4 5

СодержаниеО проекте “Nordic Art Today” . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .4 ДАНИЯ: Саймон Шейх . “Вы помните будущее?” . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 10 Каспер Ахой . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 12 Нанна Дебуа Буль . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 14 Эва ла Кур . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 16 Сайлас Эммери . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 18 Тaмaр Гуимaрес . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 20ИСЛАНДИЯ: Бирта Гудьонсдоттир . “Процесс восстановления” . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 24 Бъярки Брагасон . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 26 Стейнгримур Эйфьор . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 28 Уннар Йорн Йоханссон и Оливия Плендер . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 30 Гундисс Ур Финнбогадоттир . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 32 Анна Линдал . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 36НОРВЕГИЯ: Кари Брандтцег . “Прошлое глазами настоящего” . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 40 Лене Берг . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 42 Иван Галузин . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 44 Гоксойр&Mартенс . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 46 Леандер Дйонне . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 48 Бодил Фуру . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 50 Сири Хермансен . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 52РОССИЯ: Анна Биткина . “В подвешенном состоянии или накануне выбора” . . . . . . . . . . . . . . . . 56 Татьяна Ахметгалиева . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 58 Стас Багс . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 60 Влад Кульков . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 62 Группа МЫЛО . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 64 Григорий Ющенко . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 66ФИНЛЯНДИЯ: Аура Сейккула . “Запуская механизм критичности” . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 70 Микаэль Бриггер, Хенриикка Тави и IC-98 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 72 Ханс Розенстрём . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 74 Яни Руссика . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 76ШВЕЦИЯ: Пауэр Экрот . “Ударь меня своей палкой!” . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 80 Аллен Грубесик . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 84 Йохан Цеттерквист . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 86 Доринел Марк . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 88 Бьорн-Ковальски Хансен . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 90 Йохан Турфьель . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 92 Горан Хассанпур . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 94Организаторы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 96Партнеры . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .97

ContentsAbout the project Nordic Art Today . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .5 DeNMArk: Simon Sheikh . Do you remember the future? . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 11 kasper Akhoj . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 13 Nanna Debois Buhl . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 15 eva la Cour . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 17 Silas emmery . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 19 Tamar Guimarães . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 21ICelAND: Birta Guðjónsdóttir . The process of recovery . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 25 Bjarki Bragason . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 27 Steingrimur eyfjörd . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 29 Unnar Örn Jónasson & Olivia Plender . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 31 Gunndís Ýr Finnbogadóttir . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 33 Anna líndal . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 37NOrwAy: kari J . Brandtzæg . The past through the eyes of the present . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 41 lene Berg . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 43 Ivan Galuzin . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 45 Goksøyr&Martens . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 47 leander Djønne . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 49 Bodil Furu . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 51 Siri Hermansen . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 53rUSSIA: Anna Bitkina . In a hover or in on the eve of a choice . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 57 Tatiana Akhmetgalieva . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 59 Stas Bugs . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 61 Vald kulkov . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 63 Group SOAP . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 65 Grigory yushchenko . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 67FINlAND: Aura Seikkula . Enabling criticality . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 71 Mikael Brygger, Henriikka Tavi & IC-98 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 73 Hans rosenström . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 75 Jani ruscica . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 77SweDeN: Power ekroth . Hit me with your rhythm stick! . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 81 Allen Grubesic . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 85 Johan Zetterquist . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 87 Dorinel Marc . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 89 Bjørn-kowalski Hansen . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 91 Johan Thurfjell . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 93 Goran Hassanpour . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 95Project organizer . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 96Project partners . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .97

6 7

The exhibition Nordic Art Today: Conceptual Debts, Broken Dreams, New Horizons is part of a five-year project Nordic Art Today which was initiated in 2010 by the Creative Association of Curators TOK. The purpose of the project Nordic Art Today is acquainting the Northwest spectators and art community with the original samples of international art practices and curator tendencies using the critical approach in art which illuminates the modern society lifestyle. The plan is projected to last over a period of several years. One of the objectives is to develop a network of professional contacts amongst curators and artists from neighboring Nordic countries and the Northwest region of Russia who will endeavor in cementing a strong base for further international cooperation in the field of art and culture. The project commenced in June 2010 with a working visit of curators who were invited to St.-Petersburg. During this visit they made some public presentations concerning international curatorship and the basic tendencies within the field of theory and modern art practices. The curator team consisting of Kari J. Brandtzaeg (Norway), Birta Guðjónsdóttir (Iceland), Anna Bitkina (Russia), Power Ekroth (Sweden), Aura Seikkula (Finland) and Simon Sheikh (Denmark) has also developed a concept of future exhibitions, whereby each curator has selected artists from his or her own country. The result of this collaboration is the exhibition Nordic Art Today: Conceptual Debts, Broken Dreams, New Horizons which takes place from November, 5th till December, 11th 2011 in the Loft Project ETAGI. At the exhibition Nordic Art Today: Conceptual Debts, Broken Dreams, New Horizons there are works created by 35 artists and 6 curators from Finland, Sweden, Norway, Denmark, Iceland and the Northwest of Russia. They each express their opinion on cultural, social and historical transformations, geopolitical modifications and the economic crisis and its consequences. Also the exhibition attempts to identify issues in a changing world together with other associated problems which the present time confronts us with. In addition to the individual choice of artists, each curator has also expressed their curatorial position in a separate text. The exhibition title sets a working framework for its participants. Initially, it designates the region in which the exhibition participants live, however, in this case geography is quite conditional since many of the artists participating in the exhibition are natives of differing countries and are quite often not even residents of that country any longer. This situation clearly illuminates the mass scale of the migration process taking place in the world, where frontiers still exist and nationality is controlled by the civil passport, yet people’s identity is frequently unconnected with the place of residence. The exhibition also mentions the problem of conceptual debts and choice. Such associated debts are historical and political events which have affected the whole of civilization and the future development of mankind. By this I mean wars, genocide, past colonialism, political errors, totalitarian regimes, dictatorships and so forth. This determination also includes the issues of individual responsibility for the future of the country and the world, that each of us should take into consideration. The choice is the way of life which we choose – the manner we conduct business, shopping, travel, etc. – and whether this way of life and certain political position will lead to the further destruction of the world, or to its’ preservation. The exhibitions authors also reflect on political models of their respective countries development over the last decades. Just how justified were these democratic principles, and if this ideally designed western world with its steady social packaging turned out to be a broken dream? What was the reason for such massacres in the “safe havens” of Finland and Norway? Why did the Danes and the Swedes elect nationalist governments? How, at a seeming time of economic growth, did Iceland go bankrupt? Why does modern Russia, with its political program based on democratic principles, go back to a single-party system repeating the old Soviet Union where election results were pre-determined?

Выставка “Северное искусство сегодня: концептуальные долги, разбитые мечты, новые гори-зонты” проходит в рамках пятилетнего проекта Nordic Art Today (Северное искусство сегодня), который был проинициирован Творческим объединением кураторов ТОК в 2010 году. Цель проекта Nordic Art Today состоит в том, чтобы познакомить зрителей и арт-сообщество Северо-Запада с наиболее актуальными примерами международной художественной практики и кура-торскими тенденциями, использующими критический подход в искусстве для освещения жизни современного общества. Проект, рассчитанный на несколько лет, также ставит своей задачей развить сеть профессиональных контактов среди кураторов и художников из соседних Северных стран и Северо-Западного региона России, что поможет заложить прочную базу для дальней-шего международного сотрудничества в области искусства и культуры.

Проект начался в июне 2010 с рабочего визита приглашенных кураторов в Санкт-Петербург, во время которого они провели серию открытых лекций о международной кураторской практике и об основных тенденциях в области современного искусства. Кураторская команда, состоящая из Кари Брандтцег (Норвегия), Бирты Гудьонсдоттир (Исландия), Анны Биткиной (Россия), Пауэр Экрот (Швеция), Aуры Сейккула (Финляндия) и Саймона Шейха (Дания) также разработала концепцию для дальнейшей выставки, и каждый куратор отобрал художников из своей страны для участия в проекте. Результатом такой коллаборации и стала выставка “Северное искусство сегодня: концептуальные долги, разбитые мечты, новые горизонты”, которая проходит с 5 ноября по 11 декабря 2011 года в Лофт Проекте ЭТАЖИ.

На выставке “Северное искусство сегодня: концептуальные долги, разбитые мечты, новые горизонты” 35 художников и 6 кураторов из Финляндии, Швеции, Норвегии, Дании, Исландии и Северо-Запада России представляют свой взгляд на культурные, социальные и исторические трансформации, геополитические изменения и последствия экономического кризиса, вопросы идентичности в меняющемся мире и другие проблемы, которые ставит перед нами современ-ность. Каждый куратор, помимо выбора художников, также выразил свою кураторскую позицию в отдельном тексте.

Название выставки задает рабочую рамку для участников выставки. Оно определяет регион, в котором живут участники выставки, хотя география в данном случае вполне условная. Многие из художников не являются резидентами той страны, которую представляют на выставке. Это лишний раз напоминает нам о масштабных миграционных процессах в мире, где национальная идентичность людей часто не связана напрямую с их местом проживания.

Выставка затрагивает проблему концептуальных долгов и проблему выбора. К таким долгам можно отнести исторические и политические события, повлиявшие на всю цивилизацию и развитие человечества: войны, геноцид, колониальное прошлое, политические ошибки, тотали-тарный режим. Понятие концептуального долга также затрагивает вопрос об индивидуальной ответственности за будущее страны и мира, когда каждый из нас должен занять определенную позицию. Наш индивидуальный выбор проявляется и на повседневном уровне – ведь даже от того, как мы ведем свой бизнес, какие продукты покупаем, на каком транспорте предпочитаем ездить, зависит, ведут ли наши действия к сохранению мира или к его дальнейшему разрушению.

Авторы выставки также размышляют на тему тех политических моделей, по которым развива-лись их страны последние десятилетия. Насколько демократические принципы были оправданы, и не стал ли идеально сконструированный западный мир с устойчивым социальным пакетом разбитой мечтой? В чем причина недавних расстрелов мирных жителей их согражданами в благополучных Финляндии и Норвегии? Почему датчане и шведы выбирают националистическое правительство? Как, при кажущемся экономическом подъеме, полностью разорилась Исландия? Почему современная Россия, с политической программой, основанной на демократических принципах, возвращается к однопартийной системе как при Советском Союзе, где результаты выборов уже всем известны?

About the projeCt nordiC Art todAyо проекте nordiC Art todAy

8 9

Reflections about the future are acute for the exhibitions participants. Mentioning this or that problem in their works, the authors offer scenarios of social development or allow the spectator the opportunity to imagine his or her personal horizons and prospects. The exhibition is also aimed at familiarizing the local audiences with the modern art of their neighboring Nordic countries. That’s why we’ve subdivided the exhibition catalogue by country, in order that the spectators can identify each of the participants by region, where they live, and make an opinion about the artists from these countries.

The project Nordic Art Today is an example of efficient partner cooperation. I would like to express my deep gratitude to all the artists and curators who participate in the exhibition, and to thank the Loft Project ETAGI for the granting of an exhibition venue, as well as all the partner organizations and companies who are supporting the project. Such a large-scale exhibition would not have been possible without their kind participation. We hope that the exhibition will create a serious spectator interest and become a platform for mutual discussions and future international cooperation. Welcome to the exhibition!

Anna bitkinadirector of Creative Association of Curators toKinitiator and co-curator of Nordic Art Today

Участников выставки волнуют размышления о будущем. Затрагивая ту или иную проблему в своей работе, авторы предлагают свои сценарии развития общества или дают возможность зрителю нарисовать в воображении свои горизонты и перспективы.

Выставка также направлена на знакомство местной аудитории с современным искусством соседних Северных стран. Именно для этого мы разделили выставочный каталог по странам, чтобы зрители могли идентифицировать каждого участников по регионам, где они живут, и полу-чить представление о художниках из этих стран.

Проект Nordic Art Today является примером эффективного партнерского сотрудничества. Я хотела бы от всей души поблагодарить всех кураторов и художников, которые принимают участие в выставке, Лофт Проект ЭТАЖИ за предоставление выставочной площадки, а также все партнерские организации и компании, поддержавшие проект, без участия которых реализация столь масштабной выставки была бы невозможна.

Мы надеемся, что выставка вызовет интерес у зрителей и станет платформой для совместных дискуссий и дальнейшего международного сотрудничества.

Добро пожаловать на выставку!

анна Биткинадиректор творческого объединения кураторов токинициатор и сокуратор Nordic Art Today

куратор

Саймон Шейх художники

каСпер ахой нанна деБуа Буль ева ла кур СайлаС Эммеритамар ГуимареС

даниЯ

CurAtor

simon sheiKh Artists

KAsper AKhojnAnnA debois buhlevA lA CoursilAs emmerytAmAr GuimArães

denmArK

12 13

In the polar world of the cold war, the Scandinavian countries tried to hold a specific place, if only as an image. This was an image of liberal permissiveness, an economic contract between labor and capitalism known as the welfare state, as well as a certain social and racial cohesiveness. For many, on both sides of the fence, these small Northern nations – such as Denmark, were a beacon of light and hope. But what has happened to this image after the apparent demise of the East-West divide? In numerous ways, this image has been shattered by social and economic realities, and has lost its privileged placing in the global (dis)order, while it has simultaneously been detached from its global location and exported, as an image, as an ideal even if no longer a reality. The so-called welfare state has, in true postmodern fashion, become a signifie without a signifiant, an empty, but floating signifier, to be recalled at will by everyone as precisely an image in politics and culture, which is exactly how it functions in contemporary Danish society. Despite the massive neoliberal reforms of the last decade, the welfare state has remained the main ideal for right and left alike, and for both nationalist and internationalist. Many arguments are made in the name of preservation of this famed, hallowed welfare state. Curiously, the last decade, with its surge of nationalist sentiment and xenophobic attitudes and politics, has seen the Danes falling in love with their self-image, however misguided that image may be. In the arts, this has had many consequences and expressions. First and foremost in the cultural politics of restitution of the right wing government, whether in its development of a national cultural canon, or its opportunistic and propagandistic use of the Mohammed cartoon controversy, but also on the rise of a new, national market for new Danish art. However, the economic crisis has crushed any illusion of a permanently expanding art market, as well as the slow realization that we are living in an entangled world. What does the future hold for the society in love with itself – recently declared the happiest nation in the world – such as Denmark? Is the image of the democratic welfare state still as actual as the projection for the future, or more of the past? And what is the future for these societies in times of global economic change, and the withering away of the sovereign nation state? The future is here to be seen in terms of image production, as a horizon. The horizon is understood as a limited concept, and in this context, how the future, i.e. ‘the new’, is imagined partly as something other and different, but simultaneously as something recognizable. In order to be recognized as new, the new has to be, precise, recognizable, and thus having an element of the known, and at the same time as being part of accepted history as a possible and plausible extension of the present into the future. How is art a part of such imagination, positioning the new as historical, and thus in what versions of the past indicates certain versions of the future (and not necessarily the present)? This is also what Walter Benjamin called ‘past-as-future’: that remembering/narrating the past in a specific way always indicates a possible utopia, or, for that matter dystopia: a historical outcome. This method is particularly, and strikingly, widespread amongst generations of younger, emerging artists – all of whom have grown up with a history of demise rather than of promise, with the disappearance of the social democratic state system rather than its presence, but also with its residues in terms of imagination and imaginaries. In order words, what future can be imagined from the present where the past is not lost, but itself is a history of loss, of a society which is no more. Kasper Akhøj, Nanna Debois Buhl, Silas Emmery, Tamar Guimares and Eva LaCour are all charactertized by their interest in artistic excavations of the past, not to find another more true history, nor in the sense of a nostalgic return, but rather to investigate what ideas of the future was implied in specific cultural and political projects. They have concerned themselves with hidden histories – and thus lost horizons – as well as the very historization of the concept that any inevitable historical outcome (ie. progression, revolution etc.). Theirs are thus historiographies of the future, of the imagined future of our recent past, i.e. a dream world or catastrophe, neither of which can be predicted, but only articulated through cultural forms. Because, if there is, indeed, no future, this also means that the future is unforeseeable, that it remains unwritten.

В полярном мире эпохи холодной войны скандинавские страны пытались занимать отдельное место или хотя бы производить впечатление стоящих особняком. Они воплощали собой образ либеральной дозволенности, экономического договора между рабочей силой и капиталом, известным как государство всеобщего благоденствия, а также определенной социальной и расовой когезионности. Для многих по обеим сторонам Стены небольшие Северные страны, такие как Дания, были маяком света и надежды. Но что произошло с этим образом после того, как четкое разделение Восток-Запад перестало существовать?

Он был разрушен социально-экономической реальностью и потерял свое привилегированное положение в мировом (бес) порядке, но его все еще продолжали экспортировать как идеальный образ, хотя он уже не имел ничего общего с действительностью. Так называемое государство всеобщего благоденствия, как и подобает в эпоху постмодерна, стало signifie без signifiant, озна-чающим без означаемого. При желании его можно вспоминать как образ в политике и культуре, как это, например, происходит в современной Дании. Несмотря на крупные неолиберальные реформы прошлого десятилетия, государство всеобщего благоденствия осталось основным идеалом для правых и левых, для националистов и интернационалистов. Любые аргументы приводятся во имя сохранения этого знаменитого, освященного образа идеального государства.

Любопытно, что именно в последнее десятилетие, с его взрывом национализма и ксенофобии в политике, датчане все больше очаровывались этим образом, хотя он почти потерял связь с реальностью. В искусстве этот факт имел много последствий и выражений, прежде всего в куль-турной политике реституции правительства правого крыла. Это можно проследить как в развитии национального культурного канона, так и в пропагандистском использовании противоречивых комиксов про Мохаммеда, а также в росте нового, национального рынка современного датского искусства. Однако экономический кризис сокрушил все иллюзии о расширяющемся арт-рынке, и мы медленно начали осознавать, что живем в крайне запутанном мире.

Что будущее готовит для общества, влюбленного в себя и недавно объявленного самой счаст-ливой страной в мире, для датчан? Имеет ли значение имидж демократического государства всеобщего благоденствия для его будущего или он остался в прошлом? И что ждет это обще-ство во времена глобальных экономических изменений и увядания суверенного национального государства? Здесь будущее нужно рассматривать с точки зрения создания образа, как горизонт. Горизонт – это понятие предела, и в этом контексте будущее, то есть “новое”, выступает как нечто другое и одновременно как что-то узнаваемое: чтобы быть признанным новым, оно непременно должно иметь знакомые черты.

Как искусство может быть частью таких образов, преподнося новое как историческое, и в каких версиях прошлого оно указывает на определенные сценарии развития будущего (и не обязательно настоящего)? Это то, что Вальтер Беньямин назвал “прошлое-как-будущее”: воспоминание/пове-ствование о прошлом особым образом всегда указывает на возможную утопию, или, в данном случае, на антиутопию: исторический результат. Поразительно, что этот метод особенно широко распространен среди поколения молодых художников – тех, кто вырос в атмосфере упадка, а не подъема, при исчезновении, а не процветании социальной демократической государственной системы. Другими словами, какое будущее можно представить, основываясь на настоящем, если прошлое не просто потеряно, но является непосредственно историей потери общества, которого больше нет. Для Каспера Ахоя, Нанны Дебуа Буль, Сайласа Эммери, Тамар Гуимарес и Евы ла Кур свойственен живой интерес к художественным раскопкам прошлого. Ими движут не ностальгия и желание найти более правдивую историю, а изучение возможных версий будущего, обсуждаемых в определенных культурных и политических проектах. Они занимаются тем, что интересуются скрытыми историями – и таким образом потерянными горизонтами – а также самой историза-цией идеи любого неизбежного результата общественного развития (прогресса, революции и т.д.). Таким образом, их работы – это историографии предполагаемого будущего из нашего недалекого прошлого, будь это сказочная страна или катастрофа. Ведь если действительно никакого будущего нет, это также означает, что оно пока остается непредвиденным.

simon sheiKhdo you remember the Future?

Саймон Шейх вы помните Будущее?

simon sheikh is a freelance curator and critic based in Berlin and Copenhagen. He is a correspondent for Springerin, Vienna, and a columnist for e-flux Journal, New York. He is a researcher for the on-going Former West project, initiated by BAK in Utrecht, as well as undertaking doctoral studies at in Lund on the topic of exhi-bition-making and political imaginaries. He was Coordinator of the Critical Studies Program, Malmö Art Academy in Sweden, 2002-2009. He was director of Over-gaden – Institute for Contemporary Art in Copenhagen, 1999-2002 and Curator at NIFCA, Helsinki, 2003-2004. Editor of the magazine Øjeblikket 1996-2000, and a member of the project group GLOBE 1993-2000. Curatorial work includes exhibitions such as Circa Berlin, Nikolaj, Copenhagen, 2005, Capital (It Fails Us Now), UKS, Oslo, 2005 and Kunstihoone, Tallinn, 2006, Vectors of Possibility, BAK, Utrecht, 2010, and All That Fits: The Aesthetics of Journalism, QUAD, Derby, 2011. Recent publications include the anthologies We are all Normal (with Katya Sander), Black Dog Publishing, London 2001, Knut Asdam (monograph), Fine Arts Unternehmen, Zug, 2004, In the Place of the Public Sphere?, b_books, Berlin, 2005, Capital (It Fails Us Now), b_books, Berlin, 2006, and On Horizons (with Maria Hlavajova and Jill Winder, BAK, 2011. A collection of his essays is forthcoming from b_books. His writings can also be found in such periodicals as Afterall, An Architectur, Open, Springerin and Texte zur Kunst.

Саймон Шейх – независимый куратор и критик. Корреспондент австрий-ской газеты “Springerin” и колумнист журнала “e-flux Journal” в Нью-Йорке. Шейх входит в команду исследователей проекта “Former West”, инициирован-ного культурной организацией БАК (Basis voor actuele kunst) в Утрехте. В период с 2002 по 2009 Саймон Шейх координировал программу по художе-ственной критике в Академии искусств Мальмо в Швеции. Он также возглавлял Институт современного искусства Овер-гаден в Копенгагене (1991-2002) и был куратором Северного института современного искусства в Финляндии NIFKA (2003-2004). Шейх был редак-тором журнала “Øjeblikket” c 1996 по 2000 год и членом проекта group GLOBE с 1993 по 2000 год. Кураторские проекты: “Капитал (Теперь он подводит нас”), UKS в Осло в 2005, Kunstihoone в Таллинне в 2006, “Векторы возмож-ности”, ВАK, 2010, и “Все, что подходит: Эстетика журналистики”, QUAD, Дерби, 2011. Недавние публикации “Мы все нормальны” (с Катей Сандер), “Публи-кация черной собаки”, Лондон 2001, “Кнут Осдам” (монография), 2004, “Вместо общественной среды?”, b_books, Берлин, 2005, “На горизонтах” (с Марией Хлавайовой и Джилл Виндер), ВАК, 2011. Его работы также можно найти в таких периодических изданиях, как “Afterall”, “AnArchitectur”, “Open”, “Springerin” и “Texte zur Kunst”.

14 15

Kasper Akhøj (1976) lives in Copen-hagen and New York. Akhøj works with photographs, slide-projections and sculp-tural installations, gathering facts and testimonies in a manner that resembles the methodology of a historian. With his work, he proposes a counterpoint to the established written history of modern design and architecture, focusing instead on marginalia, digressions, diversions and circumstance. He has exhibited extensively, recently solo shows such as as Welcome (TO THE TEKNIVAL) at Ellen de Bruijne Projects, Amsterdam, Künstler-haus Stuttgart, Stuttgart, and Over-gaden, Copenhagen, and After the Fair at WIELS – Centrum voor Hedendaagse kunst, Brussels.

каспер ахой (1976) живет в Копенга-гене и Нью-Йорке. Он работает с фото-графиями, слайд-проекциями и инстал-ляциями, собирая факты и доказа-тельства, используя при этом подход историка. Своей работой он предлагает противоположность устоявшейся запи-санной истории современного дизайна и архитектуры, сосредотачиваясь вместо этого на маргиналиях, отклонениях и обстоятельствах. Среди большого числа персональных выставок Каспера такие проекты как “Добро пожаловать” (К TEKNIVAL) в проектах Эллен де Брюин в Амстердаме, Künstlerhaus в Штут-гарте, Overgaden в Копенгагене и “После Ярмарки” в WIELS – музее современного искусства в Брюсселе.

Poul Hennigsen, known simply as PH, is an icon of Danish modernist design, and the epitome of progression and style. Perhaps his most famous design is the PH5 lamp, a collection of which has been made into an installation, but using only battered and derelict copies and parts. It is a relatively fragile lamp made up of layered thin metal shades. The lamps come in a variety of color combinations, but the different parts (shades) will be disassembled and then put together in a way which combines the various types of damage, or minor abrasions that have been incurred, to make up a ‘bump-typology’ of sorts. The lamps shown have been purchased from flea markets, and cheap antique stores, deliberately selected and chosen for their bumps, scratches and other mishaps. The PH5 is both the most common and most collectable Danish lamp, and to this day is an indicator of taste and class, as well as in the belief in enlightenment, or what was known as cultural radicalism in Denmark in the 20th century. As presented, the lamps are a living reminder of what happened to this project.

Пул Хеннигсен, известный просто как ПХ, является символом датского модернистского дизайна и воплощением прогресса и стиля. Возможно, самый известный его дизайнерский проект – это лампа ПХ5, из коллекции которых Каспером Ахоем была сделана инсталляция с использованием только разбитых лампы и их деталей. Она представляет собой несколько хрупких ламп, сделанных из тонких слоев металла. Лампы бывают разноцветными, но их отдельные части можно сочетать так, чтобы скомбинировать различные виды повреждений или незначительные удары, которым они подверглись, для составления своего рода “типологии дефектов”. Представленные лампы были куплены на барахолках и в дешевых антикварных магазинах, их выбирали в соответствии с их повреждениями, царапинами и другими дефектами. ПХ5 – самая широко распространенная и наиболее коллекционируемая датская лампа, по сей день она является признаком вкуса и класса, а также веры в просвещение или в то, что было известно как культурный радикализм в Дании 20-го века. Представленные таким образом, лампы являются напоминанием о том, что произошло с этим проектом.

KAsper AKhøj untitled (ph), 2011 lamps, installation

каСпер ахой Без названиЯ (пх), 2011 лампы, инсталляция

каспер ахой, “Без названия (пх )”, инсталляция, 2011Kas per Akhøj, Untitled (ph ), installation, 2011

Kas per Akhøj, Untitled (ph ), sketch, 2011каспер ахой, “Без названия (пх )”, эскиз, 2011

16 17

nanna debois buhl (1975) is a visual artist currently based in New York and Copen-hagen. Buhl works conceptually with film, drawing, photography, text and sound. Her recent projects have focused on how language, signs, and architecture change the meaning over time and between contexts whilst shaping and interacting with various forms of identities. She has participated in numerous group shows around the world, and more recently solo shows at City Grammar, Bureau Gallery, New York, Looking for Donkeys, Southern Alberta Art Gallery, Lethbridge, Canada, and Picture History, Kunsthallen Brandts, Museet for Fotokunst, Odense.

нанна дебуа Буль (1975) – визуальная художница, в настоящее время живет в Нью-Йорке и Копенгагене. Буль рабо-тает в нескольких различных направ-лениях: видео, живопись, фотография, активно использует тексты и звук. В своих последних проектах она иссле-довала то, как язык, знаки и архитек-тура меняют значение в зависимости от времени и контекста, при этом формируя различные форы идентичности. Буль – участница многочисленных групповых выставок по всему миру, ее недавние персональные выставки – “Грамматика города” в галерее Bureau (Нью-Йорк), “Поиски ослов” в картинной галерее Южной Альберты ( Летбридж, Канада) и “История в картинках” галерея Брандц (Оденсе).

There are 400 feral Donkeys on St. John in the US Virgin Islands. Denmark bought St. John in 1718 and maintained the island together with the neighboring islands of St. Thomas and St. Croix until 1917, when they were sold to the United States. The donkeys were brought to the island by the Danish colonizers in the 18th century to be used as beasts of burden in the sugar plantations. Today, most of the island is a nature preserve. Having lost their original function, the donkeys roam the island like ghosts of Danish colonial times gone by. Amongst the local population there are differing opinions about the donkeys: some regard them as a spectacle, others see them as a plague. During summer 2008, Buhl went to St. John looking for the donkeys, and the stories they could tell...

На острове Св. Джона американских Виргинских островов живут 400 диких ослов. Дания купила его в 1718 году и владела им и соседними островами Св. Фомы и Св. Круа до 1917 года, когда они были проданы Соединенным Штатам. Ослы были привезены на остров датскими колониза-торами в 18-ом веке, чтобы использовать их в качестве вьючных животных на сахарных план-тациях. В настоящее время большая часть острова – природный заповедник. Не используемые по первоначальному предназначению, ослы бродят по острову, как призраки колониальных времен Дании. Местное население по-разному относятся к ним: одни считают их украшением острова, другие – надоедливой помехой. Летом 2008 года Буль отправилась на остров Св. Джона в поисках ослов и историй, которые они могут рассказать.

нанна деБуа Буль поиСки оСлов, 2009видеоинсталляция, 16-миллиметровый фильм, переведенный в формат DVD, 14 минут

nAnnA debois buhl Looking for Donkeys, 2009Video installation, 16mm film transferred to DVD, 14 minutes

нанна дебуа Буль, “изучение ослов, №7”, цветная печать, 2008nanna debois buhl, Donkey Studies #07, C-Print, 2008

nanna debois buhl, Donkey Studies #02, C-Print, 2008 нанна дебуа Буль, “изучение ослов, №2”, цветная печать, 2008

18 19

eva la Cour (1982) is an artist, activist and organizer, and a visual anthropolo-gist living and working in Copenhagen. La Cour frequently collaborates with others over different subjective fields, which often result in project-based work. While her work spans visual arts, video, and writing, the different aspects overlap each other, often exploring urban public space, and exploring the creation and production of spaces for action. She often works with scrap materials, and displays how social bodies interact through production of images and stories. She is a member of the group YNKB, and has shown widely in Denmark, as well as in cities such as Berlin, Utrecht and Istanbul.

ева ла кур (1982) – художница, акти-вистка, визуальный антрополог, живет и работает в Копенгагене. Ла Кур часто сотрудничает с профессионалами из смежных областей в рамках междис-циплинарных проектов. Ее собственные работы включают изобразительное искусство, видео и тексты, она активно изучает городскую среду, иссле-дует создание и развитие публичных пространств. Используя обнаруженные материалы, ла Кур изучает, как соци-альные группы взаимодействуют путем создания образов и историй. Она – член группы YNKB, ее работы широко пред-ставлены в Дании и в других городах, таких как Берлин, Утрехт и Стамбул.

The title is derived from the titles of three Danish independent magazines between 1918-1922, all authored and illustrated by Otto Melchior, at that time a young teenager. The titles of the publications can be translated as ’Quick’, ’World Echo’ and ’The Free Review’. Centering on the relation between collective memory and personal senses of time and being, the installation is an excavation and actualization of the cultural history of Communism in Denmark: the three magazines are combined with documentation of Melchior and three travelling companions in a rowing boat, leaving from Copenhagen via Leningrad to Novgorod in 1926, when they were members of the Danish communist party. This is juxtaposed with documentation from another time/place, mixing the 1920s with the Danish left of the 1970s and the possible left of the future, turning the original journey into a virtual trip to an alternative future.

Название происходит от названий трех датских самиздатовских журналов 1918-1922 гг., созданных и проиллюстрированных Отто Мелкиором, в то время подростком. Названия публи-каций переводятся как “Быстро”, “Эхо мира” и “Свободный обзор”. Сконцентрированная на отношении между коллективной памятью и личными чувствами времени и бытия, инсталляция является актуализацией культурной истории коммунизма в Дании: эти три журнала объединены с документами о путешествии, предпринятом Мелкиором и его тремя друзьями в 1926 году. На гребной лодке они добрались из Копенгагена через Ленинград в Новгород, в то время они состояли в коммунистической партии Дании. Эти фактические документы сочетаются с вымыш-ленными документами и изображениями, смешивая 1920-е с левым радикализмом датчан в 1970-х и возможными левыми настроениями будущего, превращая настоящую поездку в вирту-альное путешествие в альтернативное будущее.

evA lA Cour den Frie revy/the Free review, 2011mixed media, installation

ева ла кур СвоБодный оБзор, 2011мультимедиа, инсталляция

Церенцово, р. волхов, россия, 2011Cherentsovo, wolchow river, russia, 2011

мелкиор, мунк, дик и русский переводчик (предположительно) на р. волхов, СССр, 1926 melchior, munk, dik and a russian translator, (maybe) on Wolchow river, U.s.s.r. 1926

Melchior, Munk, Dik and a russian translator, rowing Club, Leningrad, U.s.s.r. 1926мелкиор, мунк, дик и русский переводчик, клуб гребли, СССр, 1926

(view towards) Kalkbraenderihavnen, Copenhagen, denmark, 2011(вид из окна) калькбрендерихавнен, копегаген, дания, 2011

20 21

silas emmery (1981) lives in Copenhagen, Emmery is a visual artist working within the fields of photography, film, artistic and aesthetic research, and conceptually based installations. His work is related to the making of, and the un-making of history, examining and restaging of the traces of the factual and the historical. Together with the artist Maria Kølbæk Iversen, he is also the founder of the curatorial project ATELIER ATELIER. He has exhibited widely in various artist runforums in Copenhagen, as well as in institutions such as Gl. Strand, Charlottenborg and BKS Garage.

Сайлас Эммери (1981) живет в Копенга-гене. Эммери – художник, работающий с фотографией и видео, занимается арт- и эстетическими исследованиями, создает концептуальные инсталляции. Его работа связана с исследованием механизмов создания и развенчания истории и изучением фактов и памяти. С художницей Марией Кылбск Иверсен он также основал кураторский проект АТЕЛЬЕ АТЕЛЬЕ. Активно выставляется в различных местах в Дании и Германии.

Found Lost is based on two photo albums which both, but for different reasons, have lost a section of the photographs they once contained. One album is from around 1900 and the other from the 1960’s. They share the lack of photographs, and thus a lack of stories. Through a series of photographs, this lack of images and stories is documented by producing photographs of the blank spaces in the albums. Under many of the blank spaces in the albums later generations have written words and names to remind themselves, and for perhaps future generations, of whom are present in the now missing images. This creates a jump in time, and time reference, which is once again complicated by the absence of the original images.

В основе проекта “Найден потерян” – два фотоальбома, в которых по различным причинам отсутствует часть фотографий. Один альбом датируется приблизительно 1900-м годом, второй – 1960-м. В обоих недостает фотографий, и, следовательно, историй, которые они могут расска-зать. В работах Эммери недостающие изображения и истории представлены снимками пустых альбомных страниц, где раньше были фотографии. Под многими из недостающих изображений последующие поколения написали имена тех, кто был на них, чтобы запомнить это и передать эту память своим детям. Этот фотопроект словно совершает скачки во времени и отсылает зрителя к прошлому, увидеть которое мешает отсутствие первоначальных фотографий.

silAs emmery foUnD Lost, 2009photo albums, slide projection

СайлаС Эммери найден потерЯн, 2009Фотоальбомы, cлайд-проекция

Сайлас Эммери, “найден потерян”, смешанная техника, 2011, © Сайлас Эммери silas emmery, Found Lost, mixed media, 2011, © silas emmery

silas emmery, Found Lost, mixed media, 2011,© silas emmeryСайлас Эммери, “найден потерян”, смешанная техника, 2011, © Сайлас Эммери

22 23

tamar Guimarães (1970) is an artist based in Copenhagen. Thinking of docu-ments as palimpsests, her practice proposes historical narratives as contin-gent and fluid, and as spaces from which one can speculate on the present. She’s involved in the organization of small, intimate gatherings, collective read-ings, small-scale public debates and film screenings, invested in the possibilities of creating transient micro-communities and minor public events. Her recent exhibi-tions include the 29th São Paulo Bienal; Monkey See, Monkey Do, Centro Cultural Montehermoso, Vitoria-Gasteiz, Spain; The watchers, the liars, the dreamers, Frac Ile-de-France/Le Plateau, Paris; Panorama, Museum of Modern Art, Sao Paulo, Brazil; plus solo shows at Gasworks, London, the David Risley Gallery, Copen-hagen, Artspace Sydney and the Institute of Modern Art in Brisbane.

тэмэр Гуимэрес (1970) – художница, живущая в Копенгагене. Считая доку-менты палимпсестами, она пред-ставляет исторические рассказы как нечто меняющееся и гибкое, как опору для размышлений о настоящем. Она занимается организацией маленьких, интимных собраний, коллективных чтений, не больших общественных встреч и пока зов фильмов, вкладываясь в возможность создания переходных микро-сообществ и небольших обще-ственных мероприятий. Ее недавние выставки включают 29 Биеннале в Сан-Паоло; “Обезьяна видит, обезьяна делает” в Культурном центре Монтнхер-мосо, Витория-Гастейз, Испания; “Наблю датели, лгуны, мечтатели”, Фрак Иль-де-Франс/Ле Плато, Париж; “Пано-рама”, Музей современного искусства в Сан-Паоло, Бразилия; персональные выставки в Gasworks, Лондон, Галерее Дэвида Ризли, Копенгаген, Artspace в Сиднее и в Институте современного искусства в Брисбене.

In the early 19th century, Jan Leton was presented as a gift to the bailiff of Skagen, and lived there, as the bailiff’s slave, until his death in 1827. Listed Entries is an index, or a chronological dictionary with missing letters, listing the various ways Jan Leton’s presence in Skagen has been formulated orally and in print. Listed Entries organizes the different accounts of Leton’s life in Skagen alphabetically and chronologically, without producing a linear narrative, but slicing it vertically, according to topic and in a chronological fashion. The date at the end of each entry is the date of publication of each newspaper or book from which the information is sourced. These ‘archaeological cuts’ expose discrepancies in the narrative according to period and zeitgeist, like layers of sedimented over time. Information on Leton has been collected from Skagen’s death register, newspaper articles, local history books and oral accounts. The sources span a period of 178 years, beginning in 1827, the year of Leton’s death, to 2006, when the information was compiled.

В начале 19-го века Ян Летон был преподнесен в качестве подарка помощнику шерифа Скагена, которому он помогал до своей смерти в 1827 году. “Редкие записи” – справочник или словарь с недостающими буквами, перечисление различных способов, которыми присутствие Яна Летона в Скагене было зафиксированно устно и письменно. “Редкие записи” организуют различные свиде-тельства о жизни Летона в Скагене в алфавитном и хронологическом порядке, без линейного повествования, но разделяя материал вертикально, согласно теме и хронологии. Дата в конце каждой записи – это дата публикации газеты или книги, из которой взята информация. Эти “архе-ологические срезы” выявляют несоответствия в рассказе согласно периоду и духу времени, как слои отложений времени. Информация о Летоне собиралась из книги записи смертей Скагена, из газетных статей, местных книг по истории и устных свидетельств. Источники охватывают период в 178 лет, с 1827 – года смерти Летона – до 2006 года, когда информация была собрана.

tAmAr GuimArães Listed entries on Jan Leton Born 1771? in the West indies died 1827 in skagen collected from written sources and oral accounts (1827–2006) in chronological order, 2006poster, sound, 12 minutes

тамар ГуимареС редкие записи о Яне летоне, родившемся в 1771 г. ? в вест-индии, умершем 1827 г. в Скагене. Собрано из письменных источников и устных свидетельств (1827–2006 гг.) в хронологическом порядке, 2006плакат, звук, 12 минут

изображение леса Скаген, известного как плантация, из датской газеты “illustreret tidende”, датированной 1884 годом. найдено в историческом архиве Скагенаillustration of skagen’s forest, known as the plantation, in the danish newspaper Illustreret Tidende, from 1884. Collected at skagen’s History Archive. Accounts of the forest differ

Poster detail, ©tamar guimarãesдеталь постера, © тамар Гуимарес

куратор

Бирта ГудьонСдоттирхудожники

БъЯрки БраГаССонСтейнГримур ЭйФьор уннЭр йорн йонаССон и оливиЯ плендер ГундиСС ур ФиннБоГадоттиранна линдал

иСландиЯ

CurAtor

birtA GuðjónsdóttirArtists

bjArKi brAGAsonsteinGrímur eyFjörðunnAr örn jónAsson & oliviA plenderGunndís Ýr FinnboGAdóttirAnnA líndAl

iCelAnd

26 27

My selection of artists is based on my general interest in their works as well as my interest in sharing their ongoing processes. A selection of works to be presented in this exhibition, expanding further and possibly carrying with them a part of the artistic process from this particular exhibition onto the next.

Fundamental questions are asked. What do we need to recover from, how do we go about this process of recovery and what do we actually hope to recover?

The works imply a self criticism, suggesting an alternative to their own form and content. Each of the selected works is either created specifically for this exhibition, or appropriated through a dialogue between myself and the artists.

The works presented, to a certain extent, reflect the aftermath of the collapse of the Icelandic banks, an economical meltdown leading to an almost bankruptcy of the country, a high unemployment rate and political turmoil that has shaped our realities since 2008. The works however engage furthermore by questioning and reflecting on the relation between ideology, systems of representation and action, together with the processing of socio-political and cultural polar-changes, post colonial identity complexes, nationalism and the dire need to register changes and create alternative channels. Anna Lindal´s works address the struggle between repression and vitality, critique and creativity, objective documentation and unforeseeable metamorphosis. Her works derive directly from diaristic accounts, the mapping of every day life and the complexity in the human relationship toward the social and natural environment. These themes have lead to investigations into the burden of heritage, and its controlling, in often reappearing instances, a deep-rooted historical oppression.Bjarki Bragason is preoccupied with the theme of the collection, memory and the political implications that surround the theme. His recent works have examined the issues of national and personal identity formation through juxtaposition of collected and translated narratives, by living individuals and literary characters, and looking at instances where characters become placeholders for historical paradigms.

Gunndís Ýr Finnbogadóttir´s work is permeated by issues concerning lived-in spaces, hospitality, acts and rituals of recollection and female identity. Yet her works are neither sociological nor are they nostalgically sentimental, but rather minimal, evocative and poetic. She is interested in authorship, questioning individuality and the unique. Much of her works areparallel modernistic ideas with our current times. In her written work she shifts from first to third person narrative, including quite personal elements from her historically referenced texts.

Steingrímur Eyfjörð´s art may appear equally diverse conceptually: founded on influences as disparate as folk tales, Icelandic sagas, women’s fashion magazines, religion, superstition, critical theory and other current topics. He has for quite some time been occupied with analyzing national images and identities, critically posing Iceland vs. USA, and Iceland vs. Scandinavia, His analysis is made through Nordic folk tales and myths, which he parallels with tabloid narratives and contemporary signifiers.Unnar Örn Jónasson explores the traditions and customs which have been shaped by people´s registration of theirown environments. He traces fragments from recent history and poses them within sociopolitical contexts, often combined with his own collection of artifacts. On other occasions he connects a critique of systems – political, social, economical, or institutional – by approaching them subjectively and with informal tools of representation.

Drawing on social history and historiography, Olivia Plender interrogates the ideological framework around the narration of history and the legitimacy of knowledge produced within an academic context versus “illegitimate” knowledge, often produced within a religious framework by amateurs and auto-didactics Her approach entails re-imagining not just the content of history, but how it is circulated

Мой выбор художников основан на общем интересе к их творчеству, а также на моем стремлении участвовать в создании продолжающихся работ, которые представлены на этой выставке, чтобы в дальнейшем способствовать продвижению их искусства и в рамках других проектов.

Сейчас всех нас волнуют похожие вопросы: от чего мы должны восстановиться, выздороветь, как идет процесс восстановления, и сможем ли мы оправиться от того, что с нами произошло?

Работы выбранных художников подразумевают самокритичность, предлагая альтернативу их собственной форме и содержанию. Каждая из работ или создана именно для этой выставки или адаптирована к ней путем диалога между мной и художниками.

Представленные работы до некоторой степени отражают последствия краха исландских банков, экономический спад, приведший страну почти к банкротству, высокому уровню безработицы и политической неразберихе, которые формируют нашу реальность с 2008 года. Создатели работ задают вопросы и размышляют над отношением между идеологией и ее воплощением, адаптацией к социополитическим и культурным изменениям, комплексами постколониальной идентичности, национализмом и сильной потребностью засвидетельствовать текущие изменения в стране. Работы Анны Линдэл обращаются к борьбе между репрессией и стремлением жить, критическим анализом и творческим потенциалом, объективной документацией и непредвиденной метамор-фозой. Ее работы происходят непосредственно из дневниковых записей, картографии каждод-невной жизни и сложности человеческого отношения к социальной и окружающей среде. Эти темы приводят к исследованиям бремени наследия и управления им. Бъярки Брагасон увлечен темами памяти и политических последствий, а также собором матери-алов, касающихся их. В своих недавних работах он исследовал проблему национального и личного формирования идентичности через сопоставление собранных и переведенных рассказов обычных людей и литературных персонажей, рассматривая те случаи, когда персонажи становятся объек-тами исторических парадигм.

Работы Гунндис Эр Финнбогадоттир касаются темы дома, гостеприимства, ритуалов воспоми-нания и женской идентичности. Они не являются ни социологическими, ни с ностальгически-сентиментальными; они скорее минималистичны и призваны вызывать воспоминания. Художница подвергает сомнению индивидуальность и уникальность. Многие ее работы параллельны модер-нистским идеям и современности, в своих текстах она ведет повествование сначала от первого, затем от третьего лица, включая довольно личные элементы в свои исторические тексты.

Искусство Стейнгримура Эйфьора основано на столь различных темах и аспектах, как народные рассказы, исландские саги, женские журналы мод, религия, суеверие, критическая теория и другие актуальные темы. В течение достаточно долгого времени он занимался анализом национальных образов и идентичностей, критически противопоставляя Исландию США и Скандинавии. Он проводит свой анализ через скандинавские народные рассказы и мифы, в которых он находит что-либо подобное бульварным романам и современным знаковым системам.

Уннар Йорн Йонанссон исследует традиции и обычаи запечатления людьми окружающей их действи-тельности. Он прослеживает фрагменты новейшей истории и организует их в социополитических контекстах, часто объединяемых с его собственной коллекцией экспонатов. Иногда он соединяет критический анализ систем – политический, социальный, экономический или институциональный – изучая их субъективно и при помощи неформальных инструментов репрезентации реальности.

Используя социальную историю и историографию, Оливия Плендер сравнивает идеологическую структуру легитимности знания, полученного в пределах академической среды, с так называемым “нелегитимным” знанием, часто создаваемым в религиозных структурах любителями и самоучками. Ее подход влечет за собой изменение не только содержания истории, но и путей информирования об исторических событиях.

birtA Guðjónsdóttirthe proCess oF reCovery

Бирта ГудьонСдоттир проЦеСС воССтановлениЯ

birta Guðjónsdóttir received her MFA degree of Fine Arts from the Piet Zwart Institute in Rotterdam. In 2009-2011 she was a director of The Living Art Museum in Reykjavik. In 2008-2009 she held the position of artistic director and chief curator at the exhibitionof space 101 Projects, Reykjavik. In 2005-2008 she held the position of chief curator SAFN Art Collection, Reykjavik. In 2008 she worked as the curator´s assistant at MuHKA; Museum of Contemporary Art in Antwerp. In 2007-2008 she took part in the Nordic Baltic Curatorial Platform project, initiated by FRAME (Finnish Fund for Art Exchange). In 2011 she participated in the Curatorial Intensive at ICI-New York and The Corn-wall Workshop in England. She has acted as curator for exhibitions in Melbourne, New York, Copenhagen and most major art museums in Reykjavik, and been an editor of three exhibition catalogues. She has been on advisory boards of the Icelandic Art Center, The Icelandic Academy of the Arts and for various commissions and art prizes. She has produced her home-gallery Dwarf Gallery since 2002, is a founding board member of Sequences Art Festival, a member of IKT, International Associa-tion of Curators of Contemporary Art and a member of curator’s collective WAG.

Бирта Гудьонсдоттир (1977) живет в Рейкьявике и Берлине. Гудьонсдоттир получила степень магистра изящных искусств в Институте Пиет Зварт в Роттер-даме. В 2009-2011 она была директором Музея живого искусства в Рейкьявике. В 2008-09 являлась художественным руководителем и главным куратором выставочного комплеса “101 проект” в Рейкьявике. В 2005-2008 была главным куратором “Коллекции произведений искусства SAFN” в Рейкьявике. В 2008 году работала помощником куратора в MuHKA; Музее современного искусства в Антверпене. В 2007-2008 принимала участие в проекте Балтийская куратор-ская платформа Северных стран, осно-ванном FRAME. Курировала выставки в Мельбурне, Нью-Йорке, Копенгагене и в большинстве основных художественных музеев в Рейкьявике, она – редактор трех выставочных каталогов. Бирта была членом Исландского Центра искусств. В 2002 году она создала свою галерею Dwarf, является основателем и членом совета фестиваля искусств Sequences, членом IKT- международной ассоциации кураторов современного искусства и членом коллектива кураторов WAG.

28 29

bjarki bragason (1983) lives in Reykjavik. Bragason received an MFA from CalArts in Los Angeles in 2010, a BFA from the Iceland Academy of the Arts in 2006 and studied prior to that at Universität der Künste in Berlin. Recent exhibitions include a solo project at Sudsudvestur Projects, Keflavik(IS), Gerdarsafn Art Museum, Reykjavik, Felleshus/Nordic Embassies in Berlin and the Good Children Gallery in New Orleans, USA. From 2009-2010 he was a Lovelace scholar at CalArts and in 2008 received the Guðmunda Andrésdóttir Scholarship from the National Gallery of Iceland and the Dungal Art Award in Iceland.

Бъярки Брагасон (1983) живет в Рейкь-явике. Получил степень магистра изящных искусств в CalArts в Лос-Анджелесе в 2010 году, бакалавра изящных искусств в Исландской академии искусств в 2006 году, до этого обучался в Universität der Künste в Берлине. Бъярки выставлялся в галерее Sudsudvestur в Кефлавике (Исландия), Художественном музее Gerdarsafn в Рейкьявике, в Felleshus/ Посольстве Северных стран в Берлине и галерее Good Children в Новом Орлеане, США. В 2009-10 годах был стипендиатом Lovelace в CalArts, а в 2008 году получил стипендию Гусмунды Андресдоттир от Национальной галереи Исландии и художественную премию Dungal Исландии.

Bjarki Bragason´s installation includes new video- and sculptural material. It deals with the juxtaposition of two collections/archives of botanical specimen that he has constructed over the past two years and continues to build. Collection i is a collection of every plant in the garden of Bjarki´s grandparents in Reykjavík, specimen taken both in winter and summer, following their death and before the demolition of their extensive garden, a very central site of memory from Bjarki´s upbringing. He is documented taking specimens from the frozen garden. The sound from the video is from crunching leaves and breathing while breaking stems and removing plants from frozen earth. Collection ii is an archive of plant specimens acquired from the Bishop Museum in Honolulu, Hawaii, through collaboration with two botanists from their archives in late 2010 during a research trip to the islands. Hawaii’s eco system is largely threatened by an invasive species that have arrived as a result of agriculture, itself, a direct result of US colonialism there.

During Bjarki´s visit, whilst viewing a small particle from a specimen of extinct plants he noticed the crumble on the stem of the dried plant. He asked what would be done with the fragment, and learned that it would be discarded to prevent mixing between folders. Through written correspondance with the botanists on the other fragments in the collection, broken bits and pieces of plants that would eventually be discarded, he eventually received a box with fragments of these extinct and endangered plants spicies

He presents a video in which an overhead camera films as his hands flip through the folders, opening them up, examining the fragments carefully. A voice narrates part of the letter correspondence of Bjarki himself and the botanists as they discuss the potentiality of Bjarki acquiring the plants, explaining his desire behind owning these fragments.

Инсталляция Бъярки Брагасона включает новый видео – и скульптурный материал. Он касается сопоставления двух коллекций/гербариев, которые он создал за последние два года и продол-жает пополнять.

коллекция i – это гербарий, в котором есть все растения из сада бабушки и дедушки Бъярки в Рейкьявике, экземпляры, собранные зимой и летом после их смерти и перед разрушением их большого сада, что сильно отпечаталось в детской памяти Бъярки. Он сохранил растения из замерзшего сада. Звук и видео отображают шуршание листьев и дыхание, ломание стеблей и вырывание растений из замороженной земли.

коллекция ii – это гербарий, приобретенный в музее Бишоп в Гонолулу на Гавайях при помощи двух ботаников в конце 2010 года во время исследовательской поездки на остров. Эко-системе Гавайев в значительной степени угрожают агрессивные разновидности растений, которые появ-ляются в результате развития сельского хозяйства, непосредственного результата американского колониализма.

Будучи там и рассматривая экземпляры исчезнувших растений, Бъярки заметил, что небольшая часть одного растения отломилась. Он спросил, что сделают с этим фрагментом, и узнал, что его выкинут, чтобы предотвратить смешивание между папками. Путем письменных переговоров с ботаниками о других сломанных фрагментах коллекции, от которых в конечном счете отказа-лись бы, он в конце концов получил коробку с фрагментами этих исчезнувших или исчезающих растений.

Он представил видео, в котором его руки перелистывают папки, открывая их и тщательно исследуя фрагменты растений. Голос за кадром пересказывает часть переписки между Бъярки и ботаниками, в которой они обсуждают возможность приобретения Бъярки растений, объясняя его желание иметь эти фрагменты.

bjArKi brAGAson letters between b And C, 2011installation detail

БъЯрки БраГаСон пиСьма между B и C, 2011 Часть инсталляции

Бъярки Брагасон, “письма между B и C”, деталь инсталляции, 2011 bjarki bragason, Letters Between B and C, installation detail, 2011

bjarki bragason, Epilogues and Brief Translations of the Beginnings, 2010Бъярки Брагасон, “Эпилоги и короткие переводы начала”, 2010

bjarki bragason, Branch Collection, collaboration, installation detail, 2008Бъярки Брагасон, “коллекция веток”, коллаборация, деталь инсталляции, 2008

30 31

steingrímur eyfjörð (1954) lives in Sletteland, Dale i Sunnfjord, Norway. He studied Fine Art at the Iceland College of Art and Crafts in Reykjavik, at Ateneum in Helsinki and at Jan van Eyck Academy in Maastricht, Netherlands. Recent solo exhi-bitions have been held at Nygard Farm, Dale, Norway. Emerson Gallery, Berlin, Gallery 100, Reykjavik. Galleri Agust, Reykjavik, Max Protetch Gallery, New York, Reykjavik Art Museum, Nordatlanten Brygge, Copenhagen, Icelandic Pavilion at The Venice Biennale, Italy. National Art Museum, Reykjavik (retrospective). He received the Cultural Award of DV in 2002 and The Icelandic Visual Arts Awards in 2008.

Стейнгримур Эйфьор (1954) родился году в Рейкьявике, живет в Слеттеланд, Дейл и Санфьорд, Норвегия. Эйфьор изучал изобразительное искусство в Исландском колледже изобразительного и прикладного искусства в Рейкьявике, в Атенеум в Хельсинки и в Академии Яна ван Эйка в Маастрихте, Нидерланды. Недавние персональные выставки художника проходили в Нюгард Фарм, Дейл, Норвегия; в Галерее Эмерсон, Берлин; Галерее 100, Рейкьявик; Galleri Agust, Рейкьявик; в Галерее Макса Протеча, Нью-Йорк; Художественном музее Рейкьявика; Nordatlanten Brygge, Копенгаген и в павильоне Исландии на биеннале в Венеции, Италия. В Национальном художественном музее Рейкьявика недавно состоялась его ретроспективная выставка. В 2002 году он получил Культурную премию DV, а в 2008 году – премию Исландии в области изобразительных искусств.

Steingrímur Eyfjörð´s work in the exhibition is a part of his vast, ongoing collection of browse-through texts & images, based on his dreams and recollections and interviews with elderly Icelanders. These are processed in a form of a diary, addressing his current position as an artist in a self-appointed economic exile from Iceland, in Norway, in the aftermath of the financial collapse of Iceland. The work is titled Kellingin, which means Old Lady in Icelandic. It is a textual and visual diary, a scrapbook mapping out ideas of expanding the work itself as well as a processing of Steingrímur´s dreams. As the work progresses it becomes apparent that it sums up a large part of his investigations as an artist in his previous 35 years, becomes an artist semi-sketchbook retrospective. Steingrímur writes into his diary daily, adding clips from newspapers and magazines, drawing his memories, transcribing interviews he has with different people and connects small discoveries. The diary has a completely open flow of experiences and reflects his non self-censored attitude as an artist. Every month he sends its texts to one of the researchers at the Department of Icelandic (Studies at the University of Manitoba in Canada where it is translated fromIcelandic to English. Steingrímur then writes the English version onto A3 paper sheets and arranges it with images and collages. After which he scans each page and has it printed onto A4 sheets. For the past 11 months, Steingrímur has been making about 180 such sheets per month, about 2.000 of them are on display in the exhibition in St Petersburg, and he continues to make them after the exhibition opening for an as yet undecided time period.

Работа Стейнгримур Эйфьор, представленная на выставке, является частью его обширной продолжающейся коллекции текстов и изображений, основанных на его мечтах, воспомина-ниях и интервью с пожилыми исландцами. Они обработаны в форме дневника, обращаясь к его теперешнему положению художника в добровольном экономическом изгнании из Исландии в Норвегию после финансового краха в Исландии.

Работа называется “Келлингин”, на исландском языке это означает “Старая леди”. Это – текстовый и визуальный дневник, альбом для заметок, содержащий идеи и планы по расширению работы, а также переработку мечтаний Стейнгримура. По ходу работы становится очевидно, что она подводит итоги значительной части его художественных исследований за последние 35 лет, становится ретроспективой творчества художника. Стейнгримур каждый день делает записи в своем дневнике и добавляет вырезки из газет и журналов, свои воспоминания, расшифровывает интервью, которые он берет у разных людей, и делает маленькие открытия. Дневник представ-ляет абсолютно открытый поток событий и отражает его взгляд художника, чуждого самоцен-зуре, на происходящее. Каждый месяц он отсылает свои тексты одному из исследователей в отдел исландского языка университета Манитобы в Канаде, который переводит их с исландского на английский язык. Затем Стейнгримур записывает английскую версию на лист формата А3 и украшает его изображениями и коллажами. После этого он сканирует каждую страницу и распе-чатывает отсканированное на листах формата A4. В течение последних 11 месяцев Стейнгримур делал примерно по 180 таких листов в месяц, приблизительно 2000 из них представлены на выставке в Санкт-Петербурге, и он будет продолжать создавать их после нее в течение неопре-деленного периода времени.

steinGrímur eyFjörð KellinGin (the old lAdy), 2010-20118 folders, details from an ongoing diary first presented in st. Petersburg

СтейнГримур ЭйФьор СтараЯ леди, 2010-2011 8 папок, детали из продолжающегося дневника впервые представляется в Санкт-петербурге

Стейнгримур Эйфьор, “овечье перо”, выставка “плуг прибыл”, павильон исландии, венецианская биеннале, 2007 steingrímur eyfjörð, Sheep Pen, overview from exhibition The Plow has Arrived, icelandic Pavilion, Venice Biennale, 2007

steingrímur eyfjörð, Kellingin, 2011Стейнгримур Эйфьор, “Старая леди”, 2011

steingrímur eyfjörð, Gryla, 1998Стейнгримур Эйфьор, “Страх”, 1998

32 33

olivia plender (1977) Olivia lives in London and Berlin. She studied at Central Saint Martins College of Art and Design in London. She was co-editor of Untitled-Magazine from 2002 until it closed in 2008. Recent solo exhibitions have been: Marabou Parken, Stockholm, Frankfurter Kunstverein (DE), Mechanise Plattform Gallery, Berlin. Recent group exhibitions have been: Tate Triennial, Tate Britain, Moscow Biennial, Busan Biennial, 2nd

International Biennial of Young Artists, Bucharest, Athens Biennial.

unnar örn jónasson (1973) lives in Reyk-javik and Atlanta, US. He studied at the Iceland College of Art and Crafts in Reyk-javik and received an MFA degree from Malmö Art Academy, Lunds University in Sweden. Recent solo exhibitions have been held at The Reykjavik Art Museum, Galleri Agust, Reykjavik, Sudsudvestur Projects, Keflavik (IS), Reykjavik Museum of Photography, ASI Art Museum, Reykjavik, The Living Art Museum, Reykjavik, SAFN; Contemporary Art Collection, Reykjavik.

Unnar Örn & Olivia Plender have previ-ously collaborated on projects presented at the Whitstable Biennial, the Bucharest Biennial and E:vent Gallery, London.

уннэр йорн йонассон (1973) живет в Рейкьявике и Атланте, США. Окончил Исландский колледж изобразительного и прикладного искусства в Рейкьявике, получил степень магистра изящных искусств в Академии художеств в Мальмо и университете Лунд в Швеции. Недавние персональные выставки прошли в Худо-жественном музее Рейкьявика, Galleri Agust в Рейкьявике, Sudsudvestur в Кеф лавике (Исландия), в Музее фото-графии Рейкьявика, в Художественном музее ASÍ, Рейкьявик, Музее живого искусства, Рейкьявик, SAFN.

оливия плендер (1977) живет в Лондоне и Берлине. Закончила колледж искусств и дизайна Ст. Мартенс в Лондоне. Она была соредактором журнала Untitled с 2002 года до его закрытия в 2008 году. Персо-нальные выставки: “Марабу Паркен”, Стокгольм; Frankfurter Kunstverein (DE), галерея Mechanise Plattform, Берлин. Групповые выставки группы: Триеннале Тейт, Московская биеннале, Пусанская биеннале, 2-ая Международная биен-нале молодых художников в Бухаресте, Афинская биеннале.

Уннэр Йорн Йонассон и Оливия Плендер ранее сотрудничали на проектах, пред-ставленных на биеннале в Бухаресте и галерее E:vent, Лондон.

Unnar Örn and Olivia´s work is an installation of video- and text material, an ongoing work which takes on forms of performance, readings and expansion of material. This version of their work includes a video in three chapters; titled Act One – Force Majeure, Act two – Financial Crime and Act three – The Descen“ and their scripts are in a readable format. The work also includes enlarged front pages of newspapers into poster style formats and eight volumes of the 2010 Report of the Special Investigation Commission, which was established and commissioned in late 2008 by the Icelandic Parliament to investigate and analyze the processes leading to the collapse of the three main banks in Iceland. Through the use of an absurd and emotional vocabulary of dreams, the work addresses anxieties about democracy, both in relation to the political system and the production of the artwork itself. The scenario that takes place in the video is a 'script read through' in which a group of people is invited to sit round a table together and develop scenes from a play. The fragmentary script that they have to work with is based on actual dreams about democracy, power, social hierarchies and the narration of history gathered in the aftermath of the financial crisis. The aim of the table read is not to write a play for the stage, but rather that the situation becomes a performance in itself; a self-reflexive exercise exploring hierarchies between the authors and the audience, which emerge as the participants act out sections, criticize and explore alternate endings. Participants: Olivia Plender, Unnar Örn Jónasson, Theo Cook, Kate Cooper, Emanuele Constantini, Jonathan Digby, Christina Gallon, Judith Howard, Richard John Jones, Kerry Layton, Kathryn Worth.

Работа художников – это инсталляция, состоящая из видео и текста. Это продолжающийся проект, который принимает формы перформанса, чтений и постоянно пополняется новым мате-риалом. Представленная на выставке версия работы включает видео из трех частей: “Первый акт- форс-мажор”, “Второй акт – финансовое преступление” и “Третий акт- упадок“ и их подлин-ники в удобочитаемой форме. Работа также включает первые полосы газет, увеличенные до размера плакатов, и восемь томов “Отчета специальной комиссии по расследованиям от 2010 года”, которая была создана в конце 2008 года Исландским парламентом для исследования и анализа процессов, приведших к краху трех главных банков Исландии.

При помощи абсурдного и эмоционального словаря мечтаний работа описывает недостатки демо-кратии в области как политической системы, так и создания художественных работ. Действие видео – это чтение сценария, в котором группа людей приглашена сесть вместе за стол и разра-батывать сцены пьесы. Фрагментарный сценарий, с которым они работают, основан на реальных мечтах о демократии, власти, социальных иерархиях и повествовании историй, собранных после финансового кризиса. Цель застольного чтения состоит не в том, чтобы написать пьесу для сцены, а скорее в том, чтобы ситуация сама по себе стала перформансом; это саморефлексивное упраж-нение по исследованию иерархии между авторами и слушателями, которые появляются в каче-стве участников и разыгрывают сцены, критикуют и изучают различные финалы.

Участники: Оливия Плендер, Уннэр Йорн Йонассон, Тео Кук, Кейт Купер, Эмануэле Константини, Джонатан Дигби, Кристина Галлон, Джудит Говард, Ричард Джон Джонс, Керри Лейтон и Кэтрин Уорт.

unnAr örn jonAsson & oliviA plender (CollAborAtion) stills from the video creation ForCe mAjeure: the 2nd tAble reAd, performed at horsebridge Arts and Community Centre, Witstable, Uk April 17th 2010

уннЭр йорн йонаССон и оливиЯ плендер кадры из видеоработы “ФорС-мажор: 2-я таБлиЦа”, представленной в арт-центре хорсбридж, уитстейбл 17-го апреля 2010

кадры из видеоработы “Форс-мажор: 2-я таблица”, представленной в арт-центре хорсбридж, уитстейбл 17-го апреля 2010 still from the making of video work Force Majeure: The 2nd table read, performed at horsebridge Arts and Community Centre, Withstable, Uk, April 17th 2010

still from the making of video work Force Majeure: The 2nd table read, performed at horsebridge Arts and Community Centre, Withstable, Uk, April 17th 2010 кадры из видеоработы “Форс-мажор: 2-я таблица”, представленной в арт-центре хорсбридж, уитстейбл 17-го апреля 2010

34 35

This work is part of a series that I am making for the exhibition in St. Petersburg; it is a picture that my father had, painted, of the valley he grew up in. He brought a small black and white photograph to the painter and described the colors, textures and vegetation to him. The size of the photograph would have been close to the size of the waterfall in the painting.

------------------------------ This is where the work starts and the introduction ends -------------------------------

This would be the sky; it is cloudy but clear blue, just right, under the white picture frame .

This is where the two mountains are . Both are called Horse; Horse and Young Stallion, and between them is a lower heather covered with snow . Around one or two thirds of the mountains are rocky . Since the painting was completed the vegetation has crawled further up the piedmonts .

This is where the hills of heather start . By the end of summer they are filled with blueberries and crow-berries but mainly blueberries .

This side of the river is called Mare Strip. This side of the river is called Foot .

Here, in the center, is the waterfall . It is soothing to listen to, but at the same time the sound can shake you from within .

The sound of it is of the same frequency as the body and feels like it comes from within . The waterfall is no longer visible,

it now runs in a pipe and powers a small electricity plant . It can be turned on

for special occasions .

This is where the houses are; there is the old (dwelling) house, the cowshed, the barn, the sheep-shed and the hen house . The new house that was built in the early eighties is not there of course .

It would be somewhere around here,above the fairy stone .

All the old houses look like they are freshly painted, white with red roofs . I don’t recall them ever being so well painted, at least not all at the same time .

Here is the home field . It is not nearly this green, it must have been my dad’s nostalgic memory and longing to go back, that resulted in this bright green color .

The two hayfields that would have been here are less bright, but the perspective is not correct . They look a bit like

green planks of wood instead of the soft carpet they are .

This is where the frame ends but there is the signature of the painter; painted in ´71 by H . Magnússon .

The alignment of the text is supposed to resemble the composition of the picture so it is important that the designer keeps it as is . The font on the other hand can be changed from Helvetica to any font that suits this catalogue .

Эта работа – часть серии, которую я делаю для выставки в Санкт-Петербурге; это – картина, которую нарисовали моему отцу, здесь нарисована долина, где он вырос. Он принес живописцу маленькую черно-белую фотографию и описал ему цвета, строения и растительность. Размер фотографии был бы примерно с водопад, изображенный на картине.

------------------------------ Здесь начинается работа и заканчивается вступление -------------------------------

Это будет небо; оно облачное, но чистого синего цвета, справа, под белой рамой картины .

Здесь две горы . Обе называются Лошадь; Лошадь и Молодой жеребец, а между ними более низкая вересковая пустошь, покрытая снегом . Примерно треть или две трети гор – скалистые . После того, как картина была закончена, растительность распространилась выше к подножию горы .

Здесь начинаются вересковые холмы . К концу лета там полно черники и вороники, в основном черники .

Эту сторону реки называют Полосой кобылы. Эта сторона реки называется Копыто .

Здесь, в центре, водопад . Слушая его, успокаиваешься, но в то же время звук потрясающий .

Частота звука совпадает с ритмами тела, кажется, что водопад внутри вас .

Этот водопад теперь невидим, он теперь бежит по трубе и приводит в действие небольшую электростанцию .

По особым случаям его можно включать .

Здесь находятся здания; есть старый (жилой) дом, хлев, сарай, овчарня и курят- ник . Новый дом, который был построен в начале восьмидесятых, конечно, не изображен .

Он был бы где-нибудь здесь,над волшебным камнем .

Все старые здания кажутся свежеокрашенными, они – белые с красными крышами . Я не припомню, чтобы они когда-либо были так хорошо выкрашены, по крайней мере не в то же самое время .

Вот наше поле . Оно вовсе не такое зеленое, это, должно быть, ностальгическое воспоминание моего отца и его стремление вернуться в прошлое послужило причиной такого ярко-зеленого цвета .

Два сенокосных луга здесь менее ярки, перспектива не правильна . Они выглядят немного как

зеленые доски из дерева, а не как мягкий ковер зелени .

Здесь заканчивается рама, но есть подпись живописца; нарисовано в ´71 году Х . Мэгнуссоном .

Выравнивание текста, должно напоминать композицию картины, то есть важно, чтобы дизайнер сохранил его как есть . С другой стороны, шрифт может быть изменен с Helvetica на любой другой шрифт, подходящий для этого каталога .

ГунндиС ур ФиннБоГЭдоттир текСт о ее раБотеБез названиЯ (еСли Бы Я родилаСь мужЧиной в ’46 Году), из серии “раБоты, которые Я должна Была Сделать”, 2011

Gunndís Ýr FinnboGAdóttir teXt About her worKuntitled (if i HAD Been Born A MALe in ’46), from the series the worKs thAt i should hAve mAde, 2011

36 37

Я предполагаю, что одна из работ будет висеть здесь, у площадки лестницы. Другие работы должны висеть на этаж выше, а одну можно выставить в Музее хлеба через улицу. Я никогда не была там, но по Интернету получила некоторое представление о месте и его истории. Я нашла место на googlemaps, вошла в здания поблизости, посидела на террасе и посетила исторические места. Я очень надеюсь оказаться там на самом деле, но это теперь зависит от нескольких вещей; найду ли я оплачиваемую работу в ближайшие месяцы, смогу ли я убедить своего бойфренда Кьяртэна, что эта работа будет поворотным моментом в моей карьере, и смогу ли я оставить своего сына Финнбоги на несколько дней. Мы очень зависим друг от друга. Если все это удастся, я с удовольствием приеду.

Гунндис ур Финнбогэдоттир, 2011

This is where I imagine one work will hang. By the landing of the stairs. Other works would hang on the floor above and one might be shown in the Bread Museum accross the street. I have never been there but browsing the internet does give some idea of the space, and its history. I have done the usual google maps tour, entered the buildings nearby, sat on the terrace and visited historical sites. I really do hope to actually stand there too, but that is now dependent on several things; Whether I will find a paid job in the coming months, whether I can convince my boyfriend Kjartan that this work marks a turning point in my career, and, whether I am able to leave my son Finnbogi for a few days. We are very dependent on each other. If all this works out, then I would love to be there.

Gunndís Ýr Finnbogadóttir

Гунндис ур Финнбогадоттир (1979) живет в Рейкьявике. В 2008 году Финнбогадоттир получила степень магистра в Институте Пита Цварта в Роттердаме, а в 2006 году – степень бакалавра в Академии Виллема де Кунига в Роттердаме. Ее работы выставлялись в Музее Ван Аббе в Эйндховене, Музее живого искусства в Рейкьявике, галерее Poriginal в Пори (Финляндия), центре современного искусства вРоттердам, ADA в Роттердаме, Westergasfabric в Амстердаме, галерее Тани Рампфф в Хаарлеме (Нидерланды).

Gunndís Ýr Finnbogadóttir (1979) lives in Reykjavik. Finnbogadóttir received an MFA from Piet Zwart Institute in Rotterdam in 2008, and a BFA from the Willem de Koonig Academy, Rotterdam in 2006. Recent group exhibitions have been held at: Van Abbemuseum, Eind-hoven (NL), The Living Art Museum, Reykjavik, Gerdarsafn Art Museum, Reykjavik, Poriginal Gallery, Pori, Finland, Tent Center for Contemporary Art, Rotterdam, ADA Area for Debate and Art, Rotterdam, Westergasfabric, Amsterdam, Tanya Rumpff Gallery, Haarlem (NL).

Gunndís Ýr Finnbogadóttir, She, has to find a title, 2008

Гунндис Ур Финнбогадоттир, “Ей нужно найти какое-то название”, 2008

38 39

Anna líndal (1957) lives in Reykjavik. She studied Fine Art at the Iceland College of Art and Crafts in Reykjavik and completed her postgraduate studies at Slade School of Fine Art in London. Recent solo exhibi-tions have been held at National Gallery of Iceland, Factory of Art and Design-FAIR, Copenhagen, Ahmedli, Baku, Azer-baijan, Art & Public, Geneva. Líndal´s works have been presented in all major museums in Iceland, various museums in Europe, at the Kwangju Biennial and the Istanbul Biennial. Líndal was a Professor of Fine Art at The Iceland Academy of the Arts from 2000-2009.

анна линдал (1957) живет в Рейкьявике. Изучала изобразительное искусство в Исландском колледже изобразительных и прикладных искусств в Рейкьявике, защитила диссертацию в школе изобра-зительных искусств Слейд в Лондоне. Ее недавние персональные выставки проходили в Национальной галерее Исландии, Factory of Art и Design-FAIR в Копенгагене, Ahmedl в Баку и Art & Public в Женеве. Работы Линдал пред-ставлены во всех главных музеях Исландии, различных музеях Европы, на биеннале в Кванджу и Стамбуле. Линдал также была профессором изобрази-тельных искусств в Академии искусств Исландии с 2000 по 2009 год.

Anna Líndal´s installation includes new video- and sculptural material as well as some slightly older elements from her previous installations. Her work is composed of textiles, plant specimines, text and video from two of her ongoing projects. The major volcanic eruptions under Vatnajökull (1996) and Eyjafjallajökull (2010) glaciers in Iceland have had a profound impact on Anna´s personal life as her partner, a professor of Geophysics, became the central figure in the investigation and coverage of the eruption. Since 2006 she has observed the behaviour of sub glacial eruptions and their impact, through her collaboration with a number of researchers, documenting and collecting material in the annual research expeditions of the Icelandic Glaciological Society. She investigates the complexity of the glacial landscape and contemplates the human conquest for the idea of solid proof, the need to understand, investigate and categorize the elements of the natural environment. Since 2008 Anna has participated in Azerbaijan Art Stations; a site specific public art project in Baku, Azerbaijan. As part of the project she collaborates with artist Bjarki Bragason in a book titled Leaf Collection. She presents research material connected to this extensive research process; a collection of narratives, photographs and documents, presenting an observation through a micro-historiographical lens at issues in California, Hawaii, Iceland and Azerbaijan. Their joint focus is on shared, yet different themes of the complex relationship these contexts have with heritage, and their reconsideration of local history. Microhistoriography has been described as the study of a fallen leaf as opposed to a tree in its entirety. In this vein they collect vast amounts of information, studying the manifestations of power relations both in the constructed and natural environment.

Инсталляция Анны Линдал включает новые видео- и скульптурные материалы, а также несколько более давние элементы ее предыдущих инсталляций. Ее работа сделана из ткани, образцов растений, текста и видео из двух ее продолжающихся проектов.

Крупные вулканические извержения возле ледников Ватнайокудль (1996) и Эйяфьятлайо-кудль (2010) в Исландии оказали глубокое влияние на личную жизнь Анны, поскольку ее партнер, профессор геофизики, стал центральной фигурой исследования и освещения извер-жения. С 2006 года она наблюдала поведение приледниковых извержений и их воздействие. Художница сотрудничала со многими исследователями, документируя и собирая материалы в ежегодных исследовательских экспедициях исландского общества гляциологов. Она исследует сложный ледниковый пейзаж и изучает человеческое стремление понять, исследовать и катего-ризировать элементы окружающей среды.

С 2008 г. Анна участвовала в “Станциях искусства Азербайджана”, проекте паблик-арт в Баку. В рамках этого проекта она вместе с художником Бъярки Брагасоном работает над созданием книги под названием “Коллекция листьев”, куда входит обширный исследовательский мате-риал – коллекция рассказов, фотографий и документов, наблюдения о различных местах в Калифорнии, на Гавайях, в Исландии и Азербайджане через призму микроисториографии. Микроисториография описывается как исследование упавшего листа в отличие от целого дерева. В этой манере художники собирают огромное количество информации, изучая проявления соот-ношений сил между искусством и естественной средой.

AnnA líndAl documentation from a research expedition to the glacier eruption site at eyjAFjAllAjöKull, iceland, 2011

анна линдал документация исследовательской экспедиции к месту извержения вулкана ЭйЯФьЯтлайокудль в исландии, 2011

анна линдал, “образцы в студии”, пепел вулкана Эйяфьятлайокудль, 2010Anna líndal, Specimen in Studio, ash from the eruption in eyjafjallajökull 2010

Anna líndal, Specimen in Studio, ash from the eruption in eyjafjallajökull 2010анна линдал, “образцы в студии”, пепел вулкана Эйяфьятлайокудль, 2010

Anna líndal, documentation, research expedition to the eruption site at eyjafjallajökull, 2011анна линдал, документация, экспедиция на место извержения вулкана Эйяфьятлайокудль, 2011

куратор

кари БрандтЦеГ художники

лене БерГ иван Галузин ГокСойр&мартенС леандер дйонн Бодил Фуру Сири херманСен

норвеГиЯ

CurAtor

kAri J. BrAnDtzæg Artists

lene berG iVAn gALUzin GoKsøyr&mArtensleAnder djønnebodil Furusiri hermAnsen

norwAy

42 43

In recent years, several artists have engaged in political issues and investigated political events and experiences of the past through a wide range of cultural forms and media. This turn towards history is being performed with an awareness of our contemporary situation, as the past is seen in the eyes of the present. There are obvious historical reasons for this. Since the dismantling of the Berlin Wall in 1989, new dramatic events at the end of the old century, have marked the arrival of the new century: the dissolution of the Soviet States in 1991 followed by the armed conflicts in Chechnya, in the Balkans followed by the terrorist attacks on Manhattan 9/11, 2001. The Iraqi war provided evidence that the new century would not be a peaceful one. Thus, for younger generations of artists, the brief period of optimism and belief in progress, peace and stability following the unification of Europe, were soon replaced by a new awareness towards the problematic sides of political, economic and cultural globalisation. Still, for Norwegian artists this often came with a self critical awareness of the increasing wealth of average Norwegian citizens and the burgeoning oil economy. Compared with others, there are apparently few concrete social, economic or political conflicts in Norway, which often is described as a peaceful, wealthy and secure welfare state. However, in direct and indirect ways, Norway has been drawn into social conflicts and wars around the world. And after the terrorist attack on July 22th

2011, with the bombing of the government quarters in Oslo and the savage killings at Utøya youth camp, many Norwegians have received a reality check on their world views. 77 young and innocent individuals were killed by a white, conservative Norwegian 32-year old with fascist sympathies, aiming at destabilising the political system and bringing down the Labour government. As a curator and art historian presently working with Norwegian and European art in the between wars period of the 1920s and 1930s, I am reminded that we still struggle with the ideological boundaries and challenges of these years. The between great wars period was marked with cultural wars between socialists and fascists around notions of humanity, morality, labour, poverty and war. The newly formed Soviet state inspired many artists and cultural activists to turn and to experiment with forms of art which could serve political goals, social welfare and democratic progress. Quite a few went to Moscow in the 1920-30's, amongst them was the German cultural critic Walter Benjamin who in his Theses on the Philosophy of History developed the idea of how we always see the past through the eyes of the present. In the introduction to The Idea of Communism (2010) Slavoj Zizek argues that the return of history has led to a renewed interest in radical ideas and politics: “The twenty-first century has gone, and finally left behind the introspection, contrition and penance that followed the fall of the Soviet Union”. A common thread between the selected art works might be their engagements with traces and hidden memories of political and aesthetical experiences of the past, opening up for re-elections on the rupture and continuities of our human condition, the suffering ofday to day life and our struggle to understand and interpret the political significance of the world around us. In her film work Stalin by Picasso, or Portrait of Woman with Moustache Lene Berg explores how two icons from the 20th century, Stalin and Picasso, once were publicly perceived, reflecting on how their public personae have since changed. Siri Hermansen titles her photo project Bipolar Horizon, which documents a real live attempt to create a small scale community version of the ideal Soviet state, organised and constructed in 1927 at Svalbard. Leander Djønne brings forward similar feelings of nostalgia without irony in the work The Unammable and examines how street signs during the Prague spring 1968 turns to symbolize hope for change. The potentially politicized experiences of everyday life and the underlying social conditions in a complex and divided world are also thematized in the sound installation Elegy by Goksøyr&Martens, as well as in Ivan Galuzin’s installation 500 000 Keys to Paradise, and also in the film Zero by Bodil Furu.

В течение последних лет многие художники занялись исследованием политических событий и исто-рических фактов, используя широкий диапазон культурных форм и средств. Этот поворот в сторону истории совершается с пониманием нашей современной ситуации, поскольку прошлое видится глазами настоящего. На это есть очевидные исторические причины. Начиная с падения Берлинской стены в 1989 году, новые драматические события конца прошлого столетия обозначили переход к новому веку. Распад Советского Союза в 1991 году сопровождался вооруженными столкнове-ниями в Чечне и на Балканах. Затем произошли террористические атаки на Манхэттен 11 сентября 2001 года и война в Ираке, которые также показали, что новое столетие вряд ли окажется мирным. Таким образом, для более молодых поколений художников краткий период оптимизма и веры в прогресс, мир и стабильность после объединения Европы быстро сменился новым пониманием сложных сторон политической, экономической и культурной глобализации.

Однако для норвежских художников это часто сопровождалось самокритичным осознанием расту-щего благосостояния норвежцев, принадлежащих к среднему классу, и расцвета нефтяной экономики. По сравнению с другими странами в Норвегии очевидно мало конкретных социальных, экономиче-ских или политических конфликтов, ее часто описывают как мирное, богатое и безопасное государ-ство всеобщего благоденствия. Однако прямыми и косвенными способами Норвегия была вовлечена в социальные конфликты и войны по всему миру. После террористической атаки 22-го июля 2011 года со взрывами в правительственных кварталах Осло и дикими убийствами в молодежном лагере Утойя многие норвежцы столкнулись с кризисом своего мировоззрения. 77 невинных молодых людей были убиты 32-летним белым консервативным норвежцем с фашистскими убеждениями, который стремился дестабилизировать политическую систему и сместить лейбористское правительство.

Будучи куратором и историком искусства, в настоящее время я занимаюсь норвежским и европей-ским искусством периода 1920-х и 1930-х годов между двумя мировыми войнами. Мне кажется, что мы все еще боремся с идеологическими ограничениями и проблемами тех лет. Период между миро-выми войнами был отмечен культурными конфликтами между социалистами и фашистами вокруг таких понятий как человечество, этика, труд, бедность и война. Недавно сформированное советское государство вдохновило многих художников и культурных деятелей на эксперименты с формами искусства, которое могли бы служить политическим целям, социальному обеспечению и демократи-ческому продвижению. В 1920-30-х годах многие отправлялись в Москву, среди них был немецкий культурный критик Вальтер Беньямин, который в своих “Тезисах по философии истории” развивал идею о том, что мы всегда видим прошлое глазами настоящего. Во введении в “Идею коммунизма” (2010) Славой Жижек утверждает, что возвращение истории привело к возрождению интереса к радикальным идеям и политике: “Левое движение двадцать первого века может, наконец, оставить позади самоанализ, раскаяние и епитимию, которые последовали за падением Советского Союза”.

Общей тенденцией отобранных работ для выставки “Северное искусство сегодня” является их внимание к следам и скрытым воспоминаниям о политических и эстетических событиях прошлого, что открывает путь для новых разночтений разрывов и непрерывности условий человеческого существования, страданий в повседневной жизни и нашей борьбы за понимание и разъяснение политического значения мира вокруг нас.

В своей киноработе “Сталин Пикассо или портрет женщины с усами” Лене Берг рассматривает, как два символа 20-го века, Сталин и Пикассо, когда-то воспринимались обществом, и размышляет о том, как эти персонажи изменились с тех пор. Сири Хермансен назвала свой фотопроект “Бипо-лярный горизонт”, она задокументировала реальную попытку создать микроверсию сообщества идеального советского государства, организованную в 1927 году на Свальбарде. Леандер Дйонн выражает подобные чувства ностальгии без иронии в работе “Безымянный” и изучает, как уличные надписи Пражской весной 1968 года символизируют надежду на изменения. Потенциально поли-тизированные события каждодневной жизни и базовых социально-бытовых условий в сложном и разделенном мире также описаны звуковой инсталляцией “Элегия” Гоксойр и Мартнес, также в инсталляции Ивана Галузина “500 000 ключей от рая” и в фильме “Зеро” Бодил Фуру.

kAri J. BrAnDtzægthe pAst throuGh the eyes oF the present

кари БрандтЦеГ проШлое Глазами наСтоЯщеГо

kari J. Brandtzæg is currently a PhD research fellow at the University of Oslo, with a dissertation on the relations between aesthetics and politics in the inter-war period. Previous curatorial proj-ects include: Sip My Ocean (with Piplotti Rist), Stavanger 2008, Kiss the Frog. The Art of Transformation (2005), Watch Out! Art from St. Petersburg and Moscow (2004), The Expression of Melancholy (2003), Network-Glasgow (1998), at the National Museum of Art, Oslo. Brandtzæg has written several articles on contem-porary and modern art for exhibition catalogues, books and art journals. In 2008–2009 she was the art critic in the daily newspaper Dagbladet.

кари Брандтцег – доктор философии в университете Осло, ее диссертация – об отношениях между эстетикой и политикой в период между мировыми войнами. Предыдущие кураторские проекты включают: “Пей мой океан” (с Пипилотти Рист), Ставангер (2008), “Поцелуй лягушку. Искусство преобра-зования” (2005), “Осторожно! Искусство из Санкт-Петербурга и Москвы” (2004), “Выражение меланхолии” (2003), “Сеть-Глазго” (1998). Брандтцег написала несколько статей о современном искус-стве для выставочных каталогов, книг и художественных журналов. В 2008-2009 она работала искусствоведом еже дневной газеты Dagbladet.

44 45

lene berg (1965) lives and works in Berlin and New York. She integrates text, film and photography to explore rela-tionships between contemporary images and inherited ideas; between clichés and facts; between ideology and structures of narration. Berg is particularly interested in what has not been told, what has been forgotten, what has failed and what does not match the general picture or story. Central to all her projects are questions about the distribution of ideas and the function of images in relation to propa-ganda and political power. She has exhib-ited at Whitechapel Gallery, London, Art in General, New York and Midway Contempo-rary Art, Minneapolis, as well as in ‘Trans-mediale’ Berlin, the Sydney Biennale, The Taipei Biennale, Contour Mechelen and Manifesta 8.

лене Берг (1965) живет и работает в Берлине и Нью-Йорке. Она использует текст, фильм и фотографию, чтобы иссле-довать отношения между современными изображениями и унаследованными идеями; между клише и фактами; между идеологией и структурами повество-вания. Берг особенно интересуется тем, что не сказано, о чем забыли, что потерпело неудачу и что не соответ-ствует общей картине мира или истории. Центральным во всех ее проектах явля-ется вопрос о распределении идей и функции изображений относительно пропаганды и политической власти. Ее работы выставлялись в галерее Уайт-чепел в Лондоне, Art in General, New York and Contemporary Art, Миннеаполис, а также “Трансмедиале” в Берлине, Биен-нале в Сиднее, Биеннале в Тайбэе и на Манифесте 8.

Lene Berg’s film evokes the specter of ideology and amplifies the residual episodes that haunt the cultural vessels of history. In 1953 Pablo Picasso – a member of the French Communist Party – made a drawing of Joseph Stalin commissioned by the French communist weekly “Les Lettres Francaises”. The portrait was intended as a tribute to the recently deceased Soviet leader. Quite to Picasso’s surprise, the drawing caused an outcry and was condemned by the French Communist Party, as it was deemed unflattering to “the great leader”. Stalin by Picasso or Portrait of Woman with Moustache tells the story behind this drawing and thus resuscitates an almost forgotten scandal from the beginning of the Cold War. The film consists of a storyboard made exclusively from drawings, collages, texts and press clippings – i.e. still images – to reconstruct the events of the little known but telling episodes which occurred in the 1950s. The film traces the personal, political, artistic and media implications of this simple drawing, and its consequences for Picasso, and also the problems of translations which this artistic act created. Through this film, Lene Berg seeks to raise a critical awareness of history as a source of knowledge given the understanding as we know it. She questions how “official history” relates to subjectivity, as well as how and on what grounds we can assess the consequences of art, literature, philosophy and research. Stalin by Picasso… is a reflection on portraiture, the power of the image, and the complex entanglements between art and politics, past, present and future. It demonstrates how art can be made a pawn of in the larger arena of political power, but also how the perception and interpretation of historical events changes with time. Ultimately, the film deconstructs the portrayal of history to reveal the conditions of its construction today.

Katerina Gregos

(The text was originally printed in the catalogue of Contour 2009 – the 4th Biennial of Moving Image, Mechelen, Belgium)

Фильм Лене Берг вызывает призраки идеологии и усиливает остаточные симптомы культурного хода истории. В 1953-м Пабло Пикассо – член французской коммунистической партии – нари-совал Иосифа Сталина по заказу французского коммунистического еженедельника Les Lettres Francaises. Портрет должен был быть данью уважения недавно умершему советскому лидеру. К удивлению Пикассо рисунок вызвал протест и был осужден французской коммунистической партией, поскольку его сочли нелестным изображением “великого лидера”. “Сталин Пикассо или портрет женщины с усами” рассказывает историю этого рисунка и таким образом реанимирует почти забытый скандал начала холодной войны. Сценарий фильма состоит исключительно из рисунков, коллажей, текстов и газетных вырезок , то есть неподвижных изображений. Они восстанавливают события не очень известных, но значительных эпизодов, которые произошли в 1950-х. Фильм прослеживает личное, политическое, художественное и медийное значение этого простого рисунка, описывает его последствия для Пикассо и проблемы интерпретации, которые вызвало это художественное произведение. Этим фильмом Лене Берг стремится усовершенство-вать критическое понимание истории как источника знания. Она исследует то, как “официальная история” связана с субъективностью, и то, как мы можем оценивать последствия искусства, лите-ратуры, философии и науки. “Сталин Пикассо…” – это размышление о портретной живописи, власти изображения и сложных связях между искусством и политикой, прошлым, настоящим и будущим. Фильм демонстрирует, как искусство может стать пешкой на более крупной арене политической власти, а также как восприятие и интерпретация исторических событий изменя-ются со временем. В конечном счете, фильм вскрывает противоречия в изображении истории, чтобы показать условия ее создания в настоящем.

катерина Грегос

(Текст был первоначально напечатан в каталоге Контур 2009 г. – 4-ое Биеннале движущихся изображений, Мехелен, Бельгия).

lene berGstAlin by piCAsso or portrAit oF womAn WitH MoUstACHe, 2008single channel video 30 min/book, 186 pages, limited edition

лене БерГСталин пикаССо или портрет женщины С уСами, 2008одноканальное видео на 30 минут/книга, 186 страниц, издание с ограниченным тиражом

лене Берг, “если бы они были здесь, я смотрел на них сверх вниз, даже будучи без каблуков”, кадры из видео “Сталин пикассо или портрет женщины с усами”, коллаж, 2008lene berg, If they had been here I would have looked down on both of them – even without heels, film stills from stalin by Picasso (collage), 2008

lene berg, Communists (Joseph Stalin and Pablo Picasso), film stills from stalin by Picasso (collage), 2008лене Берг, “коммунисты (иосиф Сталин и пабло пикассо)”, кадры из видео “Сталин пикассо или портрет женщины с усами”, коллаж, 2008

46 47

ivan galuzin (1979, Murmansk, Russian Federation), based in Oslo and Paris. His multifaceted æuvre includes drawings, poetry, sculptures, installations and perfor-mances, often based on a poetic narrative taking historical myths as an inspiration. Galuzin uses an analytical approach, reminding of an anthropological method, as a device to cure emotional anxiety, thus allowing the works to dwell in a mixture of pathos and coldness. Selected recent exhibitions are The Return of The Losers, Kalmar Konstmuseum, Kalmar, Sweden, Situation as Object (Framed), Gallery D.O.R., Bruxelles, Belgium and Lights On Astrup Fearnley Museum of Modern Art, Oslo, Norway (2008).

иван Галузин (1979) родился в Мурманске, сейчас живет в Осло и Париже. В своих многогранных работах Иван использует рисунки, поэзию, скульптуры, инсталляции и перфор-мансы, часто основанные на поэтиче-ском повествовании, задействующем для вдохновения исторические мифы. Галузин часто прибегает к аналитиче-скому подходу, который напоминает метод антрополога – своеобразный инструмент для избавления от эмоцио-нального беспокойства, таким образом соединяя в работе пафос и опреде-ленную долю холодности. Недавние выставки: “Возвращение проигравших”, музей искусства в Кальмаре, Швеция, “Ситуация как объект (обрамленный)”, галерея D.O.R., Брюссель, Бельгия и “Фонари включены”, музей современ-ного искусства Astrup Fearnley, Осло, Норвегия (2008).

What do half a million looks like? A question I asked myself while reading an article on the Basiji movement, created by Khomeini in 1979, during Iran-Iraq war. The children, some as young as twelve years old, were sent to the front lines, to clear minefields or be in the avant-garde of the attack. It is said that Khomeini imported 500.000 small plastic keys from Taiwan. They were meant to represent the keys to the paradise and act as an inspirational as well as a motivational tool.

Researching this story sporadically for three years now, I was never able to confirm the existence of these actual keys. The Iranians I have spoken with are often reluctant to discuss the issue. Either by dismissing it as a myth or by stating they have never seen a key, but only have heard about it. The latest information was a recently published article on Wikipedia, where the myth of the key originated by the fact that the soldiers were given metal or plastic tags and a copy of a spiritual guidance treatise ’Miftahul Jannah’ (The Key to Paradise) by Al-Habib Ahmad Mash-hur al-Haddad. Put those two together and you have plastic keys to paradise.

So what does half a million looks like? Be it the keys or the mutilated bodies of children, or is it something else completely? Fascinated by this story, with children being martyrs were also present in my formative years, (like Pavlik Morozov, Marat Kazej, Vallya Kotik and others), I initiated a process of ordering 500.000 small plastic keys. I was faced with some questions; what design, what size, what color should they have? I chose white and transparent yellow for milk and honey representing paradise. Red, blue and opaque yellow to represent the body, as these colors are used to paint skin.The keys to paradise, a pile of discarded keys. After entering paradise and locking the door I suppose one just throws it away.

ivan galuzin

Как выглядят полмиллиона? Этот вопрос я задал себе, читая статью о движении басиджей, созданном Хомейни в 1979 году во время ирано-иракской войны. Подростков, достигших порой лишь двенадцати лет, посылали на линию фронта, чтобы разминировать минные поля или быть в авангарде нападения. Рассказывают, что Хомейни импортировал из Тайваня 500.000 маленьких пластмассовых ключей. Они должны были символизировать ключи от рая и использовались как инструмент вдохновения и мотивации солдат.

Периодически исследуя эту историю в течение трех лет, я так и не смог найти доказательств, подтверждающих существование ключей. Иранцы, с которыми я говорил, часто отказываются говорить об этом, или говорят, что это миф, или заявляют, что они никогда не видели ключей, а только слышали об этом. Последняя информация – недавно опубликованная статья в Википедии, где миф о ключах подтверждается тем фактом, что солдатам выдавали металлические или пласт-массовые жетоны и копию духовного трактата Аль-Хабиб Ахмад Мэш-хур аль-Хаддада “Мифтэ-хула джаннаха” (Ключ от рая). Соединение этих двух вещей и есть пластмассовые ключи к раю.

Итак, как выглядят полмиллиона? Будь это ключи, искалеченные детские тела или еще что-то. Я заинтересовался этой историей, поскольку дети-мученики фигурировали в моем детстве (Павлик Морозов, Марат Казей, Валя Котик и другие), и начал процесс заказа 500.000 маленьких пласт-массовых ключей. Мне задавали вопросы о том, какого они должны быть дизайна, размера и цвета. Я выбрал белый и прозрачный желтый – цвета молока и меда, символизирующих рай. Красный, синий и непрозрачный желтый цвет представляют тело, так как эти цвета используются, чтобы нарисовать кожу. Ключи от рая, груда выкинутых ключей. Войдя в двери рая, ключи, я думаю, сразу выбрасывают.

иван Галузин

iVAn gALUzin500 000 Keys to pArAdiseinstallation, plastic

иван Галузин500 000 клюЧей от раЯ, 2011инсталляция, пластик

иван Галузин, “500 000 ключей от рая”, инсталляция, 2011, фото: иван Галузин. Фотография предоставлена художником ivan galuzin, 500 000 Keys to Paradise, installation, 2011, photo: ivan gazluin. Сourtesy by artist

ivan galuzin, 500 000 Keys to Paradise, installation, 2011, photo: ivan gazluin. Сourtesy by artistиван Галузин, “500 000 ключей от рая”, инсталляция, 2011, фото: иван Галузин. Фотография предоставлена художником

48 49

Goksøyr&martens, performance project established in 1997 by Toril Goksøyr (1970) and Camilla Martens (1969) based in Oslo. Since then they have produced performances for several exhi-bition and theatre stages both in and outside Norway. Their artistic project can be placed as a new avant-garde practice where investigation of language, identity and society are central. The core of these practises are the exchanges between the political field and the art field where documentary strategies and authentic elements are connecting theatre to reality. Goksøyr&Martens represented Norway with the performance It Would Be Nice To Do Something Political at the Venice biennale (2007).

Гоксойр&мартенс – это перформанс-проект, созданный в Осло в 1997 году Торил Гоксойр (1970) и Камиллой Мартенс (1969). С тех пор они создавали перформансы на нескольких выставках и театральных сценах в Норвегии и за ее пределами. Их проект можно отнести к новой авангардистской практике, в центре которой исследование языка, идентичности и общества. Ядро этой практики – обмен между политической и художественной сферами, где доку-ментальные стратегии и фрагменты реальной жизни соединяют театр с действительностью. Гоксойр&Мартенс представляли Норвегию с работой “Хорошо бы сделать что-нибудь полити-ческое” на Биеннале в Венеции в 2007 году.

When you’ve given birth to a child, you know for sure that it’s the most painful thing you will ever experience. Yet, just a few minutes or hours or days later, you realise that you’re mistaken, that the most agonising thing you could experience is something you haven’t endured: losing the child you’re now cradling in your arms or holding in your hand. That’s why you wake up at night. Not once, not twice, but three times or more, reaching out to the cot as you listen to the sound breathing of a sleeping infant. And that’s why you think you can comprehend a small fraction of the darkness that engulfs all mothers and fathers who have lost their children. And of course you don’t know what it’s like, not really, you know that too, but when you hear of a young boy who’s gone missing or a little girl who is no longer with us, it still makes you cry. Of course it does.

Giving birth involves a pain that hits you with such force that you think you’re going to die. At the same time, this is a suffering that miraculously disappears the minute the birth is over. The other pain is permanent. ‘It becomes a way of life’, says a mother who lost her little girl at primary school age. ‘I think about her every single day. The sadness that she’s not here anymore has become part of me. It’s infinite and ever-present. I wish that I could shout out loud at the horror of it, but I can’t. It’s as if this disaster has deprived me of my voice’.

The work Elegy is an echo of the despair and grief that you wish you could shout out loud when the worst thing imaginable has happened to you. At the same time, this work constitutes an imprint of the fear and anxiety experienced by the woman who thinks or knows she’s about to die. In reality, though, the work is neither of these things. The sound you hear is the recording of a birth that took place in Oslo in 2011. What’s about to happen is the most intense, absolutely unbearable, grotesque, yet joyful thing. And we know it will happen again. And again. And soon we’ll be telling our story the way we remember it to the child on our lap. It’s a story about love, about death and about that which we cannot grasp. But above all, it’s a story about love.

Goksøyr&martens oslo, july 30th 2011

Когда рожаешь ребенка, то думаешь, что это наверняка самое болезненное ощущение, которое тебе когда-либо доводилось испытывать. И все же лишь несколько минут, часов или дней спустя понимаешь, что это не так, и что самое страшное, то, чего ты никогда не сможешь перенести – это потеря ребенка, которого качаешь в колыбели или держишь на руках. Именно поэтому не раз и не два, а три или более раз за ночь ты просыпаешься и тянешься к колыбели, прислушиваясь к звуку дыхания спящего младенца. И именно поэтому ты считаешь, что можешь до некоторой степени представить тот ужас, который охватывает всех матерей и отцов, потерявших своих детей. Конечно, на самом деле ты не знаешь, что это такое, но когда слышишь о мальчике, который пропал без вести или о девочке, которой больше не будет с нами, то начинаешь плакать. Конечно, хочется плакать.

Рождение сопровождается болью, которая поражает тебя с такой силой, что тебе кажется, будто ты умираешь. Но это страдание чудесным образом исчезает в минуту рождения. Другая боль постоянна. “Это становится образом жизни”, – говорит мать, которая потеряла свою дочь-младшеклассницу. “Я думаю о ней каждый день. Печаль о том, что ее больше нет, стала частью меня. Мое горе бесконечно и вездесуще. От боли хочется кричать, но не получается. Горе как будто лишило меня голоса”.

Работа “Слушай следующий июль” – это эхо того отчаяния и горя, когда сожалеешь о том, что не можешь кричать вслух, если с тобой произошло самое худшее. В то же время работа содержит ощущение страха и беспокойства, испытываемого женщиной, которая думает или знает, что умрет. В действительности в работе ничего этого нет. Звук, который слышат зрители, является записью деторождения, которое произошло в Осло в 2011 году. То, что произойдет, является самым интенсивным, абсолютно невыносимым, гротескным, и очень радостным событием. И мы знаем, что это будет происходить снова и снова. И скоро мы будем рассказывать историю о том, каким мы его помним с самого рождения, ребенку, сидящему на наших коленях. Это – история о любви, о смерти и о том, что мы не можем понять разумом. Эта история, прежде всего, о любви.

Гоксойр&мартенс осло, 30 июля 2011

GoKsøyr&mArtenseleGy, 2011sound installation

ГокСойр&мартенС ЭлеГиЯ, 2011звуковая инсталляция

“хорошо бы сделать что-нибудь политическое”, 2007, фото: Стефано кампо антико. Фотография предоставлена Гоксойр&мартенс It would be nice to do something political, 2007, photo: stephano Campo Antico. Courtesy: goksøyr & Martens

Palestinian Embassy, 2009, photo: Bjørn frode Holmgren. Courtesy: goksøyr & Martensпосольство палестины, 2009, фото: Бьорн Фроде холмгрен. Фотография предоставлена Гоксойр&мартенс

50 51

leander djønne (1981, Odda, Norway), lives and works in Oslo and Berlin. He is educated at the Art Academy in Oslo, Bergen, Staedelschüle Frankfurt am Main (proff. Wolfgang Tillmans) and Malmö (MFA 2007). His practice moves between film, installations, text, performance, photography, curation and teaching as an ongoing investigation into the relations of politics, history and knowledge of produc-tion. He has participated in several solo and group exhibitions and is one of the founders of the collaborative project The Parallel Action (http://parallellaksjonen.no/) and the artist run initiative Dortmund Bodega, Oslo.

леандер дйонн (1981) живет и рабо-тает в Осло и Берлине. Он обучался в Академии художеств в Осло, Бер- гене, Staedelschüle во Франкфурте-на-Майне (у профессора Вольфганга Тиллманса) и в Мальмо (степень маги-стра изящных искусств, 2007). Он рабо-тает с видео, инсталляциями, текстами, перформансами и фотографией, зани-мается кураторством и преподаванием, не прерывно ведет исследования в области политики, истории и когни-тивных наук. У него было несколько персональных и групповых выставок, он является одним из основателей совмест-ного проекта “Параллельное действие” (http://parallellaksjonen.no/) и проектом Дортмунд Бодега, Осло.

A tree cannot grow in perpetuity, even if placed in the best surroundings in terms of light, climate and soil.

The work refers to the situation when reformist Alexander Dubcek came to power in the Czech Republic on January 5th, 1968 until the Soviet invasion on August 21st. Dubeck´s reform to free the press, media and provide citizens' right to travel freely, were fiercely suppressed. The Soviet invasions claimed seventy-two lives, yet no real violent resistance was initiated. Soviet troops were frustrated as street signs were painted over, their water supplies mysteriously shut off, and buildings decorated with flowers, flags, and slogans like; “An elephant cannot swallow a hedgehog”. Passers-by painted swastikas on the sides of Soviet tanks. Road signs were over-painted to read, “Москва” (Moscow), as hints for the Soviet troops to leave the country and go home.

The Unnamable derived from Samuel Beckett's 1953 novel of the same name. The reason for the choosing this title is, in the same way as in Beckett's trilogy, the lack of names and site-specifics. In his novel the protagonist is always nameless and mobile. The character invokes the voices of other named characters.

To link protagonists in complex systems with specific chronology or syntax, a continual active site-specificity is required. Identification of the sites in an account, determines both the prime and nonprime site-specifities, and functions as linguistic prosthetics, giving the author territorial power over language. Singular linguistic prosthetics, in relation to language through trillions of individual sequences, sites or site-specifities in storytelling, exist only in literature, not in reality.

leander djønne

Дерево не может расти вечно, даже если его поместить в наилучшие условия с точки зрения света, климата и почвы.

Работа обращается к периоду времени, когда реформатор Александр Дубчек пришел к власти в Чешской Республике 5-ого января 1968 года и до советского вторжения 21-ого августа. Реформа Дубчека по предоставлению свободы СМИ и права гражданам на свободное передвижение была жестоко подавлена. Советское вторжение отняло семьдесят две жизни, но по-настоящему силь-ного сопротивления ему оказано не было. Советские войска были деморализованы, поскольку на улицах были нарисованы оскорбительные надписи, им загадочно отключили водоснабжение и здания были украшены цветами, флагами и лозунгами типа “Слону не проглотить ежа”. Прохожие рисовали свастики на советских танках. Дорожные знаки были переделаны, на них писали “Москва” в качестве намека, чтобы советские войска покинули страну и уехали домой.

Название “Безымянный” происходит из одноименного романа Сэмюэля Беккета 1953 года. Причина выбора названия работы, так же как и трилогии Беккета, в недостатке имен и названий мест. В его романе главный герой всегда безымянен и постоянно передвигается. Герой исполь-зует голоса других названных героев.

Чтобы связать главных героев сложных систем с определенной хронологией или синтаксисом, требуется непрерывная активная специфика места. Идентификация мест определяет главное и неглавное место действия и функционирует как лингвистический заменитель, давая автору территориальную власть над языком. Исключительные лингвистические заменители, относя-щиеся к языку через триллионы отдельных последовательностей, мест или мест действия при пересказе, существуют только в литературе, а не в действительности.

леандер дйонн

leAnder djønnethe unnAmAble, 2011street signs, paint

леандер дйонн БезымЯнный, 2011уличные указатели, краска

leander djønne, The Unnamable, 2011, photo: Leander Djønne. Сourtesy by artist леандер дьонне, “Безымянный”, 2011, фото: леандер дьонне. Фотография предоставлена художником

leander djønne, The Unnamable, 2011, photo: Leander Djønne. Сourtesy by artist леандер дьонне, “Безымянный”, 2011, фото: леандер дьонне. Фотография предоставлена художником

52 53

bodil Furu (1976) lives and works in Oslo, Norway. She is trained at The National Academy of Fine Arts in Oslo (2002). Her video work deals with humanistic ideas related to globalisation and the growing mediation of reality, expressed by people reflecting ontheir role and identity in rela-tion to the society they are a part of. She is inspired the documentary realism and the direct cinema aesthetics. Her films have been shown at MoMA in New York, the 10th International Istanbul Biennial, the 4th Ars Baltica Triennial of Photographic Art, The Busan Biennale 2007 South Korea and Johannesburg Art Gallery, South Africa and Oberhausen Short Film Festival. The recent film Misty Clouds (2011) focuses on coal energy and air pollution in China.

Бодил Фуру (1976) живет и работает в Осло, Норвегия. Она получила обра-зование в Национальной академии искусств в Осло (2002). Ее видеоработы всегда связаны с гуманистическими идеями о глобализации и растущей меди-ации действительности, которые выска-зываются людьми, задумывающимися о своей роли в обществе. Ее вдохновляют документальный реализм и прямая эсте-тика кино. Фильмы Фуру показывали в MoMA в Нью-Йорке, на 10-й Междуна-родной биеннале в Стамбуле, 4-й Триен-нале фотоискусства Арс Балтика, Пусан-ской биеннале в Южной Корее (2007), в Картинной галерее Йоханнесбурга и на фестивале короткометражных фильмов в Оберхаузене. Последний фильм Бодил “Туманные облака” (2011) рассказывает об угольной энергетике и загрязнении воздуха в Китае.

In the short film Zero (2008), Bodil Furu develops a visual expression of existential dilemmas and sentiments of emptiness and loss of meaning in modern living. We follow a white Norwegian man in his thirties – through a variety of scenes during an ordinary day in his ordinary life. He is a journalist and we first meet him on his way to Oslo Airport to interview a pilot about the challenging Norwegian topography. At the airport he bumps into an acquaintance who is returning to her homeland, Somalia. She asks him a rather decisive question: “What do you know about living in this country?”. Next, we observe him walking in the forest and later in the evening he is on the phone with his girlfriend who at that moment is in China, talking about how their lives and work can make a difference, if at all, in the world. The last scene captures the lonely man in his apartment, striding restlessly between the piano and the TV set, then exiting to the balcony, staring at the pulsating city of Oslo, with its railway station, the gentrification in the nearby harbour area, highways and city lights.

The low intensity narrative and the sites from where it is filmed, reveals a strong reference to Edvard Munch’s paintings, especially the iconic Scream (1893). Like the figure in Munch’s painting, Furu's protagonist is trying to cope with the complexity of life in the midst of urban development and global capitalism. Fear of an uncertain future and frustration with the current political situation is everywhere and the film investigates various forms of sentiments of increasing chaos, with its’ complex environmental and social problems which are facing us on an unprecedented scale. However, public perception of the world is often manipulated by the mass media, and it is not easy to distinguish between what is reality and what is our subjective interpretation of the facts. It is a strenuous task to negotiate with globalisation, heavily mediatised world, and at the same time preserve one’s integrity as an independent human being.

В короткометражном фильме “Зеро” Бодил Фуру визуализирует такие экзистенциальные дилеммы, как ощущение пустоты и потеря смысла жизни. Мы следуем за белым норвежцем, которому за тридцать, и проходим через множество сцен в течение обычного дня его повсед-невной жизни. Он – журналист, и в первый раз мы встречаемся с ним на пути в аэропорт Осло, куда он едет, чтобы взять интервью с пилотом о сложной норвежской топографии. В аэропорту он встречает знакомую, которая возвращается на свою родину, в Сомали. Она задает ему реша-ющий вопрос: “Что Вы знаете о жизни в этой стране?” Затем мы наблюдаем, как он идет по лесу, а позже вечером говорит по телефону со своей подругой, которая находится в Китае. Они обсуждают, какое значение их жизни и работы могут иметь для мира. Последняя сцена показы-вает одинокого человека в его квартире, беспокойно ходящего между пианино и телевизором, затем выходящего на балкон, смотрящего на пульсирующий город Осло, с его железнодорожной станцией, благоустроенным припортовым районом, шоссе и городскими огнями.

Слабая интенсивность повествования и места съемок сильно напоминают картины Эдварда Мунка, особенно культовый “Крик” (1893). Как фигура в живописи Мунка, главный герой Фуру пытается справиться со сложностью жизни среди городских построек и глобального капитализма. Повсюду страх, неуверенность в будущем и недовольство текущей политической ситуацией; фильм исследует различные формы чувства растущего хаоса, ведь сложные экологические и социальные проблемы беспрецедентно остро стоят перед нами. Однако общественным восприя-тием мира часто управляют средства массовой информации, и нелегко различить, что является действительностью, а что – нашей субъективной интерпретацией фактов. Это сложная задача – контактировать с миром, в котором довлеют глобализация и медиа; и в то же время сохранять целостность независимого человека.

bodil Furuzero, 2009Video, 19 minutes

Бодил Фуру зеро, 2008видео, 19 минут

Бодил Фуру, “зеро”, 2008, кадр из фильмаbodil Furu, Zero, 2008, film still

bodil Furu, Zero, 2008, film still Бодил Фуру, “зеро”, 2008, кадр из фильма

54 55

siri hermansen (1969) lives and works in Oslo, Norway. She is currently a research fellow at the National Academy of the Arts. In her art practice she focuses on aftereffects of abrupt social, economical or political changes in society. Through video, photography and sculptural instal-lation elements she explores crucial polit-ical and ecological changes in different geographical sites as Chernobyl, the Ai Weiwei village; Caochangdi in Beijing and Pyramiden; a deserted Russian coalmine city in the arctic desert at Svalbard. Hermansen has exhibited at the National Museum of Contemporary Art and The Stenersen Museum in Oslo (2006), Today Artmuseum, Beijing (2008), Moscow Museum of Photography and Tsedeka in Moscow (2008).

Сири хермансен (1969) живет и рабо-тает в Осло, Норвегия. В настоящее время она – научный сотрудник Национальной Академии искусств. В своей художе-ственной практике она сосредотачива-ется на последствиях резких социальных, экономических или политических транс-формаций. С помощью видео, фото-графии и инсталляций она исследует крупные политические и экологические изменения в различных географических областях, таких как Чернобыль, деревня Ая Вейвей; Каочанджи в Пекине и Пира-мида, пустынный российский шахтер-ский городок в арктической пустыне на Свальбарде. Работы Хермансен пред-ставлены в Национальном музее Совре-менного искусства и Музее Стенерсен в Осло (2006), Музее современного искус-ства в Пекине (2008), Московским музее фотографии и ЦДХ в Москве (2008).

This photo project focuses on the abandoned Russian mining town of Pyramiden (The Pyramid) in Svalbard. Looking at the map, Pyramiden lies some 100 km from Longyearbyen, the “Capital” of Spitsbergen (Svalbard). Mining activity at Pyramiden came to an end in 1998 after many decades of coal extraction. The discontinuation was apparently a consequence of Perestroika, of the transition to a more market-oriented economic policy caused by changes in the global balance of political power. All human activity in the little community, with about 1000 inhabitants, was wound up in the course of a mere three months. The speed of the shut-down and the town’s geographical location in the icy wastes of Spitsbergen (Svalbard) meant that the fixtures and furnishings both of private and especially institutional quarters in the town were left more or less intact. Today it can be related to as an icon of socialist/communist high culture. The town creates an impression of being suspended in time. It is as if the people were ripped out of their lives, leaving behind them all the objects associated with their existence, as monuments of no value. For example, in the cultural houses one finds a library containing many thousands of books, a music room and ballet studios. At the hospital, medicine still stands on the shelves and medical journals languish on the desks. The accommodation apartments still contain furniture, and cuttings about music groups and toys still hang fromthe walls of children’s bedrooms. Meanwhile, the place also shows clear signs of destruction. Underlying Bipolar Horizon is the notion that power structures, and rapid, large scale ideological changes, can influence the conditions under which both individuals and groups of people live in the topographic-critical context. To a significant extent, this is linked with objects and physical infrastructure like a projection of mental existence and political ideas. In terms both of history and of political and geographical circumstances Pyramiden strikes us as extreme, both on the individual and private level, and also in its collective/public spaces.

siri Hermansen, oslo 2006/2011

Этот фотопроект посвящен заброшенному российскому шахтерскому городку Пирамида на архипелаге Свальбард. На карте Пирамида находится приблизительно в 100 км от Лунгиэр-бюэна, “столицы” архипелага. Деятельность горной промышленности в Пирамиде закончилась в 1998 году после многих десятилетий добычи угля. Прекращение добычи было последствием перестройки и переходу к рыночной экономической политике, что было вызвано изменениями в мировом балансе политической власти. Вся деятельность в небольшом сообществе примерно в 1000 жителей была завершена всего лишь за три месяца. Скорость закрытия и географическое положение города в ледяных просторах архипелага Свыальбард были причиной того, что здания и обстановка частных и служебных помещений городка остались более или менее нетронутыми. В настоящее время это можно воспринимать как символ социалистической/коммунистической высокой культуры.

Кажется, что в этом месте остановилось время. Люди как будто были оторваны от привычной жизни, оставив позади все, связанное с их существованием, как не представляющий ценности застывший памятник. Например, в доме культуры осталась библиотека со многими тысячами книг, музыкальная комната и балетная студия. В больнице медикаменты все еще стоят на полках, а медицинские журналы лежат на столах. В квартирах все еще стоит мебель, а вырезки о музы-кальных группах и автомобилях все еще висят на стенах детских спален. Место уже имеет явные признаки разрушения.

В основе “Биполярного горизонта” лежит понятие о том, что структуры власти и быстрые, крупно-масштабные идеологические изменения могут влиять на условия, при которых и люди, и группы людей живут в топографически критическом контексте. В существенной степени это связано с тем, что физическая инфраструктура выступает как проекция ментального существования и политических идей. С точки зрения истории и политических и географических обстоятельств, Пирамида поражает нас своей экстремальностью как на индивидуальном/частном уровне, так своими заброшенными общественными пространствами.

Сири хермансен

siri hermAnsen BiPoLAr Horizonlibrary i, ii, iii, 2006 photography, triptych

Сири херманСен БиполЯрный Горизонт, 2006 Библиотека i, ii, iiiФотография, цветная печать; триптих

Сири хермансен, “Библиотека i”, 2006, фото: Сири хермансен. Фотография предоставлена художникомsiri hermansen, Library I, 2006, photo: siri Hermansen. Courtesy of the artist

Сири хермансен, “Библиотека ii”, 2006, фото: Сири хермансен. Фотография предоставлена художникомsiri hermansen, Library II, 2006, photo: siri Hermansen. Courtesy of the Artist

Сири хермансен, “Библиотека iii”, 2006, фото: Сири хермансен. Фотография предоставлена художникомsiri hermansen, Library III, 2006, photo: siri Hermansen. Courtesy of the Artist

куратор

анна Биткина художники

татьЯна ахметГалиева СтаС БаГС влад кульков Группа “мыло” ГриГорий ющенко

роССиЯ

CurAtor

AnnA bitKinA Artists

tAtiAnA AKhmetGAlievA stAs buGsvlAd KulKov Group soApGriGory yushChenKo

russiA

58 59

Выставка «Современное искусство сегодня: концептуальные долги, разбитые мечты, новые горизонты” дает нам возможность проанализировать современные социально-политические процессы. Мне интересно посмотреть на наше общество глазами молодых российских худож-ников, и вместе с ними поговорить о несбывшихся ожиданиях, гражданской позиции, социальной ответственности и общем будущем.

Проект развития капитализма, который начался в России в 1991 году и продолжается до сих пор, смело можно назвать провальным. После 20-летнего периода строительства гражданского общества, о котором нам поочередно рассказывали главы государства, не произошло никаких существенных изменений. Хотя сложно отрицать активное участие России в глобализации, и внешне может показаться, что в стране происходят большие перемены к лучшему, в России так и возникли даже зачатки демократического общества. Страной по-прежнему управляет одна партия, собрания которой напоминают съезды КПСС. Кардинальные перемены не случились ни в культуре, ни в системе образования. На смену социалистической идеологии пришел русский гламур, в основе которого стоят товарно-денежные отношения.

Их романтика в сочетании с бесконечной чередой торгово-развлекательных центров, так похожих на дома героев Татьяны Ахметгалиевой, показана в ее работе «Картонное детство, бумажная жизнь”. Порхающие и изящные бумажные человечки напоминают посетителей больших магазинов, которыми кишат мегаполисы. Строя легкие, почти бумажные отношения, эта развеселая толпа мальчиков и девочек среднего возраста парит по жизни, поедая гамбургеры и скупая тонны одежды, не особенно задумываясь о причинах и следствиях этого изобилия.

Согласно одному из известных рекламных слоганов, Россия – страна возможностей. К сожа-лению, не все они открыты для пожилых людей. Мизерные пенсии и отсутствие необходимых инфраструктур делают старение в России сложным и часто унизительным процессом. Мы живем в обществе, где стареть не хочет никто, от звезд шоу-бизнеса до представителей власти, борю-щихся за свою молодость с помощью пластических операций и ботокса, но у остальных, похоже, нет выбора. Тему социального неравенства через призму человеческой анатомии активно иссле-дует в своей работе «Нутро” художник Стас Багс.

Группа МЫЛО устраивает на выставке пункт раздачи хозяйственного мыла. Акция c одноименным названием пользуется большой популярностью: находится масса желающих получить хоть несколько кусков. Перформанс напоминает ежедневные мыльные пузыри, которые мастерски выдувают российские СМИ совместно с правительством для промывания мозгов своих граждан.

Художник Григорий Ющенко выясняет у своих информантов перспективы будущего России. Результаты таковы: «56% – Сталина клонировать, 23% – Царя Николая воскресить, 13% – c чеченцами и китайцами смешаться, 8% – ничего уже не поможет”. Серию картинок «Не срывайте, это важно!” можно воспринимать как шутку, но как говорит сам автор: «Это и есть бессозна-тельное нашего народа, то, как он понимает нашу русскую бездну”. Определение бездны также связано c работой Влада Кулькова «Порядок метаморфозы – результатом переработанной сознанием автора действительности, которая представляет собой бесформенную массу непо-нятного цвета – так художник видит не только реальность, но и арт-практики последних лет.

Анализируя современную русскую культуру, Бориc Гройс сказал: «Это строительство капита-лизма в России в какой-то степени напоминает реальный капитализм, а в какой-то – коммунизм, точнее, строительство коммунизма”. Мы застряли в состоянии неопределенности: активно поль-зуемся достижениями глобализации, но еще не до конца пережили свой прошлый советский опыт. Весной в России пройдет выборная компания, и каждый должен будет решить, хочет ли он оставаться в этом состоянии, или пришло время сделать свой выбор.

The exhibition Nordic Art Today: Conceptual Debts, Broken Dreams, New Horizons offers us an opportunity to analyze modern sociopolitical processes and tendencies. I’m very interested in looking at the society today using the perspective of young artists and together with them touch upon such highly important issues as false expectations, civil position, social responsibility and our common future.

We have to admit that the project of capitalism development in Russia which started after the events of 1991 and continues till now, has failed. After the 20 years of attempts to maintain civil society in Russia, which were so widely and enthusiastically discussed by a number of the county’s political leaders, we still witness no significant move towards it. Sure, Russia is now a part of the globalization process and looking at the country from the outside one may think that we are going through a range of positive transformations. However, it is also clear that the last decades did not contribute much to the active growth of a democratic society. Russia is again governed by one single party with its regular meetings strongly resembling those of the CPSU. There have been no major changes in culture or in the system of education. The only change that we can really register is that that socialist ideology was replaced by the ideology of Russian glamour based on commodity-money relations.

The romanticized combination of materialist values and infinite train of shopping malls, which remind the houses of the characters from the history by Tatyana Ahmetgalieva are represented in her work Cardboard Childhood, Paper Life. Light, easy and graceful paper figures resemble shopping goers and hipsters, who live in big cities. Forming easy, almost paper-light personal relationships, this jolly crowd of middle-aged boys and girls freely hovers through life, eating hamburgers and buying tons of clothes, not reflecting too much upon the causes and effects of this abundance. According to a famous advertising slogan, Russia is the country of opportunities. Sadly, but they are unavailable for senior citizens. Scanty pensions and absence of infrastructures make aging in Russia a difficult and humiliating process. We live in the society where no-one wants to get old, starting from the stars of the show business to the government representatives, who can fight aging with Botox and plastic surgery. The rest, however, don’t seem to have this option. In his work Interior the artist Stas Bugs addresses the problem of social inequality through a prism of human anatomy.

The Group SOAP arranged a place of laundry soap distribution at the exhibition venue. Performance of the same name enjoys wide popularity; there are plenty of people willing to get a free bar of cheap soap. This act reminds of daily soap bubbles which are masterfully blown by the Russian media together with the government for brain-washing of the citizens.

Grigory Yushchenko conducted a mini research about the future prospects of Russia. The results are rather shocking: 56% say Stalin should be cloned, 23% want the Tsar Nickolas II should be revived, 13% suggest we should get mixed with Chechens and Chinese, 8% claim nothing will make the situation better”. The series of pictures Don’t Tear Down, It’s Important! may be perceived as a joke, but the author says: ‘This is the collective unconscious of the Russian people and how they understand our chasm’. The theme of chasm is also present in the sculpture by Vlad Kulkov Metamorphosis Order, which is also the result а how the author’s consciousness perceives and processes the realty.

Analyzing the contemporary Russian culture, Boric Grois mentioned in one of his interviews: ‘Building of capitalism in Russia to some extent reminds real capitalism, and in some way – communism, or more precisely, building of communism’. It seems we got stuck between the two systems and find ourselves in an uncertain condition: we’re actively using globalization achievements, but we haven’t yet analyzed our past Soviet experience. In spring there’ll be presidential elections in Russia, and everyone should decide whether they want to remain in this condition of uncertainty or whether it’s time to make a choice.

анна Биткина в подвеШенном СоСтоЯнии или накануне выБора

AnnA bitKinA in A hover or on the eve oF A ChoiCe

анна Биткина (1977) – куратор, арт-менеджер, основатель и директор Творческого объединения кураторов ТОK. В разные годы работала в между-народной организации CEC ArtsLink и художественных галереях Нью-Йорка и Санк-Петербурга. Избранные кура-торские проекты: cо-куратор выставки “Соединенные штаты Европы” (2011-2013), различные города Европы; “Навстречу другому” (2011), Санкт-Петербург; “Критическая масса” (2011), Санкт-Петербург; “Герои нашего времени” (2010), Москва; “Одна рево-люция в минуту” (2009), Москва; “Н2О: искусство в общественном пространстве художников Северных стран” (2008), Cанкт-Петербург. Анна живет и работает в Санкт-Петербурге.

Anna bitkina (1977) is a curator and art manager, founder of Creative Association of Curators TOK. In different years she worked at the international art organiza-tion CEC ArtsLink and art galleries in New York City and in St. Petersburg. Selected сuratorial projects: co-curator of United States of Europe exhibition (2011-2013), various cities in Europe; Towards the Other (2011), St. Petersburg; Critical Mass (2011 ), St. Petersburg; The Heroes of Our Time (2010), Moscow; One Revolution Per Minute (2009), Moscow; H

2O: Nordic

and Russian Art in Public Spaces (2008), St. Petersburg. Anna lives and works in St. Petersburg, Russia.

60 61

татьяна ахметгалиева (1983) роди-лась в Кемерово, живет и работает в Санкт-Петербурге. Окончила Институт ПРО АРТЕ в 2008 году. В 2011 закон-чила СПбГХПА им. Штиглица (кафедра художественный текстиль). Персо-нальные выставки: “Стадия куколки”, ЦСИ Винзавод, галерея “СТАРТ” (Москва, 2009). Участвовала в 3-й (2009) и 4-й (2011) Московских биеннале совре-менного искусства, 6-ом Междуна-родном фотофестивале “Мода и стиль в фотографии”, I и II Mосковской между-народной биеннале молодого искус-ства “Стой! Кто идет?”. Участница в 1-й Уральской индустриальной биеннале в проектом “Клото”.

tatyana Akhmetgalieva (1983) was born in Kemerovo. In 2008 she graduated from Pro Arte institute. In 2011 she graduated from St. Petersburg Stieglitz Applied Arts Academy (department of artistic textile). Her personal exhibitions: Chrysalis Stage, Vinzavod, gallery START (Moscow, 2009). She participated in the 3rd (2009) and 4th (2011) Moscow Modern Art Biennale, 6th International Photo festival Fashion and Style in Photography, I and II Moscow International Biennale of young art Que Vive? She also took part in the 1st Ural Industrial Biennale with her project Kloto. Tatyana lives and works in St. Petersburg.

“Картонное детство, бумажная жизнь” – это истории бумажных куколок, которые разыгрыва-ются на 12 экранах, создавая цельную ритмичную картинку бумажной жизни. Это новый проект Татьяны Ахметгалиевой из серии про счастливое детство. Для создания этой работы художница использует cвою коллекцию бумажных кукол 80-90-х годов, а также собственноручно нарисо-ванные ей в детстве персонажи. Хрупкость материала и его эстетика несет в себе пласт недавней истории и ностальгии по уходящему детству, а патологическое нежелание становится взрослым предcтавлено в непринужденных бумажных формах.

Cardboard Childhood, Paper Life is a series of stories about paper dolls which are presented on 12 screens, forming an integral rhythmic picture. This is Tatyana Akhmetgalieva's new project taken from a series about happy childhood. This time the heroes of her videos are paper dolls – some of them are the most favorite girls’ toys of the artist’s childhood. This collection of dolls are of those which have survived since the 80’s and 90’s and the characters are hand-painted by her and at the same time, become alive and immerse us into the paper world of the past. Fragility and aesthetics of paper bring along a layer of recent history and nostalgia for the childhood which has gone, meanwhile the immature denial of the process of growing up is represented in a playful paper story.

татьЯна ахметГалиева картонное детСтво, БумажнаЯ жизнь, 201112-ти канальная видеоинсталляция, закольцованные видео

tAtyAnA AKhmetGAlievACArdboArd Childhood, pAper liFe, 2011 12 channel video-installation, looped videos

татьяна ахметгалиева, “картонное детство, бумажная жизнь”, 2011, кадры из видеоtatyana Akhmetgalieva, Cardboard Childhood, paper life, 2011, video stills

tatyana Akhmetgalieva, Cardboard Childhood, paper life, 2011, video stills татьяна ахметгалиева, “картонное детство, бумажная жизнь”, 2011, кадры из видео

62 63

Стас Багс (1984) активно участвует в групповых и персональных российских и международных выставках с 2006 года. Работает в жанре инсталляции с использованием найденных объектов, а также в других техниках: живопись, графика, видео, граффити, компью-терный дизайн, работа в городском пространстве. До 2010 года работал в сотрудничестве с Петром Папасовым, в 2009 дуэт Milk&Vodka выдвигался на Премию Кандинского в номинации “Молодой художник года”. Работы Стаса Багса находятся в частных коллекциях России, Украины и Финляндии. Живет и работает в Санкт-Петербурге.

stas bugs (1984) was born in Leningrad. Since 2006 he has actively participated in group and both in personal Russian and international exhibitions. His works are in the genre of installation using discarded objects and other techniques as well: painting, drawing, video, graffiti, computer design and the city environ-ment works. Until 2010 he worked in cooperation with Peter Papasov, in 2009 the duet Milk&Vodka was nominated for Kandinsky Prize in the nomination “Young artist of the year”. The works by Stas Bags can be found in private collections in Russia, Ukraine and Finland. He lives and works in St. Petersburg.

Новая серия холстов художника Стаса Багса напоминает своей анатомической графикой работы старых мастеров, увлекающихся рисованием деталей человеческого тела и внутренних органов. Но современного автора-граффитиста интересует не только эстетика наших внутренностей. Изучая человеческое нутро, художник задается вопроcами, связанными с социальным неравен-ством и расовой дискриминацией, а также поднимает проблемы, касающиеся культа телесной красоты и таких бизнес-индустрий, как пластическая хирургия и генная инженерия, которые этот культ развивают.

A new series of canvases by the artist Stas Bugs reminds us with its anatomical drawing of the work by the old masters who liked to draw parts of human body and intestines. But the modern author of graffiti is interested not only in aesthetics of our intestines. Studying the inside of the human anatomy, the artist is interested in issues related with social inequality, race discrimination and issues concerning the cult of the body beautiful and associated industries, such as plastic surgery and gene engineering which develop this cult.

СтаС БаГС нутро, 2011Cерия из 5 холстов и элементов граффити, холст (60x40см), акрил (шелкография), спрей

stAs buGsinterior, 2011series of 5 canvases and elements of graffiti, canvas (60x40cm), acrylic (silk-screen printing) and spray

Стас Багс, “нутро”, холст (60x40), акрил (шелкография), спрей, 2011stas bugs, Interior, canvas (60x40, acrylic (silk-screen printing) and spray, 2011

stas bugs, Interior, canvas (60x40, acrylic (silk-screen printing) and spray, 2011Стас Багс, “нутро”, холст (60x40), акрил (шелкография), спрей, 2011

64 65

влад кульков (1986) родился в Латвии, живет, работает и учится в Санкт-Петербурге. Аспирант Государственного Русского музея с 2010 года, учился на программе “Визуальные искусства” института Про Арте (2005-2008) и в Санкт-Петербургской Государственной Ху д о ж е с т в е н н о - П р о м ы ш л е н н о й академии (2003-2008). Участник многих международных и российских выставок, среди которых Mutants. Mūkusalas mākslas salons. Рига, Латвия (2010), Armory Show. Нью-Йорк, США (2010 и 2011), “Участь Персонажа” АртБерлога. Москва, Россия (2010), “Субстанции и Наросты” (Ousia & Caruncula) в рамках проекта YOUNG & FAST, галерея РИДЖИНА, Москва, Россия (2009), “Пространство тишины” Красное знамя. Санкт-Петербург, Россия (2009), “Память полей” Лофт Проект ЭТАЖИ, Санкт-Петербург, Россия (2008), The Next of Russian art. Галерея Loop. Сеул, Корея, участник 2-ой Московской биеннале современного искусства (2007). Работы Влада Кулькова находятся в музейных коллекциях Московского музея совре-менного искусства (Москва, Россия), Hort Family Collection (Нью-Йорк, США), а также в российских и зарубежных частных коллекциях.

vlad Kulkov (1986) was born in Latvia. Since 2010 he became a post-graduate student of the State Russian Museum, he also studied at the program “Visual Arts” of the Pro Arte Institute (2005-2008) and at the St. Petersburg State Academy of Applied Arts (2003-2008). He has partici-pated in many international and Russian exhibitions, including Mutants, Mūkusalas mākslas salons, Riga, Latvia (2010); Armory Show, New York, the USA (2010 and 2011); Fate of the Character, ArtBer-loga, Moscow, Russia (2010); Substances and Outgrowths in the project YOUNG & FAST, Gallery RIGINA, Moscow, Russia (2009); Silence Space, Red Banner, St. Petersburg, Russia (2009), Memory of the Fields, Loft Project ETAGI, St. Peters-burg, Russia (2008); The Next of Russian art, Gallery Loop, Seoul, Korea, 2nd Moscow Modern Art Biennale (2007), etc. Vlad Kulkov’s works can be found in the collec-tions of the Moscow Modern Art Museum (Moscow, Russia), Hort Family Collection (New York, the USA) and in both Russian and foreign collections. He lives, works and studies in St. Petersburg.

Скульптурная инсталляция, состоящая из абстрактной массы пластилина и ковра, это перене-сенная из студии художника композиция, которая сформировалась в ходе времени, претер-певая ряд различных метаморфоз. Представляя эту работу на выставке, автор как бы допускает зрителей в свое обиталище и приглашает разделить с ним свои мысли достаточно интимного свойства. Художник размышляет над динамикой развития современного искусства и его значе-нием в повседневной жизни. Через метаморфозы, которые происходили с материалом – из пластилина лепились объекты для предыдущих проектов, потому он постоянно таял и вновь застывал – Влад Кульков показывает некую неподвижную застывшую массу, которая условно представляет все практики искусства последнего времени.

A sculptural installation consisting of an abstract mass of plasticine and a carpet is a composition brought from the artist’s studio which was generated in a certain period of time in the course of various metamorphoses. In presenting this work at an exhibition, the author allows the spectators into his dwelling and invites us to share his rather intimate thoughts. The artist reflects over the dynamics of contemporary art development and its value in everyday life. Via metamorphoses which happened with the material, namely the presented plasticine, was used for the previous projects objects, therefore this plasticine thawed and became solid again; Vlad Kulkov metaphorically presents a certain motionless formed mass which conditionally represents all the practices of the contemporary art today.

влад кульков порЯдок метаморФозы, 2011 инсталляция; пластилин, ковер

vlAd KulKovmetAmorphosis order, 2011 installation; plasticine and carpet

влад кульков, “порядок метаморфозы”, инсталляция, 2011vlad Kulkov, Metamorphosis Order, installation, 2011

vlad Kulkov, Metamorphosis Order, installation, 2011влад кульков, “порядок метаморфозы”, инсталляция, 2011

66 67

Группа мыло – участники многих выставок, среди которых 1-ая Уральская индустриальная биеннале на Заводе УРАЛМАШ (2010, Екатеринбург), Фести-валь “Живая Пермь” с инсталляцией “Янтарная комната” (2010), выставка “Золото для народа” (Санкт-Петербург, 2009 и Самара, 2010). Группа является победителем Премии “Инновация” в номинации “Новая генерация” (2009) за перформанс “Фигурное катание”.

The group soap members have taken part in many exhibitions amongst which are the 1st Ural Industrial Biennale at URALMASH Factory. (2010, Yekaterinburg), Live Perm festival with the Amber Room installation (2010), exhibition Gold For the People (Saint Petersburg, 2009 and Samara, 2010). The group was the winner of the Innovation Prize in the nomination New Generation (2009) for their perfor-mance Figure Skating.

Инсталляция-перформанс группы МЫЛО заключается в организации пункта раздачи хозяй-ственного мыла всем желающим. С помощью расклеенных по району листовок местные жители предварительно оповещаются о том, что в соседнем здании будет открыт пункт по выдаче мыла. Он помещен в выставочное пространство, и раздача мыла, помимо своей практической функции, служит арт-объектом. В данной работе мыло является метафорой дара, воздаяния некого вечного долга государства по отношению к гражданам, которое должно обеспечивать им безопасность, права, возможности, свободы. Долг этот невозможно выплатить, поскольку он безграничен, однако его парадоксальным образом можно вместить в кусок мыла. По мнению авторов, возвра-щение (получение в дар) хотя бы малой части, даже 14-ти рублевого мыла, обладает анестези-рующей силой и на время опьяняет чувством справедливости.

Группа МЫЛО начала свою выставочную деятельность в 2008. В состав группы входят Дмитрий Петухов и Семен Мотолянец. Основным материалом, с которым работает группа, является хозяй-ственное мыло 72% и 65%, которое группа использует для реализации своих идей, а именно варит, моет, ест, кусает, бросается, покупает и выбрасывает, втирает и просто использует в готовом виде брикеты хозяйственного мыла. Группой созданы городские памятники, мемори-альные доски, мелкая архитектура, украшены интерьеры, отмыты некоторые галереи и другие помещения. Члены группы вышли из народа.

Installation-performance of the group SOAP is organization in a place of laundry soap distribution for anyone who is willing to get it. Local residents are notified about it in advance with the help of self adhesive leaflets announcing that in the next building a soap distribution shop will be opened. The booth will be placed at the exhibition and distribution of soap, which, besides its practical function, will be an art object as well. In this work, soap is the metaphor of a gift, the reimbursement of an eternal debt of the state to the citizens, the state which should give protection, rights, opportunities and so forth. This debt cannot be paid since it’s boundless, however in a paradoxical way it may be embodied by a piece of soap. According to the authors, reimbursement of at least a small part, even a 14-ruble worth bar of soap, has anesthetic power, and for a while, the sense of justice makes one’s head spin.

The group SOAP first started its exhibition activity in 2008. Members of the group are Dmitry Petuhov and Simeon Motolianets. The basic materials with which they work is laundry soap of 72% and 65%. The group uses soap for carrying out of its ideas, namely for cooking, sliding, washing, eating, biting, throwing, buying and throwing away, rubbing and simply using ready-made bars of laundry soap. The group created city monuments, memorial boards, small pieces of architecture, decorated interiors, washed some galleries and other premises. Group members are of common origin.

Группа мылопункт выдаЧи хозЯйСтвенноГо мыла, 2011 перформанс, инсталляцияхозяйственное мыло, листовки, будка, рупор, кнопка

Group soApplACe oF lAundry soAp distribution, 2011 performance, installationLaundry soap, leaflets, a booth, a loudspeaker and a button

Группа мыло, “музейный проект”, инсталляция, дворняжка, хозяйственное мыло,металлическая сетка 2009, ©MyLosoAp Group, Museum project, installation, dog, laundry soap, metal net, 2009, ©MyLo

soAp Group, happiness is the way between work and home, installation, laundry soap, 2010, ©MyLoГруппа мыло, “Счастье – это дорога между работой и домом”, инсталляция,хозяйственное мыло, 2010, ©MyLo

Group soAp, Place of Laundry Soap Distribution, performance, installation; sketch, 2011, ©MyLoГруппа мыло, “пункт выдачи хозяйственного мыла”, акция, инсталляция; эскиз, 2011, ©MyLo

68 69

Григорий ющенко (1986) родился в Новосибирске, сейчас живет и работает в Санкт-Петербурге. Рисует и выстав-ляется с 2005 года. В 2005-2006 го дах входил в творческое объеди-нение “Галерея “Паразит”. В апреле 2006 вместе с Игорем Межерицким и Александром Вилкиным основал арт-группировку “ПРОТЕЗ”, в рамках которой было проведено более 20 выставок и акций, а также разработана техника “hard-jumping”, или художе-ственная переработка афиш. Дважды номинант (2007, 2010) и однократный финалист (2008) Премии Кандинского, участник фестиваля “Живая Пермь” (2009, 2010), биеннале молодого искусства “Стой! Кто идет?” (2008, 2010) и многих других крупных групповых выставок. Персональные выставки: “Реклама наркотиков” (2008), “Укусы насекомых” (2009). С 2010 года – продюсер и идеолог музыкального про екта “Альбина Сексова”.

Grigory yushchenko (1986) was born in Novosibirsk, and is now a resident of St. Petersburg. His painting and exhibiting works started 2005. In 2005-2006 he joined the creative union Gallery Parasite. In April 2006, together with Igor Mezher-itsky and Alexander Vilkin, he founded the art group PROSTHESIS through which he conducted more than 20 exhibitions and events, and developed the method of “hard-jumping”, or, the artistic processing of posters. He was nominated twice (2007, 2010) and eventual winner (2008) of the Kandinsky Prize. He has participated in the festival Live Perm (2009, 2010), the Moscow International Biennale of young art Que Vive? (2008, 2010) plus many other large group exhibitions. His personal exhibitions are: Advertising of Drugs (2008), Insect Stings (2009). Since 2010 he is a producer and an ideologist of the musical project Albina Seksova.

В своей работе “Не срывайте, это важно!” Григорий Ющенко продолжает изучать коллективное бессознательное современных российских жителей. Предмет его исследования – расклеенные на улицах листовки странного содержания, адресат которых неясен, а также желтая пресса. Автор не только тщательно изучает этот материал, но также пытается узнать мысли окружающих его людей. В течение нескольких месяцев Ющенко активно внедрялся в различные социальные группы, выстраивая коммуникацию со своими маргинальными соседями, посетителями паспорт-ного стола, бабушками, торгующими пивом на перронах, владельцами модных кафе и баров, коллегами по художественному цеху и милиционерами.

Каждому из них художник задавал один развернутый вопрос – “Почему мы в этой стране живем так и не иначе, что ждет Россию в будущем и какие тайны сокрыты в ее прошлом?” Ответы своих героев Григорий Ющенко представляет в виде листовок, которые объединены в серию “Не срывайте, это важно!”.

In his work Don’t Tear Down, It’s Important! Grigory Yushchenko continues to study collective unconscious of the modern Russian inhabitants. The subject of his study are leaflets with strange content with unclear addressee which are hung in the streets and the yellow press. The author not only carefully studies this material, but also socializes with the people to penetrate into the deep subconscious mind of the surrounding inhabitants. For a period of several months he actively communicated with his marginal neighbors, visitors of the passport office, old ladies selling beer on the train platforms, owners of fashionable cafes and bars, with peer-artists and even policemen.

The artist asked each of them one sophisticated question – “Why do we live in this country this way and not the other way, what should Russia expect in future and what secrets are hidden in its past?” Grigory Yushchenko presented the answers of his heroes in the form of leaflets which are united in a series Don’t Tear Down, It’s Important!

ГриГорий ющенко не Срывайте, Это важно!, 2010-2011инсталляция, 52 бумажные листовки формата а6 бумага, ксерокс

GriGory yushChenKo Don’t teAr DoWn, it’s iMPortAnt!, 2010-2011installation; 52 paper leaflets in а6 format paper, copier

Grigory yushchenko Don’t Tear Down, It’s Important!, paper, photocopies, 2010-2011Григорий ющенко, “не срывайте, это важно!”, бумага, ксерокс, 2010-2011

Григорий ющенко, “волшебная психоделическая милиция”, картон, масло, 2010Grigory yushchenko, Magical Psychodelic Militia, cardboard, oil, 2010

куратор

аура Сейккула художники

микаЭль БриГГер, хенриикка тави и iC-98 ханС розенСтрём йани руССика

ФинлЯндиЯ

CurAtor

AurA seiKKulA Artists

miKAel bryGGer, henriiKKA tAvi & iC-98 hAns rosenströmjAni rusCiCA

FinlAnd

72 73

Foucault discusses the utilization of parrhesia in relation to democratic institutions. The problems arising from freedom of speech was, according to him, the very foundation of democracy by the politeia, where people equally exercise their freedom in front of the law. Foucault argues that such equality endangers the very democracy because it offers everyone and everything, even ignorance, the same possibilities to pervade among people, through free speech. Following Plato in defining the freedom of speech related to the choice of existence, he calls parrhesia as a personal quality, and criticality as its virtue. Thus he continues to define the practice through Aristotle, whose definition does not regard an institution but the characteristics of a man. With this he concludes in defining the virtue as the activity to speak and express beliefs, which he then translates in to a contemporary practice between and among people in the context of communities, as well as human and individual relations. However, this is not dealing with the problem of truth per se, but with the truth-telling as an activity and as a role. With my curatorial contribution to the Nordic Art Today: Conceptual Debts, Broken Dreams and New Horizons my aim is to enablesuch criticality together with the process of problematization, which, then again, are not dialectical with the process of answering but in acknowledging the truth in relation to thought and reality. In this time-perspective of past-present-future, the artists offer points of mediation between our immediate and emerging horizons interconnecting historical succession in the continuum of exchange of experiences, beliefs and judgments. This continuum is not a one-way process but conversational, both retrospective and futuristic. The metaphorical meanings and references await the appropriation through the re-contextualising activity, as meanings are not given directly to us. As for Hans-Georg Gadamer, understanding employs history, personal experiences and cultural traditions, to assimilate new experiences. For Gadamer, understanding is analogous with a process of hypothesis formation based on equality, metaphor and other mechanisms for prophecy. He focuses on the human context of knowledge by emphasising the need for repeated attempts at critical understanding, for people to obtain an insight in order to correct their prejudices and toquestion received traditions. Following Gadamer’s proposal, my objective is to set the stage for alternative perspectives for the established and stated time-present-future. The artworks as meaning-loaded matter contribute to the interpretative efforts by challenging the limits of the disposed expression and interpretation. Thus, the artists combines abstraction, encoding universal patterns and forms reflecting on the possibilities of their situation, potential and the need to simultaneously focus on communication and dialogue. This interpretation of the artistic processes, which in Heideggerian terms can be understood as being-in-the-world, I identify as a part of temporal complexity.

Фуко рассматривает использование понятия паррезия в отношении демократических инсти-тутов. Согласно его мнению, проблемой этой свободы слова было само основание демократии посредством полития, при которой люди равноправно пользуются своей свободой перед лицом закона. Фуко утверждает, что такое равенство подвергает опасности саму демократию, потому что оно дает все и всем, даже невежество может одинаково распространиться среди людей. Согласно платоновскому определению свободы слова, имеющему отношение к экзи-стенциальному выбору, паррезия является личным качеством, и критичность – ее достоинство. Таким образом, он продолжает определять практику свободного высказывания по Аристотелю, определение которого описывает не организацию, а качества человека. Основываясь на этом, Фуко окончательно определяет эту добродетель как деятельность, речевую активность и выска-зывание правды, которую он затем переводит на современную практику взаимодействия среди людей и между людьми в контексте сообществ, а также человеческих и личных отношений. Однако это имеет отношение не к понятию истины по существу, а к высказыванию правды как к форме деятельности и играемой роли.

Что касается моего кураторского вклада в выставку “Современное искусство C еверных стран: концептуальные долги, разбитые мечты, новые горизонты”, то моя цель состоит в том, чтобы обеспечить такую критичность и процесс задавания вопросов, который опять же не является диалектическим к процессу ответов, но является подтверждением истины как соотношения мысли и действительности. В этой временной перспективе – прошлое-настоящее-будущее – художники предлагают точки соприкосновения между нашими настоящими и будущими гори-зонтами, связывающими историческую последовательность в континууме обмена событиями, верованиями и суждениями. Этот континуум – не односторонний, а диалоговый процесс, как ретроспективный, так и связанный с будущим.

Метафорические значения и ссылки должны восприниматься посредством повторного контек-стуального изучения, поскольку значения не даются нам непосредственно. Ханс Георг Гадамер считал, что для ассимиляции новых событий понимание задействует прошлое, личный опыт и культурные традиции. Согласно Гадамеру понимание аналогично процессу формирования гипо-тезы, оно основывается на равенстве, метафоре и других механизмах предсказания. Для Гада-мера также важен контекст знания, накопленного человечеством, он особенно подчеркивает необходимость в повторных попытках критического осознания, дающих людям способность проникновения в суть вещей для избавления от предубеждений и возможности подвергнуть сомнению унаследованные традиции.

Следуя идеям Гадамера, я стараюсь готовить почву для иного восприятия установившегося и заявленного настоящего-будущего времени. Художественные работы, являясь наполненной смыслом субстанцией, способствуют работе по разъяснению, бросая вызов пределам привыч-ного выражения и интерпретации. Таким образом, художники комбинируют абстракцию, кодируя универсальные образцы и формы, размышляя над возможностью их уместности, потенциала и потребностей, одновременно сосредотачиваясь на коммуникации и диалоге. Я определяю эту интерпретацию художественных процессов, которые, используя Хайдеггеровскую термино-логию, могут быть восприняты как “бытие-в-мире”, как часть временной сложности.

AurA seiKKulAenAblinG CritiCAlity

аура Сейккула запуСкаЯ механизм критиЧноСти

Aura seikkula (b. 1977) from Helsinki, Finland, holds an MA in philosophy and cultural policies from the University of Jyväskylä. She is currently a PhD student fellow at the Finnish Doctoral Programme in Social Sciences. Current and recent projects include 6th Momentum Bien-nial Imagine Being Here Now in Moss; J.D. Okhai Ojeikere: Moments of Beauty survey exhibition for the Centre for Contemporary Art Lagos and ARS 11 at Kiasma Museum for Contemporary Art Helsinki (2011); Urban Studies event series and residency program in Shanghai (2010-2011); On Independence and the Ambivalence of Promise residency and exhibition program, Centre for Contempo-rary Art Lagos (2010). Seikkula has worked at Künstlerhaus Bethaninen, Berlin; NIFCA Nordic Institute for Contemporary Art and Finnish Museum of Photography, Helsinki. She is the co-founder of SKY Finnish Society for Curators and member of the Piknik Frequency Media Art Organization.

аура Сейккула (1977) живет Хель-синки. Имеет диплом по философии и культурной политике универси-тета в Ювяскюля. В настоящее время она учится на доктора философии по финской докторской программе общест-венных наук. Ее текущие и недавние проекты включают 6-ую Биеннале Momentum “Представь здесь и сейчас” в Мосс; выставку для Центра совре-менного искусства Лагос “Дж. Д. Охай Оейкере: Моменты красоты” и “АРС 11” в музее современного искусства Киасма в Хельсинки (2011); серия мероприятий и постоянная программа “Исследо-вание города” в Шанхае (2010-2011); постоянная программа и выставка “О независимости и двойственности обещаний” Центра современного искус-ства Лагос (2010). Сейккула работала в Künstlerhaus Bethaninen в Берлине; Институте современного искусства се верных стран NIFCA и финском Музее фотографии, Хельсинки. Она – соучреди-тель финского Общества кураторов SKY и член медиа-арт организации Piknik Frequency.

74 75

iC-98 (originally ‘Iconoclast’, founded in 1998) is a collective conducted by Patrik Söderlund and Visa Suonpää. IC-98 who aim to realize its objectives, typically by collaborations, drawings, animations and books, which are an ambiguous mish mash ofparts constructed from diver-sive sources of information. All IC-98 pro jects can be characterized as narrative constructions, blueprints of the possible or scripts for action. IC-98 is interested in events, which did not take place, fantastic connections between things, heresies and pure systems of thought, the presence of history in everyday life, the body politic, social formations and architectural constructions, control mech-anism and techniques of escaping them. The choice of medium always follows strategically the context, its history and the present situation, as well as the objec-tives in question. IC-98 has exhibited in various art contexts internationally and has published numerous publications under the Iconoclast Publications, the latestbeing Iconoclast Publications 14/Poesia with Mikael Brygger & Henriikka Tavi (2011).

iC-98 (первоначально – “Бунтарь”, осно ван в 1998 году), коллективом руководят Патрик Сёдерлунд и Виса Суонпаа. IC-98 стремится к осущест-влению своих целей через сотруд-ничество, рисунки, анимацию и книги, которые являются неоднозначными изображениями, построенными из раз нообразных источников инфор-мации. Все проекты IC-98 могут быть описаны как повествовательные конструкции, шаблоны возможных сценариев действия. IC-98 интересны события, которые не произошли, фанта-стические связи между вещами, ересь и чистые системы мышления, присутствие истории в повседневной жизни, поли-тика учреждений, социальные формации и архитектурные структуры, механизмы управления и методы, дающие возмож-ность их обойти. IC-98 выставлялись в различных художественных контекстах на международном уровне и издали многочисленные публикации под назва-нием “Публикации Бунтаря”, последня из них – “Публикации Бунтаря 14/Поэзия” совместно с Микаэлем Бриггером и Хенрииккой Тави (2011).

The ongoing project Theses on the Body Politic discusses the various ways a society is organized heterogeneously and contradictorily through the systems of power, knowledge, ideologies, architecture, technology and so forth. Founded on the relationship of individuals and groups to a larger whole, be it the state, the market, or simply architectural space, IC-98 asks how the multitude is defined, and how it defines itself in action, and how it is put into work. Thus the collective aim is to depict, re-evaluate and explore dominant ideas and practices in a contemporary society. IC-98 combines the conventional research methods with intuitive, subjective and personal considerations and from there itaims at the “metaphysics of everyday”, containing everything from recovered objects to investigations into local micro-history. The drawings, animations and books (the typical but not only mediums of practice) are ambiguous mish mash constructed from these diverse sources of information. Through the collaboration with poets Mikael Brygger and Henriikka Tavi, IC-98 discusses the control of the public space and the permanence of the state of emergency. The result of the collaboration, a book, that functions as a conceptual and literal introduction to the theme. With Theses on the Body Politic IC-98 strives for an expressive quality, which retains traces of incompleteness, a process or becoming – it is a language, but a language which stutters, one which has obscurities and strange gaps, a cartography that escapes pure reason. The objectives are not programmatic, nor are the messages unequivocal – on the contrary, they are in constant movement towards the intersections of individual intuition and of mutual agreements – the ideal is a free space of thought.

В продолжающемся проекте “Тезисы политики организаций” обсуждаются различные способы разнородной и противоречивой организации общества через системы власти, знания, идеологии, архитектуры, технологии и т.д. Отталкиваясь от отношения людей и групп людей к большему целому, будь это государство, рынок или просто архитектурное пространство, IC-98 задается вопросом о том, как определяется множество, как оно определяет себя в действии и как оно функционирует. Таким образом, коллектив стремится изобразить, переоценить и исследовать идеи и методы, доминирующие в современном обществе.

IC-98 комбинирует обычные методы исследования с интуитивными, субъективными и личными соображениями и в этом стремится к “метафизике каждодневности”, включая все, от обна-руженных предметов до исследования местной микроистории. Рисунки, анимация и книги (типичные, но не единственные виды их работы) являются неоднозначными записями, состав-ленными из этих разнообразных источников информации.

Через сотрудничество с поэтами Микаэлем Бриггером и Хенрииккой Тави, IC-98 обсуждают проблему контроля общественного пространства и постоянства чрезвычайного положения. Результат сотрудничества, книга, действует как концептуальное и буквальное введение в тему. В “Тезисах политики организаций” IC-98 стремится к качеству выразительности, которая сохраняет следы незаконченности, процесса или становления. Это речь, но речь заикающаяся, с неясно-стями и странными паузами, это картография, которая избегает чистой рациональности. Задачи не являются программными, заявления не являются однозначными – напротив, они находятся в постоянном движении и стремлении к пересечению отдельных областей интуиции и к общему согласию – идеалом является свободное пространство мысли.

miKAel bryGGer, henriiKKA tAvi & iC-98 (pAtriK söderlund & visA suonpää)in lArGe, well-orgAnizeD terMite CoLonies, 2011publication

микаЭль БриГГер, хенриикка тави и iC-98 (патрик СёГерлунд и виСа Суонпаа) крупным планом – выСокоорГанизованные термитники, 2011публикация

микаэль Бриггер, хенриикка тави и iC-98 “крупным планом – высокоорганизованные термитники”, 2011

Mikael Brygger, Henriikka tavi & iC-98In Large, Well-organized Termite Colonies, 2011

Mikael Brygger, Henriikka tavi & iC-98 In Large, Well-organized Termite Colonies, publication 2011микаэль Бриггер, хенриикка тави и iC-98“крупным планом – высокоорганизованные термитники”, 2011

76 77

hans rosenström (1978) lives and works in Helsinki and Stockholm. He constructs narratives into spatial experiences in public, social and private domains. Rosenström challenges the definitions of everyday spaces. He defines his work both site and situation-specific. Recent exhibi-tions include solo shows at the Studio at Moderna Museet, Stockholm (2011), the Galleri Sinne, Helsinki (2010) and the Kluuvi Gallery (2009). Additionally Rosenström has exhibited widely interna-tionally, i.e. at the 6th Momentum Biennial, Moss, Norway (2011); INTERSECTION, Prague Quadrennial, Prague, Czech (2011); Street View, MAP – Mobile Art Production, Gothenburg, Sweden. Rosenström holds an MFA from the Finnish Academy of Fine Arts and has received various grants and scholarships including working grants from The Swedish Cultural Foundation in Finland and the Finnish Cultural Founda-tion, residencies at Iaspis in Stockholm and Platform Garanti in Istanbul.

ханс розенстрём (1978) живет и работает в Хельсинки и Стокгольме. Основная специфика его работ – их вписывание в публичные пространства и их соотношение с местом эскпозиции. Недавние выставки художника вклю-чают персональные выставки в Студии Стокгольмского музея современного искусства, Стокгольм (2011), галерее Синне в Хельсинки (2010) и галерее Клууви (2009). Кроме того, Розенстрём широко представлен на междуна-родном уровне: он представлял свои работы на 6-ой Биеннале Momentum, Норвегия (2011); на происходящей раз в четыре года выставке INTERSECTION в Праге, Чехия (2011); “Стрит Вью”, МАП – создание мобильного искусства, Гётеборг, Швеция. Розенстрём закончил финскую Академию искусств и получил различные гранты и стипендии, включая гранты шведского Фонда культуры в Финляндии и финского Фонда культуры, резидентуры в Iaspis в Стокгольме и Platform Garanti в Стамбуле.

For Rosenström, working in a public space always commences with something identifiable and specific for a location. He pays attention to the social structures in order to shed light upon the site from an alternative viewpoint that, for example, a local passer-by is used to experiencing. Rosenström constructs his work critically in order to question, and at the same time, to disagree with the accepted routines of a location. He is interested in constructing places for subjective encounters. For Rosenström, art is not an object in itself, but rather an encountering with oneself. He challenges the definitions of the everyday spaces by stating the impossibility to separate a work of art, or any object, event, encounter, from the contextual moment. Thus Rosenström is looking for ways on intervening and even confusing an everyday perception. However, his aim is not to lay down the rules of his work, but rather to set the stage for alternatives and to raise questions. Балтийское море aims to discuss the geopolitical situation of the Baltic Sea. The installation is a dying neon sign in contentionwith a certain kind of nostalgia which the sea embodies. It questions the importance of the past in the present and challenges the sustainability. Rosenströms’ objective is in creating fragments of intimate moments that could change the prevailing perception of the moment and the individual occupation in it. With Балтийское море Rosenström is searching for ways to set the stage for alternatives and unexpected insights.

Все свои проекты в общественных пространствах Ханс Розенстрём всегда начинает с поиска их характерных черт и особенностей. Особое внимание он уделяет социальной составляющей публичного пространства, чтобы показать его с непривычной точки зрения. Розенстрём наме-ренно делает свои работы критичными, подвергая сомнению обыденность исследуемого им пространства, которое старается превратить в площадку для возможного взаимодействия. Искус-ство Розенстрёма не самостоятельный объект; это, скорее, встреча с самим собой. Он заявляет о невозможности отделения произведения искусства или любого объекта, происшествия или стол-кновения от контекста. Таким образом, Розенстрём ищет пути вмешательства в наше восприятие повседневности. Однако его цель состоит не в том, чтобы установить новые правила, своими работами он привлекает внимание к определенными вопросам.

Задача инсталляции “Балтийское море” – спровоцировать обсуждение геополитической ситуации в регионе Балтийского моря. Инсталляция представляет собой мигающую неоновую вывеску, соответствующую определенному чувству ностальгии, которую воплощает море. Это подвергает сомнению важность прошлого в настоящем и проблемы устойчивости. Розенстрём стремится создавать фрагменты интимных моментов, которые могут изменить преобладающее восприятие окружающего мира. “Балтийское море” – это поиск способов подготовки почвы для неожидан-ного проникновения в суть вещей.

hAns rosenström БалтийСкое море, 2011site-specific neon sign

ханС розенСтрём БалтийСкое море, 2011неоновая вывеска

ханс розенстрём, “Бэкон”, Фестиваль томаса манна, нида, литва, 2008hans rosenström, Beacon, thomas Mann festival, nida, Lithuania, 2008

hans rosenström, Bonjour Tristesse, nord Culture Festival, Potsdamer Platz, Berlin, 2006ханс розенстрём, “Bonjour tristesse”, фестиваль культуры norD, потсдамер платц, Берлин, 2006

hans rosenström, Blindsight , text based audio installation, 2011ханс розенстрём, “Слепое зрение”, аудиоинсталляция, основанная на тексте, 2011

78 79

Яни руссика (1978) живет и работает в Хельсинки. Он работает с фильмами, видео, фотографией и другими медиа. В своих работах Руссика воплощает совй интерес к тому, как каждый индивид определяет свое местоположение, и как оно непрерывно меняется, в зави-симости от личных, культурных и других факторов. В своих саморефлексивных работах Руссика исследует пересечение между кино, видеоискусством, театром и перформансом. Среди его недавних выставок: “Найдено в переводе – Глава L'” Казино Люксембург, Форум совре-менного искусства, Люксембург (2011); 6-ая Ливерпульская биеннале (2010); 5-ая Биеннале Momentum, Норвегия (2009 г.); “Отслеживая следы” в музее современного искусства KIASMA, Хель-синки, (2009 г.); “Формы жизни”, Сток-гольм (2009 г.); а также показы в Центре, ТЕЙТ Модерн и МoMA. Руссика получил образование в Колледже искусств и дизайна Челси в Лондоне и в Академии художеств в Хельсинки.

jani ruscica (1978) lives and works in Helsinki. He works with film, video, photography and other media. Ruscica works collaboratively, his interest lie in how one defines one’s location, one’s placement in the world, and how this definition changes – continuously, if necessary – according to personal, cultural, representational or even scientific factors. Ruscica’s self reflexive works explore the intersection between cinema, video art, theatre and performance. Recent exhibitions include Found in Translation – Chapter L’ Casino Luxembourg, Forum d’art contemporain, Luxembourg (2011); 6th Liverpool Biennial (2010); 5th Momentum Biennial, Moss, Norway (2009); Tracking traces KIASMA Museum of Contemporary Art, Helsinki, (2009); Life Forms Bonniers Konsthall, Stockholm (2009); as well as screenings in institutions such as Centre Pompidou, Paris, TATE Modern, London and MoMA, New York. Ruscica was educated at Chelsea College of Art and Design in London and at the Academy of Fine Art in Helsinki.

Drawing on both the contemporary and the historical texts about the city of London, derived from travel guides, and blog travelogues, to the 19th century fiction, Ruscica's film deconstructs the idea of the travelogue itself as romanticized history, factual document and idealized experience. Travelogue points at two historically popular forms of travel entertainment – the moving panorama and the travelogue film. By highlighting the gap between idea and experience, and the difficulties inherent in creating representations of a place, the film portrays and identifies a place in dialogue within the viewer’s personal history and the multitude of broader historical layers. In Heideggerian terms Ruscica introduces the staging of the space without offering its direct interpretation (Auslegung) but leaves it to each individual viewer’s existential understanding (Verstehen) and from there, allows the viewer to reflect on all the possibilities in creating a space offers. Travelogue strips the space bare of its connotations and yet charges it with new meanings, loaded with subtle tensions. Ruscica thus asks us to consider the potentials of a space in order to attain new perspectives.

Commissioned by CAMDEN ARTS CENTRE, ANIMATE PROJECTS Financial Support: ARTS COUNCIL ENGLAND, AVEK, THE FINNISH INSTITUTE IN LONDON, FRAME (Finnish Fund for Art Exchange).

Произрастая из исторических текстов о Лондонском Сити и отрывков из путеводителей, блогов о путешествиях и беллетристики 19-го века, фильм Русики разрушает саму идею травелога как воплощения соединения романтизированной истории, документа и идеализированного опыта.

“Травелог” указывает на две исторически популярные формы развлечения, связанные с дорогой – постоянно сменяющийся пейзаж и фильм о радостях путешествия. Подчеркивая несоответствие между идеей и опытом, а также трудности, возникающие при попытки визуализировать какое-либо географическое место, фильм пытается описать его через диалог между личными историями зрителя и множеством более широких исторических слоев. Оперируя терминами Хайдеггера, Руссика описывает пространство, не предлагая его прямой интерпретации (Auslegung), давая зрителю возможность самостоятельного восприятия увиденного (Verstehen). “Травелог” освобож-дает пространство от его коннотаций, но при этом придает ему новые значения, нагруженные едва заметной напряженностью. Таким образом, Руссика предлагает нам увидеть потенциал каждого пространства, чтобы посмотреть на него с новых углов зрения.

Работа сделана по заказу CAMDEN ARTS CENTRE, ANIMATE PROJECTS при финансовой поддержке ARTS COUNCIL ENGLAND, AVEK, THE FINNISH INSTITUTE IN LONDON, FRAME (Finnish Fund for Art Exchange).

jAni rusCiCA trAveloGue, 2010B/W 16mm film transferred to HD, stereo sound, single channel projection and framed screenprint, 8 minutes, loop

Яни руССикатравелоГ, 2010Черно-белый 16-миллиметровый фильм, переведенный в HD, стереозвук, проекция с одного канала, закольцованное видео, 8 минут; постер

Яни руссика, “травелог”, 2010, кадры из фильмаjani ruscia, Travelogue, 2010, film stills

jani ruscia, Travelogue, 2010, film stillsЯни руссика, “травелог”, 2010, кадры из фильма

куратор

пауЭр Экрот художники

аллен ГруБеСик йохан ЦеттерквиСт доринел марк Бьорн-ковальСки ханСенйохан турФьель Горан хаССанпур

ШвеЦиЯ

CurAtor

power eKroth Artists

Allen GrubesiC JoHAn zetterqUistdorinel mArCbjørn-KowAlsKi hAnsenjohAn thurFjellGorAn hAssAnpour

sweden

82 83

What is “Nordic Art Today”? Well, there is not a good answer to that. But there are a lot of (interesting) questions that are adherent to such an inquiry First of all: does the regional origin of any work of art have a quality to itself in a globalized world that could be pinned down? Twenty years ago it was common to assert that Nordic art had a special melancholy to it. That it had a special kind of light to it. That it was possible to generalize about the themes of the Nordic art – and that it very often used themes of nature and the forces of nature. In previous times, institutions in the North took pride in trying to become more and more a part of an international discourse and thereby remove the labeling of being peripheral, not only geographically but intellectually and artistically. Many different initiatives and promotional projects were kick-started with funding that supported (only) the Nordic arts which in reality put the last nail in the coffin and only managed to reduce the handle “Nordic Art” as just another label without content. Much has happened since then in the Nordic region, especially on a political level, which in turn also meant also on the cultural policies which have changed. Neo-liberal winds have since swept in over the North, even in Sweden, that “traditionally” social-democratic country. The economy looks daunting everywhere in Europe and the future doesn't look as bright as it once did. But how does this affect the art and artists regionally? Well, a great deal of the Nordic artists live and work in other parts of the world, in fact they migrated, but kept their Nordic passports in order to lower their living costs, as a sort of economical and ideological exile. If there is something which could be said to be “Nordic” these days, it is for sure in a dissolving state, a state of selling out (selling out of state housing property, ideals, hospitals and social security systems – i.e. the entire so called welfare state etc). Any attempt to trying and use a geographic outline for art, is by definition, very vague and unclear since ideas don't really pay that much attention to borders. Nevertheless, countries which have their national institutions and some regions have institutions that cross their national borders and in turn form other criteria for their sovereignty – such as several Nordic cultural funds which are amazingly still supporting the arts. These national and regional institutions set the agenda for cultural policies and hence also for expressions of the “national” or the “regional” such as an exhibition like the one this catalog text is for. One can, however, note that there is a lot of art. Great art that is being created by artists who have Nordic passports, and are either in the region or outside it. The six artists selected for the section of the exhibition with Nordic Art Today by myself, were born or have roots in Sweden, Norway, Romania, Former Yugoslavia or the Kurdistan part of Iran and have lived in many different places geographically. The artists were not chosen because they are in any way representatives of Sweden, Norway or the Nordic region, or even Nordic Art Today – even if by definition they truly are. The artists were selected because they are challenging artists who communicate with their work of art by both visual pleasure and intellectual wit and sharpness, whilst also adding to it a layer of emotion that can hit you right in the solar-plexus, just like a great piece of music or literature can. Sweden has, or rather had, one of the best systems for supporting the arts and the artists in the world. Like one artist put it immediately after the change of governments in 2006 from a Social-democratic rule to a rule of Moderaterna and the Liberal Alliance “The last days of disco are over”. The liberal alliance kept their position of power through the last general election of 2010. The so called Swedish Democrat party were elected into the parliament, a party known for their nationalist and far-right views with a cultural agenda that consists more or less of a simple

Что такое “современное искусство Северных стран”? На этот вопрос нет однозначного ответа. Зато есть много интересных вопросов по поводу такого названия.

Прежде всего: насколько в современном глобализированном мире важно региональное происхождение какого-либо произведения искусства? Двадцать лет назад было модно утверждать, что в искусстве Северных стран есть особое меланхоличное настроение, что в нем присутствует особый, только ему свойственный свет, возможно было обобщить темы искусства Cеверных стран – в основном, использовались темы природы и ее элементов. В то время Северные школы гордились своим стремлением к объединению с международным искусством и избавлению от ярлыка периферийности не только географической, но также интеллектуальной и художественной. Многие инициативы и проекты начинались, опираясь на финансовую поддержку, которая предоставлялась только Северному искусству, что в действи-тельности вбило последний гвоздь в его гроб и только свело термин “искусство Северных стран” к появлению еще одного бессодержательного клише.

С тех пор многое произошло в Северном регионе, особенно на политическом уровне, что в свою очередь также означает изменение культурной политики. По Северу пронеслись неоли-беральные ветры, это произошло даже в Швеции, “традиционно” социал-демократической стране. Повсюду в Европе экономика идет на спад, и будущее уже не выглядит столь радужным, как раньше. Но каким образом это затрагивает региональное искусство и художников? Многие художники Северных стран живут и работают в других частях света. Фактически они эмигри-ровали, но сохранили свое гражданство, чтобы снизить стоимость жизни, это – своего рода экономическое и идеологическое изгнание.

Если и есть что-либо, что в эти дни можно назвать “Северным”, оно наверняка находится в состоянии распада и распродажи (распродажа муниципального жилья, идеалов, медицины и системы социальной защиты – то есть всего так называемого государства всеобщего благо-денствия и т.д.). Любая попытка разграничить искусство географически изначально провальна, потому что идеи могут преодолевать любые границы. Однако страны имеют собственные национальные и региональные учреждения, которые действуют через границы и в свою очередь формируют иные критерии своего господства – например, есть ряд культурных фондов Северных стран, которые, как ни удивительно, все еще поддерживают искусство. Эти национальные и региональные учреждения определяют культурную политику и, следова-тельно, содержание терминов “национальный” или “региональный” для выставок типа той, для каталога которой пишется эта статья.

Можно, однако, отметить, что есть много произведений искусства, большого искусства, созда-ваемого художниками-держателями паспортов Северных стран, живущих вне или внутри этого региона. Шесть художников, выбранных мной для участия в выставке современного искусства Северных стран, родились в Швеции, Норвегии, Румынии, бывшей Югославии и курдской части Ирана и жили во многих разных местах. Тем не менее, они были выбраны не потому, что являются представителями Швеции, Норвегии или региона Северных стран. Эти худож-ники были выбраны, потому что их работы бросают вызов, их произведения сделаны с визу-альным удовольствием и интеллектуальным остроумием и точностью, с эмоциями, которые могут поразить Вас прямо в солнечное сплетение, точно так же, как великое музыкальное или литературное произведение.

В Швеции существует, или, скорее, существовала, одна из лучших в мире систем поддержки искусства и художников. “Кончились танцы” – точно подметил один художник после смены правительства в 2006 году с социал-демократического на либеральное. Либеральный союз

power eKrothHit Me WitH yoUr rHytHM stiCk!

пауЭр Экротударь менЯ Своей палкой!

power ekroth is an independent curator and critic as well as an editor of the maga-zine SITE (www.sitemagazine.net ). She is a recurrent contributor to such magazines as Artforum.com, Flash Art and Frieze. Currently she curated the exhibition FAMES: Family Vaudeville in Cairo, Egypt (2010-2011) and she is co-curator for the Nordic Pavilion of the Dak’Art Biennial in Dakar, Senegal (2012). She was born in Stockholm, but lives and works in Berlin.

пауэр Экрот – независимый куратор и критик, а также редактор журнала SITE (www.sitemagazine.net). Она пишет для таких журналов, как Artforum.com, Flash Art и Frieze. В настоящее время она курирует выставку “FAMES: Семейный водевиль в Каире, Египет” (2010-2011) и является одним из кураторов Павильона Северных стран Биеннале Dak’Art в Дакаре, Сенегал (2012). Пауэр Экрот родилась в Стокгольме, но живет и работает в Берлине.

84 85

gesture about the erasing of the contemporary arts. Contemporary artists in Sweden are now told to become entrepreneurs in their field and that if they cannot live off selling their art: then they are not good enough artists and should change their line of work. One could very well say that the new horizons of the contemporary art are quite daunting. These ”New Horizons” of the Nordic Art Today are basically a sort of sobering-uprehab center after the last disco days. However, in times of economical poverty, great art will always be done no matter what, and some of this art will hit where it hurts the most. Allen Grubesic, Björn-Kowalski Hansen, Goran Hassanpour, Dorinel Marc, Johan Thurfjell and Johan Zetterquist are all artists perfectly capable to formulating multiple drum-whirls of well-balanced humorous, intellectual works with just the right dose of edge. These qualities are just exactly what it takes to continue working as an artist even after rehab. Since ideas are the most valuable currency we are in possession of – and as it happens, also the most addictive drug there is.

оказался у власти после последних всеобщих выборов 2010 года. В парламент вошла так называемая шведская демократическая партия, известная своими националистическими и крайне правыми взглядами. Ее отношение к культуре однозначно – современное искусство должно быть уничтожено. Современным художникам Швеции теперь говорят, что они должны стать предпринимателями в своей области, и если они не могут прожить за счет продажи своего искусства, то они не достаточно хорошие художники, и должны изменить стиль работ. Так что будет справедливо заявить, что новые горизонты современного искусства довольно-таки пуга-ющие. Эти “новые горизонты” искусства Северных стран в настоящее время – что-то вроде отрезвляющих будней после веселой дискотеки. Однако во времена экономического спада большое искусство все равно будет создаваться независимо ни от чего, и часть этого искусства ударит в самое больное место. Аллен Грубесик, Бъорн-Ковальски Хансен, Горан Хассанпур, Доринел Марк, Йохан Турфьель и Йохан Цеттерквист – художники, вполне способные на создание множества уравновешенных, интеллектуальных работ с чувством юмора и необхо-димым уровнем критичности. Эти качества необходимы, чтобы продолжать быть художником даже после вытрезвителя, их искренние идеи – самая ценная валюта, и, как обнаруживается – самый тяжелый наркотик.

86 87

аллен Грубесик (1974) живет и работает в Стокгольме, Швеция. Грубесик закончил Школу изящных искусств университета Барселоны. Затем он получил степень магистра в Колледже искусств Коро-левского университета в Стокгольме. Широко выставляется в Швеции и Скан-динавии, а также на международном уровне. Его работы были представлены в Берлине, Париже, Стамбуле, Сеуле, Загребе и недавно – в Нью-Йорке и Лондоне. Он также получил гранты от Шведского комитета по грантам в области искусства, и отделения IASPIS в Стамбуле (2008 ). Его работы представ-лены в Шведском национальном совете общественного искусства, а также во многих частных коллекциях.

Allen Grubesic (1974) lives and works in Stockhkolm, Sweden. Grubesic graduated from the Universidad de Barcelona School of Fine Arts. After that he received an MFA from the Royal University College of Fine Arts in Stockholm. He has been showing his work extensively both around Sweden and Scandinavia,but also internationally. He has shown in Berlin, Paris, Istanbul, Seoul, Zagreb, and recently, in New York and London. He has also been the recipient of grants by the Swedish Arts Grants Committee, and the IASPIS residency in Istanbul (2008). He is represented by The Swedish National Public Art Council as well as many other private collections.

Механизмы, стоящие за тем, что заставляет нас чувствовать себя счастливо и хорошо, являются пищей для творчества Аллена Грубесика, и он рассказывает о них самыми разнообразными средствами. Бесстыдно и восхитительно Грубесик заимствует приемы признанных мастеров и смешивает легко распознаваемые черты изобразительного искусства с иконографией массовой культуры. Слияния изящно избегают ловушек иронии, но определенно становятся юмористиче-скими и забавными. Игривость и непринужденность, с которой Грубесик создает большинство своих работ, иногда сменяется беспокойством, которое проскальзывает в других его проектах.Работа, представленная на выставке “Северное искусство сегодня…”, “Я был молод...” – хороший пример этого. Название работы – “Я был молод, я нуждался в деньгах” – говорит само за себя. Легко понять стыд любого человека за что-то, сделанное им в прошлом из-за нехватки денег на самое необходимое, который может потом преследовать его всю жизнь. Ощущение счастья состоит в том, что то, за что мы боремся, все-таки в итоге приходит к нам, пусть в самых разных формах и видах. У личного потребления, кажется, есть прямая связь со счастьем. Психологиче-ское состояние удовольствия находится прямо рядом со своей противоположностью, где неудо-вольствие и неудовлетворенность играют большую роль в формировании наших желаний и потребностей, и одна сторона не может существовать без другой.

The mechanisms behind what makes us feel happy and good are the foodstuff for Allen Grubesic’s lines of production which are conveyed through a wide variety of media and expressions. Shamelessly and delightfully, Grubesic borrows manners from the art history icons and fuse easily into recognizable fine art traits with iconography from popular culture. They merge elegantly and avoid the pitfalls of irony but definitely become humoristic and funny – so the smile is never far away. The playfulness and ease with which Grubesic operates from, well up from many of his works, while a more anxiety-filled and dark side shines through in other work. In the work shown in Nordic Art Today exhibition by Grubesic, I was young... for instance, is a good example. The statement in the work I was young I needed the money speaks for itself, and it is easily identified with any individuals shame for things which were done in the past due to a lack of funding for the most essential things in life, things which may haunt us today. Delight and happiness are what we all strive for at the end of the day and it comes in many shapes, forms and sizes. Personal consumption seems to have a direct connection with bliss. The psychological state of pleasure resides right next to its opposite, where displeasure and dissatisfaction play a large role in shaping our desires and needs, and one side couldn’t exist without the other.

Allen GrubesiC i WAs yoUng..., 2007silkscreen on scandia 2000 vida, framed

аллен ГруБеСик Я Был молод..., 2007 Шелкография

Allen Grubesic, I Was Young..., silkscreen on scandia 2000, Vidaframed 25.5x16, 2007аллен Грубесик “Я был молод…”, шелкография на scandia 2000, 25,5x16, 2007

Allen Grubesic, Conspiracy Theory, acrylic, synthetic pigment and silkscreen on canvas, 2010аллен Грубесик, “конспиративная теория”, акрил, синтетический пигмент и шелкография на холсте, 2010

88 89

Johan zetterquist (1968) lives and works in Gothenburg, Sweden. Johan Zetterquist graduated from the Valand Academy of Fine Arts in Gothenburg. He was repre-sented in many prestigious art collections such as Magasin 3, Gothenburg Konstmu-seum, Malmö Konstmuseum, the Swedish Arts Council and he has also made one of the proposals for public arts into a public art sculpture in Jönköping, Proposal # 7, Tall Parking House.

йохан Цеттерквист (1968) живет и работает в Гётеборге, Швеция. Он закончил Академию искусств Валанд. Его работы представлены во многих престижных коллекциях произведений искусства, таких как Magasin 3, Музеи искусства Гётеборга и Мальмо и Швед-ский совет по культуре и искусству. Он также разработал предложение для проекта в сфере паблик-арт в Йёнчё-пинге (Швеция) – “Предложение № 17, высотная парковка”.

Johan Zetterquist has been using subjects such as Heavy Metal music, both artificiality and in the public sphere for his artistic practice. For a number of years, Zetterquist has been working on making (conceptual) proposals for large-scale public art in a series of works. The notion of ”public art” is often quite unsexy, with the few exceptions of bombastic monuments, often large, phallic and affiliated with some fascistic regime that are so politically incorrect that it would be impossible to admit actually appreciating or even liking the works. The works are highly conceptual and the proposals are very unlikely to come true, but the models and outlines consisting of drawings, sketches etc. become the objects of installations and sculptures in themselves.

One of the proposals, # 14: Hole Through the Moon is shown in the Nordic Art Today exhibition as a model and installation. In the proposal # 14, Zetterquist has literally dug a hole through the moon, penetrating it. This would become a public work which would truly be seen by every living creature on the planet, who also undeniably would be struck by it too. If the proposal indeed could be executed, it would extinguish life on earth with an unequalled tidal flood. In the Kantian sense: truly and utterly sublime. The work underlines the absurdity in the proposal and the playful ease with which Zetterquist challenges both the real world and how law and order are upheld in it.

В течение многих лет Йохан Цеттерквист работал над рядом концептуальных предложений по созданию крупномасштабных объектов паблик-арт. Понятие ”паблик-арт” довольно часто кажется многим не очень-то сексуальным; исключение разве что составляют какие-нибудь претенци-озные фаллосообразные памятники, связанные с фашистским режимом, которые являются настолько политически некорректными, что признаться в том, что они могут нравиться, просто невозможно. Предложения Йохана очень концептуальны, и потому вряд ли будут реализованы в общественном пространстве, но модели и схемы, состоящие из рисунков и эскизов, сами по себе становятся инсталляциями и скульптурами.

“Предложение № 14 – Дыра в луне” представлено на выставке в виде модели и инсталляции. Цеттерквист буквально вырыл отверстие в луне, проткнул ее. Такой объект паблик-арт был бы замечен каждым жителем планеты, и произвел бы на него неизгладимое впечатление. Если бы предложение художника действительно было реализовано, оно бы прекратило жизнь на земле с помощью огромного приливного наводнения. В этой работе есть что-то кантианское – с одной стороны, она очень реальна, с другой – это абсолютная сублимация. Работа подчеркивает неле-пость предложения и игривую непринужденность, с которой Цеттерквист бросает вызов реаль-ному миру и его законопорядку.

JoHAn zetterqUist ProPosAL # 14 – HoLe tHroUgH tHe Moon, 2007installation

йохан ЦеттерквиСт предложение № 14 – дыра в луне, 2007инсталляция

йохан Цеттерквист, “предложение № 9 – дыра в луне”, 2007Johan zetterquist, Proposal # 9 – Hole Through the Moon, 2007

Johan zetterquist, Proposal # 17, Very Tall Parking House, 2006. image by the artistйохан Цеттерквист, “предложение № 17 – высотная парковка”, 2006. Фотография автора

Johan zetterquist, Proposal # 9 – Hole Through the Moon, 2007йохан Цеттерквист, “предложение № 9– дыра в луне”, 2007

90 91

dorinel marc (1964) was born in Bontaiemi, Romania, lives and works in Stockholm, Sweden since 1987 when he came as a political refugee. Dorinel Marc graduated from Konstfack College of Art, Crafts and Design. He is also the founder (together with Simina Astilian) of the influential SOURCE magazine, a video magazine with contemporary art videos. He has exhibited extensively in Sweden and internationally, and his most recent solo show was at the Romanian Cultural Institute in Stockholm, Sweden.

доринел марк (1964) родился в Бонтаеми в Румынии. Живет и работает в Стокгольме с 1987 года , когда он стал политическим беженцем. Доринел Марк закончил Колледж искусств и дизайна Konstfack. Он – один из основателей (вместе с Симина Астилиан) SOURCE, влиятельного журнала современного видеоискусства. Он широко выставля-ется в Швеции и на международном уровне, его персональная выставка недавно прошла в Институте румынской культуры в Стокгольме.

Dorinel Marc's most distinctive trait is, perhaps, a remarkable ability to see things from a different perspective and to find unusual and surprising ways in which to transport this through minor interventions, video films or actions. The starting point for Marc's observations is frequently situations that are quite common, or ‘normal'. However, observing from a certain angle Marc always manages to find a situation which then becomes completely distorted or radically different at the very least.

This unusual perspective employed by Marc results in an art based upon conceptual grounds, whose ambition is to make a difference on a structural, social or even political level. For Marc, as amongst many of us, art has a function and a mission which is to change society, as a whole or at least on an individual basis. Naturally this makes the role of the artist crucial and lends it avital significance within society, coming close to the Beuysian Shaman, a priest or maybe the role of a “wake-up call”. Constantly at work, Marc is simultaneously – as an artist – defining the identity of the artist and what he/she can do, or defying that identity depending on the point of view.

Dorinel Marc's contribution is a large print where Marc has appropriated an image taken from a religious magazine, The Watch Tower. He added a small element, a dark cloud to the clear, almost too clear, blue sky. The work A Better Life Soon connotes not only religious notions, but political and a realistic social, or unrealistic utopian dreams.

Самая отличительная черта Доринела Марка – его уникальная способность видеть вещи с другой точки зрения и находить необычные и удивительные способы передавать это видение с помощью незначительных вмешательств, видео или действий. Зачастую отправная точка для наблюдений Марка – это самая обычная, распространенная ситуация. Однако с определен-ного угла зрения, который Марк всегда умеет найти, она становится полностью искаженной или по крайней мере радикально отличающейся от привычной. Смена перспективы приводит к созданию Марком концептуальных работ, задача которых состоит в том, чтобы спровоци-ровать какие-либо подвижки на структурном, социальном или даже политическом уровне. По мнению Марка, разделяемому многими из нас, искусство наделено миссией способствовать изменениям, пусть не на общественном, но хотя бы на индивидуальном уровне. Безусловно, это делает роль художника крайне ответственной и придает ему жизненно важное значение в обществе, он становится чем-то вроде языческого шамана, священника или побудителя к действию. Постоянно работая, Марк одновременно – как художник – дает определение иден-тичности художника и тому, что он может сделать, и отрицает наличие этой идентичности – в зависимости от точки зрения.

Вклад Доринеля Марка в выставку – большой принт, на котором Марк расположил изображение, взятое из религиозного журнала “Сторожевая башня”. Он добавил маленький элемент – темное облако – к ясному, почти слишком ясному, синему небу. Работа “И настанет скоро лучшая жизнь” отсылает не только к религиозным понятиям, но и к политическим и социальным – реальным или утопическим – мечтам.

dorinel mArC A Better Life soon, 1998-2001digital print

доринел марк и наСтанет Скоро луЧШаЯ жизнь, 1998-2001авторская цифровая печать

доринел марк, “и настанет скоро лучшая жизнь”, 1998-2001dorinel marc, A Better Life Soon, 1998-2001

dorinel marc, A Better Life Soon, 1998-2001доринел марк, “и настанет скоро лучшая жизнь”, 1998-2001

92 93

björn-Kowalski hansen (1979) lives and works in Oslo. Hansen studied Fine Art at the Academy of Fine Arts in Trond-heim. Recent solo exhibitions have been held at Kunstnerbanken, Telemark Skien, Unter Drunter, Malmц, and Gallery Yujiro, London. He has exhibited at shows in Greece, Czech rep., Egypt, South Korea, Hungary, Germany and in the US other than in Norway and is the Norwegian representative in the Nordic Pavilion of the Dak’Art Biennial in Dakar, Senegal, 2012.

Бъорн-ковальски хансен (1979) живет и работает в Осло. Хансен изучал изобразительное искусство в Академии искусств в Тронхейме. Помимо Норвегии его работы были представлены на выставках в Греции, Чехии, Египте, Южной Корее, Венгрии, Германии и в США. Он также представляет Норвегию в Павильоне Северных стран Биеннале Dak’Art в Дакаре в Сенегале в 2012 году.

Björn-Kowalski Hansen's body of work is tracing down the mechanisms behind commercial marketing and business culture (see for instance his works HеkkiTM, 2001 -, City of Brotherly Love, 2007 and Coffiest, 2009). He uses corporations and products as a back-drop to examine the thematics like social design, with socio-economical changes being the result of globalization and how the mass-media and popular culture is influencing and affecting our identity.

Alongside these larger conceptual projects, the artist has also produced other works in a wide variety of mediums. Such as works on paper, collages, graphic prints, installations or video. These works often formatted from scratch over months of “archaeological” excavations in our culture where he is honing and processing materials from museums or private archives, interviews or discovered ephemera such as post cards, maps or such, which again comment, add question marks or shed light on unexplored thematics or events of our times. A good example of this is his latest work, Nostalgisk Kapital #1, 2011 (Nostalgic Capital), where the artist has taken several years to document and categorize the logotypes of the Norwegian enterprises, and especially the mascots of the Norwegian enterprises during the period 1920-1970. To what degree is it possible to speak about a price on the nostalgic value and their logos represent? What values did we attach to them, from one generation to another, locally and internationally, aesthetically and historically? These logotypes are somehow the visual culture of a corporate capitalistic system, and as such, they start to have a life of their own where they are promising a better life for us all.

Собрание произведений Бъорна-Ковальски Хансена прослеживает механизмы, стоящие за коммер-ческим маркетингом и бизнес-культурой (см., например, его работы “HеkkiTM”, 2001; “Город брат-ской любви”, 2007 и “Coffiest”, 2009). Он использует корпорации и их продукцию в качестве фона для исследования таких тем, как социальный дизайн, социо-экономические изменения в результате глобализации и влияние средств массовой информации на нашу повседневность.

Наряду с этими крупными концептуальными проектами художник также создает другие работы в разнообразных техниках, например, работы на бумаге, коллажи, печатную графику, инсталляции и видео. Эти работы часто являются результатом длительных “археологических” раскопок нашей культуры; Хансен активно работает с материалами из музеев и частных архивов, с интервью или найденными объектами типа открыток или карт, которые, в свою очередь, проливают свет на неизученные темы или события нашей истории. Хороший пример этого – его последняя работа “Ностальгический капитал”. Для ее создания художник провел несколько лет, регистрируя и клас-сифицируя логотипы норвежских предприятий, в особенности, символы норвежских компаний в период с 1920 по 1970 годы. До какой степени возможно говорить о ностальгической ценности, которую представляют эти эмблемы? Какую ценность придаем им мы, наши разные поколения, в местном масштабе и на международном уровне, эстетически и исторически? Логотипы так или иначе являются визуальной культурой корпоративной капиталистической системы, и как таковые, они ведут независимое существование в мире, где обещают лучшую жизнь для всех нас.

björn-KowAlsKi hAnsen nostAlGiC CApitAl, 2011installation

Бъорн-ковальСки ханСен ноСтальГиЧеСкий капитал, 2011инсталляция

bjorn-Kowalski hansen, Nostalgic Capital, ink on paper, A4, 2011Бъорн-ковальски хансен, “ностальгический капитал”, бумага, чернила, формат а4, 2011

Бъорн-ковальски хансен, “ностальгический капитал”, бумага, чернила, формат а4, 2011bjorn-Kowalski hansen, Nostalgic Capital, ink on paper, A4, 2011

94 95

johan thurfjell (1970) lives and works in Stockholm, Sweden. Thurfjell studied Fine Art at Konstfack University College of Arts, Crafts and Design in Stockholm. Resent solo-exhibitions have been held in Esklilstuna Konstmuseum and at Magasin 3 Stockholm Konsthall and a larger solo exibition which is currently on display at Uppsala Konstmuseum. Thurfjell is repre-sented in the collections of the Modern Museum in Stockholm, Magasin 3, Stock-holm, Malmц Konstmuseum, Malmц and the Swedish Arts Council amongst many other collections.

йохан турфьель (1970) живет и работает в Стокгольме. Изучал изобразительное искусство в Колледже искусств, ремесел и дизайна университета Констфак в Сток-гольме. Его последние персональные выставки проходили в Esklilstuna Konstmuseum и Magasin 3 в Стокгольм, более крупная персональная выставка в настоящее время демонстрируется в Konstmuseum в Упсале. Турфьель помимо многих других коллекций представлен в коллекциях Современного музея в Сток-гольме, Magasin 3 в Стокгольме, Музее искусства в Мальмо и шведском Совете по культуре и искусству.

Spanning a wide variety of media, stretching from oil and watercolor painting, to sculpting, model making and photography, Johan Thurfjell's work is often characterised by an interaction between the visual form and a sub textual narrative. He sources personal and sometimes very private experiences in order to create work that resonates on a universal level, carefully avoiding sentimentality, despite the often poetic and personal characteristics of his material. Through a process of miniaturizing “big” and sometimes traumatic subjects Thurfjell renders them manageable both to himself and his audience. Very few artists like Johan Thurfjell have the ability to pull off works which are simultaneously personal and poetic yet romantic without becoming kitschy oreven pathetic. Instead, his personal essence transforms (without loosing the “personal-ness”) to not only something that is general and universal, but also touches something deep inside the spectator and still avoids the “stickiness.” In the work Patagonia, presented at the NAT exhibition, which is part of the series containing three sculptures named Messages to a Friend. The narrator is visiting different places and sends messages to his or her friend. The text that can be interpreted in a multitude of ways to the top of the giant rock, which reads as follows: I'm happy out here. And though its hard to focus on each step without looking further than a few feet ahead I guess that's what it takes to dare to continue at all. Love J. Whether Thurfjell works with sculpture, drawings or even texts, the common ground for many of his works is a multi-layered narrative structure, where different narratives often cross each other in intricate ways and with innovative combinations, but still come together as perfect unity.

Используя разнообразные техники, от живописи маслом и акварелью до создания скульптур и фотографии, Йохан Турфьел удачно соединяет визуальную форму и нарратив. Художник обраща-ется к личным источникам и иногда частным событиям, чтобы создать работы, которые резони-руют на универсальном уровне. При этом ему удается избегать сентиментальности, несмотря на часто поэтические и личные особенности используемого им материала. Посредством процесса миниатюризации “больших” и иногда травмирующих предметов Турфьель делает их послуш-ными для себя и своей аудитории. Очень немногие художники могут, как Йохан Турфьель, созда-вать произведения, которые являются одновременно личными, поэтичными и романтичными, не становясь при этом вульгарными или вызывающими жалость. В работах этого художника его личная сущность преобразовывается (не теряя “личности”) во что-то не только общее и универ-сальное, но и глубоко затрагивающее зрителя, при этом избегая “прилипчивости”.

На выставке представлена работа “Патагония”, которая является частью серии из трех скульптур, названных “Сообщения другу”. Рассказчик посещает различные места и посылает сообщения своему другу. Текст можно интерпретировать по-разному, на вершине гигантской скалы это сделано следующим образом: “Мне хорошо здесь. И хотя трудно сосредоточиться на каждом шаге, не заглядывая дальше, чем на несколько футов вперед, я думаю, это необходимо, чтобы сметь продолжать вообще. Целую. J.”

Работает ли Турфьель со скульптурой, рисунком или даже текстом, общей основой для многих его работ является многослойная структура рассказов, в которой различные истории часто пересека-ются запутанными способами и создают новые комбинации, объединяясь при этом в прекрасное единство.

johAn thurFjell pAtAGoniA (from messAGes to A Friend), 2006wood, dAs modelling clay, macaroni letters

йохан турФьель патаГониЯ (из серии “СооБщениЯ друГу”), 2006 древесина, глина для моделирования, буквы из макарон

йохан турфьель, “ла Силла”, 2006, Фото: деян антониевич johan thurfjell, LaSilla, 2006. Photo: Dejan Antonijevic

johan thurfjell, Patagonia (from Messages to a Friend), 2006. Photo: Dejan Antonijevicйохан турфьель, “патагония” (из серии “Сообщения другу”), 2006. Фото: деян антониевич

96 97

Goran hassanpour (1977). Born in Kurd-istan/Iran, lives and works in Gothenburg, Sweden. Goran Hassanpour graduated from Valand Fine Art department Goth-enburg University and has since exhibited in various shows in Sweden and interna-tionally. He exhibited in a satellite project, Matter & Memory, of the Moscow Bien-nial (2007), in the Swedish Institute in Paris, in the Swedish Embassy in Berlin, in Bonniers Konsthall and in the exhibition FAMES: Family Vaudeville in Cairo, Egypt.

Горан хассанпур (1977) родился в в Курдистане, живет и работает в Гётеборге. Горан Хассанпур окончил факультет изобразительных искусств университета Валанд в Гетеборге и с тех пор участвовал в различных выставках в Швеции и на международном уровне. Его работы были представлены в спут-никовом проекте Matter & Memory Московской биеннале (2007 ), в Швед-ском институте в Париже, в посольстве Швеции в Берлине, в Bonniers Konsthall и на выставке “FAMES: Семейный Воде-виль в Каире”.

Tower of Babylon is the title of Goran Hassanpour’s project. It might look like the famous tower of Tatlin, and that is no coincidence as Tatlin also had the tower of Babylon in his mind for his tower. Hassanpour’s tower is however born from a different time, a time when the old world meets the new world, and the world that was before the old world, the ancient world, which appears to be coming around again. The so called BRIC coun-tries, Brazil, Russia, India and China are now the countries, which according to a recent report, will account for 40% of the expansion of the global economy during 2012. Babylon is both a geographic place close to Baghdad, Iraq, where one of the oldest and richest civilizations started, and a mythical place – and the origin of the Biblical myth about the rich, mate-rialistic, corrupt and proud people who wanted to build a tower all the way up to heaven. And the God who punished them by tearing down the tower and sentencing them to different languages.

“вавилонская башня” Горана Хассан-пура могла быть похожей на известную башню Татлина, и это не совпадение, поскольку прототипом башни Татлина также была Вавилонская башня. Однако башня Хассанпура появилась в другое время, когда Старый Свет встречает новый мир, и мир, который был до Старого Света, древний мир, кажется, возвращается. Так называемые страны БРИК – Бразилия, Россия, Индия и Китай – это державы, которые, соглас но недавнему отчету, будут со ставлять 40% роста мировой эконо-мики в 2012 году. Вавилон – это и место недалеко от Багдада в Ираке, где заро-дилась одна из самых старых и богатых цивилизаций, и город, где родился библейский миф о богатых, материали-стичных, коррумпированных и гордых людях, которые хотели построить башню до небес. И Бог, наказал их, разрушив ее и дав им разные языки, чтобы они не могли взаимодействовать между собой.

This is a photo of me, with my father and my brother, and it is one of the few photos which still exist from this period of my life.Here I am 5 or 6 years old. The reason that I don't know exactly what age I was at that time and place, is because it was not so important to know about the accuracy of when children were born and one wasn't bothered about the inconsequential accuracy of months, weeks, days, hours and minutes many of us have now. I was born during a certain time of the year and I get different answers about what time it was depending on which family member I enquire from. Mostly it is by the weather conditions that the family members remember about which season I was actually born. But I have heard such times as rainy autumn, late sunny summer, signs of spring flowers with different names, and even snow have occurred occasionally as evidence as to when it was actually born. One thing is for sure though, that is I was born in the year before the Iranian Revolution 1978-1979. When I look at the photo there is nothing that directly indicates a time and place for when it happened. It feels very distant, almost like another century. The photo appears to be old, almost historical, almost without a link to contemporary times. The photo is taken during the eighties which perhaps has more connotations with shoulder pads and the sculptural ability of hairspray. By the year 1991 I arrived with my family in Sweden as a political refugee because of my father’s involvement with a guerrilla movement in Kurdistan. After my teen years, which for me were characterized by conflict and uncertainty, often with aggression as the means of expression, I was able to lean toward the arts and found it to be a platform where I could investigate and isolate my thoughtsof my childhood and the vulnerability of living as the child of parents who lived in exile and who have still not yet dealt with the fact that they may never return to a homeland which does not exist anymore – except in the remotest part of the memory. Goran hassanpour

Это – моя фотография с отцом и братом, одна из немногих, которые сохранились из того периода моей жизни. Мне здесь 5 или 6 лет, не знаю точно. Тогда и там было не так важно знать, когда именно родились дети, и никто не стремился точно помнить, какой сейчас месяц, неделя, день, час и минута, как многие из нас теперь. Я родился в определенное время года, но на вопрос, в какое именно, всегда получаю разные ответы, в зависимости от того, кого из членов семьи я спрашиваю. Главным образом, они помнят это время года по погоде. Я уже слышал о дождливой осени, солнечном конце лета, сезоне весенних цветов с различными названиями, а по неко-торым утверждениям, даже шел снег. Что я знаю наверняка, так это то, что я родился в год перед иранской революцией 1978-1979. Когда я смотрю на фотографию, на ней нет ничего, что бы говорило о том, где и когда она была сделана. Она выглядит очень старой, как будто из поза-прошлого века. Фотография кажется почти историческим документом, не имеющим никакой связи с современностью. Хотя на самом деле этот снимок сделан в восьмидесятые годы, которые у многих ассоциируются с накладными плечами и стойкими лаками для волос. В 1991 году я приехал со своей семьей в Швецию как политический беженец из-за причастности моего отца к партизанскому движению в Курдистане. После подросткового возраста, который для меня был связан с конфликтами, неуверенностью в себе и агрессией как средством самовыражения, я смог заняться искусством. В нем я нашел поддержку, с его помощью я смог исследовать и прогнать свои мысли о детстве и уязвимости положения ребенка родителей, живущих в изгнании и пони-мающих, что они, возможно, никогда не возвратятся на родину, которая не существует больше нигде, кроме самых отдаленных уголков их памяти.

Горан хассанпур

GorAn hAssAnpour tower oF bAbylon, 2011installation, light boxes, metal, wood

Горан хаССанпур вавилонСкаЯ БаШнЯ, 2011 инсталляция, лайтбоксы, металл, дерево

Горан хассанпур, “вавилонская башня”, эскиз, 2011Goran hassanpour, Tower of Babylon, sketch/model study, 2011

Goran hassanpour, Tower of Babylon, sketch/model study, 2011Горан хассанпур, “вавилонская башня”, эскиз, 2011

98 99

орГанизатор проекта ProJeCt orgAnizer

творческое объединение кураторов токwww.tok-spb.orgТворческое объединение кураторов ТОК – это интерактивная платформа для реализации междисциплинарных проектов в сфере современного искусства, дизайна и социальных наук. Образовавшееся в 2009 году, сегодня Творческое объединение кураторов ТОК представляет собой живую интеллектуальную среду, где взаимодействуют кураторы, художники, исследова-тели, дизайнеры, социологи, антропологи, критики и другие профессионалы в области культуры и искусства из России и других стран. Деятельность ТОКа направлена на разработку и реали-зацию проектов, в основе которых лежит исследование культурных процессов современного общества. Одна из основных идей объединения – сочетание теории с практикой и работа на стыке искусства и социальных наук.

the Creative Association of Curators toK

The Creative Association of Curators TOK is an interactive platform for the realization of multidisciplinary projects in the spheres of contemporary art, design and social sciences. Founded in 2009, today TOK represents a unique intellectual opportunity for a collaboration between curators, artists, researchers, sociologists, designers and other professionals from creative industries in Russia and abroad. Our main goal is to elaborate and realize projects that are based on research of the cultural processes in contemporary society. One of our main principles is the combination of theory and practice within art-science projects.

партнерыpArtners

команда выСтавки над каталоГом раБотали

eXhibition teAm imprint

продюсер выставкиАнна Биткина

кураторы выставкиКари Брандцег (Норвегия)Бирта Гудьонсдоттир (Исландия)Анна Биткина (Россия)Пауэр Экрот (Швеция)Aура Сейккула (Финляндия) Саймон Шейх (Дания)

координатор параллельной программыМария Вейц координатор выставкиОльга Бочарова

дизайн проекта Михаил Комаров Кирилл Михайлов (Studio Ambito)

консультант по дизайну выставкиАлександр Менус

техническая поддержкаВладимир Смирнов-ЛилоНиколай ЖоринНиколай Евдокимов (ARTEXPOTEAM) Субтитры к видеоработам Сергей Ахметов

Pr-поддержкаЛиса Розова

Главный редактор и составитель Мария Вейц

авторы текстов Анна Биткина Кари Брандцег Бирта Гудьонсдоттир Пауэр Экрот Aура Сейккула Саймон Шейх

переводчикЮлия Кривкина

редактор английских текстов Роберт Лоу

дизайн Михаил КомаровКирилл Михайлов (Дизайн-студия “Амбито”)

верстка и препрессАндрей Лосич

печать Типография ФастПринт Тираж 500 экземпляров

©ТОК 2011

exhibition producer Anna Bitkina

exhibitions curatorsKari Brandtzaeg (Norway)Birta Guðjónsdóttir (Iceland)Anna Bitkina (Russia)Power Ekroth (Sweden)Aura Seikkula (Finland) Simon Sheikh (Denmark)

parallel program coordinatorMaria Veits exhibition coordinatorOlga Bocharova

project designMikhail Komarov Kirill Mikhailov (Studio Ambito)

exhibition design consultant Аlexander Menus

technical support Vladimir Smirnov-Lilo Nikolay ZhorinNikolay Evdokimov(ARTEXPOTEAM)

video subtitles Sergey Akhmetov

pr Lisa Rozova

senior editor Maria Veits

Authors Anna Bitkina Kari J. BrandtzaegBirta Guðjónsdóttir Power EkrothAura Seikkula Simon Sheikh

translatorJulia Krivkina

editor of english language texts Robert Lowe

design Mihail KomarovKirill Mikhailov(Design studio Ambito)

layout and prepress Andrey Losich

printed at FastPrint in an edition of 500 copies

©ТОК 2011