В.И. ЕРЫГИНА

ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПАРТИИ

КАК ИНСТИТУТ

ПАРЛАМЕНТАРИЗМА

(из истории политико-правовой мысли

России конца XIX – начала XX вв.)

Белгород 2013

2

УДК 342

ББК 67.400-1

Е 80

Автор:

Ерыгина В.И. - кандидат исторических наук, доцент кафедры теории и

истории государства и права ФГАОУ ВПО «Белгородский государственный

национальный исследовательский университет»

Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ в рамках

проекта подготовки научно-популярных изданий 2013 г. № 13-43-93015.

Ерыгина В.И.

Политические партии как институт парламентаризма (из истории

политико-правовой мысли России конца XIX – начала XX вв.):

монография. – Белгород, 2013. – 318 с.

Теория политических партий и парламентаризма зародилась и получила свое

научное обоснование в России в конце XIX – начале XX вв. благодаря крупным

исследованиям выдающихся ученых-юристов в области государствоведения и

конституционного права А.А. Алексеева, А.И. Елистратова, А.А. Жилина, М.М.

Ковалевского, С.А. Котляревского, Н.И. Лазаревского, К.Н. Соколова и др. В работе

проведен теоретико-правовой анализ различных моделей парламентаризма в России и

выявлен вклад российских мыслителей в формирование теории парламентаризма. Эти

ученые разработали понятийный аппарат, раскрыли сущность данного явления, его

характерные признаки и черты. На примере западноевропейских стран они оценили

факторы, определяющие эффективность деятельности парламента и правительства,

сделали выводы о том, что от расстановки политических партий в стране зависит вид

парламента, а от взаимоотношений последнего с правительством – тип политического

режима.

3

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ………………………………………………………………………5

Историография и источники …………………………………………………..12

Глава 1. ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПОДХОДЫ К ИЗУЧЕНИЮ

ПОЛИТИЧЕСКИХ ПАРТИЙ В ЮРИДИЧЕСКОЙ НАУКЕ…………………60

1.1. Политические партии как юридический феномен……………………….60.

1.2. Политические партии как объект исследования отечественной

юридической науки……………………………………………………………...77

1.3. Методология юридического исследования политических партий……101

Глава 2. ТЕОРЕТИКО-ПРАВОВЫЕ ПРОБЛЕМЫ ПАРЛАМЕНТАРИЗМА В

ИСТОРИИ ПОЛИТИКО-ПРАВОВОЙ МЫСЛИ РОССИИ КОНЦА XIX –

НАЧАЛА XX ВВ. ……………………………………………………………..113

2.1. Теория парламентаризма в трудах российских мыслителей …………..113

2.2. Б.Н. Чичерин о многопартийности……………………………………...128

2.3. Концепция М.М. Ковалевского о парламентской форме правления….136

2.4. Взгляды С.А. Котляревского на парламентаризм……………………...143

2.5. Трактовка парламентарной формы правления в произведениях А.А.

Алексеева………………………………………………………………………149

2.6. Понятие парламентаризма в работе К.Н. Соколова……………………158

2.7. Теоретическая концепция А.А. Жилина…………………………………166

2.8. П.А. Кропоткин об избирательном праве………………………………..170

ГЛАВА 3. ЛИБЕРАЛЬНАЯ МОДЕЛЬ ПАРЛАМЕНТАРИЗМА В

ПОЛИТИКО-ПРАВОВОЙ МЫСЛИ РОССИИ НАЧАЛА XX ВЕКА………174

3.1. Правовые основы парламентаризма в России…………………………..174

3.2. Оценка в научной литературе Основных государственных законов

Российской империи 1906 г…………………………………………………..176

3.3. Условия существования парламентарного режима в либеральной

политико-правовой мысли…………………………………………………….187

ГЛАВА 4. КОНСЕРВАТИВНАЯ МОДЕЛЬ ПАРЛАМЕНТАРИЗМА В

РОССИИ……………………………………………………………………..…203

4

4.1. Критика парламентаризма……………………………………………….203

4.2. Анализ парламентаризма в произведениях К.П. Победоносцева…..…207

4.3. Отношение Л.А. Тихомирова к парламентаризму………………………210

ГЛАВА 5. МАРКСИСТСКАЯ МОДЕЛЬ ПАРЛАМЕНТАРИЗМА В

РОССИИ……………………………………………………………………..…215.

5.1. К. Каутский на защите парламентаризма………………………………216

5.2. В.И. Ленин об уничтожении парламентаризма…………………………222

5.3. Достоинства и недостатки режима парламентской демократии в оценках

отечественных мыслителей конца XIX- начала XX вв……………………..226

Глава 6. ПОЛИТИКО-ПРАВОВАЯ МЫСЛЬ РОССИИ КОНЦА XIX -

НАЧАЛА XX ВВ. О ПОЛИТИЧЕСКИХ ПАРТИЯХ КАК ИНСТИТУТАХ

ПАРЛАМЕНТАРИЗМА………………………………………………………..234

6.1. Определение понятия «политическая партия» в политико-правовой

мысли России второй половины XIX-начала XX вв.………………………234

6.2. Концептуальное обоснование функций политических партий как

институтов парламентаризма…………………………………………………243

6.3. Оппозиционные политические партии как необходимое условие развития

парламентаризма……………………………………………………………….248

6.4. Модели выборного партийного представительства в парламенте в

правовой теории и практике …………………………………………………..265

6.5. Идеи пропорционального представительства в

России…………………………………………………………………………..283.

6.6. Влияние зарубежных идей и международных стандартов на становление

и развитие теории парламентаризма и политических партий в России…….291

ЗАКЛЮЧЕНИЕ…………………………………………………………………303

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ………………………..….310

5

ВВЕДЕНИЕ

«…Политические партии сами по себе

являются не только полезным, но и

совершенно неизбежным учреждением».

В.М. Хвостов

Судьба парламентаризма в России была весьма сложной,

неоднозначной и даже трагической. Здесь под парламентаризмом в широком

смысле слова понимается система взаимоотношений между обществом (в

лице представительных учреждений, общественных организаций и

политических партий) и исполнительных органов государственной власти,

обусловленная конкретно-историческими факторами и основанная на

принципах: разделения и сотрудничества властей, идеологического и

политического плюрализма, многопартийности, политической конкуренции и

народного представительства. Особенностью российской цивилизации и

одновременно трагедией российского парламентаризма является то

обстоятельство, что государство всегда играло большую роль и подчиняло

себе любые ростки гражданского общества, зачатки демократии и народного

представительства.

Государственная власть, с одной стороны, нуждалась в советчиках, в

представительных органах, а, с другой стороны, она боялась их, не доверяла

им, поэтому периоды компромиссов между государством и обществом

сменялись «вспышками ожесточенных конфликтов, случаями паралича

власти и открытого насилия»1. Если представительные учреждения, хотя бы

номинально ограничивали исполнительную власть, мешали власти или главе

государства править по своему усмотрению, от них бесцеремонно

избавлялись. Государство за редкими исключениями, не уступало своих

позиций обществу. На протяжении существования российского государства

господствовала сильная монархическая власть, которая нетерпимо

относилась к проявлениям демократии в лице представительных органов.

1 Кин Дж. Демократия и гражданское общество / Пер. с англ.; послесл. М.А. Абрамова. – М., 2001. – С. 253.

6

Колыбелью демократии в России считается Новгородская республика,

в которой сформировались выборные органы и должностные лица,

ответственные перед народом, а точнее вечем. Здесь зародились первые

политические «партии» в значении группировок, представлявших часть

общества. Они оказывали поддержку тому или иному должностному лицу,

отправлявшему политические функции. Например, между собой соперничали

«партии» князя, посадника, тысяцкого, которые искали поддержки у

избиравшего их народного собрания, а также у народного ополчения. Б.А.

Исаев называет народное собрание главным центром партийной борьбы в

Новгородской республике1. Согласно точке зрения указанного исследователя,

в Новгороде партии образовывались по территориальному и сословному

принципам, в данном случае борющиеся группировки назывались

«сторонами», на которые естественным образом делился город (Софийская

сторона по одну сторону реки Волхов и Торговая сторона – по другую). Итак,

зарождению политических партий способствовала, во-первых,

дифференциация интересов и, во-вторых, конкуренция, межпартийная

борьба. Однако формирующееся централизованное государство не могло

мириться с такими вольностями и демократическими порядками, как в

Новгороде. Поэтому путем грубого насилия расправились с независимыми

новгородцами и уничтожили их республиканский строй вначале Иван III, а

затем Иван IV, и даже символ новгородской демократии – вечевой колокол

был снят и отправлен в Москву.

Затем, как писали летописцы XVI века, было «полное пренебрежение к

мнению народа, который лишен в их представлении исторической

самостоятельности и способен действовать только по указке вождей или

наущению знати»2. Краткий период правления Избранной рады (1549-1560

гг.) закончился опалой ее руководителей и опричниной, которая

окончательно продемонстрировала установление зависимости русского

1 Исаев Б.А. Практическая партология: генезис партий и партийно-политических систем. – СПб., 2010. – С.

102. 2 Абакумов С.А. Авторская серия «На пути к гражданскому обществу». Книга IV. «Гражданское общество в

России (от Древней Руси до наших дней)». – М.: «Галерея», 2005. – С. 22.

7

общества от царя. Однако для получения народной поддержки, легитимации

власти государство нуждалось в создании представительного учреждения,

органа, который «поддерживал бы политику власти, через который власть

узнавала бы об общественных запросах и обращалась бы к обществу»1. В

результате в середине XVI века были созданы земские соборы, хотя, по

выражению дореволюционного исследователя А.И. Заозерского, первые

соборы были похожи скорее на «парламент чиновников», чем на

представительные учреждения в обычном понимании2. В это время также

складываются религиозно-политические группировки, например,

нестяжатели и иосифляне, вынашивавшие разные планы на дальнейшее

взаимодействие церкви и государства, а по сути расходящиеся во взглядах на

дальнейшую судьбу страны. Иосифляне стали на сторону официальной курса

централизации государства при поддержки церкви, а сторонники

«нестяжательства» категорически отрицали возможность вмешательства со

стороны церкви в политическую деятельность государства. Идеолог

доктрины нестяжания Нил Сорский (1433-1508) категорически отрицал

возможность насилия над свободной волей человека. Нил одним из первых в

истории русской политической мысли прямо поставил вопрос о

недопустимости преследования людей за их убеждения и образ мысли3.

В средневековой России зародились соперничающие между собой на

протяжении многих веков группировки: сторонников западного пути

развития и традиционного «почвеннического» курса. Одним из лидеров

западнической партии считается князь Андрей Михайлович Курбский (1528-

1583), который осудил деспотическое правления Ивана Грозного, открыто

критиковал его политику, создал вокруг себя группировку оппозиционно

настроенных людей в эмиграции.. Его последователями можно считать

Симеона Полоцкого (1629-1680) и Юрия Крижанича (1618-1683), которые

1 Черепнин Л.В. Земские соборы Русского государства в XVI-XVII вв. – М., 1978. – С. 61-62.

2 См.: Очерки по истории выборов и избирательного права: Учебное пособие / Под ред. Ю.А. Веденеева и

Н.А. Богодаровой; Центр. избират. комис. Российской Федерации, Рос. Центр обучения избират.

технологиям при Центр. избират. комис. Российской Федерации, Калужский обл. фонд возрождения

историко-культурных и духовных традиций «Символ». – Калуга, 2002. – С.423. 3 История политических и правовых учений. Учебник для вузов / Под общей ред. В.С. Нерсесянца. – М.,

1995. – 190-192.

8

выступали за развитие образования и просвещения, против средневекового

догматизма и начётничества. Группировка грекофилов или староверов, во

главе с протопопом Аввакумом Петровым (1621-1682) придерживалась курса

на укрепление «веры отцов», роли традиций, выступала за преобладание

веры над разумом, за ограничение образования рамками религиозной

необходимости, ограничения западноевропейского рационализма. В целом,

можно согласиться с мнением Б.А. Исаева, что в это время регулярных, т.е.

постоянно действующих, организованных партий со своими программами и

идеологией не было.1 Во второй половине XVII века отпадает и потребность

власти в созыве земских учреждений в связи со складыванием

централизованного государства и формированием абсолютной монархии в

России.

Вплоть до начала XX века в России отсутствовали общенациональные

представительные органы, способные не только ограничивать власть

монарха, но и вести с ним диалог. Уступкой обществу можно считать

создание Государственной думы в 1906 году, которая хотя и номинально, но

все-таки ограничивала власть монарха, избиралась населением всей страны и

представляла интересы разных слоев населения и политических партий. Но

партии были настолько маловлиятельны в обществе, а Дума так слаба, что

даже страх революции не помешал царю дважды досрочно распустить

представительный орган власти. Сущность власти не изменилась, так как она

по прежнему во всей полноте принадлежала императору. В феврале 1917

года вопреки воле монарха Дума не только не приостановила свою

деятельность, а наоборот взяла на себя ответственность за формирование

новых органов власти и на короткое время оказалась во главе государства.

Именно депутаты Государственной думы добились отставки Николая II,

сформировали вначале Временный комитет, а затем и Временное

правительство, которое и распустило Государственную думу IV созыва в

октябре 1917 года. Благоприятные условия, созданные после февральской

1 Исаев Б.А. Практическая партология: генезис партий и партийно-политических систем. – СПб., 2010. – С.

105-106.

9

революции для становления парламентаризма, не были использованы

парламентскими партиями, образовавшими Временное правительство. Они

вначале потерпели поражение в конкурентной борьбе с крайне левыми,

радикально настроенными большевиками за массы, а затем и за власть1. С

приходом к власти большевиков, установлением нового советского строя

ростки зарождавшегося парламентаризма и демократии были уничтожены.

Под напором различных оппозиционных сил правящая партия дала свое

согласие на проведение выборов в Учредительное собрание, которое должно

было провозгласить Россию республикой, сформировать новые органы

власти и решить основные общегосударственные задачи: о власти, о мире, о

земле. Но разочаровавшись в результатах выборов, получив лишь 24 %

голосов, большевики разогнали Учредительное собрание, расстреляли

демонстрацию в его поддержку, а затем был ликвидирован необходимый

элемент парламентаризма – многопартийная система путем запрета на

деятельность всех политических партий, кроме коммунистической партии

большевиков.

В советский период российской истории единственная

коммунистическая партия монополизирует власть, т.е. фактически управляет

и государством, и обществом. Происходит сращивание государственного и

партийного аппарата, унификация всей общественной жизни, которая

контролируется единым государственно-партийным центром. Особо

тяжелый удар тоталитарный режим нанес парламентаризму, так как были

искажены основные принципы демократии, представительства, выборности.

Выборы фактически были превращены в назначение, так как они были

безальтернативными, явка избирателей обеспечивалась за счет широко

применявшегося административного ресурса, отсутствовало разделение

властей.

В период «перестройки» активизирующиеся общественные движения

заставили КПСС отказаться от своей «руководящей и направляющей силы» 1 Пляйс Я.А. Представительная власть в России в контексте общемировой практики парламентаризма //

Парламентаризм в России и Германии: история и современность / Отв. ред. Я.А. Пляйс, О.В. Гаман-

Голутвина. – М., 2004. – С. 51.

10

советского общества. В начале 1990-х годов возникает огромная масса

политических и общественных организаций, политических партий, которым

с нуля пришлось овладевать навыками борьбы за власть, за парламентские

мандаты. Были сформированы на основе новой избирательной системы с

альтернативными кандидатами, реальной конкуренцией новые

представительные законодательные органы власти, как на общесоюзном, так

и на республиканском уровнях. Однако новый этап парламентаризма

завершился «расстрелом» «Белого дома» и роспуском Верховного Совета

РСФСР по указанию президента России Б.Н. Ельцина.

Таким образом, в отличие от развитых зарубежных стран, где

институты демократии и парламентаризма постепенно вызревали и

накапливались в общественном сознании, в России элементы демократии как

внезапно возникали, так и внезапно уходили, не накапливаясь, так как

периоды гражданской активности были весьма коротки в нашей истории и,

как привило, они насильственно прерывались государством, не оставляя

следов преемственности.

Российская Федерация на современном этапе развития претерпевает

существенную модернизацию основополагающих государственно-правовых

институтов, изменение ценностных приоритетов в ходе конституционного

строительства. За последние несколько лет неоднократно менялись

парадигмы формирования политической системы нашего государства: от

выстраивания «вертикали власти» до суверенной демократии и

консерватизма. Вопросы нынешнего состояния российского общества и

перспективы его развития вызывают значительный интерес и требуют своего

научного осмысления, а также определяют потребность в обращении к

истории отечественной политико-правовой мысли.

Слабость современного российского парламента обусловлена

историческими причинами, порожденными постоянным стремлением власти

к доминированию над обществом. Совершенствование политической

системы, укрепление демократических институтов, повышение роли

11

политических партий являются актуальными проблемами российского

общества и государства. Планы по созданию в России парламентского

режима с ответственными политическими партиями и правительством перед

народом, служение которому является основой демократического устройства

государства неоднократно высказывались главой российского государства,

однако они не получили своей реализации, отошли на второй план и

уступили дорогу концепции построения единого стабильного государства,

выстроенного по вертикали власти.

Важную роль в формировании парламентаризма, в функционировании

демократической организации общества играют политические партии и

многопартийная система в целом. «Зрелые партии и устойчивые, развитые

партийные системы - залог эффективной демократии и гражданского

общества»1. По словам Я.А. Пляйс, «формирование таких партий и таких

систем – дело длительное и сложное»2. Для того, чтобы понять роль

политических партий в становлении и развитии парламентаризма

необходимо научное обоснование изучаемого объекта. Проблемы

парламентаризма и многопартийности как государственно-правовых явлений

представляют значительный интерес для современной юридической науки.

Однако фундамент нынешней науки зиждется на столпах, заложивших

прочные основы всей юридической науки, в частности, имеются в виду

труды классиков отечественного государствоведения, специалистов в

области государственного права. Вопросы научного обоснования будущего

государственного устройства России, оптимальной формы правления и

режима, избирательной и партийной систем возникали перед

отечественными учеными более ста лет назад в переходный период от

абсолютизма к конституционной монархии. Концепции, сформулированные

в трудах российских ученых конца XIX-начала XX веков, не потеряли своей

актуальности сегодня и необходимы для понимания и научного решения

1 Пляйс Я.А. Представительная власть в России в контексте общемировой практики парламентаризма //

Парламентаризм в России и Германии: история и современность / Отв. ред. Я.А. Пляйс, О.В. Гаман-

Голутвина. – М., 2004. – С. 47. 2 Там же.

12

современных задач преодоления недоверия и отчуждения между

гражданским обществом и государством, посредническое место между

которыми отводится политическим партиям.

ИСТОРИОГРАФИЯ И ИСТОЧНИКИ

«…Природа и развитие политических

партий составляют один из

интереснейших и важнейших

предметов изучения для всех, кого

занимают вопросы государственной

жизни и политической философии

нашего времени».

Ю.С. Гамбаров

Правовая политика государства в отношении политических партий

невозможна без теоретико-методологических исследований их места и роли в

механизме формирования и осуществления публичной власти. Для того

чтобы понять, в каком направлении должно развиваться российское

законодательство, регулирующее деятельность политических партий, нужно

четко представлять правовую природу, признаки данного института, его

цели, задачи, функции.

Изучение политических партий как государственно-правовых

институтов и элементов парламентской формы правления имеет достаточно

долгую историю. Первое упоминание о партиях в научной литературе можно

найти еще в произведениях древнегреческого философа IV в. до н.э.

Аристотеля (384-322 гг. до н. э.), который этим понятием определял, скорее

всего, враждующие группировки периода государственного переворота.

Данное понимание партии было достаточно устойчиво, и спустя двадцать

веков оно вновь было возрождено в творчестве итальянского юриста

Никколо Макиавелли (1469-1527), который рассматривает партии как

политические группировки, борющиеся за власть.

Образцом научной смелости можно назвать труды выдающихся

13

мыслителей XVII-XVIII вв. Г. Гроция, Т. Гоббса, Дж. Локка, Ш. Монтескье,

Б. Спинозы, и других ученых, которые в период абсолютизма и господства

теологических представлений впервые высказали идеи об общественном

договоре, о естественных неотъемлемых правах человека, разделении

властей. Именно в это время началось изучение политических партий как

правовых институтов, деятельность которых ограничена рамками,

установленными государством. Только будучи санкционированной

государством партия получает легальные права и несет публично-правовую

ответственность. Именно право выводит партии из общественной среды

господства частных групповых интересов на уровень публично-властных

отношений, превращает их в посредников между обществом и государством

и допускает к участию во власти.

Поскольку родиной парламента и политических партий является

Англия, здесь и зародились первые учения об этих государственно-правовых

институтах. Представителями английской историографии являются Т. Гоббс,

Дж. Локк, Г. Болингброк, Э. Бёрк, Г. Спенсер, Н. Самуэли, Д. Юм и др.

Проблеме законности деятельности общественных институтов много

внимания уделял известный английский мыслитель XVII в. Т. Гоббс (1588-

1679). На основе личных наблюдений за борьбой партий в Англии в период

революции он сделал ряд теоретических обобщений, которые не потеряли

своей актуальности и по сей день. Прежде всего, философ показывает, что

государство неоднородно, оно делится на части или группы людей, «которые

сопоставимы со сходными частями, или мускулами, естественного тела». Он

сформулировал понятия «законная» и «противозаконная» группы населения.

В его определении «группы людей» по сути, раскрывается понятие

политической партии, которая является частью общества и «известным

числом людей, объединенных общим интересом или общим делом»1.

Используя классификацию Гоббса, можно отнести легальные партии к

упорядоченным политическим группам, которые зависимы, «подвластны

1 Гоббс Т. Левиафан, или материя, форма и власть государства церковного и гражданского // Избранные

произведения в двух томах. Т.2. М., 1964. – С. 244.

14

какой-нибудь верховной власти». По определению Гоббса, «политическими

(иначе называемыми политическими телами и юридическими лицами)

являются те группы людей, которые образованы на основании полномочий,

данных им верховной властью государства»2. Деятельность политических

партий всегда ограничена, и эти границы предписываются верховной

властью, и предначертаны законом. Современно звучат слова Гоббса для

сегодняшнего этапа развития политической системы в России, так как

политические партии без их государственной регистрации в качестве

юридических лиц не обладают всеми правами, предоставляемыми ими по

закону: участвовать в выборах, в распределении депутатских мандатов,

получать государственное финансирование, создавать свой избирательный

фонд и т.д. Те же группы людей, которые не зарегистрированы, Гоббс

называет противозаконными. В известном труде Гоббса «Левиафан»

содержится объяснение необходимости для политических организаций

специальных писаных грамот, содержащих разнообразные ограничения в

отношении круга задач, решаемых партией. В настоящее время под этими

грамотами подразумеваются уставы. Таким образом, нормативную основу

деятельности партий, по предположению Т. Гоббса составляют уставы

(грамоты), акты регистрации (жалованная грамота), законы верховной

власти.

В своем сочинении Гоббс затрагивает проблему ответственности

политических тел (партий). Он разграничивает ответственность отдельных

представителей партии и организации в целом. Если представитель

«политического тела», партии совершит противоправное действие,

запрещенное и уставом организации, и законами, то он несет персональную

ответственность. Если же партийное собрание примет решение,

противоречащее уставу или законам, если его постановление преступно, то

ответственность ложится на всю организацию. Она подвергается следующим

наказаниям: роспуск (ликвидация), лишение грамоты (регистрации),

2 Гоббс Т. Левиафан, или материя, форма и власть государства церковного и гражданского // Избранные

произведения в двух томах. Т.2. М., 1964. – С. 245.

15

денежный штраф.

Гоббс проанализировал с позиций сравнительно-правового метода

достоинства и недостатки демократической формы правления, в которой вся

власть принадлежит верховному собранию. Он сопоставляет ее с верховной

властью монарха, не отдавая предпочтения только одной их них, и наделяет

верховное собрание или парламент законодательными и контролирующими

полномочиями. Таким образом, Гоббс положил начало исследованию

политических партий как государственно-правовых институтов и

парламентских учреждений с позиций философии права.

Родоначальник теории разделения властей английский философ и

государственный деятель Джон Локк (1632-1704) внес огромный вклад в

разработку учения о политических правах человека, в частности, о праве на

создание новых объединений и выборе представителей во власть. Локк

утверждал, что именно народ создает законодательный орган власти для

того, чтобы осуществлять власть «либо в определенное время, либо тогда,

когда в этом есть необходимость, а когда ему мешает какая-либо сила делать

то, что необходимо для общества и от чего зависит безопасность или

сохранение народа, народ вправе устранить эту силу силой же»1.

Рассуждения Гоббса и Локка о правовых рамках политического поля,

на котором борются партии, были продолжены и развиты английским

политическим философом, государственным деятелем и писателем Генри

Сент Джон, лорд Болингброком (1678-1751) в начале XVIII в. Он считал

партии частью английской конституции, т.е. государственного устройства. В

произведении «Рассуждение о партиях» Болингброк рассуждает о том, что

именно конституция определяет рамки политического поля и создает условия

партийной борьбы. «Ныне же основной заслугой партий является

противодействие тем, кто превозносит коррупцию, разоблачение средств,

которыми ее можно усовершенствовать на погибель нашей конституции и,

1 Локк Дж. Два трактата о правлении. Книга вторая. // Политические институты, избирательное право и

процесс в трудах западноевропейских мыслителей XVII – начала XX века: Хрестоматия / Отв. ред. А.А.

Вешняков. – Калуга, 2003. – С. 142.

16

следовательно, нашей свободы»1. Болингброк признает реальность и

неизбежность партий в обществе, указывает их полезность и необходимость

в критических ситуациях. Партия, по его мнению, столь же необходима для

политики, как необходима церковь для религии. Ее предназначение

заключается в критике власти и друг друга, в противостоянии коррупции и

сохранении стабильности и позитивных качеств государственного

устройства. Определение же партии он давал схожее с уже известным

определением Гоббса – «это группа лиц, объединенных общностью

интересов и мнений»2. В работе «Идея о короле-патриоте» Болингброк

высказал мысль об отношениях между руководителем государства и

парламентскими фракциями, которые преследуют более узкие, частные,

личные, корыстные интересы, поэтому «фракция – худший вариант партии»3.

Болингброк одним из первых в английской политико-правовой мысли четко

разграничил понятия «партия» и «фракция». Исследователь творчества

Болингброка Е.Б. Рубинштейн приходит к выводу о том, что концепции

партии предстают в его творчестве в двух взаимосвязанных аспектах:

абстрактно-теоретическом и конкретно-историческом. Нас интересует

первый аспект, согласно которому партии признаются политическим злом,

так как они используются «преступным государем и его министрами для

узурпации власти, когда враждующие партии покушаются на основы

существующей конституции, когда правящая партия с помощью коррупции

вопреки всем конституционным нормам установила зависимость парламента

от правительства». По его мнению, глава государства должен занимать

надпартийную политическую позицию, «лишь ощущающий себя вне партий,

вставший над партийными распрями, он сможет увидеть и осознать не

партийные, а общенациональные интересы»4. Болингброк считается одним из

1 Болингброк Г. С. Д. Рассуждение о партиях // Политические институты, избирательное право и процесс в

трудах западноевропейских мыслителей XVII – начала XX века: Хрестоматия / Отв. ред. А.А. Вешняков. –

Калуга, 2003. – С. 184. 2 См.: Федоров Ю.В. Буржуазные партии в политической организации капиталистического общества

(Критика концепций политических партий в современной буржуазной социологии). – Л., 1969. – С.32. 3 Рубинштейн Е.Б. Проблемы оппозиции, партии и правительства в политическом учении Болингброка:

депонированная рукопись. – М., 1989. – С. 27. 4 См.: Исаев Б.А. Теория партий и партийных систем: Учеб. Пособие для студентов вузов / Б.А. Исаев. – М.,

17

основателей теории оппозиции, которая является синонимом «партии

страны», являющейся представительницей народа, осуществляющей связь

между ним и правительством через парламент и ставящей своей целью

завоевание власти и формирование правительства. Развивая эту теорию, он

приходит к идее создания ответственного партийного парламентского

правительства1.

Проблему взаимодействия партий и законодательной власти затронул в

своем трактате «О партиях вообще» Давид Юм (1711-1776), крупнейший

представитель шотландского Просвещения, философ, историк и экономист.

По мнению Т.Б. Бекназар-Юзбашева, Юм выделяет две стороны данного

взаимодействия: во-первых, партии, воздействуя на законодательную власть,

оказывают определяющее влияние на ход законодательного процесса и на

характер самого права; во-вторых, законодательство, в свою очередь является

средством юридического воздействия на партийную динамику, представляет

тот политико-правовой фактор, который в состоянии видоизменять и

регулировать политическую жизнь партий»2. Негативно оценивая роль

партий, Юм считает, что право и законодательство должно сдерживать их

рост и развитие, контролировать методы политической борьбы партий,

прекращать межпартийные междоусобицы. Английский теоретик главной

причиной возникновения партий считал природу самого человека, его

естественные страсти. Вместе с тем, в партиях он видел важный и

неизбежный институт формы правления, которую можно обозначить как

ограниченную монархию.

Еще одно оригинальное определение политической партии дает

исследователь деятельности политических партий, член английского

парламента Эдмунд Бёрк (1729-1797): «Партия – это группа людей,

объединенных общими стремлениями к достижению их общими усилиями

национального интереса на основе некоторых особых принципов, которые

2008. – С. 10. 1 Рубинштейн Е.Б. Проблемы оппозиции, партии и правительства в политическом учении Болингброка:

депонированная рукопись. – М., 1989. – С. 40. 2 Бекназар-Юзбашев Т.Б. Партии в буржуазных политико-правовых учениях . –М., 1988. – С. 25.

18

ими одобряются»1. В работе «Мысли о причине нынешнего недовольства»

(1770) в качестве рецепта свободного и благоустроенного правления Э. Бёрк

выдвигает идею партийного правительства, согласно которой партии,

победившие на выборах, формируют правительство, которое несет

ответственность перед парламентом. Будучи сам активным партийным

деятелем, парламентарием, он подробно описывает деятельность ведущих

партий Великобритании, парламента, проводит сравнительный анализ

порядка формирования и деятельности представительных органов в Англии и

во Франции и на основе фактического материала формулирует основные

постулаты парламентаризма, составляющие его суть. Благодаря творчеству

Бёрка в англо-саксонских странах появилось новое положительное

отношение к партиям как политическим институтам в условиях

функционирования современных ему форм английского парламентаризма2.

Основу теории парламентаризма по праву составляет книга

английского юриста, социолога, крупнейшего теоретика политического

либерализма Иеремия Бентама «Опыт политической тактики», написанная в

1791 году, впоследствии переработанная Дюмоном и изданная под новым

названием «Тактика законодательных собраний» в 1815 году. Она была

написана в то время, когда парламент существовал только в Англии и

зарождался во Франции, поэтому он обогатил науку государственного права

и оказал практическую пользу тем народам и странам, которые переходили к

представительным формам правления. Идеи Бентама легли в основу

законодательных собраний всего мира, и он по справедливости провозглашен

отцом парламентаризма. По мнению Бентама, требуется четыре условия,

чтобы внушить нации постоянное доверие к ее представительному собранию:

1) прямые выборы, 2) сменяемость членов, 3) известные условия для

избирателей и избираемых и 4) количество депутатов, пропорциональное

территории. Еще одной гарантией доверия народа является гласность при

1 См.: Федоров Ю.В. Буржуазные партии в политической организации капиталистического общества

(Критика концепций политических партий в современной буржуазной социологии). – Л., 1969. – С.33. 2 Бекназар-Юзбашев Т.Б. Партии в буржуазных политико-правовых учениях . –М., 1988. – С. 25.

19

обсуждении и принятии законов. Ученый в защиту всех своих положений

приводит много доводов, которые и сегодня весьма убедительно показывают,

как должна быть выстроена деятельность парламента для того, чтобы быть

максимально эффективной, несмотря на имеющиеся недостатки1.

Большой вклад в развитие теории парламентаризма и политических

партий внес английский философ и общественный деятель Джон Стюарт

Милль (1806-1873). В работе «Представительное правление» мыслитель

предостерегает от тех опасностей, которые грозят государственной власти

при представительной форме правления. Одна их них – это подчинение

представительного правления преобладающему влиянию частных

узкопартийных интересов, несовместимых с общим благополучием. Вторая –

это использование административного ресурса на выборах. Милль писал в

связи с этим: «Партия, слабейшая в отношении ко всем другим элементам

силы, может преобладать, если ко всему этому к ней на весы брошена

правительственная сила и вследствие этого одного может долго удерживать

верх»2. По сути, Милль здесь рассматривает такую разновидность

организации как партию власти, которая долго находится у власти не

благодаря своей программе, политической силе, а лишь благодаря близости к

органам правительской власти.

Большое внимание Милль уделяет представительной природе

«равноправной демократии», предполагая, что народные представители

выражают собою мнения своих партий, а большинство народа посредством

своих представителей побеждает меньшинство. Ученый рассуждает, как

сделать так, чтобы «в равноправной демократии всякая партия имела

пропорциональное число своих представителей» в парламенте для принятия

законов в интересах большинства населения, так как избиратели, не

принадлежащие к партии местного большинства, не имеют представителей.

А ведь сущностью принципа демократии является представительство,

1 Бентам И. Тактика законодательных собраний. Перевод М. К. Издание Л. А. Велихова. - СПб., 1907.

2 Милль Д.С. Размышления о представительном правлении // Политические институты, избирательное право

и процесс в трудах западноевропейских мыслителей XVII – начала XX века: Хрестоматия / Отв. ред. А.А.

Вешняков. – Калуга, 2003. – С. 619.

20

пропорциональное числу избирателей, «представительство всех партий. Без

него нет настоящей демократии, а есть только ее вывеска»1. Данная задача

разрешилась с помощью избирательной системы, предложенной Томасом

Гэром. Эта система предусматривает, во-первых, пропорциональность

представительства за всеми партиями массы избирателей в целой стране, а,

во-вторых, каждый член парламента будет представителем какой-нибудь

однородной партии. Поскольку успехов на выборах добивается только тот

кандидат, который или пользуется местным влиянием, или тратит большие

деньги, поэтому избиратели могут проголосовать за кандидата,

пользующегося авторитетом во всей стране и имеющего схожие убеждения.

В результате применения данной системы прекратится «рабская

подчиненность партии большинства», и вперед выдвинутся по преимуществу

лучшие и наиболее способные из местных членов общества и по

возможности такие, которые известны вне пределов своего округа2.

Таким образом, Милль признает необходимость партийной борьбы в

представительных органах, способствующей назначению на

государственную должность более-менее достойных лиц, и одновременно он

считал, что партийные интриги приводят к власти малопригодных и

случайных людей, особенно при отсутствии прямых выборов. В целом,

английский мыслитель придавал большое значение политическим партиям в

контексте обеспечения нормального функционирования парламента.

Противостояние же партий до такой степени определяет всю работу

представительного органа, что при возникновении между партийными

группировками взаимонейтрализующего равновесия в политической силе

может произойти сбой представительного механизма3. Поэтому, по

признанию Милля, необходима партийная конкуренция, активная

деятельность политических партий для дальнейшего развития общества и

1 Милль Д.С. Размышления о представительном правлении // Политические институты, избирательное право

и процесс в трудах западноевропейских мыслителей XVII – начала XX века: Хрестоматия / Отв. ред. А.А.

Вешняков. – Калуга, 2003. – С. 629. 2 Там же. – С. 632.

3 Бекназар-Юзбашев Т.Б. Партии в буржуазных политико-правовых учениях. –М., 1988. – С. 109.

21

государства.

Выдающийся английский философ и социолог Герберт Спенсер (1820-

1903) дал критическую оценку органу представительного правления, так как

парламент всегда стоит ниже среднего уровня страны, как в нравственном,

так и в умственном отношении. Неэффективность деятельности

представительной власти он объясняет недостатками избирательной

системы, способствующей избранию лиц, не выделяющихся своими

знаниями, здравым суждением и деловитостью, а политически

благонадежных, дружески относящихся к господствующей партии. Таким

образом, главным критерием выдвижения кандидатов является их партийная

принадлежность. Предпочтения отдаются тем, на кого легко можно повлиять,

кто готов подчинить свои личные взгляды политике партии, поэтому лучшие

люди не входят в состав представительных органов. Низкий уровень

развития представителей, а поэтому и назначаемых ими лиц в совокупности с

преследованием личных интересов и постоянным давлением со стороны

партий, с разделенной ответственностью, препятствуют

удовлетворительному выполнению обязанностей членами избираемых

органов власти. Несмотря на все недостатки представительной власти,

Спенсер всё же утверждает, что это лучшая форма правления, так как она

является лучшим способом обеспечения справедливых общественных

отношений, издания и поддержки справедливых законов1.

Одним из ярких представителей французской историографии является

философ, писатель, историк Шарль Луи Монтескье (1689-1755). Развивая

идею разделения властей, он на примере исторического прошлого разных

стран вывел основной закон республики, заключающийся в разделении

населения на классы, имеющие право голоса, показал разницу между

аристократией и демократией. Они отличаются способом подачи голосов: в

аристократии назначение происходит на основе выборов, в демократии - на

основе жребия. Также Монтескье охарактеризовал такие законы демократии,

1 Спенсер Г. Представительное правление и к чему оно пригодно? // Опыты научные, политические и

философские / Пер. с англ. под ред. Н.А. Рубакина. – Минск, 1999. – С. 1204-1244.

22

как открытое голосование народа, принадлежность законодательной власти

народу, дух равенства. А одну из слабейших сторон демократии он видел в

том, что народ «не пригоден обсуждать дела», поэтому данная функция

принадлежит избранным его представителям1.

Монтескье считает, что своеобразным показателем демократичности

общественного строя являются возникновение, формирование, развитие и

активная деятельность партий. Качество и степень свободы в стране он

ставит в зависимость от наличия партий в государстве. По мнению Бекназар-

Юзбашева, данные принципиальные положения свидетельствуют о

прогрессивном содержании «концепции партий» Монтескье и новом подходе

к изучению партий2. В понимании Монтескье партии неизбежны, ибо

«взаимная ненависть обеих партий там никогда не прекратится, потому что

она всегда будет бессильна»3. Но здесь важно понять, что Монтескье

понимает под термином «партия». Анализ его работы «О духе законов» и его

концепции разделения властей свидетельствует о том, что партиями он

считает группировки сторонников законодательной и исполнительной

властей. Об образовании двухпартийной системы мыслитель рассуждал

следующим образом, «так как исполнительная власть, располагающая всеми

должностями, может там возбуждать большие надежды народа, не внушая

страха, то на ее стороне окажутся все, кого она удовлетворила, и против нее

выступят все те, кому нечего от нее ожидать…. Эти партии состоят из людей

свободных : поэтому если бы одна из них слишком взяла верх над другой, то

свобода стала бы действовать для понижения первой, а граждане подобно

рукам, помогающим телу, старались бы приподнять другую»4. Однако,

необходимо разумное ограничение партий и борьбы между ними, поскольку

слишком широкая свобода партий, ведет, как считал мыслитель, к отрицанию

1 Монтескье Ш. О духе законов // Политические институты, избирательное право и процесс в трудах

западноевропейских мыслителей XVII – начала XX века: Хрестоматия / Отв. ред. А.А. Вешняков. – Калуга,

2003. – С. 191-203. 2 Бекназар-Юзбашев Т.Б. Партии в буржуазных политико-правовых учениях . – М., 1988. – С. 46.

3 Монтескье Ш. О духе законов // Политические институты, избирательное право и процесс в трудах

западноевропейских мыслителей XVII – начала XX века: Хрестоматия / Отв. ред. А.А. Вешняков. – Калуга,

2003. – С. 209. 4 Там же.

23

свободы вообще, потере независимого положения.

Противоположное понимание природы представительства интересов

народа можно выявить во взглядах еще одного французского философа Ж.-

Ж. Руссо. Он считает, что суверенитет народа не может быть представляем.

Следовательно, «депутаты народа» «не являются и не могут являться его

представителями; они лишь его уполномоченные; они ничего не могут

постановлять окончательно». Руссо разграничивает власть представительную

от власти законодательной, которая принадлежит народу: «Всякий закон,

если народ не утвердил его непосредственно сам, недействителен; это

вообще не закон». Народ свободен только во время выборов членов

Парламента, когда они избраны, он становится рабом, по словам Руссо, «он

ничто». Руссо перечисляет предпосылки, приведшие к мысли о депутатах

или представителях народа в собраниях нации «охлаждение любви к

отечеству, непрерывное действие частных интересов, огромность

Государств, завоевания, злоупотребление Властью», сюда же он относит лень

граждан, наличие у них в избытке денег1. Но, тем не менее, общая воля

неразрушима, неизвратима, она может быть подчинена другим

волеизъявлениям, которые берут над нею верх. «Даже продавая свой голос за

деньги, каждый гражданин не заглушает в себе общей воли, он только

уклоняется от нее. Его вина заключается в том, что он подменяет

поставленный перед ним вопрос и отвечает не на то, что у него спрашивают»,

что выгодно государству, а то, что выгодно какому-либо человеку или

«партии, чтобы прошло то или иное мнение»2. Руссо делает вывод, что

лучшее государственное устройство будет такое, в котором граждане больше

заботятся об обществе, нежели о своих личных интересах. И если народ не

может быть представляем в законодательной власти, то он может и должен

быть представлен в исполнительной власти, которая по самой своей

сущности отличается от первой, отделена от нее и является силой,

1 Руссо Ж.-Ж. Об общественном договоре, или принципы политического права // Политические институты,

избирательное право и процесс в трудах западноевропейских мыслителей XVII – начала XX века:

Хрестоматия / Отв. ред. А.А. Вешняков. – Калуга, 2003. – С. 248. 2 Там же. - С. 253.

24

приложенной к Закону1. Таким образом, Руссо не является противником

разделения властей, как считают многие современные интерпретаторы его

концепции, он четко разделяет законодательную власть народа от власти

Правительства.

Хотя партии Руссо считал инородным элементом в государстве, тем не

менее, их возникновение неизбежно, как результат достижения

определенного уровня развития общественных отношений. Партии Руссо

рассматривает как определенных носителей общественного мнения, как

фактор формирования политической воли граждан2.

Французский политический деятель Бенжамен Констан (1767-1830)

сформулировал понятие партии как общности «лиц, публично

исповедующих одну и ту же политическую доктрину»3.

Другой французский ученый, историк и политик Франсуа Гизо (1787-

1874) считал партии, а не классы главными движущими силами

гражданского общества. В каждом обществе существуют прогрессивные

партии, способствующие ускоренному развитию и движению общественного

организма, и регрессивные, консервативные партии, тормозящие его

развитие. Во Франции эти партии представлены, по его мнению, партиями

старого и нового порядка; в Англии – охранителями и прогрессистами или

тори и вигами. Кроме того, в парламентах обязательно существуют правящая

и оппозиционная (оппозиционные) фракции4.

На примере американского опыта создания и деятельности парламента,

политических партий французский историк и государственный деятель

Алексис де Токвиль (1805-1859) сумел сформулировать принцип разделения

законодательной власти на две палаты, понятие политической партии,

различие между великими и малыми партиями, политическими

объединениями. В его знаменитой работе «Демократия в Америке» ученый

1 Руссо Ж.-Ж. Об общественном договоре, или принципы политического права // Политические институты,

избирательное право и процесс в трудах западноевропейских мыслителей XVII – начала XX века:

Хрестоматия / Отв. ред. А.А. Вешняков. – Калуга, 2003. – С. 248. 2 Бекназар-Юзбашев Т.Б. Партии в буржуазных политико-правовых учениях . – М., 1988. – С. 50.

3 См.: Исаев Б.А. Теория партий и партийных систем: Учеб. пособие для студентов вузов / Б.А. Исаев. – М.,

2008. – С. 13. 4 Там же. – С. 13-14.

25

раскрывает правовую природу создания партий в США. Американцы широко

используют предоставленное им право на объединения путем активной

совместной деятельности, высказывания различных мнений. Как следствие

пользования этим правом он называет систему представительства внутри

одной партии, когда члены одного объединения при необходимости

становятся группой избирателей и выбирают из своих рядов представителей

внутри одной партии. Токвиль выделяет три этапа создания партий: «вначале

людей объединяют общие взгляды, общее мировоззрение, между ними

возникают чисто духовные связи. Затем, на втором этапе, эти же люди

образуют небольшие объединения, представляющие собой фракцию партии.

И наконец, на третьем этапе они как бы формируют отдельную нацию внутри

всей нации, свое правление внутри государственного правления»1, которые

ученый называет партиями. Итак, Токвиль под партиями подразумевает

группировки, которые объединяют людей, имеющих общие «взгляды на

проблемы, интересующие в равной степени все регионы страны, такие, как,

например, общие принципы государственного правления». Тем не менее, по

признанию ученого, «партии – это зло, свойственное демократическому

правлению, однако характер их в разные периоды неодинаков, и в основе их

деятельности лежат различные побуждения2. …Великие партии потрясают

общество, малые его будоражат; первые раздирают его на части, вторые его

развращают; великие партии, потрясая общество, тем самым нередко его

спасают, а малые без видимой пользы сеют смуту»3. Токвиль связывает

возрастание активности партий и общественного возбуждения с выборами, в

ходе которых «партии чрезвычайно заинтересованы в избрании своего

кандидата», чтобы доказать, что их доктрины сумели завладеть

большинством4.

Таким образом, французский мыслитель сформулировал естественно-

политическую сущность партий и их происхождение, классифицировал их на

1 Токвиль А. Демократия в Америке: пер. с франц. / Предисл. Г.Дж. Ласки. – М., 1992. – С. 156.

2 Там же. – С. 144.

3 Там же. – С. 145.

4 Там же. – С. 118.

26

«большие» и «малые», ввел понятие «политическая ассоциация». Ценным

является признание Токвилем наличия партий как неотъемлемого элемента

демократического общества. Право на образование партии он считал столь

же естественным и неотъемлемым, как и право личной свободы. Но

одновременно признание закономерности факта существования партий и их

влияния на общество сопровождается у Токвиля негативным отношением к

ним. Он прямо призывает избегать пагубного влияния партий на судебные

органы и на государственную власть в целом.

Исследованием американских политических партий занимался также

английский правовед, историк, государственный деятель, Почетный доктор

Оксфордского университета Джеймс Брайс (1838-1922), который совершив

неоднократные поездки в Соединенные Штаты и собрав огромный материл, в

1888 году издал трехтомник «Американская республика». Он утверждает, что

«в Америке главными движущими силами являются политические партии;

там правительство играет менее важную роль, чем в Европе, а партии более

важную, и по мере того, как партии все реже придерживаются основных

принципов, а их привязанность к этим принципам слабеет, их организация

становится все более и более совершенной»1. Брайс сравнивает партии с

двигательной силой нервов для мускулов, жил и костей человеческого тела,

та как они вносят свою двигательную силу в сферу управления и определяют

направление, в котором действуют органы правительственной власти2.

Рассмотрев историю возникновения партий в Европе и Америке, Брайс

пришел к выводу о том, что причинами их появления в Европе являлись:

введение представительной формы правления, вражда между богатыми и

бедными, споры по вопросам о землевладении и религии, о преимуществах

монархической или республиканской формы правления, а в Америке:

вопросы централизации или федеральной системы, противоположности

между воззрением на индивидуальную свободу, как на самое ценное из всех

общественных благ, и желанием сдерживать и регулировать проявления этой

1 Брайс Дж. Американская республика. В 3 ч. Ч. II. – М., 1890. – С. 269.

2 Там же. – С. 267.

27

свободы. В Америке основа для создания партий очень проста, так как

«всякая группа избирателей, назначающая своего собственного кандидата на

должность президента или вице-президента Соединенных Штатов, считается

политической партией»1. Брайс также выделяет функции партий, которые он

называет целями их создания: 1) поддержание единодушия между членами

партии; 2) вербовка новых членов; 3) агитация избирателей за партию; 4)

информирование избирателей о политических вопросах; 5) выбор кандидатов

– главная цель их существования. Затрагивает Брайс и вопросы партийной

организации. Она состоит из двух частей: первая образована партийными

комитетами в каждом избирательном округе и заведует политической

деятельностью, а вторая отвечает за выдвижение кандидатов, которое

осуществляется на собраниях, митингах. Дальнейшая часть работы Брайса,

посвящена описанию процедуры назначения кандидатов и производству

выборов, т.е. практической деятельности политических партий, как главных

субъектов избирательного процесса2.

Продолжил изучение причин многопартийности американский

ученый, профессор государственного права и президент Гарвардского

университета Аббот Лоуренс Лоуэлл (1856-1943). В специальных работах

«Партийное влияние на законодательство в Англии и в Америке» (1902) и

«Правительство и политические партии в государствах Западной Европы»

(1896) он выделяет следующие причины появления партий или скорее

факторы, влияющие на партийную систему: политическое несогласие во

взглядах на форму правления; вера избирателей в государственные

учреждения вообще и правящую партию в частности; черты национального

характера, включая нелюбовь ко всякого рода организациям, в том числе к

политическим партиям; пропорциональная избирательная система; обычай

депутатских запросов – интерпелляций, который дробит парламентские

фракции и ведет к многопартийности3. Итак, одним из решающих факторов,

1 Брайс Дж. Американская республика // Теория партий и партийных систем: Хрестоматия / Сост. Б.А.

Исаев. – М., 2008. – С.19. 2 Брайс Дж. Американская республика. В 3 ч. Ч. II. – М., 1890. – С. 354-502.

3 Лоуэлл А. Правительства и политические партии в государствах Западной Европы // Теория партий и

28

повлиявших на увеличение количества партий, многие зарубежные

исследователи называют развитие избирательного процесса и переход на

пропорциональную систему выборов.

В Германии в контексте учения о государстве понятие и сущность

партий раскрыл выдающий философ Георг Вильгельм Фридрих. Гегель

(1770-1831). Давая партиям в целом негативную оценку, тем не менее он не

отрицает их политическую роль в качестве посредников между гражданами и

органами государства, но при этом они должны выражать не единичные,

особенные интересы, а ориентироваться на сохранение единства государства,

«неделимость абсолютного суверенитета государя» и т.п. В работе

«Английский билль о реформе 1831 г.» Гегелем высказаны соображения по

вопросу формирования парламента и системы представительства. В

частности, он считал несправедливым, что значительное количество мест в

парламенте занимают знатные и богатые люди, что места в парламенте

покупаются, и таким образом парламентское представительство

превращается в предмет торговли и денежную сделку. Вместе с тем он

признает, что благодаря поддержке друзей из партии, в парламент избирается

целый ряд талантливых депутатов, считающих политическую деятельность

делом своей жизни, обладающих для этого и достаточной независимостью в

имущественном отношении. «Как ни резко разъединен на партии парламент

и с какой бы резкостью эти партии ни обрушивались друг на друга, они тем

не менее не являются противоположными фракциями, их интересы находятся

в одной сфере»1. Представляется, что данные высказывания Гегеля

свидетельствуют о том, что он оценивает партии как объективную

реальность, как инструмент политики, хотя внутренне отвергает их

самостоятельную роль и значение в системе управления государством.

Одним из первых ученых, кто выявил диалектический характер

формирования и трансформации партий был немецкий философ, ученик

партийных систем: Хрестоматия / Сост. Б.А. Исаев. – М., 2008. – С. 33-36. 1 Гегель Г. Английский билль о реформе 1831 года // Политические институты, избирательное право и

процесс в трудах западноевропейских мыслителей XVII – начала XX века: Хрестоматия / Отв. ред. А.А.

Вешняков. – Калуга, 2003. – С. 558.

29

Гегеля Иозеф Розенкранц (1805-1879). В работе «Происхождение понятия

политической партии» (1843) он рассматривал политическую партию как

процесс непрерывного развития под воздействием внутренних

противоположностей, которые представляют собой разногласия между

группами и отдельными членами партии. Он положительно оценивает

внутрипартийные дискуссии при условии сохранения единства рядов партии,

так как они выполняют позитивную функцию, служат дальнейшему

развитию партийной идеологии и партийной организации1.

Впервые вопрос о необходимости анализа партий в рамках общего

учения о государстве поставил известный немецкий юрист, правовед,

политик Роберт фон Моль (1799-1873). Этот ученый ввел понятие «правовое

государство», разделил на теоретическом уровне понятие государства от

общества, развитие которого двигается борьбой различных партий за

господство и осуществление своих убеждений. Он писан, что если партии

«существуют, и там, где они существуют, они имеют огромное значение, в

частности, в отношении устойчивости и действенности конституции: и

поэтому правильное рассмотрение этого предмета является важной задачей

учения о государстве»2.

Еще один выдающийся немецкий философ, экономист, автор

«Манифеста коммунистической партии» (1848) Карл Маркс (1818-1893)

обосновывал необходимость партии как политического центра революции.

Мыслитель научно обосновал концепцию революционной деятельности

политической партии, тем самым сделав переворот в науке, выбрав объектом

исследования не абстрактно существующие теории, а практику.

Член австро-венгерского парламента с 30-ти летним стажем Шоффель

в работе «Парламентаризм» (1902), рассматривая парламентский образ

правления во Франции, Италии, Германии и Австро-Венгрии, высказывает

разочарование деятельностью парламента, так как он не представляет народ,

а его самую малую часть. Он восклицает: «австрийский парламентаризм сам

1 См.: Исаев Б.А. Теория партий и партийных систем: Учеб. пособие для студентов вузов / Б.А. Исаев. – М.,

2008. – С. 15. 2 Бекназар-Юзбашев Т.Б. Партии в буржуазных политико-правовых учениях . – М., 1988. – С. 69.

30

по себе – невероятная ложь!», поскольку «меньшинство, представляющее в

действительности семь восьмых населения, безгласно и должно безмолвно

давать затирать себя искусственно составленным большинством в

законодательных учреждениях». Чтобы положить конец «парламентскому

обману», Шоффель предлагает создание парламента, основанного на

всеобщем избирательном праве с пропорциональным представительством

меньшинства»1, т.е. формируемого из кандидатов, выдвинутых

политическими партиями.

Большой вклад в развитие науки конституционного права внес

итальянский политик, юрист, профессор Римского университета Витторио

Эмануэле Орландо (1860-1952). С позиций юридического метода он

раскрывает основные теории правительственных форм, представительной

формы правления, разделения властей, дает понятие представительства,

рассматривает условия избираемости, функции парламента и др. Тем не

менее, он не исключает из сферы конституционного права ни политических

соображений, ни оценок с точки зрения идеала и целесообразности. В

понятии и признаках представительства он находит вечную антиномию,

существующую между рациональным, идеальным и теоретическим

элементами и историческим, социальным и человеческим элементами. Для

Орландо представительная форма правления кажется естественным

продуктом, сообразным современным ему историческим условиям

цивилизованного человечества, и она составляет громадный прогресс по

сравнению с прежними политическими формами, но она далека от

идеального юридического государства, так как никогда не устранит

недостатки людей и незрелость исторического развития2.

Но далеко не многие ученые так позитивно относились к

парламентарной форме правления, так как видели ее недостатки на практике

в тех странах, где уже сложилась такая система организации власти. Недаром

выдающийся ученый, основоположник немецкой социологии права

1 Шоффель. Парламентаризм. Перевод с нем. Н. Памирской / под. ред., с введением и примечаниями

Ю.Бартенева. – М., 1907. –С. 29-31. 2 Орландо В. Принципы конституционного права. – М., 1907. – С. 41-45.

31

профессор Гейдельбергского университета Георг Еллинек (1851-1911)

предостерегал о том, что если государственно-правовая теория не желает

уклониться от правильного пути, она должна постоянно иметь в виду

реальную политическую жизнь. В свою очередь учение о государственном

праве имеет большое значение для политики, которая без его помощи не

может выполнить своей задачи. «Критика институтов публичного права есть

политическая задача, к решению которой призвано учение о государственном

праве»1. В отношении политических партий Еллинек считал, что они могут

быть рассматриваемы с разных точек зрения и представляют обильный

материал для научного исследования. Всестороннее познание существа их

возможно, однако, лишь при том условии, если рассматривать их как

общественные образования. Еллинек дает следующее определение

политическим партиям – это группы, «которые объединены общими,

направленными на определенные государственные цели, убеждениями и

стремятся к проведению этих убеждений в жизнь»2. Принципиально важный

вопрос, который поставил Еллинек, это анализ партий в качестве объекта

научного исследования. В работе «Общее учение о государстве» ученый

вывел партии за пределы собственно государственного строя и объекта

государствоведения. Однако, хотя партийная организация и не имеет

государственного характера, вместе с тем, по признанию Еллинека, она

оказывает влияние на государство, тесно с ним взаимодействует, и поэтому

появляется необходимость соответствующего теоретического отражения

партий в учении о государстве. Так как каждая партия стремится попасть во

власть или сохранить свое господствующее положение, Еллинек вынужден

был признать, что в исследовании партий и их деятельности должен

обязательно присутствовать государствоведческий элемент3.

В исторической перспективе на основе социологического метода

исследовал развитие власти парламента и партий еще один крупный

немецкий ученый конца XIX – начала XX вв. Макс Вебер (1864-1920). В

1 Еллинек Г. Общее учение о государстве. Пер. под ред. В.М. Гессена и Л.В. Шаланда. – СПб., 2004. – С. 55.

2 Там же – С. 138.

3 Бекназар-Юзбашев Т.Б. Партии в буржуазных политико-правовых учениях . – М., 1988. – С. 112-113.

32

работе «Политика как призвание и профессия» (1918) он высоко оценивал

роль господствующей партии в Англии, которая, по его словам, являлась

единственной решающей политической силой. Она для утверждения своей

власти в государстве нуждалась в «боеспособном совещающемся органе»,

т.е. в кабинете, состоящем из сведущих в делах деятелей, а по отношению к

парламентской общественности – в ответственном за все решения вожде –

главе кабинета. Так была создана английская система парламентских

министерств, перенятая впоследствии в других европейских странах.

Постепенно партия превратилась из сети локальных партийных клубов и

союзов в современное политическое «предприятие», в партийную машину.

Появились люди, профессионально организующие избирательные кампании,

возник постоянный партийный аппарат, партийные чиновники, получающие

заработную плату из партийной кассы, пополняемую за счет членских

взносов1. Партийные организации начала XX века Вебер называет детищем

демократии, избирательного права для масс, необходимости массовой

вербовки сторонников и массовой организации, развития полнейшего

единства руководства и строжайшей дисциплины. Со временем

«предприятие» как политика остается, но оно переходит в руки

профессиональных политиков, находящихся вне парламентов. И тогда не

парламентская фракция создает основные программы и не уважаемые

граждане занимаются выдвижением кандидатов на местах, а собрания

организованных членов партии. Фактически же власть находится в руках

партийных функционеров или же тех, от кого функционирование партии

находится в финансовой или личной зависимости. И эта «машина»

навязывает свою волю парламентариям. Создание же таких машин, по

мнению Вебера, означает наступление плебисцитарной демократии2.

Помимо Вебера почти в одно и то же время целый ряд ученых в разных

странах уделяли внимание в своих исследованиях особенностям

организационной структуры партий и влиянию этой структуры на

1 Вебер М. Политика как призвание и профессия // Избранные произведения: Пер. с нем. /Сост., общ. ред. и

послесл. Ю.Н. Давыдова. - М., 1990. – С. 659-673. 2 Там же. – С. 675.

33

деятельность самих партий, а также на всю систему общественных

отношений, на форму правления государства. К числу таких ученых

относились Р. Михельс и М.Я. Острогорский.

Немецкий ученый Роберт Михельс (1876-1936) в книге «Социология

политической партии в условиях демократии» (1911) раскрыл механизм

перехода демократических отношений в олигархические в связи с усилением

любой организации, разветвлением ее структуры, формализации ее функций.

«Организация завершает окончательное разделение любой партии или

профсоюза на руководящее меньшинство и руководимое большинство», и

таким образом демократия заменяется всесилием исполнительных органов.

Обнаруженная Михельсом закономерность имеет универсальный характер,

так как его выводы можно применить не только к партиям, но и ко всему

государству. Возрастание численности организации приводит к потере

действенного контроля за действиями вождей со стороны масс, он становится

фиктивным и передоверяется платным функционерам или ревизорам.

Согласно взглядам Михельса, «начало формирования профессиональных

вождей означает начало конца демократии. Главным образом в силу

логической невозможности самой «представительной» системы речь может

только идти о парламентаризме или партийном делегировании»1. Партийные

массы настолько привыкли считать парламент главным местом сражения за

их интересы, что прилагают все усилия, чтобы облегчить дело своих

стратегов, находящихся там. Массы старательно избегают любой резкой

критики, способной каким-то образом ослабить позиции парламентской

фракции, даже если эта критика носит принципиальный характер. Вожди

делают ставку на безмолвие масс, когда отстраняют их от дел. Прямые

выборы в партии заменяются косвенными. «Крайности конституированной

партийной власти воспринимаются партией, выступающей против

государственной власти, как естественная необходимость»2. Таким образом,

критический анализ партийной организации, в частности, ее отступления от

1 Михельс Р. Социология политической партии в условиях демократии (Лейпциг, 1911). Глава из книги

«Необходимость организации» // Диалог. – 1990.- № 3. – С.58-59. 2 Там же.– 1990.- № 5. – С. 81-85.

34

демократических принципов привели к сближению взглядов Михельса на

партии с позицией Ж.-Ж. Руссо, считавшего, что воля народа неотчуждаема,

его суверенитет не представляем и не передаваем.

Таким образом, на протяжении XVII-XIX вв. политико-правовая мысль

прошла путь от отрицания и резкой критики партий до их признания,

определения их места в системе отношений между обществом и

государством. Анализ английской, французской, американской, немецкой

историографии по проблемам политических партий как институтов

парламентаризма свидетельствует о развитии общественной науки в целом и

ее вкладе в познание реальных объективных процессов политического

размежевания общества, выделения групп профессиональных политиков,

которые заручаясь поддержкой своего ближайшего окружения и

единомышленников, идут во власть. Ученые данного периода внесли вклад в

развитие теории о влиянии партий на процесс законотворчества, о механизме

формирования представительных органов власти на выборной основе по

предложениям политических партий, о наличии парламентских фракций в

законодательных органах власти и т.п. Вместе с тем, мыслители видели и

опасность в наличии сильных партий, способных узурпировать власть в

государстве, привести к расшатыванию непрочного государственного строя и

даже его краху.

В начале XX века критическое отношение к представительной системе

правления, к парламентаризму и партиям было весьма распространено не

только среди представителей зарубежной социальной науки, политиков, но и

среди правоведов, ученых-юристов России (особенно во взглядах

консерваторов). Совокупность зарубежных концепций о сущности и роли

политических партий в государстве в формировании парламентской формы

правления составила теоретико-методологическую базу для становления и

развития российской государственно-правовой науки и, в частности, ее

раздела, изучающего политические партии, их участие в выборах и в

деятельности представительных органов власти.

Знакомство с зарубежным опытом функционирования парламента в

35

европейских государствах и изучение трудов прогрессивных мыслителей

способствовало появлению первых исследований в России, посвященных

проблемам разделения властей, парламентаризму еще в XVIII-XIX вв.1 Так,

уже в работах С.Е. Десницкого, М.М. Сперанского, Н.С. Мордвинова, С.А.

Куницына, декабристов П.И. Пестеля, Н.М. Муравьева, Н.И. Тургенева, М.П.

Бестужева-Рюмина и других признается теория ограничения власти монарха

органом народного представительства, который хотя имеет отличия в разных

концепциях по форме, но, по сути, является выборным учреждением,

наделенным законодательными полномочиями. В середине XIX века в идеях

славянофилов высказываются противоположные критические взгляды на

парламентаризм, который сложился в Англии, США и других странах.

Недостатками данной формы правления они считали чрезмерную власть

политических партий, устанавливающих буквально тираническую власть над

народом, некомпетентность избранных депутатов парламента, механическое

принятие решений по важнейшим вопросам жизни.

В России идеи перехода к парламентской форме правления, режиму

конституционализма появились на рубеже XIX-XX вв. и разрабатывались в

рамках либеральной теоретической модели переустройства общества.

Либерально настроенные ученые считали идеалом общественно-

политического устройства режим парламентаризма, при котором важнейшим

центром консолидации общества и власти является парламент, в котором

идет постоянный диалог между представителями общества (политическими

партиями) и государственной властью (правительством, администрацией)2.

Они и заложили первые традиции изучения теории политических партий в

России. К либеральному направлению отечественной историографии можно

отнести труды Б.Н. Чичерина, М.М. Ковалевского, Ю.С. Гамбарова, В.М.

Гессена, Н.А. Бердяева, П.Н. Милюкова, М.Я. Острогорского и др3. Они

1 Онишко Н.В. Идеи и институты парламентаризма в политико-правовой мысли дореволюционной России :

дис. … д-ра юрид. наук. – СПб., 2003. – 322 с.: Кудинов О.А. Российские ученые XIX – начала XX вв. о

народном представительстве // Право и политика. – 2003. - № 9. 2 См.: Модели общественного переустройства России. XX век / Отв. ред. В.В. Шелохаев. – М., 2004. – С.16.

3 Чичерин Б.Н. О народном представительстве. – М., 1899; Ковалевский М.М. Происхождение современной

демократии. – Т.2. – М., 1895. -810 с.; Гамбаров Ю.С. Политические партии в их прошлом и настоящем. –

36

разрабатывали методологию анализа партий как посредников между

гражданским обществом и государством и рассматривали партии в контексте

перехода к парламентаризму в классических его формах. Причем до создания

политических партий и появления парламента в России отечественные

исследователи могли изучать эти общественные институты чисто

теоретически, беспристрастно, проводя сравнительный анализ их

исторического развития в разных странах и делая объективные всесторонние

выводы. В начале XX века многие ученые становились политическими

деятелями, вступая в партии и рассчитывая на то, что их учения будут иметь

широкую общественную поддержку и реализацию на практике.

Политическая идеология оказала значительное влияние на становление и

дальнейшее развитие российской доктрины о политических партиях как

институтах парламентаризма. Поэтому она представляет собой не единую

стройную теорию, а совокупность разнообразных, порой прямо

противоположных воззрений, которые можно сгруппировать в теоретические

модели, соответствующие направлениям идеологии.

Идеология является одним из важных механизмов развития общества и

сознательного переустройства государства. Идеология сплачивает людей с

похожими взглядами как конкурентов в сфере государственной власти и

стимулирует постепенное вызревание гражданского общества и

парламентской демократии. Большинство ученых трактуют политическую

идеологию как определенную доктрину, оправдывающую притязания той

или иной группы лиц на власть (или ее использование) и добивающуюся в

соответствии с этими целями подчинения общественного мнения

собственным идеям. Выделяются различные виды идеологий и типы

политических партий, их разделяющие: консервативные, либеральные,

демократические.

Критерием разграничения политико-правовых идеологий можно

СПб.,1904; Бердяев Н.А. Россия и Запад // Антология мировой политической мысли. В 5т. – Т.4.-М.:Мысль,

1997. – С.593-599; Милюков П.Н. Главные течения русской исторической мысли // Антология мировой

политической мысли. В 5 т. – Т.4.- М.: Мысль,1997. – С.344-347; Острогорский М.Я. Демократия и

политические партии. – М.: РОССПЭН,1997. – 640с.

37

считать отношение к правам человека, к вопросу о соотношении личности и

государства. Отличие либеральной идеологии от других заключается в том,

что она не подавляет индивидуальную свободу и основана на принципе

добровольности, т.е. свободном выражении воли ее сторонников. Высшей

ценностью в этой доктрине является человек, его права и свободы.

Государство не перевоспитывает его, а воспринимает его таким, каков он

есть, и наоборот занимается самоограничением собственной власти, создавая

условия для развития человека.

В отличие от либерализма существуют идеологии, которые или

отказываются от защиты и гарантии прав личности, или, теоретически их

декларируя, сознательно игнорируют, заменяя их для достижения какой-либо

высшей цели комплексом законодательных норм, не обязательно

соответствующих демократическому идеалу, и усмотрениями

администрации. Эти идеологии определяются в научной литературе по-

разному. Помимо традиционного их деления на либеральную,

консервативную, демократическую, А.Н. Медушевский предлагает

классификацию идеологий по типу политических режимов: на

демократические, тоталитарные и авторитарные. Демократические идеологии

отстаивают принцип интеллектуальной свободы и творческого развития

индивида, тоталитарные ориентированы на поглощение личности1.

В переходные периоды истории появляются неординарно мыслящие

ученые, делающие попытки обоснования необходимости совершенствования

существующего общественно-политического строя и предлагающие свое

видение будущего страны, программы развития общества. Таким периодом, в

чем-то аналогичным современному, был переход России к буржуазному типу

государства во второй половине XIX в., во время которого была существенно

1 Медушевский А.Н. Идеологии как явления мировой истории // Модели общественного переустройства

России. XX век / Отв. ред. В.В. Шелохаев. – М., 2004. – С. 100.

38

обогащена российская наука и практика новыми концепциями

парламентаризма, политических партий, конституционализма и другими

идеями, как правило, заимствованными в тех зарубежных странах, где уже

давно развивались капиталистические отношения. Обширная научная

литература, появившаяся в России в конце XIX – начале XX вв., была

посвящена вопросам сущности государственной власти и возможности

изменения ее форм, формирования и функционирования органов народного

представительства, создания и деятельности политических партий и другим

проблемам, которые не потеряли своей актуальности и научной значимости в

настоящее время и будет являться объектом исследования в данной работе.

Одним из первых русских ученых, кто еще до появления политических

партий в России исследовал их сущность, роль и место в государстве и

обществе, был Борис Николаевич Чичерин (1828-1904). В контексте

исследования политической свободы, народного представительства,

государственного механизма он изучает политические партии как их

естественную и непременную составляющую. В ряде работ («О народном

представительстве», «Курс государственной науки») целые книги, главы и

параграфы посвящены теории партий. Чичерин в качестве источников

происхождения партий наряду с сущностью государственной власти,

разнородным составом общества, особенностями человеческого развития

называет наличие представительных собраний, в которых противоположные

интересы уравновешиваются при решении общих дел и рождают

потребность в тесном соединении «одномыслящих людей» в одну

дисциплинированную организацию или партию. По его мнению, партии

возникают на основе политической свободы, зрелого общественного мнения,

дисциплины и организации. И пока они не сложатся, не докажут свою

способность управления государством, невозможно парламентское

правление.

Мыслитель подметил еще одну особенность существования

политических партий – это наличие борьбы, конкуренции между разными

оттенками политической мысли, развитие вместе с обществом. Чичерин

39

выводит правило общественного развития о наличии и борьбе в государстве

двух противоположных начал: охранительном и прогрессивном. Каждое из

этих начал «воплощается в известной партии, из которых одна держится, по

преимуществу, начала порядка, другая начала свободы, ибо свобода есть

главное орудие прогресса»1. Убедительно, аргументировано Чичерин доказал

необходимость сосуществования партий двух направлений: консервативного

и либерального. Однако ученый не останавливается на анализе лишь двух

главных партий, он видит и другие, более крайние, радикальные и

реакционные, «которые также принимают деятельное участие в

политической борьбе и нередко решают победу той или иной стороны»2.

Самой опасными для представительных учреждений являются партии,

имеющие религиозный оттенок, поскольку они становятся нетерпимыми по

отношению к другим партиям до исступления, проявляют крайний

экстремизм, выражаясь современным языком, не приемлют компромисс и

уступчивость в политической деятельности.

Таким образом, именно Чичерин положил начало анализу

политических партий как институтов представительного образа правления,

многопартийности как элемента парламентаризма в российской

государственно-правовой науке. Применив социологический подход, он

сформулировал законы функционирования представительных учреждений,

сущность, свойства и назначение политических партий.

Развитие данный подход получил у профессора права Московского

университета Вениамина Михайловича Хвостова (1868-1920), который в

работе «Общественное мнение и политические партии» (М., 1906) показал

положительную роль партий в государстве и системе парламентаризма3.

Несомненно, огромный вклад не только в российскую, но и в мировую

науку в сфере исследования парламентаризма и политических партий внес

депутат I Государственной думы, правовед М.Я. Острогорский (1854-1919).

Свой фундаментальный труд «Демократия и политические партии» (1898 г.)

1 Чичерин Б.Н. О народном представительстве. – М., 1899. – С. 683-684.

2 Там же. – С. 687.

3 Хвостов В.М. Общественное мнение и политические партии. – М., 1906. - 63 с.

40

он написал на основе непосредственного наблюдения за функционированием

партийных систем в США и Великобритании2. Острогорскому удалось

фактически создать новую теорию «партийной демократии», в которой он на

основе сравнительно-исторического метода проследил возникновение и

развитие буржуазных парламентских партий в Англии и США, их

внутреннюю организацию и функционирование и сделал вывод о том, что

сущностью демократии является борьба и равновесия различных интересов,

социальных групп, партий. Ученым были выявлены закономерности и

проблемы, которые возникают в деятельности политических партий при

демократическом режиме: формализм партийных деятелей,

манипулирование общественным мнением и отсутствие эффективного

контроля со стороны избирателей и др. Острогорский раскрыл механизм

образования и деятельности партий как политических организаций,

создаваемых в демократических государствах. Острогорский впервые

осознал противоречие между демократией и политическими партиями,

которое последующая консервативная мысль решала преимущественно в

пользу партий3. Феномен бюрократизации партийного аппарата,

превращения партии в машину, в аппарат управления обществом,

фактически в государственный орган власти, выявленные Острогорским,

были в полной мере реализованы в советской системе власти.

Тесную связь политических партий с правовым государством выявил

профессор права Ю.С. Гамбаров (1850-1926), так как смыслом деятельности

этих организаций является достижение и удержание государственной власти

законным способом, участие в законодательной деятельности в составе

парламентов. Целую главу в работе «Политические партии в их прошлом и

настоящем» ученый посвятил роли политических партий при системе

парламентаризма, подчеркивая зависимость эффективности работы

парламента от количества партий и партийных коалиций2.

2 Острогорский М.Я. Демократия и политические партии. – М., 1997. – 640 с.

3 Медушевский А.Н. М.Я. Острогорский и политическая социология в XX веке // Социологические

исследования. – 1992. - № 8.- С. 121. 2 Гамбаров Ю.С. Политические партии в их прошлом и настоящем. – СПб., 1905. – С. 27-44.

41

Л.М. Василевский одним из первых предпринял сравнительный анализ

программ и практической деятельности российских политических партий, а

также сравнил партии в странах Западной Европы и России. Он показал, как

достоинства, так и недостатки наиболее влиятельных партий в начале XX

века1.

С позиций прагматизма рассматривали роль политических партий

идеологи и лидеры политических партий, созданных в начале XX века: Павел

Николаевич Милюков (1859-1943), лидер Партии конституционных

демократов; Виктор Михайлович Чернов (1873-1952), один из лидеров

Партии социалистов-революционеров; Максим Максимович Ковалевский

(1851-1916), основатель Партии демократических реформ. Ковалевский

использовал сравнительно-исторический и сравнительно-правовой методы

при анализе политико-правовых явлений, в том числе политических партий

разных стран, посвятив им почти два десятка книг. Доктор юридических

наук, профессор, член кадетской партии Павел Иванович Новгородцев (1866-

1924) написал несколько работ о политических партиях, в частности, статью

«Идеалы партии народной свободы и социализм» и отдельную главу

«Общественное мнение и политические партии» в книге «Введение в

философию права». В последней работе ученый показал такое

принципиальное отличие партий от других организаций, как вступление в

партию на добровольной основе; посредничество между правовым

государством и народом, участвующим в управлении; дисциплина среди

членов партии в ущерб индивидуальности2

В начале XX века политические партии стали рассматриваться в

российской юридической науке государственного права как субъекты

избирательного права в контексте анализа организации народного

представительства, например, в работах С.А. Корфа3, С.А. Котляревского

1 Василевский Л.М. Политические партии на Западе и в России. В 2 ч. – СПб., 1906.

2 Новгородцев П.И. Общественное мнение и политические партии // Введение в философию права. – СПб.,

2000. – С. 112-127. 3 Корф С.А. Избирательное право // Вестник права. – 1904. - № 1. – С. 133-176.

42

В.М. Гессена1 и др. Так, выдающийся русский юрист Сергей Андреевич

Котляревский (1873-1939) в работе «Конституционное государство»,

признавая пропорциональную избирательную систему наиболее совершенной

для осуществления идеи политического самоопределения нации, высказал

мнение, что она неразрывна связана с сильными партийными организациями,

тем не менее, не стоит бояться «мелких партий», так как главное, чтобы

политическая жизнь сосредотачивалась вокруг решения крупных и основных

интересов, господствующих над второстепенными партийными различиями2.

Котляревский был одним из первых мыслителей, который увидел опасность

влияния партийной идеологии и дисциплины на научное мышление. По сути,

ученый сформулировал принцип партийности науки следующим образом:

«Партии требуют определенного миросозерцания, начинают требовать, чтобы

вещи оценивались не по существу, а по тому, как они преломляются в

интересах партии – нередко с прямым ущербом для логики, если не для

этики»3. Таким образом, Котляревский считал, что ученый должен быть

беспристрастным, партийные же интересы ради науки должны уходить на

второй план.

Непременным элементом правового государства и системы

парламентаризма рассматривал политические партии известный

конституционалист, профессор Владимир Матвеевич Гессен (1868-1921).

Ученый признал, что от числа парламентских партий и характера их

программ, от их сплоченности и твердости партийной дисциплины зависят

значение и сила народного представительства4

Большую роль в популяризации программ политических партий, норм

избирательного права сыграл юрист, экономист, публицист, народник, член

партии «Трудовая группа» Василий Васильевич Водовозов (1864-1933). В

лекции на тему «Политические партии Англии в историческом развитии и

1 Гессен В.М. Основы конституционного права / /В.М. Гессе. – М., 288-305.

2 Котляревский С.А. Конституционное государство // Избранные труды / С.А. Котляревский. – М., 2010. – С.

148-152.. 3 Котляревский С.А. Партии и наука // Полярная звезда. – 1906. - № 5. – С. 354.

4 Гессен В.М. Теория правового государства // Политический строй современных государств. – Спб.:

Типолитография И. Трофимова, 1913. – С. 53-54.

43

современном состоянии» он сформулировал понятие партии как организации

«людей, объединенных общностью политических задач и стремлений, а

также политической тактики. В этом смысле слова партии в Европе возникли

очень поздно. Они даже не современницы парламентаризма, а гораздо

моложе его. Партия строится на интересах различных общественных групп,

однако, далеко не совпадает с классовой структурой общества, так как

иногда она обнимает отдельный группы из разных классов, и нередко один и

тот же класс представляет много партий»1. По мнению Водовозова, «партии

могут существовать лишь там, где народу предоставлено право участия в

государственной жизни, и при том, преимущественно там, где это участие

выражается в избрании представителей»2.

Тема политических партий и их роли при демократическом режиме, в

системе народного представительства вольно или невольно затрагивалась,

правда с негативной окраской, и противниками парламентаризма,

консервативно мыслящими учеными, например, К.Н. Леонтьевым, А.Д.

Градовским, И.В. Киреевским, К.П. Победоносцевым, И.С. Аксаковым, Л.А.

Тихомировым и др. Аксаков писал, что «партия есть явление западной

политической жизни». На Западе сила, успех и торжество партии

определяются количеством голосов, которые получает партия на выборах, и

дружными действиями ее членов при парламентских маневрах3. Тихомиров

развенчал сущность представительства и парламентаризма, при которых

вместо народоправства устанавливается господство партии, победившей на

выборах, формирующей правительство и диктующей народу свою политику4.

Значительный вклад в теорию политической партии внес идеолог

большевизма В.И. Ленин (1870-1924). Ленин классифицировал политические

1 Водовозов В.В. Политические партии Англии в историческом развитии и современном состоянии. –

Лекция. Конспект // Государственный архив Российской Федерации. – Ф.539. - Оп. 1. – Д. 1641. – Л.1. 2 Водовозов В.В. Что такое политическая партия. Лекция. Конспект // Государственный архив Российской

Федерации. - Ф. 539. б\д. - Оп.1. - Д. 1720. – Л.1. 3 Аксаков И.С. О взаимном отношении народа, государства и общества // Просвещенный консерватизм:

Российские мыслители о путях развития Российской цивилизации: Политическая антология / Авт.-сост. Д.Н.

Бакуе. – М., 2012. – С. 489. 4 Тихомиров Л.А. Панама и парламентаризм (заметки и воспоминания) // Антология мировой политической

мысли. В 5 т. – Т. 4. Политическая мысль в России, вторая половина XIX-XX вв. /Ред.-сост. З.М. Зотова, Е.Л.

Петренко. – М., 1997. – С. 253-258.

44

партии по классовому признаку1. Он разделял партии на буржуазные и

рабочие. Сравнивая эти партии, он подчеркивал, что демократизм в

организации присущ только рабочей социал-демократической партии.

«Только рабочая партия взвешивает перед каждым крупным политическим

шагом принципиальное значение его, не гоняясь за одним минутным

успехом, подчиняя свою практическую политику конечной цели полного

освобождения труда от всякой эксплуатации»2. Ленин видел в РСДРП

партию нового типа, которая имеет демократическую организацию, строится

снизу, на основе выборности. В 1907 году в работе «Социал-демократия и

выборы в Думу» он писал, что «все дела партии ведут, прямо или через

представителей, все члены партии, на равных правах и без всякого

исключения; причем все должностные лица, все руководящие коллегии, все

учреждения партии – выборные, подотчетные, сменяемые»3. Однако взгляды

Ленина эволюционировали, и в работах, написанных уже после октябрьского

переворота, он не стеснял себя выражениями для унижения и уничтожения

своих оппонентов, как в лице других партий, так и находящихся внутри

РСДРП(б). На самом же деле Ленин вынашивал планы создания

«заговорщической организации», состоящей из профессиональных

революционеров, которых Троцкий называл «политическими заместителями

пролетариата» и «замкнутой кастой»4.

Параллельно с Лениным партийную проблематику разрабатывали

российские социал-демократы Г.В. Плеханов, П.Б. Аксельрод, Л. Мартов, Ю.

Стеклов, Г.Е. Зиновьев, Л.Д. Троцкий, В.А. Акимов, (Махновец), А.Н.

Потресов и другие. Мартов провел сравнительный анализ истории почти всех

партий, начиная от реакционно-консервативных и кончая социал-

демократическими5. Тем не менее, сравнивая программы партий, он заметил,

1 Ленин В.И. Политические партии в России и задачи пролетариата // Полное собрание сочинений. – Т.15; Он

же. Детская

болезнь «левизны» в коммунизме // Полное собрание сочинений. - Т.41. и др. 2 Ленин В.И. Избирательная кампания рабочей партии в Петербурге // Полное собрание сочинений. - Т. 14. –

С. 242. 3 Ленин В.И. Социал-демократия и выборы в Думу // Полное собрание сочинений. – Т. 14. – С. 252-255.

4 См.: Политические партии России: история и современность. –М., 2000. – С. 16.

5 Мартов Ю.О. Политические партии в России // Антология мировой политической мысли. В 5 т. – Т.4.- М.:

Мысль,1997. – С.546-560; Он же. История российской социал-демократии. – Пг.,1918; Стеклов Ю.

45

что о «партиях надо судить не по их программам, а по их действиям».

Мартов очень верно заметил, что все партии «обращаются к народу, все они

говорят о том, что стараются улучшить русскую жизнь и обеспечить благо

государства», но на самом деле это далеко не так, и поэтому «каждый

гражданин должен понять, чьи интересы защищает каждая партия, и

примкнуть к той, которая вернее и полнее защищает интересы, близкие ему

самому»1.

Наиболее крупной работой, посвященной политическим партиям и

издававшейся с 1909 г. по 1914 г., был пятитомник «Общественное движение

в России в начале XX века» под редакцией Мартова, Маслова, Потресова. В

этом труде содержалась статья Егорова А. (Мартова) «Зарождение

политических партий и их деятельность», в которой были сформулированы

теоретические положения, не потерявшие актуальности и сегодня2. Здесь же

рассматривалась история всех главных политических партий России, их

думская тактика, расстановка политических сил за стенами российского

парламента.

Таким образом, особенностью первого начального периода зарождения

и развития российской государственно-правовой науки о партиях и

парламентаризме является тесная связь с европейской наукой, наличие

преемственности, общих истоков и влияния зарубежных идей на политико-

правовую мысль в России. Но данный период продолжался недолго, до

октября 1917 года, после которого по идеологическим соображениям

происходит резкий разрыв со сложившимися традициями взаимообогащения

наук, взаимовлияния и на этой основе дальнейшего развития отечественной

теории партий и парламентаризма.

На протяжении всего советского периода ленинские оценки партии и

парламентаризма преобладали в отечественной историографии и

доминировали среди других трактовок государственно-правовой природы

Политические партии (их организация, состав, сила и деятельность). – СПб.,1906. 1 См.: Политические партии России: история и современность. – М., 2000. – С. 16.

2 Егоров А. (Мартов). Зарождение политических партий и их деятельность // Общественное движение в

России в начале XX века. – Т. I. – СПб., 1909. – С. 372-422.

46

политической партии. Ленин же опирался на наследие К. Маркса и Ф.

Энгельса, которые определили роль коммунистической партии в

пролетарской борьбе за политическое господство как «самой решительной,

всегда побуждающей к движению вперед» частью рабочего класса1.

Наиболее полно в этот период исследовалась роль Ленина в создании партии

нового типа, а также роль большевиков и коммунистической партии в

развитии марксистско-ленинской теории2.

По мнению Л.Д. Троцкого, «основная задача партии во все эпохи ее

борьбы состояла в том, чтобы создать условия реального, хозяйственного,

бытового равенства для людей как членов солидарного человеческого

общежития. … Во имя своей основной задачи социалистическая партия

мобилизовала массы также и на основе парламентаризма, но нигде и никогда

партия, как таковая, не обязывалась привести массы к социализму не иначе

как через ворота демократии»3.

Поскольку демократическую республику и парламентаризм

сторонники марксистко-ленинской историографии считали символами

буржуазной власти, поэтому советские исследователи осуждали

многопартийность. В научной литературе уже в 1920-х гг. наметилась

тенденция квалифицировать деятельность меньшевиков и эсеров как

контрреволюционную4.

В советский период историографии на все зарубежные концепции

навешивается идеологический ярлык «буржуазных», а то и антинаучных, так

как они не основаны были на единственно верной марксистско-ленинской

методологии. Российская наука сейчас вынуждена пересмотреть и активно

использовать те концепции о политических партиях, которые в советский

период клеймили как неправомерные, несостоятельные, так как не опирались

на прочный фундамент материалистической диалектики, предполагающий,

что важнейшим признаком политической партии является ее классовая

1 Маркс К., Энгельс Ф. Манифест коммунистической партии // Соч. 2-е изд., Т.4. М., 1955.

2 Урилов И.Х. История российской социал-демократии (меньшевизма). Часть вторая. Историография. – М.,

2001. – 16-41. 3 Троцкий Л. Терроризм и коммунизм.- СПб., 2010. – С. 45-46.

4 Политические партии России: история и современность. – М., 2000. – С. 21.

47

природа, наличие программы, политических целей, идеологии, устава,

определенного организационного построения, членства и др.

Так, М.Х. Фарукшин в 1973 году писал, «считать партиями лишь те

организации, право которых организовываться и действовать ради

достижения определенных целей узаконено, значит покидать почву

действительности. В этом случае принимаются во внимание … позиция

законодателя, его признание или непризнание организации в качестве

политической партии. Отсюда недалеко до обоснования произвола

законодательных органов»1. Сегодня законодатель решает, быть партиям или

не быть, участвовать им в выборах или нет. Если в настоящее время главным

признаком партии является ее участие в выборах, в «механизме

представительного правления», то еще 40 лет назад это невозможно было

представить. Так, по словам того же Фарукшина, «вполне мыслимо

существование партии и в условиях отсутствия выборов; в зависимости от

конкретной ситуации, партия может участвовать, а может и не участвовать в

избирательных кампаниях. Это уже вопрос стратегии и тактики каждой

данной партии»2.

Таким образом, советская наука рассматривала политические партии,

исходя из марксистского социально-классового принципа строительства и

деятельности партии. В советской науке складывается понятие партии как

наиболее активной, сознательной, образованной части класса, берущей на

себя задачу, во-первых, выработать идеологию данного класса, а во-вторых,

внести эту идеологию в сознание всего класса3.

Высоко оценивал роль буржуазных партий В.Н. Даниленко в работе

«Политические партии и буржуазное государство» (1984 г.). С одной

стороны, партии выступают своеобразным передаточным звеном, и как бы

проецируя на конституционную структуру изменения, складывающиеся в

ходе классовой борьбы, политических и социальных конфликтов. С другой

1 Фарукшин М.Х. Партия в политической системе советского общества (против концепций современного

антикоммунизма). - Казань, 1973.- С. 35. 2 Там же. С. 36.

3 Виноградов В.Д. Социалистическая партийная система: автореф. Дис. .. д-ра философ. Наук. – Л., 1987. –

12.

48

стороны, партии служат известным буфером, предохраняющим

конституционные институты от резких потрясений, обеспечивая их

определенную стабильность1. Даниленко выделил ряд функций

политических партий, среди которых основной считается рекрутирование

управленческих кадров с помощью механизма выборов. Именно они

подбирают и обеспечивают избрание кандидатов, участвуют в распределении

наиболее выгодных и доходных мест в государственном аппарате среди

сторонников победившей на выборах партии. Даниленко подробно также

остановился на вопросе внутрипартийного регулирования посредством

партийных норм, к числу которых относятся нормы, например,

устанавливающие порядок формирования руководящих органов партии,

распределения компетенции между звеньями партийного аппарата, правила

взаимоотношений центральных и периферийных органов и др. По мнению

автора, появление партийных норм стало первым шагом на пути к правовой

регламентации деятельности политических партий со стороны государства

или к формированию сравнительно нового юридического института,

обусловленного институциализацией политических партий, «партийного

права». Даниленко рассмотрел факторы и направления институциализации

партий: юридическое закрепление их роли и места в политической системе,

функций и задач, порядка создания, функционирования и гарантий

деятельности, финансового обеспечения и правила взаимоотношений с

государством.

Принципиально важное значение для начала исследования феномена

политических партий в истории политических и правовых учений имело

опубликование монографии Тиграна Бениковича Бекназар-Юзбашева

«Партии в буржуазных политико-правовых учениях» в 1988 году. По словам

автора, задачей исследования «было стремление на основе изучения

предшествующего развития политико-правовых учений составить

своеобразную теоретическую генеалогию идеи политических партий и таким

1 Даниленко В.Н. Политические партии и буржуазное государство. – М., 1984. – С. 15.

49

образом выявить политическую биографию буржуазной теории партий»1.

Автор показал, как неоднозначно происходил процесс утверждения партий в

государственно-правовой доктрине буржуазных стран. На протяжении всей

истории их существования партии подвергались атакам со стороны

мыслителей. Их отрицание, определенная негативная предрасположенность к

партиям, по мнению Бекназар-Юзбашева, исходили от воззрений на

государство, в которых подчеркивалось единство государственной власти и

недопустимость ее ограничения политическими партиями как

демократическими институтами. В своей работе ученый на основе

первоисточников, англо-американской, немецкой, французской литературы

рассмотрел отношение к партиям на протяжении трех периодов: в

раннебуржуазных политико-правовых учениях XVI-XVIII вв.; буржуазных

теориях демократии XIX в. и современных буржуазных концепциях партий.

На протяжении всей работы автор доказывает, что сущность партий

совместима с сущностью государства, для изучения проблем

функционирования политических партий неприемлем тольео лишь

формально-нормативистский подход, поскольку партии являются наиболее

неформализованными структурами в буржуазной политической системе2.

Главное, на наш взгляд, Бекназар-Юзбашеву удалось доказать важность

государствоведческого анализа партий, наличие партийного компонента в

деятельности государственных органов, и на этой основе провести

целенаправленное исследование непосредственных институциональных

связей партии с государством, его аппаратом, в частности парламентом.

Современная историография о политических партиях характеризуется

идеологическим и методологическим плюрализмом. В настоящее время

существует около десятка концепций о партиях и партийных системах в

разных странах, обусловленных совокупностью социальных, экономических,

политических, культурно-исторических факторов. Например, согласно

классификации Дж. Сартори, выделяются однопартийные системы, системы

1 Бекназар-Юзбашев Т.Б. Партии в буржуазных политико-правовых учениях .- М., 1988. – С. 8.

2 Там же. – С. 123.

50

партии-гегемоны, доминирующей партии, двухпартийные системы, системы

умеренного плюрализма, крайнего плюрализма, атомизированные системы.

З. Нойман утверждал, что «эти различные политические системы имеют

далеко идущие последствия для процесса выборов, и далее - для принятия

решений правительствами…»1.

М. Дюверже и С. Нойман подчеркивают наличие взаимосвязи между

количеством партий и демократической стабильностью. По мнению

Дюверже, двухпартийная система не только «выглядит наиболее

соответствующей естественному порядку», поскольку может адекватно

отразить естественную двойственность общественного мнения, но и также

потенциально стабильнее, чем многопартийная, поскольку она умереннее.

При многопартийной системе происходят «усугубления политических

расхождений» и «интенсификация противоречий», сопровождающиеся

«общим усилением экстремизма в общественном мнении».

В современной российской историографии наблюдается тенденция

отхода от классовой ленинской интерпретации и классификации

политических партий, преодоление схематичности и догматизма во взглядах

на характер партийной системы начала XX века. С позиций исторической

объективности и всесторонности рассматривается деятельность всех

политических партий, изучаются их программы. В 1996 году вышло

фундаментальное издание, энциклопедия «Политические партии России.

Конец XIX- первая треть XX века», в которой дана фактическая истории

политических партий, сделан непредвзятый анализ информации об их

создании, основных положений их программ, этапов деятельности. 130

статей в книге посвящено истории политических партий.

Изучение истории и современного состояния теории партий

предусматривается учебной программой для студентов-политологов. Для них

в 2008 году вышло уникальное учебное пособие под названием «Теория

партий и партийных систем», автором которого является доктор

социологических наук, профессор Борис Акимович Исаев. В первой части 1 См. : Зотова З.И. 100 лет российской многопартийности. – М.: РЦОИТ, 2006. – С. 32.

51

этого пособия в систематизированной форме рассматривается зарождение и

развитие теории партий, начиная с античности и заканчивая современным

периодом, а также определение, условия возникновения партий, место и роль

партий в политической системе общества. Во второй части дается

определение, место, функции партийной системы в обществе, классификация

и типологизация партийных систем1. В этом же году выходит

подготовленная Исаевым хрестоматия, в которой содержатся статьи и тексты

известных зарубежных и отечественных исследователей политических

партий, которые служат источниками при изучении теории политических

партий2.

Учебные пособия являются ценными источниками для обобщения и

изучения большого разнообразия партий и теоретических знаний о них. В

2010 году Исаевым издается еще один учебник под названием «Практическая

партология: генезис партий и партийно-политических систем», в котором

дана периодизация истории партий, показан генезис партийно-политических

систем ведущих стран мира3.

Исследованием истории развития учений о политических партиях

занимался Рафик Хамматович Усманов, который в своей монографии

«Политические партии и политические процессы (история, теория и

современность)» отдельную главу посвятил развитию теорий политических

партий. В ней он рассмотрел подробно теорию политических партий М.Я.

Острогорского, В.И. Ленина, И.В. Сталина, а также учения западных

исследователей. Интерес вызывает трактовка автором «идеи партии» и ее

претворение на практике в России XX столетия4.

Понять закономерности развития российской многопартийности

невозможно без использования исторических и политологических работ. Как

отметил историк политики Алексей Кара-Мурза, в анализе феномена

1 Исаев Б.А. Теория партий и партийных систем: Учебное пособие для студентов вузов / Б.А. Исаев. – М.,

2008 . - 367 с. 2 Теория партий и партийный систем: Хрестоматия / Сост. Б.А. Исаев. – М.: Аспект Пресс, 2008. – 400 с.

3 Исаев Б.А. Практическая партология: генезис партий и партийно-политических систем. – СПб., 2010 . -514

с. 4 Усманов Р.Х. Политические партии и политические процессы (история, теория и современность).

Монография. – М., 2001.- 249 с.

52

многопартийности существуют две крайние позиции. Часть авторов

оптимистически полагают, что в сегодняшней России сложился партийно-

политический плюрализм. Они идеализируют период многопартийности в

дооктябрьский период. Другая часть авторов, напротив, предпочитает

сводить «современную политическую культуру России к

традиционалистскому авторитарному типу как в его царистско-

дореволюционной, так и в коммуно-тоталитарной модификациях».

Некоторые исследователи вообще считают, что «Россия принадлежит к

принципиально иному (чем Запад) цивилизационному типу, в котором

никакой «партийности», а следовательно, и «многопартийности», не может

быть по определению». По мнению Кара-Мурзы, высказанному в статье

«Российская политическая культура и проблемы становления партийного

плюрализма», «партийная плюрализация не вела к перераспределению

власти в государстве в пользу механизмов демократической политики». «В

самодержавно-патриархальной ортодоксии феномен «многопартийности»

часто интерпретировался чуть ли не как синоним «смуты»1. В целом, Кара-

Мурза, отвергая крайние точки зрения в интерпретации истории и природы

многопартийности, заявляет о необходимости комплексного подхода к

анализу феномена «партийности», в котором сочетаются элементы

непреодоленного «традиционализма» и западного либерализма в

политической культуре России.

Большое внимание отечественные ученые уделили анализу

политических партий как субъектов избирательного процесса, так как.

наряду с созданием политических партий в России происходило становление

избирательной системы. По мнению доктора юридических наук Сергея

Евгеньевича Заславского «выборы в органы государственной власти

являются тем «ситом», через которое отсеиваются мелкие непопулярные

объединения, а оставшиеся, пройдя сквозь горнило избирательных кампаний,

становятся эффективными политическими организациями, связывающими

1 Кара-Мурза А. Российская политическая культура и проблемы становления партийного плюрализма //

Формирование партийно-политической системы в России / Под ред. М. Макфола, С. Маркова, А. Рябова. –

М., 1998. – С. 7-19.

53

систему органов государственной власти со структурами гражданского

общества»1. Об участии политических партий в выборах написано

достаточно большое количество работ, в которых выявлены общие

закономерности развития партийной системы и ее взаимосвязь с

избирательной системой, а также показана роль партий в становлении

современного российского конституционализма и парламентаризма2.

Немалый вклад в развитие современной теории партий внесли Юрий

Григорьевич Коргунюк3, Валентина Викторовна Лапаева

4, Сергей Евгеньевич

Заславский5, Валерий Алексеевич Лебедев

6. Указанные авторы в целом

положительно оценивают роль политических партий в формировании

демократической политической системы, обеспечении ее стабильности в

России. В отличие от доминирующего в литературе мнения существует и

противоположная негативная оценка деятельности партий, которая высказана

доктором юридических наук, профессором Людвигом Мнацакановичем

Карапетян в работе «Политические партии в судьбе России»7. Он признает

большое значение и возросшую актуальность государственно-правовых

концепций выдающихся отечественных мыслителей по проблемам природы

политических партий, которые до сих пор остались невостребованными.

Автор напоминает о тех опасностях, которые подстерегают общество на пути

к демократической организации общества и которые были указаны еще в

1 Заславский С.Е. Формирование многопартийности и реформа избирательной системы // Формирование

партийно-политической системы в России / Под ред. М. Макфола, С. Маркова, А. Рябова. – М., 1998. – С. 20. 2 Борисов И. Партии на будущих выборах. Новое законодательство / Борисов И., Заславский С. – М.:

Издательство «Европа», 2005 – 344 с.; Лебедев В.А. Партии на выборах: опыт, проблемы, перспективы /

В.А. Лебедев, П.М. Кандалов, Н.Н. Неровная. – М.: Изд-во МГУ, 2006. – 288 с.; Борисов И. Партии на

выборах / Борисов И., Заславский С. – М.: Издательство «Европа», 2007 – 128 с.; Заславский С.Е.

Организационно-правовые основы участия политических партий в выборах / Заславский С.Е., Зотова З.М. –

М.: РЦОИТ, 2007. – 240 с.; Зотова З.М. Избирательная кампания политических партий в схемах. Выпуск1. -

М.: РЦОИТ, 2007. – 224 с.; Кынев А.В. Партии и выборы в современной России: Эволюция и деволюция /

Кынев А.В., Любарев А.Е. – М.: Фонд «Либеральная миссия»; Новое литературное обозрение, 2011. – 792 с.;

Михалева Г.М. Российские партии в контексте трансформации. – М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2009. –

352 с. 3 Коргунюк Ю.Г. Становление партийной системы в современной России. – М.: Фонд ИНДЕМ, Московский

городской педагогический университет, 2007 . -544 с.; 4 Лапаева В.В. Право и многопартийность в современной России. – М.: Издательство НОРМА, 1999. – 304 с.

5 Заславский С.Е. Политические партии России: проблемы правовой институционализации.- М.: Институт

права и публичной политики, 2003. – 300 с. 6 Лебедев В.А. Суверенная демократия: проблемы партийного строительства в России XXI века: монография

/ В.А. Лебедев, В.В. Киреев. – Челябинск: Изд-во ИИУМЦ «Образование», 2009.- 162 с. 7 Карапетян Л.М. Политические партии в судьбе России. – СПб.: Издательство Р. Асланова «Юридический

центр Пресс», 2009. – 266 с.

54

конце XIX – начале XX веков такими отечественными мыслителями, как

М.Я. Острогорский, И.А. Ильин, П.И. Новгородцев.. Карапетян считает, что

«пагубные последствия столетней межпартийной борьбы и власти

политических партий в России полностью подтвердили научную

обоснованность и стратегическую прозорливость исследований

отечественных мыслителей. Но, к сожалению, они не усваиваются новыми

архитекторами партийной системы, фанатами партократии»1. Основные

выводы автора сводятся к следующему: «а) последствия деятельности

политических партий в России в течение прошлого столетия подтвердили

предсказания и предупреждения выдающихся отечественных мыслителей

относительно их «сектантского духа», преследующих узкогрупповые

интересы и цели по завоеванию власти; б) в постбольшевистской России

продолжается искусственное создание политических партий по западным

образцам, не соответствующим эволюционному процессу развития страны и

исторически сложившемуся менталитете народа; в) полный переход к

выборам законодательного органа государства по партийным спискам

нарушает установление в конституции страны равное право институтов

политической системы общества, не соответствует основам демократической

избирательной системы общества, не соответствует основам

демократической избирательной системы; г) представление политической

партии роли «партии власти» противоречит конституционному принципу

разделения властей и требованию непосредственной ответственности каждой

ветви власти за стабильно-демократическое функционирование всех сфер

жизнедеятельности государства и общества; д) законодательное

установление политическим партиям решающей роли в организацииРяд

современных авторов, специально занимавшихся исследованием политико-

правовых учений России конца XIX – начала XIX вв., одного из

интереснейших периодов в истории нашей страны, применили

1 Карапетян Л.М. Политические партии в судьбе России. – СПб.: Издательство Р. Асланова «Юридический

центр Пресс», 2009. – С. 13. 1 Карапетян Л.М. Политические партии в судьбе России. – СПб.: Издательство Р. Асланова «Юридический

центр Пресс», 2009. – С. 16-17.

55

идеологический подход к дифференциации всего многообразия концепций о

государстве и праве. Учения были поделены на три традиционные

идеологии: либеральные, консервативные и марксистские или

социалистические. Например, доктор юридических наук, профессора

кафедры теории государства и права МГЮА имени О.Е. Кутафина Аркадий

Владимирович Корнев в монографии «Государство и право в контексте

консервативной и либеральной идеологии: опыт ретроспективного анализа»

(2013 г.) предпринял сравнительно-правовой анализ консервативной и

либеральной политико-правовых идеологий, в рамках которых

рассматриваются государство и право, в том числе теория парламентаризма.

Консерватизм и либерализм он назвал ведущими доктринами второй

половины XIX – начала XX вв., политическими партиями, считавшимися

«демиургами политического процесса дореволюционной России»2.

По признанию доктора юридических наук, профессора кафедры теории

права, государства и судебной власти Российской академии правосудия

Виктора Николаевича Корнева в начале XX века «развитие

государствоведения происходило под влиянием ведущих политических

партий, особенно партии конституционных демократов – главной

либеральной партии в России»1. Значительный интерес в его работе

«Проблемы теории государства в либеральной правовой мысли России конца

XIX- начала XX века» (2005 г.) представляет анализ политико-правовых

концепций ученых-юристов дореволюционной России, по своим взглядам

относившихся к либеральному научному направлению. Особый интерес

представляет трактовка автором либеральных концепций конституционного

и правового государств, конституционализма и парламентаризма, разделения

властей, характеристика видов республики, данная либеральными

государствоведами.

В 2012 году в издательстве «Мысль» была опубликована книга

2 Корнев А.В. Государство и право в контексте консервативной и либеральной идеологии: опыт

ретроспективного анализа : монография. – М., 2013. – 320 с. 1 Корнев В.Н. Проблемы теории государства в либеральной правовой мысли России конца XIX- начала XX

века. Монография. – М., 2005. – 340 с.

56

польского историка польской и русской философии Анджея Валицкого под

названием «Философия права русского либерализма», в которой

рассматриваются взгляды шести наиболее выдающихся либеральных

мыслителей: Б. Чичерина, В. Соловьева, Л. Петражицкого, П. Новгородцева,

Б. Кистяковского, С. Гессена. Впервые эта книга увидела свет еще в 1987 г. в

Оксфорде на английском языке, когда автор жил в США и занимал

специальную кафедру истории идей при факультете истории университета

Нотр-Дам в Индиане. Автор в книге дает очень развернутую оценку взглядам

указанных ученых на различные политико-правовые проблемы, например,

соотношение права и государства, права и свободы, право и цели, права и

нравственности, правового государства и др.2.

Имеется большое количество научной литературы, посвященной

персоналиям российской политико-правовой мысли.

В данный историографический очерк следует также включить и

литературу по парламентаризму. Осмыслению сущности, признаков и

перспектив развития парламентаризма посвящаются труды ученых-юристов,

диссертации, статьи в периодических изданиях, организуются и проводятся

научно-практические конференции, «круглые столы»1.

Становление парламентаризма в России и его отражение в политико-

правовой мысли изучаются многими учеными, представителями разных

наук: историками, политологами, социологами, юристами. Совместными

усилиями ими создаются сборники аналитических статей, в которых

анализируются российский и зарубежный опыт, а также актуальные

проблемы развития парламентаризма в России. В частности, следует назвать

книгу «Парламентаризм в России и Германии: История и современность»,

изданную в 2006 году и посвященную 100-летию российского

2 Валицкий А. Философия права русского либерализма / Анджей Валицкий; пер. с англ. О.В. Овчинниковой,

О.Р. Пазухиной, С.Л. Чижкова, Н.А. Чистяковой / под науч. ред. С.Л. Чижкова. – М., 2012. – 567 с. 1 Сто лет российского парламентаризма: история и современность: материалы Международной научно-

практической конференции (г. Нижний Новгород, 7 апреля 2006 г.). – Н. Новгород, 2006. – 450 с.; 100-летие

выборов Государственной Думы: история и современность. Материалы научно-практической конференции

3 марта 2006 года. – М., 2006. – 196 с.; Парламентаризм в России: проблемы и перспективы: Сб. статей / под

ред. М.В. Ходякова. – СПб., 2006. – 448 с.; Парламентаризм в России: прошлое, настоящее, будущее. –

Белгород, 2013. – 216 с. и др.

57

парламентаризма. Материалы книги основаны на результатах

общеевропейского проекта «Парламентское представительство в Европе.

Рекрутирование и карьера законодателей в 1848-2005 гг.», осуществленного в

течение последнего десятилетия. В ней, например, содержится статья В.С.

Слобожниковой «Идея парламентаризма в истории российской политической

мысли: за и против», в которой приведены аргументы сторонников и

противников парламентаризма в дореволюционной России2.

Большой интерес вызывает сборник статей, посвященных

парламентаризму и приуроченный к 60-летию заслуженного юриста РФ,

доктора юридических наук, профессора Владимира Борисовича Исакова3. В

нем содержаться статьи, в которых анализируются идеи государственности и

парламентаризма в истории политико-правовой мысли. В статье В.Е. Рубаник

дан историографический обзор отечественной и зарубежной литературы,

который свидетельствует о том, что тема парламентаризма в значительной

степени волновала умы ученых начала XX века на протяжении всего периода

существования Государственной думы в дореволюционной России. Перечень

сносок на литературу в подстрочнике заставляет нас не соглашаться с

автором, который считает, что проблема парламентаризма занимала

достаточно скромное место среди основных направлений юридических

исследований в России1.

Большой вклад в историю парламентаризма внес доктор юридических

наук, профессор Владимир Евгеньевич Усанов. В 2007 году он защитил

докторскую диссертацию на тему: «Парламентаризм в России:

конституционно-правовые основы становления и деятельности», одна из глав

которой называется «Многопартийность как необходимое условие

2 Слобожникова В.С. Идея парламентаризма в истории российской политической мысли: за и против //

Парламентаризм в России и Германии: История и современность / Отв. ред. Я.А. Пляйс, О.В. Гаман-

Голутвина. – М., 2006. – С.74-93. 3 Парламентаризм: проблемы теории, истории, практики: сб. научных статей к 60-летию заслуженного

юриста РФ, доктора юридических наук, профессора Исакова Владимира Борисовича Исакова. – М., 2010. –

304 с. 1 Рубаник В.Е. Развитие научных представлений о паралментаризме в трудах отечественных и зарубежных

ученых в период до 1917 г. // Парламентаризм: проблемы теории, истории, практики: сб. научных статей к

60-летию заслуженного юриста РФ, доктора юридических наук, профессора Исакова Владимира Борисовича

Исакова. – М., 2010. – С. 258-273.

58

парламентаризма и основа конституционного строя». В 2008 году Усанов

опубликовал монографию «Становление и развитие парламентаризма в

России: историко-правовое и критическое исследование», в которой

рассматривается история представительных институтов в России, начиная со

второй половины XVIII века и заканчивая современным постсоветским

периодом. Наряду с фактической историей автор делает анализ

теоретических концепций о парламентаризме, сопровождавших реальный

парламентский процесс2.

В настоящей работе использован достаточно широкий, хотя и не

исчерпывающий круг источников. К ним относятся, прежде всего, труды

русских государствоведов и политических деятелей, посвященные

проблемам парламентаризма и политических партий: Б.Н.Чичерина, С.А.

Котляревского, И.А. Ильина, П.Б.Струве, М.Н. Каткова, К.П. Победоносцева,

А.Д. Градовского, Б.А. Кистяковского, М.М. Ковалевского, Н.М. Коркунова,

П.И. Новгородцева, М.Я. Острогорского, Л.А. Тихомирова и др. Большую

помощь в работе оказали сборники (хрестоматии, антологии) работ

российских и зарубежных мыслителей1. В качестве источников

использовались документальные и мемуарные публикации, архивные

материалы Государственного архива Российской Федерации и Российского

государственного архива социально-политической истории.

Таким образом, несмотря на существование противоположных

взглядов на политические партии как правовые институты, большинство

авторов приходят к выводам, что в конституционном государстве партии

необходимы, они рассматриваются как средство для достижения

политических целей, как важный фактор государственной жизни.

2 Усанов В.Е. Становление и развитие парламентаризма в России: историко-правовое и критическое

исследование. Монография. – М., 2008. – 896 с. 1 Политические институты, избирательное право и процесс в трудах российских мыслителей XIX-XX вв:

Хрестоматия/ Отв. ред. А.А. Вешняков. – Калуга: Издательство «Весь мир», 2003. – 896 с.; Политические

институты, избирательное право и процесс в трудах западноевропейских мыслителей XVII-начала XX века:

Хрестоматия/ Отв. ред. А.А. Вешняков. – Калуга: Издательство «Весь мир», 2003. – 882 с.; Российская

политическая наук в 5 т./под общ. Ред. А.И. Соловьева. – Т. 1: XIX – начало XX в. /отв. ред. и авт. Вступ. ст.

Ю.С. Пивоваров. – М., 2008. - 840 с.; Просвещенный консерватизм: Российские мыслители о путях развития

Российской цивилизации: Политическая антология / авт.-сост. Д.Н. Бакун. – М., 2012. – 608 с.

59

Глава 1

ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПОДХОДЫ К ИЗУЧЕНИЮ

ПОЛИТИЧЕСКИХ ПАРТИЙ В ЮРИДИЧЕСКОЙ НАУКЕ

1.1. Политические партии как юридический феномен

В течение длительного времени признание за партиями их особой роли

сочеталось с отсутствием правовых критериев, определяющих статус и

порядок функционирования данного института политической системы.

Анализ понятия и сущности политических партий, попытка объемлющего и

корректного определения самого объекта исследования является одной из

важных проблем в юриспруденции. Вопрос об определении понятия

политической партии имеет и практический смысл, его значение возросло в

связи с проводимой в Российской Федерации партийной реформой. В

зависимости от наличия или отсутствия у какой-либо организации или

группировки признанных качеств «партий» устанавливается ее

соответствующий правовой статус, права и обязанности в политической и

60

общественной сфере, особое функциональное положение в государственном

механизме.

Проблема определения понятия политической партии имеет и

методологическое значение, так как позволяет разрешить теоретические

противоречия, которые связаны, по мнению Бекназар-Юзбашева Т.Б., с

неоднозначностью трактовок значения и смысла понятия партий1.

Впервые в истории российского законодательства в Федеральном законе

от 11.07.2001 № 95-ФЗ «О политических партиях» было дано юридическое

определение понятия политической партии. Здесь подчеркивается, что

политическая партия – это разновидность общественных объединений2,

имеющая свои отличительные черты. Как и любое объединение,

политическая партия имеет свои особенности правового регулирования,

которые выражаются в целях ее создания. Сама цель подчеркивает

политический характер партий в отличие от иных видов общественных

объединений (различного рода союзов, ассоциаций, клубов, фондов и т.д.).

Главной целью политических партий является завоевание и осуществление

(или участие в осуществлении) государственной власти в рамках и на основе

конституции и действующего законодательства. Политические партии

являются важнейшим элементом политической системы общества. Их

активность может оказывать как позитивное, так и негативное влияние на

функционирование органов государственной власти, органов местного

самоуправления, поведение граждан.

Однако Федеральный закон не определяет четко цели создания партий.

Он скорее подчеркивает желание граждан участвовать в политической жизни

общества, в общественных и политических акциях, в выборах и

референдумах, а также в органах государственной власти и органах местного

самоуправления1. Из определения, данного в Законе, следует, что партии

1 Бекназар-Юзбашев Т.Б. Партии в буржуазных политико-правовых учениях. – М.: Наука, 1988. – С.140.

2 О политических партиях: Федеральный закон от 11.07.2001 № 95-ФЗ (ред. от 07.05.2013) // Собрание

законодательства РФ. 16.07.2001. № 29. Ст. 2950; Собрание законодательства РФ. 16.07.2001. № 29. Ст.

2950. 1 О политических партиях: Федеральный закон от 11.07.2001 № 95-ФЗ (ред. от 07.05.2013) // Собрание

61

играют лишь посредническую роль в формировании и выражении

политической воли граждан. На наш взгляд, данное понятие «политической

партии» очень размытое, неконкретное. Если законодатель хотел закрепить

правовое положение политических партий в системе государства и общества,

он должен был это четко прописать.

Юридическое определение термина «партия» должно подчеркивать

сущность этого слова, означающего «часть целого», одну сторону какого-

либо явления или процесса. Этот феномен состоит из двух элементов: формы

и материи, о чем говорил еще Аристотель. При этом форма – активное

начало, материя – пассивное. Форма партии – это ее организация, структура,

обособленность от других элементов общества и одновременно взаимосвязь с

другими такими же обособленными группами и государством. Материя – это

идеология партии, это та идея, вокруг которой сплачиваются

единомышленники, и, несмотря на все трансформации формы, она остается

неизменной. Поскольку политические партии составляют неотъемлемую

часть общества, причем сосредотачивая в своих рядах его наиболее активную

часть, они претендуют на особую роль, на доминирование среди других

общественных объединений, и, в конце концов, на власть над ними. Для

лидирования в обществе партии ставят перед собой политические цели и

добиваются их, используя законные средства, а именно участие в выборах,

формирование органов власти, принятие политических и государственных

решений, их реализация. Постепенно партии входят в государственный

механизм контроля за обществом.

Данную специфику политических партий отмечали не только юристы, но

также социологи и политологи. Так, известный социолог М. Вебер давал

характеристику политической партии как организации, целью которой

является завоевание власти для своих руководителей, причем ее рядовые

члены также могут получить определенные преимущества1.

Как социологическая категория партии являются выразителями

законодательства РФ. 16.07.2001. № 29. Ст. 2950; Собрание законодательства РФ. 16.07.2001. № 29. Ст.

2950. 1 Вебер М. Избранные произведения: Пер. с нем. – М.: Прогресс,1990. – С. 671.

62

интересов и целей определенных классов и социальных групп, принимают

активное участие в функционировании политической власти либо оказывают

на нее опосредованное влияние. Характерным для деятельности партий

является их стремление интегрировать различные социальные силы вокруг

своих идеалов и программ, оказывать идеологическое воздействие на

население, на формирование его политического сознания. Политические

партии в отличие от других групп и объединений являются органами

политического представительства, аккумулируя общие взгляды, настроения,

идеалы какой-либо части гражданского общества2.

Почти все стороны деятельности любой партии пронизывает

идеологическая функция. Суть ее состоит в оказании идейного воздействия

на всех своих членов и сторонников, в пропаганде своих ценностей, своего

мировоззрения, создании благоприятной для своей деятельности социально-

психологической атмосферы в стране.

Юриспруденция как общественная наука изучает такие сферы

жизнедеятельности общества, как государство и право. Поскольку

политические партии создают или участвуют в создании органов власти

(парламента, правительства), стремятся к тому, чтобы именно их

представитель занял пост президента, они становятся частью

государственной организации власти. Тесная связь партий с государством

делает их объектом исследования юридической науки, которая рассматривает

их как политико-социальный фактор формирования органов власти, их

функционирования. Поэтому складывающиеся отношения между партиями и

государством трансформируются в правовые отношения, вырастающие из

партийных норм. Таким образом, общественное объединение, заявившее

официально о своем превращении в политическую партию и участии в

борьбе за власть, расплачивается потерей самостоятельности и

установлением контроля со стороны государства. Именно государство

устанавливает правовые рамки деятельности политических партий, наделяя

2 Руднева Н.И. Представительство групповых интересов в управлении общественными процессами: Дисс. на

соискание ученой степени доктора наук. – Белгород, 2002. – С.27-36.

63

их совокупностью прав и обязанностей.

Т.Б. Бекназар-Юзбашев отмечал, что трудности в определении

политической партии обуславливаются своеобразием и особенностями

многочисленных подходов, когда в одно и то же понятие вкладывается

неодинаковый смысл или предпочтение отдается какой-либо стороне или

группе признаков, характеризующих партии1. Он выделяет следующие

научные предметно-методологические направления, с рамках которых

интерпретируется понятие партии в различных отраслях современных

гуманитарных наук:

первое - философско-этическое, согласно которому партия

рассматривается как естественная форма объединения людей в различные

фракции и группировки;

второе - социально-историческое, в рамках которого партия

представляет собой структурный элемент общественной системы,

коллективную форму организации и институционализации социально-

классовой активности, фактор формирования и выражения общественного

мнения и идеологических установок различных социальных групп;

третье - политологическое, государствоведческое направление, которое

изучает партии как элемент государственно-политической системы, тесно

взаимосвязанной с государственными и правовыми институтами;

четвертое, - правовое, которое позволяет разграничивать общее

государственно-правовое значение и конкретное правовое определение

политической партии в законодательстве1.

Принятие Федерального закона «О политических партиях» в 2001 году

стало существенным шагом на пути решения важнейшей общественно-

политической задачи, связанной с более четким определением роли

политических партий и их места среди институтов гражданского общества,

хотя некоторые формулировки этого понятия нуждаются в уточнении. В

пункте 2 ст. 37 Закона говорится о том, что если политическая партия не

1 Бекназар-Юзбашев Т.Б. Партии в буржуазных политико-правовых учениях .- М., 1988. – С. 144.

1 Бекназар-Юзбашев Т.Б. Партии в буржуазных политико-правовых учениях .- М., 1988. – С. 145-146.

64

принимает участия в выборах в течение семи лет подряд, то она подлежит

ликвидации. Именно на политические партии данный закон возлагает

основную роль участия в политической жизни общества, наделяя при этом ее

специальными полномочиями.

Нельзя оставлять без внимания связь партии с государственными и

правовыми институтами. Их взаимозависимость понимается в узком смысле

в качестве юридического определения партий, устанавливаемого в законе, и в

широком – как совокупность государственно-правовых элементов понятия

партии: положение в государстве, специфические функции, связь с органами

власти, специальный юридический статус. Например, партии связаны с

парламентскими учреждениями, оказывают влияние на формирование

политической воли и принятие государственных решений, имеют особый

конституционно-правовой статус и выражают одно из основных прав

человека - право граждан на объединение.

Увеличивается роль и ответственность партий в избирательном

процессе. Только партиям как организованным политическим структурам

предоставлено эксклюзивное право участвовать в политической жизни

общества, только они имеют право предлагать кандидатуры при

формировании (избрании) государственных органов, а также организованно

представлять интересы различных социальных групп в законодательных

органах государственной власти.

Вне сомнения, одним из главных назначений политической партии

является достижение власти (прежде всего государственной), овладение

аппаратом с тем, чтобы реализовать представляемые партией социальные

интересы. «...Всякая политическая партия, писал Ф. Энгельс, стремится

достичь господства в государстве...»1. В последнее время появляются работы,

в которых предпринимаются попытки по-новому взглянуть на положение и

роль партий в обществе и государстве, не только с методологических

позиций политологии, но и юриспруденции.

1 Тимошенко В.И. Доктрина российских политических партий // Социально-политический журнал. – 1994/5.

- № 10. – С.51.

65

Так, в монографии Ю.А. Юдина впервые в постсоветской России на

основе сравнительно-правового метода политические партии

рассматриваются как государственно-правовая категория и субъекты права. В

работе высоко оценивается роль политических партий в обществе и

государстве. Особое внимание уделено правовой регламентации

взаимоотношений политических партий: с другими институтами

политической системы: участию в избирательном процессе, парламентской

деятельности, отношения с правительством, с иными общественными

объединениями2.

Политическая партия, особенно если она становится правящей,

участвует в разработке политического курса страны и его осуществлении,

оказывает влияние на выдвижение лидеров государства и формирование

состава законодательных (представительных) органов и правительственных

учреждений. Партии являются основными поставщиками кадров для

законодательных, исполнительных и судебных органов.

Сущность политических партий более всего проявляется в их целях и

функциях. Демократическая партия стремится обеспечить эффективное

функционирование всей политической системы страны, согласование и

реализацию интересов различных слоев общества, стабильность

существующего строя при сохранении его динамики и способности к

саморегулированию и саморазвитию. Разумеется, особое внимание она

уделяет реализации интересов тех общественных групп, чьи голоса привели

ее к власти, но во избежание социальных конфронтаций ей приходится в той

или иной мере считаться с интересами и мнениями других социальных сил.

Поэтому обычно нельзя рассматривать партию, особенно правящую, как

простого ставленника одной общественной группы.

Встречаются, правда, партии, которые ради интересов узких групп

общества или даже своих собственных готовы жертвовать чем угодно,

которые рвутся к власти любой ценой, но обычно в нормальном 2 Юдин Ю.А. Политические партии и право в современном государстве. – М.: Издательская группа

«ФОРУМ-ИНФРА-М», 1998. – 288 с.

66

демократическом политическом процессе такие партии успеха не имеют и

склонны прибегать к антиконституционным средствам достижения своих

целей.

Именно партии, в отличие от других объединений граждан, по своей

природе предназначены не просто для выражения групповых интересов, а,

как метко подметила доктор юридических наук В.В. Лапаева, для выявления

в различных групповых, корпоративных интересах общезначимого начала,

для учета политического смысла частных интересов, их перевода на

общегосударственный уровень. Поэтому партии могут претендовать на

участие в формировании и осуществлении государственной власти1 и могут

создавать свои партийные нормы для регулирования внутрипартийных

отношений, например, уставы и программы. Отношения, связанные с

образованием, организацией и деятельностью политических партий,

регулируются «партийным правом», нормы которого в той или иной форме

санкционированы государством. В результате процесса правовой

институционализации политические партии, оставаясь важнейшим

политическим институтом, становятся одновременно и правовым

институтом. Однако возникает вопрос: институтом какой отрасли права

является партия? Юдин Ю.А., например, рассуждает так. Длительное время

политические партии считались исключительно частными организациями и

поэтому являлись объектом и субъектом преимущественно частного права.

Однако в XX веке происходит расширение предмета публично-правового

регулирования, проникновение публичного права в сферу частного права и

наоборот. Политические партии являются и объектами, и субъектами права.

Юдин, ссылаясь на Кельзена, делает вывод о том, что политические

партии следует рассматривать как институты конституционного права1.

Вместе с тем их правовая регламентация не ограничивается лишь

конституционно-правовыми нормами. Она носит комплексный характер, в

1 Лапаева В.В. Право и многопартийность в современной России. – М., 1999. – С. 17-18.

1 Юдин Ю.А. Политические партии и право в современном государстве. – М.: Издательская группа

«ФОРУМ-ИНФРА-М», 1998. – С. 16.

67

ней участвуют другие отрасли публичного права (административное,

финансовое, судебное). В этом плане политические партии выступают как

институт публичного права.

Содержащиеся в Законе «О политических партиях» формулировки

признаков политических партий отграничивают их от иных общественных

объединений, что лишает последние права участия в избирательном

процессе. Еще одним признаком политических партий является политическая

программа, которая служит обязательным условием регистрации

объединения в качестве партии и подробно определяет цели и задачи партии,

средства и методы их достижения и решения. Политическая партия – это

объединение, действующее на постоянной основе, имеющее

формализованную организационную структуру в отличие от временных

объединений. Все выше перечисленные признаки политических партий

позволяют назвать их юридическим феноменом, поскольку политическая

партия – это общественное объединение, которое создано для участия в

политическом процессе с целью завоевания и осуществления

государственной власти конституционными средствами, действует на

постоянной основе и имеет политическую программу.

Для получения политической партией правового статуса еще

недостаточно факта ее создания, учреждения на съезде, необходимо ее

формализация или легализация, то есть приведение организации в точное

соответствие с нормами законодательства. Причем политическая партия

должна отвечать не только требованиям специального закона «О

политических партиях», но и в зависимости от выполняемых ею функций,

она подпадает под действие большого количества нормативно-правовых

актов, порой относящихся к различным отраслям права и законодательства,

что подчеркивает комплексный характер данного правового института.

В зависимости от онтологического предназначения и

функционирования партии, аксиологического анализа ее природы и места

среди других общественно-политических образований, а также совокупности

правовых норм, регулирующих ее положение, выделяются несколько

68

разновидностей правовых статусов политических партий.

Если рассматривать политические партии как государственно-правовой

институт, главной целью которого является борьба за власть и ее

осуществление посредством выборных и парламентских механизмов, то,

прежде всего, в центре внимания будут нормы конституции, избирательное и

иное законодательство, составляющее в совокупности конституционно-

правовой статус политических партий. Можно согласиться с профессором

С.А. Авакьяном, включившим в данное понятие «основы положения

политических партий в обществе и государстве, права и обязанности,

организационные, структурные и материально-финансовые возможности их

реализации, гарантии и ограничения существования и деятельности» 1.

С другой стороны, политические партии как разновидность

общественных объединений, некоммерческих юридических лиц имеют

равные имущественные отношения с другими субъектами гражданского

общества, в ходе которых они реализуют имеющиеся у них материально-

финансовые возможности ради достижения уставных целей. Совокупность

норм, обеспечивающих такое положение партий среди других общественных

институтов, составляет их гражданско-правовой статус.

В целом, совокупность норм, регулирующих положение политических

партий в обществе и государстве, составляет ее правовой статус. Чтобы

политической партии приобрести правовой статус, необходимо выполнение

следующих требований.

Во-первых, необходимо организационное единство партии, т.е. создание

группы единомышленников, политической организации

общегосударственного масштаба с формальным членством. Согласно

редакции Закона «О политических партиях» от 02.04.2012 г., минимальная

численность партии составляет 500 человек. Политическая партия считается

созданной со дня принятия учредительным съездом решений о создании

политической партии, об образовании ее региональных отделений не менее

1 Авакьян С.А. Конституционно-правовой статус политических партий в России. - М., 2011. - С. 15.

69

чем в половине субъектов Российской Федерации, о принятии устава и

программы, о формировании руководящих и контрольно-ревизионных

органов политической партии.

Но проведения учредительного съезда еще недостаточно для того,

чтобы политическая партия могла в полной мере приобрести свои права и

реализовать свои обязанности, закрепленные в гл. 5 Закона «О политических

партиях»: участвовать в выборах, в выработке решений органов

государственной власти и органов местного самоуправления и т.д.

Во-вторых, партия должна пройти государственную регистрации для

признания законности ее деятельности в качестве общественной

организации, представляющую собой достаточно длительную процедуру, в

которой выделяются два этапа, определяющие содержание правового статуса

партии. На первом этапе решение о регистрации общероссийской

политической партии принимает Министерство юстиции РФ после проверки

всех необходимых документов, поданных после проведения учредительного

съезда. На втором этапе после государственной регистрации политической

партии не позднее чем через шесть месяцев территориальные органы

Министерства юстиции в субъектах федерации должны провести

регистрацию региональных отделений партии.

В-третьих, после регистрации региональных отделений политических

партий не менее чем в половине субъектов Российской Федерации, согласно

Закону «О политических партиях», партия может приобрести статус

участника избирательного процесса, т.е. она получает право выдвижения

кандидатов в депутаты представительных органов и на выборные должности,

а также может выполнять обязанности и нести ответственность. Согласно

пункту 2 статьи 36 Федерального закона «О политических партиях»

политическая партия, а в случаях, предусмотренных уставом политической

партии, – ее региональные отделения и иные структурные подразделения

вправе принимать участие в выборах, официальное опубликование решения,

о назначении которых состоялось после представления политической

партией (уполномоченными органами) документов, подтверждающих

70

государственную регистрацию ее региональных отделений не менее чем в

половине субъектов Российской Федерации.

В отличие от других общественных объединений партия наделяется

данными публичными правами сразу после ее регистрации, а не спустя год

после начала своей деятельности, и участие в выборах для нее становится

обязанностью, которую она должна выполнить в течение семи лет, иначе она

будет ликвидирована. На наш взгляд, привилегия партий, заключающаяся в

том, что они сразу же включаются в избирательный процесс, буквально на

следующий день после регистрации региональных отделений и

опубликования решения о назначении выборов, подтверждает эксклюзивное

право партий на выдвижение кандидатов на выборах всех уровней, но не

вполне оправдана с точки зрения признания равноправия их как участников

избирательного процесса. Явно в неравном положении будут те «молодые»

партии, которые только образовались, так как у них нет еще сложившегося

электората, известности, по сравнению с политическими «долгожителями».

Поэтому на выборах за такие партии избиратель голосует в основном или в

знак протеста против уже существующих партий, или симпатизируя

понравившемуся названию или лидеру новой партии, т.е. руководствуясь не

знанием ее программы или результатов деятельности, а иррациональными,

чувственными мотивами. Таким образом, российское законодательство

предусматривает, что на старте избирательной гонки выстраиваются разные

по политическому статусу участники выборов: одни – известные, имеющие

опыт предвыборной и парламентской деятельности, получившие

государственную поддержку и финансирование, другие – не имеющие ни

достаточных имущественных, ни политических прав. Так, по состоянию на

15 ноября 2013 года было зарегистрировано 74 политические партии1.

Формально они имеют равный правовой статус, но фактически их стартовые

возможности различны, и поэтому необходимы дополнительные

законодательные гарантии для их выравнивания.

Считаю, будет справедливым удлинение срока для приобретения 1 Список зарегистрированных политических партий // http:www.minjust.ru/nko/gosreg/partii/spisok

71

партией нового статуса – избирательного объединения, т.е. ввести норму о

том, что для включения партии в число участников избирательного процесса

ей необходимо приобрести не менее одного года стажа политической

деятельности, чтобы к выборам не допускать партии-однодневки, созданные

специально под конкретные выборы, а также, чтобы партия успела

поработать среди избирателей, провести агитационно-разъяснительную

работу среди населения. (Норма о том, что партия вступала в избирательный

процесс спустя год после ее регистрации, уже существовала в российском

законодательстве). Причем это касается и тех новых партий, которые были

созданы на учредительном съезде по инициативе граждан, и тех, которые

были преобразованы из общественных организаций, для того, чтобы не

вводить избирателей в заблуждение, и они смогли самостоятельно

разобраться в изменениях партийной системы в разумные сроки.

По срокам обретение политической партией статуса участника

избирательного процесса совпадает с получением ею статуса юридического

лица, т.е. с момента государственной регистрации у партии региональных

отделений не менее чем в половине субъектов РФ. Особенности последнего

из указанных статусов являются объектом регулирования гражданского

законодательства и предметом анализа гражданско-правовой науки, однако

до сих пор не получили должного отдельного исследования. Так, А.Г.

Жафяров обращал внимание на то, что с точки зрения гражданско-правового

положения политическую партию следует рассматривать как особый вид

общественного объединения, добровольное, самоуправляемое,

некоммерческое формирование, созданное по инициативе граждан,

объединившихся на основе общности интересов для реализации общих

целей1. Среди особенностей регистрации и деятельности политических

партий с точки зрения гражданского права Жафяров обращает внимание на

ограниченную гражданскую правоспособность партии с момента

государственной регистрации и до момента представления в орган,

1 Жафяров А.Г. Некоторые особенности гражданско-правового положения политических партий //

Бюллетень Министерства юстиции Российской Федерации. - 2003. - № 5. - С. 45.

72

принявший решение о ее государственной регистрации, свидетельств о

государственной регистрации ее региональных отделений. Партия в данном

состоянии может заниматься организационными вопросами, вести

пропагандистско-разъяснительную работу, но не может участвовать в

выборах, приобретать имущество, заключать сделки, отвечать по

обязательствам, так как она не является юридическим лицом. И если

политическая партия в течение одного месяца со дня истечения

шестимесячного срока не представит в федеральный уполномоченный орган

копии документов о государственной регистрации ее региональных

отделений не менее чем в половине субъектов Российской Федерации,

«документ о государственной регистрации политической партии признается

федеральным уполномоченным органом утратившим силу, а данная

политическая партия и ее региональные отделения по решению федерального

уполномоченного органа исключаются из единого государственного реестра

юридических лиц путем внесения в него соответствующих записей1.

Трудно ли создать региональное отделение, учитывая изменившиеся

требования к численному ее составу? Численность региональных отделений

политических партий не ограничивается в Законе «О политических партиях»,

партия самостоятельно может решать этот вопрос и оговаривать численность

в своем уставе. Это намного облегчает процесс создания новых

региональных отделений политических партий, однако таит в себе опасность

кадрового голода и их ослабления, особенно на региональных выборах.

Поэтому партии должны не ограничиваться минимумом своих членов ради

получения регистрации, а думать о будущем своей партии, о возможности ее

участия во всех видах выборов.

Однако законодательство допускает минимальное число членов

регионального отделения в два человека. Такой вывод можно сделать на

основе анализа ряда норм федерального законодательства о политических

партиях. Так, норма представительства делегатов учредительного съезда

1 О политических партиях: Федеральный закон от 11.07.2001 №95-ФЗ (ред. от 07.05.2013) // Собрание

законодательства РФ. - 16.07.2001. - № 29. - Ст. 2950; Российская газета. - 2012. - 4 апреля.

73

устанавливается организационным комитетом из расчета, что каждый из не

менее чем половины субъектов федерации должен быть представлен не

менее чем двумя делегатами. Для обеспечения демократического устройства

политических партий законодательство предусматривает, что уставом

политической партии должна предусматриваться ротация руководителей

коллегиальных постоянно действующих руководящих органов политической

партии и ее региональных отделений. Следовательно, в региональных

отделениях должны быть коллегиальные руководящие органы, т.е. имеющие

в своем составе более одного человека, чтобы можно было кому-то с кем-то

посоветоваться для принятия коллегиального совместного решения. Итак,

теоретически региональное отделение может состоять из двух человек. Но

если в это региональное отделение обратиться беспартийный гражданин с

предложением включить его в список кандидатов, выдвигаемый на

очередных выборах депутатов законодательного органа государственной

власти субъекта Российской Федерации или представительного органа

муниципального образования, он должен быть поддержан не менее чем

десятью членами политической партии, состоящими в данном региональном

отделении. Малочисленное региональное отделение вынуждено будет

отказать данному лицу. Таким образом, для успешного функционирования и

участия беспартийных граждан в выборах законодательство предусматривает

минимум десять человек в составе регионального отделения в отличие от

прежних требований к политическим партиям иметь не менее четырехсот

человек более чем в половине субъектов Российской Федерации и не менее

ста пятидесяти в остальных1.

Изменившееся партийное законодательство, его либерализация оказали

существенное влияние на правовой статус партий, партийное строительство,

партийную систему и избирательный процесс. Наряду со старыми крупными

политическими партиями создается множество мелких маловлиятельных и

малоавторитетных партий. Создающаяся новая партийная система похожа на

1 П.2 ст. 3 Федерального закона «О политических партиях» от 11.07.2001 № 95-ФЗ (ред. от 08.12.2012 №

421-ФЗ) // Собрание законодательства РФ. 16.07.2001. № 29. Ст. 2950; Собрание законодательства РФ.

12.12.2011. № 50. Ст. 7363.

74

уже существовавшую в России в 1990-х гг. - начале 2000 гг., а также на те

системы, которые действуют в ряде зарубежных стран, например, в Украине

(202 партии), Испании (более 200), Германии (70), Италии (155 партий

представлены в парламенте), Великобритании, Азербайджане (19),

Белоруссии (15), Бельгии (18), Бразилии (28), Македонии (27), Абхазии (13),

Греции (35, из них 11 – парламентских, остальные малые партии), Сербии (25

партий представлены в Скупщине), Словакии (14), Вануату (12),

Приднестровской Молдавской Республике (18), Республике Косово (24),

США (40), Финляндии (11), Чехии (17), Швейцарии (19), Латвии (57), Литве

(44), Австралии (51), Австрии (свыше 700)2. Несмотря на множество

существующих партий в парламенте получают депутатские мандаты лишь

наиболее крупные и влиятельные партии, за исключением Италии, где 155

партий имеют своих представителей в высшем законодательном органе

страны, так как наблюдается процесс интенсивного роста партий.

Аналогичная ситуация наблюдается и в России, где за полтора года

количество партии выросло более чем в 10 раз и еще 75 заявок находится в

Министерстве юстиции. Это связано с тем, что сняты искусственные

правовые барьеры, сдерживающие создание партий, расширены возможности

для перехода к реальной многопартийности, партийно-политическому

плюрализму и демократии. Поскольку раньше партии искусственно

взращивались по инициативе «Кремля», это были очередные проекты власти

и создавали их специально для демонстрации демократичности

политического режима.

«Многопартийные европейские системы», по мнению Брайса,

«формировались под воздействием сразу многих факторов, которые он

называет «разномыслиями». И чем больше таких разногласий, тем больше и

партий, выражающих интересы отдельных групп населения. Число партий в

целом определяет тип партийной системы и ее место в отношениях между

гражданским обществом и государством. При однопартийной системе

доминирует одна идеология, и все партии, кроме правящей, запрещены. При 2 Списки политических партий // http://ru.wikipedia.org/wiki/

75

двухпартийной системе по очереди сменяют друг друга две партии, как,

например, в США. Многие ученые признают ее как стабильную и достаточно

эффективную с точки зрения управления систему. Так, Эббот Лоуэлл

полагал, что «разделение на две партии есть не только нормальный результат

парламентской системы, но также главное условие ее успеха». «Гарантией же

парламентаризма и бипартийности он считал общее соглашение, или

консенсус, существующий в обществе по отношению к «основам и форме

управления». Третья же партия (третьи партии) будет (будут) служить

помехой нормальному функционированию парламентского правления,

которое должно быть устроено таким образом, чтобы поддерживать

двухпартийный режим и всячески препятствовать установлению

трехпартийного (многопартийного) режима правления1.

Правовое положение партии обусловливается ее правовым статусом,

который можно определить как определенный фиксированный уровень

(ступень) развития правового положения1. Под политико-правовым статусом

партии подразумевается положение этой организации в политической

системе общества, наделение ее совокупностью прав и обязанностей. Вполне

справедливо С.Е. Заславский отмечает, что нормативный и социальный

статусы партии соотносятся как форма и содержание, и в зависимости от

степени общности статусных характеристик он выделяет общий,

специальный и индивидуальный статусы политических партий2. Используя

данную классификацию, можно интерпретировать обретение политической

партией правового статуса как диалектический процесс развития, изменения

этого сложного феномена. Общий статус политическая партия получает на

стадии образования, как общественная организация и юридическое лицо,

наделенное по законодательству определенными правами и обязанностями.

Соблюдение нормативных требований еще недостаточно для успеха партии

на выборах и приобретения специального статуса парламентской партии. Для

1 См.: Исаев Б.А. Теория партий и партийных систем: Учеб. пособие для студентов вузов. - М., 2008. - С.273.

1 Бараненков В.В.. Соотношение понятий «правовое положение», «правовой статус» и «правосубъектность»

юридического лица // Юридический мир. - 2006. - №2. - С.21. 2 Заславский С.Е. Политические партии России: Проблемы правовой институционализации. - М., 2003. -

С.82.

76

достижения конечной цели участия в распределении и осуществлении власти

необходимы соответствующая идеология, закрепленная в партийной

программе и привлекательная для избирателей, и материально-финансовые

ресурсы. Реальная конкурентная борьба, альтернативность и

непредсказуемость выборов будут в России тогда, когда у каждой партии

будет свой индивидуальный статус. Партия должна отличаться от других

своей программой, точными и понятными лозунгами, иметь авторитетных и

ответственных руководителей, готовых в случае победы на выборах занять

любую должность и эффективно выполнять возложенные полномочия,

реализуя данные народу предвыборные обещания.

1.2. Политические партии как объект исследования

отечественной юридической науки

Политические партии являются объектом исследования разных наук:

политологии, истории, социологии, юриспруденции. Изучение политических

партий как политико-правового явления, категории и института является

одним из наиболее значимых и перспективных направлений современной

общественной науки2.

В отечественной юридической науке политические партии изучаются с

помощью различных подходов, методов. Ретроспективный анализ состояния

разработанности теории политических партий в системе правового знания

позволяет выявить следующие проблемы:

во-первых, в период становления русского государственного права во

второй половине XIX-начале XX вв. преобладали негативные оценки

деятельности партий в научной литературе. Изучение политических партий в

России началось с трудов видных ученых-конституционалистов Б.Н.

Чичерина, В.М. Гессена, Ю.С. Гамбарова, М.М. Ковалевского, М.Я.

2 Основы теории политических партий: Учебное пособие / под ред. С.Е. Заславского. – М., 2007. - С. 5.

77

Острогорского не в качестве самостоятельного объекта научного

исследования, а как элемента политико-правовой системы государства;

во-вторых, исследование данной проблематики происходило

неравномерно: теоретико-методологические основы изучения политических

партий были заложены в конце XIX-начале XX вв., затем приоритеты в науке

были сфокусированы на одной теме о роли коммунистической партии

(большевиков) в строительстве социализма, и лишь в 1990-е гг. возродился

интерес к научному анализу правового статуса политических партий, и в

настоящее время – она является одной из самых актуальных и активно

изучаемых проблем в юриспруденции;

в-третьих, существуют пробелы в изучении такого многогранного

явления как политические партии, в частности, недостаточно внимания в

юридической науке уделено роли политических партий в развитии

парламентаризма, ответственности политических партий, партийному праву,

партийному нормотворчеству, его месту в системе других социальных норм

и влиянию на законодательство.

Хотя «партийное право» является сравнительно новым явлением в

конституционном праве, однако оно имеет свою историю. Рассмотрим

становление этого института хронологически по трем периодам развития

конституционного права России: дореволюционному, советскому и

современному. Отправной точкой рождения государственного

(конституционного) права и оформления «партийного права» в России

можно считать издание Высочайшего Манифеста от 17 октября 1905 г. «Об

усовершенствовании государственного порядка». Впервые в истории

Российского государства в этом конституционном акте провозглашалась

свобода союзов, что способствовало легализации уже созданных партий и

формированию системы самых разных политических партий: от

социалистических до консервативных1. Для конкретизации положений

Манифеста 4 марта 1906 г. император подписал документ под названием

«Временные правила об обществах и союзах», в котором политические 1 Кризис самодержавия в России. 1895-1917.–Л.:«Наука». Ленингр. отд-ние, 1984.– С. 245.

78

партии рассматриваются как разновидность обществ, перечисляются условия

их регистрации и закрытия2. Хотя этот акт носил временный характер,

однако, на практике им руководствовались вплоть до падения самодержавия.

Следующий шаг в оформлении «партийного права» был сделан 23 апреля

1906 г. с принятием Основных государственных законов, названный

некоторыми современными исследователями «первой российской

конституцией»3. В ст. 80 говорилось о том, что «российские подданные

имеют право образовывать общества и союзы в целях не противных законам.

Условия образования обществ и союзов, порядок их действий, условия и

порядок сообщения им прав юридического лица, равно как порядок закрытия

обществ и союзов, определяются законом»4. Различные партии прилагали

немало усилий для утверждения такого «общего закона», принятого в

соответствии с законодательной процедурой, предусмотренной Манифестом

17 октября, а затем и Основными законами 1906г. Однако все их старания не

увенчались успехом. Только после свержения самодержавия 12 апреля 1917

г. Временное правительство приняло постановление о союзах и собраниях,

отменившее все ограничения свободы в этой сфере. А позже, 21 июня 1917 г.,

постановлением Временного правительства «О регистрации товариществ,

обществ и союзов» был установлен судебный порядок регистрации и

ликвидации союзов. Таким образом, до октябрьской революции начался

процесс формирования «партийного права» как института конституционного

права России, который был прерван после октября 1917 года.

В советский период развития отечественного конституционного права

происходило сращивание партии с государством, присвоение ею

государственно-властных полномочий. Все правовые акты органов власти

2 Именной Высочайший Указ Правительствующему Сенату о Временных правилах об обществах и союзах //

Российское законодательство X-XX веков. – В 5 т. – Т.9. Законодательство эпохи буржуазно-

демократических революций. – М. : Юрид. лит., 1994. – С.206. 3 Безуглов А. А. Конституционное право России. В 3 т. – Т.1. – М :ООО «Профобразование», ЦПЛ, 2001. –

797 с.; Кудинов О. А. Основные государственные законы Российской империи в редакции от 23 апреля 1906

г. (история принятия и юридическая классификация). К 95-летию издания // Право и политика. – 2001. - №8.

С.121-128; Миронов Б. Н. Социальная история России: В 2-х т. – СПб.,1999. – Т.2.-С.154-157. 4 Высочайше утвержденные Основные государственные законы // Российское законодательство X-XX веков.

– В 5 т. – Т.9. Законодательство эпохи буржуазно-демократических революций. – М. : Юрид. лит., 1994. – С.

48.

79

любого уровня обязательно принимались под контролем со стороны

соответствующих партийных органов РКП (б) – ВКП (б) – КПСС. Этот

контроль обеспечивался тем, что все руководители административных

органов обязательно должны были членами партии, т.е. подчинялись

партийной дисциплине. Также по решению партийных органов

производились назначения на должности, перемещения и снятия с

должности.

В результате государство и партия поменялись местами, если до

революции государство жестко регулировало деятельность партий, то в

советский период с установлением монополии одной партии стало

практиковаться принятие партийных решений, одобряющих те или иные

государственные мероприятия или утверждающих соответствующие

документы. Помимо общих политических директив (призывы, решения

партийных съездов и пленумов, постановления центральных органов, прямые

указания секретарей ЦК и др.) руководящая роль партийных инстанций

проявлялась в том, что они рассматривали, согласовывали и утверждали те

нормативные документы, которые затем принимались (а по сути дела,

дублировались) государственными органами: ЦИК СССР, Верховным

Советом СССР и его Президиумом, наркоматами и ведомствами. Такой

порядок грубо противоречил Конституции страны, но он существовал в

течение всей истории Советского государства. Монополия

Коммунистической партии на политическую власть предусматривалась

Конституцией СССР 1936 г. В ст. 126 впервые была закреплена

однопартийная система в стране, в которой «наиболее активные и

сознательные граждане из рядов рабочего класса и других слоев трудящихся

объединяются во Всесоюзную Коммунистическую партию (большевиков),…

представляющую руководящее ядро всех организаций трудящихся, как

общественных, так и государственных»1.

Это означало признание ВКП (б) единственной правящей партией. В

целом ее отношения с другими государственными органами и 1 Хрестоматия по истории отечественного государства и права. 1917-1991 гг. – М. : Зерцало, 1997. – С. 244.

80

общественными организациями регламентировались не правовыми, а

партийными нормами, закреплявшими конкретные формы осуществления

руководящей роли в обществе и государстве.. В 1970-е гг. роль

Коммунистической партии еще более усиливалась, происходило

огосударствление единственной правящей партии, но, тем не менее,

законодательно эта монополия не была закреплена, за исключением статьи 6

Конституции СССР 1977 г. о КПСС как «руководящей и направляющей силы

советского общества, ядре его политической системы, государственных и

общественных организаций»2. Таким образом, включение в Основной закон

положения о партии в годы Советской власти свидетельствовало о признании

той роли, которую она играла в организации и осуществлении

государственной власти. Это была последняя конституция, в которой

содержалась норма о партии.

Советский государственный строй был основан на примате партии по

отношению к государству. Этот факт отмечали не только отечественные, но

и зарубежные исследователи, в частности, профессор Страсбургского

университета Ж.-П. Жакке. Он отмечал, что организованная на

иерархической основе и строящаяся на принципе демократического

централизма партия, в которой запрещались внутренние течения,

осуществляла не только идеологическую диктатуру, но и контролировала

деятельность государства, для которого подбирала руководителей. Такой

симбиоз партии и руководства государства отмечался одновременным

осуществлением одних и тех же функций партией и в государством на самом

высшем уровне; совмещались функции Генерального секретаря партии и

Председателя Совета Министров или Председателя Верховного Совета1.

Партийные нормы подменяли собой правовые нормы, выполняя их функции.

Решения партийных органов ВКП(б)-КПСС были обязательны для всех

членов партии, беспартийных, для государства и общества.

2 Там же. – С. 447.

1 Жакке Ж. - П. Конституционное право и политические институты: Учебное пособие / Пер. с франц. – М. :

Юристъ, 2002. – С. 205.

81

Таким образом, в советский период нашей истории партия наделялась

правотворческими и властными полномочиями, что приводило к произволу

властей и беззаконию. Постепенно коммунистическая партия фактически

превратилась в орган государства и поэтому перестала быть «партией» в

традиционном значении этого слова, лишь внешне сохраняя атрибуты

общественной организации. «КПСС, - согласно Указу Президента РСФСР от

6 ноября 1991 г., - никогда не была партией. Это был особый механизм

формирования и реализации политической власти путем сращивания с

государственными структурами или их прямым подчинением КПСС»2.

В советский период развития государственного права научная мысль не

была объективной в интерпретации деятельности партий. Будучи под

прессом принципа «партийности» и марксистско-ленинской методологии

интеллектуальные силы государствоведов были направлены на

формулирование шаблонных оценок и ярлыков на все партии, кроме партий

коммунистической ориентации. Советская юридическая наука много

внимания уделяла критическому анализу буржуазных концепций

политических партий и регулированию партийной деятельности в

зарубежных странах, поскольку собственной партийной системы в нашей

стране не было до начала 1990 гг. К числу работ названного направления

можно причислить монографии Кейзерова Н.М. «Власть и авторитет» М.,

1973), Даниленко В.Н. «Политические партии и буржуазное государство»

(М., 1984), Бекназар-Юзбашева Т.Б. «Партии в буржуазных политико-

правовых учениях» (М., 1988), Евдокимова В.Б. «Правовое регулирование

политических партий в буржуазных странах» (Свердловск, 1990),

Стародубского Б.А. «Политические режимы европейских буржуазных

стран» (Свердловск, 1989), коллективную монографию «Классы, партии и

политика в развивающихся странах Востока», статьи Чиркина В.Е., Юдина

Ю.А., Сюкияйнена Л.Р., Комиссарова С.В., Троицкого С.В., Энтина Л.М.,

Супатаева М.А., Онана Э.С., Рябова С.В., Тихонова А.А., Александрова А.А.,

2 Ведомости Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР. – 1990. - № 42. – Ст.839.

82

опубликованные в сборнике «Партии в политической системе»1 и др.

Начиная с 1970-х гг. в трудах зарубежных юристов, в частности М.

Соболевского, П. Авриля, А. Потшалек, К. Вуйтович рассматривается

проблема правового регулирования политических партий1. Это было связано

с тем, что в большинстве зарубежных стран в 60-70-х гг. прошлого столетия

были приняты специальные законы о политических партиях,

подчеркивающие и подтверждающие их специфику по отношению к другим

общественным организациям. Именно с этого времени, по мнению

отечественного исследователя В.Н. Даниленко, политические партии в

зарубежных странах получили признание де-юре, стали конституционно-

правовым институтом2.

Отмена 6 статьи Конституции СССР подорвала монопольную

руководящую роль КПСС в обществе и положила начало современному

этапу развития конституционного права России. Другие политические партии

получили официальное право на существование лишь с 1 января 1991 года,

когда вступил в силу Закон «Об общественных объединениях». После

октября 1993 года были предприняты меры по стимулированию

многопартийности. Главная из них – это введение смешанной мажоритарно-

пропорциональной избирательной системы со значительной долей

пропорционального представительства, закрепленная в Положении о

выборах депутатов Государственной Думы и введенным в действие Указом

Президента от 1 октября 1993 года.

Следующий этап правовой институционализации политических партий

в России связан с принятием Конституции РФ 1993 года, которая закрепила

право на свободу объединений (ст.30), а, следовательно, и политических

1 Кейзерова Н.М. Власть и авторитет. – М.: Юрид. лит., 1973. – 264 с., Даниленко В.Н. Политические партии

и буржуазное государство. – М.: Юрид. лит., 1984. – 192 с.; Бекназар-Юзбашев Т.Б. Партии в буржуазных

политико-правовых учениях. – М: Наука, 1988. – 176 с.; . Евдокимов В.Б. Правовое регулирование

политических партий в буржуазных странах. - Свердловск, 1990; Стародубский Б.А. Политические режимы

европейских буржуазных стран. - Свердловск, 1989; Классы, партии и политика в развивающихся странах

Востока/ [В.Ф. Ли, Л.А. Фридман, В.М. Мазуров и др.; Отв. ред. В.Ф. Ли; АН СССР, Ин-т востоковедения].

– М.: Главная редакция восточной литературы, 1988. – 391 с.; Партии в политической системе. Сборник

статей. – М.: Издательство «Наук», Главная редакция восточной литературы, 1983. – 249 с. 1 Юдин Ю.А. Политические партии и право в современном государстве. – М., 1998. – С. 6-7.

2 Даниленко В.Н. Политические партии и буржуазное государство. – М., 1984. – С. 122-141.

83

партий. Основу для формирования и деятельности политических партий в

нашей стране создают нормы российской Конституции, закрепившие в ст.13

такие принципы российской политической системы, как идеологическое

многообразие, отказ от одной идеологии, запрет на существования в

обществе государственной или иной обязательной идеологии; гарантии от

принуждения к вступлению в общественное объединение и пребыванию в

нем; необходимость соблюдения объединениями граждан Конституции РФ и

законов (ч.2 ст.15).

Конституция РФ 1993 г. в отличие от предыдущих не содержит

идеологических штампов, однако и она не стала результатом общественного

согласия между различными политическими силами и социальными слоями,

если вспомнить момент ее принятия. Если сравнить эту Конституцию с

советскими конституциями, например, с Конституцией 1918 года, то можно

утверждать, что она не стремится политически уничтожить оппонентов или

ликвидировать их как социальный слой. Конституция РФ 1993 г. в ч.3 ст.13

закрепляет такие важнейшие принципы демократического государства, как

«политическое многообразие, многопартийность».

Конституция является одной их форм или источником «партийного

права». Ее положения являются только основой правового статуса

политических партий, который детально должен регламентироваться иными

нормативными актами. Среди них важнейшим является Федеральный закон

«О политических партиях», принятый Государственной Думой 21 июня 2001

г. Это специальный общий закон, который детально регламентирует

правовой статус партий, выделяет их среди других видов общественных

объединений. До этого времени почти пять лет действовал Закон «Об

общественных объединениях», впервые принятый 9 октября 1990 г. Этот

Закон не выделял политические партии в качестве самостоятельного объекта

правового регулирования. Они имели почти тот же правовой статус, что и

иные общественные объединения. В мае 1995 г. был принят новый

Федеральный закон «Об общественных объединениях», который определил,

с одной стороны, общий правовой статус всех общественных объединений, а

84

с другой – предусмотрел возможность принятия специальных законов,

отражающих специфику отдельных их видов. Этот закон регламентировал

деятельность партий до принятия специального закона «О политических

партиях». Закон РФ о партиях вступил в силу 14 июля 2001 года. Ю.А.Юдин

высоко оценивает значение этого документа, называя его своего рода

«конституцией» для политических партий1. И не напрасно, так как закон

регламентирует широкий круг общественных отношений, связанных с

образованием и деятельностью политических партий. Закон дает

юридическое определение самого понятия политической партии,

устанавливает порядок образования, приостановления и прекращения

деятельности партий, их права и обязанности, основные принципы их

организационного строения, формы участия в политической жизни,

источники финансирования и т.д. Положения Закона о политических партиях

являются исходными для других нормативно-правовых актов, регулирующих

те или иные стороны их деятельности. В ст.4 этого Закона определяются

следующие источники «партийного права»: Конституция Российской

Федерации, федеральные конституционные законы, Федеральный закон «О

политических партиях» и иные федеральные законы. К федеральным

конституционным законам, регламентирующим деятельность партий,

относятся ФКЗ от 21.07.1994 г. «О Конституционном Суде Российской

Федерации», согласно которому судья Конституционного суда не может

принадлежать к политической партии; ФКЗ от 10.09.1995 г. «О референдуме

Российской Федерации», в котором предусматривается создание

политической партией инициативной группы для сбора подписей в

поддержку инициативы о проведении референдума Российской Федерации»;

ФКЗ от 31.12.1996 г. «О судебной системе Российской Федерации», где

подчеркивается принцип беспристрастности судей в отношении участников

процесса, относящихся к общественным объединениям; ФКЗ от 26.02.1997 г.

1 Юдин, Ю. А. Политические партии и право в современном государстве. – М. : Изд. группа ФОРУМ-

ИНФРА-М, 1998. – С. 29.

85

«Об Уполномоченном по правам человека в Российской Федерации»,

который запрещает Уполномоченным по правам человека быть членом

политической партии; ФКЗ от 30.05.2001 г. «О чрезвычайном положении в

Российской Федерации», в котором предусматривается возможность

приостановления деятельности политических партий в условиях

чрезвычайного положения.

Как разновидность общественного объединения политические партии

регулируются федеральными законами: «Об общественных объединениях»,

«О некоммерческих организациях», Гражданским кодексом РФ. ФЗ от

2507.2002 г. «О противодействии экстремистской деятельности»

устанавливает ответственность за совершение политическими партиями

действий, направленных на изменение основ конституционного строя и

нарушение целостности РФ. Отдельные аспекты деятельности политических

партиях регламентируются в целом ряде федеральных законов: «Об основах

государственной службы Российской Федерации» и «Об основах

государственной службы Российской Федерации», в которых закрепляется

принцип внепартийности государственной и муниципальной службы. В ФЗ

от 25.02.1995 г. «Об информации, информатизации и защите информации»

запрещено ограничение прав граждан на основе использования информации

об их партийной принадлежности.

В соответствии с п.1 ст.36 Федерального закона «О политических

партиях» политическая партия является единственным видом общественного

объединения, которое обладает правом самостоятельно выдвигать

кандидатов (списки кандидатов) в депутаты и на иные выборные должности

в органах государственной власти. Таким образом, закон признает

политические партии основными субъектами избирательного процесса в

отличие от предыдущего избирательного законодательства Российской

Федерации, допускавшего к участию в нем практически все общественные

объединения. В связи с принятием нового закона о политических партиях

изменились и законы, регламентирующие правила и формы участия партий в

выборах. На данный момент таковыми являются: Федеральный закон «Об

86

основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме

граждан Российской Федерации», принятый Государственной Думой РФ 22

мая 2002 года; Федеральный закон «О выборах Президента Российской

Федерации», принятый Государственной думой РФ 1 декабря 1999 года (в

редакции ФЗ от 21.03.2002 №31-ФЗ); Федеральный закон «О выборах

депутатов Государственной Думы Федерального собрания Российской

Федерации», принятый Государственной Думой РФ 20 ноября 2002 года, а

также избирательные кодексы субъектов федерации, например,

«Избирательный кодекс Белгородской области», принятый областной Думой

28 ноября 2002 года (первая редакция - в 1997 году). В соответствии с новым

законодательством политические партии играют решающую роль в

федеральных, региональных и муниципальных выборах. Была введена

пропорциональная система выборов депутатов законодательных

(представительных) органов государственной власти субъектов Российской

Федерации в отношении замещения не менее половины депутатских

мандатов, которые распределяются между списками кандидатов,

выдвинутыми избирательными объединениями (то есть политическими

партиями). В состав избирательных комиссий в субъектах Российской

Федерации в обязательном порядке теперь должно быть назначено не менее

половины членов комиссии по предложениям политических партий,

представленных фракциями в Государственной Думе или региональном

парламенте, в отличие от прежде установленной квоты в одну треть. Участие

партий в выборах представляет собой основное концентрированное

выражение их социальной сущности и политико-правовой роли в механизме

осуществления народовластия. Закон «О политических партиях»

предусматривает ликвидацию политической партии, если она не принимает

участия в выборах в течение семи лет подряд.

Наряду с участием в избирательном процессе важнейшим видом

деятельности политических партий является их парламентская деятельность.

Современный парламент партиен по своему составу и, следовательно, его

функционирование во многом зависит от деятельности в нем политических

87

партий. Это обусловливает необходимость ее правового регулирования,

которое должно осуществляться рядом нормативных актов, относящихся к

парламентскому праву. В отличие от зарубежных стран данная сторона

правового регулирования российских партий фактически отсутствует. На

наш взгляд, парламентские фракции в Государственной Думе Российской

Федерации должны быть юридически признаны организационно-

коллективными субъектами и объектами парламентского права, т. е. их

правовой статус должен определяться соответствующими законами.

Другими формами (источниками) «партийного права», наряду с

законодательством, являются решения органов конституционного

правосудия. Конституционный Суд Российской Федерации проверяет

конституционность решений о приостановлении деятельности или роспуске

политической партии, а также об ее имуществе. Например,

Конституционный суд РФ принял постановление от 30 ноября 1992 года по

делу о проверке конституционности указов Президента РФ от 23.08.1991 «О

приостановлении деятельности Коммунистической партии РСФСР», «Об

имуществе КПСС и Коммунистической партии РСФСР», «О деятельности

КПСС и КП РСФСР» и «О проверке конституционности КПСС и КП

РСФСР». В качестве высшего судебного органа конституционного контроля

суд наделялся широкими полномочиями: проверка соответствия

Конституции законов, указов президента, постановлений правительства, их

отмена в случае признания неконституционными, запрет

антиконституционных политических партий и общественных объединений и

т.д. В настоящее время Конституционный Суд РФ функционирует на основе

Закона «О Конституционном суде», принятом в 1994 г., который несколько

ограничил его полномочия. Так, суд лишен права рассматривать вопросы по

собственной инициативе, что должно гарантировать его объективность и

беспристрастность, в целях деполитизации деятельности суда из его ведения

изъято рассмотрение вопросов о конституционности политических партий и

общественных организаций (правосудие должно быть вне политики). Таким

образом, при анализе правовой регламентации политических партий

88

необходимо учитывать и такую ее форму, какой является судебно-

прецедентная.

Следует констатировать, что становление «партийного права» как

комплексного правового института конституционного права завершилось, и

сейчас он находится на стадии его перерастания в подотрасль. Основы его

уже прочно заложены действующим законодательством Российской

Федерации. Понятие «партийное право» можно рассматривать как

совокупность норм, санкционированных государством (законы, судебные

решения) и регулирующих порядок формирования, внутренней организации

и функционирования политических партий. Нормы эти различны по своей

юридической силе, по происхождению, сфере регулирования. Их условно

можно разделить на следующие формы или источники: Конституция РФ,

федеральные конституционные законы, федеральные законы, в частности

специальный Федеральный закон «О политических партиях», решения

органов конституционного правосудия.

Политические партии стали, по определению многих российских и

зарубежных исследователей, органической, т.е. неотъемлемой, частью

политической системы общества, государственного механизма, т.е. без

партий становится невозможным функционирование современного

демократического государства, полное и эффективное осуществление им

своих функций.

М.В. Баглай утверждает, что в демократическом государстве

политические партии выражают интересы основных социальных групп

населения. Партии разрабатывают и представляют избирателям

альтернативные варианты наиболее оптимальных, по их мнению, решений

проблем общественного развития. «Многопартийность, следовательно,

выступает как форма политической демократии и важнейшая предпосылка

формирования органов государственной власти»3.

Становление многопартийности в современной России способствовало

3 Баглай М.В. Конституционное право Российской Федерации: Учебник для вузов.- 3-е изд., изм. и доп. – М.,

2001. – С. 151.

89

развитию политико-правовой мысли, юридическому обоснованию

необходимости правового регулирования новых институтов общественно-

политической жизни общества, каковыми являлись политические партии.

Длительное время шли принципиальные дискуссии среди юристов по

вопросам определения законодательных рамок деятельности политических

партий, принципов их взаимоотношения с государством. В частности,

обсуждался вопрос о том, кто должен регистрировать политические партии и

контролировать их деятельность. Разброс мнений среди законодателей был

достаточно широк – от органов внутренних дел, иных административных

органов – до представительных учреждений и их комиссий и комитетов.

Победила точка зрения, согласно которой органом, регистрирующим

политические партии, должно быть министерство юстиции, имевшее у себя

специальную для этого службу2. Впервые определялись сроки для

рассмотрения документов, представленных на регистрацию, требования к

ним. По мнению С.А. Боголюбова, «главное заключалось в том, что отказ

или задержка в регистрации партийных документов могли обжаловаться в

суд и рассматривались в порядке гражданского судопроизводства»1. Одним

из первых ученый поставил вопрос о финансировании политических партий,

в том числе за счет федерального бюджета. По словам автора, проблема

правового регулирования и контроля за субсидированием партии является

наиболее болезненной и волнующей население. Поэтому в вопросах

финансирования политических партий должны обязательно соблюдаться

принципы гласности, свобода партий в распределении финансовых средств и

т.п. Тем самым устанавливались гарантии нарождавшейся

многопартийности, обеспечивался политический плюрализм.

Постепенно складывается доктрина взаимоотношений партий и

государства, согласно которой партии способствуют согласию и миру в

обществе, формируют общественное мнение, конструктивно участвуют в

реформировании как общественного сознания, так и экономики, политики,

2 Боголюбов С.А. Развитие законодательства о партиях в России // Право и многопартийность в России.

Сборник статей и материалов. – М., 1994. – С. 23. 1 Там же.

90

права, государство обеспечивает партиям равный доступ к государственным

средствам массовой информации, предоставляет партиям помещения и др.

Подробно проблема государственной регистрации общественных

объединений рассматривалась в работе С.А. Авакьяна «Политический

плюрализм и общественные объединения в Российской Федерации:

конституционно-правовые основы». С философских позиций ученый

рассматривает вопросы о целях регистрации для общественных объединений,

включая политические партии, с одной стороны, и государства, с другой

стороны. При этом аргументами в его теоретических рассуждениях являются

ссылки на широкий круг источников, в частности, законы, подзаконные акты,

уставы. В работе Авакьяна заложены принципиально важные основы

юридического анализа многих новых для российской науки понятий таких,

как «политический плюрализм», «самостоятельность и независимость

общественных объединений», «территориальная структура общественных

объединений» и др3.

Широко используя знания зарубежного законодательства о

политических партиях, Ю.А. Юдин в работе «Политические партии и право в

современном государстве», исследует правовое положение и

законодательное регулирование политических партий в Российской

Федерации, тем самым значительно обогащает науку конституционного

права, в частности, включает в нее новые понятия, такие как «партийное

право», «правовая институционализация политических партий»4.

Одной из первых специальных монографий, посвященных проблемам

правового регулирования процессов становления многопартийности в

постсоциалистической России, явилась работа В.В. Лапаевой «Право и

многопартийность в современной России» (М., 1999)1. В работе

рассматриваются этапы формирования многопартийности в России,

раскрывается роль права в этом процессе, разбираются особенности участия

3 Авакьян С.А. Политический плюрализм и общественные объединения в российской Федерации:

конституционно-правовые основы. – М., 1996. – 359 с. 4 Юдин Ю.А. Политические партии и право в современном государстве. – М.: Форум-Инфра, 1998. – 285 с.

1 Лапаева В.В. Право и многопартийность в современной России. – М.: Издательство НОРМА, 1999. - 304 с.

91

политических партий в выборах и парламентском процессе.

Есть целое направление в юридической науке, которое изучает

политические партии как институт гражданского общества, как

общественную организацию. Среди авторов, занимающихся данной

проблемой, следует назвать Л.Ю. Грудцыну, О.В. Орлову, З.М. Зотову, С.А.

Абакумова, В.А. Максимова, А.П. Мясникова и др. Весомый вклад в научное

осмысление реальной роли и места политических партий в современных

условиях развивающегося гражданского общества в России был внесен в

ходе российско-германской научно-практической конференции,

состоявшейся в мае 2004 года в Ростове-на-Дону, на тему: «Проблемы

соответствия партийной системы интересам гражданского общества

современной России»2.

Проблема участия политических партий в избирательном процессе

получила развитие в работах И.Б. Борисова, О.Е. Кутафина, М.В. Баглая,

Ю.А. Веденеева, В.И. Лысенко, А.Е. Постникова, С.В. Большакова, А.А.

Вешнякова, А.Г. Головина, А.В. Зиновьева, З.М. Зотовой, А.В. Иванченко,

С.Д. Князева, М.С. Матейковича, Е.П. Дубровиной, М.А. Котеговой, В.А.

Лебедева, П.М. Кандалова, Н.Н. Неровной, Е.Е. Скосаренко и др. Среди

большого количества научной литературы, посвященной федеральным и

региональным аспектам избирательных кампаний политических партий,

значительный удельный вес составляют научные статьи, которые более

оперативно откликаются на все изменения избирательного законодательства

и публикуются в специальных журналах («Журнал о выборах», «Вестник

Центральной избирательной комиссии Российской Федерации» и др.).

О возрастании интереса ученых-юристов к исследованию политических

партий свидетельствует и наличие большого количества диссертационных

работ, раскрывающих политико-правовые аспекты деятельности

политических партий. Среди них большая часть защищена по специальности

«конституционное право», так как именно эта отрасль права в наиболее

2 Проблемы соответствия партийной системы интересам гражданского общества современной России

(тезисы докладов и сообщений на российско-германской научно-практической конференции). Май 2004 г. /

Отв. ред. В.Г. Игнатов. Вып. 1, 2. – Ростов-на-Дону: Изд-во СКАГС, 2004.

92

широком объеме регулирует отношения, связанные с образованием,

организацией и деятельностью политических партий, с их участием в

формировании и функционировании государственного механизма1. Можно с

уверенностью сказать, что политические партии являются, прежде всего,

важнейшим институтом конституционного права. Вместе с тем, учитывая

сложный многоплановый характер политических партий, они стали объектом

исследования и общей теории государства и права2. С помощью формально-

догматического, сравнительно-правового, конкретно-исторических методов

научного исследования теоретикам государства и права удалось показать

роль и место партий в политической системе общества, в современной

российской государственности.

В юридической литературе по общей теории права и конституционному

праву были даны различные понятия и выявлены признаки политических

партий. Политические партии признаются в качестве коллективных

1 Анчуткина Т.А. Правовой статус депутатских объединений в Государственной Думе Федерального

Собрания Российской Федерации: дис. … канд. юрид. наук. 12.00.02. – М., 2003; Байкова Т.К.

Конституционно-правовой статус политических партий в Российской Федерации : дис….канд. юрид. наук. –

М., 2002; Блинкова Н.Ю. Правовое положение политических партий на современном этапе: сравнительный

анализ законодательства Российской Федерации и Федеративной Республики Германии: дис. … канд. юрид.

наук. 12.00.02. – М.,2009; Дорофеев С.Н. Эволюция правового статуса политических партий в Российской

Федерации и Германии: сравнительно-правовое исследование: дис. … канд. юрид. наук. 12.00.02. – М., 2007;

Дубровина Е.П. Политические партии как субъекты избирательного процесса в Российской Федерации: дис.

… канд. юрид. наук. 12.00.02 – М., 2003; Ермаков Е.Д. Политические партии – институт конституционного

строя Российской Федерации. дис. … канд. юрид. наук. 12.00.02. – Саратов, 2004; Заславский С.Е.

Политические партии России: процесс правовой институционализации. дис. … д-ра юрид. наук. 12.00.02. –

М., 2004; Заикин С.С. Соглашения политических партий в конституционном праве России: дис. … канд.

юрид. наук. 12.00.02. – М.,2013; Казаченко А.А. Конституционно-правое регулирование организации и

деятельности политических партий в современном демократическом государстве. Сравнительно-правовой

анализ: дис. … канд. юрид. наук. 12.00.02. – М., 2005; Курочкин А.В. Политические партии и движения в

современной российской государственности : политико-правовое исследование. дис. … канд. юрид. наук.

12.00.02. – М., 2003; Джалилов Э.А. Юридическая ответственность политических партий в Российской

Федерации. – Тольятти, 2012; Меликян А.Б. Правовое регулирование государственного финансирования

деятельности политических партий. дис. … канд. юрид. наук. 12.00.02. – М., 2011; Моисеев А.М.

Конституционное право граждан на объединение в политические партии и судебная практика его защиты:

дис. … канд. юрид. наук. 12.00.02. –М., 2009; Неровная Н.Н. Конституционно-правовые основы участия

российских политических партий в выборах: дис. … канд. юрид. наук. 12.00.02. – Челябинск, 2003;

Николаев А.С. Конституционно-правовые основы участия политических партий в формировании органов

государственной власти в Российской Федерации: дис. … канд. юрид. наук. 12.00.02. – Тюмень, 2007;

Олькова О.Н. Информационная деятельность политических партий в Российской Федерации:

конституционно-правовые проблемы: дис. … канд. юрид. наук. 12.00.02. – М., 2009; Романенко О.В.

Финансирование политических партий в России: конституционно-правовые проблемы: дис. … канд. юрид.

наук. 12.00.02. – М., 2002; Сологуб С.В. Конституционно-правовое регулирование статуса политических

партий в Российской Федерации: дис. … канд. юрид. наук. 12.00.02. –С., 2006; Узунян Т.Т. Политические

партии в Российской Федерации: дис. … канд. юрид. наук. 12.00.02. – М., 2001. 2 Резников Е.В. Социально-правовое развитие и правовой статус политических партий в России: дис. …

канд. юрид. наук 12.00.01. – Волгоград, 2004; Пономарев Е.Г. Политико-правовые основы

многопартийности в российской империи и особенности перехода к однопартийной системе (историко-

правовой анализ): дис. … д-ра. юрид. наук 12.00.01.- Н. Новгород, 2000.

93

субъектов права, наделенных правосубъектностью1. К тому же они имеют

свой правовой статус, то есть юридически закрепленное место партии в

системе государственных и общественных организаций, а также

обусловленный этим положением комплекс юридически значимых

взаимоотношений2.

Правовой статус политических партий явился объектом исследования

многих ученых-юристов сравнительно недавно, что свидетельствовало о

повышении значимости партий для общества. И большинство

исследователей едины во мнении, что правовой статус партии означает ее

юридически закрепленное положение в обществе и государстве и состоит из

нескольких составляющих: партии как общественные объединения граждан,

как юридические лица, как субъекты властеотношений, наделенные

определенными правами, обязанностями и мерой ответственности. Однако

существуют иные точки зрения некоторых авторов, которые дают свои

оригинальные трактовки правового статуса политических партий. Одни из

них расширяют число составляющих его элементов, другие сужают, тем

самым раскрывая его содержание. Так, Т.К. Байкова выявила тройную

сущность партии, которая определяет следующие элементы ее правового

статуса: «политическая партия во власти», «политическая партия как особая

организация», «политическая партия как форма реализации прав индивида»3.

В.И. Русинов, В.В. Токмаков подошли к рассмотрению статуса партий с

точки зрения реализации права граждан на объединение в политические

партии. Используя данный подход, Русинов дал следующее определение

политической партии: «это свободное общественное объединение граждан,

возникающее в процессе реализации ими права на объединение на основе

общих взглядов и идей, имеющее целью совместную реализацию последних

в ходе достижения объединившимися гражданами политической,

государственной власти посредством выборов либо иным законным

1 Резников Е.В. Социально-правовое развитие и правовой статус политических партий в России : дис.

…канд. юрид. наук: 12.00.01. – Волгоград, 2004. – С.73. 2 Основы теории политических партий: Учебное пособие / под ред. С.Е. Заславского. – М., 2007. - С. 140.

3 Байкова Т.К. Конституционно-правовой статус политических партий в Российской Федерации :

дис….канд. юрид. наук. – М., 2002.

94

способом»1.

Противоположный взгляд содержится в тех работах, которые на первое

место ставят не интересы личности, а государства, и соответственно

политические партии рассматривают как инструменты государственной

власти. По-разному оцениваются и взаимоотношения государства и

политических партий. Так, В.Б. Евдокимов выделил три вида статуса партий

в зависимости от признания их государством: легальный, полулегальный и

нелегальный3. Если статус партий легальный, то по инициативе государства

создается комплекс норм, регулирующих ее правовое положение.

Профессор С.А. Авакьян так сформулировал конституционно-правовой

статус политических партий – «это закрепленное посредством норм

конституции, законов и иных нормативных правовых актов политическое и

социальное предназначение партий, основы положения в обществе и

государстве, права и обязанности, организационные, структурные и

материально-финансовые возможности их реализации, гарантии и

ограничения существования и деятельности». По мнению ученого,

целесообразнее использовать именно понятие «конституционно-правовой

статус» вместо институционализации политических партий1. Многие ученые-

юристы в качестве своего объекта исследования выбрали проблему

нормативного регулирования деятельности политических партий (А.А.

Казаченко, С.Е. Заславский, А. Байрамов, А.Е. Григорьев, А.Н. Волобуева). В

отечественной научной литературе прослеживается терминологическое

расхождение в определении понятия «институционализация» политических

партий (в работах В.И. Даниленко, Ю.А. Тихомирова, Ю.А. Юдина, С.Е.

Заславского). Ю.А. Юдин под правовой институционализацией

политических партий понимает «процесс превращения их в правовой

институт путем все более широкого регулирования правом комплекса

1 Русинов В.И. Конституционное право граждан на объединение в политические партии в Российской

Федерации (проблемы теории и практики) : дис. … канд. юрид. наук. – Екатеринбург, 1997. - С.30. 3 Евдокимов В.Б. Правовое регулирование политических партий в буржуазных странах. – Свердловск, 1990.

– С. 63-64. 1 Авакьян С.А. Конституционно-правовой статус политических партий в России: учебное пособие / С.А.

Авакьян. – М., 2011. – 15-16.

95

отношений, связанных с образованием, организацией и деятельностью

партий»2.

С.Е. Заславский считает, что правовая институционализация партий не

тождественна правовому регулированию их деятельности вследствие

следующих причин: во-первых, правовая институционализация партий не

исчерпывается вопросами правового регулирования, она «охватывает также

вопросы правового воздействия на политические отношения, не реализуемые

непосредственно через установление конкретных прав и обязанностей

политических партий и связанных с ними субъектов права». Во-вторых,

«правовая институционализация – это процесс юридического оформления и

согласования разноплановых общественных интересов и вместе с тем один из

векторов правовой политики государства, включающий помимо разработки

правовых норм и принципов также и «нулевой цикл» правотворчества –

выявление потребности в необходимости правового регулирования, а также

его завершающий этап – воплощение правовых норм в действительность, их

апробацию в практике и даже возможную коррекцию законодателем ранее

принятых им правовых норм как факультативную стадию этого процесса. В-

третьих, институционализация представляет собой процесс правового

признания партий, то правовое регулирование является не чем иным, как

способом ее реализации за счет использования государством совокупности

имеющихся в его распоряжении юридических средств (законов и

подзаконных актов), обеспечивающих динамику и развитие указанного

процесса»1. Заславский сформулировал также предмет правового

регулирования политических партий, которым являются «общественные

отношения, возникающие в связи с реализацией гражданами права на

объединения, порядок создания, деятельности, ликвидации и реорганизации

политических партий»2. В качестве основного метода правового

регулирования ученый называет императивный, проявляющийся в

2 Юдин Ю.А. Политические партии и право в современном государстве. – М., 1998. – С. 5.

1 Заславский С.Е. Политические партии России: Проблемы правовой институционализации. – М., 2003. –

С.16. 2 Там же. – С. 17.

96

установлении обязывающих и запрещающих норм, помимо этого

применяются методы дозволения, автономии и равноправия сторон,

поощрительный, рекомендательный3. Заславский называет закрепление их

статуса партий и порядка их деятельности в различных нормативно-правовых

актах формами институционализации. Одна из них -

«конституционализация» (определение статуса политических партий в

основном законе страны). Другая форма институционализации определяется

закреплением статуса политических партий в нормативно-правовых актах

различного уровня: в федеральных конституционных законах, в федеральных

законах «О политических партиях», «Об общественных объединениях» и др.

Третья форма – определение статуса партий в подзаконных актах, четвертая -

в правовых позициях Конституционного Суда Российской Федерации, пятая

– в локальных правовых нормах политических партий – положениях их

уставов4.

Зарубежные юристы, изучающие проблему правовой

институционализации политических партий в рамках науки

конституционного права зарубежных стран, выделяют две ее формы:

конституционную и законодательную. Хотя более точной представляется

позиция Ю.А. Юдина, считающего названное различие искусственным и

утверждающего, что происходящее «расширение объема правового

регулирования отношений, связанных с порядком образования, организацией

и деятельностью политических партий», позволяет говорить о формировании

особого «партийного права» или «права партий»3.

Принятие Федерального закона «О политических партиях» в 2001 г.

явилось новым рубежом в научном исследовании политических партий в

качестве особого правового института конституционного права. Однако

следует отметить, что не только указанный закон составляет правовую

основу функционирования политических партий, но и целый комплекс

нормативных актов различных отраслей права (конституционного,

3 Там же. – С. 19-22.

4 Там же. – С. 22-25.

3 Юдин Ю.А. Политические партии и право в современном государстве. – М., 1998. – С. 18.

97

административного, финансового, судебного) регулирует многообразные

направления деятельности этого сложного субъекта права. Поэтому в научной

литературе появился специальный термин для обозначения системы норм,

определяющих правовой статус политических партий, – «партийное право».

Некоторые зарубежные авторы считают, что «партийное право»

представляет собой самостоятельную отрасль национального права.

Известный польский конституционалист М.Соболевский еще в конце 70-х гг.

XX века выразил сомнение: «Существует ли право партий, как, например,

трудовое право, или ту же роль выполняют фрагментарно, от случая к

случаю правовые нормы, касающиеся партий и их деятельности?». Сам он

считает, что право политических партий существует, но оно лишь недавно

появилось в немногих буржуазных государствах, и развито слабо4. Таким

образом, уже в 70-х годах прошлого века понятие «партийное право»

признавалось в принципе.

Можно согласиться с доводами Ю.А. Юдина, который высказал

предположение, что для выделения «партийного права» в самостоятельную

отрасль все же нет достаточных оснований, поскольку правовое

регулирование отношений, связанных с образованием, организацией и

функционированием политических партий осуществляется преимущественно

нормами конституционного права. В результате проведенного анализа

зарубежного законодательства о политических партиях, он приходит к

выводу о том, что «партийное право» наряду с избирательным и

парламентским правом является подотраслью конституционного права,

специфика, которой заключается в комплексном характере, так как

отношения, составляющие предмет регулирования, регламентируются не

только конституционно-правовыми, но и иными нормами.

В учебной литературе по «Конституционному праву зарубежных

стран» чаще встречается понятие юридическая или правовая

институционализация политических партий, под которым понимается

процесс превращения политических партий в правовой институт путем 4 Там же.

98

широкого регулирования правом комплекса отношений, связанных с

образованием, организацией и деятельностью партий1. «Партийное право»

как правовой институт представляет собой совокупность норм права,

регулирующих определенную группу общественных отношений, связанных с

формированием, организацией и функционированием политических партий.

«Партийное право» является в основном институтом конституционного

права, поскольку последнее включает в себя не только государственное

право в единстве с муниципальным правом, но и гражданско-публичное

право, состоящее из норм, регламентирующих различные формы

негосударственного гражданского бытия индивидов и общественных

объединений. Вместе с тем правовая регламентация политических партий не

ограничивается лишь конституционно-правовыми нормами, она носит

комплексный характер, в ней участвуют и другие отрасли публичного права

(административное, финансовое, судебное). В этом, более широком плане

политические партии выступают как институт публичного права. Тем не

менее, не следует забывать о двойственном характере политических партий.

Они всегда имели как частные, так и публичные цели. Поэтому их можно

рассматривать одновременно как публичные и частные институты,

регулируемые правовыми и корпоративными партийными нормами. Но если

политические партии урегулированы правом, они становятся публично-

правовым институтом. Таким образом, начиная с 2001 года и теоретически, и

практически оформляется «партийное право» как институт

конституционного права Российской Федерации.

В отличие от зарубежного конституционное право Российской

Федерации фактически не рассматривает проблему «партийного права»,

юридической институционализации политических партий, ограничиваясь в

основном характеристикой конституционно-правового статуса партий. По

1 Конституционное (государственное) право зарубежных стран: Учебник / Под ред. А.С.Автономова. – М. :

Юриспруденция, 2001. – 396 с.; Конституционное право зарубежных стран. Учебник для вузов / Под общей

ред. М. В.Баглая. – М.: Изд. группа НОРМА-ИНФРА-М, 1999. – 819 с.; Мальцев В. А. Конституционное

(государственное) право зарубежных стран: Учебно-методическое пособие. – Воронеж : Изд-во

Воронежского государственного университета, 1998. – 384 с.

99

словам профессора А.Н. Кокотова, в рамках конституционного права России

государственное право представлено рядом таких «мощных подотраслей»,

как парламентское право, избирательное право и право референдумов,

конституционно-судебное право, право верхнего управления, прокурорско-

надзорное право, тогда как гражданско-публичное право состоит главным

образом из слабо систематизированных, разрозненных, требующих

детализации институтов и подотраслей1. В учебнике «Конституционное

право России» под редакцией А.Н. Кокотова и М.И. Кукушкина впервые в

отечественной науке встречается понятие «право общественных

объединений и политических партий», которое оценивается как комплексный

правовой институт, тесно соприкасающийся с внутриорганизационным

правом общественных объединений2.

Рассматривая членство в политической партии как реализацию

конституционного права граждан на объединение, Авакьян считает, что

взаимоотношения между партией и ее членом основаны на внутрипартийных

нормах и нормах морали. Однако достаточно спорно утверждение, что «отказ

принять в партию гражданин не может обжаловать в суде», так как имеется

судебная практика на основе обращений граждан по поводу их исключения

из партии, по мнению бывших членов партии, нарушено их конституционное

право на объединение в политические организации. В своей работе

«Конституционно-правовой статус политических партий в России» Сурен

Адибекович заострил внимание на проблемах индивидуального членства в

политической партии, равноправия членов партии, безопасность пребывания

в политической партии. Подробно им рассмотрены конституционно-

правовые требования к наименованию, символике, принципам деятельности,

уставным документам политических партий3.

Таким образом, юридической наукой заложены основы теории

политических партий как правового института. Вырисовывается

1 Конституционное право России: Учебник / Отв. ред. А. Н.Кокотов, М. И.Кукушкин. – Екатеринбург: Изд-

во УрГЮА, 2001. – С. 28-29. 2 Там же. – С. 29.

3 Авакьян С.А. Конституционно-правовой статус политических партий в России: учеб. пособие / С.А.

Авакьян. – М.: Норма: ИНФРА-М, 2011. – 190-247.

100

юридическая концепция, согласно которой деятельность политических

партий в России ограничена законодательством, которое, с одной стороны,

устанавливает государственные барьеры, препятствующие формированию

фашистских, экстремистских организаций, а, с другой стороны, обеспечивает

свободу союзов и ассоциаций, ограждения общества от конфликтности и

беззакония. В дальнейшем считаем необходимым развитие теоретико-

правовой концепции политических партий в рамках теории государства и

права, а не только конституционного права.

1.3. Методология юридического исследования

политических партий

Юридическая наука как составная часть общей системы знаний при

исследовании своего специфического предмета, а именно политико-правовой

реальности, использует многоуровневую методологическую базу,

выработанную всеми общественными науками. Первый уровень научного

правового исследования опирается на философские методы и принципы,

среди которых важнейшими являются диалектико-материалистический метод

и принципы объективности, всесторонности. Для того чтобы получить более

реальную научную картину мира, необходимо рассмотреть изучаемый объект

с разных сторон в разных плоскостях, во взаимосвязях с другими явлениями

и в развитии. Например, чтобы познать правовую природу политических

партий, необходимо рассмотреть их и как форму реализации права граждан

на объединение, и как политическое объединение, и как юридическое лицо,

имеющее свой правовой статус. Это постоянно изменяющийся и тесно

связанный с органами государственной власти, другими общественными

организациями, избирателями институт, имеющий свой творческий

интеллектуальный потенциал для саморазвития и самоорганизации, который

нельзя рассматривать изолированно от всех внутригосударственных явлений

и процессов (экономических, социальных, социально-психологических,

политических), а также от мирового политико-правового развития.

101

Анализ эволюции человеческой мысли, в том числе в политико-

правовой сфере, представляет собой процесс познания, в ходе которого

исследуются ступени и формы научного знания. Совокупность методов и

приемов, используемых современной наукой (анализ, синтез, моделирование,

индукция, дедукция, восхождение от абстрактному к конкретному и от

конкретного к абстрактному, метод абстрагирования) образует ее теоретико-

методологическую основу. Эпистемологический подход позволяет

переосмыслить вклад в научное знание видных ученых-юристов и выделить в

самостоятельную науку историю политических и правовых учений. Сама же

мысль наших предшественников рождает новую мысль, обогащает

юридическую науку новыми идеями и концепциями, вдохновляет ученых.

Однако для более глубокого изучения политико-правовых явлений

недостаточно знания всеобщих принципов и приемов исследования,

необходимо переходить на второй уровень научного познания,

предусматривающий использование специальных методов, разрабатываемых

различными общественными, гуманитарными, естественными и

техническими науками. К ним относятся метод историзма, конкретно-

социологический, статистический, принцип социокультурного анализа1

(понимание правовой системы общества на фоне исторических,

общесоциальных и культурных процессов), принципы единства

исторического и логического, сочетания социально-институциональных и

эпистемологических аспектов исследования. Данные методы необходимы

для обоснования теоретических рассуждений в области юридической науки,

для конкретизации выдвинутых теорий и подтверждения гипотез. Отдельные

выводы будут более аргументированными и убедительными при наличии

определенной эмпирической базы в виде ссылок на нормативно-правовые

акты, цитат из произведений классиков юриспруденции, статистических

данных, экспертных оценок и т.п. При этом один и тот же результат

1 Степин В.С. Философия науки. – М., 2006. – С. 8.

102

эмпирического изучения политико-правовых явлений или факт принятия

нового нормативно-правового акта может быть интерпретирован по-

разному1. Проверка полученных результатов исследования практикой

именуется верификацией. Так, например, только знание реальной

деятельности политических партий, а также нормативно-правовых актов,

регулирующих их создание и функционирование, позволили Пухкаловой

М.О. сделать вывод о том, что из «всех элементов западной цивилизации,

именно политические партии, наименее юридически концептуализированы,

хотя в политологических концепциях и дефинициях никогда не было

недостатка»2. Исследователь объясняет это зависимостью правовой

концептуализации от динамизма юридической аксиологии.

В отечественной юридической науке политические партии изучаются с

помощью различных подходов и методов. Одним их них является

исторический метод. Без знания истории, накапливающей и использующей

опыт предшествующих поколений, невозможно понять, как и почему

возникли политические партии, какие этапы они прошли в своем развитии,

какой статус имеют в настоящий момент и перспективы их развития.

Важность политических партий как основы парламентарных государств

весьма неоднозначно оценивалась в научной литературе и до сих пор

вызывает сомнения и споры в современных исследованиях.

Можно согласиться с мнением И.Л. Честнова, который считает, что

методы науки, в том числе и юридической, обусловлены историческим и

социокультурным контекстом и их выбор предопределен «господствующим в

данную эпоху в конкретной культуре-цивилизации мировоззрением»1. Так,

одним их важнейших методологических принципов марксистской

юридической науки, как и всякой другой общественной науки, советскими 1 Честнов И.Л. Методология и методика юридического исследования: учебное пособие. – СПб., 2004. – С.

67-68.

2 Пухкалова М.О. Юридическая дефиниция политической партии в контексте правовой

институционализации // Концептуальные основы диссертационных исследований докторантов, адъюнктов и

соискателей: Сборник научных трудов. – Ростов-на-Дону, 2003. – С. 156. 1 Честнов И.Л. Методология и методика юридического исследования: учебное пособие. – СПб., 2004. – С.

28.

103

учеными был назван принцип партийности, классовости, суть которого

состояла в характеристике классовой сущности государства и права всех

исторических типов и в оценке их служебной роли и назначения с позиции

тех или иных классов. В настоящее время юридическая наука,

освободившись от тотальной власти абсолютного логоса-центра,

ориентирована на интеграцию различных методов и подходов к изучению

политико-правовых явлений, активное заимствование западной правовой

культуры, поиск новых методологических направлений, среди которых

можно назвать феноменологию права, герменевтику, синергетику и др.

В отечественной юридической литературе долгое время, с 1920-х годов

исторический метод рассматривался и продолжает оцениваться как метод

эмпирических исследований, как средство для углубления знаний по теории

государства и права и другим правовым наукам. Однако мы разделяем

мнение тех ученых, которые считают, что исторический метод способствует

получению теоретических знаний уровнем не ниже, чем знания,

приобретенные логическим методом. В современном состоянии

исследуемого, его структуре сохраняются всеобщие закономерности

функционирования, действовавшие на предшествующих этапах, стадиях.

Результаты познания в форме новых теоретических положений, выводов,

понятий, абстракций являются характерными для исторических

исследований в той же мере, в какой они присущи теоретическим

исследованиям. Историческому методу присущи такие приемы, как

восхождение от конкретного к абстрактному, системно-структурный подход,

восхождение от абстрактного к конкретному, метод генетического

расчленения, системно-структурный подход, необходимый для изучения

статических состояний в развитии исследуемого, их элементов, связей,

отношений. Таким образом, исторический метод представляет собой способ

изучения закономерностей функционирования и развития исследуемого

путем воспроизведения его истории, генезиса во всем многообразии фактов,

событий, сменяющих друг друга в хронологически последовательной форме

104

и являющихся выражением внутреннего закономерного хода развития1.

Данный метод активно применяется как в истории государства и права, так и

в истории политических и правовых учений. В первом случае результатом

познания будут являться институциональные формы научного знания,

выражающиеся в исследованиях политико-правовых явлений и процессов,

например, законодательных актов, государственной власти, структурных

элементов политической системы, конкретных организаций, включая

политические партии. Вторая из указанных наук применяет этот метод с

целью получения качественно нового знания, выражающегося в форме

теоретических конструкций человеческого мышления, здесь исторический

анализ направлен на выявление особенностей человеческого познания, его

обогащение и углубление. Именно данная наука соединяет два подхода в

познании государства и права - исторический и логический и поэтому играет

методологическую роль в изучении политико-правовых явлений наряду с

философией права.

Историческая методология обогащает юридическую науку такими

частнонаучными методами, как критика источников права, документов,

исторических памятников, суждений, концепций, применяемые с целью

получения знаний о событиях, явлениях, законодательных установлениях,

юридической практике, существовавших в различные периоды жизни

человеческого общества. Любое исследование в юридической науке следует

начинать с анализа исторического развития исследуемого объекта, а также

степени его изученности в научной литературе. Совершенно прав Д.А.

Керимов, который заявляет о необходимости соблюдения единства

логического и исторического в исследовании любого правового объекта1.

Долгое время в европейских государствах политическая мысль в

1 Сырых В.М. Метод правовой науки (основные элементы, структура). – М.: Юрид. лит., 1980. – С. 173-174.

1 Керимов Д.А. Методология права: Предмет, функции, проблемы философии права. – 4-е изд. – М., 2008. –

С. 112.

105

вопросах изучения политических партий опережала правовую, и они

развивались автономно друг от друга. И сейчас еще не прекратилась

полемика о целесообразности исследования политических партий в рамках

юридической науки, так как они являются политическими институтами,

элементами гражданского общества. Но поскольку партии являются

одновременно и частным, и публичным институтом, и политическим, и

правовым феноменом и включены в сферу государственности, в публичную

власть, в область публичного права, следовательно, на наш взгляд, они и

должны изучаться не только политической наукой, но и юридической наукой

только в определенном срезе, как субъекты права.

Против излишней «юридизации» познания политико-правовых

явлений, т.е. их изучения только юристами можно привести следующие

аргументы: во-первых, история политических и правовых учений

свидетельствует о том, что исследованием государства и права занимались

ученые различных областей знаний: философы, историки, политики,

социологи и др.; во-вторых, в качестве аргумента можно привести слова

известного отечественного философа И.А. Ильина, который писал: «Право –

могучий корень общественной, личной и духовно-культурной жизни всякого

народа, поэтому те, кто числит право по ведомству лишь юриспруденции, -

не заглядывают в сущностные глубины правового бытия… Ни один

философ, размышляющий о человеке, обществе, истории, не мог обойти

темы права, и ни один вдумчивый теоретик права не минул стези

философствования»2.

Если объектом исследования в юридической науке являются

политические партии, то следует вначале проанализировать эволюцию идей

об этом институте в истории политико-правовой мысли, а затем перейти к

изучению современной теории о политических партиях. Познать правовую

природу политических партий возможно только с позиций социальной

философии, которая позволяет понять цели создания партий, характер их

2 Керимов Д.А. О предмете и методологии всеобщей теории права // Методология юридической науки:

состояние, проблемы, перспективы. Вып. 1. Сборник / под ред. М.Н. Марченко. – М., 2006. – С. 11-12.

106

взаимоотношений между собой, гражданами и государством. Именно под

влиянием философии ученые-правоведы рассматривают партию как

закономерный процесс развития демократического государства и режима

парламентаризма, как посредника между обществом и государством, как

организацию, выражающую общественное мнение и групповые интересы

граждан.

Тем не менее, юридическая доктрина о политических партиях требует

использовать в научных исследованиях частнонаучные методы, которые

формируются и применяются в рамках правоведения. В научной литературе

к специфическим юридическим методам относят формально-догматический

метод, метод толкования права и метод сравнительного правоведения.

Однако все они относятся к числу общенаучных, так как в их основе лежит

логика, грамматика, системный и функциональный анализ. Существует, по

мнению И.Л. Честнова, «некоторая специфика в применении логики,

грамматики или сравнения в отношении правовых явлений»1.

Большинство же современных российских правоведов для изучения

политических партий используют формально-догматический метод

исследования, так как стоят на мировоззренческих позициях позитивистского

правопонимания, ограниченного только познанием содержания

действующего законодательства о политических партиях. Они считают, что

подлинно научное знание о политических партиях может быть получено

только лишь в рамках специальных юридических наук, в частности,

конституционного права. Тогда как другие (философские, социологические,

исторические) трактовки политических партий не имеют права на

существование в рамках юридической науки. Поэтому многие

конституционалисты занимаются лишь описанием и систематизацией

явлений, в частности, изучают правовую регламентацию деятельности

политических партий. Рассуждения позитивистов, стоящих на позициях

формальной логики, сводятся к такому выводу, что отсутствие в

1 Честнов И.Л. Методология и методика юридического исследования: учебное пособие. – СПб., 2004. – С.

103.

107

законодательстве какого-либо правового института исключает его из поля

зрения ученых и даже из реальной действительности.

С помощью формально-догматического метода изучаются также

уставы и программные документы политических партий, содержащие

проекты будущего переустройства государственного строя России, а также

нормативно-правовые акты, регулирующие порядок образования и

деятельности партий. Дедуктивно-номологический подход к исследованию

искомого объекта способствует научному объяснению, выведению гипотез и

умозаключений на основе получения конкретной информации, содержащейся

как в текстах документов, так и в практике деятельности политических

партий.

Уяснение подлинного правового смысла политических партий как

объектов научного исследования в рамках юридической науки возможно как

эмпирически, в контексте реальных социальных и политико-правовых

условий их функционирования, так и теоретически, абстрагируясь от

практики их деятельности в конкретной ситуации, определенном месте и

времени. Такие обобщения позволят выявить определенные закономерности

в развитии партийной системы, ее влиянии на право и государство и сделать

прогноз об оптимальной модели взаимоотношений политических партий и

государства в условиях парламентаризма. Сделать такие выводы позволит

анализ как дореволюционной, так и современной правоведческой мысли.

Значительная часть современных исследователей истории

отечественной политико-правовой мысли признают методологический

плюрализм, то есть по своему усмотрению они выбирают приемлемые для их

мировоззрения методы исследования, которые наиболее оптимальным

способом приведут их к цели получения достоверных знаний. Если в

советский период в основном изучалась марксистская политико-правовая

мысль во взглядах на все объекты государственно-правовой

действительности, в том числе на политические партии, то в настоящее

время, как правило, изучают либеральные и консервативные учения о

государстве и праве и наоборот обходят стороной марксистские,

108

демократические воззрения.

Сосуществование примерно в одно и то же время противоположных

методологических подходов к исследованию одного и того же явления,

можно объяснить наличием в данное время идеологического плюрализма. По

нашему мнению, именно идеология, или идейно-политическое

мировоззрение ученых играет ключевую роль в формировании и развитии

методологических подходов, включающих в свою структуру как научные

объективные методы познания, так и навязываемые общественному

сознанию идеалы. Идеология как часть методологии наиболее изменчива,

подвержена влиянию различных политических, экономических, социальных

факторов. Познание права и правовых явлений на протяжении всей истории

было подчинено интересам определенных социальных и политических сил.

Как справедливо отмечает В.М. Сырых, методология права носит конкретно-

исторических характер1. Доминирование определенных идеологических

установок в ту или иную эпоху приводило к вытеснению методологического

плюрализма и навязыванию всему обществу, в том числе и ученым, как

субъектам познания, определенной системы ценностей. Так, например, В.В.

Балахонский выделяет следующие типы философско-правовой методологии

в соответствии с доминированием определенных форм познания:

«метафизическую методологию, базирующуюся на умозрительных,

интуитивно постигаемых представлениях о субстанциональных основах

бытия и трактующую с этих позиций правовые реалии, например, Г. Гегель;

мифологическую методологию, фундаментом которой выступают

идеологические установки, ориентированные главным образом на

желательное определенным политическим силам восприятие права

широкими слоями общества; религиозную методологию, строящуюся по

принципам религиозного познания и обосновывающую правовые явления

догматами тех или иных религий; позитивную методологию, исходящую из

общенаучных принципов исследования и осмысления правовых аспектов

1 Сырых В.М. Логические основания общей теории права. Т.1. Элементный состав. – 2-еизд., стер. – М.,

2004. – 362.

109

социума»2. Каждая из этих методологий была преобладающей в

определенный период времени.

Современная интерпретация конституционного принципа

идеологического многообразия подразумевает сосуществование политико-

правовых доктрин, имеющих как разное содержание, так и разную форму их

выражения. Формами политико-правовых доктрин могут быть высказывания

и статьи политических лидеров, оппозиции, научные трактаты, программы

политических партий. При парламентском режиме у партий, победивших на

выборах в парламент и занявших там значительное количество депутатских

мест, есть шанс превратить свои доктрины в нормы законов. В условиях

президентской республики большое значение в правовой системе занимает

доктрина главы государства, который сам возглавляет или поддерживает

партию власти, фактически превратившуюся в часть государственного

механизма. «Ее представители составляют большинство почти всех

представительных органов государства, возглавляют исполнительные органы

государственной власти», что, по мнению С.А. Денисова, приводит к тому,

«что нормативные предписания (письменные и устные), исходящие от

высших органов власти этого партеобразного объединения, становятся

обязательными для должностных лиц государственных и муниципальных

органов, являются, по сути, правовыми актами»2. По сути, доктрина главы

государства – это официальная идеология, которая делит людей на два

лагеря: сторонников и противников партии власти, так как концепция

развития страны, предлагаемая Президентом РФ и Правительством РФ,

находит свое воплощение в программе партии власти. Именно эта партия

обеспечивает им победу и затем претворяет программу в жизнь.

Политическая партия, особенно если она становится правящей, участвует в

разработке политического курса страны и его осуществлении, Особенно это

наглядно проявлялось на выборах в законодательные органы власти

субъектов федерации, на выборах Президента РФ, депутатов

2 Балахонский В.В. Философские проблемы методологии права // Философия права. – 2011. - № 5. – С. 12.

2 Денисов С.А. Источники реального права // Конституционное и муниципальное право. – 2011. - № 4. – С.8.

110

Государственной Думы ФС РФ, когда избиратели из второго лагеря

голосовали лишь бы за кого-нибудь, только не за партию власти. После же

выступления оппозиции в декабре 2011 года, ее сторонники получили ярлык

«люди с Болотной площади», и приравнивались почти к «врагам народа», так

как мешали деятельности публичной власти. Партия «Единая Россия»

больше других подвергается критике, так как ее длительное нахождение во

власти обращает на нее недовольство общества деятельностью всего

государственного аппарата в целом.

В условиях многополярного мира, политического и идеологического

многообразия управлять страной, населением очень сложно, так как, с одной

стороны, нужно, учитывать интересы разных слоев населения,

индивидуальные права граждан, а с другой стороны, нельзя допустить

раскола общества, розни, агрессии и насилия. Идеологии, с одной стороны,

сплачивают в одну организацию единомышленников, а, с другой стороны,

разъединяют людей, деля их на своих сторонников и противников. Общество

должно толерантно относиться к существованию разных даже полярных

точек зрения, лишь бы они не выходили за рамки закона. Реализацией

идеологического плюрализма можно назвать создание политических партий

и иных общественных объединений, выражающих и воплощающих

различные политические идеи и взгляды на государство, общество, законы.

В современную эпоху постиндустриального развития идеология

является одним из важных механизмов развития общества и сознательного

переустройства государства. Идеология сплачивает людей с похожими

взглядами как конкурентов в сфере государственной власти и стимулирует

постепенное вызревание гражданского общества и парламентской

демократии. Большинство ученых трактуют политическую идеологию как

определенную доктрину, оправдывающую притязания той или иной группы

лиц на власть (или ее использование) и добивающуюся в соответствии с

этими целями подчинения общественного мнения собственным идеям.

Выделяются различные виды идеологий: консервативные,

либеральные, демократические (социалистические), в соответствии с

111

которыми с определенной долей условности можно классифицировать

политико-правовые теории. В данной работе будут проанализированы все

три вида учений: либеральные, консервативные и марксистские. Каждая их

этих теорий складывалась в конкретно-исторических условиях, и по-разному

воспринималась обществом и руководством страны. В имперский период

российской истории власть опиралась на консервативную идеологию,

следовательно, поддерживала взгляды консерваторов на политические

партии и парламентаризм. В советский период безраздельно господствовала

марксистская идеология и официальная марксистско-ленинская трактовка

политических партий. Либеральная же теория постоянно находилась в

оппозиции официальной идеологии, и лишь в короткие промежутки времени

она преобладала над остальными, например, с февраля по октябрь 1917 года,

в конце 1980-х – начале 1990 гг.

Итак, с одной стороны, официальная идеология навязывает свою

концепцию обществу, которое разнородно, и уже в современных условиях

отвыкло от диктата какого-то единственно верного курса развития, единого

взгляда на те или иные процессы, течения, организации, тем более она не

приемлема учеными, отстаивающими свои точки зрения и по-своему

прогнозирующими будущее нашего государства. Но, с другой стороны,

государство должно выполнять идеологическую функцию, т.е. отстаивать

определенные ценности и в некоторой степени руководить идеологическим

процессом на государственно уровне. Иначе, по словам С.Ю. Пояркова,

«никто толком не знает, для чего живет, живет просто так, без цели, без

смысла, лишь бы выжить – и все»6. Закрепленные надпартийные ценности в

Конституции РФ, как основном законе страны, такие, как приоритет прав и

свобод человека, демократическое федеративное, правовое государство, не

являются достаточными средствами, руководящими принципами для

жизнедеятельности отдельных граждан и их объединений. Ту же свободу

каждый трактует по своему: кто как ответственность за свой образ жизни, а

6 Поярков С.А. Ценностные основания идеологии российского конституционализма // Конституционное и

муниципальное право .- 2013. - № 6. – С. 19.

112

кто как вседозволенность. Поэтому мы наблюдаем тенденцию отказа людей

от общих ценностей, причастности к интересам общества, коллектива,

государства, их отстранение от общих проблем и выстраивание собственной

системы ценностей, основанной на индивидуализме, эгоцентризме и

гедонизме. На наш взгляд, самое важное не мифологизировать основной

закон страны, официальную идеологию, а способствовать реальному ее

действию, воплощению в повседневную жизнь. При этом важно

придерживаться конституционного правила, что «никакая идеология не

может устанавливаться в качестве государственной или обязательной».

Глава 2

ТЕОРЕТИКО-ПРАВОВЫЕ ПРОБЛЕМЫ ПАРЛАМЕНТАРИЗМА В

ИСТОРИИ ПОЛИТИКО-ПРАВОВОЙ МЫСЛИ РОССИИ

КОНЦА XIX – НАЧАЛА XX ВВ.

2.1. Теория парламентаризма в трудах российских мыслителей

Парламентаризм нельзя учредить

сверху, провозгласив его в

конституции, он должен постепенно

вызревать в недрах народного духа.

С.А. Котляревский

Хотя в Конституции Российской Федерации 1993 года не

употребляется термин «парламентаризм», тем не менее, в ней закреплены его

основные принципы такие, как народовластие, разделение властей,

федерализм, верховенство закона, законность, идеологическое и

политическое многообразие, многопартийность, выборность, соблюдение

прав и свобод человека и гражданина, коллегиальность принятия решений

113

законодательными органами, гласность. Однако в практике деятельности

органов государственной власти Российской Федерации и в отношениях их с

населением перечисленные принципы не нашли должного отражения. Для

того чтобы сформулировать понятие, выявить признаки парламентаризма, а

также ответить на современные вопросы о наличии парламентаризма в

России, о необходимости и возможности его установления в нашей стране,

следует рассмотреть концептуальные подходы к анализу сущности данного

явления.

Труды русских мыслителей конца XIX – начала XX вв. составляют

теоретико-методологическую базу научного анализа концепций

политических партий и парламентаризма, познание которых возможно

только через глубокое параллельное исследование. Чтобы понять сущность

политических партий, необходимо, используя дедуктивный метод,

исследовать более широкое понятие, каковым является парламентаризм, а

уже затем рассматривать многопартийность как один из его признаков.

На основе научных исследований видных ученых, трудов политиков и

писателей складывались различные теоретические модели парламентаризма в

России, в каждой из которых существенная роль отводилась политическим

партиям, определявшим облик представительного органа, характер

взаимоотношений с правительством, содержание законов и выражавшим

политическую волю избирателей. Одни, чаще всего представители

либерально настроенной интеллигенции, считали парламентаризм тем

перспективным режимом, в сторону которого развивается современное

конституционное государство1. Другие, консерваторы, поддерживали

движение против парламентаризма, являвшегося, по их мнению, источником

политического и социального кризиса, злом, заключающим в себе начала

деморализации и разложения2.

1 Котляревский С.А. Власть и право. Проблема правового государства.- СПб.: Изд-во «Лань», 2001. - C. 269-

270. 2 Липранди А.П. (Волынец А.) Нужен-ли России парламентаризм? Дополнение к брошюре «Возможен-ли в

114

Для того чтобы четко определить понятие парламентаризма,

необходимо обратиться к трудам классиков отечественной юриспруденции,

которые ввиду отсутствия собственного опыта развития парламентских

учреждений в России глубоко исследовали зарубежные государственно-

правовые институты народного представительства и идеи иностранных

авторов о зарождении и развитии парламентаризма. Этим во многом и

обусловлено одно из существенных отличий воззрений дореволюционных

авторов, находящихся под влиянием западноевропейской политико-правовой

мысли, от современных учений о парламентаризме.

В России период становления и расцвета юриспруденции как науки

приходится на XIX век, в эпоху господства позитивной методологии. Но уже

в середине-второй половине данного столетия с появлением новых научных

знаний, часто заимствованных из-за рубежа, на смену формальной догматике

приходят новые методологические подходы к исследованию государственно-

правовых явлений: социологический, психологический, сравнительно-

исторический и др. С появлением юридических школ («официальной

народности», славянофильской, государственной), общественных и научных

организаций умозрения ученых стали носить политико-идеологическую

окраску.

На рубеже XIX-XX веков сложилось три главных направления

политико-правовой мысли: либеральное, консервативное, марксистское.

Расширилась область предмета и объекта исследования в правоведении.

Предметом научного осмысления ученых в рамках этих идеологий стал

парламентаризм как особый режим организации власти на основе

многопартийности. В результате различного видения одного и того же

объекта исследования сложились разные теории познания, которые можно

сгруппировать следующим образом: либеральная, консервативная,

марксистская.

Сторонниками парламентаризма в России в конце XIX - начале XX

России парламентаризм?». - Харьков: Типография «Мирный труд», 1910. - С.3.

115

веков являлись выдающиеся государствоведы: М.М. Ковалевский, С.А.

Котляревский, А.И. Елистратов, Н.И. Лазаревский, К.Н. Соколов, Б.А.

Кистяковский, А.А. Алексеев, А.С. Алексеев, В.П. Алексеев. Они стояли у

истоков отечественной теории парламентаризма, разработали понятийный

аппарат, раскрыли сущность данного явления, его характерные признаки.

Для исследования такого специфического предмета исследования, каковым

является парламентаризм, ученые применяли в единстве как исторические,

так и логические методы исследования. Эмпирической базой исследования

для них послужил опыт функционирования парламентов в зарубежных

странах: Англии, Франции, Германии и др. Проанализировав конкретные

примеры из истории развития парламентских учреждений в ряде стран и

характер их взаимоотношений с монархами и министрами, большинство

российских мыслителей начала XX века пришли к выводу о том, что одним

из существенных признаков парламентаризма является влияние парламента

на назначение министров, определение состава и основных направлений

деятельности правительства победившей на парламентских выборах партией

(или коалицией партий).

Максим Максимович Ковалевский (1851-1916) выразил мнение

большинства специалистов в области конституционного права начала XX

века, считая, что главным признаком парламентаризма является

формирование правительства из членов партии, или партий, располагающих

большинством в парламенте и коллективная ответственность этого

правительства «не только за закономерность, но и за целесообразность своих

действий»1.

Данную идею развивал писатель Павел Григорьевич Мижуев (1861-

1932), считавший, что «в основе парламентарного режима лежит та мысль,

что народные представители, являясь более авторитетными и более

правильными, чем кто-либо другой, выразителями народных нужд и

желаний, могут с наибольшим основанием претендовать на выбор тех лиц,

1 Ковалевский М.М. Русская конституция. Т. III. Законодательная власть Думы и контроль ее за

администрацией. Бесплатное приложение к «Биржевым ведомостям». 2-е изд. Вып. 7. - СПб., 1906. - С. 20.

116

которым поручается непосредственное управление государством. От них же

естественнее всего ожидать бдительного контроля над действиями

министров, почему и желательно предоставить им возможность лишать

власти министров, как только они, т.е. министры, окажутся не на высоте

своих трудных и высоких обязанностей…»2.

Несколько иную трактовку взаимоотношений министерской власти и

законодательной при парламентарной форме правления дает Александр

Александрович Алексеев (1876-1931). Различие взглядов отечественных

ученых-юристов на природу и соотношение высших органов власти

обусловлено наличием плюралистического (многоаспектного) подхода в

российской юридической науке к исследованию как сущности государства,

так и теории разделения властей. Эта теория в России приобрела несколько

иной, отличный от классического образца, модифицированный облик1. В

отличие от распространенной на Западе идеи возвышения законодательной

власти, выражающей волю народа, над исполнительной, представляющей

собой бюрократическую организацию чиновников, российские ученые

считали, что носителем власти является государство в целом, а его органам

предоставлено право лишь распоряжения единой государственной властью,

выполнения ее различных функций. Нам представляется вполне

убедительным вывод доктора юридических наук В.Н. Корнева о том, что

русские государствоведы в целом отрицательно относились к возможности и

необходимости разделения единой государственной власти, аргументируя

это тем, что существование самостоятельных властей ведет не к их

уравновешиванию и взаимному сдерживанию, а, напротив, к

противодействию друг другу, и ничем не оправданной и опасной

конкуренции и, в конечном счете, к столкновению2.

По мнению Аркадия Ивановича Елистратова (1872-1955),

2 Мижуев П.Г. Парламентаризм и представительная форма правления в главных странах современной

Европы. - СПб., 1906. - С.4.

1 Корнев В.Н. Проблемы теории государства в либеральной правовой мысли России конца XIX – начала XX

века. - М.: Изд-во «Юрлитинформ», 2005. - С. 232. 2 Там же. - С. 233.

117

«парламентская деятельность, парализуемая неподготовленностью депутатов

и извращаемая фальшивыми махинациями и сделками соперничающих

партий, вызывает к себе в населении не только презрительное равнодушие,

но и прямую враждебность. Однако, как ни велики теневые стороны

парламента, он не должен затемнять принципиального его значения в

установлении и укреплении конституционного строя»1. Елистратов явно

негативно высказывается о партийном деспотизме, проявляющемся в ходе

выборов и работы парламента. А самым действенным способом ослабления

этого явления он считает воплощение в жизнь идеи пропорционального

представительства на выборах в парламент, предполагающей «распределение

депутатских мест в соответствии с числом голосов, собранных на выборах

отдельными кандидатами или партиями»2.

О проблеме партийной дисциплины, сковывающей свободу мыслей и

действий депутатов, а также о партийном деспотизме в парламенте писали

многие ученые. Петр Алексеевич Кропоткин (1842-1921) так весьма

критично отзывался о работе депутатов: «В момент голосования»

представитель народа выскажет свое мнение «за» или «против» «в

зависимости от знака, поданного главарем его партии». … «Они

интересуются только тем, чтобы своим голосом обеспечить больший успех

своей партии»3, а судьба простых людей им безразлична. Рассматривая

проблемы парламентаризма, конституционалист начала XX века Александр

Алексеевич Жилин (1880-?) вынужден был отметить: «Выше всего и прежде

всего стоит начало партийной дисциплины и проведения известной

партийной программы». … «Парламентаризм в большинстве» стран

«функционирует довольно неудачно и вызывает против себя много

возражений почти повсюду, в одних странах на деле вырождаясь в своего

1 Елистратов А.И. Очерк государственного права (конституционное право). Изд. 2-е, перераб. - М.: Мысль,

1915. - С. 161. 2 Там же.

3 Кропоткин П.А. Представительное правительство. – С. 14.

118

рода олигархическое правление партийных лидеров и комитетов…»1.

Нет однозначного ответа и на вопрос о том, какая система

парламентаризма будет лучше функционировать при наличии только двух

партий или при существовании значительного числа партийных организаций.

Пример Англии показывает, что наличие двух крупных партий, поочередно

сменяющихся во властных структурах, способствует созданию солидарности

кабинета министров, единству политических взглядов всех его членов, так

как все члены правительства принадлежат к одной победившей на выборах

партии. Английский парламент действует совместно с королем и

правительством, идя на компромиссы, именно благодаря поддержке

одержавшей победу на выборах правящей партии. Эту особенность хорошо

подметил М.М. Ковалевский, который, исследовав историю возникновения

английских политических партий «тори» и «виги», объяснил расчленение

английского общества на две партии очень простой причиной:

соответственно его различному отношению к правительственным актам -

поддержке и противодействию. Есть и еще одно начало, резко отличающее

кабинет министров Англии от правительств других стран. «Оппозиция,

встреченная в парламенте или в короле мероприятиями одного министра,

ведет к вынужденной отставке всего кабинета. Король имеет дело в

настоящее время с целою группою ближайших советников, которые стоят у

кормила правления и покидают его одновременно ввиду того, что ими

представляются общие интересы и общие взгляды целой партии»2.

При существовании значительного числа партийных организаций,

выступающих самостоятельно, парламент не имеет более компактного,

сплоченного характера, что отражается и на правительстве, которое имеет

коалиционный характер, поскольку в его состав входят представители

различных партийных организаций, стремящихся к выполнению своих

партийных программ. Изучив особенности французского парламентаризма,

А.А. Алексеев пришел к выводу, что «основным тормозом для правильного

1 Жилин А.А. Справка «Записка об ответственности министров». – Пг., 1916. – С. 18.

2 Ковалевский М.М. Что такое парламент? – СПб., 1906. – С. 14.

119

функционирования всякой политической системы» является крайняя

многочисленность и дробность политических партий, представленных в

парламенте, «вследствие чего у министерства нет возможности опереться на

тесно сплоченное большинство и проводить последовательную политику»1.

Аналогичного мнения придерживается другой российский ученый А.А.

Жилин. Он считает, что в государствах, где существуют хорошо

организованные и дисциплинированные партии, например в Англии и

Бельгии, парламентарные министерства функционируют особенно успешно,

а в странах, где парламент разбит на много партий и где министерства часто

составляются в виде «коалиционных кабинетов», поддерживаемых

соглашениями, блоками этих партий, парламентаризм действует менее

удачно (во Франции, Италии, Балканских государствах).

Теория парламентаризма складывалась постепенно по мере вычленения

его характерных черт в рамках таких наук, как государствоведение и

конституционное (государственное) право. Видные ученые-

конституционалисты были заняты поисками различий между дуалистической

и парламентарной формами государственного правления, что было весьма

актуально в эпоху грядущих перемен, обусловленных начавшейся русской

революцией. Россия изживала старую форму абсолютизма, которая была

непрогрессивной и явно сдерживала дальнейшее развитие страны по пути

капитализма. В начале XX века сложилось представление о том, что

парламентарным государствам свойственно правительство, образуемое из

лидеров парламентского большинства и выходящее в отставку в случае

утраты доверия палаты, т.е. правительство находится в зависимости от

парламента. Об этом писали и зарубежные, и отечественные исследователи

парламентаризма. Так, известный немецкий юрист Л. Гумплович на примере

Англии показал, что характерной особенностью парламентарного режима

1 Алексеев А.А. Министерская власть в конституционном государстве. Ее основы, роли и современное

положение. - Харьков: Типография и литография М. Зильберберг и С-вья, 1910. - С. 235.

120

является «правомерное влияние парламента на назначение министров»1.

Российский государствовед Николай Иванович Лазаревский (1869-1921)

считал, что «в государстве парламентарном министры всегда принадлежат к

партии, составляющей парламентское большинство»2. Под парламентским

большинством понимали победившую на выборах партию, которая и должна

была сформировать новый состав правительства.

На основе обильного фактического материала, собранного в ходе

политического исследования парламентаризма было выявлено, что при

данном режиме существуют политически однородные и «солидарные

парламентские министерства или кабинеты»3. Лазаревский раскрывает

понятие «солидарное министерство». По его мнению, «за крайне

ничтожными исключениями, на деле во всех государствах с

представительною формою правления существует солидарное министерство,

т.е. все министры принадлежат к одной политической партии, все они

составляют «кабинет», коллегию, во всех сколько-нибудь существенных

вопросах действующую совместно и совместною своею подписью

принимающую на себя солидарную ответственность»4. А.А. Жилин, развивая

идеи Лазаревского, называет парламентарное правительство всецело

партийным учреждением, в котором все его члены несут солидарную

ответственность по принципу: «Все за одного и один за всех»5. Будучи

членами партии, министры несут ответственность, прежде всего перед той

партией, которая их выдвинула для проведения партийной программы в

жизнь, поэтому выше всего для членов правительства стоит начало

партийной дисциплины. Стоит ли в таком случае говорить об

ответственности исполнительной власти перед законодательной и о контроле

последней за министерствами при парламентарной форме правления? На

1 Гумплович Л. Общее учение о государстве. Перев. с нем. И.Н. Неровецкого. - СПб., 1910. - С. 310-311.

2 Лазаревский Н. И. Народное представительство и его место в системе других государственных

установлений // Конституционное государство. Сборник статей. - СПб.: Общественная польза, 1905. - С. 199. 3 Там же.

4 Там же.

5 Жилин А.А. Ответственность министров. «Очерки из теории, истории и практики этого института в

конституционных странах». - Киев: Типография Императорского Университета Св. Владимира, 1908. - С. 146.

121

этот вопрос убедительно ответил Жилин: «По мнению некоторых ученых,

парламентаризм, как партийный режим, вместо того, чтобы быть, как думают

его приверженцы, лучшей формой ответственности министров, на самом

деле легко ведет к установлению полной их безответственности»1.

Другой русский ученый Н.И. Лазаревский приходит к выводу о том,

что организация выборов, основанная на партийной борьбе, «не может

обеспечивать ни действительного соответствия парламента желаниям народа,

ни проникновения в парламент всех лучших элементов населения» и, как

следствие, не порождает оснований для юридической и моральной

ответственности депутатов перед избирателями. А.А. Жилин характеризует

парламентарное государство как «правление партий», при котором члены

палат парламента разделяются на партии, глава государства составляет

кабинет министров из лиц, принадлежащих к господствующей в данный

момент партии. «Кабинет образуется и действует обыкновенно под

руководством признанных вождей партии, так называемых лидеров их,

становящихся обыкновенно главою кабинета (премьер-министром или

министром-президентом), и проводит в своей деятельности определенную

партийную программу»2. В результате проведенного исследования

нарождавшихся представлений о парламенте, как органе представительства

народа, на самом деле выражающем интересы партий, можно констатировать

тот факт, что отечественной юридической наукой начала XX в. была

выявлена истинная политическая природа парламентаризма, а также

несоответствие теоретических представлений о народном представительстве

его реальному положению в стране.

В работе Константина Николаевича Соколова (1883-1927)

«Парламентаризм. Опыт правовой теории парламентарного строя», изданной

в 1912 году, была сделана попытка разрешить вопрос о правовой природе

парламентаризма, привлекая юридические методы исследования. Соколов,

1 Жилин А.А. Записка об ответственности министров. Справка. - Пг., 1916. - С. 17-18.

2 Жилин А.А. Учебник государственного права (пособие к лекциям). Ч.1 Общее учение о государстве в

связи с основными началами иностранного государственного права. - Пг.: Типография Б.М. Вольфа, 1916. -

С.354.

122

рассматривая виды конституционной монархии, показывает отличие

дуалистической монархии от парламентарной. В дуалистических

государствах министерства являются исполнителями воли главы государства,

на которых лежит обязанность проводить угодную ему политику. В

парламентарных монархиях министры солидарны в решении стоящих перед

ними задач вследствие общности взглядов и стремлении воплотить их в

жизнь. По мнению ученого, при парламентаризме достигается высшая

степень министерской солидарности. И далее, продолжая развивать мысль о

принципе солидарности правительства (министерства), Соколов заявляет, что

его установление предшествовало утверждению принципа принадлежности

министров к партии парламентского большинства или зависимости их

пребывания у власти от вотумов парламента. Однако «министерская

солидарность» - это вторичный принцип парламентаризма, так как она

обусловлена тем положением, что «парламентарное министерство в

существовании своем зависит от парламента»1.

Главным отличительным признаком парламентарной монархии

является ответственность правительства перед парламентом. Соколов

считает, что «парламентаризм есть высшая, более развитая, по сравнению с

дуализмом, форма представительной государственной организации»2. Итак,

основным первичным признаком парламентаризма, его сущностью является

«политическая ответственность министров», а сущность дуализма состоит в

ее отсутствии.

С парламентаризмом связывали понятие «политической

ответственности министров» русские ученые К.Н. Соколов, М.М.

Ковалевский, В.В. Ивановский, В.М. Гессен, А.А. Жилин, Н.И. Лазаревский,

А.А. Алексеев, А. Болдырь и др. Эта группа мыслителей теоретически

обосновала модель парламентаризма, основанную на ответственности

министров, как порядке отношений между парламентом и правительством.

1 Соколов К.Н. Парламентаризм. Опыт правовой теории парламентарного строя. - СПб.: Печатный труд,

1912. - С.6. 2 Там же. - С.7.

123

Институт ответственности министров впервые возник в Англии, где он

способствовал примирению двух противоположных начал

конституционализма – безответственности монарха и ответственности лиц,

осуществляющих публичную власть, за ее применение. Одна из форм

ответственности получила название «impeachment», т.е. судебное

преследование палатой общин высших сановников королевства не только за

правонарушения, предусмотренные уголовными законами, но также и за

нецелесообразные их поступки, приносящие или могущие принести вред

благополучию и безопасности государства, а также за все то, что

противоречит «честности, справедливости и полезности» их должностного

поведения1. Из Англии импичмент перекочевал во Францию, где впервые

наряду с требованием контрасигнирования 3 сентября 1791 года он был

закреплен в конституции и стал краеугольным камнем современного

конституционализма2.

Болдырь называл парламентарную систему в узком смысле слова

«ответственным министерством», для которого характерны два момента: во-

первых, пребывание министерства у власти зависит от доверия или

недоверия парламента, во-вторых, сам парламент является выразителем

настроения и взглядов страны или, точнее, - тех граждан, которые

пользуются правом избрания своих представителей (избирательного

корпуса). В ходе своего исследования Болдырь сформулировал вывод о том,

что «в парламентарной стране и законодательство, и управление как бы

исходят от одного центра: это ближайшим образом – нижняя палата

парламента и в последнем итоге – народ»1. Эта зависимость власти от народа

делает ее ответственной, придает ей силу и дает широкие полномочия,

необходимые для устойчивого правительства, в котором основные функции

выполняют лица, чьи взгляды совпадают с мнением большинства народных

1 Алексеев А.А. К учению о парламентаризме. – СПб.: Сенатская типография, 1908. – С. 3-5.

2 Там же. - С. 6.

1 Болдырь А. Ответственность министров и ответственное министерство // Русская мысль. - 1915. - сентябрь.

С. 90.

124

представителей.

Однако на деле, по утверждению А.А. Жилина, эта теоретическая

концепция совершенно разрушается ввиду того, что ответственное

парламентское министерство «всецело зиждется на партийной организации и

представляет в действительности не господство народа, а господство

политических партий». Тем не менее, в новое время во всех государствах

большое значение получил институт политической ответственности

министров, состоящий в праве парламента требовать от министров

объяснения и оправдания их действий как с точки зрения законности, так и

целесообразности, а в странах с парламентарной формой правления также и с

точки зрения соответствия их известной партийной программе. Санкцией

политической ответственности является выражение нижнею палатою

парламента недоверия министрам, в силу которого они должны освободить

занимаемые посты.

Опираясь на концепцию политической ответственности правительства,

Жилину удалось сформулировать следующее определение понятия

«парламентаризм» - это «наиболее полное осуществление политической

ответственности министров перед парламентом, где они отвечают не только

за законность и пользу для государства своей деятельности, но и за то, чтобы

она проходила в том политическом направлении, которое определяет

парламент в лице его большинства»2.

Указанные принципы и признаки парламентаризма вырабатывались в

России не в тиши академических кабинетов, а в острой «борьбе за

парламентаризм» (по образному выражению В.М. Гессена), развернувшейся

уже в ходе работы I Государственной думы. Борьба эта была обусловлена

тем, что лидеры партий по-разному понимали роль и значение парламента.

Взгляды конституционно-демократической партии в Думе отстаивали

блестящие ораторы – В.Д. Набоков, Ф.Ф. Кокошкин, Л.И. Петражицкий, Н.А.

Гредескул, С.А. Котляревский и другие. Конституционалисты-демократы

2 Жилин А.А. Записка об ответственности министров. Справка. - Пг., 1916. - С. 16.

125

считали задачей Государственной думы преобразование законодательным

путем политического и социального строя России, осуществление

политических и социальных законодательных реформ. Наряду с

законодательною деятельностью конституционно-демократическая фракция

считала ближайшей задачей Думы «борьбу за власть» конституционными

средствами, т. е. за формирование парламентского министерства,

пользующегося доверием к нему органа народного представительства.

Набоков, выступая на заседании Думы 13 мая 1906 г., произнес крылатую

фразу: «Власть исполнительная да подчиниться власти законодательной»,

которая в дальнейшем использовалась конституционно-демократической

партией в пропагандистских целях1. Итак, конституционно-демократическая

фракция Государственной думы выступала против тактики «активного

бойкота министерства», применяемой Трудовою группой, и отстаивала идею

создания в стране конституционно-монархического строя с парламентарным

режимом.

Один из крупнейших идеологов русского монархического

конституционализма Лев Александрович Тихомиров (1852-1923) с научной

точностью раскрыл истинную природу парламентаризма и политических

партий. В 1912 году на вопрос: куда идет Россия, Тихомиров ответил: «Мы

идем по прямой дороге к самому чистокровному парламентаризму, к

господству партий и управлению государством политиканами. … Мы всем

своим современным политическим существованием, своим партийным

действием создаем парламентаризм и ничего больше не делаем, кроме

«парламентаризма»»1. Большую роль в этом процессе играла

Государственная дума, с помощью которой не только насаждались

«зародыши», а, по словам Тихомирова, «могущественные корни

1 Государственная дума России: Энциклопедия: В 2-х т. Т.1. Государственная дума Российской империи

(1906-1917 гг.). - М.: РОСС ПЭН, 2006. - С. 407.

1 Тихомиров Л.А. Русский государственный порядок // Тихомиров Л.А. Руководящие идеи русской жизни /

Отв. ред. О. Платонов. - М.: Институт русской цивилизации, 2008. - С. 335.

126

парламентаризма»2. Многие мысли и предложения Тихомирова остаются

актуальными и по сей день при выборе избирательной системы, при анализе

роли политических партий, осознании необходимости выстраивать

«вертикаль власти», не подчиняющейся партиям, а правящей уверенно и

твердо.

Не только консерваторы выступали против парламентского режима, но

и анархисты-коммунисты. Так, крупнейший идеолог анархизма конца XIX -

начала XX вв. П.А. Кропоткин подвергал критике парламентаризм,

референдум, всеобщее избирательное право, служащие сохранению власти

капитала, поддержанию угнетения народа. Таким образом, российские

ученые конца XIX – начала XX вв. внесли большой вклад в разработку

теории парламентаризма. Это был первый период в становлении и развитии

отечественной политико-правовой мысли о парламентаризме, для которого

характерно наличие различных направлений исследования сущности и

политической ценности парламентарной формы правления. Выделились два

главных течения: одно горячо защищало идеи министерской ответственности

перед парламентом, формирования правительства из числа членов

победившей на выборах партии, отражало взгляды либерально настроенной

интеллигенции и было увлечено английскими парламентскими порядками.

Другое же течение, представленное в основном сторонниками

консервативного направления, исходило из необходимости сохранения в

России неограниченного самодержавия. В целях гарантии власти монарха

данное течение политико-правовой мысли изливало жесткую критику

парламентаризма на страницы своих научных трудов и периодических

изданий в не менее блестящей литературной форме, нежели либеральные

мыслители, доказывая, что парламентаризм России не нужен и невозможен.

Многие ученые-юристы считали, что парламентаризм хорошо

действует при условиях значительного политического развития широких

слоев населения и существования немногих хорошо организованных,

2 Там же. С. 340.

127

крупных политических партий. Анализ работ дореволюционных мыслителей

позволяет выделить три основных понятия парламентаризма. Первое понятие

сформулировали М.М. Ковалевский, А.А. Жилин и другие авторы, которые

трактовали парламентаризм как режим, при котором правительство

формируется из членов политической партии или коалиции партий,

имеющих большинство в парламенте, и ответственно перед ним. Согласно

этой концепции законодательная власть явно возвышается над

исполнительной.

Второе понятие было обосновано С.А. Котляревским, считавшим, что

суть парламентаризма состоит в идеи солидарности правительства и

представительства.

Третье понятие можно выявить на основе исследования трудов А.А.

Алексеева, в которых парламентская форма правления представлена как

система взаимоотношений между министерствами и парламентом,

построенная на теории разделения властей, но вместе с тем отклоняющаяся

от нее в одном аспекте, а именно: правительство не только независимо в

своей деятельности от партий и законодательного органа власти, но даже

стоит выше него в силу его беспартийности и воплощении в нем идеи

государства.

Наряду с достоинствами парламентаризма ученые не могли не видеть

его недостатков. Главными его «минусами» они называли неотъемлемый его

элемент - партийность, приводящую на деле нередко к «олигархическому

правлению кучки политиков-профессионалов»1, и неустойчивость

правительства, неизбежную в государствах с многопартийным составом

1 Жилин А.А. Учебник государственного права (пособие к лекциям). Ч.1 Общее учение о государстве в

связи с основными началами иностранного государственного права. - Пг.: Типография Б.М. Вольфа, 1916. -

С.360.

128

народного представительства. Одной из причин неудач попыток введения

парламентаризма в Германской империи, Швеции, Японии, Австрии ученые

называли многопартийность.

2.2. Б.Н. Чичерин о многопартийности

Центральным и первичным элементом теоретической конструкции

парламентаризма, которую выстраивали ученые-юристы второй половины

XIX – начала XX вв., являются политические партии. Партии – это

кирпичики, из которых строится парламентский политический режим.

Однако их роль в становлении и развитии парламентаризма оценивается

неоднозначно. Недостатки и преимущества многопартийных систем

довольно детально проанализировал русский ученый-юрист Б.Н. Чичерин.

Борис Николаевич Чичерин (1828-1904) вошел в историю политико-

правовой мысли как выдающийся государствовед, основатель

государственной школы в русской историографии, либерального

направления общественно-политической мысли. Борис Николаевич родился

в имении Караул Кирсановского уезда Тамбовской губернии в семье

крупного помещика, принадлежащего к старинному дворянскому роду. В

1849 году окончил юридический факультет Московского университета. Был

учеником П.Г. Редкина и Т.Н. Грановского, общение с которыми, а также с

кругом близкой ему московской профессуры, способствовало становлению

его западнических воззрений. В середине 1850-х гг. Чичерин и К.Д. Кавелин

написали адресованное А.И. Герцену «Письмо к издателю», которое явилось

первым программным документом русского либерализма, а сам Чичерин, по

словам Н.А. Бердяева, стал единственным российским теоретиком

либерализма1. В 1850-1860-гг. Чичерин позиционировал себя как историк-

юрист, о чем свидетельствуют его магистерская диссертация на тему:

«Областные учреждения России в XVII веке» (1853) и докторская

1 См.: Нарежный А.И. Чичерин Борис Николаевич // Российский либерализм середины XIX – начала XX

века: энциклопедия / отв. ред. В.В. Шелохаев. – М., 2010. – С. 1019.

129

диссертация на тему: «О народном представительстве» (1866). В 1861-1868

гг. Чичерин был профессором Московского университета, который он

вынужден был оставить в знак протеста против нарушения правительством

университетской автономии. Однако он продолжил заниматься научной

деятельностью в своем поместье и лишь на небольшое время (1882-1883 гг.)

был отвлечен от нее для выполнения обязанности московского городского

головы. Однако и эта общественная работа закончилась его отставкой,

явившейся следствием его выступления, в котором он высказал пожелание

ввести в России народное представительство. Идеальной формой правления

Чичерин считал конституционную монархию, при которой власть разделена

между монархом, аристократией и демократией. Разделение власти Чичерин

понимает в двояком смысле. Во-первых, как разделение ее на отрасли и

распределение между независимыми друг от друга учреждениями. Во-

вторых, как разделение верховной власти, суверенитета между различными

субъектами-носителями. Чичерин замечает, что представительная

демократия нового времени строится на основе разделения властей. Он

критиковал демократию за то, что выборные представители народа вместо

того, чтобы отстаивать интересы народа, преследуют свои частные цели, за

то, что к власти может прийти «чернь», «дикая толпа с темными

инстинктами», которая может отменить всякий закон и действовать по

произволу1.

Философско-мировоззренческая позиция ученого не позволяет отнести

его строго только к либеральному или консервативному направлению

политико-правовой мысли, так как он сочетал либеральные взгляды и

надежды на эволюционный путь развития России с консервативными

настроениями и верой в необходимость для нашей страны сильной власти,

находящейся в руках самодержавного монарха. Основу теоретических

изысканий Чичерина в области государства и права составляли взгляды

зарубежных мыслителей, которые были предметом его научных

1 Зорькин В.Д. Чичерин. – М.: Юрид. лит., 1984. – С. 64-65.

130

исследований, были им переосмыслены, обобщены и способствовали

порождению новых знаний и выявлению закономерностей в развитии

государственно-правовых явлений. Его биография и взгляды хорошо

исследованы в научной литературе, ему посвящены диссертации,

монографии, сборники материалов конференций, статьи. Переиздаются его

труды1. Продуктами его творчества, помимо уже перечисленных работ,

1 Более подробно о Б.Н. Чичерине см. литературу: Березко, В. Э. Конституционно-правовые взгляды Б. Н.

Чичерина : дисс ... канд. юрид. наук : 12.00.01. – М., 2003; Воспоминания Бориса Николаевича Чичерина.

Воспоминания и письма; Репр. Восп. текста изд. 1934. – М.: Кооперативное изд-во «Север»; Тамбов: ООО

«Изд-во Юлис», 2007. – 384 с.; Государство и общество в творчестве Б.Н. Чичерина и современность.

Материалы международной научной конференции 18-19 мая 2006 г. Пятые чичеринские чтения / отв. ред.

А.С. Кокорев. – Тамбов: ТГУ, 2006. – 132 с.; Евлампиев И.И. Философские и социально-политические

взгляды Б.Н. Чичерина // Б.Н. Чичерин. Собственность и государство / подготовка текста, вступ. ст. и

комментар. д. филос. н. И.И. Евлампиева. – СПб., 2005. – С. 3-30; Емельянов Б.В. Борис Чичерин.

Интеллектуальная биография и политическая философия. – Екатеринбург: Изд-во Уральского ун-та, 2003. –

108 с.; Захаров А.В. Государственно-правовые воззрения Б.Н. Чичерина: дис. … канд. юрид. наук. – Тамбов,

2001; Захаров А.В. Государственно-правовые воззрения Б.Н. Чичерина. – Тамбов: Изд-во Тамбовского

государственного университета, 2004. – 205 с.; Нарежный А.И. Чичерин Борис Николаевич // Российский

либерализм середины XIX – начала XX века: энциклопедия / отв. ред. В.В. Шелохаев. – М., 2010. – С. 1018-

1022; Зимин А.В. Концепт парламентаризма в политической теории Б.Н. Чичерина // Партии.

Парламентаризм. Общество. II Всероссийская научно-практическая чичеринская конференция. Сб.

материалов. – Тамбов: Изд-во «ООО Центр-пресс», 2008. – С. 68-69; Зорькин В.Д. Из истории буржуазно-

либеральной политической мысли России второй половины XIX начала XX в. (Б.Н. Чичерин). – М., 1975. –

172 с.; Зорькин В.Д. Чичерин. – М.: Юрид. лит., 1984. – 112 с.; Искра Л.М. Борис Николаевич Чичерин о

политике, государстве, истории. – Воронеж, 1995. - 216 с.; Искра Л.М. Б.Н. Чичерин о политических партиях

// Научное наследие Б.Н. Чичерина: история и современность: Материалы межрегиональной научной

конференции (май 1998). – Тамбов, 1998. – С.27-30; Кокорев А.С. Борис Николаевич Чичерин: биография /

А.С. Кокорев. – 2-е изд., доп. и перераб. – Тамбов: Изд. дом ТГУ им Г.Р. Державина, 2010. – 148 с.; Кокорев

А.С. Б.Н. Чичерин о роли партий в обществе и государстве // Партии. Парламентаризм. Общество. II

Всероссийская научно-практическая чичеринская конференция. Сб. материалов. – Тамбов: Изд-во «ООО

Центр-пресс», 2008. С. 62-65; Крылова М.А. Б.Н. Чичерин о демократии и народном представительстве //

Партии. Парламентаризм. Общество. II Всероссийская научно-практическая чичеринская конференция. Сб.

материалов. – Тамбов: Изд-во «ООО Центр-пресс», 2008. – С.65-67; Крылова М.А. Народное

представительство и электоральное участие в трудах Б.Н. Чичерина // Государство и общество в творчестве

Б.Н. Чичерина и современность. Материалы международной научной конференции 18-19 мая 2006 г. Пятые

чичеринские чтения / отв. ред. А.С. Кокорев. – Тамбов: ТГУ, 2006. – С. 68-69; Лосский Н.О. История русской

философии. – М., 2000. – С. 158-159; Миронов Е.В. Философские и социально-политические воззрения Б.Н.

Чичерина. – Челябинск: Изд-во ЮУрГУ, 2008. – 303 с.; Миронов Е.В. Проблемы государства и конституции в

политической теории Б.Н. Чичерина: Монография. – Челябинск: Изд-во ЮУрГУ, 2005. – 189 с.; Партии.

Парламентаризм. Общество. II Всероссийская научно-практическая чичеринская конференция. Сб.

материалов. – Тамбов: Изд-во «ООО Центр-пресс», 2008. – 118 с.; Секиринский С. Борис Николаевич

Чичерин: «В настоящее время в России потребны две вещи: либеральные меры и сильная власть» //

Российский либерализм: идеи и люди. – 2-е изд., испр. и доп., под общей ред. А.А. Кара-Мурзы. – М., 2007. –

182-189Федоринов В.Е. Б.Н. Чичерин о типологии политических партий и их социальной ангажированности

// Научное наследие Б.Н. Чичерина: история и современность: Материалы межрегиональной научной

конференции (май 1998). – Тамбов, 1998. – С.43-46Чичерин Б.Н. // Алексеев П.В. Философы России XIX –XX

столетий. Биографии, идеи, труды. – 3-е изд., перераб и доп. – М., 1999. – С. 876; Чичерин Борис Николаевич

// Российская политическая наука в 5 т. / под общ. ред. А.И. Соловьева. – М., 2008. – С. 802; Чичерин Борис

Николаевич // Антология мировой политической мысли. В 5 т. – Т.IV. Политическая мысль в России. Вторая

половина XIX-XX вв. – М., 1997. – С.129-156; Чичерин Б.Н. // Святая Русь. Большая Энциклопедия Русского

Народа. Русское мировоззрение. Гл. редактор, составитель О.А. Платонов. – М., 2003. – С. 940-941 и др.

131

являются «История политических учений» в пяти томах, трехтомный «Курс

государственной науки», «Вопросы политики», «Философия права»,

«Политические мыслители: От Древнего мира до эпохи Возрождения»,

«Собственность и государство», «Несколько современных вопросов»,

«Конституционный вопрос в России», «Различные виды либерализма» и др.

Для Б.Н. Чичерина был характерен плюралистический подход к

анализу политических партий с позиций сравнения аргументов в пользу

данного института и против него. Согласно его взглядам, многопартийность

– бесспорное благо, источник развития политической жизни. Создание

политических партий и их деятельность возможны только в свободном

обществе, там, где у людей есть возможность собираться вместе, обсуждать

насущные политические вопросы и действовать сообща. Однако наличие

свободы является необходимым, но недостаточным условием создания

политических партий. По словам Б.Н. Чичерина, помимо свободы

необходимо, чтобы «в обществе существовали нужные для партий элементы,

чтобы определились направления, чтобы люди группировались около

некоторых общих, сознанных ими начал, чтобы выработались политические

нравы», т.е. созрело общественное мнение. «Партии, естественно, возникают

на почве общественного мнения»1. Чичерин дает следующее определение

политическим партиям: - это «различные направления политической мысли,

господство той или другой определяется отношением общественного

сознания к современным задачам государственной жизни»2.

Положительными сторонами многопартийности являются следующие.

1. Партии благодаря дисциплине и организованности превращают

«неустроенную массу свободных и случайных мыслей в более или менее

крепкие и прочные силы, способные быть политическими деятелями.

2. Организованные партии направляют разрозненные силы к общей

1 Чичерин Б.Н. О народном представительстве. – М., 1899. – С. 680.

2 Чичерин Б.Н. Собственность и государство. – СПб., 2005. – С. 718.

132

цели.

3. Если партии устойчивые и «срослись с историей народа», имеют

четкие программы, то и политическая жизнь течет правильно, основываясь

на свободе. «Партии суть деятельные орудия политической жизни»2.

4. «Партии составляют необходимое условие всякого правления,

которое допускает в себе начало политической свободы и требует содействия

народного представительства»2.

5. Правительство, сформированное победившей на выборах партией,

всегда будет стоять настороже и устранять всякие поводы к справедливым

нареканиям, так как оно находится под контролем оппозиции и подвергается

постоянной критике. В результате уменьшатся злоупотребления, рутина, и

улучшится качественный состав правительства2.

Среди «минусов» многопартийности он выделял следующие:

1. Принадлежность к своей партии дает человеку «систематически

одностороннее направление». Член партии смотрит на все ее глазами и

руководствуется ее интересами политической борьбы. Например, член

оппозиционной партии привыкает смотреть на правительство только

отрицательно.

2. «Дух» своей партии заслоняет бескорыстное стремление к общему

благу. Все интересы связаны с тем, чтобы одолеть противника. Все при этом

приносится в жертву узкопартийным, а не государственным целям.

3. В политической борьбе разгораются страсти. Для победы сторонники

различных партий взывают к самым низменным инстинктам масс. В силу

этого портятся общественные нравы.

4. Для достижения своих целей партии прибегают к любым, порой

нечистоплотным средствам - лжи, клевете, подкупу. Ложь становится

обыденной в общественной жизни и к ней привыкают.

5. Непрерывная борьба ведет к ослаблению правительственной власти,

2 Там же. – С. 682.

2 Там же. – С. 84.

2 Чичерин Б.Н. О народном представительстве. – М., 1899. – С. 90.

133

ее силы расходуются на борьбу с оппозицией, которая становится

систематической..

Однако «минусы» многопартийности, по мнению Чичерина,

преодолеваются, но для этого оппоненты должны, в конце концов, уяснить,

что цель политики – общественная консолидация, консенсус, а борьба – лишь

средство достижения этого состояния. Одним из главных достоинств

многопартийной системы Чичерин называет существование оппозиции, не

прощающей власти промахов, сдерживающей бюрократизацию и

заставляющей правительство действовать эффективно1. Но «долговременная

оппозиция – самая вредная школа для государственных людей и для партий.

Единственным противодействием этому злу служит парламентское

правление, в котором партии сменяют друг друга, смотря по тому, которая

успеет приобрести большинство в собрании»2.

Однако смена партий в правительстве имеет как положительные, так и

негативные последствия, так как в результате на место способных лиц в

систему управления могут прийти люди неподготовленные, нарушится

преемственность правительственного курса, который может стать

совершенно противоположным. Поэтому «даже при народном

представительстве, в парламентском правлении, где партии сменяют друг

друга в обладании властью, необходимо монархическое начало, умеряющее

интересы меньшинства. Чем сильнее раздражении партий, чем далее они

расходятся по своим убеждениям, чем существеннее вопросы, их

разделяющие, тем крепче должна быть эта высшая, сдерживающая и

соединяющая власть»2.

Чичерин высоко оценивал роль политических партий в государстве с

представительной формой правления, он писал, что на «духе партии»

«основан весь механизм представительных учреждений». Мыслитель

высказывается за то, «чтобы партии могли действовать свободно, и чтобы

1 Чичерин Б.Н. Курс государственной науки. Ч. 3. Политика. - М., 1898. - С. 541-544.

2 Чичерин Б.Н. О народном представительстве. – М., 1899. – С. 92.

2 Там же. – С. 123.

134

они выражались в представительстве именно так, как они существуют в

народе». Он выступает за всеобщее прямое избирательное право против

двухстепенных выборов, когда первоначально избиратели выбирают

выборщиков, которые, в свою очередь, избирают представителей. «При

борьбе партий, каждая заранее выставляет своих кандидатов на

представительство, и первоначальные избиратели подают голоса уже в виду

этих лиц, в пользу выборщиков… Деятельность партий начинается на первой

степени выборов, а вторая является бесполезною инстанцией»3.

Вполне современно звучат слова Чичерина, изложенные в его работе

«О народном представительстве», о том, что «парламентское правление

служит признаком политической зрелости народа». Если парламент способен

сам управлять делами, ему не нужен контроль со стороны монарха. «Всякое

представительство, имеющее некоторую силу и независимость, непременно

стремится к парламентскому правлению», но для этого нужны

организованные партии, умеющие вести дела в интересах народа1. В другой

работе «Собственность и государство» Чичерин убеждает нас в том, что

«парламентское правление возможно лишь там, где образовались крепкие,

проникнутые государственным духом партии, способные стать во главе

управления». «Владычество парламентского большинства составляет венец

политической жизни свободного народа, а никак не шаблон, одинаково

прилагающийся всюду» 2

. Чичерин считает, что «парламент нужен еще более

для политического воспитания народа, нежели для государственного

управления». Также большее значение он имеет для политических партий,

которые только при парламентском устройстве могут приобрести

надлежащую организацию и дисциплину3.

Многопартийная система возникает по мере развития общества, в

котором появляются вначале две силы: охранительная и прогрессивная,

которые воплощаются в соответствующих партиях. Охранительная или

3 Там же. – С. 219.

1 Чичерин Б.Н. О народном представительстве. – М., 1899. – С.255.

2 Чичерин Б.Н. Собственность и государство. – СПб., 2005. – С. 717.

3 Там же. – С. 716-717.

135

консервативная партия противится любым переменам и выше всего ценит

порядок. Прогрессивные или либеральные партии являются настоящими

двигателя общественного развития. Она стремится расширить свободу,

устранить все препятствия к развитию, к преобразованиям. Наряду с этими

двумя партиями есть и другие партии: радикальные, реакционные,

религиозные. Но Чичерин считает, что эти крайние партии лишь в

чрезвычайных обстоятельствах приобретают временный перевес. В

нормальных условиях будут преобладать средние партии, охранительные и

консервативные, развитие которых происходит в постоянной борьбе.

Общественной силой партии становятся тогда, когда к ним примыкают

целые классы. По мнению Чичерина, «средоточием партий и главным

поприщем их борьбы является представительное собрание, но значение их в

последнем определяется тою поддержкой, которую дает им общество; чтобы

получить перевес в представительстве, они должны склонить на свою

сторону избирателей». «Представительство прочно, когда партии, споря об

отдельных вопросах, делают друг другу уступки и подают друг другу руку

для поддержания существующего порядка» 2.

Возрождение интереса к идеям Чичерина о парламентаризма и

многопартийности в современной России началось спустя более семидесяти

лет в начале 90-х гг. прошлого столетия в связи переживаемыми социально-

политическими и правовыми реформами и формированием российского

парламента. Новый этап в развитии отечественной науки конституционного

права немыслим без глубокого изучения классиков государствоведения, к

каким по праву относится Борис Николаевич Чичерин, чьи идеи и труды

являются фундаментом правовой науки и даже в настоящее время не

потеряли своей актуальности. К числу таких достижений можно отнести

разработку понятий «парламентаризм», «либерализм», «консерватизм»,

«политическая партия», типологизация партий, учение о «министерской

ответственности», формах правления государства, особенностях

2 Там же. – С. 703-704.

136

парламентарного режима.

2.3. Концепция М.М. Ковалевского о парламентской форме

правления

Теория естественного права, поставившая на первое место права и

свобод граждан, рассматривавшая государство как инструмент правовой

защиты человека, нашла своих сторонников в России во второй половине

XIX-начале XX вв. Именно в рамках данной правовой теории зарождается

идея ограничения власти монарха, могущества государства правами граждан,

которые реализуют свои интересы в представительных органах власти,

парламентах. У истоков учения о парламентской форме правления стоял

выдающийся отечественный мыслитель, общественный и политический

деятель, юрист, профессор, академик Российской академии наук, член-

корреспондент и действительный член ряда зарубежных академий наук и

обществ по изучению истории М. М. Ковалевский.

Максим Максимович Ковалевский (1851-1916) известен как

сторонник сравнительно-исторического метода изучения общества,

государства и права, теоретик «многофакторного» понимания развития

социума и приверженец синтеза европейской научной методологии и учета

русской специфики. Родился в г. Харьков. В 1872 году окончил юридический

факультет Харьковского университета и был оставлен для приготовления к

профессорскому званию. До 1876 года продолжал обучение в высших

учебных заведениях Берлина, Парижа, Лондона и Вены. В 1877 г. в

московском университете защитил магистерскую диссертацию на тему:

«История полицейского суда в английских графствах с древнейших времен

до смерти Эдуарда I». В 1880 г. там же защитил докторскую диссертацию на

тему: «Общественный строй в Англии в конце Средних веков». С 1877 г.

Ковалевский - приват-доцент Московского университета, затем –

экстраординарный и ординарный профессор этого же университета. Максим

137

Максимович – был блестящим оратором, педагогом, кумиром студенческой

молодежи. Большое внимание уделял исследованию истории государства и

права, зарубежному государственному праву. В 1880 г. вышла его

программная методологическая работа «Историко-сравнительный метод в

юриспруденции и приемы изучения истории права»1. В течение десяти лет

(1877-1887) он преподавал сравнительную историю права, государственное

право зарубежных стран и историю политических учений, «проводя идеи

государственной мудрости, указывал молодежи, в чем справедливость, где ее

пути и как следует идти по ним». Будучи либералом, он отстаивал идеи

введения в России конституционной монархии, принятия конституции,

однако для того времени эти взгляды были слишком опасны для

самодержавия в России и Ковалевский был уволен из университета по

распоряжению министерства народного просвещения без прошения «за

отрицательное отношение к русскому государственному строю» и уехал за

границу. Он преподавал в Англии, Франции, Швеции и США.

В Россию он возвращается в 1905 году и становится профессором

Петербургского университета, где и работал до конца жизни. Был

участником земского движения, одним из создателей и лидеров

политической Партии демократических реформ. В апреле 1906 года

Ковалевский был избран в I Государственную думу от выборщиков

Харьковского губернского избирательного собрания. В 1907 году он был

избран членом Государственного совета от академической курии3.

Особо хотелось бы остановиться на деятельности Ковалевского в

качестве законодателя. Мы можем более подробно узнать о подробностях

этой сферы жизни ученого благодаря воспоминаниям А.Ф. Кони, который

после смерти Ковалевского в 1916 году написал небольшую по объему, но

очень емкую по содержанию работу, которая и сегодня может служить

напутствием нынешним депутатам2. Из работы мы узнаем, что, принимая

1 Ковалевский М.М. Историко-сравнительный метод в юриспруденции и приемы изучения истории права. –

М.: Типография Ф.Б. Миллера, 1880. – 73 с. 3 Лапаева В.В. Ковалевский М.М. // Правовая наука и юридическая идеология России. Энциклопедический

словарь биографий / Отв. ред. В.М. Сырых. – М., 2009. – С. 348. 2 Кони А.Ф. М.М. Ковалевский в законодательной деятельности. – Пг.: Типо-лит. Акц. О-ва

138

участие в обсуждении законопроектов, он руководствовался следующими

мотивами: «отыскивая в явлениях истории откровение общечеловеческих

идей и видя в ее голосе не только приговор неподкупного судьи, но и вещее

слово пророка, Ковалевский снабжал свои мнения о приемлемости или

неприемлемости того или другого законопроекта ссылками на крупные

явления бытового и правового уклада Западной Европы, преимущественно в

Англии и Франции». Деятельность М.М. Ковалевского, по словам Кони, в

верхней палате российского парламента была очень активна. Он постоянно

избирался в комиссию законодательных предположений, в которой и

проходила значительная часть его работы. Ковалевские неоднократно

разъяснял права законодательных учреждений и условия их деятельности. Он

отстаивал точку зрения, что путем соглашения обеих палат законодательного

органа можно было бы значительно ускорить законодательство,

«распределив по отдельным вопросам почин (законодательную инициативу –

В.Е.) между ними». Ковалевский говорил так: «У нас получается то

впечатление, что Государственный Совет не верит в то, что его

самодеятельность дала бы какие-нибудь результаты. Были такие эпохи в

жизни и других парламентов, между прочим английского, когда от

правительства было заявляемо ему, что свобода прений в высшем собрании

состоит не в том, «чтобы каждый самонадеянный болтун говорил все, что

вздумает, а в том, чтобы отвечать на предложения правительства: да, да, нет,

нет». Эта точка зрения не устояла, и английская парламентская свобода

основана именно на отрицании этой точки зрения»1.

С 1910 года Ковалевский работал в качестве декана юридического

факультета частного Петроградского университета. С 1908 г. он – президент

Педагогической академии С.-Петербурга, а с 1914 г. – Председатель

Петербургского юридического общества. Большое внимание Ковалевский

уделял пропаганде социологических взглядов1.

«самообразование», 1916. – 19 с. 1 Кони А.Ф. М.М. Ковалевский в законодательной деятельности. – Пг.: Типо-лит. Акц. О-ва

«самообразование», 1916. – С. 12. 1 Лапаева В.В. Ковалевский М.М. // Правовая наука и юридическая идеология России. Энциклопедический

словарь биографий / Отв. ред. В.М. Сырых. – М., 2009. – С. 347-350.

139

Социологи увековечили память об отечественном ученом, основателе

новой науки в России, во многих трудах. Однако, на наш взгляд, творчество

М.М. Ковалевского как ученого-юриста и парламентария еще недостаточно

хорошо исследовано, судя по имеющимся работам, защищенным

диссертациям3.

Ковалевскому принадлежат многочисленные труды по истории

государственных учреждений, по истории политических учений, социологии:

«Политическая программа нового Союза народного благоденствия»,

«Русская конституция», «Из истории государственной власти в Росси»,

«Социология» в двух томах. Одна их самых крупных работ –

«Происхождение современной демократии» была написана в четырех томах

в 1895-1897 годах и посвящена исследованию истории демократии первых

четырех лет Французской революции1.

Ковалевский, будучи одним из основателей Партии демократических

реформ, разработал ее программу под названием «Политическая программа

нового Союза народного благоденствия»2, в которой он значительное место

ответ вопросу о функциях народного представительства. Он предлагает

создание двух палатного законодательного органа, в котором верхняя палата

будет избираться органами местного самоуправления, а нижняя палата –

всеми совершеннолетними и полноправными гражданами мужского пола

закрытой подачей голосов. Нижняя палата согласно программе, должна

иметь функции законодательства, установления бюджета, контроля за

3 Игнатьева, М. В. М.М. Ковалевский как антрополог права : диссертация ... кандидата юридических наук :

12.00.01. –СПб., 2006. - 168 с.; Ковалевский, Максим Максимович, 1861-1916. Избранные труды .- М. :

Российская политическая энцикл. (РОССПЭН), 2010. – В 2 ч. Ч. 2. 2010. -445 с.; М.М. Ковалевский. Ученый,

государственный и общественный деятель и гражданин. – Пг, 1917; Куприц Н.Я.М.М. Ковалевский.- М.,

1978; Погодин, С. Н. Максим Максимович Ковалевский : [монография] / С.Н. Погодин. - СПб.: Нестор,

2005; Максим Ковалевский и современная общественная мысль: К 150-летию со дня рождения М.М.

Ковалевского: Тез. докл. науч. конф., 20-21 сент. 2001 г. / [Редкол.: А.О. Бороноев и др.]. – СПб., 2001;

Романова И. Английская буржуазная революция середины XVII века в освещении М.М. Ковалевского. –

Воронеж, 1974; Федорова Г.А. Политическое учение М.М. Ковалевского: автореф. дис. … канд. юрид. наук.

– М., 1973; Хайлова Н. Ковалевский Максим Максимович // Политические партии России. Конец XIX-

первая треть XX века.: Энциклопедия.- М., 1996. – С. 255-256; Шарапов С.Ф. Максим Ковалевский о

демократии и парламентаризме. – СПб., 1906. 1 Ковалевский, М. М. (1851-1916). Происхождение современной демократии [Текст] / Максим Ковалевский

.- М. : Товарищество тип. А. И. Мамонтова, 1895-1897. В 4 т. 2 Ковалевкий М.М. Политическая программа нового Союза народного благоденствия // Российская

политическая наук в 5 т. / под общей ред. А.И. Соловьева. – М., 2008.- С. 388-395.

140

правительством1. При этом парламентский контроль должен включать не

только проверку законности действий представителей исполнительной

власти, но и оценку целесообразности их деятельности. «Народные

представители дают понять лицам, стоящим у власти, что большинство

депутатов, выражая собою мнение большинства страны, относится

отрицательно к их деятельности и желает нового направления политики и

новых людей для руководства ею» в формах выражения «недоверия» по

случаю поступившего от министра ответа на сделанный ему палатами запрос,

или в форме провала внесенного правительством законопроекта. Таким

образом, в данной программе Ковалевский выразил свое отношение к

вопросу о министерской ответственности, согласно которому министры в

своей политической деятельности ответственны перед народным

представительством2.

Анализируя положение Государственной думы Российской империи

согласно Манифесту от 17 октября 1905 г., Ковалевский приходит к выводу о

том, что в нашей страны роль Думы извращена. В России инициатором

законов является не дума, а монарх. «Она может только служить тормозом дл

проведения в жизнь тех или других общих норм, рекомендуемых

правительством. Но представительная палата только тогда может считаться

вполне законодательным учреждением, когда члены ее располагают правом

почина законов»3. В реальной действительности получалось так, что дума не

могла удовлетворить требования общественности и принять законы в

интересах народа, провести необходимые реформы. Министры же, не

обязанные подчиняться голосу общественной совести, медлили с внесением

тех или других реформ на обсуждение Государственной думы и

Государственного совета. В результате у народа складывается мнение, что

Дума небрежно относиться к требованиям общественного мнения, не может

1 Ковалевкий М.М. Политическая программа нового Союза народного благоденствия // Российская

политическая наука в 5 т. / под общей ред. А.И. Соловьева. – М., 2008.- С. 390. 2 Там же. – С. 391.

3 Ковалевский М.М. Русская конституция // Российская политическая наука в 5 т. / под общей ред. А.И.

Соловьева. – М., 2008.- С. 399-400.

141

удовлетворить назревшим запросам общества, вследствие чего возрастает

непопулярность законодательного органа.

Для того, чтобы Дума стала законодательным органом, также

необходимо, чтобы строго были разграничены закон и административное

распоряжение или указ по своей юридической силе. Закон должен

приниматься Думой, распоряжение представляет собой мнение

Государственного совета, утвержденное Государем. Закон устанавливает

общие нормы, а указ – применение последней к целому ряду частных

случаев, как предусмотренных, так и не предусмотренных законом, но

которые могут быть подведены под него, не нарушая его смысла. Рассуждая

о функциях парламента, Ковалевский приходит к выводу о том, что же такое

парламентаризм и при каких условиях он возможен.

По мнению Ковалевского, «парламентаризм существует только там, где

глава исполнительной власти, будет ли то монарх или президент, образует

свое правительство из членов партии, или партий, располагающих

большинством в палате, или палатах. Такой кабинет призван выражать

мнение этого большинства как во внешней, так и во внутренней политике и

коллективно ответствен не только за закономерность, но и за

целесообразность своих действий. Он поэтому всегда готов оставить власть и

уступить место новому кабинету, взятому из рядов оппозиции, раз

большинство палаты, или палат, по одному из коренных вопросов

проводимой кабинетом программы решительно выскажется против него»1.

Для того чтобы Российская империя сделалась конституционной

монархией, необходимо:

во-первых, чтобы Дума вполне освободилась от контроля высшего

административного собрания, каким является Государственный совет;

во-вторых, она должна получить право законодательной инициативы, а

депутаты - право вносить на обсуждение всякого рода законопроекты, в том

числе связанные с увеличением, или уменьшением налогов с населения;

1 Ковалевский М.М. Русская конституция // Российская политическая наука в 5 т. / под общей ред. А.И.

Соловьева. – М., 2008.- С. 402-403.

142

в-третьих, чтобы указы, или мнения Государственного совета,

получившие утверждение императора, не могли отменять законы или

вносить в них какие-либо изменения;

в-четвертых, Кабинет министров должен составляться его премьером

из членов большинства в Думе, и на этот Кабинет должна быть возложена

политическая ответственность перед Думой за все проводимые им

мероприятия1.

Таким образом, М.М. Ковалевский теоретически обосновал условия

создания в России конституционной, а затем и парламентарной монархии.

Это, прежде всего, усиление роли парламента, самоуправление общества под

руководством наследственного главы государства.

2.4. Взгляды С.А. Котляревского на парламентаризм

Значительный вклад в создание теории парламентаризма внес

известный русский юрист и политический деятель начала XX века С.А.

Котляревский. Его теория строилась на основе сравнительно-исторического

метода исследования.

Сергей Андреевич Котляревский (1873-1939) родился в Московской

губернии в семье чиновника. Высшее образование он получил первоначально

на историко-филологическом факультете Московского университета. Был

оставлен в университете для подготовки к профессорскому званию по

кафедре всеобщей истории. В 1899 году Котляревский начал преподавать в

императорском Московском университете в качестве приват-доцента по

кафедре всеобщей истории. В 1902 году он защитил магистерскую

диссертацию по теме: «Францисканский орден и римская курия в XIII и XIV

веках». В 1904 году им была защищена докторская диссертация по теме:

«Ламенне и новейший католицизм». С конца 1890-х гг. Котляревский наряду

с занятиями наукой принимает активное участие в деятельности различных

1 Ковалевский М.М. Русская конституция // Российская политическая наука в 5 т. / под общей ред. А.И.

Соловьева. – М., 2008.- С. 406-407.

143

обществ, кружков. Так, он был избран гласным от Балашовского уездного

собрания Саратовской губернии, участвовал в работе полулегального кружка

«Беседа», организованного в ноябре 1899 года в Москве, кружка по истории

религии, а также ряда философских и литературных кружков. С конца 1903

года С.А. Котляревский начал активно участвовать в деятельности

политических объединений, оппозиционных самодержавной власти: «Союза

земцев-конституционалистов», «Союза освобождения». В мае 1905 года С.А.

Котляревский был принят в масонскую организацию «Великая Ложа

Франции», был одним из учредителей русской масонской организации

«Возрождение». В 1905 году С.А. Котляревский регулярно участвовал в

работе бюро земских съездов. Он вошел в состав комиссии по разработке

программы и устава партии, которую предполагалось назвать

«конституционно-демократической». На втором съезде партии кадетов,

состоявшемся в январе 1906 года, Котляревский был избран в члены ЦК

партии, из которого добровольно вышел в 1912 году.

В 1906 году Котляревского избрали депутатом Государственной думы

первого созыва от Саратовской губернии. Был осужден вместе со 169

бывшими депутатами Думы, подписавшими Выборгское воззвание. С осени

1905 года С.А. Котляровский принимал активное участие в составлении и

обсуждении различных законопроектов, разрабатывавшихся в среде русских

общественных деятелей. В этом же году вышла в свет первая его работа,

посвященная государственно-правовой науке – «Совещательное

представительство». В 1908 году Котляревский успешно защитил

диссертацию на степень магистра государственного права по теме:

«Конституционное государство. Опыт политико-морфологического обзора».

В 1910 году Котляревский стал доктором государственного права, защитив

диссертацию на тему: «Правовое государство и внешняя политика». В 1915

году им была опубликована книга под названием «Власть и право». С осени

1907 года он преподавал на юридическом факультете Императорского

Московского университета, читал курс «Государственное право иностранных

144

держав (часть историческая)»1.

В 1910 году Котляревский стал экстраординарным профессором

Московского университета по кафедре государственного права, а через год

стал ординарным профессором этой кафедры. В течение шести лет он читал

студентам-юристам лекции по государственному праву русскому и

важнейших иностранных держав. Одновременно с преподаванием в

Московском университете Котляревский с 1908 по1917 год преподавал на

Московских высших женских курсах. В 1912 году в Москве вышла в свет

книга Котляревского «Юридические предпосылки русских Основных

Законов». После февральской революции 1917 года он стал привлекаться

новыми властями для работы в различных учреждениях, например, он

работал в Юридическом совещании, «Особом совещании для изготовления

проекта Положения о выборах в Учредительное собрание», государственном

аппарате Временного правительства и в различных общественных

организациях. В советской России Котляревский продолжал заниматься

наукой и преподавательской деятельностью, однако находился под

подозрением у властей, неоднократно был арестован. В 1938 году был

репрессирован, приговорен к расстрелу как участник антисоветской

кадетско-монархической организации1.

Воззрения С.А. Котляревского на государство, общество, право и

свободы человека и гражданина хорошо изучены и получили отражение в

специальной научной литературе2.

1 Томсинов В.А. Сергей Андреевич Котляревский ( 1873-1939). Биографический очерк // Котляревский С.А.

Конституционное государство. Юридические предпосылки русских основных законов / под ред. и с

предисловием В.А. Томсинова. – М., 2004. – С. VII-XXV. 1 Томсинов В.А. Сергей Андреевич Котляревский ( 1873-1939). Биографический очерк // Котляревский С.А.

Конституционное государство. Юридические предпосылки русских основных законов / под ред. и с

предисловием В.А. Томсинова. – М., 2004. – С. XXVII-L. 2 Глушаченко С.Б. Русские юристы второй половины XIX-начала XX в. о правах личности правовом

государстве (историко-правовое исследование): дис. … д-ра юрид. наук. – СПб., 2000; Зорькин В.Д. Из

истории буржуазно-либеральной политической мысли России второй половины XIX- начала XX вв. – М.,

1975; Корнев В.Н. Либеральные концепции государства и права в России начала XX в. (1905-1917 гг.). –

Белгород, 2001; Корнев В.Н. Правовая мысль в дореволюционной России. – М., 2003; Корнев В.Н.

Проблемы теории государства и права в либеральной правовой мысли России конца XIX-начала XX вв. –

М., 2005; Кривенцова, А. В. Концепция конституционного государства С.А. Котляревского : автореферат

дис. ... кандидата юридических наук : 12.00.01 / Кривенцова А. В. – Владимир, 2008. – 26 с.; Кроткова Н.В.

Государственно-правовые взгляды С.А. Котляревского: дис. …канд. юрид. наук. – М., 2007; Кроткова Н.В.

Взгляды С.А. Котляревского на конституционный строй Российской империи и советской россии //

Государство и право. – 2008. - № 3. –с. 73-84; Кудинов О.А.Конституционные реформы в России вXIX-

145

В работе «Власть и право» Котляревский разграничивает понятия

правовое и конституционное государства. Конституционным он признает

такое «государство, где народное представительство участвует в

осуществлении законодательной власти, т.е. где законом в формальном

смысле признается лишь акт, изданный с согласия народного

представительства». Под народным представительством он понимает не

парламент в традиционном его значении, а некую солидарность избирателей

и депутатов. Он подметил растущую в передовых демократиях тенденцию

ограничения привилегированного положения парламента. «Рост авторитета

избирателей есть отражение еще более общего факта – развития

политического понимания и интереса среди масс, влияния всякого рода

общественных организаций, не имеющих никакого официального участия в

государственной власти, на деятельность этой власти». В представительном

строе избиратель осуществляет определенную функцию, которую на него

возлагает государственный порядок, выраженный в конституции. Эта

функция и есть избирательное право граждан, защищаемое в судебном и

административном порядке. Выборы – это главное условие представительной

формы правления. Представитель народа также получает свои правомочия по

конституции. Соблюдение гражданами права голоса является одним из

условий, обеспечивающих за парламентом способность авторитетно

выражать общественное мнение, иначе деятельность парламента будет

неправомерной. Котляревский приходит к выводу о том, что «солидарность

избирателя и представителя есть как бы внешняя форма, в которую

облекается требование более глубокой и принципиальной солидарности

гражданина и закона. Чем живее проявляется последняя солидарность, чем

менее на закон смотрят как на внешнюю силу, тем более он получает

начале XX вв. – М., 2000; Он же. Развитие конституционно-правовых теорий российскими

государствоведами в XIX-начале XX вв. – М., 2000; Лапаева, Ангелина Вячеславовна Концепция

конституционного государства С. А. Котляревского [Текст] : монография / А. В. Лапаева Тамбов: Изд-во

Першина Р. В., 2010; Нерсесянц В.С. История идеи правовой государственности . –М., 1993; Никищенкова

М.А. Идея правового государства в русской либерально-правовой мысли конца XIX-начала XX вв.

Историко-правовой и теоретико-методологические аспекты: дис. … канд. юрид. наук. – Самара, 2002;

Савицкая А.Е. Политико-правовая теория С.А. Котляревского: дис. … канд. юрид. наук. – СПб., 2005;

Томсинов В.А. С.А. Котляревский // Российские правоведы XVIII-XX веков. Очерки жизни и творчества. В

2-х т. Т. 2. –М., 2007. –С. 364-413.

146

правовое обоснование»1.

Одним из главных признаков парламентаризма Котляревский называл

солидарность правительства и представительства. Эта научная гипотеза стала

краеугольным камнем его теории парламентаризма, изложенной в работах

мыслителя: «Конституционное государство» (1907 г.), «Сущность

парламентаризма» (1913 г.), «Власть и право. Проблема правового

государства» (1915 г.).

Его идея солидарности властей противоречила широко

распространенной традиционной теории разделения властей. Обосновывая

свою идею, ученый писал: «Мы впали бы в очень грубые ошибки, если бы

захотели рассматривать всю жизнь современного конституционного

государства исключительно сквозь призму теории разделения властей». Чем

обусловлено было появление такой идеи?

Во-первых, Котляревский утверждал, что нельзя многогранную

деятельность представительного органа власти сводить лишь к

законодательной функции, так как помимо нее, существуют и другие,

которые до него уже были выделены английским мыслителем Бэджготом:

избирательная (выделение из среды парламента министров), выражающая

(т.е. выражение мыслей народа относительно всех всплывающих на

политическом горизонте вопросов), учительская (политическое и

общественное воспитание нации), осведомляющая (информирование обо

всем, происходящем в стране), лишь на пятом месте стояла законодательная

функция1. Сам Котляревский называл следующие права или полномочия

парламента: законодательные, бюджетные (право парламента рассматривать,

санкционировать и отклонять бюджет), контролирующие (контроль за

деятельностью правительства), участие во внешней политике государства.

Котляревский теоретически рассуждал о том, что объем законодательных

полномочий народного представительства ограничен и правительством, и

монархом. «Власти же – и избирательная, и законодательная, и

1 Котляревский С.А. Власть и право. Проблема правового государства. – М., 1915. – С. 252-253.

1 Котляревский С.А. Конституционное государство. - М., 2004. - С.127-146.

147

правительственная – оказываются, с одной стороны, автономными: гарантия

лежит в их равновесии, которое достигается или их совместным участием в

одном и том же государственном акте, или их солидарностью

(парламентаризм)»2.

Во-вторых, определенное влияние на мировоззрение русского ученого

оказали такие мыслители, как Л. Штейн, Л. Дюги, М. Ориу. В частности,

Котляревский находился под воздействием взглядов французского теоретика

права Дюги, центральной идеей которого была концепция солидаризма. От

идеи «общественной солидарности» Дюги перешел к идее политической

солидарности. Рассуждая о роли парламента в системе государственной

власти, Дюги делает вывод о том, что эта роль может быть чрезмерной или

«тиранической». Способом предотвращения подобного «всемогущества

парламента» мыслитель считает «разделение властей», точнее сказать

сотрудничество властей2.

По мнению Котляревского, «солидарность у Дюги приобретает облик

своеобразной предустановленной гармонии»3. Идею социальной

солидарности Котляревский привносит в проблематику обсуждения природы

публичной власти и его большой заслугой является возведение этой идеи в

принцип взаимоотношения между парламентом и правительством.

Немецкий либеральный мыслитель XIX века Л. Штейн указывал, что

«в современных европейских обществах уже установлено во всех главных

чертах единогласие относительно существа свободного государственного

устройства; великий вопрос ближайшего будущего касается существа

свободного управления, т.е. отношения исполнительной власти к

законодательной, указа к закону»4. По убеждению Штейна, государство тогда

сможет выполнить свою главную роль, «когда исполнительная власть в

государстве будет верно и надежно служить власти законодательной. В этой

субординации – гарантия превращения просто государства в государство

2 Котляревский С.А. Власть и право. Проблема правового государства. - СПб.: Изд-во «Лань», 2001. - C. 90.

2 Дюги Л. Конституционное право. Общая теория государства. М., 1908. С. XXXVIII.

3 Там же. С. 92.

4 Там же. С.64.

148

правовое и залог сохранения им данного качества»5.

В-третьих, собственные политические установки Котляревского

противоречили антиправительственным настроениям партии кадетов, членом

которой он являлся. Неоднократно он защищал правительство в своих

выступлениях, призывал к умеренности и уступчивости своих товарищей по

партии. Причиной таких разногласий явились теоретические воззрения

Котляревского, разрабатывавшего концепцию солидарности правительства с

органом народного представительства, каковым в России являлась

Государственная дума.

По мнению С.А. Котляревского, «обычное учение о парламентаризме

придает вообще партиям чрезвычайно преувеличенное значение». Ученый же

считает, что «в действительности важно лишь создание среди народного

представительства устойчивого большинства; будет ли оно состоять из одной

партии или из их коалиции, это не существенно. Поэтому и единство

правительства вовсе не предполагает его однопартийности»1. В ходе

проведенного исследования Котляревским были выделены основные черты

парламентаризма, соединив которые, он дает следующее определение

данному явлению: «Парламентаризм есть режим обязательной политической

солидарности между правительством и органом или органами, которые

признаются авторитетными выразителями народного мнения»2.

Положительно оценивая в целом систему парламентаризма, ученый считает,

что только «при парламентаризме достигается наибольшее участие

народного представительства в исполнительной власти и наибольшая

гармония этой власти с законодательной. Поэтому при парламентарном строе

политическое самоопределение власти осуществляется полнее, чем при

внепарламентарном – конституционном, где управление идет сверху»3.

5 История политических и правовых учений. Учебник для вузов / Под общей ред. В.С. Нерсесянца. М.: Изд.

группа ИНФРА.М-КОДЕКС, 1995. С. 488.

1 Котляревский С.А. Сущность парламентаризма. - М., 1913. - С. 6.

2 Там же. - С. 15.

3 Котляревский С.А. Конституционное государство. - М., 2004. - С.141-142.

149

2.5. Трактовка парламентарной формы правления в произведениях

А.А. Алексеева

Понимая под государством юридическую личность, ряд ученых, в

частности А.А. Алексеев, считают, что законодательный орган власти и

правительство олицетворяют волю и деяния государства соответственно и

функционируют самостоятельно. «Правительство, - пишет Алексеев, -

занимает даже как бы высшее положение по сравнению с законодательством,

ибо последнее всегда партийно, всегда носит на себе следы борьбы

различных общественных сил и стремлений, тогда как правительство всегда

беспартийно, в нем сглаживаются все противоположности, оно является

носителем идеи государства»3. Требование независимости министров от

парламента объясняется, прежде всего, тем, что занятие в законодательном

органе власти ведущих позиций одной господствующей партией приводит к

односторонности, партийности законодательства, подменяющего собой волю

народа или государства узкопартийными интересами. Должно ли

правительство подчиняться таким законам? На этот вопрос мы не находим

однозначного ответа в научной литературе. Попытаемся его найти в работах

А. А. Алексеева

Александр Александрович Алексеев (1876-1931) – профессор,

исследователь проблем парламентаризма, бюджетного и финансового права.

Окончил юридический факультет Харьковского университета в 1899 г. с

дипломом первой степени. После окончания университета был оставлен для

приготовления к профессорскому званию на три года по кафедре

государственного права.

В 1903 г. успешно сдан магистерский экзамен по государственному

праву и был допущен к чтению лекций в должности приват-доцента. В 1910

3 Алексеев А.А. Министерская власть в конституционном государстве. Ее основы, роли и современное

положение. - Харьков: Типография и литография М. Зильберберг и С-вья, 1910. - С. 41.

150

г. на юридическом факультете Харьковского университета он защитил

магистерскую диссертацию по государственному праву на тему:

«Министерская власть в конституционном государстве. Ее основы, роль и

современное положение». В 1918 г. там же защитил докторскую диссертацию

на тему: «Бюджетное право народного представительства», посвященную

сравнительно-правовому анализу основ бюджетных прерогатив парламентов

Англии, Франции и Германии1.

В 1914 г. переходит из Харьковского в Юрьевский университет на

должность профессора по кафедре государственного права. В 1916 г.

переезжает в Ростов-на-Дону и поступает на юридический факультет

Варшавского университета, переехавшего сюда годом раньше. Работает

профессором по кафедре государственного права. С преобразованием

юридического факультета Донского университета в правовое отделение

факультета общественных наук, Алексеев переходит сюда на должность

профессора и читает следующие курсы: общее учение о государстве и

государственное устройство СССР, государственное право

капиталистических государств, современные федерации, современное

государство и внешняя политика. В апреле 1922 г. профессор А.А. Алексеев

был избран на должность декана факультета общественных наук Донского

университета. После закрытия правового отделения факультета

общественных наук продолжал работать на его экономическом отделении до

самого упразднения университета в 1931 г., читая курсы финансов СССР и

капиталистических стран2.

Основные его работы следующие: «Министерская власть в

конституционном государстве. Ее основы, роли и современное

положение» (Харьков, 1910), «К учению о парламентаризме» (СПб., 1908),

«Конституционное государство» (Ростов, 1917), «Бюджетное право

французского парламента» (Журнал Министерства юстиции, 1915, ноябрь-

декабрь), «Бюджетное право народного представительства» (Харьков, 1918), 1 Краковский К.П. Алексеев Александр Александрович // Правовая наука и юридические идеологии России.

Энциклопедический словарь биографий. Т. 2. / отв. ред. В.М. Сырых. – М., 2011.- С. 38. 2 Там же. – С. 39.

151

«Финансовые полномочия английского парламента» (СПб., 1914), «Очерк

бюджетного права русских законодательных палат» (Пг., 1915),

«Контрасигнирование, его значение и объем в конституционном праве»

(СПб., 1906).1

Александр Александрович Алексеев особое внимание в своих работах

уделил финансовым полномочиям парламента, тем самым намного обогатив

теорию парламентаризма и расширив функции парламента. В работе

«Финансовые полномочия английского парламента» ученый на примере

Англии показал, как складываются взаимоотношения между главой

государства, парламентом и правительством в вопросах налогообложения и

составления бюджета. До принятия соответствующего законодательного акта

в 1297 г. король Англии оставлял за собой право взимать субсидии пошлины,

не спрашивая одобрения парламента, что давало ему возможность свободно

распоряжаться ими. Стюарты вообще вступили в открытую борьбу с

парламентом. Короли всячески пытались обойтись без парламента в своем

управлении государством. В царствование Карла II парламент расширяет

принадлежащую ему финансовую власть. Парламент вотировал субсидии на

строго определенные цели и осуществлял контроль за расходованием

средств. Во-первых, иногда парламент требовал отчетов от короля и его

советников от израсходовании вотированных ему субсидий, во-вторых,

парламент назначал особые комиссии, которые, ознакомившись с

финансовыми положением страны, могли бы предложить меры,

направленные к его улучшению2. М.М. Ковалевский справедливо замечал,

что «сословные палаты имеют право давать или отказывать в своем согласии

на обложение жителей податями, но они не участвуют в распределении

1 Алексеев, А. А. Бюджетное право французского парламента : из «Журнала Министерства Юстиции» (сент.

- окт. 1915 г.) / А. А. Алексеев. - Петроград :Сенатская тип.1915.- 106 с.; Алексеев, А. А. Бюджетное право

народного представительства в Пруссии и Германии / А. А. Алексеев.- Петроград :Сенатская тип.1917.- 90

с.; Алексеев, А. А. Финансовые полномочия английского парламента : из «Журнала Министерства

Юстиции». (янв.-февр. 1914 г.) / А. А. Алексеев. – СПб., 1914. - 83 с.; Алексеев, А. А. Очерк бюджетного

права русских законодательных палат : из «Журнала Министерства Юстиции» (окт. и дек. 1914 г.) / А. А.

Алексеев. - Петроград: Сенатская тип., 1915; Алексеев, А.А. Контрасигнирование, его значение и объем в

конституционном праве / А. А. Алексеев. – СПб.: Сенатская тип., 1906. 2 Алексеев, А. А. Финансовые полномочия английского парламента : из «Журнала Министерства Юстиции».

(янв.-февр. 1914 г.) / А. А. Алексеев. – СПб., 1914. – С. 9.

152

государственного дохода по различным статьям расходов» («От прямого

народоправства к представительству», I, С. 194).

А.А. Алексеев рассмотрел развитие финансовых полномочий

парламента на примере разных стран (Англии, Франции, Бельгии, Германии

и Пруссии) и вывел принципы его финансовой власти. Так, в Англии нижняя

палата парламента занимает превалирующее положение в деле установления

налогового обложения и расходования государственных средств, которое

вплоть до XX века покоилось только на прецедентах и резолюциях палаты

общин. С 1911 г. нижней палате было предоставлено исключительное право

распоряжаться государственными финансами; за палатой лордов признано

лишь сотрудничества в этой области, которое не дает им никакой реальной

власти.

Теперь все денежные билли должны были сначала рассматриваться в

комитетских заседаниях палаты общин и, принятые там, поступают затем на

обсуждение палаты общин. На основании акта о парламенте 1911 г. «всякий

денежный билль вносится на рассмотрение первоначально в палату общин,

принятый ею, передается на рассмотрение палаты лордов, по крайней мере,

за месяц до окончания сессии»1.

В ходе своего исследования ученый делает вывод о том, что одной из

характерных особенностей конституционных государств с парламентарной

формой правления является привлечение органов народного

представительства к финансовому управлению страной, участию в

обсуждении и принятии бюджета1. Есть же страны, в которых парламент

контролирует только расходную часть бюджета и то не всегда. В частности, в

России в 1906-1907 гг., как показывает автор, бюджетное законодательство

предоставляло Государственной думе и Государственному совету

ограниченные полномочия, что значительно стесняло их деятельность при

рассмотрении и утверждении бюджета. Как убедительно утверждает

1 Алексеев, А. А. Финансовые полномочия английского парламента : из «Журнала Министерства Юстиции».

(янв.-февр. 1914 г.) / А. А. Алексеев. – СПб., 1914. – С. 11-25. 1 Сырых В.М. Алексеев Александр Александрович // Правовая наука и юридические идеологии России.

Энциклопедический словарь биографий. Т. 2. / отв. ред. В.М. Сырых. – М., 2011.- С. 39.

153

исследователь творчества А.А. Алексеева профессор В.М. Сырых, это

свидетельствует о недоверии правительства к органам народного

представительства и «порочности такого конституционного режима»2. А.А.

Алексеев считал, что орган народного представительства должен принимать

бюджет как в доходной, так и расходной его частях. Лишь при наличии

соответствующего закона правительство наделяется правом взимать налоги и

производить расходы. В этом наделении правительства полномочиями по

финансовому управлению и заключается смысл и значение

конституционного требования устанавливать бюджет только

конституционным порядком. Исключение могут составлять лишь отдельные

виды доходов и расходов, не нуждающиеся в признании в бюджетном

порядке (например, расходы на содержание Императорского двора). Наличие

подобных статей законов означает, что орган народного представительства

не может отклонить всего бюджета и, как минимум, обязан принять доходы и

расходы, основанные на действующих законах1.

Вопрос, затронутый Алексеевым об оптимальной форме участия

представительного органа государства в процедурах формирования и

утверждения бюджета, не потерял своей актуальности до сих пор.

Обсуждение бюджета в парламенте всегда сопровождается жаркими

дебатами, прениями сторон и политическими конфликтами.

Еще одной важной особенностью парламентарной формы правления

является ответственность министров перед парламентом. Пионером в данной

сфере политических отношений, строящихся на началах конституционализма

и ответственности публичной власти, является Англия. Способами

реализации этой ответственности на раннем этапе были следующие:

предоставление нижней палате парламента права обвинения королевских

советников, а верхней палате лордов - высших судебных полномочий3.

Первоначально импичмент применялся только по отношению к таким 2 Там же.

1 Сырых В.М. Алексеев Александр Александрович // Правовая наука и юридические идеологии России.

Энциклопедический словарь биографий. Т. 2. / отв. ред. В.М. Сырых. – М., 2011.- С. 39. 3 Алексеев А.А. К учению о парламентаризме: из «Журнала Министерства Юстиции (апрель-май 1908 г.). –

СПб., 1908 . – С. 3-4.

154

деяниям, которые карались в то же самое время и с точки зрения уголовного

права. Но с XVII в. палата общин присвоила себе право привлекать к

ответственности высших лиц управления не только за правонарушения,

предусмотренные уголовными законами, но также и за нецелесообразные

поступки, приносящие или могущие принести вред благополучию и

безопасности государства. Из Англии принцип ответственности министров

переместился во Францию и был закреплен в конституции 3 сентября 1791

года, одновременно с требованием контрасигнирования членами

правительства всех актов короля и сделался, по слова Алексеева,

«краеугольным камнем современного конституционализма»1. Политическую

ответственность министров может проявляться в следующих формах:

запросы, интерпелляции, назначение следственных комиссий, наконец, -

высшая форма - выход в отставку министерства, разошедшегося в своей

политике с парламентским большинством2. Способами выражения

отсутствия поддержки стоящего у власти кабинета со стороны парламента

являются следующие: 1. прямое выражение недоверия правительству или

порицание его деятельности, следствием которого будет или отставка

отдельного министра, или всего кабинета; 2. отсутствие поддержки со

стороны парламента может выразиться в форме отклонения внесенного

кабинетом законопроекта или же в форме принятия законопроекта,

предложенного оппозицией; 3. выбор палатой парламента президента, не

принадлежащего к правительственной партии; 4. отставка кабинета в случае

поражения на выборах правящей партии.

Следующей особенностью парламентарной формы правления является

создание на постоянной основе «кабинета», вышедшего из-под опеки короля

и превратившегося в средство, с помощью которого парламент сумел

закрепить отвоеванную им у короны власть и приобрел доминирующее

влияние в государственной жизни, вылившееся в форме, известной под

именем парламентарного правительства, т.е. правительства, формируемого 1 Алексеев А.А. К учению о парламентаризме: из «Журнала Министерства Юстиции (апрель-май 1908 г.). –

СПб., 1908 . – С. 6. 2 Там же. – С. 63.

155

парламентом из представителей партии, имеющей в нем большинство.

А.А. Алексеев сформулировал сущность парламентарной системы

правления на основе синтеза ее отдельных характерных признаков.

Во-первых, эта система покоится на принципе народного суверенитета,

требующего ответственности всякой власти, от него исходящей.

Во-вторых, при парламентарном режиме партия, имеющая

большинство в законодательном учреждении страны, открыто избирает главу

исполнительной власти, который становится во главе управления страною.

В-третьих, важнейшим признаком парламентарного строя является

ответственность министров.

В-четвертых, в основе парламентарного режима лежит принцип

разделения властей, обособленность главы государства от законодательного

собрания, законодательной власти от исполнительной.

В-пятых, парламентарная система одновременно устанавливает связь и

единение между главой государства и представителями народа, которая

выражается в создании кабинета или совета министров.

Таким образом, свое исследование Алексеев резюмирует кратко так:

«парламентаризм представляет собой партийное правительство, и «чем более

резко очерчены парламентские партии и чем лучше они организованы, тем

успешнее движется эта политическая машина»1. Отсюда Алексеев выводит

логическое требование однородного состава кабинета, т.е. состоящего из

представителей одной или родственных партий, чтобы все его члены были

бы связаны солидарностью политической смысли и действий. Но в

передовых демократических странах, где сам народ принимает

непосредственное участие в государственной жизни страны, члены

правительства могут принадлежать к различным политическим партиям и

являться простыми исполнителями велений народа, а не руководителями его

судьбами. В результате могут формироваться коалиционные министерства на

основе образования новых партий. Глава исполнительной власти в то же

1 Алексеев А.А. К учению о парламентаризме: из «Журнала Министерства Юстиции (апрель-май 1908 г.). –

СПб., 1908 . – С. 27.

156

время лидер парламента, его господствующего в данный момент

большинства, приводящего в движение законодательный механизм. В его

обязанности входит подготовка законопроектов и поэтому он в некоторой

степени наделен и законодательной властью.

А.А. Алексеев делает вывод, что «парламентаризм, как система

государственного управления при посредстве господствующей партии,

влечет за собой естественное и неизбежное требование, чтобы кабинет,

руководящий политикой страны, проводил ее взгляды, пользовался ее

доверием. Эта партийность вызывает со своей стороны необходимость для

всего кабинета выйти в отставку, раз только он разошелся по основным

вопросам с мнением большинства парламента или большинства палаты

народных представителей. В выходе в отставку кабинета, лишившегося

поддержки господствующей партии, и заключается политическая

ответственность министров - высшая форма ее проявления. В основе

парламентаризма лежит дружное сотрудничество, полная гармония взглядов

между кабинетом и поддерживающей его палатой парламента.

Парламентаризм представляет собой партийное правительство лишь

постольку, поскольку господствующее большинство является выразителем

общественного настроения страны, а парламент точно отражает

общественное мнение страны, служит ее верным зеркалом1. Если же

наоборот вспыхивает конфликт между правительством и народным

представительством последнее и решающее слово принадлежит народу в

лице его избирателей.

Учение А.А. Алексеева внесло большой вклад в доктрину о

парламентаризме и в развитие конституционного права. Он показал, как

соглашения или конвенциональные нормы переходят в правовые по мере

развития парламентаризма на примере Англии. Правила, регулирующие

парламентаризм, т.е. отношения между главой государства, министрами и

парламентом, представляют собой, по мнению ученого, право, ибо

1 Алексеев А.А. К учению о парламентаризме: из «Журнала Министерства Юстиции (апрель-май 1908 г.). –

СПб., 1908 . – С. 35,40.

157

подчинение им вовсе не зависит от согласия, от одного лишь доброго

желания со стороны тех, кто ими руководствуется. Правила эти, возникнув

первоначально в качестве условных, постепенно, путем медленной

эволюции, освободились от элементов конвенционализма и обладают в

настоящее время всеми существенными признаками права, хотя они и не

получили законодательного признания; они действуют в качестве норм

обычного права и придают парламентаризму характер права. Как правило,

парламентаризм не находит своего законодательного закрепления, но он

регулируется нормами права, постепенно заменяющими собой

конвенциональные нормы. Поэтому всюду парламентаризм из фактического

состояния переходит в правовое, становится правовым институтом1.

2.6. Понятие парламентаризма в работе К.Н. Соколова

Выявлению сущности парламентаризма как разновидности

представительного государства посвящена книга приват-доцента Санкт-

Петербургского университета К.Н. Соколова под названием

«Парламентаризм», в которой автор рассматривает особенности

парламентарного строя в Англии, Франции и Бельгии, роль парламента в

системе парламентского строя, анализирует учения о парламентаризме и

обосновывает правовую теорию парламентаризма.

Константин Николаевич Соколов (1883-1927) – русский юрист,

политический деятель, преподаватель, исследователь проблем

парламентаризма, истории представительных учреждений зарубежных стран

и России. Окончил юридический факультет Санкт-Петербургского

университета. В 1912 г. в этом же университете защитил магистерскую

диссертацию по специальности государственное право на тему

«Парламентаризм. Опыт теории парламентского строя» по специальности

государственное право» Получил степень магистра государственного права,

1 Алексеев А.А. К учению о парламентаризме: из «Журнала Министерства Юстиции (апрель-май 1908 г.). –

СПб., 1908. – С. 92-94.

158

работал приват-доцентом Санкт-Петербургского университета, был член

кадетской партии, журналист. Во время Гражданской войны — руководитель

ОСВАГа, пропагандистского органа при Особом совещании Вооруженных

Сил Юга России.

К.Н. Соколов заведовал иностранным отделом газеты «Речь», состоял

преподаваем в Петербургском университете. После октябрьской революции

находился в эмиграции1. После разгрома армии Деникина эмигрировал в

Болгарию, где стал профессором Софийского университета по кафедре

государственного права.

В 1921 году выпустил книгу воспоминаний.

Его основными работами являются «Парламентаризм. Опыт теории

парламентского строя» (СПб., 1912), «Учредительное собрание» (Пг., 1917),

«Правление генерала Деникина» (София, 1921).

Константин Николаевич Соколов внес свой вклад в науку

конституционного права благодаря теоретическим разработкам

классификации государств, основных понятий, используемых при

характеристике парламентарного строя, других форм и видов

государственно-правовых режимов. Используя сравнительно-правовой

метод, он выявил особенности парламентарных государств и их отличие от

дуалистических. Прежде всего, ученого интересуют вопросы правильного

определения понятий, используемых в науке государственного права. Так

под термином «дуалистическое государство» в литературе начала XX века

нередко понимали «конституционное государство». Наука государственного

права к этому времени пока не выработала полной, исчерпывающей теории

парламентаризма, но зато шел активный процесс научного познания

правовой природы данного политического института1. Государствоведение

начала XX века искало правовое определение сущности государства,

правовые различия между отдельными видами и формами государственного

1 Сырых В.М. Соколов Константин Николаевич // Правовая наука и юридическая идеология России.

Энциклопедический словарь. Т. 1. – М., 2009 . –С. 651. 1 Соколов К.Н. Парламентаризм. Опыт правовой теории парламентарного строя. – СПб., 1912. – С. 2.

159

устройства, разделяя государства на монархически и республиканские, на

представительные и абсолютные.

Соколов анализирует степень разработанности парламентарного строя

в науке и приходит к выводу, что в литературе имеются трактаты,

посвященные государственному праву парламентарных стран, но в них почти

ничего не говорится о парламентаризме. Если же о нем упоминают в трудах

по общей теории государства, то для того, чтобы показать его политическую

сущность. Наиболее полно парламентаризм изучается в английской и

французской литературе, но в этих исследованиях отсутствует глубина

научного познания, в основном ученые лишь описывают существующий

режим, дают политические оценки или рассматривают историю

парламентаризма. Поэтому теоретику парламентаризма для того, чтобы дать

его определение приходится самостоятельно заниматься научным поиском,

обрабатывать большое количество эмпирического материала.

Авторитетнейшие ученые характеризуют парламентарное государство

как государство, в котором преобладает парламент, или есть зависимость

исполнительной власти от законодательной, при правовом между ними

равенстве. Многие авторы пишут об одном и том же, что в парламентарном

государстве существует министерство, находящееся в зависимости от

парламента. Также в государствоведении выработался почти однообразный

список организационных особенностей, характерных для парламентского

строя: наличие политической однородности и солидарности парламентарных

министерств или кабинетов, политическая ответственность министров, под

которой понимается выход в отставку утратившего доверие парламента

министерства.

Соколов подробно рассматривает каждую из указанных особенностей

более подробно. Он считает, что установление принципа солидарности

правительства везде предшествовало утверждению принципа

принадлежности министров к партии парламентского большинства или

зависимости их пребывания у власти от вотумов парламента. Но

160

солидарность парламентского министерства является вторичным признаком

парламентаризма, так как обусловлена тем положением, что парламентарное

министерство зависит от парламента. Парламентаризм, делает вывод

Соколов, есть высшая, более развитая, по сравнению с дуализмом, форма

представительной государственной организации, все его вторичные признаки

в результате сводятся к началу зависимости парламентарного министерства

от доверия или недоверия парламента1. Эта зависимость является

проявлением политической ответственности министров, которые должны

давать парламенту отчет о своей деятельности, отвечать за целесообразность

и закономерность действий правительства. В этом смысле политическая

ответственность министров логически и исторически предшествует

парламентаризму. По мнению Соколова, без контроля за работой

правительства и его критики невозможна деятельность парламента. Эта и

есть основа, «самый нерв парламентского строя», по словам Соколова.

Некоторые конституции, вдохновляясь идеями парламентаризма,

возлагали на монарха формальную обязанность увольнять министров по

требованию палат парламента. Например, такие положения содержат

польская конституция 1791 года (ст.7) и ганноверская 1848 года (ст. 102). В

1908 году социал-демократическая фракция германского рейхстага

предлагала дополнить конституцию империи постановлением (ст.17а) о том,

что «имперский канцлер подлежит увольнению, если того требует

рейхстаг»2.

Соколов также описывает формы выражения недоверия министрам. В

частности, он на первое место поставил парламентский вотум недоверия. Это

форма контроля со стороны парламента за министерствами, которая

выражается в одобрении или неодобрении со стороны парламента той или

иной политической программы. Ее смысл заключается в том, чтобы

прекратить неугодную систему политики, и заставить правительство

воспринять другую систему. В конечном счете, основным принципом

1 Соколов К.Н. Парламентаризм. Опыт правовой теории парламентарного строя. – СПб., 1912. – С. 7.

2 Там же. – С. 138-139.

161

парламентаризма является обязательное согласие между политикой

правительства и стремлениями, требованиями парламента. Соответствующие

вотумы палат в парламентарном государстве и направлены к тому, чтобы

засвидетельствовать, какая программа правительственной деятельности

пользуется поддержкой парламента3. Основная же функция парламента

характеризуется, как функция удостоверения наличности или отсутствия

этого согласия в данный конкретный момент. А следствием и сущностью

парламентаризма можно назвать невозможность пребывания у власти

министерства, лишенного доверия парламента. Отсюда вытекает

необходимость для парламентарных государств при образовании всякого

нового кабинета считаться с настроением парламента. Иногда парламент

может предпринять в период министерского кризиса еще более решительные

шаги, принять какую-нибудь специальную резолюцию или адрес для

заявления, какой именно политики он ждет от нового кабинета.

Соколов точно определяет понятие «парламентское министерство» -

это министерство, в своих принципах и в своей деятельности воплощающее

политическую программу нижней палаты парламента, так как правительство

образуется из членов парламента. Парламентарный кабинет по самому

своему существу призван проводить в жизнь политику большинства

парламента1. Парламентарные министры приглашаются к участию в

правительстве не в качестве исполнителей чужих «видов» и

«предначертаний», а в качестве представителей определенных политических

течений или групп, которым ионии принадлежат. Они приглашаются

исполнять свою собственную партийную или компромиссную,

коалиционную политику, за которую они боролись в парламенте и победа

которой является плодом их усилий. Солидарность парламентского кабинета

есть продолжение, развитие и увенчание солидарности политических

деятелей, объединившихся на одной общей парламентской платформе. Таким

образом, парламентское министерство есть министерство, составленное из 3 Там же. – С. 177.

1 Соколов К.Н. Парламентаризм. Опыт правовой теории парламентарного строя. – СПб., 1912. – С. 254.

162

членов парламента..

Вторую часть книги «Парламентаризм» Соколов посвящает

юридической природе парламентаризма. Вначале он дает обзор

господствующих учений о парламентаризме. Одна из них – это теория

«двухпартийного парламентаризма», согласно которой парламентаризм

развивается только при определенной структуре политических партий. Есть

также «бюджетная теория» о наделении парламента полномочиями по

составлению бюджета страны и его отстаиванию. Распространено также

учение о «фактическом преобладании» парламента в парламентарных

государствах1. Соколов отмечает, что правовой характер норм

парламентаризма не мог остаться незамеченным государствоведами,

изучавшими своеобразную конституционную структуру парламентского

государства. Современное государствоведение стремится к правовому

пониманию государства и государственной организации. Тем не менее,

современные государствоведы в подавляющем большинстве отрицают

правовой характер норм парламентаризма или признают его неуверенно и

как бы случайно.

С точки зрения правовой теории парламентаризма парламентарное

государство может быть определено, как представительное государство,

глава которого в осуществлении своих правительственных прерогатив связан

конституционно-правовой нормой, требующей постоянного соответствия

политики правительства желаниям большинства нижней палаты парламента.

В одних государствах правила парламентаризма успели уже приобрести силу

обычно-правовых норм; в других наблюдается, быть может, более или менее

постоянная практика парламентарных начал, но отсутствует еще сознание их

правовой обязательности; наконец, в третьих может быть констатирована

лишь известная популярность парламентаризма, предрасполагающая их к

восприятию парламентарного строя. Только государства первой категории,

то есть те, в которых нормы парламентаризма образуют составную часть их

1 Соколов К.Н. Парламентаризм. Опыт правовой теории парламентарного строя. – СПб., 1912. – С. 338..

163

конституционного права, должны быть называемы парламентарными в

собственном смысле слова. Все прочие представительные государства, как

бы сильны ни были в них тенденции к парламентаризму, должны быть

относимы к непарламентарному типу2.

Соколов утверждает, что понимание парламентаризма, как института

обычного конституционного права, создает незыблемую юридическую

основу для классификации представительных государств на парламентарные

и непарламентарные. Только такое государство, в котором правительство

считает себя обязанным следовать своей политической программе указаниям

нижней палаты парламента, в котором противоположный образ действий

правительства воспринимается населением, как нарушение конституции, есть

парламентарное государство. Парламентаризм возможен только в

представительной монархии или представительной республике так

называемого «президентского» типа, то есть с единоличным высшим

органом правительственной власти1.

Классификация, построенная по признаку парламентаризма, дает еще

одно более дробное деление представительных монархий и

представительных президентских республик на парламентарные и

дуалистические монархии и на парламентарные и дуалистические

республики. Парламентарная монархия и парламентарная республика

одинаково отличаются от дуалистической монархии и дуалистической

республики тем, что в них глава государства, все равно монарх или

президент, связан в осуществлении своих правительственных прерогатив

конституционно-правовой нормой, требующей постоянного соответствия

политики правительства желаниям большинства нижней палаты парламента.

При парламентарном строе монарх отнюдь не отождествляется с

президентом республики, а остается принципиально тем же, только еще

более ограниченным в своих правах безответственным главою государства.

То обстоятельство, что и в парламентарной монархии и в парламентарной

2 Там же. – С. 410-411.

1 Соколов К.Н. Парламентаризм. Опыт правовой теории парламентарного строя. – СПб., 1912. – С. 415-416.

164

республике так называемое «последнее слово» в вопросе направления

политики правительства одинаково принадлежит парламенту и

представляемому им народу, конечно, политически сближает строй

парламентарных государств монархического и республиканского типа2.

Правовая теория парламентаризма К.Н. Соколова дает возможность

установить общие основания политической характеристики парламентарного

строя. Парламентарный строй является наиболее развитой формой

представительного порядка. В условиях парламентаризма за

представительными органами юридически закрепляется возможность

активного воздействия на правительство. Парламентаризм не есть режим

смешения властей. Парламентаризм есть режим относительного, смягченного

разделения властей, предполагающего принципиальную самостоятельность

высших органов законодательства и правительства. Парламент и в

парламентарном государстве не управляет непосредственно. Но он активно

влияет на управление, указывая правительству программу деятельности и

располагая юридически гарантированными средствами настаивать на

выполнении этой программы. Предоставляя парламенту максимум

возможного в монархическом государстве влияния, парламентаризм

завершает собою демократическую эволюцию конституционной монархии.

Предоставление парламенту прав еще более непосредственного и активного

воздействия на правительство неизбежно должно было бы привести к

изменению юридического положения «неподвижного» монархического

центра, то есть к установлению республики.

Соколов выше оценивал роль парламентарной монархии, а не

республики. Он называл парламентарную республику наименее

демократической формой республики. Если парламентарную монархию

можно было назвать наиболее «республиканской» монархией, то

парламентарная республика заслуживает названия наиболее «царственной»

республики. Парламентарная монархия завершает демократическую

2 Там же. – С. 419.

165

эволюцию монархии. Парламентарная республика начинает

демократическую эволюцию республики.

Таким образом, Соколов приходит к выводу, что парламентаризм в его

обеих разновидностях монархической и республиканской, занимает

центральное место на той лестнице форм государственного устройства, на

которой они располагаются по принципу прогрессирующей их

демократизации. В парламентаризме монархия и республика соприкасаются

друг с другом, в условиях парламентаризма переход от монархии к

республике соприкасаются друг с другом, в условиях парламентаризма

переход от монархии к республике политически наименее резок и

чувствителен. Только парламентаризм способен удовлетворить политические

потребности страны, тяготеющей к демократическому укладу

государственного быта, но не желающих расставаться с монархией.

Парламентаризм не есть ни совершенная, ни вечная форма государственной

организации. Когда-нибудь и он выполнит свою историческую миссию до

конца и отомрет, чтобы уступить место другим, еще более высокими

утонченным политическим формам1.

2.7. Теоретическая концепция А.А. Жилина

Проблема ответственности министров в парламентарном государстве

была подробно изучена А.А. Жилиным. Для обоснования своих выводов

широко использует законотворческий опыт зарубежных стран Европы. А

затем рассматривает возможность применения парламентарной формы

правления в России.

Александр Алексеевич Жилин (1880-после 1917) - ординарный

профессор, исследователь проблем правовой науки. Родился в Курске. В 1902

г. окончил юридический факультет Киевского университета. В 1908 г. в

Киевском университете защитил магистерскую диссертацию по

1 Соколов К.Н. Парламентаризм. Опыт правовой теории парламентарного строя. – СПб., 1912. – С. 431-432.

166

специальности государственное право на тему: «Ответственность министров.

Очерки по теории, истории и практики этого института в конституционных

странах». В 1912 г. в том же университете защитил докторскую диссертацию

на тему: «Теория союзного государства. Разбор главнейших направлений в

учреждении о союзном государстве и опыт построения его юридической

конструкции».

В 1905-1909 гг. преподавал в Киевском университете в должности

приват-доцента по кафедре государственного права. После переезда в Санкт-

Петербург в 1909 г. Жилин первоначально читал лекции по кафедре

энциклопедии права и истории философии права в Санкт-Петербургском

университете. С 1913 г. – ординарный профессор по кафедре

государственного права этого университета. После октябрьской революции

был допущен к чтению лекций в Петроградский университет1.

А.А. Жилиным были написаны труды по государственному праву:

«Государство и право в их взаимных отношениях» (Киев,1909), «Из лекций

по энциклопедии права» (Киев, 1910), «Новое направление во французской

юриспруденциии. Учение о государстве и праве Л. Дюги» (Киев, 1910),

«Записки по государственному праву» (Пг., 1915), «Записка об

ответственности министров» (Пг., 1916), «Учебник государственного права

(Пособие к лекциям). Ч.1. Общее учение о государстве в связи с основными

началами» (Пг., 1916).

В «Учебнике государственного права (пособие к лекциям)» А.А.

Жилин описывает историю возникновения парламента в Англии2. Он

образовался из феодального совета при короле, путем присоединения к

прямым вассалам короля, духовным и светским выборных представителей от

подвассалов. В XIV в. парламент разделился на две палаты. В XV в.

Парламент приобретает право законодательной инициативы, которое

развилось из права парламента приносить петиции королю с ходатайством

1 Сырых В.М. Жилин Александр Алексеевич // Правовая наука и юридическая идеология России.

Энциклопедический словарь. Т. 1. – М., 2009 . –С. 247. 2 Жилин А.А. Учебник государственного права (пособие к лекциям). Ч. 1. Общее учение о государстве в

связи с основными началами иностранного государственного права). – Пг.: Тип. Б.М. Вольфа, 1916. – 429 с.

167

утвердить известные законодательные меры. Затем парламент стал

подносить королю Генриху VI желаемые им тексты законов в виде готовых

законопроектов. При чем устанавливалось правило, что король мог их

утвердить их только целиком, не делая в них никаких изменений. Таковы

главные права, которые приобретает парламент в средние века. Затем без

согласия парламента король не мог взимать налоги.

В начале XX в. во всех культурных странах, отмечает А.А. Жилин в

«Записке от ответственности министров», в составе высших государственных

органов вводится особое учреждение – народное представительство или

парламент, и ему, наряду с законодательными и некоторыми финансовыми

функциями, повсюду в большей или меньшей степени вручаются также

функции контроля над управлением. В государствах с представительным

образом правления является, поэтому, очень полезным, кроме

ответственности министров перед главою государства, установление также

еще ответственности их перед народным представительством, логически

вытекающей из его контрольных прав.

Стремясь расширить свой контроль над деятельностью министров,

парламент нередко пытается возбуждать их ответственность в этом особом

судебном порядке не только за преступные, незаконные их деяния, но и за

деяния нецелесообразные. Судебная ответственность министров в Англии

давно уже не имела места. Последний случай ее встречается в 1805 году,

когда был предан суду первый лорд адмиралтейства Лорд Мельвиль по

обвинению его в незаконных операциях с государственными деньгами.

Из Англии институт судебной ответственности министров перед

парламентом переходит в западно-европейские континентальные страны.

Начиная с известного французского ученого Бенжамена Констана, среди

некоторых представителей науки государственного. права держится взгляд,

что более или менее подробно определять предметы судебной

ответственности министров не следует, так как предусмотреть их все

168

достаточным образом невозможно1.

Жилин рассматривает дисциплинарную ответственность, совершенно

особый институт публичного права, который может быть охарактеризован,

как государственно-правовая ответственность. Он отмечает, что в новое

время во всех государствах все больше и большее значение получает

институт политической ответственности министров, состоящий в праве палат

требовать от министров объяснения и оправдания их действий, а также

действий, происходящих в подчиненных им и руководимых им ведомствах,

как с точки зрения законности, так и с очки зрения соответствия их известной

партийной программе, и в обязанности министров удовлетворять эти

требования палат1.

В России министры несут двойную ответственность как советники

монарха и как лица, осуществляющие управление определенной сферой

деятельности государства и общества. А.А. Жилин возражал против

предложений о привлечении министров к гражданско-правовой

ответственности за материальный вред, причиненный их деятельностью как

государству, так и частным лицам. В данном случае, по его мнению,

ответственность само государство, а уже затем оно может взыскивать с

вшивного министра свои убытки3.

Жилин не считал возможным привлекать министров к уголовной

ответственности в общем порядке. Для того чтобы уголовная

ответственность министров была реальностью, по мнению Жилина,

необходимо, во0первых, принять специальный закон, устанавливающий

порядок привлечения министров к уголовной ответственности за упущения

по службе, а во-вторых, создать особый суд. Этот суд должен быть

беспартийным, независимым как от правительства, так и от органа народного

представительства. Ученый предлагает три варианта создания такого суда:

1 Жилин А.А. Справка. Записка от ответственности министров. Канцелярия постоянного совета

объединенных дворянских обществ. – С. 2-7. 1 Жилин А.А. Справка. Записка от ответственности министров. Канцелярия постоянного совета

объединенных дворянских обществ. – С. 8-10. 3 Сырых В.М. Жилин Александр Алексеевич // Правовая наука и юридическая идеология России.

Энциклопедический словарь. Т. 1. – М., 2009 . –С. 247.

169

при верхней палате парламента, высшей судебной инстанции страны либо

формирование его в особом порядке и только для целей правосудия над

министрами1.

Жилин изучив конституционное право зарубежных стран, делает вывод

о том, что согласно взглядам многих ученых, парламенты в

конституционных монархиях являются верховными органами наряду с

монархом, и акты, издающиеся при их участии, являются результатом

соглашения этих двух верховных органов.

2.8. П.А. Кропоткин об избирательном праве

Петр Алексеевич Кропоткин (1842-1921) – теоретик анархизма,

известный деятель русского и европейского революционного движения,

исследователь проблем правовой науки. Родился в Москве. Воспитывался в

Пажеском корпусе в Санкт-Петербурге. С 1862 г. служил в Забайкальском

казачьем войске. Там он увлекся общественной деятельностью.

В 1867 г. П.А. Кропоткин поступил на физико-математический

факультет Петербургского университета, по окончании которого стал

секретарем физического отделения Географического общества. Он участвовал

в ряде экспедиций, по результатам которых написал научные работы,

благодаря которым он получил известность среди ученых как географ и

геолог. В 1872 году Кропоткин выехал в Швейцарию, где ознакомился с

социалистическими учениями и вступил в одну из секций I Интернационала.

В Цюрихе он примкнул к анархическому направлению коммунистического

движения, став его главным представителем в Европе и в России. Возвратись

в Россию, Кропоткин присоединился к народническому кружку «чайковцев»,

который вел революционную агитацию среди рабочих. После ареста и двух

лет тюрьмы сбежал за границу, где сотрудничал с ведущими научными

изданиями Европы, участвовал в работе Лондонского географического

1 Сырых В.М. Жилин Александр Алексеевич // Правовая наука и юридическая идеология России.

Энциклопедический словарь. Т. 1. – М., 2009 . –С. 248.

170

общества.

После возвращения в Россию в 1917 г. Кропоткин проповедовал

«классовый мир» и войну с немцами до победного конца. После октябрьской

революции признал ее, оставаясь противником диктатуры пролетариата. В

1917-1918 гг. он был председателем Лиги федералистов, созданной для

пропаганды идей децентрализма и анархического федерализма. В 1918 г.

Кропоткин переехал в г. Димитров в этот период он практически отошел от

участия в русском анархическом движении1.

П.А. Кропоткин написал целый ряд сочинений как по социальным

вопросам, так и по вопросам государства и права: Собрания сочинений. Т. 1-7

(СПб., 1906), «Записки революционера» (СПб., 1906), «Великая французская

революция 11789-1893» (М., 1919), «Современная наука и анархия» (Пг.,

1920), «Справедливость и нравственность» (Пг., 1921) и др.2

Согласно убеждению Кропоткина, парламентаризм – специфическая

организация власти, соответствующая обществу, основанному на

эксплуатации наемного труда капиталом. Он называл XIX век временем

«неуспеха парламентаризма». Основные его недостатки русский анархист

видел в неспособности представительного правления осуществлять

возложенные на него функции, иллюзорности представительства народа3. В

небольшой своей брошюре «Представительное правительство» Кропоткин

писал, что парламент «отжил свой век и служит тормозом для прогресса

человечества. Его недостатки не зависят от лиц, стоящих у власти, они

присущи самой системе, и так глубоко вкоренились в него, что никакое

преобразование не приспособит его к требованиям нашего времени»4.

Критикуя парламенты, Кропоткин утверждал, что они передали власть в руки

представительного правительства, главной особенностью которых явился

1 Кропоткин П.А. Записки революционера. – М., 1990. – 526 с.; Кропоткин П.А. Библиографический

указатель печатных трудов. – М.: Институт истории СССР АН СССР, 1980 – 176 с.; Лапаева В.В. Кропоткин

Петр Алексеевич // Правовая наука и юридическая идеология России. Энциклопедический словарь. Т. 1. –

М., 2009 . –С. 378-379. 2 Петр Алексеевич Кропоткин. Указатель литературы. 1921-1992 гг. / Отв. ред. В.А. Виноградова. – М., 1992.

– 60с. 3 Ударцев С.Ф. Кропоткин. – М.: Юридическая литература, 1989. – С. 72-73.

4 Кропоткин П.А. Представительное правительство. – С. 6.

171

«крайний бюрократизм». Парламент не пользуется доверием общества из-за

состава депутатского корпуса, который в нравственном и интеллектуальном

отношении, по словам Кропоткина, стоит «ниже среднего уровня страны».

Следовательно, собрание народных представителей не в силах выполнять

возложенных на него обязанностей.

Кропоткин отмечал, что «парламентаризм, на который возлагались

столь большие надежды, стал повсюду орудием интриг и средством для

личного обогащения и вредных для народа стремлений». «Подобно всякому

деспоту, каждое народное представительство – называйся оно парламентом,

конвентом или чем-нибудь другим, будь оно создано префектами Бонапарта

или выбрано восставшим городом на основании всевозможных свобод, -

всегда будет стремиться к тому, чтоб расширить свое ведомство, увеличить

свою власть всякого рода добавлениями и подавить самодеятельность

личности или группы путем закона». «Парламентаризм внушает отвращение

каждому, кто видел его вблизи»1.

Кропоткин писал о том, что «всеобщее избирательное право может

иной раз защитить буржуазию от вмешательства центральной силы, оно

может установить равновесие двух сил, в то время как раньше для этого обе

стороны вынуждены были употребить насилие друг против друга. Но оно

лишено ценности, когда речь идет о том, чтобы низвергнуть или хотя бы

только ограничить насилие. Для господствующих классов это – прекрасное

средство при решении своих споров; но какую же пользу может оно

принести порабощенным?»1.

********

Таким образом, российские ученые конца XIX – начала XX вв. внесли

большой вклад в разработку теории парламентаризма. Это был первый

период в становлении и развитии отечественной политико-правовой мысли о

парламентаризме, для которого характерно наличие различных направлений

1 1 Эльцбахер П. Суть анархизма. Пер. с нем. Б. Яковенко. – М., 2009. – С. 150-151.

1 Там же. – С. 151.

172

исследования сущности и политической ценности парламентарной формы

правления. Выделились два главных течения: одно горячо защищало идеи

министерской ответственности перед парламентом, формирования

правительства из числа членов победившей на выборах партии, отражало

взгляды либерально настроенной интеллигенции и было увлечено

английскими парламентскими порядками. Другое же течение,

представленное в основном сторонниками консервативного направления,

исходило из необходимости сохранения в России неограниченного

самодержавия. В целях гарантии власти монарха данное течение политико-

правовой мысли изливало жесткую критику парламентаризма на страницы

своих научных трудов и периодических изданий в не менее блестящей

литературной форме нежели либеральные мыслители, доказывая, что

парламентаризм России не нужен и не возможен.

Возрождение интереса к идеям парламентаризма и многопартийности в

современной России началось спустя более семидесяти лет в начале 90-х гг.

прошлого столетия в трудах ученых в связи с формированием российского

парламента. Новый этап в развитии отечественной науки конституционного

права немыслим без достижений классиков государствоведения, чьи идеи и

труды являются ее фундаментом и даже в настоящее время не потеряли своей

актуальности. К числу таких достижений можно отнести разработку понятий

«парламентаризм», «солидарное министерство», «политическая партия»,

учений о «министерской ответственности», формах правления государства,

особенностях парламентарного режима.

173

ГЛАВА 3.

ЛИБЕРАЛЬНАЯ МОДЕЛЬ ПАРЛАМЕНТАРИЗМА В ПОЛИТИКО-

ПРАВОВОЙ МЫСЛИ РОССИИ НАЧАЛА XX ВЕКА

3.1. Правовые основы парламентаризма в России

Только при установлении либерально-демократического режима

возможны реализация прав человека, создание гражданского общества и

правового государства, переход к парламентарной демократии, достижение

свободы политических партий. Основные положения программы

либерализма заключаются в следующем: создание новой системы отношений

общества и государства путем независимых общественных объединений,

установления социального контроля над властью путем выборов,

предоставления центральной роли парламенту, реализации принципа

разделения властей и возможности их критики со стороны общественного

мнения1.

Все эти доктринальные постулаты либерализма теоретическую

разработку получили на Западе, в трудах английских, французских, немецких

мыслителей. Затем они подверглись рациональной интерпретации

российскими учеными и были истолкованы ими в соответствии с их

собственными взглядами и возможностями России воспринять эти идеи.

Российские мыслители были воодушевлены положительным опытом

зарубежных стран, который демонстрировал примеры практической

реализации идеологических конструкций построения гражданского общества

и правового государства. Либеральные идеи в России не были утопией, они

1 Модели общественного переустройства России. XX век / Отв. ред. В.В. Шелохаев. – М., 2004. – С. 45.

174

имели внешние формы своего закрепления: во-первых, в программах

политических партий (кадетов, октябристов, партии демократических

реформ, мирного обновления, прогрессистов); во-вторых, в

законодательстве; в-третьих, в конституционных проектах. Еще в начале XX

в. организации либеральной интеллигенции разрабатывали свои

конституционные проекты, среди которых наибольший интерес

представляют «Проект основного закона Российской империи»,

составленный группой во главе с П.Б. Струве и опубликованный в журнале

«Освобождение»; проект группы умеренных либералов (С.А. Муромцева,

Н.Н. Львова, Ф.Ф. Кокошкина, П.И. Новгородцева, П.Н. Милюкова);

«Московская конституция», представленная комиссией Московской

Городской думы под руководством М.Я. Герценштейна; «Проект

конституции Российской Империи» А. И. Гучкова, гласного Московской

Думы1.

В период Первой российской революции 1905-1907 гг. сложились

условия для ограничения самодержавной власти и перехода России к режиму

парламентаризма. Законодательные акты этого периода создавали

юридические предпосылки для создания конституции и формирования

первого российского парламента - тех самых ограничителей полновластия

монарха, которые свидетельствовали об изменении формы правления

государства в сторону конституционной монархии. Важнейшими среди них

были Манифест «Об усовершенствовании государственного порядка» 17

октября 1905 г., «Учреждение Государственной думы» 20 февраля 1906 г.,

Манифест «Об изменении учреждения Государственного Совета и о

пересмотре учреждения Государственной Думы», Указ «О переустройстве

учреждения Государственного Совета», Положения о выборах в

1 Яцкова А.П. Основные государственные законы Российской империи 23 апреля 1906 г. – первая

российская конституция: дис. … канд. юрид. наук: 12.0001. – М., 2001. – С. 116.

175

Государственную думу от 6 августа 1905 г., 11 декабря 1905 г., 3 июня 1907

г. Все они нашли отражение в «Основных государственных законах» в

редакции 23 апреля 1906 г., которые имеют неоднозначную оценку в

отечественной юридической литературе. Споры в основном возникают по

следующим вопросам: в чем смысл новой редакции Основных законов, в чем

ее отличие от старой редакции и можно ли назвать ее российской

конституцией.

3.2. Оценка в научной литературе Основных государственных

законов Российской империи 1906 г.

Большинство дореволюционных русских историков права и

современных западных русистов считают Основные законы, изданные 23

апреля 1906 г., конституцией. Идея лжеконституции была приемлема для

большинства дореволюционных политиков. На основании этой идеи

сторонники монархического направления утверждали, что Основные законы

не ограничивали власть императора; кадеты, стремящиеся превратить

парламентское большинство, т.е. свою партию, в главного субъекта

государственной власти, считали этот документ конституцией, носящей,

однако, формальный характер. Выдающийся ученый М. Вебер, по-видимому,

под влиянием своих друзей-кадетов разделял их мнение о том, что Основные

законы были якобы псевдоконституцией1. Советские историки вслед за В.И.

Лениным иронически называли Основные законы «монархической

конституцией». В последнее время оценка Основных законов 1906 г. как

настоящей конституции получила распространение в отечественной

литературе. В связи с этим интересно проанализировать оценку

1 См. Миронов Б.Н. Социальная история России периода империи (XVIII – начало XX в.): Генезис личности,

демократической семьи, гражданского общества и правового государства: в 2 т. – Т. 2. – СПб., 2000. - С.154-

155.

176

выдающимися либеральными юристами Основных государственных законов

23 апреля 1906 г., поскольку многие из них, несмотря на их приверженность

партийной идеологии, высказывали собственные суждения по проблемам

российского конституционализма и парламентаризма, имеющие огромное

значение для современной юридической науки.

Понятие Основных законов ввел в правоведение в XIX в. еще М.М.

Сперанский. По его замыслу, эти законы определяют все структуры власти

снизу доверху. Идеи Сперанского были развиты спустя почти сто лет

российскими правоведами. В частности, С.Е. Крыжановский - автор главных

проектов конституционных актов 1904-1906 гг. почерпнул у Сперанского

исходное положение о единстве всех органов власти снизу доверху.

В 1906 Основные законы приобрели необычайную актуальность,

оказались в центре внимания общественности и стали объектом

исследования виднейших правоведов России. Одним из них являлся Н.И.

Лазаревский, который дал свою оценку Основным законам. Он писал

следующее: «Термин «Основные законы» не есть новшество в нашем

законотворчестве. В составе Свода законов, начиная с его первого 1832 г.

издания, был отдел (том I, часть 1), носивший это название. Эти основные

законы, входившие в состав Свода, во всех его изданиях, начиная с 1832 по

1892 гг., касались некоторых основных вопросов русского государственного

строя, но и по своей юридической силе не отличались от основных законов…

Они не отличались от остальных законов даже порядком их отмены или

изменений. В случае их (основных) расхождений с другими законами

(указами) смотрели на дату и давали предпочтение новейшему, то есть

основные законы могли быть изменены распоряжением (указом)

Императора. Позднейший закон и был действующим и подлежал

исполнению. Надо было исходить из позднейшего закона (указа). Такое

отношение к Основным законам, лишало их функции правовой сдержки

высшей власти, размывая само понятие закона как незыблемой основы

жизни. Закон отождествлялся с административным распоряжениями,

177

принятыми в порядке управления и не только Императором, но и его

министрами»1.

Отдавая дань традиции, Н.И. Лазаревский весной 1906 г. выделял и те

новые нормы, которые вошли в новую редакцию основных законов. К ним он

относил «право Государя решать точно определение дела своей властью

(ст.10-23), а также статьи 69-83 о гражданских свободах и ст. 98-119 о

народном представительстве». «Именно эти три статьи являются типичными

и существенными для всех вообще конституций Наши Основные Законы

вполне подходят под тип конституционных законов, как он был выработан

практикой западных держав. Конституцией наши Основные Законы не

именуются. Само собою разумеется, что не в имени дело. Да и

установившаяся практика не требует непременно именно этого названия…

Юридически существенно то, что в нашем законодательстве появился отдел,

по юридической силе и по содержанию своему вполне аналогичный тому,

что на Западе называется Конституцией»2. Таким образом, видный

специалист по русскому государственному праву Н.И. Лазаревский,

фактически рассматривал Основные Законы как конституцию, хотя и не

настаивал на этом названии.

Впервые термин «конституция» стал использоваться применительно к

новой редакции Основных законов в статьях либеральных государствоведов

и конституционалистов в 1906-1908 гг., а также в курсах по

государственному и конституционному праву и стал общепринятым

впоследствии в среде кадетов и октябристов. Следовательно, делает вывод

И.А. Кравец, «в российском государствоведении думского периода термин

«конституция» применялся довольно широко для характеристики изданных в

1906 году Основных законов»3.

1 Лазаревский Н.И. Лекции по русскому государственному праву. Т 1. Конституционное право. – СПб., 1910.

– С.110-111. 2 Там же. – С. 164.

3 Кравец И.А. Конституционализм и российская государственность в начале XX века. Учебное пособие. –

М., 2000. – С. 131.

178

Однако, признавая Основные Законы конституцией, многие

конституционалисты, являвшиеся членами конституционно-демократической

партии, подвергали ее критике и считали ее мнимой или лжеконституцией.

Кадеты предпочитали брать слово «конституция» в кавычки, когда писали об

Основных законах, так как они не соответствовали их правовым и

политическим идеалам. К тому же лидеры партии народной свободы

умалчивали о своем участии в работе над редакцией Основных законов 1906

г. Причинами такого умолчания были: во-первых, неприятие проекта,

предложенного кадетами, со стороны верховной власти; во-вторых, по

мнению кадетов, разработкой основных законов должна была заниматься

Государственная Дума. Профессор А.Ф. Смирнов считал, что это была

продуманная позиция и попытка обелить себя и руководство партии.

Председатель правительства С.Ю. Витте действительно предлагал

своим неофициальным советникам-конституционалистам подготовить

проект новой редакции Основных законов до созыва Думы, а они

отказывались это сделать, так как считали, что этим должна заниматься Дума

как законодательный орган власти. Факты свидетельствуют о том, что

руководство партии кадетов действительно участвовало в пересмотре

Основных законов. Так, например, один из идеологов и лидеров партии

кадетов И.В. Гессен в своих мемуарах признавал не только свою близость с

С.Ю. Витте, но и совместное обсуждение с ним вопросов о закреплении

начал Манифеста 17 октября о пересмотре Основных законов и учреждения

Думы. Витте обращался к Гессену с просьбой составить проект «Основных

законов». Но они по-разному понимали цель разработки и принятия данных

законов. Витте с помощью этих законов хотел ограничить права Думы, а

Гессен, наоборот, считал, что Дума должна стать законодательным органом

власти, наделенным широкими полномочиями, и, по сути, превратиться в

Учредительное собрание. Поэтому Гессен отказался выполнить поручение

премьера1. На одном из совещаний Витте прямо высказал мнение о том, что

1 Смирнов А.Ф. Государственная дума Российской Империи 1906-1917 гг.: Историко-правовой очерк. – М.,

179

Основные законы надо дополнить по царскому пониманию, чтобы Дума не

могла их касаться без инициативы государя. Премьер также призывал

опасаться активности политических партий. «Эти партии будут играть роль в

Думе, а в законах права монарха крайне неопределенны, оставить так нельзя,

иначе Дума погубит армию и приобретет пошиб республиканский; надо

определить права монарха по внешней политике; если эти вопросы возбудит

Дума, это представит большой риск»1.

После издания Манифеста 17 октября 1905 г. С.Ю. Витте неоднократно

пытался составить, впервые в русской истории, кабинет с участием

общественных деятелей, или министерство доверия. В то время слово

«конституция» было строго запрещено свыше, и Витте пытался найти

людей, которые, подобно ему, были бы убежденными противниками

конституции и тем не менее помогли бы ему привлечь на свою сторону

общественное мнение2. Однако переговоры между председателем Кабинета

министров и людьми, пользовавшимися большим уважением у либерально

настроенной интеллигенции, хорошо знавшими конституционное право,

имевшими авторитет в обществе (среди них можно назвать С.А. Муромцева,

Ф.Ф. Кокошкина, А.И. Гучкова, Е.Н. Трубецкого, Г.Е. Львова, Д.Н. Шипова)

были сорваны из-за разногласий по поводу принятия конституции. Витте на

все предложения лидеров партии народной свободы и будущего «Союза 17

октября», представителей земских и городских съездов о необходимости

принятия конституции отвечал просто и ясно: «Я не могу говорить о

конституции, потому что царь этого не хочет»3.

Когда начала свою работу I Государственная дума, П.Н. Милюков

заявил, что во вновь образуемый Кабинет министров непременно должны

быть привлечены представители конституционно-демократической партии,

1998. – С.83-84.

1 Смирнов А.Ф. Государственная дума Российской Империи 1906-1917 гг.: Историко-правовой очерк. – М.,

1998. – С.113. 2 Милюков П.Н. Три попытки (К истории русского лже-конституционализма). – Париж, 1921. – С.7.

3 Там же.

180

получившей большинство мест в нижней палате парламента. Но до июля

1906 г. возглавлявший МВД, а затем назначенный премьером П.А. Столыпин

«считал невозможным и слишком рискованным образование кабинета из

представителей партии конституционных демократов и настаивал на

необходимости роспуска Государственной Думы»1. В целом идея

формирования коалиционного правительства в условиях кризиса,

сложившегося в отношениях между Государственной думой и Кабинетом

министров, была наиболее благоприятным выходом из создавшегося

положения и соответствовала концепции парламентской монархии, когда

победившая на выборах политическая партия формирует правительство и

даже выдвигает своего лидера на пост премьер-министра. Д.Н. Шипов

обращал внимание на данную возможность и отмечал следующее:

«Главенство в кабинете должно быть предоставлено непременно кому-либо

из представителей конституционно-демократической партии и, конечно,

самым авторитетным желательным председателем, по глубокому моему

убеждению, является сам С.А. Муромцев и его председательство

обеспечивало бы кабинету необходимое ему доверие Государственной

Думы»1. Предложения либералов не были услышаны, и отношения

недоверия к органу народного представительства со стороны

исполнительной власти не только сохранились, но и переросли в состояние

острой конфронтации. Сложившаяся ситуация привела к тому, что Дума

дважды была досрочно распущена императором, и всему обществу была

продемонстрирована ее политическая слабость и несостоятельность в

качестве высшего законодательного представительного органа власти.

Исторический опыт деятельности первых двух Государственных дум

(1906-1907 гг.) подтверждает мысль о том, что при антидемократических

политических режимах парламент выполняет декоративную функцию и

1 Милюков П.Н. Три попытки (К истории русского лже-конституционализма). – Париж, 1921. – С.32.

181

действует чисто формально. Чтобы придать монархии более или менее

демократический вид, по мнению либералов, надо было создать не только

орган народного представительства, но и принять конституцию. В связи с

этим организации либеральной интеллигенции еще в 1905 г. разрабатывали

свои конституционные проекты, среди которых наибольший интерес

представляют «Проект основного закона Российской империи»,

опубликованный в журнале «Освобождение»; проект С.А. Муромцева;

«Московская конституция», представленная комиссией Московской

городской думы под руководством М.Я. Герценштейна; «Проект

конституции Российской Империи» А. И. Гучкова, гласного Московской

думы1.

Проект конституции С.А. Муромцева, по мнению А.Ф. Смирнова,

оказал несомненное влияние на принятый властью и введенный в действие

текст Основных законов, о чем свидетельствует постатейное сравнение двух

проектов. Наиболее явные заимствования содержатся в главе восьмой «О

правах и обязанностях российских подданных» и в главе девятой «О

законах». Предлагаемые профессором Муромцевым статьи редактировались

составителями Основных законов не в направлении улучшения содержания,

а с целью ограничения прямых гарантий верховенства закона, а также прав и

свобод граждан2.

Таким образом, в период разработки Основных законов были созданы

реальные предпосылки для сотрудничества в сфере законодательной

деятельности между представителями официальной власти и либеральной

(кадетской) оппозицией. Однако «эти возможности в полной мере не были

реализованы, и часть вины падает на конституционное движение (Милюков,

Гессен, Винавер, Струве), избравшее путь не достижения компромисса, а

нарастающего давления на власть»3. В отличие от большинства

1 Яцкова А.П. Основные государственные законы Российской империи 23 апреля 1906 г. – первая

российская конституция: Дис. … канд. юрид. наук. – М., 2001. – С. 116. 2 Смирнов А.Ф. Государственная дума Российской Империи 1906-1917 гг.: Историко-правовой очерк. – М.,

1998. – С. 142-144. 3 Там же. - С.144.

182

руководителей партии кадетов С. А. Муромцев осознавал необходимость

компромисса между правительством и кадетами. Он сумел преодолеть

максимализм и радикализм большинства кадетов и был на голову выше них.

Муромцев проявил себя как истинный ученый, который умел сочетать

научную принципиальность и точность с реализмом, мудростью и четкостью

в определении политической ситуации. Эти его качества были отмечены и

властью, так как 18 апреля 1906 г. редакция Основных законов, составленная

Муромцевым, была направлена на рассмотрение царю. Члены же кадетской

партии относились к С. А. Муромцеву с недоверием, считая его ненадежным.

Все это свидетельствует о том, что в кадетской партии не было единства. По

словам И. В. Гессена, «в партии, в конституционном движении

господствовало ожесточенное и предубежденное, по отношению к власти,

настроение»1. Такое же негативное отношение в целом было у партии

кадетов к Основным государственным законам в новой редакции 1906 г.

Разработка «Конституции Николая II» (так называл новую редакцию

Основных законов Н. С. Таганцев) была сосредоточена в специальных

комиссиях, подконтрольных императору, осуществлялась без участия

народных представителей и обсуждения общественностью. Учитывая

указанный порядок подготовки Основных законов, их можно назвать

октроированным (дарованным) конституционным актом, так как главная

роль в их инициировании, разработке и принятии принадлежала монарху.

Некоторое участие в разработке Основных законов приняли ведущие

правоведы и представители либерального течения. К обсуждению

законопроекта были привлечены Н.И. Лазаревский, С.А. Муромцев, И. В.

Гессен, П.Н. Милюков, Ф.А, Головин, М.М. Ковалевский. Из составленного

ими законопроекта были учтены лишь требования контрасигнатуры актов

монарха и некоторое сужение сферы верховного управления в пользу

законодательства2. Таким образом, мнение ведущих государствоведов

1 Смирнов А.Ф. Государственная дума Российской Империи 1906-1917 гг.: Историко-правовой очерк. –

М.,1998. – С. 146. 2 Леонтович В.В. История либерализма в России. 1762-1914. – М., 1995. – С. 457.

183

практически не было учтено при окончательном редактировании Основных

законов Российской империи.

Академик Н.С. Таганцев, имея в своем распоряжении все официальные

протоколы заседаний Совмина, Особых совещаний и свидетельства частных

лиц провел настоящее исследование, названное им «расследованием», по

установлению истинной картины создания Конституции Николая II1.

Таганцев, изучив итоги работы Государственной канцелярии, пришел к

выводу, что речь идет не о создании нового правового акта, а о новой

редакции Кодекса Сперанского. Из 179 статей прежней редакции (1832 г.)

были оставлены без пересмотра 134. Таким образом, были признаны

подлежащими пересмотру только три отдела: первый, о существе Верховной

власти (ст. 1,2), восьмой – о законах (ст. 17-79) и девятый – о власти

Верховного управления (ст. 80 и 81)2. Согласно «расследованию» Таганцева,

мнение членов Совета министров было неоднозначным по поводу принятия

новой редакции Основных законов. Так, обер-прокурор св. Синода,

входивший по положению в состав Совета министров, князь А. Д.

Оболенский считал невозможным издание накануне созыва Думы Основных

законов в виде связного единого текста «русской конституции»3.

Лидер либеральной оппозиции П. Б. Струве выразил свое отношение к

данному закону следующим образом: «Юридически, или в праве, русская

конституция, несомненно, существует, потому что она вписана в Манифест

17 октября и в Основные законы. Но, с другой стороны, в правосознании

фактически властвующих, правящих сил в России конституции еще не

существует. … Таков сложный рисунок нашей политической

действительности: конституция существует в праве (законе) и отсутствует в

правосознании правящих; конституция отсутствует в жизни, в том

политическом воздухе, которым дышит отдельный обыватель внутри страны,

и она, несомненно, присутствует в том политическом воздухе, которым, как

1 Смирнов А.Ф. Государственная дума Российской Империи 1906-1917 гг.: Историко-правовой очерк. – М.,

1998. – С. 83-84. 2 Там же. – С. 105.

3 Там же.- С. 85-86.

184

член международной семьи, дышит все государство» 4.

В современной историко-правовой литературе нет единого мнения о

значении Основных государственных законов 1906 г. Среди российских

исследователей Основных государственных законов можно назвать Б.Н.

Миронова, О.А. Кудинова, И.А. Кравец, А.Ф. Смирнова, А.Н. Медушевского

и др. Большинство из названных авторов признают эти законы

конституционным актом. К таковым, в частности, относится О.А. Кудинов,

который, хотя и называет Основные государственные законы одним из самых

консервативных конституционных актов, однако считает, что назвать их в

полной мере конституцией нельзя, «ибо такие основополагающие принципы

конституционализма, как народный суверенитет и разделение властей, в

указанном нормативном акте отсутствовали»1. Но это весьма спорное

утверждение, так как при существующем в тот период монархическом

конституционализме не могли быть закреплены в законе те институты,

которые еще не были рождены общественно-политической жизнью

российского общества. Нам больше близка позиция Б.Н. Миронова, который

сделал вывод, что «Основные законы Российской империи по юридической

силе и по содержанию своему были вполне аналогичны тому, что на западе

называется конституцией, так как они 1) дали конституционное понятие

закона: текст закона устанавливался Государственной думой вместе с

Государственным советом и утверждался императором, благодаря чему закон

и акт в порядке верховного управления стали различаться с точки зрения их

формы и юридической силы; акты верховного управления считались актами

подзаконными; 2) были четко разделены основные и обыкновенные законы,

и первые были наделены наибольшей силой обязательного действия и

поставлены выше всех остальных, или обыкновенных, в том смысле, что

обыкновенные законы не могли нарушать основных законов и были

действительны при условии непротиворечия их основным законам; 3)

4 Струве П.Б. 17 октября 1909 г. // Patriotica: Политика, культура, религия, социализм. – М., 1997. – С.155.

1 Кудинов О.А. Основные государственные законы Российской империи в редакции от 23 апреля 1906 г.

(история принятия и юридическая классификация). К 95-летию издания // Право и политика. – 2001. - № 8. –

С.128.

185

установили пределы власти императора; 4) определили устройство

Государственной думы и Государственного совета, в компетенцию которых

входила законодательная деятельность, их место в системе государственных

учреждений; 5) назначили порядок издания основных законов и установили

правило, согласно которому законы входят в силу только после

обнародования…; 6) гарантировали субъективные публичные, или

политические, права граждан, которые, с одной стороны, обеспечивали

участие народа во власти, и с другой – ставили пределы вмешательству

государственной власти в личную и общественную жизнь»1. Поддерживая

точку зрения Миронова, мы считаем, что Основные государственные законы

1906 г. вместе с Манифестом 17 октября 1905 г. по внешней форме можно

считать российской конституцией. Она имела типичные черты,

характерныеля всех вообще конституций. Как известно, по своей форме

конституции обычно предстают в виде единого писаного акта, но в

отдельных странах состоят из нескольких нормативных актов, в равной мере

обладающих высшей юридической силой. Однако с учетом исторических

условий начала XX в. российская конституция вобрала в себя не самые

демократические принципы, характерные для других европейских держав.

Подводя итог спорам современников о том, следует ли признать

Основные законы конституцией, положившей начало парламентаризму в

России, известный историк-правовед профессор Марк Шефтель пишет:

«Только русская литература по конституционному праву дала ясный ответ:

Россия стала конституционной, ограниченной, представительной монархией,

хотя и наименее развитого типа по сравнению с другими конституционными

монархиями Европы»2. Задача Основного закона заключается не только в

нормативном закреплении существующих властных структур и конкретной

формы правления, но и в «упорядочении открытого политического

процесса». Это означает, что конституция не должна носить временный 1 Миронов Б.Н. Социальная история России периода империи (XVIII – начало XX в.): Генезис личности,

демократической семьи, гражданского общества и правового государства: в 2 т. – Т. 2. – СПб., 2000. - С.156. 2 Смирнов А.Ф. Государственная дума Российской Империи 1906-1917 гг.: Историко-правовой очерк. – М.,

1998. – С. 102.

186

характер, как это было характерно, например, в советский период нашей

истории, она должна определять только правовые рамки развития

государства, в пределах которых оно развивается, реформируется.

О значении конституции в общественно-политической жизни страны

уместно вспомнить слова русского юриста Е.В. Спекторского, писавшего в

начале XX века следующее: «Она не производит социальных реформ. Зато

она создает для них законную возможность. Она вообще не разрешает по

существу ни одного общественного вопроса, ибо она устанавливает пути для

разрешения всяких общественных вопросов… Она стремится всем

обеспечить свободу передвижения, слова, веры, участия в государственных

делах. И при этом она не читает в сердцах, не справляется об убеждениях, о

принадлежности к той или иной партии. Вот почему, в свою очередь, все

партии при всей своей борьбе по другим вопросам и могут и должны сойтись

на вопросе о конституции, ибо она гарантирует общечеловеческие блага –

свободу и порядок»1. Исходя из такого весьма широкого понимания

конституции, можно сказать о том, что Основные государственные законы в

редакции 23 апреля 1906 г. имели большое значение для формирования

новых политических отношений, создания и деятельности первого

российского парламента, они определили форму правления России.

3.3. Условия существования парламентарного режима в

либеральной политико-правовой мысли

Согласно программе партии кадетов, принятой на первом съезде в

октябре 1905 года, все основные права граждан - право устраивать собрания,

составлять союзы и общества, право петиций, свобода слова, совести,

вероисповедания, неприкосновенность личности и жилища, передвижения и

выезда за границу, право свободного культурного самоопределения

народностей Российской империи - должны быть введены в Основной закон

1 Спекторский Е. Что такое конституция. – М., 1917. – С. 15-16.

187

Российской империи и обеспечены судебной защитой2. Ставя своей целью

демократизацию государственного устройства, кадеты следовали принципу,

сформулированному С.А. Котляревским: «В линии демократизации мы

должны стремиться не к фантастическому и опасному призраку республики,

а к действительному господству народного представительства – к

демократическому парламентаризму»1. При этом лидеры конституционно-

демократической партии говорили о постепенном эволюционном переходе к

парламентаризму и допускали его реализацию при монархической форме

правления. Котляревский пророчески писал еще в 1906 году о том, что

«республика в России, противореча идеям и чувствам огромной массы

русского народа, менее всего могла бы быть демократической в истинном

смысле слова. Это была бы республика с характером диктатуры, и для

сохранения государственного порядка ей, не облеченной никаким

наследственным, историческим авторитетом, пришлось бы править,

постоянно затрачивая огромную сумму принуждения и насилия произошел

бы во всяком случае опаснейший эксперимент для всей политической

свободы нации»2. Учитывая постоянную привязку теоретических

конструкций идеологов либерализма с российской действительностью, их

концепцию парламентаризма трудно назвать утопической. Так, Котляревский

считал, что «парламентаризм должен служить директивой для руководителей

политической жизни», он «может являться лишь результатом

конституционной практики»3, а не требованием конституции, служащим

руководством к немедленному его исполнению.

Вопрос о форме правления - республике или монархии для многих

членов партии народной свободы» был второстепенным. Однако

большинство из них были сторонниками конституционной и парламентарной

монархии, что и было закреплено в решении второго Всероссийского съезда

2 Съезды и конференции конституционно-демократической партии. В 3-х тт. / Т. 1. 1905-1907 гг. – М., 1997.

– С. 34-35.

1 Котляревский С.А. Проблема демократизации государства // Журнал о выборах. – 2006. –№ 5. – С. 65.

2 Там же. – С. 65.

3 Там же. – С. 66.

188

конституционно-демократической партии в январе 1906 года. Многие

программы либеральных партий (Союза 17 октября, Партии

демократических реформ, Партии мирного обновления) содержали

требования замены самодержавия в России конституционной монархией с

народным представительством. Но «между монархизмом к.-д. партии и

«Союза 17 октября» существует разница. Для последнего монархия является

необходимым принципом, он стоит на точке зрения социальной королевской

власти». Кадеты же считали монархию сильно «вкоренившимся

предрассудком, который насильственно не может быть вырван»1. Ф.Ф.

Кокошкин так объяснял программное требование конституционно-

демократической партии о конституционной и парламентарной монархии:

там, где «ни одна партия не может считаться господствующей, как в

Германии, или там, где большинство организовавшихся партий относится

отрицательно к новому конституционному порядку, как в России, - там

правительство не должно быть орудием партии, где оно должно стоять выше

партий. Ввиду этого нужно сохранить в России монархию потому, что

высокое призвание монархии заключается именно в том, что она должна

стоять выше интересов и увлечений партий и руководствоваться более

объективно благом страны»2.

Поэтому первым необходимым условием существования

парламентарной системы либералы называли наличие самостоятельного

главы государства. Либеральный мыслитель начала XX века А.А. Алексеев

писал: «При парламентарном режиме во главе государства становится

безответственное лицо (монарх или выборный президент)», за исключением

французского президента, который согласно конституции нес

ответственность в случае государственной измены3.

«В основе

парламентарного режима лежит юридическая обособленность главы

государства от законодательного собрания; он построен на признании 1 Съезды и конференции конституционно-демократической партии. В 3-х тт. / Т.1. 1905-1907 гг. – М., 1997.

– С.151. 2 Ответ на статью г. Ф. Кокошкина «Конституционно-Демократическая партия перед судом Союза 17-го

Октября» // Русские Ведомости. - № 44, 45. – М., 1906. – С.8. 3 Алексеев А.А. К учению о парламентаризме. – СПб., 1908. – С. 11-12.

189

принципа отделения законодательной власти от исполнительной»4.

Второе условие парламентаризма - передача полномочий высшим

должностным лицом «кабинету или совету министров, составленному из

представителей партии, располагающей большинством в парламенте». Этот

признак парламентаризма по-разному трактовали либеральные мыслители,

различие между которыми заключались в расстановке акцентов. Одни

больше внимания уделяли варианту формирования правительства по воле

монарха с учетом расстановки сил в парламенте, другие говорили о выборе

правительства из числа парламентариев, принадлежащих к победившей на

выборах партии. Так, А.А. Алексеев утверждал, что «при парламентарном

режиме избрание главы кабинета народными представителями совершается

лишь косвенно, путем известной группировки мнения большинства палаты,

предопределяющей назначение главою государства того или иного

премьера»1. «Парламентаризм представляет собой партийное

правительство». «Отсюда - логическое требование однородного состава

кабинета, члены которого были бы связаны солидарностью политической

мысли и действия. Принцип солидарности кабинета требует, чтобы

министры, входящие в состав того или иного кабинета, принадлежали к

одной и той же политической партии, исповедовали одни и те же

политические убеждения и были готовы проводить их в парламент. По

мнению же П.Б. Струве, «выбор министров из числа народных

представителей явится психологическим орудием борьбы против

бюрократии»2. Однако А.А. Алексеев отмечает, что требование

однопартийного кабинета нередко расходится с действительностью, так как с

образованием новых партий или в случаях составления парламентского

большинства из коалиции различных партий, наблюдается тенденция

создания коалиционных кабинетов (например, в Англии, Франции, Италии).

Третье условие парламентаризма – ответственность министров,

4 Там же. – С.17.

1 Алексеев А.А. К учению о парламентаризме. – СПб., 1908. – С. 12.

2 Съезды и конференции конституционно-демократической партии. В 3-х тт. / Т.1. 1905-1907 гг. – М., 1997.

– С.154.

190

которая «составляет жизненный нерв парламентарного строя, его

«двигательную пружину»3. В теории конституционного права начала XX в.

не было вопроса более спорного и сложного, чем вопрос о теоретическом

обосновании общепризнанного института политической и уголовной

ответственности министров - их ответственности перед парламентом1.

Парламентаризм, как система государственного управления при посредстве

господствующей партии, влечет за собой естественное и неизбежное

требование, чтобы кабинет, руководящий политикой страны, проводил ее

взгляды, пользовался ее доверием. Эта партийность в связи с однородным

составом кабинета вызывает со своей стороны необходимость для всего

кабинета выйти в отставку, раз только он разошелся по основным вопросам с

мнением большинства парламента или, точнее, с мнением большинства

палаты народных представителей. В выходе в отставку кабинета,

лишившегося поддержки господствующей партии, и заключается

политическая ответственность министров, высшая форма ее проявления.

Признание политической зависимости правительства от народного

представительства, а, следовательно, и его ответственности, было

неоднократно заявлено в трудах А.С. Алексеева, В.М. Гессена, С.А.

Котляревского, К.Н. Соколова, Н.И. Лазаревского и др. Обоснование теории

политической ответственности было найдено еще в XVIII веке в

господствовавшей тогда доктрине народного суверенитета, включавшей

следующие постулаты: 1) «как суверен, так и агенты власти законодательной,

исполнительной и судебной являются лишь делегатами нации, осуществляют

свою власть ее именем; отсюда – 2) зависимость их от нации, а

следовательно, и ответственность перед нею в том, как они применили

порученную им власть»2. Отсутствие поддержки стоящего у власти кабинета

со стороны парламента проявляется в следующих формах: во-первых, прямое

3 Алексеев А.А. К учению о парламентаризме. – СПб., 1908. – С. 15.

Гессен В.М. Основы конституционного права. – 2-е изд. – Пг., 1918. – С. 171 .

1 Гессен В.М. Основы конституционного права. – 2-е изд. – Пг., 1918. – С. 171 .

2 Алексеев А.А. К учению о парламентаризме. – СПб., 1908. – С. 58.

191

выражение недоверия правительству или порицание его деятельности; во-

вторых, отклонение внесенного кабинетом законопроекта или же в форме

принятия законопроекта, предложенного оппозицией; в-третьих, выбор

парламентом президента, не принадлежащего к правительственной партии; в-

четвертых, сложение с себя полномочий кабинетом вследствие

неблагоприятных для него выборов в парламент, дающих перевес его

противникам.

Четвертое условие, составляющее основу парламентарного режима

как разновидности конституционного государства, заключается в

«обособлении властей (функций)», т.е. в реализации основного принципа

правового государства – теории разделения властей, основоположниками

которой считаются Локк, Монтескье, Блэкстон. Вот как трактует этот

принцип А.А. Алексеев применительно к парламентарному режиму:

«Кабинет, составленный из представителей доминирующей в данный момент

партии, служит связующим звеном между главой государства и народом в

лице его представителей, сглаживает неровности и шероховатости между

правительством и законодательным собранием и умеряет возможные между

ними глубокие конфликты». «Служа проводником политических взглядов

парламента, принимая на себя задачу их осуществления, кабинет находится в

постоянной от него зависимости, хотя в то же время вовсе не играет роли

только послушного исполнителя его велений… Ему принадлежит

руководительство политикой страны, он идет, так сказать, впереди

парламента и, зная настроение поддерживающей его партии, он сам берет на

себя инициативу изыскания тех средств, которые могли бы удовлетворить

насущные нужды страны»1. «В основе парламентаризма лежит именно

дружное сотрудничество, полная гармония взглядов между кабинетом и

поддерживающей его палатой»2. Подобные идеи о солидарности

1 Алексеев А.А. К учению о парламентаризме. – СПб., 1908. – С. 38.

2 Там же. – С.40.

192

исполнительной и законодательной властей при парламентарном режиме

высказывали С.А. Котляревский, В.М. Гессен и др. Тем не менее обе власти

взаимно контролируют друг друга. Парламент следит за деятельностью

правительства, посредством запросов, интерпелляций и назначения

следственных комитетов контролирует его и выражает недоверие, хотя

кабинет не всегда обязан выйти в отставку вследствие вотума недоверия

парламента.

Из всех партий, существующих в России в начале XX века, только

либеральные партии желали установления парламентского режима и реально

добивались его установления на практике. На основе конкретной

информации, содержащейся как в текстах документов, так и в практике

деятельности политических партий, с помощью формально-догматического

метода и дедуктивно-номологического подхода можно раскрыть содержание

проектов будущего переустройства государственного строя России и найти

объяснение природе и содержанию идеологических настроений и

концептуальных воззрений представителей либеральной политико-правовой

мысли. Документы и материалы политических партий позволяют осмыслить

их вклад в разработку доктрины о политических партиях и парламентаризме.

Особенно подробно данные концепции разработаны руководителями

конституционно-демократической партии и «Союза 17 октября». Свои идеи

они воплотили и в партийных программах, чтобы материализовать свои

проекты и претворить их в действие.

Конституционно-демократическая партия считала себя «партией

народовластия, признающей власть народа высшей силой». Поэтому ее

идеалом было представительное народное правление. Основным вопросом

программы кадетов, принятой на первой учредительном съезде в октябре

1905 года, явилось народовластие, «народное устроительство». Из семи

пунктов второго раздела программы «Государственный строй» пять

посвящены организации и деятельности института народных представителей,

определены его функции, среди которых выделялись три основные:

193

осуществление законодательной власти, утверждение бюджета, контроль «за

законностью и целесообразностью действий высшей и низшей

администрации», проявляющийся в виде запросов и интерпелляций к членам

правительства со стороны народных избранников. Парламент, согласно

воззрениям кадетов, формируется на основе всеобщего, равного, прямого и

тайного голосования, без различия вероисповедания, национальности и

пола1. Таким образом, конституционно-демократическая партия выступала за

ограничение власти монарха органом народного представительства, за

введение в стране конституционной монархии с парламентским режимом.

Согласно программе октябристов в России предусматривается замена

самодержавия конституционной монархией с народным представительством,

формируемым на основе «общего» избирательного права, развитие и

укрепление «незыблемых основ гражданских свободы», дарованных

Манифестом 17 октября; неотложный созыв Государственной Думы2.

В сложной политической ситуации Первой российской революции

лидерам кадетов приходилось приспосабливать свои теоретические

разработки к практическим условиям переустройства и обновления во всех

областях жизни российского общества. Одним из таких вопросов,

подвергшихся корректировке временем, было разграничение органов

государственной власти по их функциям на учредительные и

законодательные, а законов по их юридической силе на конституционные и

органические. Не всем планам кадетов суждено было реализоваться. Их план

реформирования государственного строя в России предусматривал

следующую последовательность: начало переустройству государства должно

было положить Учредительное Собрание, избранное на основе всеобщего,

прямого, равного и тайного голосования для выработки Основного закона,

затем должно следовать образование «нормального законодательного

1 Программа конституционно-демократической партии, выработанная учредительным съездом партии 12-18

октября 1905 года // Cъезды и конференции конституционно-демократической партии. В 3-х тт. / Т.1. 1905-

1907 гг. – М.: РОССПЭН, 1997. – С. 36. 2 Программа «Союза 17 октября» [1906 г.] // Программы политических партий России. Конец XIX - начало

XX вв. – М., 1995. – 341-345.

194

учреждения для дальнейших органических реформ», т.е. Государственной

Думы. Далее Дума должна принять неотложные законы, необходимые для

успокоения страны и мирного перехода к правильному народному

представительству: о всеобщих, прямых, равных выборах, о правах и

свободах граждан, установлении ответственности должностных лиц за

нарушение закона в общем порядке гражданского и уголовного

судопроизводства и ответственности министров перед законодательным

собранием, назначении парламентского министерства, пользующегося

доверием большинства Думы, осуществлении земельной реформы.

Однако жизненная ситуация заставила кадетов отступить от своих

теоретических концепций, в сложившейся революционной ситуации они

приняли решение участвовать в выборах в Государственную Думу и,

несмотря на ее недемократический характер, взять на себя ответственность

на правах парламентской партии, имеющей относительное большинство, за

все ее решения. Таким образом, практическая деятельность данной партии

показала ее «гибкость», т.е. способность соотносить желаемое с реальной

действительностью и возможностями его осуществления. Член ЦК партии

Ф.Ф. Кокошкин, видя невозможность принятия конституции, сделал

следующий вывод: «Как известно, парламентарная система управления

устанавливается повсюду не законом, а обычаем, и едва ли она может быть

установлена иным путем и в России»1.

По мнению кадетов, в российском парламенте обязательно должны

быть оппозиционные партии2. «Слабая оппозиция не ослабляет, а усиливает

правительство»3. Партия народной свободы большое внимание уделяла

взаимоотношениям с другими партиями, поскольку считала, что

1 Доклад Ф.Ф. Кокошкина на втором съезде конституционно-демократической партии 5-11 января 1906 года

// Cъезды и конференции конституционно-демократической партии. В 3-х тт. / Т.1. 1905-1907 гг. – М.:

РОССПЭН, 1997. – С. 76. 2 Прения по докладам на втором съезде конституционно-демократической партии 5-11 января 1906 года //

Там же. – С. 85-86. 3 Отчет о дневном заседании 6 января второго съезда конституционно-демократической партии 5-11 января

1906 года // Там же. – С. 88.

195

многопартийность является неотъемлемым элементом парламентаризма.

Анализ партийных документов кадетов позволяет выявить основные

функции политических партий как институтов парламентаризма, причем все

они актуальны для нашего времени и выражают саму суть партий. Первая

важнейшая функция – участие в избирательной кампании. Одним из самых

сложных вопросов, стоящих перед любой партией в период выборов,

является выдвижение кандидатов, поскольку от их правильного выбора

зависит отношение к партии в целом со стороны электората. Поэтому

интересно сравнить, как происходило это выдвижение кандидатов в начале

XX века в Российской империи и в 2010 году на примере выборов депутатов

и иных должностных лиц в органах государственной власти субъектов

Российской Федерации и органах местного самоуправления. Вопрос о

выставлении кандидатов в выборщики от конституционно-демократической

партии в 1906 году обсуждался на партийных собраниях; при этом могла

производиться предварительная баллотировка кандидатов. Окончательное

установление кандидатур было делом уездных и городских комитетов. В.М.

Гессен, член ЦК партии кадетов, так разъяснял порядок выдвижения

кандидатур: «До избрания выборщиков губернские комитеты при участии

членов уездных и городских комитетов подвергают предварительному

обсуждению вопрос о желательных кандидатах в члены Государственной

Думы. Списки депутатских кандидатов подлежат обнародованию

губернскими (и городскими) комитетами вслед за избранием выборщиков.

Списки впоследствии могут быть изменяемы по соглашению с другими

партиями. Кандидатами в депутаты Думы должны быть назначаемы по

возможности члены партии. Выставленные партийными органами

кандидатуры лиц, не принадлежащих к партии, требуют санкции

Центрального Комитета»1.

1 Доклад В.М. Гессена «О технических приемах избирательной кампании» на втором съезде

конституционно-демократической партии 5-11 января 1906 года // Cъезды и конференции конституционно-

демократической партии. В 3-х тт. / Т.1. 1905-1907 гг. – М.: РОССПЭН, 1997. – С. 124-125.

196

Аналогичная процедура выдвижения кандидатур закреплена решением

Президиума Генерального совета Всероссийской политической партии

«ЕДИНАЯ РОССИЯ», принятым 7 апреля 2010 года. Партийное голосование

проводится в преддверии избирательных кампаний, является тайным и

организуется в местах проведения встреч в первичных и местных отделениях

Партии. Подсчет голосов осуществляется Счетной комиссией в местах

проведения встреч путем суммирования общего количества голосов членов

Партии, поданного за того или иного участника партийного голосования,

внесенного в бюллетень для тайного голосования. Утвержденные протоколы

Счетной комиссии направляются в течение 3 дней с момента их утверждения

в Местный политический совет (Президиум Регионального политического

совета) для составления единого рейтингового списка участников партийного

голосования в привязке к соответствующим избирательным округам.

Утвержденные результаты участников партийного голосования подлежат

обязательному учету соответствующими органами структурных

подразделений Партии при принятии ими решений, касающихся выдвижения

кандидатов (списков кандидатов) в депутаты и на иные выборные должности

в законодательных (представительных) органах государственной власти

субъектов Российской федерации и органах местного самоуправления1.

Таким образом, выдвижение кандидатов и спустя 100 лет

осуществляется на партийных собраниях, на которых происходит

обсуждение предлагаемых кандидатур, причем в партийных списках могут

быть и лица, не являющиеся членами партии. Отличие же состоит в том, что

предварительное внутрипартийное голосование, предусмотренное Уставом

«ЕДИНОЙ РОССИИ», не является процедурой выдвижения кандидатов

(списка кандидатов) в депутаты или на иные выборные должности, это

1 Решение Президиума Генерального совета Всероссийской политической партии «ЕДИНАЯ РОССИЯ» от 7

апреля 2010 года «О Положении о порядке проведения предварительного внутрипартийного голосования по

определению кандидатур для последующего их выдвижения кандидатами в депутаты или иные выборные

должности в органах государственной власти субъектов Российской федерации и органах местного

самоуправления» // Официальный сайт партии http://www.edinros.ru/text.shtml?13/3409,110105

197

своего рода формирование резерва партии.

Большое внимание кадеты уделяли партийной агитации для

привлечения возможно большего числа членов в ряды партии. Главной своей

задачей в области пропаганды и организации конституционно-

демократическая партия ставила политическое просвещение и политическую

организацию народных масс. Для решения этой задачи кадеты использовали

различные средства пропаганды: распространение партийной литературы,

издание партийных органов, печатание объявлений, воззваний от имени

партии, рассылка программы и расклейка партийных афиш, устройство

партийных собраний, народных митингов, собраний избирателей. Для этого

местные комитеты должны подготовить хорошо обученные кадры партийных

ораторов, которые могли бы разъяснять избирательную платформу, выявлять

отношение конституционно-демократической партии к другим партиям и

группам с указанием недостатков и программ других партий и подвергать

критике выставляемые ими кандидатуры1. И по сей день даже в правящей

партии остро стоит вопрос об участии в предвыборных дебатах, дискуссиях, о

подготовке для этой цели ораторов.

Следующая функция партии – это соглашения с другими партиями.

Так, конституционные демократы активно искали себе союзников в борьбе с

бюрократией, они легко соглашались с близкими им политическими силами,

чтобы договориться о продвижении совместных депутатов в

Государственную Думу, например, с октябристами. П.Н. Милюков считал

«… возможным и даже необходимым сотрудничество с умеренными

социалистами и в деле демократизации страны»2.

Третьей важнейшей функцией парламентской партии является

законотворчество. Пакет законопроектов, составленный конституционными

демократами, среди которых были видные ученые конца XIX-начала XX

вв.В.М. Гессен, С.А. Котляревский, Н.М. Коркунов, Н.И. Лазаревский, Б.Э.

1 Доклад В.М. Гессена «О технических приемах избирательной кампании» на втором съезде

конституционно-демократической партии 5-11 января 1906 года // Cъезды и конференции конституционно-

демократической партии. В 3-х тт. / Т.1. 1905-1907 гг. – М.: РОССПЭН, 1997. – С. 123-124. 2 Государственная дума России (1906-1917 года) / под общ. Ред. В.А. Петхина. – М., 2006. – С. 12.

198

Нольде, Ф.Ф. Кокошкин, В.А. Маклаков, П.Н. Милюков и др., был нацелен

на расширение полномочий народного представительства. Кадеты старались

занять ведущие места в комиссиях руководящих органов Думы.

Общественный деятель, публицист, член ЦК конституционно-

демократической партии А.А. Кизеветтер высоко ценил работу кадетов в

таких комиссиях. По его признанию, «… во всех думских комиссиях кадеты

играли значительную роль, точно такую же, как на общих собраниях Они

обладали ораторской силой». Все выступления замечательных ораторов

таких, как Маклаков, Родичев, оба Гессена, Струве, Челноков, Булгаков и др.,

были направлены на укрепление авторитета народного представительства1.

Во всех своих законопроектах кадеты стремились ограничить верховную

власть и возможности проявления деспотизма в отношении российского

общества. Сходные позиции занимали и ближайшие союзники кадетов по

либеральному лагерю. Представители партии Демократических реформ,

Мирного обновления, а впоследствии прогрессистов занимали сходные

позиции, хотя и расходились с кадетами в оценке темпов и степени

интенсивности воздействия на верховную власть. Однако только в рамках

парламентской деятельности конституционно-демократической партии был

осуществлен перевод программатики на язык практического

законодательства2.

Гораздо правее в Думе находилась фракция партии «Союз 17 октября»,

чьи представления о государственном переустройстве России носили

либерально-консервативный характер и в значительной мере

противопоставлялись идеям парламентаризма. Основная задача фракции

«Союза 17 октября» заключалась «в создании в Думе конституционного

центра, не стремящегося к захвату власти и в то же время намеренного

твердо отстаивать права народного представительства в пределах,

отведенных ему Основными законами…». Своей обязанностью

1 Кизеветтер А.А. На рубеже столетий: воспоминания: 1881-1914. – М., 1996. – С. 306-312.

2 Аронов Д.В. Законотворческая деятельность российских либералов в Государственной Думе (1906-1917 гг.).

– М., 2005. - С.325.

199

парламентская фракция октябристов считала противодействие всяким

посягательствам на права монарха и народного представительства и охрану

их посредством укрепления начал конституционной монархии в России.

Октябристы выступали «за расширение и углубление бюджетных прав Думы

и ее права надзора за закономерностью действий поставленных от Государя

властей…». По их мнению, «народное представительство должно

предварительно успокоить брожение в стране и завоевать себе авторитет

проведением неотложных реформ, ибо при существующей борьбе страстей и

классовых инстинктов никакая избирательная система не может действовать

правильно»1.

«Союз 17 октября» стремился к конституционно-монархическому

устройству русского государства с законодательной Думой, избираемой на

началах всеобщего, но не прямого голосования и с наследственным

монархом во главе. Монарх должен был «не только царствовать, но и

управлять государством при посредстве ответственных перед

государственной палатой, но им свободно назначаемых министров и на

основании твердых законов, выработанных палатой и им утвержденных»2.

Работа конституционно-демократической партии строилась на идеях

либерализма. Их программа способствовала утверждению в России основных

прав граждан, которые составляли первооснову правового статуса человека и

гражданина. Опираясь на теоретические разработки западноевропейского и

американского либерализма, русские либералы сконструировали

национальную модель новой политической системы, основанную на идеях

разделения властей, всестороннего обеспечения прав личности. И как раз

законотворческую деятельность они считали средством преобразования

социально-политического строя России. Конституционные демократы

сыграли огромную роль в развитии русской политико-правовой культуры,

потому что «революционное движение масс партия конституционных 1 Законотворчество думских фракций. 1906-1917 гг.: Документы и материалы. – М., 2006. – С.93.

2 «Союз 17 октября», его задачи и цели, его положение среди других политических партий. Речь В. Петрово-

Соловово, произнесенная 30 декабря 1905 года на общем собрании Тамбовского отделения «Союза» //

Российские либералы: кадеты и октябристы (документы, воспоминания, публисцистика). – М., 1996. – С.

119.

200

демократов стремилась направить в парламентское русло»3. Они разработали

законопроекты, основанные на таких базовых принципах, как верховенство

закона, разделение властей, всеобщее, равное, прямое, тайное голосование,

ответственность правительства перед парламентом, заложив таким образом

основы построения в России правового государства.

Теоретическая модель парламентаризма, представленная в концепциях

отдельных представителей либеральной политико-правовой мысли начала

XX века, подразумевает развитую партийную систему, активное участие

политических партий во власти от образования и завладения вначале

большинством мест в парламенте до формирования кабинета министров и

претворения в жизнь партийной программы, выражающей интересы граждан

или конкретной группы избирателей. Вся конструкция парламентаризма

держится на одной партийной идеологии или соглашении представителей

разных партийных платформ. Отсюда проистекает единомыслие и

солидарная ответственность членов правительства, реализующих принятые

парламентом законы. Концепция парламентаризма, разработанная

российскими либералами, была строго логически выстроена, сверена с

зарубежными аналогами в теории и практике. Однако ей не суждено было

реализоваться в начале XX века в условиях самодержавия, низкой политико-

правовой культуры населения и ряда других причин.

В настоящее время, хотя либеральные идеи в России не имеют верной

опоры в политико-правовой традиции, в национальной этике, тем не менее,

на конституционном уровне закреплено, что современная Россия – это

демократическое правовое государство, власть в котором основана на

принципе разделения властей, политического и идеологического

многообразия, многопартийности, а двухпалатный парламент является

представительным и законодательным органом Российской Федерации.

Следует отметить, что и сегодня идеи либеральных мыслителей не потеряли

своей актуальности, они служат своеобразным ориентиром в научном

3 Милюков П.Н. Воспоминания. Т.1. – Нью-Йорк, 1956. – С. 255.

201

исследовании проблем повышения роли парламента, его легитимности и

доверия среди населения и позволяют сделать следующие выводы:

Во-первых, для того, чтобы парламент играл ведущую роль в

механизме государственной власти, он должен наделяться доверием со

стороны избравшего его населения.

Во-вторых, доверие парламента во многом зависит от того, а доверяют

ли избиратели тем политическим партиям, за которые они голосуют на

выборах в парламент и которые будут представлять интересы граждан при

разработке, обсуждении и принятии законов.

В-третьих, политические партии должны функционировать в правовом

пространстве, позволяющем свободно реализовывать гражданам свои права

на объединение и участие в управлении делами государства.

В-четвертых, политические партии должны действовать в условиях

конкуренции, так как они сами представляют собой явления, порожденные

электорально-парламентской средой и производные от выборов.

202

ГЛАВА 4. КОНСЕРВАТИВНАЯ МОДЕЛЬ ПАРЛАМЕНТАРИЗМА

В РОССИИ

4.1. Критика парламентаризма

В последние годы весьма актуальной не только для историков,

социологов, политологов, но и юристов стала тема российского

консерватизма. Именно консерватизм выбрала правящая партия «ЕДИНАЯ

РОССИЯ» в качестве своей официальной идеологии, о чем было

подтверждено на ее XI съезде 21 ноября 2009 г. И это событие имеет и будет

иметь политические последствия не только для самой партии, но и для

дальнейшего государственно-правового строительства в Российской

Федерации.

В данном разделе книги рассматривается консервативная идеология,

которая опирается на традиционное мировосприятие сложившихся в

обществе стереотипов и отвергает искусственные, порожденные новыми

условиями убеждения и привнесенные извне идеи, новации. Как направление

политической мысли консерватизм таит в себе ряд опасностей: с одной

стороны, он отстаивает стабильность, преемственность, а с другой -

обезличивает народ, представляет его как некую общую массу, которой

присущи изначально «соборность, патриотизм, вера в доброго царя-

батюшку». Эта идеология возвращает нас назад в состояние господства

принципов коллективизма, подчиненности личности обществу, государству.

Однако за годы перехода от советской модели строительства социализма и

коммунизма к либеральным ценностям демократии и парламентаризма в

российском общественном сознании прижились многие западноевропейские

общественно-политические институты: политические партии,

альтернативные выборы, механизм защиты прав и свобод граждан,

двухпалатный парламент. Возникает вопрос: что будет с ними? И не

приведет ли консервативная модернизация страны к дальнейшему

203

свертыванию многих завоеваний демократии, часть из которых были уже

утрачены в период выстраивания «вертикали власти», а именно выборы

высших должностных лиц субъектов Федерации, резкое сокращение

количества политических партий, ограничение пассивного избирательного

права граждан, сужение сферы деятельности общественных организаций и т.

д.? Ответ на этот вопрос с позиций общенаучной и юридической

методологии можно найти в трудах классиков консерватизма.

Процесс приобретения и накопления знаний обусловлен уровнем

интеллектуального потенциала исследователей и представляет собой

постепенное историческое развитие науки, восходящей от одного уровня

абстрактности к другому. Для его приращения и предвидения будущего

необходимо опираться на достижения предшественников и критически

оценивать их вклад в познание общества, государства, человека, природы.

Уважение к старине, к опыту предыдущих поколений, следование традициям

и признание наличного бытия как данности характерно для консервативного

мировоззрения и идеологии, в рамках которой в большей степени нежели в

иных типах идеологий возможна реализация духовных ценностей,

накопленных культурой. Консерватизм придерживается концепции

преемственности, а также согласия между властью и народом.

Подобные идеи о единении царя с народом были известны русской

политико-правовой мысли достаточно давно, еще в период образования

вначале Древнерусского государства, а затем и единого русского

централизованного государства в XV-XVI вв. Эти же идеи были сохранены и

в смутные времена начала XVII в., и в начале XX в. в период Первой

российской революции. Многие лидеры монархического движения и

руководители консервативных политических партий обращались к русскому

народу с призывом сохранить для блага народного Самодержавную власть и

не отождествляли Царское самодержавие с Правительством, ибо именно

последнее несет на себе ответственность за всякую политику, вредную

Православию, царскому самодержавию и русскому народу. Однако вопреки

204

их желаниям в начале XX века Россия вступила на путь конституционной

монархии, создания органа народного представительства в лице

Государственной Думы, принятия законов, ограничивавших законодательные

полномочия императора. В связи с этим особый интерес вызывает оценка

консерваторами этих новых политико-правовых институтов. Эти оценки

актуальны во многом и сегодня, поскольку взгляды консерваторов мало

подвержены изменениям, а их идеи вновь получили распространение и даже

стали «модными» в среде политиков, руководителей всех эшелонов власти.

Еще в XIX в. в странах Западной Европы, познавших все прелести

парламентского режима, зародилось критическое отношение к нему. Целый

ряд выдающихся мыслителей открыто выступили с обличениями

парламентаризма, ведущего, по их мнению, государства к упадку и

разложению. К их числу относятся: П. Лабанд, Э. фон-Гартман, Э. Макар, А.

Каут, Г. Ибсен, И. Тэн, П. Бурже, М. Прево, В. Маргерит, П. Леруа Болье, Г.

Спенсер, Ф. Ницше и т.д. Среди противников парламентаризма в России в

начале XX века можно назвать сторонников монархического движения,

выступавших за сохранение самодержавия: А.П. Липранди (А. Волынец),

К.П. Победоносцева, Л.А. Тихомирова, В.А. Захарова, П.Е. Казанского, М.Н.

Каткова, Б.Н. Чичерина, К.Н. Леонтьева и даже известного ученого в области

естественных наук Д.И. Менделеева и др. По словам А.П. Липранди (А.

Волынец), «парламентаризм, построенный на выборном представительстве,

является лишь фикцией народного представительства, оптическим обманом,

открывающим при помощи «предвыборной агитации» и «выборных

расходов», доступ в законодательство всяким проходимцам, иго которых

приходится нести народу. В этом глубокая, основная ложь парламентаризма,

делающая его великим народным и государственным злом…»1.

На основе идеологии консерватизма были созданы, участвовали в

выборах в Государственную думу и даже сумели договориться между собой

о будущей парламентской деятельности ряд монархических партий и

1 Липранди А.П. (Волынец А.) Нужен-ли России парламентаризм? Дополнение к брошюре «Возможен-ли в

России парламентаризм?». - Харьков: Типография «Мирный труд», 1910. - С. 68.

205

организаций: Русское собрание, Союз русского народа, Партия Правового

порядка, хотя лучшей формой правления они признавали неограниченную

монархию и идея представительного правления оставалась для них чуждой.

Черносотенцы, сидя в Думе, боролись с ней изнутри как с общенародным

представительным учреждением, настаивая на несовместимости

законодательного собрания с самодержавием3.

Проанализировав взгляды русских теоретиков самодержавия начала

XX века на парламентаризм, можно утверждать, что идея представительного

правления и партийности оставалась чуждой для российского консерватизма

рассматриваемого периода. Правые определяли Думу как инструмент

стимулирования правительственной политики и, в первую очередь, как поле

для борьбы с крамолой. Поскольку устои самодержавия были уже нарушены,

а революционный путь монархисты считали преступлением, восстановить

поврежденный строй представлялось им возможным только путем борьбы с

«разлагателями государства» в обстановке партийного парламентаризма34

.

Развитие консервативной идеологии в начале XX в. продолжил

кандидат права С.Н. Сыромятников, в работах которого резкой критике

подверглись идеи и институты западной демократии и звучали призывы

прекратить «процесс насильственного переодевания 130-миллионного народа

в не им и не для него сшитое платье западных конституций», сблизиться с

«Востоком как естественным духовно-политическим союзником России»1.

Интересен тезис Сыромятникова о демократизме самодержавия: «Россия –

свободная демократия со свободным царем во главе, ответственным лишь

перед Богом и совестью», царь рассматривается им как «народный трибун,

народом поставленный»2. На вопрос, какими же путями пойдет

восстановление России, П.Б. Струве ответил следующее: «Два лозунга 3 Ромов Р.Б. На «совете нечестивых»: Государственная дума в оценках правых депутатов (1907-1912) //

Консерватизм в России и мире: в 3 ч. / редкол.: А.Ю. Минаков (отв. Ред.) и др. – Воронеж, 2004. – Ч. II. – С. 104. 4 Там же. – С.120-121.

1 Чернавский М.Ю. Консервативные идеи в воззрениях С.Н. Сыромятникова // Консерватизм в России и

мире: в 3 ч. / редкол.: А.Ю. Минаков (отв. Ред.) и др. – Воронеж, 2004. – Ч. II. – С. 149-150. 2 Там же. – С. 152.

206

должны стать руководящими для стремлений и действий русских патриотов

в их отношении к прошлому и будущему Родины. И эти лозунги: новая

жизнь и старая мощь»3.

Опыт развития российского консерватизма в переломную эпоху нашей

истории конца XIX-начала XX вв. свидетельствует о том, что его сторонники

боялись радикальных перемен, а в условиях начавшейся революции и

последующего перехода к конституционной монархии его активные

представители вынуждены были приспосабливаться к новым политическим

институтам народного представительства и даже заниматься парламентской

деятельностью в критикуемой ими Государственной Думе. Однако их

тактика не отличалась гибкостью, они в основном до конца отстаивали

традиционные ценности: православие, самодержавие, народность.

Консерваторы всегда были и остаются государственниками.

Какой же режим является наиболее оптимальным для России? Если

следовать традициям столетней давности, у нас должна быть монархия. Эта

форма правления подходит русским и по психологическим критериям, о чем

писал Теодор Ромер в середине XIX в. следующее: «Русский, ребенок

по своей сущности, должен управляться абсолютистски».1

По словам

отечественного представителя либерального консерватизма А.Д. Градовского,

«консерватизм есть важный регулятор в процессе общественного обновления

и является могущественным средством сохранить за правящими классами и

правительством руководящую роль в преобразованиях»2.

4.2. Анализ парламентаризма в произведениях К.П. Победоносцева

Ярким представителем правого, традиционалистско-монархического

3 Смагина С.М. Петр Бернгардович Струве в эмиграции: либерал-консерватор или консерватор-либерал? //

Консерватизм в России и мире: в 3 ч. / редкол.: А.Ю. Минаков (отв. Ред.) и др. – Воронеж, 2004. – Ч. II. – С.

250. 1 Учение Теодора Ромера о политических партиях // Теория партий и партийных систем: Хрестоматия /

Сост. Б.А. Исаев. – М., 2008. – С. 65. 2 Градовский А.Д. Что такое консерватизм? // Градовский А.Д. Собрание сочинений. СПб., 1899. Т. 3. С. 323

Цит. по: Консервативный проект для России // Библиотека Единой России. Книга первая. Идеи. – М., 2003. – С.15.

207

крыла русского консерватизма и непримиримым критиком теории и

практики парламентаризма являлся К.П. Победоносцев.

Константин Петрович Победоносцев (1827-1907) – ординарный

профессор, видный государственный деятель, член Государственного совета,

исследователь проблем правовой науки. Родился в Москве. В 1846 г. окончил

Училище правоведения. В 1859 г. защитил магистерскую диссертацию на

тему: «К реформе гражданского судопроизводства». С 1846 г. Победоносцев

находился на государственной службе в канцелярии 8-го (московского)

департамента Сената в чине титулярного советника. В 1860-1865 гг. –

профессор Московского университета по кафедре гражданского права.

С1868 г. – сенатор, а с1872 г. – член Государственного совета. В 1880-

1905 гг. – обер-прокурор Синода. Был также членом Комитета министров,

статс-секретарем Канцелярии Е.И.В., преподавал законоведение великим

князьям, в том числе будущим императорам Александру III и Николаю II.

В октябре 1905 года Победоносцев был освобожден от должности обер-

прокурора Синода с оставлением в должности члена Государственного

совета, Комитета министров, статс-секретаря и сенатора1.

Свои взгляды Победоносцев изложил в следующих трудах:

«Гражданское судопроизводство. Лекции» (М., 1863), «Исторические

исследования и статьи (СПб., 1876), «История православной церкви до

начала разделения церкви» ( СПб., 1891, 1905), «Победа, победившая мир»

(СПб., 1895), «Россия. Законы и постановления» (СПб., 1895), «Курс

гражданского права», Т. 1-3 (СПб., 1896) и др.

Используя убедительные аргументы, взятые из практики, К.П.

Победоносцев сумел показать ложность теории парламентаризма в своей

известной статье «Великая ложь нашего времени», опубликованной в 1896

году и специально посвященной этому вопросу. Основные его доводы против

распространения этой концепции состоят в следующем. Во-первых, «выборы

никоим образом не выражают волю избирателей. Представители народные не

1 Сырых В.М. Победоносцев Константин Петрович // Правовая наука и юридическая идеология России.

Энциклопедический словарь биографий / Отв. ред. В.М. Сырых. – М., 2009 . – С.571-572.

208

стесняются нисколько взглядами и мнениями избирателей, но руководятся

собственным произвольным усмотрением или расчетом, соображаемым с

тактикою противной партии». Поэтому, делает вывод Победоносцев,

«парламентаризм есть торжество эгоизма, высшее его выражение»1. Во-

вторых, руководящей силой в парламенте обладают «предводители партий»,

отличающиеся сильной волей и красноречием. Вокруг них формируются

большие, значимые в парламенте партии. Согласно Победоносцеву,

парламентская партия - «это союз людей, одинаково мыслящих и

соединяющих свои силы для совокупного осуществления своих воззрений в

законодательстве и в направлении государственной жизни». Итак, делает еще

один вывод мыслитель, «все существенные действия парламентаризма

отправляются вождями партий: они ставят решения, они ведут борьбу и

празднуют победу». В-третьих, многие депутаты парламента равнодушны к

обсуждаемым в нем вопросам и «теряют привычку присутствовать во всех

заседаниях». Отсюда следует вывод: «Дело законодательства и общего

направления политики, самое важное для государства, превращается в игру,

состоящую из условных формальностей, сделок и фикций. Система

представительства сама себя оболживила на деле»2. В-четвертых, по мнению

Победоносцева, «величайшее зло конституционного порядка состоит в

образовании министерства на парламентских или партийных началах». Такая

система власти обладает неустойчивостью и зависит от результатов борьбы

между партиями, и она никак не может быть одобрена Победоносцевым.

4.3. Отношение Л.А. Тихомирова к парламентаризму

Один из крупнейших идеологов русского монархического

конституционализма был Л. А. Тихомиров.

Лев Александрович Тихомиров (1852-1923) – русский философ,

1 Победоносцев К.П. Великая ложь нашего времени // Традиция и русская цивилизация / Д. Володихин, С.

Алексеев, К. Бенедиктов, Н. Иртенина. - М.: Астрель: АСТ: Транзиткнига, 2006. - С. 263. 2 Там же. – С. 274.

209

публицист, исследователь проблем правовой науки.

Родился в военном поселении Геленджик. Обучался в Московском

университете. В процессе учебы состоял в «Народной воле2 – был членом

исполнительного комитета партии. После организации убийства Александра

II был арестован и более четырех лет пробыл в Петропавловской крепости. В

1882 г. эмигрировал в Швейцарии, затем жил в Париже. В 1888 г. после

помилования его Александром III ему разрешили жить в России, и он

возвращается сначала в Новороссийск, а затем в переезжает в Москву.

В России на новом этапе совей жизни Тихомиров полностью порывает

с революционным прошлым и переходит в ряды апологетов самодержавия,

становится последовательным его сторонником и идеологом.

Им написаны философские, публицистические работы, значительная

часть из которых посвящена вопросам государства и права:

«Конституционалисты в эпоху 1881 года» (М., 1895), «Чего ожидать от

революции» (М., 1895), «Демократия либеральная и социальная» (М., 1896),

«Единоличная власть, как принцип государственного строения» (М.,

1897),»Монархическая государственность» Ч. 104 (М., 1905), «Апология

веры и монархии» ( М., 1899), «Гражданин и пролетарий. Очерк 1» (М.,

1907), «О недостатках Конституции 1906 г.» ( М., 1907), «Что такое

монархия» )(М., 1911), «К реформе обновленной Росси» ( М., 1912).

Л.А. Тихомиров резко отрицательно относился к парламентаризму,

при котором господство партий приводит к разъединению страны, к

управлению государством политиканами, к порабощению народа

профессионалами политики, устрашающими, обманывающими избирателей,

наконец, просто покупающими их голоса на выборах2.

Мыслитель также негативно высказывался о демократии. «Свойства

демократического принципа власти, при многих достоинствах и выгодных

сторонах, точно так же мало пригодны для организации Верховной власти».

2 Тихомиров Л.А. Социальные миражи современности // Традиция и русская цивилизация / Д. Володихин, С.

Алексеев, К. Бенедиктов, Н. Иртенина. М.: Астрель: АСТ: Транзиткнига, 2006. С. 200-259; Его же. Руководящие идеи русской жизни / Отв. ред. О. Платонов. М.: Институт русской цивилизации, 2008. С. 201- 204, 334-336.

210

Демократии, по мнению Тихомирова, возможна только в малых республиках.

Демократия по природным свойствам более пригодна к действию в

некоторых отраслях управительной области, где государство и может с

выгодой применять этот принцип. К числу полезных свойств демократии

Тихомиров относил способность к некоторым задачам контроля.

«Всенародное наблюдение за действиями чиновников или вообще всяких

агентов власти, если не отличается тонкостью, то чрезвычайно широко. От

массы труднее всего спрятаться». «Прислушиваясь к мнению народа, власть

может очень многим воспользоваться для своих оценок и учреждений. А не

слыша голоса народа, невозможно иметь хорошего государственного

контроля»1.

Тихомиров считает, что «в делах сколь-нибудь общегосударственных и

в государствах сколько-нибудь обширных демократия совершенно не

способна к прямому действию и принуждена прибегать к

«представительству», которое создает политиканов, концентрирующих в себе

все развратное, что только есть порознь в массе народа, в чиновничестве и

единоличной диктатуре»2. «Демократические учреждения дополняются

представительством и партиями. Представительство само по себе, конечно,

есть фикция. Нельзя представлять того, чего нет. Но оно облегчает для

народа «неудобоносимые бремена» теории и ограничивает выражение

«народной воли», заставляя высказываться лишь в отношении лиц и

программ. Это уже лучше. Но и лицами, и программами способно

интересоваться лишь меньшинство, по страсти, выгоде или убеждению более

занимающееся политикой. Из этого маленького меньшинства возникают

партии, одним концом коренящиеся в правительстве, а другим разжигающие

народ и собирающие голоса. Так является правящее сословие»3.

Критически Тихомиров анализирует деятельность партий при

парламентаризме. «Вместо народоправства мы имеем тут парламентаризм и

1 Тихомиров Л.А. Монархическая государственность // Российская политическая наука в 5т. / под. общ. ред.

А.И. Соловьева. – М., 2008. – С. 782. 2 Там же. – С. 783.

3 Тихомиров Л.А. Демократия либеральная и социальная // Антология мировой политической мысли. В 5 т.

Т.IV Политическая мысль в России. Вторая половина XIX-XX в. – М., 1997. – С. 248.

211

господство партий. С формальной стороны народом правят якобы его

представители, якобы осуществляющие его волю, которой на самом деле и не

было бы даже в том случае, если бы народ был предоставлен в решении

вопросов свободному внутреннему самоуглублению. … Выдвигаются

поэтому партии, правдами и неправдами внушая народу волю. Тут народ

теряет уже всякую возможность самоуглубления. Он в лучшем случае

обсуждает лишь те аргументы, которые ему подставляются партиями, и

ставит решения, ими подсказанные»1.

Свое отношение к выборам Тихомиров выразил в следующих словах:

«на выборах нужно было хоть считаться с народом, по крайней мере

обещать, ослеплять, обманывать, увлекать. В правлении – народ совершенно

исчезает. Правительство зависит не от него, а от той партии, которую

представляет. Его обязанность, под страхом немедленного низвержения,

служить партии, делать то, чего требует она, не делать того, чего она не

желает. … Долг, честь, нравственная связь правительства – все это

понимается лишь в отношении партии, а не в отношении народа.

Правительство от народа безусловно отрезывается, оно не только не обязано,

но инее смеет соображаться с народными желаниями или потребностями.

Оно обязано слепо, беспрекословно служить своей партии. Такова не только

практика, но и самый принцип. Только партия имеет отношение к народу, но

не правительство». Тихомиров делает вывод о том, что «нет ни одной формы

правления, в которой воздействие народных желаний на текущие дела было

бы так безнадежно пресечено, как в этом создании теории, пытавшейся все

построить на народной воле»2.

******

Усиление авторитарных тенденций в управления обществом

руководители современного российского государства пытаются оправдать

концепциями «управляемой демократии», «суверенной демократии», а

1 Тихомиров Л.А. Демократия либеральная и социальная // Антология мировой политической мысли. В 5 т.

Т.IV Политическая мысль в России. Вторая половина XIX-XX в. – М., 1997. – С. 249. 3 Там же.

2

3 Тихомиров Л.А. Демократия либеральная и социальная // Антология мировой политической мысли. В 5 т.

Т.IV Политическая мысль в России. Вторая половина XIX-XX в. – М., 1997. – С. 248-249.

212

теперь идеологией «консервативной модернизации» страны. Эта идеология

очень удобна для объяснения самобытности нашей «демократии», которая

выстраивается «сверху», авторитарными методами3 и непохожа ни на уже

известные зарубежные аналоги, ни на теоретические модели, получившие

обоснование в научной литературе. Консервативная идеология не учитывает

демократические начала, включающие в себя различные формы

политической активности населения, вплоть до протестных выступлений

против правительства, или непредсказуемую трансформацию

существующего режима. Вероятно, именно страхом роста недовольства

населения своим положением и его выступлениями обусловлено признание

правящей партией своим кредо консерватизма. Консерватизм отрицает

политический риск, а такая политика, «вне риска, по словам Шпака В.Ю. и

Беляева С.О., – обычное занятие политиков при тоталитаризме»4. При таком

режиме легче управлять обществом, держа его под постоянным контролем,

ограничивая его свободы, отрицая межгрупповую конкуренцию и

соперничество за обладание властью.

При переходе от тоталитаризма советского типа к демократии появился

риск преобразований государственного и общественно-политического строя,

поскольку при данном режиме происходит заимствование многих политико-

правовых институтов, порой не соответствующих традициям и ментальности

россиян, в частности, многопартийности, соревновательных выборов и

парламентаризма. Можно согласиться с высказыванием К.В. Арановского о

том, что «партийность с вероятностью останется не востребованной, когда

традиционные предпочтения не позволят обществу ее усвоить»1. В

результате увлечение освоением избирательных технологий при

формировании представительных органов власти и партийным

строительством, интерес к разнообразию и переменам сменяются некоторым

скепсисом, неверием в прогрессивную роль соревновательных выборов и

3 Лапаева В.В. К дискуссии о концепции российской демократии // Российское правосудие. – 2006. - № 6. –

С.35. 4 Шпак В.Ю. Политический риск / В.Ю. Шпак, С.О. Беляев. – Ростов-на-Дону, 1997. - С. 45.

1 Арановский К.В. Политические партии в электоральном контексте и в российской перспективе //

Правоведение. – 2004. - № 8. – С.37.

213

многопартийности, вызывают неоднозначную оценку в научной литературе.

В.В. Лапаева считает, что если мы как нация всерьез поддадимся

успокаивающим иллюзиям о том, что бывают разные демократии и разное

право, и следовательно Россия идет своим путем, не вписывающимся в

модели цивилизационного развития Запада и Востока, и «сойдем со своего

трудного пути догоняющей модернизации, то окажемся на обочине главного

вектора движения Истории»2. В этом смысле для судеб нашей страны

принципиально важно при всей ее самобытности не отстать в своем развитии

от передовых стран, в которых прочно утвердились общечеловеческие

принципы свободы, равенства, справедливости и законности.

2 Лапаева В.В. К дискуссии о концепциях российской демократии // Российское правосудие. – 2006. - № 6.

С.39.

214

ГЛАВА 5. МАРКСИСТСКАЯ МОДЕЛЬ

ПАРЛАМЕНТАРИЗМА В РОССИИ

Инновационное развитие современной России невозможно без

дальнейшего совершенствования политической системы российского

общества, свободы реализации творческого потенциала ученых, плюрализма

теоретических и методологических подходов к исследованию социально-

политических явлений и процессов. Современная наука и, в частности,

юриспруденция является преемницей советской правовой науки, в которой

господствовал один идеологический взгляд на многие объекты реальной

действительности, в том числе на политические партии и парламентаризм.

Инновационное же развитие немыслимо без достаточно высокого уровня

интеллектуального развития общества, конкуренции политико-правовых

теорий, единства и борьбы различных точек зрения.

Современному представлению о роли политических партий в

становлении и развитии парламентаризма предшествовало марксистское

учение. Среди социал-демократов, стоящих на позициях марксизма, не было

единства взглядов по вопросу о необходимости представительного

правления. Противники парламентаризма считали, что парламенты по своей

природе предназначены для того, чтобы быть средством господства класса

капиталистов. Условием же торжества пролетариата, по их мнению, является

переход от парламентского законодательства к народному1. К числу

последних принадлежит немецкий демократ Риттингаузен. Представительное

правление он считал виновным во «всей общественной неурядице».

Риттенгаузен писал о том, что «логика запрещает предоставлять право

издавать законы и поручать попечение об общественном благе группе в

несколько сот представителей частных интересов, хотя эти интересы

большей частью и сводятся к классовым интересам буржуазии».

1 Каутский К. Парламентаризм и народное законодательство. – Полн. перевод с нем. М. Цейнера. – Одесса,

1905. – С. 126-127.

215

Риттенгаузен предлагает представительное правление заменить «прямым

народным законодательством». Вместо одного единственного в стране

законодательного собрания он предлагает создать тысячи законодательных

собраний, заседающих одновременно, но без всякой связи между собой1.

Предусматривается следующий порядок принятия законов: если

определенное, установленное законом число людей потребует введения

нового закона или реформы или отмены старого закона, правительство

обязано в течение установленного срока предложить народу собраться в

определенный день для того, чтобы принять свое решение и соответсвующий

законодательный акт. «…Для выполнения своего законодательного права

народ должен быть разделен на секции», состоящие из 1000 граждан.

Каждый гражданин вправе высказать свои соображения, участвовать в

прениях и голосовать по обсуждаемым вопросам. Результаты голосования

направляются председателем секции представителю общины, а он в свою

очередь, – в высшую инстанцию страны, в министерство, которое

устанавливает итоги голосования по всей стране, после чего следует

обнародование его в официальном органе печати.

5.1. К. Каутский на защите парламентаризма

Карл Каутский (1854 — 1938) - один из лидеров и теоретиков

германской социал-демократии и 2-го Интернационала, идеолог центризма; в

идейном развитии эволюционировал от домарксистских взглядов к

марксизму и от него к центризму и оппортунизму. В 1874 г., будучи

студентом Венского университета, примкнул к социалистическому

движению, в первое время был близок к лассальянству. С конца 1870-х гг., а

особенно после знакомства в 1881 г. с К. Марксом и Ф. Энгельсом, начал

переходить на позиции марксизма. В 1883—1917 гг. Каутский — редактор

теоретического журнала германских социал-демократов «Нойе цайт» («Die

1 Каутский К. Парламентаризм и народное законодательство. – Полн. перевод с нем. М. Цейнера. – Одесса,

1905. – С. 54.

216

Neue Zeit»). В 1885—1888 гг. жил в Лондоне, где общался с Энгельсом. С

1890 г. — в Германии. В 1880—1890-е гг. написал ряд работ и статей,

пропагандировавших марксистские идеи: «Экономическое учение Карла

Маркса» (1887; рус. пер. 1956), «Томас Мор и его утопия» (1888; рус. пер.

1905), «Комментарии к Эрфуртской программе» (1892; рус. пер. 1959),

«Предшественники новейшего социализма» (т. 1—2, 1895, рус. пер., т. 1—2,

1924—25) и др. После 2-го съезда РСДРП (1903) поддерживал меньшевиков.

В годы, предшествовавшие 1-й мировой войне 1914—1918, Каутский всё

более отходит от революционного рабочего движения. С началом войны

Каутский окончательно порвал с революционным марксизмом, оправдывал

союз с открытыми социал-шовинистами.

В 1917 Каутский участвовал в создании Независимой социал-

демократической партии Германии. В период Ноябрьской революции 1918

выступал против установления дружественных отношений с Советской

Россией. Возглавляя комиссию по социализации, Каутский на деле проводил

линию на сохранение в Германии капиталистического строя. Выступал

против установления единого рабочего фронта в борьбе с фашизмом. С 1924

жил в Вене. После захвата Австрии фашистской Германией (март 1938)

переехал в Прагу, затем в Амстердам1.

Представитель немецкой социал-демократии К. Каутский,

проанализировав метод народного законодательства Риттенгаузена, пришел к

выводу о том, что он не упрощает процесс законодательства, а приводит к

непоправимой путанице. Однако Каутский не отрицает важности для

развития демократии прямого народного законодательства, но оно возможно

там, где «политическая жизнь бьет ключом», и там, где «политически зрелые

граждане общества не могут целиком передоверить свои права на участие в

законодательной деятельности выборному представительству»2. Но в

отличие от Риттенгаузена, Каутский считал, что прямое народное

1 Тартаковский Б.Г. Каутский Карл // Большая советская энциклопедия // http://slovari.yandex.ru

2 Каутский К., Шенланк Б. Основные положения и требования социал-демократии. Комментарии к

Эрфуртской программе. Перевод с нем. / Под ред. О. Аносовой. – М., 1906. – С.60.

217

законодательство является естественным следствием представительного

государственного устройства.

К. Каутский считает, что промышленный пролетариат может завоевать

необходимые условия для своего полного развития, удовлетворения

насущных потребностей путем парламентской борьбы. Всеобщее

избирательное право для рабочего класса Германии так же необходимо для

защиты его интересов, как свобода собраний, союзов и печати. И «рабочий

класс стремится к тому, чтобы достигнуть политического влияния и получить

фактическое право голоса в вопросах законодательства»1, используя

парламент. По мнению К. Каутского, такие демократические институты, как

референдум и право законодательной инициативы народа «не принадлежат к

тем демократическим учреждениям, которых пролетариат должен добиваться

всегда и повсюду в интересах своей освободительной борьбы. Это –

учреждения, иногда весьма полезные, а иногда… могущие принести и

большой вред»2. Исходя из интересов класса пролетариев, защищаемых

социал-демократией, Каутский ставил вопрос следующим образом:

«Необходимо и полезно ли пролетариату принимать участие в

парламентской борьбе - … или это участие может только деморализовать

пролетариат и повредить ему?». Этот вопрос получил важное значение в

конце XIX-начале XX вв. во многих странах Европы: в России стремление к

народному представительству составляло основное требование программы

социал-демократов, в Швеции и Австрии рабочие партии вели борьбу за

всеобщее избирательное право, в Бельгии этот принцип уже получил свое

практическое применение, в Германии, напротив, из-за конфликта между

парламентом и правительством нависла опасность ограничения всеобщего

1 Каутский К. Программа германской рабочей партии Перевод с нем. – Одесса: Книгоиздательство М.С.

Козмана, 1905. – С. 28. 2 Каутский К. Парламентаризм и народное законодательство. – Полн. Перевод с нем. М. Цейнера. – Одесса,

1905. – С. 126-127.

218

избирательного права, в Англии был поставлен вопрос о расширении

избирательных прав граждан.

Каутский понимал, что парламентская деятельность не сводится

только к голосованию за законопроекты, она предполагает точную

формулировку законов, осуществление контроля за их исполнением. «В

основе закона лежит обыкновенно компромисс различных воззрений»1.

Каутский понимал, что выработка законов представляет собой «в высшей

степени важное дело, требующее и серьезных знаний и большой

тщательности», поэтому в большинстве парламентов ведутся ожесточенные

прения из-за текстов законов и регламентируется особый порядок их

обсуждения. Заняться выработкой законопроектов для оппозиционной

партии имеет смысл только тогда, когда партия надеется этим путем

добиться практического успеха2.

В защиту парламентаризма Каутский приводит следующие доводы. Во-

первых, он оспаривает высказываемую многими демократами мысль о том,

что представительная система власти подразумевает господство буржуазии и,

опираясь на метод историзма, доказывает, что парламентаризм имеет

различное социальное происхождение, а зародился он в Англии при

господстве дворянства. Во-вторых, Каутский опровергает утверждение, что

подкуп при избрании свойственен исключительно парламентаризму, и

приводит примеры того, что еще при избрании должностных лиц в народные

собрания Афин и Рима большую роль играл подкуп избирателей. «Подкуп

при избрании случался и в сельских общинах честных швейцарцев, что

доказывают изданные против этого законы»3. В-третьих, «нет ничего нелепее

утверждения, делаемого с целью дискредитировать парламентаризм в глазах

1 Каутский К. Парламентаризм и народное законодательство. – Полн. перевод с нем. М. Цейнера. – Одесса,

1905. – С. 65. 2 Там же. – С. 66.

3 Каутский К. Представительное правление. Перевод с нем. – СПб., 1905. – С. 65.

219

борющегося пролетариата, будто партия, имеющая представителей в

парламенте и принимающая участие в парламентской борьбе, тем самым

отказывается от всех других форм политической борьбы». Каутский на

примере Англии показывает, что «нигде парламентские партии не

апеллировали чаще к массам, находящимся вне парламентской жизни, чем в

отечестве парламентаризма; нигде не изощрены в такой мере, как в Англии,

приемы для давления на парламент и правительство посредством широкого

движения в народных массах»1.

В комментарии к Эрфуртской программе К.Каутский и Б. Шенланк

отстаивали идею о том, что пропорциональная система представительства

партий в рейхстаге будет более правильной, так как при ней партии

получают столько депутатских мандатов, сколько избирателей за них

проголосовали. Эта идея прозвучала как требование, так как при этой

системе собрание народных представителей более точно будет выражать

взгляды, желания и политические настроения избирателей, меньшинство

будет иметь возможность высказать свое мнение при обсуждении и решении

политических вопросов, сила парламентских фракций будет соответствовать

силе партий, сама процедура выборов упростится2. Во время предвыборной

агитации социал-демократия имеет возможность соприкасаться с самыми

широкими слоями населения, ее учение проникает во все отдаленные уголки

страны.

Разнообразие и сложность функций, выполняемых парламентом,

предполагают наличие в нем депутатов, обладающих определенными

знаниями, имеющих соответствующую подготовку, «известную степень

юридического, экономического, исторического образования», обладающих

ораторскими способностями, обширным кругозором, «могущих охватить

вопросы всеобщего национального и интернационального значения». Они

должны быть «чем то большим, чем просто голосующим стадом»3. В связи с

1 Каутский К. Представительное правление. Перевод с нем. – СПб., 1905. – С. 68.

2 Каутский К., Шенланк Б. Основные положения и требования социал-демократии. Комментарии к

Эрфуртской программе. Перевод с нем. / Под ред. О. Аносовой. – М., 1906. – С. 51-52. 3 Там же. – С. 74.

220

этим Каутский ставит вопрос, может ли пролетарий стать полноценным

парламентарием? И в целом утвердительно на него отвечает, поскольку

считает, что все необходимые качества для депутатской деятельности

рабочий приобретает по мере развития рабочего движения,

капиталистических отношений, способствующих росту национального

сознания, интереса к государственным делам. Условия труда рабочих на

крупных предприятиях создают естественные предпосылки для роста их

организованности и сплоченности, для понимания административных

вопросов и появления юридических знаний. Поэтому среди рабочих

выдвигаются ораторы и политики, которые ни в чем не уступают

буржуазным парламентским деятелям и которые смогут постоять и за свои

рабочие интересы, и за интересы всего общества. Еще одним условием,

благоприятствующим парламентской деятельности рабочих, является факт

наличия парламентов в основном в крупных городах, в частности в столицах,

там, где больше всего организованного пролетариата.

Партия, образованная пролетариатом и принимающая участие в борьбе

за парламент и в самом парламенте, отличается высокой организованностью

и дисциплиной, перенося эти же качества на отношения между партийной

организацией и рабочими депутатами. Парламентаризм обусловливает

наличие больших государственных сплоченных партий. «Все население,

пользующееся избирательным правом, во время выборов очень живо

вовлекается в партийную борьбу. Кандидаты выступают перед своими

избирателями не как индивиды, а как представители определенных партий;

они развивают перед ними свои партийную программу и приглашают их

принять решение»1. Выборы способствуют разделению народа на партии,

которые становятся могучим рычагом для его организации и

«дисциплинирования, для просвещения и пропаганды»2.

Когда рабочие начинают заниматься политикой, они тоже примыкают к

1 Каутский К. Представительное правление. Перевод с нем. – СПб., 1905. – С. 88.

2 Там же. – С. 89.

221

одной из партий, защищающей их интересы. Партией, отстаивающей

интересы пролетариата и находящейся в непримиримом противоречии со

всеми другими партиями, является социал-демократическая партия.

«Коллективистская партия, - как назвал ее К. Каутский, - может приобрести

значение только при помощи соединенных сил всей массы борющегося

пролетариата»1. Сила рабочих в их единении. «Совместная работа на

фабриках и сходство условий жизни и труда заблаговременно пробуждают в

пролетариях чувство общности интересов, их солидарности»1.

5.2. В.И. Ленин об уничтожении парламентаризма

Владимир Ильич Ульянов (псевдоним Ленин; 1870 - 1924) —

российский и советский политический и государственный деятель мирового

масштаба, революционер, создатель Российской социал-демократической

рабочей партии (большевиков), один из организаторов и руководителей

Октябрьской революции 1917 года в России, председатель Совета Народных

Комиссаров (правительства) РСФСР, создатель первого в мировой истории

социалистического государства2.

Для Российской социал-демократической рабочей партии

(большевиков) первый российский парламент (Государственная дума)

являлась организационным центром революции, а не высшим

государственным законодательным (представительным) органом власти. Эта

партия отвергала всякую парламентскую борьбу, все ее способы, всякую

законодательную работу и видела в парламенте лишь трибуну,

могущественное орудие пропаганды, агитации и организации

революционных сил для осуществления полного социального переворота. Ее

идеолог В.И. Ленин в работе «Государство и революция» выдвигает тезис об

уничтожении парламентаризма. Вслед за К. Марксом он видит в нем только

1 Каутский К. Программа германской рабочей партии Перевод с нем. – Одесса: Книгоиздательство М.С.

Козмана, 1905. – С. 26. 2 Ленин Владимир Ильич // http:ru.wikipedia.org

222

классовую сущность как орудия подавления народных масс со стороны

господствующего класса. Вместо парламентаризма, т.е. «…вместо того,

чтобы один раз в три или в шесть лет решать, какой член господствующего

класса должен представлять и подавлять народ в парламенте»2, Маркс, а

затем и Ленин предлагают превратить представительные учреждения из

«говорилен в работающие учреждения». Под этими учреждениями они

понимают коммуны, являющиеся не парламентарными, а работающими

корпорациями, в одно и то же время и законодательствующими, и

исполняющими законы3, в которых «свобода суждения и обсуждения не

вырождается в обман, ибо парламентарии должны сами работать, сами

исполнять свои законы, сами проверять то, что получается в жизни, сами

отвечать непосредственно перед своими избирателями» 1.

Ленин признавал, что на определенном этапе развития общества, на

стадии перехода к капитализму парламент, всеобщее избирательное право, с

точки зрения всемирного развития общества, представляли собой громадный

прогресс. «Без парламентаризма, без выборности это развитие рабочего

класса было бы невозможно»2. Высоко оценивал значение всеобщего

избирательного права как прекрасное средство борьбы, организации и

пропаганды Ф. Энгельс3.

При новом строе представительные учреждения Ленин предлагает

оставить, но парламентаризма, как особой системы разделения труда

законодательного и исполнительного, как привилегированного положения

для депутатов, не должно быть. «Без представительных учреждений мы не

можем себе представить демократии…, без парламентаризма можем и

должны»4. В трудах В.И. Ленина содержится аналогичное классовое

восприятие и парламента – это «есть машина для подавления миллионов

2 Маркс К., Энгельс Ф. Гражданская война во Франции // Сочинения. – 2-е изд. – Т. 17. –М., 1960. - С. 344.

3 Там же. – С. 342; См.: Ленин В.И. Государство и революция // Полн. собр. соч. – 5-е изд. – Т. 33. – М., 1986.

- С. 46.

1 Ленин В.И. Государство и революция // Полн. собр. соч. – 5-е изд. – Т. 33. – М., 1986. - С. 47-48.

2 Ленин В.И. Из лекции «О государстве» // Полн. собр. соч. - 5-е изд. – Т. 39. – М., 1986. - С. 80-84.

3 Энгельс Ф. Испанскому Федеральному совету Международного товарищества рабочих // Маркс К.,

Энгельс Ф. Сочинения. – 2-е изд. – Т. 17. - М.,1960. – С. 291. 4 Там же. – С. 48.

223

трудящихся кучками эксплуататоров»5. Поэтому, стоя на методологических

позициях марксизма, им отрицаются и парламент, и демократия, и всеобщее

избирательное право как орудия буржуазного государства. Тем не менее,

Ленин указывает: «Мы не утописты. Мы не «мечтаем» о том, как бы сразу

обойтись без всякого управления, без всякого подчинения…. Но подчиняться

надо вооруженному авангарду всех эксплуатируемых и трудящихся –

пролетариату»6. Пока же «в буржуазном парламенте обманывают рабочих,

прикрывая фразами о «демократии» финансовые мошенничества и всяческие

виды подкупа, - до тех пор мы, коммунисты, обязаны именно в этом

учреждении, которое якобы выражает волю народа, а на деле прикрывает

обман народа богачами, неуклонно разоблачать обман…»1. В работе

«Марксизм и ревизионизм» Ленин писал о том, что «парламентаризм не

устраняет, а обнажает сущность самых демократических буржуазных

республик как органа классового угнетения. Помогая просветить и

организовать неизмеримо более широкие массы населения, чем те, которые

прежде участвовали активно в политических событиях, парламентаризм

подготовляет этим не устранение кризисов и политических революций, а

наибольшее обострение гражданской войны во время этих революций»2.

Взамен буржуазного парламента Ленин предлагает создать Советы, в

которых будут «слиты» законодательная и исполнительная власти и

государственный аппарат будет приближен к трудящимся массам3.

Исходя из данных теоретических предпосылок марксистско-

ленинского учения о парламентаризме и была составлена программа и

основополагающие документы Российской социал-демократической рабочей

партии. В программе РСДРП, принятой на II съезде, в качестве

первоочередных были указаны задачи: «1. самодержавие народа, т.е.

сосредоточение всей верховной власти в руках законодательного собрания,

5 Ленин В.И. Из письма к рабочим Европы и Америки // Полн. собр. соч. – Т. 37. – С. 457-458.

6 Ленин В.И. Государство и революция // Полн. собр. соч. – 5-е изд. – Т. 33. - С. 49.

1 Ленин В.И. Из письма к австрийским коммунистам // Полн. собр. соч. – Т. 41. –М., 1986. – С. 271-272.

2 Ленин В.И. Из письма к австрийским коммунистам // Полн. собр. соч. – Т. 17. –М., 1986. – С. 22-23.

3 Ленин В.И. Из проекта Программы РКП (б) // Полн. собр. соч. – Т. 38. –М., 1986. – С.89-95.

224

составленного из представителей народа, 2. всеобщее, равное и прямое

избирательное право при выборах как в законодательное собрание, так и во

все местные органы самоуправления для всякого гражданина, достигшего 21

года; тайная подача голосов при всех выборах; право каждого избирателя

быть избранным во все представительные собрания; жалованье народным

представителям».

ЦК РСДРП, избранный III съездом партии, разрабатывал по

инициативе большевиков проект резолюции о необходимости бойкота Думы.

Этот проект был рекомендован для обсуждения и принятия на собраниях

трудящихся. «Мы будем считать, - говорилось в проекте ЦК, - изменником и

врагом свободы и народа всякого, кто примет сознательное участие в царской

комедии выборов и представительства, как избиратель, выборщик или член

Государственной думы»1.

Непонимание значения парламентских форм воздействия на власть

путем принятия законов в рамках существующей конституции проявилось и

в деятельности крестьянской думской Трудовой группы. Никакого

представления о юридическом положении Думы как законодательного

учреждения, об ее обязанностях и правах, о приемах и условиях

законодательной работы крестьяне, входившие в эту группу, не имели. По

мнению трудовика В.Р. Якубсона, «сила думы – не в согласованности с теми

или другими законными путями, которые указаны для ее деятельности, - сила

думы заключается в сочувствии страны»2. Трудовики выступали за

революционный путь принятия законов.

Отношение к законотворчеству у трудовиков было следующее: для

того, чтобы издать закон, не требуется ни согласия Государственного совета,

ни санкции монарха. Законопроекты «будут приняты, они будут утверждены

его величеством русским народом, и он не только утвердит их, но и приведет

1 Государственная дума в России в документах и материалах. Составитель, автор вступительной статьи и

вводных материалов канд. юрид. наук Ф.И. Калинычев. - М., 1957 – С. 58. 2 Гессен В.М. Тактика партий в первой государственной думе // Первая государственная дума. Изд. А.А.

Муханова и В.Д. Набокова. Вып. 1. Политическое значение первой думы. Сб. статей Н.А. Бородина, И.И. Петрункевича, В.М. Гессена, А.Р. Ледницкого, В.Д. Набокова, С.А. Муромцева, М.М. Винавера. СПб.: Типография т-ва «Общественная польза», 1907. С. 142.

225

в исполнение»3.

В первые дни работы российского парламента среди его депутатов

сложились различные представления об этом органе власти. Трудовики его

представляли как бесправную революционную трибуну, а кадеты как

полномочное законодательное собрание.

К сожалению, марксистское учение о парламентаризме было

господствующим в российской юридической науке в XX в. более семидесяти

лет советского этапа ее развития, когда отрицался принцип разделения

властей, принижалась роль законодательных органов власти, отрицалась

многопартийность. В настоящее время, учитывая советский опыт, в том

числе и в отношении парламентаризма, Российская Федерация должна

неуклонно идти по пути демократизации политической системы общества,

развивая сферы сотрудничества власти с народом, расширяя права и свободы

граждан, в том числе их участие в управлении делами государства

посредством выборов и референдумов, используя различные институты

гражданского общества, политические партии для выражения коллективных

интересов.

5.3. Достоинства и недостатки режима парламентской демократии в

оценках отечественных мыслителей конца XIX- начала XX вв.

В отечественной и зарубежной научной литературе выделяется

отдельно парламентский режим скорее как разновидность формы правления

в зарубежных странах. В России такая разновидность режима никогда не

существовала на практике. Однако в отечественной литературе как

дореволюционной, так и современной данное понятие достаточно хорошо

разработано, выделены его основные признаки, отмечены как

положительные, так и негативные его стороны, показана возможность

перерождения данной формы в наиболее худшие варианты. Для того чтобы

предотвратить возможность перерождения парламентского режима в

3 Там же. С. 130.

226

тиранический и хотя бы на теоретическом уровне понять возможные угрозы

демократии, необходимо проанализировать имеющиеся научные гипотезы и

выводы, позволяющие постоянно критически оценивать складывающиеся

политико-правовые отношения, находить оптимальные способы их

совершенствования.

Парламентский режим имеет свои разновидности, часто зависящие от

вида партийной системы, складывающейся в том или ином государстве. Так,

по мнению Й. Благож, парламентский режим бывает с двухпартийной

(Великобритания) и с многопартийной системой по типу стран

континентальной Европы1. Киреева С.А. в своей диссертации приводит

примеры как парламентских режимов в странах Арабского Востока, так и в

европейских странах2. Ссылаясь на Б.А. Стародубского, в ее работе

выделяются три вида парламентарных режимов. Первая группа охватывает

страны с «биполяризованными» парламентарными режимами

(Великобритания, Австрия, Греция и Испания). Вторая группа объединяет

страны, в которых переплетены консервативные и либеральные методы

государственного управления.

Стародубский их назвал «центрированные» парламентарные режимы

(Италия, Нидерланды, Бельгия, Люксембург). В третью группу входят

страны, в которых государственное управление ориентировано на метод

либерализма (Швеция, Норвегия, Дания)3.

Применяя аксеологический метод исследования, можно выделить как

достоинства, так и недостатки парламентского режима. Положительно

оценивают режим парламентаризма либералы, которые считают его идеалом

общественно-политического устройства, при котором важнейшим центром

консолидации общества и власти является парламент, где идет постоянный

диалог между представителями общества (политическими партиями) и

1 Благож Йозеф. Формы правления и права человека в буржуазных государствах. – М., 1985. – С. 23.

2 Киреева С.А. Политический режим как элемент формы государства: Теоретико-правовое исследование:

дис. … канд. юрид. наук. – М., 1997. – С. 101-102. 3 Там же.

227

государственной властью (правительством, администрацией)4. Ставя своей

целью демократизацию государственного устройства, кадеты следовали

принципу, сформулированному С.А. Котляревским: «В линии

демократизации мы должны стремиться не к фантастическому и опасному

призраку республики, а к действительному господству народного

представительства – к демократическому парламентаризму»53

. При этом

лидеры конституционно-демократической партии говорили о постепенном

эволюционном переходе к парламентаризму и допускали его реализацию при

монархической форме правления. Котляревский пророчески писал еще в

1906 году о том, что «республика в России, противореча идеям и чувствам

огромной массы русского народа, менее всего могла бы быть

демократической в истинном смысле слова. Это была бы республика с

характером диктатуры, и для сохранения государственного порядка ей, не

облеченной никаким наследственным, историческим авторитетом, пришлось

бы править, постоянно затрачивая огромную сумму принуждения и

насилия…. Произошел бы во всяком случае опаснейший эксперимент для

всей политической свободы нации»1.

По мнению либералов, парламентаризм возможен и при монархии, и

при республике. Пророчески предвидя худший вариант развития

парламентского режима при демократии, Котляревский считал, что

парламентаризм нельзя учредить сверху, провозгласив его в конституции, он

должен постепенно вызревать в недрах народного духа.

Ф.Ф. Кокошкин так объяснял программное требование

конституционно-демократической партии о конституционной и

парламентарной монархии: там, где «ни одна партия не может считаться

господствующей, как в Германии, или там, где большинство

организовавшихся партий относится отрицательно к новому

4 См.: Модели общественного переустройства России. XX век / Отв. ред. В.В. Шелохаев. – М., 2004. – С.16.

5 Котляревский С.А. Проблема демократизации государства // Журнал о выборах. – 2006. –№ 5. – С. 65.

1 Котляревский С.А. Проблема демократизации государства // Журнал о выборах. – 2006. –№ 5. – С. 65.

228

конституционному порядку, как в России, - там правительство не должно

быть орудием партии, где оно должно стоять выше партий. Ввиду этого

нужно сохранить в России монархию … потому, что высокое призвание

монархии заключается именно в том, что она должна стоять выше интересов

и увлечений партий и руководствоваться более объективно благом страны»2.

На вопрос: «Возможен ли в России парламентаризм?» Липранди

отвечает отрицательно и приводит аргументы в подтверждение своей

позиции. Одним из главных аргументов, по его мнению, является отсутствие

в России вражды между народом и властью, отсутствие борьбы из-за власти в

противоположность западноевропейским странам, весь конституционный

строй которых представляет собой договор между двумя тайно

враждебными, не доверяющими друг другу сторонами, «обставленный

разнообразными условиями, обходить которые и составляет искусство

правителей и управляемых». Интересно, на каком основании, по мнению

Липранди, строились отношения между народом и властью в России? Исходя

из его рассуждений и ссылок на авторитеты И.С. Аксакова, К.Д.Кавелина,

Л.Н. Толстого, можно сделать следующий вывод о позиции данного

мыслителя: русский народ никогда не стремился и не стремится к

государственной власти, не желает политических прав, он находится в

состоянии раболепия, покорности, подчинения власти. Путь же

парламентаризма чужд России, так как у нее нет соответствующей почвы для

его развития, исходя из ее исторического развития. Липранди привел еще два

аргумента против парламентаризма, во-первых, он несовместим с

психологией и политическим мировоззрением русского народа, ибо в глазах

народа Царь остался Самодержавным, т.е. полновластным и

неограниченным; во-вторых, Россия - государство, состоящее из

многочисленных племен и народов, которые образуют революционные

партии, состоящие «из уличных оборванцев и всякого хулиганья»,

2 Ответ на статью г. Ф. Кокошкина «Конституционно-Демократическая партия перед судом Союза 17-го

Октября» // Русские Ведомости. - № 44, 45. – М., 1906. – С.8.

229

руководимых инородцами1.

В свою очередь изменения в государственном строе России привели к

кризису в общественном сознании, о чем свидетельствуют многочисленные

статьи и сочинения. Английский социолог Герберт Спенсер по этому поводу

в своем произведении «Опыты научные, политические и философские» писал

о том, что некогда распространенная в обществе доктрина «божественных

прав королей» превратилась в доктрину «божественных прав парламента» 2.

И хотя у Спенсера было противоречивое отношение к парламентаризму (с

одной стороны, он его критиковал, а с другой -, считал его лучшей формой

правления), тем не менее некоторые российские мыслители, в частности Н.А.

Захаров, воспринимал только негативные оценки данного явления. По словам

Захарова, в чрезмерной, непостоянной власти парламента Спенсер видел

«угрозы общественной свободе» и утверждал, что «обязанности истинного

либерализма в будущем должны сводиться к ограничению власти

парламентов»1. Спенсер критиковал систему выборов за то, что в это время

наибольшее внимание обращается не на нравственные и интеллектуальные

качества кандидатов, а на их политические взгляды, на принадлежность их к

той или иной партии. Вслед за Спенсером и другими зарубежными авторами

(М. Нордау, П. Бурже) Захаров также негативно рассматривал значение

парламентаризма, прежде всего потому, что «чрезмерное развитие власти

парламента в руках отдельных партий сопровождается … прогрессирующим

развитием абсентеизма при парламентских выборах».

Таким образом, как видно из перечисленных точек зрения, многие

мыслители возмущались не наличием парламента как такового, а

господством партий, которые узурпируют власть в руках сплоченного

1 Липранди А.П. (Волынец А.) Возможен ли в России парламентаризм? Харьков: Типография «Мирный

Труд», 1910. 2 Спенсер Г. Опыты научные, политические и философские. – Минск: Современный литератор, 1999. –

С.1407.

1 Захаров Н.А. Система русской государственной власти. – М.: Москва, 2002. – С.298.

230

меньшинства и выражают интересы лишь части населения, а воля

большинства же общества не находит своего выражения во власти.

Русский ученый, правовед и политолог Моисей Яковлевич

Острогорский сформулировал свои идеи о политических партиях

преимущественно на Западе под влиянием теоретических воззрений о

демократическом представительном правлении Дизраэля, Милля, Бентама и

др. ученых, а также практики функционирования партийных систем США и

Великобритании. Очень важным для Острогорского было переосмысление

теории Руссо об «общей воле» или суверенитете народа как простом

большинстве. Острогорский развивал политическую философию

либерализма Д.С. Милля, считающего, что истинная демократия возможна

лишь при отказе общества от тирании большинства, навязывания им своих

взглядов остальной части населения, обеспечении интересов и

представительства тех групп, которые сегодня оказались в меньшинстве, но

могут стать большинством при других обстоятельствах1. Политические

партии в борьбе за завоевание парламентского большинства идут на

унификацию мнений внутри партии, установление в ней жесткой

дисциплины и отсечение инакомыслящих. Для того, чтобы предотвратить

запрограммированность поведения депутатов определенной фракции в

парламенте, которые становятся выразителями не интересов избирателей, а

рупором партийной идеологии, Острогорский предлагает отказаться от

выдвижения депутатов по признаку принадлежности к определенной партии

(выборы «списком») и практиковать выдвижение их от различных

общественных движений, более гибко выражающих разнообразные интересы

населения2. Весьма актуально звучат слова Острогорского об избирательной

коррупции, о том, что добиться мест в парламенте могут только

состоятельные люди, которые ежегодно расходуют свои средства на

содержание партийных организаций, а человек весьма выдающийся, но

1 Милль Дж. Ст. Представительное правление. – Спб., 1907. – С. 128.

2 См.: Медушевский А.Н. Проблемы современной демократии // Острогорский М.Я. Демократия и

политические партии. – М., 1997 . – С. 37.

231

несостоятельный не может добиться места в парламенте3. Следствием этого

стала угроза разрушения самих основ демократической политической

системы, установление новой тирании – тирании масс, подверженных

манипулированию извне, со стороны своих организаций и вождей,

действующих от имени этих масс. Острогорский был первым мыслителем,

сумевшим осознать масштаб проблемы, поставленной торжеством

демократии, и увидеть грозящую обществу опасность тирании большинства4.

Член Русского Монархического Собрания, активный участник право-

монархического движения в Москве Б.В. Назаревский в 1911 г. писал о том,

что самым жестоким тираном во всей всемирной истории была «чернь».

Назаревского делает вывод о том, что «парламентский строй зиждется на

более или менее ловком обмане близорукой толпы избирателей». Критикуя

представительное правление с точки зрения радикального консерватизма, он

ссылается на немецкого писателя и общественного деятеля Макса Нордау,

говорившего, что «парламентаризм создает условие, очень схожее с

условиями патриархальных времен. Депутаты заменили собой патриархов;

власть их также опирается на богатство, состоящее их многочисленных стад;

но в наши дни эти стада составляются не из голов настоящего скота,

опускающего в день выборов свои избирательные бюллетени в урну»1.

Продолжая развивать подобные идеи, Н.А. Бердяев уже в 1923 г. В

3 Острогорский М.Я. Демократия и политические партии. – М., 1997 . – С. 203.

4 Медушевский А.Н. М.Я. Острогорский и политическая социология в XX веке // Социологические

исследования. – 1992. - № 8. – С. 113-124.

1 Назаревский Б.В. Основы парламентского строя. – М., 1911. – С.4.

232

работе «Философия неравенства» негативно оценил демократию как

великую ложь, «которая должна быть изобличена»2. Он критикует идеи Ж.-

Ж. Руссо за то ошибочное мнение, что народ, народное воля – это некое

единство, тогда как на самом деле он представляет собой арифметическое

сложение. «Из суммирования воль всех не получается всеобщей воли»3. На

самом же деле «народ есть иерархический организм, и в нем каждый

человек есть разностное существо, неповторимое в своей качественности»4.

Поэтому «всеобщее голосование – негодный способ выражения качеств в

жизни народной. В народном суверенитете погибает народ, он тонет в

механическом количестве и не находит выражения для своего

органического духа, целостного и неделимого. … В народном суверенитете

погибает и человек. Ибо самодержавие народа не ограничивает себя

неотъемлемыми правами человека и не гарантирует неприкосновенность

этих прав»51

. Отсюда, делает вывод Бердяев,: «самодержавная демократия» -

самая страшная из тираний. Также отрицательно Бердяев относится и ко

всеобщему избирательному праву. Оно, по мнению мыслителя, не знает

конкретных людей с их разными качествами, оно имеет дело с

отвлеченными людьми, с атомами.

2 Бердяев Н. Философия неравенства // Судьба России: Сочинения. – М., 2000. – С. 619.

3 Там же. – С. 617-618.

4 Там же. – С. 619.

1 Бердяев Н. Философия неравенства // Судьба России: Сочинения. – М., 2000. – С. 619-620.

233

ГЛАВА 6.

ПОЛИТИКО-ПРАВОВАЯ МЫСЛЬ РОССИИ КОНЦА XIX-НАЧАЛА

XX ВВ. О ПОЛИТИЧЕСКИХ ПАРТИЯХ КАК ИНСТИТУТАХ

ПАРЛАМЕНТАРИЗМА

6.1. Определение понятия «политическая партия» в политико-правовой

мысли России второй половины XIX-начала XX вв.

Становление правового демократического государства немыслимо без

тесной связи с институтами гражданского общества, активно участвующими

в реализации государственной власти на основе принципа представительства,

который подразумевает выражение народной воли и интересов в процессе

правотворчества и правоприменения. Одним из наиболее организованных

устойчивых социальных институтов, выполняющих посреднические и

представительские функции во власти, являются политические партии.

Исследованием понятия политической партии и ее роли в качестве

посредника между обществом и государством занимались многие российские

мыслители, начиная еще со второй половины XIX-начала XX вв., с момента

появления этих социально-политических институтов в зарубежных странах и

в России. Для того, чтобы раскрыть основные признаки, политико-правовую

сущность, юридическую природу и практическую значимость партий для

формирования гражданского общества и правового государства, необходимо

проанализировать концепции политических партий, сложившиеся в

российской юридической науке в указанный период,

Среди российских мыслителей второй половины XIX-начала XX вв.

встречается двойственное отношение к политическим партиям. С одной

стороны, они считали, что партии в силу их происхождения как части

общества разделяют его на враждебные друг другу группы населения, между

которыми ведется непримиримая борьба за власть, что, в конце концов,

приводит к краху самого государства. С другой стороны, многие ученые

сходились во мнении, что политические партии являются необходимыми

элементами демократического строя, выражающими политическую волю

234

народа или, по крайней мере, отдельных его групп.

Подобное двойственное отношение к политическим партиям

прослеживается во взглядах известного правоведа, профессора А. Д.

Градовского, который наряду с резкой критикой партий и их борьбы

вынужден был признать, что они являются необходимыми условиями

представительного правления. Последствия образования партий и борьбы

между ними, по мнению А. Д. Градовского, таковы, что общество, в конце

концов, «распадается на враждебные лагери», в нем появляется

«раздвоенность, неприязнь, взаимная ненависть сторон», «возможность

междоусобия и расстройства общественного организма». Еще одной

негативной стороной образования партий является то, что правительство

поставлено «лицом к лицу с систематическою оппозицией», на которую

«уходят лучшие силы страны, что парализует правительственное действие» 1

.

Вместе с тем одним из необходимых условий образования партий

Градовский называет свободное участие населения в политической жизни

страны. «Партии вызываются к существованию появлением в обществе

вопросов, переданных на его свободное обсуждение». «Партия есть уже

мнение, перешедшие на почву действия, следовательно нуждающееся в

известной сфере»2.

Политическая борьба необходима, но она, по словам И.А. Ильина,

происходит нормально только на публично-правовом пути, т.е. «через

планомерную организацию народа – к полномочию властвовать от лица

государства»1. Межпартийная борьба «соединяет всех живым образом вокруг

единого для всех, полномочно властвующего центра – государственной

власти; этим она заставляет всех реально почувствовать, что мы – одно,

именно потому, что у нас у всех один, для всех общий, источник права –

наша государственная власть, переходящая в руки самого народа»2. Борьба

1 Жилин А.А. Справка «Записка об ответственности министров». – Пг., 1916. – 31 с.

2 Градовский А. Политика, история и администрация. – М.; СПб.: Издание книгопродавца-типографа М.О.

Вольфа, 1871. – С. 45-46. 1 Ильин И.А. Партийная программа и максимализм. – М.: Изд-во «1917-й год», 1917. – С.6.

2 Жилин А.А. Справка «Записка об ответственности министров». – Пг., 1916. – С. 7.

235

между партиями, по мнению мыслителя, должна быть спором различных

пониманий общих целей, стоящих перед обществом и государством, а также

творческим сотрудничеством разномыслящих.

Плюралистический подход к анализу политических партий с позиций

сравнения аргументов в пользу данного института и против него был

характерен и для известного русского ученого Б.Н. Чичерина. Согласно его

взглядам, многопартийность – бесспорное благо, источник развития

политической жизни. Однако создание политических партий и их

деятельность возможна только в свободном обществе, там, где у людей есть

возможность собираться вместе, обсуждать насущные политические вопросы

и действовать сообща. Однако наличие свободы является необходимым, но

недостаточным условием создания политических партий. По словам Б.Н.

Чичерина, помимо свободы необходимо, чтобы «в обществе существовали

нужные для партий элементы, чтобы определились направления, чтобы люди

группировались около некоторых общих, сознанных ими начал, чтобы

выработались политические нравы», т.е. созрело общественное мнение.

Чичерин дает такое краткое определение политических партий: они «суть

деятельные орудия политической жизни». Однако, партии, являясь

естественной и непременной принадлежностью политической свободы,

могут представлять для нее величайшую опасность, которая проистекает,

прежде всего, из борьбы и господства партий.

Эту мысль продолжил развивать А.А. Жилин: «С приобщением

населения к политической жизни отдельные части его, соединяясь в партии,

получают, благодаря своей организованности, известное значение при

выборах в парламент и влияние в нем чрез посредство членов парламента,

своих приверженцев. Чем меньше народ образован и политически воспитан,

чем меньше время он принимает участие в политической жизни, тем больше

может быть различие между стремлениями организованных в среде его

партий и интересами и желаниями широких народных масс».

Выдающийся ученый, специалист в области исследования партий и

236

парламентаризма в США и Великобритании М.Я. Острогорский в своей

работе «Демократия и политические партии» попытался сформулировать

понятие «политическая партия» через указание их функций, являющихся

смыслом их существования: во-первых, партии по своей природе являются

свободными объединениями граждан, т.е. они призваны «объединять

различные оттенки общественного мнения, превращая их в единое тело с

единой душой», и, во-вторых, «уравновешивая одни другими, обеспечивать

регулярную игру политических сил»1. Также партии Острогорский называет

группировками граждан во имя политических целей, пересказывая мнение

известного английского исследователя Эдмунда Берка, он дает следующую

формулировку понятия «политическая партия»: это «частная группировка,

основой которой является взаимное согласие относительно определенного

принципа, и ее целью является осуществление одного или многих объектов

общественного интереса»2.

М.Я. Острогорский был одним из первых российских ученых, который

еще в начале XX века определил политическую партию как

представительную организацию. Исследовав опыт функционирования

политических партий в США, он писал, что большинство американцев

смотрят на партии как на своего рода церкви, берущие на себя

удовлетворение моральных интересов верующих, заботу об их душе3,

«Партия сделалась своего рода церковью, которая не допускала никакого

раскола»1.

Ссылки русских ученых на иностранных авторов объясняются тем

обстоятельством, что в зарубежных странах оформились партийные системы

значительно раньше, чем в России, следовательно и изучение их началось

также в более ранний период. Так, в работе Л.А. Тихомирова «Демократия

либеральная и социальная» цитируется высказывание американского ученого

Д. Брайса, сравнившего политические партии с живым биологическим

1 Острогорский М.Я. Демократия и политические партии. – М., 1997. - С. 277.

2 Там же. – С. 325.

3 Там же.

1 Острогорский М.Я. Демократия и политические партии. – М., 1997. - С. 323.

237

организмом и показавшим их тесную связь с органами государственной

власти в следующих словах: «Организация партий служит для органов

управления почти тем же, чем служит двигательная сила нервов для

мускулов, жил и костей человеческого тела. В их руках находится

практическое применение конституции и системы управления». Наряду с

активной позитивной деятельностью политических партий Брайс отметил и

тот факт, что они существуют самостоятельно, не урегулированы правовыми

нормами и представляют собой численно фиксированную группу населения:

«Совершенно не предусмотренное конституцией, не регламентируемое ею,

не имеющее никакой ответственности, ничем не ограничиваемое, возникает

могущественное сословие в 200 000 человек, занимающихся исключительно

политикой и добывающих этим способом средства к существованию»2.

Весомый вклад в теоретическую разработку концепции политических

партий внес юрист-цивилист Ю.С. Гамбаров, который дал им следующее

определение: «Политические партии суть свободные общественные группы,

образующиеся внутри правового государства для совместного политического

действия на почве общих всем объединенным индивидам интересов и идей3.

Из этого определения вытекают признаки политических партий,

характеризующие их сущность: они являются общественными группами,

т.е. представляют собой только часть народа или общества; не юридический,

а только социальный факт, лишенный всякой юридической санкции и

предоставленный исключительно действию так называемых

«конвенциональных норм»; образуются внутри правового государства, так

как немыслимо ни без признания закона основанием всего порядка

общественной жизни, ни без участия самого общества в регулировании этого

порядка; это совместное политическое действие, направленное или на

получение в свои руки государственной власти, или достижение решающего

2 Тихомиров Л.А. Демократия либеральная и социальная // Критика демократии / Вступ. статья и

комментарии М.Б. Смолина. – М.: Москва, 1997. – С. 110-187. 3 Там же. – С.3.

238

влияния на государственное управление; общность интересов и идей1.

Таким образом, Гамбаров дает развернутое и широкое толкование понятия

«политическая партия», которое во многом соответствует современному

пониманию сущности данного явления, однако некоторые из перечисленных

положений уже не соответствуют реалиям сегодняшнего времени, в

частности положение об отсутствии регламентации деятельности

политических партий со стороны государства. Во многих странах уже

действуют правовые нормы, регулирующие создание и деятельность этих

организаций, включая Россию.

Одним из конституирующих признаков партии является наличие

программы. Партийная программа должна преследовать

общегосударственные цели и задачи, а не выражать интересы только одного

класса, что вполне убедительно в своем труде «О сущности правосознания»

показал выдающийся русский мыслитель И.А. Ильин. Он вполне

справедливо считает, что «партия, лишенная государственной программы,

поддерживающая один классовый интерес, есть противогосударственная

партия; она политически недееспособна; если она захватит власть, то она

поведет нелепую и гибельную политику и погубит государство раньше, чем

сила вещей заставит ее наскоро придумать политические добавления ее

противополитической программе». Обеспечить партии государственность ее

программы может только наличие у нее зрелого правосознания. Тогда партии

друг от друга будут отличаться не тем, чьи интересы они представляют, а

тем, как они понимают этот единый и общий всем интерес2. По мнению И.А.

Ильина, «партия есть не шайка, не банда, не клика и не котерия, именно

постольку, поскольку она стремится создать государственную власть, а не

просто захватить власть в государстве». «Поэтому политическая партия не

может быть классовою по своей программе: она должна быть непременно

1 Гамбаров Ю.С. Политические партии в их прошлом и настоящем. Изд 2-е. - СПб.: Типография

Альтшулера, 1905. – С.1-13. 2 Ильин И.А. О сущности правосознания // Ильин И.А.. Теория государства и права / Под ред. и с

предисловием В.А. Томсинова. – М.: Издательство «Зерцало», 2003. – С. 295.

239

внеклассовою, и притом сверхклассовою» для того, чтобы добиваться

«государственного, всегражданского блага». «Тогда борьба партий, как

считает Ильин - является уже не конкурсом классовых претензий, но спором

политических пониманий»1.

Ильин отводит партии высокую роль «политического чистилища», так

как «она очищает волю своих членов от противогосударственного

своекорыстия, отрывая их близорукий взгляд от непосредственных

эгоистических задач и заставляя их отыскивать духовные задания родины и

государства; она приучает их побеждать личную и классовую жадность на

самом пороге государственного акта: этим она воспитывает их души к

государственному воленаправлению и подготовляет торжество

политического разума над противополитическую страстью. Первая задача

политической партии состоит в том, чтобы взрастить в своих членах верное

публичное правосознание и объединить их в государственном

единомыслии», что внесет в государственную жизнь, по образному

выражению Ильина, «необходимую духовную гигиену, ибо освобождает ее

от дурных и слепых страстей. Не ослепленная этими страстями, партия

перестает видеть врага в другой партии, но находит в ней сотрудника в деле

государственного разумения и строительства»2.

Еще одним свойством программы, по мнению Ильина, наряду с

государственностью должна быть и ее осуществимость. Осуществимость мер

и реформ, включенных в программы власти, ученый считает одной из аксиом

власти. Именно принцип «осуществимости» заставляет партии иметь две

программы: «максимальную» и «минимальную». Поэтому совершенно

оправданным является разделение программ социалистических партий на два

вида: программу-максимум и программу-минимум. Программа-максимум

содержит описание идеального и потому желанного строя; она обозначает

далекую цель, которая теперь не может осуществиться. В программе-

1 Ильин И.А. О сущности правосознания // Ильин И.А.. Теория государства и права / Под ред. и с

предисловием В.А. Томсинова. – М.: Издательство «Зерцало», 2003. – С. 295. 2 Там же. – С. 296.

240

минимум указываются будущие требования, которые будут предъявлены

только тогда, когда будет установлен новый политический строй, при

котором сложатся классы и партии, призванные начать реализацию

программы.

Та партия, которая «максимализирует программу дня, начинает

неизбежно, иногда того не замечая, с одной стороны, умалять, искажать и

извращать далекую идеальную цель, изображая ее как что-то близкое,

простое, легко-доступное; с другой стороны, - искажать и извращать

окружающую действительность, то умалчивая о неблагоприятных явлениях,

то выдумывая несуществующее, - преувеличивая одно и преуменьшая

другое, - и, прежде всего, преувеличивая на словах наличную

организованность своей общественной группы», «вступает на путь

бессознательной, а иногда и сознательной политической лжи»1. «Партия,

стирающая различие между далекою целью, неосуществимою при настоящем

положении вещей, и очередною, необходимою реформою, является

политически недееспособною. Ибо, включая максимальные пункты в

программу дня, она дает избирателям заведомо неисполнимые обещания и

призывает их к заведомо безнадежной борьбе; … она побуждает верить в

возможность того, что на самом деле невозможно, и – обманом или

самообманом – разжигая страсти, она будит в душах неутолимые притязания

и готовит потерпевшим тяжелое разочарование. Таким образом, лидеры

таких партий являются максималистами и они вступают на путь

бессознательной или сознательной политической лжи и тем подрывают

государственное единение, ибо они нарушают необходимое доверие людей

друг к другу – и партии к вождям, и партии к другим партиям, и, главное,

1 Ильин И.А. Партийная программа и максимализм. – М.: Изд-во «1917-й год», 1917. – С.4-5.

241

неорганизованной массы народа к партиям и ко всей политике вообще»1.

Таким образом, анализ научных работ русских мыслителей второй

половины XIX-начала XX вв. показывает постепенное обогащение

содержания понятия политической партии, выделение характерных

признаков данного общественно-политического института, являющегося

посредником между обществом и государством. В отечественной политико-

правовой мысли данное понятие и роль партий оцениваются неоднозначно.

Однако несмотря на разногласия среди ученых, большинство из них

признают политические партии в качестве планомерных общественных

организаций, посредством которых народ удовлетворяет свои амбиции,

политические интересы, потребности участия в жизни государства и

общества. Исследователи выделяют партийнообразующие признаки или

характерные черты политических партий, среди которых можно назвать

следующие: организационное оформление партии, наличие программы,

представительство в парламенте, общность политических целей и

идеологических убеждений на основе общности социальных интересов.

Среди мыслителей, исследовавших проблемы политических партий в XIX-

начале XX вв., можно назвать такие имена, как И.А. Ильин, Ю.С. Гамбаров,

Л.А. Тихомиров, Б.Н. Чичерин А. Д. Градовский, М.Я. Острогорский и др. В

дальнейшем с развитием юридической науки знания о политических партиях

переходили на более абстрактный уровень, и политические партии стали

трактовать как парламентский институт, институт гражданского общества и

правового государства, а с появлением соответствующего партийного

законодательства в современной России появились новые трактовки данного

явления как правового института. Труды же русских мыслителей второй

половины XIX-начала XX вв. создали фундаментальную базу для

современных научных исследований в области партийного строительства,

1 Ильин И.А. Партийная программа и максимализм. – М.: Изд-во «1917-й год», 1917. – С.4-5.

242

взаимоотношений общества, партий и государства.

6.2. Концептуальное обоснование функций политических партий как

институтов парламентаризма

Создание в современной России новых общественных организаций и

коалиций для выполнения функций, свойственных политическим партиям,

вызывает потребность в обращении к классикам политико-правовой мысли

для того, чтобы соотнести реальные события с теоретическими

конструкциями, обосновывающими предназначение и изначальную сущность

политических партий. Одним из первых отечественных ученых, кто

подробно проанализировал деятельность политических партий как в

парламенте, так и за его пределами, был русский ученый М.Я. Острогорский

(1854-1919). В своей работе «Демократия и политические партии» на

примере функционирования партий в Великобритании и США он сумел

выявить их основные типичные направления деятельности.

1. Организационная функция. Важнейшей функцией каждой

политической партии во все времена была самоорганизация, объединение

единомышленников, формирование организационной структуры, выбор

собственных руководящих органов. Согласно теории партийной

организации, сформулированной Острогорским, в партии выделяются

центральные органы или комитеты во главе с лидером, ассоциации,

поддерживающие связи с местными организациями, парламентские «кнуты»

с их бюро для контроля над деятельностью партийных фракций, «Кокусы»

для распространения влияния партии на массы, организации и проведения

выборов. Немалый интерес представляет анализ ученым отношений между

руководством партии или «Кокусом» и депутатами. В случае разногласий

«Кокус» угрожал «диссидентам», т.е. несогласному меньшинству. «Кокус»

создавался как раз для борьбы с меньшинствами в избирательных коллегиях,

а затем этим же занимался в парламенте. Острогорский сумел выявить

механизм складывания диктатуры в партии, когда на смену колебаниям,

243

сомнениям среди членов партии приходило простое повиновение главе

партии, который становился диктатором, а «Кокус» безапелляционно

вмешивался в отношения большинства с меньшинством, главы партии с ее

членами, депутатов с избирателями, парламента с общественным мнением

как судья или господин1, склоняя членов партии к единомыслию,

направленному на ограничение свободы мнений и слова.

2. Идеологическая функция. Данная функция подразумевает

разработку партийной программы, которой занимаются делегаты

объединенных ассоциаций на собраниях, определяющих отношение к

правительственной политике и формулирующих основные положения

политики партии в отношении всех вопросов государственной жизни.

Однако Острогорский показал, что лидеры партии игнорируют мнение

рядовых партийцев и не считают себя связанными принятыми на собраниях

решениями, поскольку демократический дух не проник глубоко в

политические взаимоотношения между членами партии и ее руководителями.

Поэтому партийная программа, как правило, является продуктом творчества

центральной партийной организации или лидеров партии.

3. Одной из первых функций политических партий он также называет

регистрацию или учет избирателей. Для выполнения этой задачи в XIX в. в

Англии партии создавали свои клубы как центры объединения и

политической деятельности, ставшие впоследствии партийными комитетами,

поддерживающими отношения с местными агентами и ассоциациями путем

рассылки им инструкций, формуляров, оказания консультативной помощи по

правовым вопросам, а также занимающимися поисками лиц, не имеющих

постоянного местожительства, и направления их для записи в избирательные

списки соответствующих округов1.

1 Острогорский М.Я. Демократия и политические партии. – М., 1997. – С. 110-111.

1 Острогорский М.Я. Демократия и политические партии. – М., 1997. – С.84-86.

244

4. Воспитательная функция. Для привлечения на свою сторону как

можно большего числа сторонников, партия занимается политическим

воспитанием избирателей, осуществляемых в форме: митингов, докладов и

издания партийной литературы. В ходе постоянной агитации и пропаганды

партия заявляет о себе или, как писал Острогорский, «создает шум вокруг

себя» для рекламы, для того, чтобы «показать, что она жива и сильна»2. С

этой целью проводятся регулярные встречи с избирателями, на которых

большое воздействие оказывают речи, доклады ораторов. В роли ораторов

выступают председатели, члены и другие руководители местных партийных

ассоциаций, а также направленные центральной партийной организацией

мастера красноречия, называемые «тяжелыми орудиями», и члены

парламента того или другого округа, являющиеся, по словам Острогорского,

«коммивояжерами своей партии», а потом уже законодателями3.

Острогорский пришел к выводу, что «местные парламенты являются

фактором политического воспитания», так как в ходе их работы депутаты

вынуждены знакомиться с политическими проблемами, вникать в суть

происходящих событий, быть в курсе фактов и идей. Наконец парламент

является местом для дискуссий, в ходе которых люди различных взглядов

вступают в прения, знакомятся со своими политическими противниками и

убеждаются в том, что и они имеют положительные стороны3.

5. Выдвижение кандидатов. Любая партия стремится прийти к власти,

а именно занять места в парламенте, правительстве и как можно дольше

удерживать их. Поэтому ее следующей важной функцией является отбор и

выдвижение парламентских кандидатов. Выявление кандидатов

осуществлялось и продолжает осуществляться несколькими способами: во-

первых, кандидатов представляла центральная партийная организация, во-

вторых, их предлагали частные лица, в-третьих, сами кандидаты выдвигали

свои кандидатуры. Особенно активно эта деятельность проявляется перед

2 Там же. – С. 186.

3 Там же. – С. 196-197.

245

выборами. Тогда первой задачей партийных ассоциаций становится поиск

«хорошего кандидата», который, прежде всего должен быть состоятельным

человеком. Актуально для сегодняшнего дня звучат слова М.Я.

Острогорского: «Человек несостоятельный, даже если он весьма

выдающийся, совершенно не может добиться места в парламенте»11

.

Кандидат должен отвечать следующим требованиям: во-первых, он должен

исповедовать «партийную веру», во-вторых, должен быть популярен, т.е. его

должны хорошо знать избиратели, в-третьих, народный кандидат должен

иметь «репутацию щедрости, приятные манеры и вообще симпатичный

характер или особенные черты, способные благоприятно подействовать на

массу избирателей»2.

6. Важнейшей функцией политической партии является участие в

выборах, посредством которых раскрывается их представительская природа.

Образовавшись первоначально из небольшого круга единомышленников,

партия получает свою легитимацию в ходе избирательной кампании,

расширяя тем самым свой электорат и опираясь в своей деятельности на

поддержку избирателей. Поскольку сама партия является частью общества,

она выражает интересы определенной социальной группы, которая

делегирует ей полномочия по представительству ее интересов во власти.

Некоторые партии так и остаются на данной стадии развития, не

переходя на следующую ступень - представительство во власти. Те же

партии, которые заручились поддержкой избирателей и были допущены к

распределению депутатских мандатов в законодательных представительных

органах государственной власти, становятся парламентскими партиями и

представляют теперь все общество и следовательно решают задачи

общегосударственного или национального уровня.

7. Законотворческая функция - функция участия парламентской

1 Острогорский М.Я. Демократия и политические партии. – М., 1997. – С. 203.

2 Там же. – С. 206.

246

партии в обсуждении и принятии законопроектов. Острогорский подробно

описывает тактику партий в парламенте, их взаимоотношения с

правительством и другими партиями. Партийная дисциплина препятствует

развертыванию дебатов в парламенте. Они, по заявлению Острогорского, не

имеют почти никакого реального значения, не изменяют результатов

голосования, «никого не убеждают, так как партийная дисциплина запрещает

всякому верноподданному» члену партии дать себя убедить. «Это означает,

что Палата общин больше не является обсуждающим вопросы собранием»11

.

Это заявление Острогорского вполне напоминает высказывание недавнего

спикера российского парламента Б.В. Грызлова, произнесенное спустя сто

лет по поводу роли дискуссий в парламенте, сформированном по партийным

спискам. И в настоящее время, как правило, все вопросы решены заранее,

еще до их рассмотрения на заседании Думы или в партийных фракциях, или

в комитетах, или в правительстве, а парламенту остается проголосовать лишь

за готовые формулировки законодательных норм. При этом мы забываем еще

одно предназначение парламента – политическое образование населения,

которое должно знать, чем занимаются их представители во власти, видеть и

1 Острогорский М.Я. Демократия и политические партии. – М., 1997. – С. 285.

247

слышать позиции своих избранников по различным вопросам.

Таким образом, посредством выделения функций М.Я. Острогорский

сформулировал либеральную концепцию политических партий, выделил их

конституирующие признаки - наличие партийной дисциплины, выражение

интересов и идеалов отдельных социальных групп, борьба за политическую

власть и реализацию своей программы и идеологии. Из них и вытекает

стратегия и тактика данной партии. Четкое обоснование функций

политических партий позволит законодателю более четко определить

предмет правового регулирования публично-властных отношений и

разграничить правовой статус официально признанных акторов

парламентского процесса от неинституционализированных образований.

6.3. Оппозиционные политические партии как

необходимое условие развития

парламентаризма

Отсутствие в российском конституционном праве и законодательстве

института оппозиции не является пробелом регулирования, а скорее

выражает осознанную позицию законодателя. Умолчание по данному

вопросу можно расценивать двояко: и как незрелость теоретических

разработок проблемы на доктринальном уровне, и как нежелание правящей

элиты искусственно создавать себе оппозицию, стремящуюся ограничить или

лишить ее власти. В этой связи полезно обратиться к мировому опыту

правового регулирования оппозиции.

Впервые оппозиция получила юридическое признание в

Великобритании. В этой стране нет специального закона о политических

партиях, а деятельность оппозиции регулирует закон о министрах короны

1937 г., согласно которому лидер официальной оппозиции и два «кнута» ее

фракции в палате общин («кнуты» - лица, обеспечивающие дисциплину

членов фракции и, прежде всего, их явку на голосование) получают

ежегодное жалование из государственной казны. Аналогичные положения

предусматривает и законодательство большинства стран британского

248

Содружества (Австралия, Индия, Малайзия, Канада и др.). Конституции ряда

стран (Папуа-Новая Гвинея, Сейшельские острова, Фиджи) включают

положения о лидере оппозиции, порядке его назначения и правах. В ряде

зарубежных стран Европы, например в ФРГ, Швеции, Чехии

законодательство определяет правовой статус оппозиционных партий,

устанавливает им дополнительные юридические гарантии (в частности,

государственное финансирование и право на консультацию по ряду

вопросов). Юридическое различие правящих и оппозиционных политических

партий проявляется еще и в том, что нередко законодательство современных

государств устанавливает особый правовой статус оппозиционных партий. В

данном случае речь идет, прежде всего, о предоставлении оппозиционным

партиям дополнительных правовых гарантий, необходимых для реализации

ими предусмотренных законодательством прав, а существующие в ряде

стран отступления от формального принципа равноправия, как правило,

имеют своей целью обеспечить возможность их нормального

функционирования1. В некоторых странах статус оппозиционных партий

определяется не только конституцией или общими законами о политических

партиях (Колумбия, Португалия, Гвинея-Бисау), но и специальными

законами о правовом статусе оппозиции (Кабо-Верде, Того), которые

предоставляют оппозиционным партиям на равных основаниях с

правительственными партиями одинаковое эфирное время и одинаковый

объем публикаций (Португалия), право участвовать в работе по подготовке

или изменению законодательства2. В современной России, несмотря на

имеющиеся законопроекты об оппозиционной деятельности мы видим не

равноправие партий, а складывание монополии одной партии власти,

усиление единовластия, не дающего развиваться политической конкуренции

и оппозиционности.

1 Юдин Ю.А. Политические партии и право в современном государстве. – М., 1998. – С. 58.

2 Там же. - С. 58-60.

249

Важным шагом на пути демократизации общества и

совершенствования системы парламентаризма является процесс

инициирования, обсуждения и принятия законопроектов о парламентской

оппозиции. На этот путь уже встали такие бывшие социалистические страны,

как Узбекистан и Украина. В парламентах этих государств рассматривается

проблема наделения оппозиции рядом прав и определения законодательных

рамок ее деятельности. Например, в проектах Конституционного закона «Об

усилении роли политических партий в обновлении и дальнейшей

демократизации государственного управления и модернизации страны» и

Закона Республики Узбекистан «О внесении поправок в отдельные статьи

Конституции Республики Узбекистан» предлагаются такие гарантии

формирования и развития конструктивной парламентской оппозиции, как

возможность объединения фракций политических партий (в том числе и

оппозиционных) в блок на основе общих взглядов и целей с сохранением за

этим блоком прав, предоставленных отдельным фракциям. Согласно

указанным законопроектам, фракция политической партии, объявившая себя

парламентской оппозицией, наделяется рядом дополнительных полномочий.

Это внесение альтернативной редакции законопроекта; занесение в протокол

пленарного заседания Законодательной палаты особого мнения по

обсуждаемому вопросу, гарантированное участие представителей фракции в

согласительной комиссии по отклоненному Сенатом закону; право на

замещение представителем фракции должности заместителя Спикера

Законодательной палаты; участие оппозиционных фракций в консультациях

с Президентом Республики Узбекистан по поводу кандидатуры Премьер-

министра Республики Узбекистан для утверждения Законодательной палатой

и Сенатом Олий Мажлиса1. На наш взгляд, учет подобного опыта был бы

1 Проект Конституционного закона и опыт деятельности фракций политических партий в Государственной

Думе Российской Федерации // Материалы «круглого стола» по обсуждению проектов Конституционного

закона «Об усилении роли политических партий в обновлении и дальнейшей демократизации

государственного управления и модернизации страны» и Закона Республики Узбекистан «О внесении

поправок в отдельные статьи Конституции Республики Узбекистан». – Ташкент, 2007.

250

весьма полезен для нашей страны.

России следует воспринять опыт ряда зарубежных стран, в которых

гарантируются дополнительные права парламентской оппозиции (в

частности, право на внесение альтернативной редакции проекта закона; на

занесение в протокол пленарного заседания нижней палаты парламента

своего особого мнения по обсуждаемым вопросам; на занятие ряда ключевых

должностей в парламенте и др.).

Плюрализм мнений может приобрести материальные формы в том

случае, если идеи будут институционализированы в конкретных

общественных группах, действующих в определенных правовых рамках.

Плюралистические политические интересы материализуются в политических

партиях, которые по отношению к государственной власти разделяются на

виды. В зависимости от выбранного критерия исследователи выделяют

различные классификации и типологии политических партий: «правые»,

«левые», «центра»; «консервативные», «либеральные», «радикальные»,

«крупные» и «малые»; «сильные» и «слабые», «кадровые» и «массовые»1.

Степень участия партий в общенациональной политике при парламентской

системе функционирования государственной власти выявляет такой подход к

анализу политических партий, который позволяет определить наличие

правящих и оппозиционных партий. «Для европейских ученых,

придерживающихся представления о стремлении партий преимущественно к

приобретению должностей и живущих в условиях парламентской системы,

на первый план выходят процентные доли мест в парламентах и участие в

правительствах, т.е. распределение министерских портфелей»2.

Итак, остановимся на делении партий на парламентские (или

правящие) и оппозиционные подробнее для того, чтобы лучше исследовать

1 Подробнее см.: Исаев Б.А. Теория партий и партийных систем: Учебное пособие. – М., 2008. – С. 118-140.

2 Джанда К. Понятия, используемые при анализе политических партий // Теория партий и партийных

систем: Хрестоматия / Сост.Б.А. Исаев. – М., 2008. – С.113.

251

сущность парламентаризма. Оппозиционная партия – это такая политическая

организация, которая или имеет численное меньшинство депутатских мест в

законодательном собрании, или, не набрав необходимого числа голосов

избирателей на выборах, не прошла в парламент, стремится или к изменению

существующей политики правительства или его состава, критикует

правительственный курс, готова войти в состав правительства и взять на себя

ответственность за принимаемые ею решения. Из всех видов оппозиции1

11наиболее конструктивной формой, на наш взгляд, является парламентская

оппозиция, которая с позиции власти является наиболее управляемой и

подконтрольной, а с позиции сил, которые за ней стоят, -наиболее

действенным инструментом влияния на принимаемые в государстве

решения.

Оппозиция подразумевает наличие конкуренции, реального

противостояния политических программ и партий, которые их разделяют.

Только при наличии реально действующей оппозиции можно говорить о

наличии многопартийности в стране, являющейся непременным условием

парламентаризма.

Теоретические проблемы парламентской оппозиции нашли достаточно

полное освещение в зарубежной литературе, однако в работах отечественных

юристов они практически не затрагиваются. В научном плане оппозиция

может быть объектом изучения многих социальных наук. В настоящее время

она исследуется социологами, политологами, историками. Юридическая

наука могла бы обосновать конституционно-правовые формы обеспечения

оппозиции, тем самым определив правовые рамки и институциональные

гарантии ее деятельности.

Конституция Российской Федерации косвенно признает оппозицию,

так как согласно статье 13, пункта 3, в России закрепляются «политическое

1 Богачев А.В. Структурная оппозиция в республике Татарстан (на примере регионального отделения

политической партии «Российская партия жизни») // Политическая социология / Редкол.: В.Л. Римский (отв.

ред.) и др. – М.,2008. –С.150-151.

252

многообразие и многопартийность»2. Источники парламентского права:

Федеральный закон «О статусе члена Совета Федерации и статусе депутата

Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации»3 и

«Регламент Государственной Думы»1 не содержат каких-либо положений,

предусматривающих возможность оппозиционной деятельности в

Федеральном Собрании РФ.

Как правило, в роли парламентской оппозиции выступают

представители оппозиционной партии, получившие депутатские места в

законодательном органе государства. Они выражают свои взгляды, которые

не совпадают с официальным курсом правительства или мнением

большинства парламента. Подвергая критике официальный курс

правительства, оппозиционная партия нередко добивается принципиальных

уступок от властных структур и корректирует их действия. Можно сказать,

что влиятельная оппозиция препятствует чрезмерному смещению курса

правительства влево или вправо, гарантируя тем самым социальную

стабильность.

Впервые в России теоретическое обоснование проблемы

институционализации оппозиции появилось задолго до учреждения

парламента и формирования политических партий во второй половине XIX в.

Одним из первых мыслителей в истории политико-правовой мысли России,

кто допускал возможность существования оппозиции как силы,

сдерживающей бюрократический произвол, был Б.Н. Чичерин. Еще в 1861 г.

он так определял значение оппозиционной партии: «Она стремится

расширить свободу, устранить все препятствия к развитию, открыть поприще

для всех общественных сил… От нее исходят планы преобразований; она

полагает основы для будущего… Требования власти и порядка слишком

2 Конституция Российской Федерации Конституция Российской Федерации: Принята всенародным

голосованием 12 декабря 1993 г.– М.: ЦИК РФ, 2003.– 62с. 3 О статусе члена Совета Федерации и статусе депутата Государственной Думы Федерального Собрания

Российской Федерации: Федеральный закон от 5.07.1999 г. №133-ФЗ (в ред. от 30.01.2007 г. № 8-ФЗ) // Справочная Правовая система КонсультантПлюс. Законодательство. Версия Проф. 1 Регламент Государственной Думы // Справочная Правовая система КонсультантПлюс. Законодательство.

Версия Проф.

253

часто находят в ней прямое противодействие… Для нее свобода составляет

исход и конец всего; она считает ее достаточною для всех потребностей»2.

2Некоторые замечания Чичерина по поводу оппозиции оказались

пророческими. Он считал, что есть страны, где оппозиционная партия долго

«не имеет возможности сама сделаться правительством и приобрести

практическое знакомство со значением и условиями власти.… Когда,

наконец, открывается поприще для деятельности, предводители оппозиции

нередко оказываются неспособными к правлению, а либеральная партия, по

старой привычке, начинает противодействовать своим собственным вождям,

как скоро они стали министрами»1. Отсюда можно сделать вывод, что

оппозиция, придя к власти, использует те же принципы управления, за

которые она так сурово еще вчера критиковала власть, а также стремится

порой репрессивными методами избавиться от оппозиции уже своему

господству. Происходит все это, по мнению Чичерина, потому что

«постоянная оппозиция делает человека узким и ограниченным». «Чисто

отрицательное отношение к правительству, систематическая оппозиция –

признак детства политической мысли», - подчеркивал ученый. Самым

разумным способом сосуществования власти и оппозиции является

компромисс, взаимная уступчивость, беспристрастное обсуждение вопросов.

Для Б.Н. Чичерина политический плюрализм в форме сменяющих друг друга

у власти политических партий совершенно рационален и оправдан как

явление, способствующее нормальному развитию общества.

Выгоды от существования партий Чичерин видел во всестороннем

обсуждении политических вопросов - неизбежном в условиях межпартийного

соперничества, в наличии оппозиции как силы, сдерживающей

бюрократический произвол.

Весьма неоднозначно оценивает оппозицию известный русский

2 Чичерин Б.Н. О народном представительстве. – М., 1899. – С.685-686.

1 Вступительная лекция по государственному праву, читанная в Московском университете 28 октября 1861

г. // Чичерин Б. Несколько современных вопросов. – М., 2002. – С.155.

254

ученый, основоположник партологии М.Я. Острогорский. Оппозицию он

воспринимает как средство борьбы за власть в руках партии. «Оппозиция, -

писал он, - редко движимая принципами, старается, главным образом,

затруднить существование партии, находящейся у власти, даже рискуя

подорвать правительство страны»2. На примере Великобритании XIX-начала

XX веков ученый показал, что первоначально под парламентской оппозицией

понимали партию, набравшую меньшее количество голосов на выборах и

имевшую численное меньшинство депутатских мест в законодательном

собрании. С расширением избирательных прав граждан и появлением

внепарламентских организаций понятие оппозиции переместилось в сторону

идеологии. И к оппозиции стали причислять теперь тех депутатов, а также

членов партии, которые имели свое независимое мнение. Почувствовав

угрозу единству партии, Острогорский также уделяет большое внимание

проблеме противодействия оппозиции внутри фракции и в партии. В

Великобритании в Палате общин партийную дисциплину обеспечивают whip

(кнуты), а в самой партии – Кокус (руководящий аппарат партии). Если

депутат ведет себя независимо, кнут делает ему предостережение; если

депутат упорствует, Кокус может дать ему отставку и наконец чтобы

урезонить независимого депутата, сделать его зависимым, ему выдают

пособия из партийной кассы на избирательные издержки или даже на жизнь

во время парламентской сессии1. В резких критических тонах Острогорский

описывает борьбу с инакомыслием в парламенте США.

«Сопротивляющийся» депутат «обрекает себя на политическое уничтожение

в конгрессе, а вслед за этим также в своем избирательном округе: он не будет

назначен спикером и организацией палаты в один из тех комитетов, которые

действительно имеют какое-либо значение,…его проекты законов будут

похоронены в комитетах; спикер не даст ему даже слова на заседании… на

2 Острогорский М.Я. Демократия и политические партии. – М., 1997. – С.286.

1 Острогорский М.Я. Демократия и политические партии. – М., 1997. – С.228-229.

255

будущих выборах он будет отвергнут»2. Таким образом, Острогорский делает

пессимистический вывод о бесполезности оппозиции как в рамках

парламента, так и внутри партии.

Таким образом, оппозиционная партия необходима, она формулирует и

выражает мнение наиболее прогрессивных политических сил общества, а

также она не позволяет правительству стоять на месте, а искать новые пути,

средства как саморазвития, так и развития общества. Конструктивная

критика всегда плодотворна, особенно если это критика власти. И

находящиеся у власти должны всегда помнить о том, что их правление

временно и во многом зависит от диалога с оппозицией.

К обоснованию необходимости оппозиции пришел в своих

рассуждениях о политических партиях известный российский специалист по

теории права Ю.С. Гамбаров. Политическую партию он определяет как

общественную группу, ссылаясь на этимологию слова «партия» из

латинского языка как «часть, группа». Это значит, что «она не представляет

собою целого народа или общества и есть только часть народа или

общества». Логика его рассуждений сводится к тому, что партия в

единственном числе не может существовать. Развитие каждой партии

связано с существованием и развитием по крайней мере одной из противных

ей партий.1 Гамбаров называет «чудовищем» одну единственную партию в

государстве, худшей из тираний. Обеспеченность жизни, свободы,

имущества и других, необходимых для человека благ достигается только там,

где люди или партии, обладающие властью, знают, что их действия

контролируются другими людьми или партиями, которые могут заменить их

«у кормила правления» и заставить отвечать за допущенные злоупотребления

властью2.

2 Там же. – С.462.

1 Гамбаров Ю.С. Политические партии в их прошлом и настоящем. – 2-е изд. – СПб., 1905. – С.3.

2 Там же. – С.4.

256

Только в правовом государстве при системе парламентаризма

политические партии могут достичь своей цели и не только завоевать, но и

удержать власть конституционным путем. По мнению российского

специалиста по теории права начала XX в. Ю.С. Гамбарова, одним из

существенных условий успеха парламентаризма является разделение

парламента на два противостоящих лагеря: с одной стороны господствующая

партия, с другой - оппозиционная ей партия или коалиция таких партий1.

Гамбаров подчеркивает важность наличия оппозиции в парламенте. Однако

абсолютизирует английскую и американскую системы разделения

парламента только на две большие партии2, под которыми ученый

подразумевает фракции.

Учение о парламентской оппозиции развивает еще один видный юрист

начала XX в. В.М. Гессен. Он высказывает мысль о том, что парламентская

оппозиционная партия должна действовать в рамках закона, иначе она будет

похожа на экстремистскую организацию. В парламентарных государствах, по

его мнению, «оппозиционная партия, соперничающая с правящей, должна

быть конституционной, ее программа должна стоять на почве

существующего конституционного строя», а не призывать к смене формы

правления3.

В современной научной литературе необходимость существования

парламентской оппозиционной партии не ставится под сомнение. Однако

большую практическую значимость имеет исследование условий,

способствующих созданию и нормальному развитию политической

оппозиции.

Во-первых, для того чтобы была признана оппозиция, нужна в

обществе соответствующая политическая культура и толерантность. Именно

по отношению в обществе к оппозиции можно судить о формировании в

1 См.: Гамбаров Ю.С. Политические партии в прошлом и настоящем. – 2-е изд., - СПб., 1905. - С. 3.

2 Там же. – С.27-28.

3 Гессен В.М. Теория правового государства. Статья из сб. «Политический строй современных государств».

- СПБ., 1913. – С. 54.

257

стране либерально-демократической гражданской культуры.

Во-вторых, приходу к власти оппозиции благоприятствует режим

парламентаризма, как правило, существующий или в парламентской

республике или в конституционной монархии.

В-третьих, необходим механизм ротации или смены находящихся у

власти политических партий. По мнению В.В. Лапаевой, «главным

признаком того, что в стране есть реальная многопартийность, является

фактическое существование политической оппозиции, имеющей шансы

победить на выборах нынешнюю «партию власти» (или хотя бы наличие

правовых условий для появления такой оппозиции)»1.

В-четвертых, необходимо дать возможность существования малым

партиям на политическом поле государства, не создавая искусственно

законодательных барьеров, предусматривающих привилегии для крупных

партий или партий, находящихся у власти. Наоборот, следуя принципу

формального равенства, государству необходимо поддерживать слабых,

чтобы уравнять их стартовые возможности с сильными, а в отношении

последних применять законодательные ограничения. «Но это должно быть не

произвольное ограничение, продиктованное соображениями политической

целесообразности или морально-нравственными идеями взаимопомощи, а

правовое ограничение, направленное на обеспечение формального равенства

субъектов правового взаимодействия путем преодоления действия принципа

накопляемого преимущества»12

. Хотя первоначально этот принцип

формального равенства был направлен на регулирование отношений между

людьми, его можно распространить и на политическую сферу отношений

между объединениями граждан. Можно согласиться с мнением Лапаевой,

которая, рассмотрев ситуацию с правовым регулированием

многопартийности и избирательного процесса в Российской Федерации под

углом зрения действия принципа накопляемого преимущества, пришла к

1 Лапаева В.В. Различные типы правопонимания: анализ научно-практического потенциала //

Законодательство и экономика. – 2006. -№ 4. 2 Лапаева В.В. Правовой принцип формального равенства // Журнал российского права. – 2008. - № 2.

258

выводу о том, что все наиболее принципиальные новеллы Федерального

закона от 11 июля 2001 г. № 95-ФЗ «О политических партиях» и нормы

избирательного законодательства способствовали созданию преимуществ

для партий, которые к этому времени успели закрепиться на политической

сцене. К таким преимуществам относились освобождение партий, имеющих

фракции в парламенте, от необходимости в период выборов собирать

подписи в поддержку выдвинутых ими кандидатов; запрет на создание

блоков (что позволило бы небольшим партиям сохраниться в политике) и т.п.

На этом примере хорошо видно, что там, где закон не вводит жесткие

правовые требования по уравниванию шансов отдельных партий, вступает в

свои права принцип накопляемого преимущества, в соответствии с которым

привилегии доминирующих в данном социальном пространстве субъектов

обеспечивают для них еще большие привилегии1.

Весьма противоречивые точки зрения встречаются в современной

научной литературе и по вопросу равноправия парламентских фракций. Так,

Г.Н. Комкова, с одной стороны, указывает на необходимость обеспечения

равенства политических партий в парламентской деятельности, а с другой -

считает вполне допустимым неравенство между фракциями, так как более

многочисленные фракции имеют поддержку большего числа населения

страны и соответственно выражают его мнение при принятии тех или иных

законодательных решений2. На наш взгляд, необходимо последовательно

реализовывать принцип равноправия политических партий в

законодательстве, подтверждать его в решениях органов правосудия и

закреплять в регламентах законодательных собраний равное право фракций

формулировать и высказывать свою позицию по конкретным вопросам. К.

1 Лапаева В.В. Правовой принцип формального равенства // Журнал российского права. – 2008. - № 2.

2 Комкова Г.Н. Пропорциональная избирательная система и обеспечение равенства фракций в российском

парламенте // Конституционное и муниципальное право. – 2006. - № 7. - С.32-33.

259

Хессе указывает, что «равенство политических партий является в принципе

условным равенством: юридическое различие больших и малых, правящих и

оппозиционных партий – недопустимо. Однако юридическое равенство

шансов партий не может гарантировать их фактического равенства,

поскольку неодинаковой является степень поддержки их финансирующими

органами или лицами, союзами или частично прессой, не поддающаяся

правовому регулированию» 1.

В-пятых, необходимо создание условий для образования новых

политических партий. Однако Закон «О политических партиях»

ориентирован на сохранение в стране только крупных партий с

определенным количеством членов. Можно прислушаться к мнению бывших

депутатов Государственной Думы С.Н. Юшенкова и А.В. Шишлова,

предлагавших считать главным критерием влиятельности партий не их

численность, а результаты выборов в различные органы власти. В. Никонов

считал, что введение фиксированного членства совершенно не обязательно и

даже противопоказано крупным электоральным партиям. Если обратиться к

мировой практике, требования к нормам о численности партий не являются

типичными2.

Анализ необходимых условий для создания и развития в государстве

оппозиционных партий показывает, что сильная президентская власть в

Российской Федерации негативно влияет на политические партии. Они не

имеют навыков и опыта несения всей полноты политической

ответственности, а равно ответственного поведения в положении

оппозиционности3. Парламентский режим предоставляет политическим

партиям большую свободу, чем президентский. При парламентском режиме

не имеет такой силы административный ресурс, который поддерживает

авторитет и силу одной правящей партии в президентской республике. При

1 Хессе К. Основы конституционного права ФРГ. – М., 1981. – С. 95.

2 Лебедев В.А. Партии на выборах: опыт, проблемы, перспективы / В.А. Лебедев, П.М. Кандалов, Н.Н.

Неровная. – М., 2006. – С. 63-64. 3 Краснов М.А., Шаблинский И.Г. Российская система власти: треугольник с одним углом. – М., 2008. - С.

39.

260

парламентском режиме первостепенное значение для прихода партий к

руководству государством имеют выборы, и существование правительства

зависит от поддержки нижней палаты парламента. При президентской или

парламентско-президентской республике результаты выборов, как правило,

предопределены заранее (какую партию не создадут, все равно получается

КПСС).

Первые попытки правовой институционализации политической

оппозиции в нашей стране были предприняты в царском Манифесте 17

октября 1905 г., Указе о временных правилах об обществах и союзах от 4

марта 1906 г. и в Постановлении Временного правительства о собраниях и

союзах от 12 апреля 1917 г. В этих законодательных актах провозглашалась

свобода союзов, разрешалось создание разного рода объединений, включая и

политические партии, хотя никакого специального закона о них ни тогда, ни

позже в России принято не было. Издание этих документов способствовало

формированию в России многопартийности и становлению легальной

оппозиции. Но, несмотря на все законодательные инициативы, механизм

взаимоотношений между властью и оппозицией так и не сложился.

Пришедшие же к власти большевики в принципе отвергли саму идею

политического плюрализма в масштабах всего общества и допускали

первоначально лишь борьбу мнений в своих рядах. По этому поводу

известный французский политолог М. Дюверже иронически замечал, что

русская коммунистическая партия развивает довольно оригинальный вид

оппозиции в форме «самокритики»1..

Но и этот весьма ограниченный

«плюрализм» существовал в СССР приблизительно до 1934 г., после чего

установилось жесткое идеологическое единство в рядах КПСС.

История нашей страны показывает, к каким последствиям приводит

запрет оппозиции или ее игнорирование. Россия перешла от

многопартийности к однопартийной системе, а затем к появлению такого

1 Дюверже М. Политические партии / Пер. с франц. – М., 2002. – С.498.

261

феномена как «партия власти». Понятие «партия власти» широко

используется в российской политической лексике, однако в научном плане

трактуется неоднозначно. В широком смысле слова «партия власти» обычно

отождествляется с правящей политической элитой, влияющей на развитие

политического процесса, разработку, принятие и реализацию важнейших

решений, контролирующей деятельность различных партий и движений. В

узком смысле слова «партия власти» понимается как объединение

партийного типа, непосредственно создаваемое находящейся у власти

политической элитой1.

Важнейшим принципом, определяющим правовой статус политических

партий в демократическом государстве, является принцип равноправия,

когда все политические партии имеют равные права и обязанности.

Федеральный закон от 11 июля 2001 года №95-ФЗ (в ред. от 30.12.2006

№274-ФЗ) «О политических партиях» подтверждает, что российские партии

в своей деятельности должны основываться на принципе равноправия2. Эта

норма Закона основана на положениях ч.4 ст.13 и ч.1 ст.19 Конституции

РФ3 и означает как равенство прав граждан, объединившихся в

политическую партию, так и равенство партий перед законом.

Следовательно государство в своей деятельности должно создавать равные

возможности для реализации конституционного права на объединение, на

выражение своих политических взглядов и на участие в выборах4. Задача

государства – установить юридические гарантии равенства и

способствовать их обеспечению.

Однако принцип равноправия партий является лишь декларацией, так

как российское законодательство закрепляет их неравенство. Нарушение

принципа равенства предусматривает норма о финансировании политических

1 Рябов А.В. «Партия власти» в политической системе современной России // Формирование партийно-

политической системы в России. –М., 1998. – С.81. 2 О политических партиях: Федеральный закон от11 июля 2001 года №95-ФЗ (в ред. от 30.12.2006 №274-ФЗ)

// Справочная Правовая система КонсультантПлюс. Законодательство. Версия Проф. 3 Конституция Российской Федерации Конституция Российской Федерации: Принята всенародным

голосованием 12 декабря 1993 г.– М.: ЦИК РФ, 2003.– 62с. 4 См.: Комментарий к Федеральному закону «О политических партиях» / Под ред. В.В. Лапаевой. – М., 2002.

– С.35.

262

партий, которые по результатам выборов набрали не менее трех процентов

голосов избирателей, принявших участие в голосовании. Финансирование

партий является своеобразной формой государственного самовыражения.

Есть ли в России оппозиция и нужен ли специальный Закон об

оппозиции? По мнению политологов, долгое время к оппозиции себя

причисляли КПРФ, СПС, «Яблоко». В настоящее время, как считает

политолог Т.Н. Митрохина, политические партии вне государства

немыслимы, они являются продуктами целенаправленного

законотворческого процесса. Большинство партийных организаций

создаются и управляются «сверху» и открыто именуются не партиями, а

«партийными проектами». Управляемый процесс партстроительства имеет

целью получить определенный состав Государственной Думы 2007-2011 гг.

Существует пессимистическая точка зрения, согласно которой уход в

жесткую оппозицию заранее срежиссирован и является предметом

производства кремлевской администрации1.

Попытки создать новую оппозиционную партию, противостоящую

монополии «Единой России», скомпонованную из трех партий и названную

«Справедливой Россией», можно рассматривать как образование партии

власти номер два2. Ее создание способствует формированию «двухпалатной»

партийной системы, так как «Единая Россия», руководимая Б. Грызловым,

контролирует прохождение законов через Государственную Думу, а

«Справедливая Россия» под руководством С. Миронова – через Совет

Федерации. Таким образом, поскольку создание партий имеет искусственный

характер, следовательно и оппозиция будет управляемая, а общественные

проблемы, ею поднимаемые, так и останутся нерешенными.

1 Митрохина Т.Н. «Диктатура» закона «О политических партиях» как фактор формирования партийной

системы Российской Федерации // Правовая политика и правовая жизнь. – 2006. - №4. – С.114.См.:

Комментарий к Федеральному закону «О политических партиях» / Под ред. В.В. Лапаевой. – М., 2002.

– С.35. 2 Барахова А. Тройная вместо «Единой» // Коммерсантъ. «Власть». – «006. - № 39. – С.30.

263

Даже если реальной парламентской оппозиции нет, ее нужно создать

искусственно как необходимый элемент демократической парламентской

системы. Следует воспринять опыт ряда зарубежных стран, в которых

гарантируются дополнительные права, в том числе парламентской

оппозиции1.

В современной России вопрос о законодательном закреплении

правового статуса политической оппозиции уже неоднократно поднимался

представителями оппозиционных политических сил. Очередной проект

Федерального закона «Об основных гарантиях оппозиционной деятельности

в Российской Федерации» был разработан и внесен на рассмотрение

Государственной Думы 26 января 2007 года фракцией КПРФ. Законопроект

определяет оппозиционную деятельность как социально значимую,

правомерную деятельность граждан России, объединившихся для того,

чтобы распространять взгляды и мнения, не совпадающие с позициями и

решениями органов государственной власти, местного самоуправления, а

также их должностных лиц, предлагать иные пути разрешения проблем,

стоящих перед обществом и государством. Особо оговариваются в

законопроекте права парламентской оппозиции2.2

На наш взгляд, данный проект является свидетельством разумного

поиска цивилизованных форм и институтов сотрудничества власти и

оппозиции. Принятие подобного закона стало бы важным шагом на пути

демократизации политической жизни страны, ее встраивания в

общеевропейское правовое пространство. Правовая институционализация

парламентской оппозиции это показатель степени свободы общества, его

демократичности и зрелости.

Юридическая наука могла бы обосновать конституционно-правовые

1 Юдин Ю.А. Политические партии и право в современном государстве. – М., 1998. – С.58.

2 Об основных гарантиях оппозиционной деятельности в Российской Федерации: Федеральный

закон (проект) // Правда. – 2007. – 16-19 марта. – С.4.

264

формы обеспечения оппозиции, тем самым определив правовые рамки и

институциональные гарантии ее деятельности.

6.4. Модели выборного партийного представительства в парламенте в

правовой теории и практике

Теория пропорциональной избирательной системы зародилась в

Швейцарии в конце XVIII-начале XIX вв. Затем она была подхвачена

революционной Францией во времена Великой французской буржуазной

революции. В XIX веке движение в поддержку пропорциональной системы

выборов было широко распространено во многих странах Западной Европы:

Швеции, Бельгии, Англии, Франции и др. В настоящее время

пропорциональная система получает все большее распространение в

современном мире. Она применяется в Нидерландах, Израиле, Венесуэле,

Португалии, Дании, Бельгии, Турции, Австрии, Швейцарии, Польше, Литве,

Украине и других странах. В России пропорциональная избирательная

система впервые была использована на выборах в Учредительное собрание

в 1917 г. И спустя 90 лет в 2007 году именно эта система была применена на

выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания

Российской Федерации пятого созыва. В связи с этим весьма актуальным

является изучение эволюции идеи пропорционального представительства в

России с момента ее зарождения и до настоящего времени.

Идеи пропорционального представительства в России появились в

первой половине XIX века. Одним из первых русских мыслителей, кто

высказал идею о том, что представители народа в законодательном органе

власти должны выражать интересы всей страны, являлся декабрист Н.И.

Тургенев. В своем главном труде «Россия и русские» он утверждал, что

представители страны должны действовать только на пользу общества,

всегда ставя гражданские интересы выше блага отдельной личности,

сословия или «узкого кружка». В парламенте как органе общенародного

представительства должны быть представлены общезначимые интересы, а не

265

интересы отдельных социальных групп. На наш взгляд, выражать подобные

интересы способны только организации общегосударственного значения, к

которым и относятся политические партии. Несомненно, рассматриваемые

идеи, относящиеся к середине XIX в., весьма актуальны для настоящего

времени, и, по сути, в длительном споре о том, какой вид избирательной

системы лучше использовать при выборах в законодательный

представительный орган власти, являются веским аргументом,

оправдывающим переход к пропорциональной избирательной системе.

По мнению немецкого ученого-правоведа А. Текленбурга, впервые

мысль о замене выборов большинством голосов пропорциональными

выборами была высказана английским адвокатом Томасом Гаре в его

произведении «The election of representatives» (1-й выпуск был сделан в 1859

г., 4-й выпуск - в 1873 г.). Текленбург также предложил юристам при

исследовании пропорциональной системы выборов использовать не уже

известные им правовые методы, а математический подход, «так как

идеальные выборы бывают тогда, когда голоса взвешиваются, а не

считаются». Он увидел также и политическую опасность этой избирательной

системы, которая заключается, во-первых, в том, что «вся власть может

очутиться в руках вождей партии, что не соответствует духу нашего народа»,

а, во-вторых, пропорциональные выборы «тормозят образование больших,

способных к деятельности партий»1.

В конце XIX - начале XX вв. не умолкали споры о необходимости

политических партий, об их роли в формировании и функционировании

парламента. Так, по мнению Б.Н. Чичерина, «средоточием партий и главным

поприщем их борьбы является представительное собрание, но значение их в

последнем определяется тою поддержкой, которую дает им общество. Чтобы

получить перевес в представительстве, они должны склонить на свою

1 Текленбург А. Пропорциональные выборы как идея права / Перевод с нем. – СПб., 1907. – С. 13-17.

266

сторону избирателей». В.М. Гессен писал: «Для того, чтобы народное

представительство являлось действительно представительством народа,

необходимо отказаться от мажоритарной системы, не выражающей

народную волю. Только при системе пропорциональных выборов народное

представительство становится тем, чем оно должно быть по своей природе:

политической картой, или зеркалом страны… Пропорциональные выборы

предполагают существование в стране организованных политических

партий». Н.М. Коркунов в свою очередь считал, что в условиях не

сформировавшейся многопартийной системы именно пропорциональное

представительство «прежде всего… дает избирателям возможность свободно

группироваться по сходству и различию их воззрений и интересов»1.

Однако были и противники создания партий и наделения их

функциями представительства интересов народа. К их числу относится

публицист М.Н. Катков, который не только не видел необходимости, но и

считал вредным создание партий как посредников между Верховной властью

и народом. А партийное представительство, по его мнению, «будет

выражением не народа, а чуждых ему партий и неизбежно станет орудием их

игры, которою так легко овладеет всякого рода интрига. Боже избави нас от

партий и очисти от их игры наши правительственные сферы». Таким

образом, Катков считал, что партии сеют в народе «растлевающий дух»,

интриги и обман, а действуют только ради частных интересов. Единственной

силой для него, способной стоять на страже прав и заботится о пользах

государства, является «Верховная Власть» самодержца2. Действительно, в

монархических государствах партии ведут скорее к расколу общества и

нарушают единство власти, т.е. ее сосредоточение в руках одного правителя.

Однако в демократически развитых странах именно политические

партии являются основными коллективными субъектами избирательного

процесса. Они «предназначены не для выражения отдельных групповых

(корпоративных) интересов, а для учета политического смысла различных

1 Коркунов Н.М. Русское государственное право. – СПб., 1904. –С. 402.

2 Катков В.М. О самодержавии и конституции . –М., 1905. – С.38-39.

267

частных интересов, выявления в них общезначимого начала и перевода их на

общегосударственный уровень»3. Тем не менее отечественная концепция

избирательной системы характеризуется существованием трех радикально

противоположных позиций: 1) партии не отражают в полном объеме

интересы своих избирателей, поэтому только мажоритарная система

обеспечивает устойчивую связь между избирателями и кандидатами; 2)

смешанная избирательная система выполняет свою роль конституционного

механизма формирования действительно представительного парламента; 3)

пропорциональная система в большей степени способствует сохранению

государственного единства страны, обеспечивает согласованность в

постановке общенациональных, региональных, местных проблем и

определении путей их решения.

Анализ развития избирательного законодательства Российской

Федерации последних лет свидетельствует о том, что законодатели

целенаправленно сузили круг субъектов избирательного процесса, ограничив

его только политическими партиями чтобы вошедшие в Государственную

Думу депутаты решали общегосударственные задачи, а не сосредотачивались

только на решении местных или корпоративных проблем. На сегодняшний

день российское избирательное законодательство уже закрепило переход к

пропорциональной системе выборов, которая должна способствовать

формированию более дееспособного эффективного парламента.

У пропорциональной системы выборов есть один недостаток: это

слабая связь партийных депутатов с избирателями. Для того, чтобы лучше

понять данную проблему, необходимо обратиться к специальным

исследованиям тех ученых, которые одними их первых глубоко

проанализировали этот вопрос. В частности, по мнению Н.И. Тургенева, при

пропорциональной системе «избранные депутаты становятся

представителями страны и должны действовать свободно, в меру своей

просвещенности и честности. Они не являются и не могут являться

3 Лапаева В.В. Право и многопартийность в современной России. – М., 1999. – С. 98.

268

исполнителями поручений избирателей. Если избиратели дают своему

представителю особые наказы и он их принимает, то это следствие пороков

не избирателей, а органических недостатков самих институтов», в частности

избирательной системы.

Мыслитель затронул очень злободневную проблему о системе

контактов депутата и избирателей, а по сути дела о свободном и

императивном депутатском мандате. При прежней мажоритарно-

пропорциональной системе выборов депутат обязан был думать о своих

избирателях, а последние, в свою очередь, надеялись на то, что их

представитель в Государственной Думе будет отстаивать их интересы.

Однако по новой избирательной системе территориальное представительство

остается только на выборах в региональные законодательные органы

государственной власти и органы местного самоуправления, тогда как

главным же принципом формирования Государственной Думы становится

принцип партийного политического представительства народа. Партийные

депутаты слабо связаны с избирателями, несмотря на то, что в региональные

части партийных списков кандидатов входят представители региональных

отделений политических партий, которые должны работать в

соответствующих субъектах Российской Федерации. В связи с этим

возникает вопрос, чьи интересы должны отстаивать эти партийные

представители, если главное призвание Государственной Думы – заниматься

общегосударственными проблемами, а задача партийных депутатов

выполнять программу своей партии?

Возникают сомнения и по поводу представительности будущей

Государственной Думы, поскольку в российских политических партиях

состоит всего около 2 процентов населения страны. Но, вероятно, чтобы

обеспечить представительный характер нижней палаты парламента, наши

законодатели сделали избирателей заложниками партийных пристрастий, так

как они, чтобы выполнить свой гражданский долг, имеют право или отдать

свой голос одной из партий или вообще не проголосовать, тем более что

269

выборы состоятся при любой явке избирателей. И как правильно отметил

С.А. Авакьян в одной из своих статей, «да здравствуют выборы депутатов от

партий избирателями – членами партий!»1.

Тем не менее следует признать, что пропорциональная система

выборов повышает значение партий в качестве посредников между

государством и обществом, о чем писали ученые еще в начале XX века.

Политические партии выполняют громадную работу, которая, по словам

профессора правоведения М.А. Рейснера, заключается в том, чтобы

«выяснить наличие социальных, политических и национальных

противоположностей для превращения бессознательной, стихийной и глухой

борьбы в сознательное и открытое состязание враждующих сторон при

помощи мысли и слова. Все, что лежало издавна неопределенной и темной

массой в народном сознании, все, что давило подобно кошмару народную

грудь, все неопределенные веяния и подпольные ходы, все туманные

призраки и ночные страхи – все это, благодаря партиям и их борьбе, выходит

на божий свет, становится доступным оценке, исследованию, взвешиванию,

измерению». Русский мыслитель в начале XX век, исследовав деятельность

политических партий в Австрии, Бельгии, Германии и других странах, сумел

определить главную сущность политических партий, сформулированную

спустя 100 лет в Федеральном законе Российской Федерации «О

политических партиях»: партии - это общественные объединения, созданные

для формирования и выражения политической воли граждан.

Политическая партия - это коллективный разум, аккумулирующий

различные идеи, отражающий настроения народа, положительно влияющий

на политическое самоопределение общества, способствующий наполнению

его политическими идеалами и целями. Однако, выполняя свои

посреднические функции, политическая партия оказывает как

1 Авакьян С.А. Какая избирательная система лучше? // Российская Федерация сегодня. – 2004.- № 23. – С. 3.

270

положительное, так и негативное влияние на общество. В частности, партии

нивелируют людей, насаждая им определенные стандарты мышления. Это

особенно болезненно отражается на людях с неординарным, нестандартным

мышлением. Поэтому философы, как правило, не являются членами партий,

иначе партия, используя их умственный потенциал, ограничила бы их

свободу мышления и подчинила политической целесообразности. Исходя из

этого, нельзя идеализировать способность партий направлять разрозненную

политическую энергию народа в русло организованной парламентской

деятельности, что присуще некоторым российским ученым. Так, например,

Рейснер явно преувеличивал роль партий, считая главным смыслом их

деятельности «создание из хаоса системы, из множества и разнообразия –

единство». По его мнению, партии «объединяют разрозненных, собирают

единомышленников, организуют армию, преданную одному делу, верующую

в один катехизис. И ни одно миросозерцание, ни один символ веры,

имеющий общественное значение, не остается непредставленным. Идеология

заступает место смутных инстинктов и стихийных тяготений, и каждая

партия стремится выставить законченную, не только политическую, но и

социальную, культурную и моральную программу. Частные интересы

очищаются от временного и случайного и возводятся к принципу общего

блага».

Однако историческое прошлое свидетельствует о том, что наличие

разных партий, провозглашающих различные идеологии, порой приводило к

сильной поляризации общества. Но в основном идеологическое

противоборство проявлялось там и тогда, когда отсутствовал эффективный

парламент и выборы по партийным спискам. Когда же партии заняты

избирательными кампаниями, поставленными под контроль закона, они не

представляют опасности для государства, и, как правило, снижается накал

гражданского противостояния. Эта проблема была вновь поднята в конце XX

века профессором В.В. Лапаевой, которая не только заострила на ней свое

внимание в работе «Право и многопартийность в современной России», но и

271

показала пути ее решения. Приводя свои аргументы в пользу введения

пропорциональной избирательной системы, она писала: «Партии в целом

сумели оформить и структурировать энергию общества и в значительной

мере взять на себя выражение основных социальных интересов. Потеря же

партиями прежних позиций в избирательном процессе приведет к тому, что

общество вновь начнет выражать свое недовольство напрямую, в митинговой

форме… Вытеснение партий из сферы легальной борьбы за власть

подтолкнет их к поиску непарламентских путей к власти» 11

.

Легальная борьба партий за власть включает в себя борьбу идеологий и

написанных на их основе программ. По мнению М.А. Рейснера, «нет

вопроса, которого бы они не касались, нет уголка, куда бы они не проникли».

Партии обращаются к народу с программами, выражающими стремления и

желания всей нации и отдельных ее групп отдельно.

В идеале программа любой партии должна строиться из трех основных

компонентов. Во-первых, она должна начинаться с оценки существующего

положения общества, государства, его правовой системы. Во-вторых, она

должна содержать проекты будущего общественно-политического

устройства страны, формулировать политические цели и задачи, которые

будет решать партия в случае ее прихода к власти. В-третьих, программа

должна доказать какой-то определенной группе граждан, что партия

намерена работать именно на ее интересы, и она лучше других решит

проблемы данной категории населения.

Но когда дело доходит до выборов, партии обычно забывают об

интересах «целевой аудитории», пытаясь привлечь на свою сторону

«массового избирателя», то есть угадать превалирующие в обществе

настроения, в угоду которым они и выстраивают свои программы. А

1 Лапаева В.В. Право и многопартийность в современной России. – М., 1999. – С. 86.

272

поскольку политические потребности населения относительно невелики,

предвыборные программы партий всегда похожи друг на друга. Что касается

наличия в этих программах идеологических постулатов или хотя бы четкой

политической концепции, то можно констатировать тенденцию к отказу

партий от присоединения к традиционным идеологическим направлениям,

например либеральному, консервативному, социал-демократическому, и от

выработки ясных идеологических формулировок.

Обязанность политических партий опубликовывать свои предвыборные

программы согласно федеральному законодательству РФ была введена для

того, чтобы дать возможность избирателям сформировать собственное

мнение о партиях и сделать более осознанный выбор. Анализ программ

позволяет уяснить текущие ориентиры и целевые установки, выявить

альтернативные подходы в решении актуальных проблем развития России,

определить основные тенденции и перспективы демократических

преобразований.

В современных условиях развития демократии, сложившейся в

Российской Федерации в начале XXI века, явно вырисовывается тенденция

доминирования пропорциональной системы формирования

представительных органов власти всех уровней, начиная с Государственной

Думы и заканчивая органами местного самоуправления. При этом

сокращается число независимых кандидатов, так как вероятность их

избрания мала и они не готовы конкурировать с политическими партиями и

даже существующий порядок самовыдвижения кандидатов - лишь

демократический штрих, не влияющий на всю картину выборов. Даже при

наличии мажоритарной составляющей избирательных систем в субъектах

федерации на выборах в законодательные органы власти кандидаты,

выдвинутые по одномандатным избирательным округам, представляют

интересы той или иной партии, а нормы, предусматривающие возможность

избрания независимых кандидатов, не работают.

В результате сложилось три модели партийного представительства в

273

парламенте. Первая модель – это представление интересов партии

отдельными кандидатами в парламенте, прошедшими туда при поддержке

партии, в результате выборов по мажоритарной системе, т.е. конкурируя на

выборах с другими кандидатами. Вторая модель – это формирование

парламента пропорционально количеству голосов, поданных избирателями за

списки политических партий, в соответствии с порядком размещения в них

кандидатов, которые могут быть как членами партий, так и беспартийными.

Третья модель – это составление списка кандидатов политической партией

совместно с общественными объединениями на основе заключенного между

ними соглашения, что законодательно пока закреплено только на местном

уровне власти при формировании представительных органов местного

самоуправления (п.1.1 ст. 26 Федерального закона «О политических

партиях», п. 14 ст. 35 Федерального закона «Об основных гарантиях

избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской

Федерации»). Однако уже на выборах в Государственную Думу шестого

созыва была применена эта модель на федеральном уровне, не получив еще

никакого законодательного закрепления. Новый порядок выдвижения

кандидатов, инициированный «партией власти», предусматривал

выдвижение не менее 150 человек из числа беспартийных, что в 3 раза

больше, чем на предыдущих выборах. У многих граждан, как членов

«Единой России», так и представителей общественных объединений,

представителей трудовых коллективов, появился реальный шанс войти в

список из 600 человек. Но чтобы занять в списке так называемое проходное

место и попасть в десятку региональной группы, нужно было активно

поучаствовать в предварительных «праймериз», заявить о своей программе.

Тем не менее последнее слово в формировании списка остается за лидером

«Единой России» В.В.Путиным, который и предлагает окончательный

вариант списка для утверждения на съезде партии. Препятствием на пути

реализации пассивного избирательного права граждан является тактика

«паровозов», так как в составе общефедеральной части списка и на первых

274

позициях в региональных группах находятся члены федерального

правительства, губернаторы, действующие депутаты. Главной целью

предварительного голосования было выявление интересных, активных людей,

профессионалов своего дела.

На наш взгляд, целесообразно распространить порядок предварительных

внутрипартийных голосований на все партии и закрепить его в их уставах,

хотя не следует принимать специальный закон и обязывать партии

немедленно принимать новые избирательные технологии. Подробно данный

порядок был описан еще сто лет назад М.Я. Острогорским в работе

«Демократия и политические партии». Он писал: «Процедура голосования в

прямых первичных собраниях почти такая же, как на выборах»1. Поэтому

предварительное голосование, по его мнению, приведет к полному

выявлению всех оттенков мнения избирателей. Оно пройдет так, что «можно

будет распознать избирательную почву, которая при теперешней системе

чаще всего скрыта от глаз избирателей…». Поэтому «всесторонне

осведомленные благодаря результатам предварительного голосования

избиратели могут в момент окончательных выборов свободно принимать

решения с полным сознанием положения»22

. Именно данный способ выбора

кандидатов партиями превратит национальное представительство в

действительность.

Важнейшей функцией политической партии является участие в

выборах, посредством которых раскрывается ее представительская природа.

Образовавшись первоначально из небольшого круга единомышленников,

партия получает свою легитимацию в ходе избирательной кампании,

расширяя тем самым свой электорат и опираясь в своей деятельности на

поддержку избирателей. Поскольку сама партия является частью общества,

она выражает интересы определенной социальной группы, которая

1 Острогорский М.Я. Демократия и политические партии. – М., 1997. – С. 495.

2 Там же. – С. 596.

275

делегирует ей полномочия по представлению ее интересов во власти. Но

прежде, чем идти во власть, партия аккумулирует и артикулирует

разнообразные частные интересы на первом начальном уровне

представительства в рамках отдельной организации. Некоторые партии так и

остаются на данной стадии развития, не переходя на следующую ступень

представительства во власти. Те же партии, которые заручились поддержкой

избирателей и были допущены к распределению депутатских мандатов в

законодательных представительных органах государственной власти,

становятся парламентскими партиями и представляют теперь все общество и

следовательно решают задачи общегосударственного или национального

уровня.

Лишь с появлением пропорциональной избирательной системы во

многих континентальных европейских странах появилось понятие

депутатской группы, которые называются фракциями. Отсюда возникает

проблема взаимоотношений между партией и ее фракцией в

представительном органе власти, которая имеет теперь совершенно другой

круг задач и претензии на самостоятельное существование. По мнению М.

Дюверже, «демократия требует, чтобы парламентарии стояли выше

руководителей, избранники – выше членов партии, поскольку в парламенте

они представляют интересы избирателей – группы более обширной, чем

партия, в которую они сами между тем включены»1. Классик партологии в

реальной действительности выявил несколько способов взаимоотношений

между партией и парламентариями:

1.тенденция доминирования руководителей партии над

парламентариями,

2. совпадение руководителей и парламентариев в одном лице,

3. преобладание парламентариев над партией,

1 Дюверже М. Политические партии / Пер. с франц. – М., 2002. – С.237.

276

4. соперничество парламентариев и партийных руководителей.

Тот или иной способ взаимоотношений партии и парламентариев

зависит от типа партии и способа голосования. При мажоритарной системе

парламентарии более независимы, чем при пропорциональной избирательной

системе, при которой члены партии получили свой новый более высокий

статус депутатов благодаря партии, выдвинувшей их кандидатуры на

выборах и включившей в список для голосования.

Интерес представляет опыт российской конституционно-

демократической партии начала XX в., которая набрала большинство голосов

на выборах депутатов Государственной Думы I созыва и перед которой

естественно впервые в истории нашего государства встал вопрос о

взаимоотношениях парламентариев и партии в связи с необходимостью

участия в законотворческой деятельности парламента и выстраивания

отношений с представителями партии во власти. Вот как, например,

рассуждал П.Б. Струве в своем докладе «О взаимных отношениях между

партией и парламентской ее фракцией» на втором партийном съезде кадетов

в апреле 1906 г.: «Парламентская фракция партии создана всеми

избирателями, голосовавшими за членов партии на выборах, т.е. она создана

группой, менее определенной, но более широкой, чем партия в смысле ее

зарегистрированных членов. С другой стороны, несомненно, что

парламентская группа – при существующей избирательной системе –

составилась как таковая в известной мере случайно и что в парламент к

партии могут примкнуть элементы, которые до сих пор оставались чужды»,

так как «избиратели, выбирающие депутатов в парламент, существуют как

нечто определившееся и связное лишь в момент самих выборов, лишь актом

выборов»1.

Кадеты осознавали тот факт, что парламентская фракция партии –

1 Доклад П.Б. Струве «О взаимных отношениях между партией и парламентской ее фракцией» // Cъезды и

конференции конституционно-демократической партии. В 3-х тт. / Т.1. 1905-1907 гг. – М., 1997. – С. 252.

277

крупный фактор в жизни самой партии и всей страны. «Парламентская

фракция будет занята такой огромной работой, что привлекать ее не только к

руководству, но и к управлению делами партии в стране было бы

трудноосуществимо и обременительно», - считал Струве 2.

Однако в собрания фракции по всем делам парламентской

деятельности приглашаются с решающим голосом все члены Центрального

Комитета партии, и только в случае невозможности такого приглашения

фракция решает дела без участия Центрального комитета. Это, по мнению

Струве, устраняет возможность для парламентской фракции превратиться в

нечто самодовлеющее и потерять связь с теми течениями, какие существуют

в стране и которые, в силу самой задачи Центрального комитета, близко его

касаются. Участие же Центрального комитета с решающим голосом в

парламентской деятельности «в силу его относительной малочисленности,

разумеется, не может видоизменять решения парламентской фракции и не

нарушит ее самостоятельности, вместе с тем устанавливая тесную связь,

столь необходимую между этими частями партии»1.

Еще одна проблема, которую поднимал в своем докладе Струве,

касалась взаимоотношений депутатов и избирателей. По его мнению, «через

партийные группы парламентская фракция должна всячески поддерживать

живую идейную связь с избирателями и вообще с той широкой народной

массой, из которой рекрутируется партия в стране». Каждую свободную

минуту «члены Думы должны возможно чаще выступать на разных

собраниях, исходя при этом из той мысли, что они являются морально

обязанными о делах Думы и об исполнении ими своего депутатского долга

давать отчет и избирателям, и всей стране»2. При фракции партии народной

свободы была создана особая комиссия по выработке мер для поддержания

2 Там же. – С. 253.

1 Доклад П.Б. Струве «О взаимных отношениях между партией и парламентской ее фракцией» // Cъезды и

конференции конституционно-демократической партии. В 3-х тт. / Т.1. 1905-1907 гг. – М., 1997. – С. 254. 2 Там же.

278

связи между Государственной думой и населением33

.

Струве был убежден, что «политическое верховенство и высшая власть

в партии должна принадлежать общегосударственным съездам партийных

представителей».

Парламентская фракция является, естественно, как часть партии,

подчиненной этой власти, но в этих пределах она автономна и независима от

других органов партии. Это «не устраняет необходимости определения

взаимных отношений между партией и парламентской фракцией. Это

взаимодействие должно вылиться в форму участия членов Государственной

думы, принадлежащих к партии, с решающим голосом на общепартийных

съездах по самому их званию и в участии исполнительного органа партии –

Центрального Комитета с решающим голосом – на заседаниях

парламентской фракции. Депутаты от партии должны на местах при всяком

случае выступать перед массами»1.

От основанного на доверии взаимодействия между партией и ее

парламентской фракцией «зависит успех партии в народном

представительстве»22

. Сегодня эти слова Струве, как и раньше, актуальны,

так как от слаженной работы партии и парламента зависят и качество

законов, и реализация предвыборных политических программ, и доверие к

законодательной власти со стороны избирателей.

Делегат II съезда кадетов из Томска Вейсман следующим образом

раскрыл природу отношений между отделениями партии: «Вся партия

– это доверители, члены Думы – поверенные,

уполномоченные для защиты интересов страны, Центральный Комитет- глаз

партии, орган надзора. Между этими группами возможны, разумеется,

коллизии, но и коллизии на почве идей. Вопросы же идей дисциплине не

3 Деятельность комитета по организации партии в стране // Cъезды и конференции конституционно-

демократической партии. В 3-х тт. / Т.1. 1905-1907 гг. – М.: РОССПЭН, 1997. – С. 519.

1 Доклад П.Б. Струве «О взаимных отношениях между партией и парламентской ее фракцией» // Cъезды и

конференции конституционно-демократической партии. В 3-х тт. / Т.1. 1905-1907 гг. – М.: РОССПЭН, 1997.

– С. 255. 2 Там же. – С. 255.

279

поддаются»3.

Большое внимание на съезде уделялось также вопросу о доверии к

партии со стороны народных масс. Завоевать это доверие народных масс,

стать сильной партия может при условии, если она действительно исполнит

свою программу4.

Таким образом, кадеты еще перед началом работы первого российского

парламента выстроили четкие отношения между партийной фракцией и

самой партийной организацией, между ЦК партии и народными массами,

расставив приоритеты будущей парламентской деятельности в следующем

порядке:

«1. Политическое верховенство в делах и жизни партии принадлежит

всей партии, представляемой общеимперским партийным съездом.

Центральный комитет является единственным органом, управляющим ее

делами.

2. Парламентская фракция партии автономна. Подчиненная

общепартийному съезду, она независима от всяких других органов партии.

3. Управление делами парламентской фракции принадлежит особому

комитету, избранному самой этой фракцией»1.

Исторический опыт конституционно-демократической партии имеет

как теоретическое, так и практическое значение в современных условиях.

Переход на пропорциональную избирательную систему обязывает

парламентариев подчиняться партии. О влиянии избирательного режима на

взаимоотношения депутатов и партий напоминает М. Дюверже, который

считает, что «голосование по партийным спискам и система

пропорционального представительства благоприятствуют доминированию

партии» и «соответствуют коллективной структуре коммунистических и

фашистских партий»2. При этом партии применяют различные приемы

3 Обсуждение доклада П.Б. Струве //Там же. – С. 258.

4 Обсуждение доклада П.Б. Струве // Cъезды и конференции конституционно-демократической партии. В 3-

х тт. / Т.1. 1905-1907 гг. – М.: РОССПЭН, 1997. – С. 259.

1 Cъезды и конференции конституционно-демократической партии. В 3-х тт. / Т.1. 1905-1907 гг. – М., 1997.–

С. 265. 2 Дюверже М. Политические партии / Пер. с франц. – М., 2002. – С.254.

280

подчинения парламентариев партийному руководству: обвязывают отдавать

партии депутатское жалованье, разрабатывают законопроекты и проекты

реформ в партийных научно-исследовательских центрах. Но самая

эффективная мера воздействия на парламентариев – это дисциплина

голосования, нарушение которой грозит депутату исключением его из

партии13

. В некоторых партиях имеются «школы депутатов», где они

совершенствую знание принципов партии и одновременно получают в

качестве парламентариев специальные директивы. По мнению Дюверже,

«такой подход выгоден вдвойне: депутатов готовят к выполнению своих

функций, а заодно и ясно дают им почувствовать свою зависимость от

партии»1.

В связи с этим Л.А. Нудненко вполне справедливо был поставлен

вопрос об ответственности члена депутатской фракции за неподчинение

выработанной общей позиции по вопросам, рассматриваемым на заседаниях

парламента. «По общему правилу несоблюдение депутатом партийной,

фракционной дисциплины не является основание для утраты депутатского

мандата. Это обеспечивает свободу парламентария при решении вопроса на

заседаниях законодательного органа государственной власти»2.

В соответствии со ст. 4 Федерального закона «Об общих принципах

организации законодательных (представительных) и исполнительных

органов государственной власти субъектов Российской Федерации»

депутаты, избранные по списку кандидатов, допущенных к распределению

депутатских мандатов в законодательном (представительном) органе

государственной власти субъекта РФ, входят в депутатские объединения (во

фракции). Депутатское объединение (фракция) включает всех депутатов, как

избранных в составе списка кандидатов, так и депутатов, избранных по

3 Исаев Б.А. Теория партий и партийных систем: Учеб пособие для студентов вузов / Б.А. Исаев. – М., 2008 .

– С.316. 1 Дюверже М. Политические партии / Пер. с франц. – М., 2002. – С.257.Исаев Б.А. Теория партий и

партийных систем: Учеб пособие для студентов вузов / Б.А. Исаев. – М., 2008 .

– С.316. 2 Нудненко Л.А. Конституционно-правовой статус депутата законодательного органа государственной

власти в Российской Федерации. – СПб., 2004. – С. 270. Дюверже М. Политические партии / Пер. с франц. –

М., 2002. – С.257.

281

одномандатным или многомандатным избирательным округам. Депутат может

быть членом только той политической партии, в составе списка кандидатов

которой он был избран. Депутат, избранный по одномандатному или

многомандатному избирательному округу и входящий в депутатское

объединение, может быть членом только той политической партии, в

депутатскую фракцию которой он входит. Несоблюдение указанных

требований влечет за собой досрочное прекращение депутатских

полномочий3.

Более подробно вопросы организации и деятельности депутатских

фракций регулируются Федеральными законами «О статусе члена Совета

Федерации и статусе депутата Государственной Думы Федерального

Собрания Российской Федерации», «О политических партиях», регламентах

Государственной Думы ФС РФ, законодательных (представительных)

органов государственной власти субъектов РФ, а также в положениях о

фракциях.

Поддерживаю позицию В.И. Фадеева и М.В. Варлен, считающих, что

лишение депутата права перейти из одной фракции в другую не вполне

соотносится с принципом свободного депутатского мандата, со статусом

депутата как полномочного представителя народа в парламенте. Вместе с тем

считаю, что депутаты должны обладать свободой в вопросах голосования,

так как обсуждение законопроектов на заседаниях Думы теряет всякий

смысл, если уже всё будет решено во фракциях. Так же целесообразно

введение партийного контроля за деятельностью парламентариев. Как

показывает зарубежный опыт, если депутат не участвует в работе парламента

без уважительных причин, он может быть лишен депутатского мандата.. В

большинстве государств в случае нарушения парламентарием обязанностей и

запретов, к нему могут быть применены меры конституционной или

дисциплинарной ответственности. С целью улучшения кадрового состава

3 Фадеев В.И. Депутатский мандат в российской Федерации: конституционно-правовые основы: учеб

пособие / В.И. Фадеев, М.В. Варлен. – М., 2008. – С. 321.

282

парламентов целесообразно закрепить в регламентах, что партия имеет право

отзыва или замены депутата, который не работает, лишив его при этом права

повторно баллотироваться в состав представительного органа власти.

6.5. Идеи пропорционального представительства в России

Теория пропорциональной избирательной системы зародилась в

Швейцарии в конце XVIII-начале XIX вв. Затем она была подхвачена

революционной Францией во времена Великой французской буржуазной

революции. С этого времени существуют два противоположных взгляда по

вопросу о правовой сущности избирательного права, сущность которых

удалось выявить немецкому ученому Георгу Еллинеку. Согласно одному из

них, «избирательное право есть строго индивидуальное право, присущее

каждому человеку, как члену государства». Другое мнение гласит, что

«избирательное право не есть право индивидуальное, а общественная

функция; избиратель своим избирательным актом действует не во имя

личного интереса, а интересов, общественных, что ядро избирательного

права – это обязанность, как и во всех других функциях, которую человек

выполняет в интересах целого»1. «Целью плюрального избирательного

права» является «ограничение всеобщего и широко распространенного

избирательного права через введение постепенности при пользовании правом

голоса избирателей»2. В XIX веке движение в поддержку пропорциональной

системы выборов было широко распространено во многих странах Западной

Европы: Швеции, Бельгии, Англии, Франции и др. В настоящее время

пропорциональная система получает все большее распространение в

современном мире. Она применяется в Нидерландах, Израиле, Венесуэле,

Португалии, Дании, Бельгии, Турции, Австрии, Швейцарии, Польше, Литве,

Украине и других странах1. В России пропорциональная избирательная

система впервые была использована на выборах в Учредительное собрание в

1917 г. И спустя 90 лет в 2007 году именно эта система была применена на

1 Еллинек Г. Плюральное избирательное право / Перевод с нем. П. Барской. – Киев, 1906. – С. 9.

2 Там же. – С. 12.

283

выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания

Российской Федерации пятого созыва. В связи с этим весьма актуальным

является изучение эволюции идеи пропорционального представительства в

России, с момента ее зарождения и до настоящего времени.

Идеи пропорционального представительства в России появились в

первой половине XIX века. Одним из первых русских мыслителей, кто

высказал идею о том, что представители народа в законодательном органе

власти должны выражать интересы всей страны, являлся декабрист Н.И.

Тургенев. В своем главном труде «Россия и русские» он утверждал, что

представители страны должны действовать только на пользу общества,

всегда ставя гражданские интересы выше блага отдельной личности,

сословия или «узкого кружка»2. В парламенте, как органе общенародного

представительства, должны быть представлены общезначимые интересы, а

не интересы отдельных социальных групп. На наш взгляд, выражать

подобные интересы способны только организации общегосударственного

значения, к которым относятся политические партии. Несомненно,

рассматриваемые идеи, относящиеся к середине XIX в., весьма актуальны

для настоящего времени, и, по сути, в длительном споре о том, какой вид

избирательной системы лучше использовать при выборах в законодательный

представительный орган власти, являются веским аргументом,

оправдывающим переход к пропорциональной избирательной системе.

По мнению немецкого ученого-правоведа А. Текленбурга, впервые

мысль о замене выборов большинством голосов пропорциональными

выборами была высказана английским адвокатом Томасом Гаре в его

произведении «The election of representatives» (1 выпуск был сделан в 1859 г.,

4 выпуск - в 1873 г.). Текленбург также предложил юристам при

исследовании пропорциональной системы выборов использовать не уже

известные им правовые методы, а математический подход, «так как

идеальные выборы бывают тогда, когда голоса взвешиваются, а не

считаются». Он увидел также и политическую опасность этой избирательной

системы, которая заключается, во-первых, в том, что «вся власть может

284

очутиться в руках вождей партии, что не соответствует духу нашего народа»,

а, во-вторых, пропорциональные выборы «тормозят образование больших,

способных к деятельности партий»2.

В конце XIX - начале XX вв. не умолкали споры о необходимости

политических партий, об их роли в формировании и функционировании

парламента. Так, по мнению Б.Н. Чичерина: «Средоточием партий и главным

поприщем их борьбы является представительное собраний, но значение их в

последнем определяется тою поддержкой, которую дает им общество; чтобы

получить перевес в представительстве, они должны склонить на свою

сторону избирателей»3. Профессор В.М. Гессен писал: «Для того, чтобы

народное представительство являлось действительно представительством

народа, необходимо отказаться от мажоритарной системы, не выражающей

народную волю. Только при системе пропорциональных выборов народное

представительство становится тем, чем оно должно быть по своей природе:

политической картой, или зеркалом страны… Пропорциональные выборы

предполагают существование в стране организованных политических

партий»4. Н.М. Коркунов в свою очередь считает, что в условиях

несформированной многопартийной системы именно пропорциональной

представительство «прежде всего… дает избирателям возможность свободно

группироваться по сходству и различию их воззрений и интересов»5.

Однако были и противники создания партий и наделения их

функциями представительства интересов народа. К их числу относится

публицист М.Н. Катков, который не только не видел необходимости, но и

считал вредным создание партий как посредников между Верховной властью

и народом. А партийное представительство, по его мнению, «будет

выражением не народа, а чуждых ему партий и неизбежно станет орудием их

игры, которою так легко овладеет всякого рода интрига. Боже избави нас от

партий и очисти от их игры наши правительственные сферы». Таким

образом, Катков считал, что партии сеют в народе «растлевающий дух»,

интриги и обман, а действуют только ради частных интересов. Единственной 2 текленбург А. Пропорциональные выборы как идея права / Перевод с нем. – СПб., 1907. – С. 13-17.

285

силой для него, способной стоять на страже прав и заботиться о пользах

государства, является «Верховная Власть» самодержца6. Действительно, в

монархических государствах партии ведут скорее к расколу общества и

нарушают единство власти, т.е. ее сосредоточение в руках одного правителя.

Однако в демократически развитых странах именно политические

партии являются основными коллективными субъектами избирательного

процесса. Они «предназначены не для выражения отдельных групповых

(корпоративных) интересов, а для учета политического смысла различных

частных интересов, выявления в них общезначимого начала и перевода их на

общегосударственный уровень»7. Тем не менее, отечественная концепция

избирательной системы характеризуется существованием трех радикально

противоположных позиций: 1) партии не отражают в полном объеме

интересы своих избирателей, поэтому только мажоритарная система

обеспечивает устойчивую связь между избирателями и кандидатами, 2)

смешанная избирательная система выполняет свою роль конституционного

механизма формирования действительно представительного парламента, 3)

пропорциональная система в большей степени способствует сохранению

государственного единства страны, обеспечивает согласованность в

постановке общенациональных, региональных, местных проблем и

определении путей их решения.

Анализ развития избирательного законодательства Российской

Федерации последних лет свидетельствует о том, что законодатели

целенаправленно сузили круг субъектов избирательного процесса, ограничив

его только политическими партиями, для того чтобы вошедшие в

Государственную Думу депутаты решали общегосударственные задачи, а не

сосредотачивались только на решении местных или корпоративных проблем.

На сегодняшний день российское избирательное законодательство уже

закрепило переход к пропорциональной системе выборов, которая должна

способствовать формированию более дееспособного эффективного

парламента.

У пропорциональной системы выборов есть один недостаток: это

286

слабая связь партийных депутатов с избирателями. Для того, чтобы лучше

понять данную проблему, необходимо обратиться к специальным

исследованиям тех ученых, которые одними их первых глубоко

проанализировали этот вопрос. В частности, по мнению Н.И. Тургенева, при

пропорциональной системе «избранные депутаты становятся

представителями страны и должны действовать свободно, в меру своей

просвещенности и честности. Они не являются и не могут являться

исполнителями поручений избирателей. Если избиратели дают своему

представителю особые наказы, и он их принимает, то это следствие пороков

не избирателей, а органических недостатков самих институтов», в частности,

избирательной системы8.

Мыслитель затронул очень злободневную проблему о системе

контактов депутата и избирателей, а по сути дела о свободном и

императивном депутатском мандате. При прежней мажоритарно-

пропорциональной системе выборов депутат обязан был думать о своих

избирателях, а последние в свою очередь надеялись на то, что их

представитель в Государственной Думе будет отстаивать их интересы.

Однако по новой избирательной системе территориальное представительство

остается только на выборах в региональные законодательные органы

государственной власти и органы местного самоуправления, главным же

принципом формирования Государственной Думы становится принцип

партийного политического представительства народа. Партийные депутаты

слабо связаны с избирателями, несмотря на то, что в региональные части

партийных списков кандидатов входят представители региональных

отделений политических партий, которые должны работать в

соответствующих субъектах Российской Федерации. В связи с этим

возникает вопрос, чьи интересы должны отстаивать эти партийные

представители, если главное призвание Государственной Думы – заниматься

общегосударственными проблемами, а задача партийных депутатов

выполнять программу своей партии?

Возникают сомнения и по поводу представительности будущей

287

Государственной Думы, поскольку в российских политических партиях

состоит около 1 процента населения страны. Но, вероятно, чтобы обеспечить

представительный характер нижней палаты парламента, наши законодатели

сделали избирателей заложниками партийных пристрастий, так как они,

чтобы выполнить свой гражданский долг, имеют право или отдать свой голос

одной из партий, или вообще не проголосовать, тем более, что выборы

состоятся при любой явке избирателей. И как правильно отметил С.А.

Авакьян в одной из своих статей: «Да здравствуют выборы депутатов от

партий избирателями – членами партий!»9.

Тем не менее, следует признать, что пропорциональная система

выборов повышает значение партий в качестве посредников между

государством и обществом, о чем писали ученые еще в начале XX века.

Политические партии выполняют громадную работу, которая, по словам

профессора правоведения М.А. Рейснера, заключается в том, чтобы

«выяснить наличие социальных, политических и национальных

противоположностей для превращения бессознательной, стихийной и глухой

борьбы в сознательное и открытое состязание враждующих сторон при

помощи мысли и слова. Все, что лежало издавна неопределенной и темной

массой в народном сознании, все, что давило подобно кошмару народную

грудь, все неопределенные веяния и подпольные ходы, все туманные

призраки и ночные страхи – все это, благодаря партиям и их борьбе, выходит

на божий свет, становится доступным оценке, исследованию, взвешиванию,

измерению»3. Русский мыслитель в начале XX век, исследовав деятельность

политических партий в ряде зарубежных стран: Австрии, Бельгии, Германии

и др., сумел определить главную сущность политических партий,

сформулированную спустя 100 лет в Федеральном законе Российской

Федерации «О политических партиях», - это общественные объединения,

созданные для формирования и выражения политической воли граждан.

Политическая партия - это коллективный разум, аккумулирующий и

переваривающий в себе различные идеи, отражающий настроения народа,

положительно влияющий на политическое самоопределение общества,

288

способствующий наполнению его политическими идеалами и целями.

Однако, выполняя свои посреднические функции, политическая партия

оказывает как положительное, так и негативное влияние на общество. В

частности, партии нивелируют людей, насаждая им определенные стандарты

мышления. Это особенно болезненно отражается на людях с неординарным,

нестандартным мышлением. Поэтому философы, как правило, не являются

членами партий, иначе партия, используя их умственный потенциал,

ограничила бы их свободу мышления и подчинила политической

целесообразности. Исходя из этого, нельзя идеализировать способность

партий направлять разрозненную политическую энергию народа в русло

организованной парламентской деятельности, что присуще некоторым

российским ученым. Так, например, Рейснер явно преувеличивал роль

партий, считая главным смыслом их деятельности «создание из хаоса

системы, из множества и разнообразия – единство». По его мнению, партии

«объединяют разрозненных, собирают единомышленников, организуют

армию, преданную одному делу, верующую в один катехизис. И ни одно

миросозерцание, ни один символ веры, имеющий общественное значение, не

остается непредставленным. Идеология заступает место смутных инстинктов

и стихийных тяготений, и каждая партия стремится выставить законченную,

не только политическую, но и социальную, культурную и моральную

программу. Частные интересы очищаются от временного и случайного и

возводятся к принципу общего блага»10

.

Однако историческое прошлое свидетельствует о том, что наличие

разных партий, провозглашающих различные идеологии, порой приводило к

сильной поляризации общества. Но, в основном, идеологическое

противоборство проявлялось там и тогда, когда отсутствовал эффективный

парламент и выборы по партийным спискам. Когда же партии заняты

избирательными кампаниями, поставленными под контроль закона, они не

представляют опасности для государства и, как правило, снижается накал

гражданского противостояния. Эта проблема была вновь поднята в конце XX

века профессором В.В. Лапаевой, которая не только заострила на ней свое

289

внимание в работе «Право и многопартийность в современной России», но и

показала пути ее решения. Приводя свои аргументы в пользу введения

пропорциональной избирательной системы, она писала: «Партии в целом

сумели оформить и структурировать энергию общества и в значительной

мере взять на себя выражение основных социальных интересов. Потеря же

партиями прежних позиций в избирательном процессе приведет к тому, что

общество вновь начнет выражать свое недовольство напрямую, в митинговой

форме… Вытеснение партий из сферы легальной борьбы за власть

подтолкнет их к поиску непарламентских путей к власти»11

.

Легальная борьба партий за власть включает в себя борьбу идеологий

и написанных на их основе программ. По мнению М.А. Рейснера, «нет

вопроса, которого бы они не касались, нет уголка, куда бы они не

проникли»12

. Партии обращаются к народу с программами, выражающими

стремления и желания всей нации и отдельных ее групп отдельно.

В идеале программа любой партии должна строиться из трех основных

компонентов. Во-первых, она должна начинаться с оценки существующего

положения общества, государства, его правовой системы. Во-вторых, она

должна содержать проекты будущего общественно-политического

устройства страны, формулировать политические цели и задачи, которые

будет решать партия в случае ее прихода к власти. В-третьих, программа

должна доказать какой-то определенной группе граждан, что партия

намерена работать именно на ее интересы, и она лучше других решит

проблемы данной категории населения.

Но когда дело доходит до выборов, партии обычно забывают об

интересах «целевой аудитории», пытаясь привлечь на свою сторону

«массового избирателя», то есть угадать превалирующие в обществе

настроения, в угоду которым они и выстраивают свои программы. А

поскольку политические потребности населения относительно невелики,

предвыборные программы партий всегда похожи друг на друга. Что касается

наличия в этих программах идеологических постулатов или хотя бы четкой

политической концепции, то можно констатировать тенденцию отказа

290

партий от присоединения к традиционным идеологическим направлениям,

например, либеральному, консервативному, социал-демократическому, и от

выработки ясных идеологических формулировок.

Обязанность политических партий опубликовывать свои предвыборные

программы согласно федеральному законодательству РФ была введена для

того, чтобы дать возможность избирателям сформировать собственное

мнение о партиях и сделать более осознанный выбор. Анализ программ

позволяет уяснить текущие ориентиры и целевые установки, выявить

альтернативные подходы в решении актуальных проблем развития России,

определить основные тенденции и перспективы демократических

преобразований.

6.6. Влияние зарубежных идей и международных стандартов на

становление и развитие теории парламентаризма и политических

партий в России

В условиях международной интеграции и глобализации возрастает

потребность в разработке и принятии международных стандартов,

содержащих определенные правила для государств-участников мирового

сообщества и способствующих сближению и взаимопроникновению

правовых систем. Отнесение права той или иной страны к определенной

правовой семье и распространение на эту страну международных стандартов

влечет за собой унификацию, подчинение частных общегосударственных

интересов интересам общеевропейским или общемировым. Неизбежен ли это

процесс подпадания государств под действие единых норм? В связи с этим

остро встает вопрос о соблюдении принципа государственного суверенитета,

когда правила поведения субъектов политики диктуются извне мировым

сообществом. Проблема сочетания глобальной открытости и национальной

идентичности является одной из самых непростых как в деятельности

государства, так и всех общественных институтов, включая политические

291

партии1.

Политические партии не могут существовать изолированно от

общества, их создавшего, и хотя они являются продуктом конкретных

государств, тем не менее они подчинены различным видам всеобщих законов

общественного развития и имеют общие черты, характерные для

политических партий всех или большинства стран.

Одной из таких черт является идеологическая составляющая. В

политологии принято делить партии на либеральные (центристские),

консервативные («правые»), коммунистические («левые») и различные

промежуточные организации с нечетко выраженной идеологической

составляющей. Эти идеологии космополитичны, они ломают искусственные

границы государств наряду с всемирным рынком, религиями и сплачивают

людей одного мировоззрения, например Коммунистический Интернационал

был единой организацией для всех коммунистических партий. Идея

коммунизма была своего рода религией, объединившей свято в нее верящих

людей, надеющихся на построение светлого будущего. Следующей

универсальной составляющей, диктующей свои правила игры, являются

избирательные стандарты, выборные системы, в которые вписываются

политические партии. Политические партии немыслимы также без таких

понятий, как «демократическая культура», «вовлеченность населения в

политический процесс», «парламентаризм». Еще в 1798 г. Т. Джефферсон

сделал вывод: «Политические партии существенно необходимы

демократии»1. Вопрос о роли политических партий в условиях интервенции

демократии по всему миру имеет не только практическую, но и научную

значимость.

В результате выявления общих универсальных черт политических

1 См.: Лебедев, В.А., Киреев, В.В. Суверенная демократия: проблемы партийного строительства в России XXI

века: монография. Челябинск, 2009 . С. 37.

1 Джефферсон Т. О демократии. СПб., 1992. С. 78.

292

партий появилась теория, разработчиков которой интересуют не конкретные

организации в разных странах, например в России, США, Великобритании, а

общие закономерности их образования, деятельности и влияния на

государство, право, политику и власть, абстрагируясь от конкретных

географических и временных рамок. К числу таких теоретиков по праву

можно отнести М. Дюверже, И. Розенкранца, Э. Ваксмута, А. Лоуэлла, Р.

Михельса и др.

Теория политических партий в России зарождается под влиянием

западноевропейских идей еще в конце XIX века, до появления самих этих

организаций,. Российская политическая элита, радикально настроенная по

отношению к действующей власти, была хорошо знакома с политическими

системами стран Европы. Она была также осведомлена о роли политических

партий во всех странах Западной Европы, где утвердилась практика выборов,

что позволяло ей проводить сравнение форм и систем правления разных

стран. Наиболее частыми были обращения к Англии и Франции, однако

Австрия, Германия, США также включались в контекст сравнительного

анализа государственного права этих стран2. Некоторые российские

исследователи политических партий - М.Я. Острогорский, М.М.

Ковалевский, Ю.О. Мартов, В.М. Чернов и другие сами выезжали за границу

для их более глубокого и непосредственного изучения в тех странах, где они

эффективно функционировали (Великобритания, Франция, Бельгия,

Германия, Швейцария). Таким образом, на зарождение и начальный период

развития российской государственно-правовой науки о политических

партиях и парламентаризме значительное влияние оказала европейская и

американская школы политических партий. Многих зарубежных авторов

интересовал опыт их функционирования в Соединенных Штатах Америки. В

частности, английский историк, правовед и политический деятель Джеймс

Брайс в конце XIX в. впервые применил системный подход к исследованию

политических партий, которые «вносят двигательную силу в сферу 2 См.: Селунская Н. Зарождение демократической культуры: Россия в начале XX в./ Н. Селунская, Р.

Тоштендаль. М., 2005. С.95.

293

управления и определяют направление, в котором действуют органы

правительственной власти»1. Будучи длительное время послом

Великобритании в США, он на примере американских партий описал

функции (цели) политических партий: 1) поддержание единства и

профилактика расколов; 2) вербовка новых членов; 3) агитация избирателей;

4) выдвижение кандидатов на выборах и агитация за них2. Французский

ученый Алексис де Токвиль, посетивший Америку в 1831-1832 гг., главным

признаком партии считал различие взглядов на проблемы, интересующие в

равной степени все регионы страны, например общие принципы

государственного правления. Разочаровавшись в деятельности политических

партий, он назвал их злом, свойственным демократическому правлению, в

основе которого лежат различные побуждения.3

Русский ученый, правовед и политолог Моисей Яковлевич

Острогорский сформулировал свои идеи о политических партиях

преимущественно на Западе, под влиянием теоретических воззрений

Дизраэля, Милля, Бентама и других. ученых, а также практики

функционирования партийных систем США и Великобритании. Очень

важным для Острогорского было переосмысление теории Руссо об «общей

воле» или суверенитете народа как простом большинстве. Острогорский

развивал политическую философию либерализма Д.С. Милля, считающего,

что истинная демократия возможна лишь при отказе общества от тирании

большинства, навязывания им своих взглядов остальной части населения,

обеспечении интересов и представительства тех групп, которые сегодня

оказались в меньшинстве, но могут стать при других обстоятельствах

большинством1. Политические партии в борьбе за завоевание парламентского

большинства идут на унификацию мнений внутри партии, установление в

ней жесткой дисциплины и отсечение инакомыслящих. Для того чтобы

1 Брайс Дж. Американская республика: В 3 ч. Ч.II. М.,1890. С. 267.

2 Исаев Б.А. Теория партий и партийных систем: Учеб. пособие для студентов вузов/ Б.А. Исаев. М., 2008. С.

17. 3 Токвиль Алексис де. Демократия в Америке. М., 1992. С. 144.

1 Милль Дж. Ст. Представительное правление. Спб., 1907. С. 128.

294

предотвратить запрограммированность поведения депутатов определенной

фракции в парламенте, которые становятся выразителями не интересов

избирателей, а рупором партийной идеологии, Острогорский предлагает

отказаться от выдвижения депутатов по признаку принадлежности к

определенной партии (выборы «списком») и практиковать выдвижение их от

различных общественных движений, более гибко выражающих

разнообразные интересы населения2. Весьма актуально звучат слова

Острогорского об избирательной коррупции, о том, что добиться мест в

парламенте могут только состоятельные люди, которые ежегодно расходуют

свои средства на содержание партийных организаций, а человек весьма

выдающийся, но несостоятельный не может добиться места в парламенте 3.

Хотя труд Острогорского посвящен главным образом анализу политических

партий, однако он выходит за пределы чисто партийной проблематики.

Самой жизнью была подсказана проблема утверждения

демократических институтов власти и политических свобод граждан. Однако

с введением всеобщего избирательного права в ряде стран Европы и США

обнаружилось, что, решив одну проблему, человечество столкнулось с

другой, более сложной – растущим противоречием между огромным

влиянием масс на политический процесс, с одной стороны, и неадекватным

ему уровнем их общей и политико-правовой культуры - с другой1.

Следствием этого стала угроза разрушения самих основ демократической

политической системы, установление новой тирании – тирании масс,

подверженных манипулированию извне, со стороны своих организаций и

вождей, действующих от имени этих масс. Острогорский был первым

мыслителем, сумевшим осознать масштаб проблемы, поставленной

торжеством демократии, и увидеть грозящую обществу опасность тирании

большинства2. Член Русского Монархического Собрания, активный участник

2 См.: Медушевский А.Н. Проблемы современной демократии // Острогорский М.Я. Демократия и

политические партии. М., 1997. С. 37. 3 Острогорский М.Я. Демократия и политические партии. М., 1997 . С. 203.

1 Малов Ю.К. Введение в теорию политических партий (обзор идей и концепций). М., 2005. С. 8.

2 Медушевский А.Н. М.Я. Острогорский и политическая социология в XX веке // Социологические

исследования. 1992. № 8.

295

право-монархического движения в Москве Б.В. Назаревский в 1911 г. писал:

«Превосходство парламентского строя было доказываемо Монтескьё, Руссо

всё свое политическое учение построил в принципе народовластия, на

самодержавии народа»4.

3Однако самым жестоким тираном во всей

всемирной истории, по словам Назаревского, была «чернь». Ссылаясь на

Токвиля и Брайса, он отмечает, что в классической стране свободы Америке,

где существует выборное правительство, тем не менее лучшие люди упорно

остаются в стороне и занимаются частными своими делами, ведя, через

общественное мнение строгий контроль за избранными им правительством.

Среди многих причин того обстоятельства, что самые даровитые люди не

избираются в президенты, Брайс называет вечную зависимость от партии,

которая сумела выдвинуть своего кандидата на высшую должность в

республике. И теперь на должности назначаются те, кто подавал за него

голоса и поддерживал на выборах. А Назаревский делает вывод о том, что

«парламентский строй зиждется на более или менее ловком обмане

близорукой толпы избирателей». Критикуя представительное правление с

точки зрения радикального консерватизма, он ссылается на немецкого

писателя и общественного деятеля Макса Нордау, говорившего, что

«парламентаризм создает условие, очень схожее с условиями

патриархальных времен. Депутаты заменили собой патриархов; власть их

также опирается на богатство, состоящее их многочисленных стад; но в наши

дни эти стада составляются не из голов настоящего скота, опускающего в

день выборов свои избирательные бюллетени в урну»1.

Продолжая развивать подобные идеи, Н.А. Бердяев уже в 1923 г. в

работе «Философия неравенства» негативно оценил демократию как

великую ложь, «которая должна быть изобличена»2. Он критикует идеи Ж.-

Ж. Руссо за то ошибочное мнение, что народ, народнае воля – это некое

единство, но на самом деле он представляет собой арифметическое

3 Назаревский Б.В. Основы парламентского строя. М., 1911. С.4.

1 Назаревский Б.В. Основы парламентского строя. М., 1911. С. 11.

2 Бердяев Н. А. Философия неравенства // Судьба России: Сочинения. М., 2000. С. 619.

296

сложение. «Из суммирования воль всех не получается всеобщей воли»3. На

самом же деле народ является иерархическим организмом, и «в нем каждый

человек есть разностное существо, неповторимое в своей качественности»4.

Поэтому «всеобщее голосование – негодный способ выражения качеств в

жизни народной. … Уже одно то, что ваше царство демократии раздирается

борьбой партий и что партиям отданы в нем судьбы государств,

свидетельствует против вас и не позволяет верить, что народ находит в нем

свое выражение. … Тирания партий редко бывает аристократией. Там не

происходит подбора лучших и способнейших. В народном суверенитете

погибает народ, он тонет в механическом количестве и не находит

выражения для своего органического духа, целостного и неделимого. … В

народном суверенитете погибает и человек. Ибо самодержавие народа не

ограничивает себя неотъемлемыми правами человека и не гарантирует

неприкосновенность этих прав»5. Отсюда, делает вывод Бердяев,

«самодержавная демократия» - самая страшная из тираний. Отрицательно

Бердяев относится и к всеобщему избирательному праву. Оно, по мнению

мыслителя, не знает конкретных людей, с их разными качествами, оно

имеет дело с отвлеченными людьми, с атомами. Всеобщее избирательное

право, основанное на ложном равенстве есть «отрицание человека». Поэтому

нужна более сложная система представительства, не столь механическая и

уравнивающая людей, как система всеобщего избирательного права. Бердяев

предлагает использовать принцип ценза, более человеческий, качественный,

а не количественный, который будет способствовать подбору лучших и

способнейших людей, учету таких качеств, как образование, общественный и

культурный опыт, историческая преемственность.1

Творчество Ж.-Ж. Руссо оказало значительное влияние на развитие

отечественной общественной мысли. Расцвет в изучении наследия Руссо

3 Там же. С. 617-618.

4 Бердяев Н.А. Философия неравенства // Судьба России: Сочинения. М., 2000. С. 619.

5 Там же. - С. 619-620.

1 Бердяев Н. А. Философия неравенства // Судьба России: Сочинения. М., 2000. С. 621-622.

297

связан с именем одного из крупнейших российских ученых XIX в. Б.Н.

Чичерина32

. Однако в отличие от своего предшественника Чичерин объявил

идеалом человека, «не имеющего отношения к себе подобным» с целью

освобождения человека из-под власти государства.

Основываясь на представлениях о партиях как естественном и

необходимом явлении в обществе, развивающемся по естественным

законам, Чичерин выводит необходимость существования в каждом

обществе охранительной и прогрессивной партий. Чичерин исходил из того,

что организация партий должна базироваться на необходимости их

парламентской и внепарламентской деятельности, включать центральную

(парламентскую) и местную структуру, отвечающую за подготовку и

проведение выборов.

Для того чтобы сформулировать понятие парламентаризма, С.А.

Котляревский проанализировал современную ему государственно-правовую

литературу, труды зарубежных юристов Ж. -Ж. Руссо, Ш. Монтескье, Л.

Штейна, М. Ориу, Л. Дюги, Г. Еллинека и др., а для того, чтобы выявить

характерные черты парламентского строя, он изучил опыт зарубежных стран,

иностранное законодательство. По словам самого ученого, важность

парламентаризма как явления новейшей конституционной жизни и

отсутствие определенной теории парламентаризма заставили его «сделать

один из предварительных шагов по пути создания этой теории и найти

определение парламентаризма» 1.

Котляревский находился под воздействием взглядов французского

теоретика права Дюги, центральной идеей которого была концепция

солидаризма. От идеи «общественной солидарности» Дюги перешел к идее

политической солидарности. Рассуждая о роли парламента в системе

государственной власти, Дюги делает вывод о том, что эта роль может быть

чрезмерной или «тиранической». Способом предотвращения подобного

2 Занин С.В. Идеи Ж.-Ж. Руссо в России (вторя половина XVIII – начало XX века) // Россия и Франция.

XVIII-XX вв. Вып. 4 . М., 2001. С. 15.

1 Котляревский С.А. Сущность парламентаризма. М., 1913. С. 1-2.

298

«всемогущества парламента» мыслитель считает «разделение властей», под

которым он понимает их сотрудничество2.

По мнению Котляревского, «солидарность у Дюги приобретает облик

своеобразной предустановленной гармонии»3. Идею социальной

солидарности Котляревский привносит в проблематику обсуждения природы

публичной власти и его большой заслугой является возведение этой идеи в

принцип взаимоотношения между парламентом и правительством.

Изучение опыта конституционной монархии в Англии, знание

произведений зарубежных авторов и революционные события в России

способствовали формированию у российских мыслителей различных теорий

взаимоотношения правительства и органа народного представительства. По

словам Котляревского, в то время, когда «в современных европейских

обществах уже установлено во всех главных чертах единогласие

относительно существа свободного государственного устройства, великий

вопрос ближайшего будущего касается существа свободного управления, т.е.

отношения исполнительной власти к законодательной, указа к закону»4. По

убеждению немецкого либерального мыслителя XIX века Л. Штейна,

государство тогда сможет выполнить свою главную роль, «когда

исполнительная власть в государстве будет верно и надежно служить власти

законодательной. В этой субординации – гарантия превращения просто

государства в государство правовое и залог сохранения им данного

качества»1. Однако Штейн выступал против чрезмерной зависимости

министров от народного представительства по той причине, что

законодатели, а, следовательно, и законодательство всегда партийны, всегда

отражают в себе ту борьбу различных сил и тенденций, которая наполняет

собою жизнь общества.

В отличие от распространной на Западе идеи возвышения

2 Дюги Л. Конституционное право. Общая теория государства. М., 1908. С. XXXVIII.

3 Котляревский С.А. Власть и право. Проблема правового государства. СПб.: Изд-во «Лань», 2001. C. 92.

4 Там же. - C. 64.

1 История политических и правовых учений. Учебник для вузов / Под общей ред. В.С. Нерсесянца. М.: Изд.

группа ИНФРА.М-КОДЕКС, 1995. С. 488.

299

законодательной власти, выражающей волю народа, над исполнительной,

представляющей собой бюрократическую организацию чиновников,

российские ученые считали, что носителем власти является государство в

целом, а его органам предоставлено право лишь распоряжения единой

государственной властью, выполнения ее различных функций. Нам

представляется вполне убедительным вывод доктора юридических наук В.Н.

Корнева о том, что русские государствоведы в целом отрицательно

относились к возможности и необходимости разделения единой

государственной власти, аргументируя это тем, что существование

самостоятельных властей ведет не к их уравновешиванию и взаимному

сдерживанию, а, напротив, противодействию друг другу, ничем не

оправданной и опасной конкуренции и, в конечном счете, к столкновению2.

В отличие от либеральных мыслителей, рассматривающих

политические партии как форму самоорганизации масс на основе идейной

общности, марксистская идеология исходит из социально-классового

принципа строительства и деятельности партии. В «Манифесте

коммунистической партии» К. Маркс и Ф. Энгельс определили роль

коммунистической партии в пролетарской борьбе за политическое

господство как «самой решительной, всегда побуждающей к движению

вперед» части рабочего класса1. В.И. Ленин пошел в этом отношении

дальше, обосновав в работе «Что делать?» идею авангардной роли партии

профессиональных революционеров, призванную не только организовать и

возглавить стихийный поток революционной активности пролетариата, но и

внести в него социалистическое сознание. История послереволюционной

России показала, что партия большевиков превратилась из политического

авангарда в средство манипулирования массами, в диктатуру над

пролетариатом, а затем и всем обществом.

Таким образом, на протяжении одного XX столетия партийно-

2 Корнев В.Н. Проблемы теории государства в либеральной правовой мысли России конца XIX – начала XX

века. М.: Изд-во «Юрлитинформ», 2005. С. 232 1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. – Т.4. –М., 1955.

300

политическая система в России эволюционировала от зародышей

демократии, многопартийности и появления парламентаризма при

монархическом строе под влиянием, прежде всего западноевропейской

культуры до тирании одной партии и затем к возрождению идейно-

политического плюрализма в конце XX в. Отличительной особенностью

политических партий в демократической политической системе является их

функционирование в конкурентной среде, в атмосфере состязательности как

в период выборов, так и в межвыборный период. Однако в целом

общественная система, государственная власть оставались на протяжении

всего прошлого столетия «деспотическими», трудно поддававшимися

изменениям. Вот поэтому в России и сложилась своеобразная модель

«управляемой демократии», при которой гражданское общество

контролируется центральной властью и то, что ей выгодно, она допускает, а

то, что ей препятствует, волевым решением отменяется.

Права политических партий подлежат защите как международными

нормами, так и внутригосударственным законодательством наряду с защитой

и охраной прав и свобод человека, так как «политические партии

представляют собой форму ассоциации, жизненно необходимую для

надлежащего функционирования демократии».1 Однако государство может

вводить ограничения прав политических партий, но делать это нужно

сбалансированно, с учетом сохранения основных ценностей и принципов

демократии и реальной оценки ущерба, который может быть причинен

партиями конституционному строю. 2

1 Социалистическая партия и другие против Турции. Решение Европейского суда по правам человека от 25

мая 1998 г. // http://www.neps.ru/node/224 2 См.: Резолюция 1308 (2002) Парламентской ассамблеи Совета Европы «Об ограничениях на деятельность

политических партий в государствах – членах Совета Европы» (Страсбург, 18 ноября 2002 года) //

Международные избирательные стандарты. Сборник документов / Отв. ред. : А.А. Вешняков; научн. ред.:

В.И. Лысенко. М., 2004. С. 623.

301

В «Руководящих принципах запрета и роспуска политических партий»,

принятых Европейской комиссией «За демократию через право» (больше

известной как Венецианская комиссия) 10-11 декабря 1999 г., указывается,

что «запрет или роспуск политической партии должен быть в

демократическом обществе крайней мерой. Если компетентные

государственные органы принимают решение обратиться по вопросу запрета

политической партии в судебный орган, они должны иметь достаточные

доказательства существования реальной угрозы конституционному строю

или основополагающим правам и свободам граждан, того, что

соответствующая политическая партия проповедует насилие (включая такие

его специфические проявления, как расизм, ксенофобию и нетерпимость) или

очевидно вовлечена в террористическую либо другую подрывную

деятельность» (часть III, ст. 14, 15)3.

Рекомендации Бюро ОБСЕ по демократическим институтам и правам

человека предписывают государствам для того, чтобы гарантировать честные

выборы и предотвратить политическую дискриминацию, принять законы,

предоставляющие равные стартовые возможности для политических партий,

предусмотреть одинаковый доступ к средствам массовой информации.

3 Руководящие принципы запрета и роспуска политических партий (Венеция, 10-11 декабря 1999 года) //

Международные избирательные стандарты. Сборник документов / Отв. ред. : А.А. Вешняков; научн. ред.:

В.И. Лысенко. М., 2004. С. 623.

302

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Российские ученые конца XIX - начала XX вв. внесли большой вклад в

разработку теории парламентаризма. Это был первый период в становлении

и развитии отечественной политико-правовой мысли о парламентаризме, для

которого характерно наличие различных направлений исследования

сущности и политической ценности парламентарной формы правления.

Выделились два главных течения: одно горячо защищало идеи министерской

ответственности перед парламентом, формирования правительства из числа

членов победившей на выборах партии, отражало взгляды либерально

настроенной интеллигенции и было увлечено английскими парламентскими

порядками. Другое же течение, представленное в основном сторонниками

консервативного направления, исходило из необходимости сохранения в

России неограниченного самодержавия. В целях гарантии власти монарха

представители данного течения политико-правовой мысли наводили жесткую

критику парламентаризма на страницах своих научных трудов и

периодических изданий. Они делали это в не менее блестящей форме, нежели

либеральные мыслители, доказывая, что парламентаризм России не нужен и

невозможен. Многие ученые-юристы считали, что парламентаризм будет

особенно эффективен в условиях значительного политического развития

широких слоев населения и существования немногих хорошо

организованных и крупных отечественных политических партий.

В начале XX века было еще третье идеологическое течение–

революционно-демократическое. Среди социал-демократов, стоящих на

позициях марксизма, не было единства взглядов по вопросу о необходимости

в России представительного правления. Противники парламентаризма

считали, что парламенты по своей природе предназначены для того, чтобы

быть средством господства класса капиталистов. Условием же торжества

пролетариата, по их мнению, является переход от парламентского к

народному законодательству. Для Российской социал-демократической

рабочей партии (большевиков) первый российский парламент

303

(Государственная дума) в идеале являлся организационным центром

революции, а не высшим государственным законодательным

(представительным) органом власти. Эта партия, не отвергая в принципе

парламентскую борьбу и законодательную работу, видела в парламенте,

прежде всего, политическую трибуну, орудие пропаганды, агитации и

организации революционных сил для осуществления в стране полного

социального переворота. Ее идеолог В.И. Ленин в работе «Государство и

революция» (1917 г.) даже выдвигал тезис о полном уничтожении

парламентаризма. Вслед за К. Марксом он видит в нем только орудие

подавления народных масс господствующим классом.

Вместо парламентаризма, т.е. «…вместо того, чтобы один раз в три или

в шесть лет решать, какой член господствующего класса должен

представлять и подавлять народ в парламенте», Маркс, а затем и Ленин

предлагали превратить представительные учреждения из «говорилен в

работающие учреждения». Под ними они понимали коммуны, являющиеся

не парламентарными, а реально работающими корпорациями, в одно и то же

время и законодательствующими, и исполняющими законы, где «свобода

суждения и обсуждения не вырождается в обман, ибо парламентарии должны

сами работать, сами исполнять свои законы, сами проверять то, что

получается в жизни, сами отвечать непосредственно перед своими

избирателями». При новом строе представительные учреждения Ленин

предлагал оставить, но парламентаризма как особой системы разделения

законодательных и исполнительных функций с привилегированным

положением депутатов, по его мнению, быть не должно. «Без

представительных учреждений мы не можем себе представить демократии…,

без парламентаризма можем и должны».

В трудах В.И. Ленина содержится аналогичное классовое восприятие и

парламента. Это «есть машина для подавления миллионов трудящихся

кучками эксплуататоров», -считал он. Поэтому, стоя на методологических

позициях марксизма, он в принципе отрицал и парламент, и демократию, и

304

всеобщее избирательное право как орудия буржуазного государства. Тем не

менее, Ленин указывал: «Мы не утописты. Мы не «мечтаем» о том, как бы

сразу обойтись без всякого управления, без всякого подчинения…. Но

подчиняться надо вооруженному авангарду всех эксплуатируемых и

трудящихся – пролетариату».

Анализ работ дореволюционных непролетарских мыслителей

позволяет выделить три теоретические модели парламентаризма. Первая,

сформулированная М.М. Ковалевским, А.А. Жилиным и другими авторами,

трактовала парламентаризм как режим, при котором правительство

формируется из членов политической партии или коалиции партий, имеющих

большинство в парламенте, и ответственных перед ним. Исходя из этой

модели, законодательная власть явно возвышается над исполнительной.

Вторая модель была выстроена С.А. Котляревским, который считал,

что суть парламентаризма состоит в идее солидарности правительства и

общественного представительства.

Третью модель можно выявить на основе исследования трудов А.А.

Алексеева, в которых парламентская форма правления представлена как

определенная система взаимоотношений между министерствами и

парламентом,. Она построена по теории разделения властей, но вместе с тем

базируется на идее, согласно которой правительство не тольуо независимо в

своей деятельности от партий и законодательного органа власти, но даже

стоит выше него из-за его беспартийности и воплощения в нем самой идеи

государства.

Наряду с достоинствами парламентаризма ученые не могли не видеть

его недостатков. Главными минусами они называли при этом партийность,

нередко приводящую на деле к «олигархическому правлению кучки

политиков-профессионалов», а также неустойчивость правительства,

неизбежную в государствах с многопартийным составом народного

представительства. Одной из причин неудач попыток введения

парламентаризма в Германской империи, Швеции, Японии, Австрии ученые

305

прямо называли многопартийность.

Возрождение интереса к идеям парламентаризма и многопартийности в

современной России началось только спустя более семидесяти лет в начале

90-х гг. прошлого столетия в трудах современных ученых в связи с

формированием российского постсоветского парламента. Новый этап в

развитии отечественной науки конституционного права немыслим, однако

без достижений классиков государствоведения прошлого, чьи идеи и труды

являются ее фундаментом и даже в настоящее время не потеряли своей

актуальности. К числу таких достижений можно отнести разработку понятий

«парламентаризм», «солидарное министерство», «политическая партия»,

учений о «министерской ответственности», формах правления государства,

особенностях парламентарного режима.

В настоящее время, хотя либеральные идеи в России не имеют твердой

опоры в политико-правовой традиции, в национальной этике тем не менее на

конституционном уровне закреплено, что современная Россия – это

демократическое правовое государство, власть в котором основана на

принципе разделения, политического и идеологического многообразия и

многопартийности, а двухпалатный парламент является представительным и

законодательным органом Российской Федерации. Следует отметить, что и

сегодня идеи либеральных мыслителей прошлого не потеряли своей

актуальности. Они служат своеобразным ориентиром в научном

исследовании проблем повышения роли парламента, его легитимности и

доверия к нему среди населения. Исходя из теоретической модели

парламентаризма, предложенной российскими государствоведами начала XX

века, напрашивается вопрос, а есть ли в современной России такие условия,

чтобы страна перешла к парламентарному политическому режиму и может

ли реализоваться предложение Президента РФ об обновлении политической

системы уже в следующем году.

Во-первых, для того, чтобы парламент играл ведущую роль в

механизме государственной власти, он должен обладать доверием со

306

стороны избравшего его населения. Очевидно, что нынешняя избирательная

система, расстановка политических сил в стране, монополизм «правящей

партии» не только в федеральном парламенте, но и в региональных

законодательных собраниях, превалирование исполнительной власти над

законодательной не способствуют росту доверия народа к народным

представителям. Мнения населения по самым злободневным вопросам власть

не спрашивает, а следовательно оно не учитывается при принятии решений

законодательными органами власти.

Во-вторых, доверие к парламенту во многом зависит от того, доверяют

ли избиратели тем политическим партиям, за которые они голосуют на

выборах в парламент и которые будут представлять интересы граждан при

разработке, обсуждении и принятии законов. Реализация данного условия

зависит от работы политических партий после выборов со своими

избирателями, от выполнения этими партиями их предвыборных обещаний,

от способности парламентских фракций отстаивать свои взгляды и интересы

граждан. В настоящее время норма распределения депутатских мандатов

между партиями, получившими от 5 до 7% голосов на выборах, не

обеспечивает равенства возможностей парламентских партий и не

гарантирует избирателям справедливости их волеизъявления, так как для них

важно не просто наличие их представителя в парламенте, а его возможность

выступать там наравне с другими депутатами, вносить свои предложения от

имени представляемой им партии и избирателей.

В-третьих, политические партии должны функционировать в правовом

пространстве, позволяющем свободно реализовывать гражданам свои права

на объединение и участие в управлении делами государства.

Законодательство создает преференции для парламентских партий и

вытесняет из электорального пространства малые партии.

В-четвертых, политические партии должны действовать в условиях

конкуренции, так как они сами представляют собой явления, порожденные

электорально-парламентской средой и производные от выборов. Отсутствие

307

в стране реальной политической конкуренции порождает застой и гибель

правящей партии, тогда как другие же партии, не видя смысла участвовать в

выборах, маргинализируются. Конкуренция предполагает наличие сильной и

имеющей поддержку избирателей оппозиции, а также различных идейных

платформ. Пока же реальной оппозиции нет, и правовых гарантий она не

имеет. Если мы хотим реально модернизировать нашу политическую

систему, то нужно согласиться с тем, что в стране существует «кадровый

голод» и что необходимо во всех партиях ввести обязательную процедуру

отбора кандидатур на партийных собраниях, обязать партии участвовать в

дебатах и дискуссиях, чтобы на выборах в Государственную Думу, в

региональные законодательные собрания и муниципальные органы власти

прошли профессионалы, способные впоследствии создать и возглавить

ответственную и реальную оппозиционную партию.

Таким образом, при нынешней расстановке политических сил в стране,

отсутствии порядка формирования правительства по итогам парламентских

выборов и его ответственности перед парламентом, развитой правовой

культуры избирателей и воли Президента РФ, убежденного в необходимости

кардинальных преобразований, парламентаризм в классическом виде в

России невозможен. Возможно, Россия изберет своеобразную модель

парламентаризма, при которой будет не разделение властей, а их

сотрудничество. Парламентское большинство будет определять состав и

стратегию деятельности правительства, учитывая то обстоятельство, что

граждане, проголосовав на выборах за победившую партию, тем самым

поддержали конкретную партийную программу, надеясь на то, что она будет

реализована не только на законодательном уровне, но и в текущей

деятельности правительства.

Права граждан на объединение, реализуемые в виде создания ими

политических партий, являются важным демократическим институтом. Они

должны гарантироваться государством и защищаться как законом, так и

независимыми судебными органами. При этом необходим и механизм

308

защиты прав политических партий как особых видов общественных

объединений, имеющих важнейшие функции посредничества между

властью и обществом и формирования высших органов государства. В

демократическом обществе недопустима дискриминация в отношении

малых партий под видом кампании борьбы с экстремизмом.

Однако его сравнение с международными стандартами в области прав

человека и зашиты основных ценностей и принципов парламентской

демократии позволяет сделать вывод о том, что Российская Федерация

находится на стадии перехода к демократии. Законодательство допускает

преференции в отношении крупных политических партий, сдерживает

свободу объединения граждан, осуществляет цензуру выступлений

кандидатов в период выборов и печатной продукции партий, ограничивая

тем самым свободу слова и право выражения своего мнения. Поэтому при

решении вопроса о критериях ограничения прав политических партий в

результате проявления в их деятельности признаков экстремизма нельзя

абстрагироваться от международных обязательств Российской Федерации и

выработанных международным сообществом стандартов и рекомендаций,

содействующих демократизации общества.

309

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Абакумов С.А. Авторская серия «На пути к гражданскому обществу». Книга

IV. «Гражданское общество в России (от Древней Руси до наших дней)». –

М.: «Галерея», 2005. – 320 с.

Авакьян С.А. Какая избирательная система лучше? // Российская Федерация

сегодня. – 2004. - № 23. – С.3-5.

Бекназар-Юзбашев Т.Б. Партии в буржуазных политико-правовых учениях .

–М.: Наука, 1988. – 176 с.

Бентам И. Тактика законодательных собраний. Перевод М. К. Издание Л. А.

Велихова. - СПб., 1907.

Бердяев Н.А. Россия и Запад // Антология мировой политической мысли. В

5т. – Т.4.-М.:Мысль, 1997. – С.593-599.

Болингброк Г. С. Д. Рассуждение о партиях // Политические институты,

избирательное право и процесс в трудах западноевропейских мыслителей

XVII – начала XX века: Хрестоматия / Отв. ред. А.А. Вешняков. – Калуга,

2003. – С. 165-185.

Борисов И. Партии на будущих выборах. Новое законодательство / Борисов

И., Заславский С. – М.: Издательство «Европа», 2005 – 344 с.

Борисов И. Партии на выборах / Борисов И., Заславский С. – М.:

Издательство «Европа», 2007 – 128 с.

Брайс Дж. Американская республика. В 3 ч. Ч. II. – М., 1890. – 502 с.

Василевский Л.М. Политические партии на Западе и в России. В 2 ч. – СПб.,

1906.

2 Валицкий А. Философия права русского либерализма / Анджей Валицкий;

пер. с англ. О.В. Овчинниковой, О.Р. Пазухиной, С.Л. Чижкова, Н.А.

Чистяковой / под науч. ред. С.Л. Чижкова. – М., 2012. – 567 с.

3 Виноградов В.Д. Социалистическая партийная система: автореф. Дис. .. д-ра

философ. Наук. – Л., 1987.

Корф С.А. Избирательное право // Вестник права. – 1904. - № 1. – С. 133-176.

Вебер М. Избранные произведения: Пер. с нем. – М.: Прогресс,1990. –671 с.

310

Вебер М. Политика как призвание и профессия // Избранные произведения:

Пер. с нем. /Сост., общ. ред. и послесл. Ю.Н. Давыдова. - М., 1990. – С. 659-

673.

Гамбаров Ю.С. Политические партии в их прошлом и настоящем. – СПб.,

1905.

Гегель Г. Английский билль о реформе 1831 года // Политические институты,

избирательное право и процесс в трудах западноевропейских мыслителей

XVII – начала XX века: Хрестоматия / Отв. ред. А.А. Вешняков. – Калуга,

2003. – С. 438-457.

Гессен В.М. Основы конституционного права. Пг., 1918 // Учебное пособие в

2-х частях. Ч.II Конституционно-правовая мысль XIX-XX вв. (Хрестоматия

по общему конституционному праву). – М., 1994. – С.216-219.

Гессен В.М. Теория правового государства // Политический строй

современных государств. – Спб.: Типолитография И. Трофимова, 1913. – С.

53-54.

Гоббс Т. Левиафан, или материя, форма и власть государства церковного и

гражданского // Избранные произведения в двух томах. Т.2. М., 1964. 1

Даниленко В.Н. Политические партии и буржуазное государство. – М., 1984.

Зарубежное избирательное право: Учебное пособие. – М., 2003.

Заславский С.Е. Формирование многопартийности и реформа избирательной

системы // Формирование партийно-политической системы в России / Под

ред. М. Макфола, С. Маркова, А. Рябова. – М., 1998. – С. 20.

Заславский С.Е. Политические партии России: проблемы правовой

институционализации.- М.: Институт права и публичной политики, 2003. –

300 с.

Заславский С.Е. Организационно-правовые основы участия политических

партий в выборах / Заславский С.Е., Зотова З.М. – М.: РЦОИТ, 2007. – 240 с.

Зотова З.М. Избирательная кампания политических партий в схемах.

Выпуск1. - М.: РЦОИТ, 2007. – 224 с.

311

Егоров А. (Мартов). Зарождение политических партий и их деятельность //

Общественное движение в России в начале XX века. – Т. I. – СПб., 1909. – С.

372-422.

Еллинек Г. Общее учение о государстве. Пер. под ред. В.М. Гессена и Л.В.

Шаланда. – СПб., 2004..

Зотова З.И. 100 лет российской многопартийности. – М.: РЦОИТ, 2006.

Исаев Б.А. Теория партий и партийных систем: Учеб. Пособие для студентов

вузов / Б.А. Исаев. – М.: Аспект Пресс», 2008. – 367 с.

Исаев Б.А. Практическая партология: генезис партий и партийно-

политических систем. – СПб.: ИД «Птрополис», 2010. – 514 с.

История политических и правовых учений. Учебник для вузов / Под общей

ред. В.С. Нерсесянца. – М.: ИНФРА.М-КОДЕКС, 1995. – 736 с.

Кара-Мурза А. Российская политическая культура и проблемы становления

партийного плюрализма // Формирование партийно-политической системы в

России / Под ред. М. Макфола, С. Маркова, А. Рябова. – М., 1998. – С. 7-19.

7 Карапетян Л.М. Политические партии в судьбе России. – СПб.:

Издательство Р. Асланова «Юридический центр Пресс», 2009. – 266 с.

Катков М.Н. О самодержавии и конституции. – М., 1905. – С. 38-39.

Кин Дж. Демократия и гражданское общество / Пер. с англ.; послесл. М.А.

Абрамова. – М.: Прогресс-Традиция, 2001. – 400 с.

21. Ковалевский М.М. Происхождение современной демократии. – Т.2. – М.,

1895. -810 с.

Коргунюк Ю.Г. Становление партийной системы в современной России. –

М.: Фонд ИНДЕМ, Московский городской педагогический университет, 2007

. -544 с.

Коркунов Н.М. Русское государственное право. Т.1. Введение и общая часть.

– СПб., 1904. – С. 402.

Корнев А.В. Государство и право в контексте консервативной и либеральной

идеологии: опыт ретроспективного анализа : монография. – М., 2013. – 320 с.

Корнев В.Н. Проблемы теории государства в либеральной правовой мысли

312

России конца XIX- начала XX века. Монография. – М., 2005. – 340 с.

Котляревский С.А. Конституционное государство // Избранные труды / С.А.

Котляревский. – М., 2010. – С. 148-152.

Котляревский С.А. Партии и наука // Полярная звезда. – 1906. - № 5. – С. 354.

Кудинов О.А. Российские ученые XIX – начала XX вв. о народном

представительстве // Право и политика. – 2003. - № 9.

Кынев А.В. Партии и выборы в современной России: Эволюция и деволюция

/ Кынев А.В., Любарев А.Е. – М.: Фонд «Либеральная миссия»; Новое

литературное обозрение, 2011. – 792 с.

Лапаева В.В. Право и многопартийность в современной России. – М.:

Издательство НОРМА, 1999. – 304 с.

Лебедев В.А. Суверенная демократия: проблемы партийного строительства в

России XXI века: монография / В.А. Лебедев, В.В. Киреев. – Челябинск: Изд-

во ИИУМЦ «Образование», 2009.- 162 с.

Лебедев В.А. Партии на выборах: опыт, проблемы, перспективы / В.А.

Лебедев, П.М. Кандалов, Н.Н. Неровная. – М.: Изд-во МГУ, 2006. – 288 с.

Локк Дж. Два трактата о правлении. Книга вторая. // Политические

институты, избирательное право и процесс в трудах западноевропейских

мыслителей XVII – начала XX века: Хрестоматия / Отв. ред. А.А. Вешняков.

– Калуга, 2003. – С. 105-158.

28. Лоуэлл А. Правительства и политические партии в государствах Западной

Европы // Теория партий и партийных систем: Хрестоматия / Сост. Б.А.

Исаев. – М., 2008. – С. 33-36.

Маркс К., Энгельс Ф. Манифест коммунистической партии // Соч. 2-е изд.,

Т.4. М., 1955.

Михалева Г.М. Российские партии в контексте трансформации. – М.:

Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2009. – 352 с.

Новгородцев П.И. Общественное мнение и политические партии // Введение

в философию права. – СПб., 2000. – С. 112-127.

Троцкий Л. Терроризм и коммунизм.- СПб., 2010. – С. 45-46.

313

Политические партии России: история и современность. – М., 2000.

Медушевский А.Н. Идеологии как явления мировой истории // Модели

общественного переустройства России. XX век / Отв. ред. В.В. Шелохаев. –

М.: РОССПЭН, 2004. - 608 с.

Милль Д.С. Размышления о представительном правлении // Политические

институты, избирательное право и процесс в трудах западноевропейских

мыслителей XVII – начала XX века: Хрестоматия / Отв. ред. А.А. Вешняков.

– Калуга, 2003. – С. 613-667.

Милюков П.Н. Главные течения русской исторической мысли // Антология

мировой политической мысли. В 5 т. – Т.4.- М.: Мысль,1997. – С.344-347;

Михельс Р. Социология политической партии в условиях демократии

(Лейпциг, 1911). Глава из книги «Необходимость организации» // Диалог. –

1990.- № 3. – С.58-59.

Модели общественного переустройства России. XX век / Отв. ред. В.В.

Шелохаев. – М., 2004. – С.16.

Монтескье Ш. О духе законов // Политические институты, избирательное

право и процесс в трудах западноевропейских мыслителей XVII – начала XX

века: Хрестоматия / Отв. ред. А.А. Вешняков. – Калуга, 2003. – С. 191-203.

О политических партиях: Федеральный закон от 11.07.2001 № 95-ФЗ (ред. от

07.05.2013) // Собрание законодательства РФ. 16.07.2001. № 29. Ст. 2950;

Собрание законодательства РФ. 16.07.2001. № 29. Ст. 2950.

Онишко Н.В. Идеи и институты парламентаризма в политико-правовой

мысли дореволюционной России : дис. … д-ра юрид. наук. – СПб., 2003. –

322 с.

Орландо В. Принципы конституционного права. – М., 1907.

Острогорский М.Я. Демократия и политические партии. – М.:

РОССПЭН,1997. – 640с.

Тургенев Н.И. Россия и русские // Политические институты, избирательное

право и процесс в трудах российских мыслителей XIX-XX вв.: Хрестоматия /

Отв. ред. А.А. Вешняков, Центральная избирательная комиссия Российской

314

Федерации, Российский центр обучения избирательным технологиям при

Центральной избирательной комиссии Российской Федерации. – М., 2003. –

С.35-50.

Руднева Н.И. Представительство групповых интересов в управлении

общественными процессами: Дисс. на

соискание ученой степени доктора наук. – Белгород, 2002.

Чичерин Б.Н. О народном представительстве. – М., 1899.

Очерки по истории выборов и избирательного права: Учебное пособие / Под

ред. Ю.А. Веденеева и Н.А. Богодаровой; Центр. избират. комис. Российской

Федерации, Рос. Центр обучения избират. технологиям при Центр. избират.

комис. Российской Федерации, Калужский обл. фонд возрождения историко-

культурных и духовных традиций «Символ». – Калуга, 2002.

Парламентаризм: проблемы теории, истории, практики: сб. научных статей к

60-летию заслуженного юриста РФ, доктора юридических наук, профессора

Исакова Владимира Борисовича Исакова. – М., 2010. – 304 с.

Парламентаризм в России: проблемы и перспективы: Сб. статей / под ред.

М.В. Ходякова. – СПб., 2006. – 448 с.

Парламентаризм в России: прошлое, настоящее, будущее. – Белгород, 2013. –

216 с.

Пляйс Я.А. Представительная власть в России в контексте общемировой

практики парламентаризма // Парламентаризм в России и Германии: история

и современность / Отв. ред. Я.А. Пляйс, О.В. Гаман-Голутвина. – М., 2004. –

С. 51.

Политические институты, избирательное право и процесс в трудах

российских мыслителей XIX-XX вв: Хрестоматия/ Отв. ред. А.А. Вешняков.

– Калуга: Издательство «Весь мир», 2003. – 896 с.

Политические институты, избирательное право и процесс в трудах

западноевропейских мыслителей XVII-начала XX века: Хрестоматия/ Отв.

ред. А.А. Вешняков. – Калуга: Издательство «Весь мир», 2003. – 882 с.

Политические партии России: история и современность. – М., 2000.

315

Рейснер М.А. Основные черты представительства // Конституционное

государство. Сборник статей: З. Авалова, В.В. Водовозова, прив.-доц. М.Б.

Горенберга, А.К. Дживелегова, проф. Н.И. Кареева, Н.Б. Кудрина, прив.-доц.

Н.И. Лазаревского, М.Н. Покровского и М.А. Рейснера. – СПб., 1905. – С.160.

Российская политическая наук в 5 т./под общ. Ред. А.И. Соловьева. – Т. 1:

XIX – начало XX в. /отв. ред. и авт. Вступ. ст. Ю.С. Пивоваров. – М., 2008. -

840 с.; Просвещенный консерватизм: Российские мыслители о путях

развития Российской цивилизации: Политическая антология / авт.-сост. Д.Н.

Бакун. – М., 2012. – 608 с.

Рубаник В.Е. Развитие научных представлений о паралментаризме в трудах

отечественных и зарубежных ученых в период до 1917 г. // Парламентаризм:

проблемы теории, истории, практики: сб. научных статей к 60-летию

заслуженного юриста РФ, доктора юридических наук, профессора Исакова

Владимира Борисовича Исакова. – М., 2010. – С. 258-273.

Рубинштейн Е.Б. Проблемы оппозиции, партии и правительства в

политическом учении Болингброка: депонированная рукопись. – М., 1989. С.

232-257.

Руссо Ж.-Ж. Об общественном договоре, или принципы политического права

// Политические институты, избирательное право и процесс в трудах

западноевропейских мыслителей XVII – начала XX века: Хрестоматия / Отв.

ред. А.А. Вешняков. – Калуга, 2003. – С. 248.

Токвиль А. Демократия в Америке: пер. с франц. / Предисл. Г.Дж. Ласки. –

М., 1992.

Спенсер Г. Представительное правление и к чему оно пригодно? // Опыты

научные, политические и философские / Пер. с англ. под ред. Н.А. Рубакина.

– Минск, 1999. – С. 1204-1244.

Сто лет российского парламентаризма: история и современность: материалы

Международной научно-практической конференции (г. Нижний Новгород, 7

апреля 2006 г.). – Н. Новгород, 2006. – 450 с.

100-летие выборов Государственной Думы: история и современность.

316

Материалы научно-практической конференции 3 марта 2006 года. – М., 2006.

– 196 с.

Слобожникова В.С. Идея парламентаризма в истории российской

политической мысли: за и против // Парламентаризм в России и Германии:

История и современность / Отв. ред. Я.А. Пляйс, О.В. Гаман-Голутвина. – М.,

2006. – С.74-93.

Тимошенко В.И. Доктрина российских политических партий // Социально-

политический журнал. – 1994/5.

- № 10. – С.51.

Троцкий Л. Терроризм и коммунизм.- СПб., 2010. – С. 45-46.

Земские соборы Русского государства в XVI-XVII вв. – М., 1978.

Чичерин Б.Н. О народном представительстве. – М., 1899. – 810 с.

Тургенев Н.И. Россия и русские // Политические институты, избирательное

право и процесс в трудах российских мыслителей XIX-XX вв.: Хрестоматия /

Отв. ред. А.А. Вешняков, Центральная избирательная комиссия Российской

Федерации, Российский центр обучения избирательным технологиям при

Центральной избирательной комиссии Российской Федерации. – М., 2003. –

С.37.

Урилов И.Х. История российской социал-демократии (меньшевизма). Часть

вторая. Историография. – М., 2001.

2 Усанов В.Е. Становление и развитие парламентаризма в России: историко-

правовое и критическое исследование. Монография. – М., 2008. – 896 с.

Усманов Р.Х. Политические партии и политические процессы (история,

теория и современность). Монография. – М., 2001.- 249 с.

Фарукшин М.Х. Партия в политической системе советского общества

(против концепций современного антикоммунизма). - Казань, 1973.

Федоров Ю.В. Буржуазные партии в политической организации

капиталистического общества (Критика концепций политических партий в

современной буржуазной социологии). – Л.: Лен. Гос. Ун-т им. А.А.

Жданова, 1969. – 236 с.

317

Хвостов В.М. Общественное мнение и политические партии. – М., 1906. - 63

с.

Шоффель. Парламентаризм. Перевод с нем. Н. Памирской / под. ред., с

введением и примечаниями Ю.Бартенева. – М., 1907.

Юдин Ю.А. Политические партии и право в современном государстве. – М.:

Издательская группа «ФОРУМ-ИНФРА-М», 1998. – 288 с.

Архивные материалы

Российский государственный архив социально-политической истории. Ф.

261. Водовозов Василий Васильевич. Оп.1

Российский государственный архив социально-политической истории. Ф.

279. Струве Петр Бернгардович. Оп. 1. авторские документы и переписка

Струве.

Государственный архив Российской Федерации. Ф. 539. Водовозов Василий

Васильевич.

Государственный архив Российской Федерации. Ф. 604. Струве Петр

Бернгардович.

Государственный архив Российской Федерации. Ф. 634. Тихомиров Лев

Александрович.

Государственный архив Российской Федерации. Ф. 1154. Чичерин Борис

Николаевич.

Государственный архив Российской Федерации. Ф. 1190. Кокошкин Федор

Федорович.