Гундарев В. Р. Степная страна Урания. 50 лет Степногорскому (Целинному) горно-химическому комбинату. Кокшетау: АО «Кокше-Полиграфия», 2006. - 132 с. ISBN 9965-9680-8-х

(Страницы истории).

В этой книге, посвященной полувековому юбилею со времени основания Степногорского (Целинного) горно-химического комбината, воссоздается краткая коллективная биография крупнейшего предприятия, выросшего на необъятных казахстанских просторах и давшего жизнь городу Степногорску и пяти рабочим поселкам, воскрешаются наиболее значительные фрагменты летописи его основных подразделений и вспомогательных служб, рассказывается о примечательных людских судьбах, а также дается определенная характеристика негативным процессам, имевшим место в недавнем прошлом комбината. Кроме того, анализируется ситуация, складывающаяся на современном этапе развития и возрождения СГХК, говорится и о его ближайших перспективах. В книге называются сотни имен тех, кто внес свой вклад в становление и процветание комбината, вписал свои строки в общую летопись степной страны Урании. Книга издана по инициативе генерального директора СГХК Э.А. Пирматова. Издание финансировано Степногорским горно-химическим комбинатом.

© Гундарев В.Р., 2006 © АО «Кокше-Полиграфия», 2006

Необходимое пояснение(вместо предисловия)

Степногорск, обязанный своим рождением Целинному горно-химическому комбинату, занимает значительное место в моей жизни. Но сначала следует рассказать о предыстории создания этой книги. Вечером 18 января 2006 года мне позвонил из Нижнего Новгорода ветеран Целинного горно-химического комбината Геннадий Сергеевич Злодырев, много лет проработавший на ЦГХК начальником отдела кадров, мой давний и добрый товарищ. После взаимных расспросов о житье-бытье он сказал, что в этом году исполняется полвека со времени основания комбината, что первый директор ЦГХК Сергей Артемович Смирнов, слава Богу, еще жив, и поинтересовался, кого бы я мог порекомендовать из моих хороших знакомых писателей в Москве, чтобы он встретился со Смирновым и на основе воспоминаний Сергея Артемовича написал книгу. Я посоветовал обратиться к Владимиру Владимировичу Бараеву — в начале шестидесятых годов прошлого века он жил в Целинограде, работал в популярной газете «Молодой целинник», впоследствии об этом бурном и динамичном периоде написал роман, фрагменты из которого в год 50-летия освоения целины я опубликовал в своем журнале «Нива». И еще Геннадий Сергеевич посетовал, что никак не может связаться с Валерием Котовичем, поскольку его прежние телефоны в Мажилисе и дома не отвечают. Я ответил, что с Валерием Николаевичем мы изредка видимся, и назвал Злодыреву его новые телефонные номера. На этом я посчитал юбилейную тему исчерпанной. Но не тут-то было. Шестого февраля раздался телефонный звонок из Степногорского горно-химического комбината (именно так, как я узнал, с сентября 2004 года называется бывший Целинный ГХК). Звонивший представился заместителем генерального директора комбината Талгатом Смагулом и объяснил, что хотел бы со мной встретиться и поговорить по поводу юбилея СГХК и книги о нем. Я сослался на большую занятость (и это было действительно так), но Талгат Насырулы был настойчив, и я согласился на встречу через несколько дней. Девятого февраля он снова позвонил мне и сказал, что приедет в Астану на следующий день. И вот 10 февраля состоялось наше знакомство. Я полагал, что общение ограничится некоторыми советами и пожеланиями с моей стороны. Однако ошибся. Талгат Насырулы сразу же заявил, что руководство СГХК убедительно просит, чтобы автором книги, посвященной 50-летию комбината, стал именно я, поскольку со Степногорском меня связывают десятилетия дружбы, и всячески стал убеждать, чтобы я принял это предложение. Я пытался отговориться чрезвычайной занятостью, необходимостью срочных поездок по республике, решением журнальных проблем, творческой загруженностью и другими уважительными причина-ми. Талгат Смагул молча внимал моим аргументам, но это молчание было

столь красноречивым, что я почти сдался: «Ладно, окончательное решение я приму после встречи с вашим генеральным директором. Все будет зависеть от разговора с ним, от того, какое впечатление он произведет на меня. Но встретиться с ним я смогу не раньше чем через два месяца». Однако Степногорск никак не вписывался в мои планы. За эти два месяца мне пришлось дважды съездить в Усть-Каменогорск, Риддер, Павлодар, побывать в Кокшетау и даже на пять дней по официальному приглашению слетать в столицу Азербайджана город Баку. А потом уехал в командировку в Китай генеральный директор СГХК Эшмурат Азимович Пирматов (кстати, о личности нового руководителя комбината я уже успел получить определенное представление из характеристики, данной ему Талгатом Смагулом, и оставленных им некоторых материалов, в частности, из интервью Эшмурата Пирматова, опубликованного в газете «Престиж»). Увиделись мы с ним только 11 апреля — утром приехал в Астану помощник Т. Смагула Владимир Иванович Проценко и увез меня в Степногорск.

***

...Так получилось, что пути-дороги давненько не приводили меня в этот город. Пожалуй, со времени празднования в июле 1994 года 30-летия Степногорска. Эти торжества запечатлелись в моей памяти как яркое, волнующее и эмоциональное событие. Мне кажется, что юбилей города оставил примечательный и светлый след в судьбах всех степногорцев и, прежде всего, тружеников Целинного горно-химического комбината, являвшегося мощным градообразующим предприятием. Уже тогда по всей республике происходил серьезный экономический спад, который углубился в последующий период и самым непосредственным образом отразился на Степногорске. В затяжном экономическом кризисе по объективным и субъективным причинам оказался и ЦГХК, преодолеть который удалось лишь в минувшие годы и выйти на новую ступень развития. И хотя в Степногорске в ту пору я не бывал, но внимательно следил по прессе за происходившими в городе и на его ведущих предприятиях, прежде всего на горно-химическом комбинате, неоднозначных процессах и глубоко переживал, принимая близко к сердцу все, что касалось Степногорска. А иначе и быть не могло — слишком многое в моей писательско-журналистской жизни связано с этим прекрасным городом. Впервые здесь я побывал, кажется, еще в 1968 или 1969 году, когда этот населенный пункт, окутанный завесой секретности, был полузакрытым и попасть в него было не так-то просто. Тогда в Степногорске первым секретарем горкома комсомола работал Борис Федоров, хорошо знакомый мне еще по Целинограду (где до этого он возглавлял комитет комсомола медицинского института, был очень активен и деятелен). Вот он-то и пригласил молодых поэтов Валерия Прокурова, Леонида Калашникова и меня (я тогда был редактором молодежной радиостанции Целиноградского

областного радио) в загадочный Степногорск для творческих встреч с молодежью в то время небольшого и компактного города. С тех пор и вошел в мою судьбу Степногорск, обладавший особой аурой и притягательной силой. Он быстро рос, хорошел, поднимал ввысь этажи и расправлял плечи, прирастая новыми микрорайонами среди живописных сопок и рощ. Чистый, опрятный, ухоженный, со своеобразной архитектурой, он казался волшебным творением, городом из другого, «параллельного» мира. И еще одна характерная черта, отличавшая его от других городов целины, в том числе и от областного центра, — в нем не было окраин в привычном понимании этого слова с присущими им неказистыми домишками, бараками и кривыми улочками. Он создавался без времянок, без «черновиков», а сразу «набело», красиво, с размахом. Степногорск привлекал не только своим эстетичным внешним обликом, но и внутренним содержанием, благородством души и чистотой помыслов, высокой культурой, подлинной духовностью. Он стал средоточием научной и технической интеллигенции, квалифицированных специалистов различных отраслей, людей образованных, умных, талантливых, с широким кругозором и интеллектуальным потенциалом, проявлявших неподдельный интерес к литературе и искусству. В общем, в основе своей это были яркие и всесторонне развитые личности, с которыми всегда хотелось общаться и дружить. И нет ничего удивительного в том, что на протяжении двадцати пяти с лишним лет я стал часто бывать в Степногорске. В основном по приглашению групкома №125 для проведения поэтических вечеров и творческих встреч в библиотеках и клубах города, в школах, в различных организациях и учреждениях, а впоследствии и по линии городского общества книголюбов, которым руководила энергичная и инициативная Жанна Борисовская. Потом эти встречи стали проходить и в управлении комбината, и непосредственно в трудовых коллективах предприятий ЦГХК, а также в воинских частях и даже в расквартированных здесь исправительно-трудовых колониях. Рудоуправления, геологоразведка, ГПЗ-16, завод «Прогресс», СНОПБ (впоследствии научно-промышленный комплекс «Биомедпрепарат»), ТЭЦ, СУС, городской узел связи, ремонтно-механический завод, молочноконсервный комбинат, завод горного оборудования, профилакторий комбината, медсанчасть, ЖКО, ОРС, УЖДТ — вот лишь некоторые адреса моих поэтических выступлений. Все не перечислить. Но не могу не назвать дополнительно такие важные подразделения ЦГХК, как центральная лаборатория КИПиА, ЦНИЛ, а также гидрометаллургический и химический заводы. Там мне тоже довелось читать стихи, рассказывать о своем творчестве. Правда, дальше красных уголков меня не пускали, но сам факт, что я встречался с коллективами этих секретных предприятий, свидетельствует о том, что в Степногорске и на ЦГХК я был, как говорится, своим человеком. Кроме того, в конце восьмидесятых годов мне представилась возможность посетить поселки

Шантобе, Красногорский и Заозерный, рудоуправления которых входят в систему комбината. Мои поездки в Степногорск не ограничивались творческими выступлениями, встречами с молодыми поэтами города, общением с теми интересными людьми, с кем мне посчастливилось подружиться. Я не забывал и о своей журналистской профессии. Поэтому, бывая на предприятиях, знакомился со многими замечательными тружениками, о которых писал очерки, публиковавшиеся в областных и республиканских средствах массовой информации, а также книги. В их числе «Здесь прописаны наши сердца». В краткой аннотации говорилось: «В этой книге, посвященной 30-летию Степногорска, воссоздается коллективная биография города, выросшего в казахстанских степях, воскрешаются наиболее значительные фрагменты летописи его крупнейших предприятий, рассказывается о примечательных людских судьбах, а также дается определенная характеристика происходящих в последнее время процессов. Кроме того, называются многие имена тех, кто внес свой вклад в развитие тех или иных отраслей народного хозяйства и социально-культурной сферы города». Разумеется, значительное место в этой книге было отведено Целинному горно-химическому комбинату. Кстати, ЦГХК и профинансировал данное издание. Обо всем этом я и размышлял по пути в Степногорск, воскрешая в памяти все, что связано в моей творческой судьбе с этим славным городом и горно- химическим комбинатом. Пока ехали, о многом успели переговорить с Владимиром Ивановичем Проценко. Его имя мне известно давно. Он ветеран ЦГХК, долгие годы работал на гидрометаллургическом заводе, в течение ряда лет был секретарем парткома, сейчас трудится в управлении комбината. Мы вспомнили многих общих знакомых. Кто-то из них в период экономического кризиса уехал, кто-то ушел в мир иной... Рассказал он и о сегодняшней ситуации на предприятиях комбината, о том, что ныне СГХК, вошедший в систему «Казатомпрома» и с его помощью сумевший выбраться из трясины, находится на подъеме. И я от души порадовался происходящим добрым переменам. Такое чувство облегчения обычно испытываешь, когда тяжело болевший близкий тебе человек наконец-то выздоравливает, идет на поправку. И когда я после длительного отсутствия вновь увидел Степногорск — такой же чистый, опрятный, аккуратный и светлый, каким он был прежде, то по его привлекательному облику понял, что тяжкие времена и в самом деле остались позади. И вот наконец-то мы встретились и познакомились с новым руководителем комбината Эшмуратом Пирматовым. Последний раз я был в этом кабинете в 1994 году, когда беседовал с Леонидом Павловичем Лучиной. За это время много воды утекло. И чем тяжелее складывалась обстановка на комбинате, тем быстрее менялись генеральные директора: после Лучины, уехавшего на

Урал, эту должность занимали Фильцев, Шкаровский, Уразов, Касенов, Малец. Не успел коллектив привыкнуть к одному, как его сменял другой. И это меньше чем за 10 лет! А положительных сдвигов не происходило. Не только по субъективным причинам, но и по объективным, не зависящим от руководителей. В основном из-за внешних неблагоприятных обстоятельств. 9 сентября 2004 года бразды правления принял Эшмурат Азимович. Обстоятельный разговор о нем и с ним впереди, а пока — о впечатлении, которые он произвел на меня. Полное взаимопонимание, выражаясь языком дипломатического протокола, мы с ним нашли сразу же, будто были давно знакомы. Это крупная фигура — как в прямом, так и в переносном смысле. Пирматов массивен, широкоплеч — природа не пожалела для него «строительных материалов» (способностями тоже не обделила), от него веет основательностью, надежностью, энергией. Открытый доброжелательный взгляд. Приятная улыбка. Держится просто, естественно. С удовольствием шутит. Целеустремленный, волевой, чувствуется, что слово с делом у него не расходится. Умеет добиваться намеченного. Про таких говорят: горы может своротить. У Эшмурата Азимовича завидная биография (с ней я успел ознакомиться раньше), он прошел большую жизненную и трудовую школу, получил крепкую закалку. Родился 20 июня 1952 года в Узбекистане — в селе Кирове под Ташкентом. По национальности казах. Окончил Ташкентский политехнический институт, специальность — инженер-металлург. Не только квалифицированный практик, но и видный ученый. Умудряясь сочетать производственную деятельность с научной, стал доктором технических наук. Автор пятидесяти печатных работ и двух монографий. После окончания института с 1974 по 1980 годы работал мастером, старшим мастером, заместителем начальника цеха на Узбекском комбинате тугоплавких и жаропрочных металлов (УзКТЖМ). В 1980-1982 годах служил в рядах Советской Армии в должности заместителя командира роты на сооружении БАМа, награжден медалью «За строительство Байкало-Амурской магистрали». После службы вернулся на родное предприятие. На УзКТЖМ проработал двадцать четыре года: заместителем начальника цеха и начальником цеха, заместителем главного инженера по новой технике, главным инженером и генеральным директором комбината. За заслуги в развитии экономики, науки и социальной сферы Указом Президиума Верховного Совета СССР был награжден орденом «Знак Почета». В 2002-2004 годах по приглашению президента ЗАО НАК «Казатомпром» М.А.Джакишева переехал в Казахстан и был назначен заместителем директора по науке Института высоких технологий, директором аффинажного завода в поселке Таукент — туда он был, что называется, брошен на «передовую» — требовалось в кратчайшие сроки подготовить и пустить предприятие в эксплуатацию. 9 сентября 2004 года — как уже говорилось — руководство «Казатомпрома» назначило Эшмурата Пирматова генеральным директором

Степногорского горно-химического комбината. Началась новая веха в его насыщенной трудовой биографии. Он не побоялся взять на себя ответственность за вывод СГХК из прорыва, за его будущее. В общем, меня привлекла эта интересная и неординарная личность и, пообщавшись с Эшмуратом Азимовичем, я дал согласие написать книгу о комбинате, сразу же предложив название — «Степная страна Урания». ...В Астану я возвращался вечером — с директором по капитальному строительству и техническому развитию комбината, молодым, энергичным, напористым и деловитым Данияром Кудабековым. По профессии он не строитель и не инженер, а финансист. Родом тоже из Узбекистана. Хочется надеяться, что такие молодые и энергичные люди, как Данияр Кудабеков и другие представители команды Пирматова, прекрасно разбирающиеся в менеджменте, в сложной финансовой сфере, внесут свою лепту в дальнейшее становление горно-химического комбината, чтобы, пройдя через трудности и испытания (а их не избежать), достойно продолжить богатые традиции ЦГХК, накопленные в предыдущий период его славной истории.

Предыстория Степногорский горно-химический комбинат — это, прежде всего, урановое производство. Человечество же в основной своей массе имеет, пожалуй, самое приблизительное представление об уране и трансурановых радиоактивных элементах. Зато оно прекрасно осведомлено о том, что уран, с одной стороны, великое благо для земной цивилизации — благодаря ему в ХХ веке получило мощное развитие применение ядерной энергии в мирных целях, то есть налицо его созидательный фактор. С другой стороны, это своеобразный дамоклов меч, ибо урановая «начинка», используемая в атомных бомбах, ставших страшным оружием массового поражения, несет угрозу жизни на нашей планете. Такой он, этот загадочный и многоликий химический элемент — уран, обладающий колоссальными возможностями, как разрушительного действия, так и созидательного свойства. Но научно-технический прогресс не остановишь, отказаться от использования трансурановых элементов уже невозможно. Однако от воли и разума всего мирового сообщества зависит, чтобы могучий потенциал урана и его радиоактивных «собратьев» использовался лишь во благо человечества и никогда больше не «вырывался» из-под контроля. Вообще-то слово «Уран» известно людям с незапамятных времен. Так в греческой мифологии назывался бог неба, супруг Геи (Земли), отец титанов, киклопов и сторуких исполинов. Это название «перешло» и к химическому радиоактивному элементу III группы периодической системы Д.И.Менделеева с атомным номером 92 и относящемуся к «семейству» актиноидов. Уран — химически активный металл серебристо-белого цвета. Содержится в минералах — уранините и урановых слюдках. Основными минералами урановых руд считаются уранинит и его разновидности. Специалисты различают первичные, окисленные и смешанные урановые руды. Разведанные мировые запасы урановых руд (на 1978 г.) составляли 2,2 млн. тонн. За минувшие десятилетия они значительно возросли. Главными добывающими урановую руду странами на тот период считались США, Канада, ЮАР, Франция, Нигерия (естественно, без СССР и государств, входивших в социалистическое содружество). Начало созданию сырьевой базы урана в нашей стране было положено решением Государственного Комитета Обороны СССР от 27 ноября 1942 года об организации добычи урановой руды на уже известных к тому времени месторождениях Средней Азии. На основании постановления ГКО от 15 мая 1945 года был создан горно-химический комбинат №6 (с 1967 г. — Ленинабадский ГХК, с 1990 — ПО «Востокцветмет») по добыче и переработке урановых руд. Это был первый отечественный комбинат по добыче сырья для атомной промышленности СССР.

В пятидесятые годы прошлого века началось мирное освоение энергии атома. Первый в мире атомный реактор был пущен в США в 1942 году (в Советском Союзе — в 1946 г). Первая на планете атомная электростанция мощностью 5 МВт была пущена в СССР 27 июня 1954 года в городе Обнинске Калужской области. АЭС составляют основу ядерной энергетики, приобретающей возрастающее значение в связи с растущими темпами потребления электрической энергии, с одной стороны, и ограниченностью мировых запасов угля и нефти, с другой. Крупнейший вклад в решение проблем использования ядерной энергии внес Институт атомной энергии имени Курчатова, созданный в 1943 году этим видным ученым-ядерщиком (до 1955 г. это специализированное и сверхсекретное учреждение именовалось Лабораторией №2 АН СССР). Именно здесь был создан первый в Европе атомный реактор (1946 г.), по разработкам института сооружены многие исследовательские ядерные реакторы в Советском Союзе и других странах. Признанным главой советских ученых-физиков, занимавшихся атомной проблематикой, был Игорь Васильевич Курчатов (1902/03-1960) — академик АН СССР, трижды Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской премии и четырежды лауреат Государственной премии СССР, первый организатор и руководитель работ по атомной науке и технике. Под его руководством сооружен первый советский циклотрон (1939 г.), созданы первый в Европе ядерный реактор (1946 г.), первая в СССР атомная бомба (1949 г.), первые в мире термоядерная бомба (1953 г.) и атомная электростанция (1954 г.). Занимаясь секретными научными исследованиями в области ядерной энергии, Игорь Васильевич, по логике, не мог не знать и о том, как в стране ведется поиск, добыча и переработка урановых руд, поскольку без этого стратегического сырья, его достаточных запасов не могли создаваться атомный щит Родины в целях укрепления ее обороноспособности и развиваться быстрыми темпами ядерная энергетика в мирных целях. Академик Курчатов наверняка был осведомлен и о том, что в Северном Казахстане были разведаны богатейшие месторождения уранового сырья. Вполне возможно, что с 1957 года его информировал об этом министр среднего машиностроения СССР Ефим Павлович Славский, курировавший засекреченную отрасль добычи и переработки урановых руд. Славский был выдающимся государственным деятелем, поистине легендарной личностью. В Советском Энциклопедическом словаре о нем дана краткая биографическая справка. Из этих скупых сведений можно узнать, что родился Ефим Павлович в 1898 году. С 1933 г. — инженер, директор заводов. В 1957-1963 и с 1965 г. — министр среднего машиностроения СССР. Депутат Верховного Совета СССР с 1958 года, член ЦК КПСС с 1961 г. Трижды Герой Социалистического Труда, дважды лауреат Государственной премии СССР. Мне доводилось видеть его в конце восьмидесятых годов на Целиноградской областной партийной конференции, на которой он был избран делегатом ХIХ Всесоюзной партийной

конференции. Ефиму Павловичу было уже почти 90 лет, но по его внешнему виду никак не скажешь, что он в добром здравии достиг весьма почтенного возраста. Он был подвижен, деятелен, в этом человеке чувствовалась неуемная энергия. Свой высокий министерский пост (а это ведомство было могущественным и всесильным) он оставил уже после достижения 90-летнего рубежа. Феномен, заслуживающий книги рекордов Гиннесса! Целинный горно-химический комбинат был создан незадолго до того, как Министерство среднего машиностроения возглавил Славский. Но впоследствии в течение десятилетий он постоянно держал ЦГХК под своим неослабным контролем, регулярно наведывался на комбинат. Зато Степногорск своим рождением обязан именно ему. Говорят, что площадку для строительства города выбирал сам Ефим Павлович, облетая на вертолете местность. Если это действительно так, то сделал он это весьма удачно. Ландшафт здесь действительно красив и разнообразен: просторная величавая степь, склоны невысоких сопок и долины между ними покрыты живописными сосновыми и березовыми рощами. Издалека город и не разглядишь — он вырастает среди холмов внезапно, словно степной мираж возникают перед изумленным взором многоэтажные жилые здания, придающие Степногорску своеобразный облик. Но появилось это чудо не сразу и не вдруг...

Урановая целина Пятидесятые годы в нашей памяти обычно ассоциируются с начальным периодом освоения целинных и залежных земель. Основная роль в осуществлении этой беспримерной крупномасштабной акции, не знающей аналогов в практике мирового земледелия, отводилась Северному Казахстану. Март 1954 года стал точкой отсчета в грандиозной целинной эпопее. В течение нескольких лет на степных просторах нашей республики были распаханы миллионы гектаров ранее пустовавших плодородных земель. Только в Акмолинской области за 1954 год посевная площадь в результате распашки увеличилась на 1 млн. 622 тыс. гектаров, в следующем году — еще почти на полтора миллиона гектаров. За два года в степном Приишимье было основано около 80 крупных совхозов. В 1956 году Казахстан получил первый миллиард пудов зерна. Степное раздолье нашей республики превратилось в гигантское хлебное поле. Подъем целины дал мощный импульс экономическим преобразованиям в необъятном крае, способствовал ускоренному развитию не только агропромышленного комплекса, но и всех отраслей тогдашнего народного хозяйства. Не случайно золотой пшеничный колос стал ярким символом преображения казахстанских степей. И в том, что ныне независимый Казахстан входит в число крупнейших зерновых держав мира, производителей пшеницы, отличающейся высокими хлебопекарными качествами, есть благотворное влияние освоения целины. Тогда весь мир узнал о подвиге хлеборобов нашей республики, о героическом самоотверженном труде работников сельского хозяйства. Об этом постоянно писали газеты и журналы, взахлеб рассказывало радио, создавались песни, книги и кинофильмы. Но, пожалуй, никто не догадывался, что почти одновременно с подъемом целинных и залежных земель в том же Северном Казахстане разворачивались не придаваемые огласке, являвшиеся строгой государственной тайной интенсивные поиски урановых руд. Так совпало, что в начале тех же пятидесятых годов при выполнении аэропоисковых съемок в Акмолинской области был выявлен ряд аномальных точек, заинтересовавших специалистов. У одной из них в 1953 году высадились геологи разведывательной партии №59 Степной экспедиции. Точка эта находилась в Балкашинском районе у подножия сопки Шантобе. С 1953 по 1956 год геологи вели здесь буровую разведку, в результате которой было сдано небольшое месторождение урана, пригодное для отработки открытым способом. По существу с него и началось освоение урановой целины. 17 мая 1956 года стало датой рождения Целинного горно-химического комбината, а также рудоуправления №1 — первого горнорудного предприятия комбината, базировавшегося в Шантобе, где в июне 1957 года на Балкашинском карьере начались вскрышные работы.

Отправной точкой в биографии ЦГХК следует считать постановление Совета Министров СССР №863 от 4 мая 1955 года о строительстве комбината на базе урановых месторождений Северного Казахстана и приказ министра среднего машиностроения №356 от 17 мая 1956 года об организации дирекции строящегося комбината. Первым директором этого предприятия был назначен Сергей Артемович Смирнов. В бытность его руководителем ЦГХК мне с ним встречаться не довелось. Мы познакомились только в июле 1994 года, когда он приезжал в Степногорск на празднование 30-летия города. Личность эта чрезвычайно интересная и примечательная. Ветераны комбината до сих пор Сергея Артемовича вспоминают добрым словом, относятся к нему с огромным уважением. О том, что это за человек, можно судить по биографии Смирнова. Родился Сергей Артемович в 1918 году в селе Спешнево-Ивановское Данковского района Липецкой области. В 1942 году он окончил Московский геологический институт имени Г.К. Орджоникидзе, после чего трудился в системе треста «Алтайзолото» Казахской ССР, всесоюзного треста «Союзспецразведка» и «Спецразведка» Узбекской ССР. С 1956 по 1975 год (почти 20 лет!) был директором Целинного горно-химического комбината, затем в течение ряда лет работал первым заместителем председателя Совета Министров Казахской ССР, после чего длительный период являлся советником президента российского концерна «Атомредметзолото». В 1971 году был удостоен звания Героя Социалистического Труда, дважды лауреат Государственной премии СССР, «Заслуженный горняк Казахской ССР». Избирался депутатом Верховного Совета СССР и Верховного Совета Казахской ССР, кандидатом в члены ЦК КПСС. Впечатляющая судьба! И хотя утверждают, что урановое производство — опасное для здоровья, но долгожители Славский и Смирнов опровергают это мнение. Славский прожил 93 года, Сергею Артемовичу нынче исполняется 88 лет. Пусть он живет и здравствует еще многие годы! Таково искреннее пожелание всех, кто его хорошо знал и работал вместе с ним. Позади у Сергея Артемовича яркая и насыщенная жизнь. Но особенно он дорожит степногорским периодом своей биографии. Пожалуй, лучше, чем он, никто не расскажет о том, как создавался и развивался Целинный горно- химический комбинат.

Из воспоминаний С. А. Смирнова:

Редко встретишь человека равнодушного к тем краям, где он жил и работал, оставил частицу своего сердца. Чаще всего мы крепко любим эти места, с грустью их покидаем, когда так складывается судьба, постоянно храним о них в душе самые теплые воспоминания, испытываем неодолимую тягу снова побывать там, где столько осталось дорогого, незабываемого, неповторимого. И вряд ли кто из нас точно может объяснить, за что он любит именно этот конкретный город, эту улицу, район, которые, на первый взгляд, совершенно не отличаются от остальных.

Степногорск стал для меня важной частью моей жизни. Я его, как говорится, помню с пеленок и счастлив, что мне довелось принимать участие в закладке фундаментов многих первых жилых домов, производственных и социально-культурных объектов, быть в числе основателей этого славного города, в котором навсегда прописано мое сердце. До приезда в Казахстан моя трудовая деятельность была связана с геологией и геологоразведкой. После окончания Московского геологоразведочного института им. Орджоникидзе с 1942 по 1956 год работал на самых различных должностях в тресте «Алтайзолото», Всесоюзном тресте (г.Москва) и Всесоюзном тресте (Узбекистан). В апреле 1956 года к нам в Ташкент приехали ведущие специалисты главка Николай Борисович Карпов и Василий Иванович Кузьменко, которые предложили мне полететь с ними на север Казахстана и посмотреть урановые месторождения. Я в то время занимался геологоразведкой и с удовольствием принял это предложение. Прилетели в район второго, затем третьего рудоуправления. У меня сразу сложилось впечатление, что это крупный район уранового месторождения, тем более, что разведка его уже окончена и наступила пора осваивать эти залежи. Затем мы полетели в Алма-Ату, где встретились с руководством республики и нам рассказали, что на севере республики есть значительная сырьевая база по добыче и переработке урановых руд, и правительство Казахстана намерено здесь строить большой комбинат. Мне было предложено возглавить эту ответственную работу. Так, 25 мая 1956 года появился на свет мой приказ №1 ОК: «Сего числа прибыл в город Макинск и приступил к исполнению своих служебных обязанностей. С. Смирнов». Вместе со мной, тогда в далеком 1956 году, приехали молодой инженер- геолог Вера Антоновна Карпенко с мужем, мой шофер и моя жена, инженер-геофизик Татьяна Викторовна Худякова с дочерью Ириной. Затем, немного позже, на ст. Макинка высадились зам. начальника комбината по общим вопросам И.М. Алексеев, зам. начальника комбината по строительству М.Н. Ангелов, и.о. инженера-строителя Г.А. Волков, и.о. старшего инженера отдела кадров И.М. Лысенко, и.о. ст.инженера-электромеханика А.Ф. Микрюков, старший бухгалтер Г.А. Перфильев, инженер Н.С. Силантьев, инженер-экономист нормировщик С.Г. Силантьева, и.о. ст.инженера-электромеханика В.Ф. Стешенко, инженер-строитель В.М. Тараскина и многие другие специалисты и рабочие. Всего 33 человека. Затем мы переместились в географический центр сырьевой базы — Бармашино. Привлекала прекрасная курортная зона Борового. Думали, что там начнем строительство комбината, но когда изучили все возможности, пришли к выводу, что никаких пресных Щучинских озер не хватит для обеспечения водоснабжением нашего крупного комбината на длительную перспективу. Тогда же и решили, что значительно дешевле обойдется строительство водохранилища на реке Селеты. Так мы переместились в район второго рудоуправления.

Целинный горно-химический комбинат создан на базе группы крупных месторождений бедных урановых, ураново-молибденовых и ураново-фосфорных руд Северного Казахстана. Подразделения Целинного горно-химического комбината были размещены в Акмолинской, Кокчетавской и Тургайской областях Казахстана на значительной площади и удалены от основной площадки на расстоянии от 120 до 500 километров. Основной площадкой комбината принято считать площадку Маныбайского месторождения (пос.Заводской), где расположены перерабатывающие и ремонтно-механический заводы, теплоэлектроцентраль, центральная база материально-технического снабжения и другие вспомогательно-подсобные производства и службы комбината. Климат района резко континентальный, с коротким жарким летом, продолжительной морозной и ветреной зимой. Рельеф равнинный с небольшой отлогой холмистостью. Гидрографическая сеть развита слабо. Ландшафт местности представляет собой бескрайнюю степь, оживляемую редкими холмами и оазисами лесных массивов в северной части региона. В основу строительства комбината положено комплексное проектное задание, составленное по материалам комплексных научно-исследовательских проработок институтами «ПромНИИпроект» и ВНИИХТ по горной и технологической части проектируемого предприятия. Локальное проектирование на всех стадиях строительства отдельных объектов выполняли институты «ПромНИИпроект» и «Сибакадемпроект», а также многие другие союзные и республиканские проектные организации, среди которых «Мосгипротранс», ХОТЭП, НИИУИФ, «Гидропроект» и другие. Проектирование велось поэтапно. Первоначально был выдан локальный проект по Балкашинскому и Маныбайскому месторождениям, затем гидрометаллургическому и химическому заводам, ТЭЦ, РМЗ, гидроузлу, другим объектам и, наконец, в целом по комплексу 1-й очереди строительства комбината. С развитием сырьевой базы, размещением на основной площадке комбината других организаций, а также в связи с отработкой запасов некоторых месторождений, велась поэтапная доработка проектных решений, принятых в комплексном проектном задании на строительство комбината. Население в районе деятельности комбината в основном занималось сельским хозяйством. Золоторудная промышленность получила развитие в более ранние годы в г.Степняке, пос.Бестобе, Жолымбет, Аксу. В поселке Богембай, расположенном в 21 км от промышленной площадки комбината, работала тепловая электростанция, принадлежавшая тресту «Каззолото». Эта электростанция, мощностью 6000 кВт удовлетворяла потребности рудников и поселка треста «Каззолото» в электроэнергии. Топливом для этой электростанции служили местные угли небольшого Богембайского месторождения. Для удовлетворения нужд строительства ЦГХК в электроэнергии мощность Богембайской электростанции была доведена до 26 МВт. Обеспечение электроэнергией нужд строительства на

площадках других месторождений осуществлялось от временных электростанций, скомпонованных обычно из агрегатов ЖЭС. На всех осваиваемых площадках комбината на период строительства организовывалось временное водоснабжение, в основном из подземных водоисточников, и временное теплоснабжение от временных котельных. Для обеспечения водой основной площадки комбината на период строительства были разведаны запасы подземных вод Богембайской и Маныбайской мульды. Здесь были построены водозаборные скважины, насосные первого подъема, сбросный коллектор, резервуары, насосная второго подъема и водовод протяженностью 18 км. Этот комплекс сооружений позволил полностью обеспечить водой нужды строительства и населения вплоть до ввода в эксплуатацию гидроузла на реке Селеты, всей системы Селетинского водопровода и сооружений насосной станции, сопки-305 в 1965 году. Строящийся город Степногорск обеспечивался водой из четырех скважин, пробуренных в районе пос. Карабулак. После ввода в эксплуатацию ТЭЦ комбината и строительства ЛЭП, обеспечивающих работу электростанции в системе «Целинэнерго», проработавшая до 1967 года Богембайская электростанция была остановлена и законсервирована. На основной площадке комбината, кроме промышленного Маныбайского комплекса (рудоуправление №2), расположены перерабатывающие заводы — гидрометаллургический и химический, теплоэлектроцентраль, ремонтно-механический завод, объекты энергоснабжения, водоснабжения, канализации, межплощадочные энергосети, автомобильные и железные дороги. Вне производственной зоны комбината на расстоянии 18 км к юго-западу расположен современный город Степногорск с комплексом административных зданий, объектов коммунального и культурного назначения, детскими садами и школами. Для торгового и медицинского обслуживания комбината ему были приданы управление рабочего снабжения ЦГХК и медико-санитарный отдел №104. На основной площадке было размещено Степногорское управление строительства, являющееся генподрядчиком по строительству комбината, и субподрядные строительные управления министерства, выполняющие монтажные и специальные работы. Здесь же расположили комплексы промышленной базы и материально-технического снабжения управления строительства. Из-за отсутствия в районе строительства комбината необходимых трудовых ресурсов первоначально строительство осуществлялось специализирован-ными воинскими частями, а затем, с 1962 года, к этому был привлечен контингент из исправительно-трудовых учреждений. Вольнонаемные рабочие и инженерно-технические работники в общей численности составляли 10-20%, это, в основном, высококвалифицированные строители, монтажники разных профессий и механизаторы.

Уже с момента ввода в эксплуатацию Балкашинского рудоуправления (РУ-1), где с 1959 года ведется добыча товарных руд и поставка их перерабатывающим заводам отрасли, дирекция строящегося комбината 10 июня 1961 года была преобразована в комбинат №4, получивший права предприятия основной промышленной деятельности. Сырьевой базой Целинного горно-химического комбината в момент его организации, в 1956 году, являлись несколько территориально обособленных урановых месторождений, расположенных в различных районах Северного Казахстана. Все они были открыты и детально разведаны Волковской и позднее выделенной из ее состава Степной экспедицией (ПГО «Степгеология») Министерства геологии СССР, которые проводили специализированные поиски урановых руд на севере республики. Комплексным проектным заданием на строительство комбината были учтены восемь месторождений, из них шесть урановых и молибдено-урановых и два фосфорно-урановых, ставшие сырьевой базой ЦГХК. Конечно же, значительное место в истории ЦГХК принадлежит трудовым коллективам рудоуправлений, заводов, других служб комбината. В мае 1956 года было начато строительство рудоуправления №1 силами военных строителей. В этом же году были построены 12 «четвертушек» (щитовой дом на четыре квартиры) и из самана построены кузница, конюшня и механическая мастерская. По предложению геологов возникший поселок получил наименование по названию небольшой сопки — Шантобе. Освоение шло в очень сложных условиях. У предприятия не было своих автомашин, тракторов, бульдозеров и приходилось их арендовать у ближайших совхозов. Остро не хватало жилья, техники, кадров. В строящемся поселке не было воды, электроэнергии, кругом бездорожье и распаханная целина. Но речь шла не об энергетическом уровне, а об ядерном щите СССР. Поэтому все делалось быстро и в любых условиях. Уже через 4 года — 12 декабря 1960 года предприятие было сдано в эксплуатацию. Первым директором рудоуправления №1 (тогда почтовый ящик №8) был Степан Николаевич Голуб. Должен сказать, что это был крепкий, решительный руководитель, в стиле директоров того времени. На его долю выпали, конечно, самые первые трудности. В разные годы рудоуправлением руководили Николай Никифорович Алексеенко, Виталий Михайлович Попов, Борис Иванович Костяев, Николай Иванович Охрименко. В декабре 1960 года директором был назначен М. А. Аношкин. Он был настоящим хозяином своего объекта (как тогда говорили). Михаил Антипович — выпускник горного института, очень тонко и квалифицированно разбирался в производстве. На его долю выпал основной объем капитального строительства, благоустройства и озеленения пос. Шантобе. И до сих пор ветераны рудоуправления поминают его добрым словом. Это благодаря М. А. Аношкину построены вся промышленная зона, весь жилой фонд, дороги, асфальтированы улицы и тротуары, поселок стал настоящим зеленым оазисом в степи.

Более двух лет рудоуправлением №1 руководил Л. П. Лучина, затем директором стал молодой горный инженер Александр Иванович Шкаровский. Во многом коллектив рудоуправления №1 обязан самоотверженному труду буровика с 1956 года Гавриила Николаевича Гопте, инструментальщика Владимира Андреевича Булавкова, рабочего карьера Онгара Смагулова, кавалеров ордена Ленина — бригадиров очистных бригад Александра Андреевича Головачева, Михаила Петровича Коржа, Нургали Сейтенова, лауреатов Государственных премий — проходчика Григория Тимофеевича Павича, главного геолога Генриха Александровича Ведешкина-Рябова, начальника рудника Юрия Михайловича Часовитина и многих-многих других. В 1959 году на базе месторождений Аксу-Маныбайского рудного поля было организовано рудоуправление №2 в составе Маныбайского карьера, Маныбайского рудника и рудника Аксу, который был сдан в эксплуатацию в 1967 году. А уже через год он вышел на проектную мощность по добыче руды. В 1977 году горные работы здесь были завершены, в соответствии с проектом была проведена рекультивация земель горного отвода, и рудник, как административная единица, перестал существовать. Гордостью рудоуправления №2 стали его замечательные труженики, ветераны производства: бригадир машинистов экскаватора Герой Социалистического Труда Алексей Семенович Гришан, машинисты экскаватора Владимир Иванович Супрун, Валентин Владимирович Степанов, Анатолий Федорович Кириллов, бригадиры проходческих бригад Павел Иванович Соколов, Загидулла Набиулович Шарифуллин, лауреат Государственной премии СССР бригадир машинистов экскаватора Борис Григорьевич Парамонов. Много сил и энергии в развитие рудоуправления вложили кавалер ордена Ленина, лауреат Государственной премии СССР, заслуженный горняк республики, тогдашний начальник рудоуправления Николай Никифорович Алексеенко, первый начальник карьера Евгений Михайлович Маряхин, начальник карьера №4 Юрий Михайлович Ладыгин, главный инженер Василий Михайлович Фоменко и многие другие. В 1963 году на базе урано-фосфорных месторождений Заозерное и Тастыколь с сооружения объектов стройиндустрии и жилого поселка начато строительство рудоуправления №3. В декабре 1967 года приступили к разработке открытым способом месторождения Тастыколь, а через три года был принят в эксплуатацию рудник Заозерный, верхняя часть месторождения также отрабатывалась открытым способом. С теплым чувством вспоминаю имена тех, кто оставил здесь частицу своего сердца и отдал немало здоровья развитию очень сложного производства. Это бывшие начальники рудоуправления №3 Габбас Гарифуллович Мухамедзянов и Юрий Михайлович Ладыгин. С 1966 по 1981 год возглавлял проходческую бригаду, которая по итогам 9-й пятилетки была признана лучшей в отрасли, Иван Петрович Волков — лауреат Государственной

премии СССР, кавалер орденов Октябрьской Революции и Трудового Красного Знамени, «Почетный горняк СССР», бригадир очистной бригады кавалер ордена Ленина Нигаматян Янгирович Темиргалиев, лауреаты Государственной премии СССР проходчик Адгам Хабирович Ахметзянов, бригадир проходческой бригады Анатолий Карлович Екенин и т. д. В результате поисковых и геологоразведочных работ, проведенных в 1956- 1964 годах на Ишимском рудном поле, были открыты месторождения Приишимское, Змеиное, Веселое, и в 1964 году было начато строительство Ишимского рудника рудоуправления №4. В 1969 году рудник был сдан в эксплуатацию. Заметный след в истории рудоуправления оставили кавалеры ордена Ленина проходчик и слесарь-ремонтник Дамир Тухватович Уразаев, взрывник, «Почетный горняк СССР» Петр Васильевич Барсуков, забойщик и крепильщик Иван Мухамедзянович Косарев. Образцы самоотверженного труда показывала очистная бригада во главе с Владимиром Григорьевичем Ивановым. По две-три нормы за смену выполнял проходчик Витаутас-Ванцас Юлио Сливка. Двадцать один год рудоуправление возглавлял опытный руководитель, кавалер ордена Ленина Владимир Маркович Резников. Многими своими достижениями в те незабываемые годы коллектив рудника обязан ему. В 1976 году на базе Грачевского месторождения были начаты подготовительные строительно-монтажные работы — сооружались временные котельная, водопровод, жилье. Тогда же приступили и к строительству рудника, который был сдан в эксплуатацию в декабре 1985 года. В тот период многое удалось осуществить в рудоуправлении №5 «Заслуженному строителю Казахской ССР», руководителю строящегося предприятия Михаилу Павловичу Белобородову. Затем эстафету от него принял директор РУ-5 Валентин Матвеевич Береза. История города неотделима от трудолюбивого коллектива гидрометаллургического завода. Своим добросовестным отношением к делу снискали себе славу лауреаты Государственной премии СССР начальник отделения Юрий Иванович Калугин, главный инженер завода Николай Иванович Романенко, первый директор, ветеран Великой Отечественной войны, «Заслуженный металлург Казахской ССР» Виктор Иванович Сивков, аппаратчики Юрий Петрович Баркалов, Петр Никодимович Львов, Иван Иванович Местиховский, «Заслуженный металлург Казахской ССР» бригадир аппаратчиков Анатолий Егорович Кузнецов, кавалер ордена Трудового Красного Знамени бригадир электриков Александр Федорович Музоваткин, начальник цеха №1 Василий Константинович Панов, бывший главный механик Альберт Эдуардович Рейнгардт и десятки других рабочих и специалистов предприятия. Химический завод был нацелен на выпуск серной кислоты и минеральных удобрений. С первых дней строительства химического завода на нем работали

электрогазосварщик кавалер ордена «Знак Почета» Владимир Алексеевич Козлов, каменщик-футеровщик обжигового цеха кавалер ордена Трудового Красного Знамени Александр Андриянович Обухов, мастер смены (впоследствии технолог, начальник серно-кислотного цеха) Владимир Николаевич Хлыповко, оператор, «Заслуженный химик Казахской ССР» Николай Григорьевич Данилов, начальник ПТО, начальник серно-кислотного цеха, зам. главного инженера (впоследствии главный технолог комбината) Александр Петрович Яковлев, главный инженер предприятия Сергей Николаевич Данилов, директор завода Александр Семенович Курчавый и другие. Много славных дел было на счету трудовых коллективов механической службы комбината, завода горного оборудования, ТЭЦ, Центральной службы КИПиА, центральной научно-исследовательской лаборатории (ЦНИЛ) и многих других коллективов. Вот такова вкратце история создания крупнейшего в Казахстане Целинного горно-химического комбината. Конечно, всего не расскажешь, всех имен не перечислишь, для этого понадобилась бы целая книга воспоминаний. Историю комбината и города Степногорска творили и продолжают вписывать в нее новые страницы люди, прекрасные кадры инженерно-технических специалистов, рабочих, служащих, ученых. За время работы директором ЦГХК мне приходилось встречать в Степногорске десятки видных государственных, партийных, советских и хозяйственных руководителей, которые в разные годы по-деловому, практически решали все насущные проблемы дальнейшего социально-экономического развития города и комбината. Я всегда с теплотой вспоминаю встречи с трижды Героем Социалистического Труда, членом Политбюро ЦК КПСС, бывшим первым секретарем ЦК Компартии Казахстана Динмухамедом Ахмедовичем Кунаевым. Добрейшей души человек. Он очень хорошо понимал и тонко чувствовал все наши заботы. У него были десятки научных трудов по разработке рудных месторождений. И каждый раз, бывая в ЦК Компартии Казахстана на различного рода совещаниях, увидев меня, Димаш Ахмедович приглашал к себе и мы подолгу вели разговор на равных, о сложностях и трудностях строительства комбината, проблемах Степногорска. Я ни разу не слышал от Д. А. Кунаева, что это слишком дорогая роскошь для Союза и Казахстана строить в степи такой город. Боевой настрой, высокий импульс трудовой активности тысячи степногорцев получили от одного из приездов Димаша Ахмедовича в наш город. Ценные практические советы, высказанные на встрече с руководителями предприятий, специалистами, рабочими и служащими, определили четкую координацию наших действий, стратегию и тактику дальнейшего развития промышленного потенциала Степногорска, помогли обеспечить благоприятную атмосферу для ударной работы на всех участках в последующие годы.

Это очень неординарная, яркая и незабываемая личность. Что может увековечить память о Человеке? Тома изданных трудов, плодотворные политические и экономические деяния, великолепные архитектурные комплексы: здания аэропорта, автовокзала, гостиница «Казахстан», спорткомплекс Медео, оздоровительный комплекс «Арасан», Дворец бракосочетания. На глазах коренных алматинцев выросли эти сооружения, украшающие сегодня Алматы. Их по праву связывают с именем Димаша Ахмедовича Кунаева — человека, более 30 лет руководившего Казахстаном. И я не знаю человека, который бы не сказал доброго слова в адрес этого крупного государственного руководителя. Что бы и как бы мы сегодня ни говорили, посмотрите, как преобразился и вырос Казахстан во всех отраслях народного хозяйства, а сколько выросло новых городов и рабочих поселков, благодаря заботам и неустанной деятельности этого прекрасного человека. Яркие незабываемые воспоминания остались от встреч с министром среднего машиностроения, нашим шефом, одним из талантливых руководителей Ефимом Павловичем Славским. Он был во всех отношениях крупной фигурой — трижды Героем Социалистического Труда, лауреатом Ленинской и Государственной премий СССР, депутатом Верховного Совета СССР нескольких созывов. Человек он симпатичный, большого государственного ума и поистине легендарный. Начинал бойцом в Конармии Буденного, в течение нескольких десятилетий занимал один из ключевых постов в правительстве — руководил Минсредмашем. Одного его росчерка пера было достаточно для того, чтобы заложить новый город, начать мощный объект, построить завод. Как правило, в первые годы становления комбината Е. П. Славский дважды в год — весной и осенью наведывался в Степногорск. Рядом с ним всегда был начальник главка Николай Борисович Карпов. Ефим Павлович не просто приезжал, чтобы, как говорят, отметиться, а дотошно вникал во все мелочи, ходил по цехам заводов, рудоуправлений, — а было ему тогда уже под восемьдесят, и он буквально засыпал десятками вопросов директоров, инженерно-технических работников, вступал с ними в дискуссии, очень внимательно выслушивал их мнения, просьбы, предложения. То, что строительство важнейших объектов в Степногорске шло без задержек и проволочек, даже если они не входили в систему Минсредмаша, этому немало способствовал Ефим Павлович. Он нам, директорам, всегда советовал не оставлять в беде соседние совхозы, колхозы, как можно лучше осуществлять над ними шефство, не жалеть на это средств, помогать убирать урожай. С именем Славского связано строительство крупнейшего Селетинского водохранилища, с его вводом в эксплуатацию были сняты десятки проблем с водоснабжением нескольких целинных хозяйств, промышленных предприятий города. На берегах водохранилища построена удобная, прекрасная зона отдыха для тружеников ЦГХК, всех желающих провести свободное время, порыбачить, отдохнуть, загореть.

Ефим Павлович не любил дилетантства. Поэтому в нашей системе всегда работал весь цвет высококвалифицированных научных и инженерно- технических кадров. Он уважал, ценил их, прислушивался к их голосу. Ему была свойственна редкая обязательность: что пообещал, непременно сделает. Тверд, упорен, настойчив, порою бывал даже крут. Ефим Павлович был приверженцем высокой требовательности, личной ответственности, жесткой трудовой дисциплины. В нашей системе это необходимые качества. Нельзя было иначе работать, надо было проявлять характер, принципиальность. Я считаю, что это все помогло становлению многотысячного коллектива ЦГХК, который затем набирал темпы, стал одним из ведущих в отрасли. В то же время Славскому ничто не было чуждо. Он был заядлый охотник. В компании, несмотря на возраст, мог лихо сплясать «Гопака» и «Барыню». К сожалению, 28 ноября 1991 года, на 93-м году жизни Ефима Павловича Славского не стало (родился он 26 октября 1898 года). Он оставил о себе у тысяч степногорцев добрую и светлую память. Всегда легко было решать вопросы по Степногорску у Председателя Совета Министров Казахской ССР Б.А. Ашимова, Председателя Президиума Верховного Совета Казахской ССР С.Б. Ниязбекова. Много и плодотворно помогал нам бывший первый секретарь Целиноградского обкома партии Н. Е. Кручина, умный, принципиальный руководитель, он часто бывал у нас в Степногорске и очень быстро откликался на наши просьбы, оперативно их решал в правительстве СССР и Казахстана. В Степногорске, считаю, я прожил лучшие годы своей жизни по 1975 год. Сегодня я благодарен тем, кто всегда был рядом со мной, делил радости и невзгоды, помогал росту прекрасного города Степногорска. Надо отдать должное бывшему директору комбината, моему преемнику Николаю Никифоровичу Алексеенко, преждевременно ушедшему из жизни. Нелегкая ноша в это сложное, нестабильное время легла на плечи Леонида Павловича Лучины, возглавляющего ЦГХК в последние годы. Это яркая, интересная личность. У нас на комбинате всегда была сильна инженерная служба. Большой вклад в техническое перевооружение комбината, внедрение достижений науки и техники внес бывший главный инженер Андрей Федосеевич Кузьменко, которого, насколько мне известно, специалисты вспоминают добрым словом. После него инженерной службой ЦГХК стал руководить Александр Михайлович Капканщиков — с научным складом ума, способный ученый, кандидат технических наук, лауреат Государственной премии СССР. В разные годы заместителями директора комбината по капитальному строительству были Михаил Никитич Ангелов, Николай Ефимович Карпов, Борис Константинович Квятковский, Константин Георгиевич Кузин, Владимир Григорьевич Ерохин. Неоценим вклад каждого из них в развитие строительной индустрии комбината и всего Степногорска. Не могу не назвать бывшего заместителя директора по кадрам Потапа Семеновича Анцупова, с которым мы всегда работали в тесном деловом

контакте. После него плодотворно трудился в этот беспокойной должности Юрий Петрович Морозов, а затем этот сложный и хлопотливый участок работы возглавлял Александр Григорьевич Грицун, которого я хорошо знаю по комсомольской и профсоюзной деятельности. Значительный вклад в стабилизацию кадров комбината внес и начальник отдела кадров Г. С. Злодырев. Заместителями директора по общим вопросам в разное время были Айк Аветисович Карамов, Семен Егорович Шаламов, Владимир Георгиевич Мурашов, Николай Иванович Ситниченко. Всем им я тоже благодарен за добросовестное и честное отношение к делу. Должен сказать, что в те годы за особые трудовые заслуги и высококвалифицированный самоотверженный труд на комбинате 500 человек были награждены орденами и медалями СССР, 20 из них удостоены ордена Ленина, 23 — ордена Октябрьской Революции, 142 награждены орденом Трудового Красного Знамени, 20 человек стали лауреатами Государственной премии СССР, десятки новаторов производства были удостоены званий «Заслуженный горняк, заслуженный геолог, заслуженный металлург, заслуженный работник транспорта, заслуженный химик Казахской ССР». Ныне комбинат переживает не лучшие свои времена. Переход к рыночным отношениям проходит не безболезненно, далеко не простым, сопряженным со многими трудностями, является процесс конверсии комбината, но я думаю, что многотысячный коллектив ЦГХК с надеждой и верой, с присущим ему трудолюбием и целеустремленностью выйдет из тяжелого положения и самым достойным образом продолжит славную биографию Целинного горно-химического комбината и дорогого моему сердцу замечательного города Степногорска.

*** Эти бесценные свидетельства были зафиксированы Сергеем Артемовичем на бумаге в 1994 году. За минувшие 12 лет на комбинате произошли значительные изменения негативного характера, и только в последний период, как уже говорилось, наступила долгожданная стабилизация. Но вернемся к истокам, поскольку С.А.Смирнов в своих кратких воспоминаниях коснулся лишь некоторых этапов в биографии ЦГХК, а для полноты картины необходимо воспроизвести в этой книге и другие важные фрагменты. Эти дополнительные и существенные данные содержатся в брошюре «История Целинного горно-химического комбината», выпущенной к 40-летию ЦГХК. Подготовили ее А.Г.Грицун, Ю.А.Мельник, Н.В.Кот. С Балкашинского карьера, если так можно выразиться, начиналась коллективная карьера комбината. Напомню, что вскрышные работы там были начаты в июне 1957 года. А уже в 1961 году карьер достиг своей проектной производительности. Однако вскоре выяснилось, что ресурсы единственного в Балкашинском районе разрабатывающегося промышленного месторождения иссякали к 1965 году. Возникла настоятельная

необходимость в расширении сырьевой базы и улучшении качества вовлекаемых в отработку руд. В связи с этим геологическая служба комбината вернулась к оценке территории, прилегающей к рудоуправлению №1, еще раз тщательно проанализировала ее геологическую и поисковую изученность, возобновив работы по этой проблематике. Как оказалось, эти меры были приняты своевременно. Балкашинское месторождение, эксплуатировавшееся с 1959 года, было полностью отработано в 1967 году — на два года позже прогнозируемого срока. Зато работа Балкашинской геологоразведочной партии увенчалась успехом — еще в 1962 году были обследованы мелкое Ольгинское и небольшое по запасам, но высокосортное Дергачевское месторождение. Дальнейшие целенаправленные поиски продолжались, в результате чего в 1964 году было открыто крупное по запасам месторождение комплексных молибдено-урановых руд «Восток», а в следующем году — «Звездное». Практически сразу же началось освоение обнаруженных запасов уранового сырья: в том же 1962 году стал строиться Дергачевский рудник (добычу руды здесь намечалось вести с 1968 года), а Ольгинский участок — в 1966 году, чтобы уже через два года сдать его в эксплуатацию. Правда, запасов руды здесь хватило не надолго — Дергачевский рудник был отработан в 1969 году, а Ольгинский участок — в 1970. Но к тому времени сырьевая база рудоуправления №1 значительно пополнилась. И прежде всего за счет одного из крупнейших в Северном Казахстане месторождения «Восток». С 1964 года там высокими темпами началось строительство рудника и одновременно современного поселка Шантобе. Хотя разведка данного месторождения еще не была завершена, институт «ПромНИИпроект» в 1966 г. уже взялся за проектирование рудника №11. В следующем году строители приступили к расширению комплекса промышленных объектов шахты №5 для проведения опытных очистных работ. Основные строительно-монтажные работы на руднике велись до 1972 года. За этот период были сооружены и сданы в эксплуатацию стволы №№ 7 и 9 с подъемными комплексами, вентиляционная установка главного проветривания, компрессорная с электроподстанцией, здание административно-бытового комбината, физхимлаборатория, котельная №2, помещения для КИПиА, узкоколейная железная дорога, автомобильная трасса и другие объекты. Следует отметить, что сооружение промышленного комплекса рудника и жилого поселка Шантобе вело СМУ рудоуправления №1 хозяйственным способом. Проходку стволов № 7 и 9 производило Карагандинское строительное шахтоуправление треста с применением специальных методов (таких, как замораживание и цементация). В декабре 1972 года пусковой комплекс рудника был сдан в эксплуатацию, а через пять лет достиг проектной производительности. На месторождении «Звездное» вскрытие его до начала проходки ствола №10 осуществлялось от ствола шахты №5 штреком №303, который был пройден скоростным методом.

Думается, не лишне привести примеры ударной работы шахтостроителей. В январе 1967 года бригада В.А.Псаломова обеспечила проходку горизонтальной выработки сечением 7,6 кв.м по скальным породам средней крепости в объеме 456 метров. В июле бригада А.А.Поварова в тех же условиях прошла уже 570 м, а всего за девять месяцев 1967 года было пройдено 3004 метра. При отработке запасов месторождения «Восток» до глубины 480 метров проектным институтом предусматривалось применение систем разработки так называемого слоевого и подэтажного обрушения. Однако в дальнейшем с учетом передового опыта горнорудных предприятий Урала, Средней Азии и Казахстана в эти системы вносились коррективы с целью усовершенствования. Значительный объем по механизации проходческих и очистных работ был проведен в 1972-1977 годах. К примеру, в 1975 году применение современных на тот период погрузочно-доставочных машин позволило выполнить около 62% объема очистных работ, за счет чего на 44 единицы было сокращено использование устаревших и маломощных скреперных лебедок. В 1977 году уже 97% объема очистных и нарезных работ выполнялось погрузочно-доставочными машинами. В то же время рудник перешел на бурение взрывных скважин и шпуров самоходными буровыми установками. В 1980 году на руднике имелось 35 погрузочно-доставочных машин и 15 самоходных буровых станков и кареток, что позволило ему по механизации очистных и проходческих работ выйти на первое место в отрасли. Широкое внедрение механизации дало возможность значительно поднять годовую производительность рудника и поддерживать ее на достигнутом уровне. Несмотря на постоянное сокращение рудных площадей и мощностей уранового сырья производительность рабочего горного цеха увеличилась в два раза против заложенной в проекте. Такими были эти нелегкие, но славные годы, наполненные романтикой трудовых свершений, рабочей доблести и самоотверженности, когда поэтическое выражение «Прежде думай о Родине, а потом о себе» не предавалось осмеянию, не считалось красивой фразой, а самым естественным образом и точно определяло суть трудовых взаимоотношений и всей жизни не только в сплоченном коллективе рудоуправления №1 — первенца ЦГХК, не только всего комбината, но и всей необъятной страны.

*** В том, что комбинат ускоренными темпами развивался и расширялся, включая в сферу своей основной деятельности новые территории, велика заслуга геологов. Их не случайно называют первопроходцами, разведчиками недр. И вполне закономерно, что родившаяся в тот период проникновенная песня Александры Пахмутовой на стихи Николая Добронравова о геологах завоевала мгновенную популярность в народе, полюбилась всем поколениям советских людей.

А путь и далек и долог, И нельзя повернуть нам назад. Держись, геолог, крепись, геолог, — Ты ветру и солнцу брат...

Эти простые и сердечные слова стали своеобразным девизом и поисковиков, занимавшихся обнаружением специфических полезных ископаемых — урановых руд. С января 1964 года комбинату была передана Ишимская геологоразведочная партия Степной экспедиции, на базе которой было организовано рудоуправление №4, осваивавшее одноименное месторождение — то есть Ишимское. Эта партия занималась поисками урановых залежей на ближайших флангах Ишимского месторождения. Кроме того, проводила ревизию ранее выявленных аномалий и рудопроявлений в его районе. В результате было выявлено небольшое по запасам Центральное месторождение. На базе Заозерного и Тастыкольского месторождений были построены горнодобывающие предприятия, добыча руд на которых началась в 1968 году. Открытие новых крупных запасов уранового сырья в Балкашинском рудном районе, а также обстоятельный анализ геологических, геофизических и других материалов, накопленных по восточной части северного Казахстана в процессе поисковоразведочных и научно-исследовательских работ Степной экспедиции, а также комбината и центральных НИИ, позволили возобновить поисковосъемочные работы и в Маныбайском рудном районе. Это произошло в 1965 году, когда была создана Степногорская группа партий (с 1975 г. — геологоразведочная экспедиция) ЦГХК. Продолжала поисковые работы и Степная экспедиция. В 1967 году она выявила Грачевское, а в следующем — Глубинное месторождения. Таким образом, к концу шестидесятых годов стало очевидным, что северный Казахстан представляет собой значительную урановую провинцию страны, имеющую важное промышленное значение. Так, можно сказать, начала формироваться и обретать конкретные географические контуры обширная степная страна Урания. Только за десять лет — с 1970 по 1980 годы — выявлено 17 новых, в том числе 7 промышленных месторождений. Четыре из них Степной экспедицией и три непосредственно ЦГХК. Кстати сказать, разведочные работы в комбинате вели все рудоуправления. Ежегодно на эти цели ЦГХК расходовал от восьми до десяти миллионов рублей, то есть внушительные суммы. О размахе геологоразведочных и поисковых работ можно судить по такой впечатляющей цифре — численность персонала, занимавшегося этой деятельностью, достигала 1130 человек. Огромный вклад в обнаружение урановых залежей внес доктор геологоминералогических наук Виктор Иванович Пигульский. Он в течение

28 лет (!) возглавлял геологическую службу ЦГХК. Под его руководством и при непосредственном участии геологами комбината успешно решались задачи прироста запасов уранового сырья. Самоотверженный труд таких опытных специалистов, как Л.А. Бай, Б.О. Андерсон, В.К. Вольвак, И.Н. Баранов, А.М. Кульков, Н.И. Котов, В.А. Тушин, А.Д. Борисов, И.П. Науменко и многих других позволил создать прочную сырьевую базу — основу многолетней деятельности комбината.

Рудоуправление №2

Хотя история ЦГХК началась с рудоуправления №1, но основной площадкой комбината, как отметил в своих воспоминаниях С.А.Смирнов, стало Маныбайское месторождение, на базе которого и возникло рудоуправление №2, тоже имеющее славную и достойную биографию. В соответствии с проектным заданием, разработанным специалистами института отработка Маныбайского месторождения была предусмотрена одновременно открытым и подземным способами. Глубина карьера предусматривалась в 300 метров, глубина подземных работ на 180 м ниже дна карьера. Вскрышные работы на карьере начались в 1959 году, а ввод его в эксплуатацию завершился в 1966 году — на год раньше установленного срока. В апреле 1962 года было начато строительство рудника №2 — тогда был заложен первый ствол. В 1968 году коллектив приступил к очистным работам, а в 1971 г. здесь была достигнута проектная мощность по добыче руды. В 1962 году начал строиться рудник №7. В строй действующих он вступил через пять лет, а еще через год вышел на проектную мощность по добыче уранового сырья. Маныбайский карьер стал своеобразным полигоном по внедрению новой техники: 30 буровых станков канатно-ударного бурения были заменены на шарошечные станки, а впоследствии и они уступили место более производительным механизмам. Именно на этом карьере впервые были проведены промышленные испытания экскаваторов ЭКГ-8 с ковшом емкостью восемь кубических метров. Самосвалы «КрАЗ» были заменены более мощными автомашинами «БелАЗ-540». И вообще в период своего развития карьер имел вполне отработанные параметры по всем технологическим процессам. В частности, для снижения сейсмического воздействия взрывов применялся метод контурного взрывания с предварительным щелеобразованием. На вскрышных работах широкое распространение получило наклонное бурение взрывных скважин, что позволило снизить вредное влияние взрыва в глубь массива, а также лучше использовать энергию взрыва и увеличить выход горной массы с одного метра скважины. Кроме того, на карьере — впервые в стране — была внедрена искусственная вентиляция с помощью карьерных вентиляторов. Горная

масса вывозилась комбинированным способом: кроме карьерных самосвалов использовался железнодорожный транспорт — электровозы с думпкарами (самосвальными вагонами). В общем и целом применение новой техники и прогрессивных технологий дало возможность повысить производительность труда по добыче руды в 1978 году на 28 процентов против заложенной в проекте. На руднике №2 использование многих технических и технологических новшеств также привело к значительному повышению производительности труда. К 1980 году, например, она стала по своим показателям наивысшей в отрасли, на 12 % превысив проектную. Может быть, техническая терминология, к которой часто приходится прибегать, и усложняет восприятие текста, но без этого никак не обойтись. Летопись любого предприятия — это не беллетристика в чистом виде, а изложение конкретных фактов, событий, из которых и соткана ткань напряженной повседневной работы. В каждой цифре — частица истории, совокупный труд больших и малых коллективов, примечательные людские судьбы. Рано или поздно залежи полезных ископаемых на месторождениях истощаются, и производства приходится закрывать. Так произошло и с рудником №7, исчерпавшим свои ресурсы в 1977 году. В связи с полной отработкой запасов месторождения в 1987 году был закрыт и карьер №4. В воспоминаниях С.А.Смирнова названы многие имена замечательных тружеников, прославивших своими деяниями рудоуправление №2. К ним необходимо добавить бригадира проходчиков Николая Кузьмича Дмитриева, бригадира крепильщиков Григория Григорьевича Коваля, машиниста экскаватора Валентина Никитича Кокшарова, вожака бригады слесарей Александра Ивановича Михельсонова, машиниста экскаватора Олега Хаимовича Розина. К сожалению, всех достойных людей перечислить невозможно.

Рудоуправления №№ 3, 4, 5

Краткие сведения об этих рудоуправлениях содержатся в воспоминаниях Сергея Артемовича Смирнова. Чтобы не повторяться, ограничусь некоторыми дополнениями. Как известно, рудоуправление №3 свою биографию ведет с 1963 года, когда началась подготовка к освоению урано-фосфорных месторождений Заозерное и Тастыколь. На Тастыколе разработка сырья велась открытым способом, а в Заозерном и открытым, и подземным — рудник там был сдан в эксплуатацию в 1970 году. Через десять лет коллектив рудоуправления приступил к строительству рудника №14, а в 1983 г. начались вскрышные работы на карьере №6. В 1987 году был отработан карьер №5, а рудники №№ 9 и 14, карьер №6 подверглись консервации.

В 1986 году в жилом поселке РУ-3 методом народной стройки была возведена и сдана в эксплуатацию первая очередь спортивного комплекса «Энтузиаст», в 1989 г. в строй действующих вступила вторая очередь (стадион, спортзал, плавательный бассейн и тренажерный зал). В течение 1987-1989 годов на основных объектах проводились работы по рекультивации отвалов, однако впоследствии из-за отсутствия источников финансирования они были остановлены. Рудоуправление №4, как уже отмечалось, было создано на базе месторождений Приишимское, Змеиное, Веселое. Ишимский рудник стал выдавать урановое сырье в 1964 году. Для создания единой транспортной системы, чтобы связать штреком два рудника, при проходке выработки в направлении Центрального месторождения были организованы скоростные проходки. Так, например, в августе 1970 года бригада, возглавляемая Шамшурой, прошла (одним забоем) 403 метра, а в сентябре — уже 602 м. В марте следующего года бригада Сытенко сумела пройти (одним забоем) 805 м выработки. В 1975 году было выявлено новое месторождение Шокпак, расположенное в 48 км от основной площадки рудоуправления. К освоению его приступили в 1978 году, а еще через год там стала добываться руда. В 1985-1991 годах велись работы по проходке эксплуатационных стволов №№ 4 и 5 на месторождении Камышевое. Однако в 1992 г. в связи с консервацией работы на этих двух месторождениях были приостановлены. С.А.Смирнов перечислил имена наиболее достойных работников РУ-4. Но этот список будет неполным, если в него не включить еще некоторых заслуживающих уважения людей. Это начальник участка Василий Андреевич Яскович, горнорабочий очистного забоя Владимир Григорьевич Иванов, главный маркшейдер Николай Калямович Шигапов, геофизик Борис Михайлович Осаковский.

***

Рудоуправление №5 было образовано в сентябре 1978 года. До этого в течение двух лет основанием площадки занималось СМУ-5, возглавляемое М.П.Белобородовым. За этот период была создана база стройиндустрии, обозначились крупнейшие объекты на местности. Над стволами шахт устанавливались копры будущего рудника, поднималась ввысь дымовая труба котельной. Масштабы и темпы строительства для местного населения были просто невиданными. Все свои знания, силы и умение отдавали делу Ю.А. Мосолов, В.Г. Сизиков, П.В. Бондарь, Е.С. Перевалов и многие другие. Благодаря их усилиям и мастерству к концу 1985 года строительство основных объектов было закончено и принято государственной комиссией. Параллельно с возведением промышленных объектов на глазах вырастал и красивый рабочий поселок. Это архитектурные комплексы пяти- и

девятиэтажных жилых домов улучшенной планировки, расположившиеся на берегу озера Саумалколь, на покрытой лесами сопке, видной далеко окрест. В планировку поселка органично вписались прекрасная школа, огромный больничный комплекс с современным оборудованием, торговый центр и кафе-ресторан. Конечно, сооружение всего промышленного и жилого комплекса таких масштабов было под силу только коллективу хорошо отлаженного производства. Вообще стоит особо отметить, что все поселки, вызванные к жизни рудоуправлениями комбината, производили своей красотой и изяществом, продуманными архитектурными решениями, самое отрадное впечатление и разительно отличались от других населенных пунктов, разбросанных в степи, благородством и одухотворенностью. Во всяком случае, именно так они воспринимались мною в конце восьмидесятых годов, когда мне доводилось в них бывать.

***

Рудоуправления были внушительными регионами степной страны Урании. И в их базовых поселках жили и трудились многие тысячи семей, связанных с добычей уранового сырья. Их личные биографии самым тесным образом соединены с историей предприятий комбината. К категории ветеранов относится и Виталий Сергеевич Исакин. Родился он 14 января 1940 года в Ленинграде. В 1965 году окончил знаменитый Свердловский горный институт и был направлен на работу в Степную экспедицию. Через три года перешел в ЦГХК. С тех пор почти вся его жизнь неразрывно связана с комбинатом. Меня заинтересовали воспоминания Виталия Сергеевича, опубликованные 23 марта 2006 года в степногорской газете «Престиж». Они подкупают своей искренностью, умением выделить главное, добавить новые штрихи к известным событиям, дать емкие характеристики тем или иным людям. Может быть, они не лишены и некоторой субъективности в оценке отдельных личностей и явлений, но ведь каждый человек имеет право высказать свое мнение, даже если оно и не совпадает с общепринятым. Его раздумья «О комбинате, о времени и о себе» с незначительными сокращениями я посчитал необходимым включить в эту книгу.

Из воспоминаний В.С.Исакина:

Навсегда я запомнил теперь уже такую далёкую весну 1968 года. После окончания Свердловского горного института я уже три года проработал инженером-геофизиком Степной экспедиции в Макинске. Тогда через своего знакомого по институту я получил приглашение на работу в Целинный горно-химический комбинат. Поездом доехал от станции Макинка до станции Акколь. А вот дальше — до Степногорска — весеннее бездорожье.

Насыпной грейдер только строился, об асфальте и речи ещё не было. Бесконечные объезды, грязь и рытвины — и вот он, Степногорск. Для меня город начался в посёлке Заводском, в управлении ЦГХК. В барачного типа одноэтажном здании — шум, суета, десятки снующих озабоченных людей. После спокойной и размеренной жизни в Степной экспедиции я совсем ошарашен. Даже испугался немного. Наконец, попадаю на приём к главному инженеру комбината Андрею Федосеевичу Кузьменко. Принцип тогда такой был: главный инженер лично знакомился со всеми принимаемыми на работу специалистами. Спокойный, приветливый человек. Чувствуется, что множество людей, проходящих перед ним, ему небезразличны. Вот и меня расспросил он о житье-бытье. Поинтересовался, всерьёз ли, надолго ли решил я связать свою судьбу с комбинатом. Я сказал: «Надолго!». Я и не знал тогда, что это «надолго» означает «навсегда». На работу меня приняли старшим инженером-геофизиком геологоразведочной партии рудоуправления №4, расположенного в посёлке Красногорском Есильского района ещё тогда Целиноградской области. И вот вокруг меня уже тургайские бескрайние степи. Лишь реденькие лесные околки невдалеке, а до ближайшего приличного леска более 20 километров. Раньше я жил и работал на Урале, на студенческих производственных практиках бывал в якутской и алтайской тайге, Макинск тоже среди лесов расположен. А здесь — кругом степь, уже в июле желтая от высохшей из-за жары травы. Совсем бы тоска одолела, но, к счастью, неподалеку протекает Ишим — свежесть, возможность искупаться и порыбачить. Я быстро схожусь с людьми. Вот и в Красногорске быстро со всеми познакомился, завёл друзей. Хорошо помню всех, кто тогда руководил рудоуправлением. Директор — Владимир Маркович Резников. Ох и любил же он крепкое словцо! Но организатор работ был великий! Главный инженер предприятия — Григорий Фёдорович Тасиц. После него больше не встречались мне люди (за исключением бывшего главного инженера ЦГХК Александра Михайловича Капканщикова), кто так бы соответствовал этому понятию — главный инженер. Главным геологом рудоуправления работал Иван Петрович Наумейко, а главным геофизиком — Николай Фёдорович Саранцев. Было бы им всем сегодня по 75-80 лет, но, к сожалению, ни одного из них давно уже нет в живых. Может, уран виноват, что все они ушли из жизни так рано, может, просто написано так было у них на роду. Искренне жаль, что так рано оборвалась их жизнь. Эти люди учили меня жить и работать. Работать «посредмашевски» — на совесть. С тем и живу по сей день. Незаметно, в буднях и радостях, пролетели семь лет работы и жизни в посёлке Красногорском. Посёлок рос и хорошел, всё новые дома «из зоны» выходили в жизнь, заселялись тружениками рудоуправления. Вот построили новый магазин, детский сад, школу. Вот отстроили новое здание рудоуправления, ввели в эксплуатацию новый больничный комплекс. Как же радовались мы всем этим событиям!

Я понимаю, что время накладывает свою ретушь на воспоминания: забываются сложности и неприятности, более яркими и выпуклыми кажутся события радостные. Однако все, кто пережил эти годы становления, думаю, со мной согласятся: светлых полос в нашей жизни тогда было значительно больше, чем серых или чёрных. Да и молодость наша раскрашивала жизнь в радужные тона. Как не вспомнить, например, ежегодные и многочисленные субботники по озеленению посёлка. Сажали мы тогда, в основном, тополя — из-за наличия в изобилии посадочного материала на местной станции растениеводства и, главное, неприхотливости саженцев. Водопровод с Ишима для их полива мы осилили уже потом, а поначалу десяти-, двенадцатилетние саженцы прижились и так. И зазеленел посёлок среди голой степи. Как мы радовались этому! Это уже потом, когда тополя набрали сил и пух заполонил посёлок, мы поняли свой просчёт. Помню, как всем миром сдавали в эксплуатацию типовой «средмашевский» больничный комплекс. Весь огромный двор засадили деревьями и украсили цветниками. К нам поехали лечиться люди всего региона. Даже в Аркалыке, не говоря уже о Есиле, ничего подобного не было тогда. Мы этим так гордились! В конце 1975 года меня избрали секретарём парткома рудоуправления. Должность освобождённая, так как коммунистов на предприятии в то время работало более 350 человек. Отошли для меня в прошлое узкоспециальные заботы инженера-геофизика. Теперь я отвечал за всё: за выполнение производственной программы и за успехи школьников, за наличие горячей воды в квартирах и за заполненность магазинных прилавков. За всю жизнь посёлка отвечала четвёрка — директор рудоуправления, секретарь парткома, председатели поселкового совета и рудничного комитета профсоюза. Помню, осуществлялась рекордная скоростная проходка штрека между двумя рудниками. Я уже был заместителем секретаря парткома (меня замом избрали ещё в конце 1968 года). Помню это время как единый порыв — горняки, все обслуживающие подразделения, руководство. Потом были премии, знамёна, награды. К сожалению, очень скоро пройденная выработка, по условиям отработки месторождения, стала ненужной. Ходим мы по ней с рудника на рудник иногда. Но ведь во время проходки мы не думали, что так печально сложится судьба этой выработки. Тогда частенько так бывало. А в целом период этот — с августа 1970 по март 1971 года — запомнился как единый порыв, стремительное движение вперёд. И таких событий было тогда в нашей жизни предостаточно. Помню, в этот период наше строительное управление выполняло важный правительственный заказ — в соседнем совхозе «Калачёвский», нашем подшефном, строили суперсовременный по тем временам комплекс для молочного животноводства. Стойловое содержание скота, автоматика, полный комплект чешского оборудования для дойки и обработки молока. В республике такой комплекс был одним из первых. В связи с этим не раз приезжал тогдашний первый секретарь Целиноградского обкома партии Николай Ефимович Кручина. Водили его по строящемуся комплексу, а он,

замечая мельчайшие недоделки и упущения, нас, сопровождающих, тыкал носом и, простите за натурализм, материл по-всякому. Но мы не обижались — виноваты, недоделали. Комплекс мы построили. А вот новая кампания — каждое предприятие должно было максимально обеспечивать своих работников сельхозпродукцией. В рудоуправлениях один и три тогда завели фермы крупного рогатого скота. Мы с Резниковым занялись строительством и обустройством свинофермы. На столе секретаря парткома, потеснив труды Ленина и Брежнева, появились книги по зоотехнии, устройству и эксплуатации кормозапарников и т.д. И что вы думаете? Мы вполне справились. Меньше чем через год свиноферма была запущена в работу. Чистота на ферме была как в шахте — нигде ничего зря не валялось. Свинки чистые, мытые, ухоженные. Навоз вручную не удалялся — всё было по науке. Из соседних совхозов приезжали перенимать опыт по малой механизации на ферме. Всё это не мешало основному производству. Государственный план выполнялся и перевыполнялся. Премии мы получали регулярно. В 1978 году рудоуправление приняло от геологов Степного ПГО на свой баланс месторождение Шокпак. Урановая рудная база предприятия к тому времени оскудела. Чтобы не потерять коллектив, нужно было осваивать новые мощности. Почти одновременно мы приняли от геологов экспедиции №92 другое месторождение — Грачевское (впоследствии рудоуправление №5). С «Грачёвкой» нам не повезло. Из-за всяких внутренних противоречий и несогласий в руководстве работы в Володарском были приостановлены, а шахты — затоплены. Впоследствии это стоило государству не один миллион «утопленных» рублей. Рудоуправление №5 через время всё-таки было введено в эксплуатацию и благополучно закрыто на рубеже тысячелетий. Но кто знает, как сложилась бы его судьба, если бы мы начали в полную силу работать на месторождении сразу после передачи его от геологов. Вот у Шокпака всё было по-другому. Поверхностный комплекс мы строили и горно-капитальные работы выполняли, не прекращая добычу урана. В итоге к моменту подписания государственного акта о приёме комплекса рудника в эксплуатацию мы уже практически отработали само месторождение Шокпак, начали разведку флангов и открыли рядом новое месторождение — Камышевое. Мы умели работать, и не наша вина, что выглядят сегодня, как Грозный после войны, посёлки наших рудоуправлений — третьего, четвёртого и пятого. …Уже давно (более 5 лет) не был я в родном посёлке Красногорском, где прошли лучшие годы моей жизни, но хорошо представляю себе его безрадостное существование: разбитые дома, нет работы, тепла, воды, канализации. А каким ухоженным был этот посёлок в 1983 году, когда я его покинул! Комбинат был на подъёме, рудоуправление жило спокойно и стабильно. По итогам пятилетки и за успешное освоение месторождения Шокпак большая группа трудящихся предприятия была представлена к

наградам. Получил медаль «За трудовое отличие» и ваш покорный слуга. Горжусь этой наградой. В жизни моей наступил новый этап. Я с семьёй переехал в Степногорск и вступил в должность начальника геологоразведочной экспедиции комбината — СГЭ. С удовольствием вспоминаю этот период: работа по специальности, постоянные разъезды (раньше я это очень любил). И работали мы отлично, дружно. Главный инженер — Василий Михайлович Кострыкин, секретарь партбюро — Владимир Георгиевич Рукавцов. Переходящее Красное знамя комбината по группе геологоразведочных организаций прописалось в моём кабинете. Да что говорить — квартальные премии мы получали регулярно в течение шести лет. За эти годы мы благоустроили свою производственную базу, оснастились новой техникой, вышли на новые поисковые площади. Правда, новых месторождений урана мы за эти годы не открыли, но на рудных полях рудоуправлений №2 и №3 мы немало помогли горнякам, разведывая новые рудные тела. К сожалению, эти благословенные годы были недолгими. Пришли перестройка и демократизация, которые внесли немалую сумятицу в нашу жизнь. Выборы руководителей повредили отлаженному производственному процессу в комбинате. Начались сбои. У руля появилось немало людей, которые при других условиях ни за что не поднялись бы так высоко. Начали дергаться в конверсионных направлениях, как в конвульсиях, и растеряли громадный потенциал комбината, людские и материальные ресурсы. В апреле 1989 года я перешел на работу главным инженером вновь создаваемой геологоразведочной экспедиции ГОК «Каззолото» (СК ГРЭ). Вытерпел я там всего полгода. После ЦГХК обстановка там показалась просто дикой. Секретарь Степногорского горкома партии В. Вилейко рекомендовал меня председателем вновь создаваемого комитета охраны природы. С той поры судьба накрепко связала меня с вопросами охраны окружающей

среды в г. Степногорске. Я создавал городской комитет (впоследствии — управление) в ноябре 1989 года и руководил им пять лет. Не могу считать эти

годы в отрыве от ЦГХК. Ведь более 95 % загрязнения окружающей среды в городе создавали подразделения комбината — ТЭЦ, химзавод, ГМЗ, ОПРОЦ и другие. Так что от родного комбината я практически не оторвался — постоянно бывал в подразделениях, знал всех руководителей и большинство специалистов. А с 1 января 1995 года меня снова приняли на работу в комбинат — главным специалистом по вопросам охраны окружающей среды. За последующие десять неполных лет много изменилось в комбинате. Отпочковались от комбината (и сгинули) рудоуправления №3, №4, №5, РСУ и СМУ. Ушли в «вольное плавание» медсанотдел с медсанчастями, УРС, МЖКУ, РМЗ, ЗГО, химзавод (минеральные удобрения) и ряд более мелких подразделений. У каждого из них своя судьба, но того уровня, которым они отличались в комбинате, никто больше не достиг.

Руководит сегодня комбинатом очень талантливый, на мой взгляд, организатор производства и крупный учёный Эшмурат Азимович Пирматов. У СГХК — большие перспективы развития. А я ушел с руководящей должности главного специалиста, так как новые условия работы требуют энергии и мобильности, новых знаний. Это удел молодых. Но я слишком люблю свой родной комбинат, которому отдал практически всю сознательную жизнь. Я пока работаю консультантом по вопросам охраны окружающей среды, отдаю опыт и знания, накопленные за четыре, без малого, десятилетия работы на предприятии. И очень рад, что я вместе с комбинатом в год его пятидесятилетия.

*** В своих воспоминаниях Виталий Сергеевич Исакин несколько опередил события: рассказал не только о прошлом, но и коснулся периода «безвременья», а также сегодняшней ситуации, связанной с комбинатом. Об этом «критическом десятилетии» в истории ЦГХК более конкретный разговор будет впереди. Пока же необходимо осветить другие важные и значительные страницы в биографии комбината. Конечно, добыча руды — очень сложный и трудоемкий этап в длительном процессе производства урана, но это лишь первое звено в технологической цепочке. А следующим является переработка полученного сырья, извлечение из него собственно урана и других компонентов, содержащихся в руде.

Что скрывают аббревиатуры? На этот вопрос можно ответить в шутку: что надо, то и скрывают. А если серьезно... Непосвященный человек, впервые оказавшись в Степногорске, сразу же уловит, что язык, на котором общаются его жители, несколько странный, не совсем понятный, как бы закодированный. Я, во всяком случае, не сразу разобрался, что означают те или иные выражения. Вот пример: «Сегодня у вас встречи в уже ДТ, на «Гамзе», кипи, а завтра — сноп ценил Иисусе». Совершеннейшая абракадабра! Из ДТ я помню трактор «ДТ-54», на котором в ранней юности работал прицепщиком в колхозе. Но почему «уже»? И причем тут красное сухое вино из Болгарии «Гамза», большими оригинальными бутылками которого в шестидесятые годы были заставлены полки целиноградских продовольственных магазинов? А почему надо кипеть (кипи)? И какое отношение ко всему имеет сноп (или сноб?). И если сноб, то почему его ценил Иисус? Чем не головоломка? Оказалось, что все это не «китайская грамота», а аббревиатуры, которыми постоянно пользуются степногорцы. Выяснилось, что не «уже ДТ», а УЖДТ (управление железнодорожного транспорта), не «Гамзе», а ГМЗ (гидрометаллургический завод), «кипи» — это служба КИПиА (контрольно-измерительных приборов и автоматики). И отнюдь не сноп и не сноб, а СНОПБ (Степногорская научная опытно-промышленная база). И никто никого не ценил — это просто-напросто ЦНИЛ (Центральная научно-исследовательская лаборатория). Исус (Иисус) — всего-навсего СУС (Степногорское управление строительства). Так что сказанная мне фраза внятно расшифровывается так: «Сегодня у вас встречи в УЖДТ, на ГЗМ, в КИПиА, завтра — в СНОПБ, ЦНИЛ и СУСе». Подобные и другие сокращения присущи для обиходной речи жителей города. Но и аббревиатуры не всегда точно отражали то, чем на самом деле занимается то или иное производство. Взять тот же ГМЗ. Его полное название вполне невинное — гидрометаллургический завод. А какую продукцию он выпускает — неизвестно. Вот, к примеру, в Усть-Каменогорске есть крупнейший ТМК — титано-магниевый комбинат (я там, кстати, побывал 1 февраля этого года). Сразу понятно, какова сфера его производственной деятельности. А ГМЗ? Разве догадаешься, что гидрометаллургический завод занимается переработкой урановой руды? Видимо, применение «эзопова языка», различных эвфемизмов диктовалось соображениями особой секретности. Ведь времена-то были какие! И потому добыча и переработка урана именовалась «основной деятельностью». Это теперь, когда ситуация в мире изменилась кардинальным образом, стало можно называть вещи своими именами. Я, например, до сих пор не знаю, каким образом транспортировалось небезопасное урановое сырье из рудоуправлений на предприятия Степногорска.

Поинтересоваться этим в ту пору я считал предосудительным и неуместным (к чему излишнее любопытство?), а сейчас не пытаюсь узнать об этом по той причине, чтобы хоть какая-то тайна осталась.

Как растут заводы

В структуру Целинного горно-химического комбината кроме рудоуправлений входили и крупные промышленные предприятия, расположенные в Степногорске, вернее, в его производственной зоне далеко за городом. Это четыре завода: гидрометаллургический, химический, ремонтно-механический и горно-шахтного оборудования. И хотя каждый из них по-своему важен и нужен, однако пальма первенства по праву принадлежит ГМЗ. Именно его продукция всегда являлась конечной в деятельности всего комбината. Ради получения окиси-закиси урана работали рудники в отдаленных поселках, а также остальные подразделения огромного хозяйственного механизма, именуемого в совокупности ЦГХК. Гидрометаллургический завод — один из флагманов атомной промышленности страны. Проектно-сметную документацию на его сооружение разработали генеральный проектировщик — институт «ПромНИИпроект» и институт «Сибакадемпроект». Возведение объектов ГМЗ началось в феврале 1964 года и выполнялось генеральным подрядчиком — Степногорским управлением строительства. Первая очередь завода в объеме пускового минимума, включавшая в себя гидрометаллургический цех по комплексной переработке урано-молибденовых руд, была сдана в эксплуатацию в декабре 1968 года. Одновременно с освоением сооруженных производственных мощностей и организацией стабильного выпуска готовой продукции продолжались строительно-монтажные работы по завершению строительства первой очереди, законченные в 1972 году. Вторая очередь предприятия, предназначенная для комплексной переработки урано-фосфорных руд с получением готовой продукции в виде солей урана и экстракционной фосфорной кислоты для производства аммофоса, вступила в действие в декабре 1970 года, но еще за полгода до этого был начат выпуск солей молибдена по проектной технологии. Кстати, в 1983 году аммоний молибденово-кислый уже в третий раз был удостоен высшей категории качества. На протяжении восьмидесятых годов коллективом ГМЗ проводились организационно-технические мероприятия, реконструкция действующих участков производства, внедрялись новые технологические схемы. Благодаря этому были значительно превышены проектные мощности по переработке сырья и выпуску товарной продукции при улучшении ее качества. Пик производства по выпуску урана был достигнут в 1987 году, а молибдена — в 1988 г.

Эти и другие весомые достижения стали результатом слаженных трудовых усилий большого заводского коллектива, всех высококлассных специалистов и рабочих предприятия. С.А. Смирнов в своих воспоминаниях отметил заслуги В. И. Сивкова, Н. И. Романенко, Ю.И. Калугина, Ю.П. Баркалова, П.Н. Львова, И.И. Местиховс-кого, А.Е. Кузнецова, А.Ф. Музовяткина, В.А. Панова, А.Э. Рейнгардта. К ним нужно добавить заместителя главного инженера по реконструкции Николая Александровича Голубятникова, бессменного в течение почти сорока лет начальника отдела технического контроля завода Анатолия Павловича Савчука, слесаря КИПиА Виктора Андреевича Крыжко, слесаря РМЦ Олега Даниловича Коваленко. Большой вклад в дело воспитания молодых рабочих внесли бригадиры аппаратчиков Владимир Сергеевич Харламов и Иван Владимирович Серебряков. Кстати говоря, в 1996 году на предприятии насчитывалось более 350 человек, проработавших на родном заводе свыше двадцати лет. Однако с 1989 года по независящим от ГМЗ причинам начался постепенный спад производства, и предприятию пришлось искать выход из создавшегося положения.

Химический завод. 8 января 1959 года Совет Министров СССР принял постановление, которым предусматривалось строительство химического завода по производству серной кислоты и минеральных удобрений в структуре ЦГХК. Это решение было мотивировано тем, что создавался крупный горно-химический комбинат по разработке и комплексному извлечению полезных компонентов из урановых руд североказахстанских месторождений с внедрением прогрессивных технологий. Дело в том, что для процесса разложения уранового сырья необходима была в больших количествах серная кислота (первоначально завод и назывался СКЗ — то есть сернокислотный). А чтобы при этом использовать отходы, в которых содержались фосфаты, было решено создать производство аммофоса. Компоновка завода была выполнена на единой промплощадке с ГМЗ, ТЭЦ и РМЗ для пользования единой системой энергоснабжения, коммуникаций, инженерных сетей, железной и автомобильной дорог. Проект технологической части сернокислотного производства выполнил институт «Гипрохим», сухой и мокрой очистки газа — институт «Гидрогазоочистка», а рабочие чертежи строительной, электрической, сан- технической частей и КИПиА были изготовлены институтом «Сибакадемпроект». Оборудование сернокислотного производства поставлено из Польши. А возводило предприятие Степногорское управление строительства. Сооружение сернокислотного цеха началось в ноябре 1967 года, первая технологическая система вступила в эксплуатацию в декабре 1970 г., а вторая — ровно через год. Общая проектная мощность производства составляла 360 тысяч тонн серной кислоты в год. И достигнута она была уже в мае 1972 года.

К возведению цеха минеральных удобрений строители приступили в сентябре 1968 года, а закончили работы и монтаж двух технологических линий в декабре 1970 г. Третья технологическая нитка была сдана в эксплуатацию в 1973 г., а в следующем году завод вышел на проектную мощность производства удобрений в 172, 6 тысячи тонн аммофоса в год. Тот факт, что сдачу первой очереди производства удобрений в эксплуатацию принимала государственная комиссия во главе с министром Средмаша Е.П.Славским, красноречиво свидетельствует о том, какое большое значение придавалось в стране продукции химического завода. Следует подчеркнуть, что именно с тех пор в совхозы и колхозы целины стали в достаточном количестве поступать минеральные удобрения. Степногорский аммофос стал существенно влиять на урожайность хлебных полей. Комплектование кадров для завода началось заблаговременно — еще до пуска его в эксплуатацию. Так, на производство серной кислоты были приглашены рабочие и специалисты с Урала, молодые инженеры-технологи с Алтая, только что окончившие институты. На производство минеральных удобрений — инженерно-технические работники с Украины, молодые специалисты из проектных институтов Свердловска и Новосибирска. Рабочие кадры, набиравшиеся из местного населения, прошли соответствующее обучение на родственных предприятиях страны и в учебном комбинате Степногорска — специально созданном при ЦГХК для подготовки необходимых кадров и повышения их квалификации. Это позволило пустить химический завод в намеченный срок и 25 декабря 1970 года выдать первую продукцию. А уже в мае 1972 года была достигнута проектная мощность по производству серной кислоты. Однако в работе производства аммофоса время от времени случались перебои в поставке сырья, так как отходы ГМЗ имели низкое содержание фосфатов и их необходимо было шлихтовать с привозными апатитами Кольского полуострова. Но и здесь в 1974 году удалось выйти на проектную мощность. Впоследствии оба производства стабильно работали, значительно превысив запланированную мощность, а в 1989-1990 годах они достигли наивысшей производительности: годовой выпуск серной кислоты составил 470,3 тысячи тонн (130 % к проектному заданию), а аммофоса — 290,9 тыс. тонн (168 % к проектной мощности). Надо подчеркнуть, что этих успехов коллектив завода добился в период, когда основное оборудование уже отработало свой амортизационный срок, но продолжало надежно действовать, поскольку эксплуатационники поддерживали его в исправном состоянии. В воспоминаниях С.А.Смирнова также приведены некоторые фамилии заслуженных людей химзавода. Ведь именно они главное богатство любого предприятия. И прежде всего самые добрые слова благодарности нужно сказать в адрес первого директора завода Александра Семеновича Курчавого, проработавшего в этой должности свыше 20 лет. От мастера смены до

директора завода прошел трудовой путь Владимир Николаевич Хлыповко. В 1994 году на предприятии насчитывалось 137 человек, отдавших ему более двух десятков лет своей жизни. Среди них аппаратчик цеха производства минеральных удобрений Виктор Борисович Батырев, аппаратчик цеха производства серной кислоты Александр Васильевич Бороздин, лаборант химлаборатории Людмила Валериановна Чернышева.

Ремонтно-механический завод. Значительным этапом в развитии ЦГХК стало строительство ремонтно-механического завода (РМЗ), введенного в эксплуатацию в 1966 году. Благодаря этому механическая служба комбината получила мощную современную базу, способную решать почти любые сложные задачи. Это касалось также освоения и выпуска нестандартного оборудования для строившихся в тот период перерабатывающих производств — гидрометаллургического, а затем химического завода. В 1967-1968 годах на основной площадке нового предприятия были созданы специализированные участки по ремонту химического и энергетического оборудования, положено начало централизации и специализации ремонтных работ, внедрению поузлового метода. В 1971 году появился участок по централизованному капитальному ремонту оборудования, который затем расширился и стал цехом внешних ремонтов РМЗ. Передача в централизованный ремонт части технологического оборудования ГМЗ позволила сосредоточить обслуживающий персонал на профилактических работах. Уже в 1979 году 60 % капитальных ремонтов всего оборудования комбината проводилось централизованно. Чтобы обеспечить предприятия отрасли новой высокопроизводительной техникой, в рамках системы кооперации с 1976 года на РМЗ был налажен выпуск отдельных видов новой техники, комплектующих и запасных частей. Основной номенклатурой этого вида продукции стали погрузочно-доставочные машины и гидроперфораторы для подземных работ. В 1981 году вступил в действие цех перфораторов, оснащенный первоклассным оборудованием, а еще через четыре года был сдан в эксплуатацию цех товаров народного потребления с участком восстановления и упрочнения деталей. Были освоены новые прогрессивные технологии плазменного и газотермического напыления. Многие годы душой РМЗ был его первый директор Александр Иванович Науменко. Затем его сменил Юрий Николаевич Решетников. С уважением отзывались на предприятии о ветеранах труда: токаре-орденоносце Юрии Степановиче Жукове, начальнике цеха Николае Михайловиче Денисове, бригадире электромонтажников Александре Савельевиче Квашнине, удостоенном ордена Трудового Красного Знамени, токарях Василии Алексеевиче Королеве и Александре Константиновиче Карташове, слесаре Николае Тимофеевиче Липкине, электромонтере Марии Петровне Баклановой, электросварщике В. Г. Кроте.

Завод горного оборудования стал самым молодым предприятием в структуре ЦГХК. Решение о его строительстве на площадке комбината приняло Министерство атомной промышленности и энергетики СССР в 1987 г., а в следующем году по проекту института «ВНИПИпромтехнологии» началось сооружение этого завода, предназначенного для выпуска оборудования для горнодобывающих предприятий отрасли. Еще 10 августа 1987 года директором строящегося завода был назначен Владимир Иосифович Зингер. Он продолжает руководить предприятием и по сей день. В 1989 году в связи с конверсией предприятий министерства строящийся завод был переориентирован на выпуск технологического оборудования для молочной промышленности. В ноябре того же года началось формирование трудового коллектива. В числе первых сюда пришли К.Е. Альжанов, М.А. Важина, В.А. Валацкий, С.В. Бастриков, К.К. Габров, К.Т. Джумагулов, А.А. Зайков, В.В. Ильин, О.Н. Карташова, Н.Л. Корчагина, В.С. Кураков, В.А. Лебединцев, В.В. Максименко, А.В. Никулин, И.К. Онищенко, В.А. Осенев, Ю.А. Прохоренко, Т.Е. Северина, А.А. Фомин, В.А. Шерстнев. Эти люди поднимали завод, они составили костяк трудового коллектива. Год 1990-й стал периодом становления предприятия. С января — параллельно с сооружением производственного корпуса — на базе переданных заводу бывших ремонтно-механических мастерских рудоуправления №2 началось освоение технологии выпуска оборудования для молочной промышленности. Из стен этих мастерских вышли первые резервуары Я1-ОСВ-2,5 и пастеризаторы А1-ОТЛ-10. К изготовлению этой продукции завод приступил практически с первых дней работы. В том году, несмотря на сложные организационно-технические условия, инженерно-техническими работниками были решены вопросы подготовки производства, разработки и изготовления нестандартизированного оборудования и технологической оснастки. Кроме того, закончены монтаж и пусконаладочные работы металлообрабатывающего оборудования в строящемся производственном корпусе. Труженики предприятия были удовлетворены тем, что сумели справиться с договорными поставками оборудования для агропромышленного комплекса страны, география которых от Прибалтики до Камчатки. В 1991 году завод вел свою производственно-хозяйственную деятельность в обстановке продолжавшегося строительства объектов и инженерных коммуникаций. Одновременно продолжается комплектование трудового коллектива, который пополняется специалистами машиностроительных профессий. Наряду с монтажом, наладкой и освоением металлообрабатывающего оборудования идет подготовка технологических процессов для выпуска новых изделий. Кроме производства оборудования для АПК коллектив завода готовит нестандартизованное оборудование для подразделений комбината. Вопреки всем трудностям и сложностям производственный план 1991 года был успешно выполнен. А в 1992 г. все участки и службы вошли в

производственный корпус, в котором был завершен монтаж и освоено технологическое оборудование. Казалось бы, только работать и работать, засучив рукава. Но не тут-то было. Распад Советского Союза закономерно привел в 1992-1994 годах к разрыву всех экономических связей, резкому ухудшению материально-технического снабжения. Новенький завод оказался в жестких тисках кризиса.

Не числом, а уменьем

В широко разветвленной структуре Целинного горно-химического комбината важное место по их значимости принадлежит еще двум подразделениям, тесно связанным в своей производственной деятельности с предприятиями комбината-гиганта. Они «скрыты» под аббревиатурами ЦЛ КИПиА (что означает центральная лаборатория контрольно-измерительных приборов и автоматики) и ЦНИЛ — то есть Центральная научно-исследовательская лаборатория. Обе эти производственные единицы, может быть, и не так велики по численности, но по своему интеллектуальному потенциалу, характеру, значительности и масштабам выполняемых работ, существенному вкладу, вносимому в общий процесс, способности брать, как говорится, не числом, а уменьем, они дорогого стоят и без этих лабораторий невозможно представить четкую и отлаженную деятельность комбината. Первая из них «старше» другой на два года. Она была создана в марте 1964 года. Основной задачей ЦЛ КИПиА было поддерживать готовность многочисленных средств измерения, а также проводить производственные измерения, заниматься ремонтом, проверкой и пополнением приборного парка, кроме того, выполнять в небольших объемах монтажно-наладочные работы. Сначала в штате лаборатории насчитывалось всего семь человек, в то время как на строящемся комбинате уже эксплуатировалось около тысячи щитовых измерительных приборов и манометров общего назначения. И размещалась лаборатория на территории кузницы центральных ремонтных мастерских второго рудоуправления, где занимала помещение площадью 36 кв. метров. На ЦГХК вводились новые производственные мощности, к концу 1968 года парк средств измерений увеличился до десяти с лишним тысяч единиц. Соответственно пополнялся и численный состав лаборатории. В 1969 г. ЦЛ КИПиА справила новоселье в здании гидрометаллургического завода, где ей предоставили 400 кв. метров производственной площади. В том же году лаборатория получила от органов Госстандарта СССР регистрационное удостоверение на право ремонта и поверки большей части находящихся в эксплуатации измерительных приборов, а функции и задачи, возложенные на нее, значительно расширились. Одновременно эта служба получила статус самостоятельного подразделения комбината и стала именоваться ЦЛ КИПиА. Это был период ее быстрого становления, в коллективе лаборатории трудилось уже более 70 человек. Тогда же служба была оснащена большим

количеством станков, образцовой аппаратурой, необходимым оборудованием. На ЦГХК происходили разительные перемены в деле автоматизации производственных процессов, резко возросли объемы монтажно-наладочных работ. Коллектив монтажников и наладчиков службы главного прибориста занимался проектированием, монтажом, наладкой и сдачей в эксплуатацию схем автоматики горного производства (шахтных подъемных установок, рудничных компрессорных, вентиляционных, насосных, подземных и поверхностных обменных комплексов, наладкой электросхем экскаваторов, релейных защитных подстанций и т.д.), перерабатывающего производства (схем автоматики ГМЗ, химзавода, ТЭЦ, котельных). С вводом всё новых производственных мощностей, учитывая сложность, а то и уникальность технологических процессов, в 1971 году в составе службы КИПиА была дополнительно создана лаборатория разработки и внедрения новых методов и средств измерений. В течение 23 лет — с момента организации ЦЛ КИПиА и до 1987 года ее возглавлял главный приборист комбината Петр Александрович Беляев. Существенный вклад в развитие автоматизации производственных процессов внес главный инженер службы Владимир Иванович Баран. Ветеранами коллектива по праву считаются замечательные специалисты, мастера своего дела А.П. Каргаполов, М.И. Шака, Р.Л. Федулеева, В.И. Котов, создававшие службу, что называется, с нуля. Кстати, именно В.И.Котов возглавляет ЦЛ КИПиА в это сложное время. Ныне эта служба по-прежнему занимается метрологическим обеспечением производства и автоматизацией процессов горных и общепромышленных производств. Кроме того, ЦЛ КИПиА отвечает за ремонт и техническое обслуживание эксплуатируемой на комбинате вычислительной и компьютерной техники, инженерно-технических средств охраны. В общем, фронтом работ служба всегда обеспечена.

***

Что касается ЦНИЛ, то Центральная научно-исследовательская лаборатория была образована в 1966 году, когда до пуска в эксплуатацию перерабатывающих заводов оставалось еще два года. Первоначально новому в структуре комбината подразделению было поручено заниматься доработкой «узких» мест проектной технологии, выявлявшихся в результате контрольных полупромышленных проверок схемы на пробах руд текущей добычи. Сжатые сроки до начала пуска заводов и сложная минералогия добываемого уранового сырья требовали незамедлительной организации работ по необходимому доисследованию с выдачей документации проектной технологии непосредственно на комбинате. Целый комплекс сложных исследований провела лаборатория в период до пуска заводов и в начальный период их работы, что способствовало успешному освоению и усовершенствованию проектной технологии. По мере

развития комбината расширяется и ЦНИЛ. Наряду с технологическими лабораториями в ее составе создаются лаборатории горного профиля, подземного выщелачивания, дозиметрии и охраны окружающей среды. Большое значение при этом придавалось повышению эффективности разработки действующих месторождений с одновременной выдачей рекомендаций по отработке новых месторождений. За годы научно-исследовательской деятельности ЦНИЛ семь ее научных работников защитили кандидатские диссертации и один — докторскую. Значительный вклад в становление и развитие этой структуры (а ЦНИЛ можно назвать научно-исследовательским институтом) внесли В.П. Потапов, В.А. Нерлов, В.К. Бубнов, В.М. Баранов, К.К. Досбаев, З.А. Горчаков, В.Е. Лыгин, Г.Ф. Коломиец и другие. Начиная с 1990 года, ЦНИЛ, преобразованная в 1995 г. в РИТЦ «Региональный инженерно-технический центр», основные усилия направляла на разработку новых технологий с привлечением нового для комбината сырья и получением новых видов товарной продукции. С начала деятельности ЦНИЛ по выполненным разработкам было получено более трехсот авторских свидетельств и патентов, что свидетельствует о высоком научно-техническом потенциале специалистов этого подразделения. Однако получилось так, что эта мощная научная организация под давлением обстоятельств была ликвидирована. Ныне ЦНИЛ, благодаря настойчивости Э.А. Пирматова, сумевшего убедить «Казатомпром» в ее необходимости, возрождается в структуре Степногорского горно-химического комбината. Руководит ею опытный исследователь А.П. Дуленин. С учетом того, что большой интерес к новым разработкам проявляют СГХК и «Казатомпром», у этого важного подразделения есть отрадные перспективы дальнейшего развития.

Энергетика. Транспорт. Связь Нормальная деятельность таких крупных конгломераций, как горно- химический комбинат, на попечении которого не только мощные производственные объекты, но и инфраструктура города, немыслима без надежных источников теплоснабжения и электроэнергии, а также систем транспорта и связи. Свет и тепло, горячая и холодная вода — это то, без чего человек не может комфортно жить и продуктивно работать. Разумеется, всему этому придавалось первостепенное значение.

Есть тепло, вода и свет — то проблем особых нет

Проектным заданием предусматривалось, что обеспечиваться промышленно-производственные и бытовые потребности ЦГХК всеми видами энергетической продукции (электроэнергией, отоплением, горячим водоснабжением, питьевой и технической водой, сжатым воздухом, а также очисткой канализационных стоков) должны от собственных источников. С этой целью в августе 1963 года на основной площадке началось строительство теплоэлектроцентрали. Технический проект ТЭЦ выполнило Харьковское отделение института «Теплоэнергопроект». И уже 22 декабря 1966 года — в День энергетика — был введен в эксплуатацию первый турбогенератор мощностью 25 тысяч киловатт — станция дала первый ток. Для обеспечения тепловых и электрических нагрузок предприятий и г.Степногорска проектом первой очереди ТЭЦ предусматривалась установка четырех энергетических котлов (производительностью каждого по 160 т/час пара) и трех турбогенератов (мощностью по 25 тысяч КВт). Уже в 1967 проблема снабжения потребителей теплом и электроэнергией была решена. А в 1969 году сооружение первой очереди ТЭЦ было завершено, в декабре 1973 г. закончилось строительство и второй очереди. Мощность теплоэлектроцентрали составила сто МВт, а производительность пара силовых установок — 1080 т/час. В 1978 после введения третьей очереди и реконструкции основного оборудования мощность станции возросла до 180 МВт, а производство пара — до 1420 т/час. Кроме того, в перспективе к ТЭЦ должна была прибавиться и четвертая очередь с установкой пяти водогрейных котлов производительностью каждого по сто Гкал. Однако в конце 1981 года станции пришлось столкнуться с большими трудностями, которые не удалось преодолеть и в следующем году. Произошло это из-за недостаточного финансирования своевременной реконструкции и проведения капитальных ремонтов основного

энергетического оборудования станции. Кроме того, в этот период сложилось тяжелое положение и в энергосистеме Казахстана. И станцию стало лихорадить, даже работая в сверхнапряженном режиме, она была не в состоянии нести заданную тепловую нагрузку. Степногорцы до сих пор с ужасом вспоминают зиму 1982 года. Критическая ситуация на ТЭЦ усугубилась еще и из-за сильных морозов. Дошло до того, что температура в квартирах горожан падала до +5 градусов. Системы отопления были на грани размораживания. Потребовались значительные финансовые затраты и усилия всего коллектива, а также организаций, всех предприятий города, привлеченных к решению возникшей серьезной проблемы. Именно тогда, в начале 1983 года, ТЭЦ возглавил Владимир Иванович Демин, который был приглашен из Павлодара, а главным инженером стал В.Т.Кривец, до этого работавший в Экибастузе. Я был хорошо знаком с Владимиром Ивановичем. Деятельный, энергичный, прекрасный организатор, он решительно взялся за дело и сумел переломить аварийную ситуацию. И с тех пор неустанными заботами Владимира Ивановича Демина город даже в самую любую стужу был постоянно согрет. Директором ТЭЦ он работал 12 лет, и все степногорцы, а не только работники станций, вспоминают его добрым словом. И все же, вопреки трудностям, в 1981 году на ТЭЦ была сдана в эксплуатацию обессоливающая установка производительностью 300 т/час обессоленной воды. С ее пуском качество воды для подпитки котлов значительно улучшилось. После модернизации этой установки в 1993 году ее производительность была доведена до 350 т/час. С 1983 года началось введение в эксплуатацию объектов четвертой очереди ТЭЦ — в строй действующих вошел котлоагрегат №1 водогрейной котельной, в 1985 г. — второй котлоагрегат, в 1987 — третий, в 1988 — четвертый, а в следующем году — последний, пятый. В результате установочная тепловая мощность водогрейных котлов составила 500 Гкал/час. Но в девяностые годы минувшего столетия всеобщий экономический кризис не обошел стороной и ТЭЦ. Станция стала работать с нагрузкой, не превышающей 30-40 процентов от установочной мощности. Не имея на складах даже десятидневного запаса угля, ТЭЦ вынуждена была действовать в жестком режиме, что отрицательно сказывалось на работе основного оборудования. Разрыв экономических связей, сокращение производства, взаимные неплатежи, перебои в поставках топлива, запасных частей и материалов, длительные задержки заработной платы привели к резкому оттоку высококвалифицированных кадров. Однако впоследствии, когда рыночная экономика, постепенно избавляясь от недостатков начального периода, начала обретать реальные черты, стала выправляться ситуация и на ТЭЦ. Ныне она, с честью выйдя из полосы испытаний и трудностей, завоевала утраченные позиции. Об этом свидетельствует и тот факт, что в 2006 году станция начала поставлять

излишки электроэнергии в новую столицу независимого Казахстана — Астану. История ТЭЦ — это и славные биографии тружеников этого предприятия. С 1965 по 1975 год директором был А.В. Сергеев, а главным инженером работал И.Н. Набережнев. В пуске станции участвовали: начальник смены цеха топливоподачи Н.Ф. Викторов, машинисты котлов В.В. Канцеров, А.Ф. Лизунов, лаборант химического анализа С.Г. Андреевская, старший мастер А.И. Плотников, машинист турбин К.В. Лукерьин и др. В декабре 1995 года ТЭЦ возглавил В.М. Деревенсков, прошедший трудовой путь на станции от электромонтера до директора.

*** В январе 1976 года на базе цеха тепловодоснабжения и канализации и цеха электрических сетей и подстанций была создана ОЭС — объединенная энергослужба ЦГХК. Однако была еще и предыстория. В 1963 году в эксплуатацию были приняты тяговыпрямительная подстанция с линией электропередачи «Богембай — ТВП 35 кв.», трансформаторные подстанции 1-го микрорайона, временные подстанции рудника №2, С-305, гидроузла, котельная города с тремя котлами, шесть артезианских скважин в городе и восемь на Богембайских мульдах, теплосети от котельной до 1-го микрорайона, самотечного и напорного коллекторов с насосной станцией перекачки стоков. С апреля по июль 1964 года были сформированы цех тепловодоснабжения и канализации и цех сетей и подстанций. В том же году введены в эксплуатацию подстанция рудника №7, водовод от сопки-305 до города, тепловые сети в Степногорске. С пуском в 1965 году фильтровальной станции производительностью 22,5 тыс. кубических метров в сутки город стал стабильно получать воду. В следующем году принята в эксплуатацию первая очередь двухъярусных отстойников на очистных сооружениях города и закончено строительство водохранилища на реке Селеты. В 1967-1969 годах в строй действующих вступили ВП-110 кв «ТЭЦ — Заозерное», подстанция на ГМЗ, очистные сооружения промплощадки, теплосеть от ТЭЦ до рудника №7; подстанция 3-го микрорайона, станция Промышленная, больничного комплекса; поставлены под нагрузку насосно-смесительные станции в городе. В течение трех следующих лет приняты в эксплуатацию подстанции 4-го микрорайона и химзавода; аэропорта, дома связи, базы УРСа, начала действовать насосная станция №2; построена теплосеть от насосной станции до больничного комплекса, началось сооружение новой фильтровальной станции. В 1974-1975 годах введена подстанция автобазы ЦГХК, построен водопровод от сопки-305 до завода «Прогресс»; сданы подстанции 5-го и 6-го микрорайонов, главная понизительная подстанция 110/6/35 кв гидроузла,

водовод от завода «Прогресс» до молочноконсервного комбината, закончен комплекс очистных сооружений на сопке-305. В восьмидесятые годы велась реконструкция действующих теплосетей, была оборудована диспетчерская энергослужба, в девяностые — включены в работу новые баки горячей воды с насосной станцией подпитки, ведется реконструкция теплосети от ТЭЦ до города. На попечении объединенной энергослужбы в тот период находилось 700 километров магистральных водоводов, 200 км тепловых сетей, 120 км канализационных коллекторов, 360 км кабелей и линий электропередач. Первыми руководителями СЭС были начальник с 1976 г. И.А. Ардыкуц, главный инженер Р.Р. Гунгер. С 1978 года до середины девяностых годов службой руководил А.И. Лещенко, с 1981 г. гл.инженером ОЭС работал В.П. Кузнецов. В коллективе объединенной энергослужбы с положительной стороны проявили себя начальник участка водоснабжения П.А. Богатырев, начальник цеха сетей и подстанций (с 1977 г.) Р.Р. Гунгер, а также такие специалисты, как В.И. Арнольд, Н.Д. Федорченко, З.П. Сафронова, Л.Т. Григорьева, Т.А. Иванова, Т.Ф. Ким, Л.А. Рыженкова, А.П. Кутева, Ф.М. Пискашева, А.И. Киселева, А.И. Лыжина, Н.Р. Торопова, Е.М. Петрова и многие другие.

Автомобилисты и железнодорожники

Важную роль в деятельности комбината, особенно в начальный период, до ввода в эксплуатацию магистральных железных дорог, играл автомобильный транспорт. Тогда все грузы от прирельсовых баз строительства доставлялись на площадки ЦГХК исключительно автомашинами. В условиях бездорожья, многоснежных и вьюжных зим в пятидесятые- шестидесятые годы мужественные и самоотверженные работники автотранспорта строительного управления и комбината при доставке грузов иногда по нескольку суток в бураны и сильные морозы пробивались через снежные заносы, ночуя в степи под открытым небом. Не легче приходилось водителям в пору весенней распутицы и затяжного осеннего ненастья. Трудовой подвиг автомобилистов трудно переоценить. Первое автотранспортное предприятие было создано в 1959 году при рудоуправлении № 2. По мере развития основного производства и строительства нового города, удаленного на расстояние более двадцати километров от промышленной зоны, в 1964 году от автобазы РУ-2 была выделена автоколонна в количестве семидесяти автомашин и автобусов, которая стала размещаться в районе городской котельной. Занималась она перевозкой тружеников предприятий по маршруту город — промплощадка и обеспечивала жизнедеятельность строящегося города. В 1965 году решением руководства ЦГХК на основе автоколонны в структуре комбината сформировано самостоятельное подразделение — автобаза №5. Автохозяйство постоянно оснащалось новыми автомобилями

«КрАЗ», дорожно-строительными машинами и механизмами, автокранами и т.д. Велось строительство ремонтных мастерских, автозаправочных станций, складских помещений, теплых стоянок, гаража на 150 автомобилей, производственных зданий по ремонту дорожно-строительных машин. В 1976 году были построены производственный корпус для технического обслуживания и главный корпус для ремонта подвижного состава, склад запасных частей и материалов и многое другое. По мере сил и возможностей свой вклад в развитие автохозяйства внесли его первые руководители: А.М. Сенькин, С.А. Горячев, Н.И. Грисюк, Р.А. Гурцкая, Д.Д. Шкригун, А.Г. Фролов, Д.М. Яковлев. В мае 1980 года автобаза №5 ЦГХК и автобаза РУ-2 были объединены, и автопредприятие №2 стало представлять собой единой коллектив под руководством директора Р.А. Гурцкая и главного инженера В.В. Пестова. Вклад автомобилистов в становление и развитие комбината был высоко оценен государством. Орденом Трудового Красного Знамени награждены 3 человека, орденом «Знак Почета» — 11, орденом Трудовой Славы третьей степени — 4. Медалей «За трудовую доблесть» и «За трудовое отличие» удостоены 16 работников предприятия. В числе ветеранов автохозяйства Т.И. Сточниев, М.Ш. Сабитов, А.П. Шмаков, Н.К. Кошелев, Ю.И. Голубев, О.Г. Бурмистров, А.И. Яцунов, М.И. Вихарев, А.И. Заря, З.Н. Хайруллин, Н.Н. Старцев, которых следует отметить особо.

***

Производственное предприятие железнодорожного транспорта (УЖДТ) формировалось и развивалось как транспортное подразделение ЦГХК. Ближайшие железнодорожные станции Макинка и Ерментау отдалены от основной площадки комбината на 110-120 километров, что создавало немалые сложности в производственной деятельности ЦГХК. С учетом этого проектным заданием предусматривалось развитие железнодорожного транспорта, который должен был связать отдельные площадки комбината с основной базой. С этой целью в 1962 году было закончено сооружение узкоколейки от Балкашинского месторождения до станции Бараккуль с перегрузочной базой на станции Атбасар-2. На площадках Заозерного и Ишимского месторождений было запланировано строительство железнодорожных путей широкой колеи, одной ветки до ст. Ерментау, второй — до ст. Есиль. В 1964 году завершилось сооружение стальной магистрали Ерментау-Айсары. Для скоростной доставки людей из города к месту работы, а также транспортировки грузов для строительства Степногорска, сырья на ГМЗ, в течение 1961-1965 годов была построена подъездная железная дорога Промплошадка-Степногорск и Промплощадка-Заводская. Кстати говоря, пассажирский состав, курсировавший по этим маршрутам, в просторечье

окрестили «Матаней» (или «Мотаней» — я даже не знаю, как правильно пишется это слово, может, оно произошло от слова «мотать», «мотаться»?) В июне 1964 года директором ЦГХК был подписан приказ об организации на базе имевшихся при рудоуправлениях участков железнодорожных цехов в целях осуществления технологических внутрикарьерных и внешних перевозок. Их руководителями были назначены Н.Т. Юферов и Г.И. Грибов. Разработка карьера требовала транспортировки возрастающих объемов горной массы. Ежедневно в смене были задействованы от 9 до 12 «вертушек», состоявших из пяти, а потом, с увеличением сцепного веса электровозов, — шести думпкаров. Труд локомотивных бригад электровозов А.Н. Лиходумова, И.Р. Кербера, А.И. Вострикова, Л.И. Зубкова, А.С. Жарова, Ф.С. Шарыгина, В.Л. Реута, И.А. Перковского, Ф.Я. Хусаинова можно назвать героическим. Высокий профессионализм показывали путейцы внутрикарьерного транспорта, успевавшие за смену переуложить один километр путевой решетки. Это С.В. Усович, М.П. Кожин, В.И. Мелещенко, А.С. Хабаров, В.А. Мишуков, А.Г. Харченко, Г. Александров, И.И. Куимов, А.Я. Моторин. Монтируя контактную сеть, не отставали от путейцев электромонтеры В.М. Хощенко, Е. Кислицын, А.Ж. Таран. Руководили ответственным участком карьерного транспорта Ю.Д. Рудометкин, А.В. Лебединцев, Ю.А. Тосенко, Е.И. Староверов, В.Г. Пасько, Н.С. Маринич и другие замечательные организаторы. Своевременный ремонт подвижного состава и думпкаров проводили специалисты депо Е.Н. Извеков, А.А. Пахомов, Ю.П. Удовик, Ю.С. Поляков, В.А. Бухарин, В.И. Авдеев, А.В. Шихалев, А.В. Марченко, В.П. Гребенюк, В.С. Щенников, А.Г. Гулевский. В 1972 году цехи внутренних и внешних перевозок были объединены в цех железнодорожных перевозок. Возглавил его Н.И. Ситниченко, начавший трудовой путь на карьере №4 в 1964 году начальником службы движения ЖДЦ, а затем работавший гл. инженером цеха. За короткий срок ЦЖДП сформировался в солидное промышленное предприятие. Наряду с внутрикарьерным транспортом особую важность приобрели внешние перевозки. Возросло значение станции Аксу. Сюда поступали сырье и реагенты для предприятий, отсюда вывозилась произведенная в Степногорске продукция. По стальным путям шел поток материалов для промышленного и гражданского строительства, товаров и продуктов питания для растущего города. Возрастали и объемы пассажирских перевозок. В связи с этим значительно выросли потребности в подвижном составе, расширении и совершенствовании ремонтной базы. Специалисты-ремонтники под руководством начальника службы движения А.В. Лебединцева приспосабливали и совершенствовали имеющееся оборудование, осваивали новые виды ремонтов и в условиях депо выполняли такие сложные работы, которые под силу только специализированным заводам МПС. Со временем транспорт модернизировался, росла квалификация обслуживающего персонала. В 1972 году подъездные пути уже достигли

протяженности в 150 километров и были оснащены на уровне магистральных линий МПС. Для организации движения мощного потока вагонов и грузов требовались самые современные устройства СЦВ, связи, энергетики. Под руководством Ю.С. Мочалова, С.И. Павловича службой собственными силами были уложены десятки километров кабеля. А.Н. Лымарь, А.И. Бронников, В.И. Мартемьянов и другие специалисты смонтировали оборудование автоматики. Большие пуско-наладочные работы выполнили энергетики и контактники предприятия. С 1983 года после реконструкции путевого хозяйства и систем автоматизированного управления движением в эксплуатацию были введены пассажирские электропоезда, что дало возможность значительно увеличить объемы перевозок. Техническое содержание железнодорожных путей на высоком уровне — прерогатива службы, которую возглавлял Н.К. Филимонюк. Авторитет в коллективе завоевали специалисты-путейцы И.А. Бикинеев, Ю.А. Тосенко, В.Ю. Скнарин. Службой движения в разные годы руководили А.С. Канатчиков, Н.В. Кузнецов, В.Ф. Матрос, Ф.Э. Малец, Ю.Б. Фесенко. Успешно организовывал работу на участках погрузки и выгрузки грузов всех предприятий города круглосуточно работающий диспетчерский состав службы. Это, прежде всего, В.И. Шиколенко, Р.П. Марчук, Л.И. Царева, Ю.А. Аверков, Н.Н. Горох. В 1990 году управление железнодорожного транспорта возглавил Иван Михайлович Елфимов. И ныне железнодорожники полностью справляются с возложенными на них задачами, обеспечивая успешную и надежную работу стальных магистралей.

«Алло вас слушают...» Средства связи — своеобразная нервная система в организме любого промышленного комплекса, в жизнедеятельности каждого населенного пункта. Телефонная связь комбината ведет свою историю с 1956 года, когда в тесной комнатке производственного помещения, приспособленной для этих целей, был установлен ручной коммутатор малой емкости. Абонентская сеть создавалась не по проекту, линии были в основном временные, специалистов своего дела тоже не было. И развитие средств связи происходило вместе со становлением комбината. К 1960 году в здании рудоуправления №2 были смонтированы три ручных коммутатора. Постепенно формировался и коллектив связистов. Именно в тот период начинали работать телефонистками ветераны цеха Е.Ф. Ковалева, Н.М. Матанцева, В.Т. Журба, М.С. Купина, М.М. Дмитриенко, в положенное время ушедшие на заслуженный отдых. В 1963 году на промплощадке была смонтирована первая автоматическая телефонная станция на 500 номеров. Она обеспечивала связью все

промышленные объекты комбината, строительные организации и население поселка Заводской. 10 марта 1965 года в структуре ЦГХК был создан цех связи, а его первым руководителем стал В.И. Викулов. К этому времени в Степногорске — в помещении учкомбината были установлены три ручных коммутатора, которые, разумеется, не могли обеспечить телефонной связью нужды развивающегося города. И вот в 1966 году было принято решение смонтировать АТС на 800 номеров. Не было ни проекта, ни квалифицированных кадров, когда-либо выполнявших монтаж такой сложной установки. Однако взявшиеся за это дело молодые энтузиасты всей душой стремились овладеть монтажным мастерством. Руководила процессом сборки АТС Л.С. Тележинская. Особенно отличились на монтаже станции М.П. Турышева, Н.Г. Третьякова, Л.Г. Янкова. В небывало короткие сроки АТС была сдана в эксплуатацию: в конце ноября началась реконструкция помещения автовокзала, а уже 16 февраля 1967 года станция декадно-шаговой системы была включена в работу. В 1972 году она была демонтирована и переведена в здание гостиницы «Степногорск» где тогда разместился городской узел связи. В 1968 году начальником цеха связи стал Н.И. Петров, проработавший в этой должности целых двадцать лет до ухода на пенсию. К тому времени началось строительство нового Дома связи. Проектом в нем предусматривалась АТС на две тысячи номеров. Работы по монтажу АТС и линейного хозяйства возглавили заместитель начальника цеха В.Г. Скляров, старший мастер В.И. Третьяков. Монтаж линейно-кабельного хозяйства и новой АТС проводился под непосредственным руководством начальника участка И.П. Алебастрова и старшего мастера А.М. Землянухина. В цех пришло много молодежи, которая с интересом постигала секреты профессии, училась у опытных специалистов вести монтаж, наладку оборудования и эксплуатировать станцию. Это, прежде всего, хорошо зарекомендовавшие себя Д. Порываева, Т.В. Ломова, Г.П. Васильева. В феврале 1971 года новая АТС на 1200 номеров вступила в строй. В следующем году в здании управления ГМЗ была смонтирована, своими силами, АТС на тысячу номеров для поселка Заводской, поскольку прежняя станция на 500 номеров уже не могла обеспечить возросшие объемы. Старшим мастером, а затем начальником участка в поселке работал В.И. Нехорошев. На смену декадно-шаговым АТС пришли координатные станции. Первая из них была смонтирована в 1981 году. Этим занимались квалифицированные специалисты Н.Г. Третьякова, В.И. Пермяков, В.Г. Юрьевских, Л.Г. Журавлева. В 1984 году в связи со строительством больничного комплекса возникла необходимость не только в монтаже новой АТС, но и диктофонного центра и промышленного телевидения. Вместе с группой московских специалистов в сборке и наладке станции принимали активное участие Н.М. Тимченко, Т.Д. Шуклина, В.Г. Юрьевских. Постепенно в цехе связи сформировалась бригада

специалистов по монтажу и наладке координатных станций. Ею были пущены в эксплуатацию АТС профилактория «Орбита», РМЗ, ОЭС, торгового центра «Сибирь». В 1986 году в строй действующих вошла координатная АТС на пять тысяч номеров. В следующем году решением Министерства связи республики телефонная связь общего пользования в г.Степногорске с баланса ЦГХК была передана городскому узлу связи. В 1988 году ушедшего на заслуженный отдых Н.И.Петрова сменил в должности начальника цеха В.В.Жигалов, тоже внесший немалый вклад в развитие службы связи. В том же году была введена самая современная на тот период квазиэлектронная АТС «Квант», которая стала предоставлять абонентам дополнительные виды обслуживания — сокращенный набор номера, передачу вызова, экстренную связь и т.д. Первыми специалистами, освоившими новую станцию, были В.В. Жигалов и Л.М. Фиргер. В связи с ее вводом повысились требования к линиям связи. Между городом и промплощадкой устанавливалась соответствующая аппаратура уплотнения различных модификаций. Вместе с ростом емкостей АТС бурно развивалось линейное хозяйство цеха связи. На этом участке отлично работали старший мастер В.Г. Емельянов, бригадир кабельщиков Т.Т. Чепленко, кабельщики-спайщики Н.Г. Бахметьев, Ф.В. Зырянов и другие. В последние годы служба связи СГХК, оснащенная новейшими спутниковыми системами, занимается заменой морально и физически устаревшего оборудования на самое современное, с учетом компьютеризации и вхождением в Интернет. И в заключение необходимо дополнительно назвать тех, кто многое сделал для развития службы связи комбината. Это М.П. Колтышева, А.А. Кобзарь, Е.П. Красавцева, В.И. Леонович, А.Г. Морозова, А.В. Давыдов, В.Т. Рыбакова, Л.М. Морозова, Т.В. Зырянова, Л.Г. Сартакова, В.П. Тащеева, Л.В. Калугина, Л.Д. Халилова, Т.Н. Мусиенко, М.В. Ильницкий, Ю.Ю. Соловьев, Н.А. Плехов, В.В. Горбач, А.С. Катков, Ю.А. Кузьминов. Эти люди достойны похвалы и уважения.

То, без чего не обойтись В период своего подъема и наивысшего рассвета ЦГХК был, если так можно выразиться, крупнейшим и богатым автономным образованием. В его обширную систему входили не только производственные подразделения, объекты и вспомогательные службы. Он имел всеобъемлющую инфраструктуру, позволявшую всесторонне обеспечивать его плодотворную деятельность. В составе комбината были торговля и здравоохранение, жилищно-коммунальное хозяйство и детские дошкольные учреждения, пожарные части и горноспасательные отряды. Кроме того, являясь градообразующим предприятием, ЦГХК держал на своем попечении весь Степногорск, был фактическим хозяином города. Долгое время жизнь Степногорска строилась по регламенту, определенному комбинатом. Например, в прежние годы даже поздравительные телеграммы от вышестоящих инстанций к каким-либо праздникам или событиям поставлялись прежде всего директору ЦГХК, а лишь затем первому секретарю горкома партии и председателю горисполкома. Более того, прежде чем делать какую-то кадровую перестановку в той же партийной или советской структуре, руководители области интересовались мнением руководства комбината. И все же, как бы то ни было, но система Минсредмаша, при всех ее изъянах и издержках, вовсе не представляла из себя этакого монстра. Без преувеличения можно сказать, что она выпестовала особую категорию людей с очень высоким образовательным и профессиональным уровнем и жесткой самодисциплиной. Это были решительные и волевые личности, проявлявшие свои незаурядные качества и способности на порученных им участках работы, подчас не очень заметных со стороны, находившихся вроде бы не на виду, но требовавших ответственного отношения к делу. Это как раз и является тем, без чего не мог обойтись ни сам комбинат, ни город. Об этом и пойдет речь в данной главе.

*** Механическая служба. Формировалась она в сложных условиях одновременно со строительством и освоением горных предприятий при постоянном увеличении и темпов строительства, и объемов добычи сырья. В приспосабливаемых или временных помещениях создавались первые участки по монтажу и ремонту горно-шахтного оборудования: подъемных машин, буровых станков, карьерных экскаваторов, компрессорных установок, обменных комплексов. И обслуживанием, профилактикой, ремонтом и содержанием в надлежащем порядке огромного количества этой техники — от простейших устройств до высокомеханизированных, с автоматизированными системами управлениями агрегатов, занимались, как говорится, мастера на все руки, настоящие умельцы из механической службы комбината. Эти скромные люди работали с полной самоотдачей, понимая,

что от их трудового вклада зависит четкий ритм производственной деятельности всех ведущих подразделений ЦГХК.

*** Снабжение. В плановом хозяйстве, когда все материальные ресурсы строго учитывались и распределялись по разнарядкам свыше, немаловажное место принадлежало системе материально-технического снабжения. Разумеется, и в жизнедеятельности ЦГХК службе материального обеспечения придавалось серьезное значение. Как уже отмечалось, строительство промышленных объектов, поселков и самого Степногорска начиналось на «голом» месте. И снабженцам, особенно в начальный период, чтобы обеспечить стройки всем необходимым, приходилось очень и очень нелегко — в условиях бездорожья, отсутствия своего транспорта. К этому следует добавить суровые и снежные зимы. Не было складов для хранения, механизмов для разгрузки поступающих грузов. А строились объекты комбината ударными темпами. И сбои в поставках оборудования и материалов прямо влияли на ход строительства и ввод предприятий в эксплуатацию. И хотя в Средмаше поставка материалов и оборудования была на должном уровне, от снабженцев требовались значительные усилия, организованность и находчивость, чтобы с железнодорожных станций доставить по назначению многие тысячи единиц материально-технических ценностей. Вместе с комбинатом развивалась, расширялась и служба материального обеспечения: обзавелась современной центральной базой разгрузки и хранения материалов и оборудования, располагавшей девятнадцатью вместительными складами. Уместно вспомнить и назвать тех, кто своим трудом обеспечивал бесперебойную работу службы снабжения. Это А.П. Шипицын, А.С. Белозеров, В.Н. Куликов, В.К. Скворцов, Е.Н. Светличная, Г.Е. Шитов, Г.Я. Васильев, Э.Х. Викинеева, В.В. Перминов, В.А. Чернов, А.И. Раенко, П.П. Пасько, И.И. Лопухова, К.И. Евстафьева, М.Я. Петин, Н.А. Мащенко, В.Н. Акифьева — прошедшая путь от простого товароведа до руководителя службы материально-технического снабжения.

*** Экономическая служба. Успешная производственная деятельность любого предприятия в немалой степени зависит от финансового обеспечения. А деньги, как справедливо говорится в народе, любят счет. И занимаются этой важной деятельностью на комбинате специально предназначенные для таких целей отделы: финансовый, плановый и т.д. в соответствии со своими функциями. Первым руководителем планового отдела ЦГХК был Виктор Саввич Рыбаков. В 1961 году начальником отдела был назначен Георгий Федорович Самохвалов, в 1964 году его сменил Василий Павлович Заусайлов.

В начале семидесятых годов в ЦГКХ была организована центральная бухгалтерия с мощным на тот период информационно-вычислительным центром. Создавал ее М.П. Зяблицкий, тщательно подбиравший кадры и сформировавший крепкое бухгалтерское ядро. Это Н.А. Шмагина, Т.Т. Лузенина, З.Д. Химченко, В.Г. Сафина, Л.А. Чепленко, Т.Ф. Колдунова, Л.К. Гончарова, Г.И. Сидорова, Л.С. Самарина, В. Губа, А.А. Кривоносова, Р.Е. Ломова, В.С. Щербакова, Е.В. Рыжих, Л.И. Ершова, Л.И. Бендик, Н.Д. Самородова, А.В. Белецкая. Со временем жизнь вносила коррективы в работу бухгалтерской службы. Улучшалась техническая оснащенность. В обработке информации перфорационные машины заменялись персональными компьютерами. Много сил и энергии эффективной работе комбината отдавали экономисты планового отдела. В их числе Людмила Семеновна Еремина, долгое время работавшая заместителем начальника отдела, Александра Васильевна Воронова, Татьяна Павловна Гапонова, Татьяна Павловна Перекрестова. Немало лет специалистами и руководителями экономических служб подразделений работали Вера Семеновна Судак, Станислав Илларионович Абедин, Надежда Георгиевна Жаркова, Татьяна Михайловна Тарасова, Нина Николаевна Валова, Майя Израилевна Чернова, Римма Михайловна Романенко, Валентина Андреевна Яковлева. Большая работа по совершенствованию форм организации и оплаты труда проделана отделом труда и заработной платы, который многие годы возглавлялся Федором Николаевичем Петуховым. В девяностые годы была создана единая экономическая служба ЦГХК, руководить которой стала Т.Г. Зиновьева. В нее вошли плановый и финансовый отделы, бухгалтерия и отдел труда и заработной платы. Следует назвать опытных специалистов, составивших костяк службы, О.А. Захарову, В.Ф. Рягину, Л.Ф. Афанасьеву, О.Ю. Первушину, В.С. Черевач, В.А. Пальчу-нова, а также молодых перспективных работников З.Н. Назарову, Н.П. Быкову, А.Г. Нурмагамбетову, Н.А. Скрягину, Т.А. Зам, В.В. Есину.

*** Жилищно-коммунальное хозяйство. История ЦГХК не будет полной, если не рассказать о такой специфической и в прямом смысле жизненно важной службе, как жилищно-коммунальное управление. Началом биографии этого подразделения в системе комбината стал 1960-й год, когда из состава жилищно-коммунального отдела рудоуправления №2 была выделена группа по обслуживанию жилья из трех человек. Возглавила ее Антонина Яковлевна Шкарина. В 1963 году эту группу перевели из поселка Заводской в будущий Степногорск, где первые шесть брусчатых деревянных домов не были оборудованы ни водопроводом, ни канализацией и отапливались так называемыми печами Сущевского. В том же году приступили к реконструкции этих домов, чтобы создать в них более или менее сносные условия для проживания работников комбината. Квартиры оснащались системами канализации и водоснабжения, а для их обслуживания были

организованы электромастерская и сантехническая служба, первыми руководителями которой были Н.Н. Вовк и Г.Г. Штанев. Кстати, Геннадий Георгиевич Штанев начинал свой трудовой путь в коммунальном хозяйстве сварщиком, впоследствии был начальником цеха тепловодоснабжения и канализации (ТВСиК), а затем стал заместителем директора производственного объединения общественно-коммунального хозяйства города. В 1965 году группа обслуживающего персонала увеличилась до девяти человек и была преобразована в жилищно-коммунальный отдел. Начальником ЖКО был назначен Александр Иванович Раенко, возглавлявший эту службу до 1984 года и много сделанный для становления и развития этого большого и сложного хозяйства, укрепления коллектива. В 1969 году отдел получил статус управления и стал самостоятельным структурным подразделением комбината. Семидесятые-восьмидесятые годы явились периодом развития и укрепления всех служб ЖКУ. В 1963 году был организован ремонтно-строительный участок, руководить которым поручили А.В. Базуеву. В дружном коллективе коммунальщиков особенно отличились плотник Я.Г. Циммерман, награжденный медалью «За трудовое отличие», и маляр А.Ф. Басуева, удостоенная медали «За трудовую доблесть». Одним из первых в системе жилищно-коммунального хозяйства был создан электроцех. Его начальником тогда стала инженер Л.С.Исакова. Лилию Савельевну уважительно называли первой леди электроцеха. Мастером начинал свой трудовой путь в этом коллективе Г.Г. Шнайдер, работавший затем главным энергетиком и главным инженером управления. С момента возникновения Степногорска серьезное значение всегда придавалось озеленению города. Уже в 1965 году был создан цех озеленения, который впоследствии возглавляла М.Н. Меньшикова, потом им стал руководить высококвалифицированный специалист этого дела В.П. Платонов. Затем главным озеленителем города по праву стали называть А.Д. Платонову. В 1965 году начиналась и славная биография коллектива газовой службы во главе с мастером А.И. Шутовым. С 1967 года коллектив этого цеха многие годы возглавлял Г.И. Кудинов. В 1993 году комбинат передал основное жилье в ведение городской администрации, решением которой было создано ГКП «Услуга». Это предприятие, пройдя различные реорганизации, существует и поныне, но под другим названием. Заботы о жилье перешли к кооперативам собственников квартир, а вот благоустройством города по-прежнему занимается «Горкоммунхоз». Руководит им бывший комбинатовец В.Н. Борисеев. После передачи жилого фонда городу вместо жилищно-коммунального управления в системе комбината 6 января 1994 года возникла новая структурная единица — жилищно-коммунальный отдел. Возглавил его Т.С. Вильгельм. В ЖКО тогда вошли все детские сады, профилакторий «Орбита»,

молодежные и семейные общежития, гостиницы «Восход», и другие объекты, остававшиеся на балансе горно-химического комбината. (Ныне жилищно-коммунальной службы в комбинате нет). Но практически с самого начала в ее составе находилось подразделение, которое можно назвать особым — это ДДУ (то есть детские дошкольные учреждения). В свое время ЦГХК построил пятнадцать детских садов. Все они отличались своеобразным архитектурным и художественным оформлением, удобствами и почти домашним уютом, располагали хорошими физкультурными залами, а некоторые из них даже плавательными бассейнами. Долгое время ДДУ руководила Тамара Петровна Кононенко. Затем ДДУ возглавляла А.Г. Рогачева. На этом благородном поприще самозабвенно трудились педагоги-воспитатели юного поколения В.Ф. Петрова, В.Г. Дудкина, Л.Я. Очкан, В.К. Хайруллина, В.И. Петина, Л.Г. Пчелинцева, А.К. Соколовская, Н.Ф. Токаревских, А.Я. Чеснокова, Т.А. Степина, Н.Н. Федорова, Н.Я. Долгирева, Н.А. Захарова, а также Е.К. Каплунова, М.Д. Курбатова, К.Л. Сафронова, Г.А. Ялунина, З.А. Макарова, О.П. Попова, А.А. Мадиярова и другие. Именно эти люди отдавали детям душу, относились к ним с теплотой и любовью, применяли все новое, прогрессивное в методике, постоянно повышая свой образовательный уровень. Светлой строкой в биографию ЦГХК вошел санаторий-профилакторий «Орбита». Первых пациентов он принял 14 ноября 1977 года и был оснащен мощной лечебной базой. А в ноябре 1988 года вступила в действие вторая очередь профилактория. В «Орбите» работники комбината не только поправляли свое здоровье, но и активно отдыхали. К их услугам были бассейн, сауна, библиотека, бильярдная, танцевальный и кинозалы. Руководила санаторием-профилакторием на последнем этапе его деятельности Екатерина Ивановна Булатова. Санаторий-профилакторий служил здоровью степногорцев около двадцати лет. И, если так можно выразиться, через орбиту «Орбиты» за этот период прошли многие тысячи людей самых разных профессий. К сожалению, в середине девяностых годов санаторий-профилакторий вышел из состава комбината и потом, что называется, «сошел с орбиты». Но в программе перспективного развития ЦГХК одним из пунктов значится воссоздание аналогичного лечебного учреждения, надобность в котором, конечно же, есть.

*** Медицинское обслуживание. Тему здравоохранения необходимо не только продолжить, но и значительно расширить. Может быть, в силу специфики ЦГХК, но здоровью тружеников комбината и всех степногорцев всегда уделялось самое серьезное внимание, о нем проявляли постоянную заботу. В августе 1956 года Четвертое управление Министерства здравоохранения СССР (а это управление было особым ведомством, курировавшим медицину

в системе Минсредмаша) приняло решение: «Организовать в районе новостройки города Щучинска Кокчетавской области Казахской ССР медсанчасть №104 для медицинского обслуживания рабочих строящегося комбината». Базой организовавшегося тогда нового учреждения здравоохранения стали два небольших приспособленных помещения барачного типа в пос. Шантобе, где был развернут стационар на 20 коек общего профиля и четырьмя врачами велся амбулаторный прием населения. В 1958 роду управление медсанчасти №104 было переведено из города Щучинска в поселок Макинск-2 (ныне поселок Заводской), где формируется второе лечебное учреждение — медсанчасть №2. До 1960 года в МСЧ №104 прибыл значительный отряд молодых специалистов, которым предстояло решать сложные вопросы организации специализированной медицинской помощи, впоследствии они стали ведущими специалистами и организаторами здравоохранения. Первым начальником медико-санитарного отдела №104 в 1964-1970 годах был Марк Давыдович Лейман. При нем в 1966 году открыт главный корпус медсанчасти №5 со стационаром на 240 коек в Степногорске (впоследствии поликлиника для взрослых). К 1970 году коечный фонд в медсанотделе составлял 670 единиц, мощность поликлиники составляла 1200 посещений в смену. В следующее десятилетие продолжалось дальнейшее развитие медицинской службы. Так, в 1980 году коечный фонд медсанотдела увеличился в полтора раза, численность врачей и медицинских сестер возросла в 1,6 раза. В 1970-1981 годах деятельность медико-санитарного отдела №104 возглавлял Иван Иванович Пестриков, внесший большой вклад в развитие материальной базы и совершенствование медицинской помощи в г. Степногорске и поселках. В годы одиннадцатой пятилетки материальная база лечебных учреждений продолжала укрепляться. Объем амбулаторно-поликлинической помощи в 1985 году увеличился в 54 раза по сравнению с 1960 годом. Дальнейшее развитие получила профилактическая направленность в деятельности лечебных учреждений. Особое внимание уделяется цеховой и участковой службам. С вводом в эксплуатацию в 1984 году новой многопрофильной больницы на 600 коек значительно повысились качество и культура медицинского обслуживания населения города Степногорска. В 1994 году Центральная медико-санитарная часть объединяла 7 самостоятельных медсанчастей с общим больничным фондом 1505 коек и мощностью амбулаторно-поликлинических учреждений в 3600 посещений в смену с широко развитыми службами поликлиники, диспансеров, специализированных отделений, санитарно-эпидемиологических станций, аптек, здравпунктов.

Лечебные учреждения ЦМСЧ были оснащены современной техникой и медицинским оборудованием. Достаточно вспомнить компьютерный томограф, купленный за счет средств ЦГХК и работающий по сей день. В ту пору в республике таких аппаратов было всего несколько. С 1985 года в управлении деятельностью стационаров стали использоваться ЭВМ. К середине девяностых годов в ЦСМЧ работало полторы тысячи человек. С большой теплотой и грустью вспоминал коллектив отделения реанимации бывшего своего заведующего, впоследствии работавшего заместителем начальника ЦМСЧ, прекрасного человека и высококвалифицированного врача Евгения Васильевича Путинцева. Спасший немало человеческих жизней, доктор Путинцев внезапно, скоропостижно скончался. Кроме названных выше Леймана и Пестрикова медсанотделом №104 в разное время руководили Егарев и Гамалеев. К сожалению, тяжелый экономический кризис девяностых годов негативно отразился и на здравоохранении. За пределы города уехали почти все, кто создавал славу степногорских медиков. Из старой гвардии остались только хирург-травматолог К.К. Махатов, уролог Н.П. Гаврилов, кардиолог Т.Б. Горбунова, гинеколог В.П. Боярский, педиатр В.П. Леонов, реаниматолог Н.Н. Доричева и еще несколько человек. Очень жаль, ведь медсанотдел-104 был укомплектован лучшим в регионе медицинским персоналом.

*** Противопожарная служба. На страже здоровья и жизни тружеников комбината стояли не только медицинские работники. Об этом, как и о сохранности материальных ценностей ЦГХК, с самого начало заботились люди в форме — раньше военной, а ныне — камуфляжной. Это — пожарные. В городе действовал ОВПО — отдельный военизированный пожарный отряд. Первым его командиром был прекрасный организатор и знаток своего дела подполковник внутренней службы Анатолий Васильевич Забалдаев. В состав отряда входило пять ВПЧ (военизированных пожарных частей) и ВПЧ в г. Степногорске. Старожилы города и ветераны ГМЗ помнят страшный пожар на предприятии, когда только храбрость, самоотверженность и высокий профессионализм пожарных спасли завод и десятки человеческих жизней. Впоследствии ОВПО возглавлял Герштейн, которого сменил П.Н. Рябой — последний в должности командира отряда. СВПО был расформирован. Ныне в системе комбината существует ОВПАСС — объектовая военизированная противопожарная и аварийно-спасательная служба, руководит которой Р.Р. Ахметзянов. Задачи ее остаются прежними — охрана жизни людей и материальных ценностей.

***

Полиграфия. Может быть, не очень заметное, но особое место в структуре ЦГХК занимала типография. Официальная дата ее рождения — 13 февраля 1965 года. Однако история этого полиграфического предприятия начинается

с 1963 года — тогда при Степногорском управлении строительства был создан типографский участок, в штате которого значилось пять человек: начальник А.А. Доценко, наборщица М.В. Климова, два переплетчика и печатник (из числа военнослужащих). Мария Васильевна Климова впоследствии вспоминала: «Поначалу мы выпускали в основном бланки документации. И первым документом, отпечатанным нами, был путевой лист автохозяйства». Вышло так, что он стал, образно выражаясь, путевкой в жизнь. В 1965 году типография вошла в систему комбината и стала самостоятельным подразделением. В 1971 году ее начальником был назначен И.И. Евсин, которого вспоминают как рачительного и требовательного руководителя. В последующие несколько лет было приобретено новое полиграфическое оборудование, создана ремонтная база. С появлением новой техники изменилась технология производства, значительно вырос валовой выпуск печатной продукции, улучшилось ее качество. Однако по-прежнему узким местом оставалась недостаточная производственная площадь, желали лучшего условия труда работающих. И в 1974 году руководство ЦГХК приняло решение о строительстве в Степногорске новой типографии. 26 июля 1978 года здание было принято в эксплуатацию. Коллектив типографии, в котором уже было тридцать человек, отпраздновал новоселе и стал расширять ассортимент выпускаемой продукции. С сентября 1982 года на базе типографии стала печататься первая степногорская газета «Казахстанский подшипник» (до этого в городе из-за его специфики печатных средств массовой информации не было). 4 января 1991 года вышел в свет первый номер городской газеты «Семь дней», быстро завоевавший популярность среди жителей Степногорска. Впоследствии стала выходить ежемесячная газета для детей «Кайнар-Родни». Появились и другие издания. Все они печатались в типографии комбината. В девяностые годы коллектив полиграфистов возглавляла Т.Н. Горохова, которая прошла путь от наборщицы, затем мастера до руководителя этого предприятия. Большой вклад в слаженную работу типографии внесли ветераны труда З.И. Ортынская-Гришина, М.А. Харина, В.М. Наливайко, М.А. Кашинская, Г.Д. Барышева, В.Я. Саркисена, В.С. Абащева, Л.И. Щербаха и многие другие. Экономический кризис того периода не обошел стороной и типографию. Сократилось количество работающих, но оставшийся коллектив сумел приспособиться к новым условиям. Кстати, брошюру «Истрия Целинного горно-химического комбината», выпущенную в 1996 году к 40-летию ЦГХК, изготовили наборщики Л.Ф. Пелих, М.В. Климова, корректор М.А. Кашинская, печатник В.М. Наливайко и ответственный за выпуск Н.В. Кот. Ныне типографии в структуре СГХК нет.

На страже интересов простых людей Биография ЦГХК — это не только крупные объекты, промышленное производство, выпуск разнообразной продукции. Это, прежде всего, люди. Тысячи тружеников писали славную историю комбината. А их интересы представляла и защищала профсоюзная организация, являвшаяся мощной и влиятельной силой, неотъемлемой органичной частью всего огромного коллектива, его консолидирующей основой. Постановлением ЦК профсоюза от 11 октября 1961 года в целях профобслуживания рабочих и служащих п/я №6 (ЦГХК) и п/я №35 (СУС) был создан групповой комитет профсоюза №125, объединивший первые первичные профсоюзные организации п/я №8 (РУ-1), п/я №10 (РУ-2), МСЧ, ОРСа. На состоявшейся в январе 1962 года конференции был избран президиум групкома профсоюза №125, председателем которого стал Ю.И. Карнаух, а его заместителем — Н.П. Шкарин. Групповой комитет провел большую организаторскую работу по созданию и укреплению первичных организаций во всех подразделениях комбината. Под руководством Ю.И. Карнауха создавались профильные комиссии при групкоме-125, рудничные, местные комитеты на всех объектах. Был создан также центральный совет ДСО. С мая 1963 года по декабрь 1964-го председателем группового комитета работал Е.Д. Бурыгин, а заместителем снова был избран Н.П. Шкарин. В работе профсоюзных пленумов и активов принимали участие директор п/я №6 С.А. Смирнов, начальник п/я №35 В.А. Белявский. Постоянную помощь групкому оказывал ЦК профсоюза. Его председатель А.Н. Калистов неоднократно участвовал в проведении профсоюзных конференций и активов. С 1964 по 1969 год групкомом руководил П.А. Райский, а его заместителем был П.Н.Пильник. В этот период продолжалось организационное укрепление первичных профсоюзных организаций, к ним добавлялись новые. В январе 1971 года из состава групкома была выведена профсоюзная организация СУСа, получившая статус самостоятельной под названием постройком №145. С 1969 по 1973 год групком возглавлялся П.Н. Пильником, а его заместителем работал А.Г. Грицун, который затем был избран председателем и руководил групкомом десять лет. Его заместителем являлся В.Н. Купченко. В это время была пересмотрена структура групкома и первичных организаций, созданы профсоюзные группы, ставшие подлинными организаторами профсоюзной работы непосредственно в бригадах и сменах. Большое внимание уделяется работе с профсоюзным активом, его обучению на местах, налаживаются тесные связи групкома с Центральным комитетом профсоюза работников среднего машиностроения, работники ЦГХК избираются в его состав.

Важное значение придавалось подготовке профсоюзных кадров, которые ежегодно обучались на курсах ЦК профсоюза. Появились в ЦГХК и специалисты по профработе, получившие образование в Высшей школе профдвижения при ВЦСПС. Это В.А. Рензяев, Е.Д. Жохов, В.А. Пальчунов, А.В. Староверов, Г.Н. Кузьмин. С 1970 года значительно увеличивается сеть профсоюзных организаций комбината. При групкоме создается совет по физкультуре и спорту, поскольку именно групком-125 фактически держал руку на пульсе спортивной жизни города. Так, еще в 1968 году под руководством групкома в Степногорске была проведена первая спартакиада, в которой участвовали спортсмены подразделений комбината и СУСа. Футбольная команда «Химик», которую финансировал групком, неоднократно становилась чемпионом Казахстана, выступала во второй лиге чемпионата страны (тренер Ю.И. Коровин). Неоценимый вклад в развитие спорта в городе внесли бывшие председатели групсовета при групкоме Г.Н. Кощенец, К.К. Шехирев, Н.Н. Жильцов. С 1965 года тренером по волейболу работал Е.П. Лавкин, воспитавший олимпийскую чемпионку О. Кривошееву, мастера спорта международного класса Г. Мячину и других талантливых спортсменок. Мощный импульс спортивная жизнь города получила в 1973 году, когда в Степногорске были построены стадион «Химик» и Дворец спорта. На открытии стадиона команда «Химик» провела матч со сборной ветеранов советского футбола. В дальнейшем на стадионе по праздничным датам и в связи с другими памятными событиями в жизни города проходили перед зрителями массовые выступления спортсменов. Регулярно проводились массовые состязания по легкой атлетике, футболу, хоккею. При Дворце спорта была создана детско-юношеская спортивная школа, которую возглавляла О.П. Ващенко. Самое большое количество мастеров спорта — около тридцати человек подготовлено в секции тяжелой атлетики. Неоспоримая заслуга группового совета по физкультуре и спорту при групкоме-125 в подготовке и воспитании замечательной плеяды тренеров и спортсменов, ставших не только гордостью города и области, но и всей республики. Учреждения культуры в Степногорске и рабочих поселках также находились в ведении групкома профсоюза, им и финансировались. В 1964 году был сдан в эксплуатацию кинотеатр (директор Н.И. Федосеева), ставший первым очагом культуры в молодом городе. В 1968 году распахнул свои двери для посетителей прекрасный многофункциональный клуб «Октябрь», директором которого был А.И. Вольский. В 1973 году драматическому кружку этого клуба было присвоено звание народного. Руководила этим талантливым самодеятельным коллективом А.И. Черепанова. Благодаря ее высокому профессионализму драматический кружок становился лауреатом 1-го всесоюзного фестиваля

самодеятельного творчества трудящихся, лауреатом всесоюзного смотра и награжден дипломом правления Союза писателей СССР. 29 мая 1976 году не только в жизни комбината и групкома профсоюза, но и всего Степногорска произошло знаменательное событие — торжественное открытие Дворца культуры ЦГХК «Горняк». И вот уже тридцать лет это уникальное здание украшает город. Выступать в нем я всегда считал для себя большой честью. Приятно было общаться с умными, великолепно подготовленными и одаренными разными талантами работниками этого подлинного храма культуры. С момента своего открытия Дворец культуры стал средоточием духовной жизни города. Немало коллективов художественной самодеятельности, действовавших при нем, получили почетное звание народных. Не случайно коллективу дворца за вклад в развитие культуры и высокое профессиональное мастерство было присвоено звание «Дворец культуры отличной работы», а его директор А.И. Вольский удостоился звания «Заслуженный работник культуры Казахской СССР». Важное место в культурной жизни города заняла библиотека групкома-125, получившая новое просторное помещение в едином комплексе с Дворцом культуры в 1979 году. Возглавляла коллектив этого учреждения О.И. Бегишева. В библиотеке оборудованы три больших отдела по обслуживанию читателей; абонемент, читальный зал, внестационарного обслуживания. Кроме того, при библиотеке действовали клубы по интересам, в том числе и любителей поэзии. Здесь я тоже часто и с большим удовольствием встречался с ценителями художественной литературы. Большую заботу групком проявлял о здоровье и отдыхе тружеников комбината. Аккумулируя в своей казне огромные финансовые средства, он значительную их часть направлял на бесплатное санаторно-курортное лечение, выделение путевок в дома отдыха, на развитие собственной базы оздоровления трудящихся. Работники ЦГКХ проводили свои отпуска на лучших курортах страны, а также охотно пользовались услугами профилактория «Орбита», о котором уже рассказывалось. С 1977 года в нем поправили свое здоровье около 60 тысяч рабочих и специалистов комбината. Не были обделены вниманием и дети работников ЦГХК. В 1976 году групком обзавелся великолепным пионерским лагерем санаторного типа «Мечта» в поселке Котырколь. Первым директором этой детской здравницы на 480 мест была Е.И. Лактионова. Немалый вклад в хозяйственное содержание «Мечты» внесли В.А. Вигандт, а впоследствии М.К. Шматков. За двадцать лет существования пионерского лагеря в нем отдохнули более сорока тысяч детей тружеников комбината. В ноябре 1985 года председателем групкома-125 был избран В.Н. Котович, а его заместителями стали В.А. Пальчунов и Л.Н. Вдовенкова. С начала девяностых годов в тяжелейшей ситуации, вызванной распадом СССР, оказался и групком комбината. Нарушилась связь с ЦК профсоюза работников атомной энергетики и промышленности. Из-за оттока квали- фицированных кадров из Степногорска резко уменьшился численный состав

профсоюзных организаций ЦГХК. А в результате реорганизации союзного ЦК профсоюза групком-125 был отпущен в «свободное плавание». В этой кризисной обстановке Валерий Николаевич Котович не растерялся. Он мужественно отстаивал интересы трудящихся, в начале 1992 года вместе с В.А. Пальчуновым провел большую работу по созданию профсоюза работников атомной энергетики и промышленности Республики Казахстан. И 20 мая 1992 года был проведен первый учредительный съезд ПРАЭП РК. С того времени групком комбината входит в систему этого республиканского профсоюза. В.Н. Котович сыграл значительную роль в борьбе коллектива ЦГХК за свои права, заслуженно завоевал широкий авторитет и уважение у степногорцев. И не случайно Валерий Николаевич впоследствии был избран депутатом Мажилиса Парламента Республики Казахстан. В 2004 году избиратели вновь оказали ему доверие, отдав на выборах свои голоса за его кандидатуру. Таким образом, В.Н. Котович, получив депутатский мандат на второй срок, по-прежнему представляет в парламенте нашего государства интересы коллектива СГХК и всех степногорцев, а также жителей ряда районов Акмолинской области. В настоящее время групком комбината возглавляет дипломированный специалист по профсоюзной работе Г.Н. Кузьмин. Групкому профсоюза исполнилось 45 лет. За этот длительный период в своей практической повседневной работе он всегда опирался на широкий круг профсоюзного актива и, прежде всего, на внештатные отделы и комиссии групкома, на первичные организации. Большой вклад в деятельность профсоюзных организаций внесли в свое время П.Н. Моложенко, Е.А. Безмельников, В.С. Пашин, В.В. Гущин, В.В. Судак, И.И. Лопухова, К.М. Попова, Г.Н. Тетерин, А.И. Мельник, З.В. Фролова, Л.С. Исакова, В.И. Гавриленко, Г.Г. Девятов, В.Г. Ператинский, В.М. Павлюк, В.Я. Репп, И.Г. Завьялов, М.И. Овсянкина, В.Г. Лысянский, В.В. Золотарев, Т.С. Вильгельм. Делегатами съездов профсоюзов СССР избирались Б.Г. Парамонов, В.А. Эрман. В течение многих лет в решении важнейших вопросов профсоюзной жизни участвовали В.П. Заскалько, В.В. Борисовский, С.Л. Чернышев, Л.А. Бояркина, Н.Я. Деревенскова, Е.С. Витковская, Л.В. Калинникова, Р.М. Шарапов, А.П. Симонов. Групком профсоюза и в новых условиях рыночной экономики своей главной задачей ставит совершенствование стиля и методов работы первичных организаций в трудовых коллективах. Одним словом, он достойно выполняет свое предназначение — верой и правдой служить делу защиты интересов трудящихся, заботиться о них.

Усилия утроить, чтоб отлично строить В предыдущих главах воссозданы наиболее памятные страницы истории Целинного горно-химического комбината, его крупнейших предприятий, различных подразделений и служб. Но о строительстве хотя и рассказывалось, однако не столь подробно. И прежде всего потому, что основной созидательной силой, соорудившей мощные производственные объекты и ЦГХК и поднявшей в степи этажи красивого города, было Степногорское управление строительства (СУС). Оно не входило в структуру комбината, являлось самостоятельной и довольно могучей по своему потенциалу организацией, но предназначенной для возведения важнейших объектов ЦГХК, а впоследствии и города при нем. Именно так: не комбината при городе, а наоборот, поскольку, как уже подчеркивалось, Степногорск — один из самых молодых городов, выросших на территории Казахстана, с учетом современных требований, предъявляемых социальным прогрессом к зодчеству и строительному искусству, — стал детищем комбината. Перефразируя Маяковского, можно сказать так: «Мы говорим комбинат — подразумеваем Степногорск, мы говорим Степногорск — подразумеваем комбинат». И основная заслуга в практическом воплощении задач государственной важности принадлежит СУСу. Поэтому его история, которую невозможно отделить от биографии комбината, заслуживает отдельной и обстоятельной книги. Однако следует отметить, что немалую лепту в преображение степного края внесли и собственные строительные организации ЦГХК. В частности, все строительные работы в рудоуправлениях №1 и №4 (поселки Шантобе и Красногорский) выполнены их силами. То же можно сказать и о рудоуправлении №3 (пос. Заозерный). Всего в структуре комбината было три строительно-монтажных управления и одно ремонтно-строительное. Общая численность строителей в ЦГХК достигала тысячи человек. Руководили СМУ М.И. Корольков, В.П. Поляцкий, Е.Т. Дюкин, М.П. Белобородов, Б.Г. Сизиков, Г.Т. Хачатрян. А в управлении комбината за этот участок работы отвечали заместитель директора ЦГХК по капитальному строительству В.Г. Ерохин и начальник ОКСа И.И. Усанов. (Сегодня в СГХК практически нет своих строителей — лишь скромный ремонтно-строительный участок, которым руководит его бессменный начальник Н.М. Назаренко). Строители-первопроходцы... Это они жили в палатках, согреваясь от тепла печки-«буржуйки» и собственных сердец, это они мечтали построить в казахстанской степи сказочный город с мощной строительной базой. 19 ноября 1955 года Совет Министров СССР принял постановление о подготовке в Северном Казахстане площадки к началу строительных работ. На месте предполагаемого строительства необходимо было соорудить подъездные и магистральные железные и автомобильные дороги, создать системы энергоснабжения, теплоснабжения и водоснабжения, возвести водозаборные и очистные сооружения, создать мощные базы строительной

индустрии, обеспечивающие выполнение запланированных строительных и монтажных работ. Для этого надо было организовать крупные строительные управления, включающие строительные, монтажные, электромонтажные, специальные и наладочные подразделения, привлечь целый ряд проектных учреждений для своевременного, качественного и оперативного обеспечения проектно-сметной документацией будущего строительства, сформировать крепкие коллективы строителей и монтажников, способные выполнять сложные инженерные задачи по освоению площадок и сооружению добывающих и перерабатывающих комплексов со всеми вспомогательными службами. Следовало также приступить к планомерной добыче и производству строительных материалов: щебня, песка, глины, поскольку в районе строительства не имелось карьеров местных строительных материалов. Решать эти широкомасштабные задачи на первом этапе было очень нелегко из-за полной неосвоенности районов строительства и тяжелых климатических условий. И все же, несмотря на все сложности и трудности, с апреля 1956 года начались подготовительные работы силами двух строительных организаций, подчиненных Новосибирскому и Усть-Каменогорскому строительным управлениям. Основой для создания базы стройиндустрии и промышленных объектов стала площадка в районе рудника Аксу. В 1957 году на площадке РУ-1 начато сооружение объектов соцкультбыта. В 1958 году смонтированы первые сборно-щитовые дома в пос. Заводском (бывший поселок Строителей). Первыми важными объектами здесь стали подстанция на 1350 КВт, школа на 280 учащихся, детсад на 50 мест, хлебопекарня, баня, больничный комплекс на 200 коек, водопровод протяженностью 15,5 км. В 1959 году было положено начало возведению объектов основной базы стройиндустрии, которая и в последующий период сохранила ведущее положение в обеспечении строительными изделиями и конструкциями и местными строительными материалами всех площадок комбината. В том же году началась прокладка железнодорожной ветки от ст. Ерментау до Аксу, дававшей выход на железнодорожную сеть страны. Площадка для строительства постоянного жилого поселка для тружеников комбината, будущего Степногорска — была выбрана в районе подсобного хозяйства рудника Аксу и примыкала к живописным березовым и сосновым рощам. И город начат по существу в 1960 году, когда военными строителями в районе нынешнего лесопарка в первом микрорайоне был заложен фундамент первого шестнадцатиквартирного дома. А в 1961 году началось уже широкое освоение площадки, полным ходом возводились жилье и объекты соцкультбыта. (Естественно, новый населенный пункт был тщательно засекречен, не указывался ни на одной географической карте и маскировался до 1964 года под Макинск-2, Целиноград-25, Аксу) С этого времени стал успешно действовать прочный творческий союз: единый генеральный проектировщик, единый генеральный подрядчик и

единый генеральный застройщик. Целенаправленная деятельность этих коллективов в значительной степени способствовала своевременному и качественному выполнению всех поставленных задач. Создавая современный город, заказчик, строители и проектировщики одновременно обеспечивали строительство промышленных комплексов. При проектировании предприятий индустрии учитывались современные требования по охране окружающей среды. Все предприятия вынесены за черту города на расстояние 12-18 км и расположены с учетом преобладающих направлений ветров во избежание загрязнения воздушного бассейна города. В 1963 году промышленная площадка была соединена с городом железной дорогой, завершилось сооружение автотрассы и началось строительство ремонтно-механического завода. Одновременно возводилась база материально-технического снабжения комбината. В 1965 году строители приступили к сооружению главного объекта того времени — гидрометаллургического завода. 25 декабря 1969 года в торжественной обстановке состоялась сдача в эксплуатацию первой очереди ГМЗ, а ровно через год вступила в строй действующих вторая очередь завода. Предприятие было построено в сжатые сроки благодаря дружной и слаженной работе генподрядчика и заказчика. В этом большая заслуга тогдашнего директора комбината С.А. Смирнова, главного инженера ЦГХК А.Ф. Кузьменко, главного инженера ГМЗ Н.И. Романенко. Для обеспечения города и предприятий питьевой и технической водой выполнен комплекс гидротехнических сооружений, включающих в себя объекты гидроузла на реке Селеты, главный водовод протяженностью 55 км, ЛЭП-110 КВ, автодорогу вдоль водовода. Одновременно с гидроузлом для обеспечения Степногорска теплом и электроэнергией построены ТЭЦ и магистральная теплосеть.

***

Период строительства комбината нельзя представить без личности Владимира Александровича Белявского, возглавлявшего СУС в 1962-1973 годах, а впоследствии занимавшего руководящие должности в различных строительных организациях Минсредмаша и оставившего не только заметный след на казахстанской земле, но и самое главное — добрую память о себе в душах тех, кто работал совместно с ним. Двенадцать лет назад в книгу «Здесь прописаны наши сердца», посвященную 30-летию Степногорска, мы включили и воспоминания Владимира Александровича.

Из воспоминаний В.А. Белявского:

Я принадлежу к беспокойному племени строителей, которому предначертано судьбой и обстоятельствами вести преимущественно «кочевой» образ жизни. Довелось и мне порядком поколесить по стране, оставляя после себя то, что призвано служить людям. И каждая такая стройка оставила след в моей душе и жизни, о каждой у меня сохранились теплые воспоминания. И хотя побывал я в разных краях, но особой вехой на своем пути считаю тот период, когда работал в Степногорске. «Охота к перемене мест» из-за возраста давно оставила меня, — мне уже 81 год, — много лет я живу в подмосковном Селютино, и мне остается только перебирать в памяти те события, которыми была наполнена моя жизнь, да перелистывать альбомы с фотографиями, запечатлевшими ее мгновения. Не скрою, мне было особенно приятно получить приветственный адрес по случаю моего 80-летия от строителей Степногорска, прочесть взволновавшие меня до глубины души такие слова: «...Вы, Владимир Александрович, много сил и энергии вложили в дело освоения степей Казахстана, оставили работникам Степногорского управления строительства добрую память о себе. Здесь Вас часто вспоминают как опытного и внимательного к людям руководителя, порядочного, скромного человека, обладающего добрым чувством такта. Вы воспитали замечательную плеяду инженерно-технических работников, которые успешно трудятся не только в Степногорске, но и на других стройках главка, министерства...» ну и так далее. Низкий поклон всем, кто оставил свои многочисленные подписи под этим приветствием, кто счел нужным поддержать меня искренним словом. Прежде чем поделиться некоторыми воспоминаниями, связанными со степногорским периодом, хочу вкратце поведать о себе, о предшествующих ему этапах своей жизни, на которую, в общем-то, грех обижаться. Родился я в 1913 году в Псковской губернии в семье священника. Мать моя окончила в Пскове гимназию и была учительницей, а отец после духовной семинарии начинал псаломщиком в одном из приходов. Кстати, к духовному сословию принадлежал не только он — священником был еще и мой прадед по отцовской линии. То обстоятельство, что я был «поповским сынком», все же не помешало мне закончить Горьковский автодорожный техникум, а потом заочно и институт. Хотя был момент, когда буквально перед получением диплома меня, как сына священника, едва не исключили из техникума. Правда, как это ни странно, защитил меня... Горьковский горком комсомола, куда я обратился. Там меня выслушали, разобрались, пожалели и дали возможность закончить техникум и получить диплом. После окончания техникума я некоторое время находился на Ильинском автодорожном полигоне, где ведущие ученые-дорожники страны проводили различные испытания. Затем я работал инженером по искусственным сооружениям на строительстве автодороги Москва — Минск, в поселке под Мурманском, на Украине, где тоже участвовал в дорожном строительстве, а в

апреле 1941 года я попал в Куйбышев. Там сооружались крупные оборонные заводы, в том числе и авиационный, на строительстве которого мне и довелось работать. Когда началась война, то нам, специалистам, дали бронь, и потому на фронт нас не взяли. Авиационный завод был построен в немыслимо короткие сроки, и уже в ноябре выпущенные им самолеты поднялись в небо. После этого меня перевели в Челябинск на строительство металлургического завода, где я работал начальником комбината строительных материалов и конструкций. Этой крупнейшей стройкой руководил знаменитый ученый-гидротехник, строитель канала Москва — Волга, впоследствии академик Александр Николаевич Комаровский. С началом войны он командовал саперной армией, а потом ее направили в Челябинск. В ту пору меня, человека сугубо штатского, сделали военным, в 1946 году я был уже капитаном инженерно-технической службы. На Урале я проработал немало лет, причем после Челябинского металлургического завода на строительстве таких закрытых городов и объектов, о которых писать стали только в последние годы. В частности, академик Андрей Дмитриевич Сахаров одну такую стройку называл объектом № 2 в стране. И вот вдруг с должности главного инженера этой стройки меня направляют в Степногорск, вернее, в то место, где этот город должен был появиться. Скажу прямо: ехать сюда, в казахстанские степи, я не хотел — привык в лесу, к уральской природе. Сначала меня вызвал А. Н. Комаровский, но я отказался: «Не могу, у меня жена очень больна, вот я приготовил документы». Александр Николаевич был очень эмоциональным человеком, и так обиделся, что даже почернел весь. Бросил мне все мои бумаги и справки и говорит: «Ну, как хочешь. Только подумай еще». Только вышел от него, как мне передали, что меня приглашает Зурабов — начальник главка. Роберт Сергеевич принялся меня уговаривать: «Знаешь, надо все-таки поехать». Я продолжаю стоять на своем: «Не могу, не хочу, там голая степь, а я привык жить в лесу». Зурабов ухватился за это: «Да есть там лес, видел я с самолета колочки и рощицы, места красивые». Короче говоря, я подумал-подумал и согласился. К новому месту работы я прибыл в 1962 году на должность главного инженера стройки, начальником же был Владимир Иванович Зайцев. Правда, его вскоре перевели отсюда, а меня поставили на его место. Конечно, здесь к тому времени уже многое было сделано. А самое трудное, естественно, досталось на долю первых строителей. И первым начальником строительства был Георгий Аркадьевич Погосов, заслуживающий всяческого уважения за свой большой вклад в порученное ему дело. Но все же самым первым был Сергей Артемович Смирнов, стоявший у истоков рождения Целинного горно-химического комбината, которому обязан своим появлением на свет и Степногорск. Еще до приезда в Северный Казахстан я самым тщательным образом изучил все подробные карты региона, обратив внимание на лесной массив около Карабулака. Поэтому сразу же, как только приехал, я отправился в

Карабулак, чтобы посмотреть на тот лесок. В Карабулаке я увидел чуть больше десятка двухэтажных домов и котлован под станцию перекачки, да еще небольшую котельную, расположенную в том самом лесочке, где я и встретился впервые с Сергеем Артемовичем Смирновым, секретарем парткома Петром Ивановичем Ерпиловым, начальником стройки Владимиром Ивановичем Зайцевым. Кроме того, в окрестностях уже существовал поселок Строителей, получивший в дальнейшем наименование Заводской, где был по тем временам довольно приличный клуб, были построены завод железобетонных изделий, котельная, передвижные электростанции. Когда я приехал, перед строителями стояла задача построить в первую очередь Целинный горно-химический комбинат, прежде всего, гидрометаллургический, химический и ремонтно-механический заводы. Одновременно велось и сооружение железной дороги Ерментау - Айсары, при мне ее довели до речки Аксу. По этой магистрали стали поступать конструкции из Ангарска — там раньше стройку возглавлял Р. С. Зурабов, ставший начальником главка и всячески способствовавший тому, чтобы панели из Ангарска к нам поступали бесперебойно. В Карабулаке базировалось СМУ, которое тогда называли строительным районом, руководил которым Гончаров. Он, собственно, и начал в 1961 году ставить на месте будущего Степногорска сначала деревянные двухэтажные дома, а потом и панельные. Из объектов социально-культурной сферы при Погосове был построен клуб, при мне заканчивали строительство школы. До этого приходилось возить ребятишек в школу в Аксу на лошадях. Воду, кстати, тоже доставляли в бочках на лошадях. Вот такие в первые годы были трудности. И все же, несмотря на то, что нашему управлению строительства предстояло выполнять очень обширную программу сооружения основных, весьма сложных, объектов, возводить город, мы считали своим долгом всемерно помогать целинному селу. Вначале мы просто шли навстречу директорам близлежащих хозяйств, а потом уже на официальном уровне стали включать в свои программы сооружение объектов на селе. С 1964 года, например, наши подразделения стали строить совхозы «Карабулакский», «Мирный», «Степногорский», имени Черняховского. Что еще хотелось бы отметить, — это сооружение Селетинского водохранилища, — важнейшего объекта как для обеспечения нужд Степногорска, так и его промышленных предприятий. Надо сказать, что автором проекта этого гидроузла был ленинградец Григорий Михайлович Кузовлев. Плотина должна была создать водохранилище объемом 250 миллионов кубометров и протяженностью береговой линии 32 километра. Здесь предстояло также соорудить насосную станцию и провести трубопровод длиной 55 километров. Всем этим хозяйством, за исключением трубопровода и очистных сооружений, ведал тогда четвертый стройрайон, возглавляемый Павлом Ивановичем Беляковым и Адольфом Семеновичем Либо. Им удалось создать очень спаянный коллектив, который и занимался

сооружением гидроузла в сложнейших условиях. Помню, работал там замечательный прораб Виктор Николаевич Бобровский. Работать им приходилось далеко от города, в метели и морозы, но коллектив строителей трудился, не побоюсь этого слова, героически. Когда я приезжал туда, то просто преклонялся перед этими людьми. Строили гидроузел почти три года, весной 1964 года приняли первую воду, хотя полностью узел еще не был завершен, но вода уже, как говорится, была поймана. Дальше следовало проложить трубопровод, построить очистные сооружения и подать воду в Степногорск и на промышленную площадку. В первое дело много труда вложили монтажники под руководством Семена Ивановича Кожана, а строители, возглавляемые Адольфом Александровичем Кургановым, возводили очистные сооружения на так называемой сопке-305, призванной выполнять роль своеобразной водонапорной башни. Следующим этапом вслед за подачей воды было тепло. Поэтому с 1963 года началось освоение площадки ТЭЦ. Через три года были запущены в действие два котла и первая турбина. С 1964 года началось сооружение гидрометаллургического и химического заводов. Именно там в это время начал формироваться талант Григория Тимофеевича Бабаева и Германа Евгеньевича Усанова, которые начинали свой трудовой путь у нас мастерами, а впоследствии стали начальниками стройки. Они, как я помню, отличались исполнительностью, инициативой, высокой работоспособностью. Когда в Степногорск приезжал Ефим Павлович Славский, то по установившейся традиции я докладывал ему в присутствии всех о ходе строительства, а уже потом Сергей Артемович Смирнов информировал его о деятельности комбината отдельно. В один из приездов министра побывали мы с ним на строительстве химзавода, где были еще только голые стены. Ефим Павлович спросил: «Когда введете?». Я ответил: «В этом году». Славский усмехнулся: «Не хвастай. Такого быть не может». Потом он приехал к нам в сентябре и убедился, что завод накануне пуска. После этого Ефим Павлович неоднократно при встречах говорил, что у монтажников золотые руки. Но наступил момент, когда мы с Николаем Павловичем Иконниковым стали задумываться: у нас создана мощная строительная организация, а как будет она существовать в дальнейшем? Введем полностью все объекты комбината для Смирнова, а что будем делать потом? И вот весной 1970 года при очередном приезде Славского мы поставили перед ним такой вопрос: «Ефим Павлович, надо серьезно думать об использовании потенциала нашего управления строительства на перспективу». В конце концов возникла идея строительства в Степногорске завода «Прогресс», а затем и подшипникового. Хотелось бы выделить следующий момент. На мой взгляд, нам удалось создать в Степногорском управлении строительства весьма дружный, сплоченный и дееспособный коллектив. Здесь ярко проявились способности многих специалистов. Одним из них был Николай Павлович Иконников,

который при мне с начальника участка поднялся до должности главного инженера управления, а после моего отъезда стал моим преемником. Кстати, именно его я хотел видеть на этом посту после себя. Здесь удалось реализовать свои способности Адольфу Александровичу Курганову, после меня работавшему главным инженером СУС и, к сожалению, рано ушедшему из жизни. При мне с мастеров начинал Владимир Иванович Тузов, потом он работал начальником участка, занимался строительством в совхозах. И я никак не мог подумать, что в будущем он станет начальником управления. А руководителем стройки он был, насколько мне известно, довольно крепким. В общем, Степногорск вырастил замечательные кадры руководителей и специалистов строительства, позволил реализовать творческие, деловые и организаторские качества многих работников, внесших свой вклад в процесс созидания в казахстанских степях. В Степногорске я проработал одиннадцать лет. Это всего лишь восьмая часть моей жизни, но весьма существенная и незабываемая.

*** Для полноты картины добавлю несколько цифр. Строили ЦГХК, Степногорск и рабочие поселки в общей сложности двадцать тысяч человек! Внушительная армия созидания по своей численности и потенциалу! В первые годы это были в основном военные строители (6 тысяч человек), затем вольнонаемные рабочие и инженерно-технические работники — высококвалифицированные кадры (тоже 6 тысяч человек). Кроме того, специфика сооружения подобных объектов предусматривала использование исправительно-трудового контингента (7 тысяч человек). Однако экономический кризис второй половины девяностых годов привел к тому, что СУС, которое возвело в казахстанской степи мощный промышленный комплекс, перестало существовать. Разумеется, очень жаль, что печальная участь постигла Степногорское управление строительства. Но воздвигнутое им — зримое и реальное подтверждение внесенного существенного вклада в развитие комбината и города. И этому необходимо отдать должное. Отрадно, что трудовые деяния строителей, всех степногорцев были воспеты в стихах местных поэтов, работавших на различных предприятиях комбината. Бывая в городе, я, конечно же, часто встречался с ними, в частности, с Владимиром Поповым, Владимиром Филинковым и другими. Являясь истинными патриотами родного города, они в своем творчестве обращались к теме Степногорска.

Стихотворение Владимира Попова, посвященное любимому городу, я счел возможным включить в канву повествования:

Без дворов и без окраин, Ни в тайге, ни у реки, Завороженный ветрами — Горечью степной тоски;

Распахнув наряд зеленый, Разметав могучий торс Всех своих микрорайонов,Спит рабочий Степногорск.

Зоркий месяц дремлет в парке, Опираясь на сосну. Снятся городу подарки В юбилейную весну.

Снятся чистые проспекты, Праздник шумных площадей, Снятся мудрые проекты Совершеннейших людей. Снятся светлые надежды, В красках всех его цветов, Снятся белые одежды Расцветающих садов.

И под шорох мирозданья, Под шатром из звезд седых Снятся городу свиданья Юных жителей своих. И под нежный шум рассвета Я прошу земных богов — Доброты, тепла и света Для детей и стариков...

Мир тебе, мой город светлый, Оставайся жив, здоров И в грядущих юбилеях, В поколеньях земляков: Умных, сильных, добрых, честных, Независимых, прямых, В братстве вольных, в дружбе верных, — Быть тебе достойным их!

Время испытаний и потерь «Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте», — горестно заключил когда-то великий Шекспир в своей бессмертной трагедии о юных влюбленных. И в нашем случае самой печальной главой в истории ЦГХК является период, наступивший в девяностые годы прошлого века. Писать об этом трудно, но — истины ради — необходимо. Развал Советского Союза (а точнее его можно было бы назвать разделом) привел к непоправимым последствиям. В тяжелейших муках проходил сложный процесс образования на постсоветском пространстве независимых государств, в том числе и Республики Казахстан. Экономика республики, ранее интегрированная в общесоюзную, оказалась на грани развала. В критической ситуации из-за разрыва межхозяйственных связей с бывшими республиками очутился и ЦГХК. А ведь в годы расцвета Минсредмаша СССР он являлся одним из самых крупных предприятий области. На ведущих объектах и на производственных площадях вспомогательных служб комбината трудилось более двадцати тысяч человек. Пик производства ЦГХК был достигнут в 1987 году, когда комбинатом было выпущено 1760 тонн готовой урановой продукции и 470 тысяч тонн серной кислоты. ЦГХК являлся градообразующим предприятием для Степногорска, в его структуру входили пять рудоуправлений с прилегающими к ним поселками с населением в каждом из них от пяти до десяти тысяч жителей. Здесь сосредоточился крупный интеллектуальный потенциал — научный, инженерно-технический, а также высококвалифицированные кадры рабочих. Правда, поначалу падение не было стремительным, симптомы наступающего кризиса в экономике не были столь болезненными и представлялось, что ценою определенных усилий с этой «хворью» можно будет со временем справиться. Парадоксально, но факт: окончание «холодной» войны и наступившее в мире «потепление» вместе с большой радостью принесли коллективу комбината и немало огорчительных забот. ЦГХК оказался в трудном положении из-за резкого падения спроса на его основную продукцию — уран. Конверсия, о которой многие знали лишь понаслышке, вдруг предстала в образе сложной задачи, которую нужно было решать незамедлительно. А снижение объемов производства урана началось еще в 1986 году. Дело в том, что Минсредмаш накопил огромное количество этой продукции, которая должна была направляться на реализацию программы развития атомной энергетики. Но авария на Чернобыльской АЭС в 1986 году привела еще и к тому, что эта программа была значительно сокращена: пришлось уменьшать объемы добычи руды и переработки урана, одновременно искать возможности его реализации за рубежом. Кое-что в этом направлении удалось сделать — в 1990 году ЦГХК вышел на мировой рынок продажи урана, постепенно партнерами комбината стали фирмы США, Австралии, Германии, Италии, Финляндии, Дании, Китая, а также

России, Украины, Белоруссии, Узбекистана, Киргизии. Казалось бы, этому только радоваться, но вот беда: уран на мировом рынке стал падать в цене. В связи с этим объекты добычи руды сохранить не удалось. Пришлось останавливать и закрывать производства там, где они были с большими затратами и убыточны, и определяться с их перепрофилированием. И в первую очередь это коснулось горнодобывающих предприятий — рудоуправлений. В 1994 году я беседовал с тогдашним генеральным директором производственного объединения «Целинный горно-химический комбинат» (на основании приказа Министерства промышленности РК с первого января 1992 года ЦГХК был преобразован в ПО) Леонидом Павловичем Лучиной, возглавлявшим комбинат с 1988 года. В разговоре он был откровенен, не скрывал серьезности ситуации, в которой оказался ЦГХК, но надежды на благополучный исход не терял и в целом был настроен оптимистично. Вот как он оценивал сложившуюся обстановку на то время в своем обзоре положения дел.

Л.П. Лучина рассказал следующее:

Начался новый период в истории комбината — период поиска новых направлений, организации наработки новых технологий, проектирования и строительства новых производств по выпуску гражданской продукции. Этот период совпал с периодом перестройки экономики и отношений между республиками. С распадом Союза наша республика оказалась не готова принять на себя такие крупные предприятия, как наш комбинат, обеспечить его стабильную работу. Конверсия для Казахстана — дело новое. Не одна тысяча людей после конверсии рудников и заводов может остаться без работы. На гидрометаллургическом заводе, к примеру, с этой проблемой уже столкнулись вплотную. Но выходы из трудного положения все же имеются: уникальность и универсальность здешнего оборудования позволяет перерабатывать, кроме урана, широкий спектр природных ресурсов, к примеру, золотосодержащие руды и концентраты так называемых упорных руд, огарков сернокислотного производства. Другая возможность сохранения рабочих мест — переход на производство товаров народного потребления. В частности, на прилавках акмолинских магазинов уже появился новый препарат бытового назначения — «Блестин», пущена линия производства антифрикционной молибденосодержащей присадки к автомаслам, которая по своим качествам признана лучшей в странах СНГ, а по некоторым параметрам и в мире. Гораздо сложней обстоит дело с рудниками. Возьмем, к примеру, тот же поселок Шантобе. Значительная часть его населения работает в шахтах. Куда податься людям после консервации производства? Других предприятий здесь попросту нет.

И руководство всех рудоуправлений в срочном порядке принялось искать резервы. Их попытки в какой-то мере увенчались успехом. В том же поселке Шантобе увеличили выпуск товаров народного потребления и с 15-20 тысяч рублей в год довели его до 1 миллиона. Если по-хорошему, так программу конверсии нашего производства мы должны были получить еще «вчера», то есть заблаговременно. Нам же пришлось заниматься этим в авральном порядке, на ходу подыскивая применение нашим кадрам, по всей территории бывшего СССР устанавливая связи с новыми партнерами. И все это — на фоне общего разлада, глубокого кризиса экономики. В 1989 году мы на комбинате впервые за всю историю ЦГХК пережили предзабастовочный период. Пришлось сворачивать производство во втором рудоуправлении, а для того, чтобы занять горняков делом, в срочном порядке приняли заказ соседей — комбината «Каззолото». Но за три дня до подписания документов золотопромышленники выдвинули неприемлемые для горно-химического комбината условия. Узнав об этом, горняки отказались выходить из забоя. Благо, что на этот раз у партнеров хватило терпения и дипломатичности — проблема была решена за несколько часов и страсти улеглись. Так что не стоит особенно ликовать при виде миксеров и тренажеров, которые показывают нам на экранах телевидения, за каждым из этих «чудес» — не только муки руководителей бывших секретных предприятий, но и судьбы людей, вынужденных в одночасье менять привычный уклад жизни, профессию, а порой и место жительства. Не так-то просто перековывать мечи на орала. А ведь потенциальные возможности гигантов военно-промышленного комплекса, в том числе и таких комбинатов, как наш, и сейчас велики, им под силу многое. Те же бригады горняков могли бы успешно решать самые мирные задачи в самых разных регионах СНГ вахтовым методом. А заодно перенести туда традиции и навыки высокопроизводительного, культурного производства. Когда в мире началось «потепление» в международных отношениях, на это урановый рынок среагировал мгновенно. А уран — все-таки наша основная продукция. Поэтому уже тогда надо было предусмотрительно искать выходы из складывающейся ситуации. И мы занимались этим. Наметились и основные направления. Я бы назвал их так: «Золото Казахстана», «Технические алмазы», «Кобальт», «Окислы свинца», «Олово», «Природный камень» и «Товары для народа». Под них и начали разрабатывать соответствующие программы, которые, кроме всего прочего, предусматривали серьезную реконструкцию имеющихся и строительство новых предприятий, разработку новых технологий, кстати, весьма дорогостоящих. И здесь хотелось бы отметить роль нашей ЦНИЛ. Центральную научно-исследовательскую лабораторию (ЦНИЛ) у нас на комбинате по праву называют технологическим мозговым центром. Здесь разрабатываются новейшие, порой уникальные технологии. И особенно

ценно то, что они направлены на комплексное использование из них золота, серебра, других цветных и редкоземельных металлов. А это, как правило, в химическом и металлургическом отношении — сложнейшие процессы. Мы рассматриваем себя как поставщика исходного материала для разработчиков технологий и конструкторов соответствующей аппаратуры и оборудования. И он должен быть особо качественным. Поэтому приходится тратить довольно солидные средства на приобретение новейшего лабораторного оборудования, среди которого и аппарат «Атомскан-25», приобретенный у американской фирмы ИнтерТЭК, который обеспечивает высочайшую точность при определении содержания благородных металлов в растворах. Нами разработана программа конверсии подразделений комбината по использованию сырья, производству рафинированного золота, освоению новых месторождений остродефицитных полезных ископаемых, организации производства строительных материалов и облицовочного камня, перепрофилированию машинно-строительного производства и увеличению объемов выпуска широкого ассортимента товаров народного потребления. При составлении программы учитывались, прежде всего, интересы Казахстана. По каждому направлению определены вид и объемы конечной продукции, капитальные и эксплуатационные затраты на ее получение, результаты реализации продукции, эффективность нового производства. Правительство бывшего СССР пообещало тогда под конверсионные программы и финансирование, и материальное обеспечение, но в силу всем известных причин эти обещания не были реализованы. У правительства республики есть желание помочь нам, но нет необходимых средств. А по нашим расчетам, капвложения по конверсионным программам до 1995 года должны были составить около четырех миллиардов рублей (в ценах августа 1993 года).

*** Однако в действительности затем получилось далеко не так, как прогнозировал Л.П. Лучина в 1994 году, впоследствии уехавший из Степногорска на свою родину — на Урал. Радужным планам в силу различных обстоятельств не дано было осуществиться. Положение не только не улучшилось, но и вообще ПО ЦГХК продолжало постепенно скатываться по наклонной плоскости вниз. Владимир Иванович Проценко, который ныне в СГХК является начальником отдела по социальным вопросам и связям с общественностью, дал мне исчерпывающую информацию о том, как развивались события на комбинате с середины 1994 года: «Экономика комбината оказалась в глубоком кризисе. Да, были в спешном порядке подготовлены конверсионные программы по перепрофилированию основного производства: «Золото Казахстана», «Технические алмазы», «Кобальт», «Марганец», «Окислы свинца», «Олово», «Природный камень», «Товары для народа». На их разработку были потрачены огромные средства,

закупались оборудование, техника и т.д. Но ни одна из заявленных программ должного развития так и не получила. Основные средства комбината разбазаривались, созданные в тот период в его структуре многочисленные АО, ТОО становились своеобразной оффшорной зоной для нечистых на руку руководителей. Первого сентября 1994 года ЦГХК был преобразован в государственную холдинговую компанию «Целинный горно-химический комбинат». Однако и после переименования сдвигов в экономике не последовало. Начался полнейший обвал, встал вопрос о закрытии рудоуправлений комбината. Как вариант спасения отрасли ЦГХК, поступило предложение об объединении южных рудоуправлений, чтобы вместе с ними создать урановый комплекс Казахстана. В то время комбинатом руководил Л.П. Лучина, который данное предложение руководителя управления «Волковгеология» В.Г. Язикова не поддержал. А ситуация на комбинате с каждым днем становилась все хуже и хуже. Решением правительства РК в 1996 году комбинат передается под управление канадской компании «Уорлд уайд Минералс». С этого времени предприятие понемногу начало выправлять свое положение в экономике. Трудящиеся обрели надежду, что дела пойдут в гору. Но эти надежды рухнули в августе 1991 года, когда канадцы бросили данный бизнес — начались мытарства тружеников комбината, задержка зарплаты доходила до 6-7 месяцев. Вместо того чтобы как-то исправить обстановку на комбинате, руководство идет на новый шаг и 18 февраля 1998 года государственную холдинговую компанию «Целинный горно-химический комбинат» переименовывают в акционерное общество открытого типа. Но дела на комбинате не улучшаются. Руководство компании и групком-125 обращались во все инстанции, докладывали о бедственном положении. Наконец, правительством было принято решение: предприятие влить в структуру НАК КАТЭП, тем самым как-то стабилизировать ситуацию. Для оказания действенной помощи руководству комбината от НАК КАТЭП был направлен управляющий Марат Абенович Ниетбаев, который проработал здесь до августа 1998 года. В период его управления весной сюда была направлена целая бригада из «Казатомпрома» для изучения положения дел и проработки возможности включения комбината в свою структуру. Однако этого не произошло, и 13 августа 1998 года решением Акмолинского областного суда в отношении АООТ ЦГХК была начата процедура банкротства. В этот период для трудящихся действительно настали черные дни. В этой обстановке не просматривалось благополучного будущего для их семей и города в целом. Начался интенсивный отток специалистов и рабочих комбината в страны СНГ. Вся эта неразбериха продолжалась до апреля 1999 года. А 30 апреля между компанией «Сабтон ЛТД», созданной в соответствии с законодательством Республики Кипр, и конкурсным управляющим АООТ «Целинный горно-химический комбинат»,

был заключен договор купли-продажи определенных активов в составе имущественного комплекса. 21 мая 1999 года Акмолинским областным управлением юстиции зарегистрировано закрытое акционерное общество «КазСабтон», учредителем которого выступила компания «Сабтон ЛТД», получившая неограниченный кредит доверия у правительства РК. Новые хозяева начали с активных действий по восстановлению производства, был установлен и выдерживался график погашения долгов по зарплате, пенсионным отчислениям, платежам в бюджет. Но к декабрю 1999 года управленческий запал иссяк, стало заметно нежелание сменяющих друг друга управляющих заниматься производством, обычным делом стали задержки заработной платы от одного и более месяцев. Получалось, что выгоднее «замороженный» комбинат. С этим не мог мириться трудовой коллектив. Какой упорной и долгое время безрезультатной была борьба трудящихся за право на труд и сохранение комбината, свидетельствует выдержка из протокола профсоюзной конференции 27 мая 2003 года: «То, что здесь происходит — это оценка всем тем структурам, в которые профсоюз ЗАО обращался в поисках истины. Сегодня в государстве творится произвол и вседозволенность. В республике не уважают свой народ. Сегодня его не могут защитить ни Конституция, ни принятые законы, которые на практике бездействуют. В правительстве продолжают лояльно относиться к инвестору, предоставляя льготное время на составление графиков по погашению долгов, вместо того чтобы определить ему жесткие сроки для устранения существующих проблем, тем самым способствуя не только обнищанию работников комбината, но и подрыву экономики страны. Ведь налоги тоже не платятся. В общем, говорить здесь можно еще очень долго, поскольку за 4 года фирма ничего хорошего не делала; но хочу сказать главное — коллектив уже выдохся, он устал от нестабильности, отсутствия завтрашнего дня, бедности, нищеты, в которую господа инвесторы повергли работников ЗАО «КазСабтон». Народ устал от отсутствия будущего для наших детей, от всей этой безысходности, от бесконечной смены руководства, которое только и делает, что, приходя, входит в наши проблемы, а уходя, оставляет нам их еще в большем количестве. Потому призываю делегатов конференции к принятию следующего решения:

1. В случае непогашения заработной платы и пенсионных взносов и не перерасчета заработной платы на минимальную в 5000 тенге в течение двух недель, обратиться в правительство РК с вопросом о целесообразности пребывания фирмы «Сабтон ЛТД» в РК и расторжения с ней договора купли-продажи имущественного комплекса ЦГХК от 30.04. 99 г. 2. Если и после проведения нашей конференции ничего не сдвинется с мертвой точки, нам необходимо прорываться с акцией протеста в столицу, здесь нам ее, похоже, все равно не дадут провести».

Вот до какого предела накалились страсти, о чем весьма красноречиво свидетельствует протокол профсоюзной конференции. Коллектив комбината, ведомый профсоюзами и активно поддерживаемый депутатом парламента В.Н. Котовичем, не сдавался и продолжал упорно бороться за свои права, за спасение предприятия и города. В июне 2004 года работники ЗАО «КазСабтон» провели митинг, поддержанный жителями Степногорска. Но экономическая ситуация на комбинате все больше усугублялась».

*** В тяжелейшем положении в девяностые годы оказались рудоуправления. РУ-1, возглавлявшееся Александром Ивановичем Шкаровским, пыталось найти новые подходы и решения, чтобы оздоровить финансовую обстановку. Был организован электротехнический цех, который затем выделился в самостоятельное предприятие «КРАМДС-электро», запущены цех товаров народного потребления, участок по выпуску колбасы и сыра, построена звероферма, в 1995 году была куплена, смонтирована и стала давать муку мельница, пущен в эксплуатацию кирпичный завод, выкуплен участок узкоколейной железной дороги до Атбасара, проводились вскрышные работы на угольном месторождении Сары-Адыр. Одним словом, коллектив рудоуправления №1, как утопающий, хватался за соломинку, чтобы выкарабкаться, выжить. В какой-то мере ему это удалось — за счет подсобных производств. И в системе комбината уцелело, сохранилось только это рудоуправление. Остальные четыре в разное время были закрыты. РУ-2, как уже упоминалось, было ликвидировано еще в 1989 году. На его базе был создан рудообогатительный цех (ОПРОЦ), в задачи которого входило: добыча урана методом подземного и кучного выщелачивания, добыча и обработка природного камня, строительство завода по получению порошков технических алмазов из сырья месторождения Кумдыколь, проведение рекультивационных работ на всех площадях отработанных месторождений. Но мало что удалось осуществить. Участок подземного выщелачивания в середине девяностых годов был закрыт, из-за отсутствия средств остановлено строительство завода, участок кучного выщелачивания был передан ГМЗ.

*** Кстати, на гидрометаллургическом заводе спад производства начался еще в 1989 году. Делались попытки помимо основной продукции выпускать товары народного потребления, те же «Блестин» и «Фриктол», о которых уже говорилось. Но оба продукта, попав на прилавки магазинов региона, большого спроса среди покупателей не получили. Постепенно их производство было свернуто. Одновременно на ГМЗ были освоены новые виды сырья: растворы кучного и подземного выщелачивания, а также концентраты и растворы южных рудоуправлений. Оба вида сырья стали все шире использоваться при получении основной продукции. (В настоящее

время они составляют больше половины применяемого исходного сырья и доля их продолжает расти). В 1990-1991 годах на заводе была внедрена технология переработки молибденосодержащих катализаторов нефтехимической промышленности. Эта технологическая цепочка впоследствии была выделена в самостоятельное юридическое лицо — «Целинный Брадент он Кемикалз» (ЦБК), существующее на территории завода и по сей день. Хотя о золоте уже подробно говорилось, однако к сказанному следует добавить еще некоторые штрихи. Опытно-производственный участок по извлечению этого благородного металла был создан на ГМЗ руками заводских умельцев. Пробирная лаборатория высочайшей точности была закуплена в США и смонтирована при участии американских специалистов. В 1992 году были получены первые слитки золота высочайшей пробы и вручены Президенту РК. Кстати, в сентябре того года Нурсултан Абишевич Назарбаев впервые в своей жизни побывал в Степногорске и выразил восхищение увиденными производствами, совершенными технологиями, да и самой культурой города: приятно, дескать, обнаружить у себя в кармане эдакую жемчужину. Нурсултан Абишевич откровенно признался, что такого умытого, то есть чистого, обихоженного, опрятного города не видел никогда. И в самом деле, несмотря на всеобщий развал экономики, всеохватное запустение, степногорцы и в трудные времена старались сохранить традиционные уют и порядок. В 1993 году трудовой коллектив ГМЗ сдал в Гохран республики свыше тонны золота высшей пробы 9999. Предполагалось, что на аффинажном производстве завода будет ежегодно вырабатываться до 25 тонн этого драгоценного металла. Однако в дальнейшем судьба проекта по ряду причин не сложилась, и участок по извлечению золота был законсервирован. (Недавно журналисты поинтересовались у генерального директора СГХК, есть ли планы восстановить это производство, к примеру, в сотрудничестве с «Казахалтыном»? Эшмурат Азимович ответил коротко: «Этот участок действительно сохранен, но вопрос по золоту мы пока не рассматриваем. Имеющаяся технология позволяет получать благородные металлы попутно. Если будут интересные предложения, мы можем вернуться и к переработке золота. Все проблемы во входном контроле. Работу с «Казахалтыном» мы пока тоже не рассматриваем. Если поступит предложение организовать совместное производство, мы его внимательно рассмотрим»). В тяжелейший период заводом руководили, сменявшие друг друга, В.А. Швед, В.В. Вилейко, А.В. Куликов, В.Н. Хлыповко, В.Ф. Головин, И.А. Рогожкин. Каждый из них внес долю своего труда в сохранение технического и кадрового потенциала ГМЗ. Общими усилиями завод был сохранен, чудом оставаясь «на плаву», хотя и с огромными издержками.

*** Иная участь постигла химический завод. Спад производства на нем начался в конце 1991 года. Затем последовали длительные и частые остановки этого предприятия. А ведь специфика производства как серной кислоты, так и минеральных удобрений предусматривает непрерывный технологический цикл, поэтому состояние оборудования ежегодно ухудшалось. К примеру, в 1994 году серной кислоты было произведено всего 67,7 тыс. тонн (то есть 14 % от достигнутой мощности), а минеральных удобрений — 25,2 тыс. тонн (8 % от достигнутого). В «КазСабтоновский» период существования завода он был насильственно вырван из единого производственного комплекса ГМЗ — химзавод. Сернокислотное производство было остановлено совсем, а производство минеральных удобрений вошло в состав объединения «Казфосфат». Там оно находится и ныне в коматозном состоянии. И надежд на его возрождение пока нет.

*** Несколько слов о ремонтно-механическом заводе и заводе горного оборудования. В 1995 году РМЗ стал акционерным обществом в составе ГХК ЦГХК. Он тоже прошел через многие трудности. Преобразованный после прохождения процедуры банкротства в ТОО «Целингормаш», завод набирает силу и возвращает себе былую славу. Директор предприятия Олжабаев и его команда уверенно смотрят в будущее — заказов на выпускаемую предприятием продукцию день от дня становится все больше. Что касается завода горного оборудования, то он с 1994 года вынужден был самостоятельно решать проблемы снабжения и сбыта готовой продукции, искать платежеспособных заказчиков для формирования производственной программы, чтобы обеспечить себе бесперебойную работу. Сократив до минимума выпуск продукции для молочной промышленности из-за трудностей в ее реализации, предприятие расширило номенклатуру и стало производить продукцию, пользующуюся спросом у потребителей. В 1995 году ЗГО преобразовался в акционерное общество «Завод горного оборудования» и получил полную самостоятельность. В сложных социально-экономических условиях с самой лучшей стороны показали себя следующие труженики предприятия: М.И. Руднев, И.Р. Ресслер, А.В. Цыпленков, А.В. Кучма, С.П. Вельский, Т.Г. Мельник, М.Ю. Баранов, А.Э. Хаббо, Г.И. Агафонов, М.И. Рыжов, А.Л. Клименко, М.Ю. Жуков, Н. Матюгин, А.В. Лошадкин, А.С. Байсаколов, Б.Я. Носс, В.Н. Брагин, В.М. Сеньков и другие. Контакты завода с горно-химическим комбинатом продолжаются и сейчас, однако строятся они на новых договорных условиях — в соответствии с требованиями рыночной экономики.

*** Такой была обстановка на ЦГХК и предприятиях, ранее входивших в его структуру, в самый драматичный период его истории — девяностые годы минувшего века и в первые годы наступившего столетия. Действительно, лихолетье. Время суровых испытаний и потерь. И лихорадочной, поспешной перетасовки кадров в руководстве комбинатом. За пять лет его существования в «личине» «КазСабтона» сменились четыре генеральных директора: 30 мая 1999 года им был назначен А.И. Шкаровский, проработавший в этой должности до октября 2000 года. После него (23.10) пришел Д.К. Уранов. 23 июля 2001 года его заменил Г.А. Касенов, проработавший до марта 2002 года. Его преемником 18 марта того же года стал Ф.Э. Малец, руководивший комбинатом до мая 2004 года. После него эти обязанности были временно возложены на В.И. Проценко. Однако частая смена директоров к улучшению ситуации на комбинате не приводила. Вся «кухня» находилась в центральном офисе компании «Сабтон ЛТД» в Алматы, все распоряжения и команды, по свидетельству В.И. Проценко, приходили оттуда. Поэтому директора находились как бычки на привязи — они не могли самостоятельно принимать решения в той или иной ситуации. А над ними словно дамоклов меч висели долги по заработной плате, в пенсионные фонды, налоги в бюджет, что связывало директоров, как говорится, по рукам и ногам. Требовалось радикальное решение судьбы комбината. И принимать его нужно было на высшем уровне. С просьбой изложить свое видение тех животрепещущих и болезненных проблем я обратился к депутату Мажилиса Парламента РК Валерию Николаевичу Котовичу, имя которого неоднократно и с большим уважением упоминалось в этой книге.

В. Н. Котович:

Вначале я хотел бы коснуться некоторых фактов собственной судьбы, чтобы подтвердить свою тесную связь с комбинатом, значение которого в моей жизни трудно переоценить. Родился я в мае 1948 года в Южно-Казахстанской области. Отец был шахтером, мать учительницей. По окончании средней школы год работал на производстве, потом был призван в ряды Советской Армии. После демобилизации прибыл в Степногорск (сюда переехали родители) и начал работать автослесарем автобазы рудоуправления №2, входившего в состав ЦГХК. Это было в 1969 году. И вся моя сознательная жизнь, можно сказать, прошла здесь, в ставшем мне родным городе Степногорске. Здесь я нашел самого верного, надежного и мудрого друга — жену Валентину, здесь родились мои дети и внуки, которые проживают в городе в настоящее время. А большая часть трудовой биографии связана с Целинным горно-

химическим комбинатом. Даже когда после трех лет работы в Степногорском управлении строительства в апреле 1974 года меня направили на партийную работу в Степногорский горком партии, я теснейшим образом был связан с ЦГХК. Фактически вся деятельность городского комитета партии была направлена на обеспечение работы комбината — тогда не просто градообразующего, а по сути единственного крупного предприятия города. Я, как инструктор, а потом заведующий отделом горкома партии, курировал партийные организации подразделений ЦГХК. Мне очень интересно было все, что происходило на комбинате, — там вершились большие дела, по сути со строительством и развитием ЦГХК поднимался наш город. Хотелось быть в самой гуще тех славных дел, и в 1985 году по направлению горкома партии я перешел работать председателем групкома профсоюза комбината. Откровенно говоря, сам попросился — понял, что в горкоме партии я уже перегорел (12 лет в партаппарате утомили). Хотел испытать себя на самостоятельном участке работы, а в то время в групкоме профсоюза на учете состояло более 30 тысяч человек — вот где возможность проявить себя. Групком объединял все наши рудоуправления, заводы, энергетику, в том числе одно из подразделений на Семипалатинском полигоне, социальную сферу — я понимал, что там меня ждет интересная работа, там ее будет много. Руководство горкома партии мое желание поддержало. Тогда ведь как избирали — приходили на предприятие и рекомендовали, говорили: «Вот есть рекомендация поддержать». Но меня в комбинате все знали, потому что я постоянно контактировал с руководством и работниками ЦГХК. В общем, мою кандидатуру единогласно поддержали на профсоюзной конференции. 1985 год и последующие несколько лет — это продолжение золотого времени ЦГХК, когда все его подразделения были на подъеме, когда большие перспективы имелись у предприятия. В то время, когда я пришел на комбинат, началась добыча урана в пятом рудоуправлении. Достаточно успешно работали 2, 3, 4 рудоуправления, предприятие на Семизбае, тогда входившее в состав второго рудоуправления. Очень хорошо решались социальные вопросы для работников комбината, не было проблем с оздоровлением трудящихся, предлагались путевки в лучшие здравницы страны. При моем участии уже в качестве председателя групкома расширялись возможности нашего пионерского лагеря «Мечта» в Котыркуле, лагеря труда и отдыха в районе 305-й сопки, полностью было завершено строительство профилактория «Орбита» — второй его части, с оздоровительным комплексом и бассейном. С удовольствием вспоминаю те годы, и когда степногорцы сегодня говорят мне: «Мы не хотим больше капитализма, мы хотим вновь вернуться в социализм», — я отвечаю: «Мы с вами в Степногорске жили при коммунизме. Просто вы не заметили этого». Я не понаслышке знаю: на комбинате любой работник мог приобрести новый автомобиль в течение 2-3 лет, попросту подав заявление. Да и, по большому счету, квартирного

вопроса у нас тогда не было. Все социальные вопросы быстро решались. Руководителей комбината знали в Москве на самом высоком уровне, во всем поддерживали. При мне возглавлял предприятие Николай Никифорович Алексеенко — один из основателей ЦГХК, который во времена правления комбинатом Сергея Артемовича Смирнова возглавлял второе рудоуправление. Николай Никифорович был очень интересной личностью — руководитель, скажем так, советского типа, жесткий, требовательный, но при этом справедливый в отношениях с подчиненными. Уход Алексеенко на пенсию выпал на начало горбачевской перестройки, когда по всей стране развернулись, как потом стало ясно, псевдодемократические реформы, когда на предприятиях стали избирать руководителей, и в то время (по-моему, это был 1988 год) прошли выборы на ЦГХК. Директором был избран Леонид Павлович Лучина, до этого руководивший рудоуправлением №1. Тяжелое ему досталось время, когда после трагически известных событий на Чернобыле резко сократились объемы добычи урана. Кризис предприятия впервые начал проявляться именно в конце 80-х, ну а когда развалился Советский Союз, комбинату и вовсе стало тяжело. Это объясняется тем, что в обретшем самостоятельность Казахстане нашего предприятия, напрямую подчинявшегося Москве, попросту никто не знал. И вот мне вспоминаются 1992-1993 годы, когда пытались многие социальные вопросы решать с помощью правительства суверенного Казахстана. Мы с Александром Григорьевичем Грицуном, заместителем директора комбината по кадрам и социальным вопросам, членами групкома выезжали в Алматы, встречались с членами правительства, и когда говорили, что представляем ЦГХК, который расположен в Степногорске, в Акмолинской области, нам задавали недоуменные вопросы: «Что это за предприятие такое? Что за город?». Степногорска на карте в то время, как известно, не было. Да и профиль нашего предприятия тогда мало кого интересовал — это была пора повального разоружения, больших провалов в атомной отрасли, резкого спада цен на уран. Как следствие, закрывались многие предприятия, другие простаивали, люди оставались без работы, зарплата месяцами не выплачивалась, и, конечно, нам в то время с тружениками предприятия и горожанами было не просто жить. Профсоюз ЦГХК переосмысливал свою роль на предприятии. В то время, когда я только возглавил крупнейший в городе профсоюзный комитет, функции его были другими. Профсоюз являлся, как образно говорила партия, «школой коммунизма». По сути же занимался вопросами распределения дефицита, путевок в оздоровительные учреждения, решением других, в первую очередь, социальных вопросов. И вот на переломе, в период так называемого «парада суверенитетов», профсоюз ЦГХК стал видеть свое главное назначение в том, чтобы не допустить развала крупного предприятия, чтобы заводы не были попросту растащены, чтобы люди имели работу и зарплату, средства на существование. Многие из этих вопросов нам пришлось решать непосредственно с правительством республики. Подобного

опыта работы у нас не было, всему учились на ходу. Первые наши поездки в столицу были связаны с вопросами по нормативно-правовой базе суверенного Казахстана. К примеру, у нас работали горняки по первому списку, то есть в особо вредных условиях труда, и люди в советское время имели определенные льготы. А как теперь, в Казахстане? Вот мы и выезжали в Министерство труда, кстати, в то время его возглавляла Зауре Жусуповна Кадырова — сейчас председатель комитета Мажилиса, в котором я работаю. И тогда мы ей доказывали, что люди, работающие в особо вредных для здоровья условиях, должны иметь льготы. К слову сказать, в памяти моей остался такой эпизод, когда я в присутствии Грицуна пригласил заместителя министра Владимира Ивановича Романова в Степногорск, для большей убедительности: «Приглашаю вас на наше предприятие, чтобы мы вместе спустились в урановую шахту и посмотрели, в каких условиях трудятся рабочие». Так вот что он мне заявил: «Спасибо-спасибо. Вопросы эти будем решать, но на предприятие как-нибудь в другой раз». Долго не решался этот вопрос... Дело в том, что в 1996 году в Казахстане была проведена пенсионная реформа, и все льготы, которые имели работники по первому, а также второму списку, были отменены. Так получилось, что те люди, которые имели до реформ необходимый стаж для досрочного ухода на пенсию, были государством попросту обмануты. Я добивался тогда еще, не будучи депутатом парламента, восстановления социальной справедливости по отношению к работавшим во вредных условиях. Шахтер отработал, допустим, десять лет в шахте, значит, он должен уйти на заслуженный отдых на льготных условиях. Забегая вперед, скажу: мы добились этого в середине 1999 года, до моего избрания в парламент. …Много тогда у нас проблем появилось. Если мне память не изменяет, в середине 90-х годов мировая цена на уран была 15-16 долларов США. Сегодня 1 кг урана стоит более 80 долларов. Те затраты, которые несло наше предприятие по добыче урана, не покрывались доходами от его продажи, и поэтому практически комбинат работал себе в убыток. Но благодаря тому, что на складах ГМЗ были запасы уже переработанного урана и его реализация худо-бедно происходила, убытки как-то закрывались и делались попытки по созданию новых производств. Но когда были «съедены» эти склады, комбинат практически оказался на грани краха, то есть у предприятия не стало оборотных средств для дальнейшего существования. Производство останавливалось, работало неритмично, людям месяцами не платили зарплату. Даже тот уран, который добывали, не могли реализовать. Да и вообще казахстанскому урану не было места на мировом рынке. В бывшем Советском Союзе уран ЦГХК поставлялся в Россию, на обогащение. Вся система была отработана, и практически вся наша продукция использовалась только в СССР. С развалом Союза казахстанским предприятиям бывшего Минсредмаша приходилось уже искать рынки сбыта по всему миру. А он был забит тем ураном, который шел после разоружения.

И более того, искать приходилось именно предприятию, потому что, к сожалению, в то время казахстанское правительство вело себя как сторонний наблюдатель. Уран как таковой не нужен был нашей стране, и помогать уранодобывающему предприятию, которое вдруг высветилось на горизонте, правительство не спешило — было очень много своих проблем — по отношению к предприятиям республиканской собственности (ЦГХК все еще считался предприятием союзного значения). И можно сказать, только групком профсоюза, его актив вместе с руководством предприятия решали судьбу комбината. За этим постоянные выезды в Алматы, встречи с правительством — наши попытки не дать развалиться предприятию, как это, к сожалению, произошло в других городах. Даже в соседнем Целинограде распались «Целинсельмаш», «Казахсельмаш». А сколько заводов в Кокшетау развалилось! Станки распроданы, все разграблено. Нам все-таки в тяжелейших условиях удалось производство сохранить. Как удалось?.. Я всегда знал как председатель профсоюза, что за мной большая сила, которая меня поддерживала. И любые действия, которые мы предпринимали в городе, одобрялись степногорцами. До 1995-1996 годов больших акций протеста мы не проводили. Может, это было связано с тем, что мы еще не созрели, может, не дошли до той крайней черты и не осознавали, что дальше отступать некуда и нужно идти на «баррикады». Возможно, это было связано с тем, что нас «убаюкивали» правительства тех времен (Кажегельдина, Балгимбаева), мол, нужно немного потерпеть, времена хорошие придут, и предприятие будет работать. Но в то же время формировалось убеждение, что эти «убаюкивания» не принесут нужных результатов, и воспитывалось какое-то новое сознание у профсоюзов, у работников предприятия. Я бы сказал — протестное. Вспоминаю 1995 год, когда наши шахтеры в Шантобе сутками сидели в шахте, добиваясь выплаты зарплаты. И эту акцию возглавлял профком рудника во главе с Геннадием Николаевичем Кузьминым. Тогда мы с Грицуном выехали в Шантобе, спустились в шахту, непосредственно там с шахтерами переговоры проводили, выходили на правительство с нашими требованиями. И в результате часть вопросов была снята. Но у ЦГХК не было ясных перспектив, и тогда правительство где-то в 1996-1997 годах пошло на то, чтобы привлечь иностранных инвесторов на предприятие. Как нам объяснили, государство не имеет средств, чтобы реанимировать такое крупное производство. До реанимации многое оказалось потерянным. Семизбай был закрыт — из-за отсутствия спроса на уран. По этой же причине в начале 90-х годов закрылось 3-е рудоуправление, а позднее рудоуправления №№ 4 и 5. Уезжали люди. В середине 90-х годов вся социальная сфера — Дворец культуры, библиотека, Дворец спорта, стадион — все, чем ведал профсоюз, было передано госорганам. И профилактория, и пионерлагеря мы лишились. Не скрою, был и отток членства в профсоюзе, потому что, нужно сказать честно, не все верили в силы нашей организации. Но все же мы, и в этом

заслуга, в частности, Лучины, не допустили худшего — не дали развалиться комбинату. Правительство начало поиск инвесторов для Целинного горно-химического комбината и в 1997 году привело в Степногорск канадскую компанию «Wог1d Yait». У канадцев, которые приняли ЦГХК в доверительное управление, на первых порах дела пошли неплохо: за 5 месяцев работы предприятия они вложили в его реанимацию 14-15 млн. долларов США. Профсоюз ЦГХК в тесном тандеме с канадцами сообща решал многие вопросы. Были возвращены долги работникам по зарплате, и она выплачивалась регулярно. Канадская компания хорошо работала, имела неплохие намерения, но, к сожалению, с ней вскоре было расторгнуто соглашение. В 1997 году согласно указу Президента Республики Казахстан была создана национальная атомная компания «Казатомпром», первое руководство которой (Байкенов Б.А.), на мой взгляд, не владело формами современного менеджмента, не смогло саккумулировать финансовые потоки НАК. Вот под такое слабое управление был передан ЦГХК, на котором одновременно согласно постановлению правительства начались процедуры реабилитации, а в дальнейшем и банкротства. Для комбината начались новые испытания. Предприятие простаивало, энергетика была не готова к зиме, люди подолгу не получали зарплату. И тогда мы решились на крайнюю акцию протеста — митинг на центральной площади Степногорска. И уже вечером в СМИ, в частности по телеканалам «Хабар» и «Казахстан» показали, как групком профсоюза ЦГХК провел несанкционированный митинг. Важно то, что буквально в течение месяца правительством было выделено на степногорскую энергетику 125 миллионов тенге, которые, по мнению руководства комбината и ТЭЦ, очень были необходимы. Однако ситуация на предприятии не улучшалась. Комбинат продолжал проваливаться в большую яму. Мне в связи с этим вспоминается такая ситуация. Это был сентябрь-ноябрь 1997 года. Мы готовим конференцию трудового коллектива предприятия во дворце культуры, приглашаем членов правительства (я в то время уже познакомился с А.С. Павловым, заместителем премьер-министра), руководство «Казатомпрома» (Б.А. Байкенов), телевизионщиков («Хабар», «Казахстан»), журналистов газет. Проводим конференцию, на которой, кроме журналистов, никого из приглашенных не оказалось. Вот такое «государственное» отношение к судьбам тысяч людей! Естественно, на конференции были высказаны нелестные оценки в адрес правительства и руководства «Казатомпрома». На следующий день в «Казахстанской правде» на первой странице был опубликован материал о том, что в Степногорске состоялась конференция, на которую групком ЦГХК пригласил руководство национальной атомной компании, правительство, и что правительству трудовой коллектив дал неудовлетворительную оценку и потребовал его отставки. Буквально через считанные дни выходит распоряжение Президента страны о смене

руководства НАК. Я полагал, и это подтвердил А.С. Павлов, что такое решение стало следствием проведенной нами акции. К руководству национальной атомной компании пришел М.Е. Джакишев (нынешний президент «Казатомпрома»). Он пришел, можно сказать, к разбитому корыту, потому что не только наше предприятие простаивало и люди не получали зарплату, но и практически все предприятия в составе НАК были в тяжелейшей ситуации (Ульбинский металлургический завод и рудоуправления в Южно-Казахстанской области влачили жалкое существование). Мы здесь считали, что если комбинат передали под управление «Казатомпрому», то должна быть какая-то ответственность этой компании за ЦГХК. Я помню встречи и ссоры с Мухтаром Еркыновичем Джакишевым. Однако, конечно, вся ответственность за дела на ЦГХК лежала на правительстве, так как согласно его постановлению и решению суда на комбинате проходила процедура банкротства. И я с каждым днем убеждался, что правительство не знало, что делать в дальнейшем с нашим предприятием, затягивало эту процедуру. Видимо, все наши акции протеста все-таки подвигли правительство передать предприятие другому инвестору, который смог бы реанимировать комбинат. В апреле 1999 года правительство приняло такое решение: в Степногорск пришел израильский инвестор в лице «Сабтон Лимитед». Поначалу при израильских инвесторах работа на предприятии наладилась. Они купили ЦГХК по голландскому методу — всего за 34 миллиона тенге (при стоимости имущественного комплекса более 2 миллиардов тенге). На израильтян были наложены и обязательства выплатить долги по зарплате в пределах 270 миллионов тенге, что было сделано по отдельному графику. Мы возлагали большую надежду на новых собственников предприятия. Работники комбината и при канадцах, и при евреях говорили, что им все равно, на кого работать, лишь бы зарплата и работа были. На первом этапе все складывалось неплохо: долги погашались, в накопительные фонды взносы отчислялись. Мне с израильскими инвесторами пришлось поработать в качестве председателя групкома до октября 1999 года, до избрания в парламент. И это были неплохие конструктивные отношения. Проблем практически не возникало, если не считать задержек в днях выплаты зарплаты. С нами велись переговоры по форме оплаты труда, об условиях и времени работы, по коллективному договору. Но с начала 2000 года ситуация начала меняться в худшую сторону. Предприятие стало работать неритмично, финансирование не велось, зарплата не выплачивалась. И мне, теперь уже в качестве депутата, приходилось неоднократно встречаться с премьер-министром К. Токаевым, чтобы как-то воздействовать на инвесторов. Правительство демонстрировало в этом вопросе собственное бессилие. Мне намекали, что есть очень влиятельные люди, которые не дают предпринимать решительные меры к израильским инвесторам.

Токаева на посту премьер-министра сменил Тасмагамбетов. Мы и с ним неоднократно встречались. Я тоже говорил ему, что надо предпринимать жесткие меры к собственникам «КазСабтона». А он только руками разводил. Видя эту ситуацию, я напросился на прием к Президенту страны и в апреле 2001 года встретился с ним. Назарбаев был удивлен тем, что происходит в бывшем ЦГХК. После нашей беседы в мае по поручению Президента в правительстве прошло совещание у Д.К. Ахметова, тогда работавшего первым заместителем премьер-министра, с моим участием, а также в присутствии акима области Кулагина, акима города Денинга, председателя групкома Кузьмина, собственников предприятия Леваева и Гайдамака. Состоялся жесткий разговор, после которого Леваев как собственник ушел из «КазСабтона». Ситуация на предприятии немного изменилась в лучшую сторону, но не надолго. В это время профсоюзом комбината уже руководил Геннадий Николаевич Кузьмин. Мы знакомы были с ним давно, когда он еще возглавлял профком рудоуправления №1. Зная положительные организаторские качества Кузьмина, я рекомендовал его председателем групкома вместо себя. На альтернативных выборах он одержал победу. Ему тяжело было на первых порах. Я пришел ведь из горкома партии, где научился организаторской работе, а он — с рудника, с производства. Но мы не прекращали сотрудничества с Кузьминым после моего избрания в парламент. Вместе стучались в правительственные кабинеты. Переговоры в правительстве с Гайдамаком велись ни шатко ни валко, и нужен был какой-то толчок для принятия окончательного решения. Как показала жизнь, именно митинг (а не конференции, которых было немало) подвигнул правительство на решение о разрыве отношений с «Сабтоном» и передаче комбината набравшему к тому времени силы «Казатомпрому». Я знал о подготовке групкомом митинга, знали и аким города (тогда К.М. Джанабергенов), и аким области. Митинг прошел организованно, с хорошими резкими выступлениями. Вскоре после митинга (это было в августе 2004 года) Президент страны пригласил к себе М.Е. Джакишева и поручил ему взять предприятие под управление «Казатомпрома». Черная полоса для предприятия наконец-то закончилась. При нынешнем руководстве СГХК у работников комбината, на мой взгляд, хорошие перспективы. Я убежден, что поставленные задачи перед руководством предприятия будут успешно решаться. Глава НАК «Казатомпром» Мухтар Еркынович Джакишев — сильный менеджер, который за время правления поднял компанию на высокий уровень и поставил амбициозную задачу — до 2010 года вывести ее в мировые лидеры по добыче урана. Эта задача успешно реализуется. Степногорским горно-химическим комбинатом сегодня руководит талантливый менеджер Эшмурат Азимович Пирматов, который имеет большой опыт практической работы. И я вижу, что под его руководством комбинат становится на ноги, обретает свое лицо.

За последнее время ситуация на предприятии заметно изменилась в лучшую сторону. У людей есть работа, стабильно выплачивается зарплата, которая повышается уверенными темпами. Люди на комбинате, я уверен, будут получать самую высокую зарплату в области. А у профсоюза предприятия основной задачей стало решение социально-бытовых вопросов, обеспечение более высокого уровня жизни работников комбината.

На пути возрождения Есть мудрое и остроумное высказывание, что финансовая пропасть самая глубокая — в нее можно падать бесконечно. Именно так и происходило с ЦГХК на протяжении десяти с лишним лет. Уже вышла из затяжного кризиса и стала успешно развиваться экономика Казахстана. Благодаря проведенным в относительно сжатые сроки радикальным рыночным реформам существенно вырос ВВП на душу населения. Поступательный экономический рост позволил республике значительно расширить социальную направленность государственных расходов, что свидетельствует о достигнутом запасе прочности экономики страны. А вот на комбинате, словно попавшем в заколдованный круг, все оставалось по-прежнему. То есть плохо. За пять лет ЗАО «КазСабтон» не смогло вывести предприятие из прорыва, рабочие месяцами не получали заработную плату, оборудование простаивало, имеющиеся перерабатывающие мощности не были загружены. Мириться с таким положением дальше было невозможно. И долгожданный перелом наконец-то наступил. О том, как развивались дальнейшие события и какова ситуация ныне, обстоятельно рассказал

генеральный директор СГХК Эшмурат Азимович Пирматов:

В третьей декаде августа 2004 года на заседании правительства, в работе которого принимали участие аким Акмолинской области М.Т. Есенбаев, аким Степногорска К.М. Джанабергенов, депутат Мажилиса В.Н. Котович, президент НАК «Казатомпром» М.Е. Джакишев, перед представителем компании «Сабтон ЛТД» был поставлен вопрос, что конкретно будет предпринято для выправления ситуации? Но дальше обещания погасить задолженность по зарплате и пенсионным отчислениям работникам ЗАО «КазСабтон» владельцы комбината не пошли. Израильские «инвесторы» в очередной раз продемонстрировали свою несостоятельность в управлении горно-химическим комбинатом, поэтому Президент Республики Казахстан Н.А. Назарбаев дал поручение руководству НАК «Казатомпром» принять исчерпывающие меры по возрождению на предприятии производства урана. 28 августа президент НАК М.Е. Джакишев собрал рабочее совещание с вице-президентами, директорами департаментов компании, руководителями предприятий, входящих в ее структуру, и уже 2 сентября 2004 года в Степногорске высадился «десант».

Кстати, я был в составе «десанта» правда, недоумевал, по какому поводу меня взяли с собой — я в ту пору был директором аффинажного завода в Таукенте, подготовил его к запуску и только-только запустил в действие. С этим предприятием и были связаны мои дальнейшие производственные планы. Но получилось иначе. Как говорится, человек предполагает, а бог располагает. На том совещании мне стало известно, что по личному указанию Президента РК комбинат принят под управление национальной атомной компании «Казатомпром» и что М.Е. Джакишев заключил соглашение с компанией «Сабтон Лимитед» о передаче предприятия в доверительное управление «Казатомпрому» сроком на десять лет. Экономически это был сложный проект, который до этого неоднократно рассматривался. Президент «Казатомпрома» провел встречи с акимами области и города, а потом на собрании трудового коллектива комбината он заявил о решении НАК «Казатомпром» принять в свое управление СГХК и с учетом анализа имеющихся мощностей определил следующие задачи:

1.Создать стабильно работающее производство с полной загрузкой имеющихся мощностей первого рудоуправления, переработки на гидрометаллургическом заводе, сернокислотного завода. 2. Развивать вспомогательные подразделения.

Неожиданно Мухтар Еркынович Джакишев предложил мне взять бразды правления в свои руки в качестве руководителя предприятия. Согласие я дал практически сразу, так как времени на раздумья не было. К тому же без излишней скромности скажу, что за десятилетия накопил достаточный опыт работы на подобных предприятиях. А решение стать металлургом я принял после экскурсии на Узбекский металлургический завод в городе Бекабаде, в которой участвовал как один из победителей Ташкентской областной олимпиады по химии среди десятиклассников. После окончания Ташкентского политехнического института я получил распределение на крупнейший в Министерстве цветной металлургии СССР Узбекский комбинат тугоплавких и жаропрочных металлов. В 1982 году после восьми лет работы в различных должностях и на различных участках меня назначили начальником металлургического цеха на том же УзКТЖМ. В последующие годы я работал и главным инженером, генеральным директором этого предприятия. Так что металлургическое производство знаю изнутри, считаю, что прошел на производстве хорошую советскую школу. К тому же попутно и не без успеха занимался наукой, сначала стал кандидатом, а потом доктором технических наук. Я согласился взвалить на свои плечи новую и весьма тяжкую ношу и по другой причине. Академик, видный металлург Казахстана Е.А. Букетов, с которым я был знаком лично, сравнивал руководителя промышленного предприятия с полководцем, который перед каждым сражением проводит рекогносцировку сил и средств, а его последующие действия строятся в соответствии с принципами наступательности и последовательности. То есть, говоря современным языком, на основе анализа ситуации и синтеза действий.

Описанный Евнеем Букетовым портрет руководителя-полководца мне не только импонирует, но я стараюсь по мере сил отвечать этим представлениям. На мой взгляд, руководитель — понятие вневременное. Если человек не соответствует требованиям своего времени, то ему никогда не быть настоящим руководителем. Но я, кажется, несколько отвлекся. Так вот, 9 сентября 2004 года было создано новое предприятие «Степногорский горно-химический комбинат» (СГХК), генеральным директором которого я и был назначен. Разумеется, с собой я привел команду высококвалифицированных специалистов и менеджеров. В частности, заместителем генерального директора по коммерции стал Едил Абдрахманов, заместителем генерального директора по экономике — Сагындык Ризабек, заместителем генерального директора по общим вопросам — Ундурус Файзуллаевич Бектибаев, заместителем главного инженера комбината — Серик Дюсамбаев, главным бухгалтером стала Надежда Лисица, директором ГМЗ был назначен Марат Рахметов, начальником УЖДТ — Асилхан Темир-беков. Кроме того, в команду кризисных менеджеров включены опытные руководители из бывшей компании «КазСабтон»: главный инженер Валерий Николаевич Кудланов, начальник отдела труда и заработной платы Владимир Александрович Пальчунов, начальник отдела по работе с персоналом Римма Нурлигаиновна Койбасова, начальник отдела материально-технического снабжения Бейсимбек Жангабылов. Кстати, никаких обязательств старых собственников СГХК на себя не взял. Это было нашим условием. Мы начали, как говорится, с чистого листа. По своим обязательствам компания «Сабтон Лимитед» отвечает сама. Мы будем отвечать по своим. И с чем мы сразу же столкнулись? Из бывших пяти рудоуправлений ЦГХК, добывающих урановую руду, осталось только одно, расположенное в поселке Шантобе Акмолинской области. РУ-1, простаивающее с 2004 года, могло обеспечить загрузку мощностей рудного тракта только на 18 %, гидрометаллургического и экстракционного передела — только на 10 %. Первым делом команды новых менеджеров было восстановление горно-геологических, маркшейдерских, горно-капитальных, горно-подготовительных работ и проведение капитального ремонта горно-шахтного оборудования в РУ-1. Параллельно начаты работы по добыче руды. Благодаря вложенным инвестициям НАК «Казатомпромом» уже в октябре 2004 года была возобновлена добыча руды на шахтах РУ-1 и налажен выпуск закиси-окиси урана на мощностях гидрометаллургического завода. Отрадно, что завод находился в хорошем состоянии, что позволило нам после профилактических работ запустить производство в течение 45 дней. Но самое главное — здесь сохранился очень сильный и квалифицированный персонал. Для повышения рентабельности работы комбината на экстракционную перечистку сюда направляются химические концентраты

природного урана из южных рудоуправлений НАК «Казатомпром». Более трех с половиной тысяч человек получили работу, им была обеспечена своевременная выплата заработной платы. Предприятие возродилось и уже в 2004 году выпустило валовой продукции на сумму 5 млн. долларов США. В стратегической программе — «15000», разработанной компанией «Казатомпром», предусматривается увеличение годовой добычи урана с 3000 в 2005-м до 15000 тонн урана к 2010 году, что потребует значительного увеличения объемов экстракционной перечистки оксидов урана из южных регионов и расширения мощностей аффинажных заводов. Следовательно, незагруженный экстракционный передел СГХК может существенно способствовать выполнению данной грандиозной программы. Для этого была создана творческая группа из числа специалистов, приглашенных с Таукентского аффинажного завода — М.Е. Рахметова, А.Э. Пирматова, С.А. Дюсамбаева и опытных, высококвалифицированных производственников ГМЗ (А.Е. Кузнецов, С.П. Матюшкин). Таким образом, на комбинате всего за три месяца была внедрена новая технология экстракционной перечистки, которая позволила в 2,5 раза поднять имеющиеся мощности передела по аффинажу закиси-окиси урана (с двух тысяч до пяти тысяч тонн в год). Первоначально возрожденный комбинат перерабатывал 500 тонн химических концентратов природного урана южных рудоуправлений по толлинговой схеме, при которой, как известно, не достигается нужная эффективность производства. Поэтому руководство НАК «Казатомпром» приняло решение передать в управление СГХК два строящихся рудника по добыче урана на месторождении Центральный Мынкудук, каждый мощностью по 1000 тонн руды в год. Это позволит увеличить выпуск собственной урановой продукции в пять раз (до 2,5 тыс. тонн в год). Недалеко от Степногорска находится урановое месторождение Семизбай, которое планируется освоить в 2008 году. Проект его разработки методом подземного скважинного выщелачивания дополнительно загрузит экстракционный передел еще на 500 тонн урановой продукции. (А запасов этого месторождения нам хватит на двадцать лет работы). Таким образом, экстракционный передел загружается собственным ураном до 3000 тонн. Оставшаяся часть мощностей экстракционного передела намечается загрузить поставками химических концентратов природного урана с южных рудоуправлений в соответствии со стратегией развития НАК «Казатомпром». Экономический и маркетинговый анализ показали, что без загрузки мощностей ГМ3 по дроблению и измельчению руды (рудного тракта) невозможно обеспечить рентабельность в целом производства. Рудный тракт гидрометаллургического завода СГХК — это единая комплексная линия приема, дробления, измельчения урановых руд с мощностями по крупному дроблению до 6 млн. тонн, а по среднему и мелкому дроблению и измельчению до 3 млн. тонн руды в год, В схеме не предполагались параллельные линии переработки разных материалов, следовательно, считалась невозможной переработка другого вида сырья, кроме

ураносодержащего. Видимо, это считалось одной из причин бесперспективности использования рудного тракта для разных видов сырья. Глубокое изучение инженерами и технологами рудного тракта, технических возможностей установленного оборудования, сооружений и особенностей технологических схем дало возможность найти оригинальное техническое решение — разделить его на две параллельно работающих линии, за исключением узла вагоноопрокида. При поиске решений по загрузке рудного тракта ставились следующие требования к минеральному сырью:

— нахождение его вблизи комбината, чтобы транспортные затраты были минимальными; — возможность глубокой переработки сырья на свободных мощностях ГМЗ; — большой спрос на мировом рынке и высокая цена получаемого материала.

Из многочисленных вариантов были выбраны медно-молибденовые руды с сопутствующими урановыми вкраплениями месторождения Кызылту-Селетинское. Находится оно в 97 км от Степногорска, с достаточно выгодным «минералогическим составом и оруднением. Запасы его составляют по молибдену 6300 тонн и по меди 295193 тонны. Спрос на молибден, являющийся одним из основных компонентов при получении специальных сталей, имеет тенденцию к устойчивому росту, цены на мировом рынке достаточно высоки. Необходимые инвестиции для осуществления проекта (проведение дополнительных геологоразведочных работ, строительство карьера и обогатительной фабрики) составят 21 млн. долларов США. Но сроки его осуществления — 3 года — не могли удовлетворить руководство компании. За это время можно растерять достигнутые успехи и доверие коллектива на многообещающую перспективу развития комбината. Поэтому для более быстрой загрузки мощностей рудного тракта, не ожидая осуществления проекта по Кызылту, менеджерами СГХК были проведены переговоры с британской компанией Eurika miningem (ЕМ). Эта компания была образована в 2003 году группой консультантов и исполнителей со значительным опытом развитии горных проектов бывшего Советского Союза. Долгосрочная цель компании — стать значительным производителем молибдена и неблагородных металлов в Казахстане и в республиках бывшего Советского Союза. Акцентом на 2005 год стало развитие проекта Шорского месторождения и совершенствование ТЭО Челябинского проекта по производству меди. ЕМ и СГХК в результате заключенного соглашения создали совместное предприятие ТОО «Моликен» по переработке руд месторождения Шорское, ресурсы которого составляют по руде 16760 тыс. тонн, по молибдену 21 тыс. тонн. Китайским инженерно-исследовательским институтом цветных металлов ENFI совместно с «Институтом высоких технологий» НАК «Казатомпром» был выполнен проект обогатительной фабрики на площадях

ГМЗ. Поставку оборудования с шести машиностроительных заводов Китая осуществляла торгово-промышленная компания «Синьянь». За 96 дней на свободных площадях ГМЗ для промышленной переработки молибденовой руды смонтирована первая в стране обогатительная фабрика молибденовой руды мощностью пятьсот тысяч тонн в год. Запуск фабрики был осуществлен 21 апреля 2006 года. В торжествах приняли участие президент НАК «Казатомпром» М. Джакишев, аким Акмолинской области М. Есенбаев, аким г. Степногорска Ж. Смаилов и руководители крупных предприятий города, депутат парламента республики В. Котович, исполнительный директор английской компании Eurika miningem Анджей Слива, президент китайской компании «Синьянь» Сунь Чженцзюнь. Это знаменательное событие в жизни «Казатомпрома» и страны освещали журналисты республиканского и областного телевидения, семи газет, а также информационных агентств, в числе которых Kazachstan tudey и Reuters. Реализация проектов по месторождениям Шорское и Кызылту-Селетинское позволит полностью загрузить мощности рудного тракта, гидро-металлургического передела и добывать в год около двух тысяч тонн молибдена, тем самым выйти на мировой молибденовый рынок. (Между прочим, в Казахстане находится шестая часть разведанных мировых запасов молибдена). Для комбината остается серьезной проблемой загрузка сернокислотного завода. Сернокислотное производство химического завода в 2004 году было выкуплено «Казатомпромом» у компании «Сабтон Лимитед» и на его базе был создан СКЗ. А серная кислота — очень важный для нас компонент. Из многочисленных вариантов перспективным считается переработка и обогащение хвостов Соколовско-Сарбайского горно-производственного объединения (ССГПО) с получением пиритного концентрата и в последующем — серной кислоты на СКЗ, кобальта и никеля на ГМЗ. Таким образом, сернокислотный завод обретет уверенную сырьевую базу, а гидрометаллургический завод расширит ассортимент выпускаемой продукции. Проект требует значительных капитальных вложений и времени, поэтому президентом НАК «Казатомпром» М. Джакишевым принимается решение исходным сырьем для СКЗ выбрать серосодержащие отходы фирмы «Тенгиз Шевройл». Перед коллективом комбината ставится задача: за шесть месяцев (с февраля по июль) 2006 года запустить первую очередь завода мощностью 180 тыс. тонн серной кислоты в год. Предполагаемый грузопоток молибденовых руд, поставка готовой продукции и серной кислоты в южные рудоуправления НАК даст возможность загрузить убыточное подразделение — УЖДТ и в дальнейшем на его базе создать вагоноремонтный завод. Для этого управление железнодорожного транспорта преобразуется в ТОО «Степногорск темир жолы».

«Казатомпром» продолжает инвестировать СГХК. После проведенных технико-экономических расчетов принято решение вложить 50 млн. долларов США в разработку восточной залежи месторождения «Звездное» в первом рудоуправлении. Это даст возможность продолжить жизнь поселку Шантобе до 2024 года. Выделение из состава РУ-1 сельского подсобного хозяйства (СПХ) в отдельное юридическое лицо ТОО «АгроШанс», руководителем которого назначен зам. ген. директора СГХК У.Ф. Бектибаев, и коммунального хозяйства в ТОО «ШантобеЭнерго» (зам. директора РУ-1 В.П. Кох) способствует более конкретному вложению инвестиций в эти подразделения, что делает их экономически рентабельными хозяйствующими субъектами. На развитие СПХ в 2005 году было выделено 350 тысяч долларов, приобретена сельхозтехника, 5 зерноуборочных комбайнов. В 2006 году предусмотрено вложить в его развитие еще 300 тыс. долл., а в конечном счете создать агропромышленный комплекс, последовательно развивая эти направления, создать объекты переработки сельхозпродуктов и производства продуктов питания. В ТОО «ШантобеЭнерго» прорабатывается вопрос замены мало-эффективных паровых котлов с 37-летним «стажем» на новые, современные, что даст возможность создать в п. Шантобе социально-предпринимательскую бизнес-структуру. 15-го февраля 2006 года впервые в истории Республики Казахстан из рудного медно-молибденового сырья корпорации «Казахмыс» получен оксид молибдена высокой чистоты в количестве 10 тонн и отправлен за рубеж. Восстановлена технология и модернизировано оборудование для извлечения молибдена из хвостов уранового производства, разработана и внедрена технология извлечения молибдена из жидкой фазы хвостохранилища и растворов кучного выщелачивания в рудоуправлении №1. Вслед за пуском первой очереди фабрики готовится проект второй очереди, где предусматривается переработка медно-молибденовой руды месторождения Кызылту-Селетинское. Проект карьера и освоение месторождения будет осуществляться дочерним предприятием «Казатомпрома» и СГХК – «Кызылту». С целью глубокой переработки уникального молибденового сырья начато проектирование и заказ основного оборудования обжигового передела, чтобы довести концентрат до технического оксида молибдена и в перспективе до ферромолибдена, который является одним из основных компонентов в производстве спецстали с коррозийностойкими и тугоплавкими свойствами. Это даст возможность развитию в Казахстане производства новых видов стали. Министерство энергетики и минеральных ресурсов Республики Казахстан, поддерживая инициативу СГХК и «Казатомпрома», предлагает компании разработать национальную стратегию развития молибденовой отрасли. Если Казахстан будет производить трубы для нефтедобычи из спецстали с молибденовыми присадками, то это действительно будет прорывом в

индустрии. И еще несколько слов об уране, пользующемся возрастающим спросом во многих странах, в том числе и в России. Ныне ее АЭС нуждаются в ядерном топливе, а у нас оно есть. Поэтому сотрудничество с РФ будет развиваться. К примеру, рассматриваются вопросы совместного запуска законсервирован-ных рудоуправлений. Мы уже имеем конкретное предложение и расчеты по восстановлению РУ-4, но для этого необходимо время. В целом избранная стратегия развития горно-химического комбината отвечает главной задаче, поставленной Президентом Республики Казахстан Н. Назарбаевым перед руководством «Казатомпрома» — повысить материальный уровень работников компании и, в частности, значительной части степногорцев. Глава государства побывал у нас 1 августа 2005 года, был удовлетворен наступившими добрыми переменами и высоко оценил работу, проделанную за время прихода в Степногорск «Казатомпрома». Я коротко остановился на том, какие положительные изменения произошли в жизни комбината за менее чем двухлетний период, как мне было доверено возглавить СГХК, и о некоторых перспективах дальнейшего развития комбината. В целом в развитие СГХК в соответствии с программой «Казатомпрома» до 2008 года планируется инвестировать более 180 млн. долларов США, что позволит к 2010 году обеспечить производство годовой товарной продукции на сумму свыше 200 млн. долларов. Сегодня предприятие уверенно становится на путь возрождения. Ведь самое сильное желание команды НАК «Казатомпром» — возродить комбинат. И я бы хотел, чтобы твердость духа и воля всегда сопровождали нас, служа разуму и чести. И тогда мы сможем выполнить возложенные на нас ответственные задачи, чтобы вместе с коллективом комбината вдохновенно, не жалея трудовых усилий, созидать будущее, которое начинается сегодня.

«Казатомпром»: стратегия развития В предыдущих главах неоднократно подчеркивалось, что становление СГХК на современном этапе, перспективы его дальнейшего развития целиком и полностью связаны с НАК Национальная атомная компания, составной частью которой ныне является СГХК, в последние годы, благодаря тщательно разработанной и успешно реализуемой стратегии развития, совершила резкий рывок вперед и стала одним из признанных в мире лидеров атомной промышленности. Но сначала обратимся к истории. На территории Казахстана в советский период был сформирован достаточно мощный, с развитой инфраструктурой и квалифицированными кадрами, промышленный потенциал уранового производства. Добычей руды занимались четыре комбината (включая ЦГХК), производственные мощности которых позволяли производить более 30 % от объемов добычи в СССР. А активные поиски урановых руд в республике велись с 1947 года. В 1951 году было открыто первое в Казахстане месторождение — Курдай. К началу шестидесятых годов усилиями производственно-геологических объединений «Волковгеология», «Краснохолмскгеология», «Степгеология», «Кольцов-геология» завершился первый этап создания минерально-сырьевой базы урана на территории Казахстана, что обеспечило устойчивую работу Целинного, Прикаспийского («Каскор») и Кара-Балтинского перерабатывающих комбинатов. Во второй половине шестидесятых годов в США была доказана возможность добычи урана из месторождений способом подземно-скважинного выщелачивания. Это коренным образом изменило положение в сырьевой базе нашей республики. К концу семидесятых годов были открыты уникальные месторождения Инкай, Мынкудук, Моинкум, Канжуган, Северный и Южный Карамурун и др. В 1980-82 годах выпуск урановой продукции в Казахстане достиг максимальных объемов, сырье добывалось почти на тридцати месторождениях. Переработка урана велась на ЦГХК и Прикаспийском горно-металлургическом комбинате. Благодаря им Казахстан был одним из лидеров Советского Союза в производстве урановой продукции. Ульбинский металлургический завод (г.Усть-Каменогорск) обслуживал в основном военно-промышленный комплекс СССР, поэтому здесь были сосредоточены самая передовая технология, высококачественное

оборудование и лучшие специалисты металлургии и атомной промышленности. Основным продуктом Ульбинского металлургического завода были топливные «таблетки» для атомных станций (85% от потребностей СССР в урановой продукции). Существенную роль в развитии атомной индустрии республики сыграли экспериментальные реакторы. В 1972 году в г.Щевченко (ныне Актау) был запущен первый в СССР экспериментально-промышленный реактор на быстрых нейтронах. Он стал частью Мангышлакского энергокомбината. Другой исследовательский реактор был построен в Алатау (20 км южнее Алматы) при Институте ядерной физики Академии наук Казахстана. Еще три исследовательских реактора находятся в научно-производственном объединении «Луч» на территории Семипалатинского полигона. С 1986 по 1990 год на заводах, производящих ядерное оружие, началась реорганизация. Осуществлялся демонтаж ядерных боеголовок с ракет среднего радиуса действия. Атомная промышленность впервые столкнулась с проблемой перепроизводства урана. Начался кризис отрасли, который продолжался вплоть до 1998 года. После обретения республикой независимости все предприятия атомной промышленности, находившиеся на территории Казахстана, перешли в распоряжение правительства РК. Основными проблемами, с которыми столкнулась атомная индустрия республики в тот период, были следующие:

— разобщенность предприятий, ранее входивших в Министерство среднего машиностроения СССР; — отсутствие государственного органа, контролирующего экспорт ядерных материалов из РК, что не только приводило к потере экспортной выручки, но и подрыву авторитета Казахстана на мировом рынке; — потеря российского рынка (в силу этой и ряда других причин произошло снижение объемов производства урана — с 8,0 млн. фунтов в начале девяностых годов до 2,0 млн. фунтов в 1997 году); — падение цен на уран (в результате аварий на АЭС, в том числе и в Чернобыле, приведших к свертыванию национальных программ по АЭС, а также ядерного разоружения, возникло резкое перепроизводство урана); — реальная угроза закрытия рудников, поскольку себестоимость извлекаемого урана оказалась выше рыночной; — сохранение кадрового потенциала предприятий.

И все же урановая индустрия Казахстана обладала достаточными резервами для преодоления кризиса. Имелись дешевые разведанные запасы урановых руд, значительный научно-производственный потенциал по отдельным стадиям ядерного цикла, уникальные мощности по производству редких элементов. В 1992 году Россия полностью отказалась от заказа на казахстанский

природный уран тем самым горнодобывающие и перерабатывающие предприятия отрасли попали в очень трудное положение. В связи с этим правительство РК приняло решение объединить предприятия, входящие в систему отрасли, в государственную корпорацию предприятий атомной энергетики и промышленности (КАТЭП). Перед ней были поставлены следующие цели:

— объединение предприятий бывшего Минсредмаша; — разработка стратегии сохранения отрасли и последующего ее преобразования; — защита интересов государства и его предприятий на мировом урановом рынке; — координация деятельности всей отрасли; — проведение работы по конверсии и диверсификации предприятий с учетом их производственного и кадрового потенциала.

Остро встал вопрос выхода казахстанского урана на мировой рынок и разрешение сложной ситуации, в которой оказались страны бывшего СССР, в том числе и Казахстан. Дело в том, что в начале девяностых годов Советский Союз в связи с прекращением гонки вооружений начал поставлять запасы природного урана на рынок США через посредническую американскую торговую фирму. Это привело к падению цен на уран до 8 долларов за фунт и возбуждению антидемпингового процесса против СССР, начатого 29 ноября 1991 года. Но поскольку Советский Союз перестал существовать, американский суд решил, что расследование следует продолжить и в отношении всех бывших советских республик. В этот момент нужны были решительные действия с нашей стороны. По распоряжению премьер-министра РК была сформирована рабочая группа из специалистов КАТЭП. Корпорация наняла юридическую фирму «Шерман и Стерлинг», привлекла специалистов фирмы «Меркейтор» и разработала концепцию защиты интересов Казахстана на рынке США, чтобы найти выход из создавшегося положения. После длительных переговоров эта концепция была принята, и в октябре 1992 года было подписано соглашение о приостановлении антидемпингового процесса против РК. Кроме того, была получена квота на продажу казахстанского урана на американском рынке. 31 августа 1993 года постановлением Кабинета министров корпорация была преобразована в национальную акционерную компанию «КАТЭП». Это дало положительный эффект — была полностью исключена вероятность бесконтрольного экспорта ядерной продукции с территории страны. Было создано Национальное агентство по атомной энергетике, а Казахстан стал членом Международного агентства по атомной энергетике (МАГАТЭ). Следующим этапом реформирования отрасли стало создание в 1997 году указом Президента РК национальной атомной компании «Казатомпром». В её состав тогда вошли геологоразведочная компания «Волковгеология»,

Ульбинский металлургический завод и Степное, Центральное, Шестое рудоуправления, добывающие уран методом подземного выщелачивания. Однако из затяжного кризиса урановая отрасль стала выходить только в конце 1998 года. Специалисты связывают начало «выздоровления» с приходом в НАК нового менеджера. Новому руководству пришлось столкнуться со следующими проблемами:

— полугодовая задолженность по заработной плате составляла почти 12 млн. долларов США; — задолженность банкам и инофирмам превышала 44 млн. долларов; — кабальные условия кредитования под 29 % годовых в долларах США;

— залог всего имущества; — огромная задолженность перед бюджетом и внебюджетными фондами; — объемы добычи урана сократились в три раза; — объем запасов, подготовленных к добыче, был минимальным и не обеспечивал потребности текущего объема производства.

Кроме того, цены на природный уран упали на 40%. А с падением объемов добычи и снижением цен на эту продукцию себестоимость добычи сырья на урановых рудниках увеличилась, в результате чего производство было нерентабельным. Бериллиевое производство практически было законсервировано и предполагалось его ликвидировать вообще из-за отсутствия рынков сбыта. Помимо решения собственных проблем, в соответствии с постановлением правительства, «Казатомпром» оказывал финансовую поддержку ЦГХК и золотодобывающей компании «Казахалтын». В свете ситуации, имевшей место в атомной промышленности республики с начала девяностых годов и до 1998 года, понятнее и причины затяжного кризиса на Целинном горно-химическом комбинате в тот период. И если ЦГХК, находившийся в иных условиях до осени 2004 года, продолжал влачить жалкое существование, то НАК «Казатомпром» стала быстро и энергично развиваться. Но не по мановению волшебной палочки, а благодаря тщательно разработанной и умело реализуемой новым руководством «Казатомпрома» стратегии. В конце мая 2006 года общественный фонд «Международный центр журналистики «Media Net» и НАК «Казатомпром» провели в Алматы для представителей республиканских СМИ семинар «Атомная промышленность — перспектива XXI века» с целью повышения информированности прессы об атомной индустрии и деятельности профильной нацкомпании. По итогам семинара в «Казахстанской правде» за 9 июня журналист Александр Тараков опубликовал материал «Атом дышит перспективой», занявший целую газетную страницу. О том, как национальная атомная компания выпутывалась из тугих сетей кризиса, в публикации говорится: «...во всех подразделениях компании изначально действовал принцип жесткой экономии, а ее руководство

проводило активный рыночный маркетинг. Вот что о тактике и стратегии выживания рассказал в недавнем интервью «Эксперт-Казахстану» президент НАК «Казатомпром» Мухтар Джакишев, возглавлявший компанию и в тот кризисный период: «Мы начали работать сразу в двух направлениях. Для того чтобы увеличить экономику компании, необходимо производить больше продукции. А чтобы производить больше продукции, ее надо продавать. Занялись параллельно сокращением издержек и открытием рынков сбыта. «Казатомпром» выиграл антидемпинговый процесс в США и добился того, чтобы Европа сняла квоты — это позволило нам открыть дополнительные рынки. Мы начали наращивать объем добычи, и, как следствие, постоянные издержки сократились. Одновременно ввели механизм сокращения издержек внутри компании. Мы заставили своих специалистов считать деньги и поставили им главное условие: хотите зарабатывать, давайте экономить. По сути, еще в 1998 году мы ввели внутренний хозрасчет. За год снизили себестоимость добычи урана в 2,2 раза. И это в горной промышленности, отличающейся высокими капитальными вложениями». По существу, отрасль спас умелый менеджмент. А затем пошел и количественный рост (добычи, структурных звеньев), и накопление качества (к примеру, долгосрочные поставки на основе полной предоплаты). Лишь одна иллюстрация относительно последний позиции: японская фирма «Itochu Соrp» все 60 миллионов долларов за поставку урана в течение десяти лет выплатила авансом. Есть и другие крупные заказы, оформленные по принципу «утром деньги, вечером — стулья». В настоящее время, в результате реализации разработанной стратегии, компания «Казатомпром» не только успешно решила стоявшие перед ней проблемы, но и осуществила ряд новых проектов. В частности, НАК первой после длительного кризиса мировой урановой промышленности ввела в эксплуатацию три новых рудника: Южный Моинкум, Южный Карамурун и Акдала. В 2002 году на базе «Казатомпрома» был создан Институт высоких технологий с целью научного сопровождения проектов компании. В 2003 году в результате проведенных торгов «Казатомпром» приобрел имущественные права бывшего Мангистауского атомного энергокомбината, на основе которого образована новая компания. В 2004 году «Казатомпрому» был передан в доверительное управление Степногорский горно-химический комбинат. Ныне «Казатомпром» представляет собой крупнейший холдинг по управлению такими важнейшими направлениями деятельности, как геологоразведка, добыча урана, металлургия, энергетическое обеспечение производства, переподготовка кадров, а также социальная сфера НАК имеет доли участия в совместных предприятиях по добыче урана: с французской компанией «Арева», с канадской компанией «Камеко», с российско-киргизскими и украинскими партнерами. К 2010 году «Казатомпром» ставит перед собой цель достичь производства 15 тысяч тонн урана в год, что позволит ей стать лидером мировой урановой

промышленности. Знающие люди, специалисты атомной отрасли единодушны во мнении, что в достигнутых результатах значительная роль принадлежит президенту компании Мухтару Еркыновичу Джакишеву — личности самобытной, широко образованной, обладающей большим опытом деятельности в различных сферах рыночной экономики, чрезвычайно энергичной, волевой и целеустремленной. В связи с этим интересно проследить факты его биографии. Родился Мухтар Джакишев 28 июня 1963 года в Алма-Ате. В 1980 году поступил в КазГУ, но впоследствии перевелся в Московский инженерно-физический институт. Получив диплом инженера-физика, с 1987 года в течение трех лет обучался в аспирантуре этого вуза. Однако диссертацию защитил по юриспруденции и стал обладателем ученой степени кандидата юридических наук. С апреля 1991-го по октябрь 1992 года работал экспертом ГУВД Мосгорисполкома. Затем возвращается в Казахстан и два года работает в Алматы финансовым директором ООО «Бутя». С декабря 1994-го по декабрь 1996 года занимает должность генерального директора ТОО «Бутя-Импекс», затем становится президентом АО «Бутя-Казахстан». Но в апреле 1997 года переходит в другую сферу деятельности — сначала назначается генеральным директором ТОО «Алаутрансгаз», а в феврале 1998 года — президентом АО «Алаутрансгаз». За этот интенсивный период М. Джакишев накопил ценный опыт работы, досконально изучил сложную науку менеджмента, сформировался как дальновидный и деятельный руководитель нового типа. И вот в сентябре 1998 года специалист по физике твердого тела решением руководства страны получает назначение, соответствующее его профессиональному образованию — президентом ЗАО «НАК «Казатомпром», находившегося тогда, как отмечалось выше, в тисках кризиса. На этом поприще Мухтар Джакишев оказался в родной стихии и блестяще реализовал свои незаурядные способности. Через три года он становится вице-министром энергетики и минеральных ресурсов РК. Правда, в этой должности М. Джакишев находится непродолжительное время всего около пяти месяцев, а затем в феврале 2002 года правительство сочло необходимым вернуть его на прежнее место — президентом «Казатомпрома».

*** Судя по всему, атомной отрасли Казахстана, а это значит и ее составной части — Степногорскому горно-химическому комбинату — суждено большое будущее. Об этом красноречиво свидетельствует обстоятельная публикация Павла Грудницкого «Предрасположенность к успеху» в «Экспресс-Казахстане». Эту статью, в которую включено и интервью Мухтара Джакишева, с некоторыми сокращениями я счел уместным и полезным включить в данную главу, поскольку все изложенное в этом аналитическом материале имеет непосредственное отношение и к СГХК, перспективам его дальнейшего развития.

«Казахстанский уран уже в ближайшие годы может опередить такие стратегические ресурсы, как нефть и газ, по доходности от добычи и влиянию на геополитику. Амбициозные планы «Казатомпрома» — стать к 2010 году первым в мире по объему добычи урана, а также общемировая тенденция по увеличению потребности в этом продукте из-за строительства новых атомных электростанций позволяют называть подобный прогноз достаточно оптимистичным. Конечно, ситуация на рынке может изменяться в тот или иной временной промежуток (к примеру, если США вдруг начнут продавать запасы оружейного урана), но в глобальной перспективе уран остается одним из наиболее значимых и незаменимых сырьевых продуктов. Предвидя дефицит нефти, ученые уже придумывают альтернативные источники топлива. Уран заменить практически невозможно. Однако есть другая сложность — цена на уран растет во многом благодаря спекулятивным сделкам. Инвесторы, прощупав рынок, поняли, что на нем можно хорошо заработать, и начали скупать уран. Президент «Казатомпрома» Мухтар Джакишев говорит, когда наступит реальный дефицит урана, то остановить рост его цены будет непросто. Видимая выгода — чем больше цена, тем больше доход у добывающих компаний, может на деле обернуться коллапсом атомной энергетики — она может стать неконкурентоспособной по отношению к угольной, газовой, другим альтернативным источникам энергии. Поэтому производителям урана нужно наступить на горло собственной песне и удерживать цену на уран так, чтобы атомная энергетика оставалась конкурентоспособной. Делать большие деньги на уране — это, конечно, хорошо. Но не хотелось бы, чтобы мы самоуспокоились. Ведь сейчас казахстанский уран — это такое же сырье, как нефть и газ. Если мы хотим развития этой отрасли, нужно идти в другие, более высокие переделы. Понимание этого у руководства явно есть. Существуют и определенные планы по производству урановой продукции, которые пока не озвучиваются. Конечно, мировое сообщество вряд ли позволит Казахстану производить на своей территории обогащенный уран, хотя мы и не Иран с его экстремистскими высказываниями в адрес других государств. Но диктовать свои правила игры на урановом рынке (преследуя в первую очередь собственные национальные интересы, а уже потом интересы наших стратегических партнеров) мы точно сможем. Мухтар Джакишев не зря напоминает о том, что несколько лет назад «Казатомпром», тогда только поднимавшийся из руин, обращался за помощью к своим иностранным партнерам. Никто на эту просьбу не откликнулся, компания вышла из кризиса сама. Ныне отечественный уран стал нужен всем. Но время создания подобного альянса, добытчиков и производителей более высоких переделов, который мог бы сложиться в конце 90-х годов на территории сразу нескольких государств, на наш взгляд, все же упущено. За прошедшие годы «Казатомпром» был вынужден создавать собственные производственные мощности, модернизировать уже существующие. И, как оказалось, справился с этой сложной как финансовой, так и технологической задачей весьма

успешно. Теперь мы можем претендовать на статус равноправного партнера с другими урановыми государствами, а не исключительно в виде сырьевого придатка. Обращает на себя внимание и тот факт, что добыча урана в Казахстане производится практически полностью силами «Казатомпрома». Да, есть несколько совместных предприятий, но они не занимают значительной доли в общем объеме добытого в стране урана. Что означает, через 2-3 года правительству Казахстана не придется пересматривать контракты с иностранными инвесторами в сфере урановой отрасли, как это происходит сейчас в нефтегазовом секторе. А это еще один признак того, что урановая промышленность предрасположена к стабильному и успешному развитию. При всех посылах на комплекс технологических приоритетов развития энергетика для Казахстана остается самой перспективной дорожкой в заветное число 50 конкурентоспособных государств. В первую очередь это обусловлено наличием востребованного сырья. Для таких направлений, как IT, биотехнологии, строительные материалы, космос, барьер вхождения на мировой рынок достаточно высок. Зато казахстанская нефть и в скором будущем газ — предметы в мире общеизвестные. За последующие 20 лет число атомных реакторов в мире увеличится в разы. По прогнозам, доля атомной энергетики в общемировом объеме вырабатываемой электроэнергии с нынешних 16 % возрастет до 20-25 %. О строительстве новых АЭС объявило подавляющее большинство промышленно развитых стран: США, Китай, ЕС, Индия, Россия, Япония. Сектор ядерной энергетики специфичен, он отличается сверхтехнологичностью. Тот же уран до реактора проходит сложную цепочку переделов, и каждое звено представлено отдельным рынком от закиси-окиси урана до производства тегоговыводящих элементов (ТВЭЛ). Казахстан в основном представлен в нижнем ярусе ядерной энергетики — производство концентрата природного урана U308. Будет ли расширена производственная линейка? В последние месяцы обозначено три тренда в области ядерной энергетики: интеграция предприятий ядерно-промышленного комплекса стран СНГ, обсуждение программы по строительству АЭС, выход в мировые лидеры по добыче урана. Все они в конечном итоге могут привести к единой концепции вхождения республики в технологичный рынок атомной энергетики, причем на принципиально иных позициях в сравнении с нефтяной отраслью. Идея холдинга, инициатором которой выступает Россия, — восстановить уже в рыночном виде единый комплекс развалившегося Министерства среднего машиностроения СССР (Минсредмаша). Основные технологичес-кие активы этой структуры остались в России — на постсоветском пространстве это единственная страна, способная производить готовое для реакторов ядерное топливо. Россия контролирует 50% мирового рынка обогащения урана для АЭС и 17% рынка топливных элементов. Но у атомного гиганта обозначились определенные проблемы с сырьевой базой — из потребляемых 9-10 тыс. тонн урана в стране добывается немногим более 3

тыс. тонн. Пока потребности покрываются за счет складских запасов, но их хватит максимум до 2020 года. Даже если Россия разработает новые урановые месторождения в Бурятии и Якутии, она сможет довести добычу всего до 5 тыс. тонн. В то же время в связи с планами строительства очередных АЭС ее потребности за 15 лет вырастут до 16 тыс. тонн. Российские урановые месторождения по себестоимости относятся к дорогой категории. Как заявил глава Росатома Сергей Кириенко, в строительство урановых рудников необходимо инвестировать 10 млрд. долларов. Решить проблему российского урано-дефицита мог бы Казахстан, оцененные запасы которого составляют около 1690 тыс. тонн. Причем три четверти из этого объема — 1300 тыс. тонн — по добыче относятся к наиболее низкозатратной категории. Но дело в том, что в республике сегодня нет проблем с реализацией природного урана. На эту продукцию очередь расписана на несколько лет вперед. Поэтому идею создания холдинга Казахстан может использовать для вхождения на рынки более высоких переделов. Скорее всего, переговоры о создании единого ядерно-промышленного комплекса между Россией и Казахстаном будут сосредоточены на вопросах, какие рынки переделов атомный гигант сможет разделить со своим соседом, обладающим огромными ресурсами. Казахстан явно в выигрышном положении: подобную схему он может реализовать и с другими крупными игроками на рынке ядерного топлива, такими как Япония, Франция и Канада. Еще одно преимущество Казахстана — Ульбинский металлургический завод. Это единственное предприятие в СНГ, где производятся топливные таблетки — ТВЭЛ. В начале года в правительстве заговорили о планах строительства АЭС на территории страны. Сегодня идет много споров вокруг ее возможной рентабельности. По себестоимости атомная энергетика Казахстана пока не может конкурировать с угольной. На долю последней приходится 80 % вырабатываемой электроэнергии. Но основные фонды ТЭЦ морально устарели, так или иначе их придется в скором времени менять. Помимо этого, цена на уголь — вещь нестабильная. Рабочая комиссия по разработке программы строительства АЭС обсуждает вопрос о создании реакторов малой мощности на 300-500 мегаватт. Стандартные АЭС мощностью в 1000 мегаватт и выше для Казахстана малорентабельны, считает председатель Комитета по атомной энергетике Республики Казахстан Тимур Жантикин. Эта тема пока закрыта для активного обсуждения. Вся проблема в том, что малые АЭС на энергетическом рынке непопулярны в силу технологических препятствий: чем меньше энергоблоки, тем выше удельная стоимость производимой энергии. Выбор в пользу маломощных реакторов можно объяснить тем, что Казахстан планирует в ближайшее время решить эту технологическую проблему. В будущем при успешной реализации проекта это позволит республике выйти на рынок ядерной энергетики со своим предложением в сегменте маломощных АЭС.

Пока этот вариант гипотетический. Но у программы есть и другая стратегическая задача — строительство АЭС сконцентрирует научно- производственный потенциал страны в области ядерных технологий. У нас есть специалисты, которые обслуживали реактор на быстрых нейтронах в Актау. Много специалистов работает в Институте ядерной физики в поселке Алатау, сильная школа ядерщиков работает в Курчатове. Именно там создается парк ядерных технологий. Так что атомная энергетика в Казахстане будет развиваться не с нулевой точки. Третий тренд — выход на первое место по добыче урана. По данным Всемирной ядерной ассоциации, в 2005 году уранодобывающие компании смогли покрыть меньше 50% от общемировых потребностей АЭС. Ресурсы в атомную энергетику поступают с вторичных источников. Но складские запасы сокращаются, отрасль в ожидании дефицита сырья, что провоцирует рост цен. В 2006 году, по оценкам экспертов, стоимость фунта урана достигнет 44 долларов, а в 2007-м уже 58 долларов. Прогнозы МАГАТЭ сводятся к тому, что к 2010 году на рынок поступит на 5,7 тыс. тонн урана меньше, чем требуется для обеспечения жизнедеятельности реакторов. По данным FreshFUEL, пять крупнейших уранодобывающих компаний (Cameco, AREVA, Rio Tmto, «Казатомпром» и BHP-Billiton) в совокупности обеспечивают 70% от общемировой добычи урана, около 80,0 млн. фунтов. Но из этой пятерки только три компании к 2010 году смогут расширить производство: AREVA с 15,6 млн. фунтов до 26-31 млн., Cameco с 21 млн. до 30 млн., «Казатомпром» с 10 млн. до 39 млн. фунтов. Именно эти компании и будут определять наличие предложения на рынке. Причем наиболее весомый вклад в уранодобывающую отрасль будет вносить «Казатомпром», что позволит ему стать одной из самых влиятельных компаний в отрасли. Сейчас национальная компания активно ведет работу по диверсификации уранового производства для расширения продуктовой линейки ядерного топливного цикла. В связи с колоссальным спросом на ядерное топливо и высокую конъюнктуру цен эта задача ей вполне по силам. На фоне ожидания дефицита сырья для мировой атомной энергетики уран может стать главный козырной картой Казахстана в осуществлении своих геополитических интересов. Что происходит на урановом рынке и каковы цели национальной компании «Казатомпром», «Эксперту-Казахстан» рассказал ее президент Мухтар Джакишев. — Сейчас цена на уран значительно поднимается. Атомные станции в ожидании дефицита стратегического топлива. Вы спрогнозировали эту ситуацию несколько лет назад, выступая на международной конференции в Лондоне. Что сейчас происходит в реальности на урановом рынке? — Мы заявили о грядущем дефиците урана еще в марте 2001 года. Это было время, когда цена на уран достигла самой низкой отметки за всю историю урановой отрасли — 6,2 доллара за фунт. Но нам тогда никто не поверил — посчитали это блефом. Но сейчас наш прогноз сбывается значительно быстрее, чем мы рассчитывали. Существующий объем добычи природного урана в мире не покрывает потребностей атомных

электростанций. Это произошло из-за того, что за последние 15 лет на урановом рынке фактически не работали рыночные механизмы. С развалом СССР огромное количество оружейного урана, накопленного за годы холодной войны, хлынуло на энергетический рынок. К примеру, в 2001 году для потребностей атомных электростанций добывалось только 38% урана, все остальное шло с вторичных источников: в первую очередь через превращение оружейного урана в энергетический. Это происходит следующим образом: оружейный уран с обогащением 90% разбавляется природным до 5% обогащения, который уже используется на атомных станциях. Таким образом, получается очень много дешевого сырья для АЭС. Оружейный уран производился Советским Союзом, для его производства денег не жалели. Он мог добываться по себестоимости гораздо выше рыночной. После развала Союза продавать оружейный уран стали те, кто к добыче отношения не имел. Задача окупаемости перед новыми хозяевами не стояла. Реально добываемый природный уран конкурировал с ураном со складов. Для конкурентоспособности добываемого урана необходимо было, чтобы себестоимость добычи была соизмерима с ценой складского урана. В результате многие уранодобывающие компании обанкротились, за 20 лет число мировых производителей урана сократилось почти в 20 раз. Сейчас складские запасы практически исчерпаны. Их остатки, сосредоточенные в основном в США и России, держат как стратегический запас для поддержания атомной энергетики. Россия добывает около 2,5 тыс. тонн при общем потреблении около 10 тыс. тонн, и, в принципе, дефицит очевиден с точки зрения баланса между добычей и потреблением урана. Возьмите США, они добывают максимум тысячу тонн, потребляют около 20 тыс. тонн. Эти две крупные ядерные державы в настоящее время не обеспечивают себя добычей урана. — Но в последнее время появилось много сообщений о появлении новых уранодобывающих компаний. — Действительно, сейчас, когда цена на уран пошла вверх, появились так называемые джуниоры — новоиспеченные игроки на рынке. За последние полтора года о намерениях добывать уран объявило свыше 400 малоизвестных компаний. В основном это биржевые компании, которые под громкие заявления выпускают акции, привлекают денежные средства, но большинство из них никогда уран не произведут, поскольку это технологически сложный процесс, ограниченный к тому же природными возможностями. — Но теперь-то на урановом рынке появились рыночные механизмы? — Механизм ценообразования на урановом рынке фактически нерыноч-ный. Суть его в чем? Условно продается 100 единиц, из них около 8 единиц — на спотовом рынке. И вот эти 8 единиц определяют цену всего урана. Хотя средневзвешенная цена выше, чем спотовая. Когда мы говорим о цене на уран, необходимо давать средневзвешенную цену по всем контрактам. Если давать только спотовую часть, то при падении цены она всегда будет

ниже реальной цены, а в условиях роста дефицита урана она будет зашкаливать за реальную цену. Дело в том, что при переизбытке урана такой принцип ценообразования устраивал энергетические компании. Сейчас, когда увеличивается дефицит урана, этот механизм ценообразования является дестабилизирующим. Если финансовые компании начнут скупать уран с рынка, то мы вообще не узнаем реальную цену продукта. Это будет спекулятивная цена. Допустим, в прошлом году его цена выросла на 39%. Если в начале года купить, а в конце продать — вот вам подъем на вложенные деньги. Такие компании начинают заниматься скупкой урана и тем самым усиливают ажиотаж и дефицит на урановом рынке. При неправильном ценообразовании посредники расшатывают рынок. И об этом мы говорили еще два года назад. Но опять-таки никто наши слова не воспринял всерьез. Никто не верил, что спотовая цена может стать дороже долгосрочной. Это считалось нонсенсом. Долгосрочная цена всегда выше, поскольку ты платишь за стабильные поставки. Ты готов переплачивать за гарантии. Но когда спотовая цена становится выше долгосрочной, тогда теряется смысл и в долгосрочной, и спотовой цене. А такие случаи в прошлом году были. — Вы так говорите, будто этот ценовой механизм вам невыгоден. — Если честно, то в условиях дефицита урана он нам выгоден, потому что взвинчивает цену и дает возможность зарабатывать больше. Но проблема в том, что урановый рынок на грани реального дефицита сырья. Если допустить реальный дефицит урана, то рост цены уже не остановить. Это может привести к неконкурентоспособности атомной энергетики по отношению к угольной, газовой и альтернативной. Мы должны все-таки удержать цену на уран таким образом, чтобы атомная энергетика оставалась конкурентоспособной. Мы здесь все заодно — и производители урана, и его потребители: кроме атомных станций уран никому не нужен. Я объясню, почему так важно изменить механизм ценообразования. Если бы цена на уран определялась рынком, это привело бы к увеличению средневзвешенной цены, что позволило бы направлять инвестиций в разработку новых месторождений гораздо раньше. Если бы прислушались к нашим прогнозам, у уранового рынка было бы больше времени подготовиться к тому периоду дефицита, который сейчас ожидается. Теперь же требуется очень интенсивно наращивать добычу урана во всем мире, поскольку можем просто физически не успеть. Один «Казатомпром» не спасет ситуацию, хотя мы реализуем колоссальную программу. Весь Советский Союз добывал чуть больше 13 тыс. тонн урана силами 70 тыс. специалистов, мы же собираемся нарастить объем добычи до 15 тыс. силами 4 тыс. человек. Но уже сейчас ясно, что фактически эту задачу мы перевыполним на 2, 5 тыс. тонн. — Складывается впечатление, что у «Казатомпрома» на рынке природного урана фактически нет конкурентов. Но ведь существует много урановых месторождений за пределами Казахстана. К примеру, Австралия, Канада, Африка.

— В связи с грядущим дефицитом урана вопрос стоит скорее не о конкурентоспособности, а о своевременном обеспечении сырьем уранового рынка. То есть, как говорится, хороша ложка к обеду. Здесь занимает очень сильную позицию. В Казахстане уран расположен компактно в тех местах, где у компании максимально сильные позиции — есть кадры, развита инфраструктура — поэтому мы наиболее мобильны для развертывания наших производств. Мы используем метод подземного выщелачивания, который является самым быстрым с точки зрения освоения месторождений. Рудник строим за два года. Средний срок запуска шахтного карьера — около 7 лет. В Австралии доминирующий метод добычи шахтный и карьерный. В Канаде нет месторождений, разрабатываемых методом подземного выщелачивания. В США такие месторождения есть, но они отличаются малым содержанием урана, а большинство месторождений тоже шахтные и карьерные с достаточно высокой себестоимостью добычи. Африка сплошь состоит из шахтных и карьерных месторождений, их себестоимость с нашими месторождениями несопоставима. — То есть вы хотите сказать, что «Казатомпром» обладает уникальными технологиями? — Подобные технологии есть, но они немного отличаются от нашей. Методом подземного выщелачивания добывают в тех же США, но там используют так называемые карбонатные технологии, которые по себестоимости дороже. В Узбекистане добывают схожим методом, но технология несколько отличается. Вообще, изначально технология подземного выщелачивания, которую мы используем, принадлежала Министерству среднего машиностроения СССР. Мы ее значительно усовершенствовали специально под наш тип месторождений, и в этом отношении она уникальна. На месторождениях, которые сосредоточены в Южно-Казахстанской и Кызылординской областях, умеет добывать только «Казатомпром». Все наши партнеры по совместным предприятиям — и французы, и канадцы — учатся у нас. Это сравнимо с нефтяной отраслью, когда западные специалисты обучают наших, в атомной отрасли происходит наоборот — казахстанские специалисты обучают иностранных. — Вы не планировали в будущем расширить географию добычи урана за пределами Казахстана? — Таких планов нет. У нас своей работы очень много. Какой смысл ехать куда-то добывать, если в Казахстане своих месторождений хватит лет на 300 для мировой атомной энергетики? — К 2010 году «Казатомпром» запланировал стать мировым лидером по добыче природного урана. Несколько лет назад многие к этому заявлению отнеслись скептически: вновь образованная компания была убыточной, вообще стоял вопрос о дальнейшем существовании уранового производства в Казахстане, да и мировой рынок испытывал депрессию из-за сверхнизких цен. — Эти жесточайшие условия оказали нам очень хорошую услугу. Мы поднимали компанию в условиях непрерывно падающей цены. С 1998 по

2002 годы приходилось постоянно работать над снижением себестоимости. В результате компания получила минимально возможную себестоимость, выжила при самых низких ценах, когда уран торговался по 6-7 долларов за фунт — это в шесть раз ниже сегодняшней стоимости. Наше положение было гораздо хуже, чем у наших конкурентов. У таких сильнейших компаний, как Cateco и FREVA, были долгосрочные контракты со средневзвешенной ценой по поставкам гораздо выше, чем у «Казатомпрома». У нас же долгосрочные контракты начали появляться только в 2001 году. И американские, и европейские рынки для нас были закрыты. Мы прошли самую жесткую школу выживания. Никто из уранодобывающих компаний такой школы не имел. — Сколько компания тратит денег на разработку новых технологий? — Когда мы выбирали инновационную стратегию для себя, было два варианта: или отчислять определенный процент, или оплачивать по мере актуальности научных работ. Выбрали второй вариант. Все работы у нас делятся на базу знаний — это те работы, которые необходимы при систематизации имеющихся знаний для подготовки специальных методических программ, и прикладные программы, которые имеют технико-экономическое обоснование. Перед тем как получить деньги на НИОКР, необходимо составить ТЭО, расписать, сколько денег ты берешь и какой эффект будет. Если просто отпускать определенный процент на науку, можно повторить опыт советских институтов, когда приходилось любыми путями осваивать средства. А ведь это деньги, которые можно потратить с большим умом. Решение выделять финансы на разработку или нет принимается на научно-техническом совете (НТС). По мере улучшения общего финансового состояния компании появились перспективные темы, на них мы тоже выделяем средства. Фундаментальные исследования заслушиваем на НТС, но они проходят без ТЭО. Это будущий задел для технологического развития «Казатомпрома». — В свое время вы говорили о том, что развитие «Казатомпрома» упирается в кадровую проблему, в связи с массовым оттоком специалистов в начале 90-х годов. Где вы берете кадры? — На территории Казахстана не было ни одного учебного заведения, которое бы готовило кадры для Минсредмаша по геологии урана. Специалисты готовились в России, частично на Украине. Определенный период времени молодых специалистов вообще не готовили. Частично кадровую проблему пришлось решать автоматизацией труда. Но вопрос кадров для компании остается актуальным. У нас глобальная программа по подготовке специалистов. Есть специальные обучающие программы для рабочих. Инженерных специалистов мы готовим в специально созданном университете — это Казахстанский ядерный университет. Там специалисты «Казатомпрома», имеющие научные степени, читают теоретические курсы для инженерного состава. Кроме того, молодых специалистов для нас готовит Казахстанский

национальный технический университет имени К.Сатпаева. Мы привлекаем в университет преподавателей из других стран, а также отправляем студентов в российские вузы. Но на подготовку одного хорошего специалиста требуется порядка 10 лет: пять лет в университете и еще пять на производстве. — Мухтар Еркынович, не могли бы вы прокомментировать ход российско-казахстанских переговоров по интеграции предприятий ядерно-промышленного комплекса (ЯПК). Глава Росатома Сергей Кириенко считает, что необходимо объединить предприятия ЯПК, расположенные в разных странах СНГ, в единый холдинг. Ваше мнение по этому поводу? — Эта идея не нова. Мы были ее инициаторами еще в 1998 году и озвучивали ее тогдашнему главе Минатома Евгению Адамову. Потом обсуждали ее с руководителем федерального агентства по атомной энергетике Александром Румянцевым. Надо было объединить усилия, так как мы создавались изначально как единый комплекс. Однако и эта идея не нашла поддержки. И то что сейчас Кириенко вышел с ней, это, конечно, правильно. Но мы достаточно долго двигались независимо от России, и она независимо от нас, поэтому реализовать ее «в лоб», как это было в Минсредмаше, уже сложно. Были созданы дублирующие производства. Есть важные стратегические договоренности между Россией и Казахстаном, но сегодня многое мы можем делать уже без России. России интереснее сама добыча урана. Для будущей мировой экспансии в атомной энергетике ей не хватает сырьевой базы. Но нам уже неинтересно оставаться просто сырьевой базой, и мы предлагаем взаимовыгодные варианты. У нас, к примеру, нет услуг разделения урана, поэтому допускаем российские компании к нашим месторождениям, и пусть они допускают нас к своим заводам по разделению изотопа урана. Мы хотим диверсифицировать производство по ядерно-топливному циклу и получить доступ к тем его звеньям, которых у нас пока нет. Создаем вертикально интегрированную компанию на базе имеющихся осколков от Минсредмаша и докупаем необходимые активы, которые позволят нам быть достаточно независимыми от внешнего мира. — Не так давно было создано совместное казахстанско-японское предприятие, которое, как планируется, будет производить продукцию более высокого передела. Расскажите, пожалуйста, подробнее об этом проекте. — Пока мы говорим о добыче природного урана. Хотя у нас есть и другие планы с японскими компаниями. В рамках этих программ созданы рабочие группы, ведется определенная работа. Наше общее соглашение с японскими компаниями не заканчивается продажей урана. Вообще, главная идея «Казатомпрома» — Казахстан должен представлять не уран как таковой, а продукцию более высокого передела. И если мы говорим о соглашении с японскими компаниями, то здесь идеология во всех соглашениях четко прописана. — В одном из интервью вы сказали, что «Казатомпром» не нуждается в инвестициях.

— Это действительно так. На программы развития, которые запланированы, у нас хватает собственных денег. Поэтому желающим работать с нами мы выставляем довольно жесткие условия. Если вы хотите зарабатывать в виде дивидендов от доли участия в добыче природного урана совместно с нашей компанией — закажите на эти дивиденды у «Казатомпрома» производство продуктов более высокого передела, например, топливные «таблетки» или само топливо. Если вы не соглашаетесь, мы выбираем другого партнера. «Казатомпром» готов делать топливо по тем же ценам, по которым его делают другие. — Сегодня нефть является мощным геополитическим инструментом. Может ли уран стать для нашей страны таким же инструментом? — Я думаю, что для Казахстана только уран может стать предметом для геополитики. На нефтяном рынке мы все равно не сможем оказывать на мир какое-то существенное влияние. Тот объем нефти, который мы добываем и планируем добывать в будущем, все-таки не является принципиальным в общемировой доле. Что касается атомной энергетики, то здесь мы можем претендовать на ключевую роль, потому что мировая ядерная энергетика уже зависит от нас. Причем я веду речь обо всей цепочке ядерной отрасли. — Не возникнет ли такой аналогии на урановом рынке, как в нефтяном секторе с ОПЕК? — Если говорить про ОПЕК, то это позиция государств, которые могут позволить выражать свою политическую волю, а мы на 100 % рыночная компания. Я бы не хотел, чтобы на нашем рынке действовали другие механизмы, кроме рыночных. Задача «Казатомпрома» — стать лидером на урановом рынке. И мы такой компанией станем. — А как отнесется мировое сообщество к доминированию на рынке атомной энергетики компании из Казахстана? — Я, честно говоря, вопрос не понимаю, какое мировое сообщество? Мы двигаемся в соответствии со своей программой. Самый главный вопрос для нас был: есть ли рынок для нашего движения? Рынок есть. Мы его знаем, понимаем контролируем. И, что немаловажно, нас хорошо знают на этом рынке. К 2010 году мы будем контролировать 30 % мирового рынка. Мы не должны кому-то что-то доказывать. — Так, может быть, вы расскажете, каким образом собираетесь выполнить достаточно амбициозную задачу по контролю мирового рынка? — Сегодня я не буду делать этого — не из суеверий, а из чисто прагматических побуждений. Мы немного опасаемся получить очень сильных оппонентов, поскольку ведущие игроки на рынке представляют ядерные державы. Понятно, что дополнительный ключевой игрок на этом рынке им не очень нужен. Поэтому раньше времени говорить о планах, это заранее поставить под удар реализацию этой стратегии. Мы будем номер один в мире на рынке атомной энергетики. А вот как мы это сделаем — секрет. Об этом вы узнаете в будущем по мере реализации нашей стратегии».

Устремляясь в будущее, помнить о прошлом Каждый день нашей жизни — это очередной штрих к портрету быстротекущего времени. Не успеешь оглянуться, как ушедший день уже становится достоянием истории. Ведь недаром же утверждается, что настоящее — это миг между прошлым и будущим. Всего лишь миг! Но и его можно наполнить большим содержанием, добрыми деяниями, чтобы именно этим он запечатлелся в памяти, стал значительным фактом в летописи человеческого бытия. Сказанное самым непосредственным образом относится и к биографии комбината, его многотысячного коллектива, судьбе каждого труженика предприятия. Это они своим беззаветным трудом творили историю. Доблестные ветераны ЦГХК возлагают светлые надежды на будущее. Но устремляясь своими помыслами в грядущее, они считают, что нужно дорожить минувшим, ценить его, бережно относиться к нему, извлекать необходимые уроки, а всё достойное, накопленные славные традиции не предавать забвению, а беречь и приумножать. Вроде бы в вошедших в эту книгу воспоминаниях воскрешено множество интересных фактов, любопытных эпизодов, характерных деталей, в совокупности своей рисующих достаточно полную картину того, что было, как происходило и осуществлялось в реальности великое дело созидания, замечательных трудовых свершений. Но вот передали мне записи бывшего главного инженера рудоуправления №1 Эрнста Геральдовича Пэрна, и я не смог отложить их в сторону, они привлекли мое внимание искренностью и задушевной откровенностью. Думаю, что они тоже добавляют некоторые важные черты к портрету того времени и наверняка с интересом будут восприняты читателями. Ибо они — неотъемлемая часть общей истории комбината.

Из воспоминаний Э.Г. Пэрна:

После окончания в 1951 году Казахского горно-металлургического института я получил назначение в Таджикистан на Ленинабадский комбинат в Табашарах. Урановая отрасль в Советском Союзе тогда еще по сути только зарождалась. Табашары в то время был большим рабочим поселком, тысяч на тридцать населения, которое большей частью было занято на трех рудниках и двух заводах. Один был экспериментальный, а другой — настоящий гидрометаллургический. Вот оттуда, с Ленинабадского комбината в Табашарах, начиналась наша урановая промышленность. Шефом у нас в рудоуправлении был Зарап Петросович Зарапетян, о нем многие, конечно,

слышали. Чуть позднее он в Узбекистане на старом золоторудном месторождении построил комбинат, который занимался и золотом, и ураном. В Табашарах я проработал восемь лет, затем в 1959-1961 годах был главным инженером рудника на родственном предприятии в Туркмении. В один из приездов в рудоуправление руководства Главной горнотехнической инспекции мне — неожиданно для меня — предложили работу в Северном Казахстане — возглавить РГТИ (региональную горнотехническую инспекцию), курировать геологоразведочные партии в «Степгеологии» и рудоуправления «хозяйства» С.А. Смирнова — Целинного горно-химического комбината, тогда еще почтового ящика №6. Главный инженер ГГТИ предложением этим меня заинтересовал: все-таки комбинат новый, еще строится, специалисты там нужны, и места там красивые. В общем, согласился и проработал на этой должности восемь лет. А когда в первое рудоуправление понадобился главный инженер, С.А. Смирнов мне предложил поехать в Шантобе: «Я вас знаю, я на вас надеюсь». И я согласился. Я вообще не привык долгое время на одном месте засиживаться, и жена меня поддержала. Правда, московское начальство меня не собиралось отпускать, непросто это для меня было, но все-таки я добился, перешел в комбинат. А тогда очень скверное положение там сложилось с травматизмом: и тяжелые случаи, и смертельные были... А спрос был высокий в нашем министерстве, и Смирнову приходилось туго. Там как раз М.А. Аношкин (директор РУ-1) получил назначение на другой комбинат, на его место встал В.М. Тожаков, а А.М. Капканщикова (главного инженера рудоуправления) перевели главным инженером ЦГХК. Шантобе мне понравилось, да оно и не может не нравиться! Там прекрасный поселок, чистый, озеро близко, с кристально чистой ключевой водой. Его охватывают полукольцом сопки, поросшие лесом. Часть берега пляжная — купайся, загорай! И поселок все-таки большой был — 8 тысяч населения. Это по меркам западным — город. Очень хороший коллектив там был собран, большую работу в этом направлении провел директор рудоуправления лауреат Государственной премии Михаил Антипович Аношкин, по всему Союзу кадры собирал, и не только собирал, но и выращивал. И не случаен тот факт, что наше первое рудоуправление подпитывало комбинат. Н.Н. Алексеенко прежде чем стать директором РУ-2, поработал у нас, пусть и недолго, а потом встал во главе комбината, его сменил Л.П. Лучина — наш, потом руководил комбинатом А.И. Шкаровский, он тоже из РУ-1. Главный механик комбината В.Н. Фонштейн, главный инженер комбината А.М. Капканщиков, директора рудоуправлений В.Л. Букин и Ю.М. Ладыгин, многие из заслуженных работников, передовиков трудовую закалку получили в первом рудоуправлении. Первое рудоуправление было своеобразным полигоном в освоении новой техники и технологии. Выщелачиванием в комбинате первыми занялись мы, тут следует назвать нашего инженера-химика Валентина Тимофеевича

Воронкова. Конечно, огромную помощь нам оказывала Центральная научно-исследовательская лаборатория (ЦНИЛ), согласно ее рекомендациям и предложениям мы действовали: внедряли, проверяли, проводили испытания. Взять хотя бы те же колонны сорбционного выщелачивания. Их тогда ни в Союзе, ни, пожалуй, в мире не было. Мы их начинали разрабатывать, первые колонны строили, испытывали, потом совершенствовали и целый цех построили. И самое последнее достижение — проведение сорбции и десорбции в одной колонне. Рудосортировочную фабрику тоже сами у себя построили с внедрением новшеств в управлении производством. Весь процесс проходил под видеонаблюдением с диспетчерского пункта, каждый узел, каждый этап работы не оставался без внимания. Это значительно облегчало работу. Руководил этим участком опытный, грамотный инженер А.С. Осокин. Все новые агрегаты: буровые, погрузо-доставочные, которые выпускались в Союзе, а также в Германии — проходили обкатку у нас. Надо сказать, что в Шантобе очень серьезно относились к развитию соцкультбыта, здесь твердо убедились в справедливости наблюдения: «Кто хорошо отдыхает, тот здорово работает». Так появилась идея строительства в поселке спортивного комплекса с плавательным бассейном. Автором и одним из самых активных вдохновителей стройки вместе с парткомом, комитетом комсомола, поссоветом был работавший тогда главным механиком Виталий Владимирович Власенко, рано ушедший из жизни, мир его праху. Виталий Владимирович сначала уговорил нас с директором рудоуправления (тогда им руководил Владимир Михайлович Южаков), мол, самое большое и цветущее рудоуправление, а бассейна у нас нет! Давайте построим. Как строить: без денег, без проекта? Власенко в счет своего отпуска отправился в Алма-Ату (в одном из проектных институтов у него работали знакомые ребята) и привез оттуда несколько проектов. Мы их посмотрели, подумали и на их основе сделали что-то свое, нечто среднее, наиболее отвечающее нашим условиям. И начали строить, это была настоящая народная стройка, никакой зарплаты никто, конечно, не получал. Ходили отрабатывать все: на каждый день составлялись списки, и все, вплоть до главного инженера и директора, отрабатывали свои смены. Попробуй не отработай! И спорткомплекс удался на загляденье! Тут и большой спортзал для игры в мини-футбол, баскетбол, волейбол, и тренажерный зал, и бассейн с сауной. Все это было очень нужно и полезно для жителей поселка, особенно для молодежи. Долгое время довелось мне трудиться вместе с начальником ПТО рудоуправления Владимиром Гавриловичем Косоноговым, он еще до моего приезда в Шантобе там появился, и сейчас продолжает трудиться, несмотря на то, что ему уже под восемьдесят. Это грамотный инженер, можно сказать, энциклопедист горного дела. С ним было легко и приятно работать, потому что во всех вопросах производства он разбирался прекрасно, любое задание выполнял на высоком уровне.

Главным геологом у нас был Генрих Александрович Ведешкин-Рябов, лауреат Государственной премии, организатор геологоразведочной партии, которая открыла несколько месторождений. Такие месторождения, как «Восток», «Звездное» были открыты и разрабатывались с его участием, за что он и звание лауреата получил. В рудоуправлении он работал, можно сказать, с самого начала. Так что Генрих Александрович не последней скрипкой был в Шантобе, много хорошего сделал, потом уехал в длительную загранкомандировку, работал в Болгарии. А когда вернулся, трудился уже в управлении комбината. Сейчас в Степногорске живет Михаил Петрович Корж, бригадир очистной бригады, кавалер ордена Ленина, сюда он из первого рудоуправления приехал. Как он работал, и говорить не надо — награда об этом свидетельствует. Был там бригадиром проходческой бригады Григорий Тимофеевич Павич — талантливый проходчик, организатор. И таких, как они, там десятки, сотни. Многие уже ушли из жизни, одни раньше, другие позже — годы берут свое. Комбинат отмечает свое 50-летие. Позади у него славное прошлое, и мы, ветераны ЦГХК, рады, что вписали в его историю не самые скучные страницы. Поэтому очень хочется, чтобы не только настоящее, но и грядущее у него было счастливым.

*** Это естественное и сокровенное желание уже приобретает реальные черты в сегодняшней трудовой повседневности. Не приходится сомневаться, что период затяжной непогоды в биографии комбината, уныния и беспросветности в настроении коллектива, его социального самочувствия остался позади. Об этом красноречиво свидетельствует и оживление в общественной жизни тружеников СГХК, то, что руководство комбината наряду с решением важнейших производственных задач начинает уделять возрастающее внимание и морально-нравственному климату вне рабочих мест, духовной составляющей жизни тружеников предприятия. Вновь, как в старые добрые времена, заслуженных людей начинают чествовать, оказывать им почет и уважение. И в этих мероприятиях активное участие, несмотря на огромную занятость, принимает генеральный директор СГХК. О возрождении на комбинате славных традиций прошлого восторженно пишут степногорские газеты. Из множества публикаций об этом я выбрал три. Но они, на мой взгляд, очень характерны для иллюстрации сегодняшней психологической обстановки на предприятии. Первый фрагмент — о праздновании Международного женского дня: «Наверное, ни один день календаря, кроме 8 марта, не дает таких громадных возможностей мужчинам показать себя джентльменами, рыцарями, дамскими угодниками. И надо сказать, виновницы торжества благосклонно принимают поздравления, улыбаются комплиментам, цветут и благоухают ничуть не хуже роз, хризантем, фиалок и прочих чудесных созданий Флоры.

Комплименты не дань традиции 8 Марта. Это искренняя признательность матерям и сестрам, женам и дочерям, коллегам и подругам за отзывчивость и оптимизм, трудолюбие и ответственность. В канун праздника генеральный директор Степногорского горно-химического комбината Э.А. Пирматов в своем приказе отметил добросовестный труд и достигнутые при этом успехи тридцати шести наиболее отличившихся работниц предприятия благодарностью и денежной премией. В каждом подразделении СГХК для женщин была организована праздничная программа с вручением цветов и подарков. Предпраздничный рабочий день для сотрудниц управления комбината начался необычно: уже в холле первого этажа их встречала музыка, а чуть позже из динамиков полились слова поздравлений и стихотворные приветствия мужчин. Венцом дня стало чествование женщин в актовом зале управления. Проходя через живой коридор мужчин, виновницы торжества принимали комплименты и розы. Праздничный приказ и награждение сотрудниц управления, приветствие от ТОО «МолиКен», подшефных школ. Украшением вечера стал концерт, подготовленный мужчинами отделов и служб управления, а также музыкальная программа ДК «Мирас». А двумя днями ранее в зале Дворца спорта прошла городская женская спартакиада, посвященная 8 Марта. Единственную от трудовых коллективов команду выставил СГХК. А состязаться в дартсе, прыжках в длину с места, баскетбольных бросках и эстафете Римме Койбасовой, Ольге Кузьминой, Елене Тарасовой, Нине Калюжной и Татьяне Бусыгиной пришлось с учащимися и преподавателями СПЛ-2. Особенно напряженной была борьба за первенство в дартсе. Лишь перестрелка, которая проводится при равенстве выбитых очков, отодвинула Римму Койбасову на второе место. Картина повторилась и в секторе штрафных баскетбольных бросков. Снова равная сумма очков и переброс. И опять второе место! На этот раз удача отвернулась от Елены Тарасовой. Зато в прыжках с места ей удалось взять реванш, ее результат 198 см. Заключающая спартакиаду «Веселая эстафета» была действительно веселой, но состязаться пришлось по-настоящему: прыгать в мешках и через скакалку, проносить теннисный шарик на ракетке, не уронив его, демонстрировать умение обводки, как заправские хоккеисты с мячом. По итогам соревнований определился победитель — команда Степногорского профессионального лицея №2, которая получила кубок городского отдела физической культуры и спорта, а все призеры спартакиады были награждены ценными подарками».

*** Следующий репортаж посвящен празднованию 61-й годовщины великой Победы: «Начало мая на предприятиях и в учреждениях г.Степногорска по традиции ознаменовано встречами с ветеранами войны и тружениками тыла. 5 мая

такое мероприятие прошло в управлении Степногорского горно-химического комбината. Большая часть из 205 ветеранов по состоянию здоровья не смогла побывать на празднике, поэтому их, организовав выездные бригады, чествовали на дому. Устроители праздника в управлении комбината постарались на славу. В фойе царило радостное оживление, ведь старики не так часто собираются вместе, а тут такой прекрасный повод поинтересоваться здоровьем, домашними делами сослуживца, обсудить дела «комбинатовские», а они, как убеждаются ветераны, явно идут на подъем. Но вот начинается праздничная программа, подготовленная театром песни «Летящие в Свет» и хореографическим коллективом «Возрождение». Звучат берущие за душу стихи, льются аккорды «Майского вальса», а песни «Ты же выжил, солдат», «Покаяние», «Мамино сердце» наполняют глаза слезами. С приветственной речью к ветеранам войны и труженикам тыла обращается генеральный директор СГХК Э.А. Пирматов: «Сегодняшняя встреча с вами — лишь малая часть того, что мы можем и должны сделать в знак благодарности за ваш беспримерный подвиг на полях сражений в годы Великой Отечественной войны. Победа рождалась не только на передовой, в партизанских рейдах, в деятельности подпольщиков на оккупированной территории, но и в прифронтовой зоне, и в глубоком тылу. Каждый житель страны на заводе, в поле, в шахте, на лесоповале, на строительстве как мог, приближал долгожданный час, когда вместо разрывов бомб и снарядов, воя сирен, свиста осколков и пуль раздастся бой курантов на Спасской башне Кремля и весь мир услышит радостный и торжественный голос Юрия Левитана, а в небо над Москвой, Ленинградом и другими городами взовьются разноцветные огни салюта. Когда закончилась война и стране надо было переходить на мирные рельсы, вы все включились в работу по восстановлению разрушенного хозяйства. Прошло совсем немного времени, и началась целинная эпопея, а за ней и строительство нашего комбината. Свою дальнейшую жизнь вы связали с ним. И как в годы Великой Отечественной вы шли в атаку, не щадя сил, потому что стране во что бы то ни стало в кратчайшие сроки нужно было выковать ядерный щит, чтобы предотвратить третью мировую войну. Вы с честью выполнили свою задачу. И на груди у каждого из вас вместе с боевыми наградами, медалями за доблестный труд в годы Великой Отечественной войны заблестели позолотой и серебром знаки шахтерской славы, ордена и медали. Мы широко отметили 60-летие Великой Победы. Уже выросло не одно поколение людей, знающее о войне только из книг, кинофильмов и ваших рассказов. Но долг молодых — помнить о вашем подвиге всегда: сегодня, через десять и через сто лет.

Трудные времена комбината позади. Вы видите, как после длительного простоя разворачивается производство, увеличивается добыча руды, растут мощности, а значит, и благосостояние ваших детей, внуков и правнуков. У комбината было славное прошлое, у него достойное настоящее, а впереди

— широкие перспективы. Будьте спокойны — ваше дело с честью продолжается. Нас ждут новые победы! С праздником всех вас! Здоровья и счастья на долгие годы! Низкий поклон вам, дорогие ветераны!». Снова с импровизированной сцены льются слова знакомых и малоизвестных песен на казахском, русском, татарском, еврейском, грузинском, украинском. Находится место и «Катюше», исполняли которую под баян всем залом. Праздник продолжается за накрытым столом в кафе управления. Поздравительные и ответные речи перемежаются фронтовыми и любимыми послевоенными песнями под баян. Но вот ветераны прощаются, чтобы 9 мая вновь встретиться, теперь уже на центральной городской площади — почтить память не вернувшихся с фронта. К 10 часам площадь запружена народом, формируются праздничные колонны, первую образуют ветераны войны и труженики тыла. Следует рапорт военного комиссара о готовности к торжественному маршу, и военнослужащие, представители городских предприятий, учреждений и учебных заведений под звуки оркестра направляются к монументу Победы, где начинается митинг. Слова благодарности за подаренное стране счастье жить в мире — победителям. Смена почетного караула. Стук метронома. Троекратный салют. Юноши в камуфлированной форме и воины-«афганцы» подносят к плитам городов-героев гирлянды Славы, руководители предприятий устанавливают у обелиска корзины с цветами. От СГХК в церемонии принимают участие гендиректор Э.А. Пирматов и В.Н. Кудланов. Минута памяти и скорби проходит, лица светлеют. Митинг заканчивается, а праздник Победы продолжается. На площади у Дворца спорта разворачиваются полевые кухни с солдатской кашей, начинается праздничная торговля, а на концертной площадке, один сменяя другого, выступают творческие коллективы и солисты, особое внимание привлекает программа хора «Ветеран». Массовое гуляние идет полным ходом. Время неумолимо. Редеют ряды победителей, но не ослабевает внимание к ним, оказывается всевозможная поддержка. В этом году каждый из 50 ветеранов войны и 155 тружеников тыла, ушедших на пенсию с предприятий горно-химического комбината, получил материальную помощь в 5 и 3 тысячи тенге соответственно, что составило 715 тысяч. В СГХК помнят, кому мы обязаны возможностью жить и трудиться на благо Родины».

***

Третий фрагмент связан со спортом. «Одной из черт возрождения давних традиций горно-химического комбината стало проведение I спартакиады работников СГХК. Главными задачами соревнований (они будут проходить в два этапа, с апреля по июль и с октября по декабрь) являются внедрение физической культуры и спорта в повседневную жизнь работников комбината, улучшение физкультурно-массовой, оздоровительной работы в первичных коллективах физкультуры, пропаганда здорового образа жизни, а также выявление сильнейших спортсменов для комплектования сборной команды комбината, которая будет участвовать в спартакиаде НАК «Казатомпром». Итак, 29 апреля. Трибуны городского дворца спорта переполнены. Начинается парад открытия Первой спартакиады работников СГХК. Болельщики приветствуют спортсменов, входящих в зал под звуки марша. Участники соревнований представляют девять команд СГХК, это: управление комбината, гидрометаллургический завод (ГМЗ), сернокислотный завод (СКЗ), рудоуправление №1 (РУ-1, пос. Шантобе), отряд противопожарной и аварийно-спасательной службы (ОППАСС), команда железнодорожников комбината «Степногорск темир жолы» (СТЖ), отдельная военизированная сторожевая охрана (ОВСО), ТОО «Моликен» (молибденовая обогатительная фабрика), объединенная команда ремонтно-строительного участка (РСУ), базы материально-технического снабжения (БМТС) и автотранспортного предприятия (АТП). В церемонии открытия спартакиады принял участие аким г. Степногорска Жанболат Смаилов, который выступил с краткой поздравительной речью. Честной борьбы, хорошего настроения участникам спартакиады и болельщикам, заполнившим трибуны дворца спорта, пожелал генеральный директор СГХК Эшмурат Пирматов. От имени профсоюза СГХК спортсменов и болельщиков приветствует председатель профкома Геннадий Кузьмин. Затем следуют показательные выступления воспитанников отделений спортивной и художественной гимнастики Дворца спорта. Первая спартакиада работников СГХК включает в себя соревнования по 12 видам: волейболу, мини-футболу, бадминтону, легкой атлетике, настольному теннису, шахматам, гиревому спорту, армрестлингу, баскетболу, шашкам, кроссу и плаванию. Первый вид спартакиады — волейбол. Разбившись на две подгруппы, спортсмены девяти команд в течение трех игровых дней определяли сильнейшую. За третье место соперничали команды ОППАСС и ОВСО. Поначалу казалось, что безоговорочно победят пожарные — они были классом повыше. Но что-то не заладилось, и разрыв в очках к концу партии вырос до 8 очков. Фаворит бросается вдогонку, но не успевает наверстать упущенное — первая партия осталась за командой военизированной сторожевой охраны СГХК, счет — 25:23. А затем волейболисты отряда противопожарной и аварийно-спасательной службы поднажали и выиграли вторую партию. Разрыв в счете на протяжении третьей не превышал двух очков, и никто не

взялся бы назвать победителя до самого конца встречи. Сыгранности одних была противопоставлена самоотверженность других. Следует ряд обоюдных ошибок на подаче, на приеме мяча. 14:11. Контрольный мяч подают пожарные... Все! Победа! Без потерянных очков во всех проведенных матчах к финальной игре подошли команды гидрометаллургического завода и рудоуправления №1. Поддерживаемые трибунами волейболисты ГМЗ выиграли первую партию, но с атакующим напором шантобинцев справиться не смогли, уступив в итоге 1:2. Точной распасовке, комбинационной игре в атаке, высоким прыжкам, хлестким ударам ребят в желтых майках восторгались даже болельщики ГМЗ. Команде РУ-1 здесь не было равных! Зрелище азартной борьбы на площадке никого не оставляло равнодушным все три дня соревнований. Итогом стало вручение командам-призерам дипломов и денежных премий, грамот игрокам. Команда РУ-1, отправилась в Шантобе с кубком победителя соревнований по волейболу».

*** Конечно, за прошедшие с того времени месяцы проведено немало интересных мероприятий как спортивного характера, так и в других сферах. И все они самым тесным образом связаны с предстоящим празднованием 50-летнего юбилея комбината. А всесторонняя подготовка к этому знаменательному событию развернулась еще в начале 2006 года. Был разработан обширный план мероприятий по подготовке и проведению торжеств, состоящий из двадцати пяти пунктов. Многие из них уже выполнены, а наиболее важные и значительные, естественно, будут приурочены к главным событиям предстоящих юбилейных торжеств, которые пройдут в сентябре 2006 года. Работники комбината, его ветераны, а также все степногорцы с нетерпением ждут этого замечательного праздника. И встречают его новыми трудовыми свершениями, в приподнятом настроении, с чувством оптимизма смотрят в будущее. Счастья всем, для кого комбинат стал судьбой, кто вписал свои строки в его славную биографию! И, конечно, большой удачи в воплощении огромных перспективных планов руководству СГХК. Недавно я узнал, что аббревиатура СГХК расшифровывается не только как Степногорский горно-химический комбинат, оказывается, появился и полушутливый вариант: СГХК — это Сильная, Гордая, Хваткая Команда.

А в заключение приведу стихи Н. Лыновой. Они были посвящены 30-летию Степногорска, но их вполне можно отнести и к золотому юбилею комбината:

Для тебя выпускаю, как птиц, Два возвышенных слова из сказки: Степногорск, ты наш маленький принц Среди всех городов казахстанских! Пусть, как звездочка, будет блистать На тебе золотая корона, Над тобой будут песни летать — Задушевные песни влюбленных! Мы в любви признаемся тебе, Тридцать прожитых лет вспоминая, И торжественно в твой юбилей Мы бокалы с вином поднимаем! Дай-ка годы назад отлистать, Постоять у твоей колыбели, Чтобы в «Целиноград-25»Снова письма для нас полетели, Чтоб в землянке, под снегом, в степи Мы усталость свою отогрели. Ты, пожалуйста, не торопи, —Мы вернемся из прошлой метели К белоснежным крылатым домам На летящий твой Лунный проспект, В этот праздник хотелось бы нам Встретить здесь степногорский рассвет!

Вехи биографии1956 г. Постановление Совета Министров СССР № 863 от 4 мая 1956 г. о строительстве горно-химического комбината на базе североказахстанских урановых месторождений. Приказ министра среднего машиностроения СССР № 356 от 17 мая 1956 года об организации дирекции по строительству комбината. В мае началось сооружение объектов рудоуправления № 1 силами военных строителей.

1959 г. На базе месторождений Аксу-Маныбайского рудного поля организовано рудоуправление № 2, начались вскрышные работы на Маныбайском карьере. Началась добыча товарных руд в РУ-1, и поставок их перерабатывающим заводам отрасли.

1960 г. Заложен фундамент первого шестнадцатиквартирного дома будущего Степногорска.

1961 г. Дирекция строящегося комбината преобразована в комбинат № 4. Залиты первые кубометры бетона на комплексе Селетинского водохранилища. Началось сооружение инженерных коммуникаций, соединяющих промплощадку города (водовод, автодорога, железнодорожная линия ст. Аксу — ст. Промышленная).

1962 г. Началось возведение первой очереди ТЭЦ мощностью 75 МгВт. Введена в эксплуатацию железнодорожная линия Ерментау — Аксу и железнодорожная ветка ст. Аксу — ст. Промышленная. 1963 г. Началось строительство горнорудных объектов рудоуправления № 3, открыто движение по железнодорожной линии Аксу — Заозерное.

1964 г. Геологами комбината открыто одно из крупнейших в Северном Казахстане урановое месторождение «Восток». Началось строительство подземных рудников РУ-4. В Степногорске сдан в эксплуатацию кинотеатр «Юность».

1967 г. Закончено строительство пускового комплекса первой очереди ГМЗ.

1968 г. Введен в эксплуатацию ремонтно-механический завод.

1971 г. ЦГХК награжден орденом Ленина. Закончено строительство химического завода.

1972 г. Завершено сооружение первой очереди ГМЗ. 1973 г. Открыт построенный стадион «Химик».

1976 г. Возведены дворец культуры, первая очередь пионерского лагеря на озере Котырколь.

1977 г. Начато сооружение объектов рудоуправления № 5.

1992 г. ЦГХК преобразован в производственное объединение «Целинный горно-химический комбинат».

1994 г. ПО ЦГХК преобразовано в государственную холдинговую компанию «Целинный горно-химический комбинат».

1996 г. Решением правительства РК комбинат передан в управление канадской компании «Уорлд уайд Минералс».

1998 г. ГХК «Целинный горно-химический комбинат» переименована в акционерное общество открытого типа. 13 августа решением Акмолинского областного суда в отношении АООТ ЦГХК начата процедура банкротства.

1999 г. 21 мая Акмолинское областное управление юстиции зарегистрировало ЗАС «КазСабтон», учредителем которого выступила компания «Сабтон ЛТД».

2004 г. Комбинат передан под управление национальной атомной компании «Казатомпром», 9 сентября создано новое предприятие — ТОО «Степногорский горно-химический комбинат» (СГХК). Возобновлена добыча руды на шахтах РУ-1.Налажен выпуск закиси-окиси урана на ГМЗ.

2006 г. 21 апреля запущена в действие обогатительная фабрика по переработке молибденовой руды, смонтированная на свободных площадях гидрометаллургического завода.

В августе сдана в эксплуатацию первая очередь сернокислотного завода (СКЗ). Сентябрь — празднование 50-летнего юбилея комбината.

Реестр трудовых заслуг В советский период истории комбината дружный и сплоченный коллектив ЦГХК, обладавший высоким интеллектуальным и производственным потенциалом, постоянно добивался весомых результатов во Всесоюзном, социалистическом соревновании. В 1971 году за успешное выполнение заданий пятилетки и освоение новых видов продукции комбинат был удостоен высшей награды страны — ордена Ленина. Активно участвуя в трудовом состязании, коллектив ЦГХК неоднократно признавался победителем среди предприятий отрасли. По итогам 1973 года награжден памятным Красным знаменем ЦК КПСС, Совета Министров СССР, ВЦСПС и ЦК ВЛКСМ, за достижения в 1976 году — переходящим Красным знаменем ЦК КПСС, Совета Министров СССР, ВЦСПС и ЦК ВЛКСМ. В 1980 году ВЦСПС и Госстандарт СССР присудили ЦГХК диплом «За достижение наилучших результатов по выпуску продукции с государственным Знаком качества». За трудовые свершения лучшие работники комбината отмечены государственными наградами. Высшей степени отличия — звания Героя Социалистического Труда удостоены директор комбината С.А. Смирнов и бригадир экипажа экскаватора карьера № 4 рудоуправления № 2 А.С. Гришан. Пятьсот человек стали кавалерами орденов. В том числе 20 из них награждены орденом Ленина, 23 Октябрьской Революции, 142 — Трудового Красного Знамени, 185 — «Знак Почета», 120 — Трудовой славы третьей и второй степени, 10 человек — орденом дружбы народов. Тысячи комбинатовцев стали обладателями медалей: 143 — медали «За трудовую доблесть», 188 — «За трудовое отличие», свыше пяти тысяч человек получили медаль «Ветеран труда». Почетным знаком «Шахтерская слава» всех трех степеней отмечены 39 человек. Лауреатами Государственной премии СССР стали 20 человек. Кроме того, званий «Заслуженный горняк Казахской ССР» удостоены 10 тружеников, «Заслуженный геолог Казахской ССР» — 2, «Заслуженный

металлург Казахской ССР» — 2, «Заслуженный химик Казахской ССР» — 1, «заслуженный работник транспорта Казахской ССР» — 2 человека. Многим славным труженикам комбината присвоены почетные звания «Заслуженный ветеран ЦГХК» и «Ветеран ЦГХК». Нет сомнения в том, что в недалеком будущем, когда СГХК достигнет новых экономических высот в своем возрождении и развитии, добьется впечатляющих результатов в производственной деятельности, в его коллективе появятся труженики, удостоенные высоких государственных наград Республики Казахстан.

Содержание

Необходимое пояснение (вместо предисловия) 3

Предыстория 9

Урановая целина 12

Что скрывают аббревиатуры? 37

Энергетика. Транспорт. Связь 45

То, без чего не обойтись 54

На страже интересов простых людей 63

Усилия утроить, чтоб отлично строить 67

Время испытаний и потерь 76

На пути возрождения 94

«Казатомпром»: стратегия развития 102

Устремляясь в будущее, помнить о прошлом 118

Вехи биографии 128

Реестр трудовых заслуг 130

Гундарев Владимир Романович Степная страна Урания 50 лет Степногорскому (Целинному) горно-химическому комбинату(Страницы истории) В авторской редакции

Автор выражает искреннюю признательность за помощь в подготовке этой книги Т.Н. Смагулу, В.И. Проценко, В.С. Исакину, В.М. Красникову, А. А. Жумадильдиной. В данном издании использованы материалы, предоставленные СГХК и его пресс-службой, а также опубликованные в брошюре «История Целинного горно-химического комбината» (изданной к 40-летию ЦГХК), в книге «Здесь прописаны наши сердца», в газете «Престиж».

Дизайн и верстка: Вл. Ворохов (АО «Кокше-Полиграфия»)

Подписано в печать 11.08.2006. Печать офсетная. Гарнитура Courier.

Объем в усл.печ.л. 17. Заказ №6299. Тираж 1000 экз.

Отпечатано в АО «Кокше-Полиграфия». 020000, Республика Казахстан, Акмолинская область, г. Кокшетау, ул. Ауельбекова, 98, тел. (3162) 25-62-12.