Г.Ф.Морозов

К открытию Всероссийского делегатского съезда Союза Лесоводов

Опубликовано в Лесном журнале (выпуск 9-10 за 1917 г.).

Объявляя второй съезд Всероссийского Союза Лесоводов открытым, позвольте мне сказать несколько приветственных слов. Когда мне пришлось открывать первый наш съезд, то относительно легко было найти слова для привета: то было ранней весной, то была пора надежд и упований... Теперь не только на моей, но, вероятно, и на вашей душе нелегко. Вы поймете трудность положения человека, на долю которого выпала обязанность сказать приветственное слово. То было ранней весной, теперь - хмурая, к сожалению - не золотая, осень.

Тогда была у нас еще наивная вера в слова, в лозунги, были крылья оптимизма... Были, конечно, и тревоги и сомнения, но они лежали в другой плоскости. Мы были призваны впервые стать тогда лесоводами-гражданами; если мы испытывали тревоги, то это было опасение, выдержим ли мы экзамен, который выпал на нашу долю, окажемся ли мы на высоте тех важных задач, которые нам поставила жизнь, сумеем ли мы проявить то творчество в жизни, которое она ждет от нас. Были и другие опасения - чтобы съезд не оказался, с одной стороны, митингом, с другой - не впал бы в обывательщину, или не замкнулся бы на свои узкие профессиональные интересы. Было и предубеждение одной группы наших лесных работников против другой; не желая носить маски, я открыто заявляю - было предубеждение техников против лесоводов. Вот плюсы и минусы момента, когда открывался первый наш съезд. После того прошло лето; семена, посеянные весной, дали ростки и некоторые плоды; нужно их собрать, чтобы подвести итоги и оценить; за это время слова и лозунги оделись в плоть и кровь, приобрели более определенные очертания и конкретное содержание, выявили себя... Казалось бы и хорошо (и на самом деле много хорошего), но оптимизм пошел на убыль, удовлетворенности нет, недовольствие растет, и наряду с единением, о котором мы так мечтали, которое частью осуществили, растет и рознь. Не хочу скрывать того, что на душе наступила хмурая, но, правда, и мудрая осень. Мы получили предметный урок, мы обладаем коротким, но интенсивным жизненным опытом, и наши задачи теперь - проанализировать, понять, что нам дал наш опыт. Нам нужно будет суметь ставить диагноз, подвергнуть сделанное критике; не бросив взгляд назад, нельзя будет идти вперед. Если вы спросите меня, стало ли легче или тяжелее разбираться в задачах, нам поставленных жизнью, то скажу: и легче, и тяжелее. Вернее - дело стало сложнее. Теперь, в еще большей мере, мы все чувствуем, что нужны не слова, а дела. В сущности же перед нами остались те же задачи, что были и на первом съезде, и главным образом три вопроса:

1) о характере лесовладения, т.е. вопрос о национализации лесов, провозглашенный на первом съезде;

2) вопрос о лесохозяйственной политике страны, и

3) о роли нашей корпорации - лесоводов и нашего лесного союза в частности.

Может показаться странным, что вопрос о национализации как бы вновь выплывает. Но дело в том, что есть течения в нашей общественной жизни, которые, по-видимому, иного мнения, или, по крайней мере, этот принцип понимают иначе, чем мы. Лес, действительно, социалистичен по своей природе, но должное обеспечение нормальной жизни леса зависит от условий устойчивости лесовладения. Так, требуя для своего процветания подчиненности государственному лесовладению, лес, будучи социалистичным по своей природе, отнюдь не анархичен. Лес должен принадлежать только государству и последнее должно быть хозяином в нем. Не только принципиальная сторона, н и уроки и факты истории доказывали право государства вести лесное хозяйство. Если можно оспаривать, может ли государство вести такие виды хозяйства, как, например, железнодорожное, то едва ли можно сделать какие-нибудь возражения против ведения именно лесного хозяйства самим государством. Государственность - это общность интересов; лес, принадлежа государству, принадлежит, тем самым, всем, и только государство может целесообразно

распоряжаться им в интересах всенародных. Наша задача поэтому - укрепить в сознании народа этот важнейший принцип, эту для нас первую аксиому. Укрепить в чистом и цельном виде.

Что касается лесохозяйственной политики страны, то и здесь в жизни стали проявляться однобокие решения; фискальные интересы, конечно, должны уступить место удовлетворению прежде всего народнохозяйственных потребностей. Но как это сделать? Быть может, теперь, после предметных уроков, мы сумеем влить в этот прекрасный принцип должное содержание, обеспечивающее ему государственный характер. На первом съезде пришлось бросить лозунг: "Берегите лес". Тогда боязнь всевозможных эксцессов заставила нас это сделать, но если лес не будет государственным, и если не государство будет в нем хозяином, то жизнь его может стать действительно в опасность - он может погибнуть.

Обесценение культуры, знания науки (правда, пока еще частичное), витает и около нас, нашей науки, нашей культуры и нашей профессии, как носительницы нашего векового научного знания и опыта. Нужна самозащита. Это есть необходимость и она может быть оправдана потому, что исходим мы в защите нашей роли и нашей корпорации не из себялюбивых или узкопрофессиональных интересов, а из глубокого убеждения, что спасение леса, что целесообразное ведение в нем хозяйства возможно только при должном участии специалистов, людей лесоводственного знания. Что касается нашего Лесного Союза в частности, то не могу не обратить внимания на то, что перед нами двойная ответственность: и как граждан-лесоводов, с одной стороны, и как членов Лесного Союза с другой, т.к. все мы знаем хорошо решающее влияние нашего Союза на ход вещей; новый курс ведь цель нашего Союза. На минутку бросим взгляд на то, чего хорошего дал наш Союз: он призвал всех нас к творческой работе, он провозгласил принцип - аксиому о национализации лесов, он во главу угла зрения лесохозяйственной политики страны положил предпочтение народнохозяйственных интересов интересам фиска, он стал на почву не только защиты прав, но и утверждения обязанностей прежде всего. Он призвал нас к единению, к коллективной работе, притом на демократических началах.

Позвольте мне теперь сказать о том, что было только вскользь упомянуто, о том предубеждении, которое было у лесных техников против нас, ученых лесоводов. Оно было, но его, как мне кажется, едва ли я ошибаюсь - нет. Оно стаяло, и это отрадное явление есть только результат совместной нашей работы, результат делового общения. С сейчас между нами есть и могут быть разногласия - но где их нет. Они уже не помешают нашей коллективной работе.

Должен затем обратить ваше внимание на наличность в составе нынешнего Съезда представителей новой группы лесных работников - представителей лесной стражи.

Приветствуя их участие в нашем Съезде, я не могу не отметить, что этот шаг сделан в общем духе той демократизации жизни, которая характерна для переживаемого момента.

Теперь, когда так много розни и так мало единения мы видим в нашей русской жизни, когда одни впадают в уныние, беспомощно опускают руки и только ноют, - когда другие, изобилуя волей, призывают к анархии - особенно необходимо то деловое единение, особенно необходима средняя группа, которая верит в соборную работу и в возможность соединения на почве коллектива, начала соборности и творческой работы.

Для спасения себя и дела мы должны только подчиниться государственной задаче, исходить из всеобщности интересов, смотреть на себя как на носителей культуры и знания и не преследовать узкопрофессиональных интересов. Если не ошибаюсь, мы - лесоводы, и офицерство не поднимали вопроса о своей необеспеченности и об улучшении своего материального положения.

Я кончаю, и в заключение скажу, что речь моя, к сожалению, была печальна - как будто лишена душевной бодрости. Не скажу, что меня одолел пессимизм, но убыль оптимизма несомненна. Все же отчаиваться нельзя. Малодушию теперь не место. Уже

одна ваша наличность здесь в таком большом числе, при трудности железнодорожного передвижения, свидетельствует о силе жизни, о желании работать. И будем работать, но избежим партийности. Не будем приносить в жертву лозунгам ни живых людей, ни живого дела. Не будем выдавать векселей, по которым не в состоянии будем платить; за разговорами не забудем леса, не забудем интересов науки, культуры и нашего знания, которого мы являемся носителями. Весь наш оптимизм претворим в дело государственное. И мудрая жизнь, вероятно, найдет свой мудрый путь по творческой равнодействующей из крайних течений. Проявим государственность в наших решениях, и будем помнить, что на нашем знамени - вечная надпись: "Берегите лес".