ВАСИЛИЙ СТАТИ

МОЛДАВАНЕ- НЕ РУМЫНЫ

Василий СТАТИ

МОЛДАВАНЕ- НЕ РУМЫНЫ

Сравнительное историческое и этноязыковое исследование

Перевод с молдавского языка автора

Одесса-2013

Книга выходит при поддержке Всеукраинской национально-культурной

Молдавской Ассоциации

Василий Стати Молдоване - не румыныОдесса, изд-во КП ОГТ, 2012, 308 стр.Почему молдаване не являются румынами?Потому что не хотели и не хотят.Это самое простое и решающее объяснение.Молдаване зародились и состоялись давно и окончательно в совершенно

другом географическом пространстве, в других этнодемогра- фических условиях, в другом геополитическом контексте. Об этом данная книга, созданная на строго документальной основе, на летописных сведениях, на обобщениях молдавских, румынских и других учёных.

Василий Стати

Жестокие истины«... Готовы ли мы проглотить такие жестокие истины (из многих других

десятков и сотен) как, например: стихотворение Лимба ноастрэ священника Алексея (не Алекс или Алёксие!) Матеевича - это гимн молдавскому языку, противопоставленный румынскому, птичьему, из Бухареста. Изоляционизм святого отца из Кэйнарь не можем принимать, но и издевательство над румынским языком, который состоялся гораздо позже, не можем терпеть. Потому что этот язык, после того как из него выбросили здоровый молдавский элемент, больше румынским не является.

В случае, если мы не готовы к такому испытанию, любые цивилизованные дискуссии или полемики не могут состояться на румынском культурном ареале, потому что он не располагает соответствующей интеллектуальной основой».

Виорел Михаил, Săptămîna, 15.07.2005 г.

Приглашаем цивилизованно порассуждать о следующих жестоких истинах. g £

На обложке: Europa ad magnae Europae Gerardi Mercatoris, 1596 (фрагмент).

© V.Stati. 2013ISBN 978-617-637-062-8 © В.Стати. Перевод с молдавского. 2013

ББК 63.3(4Мол=4Рум)62-38 УДК 94:327.13(478=135.1) C780

«РОД СТРАНЫ МОЛДОВЫ ОТКУДА ПРОИСХОДИТ?»(Вместо предисловия)

Ответ на этот вопрос искали анонимные молдавские хро­нисты, задавали его себе авторы славяно-молдавских летописей Азарий, Евфимий, Макарий... Искали ответ и сформулирова­ли его великие молдавские летописцы Григоре Уреке, Ми­рон Костин, Ион Некулче. Они и следующие за ними Николай Костин, Дмитрий Кантемир приступили к написанию истории своего племени, учитывая не только то, что уже было отмечено на скрижалях времени, но и суждения самого народа о своем прошлом, переплетая подлинные события с реальным содержа­нием этногенетических легенд.

Созданные по собственной инициативе, их труды были вдохновлены патриотическим устремлением защищать честь и достоинство нации, имя народа и название страны; необходимо­стью дать отпор «завистникам народа и пакостникам».

«Отсутствие знания о начале этой страны» способствова­ло тому, что «победила мысль приступить к этому труду», что­бы «не оставались в бездне незнания» имена страны и народа, названия родного языка. Потому, что «оставить этот народ, об­ложенным оскорблениями со стороны некоторых писателей, сердцу нестерпимо» (М.Костин).

Однако, много было и немало осталось из тех, которые «были людьми необразованными, которые не прочитали хорошо истории и оклеветали молдаван» (И.Некулче).

Сегодня, в опасных и противоречивых политических об­стоятельствах, вопрос Мирона Костина «Род Страны Молдовы откуда происходит?» представляется столь же актуальным, как и во времена, когда он был сформулирован - в XVII веке. И кон­статация И.Некулче о «людях необразованных, которые не про­читали хорошо истории и оклеветали молдаван» не потеряла и сегодня своей актуальности.

3

В самом деле, кто они? Откуда происходят молдаване? Почему их страна называется Молдова? Полагаю, что сегодня мало, кто мог бы дать удовлетворительный ответ. Объяснение этого положения каждому под силу, потому что оно очевидно во всей своей неприглядности.

Дело в том, что этническая история молдаван преднаме­ренно умалчивалась или же освещалась односторонне (особен­но в последние два столетия) зарубежными (ближними и даль­ними) авторами. Невероятно, но о происхождении молдаван и об их историко-культурной индивидуальности от Гр. Уреке, М. Костина, Н. Костина, И. Некулче, Д. Кантемира до нашего вре­мени - столетия подряд! - у нас почти никто не писал.

Является жестокой реальностью тот факт, что в результа­те усилий, предпринятых на протяжении многих десятилетий, особенно в периоды непримиримой идеологической конфрон­тации Восток - Запад, авторами из России, Румынии, да и из Молдовы, в европейской информационной сфере приподносят- ся поистине деформированные представления относительно эт­нического имени молдовень и о названии романского языка, на котором они говорят.

Впрочем, реальностью является и то, что все те, которые субъективно комментировали и комментируют этническую и этнолингвистическую ситуацию молдаван, ни разу не потруди­лись узнать мнение самого этого народа с не менее романским и не менее научно и исторически обоснованным национальным самосознанием, чем у португальцев, каталонцев, испанцев, ру­мын, сардинцев, французов, ретороманцев и т.д. Не говоря уж о 48 ООО андоррцев, которые говорят на трех официальных язы­ках: каталонском, испанском, французском.

О молдаванах и об их стране нельзя было писать правду на протяжении десятилетий подряд - впрочем, и сегодня нель­зя, если один или другой сосед не охарактеризованы как, якобы, «старшие» «сестра» или «брат».

4

История повторяется. Если вчера вынуждали воздавать хвалу одним соседям и издеваться над другими, сегодня застав­ляют возвеличивать тех, кого опорочили, и очернить тех, кого прославляли. На глазах у честного народа отдельные деятели культуры и науки, публицисты прославляют сегодня с той же большевистской страстью и энтузиазмом то, что чернили вчера, и клевещут на тех, кого воспевали.

В благородной работе по ликвидации последствий инфор­мационного и научного голода относительно романских корней молдаван, латинского характера их языка, восточно-романской языковой общности, разные авторы последних лет выдвинули на первый план и комментировали, как правило, эмоцианально- декларативно, лишь то, что было (или казалось им) связано с термином «румын».

Как известно, наряду с определёнными, нередко суще­ственными особенностями, отличие этнического имени молда­ван от термина «ромын» состоит в том, что молдаванин родился и был «крещён» раньше. Это имя, полученное им в результате «исторического крещения», сохранилось, и несут его с достоин­ством 4 миллиона молдаван. Другие - басарабы, трансалъпины, угровлахи, валахи, мунтяне - после нескольких «перекреще­ний» присвоили себе позже новое имя - «ромын». Судьба этих двух этнических имен - молдаван и «ромын» - была разной. Ро­дившееся первым, имя молдаван было и продолжает быть уни­женным и опороченным различными «пакостниками и завист­никами», включая тех, имя которых появилось позже.

И наоборот. Этническое имя, появившееся и усвоенное позже - «ромын» - возвеличивается, прославляется и пропаган­дируется по любому поводу и всеми средствами как прямой на­следник чисто романских кровей, а иногда дается понять, что «ромын» даже древнее самого римского термина «романус» (романский). О подобных тенденциях и идеях, «проводимых некоторыми сверхревностными» ромыно-патриотами, с огорче­

5

нием пишут объективные румынские исследователи, приглашая к трезвому анализу давно установившихся исторических реаль­ностей.

Этнополитические и социально-политические процессы, которые происходят, скрыто или открыто в Центральной Европе, «всё больше подрывают», - пишет румынский автор С.Аврам,- выступления политиков, «которые продолжают с отчаянием обосновывать роль некоего призрачного государства-покрови- теля и «унитарной нации» в период, когда региональные разли­чия и соперничества в Европе повсюду обостряются, порождая напряженности, которые никакое демагогическое лицемерие не может игнорировать...».

Авторы, которые всё больше удревняют в истории тер­мин «ромын», используют в качестве якобы непробиваемого аргумента декларации типа «коренное население называлось румынами». В таких случаях авторитетный румынский языко­вед академик Ал.Росетти обычно спрашивал с мудрой снисхо­дительностью: «Откуда знает «икс» или «игрек» о том, что...?». К сожалению, до сих пор остаётся глубочайшей тайной, откуда стало известно о существовании до конца XVII в. этнического имени «ромын». Например, описывая события из истории Вала­хии (Мунтении) конца XVII в., румынский писатель и историк Ал.Одобеску объяснял: «румынь - цэрань клэкашь ши робиць» (румынь - подневольные, крепостные крестьяне).

Различные молдавские филологи и историки, некоторые лица, просто научившиеся писать, но которые имеют в своем распоряжении целый ряд газет и журналов, также ревностно включились в «великое дело» по переносу в доисторические глубины и по растягиванию на континентальные параметры зоны «распространения» термина «ромын». Прислуживая в поте лица делу румынизма, они забывают, что «ступают по зем­ле» (К.Конаки), на которой родились и выросли. Поступая та­ким образом, они невольно, а скорее преднамеренно, искажают,

6

более того, отрицают этническую историю большинства корен­ного населения географического, исторического и политическо­го пространства Молдовы.

Документальные данные, обобщения и выводы настоя­щей работы «опираются на землю», на эту землю молдаван. Написанное «с постоянной любовью к истории», стимулиро­ванное убеждением, что не должны оставаться без ответа кни­ги или статьи, которые распространяют «вечную хулу народу» (М.Костин), наше исследование основывается на неоспоримых устных и, главным образом, письменных свидетельствах, давно занесенных в сборники документов и в другие источники. Это придаёт нам уверенность и мужество повторить слова Мирона Костина: «Я готов ответить за всё, что пишу».

Образцом аргументации для данной работы, предлагае­мой читателям, послужили книги известных румынских иссле­дователей В.Спинея (Молдова ын секолеле XI - XIV. Букурешть, 1982, 1992; Universa valachica... 2006; Реалитэць етниче ши политиче ын Молдова меридионалэ ын секолеле X - XIII. Яшь, 1985); Н.Григораш (Молдова луй Штефан чел Маре. Кишинэу,1992) и др. Но прежде всего, и главным образом, монографии «Романитатя ромынилор» (1972 г., 1993 г.) А.Армбрустера, «Ро­мын, ромынеск, Ромыния» (1983 г.) В.Арвинте; исследования Е.Стэнеску Cultura scrisă moldovenească în vremea lui Ştefan cel Mare, 1964; Premisele medievale ale conştiinţei naţionale romîneşti. Romîn - romînesc în textele romîneşti din veacurile XV - XVII, 1964; Unitatea teritoriului romînesc în lumina menţiunilor externe. «Valahia» şi sensurile ei, 1968; Geneza noţiunii de «Romînia». Evoluţia conştiinţei de unitate teritorială în lumina denumirilor interne, 1968; статьи А.Армбрустера Terminologia politico- geografică şi etnică a ţărilor române în epoca constituirii lor statale, 1980; В.Спинея Terminologia politică a spaţiunii est-carpatic în perioada constituirii statului feudal de sine stătător, 1982. Эти (и другие) исследования румынских учёных содержат десятки и

7

даже сотни страниц примеров, призванных обосновать концеп­ции, сформулированные авторами в заглавии. Мы учитывали опыт А.Армбрустера и В.Арвинте, применяя их метод иссле­дования и аргументации. Понятно, что включаясь в изучение столь сложных и актуальных научных проблем, А.Армбрустер и В.Арвинте и другие румынские учёные не имели возможности остановиться более подробно на этническом имени молдовень, выписывать и анализировать все известные им примеры отно­сительно глоттонима (название языка) лимба молдовеняскэ, имени Молдова.

Учитывая, что весь комплекс мнений, толкований, идей- объективных или воображаемых - относительно происхож­дения, древности и распространения термина «ромын» был и продолжает неоднократно и бесперебойно печататься всеми газетами и журналами, постоянно повторяться по радио и ТВ Республики Молдова, настоящая работа пытается включить в научный оборот документальные данные и свидетельства от­носительно существования и бытования в истории этнического имени молдовень, названия лимба молдовеняскэ, имени стра­ны Молдова.

Хорошо информированные о научно-публицистической, якобы демократически-плюралистической атмосфере, о парла­ментско-журналистских нравах у нас и в соседней стране, мы сознаем риск и даже опасность, которые нам угрожают. Убеж­дены, однако, что «в современном публицистическом про­странстве, удушаемом политизацией и лавочной писаниной», сборник документальных свидетельств, «интегрирующий нас к историческим цивилизациям мира, но и индивидуализирую­щий нас как народ» (Н.Кожокару), одновременно подтвержда­ющий право молдавского народа «жить по им самим свободно высказанному желанию» (Н.Иорга), является более чем необходимым.

Настоящая работа могла бы быть воспринята, по наше­

8

му мнению, как первая и скромная попытка восполнения от­дельных разделов монографий А.Армбрустера, В.Арвинте и др. сборников исследований, изданных и разрабатываемых в Институтах истории, этнографии и фольклора Академии наук Республики Молдова.

Одна из принципиальных особенностей данной работы состоит в том. что обобщения и выводы, в подавляющем боль­шинстве, основываются на свидетельствах, воспроизведенных из книг румынских авторов.

Таким образом, замечания, пожелания или претензии могут быть адресованы первоисточникам - сборникам доку­ментов, статьям, монографиям румынских авторов, которые впервые опубликовали, а затем неоднократно повторяли, до­кументальные свидетельства относительно этнического имени молдовень, названия лимба молдовеняскэ, имени Молдова, приводимых на страницах настоящего исследования.

Объективности ради, следует отметить, что румынские ав­торы - во всяком случае немалая их часть - по разным сообра­жениям (впрочем, известно по каким именно) маргинализируют, произвольно интерпретируют или даже искажают исторические данные относительно понятия молдовень, лимба молдовеня­скэ, Молдова.

Являясь научно-популярным исследованием, данная рабо­та ни в коем случае не претендует на то, что на её страницах представлен исчерпывающий регистр соответствующих приме­ров. Напротив, значительное количество документальных пись­менных свидетельств, из-за ограниченного объема, остались за пределами книги. Она также не претендует на то, что содержит лишь истины в последней инстанции.

Цель работы насколько проста, настолько и скромна. Ма­териалы, почерпнутые из сборников документов, книг и статей румынских (а также венгерских, польских и русских) авторов и, изложенные на её страницах, призваны показать, что этни­

9

ческое имя молдовень, название лимба молдовеняскэ, имя Молдова столь же священны, дороги и сладкозвучны для боль­шинства коренного населения Республики Молдова, как и этни­ческое имя ромын, выражение лимба ромынэ, имя Ромыния- для большинства коренного населения Румынии. Подавляю­щее большинство приводимых в настоящем исследовании сви­детельств подтверждают гуманистическую идею: в мире нет на­родов с «красивыми» названиями или народов с «уродливыми» названиями. Народы носят те названия, которые дал Бог, сотво­рила история и присвоили себе сами люди - здешние, тамошние или какие либо другие.

Подбадриваемые принципом «каждый человек имеет пра­во на свободу мысли, совести..., право на свободу убеждений и на свободное их выражение» (Всеобщая декларация прав чело­века), в этой работе мы осмелились лишь напомнить, что суще­ствовали и существуют глубоко укоренившиеся в исторической памяти и в сознании большинства коренного населения Респу­блики Молдова этническое имя молдовень, название их родно­го языка - лимба молдовеняскэ, название страны - Молдова.

Кто желает удостовериться в незыблемости этой истины - почтительно просим прочитать эту книгу.

Пусть читатель склоняет свой взор над призывом Мирона Костина из его работы «О племени молдаван, из какой страны вышли их предки»: «Смотри сейчас, читатель, как в зеркало, и выясни, откуда ты, отбрасывая от себя все другие басни, сколь­ко некоторые писали про тебя, одни от незнания, приблудники, другие от зависти, которая никогда в мире не исчезала между племенами, другие от бредовых и пустопорожних писаний».

Также с надеждой приглашаем читателя проникнуть серд­цем и мыслями своими в суть мудрых и подбадривающих строк, написанных Н.Йорга в 1918г.:

«Все народы, и самые малые, стремятся в настоящее время обосновать своё происхождение, их предназначение на земле,

10

на которой они находятся... Сегодняшняя война выдвинула сре­ди лозунгов, способных завоевать преданность людей, и право, которое имеет любой народ, большой или малый, жить по жела­нию им самим свободно выраженному... И любая группа людей должна иметь под рукой средства борьбы хотя бы для защиты против тенденции его уничтожения и захвата его места, тен­денции, которая может проявиться со стороны соперничающей группы...». Отсюда и предназначение этих нескольких объясне­ний относительно молдаван, их места в истории. Относительно их права считаться народом, нацией, наряду со всеми осталь­ными, малыми или большими.

Включили в данную работу несколько текстов Иоана Александру, К.Гюля, Йоргу Йордана, Виорела Михаила, Петре Панаитеску, Козмина Паски, Секстила Пушкарю, Василе Ройбу не для того, чтобы прикрываться их заслуженным авторитетом, а для того, чтобы напомнить: реактуализированные в следую­щих страницах истины давно отмечены и обоснованы и дру­гими авторами с безупречной профессиональной репутацией и мужественной гражданской позицией.

Василий Стати Кишинев, 27 марта 2013 г.

11

МОЛДОВА

Я всё беру у тебя,Молдова.Прямую походку беру у твоих тополей.Достойный поклон - у колосьев твоих, у столетних дубов - постоянство.У холмов твоих, полных богатствами, скромность беру.

Огневое пожатье руки Я беру у хоры твоей, узел крепких объятий - у лоз твоих виноградных.Плач мужской - у печальной дойны твоей, смех ребенка - у звонких твоих родников.

У могил твоих предков клянусь ялюбить тебя нежно, пока не умру.

Лишь ненависть, ненависть не у тебя - у врагов я беру.

Григоре Виеру Перевод Я.Акима

12

I. ОТ ВОЛОХОВ К МОЛДАВАНАМ

Влахи, валахи, волохи: действительность и мифы

После ухода в 271 г. н.э. римлян к югу от Дуная население бывшей Траяновой Дакии, то есть пространства западнее Олта и юго-запада Трансильвании, исчезло из письменной истории. Речь идёт о потомках римских колонизаторов, оставшихся меж­ду Дунаем и Карпатами. Давно доказано, что «севернее Дуная римляне владели лишь половиной Дакии» (L.Boia, 2005). Или, как уточнял Д.Ончул в своем исследовании о теории Рёслера (1885 г.), «только областью между Олтом и Тимишем и запад­ной частью Ардяла».

На протяжении целого тысячелетия зона между Карпата­ми и Дунаем и её население до первых десятилетий XIV в. «вхо­дят в терминологическую анонимность» (A.Armbruster, 1980). «Трудно и тяжело дать какое-либо начало, - сетовал в 1716 г. мунтянский хронист Константин Кантакузино (Стольник), - из- за того, что не сумел найти хоть какого-то историка, который и об этой стране (бессарабов/Трансалпийской/Угровлашской), о её началах, о её жителях и правителях писал бы подробно и осознано... Потому что до сего дня (1716 г.!) не сумел найти ни такого писателя, ни такого сказателя... Потому что никто не рассказал (istorit) о ней преднамеренно...» (Cronicari munteni, 1988. Р. 2). Лишь на рубеже I и II тысячелетий в повествова­тельных источниках Повесть временных лет, составленной во втором десятилетии XII в., в Gesta Hungarorum, редактируемой в том же периоде, как и в большинстве средневековых текстах, северодунайцы обозначаются этнонимом влах, различными его вариантами: wlachen, blaci, olaci, Ыаситеп etc... Позже это имя vlah, olach, valach начало обозначать все романские племена (V.Spinei. Universavalachica... 2006). Эту же реальность Д.Ончул сформулировал лаконичнее и точней: «Валах, влах - имя немец­кого происхождения, используемое в иностранных языках для

13

римлянина (roman)». - См. D.Onciul, 1904; В.Шишмарев, 1975.Уже первый молдавский этнолог Мирон Костин знал об

этом: «Это имя влах у турок и у греков есть; у русских также voloşin и у венгров - olach...» (De neamul moldovenilor..., 1686). Даже и валахи/угровлахи узнали об этом. К.Кантакузино пишет: «... Позднее имя влахь возникло и сохраняется по сей день..., другие сегодня не называют их ни dachi, ни gheţi, ни romani, а vlahi особенно. А о том, что говорят историки и географы о них, покажу, хотя и они между собой в разговорах противоречат» (Cronicari munteni. Р. 22).

«В научной литературе, начиная с И.Тунманна (1774 г.), восточное романство ещё со средних веков обозначается тер­минами vlahi, valahi, volohi» (N.Raevskii, 1988). Эту истину признают румынские историки. «Термин влах со всеми своими фонетическими вариантами имел в своей первоначальной фор­ме значение «романское по происхождению и по языку племя», что соответствовало исторической действительности» (V.Spinei,1992). «Обозначая «чужой, неславянин романского языка», тер­мин vlah имеет разные варианты у разных народов: vlahi - у ви­зантийцев и у южных славян; blach, olach - у венгров; bloch - у трансильванских сасов; valachus - в западном латино-католиче- ском мире; волохи - у древних славян. Но сколь бы широкой и разнообразной ни была бы серия форм, содержание остаётся не­изменным, и термин обозначает ту же этническую реальность: племя римского (романского) происхождения» (A.Armbruster,1993). Ту же действительность отмечает и К.К.Джуреску: насе­ление, оставшееся после исчезновения римских колонизаторов «левее Дуная, как и правее Дуная, было известно в византий­ских, славянских, немецких и венгерских источниках под име­нем vlahi с вариантами valahi, volohi, blaci, olahi» (С. С. Giurescu. Istoria românilor în unele lucrări străine, 1975).

Вероятно, более корректно было бы: vlah, valah = «дена­ционализированный, ассимилированный римскими колони­заторами в захваченных восточных провинциях». Потому что

14

«romanus» в то время и в том контексте не обозначал ни «рим­ского горожанина», ни хотя бы «жителя апеннинской провин­ции Эмилия-Романья». И уж никак не «румын». «Хотели отме­тить всё это, между прочим, дабы узнали лучше нравы мунтян» (N.Olahus. Despre Muntenia. 1536). Потому что после того, как все валашские авторы, начиная с XVII в. и по сей день, утверж­дают, что vlahi, valahi, olahi означает «чужой, неславянин не- олатинской речи»; они же и их эпигоны заявляют, что североду­найские валахи якобы «называли самих себя именем, похожим на имя предков, сохраняя постоянно сознание их романского происхождения». Именно так декретирует В.Спиней, забывая раскрыть, откуда узнал этот «секрет».

Следует все же отметить, что более умеренные, уважаю­щие реальности румынские историки сознают, что термины vlah, valahus чужого происхождения и с общим значением не имеют ничего общего с румын «крепостной, быдло». История румынского народа под редакцией академика А.Оцетя устано­вила: «Vlach, являясь общим термином, применяемый немцами и славянами для романизированных народов, не может быть ис­пользован для установления момента завершения румынского этногенеза» {Istoriapoporului român. Bucureşti, 1970. Р. 112).

Административное навязывание (через школы, вузы и околонаучные работы) идеологического мифа «valah = румын», придуманный и раздуваемый в XIX в., волюнтаристско-пропа- гандистское распространение этой басни на этническую карти­ну XIII - XVIII вв. не имеют ничего общего с наукой, потому что не соответствуют широко известным и добротно документиро­ванным этническим реалиям.

Здесь и везде строго будем учитывать, как того требуют принципы подлинного научного исследования, дух, форму и со­держание свидетельств в оригинале: valah, ugrovlah = «чужой неолатинского языка».

15

Волохи к востоку от Карпат

С тех пор, как заявились со своим новым названием, со вто­рой половины XIX в., а особенно с 1918 г., «румыны выдвигают гипотезы, на основе которых могли бы претендовать на более широкие территории» (W.Kolarz, 1946. Р. 135). Охваченные тер­риториальными притязаниями и подталкиваемые врожденным комплексом неполноценности, румынские историки, политики, филологи и публицисты со второй половины XIX в. объявили как абсолютную, вечную и незыблемую истину постулат: слово олах, влах, валах, волох, wolosz, волошин означает «румын», не­зависимо от времени и места его фиксации в документах.

На базе подобных официальных румынских мистифика­ций все восточные романцы от Адриатики до Южного Буга объ­являются «румынами» не только румынской историографией и филологией, но и румынскими политиками. Области, села, ма- халы, в которых проживают хотя бы несколько влахов (валахов, волохов) считаются «регионами, заселенными румынами», «ру­мынским пространством», «этническим румынским простран­ством» (V.Spinei, 1992. Р. 38, 49, 58... и т.д., etc.).

Таким путём румынская историография и филология са­мовольно приватизировала влахов, валахов, волохов, перелицо­вывая их в «румыны».

Отсутствие любых оснований для подобных этнических и территориальных притязаний здесь очевидно. Как очевидны для любого человека с румынонезамутненной оптикой полити­ческие, экспансионистские корни этих, якобы, научных страда­ний.

Во имя своих территориальных притязаний румынская историография искажает исторические документы, фальсифи­цирует этническую действительность. Приведём один из очень многих примеров.

«Одновременно с полным политическим становлением румынского элемента, на восточнокарпатском пространстве со­

16

седние народы присвоили данной территории то же название- Влахия или Влашская Земля - как и другим областям, засе­ленным румынами...». Именно так пишет румынский историк В.Спиней в монографии Moldova în secolele XI - XIV. Bucureşti, 1982; Кишинёвское издание - 1992 г.

В целях распространения в Европе подобных румынских экспансионистских идей, эта книга была переведена и издана на английском языке в 1986 г. Отметим, что румынский историк пишет о «румынах в восточнокарпатском пространстве» в эпоху, когда так называемых «румын» не существовало даже в Олте- нии, и того меньше - в Угровлахии.

Трудно себе представить, как современный румынский историк В.Спиней не заметил (или не хотел?) действительность, отмеченную ещё в начале XVIII в. мунтянским хронистом Кон­стантином Кантакузино (Стольник): «В поздние времена племя влахов разделилось на две части, на два обособленных господ­ства: те, что к востоку и к северу проживают, в соседстве с По- долией, Молдова называется; а те, что к югу и к Трансильвании (которая Ардял именуется) - Валахия называется» (Cronicari munteni, 1988. Р. 23).

Население, упрочившееся на карпато-днестровском про­странстве с XI - XII вв. - волохи/молдаване представляет собой неолатиноязычный остров в славянском мире. Эта констатация стала традиционной не только в массовых статьях, но и в науч­ных трудах. Например, известный медиевист Л.Полевой пишет о «существовании на юго-востоке Европы «островов» романи­зованного населения в стороне от компактного ареала роман­ских народов» (Л.Полевой, 1972. С. 46). Кишинёвский историк П.Параска повторяет: «северодунайское романство осталось, подобно изолированного острова, в середине окружающего его океана славянского мира» (P.Parasca, 2005. Р. 25). Объективно и непосредственно «океан славянского мира» на протяжении мно­гих веков повлиял на неолатиноязычный остров в такой мере, что славянские элементы стали составной частью некоторых

17

общностей Среднего и Нижнего Подунавья: угровлахов/мунтян (ныне румын), австрийцев... Из слияния баварцев и славян на Среднем Подунавье («после ухода венгров в X в.») возникли австрийцы, которые впоследствии образовали государство Ав­стрия (E.Priester. Kurze Geschichte Osterreichs, 1949. S. 10).

В результате слияния неолатиноязычного населения - во­лохов - со славянами/русинами на карпато-днестровском про­странстве (после ухода венгров в 898 г.) начал образовываться молдавский этнос, который впоследствии и создал Молдавское Государство.

Симбиоз волохов и русинов

18

В ходе развития этого этнообразовательного процесса, до X в., северодунайское неолатиноязычное население, после ухо­да за Дунай римских легионеров, обитало на внутрикарпатском плато. С VI - VII вв. часть этого населения поселяется южнее Карпат, сохраняя то же имя, что и южнодунайцы: влахи, а в за­падных источниках - валахи. Другая часть внутрикарпатского населения, известная по славянским источникам как волохи, «в массовом порядке переместится к северо-восточной части региона» (N.Raevskii. Р. 117). В последующие годы она будет перемещаться более крупными волнами на другую, восточную, сторону Карпат. Документальные аттестации влахов/валахов на Балканском полуострове и севернее Дуная, комментируемые многими авторами (от Кинамоса (XII в.) до Д.Ончул (XX в.),А.Армбрустера (1993 г.) и В.Спинея (2006 г.), были реактуали- зированы Н.Раевским (С. 53 - 75). Таким образом, о южноду­найских и северодунайских влахах/валахах существует богатая литература, нередко повторяющая сведения, давно ставшие ба­нальностями.

Уже византийские историки отмечают обитание волохов к востоку от Карпат. Византийский хронист Никита Хониат писал, что в 1164 г. принц Андроник Комнен, пытаясь убежать в Галицкую Русь, был схвачен волохами на границе Галича (северо-восток Пруто-Днестровского междуречья). Это сведение из хроники византийского историка Н.Хониата, наряду с информациями из Повести временных лет, из Деяний венгров, является одним из самых древних свидетельств существования предков молдаван на их исторической Карпато-Днестровской Земле. И в Галицко-Волынской летописи (начало XIII в.) обитатели восточнокарпатских земель называются волохами.

В других документах восточнокарпатские волохи пред­ставлены как многочисленное сообщество, организованное в определённой степени. Для этнической истории молдаван ис­ключительное значение имеют сообщения об, в общем-то ста­бильном и организованном, существовании неолатиноязычного

19

населения в Восточном Прикарпатье в XIII в. - сведения исто­рического, этнического, церковно-институционального плана, удостоверенные авторитетом римского понтифика. Как следу­ет из письма папы Григория IX от 14 ноября 1234 г. к принцу венгерской короны Беле, папской курии было известно, что «в епископии куманов живут некие народы, которые называются валахь (valati), которые, хотя и считаются христианами, всё же, придерживаясь разных традиций и обычаев, допускают не­христианские деяния... Отвергая романскую (католическую) церковь, не приемлют церковные таинства от уважаемого брата нашего... епископа куманов, который имеет там диоцезу, а при­нимают от некоторых псевдоепископов, которые проповедуют греческую (православную) веру. И некоторые из Венгерского королевства, венгры и немцы и другие верующие, что живут среди них, переходят в их веру, уподобляясь этим валахам в один народ...» (DRH D. I. Р. 20 - 21; П.Параска, 1981 г. С. 18- 19: Al.Rosetti, И, 1964. Р. 88; P.Parasca, 2005. Р. 44). Представ­ляется новаторским и оригинальным исследовательский метод П.Параски. В 1981 г. он верно переводил с латинского «quidam populi quia valati vocantur» - «некие люди, называемые валати». Но к 2005 г. тот же П.Параска успел перекрасить «valati» в «ру­мын»: «некие народы, которые называются румынами». Румын­ские академики, историк К.К.Джуреску и языковед Ал.Росетти, еще в 1964 г., не посоветовавшись с П.Параска, перевели данную синтагму «некие народы, которые называются валахами». Здесь и далее будем следовать переводу valahi = валахь и коммента­риям этих признанных авторитетов к письму папы Григория IX от 14.11.1234 г. В продолжение своего послания папа предлагает принцу Беле назначить этим валахам викария их племени (выде­лено К.К.Джуреску) и оставить новому иерарху часть доходов, собираемых принцем от названных валахов.

«Письмо папы Григория IX от 14.11.1234 г. имеет исключи­тельное значение» (К.К.Джуреску). Из него узнаем, во-первых, что уже в первые десятилетия XIII в. на Восточном Прикарпатье

20

жили некие народы (populi) - во множественном числе - с но­вым, неизвестным до того именем - волохи (valati). Во-вторых, они были так многочисленны, что венгры, немцы (сасы), «оби­тая среди них, уподобляются этим волохам в один народ», то есть волохи ассимилируют живущих в их среде представите­лей других племен. Это первое письменное свидетельство - с XIII века! - волохизации, ассимиляции предками молдаван живущих среди них представителей других этносов. О много­численности волохов в начале XIII в. в Восточном Прикарпатье свидетельствует и то, что они имели определённую церковную структуру православного (греческого) вероисповедания: прини­мали церковные тайны от «епископов», по меньшей мере - 2. Все эти факты свидетельствуют, что восточнокарпатские не- олатиноязычные волохи уже в первой половине XIII в. превос­ходили по численности представителей других, совместно про­живающих с ними племён, находились на определенной стадии общественного, церковного устройства, вели стабильную, орга­низованную жизнь.

Академик Ал.Росетти, опираясь на материалы моногра­фии К.К.Джуреску (Tîrguri sau oraşe şi cetăţi moldoveneşti din secolul al X-lea pînă la mijlocul secolului al XVI-lea), установил, что ассимиляция волохами венгров и сасов, переселившихся в Восточное Прикарпатье - процесс, отмеченный папой Григори­ем IX - не могла быть результатом политики денационализа­ции венгров, хотя бы потому, что в XIII в. подобной полити­ки вообще не существовало. Молдова, как государство, ещё не существовала. Таким образом, ассимиляция венгров и сасов в Восточном Прикарпатье - это следствие «численного превосход­ства (выделено К.К.Джуреску) волохов и их удовлетворитель­ных условий жизни» (Al.Rosetti, II, 1964. Р. 88).

Исследуя экспансию волохов на восток, Е.Калужняцкий установил их распространение и зону обитания к северо-восто­ку от Днестра. Речь идет о неких воеводах, «названных в русских анналах князьями болоховскими», которые обладали собствен­

21

ной территорией между Галицким и Волынским княжества­ми... Имя этих бол охов происходит от волох по данным древ­них актов, в которых отмечен галицкий городок Болохов - «villa Valahorum» (E.Kalujneaţkii apud Fr.Miklosich. Wanderungen..., 1879; D.Onciul. Scrieri istorice, I. P. 102).

Хотя сами болоховцы и исчезли в XIII в., топоним Болохов зафиксирован в молдавско-польских документах XV в. В акте по демаркации границы между Польшей и Молдовой (13.12.1433 г.), врученным польским королем Владиславом Стефану II, го­сподарю Молдовы, отмечалось: «Шепиньцы к волохом прислу- шают, межи тых (Снятиным и Шепиньцы) река Колочин делить и от реки Колочина прямо поперек Поля Болохова алижь до ве­ликой реки Днестра» (M.Costăchescu, И. Р. 660 - 662).

К концу XIII в., как пишет Томас Тускус в своей хрони­ке Gesta imperatorum et pontificum, между ноябрем 1276 и маем 1277 гг. будто бы шла война между волохами и рутенами/руси- нами.

В развернутой статье Политическая терминология вос­точнокарпатского пространства в период образования само­стоятельного феодального государства (1982 г.) В.Спиней пишет, что «упоминания Молдовы под именем «Валахия» встречаем и в некоторых немецких летописях, которые просле­живают путь Отто Баварского в 1308 г., претендента на венгер­ский престол. Вырвавшись из венгерского плена, он попытался перейти «per Wallahiam, Rusciam...». Учитывая «перечислен­ные примеры»: волохи из Повести временных лет, из Галиц- ко-Волынской летописи, волохов (blaci) из Gesta imperatorum..., Brahia (у Giovanni Villani), болохов на северо-востоке Пруто- Днестровского междуречья; «Wallahia» - один лишь раз! - из немецкой летописи о бегстве Огго Баварского, В.Спиней пола­гает, что выделяемые термины «доказывают, что до основания самостоятельного феодального государства, восточнокарпат­ское пространство обозначалось соседями (немцами?, москов­скими русскими?, флорентийцами?, волынцами? - В.С.) по­

22

средством названия «Страна влахов» (Ţară a vlahilor) то есть, на самом деле, Румынской страной (Ţara românească)». - V.Spinei. Terminologia politică a spaţiului est-carpatic... 1982. P. 70.

Как говорят русские: ему про Фому, а он про Ерему.

Волохи и румыны

«Исходя из того, что иногда в зарубежных источниках мол­даване названы волохами, прежде всего, славянами, иные вели­кие доморощенные невежды проводят уравнение между молда­ванами и мунтянами, валахами, румынами с давних времён (а на самом деле - только с XIX в. - В.С.). Назвал некто когда-то Стефана Великого «волохом», и баста! Воображают, что он был румыном со всех сторон. Называли Олену, дочь Стефана Вели­кого, «Волошанкой», значит, она уже «румынка» на все времена. Но к чему проливать свет просвещения в страну слепых? Нет смысла! Потому что само призвание наёмного невежды состо­ит именно в том, чтобы фальсифицировать и искажать историю, пуская пыль в глаза.

Ученые мужи утверждают, что слово «валах» новогрече­ского происхождения (на самом деле - немецкого, откуда оно было заимствовано славянами и, благодаря которым, вошло в оборот - В.С.). Валахи жили и на правом, и на левом берегу Ду­ная. В XII - XIV вв. территория их проживания простиралась между Балканскими горами и Северными Карпатами, между Черным и Адриатическим морями. Доведя до абсурда ущерб­ную логику кишинёвского невежды, следовало бы считать, что и население Болгарии и Венгрии тоже «румынское», потому что и там живут влахи/валахи. Именно так поступил румынский парламент в 2013 г.

Слово волох отмечено и в Повести временных лет XII в., где волохами называется «романизированное население Юго- Восточной Европы». Славяне не делали различия между во­лохами и молдаванами, даже после возникновения валашского

23

воеводства (1330 г.) и Земли Молдавской (1359 г.). «Волохом» продолжали именовать во второй половине XV в. Раду Краси­вого (в действительности же Анонимная летопись Земли Мол­давской (1359 - 1507 гг.) именует его «господарь Угровлахии»; Молдавско-польская летопись (1352 — 1564 гг.) - «воевода мул- танский», Летопись Макария - «загорский воевода»; Скифская история Андрея Лызлова (1692 г.) отмечает: «мултанского имянем Радолу». Акты Стефана Великого не поминают Раду Красивого, который сам себя титуловал «господин и воевода Угровлахии»). «Волох» - woloskii/bonocKvm воевода, так име­новали и Стефана Великого, но только в польских источниках. Поэтому, когда Олена, дочь Стефана Великого, вышла замуж за сына Великого князя Московского (1483 г.), русские и назвали ее Еленой Волошанкой.

Необходимо отметить, что не все нынешние румыны были валахами: часть сегодняшних румын, до «унире» (объединение) 1859 г. (корректно: 1862 г. - В.С.) были молдаванами. Если бы наш невежда перелистал бы Мирона Костина (О племени мол­даван...) или, хотя бы, его Летопись..., уяснил бы, что Драгош- легендарный воевода, основатель « ... в молдаван превратил влахов»... А если бы наш местный невежда перелистывал бы Григоре Уреке (Летопись Земли Молдавской), то узнал бы, что многие другие племена «от Рыма происходят», но не стали «ру­мынами».

Выше сказано уже, что валах происходит из новогреческо­го языка (точнее: из немецкого). Откуда тогда происходит мол­даван? Не от Молда ли, которую можно назвать и Молода, также как и «основателя» Драгоша - Дорогош? Потому что драгэ про­исходит от дорогая, разве нет? Могло быть и так, тем более, что Марамуреш, откуда пришел Драгош в 1353 г., и по сей день на­сыщен славянской топонимикой и ономастикой.

Кишинёвский невежда запрограммирован как будильник. Пишет только исторические бредни. Во имя дела, во имя на­ции! Какое дело? Какая нация? И что это за дело, если позволя­

24

ет себя облечь в лживые одежды? И как может способствовать утверждению дела невежда, который преследует цель искажать это дело? Готов сдаться, если кто-нибудь предложит убедитель­ное объяснение подобным подлостям. Конечно, и мы можем ошибаться, но, имейте в виду! - можем ошибаться не из жела­ния фальсифицировать, а из-за невнимания, из-за недостатка информации. Мы не вмешались бы в работу других, но оказав­шись в эпоху, когда некоторые историки практикуют проститу­цию, считаешь себя обязанным не молчать, не допустить того, чтобы идиоты калечили детей, оглупляли народ. Памятники невежества выставляются и навязываются как научные опусы. Преступление ли это? Как сказал бы древний итальянец: более чем преступление, потому что фальшь совершается осознанно и преднамеренно». Виорел Михаил, 2003. (Румынский парла­мент в 2013 г. своим постановлением обозвал «румынами» всех и вся. Интересно, как поступит румынский парламент, если болгарские, венгерские законодатели решат: считать всех румын цыганами?!).

Одурманенные бредовой идеей «вечно-универсального румынства», румынские политики, историки, филологи, пу­блицисты публично отвергают заявления своего президента. Выступая (13.01.2004 г.) в Васлуе - городе молдавской боевой славы, президент Румынии И.Илиеску, боясь быть освистан­ным молдаванами, был вынужден признать разные названия: молдовень - для основателей Молдовы, валахь - для населе­ния Угровлахии/Валахии/Мунтении... Он заявил: «Разумеется, государственная организация давала названия соответствую­щему народу: Молдова —> молдовень; Валахия/Угровлахия —* валахь». (Оказывается, по разумению президента Румынии, не основатели давали имена своей стране, своему государству, а наоборот: возникающие неизвестно откуда, созданные неиз­вестно кем «государственные организации» придумывали на­звания «соответствующим народам»). Но, Бог с ней, с румыно­президентской эрудицией. Далее еще безграмотнее. Румынский

25

президент румыноакадемически предостерег: «Использовать сегодня, в начале третьего тысячелетия, подобные названия- это анахронизм». По своеобразной великорумынской логике президента Румынии, австрийцы, англичане, болгары, молда­ване, эллины, французы, португальцы, венгры, поляки и очень многие другие народы - бестолковы, ибо пребывают в дрему­чем анахронизме, используя сегодня свои древнейшие, искон­ные названия.

А вот население Валахии, которому во второй полови­не XIX в. пропагандистски навязали искусственное название «румуны» - это современейший, просвещённейший народ во главе со светлейшими, очень современными кондукэторами - И.Антонеску, Чаушеску, Илиеску, Бэсеску...

О времена, о нравы!

«Валахизация» Молдовы

Страдания по валахизации/румынизации молдавских этноисторических реальностей объединили в кучу всех тру­бадуров румынизма, независимо от сферы их деятельности и степени компетентности. В ипостаси главного пропаганди­ста румынский академик Шербан Папакостя декретировал: «Для иностранцев Молдова всегда была другой Валахией или «Valahia minor» (Apud A.Armbruster. Romanitatea... P. 294). «Чи­тая подобные несуразицы, поражаешься, не зная, что сказать, что думать, не знаешь, чему больше удивляться: невежеству того, о ком пишу, его нахальности или его двуличию?» (George Panu. Pagini alese. 1958. Р. 333).

Разделение на две разные части, оседание в отдалённых регионах: одна - к югу от Карпат, другая - к востоку от Кар­патской гряды, определено М.Костином как «второе основание (discălecat), сначала Мунтении, затем, вскоре, Молдовы, здесь воеводой Драгош со своими... Далее будут отдельно на одной стороне молдаване, на другой - мунтяне...» (Historia polskimi

26

rytmami o Woloskiey Ziemi i Moltanskiey, 1684).В период прочного основания и организации этих двух

волн перемещения населения (XII - XIV вв.) в отдельные, отда­ленные, совсем разные области, народные сказания, повество­вательные источники, канцелярские грамоты называют восточ­нокарпатскую страну Молдова, а ее основателей - молдовень (A.Fochi. Mioriţa..., 1964; Balada populară. Chişinău, 1976; вен­герские хроники; DRH A. Moldova, voi. I (1384- 1448).Bucureşti, 1975).

Сведений слишком много для того, чтобы их все привести.Последние исследования молодого историка Евгения Па-

скаря выявили, что топоним Молдова (Moldauia) письменно фиксируется уже в XI в. в акте короля Богемии Братислава от 1086 г.!

Название Молдовлахия отмечено в грамоте болгарского царя Иоана Кэлимана Асана (1241 - 1245).

Официальные (канцелярские) акты - другие источники неизвестны - называют в этот период южно-карпатскую стра­ну бесарабов, Трансальпийской, Угровлахией, Влашкя Земля... (DRH В., voi. I (1247 - 1500). Ţara romînească. Bucureşti, 1966).

Оседание одной волны населения из бывшей Траяновой Дакии между Карпатами и Дунаем, возникновение здесь ядра государства; обоснование другой волны населения к востоку от Карпат и основание здесь начал государственной структуры за­вершили окончательное разделение некогда колонизированно­го римлянами населения, узаконивая реальность, что «Молдо­ва и Мунтения не имеют генетической и исторической связи» (Al.Philippide. Originea românilor. Iaşi, 1923 - 1927, voi. II. P. 389). Эта действительность, а именно та, что «Молдова гене­тически не связана с Мунтенией», подтвержденная академиком В.Шишмаревым (Романские языки Юго-Восточной Европы, 1953 г. С. 96), дала восточнокарпатцам новое имя - молдовень. Южнокарпатцы же долгое время оставались в поисках своего имени: бесарабы?, трансалпины?, угровлахи?, власи?, олахь?,

27

мунтень?...Дошедшие до нашего времени источники и хроники со­

седних стран, к концу XIV - началу XV вв. - «периоду полно­го политического утверждения» Молдавского средневеково­го государства - не используют названия Влахия, Валахия для Молдавской Страны. Уже в акте, подписанном Людовиком, королем Венгрии, 20.03.1360 г., увековечивается «terre nostre Moldauane» (DRH В. I. Р. 76). Венгерские хронисты, например, Иоан Кюкюлло, пишут о «moldavos», «даже раньше 1359 г.» (V.Spinei, 1992. Р. 358).

Любопытно проследить, как политические страсти влияют на содержание исторических документов. Вообще, имя Молдо­ва, этноним молдовень с момента их возникновения проника­ют в европейский оборот, прежде всего, посредством венгер­ских канцелярских актов, через хроники мадьярских авторов... Но в 1395 г., в период военных усилий венгерской короны захва­тить Молдову, отношение правящих кругов Венгрии к восточ­нокарпатской стране меняется, что нашло отражение и в актах королевской канцелярии. 30 января 1395 г. король Венгрии Си- гизмунд прощает за грехи одного придворного ввиду того, что тот отличился в битвах «contra moldavanos, contra Stephanum, minoris Walachie seu terre nostre M oldauane wayodam». 14 фев­раля 1395 г. у Хиндова (в Молдове, в цинуте Нямц) молдаване под командованием своего воеводы Стефана I наносят поражение венгерским интервентам. С февраля 1395 г. по январь 1396 г. король Сигизмунд в шести своих актах обозна­чает Молдову «minoris Volahie seu Terre nostre M oldauane», т.е. «страна наша Молдавия» (DRH D. I. Р. 129 -- 152). Необходи­мо отметить, что во всех документах этого тома южнокарпат­ская страна именуется Transalpina, Transalpinum, Transalpinos, Transalpinis, Transalpini... Иногда - «Ungrovlahia», «Валахия».

После того, как страсти улеглись, поняв, что не удает­ся подчинить Молдову, король Венгрии вернулся к традици­онной титулатуре в своих актах: Terra M oldauana, Terram

28

M oldauanam (DRH D. I. R 158 и далее).В венгерских королевских документах от 23.01.1399,

17.02.1401, 4.04.1404, 12.07.1408, 18.09.1412 гг. и далее юж­нокарпатская страна обозначается как Transalpina с разными окончаниями. Например, Transalpinum в документе, датиро­ванном «1399 - 1406», где речь идет о неизменном богатстве южнокарпатцев, о «17 шатёрных цыганах» (DRH D. I. Р. 170).

В венгерском обороте имя Молдова было столь известно и широко употребляемо в письменных источниках, что встре­чаем его даже в литературных произведениях, например, в од­ном стихотворении Иоанеса Унгеруса, в котором воспевается выдуманная «победа» короля Матея Корвина у Баи в 1467 г.: Conqueritur de тога Mathiae in M oldavia (Apud A.Armbruster. Romanitatea... P. 66 - 67).

Самый авторитетный польский историк той эпохи Ян Длугош (1415 - 1480) писал в Historica РоIonica о «terra seu principatus Moldaviae». Независимо от подозрений отдельных историков, относительно польских (Я.Длугош) сообщений о Молдове, тот факт, что он пишет именно о Молдавии, а не о «Валахии» или «Мултании» не может вызывать никаких сомне­ний.

В первых своих актах о восточнокарпатской стране поль­ские суверены употребляют, как правило, формулу «воевод Молдовы»: например, король Польши Владислав к Петру I (Му- шат), господарю Молдовы, 27 января 1388 г.

В 1411 г. «Владислав, кроль польски» признает, что дол­жен тысячу французских рублей серебром «Александру воевод, господарю Земли Молдавской» (M.Costăchescu, И. Р. 640 - 641).

В 1349 г. поляки аннексируют Юго-Западную Русь, достиг­нув пределов земель, которые осваивали молдаване в процессе их государственной консолидации. Было естественным ожи­дать, что самые древние и значимые письменные свидетельства о Молдавии и молдаванах должны были храниться не только в актах венгерского двора и венгерских хрониках, но и в докумен­

29

тах польской канцелярии и в летописях польских историков.В письме от 13.12.1433 г. «Владислав, кроль польски»

упоминает «Александра воеводу Земли Молдавской». В тот же день отдельным актом советники польского короля Владис­лава подтверждают «Стецкому воеводе Земли Молдавской» (Стефану II) все договоры с «воеводами Земли М олдавской» (M.Costăchescu, II. Р. 657 - 659). Иногда, очень редко, короли Польши, например, Казимир IV в 1485 г. титуловал Стефана III Великого «palatino et domino terre Vallahiae in terram suam Moldaviae» в том же документе!

Документальные письменные свидетельства, приведен­ные выше, отвергают заявление В.Спинея и опровергают не­суразную декларацию Ш.Папакостя о том, будто бы «для ино­странцев Молдавия всегда была другой «Валахией» или «Valahia minor» (A.Armbruster. Romanitatea..., 1993. Р. 294).

Примечательно, что соседняя с Молдовой юго-западная страна - бессарабское/бессараб/Ггаллз/р/и/а/Угровлахия - до 1500 г. в своих актах ни разу не упоминает Молдову! (См. DRH В. I. Indice toponimic. Р. 529 - 586).

О «волохской теории»

Предки молдаван, молдаване почти 1500 лет жили и живут совместно или по соседству со славянами с северо-востока или с востока. Последствия этого длительного многостороннего об­щего жития отразились на всех сторонах жизни и деятельности молдаван, но, особенно, на молдавский язык. Эта реальность подробно исследована и доказана многочисленными свиде­тельствами в непревзойдённой по своей ценности монографии молдавского языковеда Н.Раевского Контакты восточных ро- манцев со славянами. На базе языковых данных (Кишинев, 1988 г. Издательство «Штиинца», 288 стр. на молдавском языке). В силу географической и этноязыковой ситуации было естествен­но, что история этнического и государственного становления

30

неолатиноязычных колонистов под именем волохь, массировано обосновавшихся между Карпатами и Днестром, нашла широкое отражение в славянских письменных источниках.

Этническая, политико-географическая терминология кар- пато-днестровского пространства и его населения не менее бо­гата, чем западная относительно vlah, valah, olah и т.д. Пись­менные источники показывают, что «волохская» номенклатура восточнославянского происхождения более разнообразна и по­учительна.

Освидетельствованная письменно с XII в. в русских, га- лицко-русинских, польских и украинских источниках, восточ­нокарпатская этническая, политико-географическая терминоло­гия дополняет и утверждает основы молдавского этнического сообщества, его особый путь многовекового существования и развития.

Тем не менее, волохи такие же неолатиноязычные, как и влахи, валахи, трактуются, как правило, тенденциозно или даже отрицаются.

Один из самых очень ррумынских историков И.Павелеску потерял способность разумно мыслить, узнав о «теории воло- хов», которая в его, сверхрумынском разумении, «не основывает­ся на аргументах, а на фантазиях». Отбрасывая, по-легионерски, многочисленные письменные свидетельства, заключения ру­мынских же историков, новоиспеченный «волохолог» объявляет волохов «выдуманными», которые, вследствие мистификаций, превратились в молдаван, которые носят «кушмэ и рубашку» (Istoria Basarabiei. De la începuturipînă în 1998. Bucureşti, 1998. P. 11). Эти бредни были апробированы Иоаном Скурту, «ныне самым официальным из румынских историков» (L.Boia. Istorie şi mit... 2011. Р. 6).

«Что случилось бы, если б мы узнали, что волохи («ру­мыны» пишет Л.Боя) пришли сюда (в Восточное Прикарпатье

- В.С.) после славян?» - риторически спрашивает Л.Боя. И он же отвечает: «В действительности, ничего не случилось бы».

31

Если это касалось бы подлинных исследователей, высокопро­фессиональных историков. Но страшно становится, когда по­думаешь, что может случиться с румынскими историками типа И.Павелеску, Ифтене Поп, Иоан-Аурел Поп, И.Скурту и др., если они, наконец, узнают, что волохи появляются в письмен­ных источниках в Восточном Прикарпатье позже славян. Да их «кондрашка хватит» - Боже упаси! - когда узнают, что волохи из Марамуреша, переходя на ту, восточную, сторону Карпат, встретили там русин, т.е. славян. «Во время овладения (восточ­нокарпатским) краем волохи («romînii» пишет Д.Ончул) нашли здесь славян, от которых переняли славянские названия поселе­ний и рек. Древнее славянское население, умноженное русской эмиграцией, должно было сохраниться...» (D.Onciul. Din istoria Bucovinei, 1992. Р. 46). «Присутствие малороссов, до полного овладения страной молдаванами, удостоверяется и Длугошем... в Historia Polonica (1771, I. 1222): «... colonis ruthenis primum subdole... illam (moldauiam) occuparunt» (D.Onciul. Istoria Bucovinei... P. 25). Это подтверждает и С.Даскэлул, интерпо­лятор летописи Гр.Уреке: «Там, на том же месте (дружинники Драгоша - В.С.) нашли пасеку с ульями и старика, который уха­живал за ульями, по роду своему был русином и звали его Яцко» (Gr.Ureche. Letopiseţul... Ed. P.Panaitescu. Bucureşti, 1958. P. 71).

В историографии утвердилось мнение, что первым, кто ввел в научный оборот сведения о волохах из Повести времен­ных лет был Иоган Тунманн, профессор Университета в Галле, своей работой об истории восточнороманских народов (Лейпциг, 1774 г.). Об этом пишут Л.Полевой (Формирование основных ги­потез происхождения восточнороманских народностей... (Ки­шинёв, 1972 г.), Н.Раевский в указанной монографии (1988 г.).

На самом деле, Д.Кантемир был первым европейским уче­ным, который читал русские летописи и использовал их сведе­ния при написании Хроники древности романо-молдо-влахов в 1717 г. - о происхождении молдаван и Молдовы.

«Узнаём из славянской летописи, - пишет в 1717 г.

32

Д.Кантемир, - что самое древнее название на славянском языке- это имя Волохэ, имя, которое ныне дают нам, молдаванам...» (.Хроникул... П. 356). Д.Кантемир неоднократно пишет, что Траянова Дакия называлась Волохией: «Volochia seu Dachia» («вступление» на латыни к Хроникул...)', «Волохия суб Кон­стантин Погонат» (П. 356); «Волохэ нумеле хириш рэмыне ал романилор дин Dahia, адикэ дин Молдова» (П. 303); «Краюл ле- шеск Болеслав... мултэ алтэ оасте де ла вечинь, де ла русь, де ла печинижь, де ла волохь, адекэ де ла молдовень ынтр-ажюторю ау луат... Зэславу ау луат ажюторю ши де ла волохь сау мол­довень... Аксиома зиче: нимень ну поате да че ну аре, аше ши Волохия н-ар фи путут да половцилор волохь ынтр-ажюторю, де н-ар фи авут локуиторь ын сине... Стэпыниторий локурилор Волохией, унде акму се нумеште М олдова ау фост дынд ал- тор вечинь ажюторю ши историчий ануме ый кямэ волохь; кум поате ачей волохь ын Волохия сэ ну фи фост?» (Хроникул... П. 385-386).

Д.Кантемир подтверждает, что славяне называли населе­ние, оставшееся после римских колонизаторов, волохами. «Все племена, которые признают своим родным языком славянский язык, как то: русские, казаки, ляхи, эти болгары, словены, бо­гемцы, сербы, босненцы и другие какие-либо племена... все на­зывают нас волохь» (Хроникул... П. 303 - 304).

Разумеется, разные славянские народы усвоили и исполь­зовали в своих актах, летописях различные формы слова во- лох, как будет показано и далее: wolosz - у поляков; волошин- у украинцев; русские сохранят волох, но все, с середины XVв.,, постепенно, начнут уступать этнониму молдаван, а Валахия, Woloskaia, Волошина, в дальнейшем, постепенно уступят тер­мину Молдова.

Наряду с другими известными авторами, академикВ.Шишмарев отмечал, что для обозначения некогда колонизи­рованных римскими легионерами народов, «славяне пользова­лись термином влах - волох, усвоенный в период контактов с

33

немцами: welchen, die Welchen» (В.Шишмарев. Романские посе­ления... С. 12). Почти всеобщее использование термина волохи, волошин в славянских письменных источниках для обозначения молдаван подтверждается летописями и официальными актами.

Впервые термин волохи для обозначения жителей к се- веро-востоку от устьев Дуная зафиксирован в самом древнем сборнике русских текстов Повести временных лет, составлен­ном монахом Нестором в Лавре Печерской в 1113 г.: «Волохом бо нашедшем на словени на дунаевския и седшем в них и наси- лящем им, словени же пришедше седоша на Висле...». Летопись русская отмечает, очевидно, события, которые уже случились, в том числе, вступление венгров в западнокарпатские земли (страница «Год 898» летописи): «Угри пришедше от востока и устремишася черес горы великия, яже прозвавшася горы угор- ския и почаша воевати на живущия ту волохи и словени. Седяху бо ту прежде словене и волохове прияша землю словеньску...» (Повесть временных лет, 1950. Часть 1, 2. С. 10, 21).

Следовательно, предки молдаван - волохи, согласно лето­писи Нестора, письменно отмечены уже в 898 г., т.е. после ухода венгров с днестровско-карпатского пространства.

Примечательно, что переход венгров на западную сторону Карпат отмечен и другим, иного происхождения, историческим источником: Gesta Hungarorum (Деяния венгров), составлен­ный между 1196 - 1203 гг. как продолжение других Деяний... 1068 - 1116 гг. по утверждению В.Шушарина {Ранний этап эт­нической истории венгров. 1997 г. С. 316). Gesta Hungarorum от­мечает, что к приходу венгров в Паннонию, левобережные зоны Среднего Подунавья были заселены «Sclavii, Bulgarii et Blahii (volohi)». Таким образом, сведения этих источников доказыва­ют, что волохи и славяне проживали совместно не только в Вос­точном Прикарпатье, но и в Паннонии.

Далее приведем лишь некоторые данные из русских, поль­ских и украинских летописей, из сообщений путешественников, официальных актов об этнониме волохь и о топонимах Волохия,

34

Земля Волошская/Волохия. В 1420 г. путешествовал по Молда­вии русский дьякон Зосима, который оставил некоторые запи­си о «порубежье Воложском» и о волохове (Сказания русского народа, собранные А.Сахаровым, 1849. Apuci V.Grosul. Despre termenii «popor moldovenesc», Chişinău 2013. P. 158).

Воскресенская летопись сообщает, что в 1532 г. приехал в Москву «от воложского воеводы Петра (Рареша) посланник его Южко...».

30 сентября 1535 г. «приехал из Волох (= Молдавия)» по­сланник царя, а с ним пришли и послы «воеводы волошского». В январе 1555 г. приехали в Москву «послы от волошского во­еводы Александра».

Никоновская летопись сообщает, что осенью 1543 г. «при- идоша к великому князю на Москву послы волошские...».

Украинская Летопись самовидца использует только этно­ним волошский (молдаван, молдаване) и топонимы Волоська (Волоская) Земля, Волохи. Гетман Богдан Хмельницкий в 1652 г. «послал до Волох (в Молдавию) женити сына своего Тимофея з дочкою господаря волоского Василия воеводы Лупу».

Польский историк Матвей Стрыйковский, посетивший Молдавию в 70-е годы XVI в., писал, что «О Стефане Великом волохи (молдаване) на каждом празднике поют песни на их язы­ке, аккомпанируя сербскими скрипками: Стефан, Стефан во­евод побил турков, побил татар, побил венгров... и поляков...» (Е.Руссев .Этноним волохи - реальность объективная, 1981 г.С. 62).

«Именно это имя..., у ляхов - Волошин, у москалей и у русских - также Волошин» - эта этническая реальность под­тверждается и Мироном Костином в его монографии De neamul moldovenilor... (О племени молдаван... 1686 г.).

В молдавско-русском военно-политическом договоре, подписанном в Луцке (13.04.1711 г.) Петром I и Д.Кантемиром, употребляются синтагмы господарь и принц Волоской (Мол­давской) Земли, славный народ волоской (молдавский), со всею

35

Землею и народом волоским (молдавским); термины Княжество Волоской (Молдавской) Земли, волоские (молдавские) бояре, волоские (молдавские) города, принц волоски (молдавский), народ волоской (молдавский народ). - В.Виноградов и др. Бес­сарабия на перекрестке европейской дипломатии. Документы и материалы. Москва, 1996 г. С. 49 - 54. Петр I, царь России, называет молдаван волохами и в манифесте от 25.02.1711 г. Для южнокарпатской страны оба российских дипломатических акта употребляют термин Мулътянская Земля, мультянская граница.

Следует особо отметить: этнонимы волох, волохове, woloszech, Волошин, топонимы Волох, Волоська/Волоская Зем­ля, Волощина употребляются, как правило, в славяноязычных документах, реже - параллельно с названиями М олдавия, Зем­ля М олдавская в молдавских грамотах, адресованных поль­скому, литовскому или московскому дворам. С XVII - XVIII вв. термины волох, Волоская, волошин, Волощина в славянских ис­точниках начинают употребляться совместно с этнонимом мол­даван, с именем М олдавия, которые постепенно становятся общими.

Историк Андрей Лызлов, может самый значимый русский историк XVII в., в своей работе Скифская история, отредакти­рованной к 1692 г., приводит новые сведения о Молдавии и о её основателях - молдаванах. С одной стороны, эта работа рус­ского историка комментирует поворотные события в истории Молдовы, с другой - подтверждает существование на днестров­ско-карпатском пространстве традиционной молдавской этни­ческой и политико-географической терминологии: М олдавия, молдаване, наряду с волохи, Волоская, частота использования которых проявляет тенденцию к сокращению. Русский исто­рик пишет, что султан в 14,55 г. направил большое войско и заставил Петра ( Арона ), «воеводу Молдавского» и его страну платить дань османам. В другом месте А.Лызлов пишет: «по прошению молдаван». Но он же использует и термин Воло­ская Земля, одновременно уточняя: «Монкастро иже Белгород

36

молдавский называется». Относительно 1498 г. А.Лызлов от­мечает, что турецкие орды, около 70 ООО «через Землю Волош- скую в Земли) Русскую, Подолию прошли...».

В отличие от Луцкого молдавско-русского договора, кото­рый был подписан 13.04.1711 г., в Условиях вхождения под по­кровительство России, подписанные в Яссах 5.09.1735 г. духов­ными и мирскими сословиями Молдавии с русским генералом Минихом, употребляются лишь термины Молдавия, молдав­ское княжество; синтагмы: столица Княжества Молдавско­го; духовные и светские статы Молдавии; статы Княжества Молдавии; вне границ молдавских; подданные Молдавского Княжества... (В.Виноградов и др. Указ. соч. С. 54 - 59).

Подобных примеров существует очень много, они могут составить не один том. Те, которые мы сочли возможным приве­сти, выявляют очевидную беспочвенность деклараций румын­ских историков В.Спинея и др. о том, будто Молдова называлась «Страной влахов». Одновременно, приведенные свидетельства раскрывают невежество и тенденциозность неких якобы исто­риков типа И.Павелеску, Иоана Скурту, опровергая их смехот­ворные попытки отрицать исторические корни этнонима во­лохь.

Реактулизированные в этом параграфе примеры лишний раз подтверждают вывод известного молдавского историка ли­тературы Евгения Руссева: «Этноним волохи - реальность объ­ективная».

Woloszyn, Woloszina, Woloskiey в польских источниках

В силу более близкого и естественного сближения Поль­ши и Молдовы, хотя бы через совместное проживание с русина­ми - юго-западными славянами, поляки присваивали восточно­карпатской стране - Молдове и её основателям - молдаванам и другие названия, производные от имени предков - воло­хов: volochove, wolosz, wolochowie — «молдаване»; woloszkii,

37

woloskii - «молдавский»; Wolosza, Woloch, Zemia Woloszka -«Молдова». Румынские историки и филологи отрицают эту ре­альность, они искажают эти польские формы, представляя их как «valahe». Обязанные румынскому этнополитическому по­стулату, который требует считать vlah, valah, voloh = «румын» и только, «румын» везде и всегда, a Valahia = «Румынская страна» тоже везде и всегда, румынские филологи и историки мошен­нически и фальсификаторски трактуют названия молдаван и Молдовы в польском языке.

Румынский академик Е.Стэнеску заявляет, что «все поляки называют Молдову «Валахией» (Unitatea teritoriului românesc în lumina menţiunilor externe. «Valahia» şi sensurile ei//Studii, 1968. P. 1111).

В.Спиней приводит смягчающие уточнения: «В Польше употреблялись, на протяжении всего средневекового периода, для восточнокарпатских румынских территорий как термин «Валахия», так и «Молдова» (V.Spinei, 1982. Р. 71).

В определённой мере последнее уточнение может быть приемлемым для Польши той эпохи, потому что польское обще­ство вообще-то мало знало о южно-карпатской стране, называя ее, как правило, «Мултания». Как это и доказал П.Панаитеску: «Под «Валахией» тогда (в XIV - XV вв.) подразумевалась только «М олдавия» {Interpretări româneşti. Р. 85).

В.Спиней, однако, формулирует и другое заявление - о загадочных «связях между (таинственными) румынами восточ­ной стороны Карпат с поляками» (V.Spinei. Op. cit.).

Десять лет спустя В.Спиней опять повторяет: «Оба назва­ния «Валахия» и «Молдова» сосуществовали весь средневеко­вый период. Некоторые иностранцы, особенно поляки, исполь­зовали преимущественно, если и непоследовательно, термин «Валахия». Это заявление подтолкнуло румынского историка вообразить, что «после образования самостоятельного государ­ства, количество документальных подтверждений о карпато- днестровских землях под этим названием увеличилось суще­

38

ственно» (V.Spinei, 1992. Р. 51).Подобные беспочвенные научно-политические заявления

о «существенном росте количества названий «Валахия» для «Молдовы» - это результат строго контролируемой деятельно­сти по фальсификации смысла существительного влах, его вари­антов валах, волох, обозначающие, как известно, у всех народов «денационализированное римскими колонизаторами дакское население». Это известно всем, кроме румынских обществен­ных наук, которым поручено считать влах, валах, волох, волошин, Волошская, Волосная только как «румын, Румынская».

Комментируя титул Мирчи Старого, господин Угровла­хии «от Альп (Карпаты) до татарских границ» и Романа, «воево­да М олдавский и дедичь всей Земле Волошьской от плонины аже до брегу моря», А.Армбрустер заявляет, что «они отража­ют, в конечном счёте, мощное родовое сознание» (A.Armbruster, 1980. Р. 258). Цитируемый историк и по совместительству этно­лог воображает, что упомянутое «родовое/племенное сознание» («румынское», разумеется!) скрыто во второй части титулатуры Романа I из его грамоты, подписанной 5.01.1393 г., в которой «воевода М олдавский» провозглашается «дедичь всей Земле Волошьской от плонины аже до брегу моря». Для того, чтобы состряпать это таинственное «родовое («румынское», конечно!) сознание» А.Армбрустер прибегает к традиционному румын­скому политико-научному трюку: фальсифицирует значение термина Волош ьская Земля, означающий в польском и укра­инском языках Земля/С трана М олдавская. С невероятным, чисто румынским, самомнением А.Армбрустер перелицовывает Землю М олдавскую в «румынскую страну».

Без тени смущения румынский этнолог переводит титул «дедичь всей Волошьской Земле» как «господин всей румынской страны». Подобными фальсификациями и трюками стряпается «сознание племени», «румынского», разумеется!

Для стряпателей «румынского родового сознания» этнои- сторические, добротно и основательно подтверждаемые пись­

39

менными источниками, констатации и заключения авторов - признанных авторитетов - не имеют никакого значения, если они не соответствуют заранее запрограммированной цели: объ­явление румынизма явлением всегдашним и вездесущим.

Во всех письмах, обещаниях, привилегиях и присягах молдавских господарей, особенно периода «совместного, ассо­циированного правления», направленных или представленных польскому двору до Стефана III Великого, в документах поль­ских королей относительно Молдовы употребляются только термины Moldavia, Terra Moldaviae (в источниках на латинском языке), только синтагмы господарь/воевода Молдавской Земли. Но к середине XV в. в польских актах относительно Молдовы изредка появляется термин Волоская Земля, характерный для русской и украинской дипломатии. Приведём здесь соответ­ствующие термины и синтагмы из акта от 13.12.1433 г., которым Владислав, король Польши, подтверждает Стефану II, воеводе Молдавии, все письменные документы, данные его предше­ственниками, и отдаёт ему крепости Цецин и Хмелев, указывая при этом границу между этими двумя городами и Русской (Га­лицкой) Землей:

— «Владислав, кроль польский... даем Стефанови во­еводе Земле Молдавской»;

— «как дали Петру, Роману, Стефану и Александру во­еводам Земле Молдавской»;

— «дали воеводе Стефанови Земли Молдавской нашилисты, подтверждаем сим нашим листом ижь иметь Стефан воевода свою Землю Волоскую всю дер- жати»;

— «тыи городы Цецунь и Хмелов которыежь лежать межи нашею Землею Русскою и Волоскою даем ему навеки»;

-— «Шипиньцы к волохом прислушають межи тых река Колочин делить и от реки Колочина прямо поперек Поля Болохова алижь до великой реки Днестра»;

40

— «село Поток Волоской Земле тягнеть»;— «от того села на низ Днестром до моря к Земле Во­

лоской тягнеть»;— «а Васковци Стецку воеводе отписали есмы к Воло­

ской Земле»;— «а межи Волоскою Землею как издавна у лес ходи­

ли».(M.Costăchescu. Documentele moldoveneşti înainte de Ştefan cel Mare, voi. II. P. 660 - 663).

Осложнившиеся в последние годы правления Стефана III Великого отношения Молдовы с Польшей отразились и на политико-географической терминологии, на, порой, противо­речивых материалов посольств, договоров... Доминирующими терминами, естественным образом, оставались M oldavia, Terre Moldavie - в латинских текстах; Земля М олдавская - в сла­вянских. Продолжалась и польская традиция называть Молдо­ву «Волоская Земля», «Волошьская Земля» (док. от 8.09.1493 г., 1394 г. (без даты), 1496 г. (два акта без даты), 12.04. 1499 г., 1499 г. (без даты) и др.). Некоторые акты используют два названия для Молдовы: так посольство от 22.11.1503 г. «от воеводы во- лоского» употребляет в тексте синтагму «Стефан воевод, госпо­дарь Земли Молдавской». В начале осени (4.09.1485 г.) указы­вается «Cazimirus, rex Polonie: Stephano palatino et domine Terre Walachie in te rram suam Moldavie». В разрешительном доку­менте 1490 г.: «palatini Moldavie» de terre Valachie» материалы посольства от 16.04.1499 г. имеют тоже два заглавия: «oratoris Stephani waywode Moldavie..., waywoda te rre Moldaviensis» и «oratorum waywode Walachie»... Ответы Стефана III Велико­го Липовэцкому старосте озаглавлены «Walachi responsio», а текст уточняет: «palatinum Moldavie; in M oldaviam; ad terram Moldavie».

Случайно, вследствие вмешательства польских (латино­язычных) писарей, в заглавиях посольств появляются форму­лы «oratorum Walachie» (1501г.), «Walachie palatinus» (госпо­

41

дин Молдавии); в переговорах с польским послом Фирлеем: «woewodam Valachicum» - воевода молдавский (5.11.1503 г.).

В этот период в молдавско-польских документах фигури­рует и топоним Волох = Молдавия и этноним волох = мол­даване. Дипломатическая миссия князя Ф.Четвертинского в Молдову в 1493 г. озаглавлена «посольство до Волох». В ответе послам воеводы Молдовы уточняется: «до их Земли, до Волох», до Молдовы.

В салвкондукте - пропуске через страну - данном в Виль­но 18.06.1498 г. молдавскому посольству, направляющемуся в Москву, читаем: «межы волох» = среди молдаван. В послании от 1499 г. к Александру, великому князю Литовскому, Стефан III Великий настаивал: «у вашей милости суть люди волохове (= молдаване), што от его земли, от Земли Молдавской и ваша милость тых людей у вас не держали» (I.Bogdan. Documentele lui Ştefan cel Mare, II. P. 370 - 496).

Политико-географическая терминология, употребляемая случайно, из-за незнания, невнимания, польскими писарями в молдавско-польских документах, впоследствии ещё больше запуталась из-за их тенденциозных и искажающих переводов. Текст послания Стефана III Великого, воеводы Молдовы, к ве­ликому князю Литовскому Александру, содержащий термин волоский воевода в заглавии, синтагму «люди волохове што от его земли от Земли Молдавской» был искаженно переведен Б.П.Хашдеу (Arhiva istorică, I, 1865) и Христофором Скрибаном (Uricarul, III, 1892).

Возмущённый подобными переводами, искажающими со­держание текстов, академик И.Богдан отмечал: «Оба текста (пе­реводов) содержат ту мешанину новых и устаревших слов, кото­рую всегда отвергал при переводах древних актов». Известный учёный, историк и филолог предупреждал, особо подчеркивая: «Нельзя говорить «Волохь дин Цара Молдовей» («волохи из Страны Молдавской» или «ромынь дин Цара Молдовей», а МОЛДОВЕНЬ ДИН ЦАРА МОЛДОВЕЙ; ни «воеводул волохи-

42

лор» для «воеводул Молдовей», потому что «Wolochy» в поль­ском языке означает «МОЛДОВЕНЬ» (I.Bogdan. Documentele lui Ştefan cel Mare, II. P. 453).

Эту этноисторическую реальность образованный мир дав­но усвоил. В 1677 г. молдавский этнолог Мирон Костин написал на польском языке этнологическое исследование Chronika ziem Moldawskich у Multanskich (Хроника Земли Молдавской и Мун- тянской), в котором отмечал, что посторонние по-разному назы­вают молдаван: поляки называют их «wloch a tym zas woloszin». Исследователь употребляет для Молдовы польские термины Woloskiey ziemi, Woloszyna, но и Ziemie Moldawska\ для молдаван термины woloszy, woloszin; woloski (iezyk) - молдавский язык (M.Costin. Opere. Chişinău, 1989. P. 191 -2 0 8 ). Эти польские тер­мины для обозначения Молдовы, молдаван, прилагательного молдавский были в румынских изданиях переведены навыворот, то есть по-румынски: «ţara romînească», «rumîni»,«rumîneşte». В этой, как и в других своих работах, М.Костин естественным об­разом использует moldawski narod, moldawanie. В заключение главы О nazwiskach roznych narodu woloskiego у multanskiego (О разных названиях народа молдавского и мунтянского) Мирон Костин подчеркивает:

«Nayswizsze imie naszei woloszy iest Moldowan, a multanom- muntan».

«Наиновейшее имя наших молдаван - это молдован, амунтянов - мунтян».

Поразительно, до чего живучи мифы, укоренившиеся даже в менталитете опытных авторов. Кто-то когда-то, из-за незна­ния, перевел русское дедичь как «обладатель, правитель». Эта ошибка была воспринята как истина незыблемая. Никто никог­да не засомневался в её корректности. Десятки и сотни авторов, не задумываясь, повторяют её. Обратимся к словарям: дедичь в русском языке означает «прямой наследник по деду», дедичный

- «доставшееся от деда наследство» (В.Даль, I. С. 509). Тем не менее, валахо-румынские историки переводят дедичь как «го­

43

сподин, правитель».Всему миру известно, что Wolosza, Zemia Wolosca, Во-

лош ская Земля, Woloszyna в польском языке означает М олда­вия. Знает об этом и румынский историк А.Армбрустер: он не­однократно отмечает эту истину в своих статьях. Например, он цитирует работу Пьера д ’Авити Общее описание Европы (1626г.), где о восточнокарпатских жителях сообщается: «Жители на­зываются Wolochy, а их страна - Wolosca Zemia... Поляки также называют их Wlochy...» (A.Armbruster, 1993. Р. 179, 184). Эту реальность констатируют и другие авторы: А.Вимина (1671 г.), К.Харткнох (1679 г.) и многие другие.

Этнополитическое содержание молдавского историческо­го документа, в котором А.Армбрустер «открыл» «родовое со­знание», ясно и понятно со дня его подписания. Он не пред­ставляет никаких осложнений для исследователей, если они не применяют чисто румынский метод фальсифицирования и перелицовывания значений этнических и политико-географи­ческих реалий. Обратимся к источникам.

В коллекции Documentele moldoveneşti înainte de Ştefan cel Mare вассальная грамота Романа I от 5.01.1393 г. отнесена к разделу «Acte externe», так как была предназначена польско­му королю. Господарь имеет титул «воевода М олдавский и дедичь всей Земле Волошьской», официально переведенный «воевода М олдавский и наследник всей Земли Молдавской». Уже этот перевод, хотя и не совсем точный, отвергает фанта­зию А.Армбрустера о некоей таинственной «румынской стране к востоку от Карпат».

«Valahia» в актах М олдовы

Изданный в Румынии в 1977 г. академический сбор­ник исторических документов DRH D. I. Relaţiile dintre ţările româneşti (Отношения между румынскими странами, 1222 - 1456 гг.) не подтверждает декларацию В.Спинея о том, что в пе­

44

риод «полного политического становления» самостоятельного Молдавского Государства (вторая половина XIV в.), Молдова, якобы, называлась Валахией, страной влахов.

Возможно, В.Спиней открыл некие, очень древние акты в пользу своей гипотезы. Но он не опубликовал их ни в одном из трёх изданий своей монографии Moldova în secolele XI - XIV, в том числе и в кишинёвском издании, напечатанном «с суще­ственными дополнениями и изменениями».

В грамотах молдавской канцелярии, судя по тем, что опу­бликованы на сегодняшний день, лишь дважды встречается название «Valahie» относительно молдавских реальностей: в вассальном акте от 6.05.1387 г., которым Petrus voeyoda Muldauensis присягает на верность польскому королю. В нём употребляются слова Valahie castra, переведенные составите­лем М.Костэкеску «четэциле Молдовей» (крепости Молдавии).

В другой грамоте, датированной тем же числом, использу­ются синтагмы consiliarii domini Petri voyuode Moldauensis (со­ветники господина Петра, воеводы Молдавского) и terrigenarum terre Valachie, переведенные: «бояре Молдавской Земли». Отме­тим: эти переводы сделаны румынскими авторами и опубли­кованы в румынских научных сборниках. Известны и другие, очень редкие, примеры использования названия «Валахия» для Молдовы в разных уголках Европы.

Необходимо осознать: за рубежом, в западном мире, осо­бенно в непосредственном соседстве, существует немало за­бавных случаев, когда смешивают, из-за незнания или злонаме­ренно, имя Молдова с термином «Валахия». Примечательно в этом плане исследование Теодора Бэлана Numele Moldova (Имя Молдовы), опубликованное в Сучаве в 1978 г., удивительно на­сыщенное документальными данными.

Здесь и в других разделах данной работы нас интересу­ют только этнические, политико-географические реально­сти, фиксируемые в официальных актах Молдовы - более 1000 документов, господарских текстов; сохранённых в мол­

45

давском народном творчестве; отмеченных в молдавско- славянских летописях, в молдавских хрониках; комменти­руемых в научных работах Мирона Костина, Д.Кантемира и др.

Фантазии и представления некоторых авторов издалека, которые, случается, как остроумно заметил американский мол- доволог Ч.Кинг (2000 г.), путают Молдову с БасАрабией - нас не интересуют.

Дилетанты и невежды могут усердствовать в своем злопы­хательстве. «Мы только суждения нашего здешнего молдав­ского народа будем считать судьями дел наших» (Г.В.Мадан, 1908 г.).

И в дальних странах названия Молдавского Края проти­воречиво отмечалось даже высокими инстанциями. Так в пись­ме папы Урбана V от 24.07.1370 г. к Лацку, этот правитель Мол­давии назван dux Moldaviensis, но и partius nationis Walachie. Это банальное свидетельство незнания далекой Авиньонской папской курии этнической действительности Восточной Евро­пы: Лацку является правителем Молдавии, но одновременно назван и другой нации. На основе лишь этой информации румынский историк Е.Стэнеску заявляет: «Из этого пассажа (о Лацку) следует со всей очевидностью, что европейский мир на­зывал воеводу Молдавии и воеводой Валахии» (E.Stănescu, 1968. Р. 1110).

Академик Е.Стэнеску самоуверенно нарушает - в который раз - основной принцип любого подлинного научного иссле­дования: наличие достаточных убедительных доказательств. «Историк должен учитывать представительство источников и фактов; в противном случае изоляцией и раздуванием опре­делённого - единого - свидетельства или утверждения можно «доказать» всё что угодно для любой эпохи» (L.Boia, 2011. Р. 215). Что и делает Е.Стэнеску без тени смущения.

46

«Великая Валахия - это наша Молдова»

Сумма документальных данных, мнений, обобщений и суждений о тносительно названия Молдова (река, страна), из невероятно богатой европейской историографии, комменти­рующая молдавские этнополитические и историко-географи- ческие реалии, обобщения и заключения, опубликованные до 1998 г., в том числе К.Михэеску-Грую, свидетельствует, что имя страны/государства Молдова, укоренившееся с середины XIV в. на карпато-днестровских землях, с тех пор утвердилось и в средневековом историческом, географическом, этнополитиче- ском контексте.

Румынский историк В.Спиней, комментируя разные эк­зотические названия догосударственной карпато-днестровской территории, отмеченных где-то, когда-то, Бог знает кем, не успел заметить и попытаться объяснить названия пространства от Карпат до Днестра, используемые молдавскими и зарубеж­ными авторами ! более позднее время.

О Молдовл ахии В.Спиней замечает, что «это форма, со­ставлена из двух названий территории между Восточными Кар­патами и Днестром, благодаря, как и в других случаях (Россов- лахия, например - В.С.), канцелярии патриархов из столицы Византийской империи» (V.Spinei, 1992. Р. 55).

Молдославия - другое название Земли Молдавской, которое румынские историки Е.Стэнеску, А.Армбрустер, В.Спиней и другие румынские исследователи румынства всегда и всюду не благоволят заметить. Другие, более умеренные и со­вестливые румынские историки, не пренебрегают объективной информацией. «Галицкий и украинский народы в своих песнях называют Страну Молдавскую Молдославией, в силу славян­ского влияния на молдаван и на Молдову. Народные песни не врут. Они не создаются для того, чтобы ввести в заблуждение какого-либо иностранца» (Al.Boldur, 1992. Р. 144; Gr.Nandriş. Р. 25).

47

Молдавия давно известна славянам в такой мере, что имя этой страны и её народа прочно вошли в устное народное твор­чество этих народов. «Примечательно оригинальное выражение родства, - отмечает известный исследователь молдавско-сла­вянских интерференций Виктор Гацак, - посредством названия Молдовы - Молдославией, встречаемое в украинской песне» (В.Гацак. С. 8).

Д.Кантемир неоднократно пишет о «волохах их Волохии», об обладателях земель Волохии, которая теперь называется Молдова» (Д.Кантемир, 1717 г. П. 385); о «неких русских, что жили в Сучаве и Бая, остатки тех славян из Волохии, в Волохии проживающих»; о «государстве Волохия во времена прихода славян» (Там же. П. 325 и во многих других местах).

Д.Кантемир доказывает, что название Валахия Маре - Великая Валахия в западных источниках - это Молдова. Эти обобщения и доказательства Д. Кантемира до сих пор не успел заметить В.Спиней, но он возмущен, если эту реальность от­мечают другие. Видимо, предполагая эволюцию румынского историко-политического дискурса, Д.Кантемир подчеркивал: «Часть Валахии, самая большая, что на реке Молдова, имя своё на всю страну распространив, назвалась Молдова. Между этой (Ардял) и Дунаем назвали Малой Валахией - Валахия Микэ, то есть Страну Мунтянскую. Между Малой Валахией (Мунтени- ей) и между рекой Прут, а также между Прутом и Днестром до Чёрного Моря, назвалось Валахия Маре - Великая Валахия, то есть Молдова» (Д.Кантемир, 1717 г. П. 304, 305).

Так же для дополнения и исправления современной ру­мынской историографии, Д.Кантемир обращал внимание, как до него поступал молдаванин М.Костин, на ошибки и бредни чужих авторов, прежде всего соседних: «историки чужеземцы немало путаницы в познании и различии названий допускают, одно явление за другое воспринимают, а дела, что совершались в одной части Валахии, считают, что совершались в другой, из- за чего немало мешанины и ошибок видим на самых древних

48

географических картах, на которых Великую Валахию - Вала­хия Маре, то есть Молдову ставят на место Малой Валахии и наоборот, малую ставят на место большой» (Д.Кантемир, 1717 г. П. 307 - 308). Точно так, как поступают в наши дни румынские историки и политики, стремясь преуменьшить, хотя бы мисти­фикациями, вечный и болезненный синдром неполноценности.

«Великая Валахия - Валахия М аре, по суждению всех географов и историков - это наш а Молдова» (Д.Кантемир, 1717 г. П. 397).

М унтянские хронисты о молдаванах, валахах, мунтянах

В глобальной, сугубо румынской программе по утверж­дению «румынства романизированных румын» архиважной, просто жизненной, для румынской общественной науки, и для румынского общества вообще, кажется «необходимость диф­ференциации», «избежание противоречий», «объяснение раз­личий между названиями южнокарпатской и восточнокарпат­ской стран». Во всяком случае, этот «острейший» вопрос, как нам представляется, постоянно занимает румынских историков:В.Спинея, Е.Стэнеску, А.Армбрустера, П.Панаитеску и многих других. Воображая себе, что валахи якобы «румыны», что Ва- лахия/Угровлахия в XIV - XV вв. означала, якобы, «Цара ру- мыняскэ» (румынская страна), эти и другие румынские истори­ки растягивают «валашскую» идеологическую простынь и на карпато-днестровское пространство, пытаясь обосновать, что эта территория тоже «румынская». В самом деле, «Валахия» там, «Валахия» здесь может вызвать путаницу, если положение было бы таким. В действительности, «опасность путаницы», её «избежание» во имя «унификации» не что иное как «бредни» (М.Костин) определённых историков из определённой зоны...

49

К.Кантакузино (Стольник) не мучился и совсем не страдал от того, что восточнокарпатская страна называется Молдова/Мол­давия, а южнокарпатская - «цара Мунтеняскэ», «Валахия» или «Угровлахия»...

Мунтянский хронист К.Кантакузино в 1716 г. знал: «... Та сторона до Дуная Цара Молдовей этими людьми называется, а та, что больше с Дунаем вверх идет - Мунтеняскэ...».

Те, которые издалека, но и ближние, написали, что Молдо­ва, якобы, называлась «Валахия» «не побывали в этих местах, а как от других слышали, подробно не испытая/проверяя прав­ду («немайчеркынд ку амэрунтул адевэрул»)... Они писали так, как почти всегда случается у этих писателей, историков и гео­графов, и видим, что не только в названиях ошибаются и изме­няют их по-другому..., и многие вещи описывают совсем не так, как они есть». «И это действительно так, потому что проверил и увидел, что и об этих странах, что ближе к нам и о нашей, хотя и близка этим писателям, однако достаточно ошибок допуска­ют и в названиях, и в местности. О тех, которых нет, говорят

- существуют, а другие, которые существуют - замалчивают» (Cronicari munteni. Bucureşti, 1988. Р. 6, 7).

К.Кантакузино писал в 1716 г. о Валахии и Молдове: «Ва­лахия (то есть Мунтения) и Молдова... называют и великой и малой; верхняя, то есть и большая - Молдова; нижняя, мень­шая, эту страну Мунтеняскэ называют» (Cronicari munteni. Р. 23).

«Племя влахов разделилось на две части, на два особых го­сподства; те, что к северу живут, по соседству с Подолией - Мол­дова называется, а те, что к югу и к Трансильвании (что Ардял называется), Валахия называется», - писал К.Кантакузино, сви­детельствуя таким образом, что и для него название собствен­ной страны не устоялось: то Мунтения, то Валахия... (Cronicari

51

munteni. Р. 23).Другая мунтянская хроника - Letopiseţul cantacuzinesc -

пишет к 1690 г. о некоторых событиях из истории Мунтении: «После него (Лайотэ Басараба) господствовал Цепелуш водэ, имевший битву у Рымнику Сэрат со старым Стефаном водэ из Молдовы. Тогда в битве погиб Цепелуш водэ и победил Стефан водэ. И был здесь в стране (в Валахии) и господствовал здесь лет 16...» (Cronicari munteni. Р. 65).

В Историях Раду Попеску, отредактированных в 1729 г., есть фрагменты и о Молдавии... «В 1486 г. Стефан водэ Мол- довану имел битву с Хройотом, на Сирете, у Шкей (крепость) и, победив его, схватил его и голову отрубил» (Cronicari munteni. Р. 155).

Мунтянские хронисты составили свои летописи под силь­ным влиянием молдавских историков, которые первыми напи­сали истории Молдовы на славянском языке во второй половине XV в., и первыми начали писать историю Молдовы на мол­давском языке с 1630 г. Эту реальность признают мунтянские хронисты К.Кантакузино и Раду Попеску, который в 1729 г. на­поминал: «В молдавской летописи пишется, что по поручению императорскому (султана) отправились оба господаря обоих стран мунтянский Патрашко и молдавский Александр Лэпуш- няну и поставили на королевство Яноша короля...» (Cronicari munteni. Р. 163).

В Анонимной хронике о Брынковяну (1717 г.) сообщает­ся, что на свадьбе Марии, дочери К.Брынковяну «Были и бояре молдаване..., их жбны и другие барышни молдаванки, всад­ники с капитанами молдаванами» (Cronicari munteni. Р. 318).

Приводимые примеры из сборника Cronicari munteni - всего их 6! - написанные с конца XVII в. - в начале XVIII в. неопровержимо свидетельствуют, что все мунтянские авторы

52

очень хорошо знали, что к востоку от Карпат находится только Цара Молдовей - Страна Молдова, а её жители назывались только молдовень и молдовенче. Чего до сих пор не узнали ру­мынские публицисты, политики и даже историки!

Мунтянские хронисты не только знали, но и называли вос­точнокарпатских жителей только молдовень и «очень горячо их любили». Приведём одно из достаточно многих свидетельств «братской» любви валахов/мунтян к молдаванам: «Михай водэ (Витязу) покорил турок, молдаван, венгров, считая всех осла­ми» (Раду Попеску, мунтянский хронист, 1729 г.).

В мунтянских хрониках южнокарпатская страна названа то Валахия, то Угровлахия, то Цара Румыняскэ, но чаще всего Цара Мунтеняскэ', её жители названы валахь, мунтенъ, иногда румынь...

Мунтянские хроники - всего их 6! - были изданы впервые в 1845 г. До того валашско-мунтянское общество при необходи­мости пользовалось «более богатым молдавским историческим творчеством» (Габриел Штремпел, 1993 г.).

К 1772 г., во всяком случае, до 1727 г., молдавский историк Аксинте Урикарюл на базе историй Молдавии, написанных на молдавском языке, от Драгоша воеводы до 1626 г., привлекая и валашские хроники - Летописецул кантакузинеск, Истории... Р.Попеску, составил Летописецул Цэрий Ромынешть ши ал Цэ- рий Молдовей ( Летопись Румынской страны и Молдавской стра­ны).

Эта уникальная, в своём роде, историческая работа исклю­чительно поучительна и показательна для подтверждения ре­альной этнической и политико-географической картины восточ­нокарпатской страны - Молдовы и для южнокарпатской страны

- Валахии, Цара Мунтеняскэ, Цара Румыняскэ, Угровлахии...Кроника паралелэ Аксинте Урикарюл, обобщая результа-

53

ты развития (на тот период) этнических, политико-географи- ческих процессов в соответствующих странах, подтверждает, постоянно и стабильно, на протяжении многих веков имя Мол­дова, этноним - модовень.

Параллельная хроника, 1727(1290/1352- 1626)

Названия стран (упоминания)

Восточнокарпатская страна (212 стр.)

Южнокарпатская страна (63 стр.) 100

Moldova, Moldavia, Ţara Moldovei -191

Ţara Muntenească - 87 Valahia - 26 Ţara Rumînească - 29 Ungrovlahia - 1

Названия жителей

Moldoveni - 69 Boieri moldoveni - 3

1. Munteni -212. Domn muntenesc - 283. Boiari munteneşti - 24. Rumîn - 1

Источник: Letopiseţul Ţării Rumîneşti şi a Ţării Moldovei... adunat de multe letopiseţe şi alcătuit de Axinte Uricariul la 1722

- 1727, известный и как Cronica paralelă a Ţării Rumîneşti şi a Moldovei. Bucureşti, 1993. Р. 1 - 374.

«... В молдаван превратил влахов»

Исследуемые источники: летописи, народные тексты, за­рубежные хроники и официальные акты удостоверяют, что к востоку от Карпат неолатиноязычные волохи, после длитель­ного их совместного проживания с русинами (XI - XIII вв.),

54

трансформировались в новую этническую общность, которая осознала и сохраняет до наших дней свою этноязыковую иден­тификационную характеристику - молдовень.

В Слове к читателю в своей Летописи Страны Мол­давской, законченной в 1675г., Мирон Костин, первый мол­давский этнолог формулирует исключительное по своему значению, неопровержимое по достоверности, заключение о происхождении молдаван.

Надеясь, что «всемогущий Бог не поставит предел суще­ствованию родной страны», Мирон Костин мудро и достойно подчеркивает в Стихах об основании страны:

Нямул Цэрий Молдовей де унде се трэгэнязэ?Дин цэриле Рымулуй тот омул сэ крядзэ.Траян ынтыюл, ымпэратул, супуинду пе дахий,Драгош апой ын молдовень пременинду пре влахь.Мартор есте Троянул, шанцул ын цара ноастрэШи Турнул Сэверинул, мунтень, ын цара воастрэ.

Род Страны Молдовы откуда берет свое начало?Из римских стран, каждый пусть знает.Траян император первый покорил дахов,Драгош затем в молдаван превратил влахов. Свидетель тому Троянов вал в стране нашей И Турну Северин, мунтяне, в стране вашей.

Это самое ясное и достоверное, самое краткое и точное объяснение происхождения молдаван. Этот вывод, сформули­рованный еще в 1675г., основанный на общепризнанных исто­рических и этнических реалиях, уникальный по своей конкрет­ности и доходчивости, остаётся неопровержимым и до наших дней.

По сей день никто даже не попытался его оспорить, дабы не оказаться посмешищем!

55

И. «О ПЛЕМ ЕНИ МОЛДАВАН...»

«Мы не наследники Рима!»

Траянова Дакия. Свободные даки.

На рубеже X - XI вв. восточнокарпатские земли не нахо­дились под чьим-то политическим господством. Никто не пося­гал на это пространство. Галицийские русские {русины), хотя и поселялись в северо-восточном Прикарпатье, не претендовали на овладение всей территорией. На юге днестровско-прутско- го междуречья временно осели венгры, которые в IX в. пересе­лились на внутрикарпатское плато. Там они начали притеснять местных волохов, которых новые колонизаторы назвали олахь

- неолатиноязычное население, оставшееся после ухода отсюда римлян в 271 г.

На землях восточнее Карпат обитали потомки свободных даков, которые ассимилировали славян, осевших здесь в V - VI вв.

Восточнокарпатское население, непокорённое римскими

56

легионерами - «даки продолжают существовать в неколонизи- рованных (карпато-днестровских) областях, как население, от­личное от романизированного, часто даже враждебное рим­ской империи до конца римского владычества, впоследствии оно исчезнет в волнах кочевников» (D.Onciul, 1900).

В вышедшей в 1886 г. в Лейпциге научной работе, иссле­дующей частично «колючую, спорную румынскую проблему», профессор Пражского университета И.-Л.Пич, с одной стороны «приводит новый аргумент в пользу этнического типа «romîn», а с другой - он констатирует «особый характер населения не- колонизированных (днестровско-карпатских) территорий». «После изучения этого вопроса на месте во время своих путе­шествий, автор различает два отдельных этнических типа и с точки зрения географической: в юго-западной половине (в Валахии) румынский тип представляет явно романскую базу, тогда как в северо-восточной половине (в Молдове) население представляет нероманский тип, дакский тип... Территория Молдовы представляет этнический тип, отличный от ро­манского, который на равнине имеет подчеркнуто славянский отпечаток. Автор Й.-Л.Пич полагает, что обнаружил в север­ных горах Молдовы ошеломляющее сходство с дакскими ти­пами, увековеченные на колонне Траяна. Это убеждает его видеть в молдавском этническом типе дакский тип. На ос­нове этих этнологических характеристик, которые вообще НЕ МОЖЕМ ОТРИЦАТЬ, Й.-Л.Пич приходит к выводу, что дакорумыны из юго-западной части (из Валахии) представляют чёткие следы романской крови, а те из северо-восточной части- из Молдовы - напротив, являются дакской крови, обе, каж­дая на своей территории, более или менее смешана со славян­ской кровью» (D.Onciul. Despre controversata chestiune română// Scrieri istorice, I. P. 262 - 263).

С X в. волохи из северо-восточной области внутрикарпат- ского плато, названного венграми Ардял, начали перемещаться на другую сторону Карпат. Заселяя новыми широкими волнами

57

карпатско-днестровское пространство, эти неолатиноязычные волохи веками жили здесь совместно с потомками свободных даков и ассимилированных славян.

Неолатиноязычные волохи из Марамуреша (северо-вос- точная область Ардяла) после того, как «переместились, пере­ходя горы, изменили и речь», а со временем и имя (М.Костин).

В своем нашумевшем исследовании Перит-ау дачий (Из- чезли ли даки?) Б.П.Хашдеу формулирует вывод, который никто не мог убедительно опровергнуть: «Из всех племён лишь даки (которые некогда господствовали до границ Моравии) могли дать то же имя карпатской реке Молдова и другой реке Молдо­ва/Влтава, что течёт в Моравии» (B.P.Haşdeu, 1863; 1858; 1988. Р. 223, 418).

В отличие от южнокарпатских жителей, которые заявляют, что происходят от чужеземцев-колонизаторов, предки жителей восточнокарпатско-днестровских земель являются потомками свободных даков.

Смелая гипотеза Б.П.Хашдеу не собрала достаточно без­упречных доказательств, чтобы её безоговорочно признали. Исследования последнего времени историка Евгения Паскарь позволили включить в научный оборот новые документальные письменные гидронимические и топонимические свидетель­ства. Они устанавливают естественное чередование названий рек и поселений от чехо-саксонско-словацкого ареала до скло­нов Восточных и Южных Карпат. Усилия молодого истори­ка Е.Паскарь вносят в исследовательское поле десятки гидро­нимов: Molda, Moldavia, Moldauie, Mulde, Zwikauer Mulde, Freierberger Mulde, Rote Mulde, удостоверенных в докумен­тах, в литературных творениях с IX в.; Muldenhammer (город), Muldenberg (местечко). «Впечатляющее количество гидрони­мов и топонимов на основе радикала Mold-/Mulde-, бытующие с древних времён в Богемии (Чехии), Словакии, Саксонии, отку­да пришли сасы (саксы), находящиеся по соседству с Молдовой, открывают новые, непредполагаемые ранее, определяющие воз­

58

можности разгадки тайны названия реки Молдова, этнонима молдовень, имени Молдова (Е.Паскарь. Неизвестная Молда­вия. XV-XVI вв.).

Наследники карпатско-днестровских предков, в отличие от их юго-западных соседей, а также восточноднестровских, всегда были известны как молдаване - имя древнее, единое и постоянное, усвоенное и осознанное с XII - XIII вв. С XIII в. они основали воеводство, затем страну и государство с гордым и сладкозвучным именем Moldova - именем исторического кре­щения, которое ни разу не предали, не поменяли, не фальсифи­цировали.

Будучи молдаванами, восточнокарпатцы с тех пор, с XII - XIII вв., назвали свой родной язык так, как называют и сегодня- молдовеняскэ, молдавский язы к. Эти истины, давно извест­ные образованным людям и признанные порядочными людьми, удостоверяются ещё раз в следующих страницах на основе до­кументов, исторических источников, неопровержимых свиде­тельств, констатаций и заключений.

Известно: любой народ утверждается, становится при­знанным через свою историю, через культурные достижения, через своеобразие родного языка. Но, подчеркивает самый из­вестный современный румынский историк Лучиан Боя, «пре­жде всего он имеет свое имя!».

Великий молдавский писатель Михаил Садовяну испо­ведовался в 1937 г.: «Могут сказать историки, что род наших родителей исходит от Рима, но, прежде всего, происходит из Карпат. Располагаю очень интересным доказательством в вари­антах старинной песни Миорица, которая, очевидно же, древнее нашего латинства».

«Один молдаванин...»

Святое писание гласит, что «...вначале было Слово...». Устное, затем письменное. Самые первые известия об истории

59

народов передавались устно из поколения в поколение, чтобы потом, гораздо позже, быть зафиксированными письменно. Та­ким образом, «самыми первыми историками» были народные творцы; легенды, исторические предания и баллады «являлись большим источником истории».

Эту истину отмечал и классик молдавской литературы Алеку Руссо. В своей работе «Поезия попоралэ» (Народная по­эзия), опубликованной в 1866 г., он писал: «Предания, сказки, музыка и поэзия являются архивами народа. С ними можно всегда воссоздать далекое прошлое».

Более или менее стабильный характер содержания произ­ведений народного творчества, способность старинных песен, дойн, вообще устной литературы исторического плана сохра­нять и передавать последующим поколениям факты и деяния, скрытые столетиями, используются издревле при воссоздании знаменательных событий, при выяснении процесса появления и консолидации народов и государств. Красноречива в этом отно­шении работа Дж.Фрэзера «Фольклор в Ветхом завете» (1923 г.).

История человечества знает немало случаев, когда истори­ческие факты становились мифами, то есть легендами.

На восточнокарпатском пространстве, по заключению фольклористов, балладические мотивы и формы возникают в VIII - X вв. Молдаване же имеют сюжеты, зарождающиеся в X - XIII вв.: Чабан, потерявший свою отару, Миорица...

В молдавском народном эпосе существуют уникальные по своей значимости сюжеты в плане генезиса молдавской этниче­ской общности, и по своим художественным характеристикам: баллада Миорица и др. {Baladapopulară..., 1976. Р. 32 - 40). Сю­жет баллады прост, но необъятен в философском осмыслении, безбрежен по миропониманию, конкретен в этническом и даже этнополитическом определении, и уникален в художественно­творческом плане. В горах, в «молдавских Карпатах» пасут свои отары три чабана. Первые двое чужеземцы, из соседних краев. Из зависти и по злобе, они замышляют убийство местного, что-

60

бы захватить его отару:

Колыбель полей,Синь - простор над ней, Льются с гор отары, Держат путь овчары

И один вранчанин.Вот угорянин Да и тот вранчанин Ехали рядком,Да сошлись ладком Под началом ночи Смертный час урочить Молдаванину.

По седой тропе, По сырой траве.Один молдаванин,Один угорянин

(Перевод В. Балтаг)Известное и по другим жанрам молдавского народного

творчества проявление антагонизма внешней среды по отно­шению к автохтонной, своей, окрашено этнически, а социаль­ные мотивы оборонительной борьбы дополняются националь­ными. Впервые проявляется непосредственно «Контроверза «мы» - «они»: осознание общности своего отличия от других» (М. Крюков, 1976. С. 61). Речь не идет о синдроме постоянно «осажденной крепости», а о суровой исторической реальности, которая не могла не быть отраженной в народном творчестве, в летописях, в грамотах.

Венгерская хроника Иоанна Туроци отмечает, что Людо­вик де Анжу, король Венгрии (1342-1382 гг.), предпринимал почти ежегодно «военные кампании против мятежников и со­перников, чаще всего против сербов и молдаван»... Набеги бессарабских (буджакских) татар на северные районы Карпа- то-Днестровских земель были постоянными. И готовность мол­даван защищать свои земли или погибать за них также были постоянными. Таким образом, сюжет баллады Миорица осно­вывается на конкретных исторических реалиях.

Исключительная ценность баллады Миорица состоит в том, что она, задолго до образования Молдавского Государства, содержит самое древнее, бесспорное свидетельство зарождения и осознания восточнокарпатским сообществом своего этниче­

61

ского имени - молдовень.Появившись «из конкретно - исторического момента -

периода разложения патриархального общества и образования феодальных отношений» (A. Căprariu, 1975. Р. 3), баллада Ми­орица ничуть не потеряла из своей духовно-художественной, исторической и этнической истины.

Исходя из того, что:— «предания являются архивами народа; с ними всегда

можно восполнить белые пятна» (Al.Russo, 1989. Р. 281),

— «нет ни одного мифа без исторического основания»(D.Onciul, 1946. Р. 112),

— «этногенетические предания несут в себе ту инфор­мацию, которую сам народ помнит и сохраняет о своих истоках» (В. Алексеев, 1967 г. С. 11), баллада Миорица - высшее достижение молдавского на­родного творчества, является историческим свиде­тельством рождения этнического имени молдо- ван, молдовень.

Она родилась «у подножья молдавских гор» (Карпаты), у колыбели молдавского племени,

Описывает, обобщая, в беспримерных по своей поэтике стихах,трагическую судьбу молдаван,

Содержит немало лексических единиц и оборотов молдав­ской речи, локализованные как «молдавские» или непризнан­ные толковыми словарями других восточнороманских языков. (A. Fochi, 1964. Р. 268; V. Stati, 2003. Р. 9).

Сумма этих и других бесспорных свидетельств подтверж­дают вывод молдавского фольклориста А. Хынку: «Миорица- эндоэтническая песня, то есть творение осознанной этни­ческой общности». (Balada. Р. 306). Иными словами, «самое благородное поэтическое творение молдавского народа» (М. Sadoveanu, 1960. Р. 102), молдавское по духу и мироощущению,

62

по форме и содержанию, созданное на молдавской земле ещё в XIII в. великим молдавским Анонимом, баллада Миорица ут­вердила в истории среди полноправных этносов общность по имени молдовень.

Представляется труднообъяснимым и даже невероят­ным, что это бесценное, сотворённое и сохранённое самим молдавским этносом свидетельство, которое уже само по себе достаточно для подтверждения этнической идентичности вос­точнокарпатского населения, не привлекалось и до сих пор не привлекается для обоснования и утверждения генезиса молда­ван. По всей видимости, в силу вненаучных, но влиятельных факторов. Ситуация типична и для других генетически близко- родственных этносов - носителей близкородственных языков.

Особенно деструктивной обработке подвергается баллада Миорица из-за её этнополитического содержания: она отражает обобщенно историческую судьбу молдаванина, превосходя­щего во всех отношениях вранчанина и угорянина, которые из зависти готовят погибель первому. С точки зрения некоторых соседне-западных авторов, крупнейший недостаток молдавско­го народного творения, баллады Миорица, её этнополитическая ущербность в том, что она ни в одном из более тысячи вариантов не знает слово «румын». Если этого слова не было и нет в бал­ладе, то, полагают избыточно патриотизированные авторы, его надо насаждать хотя бы в бесконечных комментариях, статьях, горячих заявлениях. Вдохновлённые идеей, что «Прославление нации - это более чем научная обязанность, это патриотический долг» (Н. Stahl, 1967. Р. 32), ближне-западные обществоведы за­являют: «Здесь (в балладе Миорица) символизировано пастуше­ское существование румынского народа и даже его единство» (G.Călinescu, 1941. Р. 41). Другой литератор с тех же краев повторяет уже в наши дни: «Миорица охватывает лаконич- но-поэтически суть пастушеской жизни румын отовсюду» (N.Manolescu, 1991).

Уточним всё же, ради корректности исследования и во

63

имя объективного освящения реалий. Во-первых, в XIII в., ког­да «у подножья молдавских гор» уже бытовала историческая песнь Миорицы о судьбе молдаванина, не существовало ни одного «румына», как не существовало их, в этническом по­нимании, и четыре столетия спустя. Во-вторых, если верить на слово этим и другим довольно известным в Румынии авто­рам, то придется признать, что «румынский народ», «румыны отовсюду» состоят только из молдаван, угорян (= венгров) и вранчан. Что абсолютно неверно и некорректно. Из состава «румынского народа» несправедливо и необоснованно исключа­ются несколько миллионов ромов, то есть цыган, что чувстви­тельно может сказаться на общем количестве румын «седь­мой по величине европейской страны» (Т. Бэсеску).

В кишинёвском сборнике Balada populară (1976 г.) утверж­дается, что «варианты, в которых фигурируют чабаны молдава­нин, вранчанин и угорянин не отражают социальный конфликт до уровня национальной борьбы (с внешними врагами)». {Balada, Р. 306). Академик Н. Дабижа опровергает эту точку зрения. От­мечая, что в балладе «рассказывается о врынчанах как об от­дельной стране», он подчеркивает, что «Вранча — это одно из названий Мунтении (Валахии) до 1475 г. Значит, -заключает ученый, - баллада была создана или редактирована в соответ­ствующем (впервые опубликованном) варианте, когда Вранча ещё не была частью Молдовы» {LA, 1988. Р. 8). Точнее, в XIIIв., когда Молдовы ещё не существовало. «Вранчанин, следова­тельно, эпитет для «мунтянина» (валаха, ныне румын - В. С.):

Один молдаванин,Один угорянин И один мунтянин.

«Миорица, - заключает академик Н. Дабижа, - это па­мятник нашей души, эпопея жизни народа её породившего» (Ibidem).

Исходя из историко-этнического анализа, проведенного академиком Н.Дабижа, следует, что в балладе Миорица фигу­

64

рирует молдаванин - коренной житель Карпато-Днестровских земель; мунтянин (валах из Валахии, ныне румын) и угорянин (венгр), представитель Венгрии. Именно мунтянин (валах, ныне румын) и угорянин (венгр) замыслили убийство молдаванина. То есть, представители других стран, чужих этносов, напали на молдаванина и убили его. Вывод очевиден: социальный кон­фликт приобретает коннотацию национального противостоя­ния, баллада отражает исторически удостоверенную тенденцию иноземцев, в данном случае венгров и валахов (ныне румын), захватить земли молдаван и их достояние. Эта реальность под­тверждается множеством документальных и летописных свиде­тельств.

Другие молдавские историки также пишут, что в балладе Миорица молдаванин погибает в результате сговора иноземных супостатов: угорянина и вранчанина (валаха, ныне румына).

В 1990 г. доктор исторических наук, профессор П. Параска утверждал: «Вспомним вариант народной баллады Миорица из Молдовы, в котором, помимо пастухов молдаванина и угоря­нина, упомянут и вранчанин, то есть из Вранчи... Он обязуется вместе с угорянином участвовать в преступном заговоре про­тив молдаванина. (См. A. Hîncu, 1967. Р. 251). Очевидно, что передана ситуация, когда южная часть края (Карпатско-Дне- стровской территории), ещё не входила в состав единого фео­дального государства Молдова. И если пастух угорянин был из Трансильвании - провинции, находящейся в составе Венгерско­го королевства, то есть подданным этого государства, то пастух вранчанин был подданным другой территориальной провинции, по соседству с молдавскими землями, на юго-западе» (P.Parasca, 1990. Р. 36). В 1992 г. доктор исторических наук, профессор П.Параска подчеркивал: «Помимо воеводства Молдова, на вос­токе от Карпат образовались и одновременно существовали и другие государственные формации, например, Вранча. О его существовании позволяет нам утверждать народная баллада М иорица, в которой даётся чёткое отличие между вранчанским

65

пастухом, пастухом молдаванином и венгерским. Последний назван так, потому что он уроженец Трансильвании, входящей в государственную структуру Венгрии. В балладе Миорица упомянутые пастухи различаются по своей политической и этнической принадлежности. Родина вранчанского пастуха составляла политический центр, отдельный от Молдавии, так же как и Трансильвания - родина венгерского пастуха... Жите­ли воеводства Молдова были первыми, которых назвали и которые сами себя назвали молдаванами». (П. Параска, 1992.С. 3).

В молдавской историографии есть и другие мнения об этнической принадлежности протагонистов баллады Миорица. Полагая, что «восточнокарпатское пространство - это румын­ская территория, населенная румынами», доктор исторических наук, профессор П. Параска в 1995 г. уже не различал ни этниче­ски, ни политически, ни угорянина, ни вранчанина. «Вспомним,- пишет профессор, - и о пастухе молдаванине, наряду с врача- нином и угорянином из народной баллады Миорица». На этот раз пастух угорянин стал уже «румыном» из Трансильвании, а пастух вранчанин стал «румыном» из Вранчи». (Р. Parasca, 1995. Р. 93, 95; 1996. Р. 248, 249 - 250).

Как представляется, обновленный взгляд профессора П. Параски на очень «чётко различаемую им в 1990 и в 1992 гг. этническую, политическую и территориальную принадлеж­ность угорянина, вранчанина и молдаванина» не отвергает отмеченную антагонистическую котроверзу «мы» (молдаване) -«они» (угорянин и вранчанин - валах, он же румын): смертель­ный заговор этих двух «они» против третьего «нашего». Про­сто, в новой версии доктора П. Параски, сговариваются убить молдаванина не угорянин и вранчанин, а уже два румына. (Р. Parasca, 1995. Р. 93). Примечательны сами по себе научный подход профессора П.Параски, эволюция его принципиальных позиций в постоянном плодотворном изменении.

Беспристрастное рассмотрение показывает, что в балладе

66

Миорица пастухи угорянин и вранчанин были этнически, поли­тически и территориально иные по отношению к молдаванину. И в этом нет ничего предосудительного. Но эти, иные, «они»- иноземцы сговорились убить «нашего», «своего» - молдава­нина. Внешне нейтральная, контроверза «мы» - «они» окраши­вается этнически, а столкновение интересов приобретает черты национального сопротивления, борьбы за свою землю, сферу обитания, средства существования.

Исследование молдавских этногенетических преданий, эпонимических легенд - о Драгоше, баллады Миорица и др., отражающих мнение самого народа о своем имени, об основа­нии Молдовы доказывает, что «фольклорная традиция и исто­рическая традиция идут рука в об руку, одна дополняя другую, совместно отражая историческую реальность» (D.Simonescu, 1967. Р. 44).

Весь свод произведений молдавского народного творче­ства (17 томов) подтверждает, что «у молдаван баллада ориги­нальна в этническом плане как высшее проявление духовно­эстетических возможностей общности носителя. Появившись в период раннего феодализма (XIII в.), баллада М иорица - это эндоэтническая песнь, то есть творение осознанной этнической общности - молдавской».

Созданное гениальным Анонимом на молдавской земле, «у подножия молдавских гор», народная баллада Миорица ут­вердила уже с XIII в. среди состоявшихся этносов общность по имени молдовень, «выражая древнюю и дорогую идею не­прерывности племени, раскрывая, и в эстетическом плане, бес­примерное его сопротивление уже в первом тысячелетии своего существования».

«М олдаване - основа страны»

Пишет молдавский летописец Григоре Уреке в своей ле­тописи: Молдова «будучи на пути всех бед... много раз совер­

67

шались войны на этом месте...». Люди с самыми мирными за­нятиями - землепашцы и овчары - молдаване вынуждены были в своей многострадальной истории одной рукой держать плуг, а в другой - булаву.

Географическое положение Молдовы, её плодородные земли и полноводные реки, зеленые долины и обширные вино­градники, пастбища с несметными отарами и гуртами возбуж­дали «похты» (от похотеть) соседних государств.

И были молдаване искусными воинами. Мужественные и умелые в сражениях, они не щадили своей жизни, если надо было отстоять границы своей страны. Народные песни и стихи, баллады и легенды воспевают на многих страницах мужество молдаван, добрые, миролюбивые отношения с совместно про­живающими украинцами, русскими, болгарами, гагаузами и др., ненависть к врагам и милосердие к обездоленным.

В балладе «Кодренаш-Кодрян» говорится:Звон идет по стране С самих границ:Войска турецкие,Многие татарские И где они проходят - Горе и стенанья...

(Перевод подстрочный)Кодренаш-Кодрян, бравый капитан, услышав голос ис­

терзанных, обращается к своим землякам:Фрацилор, луптаць, Братья, сражайтесь,Сэ ну вэ лэсаць, Не сдавайтесь,Ной, молдовений, - Мы, молдаване, -Рэдэчина цэрий. Основа страны.

Выходя на бой один на один с татарским ханом, Кодре­наш-Кодрян спрашивает его:

Чине-мь ешть Кто ты такой,Де ындрэзнешть Что осмеливаешьсяСэ не педепсешть Наказать

68

Пе ной, молдовений Нас, молдаван,Рэдэчнна цэрий? Основу страны?

Хан поганый не скрывает свои «похты» (от похотеть):Стай, войниче Кодрян,Ку кал мындру де арян.Де врей бине пентру тине, Дэруеште-мь цара та Ку тоатэ аверя

Стой, молодец Кодрян,На добром коне.Если добра себе желаешь, Подари мне твою страну Со всем её богатством...

Кодряну ему отвечает:Хануле, пэгынуле,Ной сынтем молдовений Рэдэчина цэрий.

Поганый хан,Мы - молдаване, Основа страны.

Ну мэ дау ын лежя та Не перейду в твою веруОдатэ ку вяца! До конца жизни!В древней молдавской балладе Добрый молодец и змей

строчками, напоминающими Миорицу, рассказывается о муже­ственном, благородном поступке и братской помощи доброго молодца... Раненный воин просит помощи у проходящего мимо молодца - хушанина (из молдавского города Хушь):

Увидев молодца,Молил его:Юный хушан,Витязь молдаван Спаси меня,Стану тебе братом Боевым собратом.Молодой хушан,Бравый молдаван,Витязь - ортоман (богатырь)Меч свой поднял,Змея распинал,Воина спасал...

69

На руки взял И к Днестру повёл - К чистой воде...И Днестра вода Раны излечила...

После этого христианского поступка, «молодец хушан витязь-молдаван», радуется спасению воина:

На душе светло,И на радостиМолдовицу/Молдову обходит Песни распевая...

(Перевод подстрочный)

В молдавской народной балладе Груя Грозован с очень древними историческими корнями, известной на всём молдав­ском пространстве, частично перенимается сюжет Миорицы. Узнав, что витязь молдаванин хочет продать свою прекрасную лошадь, старый хан ему советует:

Не продавай мунтянину - Мунтянин коварный (виклян)Продай молдаванину:Молдаванин - ортоман,Щедрый на руку И великодушный.

(Перевод подстрочный).

Как и многие другие молдавские творения, молдавская на­родная баллада Груя Грозован была заимствована валашскими/ мунтянскими авторами. Описывая давние события, валашский историк Ал.Одобеску воспроизводит в 1860 г. (в исторической новелле Doamna Cheajna) резкую реплику одного из «молдаван, появившихся перед мунтянским табором: « - Заткнись, женщи­на, не злословь, - ответил Думбравэ, - не думайте, что Молдова

70

- страна для грабежа, которой может помыкать мерзавец, при­ютившийся у мунтян, и два сморчка, двое бестолковых недорос­ших прихвостней?!... Нам не нужен правитель-мунтянин. Мун­тянин коварный, не как великодушный молдаванин-ортоман...» (Al.Odobescu. Scrieri alese, I. Р. 171).

Мы не стремимся воспроизвести здесь все фрагменты устного народного творчества, в которых фигурирует этниче­ское имя молдаван, молдовень - примеров этих слишком мно­го. Хотим просто продемонстрировать, хотя бы несколькими примерами, ту общеизвестную истину о том, что большинство коренных жителей Карпатско-Днестровского ареала и Левобе­режья Днестра - с первых десятилетий XIV века назвали свою страну Молдова, а сами они называли себя молдовень.

«Народная культура, - отмечает известную истину румын­ский исследователь Г.Мунтяну, - особенно произносимая худо­жественно, своим разнообразием и глубинным единством явля­ется одним из убедительных отражений национального духа в его исторической и пространственной перспективе» (Ромыния литерарэ, N 52, 29.12.1983г.). Молдавские старинные песни, легенды, предания, лирические песни и дойны убедительно и всеохватывающе раскрывают «национальный дух» восточно­карпатских жителей, их этническое сознание, прочно выражен­ное с начала XIV в. в названии нации - молдовень («sua gente»

- в документе молдавского господаря Петра Мушата (1387 г.), «поспольство (народ) Земли Молдавской» - у Штефана I (1395 г.), «земляны молдавские» - у Александра Доброго (1404 г.), «moldava gentis» - у Дмитрия Кантемира), в названии страны - Молдова.

Штефан Молдовану

Любовь молдаван к своей земле — Молдове, неутолимая жажда справедливости, гордость за своих легендарных героев «приписывают Стефану Великому всё, что им кажется прекрас­

71

ным, всё, что ими еще не познано: любое древнее строение, ка­менный мост, земляной курган, возвышающийся посреди ши­рокой равнины, руины крепости, церкви, монашеской обители и т.д.» (Алеку Руссо).

Этот фрагмент текста, прославляющий деяния и достоин­ства Стефана Великого, опубликован в первой половине XIX в. Адаптированные, и постоянно обогащаемые, эти строки стали строками славы и признательности тому, кто был Стефаном Ве­ликим, они стали легендами, духовным достоянием, в состав­лении и дополнении которых участвовали и участвуют многие безымянные авторы, а, значит, представители всего молдавско­го народа. Эта всенародная, незыблемая вера молдаван в геро­ические подвиги и нравственные качества великого господаря разделяется и крестьянами-землепашцами и знаменитостями, давно вошедшими в историю, как говорится: от мала до велика.

История Стефана Великого была сохранена и увековечена, прежде всего, анонимными авторами, памятью народной. Эту историю молдаване сохраняют в сердцах и душах своих и се­годня.

«Объезжая Молдову с одного края в другой для немедлен­ного отражения врага, или преследуя его после битвы, или для заблаговременного укрепления границ, или для того, чтобы ут­вердить справедливость после стольких трудов и жертв - не­возможно было, чтобы в душе народа не укоренилось глубоко и прочно имя Стефана Великого, чтобы спустя четыре века - да уже пять веков! - не сохранилось вечно обновленная память о нем. Ее узнаем во множестве рассказов о битвах, о его кти- торстве и пожертвованиях, во множестве легенд, какие только могут быть вообразимы, как и обычные поминания его имени: Штефан чел Маре» (Т.Памфиле).

В следующих строках будут воспроизведены лишь неко­торые фрагменты из молдавского устного народного творчества, чтобы «иллюстрировать любовь молдавского народа к Стефану

72

Великому» (Хория Урсу).Необходимо уточнить, что даже в тех произведениях, ко­

торые не посвящены непосредственно Великому Господарю Молдовы, в момент наивысшей опасности для главного героя, например, Кодряна, к нему на выручку спешит Стефан Великий.

В момент большой опасности, когда после победы над ха­ном «Кодрян согнулся, не имея больше сил»

...К вечеруИдет Штефан с тысячью (воинов)Коня пришпоривал,Армию свою торопил...

И как достиг Кодры Тигечь,По дороге Крепости Горн прозвенел,Стрелы полетели,И кто их наказал?Конечно, молдаване,Основа страны...

(Перевод подстрочный) Вера молдаван в своего Господаря была столь всеобщей

и великой, что все боеспособное население отзывается на его первый призыв и следует за ним в сражения:

Встают витязи, великие, малые Из дубрав густых,Из кодр вековых,Идут весело и гордо

За Штефаном Господарем,За Штефаном-молдаванином.

Для молдаван Стефан Великий был и остаётся непобеди­мым храбрым воином, бессмертным стражем пределов родной страны:

73

Впереди на белом коне Штефан Водэ знаменитый,Штефан Водэ непобедимый...Он вечно сидит на коне Со стрелами за спиной Для защиты страны.

В другой песне также рассказывается о том, что «турки идут, уничтожая молдавскую землю». Здесь

Штефан Водэ, Господарь Великий,Как сокол сидит верхом.Днем он за ними следит,А ночью он их косит И побивает, уничтожает,Чтобы не пришли вновь в страну,Чтобы грабитьСтрану нашу Молдавскую.

Легенда «Штефан Водэ и турки», записанная С.Т. Кириля- ну, содержит фрагмент, в котором сконцентрирована беспокой­ная история Молдовы. В поисках средств для защиты страны от турок Штефан Водэ просит совет у одного Пустника.

«Штефан рассказал ему все от начала до конца.- Не печалься, Ваше Величество! - сказал Пустник после

того, как выслушал все очень внимательно. - Много варварских племен хотели на протяжении столетий стереть молдаван с лица земли и захватить эту страну, но не суждено было им осуще­ствить свою мысль до конца, так что гораздо скорее, чем ты себе можешь представить, одолеешь турок и прогонишь их далеко за границы страны».

В притче «Здравый ум молдаванина» рассказывается, как Стефан Великий со своими воинами завлекает турок в засаду. И когда турки уверовали, что там «находится самое большое войско молдаван, напустились через реку... Молдаване именно этого и ждали. Быстро встают и нападают они на поганого не­приятеля и уничтожают, и побивают... Турки вернулись с вели­

74

ким гневом в душе и разгневанными остались против нас и по сей день. Говорят знающие люди, что всегда, когда турки молят­ся, вместо «аминь» говорят по сегодняшний день:

- Дай мне, Аллах, здравый ум молдаванина.В другом произведении устного народного творчества го­

ворится, чтоЧерез тенистые дубравы Проходят потоки татар...

Но около села,У подножия холма С берега Днестра,В густоте кодр Штефан Водэ их ждет...Молдавское войско приветствует своего господаря и

Верховного Главнокомандующего:Здравствуй, отец наш,Штефан Водэ, пусть все видят тебя!

Стефан Водэ призывает воинов:Дорогие мои, добрые молодцы,Бравые все как орлы,Видите, как страну нашу топчет Поганец со своими ордами?Давайте поспешим, молодцы,Быстрей по коням,Давайте их накажем И Молдову защитим!Молдаване встают, призывают И на татар нападают...

О сражениях молдаван с татарами повествуется в леген­де «Поляна татар»: «Когда татары подошли к месту, где стояли в засаде молдаване, дождь стрел полетел в сторону неприяте­ля... татары... начали бежать от стрел молдаван. Так страна была спасена от татар. Место, где столкнулись татары со стрелами

75

молдаван, стало называться «Пояна тэтарилор» (Поляна татар).Конфликты между молдаванами и поляками отражены в

фольклорных произведениях «Оштиря лешаскэ» (Ляхское во­йско), «Дялул ляхулуй» (Холм ляха) и др.

Другая историческая реальность, а именно то, что «в дав­ние времена молдаване очень много терпели не только со сто­роны поганцев неверных, но и со стороны соседей-христиан, и особенно со стороны венгров и ляхов, которые неоднократно хотели захватить Молдову и стать ее хозяевами», - также от­ражено в молдавском устном народном творчестве. В легенде «Дялул ляхулуй» рассказывается, что «молдаване» не знали, что еще бы придумать и что делать из-за враждебности этих бес­покойных и хвастливых народов... Часто молдаване наказывали их по заслугам...».

Из легенды «Пустникул Силвестру» узнаем, что среди «христиан», которые постоянно враждовали с молдаванами, были и ляхи...»

Сюжетом исторической легенды «Штефан Водэ и венгры» является битва у Баи (1467 г.) в таком виде, как составил, запом­нил и передает из поколения в поколение сам молдавский народ.

«...Приходит в Сучаву весть о том, что венгры вновь под­нялись против молдаван и хотели вступить со всем своим во­йском в пределы Молдовы... Штефан быстро созвал всех своих советников и всех своих войсковых капитанов и держал совет... Всего за несколько дней множество воинов собрались в Сучаве. Самые сильные, самые искусные и смекалистые юноши приш­ли на помощь... В те времена юноши были сильные и смелые, не как юноши наших дней... Когда узнавали, что турки или татары, или венгры, или другие поганцы и вороги вступили в страну и хотят ее грабить..., быстро собрались в дорогу, готовые по- меряться силами с любым и даже отдать жизнь в защиту своей страны, своей веры, потому что в те времена по-другому шли дела!..»

Следует вдохновенный призыв быть достойными памяти

76

и деяний предков, призыв к сохранению и защите национально­го достоинства.

«Молдаванин в те времена не позволял, как сейчас, что­бы его пинал любой пришибленный и голодный пришелец..., а говорил неприятелю, раз и навсегда, чтобы занялся своими де­лами, если не желает услышать заупокойную по себе и если же­лает еще увидеть святое солнце.

«Таким был молдаванин в те времена!».

Воевода Молдовании

Молдавская народная песня Ореховый лист предвосхища­ет восшествие на престол Молдавии Стефана III:

Идёт Штефан Молдован,В его руке буздуган (булава)И рог его трубит,Чтобы витязей созвать...

И витязи дружно отвечают на призыв молодого воеводы: смело и гордо идут

За Штефаном Господарем За Штефаном Молдаваном...

В первой письменной истории Молдавии сообщаетсяо преятии скиптра 12 апреля 1457 г. - символа суверенности господарской власти, независимости государства: «Прииде Стефан воевода, сын Богдана воеводи... и преят скиптр мол­давский» {Летописец оттоли начася произволением божием Молдавская Земля, 1359 - 1504).

14 апреля 1457 г. На престол Молдавии восседает Сте­фан III и правит до 1504 г. Он преобразовал Молдавию в цен­трализованное средневековое государство, последовательно и неуклонно осуществляя политику укрепления самодержавия и восстановления господарских прерогатив, господарского доме­

77

на; вернул Молдавии крепости Килию и Хотин, способствовал развитию торговли; заботливо относился к православной церк­ви, построил десятки святых обителей, в том числе, монастырь Путна, обогащает их убранство, одаривает их поместьями... Стефан III был инициатором первых историй Молдавии, на­писанных при господарском дворе и в знаменитых молдавских культурных центрах: монастырях Нямцу, Молдовица, Бистри- ца... Для молдавской культуры Стефан III сделал больше, чем все остальные молдавские господари. Прозорливый дипломат, он поддерживал связи со многими влиятельными европейски­ми странами, от папской курии до Великого княжества Москов­ского, от Литвы до Венецианской Республики. Мужественный воин и одарённый военный стратег, Стефан III одержал блестя­щие победы в битвах с венграми, поляками, татарами, угровла- хами/валахами, с турками. Но терпел и поражения, например, в битве у Белой Долины (1476 г.), где «множесто молдавских воех пало под руки клетии турци и с хикленими мунтянами...» Трудно найти другого правителя, другого европейского короля, которому были бы даны такие высокие оценки и почести со сто­роны других суверенов, как Стефану III, воеводе Молдовании

- как именовал он себя.Молдавского господаря Стефана III назвал Великим поль­

ский король Сигизмунд: Stephanus iile Magnus.XV в. «Новая знаменитая держава». Известный русский

историк Н.Карамзин писал: «В сие время (XV в.) явилась но­вая знаменитая держава в соседстве с Литвою... Мы говорим о начале Молдавского Княжества, управляемого воеводами, коих имена едва ли нам известны до самого Стефана III или Великого, дерзнувшего обнажить меч на ужасного Магомета II, и славны­ми победами, одержанными им над многочисленными турецки­ми воинствами, вписавшего имя своё в Историю редких Героев: мужественный в опасностях, твёрдый в бедствиях, скромный в счастии, приписывая его только Богу, покровитель добродетели, он был удивлением государей и народов, с малыми средствами

78

Молдавское княжество в XV в. Укратська Радянсъка

Енциклопед1я (УРЕ), т.9

79

творя великое» (Н.Карамзин. История Государства Российско­го).

4 апреля 1459 г. В Оверхелеуць, на берегу Днестра, под­писывается Молдавско-польский договор, заключённый вслед­ствие атак Стефана III в южной Подолии с целью пленить Петра Арона, убийцу его отца.

1463 г. Крепость Хотин, уступленная Петром Ароном Польше, входит в состав Молдавии в результате переговоров в1462 г. с Польшей и вследствие Молдавско-польского договора1463 г.

23 - 25 января 1465 г. Стефан III освобождает Килию, до того удерживаемую венграми.

1446 - 1469 гг. Стефан III строит на свои средства мона­стырь Путна (реконструирован в XVII в.).

14 - 15 декабря 1467 г. Молдавская армия под командо­ванием Стефана III окружает город Бая и атакует венгерских захватчиков, остатки которых, вместе с раненным королём М.Корвином, отступают. Венгерское нашествие, закончившее­ся столь плачевно для интервентов, было последней попыткой венгерского королевства поработить Молдавию.

20 августа 1469 (1470 г.?). Битва у Липника. Молдавские войска под командованием Стефана III, преследуя вторгшихся в Молдавию татар, настигают их у дубравы возле Липника (Ок- ницкий район) и одерживают яркую победу.

Декабрь 1469 г. Мунтянская (угровлашская) армия, под­держиваемая турецкими войсками из Добруджи, нападает на Молдавию, пытаясь, безуспешно, захватить Килию, обороня­емую молдаванами. Это первое совместное нападение валахо- турков на Молдавию Стефана III предопределило целый ряд валахо-турецких кампаний против Земли Молдавской и ответ­ных походов молдаван в Угровлахию/Валахию Раду Красивого (1462 - 1473). Следующие за этим несчастным валашским го­сподином, которого Стефан III позорно изгнал из истории, дру­гие южно-карпатские правители: «Лайотэ Басараб (1473 - 1477

80

гг., с перерывами), Басараб Молодой (1477 - 1482 гг.) и Влад Кэлугэр (1482 - 1496 гг.) были поставлены на угровлашский престол молдавскими армиями, подавляемые исполинской лич­ностью Стефана Великого» (V.Neamţu, 1992). Стефан III жесто­ко побил валахов в феврале 1470 г. (сжёг города Флочь, Брэила, уезд Яломица), 7 марта 1473 г. (опять у Флочь), 1 8 - 2 0 ноября 1473 г. - Битва у Потока Водна.

8 ноября 1473 г. Впервые в письменной истории Молда­вии отмечаются господарские стяги, распределённые воеводою своим воинским частям: «раздели Стефан воевода войце своей и стегови у Милкови» (Летописец оттоли начася Земля Мол­давская... (1359- 1504 гг.). О знамёнах войска Богдана II узнаём из летописи Гр.Уреке: «появилось всё войско Богдана водэ со многими стягами и бучумами» (Гр.Уреке. Летописецул Цэрий Молдовей... 1971 г.).

24 ноября 1473 г. Завоевание Дымбовицы/Бухаре- ста: молдавское войско три дня гуляло и веселилось в столице Угровлахии, а «Стефан водэ госпожу Раду водэ и его дочь Во- йкицу взял себе госпожой» и погулял и он. С тех пор всё настоя­тельнее становятся попытки воздвигнуть в Бухаресте памятник знаменитому молдавскому воеводе Стефану III, срочно ставше­му в XX-ом веке «самым знаменитым румыном».

28 ноября 1473 г. У Дымбовицы/Бухареста «валахо-ту- рецкая армия (около 19000) терпит крупное поражение от Сте­фана III; 2300 пленных были посажены на кол» (Istoria României în date).

10 января 1475 г. Битва у Васлуя. Молдавская армия (около 40000 воинов) под командованием Стефана III атакует южнее Васлуя вторгшиеся в Молдову валахо-турецкие орды под командованием Хадымба Сулеймана паши и угровлашско- го господина Лайотэ Басараба; молдавские воины добиваются блестящей победы (над валахо-турецкими интервентами) с ши­роким резонансом в Европе.

25 января 1475 г. Циркулярное письмо Стефана III Ве-

81

Турецко-валашские и татарские нашествия на Молдову

82

ликого ко всем христианским королям и принцам... «Невер­ный царь турский намеревается поработить и уничтожить всё христианство... На прошлое Крещение вышеупомянутый ту­рок послал в нашу страну и против нас большое войско числом 120000 человек... вместе с ним был и господин Мунтенской страны со всей своей мощ ью... Услышав и увидев это... вышли против врагов христианства, победили и растоптали их и всех провели через остриё нашего меча... Узнав об этом поганый император турский намеревается отомстить и нападать на нас в мае со всей своей мощью против нас, поработить нашу страну, которая является вратами христианства, которую Господь обе­регал до сих пор... Поэтому просим ваших величеств послать к нам ваших капитанов на помощь против врагов христианства пока ещё есть время...» Stephanus vayvoda, segnorpaese dalia Moldavia

20 июня 1475 г. Стефан III Великий извещает Станчула, Думу и Михэу, своих представителей в Венгрии «... о врагах христианства, о турецких нехристях, которые идут против нас и против нашей земли..., и по суше идёт против нас сам сул­тан, чтобы он сам овладел нашей землёй со всей своей мощью, со всем своим войском и со всей силой страны Валахии, по­тому что валахи для нас как и турки (quia valachi sunt nobis veluti turci). И поверьте, что это именно так, а не иначе. Вы не­медленно... сообщите представителям короля Матея (Корвина), которые идут к нам и немедленно пошлите курьера с нашим письмом... И курьер этот должен спешить к королю, чтобы со­общить ему об этих врагах христианства..., чтобы не оставил на погибель нас и нашу землю, по воле этих неверных» (Războieni. Monografie şi culegere de texte).

Сентябрь 1481 г. С целью наказать соседей - захватчиков молдавская армия в который раз победоносно вступает в Угров- лахию, свергает Цепелуша, продавшегося туркам, и возводит на трон Угровлахии Влада Кэлугэра, который всего три года спу­стя, в 1484 г., также предаст дело христианства - общей борьбы

83

против врагов православия - «лукавое сотвори пред господом, понеже дававше помощь туркам когда взявше градове и когда пожегоша земля и иде вслед иных господарех мунтянских и не оступи от них». (Летописец оттопи начася Земля Молдавская... 1359 - 1507гг.).

1473 - 1483 гг. Гегемония Молдавии над Угровлахией/ Мунтенией. Десять лет (1473 - 1483 гг.) Стефан 111 Великий был настоящим хозяином Угровлахии/Мунтении, обладая ею в политическом, административном и военном отноше­нии. В течение десяти лет Стефан Великий, воевода Молдава­нин, был верховным правителем Угровлахии. Это на три года дольше, чем почитаемый румынами Михай, прозванный Витязу, правивший в Угровлахии всего лишь 7 лет (1593 - 1600), зато вообразивший себя господином всего Юго-Востока Централь­ной Европы. Но никогда, ни разу господарь и воевода Молдавии не желал стать, хотя и мог, «господином Угровлахии». Стефан III Великий даже не пытался назначать в Угровлашском/Мун- тянском уезде какого-либо своего пыркэлаба - молдаванина. Стефан III Великий десять лет подряд менял угровлашских «господинов» (которых возводил на угровлашский престол це­ной большой молдавской крови), потому что они не были верны совместной антиосманской борьбе, а предпочитали свои нацио­нальные нравы: предательство и отступничество. «Право на ге­гемонию и сюзеренитет Молдавии над Угровлахией/Мунтенией оправдывают памятники письменной культуры времён Стефа­на III Великого. Это право основано на борьбе против альянса мунтянских бояр с османскими захватчиками, на неприятии их сговора, который исключил Угровлахию/Мунтению из рядов христианских стран и расположил эту страну на позициях пре­дательства и отступничества... Летописец оттоли начася Зем­ля Молдавская... сообщает, что в битве у Белом Потоци «воз- могаша тогда клетии турции и с хикленими (= предателями) мунтяне. И падоша ту добрии витяжи и великие болери... под руки неверных и поганских язык и под руки поганих мунтян

84

яко причастницы биша поганом и биша в участие их на христи­анство»; на том же месте и в одном плане поставлены «кле- тии турции и с хикленими мунтяне» - идея, повторяющаяся не только во многих местах в Летописеце оттоли начася Земля Молдавская..., но и в Путнянской летописи. Оправдание сюзе­ренитета Молдавии над Угровлахией/Мунтенисй подчёркивает­ся и во внешнем документе от 26.06.1475 г., где сообщается, что султан нападёт на Молдавию с помощью угровлахов/валахов (cum tota sua potentia et cum potentia terre Valachie, quia valachi sunt nobis veluti turci (= потому что валахи для нас как и турки).

Законное и действительное право сюзеренитета Молда­вии над Басарабией/Мунтенией обосновывается и в знаменитом Писании на церкви св. Архангелов в Рэзбоень (1496): «воздви- жеся силнии Махмет царь турский с всеми своими восточными силами еще же и Басараб воевода названный Лайотэ прийде с ним со всей своей Басарабской Землей и приидоша пленити и преяти Землю Молдавскую... И допущением Божием побеж- дени биша христиане от поган и падоша ту много множество от молдавских воех» (E.Stănescu, 1964).

Июнь - август 1484 г. Первое отчуждение молдавской национальной территории. 27 июня мощная турецкая армия, с присоединившимися к ней войсками Угровлахии/Мунтении, под командованием Влада Кэлугэра, вторгаются в Молдавию, осадив 6 июля крепость Килию, защищаемую молдаванами, под командованием пыркэлабов Иванко и Максима. После 8 дней осады Килия была захвачена турко-влахами. 5 августа валахо-турки захватывают и Четатя Албэ (Белгород -Днестров­ский), защищаемую молдаванами под командованием пыркэ­лабов Германа и Оанэ. Этим Молдавия была лишена выхода к морю. Крепости-порты, крупные для того времени торговые центры - Килия и Четатя Албэ и их окрестности - весь примор­ский цинут Молдавии были захвачены османами. 322 года, до 1806 г., молдавские земли, южнее линии Бендеры - Леова, были захвачены турками и отданы ими «в аренду» татарам. Таким

85

Памятник Стефану III Великому в Кишиневе.

86

образом, первый захват и первое отторжение молдавской национальной территории было осуществлено валахами и турками.

15 сентября 1485 г. Стефан Великий в Коломее присягает на верность польскому королю Казимиру в надежде, что поль­ское королевство поможет освободить Килию и Четатя Албэ. Однако польский королевский двор позже вероломно нарушит свои обязательства, взятые в Коломее.

8 ноября 1496 г. На церкви св. Архангелов открывается Писание от Рэзбоень — вечной памяти молдавских воех - мол­давских воинов, павших здесь в 1476 г., за свободу и независи­мость Молдавии - подлинный образец искренней истории: «Ио Стефан воевод, милостью Божией господин Страны Молдав­ской. В году 1476, моего господства 20-го текущего года, под­нялся сильный Мехмет, император Турский со всеми своими восточными силами и еще с ним Басараб воевод нареченный Лайотэ, пришел с ним со всей страной своей бессарабской. И пришли грабить и взять Страну Молдавскую; и дошли до этого места нареченное Белый Поток. И мы, Штефан воевод и с на­шим сыном Александру, вышли им навстречу здесь и сотворили с ними великий бой в июле месяце 26; и волею Бога были побеж­дены христиане неверными и пало здесь большое множество молдавских воех (воинов)...» (Из надписи на церкви, построен­ной в память павших в Битве у Валя Албэ, 1496 г.).

9 августа 1497 г. Польская кампания против Молда­вии. Иоан Альберт, король Польши, во главе 100000 войска переходит Днестр у Михэлчень, направляясь, якобы, войной на Турцию. Но 24 сентября добирается до стен Сучавы, а 26 сен­тября начинает осаду молдавской столицы, которая «продол­жалась три недели, день и ночь». При посредничестве транс­ильванского воеводы Бартоломея Драгффи, молдаване и поляки соглашаются с условием мира, на котором настоял Стефан Ве­ликий: поляки «аби ся вратили (возвращались) путем им же приидоша». Однако польский король нарушил это условие. «И

87

тако разгневаем Стефан воевода и погна вслед их со своими вой и достиже их на край Козмин буков» (Летописец оттоли нача­ся Молдавская Земля. .

26 октября 1497 г. Битва у Буковину Козминова. Мол­давское войско под командованием Стефана Великого атакует польских интервентов: «И бисть сеч велиа тогда в лехов от мол­давских оружии и все скиптри кралево взяти бышя и многи болери и велики воеводи ледскии тамо падоша и много во­йска паде тогда и все пушки великие иже рвашя с ними на Сучаву граду, тогда взяти бышя и инии мали и поменшии мнози иже несть можно исповедати» (Летописец оттоли на­чася Молдавская Земля. ..).

29 октября 1497 г. Битва у Ленцешть. Молдавское во­йско под командованием ворника Болдура разбивает отряд ма­зурских кавалеристов, спешащих на помощь польскому королю.

30 октября 1497 г. Битва у Чернэуць. Стефан Великий со своими воинами истребляет остатки польских войск; эта битва знаменует окончательную победу молдавских войск над поль­скими интервентами.

Июнь - июль 1498 г. Карательная молдавская кампания в Польшу. «Стефан водэ, желая покарать ляхов за их вторжение осенью 1497 г., вступил в Подолию, у русь... Завоёвывает и под­жигает крепости Трембовля, Бучачь, Подхайце, затем наступает до Львова и в Покутью... И много людей русинов, мужчин, жен­щин, детей вывел в полон, более 100000, многих из них посадил Стефан водэ в стране своей, что по сей день живёт русский / русинский язык в Молдавии, особенно там, где их посадил, что больше трети говорят по-русски» (Гр.Уреке. Летописецул Цэ- рий Молдовей. Chişinău, 1971).

1457 - 1504 гг. «Особо мощные корни, углубленные на­шим молдавским племенем за половину века, сколько прод­лилось правление Стефана III Великого, были достаточными, чтобы утвердить молдавский характер сознания для следу­ющих веков» (Михаил Садовяну).

Стефан Великий и Молдова

«Великие фигуры прошлого часто стоят полные смысла, но еще замкнутые перед нами. Разве не абсурден подобный во­прос: Кто был, на самом деле, Стефан Великий? Фигура зака­та восточного Среднего Века, при изменении времён, нелегко понять и охватить его умом, каким узнаем более поздних лю­дей. Одни видели в Стефане Великом «атлета Христа», воина за христианскую веру, крестоносца, охваченного великой жаждой идеала мистических средневековых начал, кавалера с крестом на плече. Другие, напротив, понимали его как воина своей Мол­давской Земли, друга, при необходимости, и язычнику. Меняя союзы по обстоятельствам и временам, его идеал был невели­ким, но более реальным, более патриотичным, современным: сохранение страны целой и защита своих подданных, доверен­ных ему Богом.

Сколь бы ни были противоречивыми эти два подхода по­нимания Стефана Великого, оба они раскрывают только часть правды. Разумеется, господарь Молдовы не был крестоносцем в смысле отрыва от своей страны, так, как поступали кавалеры в более ранние века. Но на земле своей небольшой страны меж­ду Карпатами и Днестром он осуществлял не только оборону. Письма его к папе, к венецианскому дожу и к соседним королям свидетельствуют, что Стефан III Великий обладал концепцией политического, христианского единства, призывающей соли­дарно бороться против турок. Когда его современник, польский хронист Длугош, предлагает Стефана в качестве командующе­го армией всего христианства для нового крестового похода, он, знал, разумеется, что подобная мысль понравилась бы господа­рю, это было бы завершением его страданий...

Глубокая вера в силы свои и страны, воинская суровость, связь с православной традицией - все это отражается в его де­яниях, в его подвигах, в культурных усилиях, в его документах.

Во многих письмах и обращениях к разным суверенам,

89

папской курии, венецианскому сенату есть нечто от души веру­ющего и уверенного в себе человека, который за свою правоту готов сразиться с любым, воин-реалист с прочным сознанием своих прав. Более того: это голос нашей истории, истории хра­брого, ущемленного в своих правах народа. Хорошо видно, как сливается Стефан с ведущими линиями нашего прошлого.

Между Стефаном Великим и Молдовой существует связь, которую исторические исследования недостаточно углубили. Если бы когда-либо какая-нибудь личность была более пред­ставительной для страны, то, разумеется, такой личностью был Стефан.

Молдова с отличительным душевным характером - это страна, в которой мудрость доминирует над волей. Это стра­на людей осмотрительных, которая дала миру много великих мужей и очень мало авантюристов. Существа критические и творческие, молдаване дали миру Эминеску, тогда как мунтяне (валахи) дали Тудора Владимиреску, раскольника, и Михая За­хватчика. Здесь (в Молдове) налицо глубокая любовь к земле человека стойкого и рассудительного, и у резеша молдаванина, и у родовитого боярина.

Стефан Великий был всем этим. Он не отправился за Ду­най завоевывать чужие страны, а максимально пользовался воз­можностями, которые ему давала земля своей страны, особенно Кодры. Присущий ему творческий дух укрепил страну; искус­ными передвижениями он умел застать врага врасплох; ко все­му сказанному господарь был и гениальным дипломатом. Был человеком своей земли и своего народа. Больше всех Стефан су­мел удержаться у власти, устоять долгое время, благодаря своей твердости, хитрости и мудрости.

Судьба народа определяется, обычно, великими безымян­ными силами и редко - великими личностями, которые его оли­цетворяют. Одной из таких личностей и является Стефан Вели­кий - человек Молдовы.

Не знаю, можно ли говорить об обратном влиянии, о вли­

90

янии личностей на душу народа. Если Стефан рос в Молдове, думаем все же, что и он оставил свой след над страной. Песни, легенды, баллады и сегодня говорят о нем.

Страна до него не была стабильной. Жестокая борьба за престол постоянно терзала ее. Господари быстро менялись, один за другим. Не хватало политической мудрости, не было со­знания политической преемственности. Но после битв за пре­стол и периода коротких правлений, последовала эпоха зрело­сти. Тогда и пришел Стефан и 47 лет стоял, сражался и укреплял страну, крепости, торги и церкви для будущих веков. И след его остался над страной как гербовая печать на вечном Акте станов­ления Молдавского Государства» (П.Панаитеску).

Печать Стефана IIIВеликого (1457 - 1504)

91

Молдаване в актах Молдавии

В исследовании Политическая терминология восточно­карпатского пространства в период становления самостоя­тельного феодального государства (1982 г.) румынский историк В.Спиней приводит хорошо известные фрагменты венгерских актов, в том числе от 20.03.1360 г., которые удостоверяют офи­циальное существование уже в ту пору названия Молдова, Зем­ля Молдавская: Terre nostre Moldauane.

Явно изумленный этим доказательством, румынский исто­рик заявляет: «Интересно отметить, что к тому числу (20.03.1360 г.) еще не появился этноним, соответствующий термину Мол­дова, так что румынское население, обитающее на восточных склонах Восточных Карпат еще не обозначилось именем «мол­довень», а именем - «валахь» (olahi)» - V.Spinei, 1982. Р. 73.

Действительно, очень «интересно», когда исследователь, более того, ученый, доктор наук, профессор распространя­ет небылицы. Данный фрагмент из опубликованного в 1982 г. В.Спинеем исследования лишен всяких оснований. Его можно характеризовать другими нелицеприятными терминами.

Давно и широко известно, что к началу XIV в. «у подно­жья молдавских Карпат» бытовала молдавская народная балла­да Миорица, удостоверяющая в истории с XIII в. этноним мол­даван. Этническое имя молдаван отмечается с XIV в. и в других молдавских устных народных произведениях: Добрый молодец и змей, Кодренаш Кодрян и др. Историк В.Спиней, разумеется, знает об этом, однако эти историко-этнические свидетельства исключительной значимости для этнической истории молда­ван не вписываются в его предвзятую схему исследования. Это определяющее доказательство, созданное и осознанное с XIIIв. самим народом, - имя молдовень - опровергает и другую декларацию румынского историка, будто бы «в Молдавии от­мечена другая ситуация в смысле, что этноним молдовень про­

92

исходит от имени страны, а не наоборот» (V.Spinei, 1982. Р. 75).Неоднократно в работах фольклористов, историков

Е.Агригороаей, А.Фокл, А.Хынку, Гр.Ботезату, П.Параски,Н.Дабижи и др. было, доказано, что баллада Миорица увеко­вечила имя молдаван «в период раннего феодализма, в XIII в.» (Balada, Р. 32).

Однако румынские авторы игнорируют не только свиде­тельства, сохранившиеся в богатом молдавском народном твор­честве, но преднамеренно искажают сведения официальных ак­тов о существовании этнонима молдовень. В.Спиней заявляет: «Формулировки из господарских актов показывают относитель­но позднее появление обсуждаемого этнонима» (V.Spinei, 1982. Р. 75) и пытается обосновать эту небылицу, истолковывая по- румынски молдавские акты. Он пишет: «В вассальной грамоте от 1 августа 1404 г. Александр Добрый титуловал себя воевода молдавски, в то время, как основные его сановники обозначены как панове волаския («pani valahi» переводит В.Спиней - В.С.), то есть «румыны». И лишь в документе от 1407 г. употребля­ется для них формула «бояре молдавцыи» (Там же). Это сво­еобразное прочтение и очень «оригинальная» интерпретация молдавского исторического акта представляется румынскому историку столь важной, что он повторяет ее и десять лет спустя: «В вассальном акте от 1 августа 1404 г., представленном коро­лю Польши, хотя Александр Добрый и обозначен как воевода Молдавскы, его бояре названы «valahi» (паны воласкыи), а не молдовень (паны молдавскыми), как случится лишь в подобного содержания акте от 6 октября 1407 г.» (V.Spinei, 1992. Р. 54).

Еще раз подчеркнем: это очередное деструктивное послед­ствие румынской политико-научной доктрины по подмене, по насильственному перелицовыванию влахов/валахов в «румын». Если приказано считать «румынами» всех влахов/волохов, тогда, постановили румынские круги, и wolosz, valaskie являются тоже, якобы, румынами. Таким образом, иные зарубежные авторы, из

93

анахронических этноэкспансионистских интересов беззастен­чиво искажают, самонадеянно насилуют не только молдавскую этническую терминологию, но и польскую.

Напомним: в молдавской грамоте от 1.08.1404 г. бояре на­званы паны волаские (волошские), а не валахь, как очень ориги­нально читает В.Спиней, значит молдовень, а не «romîni», как еще оригинальнее переводит румынский историк.

Следуя постулату «влахь/валахь = румыны и только», пытаясь доказать «позднее появление этнонима молдовень», В.Спиней старательно обходит общеизвестные, неоднократно опубликованные исторические акты. Он пишет: «Лишь в доку­менте 1407 г. используется для них формула паны молдавекы- ми». (V. Spinei, 1982. Р. 75). Это утверждение уважаемого исто­рика, по нашему представлению, трудно поддается объяснению. Соображения и мотив, почему оно сформулировано и дважды опубликовано, остаются не раскрытыми. Общеизвестно, что термин бояре/паны молдавские, а не волаские, в документах канцелярии Молдовы регистрированы не «лишь в 1407 г.», как утверждает В.Спиней, а за девять лет до этого! Мы попытаем­ся восполнить пробел в аргументации зарубежного автора.

В своей знаменитой грамоте от 30.03.1392 г. Роман I, име­нуя себя «великий самодержавный воевода обладая Землею Молдавскою от планины до моря», опирается на «.веру усех бояр молдавских» (DRH А, I. Р. 3).

18 ноября 1393 г. «Роман воевода Земле Молдавской от планины до брегу моря» жалует Тодору и его братьям село на Сучаве, учитывая «усех бояр молдавских веру» (DRH А I. Р. 4 - 5 ) .

1399 г., ноябрь. «Юга воевода, господарь Земли Молдав­ской», жалует пану Брая земли на Страхотине, опираясь на «веру усех бояр молдавских» (DRH А I. Р. 10). В другом, пострадав­шем, документе от 28.11.1399, Юга, воевод и господарь Земли Молдавской, пишет: «А на то вера моя, выше писанного Юги...,

94

вераусех бояр молдавских» (DRH А I. Р. 11).Даже если, допустим, что В.Спиней имел в виду фикса­

цию термина паны/бояре молдавские, а не волаские, лишь в грамотах Александра Доброго, то и в этом случае его утвержде­ние беспочвенно.

Александр Добрый 28 июня 1401 г. жалует одному бояри­ну земли на Струнге, указывая хотары. Уже тогда, в июне 1401 г., «воевода, господарь Земли Молдавской» ссылался «на веру усех бояр молдавских малых и великих» (DRH А I. Р. 1 8 -1 9 ).

30.07.1401 г. «Олексапдро воевода, господарь Земли Мол­давской,», одобряет строительство армянской епископии в Мол­давии, и в этом богоугодном деле он опирается «на веру усех бояр молдавских и малых и великих» (DRH А, I. Р. 14).

1.08.1403 г. Александр воевода, господарь Земли Молдав­ской, жалует земли Балица Мудричке, опираясь на «веру усех бояр молдавских» (DRH А, I. Р. 26 - 27).

В том же году, 7.01.1403 г., «Aleksandr wojewoda, hospodar Zemli Moldawskoi, жалует «episcopii Moldawskoi ot Zemly naszoi Moldawskoi dwa sela: Awerowcy szto na Suszawi, a druhoe selo Hrckoje... A na to wira moja..., wira usich bojar moldawskyh» (DRH А, I. P. 25 - 26; документ на польском языке).

Таким образом, Александр Добрый, воевода и господарь Земли Молдавской, называл своих бояр молдавскими до 1404 г. в 4 актах своей государственной канцелярии: 28.06.1401, 30.07.1401,7.01.1403, 1.08.1403 гг., то есть за шесть лет до 1407 г., когда зарубежный историк заметил этот термин.

В грамоте, подписанной в Каменице (Каменец-Подоль- ский) 1.08.1404 г., Александр, воевода молдавский, перечисляет «наши слуги» - бояр своих, которых во второй строке документа называет «панове воласкыя», что представляется естественным в акте, предназначенном для Польши, где wolosz, wolochowie оз­начает «молдаван, молдаване», a woloszkii - «молдавский» (М. Costăchescu, II. Р. 625). Заметив во второй строке термин «па­

95

нове волаские», которых тут же превратил в «румын», зарубеж­ный историк не потрудился прочитать до конца комментируе­мую грамоту. А между тем, четырьмя строками ниже господарь Молдавии уточнил, кого он имел в виду под панове воласкыя. А он имел в виду именно уси бояре молдавсцыи (Ibidem).

Трудно дать разумное объяснение, почему историк с такой репутацией как В.Спиней, имея перед собой грамоты Молдав­ской канцелярии от 1392, 1393, 1399, 1401, 1403, 1404 гг., в кото­рых молдавские господари традиционно используют термин бо­яре молдавские, пишет, что эта «формула употребляется лишь в документе от 1407 г.» (V.Spinei, 1982. Р. 75). Трудно поверить, но представляется, что он поступил так для того, чтобы хоть как- то обосновать древность «панов волоских», под которыми он заметил «румын», в отличие от этнонима молдовень, который, якобы, более позднее явление.

Зарубежная историография, этнология и филология соли­дарны не только в распространении несостоятельной доктрины «влах/валахь=румыны», но и в деформации непрерывного, с XIIIв., существования этнонима модовень. В.Спиней пишет об «от­носительно позднем появлении этнонима молдовень» (V.Spinei, 1982. Р. 75). Другой исследователь проблемы, А.Армбрустер более решителен: «В первых десятилетиях румынского (sic!) государственного существования (относительно Молдавии: 1359 - 1400 гг. - В.С)... этническая терминология представляет­ся довольно однообразной... Всё румынское пространство по­крыто адекватной терминологией: валах, олахь, влахъ, валахен, волохен. Отсутствует термин молдовень» (A.Armbruster, 1982. Р. 253). Любопытно, что, обращаясь неоднократно к грамоте Алек­сандра Доброго от 1.08.1404 г., В.Спиней не заметил не только термин «бояре молдавсцыи» из восьмой строки документа, но не увидел и впервые фиксированные в историческом докумен­те земляны молдавские из второй строки (M.Costăchescu, II. Р. 625).

96

Что же касается А.Армбрустера, то, как нам представля­ется, румынский румыновед элементарно отвергает, неизвестно на каком основании и из каких соображений, многочисленные общеизвестные и общедоступные сведения о непрерывном су­ществовании в истории этнонима молдаван/молдовень.

Исследователи разных стран и в разные периоды доказали, что антинаучно равнять wolosza с valahi, считая их «румынами»; лишен всяких оснований перевод Woloszech - «Valahia», пото­му что в польском языке wolosza, wolochy означает молдаване, а Woloszech - Молдова.

Определённые румынские авторы игнорируют эти реаль­ности, относятся пренебрежительно к предостережениям ком­петентных и серьезных исследователей. Еще в 1712 - 1714 гг. воевода Мазовии Г.Хометовский предостерегал: «Должен пред­упредить читателя, чтобы не путал эти провинции, потому что названия, которые мы им даём не соответствуют тем, которые дают географы: страна, которую мы именуем Wolochy на кар­тах, называется Молдавия, а ту, которую мы называем Мултану, отмечена как «Valahia». У нас в Польше с древних времен су­ществует традиция именовать близкую к нам страну Wolochy, а более дальнюю - Multany. Следовательно, когда речь идет о господарях, никто не должен обманываться насчёт разницы в названиях географов» (Apud E.Stănescu, 1968. Р. 1112).

Еще в 1677 г. молдавский этнолог М.Костин писал (iChronika ziem Moldawskiey et Multanskiey): «Поляки называют нас woloszyn, а страну нашу Woloszka Zemia (M.Costin, 1989. Р. 207, 2 46 -247).

Д.Кантемир подчеркивал: «Знайте, если историк говорит о Voloscaia Zemlea для Valahia Маге (Великая Валахия), значит о Молдавии говорит...». «Польские писатели под именем Voloscîi только Молдову понимают» (D.Cantemir, 1717. Р. 308, 385).

Молдавская этническая номенклатура в польских форму­лах проникла и в украинский язык: «Украинцы назвали Молдо­

97

ву Волошиной, а молдаван - волошини, волохи» (В.Гацак, С. 8).Требуется большая сила воли, чтобы сдержанно ответить

топорной лжи А.Армбрустера, чтобы понять, насколько возмож­но, как историк В.Спиней, неизвестно из каких соображений, успел прочитать только первые строки грамоты Александра Доброго от 1.08.1404 г. Потеря невелика. Однако, на основании лишь первых двух строк, формулирует «вченые» заключения, отрицая существование термина boieri moldoveni, а, значит, фальсифицирует молдавскую этнополитическую действитель­ность. Если бы он немного потрудился и прочитал бы еще пять строк, он, может быть, заметил бы в восьмой строчке термин бояре молдавсцыи, который даже на румынском языке перево­дится боерь молдовень.

Если бы В.Спиней прочитал бы эту историческую грамо­ту несколько внимательней, он, вероятно, заметил бы и термин земляны молдавские - пэмынтень молдовень - исключительно важное доказательство молдавской этничности, впервые отме­ченное в письменном молдавском официальном акте.

Молдаване из молдавской народной баллады Миорица, бояре молдавские из первых молдавских грамот 1392 г., 1393 г. ..., земляны молдавские из официального молдавского акта от 1.08.1404 г. опровергают все, якобы, «научные», антимолдав- ские страдания, выявляя их полную несостоятельность, этноэк- спансионистские цели авторов и заказчиков.

Эволюция палеоэтнонимии Молдовы - терминологиче­ский регистр названий с корнем молд-, репертуар этнических информаций из устных народных произведений, из летописей, литературных творений, путевых заметок, дипломатических донесений, из коллекций молдавских официальных документов И.Богдана, М.Костэкеску; DRHA. Moldova, voi. I - III были ча­стично собраны и прокомментированы в сборниках Moldovenii în istorie, 1994 (два издания), Молдаване в истории (1995 г.), в Istoria Moldovei în date (2007 г.).

98

Имя MOLDOVA, внутренние акты

DRH A., vol.I (1384 - 1448); vol.II (1449 - 1486); vol.III (1487-1504)-881 акт

Название Упом-ния Язык Перевод

1. Земля Молдавская 623 slavă Ţara Moldovei

2. Наша Земля Молдав­ская 630 slavă ţara noastră a Moldovei,

Pămîntul Moldovei

3. МолдовлахийскаяЗемля 11 slavă Ţara Moldovlahiei

4. Moldovlahia 1 greacă Moldovlahia

5. Moldau 4 germ. Moldova

6. moldauischen Landes 34 germ. Ţara Moldovenească, Ţara Moldovei

7. moldauer Landschaft 5 germ. Ţara Moldovei

8. молдавский стол 1 slavă scaunul/tronulMoldovei

9. молдавские великие монастыри 1 slavă marile mănăstiri ale

Moldovei10. Тегге Moldavie 2 lat. Ţara Moldovei

11. Тегге Moldaviensis 2 lat. Ţara Moldovenilor, Ţara Moldovei

12. Moldova (река) 46slavă,germ. Moldova

13. Moldoviţa, Moldowiza (река) 4 slavă,

germ. Moldoviţa

14. Moldoviţa, Moldowiza (село)

4 slavă,germ. Moldoviţa

15. Moldoviţa, Moldowiza (монастырь) 48

slavă,germ. Moldoviţa

99

Имя основателей Молдовы, внутренние акты

1. молдавские (бояре) 669 slavă boieri moldoveni, boieri moldoveneşti

2. moldauischen Boyaren 27 germ. boieri moldoveni

3. Moldauensis 1 lat. moldoveni

4. terrigenarii nostris Moldaviensibus

1 lat. boierii noştri moldoveni

5. предки молдавские 1 slavă strămoşii moldoveni

•6. волосский закон 1 slavă legea moldovenească

Документальные сведения об этнической и политико-гео­графической терминологии, почерпнутые из официальных ак­тов XIV в., периода становления Страны Молдавской, удостове­ряют всеохватывающе и убедительно:

— Этнические реалии - молдовень, политико-геогра-фические - Молдова имели столь глубокие корни, были столь широко распространены, что покрывали всё карпатско-днестровское пространство;

— От Приднестровья и до Карпат местные жители ужес XIV в. осознавали и называли себя молдовень - именем, возникшем в XIII в.; окрестили колыбель их сотворения и становления как этнос - Молдова;

— По сравнению с населением, проживающим западнееМолдовы (мадьяры/венгры,басарабы/трансалпины/ угровлахи/мунтяне...) имя карпатско-днестровской этнической общности - молдовень более древнее, постоянное и единственное, которое сохранилось с XIII в. неизменным до наших дней: молдовень.

100

101

Мол

дова

и

сосе

дние

ст

раны

. XV

I в.

«В истории человечества, как в истории Земли, чем древнее руда, тем прочнее: гранит и порфир трудно рассыпать», - писал известный философ Г.Федотов. Вывод полностью относится и к континуитету этнонимов. Подлинные, с роду осознанные назва­ния этнических общностей сохраняются и после исчезновения их носителей: майя, далматы, моравы...

Nomina nuda tenemus. «Храним лишь голые имена», - от­мечал содрогающую реальность Умберто Эко в Имя розы.

Этнически осознанная общность от Приднестровья до Карпат и Черного моря уже в XIV в. оставалась в такой степени организованной и консолидированной, хотя и была разделена на некоторые социальные прослойки (Стефан I в 1395 г.: наши бояры, наши земляны, наши слуги), что проявляла естествен­но сложившееся сознание, что составляет единый, со своими особенностями, народ - поспольство молдавское, нородул молдовенеск. Этот уровень сознания был настолько всеобщим и настолько укоренившемся, что вошел в официальную терми­нологию государственной канцелярии Молдовы. Тот же СтефанI заявлял, что действует «со всем поспольством Земли Молдав­ской» (Посполитый - «общенародный, всенародный» у В.Даль; у поляков: pospolstwo - «простой народ; народ»).

Мирон Костин в 1677 г. еще раз подтвердил:Nayswizsze imie naszey Woloszy iest Moldovan-Самое новое имя наших молдаван - это молдаван.

Молдова и молдаване во внешних источниках

Информационно-пропагандистское наступление против молдавского народа, против названий молдовень, лимба мол­довеняскэ, против истории Молдавии преследуют четко опре­деленную цель: ликвидацию Республики Молдова как государ­ства и аннексию исконно молдавской территории Румынией. Эта территориальная похта (от похотеть, похоть) официально заявлена, и усилия по её удовлетворению открыто оплачивают­

102

ся румынским правительством. Еще в 1995 г. посол Румынии в Молдове Виктор Бырсан заявил открыто, во всеуслышание: «Если не существовала бы молдавская нация и молдавский язык, не существовала бы необходимость в существовании Молдав­ского государства, а захваченные территории надо было бы вер­нуть Румынии» (Mesagerul, 10.02. 1995).

«... Самая острая румынская проблема, единственная на данный момент с точки зрения национальной - это проблема Бессарабии, - кричал во всю мочь Шербан Папакостя, директор бухарестского Института истории им. Н.Йорги. - Необходимо использовать все, абсолютно все возможности для того, чтобы идти навстречу биению румынского национального сознания из Бессарабии... Нас не простят, если мы не проявим мужества и достоинства для того, чтобы систематически не подготавливать этот шаг» (24 de ore. 18.08.1993).

Во имя этой реваншистской цели, во имя захватнического шага, то есть, во имя воссоздания пресловутой «Великой Ру­мынии», румынский политический класс, его обслуга из масс- медиа, из учебных заведений, центров науки и культуры при­бегают к самым непотребным методам пропаганды, к самым низкопробным, псевдонаучным трюкам, вплоть до топорной лжи!

Обозревая селективно этническую и политико-географи- ческую терминологию южнокарпатской страны и Молдавии в период их государственного становления, румынский историк А.Армбрустер без тени смущения заявляет: «Внешние (зару­бежные) источники удостоверяют румынскую базу этих госу­дарственных образований, которые обозначаются обычным для них термином - «Valahia» (A.Armbruster. Terminologia politico- geografică şi etnică..., 1980. P. 259). Таким образом, этот великий теоретик романства румынских румынизированных валахов (см. два издания его книги Romanitatea românilor, 1972, 1993) после того, как отказал молдаванам в существовании в XIV в., пыта­ется очернить и название их государства - Молдову. Впрочем, и

103

другие, более умеренные, историки ставят под сомнение древ­ность фиксации названия Молдова в зарубежных источниках. Известный румынский историк Эмиль Выртосу писал в 1956 г.: «Не знаем, на чём основывался Д.Ончул, когда утверждал, что страна называлась Молдова более века до основания государ­ства».

Между тем, в наши дни молодой историк Евгений Па- скарь выявил и доказал, что самое древнее упоминание (на дан­ный момент) имени М олдова (область, край) документируется еще в 1086 г. : «W ratislaus, гех Bohemiae: M oldauia et Silesia provinciis regno Bohemiae additis (= провинции M oldauia и Силезия были присоединены к Богемии). — Pymander Mercurii trismegisti. Commento Hannibalis Rosseli. Cracovia, 1586. Apud Евгений Паскарь. Неизвестная Молдавия. X V -X V I вв.

Уточним, что академик Д.Ончул еще в 1887 г. писал: «Мол­дова как страна упоминается в форме Moldovlahia уже в грамоте влахо-болгарского царя Иоана Кэлимана Асана (1241 - 1245)».

- D.Onciul. Scrieri istorice, I. Bucureşti, 1968. Р. 297.По поводу этой информации порой высказываются сомне­

ния. Уточним, что Б.П.Хашдеу сообщал, что в монастыре Зо- граф на Святой горе (Афон) хранится грамота первой половины XIII в., в которой Иоан Кэлиман Асан имел титул «самодеръжец пряко Молдовлахия» (B.P.Haşdeu. Arhiva istorică a României, I; idem. Istoria critică a românilor, I, 1875. P. 124). Этот документ, который не видим возможности отвергать, был прокомментиро­ван и пражским профессором Й.-Л.Пич (Uber Abstammung der Rumanen. Leipzig, 1880. S. 76 - 78).

Таким образом, «Имя Молдова, как страна, отмечена в форме Молдовлахия уже в документе влахо-болгарского царя Иоана Кэлимана Асана (1241 - 1245)». Изученная Б.П.Хашдеу (1875 г.), Й.-Л.Пич (1880 г.), Д.Ончул, данная грамота остаётся достоверной, до появления других, более убедительных, уточ­нений.

Документальных свидетельств, удостоверяющих суще­

104

ствование этнонима молдаван/молдовень, имя Молдова во внешних источниках гораздо больше, чем может себе предста­вить любой умеренный валашский историк.

Согласно сборнику История Ромынией ын дате (1991 г.), в 1334 г. появляется в документах Civitas Moldaviae (город/кре­пость Молдова). В актах тех времён данный населённый пункт назывался и Stadt Molde. По мнению Н.Иорги это название су­ществует с 1300 г.

Из Истории Государства Российского Н.Карамзина узна­ем, что в одной грамоте 1334 г. (на латыни) Георгия, князя и правителя Галицкой Руси, к Луд еру, великому магистру, герцогу Брауншвейгскому, упоминается Александр Молдаович (мол­даванин, сын молдаванина).

В историографической работе, условно названной Мол- давско-польской летописью (1352 - 1564 гг.), сообщается о молдавских господарях, о том, что первый воевода Драгош в 1352 г. «осадил эти земли венгерскими молдаванами» (пере­вод И.Богдана).

В 1359 г., «даже раньше», хроника венгерского сановника Иоана де Кюкюлло сообщает об «экспедициях венгерского су­верена против соперников и бунтовщиков, чаще всего против сербов и молдаван (contra rachenos et moldavos). - DRH D. I.; D.Onciul, V.Spinei).

В том же, 1359 г., Богдан, воевода волохов из Марамуреша переходит на восточную сторону Карпат и с помощью местно­го населения изгоняет Балка, представителя короля Венгрии, и признаётся местными феодалами своим воеводой. Это пово­ротное для Молдавского Государства событие характеризует­ся историком Н.Иорга следующим образом: Богдан, воевода из Марамуреша, «создал Молдову (страну) и сотворил из части волохов - молдаван» (N.Iorga. Istoria românilor, III). Молдав­ский летописец Мирон Костин считал, что этот процесс завер­шился раньше, после «основания» Драгошем:

«Драгош, затем, в молдаван превратил влахов...».

105

Король Венгрии Людовик I Анжуйский 20 марта 1360 г. дарует Драгошу и его сыновьям шесть волошских сел в Мара- муреше за их службу, «особенно за участие в битвах за вос­становление (возвращение) страны нашей Молдавской» (restauratione Тегге nostre Moldavanae). - DRH D. I; D.Onciul, V.Spinei. Это событие было прокомментировано в хрони­ке И.Кюкюлло в середине XIV в. в главе XLIX «Quommodo Moldavia, quae prius deşerta fuit, novum incolatum receperit. Huius etiam tempore Bogdanum, woywoda olahorum de Maramorisio, coadunatis sibi olahis in terram Moldaviae... clandestine recesit» (воевода волохов из Марамуреша Богдан, объединяя своих волохов, втайне перешел в Страну Молдавскую).

Венгерский король (Людовик I) 2 февраля 1365 г. подпи­сывает акт, которым подтверждает сыновьям Caca (Балку, Драгу, Драгомиру и Стефану), которые убежали «из нашей Страны Молдавской» (ut terre nostra Moldauana), возмещение состо­яния, потерянное в Молдавии, и вознаграждает их за усилия «по возвращению Страны нашей Молдавской». Данный акт свидетельствует о тщетности усилий венгерского короля по воз­вращению Страны Молдавской. Одновременно, этот королев­ский документ - доказательство независимости Молдавского Государства. С 1365 г.!

В актах папской курии господарь Молдавии именуется dux Moldaviensis, Moldaviae dux.

С 1375 по 1391 гг. господарем Молдавии был Петр I Му- шат. 6 мая 1387 г. он подписывает первый молдавский акт внешнего предназначения: Petrus voyeuoda Moldauensis при­знает себя вассалом польской короны. Этой грамотой Молдова включалась в систему внешних отношений польско-литовского государства. В тот же день, 6.05.1387 г. великие бояре, высшие сановники господаря Петра, воеводы Молдавского (supremi consiliarii domini Petri Woyeuode Moldauensis) подтверждают вассальную грамоту своего господаря.

Для политико-географической терминологии, прежде

106

всего для имени Молдова, в молдавско-польских докумен­тах красноречивы несколько грамот, подписанных суверенами Молдавии и Польши в XIVb. 27 января 1388 г. Владислав, ко­роль польский, обращается к «пану Петру воеводе Молдавы» с просьбой дать взаймы 4000 рублей серебром. Спустя две не­дели, 10.02.1388 г., «Петр воевода молдавский» сообщает Вла­диславу, королю Польши, что отправил ему 3000 рублей сере­бром (M.Costăchescu, II. Р. 603 - 605).

В XIV - XVII вв. все восседавшие на престоле Молдовы считали необходимым присягать на верность польским сюзере­нам. Так же поступил и наследник Петра I Мушата. 5 января 1393 г. Роман воевода молдавский и дедичь всей Земле Во­лошьской присягает королю Польши Владиславу.

От Романа сохранились 4 грамоты, которые свидетель­ствуют, что он был самым оригинальным молдавским воево­дой. Он - единственный из всех господарей Молдовы, который во внутренних своих актах от 30.03.1392 г., декабря 1392 г., от 18.11.1393 г. присваивает себе титул Великий самодержавный господин Роман воевода Земле Молдавской от планины до брегу моря. Даже Стефан III, правивший с 1457 по 1504 гг. во всех своих, почти 500, подписанных им актах, не называл себя «Великим». Стефана Старого, Стефана Справедливого, Стефана Доброго назвал Великим именно король Польши Сигизмунд.

Роман, воевода Молдавский - единственный господарь, который в вассальной грамоте польскому королю от 5.01.1393 г. дублирует чужеземным, польским названием имя своей страны. Так, в этой вассальной присяге Роман именует себя воевода Молдавский и дедичь всей Земле Волошьской (M.Costăchescu, II. Р. 609). В молдавской дипломатике - это единственная грамота, насыщенная чужеземными — польскими- синтагмами:

- с приволеньем всей Земле Волошьской;- с паны всей Земле Волошьской;- со всем поспольством Земле Волошьской;

107

- мы Панове и поспольство всей Земле Волошьской.Все эти синтагмы переведены корректно М.Костэкеску:

Земля Волошьская = Земля Молдавская, потому что в поль­ском языке Земля Волошьская означает Цара Молдовей.

Тем смехотворнее появление - с бухты барахты! - в кон­це комментария издательской приписки: «Важен тот факт, что Роман назван воевода Молдовы, а ниже - Молдова называет­ся «Царэ Валахэ»» (Валашской Страной). Так румынизирует М.Костэкеску польский язык, в котором Волошьская означает Молдавская (M.Costăchescu, II. Р. 609).

Поляки называли южнокарпатскую страну Multany, Moltanskiey (см. M.Costin. Cronica polonă, 1677; Poema polonă 1684; Gh.Hometowskii, 1 7 12 - 1714; D.Cantemir, 1717).

С 1387 г. удостоверяется самое древнее письменное свиде­тельство о молдавских торгах/городах/крепостях Яссы, Роман, Нямецкий Торг, Сучава, Красный Торг, Черновцы, Хотин, Бая (Civitas Moldaviae), которые, несомненно, существовали до того, как «попали» в русский Список городов дальних и ближних.

Папа Урбан V в своем внешнем документе упоминает в 1370 г. Laczko dux Moldaviensis (Лацко, Молдавского госпо­даря).

Карл, король Богемии, в акте, адресованном королю Вен­грии, отмечает в 1372 г.: Principatus seu Ducatus et nominatum Waywodatus Moldawie.

Венгерский сановник Емерик Бубек в письме от 1390 г. ссылается на partes moldavanos (молдавские области) - DRHD.I.

Мирчя Старый, воевод и господин Валахии подписывает в 1391 г. дарственную грамоту в присутствии свидетелей, сре­ди которых был и Гроза Молдаван (DRH D. /.). Следовательно, господин Валахии уже с 1391 г. знал о существовании этнони­ма молдаван, реальность, о существовании которой современ­ные румынские филологи, политики и даже историки, типа А.Армбрустера, В.Спинея и др., делают вид, что не ведают.

108

Одно из самых древних и незыблемых доказательств мно­говекового, непрерывного существования этнонима молдаван/ молдовень, наряду с титулатурой молдавский воевода - это выражение молдавские бояре - боерь молдовень, которое от­мечается в документах Молдавской канцелярии с 18 ноября 1393 г., и будет постоянно использоваться много веков подряд.

Бумаги же Страны басарабов/Трансалпинии/Угровлахни/ Мунтении - у нее много названий было! - не содержат свиде­тельств об этнической принадлежности ее сановников.

Стефан I, воевода Земли Молдавской, и бояре молдавские 6 января 1395 г. присягают на верность польскому королю, за­веряя «верными быти подлуг их стати своими животы... и со всеми нашими земляны..., и со всем поспольством (народом) Земли Молдавской против короля угорского, против воеводы басарабского (Угровлахия), против турских, против татар...» (M.Costăchescu, II.).

Венгерская королевская канцелярия, «где хранятся самые древние достоверные письменные сведения о Земле Молдав­ской» (В.Спиней) 30 января 1395 г. выпустила повеление об ор­ганизации новой карательной экспедиции «contra moldavanos» (DRHD. / . ) .

Молдавский капитан Михаил 3.02.1397 г. гарантирует без­опасность прохождения подольскому воеводе Спитко: «Myhael, capitaneus moldaviensis... » (M.Costăchescu, II.).

Первое нашествие угровлахов/мунтян, ныне румын, со­стоялось в апреле 1400 г. «Мирчя Старый, господин Угровлахии, вступает в Молдавию, смещает с молдавского престола Югу во­евода». Таким образом, уже в XIII в., но, особенно, в XIV в. с 1334, 1359 и до 1400 гг. известны и широко распространены к востоку от Карпат и в Европе не только имя страны Молдова, Moldavia, Земля Молдавская, но и этноним молдаван/молдо- вень - основополагающие, определяющие, объединительные внутри страны, и различительные во внешнем мире, признаки становления новой этнической общности - племя молдавское,

109

молдавский народ со своим самостоятельным государством - Земля М олдавская, Terra Moldaviae, Ц ара Молдовей.

Приводимые свидетельства имени Молдова, этнонима молдаван/молдовень, которые, несомненно, можно умножать, раскрывают всю несостоятельность смехотворных страданий некоторых румынских историков, пытающихся распростра­нять небылицы о том, будто «в период образования самостоя­тельного феодального государства на восточнокарпатском про­странстве... еще не возник этноним, соответствующий термину Молдова» (V.Spinei, 1982); о том, будто «в первые десятилетия государственного существования (1359 - 1400 гг.) отсутствует термин молдавень...»; о том, будто «иностранные источники удостоверяют румынскую базу этих государственных образова­ний...» (А.Армбрустер, 1980 г.).

Молдавский господарь Александр Добрый 29 июня 1400 г. подписывает свой первый (сохранившийся) акт, именуя себя «господин и воевода Земли Молдавской». Этот воевода по спра­ведливости был назван «Добрым» (Манолаки Дрэгич, 1857 г.). Он установил границы исторической Молдовы, освоил ее вос­точную пруто-днестровскую половину, подписал первое мол­давское торговое соглашение, уладил многолетний конфликт с Константинопольской патриархией...

Искусный дипломат, он сумел отстоять суверенитет Мол­довы после польско-венгерских соглашений в Лублау (1412 г.), Луцке (1429 г.), упрочил положение Романской и Рэдэуцьской епископий, основал монастырь Бистрица. Со времени его прав­ления документируются монастыри Молдовица, Побрата, Вэр- зэрешть (в Ниспоренском районе); оставил молдаванам в на­следство бесценные художественные творения...

Из акта венгерского короля Сигизмунда от 17.01.1401 г. узнаем о положении дел «in te rram moldavanam» - в стране молдаван (DRH D. /.).

В послании к митрополиту Угровлахии Константинополь­ский патриарх сообщает о том, что «священник Исидор Мол­

110

даван» пребывает в Патриархии с мая 1401 г. (Biserica ortodoxă română, III, 1934).

Грамота Александра Доброго от 7 января 1403 г. пред­ставляет собой, если не написанный, то, по меньшей мере, про­диктованный самим господарем фрагмент истории Молдовы: «Мы, Александр воевода, господарь Земли Молдавской учи­нили это за наше здоровье и за душу прежде святопочивших господарей, за душу Богдана воеводы, за душу Лацко воеводы, за душу Петра воеводы, за душу отца нашего Романа воеводы и за душу Стефана (I) воеводы дали от Земли нашей Молдавской два села Аверовцы, что на Сучаве, и другое село Грецкое... И на то вера моя вышеописанного Александра воеводы и вера всех бояр молдавских» (DRH А.I.).

В договоре с Польшей, подписанном 1.08.1404 г., Алек­сандр Добрый отмечает «земляны молдавские и уси бояре молдавецыи» (M.Costăchescu, II.).

Первая попытка письменной истории Молдовы относит­ся к 1407 г. и озаглавлена (условно): Поминальник монастыря Бистрица; полное название: Здесь поминаются благочестивые господари Молдовлахийской Земли, кто они - «оригинальная форма не столько событий, сколько героев истории Молдавии» (Евгений Руссев).

В битве при Грюнвалъде (15.07.1410 г.) плечом к плечу с поляками, по приказу Александра Доброго сражались против тевтонов и молдавские войска. А в 1422 г. молдавские всад­ники совместно с поляками осаждали тевтонскую крепость Мариенбург. Польский историк Ян Длугош писал, что 400 всад- ников-молдаван «побили крупный отряд врага и вернулись в лагерь польского войска победителями с огромной добычей».

Комментируя в 1429 г. битвы басарабов/угровлахов/мун- тян с молдаванами, Витольд, великий герцог литовский, отме­чал «differencias inter basarabitas et moldavanos» (B.P.Haşdeu. Etymologicum Magnum Romaniae, II.).

В отличие от современных румынских правителей-незна-

111

ек, средневековые предводители страны басарабов/Трансал- пинии/Угровлахии очень хорошо знали и «любили» молдаван. Влад Дракул, господин и воевода Влашкя Земли, письмом (да­тированным ноябрь - декабрь 1431 г.) к брашовянам разрешает им: «с кем хокете, умирете (договоритесь) с ними и торгуете, и хранете се (кормитесь) или с молдовени или с власи» (валахи/ угровлахи, мунтяне). - DRH D. I. Господин Влашкя Земли знал еще в 1431 г. то, чего нынешние румынские деятели до сих пор не усвоили, а именно: молдаване всегда были молдаванами, а жители Влашкя Земли тогда - и позже! - назывались власи/ валахь... В том же периоде (ноябрь 1431 - 1432 гг.) Влад Дра­кул, «господин и воевода Влашкя Земли», требует от брашовян: «како где находи молдовене, да их хватати, да их удират, и да им узима...» (DRH D. /.). Спустя некоторое время (1432 - 1433 гг.) Влад Дракул, «господин и воевода Влашкя Земли», пишет бра­шовянам: «Л уставил моего слугу Влада да хвата молдовене и да им узимат, что несет...» (DRHD. /.).

И другие правители южнокарпатской земли знали, что ос­нователи Молдовы называли себя молдаванами. «Иоан Алек­сандр (Алдя), воевода и господин Земли Угровлахийской», сообщает (май 1432 г.): «Яко се дошли молдовцы, четыре сте- гови» (DRH D. /.).

О «братской» любви правителей валахов/угровлахов/мун- тян, ныне румын, еще раз напоминал Влад Дракул, «господин и воевода Влашкя Земли», который писал (1432 - 1433 гг.) бра­шовянам: «На том вы добре знаете каковы сути мне приятели молдовене. Того ради я уставил моего слуге... и где обретаю молдовене да их хватают и узимают...» (DRHD. /.).

Стефан И, господарь Земли Молдавской (1433 - 1442 гг.), напротив, требовал 5.03.1435 г. от своих подданных соблю­дать свои обязательства (торговые) с брашовянами: «quilibet moldaviensis» («любой молдаванин, задолжавший брашовя­нам, должен вернуть долги»).

Междоусобные распри привели к расчленению структуры

112

управления Молдовой: с 8 марта 1436 г. по август 1442 г. устано­вилось так называемое ассоциированное/совместное правление Молдавского Государства. И льяш , старший сын Александра Доброго, правил в северной части Молдовы (с Сучавой и Яс­сами) - Верхняя С трана (Цара де Сус); Стефан II, другой сын Александра Доброго, правил в южной части Молдовы (с горо­дами Васлуй, Бырлад, Текуч, Килия и Белгород (Четатя Албэ))- Нижняя Страна.

М олдавия издавна известна не только миссионерам, хро­нистам, разным королевским дворам, папской курии и Констан­тинопольской патриархии, но и была отмечена на средневековых картах. В 1400 - 1460 гг. М олдавия впервые отмечена на евро­пейской карте: Nicolao Cuzae. Quid pictam est parva Germania tota tabella... Гучио, 1491 г. Apud Евгений Паскарь. Неизвестная Молдавия. X I V -XVI вв.

Большое число авторов и количество работ, где упомина­ются и описываются реальности Молдавии, комментируется образ жизни молдаван, их происхождение, свидетельствует о том, что средневековая историография Молдавии и молдаван стала предметом изучения молдавских историков и этнологов. Д.Кантемир, например, так комментирует суждения иных за­рубежных историков о Молдавии и молдаванах периода 1450

- 1552 гг.: «Те (историки Ян Длугош, Станислав Ориховий) пи­шут о молдаванах следующим образом: «Являются они людь­ми крупными и грозными, отважными, как никакое другое пле­мя, которое, существуя в узких границах и имея вокруг много недругов, во имя боевой славы и мужества, или против всех, войско могут собрать и защищаться...»» (D.Cantemir. Hronicul... 1717).

Но угроза потери независимости Молдовы возрастала: 29 мая 1453 г. османы, которые к тому времени покорили Балкан­ский полуостров и даже перешли за Дунай, захватили Констан­тинополь. Это трагическое событие знаменует падение Визан­тийской империи.

113

В начале апреля 1457 г. Петр Арон, воевода и господарь Земли Молдавской, обращается к польскому двору «/чинити нам мир и покой от басараб (угровлахов/мунтян, кыне румын), от угор, от турок...» (M.Costăchescu, II).

Во всех актах (имеются в виду внешние сношения), под­писанные Стефаном III Великим, ему адресованных или от­носящихся к его стране и подданным, употребляются 1олько термины молдаван/молдовень. Например, Раду Красивый, го­сподин Угровлахии, жаловался в 1470 г. брашовянам, что «нет у него мира с молдаванами и с воеводом Стефаном» (cum moldaviensibus et cum Stephano woywoda). Этот же господин Угровлахии в том же году упрекал брашовян, в том, что «armas venditis ipsis moldaviensibus» - продаете оружие этим молда­ванам.

Король Венгрии Матей Корвин в 1474 г. писал секуям о своих отношениях со «Stephanum voiwodam moldaviensem» - Стефан молдавский воевода. В двустороннем договоре* заклю­ченном в 1475 г. Стефаном III Великим с Матеем Корвиным, фиксирована формула «Stephanum Moldaviensem» — Стефа­ном Молдаванином.

В письме к папе Сиксту IV (ноябрь 1475 г,) Матей Кор­вин информировал понтифика о проблемах «Stephano voyvode moldaviensis» - Стефана молдавского воеводы; здесь же читаем и о «solum moldavum» - о молдавской земле.

Сенат Венеции в 1476 г. писал «Stephano voyvode moldaviensis» - Стефану, молдавскому воеводе. В том же, 1476 г., папа Сикст IV писал о положении «молдавской церкви» - «ecclesiae moldaviensi».

В одном письме Матея Корвина есть формула «antequam moldavus» - «до того как молдаванин».

В переписке Стефана III Великого, отражающей отноше­ния Молдавии с Польшей, Литвой и Московской Русью, есте­ственно, употребляются и другие этнические, политико-геогра- фические термины, о чём будет написано в соответствующей

114

главе.В корреспонденции с Венецией и Миланом, в других тек­

стах о молдавских событиях 1476 г. используются только терми­ны Moldova/Moldavia, но встречается и « Valachia». Например, в письме от 4.12.1476 г. синтагма «in Valachia et Transalpina» пе­реводится «Valahia (Moldova) şi Transalpina (Ţara Românească)».

В забавном изложении Иоана Цамблака, «oratoris ilustris domini Ştefani vayvode Moldavie» (посол господина Стефана воеводы Молдавии) сенату Венеции (8.05.1477 г.) были исполь­зованы самые курьезные формы: « Vlaho (Draculea)», «signor in Valachia», «vulachi»... Перевод еще забавнее: vlacho Draculea пе­реведен «Draculea valahul (romînul)», «vulachi non si confidiva tropo» переведен: «валахам (мунтянам) не очень доверял»; «Valachia Mazor» - «Ţara romînească»... Таким «научным» обра­зом переведено и «Paltra Vlahia/Valachia» - «Ţara romînească»... А синтагму «do terre sono tuta la Valahia e la Valachia cum chesto do terre sono un muro del Hungaria et Pollana» перевели: «эти две области составляют всю Молдавию и Молдавия с этими обла­стями - это стена для Венгрии и Польши» (Перевод: C.Vlad. Războieni... Р. 228 - 232).

Вывод: один Бог знает, что изложил Иоан Цамбалак, что поняли и что перевели и, в конце концов, что писали венециан­ские писари?!

С XV в. фундаментальные этноидентификационные со­ставляющие молдовень, Молдова становятся общими не толь­ко для всего карпатско-днестровского пространства, но и широ­ко распространяются далеко за его пределами. В 1405 - 1426 гг. во Львове были зарегистрированы 5 молдаван, а в 1461 - 1492 гг. на учете в этом польском городе - уже 18 молдаван, сре­ди них Iwan Woloschin pelifex (шорник), Pashko из Сирета и др. (P.Panaitescu. Interpretări româneşti... Р. 85).

В 1558 г. в Брашов (Венгрия) пришли несколько молда- ван-подростков (moldaviensis aliquit adolescentes) учиться ре­меслу (^pwt/I.Toderaşcu, 1988).

115

Венгерский гуманист Н.Олахус писал в 1536 г.: «Молда­ване имеют тот же язык, те же обычаи, ту же религию, как и мунтяне; несколько различаются в одежде. Молдаване считают себя более благородного происхождения и более трудолюбивы­ми, более отважными, чем мунтяне (N.Olahus. Despre Moldova, 1536).

В 1552 г. итальянский миссионер Paolo Giovio писал о кампаниях Петра Рареша в Трансильванию: «Молдаванин за­думал захватить Трансильванию» (Apud I.Toderaşcu, 1988).

В XVI в. «Мунтянские и молдавские типографы работали в Трансильвании (Венгрия)... Среди них дьякон Кореей и Кири- як - «писатель и типограф, молдаванин» (Ibidem). В XVI в. в Бихоре (Венгрия) «работал Василе Стурза Молдаванин из Ко- вурлуя...» (Ibidem).

Этническое и государственное сознание молдаван достой­но проявлялось и в середине XIX в. В феврале 1857 г. правитель­ство Молдовы (правитель Александр Ион Куза) торжественно заявило болгарским и гагаузским колонистам: ^Молдавский народ принимает все население Южной Бессарабии как братьев по вере» (I.Grek. Pagini uitate ale istoriei Basarabiei de sud. 1856 -1861 . Chişinău, 2012).

Имя MOLDOVA (внешние акты)

DRH D.Relaţ ii..., vol.I (1222- 1456)Название Упоминия Язык Перевод

1.Тегге Moldavana,Тегге Moldaviae, Moldaviensis, Молдова

139 lat.,slavă

Moldova, Ţara Moldovei, Ţara Moldovenească

2. Territoria terre nostre Moldavanae 3 lat. Pămîntul Ţării

noastre Moldova

3. Земля Молдавская 118 slavă Ţara Moldovei, Moldova

116

4. Мс. .довлахийская Зет ля 5 slavă Moldovlahia, Ţara

Moldovlahiei

5. Mc Idova, Молдова 17 lat.,slavă Moldova

6. 3 * иля Волосская, во- езода волосский 19 slavă Ţara Moldovei,

voievodul Moldovei7. 3< мля Волошьская 5 slavă Ţara Moldovei8. Moldovania 1 lat. Moldovania

9. orrigenarii Terre Valahie 1 lat. boieri ai Ţării Moldovei

10. Наша очизна Земля Молдавская 3 slavă Patria noastră Ţara

Moldovei11 Regni Moldavie 4 lat. Ţara Moldovei12: Моровлахия 1 slavă Ţara Moldovei

12i

Moldoviţa (sat, vamă) 7 lat.,slavă Moldoviţa

и Moldoviţa (măn.) 2 slavă Moldoviţa

Имя основателей Молдовы (внешние акты)

1.moldavanos (1359), moldavos, moldovanae, молдовене, молдавцы

10 lat.,slavă moldoveni

2. moldaviensibus,moldaviensis 5 lat. moldoveni

3. молдавские (бояре, панове) 10 slavă moldoveni (boieri)

4. молдовски (господар) 1 slavă moldovan (gospodar), domnitorul Moldovei

5. панове и рада молдав­ская 6 slavă boierii şi sfatul

moldovenesc

117

6. митрополит молдав­ский 1 slavă mitropolitul

Moldovei

7. Mychael capitaneus moldaviensis (1393) 1 lat. Mihail, căpitan

moldovan8. Костя Валашин 1 slavă Costea moldovanul9. земляны молдавские 1 slavă pămînteni moldoveni

10. ианове волаские 1 slavă boieri moldoveniИ. бояре молдавсцыи 1 slavă boieri moldoveni12. волохи 4 slavă moldoveni13. люди волохове 1 slavă oameni moldoveni

14. обычаи господарев молдавских 1 slavă

obiceiuri ale gospodarilor/ domnitorilor moldoveni

15. Groza Moldo van (1391) 1 lat. Groza Moldovan

Земля Молдовы, ее богатство и живописность, само имя Молдова вдохновляло многих творческих знаменитостей. Итальянский ботаник и врач Каспаро Дуранте в свою рабо­ту Herbario nuovo (Roma, 1585) включил растение Mellissa Moldauica. Другой итальянский ботанист Пьетро Маттио- ли в работе, вышедшей в Венеции в 1570 г., писал о Mellissa Moldavique, Gidronella di Moldauia, Mellissa Moldaviga. (Apud Евгений Паскарь. Неизвестная Молдавия. XIV-X V I вв.).

Александр Пушкин образовал наречие молдаванно. В письме из Кишинева в Петербург (1822 г.) он жаловался: «Здесь у нас молдаванно». То есть, грустно.

Академик Хория Хулу бей писал: «Для этого элемента (хи­мического), в знак признательности Молдове - колыбели мыш­лений и великодушных чувств, предложил название Moldavium. Символ - ML». Речь о химических элементах 85 и 87, обсужда­емых в 30 - 40 гг. XX в. (Glasul naţiunii, 29 .11.1990).

118

Михаил Эминеску о Молдове и о молдаванах

Молдавские филологи еще в 1972 г. разоблачили страда­ния некоторых, так называемых, «советологов» и, по совмести­тельству, «молдовологов» по отрицанию характера и содержа­ния, одним словом - оригинальности, литературного наследия молдавского народа. Прошло около 50 лет с тех пор, как на За­паде появились первые антимолдавские опусы. После 1990 г. небылицы о «румынстве» культурного наследия молдавского народа, о молдавском языке усиленно раздуваются целыми ко­гортами румынских филологов, историков, публицистов и даже политиков.

В 2001 г. румынский журналист, находящийся на содер­жании Cronica română, Рэзван Вонку обалдел, узнав, что «такие писатели, как Эминеску, Крянгэ в кишиневских официальных историях являются «молдаванами» (кавычки румына). Полу­чается, что эти «румынские» ценности являются молдавскими» (Cronica română, 2001). Проследим, как из молдаван стряпают «румынов».

Ион Крянгэ родился в 1837 г., когда об «объединении кня­жеств» никто понятия не имел, и даже фантасты до этого не до­думались.

Михаил Еминович родился в 1850 г., когда о «Румынии» мало кто думал.

Оба эти будущие классики родились, выросли, возмужали в самой истинной, самой молдавской части Молдовы, насы­щенной чудесными сказками, душевными народными песнями, грустными дойнами, героическими легендами и балладами, ко­торые передавались из поколения в поколение на самом звон­ком, на самом сладкозвучном наречии - на молдавском.

Известно, что в своей публицистике, да и в некоторых стихах, например, La arme! (К оружию!) и даже в Scrisoarea а Iii-а (Третье послание) М.Эминеску выступает как необуздан­ный румынский националист, на грани расизма... Посмотрим,

119

однако, о чем свидетельствует сам М.Эминеску, его современ­ники, исследователи его творчества о другом Эминеску...

«В Яссах, в Болта Рече, в корчме на окраине познакомились (в 1875 г.) М.Эминеску с Ионом Крянгэ. Бы ли оба молдавана­ми из страны виноградников, привлечённые крепким ароматом чистых вин из бочек, из которых пили, потрясённые мыслью, что в подобных подвалах пили вино их предки молдаване...» (G.Călinescu. Viaţa lui Mihai Eminescu).

В пьесе Мира (1876 г.) М.Эминеску противопостовляет прошлое и настоящее, подчёркивая упадок Молдовы, отсут­ствие патриотизма у его современников:

Молдова древняя, любовь к тебе Сегодня - это ересь... Не модно...

(Apud D. Murăraşu, 1932)В 1876 г. он писал: «Но, господа! М не стыдно быть румы­

ном! Но каким румыном! Румыном, который хочет присвоить монополию, привилегию на патриотизм и национальность — по­добным парадным румыном мне стыдно быть. Национальность необходимо чувствовать сердцем, а не лишь провозглашенной. То, что чувствуется и глубоко переживается, произносится ред­ко!... Люблю румынский народ, но не люблю его поверхност­ностей и недоучек» (М.Eminescu. Restituiri).

Михаил Эминеску даёт себе отчёт о культурной роли Мол­давии, о её роли учительницы всех румын. В 1877 г. он писал: «Молдова играет в современном развитии румын значительную роль. Здесь, на большом расстоянии от интеллектуального шар­латанства, от достатка и коррупции политического центра стра­ны (Бухарест), происходит благотворное действие против неве­жества и лживой сути академиков» (Garabet Ibrăileanu. Spiritul critic... 1909).

Существуют достаточно убедительные свидетельства об отношении М.Эминеску к своему происхождению. «Михаил Эминеску до такой степени чувствует себя молдаванином, что во время войны (1877 г.) он очень чувствителен к славе вои­

120

нов молдаван. Полемизируя с бухарестской газетой, он пишет в статье Молдовень ши мунтень: «Бухарестские газеты, и либе­ральные, и консервативные, без различия, игнорируют эту ис­тину и, кажется, что им лучше взять горячий уголь ртом, чем сказать, что молдаване ведут себя великолепно на поле боя» (G.Ibrăileanu, 1909).

В статье Elementele străine (Чужеродные элементы, 1881 г.) М.Эминеску пишет: «Антагонизм между молдаванами и, так называемыми, мунтянами - это антагонизм между исто­рическими элементами и неисторическими».

«Сам Эминеску не сомневался, что происходит от рэзешей молдаван...» (Matei Eminescu, 1924). «Тот, кто во имя древней­шего румынства свирепел от негодования против траяномании некоторых элементов, которых считал чужеродными:

Все эти рожи проникнуты романством происходил из Эминовичей (в том числе его отец, будущий «кэ- минар молдаван» Георгий Еминович, родившийся 10.02.1812г., за 50 лет до склеивания Румынии), которые жили и до 1736г. вблизи Ботошан. Галицкое влияние еще не начало сильно проявляться, потому что они, Эминовичи, еще говорили по- молдавски. В доме Г.Эминовича из Ипотешть, Михаил Эмино- вич/Эминеску (родившийся 15.01.1850 г. в Верхней Молдове, за 12 лет до склеивания Румынии) и его сверстники слышали мол­давскую речь («румынскую» писал Дж.Кэлинеску в 1932 г.), и рутенскую/украинскую... В Ипотешть, в доме, построенном Г. Эминовичем, провел свое детство Михаил Эминович/Эмине- ску... Несомненно, Г.Эминович, кэминар молдаван, уже с 1839г. писал свои отчеты и письма по-немецки сердару Александру фон Бизай Холдмесич или по-молдавски помещику Костаке... Судя по документам, можем сказать, что ни один молдавский писатель классик не может подтвердить более убедительно, чем М.Эминеску свое качество поэта, принадлежащий мол­давскому народу, и не может, как он, перечислить по пальцам своих предков молдаван на протяжении двух веков... Он был

121

вправе утверждать: «... Уверяю вас, из предков Верхней Стра­ны Молдовы, о которых не стыжусь говорить, найдутся, на­верное, свободные крестьяне...» (G.Călinescu. Viaţa lui Mihai Eminescu).

Молдаване восточнее Днестра

Ареал распространения молдаван, названных волохь, во- лошини, уже с XIV в. ширится к востоку и к северу от Днестра. Например, воевода волошских сел Ступницы присутствует при подписании акта дарения. Следовательно, существовали в XIVв. волошские, т.е. молдавские села к северо-востоку от границ Молдавии. В документе от 1406 г. Яраг «woeywoda valahorum de districtu Samboriensi» свидетельствует при составлении наслед­ственного акта. В 1403 г. купец Петр Волох (Молдаван) состоял на учете в Кракове. К середине XV в. во Львове, уже указано, за­регистрировано 18 молдаван. В секторе Львова, где компактно проживали молдаване, во второй половине XV в. построили молдавский мост в пригороде, по дороге молдавской. Мол­давский путь - via valachiensis указан и в торговой привелегии Александра Доброго от 1408 г.

В объемистом сборнике молдавско-польских докумен­тов польского исследователя Ал.Яблоновского отмечается, что «Теодор Кориатович, воевода Подолии, укрепляя после 1366 г. населенные пункты Брацлав, Соколец, Смотрич, поселил в них волохов/молдаван. Опираясь на подобные документальные свидетельства, украинские историки заключили: «Можем счи­тать, что эти отряды волохов/молдаван составляют первые по­селения волохов/молдаван на левом берегу Днестра...» (Исто­рические корни... Киев, 1980. С. 51 - 52). В 1431 г. молдаване поддержали Свидригайло в его борьбе с Ягайло. Годом позже, в 1432 г., вооруженные люди из Молдавии пришли на помощь подольскому воеводе Федору Несвицкому.

Молдаване Украины служили и в Запорожском войске.

122

Украинский народ в своих думах и песнях трепетно хранит па­мять об участии молдаван в казацком войске, в борьбе против иноземных поработителей (Исторические корни... С. 75). Вот, что свидетельствует старинная украинская песня:

Як прийшли до нас eci волошини,Bei волошини та Bei хороши,

^В казаки вони записалися '3 нами побраталися.

В 1583 г. волошская стража стояла на Буге. В 1594 г. фе­одалы 'Шашкевичи брали десятину со своих поднестровских «селищ». Эти документальные сведения (более подробно см. Молдаване Украины. Одесса, 2007 г.) подтверждают сообщение молдавского историка Гр.Уреке из его Летописи Страны Мол­давской: «J несколько сел выше Тигины на той стороне Днестра, что основались в ляшеских пределах..., очень много молдаван, что вышли из страны из-за злокозней Янку водэ...». К концу XVIв. на Левобережье Днестра молдаван было так много, что го­сподари Молдавии Ион Водэ Лютый и Петр Хромой жаловали поместья своим подданным на восточноднестровских землях.

Разные обстоятельства: двойная эксплуатация со сторо­ны турок и греков-фанариотов, русско-турецкие войны, непре­рывные распри за трон привели к тому, что большое количество молдаван вынуждены были обосноваться восточнее Днестра, и даже за Днепром. В 1778 г. в 6 населённых пунктах Славяносер- бии (юго-восток Приднепровья) молдаване составляли боль­шинство: 1168 человек. К 1848 г. численность молдаван в этих сёлах выросла до 4689 человек, то есть увеличилась в 4 раза, а молдавское население в селе Троицкое выросло с 448 в 1778г. до 1815 в 1848 г.! Они образовали новые села: Молдаванка, Молдаванское...

Демографические данные, просуммированные и изучен­ные В.Кабузаном (1974г.), показывают, что в бывшей Очаков­ской области (Ананьевский, Тираспольский, Одесский уезды) к середине XIX в. украинцы составляли большинство населения

123

- 189 342 (54,11%), за ними следовали молдаване - 59 541 (17, 01%), немцев же было - 4 0 537 (11,58%).

Согласно расчетам специалистов, после 1812 г. левее Дне­стра проживало более 100 ООО молдаван. Перепись 1897 г. уста­новила, что в Херсонской губернии жили 147 ООО молдаван; в Подолии - 27 ООО молдаван. Таким образом, в обеих губерниях проживало 174 ООО молдаван.

Изучение исторических, политических и экономических условий переселения молдаван на восточноднестровское про­странство в XIV - XIX вв. свидетельствует, что восточнодне­стровские молдаване, в подавляющем большинстве, сохра­няли чувство этнического сообщества, сознание того, что они - молдаване, твёрдое_убеждение, что их родной язык- лимба молдовеняскэ (молдавский язык), что они обладают определёнными психологическими особенностями, обычаями и традициями, присущими только им. Согласно переписи 1974 г., в Украине проживало 294 ООО молдаван; перепись 1989 г. на­считала на территории Украины 324 ООО молдаван.

... Молдаване, представители молдавского этноса, кото­рые волею судьбы рассеялись по миру, далеко от родной зем­ли, от Ягорлыка, Ингула и Кодымы до Южного Буга, до Кры­ма и Кавказа, до Левобережной Украины, не потеряли чувство своей принадлежности к молдавской этнической общности, чувство причастности к прадедовской земле и её истории, со­хранили уникальную, присущую только им, молдавскую сущ­ность (фиря молдовенилор).

Вероятно, самое убедительное (в отличие от очень мно­гих публицистов, учёных и политиков) и всем понятное разъ­яснение стабильного характера и глубоких корней этнонима молдаван и глоттонима лимба молдовеняскэ сформулировал «приднестровский молдаванин» Алексей Маринат. В своем об­ращении Фрацъ молдовень де песте Нистру! (Приднестровские братья молдаване) он писал: «Оторванные уже несколько столе­тий от Родины, отдалённые от процесса развития национальной

124

культуры, остались мы - приднестровские молдаване - с древ­ними понятиями о родине и о народе, с багажом слов того вре­мени. Никто никогда не назвал молдаван, переселившихся на территории между Днестром и Бугом, в Кировоградской области и на Кубани, румынами, по той же причине, повто­ряю, что пришли они из Страны Молдавской и назывались молдаванами. И так как назывались молдаванами, то и язык, на котором говорили, называли молдавским/молдове- няскэ. Уже сказано, что их исторические часы остановились на той стадии, когда они вышли из своей страны, во время Стефана Великого с заданием защищать страну от татар или во время Д. Кантемира. Они ушли в другие края молдаванами и молдавана­ми остались навсегда»!

Автор заявляет: «Не пишу историю». Хотя, волей-неволей, пишет: именно с этой точки зрения исповедь писателя требу­ет принципиальных уточнений. Во-первых, восточноднестров­ских молдаван назвали и называют «румынами» только авторы из Румынии и в последние годы некоторые кишинёвские. Во-вторых, вопреки неблагоприятным этнокультурным и этно­языковым обстоятельствам, восточноднестровские молдаване не застоялись на стадии развития 1711г. Впрочем, сам А. Мари- нат отмечает: «из приднестровцев вышло много людей светлых умов, известных в мире...».

Волнующее обращение А. Марината Приднестровские братья молдаване! - это публичная исповедь: «Хочу открыть самого себя, хочу понять, почему мне тяжело воспринять, что я румын...». В поисках ответа А. Маринат «уткнулся в молдав­скую психологию», обойти которую «ему тяжело». «Ещё одна деталь: молдавская гордость... Ещё от дедов усвоил поговорку: Ка ла молдовень! (Как молдаване), когда надо смастерить до­брую и прочную вещь. Не поэтому ли нам тяжело расставаться с этнонимом молдаван и переходить в «румыны», когда речь о языке и национальности?»

Захватывающая своей откровенностью эта душевная ис-

125

Молдавская Автономная Советская Социалистическая Республика ( 12. 10.1924 - 02.08. 1940)

126

поведь требует дополнительных разъяснений. Совсем непонят­но, какова суть мучительных сомнений автора относительно самоназвания своего народа, если он же заявляет: «не слышал ни от дедов, ни от родителей, что они были бы другие, а не молдаване». Только лишь потому, что молдавский прозаик А. Маринат пишет на языке, допустим, понятном и на берегах Дымбовицы? Например, колумбийский писатель Г.Маркес, не чувствует никакой потребности считать себя аргентинцем или мексиканцем, хотя пишет на языке, понятном этим народам.

В научно-этнологических поисках объяснения глубинных корней феномена молдавскости, прочных основ молдавской эт- ничности, того неотъемлемого свойства, своеобразия, той труд­но поддающейся дефиниции духовной субстанции названной уже в первой письменной молдавской истории (XV в.) фиря молдовенилор (Uricariul. Р. 55), исследователи упираются в «молдавскую психологию, которую не могут обойти», а также в «молдавскую гордость за умелую, добротно сделанную вещь

- свойство, унаследованное от предков: ка ла молдовень: как у молдаван или как молдаване... Видимо, поэтому мы не можем, отказаться от того, что мы - молдаване и что наш язык - лимба молдовеняскэ». (Al.Marinat. 1990).

Эти констатации современного автора подтверж­даются сообщениями этнографов и фольклористов, изучив­ших традиции, нравы, обычаи, быт и образ жизни восточнодне­стровских молдаван в конце XIX в. Существование в Подолии, в бывшей Херсонской губернии и восточнее с XIV по XX вв. мол­давских поселений румынские этнографы провокационно пред­ставляют как «активное расширение румын, как доказательство единства румынского племени из Подольской и Херсонской губерний». Известный этнограф и фольклорист Т. Бурада оза­главил своё исследование О călătorie în satele moldoveneşti din gubernia Herson (Путешествие в молдавские сёла Херсонской губернии, 1893 г.). Проезжая через Одессу, он отметил, что в го­роде «много греков, турок, молдаван, от чего до сегодняшнего

127

дня часть Одессы называется Махалауа молдовеняскэ». «Иссле­дуя предания и обычаи жителей», он побеседовал со многими молдаванами из сел Яска, Грэдиница, Троицкое, Севэртайка (Незавертайловка), заселенные большей частью молдаванами». Первый его вывод: все те, кто поселился в этих краях, вдали от Молдовы, назывались молдовень. Констатируя, имея в виду понятие «румын»: «этого названия - восточноднестровские молдаване не знают и не употребляют» (T.Burada. Р. 143).

Все сёла (Мэлэешть, Флоаря, Тея, Кошарка, Слобозия, Бу- тур, Перерыта, Гояна, Сиклия, Коротна, Чобурчень, Спея, Ка- рагачь, Ташлык, Дороцкая, Вознесенска - на реке Буг и рядом: Молдавка, Кантакузиновка, Раскова, Визирень, Сирбука, Тро­ицка, Харбузанка, Лизахора, Дубэсарь, Окна, Анания, Волоска возле Елизаветграда и др.) «носят хорошо сохранившийся мол­давский характер, заселённые в большинстве своём жителями молдавского происхождения... Это пространство молдавско­го населения, простирающееся так далеко (и давно) к востоку, за древними пределами Молдавии (...) свидетельствует о почти абсолютной идентичности всех основных элементов, что со­ставляют народ: язык, верования, обычаи, нравы, песни и др. Их дома построены как и в Бессарабии... Вообще, вид домов привлекателен; побеленные стены, чистый двор, окруженный забором...

Жители - хорошие и очень трудолюбивые хозяева, основ­ное их занятие - сельское хозяйство; в материальном плане - живут очень хорошо; почти каждый имеет вокруг дома плодо­носящий сад и участки с зеленью для домашней потребности; парную повозку; более зажиточные имеют 2-3 пары лошадей, несколько пар быков, коров, овец, птицу и многое другое для полного хозяйства. Отличные хозяйки, женщины, работа­ют в поле наряду с мужчинами. Люди везде красивые, с пра­вильными чертами лица, не очень высокого роста... Они очень религиозны, во всех сёлах есть церкви - красивые, ухоженные...

Жители, самые пожилые не знали, когда поселились здесь

128

их предки, но из одного поколения в другое слышали, что в этих местах всегда жили молдаване... Внимательное изучение веро­ваний, преданий и нравов выявило, что они ничем не отличают­ся от традиций жителей Молдовы; те же обычаи на свадьбах; на похоронах; на праздновании Нового года... Сохранили те же на­родные танцы. Даже древнюю систему мер и весов сохранили, например слово окэ.

Сходство между восточноднестровскими молдаванами и молдаванами Молдовы - они называют Бессарабию Молдовой, видно и в языке, который сохраняет все характеристики речи молдаван. Например, они не произносят черк, чинч, чине, а бо­лее мягко, как молдаване: шерк, шиншь, шине и другие язы­ковые особенности... Многие песни и сказки, услышанные там, настолько соответствуют молдавским, что, казалось бы, скази­тели только что вернулись из «Бессарабии», но они уверяли, что никогда не бывали в Днестровско-Прутской Молдове, а услы­шали эти песни и легенды от своих родителей, а те от своих... (T.Burada. Р. 146 - 149).

Свидетельства из исследования Т.Бурада (почему-то неиз­вестные и неинтересные молдавским этнологам) подтверждают прочность и континуитет всей суммы характеристик молдав­ской этнической общности вдали от молдавского историко-на­ционального массива. Они особенно значимы тем, что молда­ване, поселившиеся последовательными волнами в XIV, XV, XVI, XVII, XVIII вв. к востоку от Днестра, не знают и не пони­мают, что такое «румын». Это свидетельство тем более весомо и примечательно, что отмечено румынским этнографом и в 1893 г.

Совокупность изучаемых историко-политических, соци­альных и демографических обстоятельств, влияющих прямо или косвенно на трансформации восточнороманской общности по имени молдовень удостоверяет: «Не было более подвер­гнутого испытаниям племени, которое защищалось бы с боль­шим упорством» (M.Sadoveanu, 1919). Сопротивлялось упорно, яростно, неустанно, и только благодаря этому, сохранилось.

129

Свидетельства времени красноречиво показывают, что у оставшихся в Молдавии и у поселившихся к востоку от Дне­стра, «существует светлое сознание единой родины - Молдовы, единого народа - молдавского, единого племени - молдаван и превыше всего - молдавского языка».

Большинство румынских учёных - историков, филоло­гов, публицистов межвоенного, и послевоенного периодов: Н.Иорга, К.Джуреску, Е.Диаконеску, К.Константинеску, П.Горе, Н.Смокинэ, В.Харя, И.Думитрашку, Л.Роман и др. - в своих статьях и брошюрах называют восточноднестровских молдаван «ромынь транснистрень» (заднестровские румыны).

Румынские и молдавские авторы, которые путешествова­ли по Приднестровью и непосредственно знакомились с жиз­нью молдаван обоих берегов Днестра, с их языком, традициями и обычаями, называют адекватно романское население, прожи­вающее восточнее Прута и Днестра и даже далее - молдовень: Т. Бурада. О кэлэторие ын сателе молдовенешть дин губерния Херсон (Путешествие в молдавских селах Херсонской губер­нии), 1883 г.; О.Гибу. Дештептаря молдовенилор де песте Ни- стру (Пробуждение заднестровских молдаван). Кишинэу, 1918 г.; М.Садовяну. Друмуръ басарабене (Бессарабские дороги), 1922 г.

Неопровержимые документальные данные полностью подтверждают вывод румынского автора Еуджена Аксинте, ко­торый относительно «сохранения национального сознания» пи­шет в наши дни: «Подлинная карта Молдовы, это та, которая унаследована от наших предков и она охватывает в своих грани­цах всех принадлежащих молдавскому языку» (пе тоць апарци- нэторий лимбий молдовенешть).

Зарубежные западные авторы - И. Ливезяну, Г. Хаарман, К. Хейтманн и др. - занимают более умеренную, ближе к ре­алиям, позицию. Например, немецкий филолог К. Хейтманн, отмечая «факт культурной автономии Молдовы», пишет далее: «Следует добавить ещё и то, что на протяжении всего XIX в.,

130

сыгравшего такую решающую роль в создании языка и нацио­нального самосознания в Европе, Бессарабия и Транснистрия вели особое существование. Объединение Румынии, превра­щение её в государство, приобщение к французской культуре, сильная прозападная ориентация румынского языка, энтузи­азм в сохранении латинского наследия в ущерб восточному и славянскому, отмена кириллицы - всё это почти не задело Бессарабию при царском режиме. Следствием явилось то, что в 1918 г., когда бессарабцы получили политическую свободу, их письменная речь, подверженная сильному влиянию разговор­ной речи, архаичная и отдающая славянизмами, писавшаяся ки­риллицей, своим своеобразием отличалась от той, которая была принята в королевской Румынии. Примером может служить выражение, употреблённое бессарабцами для событий 1917 г.: слобода, время слободей. Да и бессарабские, и заднестров- ские националисты при всём своём сознании принадлежности к роду (Stammesbewsstsein) называли себя не румынами, а молдаванами, говорили сплошь и рядом о ням молдовенеск и о лимбэ молдовеняскэ. Материалы для этого есть почти на каждой странице документального сборника Штефана Чобану Униря Басарабией» (Подчеркнуто немецким автором).

131

III. МОЛДАВСКИЙ язык

Документальная основа молдавского письменного языка

Возникшая ещё в XIII в. «у подножия молдавских Карпат» и с тех пор бытующая на карпатско-днестровском пространстве, баллада Миорица является не только подтверждением рожде­ния этнонима молдаван/молдовень, это и первый памятник (устный), дошедший до наших дней, подтверждающий неола- тинскую языковую суть, общность грамматической структуры, основного словарного фонда молдавского языка в семье восточ­ных неолатинских идиомов. Молдавские варианты этого устно­го народного творения - баллады Миорица - подтверждают ин­дивидуальные фонетические и лексические особенности языка, который молдаване издревле называли и называют молдавеня- скэ (молдавским).

Молдавские слова, выписанные из актов молдавской канцелярии 1392 - 1504 гг., употребляемые в первых молдав­ских переводах на рубеже XV - XVI вв. (Воронецкий кодекс, Шкеянская псалтырь и др.), увековеченные в произведениях И.Некулче, К.Негруци, В.Александри, М.Эминеску, И.Крянгэ, М.Садовяну и др., толкуемые в разных словарях с XVII в. - все они безоговорочно свидетельствуют о древности, превосход­стве и своеобразии, следовательно, об индивидуальности языка, который молдаване называют молдавеняскэ.

Попытки Иоана Богдана (Documentele lui Ştefan cel Mare, voi. I, II. Bucureşti, 1913), Михая Костэкеску (Documentele moldoveneşti înainte de Ştefan cel Mare, voi. I, II. Iaşi, 1931 - 1932) побудили нас проследить, лист за листом, документальную ос­нову Истории Молдовы, «первые проявления молдавской пись­менной культуры». Результат оказался поразительным.

В ходе нашей работы-сопоставления того, что М.Эминеску называл «Молдовень utu мунтень» (1877 г.) - установили, что документальных источников страны басарабов/Трансалпинии/

132

Угровлахии/Мунтении на протяжении 170 лет (1330 - 1500 гг.) - около 250 грамот (DRH В. I.). Это говорит о том, что канце­лярия страны басарабов или, как она ещё называлась - Транс- алпиния/Угровлахия/Мунтения, выпустила (сохранились) ни­чтожное количество актов и, следовательно, они содержат мало информации, а их историографическая ценность очень скромна.

Особенно это ничтожно по сравнению с поразительно огромным фондом исторических, политических, социально- экономических, культурно-языковых сведений, составляющих молдавскую документальную сокровищницу - 920 (девятьсот двадцать!) грамот молдавской канцелярии с 1384 по 1503 гг.!

Документальная база Истории Молдовы состоит из:- 920 господарских грамот - исключительной ценности

историко-политические, социально-экономические, этноязыко­вые свидетельства, содержащиеся в:

- Documentele lui Ştefan cel Mare, voi. 1 -1 9 1 акт, voi. II -251;

- Documentele moldoveneşti înainte de Ştefan cel Mare, voi. 1 -1 6 6 актов, voi. II - 235 актов;

- Documentele lui Ştefan cel Mare (supliment) - 87 актов.Не говоря уже о всём богатстве молдавско-славянской

историографии - 13 летописей и господарских текстов. «Славян- ско-мунтянской историографии не существует» (П.Панаитеску).

История страны басарабов/ Трансалпинии/Угровлахии/ Мунтении в первые её 170 лет (1 3 3 0 - 1500 гг.) отражена лишь в 250 документах (DRH В. voi. I.).

О какой «общей истории» может идти речь?!Невероятно, но внутренние акты канцелярии страны баса­

рабов или, как еще именуется она в своих документах - Транс- алпинии/Угровлахии/Влашкя/Мунтении, в 1330 - 1500 гг. ни разу не упоминают Молдову, Землю Молдавскую! (См. DRH В. /.).

Молдова, Земля Молдавская даже в комментариях не упоминается!

133

О какой «общей истории» может идти речь?!

Отсутствие, неаттестация - на протяжении 170 лет! - во внутренних документах страны басарабов/Трансалпинии/ Угровлахии/Мунтении терминов Земля Молдавская, Молдова ещё раз подтверждает вывод румынского историка Н.Иорги: «В самом деле, всё различно в этих двух странах - Молдова и Угровлахия - которые вначале даже не соприкасаются» (N.Iorga,III. Р. 183).

Молдавский словарный фонд, выписанный в результате предварительного изучения грамот, выпущенных канцелярией Молдовы, составляет более 1000 (!) лексических единиц (см. Limba ţării mele. Chişinău, 2010. Р. 44 — 58). Это богатство - око­ло 1020 единиц молдавского словарного состава - неоспоримое доказательство существования молдавского письменного языка, которое удостоверяется с 1392 г., на 129 лет раньше «монумен­тального», «исключительного», «уникального» «письма Няк- шу». С этой точки зрения молдовенизмы из актов канцелярии Молдавии являются доказательством не только древности, но и превосходства молдавского словарного состава, в сравнении с валашскими/мунтянскими письменными формами.

Вне всяких сомнений, члены этнического сообщества, ко­торые в XIII в. сотворили песнь Миорицы о судьбе молдавана, с тех пор и называли свой родной язык молдавеняскэ. «Древние,- повторяет румынский историк Ал.Зуб общеизвестную истину,- подменяли один термин - народ, другим - язык, отождествляя народ с языком, на котором говорили». Отождествление язык - народ отмечается уже в первой письменной истории Молдовы, в Летописи оттоли начася Земля Молдавская... (1359 — 1507 гг.). Молдавские историки той эпохи, опечаленные поражением у Рэзбоень (1476 г.), поминали молдавских воех, павших «под руки неверных и поганских язык», имея в виду «клетии тур- ци и с хикленими (предателями) мунтяне» (Primele istorii ale Moldovei. Ed. V.Stati. Chişinău, 2007. P. 72, 78).

134

«Вечность наша - молдавская речь»

Учитывая, что «Язык, на уровне первичного сознания, на уровне автостереотипа этноса, является в огромном большин­стве случаев самым важным, раннее всего называемым при­знаком и определителем этноса» (С.Арутюнов. С. 44), полага­ем естественным, даже необходимым, в контексте обоснования древности, многовековой непрерывности этнонима молдавень, проследить существование в истории глоттонима лимба мол- давеняскэ - фундаментального, идентифицирующего признака молдавской нации.

Молдавский народный патриотический эпос содержит очень древние сюжеты XIV - XV вв., подтверждающие много­вековой, исторический стаж не только этнонима молдаван/мол- довень, но и название лимба молдавеняскэ. «Конкретный при­мер предоставляет нам героическая песнь Груя (Иовицэ) и дочь кадия, в котором пресонажи

Три богатыря едут рядком На гнедых конях верхом

По речи - молдаване...(Дин гурэ молдовенешть).

(Балада. Кулежере де тексте ши коментарий) Это ещё одно неоспоримое доказательство, что молдаване,

уже на заре своей истории, в XIV - XV вв., называли свою род­ную речь лимба молдавеняскэ (Епосул ероик, 1983. П. 28, 185).

«Ех valachico in latinum...» В записке, прилагаемой к Молдавско-польскому договору, подписанным 15.09.1485 г., уточняется: «haec inscripcio ех valachico in latinum versa est, sed rex ruthenica lingua scriptam accepit» - «что означает, что ла­тинский текст договора был переведён с молдавского языка» (Подчёркнуто И.Богданом (Documentele lui Ştefan cel Mare,II, 1913. P. 373). Термин «limba rumînească» (румынский язык) ещё не существовал. Академик О.Денсусяну, соглашаясь с ин­

135

терпретацией И.Богдана, уточняет: «Подобные попытки были изолированными» (Istoria limbii romîne, II, 1938. Р. 9). АкадемикН.Корлэтяну переводит следующим образом приписку поль­ского секретаря: «Этот акт был переведён с латинского языка на молдавский язык, но король получил его на славянском языке» (1986 г.). Поддержал эту точку зрения и академик Сек- стил Пушкарю: «Первое датируемое свидетельство об исполь­зовании «румынского» языка (корректно: молдавского, потому что термин «румынский язык» в то время ещё не существовал) письменно, это с 1484 г. (корректно: с 1485 г.)». Речь о присяге Стефана Великого, данной польскому королю Казимиру, о кото­рой говорится: «haec inscripcio ех valachico in latinum versa est» (Istoria literaturii romîne. Epoca veche, 1930. P. 61). Эти истори­ко-языковые свидетельства были обнаружены румынскими ис­следователями, были исследованы румынскими историками и языковедами, чью компетенцию и чей авторитет пока никто не поставил под сомнение.

11 марта 1532 г. Немецкий автор, Николас Пфлюгер, пи­сал из Польши, что «некий доктор (= учёный) из Молдавии, который не говорит по-немецки, а только по-латински и по- польски, приехал в Витемберг, желая организовать печатание тетраевангелия и посланий апостола Павла на молдавском языке (термин «румынский» тогда ещё не существовал), а так­же на польском и немецком...» «Значит, существовал в то вре­мя молдавский перевод евангелия и посланий» (P.Panaitescu. începuturile şi biruinţa scrisului... 1965. P. 119 - 120). Печатание валашского катехизиса - «impressione cathechismi valachici» в Венгрии (Трансильвании) удостоверяется в 1544 г. О том же ва­лашском катехизисе, переведённым в Венгрии, узнаём из пись­ма 1546 г.: «Translatus est cathechismus in linguam walachicum atquae impressus Cibini...» (Катехизис был переведён на валаш­ский язык и печатан в Сибиу...). - P.Panaitescu. începuturile şi biruinţa scrisului... 1965. P. 121.

Середина XVI в. Множатся религиозные тексты на

136

молдавском языке, который в период правления династии Лэ- пушняну начинает употребляться и в официальных актах. В этот период появляются сведения «о книге, именуемой Пэучение из Пэучений Александра водэ из Страны Молдавской». «Суще­ствовал, значит, в Молдавии древний перевод Казаний, пере­вод, осуществлённый по поручению господаря» (P.Panaitescu, 1965).

С XVI в., с 1571 г. по 1590 г., молдаване имеют 7 (семь!) оригинальных текстов на молдавском языке.

31 января 1572 г. Правление Богдана Лэпушняну. Да­тируется первый документ, написанный на молдавском языке, дошедший до наших дней в целости и сохранности: акт, которым «Танасий син Кочага» дарует «вэтавулуй Голэй... а ми дряптэ очинэ ши мошии чи ам ын цинутул Фэлчиюлуй, ла сат, ла Цапинь...» (полный текст напечатан в молдавском издании данной книги). - См. Documente privind istoria Romîniei. Veacul XVI A. Moldova (DIR).

1582 - 1591 гг. «Aus den slavonischen in die moldaviche Sprasche...» «Помимо молдавского перевода Евангелия 1532 г., религиозные книги на языке страны были в свободном об­ращении. В библиотеке господаря Петра Хромого, взятой с со­бой в Тироль, была и Псалтырь Давида, переведённая со сла­вянского на молдавский язык - «aus den slavonischen in die moldavische Sprasche gezogen» (P.Panaitescu, 1965).

25 ноября 1588 г. Первый молдавский лексикон. Пётр Хромой, господарь Земли Молдавской, пишет первую страницу «катастих дела мэнэстире дела Галата сы штие де вешминте- ре бисеречей ши де аржинту, ши де ковоаре, ши де бань, ши де кай, ши де кары, ши де добитокул, ши де тоате букателе кынду ау фост егумену Анастасие...» Далее следует около 500 слов (DIR. Veacul XVI. A. Moldova).

1591 г. «Nomina populorum qui illirica loquuntur lingua, ordine alphabetico disposita» = названия народов, говорящих на иллирийском языке, в алфавитном порядке расположен­

137

ные: ... carintii..., dalmatae..., istri..., moldaui...» (Angelo Rocca. Commentarium variarum artium. Appendix Bibliotecae Vaticanae. Roma, 1591. R 338. - Apud Евгений Паскарь. Неизвестная Мол­дова, X V -X V I вв.).

1591 г. Немецкий энциклопедист XVII в. Конрад Шурц- флейш (Conrad Schurzfleich), ссылаясь на работу французско­го историка Жака Ту (Jacques Thuanus) Historia (1591 г. ), пи­шет: «vulgo nominant Ioan, пес absurde, et lingua moldavorum convenientur» = обычно неблагозвучно называют Иоан, но, с другой стороны, в соответствии с языком молдаван.

1719 г. Итальянский миссионер Сильвестро Амелио со­ставил в Риме Vocabulario italiano-moldavo.

1766 г. Господарь Молдавии Гр.Гика подписывает грамоту о школах. Кишинёв был включён в список 23 населённых пун­ктов, в которых должны были открываться школы, и в «каждой должен быть учитель молдавского языка» (А.Ешану. Шкоала домняскэ ла Кишинэу... 1993 г.).

13 января 1787 г. «Был на Пропаганде. Там, в присут­ствии 3 кардиналов и большой аудитории, около тридцати семи­наристов по очереди прочитали краткие стихотворения на сво­ём родном языке (seiner Landessprache): турецком, молдавском (moldauisch), греческом, персидском, арабском, армянском... » (I.W.Goethe. Călătorie în Italia).

12 мая 1803 г. Господарь Молдавии Ал.Морузи подпи­сывает документ, которым распорядился открыть в Кишинё­ве «школу на греческом и молдавском языках». Уточнялось: «Желаем, чтобы учитель молдавского языка хорошо писал и пел, чтобы ученики учились и этому».

Молдавский - официальный язык

Идея единого племени, родины и языка у молдаван.«Если в политическом и религиозном отношении пруто-дне- стровские молдаване возлагали свои надежды на спасение на

138

Россию и её монарха, сознание, что Молдавия - их единая Ро­дина, что они образуют собственное племя со своим собствен­ным языком, проявлялось с той же силой. Это было видно и до Бухарестского мира, но особенно после того, как река Прут ста­ла границей. Молдаване Пруто-Днестровского междуречья не­престанно утверждали, что «народ Молдавии с древних времён до нынешних дней имел свои законы, и они судились своими правителями по обычаям и обстоятельствам своей Родины». «Молдавия осталась единой родиной для всех... Свидетельства времени доказывают, что у жителей Пруто-Днестровского меж­дуречья сохранилось светлое сознание единой родины, единой нации - молдавской, единого племени - молдавского, и пре­выше всего, единого молдавского языка» (Leon Boga. Ideea de neam, patrie şi limbă a moldovenilor, 1932).

29 апреля 1818 г. Император Александр I подписывает Устав образования Бессарабской области. Согласно этому им­перскому акту, «Бессарабская область сохраняет свой статус народа, потому получает особое управление». Бессарабия становилась автономной, имея свой орган управления - «Вер­ховный сфат». Молдавский язык становился официальным языком; наряду с русским языком, он используется в делопро­изводстве во всех учреждениях области.

1818 - 1850 гг. «Действительно, сохранилось множество актов, свидетельствующих, что в первые десятилетия молдав­ский язык был официальным языком учреждений Бессарабии, наряду с русским языком» (Şt. Ciobanu, 1923).

1831 г. Молдавский язык обретает статус официально­го языка. «Курс всех обучений будет на молдавском языке не только для облегчения учеников, но и для культивирования язы­ка Родины и потому, что все публичные дела должны решать­ся на этом языке, который жители используют и в церковных службах» (Регуламентул Органик ал Молдовей. Арт. 421).

XIX в. начало. «Самое существенное, что определяет лек­сику молдавского литературного языка начала прошлого (XIX)

139

столетия - это массовое проникновение в неё неологизмов ро­манского происхождения. Такой путь развития обуславливался прекращением фанариотского господства (1821 г.) в Молдавии, а также возрастающей ролью России в мире вообще и на Бал­канах в частности. Известно также положительное влияние присутствия в Молдавии русских войск, которое во многом способствовало политическому, экономическому и культурному развитию края, ибо в рядах русских войск было, как утверждает М.Когэлничану, «много великих мужей, поднявшихся с низов до самых высоких чинов; они прорвали завесу предрассудков, скрывавшую от нас цивилизацию Европы и приблизили нас к справедливости и либеральным целям Запада» (С.Г.Бережан, В.И.Бахнарь. Молдавская терминология. Москва, 1987 г. С. 114

- 115).1856 г. «Правда в том, что люди здесь начинают не по­

нимать друг друга сегодня, когда понимание особенно необ­ходимо, и разные по речи, все объединяются в требовании для общества, не владеющего многими языками, для нелатинского, для нефранцузского общества, дабы могли бедные люди иметь связь, местечко на молдавской земле, где они говорили бы по-молдавски» (Ал.Руссо. Кужетэрь, 1856).

XIX в. 80-е годы. «Широко известно, что относительно прошлого Бессарабии под русским господством, бытует у нас

- как в общественном мнении, так и в печати и, даже, в науч­ных работах - много грубых измышлений... Служба (в церкви) на молдавском языке не прекращалась (при архипастыре Павле Лебедеве) в самом Кишинёве и в его пригородах, не говоря об отдалённых сёлах... » (N.Popovskii, 1931).

30 апреля 1907 г. Естественное и священное право молдаван. «Имеем право требовать, чтобы в наших сельских школах учили, помимо русского языка, и молдавский язык: это самое святое и естественное право любого народа, потому что язык предков для любого племени это то, что для человека отец и мать родная. Родители наши были молдавского рода и говори-

140

Румынская карта. Молдавское языковое пространство.Здесь говорят по-молдавски. По Е.Петровичу и С.Бережану. По материалам Atlasul lingvictic român, Atlasul lingvictic moldovenesc.Hartă executată de Iul.Bamea; reprodusă din H.Mihăescu.La românite dans le sud-est de l 'Europe. Editura Academiei române. Bucureşti, 1993.

ли на молдавском языке, матери наши качали нас тоже с молдав­скими песнями и учили нас молиться Богу на молдавском языке, и мы не имеем права, сердце не допускает отказаться от него, потому что отказываясь от языка предков - от молдавского язы­ка, от нашего племени молдавского отказываемся» (Gh.V.Madan. Moldovanul, Nr. 16, 1907).

17 июня 1917 г. Алексей Матеевич сочиняет стихотворе­ние Лимба ноастрэ (Наш язык). На второй день он прочтёт его на открытии курсов молдавских учителей.

13 - 14 июля 1917 г. Алексей Матеевич пишет в Мэрэ- шешть стихотворение Унора (Иным) - острую сатиру в адрес латинизаторов молдавского языка. Поэт решительно выступает против тех, кто пытается «разрушить древние основы» молдав­ского языка, заменяя исконные слова латинизмами.

20 сентября 1917 г. Василе Цанцу представляет к изданию Дикционарул мик ромыно-молдовенеск, 10000 слов (Кувынт молдовенеск).

28 марта 1918 г. На второй день после ликвидации Мол­давской Демократической Республики печатаются последние статьи Конституции Молдавской Национальной Республики (проект):

«§77. Все, проживающие в республике народы, поми­мо полного гражданского и политического равноправия всех граждан, имеют право распоряжаться своей судьбой в области культуры: а) право использовать родной язык в местных госу­дарственных и общественных органах, а также в школах, в со­ответствии с населением, проживающим в данном населённом пункте; в) право на обучение на родном языке; с) право соз­давать разные организации, собрания и ассоциации, с целью сохранения и развития языка, литературы и культуры каждого народа.

§78. Молдавский язык, как официальный язык госу­дарства, является обязательным предметом обучения во всех школах республики.

142

§79. Для решения вопроса о вхождении Молдавской На­циональной Республики в политический союз с каким-нибудь государством на основе конфедерации, федерации или лично­го, или реального союза, должно осуществляться голосование всего народа (референдум), в котором должны участвовать все граждане, достигшие 21 года, независимо от пола, религии, на­циональности».

Эта статья осталась как эхо былого нашего национального достоинства, как надежда, растоптанная румынами днём рань­ше - 27 марта 1918г.

1926 г. «Русское влияние ускорило и углубило француз­ское влияние на наш литературный язык до 1850 г.; в то же время способствовало дифференциации молдавской речи от мунтянской» (П.Ханеш, румынский филолог. Бухарест, 1926).

1941 г. Академик Дж.Кэлинеску о молдавском языке. «По сравнению с бедным мунтянским диалектом, язык мол-

а у а Ш с ц ш UKTH cfcW|Tc exultat io

ссу аШ ао ц cfeWfYf iafcjtitia

а у а Н л а о ц а х IKLk(c) мх b&vfy) exulto

&уаХХю<; WK‘iţkTMi convincia

âyaXfi а кп(п), ндоМ statua

ЛуаХХоцш Ж1 dkify) lator

&7av&Knim<; indignatio

fcyavaKtâcu IhVuH» M i CKk(f)cw(c)lC ̂ Mk *4Hi» mdignor

dtyavto0t н&м дн 4н(*)ю о дгдеоея aganothrio

нс+йЦт) locus

praecepsafova1 retc is

âycuiaCD л&(д)я am o

a y a jtd o jia i MU am or

Н.Милеску Спатарул. Греко-славяно-молдавско-латинский словарь 1672, стр.З (фрагмент)

143

даванина на более высокой ступени. Хорошо наблюдаемая в момент равновесия молдавская речь, мягкостью своих тонов, сама по себе художественна. Авторов такой значимости, как Некулче, Крянгэ в Мунтении сложно ожидать... Одним сло­вом: силы/корни языка идут, прежде всего из Молдовы» (G.Călinescu. Istoria literaturii române, 1941).

Декабрь 1951 г. Авторитетные советские языковеды, их молдавские коллеги на Кишинёвской совместной научной сес­сии обосновали и подтвердили культурно-историческую реаль­ность: молдавский язык - это неолатинский язык, имеющий фонетическую систему, грамматическую и морфологическую структуру, и основной словарный фонд, общий и для других восточных неолатинских языков.

1953 г. Бухарестский полиграфкомбинат «Casa Scînteii» издаёт в переводе «с молдавского языка» в 6100 экземпля­ров поэму Цара мя (Моя страна) молдавского поэта Емилиана Букова.

1955 г. Обсуждая проблему эпохи начала литературного языка, «Учёный Совет Института Языкознания из Бухаре­ста установил, что, как в отношении идейного содержания, так и в отношении языка, наша современная литература начинается в первой половине XIX в. писателями, объеди­нившимися вокруг журнала Dacia literară. В их центре сто­яли Михаил Когэлничану, Василе Александри, Алеку Руссо, Костаке Негруци...» - все молдаване, родившиеся в Молдове, которые начали говорить по-молдавски и, естественно, писать по-молдавски...

«Язык, употребляемый этими писателями, утвердил­ся как язык нашей современной литературы, потому что в его основе - живая речь народа». - молдавского, разумеется!(Cuvînt înainte la Dicţionarul limbii romîne literare contemporane, voi. I. 1955. Р. IX).

3 - 8 апреля 1956 г. Ha VIII Конгрессе романских ис­следований (Флоренция, 3 - 8 апреля 1956 г.) известный

144

итальянский языковед Карло Тальявини напомнил: «На­звание «молдавский язык» не является современным изо­бретением: молдавский язык - это продолжение нити древ­ней молдавской литературы, которая, в связи с политическим отделением Бессарабии, не приняла участие в процессе унифи­кации «румынского языка», завершившейся, в основном, в XIXв.» {Зарубежные авторы о молдавском языке и литературе. Кишинёв, 1970 г. С. 12).

1956 г. Сотрудники Института языка и литературы Молдавского филиала АН СССР подготовили и издали Кур- сул де лимбэ молдовеняскэ литерарэ контемпоранэ (Курс со­временного молдавского литературного языка, первый том), содержащий и главу Ку привире ла комупитатя лингвисти­ку молдо-ромынэ (О молдо-румынской языковой общности), в которой утверждается, что «оба языка имеют общий ос­новной словарный фонд, общую грамматическую, морфо­логическую и синтаксическую систему, то есть склонение существительных, спряжение глаголов, образование и дери­вация всех других членов речи, систему образования слов, их сочетание и топику - всё это общее, не отличается ничем существенным. Это означает, следовательно, что молдаване и румыны не сталкиваются с трудностями в устной и пись­менной речи в процессе общения.

Всё же, как и в любом близкородственном процессе, мол­давско-румынская общность не только не исключает, а, напро­тив, предполагает и определённые расхождения. Действительно, при всей общности литературного языка, между молдавским национальным языком и румынским национальным языком су­ществуют и определённые различия, особенно в их нелитера­турных вариантах - различия диалектально-территориального порядка... Это объясняется историческими обстоятельствами. Но подобные различия - не существенны, и не влияют на внутреннюю общность этих языков, особенно их литератур­ного аспекта» (Curs de limbă... I. Р. 31 - 32).

145

1978 г. «Тот факт, что оба языка - молдавский и ру­мынский, по своему словарному составу и грамматической структуре незначительно отличаются, вовсе не означает, что их нельзя считать отдельными средствами общения двух самостоятельных наций, то есть национальными языка­ми молдавского и румынского народов» (Ал.Дырул, И.Ецко,Н.Раевский, 1978 г.).

18 октября 1957 г. Постановление Совета Министров Молдавской ССР: «Возобновить с 1 сентября 1958 г. обяза­тельное изучение молдавского языка в республике».

12 мая 1989 г. Общее собрание членов Академии наук Молдавской ССР проголосовало за придание государствен­ного статуса молдавскому языку.

31 августа 1989 г. Верховный Совет Молдавской ССР дополняет Конституцию (Основной закон) Молдавской ССР новой 70(1) статьёй, которая чётко определила: государ­ственным языком Молдавской ССР является молдавский язык.

25 октября 1989 г. Воодушевлённые тем, что «нако­нец наша общая мечта стала реальностью: язык молдаван провозглашён государственным языком», объединённые идеей «способствовать благородному делу - национально­му возрождению молдавского народа», с целью «повышать престиж молдавского языка», «осуществления общественно­го контроля над функционированием молдавского языка», группа деятелей науки и культуры: С.Бережан, Вл.Бешлягэ, А.И.Чобану, И.К.Чобану; журналистов, в том числе, К.Тэнасе «от имени инициативной группы», образовали общественную организацию «Лимба ноастрэ» (.Literatura şi Arta, 25.10.1990).

22 марта 1991 г. Те же вчерашние инициаторы - бесстраш­ные и убеждённые защитники молдавского языка, в том числе и К.Тэнасе, грубо нарушая статью 70(1) Конституции Молдав­ской ССР, Закон о функционировании языков, сообразили дру­гое общество - Их язык румынский. Это ещё одно публичное

146

доказательство, что лицемерие, продажность и ренегатство стали определяющими характеристиками значительного коли­чества чиновников высшего ранга, научных и культурных дея­телей современной Молдавии на пути в Европу.

23 июня 1990 г. Верховный Совет Молдавской ССР поста­новил: «Объявить день 31 августа национальным праздником народа Молдавской ССР - Лимба ноастрэ».

23 июня 1990 г. Верховный Совет Молдавской ССР поста­новил: «Объявить день 31 августа национальным праздником народа Молдавской ССР - Лимба ноастрэ».

24 июля 1990 г. П.Солтан из Комиссии по науке и обра­зованию Верховного Совета нагло узурпирует прерогативы законодательного органа, самоуправно аннулирует статью 70(1) Конституции, Закон о функционировании языков: подписывает и отправляет в соответствующие структуры своё решение «об использовании глоттонима «лимба ромынэ» в из­дательской практике республики». Это ещё одно публичное до­казательство, что Республика Молдова с 1990 г. стала чем-то вроде села без сторожевых собак, бесхозным двором, где любой невежда воображает себя руководителем и депутатом.

17 сентября 1990 г. В Сучаве (в Западной Молдове) вы­шел из печати первый номер газеты Glasul Moldovei. В про­граммной статье Аргумент сучавский поэт и публицист Еуджен Аксинте напоминал и подчёркивал с неожиданным мужеством: «Подлинная карта Молдавии - это унаследованная от на­ших предков, и она охватывает в своих границах всех носи­телей молдавского языка» (Glasul Moldovei, 17 - 23.09.1990, Nr. 1). После тиражирования этой истины, Glasul Moldovei из Сучавы был задушен официальным Бухарестом.

2002 г. Газета Glasul Moldovei печатает стихотворение молдавского поэта Павла Старостина Mama limbii româneşti (Матерь языка румынского):

... Одни кричат, что он отрава,Но если хорошо подумать:

147

Древний наш язык молдавский -Родитель языка румынского.

2004 г. Немецкий социолингвист Клаус Бохманн, напо­минал то, о чём знают языковеды и умные учителя со времён Антуана Мейе: «Научная истина» относительно, якобы, «кор­ректного» названия «румынского языка» довольно лицемерна. В конце концов, большинство носителей решает какое кор­ректное имя их языка!» Подавляющее число молдаван назы­вают свой язык МОЛДОВЕНЯСКЭ. Что отвергает все смехот­ворные страдания о выдуманном «кризисе идентичности», всю бесплодную возню вокруг «корректного названия», родного для молдован языка.

4 октября 2006 г. «Йоргу Йордан, румынский академик, неоднократно писал, что в основе румынского языка стоит мол­давский язык. Он является более гармоничным, более пластич­ным. Естественно, что и представители молдавской культуры Крянгэ, Еминеску и тот же Садовяну, подставили плечо; опреде­лённым образом, молдавский язык - это матерь, а «румынский язык» - законный отпрыск этой матери, которая его породила» (Ион Друцэ. Из передачи на TV Moldova 1. Фрагмент).

Молдавский национальный календарь

Одна из коренных особенностей молдавского общества состоит в том, что, наряду с бесценными, уникальными памят­никами материальной, духовной культуры, оно создало уди­вительно богатый по своему словарному составу и по худо­жественному, фонетико-стилистическому разнообразию свой национальный молдавский язык. Его традиции настолько глу­боки, что молдаване до XX в. сохранили и используют, особен­но в художественных текстах, свой национальный месяцеслов, созданные ими народные названия месяцев, которые впервые были регистрированы В.Александри и использовались в произ­

148

ведениях молдавских писателей и фольклористов П.Испиреску, М.Садовяну, того же В.Александри, и последующими авторами:

gerariu/cărindariu (пора колядок, время морозов) - январь, făurar (время, когда мастера-кузнецы готовят плуги) - февраль,germănăr/mărţişor (пора зачатий засеянного) - март, prier (пора раскрытия почек) - апрель, frunzar (пора озеленения, раскрытия листьев) - май, cireşel, cireşar (начало созревания черешни) - июнь, cuptor (время летней жары) - июль, măsălar (время жатвы, сбора урожая) - август, vinicer (время брожения молодого вина) - сентябрь, brumărel (время первой изморози) - октябрь, promovar (время инея) - ноябрь, andreiu (пора зимы с начала св. Андрея) - декабрь.

(V.Alecsandri, I. Р. 478 - 479).

Молдовенизмы

«Здесь, в Бессарабии, даром никто не является румыном»

М.Концю, 2013

Вначале были молдовенизмы - слова, формы и фразео­логические единицы, характеризующие и индивидуализирую­щие молдавский язык, речь молдаван. Государственная поли­тика Угровлахии/Валахии/Мунтении с 1860 г. по отрицанию и дискредитации всего молдавского, то есть МОЛДОВЕНИЗМА, породила агрессивный румыно-националистический антимол- довенизм. Идеологический молдовенизм, как деликатно окре­стил это, исключительно румынское, течение академик Йоргу Йордан.

Самый давний и самый распространненый румынский

149

словарь - Лазаря Шэйняну (1896 г.) - установил: молдовенизм - «слово и словосочетание, характерное для Молдовы». Ту же эт­ноязыковую реальность удостоверяет и самый богатый, до сих пор не превзойденный Dicţionarul limbii române din trecut pînă astăzi И.-А.Кандря: молдовенизм - «особенность молдавской (m о 1 d о v а п) речи».

Уместно напомнить, что молдовенизмы, но, прежде всего, молдовенизм - качественная, этноязыковая, идентификацион­ная характеристика, присущая только Молдове и только молда­ванам - уже с XIX в. оказала существенное влияние на культуру и литературный язык Валахии, страстно стремившийся стать «румынским». «Во второй половине XIX в. молдовенизмы про­никли в литературный язык, благодаря передовым поэтам Алек­сандра Эминеску, прозаикам И.Крянгэ и др. молдаванам, уро­женцам Молдовы» (L.Şăineanu, 1929. Р. 406).

Культурное превосходство молдаван, этноязыковая недо­статочность и зависть южнокарпатцев увеличили комплекс не­полноценности валахов/мунтян, вызывая у них неприязнь ко всему молдавскому. Мунтенизм, административно навязанный «через политические идеи» (Г.Ибрэиляну), раздуваемые офи­циальным Бухарестом, развязал кампанию по дискредитации и даже фальсификации молдавских ценностей: демолдовениза- ция поэтических творений М.Эминеску, маргинализация про­зы, презрительное отношение к учебным пособиям И.Крянгэ, замалчивание творческих достижений М.Садовяну, К.Хогаша, наглое присвоение и этикетирование «румынскими» художе­ственных ценностей Молдовы, идеологическая операция по «обрезанию» Стефана III Великого в «румуны»...

Ион Крянгэ жаловался в письме к Якову Негруци (22.02.1885 г.): «Мы, являясь учениками Майореску и литера­турного общества Жунимя не должны бояться, что наши рабо­ты с презрением будут выброшены из школы, если назначенная комиссия будет судить по-мунтянски» (выделено И.Крянгэ). Но бухарестские министерства, комиссии подняли мунтенизм в

150

ранг государственной политики.В статье Cultura în Moldova, опубликованной посмертно,

Калистрат Хогаш, «блестящий певец нашей красивой Молдовы» (Г.Ибрэиляну), едко выступает против «определенного литера­турного антимолдовенизма, который особо проявляется в языке. Кажется, некоторые хотели бы запретить язык с этой стороны Милкова, из Молдовы». Писатели из Молдовы обвинялись «в чрезмерном употреблении молдовенизмов». Сам И.Богдан до­ложил, что писатели из Молдовы «не умеют писать». «Неуме­ние» - называлось молдовенизме. «Господа из Бухареста нам колят глаза нашими многострадальными молдовенизмами, ко­торые, известно же, есть и в Pasteluri В.Александри, и в Вос­поминаниях И.Крянгэ, и в «стихах М.Эминеску» - «создателя румынского поэтического языка» (Й.Йордан, 1971 г.). Их много, этих молдовенизмов, в поэзии М.Эминеску, который «употре­бляя в своих стихах большое количество слов и выражений из повседневной молдавской речи - значит, молдовенизмов! - рас­ширил границы художественного стиля литературного языка...» (Al.Rosetti, 1955).

В другой своей статье - Moldovenisme К.Хогаш вновь воз­вращается к судьбе молдавского языка, над которым повис да­моклов меч мунтенизации/румынизации. «С некоторых пор, когда центром культуры был объявлен Бухарест, с момента централизации..., г-н И.Богдан «стучит» министерству, что кан­дидаты из Молдовы пишут «плохо», с «молдовенизмами»... О мунтенизмах и арделенизмах мунтянских и ардялских кандида­тов И.Богдан не упоминает. Разумеется, будущие кандидаты за 256 франков (то есть, за 33 серебренника) постараются усвоить некий вокабуляр мунтенизмов, потому что противовесом мол- довенизма является мунтенизм» (C.Hogaş. Opere. 1956. Р. 471 -480).

Таким же образом и сегодня - за 33 румынских серебрян- ника! - навязывается в речь учителям, административным структурам, медикам, телеведущим и радиорепортерам олтян-

151

ское кривляние - смехотворное до идиотизма.Наряду с другими несуразицами, типа «valah = rumîn»,

«румынский язык - это язык Христа» (Н.Дабижа), в, якобы, ин­теллектуальной румынской среде раздувается нелепость, будто «румынский язык» «самый-самый» из всех языков на планете. Те, которые не усвоили эту нелепицу, рискуют остаться второ­годниками по предмету «румынизация» и остаться вне «унире».

Тамошний румын Д.Спиняну писал (в 90-е годы XX сто­летия), что «бессарабцы» не будут «объединены» с румунами, если они не усвоят их «самый-самый» язык.

Обосновавшийся в Кишиневе румын М.Концю полагает, что юные молдаване так и не успели усвоить олтяно-мунтян- ский «самый-самый» язык. Эти задрипанные молдаване в своем развитии остались на своем молдавском/молдовеняскэ, на уров­не блин и блинеле {Moldova Suverană, 22.01.2010). Если упомя­нутым господам нравятся румынизмы ciorbă, chec и rahat - на здоровье! могут их есть. Молдаване предпочитают борш, али- ванкэ, блинеле, рекомендуемые румынским словарем DEX!

Насколько мы информированы - о тревожных статьях А.Плешу, о манифесте Е.Симиона «Limba românească s-a ţigănit» - пока никто не доказал, что румынский язык «самый- самый»...

Журналист М.Концю настаивает, что эти, придуманные румынами «бессарабцы», так и остались «лингворумыновторо- годниками». Заметив справедливо и остроумно: «Здесь (в «Бес­сарабии») даром никто не является румыном», он упрекает агентов румынизаторской бишницы, в том, что оказались не­способными привить «бессарабцам», «самый, самый» «румун- ский язык». Он до сих пор не додумался, что местным юношам неинтересно олтяно-мунтянское или цыганское (по определе­нию героя Он.Гибу) кривляние. Может, лингвомунтяноолтяне сами потрудятся говорить свободно на лимба молдовеняскэ/ молдавский язык, язык М.Садовяну, Н.Лабиша, В.Телеукэ, Гр.Виеру, И.Друцэ...

152

Разумеется, валахоолтяне или румуны, в том числе и М.Концю, могут поверить любым румынским бредням. Молда­ванам же все равно, какие бредни раздувает румынская пропа­ганда на берегах Дымбовицы или Олта.

Разумеется, любой родной язык - это свет в окошке для его носителей. Но не для носителей других родных языков.

Давным давно доказано и общепризнано, что «корни, соки, энергия языка идут, особенно, из Молдовы», что молдавский язык - самый богатый, самый музыкальный, «сам по себе ху­дожественный», что творчеством самых одаренных молдавских писателей М.Когэлничану, Ал.Руссо, К.Негруци, В.Александри, М.Эминеску, И.Крянгэ «были заложены начала нашей литерату­ры - и в отношении идейного содержания, и в отношении язы­ка...». Все эти истины безупречно обоснованы румынскими ака- демиками-языковедами Ал.Грауром, Е.Петровичем, Ал.Росетти, Й.Йорданом, румынскими историками литературы и писателя­ми Г.Ибрэиляну, Дж.Кэлинеску, М.Садовяну, К.Хогашем и др.

Представляется совершенно естественным, что в разные периоды, деятели культуры энергично выступали в защиту мол­давского языка, его исторических, народных корней, являлись поборниками культуры молдавской речи, отмечая её музыкаль­ность, художественные возможности, прелесть сладкозвучного молдавского говора.

Декабрь 1918 г. «Сохраните, сколько сможете, во всей чистоте прекрасную, прадедовскую молдавскую речь». «По­разил меня странный стиль, который мучают преподобные мол­давские отцы... Речь об употреблении, преднамеренно, изы­сканных неологизмов... Зачем это (манерничанье), когда на многоцветном, богатом, и столь прекрасно-сладкозвучном, на­шем молдавском языке, можно сказать столь же хорошо, и даже лучше, те же вещи... Причину (этой глупости) знаю: бегство от, якобы, «примитивного молдавского языка». Из-за безграмотно­сти, слова нашего языка заменяются разными смехотворными смесями, импортируемых из-за рубежа... Не надо, братья-бес­

153

сарабцы... Сохраните, как можете, в своей первозданной чисто­те нашу прадедовскую речь. Мы (молдаване из Румынии), ста­раемся и боремся возродить её. Сохраните родную речь Святого писания (...), читайте великих носителей речи (молдавской) Еминеску, Влахуцэ, Садовяну. Увидите, какая глубокая красота, какая глубина и волнующая прелесть содержится в нашем язы­ке, якобы, «примитивном»... (loan Savin). Этот призыв к позна­нию, употреблению и уважению истинного, естественного мол­давского языка был адресован пруто-днестровским молдаванам в конце 1918 г. Был перепечатан в газете Cuvîntul (Bucureşti, Nr. 5 - 7 , 1992). Напечатан также в еженедельнике Flux (22.05.2009 г.) с мотивацией: «современен и в наши дни, когда страдаем от той же болезни - обезьянничества».

Май 1937 г. «Ещё одна зараза: языковое обезьяннича­ние... Сколь болезненно мы отмечаем факты искажения языка, уродуя и смешивая его разного рода чужими элементами. Чи­стое обезьянничание! Потому что, как ещё назвать, кроме как обезьянничание, попытки молодых молдаван, к примеру, гово­рить по-мунтянски или, даже, по-олтянски... Никто не утверж­дает, что должны говорить на языке крестьянина XVIII века... Но это не означает, что обязаны говорить «пэй» вместо «апой», «кырлан» вместо «мынз», «кыйне» вместо «кыне», «бафтэ» (цыганизм) вместо «норок», «избындэ», «пуц» вместо «фынты- нэ», «порумб» вместо «пэпушой», «порумб(ел)» вместо «хулуб» или смехотворно - из-за глупости! - заменить гласное «е» на «э» в любой позиции и т.д. и т.п. Что ещё хуже, что это обезьян­ничание проникает в народ, уродуя родной язык». На каждом шагу слышишь якобы интеллектуалов-молдаван, которые поня­тия не имеют, о чём и как говорят. Своим обезьянничанием, они становятся наследниками Кириц В.Александри, героями И.Л.Караджале. «Наш долг интеллектуалов, тем более, что мы в абсолютном большинстве молдаване, в том, чтобы сохра­нить и культивировать наш молдавский язык» (V.Ţepordei, Raza Nr. 375, mai 1937).

154

Манифест Boala maimuţărelii (Обезьянья хворь) был пере­печатан в газетах Săptămîna, Moldova Suverană, Glasul Moldovei, однако, значительная часть политического класса, культурной элиты, учительства дообезьянничались до такой степени, что уже сами не замечают, насколько они претенциозно смешны.

Молдавский, по микроощущению и языку, писатель Ка- листрат Хогаш написал еще до войны манифест Молдовениз- ме (опубликован в 1944 г.) - о мунтяно-олтянской кампании по дискредитации молдавской письменной культуры - постыдная ситуация, характерная и для наших дней... «С некоторых пор молдаван обвиняют в том, что пишут, якобы, диалектально, с молдовенизмами. Речь не только о тех, кто пишет сегодня, а и о тех, кто писал и раньше. Молдаван обвиняют в том, что употребляют молдавские слова. (Как будто оцыганенный, отуреченный, насыщенный англицизмами «румынский язык» лучше!). Наш литературный язык сформировался в XIX в. (пи- сателями-молдаванами К.Негруци, М.Когэлничану, А.Руссо, Г.Асаки, В.Александри, И.Крянгэ, М.Эминеску). И если дать предпочтение какой-либо области, то первенство принадле­жит Молдове» (С.Hogaş. Opere. Bucureşti, 1956).

Наряду с М.Эминеску, Дж.Кэлинеску, Й.Йорданом и др., художественность, музыкальность, сладкозвучность молдав­ского языка отмечают и современные языковеды.

«Самый сладкозвучный язык!», - подчеркнул Джордже Ускэтеску, профессор романских языков Мадридского универ­ситета, и продолжал (6 апреля 2001 г.): «Здесь, в Мадриде, где нахожусь уже несколько десятилетий, редко имею возможность наслаждаться молдавской речью. Хочу, чтобы знали - это са­мый мягкий, самый музыкальный, самый сладкозвучный язык. Будет крупной ошибкой, если вы, бессарабцы, попы­таетесь отказаться от него, подменить его, скажем, мунтян- ским. Знаю, есть такие намерения у иных. Но они (и подобные им) - блудники в вопросах языка. Говорю вам это со всей се­рьезностью».

155

Любой уважающий себя член цивилизованного общества считает своим моральным долгом защищать язык своей страны, язык своих предков, язык своей матери. В XIX в. в Молдавии было популярно следующее четверостишие, о котором напоми­нал нам академик Н.Корлэтяну:

Род свой защищай,Не будь истукан.Язык сохраняй,Коль ты - молдаван.

Михаил Эминеску и молдавский язык

Академик Йоргу Йордан, авторитетный румынский языковед, неоднократно подчеркивал: «Эминеску считается вообще создателем румынского поэтического языка... Эминеску

- создатель поэтического языка (limbaj)... Эминеску употребляет другой язык, нежели его предшественники... Эминеску - создатель другого поэтического языка, превосходящего того, который использовали его предшественники» (Iorgu Iordan, 1971).

Краеугольными камнями поэтического языка М.Эминеску, известно, являются:

1. Молдавское устное народное творчество;2. Молдавский язык.Эти основополагающие и определяющие для поэзии

М.Эминеску компоненты давно установлены и неоднократно подтверждены. Например, академик Ал.Росетти подчеркивал: «влияние фольклора - молдавского, разумеется! - на Эминеску было глубоким и решающим» (Al.Rosetti, 1955).

«Поэтический гений Эминеску побудил его избрать лучшие инструменты для выражения своих чувств...: элементы, характерные для повседневного языка вообще, с молдавским характером (elemente caracteristice de limbă vorbită, în genere, cu caracter moldovenesc...). Эминеску включает в свои стихи серию элементов молдавского повседневного языка» (Al.Ro-

156

setti, 1955).Забавные эвфемизмы румынского академика «limbă

vorbită, în genere, cu caracter moldovenesc» или «limbii vor­bite moldoveneşti» никого не могут ввести в заблуждение. Подобные языковые выкрутасы не могут скрыть исторически установившуюся и научно обоснованную с XVII в. реальность: известное название языка молдаван - лимба молдовеняскэ.

Молдавские слова, стоящие в основе «создания румынского поэтического языка» (I.Iordan), но обозванные румынами «регионализмами», «гораздо более многочисленны, о чем весь мир знает, и вызывают недоумение издателей, которые считают себя вправе самовольно... убавлять (или даже искажать!) их, заменяя формами, соответствующими литературному языку (который только начал формироваться к концу XIX в. - В.С.) и, таким образом, фальсифицировать язык, используемый Эминеску - «создателем румынского поэтического языка». «Господствуют повсюду молдавские слова, что также известно, и, по-моему, естесственно, и в первую очередь не потому, что автор поэмы Luceafărul был молдаваном, а как следствие логики его языковой концепции, к которой прибавляется более «поэтический» резонанс молдавских форм» (I.Iordan. Obser­vaţii cu privire la limba poeziilor lui Eminescu, 1971).

«Демолдовенизацию языка Эминеску начинают уже редакторы журнала Convorbiri literare, первый издатель поэта Титу Майореску... Румынский критик Е.Ловинеску, издавая стихи Эминеску, «реактуализирует его орфографию». Как показал Г.Ибрэиляну, «реактуализация» состояла в замене молдавских форм другими - мунтяно-олтянскими. Это не простое искажение языка Эминеску, а фальсификация художественного аспекта поэтического творчества Эминеску» (Ramil Portnoi. Mihail Emi­nescu. Chişinău, 1956. P. 46 - 47).

1924 г. «По мнению М.Эминеску самым сладкозвучным и самым богатым в звуках - это молдавский язык» (I.Slavici. Amintiri...).

1929 г. М.Эминеску и молдавский язык. «Эминеску

157

сотворил свой (поэтический) язык из всех диалектов, употребляя формы, требуемые для созвучности стиха: независимо, мунтянские они, или молдавские. Но, прежде всего, естественно, молдавские, являясь молдаванином» (Garabet Ibrăileanu, 1929).

26 сентября 1952 г. В своём научном докладе Lim­ba poeziilor lui Mihail Eminescu (Язык стихов Михаила Эминеску) академик Ал.Росетти доказал, что поэтический язык М.Эминеску, своеобразие и особенность его дарования основываются на богатстве и художественных возможностях молдавского языка и на молдавском устном народном творчестве. «Влияние фольклора, разумеется молдавского!, на Эминеску было глубокое и решающее» - подчёркивает академик. «Эминеску употребляет в своих стихах большое количество слов и выражений из молдавского языка». Ал.Росетти в доказательство этому приводит 26 общих особенностей «характерных для языка молдаван», которые придают стихам М.Эминеску уникальность.

Таким образом, в основе беспримерных поэтических творений М.Эминеску - «материал из языка, употребляемого в Молдове и Буковине»... То есть, из молдавского языка. Под всеохватывающим влиянием молдавского народного творчества и «использованием большого количества слов и выражений из молдавского языка, Эминеску расширил границы художественного стиля литературного языка и, одновременно, дал ему характеристики своего гения» (Al.Rosetti. Studii lingvis­tice).

Эминеску и литературный язык.Влияние молдавского языка

«Во второй половине прошлого (XIX) века, когда живет и пишет наш великий поэт, литературный язык находился в про­цессе формирования, в смысле его приближения к нынешнему состоянию, которое, на данный момент, может считаться наибо­

158

лее соответствующее идеалу этой нации (румынской). Так объ­ясняется, между прочим, тот факт, что наряду с литературными формами, которые со временем устоялись, встречаем, и не толь­ко у Эминеску, и у многих других, формы, которые раскрыва­ют, так сказать, национальное происхождение писателей (Ал. Руссо, К.Негруци, М.Когэлничану, В.Александри, И.Крянгэ, затем Михаил Садовяну, Ионел Теодоряну, Калистрат Хогаш, Николай Лабиш и др. - В.С.). В отличие от своих современ­ников (имею в виду, прежде всего, мунтян), Эминеску, как мне представляется, совсем не стремится употреблять, на­сколько тогда это было возможно, утвердившиеся уже формы. Наоборот, мне кажется, что в той мере как ставилась про­блема, он предпочитал молдавские формы. И это не только из-за определенного идеологического молдовенизма, а по­тому что его родная речь (молдавский язык - В.С.) лучше соответствовала лирической поэзии. Молдавский язык, молдавская речь имеют гамму, если можно так сказать, в do minor, мягкую, душевную (blîndă şi molcoma), уверенно соз­дающую атмосферу мечтаний... По меньшей мере, так чув­ствую я, такой же молдаван, как и Эминеску... Мне кажет­ся, что если бы мы «литературизовали» молдавские формы Эминеску, исчезло бы, или, по меньшей мере, убавилось бы их поэтическое волшебство. В дальнейшем остановлюсь на серии фактов, где молдавский характер очевиден сам по себе, что просто бросается в глаза.

Фонетические: сарэ, брацэ, кэтрэ, извоарэ, ферешть, мыне (ши мынь), ымпле, динтэй, мэтасэ, хотарэ и др.

Во многих случаях молдавские формы продиктованы техническими потребностями стиха: ритма, рифмы, меры...

Влияние молдавского языка особенно проявляется в употреблении форм притяжательного местоимения...» (I.Iordan. 1983).

159

Румынские знаменитости о волшебстве молдавского языка

«Эминеску, являясь молдаванином, проявляет есте­ственную предрасположенность к своим формам..., молдав­ским формам». Perpessicius, 1939.

«Михаил Эминеску... предпочитал молдавские формы... И это не только из-за определенного идеологического молдо- венизма, а из-за того, что его родная речь (молдавский язык, разумеется!) лучше соответствовала лирической поэзии». Iorgu Iordan, 1983.

«Употреблением большого количества слов и выраже­ний из молдавского языка... Эминеску расширил границы художественного стиля литературного языка и одновремен­но придал ему характеристики своего гения». Al.Rosetti, 1956.

«Эминеску в своих стихах везде вмешивал природу. Это не потому, что молдавский пейзаж более живописный и разноо­бразный, а потому, что чувство природы, составленное из со­зерцаний, ближе к мечтательной душе молдавана». Mihai Ralea, 1956.

«Александри создал целый жанр: Pasteluri». Mihai Ralea,1956.

Рассказы Иона Крянгэ - «это сама жизнь народа, под­нятая на высокий художественный потенциал». Mihail Sadoveanu, 1930.

«Молдавская речь, мягкостью своих тонов, сама по себе художественна. Писателей, подобно Некулче, Крянгэ в Мунтении трудно ожидать...» George Călinescu, 1941.

«Национальное своеобразие первого молдавского про­заика (после Иона Некулче), К.Негруци обязано народной по­эзии и «старинным хроникам». Garabet Ibrăileanu, 1909.

«Великий прозаик Ион Крянгэ - человек из народа, пи­шет и говорит как народ». (По-молдавски!). Garabet Ibrăileanu, 1925.

160

«М.Садовяну берёт, особенно для своих исторических ро­манов, элементы отовсюду, требуемые ходом времени и местом

- из летописи, из крестьянского говора, из всех частей страны, но предпочтение имеет молдавская речь...

Произведения М.Садовяну - это самая растянутая попыт­ка, от Эминеску до наших дней, актуализировать древний язык, пока он не умер, пронести его дальше, как живое существо на­ряду с народным языком, как носителя идей на гуманистиче­ском уровне... Если бы Стефан Великий встал бы из своей гроб­ницы и поговорил бы с нами, уверен, что он нас не понял бы, а вот Михаила Садовяну он бы понимал». George Călinescu, 1956.

«А ведь самые лучшие наши писатели (Некулче, Не- груци, Александри, Эминеску, Крянгэ, Садовяну) - все мол­даване! (В.С.) - являются лучшими знатоками языка» (мол­давского!). Garabet Ibrăileanu, 1925.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ: «Какая провинция дает литературе самых многочисленных и самых лучших писателей, та про­винция дает больше всего литературному языку». Calistrat Hogaş. Cultura în Moldova, 1944.

Quod erat demonstrandum! Что и требовалось доказать!

«Прекрасней языка на свете нет...»Молдавские поэты о молдавском языке

Как национальная форма молдавской культуры - лим­ба молдовеняскэ - молдавский язык, начиная с XVII в., с Гр.Уреке, с Мирона Костина, но, особенно, с Иона Некулче до Николая Лабиша, Виктора Телеукэ, Григоре Виеру, Иона Друцэ убедительно доказал и доказывает, что располагает без­граничными лексико-фразеологическими возможностями и стилистическими средствами, чтобы проникновенно описать сложнейшие процессы и события, самые глубокие, изысканные и волнующие переживания.

Неутомимый поборник культуры молдавской речи, защит­

161

ник молдавского литературного языка В.Мындыкану писал с оправданной гордостью:

«Мы, здесь и сейчас, видим и понимаем диалектический процесс развития, обогащения и расцвета молдавского, со­временного литературного языка, потому что мы сами явля­емся свидетелями и участниками этого процесса. Кто помнит нашу ситуацию в прошлом, трудности нашего духовного раз­вития («наш длительный и трудный рост» - Андрей Лупан) не может, не радоваться реальным прогрессом у нас в литератур­ном языке. Благодаря, прежде всего, мудрой политике, прово­димой на уровне высшего руководства, которое поощряет все­ми путями творчество и творческий дух, мы достигли такого уровня социально-культурного развития, когда лимба молдо- веняскэ - молдавский язык способен выражать с легкостью и точностью самые глубокие понятия бытия, сложность и порыв всей нашей жизни. По сути, можем сказать, что в отношении языка мы прошли путь «от сохи до космодрома» (Literatura şi Arta, 31.10.1985).

В продолжение приводим, реактуализируя, уникальные по глубине проникновения и художественному уровню, возвышен­ные и убедительные доказательства богатства, разнообразия и музыкальности, одним словом, безграничных возможностей выражения молдавского языка, поразительного творческого по­тенциала лучших молдавских поэтов, чьи песни родному мол­давскому языку - лимбий молдовенешть остаются непре­взойденными на всем восточном неолатинском языковом ареале. Валахи/мунтяне, ныне румыны, не имеют ничего подобного - по мысли, по художественности - поэтическим драгоценностям Лимба ноастрэ Алексея Матеевича, Прекрасней языка на свете нет... Виктора Телеукэ, Лимба молдовеняскэ Николая Костен­ко, Ын лимба мя молдавэ... Петра Заднипру... Приводим лишь стихотворение Лимба ноастрэ (Наш язык) Алексея Матеевича. Остальные, из-за сложностей перевода, не считаем возможным приводить.Они есть в молдавском издании данной книги.

162

НАШ Я ЗЫ К

Наш язык, наш клад нетленный, От безверия укрытый,Свет жемчужин драгоценных, Над отчизною разлитый.

Наш язык - душа живая Пробужденного народа.Он воспрянул, разрывая Сна мертвящие тенета.

В нем живут огонь и дойна, Грусть полей и шелест хлеба, Полыханье белых молний, Рвущих тучу в черном небе.

Это боль, сердец томленье, Тихий говор дедов наших,Что любили эту землю Правдой рук в труде угасших.

Наш язык - узор прекрасный, Кодры, шорох листопада.Плес Днестра, в котором ясно Догорают звезд лампады.

Наш язык - скрижаль былого, Голос многих поколений.Это их святое слово Пробуждает в нас волненье.

Словом предков мы по праву Воспеваем в час урочный Вековечных истин славу В светлом храме, в доме отчем.

Потому он свят до боли,Что на нем в отцовском крае И оплакивают долю,И застолье воспевают.

Нет ему в веках забвенья,Что забыто - воскресите,Пыль эпох с него сотрите,- Жаждет он освобожденья.

Соберите свет жемчужин С ярким радужным отливом - И пред вами хлынет дружный Новых слов поток бурливый.

Нет, роптать вам не придется На язык свой с укоризной,- Он щедрее струй в колодцах Нашей матери-отчизны.

Да пребудет он нетленным,От безверия укрытый,Свет жемчужин драгоценных, Над отчизною разлитый.

Перевод Д.Олъченко

163

Языки моей страны Мы и наши права

В Республике Молдова, как и в Швейцарской Конфеде­рации, 4 (четыре) официальных языка. Не надо возмущать­ся и называть автора «примитивным» молдовенистом. Насчёт «примитивности» - готовы в любое время и в любом месте без лишних усилий доказать, что новоиспечённые, так называемые румыны, элементарно безграмотны. Любое количество орущих не заменяет очевидных реалий.

В Республике Молдова, по данным переписи 2004 г., про­живают около 4.000.000 граждан. Из них 2.564.849 (75,8% все­го населения, без Приднестровья) - молдаване. 2.030.000 граждан Республики Молдова (без Приднестровья) считают своим языком лимба молдовеняскэ (молдавский язык). К ним следует добавить ещё около 300.000 молдаван, проживающих в Украине.

В августе 1989 г. по воле общества и по требованию акаде­мических институтов, творческих союзов, всего интеллектуаль­ного сообщества, под лозунгами «Унире, молдовень!», «Лим­ба молдовеняскэ - лимбэ де стат!», Конституция МССР была дополнена статьёй 70(1), устанавливающей государственный статус молдавского языка. Новый Высший закон 1994 г., учиты­вая убеждения, волю и право этноса, давшего название Молдав­скому Государству, подтвердил положение о государственном статусе молдавского языка.

В соответствии со статьёй 2(1) Конституции «Республика Молдова - демократическое правовое государство, в котором достоинство человека, его права и свободы... являются высши­ми ценностями и гарантируются»; статья 10(2) Конституции устанавливает: «Государство признаёт и гарантирует право всех граждан на сохранение, развитие и выражение этнической, культурной, языковой и религиозной самобытности».

164

Так вот, все эти и другие основные права и свободы молда­ван, молдавского народа на протяжении последних 23 лет вызы­вающе грубо нарушаются всеми официальными структурами, в том числе, Парламентом, Президентурой и Правительством, не говоря уже о румынском посольстве.

Недавно высокий представитель другой страны высказал­ся по поводу некоторых моих выступлений: дескать, неплохо, но желательно побольше аргументов. Чтобы убедиться, что молда­ване лишены всяких прав, достаточно зайти в любую школу, не говоря о таких центрах фронтальной румынизации, как Бель- цкая Высшая школа всеобщего румынизма, действующая под прикрытием университета, как, так называемая, Национальная библиотека, как все остальные ВУЗы, дискредитирующие мол­даван и молдавские ценности за деньги тех самых молдаван.

Беспардонное попрание органического Закона о концеп­ции национальной политики - это публичное унижение молдав­ской нации, всего многонационального молдавского общества. Пренебрежительное отношение к этому, исключительно важно­му законодательному акту, со стороны Парламента, Правитель­ства и, даже со стороны его высокого инициатора и его окруже­ния, обернулось для них бумерангом и завершилось попыткой государственного переворота 7 апреля 2009 г.

В этом органическом Законе, впервые в истории Молдавии, определён полиэтнический состав нашего общества, названы его компоненты, установлено положение о государствообразу­ющей нации, отмечается, на законодательном уровне, общность происхождения и литературной формы восточнороманских языков, пути и способы реального изучения молдавского язы­ка, развития гармоничного русско-молдавского двуязычия. Все эти положения высокомерно и пренебрежительно сброшены в мусорную корзину. И это при том, что этот органический Закон никем не отменён!

165

Доколе?!

Наряду с государствообразующей нацией - молдаванами, составляющей 75,8% населения, и чьи конституционные права на развитие и свободное выражение этнической, культурной и языковой идентичности открыто и нагло нарушаются, в Мол­давии всегда жили, и ныне живут, русины, украинцы - 282.406 граждан (8,4% всего населения), русские - 201.218 (5,9%), га­гаузы - 147.500 (4,4%), болгары - 65.662 (1,9%) и др. В общей сложности в Молдавии (без Приднестровья) ныне проживают около 900.000 славян. Если к ним прибавим ещё 147.500 гага­узов, для которых русский - один из официальных языков, то выяснится, что в Республике Молдова живут около 1.000.000 русскоязычных, многие из которых, граждане Российской Фе­дерации. Уже этим полностью объясняется правомерный, есте­ственный интерес России в этом регионе. Тем более, что абсо­лютное большинство населения республики - православные, находящиеся под каноническим покровительством Русского Патриархата.

Итак, в Республике Молдова наряду с 2.030.000-ым мол- давскоязычным населением (без Приднестровья) проживают около 900.000 славяноязычных и 147.500 гагаузско/русскоязыч­ных. Всему этому многообразию уже более двух десятилетий административно - как на захваченной территории! - навязы­вается язык, история, культура, нравы 2.2% меньшинства, на­зывающего себя румынами. Всё это, исторически состоявшееся и утвердившееся богатство 3.000.000 граждан, отдано на откуп 73.000 так называемых румын. В начале XXI столетия, в центре Европы, какой-то хвост, даже не хвост, а хвостик задрипанный, пытается мыкать караваном.

И никто не возмущается! Какая-то моська пытается сва­лить слона. Как 7 апреля 2009 г. Мы - миллионы нас! - терпим и молчим. Доколе?!

166

Никогда, на протяжении 700 лет, разноязычных жителей Молдавии не беспокоило устоявшееся здесь языковое положе­ние. Потому что каждый уважительно относился к языку дру­гого. А необходимость познания молдавского языка - языка большинства, была естественной. Даже губернатор нашего края князь С.Урусов убедился в необходимости, хоть в какой-то мере, познания молдавского языка. У нас сегодня даже законодатели и члены правительства не признают язык народа, которым ру­ководят!

Почему дошли до жизни такой?

Сразу же после принятия Конституции 29.07.1994 г., оппо­зиция и всегда кокетничающий с ней председатель Парламента П.Лучинский не позволили утвердить Высший Закон на рефе­рендуме. П.К.Лучинский, считающий себя тонким знатоком и ценителем румынского языка, пошёл даже на фальсификацию уже принятого Постановления Парламента об обращении в Ака­демию наук. Потом топорную попытку изменить статью 13 - о государственном статусе молдавского языка предпринял го­рячий новоиспечённый румынист президент М.Снегур. Почти целый год шла смехотворная кампания прорумынской партии Ю.Рошки по сбору подписей за отмену нескольких «языковых» статей Конституции.

Уже несколько раз задрипанный хвостик Смехотворно­го Альянса посягает на Конституцию страны, на Закон о на­циональной политике. Ныне, с тем же тупым, но агрессивным упорством, они напустились на Закон о функционировании язы­ков, фактически - на конституционные положения. Предел не- орумынской тупости, преступного попустительства и юридиче­ского невежества - принятие к рассмотрению парламентской комиссией антиконституционной, антигосударственной законо­дательной инициативы. Поистине, нет предела неорумынской агрессивной тупости!

167

Обществу, с подачи и при финансовой помощи из ближ­него зарубежья вдалбливалась и вдалбливается мысль, что это лишний закон искусственного государства. Школам и ВУЗам административно навязали румынский язык, историю румын, румынское право... Развернулась всеобщая кампания по де­национализации молдаван, по дегражданизации молдавского общества. Создалась драматическая ситуация, гибельная для молдаван: часть общества замкнулась на решении только своих, в том числе языковых, проблем.

Другая часть становится жертвой продавшихся румынам политиков и интеллектуалов. Большинство населения осталось без защиты, без моральной и информационной поддержки: нет ни одной молдавской по сути газеты, журнала, теле- или ра­диоканала для почти 3.000.000 налогоплателыциков-молдаван. Руководители национально-культурных обществ заняты лишь своими проблемами. Они откровенно говорят молдаванам: ре­бята, это ваши проблемы. Как будто они не граждане этого го­сударства!

В 1994 г. когда, в принципе, мы решили судьбу консти­туционной статьи 110 (о Гагауз-Ери), молдаване обратились к депутату с юга активнее поддержать государственный статус молдавского языка. Тот откровенно заявил: мы решили свою га­гаузскую проблему, а ваши - решайте сами. Несколько лет спу­стя, журналист-депутат обратился к руководителю мажоритар­ной фракции: дескать, нечего нам, русскоязычным, выступать в защиту молдавского языка. Пусть этим занимаются молдаване. Ушам не верилось: это публично заявлял гражданин Республики Молдова, депутат Парламента Республики Молдова. Законода­тель публично призвал не соблюдать Высший Закон!

Рискну напомнить несколько банальностей: в такой тра­диционно-многонациональной республике как Молдова, не­возможно решать вопросы одного языка, пренебрегая другими. Вспомним: наступление на молдаван и русских, на молдавский и русский языки началось одновременно, в 1990 г.: чемодан,

168

вокзал и т.д. Но, благодаря общим усилиям молдавского по сути Парламента 1994 - 1998 гг., нам удалось отменить антирус­ские инквизиторские акции (в том числе аттестацию, о которой сейчас многие забыли). Русофобское наступление удалось ус­мирить. Румынизаторы сконцентрировали свои усилия против всего молдавского. Сегодня, полагая, что с молдаванами и мол­давским языком уже покончено, румынские «пятые колонны» вновь взялись за русский язык.

Несомненно, молдавское общество может действенно и решительно защищать право других наций на свой язык. Но очень сложно это сделать, когда другие совместно прожива­ющие граждане и их организации, откровенно безразличны к судьбе языка большинства населения. А ведь очевидно: со­вместные заинтересованные действия молдавской и русско­язычной общностей могут решать все вопросы, в том числе языковые, в том числе объединения Молдовы и даже сохра­нения русского контингента, как гаранта сохранения Мол­давского Государства.

Молдаване, мажоритарная часть народа Молдовы, были обмануты и преданы частью местной интеллигенции, антимол- давские услуги которой, щедро и открыто оплачиваются ближ­ним зарубежьем. Верная молдавскому народу и Молдавскому Государству, научная и творческая интеллигенция осталась без средств к существованию как таковой. Непризнанная руково­дителями страны, блокируемая всеми местными средствами информации, отстранённая от кафедр и научных институтов, подлинная молдавская интеллигенция не может эффективно и последовательно достучаться до народа, его породившего. Под­линно молдавская интеллигенция, её усилия по утверждению правды о Молдавском Государстве, о молдавском языке, о мол­давской истории никем не поддерживаются.

Мы знаем имена наших соотечественников, в том числе проживающих в Российской Федерации, которые своим трудом, упорством, интеллектуальной мощью и недюжинными способ­

169

ностями добились достойных состояний. Они заявляют, что они подлинные государственники, что у них болит душа за судьбу Молдовы. Но когда речь идёт о конкретной поддержке, то ссы­лаются на неведомые силы, показывают «наверх». Неудобно за этих мужественных людей. Странные эти «неведомые силы», которые поддерживают всех, кроме молдавских организаций. Даже прорумынская партия Ю.Рошки имеет свой Союз деловых людей... А В.Филат - нынешний прорумынский премьер - он один представляет целый бизнес-союз.

Языки моей страны

Мировое научное сообщество давно установило, что «язык в огромном большинстве случаев является самым важным, ранее всего называемым признаком и определи­телем этноса» (А.Арутюнов). Другими словами, носители бол­гарского языка называют себя болгарами, носители русского языка - русскими, носители молдавского языка - молдаванами, носители гагаузского языка - гагаузами и т.д.

В соответствии с Законами и по Конституции, язык боль­шинства населения, язык молдаван - это государственный язык Молдовы, а русский язык имеет официальный статус языка межнационального общения. В основном Законе Приднестров­ской Молдавской Республики официальными языками на терри­тории Приднестровья являются молдавский, русский и украин­ский. Закон об особом правовом статусе Гагаузии (Гагауз Ери) устанавливает: «официальными языками Гагаузии являются молдавский, гагаузский и русский языки».

Таким образом, на территории Республики Молдова функ­ционируют 4 (четыре) официальных языка. Разумеется, все эти исключительной значимости положения предстоит ещё до­полнить конкретными реальными делами. Но они есть, они су­ществуют, и никто не сможет их отменить.

Посягательство на любой из этих языков, на их нацио­

170

нальный и социальный статус равносильно посягательству на честь и достоинство каждого их носителя, на право на суще­ствование этих сообществ, на существование Молдавского Го­сударства вообще.

Полиакадемик М.Чимпой признавал, что «сохранением в Конституции понятия молдавский язык преследуется отказ от румынской государственности республики» (LA, 1994). И наоборот, навязыванием румынского языка преследуется пре­вращение Молдавии в румынскую провинцию. Бывший румын­ский посол в Молдавии В.Бырсан прямо заявил: «Если бы не существовало молдавского языка, не было бы и молдавской на­ции, и не было бы необходимости в существовании Молдавско­го Государства, а территории, захваченные в 1940г., надо отдать Румынии» {Mesagerul, 1995). Вот так, просто, чётко и офици­ально: топорная румынская возня против языка молдаван - это всё лишь прикрытие для территориальных притязаний.

Язык, как фундаментальный признак и определитель этноса, как «важный атрибут суверенитета государства» (Н.Андроник), обладает неимоверной духовной энергией, огромной объедини­тельной силой. Другой полиакадемик, Гр.Виеру, сравнивал ма­гическую силу молдавского языка с былой мощью российской 14-ой армии.

Опасные игры

Любая попытка посягать на самую суть языка, на его со­циальную и национально-государственную значимость, сопря­жена с резкой дестабилизацией обстановки. Печально и по­стыдно, что нынешние руководители Молдавского Государства, якобы либералы и будто бы демократы, до сих пор не усвоили эту общеизвестную истину. Лишь несколько примеров... В 1993г. Парламент Республики Молдова был вынужден распуститься потому, что попытался идти против воли и права народа на на­звание своего родного молдавского языка... Легионерские по­

171

пытки навязать приднестровцам румынский язык и румынский стяг закончились позорным братоубийственным конфликтом и расколом общества.

В большинстве стран мира язык большинства, язык госу­дарствообразующей нации является официальным языком. Во всех странах мира автохтонный политический класс, научно­культурное сообщество строго следят за соблюдением языково­го равноправия - как непременное условие мирного общежития, стабильности социально-экономического развития. Сопоста­вим: какой был уровень жизни, какой была Молдавия в 60-80-е годы прошлого столетия и какой она стала после того, как мно­гонациональному молдавскому обществу навязали румынский язык, историю румын, румынские политические нравы...

Резкое обострение политической обстановки по языко­вым причинам произошло в Грузии в 1977 г., в прибалтийских республиках в 80-е годы... В конце 70-х годов прошлого века правительство Бельгии вынуждено было подать в отставку из-за нарушения языкового равноправия в небольшом селе Фурон во франко-фламандской смешанной языковой зоне...

Сегодня задрипанный хвостик Смехотворного Альян­са опять затеял пересмотр Конституции Республики Молдова. Прости их, Господи, ибо они не ведают, что творят! Как гово­рится, каждый имеет право быть дураком или дурой, но непри­лично этим злоупотреблять. Уже сама по себе эта безграмотная, политически самоубийственная заявка грозит распадом респу­блики. Подумали ли инициаторы этой опасной затеи, как отне­сутся к их кульбитам в Приднестровье, в Гагаузии?! А ведь они -д в а крыла - гаранта существования целостной Молдовы!

«Владыки и те исчезали...»

Учитывая географическое положение Республики Молдо­ва, преследуя захватнические цели, западный сосед уже третье десятилетие ведёт тотальную кампанию против молдавского

172

языка, молдавской нации, Молдавского Государства. Эта кампа­ния основана на причудливой смеси вызывающего лицемерия, топорной лжи и нахрапистой безграмотности... Например, быв­ший студент Ясского университета, по совместительству сига­ретный коммерсант, оказавшийся во главе исполнительной вла­сти, заявил, что, как в США, язык, якобы, всегда был английский, так и в Молдавии язык всегда, якобы, был румынский. Если бы он больше внимания уделял учёбе, а не подпольным сигаретам, он узнал бы, что, когда ирландцы начали истреблять индейцев в Северной Америке в XVI в., в Молдавии уже были переведены на молдавский язык первые религиозные тексты, а в XVII в. уже были написаны первая история на молдавском языке и первое исследование о молдавском языке. К 1776 г., когда было образо­вано государство США, молдавский язык, молдавская история и молдавская этнология были известны в Европе благодаря тру­дам М.Костина, Н.Милеску Спафария, Д.Кантемира.

Глоттоним лимба молдовеняскэ бытует в молдавском на­родном творчестве с XIV в. Глоттоним молдавский язык до­кументируется в работах немецких, французских, итальянских авторов с XVI в. Молдавский язык, лимба молдовеняскэ на­делён статусом официального: с 29 апреля 1818 г. (Рескрипт Александра I), в 1831г. (ст. 421 Органического регламента), в Конституции Молдавской Демократической Республики 1918г. (ст. 70, проект), в Конституции МССР 1978 г. (с 1989 г. ст. 70.1), в Конституции Республики Молдова 1994 г. (ст. 13)... И вот в 2013 г. какая-то политическая моська во хмелю, вместо того, чтобы лечиться, решила отменить 700-летнюю историю.

Любимый нашими правителями «румынский язык», как утверждают румынские историки и молдавские языковеды, на­чал распространяться лишь со второй половины XIX в. Если румыны об этом до сих пор не ведают, это вовсе не значит, что эти реальности не существовали и не существуют.

Испанский филолог Амадо Алонсо отмечал, что «пробле­ма языка - это ещё и проблема страстей вокруг языка». Защита

173

языка народа всегда яростная, беспощадная. Никто никогда не прощает унижения языка предков, потому, что он - родной, ма­теринский - m aternă.

Владыки и те исчезали Мгновенно и наверняка,Когда невзначай посягали На самую суть языка.

Ярослав Смеляков.Если даже владыки исчезали, то политические моськи и

подавно...

174

IV. КУЛЬТУРНЫЕ ДОСТИЖЕНИЯ - ФАКТОР УТВЕРЖДЕНИЯ МОЛДАВАН

Своеобразие молдавской культуры

Сотворённая на основе усвоения византийско-славянских духовных ценностей, в сопряжённости с автохтонным устным народным творчеством (исторические баллады, легенды, геро­ические песни, дойны), иконографией, настенной живописью, культовой архитектурой и др. многовековая молдавская куль­тура выражала и выражает сущность и своеобразие коренных жителей карпато-днестровских земель. Письменная история - летописи, традиции, обычаи, сам образ жизни предопределили и утвердили национальное самосознание этнической общности, которое уже с XIII в. назвало себя и назвалась другими этноса­ми молдаван/молдовень.

Всё это в общей сложности подтверждает аксиому, что любой народ утверждается и через свою культуру. Культур­ные достижения молдавского народа на протяжении 700 лет подтверждают эту истину.

Вопреки стараниям внешних и внутренних политических сил и пропагандистских центров навязать иной образ, иную, нежели широко известную и документально закреплённую, концепцию существования и исторической преемственности Молдовы и молдаван, грамоты княжеской канцелярии, молдав­ские и иноземные хроники, изданные ближайшими и дальни­ми королевскими дворами документы, международные акты, устные источники, памятники письменности и сохранившиеся предметы искусства однозначно доказывают, что Молдавское Государство создало свою культурную сокровищницу, высо­чайшие достижения которой были заимствованы другими народами, обогатили и разнообразили европейское духовное наследие. Среди них:

- молдавское летописание, являющееся ровесником Молдавского Государства, с богатой и разнообразной тематикой,

175

отражающее не только историю Молдовы, но и события и дея­ния из жизни соседних народов, что способствовало его пере­воду и распространению и в других странах - Польше, России, Германии;

- молдавский извод - специфический образец каллигра­фии и орнаментики текстов славянской письменности, распро­страненный на обширной территории от Балкан до Москвы;

- путнянская нотация - в церковной хоровой музыке;- система укрепления и поддержки сводов культовых зда­

ний - молдавский свод (в церковной архитектуре);- наружная роспись стен молдавских церквей - явле­

ние, не имеющее аналогов в мировом искусстве и др.«Оригинальность молдавской культуры с XV в., в

смысле творческого синтеза, сегодня признана всеми иссле­дователями феодальной эпохи. Утвердившись прежде всего в области искусства, в архитектуре, но и в живописи, где на­следие, дошедшее до нас, более скромно, как и в «минорных» искусствах, которые, наоборот, оставили блестящие доказа­тельства - в ценных тканях или в миниатюрах рукописных сборников - искусности молдавских мастеров, эта оригиналь­ность была подтверждена в области молдавской славяноязыч­ной литературы, появившейся на свет на земле Молдавии, и в общественных науках следующих эпох» (Al.Elian, 1964. Р. 97).

1429 г. Гавриил Урик переписывает для Александра До­брого знаменитое Тетраевангелие с миниатюрами, хранящееся ныне в Оксфордской Бодлеанской библиотеке. Это, исключи­тельно ценное произведение искусства, основывает уже в на­чале XV в. молдавскую школу миниатюр, которая обогатила мировую письменную культуру оригинальным молдавским из­водом - особым образцом славянской письменности, распро­странённым от Болгарии до Московии.

1477 - 1478 гг. Завершилась работа по созданию посмерт­ного покрывала Марии Мангопской, госпожи Стефана - ше­девра молдавской средневековой художественной вышивки

176

(хранится в Музее монастыря Путна).1500 г. Стефан III Великий, господарь и воевода Молдавии,

дарит монастырю Зографу на Святой Горе стяг, на котором изо­бражён св. Георгий на троне с мечом в руке, растаптывающий трёхглавого змея. Фон знамени - светло-красный. Изображе­ние вышито золотыми, серебрянными и шёлковыми нитями на фоне красного атласа (Repertoriul monumentelor şi obiectelor de artă din timpul lui Ştefan cel Mare, 1958).

1502 - 1503 гг. С этой поры, как свидетельствует тради­ция, в монастыре Зографу хранится и другое знамя, подарен­ное этой святой обители Стефаном III Великим. «На лицевой стороне стяга вышит св. Георгий на белом коне, уничтожаю­щий копьём змея. Знамя имеет форму церковных хоругвей; до­вольно широкое полотно с надписями на славянском язйке, где углы, пелерина святого, вообще всё полотно, из красного атла­са» (Repertoriul monumentelor şi obiectelor de artă din timpul lui Ştefan cel Mare, 1958).

1530 - 1547 гг. Уникальные художественные творения времён Петра Рареша. В 1530 г. Пётр Рареш поручает осуще­ствить внешнюю роспись церкви св. Георгия в Хырлэу. Посте­пенно были расписаны церкви св. Дмитрия и св. Георгия - обе в Сучаве, церковь монастыря Хумор (построена в 1529 г. и рас­писана в 1535 г.), церковь монастыря Молдовица (1537 г.), цер­ковь св. Георгия в Воронеце, церковь монастыря Арборе, всё это - творческая инновация времени правления Петра Рареша. «Внешняя роспись молдавских церквей XVI в., «являясь уни­кальным в мире художественным достижением» (V.Neamţu), представляет собой, несомненно, одну из самых оригинальных страниц в истории искусства... Только в Молдавии внешняя роспись познала подлинное и поразительное развитие, стано­вясь эстетической категорией мирового значения...». Недаром польский исследователь И.Стрыйковский констатировал: «ни­чего подобного не представляет ни одна страна в мире» (S.Ulea, 1968).

177

«Уникальные в мире достижения»

«Для того, чтобы в столь неблагоприятных обстоятель­ствах постстефанова периода (XVI - XVII вв.) зародилось и утвердилось молдавское искусство живописи, таким, каким его знаем сегодня, оно «должно было получить новые импульсы и дарения». «Речь не идет о византийстве, - отмечает француз­ский искусствовед Х.Фосийон, - которое продолжает искус­ственным образом вести призрачную жизнь, а о живой функции, которая ассимилирует и обновляется... Древнее молдавское искусство... не является оживлением византийского искусства (См. церкви в Сирете, Рэдэуць и др.), а комплексным искус­ством, чья оригинальность состоит в умении ассимилиро­вать творческие дары... Оно имеет сходство с Западом и со­храняет молдавское автохтонное своеобразие...».

Как и в литературе, как и во всех наших культурных про­явлениях, характерные черты нашего народа проступают и в художественных творениях средневековья, продлившегося да­леко за свои естественные пределы... Очень развитое чувство гармонии способствует тому, чтобы эти внешние влияния не господствовали, чтобы не нарушали традиционные пропорции; здравый инстинкт постоянно направляет художника, чтобы са­мое существенное выступало наружу. Таким образом, объясня­ется, почему византийское искусство, хотя и претерпело столько трансформаций, продолжается все же в том, что для него самое характерное, и проявляется в его прекрасной чистоте. «Не гора Афон повлияла на Молдову, а, наоборот, великая культура Молдовы, её художественные сокровища повлияли на все раз­витие Афонского искусства» (I.Stryikovskii).

... Во всё более пышных рукописях, в иконах и, особенно, в живописи al-fresco сохранились подлинные сокровища искус­ства, великолепные в гармонии цветов, непревзойденные по де­коративным украшениям.

В XIV в. наши живописцы возрождают древний византий­

178

ский обычай, покрывая внешние стены церквей и монастырей беспримерной «библией в plain air», вписанной столь есте­ственно в синь и зелень многовековых лесов. Красота этих тво­рений глубоко волнует западника, который видит их впервые.

«В безлюдных долинах Буковины находятся сокровища искусства, не встречающиеся нигде больше в мире... На внеш­них стенах церкви Сучевицы, Воронеца, Номорского монастыря, Ватра Молдовицей и др. видны те иконы православной церкви, которые полностью завораживают и которые, своими живыми красками, если рассматривать издали, создают впечатление пер­сидского ковра. Такой красоты не встречаешь нигде больше в мире. И это богатство красок удивляет еще больше внутри церк­вей, где прибавляется щедрый блеск золота, который, несколько мягких лучей солнца, проникающих через окна, поднимают до сильного художественного эффекта» (I.Stryikovskii).

«Эпоха между правлениями Петра Рареша и Мовилешть- это эпоха расцвета молдавской живописи, продолжающая апогей архитектуры времен Стефана Великого... Не знаю ничего более прекрасного, чем нюансы величественного Арборе (Дре­ва), которое покрывает южную стену церкви Воронец с теми двумя господствующими красками - зелёной и синей, которые образуют, как бы поразительным не покажется это сравнение, самый мягкий ковёр, который можешь увидеть только во сне. Не знаю ничего более роскошного, и в то же время, более приятно­го для глаз, чем это золото и лазурь. «Созданные для plain- air, выставленные напрямую небесному свету, эти живописные про­изведения al-fresco имеют завораживающую свежесть акцента и декоративного превосходства...» (H.Focillon). Apud S.Puşcariu, 1930. Р. 24).

«Внешняя живопись молдавских церквей XVI в., «под­нимаясь до уникальных в мире достижений» ( V.Neamţu), яв­ляется, несомненно, одной из самых оригинальных страниц в истории искусства» (S.Ulea, 1968).

179

«Красота Молдовы»

«Зарубежный посетитель, который впервые рассматрива­ет монастыри или церкви подножия Карпат, не может поверить своим глазам. Не может поверить, что то, что он видит - это реальность. Хотел бы, уставши с дороги, прежде всего принять холодный душ, строго экзаменовать себя: на самом деле то, что он видит — это конкретная реальность. То, что видит, трогает его так глубоко, что говорит: «Не может быть правдой. То, что я вижу, в мире не существует. Только в моих снах я мог ожи­дать нечто подобное». Так начинается книга Cîntecul icoanei pămîntului - frescele exterioare ale mănăstirilor din Moldova (Песнь иконы земной - внешние фрески монастырей Молдовы), написанная известным историком искусств Вильгельмом Нис- сеном (Wilhelm Nyssen) и вышедшая в Германии. В тех двухстах с чем-то страницах с прекрасными репродукциями впервые рас­шифровывается происхождение этих произведений живописи, которых нет ни в иконографии эпохи, во-первых, ни в позднем славонизме, а есть в литургических гимнах ранней Византии, в эпоху иконописцев первых православных веков, которые масте­ра росписи (zugravii) Молдовы переносят в золото красок люб­ви.

Являясь уникальными в мире, монастыри Молдовывыступают прямо из света логоса (слова, как в святом писании

-В .С .), из света красоты Византии Юстиниана или из средневе­кового европейского Запада.

С дотошностью современного научного сотрудника, скло­нившегося над примечательной деталью, раскрываются абсида за абсидой, мембрана за мембраной, изображение за изображе­нием; в образе этих гимнов свету души преображается история молдавского народа.

Каждое изображение расщепляется из радости слова; выс­шая опора этой краткой и чудной феерии, отдыхающая среди лесов и сёл на земле, является словом, ставшем историей, от-

180

крытым логосом, чтобы из его жизни люди смогли выбрать кра­соту их образа в породившей их родине.

Универсальные по духу, автохтонные по концепции и ис­полнению, монастыри Молдовы - это часть ценнейшего досто­яния человечества.

Воронец со своим Страшным судом на западной стене мо­жет стать без какого либо стеснения рядом с фреской Микелан­джело в Сикстинской Капелле, а южная стена того же Воронеца, в шстой сини преображённого неба, представляя Древо, сопри- к.;сается своей гармонией совершенной красоты с музыкой Баха и ш Палестрины.

Является национальной моральной обязанностью каждо­го из нас, каждого отдельно взятого поколения, проникаться и учиться скромности и радости, всему всегда актуальному, на­полненному неиссякаемой силой обновления, ставшее свиде­тельством преодоления ужасных напастей истории, дошедшей до нас и наполненной пахучей тяжестью истины в этих чашах света, называемых Хумор, Арборе, Воронец, Сучевица, Мол- довица, Пробота, Путна, Нямц, Сфынтул Иоан чел Ноу де ла Сучава и ещё более сотни, воздвигнутых из слова жертвенной воеводской рукой наших предков». Молдаван. (Ioan Alexandru. Flacăra. 12.03.1977).

Первые истории Молдавии. XV - XVI вв.

Наряду с этногенетическими легендами, с устными народ­ными сказаниями исторического содержания, ктиторские писа­ния на стенах церквей, некоторые записи на полях религиозных текстов, частные письма, поручения воевод, сохраняют до наших дней свидетельства об этнической ситуации соответствующих периодов на территориях с установленными и признанными границами. Сведения о жизни и деяниях господарей, крупных сановников, о занятиях землян молдавских «составляют харак­терные элементы письменной молдавской средневековой на­

181

циональной культуры». Самые разные аспекты, исключительно важные для истории становления и утверждения молдавского этноса, Молдавского Государства, индивидуализации молдаван в восточном неолатинском языковом контексте, широко и мно­гогранно отражены в Молдавско-славянском летописании.

Невозможно показать и обосновать возникновение этно­нима молдаван/молдовень с XIII в., историю утверждения и континуитета на протяжении 700 лет молдавской этнической общности, затем Молдавского Государства (с XIV в.), пренебре­жительно опровергая (как некоторые нагло поступают по сей день) первые молдавские истории, Молдавско-славянские лето­писи.

Среди первых молдавских письменных исторических па­мятников периода достефанова правления известен Поминаль­ник монастыря Бистрща, начатый в 1407 г., с развёрнутым заглавием Здесь поминаются благочестивые господари Мол- довлахийской Земли, кто они - «оригинальная форма не столько событий, сколько героев истории Молдавии» (Евгений Руссев).

В 1475 - 1504 гг. по поручению и под наблюдением Стефа­на III Великого при дворе Молдавии, в молдавской канцелярии пишутся первые истории Молдавии - Молдавско-славянские летописи, творения - в славянском языковом обрамлении, но молдавские, по содержанию и духу.

Официальная молдавско-славянская хронография - Стефа­нова периода - охватывает все произведения по истории Молда­вии от легендарного основания (descălecare) Драгошем в 1359 г. до 1590 г. - временной предел Сучавской настенной летописи (1574- 1590 гг.).

Господарские/дворцовые (заказанные господарями) мол- давско-славянские летописи непосредственно перенимают и продолжают эстафету социально-политического, культурно-ду- ховного и этнодемографического описания Молдавии с конца правления Стефана III Великого (1504 г.): Летопись Макария (1504- 1551 гг.), Летопись Евфимия (1541 - 1554 гг.), Летопись

182

Азария (1551-1574 гг.)... Следовательно, молдавско-славянские летописи покрывают историю Молдовы с первой половины XV в. до конца XVI в. (1590 г.).

Молдавские хроники на славянском языке, отражая со­творение молдавской этнической общности, становление мол­давской национальной территории, вхождение Молдовы в со­общество европейских государств, прослеживают длительный процесс консолидации молдавского этноса - результат многове­ковых разнонаправленных гетерогенных миграций, своеобраз­ного этнополитического симбиоза, завершившегося на Карпат- ско-Днестровском пространстве.

Летописи внешнего предназначения: Молдавско-немецкая летопись (1457 - 1499 гг.), Молдавско-русская летопись (1359 -1 5 0 4 гг.), Молдавско-польская летопись (1352 — 1564 гг.) были созданы и распространены с целью предоставления другим на­родам и правителям информации о Молдавском Государстве: где оно находится, что за племя там проживает, какого проис­хождения, какие у него принцы/воеводы, их подвиги и деяния...

Утверждение Молдавского Государства в европейский по­литический контекст, постепенное совершенствование системы его управления, централизация государственной власти, воз­растающая роль и авторитет господаря способствовали станов­лению в истории, в международной среде фундаментальных, этнообьединительных внутри страны и этноотличительных во вне, признаков: Молдова, молдовень. Об этом красноречиво свидетельствуют заглавия первых письменных историй Молдо­вы:

1. Летописец оттоли начася произволением Божием Молдавская Земля (называемая некогда Бистриц- кая летопись, 1359 - 1507гг.);

2. Кратко написанная хрЬника Стефана, Божией ми- лостию воевода Молдавских Земель, и валашских (Молдавско-немецкая летопись, 1457 - 1499 гг.)\

3. Сказание вкратце о молдавских господарях (Пут-

183

нянская Iлетопись, 1359 — 1526 гг.);4. Сказание вкратце о молдавских господарях от

создания мира в лето 1359, оттоли произволением Божием начася Молдавская Земля (Путнянская II летопись, 1359 - 1518 гг.);

5. Краткая молдавско-славянская хроника, 1359 - 1451гг.;

6. Сказание вкратце о молдавских господарях отколе начася Молдавская Земля в лето 1359 г. (Молдав­ско-русская летопись, 13 59 -1 5 0 4 гг.);

7. Летопись от создания мира... Оттоли произволени­ем Божием начася Молдавская Земля (Молдавско- сербская летопись, 1359 -1 5 1 2 гг.);

8. Извод летописи о Молдавской Стране, а также об её господарях, как впервые пришли в Молдавскую Землю и кто был их первым господарем или воево­дой от рождества Господня (Молдавско-польская летопись, 1352 - 1564 гг.);

9. Сучавская настенная хроника, 1574 — 1590 гг.;10. Молдавско-славянская летопись Макария, 1504 -

1551 гг.;11. Молдавско-славянская летопись Евфимия, 1541 -

1554 гг. ;12. Молдавско-славянская летопись Азария, 1551-1574

гг.;13. Развёрнутая надпись на церкви св. Архангелов в Рэз-

боень, в 1496 г. в память о погибших тут «много мно­жество молдавских воех».

Усердие румынских историков, филологов, этнологов политически и этнически перелицевать и присвоить эти бес­ценные творения молдавских авторов о царях Молдавии, о Стране Молдавской, написанные в молдавских скриптори- ях при молдавских монастырях и даже во дворце господаря Молдовы, молдавскими игуменами, наставленных молдав­

184

скими учителями - митрополитами, по заказу молдавских господарей; описывая сражения молдавских оружий (армий), подвиги молдавских воех на поле брани под командованием молдавским воем начальник; невзгоды землян молдавских, молдавских жителей, эксплуатируемых молдавскими власте­линами (боярами), злую судьбу молдавских прибеги, вынуж­денных покинуть молдавские пределы; воспевающие молдав­ский край, молдавские города и крепости - беспочвенно, а потому бесплодно. Попытки переименовать молдавские ле­тописи - первые письменные истории Молдовы - в «румын­ские хроники» преследуют неблаговидную цель: восполнить историографическую пустоту Валахии до XVII в.

Общеизвестно, что «славянская историография феодаль­ного государства Валахия была безглавой (acefala)', ни одна вну­тренняя хроника не сохранила историю этой страны периода XIV - XVI вв.» (P.Panaitescu, 1964. Р. 275). Подобными уловками, далёкими от науки шулерскими приёмами, определённые науч­но-политические круги ближнего зарубежья пытаются фальси­фицировать, отрицать не только молдавскую этнополитическую направленность первых историй Молдовы, но и политико-иде- ологическую ориентацию, саму государственность Молдовы. Подобным научно-политическим трюкачеством пытаются при­дать, хотя бы декларативно, молдавской этнической общности, молдавской государственности валашские/румынские этниче­ские и политические характеристики. Таким путём, и подобны­ми сомнительными средствами, соседняя историография пыта­ется наживаться, беззастенчиво прихватывая, то здесь, то там, творения, созданные другим народом.

Молдавско-славянские летописи Стефановой эпохи (по­следняя четверть XV - начала XVI в.), Надпись на церкви в Рэзбоень (1496 г.); господарские хроники: Летописи Макария, Евфимия, Азария - фундаментальные творения молдавской письменной культуры составляют основу молдавской истори­ографии.

185

«Великая молдавская культурная традиция»

«Молдова дала больше всего!»Чезар Ивэнеску, 2001 г.

Утверждение молдавской историографии в славянском обрамлении создало благоприятные условия для более уско­ренного развития древней молдавской литературы, превос­ходство которой, в сравнении с валахо-мунтянской, несомненно. Н.Йорга констатировал: «От Теоктиста, митрополита Молдавии (середина XV в.) начинается непрерывная серия славяноязыч­ных книжников, в то время как в Валахии бесконечные битвы за престол задерживали любые усилия к свету, к искусству» (N.Iorga. Istoria literaturii româneşti, I. Bucureşti, 1925. P. 99).

«Через славянскую культуру, через славянскую историо­графию существовала в Молдове более развитая культурная традиция, аккумулировался более мощный фонд для будущего культурного развития...» (G.Ibrăileanu. Spiritul critic..., 1909).

Хорошо известно, что в Валахии до начала XVIII в. «не существовало никакой историографии в полном смысле слова». Румынский историк П.Панаитеску заключил:

«Ни одна внутренняя хроника не сохранила историю Ва­лахии XIV - XV вв. ...» {Istoria literaturii romîne, I. 1964. Р. 275).

Благодаря автохтонным ценностям и аккумулированному опыту: открытию в 1640 г. в Яссах, столице Молдовы, при по­мощи митрополита Киевского Петра Мовилэ, Славяно-греко- латинской академии - первого высшего и среднего учебного заведения Молдовы, созданию в 1641 г. первой типографии в Молдове, молдавская культура, с XVII в. ставшая националь­ной по форме после официализации молдавского языка, полу­чила новый импульс, познала новый существенный порыв.

Когда, к середине XVII в., Варлаам стал митрополитом Молдовы, он нашёл «больше рукописей, готовых к печатанию» и они, что особо важно отметить, были «на языке более силь-

186

ном, более здравом и более полном жизни» (N.Iorga. Istoria literaturii..., 1925).

1630 -1 6 9 0 гг. Расцвет общественных наук в Молдавии.«Первый молдавский историк Истрате (Еустрате), третий лого­фет» (M.Costin) пишет (в 30-х годах) первую историю Молдавии на молдавском языке - Летописецул молдовенеск (Молдавская летопись); он же составляет Правша луй Василе Лупу (1646 г.). Другой молдавский историк Гр.Уреке пишет в 40-е годы Лето­писецул Цэрий Молдовей, который содержит и «первую попытку филологической эрудиции» - главу Пентру лимба ноастрэ мол­довеняскэ (За наш молдавский язык).

Кириллические буквы, которыми была написана Казания Варлаама.

187

С 1642 г. появляется «первая молдавская печа иная работа: решение Ясского синода 1642 г.» (подчёркнуто К К.Джуреску). После неё «в 1643 г. следует первая молдавска; книга - зна­менитая Казания Варлаама» (Подчёркнуто К.К.Джуреску). Ми­рон Костин завершает в 1675 г. Летописецул Цэрий Молдовей, пишет на польском языке Хроника стран Молдавии и Мунтении (Польская хроника, 1677 г.), а затем, также на польском, Исто­рия польскими ритмами о Молдавской Земли и Молтанскией (Польская поэма, 1684 г.); в 1686 г. М.Костин создаёт моногра­фию Де нямул молдовенилор... (О племени молдован.. .) .

В 1672 г. Николай Милеску Спатару составляет первый молдавский словарь - Дикционарул греческ - славон - мол- довенеск - латин... В 1683 г. митрополит Дософтей сочиняет Поемул кроноложик ал домнилор Молдовей...

Валахи ничего не могут противопоставить этому бо­гатству. Не имея собственных научных творений, валахи начали списывать их у молдаван, начиная с Летописи Мол­давии (1635 г.) Гр.Уреке (о чём свидетельствует валашский хронист К.Кантакузино). Валахи, «которые почти ничего не на­писали, заимствовали всё». - Заключает румынский историк литературы Гарабет Ибрэиляну.

1630 - 1631 гг. Первый молдавский автор истории Мол­давии на молдавском языке Еустрате, третий логофет, пишет Летописецул молдовенеск (Молдавский летописец) - утерян. Его последователь Гр.Уреке столь часто ссылался на Летопи­сецул молдовенеск Еустратия, что он воспринимается как со­автор Летописецул Цэрий Молдовей. Летописецул молдовенеск Еустратия широко использован М.Костином при написании Польской поэмы, когда речь идёт о втором «основании» Земли Молдавской.

1634 - 1653 гг. Правление Василия Лупу в Молдавии.Во время этого правления в Молдавии был напечатан первый свод законов - Правила Василе Лупу, была основана типогра­фия в г.Яссы, было открыто первое высшее учебное за­

188

ведение в Молдавии - Василианская академия; была построена знаменитая Церковь Трёх святых в Яссах - шедевр молдавской сре невековой архитектуры и церковь св. Дмитрия в Орхее.

1635 г., после. Молдавский историк Гр.Уреке начинает пи­сать Летописецул Цэрий Молдовей... до Арона водэ, воскрешая и вписывая деяния и события из истории Молдавии с 1359 по 15 >4 гг.

1635 г. Григоре Уреке впервые в молдавской истории культуры и науки пишет на молдавском языке первый фило- лс гический трактат о молдавском языке - главу Пентру лим- бц ноастрэ молдовеняскэ из своей Летописи...

1643 г. Митрополит Варлаам издаёт в Яссах «первую мол­давскую книгу, знаменитую Казанию, переведённую со сла- вунского языка» (подчёркнуто К.К.Джуреску).

1673 г. Митрополит Молдавии Дософтей печатает Тво­рение Мирона пречестного дворника великого Нижней Земли- стихи о рождении молдавского племени, в котором лишь заглавие на славянском языке, а весь текст - на молдавском языке: «Племя Молдовы откуда начинается...». Подобных тво­рений в Валахии не существует.

1675 г. Мирон Костин завершает свой капитальный труд Летописецул Цэрий Молдовей де ла Аарон водэ (Летопись Страны Молдавской от Аарона водэ, 1595 - 1661 гг.). В Сти- хурь де дескэлекатул цэрий из Предисловия М.Костин впервые указывает на происхождение молдаван, прослеживает пути их этнического становления, как «...Драгош затем в молдаван пре­вратил влахов».

1677 г. Мирон Костин, молдавский историк и этнолог, пи­шет на польском языке Хроника Молдавской Земли и Мунтян- ской - о жизни и деятельности молдавских господарей, с надеж­дой, что «молдавский народ сначала прочтёт мою книгу...», поясняя «почему Страна Молдавская называется Молдо­ва». Хроника содержит и главу Деспре лимба молдовеняскэ сау румэнясю и др. Валахи не имеют подобной работы.

189

1684 г. Мирон Костин пишет на польском языке Исто­рию польскими ритмами о Стране Молдавской и Мунтянской. «Часть I. Де нямул молдовенилор (О племени молдаван); в тре­тьей части М.Костин пишет, что после «основания Молдовы Драгошем», «уже будут отдельно, в одной стороне молдаване, на другой - мунтяне». Далее он пишет: «Река Молдова дала вечное имя и стране и народу: от Молдовы и молдаванин». За­разившись романоманией, М.Костин повторяет басни о «scis romanice»; он полагает, что, до основания этих стран, жители, якобы, «не потеряли имя «румын» и «только те, что перешли в эти две страны - в Молдову и Мунтению - сменили свои имена на молдаван и мунтян». Охваченный романоманией, М.Костин на одной и той же странице пишет «пе молдовенеште», а спу­стя несколько строк: «перумынеште», беспочвенно заявляя, что «романцы», якобы, перешли Восточные Карпаты». И он же по­вторяет: «Самое новое имя наших молдован - это молдован, а мунтянов - мунтян». В Валахии не существует подобной рабо­ты.

1686 г. К концу своей жизни М.Костин завершает на­учную монографию, первый, подлинно научный труд, намолдавском языке Де нямул молдовенилор... (О племени молда­ван...). Представляется, что это первый научный этнологиче­ский труд в Европе, написанный на молдавском языке - реши­тельный ответ недругам и завистникам молдавского народа, фальсификаторам истории молдаван и Молдавии. Отправля­ясь от Рима, от Траяна и до своей эпохи, М.Костин очерчивает происхождение молдаван и здесь, отдавая дань романомании, повторяет басни о захвате римлянами восточно-карпатских земель. Хотя и утверждает, что «имя молдаван от реки Мол­дова», он, как заведённый, повторяет без оснований: «древнее укоренившееся имя: «румун». И вновь повторяет смехотворные басни о «scis romanice». Вопреки этим наивным, беспочвенным повторам, научное, историческое, этнологическое наследство Мирона Костина остаётся определяющим для общественных

190

исследований Молдавии, во многих отношениях непревзойдён­ное дс наших дней. Валахам нечего поставить рядом с такими научными достижениями...

«Вершиной развития молдавской культуры этого пери­ода (.< VII в.) является, безусловно, средневековая историогра­фия. Авторы молдавских летописей середины XVII - начала XVII вв.: Гр.Уреке (1590 - 1645), Мирон Костин (1633 - 1690) и Ион Некулче (1672 - 1745) удостоились по справедливости ти­тула великие молдавские летописцы». Их творения намного превс с ходят все, что было создано в этот период в Мунтении, подаьляюще повлияв на всё, что попытались составлять мун­тянские авторы» (S.Cibotaru, H.Corbu..., 1974).

Румынский языковед и историк литературы Джеордже Па­ску в начале XX в. заключал: «Молдаване и молдавские лето­писцы оказали столь мощное влияние на мунтян и мунтянских хронистов, что последние, с 1650 г., начали перенимать молдав­ские термины «мунтень», «Цара Мунтеняскэ», «мунтенеск» вместо «rumîni», «Ţara rumînească», «rumînesc» (G.Pascu. Istoria literaturii romîne din secolul XVII. Iaşi, 1922. P. 26).

Под влиянием Гр.Уреке, самый известный валашский/ мунтянский хронист К.Кантакузино (1650 - 1716 гг.) начал упо­треблять исконные молдавские слова «ынчепэтурэ», «ижде- рение» и др. (Idem. Р. 27).

Молдавские летописцы неоднократно вдохновлялись богатством старинных песен и молдавских исторических ле­генд, устанавливали тесную связь с молдавским народным творчеством, выражая при этом существенную характерную черту молдавской литературы. Этот творческий опыт - усво­ение и использование народного творчества - был игнориро­ван и даже презираем мунтянскими хронистами, в том числе и К.Кантакузино. В отличие от этого мунтянского хрониста, его современник, молдавский историк и писатель Ион Некулче, собрал отдельный сборник фрагментов из устного народного творчества молдавского народа об его истории с заглавием на

191

сочном молдавском язы ке О самэ де кувинте че сынт аудзите дин ом ын ом де оамень векь ши бэтрынь, которое поставил во главе своей знаменитой Летописи Страны Молдавской...

Эти сорок народных историй - О самэ де кувинте... со­ставляют первую в молдавской литературе коллекцию под­линно фольклорных произведений - «красочных исторических легенд, в которых фигурируют прославленные господари Сте- -фан Великий, Петру Рареш, крупные бояре, а также и другие известные люди Молдовы, чьи имена были сохранены и про­славлены в народной памяти» (S.Cibotaru, H.Corbu..., 1974).

1716 г. Господарь Молдавии, учёный-энциклопедист Д.Кантемир, по просьбе Берлинской Академии Наук создаёт монографию на латинском языке Descruptio Moldaviae (Опи­сание Молдавии) - уникальный труд в ансамбле европейских общественных исследований о географии, истории, политике, администрации, церкви, языке и письменности молдаван. На немецком языке эта работа вышла в 1769 - 1770 гг., на русском

- в 1789 г., на молдавском языке (в г. Яссы) - 1825 г. Подобного исследования Валахия по сей день не имеет.

1877 г. Михаил Еминеску даёт себе отчёт о культурной роли Молдавии, о её роли учительницы всех румын: «Молдо­ва играет в современном развитии румын значительную роль. Здесь, на большом расстоянии от интеллектуального шарла­танства, от достатка и коррупции политического центра стра­ны (Бухарест), произошло благотворное действие против неве­жества и лживой сути академиков» (Garabet Ibrăileanu. Spiritul critic... 1909).

1905 г. Создаётся Молдавское Общество Бессарабии «для того, чтобы способствовать росту культурного уровня молда­ван... на основе убеждения, что учёба и воспитание возможны только на родном - молдавском языке». Во главе общества был избран предводитель Кишинёвского дворянства Павел Диче­скул.

1921 г. Михаил Садовяну издаёт в Кишинёве книгу Орхей

192

iuu Сорока: ноте де друм, воспевая и увековечивая имя Молдо­ва, прославляя в бессмертных страницах основателей и защит­ников «древней и красивой Молдовы», подчёркивая: «не было более подвергнутого испытаниям народа, который защищался бы с более яростным упорством».

3 июня 1958 г. Постановление Бюро ЦК Компартии Мол­давии «О включении преподавания истории Молдавии в средних школах республики:

- Издать к 1958 - 1959 учебному году Учебник по исто­рии Молдавии.

- Организовать переподготовку учителей истории, кото­рым будет поручено преподавание истории Молдавии в средних школах».

1974 г. Академик А.М.Лазарев издаёт свою монументаль­ную монографию Молдавская советская государственность и бессарабский вопрос, которая, вопреки избыточной идеологизи- рованности, остаётся ценным исследованием своими смелыми суждениями, обоснованными заключениями, источником по­разительной документальной информации, который ни один достойный историк не сможет обойти.

1976 г. В брошюре, вышедшей в Милане (Италия), исто­рик Петре Молдован (псевдоним К.К.Джуреску), полемизируя с молдавским академиком А.М.Лазаревым, отмечал: «Бессара­бия», то есть Пруто-Днестровская Молдавия, почти половину тысячелетия принадлежала Молдавии, которая возникла в XIVв., до Объединённых княжеств (1862 г.), до Румынии (1878 г.), и чья восточная граница Днестр фигурирует в дипломатических договорах, заключённых её господарями с царями России, как, например, в договоре, заключённом в 1711 г. в Луцке между Д.Кантемиром и Петром I Великим. Следовательно, Бессарабия, в 1812 г., была отнята у Молдавии». Что и следовало доказать, а именно, что Пруто-Днестровские земли всегда принадлежали Молдавии, и никогда не принадлежали ни Объединённым кня­жествам, ни Румынии! Хотя бы потому, что в 1812 г. никакой Румынии не существовало даже в проекте!

193

1981 г. Заверш ается редактирование и издание мону­ментальной, уникальной на юго-востоке Европы, научной работы - 8-ми томной М олдавской Советской Энциклопе­дии. По богатству и разнообразию материалов, по принципам выбора и представления персоналий М олдавская Советская Энциклопедия намного превосходит Dicţionarul enciclopedic român (4 тома, 1962 - 1964 гг.), а также тома Dicţionarul enciclopedic (с 1993 г.).

1985 - 1986 гг. В Киш инёве из печати выходит уникаль­ная, монументальная работа Енчиклопедия Литература ши Арта Молдовей в 2-х томах - красноречивое доказательство древности, богатства и разнообразия молдавской духовной сокровищ ницы, убедительное свидетельство творческих возможностей молдавской нации, беспримерное научное творение на днестровско-карпатско-дунайском простран­стве.

2000 г. В издательстве университета г. Станфорд (США) выходит самая значимая зарубежная монография о молдаванах и о Молдов The Moldovans американского историка Чарльза Кинга. В 2002 г. она была переведена в Кишинёве: Moldovenii.

23 ф евраля 2001 г. Известный румынский поэт Чезар Ивэ- неску свидетельствует: «Я - молдаванин... Я - молдаванин- националист не свежеиспечённый сейчас, после революции, когда все стали националистами... Всегда ценил и уважал великую молдавскую культурную традицию ... Генеральная линия румынской поэзии начинается с Александри, через Еми- неску, Баковия, Лабиша, и лишь после них приходим мы. Все эти великие поэты - молдавь, это - генеральная линия, пото­му что ни арделяне, ни мунтяне не имеют такой внушительной традиции... Как и Василе Пырван, который утверждал: «Мол­дова, ты дала всех историков Родины!», думаю, что она дала стране и историков, и писателей, и музыкантов, и художников- всех самых значимых... Молдова дала больше всего!... Дети, юноши, ученики и студенты пережили шок, когда сказал им, что Молдове принадлежит духовное превосходство...» «Нам,

194

всем молдавским писателям из Румынии, на протяжении 20 лет коммунистической, чаушистской и олтянской диктатуры, было тяжело утверждать ценности Молдовы в Румынии. И се­годня (2001 г.) ситуация не нормализована на сто процентов» (Cezar Ivănescu. Sînt un naţionalist moldovan. Flux, 23.02.2001).

2010 г. «Молдавия должна включиться в орбиту опре­делённого континента культуры и цивилизации. Чтобы про­биться в мир». Доказательство: «Благодаря русской культуре за 50 лет советского тоталитаризма, мы, молдаване, включили во всемирный культурный оборот престижные имена: Мария Бие- шу, Илья Богдеско, Евгений Дога, Владимир Курбет, Ион Дру- цэ, Николай Сулак, Игорь Виеру, Ион Унгуряну, Михаил Греку, Домника Дариенко, Виктор Телеукэ, София Ротару, Михаил Во- лонтир, Спиридон Вангели, Эмиль Лотяну... С румынской куль­турой о нас, не то, чтобы в мире, но даже в Румынии ничего не слышно» (Viorel Mihail. Săptămîna, 6.08.2010).

2010 г. В Москве в серии Народы и культуры мира, под патронажем Российской Академии Наук и при финансовой под­держке Российского научного гуманитарного Фонда издаётся коллективное фундаментальное научное исследование Молда­ване - уникальный труд, созданный авторами из Молдавии.

Молдавская Академия Наук и, персонально, её президент высокомерно и пренебрежительно отказались поддержать изда­ние этой молдавской научной работы.

Примерный план преподавания Истории Молдавии1359- 1538 гг. - Земля Молдавская (Страна Молдавия)

от Карпат до Днестра;1538- 1812 гг. - Турецкое/Османское господство с за­

хваченными цинутами (райа);1812-1917 гг. — Русская оккупация Восточной (Пруто-

Днестровской) Молдавии;1917 г., 2 декабря - 1918 г., 24 января - Молдавская Демо­

кратическая Республика, «равноправ­ный член Российской Демократиче­ской Федеративной Республики»;

195

1918 г., 3 января - 1918 г., август - Румынское нашествие;боевые операции 8-ми румынских диви­зий по захвату всей территории без­защитной Молдавской Демократической Республики;

1918 г., 24 января - 1918 г., 27 марта - Провозглашение «независимой» М олдавской Демо­кратической Республики в то вре­мя, когда Кишинёв был на осадном по­ложении, а вся Пруто-Днестровская территория была на военном положении: 8 румынских дивизий продолжали «оже­сточённые бои» (генерал Эрнст Броштя- ну) за «оккупацию Бессарабии» (румын­ский историк К.Кирицеску);

1918- 1940 гг. - Румынская оккупация;1940 - 1941 гг. - Советская оккупация;1941 - 1944 гг. - Румынская оккупация;1944, 26 марта - 1944, 24 августа

- Немецко-румынская оккупация;1944 - 1991 гг. - Советская оккупация;1991 г., 27 августа - провозглашение независимости. Пар­

ламент принимает написанную румын­ским агентом А.Преда Декларацию о независимости (Viorel Mihail. Săptămîna,26.06.2012).

Таким образом, исторические условия развития молда­ван и Молдавского Государства, со всеми испытаниями и дра­мами, через которые они прошли, позволили устоять перед по­пытками господства определенных мощных центров духовного давления, мобилизовать свои творческие ресурсы на создание культуры, которая носит очевидный отпечаток устоявшегося своеобразия.

196

V. МОЛДОВЕНИЗМ «Румыния хочет Молдову!»

О молдовенизме. Кратко

«Что означает молдовенизм? Для меня молдовенизм значит быть патриотом, сказать с твердостью, что я молдаван (не «румын), что говорю молдовенеште (не «румынеште»), что же­лаю, чтобы моя страна, в добром соседстве с теми, что на Вос­токе и с теми, что на Западе, сохраняла свою независимость.

Не услышите от меня, что прыгаю от гордости, что я мол­даван и что скажу, что мы, молдаване, являемся «ядром», са­мыми хитрыми (шмекерь) на Земле (Терра), но и не допущу быть обруганным, или чтобы дали мне пощёчину, за то, что лю­блю свою страну.

В последнее время, однако, из-за румынской агрессивной пропаганды, молдовенизм приобрел фальшивые значения, от­рицательные; и для того, чтобы понять, почему это происходит, необходимо тщательно рассмотреть двусторонние отношения между Молдовой и Румынией хотя бы за последние десять лет.

РУМЫНИЯ ХОЧЕТ МОЛДОВУ! Это давно известно! Хотела ее всегда (без взаимного чувства). Чтобы этого добиться, убедившись, что молдаване против «унире» (объединения), Румыния тужится уменьшить значимость самих понятий «Мол­дова», «молдовень», «лимба молдовеняскэ» и, одновременно, навязать термины «Romînia», «romîn», «limba romînească». При этом она отчаянно пытается убедить нас, что мы, якобы, являем­ся и, якобы, всегда были «румунами».

Отсюда:- и эта агрессивная пропаганда, и политические реше­

ния, которые навязывают «историю румын» (хотя мы не назы­ваемся «румынами»);

- атаки на молдавский язык («малдафань», как презри­тельно называют нас некоторые румыны), хотя и деды наши, и

197

родители, и наши летописцы - все употребляли название лим­ба молдовеняскэ;

- дикая русофобия и жалкие стенания о том, чтобы Мол­дова отдалилась от России, в тупой надежде, что Молдова тогда автоматически сблизится с Румынией;

- дикие унионистские марши;- прославление фашистов, типа Антонеску, как героя ру­

мынского племени;- атаки на наше советское прошлое, на наш праздник 9

мая,протесты перед Посольством России;- десятки унионистских блоггеров и армии «postaci» с

готовой пропагандой, цель которых - захватить виртуальное пространство.

Когда впервые я выступил на этом форуме и посмел вы­сказать свое государственное мнение, то был встречен волной оскорблений и ругательств со стороны «братьев». Некоторые даже предположили, что я не знаю о своем происхождении, и даже грозили расправиться со мной и моей семьей.

Полемизируя с румынами, осажденный их так называе­мыми аргументами, я вынужден был защищаться, собирая доказательства, которые подтверждали то, что знал и чув­ствовал всегда.

Таким образом, мой молдовенизм родился, практиче­ски, именно как реакция по САМОЗАЩИТЕ от нахрапи­стой румынской пропаганды.

Обобщая, становится ясным для всех: МОЛДОВЕ­НИЗМ - это реакция самозащиты молдаван, в том числе и моей, поставленных злыми обстоятельствами лицом к лицу с румынской агрессивной пропагандой.

Насильственный ромынизм, навязанный силой молда­ванам, для меня подобен учениям иеговистов, которые прихо­дят в костюмах, с улыбкой на лице, стоят с фальшивыми библи­ями у дверей и силятся, имея приготовленные цитаты, убедить

198

тебя в том, во что твое сердце отказывается верить. Даже, если хотел бы, на момент, уступить кажущимся аргументам, углубляясь в проблему, понимаешь, что это всего лишь попытка пропаганды, фальшивая сказка, которая легко разоблачается».

Как и румынизм. (Vasile Roibu. Săptămîna, 10.08.2012).

Господи, просвети румын!

В эссе Ce ţi-i cu prostul (Что с дурака взять) Михаил Са­довяну писал: «Появилось много дураков в стране в последнее время (как у нас после «независимости» 1991 г. - В.С.). Жили и раньше. Теперь говорят и стали агрессивными...». И даже пи­шут... Обо всем. В том числе, и о молдовенизме. Например, Бо­рис Виеру.

Из-за воображаемой избыточной «эрудиции», он публич­но бредит: «Молдовенизм - идеология, на основе которой была разработана и осуществлена государственная политика после декларации независимости», имеет, якобы, «своей окончатель­ной целью отделение молдаван от целостности румынского народа и создание нового национального сознания - сознания «молдавской демократической нации» (Flux, 19.12.1997). Если бы молчал и не писал, мог бы остаться в иллюзии - «эрудит». А так - умножил ряды тех, о ком писал М.Садовяну: Что с дурака взять...

Господи, просвети румын!Было бы по-христиански, если бы румыны уразумели, что

национальное сознание открывателей и хозяев карпато-дне- стровских земель зародилось волею Всевышнего. Было бы по­лезно и здорово, если бы до румын, наконец, дошло, что на­циональное самосознание, национальное чувство молдаван, то есть МОЛДОВЕНИЗМ - это результат воли быть молдаванами, тех, кто поселились и утвердились в истории на карпатско-дне­стровском пространстве еще с XII в.

Было бы актом милосердия, если бы кто-то свыше избавил

199

румын от политических шор и они, наконец, узнали бы, что:- национальное сознание восточнокарпатцев, выражаемое

этнонимом молдаван/молдовень, глоттонимом лимба молдо­веняскэ - это молдавское этническое сообщество ДОКУМЕН­ТИРУЕТСЯ С XIII в.;

- прилагательное «rumînească» распространяется только с XVII в.;

- южнокарпатское сообщество, «целостность» которо­го состояло из одной лишь разноименной страны басарабов/ Трансалпинии/Угровлахии/Мунтении узнало, что оно является, якобы, «румынским» лишь в XIX в.!

В таком давно устоявшемся и давно известном положении дел - как можно «разделить» несуществующую «румынскую целостность», как воображает себе Б.Виеру и другие, подобные ему, румынознатоки?!

Что и как можно «отделить», «разделить», когда с древней­ших времён итак «Все различно между этими двумя странами

- Молдовой и Валахией - которые в начале даже не соприкаса­ются» (N.Iorga. Istoria românilor, III.).

О молдавском национальном самосознании, о молдавской специфике, о молдавской сущности - «firea moldovenilor» - пи­сал еще в 1717 г. Д.Кантемир.

Об особенностях молдаван - «firea moldovenilor» - пи­сал в 1722 г. молдавский историк Аксинте Урикарюл в своей оригинальной Cronica paralelă (Параллельная хроника): о двух странах параллельных, то есть разных, отдельных: Молдова и Валахия; о двух народах параллельных, то есть отдельных, разных: молдовень и басарабы/трансалпины/влахи/мунтяне...

Куда исчезли молдаване из Молдовы водэ Куза?

Как говорят молдаване, невежде не идёт, если он неагрес­сивен. Ущербный продукт «истории румын» из Ясс, некийВ.Георгиу признаётся, что «никогда не понимал, как кто-то»

200

(любой!) осмеливается защищать «молдавскую идентичность». Совсем обалдевши, «несмышленный молдаван из Ясс» (быть может, бывший член официально задушенной Ассоциации мол­даван Румынии или официально запрещенной Партии молдаван пещерного молдорумына К.Симирада) орёт на всю Ивановскую, что носители национального чувства молдаван, то есть молдо- венизма, «молдовенисты не являются молдаванами». В дре­мучем румынском неразумении он заявляет, что «молдовенизм

- не что иное, как приёмная денационализации, а молдовени­сты - выразите ли молдовенизма - волки в овечьей шкуре». Ис­пугавшись до умопомрачения, он кричит: «Отравленную идео­логию антирумынских молдовенистов необходимо решительно уничтожить...». И объясняет, как можно ее истребить: «Молдо­ва - это Румы ш я. Так необходимо решить «вопрос Бессара­бии»... Найти др 'Г друга...». (Vasile Gheorghiu, «несмышлённый молдаван из Ясс» (ныне маргинализированный город); Timpul3.08.2012). Другими словами - «объединиться». При помощи дубин, с вилами наперевес? А может посредством штыков и пу­леметов? Как в 1918, 1941 гг. ... Прав известный кишинёвский публицист: «Румынский народ с 1859 г. до наших дней посто­янно был дезинформирован, дезинформирован до такой степе­ни, что воспринимает дезинформацию за истину» (Viorel Mihail. Săptămîna, 6.07.2012).

Серийным продуктом этой дезинформации является и «несмышлёныш из Ясс» В.Георгиу, представитель новой тен­денции в длительной кампании по фальсификации истории. В деле по дезинформации населения усердно трудились и трудят­ся, прежде всего, валахи, ныне румыны. Но за последние деся­тилетия в это подлое дело включились и некоторые молдаване из Ясс, Сучавы...

«Несмышлёныш в овечьей - пардон, - румынской шкуре» пишет: «Объединение дунайских княжеств Молдова и Мунте­ния в 1859 г. было освящено волей молдаван, свободным голо­сованием».

201

Еще раз повторим для «особо одаренных румын»:- Имя Молдова документируется с XIII в.;- Слово «Румуния» впервые появляется в 1816 г. в книге

одного грека, которая была опубликована в Лейпциге на древне­греческом языке.

«Молдавской Румынии (Romînie Moldavă) не существует! Romînia - это новое государство, созданное из двух про­винций, которые имеют собственное прошлое и свои соб­ственные имена. Одно - это Moldova - имя достаточно древнее, красивое и покрытое славой, так что, не пы­таясь отрицать или менять, мы вправе гордиться им» - M.Eminescu. Timpul. 2.08.1878.

В 1812 г., когда Молдова была освобождена от турецкого ига и её восточная часть была присоединена к России, Пруто- Карпатская Молдова оставалась турецкой колонией.

Когда 19.04.1818 г. Пруто-Днестровская Молдова («Бесса­рабия») императорским рескриптом была провозглашена авто­номной и ей даровался Устав управления с конституционными прерогативами, Турецкая Молдова (Moldova Turcească, N.Iorga) продолжала оставаться, как и Валахия, турецкой колонией до 1878 г., когда Османская Порта разрешила им называться «Ру­мынией», а Берлинский конгресс «допустил» её независимость.

Пруто-Днестровская Молдова не участвовала в этих по- литико-географических сделках.

Высшую степень лицемерия В.Георгиу достиг в строчках о «райской жизни» молдаван в составе Румынии - чудовищная ложь, покрупнее самой «Великой Румынии»!

В своей монументально-самоуверенной безграмотности, в своём низкопробном усердии угодливо услужить валахам, ныне «румынам», В.Георгиу без тени смущения выдал очередную не­лепость: «унире» была в интересах молдаван... Молдаване из Румынии были лучше всех защищены с точки зрения идентич­

203

ности, языковой и демографической». (В.Георгиу. Moldova е România. Timpul, 3.08.2012. Р. 8, вторая колонка, 11, 12, 14, 15 строчки снизу). Именно так и опубликовал без страха, что Все­вышний его треснет за эту несусветную ложь и подлость.

В результате своеобразной «румынской защиты» Пруто- Карпатская Молдова на протяжении 150 лет остаётся самой обе­здоленной, доведенной до ручки частью Румынии. Достаточно проехаться по современной Румынии, чтобы убедиться в этом. Но В.Георгиу может также ознакомиться с программами, про­ектами, решениями правительства Румынии по этой проблеме.

Молдавский алфавит, молдавский язык, лим­ба молдовеняскэ - язык Гр.Уреке, Мирона Костина, И.Некулче, К.Негруци, В.Александри, М.Эминеску, И.Крянгэ, Ал.Матеевича, М.Садовяну, Калистрата Хогаша, Н.Лабиша маргинализированны, запрещены с 1861 г. ...

Попытки создать в Яссах, в столице исторической Мол­довы, Ассоциацию молдаван Румынии были атакованы во всех инстанциях и охаяны всеми, очень румынскими, очень демокра­тическими, политическими институтами.

Куда исчезли молдаване из Молдовы водэ Куза?Клубы вонючей лжи, антимолдавские подлости

продолжают обволакивать румынское общество.

«Да здравствует Молдова вся! Долой «унире»!

«Немногие люди знают, что объединение Княжеств, около двух веков назад, принесло городу Яссы больше зла, чем до­бра. Румынская историография стёрла из учебников по истории мощные и яростные манифестации в Яссах и во всей Мол­дове против Бухареста и против Мунтении. Так называемый молдавский сепаратизм считается мунтянскими политически­ми силами запрещённым сюжетом. «Унире» тогда была пре­имущественно политическим актом, не воспринятым в Яссах. Авторитетные для того времени имена, такие как Г.Асаки или

204

Николай Шуцу, были ярыми антиунионистами. Сепаратистское движение было, в конце концов, потоплено в крови, с десятками убитых на улицах. Разделение общественных институтов было жёстко сторговано между Яссами и Бухарестом, хотя Яссы тог­да имели больше населения, чем Бухарест.

Сепаратистское движение в Молдове возникло в 1856 г. В книге Vîrstele unirii... историк Адриан Чофлынкэ из Ясского Института истории исследует этот сюжет, долгое время считаю­щийся табу. Воодушевлённое своими ведущими представителя­ми Г.Асаки и Н.Истрати, Молдавское сепаратистское движе­ние возникло в 1856 г., когда идея объединения двух Княжеств, в принципе, оформилась. Сепаратисты противились идее «уни- ре», мотивируя практическими аргументами, что эти две стра­ны имеют разные традиции.

Современник тех событий Н.Шуцу писал, что антиуни­онисты боялись того, что Бухарест станет новой столицей, а Молдова будет маргинализирована. Сепаратисты были убежде­ны, что «Яссы и вся Верхняя Молдова станут периферийными зонами нового государства, интересы молдаван станут второ­степенными». Сепаратисты ожидали, что мунтяне со временем будут господствовать в политическом управлении Княжеств, а «молдаване будут вынуждены терпеть законы мунтян и будут ассимилированы как завоёванный народ, а не как народ, объ­единенный с Мунтенией».

Опасения оправдались! Как известно, события января 1859 г. привели к поражению сепаратистов и к объединению двух Княжеств. Опасения сепаратистов подтвердились! Ско­лоченное подобным образом государство навязало радикально- централистское управление.

Вопреки многочисленным требованиям, чтобы столица нового государства располагалась в Фокшанах (это требовали даже некоторые молдаване-унионисты), в 1862 г. были подписа­ны декреты о концентрации главных государственных институ­тов в Бухаресте.

205

После 1862 г. новым поводом для политической борьбы сепаратистов стал вопрос о «моральной компенсации» за жерт­вы, принесенные на алтарь «унире». Идея передислокации Кас­сационного суда в Яссы в качестве компенсации была, в конце концов, отвергнута, провоцируя новые массовые демонстрации недовольных в Яссах.

Сепаратистское движение потоплено в крови! «Долой «унире»!». «Trăiască Moldova!» (Да здравствует Молдова!). Десятки убитых на улицах. Свержение господаря Александра И.Куза дало новый импульс Сепаратистскому движению, но­вые протесты достигли своего апогея 3/15 апреля 1866 г. Тогда вспыхнула очень значительная сепаратистская манифестация, о которой сегодня почти ничего не известно.

В тот день, в воскресенье, толпа, пришедшая на пасхаль­ную службу к Митрополии, примерно 500 человек, направилась во главе с митрополитом к Административному дворцу с лозун­гами «Jos unirea!» (Долой объединение!), «Trăiască Moldova!» (Да здравствует Молдова!).

Манифестация была подавлена вооружённым вмешатель­ством мунтянского полка, специально вызванного в Яссы. Мун­тянские солдаты стреляли в демонстрантов, а затем атаковали их штыками. Число жертв точно не известно - власти провели расследование в строжайшем секрете, но речь идет, по меньшей мере, о нескольких десятках убитых и десятках раненных.

«И сегодня события вокруг сепаратизма молдаван разде­ляет общество. Академические круги, молодые исследователи не удовлетворены идеализированной моделью, навязанной как упаковка, событий 1859 г. ... Тематика Музея унири эксплуати­рует националистическую концепцию... О противоречиях и проблемах, вызываемых «объединением», а, значит, и о Мол­давском сепаратистском движении, посетив музей, вы ничего не узнаете. Обратил на это внимание руководства музея - без последствий» - свидетельствует Адриан Чофлынкэ. - Cosmin Pasca, www.ziaruldeiasi.ro Săptămîna, 20.07.2012.

206

Таким образом, румынскому обществу, как и 1 0 - 3 0 - 5 0 лет назад, по-прежнему, административно навязывают дезин­формацию и ложь под видом истины.

Молдавское движение

«Молдова имеет очаровательную духовную специфику; имеет прошлое с самым богатым вкладом в достоинство нации; и даже сегодня (1936 г.) сохраняет ведущую роль в обогащении румынской культуры. Но ее роль уменьшается с каждым годом, с каждым десятилетием, потому что отрезаются, будто предна­меренно, ее источники жизни. Уже три четверти века бедная Молдова играет, все очевидней, роль Золушки в румынской се­мье.

Молдавские силы ослабевают во всех областях; наши сёла и города погрязли в бедности и нищете; Яссы - центр мол­давских воевод - превратился, увы, в руину прошлого и в кладбище всех надежд.

Происходит именно то, что предсказали наши предше­ственники из партии антиунионистов накануне 1859 г.

Мы не можем терпеть далее эту медленную смерть. И вся страна не должна терпеть, если не из любви и уважения, то хотя бы во имя национального интереса: интереса общественного прогресса, посредством общего вклада всех генерирующих сил; потому что если сузится и исчезнет творческая молдавская сила, вне всяких сомнений откроется бездонная пустота в духовном и материальном существовании румынского народа.

Когда объединялись, полагали, чтоДвое объединяются, - сила увеличивается...Однако наш брат из-за Милкова (валахо-румын) преследо­

вал скрытую цель - обнять нас до удушения, а потом гулять за счёт наследства умершего!

Подобная «братская любовь» нас совсем не прельщает и

207

не может быть полезной народу; потому что любое наследство потребляется и иссякает, если нет собственника, который сохра­няет его и преумножает. То есть, с исчезновением Молдовы ис­чезнут самые возвышенные и благородные румынские возмож­ности.

Для спасения Молдовы и возвращения ей справедливого статуса необходимо здесь, у нас - массовое (năvalnică) движе­ние по раздроблению системы централизма, настолько преуве­личенного, что стремится нагромоздить в Бухаресте все ценно­сти из пространства между Тисой, Днестром и Дунаем.

Представители Молдовы (как и представители других провинций) обязаны требовать всегда и всеми путями адми­нистративную децентрализацию и местную автономию. Но не только требовать, но и бороться и добиваться!

К сожалению, нам противостоит слепое политиканство, которое уничтожает энергии и коррумпирует/подкупает сла­бых духом. В составе организованных партий совестливые молдаване становятся такими раболепными (slugarnici), что пресмыкаются подобострастно перед бухарестским боссом и бухарестским централизмом. Это называется «партий­ной дисциплиной», то есть отказ от молдавских прав и от Исторической Отчины Мушатинов. И если низость партийной «дармовой похлёбки» приводит нас к ситуации оскорбления молдовенизма, тогда необходимо развернуть массовое молдав­ское движение вне партий.

Любые политико-социальные течения будут бесплодно терзаться на публичной арене, и даже если удастся немного устоять в стране абсолютного Бухареста, они не смогут изба­виться от монстра централизма с гипертрофированной голо­вой и скрюченными членами. Следовательно, необходимо под­нимать все провинции для оздоровления всей страны через децентрализацию и местную автономию. В этом - путь мол­давского спасения (превыше партий) и, одновременно, клят­венный уговор возрождения моральных сил против всяких бу­

208

харестских централистских шмекерий... (C.R.Ghiulea. О mişcare moldovenească//însemnări ieşene, Nr. 3, februarie 1936. ApuciH.Corbu, 2004).

«Мы, румыны, часто проявляем талант самообманы-

ваться, превращая, например, поражения в победы.

Говорим, например, о победе у Ровинс, но забыва­

ем сказать, что сразу после битвы, Мирчя Старый

на два года лишился трона, и, что удрал за границу.

Говорим о победе у Кэлугэрень, но забываем, что на

второй день Михай (Витязу) бежал в горы, а турки,

знаменитый Синан паша со всеми своими зубами

(по раздутой легенде - потерянными в слякоти) ок­

купировал Бухарест и Тырговиште, превращая церк­

ви в москеи. Прославляем патриотизм и светлый дух

Брынковяну, но забываем, что его бояре и подданные

пальцем не пошевелили, когда около дюжины турок,

не более, схватили его и увели в Константинополь,

чтобы убить. Говорим о большом энтузиазме со­

временников по отношению к Тудору, но забываем,

что етеристы арестовали его среди своих пандуров,

которые ничего не сделали для его защиты...» (Vlad

Georgescu, 1995).

209

Просветление идолов. Исповедь ипо unisto vero

«...B семье мое прозвище было «Ромэнашул». Могу при­вести веские доказательства, что не только в разговорах, но и делами был унионистом во время советского тоталитарного ре­жима. Не воздвигал храмы румынизму, но и на службе у совет­ских не состоял.

Для меня тогда (в 1989 г.) румынизм был потоком света, лечебной водой, избавляющей от всех болячек. Был выражени­ем Доброты и Братства.

Ныне смердяковы (пригвожденные Достоевским) захва­тили страну... Более того... Мастер миниатюрных литературных драгоценностей Луис Борхес подсказывает, что от Достоевского и до наших дней положение вещей пугающе деградирует: если в советском тоталитаризме человеку говорили: «слушай и мол­чи», в нынешние постыдные времена «дряннейшие людишки» обязывают человека руководствоваться требованием: «слушай меня и говори!» Так что охватывает большая жалость, когда ви­дишь как индивиды, которые достойно вели себя во время со­ветского тоталитаризма, сегодня проституируются и выглядят совсем смехотворно: как все старые и немощные рабы, обязан­ные выйти на арену и имитировать секс для удовлетворения пу­блики.

В ответ на эти большие недоразумения, начал изучать спе­циальную литературу, дабы найти научное объяснение Стены нашего непонимания между двумя берегами Прута - и нашел! После чего узнал, что молдавский народ - не сталинская со­ветская выдумка; молдавский народ - это народ с абсолютно всеми документами в порядке, со свидетельством о рождении от Богдана I Основателя.

Сегодня, после многих лет методических исследований, после того, что аккумулировал сумму знаний по историческо­му развитию народа, могу легко доказать, почти математически, существование молдавской нации.

210

Итак, на двух берегах Прута живут два разных народа, су­ществуют две ментальности. Настолько разные ментальности, что не переносят друг друга, вопреки тому, что употребляют об­щую форму литературного языка и имеют ту же культуру.

Для румын молдаване остались такими, как представляли себе их румыны: bolşevici; для молдаван - румыны остались та­кими, какими молдаване знали их всегда - цыгань.

Вот таким образом стал я без вины виноватым. Говорю это потому, что если утверждаешь, что существует лимба мол­довеняскэ, сразу навешивают тебе ярлык - «антирумын», что неправда. Потому что утверждать истину - это не грех. А исти­на - одна: две страны, два народа, общее культурное простран­ство. Такое вот просветление случилось у меня в 1992 г.» (Viorel Mihail. Săptămîna, 10.08.2012. Заголовок издателя).

«М олдаване - не румыны!»

«Во времена русских - был румыном. Тогда думал, что Ру- мынизм - это абсолютный синоним Доброты. Думал, что ру- мынизм вытекает из персонажей Садовяну, Ребряну, их поэзии Аргези или Гога, например. В горбачевский период способство­вал, как мог, проведению румынизма в Молдове. Писал статьи, участвовал в появлении в МССР первой газеты с румынским алфавитом.

Однако, с определенного времени почувствовал холодные, враждебные ветры из-за Прута; тяжёлые слова начали разби­вать головы мирных людей из нашей Молдовы. И вдруг спросил себя: почему румынизм и ненависть становятся синонимами? Ну, а если существует румынизм, лишенный доброты? Разве злоба может называться румынизмом?

Имея в виду две пары слов: румынизм - доброта и румы­низм - злоба, попытался дойти до источников ненависти. Хо­тел узнать, почему живущие в Молдове люди ни в коем случае не хотят объединяться с Румынией. Исследуя и изучая глубже

211

документы, со временем сделал открытие, что на Пруто-Дне- стровском пространстве образовался народ. Народ, который выстоял в течение 178-летней русификации и 22-х летней на­сильственной румынизации: попорул молдовенеск - молдав­ский народ. А холодные ветры из-за Прута - это следствие того факта, что румыны уразумели: МОЛДАВАНЕ - НЕ РУМЫ­НЫ! Они - молдаване от Иона Крянгэ, от Великого Стефана со славянскими влияниями. Со славянскими влияниями, но не славизированные, как были мунтенизированы запрутские молдаване. Молдавский народ - попорул молдовенеск имеет все подтвердительные грамоты, все современные документы в по­рядке, в том числе, те четыре классические признаки, опреде­ляющие существование нации, к которым добавим другие три отличительные характеристики на основе определения нации в XXI в.: а) государственность (признанная ООН: существует государство - существует и нация; в) историческая память; с) ВОЛЯ БЫТЬ (нацией, представителями данной этнической со- общности).

Чтобы убедиться, что молдавский народ не выдумка свих­нувшегося ума, спросите любого сановника любого ранга из нашей страны, начиная с Тимофти и заканчивая Мишей Гимпу (или наоборот):

- Молдова - государство? Ответ будет: ДА!- В этом государстве живет народ? Ответ будет: ДА!- Как называется народ Молдовы?Ответ может быть только один:«ПОПОРУЛ МОЛДОВЕНЕСК - МОЛДАВСКИЙ НАРОД».

Viorel Mihail.Săptămîna, 8.06.2012.

«Почему молдаване благоволят к русским»

«Женщину с севера Молдовы спросили: почему молдаване благоволят к русским, если русские сделали им столько плохо­

212

го? Её ответ: «Да, в начале было плохо, но после этого - было хорошо». Это глас народа, выражающий реальное положение дел, и было бы большим грехом не учесть, что 80%, участву­ющих в опросах, хотят видеть Путина президентом. Напрасно тужится Гимпу Миша установить каменные глыбы на площа­ди, потому что с коллективной памятью, с народной памятью, с исторической памятью нельзя играть. Историческая память, как водная стена (как цунами!), способна сметать плотины и дамбы.

Много раз спрашивал себя: почему мои молдаване не боят­ся русских, но боятся «унире» (объединения с Румынией)? По­сле долгих лет изучения и документирования, сумел разгадать загадку. Патентирую (разгадку) как великое открытие. Попорул молдовенеск - молдавский народ, вопреки всем попыткам русификации, выстоял и сохранился как особая сущность, даже если в течение 180 лет был под влиянием славянского мира. Более того, с течением времени консолидировался в еди­ное, уникальное сообщество.

Но, молдаване чувствуют, если случится «унире» с Румы­нией, они исчезнут как народ. Вот почему 90% населения Мол­довы, зная как поступили румыны с запрутскими молдаванами, ни в коем случае не хотят «унире». Те, которые должны были стать солью той земли, стали изгоями той страны.

Так что русских мы не боимся, потому, что они не могут нас денационализировать, а о румынах мы слышать не желаем, потому, что потеряем свою молдавскую идентичность.

В настоящее время в нашей Молдове прилагаются уси­лия для того, чтобы ремоделировать коллективную народную и историческую память молдаван. Если бы жил Михаил Ромм, уверен, он квалифицировал бы эти потуги, как Обыкновенный фашизм. Попытки совершить мутации в коллективной памя­ти 4 ООО ООО людей могут быть квалифицированы только как преступления против собственного народа - преступления, в которых участвует руководство страны, Академия наук, другие государственные учреждения, ряд неофашистских, расистских,

213

ксенофобских организаций. Помню, как госпожа посол США Памела Смит очень удивилась тому, что впервые в жизни встре­чает интеллектуалов, которые воюют с собственным народом.

СССР мне совсем не был по душе. Хотел «унире» с Ру­мынией, считая, что население между Прутом и Днестром яв­ляется частью румынского народа. Но после 1990 г. установил, что молдаване яростно сопротивляются «унире». Начал искать причины этой коллизии. И гнездившийся во мне румын сделал великое открытие: открыл попорул молдовенеск, молдавский народ. Народ - со всеми актами в порядке, со всей националь­ной, парадной, достойной выправкой. Народ, который не желает исчезнуть путем ассимиляции, после того, как выстоял перед русификацией в течение 180-ти лет подряд!

Неужели не доходит до наших правителей, что навязы­вая школам «историю румын», они становятся соучастниками преступлений против собственного народа». - Viorel Mihail. Săptămîna, 20.04.2012.

Заголовок оригинала: «Aceştia sîntem noi, Doamne!»

214

«Румын» — это не национальность. Это — товар, штучный. В 1943 г. стоил 40 лей — штука. Сегодня — дороже. Инфляция!

215

Очередной менталитет воинственного «румына»

Молдаване с первых дней рождения, с XIII в., жили, ког­да хуже, когда лучше, с представителями других этносов. Со­вместно с ними построили свой общий дом на землях от Карпат до Приднестровья. Никогда не было скандалов или, Боже упа­си! - столкновений с согражданами других языков или другой веры: с русинами/украинцами, с венграми/чангэй, с немцами/ сасы, позже с гагаузами и болгарами.

До 30 июня 1990 г....В 1989 г., пользуясь обстоятельствами, молдаване, от

мала до велика, вышли на площадь, воодушевленные единой верой и единым стремлением: «Унире, молдовень!» (Объеди­няйтесь, молдаване!); Лимба молдовеняскэ - лимбэ де стат! (Молдавскому языку - государственный статус!). Подавляющее число молдаван поддержало эти призывы, потому что они соот­ветствовали национальным устремлениям, утверждали их язы­ковую и этническую идентичность.

В первый и последний раз в ту пору сердца всех молдаван и подавляющего большинства интеллигенции «бились вместе». Отвечая на многовековые стремления и насущные требования молдаван, Союз писателей Молдавии 16.03.1989 г. опубликовал свой проект Государственный язык: принципы функциониро­вания, 1 статья которого предусматривала: «Государственный язык Молдавской ССР является языком народа, который дал название республике...». Следовательно, молдаван. Сле­довательно, язык - молдавский. 17.05.1989 г. газета Молдова Сочиалистэ опубликовала Проект Закона о статусе государ­ственного языка Молдавской ССР и о функционировании языков на территории республики (в редакции, предложенной Инсти­тутом Языка и Литературы Академии Наук Молдавской ССР). Глава I «О статусе государственного языка Молдавской ССР» предусматривала: «В целях совершенствования национальных отношений в Молдавской ССР, обеспечения нормальных усло­

216

вий функционирования молдавского языка (...) Верховный Со­вет Молдавской ССР постановляет:

Дополнить Конституцию (Основной Закон) Молдавской ССР статьей 70.1 со следующим содержанием:

«Статья 70.1. Государственным языком Молдавской Советской Социалистической Республики является мол­давский язык, который функционирует на основе латинской графики...». Проект закона был обсуждён и принят на собра­нии коллектива Института Языка и Литературы АН МССР25.04.1989 г.

«12.05.1989 г. состоялось Общее собрание Академии Наук МССР. На нем академики и члены-корреспонденты главного научного центра республики абсолютным большинством про­голосовали за то, чтобы молдавский язык был декретирован государственным языком в Молдове» (Молдова Сочиалистэ,17.05.1989 г.). Итак, весь цвет интеллигенции Молдавии мыс­лил и чувствовал так же, как молдавский народ. Деятели науки и искусства, самые высокие научные форумы, авторитетные творческие объединения публично демонстрировали твёрдую уверенность, что молдавский язык должен быть языком госу­дарственным. Народ им поверил и последовал за ними, потому что это было единое стремление, единое желание.

Сегодня добрая часть интеллигенции публично демон­стрирует иные убеждения. И удивляется, что народ ей больше не верит и больше за ней не идет.

Перепись 1989 г. установила, что подавляющее большин­ство граждан Молдовы - 2 794 949 назвали себя молдаванами (64,5% всего населения); 95,4% из них назвали свою родную речь лимба молдовеняскэ (молдавский язык).

В ходе переписи 1989 г. лишь 2 477 (0,1%) жителей Респу­блики Молдова декларировали себя «румынами».

Такой была на 30 июня 1990 г. этническая и языковая ситу­ация в стране, которую её основатели молдаване назвали Мол­дова.

217

30 июня - 1 июля 1990 г. в Кишиневе состоялся II Съезд народного фронта Молдовы, который расколол молдавское об­щество, разрушил территориальную целостность Молдовы (в результате кровавого инцидента в Дубэсарь, «похода фронти- стов на гагаузов», преступного нападения на Бендеры), привел население в состояние ужасающей бедности, унизительной ни­щеты, а с 2005 г. отдал Молдавское Государство на политиче­ский, идеологический и экономический произвол румынских неофанариотов.

Период со II съезда Фронта... Ю.И.Рошки до президент­ско-партийных подлостей и тупостей Миши Гимпу останется самым унизительным и постыдным в современной истории Молдовы.

На своем II съезде (31.06 - 1.07.1990 г.) НФМ принял ре­золюцию О восстановлении в правах этнонима «popor român» и глоттонима «limba română». Заявляя безграмотно и смехот­ворно о том, что «употребление этнонима «попор молдовенеск» (корректно: «молдовенеск») и глоттонима «лимба молдовеня­скэ» (корректно: «молдовеняскэ») осуществлялось в целях дена-

A n a - m a r i a N I C O L A S T r a d u c t e и r * In t e r p r e t e A s s e r m e n t e e n r o u m a i n

E x p e r t j u o ic ja ib e p r £ s l a C o u r d ’ A p p e lD E V E R S A IL L E 3

roumainmoldaveanglais 06 27 17 66 95

4 7 , RUE BERTHtE ALBRECHT 0 5 2 1 0 S aint-Gratien

E S T R A O U C T IO N S ® Y A H O O . FR

Эксперт-переводчик с молдавского языка в Апелляционном Суде Версаля (Франция)

218

ционализации румын (несуществующих!, к тому же «бессараб­ских» -В .С .) и создания псевдонауки для оправдания аннексии румынских земель Россией», фронтисты потребовали от пар­ламента изменение Закона о функционировании языков на тер­ритории Республики Молдова, чтобы «привести его в соответ­ствие с исторической правдой (в понимании Ю.Рошки, лично) и научной истиной» (известной только Ю.Рошке, лично)... Еще потребовали, чтобы «парламент дал указание (так опубликова­но - В.С.) соответствующим инстанциям, чтобы в процессе за­мены удостоверений личности (паспортов) граждан Республики Молдова этноним «ROMAN» (прописные буквы Ю.Рошки) был восстановлен в своих правах». Тогда же фронтисты предложили парламенту «поменять название восточнопрутской румынской государственной формации, переименовав ее официально в «Republica Română Moldova» (Act de identitate, 1995. P. 26).

После того, как, подобно политической кукушке, выбро­сил одного за другим из своего фронтистского гнезда своих кон­курентов (В.Долганюка, С.Мокану..., последним выброшенным стал В.Кубряков), Ю.И.Рошка усердно занялся теоретической (перепечатыванием собственных деклараций) и практической (блокированием улиц школьниками и студентами, смутно пони­мающими, что творят) мотивацией своих резолюций и призы­вов... С марта 1993 г. до последнего времени Ю.Рошка 5 (пять!) раз - как и В.И.Ленин! - издал (в том числе в научных томах Ieşirea din întuneric, 1995. Р. 42 - 44; Exerciţii de luciditate, 2000. P. 7 - 8) манифест Chestiunea glotonimului nu poate fi abordată separat de cea a etnonimului (Вопрос глоттонима не может об­суждаться отдельно от этнонима), настойчиво призывая сооб­щников «не обсуждать вопрос о глоттониме «лимба ромынэ» отдельно от этнонима «попор ромын», предупреждая, что «ос­новным элементом», из-за которого будет дана великая битва (bătălia cea mare) - «popor român», а не «moldovenesc».

О том, что в Молдове проживают более 3 млн. молдаван, которые на протяжении 700 лет всегда открыто проявляли свою

219

веру и убежденность, что они - молдаване, об их правах, об их воле быть молдаванами в настырно перепечатанном столько раз манифесте Ю.Рошки - ни слова.

Попытка очень румынского журналиста (ныне горячо лю­бимого самим Тимофти!) Н.Негру напомнить о широко извест­ной «неоспоримой истине, что лишь часть бессарабцев (sic!) называют себя «ромынь» и называют свой язык - «ромыняскэ», вывела из себя Ю.И.Рошку, «потому что заявить о существо­вании лишь одной части «осознанных» ромын, допуская, что другая часть, таким же образом, может называться молдовень..., значит, принять правила игры противника... Значит, согласит­ся с теорией, согласно которой, человек «свободен» (кавыч­ки Ю.Рошки) выбирать себе любую национальность, которую принимает или признает», теорию, понимаемую как «принуж­дение, под ширмой неких «демократических норм» (кавычки Ю.Рошки). Следовательно, Ю.Рошка отвергает «теорию, со­гласно которой, человек свободен выбрать национальность»; насмехается над «демократическими нормами».

Трудно поверить, но, вопреки тому, что все научные кни­ги Ю.И.Рошки посвящены «выходу из темноты» (Ieşirea din întuneric), в том числе при помощи «упражнений по просветле­нию» (Exerciţii de luciditate), вопреки другим научным опусам, Ю.Рошка остался таким же непросвещенным (întunecat), как и в начале, в 1990 г. Это удручающее состояние, эту драматиче­скую ситуацию Ю.И.Рошка мужественно, как подлинный атлет румынизма, сам, лично, признает. В начале августа 2012 г. еже­недельник Săptămîna опубликовал небольшую информацию, ко­торая потрясла мир (румынизаторский):

«После 20 лет, 2 августа 2012 г. в передаче Fabrica Юрий Рошка решительно заявил:

«Барахтаемся в зоне интеллектуального инфантилизма, этноцентризма, примитивной трактовки национальной про­блемы... Много лет занимался этой темой. Изучил вагоны книг по этой проблеме. Вывод очень прост. Этнолингвистически (1)

220

являемся той же этнолингвистической (2) единицей, нелепо от­рицать, но менталитет - разный и на этом... баста. Менталитет разный, а это — фундаментальный вопрос. Двести лет отдельной жизни продиктовали разность менталитета. И это не стирается ни в 24 часа, ни в 20 лет. Это - не хорошо и не плохо. Это - фун­даментальный вопрос».

Ю.И.Рошка вводит публику в заблуждение или просто лу­кавит, заявляя, что «изучил вагоны книг», пока просветлел. (Не верим, что он такой - совсем «întunecat»). Он родился и сформи­ровался (как и все наши министры образования) в молдавской этнолингвистической и этнопсихологической среде... Позже, ведомый чужими идеологическими поводырями, одурманен­ный их песнями, сообразил, что попал в другой «менталитет». И лишь в августе 2012 г. заметил, что попал впросак или, как говорят: попал пальцем в небо.

Любопытно, чем были загружены «интеллектуальные» ва­гоны Ю.И.Рошки. Банальности, которые треснули Ю.И.Рошку по голове лишь в августе 2012 г., известны давно, очень давно...

Следует отметить: вопреки его «фундаментальному» про­светлению, Ю.И.Рошка не аннулировал ни одну запятую в его многочисленных антимолдавских, антигосударственных резо­люциях, протестах, заявлениях, решениях.

По всей видимости, Ieşirea din întuneric - выход из темно­ты, из лицемерия Ю.И.Рошки еще не начался...

Да поможет ему Всевышний...

Молдовенизм

Молдовенизм - это выражение национального чувства молдаван. Любовь молдаван к Молдове, низкий поклон и глу­бочайшая признательность к деяниям и подвигам предков, че­ствование основателей, заложивших устои будущего страны- святые чувства, они именуются кратко и охватывающе - мол­довенизм.

221

Самим своим содержанием эта вера не может быть ни вы­зывающей, ни агрессивной.

Любить Молдову, чествовать ее основателей - молдаван, достойно восторгаться героическими подвигами и бесценны­ми творениями, оставленными нам в наследство - не означает презирать другие народы: украинцев, русских, поляков, вен­гров, басарабов/валахов/мунтян, ныне румын... Точно так же, как любовь мадьяров к Венгрии, украинцев к Украине, русских к России не могут ущемлять национальные чувства молдаван. Следовало ожидать, что и безмерная любовь басарабов/валахов/ мунтян/румын к Валахии/Цара Ромыняскэ поможет им изба­виться от молдавофобии, мадьярофобии, ромофобии, русофо­бии и других, известных им фобий...

В этом плане представляется совершенно недопустимой, нелепой и оскорбительной нацистская декларация Б.Виеру, раз­деляемая и другими, подобными ему, невеждами, о том, что «те­зис попор молдовенеск, существующий от идеологии «молдо- венизма», сохраняет черты агрессии, а потому, необходимо его воспринять и соответственно решать» (Flux, 19.12.1997). Инте­ресно: как? Поставить к стенке? Или, по меньшей мере, запре­тить?

Как следствие этих и других, подобных призывов, избы­точно насыщенных отвратительным румынским национализ­мом, «против молдовенизма была развернута тотальная война по удалению его с пути триумфального марша унионизма... Все, что относится к румынизму - это нечто, высшего качества, а то, что относится к молдовенизму - это, неизбежно, субкультура и субцивилизация. Террор румынизма против молдовенизма до­стиг в последние годы на Пруто-Днестровском пространстве катастрофических размеров» (H.Corbu. Moldovenismul ca hulă. 2000).

Синдром этноязыковой, культурно-исторической не­полноценности, питаемый ущербностью румынизма, породил «тенденцию, любой ценой оправдать его существование и го­

222

сподство, даже там и тогда, где для этого нет никаких основа­ний», подготавливая площадку для расцвета «разрушитель­ного и мистического национализма легионерского пошиба» (H.Corbu).

Молдавское сопротивление растревожило агрессив­ный румынизм своими результатами: свержением ромыно-ле- гионерских фронтистов, принятием Конституции Республики Молдова, принятием Закона о специальном статусе Гагауз-Ери. Антигосударственные, антимолдавские силы в срочном порядке «вновь выдвинули на передний край борьбы уничтожение обра­за смертельного врага по имени молдовенизм, представляемый как нечто, подобное фундаментальному исламизму, привнесен­ному кем-то издалека в наши днестровские края с враждебны­ми, подрывными целями (См. чаушистско-националистические призывы Б.Виеру) по дискредитации ангельского образа румы­низма» (Ibidem).

Как ни странно, этнофобская антимолдавская кампания, чаушистско-националистического пошиба, развернутая опреде­ленными румынскими научно-пропагандистскими кругами, за­разила и некоторых западных авторов. Американский молдово- лог Чарльз Кинг с удивлением отметил: «Западные журналисты и деятели культуры, оглушенные заявлениями панрумынистов, дошли до того, что считают молдовенизм чистым творением советской пропаганды... Спекуляции по поводу неизбежного «объединения» «двух румынских государств» являлись посто­янным предметом комментариев на Западе» (Ch. King. Moldova post-sovietică... Iaşi, 1997).

Напрасны эти потуги, отчаянные и смешные! Еще в 1932 г. румынский историк Леон Бога напоминал: «Для той эпохи (начало XIX в.), когда идея нации лишь пробивалась у других народов, «преданность нации» у молдаван, которая беспокоила русские власти, не должна быть игнорирована беспристраст­ным исследователем прошлого Пруто-Днестровской Молдовы». Разумеется, этой «преданности нации» обязано существование,

223

десятилетиями подряд, связей и обычаев, существование мол­давского языка. Было невозможно, чтобы из этой атмосферы молдовенизма исчезла идея исторической Молдовы и не всхо­дила бы идея объединения Молдовы...» (L.Boga, 1932).

Свидетельством вечной прочности молдовенизма - на­ционального чувства молдаван - является, может самый ис­кренний и убедительный, манифест О молдовенизме Василе Ройбу.

«Знамя культуры молдовенизма».Румынские свидетельства

«Когда благородная русская февральская (1917 г.) револю­ция, поднявшаяся против царизма, ассимилятора наций, при­знала право каждого человека охватить в своей свободе и право любить свою кровь, когда отовсюду появились требования на­циональных прав и автономий, Симион Мурафа был одним из тех, кто энергично поднял знамя культуры молдовенизма».

«Его энергичная рука, которая распространяла молдав­скую идею на своих, оставшихся без учёбы братьев, показала арделянам путь, который ведёт к идеалу...»

N.Iorga. Un luptător pentru drept: Simion Murafa. 1917

«Русской революции обязано замечательное изменение между Прутом и Днестром, которое всех нас наполняет радо­стью... Даже после того, как нынешние политические связи на­шего королевства с русскими прекратятся, никогда не сможем забыть то добро, которое они нам сделали».

N.Iorga. О mişcare spontanee

«Радуемся, что молдовенизм возродился в этой половине Молдовы, вырванной как простая турецкая территория...»

N.Iorga. Fapta de la Chişinău. 1917

224

«Сознание молдавских масс было разбужено, и оно име­ло возможность свободного проявления через русскую револю­цию».

C.C.Giurescu. Prefaţă la Unirea Basarabiei... 1929

«Национальное сознание никогда не переставало жить в сердцах молдаван из Бессарабии... Очевидные свидетельства древности молдавской культуры были слишком сильны, что­бы не напомнить молдаванам их прошлое и их происхождение. Старые крепости - города Орхей, Лэпушна, Сорока, Четатя Албэ, Хотин, большое количество церквей и монастырей, мно­гие построенные воеводами Молдовы, связывали сознание на­рода со своим прошлым».

«Помимо этих материальных свидетельств, существовало, в равной мере, национальное сознание - эта духовная культу­ра, составленная из традиций, из народной поэзии, из обычаев, и эта жизненность, которая так поражала русских».

Şt.Ciobanu. Basarabia. Populaţia. Istoria. Cultura, 1941

«Традиция молдовенизма в церкви была столь мощной, что спустя двадцать с лишним лет после закрытия типографии (митрополитской) в 1905 г. молдавский клир вновь поднимает вопрос об открытии епархиальной типографии, которая откры­лась в Кишиневе 26 октября 1906 г. в большой торжественно­сти».

Şt.Ciobanu. Cultura românească în Basarabia... 1923

«Мунтения представляет, можно сказать, волю и чувство, в то время как Молдова - особенно представляет разум. Какова причина этих различий между Молдовой и Мунтенией? Древ­няя культура была более мощной в Молдавии, чем в Мун- тении. В начале XIX в. Молдова уже имеет культурную тради­цию... Из этого различия факторов вытекает и различие между историей культуры Молдовы и Мунтении в XIX в... С самого

225

начала в Молдове чувствуется осознанная необходимость, чет­ко определенная цель: ЗАЩИЩАТЬ ЯЗЫК И ЛИТЕРАТУРУ ОТ ДЕНАЦИОНАЛИЗАЦИИ...».

«...Молдове принадлежит заслуга председательствовать, в течение 40 лет, с 1840 - 1880 гг., в освоении культуры в других её формах».

«Молдове обязана румынская культура тем, чем явля­ется сегодня».

«В заключение. В Молдове существует традиция, которую уважают молдаване. Поэтому, хранительнице традиций, Молдо­ве, позволительно взять роль председателя на собрании совре­менной румынской культуры».

Garabet Ibrăileanu. Spiritul critic..., 1909

«Как и В.Пырван, который говорил: «Молдова, ты дала всех историков Родины!», думаю, что она дала стране и исто­риков, и писателей, и музыкантов - самых великих... Молдова дала больше всего... Дети, юноши, ученики, студенты пере­жили шок, когда сказал им, что Молдове принадлежит ду­ховное верховенство».

Cezar Ivănescu. Sînt un naţionalist moldovanl, 2003

«Никто не может отрицать молдовенизм Бессарабии -Пруто-Днестровской Молдовы - пока на её полях трудятся руки молдаван, а в селах её звучит, почти повсеместно, молдавская речь».

Mihail Sadoveanu, 1926

226

VI. ПОЧЕМУ МОЛДАВАНЕ НЕ РУМЫНЫ

Кто выдумал «Румынию»

Видимо, не было на планете такой общности, которая была бы более воспетой, более почитаемой, более хваленной, чем rumîni/румыны (крепостные крестьяне) - так называлось население южнокарпатской страны в XVII - XIX вв. Наверное, не существует румына, который выучив буквы, не писал хотя бы строчку о «вечной Румынии» {«România eternă»), о «чуде быть румыном», о «чуде по имени Румыния» («miracolul România») и т.д.

«Тема романства румын, - заявляет Шербан Папакостя, румынский историк с высокими научными титулами, - была главной компонентой самосознания румын... Идея романства была элементарным убеждением, которое, может быть, более чем любой другой фактор, объясняет «загадку и историческое чудо (miracol) выживания румынского народа».

«Идея - сила, идея романского начала, - настаивает цити­руемый автор, - происхождения румын из воинов и колонистов империи (римской)... направляла всю историю румын».

Более того, «идею романского происхождения» и сегод­ня пытаются растянуть «во все направления», в том числе и на «значительные части востока нашего континента» (Ş.Papacostea. Cuvînt înainte la Romanitatea românilor. Istoria unei idei. Ed. a Il-a . Bucureşti, 1993).

Последняя попытка растянуть к востоку «идею романского происхождения» была предпринята в 1941 - 1943 гг. «воинами и колонистами» И.Антонеску, поддерживаемых отрядами румын­ских социологов под командой Антона Голопенция {Românii de la est de Bug, voi. I, II. Bucureşti, 2006).

Не успели. Дошли лишь до излучины Дона...Тем не менее, министр иностранных дел Румынии в фев­

рале 2009 г. рассуждал обнадёживающе и заинтересовано о «Ру­

227

мынском востоке...» (Răsăritul românesc). - Ziua, 2.02.2009.Огромное количество опусов о «român, românesc,

România», составленные и опубликованные авторами с различ­ными учеными степенями и из всех областей знаний, намно­го облегчает нашу задачу проследить распространение слова «rumîn/român» и «România» на юге и, возможно, на востоке от Карпат; установить частоту использования этих слов (если они действительно существовали), прежде всего, в валашских/мун- тянских письменных источниках XIV — XVI вв.: официальные акты, хроники; в молдавских текстах: летописи, научные рабо­ты, религиозные сборники.

Другие предположения, мнения, выдумки и любитель­ские суждения, высказываемые где угодно и по любому по­воду, нас здесь не интересуют.

О попытках представить южнокарпатских жителей, кото­рые известны по документам с названиями басарабы/трансал- пины/угровлахи/влахи/мунтяне как, якобы, «румынов» написа­ны сотни томов и тысячи страниц. Наиболее известный образец подобных писаний - это Romanitatea românilor. Istoria unei idei. Ed. I - 1972; ed. a Il-a - 1993 Адольфа Армбрустера. Любопыт­ные могут их перелистать.

Разумеется, огромное количество опусов о «român, românesc, România» (самый объемистый так и озаглавлен Român, românesc, România, вышел в 1983 г. и составлен В.Арвинте), и другие подобные сборники, изданные по данной теме, облегча­ют, в определённой мере, наше намерение. Не требуется боль­ших усилий, чтобы фиксировать, классифицировать и изучать соответствующие данные, если по этой теме давно, якобы, всё зафиксировано, классифицировано, якобы, изучено и, якобы, установлено: «Românii s-au numit pe ei înşişi români. Şi punctum!» (Румыны назвали самих себя румынами. И точка!).

Эта, тысячи раз повторяемая, абсолютно бездоказательная декларация, которой придаются магические свойства, без тени сомнений разделяют все румынские румынологи. Хотя, подчёр­

228

киваем: никто никогда не привёл ни одного доказательства в её пользу.

В остальном мнения румынских румынологов расходятся, в том числе, когда пытаются ответить на вопрос: Кто выдумал название «Румыния»?

В этой главе, да и в других, не стремимся открыть что- либо новое. В принципе, многое было написано и неодно­кратно опубликовано. Правда, и новая систематизация и реактуализация уже написанного тоже полезна. Здесь мы стремимся обобщить известные, но также и малоизвестные, данные, составить регистр румынских деклараций о «român, românesc, România», которые лишены даже попыток обоснова­ния. Убедимся...

В 1933 г. румынский историк П.Панаитеску заявил: «Имя румын - от Рима (Roma) - самое достоверное доказательство нашего происхождения, и можем сказать, на основе этого име­ни, что являемся единственными истинными потомками, среди всех романских народов, которые не отказались от фамильного имени...». Это - образец декларации, сотканной из восторгов, без единого аргумента.

Воображаемые родители «румын», т.е. рымлений, как едко называл их Гр.Уреке, удрали из юго-запада Трансильвании и из зоны, западнее Олта в 271 г. н.э. С тех пор и до 1330 г. - более 1000 лет! -- никто ничего не знает определённо о выживших в коридоре между Южными Карпатами и Дунаем. Кто они такие? Оставались ли они вообще? Кто им сказал, как их зовут? Откуда известно, что эта зона называлась Цара Ромыняскэ? Кто, в кон­це концов, и когда, выдумал «Румынию»?

Самый краткий и самый замечательный ответ дал бывший директор Бухарестского института истории Ш.Папакостя. Пы­таясь хоть как-то объяснить «сколачивание румынских стран» (видимо, их было много! - В.С.) в XIV в., румынский акаде­мик заявляет (неприлично писать: ляпнул - В.С.): «внезапно (spontan) первая из этих стран (южнокарпатская - В.С.) взяла

229

себе (şi-a luat) имя «Цара ромыняскэ»...; второе политическое создание северодунайских румын - речь о восточнокарпатской стране (В. С.) - тоже взяло себе сразу (deîndată) имя «Цара ромы­няскэ»... Такая вот наука... Румынская.

По очень просвещённому воображению румынского ака­демика, дело было так. Бестолковое южнокарпатское население мучилось от безделья. И вдруг (spontan) ему стукнуло в голову и оно взяло себе с потолка имя «Цара ромыняскэ». Восточнокар­патское население - более бестолковое! - даже до этого первым не додумалось: также взяло себе уже готовое имя «Цара ромы­няскэ». Причём сразу, не мешкая... Таким вот образом были ско­лочены «цэриле ромынешть» («румынские страны»).

Другие румынские авторы с более скромными титулами и менее категоричные, заметив, что имя «Romînia» случайно появилось в заглавиях некоторых валашских/мунтянских пу­бликаций 40-х годов XIX в., застенчиво попытались объяснить употребление этого названия как следствие революционного движения «пашоптистов» (сорокадесятников). Мотивировка не удовлетворила: название было пропагандистским, искусствен­ным и очень поздним. Все соседние государства давно имели стабильные названия, лишь южнокарпатское государство ещё не знало, как себя именовать.

Академик Е.Стэнеску попытался спасти положение. Он заметил, что «историческое (так опубликовано! - В.С.) название «Ромыния» не принадлежит революционной романтической эпохе пашоптистов, оно более древнее. Оно документируется, чётко и без сомнений, уже в начале XIX в.»...

В 1816 г. в Лейпциге выходит на древнегреческом языке работа Д.Филиппиде История Румунией. Впервые появляется письменное название Румуния, правда, на древнегреческом язы­ке и за рубежом. Не напрасно Е.Стэнеску констатирует: «Са­мое большое значение работы Д.Филиппиде - в ее заглавии» (E.Stănescu. Geneza noţiunii de «România» în lumina denumirilor interne, 1968. P. 242).

230

Но этот факт - придумывание «чуда «Ромыния» зарубеж­ным автором, да так поздно и за границей - лишь в начале XIXв.! - ущемлял национальное чувство румынских румынологов. Углублению этого чувства горечи способствовала и судьба кни­ги Д.Ф> липпиде: она долгое время оставалась неизвестной ва- лахам/мунтянам. Об этой книге на древнегреческом языке в юж- нокарпг тской стране узнали лишь в 1873 г., когда В.П.Хашдеу упомянул о ней в Istoria critică a românilor (voi. I). Позже, она частично была прокомментирована К.Ербичану, Ал.Филиппиде,Н.Бэнеску, который в 1923 г. перевёл некоторые фрагменты...

В этой ситуации, заключает В.Арвинте, «более не можем говорить о Д.Филиппиде, как о создателе современного имени «Ромыния». Исторические факты (неблагоприятные обстоя­тельства распространения книги Д.Филиппиде), языковые не­суразицы («Rumunia» у Д.Филиппиде) выступают против этой точки зрения» (V.Arvinte. Român, românesc, România, 1983. Р. 33).

Если у В.Арвинте есть возражения относительно выдуман­ной Д.Филиппиде формы «Rumunia», то П.Панаитеску, напро­тив, считает, что «название таким, каким сохранила традиция, это гитип и Ţara rumunească... Так требует дух нашего языка. Котапщ дал гитип. Только книжным путем rumîn, означающий «крепостной крестьянин», позже превратился в romîn... Лишь в XIX в. ученые люди последовательно употребляли romîni...» (P.Panaiţescu. Interpretări româneşti..., 1994. Р. 65).

Следовательно, навязывание romîn в этническом значе­нии - это не результат народного национального сознания, а пропагандистская акция.

Потому что названия ţara basarabă/ţara transalpină/Угров- лахия/Валахия/ Влашкя, как южнокарпатская страна называлась в собственных актах и в зарубежных источниках, «не передают народную концепцию о территориальном единстве румынской (якобы) страны» (A.Armbruster, 1993. Р. 48).

Независимо от того, что скажут историки, прежде всего, румынские румынологи, необходимо признать, что «название

231

румынского народа, внутреннее, своё, собственное» письмен­но почти не отмечается (См. E.Stănescu. Premisele medievale ale conştiinţei naţionale româneşti. «Romîn - romînesc» în textele romîneşti din veacurile XV — XVII. Mărturii interne. 1964. P. 968

- 969). В продолжении, цитируемый автор пытается объяснить бедность или, даже, отсутствие письменных свидетельств о терминах romîn, romînesc, Romînia.

Хотя он и заявляет, что «исторический период, внутри которого стремится исследовать разные значения терминов romîn, romînesc - особо богат в событиях», Е.Стэнеску призна­ет, что «можем изучать «romîn, romînesc» лишь в той мере, в какой они содержаться в письменных памятниках». А пер­вый «письменный памятник», в котором содержится намёк на что-то «rumînească», документируется «лишь в начале XVI века» (Idem. Р. 969 - 970).

Уточним. Румынское историческое сообщество пришло к выводу, что страна басарабов/страна трансалпинов, то есть, южнокарпатская страна, возникает в 1330 г. То же сообщество определило, что пресловутое «письмо Някшу», содержащее синтагму «pren ţeara rumînească» написано где-то в 1521 г. Сле­довательно, около 200 лет, с 1330 г. по 1521 г. ни жители, ни воеводы так и не поняли, как называется их страна: басарабэ?, трансалпинэ?, угровлахэ?... Таким образом, вся идеологическая трескотня о какой-то «царэ ромыняскэ» к югу от Карпат (после 1521 г.) основывается лишь на одном, не самом достоверном, сведении из частного документа.

Разумеется, на Берлинском конгрессе (июнь 1878 г.) Объ­единённые княжества Молдова (Карпатско-Прутская, без Буко­вины) и Валахия (плюс Добруджа, подаренная бедным валахам русскими) добились разрешения называться «Romînia». Но она, а это знает весь мир, не называлась так, по меньшей мере, до 24 января 1862 г.

Становление нового имени - «Romînia» было результа­том пропагандистской кампании, развернутой валашски­

232

ми/мунтянскими интеллектуалами в 40-х годах XIX века, а не проявлением национального сознания.

Понятия «.romîn», «romînesc», «Romînia», «не имея корней в народном сознании, являясь результатом прочтения трудов зарубежных гуманистов, не являются частью автохтонного фонда романского сознания у румын» (A.Armbruster, 1993. Р. 204, 205).

При проведении всеобщей бесконечной кампании по про­славлению «идеи - силы» (о романстве румын), вызывающе и постоянно нарушается один из основных принципов научного исследования, на которое неоднократно обращает наше внима­ние румынский историк Лучиан Боя: «Историк должен учитывать наличие фактов и источников; в противном случае, изолированием и выпячиванием лишь одного определённо­го документа или только одной определённой информации можно «доказать» что угодно и для любой эпохи» (L.Boia. Istoria şi mit în conştiinţa românească. Bucureşti, 2011. P. 215). Можно заявить и навязать что угодно, в том числе и о «глобаль­ном и тысячелетнем романстве румын». Кстати, суть констата­ции Л.Боя отражена и в молдавском народном творчестве: Ку о рындуникэ ну се фаче примэварэ (Одна ласточка весну не дела­ет). Только «письмом Някшу» невозможно делать «румын». В общем-то можно, конечно, но только «пропагандистских румы- нов»...

Пресловутое «письмо Някшу» используется всеми ру­мынскими румынологами в неуклюжих попытках скрыть то­тальное отсутствие других сведений о «romîn, romînesc» на протяжении 272 лет, до начала XVII в.!

Академик Е.Стэнеску еще в 1964 г. был вынужден при­знать: «Собственно история, основанная на румынских ис­точниках, терминов «romîn, romînesc» - относительно новая; фактически она открывается одновременно с началом распро­странения письменности на румынском языке» (E.Stănescu, 1964. Р. 971). На самом же деле, с конца XVII - начала XVIII

233

вв., одновременно с составлением мунтянских хроник (cronicile muntene).

Упомянутый историк сознает, что его утомительно растя­нутые размышления не компенсируют отсутствие конкретных фактов. Неоднократно он вынужден признавать «недостаточ­ность внутренних и внешних названий, данных всей террито­рии, заселённой румынами» (Idem. Р. 969). В другом месте он подчеркивает: «Отметим довольно большое расстояние во времени между 1521 г. (первое документальное сведение в частном акте о слове «rumînească» в названии страны) и 1602 г.» (второе документальное фиксирование того же слова, и тоже в частном акте)... Имея в виду это положение, Е.Стэнеску просит не видеть «в этом проявления неуверенности в употреблении румынского названия страны...». Тем самым, румынский исто­рик просит не обращать внимание на отсутствие доказательств, относительно существования «romîn, romînesc» (Idem. Р. 984).

Тем не менее, Е.Стэнеску, как и все остальные румынские румынологи, заявляет решительно и бесповоротно: «Romîn», особенно в форме «rumîn» - это имя, которым называл себя во всей своей истории наш народ» (Idem. Р. 969). Как и все остальные румынские румынологи, Е.Стэнеску не приводит ни одного доказательства в поддержку этой пламенной деклара­ции.

Для сравнения: молдавскость молдаван - проявление национального сознания молдаван: этническое имя молдаван, молдовенеск, Молдова документируются с XIII в. в самых раз­ных источниках: в молдавском народном творчестве, в сотнях внешних и внутренних актах, в том числе, в официальных гра­мотах Молдовы, начиная с 1384 г., в десятках молдавско-славян­ских историях - летописях, начиная с 1407 г.

О названии «Румыния»...Независимо от того, что воображает или представляет

себе каждый румынский историк или все вместе, слово в форме Rumunia было выдумано в 1816 г. греком Даниелом/Дмитрием

234

Филиппиде на древнегреческом языке в его книге, вышедшей в Германии, в Лейпциге. Об этой книге влахи/мунтяне узнали лишь в 1873 г.; в Румынии История Rumuniei Д.Филиппиде была издана лишь в 2006 г. (издательство Pegasus Press).

Разумеется, Международный конгресс в Берлине (июнь1878 г.) узаконил, наконец, независимость румынского государ­ства, разрешил правящему классу употреблять название Romînia. Но, южнокарпатская страна не называлась «Румынией» ни в XIV - XVII вв., ни в XVIII - в начале XIX вв. Неверящих просят ознакомиться с многочисленными документами... Прислушай­тесь к совету Мирона Костина: Испитайте писания...

«Romîn - romînesc — Romînia».Внутренние свидетельства

«Только нации-банкроты непрерывно говорят о своих предках».

М.КогэлничануЧастота использования терминов из заглавия, их отраже­

ние в угровлашских/мунтянских источниках, если рискуем по­верить румынским румынологам, кажутся давно и окончательно установленными. Проследим декларации, высказанные в ипо­стаси magister dixit.

Академик К.К.Джуреску: «Народ всегда называл земли между Карпатами и Дунаем Цара ромыняскэ...»

«Наше общее и древнее имя, которое использует народ - это имя «румын»... Мы - единственный романский народ, который сохранил имя поработителей»... (C.C.Giurescu. Istoria românilor, II, 2000. Р. 241, 242). К сожалению, К.К.Джуреску не раскрывает: кто?, как?, какое имя сохранил к северу от Дуная с 271 до 1330 гг.? Декларации К.К.Джуреску насчет «всегда», «общее и древнее» основываются лишь на его звании академика.

П.Панаитеску (1933, 1947 гг.): «Имя, которое и тогда, в первой части Среднего Века, давали себе сами «румуны»

- «rumîni»... «Ромыны из Цара ромыняскэ... всегда представ­

235

лялись румыны из Цара ромыняскэ» (P.Panaitescu. Interpretări româneşti, 1994. Р. 76, 78). К сожалению, и этот авторитетный историк не раскрывает: где начинается бесконечное «всегда» (întotdeauna). Остаётся неразгаданной тайной: откуда узнал П.Панаитеску, что «в первой части Среднего Века басарабы/ трансалпины/угровлахи назывались «румынь»? Притом всегда!

Даже академик Дмитрий Ончул, может самый докумен­тированный и степенный историк, охваченный клубами ромы- низма, заявил: «Коренные ромыны (мунтяне) называли свою страну всегда Ţara românească - имя, используемое регулярно во внутренних румынских документах и в хрониках страны» (D.Onciul, 1904). И этот, сдержанный в своих обобщениях учё­ный, тоже не приводит ни одного аргумента.

Академик Е.Стэнеску: «Romîn» - особенно в форме «rumîn» - это имя, которым называл себя на протяжении всей своей истории наш народ» (E.Stănescu. Premisele medievale... 1964. Р. 969). И этот, очень плодовитый румынский историк (автор трёх растянутых статей о «romîn, romînesc, Romînia»), хранит в глубокой тайне: кто ему сказал, что басарабы/транс- алпины/угровлахи назывались «rumîni» «на протяжении всей их истории»? Или хотя бы до XVIII в.? Так и не приводит ни разу ни одного доказательства, сохраняя «секрет» под страхом смерти.

Адольф Армбрустер (1972 г.): «Сами ромыны никогда не назывались по-другому, кроме как români, rumîni (A. Armbruster. Romanitatea românilor... 1972). Этот самый пламенный певец ру­мынских романизированных румын, так много и громко заявлял (когда жил в Румынии) о своей вере в вечность имени «rumîn», что повторяет свои, ничем не обоснованные лозунги и в 1993 г. (во втором издании своей монографии Romanitatea românilor...).

Виктор Спиней, доктор, профессор: «Румынский народ назвал сам себя (...) именем, похожим на имя предков своих, непрерывно сохраняя сознание своего романского происхожде­ния» (V.Spinei. Moldova în secolele XI - XIV. Ed. a Il-a. Chişinău,

236

1992. Р. 106).Мы далеки от желания восполнять недостаток инфор­

мации, проявляющийся в высокомерном игнорировании со­держания молдавских актов, как поступает данный историк в своей статье Terminologia... (1982 г.), или подчеркнуть неожи­данно низкий уровень его высказывания о «непрерывности ру­мынского сознания». Отметим все же, что В.Спиней так уве­рен, что повторяет абсолютно бездоказательную декларацию (и брань, недостойную любого профессора) и в его обобщаю­щей монографии Universa valachica. Românii în contextul politic internaţional de la începutul mileniului al II-lea, услужливо издан­ной в Кишинёве (2006 г.) тиражом в 300 экземпляров: «Румыны самоназвалнсь именем, производным от romanus... Румыны- единственный неолатинский народ, который выжил до наших дней, который сохранил имя предков, пришедших с Апеннин­ского полуострова» (V.Spinei. Universa valachica... 2006. Р. 31).

Уважаемый доктор профессор, вероятно, знает, что romanus познал самое широкое распространение и употребление во вре­мена Карла Великого (800 — 814 гг.). Со временем сократил свою зону до Rumelia, Romania, обозначающие «османскую импе­рию» (C.Tagliavini, V.Arvinte). В этом значении аттестован и в акте Стефана III Великого: «Sulaman bassa... con tuttaRomania» (Сулейман паша... со всеми (народами) Романии). -I.Bogdan, II. Р. 323.

Вероятно, только доктор профессор В.Спиней знает, как от «romanus - Rumelia - Romania» (к 1453 г.) дошли до «România» и «români». Всемирно известный лингвист романист Карло Та- льявини, не посоветовавшись с В.Спинеем, констатировал в 1962 г.: «Речь идет о видимости, потому что не может суще­ствовать никакой связи между (наследником «romanus»), грече­ским Romania и именем Rumelia от Rumeli, как не существует (никакой связи) между греческим Romania и современной Румынией - недавней конструкции, книжного происхожде­ния» (C.Tagliavini. Originile limbilor neolatine. Bucureşti, 1977. P.

237

128- 129).Таким образом, декларация В.Спинея о том, что, яко­

бы, «румыны самоназвались именем, производным от «romanus», не делает чести румынскому доктору профессору.

Прилагая предельные усилия выискать в угровлашских текстах XV - XVII вв. хоть какие-то следы о «romîn - romînesc», Е.Стэнеску тщетно компенсирует отсутствие доказательств легковесными комментариями, растянутыми на 33 страницах. Ссылаясь на некоторые тексты, напечатанные, главным образом, в Венгрии (Трансильвании) и Валахии, Е.Стэнеску, без никаких на то оснований, постановляет: «Постоянный рост частотно­сти употребления терминов «romîn - romînesc» в XV - XVII вв.» (E.Stănescu. Premisele medievale... 1964. Р. 777).

Как особо подчеркнул сам Е.Стэнеску, «romînească» от­мечается лишь в двух угровлашских частных документах: 1521 и 1602 гг.

Если отнимем из количества печатных текстов, упомяну­тых Е.Стэнеску, за период до XVII в., те, что вышли в Венгрии и в Молдавии, то есть, в других странах, декларация Е.Стэнеску о «росте употребления «romîn - romînesc» становится, увы, сме­хотворной.

Положение триады «romîn - romînesc - Romînia», то есть, наличие терминов «romîn», «romînesc», «Romînia» в офици­альных внутренних актах южнокарпатской страны, вызы­вает жалость, сожаление и сочувствие ко многим авторам, ко­торые сделали себе карьеру на прославлении этого отсутствия...

Названия южнокарпатской страны, внутренние акты

DRH В., том I (1247-1500)Название Упоминия Язык Перевод

1.Земля Угровлахийская, Угровлашская Земля 227 slavă Ţara Ungrovlahiei,

Ungrovlahia

238

2. Влашская Земля, Влас- ское 66 slavă Ţara rumînească*

3. Transalpina 2 lat. Ţara rumînească*

4. Ţara Muntenească 1 valahă Ţara rumînească* (fară original)

5. Унгровлахийский стол 1 slavăscaunul(mitropolitan) al Ungrovlahiei

6. Valahia 1 lat. Oltenia

7. Ungaria rumînească 1 valahă Политизирован­ный перевод XX в.

8. Anonime (страна не указывается) 53 slavă -

* Политизированные переводы XIX - XX вв.

Названия жителей южнокарпатской страны, внутренниеакты

Внутренние акты из первого тома DRII В. Ţara românească (1247 - 1500) не раскрывают этническое имя её жи­телей. Ни один из официальных актов до 1500 г., выпущенных канцелярией страны басарабов/Трансалпинии/Угровлахии, ни разу, ни в одной грамоте даже не намекает о каком-нибудь по­нятии с основой ром -, ни о чём-то «rumînească» или о неких «rumîni».

Сборник официальных внутренних актов DRH В. Ţara romînească, voi. I (1247 - 1500) имеет несколько особенностей.

239

Во-первых, он охватывает серию документов, выпущенных за рубежом, в Венгрии. Во-вторых, значительное количество актов, подписанных правителями южнокарпатской страны, анонимны: подписанты или не знают, или скрывают, или, может быть, сты­дятся имени страны, в которой они правят - нигде не указывают её название. Подписанты - это воеводы, господины, неизвестно какой страны. В-третьих, официальные внутренние акты стра­ны басарабов/Трансалпинии/Угровлахии, как уже отмечено, ни разу не сообщают этническое имя населения. Вероятно, потому что жители этой страны ещё не сформировались в коллектив­ность, сознающей себя, как этническая общность. Лишнее до­казательство тому - свидетели всех документов, подписанных правителями этой страны, анациональны и этноанонимны.

В отличие от вышеупомянутых свидетелей, высокие мол­давские сановники, крупные бояре - члены господарского со­вета, всегда, с указанием их должностей, своими подписями и печатями подтверждали акты, одобренные воеводами Молдовы. Суверены Молдовы во всех внутренних актах - а их более 880!- подписанных ими до 1504 г. (DRH A. Moldova, voi. I; DRH А. Moldova, voi. II; DRH A. Moldova, voi. III) опираются с 1392 г. на «веру бояр молдавских», а с 1401 г. - на «веру всех бояр мол­давских малых и великих» - в 698 документах!

Поразительно, но и примечательно: среди свидетелей ак­тов южнокарпатской страны, подписанных правителями стра­ны басарабов/Трансалпинии/Угровлахии отмечен Гроза Молдо­ван (грамота от 27.12.1391 г., выпущенная канцелярией Мирчи Старого); позже отмечен Молдован спатарь - в документах от 16.04.1457 г., от 29.09.1459 г., подписанных Владом Цепешем (см. DRHВ. Ţara românească, voi. I. Р. 37, 199, 203).

Следует отметить, что имена жителей южнокарпатской страны очень редко, но появляются в документах. Например, в акте короля Венгрии Сигизмунда от 8.12.1397 г. отмечаются «cohorte walachorum et turcorum» (перевод: «войско валахов и турков»). - DRH D. I. Р. 162 - 167. В грамоте Влада Дракула,

240

«воевода и господин» неизвестно какой страны, перечисляет: «или с молдовени, или с власи». В другом документе того же «господина и воеводы» отмечаются власи, названные почему-то «romîni»...

Таким путём и подобными способами: насилием над до­кументами и фальсификацией их содержания - можно увеличи­вать число «румун» до бесконечности.

И академик Е.Стэнеску отмечает этническое имя южно- карпатцев периода XVI - XVII вв., в грамотах 1533,1535,1596, 1603 гг.: vlas, vlahi, vlaşi (См. Premisele medievale... 1964. P. 993, 994).

Названия Карпатско-Дунайской страны, имя населения, ещё неизвестное или ещё неустановившееся, судя по офици­альным внутренним актам до 1500 г., доказывают, что заглавие серии DRH В. Ţara românească не подтверждается никаким документом! А потому - это заглавие фальшивое!

Составляющая часть «Ţara românească» из заглавия серии В. - искусственная. Это - выдумка XVIII - XIX вв., использу­емая как упаковка для сокрытия этнического и политического положения XIV - XVII вв.

Исходя из этнических и политико-географических реаль­ностей, подтверждённых официальными документами до 1500 г., Карпатско-Дунайская страна должна была называться УГРОВЛАХИЯ, то есть, Валахия Угорская/Венгерская, как показывают четко и неопровержимо те, примерно 227 актов, подписанных «господинами и воеводами всей Угровлахий- ской Земли». Не зря некоторые «господины Трансалпинии» (другое название Угровлахии), например, Владислав, призна­вался публично, подобострастно и с благодарностью в 1368, 1369 гг., что является «воеводой Трансалпинии милостию Бо- жией и Короля Венгрии».

241

Молдова - не ваша!«Ответ тем, кто всё время нас учит, как упо­

треблять слово МОЛДОВА.Румыния более не имеет Молдовы. Запрутская

Молдова исчезла, она была стёрта с лица Земли. Она

- всего лишь воспоминание, не более того. Мы не от­казались от Молдовы, хотя русские ошибочно назва­

ли нас бессарабцы. При достижении независимости

в 1991 г. вернулись к топониму Стефана Великого: МОЛДОВА. В чем проблема?

Восстановите автономию исторической обла­сти между Прутом и Карпатами со своими восемью молдавскими уездами, верните столицу в Яссы и по­

сле этого... приходите в Кишинев, на переговоры». V.Mihail, 2011.

Тюрко-басарабы - основатели Угровлахии/Румынии

В этнической истории басарабов/трансалпинов/угровла- хов/валахов/мунтян до сегодняшнего дня существуют опреде­лённые «белые пятна», зоны - табу. Это первоначальное ощуще­ние принимает контуры реальности по мере изучения именных и топонимических указателей сборников DRH (Documenta Romaniae Historica) серии A. (Moldova), В. (Ţara romînească),D. (Relaţii între ţările române).

242

Басарабы, отмеченные во многих древних источниках, воспетые М.Эминеску, изученные Б.П.Хашдеу, продолжают оставаться выброшенными с пренебрежением в запыленные углы румынской историографии и этнологии. Как утверждал Б.П.Хашдеу, самый пламенный трубадур этнической общности басарабов, они, эти басарабы, дали «имя стране басарабов» (numele ţării basarabilor), «имя, которое она носила уже в XIIIв. ... ». Он приводит «многие тексты XIV - XV вв.», в которых южнокарпатская страна «названа «басарабов» или «Basarabie»: у сербского царя Стефана Душана (1330 - 1356), у папы Гри­гория XI (1370 - 1378), у короля Сигизмунда (1366 - 1437), у короля Владислава Ягелло (1350 - 1434), у историка Длугоша (1415 - 1480), у польского хрониста Меховского (1450 - 1523), у венгерского хрониста Туроци (1450 - 1490)... Здесь могут быть упомянуты и другие источники... В 1424 г. великий гер­цог литовский Витольд писал о «differencias inter basarabitas et moldavanos»... В 1430 г. польские послы писали о «woywoda Dan Basarabie adunatis gencium bessarabicorum (бессарабское племя). Сам Мирчя Великий (Старый) в 1403 г. титуловал себя «воевода и господин всей страны басарабов». Александр До­брый и Стефан III Великий «назвали южнокарпатскую страну Басарабие, или лучше во множественном числе: басарабы (до басараб, от басараб), как будто басарабы были все жители» (B.P.Haşdeu. Etymologicum Magnum Romaniae, II. Р. 280 - 281; M.Costăchescu, II.P. 631; I.Bogdan, II. P. 274, 292, 398, 432,439).

Любопытно, почему стыдятся трансалпины/угровлахи/ валахи/мунтяне, ныне румыны, названия своей страны - Баса- рабия!\ Почему они стыдятся своих основателей - басарабов?!

Из каких интересов - экспансионистских?! - наследники басарабов, ныне румыны, растягивают басарабскую идеологи­ческую простынь, тюрко-татарского происхождения, на Пруто- Днестровскую Молдову от Ниспорень до Буджака, от «Basarabia Nord» до Филармонии, с ее фальшивым Dorul de BasarabiaM

243

«Român - românesc - România».Внешние свидетельства

Наряду с «центральной проблемой - самого имени «român», П.Панаитеску считает «почти такими же интересными и поучительными и другие имена племени, используемые чужи­ми: vlahi» (P.Panaitescu. Op. cit. Р. 66).

Как и в других главах, так и в последующих, будем бази­роваться только на документах, прежде всего, на информациях из зарубежных источников.

Разумеется, в соответствующих случаях, по необходимо­сти, будут привлечены и некоторые декларации, и комментарии румынских авторов в корреляции с документальными данными.

Заметив употребление термина «România» в некото­рых публикациях Угровлахии/Мунтении в 1837 - 1839 гг., Е.Стэнеску полагает, что «терминологическое обобщение поня­тия «România» в данный период, с точки зрения внутренних названий, отражает, как зеркало, процесс развития сознания территориального единства румынского народа» (E.Stănescu. Unitatea teritoriului românesc în lumina menţiunilor externe. «Valahia» şi sensurile ei. 1968. P. 1105).

Е.Стэнеску считает, что «тот же процесс может отражать­ся таким же образом и с точки зрения внешних упоминаний..., относительно стабильных, на протяжении периода XIV - XVIII вв.» (Ibidem).

С завидной уверенностью академик Е.Стэнеску заявля­ет: «Анализ источников показывает, что в терминологической системе внешних названий территории, заселённой румынами, фундаментальное понятие - это «Валахия» (Ibidem).

Оригинальность и пикантность этого румынского ака­демического анекдота состоит в том, что во внешних (внеш­него предназначения) актах с 1222 по 1456 гг., фактически за более чем 100 лет существования южнокарпатской страны (1330 - 1456 гг.), ее территория названа «Валахия» только

244

3 раза в своих документах внешнего предназначения - в 1413г. (в грамоте, в которой Мирчя Старый именуется «waiwoda transalpinus», одновременно и «terre nostre Walachie» (DRH D.I. P. 198 - 199), в последний раз - в 1456 г. в акте Влада Цепеша.

Во время своего правления Мирчя Старый (1386 - 1418 гг.) титуловал себя господином и воеводой Угровлахии - 22 раза, Трансалпинии - 5 раз, Угровлашской Земли - дважды, Влашской Земли - 1 раз... Южнокарпатская страна за 1330 - 1456 гг. 8 раз названа «Валахией» в документах, выпущенных королевской канцелярией Венгрии.

Первый известный акт южнокарпатской страны да­тирован 25 ноября 1369 г. и подписан Владиславом «woyoda transalpinus» (DRH D. I. Р. 12 - 13).

Вообще, понятие «Валахия» для южнокарпатской страны впервые употреблено в 1399 г. Сигизмундом, королем Венгрии.

Судя по документальным сведениям, выявленных и со­бранных румынскими исследователями и включенных в акаде­мическую коллекцию Documenta Romaniae Historica D. Relaţiile între ţările române (1222 - 1456), изданную в Бухаресте в 1977г., «фундаментальное понятие для территории, заселенной румынами» в XIV - XV вв. было Terra Transalpina - 155 аттестаций! «Валахия» во внутренних актах внешнего предна­значения отмечена только 3 раза; «Власка», «Влашкя» - 10 раз.

Названия южнокарпатской страны, внешние акты

DRH D., Relaţiile..., vol.I (1222 - 1456)Название Упоминия Язык Перевод

1. Terra Transalpina 155 lat. Ţara rumînească*

2. Угровлахийская Земля 26 slavă Ţara Ungrovlahiei, Ungrovlahia

3. Власка, Влашкя Земля 10 slavă Ţara rumînească*

4. Volahia, Wallachey (externe) 8 lat.,

germ. Ţara rumînească*

245

5. Wallachia (interne) 3 lat. Ţara rumînească*6. Valahie Transalpine 1 lat. Ţara rumînească*7. Ungroromînă 1 valahă Ţara rumînească*8. Запланина 1 slavă Ţara rumînească*9. terra basarab, Bessarabie 2 lat. Ţara rumînească*

10. Бессарабское, Бессара­бия 2 slavă Ţara rumînească*

11. Басарабска 1 slavă Basarabească12. от, до, из бесараб 5 slavă Ţara rumînească*

Политизированный перевод X Н азвания жителей ю жнокарпат

внешние акты

[X - XX вв. ской страны,

1. olati, olacum, olachi 22 lat. rumîni*

2. volachi, valachi, влашки 29 lat.,slavă rumîni*

3. blachorum, balachorum 3 lat. rumîni*4. власи 3 slavă rumîni*

5. walachi transalpini 1 lat. rumîni*(rumîneşti)

6. olachos transalpinis 1 lat. rumîni*(rumîneşti)

7. до, от, из басараб 5 slavă rumîni*

8. basarabitas,basarabicorum 2 lat. rumîni*

* Политизированный перевод XIX - XX вв.Заголовок серии представляется очень забавным: Relaţiile

între ţările române (Отношения между румынскими странами)... Какие «отношения»? С какими «странами румынскими», ког­да в 1456 г., да и гораздо позже, не существовало ни одной!? Неужели Венгрия - «румынская страна»?! Если нет, то на каком основании более трети из 281 акта, выпущенного королевской канцелярией Венгрии до 1456 г., включена в том Отношения

246

между румынскими странами (Relaţiile între ţările române)? А некоторые акты повторяются: включены в DRH В. и в DRH D., например, грамота от 27.12.1391 г.

Или, может быть, «ţara transalpină» (трансалпинская страна) - так южнокарпатская земля называлась в большинстве своих актов - не была самостоятельной?! Примечательно, что в своей грамоте от 20.01.1386 г. южнокарпатский воевода титу­ловал себя «Владислав милостию Божией и его величества Людовика, короля Венгрии, воевода Трансалпинии...» (DRHD. I. Р. 86 - 87). Такой же титул носит «Владислав трансалпи- нус» и в акте от 25.11.1369 г.

Вполне возможно, что в других дальних странах разные суверены, иерархи, путешественники-миссионеры писали о южнокарпатской стране то, что думали, что слышали от других, растягивая, как увидим, понятие «Валахия» не только на быв­шую восточную римскую колонию, но и на восточнокарпатские земли. Здесь и далее основываемся на документальных сведе­ниях, выявленных, систематизированных и удостоверенных ру­мынскими научными инстанциями.

Когда возник термин «limba rumînească»?

«Со временем термин валашский, валахский язык стали соотносить лишь с языком Валахии, то есть Мунте- нии. Для названия же языка Молдавии стало употребляться прилагательное молдовеняскэ, лимба молдовеняскэ. Термин ромынэ, ромыняскэ (limba romînească), по отношению к язы­ку, стал употребляться параллельно с валашским, но позднее. Ещё в 30-е годы XIX в. Фр.Диц (Fr. Diez) в своей Сравнитель­ной грамматике романских языков употреблял термин ва­лашский язык. В первой половине XIX в. Яков Гинкулов от­нёс этот термин - «валашский» только к мунтянскому типу речи... Термин rumînească - румынский, по отношению к языку, получает широкое распространение, главным обра­

247

зом, после объединения Валахии и Запрутской Молдовы (без Буковины) в 1862 г. и, особенно, после утверждения имени нового государства - «Румыния» (Al.DîruI, I.Eţco, N.Raevskii, 1985. Р. 220).

Наречие молдовенеште отмечено в молдавском народ­ном творчестве в XIV - XV вв. Глоттоним/лингвоним лим­ба молдовеняскэ фиксирован в разных зарубежных пись­менных источниках: moldauische Sprache (Тироль, 1591 г.), lingua moldavorum (в Histoiares... J.- A. Thou, Франция, 1591г.)... Позже в Путешествие в Италию И.В.Гёте: moldauishe Sprache (1787 г.)...

О молдавском языке уже в XVII в. были написаны первые исследования: Деспре лимба ноастрэ молдовеняскэ Гр.Уреке (1635 г.), Деспре лимба молдовеняскэ Мирона Ко­стина (1677 г.), Деспре лимба молдовенилор и Деспре букиле молдовенилор Д.Кантемира (1716 г.).

Первый официальный документ на молдавском языке известен с 1571 г. В 1581 г. был составлен первый молдав­ский лексикон - Катастих монастыря Галата. Первый мол­давский словарь был составлен Н.Милеску Спатару ещё в 1672 г.: Дикционарул греческ — славон — молдовенеск - латин. В 1719 г. итальянец Сильвестро Амелио составил Vocabulario italiano - moldavo (Итальянско-молдавский словарь)...

В Угровлахии в этот период XV - XVIII вв. не суще­ствует ничего о некоем валашском языке. А о воображаемом «румынском языке» и того меньше.

Почему молдаване - не румыны«Ах, ах, господин - молдаван? Невероятно! Как кто-то может быть молдаваном ?!»

По Монтескье Почему, все-таки, молдаване - не румыны?!Потому что не хотели и не хотят!

248

Это самое простое и решающее объяснение!«В любой национальной конструкции значение имеет, пре­

жде всего, воля быть. Или не быть» (L.Boia. România (ară de frontieră. Bucureşti, 2005. P. 145).

Например, фламандцы хотят быть фламандцами, незави­симо от того, что думают бельгийцы. Влахи северо-запада Бол­гарии хотят быть влахами, независимо от того, что воображают валахи, ныне румыны. Македонцы хотят быть македонцами, независимо от претензий эллинов/греков или болгар. Каталон­цы хотят быть каталонцами, независимо от амбиций испанцев/ кастильянцев. Угровлахи Левобережья Дуная со второй поло­вины XIX в. захотели быть румынами, независимо от того, что знают о них ромы/цыгане и венгры/мадьяры...

Молдаване не только не хотели, но и не могли быть ру­мынами. Потому, что они, молдаване - единственные носители неолатинского языка, которые не были покорены римлянами. Напомним некоторые истины, давно ставшие трюизмами, но, которые, до сих пор не усвоены румынами.

«Континуитет романского элемента в Дакии может быть поддержан лишь в области между Олтом и Тимишем, то есть за­паднее Олта, с западной частью Ардяла, где ромынизм глубоко укоренился...» (D.Onciul. Teoria lui Roesler, 1885).

Как известно, римляне не дошли до Восточных Карпат. Легионеры из областей, покоренных римлянами, не только не вступали на территорию будущей Молдовы, они её даже не увидели. «Севернее Дуная римляне обладали лишь половиной Дакии... Неаннексированная половина Дакии (Западное При­карпатье и север Ардяла) логически не могла быть романизи­рована, 'даже если некоторые историки заявляют обратное. В самом деле, трудно понять, независимо от того, что предпо­лагают иные историки: как могли быть романизированы обла­сти, неколонизированные римлянами» (L.Boia. România ţară de frontieră... P. 46, 50).

Действительно, трудно понять и невозможно объяснить,

249

как могли быть романизированы предки молдаван, если восточ­нокарпатское пространство и северная часть Ардяла не были колонизированы римлянами. Необъяснимо, как мог пренебречь этой действительностью Мирон Костин. Откуда он взял «ру­мын» к востоку от Карпат, когда здесь даже «римлян» не было?!

Молдаване не были, да и не могли быть, «румынами», по­тому что они зародились и состоялись давно и окончательно в совсем других этнодемографических условиях, в другом геопо­литическом контексте.

Молдаване прошли совсем другой путь развития, усвоив определенные навыки, характерные черты, убеждения - то, что сформировалось и утвердилось как фиря молдовенилор (сущ­ность молдаван) - сумма особенностей, которая их индивидуа­лизировала в семье европейских народов. Физические, этнопси­хологические отличительные характеристики молдаван - фиря молдовенилор - были замечены и комментируемы уже средне­вековыми авторами. «Волохи, о молдаванах говоря, - отмечал Станислав Ориховий, «польский историк, достойный доверия» (Annales... 1552), - люди мужественные и грозные...».

Суждения С.Ориховия представлены и в Описании Мол­довы: «Их мужество - молдаван - так велико, потому что они постоянно должны были противостоять всем соседям, и по­беждать. Действительно, Стефан, который во времена наших предков обладал Дакией, в одно лето победил в крупных бит­вах турка Баязета, Матеяша венгра и поляка Иоана Альберта» (Descrierea Moldovei, 1973. Р. 61).

«Мужество молдаван» было отмечено многими иностран­цами, которые посетили Молдову. В 1564 г. А.Грациани писал, что молдаване «вступают в бой с такой яростью, с таким презре­нием к врагу и уверенностью в себя, что часто малыми силами побеждали даже крупные армии соседей» (Călători străini, II. Р. 383).

О «фиря молдовенилор», готовых к новым деяниям» пи­сал и молдавский историк Аксинте Урикарюл (Cronica paralelă...

250

1722. Р. 55).Михаил Садовяну прославил в своем творчестве героиче­

ские подвиги молдаван, многосторонне и непревзойдённо опи­сывая характер и молдавское национальное самосознание. На­пример, в Нямул Шоймэрештилор.

«Бэрбой старый воодушевленно смотрел на всадников, ко­торые славно шли вперед с его Никулэешем: лишь в этом была его надежда, потому что были мужественны и быстры в схват­ках, как велит фиря молдовенилор. Поглаживал седую бороду и, улыбаясь, смотрел вокруг.

- Там - сила! - воскликнул он, поднимая руку и указывая вперёд».

«Проявления национального духа, фиря молдовенилор - это любимая тема М.Садовяну. И само соседство этих терми­нов отправляет нас к мысли о летописном наследии» (M.Tomuş. Mihail Sadoveanu. 1978. Р. 183).

Фиря молдовенилор - сущность молдаван - тема глубо­ких философских и общественно-нравственных размышлений М.Садовяну в знаменитых произведениях Demonul tinereţii, Nunta domniţei Ruxanda, Fraţii Jderi, Zodia Cancerului, Neamul Şoimăreştilor, La Moldova... Эти и другие страницы освещают углубление корней фиря молдовенилор - мужественного возвы­шения молдаван, сущность молдаван от начала и до конца:

Какими были, такими остались - молдовень.В году, допустим, 1521, когда кто-то южнее Карпат случайно на­писал слово «rumînească» (чтобы забыть о нём до начала XVIIв.), молдаване имели 300 лет стажа постоянного этнического самосознания и минимум 200-летний стаж постоянного полити- ко-географического, государственного существования с гордым именем Молдова.

251

Ethnic Мар of moldovaMinoriiiesi

* • Ukrainian tU H Ukraiman and Russian ;— i Russian К И Gagauz KS3 Bulgarian

A. Cities

Totai popuiation 4,356,100

Этническая карта Республики Молдова

252

Когда наши предки прочно и массировано селились в вос­точнокарпатских пределах, во внутрикарпатских зонах, в быв­шей Траяновой Дакии, никто не знал о каких-либо «rumîni». Как показывают молдавско-славянские летописи, первые молдав­ские хроники и молдавские исследования на молдавском языке, молдаване пришли с севера Ардяла молдаванами и молдавана­ми остались.

«Извод летописи о Молдавской стране и кто был им пер­вым господарем или воеводой от первого года сотворения мира 6830, от рождества Господня 1352» - известен как Молдавско- польская хроника. В ней сообщается: «По воле господа первый воевода Драгош пришёл из Угорской Земли, из города и реки Марамуреша, как охотник на охоту за туром, которого убил на той реке Молдаве и там же вселился со своими панами. Ему та земля понравилась и остался там и на земле поселил тех же угорских молдаван, и был господарем два года».

Мирон Костин в 1675 г. писал: «...Драгош водэ, который пришёл из Марамуреша и основал (descălecat) эту страну вто­рой раз, после того как она была опустошена татарами и убе­жали все жители Земли М олдавской и Мунтянской Земли в Ардял» (M.Costin. Opere. Bucureşti, 1958. Р. 43).

В 1677 г. в Польской хронике М.Костин утверждал: «Не­много позже после этого молдаване вышли из Марамуреша с Драгошем, своим первым господарем и основали здесь Страну Молдавскую, прежде всего земли у подножья гор» (M.Costin. Opere. Chişinău, 1989. Р. 215).

Д.Кантемир (в Hronicul..., 1717) комментирует этнодемо- графическую ситуацию к востоку от Карпат «до возвращения молдаван из Ардяла» (Р. 471).

Молдаване никогда не страдали из-за необходимости объяснения «разграничения», «различия» их страны с именем Молдова от страны, называемой басарабов/Трансалпиния/ Угровлахия/Мунтения... Странно, что «необходимость» подоб­ного «разграничения» остро мучает румынских румынологовА.Армбрустера, Е.Стэнеску, В.Спинея и др. Молдаван эти му­

253

чения никак не трогали, хотя бы потому, что с XIII в. Молдова незыблемо сохраняла свое название, а басарабы/трансал- пины/угровлахи/мунтяне более 500 лет мучились в поисках названия своей страны: Страна басарабов?, Трансалпиния?, Угровлахия?, Мунтения?...

Восточнокарпатская страна с XIII в. называется стабиль­но: Земля Молдавская, M oldavia, Молдова. Таким образом, молдаване не имели никакого интереса, никакого мотива, ни­какой «необходимости» «приспосабливать», согласовывать имя своей страны с южнокарпатцами, которые так и не разобрались, как же назвать собственную страну.

Смехотворно, что в ситуации, когда южнокарпатская тер­ритория в актах той страны не называлась «Валахия», разные историки XX в. пытаются распространить это и другие случай­ные названия на Молдову. Еще в 1933 г. П.Панаитеску доказал, что южнокарпатская страна не называлась «Валахия», она име­ла другое, заимствованное, созданное иностранцами название.

Эта южнокарпатская страна «в славянских актах называ­лась по-славянски - Угровлахия, а более коротко, её название внутри славянских текстов - Влашка Земля. Название Угровла­хия - это давно известно - было придумано греческой Констан­тинопольской Патриархией. Когда в 1359 г. основалась Митро­полия в Арджеше, глава Византийской православной церкви, который знал о другой Влахии, той, что на Балканском полу­острове, назвал новую епархию, чтобы сделать чёткое различие- Угровлахией, то есть Угорской/Венгерской Валахией.

Доказательством, что именно так было дело, служит тот факт, что когда Патриархия образовала еще и митрополию в Сучаве, её назвали Русовлахией, то есть Влахия, что к русской стороне. Но это последнее имя - Русовлахия не прижилось, по­скольку Карпатско-Днестровское Княжество имело своё имя, которое не допускало никакой путаницы: МОЛДОВА, тогда как южнокарпатскую страну с именем « Vlahia» могли спутать с остальными Влахиями» (P.Panaitescu. Numele neamului şi al ţării noastre//Interpretări româneşti, 1994. P. 77).

254

Таким образом, нравится это или нет румынским истори­кам, их страна почти 300 лет пользовалась заимствованным на­званием. С 1359 г. «от церкви, от митрополии, имя Угровлахия, придуманное Константинопольской Патриархией, перешло в славянскую канцелярию (южнокарпатской страны) как назва­ние государства».

Эта реальность подтверждает лишний раз констатацию румынского историка Лучиана Боя: «Независимо от их латин­ского происхождения, румыны (корректно: басарабы/трансал- пины/угровлахи/мунтяне) развиваются и после 1600 г. в господ­ствующей славянской культурной среде» (L.Boia. Istorie şi mit... 2011. Р. 145).

Вопреки тщательно документированным реальностям, Е.Стэнеску, имея в виду период, когда о «румунах» речь не шла и в помине, заявляет, что «в отношениях с другими народами молдаване разграничились, называя себя просто: молдовень, называя южнокарпатцев «мунтень»..., потому что не могли раз­граничиться от мунтень, называя их «rumîni», так как, утверж­дает он совсем смешно, и одни - молдаване, и другие - мунтяне были «rumîni»... Хоть стой, хоть падай!

Все выдумки румынских румынологов о смехотворной необходимости объяснения «разграничения» имени Молдова от названия южнокарпатской страны, «потребности дифференци­ации» постоянного, стабильного этнического имени молдовень от «басарабов», «трансалпинов», «угровлахов», «мунтян» - все­го лишь наукообразная словесная шелуха, призванная скрыть отсутствие терминов «romîn», «romînească».

У молдаван не было никакой потребности объяснять своё отличие от других, в том числе от «басарабов», с которыми даже не имели общей границы. «Никогда молдаванин не соглашался употреблять официальное имя - Ţara românească (с каких это пор этот термин стал «официальным названием»?! - В.С.) для этой другой земли и племени» - констатировал Н.Йорга. И он же, характеризуя период становления восточнокарпатской и южно­карпатской стран, заключал: «Все различно между этими двумя

255

странами, - Молдовой и Валахией - которые вначале даже не соприкасаются» (Istoria românilor, III). Господство татар на юге Молдовы до конца XIV в., затем «венгерский коридор» от «цара Бырсей» до Килии держали на расстоянии Молдову и Валахию. Видимо, и этим объясняется то, что во внутренних актах страны басарабов/трансалпинов/угровлахов до 1500 г. Земля Молдав­ская ни разу не упоминается.

Возмутившись, что молдаване, и не только они, не ве­дали, не слышали о таких словах, как «romîn», «romînească»,Е.Стэнеску квалифицирует их отсутствие в молдавских текстах, как «отказ признать за словами «romîn - romînesc» другое зна­чение».

Молдаване никак не могли отказать басарабам/трансалпи- нам/угровлахам/ мунтянам в том, о чем сами южнокарпатцы не знали.

Поразительно, но в условиях очень редкого письменного упоминания терминов «romîn — romînesc», которые появляются с конца XVII - с начала XVIII вв. в отдельных мунтянских хро­никах, некоторые историки приписывают этим словам разные значения: «частно-этнические» и «общеэтнические»...

Академик Е.Стэнеску предполагает, что употребление от­дельными мунтянскими хронистами «romînesc» в этническом значении и «romînească» в «политико-юридическом значении» является, якобы, причиной того, что молдавские внутренние акты категорически отказываются называть соседнюю южно­карпатскую страну и ее жителей по-другому («ţară romînească», «rumîni»), а только в форме «Ţara Muntenească» и «munteni».

Непонятно, почему молдаване должны были называть южнокарпатцев «rumîni», если жители этой страны с XIV до XIX вв. назывались как угодно, только не «rumîni» (См. DRH В. Ţara romînească, voi. I , ... XXIII - XXIV...).

Сопоставление «этнического» и «политико-юридиче­ского» значений прилагательного «румыняскэ/румынеск» ис­кусственное. Е.Стэнеску придумал его в попытке объяснить: почему валашские авторы пишут только «молдовень» и «Мол­

256

дова», а молдаване не упоминают о «румынь» и «румыняскэ». Объяснение очевидно. Южнокарпатцы именовали северную со­седнюю страну Молдова и ее жителей молдовень, потому что так назвались они сами, потому что термины Молдова и мол­довень были известны всей Европе. Молдаване же не употре­бляли «румыняскэ/румынеск», потому что эти термины никому не были известны, даже самим утровпахам.Угровлахи/мунтяне могли называть Карпатско-Днестровскую страну и её основате­лей только так, как назвались они сами, и назвали их суверены и народы Европы: молдовень, Молдова. Другое дело, что баса­рабы/ трансалпины/угровлахи/мунтяне в течение 500 лет так и не разобрались, как называется их страна и как называются они сами...

Напомним, еще раз известный вывод из общеизвестной реальности: «Бесспорно, что Ţara românească и МОЛДОВА были разными странами. До XIX в. (корректно: до 1862 г. и позже - В.С.) они - молдаване - не только имели (и име­ют - В. С.) СВОЕ ГОСУДАРСТВО И СВОЮ ОТДЕЛЬНУЮ ИСТОРИЮ, но и НЕ НАЗЫВАЛИСЬ «RUMÎNI», А МОЛ­ДОВЕНЬ...» (L.Boia. România ţară de frontieră... P. 25, 64).

«Еще в 1856 г. мужественный антиунионист Николай Ис- трати, по сей день порицаемый мунтянами, подчеркивая в своей знаменитой брошюре Despre cvestia în Moldova (О молдавском вопросе), что идея «унире» (объединения) чужда молдаванам, напоминал о некоторых жёстоких ис­тинах, о том, что: «румынскую «национальность» не все считают убеждением, ещё несколько лет назад имя «romîn» было оскорблением для самих «румын»; до того момента (1856 г.!) «romînii» не имели ни истории, ни язык#, ни раз­витой литературы». Apud Adrian Cioflâncă, 2001

257

Молдаване, в свою очередь, не могли называть южнокар­патскую страну «rumînească», потому что она до XIX в. офици­ально так не называлась. (Не говорим здесь об экзерсисах не­которых угровлашских/мунтянских хронистов, одурманенных претензиями на «чисто романскую кровь»).

В частных записях, во многих своих письменных истори­ях и официальных документах (См. DRH A., voi. I, II, III) молда­ване называют южнокарпатскую страну и её жителей так, как они сами себя называли: «басарабы», «трансалпины», «угров- лахи», «мунтяне», а их страну - то Басарабской (до басараб, от басараб), то Трансалпийской, то Угровлахией и Мунтенией, то есть так, как она сама себя именовала в своих официальных документах...

Вся околонаучная возня на тему «молдаване - это румы­ны» с 1918 г. и по сей день - это утомительное, бесконечное, бестолковое повторение одних и тех же мифов, басней и даже бредней, которые, насколько позволил объём книги, автор ста­рательно систематизировал строго документально на предыду­щих страницах.

И сегодня, как и во всей своей 700-летней истории, «Мол­даване знали - и знают! - что говорят примерно (сат) как мун­тяне (...), что, однако, не помешало им называться веками под­ряд молдовень, а не «rumîni», так, как и сегодня, называют себя молдаване из Республики Молдова» (L.Boia. Istorie şi mit... 2011. Р. 215). Цитируемый историк употребляет слова «românii» и «Basarabia», что позволяет судить о том, что он тоже «rromîn». Может, более рафинированный.

В наши дни, например, австрийцы говорят примерно как немцы, что не мешает им называться австрийцами из Австрийской Республики, а не «немцами».

Пытаясь, видимо, ликвидировать безграмотность опре­делённых румыноисториков и румынополитиков, Л.Боя напо­минает им и другим, особо одарённым румынологам: «Общий термин «român» познает прогрессивное распространение в

258

первой половине XIX в., а дальше, до конца этого века, не уда­ётся (в Западной Молдове, что находится в составе Румынии се­годня) отодвинуть на второй план этноним молдаван» (L.Boia. Op.cit.).

Другой, в этом плане, общепризнанный факт: «Термин «rumînească» по отношению к языку получает широкое распро­странение, главным образом, после объединения Валахии с За- прутской Молдовой и появления нового государства - Румыния, в 1862 г.» (Al.Dîrul, I.Eţco, N.Raevskii, 1978. Р. 219 - 220).

В Пруто-Днестровской Молдове основатели и хранители Молдавского Государства и сегодня заявляют с непоколебимой убеждённостью: «Какими были, такими остались - молдо­вень, носителями лимба молдовеняскэ!»

Здесь, между Прутом и Днестром, впервые в истории, 29 апреля 1818 г. был официально утвержден императорским рескриптом Устав, по которому Пруто-Днестровская Молдо­ва «сохраняла свой статус народа, потому получает особое управление; молдавский язык получил, наряду с русским язы­ком, статус официального языка» (P.Mihail, Z.Mihail. Acte în limba română tipărite în Basarabia, voi. I, 1812 - 1830. Bucureşti, 1993. P. 27,31).

Любопытно, что помешало В.Спинею, профессору, док­тору археологии из города Яссы, ознакомиться с этим сборни­ком исторических актов или с монографией академика Штефа­на Чобану Cultura moldovenească sub stăpînirea rusă, или хотя бы с исследованием того же П.Панаитеску о началах письмен­ности, прежде чем безоглядно присоединиться к клике неве­жественных хулителей глоттонима лимба молдовеняскэ. Пу­блично афишируя свою поразительную некомпетентность и недобропорядочность, чванливый профессор, доктор археоло­гии В.Спиней в своей толстой, абсолютно неязыковой книге с планетарно-претенциозным заглавием Universa valachica (2006 г.) декретирует без доли стыда: «Что же касается так называемо­го молдавского языка, объявленного отличным от румынского,

259

- это чистая фикция, без опоры в лингвистических реалиях, рас­пространённая псевдоучёными Москвы и Кишинева, для того, чтобы предоставить «научные» (кавычки ясского археолога -В.С.) оправдания захвата Бессарабии Россией и для сохранения статуса независимости Республики Молдова».

Упаси нас, Боже, от этаких профессоров, докторов архе­ологии в мантии языковедов! Упаси, Боже, от подобной, чисто румынской, науки!

По прихоти ясского археолога В.Спинея, в груп­пу «псевдоучёных» попали академики языковеды-романи- сты В.Шишмарев, Г.Степанов, Н.Корлэтяну, заодно Ал.Граур, Й.Йордан, Ал.Филиппиде, М.Садовяну, доктора филологи Д.Михальчи, Д.Макря, Жак Бик, Н.Раевский, М.Габинский и многие другие подлинные учёные языковеды-романисты, в том числе, Карло Тальявини, интересующиеся языковыми пробле­мами, а не прочностью «молдавской независимости» или архе­ологическими галлюцинациями о «захвате Бессарабии» импер­ской Россией...

«В то время, как другие восточные страны, благодаря ре­лигиозным или историческим традициям, могут иногда допустить иллюзию западного родства, особенно тогда, когда талантливые интеллектуалы устанавливают свои ар­гументы в рамках космополитической культуры», «случай Румынии остаётся самым поразительным из-за чрезмер­ной пропаганды, развёрнутой в связи с латинством языка, как будто логическое следствие общей грамматической структуры может быть сходством между народами с от­даленными, если даже не чужими, культурными, рели­гиозными и политическими опытами» (Claude Kamoouh, 1994).

260

В 1908 г. Н.Йорга в Istoria românilor (для просвещения ру­мынского народа) заключал: «Между Прутом и Днестром про­стирается страна, которую русские назвали «Бессарабия», когда завоевали её в 1812 г. Подавляющее большинство сельских жи­телей этого большого и богатого края назывались и называются молдовень, и они говорят на нашем языке, который называют молдовеняскэ».

Прошло 105 лет. Невероятно, но румынские политики и их интеллектуальна;! обслуга - академическая, публицистическая, историко-языкоЕсдческая - до сих пор не усвоили эту простую общеизвестную истину.

Неужели они такие тугодумы?...

«Хотим Бессарабию без бессарабцев!»

К сожалению, молдаване никогда не проявляли никакого интереса, никакого желания породниться с басарабами/транс- алпинами/угровлахами/мунтянами, ныне «румынами». Молда­ване, основатели и хранители Молдовы, ни одного из своих исторических соседей не характеризовали столь красочно, кон­кретно и постоянно, как басарабов/трансалпинов/угровлахов/ мунтян, ныне «румын». К сожалению, соседи молдаван с той стороны Милкова (река, отделяющая Молдову от южнокарпат­ской страны), то есть басарабы/трансалпины/угровлахи/мун- тяне, ныне «румыны» делали всё возможное, для того, чтобы молдаване называли их по их врожденным повадкам и нравам.

В 1400 г. Угровлахия впервые напала на Молдову: Мирчя Старый, «господин всей Земли Угровлахии», вмешался - как и в наши дни - во внутренние дела Молдовы и изгнал воеводу Югу с престола Страны Молдавской. С 1400 по 1661 гг. произош­ли «40 конфликтных ситуаций» между Страной басарабов/ Угровлахией/Мунтенией и Молдовой, по подсчетам румынско­го историка К.Михэеску Грую (1998 г.).

261

1 апреля 1457 г. Петр (Арон), господарь и воевода Молдо­вы, обращается к полякам «учинити на мир и покои от басараб, угор и турок»...

Необходимо особо подчеркнуть: османы всегда напада­ли на Молдову вместе, плечо к плечу с угровлахами/вала- хами, ныне «români». В том числе в антимолдавской валахо-ту- рецкой кампании 1475 г.

Несколько месяцев спустя, после победоносной для мол­даван Битвы у Васлуя (10.01.1475 г.), Стефан III Великий ин­формировал венгерского короля Матея Корвина, что «валахи для нас как и турки» (quia valachi sunt nobis veluti turci). - (C m .

сборник документов Războieni. Bucureşti, 1977. P. 138, 139).В мае 1476 г. султан Магомет II сообщал польскому послу

Мартину Хорачичу, что «воевода Мунтении и татарский импе­ратор толкали и науськивали его посольствами и просьбами на­чать эту войну» - против Молдовы в 1476 г.

Польский историк Ян Длугош уточнял: «Единственным утешением султана было то, что Басараб (Лайотэ), воевода Мун­тении, благодаря которому турки начали эту войну, помогал ему со всеми своими валахами, удовлетворяя любую потребность турок, которые губили Молдову огнем и мечом».

Сообщается в Летописи Земли Молдавской:«В лето 6984 месяца юля 26 въ пяток прииде сам царь

турский, нарицаеми Мехмет бек, съ въсеми своими стами и Бъсъраба воевода съ ними и съ въсея войскоя своеж на Стефа­на воевода, сътвори съ ними бой у Белом Потоци, и възмого- ша тогда клетии турции и съ хикленими мунтане... И бысть тогда скръбь велиа въ Молдавстей земли и въсем околним зем- лем и господам//и православним Христианом, вънегда слышаша, яко падоша добрии и храбрии витяжи... под руки неверных и поганских язык и под руки поганих мунтян яко причастници биша поганом и биша в участие их на христианство».

Валахи/мунтяне, ныне «români», которые для молдаван

262

«были как турки», в актах Молдовы названы, наряду с осма­нами, «врэжмашь» (вражинами). 9 июля 1480 г. Стефан III Великий пишет сановникам Брашова: «турци и мунтени пле- нише земле господина на крале сакуле... Того ради ваша милость будете готовы... да стоимо за едино против тим вражмашем» (I.Bogdan, II. Р. 356).

Валахи хиклени и погане были первые, кто плечом к плечу с турками расчленили молдавскую национальную территорию. В 1484 г. 27 июня мощная турецкая армия с со­единившимися с ней войсками Угровлахии/Мунтении под ко­мандованием Влада Кэлугэра вторгаются в Молдавию, и после нескольких дней осады захватывают крепость Килию, защища­емую молдаванами под командованием пыркэлабов Иванко и Максима. 5 августа турко-валахи захватывают крепость Четатя Албэ (Белгород - Днестровский), защищаемую молдаванами под командованием пыркэлабов Германа и Оанэ.Таким образом, первый захват и первое отторжение молдавской национальной территории было осуществлено валахами и турками.

Май 1600 г. Турки помогают молдаванам в борьбе против Михая Витязу. Валахи вместе с арделянами (трансильванцами) и с другими «поганскими языками» нападают на Молдавию дву­мя колоннами: через перевал Ойтуз и со стороны реки Милков. По просьбе молдавского господаря Еремия Мовилэ, тур­ки оказывают помощь молдаванам в их защите против «бан­дита Михая водэ» (Витязу): « ... благочестивый император (султан) послал нам 40000 золотых в помощь, когда пошёл на нас бандит Михай водэ (Витязу) с венграми и многими другими поганскими языками... и грабил и опустошил свя­тые монастыри...» (Этот официальный документ впервые полностью печатается в молдавском издании данной работы).

- Gh.Ghibănescu. Ispisoace şi zapise. Iaşi, 1907. Doc. 8.).7 декабря 1917 г. «В Леово вступают два полка румынской

армии. Пулемётным огнём убиты пять местных граждан... Про­

263

должаются аресты. В Кагуле - спокойно» (Şt.Ciobanu. Unirea...). Это было первое нападение войск Румынии на свою союзницу

- Россию.21 декабря 1917 г. Телеграммы из сёл Минжир и Кэрпи-

нень Леовского уезда в адрес Сфатул Цэрий: «Сёла Погэнешть, Сарата-Рэзешь, Топор, Войнешть окружены румынскими во­йсками. Власти забираются в плен. Расстреливается население. Просим неотложной помощи» (Бессарабская жизнь, 21.12.1917 г.). Это было второе нападение войск Румынии на свою союзни­цу - Россию.

В начале января 1918 г. четыре румынские дивизии втор­гаются в беззащитную Молдавскую Демократическую Респу­блику; 14 января румыны оккупировали Кишинев, на второй день генерал-захватчик Е.Броштяну объявил город на осадном положении. Это третье нападение Румынии на Молдову и на Россию.

Назначенный румынами позже «премьер-министром» за­хваченной «провинции» П.Казаку писал: «При вступлении ру­мынской армии в Бессарабию... отношения быстро установи­лись, потому что и язык был общим. Более культурные (culte) элементы из армии начали пропаганду беседами, конфе­ренциями, представлениями» (P.Cazacu. Moldova dintre Prut şi Nistru. 1812-1918. Chişinău, 1992. P. 376).

Депутат парламента Румынии от г.Бэлць Ал.Мыцэ уточ­нил, какую пропаганду вели и какие представления давали «культурные элементы» из румынской оккупационной армии. Он писал премьер-министру Румынии А.Вайда-Воеводу:

«Господин премьер-министр!Я, нижеподписавшийся Александру Мыцэ, депутат от

Бэлць, имею честь сообщить Вам следующее:После прибытия румынских войск, Бессарабия подвер­

глась режиму чрезвычайного произвола, который, по моему мнению, не поддаётся никакому сравнению. Думаю, что лишь в

264

каком-нибудь уголке Африки может случиться что-либо подоб­ное... Без сомнения, во время русского абсолютизма бессараб­ский народ не мог себе представить что-либо подобное.

Убийства. Население, узнав о прибытии румынских войск, попыталось организовать кое-какое сопротивление... На мои во­просы, почему не принимают их как братьев, которые являются той же крови, мне отвечали, что бывали на румынском фронте, а потому знают, какой режим господствует там... До прибытия (румынских) войск, я побывал в сёлах Барабой жудеца Бэлць и Фрасин жудеца Сорока, успокаивал население и просил его про­вести мирную встречу братьев. Нелегко было убеждать, а в селе Фрасин начали кричать, что собаки привели румын... Прибыли войска. Началось неслыханное кровопролитие... Один молодой человек, лейтенант 1 8 - 1 9 лет, из эскадрона г-на капитана Ду- митру, 4-го кавалерийского полка, хвастая, рассказал мне, как в селе Анфисовка он расстрелял шесть человек... только потому, что они были членами сельского комитета. Член комиссии по экспроприации был избит до смерти... Упоминаю только о таких жертвах, по которым возбуждены судебные процессы.

Избиения. Если в каком-нибудь селе найдётся 5 - 1 0 че­ловек, которые были избиты русскими урядниками и стражни­ками в течение 100 лет, пока русские владели Бессарабией, то, уверяю Вас, что найдёте 5 0 -1 0 0 избитых румынскими солдата­ми и жандармами, так сказать, братьями.

... До самой смерти и в землю с собой унесёт это поколе­ние ненависть к «цыганам» (выделено -А.М ыцэ) из-за Прута, как у нас говорят. - ... Бьют, чтобы выкачать побольше рублей и леев, придумывая всевозможные нарушения.

Грабежи. В 1918 году, в особенности солдаты ежедневно ходили и собирали у населения зерно, конфискуя и реквизируя его, однако никто так и не знает, куда делся этот хлеб. Удовлет­ворюсь несколькими фактами. Някшу, шеф жандармской сек­ции из Зэбричень, был пойман на грабежах и взятках в 100 000

265

рублей... В Анфисовке было забрано более 10 лошадей млад­шим лейтенантом Новаком, а две коровы лично мною были ото­браны у жандармов. Не знаю, стоит ли говорить о гусях и курах, забираемых у населения ими из крестьянских подворий и даже на базаре среди белого дня, притом без уплаты... Отсюда и по­шло их прозвище - гэинарь (курокрады).

Капитан Думитру, комендант сектора Единец, издал при­каз, в котором предписывалось, чтобы каждый гражданин, встретив румынского офицера, остановился, повернулся к нему лицом, снял головной убор и с улыбкой поклонился до земли... То же в жудеце Бэлць и в других жудецах был издан приказ, со­гласно которому все граждане, одетые в русскую военную фор­му, должны носить знак триколора... Один извозчик спросил меня, не румын ли я, поскольку хорошо говорю по-румынски. Сказал ему, что я - бессарабец. Тогда он пожаловался мне, что его лошадь заболела чесоткой, и что эту чесотку занесли (румы­ны) из-за Прута.

Прошу Вас держать всё это в строжайшем секрете, по­скольку не хочу, чтобы кто-нибудь узнал об этом, в особенности те, кто может использовать содержание данного письма против нации. Депутат А.Мыцэ. Бухарест, 25 декабря 1919 г.»

31 декабря 1919 г. Румынский король промульгирует «За­кон об объединении Бессарабии со Старым Королевством Ру­мынии» (Бухарест).

20 февраля 1920 г. Правительство Советской России предлагает Румынии возобновить переговоры по Бессарабии.

26 сентября 1920 г. «У них была свободная страна!»«Имеем ли мы право требовать от бессарабцев, русских,

евреев и даже бессарабских молдаван, чтобы они любили ру­мын и предпочитали их русским? Что мы сделали за эти два года румынского правления, чтобы завоевать симпатии бессарабцев? У них была свободная страна, русская революция предоставила им все права и свободы. А что мы дали взамен? Жандармов!

266

Агентов сигуранцы! Жадных сборщиков податей! Всех банди­тов из старой Румынии! И теперь вы хотите быть любимыми? Желаете, чтобы бессарабец любил кулак и каблук жандарма?...»

Н.Коча, адвокат. Из выступления на Процессе 39, 26 сен­тября 1920 г.

Вот как выглядели «культурные элементы» из румын­ской оккупационной армии и какую, сугубо румынскую, культу­ру они несли. «Вдруг появились эти români. Говорили, пример­но, как молдаване - понимали друг друга... Были в лохмотьях и почти босые. Офицеры этих солдат реквизировали (брали си­лой) много и часто... Другие офицеры бросали слово «bolşevic» как пощечину, налево и направо, вели себя как во вражеской стране». «А эти, господин, цыгане, - убеждал меня один ма- зыл. - Во-первых, ругаются так, что земля краснеет. Во-вторых, хвалятся, что у всех поместья...». Безграмотный сброд из остат­ков регата (королевства), издыхающие от голода оборванцы из «треугольника смерти» (окруженный немцами остаток ре­гата), назначенные жандармами и функционерами в «Бесса­рабию», «были уверены, что бывшая московская администра­ция - это темнота, ужас, цепи, Сибирь, считали себя пионерами цивилизации в варварской стране...» (M.Sadoveanu. Drumuri basarabene.).

Именно так себя ведут и таковыми себя считают и сегодня румыны, которые наводняют «Бессарабию» - агенты, главным образом, в штатском - стряпатели всякого рода «деклараций» о чем угодно, даже о «независимости», идеологические биш- ницары, мелкие политиканы, распространяющие несусветную румынскую чушь - дунгачии, корлэцении, дамиении, очень много других подобных румынских невежд - политических ли­цемеров, воображающих себя «цивилизаторами в варварской «Бессарабии». Нынешние продажные времена «привозят много таких в нашу Молдову, и мы совсем не рады им» (Ржавый мол­даван из Drumuri basarabene М.Садовяну).

267

Следует отметить, что «благотворные» действия румын­ской пропаганды: убийства, избиения, насилие, грабежи и др. представлены П.Казаку как «румынизаторские действия румынской армии, которым помогала специальным образом группа мобилизованных профессоров и учителей (30)» с целью румынизоватъ, то есть, превратить «темных бессарабцев» в ру­мын.

15 сентября 1919 г. В информации французского военного атташе в Румынии генерала Петена О румынской политике по отношению к меньшинствам отмечалось: «Оккупация Бесса­рабии была осуществлена румынами, чтобы румынизировать эту страну, как понимали это оккупанты. Ног судя по их дей­ствиям, можем считать, что Бессарабия - это вражеская заво­ёванная территория» (Vincent Boulet, Sorbona, Paris).

Таким образом, одни штыками и пулеметами, другие - фальшивой румынской писаниной и лживыми речами - как и сегодня! - работают, не покладая рук, на оккупированной тер­ритории по осуществлению «великой румынской идеи» - Бес­сарабия без бессарабцев.

Задача была - и есть! - за пределами возможностей все­го румынства. Однако, химера «România Маге» (Великая Ру­мыния) толкала румынский политический класс на кровавые преступления. С начала января 1918 г. до конца июня 1941 г. румыны четырежды нападали на Республику Молдова. Сле­ды румынских пуль 1992 г. и сегодня видны на стенах зданий города Бендеры...

Расовое презрение к молдаванам прослеживается на всех этапах сколачивания «Великой Румынии». 21 января 1944 г., при осуществлении «румыно-победоносной» кампании «из­лучина Дона - Бухарест», Совет внутренней безопасности при «кондукаторе» И.Антонеску категорически запретил эвакуацию в регат (королевство) «братьев», которые обслуживали захват­чиков во время оккупации Республики Молдова в 1941 - 1944 гг.

268

18 февраля 1944 г. «губернатор Бессарабии» Олимпий Ставрат приказал не пропускать ни одного «бессарабского брата» в Ру­мынию.

... С 1896 г. (выход первого издания словаря Л.Шэйняну) до 1998 г. (выход Dicţionarul explicativ al limbii române) глагол a româniza означает «румынизировать, т.е. превратить в румын, ассимилировать определенное население»; românizat — «пере­шедший в румынскую нацию, ставший румыном». Те же значе­ния отмечают и молдавские лексиконы. Например, Дикционарул експликатив ал лимбий молдовенешть (ДЕЛМ, II, 1985) под­тверждает: а ромыниза - «румынизироваться»; а се ромыниза- «перенять язык, культуру и обычаи румынов»; «стать похожим на румынов».

Согласно румынским словарям, românism означает «на­циональное чувство румын»; «румынский дух».

До 1944 г. румынизация предполагала предварительное условие - «унире», то есть, оккупацию, колонизацию опреде­ленной территории, потом насильственная «румынизация» на­селения, подобно попыткам в уездах Болград, Кагул, Измаил в 1857 - 1877 гг., как поступали в болгарской Добрудже после 1878 г., как поступают в венгерском Ардяле с 1920 г. и по сей день...

Сегодня колонизируют-«румынизируют» «гуманно»: че­рез учебники, газеты, телерадиопередачи, через псевдонаучную писанину, одним словом - посредством тотальной румыниза- торской политики, проводимой настойчиво, последовательно «алиянцистским» руководством Молдовы, до того невежествен­ным, что не ведает, что пилит сук, на котором сидит: без «бес­сарабцев» исчезнет «Бессарабия»!

Своей преступно-реваншистской политикой румынский политический класс, его «бессарабские» прислужники полага­ют, что уроки истории поучительны для кого угодно, только не для ущербно-территориальных правителей Румынии и не для

269

их пресмыкающихся временщиков из «Бессарабии».

«Было бы нормально ожидать, что государственные мужи Румынии учтут плачевный румынский опыт предшествен­ников, которые бездумными усилиями за период 1918 — 1940 гг. сделали всё возможное, чтобы молдаване удира­ли от слова «român», как черт от ладана. В одной статье спрашивали: «Изменилась ли, хотя бы немного, оптика ру­мынских братьев в отношении «Бессарабии» с 1917 г. и по сей день. «Ни на йоту» - отвечали мы. Лозунг Александра Авереску «Бессарабия без бессарабцев» недавно, в другой форме, повторил председатель румынского сената про­фессор Бырлэдяну: «Нас не интересует, кто живет в Бес­сарабии, мы знаем, что это - румынские земли». Позже придумали тезис: «două state româneşti» (два румынских государства): Республика Молдова и Румыния... Таким об­разом, бухарестская политическая элита, подталкиваемая родовым инстинктом, разоблачила себя: пагубный тезис

- «Бессарабия без бессарабцев», из-за которого не произо­шло объединение молдаван с румынами, остается в силе! «Жажда территорий и никакой любви к людям» (Viorel Mihail, 2001).

Романомания «иностранцам на смех»

С 1407 г. до середины XVII в. письменная молдавская культура имеет в своём фонде 19 (девятнадцать!) исторических работ, текстов воевод, в том числе, летописи Макария, Азария,

270

Евфимия - все на славянском языке. С XVI в. аутентифици­рованы 7 (семь!) текстов: частные записи, официальные акты, катастифы, написанные на молдавском языке, в том числе, первый молдавский лексикон (Катастиф монастыря Гала- та, 1588 г.). Николай Милеску Спатару, разносторонний мол­давский культурный деятель, сотрудник русского Посоль­ского приказа, известный синолог, в 1672 г. составил первый молдавский многоязычный словарь.

Ни один из этих письменных и научных памятников молдавской культуры не упоминает о каких-то «румунах» или о чем-то «румунском».

В первые десятилетия XVII в. начинается эпоха великих молдавских летописцев. В 1630 г. Еустратий логофет пишет Летописецул молдовенеск (утерян). Бывший великий ворник Молдовы Григоре Уреке редактирует в 1635 г. Летописецул Цэрий Молдовей - вторая история Молдовы на молдавском языке. Отражая историю Молдовы с 1357 по 1595 тт . , Летопись Страны Молдавской Григоре Уреке содержит первый трактат по молдавской филологии, главу Пентру лимба ноастрэ мол­довеняскэ (За наш молдавский язык).

Другой высокий сановник Молдовы, бывший ворник Ниж­ней Страны, Мирон Костин завершает в 1675 г. составление Ле­тописецул Цэрий Молдовей де ла Аарон водэ ынкоаче (1595 - 1661 гг.).

В 1743 г. бывший гетман Молдовы Ион Некулче заверша­ет своё монументальное, историко-литературное произведение Летописецул Цэрий Молдовей де ла Дабижа водэ... (1661 - 1743 гг.), которому предшествует в качестве вводной главы первая коллекция произведений устного молдавского народного твор­чества - знаменитое О самэ де кувинте...

Ни одно из этих молдавских, исторических, литературных, филологических творений, исключительной историко-культур­ной, этнической и лингвистической значимости для Молдовы и молдаван, не упоминает о каких-нибудь «румунах» или о чём-то

271

«румунском».Таким образом, ещё раз подтвердждается вывод румын­

ского историка П.Панаитеску: великие книжники, молдавские историки Гр.Уреке, Мирон Костин, Ион Некулче «разработали не хроники румын», а историю Страны Молдавской, сред­невекового Молдавского Государства.

Главным мотивом, который подтолкнул молдавских книж­ников приступить к написанию Истории Молдавии, которые, следуя анфиладой одна за другой, взаимно дополняются, было отсутствие сведений, прежде всего во внешнем обороте, об их стране. А такое отсутствие порождало разного рода небылицы, распространяемые зарубежными авторами.

Григоре Уреке был первым, кто выступил против тех, кто хотел называть Молдову Флакией, Валахией. «Мы не принима­ем это название, - подчеркивает он, - не можем его дать стране нашей - Молдове».

Мирон Костин в 1675 г. с горечью писал, что «чужие лето­писи (...) о том, что творится в доме другого, не пишут. А мест­ных, написанных молдаванами, летописей нет».

Спустя несколько лет в другой работе М.Костин бранит завистников молдаван, отвергает «бредни чужих историков» о молдаванах и о Молдове.

Ион Некулче соглашается с непримиримой позицией «Ми­рона логофета», когда он ругает зарубежных «болтунов». «Надо их ругать, если заявляют, что молдаване из воров. Хорошо дела­ет, что ругает и говорит, что это бредни»...

Констатация Н.Йорга о том, что молдаване «не согласи­лись употреблять слова Ţara romînească, romîni» требует опре­делённых уточнений. Следует отметить, что из сотен авторов- создателей молдавской письменной культуры на протяжении 500 лет (до середины XIX в.), лишь трое: митрополиты Варла- ам и Дософтей, и этнолог Мирон Костин, использовали в своих текстах - с 1643 по 1686 гг. слова «rumîn», «rumînesc». Нико­лай Костин повторил своего отца. Д.Кантемир в незавершенной,

272

оставшейся в рукописи работе, использовал понятия «rumîn», «Ţara rumînească», но чаще всего - «Волохия» = Молдова, мол­довень, молдовеняскэ...

«В 1643 г. в Яссах выходит первая печатная молдав­ская книга - знаменитая Казания Варлаама» (Подчеркну­то К.К.Джуреску, III. Р. 81), известная и под названием Carte rumînească de învăţătură. Годом позже, побывав в Угровлахии у книжника Удриште Нэстурела, Варлаам узнал о вышедшей в Венгрии книге Catehismul calvinesc, «насыщенной смертельной духовной отравой». Охваченный «большой тревогой и через- мерной скорбью», Варлаам пишет Ответ против кальвинского катехизма - полемическую работу в защиту веры «rumîn» из Ардяла и «Ţara rumînească», используя выделенные слова из конъюнктурных, пропагандистских соображений.

Высшие иерархи молдавской церкви митрополиты Вар­лаам и Дософтей сознавали различия между молдаванами и угровлахами/мунтянами/румынами, в том числе и языковые. Их переводные религиозные тексты выделяются определен­ными фонетическими и лексическими особенностями, ха­рактерными для молдавского язы ка, подтверждая наблю­дение ардялского митрополита Симиона Штеф.ана (1648 г.), что «люди не говорят во всех странах одинаково и даже в од­ной стране не говорят одинаково». В текстах в защиту rumîni из Ардяла и из Угровлахии/Мунтении Варлаам употребляет (в Răspunsul împotriva catehismului calvinesc, 1645) термины «limba rumînească», «părţile Ţării rumîneşti», сообщает, что «созвал со­бор и из Ţara rumînească, и из Ţara Moldovei».

Но в своей деятельности по защите веры православных молдаван, митрополит Молдавии использует традиционную, официальную в Молдавском Государстве и в Молдавской церк­ви терминологию. В 1636 г., за девять лет до Răspuns împotriva catehizmului calvinesc, Варлаам писал московскому царю Ми­хаилу Федоровичу об «усердии перемянити на язы к волоски» (переводить на молдавский язы к) евангелие Калиста «на по­

273

учение волохом верным» (верующих молдаван). - Истори­ческие связи народов СССР и Румынии в XV - начале XVIII вв. Документы и материалы, т. II. Москва, 1968. С. 19.

Письмом от 21.01.1671 г. Г.Дука, господарь Молдовы, про­сит Львовское ставропигиальное братство печатать псалтыри из книги «словенскими литерами а езикем волоским» (лимба молдовеняскэ), а также послал им книгу «по волоскому писа­на» ( по-молдавски). - Исторические связи... т. II. С. 342.

«Известно, - пишет академик Й.Йордан, - что молдава­не называли всегда и называют сейчас «Muntenia» и «munteni» провинцию к западу от Милкова и её жителей» (I.Iordan, 1959. Р. LXV). Но молдавские иерархи Варлаам и Дософтей, вооду­шевленные миссией по защите православной веры и под вли­янием ардялских и мунтянских печатных книг, обращались, прежде всего, к «rumîni» из Ардяла и «Ţara rumînească», ко­торые больше всего подвергались опасности кальвинистской отравы. «Варлаам, под влиянием атмосферы своего времени, озаглавливает свою казанию Carte rumînească... (не молдовеня­скэ), потому что обращался к румынам» («rumîni». - I.Iordan. Op. cit. P. LXV. Преследуя те же цели, Варлаам употребляет в Răspunsul împotriva catehismului calvinesc «Ţara rumînească», «rumînească»...

И митрополит Дософтей в своих трудах по защите веру­ющих, прямо атакованных католической пропагандой из Ар­дяла и Цара румыняскэ, пишет некоторые тексты «pre limba rumînească», а другие переводит - «а тэлмэчит румынеште пре лимбэ проастэ» (Pagini de limbă şi literatură veche. Bucureşti, 1964. P. 61 -7 0 , 85).

В своей деятельности по защите веры молдаван Дософ­тей использует молдавскую терминологию. 15 августа 1679 г. в письме к Патриарху Московскому Иоакиму он просит послать печатный станок для печатания «книг, переведенных с греческо­го и славянского на волошский» (Исторические связи... т. III. С. 58 - 59).

274

В 1683 г. митрополит Молдовы Дософтей посвящает Па­триарху Московскому «стихи волоские»:

...и из Москвы сияет свет,Распространяя длинные лучи и доброе имя под солнцем...Разумеется, высшие иерархи молдавской церкви Варлаам

и Дософтей употребляли термины «rumîni», «rumînească» в ин­тересах религиозной пропаганды. Их румыно-терминологиче- ские эксперименты абсолютно не задели молдавскость молда­ван, многовековые позиции этнонима молдовень, глоттонима лимба молдовеняскэ, имени Молдова...

Совершенно другие интересы и мотивы подвигли Мирона Костина стать знаменосцем романомании, которая превратилась в румьтоманию.

Отметим, что «западники были первыми, кто заметил сходство между румынами (на самом деле, между басарабами/ трансалпинами/угровлахами/мунтянами - В.С.) и романами, - пишет Л.Боя, - потому что, зная латинский язык, легко уловили родство их родного языка с латинским, и могли читать исто­рические тексты о завоевании и колонизации Дакии» (L.Boia. Istorie şi mit... 2011. Р. 145).

В начале XVII в. молдаване концептуально были также далеки от, якобы, «самого благородного римского происхож­дения», как и в начале XIV в. Но молдаване, которые учились в западных странах, прежде всего, в Польше, были первыми, кто отметили определенное сходство молдавского и латинского языков. Изучив латинский язык, первые молдавские студенты читали книги, в которых римляне были представлены как ве­личественное, гордое племя. Из тех книг будущие молдавские историки узнали о колонизации части Дакии, убедились, то наши предки оставили нам в наследство язык, где-то схожий с латинским.

Григоре Уреке первый отметил в главе Пентру лимба но- астрэ молдовеняскэ (За наш молдавский язык), что «наш язык из многих языков собран...», прежде всего, «от римлян, который

275

называем латинским».*В Летописи..., самой значимой его книге, Мирон Костин

единственный раз употребляет термин «Цара румыняскэ». На всех остальных страницах пишет только Цара Мунтеняскэ и мунтень - для жителей южнокарпатской страны.

Молдавский историк и писатель Ион Некулче четыре года (1686 - 1690) жил в Мунтении, у родственников. Длительное пребывание «в физической и человеческой среде, отличной от своего родного места (от Молдовы), в возрасте, когда фундамен­тальные черты человеческого существа (и убеждения) начина­ют окончательно формироваться, должно было оказать сильное влияние на формирование его характера» (I.Iordan. Op. cit. Р. XVIII). Тем более поразительно, что в своём очень значимом и объемном произведении (Летописецул..., 388 страниц, завер­шенном в 1743 г.) Ион Некулче ни разу не упоминает како­го-либо «румына». Как и все молдаване, Ион Некулче не знал тогда, в середине XVIII в., о какой-то «Царэ румыняскэ», посто­янно употребляя выражение Цара мунтеняскэ и этноним мун­тень. «За исключением главы XXII, когда появляется один лишь раз «Цара румыняскэ». Это явное вмешательство мунтянского копииста; об этом свидетельствует как используемое название, так и, особенно и вместо о из первого слога прилагательного» (I.Iordan. Op. cit. Р. LXV).

В молдавскую среду, с незыблемо прочным националь­ным сознанием молдаван, с XVII в. проникают идеи о неола- тинском характере молдавского языка. В Молдове первый, кто обратил на это внимание, был Григоре Уреке, который в главе Пентру лимба ноастрэ молдовеняскэ заявляет: «Де ла Рым не тражем...». При спокойном, беспристрастном анали­зе становится очевидным, что подчеркнутая синтагма означа­ет: «от Рима происходим...». Ничего более. Румынский историк П.Панаитеску подчеркивал: «Де ла Рым не тражем» совсем не указывает, для того времени, на идею о некоем будущем поли­тическом единстве» (P.Panaitescu, 1955. Р. 19).

276

Список латиноязычных авторов, - венгерских и польских- которые писали о Молдове, и работы которых М.Костин читал, может впечатлить и современных исследователей. М.Костин прочитал и законспектировал почти всё, что было написано к тому времени о Молдове. К сожалению, работы прочитанных им авторов содержали немало страниц, фальсифицирующих историю Молдовы, распространяющих небылицы о Молдав­ской стране и о молдаванах. Подлинный патриот с обостренным чувством справедливости, наделённый особыми аналитически­ми способностями, основанными на разносторонних знаниях, М.Костин был и остаётся одним из самых страстных, последо­вательных и одаренных защитников национального достоин­ства молдаван и истинной истории Молдовы. С лихвой об этом свидетельствует каждая страница его Летописи..., заглавия и многие разделы его научных работ, например: О разных назва­ниях народа молдаван и мунтян; Почему Страна Молдавская называется Молдова, а Мунтянская - Мунтения; О молдав­ском или румынском языках; О племени молдаван (в Польской поэме); О втором основании Молдовы и Мунтении; О племени молдаван (монография)...

Его заключения, ставшие крылатыми: «Река Молдова дала вечное имя и стране и народу», «От Молдова и мол­даван», «Уже будут отдельно молдаване, на другой стороне- мунтяне», «Самое новое имя наших молдаван - это мол­даван, а мунтянов - мунтян» и др. доказывают без сомнения молдовенизм Мирона Костина, прочность его молдовенист- ских убеждений.

Кто из румынских румынологов может поверить, что «ру- мыноман» М.Костин в своих работах упоминает «Цара румыня­скэ» один раз в Летописи..., один раз в История де крэия унгу- ряскэ и дважды в Де нямул молдовенилор!\

Однако, огорченный тем, что Гр.Уреке «о первом (вооб­ражаемом) основании с «романами», т.е. «рымлень», не упоми­нает», возмущенный «добавлениями» С.Даскэлул, М.Кэлугэра,

277

которые «не летописями являются, а оскорблениями», рассер­женный теми, кто распространяет нелепости о том, будто «осно­ватели этой страны - из воров», М.Костин энергично выступает в защиту достоинства молдаван, стремясь любыми средствами показать их «римское происхождение». К сожалению, в своем благородном - конечно же! - усердии эрудированный автор впа­дает в другую крайность, которая наносит немалый ущерб его научному наследию.

Единственный фонд аргументов, который поддерживает «романские» страдания М.Костина - языкового порядка. И он использует его научно достойно, убедительно.

В остальном - «концепция романства молдаван» М.Костина изначально ошибочна.

М.Костин ставит в основу своей теории так называемое им «первое основание (descălecat) с романами, то есть римля­нами»; более того, он сожалеет, что Гр.Уреке не писал об этом. Григоре Уреке и другие авторы не могли писать о нашествии римлян на территории будущей Молдовы, о вторжении рим­лян в восточнокарпатское пространство по той простой при­чине, что римские легионы не дошли до Восточных Карпат. Восточнее Карпат никогда не ступала нога какого-либо римско­го легионера.

Фантазия, что Траян «в Стране Молдавской, от реки Днестр и до предгорья, римлян посадил» породила другой костинский вымысел: о том, будто «rumîn» происходит от «romanus»... Дав­но доказано, что «romanus» не имеет никакой связи с «rumîn». Может быть с «romeos»...

К сожалению, и другие компоненты романомании были порождены безбрежным воображением М.Костина. Он был первым, кто, к радости современных романоманов, придумал, что vlah, valah, olach, якобы, обозначает «rumîn». Вопреки тому, что учёный мир со времен И.Тунманна знает, что vlah/valah оз­начает «романизированный житель колонизированной восточ­ной провинции», точнее: «денационализированный», «ассими-

278

Республика Молдова. 2013.

219

лированный римлянами».Под сильным влиянием М.Костина, мунтянский хронист

К.Кантакузино заимствовал у молдавского этнолога ряд декла­раций и раздул их до такой степени, что романомания переросла в румыноманию. В 1716 г. К.Кантакузино заявил громко и гордо : «А мы, rumînii, являемся подлинными романами, избранны­ми романами по вере и мужеству, из тех, которых Улпий Траян здесь посадил...» (Cronicari munteni. Р. 40).

«Романских» фантазий у М.Костина немного, но они наи­вно и утомительно повторяясь, перетекают из одной работы в другую, так, что читатель, тронутый манией романии, может подумать, что имеет дело с высшим жрецом румынизма.

Опьянённый идеей безбрежного романства, М.Костин за­бавно повторяет, что «Сам Траян со своими войсками отпра­вился по полям до Дона»; «Траян от Днестра ведёт своё войско до Буга, и даже Днепр не смог его остановить, оттуда ринул­ся до Дона, который отделяет Европу от Азии»... И так далее... (M.Costin. Opere. Ed. 1958.'Р. 204, 223, 237, 263).

Басни с «Траяном и его войсками» на востоке от Карпат, откуда он направился по полям, через Подолию, «к Днепру, а от­туда ринулся к Дону» свидетельствуют, что М.Костин является не только творцом романомании, но и жертвой романомании - «мании называться романами, вызывающая смех иностранцев» (М.Когэлничану, 1843 г.).

С казка о scis romanice

Россказни М.Костина о scis romanice повторяются совре­менными романоманами как истина из Святого Писания. Эта небылица заимствуется одними авторами у других и распро­страняется столь давно и часто, что неподготовленные читатели- а их большинство! - могут подумать, что в XV, XVI и в XVII вв. в Молдове постоянно организовывались опросы по теме scis romanicei

280

Румынский академик Е.Стэнеску полагает, что romanus «в смысле «rumîn» используется итальянским гуманистом XVв. Н.Махипенсисом, который, для того, чтобы сказать «зна­ешь по-румынски», пишет «scis romane» (E.Stănescu. Premizele medievale... 1964. P. 971). С тех пор, если верить Е.Стэнеску, на­чинается сказка с scis... Уточним, что имя этого итальянца, ко­торый мучился от того, что ничего не знал о фантастических «rumîni», у А.Армбрустера значится как «Махиненсис».

Неизвестно читал или нет М.Костин работу Махипенси- са/Махиненсиса о «scis romanei», но в Польской хронике (1677г.), повторяя - в который раз! - басню: «rumîn» происходит от «romanus», вопрос звучит по-другому - «если спросишь кого- либо «ştie moldoveneşte» (знает по-молдавски), спрашивают: «ştii rumîneşte?», почти что «scis romanice» (M.Costin. Opere. Bucureşti, 1958. P. 207).

В Польской поэме (1684 г.) молдавский этнолог вновь по­вторяет басню: «rumîn означает romanus, и если кто-то спраши­вает другого о языке, по сей день говорит «ştii rumîneşte?, что почти что «scis romanice?», не говорит «по-молдавски» (Idem, Р. 229).

В монографии Де нямул молдовенилор... (О племени мол­даван, 1686 г.), памятуя всё же, что его сограждане называют себя молдаванами («называемся теперь молдовень»), М.Костин вновь повторяет: «не спрашиваем «ştii moldoveneşte», a «ştii rumîneşte», то есть по-рымлянски, почти не говорим sţis romaniţe по-латыни» (Idem. Р. 269).

Любопытно: чего ради спрашивать - в Молдове! - sţis romaniţe?, если почти вся Европа - французы, немцы, итальян­цы, поляки и даже молдаване знали, что говорят по-молдавски?! Сам М.Костин констатировал: «zimbru по-молдавски - «bour» (Idem. Р. 231). Продолжая традицию, основанную Гр.Уреке, М.Костин пишет (в Польской хронике) главу Пентру лимба мол­довеняскэ сау румыняскэ (За молдавский или румынский язык) (Там же. С. 212 - 214). Отметим: молдовеняскэ - прежде всего!

281

В 1534 г. итальянец Франциск делла Вале писал о языке валахов/угровлахов, о «lingua loro lingua valacca», о том, что интересуясь, спрашивают «sti rominest?», sai tu romano (Apuci A.Armbruster. Romanitatea... P. 90).

Николай Иорга пишет, что делла Вале слышал эти слова от неких прозападных валахов-монахов, а они - от францискан­цев, которые распространяли теории итальянских гуманистов (N.Iorga. Istoria românilor prin călători, I. P. 29). А.Армбрустер не согласен с Н.Йорга, но других доказательств не приводит. А сказка о sti rominest была заимствована Л.Топелтином и раздута М. Костином.

Примеры и писания средневековых западных авторов по­казывают существенные изменения вопросов: от scis romane (Н.Махиненсис, XV в.), sti rominest? (Фр. делла Вале, 1534) до «ştii moldoveneşte?» (1677), потом опять sţis romaniţe (1684, 1686) у М.Костина.

Разумеется, вопросы, их составление отражают интересы, цели авторов, в данном случае М.Костина - что хотел выяснить он загадочным вопросом scis romanice? Нас интересовал бы от­вет, но М.Костин его не раскрывает...

Россказни, что «rumîn» - это имя, искаженное от «roman/ romanus», а также идею вопроса М.Костин взял, хотя и не признаётся в этом прямо, у историка-саса из Венгрии Лорен­ца Топелтина, из его книги о происхождении трансильванцев (Origines et occasus transivanorum, Lion, 1667). Эта работа с большим вниманием была прочитана мунтянским хронистом К.Кантакузино, который, в отличие от М.Костина, более откро­венен, и не верит слепо тому, что пишут некоторые венгерские сасы о влахах/валахах/угровлахах/мунтянах.

«До сегодняшнего дня видим и слышим, - говорит Топел- тин, - когда спрашиваем валаха (из Венгрии!): «Ce esti?», он отвечает: «rumîn», то есть «roman», только немного испортили слово из roman - говорят: «rumîn», но это одно и то же слово». Однако то, что говорит Лоренц Топелтин (отвечая esti rumîn)

282

недостаточно для того, чтобы доказать, что ты roman, потому что видим и мы, и слышим и сегодня греков, так отвечающего, когда его спрашиваешь: «Ce iaste?», он говорит: «Romeos». То есть - «roman»... И большая разница есть между греком и ро­маном, то есть - между romeos и romanus» (Cronicari munteni. Р. 29).

Такая же большая разница есть между rumîn и romanus.Впрочем, молдаване не имеют ничего общего ни с одними,

ни с другими.

283

ПЛЕМ Я МОЛДАВАН. MOLDAVA GENTE.LA NATION MOLDAVE

Вместо Заклю чения

Пределы всех шести глав данной книги были определе­ны терминологическим (этническим, топонимическим) фондом, его отражением в самых разных письменных источниках, сте­пенью его распространения как в восточнокарпатском, так и в южнокарпатском пространстве.

Очевидно, что терминологический (этнонимический и по­литико-географический) фонд молдовень, молдовенеск, Мол­дова чрезвычайно богат и разнообразен, довольно древний и широко распространённый, что и нашло отражение на страни­цах исследования.

Общеизвестно, что население, оставшееся севернее Ниж­него Дуная, после ухода римлян в 271 г. н.э., документируется в византийских, немецких, славянских, венгерских источниках как влахи с вариантами валахи, волохи, блачи, олахи...

С начала XVIII в. южнокарпатские потомки римских ко­лонизаторов - угровлахи начали распространять в повествова­тельных источниках выдумку о том, что влахи/валахи, якобы, прямые потомки римских легионеров Траяна. На основе этой басни, с XIX в. угровлашская историография начала заявлять, что Цара румыняскэ является, якобы, названием южнокарпат­ской страны. В поддержку подобных деклараций не приводится никаких документальных доказательств.

Главы, в которых опровергаются потуги представить мол­даван как «румынь», кажутся растянутыми, потому что на эту тему написано невероятно много. Но устрашающий объём ру­мынской писанины о вечности и вездесущности триады «romîn»

- «romînesc» - «Romînia» обратно пропорционален доказатель­ствам. Впервые прилагательное «rumînească» отмечено в 1521 г., второй раз - в 1602 г. Слово «Rumunia» было придумано одним греком в 1816 г. и начало распространяться пропагандистским

284

путем после 1862 г. При всей очевидности отсуствия фактов, об этих словах пишется и печатается так много, как будто весь мир состоит из одних «rumîni»...

Разумеется, Берлинский международный конгресс (июнь 1878 г.) освятил, наконец, независимость румынского государ­ства (в составе Валахии и Пруто-Карпатской Молдовы, без Буковины) и позволил румынскому руководящему классу ис­пользовать термин «Румыния». Но южнокарпатская страна не называлась «Румынией» ни в XIV - XVII вв., ни в XVIII в., и даже в первой половине XIX в. не называлась так.

Молдавский терминологическо - этнический, политико - географический фонд, изучаемый в корреляции с исследовани­ями историков, этнологов, языковедов последних десятилетий позволяет сформулировать некоторые выводы и обобщения.

Созданные и хранимые народом уже с XIII в. свидетель­ства об имени Молдова (река, страна), об этническом имени молдовень, увековеченные в народной балладе Миорица: уну-й молдован, в молдавских устных традициях, легендах, явное ум­ножение молдавских этнических свидетельств не только в уст­ном народном творчестве, но и в работах зарубежных авторов, в хрониках других стран, в автохтонных летописях, в официаль­ных актах XIV - XVIII вв. и др. опровергают попытки сокрыть, умолчать, сфальсифицировать многовековые доказательства существования этнического имени молдовень, подменить эт­ноним молдован/молдовень «валахами», перекрашенными в «румыны». Заявления типа «этноним молдовень возникает от­носительно поздно», «отсутствует термин молдовень» раскры­вают этноэкспансионистскую тенденциозность авторов и заказ­чиков.

Историческое имя восточнокарпатской этнической общ­ности не создано оккультными силами, не навязано извне. Имя молдован/молдовень создано общностью, этносом, который усвоил, осознал своим и хранит как фундаментальный иденти­фикационный признак, объединительный во внутреннем плане

285

и различительный во внешнем этноконтексте.Соседние с Молдовой народы - венгры, угровлахи/валахи/

мунтяне, поляки, и дальние - чехи, литовцы, немцы, папская ку­рия знали уже с XIV в., что страна к востоку от Карпат именует­ся Молдова/Молдавия, а её основатели называются молдовень.

Сумма всех неопровержимых доказательств дополняет и удостоверяет обобщение беспристрастных историков и языкове­дов: В XIV в. к востоку от Карпат окончательно устанавливают­ся этнические, политико-географические границы молдавского пространства. С основанием Молдовы этническая, политико-ге­ографическая терминология молдован - молдовень - молдове­неск - Молдова со своими историко-национальными, этнопо- литическими значениями прочно установилась в научной среде, в семье европейских государств и народов. (Для сравнения, «ру­мыны», «Румыния» проникают в европейский мир лишь к кон­цу XIX в.)

Во всех официальных актах Молдовы/Молдавии с XIV в. и до наших дней, в молдавско-славянских летописях XV - XVI вв., в молдавских хрониках на молдавском языке, в работах молдавских историков и этнологов XVII - начала XVIII вв. Гр.Уреке, Мирона Костина, И.Некулче, Д.Кантемира, Н.Костина и др. основатели Молдавского Государства, обозначались и обо­значаются молдовень (moldavos, moldavanos, moldaviensis, moldavorum, moldavanae, moldavi - на латинском языке); молдаване, молдавцы, молдавские - на славянском язы­ке; поспольство, народ Молдавии, moldova gente, moldavae nationis, sua gente; нямул молдовенилор, нородул молдове­неск, нородул Молдовей...

Зарубежные письменные источники удостоверяют не­опровержимым образом, что уже в XIV в. пространство между Карпатами и Днестром покрыто термином молдовень.

Этническое имя молдован/шоМоуень - более древнее и единственное, которое сохранилось неизменным с XIII в. до на­ших дней в сравнении с восточноднестровским населением.

286

Этническое имя молдован/молдовень древнее, неизмен­ное с XIII в., постоянное по сравнению с южнокарпатским насе­лением, которое на протяжении многих веков официально назы­валось по-разному: басарабы, трансальпины, олахи, угровлахи, валахи, мунтени, ныне «румыны»

Этноним молдовень, имя М олдова документально отме­чены не только в официальных актах Венгрии, Литвы, Чехии/ Богемии, Польши, папской курии, Болгарского Царства, но и в торговых связях Молдавского Государства со Львовом, Камени- цей (Каменец-Подольский), Бистрицей, Брашовом, с торговыми центрами Северного Причерноморья, а также в хрониках на не­мецком, польском, русском, латинском языках в Польше, Вен­грии, Германии, Московской Руси; о Молдавии и молдаванах, о молдавском языке писали в своих научных трудах итальянские, французские, немецкие, русские авторы...

Население пространства от Карпат до Днестра, от Леси­стых Карпат до Черного Моря уже в XIV в. было столь орга­низованным и столь консолидированным, хотя и разделённым на разные социальные прослойки («мы со всей нашей мощью, со всеми нашими боярами, со всеми земляны и наши слуги» - из грамоты Стефана I), что имело естественное сознание, что составляет единый народ: молдавский народ. В вассальной грамоте, представленной королю Польши, господарь Молдовы Стефан I (1394 - 1399) обязуется «служити со всем Посполь- ством Земли Молдавской».

Молдавский хронист Макарий отмечает в 1551 г.: «събра- ся народ в коупе». Из хроники Азария узнаем, что «събрася вес народ».

В период, когда страна басарабов/Трансалпиния/Угров- лахия/Влашкя Земля/ Мунтения оставалась мало известной, Молдавское средневековое государство, его основатели мол­довень были объектами исследования многих зарубежных ав­торов. Молдавские географические, этнополитические реалии, исторические события описывались или комментировались в

287

работах известных в ту эпоху авторов: Энея Силвия Пиколоми- ни, Лаоника Халкокондила, Яна Длугоша, Анджело Рокка, Жака Туануса, Станислава Ориховия, Антонио Бонфини, Анджиоле- ло, Андрея Лызлова...

Уже в первой половине XVI в. за рубежом издается пер­вое исследование о Молдове: Chorographia Moldaviae ( Posonia, 1541) Георга Рейхерсдорфа (на латинском языке). В 1578 г. во Франкфурте издается другая работа по истории Молдовы: Во­йна Иоана/Ивони (о битвах господаря Молдовы Иона водэ Лю­того с турками). Книгу написал и издал известный в те годы историк Леонхардт Горецкий (Gorecius).

О южнокарпатской стране, стране басарабов, о Трансаль- пинии, Угровлахии, Мунтении не были написаны какие-либо специальные исследования, по крайней мере, до начала XVIII в.

С XVII в. молдавская письменная культура становится на­циональной не только по содержанию, но и по форме: молдав­ский язык становится языком официальных актов, научных ис­следований, языком церкви. В 1630 г. Евстратий логофет пишет Летописецул молдовенеск (утерян); в 1635 г. Гр.Уреке пишет на молдавском языке первую историю Молдовы Летописецул Цэрий Молдовей, содержащий и первый трактат по молдавской филологии: Пентру лимба ноастрэ молдовеняскэ (За наш мол­давский язык). В 1686 г. молдавский историк и этнолог Мирон Костин завершает монографию Де нямул молдовенилор... (О племени молдаван...). В 1716 г. Д. Кантемир издает в Берли­не на латинском языке энциклопедическую работу Descripsio Moldaviae (Описание Молдавии), содержащую целые главы о moldava gente, о молдавском языке... Годом позже Д.Кантемир пишет работу Хроникул векимей романо-молдо-влахилор (Хро­ника стародавности романо-молдо-влахов), которая осталась незавершенной. Она посвящена, главным образом, истории Молдовы, происхождению молдаван... В начале XIX в. молдав­ский поэт Ал.Белдиман оплакивал «нацию Молдовы», другой молдавский писатель Ал.Хрисоверги призывал сохранить мол­

288

давскую крепость Нямц - «непобедимую защитницу «нямулуй молдовенеск».

В соответствующих документах Парижской конференции (19.08.1858г.), обсудившей объединение Княжеств Молдовы и Валахии, употребляются только существующие (а не выдуман­ные) названия молдавской нации - молдовень, валашской на­ции - валахь.

Карпатско - Днестровское население уже со средних ве­ков воспринималось зарубежными авторами как осознанное, сплоченное единое сообщество: gintă (племя), nation (нация). Швейцарский гуманист Ж.Вадианус писал в 1534 г. о молдав­ском сообществе: «gentes Moldanuiam vocant» (племя, назы­ваемое молдовень)... Польский сановник И.Тарновский отме­чал: «Moldavicae gente». Фпанцузский историк И.Пейссонель в 1765 г. «la nation moldave...».

Следовательно, уже с XIV в. известны, широко распро­страненны и признанны в Молдове и в Европе не только этно­ним молдован/молдовень, но и объединяющие термины: ням, жинтэ (племя, нация): «нямул молдовенеск, жинта молдове­няскэ» - понятия, сплачивающие, образующие высшую со­циально-политическую формацию: нациуня молдовеняскэ, нородул молдовенеск.

Исследованная культурно-историческая и этнополитиче- ская реальность была научно обоснована уже в XVII в. молдав­ским этнологом Мироном Костиным: Narodowi imie Moldawani- Нумеле нородулуй молдовень.

В отличие от Угровлахии, в документах которой правящий класс был этноанонимным, не обладал прочным этническим сознанием, в Молдавии правящие слои, господству­ющий класс в большинстве были молдовень: служили Мол­дове, воевали за Молдову: молдавские царие; молдавских властель; начальство молдавское; молдавских господарей; молдавских воех начальник.

В подписанных ими актах господари и воеводы Зем­

289

ли Молдавской опираются «на веру бояр Молдавских» с 30.03.1392 г., «на веру всех бояр Молдавских, великих и ма­лых» - с 28.06.1401 г.

Иерархи Молдавской Православной Церкви также были молдаванами: молдавский учитель (митрополит); архиереи молдавские; молдавские игумены...

В молдавско-славянских летописях, в официальных ак­тах канцелярии Молдавии, в двусторонних договорах населе­ние Молдавии обозначено молдавский жителе, прибеги (бе­женцы) молдавские, предки молдаван... Воины молдавские также отмечены в летописях и документах: молдавских воех, capitaneus moldaviensis...

В Молдове, таким образом, и бояре, и сановники, и дво­ряне, и иерархи церкви, и крестьяне, и служители, и горожане, и воины в силу того, что родились в Молдове, жили в Молдове

- знали себя молдовень. И если жили в Молдове, обрабатыва­ли землю Молдовы, защищали молдавскую отчизну и считали себя молдовень, то естественным образом назвали родным язы­ком язык своих родителей - молдовеняскэ, молдавский язык.

С самого основания в Молдове жили русины, сасы/немцы, венгры/чангэй, греки, болгары, татары, цыгане... Представи­телям этих сообществ, в том числе «прощенным от рабства», позволялось, - как посудил Стефан III Великий 8.02.1470 г. «на­ходиться в нашей стране свободно и вольготно, без какого-либо насилия, так как находятся и живут в стране нашей все молда­ване по их молдавскому праву» (Перевод И.Богдана).

Как и сегодня, и в XV в. подавляющее большинство на­селения Молдавии составляли молдаване, поэтому Стефан III Великий был вправе и по истории, и волею общности, в которой родился, титуловать себя 5 января 1477 г.:

Воевода Молдовании.

290

БиблиографияАлексеев А. Этногенетические предания, лингвистические данные,

антропологический материал//Этническая история и фольклор. Москва, 1977 г.

Арутюнов С. Роль и место языка в этнокультурном развитииобщества// Этнические процессы в современном мире. Москва, 1987 г.

Бабилунга Н. Этнический конфликт как средство решенияполитических задач в Молдове. Тирасполь, 2000 г.

Бабилунга Н. Население Молдавии в прошлом веке: миграция?ассимиляция? русификация? Кишинёв, 1990 г.

Бережан С., Бахнарь В. Молдавская терминология//Развитиетерминологии на языках союзных республик.Москва, 1987 г.

БергЛ. Бессарабия. Кишинёв, 1993 г.Болдур А. Национальное самоопределение и Бессарабия//Свободная

Бессарабия, 10 декабря 1917 г.Бутович В. Материалы для этнографической карты Бессарабской

губернии. Киев, 1916г.Бырня П. Северо-западный путь заселения территории Молдавии

восточнороманским населением. Кишинёв, 1969 г.Вартичан И., Чиботару С., Бережан С., Дырул А. Молдавский язык -

самостоятельный язык молдавской нации.Кишинёв, 1976 г.

Великанова М. Антропология средневековой Молдавии. Москва, 1993 г.Виноградов В. и др. Бессарабия на перекрёстке европейской дипломатии.

Документы и материалы. Москва, 1996 г.Вопросы молдавского языкознания. Москва, 1953 г.Гацак В. Фольклор и молдавско-русско-украинские исторические

связи. Москва, 1975 г.Гросул В. Молдавская государственность: традиции и

современность//Мысль. 1999 г., N 3.Губогло М. Молдаване и молдавизм. Устойчивость и динамизм в

этнической самобытности молдаван//Курсом

291

развивающейся Молдовы. т. 3. Москва, 2007 г.Дмитриев П. Народонаселение Молдавии (По материалам переписи

1772 - 1773, 1774 и 1803 гг.). Кишинёв, 1973 г.Зеленчук В. Молдавские летописи как источник изучения ранней

этнической истории молдаван. Кишинёв, 1973 г.Зеленчук В. О характерных особенностях молдавской этнической

общности. Кишинёв, 1972 г.Зеленчук В., Полевой Л.

Расселение восточнороманского населения в Днестровско-Прутском междуречье (XIV-X V вв.). Кишинёв, 1983 г.

Ильягиенко Т. Формирование романских языков: молдавский язык.Кишинёв, 1983 г.

Кабузан В. Народонаселение Бессарабской области и левобережныхрайонов Приднестровья (конец XVIII - первая половина XIXвв.). Кишинёв, 1974 г.

Карамзин Н. История Государства Российского, т. IV, Москва, 1992 г.;т. VI, Москва, 1994 г.

Корлэтяну Н. Начало письменности на молдавском языке.Кишинёв, 1948 г.

Корлэтяну Н. Молдавский язык сегодня. Кишинёв, 1983 г.Корлэтяну Н. Этапы развития молдавского языка. Кишинёв, 1989 г.Королюк В. Волохи и славяне русской летописи. Кишинёв, 1971 г.Королюк В. Славяне и восточные романцы в эпоху раннего

средневековья. Москва, 1985 г.Крюков М. Эволюция этнического самосознания и проблема

этногенеза//Советская этнография, 1990, №3Лазарев А. Молдавская Советская Государственность и бессарабский

вопрос. Кишинёв, 1974 г.Лазарев А. Я-молдаванин. Кишинёв, 1995 г.Лукьянец О. Образ молдаванина-кодрянина в научной и

научно-популярной литературе Бессарабии (первая половина XX в.)// Этнографические исследования в Республике Молдова. Кишинёв, 2006 г.

292

БиблиографияАлексеев А. Этногенетические предания, лингвистические данные,

антропологический материал//Этническая история и фольклор. Москва, 1977 г.

Арутюнов С. Роль и место языка в этнокультурном развитииобщества// Этнические процессы в современном мире. Москва, 1987 г.

Бабилунга Н. Этнический конфликт как средство решенияполитических задач в Молдове. Тирасполь, 2000 г.

Бабилунга Н. Население Молдавии в прошлом веке: миграция?ассимиляция? русификация? Кишинёв, 1990 г.

Бережан С., Бахнарь В. Молдавская терминология//Развитиетерминологии на языках союзных республик.Москва, 1987 г.

БергЛ. Бессарабия. Кишинёв, 1993 г.Болдур А. Национальное самоопределение и Бессарабия//Свободная

Бессарабия, 10 декабря 1917г.Бутович В. Материалы для этнографической карты Бессарабской

губернии. Киев, 1916 г.Бырня П. Северо-западный путь заселения территории Молдавии

восточнороманским населением. Кишинёв, 1969 г.Вартичан И, Чиботару С., Бережан С., Дырул А. Молдавский язык -

самостоятельный язык молдавской нации.Кишинёв, 1976 г.

Великанова М. Антропология средневековой Молдавии. Москва, 1993 г.Виноградов В. и др. Бессарабия на перекрёстке европейской дипломатии.

Документы и материалы. Москва, 1996 г.Вопросы молдавского языкознания. Москва, 1953 г.Гацак В. Фольклор и молдавско-русско-украинские исторические

связи. Москва, 1975 г.Гросул В. Молдавская государственность: традиции и

современность//Мысль. 1999 г., N 3.Губогло М. Молдаване и молдавизм. Устойчивость и динамизм в

этнической самобытности молдаван//Курсом

293

развивающейся Молдовы, т. 3. Москва, 2007 г.Дмитриев П. Народонаселение Молдавии (По материалам переписи

1772 - 1773, 1774 и 1803 гг.). Кишинёв, 1973 гЗеленчук В. Молдавские летописи как источник изучения ранней

этнической истории молдаван. Кишинёв, 1973 г.Зеленчук В. О характерных особенностях молдавской этнической

общности. Кишинёв, 1972 г.Зеленчук В., Полевой Л.

Расселение восточнороманского населения в Днестровско-Прутском междуречье (XIV-X V вв.). Кишинёв, 1983 г.

Ильяшенко Т. Формирование романских языков: молдавский язык.Кишинёв, 1983 г.

Кабузан В. Народонаселение Бессарабской области и левобережныхрайонов Приднестровья (конец XVIII - первая половина XIXвв.). Кишинёв, 1974 г.

Карамзин Н. История Государства Российского, т. IV, Москва, 1992 г.;т. VI, Москва, 1994 г.

Корлэтяну Н. Начало письменности на молдавском языке.Кишинёв, 1948 г.

Корлэтяну Н. Молдавский язык сегодня. Кишинёв, 1983 г.Корлэтяну Н. Этапы развития молдавского языка. Кишинёв, 1989 г.Королюк В. Волохи и славяне русской летописи. Кишинёв, 1971 г.Королюк В. Славяне и восточные романцы в эпоху раннего

средневековья. Москва, 1985 г.Крюков М. Эволюция этнического самосознания и проблема

этногенеза//Советская этнография, 1990, №3Лазарев А. Молдавская Советская Государственность и бессарабский

вопрос. Кишинёв, 1974 г.Лазарев А. Я - молдаванин. Кишинёв, 1995 г.Лукьянец О. Образ молдаванина-кодрянина в научной и

научно-популярной литературе Бессарабии (первая половина XX в.)// Этнографические исследования в Республике Молдова. Кишинёв, 2006 г.

294

Лызлов А. Скифская история. Москва, 1990 г.Молдован П. Молдаване в истории. Кишинёв, 1994 г.Молдаване. Кишинёв, 1977 г.Молдаване. Москва, 2010 г.Молдавани Украти: вторична ретроспектива i сучасшсть. Одеса, 2000 г.Мохов Н. Очерки истории формирования молдавского народа.

Кишинёв, 1978 г.Наулко В. Историографический очерк формирования молдавского

населения Украины. Киев, 1987 г.Национализм в мировой истории. Москва, 2007 г.Никитич Ал. Уникальная находка: Греко-славяно-молдавско-латинский

словарь 1672 г. Николая Милеску Спафария/ZStratum Plus, N 6, 2003-2004 гг.

Очерки современного молдавского литературного языка. Кишинёв,, 1967 г.Пиотровский Р. Славяно-молдавские языковые отношения и вопросы

национальной специфики молдавского языка.//Вопросы молдавского языкознания. Москва, 1953 г.

Пиотровский Р. Лингвистические расхождения близкородственных языков. Ещё раз о соотношении молдавского и румынского языков/ / Вопросы языкознания, 1973 г, N 5

Полевой JT. Формирование основных гипотез происхождениявосточно-романских народностей Карпато-дунайских земель//Юго-Восточная Европа в средние века.Кишинёв, 1972 г.

Полевой J1. Очерки исторической географии Молдавии.Кишинёв, 1979 г.

Полевой JI. Раннефеодальная Молдавия. Кишинёв, 1985 г.Полевой J1. «... И с того времени началась Земля Молдавская».

Кишинёв, 1990 г.Рабинович Р. Искушение «волошским орехом» или балканские волохи и

русские волхвы//Stratum Plus, N 5, 2000 г.Рафалович И. Славяне VI - IX вв. в Днестровско-карпатских землях в

освещении зарубежной литературы. Кишинёв, 1983 г.Рикман Э. и др. Художественные сокровища древней Молдавии.

295

Руссев Е.

Руссев Е. Руссев Е.

Руссев Н.

Сеник В.

Сеник В.

Кишинёв, Г969 г.Молдавское летописание - памятник феодальной идеологии. Кишинёв, 1982 г.Свет из Москвы. Кишинёв, 1981 г.Этноним «волохи» - реальность объективная//Limba şi literatura moldovenească, 1981 г, N 3.Обретение Родины - обретение истории//Мысль,2008 r ,N 1.Идеология молдовенизма - основа целостности и независимости государства//Dreptate, 1995 г., N 7 - 8. Глоттоним молдован как выражение их национального самосознания. Тирасполь, 2000 г.

Сергиевский М. Молдавско-славянские этюды. Москва, 1959 г.Скворцова А. Этническая идентичность и проблемы межэтнической

интеграции в Молдавии//Этническая мобилизация и межэтническая интеграция. Москва, 1999 г.

Славяно-молдавские летописи XV - XVI вв. Москва, 1976 г. Славяно-молдавские связи и ранние этапы этнической истории молдаван.

Кишинёв, 1983 г.Молдавские авантюры. Бэлць, 2001 г.История Молдавии. Кишинёв, 2003 г.Денационализация молдаван как средство упразднения молдавского государства//Русин, 2006 г., N 4.Политика как отрицание истории//Время, декабрь, 2008 г Стефан Великий - воевода Молдавании. Кишинёв, 2004 г. Папа рус, мама рус, а Иван молдаван//Русин, 2007 г., N 3. Кто такие молдаване?//Русин, 2007 г., N 4.Молдаване Украины. Одесса, 2009 г.Молдова. Подлинная история. Кишинёв, 2013 г.Украинцы Республики Молдова. Очерки трансформационного периода (1989 - 2005 гг.).Кишинёв, 2005 г.Этноним и политоним «молдаване» в условиях трансформирующейся Молдовы//Курсом развивающейся

Сперальский 3 Стати В.Стати В.

Стати В.Стати В.Стати В.Стати В.Стати В.Стати В. Степанов В.

Степанов В.

296

Молдовы, т. 2, Москва, 2007 г.Типология сходств и различий близкородственных языков. Кишинёв, 1976 г. Тихомиров В. Древнерусские города. Москва, 1956 г.Ткачук М. Археология свободы. Кишинёв, 1996 F.Удлер Р. Диалектное членение молдавского языка. Кишинёв, 1976 г.Фолсом Фр. Книга о языке. Москва, 1974 г.Формирование молдавской буржуазной нации. Кишинёв, 1978 г.

Как формировался молдавский народ//Трибуна, 1989 г., N 9. Помощник молдаван при первоначальном изучении русского языка. Для молдаван Бессарабии. Кишинёв, 1900 г. Родной язык в моей судьбе. Тирасполь, 1993 г.Слово о судьбе родного языка. Тирасполь, 1992 г.История Приднестровья в картах. Москва, 1993 г. Романские языки Юго-Восточной Европы и национальный язык Молдавской ССР//Вопросы молдавского языкознания. Москва, 1953 г.Покушение на статус. Этнополитические процессы в Молдавии в годы кризиса 1988 - 1996 гг. Кишинёв, 1997 г. Молдавская самобытность. Тирасполь, 2007 г.Молдавский национальный проект//Мысль, N 2, 2001 г. Ранний этап этнической истории венгров. Москва, 1997 г.

Этнографические исследования в Республике Молдова. Кишинёв, 2006 г. Яцимирский А. Язык славянских грамот молдавского происхоэ/сдения.

СПб., 1909 г.

Alexandru Ioan. Frumuseţea Moldovei. Flacăra, 177, № 9 Armbruster A. Terminologia politico-geografică şi etnică a ţărilor române în

epoca constituirii statale. Bucureşti, 1980 Armbruster A. Romanitatea românilor. Bucureşti, 1993 Arta în Moldova în secolul al XlV-lea pînă la mijlocul secolului al XV-lea;

De la mijlocul secolului al XV-lea pînă la sjîrşitul secolului al XVI-lea. Bucureşti, 1968

Arvinte V. Român, românesc, România. Bucureşti, 1983Babeş M. Etnogeneza românească între ştiinţă şi plăsmuire.

Хынку И. Чакир М.

Чобану И. Чобану И. Ширяев Е. Шишмарёв В.

Шорников П.

Шорников П. Шорников П. Шушарин В.

297

Bucureşti, 1990Babii Al. Formarea conştiinţei de sine naţionale a moldovenilor.

Chişinău, 1985 Balada. Studiu şi texte. Chişinău, 1976 Balan T. Numele Moldova. Suceava, 1973Berejan S. Cu privire la statutul social şi lingvistic al limbii moldoveneşti.

Chişinău, 1989Bochmann K. Sociolingvistica şi lingvistica politică. Limba română: istorie,

variante, conflicte. Chişinău, 2004 Boga L. Politica moldovenilor înainte de pacea de la Bucureşti.

Chişinău, 1932Bogdan I. Documentele lui Ştefan cel Mare, voi. I - II. Bucureşti, 1913Boia L. Istorie şi mit în conştiinţa românească. Bucureşti, 2011Boia L. România ţară de frontieră a Europei. Bucureşti, 2005Boldur Al. Originea numelui Moldova. Bucureşti, 1975BoldurAl. Istoria Basarabiei. Bucureşti, 1992Bolşacov-Ghimpu A.

Cronica Ţării Moldovei pînă la întemeiere. Bucureşti, 1979 Botezatu Gr. Legende epon imice//Es t etica folclorului moldovenesc.

Chişinău, 1994Burada T. O călătorie în satele moldoveneşti din gubernia Herson.

Iaşi, 1993Byck J. în legătură cu baza limbii noastre literare//

Gazeta literară, 2.08.1956 Cantemir D. Descrierea Moldovei. Bucureşti, 1973Cantemir D. Vechimea romano-moldo-vlahilor (1717). Bucureşti, 1901Capitole din istoria limbii literare moldoveneşti. Redactori N.Corlăteanu ş.a.

Chişinău, 1971Cazacu B. In jurul unei controverse lingvistice. Bucureşti, 1959Cazacu P. Moldova dintre Prut şi Nistru. Chişinău, 1992Călinescu G. Istoria literaturii române. Bucureşti, 1941Călinescu G. Mihail Sadoveanu. Bucureşti, 1957Călinescu G. Viaţa lui Mihai Eminescu. Bucureşti, 1964Cibotaru S., Corbu H. ş.a.

298

Ciobanu Şt. Ciobanu Şt. Ciobanu Şt. Ciobanu Şt. Cioflâncă A.

Literatura moldovenească şi răuvoitorii ei. Chişinău, 1974 Basarabia. Populaţia, istoria, cultura. Chişinău, 1992 Cultura românească sub stăpînirea rusă. Chişinău, 1993 Unirea Basarabiei. Studiu şi documente. Chişinău, 1993 Basarabia. Monografie. Chişinău, 1993 Naţionalism şi parohialism. Note pe marginea dezbaterilor politice privind unirea Principatelor române. Iaşi, 2001

Comoara. Scriitorii moldoveni despre limba maternă. Chişinău, 1989 Concepţia politicii naţionale a Republicii Moldova. Chişinău, 2004 Corbu H. Deschideri către valori. Chişinău, 2003Corbu H. Dincolo de mituri şi legende. Chişinău, 2004Corlăteanu N. Studii asupra sistemei lexicale moldoveneşti. 1870 - 1890.

Chişinău, 1964Egală între egale. Limba moldovenească literară în perioada sovietică. Chişinău, 1971Limba moldovenească literară. Lexicologia. Chişinău, 1982 Etape ale dezvoltării limbii moldoveneşti. Chişinău, 1988 Pentru păstrarea şi cultivarea conştiinţei naţionale.Chişinău, 1990Purice M. Schiţe de istorie a limbii moldoveneşti literare. Chişinău, 1986

Costăchescu M. Documente moldoveneşti înainte de Ştefan cel Mare, voi. I.Iaşi, 1931; voi. II. Iaşi, 1932 Ce este regionalismul/YMoldovanul, octombrie 1994 Opere. Bucureşti, 1958 Opere. Chişinău, 1989 Cum dispare o limbă. Bucureşti, 1957 Opere complete. Ed. a V-a, Bucureşti, 1916 Opere. Chişinău, 1972Frontul românesc antiotoman în secolele XIV- XV: realitate istorică sau mit istoriografie? Bucureşti, 1995

Cronicari munteni. Bucureşti, 1980 Cronicile slavo-romăne din sec. XV-XVI. Bucureşti, 1959 Cultura moldovenească în timpul lui Ştefan cel Mare. Bucureşti, 1964

Corlăteanu N.

Corlăteanu N. Corlăteanu N. Corlăteanu N.

Corlăteanu N.,

Costenco N. Costin Miron. Costin Miron. Coteanu I. Creangă I. Creangă I. Cristea Ov.

299

Curs de limbă moldovenească literară contemporană, voi. I. Chişinău, 1956 Dicţionarul explicativ al limbii moldoveneşti, voi. I. Chişinău, 1977; voi. II.

Chişinău, 1985Dicţionarul limbii române literare contemporane, voi. I. Cuvînt înainte.

Bucureşti, 1955Documenta Romaniae Historica. DRH A. voi. I (1384- 1448). Bucureşti, 1975 DRH A. Moldova, voi. II (1449 - 1486). Bucureşti, 1976 DRH A. Moldova, voi. III (1487 - 1504). Bucureşti, 1980 Documenta Romaniae Historica, DRH В. Ţara românească, voi. I (1369 - 1500).

Bucureşti, 1966Documenta Romaniae Historica, DRH D. Relaţiile între ţările române,

voi. 1(1330- 1456)Documente privin istoria României (DIR), voi. III, Moldova (1571 - 1590).

Bucureşti, 1951 Dodiţă Gh., Marin V.

Istoria limbii şi literaturii vechi moldoveneşti. Crestomaţie.Chişinău, 1966

Dîrul A., Eţco I., Raevskii N.Limba moldovenească în perioada formării naţiei burgheze moldoveneşti (procesul de formare a limbii moldoveneşti). Chişinău, 1985

Druţă I. Ora jertfirii. Chişinău, 1998Elian Al. Moldova şi Bizanţul în sec. al XV-lea. Bucureşti, 1964 Eminescu M. Opere alese. Ed. Perpessicius. Bucureşti, 1964 Eminescu M. Poezii. Ed. R.Portnoi. Chişinău, 1956 Eposul eroic. Studiu şi texte. Chişinău, 1983 Estetica folclorului moldovenesc. Chişinău, 1974 Fischer-Galaţi S. Moldavians. Littleton, 1982 Fochi A. Mioriţa. Tipologie, circulaţie, geneză. Bucureşti, 1964 Formarea naţiei burgheze moldoveneşti. Chişinău, 1985 Gabinschi M. Un excurs nereuşit în domeniul moldavisticii. Chişinău, 1983 Ghibănescu Gh. Ispisoace şi zapise, voi. I (1400- 1600). Iaşi, 1906; voi. II

(1601 - 1631). Iaşi, 1907 Ghibu On. Călătorind prin Basarabia. Chişinău, 2003

300

Ghibu On. De la Basarabia rusească la Basarabia românească.Cluj, 1926

Ghidirim Gh. A cui limbă vorbesc moldovenii? Chişinău, 2007 Giurescu C.C. Vechimea rumîniei în Ţara rumînească şi legătura lui

Mihai Viteazu. Bucureşti, 1915 Giurescu C.C. Prefaţă la Unirea Basarabiei... Bucureşti, 1929 Giurescu C.C. Valoarea istorică a tradiţiilor consemnate de Ion Neculce.

Bucureşti, 1967 Giurescu C.C. Istoria românilor, voi. I - II. Bucureşti, 2002 Goethe I. Călătorie în Italia. Bucureşti, 1969Gonţa Al. Documente privind istoria României (DIR) Moldova. Indicele numelor

de locuri. Bucureşti, 1990 Graur Al. Limbă, dialect, stat. Bucureşti, 1958 Graur Al. Introducere în lingvistică. Bucureşti, 1960Graur Al. Puţintică gramatică, voi. I. Bucureşti, 1987; voi. II. Bucureşti, 1988 Grigoraş N. Moldova lui Ştefan cel Mare. Chişinău, 1992 Grigoraş N. Introducerea alfabetului latin în şcolile din Moldova (1850- 1860).

Bucureşti, 1960Grosul V. Despre termenii «norod moldovenesc» şi «limba moldovenească».

Chişinău, 2013Haarman H. Studien zur interlingualen soziolinguistic de Moldauischen.

Tubingen, 1978 Haneş P. Gramatica moldovenească. Iaşi, 1917 Harea V. Românii de peste Nistru. Iaşi, s.a.Haşdeu B.P. Pierit-au dacii? Bucureşti, 1973Haşdeu B.P. Etymologicum magnum Romaniae, voi. I. Bucureşti, 1970 Heitmann K. Limbă şi politică în Republica Moldova. Chişinău, 2005 Hîncu I. Cine sînt strămoşii moldovenilor? Chişinău, 1990 Hogaş Calistrat. Moldovenisme. Bucureşti, 1956 Hogaş Calistrat. Cultura în Moldova, 1956Hurezeanu D. Ambiguităţi şi servituţi ale istoriografiei în anii dictaturii.

Bucureşti, 1990Ibrăileanu Garabet. Spiritul critic în cultura românească. Chişinău, 1997 Iorga N. Istoria românilor, voi. III. Bucureşti, 1993

301

Iorga N. Istoria românilor pentru poporul românesc. Chişinău, 1992 Iorga N. Neamul românesc în Basarabia, voi. I - II. Bucureşti, 1995 lorga N. Istoria literaturii româneşti, voi. I, ed. a 11-a. Bucureşti, 1995 Iordan Iorgu. Lexicul graiului din sudul Moldovei. Arhiva, 1921 Iordan Iorgu. Introducere la Ion Neculce. Letopiseţul Ţării Moldovei, 1959 Iordan Iorgu. Eminescu şi limba literară. Preferinţă formelor moldoveneşti. 1983 Iordan Iorgu. Observaţii cu privire la limba poeziilor lui Eminescu//Studii

eminesciene. Bucureşti, 1971 Istoria Basarabiei. De la începuturi pînă în 1998. Bucureşti, 1998 Istoria literaturii moldoveneşti, vo\. I. Chişinău, 1958 Istoria literaturii moldoveneşti. Chişinău, 1985 Istoria literaturii româneşti, vol. I. Bucureşti, 1964 Istoria României în date. Chişinău, 1991 Ivănescu Cezar. Sînt un naţionalist moldav//Fluxy 23.04.2002 Kogălniceanu M. Scrieri alese. Bucureşti, 1956 Kogălniceanu M. Opere alese. Chişinău, 1966King Ch. Moldova post-sovietică: un ţinut de hotar în tranziţie. Iaşi, 1997King Ch. Moldovenii. Chişinău, 2002Kolarz W. Mituri şi realităţi în Europa de Est. Iaşi, 2003Levit I. Moldova dintre Prut şi Nistru. 1917. Chişinău, 2008Livezeanu I. Cultură şi naţionalism în România Mare. Bucureşti, 1998Lucinschi P. Moldova şi moldovenii. Chişinău, 2007Lucrările celui de al doilea Congres al spiritualităţii româneşti.Drobeta - Tumu - Severin, 1994Lupaş I. Istoria unirii românilor. Bucureşti, 1937Macovei I. Basarabia privită de străini (1923)//Basarabia, monografie.

Chişinău, 1993Macrea D. Despre dialectele limbii române//LR, 1956, Nr. 1 Madan G.V. Scrieri, voi. I - II. Chişinău, 2011 Mateevici Al. Opere, voi. I - II. Chişinău, 1993Mihail R, Mihail Z. Acte în limba română tipărite în Basarabia, 1(1812- 1830).

Bucureşti, 1993Mihăescu H. La românite dans la Sud-est de ГEurope. Bucureşti, 1993 Mihăilă Gh. împrumuturi sud-slave în limba română. Bucureşti, 1961

302

Mihăilă Gh. Implicaţiile cultural-istorice ale dihotomiei «român - moldovenesc». Chişinău, 1994

Minea I. Informaţiile româneşti ale cronicii lui Jan Dlugosz. Iaşi, 1926 Moldova între Est şi Vest. Identitate naţională şi orientare europeană.

Chişinău, 2001 Moldovan Petre. Cum se falsifică istoria. Baia Mare, 1991 Moldovan P.P. Moldovenii în istorie. Chişinău, 1993Nazaria S. De ce moldovenii sînt/nu români//Luceafărul (Odesa), ianuarie 2012Neculce Ion. Letopiseţul Ţării Moldovei şi o samă de cuvinte. Bucureşti, 1959Negru Gh. Politica etnolingvistică în RSS Moldovenească. Chişinău, 2000Odobescu Al. Opere alese, voi. I. Bucureşti, 1970Omagiu lui Mihail Sadoveanu. Bucureşti, 1955Onciul D. Despre controversata chestiune română. Innsbruck, 1887Onciul D. Studii istorice, voi. I - II. Bucureşti, 1946Onciul D. Din istoria Bucovinei. Chişinău, 1992Pagini de limbă şi literatură română veche. Bucureşti, 1964Panaitescu P. Dimitrie Cantemir. Viaţa şi opera. Bucureşti, 1958Panaitescu P. Ştefan cel Mare. O încercare de caracterizare. Chişinău, 1995Panaitescu P. Nicolae Milescu Spataru. Iaşi, 1987Panaitescu P. Interpretări româneşti. Bucureşti, 1994Panu G. Pagini alese. Bucureşti, 1958Parasca P. Formarea nucleului iniţial al Statului Moldovenesc (sf. secolului

XIII - mijlocul sec. XIV)//Cugetul, Nr. 1, 1990 Parasca P. Politica externă şi relaţiile internaţionale ale ţărilor române în epoca

medievală. Chişinău, 2005 Parasca P. Etnonime şi politonime în istoria Moldovei (sec. XIV-XVI).

Chişinău, 1996Petrovici Em. Unele probleme de dialectologie şi geografie lingvistică//LR,

Nr. 1, 1954Philippide Al. Originea românilor, voi. II. Iaşi, 1927 Piccilo G. II manoscrito romeno di Silvestro Amelio (17l9):osservazioni

linguistiche//SCL, 1980, Nr. 1 -2 .Popovskii N. Istoria Bisericii din Basarabia în veacul al XlX-lea sub ruşi.

Chişinău, 2000

303

Primele istorii ale Moldovei. Cronografia mol do-slavonă, sec. XV - XVI.Ed. V.Stati. Chişinău, 2007Puşcariu S. Istoria literaturii române. Epoca veche. Sibiu, 1930 Raevskii N., Gabinschi M. Scurt dicţionar etimologic al limbii moldoveneşti.

Chişinău, 1987Raevskii N. Contactele romanicilor răsăriteni cu slavii. Pe bază de date

lingvistice. Chişinău, 1988 Războieni. Monografie. Culegere de texte. Bucureşti, 1977 Relaţiile istorice dintre popoarele URSS şi România în veacurile XV - începutul celui de al XVIII-lea. Documente şi materiale. voi. I. (1408 - 1632), Moscova, 1965; voi. II. (1633 - 1673), Moscova, 1968; voi. III (1673 - 1711), Moscova, 1970Repertoriul monumentelor şi obiectelor de artă din timpul lui Ştefan cel Mare. Bucureşti, 1958Rosetti Al. Influenţa limbilor slave asupra limbii române (sec. VI-XII).

Bucureşti, 1954 Rosetti Al. Istoria limbii române, voi. II. Bucureşti, 1964 Rosetti Al. Limba poeziilor lui Mihail Eminescu//Studii lingvistice.

Bucureşti, 1955Russev E. Cronografia moldovenească în veacurile XV - XVIII. Chişinău, 1977 Russev E. «De la Moscova luceaşte lucoare...». Chişinău, 1979 Sadoveanu M. Mărturisiri. Bucureşti Sadoveanu M. Drumuri basarabene. Chişinău, 1992Simonescu D. Tradiţia istorică şi folclorică în problema întemeierii Moldovei.

Bucureşti, 1967Spinei V. Terminologia politică a spaţiului est-carpatic în perioada constituirii

statului feudal de sine stătător. Cluj, 1982 Spinei V. Moldova în secolele XI - XIV Chişinău, 1992 Spinei V. Universa valachica. Românii în contextul politic internaţional de la

începutul mileniului al II-lea. Chişinău, 2006 Stati V. Limba moldovenească şi răuvoitorii ei. Chişinău, 1988 Stati V. Dicţionarul moldovenesc - românesc. Ed. a Il-a revăzută şi completată.

Expunere de motive. Chişinău, 2011

304

Stati V. Ştefan cel Mare. Chişinău, 2004 Stati V. Moldovenii de la răsărit de Nistru. Chişinău, 1995 Stati V. Moldovenii din Ucraina. Odesa, 2008 Stati V. Pentru limba noastră moldovenească. Chişinău, 2008 Stati V. Limba ţării mele. Chişinău, 2010 Stati V. Moldova. Istoria adevărată. Odesa, 2012 Stati V. Etnonimele «volohi», «moldoveni», «români». Chişinău, 2013 Stati V. Primul lexicon moldovenesc. Tiraspol, 2013 Stănescu E. Cultura scrisă moldovenească în vremea lui Ştefan cel Mare.

Bucureşti, 1964Stănescu E. Premisele medievale ale conştiinţei naţionale româneşti. Mărturii

interne. Bucureşti, 1964 Stănescu E. Unitatea teritoriului românesc în lumina menţiunilor externe.

«Valahia» şi sensurile ei. Bucureşti, 1968 Stănescu E. Geneza noţiunii de «România». Evoluţia conştiinţei de unitate

teritorială în lumina mărturiilor interne. Bucureşti, 1968 Şăineanu L. Dicţionar universal al limbii române. Ed. a 8-a, 1929. Introducere Şimanschi L. Cînd şi în ce limbă s-au scris primele documente oficiale

moldoveneşti/ZCugetul, 1991, Nr. 4 Şişmariov V. Limbile romanice din sud-estul Europei şi limba naţională a

RSS Moldoveneşti. Chişinău, 1960 Ştefan cel Mare. Legende, balade, portrete literare. Chişinău, 1989 Tagliavini C. Originile limbilor neolatine. Introducere în filologia romanică.

Bucureşti, 1977Tohăneanu G. Expresia artistică eminesciană. Timişoara, 1975 Udler R. ş.a. Dialectologia moldovenească. Chişinău, 1985 Ureche Gr. Letopiseţul Ţării Moldovei. Bucureşti, 1955 Uricariul Axinte. Cronica paralelă a Ţării româneşti şi a Moldovei.

Bucureşti, 1973Varticean I., Berejan S., Dîrul A. Limba poporului moldovenesc şi critica

concepţiilor ostile ale autorilor burgheji. Chişinău, 1974 Vasiliu Al., Kirileanu Th. Tălmăcirea cuvintelor (moldoveneşti).

Glosar la I.Creangă. Opere complete, ed. a V-a. 1916 Vîrstele unirii. De la conştiinţa etnică la unitatea naţională. Iaşi, 2001

305

ББК 63.3(4Мсш =4Рум) 62-38 УДК 94:327.13(478=135.1) С780

Василий СТАТИ

МОЛДАВАНЕ- НЕ РУМ Ы НЫ

Сравнительное историческое и этноязыковое исследование

Перевод с молдавского языка автора

Пщписано до друку 15.08.2013 р. Формат 60x84/16. Гарнп*ура Minion Pro

rianip офсет. Друк офсет.Ум. друк.арк. 17,78. Зам. 3668.

Тираж 2000 прим.

Видавництво КП ОМД (свщ. ДК № 774 вщ 17.01.2002 р.)

Надруковано в КП «Одеська мюька друкарня» 65012, Одеса, вул. Пантелеймоывська, 17

Лимба молдовеняскэ ши рэувоиторий ей. 1988Молдовений ын историе. 1993Moldovenii de la răsărit de Nistru. 1995Istoria Moldovei. 2002Dicţionarul moldovenesc - românesc. 2003Стефан Великий - воевода Молдаванин. 2004Istoria Moldovei în date. 1998, 2006Молдаване Украины. 2007Pentru limba noastră moldovenească. 2008Limba ţării mele. 2010Dicţionarul moldovenesc-românesc. 2011Молдаване. 2009Moldova. Istoria adevărată. 2012Молдова. Подлинная история. 2013Primul lexicon moldovenesc. 2013

ВАСИЛИЙ СТАТИисторик, филолог, публицист.

В ы п у с к н и к К и ш и н е в с к о г о Государственного Университета ( и с т о р и к о - ф и л о л о г и ч е с к и й факультет).С 1961 г. по 1965 г. был научным сотрудником Академии Наук М олдавской ССР. Кандидат филологических наук (1972 г.), доктор исторических наук (1992 г.). Научные интересы: средневековая история и культура молдавского народа ; с о ц и о л и н г в и с т и к а , э т н о я з ы к о в ы е а с п е к т ы молдавского языка. Опубликовал ряд исследований (монографий, сборников) на молдавском и русском языках, вышедших в Киш и неве,Тирасполе, Одессе, Москве.