Центр корееведения Казахский Национальный университет

им. аль-Фараби

70-летию проживания корейцев в Центральной Азии

W U x n A i i c m / 1 Т иот:й11ги /

ИЗВЕСТИЯ КОРЕЕВЕДЕНИЯ В ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ

Материалы международной конференции «Корейская диаспора в ретро и перспективе»

13-15 июля, 2007, Алматы

Выпуск 6 (14) 2007

Алматы

(275)

Хан В. С.

О соотношении кобонди и форм земледелия у корейцев на дореволюционном российском Дальнем Востоке и в первые годы советской

власти

Как известно, кобонди является специфической (полуле­гальной) формой арендного земледелия советских корей­цев.

Как соотносится кобонди с другими формами аренды, как в других областях хозяйствования, так и в различные истори­ческие периоды? Данная постановка вопроса связана с не­обходимостью определения сущности и времени появления кобонди, поскольку среди корейцев, так и в публикациях на эту тему, существуют достаточно разные представления.

Так, в своей книге «Гобонди» кыргызстанский журналист Ли Г. в ряде мест дает расширительное толкование метода кобонди, не сводящегося к арендному подряду в сельском хозяйстве в СССР:

«Метод «гобонди» распространяется не только в земле­делии. В связи с освоением Сибири и Дальнего Востока еще в прошлых веках широко использовался труд корейских и китайских рабочих, в частности, в старательных артелях по добыче редких и драгоценных металлов, на лесозаготовке.

Старательные бригады по добыче редких металлов, по строительству, ремонту автомобильных дорог и жилых до­мов и поныне колесят по странам бывшего Союза, работая в основном в отрыве от постоянного места жительства. Эти работы имеют сезонный характер, и участие в них принима­ют представители многих национальностей».1

Как нам представляется, в данном отрывке автор смеши­вает, что недопустимо, сезонную и коллективную (бригадную, артельную) формы труда с кобонди. Действительно, кобонди является сезонной и бригадной формой труда, но не каждая сезонная и бригадная формы труда являются кобонди.

Кобонди является сезонной и бригадной формой тру­да именно в сельском хозяйстве и это понятие нельзя рас-

1 Ли Г. Гобонди. Бишкек, 2000. С. 188.

пространять на добычу ископаемых или строительство. Не случайно для обозначения этих видов труда существуют специальные термины «старательная бригада» (по добыче ископаемых), «шабашники» (временные строительные бри­гады), «монтажная бригада» и т. д. Да и сами корейцы-стара­тели или шабашники не называли себя кобондя.

Чем обусловлено различие между бригадами в строи­тельстве, промышленности от кобонди?

Во-первых, сезонный характер кобонди имеет строго фик­сированные временные рамки, связанные с циклом полевых работ. Занятия кобонди начинаются ранней весной и закан­чиваются осенью. Что касается строительства и промыш­ленности, то работы в этих областях могут осуществляться практически в любое время года. Кроме того, сроки работ могут быть от нескольких недель до нескольких месяцев, в зависимости от объема работ.

Во-вторых, в кобонди вся работа, все решения и действия по её осуществлению - от подбора поля до продажи урожая- находится в сфере ответственности кобондя. Если, соглас­но договору совхоз обязан выделить семена, сельхозтехни­ку, удобрения, но не делает этого или откладывает это на поздние сроки, что ставит по удар всю посевную или уборку урожая, кобондя будет искать решение этих вопросов и фи­нансировать их сам, поскольку его конечная цель - хороший урожай. В других видах договорных работ - строительстве или промышленности, обеспечение объема работ полностью осуществляется заказчиком. Если заказчик не предоставит стройматериалы или не обеспечит финансирование на их закуп, ни одна строительная бригада работать не будет, а тем более финансировать это из своего кармана. Как прави­ло, видя затруднения, строительная бригада берет расчет за уже проделанную работу и начинает поиски нового объекта.

В-третьих, бригады в других областях получают плату за оказание услуг, сам же произведенный продукт им не при­надлежит. Принципиальная особенность кобонди в том, что после сдачи плановой продукции, прописанной в договоре, остаток урожая поступает в распоряжение кобондя, то есть он становится собственником части произведенного продук­та. Он может сдать эту же продукцию тому же колхозу, про­дать оптовикам, вывезти ее на ближайший городской рынок или за тысячи километров.

В-четвертых, договорные работы в строительстве и про-

<ш>мышленности основаны на фиксированной оплате труда за выполненный объем работ в оговоренные сроки. Доход же кобондя всегда находится в зоне риска - он зависит от уро­жая (качества земли и семян, своевременной подачи воды и полива, погоды и т. д.), своевременной его уборки, хранения, транспортировки, конъюнктуры цен на рынке.

В-пятых, в отличие от легальных контрактов на строи­тельные и монтажные подряды, кобонди изначально фор­мируется и на протяжении почти всего советского времени существует как полулегальная форма, поскольку продавае­мая кобондя продукция формально считалась выращенной на личных приусадебных участках, в то время как на деле она была выращена на колхозно-совхозных полях.

Наряду с упомянутой позицией, отождествляющей кобон­ди с любой формой сезонного и коллективного труда, иногда встречается точка зрения, согласно которой кобонди зарож­дается еще на дореволюционном российском Дальнем Вос­токе, поскольку и тогда в сельском хозяйстве практиковались арендные формы труда. Как и в первом случае следует от­метить, что кобонди является формой арендного земледе­лия, но не любая форма аренды на земле является кобонди. Действительно, арендная форма земледелия существовала во второй половине XIX - первой половине XX века в царс­кой России. Да и в самой Корее, да и не только, земельная аренда уходит в глубину веков. Традиционно земли в Корее являлись государственными (хотя в реальности находились в руках помещиков). Крестьянство же работало на этих зем­лях в качестве арендаторов (как правило, на правах вечной аренды) и батраков. По данным японского земельного обсле­дования начала XX века, в провинциях Чолладо, Кенсандо, Чхунчхондо и Канвондо 80-90% крестьян являлись аренда­торами, обрабатывавших помещичьи земли, и только 10% имело свои наделы.2 После переселения в Россию абсо­лютное большинство корейцев также обрабатывали землю на правах аренды.

Отличалась ли арендная форма земледелия на российс­ком Дальнем Востоке от кобонди?

Известно, что первая, официально зарегистрированная российскими властями, группа корейских переселенцев из

2 См.: Ким Сын Хва. Очерки по истории советских корейцев. Алма-Ата, 1965. С. 11.

14 семей (65 человек) основала в начале 1864 г. первую ко­рейскую деревню Тизинхе, названную так по названию реки.3 В первый же год переселенцы построили 8 фанз и засеяли15 десятин земли будой, ячменем, гречихой и кукурузой.

Уже первые результаты корейских землепашцев быливпечатляющи. В отчёте за 1864 г. генерал-губернатор Вос­точной Сибири писал:

«Эти корейцы в первый же год посеяли и собрали столько хлеба, что могли обойтись без всяких с нашей стороны посо­бий... . Переселение (корейцев - автор), в видах скорейшего в Приморской области развития хлебопашества и обеспече­ния её через то собственным хлебом, весьма желательно, так как известно, что люди эти отличаются необыкновенным трудолюбивым и склонностью к земледелию».4

Успехи корейских земледельцев привели к тому, что во­енный губернатор Приморской области дал предписание о всяческом содействии переселяющимся корейцам.5

Экономическое положение первых переселенцев было крайне сложным, поскольку жизнь на новых землях нужно было начинать с нуля.6 По данным переписи корейского на­селения в Южно-Уссурийском крае, проведенной в 1866 г. на одну корейскую семью приходилось около одной скотины, на одного человека - около полдесятины пахотной земли. Эти данные рассчитаны из следующей таблицы:7

Таблица 8М е сто ра спол оже - Число Количество

ние корейцев корейцев скота

Се­ Че­ Лоша­ Рога­мей ло­ дей того

век скота

Пло­щадьземли(деся­тин)

Долги

де­ чу-ньга­ ми-

ми зои(В (В

руб.) пуд-)

3 По данным Б. Д. Пака первые корейцы-одиночки стали появляться в районах Южного Уссури еще в 1857 году.4 Цит. по: Пак Б. Д. Корейцы в Российской империи. М., 1993, с. 21.5 Рагоза А. Краткий А. Краткий исторический очерк переселения корейцев в наши пределы. - Военный сборник, 1903, № 6, с. 207-208.6 Например, в 1969 году из 6543 корейцев, перешедших русскую границу, только 300-400 имели при себе незначительное число скота и небольшой запас хлеба; остальные явились с голыми руками. В силу нищеты пересе­ленцев, им выдавались пособия в виде продуктов, семян, скота и денег. - См.: Пак Б. Д. Корейцы в Российской империи. М., 1993. С. 30, 36.7 Пак Б. Д. Корейцы в Российской империи. М., 1993. С. 24.

В слободе Реза- ново по реке Ти- зинхэ

124 661 10 148 395 329 1209

По реке Сидими 11 54 1 11 16 36 134

Живущие времен­но в Резаново

42 249 - - - - -

По реке Монгугай 8 35 - 7 15 31 23

Всего 185 999 11 156 426 396 1366

В 1872 году в Южно-Уссурийском крае было 13 корейских деревень с общим числом жителей 3473 человек (496) се­мей, на которых приходилось - 1190 десятин земли, то есть на каждую семью - две с небольшим десятины.8 В 1912 году в Приморской области на 15 202 корейских хозяйств прихо­дилось 21 200 десятин посевной площади, что составляло1.4 десятины на хозяйство.9 1917 году на 17 192 корейских хозяйств приходилось 26, 1 тысячи десятин, что составляет1.5 десятин на семью.10

Большинство переселившихся в Россию корейцев (80%) занимались сельским хозяйством. Они сеяли буду, ячмень, овёс, бобы, кукурузу, чумизу, просо, гречиху, гаолян (сорго), картофель, редьку, тыкву, чечевицу, пшеницу, коноплю.

На каких условиях корейцы обрабатывали земли?В 1861 году, в целях стимулирования колонизации При­

амурского края из Центральных районов России, царским правительством были введены «Правила для поселения русских и иногородцев в Амурской и Приморской облас­тях». Согласно этим правилам, колонисты могли выбрать по своему усмотрению до 100 десятин на семью незанятой государственной земли во временное пользование или в собственность. Кроме того, они полностью освобождались от подушных податей, на 10 лет - от воинской повинности и на 20 лет - от платы за пользование землей. Они получили название - «старожилы-стодесятинники».

8 См.: Пьянков В. Несколько статистических данных об Ю жно-Уссурийс­ком крае. - Известия императорского русского географического обще­ства. 1874, т. X, № 2. С. 90-91.9 Материалы по обследованию крестьянских хозяйств Приморской облас­ти. Владивосток, 1912. Т. IV. С. 183.10 Материалы по политическому и экономическому состоянию Дальнего Востока. Изд-во Дальбюро ЦК РКП (б). 1923. С. 95.

(280)В 1901 году, в связи с массовым переселением в край, эти

правила были отменены и введены новые «Временные пра­вила для образования переселенческих и запасных участков в Амурской и Приморской областях». Русским колонистам, переселившимся после 1900 года, и получивших название «новоселов» выделялось уже по 15 десятин на мужскую душу.

Корейцы-русскоподанные приравнивались к этой груп­пе колонистов. Сумевшие получить подданство России, то есть переселившиеся до 1884 года, могли иметь 15 десятин земельного надела на семью, остальные не имели прав на него. Позже подданство России удавалось получить и тем, кто переселился после 1884 года, но они уже не наделялись землей. Поэтому большинство корейских крестьян вынужде­ны были брать землю в аренду или наниматься наемными рабочими.11 Если в 1905 году арендаторы составляли 30%, то в 1910 году - 70%, а в 1917 году - 90%.12 По данным ко­рейских источников, общая площадь арендуемых безземель­ными корейскими крестьянами у русских крестьян, казаков и частных владельцев земель в 1897 году составляла - 1 658 десятин, в 1909 году - 10 055 десятин, в 1917 году - 16 470 десятин.13

В какой мере аренда обеспечивала проживание крестьян? Обратимся к материалам по обследованию крестьянских хо­зяйств Приморской области, опубликованных в 1912 году.

Среднегодовые расходы крестьянина-арендатора выгля­дят следующим образом:

11 Широкому распространению аренды способствовали также следующие факторы. Во-первых, у старожилов-стодесятников были лучшие земли, поскольку они выбирали их по собственному усмотрению. Корейцы, как и русские «новоселы» имели, как правило, плохие земли. По обзорам россий­ских и корейских исследователей корейские деревни Нижняя Янчихэ (ос­нована в 1867 году), Верхняя Янчихэ (основана в 1867 году), Барабановка (основана в 1867 году), Таудеми (основана в 1888 году) имели каменистую почву; в деревнях Фаташи (основана в 1871 году) и Заречье (основана в 1880 году) почва была песчаной с суглинком и тонким слоем чернозема, в деревнях Красное село (основана в 1875 году) и Чуринхэ (основана в 1878 году) - песчаной, в деревне Нагорная (основана в 1875 году) - песчаной с тонким слоем глинозёма. Во-вторых, старожилы, имевшие наделы по 100 десятин, не способны были собственными силами обработать столь большие земли, в силу чего привлекали арендаторов и батраков.12 Ким Сын Хва. Очерки по истории советских корейцев. Алма-Ата, 1965. С. 55.13 См. Пак Б. Д. Корейцы в Российской империи. М., 1993. С. 138.

13 руб. 23 коп. 6 руб. 61 коп.

1. Затраты на средства производства:- на полеводство- на содержание скота- на хозяйственные постройки и

инвентарь 26 руб. 50 коп.- прочие хозяйственные расходы 4 руб. 92 коп.2. Затраты на содержание членов семьи 104 руб. 14 коп.

Общая сумма расходов 155 руб. 40 коп.Среднегодовые же доходы крестьянина-арендатора выглядят так:- доходы от земледелия- доходы от занятий побочным промыслом- доходы от домашней промышленности- доходы от скотоводстваОбщая сумма доходов

46 руб. 71 коп.

62 руб. 65 коп. 2 руб. 83 коп. 1 руб. 05 коп.

113 руб. 24 коп.14

Как мы видим среднегодовые расходы арендатора пре­вышают его доходы на 42 рубля 16 копеек, что составляет более чем 27% от его расходов. Причем, как видно из таб­лицы, доходы от земледелия, то есть, собственно аренды, составляли чуть более 41% от общих доходов. Иначе говоря, только на аренде невозможно было прокормить семью.

Аренда применялась издольная15 или отработочная. На­ибольшее распространение имела испольная аренда, по ко­торой арендаторы отдавали 50% урожая.

C 1910 г. корейцам запретили арендовать казенные зем­ли. Этим воспользовались местные кулаки. Они брали ка­зенные земли в аренду и отдавали их в аренду корейцам за более высокую плату. Так, кулак по имени Устафак в 1910 г. арендовал около с. Никольского 469 десятин казенной земли с арендной платой от 3 до 6 рублей за десятину. Эту землю он сдавал в аренду корейцам и китайцам, беря с них уже до 20 рублей за десятину.16

Тяжелое положение у безземельных крестьян- корейцев- арендаторов и батраков - отмечалось и в трудах известной

14 Материалы по обследованию крестьянских хозяйств Приморской об­ласти. Владивосток, 1912. Т. IV.15 Издольщина - вид аренды земли, при которой арендная плата уплачива­ется собственнику земли долей урожая.16 ЦГАДВ, ф. 701, оп. 1, д. 63, л. 33. - Цит. по: Ким Сын Хва. Очерки по ис­тории советских корейцев. Алма-Ата, 1965. С. 58-59.

(282)Амурской экспедиции. Так, В. Песоцкий писал:

«Положение этих корейцев страшно тяжелое... Ведь трудом безземельных пришлых корейцев обработан весь Посьетский участок; исключения в виде самостоятельно­го производства работ русскими и даже русскоподданны- ми корейцами редки; те же корейцы обрабатывают казачьи зем л и ., крестьянские. и лесные везде, где только здесь велось настоящее обследование. ... Роль безземельных ко­рейцев огромная. Можно сказать, что весь Южно-Уссурийс­кий край питается трудом именно этих корейцев.

Это место корейского вопроса и является больным, так как (в нем) заключается всё зло его как для самих корейцев и русского населения, так равно и для государственных инте­ресов. Безземельное корейское население стоит вне закона и жизнь его регулируется усмотрением каждого русского, не говоря уже о случайных хозяевах и чинах полиции. Никаких юридических сделок, никаких судебных дел, где бы выступал заинтересованной стороной безземельный кореец, встречать или слышать о них не приходится. Безземельный кореец при беспристрастном взгляде на положение является «бродячим рабочим скотом» и его кочевания создают перемену хозяев, но сущность дела не меняют».17

Как мне представляется, формы арендного земледелия на дореволюционном российском Дальнем Востоке сущест­венно отличаются от кобонди.

Во-первых, аренда на Дальнем Востоке носила индиви­дуально-семейный характер, в то время как кобонди - это бригадная форма. Данная форма характеризуется тем, что сама бригада состоит из ячеек (звеньев) и ее комплектация могла осуществляться по разным принципам. Кроме того, в кобонди все вопросы, связанные с условиями и обеспечени­ем деятельности бригады, а также с взаимоотношениями с арендодателем (колхозом или совхозом) решаются руково­дителем бригады - бригадиром, в связи с чем между бри­гадой и бригадиром возникают специфические финансовые отношения.

Во-вторых, в дореволюционной России преобладала оседлая форма земельной аренды, когда крестьяне жили в своих домах и брали в аренду близлежащие земли. В СССР

17 Песоцкий В. Корейский вопрос в Приамурье. - Труды Амурской экспеди­ции. 1913. С. 26-28.

(283)больше преобладало маятниковая (кочевая) форма кобон­ди, когда корейские овощеводы уезжали на кобонди за сотни и тысячи километров от дома.

В-третьих, перечень продукции, выращиваемой кобонди, существенно отличается от видов растений, выращиваемых на Дальнем Востоке. Как мы уже отмечали, в царской России корейцы, в основном, выращивали зерновые и зернобобо­вые культуры - буду, ячмень, овёс, бобы, кукурузу, чумизу, просо, гречиху, гаолян (сорго), чечевицу, пшеницу, рожь, ко­ноплю, рис, лен, горох. Из овощей выращивались картофель, редька, тыква.

Для кобонди, кроме риса (на первоначальном этапе), приоритетными культурами становятся, овощевые и бахче­вые - лук, арбузы, сахарная свекла, перец и другие овощи, а также некоторые технические растения такие как кенаф. В царской России крестьянин был больше нацелен на произ­водство культур, необходимых для пропитания самому крес­тьянину. Большая часть урожая использовалась им самим в качестве пищи, и лишь небольшая часть реализовывалась на рынке для покупки промышленных товаров. Иначе гово­ря, крестьянское хозяйство корейского арендатора сохраня­ет в определенной мере характер натурального, так как во многом ориентировано на внутреннее потребление. Кобондя принципиально нацелен на рынок и выбирает для выращи­вания не те овощи, которые ему нужны для внутреннего пот­ребления, а те, которые он может больше и лучше продать.

В-четвертых, и это самое главное, землепользование в царской России и Советском Союзе существовало в разных общественно-экономических системах, что обусловливало и различия в системе аренды на Дальнем Востоке и кобонди.

а). Это, прежде всего, касается форм собственности. В царской России корейские крестьяне арендовали государс­твенные, церковные и частные земли. Часто встречалась су­баренда, когда крестьяне арендовали землю у русских арен- даторов-старожилов и корейцев-переселенцев, имевших российское подданство и право на аренду земли.

В СССР земля принадлежала государству и колхозам, право частной собственности на землю отсутствовало.

б). В царской России аренда как форма землепользова­ния существовала легально. В СССР легальная аренда зем­ли существовала лишь в 20-х годах. Согласно закону от 1 февраля 1930 года «О мероприятиях по укреплению социа­

(284)листического переустройства сельского хозяйства в районах сплошной коллективизации и по борьбе кулачеством» тру­довая аренда земель в районах сплошной коллективизации была отменена. А с 4 июня 1937 года постановлением ЦИК и СНК СССР «О воспрещении сдачи в аренду земель сельско­хозяйственного значения» аренда земли в Советском Союзе была полностью запрещена. Из этого вытекает, что кобонди, в отличие от аренды в царской России, не являлась легаль­ной формой аренды в юридическом смысле слова.

в). Поскольку в царской России аренда существовала ле­гально, то она основывалась на плате арендатора арендода­телю за пользование землей - в виде части урожая или от­работки. В СССР, поскольку аренда земли была запрещена, продукция, сдаваемая кобондя колхозам, выступала не как плата за аренду земли, а как плановая продукция колхозного производства.

г). Большинство корейских арендаторов на Дальнем Востоке работали в системе испольщины, то есть отдавали владельцу земли 50% урожая. В результате подобной экс­плуатации испольная аренда не способна была обеспечить прожиточный минимум семьи арендатора. В советской пла­новой системе главной задачей колхозов и совхозов было, прежде всего, выполнение плановых заданий. Эти плано­вые задания и определяли объем сдаваемой кобондя пла­новой продукции. К сверхплановому выполнению советские сельскохозяйственные предприятия не всегда стремились, поскольку при этом часто повышалась и плановая планка. А поскольку объемы урожаев кобондя многократно превы­шали плановые объемы, определяемые колхозами, выручка от продажи остальной части продукции позволяла обеспечи­вать высокий уровень жизни кобондя. Например, в Караталь- ском районе Казахстана луководческие бригады в 50-х годах получали по 440-600, а в отдельных случаях 800 центнеров с гектара при плане 140 центнеров с га.18 Необходимо так­же отметить, что в советский период в большинстве случаев колхозы обеспечивали кобондя всем необходимым - семе­нами, техникой, удобрениями и т. д. По сведениям наших ин­форматоров из Кашкадарьи, в советский период с вложенно­го 1 рубля кобондя в среднем получали 2-2,5 рублей. Иначе

18 См.: Хван А. Лук каратальский. - «Сельское хозяйство Казахстана», 1959, № 7. С. 82.

говоря, если в царской России (как и в Корее) аренда земли не способна была обеспечить даже минимальный уровень жизни корейских арендаторов, то кобонди выступает как форма высокоприбыльного бизнеса, позволившая корейцам занять нишу обеспеченных людей с уровнем жизни, намного превышающим средний уровень жизни по стране.

Вышеизложенное позволяет сделать вывод, что по це­лому ряду существенных параметров (легальному статусу, формам и степени доходности) кобонди, возникшее как спе­цифический феномен после депортации корейцев в Цент­ральную Азию, существенно отличается от форм арендного землепользования на дореволюционном российском Даль­нем Востоке.

В первые годы Советской власти корейские крестьяне продолжали платить огромную часть урожая за аренду зем­ли русскому кулачеству и государству. Эти кабальные усло­вия аренды были отмечено в выступлениях делегатов 2-го Дальневосточ-ного съезда Советов рабочих, крестьянских, красноармейских и ка-зачьих депутатов (21-26 марта 1927 года).

В результате проводимой земельной политики и кабаль­ных условий аренды, к концу 20-х годов более 70% корей­ских хозяйств, несмотря на высокие урожаи, продолжали оставаться бедняцкими, в то время как более 70% русских дальневосточных крестьянских хозяйств являлись серед­няцкими. Корейские хозяйства выживали, прежде всего, за счет сельхозкредитов и продовольственной помощи со сто­роны государства, и частичного или полного освобождения от налогов.

В период нэпа начинает возникать и усиливаться коопе­ративное движение среди корейских крестьян. Рост коопе­ративов среди корейских крестьян существенно превышал соответствующие показатели по краю в целом. Это объ­ясняется, прежде всего, тем, что большинство корейских крестьян представляли наиболее бедный слой населения- безземельного и малоземельного, с примитивными руч­ными орудиями труда. Кооперирование, поддерживаемое государством, в том числе и в виде льготного получения или аренды земельных участков, посредством выдачи сельхоз­кредитов на покупку техники и скота, а также прямых дотаций являлся тем средством, который позволял корейским крес­тьянам выбраться из нужды.

Основными формами кооперирования крестьян были ар­тели, коммуны и ТОЗы (товарищества по совместной обра­ботке) земли.

Выше мы показали, что кабальная аренда земли, прак­тиковавшаяся на дореволюционном Дальнем Востоке при­нципиально отлична от кобонди. Возникает вопрос: «Можно ли считать первичные формы советской кооперации формой кобонди?».

Возьмем, например, коммуну. Для нее характерно обоб­ществление всех средств производства, землепользования и труда. Члены коммуны не имели своего личного подсобного хозяйства. Жили они вместе. Все виды потребления, вклю­чая бытовое обслуживание, членов коммуны основывалось на общем (коммунальном) хозяйстве. Коммуны получали от государства землю, жилые и хозяйственные постройки, ин­вентарь и т. д. Часто коммуны организовывались в бывших помещичьих усадьбах или бывших монастырях. Распреде­ление в коммунах было чисто уравнительным: не по труду, а по едокам.

Следующей формой сельскохозяйственной кооперации была артель. В артели обобществлялась земля, большая часть средств производства и рабочий скот. В отличие от коммуны, члены артели имели личное подсобное хозяйство: дом, хозяйственные постройки, мелкий скот, птицу, огород, инвентарь. Формы распределения между членами артели могли быть разнообразными: по едокам, по труду, по паям, по количеству обобществленной земли, по количеству и участию рабочего скота членов артели и т. д. Именно артели легли в основу колхозов.

Третьей, самой простой формой сельскохозяйственной кооперации были ТОЗы. В них обобществлялись только землепользование и труд. Скот, средства производства, хо­зяйственные постройки оставались в частной собственности крестьян. Доходы распределялись по труду, по паю, по цен­ности средств производства, предоставленных ТОЗутем или иным его членом.

Как мы видим, советские формы кооперации в 20-е годы отличны от форм надельного и арендного земледелия в цар­ской России. Сами эти кооперативные формы отличаются друг от друга степенью обобществления и принципами рас­пределения.

В чем их отличие от кобонди?

Во-первых, все три указанные формы являются законны­ми и юридически оформленными формами кооперации. Они имеют свой устав, регистрацию, название, счет в банке и т. д., в то время как кобондя это сезонный трудовой коллектив, объединенный в одну бригаду на сезон. Кроме того, кобонди- полулегальная форма, поскольку согласно советскому за­конодательству земля - это государственная собственность, предоставленная колхозам в бессрочное и бесплатное поль­зование без права передачи ее или сдачи в аренду.

Во-вторых, в бригадах кобондя отсутствует передача личной собственности (скота, орудий труда, хозяйственных построек и т. д.) членов бригады, предоставляемой в общее распоряжение коллектива. Все это, либо предоставляется колхозом (бесплатно или на определенных условиях), либо арендуется, покупается, строится и т. д. всей бригадой.

В-третьих, в бригаде кобондя нет как такового принципа распределения как в коммуне, артели или ТОЗе между их членами по едокам, или труду, или количеству скота или цен­ности средств производства и т. д.. Бригада кобондя, как пра­вило, разбита на звенья, основу которых составляет семья или родственники. Каждое звено имеет собственный учас­ток и доход с него не делит с другими звеньями. Решение о форме реализации продукции, после сдачи плана каждым звеном принимается самостоятельно.

В-четвертых, в кобонди принципиальную роль играет бри­гадир, выполняющий функцию менеджера, и чей доход име­ет специфические формы, отсутствующие в вышерассмот­ренных формах кооперации.

Если же говорить о том, какая из форм ранней коопера­ции ближе к кобонди, то это, конечно, ТОЗы. В конце 20-х годов они были наиболее распространенной формой коо­перации (более 60% коллективных хозяйств). В начале 30-х ТОЗы в массовом порядке административно стали преобра­зовываться в артели, которые и стали основной, а затем и единственной формой коллективных хозяйств (колхозов).