1

На правах рукописи

ХАБАРОВ

Артем Александрович

СИНТАКСИЧЕСКАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ РЕЧИ:

ИНТЕРАКТИВНЫЙ АСПЕКТ

(НА МАТЕРИАЛЕ СОВРЕМЕННОГО КИТАЙСКОГО ЯЗЫКА)

ДИССЕРТАЦИЯ НА СОИСКАНИЕ УЧЕНОЙ СТЕПЕНИ

КАНДИДАТА ФИЛОЛОГИЧЕСКИХ НАУК

СПЕЦИАЛЬНОСТЬ: 10.02.19 – ТЕОРИЯ ЯЗЫКА

МОСКВА – 2016

2

Диссертация выполнена на кафедре дальневосточных языков ФГКВОУ

ВПО «Военный университет» Министерства обороны Российской Федерации

Научный руководитель: профессор кафедры английского языка

(основного) Военного университета МО РФ,

доктор филологических наук, доцент

Курбакова Светлана Николаевна

Научный консультант: заведующий кафедрой китайского языка

Московского городского педагогического

университета доктор филологических наук,

профессор Курдюмов Владимир

Анатольевич

Официальные оппоненты: профессор кафедры теории преподавания

иностранных языков факультета

иностранных языков и регионоведения

Московского государственного университета

им. М.В.Ломоносова, доктор филологических

наук, профессор Прошина Зоя Григорьевна

профессор кафедры китаеведения

Евразийского лингвистического института –

филиала Московского государственного

лингвистического университета, кандидат

филологических наук, доцент

Готлиб Олег Маркович

Ведущая организация: Институт языкознания Российской академии

наук (сектор психолингвистики)

3

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ……………………………………………………………………….4

ГЛАВА I. СТРУКТУРНЫЕ ОСОБЕННОСТИ СИНТАКСИЧЕСКОЙ

ОРГАНИЗАЦИИ РЕЧИ В СОВРЕМЕННОМ КИТАЙСКОМ ЯЗЫКЕ

§1.Семантико-синтаксическая система китайского языка в свете современных

лингвистических концепций……………………………………………………15

§2.Особенности исторической дифференциации письменной и устной форм

речи в китайском языке………………………………………………………...26

§3.Фактор междиалектной трансференции в китайской речи: синтаксический

аспект……………………………………………………………………………..39

ВЫВОДЫ………………………………………………………….………….….55

ГЛАВА II. СИНТАКСИЧЕСКИЕ СРЕДСТВА РЕАЛИЗАЦИИ

ИНТЕРАКТИВНОСТИ В РЕЧИ

§1.Специфика реализации регулятивной функции речи в современном

китайском языке…………………………………………………………………59

§2.Типовые коммуникативно-маркированные синтаксические модели:

критерии выделения и функции в речи………………………………………...84

§3. Квантитативный анализ функционирования типовых коммуникативно-

маркированных синтаксических моделей…………………………………….137

§4.Синтаксические средства реализации интерактивности

в китайской речи……………………………………………………………….141

ВЫВОДЫ.………………………………………………………………………163

ЗАКЛЮЧЕНИЕ……………………………………………………………….164

Список использованной литературы и источников……………………….…167

Скрипты разговорной речи (приложение 1)…………………………….……178

4

ВВЕДЕНИЕ

Современный этап развития теории языка характеризуется

стремлением объяснить функционирование языковых средств в речи,

раскрыть функциональные особенности осуществления речемыслительной

деятельности. В настоящее время возникает необходимость

систематизировать результаты исследований языка и речи в китайской,

западной и отечественной лингвистике, установить причинно-следственные

связи и отношения, существующие между коммуникативной интенцией и

синтаксической структурой речи, выделить основные функциональные

синтаксические модели.

В исследовании предпринята попытка интегрировать западную и

восточную традиции описания синтаксиса, найти универсальную базу

изучения синтаксической организации речи на материале современного

китайского языка (далее – СКЯ). Такую основу, на наш взгляд, представляет

понятие интерактивности, которое описывает механизм взаимодействия

участников речевой коммуникации через иллокутивную сторону

коммуникативной функции высказывания, которое трактуется в свете

коммуникативной лингвистики через понятие «регуляция». Речевая

регуляция предполагает функцию организации взаимодействия

коммуникантов, являясь наиболее общей и существенной, так как

«коммуникативное взаимодействие, <…> его организация средствами языка,

составляет существо речевой коммуникации» [Сидоров, 1986:10].

Изучение регулятивной функции речи на материале СКЯ представляет

особый научный интерес. В изолирующем языке, каким является китайский,

противопоставление субъекта и объекта действия менее значимо с точки

зрения вербальной фактуализации мысли по сравнению с выделением

отношения характеризации между коммуникативно соотносимыми

смысловыми частями высказывания. Отношение характеризации

утверждается актом речи и лежит в основе перманентного процесса

5

предикационных преобразований языковых структур в речи. Иными

словами, первостепенную важность в китайском языке имеет

коммуникативная топикализация мысли, раскрывающая ее обращенность к

собеседнику, что выражается в линейном выделении функциональных

позиций «предицируемого» и «предицирующего» компонентов – топика и

комментария.

Вне зависимости от акустического облика и предметного содержания

конкретной единицы речи в рамках конкретного коммуникативного действия,

превалирование синтагматических линейных отношений в СКЯ дает

возможность моделировать семантико-синтаксическую структуру

высказывания на основании заданных синтаксической моделью рамок

характеризации фактуализируемого компонента высказывания. Дескрипция

речевых явлений в СКЯ позволила накопить значительный фактический

материал, который необходимо обобщить для того, чтобы выявить факторы

функционально-синтаксической организации речи с опорой на ее

интерактивный аспект. Это послужит как развитию теории языка в целом, так

и объяснению функционирования средств СКЯ. Автором исследована

специфика механизма развертывания контекстных отношений путем анализа

форм выделения ремы высказывания, выявлены средства ее синтаксического

маркирования в составе различных моделей синтаксических построений в

речи.

В ходе исследования интерактивного аспекта синтаксической

организации речи автор преимущественно опирается на системно-

деятельностный подход, развиваемый в рамках теории речевой деятельности.

В данном ключе процессы порождения-восприятия речи рассматриваются

как интеракция, а язык – универсальное знаковое средство координации

деятельностей участников коммуникации. В работе используется

терминологический аппарат, который разработан на основе современных

психолингвистических исследований о знаковой природе языка и

деятельностном характере речи (А.А. Леонтьев, Е.Ф. Тарасов, Е.В. Сидоров).

6

Развитие положений системно-деятельностного подхода в современной науке

о языке мы связываем с положениями предикационной концепции языка,

предложенной и системно разработанной на материале СКЯ

В.А. Курдюмовым (универсальные лингвистические категории «топик»,

«комментарий», понятие «свернутая предикативность» и др.).

При конкретном описании отдельных языковых явлений автор

обращается к понятийной системе синтаксических теорий, разработанных в

современной структурной лингвистике на материале языков с развитой

аффиксацией и морфологией. Многогранный характер дескрипции языковых

явлений осуществлен с позиций таких актуальных лингвистических теорий

современности, как: трансформационно-генеративная грамматика

(генеративная лингвистика Н. Хомского), вербоцентрическая концепция

(структурный синтаксис Л. Теньера), теория семантического синтаксиса (в

синологии связана с работами А.Н. Гордея по исчислению семантики

предметных областей), системно-функциональная лингвистика (Майкл

Хэллидей), теория экспрессивного синтаксиса (А.П.Сковородников, Бао Хун),

грамматика зависимостей (А.Хорнби, А.А.Холодович), функционально-

коммуникативная грамматика (Г.А. Золотова) и др. Подобный подход

позволяет повысить степень достоверности результатов при исследовании

особенностей функционирования синтаксических структур в речи, так как

проблема универсального описания синтаксической организации речи

достаточно дискуссионна для подавляющего большинства национальных

языков.

Системно-деятельностный подход позволяет интегрировать

достижения динамического структурализма в области исследований СКЯ в

общее русло исследований функционирования языка в речи. Применение

категории «деятельности» к изучению механизмов порождения и восприятия

речи на материале СКЯ обладает значительной объяснительной силой.

Согласно общей ориентации данного подхода, речевые объекты

рассматриваются в качестве системно-организованных образований в

7

процессе активно-преобразовательного использования языка при

организации вербального взаимодействия с другими членами общества.

Данный инструментарий позволяет выявить механизм интерактивности речи

на материале языка изолирующего типа, каким является СКЯ. Главным

достоинством системно-деятельностного подхода является рассмотрение

исследуемого объекта как некоторой «целостности, или системы, и анализ

составных частей и различных свойств объекта под углом зрения целого»

[Солнцев, 1977:13].

При применении системно-деятельностного подхода акт речевой

коммуникации может быть представлен коммуникативной триадой:

коммуникативная деятельность отправителя сообщения (адресанта) - текст -

коммуникативная деятельность адресата сообщения. Отправитель сообщения

(адресант), реализуя свою деятельность в определенный промежуток времени

и в определенном месте, осуществляет речепсихические действия, в ходе

которых отбираются и актуализируются языковые средства с учетом образа

адресата и его возможной реакции. В этом заложен глубокий смысл

интерактивности речевого общения: речь всегда адресована, адресант

выбирает такие языковые средства и синтаксические конструкции, которые

могут реализовать его замысел, добиться необходимой реакции адресата. На

материале разговорных форм речи СКЯ показан механизм реализации

направленности речи, на основе категорий топика и комментария выявлены

границы содержательного объема мысли в динамике ее дискурсивного

развертывания.

В этом смысле текст (в том числе и высказывание в диалоге)

оказывается носителем характеристик личностей и адресанта, и адресата, что

позволяет предположить, что текст имеет сопряженно-личностный характер

(Е.Сидоров, Е.Князева). Коммуникативная деятельность осуществляется

адресатом в виде речепсихических действий по восприятию и пониманию

текста, в ходе которых знакам текста присваиваются значения путем отбора

8

из семантического поля языковой личности адресата. Современная

психолингвистика (А.А. Леонтьев, Е.В. Тарасов, Е.В. Сидоров) успешно

доказывает, что общение есть воздействие, достижение цели с помощью речи,

что и позволяет нам исследовать интерактивный аспект функционирования

языковых средств в речи. Как показал А.А. Леонтьев, «психолингвистика

давно уже идет в направлении моделирования ситуативного взаимодействия

человека и мира, в направлении построения «психолингвистики событий»

или «психолингвистики деятельного взаимодействия» [Леонтьев А.А., 2003].

Таким образом, в исследовании предпринимается попытка вскрыть

существенные характеристики синтаксической организации речи на

материале разговорных форм общения СКЯ. Автором изучен механизм

выбора языковых средств и синтаксических конструкций, который

определяется потребностью воздействовать на собеседника и

необходимостью реагировать на его речевые действия. Тем самым автор

расширяет гносеологические рамки системно-деятельностного подхода,

исследуя процессы речевой интеракции между ее субъектами. Это позволяет

интегрировать полученные результаты, раскрыть интерактивный аспект

функционирования языковых средств в речи, объяснить, почему именно

такие синтаксические конструкции используются в разговорных формах речи

СКЯ. По мнению автора, данное исследование, проведенное на материале

текстов разговорного общения, позволяет увидеть перспективы решения

данной проблемы коммуникативной лингвистики.

Таким образом, актуальность исследования обусловлена

необходимостью:

1. дальнейшего исследования языковых механизмов реализации

регулятивной функции речи;

2. выявления существенных функциональных особенностей синтаксической

организациикитайской речи в интерактивном аспекте;

9

3. разработки критериев выделения коммуникативно-маркированных

типовых синтаксических моделей, типичных для разговорных форм речи,

проведения их лингвистического анализа;

4. обобщения накопленного фактического материала о функционировании

языковых средств в речи в свете системно-деятельностного подхода.

Объектом исследования являются предикативные синтаксические

модели в их речевой функции, предметом – регулятивная функция

коммуникативно-маркированных типовых синтаксических моделей в

процессе вербального взаимодействия.

Исследование нацелено на выявление и описание форм

синтаксической организации речи, обусловленных выполнением

регулятивной функции в рамках коммуникативной интеракции, во

взаимосвязи с предметно-синтаксическим компонентом высказывания.

Исследование осуществляется на материале СКЯ, что определяет ряд

характерных особенностей указанной выше взаимосвязи с точки зрения

доминантной функции интерактивного аспекта на предметно-семантический

аспект.

Для достижения поставленной цели должны быть решены следующие

задачи:

1. систематизировать результаты исследований разговорной речи СКЯ и

рассмотреть их в свете актуальных лингвистических концепций;

2. описать исторический процесс формирования синтаксической организации

разговорных форм речи СКЯ, выявить ее существенные характеристики;

3. разработать критерии выделения коммуникативно-маркированных

типовых синтаксических моделей (далее – КМСМ) на материале

разговорных форм речи СКЯ;

4. выделить типовые КМСМ, присущие разговорной речи СКЯ, провести их

лингвистический анализ;

10

5. проанализировать функциональную сторону реализации топика и

комментария в структуре выделенных КМСМ, выявить специфику

грамматикализации актуального членения, выделения фокуса информации;

6. выявить способы вербализации ремы в структуре КМСМ, дать их

интерпретацию в интерактивном аспекте;

7. раскрыть регулятивную функцию выделенных КМСМ в рамках

коммуникативной интеракции в ситуациях бытового общения.

Научная новизна исследования заключается в том, что автором

впервые:

– предлагается использовать интегративный подход к анализу

синтаксической организации речи в обусловленной структурно-

типологической спецификой языка во взаимосвязи предметно-семантической

и интерактивно-коммуникативной функций (на материале современного

китайского языка);

– осуществлено согласованное использование категориально-

понятийного аппарата и методологии структурного и динамического

направлений в современном языкознании (предикационная концепция,

функционально-коммуникативная лингвистическая теория) при раскрытии

механизма интеракции, реализуемого в речи посредством коммуникативно-

маркированных синтаксических структур;

– в ходе исследования семантико-синтаксической организации речи в

современном китайском языке (на материале скриптов устной речи и

литературных текстов разговорного стиля) были выделены такие понятия,

как удельная предикативность, квант удельной предикативности, а также

такие комплексные подходы, как интегративный лингвистический анализ,

маркирование коммуникативно-значимых единиц речи;

– выделены коммуникативно-маркированные синтаксические модели,

типичные для устной китайской речи, осуществлен анализ их

функционирования, что позволило вскрыть механизм перехода от замысла

высказывания к его вербализации в речи, показать интерактивный характер

11

речевого взаимодействия, обусловленный семантико-синтаксической

структурой высказывания с учетом совокупности факторов

коммуникативного акта;

– на фактическом материале разговорных форм речи современного

китайского языка показаны способы рематизации мысли, синтаксическое

выражение «контекстной» логики построения высказывания.

В исследовании выделены особенности функционирования

топика в составе устойчивых синтаксических построений в речи, раскрыт

характер топика как референциальной вершины высказывания, а

комментария – как предикационной вершины высказывания, отражающей

его внутреннюю смысловую форму (И.И.Ковтунова, Н.В.Иванов).

На защиту выносятся следующие положения:

1. Согласованное применение постулатов структурно-синтаксической

(неинтерактивной) и динамической (интерактивной) лингвистических

концепций позволяет выработать на материале СКЯ интегративный,

структурно-функциональный подход к анализу синтаксиса речи, где в

качестве доминантного принимается интерактивный аспект.

2. Доминантность интерактивного аспекта в анализе синтаксиса позволяет

связывать анализ синтаксических структур с ситуацией речи, дает

возможность выделить конкретные коммуникативно-маркированные

синтаксические модели применительно к различным ситуациям речевой

коммуникации в зависимости от функциональной характеристики речи.

3. Коммуникативно-маркированные синтаксические модели отражают в СКЯ

структурную грамматикализацию актуального членения и

дифференцируются по принципу структурно-синтаксического построения

высказывания на основе выделения предикативной связи между топиком и

комментарием. Автором выделяются 6 типовых моделей:

имплицитная,интернальная, экстернальная, итерационная, каудальная,

экстемпорантная.

12

4. Коммуникативная организация высказывания получает структурно-

синтаксическую линейную интерпретацию, отражая характерный для СКЯ

принцип синтаксической организации речи, который выражается в

предельной синтаксической формализации комментария, что является

важной типологической особенностью СКЯ как языка изолирующего типа.

5. Синтаксическая организация китайской речи основывается на системе

позиций, производных от предикативной пары «топик-комментарий» и

подчинена общему замыслу коммуникативного акта, который, главным

образом, заключается в оказании регулятивного воздействия на адресата.

Функционирование языковых средств в речи, направленное на

осуществление взаимодействия коммуникантов, носит интерактивный

характер, вследствие чего синтаксическая организация речи имеет

коммуникативно-деятельностное происхождение.

Материалом исследования послужила база языковых ресурсов,

которая представлена скриптами аудиозаписей разговоров в ситуациях

бытового общения речи и видеоматериалов телепередач и кинофильмов,

содержащих разговорную речь (общий объем звучания более 52 часов).

Автором также исследован текстовой материал, отобранный из современной

китайской художественной литературы методом сплошной выборки (общим

объемом более 38 п.л.), представляющий стилизованную китайскую речь.

Методы исследования определены его целью и задачами, а также

обусловлены объективными особенностями изучаемого предмета.

Лингвистическое исследование текстов проводилось с применением таких

методов исследования, как контекстно-ситуативный анализ высказывания,

компонентный анализ, структурно-функциональный анализ,

трансформационный анализ, квантитативный анализ.

Квантитативный анализ текста проводился методом составления

репрезентативных выборок. Единицей анализа является (коммуникативно-

маркированная) синтаксическая модель. Единицей репрезентативной

13

лингвистической выборки (n) является текстовый фрагмент с минимальным

суммарным объемом 100 синтаксических моделей, для осуществления

лингвостатистических расчетов используется по 10 выборок из текстовых

массивов двух видов (скрипты текстов спонтанной китайской речи и тексты

разговорного стиля СКЯ). В текстовом массиве №1 квантитативному анализу

было подвергнуто приблизительно 1000 спонтанных речевых высказываний,

в текстовом массиве №2 – 1000 предложений.

Теоретическая значимость исследования обусловливается

дальнейшим развитием интерактивного подхода к интерпретации

синтаксических структур и явлений СКЯ в свете системно-деятельностной

парадигмы в современном языкознании.

Рассматривая языковые явления в речи с позиций системно-

деятельностной парадигмы, автор исследует конкретный коммуникативный

акт речи в СКЯ как непрерывно функционирующую систему вербального

взаимодействия с применением невербальных средств. Это дает возможность

углубить существующие методы анализа функционирования языковых

средств в речевой коммуникации, развить существующие научные подходы к

исследованию речевого синтаксиса и выработать универсальную основу

дескрипции синтаксических явлений в СКЯ. В русле предикационной

концепции автор актуализирует категории топика и комментария в

разговорной речи СКЯ, выделяет коммуникативно-маркированные

синтаксические модели, наиболее полно отражающие особенности

интерактивного речевого взаимодействия коммуникантов.

В ходе исследований на материале языка изолирующего типа, каким

является СКЯ, автором были получены практические выводы,

подтверждающие положения системно-деятельностной парадигмы в

современной лингвистике: семантико-синтаксическая организация

коммуникативного акта обусловлена коммуникативным замыслом

адресанта по реализации регулятивной функции, то есть координации

14

деятельности адресата. Кодифицированность речи публицистических стилей,

особенно письменной речи, показывает наглядное различие со спонтанным

порождением речи в разговорном аспекте, демонстрирующим топико –

воспринимаемую/ топико – расчленяемую при восприятии мысль.

Практическая значимость исследования заключается в том, что

знания, полученные в ходе исследования разговорной речи в ситуациях

бытового общения, могут быть использованы для дальнейшего системного

описания синтаксических конструкций устной речи в других сферах, где

используется современный китайский язык. Полученные выводы могут быть

включены в лекции по общему языкознанию, теоретической грамматике,

стилистике, теории перевода китайского языка, применяться при разработке

учебно-методических комплексов и в процессе преподавания практического

курса речевого общения СКЯ.

Апробация работы. Основные положения диссертации и результаты

исследования изложены в публикациях, список которых включает 20 работ, в

том числе рецензируемые научные статьи, учебник по практическому курсу

военного перевода китайского языка, а такжетезисы докладов и выступлений

на международных и межвузовских научно-практических конференциях:

международная научно-практическая конференция «Литература и

лингвистика: вчера, сегодня, завтра» (2013), международная научно-

практическая конференция «Наука и образование в 21 веке» (2014),

Международная научно-практическая конференция «Язык, литература и

культура как грани межкультурного общения» (2015), международная

научная конференция «Структурная метафизика языка и феноменология

речевого дискурса: критерии системных интерпретаций» (2015) и др.

Результаты работы обсуждены на заседании кафедры дальневосточных

языков ФГКВОУ ВПО «Военный университет Министерства Обороны

Российской Федерации»

Структура диссертации определена целью и логической

15

последовательностью решаемых задач. Диссертация состоит из введения,

двух глав (в первой главе – три параграфа, во второй главе – четыре

параграфа), заключения, библиографического списка использованной

литературы, приложения.

ГЛАВА 1. СТРУКТУРНЫЕ ОСОБЕННОСТИ СИНТАКСИЧЕСКОЙ

ОРГАНИЗАЦИИ РЕЧИ В СОВРЕМЕННОМ КИТАЙСКОМ ЯЗЫКЕ

§1. Семантико-синтаксическая организация китайского языка в свете

современных лингвистических концепций

При сопоставительном анализе теоретических исследований

семантико-синтаксической организации китайского языка на разных этапах

его исторического развития мы, в первую очередь, должны подчеркнуть

междисциплинарный характер научных исследований, проводимых в рамках

разных лингвистических традиций. Системное описание синтаксиса

современного китайского языка, безусловно, представляет собой

комплексное и не в полной мере разработанное направление

лингвистических исследований, а проблематика исследований

коммуникативного синтаксиса китайской речи до настоящего времени не

имеет концептуальной методологической базы. Ниже мы осуществим

попытку системной дескрипции истории исследований, этапов развития и

состояния лингвистических исследований семантико-синтаксической

системы китайского языка в рамках существующих научных течений и школ.

На наш взгляд, обобщение и систематизация методологических принципов,

подходов и категорий традиционных научных школ языкознания, а также

комплексное применение актуальных лингвистических концепций в русле

структурно-семиотического и процессуального (динамического) направлений

позволяет выработать основы интегрального (комплексного) подхода к

16

описанию синтаксиса китайской речи и осветить механизм интерактивности

ее синтаксической организации.

Лингвистические исследования китайского языка берут свое начало

еще в Древнем Китае. Специфика китайской научной школы того времени

проявляется в исторически сложившемся уклоне китайских лингвистов в

сторону лексикологии и ее разделов (фразеологии, лексикографии,

стилистики и др.) с более поздним обращением к грамматике. В то же время,

при открытии Китая для западного мира на первый план выдвинулись

грамматические категории, которым китайская наука не уделяла должного

внимания, не выработав собственного категориального аппарата в этой

области, что повлекло более чем полуторавековое доминирование в

китайской лингвистике позиций евроцентризма, а также разработку

грамматик китайского языка по западному образцу на основе категорий и

критериев западного языкознания, то есть тех или иных норм европейских

языков, типологически отличных от изолирующего китайского.

Как известно, китайский язык на протяжении длительного периода

времени по причине особенностей общественно-экономического устройства

китайского общества и традиционного уклада жизни развивался в

определенной степени специфично как в области письменного

литературного языка, так и в сфере разговорной речи. В то же время,

лингвистические теории, описывающие синтаксическую организацию

китайского языка, возможно, не в полной мере отражали его практическое

функционирование и состояние в синхронии. В частности, китайские

теоретики в области языка, написав много трудов по лексикологии и

фонологии, зачастую не уделяли должного внимания разработке основ

синтаксической теории, в то время как в процессе исторического развития

языка постоянно возникают требования к унификации и стандартизации

описания системы языка. Как отмечает представитель психологического

направления в современной школе китайской лингвистики Ван Цзяньци,

«…при наличии языковых структурных различий в отдельных регионах

17

Древнего Китая, в первые две тысячи лет истории, подтвержденной

письменными источниками, ни один из правителей или ученых не

предпринял попыток по унификации системы языка. Представители научных

кругов Китая не уделяли должного внимания исследованиям порядка слов в

предложении и синтаксической организации языковых структур. <…> Но в

когнитивном плане именно смысл слов, а не их формы и

последовательность,создает границы понимания» [Wang Jianqi, 2003:16].

По этой причине в китайском традиционном языкознании сложилась

устойчивая тенденция разграничения семантического (доминирующего)

фактора и формально-структурного фактора («ограничения»¸ «рестрикции»),

поскольку эти факторы относятся к отличающимся друг от друга

когнитивным механизмам. Семантический фактор (значение) определяется

абстрактной сферой образа или символа, в то время как формальный фактор

(синтаксис) подчиняется механизмам формальной логики.

При общем анализе основных теоретических направлений

исследований в рамках китайской лингвистической традиции и практических

результатов, полученных китайскими учеными в ходе научного поиска,

следует отметить высокую самобытность китайской лингвистики и ее

относительную автономность от мирового языкознания. Данное явление

преимущественно обусловлено типологическими отличиями китайского

языка как изолирующего от большинства европейских (западных) языков,

обладающих в той или иной степени развитой морфологией, расширенным

использованием техники агглютинации, флексивизации, инкорпорации и

другими отличительными особенностями языков синтетического типа.

В китайском языкознании на ранних этапах исследования синтаксиса

наблюдалась тенденция заимствования понятий, критериев и методов

исследования, разработанных в европейской лингвистике. Тем не менее, в

силу специфики китайского языка, где морфологические процессы и

категории являются, по меньшей мере, неявными, в последующем

наметилась тенденция к поиску эксклюзивных (учитывающих национальную

18

специфику) критериев в анализе и исследовании китайского языка. Это

проявляется в стремлении уточнить такие понятия, как «член предложения»,

«субъект – объект», «топик – комментарий», в поиске адекватных путей

синтаксического анализа. Все большее внимание уделяется проблемам

частеречной принадлежности, однако приоритетными направлениями

являются исследования форм и значений («внешняя» и «внутренняя» формы

существования языкового материала) в синтаксисе, а также определение

критериев выделения и классификации синтаксических единиц.

Необходимо отметить, что как в китайском языкознании, так и в

западном китаеведении, проблемам типологической дифференциации и

синтаксического строения китайского языка не уделялось достаточного

внимания вплоть до конца XIX - начала XX вв. По этой причине проблемы

исследований разговорной китайской речи, специфики ее семантико-

синтаксической организации и особенностей интерактивной экспликации

коммуникативно-воздействующей функции долгое время оставались за

границами научных исследований.

Генезис взглядов на явления синтаксиса китайского языка со стороны

большинства западных и отчественных китаистов прошел по типичному

эволюционному пути, начиная от позиций европейских универсальных

грамматик и заканчивая достаточно успешными попытками взглянуть на

проблему синтаксиса с точки зрения специфики китайского языка, связанной

с его типологическим характером. Актуальные теоретические исследования

лексико-грамматической системы китайского языка в западном языкознании

исторически стали развиваться лишь с момента установления контактов

между китайскими и европейскими лингвистами и начала массового

торгово-культурного взаимообмена. По этой причине в западном

языкознании существует большое наличие различных интерпретационных

подходов к изучению китайского синтаксиса, которые предполагают, что

описание синтаксической структуры в разговорной китайской речи не так

принципиально, как в западных языках, например, в английском языке, и

19

прогнозирование развития синтаксиса может не иметь взаимосвязи с

осуществлением переводческой деятельности, практическими аспектами

преподавания китайского языка, лингвистической педагогикой и обработкой

информации. В данном контексте стоит особо отметить, что долгое время в

западном языкознании бытовала необъективная и абсолютно не

подкрепленная конкретными научными фактами система взглядов об

аморфности и недоразвитости китайского языка в силу отсутствия некоторых

грамматических категорий, присутствовавших в европейских языках.

Окончательно изменить такую некорректную интерпретацию стало

возможным лишь с появлением в западном языкознании современных

лингвистических концепций, таких как предикационная концепция языка.

На наш взгляд, данная лингвистическая концепция обладает высокой

степенью объективности при трактовании языковых явлений, в первую

очередь, с позиций внутренней логики языка, подчеркивая присущие

каждому из национальных языков уникальность и самодостаточность в

русле существующих лингвистических парадигм.

В XX в. развитию предикатоцентрических взглядов на синтаксическую

структуру предложения способствовало возникновение порождающих

грамматик и анализа по непосредственно составляющим Н.Хомского

(Чомски), лингвистики текста, типологических концепций Чжао Юаньжэня,

Ч. Ли и С. Томпсон, деятельностных моделей языкового поведения, а также

определенное возвращение к концепции В. фон Гумбольдта в противовес

доктрине Ф. де Соссюра.

В отечественной синологии исследования семантико-синтаксической

организации китайского языка в основном брали истоки от типичной для

европейского языкознания частеречной парадигмы. Однако, как показали

эмпирические исследования, данный подход не дал законченного

эффективного результата в изучении синтаксической системы исследуемого

языка. Еще в первой половине XIX века составитель первой в отечественном

китаеведении «Китайской грамматики» отец Иакинф (Н.Я.Бичурин) в

20

отличие от стандартного подхода западных китаистов того времени не стал

рассматривать китайский язык сквозь призму методологии изучения

европейских языков (преимущественно агглютинативных и флективных),

пытаясь выявить внешние и внутренние особенности функционирования

языка на базе качественного новых методологических подходов,

разработанных специально для языков подобной типологии. Подчеркивая

типологические особенности китайского языка в контрастивном аспекте, он

утверждал, что «…в китайском языке нет падежей, ни особенных звуков для

означения оных, но самый смысл речи и в качестве предлогов употребляемые

слова определяют отношение одних предметов к другим. Почти все

сочинители китайских грамматик…думали найти в китайском языке

правильное склонение имен существительных, но мнение их никакого

основания не имеет» [Мясников, Попова; 2002:1105]. Критикуя грамматику

О. Варо, одну из первых европейских грамматик китайского языка, Н.Я.

Бичурин писал: «Варо старался объяснить, каким образом при

неизменяемости слов в китайском языке можно выразить на оном изменения,

свойственные европейским языкам, а сие самое воспрепятствовало ему

раскрыть подлинные свойства китайского языка» [там же].

Позицию Н.Я. Бичурина разделяли многие представители

последующих поколений отечественных ученых, такие как А.А. Попов,

Е.Д. Поливанов, В.М. Солнцев, Н.Н. Коротков и др. Например, А.А. Попов

писал, что в китайском языке «естественным образом не может быть места

разным грамматическим формам и изменениям, свойственным другим

языкам. Следовательно, в нем нет грамматики в том виде, в каком она

понимается у нас». Е.Д. Поливанов отмечал по этому поводу, что

«существеннейшим отличием китайского языка от европейских языков

являются принципиальные различия в количественной (а также в

качественной) характеристике элементарных единиц китайского языкового

мышления, соответствующих нашим представлениям звука языка (т.е.

21

фонеме), слова, предложения или фразы» [Поливанов, 1968:217]. Идеи

Е.Д. Поливанова получили развитие в работах целого ряда выдающихся

отечественных синологов, в том числе Н.Н. Короткова, чьему перу

принадлежит следующая фраза: «…опора на положения общего (в основе

своей индоевропейского) языкознания чревата опасностью изолированного

рассмотрения языковых явлений по аналогии с другими языками. При таком

подходе языковые факты иногда рассматриваются без учета специфики той

системы (подсистемы), в которую они входят в самом китайском языке. В

результате на явления китайского языка переносится трактовка, которая сама

по себе системно обусловлена строем индоевропейских языков и в полной

мере применима только к ним» [Коротков, 1968:214]. К тому же мнению

склоняются и западные лингвисты второй половины XX века (Э.Л. Кинэн,

Ч. Ли, С. Томпсон, Н. Хомский и др.), а также, безусловно, китайские

грамматисты, среди которых особого внимания заслуживают выдающиеся

работы Ма Цзяньчжуна, Ван Ли, Люй Шусяна Гао Минкая и др.,

занимающие важное место в истории развития китайского языкознания.

Мощным импульсом развития синтаксических исследований во второй

половине XX века послужило зарождение и развитие генеративного

направления в языкознании («порождающая грамматика Н. Хомского»), а

также возникновение концепции универсальных синтаксических категорий

бинарного типа – топика и комментария, связанное с именами Ч.Ли и

С.Томпсон и утвержденное в отечественной лингвистической науке в трудах

В.А. Курдюмова и ряда других исследователей проблем типологии и

языкового синтаксиса. Впервые ученые начинают опираться на теорию

универсальности грамматических категорий, основывающуюся на идее

универсальности категорий формальной логики, так как в процессе

исследования неумолимо сталкиваются с проблемой «сопротивления»

фактического материала китайского языка нормам и постулатам европейских

грамматик. Параллельно упомянутым проблемам остро встает вопрос

выработки особого категориального аппарата и инструментария, с

22

возможностью их применения к языкам, типологически отличных от

европейских, то есть – к изолирующим, обладающим высокой степенью

аналитизации.

В настоящее время мы можем констатировать тот факт, что в

отечественной лингвистической традиции был системно разработан

подобный научный подход, который учитывает специфический характер и

природу китайского языка как языка изолирующего строя. В данном случае

мы ведем речь о предикационной концепции языка, предлагающей

самостоятельные категориально-понятийный аппарат и методологическую

исследовательскую базу на основе универсальных языковых категорий

топика и комментария.

Впервые системные научные положения предикационной концепции

были обнародованы на основе статьи американских лингвистов Чарлза Ли и

Сандры Томпсон «Субъект и топик. Новая типология языков» [Ч.Н.Ли,

С.А.Томпсон,1976]. Таким образом, в научный мир официально вводятся

специальные термины «топик» и «комментарий», где под топиком в общем

смысле понимается универсальная базовая категория языка в виде

предицируемого компонента, подвергающегося характеризации на всех

уровнях функционирования языка, а под комментарием – универсальная

категория в виде предицирующего компонента, характеризующая топик на

всех уровнях для последующего его утверждения; в синтаксическом аспекте

«топик – комментарий» соответственно противопоставлены подлежащему и

сказуемому. Эти идеи являют собой попытку заложить основы типологии,

опирающейся на грамматические отношения «подлежащее - сказуемое» и

«топик – комментарий».

В отечественном языкознании ключевые положения предикационной

концепции языка были сформированы в начале 90-х гг. XX века. Основы

предикационной концепции были заложены в трудах указанных выше

отечественных и зарубежных лингвистов, представляющих направления

динамического структурализма и предикатоцентризма.

23

Предикационная концепция, в отличие от классических

структуралистских взглядов в современной лингвистике, обладает

качественно новым инструментарием, основанным на представлении о языке

как средстве коммуникации, где первичными являются именно «механизмы»

отображения объективной реальности, а формы, которые использует язык

для ее отражения, — вторичны. Данное понимание полностью соответствует

категориям системно-деятельностной парадигмы, в русле которой мы

исследуем интерактивность речевой деятельности и специфику реализации

коммуникативно-воздействующего аспекта речи на материале современного

китайского языка. В предикационной концепции выделяются две

фундаментальные лингвистические категории – топик и комментарий.

Топик и комментарий представляют собой универсальные языковые

категории, функционирующие на любых уровнях и стадиях языка в

синхронии и диахронии, совершающие кругооборот в процессе порождения

и восприятия, постоянно переходящие в себе подобные или производные

структуры. Топик и комментарий связаны предикативным отношением, а

само отношение является основой языка, будучи, видимо, врожденным.

Свойства топика в китайском языке кодируются в отдельной топиковой

составляющей, а предложения со структурой «топик-комментарий»

фигурируют в качестве базисных, при этом важнейшим свойством топика на

уровне дискурса заключается в том, что именно топик предицируется

остальной частью предложения. В русле предикационной концепции

понимание топика прежде всего подразумевает присвоение ему первой

центральной роли на уровне предложения, таким образом синтаксическая

независимость главных структурных элементов предложения – топика и

комментария – компенсируется их «семантической спаянностью»,

необходимостью обязательного сочленения в сознании слушающего при

восприятии. Необходимо отметить, что по мнению В.А.Курдюмова, топик

играет и важную текстовую (дискурсную) роль и может быть выявлен в

результате анализа текста, макротекста и более высоких уровней (вплоть до

24

максимально возможной совокупности текстов, каковой формально является

дискурс). При этом красной нитью рассуждений всей концепции является

идея, что «…первична не отдельно взятая лексическая единица, а бинарная

структура, к которой сводимы предложение, мысль, текст» [В. Курдюмов,

1999:37].

Предикационная концепция языка является динамической

лингвистической концепцией. Язык рассматривается в ней как совокупность

процессов порождения – восприятия, реализуемых в форме предикативных

цепей, т. е. бесконечных многомерных последовательностей бинарных

(парных) предикативных структур, в свою очередь, состоящих из глубинных

и поверхностных структур.

Таким образом, в результате сопоставительного анализа исследований

семантико-синтаксической организации китайского языка в рамках разных

лингвистических научных школ мы провели систематизацию актуальных

научно-методологических подходов в целях разработки категориально-

понятийного аппарата исследования. Суммируя вышесказанное, мы можем

констатировать, что научное изучение проблем семантико-синтаксической

организации китайского языка, разговорной китайской речи прошли

неравномерный исторический путь. Лингвистические исследования

сопровождались как переносом исследовательского вектора в сторону

лексикологии в китайской лингвистической традиции (семиотики,

лексикографии, стилистики), так и появлением необъективных научных

взглядов в западных научных школах, трактовавших китайский язык как

аморфный и недоразвитый в силу отсутствия тех или иных грамматических

категорий, присущих европейским языкам, которые типологически

отличаются от изолирующего китайского. Западная лингвистическая

традиция внесла значительный вклад в исследования китайского языка и

речи, и в целом характеризуется поэтапным переходом от исследований на

основе универсальных (от-латинских) грамматик к применению методов

дескриптивной и генеративной лингвистики. Как мы указывали выше,

25

отдельной онтологической значимостью обладает появление в западной

науке категорий топика и комментария, связанное с именами Ч. Ли и С.

Томпсон. Отечественная синология изначально базировалась на типичной

для европейского языкознания частеречной парадигме. Однако с

зарождением в конце ХХ в. предикационной концепции появляются

предпосылки для лингвистического описания китайского языка и его

разновидностей на фундаменте качественно новой научной школы.

Понятийная система предикационизма предполагает в своей основе три

базовых концепта: «предикативность», «предикативное отношение» и

«предикация», которые получили детальное практическое обоснование, а

также предоставляет научно-обоснованный переход от синтаксических

категорий к психолингвистике, объемному моделированию и началам

метафизики языка.

С появлением в науке о языке предикационной концепции стало

возможным осуществление лингвистических исследований семантико-

синтаксической организации как изолирующего китайского языка, так и

других национальных языков различной типологии на основе универсальных

лингвистических концептов топика и комментария, а также расширенные

возможности моделирования языковых процессов с применением

унифицированного категориально-понятийного аппарата. С позиций

предикационной концепции в основе всех вариантов «глубинного» и

«поверхностного» синтаксиса лежит предикативное отношение, то есть

актом речи (в том числе и потенциальным по отношению к глубинным

структурам) утверждается характеризация одного компонента бинарной

оппозиции (предицируемого) другим (предицирующим) с последующим

созданием целостного понятия-представления.

В нашем исследовании мы предпринимаем попытку обобщения и

систематизации методологических принципов, подходов и категорий

существующих лингвистических школ и теорий. В нашем исследовании

применяется комплексный, интегративный метод категориально-понятийный

26

аппарат, развиваемый с опорой на предикационную концепцию. По нашему

мнению, в свете представлений о динамической природе языка становится

возможным осуществление объективных лингвистических исследований

речевой деятельности как изолирующего китайского языка, так и других

национальных языков различной типологии, а также моделирование

языковых процессов. Данный методологический подход взят нами за основу

при проведении лингвистических исследований речевой деятельности как

формы реализации языка в метафизическом пространстве, а также и

особенностей интерактивной экспликации речи носителей современного

китайского языка.

Мы считаем, что комплексное применение актуальных

лингвистических концепций в русле структурно-семиотического и

процессуального направлений (предикационная концепция) предоставляет

методологическую базу для решения задач, поставленных перед

исследованием. Это позволяет нам выработать основы интегрального,

комплексного подхода к описанию синтаксиса китайской речи, выделить

коммуникативно-маркированные синтаксические конструкции и провести их

анализ, вскрыть и описать механизм интерактивности синтаксической

организации речи.

§2. Дифференциация письменной и устной форм речи

в китайском языке

Семантико-синтаксическая организация разговорного стиля китайского

языка отличается широтой и многообразием представленных в ней связей,

отношений и явлений, которые могут быть системно описаны при помощи

интегрального (структурно-функционального) подхода с выделением

коммуникативно-значимых элементов, определяющих интерактивных

характер речевой коммуникации. Мы склоняемся к мнению, что синтаксис

китайского языка формирует виртуальную «ось», «скелет»

27

функционирования языка как системно-структурного образования. При

анализе разговорной китайской речи современного китайского языка, в

частности – спонтанной устной речи, наблюдается доминантный характер

синтаксического фактора в сопряжении синтагматических и

парадигматических отношений [Хабаров, 2012]. Это обуславливается

изолирующей типологией современного китайского языка и выражается в

относительно неразвитой морфологии лексических единиц, высокой роли

служебных элементов и контекстуального окружения при определении

внутриструктурных связей и значений. Данные свойства современного

китайского языка, находящие отражение в коммуникативном речевом

синтаксисе, онтологически исходят из семантико-синтаксической

организации древнекитайского языка и обусловлены процессом

дифференциации устной и письменной речи.

В исторической ретроспективе исследования синтаксиса разговорного

стиля речи в китайском языке характеризуются достаточно неравномерной

динамикой протекания научно-исследовательского процесса. Это

объясняется изолирующей типологией китайского языка и совокупным

влиянием ряда политических, экономических, социальных и культурных

факторов на формирование и развитие китайского общества. Предпосылки

научных исследований разговорного стиля были заложены еще в Древнем

Китае и были обусловлены повышенным интересом китайских чиновников и

представителей интеллигенции к разграничению письменного и устного

языка. Письменный язык того периода – 文言 wényán вэньянь – формировал

основу национального языкового корпуса, на нем писали литературные

памятники, сочинения, издавали государственные указы. На протяжении

длительного исторического периода китайские философы, лингвисты, когда-

либо предпринимавшие попытки к стандартизации китайской письменности

или фонетической системы (Гуан Юнь, Це Юнь, Чжун Юань Инь Юнь) или

указывавшие на диалектные противоречия (Ян Сюн, Фан Юань), фактически

28

не проявляли интереса к стандартизации синтаксиса китайского языка и

лингвистического описания письменного языка и разговорного. Можно

лишь выделить тот факт, что древнекитайские ученые указывали на

структурные различия между диалектами. В качестве примера приведем

изречение из трактата Мэнцзы «Тэнский Вэнь-гун»:

楚人谓乳毂,谓虎於菟故名之曰, 窦毂於菟 – «Люди из царства Чу называли

вскормленного грудью «гу», а тигра – «у ту», таким образом его называли

«Доу гу у ту» [孟子，滕文公上].

То есть, люди из царства Чу называли вскормленного грудью 毂 «гу»,

а тигра – 菟 «ту». В этом предложении говорится о том, что Доу, который

был выкормлен тигрицей, называется 窦毂於菟 – «Доу гу у ту», что означает

«Доу, вскормленный тигрицей». В данном предложении используется

синтаксическая структура диалекта царства Чу 楚, тогда как нормативный

китайский вариант будет звучать 窦 於 菟 毂 – «Доу (есть) тигрицей

выкормлен».

Очевидным является тот факт, что в древнем Китае до момента

восхождения к власти первого императора династии Цинь – 秦朝(известен

под именем «Цинь Шихуан-ди» – 秦始皇帝) уже существовали структурные

различия между диалектами. По этой причине для управления страной стало

необходимо унифицировать грамматику древнекитайского языка под

лозунгом «书同文，车同轨 – Все дороги одной ширины, все иероглифы

одного написания», что и претворил в жизнь первый император династии

Цинь. Изучив историю развития китайского языка за весь последующий

период после династии Цинь, включая его нынешнее состояние, мы полагаем,

что структурные различия существуют и в настоящее время. Однако между

29

тем не существует исторически подтвержденных фактов или упоминаний

того, что кто-либо из древних правителей или ученых предпринимал

попытки по унификации языка в античный период. Также возможным

является тот факт, что структурные различия проявлялись лишь при устной

речи, тогда как в письменной форме они не были так очевидны. В данном

контексте мы можем предположить, что вследствие огромной работы по

стандартизации языка в эпоху Цинь, китайские ученые-лингвисты более

позднего периода не ощущали необходимости проведения дальнейших

исследований по описанию письменной и устной разновидностей китайского

языка, а также его синтаксической организации, но в большей степени

обращались к изучению иероглифов, которые являются эквивалентами

лексических единиц в классическом китайском языке, хотя в то же время не

придавали внимания исследованию их сочетаний при формировании

высказывания. Китайские грамматисты также зачастую не уделяли должного

внимания изучению порядка слов и структуры предложения. Как гласит

китайский средневековый фразеологический постулат: «文无定法，文成法定

– В письменной речи не существует правил. Они появляются только тогда,

когда предложение уже написано». Отличительными особенностями

письменного китайского языка, а особенно классической китайской

письменности, является также отсутствие знаков пунктуации, которые могут

появиться лишь в конце высказывания. Данный факт может породить

чувство особого восприятия китайской письменной речи, которое

заключается в понимании общего смысла на уровне лексем от одного слова к

другому, чем при толковании всего предложения в целом, что возможно при

наличии таких условий, как структурные паузы, беглость, коррелятивность и

доступность (для восприятия).

Мощным импульсом развития китайского литературного

(кодифицированного) языка вэньянь послужила система императорских

экзаменов – 科 举 制 度 , установленная в период династии Тан – 唐 朝

30

(618-907 гг.). Успешная сдача экзаменов определяла служебную и

политическую карьеру государственных служащих всех уровней и рангов,

господствовал так называемый принцип «以文取士 – «получать должность

по знаниям» (в первую очередь, – по владению литературным языком).

Таким образом, в соответствии с системой императорских экзаменов,

сочинение (владение письменной речью) считалось важнейшим экзаменом в

китайской системе образования. Наряду с другими навыками, необходимыми

для чиновника, сочинение в большой степени определяло возможность

назначения испытуемого на вышестоящую служебную должность и

получения им соответствующего ученого звания. Являясь для китайских

чиновников единственным способом продвижения по карьерной лестнице,

система государственных императорских экзаменов фактически

способствовала тому, что политикам, имеющим перспективные планы, было

необходимо прилагать усилия к стандартизации китайского языка и его

письменности, что имело прямое отношение к политическому вопросу

административного объединения всего Китая, еще раз подчеркивая

значимость проблемы унификации китайского языка для всей страны.

Однако, даже несмотря на такие политические обстоятельства, никто из

представителей научного сообщества Китая так и не предпринял попыток

написания книг, статей, эссе или составления лекций и других трудов,

объясняющих структуру китайского предложения или определяющих какие-

либо синтаксические правила, тем более – попыток отделения разговорной

речи от письменного литературного языка для осуществления ее системного

описания.

Первые истоки письменной фиксации разговорной китайской речи

хронологически относятся к династии Тан, при которой полуфеодальный

Китай того времени достиг пика своего могущества, и датируются 6-7 вв. н.э.

В эпоху Тан происходит активное распространение проникшего из Индии в

Китай буддизма, и ученики буддийских монахов записывали содержание

31

переведенных с санскрита буддийских сутр «упрощенным вэньянем», что

было обусловлено необходимостью устной передачи переведенных текстов

и невысоким уровнем владения монахами нормативным вэньянем. Следует

заметить, что в данный исторический период также происходит бурное

развитие практики письменного перевода, появляются элементарные

переводческие нормы и правила, создаются первые переводческие глоссарии

и словари.

В период династии Сун 宋 朝 (960-1279 гг.) в Китае происходит

активное развитие торговли, ремесел, военного дела; высокими темпами

увеличивается население страны, что требует более высоких требований к

административной системе управления государства и, следовательно,

повышает степень распространения «общедоступного», понятного для

широких масс населения языкового поля, что способствует началу

дифференциации от кодифицированного литературного языка более

простого «разговорного языка» байхуа – 白话 («простые слова», «простое

говорение»). В отличие от письменного языка вэньянь, воплотившего в себе

синтаксические и морфлогические нормы древнекитайского языка гувэнь

古文 gǔ wén, язык байхуа при известной степени аналитичности передавал

черты разговорной нормы общения среди народа, поэтому был более прост и

удобен в использовании. Лексико-грамматической основой для разговорного

языка послужил пекинский диалект – бэйфанхуа 北方话.

В средние века в Китае многие литературные произведения

постепенно начинают воспринимать нормы байхуа, способствуя его

популяризации. В период династии Южная Сун – 南 宋 (1127-1279 гг.)

столица государства была перенесена в город Ханчжоу, и таким образом

разговорный байхуа стал распространяться на юге Китая. В период

правления в Китае монгольской династии Юань 元 朝 (1271-1368 гг.) в

32

культурной жизни общества происходит широкое распространение

«народных опер» – театральных представлений, сопровождающихся песнями

и танцами. Чтобы простой народ мог понимать содержание культурных

представлений, произношение речитатива стало осуществляться на байхуа,

что стимулировало появление устойчивой тенденции проникновения

разговорного языка того времени из культуры и творчества практически во

все сферы общественной жизни. Средневековые китайские писатели, поэты,

публицисты все более обращаются к использованию байхуа при написании

своих произведений. В частности, в эпоху Юань одним из движителей

распространения байхуа в литературе стал известный драматург Гуань

Ханьцин, автор классических пьес в драматическом жанре «цзацзюй». Его

классические пьесы «Обида Доу Э», «Сон о гибнущей бабочке», «Один в

стане врагов» и ряд других в достаточной степени соответствуют языковой

норме байхуа на базе пекинского диалекта. Следует отметить, что тенденция

«байхуаизации» все более проникает в традиционную китайскую литературу,

поэтому классические романы, такие как «Сон в красном тереме»,

относящиеся к более позднему периоду династии Цин 清朝 (1644-1911 гг.),

уже в гораздо большей степени приближены к современному разговорному

языку (на базе языковой нормы пекинского диалекта). При сопоставительном

анализе текстов из классических литературных произведений, написанных на

разговорном языке ХVIII-XIX вв. – «раннем байхуа», с текстами

современной китайской художественной литературы, выявляется ряд

сущностных соответствий, проявляющихся в достаточно высоком

коэффициенте общей лексики и, что немаловажно, в тождественном

узуальном употреблении многих лексических единиц и схожести связей

лексической валентности. В синтаксическом плане также выявляются

типовые особенности раннего байхуа, проявляющиеся в двух типах

редупликации глаголов: по схемам «глагол-имя-глагол» и «(глагол-имя) –

глагол». Например:

33

«我好容易来了，也不理我理儿» （ «Сон в красном тереме»红楼梦）

«是必提我一提儿» （ «Избранные пьесы Юань»元曲选）

В современной разговорной китайской речи преимущественно

используются конструкции типа «глагол–глагол–имя»: 跑跑步 – «побегать»,

看看书 – «почитать книгу» и «глагол – (имя-глагол)» 握一握手 – «помахать

рукой», 算一算钱 – «посчитать деньги».

Как отмечает известный китайский исследователь устной разговорной

речи Чэнь Цзяньминь, большое количество лексических единиц из

классических произведений на раннем байхуа, обладающих высокой

степенью выразительности, закрепилось и в разговорном стиле

современного китайского языка. Это такие лексические единицы, как «取灯

儿» – «спички»（古今小说·珍珠衫）; «火烧» - «сжигать, палить»（古今小

说·沈小霞）; «没影» - «» （拍案惊奇初刻） «酒务» - «питейное заведение;

гостиница»（刘知远诸宫调）; «胳肢» - «щекотать; чувствовать»（红楼

梦）, 尴尬 – «неловкое, затруднительное положение»（警世通言）и др. В

данном контексте можно выделить изменившееся в ходе лексикализации

употребление таких слов из разговорного байхуа, как 俩 – «оба, вместе», 打

– в значении « от, из», 着 – служебный элемент (в функции суффикса

качественных и глагольных предикатов) со значением расширения действия,

увеличения степени (действия), 看 – в значении «попробовать, понаблюдать»,

得 – результативная глагольная морфема со значением «достигать».

Приведем примеры из классических текстов на байхуа:

34

1) 那东面儿是两个门儿……北面儿也是俩门，南一面儿呢，也是俩门么？–

«На восточной стороне тоже две двери…на севере две, а на юге? Тоже

две, что ли?» ( 官话北京事情 «Мандаринский диалект в Пекине», дин.

Поздняя Цин).

这里是五路总头，是打哪条路去好？– «Здесь начинаются пять главных

дорог, по какой пойдем?» (碾玉观音, дин. Сун);

郭立前日下书回，打潭州过，却见两个人在那里住 – «Позавчера Цянь Ли

послал письмо и стал возвращаться, когда же выдвинулся из Танчжоу, то

увидел, что там живут два человека» (碾玉观音, дин. Сун).

В данных примерах слово 打 выступает в значении (отглагольного)

предлога «от, из, с». В современном китайском языке данная синтаксическая

позиция получила закрепление в языковой норме и присутствует в

разговорной речи, например: 我打南京来的 – «я (приехал) из Нанкина». Как

известно, слово 打 в современном китайском языке является полисемичным и

употребляется в более чем двадцати словарных значениях, в основном – в

функции универсального глагола действия «делать; бить, ударять».

Функциональный переход данного слова в иную синтаксическую позицию,

то есть частеречный переход в другой класс слов (препозитивный предлог-

глагол-счетное слово), подчеркивает доминирующий характер фактора

синтагматики в сопряжении парадигматических и синтагматических

отношений [Хабаров, 2012].

2) 这厮倒聪明着里– «этот парнишка довольно умен»;

35

人参正缺着里最好价钱– «Сейчас, когда женьшеня не хватает, лучше

всего устанавливать цену» （元曲选 «Избранные пьесы Юань»）

还 抱着哩 ，不吃罢 – «еще теплишь надежду, оставь…»(金瓶梅词话

«Цветы сливы в золотой вазе»);

那妖大着哩 – «тот призрак огромен» (西游记 «Путешествие на запад»);

这些雀儿蚂蜂可恶着呢 – «эти летающие осы отвратительны» (红楼梦

«Сон в красном тереме»).

Как видно из примеров, морфема 着 приобретает устойчивое

суффиксальное употребление, являясь синтаксическим маркером предиката

со значением расширения-продолжения действия во времени и пространстве.

В более поздних произведениях появляется оформление данного служебного

суффикса частицей 呢.

3) 不须隐匿，且实说看 – «не нужно прятаться от ответа, говори как есть и

будет видно» (变文 «бяньвэнь», поэтико-прозаический жанр, дин. Тан);

来，来，来，来，和你使一棒 看 – «ну давай, давай, давай, давай,

попробуй посохом…» (水浒传 «Речные заводи»);

且 休 忙 ， 等 我 尝 尝 看 – «пока передохнем, потом глянем, когда я

попробую…» (西游记 «Путешествие на запад»);

待我用药看 – «подождем, пока я приму лекарство, а потом будет видно»

(红楼梦 «Сон в красном тереме»).

36

В приведенных выше примерах слово 看 приобретает служебное

употребление в смысловом значении «пробовать, изучать, оценивать»,

исходящее из этимологического значения данного слова «смотреть, видеть».

Находясь в постпозиции к предикату, слово 看 указывает на дальнейшее

развитие, экстенсивность обозначенного действия или ситуации, таким

образом внешне обозначая полипредикативный характер развертывания

мысли.

后来打听得那厮却不曾死 – «позже узнал о том, что этот парнишка вовсе

не умер» [水浒传 «Речные заводи», с. 270].

到 得 家 中 坐 定 ， 秀 秀 – «Попав домой в семью, стал оседлым,..

воцарилась гармония» (碾玉观音 династия Сун).

道罢，起身双手揪住崔宁，交得一声，四肢到地 – «закончив говорить,

встал и обеими руками ухватился за Цуй Нин, издал лишь возглас и

опустился на землю» (碾玉观音 династия Сун).

Как видно из примеров, в некоторых коммуникативных ситуациях

контекстуальное употребление слова 得 отличается от современной

совокупности его лексических значений и синтаксических функций. В эпоху

Сун данное слово имело синтаксическую функцию результативной морфемы,

тождественной значению слова 到 – «достигать, прибывать» в современном

китайском языке.

Перешли и закрепились в современном разговорном языке также

некоторые синтаксические модели построения предложений,

сформировавшиеся в период распространения раннего байхуа. В качестве

примера рассмотрим речевой отрывок из классического романа эпохи Сун

37

«Честный управляющий Чжан» (志诚张主管) : 是人都去看灯，说道今年好灯。

儿子去去便归，不从张员外门前过便了 – «Это был человек, который пошел

посмотреть огни,… и сказал, что в этом году огни хорошие. Дети побежали и

сразу вернулись, но не через ворота дома Чжана». Как указывает Чэнь

Цзяньминь, подобные синтаксические построения устойчиво закрепились и

в современной китайской речи: 是 共 产 党 救 了 我 一 家 – «это

коммунистическая партия (Китая) спасла мою семью», 我去看看就来 – «я

гляну и сразу вернусь» [陈健民,1984: 20].

Таким образом, постепенное «расслоение» национального языка на

письменный и разговорный регистры общения, по сути – появление двух все

более различающихся языков (вэньянь и байхуа) в рамках единого

национального языкового корпуса, требовало принятия новых языковых

норм. Однако данный процесс искусственно тормозился китайской

интеллигенцией, преимущественно использовавшей язык вэньянь, что

провоцировало дифференциацию всего китайского общества. На этом фоне

очевидным является исторический факт того, что с середины XX века после

образования Китайской Народной республики и структурных

преобразований в китайском обществе, как следствие – и в научных взглядах

в языкознании, происходят масштабные изменения и в китайском языке.

После формирования общегосударственного языка путунхуа ( 普 通 话 –

«всеобщий язык»), созданного на базе пекинского диалекта, основой

которого являлся описанный нами выше «разговорный язык» байхуа,

происходит определенная стандартизация и унификация фонетической,

морфологической и синтаксической базы национального языка, что в свою

очередь формирует общие закономерности развития разговорной формы

устной речи в рамках универсализированного в ходе политики языковых

реформ национального корпуса китайского языка. С появлением путунхуа

38

изучение семантико-синтаксической организации речи как объекта

лингвистического исследования приобретает системный научный характер.

В ходе лингвистических исследований текстов ряда произведений

классической китайской литературы, написанных на «разговорном языке»

байхуа, нами использовались методы сопоставительного анализа (сравнение

текстов на байхуа разных исторических эпох между собой, с текстами

идентичной семантики на современном языке), контент-анализа

(качественно-количественный анализ текстовых массивов с целью

последующей интерпретации выявленных числовых закономерностей

частотного распределения слов, типовых синтаксических структур и других

единиц анализа), графематического анализа (морфологический и

синтаксический аспекты). Данный инструментарий позволяет поверхностно

описать динамику формирования разговорных форм китайской речи, ее

типовые лексико-грамматические особенности и этимологические

отношения между единицами лексического и синтаксического уровня.

В результате лингвистического анализа текстов разговорных форм

речи (включая тексты произведений художественной литературы,

написанных в разговорном регистре китайского языка) было установлено,

что многие языковые единицы получили устойчивое употребление в

различных диалектах китайского языка, что позволяет проводить

предварительную идентификацию источника создания того или иного текста.

Междиалектная трансференция в области разговорного стиля речи на

фонетико-фонологическом, лексико-морфологическом синтаксическом

аспектах представляется нам как один системообразующих факторов

формирования семантико-синтаксической системы современного китайского

языка.

Семантико-синтаксическая организация современного литературного

китайского языка инкорпоративно включает в себя как языковые

особенности кодифицированного литературного языка вэньянь, так и

«разговорного языка» байхуа. Это находит отражение в китайской речи и

39

получает нормативное закрепление в узусе разговорного стиля современного

китайского языка. Расширенные возможности междиалектной ассимиляции

синтаксических речеобразовательных моделей в китайском языке

объясняются нами высокой гибкостью механизма замены

парадигматических единиц в системе сопряжения парадигматических и

синтагматических отношений. Данный факт обуславливается изолирующей

типологией китайского языка, в частности, отсутствием развитого

словообразования (не требуется дополнительного согласования слов по

категориям склонения, спряжения, виду, роду, числу и пр.), превалированием

аналитических форм и техник (в сопоставлении с синтетическими –

аффиксация, флексивизация), канонической расчлененностью языковых

единиц.

§3. Синтаксический аспект междиалектной речевой

трансференции

После образования Китайской Народной Республики разговорный

стиль речи стал претерпевать очевидные внутриструктурные преобразования.

С синтаксической точки зрения, стали постепенно исчезать грамматические

конструкции, присущие пекинскому диалектному говорению. К примеру, в

произведениях китайских писателей 30-40 гг. XX века, написанных на

разговорном языке байхуа, можно встретить предложения, построенные по

синтаксической модели «没+动+了+宾/补», то есть «отрицательная частица –

глагол – суффикс совершенного действия – прямое дополнение/комплемент».

Приведем примеры из романов известного китайского писателя и

общественного деятеля XX века Лао Шэ (老舍):

虎 妞并 没有 怀 了 孕 – «Тигрица вовсе не забеременела» （ 骆驼 祥子 –

«Рикша»）.

40

他丢了官与钱财，但是没有丢失了自信与希望–«Он потерял чиновничью

должность и богатство, но не утратил веры в себя и надежды»（偷生 –

новелла «Нищая жизнь»）.

В современном китайском языке «путунхуа», сформировавшемся на

основе пекинского диалекта, грамматическая норма регламентирует

отсутствие глагольного суффикса «了» при отрицательной форме глагола

совершенного вида. Тем не менее, в ряде исключительных случаев в

определенных ситуациях общения носители языка допускают одновременное

употребление отрицательной частицы и суффикса совершенного вида для

придания высказыванию дополнительной стилистической окраски, придания

ему более категоричного характера, к примеру:

«没忘了党的恩情» – «Не забыл заботы партии обо мне».

Говоря о современном состоянии разговорных форм китайской речи,

следует отметить, что в ряде случаев наблюдается устойчивое сохранение и

функционирование в речи синтаксических единиц, которые вошли в

языковой строй вследствие междиалектной трансференции. Как

свидетельствуют китайский исследователь разговорной речи Чэнь

Цзяньминь, в современном разговорном регистре китайского языка

постоянно наблюдается явление сосуществования синтаксических моделей

говорения, пришедших в «от-пекинскую» разговорную речь современного

путунхуа из южных диалектов. Чэнь Цзяньминь пишет по этому поводу:

«…многие приехавшие их юга (Китая) представители кругов интеллигенции

внесли свои диалектные разговорные формы в пекинскую речь. …Поэтому, в

пекинской речи сегодня можно увидеть сосуществование и употребление

северных и южных моделей речи» [Чэнь Цзяньминь, 1984:25].

Рассмотрим типовые синтаксические модели, «привнесенные» в

разговорную китайскую речь в ходе междиалектной трансференции:

41

1) Вопросительные синтаксические модели: «有没有(无)+глагол» и «

有 +глагол+ 吗 ». Данные синтаксические модели исторически присущи

фуцзяньскому и гуандунскому диалектам и в современном разговорном

китайском языке закрепились во второй половине 20 века после создания

единого коммунистического Китая. Приведем примеры из разговорной

китайской речи пекинцев:

你有没有见着他？– «Ты смотришь на него?»

你对他有尊重吗？– «Ты уважаешь его?»

天安门广场到了，有下吗？– «Площадь Тяньаньмынь, есть на выход?»

Данные синтаксические модели вопросительных предложений

успешно ассимилировались в пекинском диалекте и получили устойчивое

употребление в разговорном регистре современного китайского языка. Тем

не менее, не все утвердительные конструкции, в синтаксическом плане

соответствующие данным вопросительным моделям, также закрепились в

разговорном китайском языке. Как указывает по этому поводу Чэнь

Цзяньминь, «… однако, диалектные синтаксические модели утвердительного

ответа на подобные вопросительные предложения не проникли (в

разговорный язык). Так, утвердительной формой на вопросы по модели

«глагол+了没有?»и «глагол+了吗?» в пекинском диалекте будут являться

предложения по типу «глагол+了», а вовсе не «有+глагол», в то время, как в

диалектах минь и юэ ответ будет строиться по модели «有+глагол». [Чэнь

Цзяньминь,1984: 26]. Отметим, что в данном случае рассматриваются модели

вопросительных предложений с образованием совершенной (перфектной)

формы глагола.

42

2) Синтаксическая модель « 在 +глагол». В современном китайском

языке получили частотное употребление в препозиции к глаголу

(прилагательному) – предикату дейктики «在那儿» и «在这儿», утратившие

в данном контексте свое локативное значение в функции обстоятельства

места и обозначающие продолженный характер совершения действия,

выраженного предикатом. Исторически тенденция употребления данных

слов в служебной функции восходит к середине ХХ века, когда данная

синтаксическая функция получила языковую фиксацию в текстах

художественных произведений китайских писателей и публицистов, и далее,

вследствие централизованного характера внутриполитического курса

Коммунистической партии Китая в области литературы, массово

распространилась в разговорной китайской речи. Приведем примеры из

произведений известного китайского писателя Лао Шэ:

我懒得动，还在那儿坐着 – «Мне неохота продолжать сидеть здесь»

[老舍选集– «Лао Шэ. Избранное», с. 82].

他好像是什么也没看见，专心的拉她的风箱。走出老远，我回头看了

看 ， 他 还 在 那 儿 拉 呢 – «Казалось, чтоонничегонезамечал, лишь

продолжать старательно раздувать кузнечные меха. Отойдя довольно

далеко, я обернулся, а он все еще раздувал их» [там же, с. 68].

Очевидно, что в первом примере « 在 那 儿 » употребляется в

дейктическом значении обстоятельства места, тем не менее, во втором

примере данный элемент предложения приобретает иное синтаксическое

значение, указывая на процесс совершения действия, его продолженный

характер, что подчеркивается семантикой всего предложения.

Подтверждением вышесказанного является тот факт, что в ходе

процессе языкового генезиса дейктики «在那儿»и«在这儿» в препозиции к

43

предикату в ряде случаев полностью утратили свою обстоятельственную

(дейктическую) функцию, редуцировавшись до «在», и перешли в категорию

маркеров продолженного действия, сформировав синтаксическую модель

« 在 +глагол» (данное синтаксическое явление следует рассматривать в

ситуации контекстуального окружения предиката и отличать от других

речевых ситуаций, где « 在 那 儿 »и« 在 这 儿 » по-прежнему выполняют

обстоятельственную функцию). Приведем примеры из повести 凶 手

«Убийца», написанной в 1935 г. на разговорном языке байхуа китайским

писателем Ша Тином, родным языком для которого был сычуанский диалект

китайского языка (группа южных диалектов).

随时都在探查着他 – «всегда следил за ним и изучал»;

他与其说是在谛听他的谈话，还不如说是他在谛听自己心跳的声响– «Он

также внимательно вслушивался в его слова, почти так же, как в стук своего

сердца…»[沙汀选集 – «Ша Тин. Избранное», с. 28-29].

Тождественное употребление данной синтаксической модели

«在+глагол» встречается также в произведениях таких известных пекинских

писателей, как Цао Юй и Чэнь Цзяньгун. Например:

你在干什么哪？– «Чем это ты там занимаешься?» [Цао Юй. «Собрание

сочинений», c. 379].

克大夫还 在 等你，你不知道吗？ – «Доктор Кэ ждет тебя, ты что, не

знаешь?» [曹禺选集 – Цао Юй, «Собрание сочинений», c. 58].

44

听妈妈一讲，她就明白乔奶奶在瞎说 – «Послушай, что говорит мама! Она-

то понимает, что тетушка Цяо болтает чепуху»[陈建功«丹凤眼» – Чэнь

Цзяньгун, «Пронзительный взгляд», с.68].

开始还听见那姑娘在笑– «Поначалу было слышно, как та девушка смеется»

[陈建功«丹凤眼» – Чэнь Цзяньгун «Пронзительный взгляд», c. 17].

В дальнейшем синтаксическая функция слова 在 за сравнительно

короткий исторических период прочно закрепилась в системе

синтаксических отношений разговорного китайского языка и речи, получила

устойчивую фиксацию в кодифицированном китайском языке. При

сопоставительном анализе текстов произведений художественной

литературы начала XX века, написанной на разговорном байхуа,

употребление слова 在 в функции форманта продолженного действия

отсутствует. Данный тезис в очередной раз подчеркивает высокую гибкость

механизма синтагматических преобразований классов парадигматических

единиц в китайском языке вследствие его типологических особенностей, в

первую очередь детерминированных высокой степенью аналитизма и

отсутствием развитой морфологии.

3) Синтаксическая модель «(1)прилагательное/глагол + 到

+(2)глагол/простое предложение». В данной модели элемент (2) привносит

дополнительную повествовательную характеристику действию,

выраженному знаменательным предикатом (1) – прилагательным или

глаголом, а слово 到 по сути выполняет синтаксическую функцию

оформления комплемента (дополнительного элемента), замещаемую в

современном китайском языке постпозитивной частицой 得 .Подобное

употребление слова 到 пришло в разговорный китайский язык из

45

фуцзяньского и гуандунского («южных» диалектов) и в данной функции уже

встречается в текстах художественных произведений конца XIX – начала XX

века, написанных на разговорном байхуа. Приведем пример из романа

«Золотой бык и смеющаяся девушка» китайского писателя Оуян Шаня:

她高兴到手舞足蹈起来 – «Ей было так радостно, что она пустилась в

пляс»;

小船平稳到跟平地上差不多 – «Лодочка плыла так ровно, будто была

на твердой земле»;

才不过十年，什么都变了，变到我都认不得了！– «Прошло лишь

десять лет, а все так поменялось! Изменилось до того, что я попросту

и не узнал!» [欧阳山 «金牛和笑女»载全国短篇小说集 – Оуян Шань

«Собрание новелл», с. 143].

На основании статистических исследований разговорной китайской

речи, проводимых в Пекинском университете языка, можно сформулировать

следующую тенденцию: в настоящее время в современном разговорном

китайском языке, образованном на базе пекинского диалекта, наблюдается

устойчивая тенденция планомерного частичного замещения постпозитивной

частицы 得 (атрибут пекинского диалекта)на службное слово 到

(гуандунский и фуцзяньский диалекты) в функции синтаксического

оформителя комплемента. Данная тенденция получает устойчивое

синтаксическое оформление, а служебное слово 到 маркируется фонетически

в варианте произнесения «dou». Приведем примеры из разговорной

китайской речи:

高到不能再高 – «так высоко, что выше получится»;

46

她哭 到 两只眼睛像灯笼似的 – «она плакала так, что ее глаза казались

горящими фонарями»:

4) Синтаксическая модель « 去 +локатив (обстоятельство места)».

Данная синтаксическая модель также характерна для «южной группы»

диалектов китайского языка, где закрепилось употребление глагола 去 –

«идти, достигать» – в качестве переходного глагола, обладающего

способностью принимать в объектной позиции слова-локативы

(преимущественно существительные), обладающие значением места.

Сопоставительный анализ фактического языкового материала показывает,

что для пекинского диалекта подобная модель не являлась типовой, и глагол

направления движения 去 принимал препозитивный обстоятельственные

предлоги, такие как 上 или 到, указывающие место движения. Например:

上南京去 – уехать в Нанкин;

到远方寺庙去求学 – уйти в дальний монастырь учиться.

Современное устойчивое употребление: « 去 南京» и « 去 远方寺庙求学»

соответственно, указывающее на синтаксическую трансформацию при

сохранении тождественного семантического значения.

Тем не менее, в силу действия закона экономии языковых средств

модель «去+локатив» закрепилась в разговорном «от-пекинском» языке и

прочно вошла в функциональный инвентарь синтаксических средств. В то же

время, из современного китайского языка не ушли вопросительные

формулировки « 上哪去» « 到 哪去» – «куда идешь (направляешься)?»,

образованные по «пекинской» синтаксической модели.

47

5) Синтаксическая модель «глагол1+глагол1+комплемент

(результативная морфема)». Данная модель пришла в разговорный язык из

шанхайского диалекта, в то время как в пекинском диалекте преобладала

модель «глагол+комплемент», к примеру: 长 胖 – «вырастать», 睡 醒 –

«пробуждаться»вместо 长 长 胖 , 睡 睡 醒 , где глагольный компонент

редуплицируется. Тем не менее, в процессе междиалектной интерференции

данная модель также приобрела устойчивое употребление в разговорном

стиле китайской речи:

说说清楚 – ясно (четко) изложить;

码码整齐 – рассчитать;

烤烤干 – запечь.

Из микродиалога в парикмахерской:

甲：要卷发吗？– нужно завивать волосы?

乙：不，请吹干吧！– не, посушите, пожалуйста!

甲：吹吹干，加一块。 – с сушкой плюс один юань.

Ситуация в общественном транспорте:

甲：老爷，路还远呢！给您让了座位，请坐！– Дедушка, дорога

дальняя! Вам место уступают, Вы б присели!

乙：快要下车了，不用不用…– да скоро сходить, не надо…

甲：哎呀，车子很震动，您还是坐坐好，好吗？– Ой! Автобус как

трясет, Вы все-таки присядьте, ладно?

Как видно из данных примеров, комплемент, выраженный

результативной морфемой, в данной синтаксической модели имеет как

двуморфемную ( 清 楚 , 整 齐 ), так и одноморфемную структуру ( 干 ).

48

Функционирование модели «глагол1+глагол1+комплемент» можно также

встретить и в художественных произведениях китайских писателей 20 века, в

частности, в романе Дуаньму Хунляна «Цао Сюэцинь»:

你就知道玩！你那功课什么的，也得抓抓紧了！ – «Ты только и знаешь, что

баловаться! А твои уроки? Ты тоже должен основательно ими заняться!» [端

木蕻良“曹雪芹”上卷 – «Цао Сюэцинь», с. 252].

6) Синтаксическая модель «глагол+ 一 下 ». Данная модель

предполагает оформление смыслового глагола т.н. глагольным счетным

словом 一下, которое получило широкое распространение в гуандунском и

фуцзяньском диалектах, откуда в начале 20 века и проникло в пекинскую

разговорную речь. Изначально в пекинском диалекте, сформировавшем

семантико-синтаксическую основу разговорного языка байхуа,

кратковременность и непродолжительность действия обозначалась

«видовыми» глагольными счетными словами, выраженными семантически

кореферентными существительными, или удвоением смыслового глагола.

Приведем примеры из классического романа 红楼梦 «Сон в красном тереме»:

拿起拄杖向春燕身上击了几下 – «взял посох и помахал им несколько

раз в сторону ласточек» [«Сон в красном тереме»с. 757]

吓了一跳 – «испугался (раз) » [там же, с. 426]

逛一逛 – «прогуливался» [там же, с. 492]

找一找 – «поискал» [там же, с. 487]

想了一想 – «обдумывал (прикинул в уме)» [там же, с. 1265]

В исторический период написания романа «Сон в красном тереме» (16

век) в разговорном от-пекинском языке байхуа отстутствовало

49

синтаксическое употребление 一下 в роли глагольного счетного слова, а его

синтаксическую функцию сочетания замещало омофоничное слово 吓 xia,

оформляющее смысловой глагол в качестве результативной морфемы со

значением кратковременности, разового характера совершения действия.

Например:

睇吓=看一下– «глянуть, окинуть взором»;

食吓=吃一下 – «поесть»;

试吓=试一下 – «попробовать»;

打吓=打一下 – «подбить, постучать»

Первоначально глагольное счетное слово 一 下 употреблялось с

глаголами, обладающими универсальным, многозначным значением, к

примеру, с глаголом 打 – «бить, ударять; совершать что-либо», далее,

распространилось и на другие глаголы соответствующей семантики.

Тем не менее, в 30-е гг. ХХ века наблюдается тенденция закрепления

синтаксического употребления 一下 в пекинской разговорной речи, о чем

свидетельствует выдержки из произведений Лао Шэ:

想烹他们一下 – «решил их немного обжарить» [老舍选集 – Лао Шэ

«Избранное», с.38]

笑了一下– «рассмеялся» [там же, с. 9]

报复一下 – «попробовать отомстить» [там же, с. 3]

再撮合一下 – «еще разок сосватать» [там же, с. 11]

提拔他一下 – «продвинуть его дальше по карьере» [там же, с.39]

50

Следует отметить, что в период написания произведений Лао Шэ

некоторые глаголы при передаче кратковременности действия сохраняли

свои кореферентные счетные слова либо продолжали удваиваться:

回头看了一眼– «оглянулся и окинул взглядом» [там же, с.41]

身子往后仰一仰 – «прогнулся в спине» [там же, с.2]

可是什么都爱动一动– «однако все любил подвигать» [там же, с.41]

想爬下去 吻一吻那个灰臭的地 – «захотел ползти и целовать эту

выгоревшую землю» [там же, с. 107].

Однако, в 30-е гг. ХХ века в текстах произведений художественной

литературы, написанные на разговорном языке байхуа, наблюдается

закрепления 一下 в функции универсального глагольного счетного слова.

Приведем пример из повести Ван Япина «Командир отряда уголовной

полиции»:

这时他才看了刑警队长一眼，似乎是要他为自己作证 – «И только

когда он взглянул на командира полиции, то почувствовал, что будто бы он

сам должен быть свидетелем самого себя» [王亚平«刑警队长» – Ван Япин,

с. 41];

我走进去在客厅里看了一下，又到周大卧室里看了一下… – «Я зашел

в гостиную осмотреться, потом прошел в спальню Чжоу Да и огляделся

там…» [там же, с. 41].

7) Синтаксическая модель «А 不 АВ», где в позиции повторяющихся

элементов выступают глагол или прилагательное. Данная модель также

присуща южным диалектам, тогда как в пекинском диалекте стандартно

употреблялась модель «АВ 不 АВ»:

51

不管孔圣人愿意不愿意 – «независимо от того, хотел этого мудрец

Конфуций или нет…»[老舍选集 – Лао Шэ «Избранное», с. 129].

Тем не менее, в силу действия закона экономии языковых средств,

модель «А 不 АВ»: 可不可以 – «можно-нельзя»，希不希望 – «надеяться-нет»，

知不知道 – «знать – не знать», – прочно закрепилась в «от-пекинском»

разговорном китайском языке.

8) Синтаксическая модель «глагол 过+существительное 了». Данная

синтаксическая модель хорошо проявляется на примере 吃过饭了 – «поел». В

данном случае слово 过 , выступающее в функции глагольного суффикса,

привносит значение совершенного действия, и в таком употреблении пришло

в пекинский диалект из южных говоров, тогда как по-пекински (=на

разговорном байхуа) фраза «я поел (еду)», предполагающая совершенный

характер действия, следовательно, перфектную форму глагола, будет

традиционно передаваться как «我吃了饭了» с перфектным глагольным

суффиксом 了 . Тем не менее, как отмечают китайские лингвисты, при

анализе подобных устоявшихся синтаксических моделей наблюдается

тенденция замещения суффикса совершенного вида глагола 了 на суффикс в

этом же значении 过, несмотря на то, что в ряде ситуаций суффикс 过 имеет

иное суффиксальное значение, указывая на факт совершения действия в

прошлом (когда-то), к примеру:

我去过中国 – Я был в Китае;

此前，爸爸当过高级指挥员 – Раньше папа был большим начальником.

52

Как отмечает по этому поводу китайский филолог и публицист Чэнь

Юань в своей книге «Язык и общественная жизнь» (陈原 «语言与社会生活»):

«…Некоторым людям также вошло в привычку говорить: “吃过

啦？” – «Поел?», “吃过了” – «Поел!» или “吃了没有”- «поел-нет?» –“吃啦” –

«поел (да)». В данном случае наблюдается попеременное употребление

глагольных суффиксов 了 , 过 ,а также 啦 для выражения совершенного

характера действия.

9) Синтаксическая модель «А 过 В». Данная конструкция также

присуща фуцзяньскому и гуандунскому диалектам, где выступает в функции

сравнительной грамматической конструкции. В пекинском диалекте

тождественной ей конструкцией является «А 比 В 还…», либо же данную

функцию исторически замещает предлог 于, постпозитивно оформляющий

глагольный либо качественный предикат по модели «глагол/прил+ 于 ».

Например, при переводе данного предложения «В этом году урожай больше,

чем в прошлом году»:

а)今年收成好过去年;

б)今年收成比去年还高;

в)今年收成好于去年.

В случае а) перевод осуществлен по «южнодиалектной» модели, в б) и

в) – по «пекинской» модели. В силу своей простоты и эргономичности

синтаксическая модель «А 过 В» наряду с устоявшимися тождественными

грамматическими конструкциями смогла закрепиться в активном пласте

частотных синтаксических единиц разговорного китайского языка.

53

В данном параграфе мы рассмотрели ряд типовых синтаксических

моделей, которые в процессе исторического формирования разговорных

форм китайского языка, отделения «разговорного языка» байхуа от

кодифицированного литературного языка вэньянь смогли получить

устойчивое закрепление в разговорном стиле речи современного китайского

языка. Как мы неоднократно подчеркивали выше, интенсивная ассимиляция

данных синтаксических моделей происходила в сравнительно короткий

период активных лексических и грамматических преобразований в

китайском языке, связанных с изменением социально-экономического уклада

жизни китайского общества, по сути – с переходом государства в новую

общественно-экономическую формацию, – образование КНР, проведение

программы социалистических реформ, а далее – серии либерально-

демократических (рыночных реформ). Очевидно, что политические и

экономические преобразования системы государственного устройства в

большой степени затрагивают все сферы общественной жизни, что

неминуемо влечет за собой процессы реорганизации языковой системы. Это

находит отражение в разных уровнях китайского языка. В лексическо-

морфологическом плане осуществляется количественное и качественное

преобразование лексических единиц – появление заимствований, увеличение

числа неологизмов, появление архаизмов, активизация процессов

субстантивации (частеречные переходы), появление новых техник

словообразования. В синтаксическом плане происходит унификация и

стандартизация синтаксических моделей порождения речи, формирование

синхронически фиксированного комплекса синтаксических конструкций,

определяющих вектор развития семантико-синтаксической парадигмы

языковой материи.

Применительно к китайскому языку, мы неоднократно отмечали

значительное влияние процессов междиалектной трансференции на

формирование разговорных форм речи в корпусе национального

литературного китайского языка. Лингвистические исследования

54

разговорного стиля речи, главным образом верифицируемые результатами

графематического, сопоставительного и компонентного анализа

аутентичных текстов, показывают, что «разговорный» китайский язык

(байхуа) на 70 % сформирован на лексико-грамматической базе пекинского

диалекта. В то же время мы модем наблюдать значительные синтаксические

и лексические «интервенции» в от-пекинский байхуа, исходящие главным

образом из южных диалектов – гуандунского, фуцзяньского, шанхайского и

ряда других. Данные тенденции в очевидной степени перешли и в

современный китайский язык путунхуа, в свою очередь, сформированный на

базе разговорного байхуа и вобравший в себя языковые элементы

кодифицированного литературного языка вэньянь.

Таким образом, фонетическая база китайских диалектов по причине

сравнительной артикуляционной сложности не смогла объективно

ассимилироваться в пекинском диалекте (за исключением ряда частных

интервенций), следовательно, оказать существенное влияние на

формирование произносительной базы разговорного стиля в национальном

корпусе литературного китайского языка.Синтаксическая система

разговорного стиля речи является системообразующим компонентом

синтаксической организации национального корпуса литературного

китайского языка. В ходе диахронических преобразований, связанных с

унификацией и стандартизацией общегосударственного литературного языка

путунхуа, процессами междиалектной (синтаксической) трансференции,

межъязыкового взаимодействия и рядом других причин, система

коммуникативного синтаксиса речевого общения приобрела адекватный

структурный облик, отражающий реалии современной языковой системы и

коммуникативные потребности общества.

Иными словами, вне зависимости от акустического облика (фонетико-

фонологический уровень) и смыслового (лексическо-морфологический

уровень) содержания конкретной единицы речи (в рамках соответствующего

коммуникативного действия), коммуниканты имеют возможность

55

моделировать структуру семантико-синтаксической организации

высказывания на основании заданных синтаксической конструкцией рамок

характеризации предицируемого компонента. Данное явление подтверждает

факт «внутриречевого» развертывания предикативных структур в сознании

коммуникантов и отчетливо проявляется на материале канонически

сочлененного китайского языка (изолирующего типа), не требующего

дополнительного согласования по соответствующим лексическим и

грамматическим категориям.

ВЫВОДЫ ПО ГЛАВЕ 1

В первой главе настоящего исследования была проведена

систематизация и научное обобщение актуальных лингвистических теорий и

концепций. Нами осуществлен системный анализ междисциплинарных

теоретических исследований семантико-синтаксической организации

китайского языка, выработаны основы интегрального, комплексного подхода

к описанию синтаксиса китайской речи с возможностью выделения

коммуникативно-значимых элементов в целях вскрытия механизма

интерактивного речевого взаимодействия. В качестве теоретической и

методологической основы исследования сформулирован структурно-

функциональный интегративный подход с опорой на комплекс понятий и

категорий (топик и комментарий), разработанных в рамках предикационной

концепции.

Полученные выводы свидетельствуют о том, что:

1. Лингвистические исследования семантико-синтаксической

организации китайского языка, его морфологии и синтаксиса,

осуществлялись неравномерно, не производилась попытка выработать

объективные категории анализа ряда языковых явлений.

56

2. В китайской лингвистической традиции вектор лингвистического

исследования был смещен в сторону лексикологии (семиотики,

лексикографии, стилистики), в западном языкознании китайский язык долгий

период времени представлялся как аморфный и недоразвитый в силу

отсутствия ряда грамматических категорий, присущих европейским языкам,

которые типологически отличаются от изолирующего китайского.

3. Появление объективных категорий описания и анализа

синтаксиса китайского языка связано с зарождением генеративного

направления (Н.Хомский) в лингвистике и формулированием основ

предикационной концепции (Ч.Ли, С.Томпсон, В.А.Курдюмов).

4. Ключевыми понятиями предикационной концепции являются

предикативность как свойство, предикационное отношение как базовый тип

связи, процесс предикации, обеспечивающий «поддержание» (существование)

языка. В данном ключе язык рассматривается не как семиотическая система

знаков и статических средств, а как процессы порождения-восприятия,

реализуемые в речевой деятельности.

5. Анализ процесса исторической дифференциации письменной и

устной форм речи в китайском языке выявил особенности синтаксического

строя письменного языка вэньянь и разговорного байхуа в рамках единого

национального языкового корпуса.

6. Междиалектная трансференция разговорных форм речи в

фонетико-фонологическом, лексико-морфологическом синтаксическом

аспектах является одним из системообразующих факторов формирования и

развития семантико-синтаксической системы разговорного стиля речи в СКЯ.

7. Наличие в устной речи лексических элементов и

синтаксических моделей и кодифицированного литературного языка вэньянь,

и «разговорного языка» байхуа.

8. Расширенные возможности междиалектной ассимиляции

синтаксических речеобразовательных моделей в китайском языке можно

57

объяснить высокой гибкостью механизма замены парадигматических единиц

в системе сопряжения парадигматических и синтагматических отношений.

9. Преобладание синтагматических отношений над

парадигматическими основывается на изолирующей типологии китайского

языка и сочетается с отсутствием развитого словообразования (не требуется

дополнительного согласования слов по категориям склонения, спряжения,

виду, роду, числу и пр.), превалированием аналитических форм и техник (в

сопоставлении с синтетическими – аффиксация, флексивизация),

канонической расчлененностью языковых единиц (на уровне сложного

словосочетания, предложения и выше).

10. Анализ семантико-синтаксической структуры текстов

литературных произведений, написанных в разговорном стиле и

принадлежащих разным историческим периодам выявил типовые

синтаксические модели разговорных форм речи.

11. Существование междиалектных синтаксических интервенций в

китайской речи: свободное функционирование синтаксических моделей в

речевом синтаксисе возможно вследствие доминантного характера

синтагматической функции по отношению к парадигматической.

12. Вне зависимости от акустического облика и смыслового

содержания конкретной единицы речи (в рамках соответствующего

коммуникативного действия), превалирование синтагматических отношений

дает возможность моделировать структуру семантико-синтаксической

организации высказывания на основании заданных синтаксической моделью

рамок характеризации предицируемого компонента.

13. В изолирующем языке, каким является китайский,

противопоставление субъекта и объекта – гораздо менее значимо, чем

выделение топика и комментария. Иными словами, первостепенную

важность в китайском языке имеет коммуникативная значимость того, о чем

говорится. При установлении предикативного отношения между структурно-

семантическим компонентом, подвергающимся характеризации (топиком) и

58

характеризующим его (комментарием), данные части высказывания

приобретают интонационное оформление и становятся коммуникативно-

значимыми единицами речевого акта.

14. Лингвистический анализ речевых актов позволил выделить

коммуникативно-значимые компоненты формулирования мысли.

59

ГЛАВА 2. ИНТЕРАКТИВНОСТЬ СИНТАКСИЧЕСКОЙ

ОРГАНИЗАЦИИ РЕЧИ В СОВРЕМЕННОМ КИТАЙСКОМ ЯЗЫКЕ

§1. Специфика реализации регулятивной функции речи в современном

китайском языке

Когда мы говорим о человеческом обществе как об организованной

совокупности индивидов, а о языке как о средстве коммуникации, то мы

непременно затрагиваем понятие «система». Причем, человеческое общество

и язык его общения образуют единую интегральную систему,

обеспечивающую взаимодействие всех связанных между собой структурных

элементов. В процессе осуществления различных видов человеческой

деятельности язык существует и развивается как социальный феномен, а

метафизическое пространство человеческого общества в совокупном

процессе осуществления форм деятельности находится в неразрывной

взаимосвязи с языком. Только благодаря наличию деятельностной

активности становится возможным формирование отношений в обществе

при помощи языка: «Общество не просто множество человеческих

индивидов, а система разнообразных отношений между людьми,

принадлежащим к тем или иным социальным, профессиональным, половым

и возрастным, этническим, этнографическим, конфессиональным группам,

где каждый индивид занимает свое определенное место и в силу этого

выступает носителем определенного общественного статуса, социальных

функций и ролей» [Сусов,2006: 43].

Таким образом, взаимодействие людей в обществе посредством языка

экстраполирует его предназначение по организации социального

взаимодействия людей - интеракции. Важнейшей характеристикой речевой

интеракции является регулятивное воздействие на партнера: ведь даже

информирование партнера направлено на конкретного адресата, учитывает

его психологические характеристики, уровень образования, информационной

60

осведомленности, морально-нравственные характеристики и ценности.

Исходя из оценки реципиента адресант и планирует свое речевое действие в

конкретном пространственно-временном континууме. Принципиально

важной представляется идея о том, что вступая в речевое общение, субъект

исходит из своих потребностей и обязательно адресует свою речь

реципиенту: «Организация общения подразумевает решение следующих

задач: привлечение и удержание внимание объекта речевого воздействия;

ориентирование объекта речевого воздействия в ситуации общения;

формирование установки восприятия» [Курбакова, 2012: 11].

В данном контексте дихотомию «язык-речь» мы можем представить,

как соподчинение материальной совокупности формально-содержательных

единиц, категорий и правил их организации (язык) и их личностно-

пространственно-временной реализацией в коммуникативном акте (речь).

Раздельное существование языка и речи невозможно, так как это неразрывно

связанные продукты человеческой деятельности, экплицирующиеся в

восприятии людей в тех или иных формах. Как пишет по этому поводу

Е.В.Сидоров, «именно в процессах речевой коммуникации система языка

формируется, совершенствуется, изменяется. В тех же процессах

формируется речевое сознание человека» [Сидоров, 1986:7].

Следовательно, динамика развития языковой системы соответствует

векторному направлению развития речевой деятельности. Мы можем

интерпретировать язык как сформированный обществом в ходе

антропогенеза универсальный арсенал средств выражения мысли, а речь –

как форму экспликации этих средств. В то же время, данные явления

необходимо рассматривать в динамике их отношений, поскольку с

эволюционной точки язык не мог возникнуть «из ниоткуда» как некая

данность, а приобрел системную форму благодаря возникновению речевой

деятельности, обладающей определенной целью. Как указывает М.Р. Львов,

«современные гипотезы допускают, что первично все же общение:

потребность передачи информации, например о возникшей опасности,

61

вынуждала наших предков закрепить постоянное значение за устойчивыми

сигналами (знаками): так, определенный крик служил сигналом опасности,

другой — приглашением к еде. Постепенно накапливалось некоторое

количество сигналов — знаков с постоянным значением, а это уже начало

языка, знаковой системы. Затем стали необходимы правила соединения слов,

знаков для выражения более сложного содержания. <…> Не исключено, что

первые знаки могли быть не акустическими, а скорее графическими:

сломанная веточка, черта на песке, сложенные камешки и т.п.» [Львов,

2000:16]. Следовательно, любая деятельность исходит из целевой установки

деятеля, в том числе и речевая деятельность, цель которой определяется

коммуникативным замыслом адресанта с целью осуществления

определенного воздействия на адресата.

В процессе сравнительно-исторических и типологических

исследований национальных языков ряд представителей современных

лингвистических школ и концепций склоняется к утверждению, что

структурно национальные (литературные) языки состоят из двух

разновидностей: кодифицированный литературный язык и разговорный язык.

В частности, в §2 главы I нашего исследования приводится

общелингвистическое описание исторического процесса семантико-

синтаксического разделения китайского языка на кодифицированный

литературный язык вэньянь и разговорный байхуа, а также центробежный

характер их дискретного употребления в китайском социуме. В то же время

следует отметить, что выделение понятия «разговорный язык» в современной

лингвистике остается достаточно дискусионным. В нашем исследовании мы

преимущественно оперируем термином «разговорная речь», закрепленным в

китайской лингвистической традиции понятием « 口 语 », которое

подразумевает разговорный регистр (национального литературного) языка –

« 口 头 语 言 ». Известный китайский лингвист, исследователь проблем

системно-структурной организации разговорной речи Чэнь Цзяньминь

62

выделяет семь дефиниций разговорной речи: 1) ежедневное общение

(включая вопросы-ответы, диалоги); 2) случайные слова (речь), сказанные в

ходе совершения какого-либо действия или в процессе чего-либо; 3)

вербализованные в процессе осуществления различных действий слова,

смешанные в едином речевом отрезке; 4) цепочка слов, сказанных в ходе

неподготовленного речевого действия; 5) импровизированное выступление с

опорой на конспект, доклад (при публичных выступлениях); 6) устное

выступление по содержанию доклада (конспекта); 7) устное чтение доклада

(конспекта) [Чэнь Цзяньминь,1984:1]. Применительно к пунктам № 6 и № 7

китайский ученый указывает, что в данном случае под понятием

«разговорная речь» подразумевается устная реализация письменного

литературного языка, предыдущие же пять пунктов в полностью

соответствуют содержанию данного понятия, указывая на использование не

только вербальных, но и паравербальных средств общения. Чэнь Цзяньминь

также напрямую указывает на факт того, что разговорный языковой

регистр – «разговорный язык – речь» – является основой письменного

(кодифицированного литературного) языка, тогда как письменный язык –

«прошедшая обработку форма разговорного языка». И далее в этом ключе:

«…как письменный язык, так разговорный язык развиваются по своим

законам и правилам, превратившись в две функциональные системы

существования (национального) языка, которые то тождественны, то

нетождественны друг другу, то соприкасаются, то отдаляются» [Чэнь

Цзяньминь, 1984: 2].

В истории языкознания проблема научного разграничения

разговорного языка и кодифицированного литературного языка, а также

выделения в отдельный терминологический ряд разговорной речи (и ее

разновидностей) получила широкое освещение в передовых научных школах

по всему миру с середины XX века, что, в свою очередь, обусловлено

активным изучением теории и практики разговорных аспектов языка в связи

с появлением стыковых разделов общей лингвистики (психолингвистика,

63

социолингвистика, этнолингвистика, нейролингвистика и др.), а также

развитием теории коммуникативного синтаксиса и генеративного

направления в языкознании. В данном параграфе мы попытаемся

поверхностно описать дихотомию «разговорный язык – кодифицированный

литературный язык», дихотомию «устная речь – письменная речь», а также

понятия «разговорная речь», «спонтанная речь», «живая речь»

применительно к нашему исследованию семантико-синтаксической

организации речи в современном китайском языке.

Исследования дихотомии устной и письменной речи имеют достаточно

длительную историю изучения в рамках разных школ и подходов.

Традиционно устная и письменная речь противопоставляются на основе

различий в форме существования и восприятия. Считается, что устная речь

реализуется в виде звуковой материи и воспринимается как акустический

сигнал, обладая при этом дополнительными, внеязыковыми средствами

выражения. Письменная речь выражает информацию при помощи

грамматических и лексических средств языка как кода общения и

представляет собой графическую материю, воспринимаемую визуально.

Характерной особенностью письменной речи является отсутствие

непосредственного собеседника в качестве реципиента сообщения в данном

коммуникативном акте (в ряде случаев адресат сообщения представлен

визуально), что обуславливает определяющую роль продуцента письменной

речи в формировании речевого мотива и замысла. Таким образом, контроль

над письменной речью остается в пределах деятельности самого автора

(пишущего) на фоне того, что реципиент письменной речи будет лишен

возможности «живого» участия в коммуникативном акте с учетом

совокупности невербальных средств коммуникации (паралингвистических,

экстралингвистических, кинесических, проксемических). Следует отметить,

что регулятивное воздействие невербальных средств может иметь частичное

отображение в письменной речи и проецироваться в сознании реципиента,

если продуцируемый текст сопровождается отдельным комментарием об

64

интонации, дикции, ритмике речи, о жестах, позе говорящего, о различных

помехах, шуме, возгласах, о позе и телодвижениях коммуникантов.

Наибольший исследовательский акцент в современной

лингвистической науке получила именно устная речь, причем открытым и

достаточно дискуссионным по настоящее время остается вопрос о формах и

разновидностях устной речи. В частности, как указывает известный

отечественный психолог А.Р. Лурия, устная речь «…существует в трех

основных формах: восклицание (аффективная речевая реакция),

диалогическая и монологическая речь» [Лурия, 1998:320]. В то же время, ряд

лингвистов традиционно выделяют в составе устной речи разговорную речь

и разговорный язык. В частности, как отмечает отечественный лингвист

Е.А. Земская, разговорной или литературной разговорной речью является

«непринужденная речь носителей литературного языка» [Земская, 1970:4]. В

данном случае разговорная речь противопоставляется другим формам устной

речи, таким как научный доклад, лекция, подготовленное устное

выступление и т.д. Как указывает по этому поводу сама Е.А. Земская, само

употребление термина «речь» оказывается достаточно условным, поскольку

объектом изучения в этом случае становится «особая языковая система,

противопоставляемая в пределах литературного языка кодифицированному

литературному языку» и обладающая «неподготовленностью и

непринужденностью акта коммуникации, а также непосредственным

участием в нем говорящих» [Земская и др., 1981:277]. В похожем ключе

интерпретирует понятие разговорной речи другой отечественный лингвист

О.Б. Сиротинина: «Разговорная речь используется в тех случаях, когда

существует неподготовленность речевого акта, непринужденность речевого

акта и непосредственное участие говорящих в речевом акте» [Сиротинина,

1983:143].

На наш взгляд, многие толкования понятия «разговорная речь» в

отечественной, западной и других лингвистических школах традиционно не

вбирают в себя сферы употребления разговорной речи, точнее – ее

65

содержательной стороны – в письменной форме. Это касается таких сфер

общения, как интернет-переписка, чат-сообщения, переписка на форумах,

телефонные сообщения SMS и др. Ведь в данном случае мы, по сути, имеем

дело с реализацией семантико-синтаксического облика разговорной речи, но

только в письменной форме. По этой причине, в данной ситуации неуместно

классифицировать подобный языковой материал как речь письменную.

Подобную интерпретацию можно найти и в поздних работах Е.А. Земской,

которая отождествляет понятия «разговорная речь» и «разговорный язык»,

расширяя дефиницию разговорной речи: «Разговорная речь – 1) то же, что и

разговорный язык; 2) любая речь, проявляющаяся в устной форме: научный

доклад, лекция, выступление по радио, телевидению, бытовая речь,

городское просторечие, территориальные диалекты; 3) любая устная речь

городского населения; 4) бытовая речь городского и сельского населения

[Земская, 1998:406]. Далее, Е.А. Земская с большей степенью конкретизации

раскрывает суть приводимых понятий: «…Термин «разговорная речь» в

первом значении заменяется термином «разговорный язык», во втором

значении – термином «устная речь», в третьем – термином «городская устная

речь», в четвертом – термином «бытовая речь» [Земская, 1998:406].

В нашем исследовании при описании семантико-синтаксической

организации разговорной речи современного китайского языка мы

равноправно используем фактический языковой материал как устной, так и

письменной речи, реализуемых в разговорном регистре литературного

китайского языка. В китайской лингвистике разговорная речь как

деятельностная реализация литературного языка традиционно

противопоставляется письменному (кодифицированному) языку, что, как

нами было отмечено в §2 главы I, имеет исторические обоснования. В ходе

языкового генезиса национальный литературный язык постепенно

разделился на «письменный язык» вэньянь и устный – «разговорный»

байхуа. Разговорный байхуа стал основой общенационального языка

путунхуа на нормативной базе пекинского диалекта (северной диалектной

66

супергруппы). Таким образом, семантико-синтаксическая система

разговорной речи современного китайского языка инкорпоративно вбирает в

себя как лексико-грамматические нормы «разговорного» байхуа, элементы

письменного языка вэньянь.

Как отмечалось выше, разговорная речь в русле системно-

деятельностного подхода представляется нам реализацией (литературного)

языка в виде направленной (адресованной) деятельности. Лингвистическое

описание категорий языка и речи осуществляется нами в свете динамических

представлений о природе языка, в частности, в русле предикационной

концепции как наиболее полно отвечающей требованиям координационно-

деятельностной парадигмы к изучению роли языка в формировании

культурно-семиотического компонента общественного сознания и

организации социального взаимодействия. В ходе проведения

лингвистических исследований разговорной речи используется аутентичный

материал современного китайского языка. Мы осуществляем поверхностную

дескрипцию семантико-синтаксических средств китайской разговорной речи

как инструмента осуществления интерактивного воздействия на участников

коммуникативного акта, а также выявим особенности интерактивной

экспликации коммуникативно-воздействующего аспекта.

В рамках исследования мы преимущественно используем

аудиоматериал записей речи, видеоматериал различных фильмов, программ,

телепередач с составлением текстового скрипта, а также тексты из

произведений литературы, принадлежащей к разговорному стилю, то есть

максимально отображающие речевое общение. Перечисленный выше

материал исследования предоставляет обширную эмпирическую базу,

однако для систематизации имеющегося фактического материала мы

структурно разделили его на ряд категорий по критериям формы

экспликации речи и степени ее спонтанности. Данные по полученной

классификации приведены в таблице 1:

67

Таблица 1

№

п/п

форма экспликации регистр

(форма)

источник

материала

критерии

(свойства)

1 спонтанная живая разговорная

речь

устный аудиозапись Полностью (на 100%)

естественная

повседневная

обстановка

2 спонтанная разговорная речь устный аудиозапись,

видеозапись

По предварительному

информированию

продуцентов

3 подготовленная разговорная

речь

устный аудиозапись,

видеозапись

По предварительному

информированию с

составлением

конспекта,

содержащего

подготовленный

текст выступления

4 подготовленная

стилистически-

ориентированная речь

устный аудиозапись По предварительному

информированию с

составлением

конспекта с текстом,

принадлежащим к

определенному

функциональному

стилю

5 спонтанная живая разговорная

речь

письменный текстовые

сообщения

Полностью (на 100%)

естественная

повседневная

обстановка

6 подготовленная разговорная

речь

письменный книжный

текст

По предварительному

информированию

продуцентов, наличие

стилистических

ограничений

В рамках нашего исследования мы преимущественно склоняемся к

тезису о том, что наибольший научный интерес представляет именно та речь,

которая обладает наиболее высокой степенью спонтанности. В данном ключе

понятие «спонтанность» имеет ключевое значение, поскольку именно

68

естественная человеческая речь, не подвергающаяся искусственному

вмешательству или моделированию, воссоздает наиболее полную картину

психолингвистических процессов порождения и восприятия высказывания,

реализации языковых функций в речи, в частности – ее коммуникативного

воздействия. В данном контексте главным свойством спонтанной речи мы

считаем формирование и непосредственную вербализацию речевых

высказываний в соответствующий момент коммуникации, то есть без

предварительной паузы или задержки для их сознательного осмысливания

или подготовки отправителем.

Следует отметить, что проблема определения спонтанности обеих

форм экспликации речи достаточно дискуссионна в современном

языкознании. Несомненно, что большинство исследователей наделяет этим

свойством преимущественно устную речь. Как утверждает отечественный

лингвист К.А.Филиппов, «…спонтанность как важное свойство организации

речевой деятельности наиболее ярко проявляется в организации устной речи,

а письменная форма предполагает сведение к минимуму какого-либо

проявления спонтанности. Можно даже сказать, что письменной форме речи

практически несвойственна спонтанность» [Филиппов,2003:7]. Другой

отечественный филолог О.Б.Сиротинина пишет по этому поводу: «В какой-

то степени спонтанность характеризует любую устную речь, но в полной

мере она проявляется лишь в разговорной речи» [Сиротинина 1974:30].

Представители западной лингвистической традиции Д. Миллер и Р. Винерт

отмечают следующие характерные свойства спонтанной речи:

– спонтанная речь производится в режиме реального времени,

экспромтом и без возможности редактирования, в то время как письменный

язык, как правило, производится с паузами для размышлений и содержит

элементы редактирования;

– на спонтанную речь накладывает ограничения кратковременная

память как говорящего, так и слушающего;

69

– спонтанная речь, как правило, создается людьми, говорящими

«лицом к лицу» в конкретном контексте;

– спонтанная речь, по определению, включает в себя характеристики

амплитуды, ритма и качества передачи голоса;

– спонтанная речь «лицом к лицу» сопровождается жестами, взглядом,

мимикой, положением, что является сигнальной информацией [Miller,Weinert

2007:22].

В нашей работе мы придерживаемся тех позиций, что и устная, и

письменная речь может быть спонтанной. Главным критерием спонтанности

речи мы считаем непроизвольный характер порождения, неподготовленность,

непринужденность. Это находит практическое подтверждение в

акустических (графических), семантико-синтаксических свойствах речи. В

рамках нашего исследования мы акцентируем основное внимание на

коммуникативно-обусловленном выборе синтаксической модели порождения

речи в целях достижения регулятивной функции в соответствии с

коммуникативным замыслом адресанта.

При исследовании процессов речевой деятельности мы

преимущественно опираемся на концепцию системно-коммуникативной

организации речи. Это обуславливается тем, что именно для достижения

определенной цели и формулируется мысль. Системно-коммуникативная

организация речи выражается в целесообразном выборе вербальных

языковых средств (лексических, синтаксических, стилистических), а также

паралингвистических (ритма, тембра, интонации, артикуляции, темпа,

громкости, ритмики, тональности, мелодики речи), кинесических (мимики,

жестов, визуального контакта) и проксемических средств (пространственно-

временная организация коммуникативного акта: поза, телодвижения,

дистанция). То есть, реализацию коммуникативной функции посредством

речи необходимо рассматривать в интегральном сопряжении всех без

исключения факторов осуществления коммуникации, прежде всего системы

языка и коммуникантов, пользующихся языком для регуляции деятельностей

70

друга друга. Следовательно, системное описание речевой деятельности

представляется полным в случае детального анализа реальной ситуации

общения с учетом всей совокупности условий и средств коммуникации. С

функциональной точки зрения текст рассматривается нами как

целенаправленное социальное речевое действие. Данный подход позволяет

не только выявить психолингвистические особенности конкретного

коммуникативного акта, но и выявить модели использования языковых

средств и их синтаксической организации в определенных ситуациях

общения. Таким образом, для анализа речевой интеракции логично

рассматривать текст вербального взаимодействия в конкретной ситуации

общения. В тексте мы можем выделить определенные речевые шаги, т.е.

шаги координации (или регуляции) деятельности партнера, содержание

которых представлено семантико-синтаксическими языковыми структурами,

выбор которых обоснован коммуникативным замыслом адресанта. Выделить

отдельные речевые шаги представляется возможным при установлении

причинно-следственных связей между структурными компонентами текста.

На основе выявления коммуникативного замысла адресанта можно составить

характеристику языковых средств и их организации в синтаксические

структуры, реализующие мысль в речи, и, следовательно, смоделировать

динамику речевой деятельности.

Таким образом, речевая деятельность рассматривается нами как

системный процесс предикативного развертывания языковых структур,

выбор которых определяется целевой установкой адресанта по оказанию

регулятивного воздействия на адресата. В соответствии с

общепсихологической теорией деятельности А.Н.Леонтьева, коммуниканты

воздействуют друг на друга исходя из цели своей деятельности, а язык

выступает как универсальное средство этого воздействия. При этом

процессы развертывания речевой деятельности (порождения и восприятия

высказывания) носят интерактивный характер, т.е. предполагают обратную

связь с партнером по коммуникации: «При возможных различиях в мотивах

71

речевой деятельности отправителя и адресата сообщения они, как члены

общества, находятся в устойчивой функциональной взаимосвязи: мотив

коммуникативной деятельности отправителя сообщения предполагает мотив

деятельности адресата. Содержание этого интегративно-межличностного

мотива заключается в <…> согласовании деятельностей членов общества, в

организации речевой интеракции» [Курбакова, 2009:19].

Для исследования синтаксической организации речевой интеракции

мы используем фактический материал современного китайского языка, что

представляет особый интерес по нескольким причинам: во-первых, для

китайского языка важно различие между устной и письменной речью, во-

вторых, иероглиф как языковой знак замещает понятие и даже целую мысль,

вследствие чего для анализа китайского предложения неправомерно

применение нашего традиционного понимания частей речи и синтаксической

связи между частями предложения. В этой связи уместно привести мнение

В.А. Пищальниковой о том, что язык - это «смыслопорождающая система»,

а речевая деятельность – это «порождение смыслов, психолингвистический

процесс, в котором так называемые языковые единицы (известные

материальные носители наиболее частотных смыслов) могут быть

соотнесены принципиально с любым смыслом» [Пищальникова, 2001:240] в

зависимости от контекста, который определяет ситуация общения. Как мы

видим, современная наука о языке достигла такого концептуального

понимания языковой материи, при котором в первоочередном порядке

рассматривается проблема нахождения соответствия семиотических

(языковых) систем ассоциативным образам предметов и явлений. Для

китайского языка особенно актуально рассмотрение синтаксической

организации речевой интеракции, поскольку значение и синтаксическая

функция лексических единиц зависит от контекстуального окружения и

определяется по их синтаксической позиции, т.е. по месту в синтаксической

структуре предложения и текста в целом.

72

В настоящем исследовании мы последовательно придерживаемся

предикационной концепции функционирования языковых средств в речи в

современном китайском языке, стремимся выявить наиболее

употребительные синтаксические структуры в разговорном стиле, показав их

интерактивную сущность. Особый интерес представляет задача определить

механизмы реализации в китайском иероглифе дифференциальных

признаков формы, функции и содержания [см. Мельников, 2000]. Однако мы

отдаем себе отчет в том, что данная тема заслуживает многоаспектных

исследований и не может быть исчерпана в рамках одного исследования. В

рамках нашего исследования мы преимущественно опираемся на выводы,

полученные путем анализа речевых действий в диалогах разговорного стиля.

Современный китайский язык как язык изолирующего типа

представляется нам практически «универсальным» объектом

лингвистического исследования, так как характеризуется строгой системой

синтаксиса и слабо развитым морфологическим оформлением лексических

единиц. Синтаксис китайского предложения характеризуется строгим

порядком членом предложения, высокой функциональной ролью служебных

единиц, отсутствием морфологического согласования, доминирующим

характером синтагматических отношений над парадигматическими, имеет

ярко выраженный «топиковый» характер, что объясняет каноническую

расчлененность структуры высказываний.

В одну из задач нашего исследования входит раскрытие

интерактивного характера синтаксической организации устной речи в

современном китайском языке в ситуациях бытового общения.На наш взгляд,

интерактивность речи, как ее неотъемлемое свойство, определяет степень и

глубину реализации регулятивной функции, то есть процесс координации

деятельности остальных коммуникантов, являющихся реципиентами данного

речевого сообщения. При непосредственном анализе спонтанной китайской

речи мы констатируем процесс предикативного развертывания языковых

структур в речевой интеракции. В приложении 1 настоящего исследования

73

мы приводим материалы речевой коммуникации в разговорном стиле

современного китайского языка, зафиксированные в процессе порождения

спонтанного речевого высказывания в виде аудиозаписи с последующим

составлением скрипта текста. В качестве примера рассмотрим ряд речевых

действий из фрагмента диалога между двумя врачами традиционной

китайской медицины (приложение 1, диалог №1):

I речевое действие (побуждение к взаимодействию с помощью

вопроса) - А：为什么通过那个腹部就可以直接刺激到脑神经呢？

подстрочник:«Почему - через - этот - живот - сразу - можно -

прямо - воздействовать - до - головной мозг - нервы - а?»

перевод на русский язык: Почему через область живота можно

напрямую воздействовать на нервные соединения головного мозга?

II речевое действие (ответ на стимул) - В：神经是有传导作用的。人

的神经是从哪儿来的？神经是从哪儿出来的？神经是从哪儿出来的不知道？

подстрочник:«Нервы - есть / иметь - проводить - роль - служебное

слово (далее сл/с). Человек - сл/с - нервы - есть - из - где-то - прийти - сл/с?

Человек сл/с - нервы - есть - из - где-то - прийти - сл/с? Человек - сл/с -

нервы - есть - из - где-то - прийти - сл/с, знать - нет?»

перевод на русский язык: Нервы выполняют проводящую функцию.

Откуда выходят нервные окончания? Откуда выходят нервы? Откуда?

Знаешь, нет?

III речевое действие (ответная реакция на поставленный вопрос,

продолжение беседы с целью выяснения степени осведомленности о

предмете разговора) - А：椎…椎… 椎间孔。

подстрочник: «Позвонок…позвонок…позвонок-между-отверстие»

перевод на русский язык: Позв… позв (запинается)…

межпозвоночные отверстия.

74

IV речевое действие (ответ на поставленный вопрос с целью создания

у собеседника определенного представления о работе нервной системы) - В：

人所有的神经归根结底都是那一个地方，大脑。大脑下边是什么地方？大脑

里边是脑髓，脑髓下边是延髓，延髓下边是脊髓，所有的神经都是从脊髓里

分布出来的。脊髓的一头是大脑，另一头叫终丝，这个终丝就在尾骨那个尖

上，知道不。

подстрочник: «Человек - все - сл/с - нервы - относиться - корень -

узел - все есть - это один - место, - мозг. - Мозг - низ - есть - что - место?

- Внутри - мозг - есть - головной мозг, - головной мозг - низ - есть -

продолговатый мозг, - продолговатый мозг - низ - есть - спинной мозг, - все -

сл/с - нервы - все - есть - из - продолговатый мозг - в - выходить - сл/с. -

Спинной мозг -сл/с - одна голова - есть большой мозг, - другая - одна голова -

называться -концевая нить, - это - есть - концевая нить,….- И есть - в -

копчик - эта -оконечность, - знаешь - нет».

перевод на русский язык: Все нервы в теле человека ответвляются из

одного корня, и этим местом является головной мозг. А что располагается

ниже головного мозга? В головном мозге находится мозговое тело, под ним

располагается продолговатый мозг, под ним – спинной мозг, а все нервные

ответвления исходят из спинного мозга. Одна оконечность спинного мозга

соединяется с головным мозгом, а другая – переходит в концевую

спинномозговую нить, этот концевой нерв как раз находится в копчике.

Знаешь об этом?

V речевое действие (объяснение с целью уточнения правильности

созданного у партнера представления о предмете разговора) - А：所以就直接

通过那儿刺激脑神经。

75

подстрочник: «Поэтому - и - прямо - через - то - раздражать -

головные нервы».

перевод на русский язык: Поэтому и можно через эту точку на теле

человека напрямую воздействовать на нервные участки головного мозга.

VI речевое действие (сравнение с известным партнеру предметом с

целью уточнения правильности созданного у него представления о предмете

разговора) - В：神经跟电线一样，是有传导作用的。

подстрочник: «Нервы - и - электропровод - один - вид, - есть - иметь

-проводить - роль - сл/с».

перевод на русский язык: Нервы, как и электропровода, могут

проводить, передавать сигнал (импульс).

VII речевое действие (пояснение с целью углубления знаний

партнера о предмете разговора) - А：是啊，就跟咱们扎针为什么会有那个什

么呢，酸、麻、胀、痛的感觉呢。

подстрочник: «Да - а, - прямо - и - мы - тыкать - иголки - почему -

можем - иметь - это - что-то - сл/с, - жжение, - онемение, - вздутие, - боль

- ощущение - сл/с».

перевод на русский язык: Да, как при иглоукалывании может

возникать какое-либо физическое ощущение, к примеру, жжение, онемение,

опухание, боль и т.д.

Таким образом, в структуре диалога можно выделить речевые действия,

которые обычно совпадают с репликами партнеров. Каждое речевое действие

соответствует общему коммуникативному замыслу, который объединяет

речевую деятельность партнеров в единую интеракцию: каждое речевое

действие мотивировано и корректируется адресантом в зависимости от

реакции партнера: вопрос партнера сигнализирует о необходимости

уточнения, пояснения, и ответ строится соответствующим вопросу образом.

Кроме того, адресант учитывает личностные характеристики адресата (в

76

нашем случае - неопытность, незнание молодого врача) и старается

использовать такие синтаксические структуры, которые не допускают

пропуска информации, вербализуется вся информация, т.к. у молодого врача

нет представлений о предмете разговора (соответствующей пресуппозиции).

Так, в реплике (1) коммуникант (А) задает вопрос, предполагающий

ответ на него. Воздействие осуществляется при помощи средств

синтаксического выражения вопроса ( 为 什 么 ， 呢 ) и паравербально

(интонация). В реплике (2) после повествовательного ответа – обратная

реакция на действие – коммуникант (В) задает встречный вопрос. В

семантическом аспекте – раскрытие дополнительной информации по теме, в

коммуникативном аспекте – оказание дальнейшего деятельностного

воздействия в рамках следующего коммуникативного шага. В языковом

выражении с точки зрения синтаксического аспекта – использование

выделительной грамматической конструкции 是 … 的 для рематического

выделения вопросительного местоимения 哪儿 – «откуда, где» (人的神经是

从哪儿来的？– «Откуда выходят нервные окончания?»), вопросительное

предложение трижды дублируется (повтор), изменяется интонация и тембр

голоса, скорость речи, появляется дополнительное стилистическое

оформление – синтаксический перенос вопросительного предложения в

конец высказывания (不知道? – «Не знаешь?»). При переводе на русский

язык смысл данных языковых средств СКЯ выражается, как правило,

интонационно, так как в силу развитой морфологии во флективном русском

отсутствует необходимость дополнительного синтаксического маркирования

предложения служебными формантами вопроса. В реплике (3) коммуникант

(А), который на данном этапе общения он выступает в роли адресата,

пытается подобрать из ассоциативного синонимического ряда подходящую

лексическую единицу, чтобы она не только имела семантическое

77

соответствие предыдущему речевому высказыванию, но и удовлетворяла

деятельностному мотиву адресанта, так как без достижения

коммуникативной цели в данном речевом действии невозможно дальнейшее

успешное продолжение общения. Выделение из многих возможных

семантических значений иероглифа того, которое соответствует данной

ситуации общения – важнейшая составляющая механизма установления

связей данного иероглифа с его окружением в предложении, без чего

невозможно определить его смысл. В данном контексте актуально звучат

слова А.Р. Лурия: «Реальное употребление слова всегда является процессом

выбора нужного значения из всплывающих альтернатив, с выделением одних,

нужных систем связей и торможением других, не соответствующих данной

задаче систем связей» [Лурия, 2006:253].

Как видно из проанализированного речевого материала, коммуникант

(А) в процессе идентификации концептуального понятия в соответствии с

целевой установкой коммуникации, в первую очередь, пытается выбрать

семантическое ядро. В китайском языке это лексическая единица 椎 –

«позвонок», выступающая в качестве инициальной морфемы в слове 椎间孔

– «межпозвоночный», которая образует атрибутивную основу для морфемы

孔 – «вход, отверстие». С функциональной точки зрения данная реплика

удовлетворяет первичной целевой коммуникативной установке:

коммуникант (А) дает ответ на вопрос, эксплицитно выражая необходимую

информацию для создания у партнера определенного представления о работе

нервной системы, что дает возможность логического продолжения

интеракции посредством реализации последующих речевых шагов. В

реплике (4) коммуникант (В) в соответствии с личностным восприятием

ситуации общения, а именно – неполнотой ответа адресата, разворачивает

следующий речевой отрезок для содержательного заполнения обозначенного

коммуникантом (А) термина «межпозвоночное отверстие». Объем и

78

содержание данного речевого действия зависит от задачи адресанта: если он

считает, что адресат, коммуникант (А), понял его, то ему нет необходимости

объяснять, и он прекращает совершать речевые действия. В нашем примере

адресант прибегает к новым речевым действиям, в которых он использует

преимущественно невербальные средства с целью создания у партнера

наиболее полной картины о предмете интеракции. Вербализация не

требуется на данном этапе общения, поскольку у партнеров существует ясное

представление (пресуппозиция) об объекте разговора. Иными словами,

коммуникантом (В) не осуществляется дальнейшее разворачивание

предикативных языковых структур, так как этого не требуется в данном

коммуникативном шаге, поскольку он посчитал, что в сознании реципиента

он воссоздал требуемый событийный образ посредством языковых структур

и путем их реализации в речи осуществил предикативное моделирование

описываемого концептуального понятия. Стоит пояснить, что

характеристику диалогов мы проводим с опорой на их аудиографическое

отображение, т.е. с фиксацией использования как вербальных, так и

некоторых невербальных средств коммуникации. В частности, аудиозапись

позволяет осуществить поверхностный анализ ряда паравербальных речевых

средств, таких как интонация, паузация, дикция, темп, громкость, мелодика,

тональность, дыхание.

С точки зрения синтаксической организации, в данном речевом

действии используются модель с применением выделительной языковой

конструкции 是…的 (в составе предложения …所有的神经都是从脊髓里分

布出来的 – «все нервные ответвления исходят из спинного мозга») с целью

рематического выделения нужной информации, а также дополнительный

дублирующий вопрос в конце всего высказывания (知道不 – «знаешь, нет»)

как стилистическое средство усиления вопросительной риторики. В

рематический блок в данном случае входит глагол 分布– «распространяться,

79

распределяться», оформленный комплементом (в кит. лингвистике 补语 –

«дополнительный элемент, комплемент») 出来– «появляться, выходить из…

», а также грамматическая конструкция обстоятельства места 从 … 里 ,

образованная предлогом 从 – «из,от», и послелогом 里 – «в, внутри».

Последующие речевые действия в рамках данного коммуникативного

акта – реплики (5), (6), (7) – при функциональном рассмотрении выполняют

уже вспомогательную роль. В реплике (5) коммуникант (А) делает

предварительный логический подытог с целью закрепления в сознании

партнера полученной информации: установления ассоциативных связей в

соответствующем смысловом поле. Вербализованная коммуникантом (В) в

предыдущих речевых действиях информация обобщается коммуникантом (А)

в конкретное речевое действие с помощью логического умозаключения: «所

以 就 直接 通 过那儿 刺 激脑 神 经 – Поэтому и можно через это место

напрямую воздействовать на нервные участки головного мозга». Таким

образом, у коммуниканта (А) создано необходимое представление о работе

нервной системы, и теперь опираясь на свой опыт и знания, он сможет

применять полученные знания в своей врачебной практике. Это говорит о

том, что данное речевое действие достигло своей цели.

В реплике (6) коммуникант (В) приводит аналогию: метафорически

сравнивает нервы с проводами, передающими электрический ток. Это

служит закреплению у коммуниканта (А) полученного знания в соответствии

со сложившейся в его мировосприятии логической структурой

семантических полей и системных отношений между ними. В плане

синтаксиса снова отмечается употребление «отождествительной»

грамматической конструкции 根…一样 – «то же, что и, как и..; одинаково

с…» с целью передачи отношений соответствия ( 神 经 跟 电 线 一 样 ),

80

выделительной грамматической конструкции 是…的 с целью выделения в

качестве ремы словосочетания «иметь проводящую функцию» (是有传导作

用的). Как указано выше, при переводе на русский язык данные отношения

передаются как синтаксически (в частности, актуальное членение – порядком

слов), так и паравербально (интонационно).

В реплике (7) коммуникант (А) делает самостоятельное логическое

умозаключение, опираясь на полученные знания – констатирует факт того,

какие ощущения возникают у человека, который проходит процедуру

иглотерапии: «是啊，就跟咱们扎针为什么会有那个什么呢，酸、麻、胀、痛

的 感 觉 呢 – Да, как при иглоукалывании может возникать какое-либо

физическое ощущение, к примеру, покалывание, онемение, вздутие, боль и

т.д.». Это уже дальнейшее логическое продолжение коммуникации,

выраженное предикативным развертыванием в речи семантически

сопряженных смысловых образов посредством языковых (лексических,

синтаксических) структур. Здесь коммуникант (А) стилистически использует

однородные повторы при перечислении, что определяет выбор

синтаксической конструкции с глаголом наличия 有 – «иметь, обладать»,

выступающем в синтаксическом значении глагола-связки в сочетании с

модальным глаголом 会 – «мочь, уметь» для выражения потенциального

характера, возможности совершения действия.

В исследуемой речевой интеракции следует также отметить высокую

степень использования коммуникантами встречаемых в речи междометий,

служебных слов и выражений, присущих разговорному стилю (啊，那个什么，

呢 ), а также соответствующую разговорному стилю синтаксическую

организацию речи. В предлагаемом для лингвистического анализа диалоге

81

мы выделяем преимущественное употребление в речи грамматической

конструкции 是…的 (речевые действия II,IV,VI)，используемой в целях

рематического выделения включенной части. Следует подчеркнуть, что

норма разговорного стиля современного китайского языка, по сравнению с

другими книжными стилями речи, предполагает синтаксическое выделение

любых семантико-синтаксических конструкций, вводящих новую

содержательную информацию в качестве ремы предложения. То есть,

помимо типичного для современного китайского языка синтаксического

выделения обстоятельства (времени, места, образа действия), выступающего

в функции предикативного определения к глаголу-предикату, наблюдается

также и синтаксическое маркирование отдельных лексических единиц,

синтагм и даже автономных предложений, имеющих собственный

предикативный центр. Так, в репликах II, IV, VI кроме «стандартного»

синтаксического выделения обстоятельства (места) также наблюдается

маркирование выделительной конструкцией 是 … 的 отдельной части

предложения, выраженной глагольно-объектным комплексном с

определением к объекту (有传导作用– «иметь проводящую роль»).

В структуре диалога наблюдается четкая логика последовательности

коммуникативных действий, выражающаяся в том, что синтаксическая

организация реплики-стимула обуславливает синтаксическую структуру

ответной реплики.

К примеру, в реплике II синтаксически при помощи конструкции

是…的 выделяется рематическое обстоятельство места: «神经是从哪儿出来

的…？ – Откуда выходят нервные окончания?». Синтаксическая структура

вопроса предполагает ответ «椎间孔- межпозвоночные отверстия», который

актуален с точки зрения синтаксиса, так как лексическая единица 椎间孔

82

может замещать позицию обстоятельства места в структуре вопросительного

предложения, построенного по данной синтаксической модели. То есть,

полным ответом на поставленный вопрос будет «神经是从椎间孔出来的 –

Нервные окончания выходят из межпозвоночных отверстий», где данная

лексическая единица занимает синтагматическую позицию обстоятельства. В

своих работах по исследованию синтаксиса современного китайского языка

мы последовательно указывали о том, что «замене в зависимости от

коммуникативного замысла говорящего могут подвергаться как и отдельные

члены предложения, так и сами предложения в целом как структурные

единицы более высокого уровня», а также о «…расширенных возможностях

замены единиц на парадигматическом «уровне» при одновременно с этим

ограниченными возможностями синтаксических интерпретаций» [Хабаров,

2012:159].

Текст-скрипт предлагаемого для анализа фрагмента диалога составлен

на материале аудиозаписи спонтанной китайской речи в сфере

профессиональной коммуникации (традиционная китайская медицина).

Семантико-синтаксическая организация рассматриваемых в ходе анализа

речевых действий демонстрирует их принадлежность к разговорным формам

общения современного китайского языка. В плане синтаксиса это

обуславливается преобладанием в речи простых предложений (в

большинстве случаев сказуемое выражено глаголом-связкой), а также

отсутствием развернутых предложных конструкций (в препозиции к

сказуемому) и отсутствием распространенных определений.

В свете предикационной концепции рассматриваемые речевые

действия по своей синтаксической структуре представляют собой бинарные

предикативные конструкции, образованные посредством соединения

предикативной связи универсальных синтаксических категорий – топика и

комментария – на основе отношения характеризации. Как указывает

В.А.Курдюмов: «Универсальность топика и комментария означает не только

83

сохранение структуры, но и то, что в случае идеального исполнения акта

коммуникации адресат (слушающий) в своем сознании получит то же самое,

что было послано (преобразовано) «при отправлении» информации

адресантом (говорящим)» [Курдюмов, 1993:25].

Отдельного упоминания требуют высказывания, которые мы

классифицируем в качестве инкорпорирующей синтаксической конструкции

и характеризуем как «обладающие повышенной степенью свернутой

предикативности». В разговорной речи инкорпорирующая синтаксическая

конструкция достаточно частотна и главным образом употребляется в ходе

развития динамики предикационного процесса посредством свертывания

посессивных словосочетаний в составе предложения, предполагая

единичное упоминание топика, являющегося темой высказывания, в

соответствующей ситуации общения. В диалоге это несомненно речевое

действие III, где лексическая единица «椎间孔 – межпозвоночные отверстия»

контекстуально замещает в ответе полное предложение «神经是从椎间孔出

来 的 – Нервные окончания выходят из межпозвоночных отверстий» и

представляет собой вербализованную структуру, которой во внутренней речи

продуцента, в его сознании на глубинном уровне предшествует указанная в

вышестоящем контексте топик-комментариевая конструкция.

В данном параграфе мы представляем результаты ряда лингвистических

исследований спонтанной китайской речи на материале отдельных

коммуникативных актов. Языковой материал рассматривался с

использованием методов индивидуального наблюдения, аудиовизуального и

графематического анализа речи (текстового материала), а также дальнейшего

компонентного анализа текста-скрипта речи. В процессе изучения

предложенных коммуникативных актов нами был проведен системный

лингвистический анализ организации речевой деятельности, было показано

доминантное значение регулятивного (воздействующего) аспекта

синтаксической организации общения, в том числе выбора языковых средств

84

и конструкций.. Нами было установлено, что специфика реализации

коммуникативно-воздействующей функции речи выражается в выборе

коммуникантами определенных языковых средств (лексических,

синтаксических), паравербальных средств (ритмика, тембр, интонация,

скорость речи, артикуляция и пр.), в формировании ситуации общения в

зависимости от окружающей обстановки осуществления коммуникации

(совокупности экстралингвистических факторов), реализации

соответствующих невербальных средств коммуникации. На фактическом

языковом материале были показаны семантико-синтаксические особенности

предикативной экспликации языковых структур в спонтанной разговорной

речи современного китайского языка.

§2. Типовые коммуникативно-маркированные синтаксические модели:

критерии выделения и функции в речи

В ходе исследования мы неоднократно подчеркивали, что в русле

структурных лингвистических теорий синтаксису китайского языка

традиционно приписывается наличие системы определенных

грамматических правил, регламентирующих синтаксическую структуру

коммуникативно-автономных единиц речи. В синхронном аспекте

типологическое состояние современного китайского языка представляет

собой изолирующую модель с элементами агглютинации, в которой

сформировались основные грамматические правила и закономерности

синтаксической организации речи. Коммуникативно-функциональный анализ

разговорных форм китайской речи позволяет вывести ряд нижеследующих

фундаментальных языковых норм, формирующих грамматические

универсалиисемантико-синтаксической организации современного

китайского языка. Ниже мы предлагаем поверхностную дескрипцию данных

грамматических феноменов во взаимосвязи с коммуникативно-

функциональными факторами их реализации в речи.

85

Универсалия для всех языковых уровней:

1. «Предицируемый (характеризуемый) компонент – предицирующий

(характеризующий) компонент». Коммуникативно-обусловленный

(определенный целью и мотивом) порядок построения высказывания (в речи),

воплотившийся в важнейший грамматический закон структурно-

синтаксической организации всех единиц языка, включая высказывание,

СФЕ, дискурс, в теоретическом аспекте – также сверхтекстовые образования

(в терминах китайской лингвистики – «篇章 речения»). Это обязательный для

китайского языка линейный синтаксический порядок соположения

характеризуемой (предицируемой, т.е. топика) и характеризующей

(предицирующей, т.е. комментария) смысловых частей высказывания, в

более широком понимании – соположение коммуникативных частей

речевого сообщения: адрес – (модус – (диктум). Линейный синтаксический

порядок лежит в основе семантико-синтаксического критерия выделения

коммуникативно-маркированных моделей построения высказывания,

рассматриваемых нами в дуалистическом единстве с функционально-

коммуникативным критерием, который играет определяющую роль при

анализе процессов порождения-восприятия речи.

Универсалии формирования синтагматических структур

(семантико-синтаксических блоков):

2.Синтагматическое предшествование определения определяемому

компоненту – установленное языковой нормой выражение атрибутивных

отношений, что проявляется в обязательном препозиционном расположении

определения к определяемому компоненту; если определение развернутое

(распространенное), то оно его необходимо грамматически маркировать

соответствующим служебным словом (атрибутивные частицы 的 ， 之 ).

Данный порядок формирования атрибутивных отношений по своей

структуре является индуктивным, то есть построен по логическому принципу

«от общего к частному», что определяет линейную структуру

86

соответствующей синтагмы. Индуктивный порядок выражения

атрибутивных отношений восходит к более первичной, пропозициональной

структуре, демонстрирующей предикативные отношения между

сопоставляемыми в сознании концептами.

3.Синтагматическая препозиция обстоятельственных и предложных

конструкций глагольному сказуемому, а также постпозиция комплемента (в

терминах китайского языкознания 补 语 – «дополнительный элемент»).

Синтагматическая позиция комплемента сопровождается грамматическим

маркированием служебным словом 得 в качестве постпозитивной частицы, а

обстоятельства образа действия – служебным элементом препозитивной

частицей 地 (факультативно в ряде случаев). Данное правило связано с

необходимостью регламентировать порядок соположения элементов

контекстуального окружения (зависимые элементы, актанты) по отношению

к глагольному сказуемому (синтаксическому предикату), выраженному

глаголом, и трактует варианты замещения позиций внутри валентной рамки.

На наш взгляд, данный грамматический феномен представляет собой один из

частных случаев, когда реалия китайского языка может бытьобъективно

дескрибирована сквозь «призму» категорий структурного языкознания, в

основном присущего западной лингвистической традиции.

В то же время, мы полагаем, что копирование и перенос категорий и

понятий словоцентрических (номинативных) концепций структурной

лингвистики в целях описания синтаксиса китайского языка, во-первых, не

позволяет раскрыть процессуальную сущность языка, а во-вторых,

приписывает китайскому языку аналитическую природу как данность, как

его фундаментальную основу. На наш взгляд, применение категориально-

понятийного аппарата структурной лингвистики не позволяет выработать

объективные критерии анализа синтаксической организации разговорных

форм речи современного китайского языка, а также выделения

87

синтаксических конструкций. В частности, спонтанную китайскую речь (в

противопоставлении подготовленной речи) зачастую практически

невозможно градировать на «стандартные» синтаксические единицы,

используя традиционные понятия членов предложения, широко

применяемые в современной лингвистике для описания тождественных

явлений в языках с развитой морфологией. Ряд лингвистов полагает, что в

разговорной речи даже отсутствует деление на предложения [Кожевникова,

1971:15; Скребнев, 1975:15].

Таким образом, при исследовании разговорной речи возникает

проблема интерпретации тех или иных синтаксических структур, зачастую не

попадающих под конкретное определение синтаксической конструкции с

номинативной точки зрения. Приведем примеры (рамкой «» выделен

«характеризуемый» смысловой компонент высказывания – топик, запятой

обозначена граница между смысловыми компонентами, определенная

отношением «характеризации» – граница установления предикативной связи

между топиком и комментарием):

1) 已经晚点了，这个班机。–Уже опоздал, этот рейс.

Объект референции (топик) в постпозиции, отделен от

предицирующего компонента интонационно. «Нестандартная» структура для

большинства еврпейских языков с выдвижением подлежащего.

2) …..大概要凉了。– Вероятно, (…) остынет.

Объект референции эллиптирован, высказвание приобретает

законченный смысловой характер только в контекстуальном окружении, к

примеру, речь шла о еде.Установление предикативного отношения между

рефренциальной и предикативной вершинами высказвания, «домысливание»

его семантической завершенности и дополненности происходит в сознании

коммуникантов.

3) 快递就要送过来了。–Посылку вот-вот доставят.

88

Отсутствие формального подлежащего как субъекта действия, что в

структурной лингвистике, разработанной на материале синтетического типа с

развитой агглютинацией и морфологией, соответсвует формам безличного

предложения в страдательном залоге.

4) 麻 烦 你 ， 真 不 好 意 思 。 –Приходится тебя беспокоить, реально

неудобно.

Характеризуемый компонент выражен отдельной синтагмой

(глагольно-объектного типа), отсутствуют дейктические маркеры субъектно-

личностной составляющей действия. Тем не менее, смысловые компоненты

высказывания, между которыми формируется предикативное отношение,

ритмически и интонационно объединены в одну коммуникативно-

функциональную единицу речи.

5) 又要请您亲自过来，实在给您带不方便了。–Вновь приходится

просить Вас приехать лично, по-настоящему потревожили Вас.

Смысловые компоненты предикативно расширены до законченных в

семантическом и интонационном плане самостоятельных высказываний

(«неполноструктурных предложений»).

6) Отрывок из диалога в тексте:

只听里面大耳媳妇玉芹问道：“谁呀？”

二武拿腔捏调，学着大耳声音说：“玉芹，是我呀，开门”。

– И как только услышал, как внутри жена Да Эра Юй Цинь спросила:

«Кто?»

– Сразу изменил голос, и имитируя Да Эра сказал: «Юй Цинь, это я,

открой».

玉芹，是我呀，开门。 – Юй Цинь, это я, открой (дверь).

7) 你的那个领导，有点没听明白，上了没？ – Твой этот начальник,

немного не расслышал, повысился, нет?

89

Характерная и абсолютно «нормальная» для разговорных форм речи, в

частности, для спонтанной речи, речевая конструкция, которая являет собой

наличие в центре высказывания «вклиненной» коммуникативной единицы

речи (в примере (6) – в форме «неполного бессубъектного предложения», то

есть его смысловой части в виде рематического комментариия; (7) – в

форме синтагмы дополнительной структуры – 补充结构 ), обладающей

собственным предикативным центром. Следует подчеркнуть, что объектом

анализа является коммуникатиная единица речи, представленная

высказыванием, которое в своем речевом контекстуальном окружении

обладает семантической завершенностью и коммуникативной

автономностью. Иными словами, мы вычленяем данные примеры из речевого

потока на основании функционального критерия во взаимосвязи с ритмико-

интонационной организацией дискурса.

Приведенные примеры, заимствованные из разговорной китайской

речи, наглядно демонстрируют необъективность выделения формальных

членов предложения для описания коммуникативно-обусловленной

структуры высказывания и его целостного понимания. В нашем понимании,

данные речевые структуры могут быть систематизированы на основе

коммуникативно-маркированных синтаксических моделей, выделяемых

нами в речи по функциональному и семантико-синтаксическому критерию, и

далее – быть объективно описаны в свете динамических представлений о

природе языка (предикационной концепции).

Необходимоподчеркнуть, что в китайском языке высокую роль играет

функциональное употребление рамочных грамматических конструкций и

служебных слов, выражающих категории модальности, дейксиса.

Представленные нами выше основные грамматические универсалии

китайского синтаксиса отражают специфику (кодифицированного)

литературного китайского языка, а также регламентируют синтаксическую

структуру высказывания в разговорных формах общения. В речи это

90

выражается в установлении соответствующих синтагматических отношений

внутри высказывания между парадигматическими единицами.

Существование ряда вышеуказанных грамматических правил («строгий,

формализованный» синтаксис) объясняется нами изолирующей типологией

китайского языка и обусловлено отсутствием развитой морфологии, что

определяет доминантный характер функционирования синтагматических

отношений в их сопряжении с парадигматическими и преобладание

аналитических форм выражения грамматических значений [Хабаров, 2012].

В соответствии с целями исследования, анализ интерактивного аспекта и

его реализации в речи сопровождается выделением в семантико-

синтаксической организации речи типовых коммуникативно-маркированных

форм ее порождения и восприятия как следствия процессов интериоризации

и экстериоризации мысли средствами языка. В этой связи, мы считаем

необходимым более предметно рассмотреть дефиницию понятия

«элементарная синтаксическая конструкция» в русле современных

лингвистических концепций.

Под синтаксической конструкцией мы понимаем базисную

составляющую синтаксической системы любого национального языка. В

современной структурной лингвистике под этим понятием подразумевается

«структура, образующая минимальную речевую единицу» [БЭС, 1998:448-

449], «сочетание слов, представляющее собой синтаксическую единицу, то

есть словосочетание или предложение» [Новый слов. линг. терм., 2009:376],

либо «…соединенное по правилам грамматики целое, состоящее из слов,

словосочетаний, предложений» [Cлов-справ. лингв. терм., 1976:532]. С

точки зрения большинства словоцентрических концепций в современной

лингвистике, элементарная синтаксическая конструкция состоит из глагола-

сказуемого определенного семантического типа или прилагательного

(прилагательное в роли сказуемого предложения выступает намного реже) и

зависящих от него и предсказываемых его типовой семантикой обязательных

элементов. Ее следует рассматривать как сочетание слов, связанных с

91

глаголом-сказуемым непосредственной связью, которая в свою очередь

определяется через понятия «валентность», семантические роли (падежи)

[Л.Теньер, 1988; Fillmore, 1968].

Большинство вербоцентрических концепций в современном

языкознании вершиной синтаксических конструкций признают глагол,

поскольку глагол с большей определенностью, чем имя (существительное),

предсказывает свое окружение за счет присущих ему валентностей. Данный

подход предполагает использование понятий «обязательного» (сильного) и

«факультативного» (слабого) элемента. В этом ключе синтаксические

конструкции противопоставлены друг другу набором сильноуправляемых

элементов. При выделении конструкции исключаются факультативные

элементы и служебные слова, которые либо определяют отношения между

конструкциями (союзы), либо характеризуют всю конструкцию в целом

(модальные частицы).

Одним из первых проблематику выделения синтаксически «сильных»

и «слабых» элементов обозначил французский лингвист Л. Теньер. Он

утверждал, что «синтаксические связи устанавливают между словами

отношения зависимости… Каждая связь объединяет некоторый

вышестоящий элемент с нижестоящим» [Теньер,1988:116], а также ввел в

научный оборот понятие актанта и сирконстанта. Л. Теньер дает актантам

семантическое определение, подчеркивая, что первый актант осуществляет

действие, второй актант является объектом этого действия, а третий –

адресатом: «Актанты различаются по своей природе, которая в свою очередь

связана с их числом в глагольном узле. Вопрос о количестве актантов, таким

образом, является определяющим во всей структуре глагольного узла»

[Теньер, 1988:121].

Известный отечественный синтаксист А.М.Пешковский изучал

взаимосвязь обязательных и факультативных элементов на материале

русского языка. Он полагал, что «…под сильным управлением <мы

понимаем такую>… зависимость существительного или предлога с

92

существительным от глагола, при которой между данным падежом или

предлогом с данным падежом с одной стороны и словарной или

грамматической стороной глагола с другой стороны есть необходимая связь»

[Пешковский,1956:217]. Другой отечественный лингвист А.А.Холодович

считал по этому поводу, что определение основной конфигурации

предложения заключается в «экстрагировании словесных рядов с

недостаточным окружением и усечением избыточных в отношении

глагольного ядра окружений до оптимального уровня. Что же касается

слабого управления, то если сочетание глагола с существительным выражают

не внутреннюю связь, а простое сопровождение действия или состояния

одного субъекта таким же действием или состоянием другого, ясно, что оно

всеобще, что оно приложено к любому глаголу… Вот такую зависимость

существительного или предлога от глагола мы и будем называть слабым

управлением» [Холодович, 1979:238].

Как указывал в своей работе «Опыт теории подклассов слов»

А.А.Холодович: «Каждое ядро может иметь окружение с переменным

числом членов. Назовем число членов в окружении мощностью окружения...

каждое ядро может иметь окружение разной мощности. Из всех этих

окружений данного ядра одно и только одно является оптимальным. Все

прочие окружения – либо избыточны, либо недостаточны»

[Холодович,1979:234]. Что же касается оптимального окружения, то для него

ученый предлагает следующую формулировку: «... это то окружение, для

понимания которого нет необходимости ни в знании определенной ситуации,

ни в знании определенного контекста. Уменьшение такого окружения хотя

бы на один его член делает его недостаточным». И далее: «Оптимальному

окружению можно дать и другое, вероятностное определение, которое

является более строгим. В этом случае оптимальным будет такое окружение,

вероятность появления которого при данном ядре приближается к единице»

[Холодович, 1979:234].

93

С точки зрения отечественного синолога Ю.Г.Лемешко, в

элементарных предикативных конструкциях «граница между обязательными

и факультативными элементами (между сильным и слабым управлением,

между оптимальным и избыточным/недостаточным окружением, между

актантами и сирконстантами) не всегда очевидна» [Лемешко, 2001:523].

На основании этого основным критерием разграничения обязательных

и факультативных конструкционных элементов речевого высказывания

можно выбрать предсказуемость элемента значением того слова, от которого

он зависит и частотность употребления элемента.

Говоря о степени семантической близости элемента к сказуемому или к

другому элементу (предсказуемость), следует отметить, что факультативные

элементы конструкций можно присоединить к сказуемому любого типа,

поскольку у них нет тесной семантической связи с определенной группой

предикативов. К факультативным элементам в китайском языке можно

отнести т.н. «динамическое» обстоятельство места (при условии, что

сказуемые не выражены глаголами движения или местоположения, при

которых такое дополнение обязательно); дополнительные элементы времени,

количества, результата, степени (понятия членов предложения обозначены в

структурно-номинативном ключе).

Второй критерий выбора обязательных элементов, частотность их

употребления в предложении, учитывается путем непосредственного анализа

предложений методами лингвостатистики. Тем не менее, при выделении

обязательных и факультативных элементов предикативной конструкции

данные критерии принимаются за основу, поскольку любая классификация

языковых явлений (вопрос о разграничении обязательных и элементов — это

вопрос классификации) «не требует той формально логической

последовательности принципа деления, которая необходима для

классификации отвлеченных понятий. Она только требует правильного

описания системы признаков, определяющих в своей взаимосвязи данный

реально существующий тип явлений» [Лемешко, 2001:524].

94

Подводя итог, мы хотели бы подчеркнуть, что вышеуказанные методы

и критерии выделения синтаксических структур опираются на положения

словоцентрических (номинативных) концепций структурной лингвистики,

разработанных в синхронном аспекте изучения природы языка и его

реализации посредством речи. На наш взгляд, в отношении китайского языка

использование предметно-семантического критерия в качестве основного не

позволяет провести глубокий лингвистический анализ особенностей

функционирования языковых средств и выделить в речи синтаксические

конструкции (модели речепорождения) в соответствии с ее

коммуникативными характеристиками.

По нашему мнению, исследование синтаксической организации речи и

описание ее структуры должно преимущественно осуществляться с позиций

теории речевой деятельности, где процессы порождения-восприятия речи

рассматриваются как интеракция, а язык – универсальное знаковое средство,

служащее для координации деятельностей участников коммуникации. В

данном контексте, мы повергаем анализу структурно-синтаксическую форму

высказывания, рассматривая ее как результат взаимодействия основных

свойств его знаковой сущности: семантики, синтактики и прагматики.

Иными словами, мы преимущественно опираемся на коммуникатинвую

мотивированность линейного синтаксиеческого порядка в структуре

высказывания.

В этой связи, при классификации синтаксических конструкций

(моделей речепорождения), типичных для разговорной речи, в том числе

номинативно «нестандартных» структур и синтаксических моделей

высказывания, важнейшим критерием является коммуникативно-

функциональный. Данный критерий предполагает выделение в речи

автономных синтаксических структур на основе коммуникативно-

маркированных границ реализации предикативного отношения между

соотносимыми смысловыми частями высказывания во взаимосвязи с

паралингвистическими и экстралингвистическими факторами коммуникации.

95

Мы считаем, что в современном китайском языке коммуникативное

маркирование языковых единиц в речи преимущественно осуществляется

синтаксическими средствами (линейный порядок, служебные элементы и

конструкции), интонационными средствами (паузация, ритмика, мелодика и

др.). Данный инструментарий позволяет отобразить в речи аксиологическую

смысловую семантику, закладываемую в речевое действие на основании

коммуникативного замысла адресанта. На наш взгляд, экспрессивно-

аксиологическая сторона речи является важнейшей онтологической

составляющей структурно-синтаксического анализа речи, так какопределяет

вектор коммуникативной и когнитивной направленности высказывания.

Коммуникативное маркирование соответствует динамике развития

коммуникативного замысла адресанта и зависит от синтаксической модели

актуализации семантического содержания мысли соответствующими

языковыми средствами. Типологическая специфика современного китайского

языка предполагает определяющее значение синтагматики в сопряжении

синтагматических и парадигматических отношений при формировании

коммуникативно-автономных синтаксических моделей порождения речи.

Для сравнения, в языках с развитой морфлогией, например, в русском языке,

более выражено превалирование семантического плана высказывания над

формальным, которое проявляется «…в распространении принципа

актуального членения, семантического по своей сути, на всю область

словорасположения» [Лаптева, 2012:120].

С точки зрения онтологической и структурной интерпретации топик-

комментариевых моделей порождения речи, для логического обоснования

классификации коммуникативно-маркированных синтаксических структур

мы преимущественно используем структурный критерий позиции топика в

составе конкретной модели. Мы подчеркиваем, что позиция топика как

референциальной вершины мысли обязательно коммуникативно-

маркированна в современном китайском языке, что предполагает

96

возможности для его синтаксического дифференцирования в составе

высказывания.

На наш взгляд, данная методология позволяет выявить факторы

функционально-синтаксической организации речи с опорой на ее

интерактивный аспект, исследовать процессы функционирования языковых

средств в речевой интеракции. Это позволяет нам изучить специфику

механизма развертывания контекстных отношений путем анализа форм

выделения ремы высказывания, а также выявить средства ее

синтаксического маркирования в составе различных моделей синтаксических

построений в речи. Таким образом, становится возможным выявлять в речи

коммуникативно-маркированные элементы, формирующие семантико-

синтаксический каркас высказывания, и в дальнейшем – механизм

реализации регулятивной функции, что позволяет произвести анализ

реализации коммуникативного замысла в процессе речевой интеракции.

Как было сказано выше, коммуникативно-ориентированный анализ

синтаксической организации разговорной китайской речи (в частности –

спонтанной речи) сопровождается проблематикой вычленения в речевом

потоке автономных синтаксических элементов в рамках высказывания с

целью последующего установления его логической структуры. На наш взгляд,

категориальный аппарат предикационной концепции предлагает наиболее

универсальную и объективную интерпретацию синтаксической организации

речи. В данном контексте речь представляет собой «сублимированную»

материю кодифицированного (литературного) языка, реализованную в

виде«потока» утверждаемых актом речи коммуникативно-автономных

единиц языка, объединенных при помощи предикативной связи в бинарные

синтаксические структуры. Бинарные синтаксические структуры,

реализуемые в высказывании в виде топика и комментария, обладают

возможностями предикативной «развертываемости» в процессе

коммуникации. В свете вышесказанного, мы предлагаем интерпретировать

понятие синтаксиса как «систему позиций, производных от предикативных»

97

[Курдюмов, 1999]. То есть, это система синтаксических позиций, основными

компонентами которой являются бинарные структуры «топик и

комментарий». В этом ключе под синтаксической конструкцией понимается

«любая структура, производная от бинарной предикативной структуры»

[Курдюмов, 1999]. Синтаксическая структура по своей сути является

предикативной структурой, то есть имеет в своей основе предикативное

отношение – отношение характеризации между предицируемым и

предицирующим компонентами.

Таким образом, для достижения цели объективной дескрипции

синтаксической организации разговорной речи мы полагаем наиболее

применимым коммуникативно-функциональный критерий, предполагающий

градирование речи по основе ее ритмической организации с учетом факторов

как актуального, так и формально-синтаксического членения. Выделение

типовых синтаксических конструкций в смысловой части высказывания

осуществляется на основе предикативной пары «топик-комментарий».

Необходимо отметить, что в ходе лингвистического анализа речи мы

выделяем в составе сообщения структурные единицы моделирования

языковых процессов: адрес, представляющий собой эксплицированный на

поверхностном уровне «ментальный топик», который образует бинарную

коммуникативную структуру в сочетании с высказыванием. Высказывание

представляет содержательную часть сообщения и подразделяется на модус

(субъективную модальность) и диктум (предложение, представляющее собой

структурированный идеальный образ знака). Как указывает В.А.Курдюмов:

«Адрес есть обязательное, но чаще имплицитное представление конкретного

собеседника, к которому обращается говорящий<…> Модус есть идея

«присвоения» абстрактного, «ничейного» смысла предложения, его

авторизации конкретным говорящим» [Курдюмов, 1998:25]. Диктум является

частью высказывания и представляет собой сочетание предицируемого и

предицирующего компонентов – топика и комментария, в то время как

«слова и словосочетания, входящие в их состав, представляют собой

98

свернутые, то есть (в исходном виде) опять же бинарно делимые

предикативные структуры» [Курдюмов, 1998:26].В общем виде речевое

сообщение представляет собой следующую структуру:

АДРЕС МОДУС ДИКТУМ

топик комментарий

ПРЕДЛОЖЕНИЕ

ВЫСКАЗЫВАНИЕ

СООБЩЕНИЕ

ТЕБЕ ↔ [Я ↔ (О ЧЕМ↔ЧТО)]

СИНТАКСИЧЕСКИЕ

АДРЕС МОДУС ТОПИК КОММЕНТАРИЙ

Приведем примеры позиционно заполненой структуры сообщения:

老张，我要告诉你，这个事情// 很难解决。

Старина Чжан, я хочу тебе сказать, это дело // не так-то просто решить.

АДРЕС МОДУС ТОПИК КОММЕНТАРИЙ

小朋友，你听我说，你 // 别那么自高自大！

Дружок, послушай-ка меня, ты // не будь таким надменным!

АДРЕС МОДУС ТОПИК КОММЕНТАРИЙ

Таким образом, структура сообщения приведена к коммуникативному

балансу подразумеванием адресанта (модус), адресата (адрес), речевого

произведения, непосредственно выполняющего информативную функцию и

представляющую собой объективную семантическую константу – диктума

(предложения). Выделение топика и комментария, которые лежат в основе

соответствующей коммуникативно-маркированной синтаксической модели

порождения речи,осуществляется в структуредиктума данного речевого

сообщения. В формате письменной речи диктум приравнивается к

99

предложению, являясь информативной частью высказывания, которая

подвергается лингвистическому анализуи дальнейшему разложению на

бинарные синтаксические структуры. С точки зрения функционального

критерия, высказывание представляет собой минимально-целостную единицу

речи, представляя собой речевой знак, отправленный от адресанта к адресату

в конкретный момент времени, в определенной ситуации общения с

соответствующей коммуникативной целью. Высказывание выполняет

заданную коммуникативную функцию, обладает интонационной и

смысловой завершенностью, а также свойством коммуникативной

автономности в речи, которое выражается паралингистически посредством

интонационного и паузального деления речевого потока. В процессе

лингвистического анализа китайской речи мы считаем целесообразным

выделить в составе высказывания модальную составляющую (модус) и

семантико-синтаксическую – диктум («текстовое предложение»), где диктум

подвергается последующему дифференцированию с выделением

предикативных структур.

Исходя из позиции выделения и описания в речи коммуникативно-

автононых речевых единиц, обладающих семантической и интонационной

завершенностью, мы считаем необходимым в первую очередь

дифференцировать модальную парадигму в структуре высказывания. Это

обусловлено тем, что модус в качестве вербализованного в речи модального

компонентавысказывания выполняет не только семантическую функцию

выражения отношения адресанта к содержанию его высказывания,

показывает целевую установку речи и отношение содержания высказывания

к действительности. Являясь единицей речи с признаками семантической и

интонационной завершенности, модус также и осуществляет

коммуникативную функцию, то есть попадает под действие

функционального критерия анализа структуры речевых единиц.

Таким образом, для достижения цели системного описания

разговорных форм речи СКЯ целесообразно выделить синтаксические

100

модели экспликации модуса в структуре высказывания(модус в примерах

выделен знаком « »):

1. Инициальная (модус в препозиции по отношению к диктуму)

我觉得，你提出了个精彩的主意！– Я думаю, ты предложил блестящую

идею!

恐怕是，你们办法行不通的。– Боюсь, твой метод не сработает.

您看，怎样？– Посмотри, как?

2. Интегрированная (модус встроен в структуру диктума)

这些东西，我想啊，还是要留下来。– Эти вещи, я думаю, все ж надо

оставить.

这个呢… 我估计个八九不离十 ，这个可以过去吧！– Это вот…я так

прикидываю, это может проскочить.

妈妈，他打算，会同意的。– Мама, он считает, может согласиться.

Модус получает интонационное выделение, что делает подобную

структуру осоьенно экспрессивной.

3. Финальная (модус в постпозиции по отношению к диктуму)

Модус произносится с понижающей интонацией.

节日里，回到成都休息一下最好，我觉得。– На праздники лучше всего

вернуться в Чэнду и расслабиться пару дней, я думаю.

我们队输给你们了， 应该承认 。– Наша команда вам проиграла, надо

признать.

你是卖药的，当然知道了。– Ты продавец лекарств, конечно, знаю (это).

101

Необходимо подчеркнуть, что для китайского языка, как и для

большинства нациоанльных языков, преимущественно характерно

инициальное положение модального компонента в составе высказывания, что

соответствует естественному порядку вербализации мысли в речи. Однако,

разговорные формы речи демонстрируют различные структурные позиции

выражения модуса, которые детерминированы коммуникативным замыслом

адресанта.

Мы предлагаем условно разделить все синтаксические модели, которые

могут быть выделены при анализе речи, на две основные категории:

имплицитные и эксплицитные. Имплицитная модель частотно представлена

в речи, в частности, в диалогической и полилогической речи, так как

большинство речевых ответов на вопросительные реплики представляют

собой именно имплицитную структуру, где топиковая часть, вводящая тему,

зачастую повторно не вербализуется. Под эксплицитными мы понимаем

коммуникативно-маркированные синтаксические модели, отображающие

завершеннуюлинейную структуру развернутой в соответствии с

коммуникативным замыслом адресанта смысловой части высказывания, то

есть предложения (коммуникативного диктума высказывания).

В свете вышесказанного, в ходе лингвистического анализа структуры

диктума высказывания были выделены нижеследующие коммуникативно-

маркированные синтаксические (от-предикативные) модели (далее – КМСМ),

типичные для разговорных форм речи современного китайского языка:

1. Имплицитная (пресуппозиционная, от лат. implicitum –

«подразумеваемый, скрыто содержащийся») – устойчивая

фиксация топика в сознании коммуникантов, комментарии

обладают повышенной синтаксической автономностью при

кореферентности к предварительно обозначенному общему топику.

2. Интернальная (бинарная двусоставная, от англ.internal–

«собственный, внутренний») – раскрывает топиковые глубинные

структуры. Бинарное сочетание сбалансированных в языковом

102

отношении топикового и комментарного компонентов, вариант –

линейная серия синтаксически однородных комментариев.

3. Экстернальная (бинарная двусоставная, «предикатитвно

развернутая», от англ. external– «внешний, развернутый») –

линейное развитие предикативной структуры коментария в

коммуникативных границах высказывания за счет появления

дополнительных синтаксических связей.Представляет собой

синтаксический топик и линейнуюсерию семантически

разнородных комментариев.

4. Итерационная (редупликационная, от англ. iterative– «повторный,

повторяющийся») – углубленная структура, уточняет топик

высказывания за счет его конкретизации. Характеризуется

редупликацией топика в составе комментария, вариант – замена

топика, выраженного существительным, местоимением

(прономинализация).

5. Каудальная (постпозиционная,от лат. cauda– «хвост») – топик в

постпозиции по отношению к рематическому комментарию.

Экпрессивное синтаксическое выделение ремы в препозиции.

6. Экстемпорантная («ломаная», нестандартная, от англ.

extemporaneous– «спонтанный, импровизированный,

неподготовленный») – предполагает наличие в составе

высказывания автономных предикативных центров –

самостоятельных топиковых фрагментов. Вариант – афазийная

синтаксическая конструкция, предполагающая порядок

чередования предикативно-автономных объектов

действительности, объединенных в сознании необходимостью

последующей характеризации в речи.

Следует отметить, что приведенные синтаксические (предикативные)

модели характерны для определенных стратегий говорения в соответствии с

коммуникативным замыслом адресанта и ситуацией общения. С точки зрения

103

процесса коммуникации, то есть преобразования предикативных структур,

данные типы коммуникативно-маркированных синтаксических моделей в

определенной степени показывают глубину развертывания предикационной

цепи, таким образом отображая отдельные фазы разворачивания

предикативных структур в процессе передаче смысла [Курдюмов, 1999:83-

86].

Разговорная речь предполагает большую вариативность выбора

соответствующих синтаксических конструкций в качестве модели

построения высказывания, так как речевая коммуникация происходит в

разнообразных ситуациях общения, в связи с чем разговорный синтаксис

любого национального языка будет обладать более гибкой синтаксической

техникой по сравнению с кодифицированным языком, предполагая более

широкий спектр применения всех грамматических средств.

Необходимо отдельно подчернкуть, что при лингвистическом анализе

спонтанной речи и текстов разговорного стиля мы относили в отдельную

категорию речевые действия, выражающие модальную (дейктическую)

составляющую высказывания (модус). В данную категорию мы относим

языковые средства выражения личностного отношения и субъективной

оценки участников коммуникации к содержательной стороне высказывания,

куда входят модальные глаголы, глаголы состояния, отношения, желания,

суждения, возможности и пр. Как правило, топик выражен субъектно-

предикативным словосочетанием, где в функции предиката выступает

модальный глагол, показывающий субъективное отношение говорящего

(адресанта), его личностную оценку к последующему диктуму высказывания.

我觉得，咱最好把他说明了。– Мне кажется, нам лучше его убедить.

我想啊，可以吧！– Я думаю, можно! (контекстуально)

我们深信，一切都会好的。– Мы верим, (что) все будет хорошо.

他说呢，这个事情让他感到不安。– Он говорит, что этот вопрос

заставляет его нервничать.

104

В разговорной китайской речи встречаются данные синтаксические

построенияакцентируют внимание на личностном отношении говорящего,

однако мы относим модальный топик к категории модуса, который не

подвергается лингвистическому анализу в отличие от синтаксических топика

и комментария в составе высказывания.

Рассмотрим специфику употребления синтаксических моделей,

предложенных в данной системе классификации в свете категориально-

понятийного аппарата предикационной концепции, на фактических примерах

современного китайского языка.

1. ИНТЕРНАЛЬНАЯ СИНТАКСИЧЕСКАЯ МОДЕЛЬ (БАЗОВАЯ)

Данная конструкция представляет собой типовую синтаксическую

модель построения высказывания в речи, воплощая бинарную

предикативную структуру, которая образуется посредством соединения

предикативной связи универсальных синтаксических категорий – топика и

комментария – на основе отношения характеризации. Это базовая

синтаксическая структура, которая, на наш взгляд, в максимальной степени

отображает структурные особенности пропозиции высказывания на этапе

вербализации, то есть «внешней» экспликации мысли. С позиций динамики

линейного развертывания предикативного отношения, интернальная модель

является элементарной по своей структуре, так как отражает первичную

предикативные связь между единицами ментального уровня,

вербализуемыми в речи.

Общий вид интернальной модели может быть представлен на

следующей схеме (Т – топик, К – комментарий):

[ T ]----- [ K ]

Tn---Кn Тm---Кm

В исходном варианте связь между смысловыми частями высказывания

выражается таким синтаксическим средством, как линейный синтаксический

105

порядок, что предполагает соответствующее соположение характеризуемой

(топик) и характеризующей (комментарий) смысловых частей, где топик

находится в препозиции по отношению к комментарию. Топик и

комментарий могут соединяться между собой как бессвязочно, так и

посредством соответствующих синтаксических средств (глаголы-связки,

союзы, предлоги). На глубинном уровне

Граница между смысловыми частями высказывания проводится на

основании семантического признака, что отображает место соединения

предикативной связью фактуализируемых в речи концептов мышления. Как

указывает В.А.Курдюмов: «Универсальность топика и комментария означает

не только сохранение структуры, но и то, что в случае идеального

исполнения акта коммуникации адресат (слушающий) в своем сознании

получит то же самое, что было послано (преобразовано) «при отправлении»

информации адресантом (говорящим)» [Курдюмов, 1993:25]. Приведем

синтаксически-дифференцированные модели интернального типа (здесь и

далее в примерахтопик выделен знаком « »):

1) 咱当兵的人。–Мы–военные. (бессвязочное соединение)

2) 他是个人民英雄。– Он–народный герой ( связка 是).

3) 中国和俄罗斯是全面战略协作伙伴关系。– Между Россией и Китаем

(установлены) отношения всеобъемлющего стратегического партнерства и

сотрудничества(связка 是, топик расширен до словосочетания)

4) 那些蔬菜都产自于俄罗斯南方呢。– досл.Все те овощи произведены на

юге России(глагольное соединение, смысловой глагол 产自–«производить»).

5) 石油和天然气的开采，俄罗斯的产量高、能力强。–досл. Добыча нефти и

газа, Россия обладает большими производстенными мощностями и

возможностями (топик представлен синтагмой, комментарий –

предложением)

106

6) 军事力量，俄罗斯是世界上的最高水准之一。–досл. Военная сила, Россия

– один из самых высоких уровней в мире (По военной силе Россия является

одной из мощнейших стран в мире) – (комментарий представлен

законченным предложением).

Речевые синтаксическиеразновидности интернальной КМСМ:

Здесь и в дальнейшем мы подразделяем КМСМ на предложенные

ниже синтаксические разновидности на основе семантико-синтаксического

дифференцирования топикового компонента по коммуникативно-

функциональному критерию. На наш взгляд, вследствие того, что топик

представляет собой референциальную вершину высказывания, его

структурная характеристика может предоставить категории семантического

анализа и выведения классификации. С позиций синтаксической организации

и характера внутриструктурных грамматических связей, топиковый

компонент в номинативной (1), глагольно-объектной (2) разновидностях

интернальной КМСМ выражается синтагмой сочинительной (копулятивной),

атрибутивной и глагольно-объектной структуры. Предикативная

синтаксическая разновидность выделена на основе выявления в функции

топика семантически и интонационно законченного высказывания,

обладающего свойством предикативности и способного выступать в роли

коммуникативно-автономного речевого сообщения (предложения).

1. НОМИНАТИВНАЯ: [T-K]

Топик выражен отдельной лексической единицей, словосочетанием

(совокупностью слов, объединенных по принципу семантической,

грамматической, фонетической сочетаемости), семантическое содержание

которых (план содержания) подвергается характеризации и утверждается в

речевом акте. Как правило, в качестве лексических единиц выступают слова,

находящиеся в частеречной позиции имени существительного, местоимения,

числительного, реже – глагола. В качестве словосочетаний мы

107

рассматриваем синтагмы сочинительной (копулятивной) и атрибутивной

структуры. Рассмотрим языковые примеры на данные группы топиков,

организованные по семантическому признаку.

Данная структура предполагает обязательное интонационное оформление

топика, как правило, сопровождающееся синтаксическим маркированием

(служебные слова различной функциональной отнесености: 啊, 呢, 呀, 的 и

т.д.). Топиковый компонент высказывания при помощи как вербально, так и

невербально коммуникативно дифференцируется от комментария, вводя

тему высказывания, которую необходимо утвердить актом речи в процессе

последующей характеризации.

С точки зрения личностно-предметной направленности производителя

действия, можно выделить следующие топиковые структуры:

Личностные (топик обозначает объект/лицо, подвергающееся

характеризации):

我呀，今年二十七了。– Мне в этом году двадцать семь уже.

年轻而漂亮，那边的姑娘都这样子。– Молодые и красивые, все девушки

там такие.

他们五个朋友呢，去泡妞儿也泡不了谁。- Эти пять дружков, если и пойдут

девчонок клеить, вряд ли кого смогут.

念过书的，讲脸。 - Кто имеет образование, тот умеет соблюдать приличия.

В последнем примере субъект опущен по причине семантической

избыточности, если иного отсутствует контекстуальная небходимость

выделения субъекта. Данное синтаксическое явление, характерное для

разговорных форм общения, требует в китайском языке маркирования

служебным словом « 的 », которое оформляет определение к субъекту,

получающее впоследствии коммуникативную автономность в речи. Следует

подчеркнуть, что объект атрибуции зачастую не вербализуется, а

определеяется контекстуально.

108

贤惠的妻子，有困难会支持你。– Мудрая жена поддержит тебя в трудностях.

他的所行所为，到现在也不知道会带来什么后果。– Все его действия, я до

сих пор не знаю, какие последствия они могут принести.

脑子灵活的人哪，才会吃得开。–Лишь изворотливые и сообразительные не

останутся не у дел.

与发动机有关的事情，由他来管。– Все, что имеет отношение к двигателям,

– всем заведует он.

Описываемое в комментарии может логически относиться к топику

как часть или свойство объекта как целого (отношения включения):

任 何 国 家 ， 经 济 、 政 治 、 文 化 都 要 相 连 发 展 。 – досл.Любая страна,

экономика, политика, культура – все взаимосвязано развивается (Экономика,

политика, культура в любом государстве развиваются взаимосвязано).

Топиковый компонент может иметь инкорпорирующую структуру в

виде серии семантически разнородных топиков, предицируемых общим

комментарием по типу: «[T1+T2] –K». Семантические топики составе общего

синтаксического топика, как правило, маркируются синтаксически и

обладают интонационным оформлением.

牛呀、羊呀，我们家养了很多年了。– Коровы, бараны – в нашей семье

разводят их уже много лет.

跑啊、跳啊，他忙着这个没来得及来接我。– Бегал, прыгал…Он был занят

этим и не успел меня встретить.

Атрибутивные отношения может формировать и сочетание глагола с

прилагательным (наречием). В форме синтаксем (в терминологии

В.М.Солнцева) данные классы слов будут выступать в предложении в

качестве обстоятельства (предикативного определения) и предиката:

109

多多学习、好好干活儿啊，大家都为你会感到满意。 – (Если будешь)

Побольше учиться, как следует работать…тогда все будут довольны тобой.

В разговорной речи частотны примеры с коммуникативной

реализацией в качестве топика различных видов обстоятельств,

выраженныхотдельными лексическими единицами, словосочетаниями.

Норма современного китайского языка требует синтаксического

маркирования данной семантической группы языковых средств в позиции

топика, что также выражается в оформлении служебными языковыми

единицами (междометиями, послелогами, рамочными грамматическими

конструкциями). Приведем примеры:

Локативные (топик обозначает обстоятельство места):

外边哪，正在下着雨呢？– За окномдождь?

红 场 里 有 无 名 烈 士 墓 。 –На Красной площади находится могила

Неизвестного солдата.

长城上存在着很多历史遗留的痕迹。–На Великой китайской стене можно

найти много отпечатков истории.

世界上，军事力量和经济建设都很重要。–досл. Мир, военная сила и

экономическое развитие очень важны («Важными факторами в мире

являются военная сила и экономическое развитие»).

В данную классификационную категорию мы относим предложения

«обладания» с глаголом наличия ( 有 – «иметь, обладать», 存 在 –

«существовать, присутствовать» и др.), которые относят в отдельный

грамматический класс предложений в русле структурных концепций

отечественной и зарубежной синологии. Учитывая связочный характер

данных глаголов, при переводе их дословную передачу на русский язык

можно опустить.

Темпоративные (топик обозначает обстоятельство времени,

характеризующее хронологические рамки процесса совершения действия):

110

每天早上啊，我吃一个油饼一碗粥。–Каждый день утром я съедаю по

лепешке и чашке каши.

昨天哪，在公园啊，有个小孩儿吧，钓了一条大鲤鱼。– Вчера в парке был

мальчик, который поймал большого карпа.

当我在高校读书的时候，在北京的亲属没访问过父母。– Когда я учился в

институте, родственники в Пекине не навещали родителей.

在讨论中，我们会取得共识。– В ходе обсуждения мы сможем прийти к

общему мнению.

在纪念伟大胜利之际，我特别感动。– В момент празднования великой

Победы я был особенно взолнован.

Образа действия (топик вводит как, каким образом, в каком

состоянии или отношении совершается действие):

Обстоятельственный компонент выражен отдельной лексической

единицей, характеризующейся частотным употреблением и обобщающим

семантическим значением.Типологический строй китайского языка зачастую

диктует необходимость синтаксического маркирования обстоятельтсва, что

выражается в его оформлении рамочными грамматическими конструкциями,

состоящими из синтаксического предлога и послелога:

工作上，他非常认真。 – В работе он очень старателен.

在这些问题上，我们双边都要寻找一个合适的办法。– В этих вопросах мы

должны найти приемлимый способ решения.

在这种情况之下，必须得采取必要措施。– В данной ситуациинужно

принять необходимые меры.

从我的角度来看呢，这一切与我们八竿子打不着。– С моей точки зрения,

все это не имеет к нам ни малейшего отношения.

对他的进步来说呢，没好消息。 - Что касается его успехов, хороших

новостей нет.

111

Следует отметить, что наличие рамочных грамматических конструкций

при оформлении обстоятельственных оборотов не типично для разговорных

форм речи, а более присуще речевому поведению в рамках функциональных

стилей письменного, книжного характера. Тем не менее, мы считаем

содержательную часть, заключенную в рамочную конструкцию, только

одной коммуникативной единицей речи на основании специфики их

функционирования как синтаксически автономной структурой.

2. ГЛАГОЛЬНО-ОБЪЕКТНАЯ:[T-K]

Топик выражен частотной для разговорной речи глагольно-объектной

синтагмой, обладающей высокой коммуникативной автономностьюи

синтаксиечской завершенностю как составной компонент высказывания.

Первый компонент в составе топика – глагольный,выражает действие, второй

– объектный, обозначает объект совершения действия.

学好汉语，我们大家在谋求这一目标。 – Выучить китайский язык, мы все

стремимся к этой цели.

做什么事儿，都要动脑筋。– В любом деле надо шевелить мозгами.

干啥呀？谁都不清楚– (в составе диалога) – Что делать? Все без понятия.

3. ПРЕДИКАТИВНАЯ РАСПРОСТРАНЕННАЯ:[T-K]

Топик выражен предложением, выражающим законченную мысль и

обладающим завершенной интонацией, которое подвергается последующей

характеризации и комбинаторно соединено с комментарием посредством

предикативной связи.

他到底企图干啥事，不清楚。 – Что он в итоге замышлял, непонятно.

为了及时解决现有的难题，咱每个朋友都要多多努力。 – Чтоб

своевременно решить имеющиеся проблемы, (в этом деле) каждый из

нас должен приложить как можно больше усилий.

小心！地板很滑。– Осторожно! Пол скользкий.

4. АДРЕСНАЯ

112

Топик в составе высказывания выражен обращением, котороев

коммуникативном аспекте представляет собой препозиционный компонент

такой целостной и многоуровневой единицы как сообщение. Как указано в

вышестоящем контексте, обращение (адрес) по сути является «ментальным»

топиком высказывания, а высказывание, в свою очередь, повердается

дальнейшему синтаксическому анализу с разделением на синтаксические

топик и комментарий.

上帝，你的仁爱永远温暖着我们。–Господи, твоя любовь всегда согревает

меня.

老婆，这几个箱子都带上吗? – Жена,эти коробки, тоже все брать?

2. ИТЕРАЦИОННАЯ СИНТАКСИЧЕСКАЯ МОДЕЛЬ

(РЕДУПЛИКАЦИОННАЯ)

Представляет собой более «синтаксически развернутый» вариант

интернальной КМСМ, что проявляется в соответствующем развитии

предикативных отношений в составе топика или комментария в виде их

линейного повторения (редупликации). В синтаксическом плане подобный

вид развития мысли адресата, то есть вербальная экспликация его

коммуникативного замысла, может реализовываться как в топике

высказывания, так и в комментарии. В коммуникативном аспекте

повторение семантически значимого компонента в составе высказывания

объясняется необходимостью его логического выделенияговорящим

субъектом, акцентирования на нем внимания адресата с целью более

глубокой характеризации в речи. Особую смыслоразличительную функцию

в данной КМСМ играет интонация и синтаксическое маркирование.

Адресант интонационно выделяет в речи препозиционный компонент (как

правило – топик высказывания), сопровождая его соответствующим

интонационным оформлением, а также осуществляет синтаксическое

113

маркирование, которое воплощается в добавлении служебных лексических

единиц (частицы, междометия). Таким образом, в начале речевого действия

вводится определенный семантический компонент, которому в соответсвтии

с коммуникативным замыслом адресанта определена роль тематического

топика или рематического комментария, в ходе

последующегоречепсихического действияосуществляетсявербализация

одного или нескольких компонентов бинарной (линейной) структры.

Речевые синтаксические варианты ИТЕРАЦИОННОЙ КМСМ:

1. ПРЕПОЗИЦИОННАЯ ТОПИКОВАЯ: T1-[T1–K]

В данном синтаксическом варианте один и тот же топик (в его

языковом выражении) употребляется дважды: один раз в начале

предложения, второй раз – в составе комментария.

老革命，现在老革命 几乎看不见了。 – Старый революционер, сегодня

старых революционеров почти и не осталось.

打麻将，在家里打麻将你们都很熟练，但是叫你们干活儿–––那你们就没了。

–Играть в маджонг, дома играть в маджонг вы все мастера, а как позвать вас

поработать – так уже и след простыл.

不行呀，这个事情真的不行呀，不允许呢。 – Не пойдет, так это дело

реально не пойдет, не разрешаю!

太冷，现在的天气太冷了，比往年冷多了。 – Так холодно, сейчас

так холодно, по сравнению с прошлым годом намного холоднее.

位置，你的位置在哪里？–Место, где твое место?

态度，工作的态度决定工作的质量。 – Отношение, отношение к работе

определяет ее качество.

Языковые примеры демонстрируют, что коммуникативно-значимые

компоненты, выступающие в функции топика, представляют собой как

лексические единицы в позиции существительных ( 老 革 命 – «старый

114

революционер», 位置 – «место, положение», 态度 – «позиция, отношение»),

так и глагольные (太冷 – «слишком холодно (= «холодать, становиться более

холодным»), глагольно-объектные (打麻将 – «играть в маджонг»). Данное

языковое явление подчеркивает факт превалирования в современном

китайском языке синтагматических отношений над парадигматическими, что

проявляется в автономности языковых единиц в речи в различных

синтаксических позициях при отсутствии необходимости морфологического

оформления или дополнительного синтаксического маркирования.

Отличительной чертой итерационной синтаксической модели является

повышение относительной степени ее предикативной развернутости по

отношению к более «общей» интернальной синтаксической конструкции.

Итерационный порядок синтаксического построения (редупликация

семантически значимого компонента) характерен для повествования,

поэтому имеет достаточно частотное употребление в разговорных формах

речи в ситуациях бытового общения при разъяснении и констатации фактов,

установлении причинно-следственных связей между какими-либо событиями,

при перечислении действий, явлений, процессов.

Вариант препозиционной редупликациитопика– местоименное

подлежащее или прямое дополнение в составе комментария дублирует топик

всей конструкции:

老李，你要走还是要留这儿呢？– Лао Ли, ты уходишь или остаешься?

老师，你为什么称赞我？–Учитель, зачем Вы хвалите меня?

故宫，它以前是皇帝的办公和居住场所。– Гугун, он раньше был местом,

где жил и правил император.

莫斯科，世界上超大城市之一，在现在也是 (这样 )。–Москва, один из

крупнейших городов в мире, и сейчас (так же остается).

115

3.КАУДАЛЬНАЯ СИНТАКСИЧЕСКАЯ МОДЕЛЬ

(ПОСТПОЗИЦИОННАЯ)

Данная КМСМ представляет собой вариант структурнойинверсии в

«стандартном» синтаксическом порядке развертывания предикативной связи

в ходе порождения высказывания в речи, схематическая модель – [K-T].

Лингвистический анализ разговорных форм речи, в частности – спонтанной

речи, подтверждает наличие подобных моделей, где топик находится в

постпозиции по отношению к комментарию. Наглядным примером являются

текстовые скрипты описания диалогических ситуаций общения, где

модальный топик

С точки зрения структурной лингвистики, подобное синтаксическое

пострение сопровождается нарушением «стандартной» и грамматически

обусловленной позиции членов предложения. В структурном аспекте

инверсии подвергаются не только главные члены предложения, но и

второстепенные дополнение (прямое и косвенное), обстоятельство (места,

времени). Известный отечественный лингвист-востоковед В.М.Солнцев

указывал, что «…член предложения формируется определенными

синтаксическими отношениями слов, <…> признание возможности

помещения одного и того же члена предложения в разные позиции означает

допущение того, что слово, находясь в разных позициях, сохраняет свои

прежние синтаксические связи, в которых оно находилось, занимая какие-то

другие позиции» [Солнцев, 1995:295].Известно, что понятием «член

предложения» В.М.Солнцев понимал определенную характеристику слова в

составе предложения (в коммуникативном аспекте – диктума в составе

высказывания), которая выражается в выполнении конкретной

синтаксической функции. По отношению к словам, «выполняющим

определенную синтаксиечскую функцию, выступающим в какой-либо

морфологической форме (иногда в сочетании с служебным словом»,

В.М.Солнцев вводил понятие «синтаксема», которое, впрочем, полностью

116

отражалось в определении понятия «член предложения». С точки зрения

функционального аспекта речи, синтаксический топик высказывания может

представлять собой более сложное структурное образование, так как с

позиций психолингвистического понимания топиковых структур, член

предложения – лишь частный случай речевой реализации топика, когда он

выражен однокмпонентно. В этой связи, семантико-синтаксическая

«наполненность» топикового компонента высказывания, то есть количество

членов предложений внутри него и число установленных между ними

предикативных связей, является вторичным фактором по отношению к его

коммуникативной функции в речи. В свою очередь, процесс развития

предикативных отношений, который воплощается при помощи языковых

средств в структуре комментария, логически исходит от предмета

референции. Поэтому постопзиционное положение топика либо

предполагает факт его предварительной вербализации в предшествующем

контексте, или то, что объект внеязыковой действительности, выражаемый

топиком (в терминах Н.В.Иванова – «референциальный топик»), заранее

известен участникам коммуникации и не требует дополнительного речевого

эксплицирования. Достижение целей коммуникации при употреблении

данной КМСМ обусловлено устойчивой фиксацией в сознании

коммуникантов содержательной (семантической) составляющей топика, что

является важнейшим свойством психолингвистического механизма

попрождения и восприятия высказывания. Тем не менее, языковые примеры

демонстрирует высокую степень предикативной свернутости топиовых

структур в каудальном положении, то есть в постпозиции:

1) 完事儿了吗，丽丽? – Закончила (дела), Лили?(имя собственное в функции

субъекта действия, но не обращения)

2) 我们要学习这样服务于人民，雷锋！–Мы все должны учиться также

служить народу, (как) Лэй Фэн! (имя собственное)

117

3) 曾 经 经 常 来 过 玩 儿 ， 上 海 。 – Раньше часто приезжал (сюда)

развлечься…Шанхай (топоним)

4) 我们已经讲了不少，这个问题。 – Мы уже обсудили немало, этот вопрос.

5) 到了吗，我的老朋友? – Приехал, мой старый друг?

6) 特别难学，这种外国语。 – Очень труден в изучении, этот иностранный

язык.

Как видно из фактических примеров, топик выражен такими

языковыми единицами, как синтаксема («функциональное слово») –

примеры(1),(2),(3), синтагма атрибутивного типа – примеры (4),(5),(6). С

точки зрения актуального членения, в таких предложениях топик всегда

остается тематической частью, а комментарий выражает актуализированную

рему высказывания. Так как топик произносится в ускоренном темпе с

понижающей интонацией, между топиком и комментарием отсутствует

ритмическая пауза (при письменном оформлении разделяется запятой).

Примеры (1) и (2) требуют отдельного комментария с точки зрения

семантико-синтаксической организации данных речевых построений.

Необходимо подчеркнуть, что имена собственные 丽丽–«Лили» (1) и 雷锋–

«Лэй Фэн» (2) рассматриваются не с позиции обращения, а с позиции

субъекта совершения действия, который будет являться синтаксическим

топиком по отношению к характеризующему его комментарию в

препозиционном положении. В обратном случае, если имена собственные

являются обращением, то подобное высказывание приобретает иную

модальную характеристику и будет соответствовать интернальной КМСМ

адресного типа, где данные имена были бы обращениями. Адресное

обращение произносится в речи в более высоком интонационном регистре.

Нужно уточнить, что обе формы семнатико-синтаксиечской организации

речевого произведения зависят от коммуникативного замысла адресанта и

118

вербализуются в прлном соответствии с его заданной им целью и задачами

коммуникации. Результаты современных психолингвистических

исследований (Е.Ф.Тарасов, А.А.Леонтьев, Е.В.Сидоров) неоднократно

подтверждают, что структура семантико-синтаксической организации речи

подчинена внутренним законам перехода от мысли к высказыванию путем

развертывания предикативной связи посредством единиц языка.

Лингвистический анализ текстового дискурса на материале скриптов

разговорной китайской речи демонстрирует частотное употребление данной

КМСМ преимущественно в письменной речи (текстовое) при описании

ситуации диалогического общения:

Необходимо отметить, что в данных языковых примерах

синтаксическая инверсия топика обусловлена смещением смыслового ядра

высказывания (ремы) на начало предложения, что определяет иной порядок

актуального членения в структуре подбоногопредложения. В речи подобное

явление выделяется интонационно, то есть в предложениях такого рода

интонационный акцент смещен на первую часть, она произносится с

повышающей интонацией (▲), что выражается в соответствующем

изменении паралингвистических характеристик речи. Вторая часть

предложения произносится с понижающей интонацией (▼), как бы более

«приглушенно», так как является темой предложения, с точки зрения

коммуникативного замысла уже известной участникам данного акта речи.

起床了吗?▲小懒猪▼ – Проснулся？маленький лентяй▼

到餐厅了吧▲，亲爱的▼。 – Вот и столовая, дорогая▼.

好慢呀▲，这辆计程车▼。 – Какое медленное, а…это такси▼.

我是德国人▲，警察先生▼。 – Я немец, господин полицейский▼.

Такой характер расположения предиката подчеркивает не только

универсальный характер предикативных отношений, но и подтверждает

диалектическое отношение бинарности между категориями топика и

119

комментария, которые соотносятся с объектами и ситуациями, реализуя

концептуальное членение действительности.

В свете представлений структурных грамматических школ (как

правило, западных), объект действия, находящийся в начале предложения,

автоматически приравнивается к прямому дополнению в препозиции.

4.ЭКСТЕМПОРАНТНАЯ СИНТАКСИЧЕСКАЯ МОДЕЛЬ

Отличительной чертой экстемпорантной синтаксической конструкции

является наличие «островного», синтаксически автономного высказывания,

обладающего собственным предикативным центром. Синтаксические модели

данного типа не отражают реалий стандартного синтаксического построения

предложения, особенно с позиций западных («синтетических») грамматик, с

точки зрения (западного) структурного языкознания будут являться

инверсионными, исключающими, даже «неправильными». Приведем

примеры из разговорной речи:

1) 祖国的儿女，在国家威胁时刻把所有力量结合起来能吃苦。 – Дети

Родины, в тревожный час соберут все свои силы, (они) умеют

переносить трудности.

2) 亲爱的，来接我吧，听话。 – Милая, приезжай меня встретить,

послушайся.

3) 我和你哥哥，谁都不知道，前些几年去了几次欧洲 – Я и брат, об этом

никто не знал, в последние несколько лет ездили пару раз в Европу.

Синтаксическим вариантом экстемпорантной модели является

структура с «вклиненным» в середину высказывания дополнительным

комментарием, что обуславливается спонтанным характером разговорной

речи (в ряде источников – «афазийная» синтаксическая конструкция).

Следует отметить, что дополнительный комментарий при своей

синтаксической кореферентности по отношению к топику высказывания

120

зачастую тематически не привязан ни к самому топику, ни к последующему

приводимому в процессе предикативного развертывания (основному)

комментарию всего высказывания, который в последующем, безусловно,

может разветвляться на соответствующие полипредикативные структуры.

Приведем примеры:

4) 你的这个朋友阿，别盯着我了，不仅要骗你，还想夺走你的遗产！–

Этот твой друг, не надо так на меня смотреть, - не только хочет тебя

обмануть, но и прибрать твое наследство!

5) 我跟爸爸的事情，她吃完饭才说，这只是咱两个人的事。 – Мои с

твоим папой дела, она доела и лишь потом продолжила, это лишь наши

с ним дела.

6) 莫斯科的商店，你可别介意，卖的东西太贵了。– Московские

магазины, но ты не беспокойся, вещи там очень дорогие.

7) 美国的经济，咱实话实说，确实比较强大。– Экономика США, говоря

по правде, на самом деле такая мощная.

8) 恐怖分子，哪说哪了，太可恨了。– Террористы, как не крути, до

смерти ненавижу.

Необходимо отметить, что в экстемпорантной синтаксической

конструкции в высокой степени проявляется функциональная

обусловленность высказывания, преимущественно выражающаяся в тема-

рематической организации предложения. На контрастном фоне того, что

современный китайский язык является языком изолирующей типологии, где

порядок следования предикативно значимых элементов предложения в

высокой степени грамматикализирован, подобная «подвижная»

синтаксическая модель демонстрирует гибкость разговорного стиля речи.

Иными словами, при речевой реализации мысли в виде данной

синтаксической конструкции представляется возможным выделять

коммуникативно-значимые компоненты высказывания независимо от их

синтаксической позиции. Приведенные выше речевые примеры

121

показывают, что коммуникативно-значимые элементы получают

интонационное выделение, что выражается речевыми паузами. В частности,

интонационно выделяется тематический топик, который преимущественно

занимает значимую коммуникативную позицию.

5. ЭКСТЕРНАЛЬНАЯ СИНТАКСИЧЕСКАЯ МОДЕЛЬ

(ПРЕДИКАТИВНАЯ РАЗВЕРНУТАЯ)

В первую очередь следует подчеркнуть, что предикативно-развернутая

синтаксическая модель порождения речиявляется более типичной для

книжных стилей литературного языка, который характеризуется сложными

линейными формами организации речевых произведений. По этой причине, в

письменной речи экстернальная КМСМ является наиболее частотной в

употреблении в текстах, относящихся по своей стилевой принадлежности к

кодифицированному литературному языку, и, как правило, свойственна для

предложений повествовательного (вопросительного) характера

информационного стиля [Курдюмов, 1993:23-29]. Несомненно, что данная

модель функционирует и в устном речевом употреблении при реализации в

речи как в рамках разговорногофункционального стиля, так и

публицистического, официально-делового, научного и других стилей . Ниже

мы предпримем попытку составить лингвистическую характеристику данной

конструкции в интегративном ключе, опираясь на представления о языке как

о системно-динамическом целом.

Лингвостатистический анализ устной и письменной форм речи

текстового материала разговорного и книжных стилей, стандартное линейно-

синтаксическое построение характеризуется грамматикализацией топика до

формы подлежащего.Основные отличия топика от подлежащего базируются

на стратегии развития текста и грамматических процессах, протекающих

внутри него. На основе рассмотрения языковых процессов в синхронии и

диахронии представляется очевидным, что между понятиями подлежащего и

122

топика существует определенная связь. В сущности, подлежащее – это

грамматикализованный топик; в процессе постепенного включения в

падежную рамку глагола топик становится маркированным, его

аналитический характер – более «зыбким», однако «топиковость»

подлежащего все еще можно распознать. В русле нашего исследования,

грамматическое выдвижение топика в структуру подлежащего предполагает

не только образование новых синтаксических связей в структуре

высказывания, но и увеличение глубины и ширины содержательного объема

мысли, представленной высказыванием. В данном контексте, для анализа

экстернальной КМСМ мы преимущественно опираемся на следующие

онтологические харктеристики:

1. В плане коммуникативно-функциональная организации. В

функциональном аспекте данная модель речепорождения представляет собой

экспликацию в речи референциального топика, которому будет кореферента

последовательная серия комментариев, осуществляющих динамическое

развитие предикативных отношений.

2. В плане семантико-синтаксической организации. Структурное

выделение синтаксических позиций членов предложения для дескрипции

механизма смыслового выражения мысли.

Речевые синтаксическиеразновидности экстернальнойКМСМ:

1. ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНО-СВЯЗОЧНАЯ: [T1]-[(K1-T2) -K2]

В сопоставительном сравнении может быть отождествлена со

структурой «complexobject» в английском языке, в терминах современного

китайского языкознания – 兼 语 结 构 – «совмещенная структура», в

терминологии китайского лингвиста Ван Ли – 递系试– «последовательно

связанная». Ван Ли указывл, что в предложениях с «глаголом обладания 有»

основное смысловое содержание выражает не сам этот глагол, а следующий

123

за ним второй, смысловой глагол [ 王 力 ,1951:187-197]. В терминах

структурной лингвистики отождествляется с каузативной конструкцией, где

выделяется субъект каузации, объект каузации, соединяющий их

каузативный глагол, передающий модально-семантическое отношение

субъекта к объекту каузации, смысловой предикат объекта, дополнение,

которое может быть распространено до сложного структурного

синтаксического образования.

В разговорных формах речи каузативные модели представлены:

Структура с глаголом наличия«有»:

我有几个朋友会说俄语。– У меня есть несколько друзей, которые умеют

говорить по-русски.

Структурная схема:

[我] – [(有几个朋友)都会说俄语] – [я] – [(есть несколько друзей) все умеют

говорить по-русски]

Варианты реализации в речи последовательно-связочного

синтаксического соединения:

叫你姐姐呀，去请王老师做客。– Скажи сестре, чтоб шла к учителю Вану и

позвала его в гости.

教育他们哪，好好做人。– Научи ихбыть людьми.

Субъект действия не вербализован, что обусловлено тем, что в

конкретной ситуации общения контекстуальное упоминание субъекта

является избыточным с коммуникативной точки зрения. В данных языковых

примерах топиковая часть оформлена служебными словами (экспрессивные

частицы), что предполагает паузацию и интонационное отделение от

рематического комментария. Тем не менее, предикативное отношение между

топиком и комментарием верифицируется посредством утверждаемого актом

речи глагольного действия.

2. ЛИНЕЙНАЯ РАЗНОРОДНАЯ: T– [K1–K2 –K3…–Kn]

124

Экстернальное развертывание предикативных отношений в рамках

единичного интонационно и семантически завершенного

высказывания.Синтаксическая конструкция данного типа представляет собой

развернутую полипредикативную структуру, основанную на предикативном

отношении субъекта и предиката. Семантически разнородные комментарии

осуществляют предикативное развертывание действия, определенного

коммуникативным замыслом. Характерной особенностью данной

синтаксической модели является нахождение (глагольного) предиката в

постпозиции по отношению к именному подлежащему.

我们千万要 把 昨天的事 完成好 。 – Мы обязательно должны вчерашнее

делозавершить!

他对这个事情什么也没说，一言不发。– Он ничего не сказал по этому

делу,ни слова не проронил.

我们在这里各方面的专家都有。– Здесь у нас есть специалисты по любому

вопросу.

Подлежащная синтаксическая конструкция имеет унифицированный

характер для всех коммуникативных типов предложения и подразумевает

прямой, стандартный порядок чередования членов предложения –

структурных сегментов предложения, в котором логическую

последовательность построения предложения определяют грамматические

связи между членами предложения.

我给朋友带了许多礼物。–Я принес другу много подарков.

老师给学生讲了很多问题。–Преподаватель объяснил студентам многоие

вопросы.

Представляет собой серию чередующихся семантически разнородных

комментариев, синтаксически кореферентных единому топику. Комментарий

может быть выражен как отдельными лексическими единицами

(существительными, глаголами), так и глагольно-объектными комплексами

125

(в терминах китайского языкознания соответствует цепочной глагольной

(глагольно-объектной) структуре 连 动 结 构 ). Обладает повышенной

степенью семантико-синтаксическолй «спаянности» структуры, что

выражается в устойчивости структурной композиции.

他掏出一根烟，抽着，眯起眼睛，看着那些小伙子们围着退票的人抢啊，揪

啊，往胡同里追啊，他乐了。[小说月报 1981 年 12 期，18 页] – Онвытащил

сигаретку, затянулся, прищурился глазами на

3. ЛИНЕЙНАЯ ОДНОРОДНАЯ:T– [К1– К 1 – К 1…– Кn]

Чередование семантически однородных топиков. Экспрессивная

модель, характерная для бытовых ситуаций общения.

那边那个谁…来来来来来来来！– Эй, кто там…давай,давай, давай…(иди

сюда)!

你多吃多吃吧！– Ты больше ешь, ешь!

可 以 的 话 ， 别 走 别 走 别 走 啊 。 – Если можно,не уходи, не уходи, не

уходи,а…

Во всех приведенных примерах ярко выражено понятие предмета,

номинируемое субстантивным словом (словосочетанием), действие,

состояние или признак которого сообщается сказуемым. С позиций

частотности употребления в речи, данная КМСМ как коммуникатинвая

единица речи во многих случаях выражена логически и структурно

завершенным высказыванием с эксплицированными суъектом, объектом и

предикатом, что в плане формально-структурного анализа предполагает

возможность «синтаксической конкретизации» топика до категории

подлежащего, а комментария – до глагольного сказумого с его

факультативным окружением.

Общая синтаксическая линейная схема законченного предложения с

даннойформой синтаксического построения выглядит следующим образом:

126

Обстоятельство (времени) – Определение/Подлежащее –Обстоятельство

(времени/места/образа действия) – Дополнение (косвенное) – Сказуемое

– Дополнительный элемент – Определение/Дополнение (прямое)

Как указывает отечественный синолог Е.И.Шутова, «…соотношение

различных средств в структурной организации предложения определяется в

китайском языке существованием двух типов их функционального

использования: как средств прямой синтаксической значимости,

направленных на оформление функциональных компонентов определенных

синтаксических структур и обобщающих на основе тех или иных

синтаксических категорий синтаксическое функционирование различных

классов слов,.. а также средств непрямой синтаксической значимости,

обслуживающих синтаксическое функционирование определенных классов

слов в условиях различных синтаксических структур и зависящих в своем

употреблении от свойств последних – от тех синтаксических обобщений,

которые несут в себе синтаксические средства прямой синтаксической

зависимости» [Шутова,1991:310]. Следовательно, на основании применения

метода формальной стратификации синтаксических элементов

осуществляется градация категорий членов предложения, то есть его

структурных сегментов, соответствующим средствам выражения прямой

синтаксической значимости (субъект, предикат, объект).

В ходе структурного анализа сегментов подлежащной синтаксической

конструкции и их функциональной направленности, Е.И.Шутова выделяет

три пары категорий, формирующие синтаксический каркас данной

синтаксической модели:

1) Главные члены предложения – подлежащее и сказуемое,

производные от парадигматического строения класса предикативных

структур. В формально-содержательном плане подлежащее и сказуемое

являются компонентами основного структурного состава предложения,

127

синтаксическое содержание и характер вариативности которых

детерминированы характером парадигматического строения класса

предикативных структур:

2) Второстепенные члены предложения – производные от

парадигматического строения класса подчинительных структур:

а) приглагольные члены предложения – дополнение (постпозитивный

приглагольный член предложения) и обстоятельство (препозитивный

приглагольный член предложения). Дополнение представляет собой

структурный сегмент предложения, занимающий позицию после глагола и

выступающий носителем синтаксического значения «способ действия» –

«зависимая реализация», то есть наличие/отсутствие прямой связи между

содержанием процесса и содержанием объекта или признака. Способ

действия в качестве синтаксической категории является основой для

употребления в качестве дополнения целого класса слов: существительного

(и его позиционных эквивалентов), прилагательного, глагола, счетных слов,

количественно-предметных сочетаний, некоторых категорий наречий

(времени, степени). Синтаксические подтипы дополнения – прямое и

косвенное;

б) приименные члены предложения – определение (препозитивный именной

член предложения, способный к оформлению посредством атрибутивной

частицы 的) и приложение (постпозитивный приименной член предложения).

подлежащее сказуемое

Сущ/мест Сущ/мест

Глагол (перех/неперех)+правое

окружение

Производитель

действия

Объект-отдельное,

исходное

представление

Действие – отдельное, последующее

представление

128

3)Детерминантные члены предложения, относящиеся к основному

составу предложения и в содержательном плане варьирующие

синтаксические категории обстоятельственной характеристики и

дополнительности:

а) обособленное (ситуативное) обстоятельство – паузально отчленяемый от

основного состава предложения препозитивный член предложения;

б) обособленное дополнение – паузально отчленяемый от основного

состава предложения постпозитивный член предложения.

В русле концепции структурно-семантического синтаксиса

подлежащная синтаксическая конструкция обобщает в себе функционально-

семантические категории, определяющие закономерности структурной

организации предложения, возможности дискретного рассмотрения его

отдельных структурных элементов с точки зрения функционального

предназначения. Как пишет по этому поводу Е.И.Шутова: «Структурно-

синтаксическая характеристика членов предложения, восходящая к

синтагматическому анализу, дополняется характеристикой их структурного

ранга в архитектонике предложения как синтаксического целого,

содержащей указание на: а) функциональную направленность (отнесенность

к слову, члену предложения, минимальному предложению), и б) степень

облигаторности структурной позиции (возможность-невозможность изъятия

соответствующего структурного сегмента из предложения без нарушения

структурной целостности последнего)» [Шутова 1991:303]. Одновременно с

этим, как отмечает Тань Аошуан, китайский синтаксис «…допускает

инверсию, различного рода перестановки членов предложения, а также

дистантное расположение в речевой цепи грамматически связанных

компонентов синтаксических структур» [Тань Аошуан, 1987:37].

При общем синтаксическом анализе подлежащных конструкций

становится актуальным выявление типовых особенностей и специфики

синтаксической организации китайского предложения различной стилевой

принадлежности. Общий грамматический порядок членов предложения как

129

его структурных элементов не подвергается стилевой интерференции и

обладает достаточно перманентным характером. Следует подчеркнуть, что

при синтаксическом анализе предложений, построенных по модели

подлежащной синтаксической конструкции, мы также используем

понятийный аппарат и инструментарий структурного подхода в современной

лингвистике, который в данном случае, несомненно, удобен для дескрипции

синтаксических явлений позиции структурного синтаксиса и выявления

функциональных особенностей членов предложения.

Таким образом, подлежащная конструкция в китайском языке

характеризуется прямым порядком слов и является широко

распространенной синтаксической структурой, лежащей в основе многих

разновидностей простого предложения китайского языка.

С точки зрения функционально-типологического подхода по

выделению синтаксических категорий и классов лексических единиц,

семантической функцией предиката является обозначение ситуации, а

синтаксической функцией – функция сказуемого, в то время как имя

семантически выражает понятийный концепт, синтаксически выступая в

роли подлежащего. Следует подчеркнуть, что в данном контексте мы

рассматриваем категории имени и предиката как абсолютно автономные

значения в общей шкале предикативности заданного предложения. Как

утверждает по этому поводу известный отечественный лингвист-типолог

В.И.Подлесская: «Противопоставление имени и предиката в естественном

языке… не носит дискретного характера. «Каноническое» имя и

«канонический» предикат представляют собой крайние точки на

непрерывной шкале предикативности. Эта непрерывность проявляется в

том, …что «демаркационная линия» между именной и предикатной частью

шкалы проходит в одних языках ближе к именам, а в других – ближе к

глаголам» [Подлесская,1993:15].

130

6. ИМПЛИЦИТНАЯ СИНТАКСИЧЕСКАЯ МОДЕЛЬ

Данная синтаксическая модель преимущественно распространена в

разговорных формах речи и предполагает единичное упоминание топика,

являющегося темой высказывания, в соответствующей ситуации общения.

Описание разновидностей синтаксической конструкции данного типа

встречается и в работах других лингвистов в рамках традиционной

структурной лингвистики, в частности, среди отечественных филологов

можно выделить работы Е.А. Земской, О.А. Лаптевой по исследованию

синтаксиса русской разговорной речи, явления эллипсиса и его видов, в

работах отечественного китаиста В.И. Горелова по стилистике современного

китайского языка. В разговорной речи имплицитная синтаксическая

конструкция достаточно частотна и главным образом употребляется в ходе

развития динамики предикационного процесса посредством свертывания

посессивных словосочетаний в составе предложения.

我都吃了（妈妈给我做的早饭）。– Я все съел (завтрак, который дала мне

мама).

我（的权威）（还是）比你（的）大。 – Я (мой авторитет) (все же) чем ты

(чем; твой твоего) больше. (Мой авторитет все же больше твоего).

你（买来的东西）给偷了，必须报警。 – Твои (купленные тобой вещи)

своровали, надо обратиться в полицию.

你（的毕业答辩）过了？真的？– Твоя (защита дипломной работы) прошла?

Правда?

我（的身高）可比你高多了。 – Я (мой рост) намного больше тебя (твоего).

大家一起呗（大家一起去地铁站呗）。–Давайте-ка все вместе (пойдем до

метро).

В предложениях данного типа на внешнем уровне вербализации

очевидно проявляется «свернутость» синтаксической структуры, которая

является «отражением» внутренней речи. Как пишет в своих работах

131

В.А.Курдюмов: «…Помимо фактора ситуативности… синтаксическая

неполноструктурность обусловливается еще и тем, что рассматриваемая

речь, по-видимому, находится ближе к внутренней речи и отражает

свернутую, сжатую предикативную структуру последней» [Курдюмов,

1999:111].

Приведем пример диалогического дискурса, заимствованного из

китайской разговорнойречи:

妈妈：他的这把…王团长经过万里长征时送给他的这把…，看见了没？

女儿：你不是说这把老爷爷的手枪呢？

妈妈：哎呀！就是！…这把！.. .

Мама: Его эта вещь…ну, которую командир полка Ван вручил ему во время

Великого похода,… ну видела, нет?

Дочь: Ты говоришь не о дедушкином наградном пистолете?

Мама: Ой! Точно! … это!.. (тот пистолет, который вручил командир полка

Ван вручил ему во время Великого похода)

В данном микродиалоге, взятом из разговорной китайской речи, в

конкретной ситуации общения вводится топик высказывания – 他的这把 «его

эта (вещь)», которому кореферентна вся остальная часть вербализованной

речи, представляющая собой общий комментарий. В ходе осуществления

процесса коммуникации, то есть в синтаксическом плане – процесса

преобразования бинарных предикативных структур – мы можем наблюдать

семантическое расширение введенного в качестве топика (=темы

высказывания) концепта, вызывающего в сознании говорящих

ассоциативные ряды его возможных дескриптивных признаков. В данном

случае – это следующие участки предикативной цепи: 1) 王团长经过万里长

征时送给他的这把 – «ну, которую командир полка Ван вручил ему во время

132

Великого похода»; 2) 这把老爷爷的手枪 – «дедушкин(ом) наградном (й)

пистолет(е)». В данном случае мы хотели бы подчеркнуть тот факт, что

количество предикативных преобразований синтаксических структур

гипотетически может не иметь числового выражения, что объясняется

аксиоматическим постулатом предикационной концепции о бесконечном

преобразовании предикативных структур языка (в рамках предикационных

отношений) в синхронии и диахронии.

В конце данного диалога мини-предложение, выраженное

словосочетанием «他的这把 – его это (=этот пистолет, который…)» как раз

представляет собой участок свернутой предикативности, не получивший

вербализованного, то есть внешнего выражения, в данном коммуникативном

акте речи. Свернутый характер последнего предложения интерпретируется

тем, что в процессе коммуникации психолингвистический механизм

восприятия речи со стороны адресата предполагает последовательность

речеыслительных операций по предикативному «развертыванию» данной

«свертки» в сознании адресата до полноструктурного предложения, которое

в случае достижения понимания должно быть идентичным вербализованной,

«оречевленной» мысли адресанта. В соответствии с представленной

классификацией, данное предложение соответствует инкорпорирующему

типу синтаксической конструкции.

На фактическом материале вышеуказанных языковых примеров

употребления имплицитной синтаксической конструкции, взятых из

разговорной китайской речи, мы практическим образом находим

подтверждение модели предикации, предложенной В.А.Курдюмовым,

которая интерпретирует предикационный процесс как совокупность

процессов порождения и восприятия, включающую в себя модель

деятельности коммуникантов, модель ситуации, конкретные визуальные

образы, связанные в процессах порождения-восприятия с той или иной

лингвистической единицей (денотаты), переход к знанию как исходному

133

материалу и одновременно результату предикации, сигнификативные

структуры как глубинные участки предикационной цепи – описание значение

чего-либо в виде понятия, образы знаков (знаки). В данном случае

анализируемое нами в выбранного диалога крайнее предложение,

построенное по инкорпорирующему типу конструкции, представляет собой

вербализованную структуру, которой во внутренней речи продуцента речи, в

его сознании на глубинном уровне, предшествует указанная в вышестоящем

контексте топик-комментариевая конструкция, являющаяся в данной

ситуации топиком всего высказывания (他的这把…手枪 – «его это(т) …

пистолет»). Следует подчеркнуть, что данные глубинные структуры в

зеркальной последовательности будут отображаться, то есть предикативно

разворачиваться, в сознании рецепиента речи в процессе восприятия.

Таким образом, на данных языковых примерах мы можем

констатировать факт того, что инкорпорирующая синтаксическая

конструкция объективно демонстрирует явление свернутой предикативности

языковых единиц (на примере выраженного словосочетанием предложения

разговорной из китайской речи), воплощаемое в возможности быть

развернутыми в качестве единиц, потенциально утверждаемых в сознании

коммуникантов. В разговорной речи можно встретить и практически

«абсолютно» свернутые синтаксические единицы, контекстуальное

понимание которых разворачивается лишь только в сознании конкретных

коммуникантов – участников определенной ситуации общения с учетом

сопутствующих паралингвистических факторов. В данном случае мы

понимаем подобные синтаксические единицы как обладающие повышенным

квантом удельной предикативности. Например, как в следующем

микродиалоге:

甲：谁？（你是谁）

乙：我。（是我）

甲：哈？（干什么去？）

乙：回。（我回家去。）

134

甲：啊(à)

А: Кто? (Кто там?)

Б: Я. (Это я)

А: Ты что? (что делать пошел?)

Б: Обратно. (Да я домой пошел)

А: А-а…(ну все ясно)

В данном случае, участвующие в диалоге синтаксические единицы,

выраженные однословными предложениями, вследствие повышенной

степени предикативности в соответствии с коммуникативным замыслом

говорящего и в конкретной ситуации общения могут быть развернуты до

целых «полносоставных» предложений, далее – до текста, а потом и обратно

до фонемы. В идеале процессы свертывания-развертывания происходят в

языке до бесконечности его уровней в преобразований бинарных

предикативных структур. В синхронном аспекте мы можем лишь наблюдать

ту или иную «застывшую» ситуацию общения с определенным

предикативным значением, отражающим пресуппозицию высказывания.

Необходимо отметить, что лексикализованные высказывания

рематического характера, построенные по инкорпорирующему типу

(синтаксической конструкции), в ходе языкового развития зачастую

превращаются в устойчивые фразеологические единицы в силу своей

«свернуто-предикативной» сущности, то есть как обладающие повышенной

удельной предикативностью. Данные фразеологические обороты и

конструкции широко представлены в современном китайском языке в виде

чэньюев, пословиц, поговорок, афоризмов, гуаньюнъюев, сехоуюев

(недоговорок) и др. и преимущественно обладают свойством единого

синтаксического целого при языковом употреблении. Иерархическая схема

взаимного расположения выделяемых нами синтаксических конструкций

представлена на схеме 1:

135

Схема 1

У

ИМПЛИЦИТНАЯ

(обладает наибольшим

квантом удельной

предикативности по

отношению к предикативно

развернутым высказываниям)

(T) – [K]

ИНТЕРНАЛЬНАЯ

типовая модель

построения структуры

[Т]-[К]

ЭКСТЕРНАЛЬНАЯ

развитие базовой

структуры «Т-К» за

счет появления

дополнительных

предикативных связей

[T1]-[(K1-T2) -K2]

T– [K1–K2 –K3…–Kn]

ИТЕРАЦИОННАЯ

уточнение топика

Т1-[Т1-К]

КАУДАЛЬНАЯ

экспрессивное выделение

комментария в инвертной

форме

[К – Т]

ЭКСТЕМПОРАНТНАЯ

спонтанное расширение

структуры «Т-К» за счет

появления

коммуникативно-

автономной «Т-К»-

структуры в ее составе:

Т1-[(Т2)-К2]-К1

О Х

На данной схеме: Х – относительная степень предикативного

развертывания (квант удельной предикативности), У – удельное количество

дополнительных смысловых связей, О – нулевая отметка речевой

экспликации мысли, то есть ее вербализации в личностно-пространственно-

временном аспекте. Под параметром Х, то есть квантом (относительным

количеством) удельной предикативности мы подразумеваем степень

«развернутости» высказывания с целью его утверждения слушающим, то

есть масштаб его «внешнеречевой» экспликации в контрасте сравнения с

потенциальной степенью его предикативной «свернутости». Соответственно,

в свете динамических представлений о природе языка, под свернутой

136

предикативностью мы понимаем «предикативное отношение, не

утверждаемое напрямую говорящим, но развертываемое до полного

утверждения слушающим» [Курдюмов, 2005:488].

В основе применяемых нами синтаксических конструкций непременно

лежит предикативная связь, которая является фундаментальным типом связи.

Как пишет по данному поводу И.А.Зимняя, «Основным, определяющим

динамику мысли типом межпонятийной смысловой связи является

предикативная связь. Эта связь может быть явной <…> и скрытой, или

депредицированной. <…> Предикативная связь ранее других формируется в

речевом развитии (онтогенезе) и составляет основу, ядерную модель

порождения речевого высказывания» [Зимняя, 2001:136-137]. На наш взгляд,

именно критерий выделения предикативной связи позволяет

идентифицировать семантико-грамматические отношения между

структурными компонентами высказывания, что дает возможность соотнести

содержание высказывания с описываемой ситуацией действительности.

Считаем важным подчеркнуть, что любые синтаксические модели, в

том числе и предложенные нами в русле предикационной концепции, мы

считаем лишь «внешним» отображением вербализованной идеи, ее «речевым

следом», выраженным при помощи языковых средств. Иными словами, с

точки зрения функционирования речикоммуникативно-маркированные

синтаксиечские модели, несомненно, представляет собой не первичный

продукт коммуникативной деятельности, а вариант развертывания мысли

сообразно коммуникативному замыслу адресанта речи. В ходе исследования

коммуникативных процессов речевой интеракции мы подвергаем анализу

уже «готовые» внутренне-синтаксические формы, внешнеречевая,

вербализованная структура которых системно обобщаются нами в

предложенные выше синтаксические модели с учетом задействования в речи

совокупных средств коммуникации.

137

§3. Квантитативный анализ функционирования типовых

коммуникативно-маркированных синтаксических моделей

Для осуществления лингвостатистического анализа мы применяем ряд

статистических расчетных формул и математических постоянных. Единицей

анализа является коммуникативно-маркированная синтаксическая модель (в

соответствии с определением, предложенным нами в §3 гл.1). Единицей

лингвистической выборки (n) является текстовый фрагмент суммарным

объемом 100 синтаксических конструкций. Для проведения анализа

используется объективное количество выборок (10). Исследуемые тексты

стилистически принадлежат к разговорному стилю современного китайского

языка, в семантическом и синтаксическом плане обладают типовыми

особенностями, присущими разговорным формам общения.

Порядок осуществления лингвостатистического анализа

репрезентативных выборок (на материале текстов разговорного стиля речи

современного китайского языка и скриптов спонтанной устной речи):

1. В соответствии с параметрами, приведенными в статистических таблицах,

определяем основные статистические характеристики каждого отдельного

взятого текста как варианта репрезентативной выборки. В частности,

методом математического подсчета определяем частотность употребления

каждой из типовых синтаксических конструкций (m – количество появлений

в тексте), выборочную частоту ( ), среднее квадратичное отклонение (σ) и

его несмещенную оценку, а также вероятную ошибку (L).

2. На основании полученных данных, производим подсчет средней частоты

употребления каждого типа синтаксических конструкций, взятых в качестве

единицы анализа. Результаты общего подсчета промежуточных

статистических показателей приводятся в итоговой таблице (таблица №1).

3. Результаты общего подсчета из итоговой таблицы вносятся в

сравнительную таблицу, где осуществляется сопоставление с результатами

138

тождественных исследований скриптов спонтанной речи на предмет

выявления вышеуказанных лингвостатистических параметров.

Инструменты лингвостатистического анализа:

k – статистический коэффициент, показывающий количество текстов

(текстовых фрагментов), которые используются в качестве репрезентативных

выборок. Для соблюдения объективных норм при осуществлении

математически подсчетов, коэффициент взят в значении десяти единиц: k=10

[Головин, 1971].

n – объем репрезентативной выборки. Для достижения достаточного

объема выбраны тексты (текстовые отрезки) по 100 предложений

(законченных высказываний).

m – число появлений события в исследовании (опыте). В нашем

исследовании определяет числовой параметр появления единиц анализа

(синтаксических конструкций) в объеме репрезентативной выборки.

– выборочная частота. Измеряется отношением числа появлений

события в опыте к числу всех событий в опыте. Как указывает Б.Н.Головин,

вероятность «…может пониматься как доля изучаемого явления в некотором

ряду явления, ожидаемая на основе гипотезы или предшествующего опыта»

[Головин, 1971:20]. Вычисляется по формуле: =

.

– средняя выборочная частота. Вычисляется путем суммирования

всех выборочных частот c последующим делением на статистический

коэффициент (k), показывающий количество текстов, которые используются

в качестве репрезентативных выборок. Как было указано выше, в нашем

исследовании взято 10 выборок, т.е. k=10. Таким образом, средняя

выборочная частота определяется следующей формулой:

=

=

.

–среднее квадратичное отклонение. Показывает отклонения

выборочных частот от средней частоты, равняется квадратному корню из

139

суммы возведенных в квадрат отклонений выборочных частот от их средней

частоты, разделенной на среднестатистический коэффициент. Вычисляется

по формуле:

В данной формуле применяется знак «∑» – знак суммирования

отклонений, взятый в качестве отдельной математической величины.

Величина, вычисляемая по данной формуле, в статистической науке

называется «дисперсия» и обозначается знаком .Соответственно, для

достижения уточненного значения мы извлекаем квадратный корень из

величины, полученной в ходе расчета. Необходимо подчеркнуть, что

неотъемлемым условием достоверности данной формулы является

соблюдение равного объема и длины исследуемых текстовых отрезков.

– несмещенная оценка среднего квадратичного отклонения.

Данная величина показывает более уточненное значение среднего

квадратичного отклонения, так как последнее отображает теоретическое

соотношение между средней частотой, отклонениями и средним

квадратичным отклонением. Вычисляется по тождественной формуле:

=

Отличие заключается в том, что оптимизируется показатель

коэффициента в знаменателе дроби – (k-1).

L– вероятная ошибка в определении средней частоты. Данный

параметр показывает математическую зависимость производимых расчетов

от величины средней частоты, вероятностных отклонений от нее и от

количества наблюдений. Как указывает Б.Н.Головин, «… чем устойчивее

частоты, чем меньше они разбросаны вокруг средней, тем надежнее сама

средняя (частота); с другой стороны, чем больше мы сделали проб, чем

140

больше взяли выборок, тем надежнее полученный результат» [Головин,

1971:26]. Таким образом, вероятная ошибка уточняет пределы

осуществления статистических подсчетов, тем самым повышая степень

объективности проводимого анализа. Она определяется формулой:

В данной формуле L обозначает величину ошибки, – среднее

квадратичное отклонение (уточненный параметр несмещенной оценки),

t – коэффициент числа наблюдений. Расчет коэффициента t производится с

учетом количества репрезентативных выборок в соответствии с показателями,

приведенными в нижеследующей таблице обратнопропорциональной

зависимости:

количество выборок,k коэффициент числа

наблюдений, t

5 2,78

10 2,26

15 2,15

20 2,09

25 2,06

30 2,05

Результаты репрезентативной выборки текстового материала

Таблица 1

СКРИПТЫ ТЕКСТОВ СПОНТАННОЙ РАЗГОВОРНОЙ РЕЧИ

№

п/п

тип СК m,

количество

появлений

n,

количество

событий

(высказыван

ия)

x,

выборочная

частота

ẍ,

средня

я

частот

а

σ,среднее

квадратичное

отклонение

σ,

несмещ

енное

квадрат

ичное

отклоне

ние

L,

вероя

тная

ошиб

ка

1 Имплицитная 212 1000 0,2 0,02 0,173 0,197 0,044

2 Интернальная 378 1000 0,4 0,04 0,254 0,275 0,062

3 Итерационная 56 1000 0,07 0,007 0,063 0,1 0,01

4 Каудальная 32 1000 0,03 0,003 0,042 0,7 0,03

5 Экстемпорантная 82 1000 0,08 0,008 0,075 0,11 0,01

6 Экстернальная 240 1000 0,2 0,002 0,011 0,4 0,02

141

Таблица 2

ТЕКСТЫ РАЗГОВОРНОГО СТИЛЯ

№

п/

п

тип СК m,

количеств

о

появлени

й

n,

количество

событий

(предложени

я)

x,

выборочна

я частота

ẍ,

средня

я

частот

а

σ,среднее

квадратично

е

отклонение

σ,

несме

щенно

е

квадра

тичное

отклон

ение

L,

вероя

тная

ошиб

ка

1 Имплицитная 157 1000 0,15 0,01 0,273 0,316 0,057

2 Интернальная 305 1000 0,38 0,04 0,29 0,34 0,07

3 Итерационная 49 1000 0,04 0,042 0,24 0,263 0,04

4 Каудальная 43 1000 0,039 0,039 0,04 0,08 0,02

5 Экстемпорантная 21 1000 0,032 0,038 0,043 0,07 0,09

6 Экстернальная 425 1000 0,5 0,05 0,049 0,064 0,1

Результаты квантитативного анализа свидетельствуют о том, что в

разговорных формах общения преобладает интернальная синтаксическая

модель – около 68% от суммарного объема исследуемого материала, в

спонтанной речи высок коэффициент употребления имплицитной модели –

около 42%, тогда как в литературных текстах разговорного стиля частотна

экстернальная модель – около 54%. Таким образом, мы приходим к

зааключению, что более высокий коэффициент употребления интернальной

модели в разговорных формах речи свидетельствует о топикоком характере

китайской речи в противопоставлении моделям с выделением подлежащего,

которые хахактерны для более предикативно «развернутой» литеретаурной

речи в рамках разговорного стиля. Повышенная степень преобладания

имплицитных структур в разговорной речи свидетельствует о частотном

употреблении синтаксиечских структур со значением «свернутой

предикативности», где топик высказывания не требует дополнительной

вербализации и определяется контекстом.

§4. Синтаксические средства реализации интерактивности

в китайской речи

В процессе исследования речевой деятельности на материале

современного китайского языка мы последовательно постулируем тезис о

142

том, что центральное понятие «речь» как объект лингвистического

исследования может рассматриваться с разных научно-методологических

позиций. Речь, как форма реализации языка, рассматривается нами как в

синхронном аспекте, так и в диахронном. С одной стороны, речь как продукт

деятельности (в синхронном аспекте) представляет собой языковые единицы

(от фонемы до текста), фактически реализованные в устной или письменной

форме посредством семантико-синтаксических средств конкретного языка

(как семиотической системы) в конкретном коммуникативном акте с

использованием паралингвистических средств в совокупном влиянии

соответствующих экстралингвистических факторов. С другой стороны, речь

является осуществлением деятельности, то есть интегральным процессом

реализации языковых единиц в личностном, временном и пространственном

аспектах в ходе конкретного коммуникативного акта в определенной

ситуации общения в совокупном влиянии экстралингвистических факторов

(диахронный аспект).

В нашей работе по исследованию интерактивного характера

синтаксической организации речи мы преимущественно опираемся на

категориально-понятийный аппарат предикационной концепции языка. Это

предполагает, что в функциональном аспекте мы рассматриваем язык как

«…совокупность предикационных цепей: порождения и восприятия, <…>

цепи распространяются не только на синхронию, но и на диахронию»

[Курдюмов, 1999:194]. В свою очередь, с точки зрения системно-

деятельностной парадигмы, язык как средство коммуникации реализуется

посредством речи, то есть в форме определенной деятельности. Таким

образом, речевая деятельность представляет собой эксплицированное

выражение языковой материи в метафизическом пространстве,

существующее как деятельность, и в то же время – это продукт деятельности.

Речь как деятельность представляет собой коммуникативно-обусловленные

«отрезки» гипотетически бесконечного (как хронологически, так и

пространственно) цикличного процесса преобразования языковых структур.

143

Речь как продукт деятельности представляет собой материальную форму,

выраженную посредством аудиовизуальных (звуковые волны, мимика,

жесты) или графических знаков (письменная форма). В ходе практических

исследований мы занимаемся изучением именно технически

зафиксированной речи, в частности – спонтанной китайской речи

(преимущественно – в диалогической форме). В то же время, речь как

продукт деятельности исследуется нами в форме текстовых скриптов

аудиозаписей спонтанной речи и литературных текстов, по стилевой

принадлежности относящихся к разговорным формам общения.

В свете вышесказанного, мы интерпретируем понятие речевой

интеракции в качестве непременного условия существования речи как формы

деятельности. Иными словами, речевая деятельность была бы невозможна

без интерактивного взаимодействия коммуникантов, объединенных

соответствующим коммуникативным замыслом, мотивом, целью

коммуникации и другими обстоятельствами. Как пишет по данному вопросу

С.Н.Курбакова, «Коммуникация <…> представляет собой своеобразную

регулятивную среду, определяющую стратегии и тактики речевого поведения

говорящего и слушающего, особенности употребления ими знаковых средств

языка» [Курбакова, 2009:13]. То есть, принцип интерактивности является

базисом речевой экспликации, лежит в основе существования и

функционирования речи как коммуникативной деятельности: «Важнейшей

особенностью коммуникации является направленность ее участников на

интеракцию, то есть взаимодействие и согласование своих деятельностей»

[там же, с.14]. Задачи, поставленные перед нашим исследованием,

включают выявление сущностных характеристик разговорныхформ речи

(современного китайского языка), что предполагает вскрытие

интерактивного характера синтаксической организации (преимущественно

устной диалогической) речи в ситуациях бытового общения.

Интерактивность речи определяется динамикой функционирования

коммуникативно-обусловленных синтаксических средств, формирующих

144

семантико-синтаксическую структуру коммуникативного акта в процессе

развития речевых действий. То есть, выбор синтаксических средств языка

подчинен коммуникативному замыслу адресанта речи с целью

осуществления регулятивного воздействия на деятельность адресата.

Координация деятельностей коммуникантов средствами языка соответствует

динамике деятельностного развития коммуникативного акта: «Ролевое

исполнение речевой деятельности есть коммуникативная деятельность. Язык

необходим коммуникантам для знаковой координации их деятельностей,

которая и составляет содержание коммуникативной функции языка»

[Курбакова, 2009:16].

Другими словами, мы говорим именно так, как мы считаем

максимально рациональным, то есть по пути эффективного достижения

целей коммуникативного действия. Правильность и точность выбора

языковых средств, куда входят и синтаксические, определяют успех

коммуникации не только в рамках отдельного коммуникативного действия,

но и в масштабе всего коммуникативного акта речи. Как отмечает

И.А.Зимняя, «…на смысловое восприятие оказывает влияние и степень

сложности грамматических форм выражения мысли, о чем свидетельствует

как некоторое увеличение времени реакции человека на эти формы» [Зимняя,

2001:304]. В этой связи, практическую научную значимость для нашего

исследования представляет определение типовых синтаксических средств

выражения мысли, которые образуют «семантико-синтаксический каркас»,

связывающий конкретные речевые действия в единый и целостный

коммуникативный акт. Основной системной единицей описания структуры

речевых действий служит синтаксическая конструкция, определяющая

модель построения мысли, выражая речемыслительную стратегию и

обуславливая динамику развития коммуникации. Мы считаем, что

синтаксическая конструкция формирует системную структурность речи,

позволяя реципиенту проводить мыслительные операции по ее восприятию в

соответствии с выработанным в ходе формирования языковой личности

145

алгоритмом, включающим в себя фазы распознавания, разбора и осмысления

[Зимняя, 2001; А.Н.Леонтьев, 2005].

В процессе изучения синтаксической организации спонтанной

китайской речи мы осуществили попытку выявить типовые синтаксические

модели и особенности их употребления. Как было указано выше, для

дескрипции синтаксиса устной речи мы используем ряд синтаксических

моделей, образованных при помощи категорий топика и комментария в свете

представлений о динамической природе языка. В данном ключе мы считаем

целесообразным выделение шести базовых синтаксических моделей:

имплицитная, интернальная, экстернальная, итерационная, каудальная,

экстемпорантная. Остальные потенциальные варианты синтаксических

построений высказывания мы рассматриваем как производные от данных

базовых конструкций на основе упомянутых нами категорий топика и

комментария в системе понятий предикационной концепции.

Предложенные выше синтаксические конструкции отражают

специфику синтаксической организации разговорного стиля китайского

языка. Выделение в потоке речи любой синтаксической модели построения

высказывания производилось нами с учетом коммуникативного замысла

говорящего, мотива и целей коммуникации, что в совокупности формировало

суть регулятивного воздействия на реципиента, то конечную цель

деятельности. Данные коммуникативные категории находят свое отражение

не только в семантико-синтаксическом аспекте (вербальные средства), но и в

невербальных средствах коммуникации. Это позволило нам на основе

совокупного анализа лексических и синтаксических языковых средств с

учетом невербальных (паралингвистических, кинесических, проксемических

и экстралингвистических) факторов коммуникации в рамках конкретного

коммуникативного акта определять соответствующую синтаксическую

конструкции на основе предложенной выше классификации. Другими

словами, при выборе и определении той или иной синтаксической

конструкции в качестве главного критерия мы преимущественно

146

рассматривали коммуникативную организацию речи, то есть ее

функциональные характеристики. На наш взгляд, именно с позиции

функционального синтаксиса становится возможным определение

семантико-синтаксической структуры высказывания, его дальнейшая

градация на предложения, далее – формирование текста как целостного и

связного продукта речевой деятельности.

В ходеанализа текстов разговорного стиля методами сплошной

выборки, сопоставительного и контент-анализа мы смогли выявить

закономерности синтаксической организации речи, репрезентующие ее

интерактивность, то есть коммуникативную обусловленность в виде

взаимосвязанных речевых действий. В процессе лингвистического анализа

нами производилось параллельное изучение как вербальных, так и

невербальных средств коммуникации (паралингвистических, кинесических,

проксемических и экстралингвистических). Это нашло отражение при

определении синтаксической сегментации речи, составлении интонационной,

паузальной, пространственно-временной и других характеристик.

Рассмотрим в качестве примера фрагмент текста диалога, записанного

как скрипт аудиозаписи спонтанного диалогического общения между двумя

коммуникантами (приложение 1, диалог №1):

Скрипт

A: 不是她那个什么，今天给我打电话她说，说呢…你不要嗯不要去出去，然

后那个外面冷空气很严重。

B: 那你说没？就说，你已经好了？

A: 我说我好了不用那个担心，然后明天可以照常上班儿。后来我跟她说，你

看，我说话的声音不是已经很正常了嘛？她说那个什么呢，她主要是有点儿

担心。

147

B: 她主要是害怕。是吧？

A: 今天怎么样？

B: 今天人少，都过节啊!

A: 是吗？没几个人？

B: 明天人多。

A: 啊，明天排了几个？

B: 五个。

A: 五个呢!？

B: 嗯。

Литературный перевод

A: Ну она-то, это самое, сегодня звонила мне… Она говорит… Говорит, не

надо выходить (из дома). А то выйдешь, а потом это... Воздух холодный –

это опасно.

B: Ну а ты сказала, нет… Короче, сказала, что тебе уже лучше?

A: Я говорю, мне лучше, не нужно так беспокоиться, ну а завтра смогу уже

нормально выйти на работу. Потом говорю ей, посмотри, мол, мой голос

разве уже не нормальный? Она говорит, типа, что она, вобщем, беспокоится.

B: Да она просто боится. Не так ли..?

A: Как дела сегодня?

B: Сегодня народу мало – все празднуют!

A: Да? Вообще народу нет что ли?

B: Завтра много будет.

A: А… На завтра записали сколько человек?

B: Пять.

148

A: Пять!?

B: Угу.

Представленный выше текст фрагмента диалога приведен нами в

«рафинированном» виде, адаптивно преобразованным в письменную форму

речи с расстановкой знаков препинания, и сопровождается вариантом

адекватного литературного перевода. Ниже мы осуществим попытку

проведения лингвистического анализа данного фрагмента диалогической

речи с рассмотрением совокупности вербальных и невербальных средств

коммуникации. В соответствии с задачами исследования, для раскрытия

интерактивности синтаксической организации речи мы считаем

необходимым установить логико-грамматическую структуру выбранных

коммуникативных действий, определить семантико-синтаксические связи

между коммуникативно значимыми отрезками речи. В данном контексте мы

полагаем важным акцентировать особое внимание на то, что рассмотрение

предлагаемого материала осуществляется с позиций теории экспрессивного

синтаксиса, с точки зрения реализации регулятивного воздействия на

адресата речи с целью координации его деятельности, то есть в

функциональном плане. В структуре диалога (полилога) на текстовом

уровне мы рассматриваем вопросительную реплику (речевое действие) как

топик по отношению к ответу, который, в свою очередь, является текстовым

комментарием.

Произведем поэтапный системный лингвистический анализ

предложенного речевого материала.

1 ЭТАП

Определение функциональной характеристики

Данный этап предполагает анализ невербальных средств

коммуникации, которые определяют структуру семантико-синтаксической

организации текста. В данном случае мы выделим нижеследующие, на наш

149

взгляд, наиболее приоритетные невербальные средства: интонационные

(знак – ||) и фразовые (знак – |) паузы, в ряде случаев отразим мелодику и

тональность (знак ▲ - повышение тона (соответствует вопросительной,

восклицательной, вопросительно-восклицательной интонации), знак ▼ –

понижение тона (утвердительная, повествовательная интонация).

Под сокращениями понимаются: сл/с – служебное слово, сч/с – счетное

(служебное) слово; вопр. – вопросительная, воскл. – восклицательная,

вопр/воскл – вопросительно-восклицательная интонация; ЭКС –

«экстернальная синтаксическая модель», ИНТ – «интернальная

синтаксическая модель», ИТЕР – «итерационная синтаксическая модель»,

КАУД – «каудальная синтаксическая модель», ЭКМП – «экстемпорантная

синтаксическая модель», ИМП – «имплицитная синтаксическая модель».

(начало)

I речевое действие

A: 不是她▲|那个什么||今天|给我打电话▼|她说▲||你不要嗯|不要去|出去

▼||然后▼|那个外面冷空气|很严重▼。

Не-есть-она|то-сч/с-что||сегодня|давать-я-бить-телефон|она-говорить||

говорить-сл/с(частица)|не-надо-идти-выходить||потом|то-сч/с-снаружи-

холодный-воздух| очень-опасно.

II речевое действие

B: 那你说没▲?(вопр) ||就说|你已经好了▼

То-ты-говорить-нет|| то есть-говорить|| ты-уже-хорошо-сл/с(суффикс).

III речевое действие

150

A: 我说||我好了▼|不用那个|担心▼ ||然后▼|明天可以照常上班儿▼。后来|

我跟她说||你看|我说话的声音|不是已经很正常了嘛?▲(вопр) 她说|那个什么

呢 ||她主要是|有点儿担心。

Я-говорить||я-хорошо-сл/с(суффикс)|не-нужно-то-сч/с|беспокоиться||потом|

завтра-можно-обычно-выходить-смена. Потом|я-следовать-она-говорить||ты-

смотреть|я-говорить- слова-сл/с-голос|не-есть-уже-очень-нормальный. Она-

говорить|то-сч/с-что||она-главное-есть|немного-беспокоиться.

IV речевое действие

B: 她主要是害怕▲ ||是吧 ▲(вопр)

Она-главное-есть-бояться|| есть-сл/с(частица)?

V речевое действие

A: 今天怎么样▲(вопр)

Сегодня-как?

VI речевое действие

B: 今天人少 |都过节啊▲ (воскл)

Сегодня-человек-мало- все-проводить-праздник-сл/с(междометие)▲

VII речевое действие

A: 是吗▲ (вопр) 没几个人▲(вопр)

Есть-сл/с(вопр.частица) | нет-несколько-сч/с-человек

VIII речевое действие

B: 明天人多。

Завтра-человек- много.

IX речевое действие

151

A: 啊||明天|排了几个▲？

А (междометие) завтра|записать-сл/с(суффикс)-сколько-сч/с?

X речевое действие

B: 五个。

Пять-сч/с.

XI речевое действие

A: 五个呢▲(вопр/воскл)

Пять-сч/с-сл/с (частица)?

XII речевое действие

B: 嗯。

Угу.…

(конец фрагмента)

2 ЭТАП

Установление семантико-синтаксических связей.

Данный этап предполагает выделение синтаксических моделей в

соответствии с коммуникативно-синтаксической организацией речи. На

основании проведенного анализа невербальных средств коммуникации нам

представляется возможным осуществление синтаксической стратификации

коммуникативно-разделенных отрезков речи.

(начало)

I речевое действие

152

A: 不是她▲|那个什么||今天|给我打电话▼ЭКС| 她说▲ИНТ|| 你不要嗯|不

要 去 |出 去 ▼ИНТ|| 然 后 那 个 ▼ИМП| 外 面 冷 空 气 |很 严 重 ▼ИНТ 。

полушепот

Не-есть-она|то-сч/с-что||сегодня|давать-я-бить-телефон|она-говорить||

говорить-сл/с(частица)|не-надо-идти-выходить||потом|то-сч/с-снаружи-

холодный-воздух| очень-опасно.

II речевое действие

B: 那你说没▲?(вопр)ИНТ || 就说 ИМП| 你已经好了▼ ИТЕР

То-ты-говорить-нет|| то есть-говорить|| ты-уже-хорошо-сл/с(суффикс).

III речевое действие

A: 我说 ИНК|| 我好了▼ИНТ|不用那个|担心▼ ИНТ||然后▼ИНК| 明天可以

照常上班儿▼ ИНТ。后来| 我跟她说 ЭКС|| 你看 ИМП| 我说话的声音|不是

已经很正常了嘛? ▲(вопр) ИНТ 她说 ИНК|那个什么呢(ЭКМП) || 她|主要是

有点儿担心 ИНТ ИТЕР。

Я-говорить||я-хорошо-сл/с(суффикс)|не-нужно-то-сч/с|беспокоиться||потом|

завтра-можно-обычно-выходить-смена. Потом|я-следовать-она-говорить||ты-

смотреть|я-говорить- слова-сл/с-голос|не-есть-уже-очень-нормальный. Она-

говорить|то-сч/с-что||она-главное-есть|немного-беспокоиться.

IV речевое действие

B: 她主要是害怕▲ ИНТ ||是吧?▲(вопр) ИМП

Она-главное-есть-бояться|| есть-сл/с(частица)?

153

(изменение ситуации – переход к новой теме)

V речевое действие

A: 今 天 怎 么 样 ?▲(вопр) ИНТ нет паузы– тоже описать (почему нет)синт

неделимо

Сегодня-как? (расширение смысла по контексту)

VI речевое действие

B: 今天//人少 ИНТ | 都过节啊!▲ (воскл) ИМП

Сегодня-человек-мало- все-проводить-праздник-сл/с(междометие)▲

VII речевое действие

A: 是吗?▲ (вопр) ИМП| 没几个人?▲(вопр) ИНТ

Есть-сл/с(вопр.частица) | нет-несколько-сч/с-человек

VIII речевое действие

B: 明天人多。(ИНТ)

Завтра-человек- много (окончательный ответ, оптимизация цепи, выдача

окончательной, финальной информации с целью закончить коммуникативное

действие)

IX речевое действие

A: 啊(ИНК)，明天|排了几个▲？(ИНТ)

А (междометие) завтра|записать-сл/с(суффикс)-сколько-сч/с?

X речевое действие

B: 五个。(ИНТ)

Пять-сч/с.

154

XI речевое действие

A: 五个呢?▲(вопр/воскл) (ИНТ)

Пять-сч/с-сл/с (частица)?

XII речевое действие

B: 嗯。 (ИМП)

Угу.

3 ЭТАП

Выявление семантико-синтаксического каркаса

В соответствии с коммуникативно-синтаксической организацией

речи, а также на основании выявленных синтаксических моделей и

установленных семантических отношений выявляем семантико-

синтаксический каркас (ССК) коммуникативно автономных отрезков речи.

Под ССК мы подразумеваем семантическое ядро, заложенное в конкретное

высказывание, на основе которого формируются синтаксически

оформленные предикативные отношения между топиком и комментарием,

рассматриваемыми в первую очередь как психологическое подлежащее и

сказуемое.

Процесс выявления ССК осуществлен нами в три основных шага:

1) Определение наиболее коммуникативно-значимые элементы в

соответствии семантико-синтаксической структурой коммуникативного

акта в каждом речевом действии и на основе результатов проведенного

функционального (1 этап) и семантико-синтаксического анализа (2 этап).

Они выделяются в речи как вербальными средствами (синтаксически),

паравербально (интонацией, скоростью, тембром и пр.), так и

невербально – положением тела (кинесически), тактильно, сенсорно,

пространственно (проксемически), чередованием временных отрезков

(хронемически). Вышеперечисленные критерии указывают на степень

удельной предикативности того или иного элемента коммуникации.

155

2) Синтаксическая деактуализация выявленных коммуникативно-значимых

элементов. Осуществление синтаксического «рафинирования»

рассматриваемых элементов, то есть освобождение их от факультативных

элементов (определений), служебных слов (аффиксов).

3) Формирование ССК, формирующего своеобразный «скелет» данного

коммуникативного акта (либо его участка). На данном шаге

представляется возможным составление характеристики и заключение

выводов о специфике реализации регулятивной функции языковыми

средствами в объеме рассматриваемых речевых действий.

Данные приведены в таблице 1 (шаги обозначены цифрами,

коммуникативно-значимые элементы выделены полужирным шрифтом):

Таблица 1

I речевое действие

Исходный текст

на КЯ

不是她▲|那个什么||今天|给我打电话▼ЭКС| 她说▲ИНТ|| 你不要嗯|不要去|出

去▼ИНТ|| 然后那个▼ИМП| 外面冷空气|很严重▼ИНТ。

Дословный

перевод

Не-есть-она|то-сч/с-что||сегодня|давать-я-бить-телефон|она-говорить||

говорить-сл/с(частица)|не-надо-идти-выходить||потом|то-сч/с-снаружи-

холодный-воздух| очень-опасно.

Литературный

перевод

Ну она разве.., это самое, сегодня звонила мне, она говорит, говорит, не надо

выходить (из дома), а то выйдешь, а потом, это...воздух холодный, опасно (для

здоровья).

Семантико-

синтаксический

каркас

1 她那个什么，今天给我打电话。她说，说呢，你不要嗯，不要去出去，然

后那个外面冷空气，很严重。

Ну она разве.., это самое, сегоднязвонила мне, она говорит, говорит, не

надо выходить (из дома), а то выйдешь, а потом, это...воздух холодный,

очень опасно (для здоровья).

2 她

今天

打电话

说

不要出去

冷空气

严重

156

Она

Сегодня

Звонит

Говорит

Не надо идти

холодно

опасно

3

她—今天—打电话—说—不要去—冷空气—严重

Она—сегодня—звонит—говорит—не надо идти—холодно—опасно

II речевое действие

Текст на КЯ 那你说没▲?(вопр)ИНТ || 就说 ИНК| 你已经好了▼ ИТЕР

Дословный

перевод

То-ты-говорить-нет|| то есть-говорить|| ты-уже-хорошо-сл/с(суффикс).

Литературный

перевод

Ну а ты сказала, нет… Короче, сказала, что тебе уже лучше?

Семантико-

синтаксический

каркас

1 那你说没？就说，你已经好了？

Ну а ты сказала, нет… Короче, сказала, что тебе уже лучше?

2 说没

好了

Сказала, нет

Лучше

3 说—好

Сказать—хорошо

III речевое действие

Текст на КЯ 我说 ИМП|| 我好了▼ИНТ |不用那个|担心▼ ИНТ||然后▼ИНК| 明天可以照常

上班儿▼ ИНТ。后来 ИНК| 我跟她说 ЭКС|| 你看 ИНК| 我说话的声音|不是已

经很正常了嘛? ▲(вопр) ИНТ 她说 ИНК|那个什么呢(ЭКМП) || 她|主要是有点

儿担心 ИНТ ИТЕР。

Дословный

перевод

Я-говорить-я-хорошо-сл/с-нет-использовать-то-сч/с-беспокоиться-потом-

завтра-можно-обычно-выходить-работать. После-я-следовать-она-говорить-ты-

смотри-я-говорить-слова-сл/с-голос-нет-есть-уже-нормальный-частица. Она-

говорить-то-сч/с-что-междометие, она-основной-есть-иметь-немного-

беспокойтсво.

157 Литературный

перевод

Я говорю, мне лучше, не нужно так беспокоиться, ну а завтра смогу уже нормально

выйти на работу. Потом говорю ей, посмотри, мол, мой голос разве уже не

нормальный? Она говорит, типа, что она, вобщем, беспокоится.

Семантико-

синтаксический

каркас

1 我说，我好了，不用那个担心。然后，明天可以照常上班儿。后来我跟她

说，你看，我说话的声音不是已经很正常了嘛？她说那个什么呢，她主要

是有点儿担心。

2 我说

好了

不用担心

明天

上班

我说

声音

正常了

她说

担心

Я

Хорошо

Не беспокоиться

Завтра

Пойти на работу

Я

Говорю

Голос нормальный

Она

Беспокоиться

3 我—好—不担心—明天—上班—说—正常—她—担心

Я—хорошо—не беспокоиться—завтра—говорить—нормально—она –

беспокоится

IV речевое действие

Текст на КЯ 她主要是害怕▲ ИНТ ||是吧?▲(вопр) ИНК

Дословный

перевод

Она-главное-есть-бояться|| есть-сл/с(частица)?

Литературный

перевод

Да она просто боится. Не так ли..?

Семантико-

синтаксический

каркас

1 她主要是害怕。是吧？

2 她害怕

158

是吧(=她主要是害怕)

Она боится

Не так ли (= До она просто боится)

Инкорпорирующая конструкция, выраженная вопросительным

предложением, которое синтаксически замещает семантическое

содержание предыдущего высказывания в соответствии с контекстом

3 害怕

Бояться

В качестве коммуникативно-значимого элемента в данном предложении

выступает слово 害怕 – «бояться»,входящее в состав комментария, так

как общий вопрос (是吧?- «не так ли?») задается ко всему предложению,

а именно слово, обозначающее действие (рему), выделено интонационно.

Следовательно, при известном топике («она»), именно рематический

комментарий более коммуникативно значим по отношению к

тематическому топику, в котором, соответственно, данное слово и

обозначает действие.

V речевое действие

Текст на КЯ 今天怎么样?▲(вопр) ИНТ

Дословный

перевод

Сегодня-как?

Литературный

перевод

Как дела сегодня?

Семантико-

синтаксический

каркас

1 今天怎么样？

2 今天

Сегодня

3 今天

сегодня

VI речевое действие

159 Текст на КЯ 今天//人少 ИНТ 都过节啊!▲ (воскл) ИМП

Дословный

перевод

Сегодня-человек-мало- все-проводить-праздник-сл/с(междометие)▲

Литературный

перевод

Сегодня народу мало – все празднуют!

Семантико-

синтаксический

каркас

1 今天人少，都过节啊!

2 人少

过节

Народу мало

праздновать

3 人—少—过—节

Человек—мало—проводить—праздник

VII речевое действие

Текст на КЯ 是吗?▲ (вопр) ИМП| 没几个人?▲(вопр) ИНТ

Дословный

перевод

Есть-сл/с(вопр.частица) | нет-несколько-сч/с-человек

Литературный

перевод

Да? Вообще народу нет что ли?

Семантико-

синтаксический

каркас

1 是吗？没几个人？

2 是吗(=今天人少，都过节啊)

人

Есть (глагол-связка)+вопр. частица

Человек

3 人

Человек

VIIIречевое действие

Текст на КЯ 明天人多。(ИНТ)

160 Дословный

перевод

Завтра-человек- много

Литературный

перевод

Завтра много будет.

Семантико-

синтаксический

каркас

1 明天人多。

2 明天

3 明天

Завтра

IX речевое действие

Текст на КЯ 啊(ИНК)，明天|排了几个▲？(ИНТ)

Дословный

перевод

А (междометие) завтра|записать-сл/с(суффикс)-сколько-сч/с?

Литературный

перевод

А… На завтра записали сколько человек?

Семантико-

синтаксический

каркас

1 啊，明天排了几个？

2 排了

几个

3 排

зд. записывать

Xречевое действие

Текст на КЯ 五个。(ИНТ)

Дословный

перевод

Пять-сч/с.

Литературный

перевод

Пять.

Семантико-

синтаксический

каркас

1 五个。

2 五

161

Пять

3 五

пять

XIречевое действие

Текст на КЯ 五个呢?▲(вопр/воскл) (ИНТ)

Дословный

перевод

Пять-сч/с-сл/с (частица)?

Литературный

перевод

Пять!?

Семантико-

синтаксический

каркас

1 五个呢!？

2 五

Пять

3 五

пять

XIIречевое действие

Текст на КЯ 嗯。 (ИМП)

Дословный

перевод

Угу.

Литературный

перевод

Угу.

Семантико-

синтаксический

каркас

1 嗯

2 嗯=(五个)

3 Угу (пять человек)

При сопоставительном анализе речевых действий данного

коммуникативного акта, соответствующих синтаксическим конструкциям,

становится возможным постулировать общий вывод о том, что

162

дифференциация в использовании различных синтаксических структур

преимущественно обусловлена конкретной ситуацией общения и

совокупностью паралингвистических факторов, влияющих на осуществление

процесса коммуникации. В соответствии с условиями конкретной ситуации

общения коммуниканты выбирают стратегию говорения, определяющую

динамику развертывания коммуникативного акта. В данном ключе

разговорная речь, обладающая повышенной степенью спонтанности,

характеризуется обилием синтаксических комбинаций, определяющих

наличие вышеописанных синтаксических моделей построения речи,

воплощенных в предложенные шесть основных типов предикативных

конструкций. Как было указано выше, все перечисленные синтаксические

конструкции могут быть использованы в разговорной речи, хотя, несомненно,

некоторые могут иметь устойчивое употребление в книжных стилях речи

(подлежащная конструкция), так как именно в данной категории

функциональных стилей речи наблюдается применение клишированных

средств не только в области лексических характеристик (в частности, –

терминологичность речи), но и в области синтаксиса, что проявляется в

использовании синтаксических конструкций перманентного характера, как

правило, обилующих и рамочными конструкциями с применением

служебных формантов. В разговорной речи подобной

«структурированности» речи не наблюдается, что обусловлено в первую

очередь канонически расчлененным характером устной речи,

доминированием в ней построений типа «топик – комментарий». Таким

образом, кодифицированность речи публицистических стилей, особенно

письменной речи, показывает наглядное различие со спонтанным

порождением речи в разговорном аспекте, демонстрирующим «топико –

воспринимаемую/ топико – расчленяемую при восприятии мысль».

Основная системообразующая роль в структуре китайского синтаксиса

принадлежит топиковой организации речи, что проявляется на всех уровнях

163

функционирования языка, а в синтаксисе – преобладанием подобных

структур в общем говорении носителей языка.

ВЫВОДЫ ПО ГЛАВЕ 2

При сопоставительном анализе предложений, построенных на

основании с тех или иных синтаксических конструкций из вышеприведенной

системы классификации, становится возможным сделать следующие выводы:

1. дифференциация в использовании различных синтаксических структур

преимущественно обусловлена конкретной ситуацией общения и

совокупностью паралингвистических факторов, влияющих на осуществление

процесса коммуникации;

2. в соответствии с условиями конкретной ситуации общения коммуниканты

выбирают стратегию говорения, определяющую динамику развертывания

коммуникативного акта: в данном ключе разговорная речь, обладающая

повышенной степенью спонтанности, характеризуется обилием

синтаксических комбинаций, определяющих наличие вышеописанных

синтаксических моделей построения речи, воплощенных в предложенные

семь основных типов предикативных конструкций;

3. все выявленные синтаксические конструкции могут быть использованы в

разговорных формах речи, хотя, несомненно, некоторые могут иметь

устойчивое употребление в книжных стилях речи (подлежащная

конструкция), так как именно в данной категории функциональных стилей

речи наблюдается применение клишированных средств не только в области

лексических характеристик (в частности, – терминологичность речи), но и в

области синтаксиса, что проявляется в использовании синтаксических

конструкций перманентного характера, как правило, обилующих и

рамочными конструкциями с применением служебных формантов;

164

4. в разговорном стиле речи «структурированности» речи не наблюдается,

что обусловлено в первую очередь канонически расчлененным характером

устной речи, доминированием в ней построений типа «топик – комментарий»;

5. кодифицированность речи публицистических стилей, особенно

письменной речи, показывает наглядное различие со спонтанным

порождением речи в разговорном аспекте, демонстрирующим топико –

воспринимаемую/ топико – расчленяемую при восприятии мысль;

6. синтаксические модели построения разговорной речи носят

универсальный, парадигмальный характер применительно к китайскому

языку как языку изолирующего типа с элементами агглютинации;

7. основная системообразующая роль в структуре китайского синтаксиса

принадлежит топиковой организации речи, что проявляется на всех уровнях

функционирования языка.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В ходе исследования нами была проведена систематизация и

обобщение теоретической базы современных лингвистических концепций,

сформулирован категориально-понятийный аппарат, позволяющий

осуществлять комплексные лингвистические исследования спонтанной

китайской речи, а также выявлять сущностные особенности текстов

разговорного стиля современного китайского языка. Мы считаем, что

системно-деятельностный подход предоставляет категории, принципы и

процедуры в качестве методологии научного познания, позволяющей выявить

механизм интерактивности речи на материале языка изолирующего типа,

каким является современный китайский язык. Системный анализ

междисциплинарных теоретических исследований семантико-

синтаксической организации китайского языка, систематизация и научное

обобщение актуальных лингвистических теорий и концепций позволили

сформулировать интегративный структурно-функциональный подход на базе

165

методов и категорий предикационной концепции. Анализ речевого

взаимодействия коммуникантов и вскрытие механизма интерактивности речи

в современном китайском языке осуществлялисьв русле системно-

деятельностного направления в современной лингвистике.

На основании результатов лингвистического анализа текстов

былисделаныпрактические выводы о том, что разговорные формы речи

современного китайского языка имеют гибкую структурно-синтаксическую

организацию в рамках грамматических правил, устоявшихся в качестве

нормы, и демонстрирует явно «топиковый» характер синтаксических единиц,

функционирующих в процессах порождения – восприятия речи.Анализ

функциональных характеристик речевго синтаксиса свидетельствует о том,

что в современном китайском языке синтаксическая организация устной речи

основывается на системе позиций, производных от предикативной пары

«топик-комментарий». В структуре синтаксической организации устной речи

нами были выделены наиболее частотные по употреблению конструкции –

коммуникативно-маркированные синтаксическиемодели, в которых

отражаются типологические особенности современного китайского

языка.Анализ синтаксической организации скриптов спонтанной речи и

текстов разговорного стиляподтверждает факт того, что механизм

интерактивности разговорной речи заключается в ее адресном

поступательно-возвратном воздействии на коммуникантов конкретных

языковых средств в соответствии с целевой установкой речевого акта. Таким

образом, нами были получены научные подтверждения того, что

синтаксическая организация устной речи в ситуациях бытового общения

подчинена общему замыслу коммуникативного акта, который, главным

образом, заключается в оказании регулятивного воздействия на адресата.

Расширенные возможности междиалектной ассимиляции

синтаксических речеобразовательных моделей в китайском языке

объясняются нами высокой гибкостью механизма замены

парадигматических единиц в системе сопряжения парадигматических и

166

синтагматических отношений. Общая «нестереотипность» и

«неструктурированность» разговорных форм китайской речи логически

укладывается в систему представлений о непрерывности функционирования

языковых процессов, доказывает перманентный динамический характер

языковой природы, определяет стадиальнуюцикличность функционирования

языковых систем от аналитических форм к синтетическим и обратно. Это

еще раз подчеркивает принадлежность синтаксических конструкций к

«нижнему ярусу» синтаксической структуры функционирования языка как

системы. Анализ типовых синтаксических конструкций разговорных форм

речи современного китайского языка показывает, что речевой

синтаксиспредставляет собой систему позиций, производных от

предикативных отношений, где наиболее четко и эксплицитно выражено

доминирование центральной предикативной пары «топик-комментарий».

В ходе исследования раскрыта семантико-синтаксическая специфика

текстов разговорного стиля современного китайского языка, показан

интерактивный механизм процессов функционирования языковых средств в

речи. Мы постулируем факт того, что механизм интерактивности

разговорной речи определяется ее адресным, регулятивным воздействием на

коммуниканта (адресата речи) посредством конкретных языковых средств в

соответствии с целевой установкой речевого акта. Ответная реакция

адресата предполагает обратную связь, формирующую логическую

последовательность механизма речевого взаимодействия. Таким образом

осуществляется одна из основных функций языка по координации

деятельности. Нами был показан процесс реализации данного механизма

интерактивного взаимодействия на материале языка изолирующего типа,

каким является современный китайский язык.

В методологическом плане мы считаем целесообразным

использование комплексного, интегративного структурно-функционального

подхода, рационально сочетающего в себе методологию структурной и

предикационной концепций применительно к описанию синтаксических

167

конструкций (коммуникативно-маркированных синтаксических моделей) и

синтаксической организации разговорной китайской речи. Такой подход

будет являться обоснованным до более полного теоретического и

практического обоснования динамической многомерной модели языка, а

также будет соответствовать общефилософским законам, предписывающим,

что новое знание не должно исключать или отрицать старое, но должно его

включать в себя как частность.

Мы планируем и в дальнейшем продолжать работу над выбранной

тематикой с целью развития полученных результатов по изучению

процессов функционирования языковых средств в речи и вербального

взаимодействия участников речевой коммуникации. Перспективной целью

исследований считаем раскрытие механизма формулирования высказываний,

перехода от мысли к речи.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Акимова И.И. Порядок слов и система членов русского предложения в

зеркале китайского языка: лингводидактический аспект/

Акимова И.И.// Вестник МГОУ, серия Лингвистика, №2/2013. – с.33-37.

2. Арутюнова, Н.Д. Язык и мир человека Текст. / Н.Д. Арутюнова.

М.: Язык русской культуры, 1999. – 896 с.

3. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов / Ахманова О.С. –

М.: Советская энциклопедия, 1969. – 608 с.

4. Ахутина Т.В. Порождение речи. Нейролингвистический анализ

синтаксиса/ Ахутина Т.В. – М.: изд. Либроком. – 218 с.

5. Блумфилд Л. Язык / Блумфилд Л. – М.: Прогресс, 1968. – 606 с.

6. Бодуэн де Куртэне, И. А. Избранные труды по общему языкознанию:

в2-хт. / И. А. Бодуэн де Куртэне. – Т. 1. – М.: Изд-во АНСССР, 1963. –

384 с.

168

7. Виноградов В.В. Основные вопросы синтаксиса предложения // Березин

Ф.М. История советского языкознания. Хрестоматия. М.: Высшая

школа, 1981. – 352 с.

8. Волохина Г.А., Попова З.Д. Синтаксические концепты русского

простого предложения / Волохина Г.А., Попова З.Д. – Воронеж:

Воронеж. гос.ун-т, 1999. – 196 с. (второе издание – 2003 г.)

9. Гак В.Г. Теоретическая грамматика французского языка: Синтаксис /

Гак В.Г. – 2 изд., испр. – М.:Добросвет,2003. – 832 с.

10. Головин Б.Н. Язык и статистика / Головин Б.Н. – М.: Просвещение,

1971. – 190 с.

11. Гордей А.Н. Принципы исчисления семантики предметных областей/

Гордей А.Н. – Минск: изд. Белгосуниверситет, 1998. – 155 с.

12. Горелов В.И. Теоретическая грамматика китайского языка/ Горелов В.И.

– М.: Просвещение, 1982. – 318 с.

13. Драгунов A.A. Грамматическая система современного китайского

разговорного языка / Драгунов A.A. – Л.: ЛГУ, 1962. – 270 с.

14. Драгунов А.А. К вопросу о классификации простых предложений

современного китайского языка. – Некоторые вопросы китайской

грамматики / Драгунов А.А. М.: Наука, 1957. – с.152-157.

15. Ефремов A.M. Связность китайского текста в сравнительно-

типологическом аспекте: Дисс. ... канд. филол.наук:10.02.20/

Ефремов A.M. – М., 1987. – 166 с.

16. Земская Е.А. О понятии «разговорная речь». Русская разговорная речь /

Земская Е.А. // Сб. науч. трудов. Саратов, 1970. с. 3-17.

17. Земская Е.А., Китайгородская М.А., Ширяев Е.Н. Русская разговорная

речь. Общие вопросы. Словообразование. Синтаксис / Земская Е.А.,

Китайгородская М.А., Ширяев Е.Н. – М.: Наука, 1981. – 276 с.

18. Земская Е.А. Русская разговорная речь: лингвистический анализ и

проблемы обучения/ Земская Е.А – М.:Наука; Флинта,2004. – 240 с.

169

19. Зимняя И.А. Лингвопсихология речевой деятельности/ Зимняя И.А. –

М.: Московский психолого-социальный институт, Воронеж: НПО

«МОДЭК», 2001. – 432 с.

20. Иванов А.И., Поливанов Е.Д. Грамматика современного китайского

языка./Иванов А.И., Поливанов Е.Д. – М.: изд. Моск. инст.

востоковедения, 1930. – 302 с.

21. Иванов Н.В. Актуальное членение предложения в текстовом дискурсе и

языке./Иванов Н.В. – М: изд.центр «Азбуковник», 2010. – 215 с.

22. Карапетьянц A.M. Типология основных единиц китайского языка:

Автореф. дисс. ... д-ра филол. наук: 10.02.19/ Карапетьянц А.М. – М.,

1992. – 25 с.

23. Карапетьянц, А.М. Формальное построение семантических полей

нормативного китайского языка. Текст. / A.M. Карапетьянц // Китайское

языкознание: материалы VIII международной конференции (Москва,

25-26 июня 1996 г.). М., 1996. – с. 66-71.

24. Карапетьянц А.М., Тань Аошуан. Учебник классического китайского

языка вэньянь / Карапетьянц А.М., Тань Аошуан. – М.:Муравей, 2001. –

432 с.

25. Коротков Н.Н. Основные особенности морфологического строя

китайского языка/ Коротков Н.Н. – М.: Наука, 1968. – 400 с.

26. Курбакова С.Н. Актуальные аспекты исследования речевого

воздействия /Курбакова С.Н. – Ученые записки Российского

государственного социального университета.– 2012. – №4 – с. 10-15.

27. Курбакова С.Н. Языковой дейксис в речевой коммуникации (основы

интерактивной теории языкового дейксиса):Автореф. дисс. ... д-ра

филол. наук: 10.02.19/ Курбакова С.Н. – Москва: Военный университет,

2009. – 40 с.

28. Курдюмов В.А. Топиковые структуры и их типология/ Курдюмов В.А.

– Сб. науч. трудов НТИ, сер.2-1993/ №12, с. 23-29.

170

29. Курдюмов В.А. Предикативность как лингвистическая категория и

сложное отношение/ Курдюмов В.А. // Сборник статей – М.: ВАЭФП,

1994. – № 28. – с.69-74.

30. Курдюмов В.А. Предикация и предикативность в китайской и русской

речи:Дисс…. канд. фил. наук: 10.02.19 / Курдюмов В.А. – М: ВАЭФП,

1993. – 160 с.

31. Курдюмов В.А. Предикация и природа коммуникации: Дисс…. д-ра

филол. наук: 10.02.19 / Курдюмов В.А. – М.: ВУ, 1999. – 263 с.

32. Курдюмов В.А. Идея и форма. Основы предикационной концепции

языка/ Курдюмов В.А. – М.: ВУ, 1999. – 194 с.

33. Курдюмов В.А. Словосочетание в предикатоцентрической модели

иерархии языковых уровней/ Курдюмов В.А.//Известия Восточного

института. – №4 – 1999. – с. 139-144.

34. Курдюмов В.А. Курс китайского языка. Теоретическая грамматика./

Курдюмов В.А. – Москва: Цитадель-трейд, 2005.– 576 с.

35. Курдюмов В.А. Морфологический уровень китайского языка как

изолирующего топикового. Сущность и содержание позиции частицы/

Курдюмов В.А.//Вестник Московского педагогического университета.

Серия: Филология. Теория языка. Языковое образование. – №1 – 2014.

– с.37-46.

36. Курдюмов В.А. Обращение в иерархической структуре сообщения./

Курдюмов В.А.// Мир китайского языка.– №2 – 1998. – с. 22-28.

37. Лаптева О.А. Русский разговорный синтаксис/ Лаптева О.А. –

М.: Книжный дом Либроком, 2013. – 400 с.

38. Лемешко Ю.Г. К проблеме выделения обязательных и факультативных

элементов элементарных предикативных конструкций (на материале

общественно-политических текстов современного китайского языка).

Россия и Китай на дальневосточных рубежах/ Лемешко Ю.Г.//

171

Материалы междунар. науч. конф. Благовещенск, Изд-во Амур. гос. ун-

та, 2001. Вып. 2. – с. 522-525.

39. Лемешко Ю.Г. Язык китайского общественно-политического текста

(синтаксические и стилистические особенности): Дисс… канд. фил.

наук: 10.02.22/ Лемешко Юлия Геннадьевна – Спб гос.ун-т, 2001.–

166 с.

40. Леонтьев А.Н. Проблемы развития психики/ Леонтьев А.Н. – М.: МГУ,

1981. – 584 с.

41. Леонтьев А.Н. Методологические и теоретические проблемы

психологии/ Леонтьев А.Н. – М.:Наука, 1984. – 444 с.

42. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность./ Леонтьев А.Н. –

М.: Смысл, 2005. – 87 с.

43. Ли Ч.Н., Томпсон С.А. Подлежащее и топик: новая типология языков.

Новое в зарубежной лингвистике/Ли Ч.Н., Томпсон С.А. //Сб.науч.

трудов. – Выпуск 11: Современные синтаксические категории в

американской лингвистике. – М.: Пргоресс, 1982. – с. 193-236.

44. Лингвистический энциклопедический словарь (под ред. В.Н. Ярцевой).

– М.: Советская энциклопедия, 1990. – 688 с.

45. Лисицкая Л.Г. Культура русской речи: Учебное пособие для студентов,

изучающих курс русского языка и культуры речи, Лисицкая Л.Г. –

Армавир, Редакционно-издательский центр АГПУ, 2007. – 134 с.

46. Лосев А.Ф. Введение в общую теорию языковых моделей/ Лосев А.Ф. –

М.: Едиториал УРСС, 2004. – 296 с.

47. Ли Цзиньси. Новая грамматика национального языка. –(переиздание

1924 г.), Пекин, изд. Пекинского ун-та.,2007. – 312 с.

48. Лурия А.Р. Лекции по общей психологии/ Лурия А.Р. СПб.: Питер,

2006. – 320 с.

49. Лурия А.Р. Язык и сознание/ Лурия А.Р.;Под редакцией Е. Д. Хомской.

– Ростов н/Д.:Феникс, 1998. – 416 с.

172

50. Львов М.Р. Основы теории речи/ Львов М.Р. – М.: Издательский центр

«Академия», 2000. – 248 с.

51. Мельников Г.П. Системная типология языков: синтез морфологической

классификации со стадиальной. Курс лекций / Мельников Г.П. –

М.: РУДН, 2000. – 90 с.

52. Миньяр-Белоручев Р.К. Общая теория перевода и устный перевод/

Миньяр-Белоручев Р.К. – М.: Воениздат, 1980. – 238 с.

53. Мясников В.С., Попова И.Ф. Вклад о. Иакинфа в мировую синологию.

К 225-летию со дня рождения члена-корреспондента Н.Я.Бичурина //

Вестник Российской академии наук. – 2002. – т.72. - №12. – с.1099-1106.

54. Новый словарь методических терминов и понятий (теория и практика о

бучения языкам). Э. Г. Азимов, А. Н.Щукин – М.: Изд. ИКАР, 2009. –

448 с.

55. Осьмак Н.А. Лексические единицы повседневной разговорной речи:

пути лексикографического описания их функционирования:

дисс...канд.фил.наук.: 10.02.01/Осьмак Наталья Андреевна. – С-Пб.

ун-т, 2014. – 264 с.

56. Панфилов В.С. Коммуникативный синтаксис китайского языка/

Панфилов В.С. //Вопросы языкознания. М.: Наука. 2010. – с. 64-84.

57. ПешковскийА.М. Русский синтаксис в научном освещении/

ПешковскийА.М. – 7-е изд. - М.: Языки славявнской культуы, 2001. –

504 с.

58. Пищальникова В.А., Сонин А.Г. Общее языкознание. Учебник/

Пищальникова В.А., Сонин А.Г. – М.: изд. центр «Академия», 2009. –

448 с.

59. Подлесская В.И. Сложное предложение в современном японском языке.

Материалы к типологии полипредикативности/ Подлесская В.И. –

М: ИВ РАН, 1993. – 164 с.

60. Поливанов Е.Д. Статьи по общему языкознанию / Поливанов Е.Д. –

М.: Наука, 1968. – 376 с.

173

61. Принципы типологического анализа языков различного строя. Сборник

науч. трудов под ред . Б.А.Успенского. – М.: Наука, 1972 г. – 284 с.

62. Сергеева В.И. Лингвистическая сущность предикации/ Сергеева В.И. //

Сборник науч. трудов. Прагматика и семантика синтаксических единиц.

Калинин, гос. ун-т, 1984. – с. 30-36.

63. Сергеева В.И. Предикация и предикативность/ Сергеева В.И. //Сборник

науч. трудов, М.: ИЯ АН СССР, 1987. – с. 200-210.

64. Сидоров Е.В. Основы коммуникативной лингвистики/ Сидоров Е.В. –

Москва, ВКИ, 1986. – 127 с.

65. Сидоров Е.В., Ширяев А.Ф. Основы теории языка и речи/ Сидоров Е.В.,

Ширяев А.Ф. – М.: Военный институт, 1991. – 322 с.

66. Сиротинина О.Б. Современная русская разговорная речь и ее

особенности/ Сиротинина О.Б. – М.: Просвещение, 1974. – 143 с.

67. Сиротинина О.Б. Что нужно знать учителю о русской разговорной речи:

пособие для учителя/ Сиротинина О.Б. – М.: Просвещение, 1996.– 176 с.

68. Сковородников А.П. Экспрессивные синтаксические конструкции

современного русского литературного языка. Томск: Томский ун-т,

1981. – 255 с.

69. Солнцева Н.В., Солнцев В.М. Теоретическая грамматика китайского

языка (проблемы морфологии)/ Солнцева Н.В., Солнцев В.М. –

М.: Воен. ин-т, 1978. – 226 с.

70. Солнцев В.М. Введение в теорию изолирующих языков/ Солнцев В.М.

– М.: Восточная литература, 1995. – 353 с.

71. Солнцев В.М. Язык как системно-структурное образование. – М.:

Наука, 1971 (1-е изд.) – 292 с.; 1977 (2-е изд., доп.) – 341 с.

72. Солнцева Н.В. К вопросу о контроле агенса над действием //

Актуальные вопросы китайского языкознания. Материалы

V Всероссийской конференции по китайскому языкознанию. – М., 1990,

с.100-104.

174

73. Солнцева Н.В. Проблемы типологии изолирующих языков/ Солнцева

Н.В. – М.: Наука, 1985. – 254 с.

74. Соссюр Ф. де. Труды по языкознанию. Под ред А.Холодовича/ Соссюр

Ф. де. - М.: Прогресс, 1986. – 689 с.

75. Соссюр Ф. де. Курс общей лингвистики/ Соссюр Ф. де. –

М.: Едиториал УРСС, 2004. – с.43. 76. Сусов И.П. Введение в теоретическое языкознание/ Сусов И.П. –

М.: Изд. «Восток-Запад», 2006. – 382 с.

77. Тань Аошуан. Проблемы скрытой грамматики. Синтаксис, семантика,

прагматика языков изолирующего строя (на примере китайского языка)/

Тань Аошуан – М., 1987. – 896 с.

78. Теньер Л. Основы структурного синтаксиса / Пер с франц. Ред.:

Г.В.Степанов (пред.) и др. Вст. статья и общ. ред. В.Г.Гака. – М.:

Прогресс, 1988. – 656 с.

79. Филиппов К.А. Проблемы синтаксиса и интонации спонтанной речи/

Филиппов К.А. – СПб.: изд-во СПбГУ, 1993. – 164 с.

80. Шахтер П., Отанес Ф.Т. Грамматика тагальского языка / Шахтер П.,

Отанес Ф.Т. – Изд. Калифорнийского ун-та, 1972. – 116 с.

81. Шутова Е.И. Синтаксис современного китайского языка/ Шутова Е.И. –

М.: Наука, 1991. – 391 с.

82. Щичко В.Ф. Практическая грамматика современного китайского языка/

Щичко В.Ф. – Москва: Восточная книга, 2014. – 207 с.

83. Щичко В.Ф. Курс лекций по истории китайского языка/ Щичко В.Ф. –

Москва: Восточная книга, 2015. – 197 с.

84. Хабаров А.А. Инфлюитивность парадигматических и синтагматических

отношений в системе синтаксиса современного китайского языка/

Хабаров А.А. // Ученые записки Российского государственного

социального университета. 2012. №4 (220) – с. 156-159.

85. Хабаров А.А. Практический курс военного перевода китайского языка/

Хабаров А.А. – Москва: Восточная книга, 2014. – 256 с.

175

86. Холодович А.А. Опыт теории подклассов/ Холодович А.А. // Проблемы

грамматической теории - Л.: Наука, 1979. – с.228-243.

87. Хомский Н. Аспекты теории синтаксиса. Собрание науч. статей/

Хомский Н. – Благовещенск, 1999. Сб. науч. трудов. - С. 172-214.

88. Язык. Глагол. Предложение. Сборник статей СГПУ. – Смоленск: СГПУ,

2000. – 288 с.

89. Яковлев Г.Ю. Принципы системного моделирования языковых

процессов. Монография/ Яковлев Г.Ю. – М.:ВУ, 2008 . – 169 с.

Литература на иностранном языке:

90. Chao Yuan Ren. Grammar of Spoken Chinese. – Berkeley: Univ. of

California Press. Foreign languge study, 1968. – 847 p.

91. Fillmore Ch.J. The Case for Case. In Bach and Harms (Ed.): Universals in

Linguisic Theory. New York: Holt, Rineheart and Winston, 1968. – pp. 1-88.

92. Forrest Robert Аndrew. The Chinese language. 2nd

rev.ed. Humanities Press,

N.Y.1965. – 326 p.

93. Karlgren B. The Chinese language. An essay on its nature and

history.N.Y.,1949. – 217 р.

94. Li Ch. N., Thompson S.A. Mandarin Chinese: A Functional Reference

Grammar. – Berkeley: Univ. of California Press, 1981. – 57 p.

95. Miller J., Weinert R. Spontaneous Spoken Language. Syntax and Discourse.

—Oxford: Oxford University Press, 2007. — 472 p.

96. Thompson, Sandra A. & Longacre, Ronald E. Adverbial clauses // Shopen, T.

(ed ). Language typology and syntactyc description (Volume II. Complex

constructions). Cambridge: Cambridge University Press, 1985 – pp. 171-234.

97. Wang Jianqi. Working without Syntax: Interdisciplinary Perspectives on the

Chinese language. Journal of Chinese language and Computing 16(1): 2005.

– p. 17-35.

98. Wang Li. Grammar of modern Chinese. Beijing. 1954 – 385 p.

176

99. Wang, Halfen. А critical review of the syntactic theory of «Ma Shi Wen

Tong» Yuyan yanjiu. - Wuchang, 1985. - N 2. – pp. 149-161.

100. Zhou, Y. G. 2003. The Historical Evolution of Chinese Languages

and Scripts. Bilingual edition, translated by Liqing Zhang, Columbus, Ohio:

Foreign Language Publications.– 217 p.

101. 陈建民.汉语口语，北京出版社，1984 . – 376 页

102. 高名凯汉语语法论, – 上海, 1948. – 411 页

103. 暨南大学华文学院学报。2003/1 – 47 页

104. 吕叔湘中国文法要略, – 上海, 1942-1944.– 426 页

105. 吕叔湘现代汉语八百词，– 北京, 1981. – 533 页

106. 马建忠。马氏文通, – 上海, 1924 .

107. 王力。中国现代语法, – 上海, 1943; 中国语法理论, – 上海, 1945.

108. 王力。中国语法理论。上海，1951 年，187-197 页

109. 陈建功. 丹凤眼。作家出版社，2009. – 353 页

110. 陈原. 语言与社会生活。北京出版社，2014. – 191 页

111. 端木蕻良.曹雪芹上卷，北京，北京出版社 1980。– 388 页

112. 红楼梦北京出版社，1982– 685 页

113. 老舍选集。山东文艺出版社，2003. – 1146 页

114. 沙汀选集。人民文学出版社，2005. – 277 页

115. 欧阳山.金牛和笑女.载全国短篇小说。广东人民。1979– 646 页

116. 王亚平. 刑警队长。上海文艺出版社。1980– 646 页

117. 语言教学与研究。北京语言大学主办。2002/5 – 36-41 页

118. 赵元任。北京口语语法。学术出版社，香港。1994 – 461 页

177

Электронные ресурсы:

119. Дымарский М.Я. предикация и предикативность. [электронный ресурс]

– URL: http://www.philology.ru/linguistics1/dymarsky-13.htm (дата

обращения – 12.07.15)

120. Исаева А.А. Структура тематических диалогов спонтанной звучащей

речи: на материале русского и английского языков. Тема дисс. и

автореф. на соиск. уч. ст. к.ф.н. – URL:

http://www.dissercat.com/content/struktura-tematicheskikh-monologov-v-

zvuchashchei-spontannoi-rechi-na-materiale-russkogo-i-a (дата обращения

– 17.06.15)

121. Курдюмов В.А. Проблемы рациональной философии. – URL:

http://iph.ras.ru/uplfile/root/news/archive_events/2014/18_03_2013_kurdum

ov.pdf (дата обращения – 24.08.15)

122. Лингвистические диалоги. Тема: предикация, предикативность. – URL:

http://www.konf-csu.narod.ru/ze/dialogi/dialog.html (дата обращения -

16.09.15)

123. Линии развития языковых структур (на примере аффиксальной

структуры) – URL: http://erlang.kirillpanfilov.com/euskara/?linguistics-

langlines (дата обращения – 18.09.15)

124. Мельников Г.П. Системная типология языков: синтез

морфологической классификации языков со стадиальной. – URL:

http://www.philol.msu.ru/~lex/melnikov/meln_syst/gl4.htm#p9 (дата

обращения – 08.06.15)

125. Пищальникова В.А. История и теория психолингвистики. – URL:

http://psycholinguistik.narod.ru/index/0-148 (дата обращения – 22.04.15)

126. Психологи отечества. Избранные психологические труды в 70 томах.

– URL: http://psychlib.ru/mgppu/zlp/ZLP-001-.HTM (дата обращения –

17.03.15)

127. Разговорный стиль русского языка: характерные черты стиля. – URL:

http://www.licey.net/russian/culture/5_5 (дата обращения – 11.03.15)

178

128. Цянь Яли. Типичные ошибки в китайской речи русских студентов-

китаистов// Сб. статей Известия вост.института. 2007/14 – URL:

http://cyberleninka.ru/article/n/tipichnye-oshibki-v-kitayskoy-rechi-russkih-

studentov-kitaistov (дата обращения – 17.05.15)

129. 孟 子 。 滕 文 公 上 [электронный ресурс] – URL:

http://baike.baidu.com/view/5747895.htm (дата обращения – 15.11.14)

130. Systemic functional linguistics. – URL :

https://en.wikipedia.org/wiki/Systemic_functional_linguistics (дата

обращения – 22.08.15)

131. Social semiotics. – URL : https://en.wikipedia.org/wiki/Social_semiotics

(датаобращения – 27.08.15)

Приложение 1

Скрипты текстов аудиозаписей спонтанной китайской речи

Текст 1

赵：什么东西？

丁：肚子不好了，总喝吃着凉药了。

徐：凉药不能总吃，夏天吃点苦，寒药可以，大冬天的吃点苦寒药下去不行。看你又是菊花又

是莲子心的，那菊花虽然不是很凉，但是那也是凉呀。

丁：金银花这两天儿多去喝越来越严重的喝他都不好你说气人不！（丁姐嘴唇溃疡中医说上火，

所以要吃去火的药）

赵：什么叫苦寒药？

丁：凉药

徐：苦味的药味寒，那个性寒，味苦的药性寒。

丁：叫苦寒药、

徐：叫做苦寒，苦寒药。药分性和味，

179

赵：嗯

徐:什么性就配什么味儿，苦味儿就是寒性，

（丁：你那没有充电器我这儿有。赵：有了！）

徐：药性分五个等级：最寒的叫寒，弱一点儿的叫凉，中间的叫平，在就是温，最热的叫热。

赵：那比如说像那个肺部不好不舒服的话应该吃什么药呀？

徐：宣肺的药，它怎么个那没法儿说呀，那的看什么不好

丁：就总咳嗽

赵：对呀。就是像我这样的然后就是老是干咳嗽，

徐：你哪有毛病。

赵：我就是干咳嗽。上次感冒好了以后一直咳嗽。也不是说一直，就是总觉的好像嗓子眼儿里

有东西。

徐：嗓子眼儿有东西那也不是肺的问题呀。

赵：那是什么气管的问题？

丁：呼吸道？

赵：呼吸，呼吸道？

丁：那是啥玩意啊？

徐;那也不一定是肺的问题。你怎么知道那是肺的问题？

赵：那就在就在这个位置啊。

徐：那个位置它就是肺的问题？

赵：那是什么问题呢？

徐：那不一定，你怎么咳？里边发干?喉咙发痒还是疼啊？

赵：不疼。

徐：也不干，

180

赵：也不干

徐：也不发痒？那咳嗽那就是肺的问题了

丁：没啥症状。

徐：那你怎么会说那儿不舒服，它怎么个不舒服。不疼，不痒，不发干那怎么不舒服？

赵;那总觉的是在这儿呢。

丁：有东西啊。

赵：（咳嗽声）嗯。跟这儿也有，不是说，反正就是不舒服。

丁：说不好。

赵:说不好。

丁：这可咋整呢。

赵：嗯。。

丁：说不来

赵：嗯。。没事我回头熬点儿梨水然后试试。

赵:阿？

徐：嗯

丁：你那梨水也没少喝呀那阵儿。

赵：那会儿没没喝几天，喝了三天熬完了以后好了以后就在没那个什么没有熬了。

丁:没坚持住。

赵:没坚持住。这人一般不都是这样吗，只要病好了以后谁还看病了。

丁：就没把他当回事儿。

赵:嗯。。。

赵：（问小徐）今天那个罗马可能是最后一次吧？

181

徐：嗯，不知道，他最后不最后的反正他又不是说不舒服了才开始做治疗。

赵：然后你星期四你人就多了，因为王大夫他那个明天是最后一天，他有几个人可能要（转给

小徐）

徐：那张姐还给他塞个新的就前几天。

丁：就今天还给他做那个

徐:你干嘛呀塞给他新的干嘛，那个以格理他女儿和他爱人。

赵：两个人嗯。。

徐：你说你塞给他新的干嘛呀

赵：也不是说她那个什么，是那天因为那天你那个时间你没有空儿。

徐：不是，就是张姐，张姐跟我说了。

丁：你说她也怪了，她还和你说。你说还有意思没。

徐：不说我也能看见，

丁：不是，那说这个事。给你说怕你看见

徐：不说我就看不见了？那个小女孩这么高的时候就来找我，你说我看不见吗

丁：长的真像她爸，太像了。

徐：这回一看直接，要不说一看绝对不认识。

赵：直接就是他女儿。

丁:长的大。长大了。

赵：你见过？

丁:我见过在三号店的时候。比她爸长的好看。

赵：张姐说你没有饭那个吃了，然后说今天晚上七点最后一个八点干完了让你回家做饭去。

丁：不知道啥意思。

182

徐：我真烦她这一套，这个人虚伪到这种程度，也好意思开口说。不用她说，我干完我都八点多

了我还不回家吗？这。。

赵：是，人家这个体现一下领导对你的关心。

徐：我干完相对一啰嗦就八点半了，你说我走到家几点了还回去做饭去，说的跟真事似的。做啥

饭呀。

丁：昨天我这么跟她说的，我说小徐特困，累的。整的牛肉熬了汤儿就放那儿不管了。最近太累

了。

赵：哎你把那个牛肉就煮了一遍就放那儿了。

徐：煮了一遍，煮开锅我又配上料了。（调料）

丁：今天回家继续在煮。那你不如早上告诉她（赵），让她给你开火就完事了。

赵：不是他是专门让那个肉味进去以后才能入味呢。

徐:我故意的，我把料配完了以后煮开锅，开一会儿放那儿，这一天一宿你想着肉都淹透了在一煮，

这个味都到里面去了，要不然你要煮大块的牛肉，你要煮不好的话，外面可咸了里面儿没味儿。

你切成片一吃你吃出来了。边上有味里边儿没味儿。

赵:我知道他是让那个入味儿的。

徐：做菜唔，我从来不讲究好看，我讲究好吃，白菜特别是菜一类的，只要是有菜的一定是把菜

先放上，菜一定炒烂糊了。为什么？必须让菜汁全部冒出来，你在放料无论什么料，出来全是菜

汁的味道那才好吃呢。要不然你饭店里好看，菜一看可新鲜了，糊的蔫了不好看呀，但是它好吃

呀，那样他就好吃。

丁：人家饭店就得那么做啊。

徐：人家就为了好看。

赵：（对丁说）那咱们下次做的时候是不是也这样做啊。

（二）

玛丽娜：为什么丁还不走，因为这个客户要定丁姐，因为丁姐腰痛，所有她告诉对方说丁不在。

如果对方来了看到丁，这不就是说谎吗.

徐：这个人撒谎，撒了一个谎就得撒好多谎来补这个谎。

赵：对，对，所以人家说吗，说一句谎言要用一百句真话去弥补何必呢。

183

徐：你不用撒谎直接告诉他不就行了嘛。

丁：就告诉他说现在有活呗一样。不就完事了。

徐：不是她怕说话啰嗦啊，她就直接说不在就完了，没念想了不讨价还价了是不是。你要有些人

你说，不舒服怎么不舒服呢，那我少按一会儿，这样行吗那样行不就该讨价还价了。你说人没在

这儿，完了。这就不用讨价还价了。

赵：我跟她（指玛丽娜前台）说了说你一会儿走。不是她也是好心让你回去休息呢。那会儿就让

你走，后来我进办公室看你躺着呢么。

丁：我干完早晨的活儿，她就告诉我让小徐给我治病，昨天她就跟张姐说，那明天早上我也不能

来那么早，谁帮她拎桶啊。我说没事怎么着我都能给它拎了。八点半那个没来那么早，定八点半

还迟到，

赵：几点来的？

丁：四十来的。八点四十分

丁：这门早上响老长时间，后来我去看也没来，我就寻思怎回事呢？大清早就开始响、

赵：那可能是楼下打扫卫生的。

徐：不是，打扫卫生不会频繁开门儿的。有可能是那个二楼餐厅拿东西的。

丁：二楼是餐厅呢

徐:有时候餐厅进货以后,他从正门走那个楼梯,有时候人家有些锻炼的上上下下不方便就从咱们那

里上.,他不从正门进他就上二楼,经常的那样.从那个梯子走不方便又窄.完了以后人家来锻炼的上上

下下.

赵:给你凳子坐这儿.

丁:我不坐我就站会儿.

赵:那当然你那个刚敷上毛孔都是开的可不能着凉啊.那过多长时间能把那个,过二十分钟?(小徐给

丁治疗,敷了药膏,需要过二十分钟把塑料薄膜拿掉.)

丁,徐:拿下来了.凉了我就拿下来了,

赵:哦现在只不过是你刚吃完饭出汗了.

184

丁:对呀.我等凉会儿我在走.

赵:这还不到六点呢.丁:对呀这会也太早了. 赵:是啊.

丁:这不干活还吃吃,还想早走啊.

赵:不是啊那会儿我和张姐说了,你和小魏合作那个干完你就可以走了.后来她说你还要治疗,丁:着急

了今天.今天做这儿还说呢.想着让小徐给你做个火疗昂.她担心干不了活啊.这耽误事儿啊.

赵:明天两个,明天你就应该会好一些了.因为今天做完火疗只要肌肉软化了,血液循环好了就.

魏:外边风好大.

丁:你去外面干啥啊.

魏:透透气.外面风好大,好像还飘一点点那个雪花.

赵:去年莫斯科好像没有刮风啊.没有这种尘土的天气.我还想的今年的天气暖的早呢,

丁:暖啥呀这么冷羽绒服都穿上了

赵:刚那个什么就好了一个星期是吧,那几天天气多好啊是吧.我还以为春天就来了呢.

徐:我们老家气候就这样,就这天儿，丁：小周那天说了我们家那就这天儿。徐：冬天吧不是很冷，

零下十来度，就是这风感觉老冷了，那看感觉比零下二十度还冷呢。我们家那儿风就这样。零下

十来度你就就感觉冻得不行了。

赵：现在天气不如冬天，冬天那天气多好呀，下点儿雪，

徐：这零度刮这风你就受不来了，我们家可零下十来度呢。

赵：我告诉你昨天刮风的时候那个窗户啊吱吱叫啊。对对。我还以为楼底下有什么动静儿，后来

醒来以后一看是那个风特别大，刮得那窗户，（你用那个一次性毛巾给塞上）没有我用胶带给粘

上了。我上次买的那一大卷（胶带）哪儿去了？

丁：找不到了？

徐：没在抽屉里？没有啊。放哪儿了当时。我就放在抽屉了

丁：那我回去看看我们那屋，是不是她（小周）收拾东西用了，用了得放到地方上啊，那是咱们

公用的不是说。。。后来不是外边有两卷以前用剩下的，然后我就用那个糊的。那卷胶带可大了

这么大一卷我专门买的。然后我就放抽屉了，我回去找找不能没，你回去问问小周是不是她用了。

185

徐：回家一找就知道了，那丢不了，

丁：不是丢了就怕随手搁哪忘了

赵：然后那个风吹的就跟那个唱歌似的。昂就吱吱的。早上也是。

徐：一说唱歌我想起来一个事儿。听说现在年轻人发明一些新名词儿，台湾人发明新名词，小孩

上厕所撒尿不叫撒尿叫唱歌，这不又声音啊，有些词不是不好听吗说出来，中国人喜欢用比较委

婉的词来代表嘛，说有一个人吧孩子送给他姥爷，让姥爷看着，睡到半夜说姥爷姥爷我要唱歌。

丁：他姥爷不得寻思这深更半夜的唱什么歌呢，对啊你说深更半夜唱什么歌，他说不行不行我就

要唱歌，他小孩儿不懂啊，他姥爷一看逼的没招儿了，他说不行了我憋不住了，他姥爷说这唱歌

还憋不住了，他说那你唱呗，小孩儿说那我在那儿唱，他说你在姥爷耳朵边上唱。丁：那小孩就

在他姥爷耳根子唱啦？那是啊不懂嘛。

赵：你在哪儿看的呀？

徐：不是我听说的嘛。我是第一次听说。可能是杜撰出来的笑话吧。

徐：不是，好多年了已经二十年了吧。

丁：明天三十一号？最后一天了。

赵：明天三十一号。

徐：我听那个伤寒论讲座郝万山说的。那得有二十年了，没二十年也有差不多了。他写伤寒论有

一个更衣这个词儿嘛。解释这个更衣，更衣就是脱衣服呗。

徐：你得分什么朝代，现在清代明代你说更衣是脱衣服，他那个时代更衣是脱衣服，但他有些别

的含义，上厕所，大便。也加更衣啊？

他说不更衣，上边写着不更衣这是啥呀？这是症状病症，有人看不懂呀。这大承气汤里有一个不

更衣，说在中国不讲卫生，不换衣服，不洗脸不刷牙这得喝大承气汤。说这个人不讲卫生是不是

精神问题，这个大承气汤还能治精神问题呢，那不明白呀，

赵：大承气汤是什么汤啊？

丁：就是治便秘的。明白没。明白了

徐：你这药方挺熟的，赵：你是卖药的当然知道了。（指丁以前在药店工作过）

丁：你不是有前提的吗说。有前提他说的是伤寒论他也没说。。他刚才讲伤寒论有更衣有这个讲。

不更衣不就指便秘嘛。

186

赵：叫大成汤？

徐：大承气汤，那为什么要叫这个名字呢？承是承上启下的意思。气是人体的气血。叫承气汤。

大承气汤里有很多种类，加一位药减一味药有些细微的不同，所以有好几个，有大承气汤有小承

气汤。他出来好几个，所一叫大承气汤。

丁：长知识了。是啊，他要不说谁知道呢。如果以后遇到这种情况别人不懂你就懂。

徐：更衣嘛什么叫更衣？以前人穿袍子，他上厕所他得换下来，要不然到这儿吗？那多碍事啊。

有些不好的词用一些委婉的词儿来代替。丁：现在无所谓了我看

赵：不是现在比较文明的说法是说上洗手间。

徐：现在也没人说不好说的词儿。一听你说这个话说的就比较粗鲁，像我一个朋友专门爱说这样

的词儿。他是故意的，他是习惯。不是故意的。人比较粗鲁一看光个膀子整天晃晃悠悠的。晚上

我们在网吧里边上通宵，夏天天热呀，上个厕所出来自己一边洗手一边嘟囔。

Текст 2

赵：为什么通过那个直肠就可以直接刺激到脑神经呢？

徐：神经是有传导作用的。人的神经是从哪儿来的？神经是从哪儿出来的？神经是从哪儿出来的

不知道？

赵：椎…椎…椎间孔。

徐：人所有的神经归根结底都是那一个地方，大脑。大脑下边是什么地方？大脑里边是脑髓，脑

髓下边是延髓，延髓下边是脊髓，所有的神经都是从脊髓里分布出来的。脊髓的一头是大脑，另

一头叫终丝，这个中思就在尾骨那个尖上，知道不。

赵：所以就直接通过那儿刺激脑神经。

徐：神经跟电线一样，是有传导作用的，

赵：是啊，就跟咱们扎针为什么会有那个什么呢，酸，麻，胀，痛的感觉呢。

徐：它是有传导作用的。它的传导作用更直接，那个你比如说你大脑向这个神经发布指令的时候，

你一发布指令这边马上就收到了是吧。

赵：啊

徐：你要抬手你下达一个指令马上就抬手了是吧？

赵：啊

187

徐：它这是由传导作用的，所以说你在神经的这一头刺激跟那一头刺激效果差别不大，这个终丝

呢，因为它是所有神经都在脊椎上，那么脊髓的这个头呢，就能反射出所有神经的状况，那这所

有的神经也就通向人体所有的器官，所以说它自然而然的就在这个地方形成了一个反射区。为什

么对大脑的治疗效果好呢？因为最直接！直接刺激，它不用通过神经传导，不用通过神经传导，

因为终丝那头就是大脑，如果说是别的内脏呢，它通过刺激终丝，终丝呢，传导到这个脊髓，脊

髓传导到髓神经，髓神经传导到内脏的各个神经，运动神经和感觉神经，这样呢他传导的分布就

多了，就是说传导的力度不够。那大脑呢你就不用了是不是，你一刺激她就直接传导到大脑了，

这是其一，其二呢，生殖系统的神经呢，那就更不用说了。因为这个直肠靠近终四的这一面儿，

那不就是靠尾骨的这一面儿嘛，那就可以直接刺激大脑，那它另一面儿呢，另一面儿呢，另一面

儿就是骶丛神经，就是骶神经丛，骶神经丛里面的神经全是生殖系统神经，你一刺激这一块就能

直接刺激了，你像做妇科病的治疗，那就不用说呢刺激不刺激反射区了，刺激不刺激神经了，他

是双向的刺激，一个呢是刺激反射区，就是说他这个地方形成一个反射区呀，你可以刺激他的反

射区，你在刺激他反射区的同时，还刺激到哪儿，直接刺激到内脏器官上。

赵：喃

徐：啊，八点，知道

赵：她是那个谁，就是那个…啊啊，你也做过了，丁也做过。她做后备。说，今天可能被有人不

舒服。

徐：哦哦。一个是刺激反射区，另一个呢，是对于这个子宫，宫颈口这一面直接刺激，因为那个

反射区的位置在哪儿呢，在直肠子宫凹陷，直肠子宫凹陷在什么位置呢，这是子宫，这是子宫。

子宫出来这一块儿，子宫出来这一块儿，是宫颈口，宫颈口这一块儿大，这一块细过来，是阴道

后穹隆，阴道后穹隆跟宫颈口这一块，这一块宫颈口不是细嘛，子宫不是往下，这个子宫劲在这

儿，完了以后阴道后穹隆在这儿，阴道后穹窿和宫颈口这一块儿有一个凹陷，这个凹陷呢叫做直

肠子宫凹陷，这个直肠子宫凹陷呢，就是这个妇科各方面神经反射区的反应点。你对这个点的刺

激一个是对生殖系统反射区造成刺激，第二个呢，可以对子宫造成直接的刺激，等于就像你把手

伸到体内对内脏进行按摩，起到的作用是不一样的，

赵：对所以它就是对这个妇科和神经这方面是最明显的。

徐：对。男科也是一样，你在按摩这个生殖系统反射区的时候可以直接按摩前列腺，都一样。

赵：对这次就是张姐把这个翻出来以后，就是让他们更多的去了解。有的时候就像为什么达不到

像在中国做的那个效果，就是因为他们不会放松，他不了解，所以说即使沟通到了，他也不像你

刚才写的这些这么全面呀。是不是？

徐：我写那个不是我写那个是催眠的，我想拿一个简介我还得另外写一个，

赵：对，你其实应该写一份简介，写一份简介就跟咱们那个就是针灸，还有就是正骨，然后它的

（直肠全息）这个作用是什么，就放在那边，然后到时候来了人以后，这个应该是最直接的，给

188

他们看了以后，那你应该是准这个。这样的话就是即使有的时候时间不够了或者是提前要给他介

绍这个治疗的这个疗程，那可以先让她看一下，他看了以后大概齐知道是什么意思了，现在就是

通过我们这样直接的翻，然后就是更深层的东西没有给他讲出来。

徐：讲不明白，医学方面的知识不行是其一，其二牵扯到的专业医学术语太多，你也说不明白。

赵：对呀，所以这个就是写出来了以后呢，可以找他们医学方面的，咱们有主治医呀，翻完了以

后让他看一下，然后他自己就有个概念了，这个是可行还是不可行。

徐：我这两天想写，但是有一点事给我弄得没弄好，我下载了一个软件儿，就是写东西的一个软

件儿，那个软件吧，上边推荐各种格式，有一个格式是我适用的一个格式，这个格式就是可以下

载图片儿，就是说你这儿写完了以后在这儿可以加图片儿，我一看这格式好我就用这个了。结果

我一点这个格式用不了。他上边又要下载又要登录，又要注册我说我弄了弄不明白。

赵：就是你刚开始用的那个文档，

徐：那个文档没法儿加图片儿啊，

赵：加图片可以再保存里面就是在相册里边可以直接加载啊。

徐：我那个文档加不了啊，

赵：我的意思比如说呢你看了哪个图片，保存在你的相册里面。

徐：我知道我的那个加不上呀。我的图文格式加不上。看看不行我重新下载一个还是不行。

赵：怎么可能呢，比如所我随便在记事里边点然后我就可以把我相册里边的照片加在我写的这个

东西里面，

徐：那个文档那个格式是死的，他给你你用的这个文字格式就是文字格式就不能加图片儿。

赵：那它那个可能，你用的是零几年的呀，

徐：我刚下载的呀。

赵。不是就像咱们那个电脑用的那个 word2007 就是数据库已经过期了，然后 2011 年和那个就是

13 年现在用的是最新的。

徐：弄不明白。

赵：那你回头看看，那你为什么非要加图片呢？

189

徐：你说脊髓，延髓，有些人知道有些人不知道呀，你说中思中思是啥终丝在哪儿呀，那把图片

拿出来一看。哦这就是终丝，终丝就在这儿。哦这一看这是连着一条线的，怪不得这个管用这么

回事。直观的。我现在图片也挺麻烦还得找图片儿，照图片还得找俄语的，他标着呀这大脑，这

是脊髓。

赵：那你得通过网络上面搜那个俄语方面的书才能。其实直肠全息在咱们这里这么长时间了，早

就应该有这个简介了。

徐：多少年了。

赵:对呀，就是这个比那个录音还重要呢。因为这个他看了以后能那个什么呢。那些患者就可以直

接看这些介绍了。你那个录音是在你做的时候放松的音乐。

徐：对我那个是让她放松的。

赵：对呀，所以…

徐：我要会说话我可以让他你可以放松，你脑子应该怎么想，慢慢体验哪儿有什么样的感觉啊。

你要说我也不会说这个玩意儿。所以我才用录音。

赵:所以我觉得就是，这个录下来也对，但最主要的是这个介绍。

徐：嗯…

赵:针灸刚开始的时候俄罗斯人也不了解呀，后来你看他每次过来为什么要看这个，为什么我们网

上全有这个比如说，咱们有针灸，有正骨然后还有足疗，全身按摩然后那个后背，他主要是起什

么作用，有什么保健作用，有什么治疗作用，他一看以后就明白了，然后这个直肠全息这么复杂

的一个治疗方式如果没有简介的话，那肯定是不了解呀。

徐：我得下载两张图片，有一张图片我得现拍，另一张图片就是那个神经的图片儿，还有一张就

是直肠全息反射区的图片儿。

赵：对。如果你把图片加进去那就更直观了。

徐：反射区那个图片是圆形的，可复杂了，那个图片儿让人一看。哦这么多反射区是这样的。那

个是中文的他们看不懂，这个一看就清楚了。

赵：对，到时候我们也就告诉他这个是反射区，他一看图片就是最起码很直观了吗。通过这块到

这块为什么会有作用，其实应该是,简介现在应该是最重要的一部分。

徐：弄晚了。弄早了这一批做直肠全息的全部应该。

赵：对呀，配上图片以后他就更了解了。为什么他不放松啊，是因为他不了解。

徐：这个说弄也弄不出来啊。这不是说弄就弄可费劲儿了。

190

赵：你这两天抽时间写出来。

徐：那个好说呀，那个好写。但是不好翻译。

赵：没事儿正好那个吴老回来了，如果他翻不出来的话，就是有些医学的，像我们不是学医的，

我们就是直翻，翻出来以后可以让主治医看，他是医生啊然后就会纠正一下。在医学上应该怎么

去说。纠正一下就可以了。但前提是有人先整体给他翻出来。所以你先写出来。他也快回来了。

写出来翻完了以后不就可以推了嘛。要不然就这几个病人了，下一步就不知道该怎么接了。

Текст 3

A: 不是她|那个什么，今天给我打电话她说，说呢你不要嗯不要去出去，然后那个外面冷空气很

严重。

B: 那你说没就说你已经好了？

A: 我说我好了/不用那个担心，然后/明天可以照常上班儿。后来/我跟她说你看/我说话的声音|不

是已经很正常了嘛？她说那个什么呢，她主要是有点儿担心。

B: 她主要是害怕。是吧？

A: 今天怎么样？

B: 今天人少都过节啊。

A: 是吗？没几个人？

B: 明天人多。

A: 啊，明天排了几个？

B: 五个。

A: 五个呢？

B: 嗯。

A: 从早到晚？

B: 早上上午四个，下午一个。今天就干三个小时的活儿。

A: 是吧。

B: 也行了。

B: 算给自己放假吧。对吧？

A: 对呀，可不是嘛。

191

B: 也不能总干呢，受不了。

A: 没有如果今天正好人少的话，也算是过节了给自己放个假

B:休息一下。。。

A: 休息。

B: 嗯。

A: 啊，那小徐呢人多吗？

B: 小徐今天也三个，三四个吧。今天也也行。明天王坤，哎？明天星期几？

A: 明天星期一，明天王坤不上班。

B: 明天王坤休息。那个谁小魏也明天人挺多

A: 他今天去了吗，小魏？

B: 小魏去了。今天做了两个小时吧。

A: 那也不错，就是那个谁（Валентина）是…

B: 没去她有病了，做的是我跟他一起，一起去的一个别人送礼物的。那个谁（Валентина），她

有病了，那个谁…

A: 啊…

а

B: 上个礼拜就没去。

A: 然后今天去了？

B：今天也没去，今天又取消了。没啊..

A: 又另外一个…

B: 另外一个，是别人送的礼物。

A: 你这个红菜头要怎么做啊？

B: 炒一下就行。

A: 为什么？

B: 啊？

A: 为什么要炒啊？这个是要凉拌还是要吃…吃菜呀？

192

B: 吃菜炒一下简单得搁花椒辣椒炒一下

A: 啊…

B: 这太红了… 啥玩意啊。

A: 哈哈…

B: 是吧？

A: 今天我跟一个朋友见面，然后就是上次那个不是让咱们录音的吗？

B: 啊！！哈哈哈…

A: 然后我那个回家以后能放开，然后到那儿以后就…

B: 就打不开了。

A: 打不开了! 我就挺纳闷儿的。后来他告诉我是用那个备忘录。备忘录里面的录音开始录。然后

还是那几个问题，就是在那个…

B: 你说的那意思就是还得重录呗就是你说的那个意思？

A: 唔，是。他实际上就是想了解一下我们中国人在莫斯科生活的这个现状，因为作为外国人来

讲的话，想就是通过这样的方式来了解一下我们在莫斯科的就是说是怎么生活的，生活当中有什

么问题呀，这样的…

B: 生活的什么样子。去怎么解决呀

A: 对呀，就像你刚开始来莫斯科的时候，你不是也找不到地铁…

B: 对呀

A: 啊，有的时候会那个什么做错站。

B: 做错站。

A: 阿，还有什么情节呀？经历

B: 哦，像去超市买东西不敢买呗，为什么？看不好价格也不懂，那个到底多少钱也不认识的。

A: 啊

B: 这就是我刚开始来遇到的事儿。

A: 啊，那后来怎么解决了？

B: 慢慢的问啊，学啊，教啊。有些东西不敢买就放回去。人家问你要还是不要，你不懂。

193

A: 最主要的还有就是有的时候会问你要不要那个塑料袋儿。

B: 啊

A: 唔还不懂问我好几遍我也知道啥意思。

B: 我回去（回中国）跟他们讲我就说了，这语言不通啊这事真的挺难受，我说有些东西想买都

不敢买，就只能不买宁可不吃…

A: 不是有的时候看看价钱，最主要就是不知道它是什么（指某一种食品）。

B: 对，反正现在好多了我说…

A: 对啊，你像那个奶酪啊，还有就是那个奶蛋糕，你不是吃的都习惯了吗？

对以前我都不敢吃，现在也敢吃了。

A: 并且吃的还挺好吃的是吧。

B: 是！

A: 哦

B:唉….

A: 那你坐地铁是怎么学会的？

B: 不得问吗？刚开始也不会不得问嘛。

A: 啊

B: 就会两个单词就问，坐…怎么坐地铁。

A: 哪两个单词啊？

B: 你好！谢谢！就会这两个单词。

A: 哈哈…

B: 自己都觉得挺纳闷就这两个单词就问怎么就把地铁就坐回来了你说。

A: 啊，还有上次你那个什么去阿尚然后我都挺惊奇的你都能问路然后能返回来。

B: 我自己都都不知道坐到哪儿了。那也没害怕，往地铁站坐呗，对不？就能找到家了

A: 反正地铁站这个词儿呢你知道，然后就找地铁站呗。

B: 啊啊对阿

A: 反正一般情况下只要是他们能就是连比划呆那个什么…

194

B: 但是你要是问他，他都能帮助你问他，你问他他知道你找不着路，他也能明白。虽然我说的

单词少但是他也懂。

A: 啊

Аа

B: 我说到地铁他就说做这个车…

A: 啊

B: 你看我上回有一个女的我就问她我就会说这些呀，在哪儿呀，她那个意思就是做这个车，但

我也没听懂。等着吧因为这个地方就那一个公交车没有别的车。座挺多站她就要下了我寻思我也

要下了，她说你不要下你还有挺多站。好多好多。

A: 是啊

B: 就是上车那个年龄大的，就说到地铁站差不多还有八站。哎呀，妈呀！我一听八站那坐吧。

她那个意思她也到地铁站。

A: 啊

B: 一直跟她坐到地铁站，一下去没看到地铁站的标志啊

A: 啊

B: 她一看我说等我啊，从商场就领我穿出去了了，然后出了商场就看到地铁站了。

A: 就从阿尚还是别的。

B: 不是阿尚是别的地铁站

A: 你是穿过了商场才到了地铁站。

B: 他领我走了近路但是我没看着。但是我一进去我一看哦, 七号线。

A: 啊呀我的天呢…那就是倒呗（换乘）。

B: 这就能找着家了。只要进地铁里就能找着了。

A: 啊

B: 就不害怕了。这一天多不容易唔。

A: 是哈哈

B: 反正是丢不了了。不能丢了。

195

A: 也不错，就像我当初我第一次来莫斯科的时候，那个什么，然后我们外办主任开车去接我，

然后他晚上接回来以后就给我指了说一下这就是那个咱们学校。明天早上你就是过来这儿办那个

入学手续，他就是比划我当时我也听不懂，后来早上我就自己去找，哇塞绕了一大圈儿。

B: 那早忘记了，早忘记了？

A: 早忘记了尤其是晚上第一次谁能记得住。

B: 对呀

A: 但是我拿着邀请函那个上面有地址，然后我就开始问路边的人，然后指啊因为那会儿我还不

会说呢，我就给指那个地址，指我们学校地址，然后问了好几个，人家一看都挺纳闷儿的，这个

女孩儿干嘛呀，后来有一个男的，然后对面过来了一看。嗨，看看这个地址，他那个就是给我指

我要往回去走。

B: 啊

A: 后来呢，他也正好往那个方向走，然后带着我到了学校。啊

B: 但那个时候也不知道害怕。

A: 怕什么呀？那个时候就是好像就是无知者无畏。

B: 越不懂…越不懂。

A: 越不懂越什么越厉害。

B: :就是懂了以后才害怕

A: 现在知道了以后害怕不说，还老做过站。为什么呢？因为有的时候老是听（站名），你忘了

听以后就不知道下一站在哪儿了。我是因为会了以后才坐错站。在那之前不会的时候还还好点儿

了。

B: 就放松了

A: 看看你做的是什么饭？

B: 红菜头吗。

A: 啊

A: 今天我们那个就是聊天儿的时候…

Текст 4

赵:不是啊因为你不是正好在做饭嘛,

196

丁:做饭也不打扰啊.这都完事了.

赵:我怕影响你做饭.你还没吃饭吧?

丁:我不吃了,

赵:为什么?

丁: 单位吃完了

赵:为什么?你这儿不是刚做好了吗?

丁:不吃了单位吃过了.

赵:这是做的明天的?为什么想起做红菜头?

丁:想吃,那天就想买做,不爱动这两天不爱动.

赵:红菜头是熬汤那个就是那个红菜汤,今天我们也喝的红菜汤.

丁:他们都熬汤是吧,对一般情况下都是熬汤,,熬汤比做菜好吃.做菜的话就是像我那天给他那个

就是用那个擦子给他擦了然后凉拌,凉拌最好吃,,然后放点那个白奶油.

丁:萨拉，

赵：白奶油，

丁：你那个是白奶油啊，我以为是萨拉呢

赵：一般情况下就是用白奶油比较好，因为萨拉不是那个什么嘛脂肪太高、嗯、

丁：唔，白奶油拌的啊，我还以为是萨拉呢。我还寻思今天的萨拉怎么没那么甜呢。

赵：那个是放的那个白奶油没放多，还好你还没吃出来。明天几点？（上班）

丁：九点，

赵：九点早上？

丁:九点，十点，十一点，十二点、

赵：唔。

丁：完了晚上六点。其实小徐的是六点。

197

赵：唔，小杭那个什么给我留言了，然后那个我说因为这个星期我感冒了然后下个星期日吧，

晚上那个有时间的话来咱们家。他说到时候看情况。看看怎么样。，好长时间也没聚了。

丁：他要在这儿咱们就聚了。过节怎么就聚了，十五咱能不聚嘛（指的是正月十五中国元宵

节）

赵：丁：正月十五，三八妇女节，（丁：就说呢）今天本来也应该聚一聚的，你看我也感冒

了不能喝酒。要不然应该整点菜、

丁：咱不聚了，不和她聚了（说的是一位女同事）聚的完了心情还不好。是不？

赵：哎，没办法啊。

丁：还不如不聚了。

赵：不过今天在那个莫斯科是就是刚才我看新闻然后那个就是他们的领导啊什么的都给那个

就是女同胞祝节日快乐。祝健康，快乐，幸福。

丁：他们特别重视这个节是吧？

赵：今天那个什么，那个玛丽娜几点回去的?早让她走的？

丁：谁？

赵：就是咱们前台

丁：没走，我走的时候她还没走呢

赵;是吗？

丁：张姐搁（在）那儿她不可能走的

赵：唔张姐还在那儿呢

丁张姐还得翻(翻译)那个人呢完事，她等小徐呢。她说的你等我不，我说我不能等你了大姐，

我得去上超市买点菜。

赵：那小徐几点完事啊，

丁：他得八点四十。

赵:那就九点了

丁：可不，还得翻呢是不。

198

赵：那他要回来也得九点。丁：得十点。得九点多。因为那个张姐不是开车嘛估计可能会送

小徐回来。

丁：得送。

赵：明天小徐人多吗？

丁：四个好像四个。

赵：那这个星期还可以。

丁：王昆干到这个月就不干了（中心另外一个大夫）

赵：是吗？..

Текст 5

丁：来啦？没有啊。

赵：没听见，刚才我听见门儿响了，后来。不知道没听见有人说话

徐:不管做啥治疗。人做好几回不管用你说，你心里也不舒服啊是不是。

赵:不能装在这里边儿，手机辐射可大了，真的

赵：手机的辐射可大了

徐:嘿吆可不得了了

丁：这是你打的时候，开通的时候。

赵：不开通的时候也会有辐射，还有这个微波炉，打饭的时候千万不要靠的太近了。

丁：放那边儿就行，那边是白的，

赵：哪儿边？那边儿

丁：就在这边儿。赵：那边儿？这一面儿，

赵:看那个光的时候有影响吗？

丁：你还能看到那光呢？你这整的也太复杂了。

199

赵：不是我复杂，是现在的高科技产品太复杂了。

丁：那你这都是避免不了的事。躲不了。

赵:然后他们还说了微波炉经常那个热饭不好。

丁:是经常吃微波炉热的饭不好。

赵：对呀。

丁：那倒是，那咋整呢。

赵：嗯一年 365 天天天吃这个微波炉热的饭。

徐：好！哪有不好。锻炼身体抗辐射。

赵：你最近也没去锻炼了？

徐：我靠，我得有空啊。过两天不忙了我就去锻炼！锻炼！啊呀！其实最近锻炼我也不着急了，

又不用减肥。

赵：你已经减下去了。

徐：体力这一段时间感觉还可以，精神头还行。

赵：只要你睡足了就行。

徐：哎。。对！现在我自己一个屋睡的可舒服了。太舒服了！两人睡觉怎么也得互相有点影响。

在不影响也得有点影响。一个人睡觉想啥时候睡就啥时候睡。你自己别整动静碰你自己就行。不

过我跟小杭还行。小杭没什么声音，不吭声自己要不就看电视，

赵：他看的看的就睡着了，然后那个电脑还开着呢是吧？嗯。。

丁：那没事。徐那不怕，顶多我起来给他关上。

丁：原来老贾在那会儿成天给他关电脑。

赵：老贾睡不着是吗？丁：嗯啊，老贾说睡的呼呼的我还得关电脑。

徐：老贾睡眠质量也不行？

赵：没有还行吧，贾大夫应该还可以

200

丁：老贾人家不打呼噜。

赵：老贾叠被子可规整了，四四方方的，就像当兵的出身似的。

丁：他不是当兵出身地。

赵：但是他那个挺规整的。

徐：我都没叠过被子。

丁：他（指小徐）和小杭一样，咣把被子一摊就完事儿。

徐：最早的，前两年我都是叠被子。刚来的时候被子叠的可漂亮了。这回自从我把那个破被子扔

了我自己买了新被子以后，在没叠过被子。叠不了大被子叠不了。那小被子好叠，那个双人被没

法儿叠。

丁：我看他两人往床上一摊。

赵：一般现在床的话那个床都是平铺的像我那个放那个什么么毛毯一盖不用叠啊。就是以前在家

里边儿的时候要叠被，现在床的话都有床套一套。其实一般在部队里边儿，当兵的你看那一排四

四方方的，跟那个砖头似的。

徐：那个玩意是随时打包。

赵：一般训练出来的人才会那样

徐：训练出来的人才那样啊?知道为什么吗？

赵：为什么啊？

徐：准备随时搭背包的，被子不光是叠好，为什么叠那么好啊，叠完以后直接背背上。背着走啊。

赵：哎对了问你一下，那天我跟一个朋友见面，他们就是俄罗斯在阿富汗打仗的时候，有士兵去

世了以后（阵亡）就是用那个密封的锌做的铁盒子里面。这个朋友就问我，为什么你知道是密封

的呀？密封的就是不透气。

徐：密封的，就是不透气。

赵：我们都知道是密封了是不是？徐：对啊怎么啦？

赵：但是对于就是学汉语的人来讲的话，他就问我为什么你们知道要加了。密封了。

丁：你说这咋解释。

201

赵：我说可能从小就是有这样的语言环境是不是。

徐：是中国人的逻辑思维比较丰富。他们这些人没有逻辑思维，判断力不够。

丁：小徐一下子就给说到位。

赵：不是从语法结构上来讲。

徐：不，这个语法本身，本身这个语音你就需要一个逻辑思维啊。那是不是。你加上个“了”就等

于是已经既成事实了。是不是？你没有这个了，或者这个事情正在发生，或者是已经结束，不一

定就是不确定。我加上这个了就是确定了。

赵：就像俄语也有那个，现在时，进行时和过去时。其实这个了是不是就是按语法结构就是结束

了。结束时完成时。加一个了是不是。中国的语言太丰富了，对于外国人来讲的话真的挺难的，

因为就像咱们有时候说一句话的话，意思还有好几层呢。对于外国人来说他们只是理解的直观的，

深层次的有时候就理解不了。

徐：那当然了，你知道中国人有时候有一些语言习惯，中国人的语言习惯有好多，有一些是省略

啊，有一些省略语唔。说出来一个成语，实际这个成语呢本来应该好多字，他给你省成四个字儿。

那些字都没啦。这个就不好理解了。但是中国人说成语吧还说习惯了，动不动就冒出来一句，冒

出来这几句呢，你中国人，他自己心里非常清楚，这是什么意思，这个翻译肯定不好翻译是不是。

但是呢，其实这个中国人呢他知道这是个什么意思，他心里非常清楚，但是你要是让他解释一下，

他也解释不明白。有些简单的词儿，他能解释明白，复杂的词儿他也解释不明白。

赵：除非就是像咱们中国有语言学家，像他们是专门研究这个语言学的他能做直观的解释。所以

说有时候提的问题从语言的角度来讲，本身他中文就是太丰富了。除了字面意思，就是说他本身

代表的每一个字里面的含义也特别深奥，

徐：你中国人，形容一个人你看这个人受过磨难，就是说你看这个人啊历尽沧桑。这个历尽沧桑，

你给中国人随便一说，有的人知道历尽沧桑是什么意思，有的人不知道，但是这个不知道的呢，

他也明白是怎么回事。

赵：就是经历比较丰富，。

徐：一说他心里立马就明白。你说这个人长什么模样，长一张历尽沧桑的脸。他心里马上就有数

了，就是经历很多受过很多磨难一看就知道。但是历尽沧桑啥意思呢？不知道。你解释解释，不

知道。就是说中国人很多，不光这个很多成语唔，都不知道啥意思，但是呢说出来就明白。一说

就明白。你像这个例子你翻译，你怎么翻译？没法儿翻译。

赵：那只能是直翻。

202

徐：其实每一个成语，都有一个来历。有的是一个来历，有的是一个典故，有的呢没有典故只是

呢表面意义，有的词儿就是有典故很多典故。很多词儿呢没有典故。你要说历尽沧桑他没有典故，

这个没有典故，有些词儿他有典故，历尽沧桑字面意思，大部分好多成语都是字面意思，有的有

典故的就完了就不懂了。根本不知道啥意思了。

赵:对很多就是特别生涩，像什么捉襟见肘啊，那就更不好理解了，捉襟见肘是字面意思，没有典

故，

赵：是吗，那哪些是有典故的？

徐：很多有典故的，有典故的都是形容一个小事儿的，像守株待兔啊，这不就是典故吗，是不是。

赵：龟兔赛跑，

徐：那个不叫成语，

赵：那叫什么歇后语？

徐：那什么都不算，那只是一个小故事而已，他守株待兔属于成语，像亡羊补牢呀这些都是成语，

这都是有一些典故的，

赵：螳螂捕蝉黄雀在后，

徐：这不叫成语，这叫谚语。成语，谚语，歇后语，都不一样。

赵：所以你看就这三个就分了三个类了，

徐：螳螂捕蝉黄雀在后，他属于谚语。这个没有典故，但是就是等于是一个小故事的格式。还有

什么，人心不足蛇吞象啊，这些都是有典故的，赵：这个事属于歇后语吧？

徐：不是，是谚语。歇后语是分两部分进行的，对于一部分提出一个事，第二部分来给他总结。

这属于歇后语，为什么叫歇后语，那歇后语歇一会以后再给你结果叫歇后语，你歇一会中间有停

顿，歇完了以后再告诉你结果。

赵：所以你说就是对咱们中国人来讲也很复杂了，那对外国人来说更复杂了，

徐:中国人也不懂，就现在小孩他更本弄不懂，以前年龄大点的人，看书看的多了比较好学的那些

可能很多词儿他都懂，有些人根本他就不懂。不懂也知道啥意思。你让她解释他解释不了呀。你

听啊他知道啥意思。

赵:对现在从小学开始也有国学呀。

203

徐：他不正经学呢，不是有没有的问题呀，是不是。你一些生僻的词儿他就不知道了，你要是常

说的一些词语他知道。生僻他就不知道了。有些词他是有历史的，很多他都是根据古代人物的典

故出来的，还有这个不光是人物的历史，还有整个社会变迁的历史，啥都有。历尽沧桑就是地貌

变迁的历史。那个历史就长了。据说以前的时候，有一片海，咋中国最大的海，起名儿为沧海，

沧海就最大，过了很多很多年以后这个沧海没了，地貌变化没了，没了沧海的原址变成平原了，

变成平原后来迁移过来好多人，那个地方形成一个很繁华的地方，很多人很多村子，完了以后都

种上地了，种桑养蚕，沧海变桑田，那这整个过程你说得需要多少年？这说明这个人经历的事，

像沧海变桑田这么多的事儿。这叫历尽沧桑。就是说这个人的经历多，沧海变桑田这个需要什么，

这个需要的时间那多了去了，经历的事也多了，他不是海么，他不是一下就变桑田了，地壳运动

变化，完了以后，大陆板块移动，那以后又火山爆发，慢慢他那个地方变成小山包，引起海啸，

那水他得有个地方去呀，再过多少年，这个地方陆陆续续就看开始有了，他不是一步就形成了。

所以说他是根据历史来说事儿的。很多中国这样的词儿都是根据历史很多。还有的都是中国的国

学里面出来的词。而且国学里边儿出来的词儿还有变化，这个变化，没有变化的词儿你看一眼吧，

你喜欢古文的看一眼就能懂，变化了的词儿呢看不懂。比如说那个三阳开泰，那就是变化了的。

你看不懂，什么意思啊，你对古文有研究嘛，你一看这个词儿还是不懂，因为他不是直接出来的

词儿，他是变化出来的词儿。

赵：三阳开泰是什么意思啊？

徐：不是说了吗这个词儿是从某一个意思延伸过来的。原文不是这个字儿。中国古代这个羊啊赵：

以前不是这么写。徐：对以前不这么写，就是代表这个动物的羊啊，在古代一些文献上记载唔，

跟吉祥的祥啊用的是同一字，而且还同音。当然后来咱中国规定普通话了，很多东西就分开了是

不。很久以前很多地方都属于同音。而且也是同字。实际那个羊呢是这么变化过来的。对吉祥的

祥就是把那个立人给去掉了。但是三阳开泰呢是两重含义，他这一变化就两重含义了，不变化就

一重含义，一变化就两重含义了，这是从易经六十四卦泰卦里边儿出来的。什么叫泰呢，泰指的

是正月，为什么一月不叫一月叫正月呢。是我们的口语叫正月。看字呢叫正月，光明正大的正就

是这个月是第一嘛，他代表正义的，正面的东西。正月这个日子正日子。怎么来的正月呢，冬天

天冷了，到了冬至，太极吗阴极

Текст 6

赵: 给,把橘子吃了

魏 :好我先充一下电.说明 (给手机充电)

赵:在哪儿充啊?

魏:这里充,这里温度太高了.

赵：温度高跟那个没关系

204

魏温度高就烫啊,怕烫、

赵 :你放在上面，放这里、对

赵：今天干了三个小时连着，

魏 :今天做了两个脚，一个背部

赵哎坐这儿坐这儿，丁、上这儿坐来、

赵：结束了？

徐：结束了

赵: 好，那个五点的打电话打不通，可能是关机(指患者)

赵 :不来了，因为她身体虚不来了。

徐，好，好、不来正好

赵:那你正好有时间吃饭了，丁：吃饭了、

徐:哎我刚才吃了一块蛋糕不饿，

丁:呵呵你那会没时间吃饭吗，我那会也吃饭嘛。

赵:你那会儿还不如先那个什么吃饭然后再吃蛋糕。

丁。嗯嗯

徐:我哪有空吃饭呀？没空、

丁:那个不是不来吗，

徐:谁知道她不来啊。

丁:快速吃了一块蛋糕呵呵，不来了、

赵:这个女孩儿怎么样？

徐:还行，

赵:哦那就隔天，

205

徐：恩

徐：我给她稍微活动了一下这些关节，也活动不动，

赵:她做过手术了后面，

徐：因为她这个从表面上看是，是腰一和腰二动的手术实际整个的腰椎五节她都动过，那五

节两边不知道给加上什么东西恩整个那五节成了一体了，她又不会打弯儿，我给她轻轻撑一

撑活动活动都活动不动，

丁:不是打的钢板啊？

徐:不是打的钢钉我看见片子了打的骨钉。

赵:她维持时间也够长的了。做手术已经十年了、然后刚开始有这个后遗症。

徐:我觉得给她稍微活动活动看怎么样，别、、、

魏:看橘子还是有点橘子味，

丁:橘子味没事儿。

丁:走了？

赵:没喝水，因为她从下边锻炼的然后穿的衣服很少上来以后就直接就那个什么（指治疗）

赵：你怎么老洗手啊

魏：我刚才吃橘子了，吃橘子一会儿有按摩的话有橘子味。刚刚吃那个橘子。

赵：唔

赵：我还说刚才刚看到你洗完手，刚翻译完回来没几分钟你又洗手

魏：一会儿四点半喔，

赵：是的，坐，休息一会儿。今天又给你连上了，早上干了一个？

魏：早上干了一个按脚，

206

赵：我不知道你也会修脚，

魏：脚底还可以拔罐呢.

赵：脚底还能拔罐？你听过吗？

丁：我怎么没听过呢。脚底拔罐还挺好的呢。

赵：是吗？起什么作用啊？

魏：促进血液循环，促进肠胃睡眠都很好

赵：哦哦那赶明儿是不是我得试试？我现在感冒不能做。

魏：感冒怎么不能做？感冒做都可以，感冒按脚很好。

丁：你说为啥有时候拔不上呢，有时候拔不住为啥。

魏：一般都能拔的住，一般情况都拔得住，除非有的女的脚太小太小。

丁：拔不住没有肉。

赵：哪像我现在感冒了可以在这上面拔罐吗？

魏：可以啊什么都可以啊，

赵：哦那你做完这个以后有时间的话给我弄一弄哦。

魏：我看一下，不过你们这里罐可能没有小罐。

丁：都大罐，

魏：大罐怎么弄大罐比你的脚都大了还能拔。

丁：没有小罐拔不了。

魏：有专用罐。

丁：其实气罐也可以，同声：气罐也可以、

魏，拔上了以后还要脚底走罐呢。光拔上没用还要走罐呢。

同声\；那就得用这么小的小罐拔、

207

魏：嗯。那大罐拔不住，哪一拔比你脚心都大。

魏：专用罐，专门脚底走罐。一号，二号可以，三号四号都太大、罐。

赵：就是这么小的那个小口，哦我还真是没见过呢真的。

丁：没见过啊。

赵：我还真是没见过呢。

魏; 在中国特别多。

赵：脚底拔罐？

魏中国特别多。脚底拔罐特别舒服，有时候累了在那里拔我就睡着了。

赵：你自己拔？

魏：别人给我拔我自己怎么拔！我们基本上在国内一个月最少最少要按五次到六次去别的地

方享受。在国内。

丁：对，享受一下不能总给别人服务啊。

赵：是啊那你们两个你跟小刘（小魏的爱人）可以互相服务啊。

魏：那不舒服！

赵：为什么不舒服啊？

魏：花钱才舒服。

赵：你还非得花钱享受啊！

魏：那肯定了不花钱随便按按捏捏哪里舒服。

赵：那你们在三亚的时候有这个吗脚底拔罐。

魏有啊。

赵：做的多不多啊？

魏：多。。。基本上每天都有天天都有。

208

赵：恩三亚应该是那个什么客户比较多。

魏：俄罗斯，韩国，新加坡，马来西亚，以前还有日本，现在日本的人少了

赵：现在这些亚洲的国家也经常去旅游是吧？

魏：俄罗斯的人一住就是半年。冬天就去了到四，五月份左右就回去，回俄罗斯。

丁：吴老不就去了吗三亚。

赵：你这两天和小魏在一起还不错能听的懂，我还以为是做半年，原来是住半年。