32

П О

Э З

И Я

БЕРЕГ СОЛНЦАЕвгений Орлов, г. Рига

стихи

чертежнайди деталь (да будет ею лесиль озеро иль облака над ними)изобрази на ватмане разрези каждому штриху придумай имязамерь размеры и перенесина плоскость с достоверностью микронас той точностью (не свойственной Русис которой лишь рожают и хоронят)как пилят сосны – срезы слез сухикак облака в небесный свод вбиваюттак нынче сочиняются стихикоторые пишу увы читаю

берег cолнцалистья опалия наконец увидел местность в которой живутонкая улица медленно уходит вверх волоча за собой фонари свет их желт и такая нездоровая желтизна к лицу нынешней осени– зажги свет но не буди меня я смотрю сны они чудовищны но не буди!не будуя конечно помню твой голос но давай считать что это галлюцинациямне сейчас надо дописывать драму находить слова порождать много образов из одного пережить свою жизнь – должно быть это знакомо присутствующим – пережить свою жизнь выйти из нее и снова предстать перед космосом одним из васвы ведь понимаете о чем я говорюгерой моей драмы человек взволнованный– ты бросила нас и это не сон! чудовище ты сама и даже женя тебя так называет!восклицательные знаки здесь лишены восклицанияникто не кричит никто не повышает голос

ни для кого ничто не является больше тайнойи пусть моя драма станет литературой одного голого факта пусть такмы шли по ночной дороге и желтый шахтерский фонарик на голове приманивал бабочеквсе лицо было в бабочкахидти держась за руки в чужой дом ставший родным с чужим человеком ставшим на время родным с чужой судьбой ставшей на время твоейэто тоже была осень во всех отношениях– что ты увидела там на потолке?позже я узнаю и мне станет грустноя сделаю вывод что на потолках никогда ничего хорошего написано не будетчто на них карим почерком выписываются желтые замыслычто там сложив крылья и запрокинув тормашки переживают себя те самые бабочкигрустно иметь весь потолок в нихно времени не было его вообще не существует там где люди превращаются в образы мой герой доживал последние дни – героям легко доживать особенно литературнымон прощался с собой как дерево осенью прощается с листьями выжав из них последние соки – совсем незаметно для себясегодня он наконец видит местность в которой живетвидит тонкую улицу уходящую куда-то вверхпонимает что пережил свою жизньи любовь его осталась на дороге в чужой дом ставший родным с чужим человеком ставшим на время родным с чужой судьбой ставшей на время его собственнойпотому что любовь это когда все лицо – в ней

*из тех медуз что сохли на пескемой выбор пал на самую сухуюедва напоминвшую медузскорее – только контур и лучивнутри его (как шрамы на вискеадепта фехтовального искусствана день второй в гробу) ее скелетнапомнил иероглиф или слогсистемной фразы yi wang chyng shernкоторую я выучил не знаяк чему приводит знание ее

33

«КНИ

ГОЛЮ

Б» №

3, 2

012

зато теперь мне ведомо откуда(и что сказать дотошливым славянам)ведет свой род и племя мой скелет– из тех медуз

*и это песок? что за влажное слово: песоки это волна? повторяю: вольна – не вольна...такая вот гладь – хочешь смейся а хочешь погладьту сосну ту скамейку ту лодку ту нервную клеткув которой живет обожженное сердце улитки(чур в домике – здесь не проходит)да здесь и ничто не проходитздесь все остается таким каким больше не будетздесь все остается – сосна и скамейка и лодкаи два человека один из которых улиткавторой из которых чур в домике и не вернетсяздесь все остается таким каким меньше не будет

тебе о городе вя шел простым самоубийцейпо середине мостовойпусть ближняя но заграницаа стало быть и мир иной

и был ноябрь обыкновенныйпроникновенный ветер вылкак будто на краю вселеннойкрай ветра кто-то прищемил

и падал снег – о нет! не падала просто выпал и упалкак нечто cброшенное на полпереполнявшее астрал

и был уход обыкновенныйкак по себе да не в себея так же мог бродить по венеэкибастузу и москве

не видя лиц не зная бродазаныкав голову в картузоттуда мыслить: вот уродыи гребаный экибастуз

ушла любовь? но что-то вродедолжно же было быть во мнечтобы по этой не природебродить по этой стороне?

и я бродил и оголтелошатались ветки и кустынаполненные до пределавином древесной густоты

и словно устрица без теладом растопырил свой гранит...

но ты о городе хотела?да что с ним станется... стоит

песенки фауста

«Он не заслужил света, он заслужил покой...» М. Булгаков.

* волна несла волну к волне от пены отбегала пена покуда беглый ветер не настиг себя (возникла тема конца? напрасно – бес конца лишен напрасных черт лица а я о вечном) тонны лун сменяли тонны тонн слепящих бесцветных солнц как птиц парящих в черте оседлости лакун в лагуне неба – свысока все кажется конечным телом одно лишь слово беспредельно и слово это смерть – пока душой я мысленно сбегал от айвазовского отвала в те дебри где цветной шагал рассвет по василькам Шагала - смерть стала меньше

* а я шагну в ноябрь рыжим болтуном а я перенесу в него трынделки и будут будто в дымке за окном сиять березы дымковской поделкой

а ты решишь что камень глазурит открыл какой-то нобель неизвестный и точит из него и мастерит весь этот мир в твоем проеме тесном

ты выглянешь и выскользнешь из сна (негоже маргаритам жить в прихожих) а я шагну тебе навстречу – на! на мастера нисколько не похожий...

* пью воланда вино и медленно совею трем счастьям не бывать одно не миновать мне вечная любовь – ошейником на шею ни дня не отличить ни ночи не летать но все-таки покой не лучшая отрава и каменная страсть не пища для ума и этот поводок – безбожная забава и не заслужен свет и не пугает тьма

*

34

П О

Э З

И Я

всего и делов-то проснуться подняться пойти увидеть услышать (но в принципе можно не слышать) забраться в трамвай пятерню над собой занести держаться держаться за ветку сиротскою вишней

всего и делов-то не думать о жизни своей а думать о маленькой смерти чужой и далекой да косточку сердца не выплюнуть с возгласом «эй!» попав под весенний каток пассажиропотока...

* звезда ничуть не источала света серела мгла не истончая тьмы сияла высь как купол минарета над миром остальной величины река смежала снежные пространства сугробы сбились в спящий караван и в небеса лениво поднимался кромешный но всевидящий туман

* не верь не бойся не проси не жди свою смерть – она придет как паучок на паутине сидит на боге небосвод вне времени внутри пределов ютится смысл – найди его как знаешь делай иль не делай и будь что будет: ничего

* пусть она будет моей маленькой тайной я ее спрячу в ямочках – стану улыбчив как африканец слившийся с тьмой тараканьей или та женщина что очевидное в лифчик

сунула – ходит теперь сутулая не по размеру видать тайна-то спелая вот и улыбка моя – аж сводит скулы вот и у негра она что ворона белая

но пусть она будет моим маленьким неудом тем неудобством которым снабжают сирого неурожаем в нигерии и недодоем – где уж там! тела той женщины – эх донельзя красивого!

пусть она будет тайной в глазах эпистолой пусть она будет тайной – вся эта жизнь моя

и ван был гог...и ван был гог да и тебе пораотвлечься от пологого двораа что там кроме птиц кротов и кошекда черных прямо угольных окошеки отражений в оных серебра застывшего в безветрии с утра?

иное дело полный штиль – в арлипод солнухом растущим из землитакая зыбь что местный почтальон как капитан идущий кораблемтаит волны и молний морзе ключа взгляд упруг и нежен как сургуч

вот женщина... мне кажется онане дождалась заветного письмаи что? и зрели семечки в поляхи сохло масло на ее бровяхи вычернела глаз арлиных медьну а письму желтеть еще желтеть

вот комната дарующая светв ней никого тоскующего нетуже давно придвинут стул к окнуи зеркало глядится в тишинутой вечности когда от нас удрав здесь ван был бог... да и тебе пора б

эгинаиз цикла «уроки рисования»

да что тебе эгина хлопчик!ну розов жемчуг во плотину муравей упрямо топчетв паху и трудно отойтину нежен взгляд да знал нежнеено тень особенно леглаи тетевой коснулась шеиживотрепещущая мглада что тебе за наважденьев ее воздушных телесах?

35

«КНИ

ГОЛЮ

Б» №

3, 2

012

округлых облаков свеченье?рукообразных крыл размах?

«Ýãèíà»,Õóäîæíèê Ôåðäèíàíä Áîëü

прогулки по эрмитажу – 1из цикла «уроки рисования»

о чем блистательный маратти хотел поведать мне когдаклимента в пышном белом платьесажал на маркий трон холста?ну жил – подумаешь! – в италиисопровождал свой скушный векне был замешан в вакханалияхдевятый божий человекне жег костры не гнал в изгнаниякак все жевал и пел псалмыпостроил оперное зданиена месте городской тюрьмыза христианский крит ответствовал

но тот последний бастионпрофукал перед самой смертью он -под турками ираклион...о чем блистательный маратти тызадумывал свое кино?в его разомкнутых объятияхвневременье заключено:глядит лицо пустыноокое в тюрьме обед – в театре сон

готовят турки жесть жестокуюпоет псалмы ираклион...

«Ïîðòðåò ïàïû Êëèìåíòà IX»Õóäîæíèê Êàðëî Ìàðàòòè

прогулки по эрмитажу – 2из цикла «уроки рисования»

(он знал: она его спасето ангел! ангел краснокрылый!)...еще всевидящий синодне трафит иноземной силе......еще не в свите у петраеще не признанный гофмалер......венецианского дворане заработан первый талер......еще далеко до тюрьмыно от сумы как прежде близко......еще российские умыпитают соль земли российской......иконописец и гравер -отсюда лик оттуда тени...(но – ангел! но – глядит в упорна мир сгибающий коленипред нею! ангел во плоти...)– вернуть художника и амен! ей предстоит произнестиуже не детскими губами...

«Ïîðòðåò Åëèçàâåòû Ïåòðîâíû ðåáåíêîì»Õóäîæíèê Èâàí Íèêèòèí

36

П О

Э З

И Я

импрессионизм чистой воды***

и вот в конце дурного годаслучилась странная бедая как бессмертный дул на водуно сдулся... выиграла водаи навалилась оголтелогорячей массою своейкак накалившийся от гневарассадник ртутных пузырейкак мощный маятник торнадогорящий штопор ашдваов еще живое сердце садавошла и -– вышибла его!эдем мой нем... в беде нет бродав воде скворешен беглый ряди -– наслаждение свободой...пускай плывут -– куда хотят!

***

она другая -– все другоеот алфавита до кустадымится озеро пустоена глади серого листа

все пар и время пар и в ноздри(как будто ленту открутил)ты втягиваешь беглый воздухзакончившегося путии в сердце втягиваешь вакуум разрыва верный инструмент...пустые письменные знаки --кусты прозрачные на свет

***

будет много белой сажина поверхности стеклаты войдешь в свой дом однаждыи почувствуешь: была!то ли запах рыжей коркито ль застывший силуэтмесяца на черной шторкенамекнут: оставлен след...осторожно -– не спугнуть бы --сделаешь неслышный шагв мир где наши недосудьбывсе еще шуршат-шуршат...

Õóäîæíèê Êëîä Ìîíå, «Íàâîäíåíèå»