ПРАВИТЕЛЬСТВО РЕСПУБЛИКИ ТЫВА

ТУВИНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

ТУВИНСКИЙ ИНСТИТУТ ГУМАНИТАРНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ

БУРЯТСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

ВОСТОЧНО-СИБИРСКАЯ ГОСУДАРСТВЕННАЯ АКАДЕМИЯ ОБРАЗОВАНИЯ

ЗАБАЙКАЛЬСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

ИНСТИТУТ МОНГОЛОВЕДЕНИЯ, БУДДОЛОГИИ И ТИБЕТОЛОГИИ СО РАН

ИНСТИТУТ ГУМАНИТАРНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ

И ПРОБЛЕМ МАЛОЧИСЛЕННЫХ НАРОДОВ СЕВЕРА СО РАН

ИРКУТСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ТЕХНИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ

ИРКУТСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

МОНГОЛЬСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

МОНГОЛЬСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ НАУКИ И ТЕХНОЛОГИЙ

УЛАН-БАТОРСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

МУЗЕЙ АРХЕОЛОГИИ АВТОНОМНОГО РАЙОНА ВНУТРЕННЯЯ МОНГОЛИЯ КНР

ИНСТИТУТ АРХЕОЛОГИИ АВТОНОМНОГО РАЙОНА ВНУТРЕННЯЯ МОНГОЛИЯ КНР

МАТЕРИАЛЫ

V МЕЖДУНАРОДНОЙ НАУЧНОЙ КОНФЕРЕНЦИИ

«ДРЕВНИЕ КУЛЬТУРЫ МОНГОЛИИ И БАЙКАЛЬСКОЙ СИБИРИ»

(Кызыл, 15-19 сентября 2014 года)

Часть I

Кызыл, 2014

2

УДК 008(57)(063)

ББК 71(2Р5)лО

Д 73

ISBN 978-5-91178-076-0

Конференция посвящена 100-летнему юбилею единения Тувы и России

Ответственные редакторы:

Е.В. Айыжы, к.и.н.; Р.Ш. Харунов, к.и.н.

Редакционная коллегия:

Е.В. Ослина, к.филол.н., В.М. Дамдынчап, к.и.н., Д.К. Тулуш, А-Х.О. Базырчап.

Рабочие языки конференции:

русский, английский, монгольский

На 1-й стр. обложки:

раскопки курганов монгун-тайгинского типа могильника Ээрбек-10, 2011 г.,

Кызылский район. Фото Д.К. Тулуш

Древние культуры Монголии и Байкальской Сибири: Материалы V Междунар. науч. конф.:

в 2 ч. / Тувинский гос. ун-т; Отв. ред. Е.В. Айыжы, Р.Ш. Харунов. – Кызыл, 15-19 сент. 2014 г.

– Кызыл, 2014. – Ч. I. – 294 с.

В сборнике представлены научные публикации участников международной конференции

по направлениям каменный, бронзовый и ранний железные века Центральной, Северной и

Восточной Азии, средневековье, этногенез и культурогенез, охрана и использование памятников

истории и культуры, научный туризм в сфере археологии и этнологии, междисциплинарные

исследования в археологии и антропологии. В публикациях освещаются результаты

археологических и этнологических исследований на территории Монголии, Байкальской Сибири

и соседних регионов.

ISBN 978-5-91178-076-0

УДК 008(57)(063)

ББК 71(2Р5)лО

© Тувинский государственный университет, 2014

3

СОДЕРЖАНИЕ

КАМЕННЫЙ ВЕК ЦЕНТРАЛЬНОЙ, СЕВЕРНОЙ И ВОСТОЧНОЙ АЗИИ

Е.В. Акимова, И.В. Стасюк, В.М. Харевич, Е.А. Томилова, Е.Н. Кукса

ЗАКОНОМЕРНОСТИ РАЗМЕЩЕНИЯ ПАМЯТНИКОВ МЕЛКОПЛАСТИНЧАТЫХ ИНДУСТРИЙ

В ЗОНЕ КРАСНОЯРСКОГО ВОДОХРАНИЛИЩА…………………………………………………………7

С.Н. Астахов

ЭТАПЫ ИССЛЕДОВАНИЯ ПАЛЕОЛИТА В ТУВЕ…………………………………………………………9

И. М. Бердников

К ВОПРОСУ О ТИПОЛОГИИ СЕТЧАТОЙ КЕРАМИКИ ЮГА СРЕДНЕЙ СИБИРИ……………………14

Н.Е. Бердникова, Г.А. Воробьева

НЕКОТОРЫЕ ОСОБЕННОСТИ ТЕРРИТОРИЙ ОБИТАНИЯ

ПОЗДНЕПАЛЕОЛИТИЧЕСКИХ КОМПЛЕКСОВ ПРИБАЙКАЛЬЯ………………………………………18

Е.Н. Бочарова

РАННЕГОЛОЦЕНОВЫЙ КОМПЛЕКС МЕТОНАХОЖДЕНИЯ КАЗАЧКА I………………………………23

В.М.Ветров, В.О.Людников

РАННЕНЕОЛИТИЧЕСКИЙ МОГИЛЬНИК НА СЕВЕРЕ ЗАБАЙКАЛЬЯ…………………………….26

Д.А. Гурулёв МЕЗОЛИТИЧЕСКИЕ КОМПЛЕКСЫ СЕВЕРНОГО ПРИАНГАРЬЯ………………………………………..28

Н.И. Дроздов, Е.В. Артемьев В.И. Макулов, В.П.Чеха

АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ КОМПЛЕКСЫ ДОЛИНЫ РЕКИ ИРБИТЕЙ В ЮЖНОЙ ТУВЕ…………………..32

В.С. Зубков НЕОЛИТ ХАКАССКО-МИНУСИНСКОГО КРАЯ И ПРОБЛЕМЫ ЕГОИЗУЧЕНИЯ……………………..37

Н.П. Калмыков

МЛЕКОПИТАЮЩИЕ «ЛЕДНИКОВОГО ПЕРИОДА» В ОБРАМЛЕНИИ ОЗЕРА БАЙКАЛ

В ЭПОХУ ПАЛЕОЛИТИЧЕСКОГО ЧЕЛОВЕКА……………………………………………………………40

Н.П. Калмыков, М.А. Григорьева, Д.В. Кобылкин

КЯХТИНСКИЙ ВИНТОРОГ (SPIROCERUSKIAKHTENSIS)

В ПАЛЕОЛИТЕ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ………………………………………………………………………44

Н.А. Клюев, О.Л. Морева

НОВЫ ДАННЫЕ ПО СРЕДНЕМУ НЕОЛИТУ ПРИМОРЬЯ (ДАЛЬНИЙ ВОСТОК РОССИИ)………….48

А.М. Константинов

БИОИНДИКАЦИЯ ПАЛЕОЛАНДШАФТОВ РАЙОНОВ АРХЕОЛОГИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ ЮГО-ЗАПАДНОГО ЗАБАЙКАЛЬЯ……………………………………………………53

М.В.Константинов, Ю.В.Рыжов, С.Б.Верещагин, Н.О.Викулова, Е.А.Филатов.

НОВЫЕ ДАННЫЕ ПО ПАЛЕОЛИТУ УСТЬ-МЕНЗЫ……………………………………………………….57

П.В. Мороз

ХАЛЦЕДОН, КРЕМЕНЬ И ЯШМА В ВЕРХНЕМ И ФИНАЛЬНОМ ПАЛЕОЛИТЕ ЗАБАЙКАЛЬЯ……59

Е. А. Липнина, Г. И. Медведев

МАЛЬТА ГЕОАРХЕОЛОГИЧЕСКАЯ. ХРОНИКА, ИЗУЧЕННОСТЬ, ПЕРСПЕКТИВЫ…………………64

Son donghyuk

THE CULTURAL CHARACTER OF THE END OF LATE PALEOLITHIC PERIOD

IN KANGWON PROVINCE, KOREA…………………………………………………………………………69

БРОНЗОВЫЙ И РАННИЙ ЖЕЛЕЗНЫЙ ВЕК

А.В Гарковик

КАРАСУКСКИЕ И ТАГАРСКИЕ ЭЛЕМЕНТЫ В ПРИМОРСКИХ КОМПЛЕКСАХ

ЭПОХИ ПАЛЕОМЕТАЛЛА…………………………………………………………………………………….75

А.Г. Новиков, О.И. Горюнова

ПОГРЕБАЛЬНАЯ ПРАКТИКА ОХОТНИКОВ-РЫБОЛОВОВ БРОНЗОВОГО ВЕКА ПРИОЛЬХОНЬЯ…81

Г.Л. Иванов

СТОЯНКА БАЛИН I– ПАМЯТНИК ЖЕЛЕЗНОГО ВЕКА В ДОЛИНЕ РЕКИ КУДЫ

(ИРКУТСКАЯ ОБЛАСТЬ)……………………………………………………………………………………...85

М.Е. Килуновская

ПАМЯТНИКИ РАННЕСКИФСКОГО ВРЕМЕНИ ТУВЫ (ПО МАТЕРИАЛАМ РАСКОПОК ТАЭ В 2011-2013 гг.)………………………………………………….…88

Д.Е. Кичигин

НЕОЛИТИЧЕСКОЕ ПОГРЕБЕНИЕ НА МЫСЕ УЮГА (ОЗ. БАЙКАЛ)……………………………………93

Е.В. Ковычев, З.Ч. Ухинов

4

ИСТОРИЯ ИЗУЧЕНИЯ МОНГОЛЬСКИХ ПОГРЕБЕНИЙ XI-XIV вв. В ПООНОНЬЕ……………………98

Н.Н. Крадин, А.Л. Ивлиев, А. Очир, С.Е. Саранцева, С.А. Васютин, Е.В. Ковычев, Л. Эрдэнэболд

КИДАНЬСКОЕ ГОРОДИЩЕ ЭМГЭНТИЙН-ХЭРЭМ В МОНГОЛИИ……………………………………101

В.П. Леонтьев

НАГРУДНЫЕ АЖУРНЫЕ БРОНЗОВЫЕ БЛЯХИИЗ ПОГРЕБЕНИЯ МОГИЛЬНИКА УСТЬ-КОВА

В СЕВЕРНОМ ПРИАНГАРЬЕ (зона водохранилища Богучанской ГЭС)...........………………………….105

А.И. Мартынов

МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ СОВРЕМЕННОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ АРХЕОЛОГИИ………108

О.В. Минор ХРОНОЛОГИЯ УКРАШЕНИЙ ЭПОХИ ПОЗДНЕЙ БРОНЗЫ

ХАКАССКО-МИНУСИНСКОЙ КОТЛОВИНЫ……………………………………………………………110

Вл.А.Семенов

СКИФСКИЕ КУЛЬТУРЫ САЯНО-АЛТАЯ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ 1 ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ ДО Н.Э………113

В.И. Соенов, Н.А. Константинов, Е.А. Константинова

ТУАЛЕТНЫЕ ЩЕТОЧКИ В ПАМЯТНИКАХ МАЙМИНСКОЙ

И БУЛАН-КОБИНСКОЙ КУЛЬТУР АЛТАЯ (ПЕРВАЯ ПОЛОВИНА I ТЫС. Н.Э.)……………………..118

Ю.В. Тетерин

РУКОЯТИ ПЛЕТЕЙ ХУННСКОЙ ЭПОХИ ЮЖНОЙ СИБИРИ……………………………………………122

А.Д. Цыбиктаров, Э.О. Хакимова

РОЛЬ АНТРОПОЛОГИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ ОТЕЧЕСТВЕННЫХ УЧЕНЫХ

В ИЗУЧЕНИИ БРОНЗОВОГО И РАННЕГО ЖЕЛЕЗНОГО ВЕКОВ МОНГОЛИИ……………………….127

Ю.С. Худяков

РАСПРОСТРАНЕНИЕ КОСТЯНЫХ СТРЕЛ С РАЗДВОЕННЫМ НАСАДОМ

И СО ВСТРОЕННОЙ СВИСТУНКОЙ В КУЛЬТУРАХ САЯНО-АЛТАЯ

И БАЙКАЛЬСКОГО РЕГИОНА В ХУННО-СЯНЬБИЙСКУЮ ЭПОХУ…………………………………133

Б.Д. Цыбенов

К ИЗУЧЕНИЮ АРХЕОЛОГИЧЕСКИХ КУЛЬТУР ВЕРХНЕГО ПРИАМУРЬЯ

В ДРЕВНОСТИ И РАННЕМ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ (ДОДАУРСКИЙ ПЕРИОД)…………………………..136

П.И. Шульга

БРОНЗОВЫЕ НАКОНЕЧНИКИ СТРЕЛ ИЗ МОГИЛЬНИКА ЮЙХУАНМЯО VII-VI вв. до н. э.

(СЕВЕРНЫЙ КИТАЙ)……………………………………………………………………………………..…139

Г.Анхсанаа, Т.Эрдэнэцогт НОВЫЕ НАХОДКИ ПЕТРОГЛИФОВ И ТАМГОВ

В СЕВЕРО-ЗАПАДОЙ МОНГОЛИИ (Завхан аймак)………………………………………………………144

Chen Yong Zhi ,Sarenbilige

A BREIFSTUDY FOR ANIMAL STYLE FINIALS FROM EURASIAN STEPPES…………………………149

Terigenbayaner

RESEARCH IN THE DESIGNS OF YURT AND LIGHT CHARIOT ON PETROGLYPHS OF OLOON-OVOO……150

Ц.Бямба-Очир

ХҮННҮГИЙН ХҮҮХЭД ОРШУУЛАХ ЗАН ҮЙЛ…………………………………………………………153

Д.П. Шульга

СОСТАВ СТАДА У РАННИХ КОЧЕВНИКОВ РАЗЛИЧНЫХ СУБРЕГИОНОВ

СЕВЕРНОГО КИТАЯ…...................................................................................................................................158

ЦЕНТРАЛЬНАЯ, СЕВЕРНАЯ И ВОСТОЧНАЯ АЗИЯ В ЭПОХУ КОЧЕВЫХ ИМПЕРИЙ

Shi Nuo

THE RESEARCH OF CROP SPECIES AND THE MAIN CAUSES OF MAKING THE CHANGES………163

Tae Joung Choi

RESTORATION OF FUNERAL PROCEDURE IN NOMADIC EMPIRE

(THROUGH CONTEMPLATION OF GOGURYEO)………………………………………………………..168

М.А. Балабанова

ЦЕНТРАЛЬНО-АЗИАТСКИЕ СВЯЗИ У ДРЕВНЕГО И СРЕДНЕВЕКОВОГО НАСЕЛЕНИЯ

НИЖНЕГО ПОВОЛЖЬЯ……………………………………………………………………………………..173

А.Л. Банников

ЗАКОНОМЕРНОСТИ И ОСОБЕННОСТИ СКЛАДЫВАНИЯ СОЦИАЛЬНЫХ СТРУКТУР

КОЧЕВНИКОВ ЕВРАЗИИ В I ТЫС. ДО Н.Э. (НА ПРИМЕРЕ РАННИХ

КОЧЕВНИКОВ ЮЖНОГО УРАЛА) МУХДАГИЙНАМНЫ ХҮННҮ БУЛШ………………………179 С.Бат-Эрдэнэ

МУХДАГИЙНАМНЫ ХYННY БУЛШ……………………………………………………………………..182

Л.А. Бобров

УДАРНО-РУБЯЩЕЕ ОРУЖИЕ ТЮРКСКИХ КОЧЕВНИКОВ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ

5

ПО МАТЕРИАЛАМ ПИСЬМЕННЫХ И ИЗОБРАЗИТЕЛЬНЫХ ИСТОЧНИКОВ XVI–XIX вв…………190

Р.И. Бравина, А.И. Гоголев

УРЯНХАЙ / УРААНХАЙ: ЯКУТСКО-ТУВИНСКИЕ ЭТНОКУЛЬТУРНЫЕ ПАРАЛЛЕЛИ……………196

С.А. Васютин

ПЛЕМЕННЫЕ ПОЛИТИИ МОНГОЛИИ В VII ВЕКЕ И «УЙГУРСКОЕ ЦАРСТВО»

РУНИЧЕСКИХ НАДПИСЕЙ………………………………………………………………………………..200

С.В. Данилов

ИЗУЧЕНИЕ ГОРОДОВ КОЧЕВНИКОВ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ………………………………………...204

П.К. Дашковский ИНСКОЙ ДОЛ – НОВЫЙ ПАМЯТНИК СКИФО-САКСКОГО ПЕРИОДА В ЗАПАДНОМ АЛТАЕ….207

С.Ч. Донгак

К ПЕРЕВОДУ ТУВИНСКИХ КОЧЕВНИКОВ НА ОСЕДЛОСТЬ…………………………………………210

О.В.Дьякова

БОХАЙЦЫ ПОД ГНЕТОМ ЛЯО (ИСТОРИКО-АРХЕОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТ)………………………212

В.М. Дьяконов

АНТРОПОМОРФНЫЕ ИЗОБРАЖЕНИЯ НА ДРЕВНЕЙ КЕРАМИКЕ СИБИРИ…………………………214

А.А. Ковалев, Д. Эрдэнэбаатар, И.В. Рукавишникова

РИТУАЛЬНЫЙ КОМПЛЕКС С ОЛЕННЫМИ КАМНЯМИ УШКИЙН УВЭР:

СОСТАВ И ИСТОРИЯ ФОРМИРОВАНИЯ………………………………………………………………….222

Д.Г. Кукеев

К ВОПРОСУ ОБ ОСЕДЛЫХ ОЙРАТСКИХ СООРУЖЕНИЯХ……………………………………………230

П.В. Мандрыка, П.О. Сенотрусова

РЕКОНСТРУКЦИЯ ЛУКА СРЕДНЕВЕКОВОГО НАСЕЛЕНИЯ

ЮЖНОЙ ТАЙГИ СРЕДНЕЙ СИБИРИ………………………………………………………………………236

О.А. Митько

В-ОБРАЗНЫЕ КРЕСАЛА В АРХЕОЛОГИЧЕСКИХ ПАМЯТНИКАХ СИБИРИ…………………………238

М. Новосельцева

ГОРОДИЩЕ В ОКРЕСТНОСТЯХ С. БУРЕТЬ………………………………………………………………241

Т.Р. Садыков

МОГИЛЬНИК БАЙ-ДАГ 7 – НОВЫЙ ПАМЯТНИК РАННЕГО СРЕДНЕВЕКОВЬЯ В ТУВЕ…………243

С.Е. Саранцева

СТРОИТЕЛЬНАЯ КЕРАМИКА ХИРХИРИНСКОГО ГОРОДИЩА ИЗ РАСКОПОК С.В. КИСЕЛЁВА……………………………………………………………………………..246

Н.Н. Серегин

СПЕЦИФИКА РАЗВИТИЯ СОЦИАЛЬНОЙ СИСТЕМЫ РАННЕСРЕДНЕВЕКОВЫХ ТЮРОК

ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ В ЭПОХУ ПЕРВОГО КАГАНАТА

(ПО МАТЕРИАЛАМ АРХЕОЛОГИЧЕСКИХ КОМПЛЕКСОВ)……………………………………………250

Н. Ю. Смирнов

АРЖАН ИЛИ АРЖААН?....................................................................................................................................254

М.А. Стоякин

ГОРОДИЩА ГОСУДАРСТВА ПУЁ (ФУЮЙ)……………………………………………………………….256

Ю.В. Тетерин

РУКОЯТИ ПЛЕТЕЙ ХУННСКОЙ ЭПОХИ ЮЖНОЙ СИБИРИ……………………………………………261

Д.К. Тулуш

АРХЕОЛОГИЧЕСКАЯ РАЗВЕДКА ФОРТИФИКАЦИОННЫХ ПАМЯТНИКОВ ТУВЫ

В 2013 ГОДУ……………………………………………………………………………………………………264

Д. Тумэн

АРХЕОЛОГИЯ И АНТРОПОЛОГИЯМОНГОЛЬСКОГО ПЕРИОДА МОНГОЛИИ (XII-XY ВВ.)………270

Тэцу Масумото

БРОНЗОВЫЕ ЗЕРКАЛА С ЗАКРЫТОЙ ДЫРОЧКОЙ В ШИШКЕ ПЕТЛИ……………………………..280

А.В.Харинский, Н.Н. Крадин, Е.В.Ковычев, А.А. Номоконов, З.Ч. Ухинов

ПРИАРГУНЬСКИЙ УЧАСТОК ПОГРАНИЧНОЙ СИСТЕМЫ ИМПЕРИИ ЛЯО……………………….284

Д.Хатанбаата, Д.Тумэн

УЛААН ЗУУХ ХЭВ ШИНЖИЙН БУЛШ ОРШУУЛГЫН ДАГУУЛ

БАЙГУУЛАМЖЫН ТУХАЙ………………………………………………………………………………….289 НАШИ АВТОРЫ………………………………………………………………………………………….….292

14

И. М. Бердников

Иркутская лаборатория археологии и палеоэкологии ИАЭТ СО РАН (Россия)

К ВОПРОСУ О ТИПОЛОГИИ СЕТЧАТОЙ КЕРАМИКИ ЮГА СРЕДНЕЙ СИБИРИ

Аннотация. В рамках древнего гончарства Евразии сетчатая керамика (сосуды с оттисками

плетеной сетки) – явление уникальное, с центром возникновения на юге Средней Сибири. Она, наряду со

шнуровой керамикой хайтинского типа, является древнейшей в регионе, а время ее появления фиксируется в районе 8000 л. н. При формовке сетчатой керамики, судя по всему, использовался способ

выбивки стенок колотушкой через плетеную сетку. В ранненеолитических комплексах выделяется

минимум два типа, не получивших названия, в керамике позднего неолита – исаковский тип. Результаты

последних исследований позволили нам выявить еще один тип поздненеолитической сетчатой керамики

– аплинский, который сформировался на основе синтеза технологических и декоративных традиций

местного населения и инокультурных групп, заселивших юг Средней Сибири около 6500–6000 л. н.

Оттиски сетки-плетенки встречаются и на других типах керамики, для которых данный вид технического

декора не является основным: серовской (позднесеровской) и усть-бельской. Словосочетание «сетчатый

керамический пласт» сегодня постепенно переходит в разряд историографического понятия, и

постепенный отказ от использования его в рамках разработки различных концептуальных моделей

выглядит своевременной и необходимой мерой.

Ключевые слова: Средняя Сибирь, неолит, древнее гончарство, технический декор, сетчатая керамика, аплинский тип.

Введение

Крупнейшие неолитические общности на юге Средней Сибири развивались в течение довольно

длительного времени, на протяжении двух-трех тысячелетий, находясь на определенных территориях в

непосредственном контакте, заимствуя друг у друга технологические элементы, вследствие чего

довольно трудно выделить в массиве керамических материалов определенные типы. Новые материалы из

раскопок и результаты археологических исследований последних лет позволили приступить к разработке

типологии одного из самых проблемных керамических пластов – сетчатого.

Керамические сосуды с оттисками плетеной сетки на поверхности обнаруживаются в

неолитических материалах широкого круга археологических местонахождений всей Средней Сибири. В рамках древнего гончарства Евразии сетчатая керамика – явление уникальное, и по всей видимости,

автохтонное (с центром возникновения на юге Средней Сибири), не имеющее ранних аналогов на

соседних территориях. Кроме того, она является древнейшей в регионе (наряду со шнуровыми сосудами

хайтинского типа), а возраст наиболее ранних образцов приближается к 8000 лет., что соответствует

началу атлантической стадии голоцена. На основании наличия специфического технического декора вся

керамика была объединена в «сетчатый пласт» (Савельев, 1989, с. 22). Однако сетчатый керамический

пласт включает в себя морфологически разную керамику и проблема эта долгое время не давала покоя

многим археологам. По материалам раскопок ряда местонахождений (Горелый Лес, Усть-Хайта, Саган-

Заба II) отмечается ее совместное залегание с сосудами хайтинского типа с отпечатками шнура на

внешней поверхности (Савельев, Горюнова, Генералов, 1974; Савельев и др., 2001; Горюнова и др., 2012),

вследствие чего даже поднимался вопрос о родстве комплексов, включающих сетчатую и хайтинскую керамику (Игумнова, Савельев, Спиридонова, 2005, с. 26).

Актуальной остается проблема корреляции керамических материалов из погребальных и

стояночных комплексов юга Средней Сибири. Наибольшую трудность вызывает анализ комплексов с

сетчатыми сосудами, которые в разное время относили к серовской или китойской культуре. Вопрос об

идентификации керамики ранненеолитической китойской группы, история которого насчитывает более

100 лет, заново означил свою насущность в рамках изучения погребальных традиций Прибайкалья. В

свое время Н. Н. Бортвин высказался в пользу принадлежности сосудов с «рябчатым» орнаментом из

окрестностей Иркутска к китойской культуре (Бортвин, 1915, с. 182). Данное утверждение было основано

на их близком сходстве (по техническому декору) с образцом из захоронения Китойского могильника на

р. Ангаре, раскопанного в 1881 г. Н. И. Витковским (Витковский, 1882). Позднее гипотеза об

исключительной принадлежности сетчатой керамики к китойским комплексам не получила развития.

Напротив, с китойской культурой, которая до получения в 1980-х гг. серии 14С-дат (Мамонова, Сулержицкий, 1989) считалась поздненеолитической, связывалась разнотипная керамика с отступающей

лопаткой (Окладников, 1950, с. 386–387) и с налепными валиками (посольского типа) (Хлобыстин, 1964,

с. 7, 12–13; Хлобыстин, 1978, с. 96). К гипотезе Н. Н. Бортвина вернулись много лет спустя. Обсуждая

проблемы характеристики керамического производства китойцев, Г. М. Георгиевская пришла к выводу,

что материалы нижнего слоя Улан-Хады с сетчатыми сосудами следует относить к раннему периоду

китойского комплекса, а не к позднесеровскому, как считалось ранее (Георгиевская, 1989, с. 118). На

настоящий момент нам известно пять экземпляров с оттисками сетки, происходящих из захоронений

Китойского могильника, Локомотива и Шаманки II (Бердников, 2013, с. 209), и один сосуд,

15

обнаруженный в кладке погребения из могильника Шаманский мыс (о. Ольхон) (Конопацкий, 1982, с.

43). Сегодня назрела настоятельная необходимость их сравнительного анализа, так как большинство

сосудов обнаруживает ряд серьезных морфологических отличий.

Интерпретация технического декора

С начала прошлого века выдвигалась не одна версия о происхождении сетчатых отпечатков.

Б. Э. Петри считал, что они являются свидетельством формовки сосуда в плетеной основе (корзине),

которая в результате обжига сгорала (Петри, 1916, с. 128; Петри, 1926, с. 15). А. П. Окладников выдвинул

иную версию, которая предполагала изготовление сосудов внутри земляной ямки или твердой основы с прокладкой из эластичной сетки (Окладников, 1950, с. 170–171), а Л. П. Хлобыстин отмечал, что

формовка производилась, вероятно, в сетчатых мешках (Хлобыстин, 1964, с. 12). По мнению

Н. Н. Бортвина, своеобразный декор получался «как бы от обертывания сосуда какой-либо плетенкой или

грубой тканью» (Бортвин, 1915, с. 180).

Удивительно, что исследования в направлении идентификации данного технического приема,

несмотря на значительно увеличившуюся в последнее время источниковую базу, не получили развития.

Следует отметить, что в процессе перечисленных способов довольно сложно получить аккуратные,

нередко крупные сосуды с тонким, плотным черепком и ровной внутренней поверхностью. Судя по

всему, при формовке сетчатой керамики использовался способ выбивки стенок колотушкой через

плетеную сетку, хотя данная гипотеза, разумеется, дополнительно требует экспериментального

обоснования, и работа в этом направлении уже ведется. В ряде случаев, возможно, при выбивке

использовался шаблон (твердая или мягкая основа), но вследствие фрагментарности материала невозможно определить насколько часто. Еще А. П. Окладников обратил внимание на следы,

фиксирующиеся на внутренней поверхности исаковской керамики, которые являются «как бы

позитивами той же сетки» (Окладников, 1950, с. 168), по всей видимости – негативами сетчатого сосуда,

использованного в качестве шаблона. Внутри сосудов фиксируются и негативы самой сетки. Такие следы

обнаружены на внутренней поверхности одного из образцов, найденного в погребении № 1 из Собачьего

Лога [Окладников, 1975, с. 25] и внутри серовских сосудов Северного Приангарья [Герман, Леонтьев,

2012, с. 82]. Это, в свою очередь, указывает либо на использование сетки в качестве прокладки между

изготавливаемым сосудом и болванкой, либо на формовку тела на сетчатой основе.

Свою версию формования прибайкальской (а конкретно – серовской) керамики предложил

И. Г. Глушков, который считал, что форма сосуда с диаметром ниже середины (экватора) может

получиться только в процессе формовки на удерживаемом на весу мягком шаблоне – мешочке с сыпучим материалом [Глушков, 1996, с. 50–51].

Несколько иная техника с использованием сетки отмечена в процессе экспериментального

моделирования формовки керамики сыалахской культуры в Якутии (6000–5000 л. н.) [Воробьев, 2003].

По мнению автора исследования, сосуды выколачивались при помощи колотушки, обмотанной плетеной

сеткой. Данный вид техники легко диагностируется в результате визуального анализа, так как в данном

случае технический декор представляет собой локальные зоны оттисков (своеобразное лоскутное

одеяло), перекрывающие на периферии друг друга, в отличие от сплошного рисунка, получающегося в

результате использования крупного фрагмента сетки в качестве прокладки.

Проблемы типологии

Несмотря на явное морфотехнологическое разнообразие сетчатой керамики юга Средней Сибири, долгое время не удавалось выделить из общего массива конкретные типы. Единственным объединяющим

критерием было наличие оттисков плетеной сетки на внешней поверхности множества разнотипных

неолитических сосудов, как раннего, так и позднего этапа.

В ранненеолитическом массиве выделяется минимум два типа [Бердников, 2013, с. 207]. К первому

относятся овалоидные и параболоидные сосуды простой закрытой или открытой формы, декорированные

преимущественно ямочными вдавлениями в приустьевой части, гладкими или гребенчатыми наколами по

срезу венчика (рис. 1 – 1). Ко второму – сосуды закрытой формы с профилировкой в верхней части,

округлым или приостренным дном, венчиками прямой формы, которые декорированы наколами (рис. 1 –

2). Встречаются сосуды как без орнамента, так и с отверстиями (или округлыми вдавлениями) в

привенчиковой зоне, орнаментированные прочерченными линиями и редкими наколами – гребенчатым и

гладким штампом, отступающей лопаткой. Ко второму типу можно отнести упомянутый выше сосуд из

захоронения Китойского могильника. Ранненеолитическая сетка-плетенка распространена на всей территории юга Средней Сибири. Результаты радиоуглеродного датирования позволяют определить

максимальный ее возраст в районе 7800–7700 лет, хотя следует признать, что таких ранних дат на данный

момент не так уж и много. Судя по опубликованным стратиграфическим, радиоуглеродным и

археомагнитным данным, она продолжает бытовать до среднего неолита и исчезает на большей

территории региона около 5500 л. н. (Там же, с. 208).

В керамических комплексах позднего неолита до недавнего времени выделялся лишь исаковский

тип, связанный с одноименной погребальной культурой (группой) (рис. 1 – 3). Он обладает устойчивыми

морфотехнологическими признаками и характеризуется открытыми сосудами параболоидной формы с

16

округлым или приостренным дном и отчетливыми оттисками ячеистой сетки по всей поверхности

(Окладников, 1950, с. 166–169; Базалийский, 2012: рис. 12 – 4). Срез венчика в ряде случаев декорирован

отдельно поставленными простыми наколами. Приустьевая часть оформлена горизонтальным

(зигзагообразным) поясом ямочных вдавлений или гладкими наколами. Большинство известных сосудов

происходит из захоронений. В изученных исаковских погребениях керамика обнаружена в 70 % случаев

(Базалийский, 2012, с. 87). Сходная с исаковской керамика (главным образом, это сосуды с ушками –

дымокуры) обнаружена в захоронениях архаической погребальной традиции, выделенной

А. П. Окладниковым по материалам раскопок Верхоленского могильника (Окладников, 1978: табл. 15 – 2,

112 – 2, 120 – 7, 130 – 1, 134 – 1). Имеющиеся факты указывают на то, что архаическая группа – локальный вариант исаковской общности, распространенный в верховьях р. Лены. Ареал исаковской

керамики включает в себя преимущественно Приангарье. В соответствии с датировкой исаковской

группы погребений ее хронодиапазон относится к периоду 5200–4500 л. н. (Базалийский, 2012, табл. 5).

Результаты раскопок последних лет в Северном Приангарье и анализ доступных материалов

позволили выделить еще один тип сетчатой керамики, который предложено назвать аплинским

(Бердников, Лохов, 2013). Аплинский тип характеризуется простыми, в основном закрытыми формами

сосудов с четкими оттисками плетеной сетки на внешней поверхности и приостренными (реже прямыми)

венчиками (рис. 2 – 1). Срез венчика декорирован оттисками широкого стека или гладким штампом.

Орнамент, образованный горизонтальными рядами овального штампа, локализуется в приустьевой части

сосуда. Под венчиком поверх горизонтальной прочерченной линии нанесен ряд округлых отверстий.

Морфологически аплинская керамика близка усть-бельскому типу. В пользу этого говорит простая

овалоидная форма сосудов, признаки техники выбивки, формирование приустьевой части из двух лент, преобладающая приостренная форма венчика и своеобразное его декорирование. Существенным

отличием является наличие отверстий в привенчиковой зоне. На сосудах усть-бельского типа в данной

области располагаются округлые вдавления (ямочки). Композиции орнамента, состоящие из линейных

горизонтальных мотивов, занимают верхнюю часть сосуда и близки рисункам, характерным, для поздней

усть-бельской керамики. С другой стороны, в определенной степени отмечается близость аплинских и

ранненеолитических сетчатых сосудов. К родственным элементам техники декорирования (кроме

наличия оттисков сетки) относятся прочерчивание, использование овального гладкого штампа при

нанесении орнамента и наличие горизонтального ряда отверстий в приустьевой части.

В случае с аплинской керамикой мы, по всей видимости, имеем дело с формированием

самостоятельного типа на основе синтеза технологических и декоративных традиций местного

населения, владеющих способом выбивки сосудов через плетеную сетку, и инокультурных групп (в первую очередь усть-бельской культурной общности), пришедших на юг Средней Сибири около 6500–

6000 л. н.

Ареал аплинской керамики ограничивается территорией Северного Приангарья (Бердников, Лохов,

2013: рис. 1). Большинство ее находок получены в результате раскопок археологических

местонахождений в зоне затопления Богучанской ГЭС. Находки аплинских сосудов на стоянке

им. Генералова в отложениях позднеатланического времени позволяют датировать их поздним неолитом.

Предварительно можно наметить хронометрические рамки данного типа в интервале 5000(5500)–4000

л. н.

Оттиски сетки-плетенки встречаются и на других типах керамики, для которых данный вид

технического декора не является основным. Сетчатые отпечатки нередко фиксируются на поверхности

серовских и позднесеровских сосудов (Окладников, 1950, с. 207–208; Долганов и др., с. 77; Герман, Леонтьев, 2012, с. 82). Однако это явление не носит преимущественный характер – серовская керамика

встречается и гладкостенная, и со следами выбивки ребристой колотушкой.

В последнее время получены материалы, позволяющие утверждать, что выбивка сосудов через

плетеную сетку была знакома и носителям усть-бельской керамической традиции. На данный момент

известно шесть таких экземпляров. Один происходит из сборов на территории могильника Шумилиха

(устье р. Белой), четыре – из раскопок местонахождения Деревня Мартынова (Северное Приангарье) (Когай,

Бердников, 2013) (рис. 2 – 2, 3), еще один фрагмент тулова сосуда – из раскопок стоянки Сергушкин 1 Пункт «А»

(Герман, Леонтьев, 2013: рис. 10 – 10).

Заключение

Подводя итог краткому аналитическому обзору, можно сделать ряд выводов. Исследовательский процесс по выделению типов сетчатой керамики юга Средней Сибири, который, по сути, только начался,

дает уже первые результаты и представляется весьма перспективным направлением в рамках

исследования технологий и культуры древних региональных обществ. Изучение технологических

аспектов должно обязательно сопровождаться экспериментальными исследованиями, которые позволят

выявить особенности формовки сосудов с использованием плетеной сетки, будь то выбивка их на

шаблоне через плетеную сетку, изготовление в формах-емкостях или на сетчатой форме-основе.

В очередной раз отметим, что сам по себе вид технического декора не может выступать в качестве

типологического критерия. Анализ имеющегося материала уже на данном этапе исследований дает

17

основание полагать, что техника с использованием сетки-плетенки, которой владело местное население в

раннем неолите, постепенно получила распространение и в среде инокультурных общностей (в первую

очередь, усть-бельской), что указывает на близкие контакты разных групп гончаров. На основе синтеза

технологических традиций ранненеолитических общностей юга Средней Сибири и пришлого населения

сложились новые традиции, одной из которых является аплинская.

В целом настоящее исследование можно расценивать как начальный этап неизбежного процесса

разработки типологии комплексов с сетчатой керамикой юга Средней Сибири, актуальность которого

очевидна. Следует признать, что словосочетание «сетчатый керамический пласт» сегодня постепенно

переходит в разряд историографического понятия, и постепенный отказ от использования его в рамках разработки концептуальных моделей разного ранга выглядит своевременной и необходимой мерой.

Список литературы

Базалийский В. И. Погребальные комплексы эпохи позднего мезолита – неолита Байкальской Сибири: традиции погребений, абсолютный возраст // Известия Лаборатории древних технологий. – Иркутск: Изд-во ИрГТУ, 2012. – Вып. 9. – С. 43–101.

Бердников И. М. Ключевые аспекты историко-культурных процессов на юге Средней Сибири в эпоху неолита (по материалам керамических комплексов) // Известия ИГУ. Сер. Геоархеология. Этнология. Антропология. – 2013. – № 1 (2). – С. 203–229.

Бердников И. М., Лохов Д. Н. Сетчатая керамика аплинского типа // Известия ИГУ. Сер. Геоархеология. Этнология. Антропология. – 2013. – № 2 (3). – С. 72–83.

Бортвин Н. Из области древней сибирской керамики // Записки ИРАО. – Петроград, 1915. – Т. XI. – С. 173–195. Витковский Н. И. Отчет о раскопке могил каменного века в Иркутской губернии, на левом берегу р. Ангары,

произведенной летом 1881 г. // Изв. ВСОРГО. – 1882. – Т. XIII, № 1–2. – С. 1–36. Воробьев С. А. Сыалахская керамика Якутии (к вопросу о способах конструирования сосудов) // Археология

и социокультурная антропология Дальнего Востока и сопредельных территорий. – Благовещенск: Изд-во БГПУ, 2003. – С. 57–63. Георгиевская Г. М. Китойская культура Прибайкалья. – Новосибирск: Наука, 1989. – 152 с. Герман П. В., Леонтьев С. Н. Неолитическое святилище на острове Сергушкин в Северном Приангарье

(результаты исследований 2010 г.) // Феномен геоархеологической многослойности Байкальской Сибири. 100 лет Байкальской научной археологии: материалы Всерос. науч. конф., посвящ. 100-летию со дня открытия Б. Э. Петри

Улан-Хады. – Иркутск: Изд-во ИГУ, 2012. – С. 78–85. – (Евразия в кайнозое. Стратиграфия, палеоэкология, культуры; вып. 1).

Глушков И. Г. Керамика как археологический источник – Новосибирск: Изд-во ИАЭТ СО РАН, 1996б. – 328 с. Игумнова Е. С., Савельев Н. А., Спиридонова Ю. В.Керамика «хайтинского типа» Мишелевского

геоархеологического комплекса // Истоки, формирование и развитие евразийской поликультурности. Культуры и общества Северной Азии в историческом прошлом и современности. – Иркутск: РПЦ Радиан, 2005. – С. 25–26.

Когай С. А., Бердников И. М. Неолитические материалы местонахождения Деревня Мартынова (Северное Приангарье) // Известия ИГУ. Сер. Геоархеология. Этнология. Антропология. – 2013. – № 2 (3). – С. 124–137.

Конопацкий А. К. Древние культуры Байкала (о. Ольхон). – Новосибирск: Наука, 1982. – 176 с. Савельев Н. А. Неолит юга Средней Сибири: (история основных идей и современное состояние проблемы):

Автореф. дис. … канд. ист. наук. – Новосибирск, 1989. – 25 с. Савельев Н. А., Горюнова О. И., Генералов А. Г.Раскопки многослойной стоянки Горелый Лес

(предварительное сообщение)// Древняя история народов юга Восточной Сибири. – Иркутск: Изд-во ИГУ, 1974. – Вып. 1. – С. 160–199.

Мамонова Н. Н., Сулержицкий Л. Д. Опыт датирования по 14С погребений Прибайкалья эпохи голоцена // СА. – 1989. - № 1. – С. 19-32.

Савельев Н. А., Тетенькин А. В., Игумнова Е. С., Абдулов Т. А., Инешин Е. М., Осадчий С. С., Ветров В. М., Клементьев А. М., Мамонтов М. П., Орлова Л. А., Шибанова И. В. Многослойный геоархеологический объект Усть-Хайта (предварительные данные) // Современные проблемы Евразийского палеолитоведения: Материалы докл. международ. симпозиума, посвящ. 130-летию открытия палеолита в России, Иркутск, 1–9 августа 2001 г. – Новосибирск: Изд-во ИАЭТ СО РАН, 2001. – C. 338–352.

Окладников А. П. Неолит и бронзовый век Прибайкалья. – М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1950. – Ч. 1, 2. – 412 с. – (МИА № 18).

Окладников А. П. Верхоленский могильник – памятник древней культуры народов Сибири. – Новосибирск:

Наука, 1978. – 288 с. Петри Б. Э. Неолитические находки на берегу Байкала. Предварительное сообщение о раскопках стоянки

Улан-Хада// Сб. МАЭ АН. – 1916. – Т. 3. – С. 113–132. Петри Б. Э. Сибирский неолит. – Иркутск: Власть Труда, 1926. – 40 с. Горюнова О. И., Долганов В. А., Новиков А. Г., Вебер А. В. Ранний неолит Приольхонья: по материалам VI

культурных слоев геоархеологического объекта Саган-Заба II // Феномен геоархеологической многослойности Байкальской Сибири. 100 лет Байкальской научной археологии: материалы Всерос. науч. конф., посвящ. 100-летию со дня открытия Б. Э. Петри Улан-Хады. – Иркутск: Изд-во ИГУ, 2012. – С. 86–93. – (Евразия в кайнозое. Стратиграфия, палеоэкология, культуры; вып. 1).

Хлобыстин Л. П. Древние культуры побережья озера Байкал (каменный и бронзовый века): Автореф. дис. … канд. ист. наук. – Л., 1964. – 18 с.

Хлобыстин Л. П. Возраст и соотношение неолитических культур Восточной Сибири // КСИА. – 1978. – № 153. – С. 93–99.

Summary

ABOUT TYPOLOGY OF THE NET-IMPRESSED POTTERY

ON THE SOUTH OF MIDDLE SIBERIA.

As part of the ancient pottery of Eurasia, the net-impressed pottery (the vessels with impressions of woven net) is a unique phenomenon with the center of appearance in the south of Middle Siberia. Along with the corded pottery of Khaita type, it is the oldest artifact in the region, and the time of its appearance is marked approximately 8000 BP. When forming net-impressed pottery they apparently used the way of knocking the walls by the wood hammer through the net. In the Early Neolithic complexes there are at least two types that have not received titles, in the Late Neolithic pottery it is Isakovo type. The recent studies have allowed us to identify another type of the Late Neolithic net-impressed pottery – Aplinski type, that formed on basis of a synthesis of technological and decorative traditions of the local population and foreign cultural groups that settled in the south of Middle Siberia about 6500–6000 BP. The net reprints are found in other types of pottery, for which this kind of technical decor is not the primary one: Serovo (late Serovo) and Ust-Belaya. The phrase «net-impressed pottery layer» is gradually turning into a historiographical notion and phasing out its use in the development of various conceptual models seems like a timely and necessary measure.

Keywords: Middle Siberia, Neolithic, early pottery, technical decoration, net-impressed pottery,

Aplinski type, Ust-Belaya type.

Рис. 1. Сетчатая керамика (схематичное изображение):1, 2 - ранненеолитическая; 3 - исаковская (поздний неолит)

Рис. 2. Сетчатая керамика: 1 - аплинский тип; 2, 3 - усть-бельский тип