Vyacheslav Artyomov (b.1940)

1 Star Wind 14:26 Mikhail Tsinman, violin; Alexander Rudin, cello; Konstantin Yefimov, flute; Andrei Kuznetsov, French horn; Anatoly Sheludiakov, piano, Alexander Suvorov, glockenspiel; Murad Annamamedov, conductor

2 Variations: Nestling Antsali 6:51 Alexander Korneyev, flute; Vyacheslav Artyomov, piano

Moonlight Dreams 17:50 3 I. In Bamboo Solitude 4:21 4 II. Autumn Moon 3:37 5 III. Village at the River 4:18 6 IV. Quiet Peaceful Night Thoughts 5:33

Nelly Lee, soprano; Alexander Golyshev, alto flute; Vladimir Tonkha, cello; Dmitri Alexeyev, piano

7 Romantic Capriccio 7:12 Igor Makarov, French horn; Yuri Smirnov, piano; Alikhanova String Quartet (Yevgenia Alikhanova & Valentina Alykova violins, Tatiana Kokhanovskaya, viola, Olga Agranovich, cello)

Mattinate (Morning Songs) 15:28 8 I. 5:46 9 II. 9:42

Iana Besiadinskaya, soprano; Zarius Shikhmurzayeva, violin; Vladimir Pakulichev, flute; Nikolai Komolyatov, guitar

Scenes (Grand Pas) 13:08 10 I. 2:11 11 II. 4:19 12 III-IV 1:42 13 V. 1:37 14 VI-VII. 3:17 Mikhail Tsinman, violin; Igor Abramov, clarinet; Nikolai Gorbunov, bass; Anatoly Sheludiakov, piano; Valeriy Polivanov & Alexander Suvorov, percussion

Murad Annamamedov, conductor

Total playing time 74:56

Вячеслав Артёмов (1940-)

1 Звёздный ветер 14:26Михаил Цинман, скрипка; Александр Рудин, виолончель; Константин Ефимов, флейта; Андрей Кузнецов, валторна; Анатолий Шелудяков, фортепиано; Александр Суворов, колокольчики; дирижёр Мурад Аннамамедов

2 Вариации: Птенец aнцали 6:51Александр Корнеев, флейта; Вячеслав Артёмов, фортепиано

Сны при лунном свете 17:50

3 I. В бамбуковом уединении 4:21 4 II. Осенняя луна 3:37 5 III. Деревня на реке 4:18 6 IV. Тихие ночные мысли 5:33

Нелли Ли, сопрано; Александр Голышев, альтовая флейта; Владимир Тонха, виолончель; Дмитрий Алексеев, фортепиано

7 Романтическое каприччо 7:12Игорь Макаров, валторна; Юрий Смирнов, фортепиано; струнный квартет Алихановой: Евгения Алиханова, первая скрипка; Валентина Алыкова, вторая скрипка; Татьяна Кохановская, альт; Ольга Агранович, виолончель

Маттинаты (Утренние песни) 15:28 8 I. 5:46

II. 9:42 Яна Бесядинская, сопрано; Зариус Шихмурзаева, скрипка; Владимир Пакуличев, флейта; Николай Комолятов, гитара

Сцены (Grand Pas) 13:08 10 I. 2:11 11 II. 4:19 12 III-IV. 1:42 13 V. 1:37 14 VI-VII. 3:17

Михаил Цинман, скрипка; Игорь Абрамов, кларнет; Николай Горбунов, контрабас; Анатолий Шелудяков, фортепиано; Валерий Поливанов и Александр Суворов,ударные; дирижёр Мурад Аннамамедов

Общее время звучания 74:56

Moonlight Dreams – texts English translations by David Cheetham

I. Bamboo solitude (after Wang Wei)

I sit alone in unfrequented grove, I pluck my lute* and hum a song of love. The grove is dense so I cannot be seen, The moon alone sends down her lustrous beam. I sit alone, I pluck my lute.

II. The autumn moon (after Li Po)

Fall moon bright, fall wind light, Rustling leaves disperse, Cold crow roosts, then stirs. You I seek, when will you come? Still night hour, what grief is love.

III. River village (after Ssū-K’ung Shu)

My fishing done, the boat is left unmoored. The weary moon and village bring me sleep. And even if the night wind blows I’ll only reach the shallows and the reeds.

IV. Quiet night thoughts (after Li Po)

The bright moon shines upon my bed Like frost on empty ground. I gaze awhile, then bow my head Where thoughts race homeward bound.

-------------------- * pipa – Chinese lute, capable of lyrical effects in pieces inspired by poetry, landscapes and historical themes

Сны при лунном свете – тексты

I. В бамбуковом уединении (по Ван Вею)

Сижу одиноко в безлюдной роще, Наигрываю на лютне* и напеваю любовную песню. Роща настолько густая, что меня нельзя видеть, Лишь луна посылает мне сияющий луч. Сижу одиноко, наигрывая на лютне.

II. Осенняя луна (по Ли Бо)

Яркая осенняя луна, лёгкий осенний ветер, Шуршащие листья развеиваются, Озябшая ворона устраивается, ворочается. К тебе я стремлюсь, когда ты придёшь? Всё ещё ночь, какая мука – любовь.

III. Деревня на реке (по Сю Кун Шу)

Рыбалка окончена, лодка оставлена непривязанной. Утомлённая луна и деревня навевают мне сон. И даже, если подует ночной ветерок, Я лишь достигну отмелей и камышей.

IV. Тихие ночные мысли (по Ли Бо)

Яркая луна светит на мою постель, Похожую на покрытую инеем землю. Недолго любуюсь и опускаю голову, А мысли несутся к дому.

------------------------- * пипа – китайская лютня, способная создавать лирическое настроение в пьесах, навеянных поэзией, пейзажем и историческими сюжетами

The music

The music of such an essentially spiritual composer as Vyacheslav Artyomov travels slowly in today’s artistic climate. One practical reason for this is that many of his works are written for unfamiliar instrumental combinations, and therefore cannot be easily programmed alongside what one might term traditionally-scored works. Although Artyomov’s musical language does not immediately strike what one might term the general music-lover as familiar, those prepared to abandon preconceptions will be struck by its most compelling characteristics – its consistency of abjuring ‘fashion’ and the composer’s unwillingness to court a too-easily-won ‘popularity’.

In such regards, Vyacheslav Artyomov is, as he has always been, a profoundly serious composer. And although it may well be true that no matter by how much a composer tries to hide his or her nationality, over a period of time such inherent characteristics cannot but surface. As a Russian-born composer, one whose inspiration is often founded upon religious or more philosophical aspects – yet rarely does Artyomov set religious or Biblical texts – his musical expression may be more immediately apparent to a Russian audience in the sense that aspects of what may be termed Slavic spiritual qualities are expressed by him in a manner which reflects the deeper sensitivities of his fellow-men more directly.

But the understanding of such expression is not confined to a geographical audience – Artyomov’s language is music, and music alone: the international language, if you like, for millions of performers and music-lovers. Yet one has to start somewhere, and it is from his earlier major works that his reputation has grown, works which impressed and at times occasionally disconcerted some of his audience, but which are now seen to be the deeper spring-wells from which his later works have grown.

Original Artyomov’s music may well be – it is often very different from that of most of his contemporaries, of Russian ethnicity or not – but to those who know their Russian music, the one composer to whom, perhaps more in philosophical than in national characteristics, Artyomov is often likened is Scriabin.

Comparisons can often be odious and misleading, but whatever one’s taste, it is impossible to deny the skills with which both composers secure their effects alongside the creative mastery with which they handle very complex textures. It is, however,

what one might identify as their spiritual connexions which suggest certain (not over-riding) similarities of thought, although one must never forget, in making such comparisons, the profoundly differing sense of ethos which they individually admit: Scriabin the sensually inspired, Artyomov – а spiritual thinker (“The composer’s soul, being a manifestation of the Universal Soul, reveals itself in sounds, and thus, the Universal Spirit speaks to us through it”), united in their responses in human terms to such sources and in musical terms to the manner by which they handle quite complex textures.

Despite any perceived spiritual similarities, in the collection of works on this CD it is quite clear that Artyomov is himself – a cultured and subtle musician whose range of expression in these works is much wider than one may at first imagine, and which individually declare him to be as much a master of smaller chosen forms as he is of the larger canvases of his symphonies.

Star Wind is a chamber-musical study for instrumental sextet, scored for violin, cello, flute, French horn, piano and glockenspiel. It was composed in 1981, and is a rare example in 20th-century Russian music of an avowed Nocturne, although, as the composer himself explained, it is more to be perceived as metaphysical in inspiration rather than solely pictorial: ‘I meant not only the physical wind but rather inspirational while you are at night on the top of a mountain looking at the immense skyscape.’

Knowing this background, it is easy for the attentive listener at once to enter the composer’s unique sound-world; indeed, so clear are the composer’s intentions that it is difficult not to appreciate the varying degrees of nocturnal contemplation in which the work abounds. It is dedicated to Artyomov’s wife, the poetess Valeriya Lyubetskaya.

In the relatively shorter set of Variations: ‘Nestling Antsali’ for flute and piano (in this recording, we witness a rare opportunity of hearing the composer as pianist performing one of his own works), Artyomov’s own detailed programme note permits us a rare insight into his compositional methods:

‘The title is taken from a Madagascar folk tale. In this piece, specific attention is paid to constructional problems. After a strict twelve-note theme played by flute, there are

five variations with individual roles for flute and piano. The flute sets up a chain of barely contrasted variations of the theme, each new return acquiring new pitches, which at seem at first like melismata or ornamentation.

At the same time, the theme gradually loses its distinctive features, changes its rhythmic character, expands, is saturated to the point of becoming unrecognizable and, finally – in the fifth variation – being unable to sustain such a burden of notes, reverts to simplicity, keeping its acquired pitches in view in passages of fioriture which stand outside the rhythm of the theme, but prepare for the appearance of its own pitch structure.

Such is the integral movement from the theme to the fifth variation in the flute part. At the same time, the material and character of the piano part is quite independent from the flute part, changing in character and condition for the constant movement of the melodic line of the flute, so that each moment there is a flickering, pulsing play of nuances with characteristic dynamic possibilities for each individual note. This separated collection of variations concludes with the fifth which is the most dramatic.

The sixth and final variation presents the sharpest contrast. Here, the pitches of the theme are expressed vertically and distributed over the whole range of the flute and piano. Not all the pitches appear at the same time, but in the process of enhancing harmony within a repeated rhythm. The last variation expresses itself in augmentation of new sounds. It leads to the full manifestation of the rhythm, saturated with harmony, to its collapse and culmination, where the improvisatory quality is the result of being set free from the chains of regular rhythm. A brief reminiscence of the theme serves to close this dramatic process.

Thus a strict compositional scheme is combined with the relatively free character of the piano part in the first four variations, with the limited improvisational possibilities of the piano in the fifth variation, and with a final improvisatory culmination. It forms a special type of dramatic composition and a unique type of variations associated with and inspired by the Transcaucasian mugham.’ [A mugham is a type of composition of many parts, one of many folk-song compositions, principally from Azerbaijan. It is a highly complex art form marrying poetry and musical improvisation in Transcaucasian modality.]

Artyomov’s song-cycle, Moonlight Dreams, is unique in the composer’s output in that it comprises four songs, for soprano, alto flute, cello and piano to English texts – translated by David Cheetham from the original seventh-century Chinese philosophical poetry of Wan Wan, Li Po and Ssū K’ung Shu. The work was composed in 1982 and the title is explained in that all four poems refer to, or were inspired by, the shining of the Moon.

An interesting feature of the composition is that what the composer terms ‘synchronous breathing’ is demanded of the instrumentalists. This delicately-conceived cantata-cum-cycle is the fifth of the composer’s works for voice and instrumental accompaniment, and structurally it falls into nine interlinked sections: Introduction – Song I – Interlude I – Song II – Interlude II – Song III – Interlude III – Song IV – Postlude. The shape of the work therefore follows closely that of ancient drama (as befits the antiquity of the texts) with a strophic song answered by its reverse, the antistrophe – the latter in this case being the succeeding instrumental commentary.

Artyomov’s Romantic Capriccio, for French horn, piano and string quartet is a relatively brief study, composed in 1976 and written in memory of Jean Sibelius (the 20th

anniversary of whose death at the age of 92 was to be marked in the year following the composition). Essentially bipartite, the opening pages have a character of extreme anger – not ‘violence’ as such – concentrating upon the relationship between horn and piano, to be followed by a far more consolatory stretch of music, in which the horn is, as it were, enveloped by much warmer and sustaining string chords, founded upon the intervals of major seconds and sixths. The concluding section ends with a beatific extended horn passage, the horn now clearly identified as the protagonist throughout the work. The composer has written that the work includes – as allusions – brief echoes of certain themes from Sibelius’s Violin Concerto, composed in 1903.

Artyomov’s Mattinate (‘Morning Songs’) is a hauntingly original short сycle, scored for violin, flute, guitar and soprano, performing behind a curtain – as ritornelli - short “songs”. The instrumental trio may be thought to imply a peaceful Southern atmosphere, devoid of conflict, for – as the composer himself has written: ‘In this case one can perceive a rare concordance, which produces unexpected timbre

combinations: each instrument, like colour in painting, adds a timbre reflection of its own on the sound of the other instruments in the group. Basically, the guitar plays the role of a rhythmic mediator, sending impulses, which stimulate the motion of mainly melodic voices – those of the violin and the flute. Written with complete freedom of motion, constant changeability, capriciousness of rhythm and tempo, the work has clear peaks of elevation and even – when major episodes are repeated – signs of ‘form’ in the academic sense. Mattinate are hymns of joyful soul, feeling a harmonious bond with Nature.

The final work in this collection is ‘Scenes’, for a small instrumental group: violin, clarinet, piano, bass and percussion. This has had a rather more chequered career, being was originally composed in 1971 for a ballet film ‘The Moscow Phantasy’ by Natalia Rizhenko and Viktor Smirnov, with two leading Bolshoi dancers, Nina Timofeyeva and Aleksandr Godunov. However, before the film could be premiered, Godunov left the Soviet Union (Soviet authorities considered that a felony), causing the film to be banned and not shown. The music, however, works very well as an independent concert piece, where its original balletic inspiration can certainly be felt.

Robert Matthew-Walker © 2018

More information on the composer may be found at https://divineartrecords.com/composer/vyacheslav-artyomov/

The composer

Vyacheslav Artyomov’s life under circumstances of unrecognition, official defamation and exclusion from livelihood and — what is no less important — spiritual loneliness, is truly heroic, and music, created by him in such a totalitarian country is an extraordinary feat.

Mikhail Tarakanov, professor at the Moscow Conservatory, wrote about Artyomov’s works: “Artyomov, this master of music who had been unrecognized for decades, proved that not being recognized in Soviet Russia testified to one’s noble sentiments, profound feelings and deep emotions. At the same time the failure to appreciate his genius shows clearly the spiritual indifference, the atrophy of religious and moral sentiments and the dreadful moral decline in a society which was governed by an atheist system for many years. In this sense one could say that Artyomov was ahead of his time in many ways.”

It was Artyomov’s strong wish to become a physicist, while also studying music concurrently; however at a decisive time in his life, the pursuit of music came to be his principal focus. He first attended the composition class of A. Pirumov, then graduated from the Moscow Conservatory after studying composition with Nikolai Sidelnikov and piano with Toviy Logovinsky.

As a young composer, he developed a profound interest, successively, in Russian folklore, traditional music of the East, the works of Prokofiev, Stravinsky and Messiaen, and the Polish avant-garde. But it was Arthur Honegger’s Symphonie Liturgique, as well as the works of Edgar Varèse and Sinfonia by Luciano Berio that made the greatest and most lasting impression on him.

In 1975 together with the composers Sofia Gubaidulina and Viktor Suslin, he formed the improvisation group "Astreya", whose purpose was to improvise on non-orchestral and exotic instruments, mostly from his own private collection. "Astreya" became quite successful, made studio recordings, participated in recording music for a major feature film of Elem Klimov “Farewell” and performed before small select audiences of enthusiasts.

For many years, political conditions in Russia mitigated against his works being performed with any regularity, if at all. This was true even in 1979 when his compositions began to become a regular feature of major European Festivals and various concert venues, including several in Paris, Cologne, Venice, Warsaw and London. He was blacklisted as one of the “Khrennikov's Seven” at the Sixth Congress of the Union of Composers for his unapproved participation in some festivals of Soviet music in the West. The tone of the denunciation harked back to the First Congress of 1948, at which Prokofiev, Shostakovich, Myaskovsky and others were victimized. This ruling immediately deprived Artyomov of any performances or publications as well as earnings. Notably, nine years later, Khrennikov, then chief of the Union of Composers bureaucracy, after the premiere of Artyomov’s Requiemchanged his opinion on Artyomov’s music saying: “Artyomov is an outstanding composer. His Requiem has raised Russian music to a previously unattainable height. I’m sure it is due to Artyomov that we have not only reached the European level in this genre, but surpassed its acmes — the Requiems by Mozart and Verdi”.

Nevertheless, in spite of the relentless opposition of the Soviet bureaucracy in the early 80s Artyomov began his own musical "perestroika", and with the help and participation of his wife, the poetess Valeriya Lyubetskaya, he was able between 1981-86 to organize a series of performances of his own music, using some of the best Soviet performers – including such brilliant musicians as Oleh Krysa, Liana Isakadze, Dmitri Alekseyev and Saulius Sondeckis, amongst others. These performances were very successful, and some of them were even recorded by the All-Union Radio. At the same time, Artyomov also managed to make wonderful recordings with the aforementioned artists, as well as other excellent musicians, such as Dmitri Kitaenko, Timur Minbayev, and Tatiana Grindenko.

Vyacheslav Artyomov

Artyomov has participated in many European festivals since 1979. Festivals of the composer’s work have taken place in Moscow (“Festival of Premieres”, 1994) and Amsterdam (“Artyomov-festival”, 1997). His music has also been performed by conductors Mstislav Rostropovich, Gennady Rozhdestvensky, Vladimir Fedoseyev, Mikhail Pletnev, Vladimir Spivakov, Teodor Currentzis, Vladimir Ashkenazy and Virko Baley, by pianists Stanislav Bunin, Philip Kopachevsky and Ricardo Descalzo, cellists Aleksandr Rudin and Aleksandr Buzlov, organists Oleg Yanchenko and Aleksei Semionov. He has also collaborated with such recognized singers as Liubov Petrova, Lidiya Davidova, Marina Mesheriakova and N. Lee, as well as many outstanding woodwind and percussion players.

His works were nominated for the State Prizes in Russia and prestigious prizes in the US. Artyomov’s works have been released on more than 30 CDs in the USA, UK, Germany and Russia. Currently (2018) Divine Art is reissuing six albums of Artyomov’s music previously released by Melodiya and Bohème. Russian TV has made and broadcast about 15 films and programs about Artyomov’s music, including a three-part film on his Requiem (produced by V. Artyomov, RTR, 1994).

A number of books have been written about the music of Vyacheslav Artyomov including: “Artyomov - An essay on creation” by M. Tarakanov (Moscow, 1994) “On the way to the new spirituality” by M. John (Berlin, 1996), “The music of Vyacheslav Artyomov” by Robert Matthew-Walker (St.Austell, 1997), a book of poems “The book of radiance” by V. Lyubetskaya (Moscow, 2000) and “Russian composer Vyacheslav Artyomov” by A. Kloth (Essen, 2009).

His works have been published by “Kompozitor” and “Sovetskiy kompozitor” in Moscow and by C.F.Peters in Frankfurt. His Selected Works began to be published in 2000 in Moscow (8 volumes were issued). Artyomov is a Full Member of the Russian Academy of Natural Sciences (since 1996), President of the Foundation for Spiritual Creation, and holder of the Order of Friendship (2010). "Man of the year - 2016".

музыка

Музыка такого абсолютно возвышенного композитора как Вячеслав Артёмов сегодня медленно распространяется в артистической среде. Практическая причина этого та, что многие его работы написаны для необычных инструментальных составов и из-за этого не могут быть легко сочетаемы в программах с традиционными составами. Хотя музыкальный язык Артёмова может показаться сложным обычным любителям музыки, но те из них, кто способен возвыситься над привычными представлениями, будут увлечены его яркими, неповторимыми чертами и абсолютным отрицанием ‘моды’ и легкой ‘популярности’.

Вячеслав Артёмов является в наше время глубоко серьёзным композитором. Русский по рождению композитор, чьи духовные интересы охватывает религиозные и философские идеи мировой культуры, личность Артёмова -всемирного масштаба, славянская природа его глубоко чувствительной души проявляется в его музыке с наибольшей силой.

Музыка Артёмова очень отличается от музыки его современников. Но те люди, которые знают русскую музыку, связывают Артёмова со Скрябиным - единственным близким ему по философским устремлениям композитором.

Их духовная связь прослеживается в непреклонном стремлении к идеалу. В то время как Скрябин вдохновлён чувственной реальностью, Артёмов – спиритуальный мыслитель: “Музыка выражает тайну душевной жизни и через неё – тайну вселенского Бытия. Посредством индивидуальной творческой души раскрывается несказанная тайна Творения, тайна Мировой души - Anima Mundi.” (Артёмов.“Основание философии музыки”).

Невозможно отрицать мастерство, с которым оба композитора обращаются со сложными полисемантическими фактурами. Представленные на этом диске сочинения обладают широчайшим диапазоном выразительных средств и открывают нам мастера, одинаково выдающегося как в малых изысканных формах, так и в грандиозных симфонических полотнах.

“Звёздный ветер” – сочинение для инструментального секстета, состоящего из скрипки, виолончели, флейты, валторны, рояля и колокольчиков. Он был сочинён в 1981 году и является редким в русской музыке 20 века примером изысканного ноктюрна, хотя, как объяснил сам композитор, его следует воспринимать скорее метафизически, но не картинно: “Я имел в виду не столько физический или космический ветер, но скорее вдохновляющий – он овевает вас в то время, когда вы ночью на вершине горы смотрите на необъятное небесное пространство”. В то же время – это веяние вселенской красоты, источник которой непостижим и божествен. Воздействие её мелодических тем просветляет и дарует волю к жизни. Сочинение посвящено жене Артёмова, поэтессе Валерии Любецкой.

В относительно небольшом сочинении “Вариации:Птенец анцали” для флейты и фортепиано на этой записи у нас есть редкая возможность услышать композитора в качестве исполнителя своего сочинения.

Детальные программные заметки композитора позволяют нам бросить редкий взгляд на способ композиции: “Название почерпнуто из мадагаскарской сказки. В этой пьесе особое внимание уделено конструктивным задачам. После строгой двенадцатизвучной темы флейты следуют пять вариаций с самостоятельными ролями флейты и фортепиано. Флейта создаёт цепь малоконтрастных вариаций темы, которая в каждом новом проведении обрастает новыми звуками, появляющимися сначала в виде мелизмов, орнаментации. Тема при этом постепенно теряет свои очертания, изменяется ритмически, насыщается до неузнаваемости и наконец в пятой вариации, не выдержав накопленного груза звуков, вновь обнажается, сохраняя весь приобретённый звуковой антураж в виде фиоритурных пассажей, которые не входят в ритм темы, но подготавливают появление её звуков.

Таково единое сквозное движение от начала до пятой вариации в партии флейты. В то же время материал и характер партии фортепиано вполне независимы от флейты, в каждой вариации меняются, создавая всякий раз новые оттенки и условия для постоянного и целенаправленного движения мелодической линии флейты, каждый момент которой – это мерцание, пульсация, игра оттенков громкости уже в пределах одного звука. Эта обособленная группа вариаций завершается наиболее драматичной – пятой.

Резким контрастом им является шестая, последняя. В ней звуки темы излагаются по вертикали – распределены по всем регистрам флейты и фортепиано, однако появляются не все сразу, а в процессе наращивания гармонии на повторяющемся ритме, который и сам выявляется с прибавлением новых звуков. Полное проявление ритма, его утверждение и насыщение гармонии приводят к срыву и кульминации, импровизационность которой – свидетельство освобождения от жёстких пут регулярного ритма. Короткое напоминание темы служит умиротворяющим оптимистическим заключением этого, полного драматизма, сочинения.

Жёсткость композиционной схемы в сочетании с относительно свободным характером партии фортепиано в первых четырёх вариациях, с возможностью ограниченной импровизации фортепиано в пятой вариации и импровизационной заключительной кульминацией образуют, таким образом, особый тип драматической композиции и уникальный тип вариаций, инспирированных закавказским мугамом.” [Мугам – тип многочастной композиции, одной из многих традиционных песенных композиций, в частности, в Азербайджане. Это – очень сложная, объединяющая поэзию и музыкальную импровизацию, форма искусства с присущими закавказской музыке средствами выразительности.]

Песенный цикл Артёмова “Сны при лунном свете” – единственный среди сочинений композитора, объединяющий четыре песни для сопрано, альтовой флейты, виолончели и фортепиано на английский текст, переведённый Дэйвидом Читемом из китайской философской поэзии седьмого века – Ван Вея, Ли Бо и Сю Кун Шу. Сочинение написано в 1982 году, и, судя по текстам, все поэмы инспирированы сияющей луной.

Сочинение проникает в тайну китайской культуры, используя проникновенный язык европейской романтической музыки. Гармония текстов и музыки, её утончённость и красота производят магическое действие и погружают в транс. “Лунный свет создаёт обманчивое ощущение покоя, на фоне которого особенно пронзительно переживание душевной драмы и одиночества” (Артёмов).

“Романтическое каприччио” для валторны, фортепиано и струнного квартета – эффектная короткая пьеса, сочинённая в 1976 году, отредактированная в 1982 году и посвящённая памяти Яна Сибелиуса.

Отличается исключительной компактностью и концентрированностью музыкальной мысли. Пьеса полна динамической силы и остроты ритма. В партии валторны, играющей главную роль, присутствует редкое соединение героических порывов и лирических интонаций. В сочинение включены как аллюзии короткие отголоски некоторых тем Скрипичного концерта Сибелиуса, сочинённого в 1903 года.

“Маттинаты” (Утренние песни) – оригинальный цикл для скрипки, флейты, гитары и сопрано, исполняющей за сценой - в качестве ритурнелей - короткие ‘песенки’. Инструментальное трио погружает в атмосферу благотворной южной жизни, свободной от конфликтов. “В этой пьесе – редкое соединение инструментов, согласие, дающее неожиданные тембровые сочетания: каждый инструмент, как краска в живописи, накладывает свой тембровый рефлекс на звучание партнёров. По существу гитара выполняет роль ритмического посредника, - её импульсы стимулируют движение преимущественно мелодических голосов скрипки и флейты. Обе пьесы, при полной свободе движения, постоянной изменчивости, капризности ритма и темпа имеют ясные пики взлётов и при повторяемости крупных эпизодов – даже признаки ‘формы’ в школьном её понимании. “Маттинаты” – гимны радостной души, ощущающей свою гармоническую связь с Природой” (Артёмов).

Заключительная пьеса в этой коллекции – “Сцены (Grand Pas)” для инструментальной группы, состоящей из скрипки, кларнета, фортепиано, контрабаса и ударных. Пьеса яркая, темпераментная, танцевальная. Ей выпала нелёгкая судьба: она была написана в 1971 году для балетного фильма “Московская фантазия” Наталии Рыженко и Виктора Смирнова с двумя ведущими солистами Большого театра - Ниной Тимофеевой и Александром Годуновым, однако перед премьерой Годунов навсегда покинул Россию (что советские власти считали преступлением). По этой причине фильм был запрещён. Музыка, тем не менее, продолжала жить как концертная пьеса и использовалась в балетных постановках.

Роберт Мэтью-Вокер @ 2018

Композитор

Жизнь Вячеслава Артёмова в условиях непризнания, официальных поношений и лишения средств существования и – что не менее важно – духовного одиночества преисполнена подлинного героизма, а музыка, созданная им в тоталитарной стране, является подвигом.

Как сказал профессор Московской консерватории Михаил Тараканов: “Мастер музыки, десятилетиями окружённый ореолом непризнания, Артёмов доказал собою, что для истинного художника в советской России непризнание – это патент на благородство, высоту чувств и глубину переживаний и одновременно это важнейшее свидетельство духовного безразличия, атрофии нравственного и религиозного чувства и катастрофического опошления нравов в обществе, пережившем многолетнее господство атеизма. В этом смысле можно сказать, что Артёмов намного опередил своё время.”

Aртёмов занимался физикой и математикой, готовясь к научной карьере, и одновременно музыкой. Но в решающий момент жизни его музыкальные занятия подчинили все его интересы. Он окончил композиторское отделение музыкального училища при Московской консерватории (класс А. И. Пирумова), а затем перешёл в Московскую консерваторию, которую закончил в 1968 году по классу композиции Николая Сидельникова и по классу фортепиано Товия Логовинского.

Будучи молодым композитором проявил глубокий интерес последовательно к русскому фольклору, традиционной восточной музыке, произведениям Прокофьева, Стравинского, Мессиана, польскому авангарду. Однако сочинения Эдгара Вареза, Литургическая симфония Артюра Онеггера и Симфония Лючано Берио произвели на него наибольшее и наиболее длительное впечатление.

В 1975 вместе с композиторами Софьей Губайдулиной и Виктором Суслиным он составил импровизационную группу “Астрея”, чья задача была импровизировать на неоркестровых и экзотических инструментах, большей частью из его личной коллекции. “Астрея” довольно успешно выступала перед группами интеллигенции, произвела студийные записи, а также участвовала в записи музыки к фильму Элема Климова “Прощание”.

Многие годы условия в России препятствовали постоянному исполнению его сочинений, особенно после 1979, когда его сочинения стали частью крупных европейских фестивалей – в Париже, Кёльне, Венеции, Варшаве, Лондоне.

Он попал в чёрный список “хренниковской семёрки” на Шестом конгрессе Союза композиторов за несанкционированное участие в фестивалях на западе. Тон осуждения напоминал Первый конгресс 1948 года, на котором Прокофьев, Шостакович, Мясковский и другие композиторы подверглись преследованию. Немедленно после этого Артёмов был лишён всех исполнений, публикаций и заработков.

(Девятью годами позже Тихон Хренников, глава бюрократии Союза композиторов, на премьере Реквиема Артёмова изменил своё мнение о его музыке, сказав журналистам: ”Артёмов — выдающийся композитор. Его Реквием поднял русскую музыку на недосягаемую прежде высоту. Я уверен, что благодаря именно Артёмову мы не только достигли европейского уровня в этом жанре, но превзошли его наивысшие достижения — Реквиемы Моцарта и Верди”).

Тем не менее, несмотря на неослабевающее сопротивление советской бюрократии, в начале 80-х Артёмов начал свою музыкальную “перестройку” и с помощью и участием своей жены поэтессы Валерии Любецкой он сумел организовать в 1981-1986 серию исполнений своей музыки, привлекая самых лучших советских исполнителей — Олега Крысу, Лиану Исакадзе, Дмитрия Алексеева, Саулюса Сондецкиса и многих других. Эти исполнения были весьма успешны, некоторые были записаны для Всесоюзного радио. В то же время Артёмов провёл серию записей своей музыки с этими и другими прекрасными музыкантами — Дмитрием Китаенко, Тимуром Мынбаевым, Татьяной Гринденко.

Артёмов участвовал во многих европейских фестивалях с 1979 года. Авторские фестивали: «Фестиваль премьер» (1994, Москва), «Артёмов-фестиваль» (1997, Амстердам).

Его музыку также исполняли дирижёры — Геннадий Рождественский, Мстислав Ростропович, Владимир Ашкенази, Владимир Федосеев, Михаил Плетнёв, Владимир Спиваков, Теодор Курентзис, Валентин Кожин, Фёдор Глущенко, Вирко Балей, пианисты — Станислав Бунин, Филип Копачевский, Рикардо Дескальцо, Андрей Диев, Михаил Мунтян, скрипачи Владислав Иголинский, Иван Почекин, виолончелисты — Александр Рудин, Александр Бузлов, органисты — Олег Янченко, Алексей Семёнов, певицы — Лидия Давыдова, Лариса Пятигорская, Марина Мещерякова, Нелли Ли, Елена Брылёва, Любовь Петрова, многие замечательные ударники и духовики.

Vy

ach

esla

vA

rtyom

ov

Произведения Артёмова выдвигались на госпремии в России и престижные премии в США. Они вышли на 30 компакт-дисках в США, Англии, Германии и России. В настоящее время (2017) компания “Divine Art” готовит переиздание шести дисков музыки Артёмова, ранее выпущенных “Мелодией” и ”Bohème”.

О музыке Артёмова снято и показано по Российскому телевидению около 15 фильмов и телепрограмм, включая трёхсерийный фильм о Реквиеме (автор В.Артёмов, РТР, 1994).

Ему посвящены исследование “Артёмов. Очерк творчества” проф. М.Тараканова (Москва, 1994), книга “На пути к новой духовности” М.Йона (Берлин, 1996), очерк “Музыка Вячеслава Артёмова” Роберта Матью-Вокера (Сэинт Остелл, 1997), книга “Русский композитор Вячеслав Артёмов” А.Клота (Ессен, 2009), книга стихов Валерии Любецкой “Книга Сияний” (Москва, 2000).

Произведения Артёмова выходили в издательствах «Музыка», «Советский композитор», C.F.Peters (Frankfurt). В Москве выходит собрание сочинений Артёмова в 17 томах (вышло 8 томов).

Артёмов — действительный член Российской академии естественных наук, президент Фонда духовного творчества, член Ассоциации современной музыки, кавалер Ордена Дружбы (2010), лауреат премии “Человек года — 2016”.

Program notes: Robert Matthew-Walker Booklet and packaging design: Stephen Sutton (Divine Art) Front cover design: Roman Gruzdkov Photo: Planetary Ant Nebula Mz 3 in Norma constellation, Hubble Space Telescope (NASA) Series design concept and choice of pictures: Vyacheslav Artyomov All texts, photographs and graphic devices are copyright. All rights reserved

Заметки о сочинениях: Роберт Матью-Вокер Оформление буклета и упаковки: Стефен Саттон (Divine Art) Оформление обложки: Роман Груздков Фото: Планетарная туманность “Муравей” Mz 3 в созвездии Наугòльника (лат.Norma), космический телескоп Хаббл (НАСА)Идея оформления и выбор фотографий – Вячеслав Артёмов Все тексты, фотографии и графические средства охраняются авторским правом. Все права сохранены.

© 2019 Divine Art Ltd (Diversions LLC in USA/Canada)

Star WindCopyright Control Recorded in the House of Soundrecording in Moscow, 1994 Sound Engineer: Tatiana Vinnitskaya Recording supplied from the composer’s archive ℗ 1994 Foundation for Spiritual Creativity

Variations: Nestling AntsaliCopyright Control Recorded in the House of Soundrecording in Moscow, 1976 Sound Engineer: Vladimir Streltsov Released under licence from Melodiya ℗ 1976 JSC Firma Melodiya

Moonlight Dreams Copyright Control Recorded in the House of Soundrecording in Moscow, 1987 Sound Engineer: Yuri Kokzhayan Released under licence from Melodiya ℗ 1987 JSC Firma Melodiya

Romantic Capriccio Copyright Control Recorded in the House of Soundrecording in Moscow, 1984 Sound Engineer: Yuri Kokzhayan Released under licence from Melodiya ℗ 1984 JSC Firma Melodiya

Mattinate Copyright Control Recorded in the House of Soundrecording in Moscow, 1984 Sound Engineer: Georgi Karetnikov Recording supplied from the composer’s archive ℗ 1984 Foundation for Spiritual Creativity

Scenes Published by Muzyka, 1982 Recorded in the House of Soundrecording in Moscow, 1994 Sound Engineer: Tatiana Vinnitskaya Recording supplied from composer’s archive ℗ 1994 Foundation for Spiritual Creativity

Звёздный ветер Авторское право сохраняется Записано в московском Доме звукозаписи в 1994 году Звукорежиссёр Татьяна Винницкая Эта запись почерпнута из архива композитора ℗ 1994 Foundation for Spiritual Creativity

Вариации: Птенец aнцалиАвторское право сохраняется Записано в московском Доме звукозаписи в 1976 году Звукорежиссёр Владимир Стрельцов Выпущено по лицензии “Мелодии” ℗ 1976 Фирма “Мелодия”

Сны при лунном свете Авторское право сохраняется Записано в московском Доме звукозаписи в 1987 году Звукорежиссёр Юрий Кокжаян Выпущено по лицензии “Мелодии” ℗ 1987 Фирма “Мелодия”

Романтическое каприччо Авторское право сохраняется Записано в московском Доме звукозаписи в 1984 году Звукорежиссёр Юрий Кокжаян Выпущено по лицензии “Мелодии” ℗ 1984 Фирма “Мелодия”

Маттинаты Авторское право сохраняется Записано в московском Доме звукозаписи в 1984 году Звукорежиссёр Георгий Каретников Эта запись почерпнута из архива композитора ℗ 1984 Foundation for Spiritual Creativity

Сцены Издано издательством “Музыка” в 1982 году Записано в московском Доме звукозаписи в 1994 году Звукорежиссёр Татьяна Винницкая Эта запись почерпнута из архива композитора ℗ 1994 Foundation for Spiritual Creativity

All tracks remastered 2018 by Paul Baily (ReSound UK)

The Artyomov Retrospective

Symphony: On the Threshold of a Bright World Ave Atque Vale | Ave, Crux Alba National Philharmonic Orchestra of Russia Vladimir Ashkenazy Divine Art DDA 25143

Symphony: Gentle Emanation Tristia II Philip Kopachevsky (piano) Mikhail Philippov (reader) Russian National Orchestra Teodor Currentzis | Vladimir Ponkin Divine Art DDA 25144

Sola Fide – Suites from the Ballet Tempo Costante – Concerto for Orchestra Soloists, Kaunas State Choir, Moscow Philharmonic Orchestra / Dmitri KitaenkoMoscow Chamber Orchestra ‘Musica Viva’ Murad AnnamamedovDivine Art DDA 25164

Highly praised everywhere – see reviews and full details on the Divine Art website

Symphony: The Way to Olympus | Gurian Hymn Preludes to Sonnets | Concert of the 13 USSR State Academic Symphony Orchestra Gennady Rozhdestvensky | Timur Mynbayev Moscow Philharmonic Orchestra, Dmitri Kitaenko Divine Art DDA 25171

A Symphony of Elegies Awakening Incantations Lydia Davydova | Oleh Krysa | Tatiana Grindenko Mark Pekarsky Percussion Ensemble Lithuanian Chamber Orchestra | Saulius Sondeckis Divine Art DDA 25172

Requiem Soloists/ Sveshnikov Boys’ Chorus / Kaunas State Chorus Moscow Philharmonic Orchestra | Dmitri Kitaenko Divine Art DDA 25173

A Sonata of Meditations A Garland of Recitations Totem Mark Pekarsky Percussion Ensemble Moscow Philharmonic Orchestra | Virko Baley Divine Art DDA 25174

In Memoriam | Lamentations | Pietà | Tristia I Oleh Krysa | Oleg Yanchenko | Moscow Philharmonic Orchestra Dmitri Kitaenko Aleksandr Rudin | Moscow Chamber Orchestra “Musica Viva” Murad Annamamedov Stanislav Bunin | USSR State Symphony Orchestra Timur Mynbayev Divine Art DDA 25175

For release in April 2019:

Symphony: In Spe Latin Hymns Ivan Pochekin | Alexander Buzlov | Nadezhda Pavlova Yurlov State Capella | Russian National Orchestra Valentin Uryupin Divine Art DDA 25184

�

Over 500 titles, with full track details, reviews, artist profiles and audio samples, can be browsed on our website. All our recordings are available at any good record store or download provider or

direct from our secure online shopping website:

www.divineartrecords.com (CD, 24-bit HD, FLAC and MP3)

Diversions LLC (Divine Art USA) email: sales@divineartrecords.com

Divine Art Ltd. (UK) email: uksales@divineartrecords.com

Printed catalogue sent on request Also available in digital download through Primephonic, Qobuz, iTunes, Amazon, Spotify

and many other platforms

follow us on facebook, youtube and twitter

WARNING: Copyright subsists in all recordings issued under this label. Any unauthorised broadcasting, public performance, copying or re-recording thereof in any manner whatsoever will constitute an infringement of such copyright. In the United Kingdom, licences for the use of recordings for public performance may be obtained from

Phonographic Performance Ltd, 1, Upper James Street, London W1R 3HG.