сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014...

116
ҚАРАҒАНДЫ УНИВЕРСИТЕТ I Н I Ң ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ КАРАГАНДИНСКОГО УНИВЕРСИТЕТА ISSN 0142-0843 ҚҰҚЫҚ сериясы 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтарақпаннаурыз 29 наурыз 2014 ж. 1996 жылдан бастап шығады Жылына 4 рет шығады Январьфевральмарт 29 марта 2014 г. Издается с 1996 года Выходит 4 раза в год Собственник РГП Карагандинский государственный университет имени академика Е. А. Букетова Бас редакторы Главный редактор Е.К.КУБЕЕВ, академик МАН ВШ, д-р юрид. наук, профессор Зам. главного редактора Х.Б.Омаров, д-р техн. наук Ответственный секретарь Г.Ю.Аманбаева, д-р филол. наук Серияның редакция алқасы Редакционная коллегия серии Г.З.Кожахметов, редактор д-р юрид. наук; Г.С.Стародубцев, д-р юрид. наук (Россия); Маркус Августо Малиска, д-р юрид. наук (Бразилия); Хавьер Диас Риворио, д-р юрид. наук (Испания); Кристиан Цомплак, д-р юрид. наук (Польша); К.З.Алимов, д-р юрид. наук (Узбекистан); С.К.Амандыкова, д-р юрид. наук; М.А.Сарсембаев, д-р юрид. наук; О.К.Копабаев, д-р юрид. наук; И.Ш.Борчашвили, д-р юрид. наук; К.А.Жиренчин, д-р юрид. наук; Б.М.Нургалиев, д-р юрид. наук; К.А.Бакишев, д-р юрид. наук; Б.Р.Сембекова, ответственный секретарь канд. юрид. наук Адрес редакции: 100028, г. Караганда, ул. Университетская, 28 Тел.: 77-03-69 (внутр. 1026); факс: (7212) 77-03-84. E-mail: [email protected]. Сайт: http://www.ksu.kz Редакторы Ж.Т.Нұрмұханова Редактор И.Д.Рожнова Техн. редактор Д.Н.Муртазина Издательство Карагандинского государственного университета им. Е.А.Букетова 100012, г. Караганда, ул. Гоголя, 38, тел.: (7212) 51-38-20 e-mail: [email protected] Басуға 26.03.2014 ж. қол қойылды. Пiшiмi 6084 1/8. Қағазы офсеттік. Көлемi 14,5 б.т. Таралымы 300 дана. Бағасы келiсiм бойынша. Тапсырыс 18. Подписано в печать 26.03.2014 г. Формат 6084 1/8. Бумага офсетная. Объем 14,5 п.л. Тираж 300 экз. Цена договорная. Заказ 18. Отпечатано в типографии издательства КарГУ им. Е.А.Букетова © Карагандинский государственный университет, 2014 Зарегистрирован Министерством культуры и информации Республики Казахстан. Регистрационное свидетельство 13108–Ж от 23.10.2012 г.

Upload: others

Post on 17-May-2020

39 views

Category:

Documents


0 download

TRANSCRIPT

Page 1: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

ҚАРАҒАНДЫ УНИВЕРСИТЕТ IН IҢ

ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ

КАРАГАНДИНСКОГО УНИВЕРСИТЕТА

ISSN 0142-0843

ҚҰҚЫҚ сериясы

№ 1(73)/2014 Серия ПРАВО

Қаңтар–ақпан–наурыз

29 наурыз 2014 ж. 1996 жылдан бастап шығады

Жылына 4 рет шығады

Январь–февраль–март 29 марта 2014 г.

Издается с 1996 года Выходит 4 раза в год

Собственник РГП Карагандинский государственный университет имени академика Е.А.Букетова

Бас редакторы — Главный редактор

Е.К.КУБЕЕВ, академик МАН ВШ, д-р юрид. наук, профессор

Зам. главного редактора Х.Б.Омаров, д-р техн. наук Ответственный секретарь Г.Ю.Аманбаева, д-р филол. наук

Серияның редакция алқасы — Редакционная коллегия серии Г.З.Кожахметов, редактор д-р юрид. наук; Г.С.Стародубцев, д-р юрид. наук (Россия); Маркус Августо Малиска, д-р юрид. наук (Бразилия); Хавьер Диас Риворио, д-р юрид. наук (Испания); Кристиан Цомплак, д-р юрид. наук (Польша); К.З.Алимов, д-р юрид. наук (Узбекистан); С.К.Амандыкова, д-р юрид. наук; М.А.Сарсембаев, д-р юрид. наук; О.К.Копабаев, д-р юрид. наук; И.Ш.Борчашвили, д-р юрид. наук; К.А.Жиренчин, д-р юрид. наук; Б.М.Нургалиев, д-р юрид. наук; К.А.Бакишев, д-р юрид. наук; Б.Р.Сембекова, ответственный секретарь канд. юрид. наук

Адрес редакции: 100028, г. Караганда, ул. Университетская, 28

Тел.: 77-03-69 (внутр. 1026); факс: (7212) 77-03-84. E-mail: [email protected]. Сайт: http://www.ksu.kz

Редакторы Ж.Т.Нұрмұханова Редактор И.Д.Рожнова

Техн. редактор Д.Н.Муртазина

Издательство Карагандинского государственного университета

им. Е.А.Букетова 100012, г. Караганда,

ул. Гоголя, 38, тел.: (7212) 51-38-20

e-mail: [email protected]

Басуға 26.03.2014 ж. қол қойылды. Пiшiмi 6084 1/8. Қағазы офсеттік. Көлемi 14,5 б.т.

Таралымы 300 дана. Бағасы келiсiм бойынша.

Тапсырыс № 18.

Подписано в печать 26.03.2014 г. Формат 6084 1/8. Бумага офсетная.

Объем 14,5 п.л. Тираж 300 экз. Цена договорная. Заказ № 18.

Отпечатано в типографии

издательства КарГУ им. Е.А.Букетова

© Карагандинский государственный университет, 2014 Зарегистрирован Министерством культуры и информации Республики Казахстан.

Регистрационное свидетельство № 13108–Ж от 23.10.2012 г.

Page 2: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

2 Вестник Карагандинского университета

МАЗМҰНЫ СОДЕРЖАНИЕ

КОНСТИТУЦИЯЛЫҚ ЖƏНЕ ХАЛЫҚАРАЛЫҚ ҚҰҚЫҚ

КОНСТИТУЦИОННОЕ И МЕЖДУНАРОДНОЕ ПРАВО

Амандықова С.К., Цомплак К., Рүстембеко-ва Д.К. Этносаралық толеранттылық: теори-ялық-құқықтық негіздері ................................... 4

Амандыкова С.К., Цомплак К., Рустембеко-ва Д.К. Межэтническая толерантность: теоре-тико-правовые основы ........................................ 4

Ержанова Ф.А. Мемлекеттік билік жүйесінде-гі конституциялық бақылау институты ............ 11

Ержанова Ф.А. Институт конституционного контроля в системе государственной власти .... 11

Маркус Августо Малиска. Бразилияның саяси жүйесі .................................................................. 21

Marcos Augusto Maliska. Brazilian political system .................................................................... 21

Мусин Қ.С. Қазақстан Республикасы əскери саясатын конституциялық-құқықтық реттеу ... 28

Мусин К.С. Конституционно-правовое регули-рование военной политики Республики Казах-стан ....................................................................... 28

Терновая Н.С. Жергілікті өзін-өзі басқару қа-ғидаларының түсінігі жəне түрлері ................... 35

Терновая Н.С. Понятие и классификация принципов местного самоуправления ............... 35

МЕМЛЕКЕТ ЖƏНЕ ҚҰҚЫҚ ТЕОРИЯСЫ МЕН ТАРИХЫ

ТЕОРИЯ И ИСТОРИЯ

ГОСУДАРСТВА И ПРАВА

Ахметова Н.С., Асанова С.Ж. Қазақстан Республикасының ұлттық құқықтық жүйесін дамытудың негізгі тенденциялары.................... 42

Ахметова Н.С., Асанова С.Ж. Основные тен-денции развития национальной правовой сис-темы Республики Казахстан ............................... 42

Қожахметов Ғ.З., Ботағарин Р.Б. Академик С.З.Зиманов еңбектеріндегі ұлттық мемлекет-тіліктің даму теориясының кейбір сұрақтары .. 51

Кожахметов Г.З., Ботагарин Р.Б. Некоторые вопросы теории развития национальной госу-дарственности в трудах академика С.З.Зима-нова ....................................................................... 51

ҚЫЛМЫСТЫҚ ПРОЦЕСС ЖƏНЕ КРИМИНАЛИСТИКА

УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС И КРИМИНАЛИСТИКА

Ташмағамбетов А.М., Көщеғұлов Б.Б. Қазақстан Республикасы жəне Ұлыбританияда кінə тақпай лаңкестік əрекеттерге қатысқан тұлғаларды қа-мауға алу тəртібі: салыстырмалы талдау ............. 61

Tashmagambetov A.M., Koсhshegulov B.B. Pre-charge detention of individuals suspected of terrorism in the UK and Republic of Kazakhstan: comparative study ................................................. 61

Шелухин С. Ресейдің мемлекеттік жəне əкім-шілік билік жүйесіндегі жемқорлықты тарату-ға əсер етуші факторлар ..................................... 67

Sheloukhin S. Factors promoting corruption in Russia’s public and legal sectors ....................... 67

Сембекова Б.Р. Лаңкестік тергеудің кримина-листикалық əдістері ............................................ 78

Сембекова Б.Р. Криминалистические методы расследования терроризма .................................. 78

АЗАМАТТЫҚ ҚҰҚЫҚ ЖƏНЕ АЗАМАТТЫҚ ПРОЦЕСС

ГРАЖДАНСКОЕ ПРАВО

И ГРАЖДАНСКИЙ ПРОЦЕСС

Жасқайрат М., Джақсыбекова А.И Заманауи экономикалық жағдайдағы ерлi-зайыптылар-дың мүлiктiк қатынасы ...................................... 84

Жаскайрат М., Джаксыбекова А.И. Имуще-ственные отношения супругов в современных экономических условиях .................................... 84

Ілиясова Г.А. Қазақстан жəне ТМД елдерінде көліктегі қауіпсіздікті қамтамасыз етудің құ-қықтық мəселелері .............................................. 91

Ильясова Г.А. Правовые проблемы обеспече-ния транспортной безопасности в Казахстане и странах СНГ ...................................................... 91

ЖАС ҒАЛЫМ МІНБЕСІ

ТРИБУНА МОЛОДОГО УЧЕНОГО

Ысқақова И.Е. Қазақстан Республикасында ді-ни бірлестіктерді тіркеуге қатысты кейбір сұ-рақтар ................................................................... 99

Искакова И.Е. Некоторые вопросы регистра-ции религиозных объединений в Республике Казахстан .............................................................. 99

Page 3: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Содержание

Серия «Право». № 1(73)/2014 3

Рүстембекова Д.К. Қазақстан Республикасын-да ұлттық саясат қалыптасуының теориялық-құқықтық аспектілері ......................................... 108

Рустембекова Д.К. Теоретико-правовые аспек-ты формирования национальной политики в Республике Казахстан ....................................... 108

АВТОРЛАР ТУРАЛЫ МƏЛІМЕТТЕР ............. 116 СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ ................................ 116

Page 4: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

4 Вестник Карагандинского университета

КОНСТИТУЦИЯЛЫҚ ЖƏНЕ ХАЛЫҚАРАЛЫҚ ҚҰҚЫҚ КОНСТИТУЦИОННОЕ И МЕЖДУНАРОДНОЕ ПРАВО

УДК 342.97:334.02(574)

С.К.Амандыкова1, К.Цомплак2, Д.К.Рустембекова3

1Академия государственного управления при Президенте Республики Казахстан, Астана; 2University of Wroclaw, Poland;

3Карагандинский государственный университет им. Е.А.Букетова (E-mail: [email protected])

Межэтническая толерантность: теоретико-правовые основы

Статья посвящена анализу становления и развития межэтнической толерантности как фактора нацио-нального единства и общественного согласия в Республике Казахстан. Анализ данного вопроса позво-лил установить теоретико-правовые основы модели межэтнической толерантности в современном ка-захстанском обществе. Показана роль Ассамблеи народа Казахстана как института достижения межэтнического и межконфессионального согласия. Ассамблея народа Казахстана — инструмент гражданской интеграции населения с целью сохранения, укрепления национального единства, толе-рантности и межконфессионального согласия.

Ключевые слова: казахстанская модель межэтнической толерантности, Конституция, межнациональ-ное согласие, межконфессиональные отношения, Ассамблея народа Казахстана, Доктрина националь-ного единства.

Глобализация — одно из определяющих понятий наступившего XXI в. Это неотвратимый и не

зависящий от нашей воли и желания процесс развития человечества, который имеет как положитель-ные, так и отрицательные стороны. Процессы глобализации в современном мире привели к вовлече-нию в межкультурную коммуникацию огромных масс людей, принадлежащих к различным геогра-фическим и культурным ареалам, социальным и профессиональным кругам. Различия норм и стерео-типов поведения становятся почвой для непонимания и конфликтов, в основе которых лежит отсут-ствие толерантности в обществе. Лишь при соблюдении принципов толерантности не будет наблю-даться конфликтов и противоречий на религиозной, расовой, национальной основе.

Толерантность — ключевая проблема для всего мира, существенная составляющая свободного общества и стабильного государственного устройства. Благодаря усилиям ЮНЕСКО в последние де-сятилетия понятие «толерантность» стало международным термином, важнейшим ключевым словом в проблематике мира. Оно наполнено особым смыслом, основанным на общей изначальной сути дан-ного понятия в любом языке Земли. Эта суть отражает интуитивное восприятие единства человечест-ва, взаимозависимости всех от каждого и каждого от всех и состоит в уважении прав другого (в том числе права быть иным), а также воздержании от причинения вреда, так как вред, причиняемый дру-гому, означает вред для всех и для самого себя. В современном обществе толерантность должна стать сознательно формируемой моделью взаимоотношений людей, народов и стран. В научной литературе толерантность рассматривается, прежде всего, как уважение и признание равенства, отказ от домини-рования и насилия, признание многомерности и многообразия человеческой культуры, норм, верова-ний и отказ от сведения этого многообразия к единообразию или к преобладанию какой-то одной точки зрения. Толерантность предполагает готовность принять других такими, какие они есть, и взаимодействовать с ними на основе согласия. Толерантность не должна сводиться к индифферент-ности, конформизму, ущемлению собственных интересов. В первую очередь она предполагает вза-имность и активную позицию всех заинтересованных сторон. Толерантность является важным ком-понентом жизненной позиции зрелой личности, имеющей свои ценности и интересы и готовой, если

Page 5: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Межэтническая толерантность: теоретико-правовые основы

Серия «Право». № 1(73)/2014 5

потребуется, их защищать, но одновременно с уважением относящейся к позициям и ценностям дру-гих людей. Наиболее точное определение понятия «толерантность» дано в «Декларации принципов толерантности», согласно которой толерантность означает «уважение, принятие и правильное пони-мание богатого многообразия культур нашего мира, наших форм самовыражения и способов прояв-лений человеческой индивидуальности» [1]. Этническая толерантность понимается современными учеными не просто как отсутствие негативного, а скорее как наличие позитивного или нейтрального отношения к иной этнической группе, т.е. как готовность контактировать с представителями этой группы такими, какие они есть, при сохранении, однако, позитивного отношения к своей группе.

Формирование культуры толерантности приобретает особую актуальность в свете происходя-щей ныне глобализации. Под ее воздействием мир становится все более целостным. Одним из основ-ных направлений внутренней политики современных государств является обеспечение мира и согла-сия среди населения. По мнению Е.Л.Тугжанова, становление и развитие модели межэтнической то-лерантности в Республике Казахстан прошло ряд этапов.

Первый этап охватывает период с 1989 по 1995 гг. Характеризуется от начала создания этно-культурных объединений до начала законодательного и институционального оформления казахстан-ской модели в результате принятия Конституции 1995 г. и создания Ассамблеи народа Казахстана.

Второй этап — с 1995 по 2002 гг. Были определены параметры казахстанской идентичности. На основе Концепции формирования государственной идентичности Республики Казахстан обеспе-чена консолидация казахстанского общества вокруг казахского народа. В обществе достигнут прин-ципиальный консенсус в отношении отказа от политизации этнических и конфессиональных отношений.

Третий этап — с 2002 по 2007 гг. — включает в себя политику по формированию казахстан-ской модели межэтнической толерантности. Был разработан и принят ряд программных документов: Стратегия Ассамблеи народа Казахстана до 2011 г., Госпрограмма развития и функционирования языков, Концепция «Идейная консолидация общества — как условие прогресса Казахстана». С 2006 по 2008 гг. реализована Программа совершенствования казахстанской модели межэтнического и межконфессионального согласия.

Четвертый этап начался в 2007 г. Он характеризуется интеграцией казахстанского общества в единый народ, укреплением национального единства народа Казахстана и общественного согласия, сохранением государственности и независимости [2; 186].

Казахстан, втянутый в глобальную орбиту поиска универсальной модели многонационального и многоконфессионального взаимодействия, стал автором своей собственной, ставшей узнаваемой в мировом сообществе модели толерантного и гармоничного общества и заложил основу дальнейше-го совершенствования общественных отношений на базе гражданского мира и согласия. Путь, прой-денный Казахстаном за годы своей независимости, представляет собой уникальное явление и систему взаимодействия населяющих его народов. Казахстан стал особенной страной, включающей все муль-тикультурное многообразие с единым цивилизационным устремлением жить в мире и согласии, раз-виваться, быть защищенным от социальных бед, строить счастливое будущее для своих потомков. При этом одним из главных факторов, повлиявших на эффективность модели согласия, стал казах-станский менталитет, который характеризуется неприятием обособленности и националистических крайностей. Длительный опыт культурных контактов представителей разных этносов помог вырабо-тать сходные культурные ориентации у большинства населения страны и создать атмосферу межэт-нической толерантности и взаимоуважения. Необходимо принимать во внимание, что сложившийся менталитет сбережен и развит благодаря действию в стране взвешенной этнонациональной политики. Она выстроена на стремлении к межэтническому взаимодействию, общественной стабильности, за-щите прав и свобод человека, верховенству закона. В этих рамках обеспечена безопасность сущест-вования всех этносов, созданы и условия для развития религиозных течений, а также необходимые правовые основы, препятствующие распространению нетерпимости и экстремизма.

Сегодня Республика Казахстан — один из успешных образцов применения принципа толерант-ности в социокультурном измерении, где мирно и стабильно проживают представители 140 этносов, принадлежащих 17 религиозным конфессиям. В научно-теоретическом и общественно-политическом плане выработана формула казахстанской модели межэтнической толерантности и общественного согласия Президента Н.А.Назарбаева. Ее презентация состоялась на уровне ОБСЕ, а также в ООН, с участием Генерального секретаря Пан Ги Муна. Введен специальный учебный курс «Казахстанская модель межэтнической толерантности и общественного согласия» на историческом факультете МГУ им. М.В.Ломоносова для студентов вузов Российской Федерации.

Page 6: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

С.К.Амандыкова, К.Цомплак, Д.К.Рустембекова

6 Вестник Карагандинского университета

Базовые черты модели таковы: высочайший уровень развития институтов гражданского общест-ва в этнической сфере; развитая система институализации диалога с государством; общественный и политический статус и реальное равенство перед законом представителей всех этнических групп; га-рантированное представительство интересов этносов и вовлечение их в общественно-политический процесс на высшем уровне государственной власти и Парламента; деполитизация межэтнических вопросов и запрет на действия, способные повлиять на межэтническое согласие. Вот ключевые фак-торы успеха государственной национальной политики. Этот опыт, как показывает практика, востре-бован. Только в 2011 г. с целью ознакомления с нашей моделью толерантности в Казахстан приезжа-ли представители 14 государств — США, Великобритании, Франции, Китая, Нидерландов, ФРГ и других.

В полиэтничном и поликонфессиональном Казахстане этнический и религиозный мир, толе-рантность были и остаются главными условиями стабильности, социально-экономического прогресса и процветания. Поэтому эти вопросы стали основополагающими конституционными принципами, отраженными в нормах нашего Основного Закона [3]. Конституция Казахстана изначально закрепила положение, которое неукоснительно соблюдается, о запрещении какой-либо дискриминации по при-знакам расы, национальности, по отношению к языку, религии (ст. 14). Президентом страны на заре независимости была своевременно выстроена четкая политика в сфере межэтнических и межконфес-сиональных отношений. В 1995 г. создан и впоследствии, в 2007 г. (Конституция Республики Казах-стан 1995 г., с изм. от 21.05.2007 г. №254-III ЗРК), конституционно закреплен специальный орган — Ассамблея народа Казахстана, представляющий и последовательно отстаивающий интересы предста-вителей всех этнических общностей страны. И не случайно к опыту работы Ассамблеи сегодня про-являют все больший интерес многие международные государственные институты и неправительст-венные организации.

В Казахстане изначально уделялось особое внимание выработке оптимальной формы правового регулирования вопросов межэтнических взаимоотношений: преамбула Конституции начинается со слов: «Мы, народ Казахстана, объединенный общей исторической судьбой, созидая государствен-ность на исконной казахской земле…» (Конституция Республики Казахстан 1995 г., с изм. от 02.02.2011 г. №403-IV ЗРК). Так, в Конституции Республики Казахстан вопросам межнациональ-ного согласия посвящен целый ряд статей, где подчеркивается, что любые действия, способные на-рушить межнациональное согласие, признаются неконституционными (п. 2 ст. 39).

Наша республика является уникальной по своему этническому разнообразию, которое является следствием особенностей исторического развития республики. Так, только советский период был от-мечен многочисленными миграциями на территорию Казахстана из всех республик, депортацией и насильственными переселениями, оргнаборами для строительства гигантов индустрии, передислока-цией предприятий и рабочей силы, эвакуацией огромных людских ресурсов в годы войны, трудовы-ми миграциями во время целинной эпопеи и т.д. В настоящее время нашу страну населяют предста-вители 140 этносов. Доминирующими национальностями в республике являются казахи и русские. Они составляют 86,9 % в этнической структуре Казахстана: доля казахов — 64,55 %, русских — 22,35 %. Следующими многочисленными этносами являются узбеки, доля которых в общей числен-ности населения составляет 2,96 %, украинцы — 1,88, уйгуры — 1,42, татары — 1,22, немцы — 1,08, другие этносы — 4,53 % [4; 27].

Вопросы межэтнических отношений очень тесно переплетаются с межконфессиональными от-ношениями, потому что исторически сложилось так, что сторонниками тех или иных вероисповеда-ний являются и представители определенных этносов. Казахстан является многоконфессиональной страной. Как известно, по состоянию на 1 января 2011 г. в стране действовало 4551 религиозное объ-единение. После перерегистрации, завершившейся 25 октября 2012 г., их численность снизилась до 3088. Перерегистрация позволила уточнить вероисповедную принадлежность многих общин. На ос-нове работы экспертов была предложена новая классификация религиозных объединений. Если ранее в стране насчитывалось 46 конфессий, то теперь их число составляет 17 [5]. Казахстан — светская страна. Этот факт закреплен в Конституции и подразумевает отделение государства от религии. Од-нако характерную для классической модели светского государства нейтральность ко всем религиям не следует понимать слишком буквально. Терпимость «распространяется» ровно до тех пор, пока в стремлении к свободе совести верующие не начинают ущемлять права и свободы других граждан. Поползновения, затрагивающие основополагающие принципы правового государства, должны пре-секаться. Концепция светскости позволяет нашей республике успешно соблюдать баланс интересов

Page 7: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Межэтническая толерантность: теоретико-правовые основы

Серия «Право». № 1(73)/2014 7

между верующими и неверующими гражданами, сохранять межконфессиональный мир и согласие в казахстанском обществе. В Законе Республики Казахстан «О религиозной деятельности и религи-озных объединениях» четко прописано, что каждый вправе придерживаться религиозных или иных убеждений (п. 6 ст. 3) [6]. Истинный верующий должен быть, прежде всего, толерантен и терпим к окружающим его представителям других религий. В республике в этой сфере работает Агентство по делам религий.

Казахстан был и остается эффективной международной диалоговой площадкой. По инициативе Президента Казахстана в республике проведено уже четыре съезда лидеров мировых и традиционных религий. Неоднократно проводились и всемирные форумы духовной культуры. При этом одним из краеугольных камней в политике межэтнического согласия в республике является опора на рели-гиозные и национальные традиции казахского народа. А это и есть фундамент, первооснова для раз-вития межэтнического и межконфессионального диалога. Ориентация на диалог культур, их взаимо-обогащение, взаимопроникновение; сохранение и развитие национального самосознания; формиро-вание национального характера; утверждение равных, гуманных отношений между представителями разных народов и рас; установка на толерантность — все эти факторы будут способствовать сближе-нию народов и сохранению мира и согласия не только в Казахстане, но и в мировом сообществе.

В 2012 г. Центром по изучению межэтнических и межконфессиональных отношений Академии государственного управления при Президенте Республики Казахстан было проведено исследование «Этносоциальная ситуация в регионах Казахстана», которое позволило сделать следующие выводы [7]. На севере Казахстана сложились традиции поликультурного социума. Наблюдается интерес к изучению государственного языка. В полиэтничных южных областях Казахстана, где очень плотная населенность, широко представлены как тюркские, так и славянские этносы. Человек, который живет в полиэтничной среде, более восприимчив к другому, новому, более открыт, у него высокий уровень конкурентоспособности. Для западного региона и Кызылординской области наблюдается фактор мо-ноэтничности: большую часть населения составляют казахи. В этом случае важна интегрированность этнических групп в казахстанское сообщество. Восточный регион имеет свои особенности — здесь очень развита городская среда. Население активно и в социальном и в гражданском плане, много инициатив, которые идут снизу. Например, первый Дом дружбы был создан в Восточно-Казахстанской области. Что касается Центрального Казахстана, то в этническом плане это очень то-лерантное население. В историческом плане именно в этом месте проходили пути кочевых цивилиза-ций, через века люди пронесли позитивное отношение к другим, не похожим на них людям.

У государства, даже при провозглашении себя демократическим, светским, правовым и соци-альным, межнациональные проблемы не исчезают. Они присутствуют в той или иной мере в любом государстве и на любой стадии его развития. Дело в другом, и это подтверждает известная аксиома, — в том государстве стабильнее и крепче межнациональное согласие, где не только создана правовая база для равенства прав и свобод представителей всех этносов, но и существуют эффективные инсти-туты реализации этих прав и свобод.

Среди достижений нашей страны одно из основных мест занимает межнациональное и межкон-фессиональное согласие, единение народа Казахстана. В 1992 г. на 1-м Форуме народов Казахстана Президентом Н.А.Назарбаевым была впервые высказана идея создания института — Ассамблеи на-рода Казахстана. Указом Президента Республики Казахстан в 1995 г. была создана Ассамблея народа Казахстана (указ Президента Республики Казахстан «Об образовании Ассамблеи народа Казахстана» от 01.03.1995 г. № 2066). Ассамблея народа Казахстана (далее — АНК) с первых дней существования вызывает интерес и уважение во всем мире. Это действительно уникальное учреждение, которое за-нимает ключевое место в демократическом устройстве нашей страны, где межэтническое согласие остается одной из основ конституционной демократии, правопорядка, уважения прав и свобод на на-циональном уровне.

Закон «Об Ассамблее народа Казахстана» [8] определяет статус, порядок формирования и орга-низацию работы Ассамблеи народа Казахстана, направленные на реализацию государственной на-циональной политики, обеспечение общественно-политической стабильности в Республике Казах-стан и повышение эффективности взаимодействия государственных и гражданских институтов обще-ства в сфере межэтнических отношений. Целью Ассамблеи является обеспечение межэтнического согласия в Республике Казахстан в процессе формирования казахстанской гражданской идентично-сти и конкурентоспособной нации на основе казахстанского патриотизма, гражданской и духовно-культурной общности народа Казахстана при консолидирующей роли казахского народа. Высшим

Page 8: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

С.К.Амандыкова, К.Цомплак, Д.К.Рустембекова

8 Вестник Карагандинского университета

органом Ассамблеи является сессия, которая проходит под председательством Президента страны. Рабочим органом является Секретариат Ассамблеи народа Казахстана в структуре Администрации Президента в качестве самостоятельного отдела. Также в структуру Ассамблеи народа Казахстана входят: Научно-экспертный совет АНК; Клуб журналистов и экспертов по вопросам межэтнических отношений при АНК; Общественный фонд «Фонд АНК»; Методический центр инновационных тех-нологий обучения языкам «Тілдарын»; Ассоциация предпринимателей АНК.

Во всех регионах функционируют Дома дружбы, которые расположены в регионах с полиэтнич-ным составом населения. В городе Алматы действует «Дом дружбы», в Астане — Дворец мира и со-гласия, построенный по поручению Главы государства. Здесь проходят ежегодные сессии Ассамблеи народа Казахстана, съезды мировых и традиционных религий, другие знаковые мероприятия. Кроме казахских и русских театров, в стране работают еще четыре национальных театра — узбекский, уй-гурский, корейский и немецкий. Действует 88 школ, в которых обучение полностью ведется на уз-бекском, таджикском, уйгурском и украинском языках. В 108 школах языки 22 этносов Казахстана преподаются в качестве самостоятельного предмета. Кроме того, открыто 195 специализированных лингвистических центров, где не только дети, но и взрослые могут изучать языки 30-ти этносов. Осо-бое место в сфере этнокультурных взаимоотношений в Республике Казахстан отведено поддержке развития информационно-коммуникационных ресурсов этнокультурных объединений. На информа-ционном поле присутствуют более 35 этнических газет и журналов. При государственной поддержке работают 6 наиболее крупных этнических республиканских газет. Газеты и журналы выпускаются на 11-ти языках, радиопередачи ведутся на 8-ми языках, а телепередачи — на 7-ми [9].

Отметим лишь отдельные аспекты государственной национальной политики деятельности АНК, озвученные Главой государства на сессиях Ассамблеи. Это казахстанская модель межэтнической то-лерантности и общественного согласия: от идеи к реализации; межконфессиональный диалог и толе-рантность — основа национального согласия в Казахстане; межкультурный диалог — основа форми-рования новой казахстанской модели гражданственности; этноязыковой контекст: осмысление и во-площение в жизнь; международно-региональный аспект и евразийская интеграция.

«Положение об Ассамблее народа Казахстана» [10] в соответствии с законодательными актами Республики Казахстан определяет статус и полномочия Ассамблеи народа Казахстана, а также осо-бенности организации ее взаимодействия с государственными органами и общественными объедине-ниями, порядок участия в разработке и реализации государственной политики Республики Казахстан в сфере межэтнических отношений. Ассамблея народа Казахстана является учреждением без образо-вания юридического лица, образуемым Президентом Республики Казахстан, способствующим разра-ботке и реализации государственной национальной политики. Ассамблея трансформировалась из консультативно-совещательного института в конституционный орган, имеющий прочную правовую основу и общественно-политический статус. Несомненно, это новация Казахстана в мировой практи-ке, когда институт народного представительства, возглавляемый Президентом страны, имеет реаль-ные общественные и правовые механизмы для участия всех этносов в проведении государственной национальной политики. Интеграционный потенциал, способность к консолидации интересов этно-сов, диалогу с властью, межэтнической коммуникации превратили ее в главный инструмент нацио-нальной политики в республике. Опираясь на институты гражданского общества в лице этнокультур-ных центров, Ассамблея народа Казахстана обеспечила возрождение этнического самосознания и культуры, сформировала единое политическое, правовое, культурное поле этнических процессов, способствуя сохранению мира и согласия в стране. Президент Республики Казахстан Н.А.Назарбаев, выступая на ХХ сессии АНК, подчеркнул, что в новых условиях Ассамблея должна стать по-настоящему общегражданским, надполитическим и общенародным институтом (Выступление Пре-зидента РК на XX сессии Ассамблеи народа Казахстана «Стратегия «Казахстан – 2050»: один народ — одна страна — одна судьба» от 24.04.2013 г.). Именно эти вопросы нашли свое отражение в Кон-цепции развития АНК до 2020 г. (указ Президента Республики Казахстан «Об утверждении Концеп-ции развития Ассамблеи народа Казахстана (до 2020 года)» от 18.04.2013 г. № 552). Это новый стра-тегический документ. Его лейтмотив – общественное согласие и национальное единство.

На заседании Совета АНК 19 апреля 2010 г. была одобрена Доктрина национального единства. Стержневой основой Доктрины национального единства [11] является идея о том, что главной цен-ностью Республики Казахстан является ее независимость, созданная на исконной казахской земле. Доктрина развивает духовное состояние народа Казахстана, его устремленность к новым целям и идеям, закрепив основы национального единства, базирующиеся на общечеловеческих ценностях:

Page 9: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Межэтническая толерантность: теоретико-правовые основы

Серия «Право». № 1(73)/2014 9

«Одна страна — одна судьба»; «Разное происхождение — равные возможности»; «Развитие нацио-нального духа». В соответствии со Стратегическим планом развития Республики Казахстан до 2020 г. Доктрина станет главным инструментом процесса консолидации казахстанского общества. Обеспе-чение национального единства является важным условием создания демократического, светского, правового и социального государства. Экономический рост, социальный прогресс и демократическое развитие страны возможны только при консолидации и сохранении единства общества. Для решения этой задачи у Казахстана, как независимого, суверенного и признанного во всем мире государства, имеются политическая воля и все необходимые экономические и социальные ресурсы. Сохранение независимости и укрепление государственности, равенство возможностей и защита прав и свобод граждан, создание интеллектуальной нации и развитие национального духа должны стать краеуголь-ным камнем нашего национального единства и жизненными принципами каждого из нас. Все это создаст основу для динамичного развития страны в предстоящие годы. Сегодня Казахстан — состо-явшееся государство. Мы вышли на новый этап государственного строительства. Стратегия «Казах-стан – 2050», представленная Главой государства, дает ответ на главные вопросы на новом этапе раз-вития общества, а именно: куда мы идем и где хотим быть к 2050 г. [12].

Казахстанская модель межэтнической толерантности и общественного согласия реализуется на следующих уровнях обеспечения межэтнического согласия:

конституционный и политико-правовой уровень (в Конституции заложено обеспечение обще-ственного согласия, политической стабильности и казахстанского патриотизма);

доктринальный уровень (в соответствии с Доктриной национального единства Казахстана укрепление независимости достижимо путем сохранения национального единства, обществен-ного согласия и формирования культуры межэтнической толерантности);

институциональный уровень (на уровне институтов гражданского общества при ведущей роли Ассамблеи народа Казахстана) [13; 24, 25].

Целенаправленные усилия казахстанского государства по укреплению гражданского мира и меж-этнического согласия являются важным фактором социальной стабильности. В условиях становления гражданского общества с его многообразными интересами важно добиться согласия, прежде всего, по кругу базовых ценностей и принципов. В решении этой проблемы большое значение имеет обще-национальная идея, суть которой заключается:

в реализации государственной идеологии, основанной на казахстанском патриотизме и меж-национальном согласии;

в укреплении единства народа Казахстана и толерантности в обществе; в обеспечении сохранения исторических, традиционных, духовных и культурных ценностей

казахстанского общества; в реализации принципа формирования единого народа как национально-государственного со-

общества. В Послании народу Казахстана Глава государства Н.А. Назарбаев подчеркнул, что «нас много, и

мы все — одна Страна, один Народ. …Мы сделали ценности единства и согласия фундаментом об-щества, основой нашей особой казахстанской толерантности. Мы должны бережно передавать эти ценности каждому будущему поколению казахстанцев» [12].

Таким образом, теоретико-правовыми основами модели межэтнической толерантности в совре-менном казахстанском обществе являются Конституция Республики Казахстан, Закон «Об Ассамблее народа Казахстана» и другие нормативные правовые акты Республики Казахстан. Установлено, что интеграционный потенциал, способность к консолидации интересов этносов, диалогу с властью, ме-жэтнической коммуникации превратили Ассамблею народа Казахстана в главный инструмент нацио-нальной политики в республике.

Список литературы

1 Declaration of principles on tolerance Solemnly adopted by acclamation on 16 November 1985 at the twenty-eighth session of the UNESCO General Conference // http://www.unesco.org

2 Государственная этнополитика Казахстана: новые тренды: Метод. пособие / Под общ. ред. Е.Л.Тугжанова. — Аста-на: Академия гос. управления при Президенте РК, 2011. — 204 с.

Page 10: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

С.К.Амандыкова, К.Цомплак, Д.К.Рустембекова

10 Вестник Карагандинского университета

3 Конституция Республики Казахстан от 30.08.1995 г. // Казахстанская правда. — 1995. — 8 сент. 4 Смаилов А.А. Демографический ежегодник Казахстана: Стат. сб. — Астана: Агентство РК по статистике, 2012. —

608 с. 5 Лама Шариф К. Выступление Председателя Агентства РК по делам религий на ІІ Форуме религиоведов Казахстана.

— Астана, 15 ноября 2012 г. // http://www.din.gov.kz 6 Закон Республики Казахстан «О религиозной деятельности и религиозных объединениях» от 11 октября 2011 г.

№ 483-IV // http://online.zakon.kz 7 Садвокасова А. Новая орбита цивилизации номадов // Вечерняя Астана. — 2013. — 17 окт. 8 Закон Республики Казахстан «Об Ассамблее народа Казахстана» от 20 октября 2008 г. № 70-IV // http://assembly.kz 9 Мами К. Астана — проводник духовной гармонии в мире // http://www.religions-congress.org 10 Указ Президента Республики Казахстан «Положение об Ассамблее народа Казахстана» от 7 сентября 2011 г. № 149 //

http://adilet.zan.kz 11 Доктрина национального единства Казахстана // http://assembly.kz 12 Послание Президента Республики Казахстан — Лидера нации Н.А.Назарбаева народу Казахстана «Стратегия «Ка-

захстан – 2050»: новый политический курс состоявшегося государства», Астана, 14 декабря 2012 г. // http://strategy2050.kz 13 Тугжанов Е.Л. Политика межэтнической толерантности и общественного согласия в Республике Казахстан: полито-

логический анализ: Автореф. дис… д-ра полит. наук. — Астана. — 2010. — 40 с.

С.К.Амандықова, К.Цомплак, Д.К.Рүстембекова

Этносаралық толеранттылық: теориялық-құқықтық негіздері

Мақала Қазақстан Републикасындағы ұлттық бірлік пен қоғамдық келісім факторы ретінде этносаралық толеранттылықтың қалыптасуы мен дамуын зерттеуге арналған. Аталған мəселені талдау қазіргі қазақстандық қоғамдағы этносаралық толеранттылық моделінің теориялық-құқықтық негіздерін анықтауға мүмкіндік берді. Қазақстан халқы Ассамблеясының этносаралық жəне конфессияаралық келісімге жеткізетін институты ретіндегі рөлі көрсетілген. Қазақстан халқы Ассамблеясы — ұлттық бірлік, толеранттылық пен конфессияаралық келісімді сақтаудағы, бекітудегі халықтың азаматтық ықпалдасу құралы.

S.K.Amandykova, K.Complak, D.K.Rustembekova

Interethnic tolerance: theoretical and legal basis

This article analyzes the formation and development of interethnic tolerance as a factor of national unity and social consent in the Republic of Kazakhstan. Analysis of this issue has allowed to establish the theoretical and legal basis of the model of interethnic tolerance in contemporary Kazakh society. The role of Assembly of People of Kazakhstan as an institute of achievement of interethnic and interfaith consent is shown. The Assembly of People of Kazakhstan is a civic integration of the population in the preservation, strengthen-ing of national unity, tolerance and interfaith consent.

References

1 Declaration of principles on tolerance Solemnly adopted by acclamation on 16 November 1985 at the twenty-eighth session of the UNESCO General Conference // http://www.unesco.org

2 State ethnopolitics of Kazakhstan: new trends: methodical manual / under the Gen. Ed. of Y.L.Tugzhanov, Astana: the Academy of Public Administration under the President of the Republic of Kazakhstan, 2011, 204 p.

3 Kazahstanskaya pravda, 1995, September 8. 4 Smailov A.A. Demographic Yearbook of Kazakhstan: Statistical compilation, Astana: Agency of statistics of the Republic

of Kazakhstan, 2012, 608 p. 5 Lama Sharif K. Speech of the Chairman of the Agency for Religious Affairs of the RK at the II Forum of the Religion’s Scien-

tists of Kazakhstan, Astana, on November 15, 2012 // http://www.din.gov.kz 6 The Law of the Republic of Kazakhstan «On Religious Activity and Religious Associations» of October 11, 2011, 483-IV //

http://online.zakon.kz 7 Sadvokasova A. Evening Astana, 2013, October 17. 8 The Law of the Republic of Kazakhstan «About Assembly of the People of Kazakhstan» of October 20, 2008, 70-IV //

http://assembly.kz 9 Mami K. Astana — conductor spiritual harmony in the world // http://www.religions-congress.org

Page 11: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Межэтническая толерантность: теоретико-правовые основы

Серия «Право». № 1(73)/2014 11

10 Decree of the President of the Republic of Kazakhstan «The Regulations on the Assembly of the People of Kazakhstan» of September 7, 2011, 149 // http://adilet.zan.kz

11 National unity doctrine of Kazakhstan // http://assembly.kz 12 Address by the President of the Republic of Kazakhstan, Leader of the Nation, N.Nazarbaev «Strategy Kazakhstan – 2050»:

new political course of the established state», Astana, on December 14, 2012 // http://strategy2050.kz 13 Tugzhanov E.L. Policy of interethnic tolerance and public consent in Republic of Kazakhstan: Political Science Analysis.

PhD Thesis. Dissertation, for the degree of PhD, Astana, 2010, 40 p.

УДК 342

Ф.А.Ержанова

Карагандинский государственный университет им. Е.А.Букетова (E-mail: [email protected])

Институт конституционного контроля в системе государственной власти

Статья посвящена значению и роли института конституционного контроля в системе государственной власти. В ней раскрыты вопросы специфики органов конституционного контроля, различия между понятиями конституционного контроля и конституционного надзора. Значительное внимание автором уделено проблемам места института конституционного контроля в государстве, основанного на прин-ципе разделения власти на три ветви. Рассмотрены концептуальные основы принципа разделения вла-сти и некоторые современные подходы к этому вопросу. На основе анализа конституционного зако-нодательства показана роль конституционного контроля в качестве важного и необходимого элемента системы сдержек и противовесов.

Ключевые слова: конституционная законность, принцип разделения власти, конституционный кон-троль, Конституционный совет РК.

Формирование Республики Казахстан как демократического, правового государства возможно

лишь путем неуклонного следования законности как ключевого принципа организации современного общества и государства, основы обеспечения и зашиты прав личности и поддержания правопорядка в стране. За годы становления и развития Республики Казахстан укрепление законности постоянно рассматривалось как важнейшая государственная задача, хотя ее решение в нынешних условиях нельзя считать достаточно последовательным и эффективным.

В Конституции РК, принятой в 1995 г., закреплено, что Республика Казахстан утверждает себя демократическим, светским, правовым и социальным государством (ст.1) [1]. Правовому государст-ву, при всем многообразии его проявлений, присущи три основополагающих признака: верховенство права в организации и деятельности публичной власти, наличие гражданского общества, свободно и независимо функционирующего параллельно с государством, и наличие эффективно действующей системы разделения властей.

В Основном Законе Казахстана содержатся важные положения, составляющие конституционно-правовые основы принципа разделения государственной власти в Республике Казахстан. Так, соглас-но п.4 ст. 3 Конституции Республики Казахстан государственная власть в республике едина, осуще-ствляется на основе Конституции и законов, в соответствии с принципом ее разделения на законода-тельную, исполнительную и судебную ветви и взаимодействия между собой с использованием сис-темы сдержек и противовесов.

В соответствии с п.2 ст. 40 Основного Закона Республики Казахстан Президент Республики яв-ляется символом и гарантом единства народа и государственной власти, незыблемости Конституции, прав и свобод человека и гражданина. Именно Президент Республики обеспечивает согласованное функционирование всех ветвей государственной власти и ответственность органов власти перед на-родом Казахстана (п.3 ст. 40 Конституции РК). Эти конституционные положения Президент реализу-ет не только лично, непосредственно, но и опосредованным путем — через органы конституционного

Page 12: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Ф.А.Ержанова

12 Вестник Карагандинского университета

контроля, прокуратуры, омбудсмена. Данные структуры дают возможность Главе государства опо-средованно поддерживать должный уровень состояния конституционной законности в стране, в том числе обеспечивать правовой характер деятельности всех ветвей власти.

В Конституции Российской Федерации от 12 декабря 1993 г. также имеются статьи, специально посвященные государственной власти и ее важнейшим институтам. Так, ст. 10 Основного Закона России устанавливает, что государственная власть в Российской Федерации осуществляется на осно-ве разделения на законодательную, исполнительную и судебную. Органы законодательной, исполни-тельной и судебной власти самостоятельны. В статье 11 перечислены основные институты власти государства: государственную власть в Российской Федерации осуществляют Президент Российской Федерации, Федеральное Собрание (Совет Федерации и Государственная Дума), Правительство Рос-сийской Федерации, суды Российской Федерации [2]. По сравнению с казахстанской ст. 3, п. 4 Ос-новного Закона формулировка ст. 10 российской Конституции, говорящая о трех властях, очень ла-конична. А статья 11 Конституции РФ говорит не о трех традиционных властях, а о четырех институ-тах государственной власти: президенте, парламенте, правительстве, судах. В этих статьях, на наш взгляд, сделан акцент на разделении властей, что ослабляет единство всего государства, а также не отражен современный подход, характерный для теории и практики конституционно-правового строи-тельства.

Статья 4 Конституции Казахстана устанавливает, что действующим правом в Республике Казах-стан являются нормы Конституции, соответствующие ей законы, иные нормативные правовые акты, международные договорные и другие обязательства республики, а также нормативные постановле-ния Конституционного совета и Верховного Суда Республики (п.1 ст.4), а согласно п.2 этой статьи Конституция имеет высшую юридическую силу и прямое действие на всей территории республики.

Исходя из содержания Конституции Республики Казахстан как высшей правовой ценности ка-захстанского общества, под конституционной законностью можно понимать реально действующую систему конституционализма, обеспечивающую верховенство, высшую юридическую силу и прямое действие Основного Закона на всей территории государства [3; 96]. В этой связи в правовой литера-туре подчеркивается, что распространение на все конституционное пространство Республики Казах-стан «силы Конституции означает установление на нем конституционной законности» [4; 43].

Обеспечение конституционной законности как основы стабильности казахстанского общества возможно через последовательную реализацию Основного Закона в общем контексте формирования демократического, правового государства. Признание конституционного контроля основополагаю-щим конституционно-правовым институтом означает, что он призван активно содействовать реали-зации конституционной законности. По нашему мнению, конституционная законность является, пре-жде всего, ядром общей законности, а также самостоятельной ценностью. Установление конституци-онной законности, ее реализация являются важным рычагом построения правового государства.

Конституционный контроль решает общие задачи по охране конституции, обеспечению ее вер-ховенства и стабильности, соблюдению принципа разделения властей, защите предусмотренных ею прав и свобод человека. Однако активность органов конституционного правосудия в решении ука-занных задач, а следовательно, влияние, которое они оказывают на развитие национального права и политическую жизнь, далеко не одинаковы в различных странах. Институт конституционного кон-троля стал неотъемлемым атрибутом демократического правового государства, главным элементом в механизме правовой защиты Конституции.

Как известно, существуют две основные формы конституционного контроля — американская и европейская. Американская система основана на реализации контроля судами общей юрисдикции, что позволяет относить институт конституционного контроля к сфере судебной власти. Следователь-но, в странах американской системы наблюдается организационное слияние, т.е. деятельность по от-правлению правосудия и осуществление конституционного контроля совпадают в рамках судебной системы.

Что касается европейской модели конституционного контроля, то здесь наблюдается двойствен-ность в организации судебной власти, поскольку наряду с общим существует конституционное пра-восудие. Вместе с тем можно отметить, что правосудие, осуществляемое в порядке конституционно-го контроля, имеет более высокий уровень, и основные законы некоторых зарубежных стран отдают предпочтение конституционным судам в иерархии судебных органов.

Page 13: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Институт конституционного контроля…

Серия «Право». № 1(73)/2014 13

Вопрос об идентификации конституционного контроля с той или иной ветвью власти либо о признании ее в качестве самостоятельной власти связан с вопросами функциональной значимости, организационной обособленности и особой компетенции.

Органы конституционного контроля всегда решают проблемные вопросы, относящиеся к праву, а не к власти. Даже в случае решения политического спора между ветвями власти, что входит в ком-петенцию органов конституционного контроля, последние используют правовые средства разреше-ния споров.

В юридической литературе даются различные определения конституционного контроля. Так, С.А.Авакьян трактует конституционный контроль как специальный вид государственной деятельности, направленный на обеспечение правильного понимания конституции и обусловленных ею законов, на защиту закрепленного в них конституционного строя государства [5; 14]. Д.Л.Златопольский харак-теризует конституционный контроль как осуществление контроля за проведением в жизнь конститу-ции, конституционных или органических законов [6; 39]. По мнению Л.В.Лазарева, в прагматическом плане конституционный контроль — это проверка и оценка правовых актов и действий в целях устра-нения их несоответствия конституции. С точки зрения сущности это обеспечение верховенства и пря-мого действия конституции, ограничение власти государства и защита прав и свобод личности [7; 11].

Весьма спорным в научной литературе является вопрос о соотношении таких понятий, как «кон-ституционный контроль» и «конституционный надзор». Он в определенной степени сузился и сведен к тому, считать ли данные понятия тождественными или разделять их [8]. Авторы данных трудов не отождествляют эти понятия. Разделение понятий «конституционный контроль» и «конституционный надзор» целесообразно проводить по принципу наличия у субъекта их осуществления полномочий по восстановлению конституционной законности. Их различие обусловлено главным образом теми мерами, которые могут применять органы надзора и органы контроля при выявлении нарушений. Надзорные органы не имеют права отменять незаконные акты, наказывать нарушителя. Типичными мерами их деятельности являются приостановка действия акта, его неприменение, информация соот-ветствующих органов.

Контролирующие же органы, напротив, непосредственно и активно вмешиваются в деятель-ность контролируемых. Контролирующие органы в большинстве случаев наделены эффективными средствами воздействия, прежде всего правом отмены незаконных актов. Именно это отличает кон-троль от надзора. С нашей точки зрения, конституционный контроль представляет собой деятель-ность компетентных государственных органов по проверке, выявлению, констатации и устранению несоответствий нормативных актов конституции и законам, в ходе которой данные органы полно-мочны отменять обнаруженные несоответствия. Государственными органами, осуществляющими конституционный контроль в Республике Казахстан, являются Президент, Парламент, Правительст-во, осуществляющие такой контроль в процессе исполнения своих основных функций, либо наряду с другими функциями; Конституционный Совет, как специализированный орган конституционного контроля; органы суда и прокуратуры [3; 98]. Осуществление контроля подразумевает наличие опре-деленных прямых властных полномочий в отношении объекта контроля. Так, Конституционный со-вет, признав не соответствующей Конституции Казахстана норму закона, лишает ее юридической силы. Президент Республики Казахстан, в случае противоречия постановлений Правительства Кон-ституции, законам, указам Президента, вправе их отменить. В свою очередь, осуществление надзора не предполагает наличия прямых властных полномочий в отношении поднадзорных объектов. Так, прокурор при осуществлении надзора за соблюдением Конституции Республики Казахстан и испол-нением законов полномочен принести протест, внести представление и т.д., но окончательное разре-шение дела находится вне полномочий прокуратуры. В этой связи можно констатировать, что функ-ции конституционного контроля в настоящее время главным образом выполняют органы конститу-ционной юстиции, а функции конституционного надзора находятся в ведении прокуратуры.

Центральным звеном в механизме охраны Основного Закона Республики Казахстан является Конституционный совет — квазисудебный орган конституционного контроля, обладающий исклю-чительной компетенцией в сфере проверки конституционности нормативных актов. В Конституции Республики Казахстан урегулированы вопросы компетенции Конституционного совета. Так, в соот-ветствии со ст. 72 п.1 Конституционный совет по обращению Президента Республики Казахстан, Председателя Сената, Председателя Мажилиса, не менее одной пятой части от общего числа депута-тов Парламента, Премьер-Министра: 1) решает в случае спора вопрос о правильности проведения выборов Президента Республики, депутатов Парламента и проведения республиканского референду-

Page 14: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Ф.А.Ержанова

14 Вестник Карагандинского университета

ма; 2) рассматривает до подписания Президентом принятые Парламентом законы на их соответствие Конституции Республики; 2–1) рассматривает на соответствие Конституции Республики принятые Парламентом и его Палатами постановления; 3) рассматривает до ратификации международные до-говоры республики на соответствие их Конституции; 4) дает официальное толкование норм Консти-туции; 5) дает заключения в случаях, предусмотренных пп. 1 и 2 ст. 47 Конституции.

Согласно п.2 ст. 72. Конституционный совет рассматривает обращения судов в случаях, уста-новленных ст. 78 Конституции, а именно: если суд усмотрит, что закон или иной нормативный пра-вовой акт, подлежащий применению, ущемляет закрепленные Конституцией права и свободы чело-века и гражданина, он обязан приостановить производство по делу и обратиться в Конституционный совет с представлением о признании этого акта неконституционным.

Конституционные нормы, посвященные Конституционному совету РК, помещены в шестом раз-деле Основного Закона, за которым следуют положения седьмого раздела Конституции, регулирую-щие вопросы организации и деятельности судебных органов.

В статье 125 Основного Закона России также регламентируется компетенция Конституционного Суда, который разрешает дела о соответствии Конституции Российской Федерации а) федеральных законов, нормативных актов Президента Российской Федерации, Совета Федерации, Государствен-ной Думы, Правительства Российской Федерации; б) конституций республик, уставов, а также зако-нов и иных нормативных актов субъектов Российской Федерации, изданных по вопросам, относя-щимся к ведению органов государственной власти Российской Федерации и совместному ведению органов государственной власти Российской Федерации и органов государственной власти субъектов Российской Федерации; в) договоров между органами государственной власти Российской Федера-ции и органами государственной власти субъектов Российской Федерации, договоров между органа-ми государственной власти субъектов Российской Федерации; г) не вступивших в силу международ-ных договоров Российской Федерации (п.2 ст. 125). Кроме того, Конституционный Суд Российской Федерации разрешает споры о компетенции: а) между федеральными органами государственной вла-сти; б) между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации; в) между высшими государственными органами субъектов Российской Федерации (п.3 ст. 125) [2].

Положения российской Конституции, касающиеся Конституционного Суда РФ, содержатся в главе 7 «Судебная власть».

Конституции некоторых зарубежных стран содержат специальные главы, посвященные кон-трольной власти. В Швеции существует американская система конституционного контроля. Вместе с тем в ее Конституции предусмотрена отдельная глава «Контрольная власть», которая следует за главой «Правосудие и управление». В числе субъектов данной власти названы Конституционная ко-миссия (контролирующая деятельность правительства), Парламент Швеции – Риксдаг (использую-щий такие формы контрольной деятельности, как вотум недоверия правительству, институты парла-ментских ревизоров, омбудсменов), верховный суд, канцлер юстиции.

Часто конституционные нормы, касающиеся специализированных органов конституционного контроля, размещаются в основных законах зарубежных стран после разделов или глав, регулирую-щих статус высших органов государственной власти. После них, как правило, следуют главы, посвя-щенные правосудию и судебным органам. Так, в Конституции Венгрии глава 4 «Конституционный суд» следует после главы 2, посвященной Государственному собранию (парламенту), и после главы 3 «Президент Республики» [9].

Конституции ряда стран включают положения об органах конституционного контроля в главы об органах судебной власти. Так, в Конституции Польши в разделе 8 «Суды и трибуналы» регламен-тируется правовой статус судов, Конституционного трибунала, государственного трибунала [10]. В Основном Законе Германии раздел 9 «Правосудие» содержит ст.92, в которой говорится, что юрис-дикционная власть вверяется судьям. Она осуществляется Федеральным конституционным судом, федеральными судами и судами земель. Подобные конституционные положения дают основание многим ученым относить институт конституционного контроля к судебной ветви власти [11].

Значение принципа разделения властей состоит в том, что он противодействует чрезмерной кон-центрации власти в одном органе или у одного должностного лица и обеспечивает ее равномерное рассредоточение внутри государственного аппарата, препятствует установлению диктаторских ре-жимов [12; 328]. В основе современного гражданского общества лежит идея транспарентности и гар-моничного взаимодействия власти со всеми институтами общества. Построение правового демокра-

Page 15: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Институт конституционного контроля…

Серия «Право». № 1(73)/2014 15

тического государства в Казахстане и эффективное решение задач обновления всех сфер жизнедея-тельности общества выдвигают в числе кардинальных проблему установления и поддержания реаль-ных правовых связей между гражданином и государственными институтами, между обществен-ностью и органами власти, которая рассматривается как неотъемлемая часть процесса расширения демократии.

Теория народовластия исходит из единства власти и разнообразия форм ее осуществления, т.е. форм деятельности государства. Формы осуществления власти есть не что иное, как формы де-ятельности государства. Такими формами деятельности государства являются: государственная власть; государственное управление; судебная деятельность; надзор за законностью; конституцион-ный контроль. В соответствии с этими формами деятельности государства можно выделить несколь-ко видов органов государства: органы государственной власти; органы государственного управления; органы правосудия; органы прокуратуры, осуществляющие надзор за законностью; органы конститу-ционного контроля.

Власть в любом государстве чрезвычайно разнообразна, но вместе с тем она едина, и потому не может быть разделена. Однако огромный объем деятельности власти в государстве в целом осу-ществляется различными видами государственных органов. Поэтому, не разделяя власть, — это практически невозможно, — можно и необходимо разделить ее функции между различными видами государственных органов.

Теория разделения властей на законодательную, исполнительную и судебную, как известно, бы-ла сформулирована знаменитым французским философом и историком XVIII в. Шарлем Монтескье в его выдающемся труде «О духе законов» в 1748 г. Принцип разделения властей Ш. Монтескье уве-ковечен в «Декларации прав человека и гражданина» 1789 г., где записано, что общество, в котором не проведено разделения властей, не имеет своей Конституции. Данный принцип разделения властей был также воплощен в Конституции Франции 1791 г.

В настоящее время теория разделения властей закрепляется в конституциях многих стран. Со-гласно этой теории существует три вида власти. Большинство государствоведов именует их тремя «ветвями» власти: законодательная, исполнительная и судебная. Теория разделения властей в совре-менный период вызывает ряд возражений. Так, например, профессор Д. Ковачев считает, что «прин-цип разделения властей в настоящее время… по существу представляет собой своего рода реликт» [13; 76]. С мнением Д. Ковачева относительно теории разделения властей солидарен также проф. Д.Л.Златопольский. Он указывает, что если речь идет о законодательной власти, как одном из видов государственных органов, то получается, что в государстве действует только один орган государст-венной власти — Парламент, так как законодательная власть принадлежит только ему. Другими сло-вами, это означает, что вся система местных органов народного представительства или самоуправ-ления (а их в каждой стране, как правило, много тысяч) не принимается во внимание, так как ни один из органов не является законодательным. Д.Л.Златопольский считает, что при постановке вопроса о наличии в любом государстве только трех властей при классификации государственных органов Конституционный Суд, как и органы прокуратуры, относят к судебным органам, несмотря на то, что они, как известно, не осуществляют правосудия [6; 216, 217].

Необходимо помнить также и о другом аспекте теории разделения властей, образующем нераз-рывное единство государственной власти. Единство государственной власти, с одной стороны, наце-лено на предотвращение абсолютизации одной из ветвей власти, утверждения авторитарного правле-ния в обществе. С другой стороны, речь идет о рационализации и оптимизации организации го-сударственной власти, повышении «коэффициента полезной деятельности» всей системы управления государственными делами. Иначе говоря, эффективно функционируемые законодательная и испол-нительная деятельность «законного» отправления правосудия, а также прокурорский надзор органи-чески взаимосвязаны и выполняют определенные задачи в интересах гармоничного развития общества [14; 148].

Без принципа разделения властей и соответствующей эффективной системы сдержек и противо-весов не может быть демократического и правового государства. С другой стороны, успешное фор-мирование правовой государственности само является условием и основой для эффективного разде-ления властей. Поэтому препятствие для возникновения какой-либо неограниченной власти, не свя-занной с демократической конституцией и правом, состоит в распределении власти между органами государства таким образом, что ни одному из них не принадлежит вся государственная власть в пол-ном объеме [15; 11].

Page 16: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Ф.А.Ержанова

16 Вестник Карагандинского университета

С возникновением конституционного контроля в науке конституционного права развернулась дискуссия о месте, занимаемом им в системе разделения властей, о природе специализированных ор-ганов, его представляющих. Каковы же основные подходы? По мнению одних авторов, конституци-онное правосудие является частью судебной власти. Так, Ж.И.Овсепян считает, что в свете принципа разделения властей «конституционные суды следует отнести к судебной власти независимо от того, где они помещены в текстах конституций» [16; 10]. По мнению других ученых, конституционное правосудие стоит над тремя властями, хотя и не является в полной мере «четвертой властью» (Л.Фаворо). Третьи рассматривают конституционный контроль в широком значении, охватывающем наряду с судебным конституционным контролем и иные формы государственного контроля — пар-ламентский контроль, контроль главы государства и т.д., как особую власть — контрольную [17; 1–6]. Есть также мнение о существовании контрольной власти как рассредоточенной ветви власти, осуществ-ляемой только теми специализированными органами, которым закон предписывает осуществлять конституционный контроль в целом (конституционные суды, конституционные советы) или по от-дельным конституционным вопросам (омбудсмены, генеральные контролеры и др.) [18; 254–256].

Одна из причин, лежащих в основе нечеткости данных позиций, по нашему мнению, кроется в следующем. В свое время Л.Фаворо предпринял попытку обосновать идею о том, что конституци-онное правосудие находится вне трех ветвей власти. На основании этого возникли взгляды на сущ-ность конституционного контроля как на самостоятельную либо особую «контрольную» форму вла-сти [19; 212]. Вместе с тем, по мнению одного из создателей австрийской модели конституционного контроля Г. Кельзена, органы конституционного контроля не могут быть отнесены к самостоятель-ной ветви власти во всех ее объемных характеристиках, а лишь выполняют роль контрбаланса в сис-теме высших органов государства [20; 57–60]. О «контрольной» власти чаще всего говорится в отно-шении тех стран, где функционирует орган конституционного правосудия. Что касается Конституции Республики Казахстан, то в структуре государственных органов предусмотрен Конституционный со-вет Республики Казахстан (раздел VI Основного Закона РК), в функции которого входит конституци-онный контроль. Последнее обстоятельство представляется очень важным в свете понимания прин-ципа разделения власти как одной из причин, вызывающей к жизни конституционный контроль [21; 77].

Видимо, для того чтобы решить, является ли контрольная власть особой ветвью власти, важно сначала четко определить, что такое ветвь власти. Принцип разделения государственной власти на ветви предполагает в классическом его варианте 1) наделение ветвей специфически присущими для каждой из них полномочиями; 2) предоставление каждой ветви самостоятельности; 3) сбаланси-рованность их деятельности; 4) взаимодействие их между собой [22; 10, 11].

В правовой литературе пока не дано четкого определения ветвей государственной власти, но ес-ли исходить из признаков, предложенных В.Е. Чиркиным, то можно обсуждать вопрос о выделении такой ветви государственной власти, которая имеет в виду ее многие особенности, в том числе орга-низационную рассредоточенность [18; 249]. Конституционное правосудие, по его мнению, является только частью этой ветви власти.

В то же время проф. В.Е.Чиркин подчеркивает, что «разделение государственной власти отнюдь не предполагает китайской стены между разными ее ветвями. В реальной жизни каждая из трех тра-диционных ветвей проникает, вторгается в сферу другой» [23; 97]. Все три ветви власти должны быть тесно между собой переплетены, уравновешиваться и ограничиваться инструментами сдержек и про-тивовесов, которые, в свою очередь, могут организационно не входить ни в одну из ветвей власти. Правовое государство предполагает гармонию власти, заключающуюся в четком функционировании принципа разделения властей и системы сдержек и противовесов.

Необходимо отметить, что ряд изысканий о сути государственной власти содержит аргументы, свидетельствующие о том, что деление государственной власти на три ветви (законодательную, ис-полнительную, судебную) теоретически и практически может быть принято лишь условно. Как отме-чает А.Караев, в соответствии с конституциями ряда стран эти ветви власти дополняются избира-тельной, информационной и другими ветвями власти, что свидетельствует о новой тенденции разде-ления власти в современных условиях [21; 81]. В конституциях некоторых стран упоминается учре-дительная власть, довольно часто в основных законах зарубежных стран можно встретить положение о контрольной власти. Развитие нынешней конституционной теории и практики по проблемам взаи-моотношений ветвей государственной власти свидетельствует о процессе дифференциации властей.

Как отмечается в правовой литературе, наиболее полно отразила современные тенденции при формулировании принципа единства и разделения государственной власти Конституция Казах-

Page 17: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Институт конституционного контроля…

Серия «Право». № 1(73)/2014 17

стана 1995 г. В.Е.Чиркин подчеркивает, что «в ней содержится синтезированная формулировка, объ-единяющая положения о единстве государственной власти и о разделении властей» [24; 99].

Принятая 30 августа 1995 г. Конституция Республики Казахстан положила начало новому этапу конституционного развития независимого, суверенного государства и вместе с тем закрепила новую систему государственных органов и распределила функции государства между различными ветвями власти. Система сдержек и противовесов, представленная в Конституции, заметно отличается от тех принципов взаимодействия государственных органов, которые существовали до принятия этого Ос-новного Закона, и является результатом изменений в общественно-политической жизни, которые произошли в Казахстане за время проведения реформ.

Единство государственной власти, организация и деятельность государственного механизма, со-гласно Конституции Казахстана, основаны на принципе ее разделения на законодательную, исполни-тельную и судебную ветви. В соответствии с Конституцией в качестве законодательного органа при-знан постоянно действующий двухпалатный Парламент, что закладывает прочный правовой фунда-мент парламентаризма в республике.

Государственная власть в стране реализуется через функционирование единой системы государ-ственных органов, в которую входят, помимо Парламента, Суд и Правительство. Все эти органы от-носятся к различным ветвям государственной власти, которые вместе реализуют важнейшие функции государства. Вместе с тем государственную власть в стране осуществляют и местные судебные и ис-полнительные государственные органы, являющиеся частью единой системы государственной вла-сти. Так, законодательную власть осуществляет Парламент, исполнительную — Правительство и ме-стные исполнительные органы, а судебную власть — Верховный Суд и местные суды. Особая роль в системе государственной власти принадлежит Президенту Республики, который хотя и не входит ни в одну из ее ветвей, но имеет свое четко обозначенное место в процессе реализации государственной власти. Функционируют системы органов вне ветвей власти: Конституционный совет, Генеральная прокуратура и Центральная избирательная комиссия с местными органами [22; 10].

Осуществляя свои полномочия, указанные государственные органы должны взаимодействовать между собой, не выходя за пределы полномочий, предоставленных им Конституцией страны и дру-гими нормативными правовыми актами, на основе системы сдержек и противовесов. Система сдер-жек и противовесов служит формированию и синхронному функционированию всего государствен-ного механизма, преодолению трудностей, кризисных ситуаций, выполнению государством всех его функций [22; 10, 11].

В 2007 г. в Казахстане была проведена конституционная реформа, содержание которой свиде-тельствует о движении Казахстана в направлении от президентской к президентско-парламентской форме правления. Конституционные изменения отражаются и на системе сдержек и противовесов в сфере государственной власти. Конституционный совет Республики Казахстан — орган конститу-ционного контроля в Казахстане, статус которого также претерпел определенные изменения в связи с конституционной реформой. Прежде всего, как было указано, изменен порядок формирования Кон-ституционного совета: помимо двух членов, назначаемых Президентом, по два члена назначаются Мажилисом и Сенатом (п. 3 ст. 71 Конституции).

Расширена сфера компетенции Конституционного совета за счет предоставления нового полно-мочия по рассмотрению на соответствие Конституции принятых Парламентом и его палатами поста-новлений (пп. 2–1 п. 1 ст. 72 Конституции). Усилен статус Конституционного совета как органа кон-ституционной юстиции. Согласно ранее действовавшей редакции п. 2 ст. 74 Конституции отменялись и не подлежали применению только те законы и иные нормативные правовые акты, которые были признаны Конституционным советом как ущемляющие закрепленные Конституцией права и свободы человека и гражданина. В соответствии с новой редакцией п. 2 ст. 74 Конституции отменяются и не подлежат применению любые законы и иные нормативные правовые акты, признанные Конститу-ционным советом неконституционными, в том числе признанные ущемляющими закрепленные Кон-ституцией права и свободы человека и гражданина.

В статьи 75 и 81 Конституции РК также внесены изменения. Так, согласно прежней редакции Конституции судебную систему составляли Верховный Суд и местные суды, теперь судебную систе-му РК составляют Верховный Суд, местные и другие суды, учреждаемые законом.

В Конституционном законе Республики Казахстан от 29 декабря 1995 г. «О Конституционном совете Республики Казахстан» определен статус Конституционного совета РК как государственного органа, обеспечивающего верховенство Конституции Республики Казахстан на всей территории рес-

Page 18: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Ф.А.Ержанова

18 Вестник Карагандинского университета

публики, который 1) при осуществлении своих полномочий самостоятелен и независим от государст-венных органов, организаций, должностных лиц и граждан, подчиняется только Конституции рес-публики и не может исходить из политических и иных мотивов (п.1 ст.1 Конституционного Закона). Конституционный Совет осуществляет свои полномочия, руководствуясь Конституцией республики и Конституционным законом, воздерживаясь от установления и исследования иных вопросов во всех случаях, когда это входит в компетенцию судов или других государственных органов (п.2 ст.1 Кон-ституционного закона) [25].

В казахстанской правовой науке имеются мнения о существовании в Республике Казахстан та-ких ветвей власти, как контрольная, президентская, прокурорская, контрольно-надзорная, учреди-тельная и др. Современное состояние развития правовых доктрин не позволяет судить однозначно о существовании в системе разделения властей самостоятельных ветвей власти — прокурорской, контрольной. Широкое дискуссионное поле еще раз подчеркивает важность детального осмысления обозначенной проблемы.

В Конституции Республики Казахстан, других законах получают закрепление главные общест-венные и государственные интересы Казахстана, фиксируются общие условия их обеспечения. Ин-ститут конституционного контроля является государственным органом, для которого правовая защи-та и охрана Конституции Республики Казахстан составляют главную, ведущую обязанность. Потреб-ность в конституционном контроле обусловлена необходимостью поддержания режима конституци-онной законности в нашем государстве. Свое руководство обществом оно осуществляет посредством издания законов, подзаконных актов, в которых содержатся правовые нормы, регулирующие самые различные отношения. Эффективность законности заключается в ее всемерном обеспечении всеми государственными органами. Однако необходим особый институт государственной власти, обеспе-чивающий верховенство и прямое действие норм Основного Закона. Таким институтом является кон-ституционный контроль.

Таким образом, изложенное позволяет сформулировать следующие выводы относительно места и роли института конституционного контроля в государственном механизме.

Нет однозначного подхода к определению места и роли конституционного контроля в системе государственной власти. Вместе с тем есть основания утверждать, что институт конституционного контроля в силу своих функций, исполнение которых затрагивает интересы всех трех ветвей власти, ни к одной из ветвей власти не относится.

Исследование места и роли конституционного контроля в современном государстве, основанном на принципе разделения власти на законодательную, исполнительную и судебную ветви, дает воз-можность утверждать, что институт конституционного контроля не входит в структуру ни одной из ветвей власти, но является важнейшим и неотъемлемым элементом системы «сдержек и противо-весов», которая позволяет обеспечивать не только правильное разделение полномочий между раз-личными ветвями власти, но и их согласованное функционирование. Ветви власти должны осуществ-лять свою деятельность во взаимодействии, в противном случае единство государственной власти может быть разрушено.

Место, роль и значение органов конституционного контроля в системе государственной власти в разных странах определяются различно. По законодательству одних стран — это главный субъект судебной власти, других — занимает верховенствующее над всеми иными ветвями власти положе-ние, не входя ни в одну из ветвей. Институт конституционного контроля однозначно является необ-ходимым элементом разделения и взаимодействия властей, становления и развития демократическо-го правового государства. Главной целью данного конституционно-правового института является правозащитная деятельность. Органы конституционного контроля осуществляют защиту прав и сво-бод человека и гражданина, а также защиту общества и государства, т.е. защиту публичного интереса.

Видимо, правоведам нужно разработать научно обоснованные критерии, по которым можно бы-ло определить, являются ли данный орган, группа органов или структура новой ветвью власти. Сле-довало бы четко установить, насколько объективно обособление данных органов, каковы их функ-ции, методы деятельности. Общий вывод, который вытекает из сказанного выше, заключается в том, что концепция разделения властей имеет не абсолютный, а ориентирующий характер. Она обладает огромным демократическим потенциалом, и в этом состоит ее главное значение [19; 97].

Page 19: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Институт конституционного контроля…

Серия «Право». № 1(73)/2014 19

Список литературы

1 Конституция Республики Казахстан от 30.08.1995 // www.parlam.kz 2 Конституция Российской Федерации // www.gov.ru 3 Копабаев О.К., Айтхожин К.К. Вопросы конституционной законности в Республике Казахстан // Закон и время. —

2002. — № 2. — С. 96–99. 4 Сапаргалиев Г. Конституционное право Республики Казахстан. — Алматы: Жетi жарғы, 1998. — 334 с. 5 Авакьян С.А. Проблемы теории и практики конституционного контроля и правосудия // Вестник Моск. ун-та. Сер.

Право. — 1995. — № 4. — С. 12–20. 6 Златопольский Д.Л. Государственное право зарубежных стран Восточной Европы и Азии. — М.: Зерцало, 1999. —

320 с. 7 Кряжков В.А., Лазарев Л.В. Конституционная юстиция в Российской Федерации. — М.: БЕК, 1998. — 462 с. 8 См.: Конституционное (государственное) право зарубежных стран. Общая часть. — 3-е изд. / Отв. ред. Б.А.Страшун.

— М.: Изд-во БЕК, 1999. — С. 84–85; Баглай М.В. Конституционное право Российской Федерации. — 2-е изд. — М.: Издат. группа НОРМА-ИНФРА-М, 1999. — С. 644.

9 Конституция Венгерской Республики // 20 европейских Конституций / Сост. Г.П.Лупарев. — Алматы: Высш. шк. права «Əділет», 2003. — 762 с.

10 Конституция Республики Польша // 20 европейских Конституций / Сост. Г.П.Лупарев. — Алматы: Высш. шк. права «Əділет», 2003. — 762 с.

11 Основной Закон Федеративной Республики Германии // Конституции государств Европейского союза / Под ред. Л.А.Окунькова. — М.: Издат. группа НОРМА-ИНФРА, 1999. — 816 с.

12 Баймаханов М.Т. Избранные труды по теории государства и права. — Алматы: Высш. шк. права «Əділет», 2003. — 710 с.

13 См.: Ковачев Д.А. Конституционный принцип разделения властей: его понятие, реальность и фиктивность // Журнал российского права. — 1997. — № 9. — С. 74–80.

14 Копабаев O.K. Конституционно-правовые основы организации государственной власти в Республике Казахстан в соответствии с принципом ее разделения на ветви. — Алматы: Жетi жарғы, 1999. — 160 с.

15 Жиренчин К.А., Айтхожин К.К. Основной Закон Республики Казахстан и историко-философские проблемы теории разделения властей // Право и государство. — 2001. — № 1. — С. 10–16.

16 Овсепян Ж.И. Судебный конституционный контроль в зарубежных странах: Автореф. дис. … д-ра юрид. наук. — М., 1994. — 38 с.

17 Шульженко Ю.Л. Конституционный контроль в России. — М.: Ин-т государства и права РАН, 1995. — 176 с. 18 Чиркин В.Е. Государственное управление. Элементарный курс. — М.: Юристъ, 2001. — 320 с. 19 Сравнительное конституционное право. — М.: Манускрипт, 1996. — 730 с. 20 Боботов С.В. Конституционная юстиция. — М.: ЕАВ, 1994. — 126 с. 21 Караев А. Конституционный контроль: Казахстан и зарубежный опыт. — Алматы: КазГЮУ, 2002. — 248 с. 22 Cапаргалиев Г.С. О системе сдержек и противовесов в деятельности органов государственной власти // Вестн. Ин-

ститута законодательства. — 2006. — № 2. — С. 5–15. 23 Чиркин В.Е. Государствоведение. — М.: Юристъ, 1999. — 398 с. 24 Чиркин В.Е. Конституционное право зарубежных стран: Учебник. — 3-е изд., перераб. и доп. — М.: Юристъ, 2003. —

622 с. 25 Конституционный Закон Республики Казахстан «О Конституционном совете Республики Казахстан» от 29.12.1995 г.

// www.constcouncil.kz

Ф.А.Ержанова

Мемлекеттік билік жүйесіндегі конституциялық бақылау институты

Мақала мемлекеттік билік жүйесіндегі конституциялық бақылау институтының мəні жəне роліне арналған. Конституциялық бақылау органның арнайы сұрақтары, конституциялық бақылау мен конституциялық қадағалау ұғымы айырмашылығы зерттелген. Сондай-ақ автор мемлекетте билік бөлу қағидасы негізінде конституциялық бақылау институтының мəселелеріне ерекше көңіл бөлген. Билік бөлу қағидасы концептуалды негізде жəне кейбір казіргі кезең əдістері арқылы қарастырылған. Конституциялық заңнама конституциялық бақылауды талдауда тепе-теңдік тежемелік басты жүйесі жəне қажетті элементі ретінде негіз болып табылмақ.

Page 20: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Ф.А.Ержанова

20 Вестник Карагандинского университета

F.A.Erzhanova

Institute of constitutional control in the system of state authority

The article is devoted to the value and role of the institution of constitutional control in the governmental authorities. It presents issues of specificity of differences between the concepts of constitutional control and constitutional review. Considerable attention is paid to the problems of space of the institute of constitutional review in the state based on the principle of separation of powers into three branches. This article discusses the conceptual basis of the principle of separation of powers and some modern approaches. Based on an anal-ysis of the constitutional legislation the role of the constitutional control as an important and necessary ele-ment of the system of checks and balances is given.

References

1 Constitution of the Republic of Kazakhstan 30.08.1995 // www.parlam.kz 2 Constitution of the Russian Federation //www.gov.ru 3 Kopabaev O.C. Aitkhozhin K.K. Law and time, 2002, 2, p. 96–99. 4 Sapargaliev G. Constitutional Law of the Republic of Kazakhstan, Almaty: Zheti zhargy, 1998, 334 p. 5 Avakyan S.A. Bulletin of Moscow University, ser. Law, 1995, 4, p. 12–20. 6 Zlatopolsky D.L. State law foreign Eastern Europe and Asia, Moscow: Zercalo, 1999, 320 p. 7 Krjazhkov V.A., Lazarev L.V. Constitutional justice in the Russian Federation, Moscow: Publ. house BEK, 1998, 462 p. 8 General part. 3rd ed. / Ed. B.A.Strashun, Moscow, 1999, p. 84–85; Baglaj M.V. Constitutional law of the Russian Federa-

tion, 2nd ed., Moscow: Publ. group NORMA-INFRA-M, 1999, p. 644. 9 20 European Constitutions, the compiler G.P.Luparev, Almaty: Law school «Adilet», 2003, 762 p. 10 20 European Constitutions, the compiler G.P.Luparev, Almaty: Law school «Adilet», 2003, 762 p. 11 Constitutions of the countries of the European Union / Edited by L.A.Okunkov, Moscow: Publ. group NORMA-INFRA,

1999, 816 p. 12 Baimakhanov M.T. Selected papers on theory of State and law, Almaty: Law school «Adilet», 2003, 710 p. 13 See: Kovachev D.A. Journal of Russian law, 1997, 9, p. 74–80. 14 Kopabaev O.K. Constitutional and legal basis for the organization of state power in the Republic of Kazakhstan accordance

with the principle of the separation of the branches, Almaty: Zheti Zhargy, 1999, 160 p. 15 Zhirenchin K.A., Aitkhozhin K.K. Law and State, 2001, 1, p. 10–16. 16 Ovsepian Zh.I. Judicial constitutional control over foreign countriees, Abstract. dis. … for the title of Dr. jurid. Sciences,

Moscow, 1994, 38 p. 17 Shulzhenko Yu.L. Constitutional control in Russia, Moscow: Institute of the state and law of the Russian Academy of sci-

ences, 1995, 176 p. 18 Chirkin V.E. Government. Elementary course, Moscow: Lawyer, 2001, 320 p. 19 Comparative Constitutional Law, Moscow: Manuscript, 1996, 730 p. 20 Bobotov S.V. Constitutional justice, Moscow: ЕАВ, 1994, 126 p. 21 Karaev A. Constitutional Control: Kazakhstan and international experience, Almaty: Kazakh State Law University, 2002,

248 p. 22 Sapargaliev G.S. Bulletin of the Institute of Legislation, 2006, 2, p. 5–15. 23 Chirkin V.E. The State, Moscow: Lawyer, 1999, 398 p. 24 Chirkin V.E. Constitutional Law of Foreign Countries, 3rd ed., Rev. and add., Moscow: Lawyer, 2003, 622 p.

25 Constitutional law of the Republic of Kazakhstan «On the Constitutional Council of the Republic of Kazakhstan» 29.12.1995 // www.constcouncil.kz

Page 21: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Серия «Право». № 1(73)/2014 21

UDC 323(81)=20

Marcos Augusto Maliska

UniBrasil, in Curitiba-PR, Brazil, Federal Attorney

Brazilian political system

The article deals with the subjects of the political system of Brazil, particularly their legal status in the gov-ernment. Particular attention is given to the characteristic features of the legislative, executive and judicial branches of power, and their competence. The author reveals some features of the system of regulations adopted by government entities.

Key words: Political system, president, Parliamentary immunity, national congress.

Brazil is a presidential republic. In the presidentialism the president is the head of state and the head

of government. There is independence between the legislature and the president of the republic, which does not need to justify government actions to parliament in the same manner, which the parliamentary system does. The president is not a member of the legislature, but an independent institution that has direct popular legitimacy. The people choose president directly.

Presidentialism characterizes the Brazilian political system. Since the founding of the Republic of Bra-zil, Brazil has always been a presidential regime, except for a short period in the 1960s when there was a par-liamentary system. The Constitution of 1988 called for a popular referendum to choose between a parliamen-tary and a presidential system of government. The people decided in 1993 to elect the presidential system.

1. The legislative power

The main functions of the legislature power are to legislate and control. The legislative branch makes the so-called primary normative acts, which are characterized by creating new law. No one shall be obliged to do or refrain from doing something except by virtue of laws. Law is an exclusive act of the legislature branch. The legislature oversees government spending and has the power to investigate irregularities.

In according to the Brazilian Constitution the legislative power is exercised by the National Congress, which is composed of the Chamber of Deputies and the Federal Senate.

The Chamber of Deputies is formed by representatives of the people, elected by the proportional system in each State and in the Federal District. Proportional system is a system through which it ensures the differ-ent political parties in Parliament a representation corresponding to the numerical strength of each one.

The total number of Deputies, as well as the representation of the states and of the Federal District shall be established by a supplementary law, in proportion to the population, and the necessary adjustments shall be made in the year preceding the elections, so that none of those units of the Federation has less than eight or more than seventy Deputies.

According to Article 14 of constitution the sovereignty of the people shall be exercised by universal suffrage and by the direct and secret voting, with equal value for all. In Federation, in which the election of federal deputies occurs in each state, the weight of each vote differs from state to state. For example, to elect a federal deputy from the State of Sao Paulo one needs more than 300,000 votes. However, in the State of Amapa in northern Brazil (Amazonia), one needs no more than 22,000 votes.

It is exclusively the competence of the Chamber of Deputies: (i) to authorize, by two-thirds of its mem-bers, legal proceeding to be initiated against the President and the Vice-President of the Republic and the Ministers of State; (ii) taking of accounts of the President of the Republic, when they are not presented to the National Congress within sixty days of the opening of the legislative session; (iii) to draw up its internal reg-ulations; (iv) to provide for its organization, functioning, police, creation, transformation or extinction of of-fices, positions and functions of its services, and the establishment of their respective remuneration, taking into account the guidelines set forth in the law of budgetary directives; (v) to elect the members of the Coun-cil of the Republic.

The Federal Senate is composed of representatives of the states and of the Federal District, elected by a majority vote. Majority vote is as being more than half all eligible votes cast.

Each state and the Federal District shall elect three Senators for a term of office of eight years. One-third and two-thirds of the representation of each state and of the Federal District shall be renewed every four years, alternately. Each Senator shall be elected with two substitutes.

Page 22: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Marcos Augusto Maliska

22 Вестник Карагандинского университета

It is exclusively the competence of the Federal Senate: (i) to effect the legal proceeding and trial of the President and Vice-President of the Republic for crime of malversation and the Ministers of State for crimes of the same nature relating to those; (ii) to effect the legal proceeding and trial of the Justices of the Supreme Federal Court, the Attorney-General of the Republic and the Advocate-General of the Union for crimes of malversation; (iii) to give prior consent, by secret voting, after public hearing, on the selection of (a) judg-es, in the cases established in this Constitution; (b) Justices of the Court of Accounts of the Union appointed by the President of the Republic; (c) Governor of a territory; (d) president and directors of the Central Bank; (e) Attorney-General of the Republic; (f) holders of other offices, as the law may determine; (iv) to give prior approval, by secret voting, after closed hearing, on the selection of heads of permanent diplomatic missions: (v) to authorize foreign transactions of a financial nature, of the interest of the Union, the states, the Federal District, the territories and the municipalities; (vi) to establish, as proposed by the President of the Republic, total limits for the entire amount of the consolidated debt of the Union, the states. the Federal District and the municipalities; (vii) to provide for the total limits and conditions for foreign and domestic credit transactions of the Union, the states, the Federal District and the municipalities, of their autonomous Government entities and other entities controlled by the Federal Government; (viii) to provide for limits and conditions for the concession of a guarantee by the Union in foreign and domestic credit transactions; (ix) to establish total lim-its and conditions for the entire amount of the debt of the states, the Federal District and the municipalities; (x) to stop the application, in full or in part, of a law declared unconstitutional by final decision of the Su-preme Federal Court; (xi) to approve, by absolute majority and by secret voting, the removal from office of the Attorney-General of the Republic before the end of his term of office; (xii) to draw up its internal reg-ulations; (xiii) to provide for its organization, functioning, police, creation, transformation or extinction of offices, positions or functions of its services and establishment of their respective remuneration, taking into account the guidelines established in the law of budgetary directives; (xiv) to elect the members of the Council of the Republic. In the cases of the legal proceeding and trial for crime of malversation the Chief Justice of the Supreme Federal Court shall act as President and the sentence, which may only be issued by two-thirds of the votes of the Federal Senate, shall be limited to the loss of office with disqualification to hold any public office for a period of eight years, without prejudice to other applicable judicial sanctions.

The National Congress has its own powers. The National Congress is formed by joining the Chamber of Deputies and the Federal Senate. According to Article 49 of the constitution it is exclusively the compe-tence of the National Congress among others: (i) to decide conclusively on international treaties, agreements or a which result in charges or commitments that go against the national property; (ii) to authorize the Presi-dent of the Republic to declare war, to make peace and to permit foreign forces to pass through the national territory or remain therein temporarily, with the exception of the cases provided by a supplementary law; (iii) to approve a state of defense and federal intervention, authorize a state of siege or suspend any of these measures; (iv) to stop the normative acts of the Executive Power which exceed their regimental authority or the limits of legislative delegation; (v) to examine each year the accounts rendered by the President of the Republic and to consider the reports on the execution of Government plans; (vi) to authorize a referendum and to call a plebiscite. The Directing Board of the National Congress shall be presided by the President of the Federal Senate and the remaining offices shall be held, alternately, by the holders of equivalent offices in the Chamber of Deputies and in the Federal Senate.

a) Parliamentary immunity Deputies and Senators have substantive immunity and procedural immunity. Substantive immunity

means that they enjoy inviolability on account of their opinions, words and votes. They are not held account-able for the opinions they issue. On the other hand, procedural immunity means that Congress may suspend litigation against deputies and senators. The argument for this immunity is the principle of separation of powers, in which a member of a power (legislative power) cannot be judged by another power (the judici-ary) without an agreement.

Deputies and Senators, from the date of issuance of the certificate of election victory, shall be tried by the Supreme Federal Court. From the date of issuance of the certificate of election victory, the members of the National Congress may not be arrested, except in flagrante delicto of a non-bailable offense. In such case, the case records shall be sent within twenty-four hours to the respective House, which, by the vote of the majority of its members, shall decide on the arrest. Upon receiving an accusation against a Senator or Deputy, for an offense committed after the issuance of the certificate of election victory, the Supreme Federal Court shall inform the respective House, which, by the initiative of a political party therein repre-sented and by the vote of the majority of those House members, may, until such time as a final decision is

Page 23: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Brazilian political system

Серия «Право». № 1(73)/2014 23

issued, stay consideration of the action. The request for stay shall be examined by the respective House with-in the unextendable period of forty-five days as from its receipt by the Directing Board. The stay of proceed-ings shall suspend the limitation for the duration of the term of office.

b) Impediments Deputies and Senators may not: (i) after the issuance of their certificate of electoral victory: (a) sign

or maintain a contract with a public legal entity, autonomous Government agency, public company, mixed-capital company or public utility company, unless the contract is in accordance with uniform clauses; (b) ac-cept or hold a paid office, function or position including those from which they may be dismissed ad nutum in the entities mentioned in the preceding subitem; (ii) after taking office: (a) be the owners, controllers or directors of a company which enjoys benefits arising from a contract with a public legal entity or perform a remunerated position therein; (b) hold an office or function from which they may be dismissed ad nutum, in the entities mentioned in item i, a; (c) act as lawyer in a cause in which any of the entities referred to in item I, a, has an interest; (d) be the holders of more than one public elective position or office.

c) Loss of parliamentary mandate A Deputy or Senator shall lose his office: (i) if he violates any of the prohibitions established in the

constitution (art. 54); (ii) if his conduct is declared incompatible with parliamentary decorum; (iii) if he fails to appear, in each legislative session, at one-third of the regular sessions of the House to which he belongs, except for a leave of absence or a mission authorized by the House concerned: (iv) if his political rights have been lost or suspended; (v) whenever decreed by the Electoral Courts, in the cases established in the Consti-tution; (vi) if he is criminally convicted by a final and unappealable sentence.

d) Parliamentary inquiry committees Parliamentary inquiry committees, which shall have the powers of investigation inherent to the judicial

authorities, in addition to other powers set forth in the regulations of the respective Houses, shall be created by the Chamber of Deputies and by the Federal Senate, jointly or separately, upon the request of one-third of its members, to investigate a given fact and for a certain period of time, and their conclusions shall, if the case may be, be forwarded to the Public Prosecution to determine the civil or criminal liability of the offenders.

e) The legislative process The legislative process comprises the preparation of: (i) amendments to the Constitution; (ii) supple-

mentary laws; (iii) ordinary laws; (iv) delegated laws; (v) provisional measures; (vi) legislative decrees and (vii) resolutions.

(i) Amendments to the Constitution The Constitution may be amended on the proposal of: (i) at least one-third of the members of the

Chamber of Deputies or of the Federal Senate; (ii) the President of the Republic; (iii) more than one half of the Legislative Assemblies of the units of the Federation, each of them expressing itself by the relative majority of its members.

The Constitution shall not be amended while federal intervention, a state of defense or a state of siege is in force. The proposal shall be discussed and voted upon in each House of the National Congress, in two readings, and it shall be considered approved if it obtains in both readings, three-fifths of the votes of the re-spective members. An amendment to the Constitution shall be promulgated by the Directing Boards of the Chamber of Deputies and the Federal Senate with the respective sequence number.

No proposal of amendment shall be considered which is aimed at abolishing: (i) the federative form of State; (ii) the direct, secret, universal and periodic vote; (iii) the separation of the Government Powers; (iv) individual rights and guarantees.

The matter dealt with in a proposal of amendment that is rejected or considered impaired shall not be the subject of another proposal in the same legislative session.

(ii) Supplementary laws and ordinary laws Supplementary laws are used in situations where the constitution requires. The difference between

a supplementary law and an ordinary law is the quorum of approval. Supplementary laws shall be approved by absolute majority. Ordinary laws shall be approved by a majority vote, when the absolute majority of its members is present.

(iii) Delegated laws Delegated laws shall be drawn up by the President of the Republic, who shall request delegation from

the National Congress. There shall be no delegation of acts falling within the exclusive competence of the National Congress, of those within the exclusive competence of the Chamber of Deputies or the Federal Sen-ate, of matters reserved for supplementary laws and of legislation on: (i) the organization of the Judicial

Page 24: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Marcos Augusto Maliska

24 Вестник Карагандинского университета

Power and of the Public Prosecution, the career and guarantees of their members; (ii) nationality, citizenship, individual, political and electoral rights, (iii) pluriannual plans, budgetary directives and budgets. The dele-gation to the President of the Republic shall take the form of a resolution of the National Congress, which shall specify its contents and the terms of its exercise. If the resolution calls for consideration of the bill by the National Congress, the latter shall do so in a single voting, any amendment being forbidden.

(iv) Provisional measures In important and urgent cases, the President of the Republic may adopt provisional measures with the

force of law and shall submit them to the National Congress immediately. The issuance of provisional measures is forbidden when the matter involved: (i) deals with: (a) nationality, citizenship, political rights, political parties, and election law; (b) criminal law, criminal procedural law, and civil procedural law; (c) organization of the Judicial Branch and of the Public Prosecution, the career and guarantees of their members; (d) pluriannual plans, budgetary directives, budgets, and additional and supplementary credits, with the exception of the opening of extraordinary credit to meet unforeseeable and urgent expenses, such as those resulting from war, internal commotion or public calamity; (ii) is reserved for a supplementary law; (iii) has already been regulated by a bill of law passed by the National Congress which is awaiting sanction or veto by the President of the Republic.

(v) Legislative decrees and Resolutions Legislative decrees and resolutions are used to regulate matters of exclusive power of the legislature.

They differ from ordinary laws and supplementary laws because they do not require sanction from the Presi-dent of the Republic.

f) The right of (legislative) initiative The initiative of supplementary and ordinary laws is within the power of any member or committee

of the Chamber of Deputies and the Federal Senate or the National Congress, the President of the Republic, the Supreme Federal Court, the Superior Courts, the Attorney-General of the Republic and the citizens, in the manner and in the cases provided for the constitution.

It is the exclusive initiative of the President of the Republic to introduce laws that: (i) determine or modify the number of Armed Forces troops; (ii) provide for: (a) creation of public offices, functions or positions in the direct administration and in autonomous Government agencies or increases in their salaries; (b) administrative and judicial organization, tax and budgetary matters, public services and administrative personnel of the territories; (c) government employees of the Union and Territories, their legal statute, ap-pointment to offices, tenure and retirement; (d) organization of the Public Prosecution and of the Public Le-gal Defense of the Union, as well as general rules for the organization of the Public Prosecution and the Pub-lic Legal Defense of the states, the Federal District and the territories; (e) creation, structuring and duties of the Ministries and public administration agencies; (f) military of the Armed Forces, their legal statute, ap-pointment to offices, promotions, tenure, remuneration, retirement, and transfer to the reserve.

The initiative of the people may be exercised by means of the presentation to the Chamber of Deputies of a bill of law subscribed by at least one percent of the national electorate, distributed throughout at least five states, with not less than three-tenths of one percent of the voters in each of them.

It is the exclusive initiative of the Chief Justice to introduce the supplementary law that provides for the Statute of the Judicature. The Attorney-General of the Republic has the power to introduce the bill of law in parliament that provides for the Statute of the Public Prosecution.

The discussion and voting of the bills of law which are the initiative of the President of the Republic, the Supreme Federal Court and of the Superior Courts shall start in the Chamber of Deputies.

The President of the Republic may request urgency in the examination of bills of his own initiative. A bill of law approved by one House shall be reviewed by the other in a single reading of discussing

and voting and sent for sanctioning or promulgation, if approved by the reviewing House, or it shall be dis-missed, if rejected. If the bill is amended, it shall return to the House where it was proposed.

The House in which voting is concluded shall send the bill of law to the President of the Republic, who, if he concurs, shall sanction it.

If the President of the Republic considers the bill of law, wholly or in part, unconstitutional or contrary to public interest, he shall veto it.

After a period of fifteen days, the silence of the President of the Republic shall be considered as sanctioning. The veto shall be examined by Congress within thirty days and may only be rejected by the absolute

majority of the Deputies and Senators, by secret voting. g) Accounting, financial and budgetary control

Page 25: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Brazilian political system

Серия «Право». № 1(73)/2014 25

Control of accounts, finances, budget, operations and property of the Union and of the agencies of the direct and indirect administration, as to lawfulness, legitimacy, economic efficiency, application of subsidies and waiver of revenues, shall be exercised by the National Congress, by means of external control and of the internal control system of each Power.

Accounts shall be rendered by any individual or public entity which uses, collects, keeps, or manages public monies, assets or values.

External control, incumbent on the National Congress, shall be exercised with the aid of the Federal Court of Accounts.

The Legislative, Executive and Judicial Powers shall maintain an integrated system of internal control for the purpose of: (i) evaluating the attainment of the goals established in the pluriannual plan, the imple-mentation of government programmes and of the budgets of Union; (ii) verifying the lawfulness and evaluat-ing the results, as to effectiveness and efficiency, of the budgetary, financial and property management in the agencies and entities of the federal administration, as well as the use of public funds by private legal entities; (iii) exercising control over credit transactions, collateral signatures and guarantees, as well as over the rights and assets of the Union; (iv) supporting external control in the exercise of its institutional mission.

The persons responsible for internal control shall, upon learning of any irregularity or illegality, inform the Court of Accounts of the Union about it, subject to joint liability.

Any citizen, political party. association or labour union has standing under the law to denounce irregu-larities or illegalities to the Federal Court of Accounts.

2. The executive power

The Executive Power is exercised by the President of the Republic assisted by the Ministers of State. The election of the President and Vice-President of the Republic shall take place simultaneously, on the

first Sunday of October, in the first round, and on the last Sunday of October, in the second round, as the case may be, of the year preceding the one in which the current presidential term of office ends. The election of the President of the Republic shall imply the election of the Vice-President registered with him.

The candidate who, being registered by a political party, obtains an absolute majority of votes, not counting blank or void votes, shall be considered elected President. If no candidate attains an absolute major-ity in the first voting, another election shall be held within twenty days from the announcement of the results, the competition being between the two candidates with the highest number of votes, and being considered elected the candidate with the majority of valid votes.

The President of the Republic may be reelected for only one subsequent term. The President and the Vice-President of the Republic shall take office in a session of the National Con-

gress, pledging to maintain, defend and carry out the Constitution, obey the laws, promote the general well-being of the Brazilian people, sustain the union, the integrity and the independence of Brazil.

In the event of impediment of the President and of the Vice- President or of vacancy of the respective offices, the President of the Chamber of Deputies, the President of the Senate and the Chief Justice of the Supreme Federal Court shall be called successively to exercise the Presidency.

In the event of vacancy of the offices of President and Vice-President of the Republic, elections shall be held ninety days after the occurrence of the last vacancy. If the vacancy occurs during the last two years of the President's term of office, the National Congress shall hold elections for both offices thirty days after the last vacancy as established by law. In any of the cases, those elected shall complete the term of office of their predecessors.

The term of office of the President of the Republic is four years, and it shall commence on January 1 of the year following the year of his election.

The President of the Republic shall have among others the exclusive power to: (i) appoint and dismiss the Ministers of State; (ii) exercise, with the assistance of the Ministers of State, the higher management of the federal administration; (iii) start the legislative procedure, in the manner and in the cases set forth in the Constitution; (iv) sanction, promulgate and order the publication of laws, as well as to issue decrees and regulations for the true enforcement thereof; (v) veto bills, wholly or in part; (vi) provide for the organi-zation and operation of the federal administration, as established by law; (vii) maintain relations with foreign States and to accredit their diplomatic representatives; (viii) conclude international treaties, conventions and acts, ad referendum of the National Congress; (ix) decree the state of defense and the state of siege; (x) de-cree and enforce federal intervention; (xi) upon the opening of the legislative session, send a government message and plan to the National Congress, describing the state of the nation and requesting the actions

Page 26: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Marcos Augusto Maliska

26 Вестник Карагандинского университета

he deems necessary; (xii) exercise the supreme command of the Armed Forces, to promote general officers and to appoint them to the offices held exclusively by them; (xiii) appoint, after approval by the Senate, the Justices of the Supreme Federal Court and those of the superior courts, the Governors of the territories, the Attorney-General of the Republic, the President and the Directors of the Central Bank and other civil servants, when established by law; (xiv) appoint, with due regard for the provisions of article 73, the Justices of the Federal Court of Accounts; (xv) appoint judges in the events established by this Constitution and the Advocate-General of the Union; (xvi) appoint members of the Council of the Republic; (xvii) call and preside over the Council of the Republic and the National Defense Council; (xviii) declare war, in the event of foreign aggression, authorized by the National Congress or confirmed by it, whenever it occurs between legislative sessions and, under the same conditions, to decree full or partial national mobilization; (ixx) make peace, authorized or confirmed by the National Congress; (xx) award decorations and honorary distinctions; (xxi) permit, in the cases set forth by supplementary law, foreign forces to pass through the national territory, or to remain temporarily therein; (xxii) submit to the National Congress the pluriannual plan, the bill of budgetary directives and the budget proposals set forth in this Constitution; (xxiii) render, each year, accounts to the National Congress concerning the previous fiscal year, within sixty days of the opening of the legislative session; (xxiv) issue provisional measures, with force of law.

Those acts of the President of the Republic which attempt on the Federal Constitution and especially on the following, are crimes of malversation: (i) the existence of the Union; (ii) the free exercise of the Leg-islative Power, the Judicial Power, the Public Prosecution and the constitutional Powers of the units of the Federation; (iii) the exercise of political, individual and social rights; (iv) the internal security of the country; (v) probity in the administration; (vi) the budgetary law; (vii) compliance with the laws and with court deci-sions. These crimes shall be defined in a special law, which shall establish the rules of procedure and trial.

If charges against the President of the Republic are accepted by two-thirds of the Chamber of Deputies, he shall be submitted to trial before the Supreme Federal Court for common criminal offenses or before the Federal Senate for crimes of malversation.

3. The judicial power

The following are the bodies of the Judicial Power: (i) the Supreme Federal Court; (ii) the National Council of Justice; (iii) the Superior Court of Justice; (iv) the Federal Regional Courts and the Federal Judg-es; (v) the Labour Courts and Judges; (vi) the Electoral Courts and Judges; (vii) the Military Courts and Judges; (viii) the Courts and Judges of the states and of the Federal District. The Supreme Federal Court, the National Council of Justice, and the Superior Courts have their seat in the Federal Capital.

The admission as judge is by means of a civil service entrance examination of tests and presentation of academic and professional credentials, with the participation of the Brazilian Bar Association in all phases, obeying the order of classification for appointments.

All judgments of the Judicial Power shall be public, and all decisions shall be justified, under penalty of nullity, but the law may limit attendance, in given acts, to the interested parties and to their lawyers, or only to the latter, whenever preservation of the right to privacy of the party interested in confidentiality will not harm the right of the public interest to information.

With the exception of the Supreme Federal Court, which has specific rules of composition, the court judges are chosen between judges, lawyers and prosecutors.

The constitutional reform of the Judicial Power in 2004 created the National Council of Justice. It is in-cumbent upon the National Council of Justice to control the administrative and financial operation of the Ju-dicial Branch and the proper discharge of official duties by judges, and it shall, in addition to other duties that the Statute of the Judicature may confer upon it: (i) ensure that the Judicial Branch is autonomous and that the Statute of the Judicature is complied with, and it may issue regulatory acts within its jurisdiction, or recommend measures; (ii) ensure that principles of public administration (principles of lawfulness, imper-sonality, morality, publicity and efficiency) is complied with, and examine, ex-officio or upon request, the legality of administrative acts carried out by members or bodies of the Judicial Branch, and it may revoke or review them, or stipulate a deadline for the adoption of the necessary measures to achieve due execution of the law, without prejudice to the powers of the Federal Audit Court; (iii) receive and examine complaints against members or bodies of the Judicial Branch, including against its ancillary services, clerical offices, and bodies in charge of notary and registration services which operate by virtue of Government delegation or have been made official, without prejudice to the courts’ disciplinary competence and their power to cor-rect administrative acts, and it may order that pending disciplinary proceedings be forwarded to the National

Page 27: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Brazilian political system

Серия «Право». № 1(73)/2014 27

Council of Justice, determine the removal, placement on paid availability, or retirement with compensation or pension in proportion to the length of service, and enforce other administrative sanctions, full defense be-ing ensured; (iv) present a formal charge to the Public Prosecution, in the case of crime against public admin-istration or abuse of authority; (v) review, ex-officio or upon request, disciplinary proceedings against judges and members of courts tried in the preceding twelve months; (vi) prepare a twice-a-year statistical report on proceedings and judgements rendered per unit of the Federation in the various bodies of the Judicial Branch; (vii) prepare a yearly report, including the measures it deems necessary, on the state of the Judicial Branch in the Country and on the Council’s activities, which report must be an integral part of a message to be forwarded by the Chief Justice of the Supreme Federal Court to the National Congress upon the opening of the legislative session.

4. The functions essential to justice

The public prosecution (Ministério Público), the public advocacy, advocacy and the public legal de-fense are essential functions to justice.

Public prosecution (Ministério Público) is an institution that upholds the collective and diffuse interests of society, such as environment, historical heritage, arts and culture and the correct use of public resources.

Public advocacy is an institution that provides legal advice to the state. The Advocacy-General of the Union is the institution which represents the Union judicially or extrajudicially, and it is responsible for judi-cial consultation and assistance to the executive power. The Attorneys of the states and of the Federal Dis-trict shall exercise judicial representation and judicial consultation for their respective federated units. The Attorneys of the municipalities shall exercise judicial representation and judicial consultation for their respective municipalities.

According to Article 133 of the Brazilian Constitution, a lawyer is indispensable to the administration of justice and is inviolable for his acts or manifestations in the exercise of his profession, within the limits of the law.

The public legal defense is an essential institution to the jurisdictional function of the state and is responsible for legal advice to people who do not have financial conditions to pay a lawyer.

Маркус Августо Малиска

Бразилияның саяси жүйесі

Мақалада Бразилияның саяси жүйесінің субъектілері жəне олардың мемлекеттік билік жүйесіндегі құқықтық мəртебесі қарастырылды. Сот, атқарушы жəне заңшығарушылық билік жүйесіне тəн ерекшеліктер, олардың құзыреттілігіне ерекше көңіл бөлінді. Автор биліктің субъектілерімен қабылданатын нормативтік актілер жүйесінің кейбір ерекшеліктерін зерттедi.

Маркус Августо Малиска

Бразильская политическая система

В статье рассмотрены субъекты политической системы Бразилии, особенности их правового статуса в системе государственной власти. Особое внимание уделено характерным чертам законодательной, исполнительной, судебной ветвей власти и их компетенциям. Автором раскрыты некоторые особен-ности системы нормативных актов, принимаемых субъектами власти.

Page 28: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

28 Вестник Карагандинского университета

ƏОЖ 342:32(574)

Қ.С.Мусин

Е.А.Бөкетов атындағы Қарағанды мемлекеттік университетi (E-mail: [email protected])

Қазақстан Республикасы əскери саясатын конституциялық-құқықтық реттеу

Мақалада Қазақстан Республикасы əскери саясатының конституциялық-құқықтық реттелу мəселелері қарастырылған. Автор əскери саясат жəне қауіпсіздіктің конституциялық-құқықтық нормаларының қорғау жəне қамтамасыз ету сұрақтарына ерекше көңіл бөлген. Сондай-ақ Қазақстан өзінің тəуелсіздігін жариялап, əлем қауымдастығына толыққанды мүше болуына байланысты өзінің мемлекет ретінде қалыптасуын нақты жағдайда бекіту тікелей мемлекеттік саясатқа да байланысты болғаны жайлы сөз етті.

Кілт сөздер: қауіпсіздік, ұлттық қауіпсіздік, саясат, əскери саясат, əскери қауіпсіздік, конституция, норма, əскери доктрина.

Конституциялық-құқықтық нормаларды қорғау мен қамтамасыз ету мəселелері демократиялық

даму мен оны нығайтудың ажырамас шарты болып табылғандықтан, оны реттеудің жолы, басты құралы ретінде конституциялық құқық институты аталады [1]. Қазақстан Республикасы əскери саясатын конституциялық-құықтық реттеу мемлекет қауіпсіздігін нақты қамтамасыз етуде айрықша маңызға ие. Əскери саясатты құқықтық реттеуді жан-жақты қарастыру əрі зерттеу қазіргі замандағы өзекті мəселелердің бірі болып табылады.

Жалпы қарастырғанда əскери саясатты конституциялық-құқықтық реттеу мемлекеттік қауіпсіздік пен оның осы саладағы заңды реттеудің ерекше түрі ретінде заңнамалар мен халықаралық шарттарда, құқықтық əдебиеттерде байыпты қарастырылған. Тəуелсіздік алғаннан кейінгі жылдары отандық ғалым осы бағытта ғылыми ізденістер жасай бастады, посткеңестік кеңістікте, əсіресе Ресей ғалым-конституционалистерінің осы мəселеге қатысты ғылыми еңбектері өзіне басты назар аударады. Біздің ойымызша, оған себеп қазіргі уақытта қай мемлекетті алса да, оның құқық жүйесін жетілдіруде мемлекеттік билік тармақтары мен халық билігі арасында қандай да бір тепе-теңдікті ұстануға ұмтылу, сонымен қатар конституцияның тікелей қолданылуы конституциялық-құқықтық реттеу институтының саяси жəне заң тəжірибесінде өзектілігін айқындауында. Бірақ қаншама ғылыми-зерттеу жұмыстары жүргізіліп жатқанымен, оны реттеуде əлі де болса терең ғылыми ізденістер қажет. Өйткені конституциялық-құқықтық реттеу мəселесі көп қырлылығымен ерекшеленеді.

Қазақстан Республикасы əскери саясатын конституциялық-құықтық реттеуін қарастырғанда, біріншіден, оның конституциялық құқық пен заңды реттеу жүйесіндегі орнын ашып алу керек. Конституциялық-құқықтық реттеудің конституциялық құқық жүйесіндегі орнын ашатын болсақ, ол конституциялық құқық саласының институттарының бірі ретінде кешенді сипатқа ие бола отырып, конституциялық құқықтың институттарының кейбір құқықтық нормаларын жан-жақты қамтып өтеді (мемлекет басшысы, Парламент жəне оның депутаттары, Үкімет жəне оның мүшелері, сот билігі, конституциялық кеңес, мемлекеттік жəне жергілікті өзін-өзі басқару органдары жəне т.б.).

Қазақстан Республикасы Конституциясы идеологиялық жəне саяси көпқырлықты жақтайды. Идеологиялық көпқырлық деп əр түрлі, тіпті бір-біріне қарама-қайшы келетін көзқарастар мен пікірлердің орын алып, əрекет етуін айтамыз.

Саяси көпқырлылық əр түрлі саяси партиялар мен ұйымдардардың, сондай-ақ негізгі саяси партиялар мен ұйымдардың өзара əрекеттері мен тепе-теңдігіне негізделген билік жүйесінің өмір сүретіндігін білдіреді.

Саяси жəне идеологиялық көпқырлылық бір-бірімен өзара тығыз байланысты ұғым. Саясатты адамның, таптардың, көпшілік пен тұтас қоғамның санасынан, олардың мүдделерінен, қажеті мен дүниетанымынан бөліп алуға болмайды. Сондықтан идеология мен саясат бір-бірімен өте тығыз байланыста əрекет етеді. Нақты саясатты, əдетте, идеологияның қолдаушысы, тудырушысы болып табылатын саяси партиялар жүзеге асырады. Еліміздегі мемлекетік саясат əр түрлі идеялардың қалыптасуы үдерісінде жүзеге асырылуда [2].

Page 29: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Қазақстан Республикасы əскери…

Серия «Право». № 1(73)/2014 29

Еліміздің жалпы құқық жүйесінде қоғамның əлеуметтiк-экономикалық жəне қоғамдық-саяси өмiрiн кезең кезеңімен реттеу, əскери саясатты конституциялық-құықтық реттеу əдiстерiн айқындау, бейiмдiктен жəне мемлекеттік саясатты құқықтық реттеудегі мемлекеттік органдардың өзара қарым-қатынастарындағы мемлекеттiк мүдделер басымдығынан арылуы жүрiп жатыр.

Қазақстан Республикасының Конституциясына, халықаралық құқықтың жалпы жұрт таныған принциптері мен нормаларына сəйкес елдiң құқықтық жүйесiнiң жұмыс iстеуiн қамтамасыз ететiн қолданыстағы əскери саланы реттейтін заңнама одан əрi дамытуды міндеттейді. Атап айтқанда, қолданыстағы заңдарды кезең кезеңiмен жетілдiрудi, сондай-ақ қажет жағдайда қоғамды одан əрi демократияландыру талаптарына жəне оны əлеуметтiк-экономикалық дамыту мiндеттерiне сай келетiн жаңа нормативтiк-құқықтық актілер қабылдауды талап етедi [3].

Еліміз жүзеге асырып отырған құқықтық реформаның қорытындыларын талқылау нəтижесінде қоғамда Конституцияның негiзiнде барлық саланы, соның ішінде əскери саясатты құқықтық дамыту қажеттiгi туралы пiкiр үстемдiк алды. Қазақстан Республикасының Конституциясы қажеттi құқықтық əлеуметтi қамтиды. Ол оның құқықтық нормаларында ғана емес, оның құқықтық идеялары мен принциптерiнде де тұжырымдалған. Конституцияның құқықтық идеялары Қазақстанда демократиялық, зайырлы, құқықтық жəне əлеуметтiк мемлекет институттарын нығайтуға бағытталған заңнамалық, ұйымдық жəне басқа шараларда жүзеге асуға тиiс.

Мемлекеттің конституциялық идеялары заңнаманың құқық, əділеттілік, гуманизм идеяларын арқау ете түзілуінде, құқықтық тəртіпті, адам мен азаматтың құқықтары мен бостандықтарының материалдық, ұйымдық-құқықтық, саяси кепiлдiктерiн нығайтудың пəрмендi құралдарының жасалуынан көрiнiс табады. Бұл оның əскери саясаты конституциялық-құықтық реттеуде өз нəтижесін беретіні даусыз. Сонымен қатар өзiнiң конституциялық мiндеттерiн қалтқысыз орындауға тиiс əскери қызметшiлердiң, өзге де азаматтардың жауапкершiлiгiн арттыру керек. Əлеуметтiк мемлекет конституциялық идеясын iске асырудың аса зор маңызы бар. Бұл жұмысты бiрiншi кезекте жеке адамның өзiн-өзi танытуы мен экономикалық еркiндiгiне қажеттi жағдайлар жасауға, əлеуметтiк өмiрдiң салаларын үйлестiруге патернализмге, қоғамның жiкке жарылуына, түрлi əлеуметтiк топтардың бiр-бiрiне қарсы тұруына жол бермей, көмек көрсетуге тиiс мемлекеттiк органдар жүзеге асырады.

Бұл орайда шынайы демократиямен түп-тамыры қосылмайтын «шексiз-шетсiз демократия» идеясын қабылдауға болмайтынын мойындаған жөн. Ел халқының көп ұлттылығы, көп конфессиялылығы, Қазақстанның шекарасына жақын жерде дiни экстремизмнiң, терроризмнiң бой көрсетуi жағдайында мемлекеттiң зайырлы сипатын жете түсiну мен қорғаудың маңызы зор. Зайырлы мемлекеттiң конституциялық идеялары мемлекеттiк идеологияға дiни ағымдардың ықпал етуiне, экстремистiк дiни идеялардың бой көтеруiне тосқауыл қоятындай, сонымен бiрге дiни бiрлестiктердiң конституциялық тəртiп шегiндегi қызметiн шектемейтіндей заң актілерi мен өзге де ic-шараларда жүзеге асуда.

Конституциядағы қоғам мен мемлекет қызметiнiң түбегейлi принциптерi туралы айтылғандарды ескере отырып, қоғамдық келiсiм мен саяси тұрлаулылықты қоғамдық та, мемлекеттiк те институттар қамтамасыз етуге тиiс.

Қазақстан Республикасының көпұлтты халқының достығын нығайту мен мемлекеттiң тəуелсiздiгiн бекітуде қазақстандық патриотизм принципiнiң маңызы зор [4]. Оны нығайту үшiн мемлекеттiң, қоғамдық институттардың, отбасы мен мектептiң, арнайы кəсіптік орта білім беретін орындарда, жоғары оқу орындарының бiрлесіп жұмыс жасауы аса қажеттілікті талап етеді. Мұнда əскери алқашқы дайындық сабақтарында əскери саясат пен мемлекет қауіпсіздігін қорғау үшін еліміз ұстанып отырған бейбітшілік пен тату көршілік, ынтымақтастық, серіктестік туралы ұғымды жастар бойына сіңіру өз нəтижесін берері сөзсіз.

Мемлекет қызметiнiң түбегейлi конституциялық принципi ретiнде мемлекет өмiрiнiң барынша маңызды мəселелерiн демократиялық əдiстермен шешу мемлекеттiк институттардың, саяси партиялардың, басқа да қоғамдық бiрлестiктердiң, үкiметтiк емес ұйымдардың, халықтың түрлi əлеуметтiк жiктерi мен топтарының бiрлескен қызметінің негiзiнде мүмкiн болады.

Жалпы мемлекеттiк органдар қызметiн ұйымдастыру мен оған баға беру олардың жұмысының формалды-статистикалық көрсеткiштерiмен шектелмеуi қажет. Бiрiншi кезекте əскери саясатта азаматтардың конституциялық құқықтары мен бостандықтарын, заңды тұлғалар мен мемлекеттiң заңды мүдделерiн қорғау жөнiндегi жұмыстың нақты нəтижелерi назарға алынуы тиiс.

Page 30: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Қ.С.Мусин

30 Вестник Карагандинского университета

Əскери саясаттағы басым бағыттар, Конституцияда аталған түбегейлi принциптер заңнамада белгiлi бiр дəрежеде бекітілді. Бұл үдеріс ел iшінде де, Қазақстанның басқа мемлекеттермен қарым-қатынастарында да жаңа саяси, экономикалық жəне əлеуметтiк жағдайдағы қажеттiктерге сəйкес тереңдеп, кеңейіп даму үстінде.

Қазақстан Республикасының əскери саясатты конституциялық-құқықтық реттеуде əскери саладағы заңнамаларды одан əрi жетiлдiру процесiнде Конституцияның үстемдiгi жəне төменгi деңгейдегi актiлер нормаларының жоғарғы деңгейдегi актiлерге сəйкес тұру принциптерiн бұлжытпай ұстануды талап етеді.

Əскери саладағы қолданыстағы заңдар нормаларына төмендегідей шараларды жетілдіру қажет: əскери саясатты құқықтық реттеудегі ақаулықтарды толықтыруды жəне оны қоғамдық қатынастардың барынша маңызды салаларына тереңдету;

заңдарға, соның iшiнде олардың ұлттық қауiпсiздiк мүдделерiне сай болуына ғылыми сараптама жүргiзу тəжірибесін жалғастыру жəне кеңейту;

əскери саладағы заңдарды бiр iзге келтiру мақсатында онда қолданылатын терминдердiң мемлекеттiк жəне орыс тілдерiндегi бiрыңғай тiзбесiн қалыптастыру;

əскери қылмыстар, сыбайлас жемқорлық жəне əкiмшiлiк құқық бұзушылықтар мен əскери тəртіпті бұзушылықтар жасауға тiкелей немесе жанама түрде жағдай туғызушы алғышарттарды анықтау мақсатында нормативтiк-құқықтық актiлерге криминологиялық сараптама енгiзуде қазіргі заман талабына сəйкестендіру.

Əскери заңнама ауқымын жүйелеу жөнiндегi жұмысты жоспарлау, құқықтық реттеудi талап ететiн қоғамдық қатынастарға ғылыми талдау жүргiзу қажет. Мұндай алдын ала талдау нормативтiк-құқықтық актiлермен реттелмеген жəне түрлi деңгейдегi реттеудi қажет ететiн əскери қатынастар саласын айқындауға мүмкiндiк бередi.

Əскери заңнаманы жүйелеуде оның барлық үш нысанын пайдалану қажет. Яғни, инкорпорациялау, топтау жəне жинақтау арқылы жүзеге асырылуы тиiс. Сонымен бiрге қолданыстағы əскери саладағы заңдардың толықтай iске асырылуын, соның iшiнде қажет деген заңға тəуелдi актiлердiң дер кезiнде қабылдануын қамтамасыз ететін тетіктердi жетiлдiру заман талабына сəйкес келіп отыр.

Елімізде демократиялық, құқықтық мемлекет құруда жоғарыдағы айтылған мiндеттердi iске асыру мақсатында мемлекеттiк органдар мен лауазымды тұлғалар əскери саясатты өздерiнiң күнделiктi қызметiнде назарда ұстауы, оның жүзеге асыруына жəрдемдесуі тиiс. Оның негiзгі қағидалары төмендегідей:

заңдылық, яғни Конституция мен заңдардың, оларға негiзделген заңға тəуелдi нормативтiк-құқықтық актілердiң нормаларын сақтап, орнымен қолдану;

адам мен азамат құқықтары мен бостандықтарының мемлекет мүддесінен жоғары жағдайын бiлдiретiн адам құқықтары мен бостандықтарының басымдылығы;

қайырымдылық (гуманизм), яғни адамның жеке тұлға ретiндегі жоғары құндылығын, оның еркiн дамуға жəне қабiлетiн көрсетуге деген құқықтарын тану, қоғамдық қатынастар сапасына баға берудiң өлшемi ретiндегi жеке адам игiлiгiнiң орнығуы;

мемлекеттік саясатты, соның ішінде əскери саясатты, дұрыс ұғыну арқылы азаматтардың өз Отанын жан-жақты қорғауы жəне Отанына сүйiспеншiлiгi ретiндегi қазақстандық патриотизм толық дəрежеде орнығуы тиiс [5].

Қазақстан Республикасының Конституциясында жария етiлген, адам мен азаматтың құқықтары мен бостандықтарының басымдығы, құқықтың үстемдігі, бiртұтас мемлекеттiк билiктiң тармақтарға бөлiнуi жəне олардың тежемелiк əрi тепе-теңдiк жүйесiн пайдалану арқылы келiсе қызмет iстеуi қағидаларына негiзделген демократиялық, құқықтық, зайырлы жəне əлеуметтiк мемлекет құру бағыттары əскери заңнамаларда айқын көрініс тапқан.

Қазақстан Республикасы əскери саясатын конституциялық-құқықтық реттеуде адам құқықтарының басымдығын қоғам мен мемлекеттің мүдделерiмен үйлесiмдi сəйкестендiрген жөн.

Əскери саясатты бұл бағытта дамыту, оны халықаралық құқықтың жалпыға бiрдей танылған принциптерi мен нормаларына, халықаралық стандарттарға дəйектi түрде сəйкес келтiру қажеттiлiгi маңызды басқосуында (2000 ж.) қабылданған БҰҰ-ның мыңжылдық декларациясында бекiтiлген. Декларация мемлекеттердiң, əлемдiк қоғамдастықтың «демократияны қолдау жəне құқықтық тəртіптi нығайту» үшiн күш-жiгер жұмсау қажеттiгiн ерекше атап көрсетедi.

Page 31: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Қазақстан Республикасы əскери…

Серия «Право». № 1(73)/2014 31

Қазақстан Республикасының Əскери докторинасы əскери саясатты дамытудың бағытын негіздеп қоймай, сонымен бiрге құқықтық, əлеуметтiк-экономикалық жəне саяси салалардағы реформалармен үйлесiмдiлiгiн қамтамасыз ететіндігін айқындады [6].

Қазақстан Республикасы əскери саясатының даму мақсаттарының бiрi саяси жүйенi жетiлдiру болып табылады. Қазіргі кезде халықтың саяси белсендiлiгiнiң заңдық нысандарының алуан түрлiлiгi мен мəдениетiн шынайы қамтамасыз ету қажеттігінің маңызы артуда.

Қазақстан Республикасының қорғанысы жəне Қарулы Күштері туралы заңнама оның қызметiнiң тиiмдiлiгiн жəне қабылдаған шешiмдерi үшiн жауапкершілігiн арттыру мақсатында жетілдiрудi қажет етедi.

Əскери қызметшiлер мен олардың отбасы мүшелерiнiң мəртебесi жəне оларды əлеуметтiк қорғау туралы заңының, əскерилерді əлеуметтік қорғауды ұйымдастыруды одан əрi жетiлдiру, осы iс-шаралардың əділ де толық жүзеге асу рөлiн нығайту жəне жауапкершілiгiн арттыруда айрықша маңызды.

Əскери басқарудың тиiмдi жүйесiн құру мақсатында бiртұтастық пен басқарушылық талаптарының бұлжымай орындалуы жағдайында мемлекеттiк билiктiң түрлi деңгейлерi арасындағы қызметтер аясын, функциялары мен жауапкершіліктерiн нақты ажыратуды қамтамасыз ететiн заңдарды одан əрi жетiлдiру əскери басқарудың тиiмдi жұмыс iстеуi үшiн жағдайлар туғызу зерттеу жұмысымыздың мақсатына сай болмақ.

Еліміздегі əскери саясатты жүзеге асыруда, ел тəуелсіздігін одан əрi нығайтуды, стратегиялық маңызды объектiлердiң (жоғары қауiпi бар кəсiпорындардың жəне коммуникациялардың) қауiпсiздiгiн, қару мен оқ-дəрілердiң сақталуын қамтамасыз етудi, мемлекеттiк органдардың Қазақстан азаматтарының дiни сана-сезiмiн радикалдандыруға жол бермеу, экстремистiк идеяларға қарсы насихат жөнiндегi жұмысты реттейтiн нормативтiк-құқықтық базаны жетілдiру терроризммен күрес жөнiндегi жұмыстың маңызды бөлiгiне айналады. Этникалық жəне дiни экстремизм идеялары бар қауіпті материалдарға ғылыми жəне теологиялық сараптамаларды бiр орталықтан жүргiзу тетiгiн əзiрлеу жəне енгізу жұмыстары жан-жақты жүргізілуде.

Қазақстан Республикасы əскери саясатын конституциялық-құқықтық реттеуді жүзеге асыруда ұлттық қауiпсiздiк пен ел тəуелсiздiгiн қамтамасыз ету үшiн саяси төзбеушілiктiң алдын алуға, азаматтар бойында шыдамдылық сезiмi мен мiнез-құлық ұстамын, заң мойындау ғұрпын қалыптастыруға бағытталған мемлекеттiк шаралар кешенiн жетілдiру бойынша біршама жұмыстар атқарылуда. Сонымен бiрге Қазақстан Республикасының аумағында шетел азаматтарының жүрiп-тұру заңдылығы мен қызметi, сондай-ақ шетелдегi бiздiң азаматтарды қорғау кепiлдiгi мен оларға қамқорлықты қамтамасыз ету мəселелерiне байланысты саясатқа тұрақты назар аударылып келеді [7].

Əскери құқық саласындағы нормативтiк-құқықтық база одан əрi жетiлдiрудi талап етедi. Мемлекеттiң тұтастай алғандағы қорғаныс жүйесiн құрудың бiрыңғай кешендi-құқықтық көзқарасын қамтамасыз ету қажеттiлiгi туып отыр.

Еліміздің Қарулы Күштерін қолдану, əскери басқару органдарының, əскери бөлiмшелердiң құқықтық мəртебесiн нақты белгiлеу, бейбiтшiлiк пен қауiпсiздiктi сақтау жөнiндегі халықаралық мiндеттемелердi орындау саласындағы заңнамалық ақтаңдақтарды толықтыру мəселелерiн барынша дəлдiкпен пысықтау жұмыстары жүрізілуде.

Республиканың соңғы онжылдықтағы жасасқан халықаралық шарттарға байланысты əскери құқықтық саясаты Қазақстанды интеграциялық үдерістерге тартуға, Қазақстан Республикасы үшiн қолайлы жəне экономикалық пайдалы жағын ескере отырып, əскери ұжымдық қорғанысқа байланысты жəне де осы салада халықаралық ұйымдармен ынтымақтастықты оңтайландыруға бағытталған əскери саясатты ұстануда. Осы мақсатта халықаралық шарттар жасауда бiршама ұстамды көзқарас таныта отырып, қатысқан жағдайда еліміздің тəуелсіздігі мен егемендігіне, халқына нақты саяси жəне экономикалық пайдасын тигізері сөзсіз.

Қазақстан Республикасының халықаралық ұйымдар аясындағы шарт жасасуда əскери саясаттың негізгі бағыты — халықаралық құқық қағидаларын бұлжытпай сақтау, қарусыздану, жаппай қырып-жоятын қару жарақтарды таратпау, экологиялық зардаптармен күресу, халықаралық терроризм, ұйымдасқан қылмыс, адам құқығын қорғау, адамзаттың мəдени мұраларын сақтау жəне т.б. халықаралық проблемаларды шешуге бағытталады.

Мемлекетаралық өзара əскери серіктестiктiң тиiмділігiн арттыру мақсатында екі жақты ынтымақтастықтың шарттық-құқықтық базасын құру жөнiндегi жұмыстар жасалуда. Осы жұмыс ТМД-ға қатысушы-мемлекеттердiң əскери жəне арнаулы органдарымен, Еуразиялық экономикалық

Page 32: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Қ.С.Мусин

32 Вестник Карагандинского университета

қоғамдастық пен Орталық Азия экономикалық қоғамдастығы мемлекеттерiнiң тиiстi құрылымдарымен бiрге жүзеге асырылуда. Осы тұрғыдан келгенде, мемлекеттік қауіпсіздікке байланысты мəселелерді бiрлескен əскери оқу-жаттығу шараларының мемлекетаралық бағдарламасымен жəне де ТМД-ға қатысушы-мемлекеттердiң халықаралық терроризммен жəне лаңкестіктiң өзге де көрiнiстерiмен күрес жөнiндегi бағдарламасына сүйене отырып, сондай-ақ ТМД-ға қатысушы-мемлекеттердiң есiрткiнiң заңсыз айналымына қарсы iс-əрекет мəселелерiне арналған өзге де бiрлескен құжаттарын iске асыруда өзара түсіністік пен айқын мемлекеттік саясатты ұстауды талап етеді. Бұл өз кезегінде əскери саясатты құқықтық жағынан терең түсінуге мүмкіндік береді.

Қазақстан Республикасының əскери саясатында БҰҰ-ның қауіпсіздік саласындағы халықаралық құқықтық құжаттары мен бағдарламаларына айрықша мəн беріп қатысуда. Қазақстан Республикасы қарулы күшті бірінші болып қолданудан бас тартуы Конституцияда нақты бекітілді. Бұл мемлекетіміздің əлем қауымдастығының алдында конституция арқылы алғаш рет жариялаған шабуыл жасамау, күш қолданбау сияқты халықаралық құқық принциптерін сөзсіз қолдайтындығын танытатын мемлекеттің əскери саясат саласындағы ерікті қабылдаған шешімі.

Оның мəні БҰҰ-ға мүше барлық мемлекеттер өздерінің халықаралық қатынастарында кез келген мемлекеттің дербес аумағына немесе саяси тəуелсіздігіне қарсы күшпен қоқан-лоққы көрсетіп, оны қолданудан бас тартуы тиіс. Бұл принциптер халықаралық бейбітшілік пен қауіпсіздікті қамтамасыз етуге бағытталған. Қазақстан Республикасының қарулы күшті бірінші болып қолданудан бас тартуының конституциялық фомуласы шабуыл жасамау мен күш қолданбаудың халықаралық құқық принциптерін дамытып, нақтылай түседі. Өзге мемлекеттер үшін үлгі-өнегелік қызмет атқаратын бұл формула мемлекетаралық қатынастарда шабуыл жасамауға өзін-өзі міндеттеу жолымен осы принциптердің тиімділігін арттыруды көздейтін біздің еліміздің сыртқы саясатына бағыт-бағдар сілтейді.

Еліміздің ұстанатын бұл саясаты Қазақстан Республикасы Президенті Н.Ə.Назарбаевтың БҰҰ Бас Ассамблеясының Азиядағы сенімділік пен осы аймақтағы қалыптасқан мемлекеттік шекаралардың беріктігін мойындау шаралары бойынша жəне де қарулануға бөлінген мемлекеттік бюджеттің пайыздық қысқаруы жөнінде кеңес шақыру туралы 47 жəне 50-ші мерейтойлық сессияларындағы бастамасымен іс жүзіне асырылды. Мұның алдында егеменді ел болған Қазақстан өз аумағында ядролық қаруды орналастырудан ерікті түрде бас тартып, дүние жүзінде ядролық сынақтарға жаппай тыйым салуды қолға алған болатын [8].

Сонымен қатар Республиканың ТМД елдерінің ұжымдық қауіпсіздік шартына қатынасушыларының құрамына кіруі (Ташкент, 1992) конституциялық құрылымға қайшы келмейді. Қазақстанның бұл бағыттағы саяси қадамдарындағы негізгі жетістігі ретінде Ресей Федерациясымен достық, ынтымақтастық жəне өзара көмек жөніндегі шарты (Мəскеу, 1992) жəне де одан кейінгі ұжымдық қауіпсіздік туралы келісімдерді атауға болады. Əскери саясатта НАТО-мен байланыс жасап, «Бейбітшілік мүддесіндегі əріптестік» бағдарламасына белсене араласады [9].

Қазақстан Республикасының қарулы күшті бірінші болып қолданудан бас тартуы жөніндегі Конституция ережесі Қазақстандық əскери ілімнің іргетасы қызметін атқарады жəне Қарулы Күштердің тек қана қорғанысқа қажетті құрылысын анықтайды.

Еуропа мен Азияның сауда жəне көлік-коммуникациялық ағынының қиылысында тұрған Қазақстанның геосаяси жағдайы, елдің бай табиғи ресурстары халықаралық жəне өңірлік ынтымақтастықты дамыту саласында елеулі басымдықтар береді.

Сонымен бір уақытта табиғи ресурстарды бөлудің əркелкілігі, дамыған жəне дамушы елдер арасындағы ұлғайып келе жатқан алшақтық, экономикалық өктемдік, мемлекеттердің əлеуметтік-саяси құрылысына қағидаттардағы айырмашылықтар жəне жаһанданудың басқа да теріс аспектілері оларды шешу кезінде əскери жəне өзге де қуат құралдарының пайдаланылу мүмкіндігі мемлекетаралық қайшылықтарды шиеленістіруге ықпал етуі мүмкін.

Бүгінде Қазақстанның айналасындағы ахуал түбегейлі өзгерді. Өңірдегі жағдайды тұрақсыздандыратын жəне ұлттық қауіпсіздікке қатер туғызатын жаңа факторлар туындады, ол əскери қатерлердің тұрақты мониторингі жүйесінің тиімділігін арттыруды талап етеді.

Жаппай қырып-жою қаруын таратудың өсіп келе жатқан қаупі, трансұлттық терроризм мен діни экстремизм, қару-жарақ пен есірткінің заңсыз айналымы, этникалық жəне демографиялық шиеленістің өсуі, табиғи ресурстардың, ең алдымен судың тапшылығы, жекелеген өңірлерде жəне тұтастай əлемде экологиялық жағдайдың нашарлауы орта мерзімді даму жоспарында Қазақстанның

Page 33: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Қазақстан Республикасы əскери…

Серия «Право». № 1(73)/2014 33

қауіпсіздігіне, халықаралық жəне өңірлік тұрақтылыққа елеулі қатер төндіретінін үнемі есімізде ұстауымыз керек.

Ядролық қаруы бар мемлекеттер жəне «соғысқа бейім тұратын» деп аталатын елдер санының ұлғаюы белгілі бір дəрежеде қалыптасқан халықаралық қауіпсіздік жүйесін бұза отырып, əлемде күштерді орналастыруды түбегейлі өзгертуі мүмкін. Бұл ықтимал қатерлерге қарсы іс-қимыл үшін принципті жаңа қағидаттар, оның ішінде негізгі ғаламдық күштер орталықтарымен бірлесіп қорғануды талап етеді.

Мұнда ықпал ету объектілері маңызды экономикалық жəне əскери орталықтар, азаматтық халық, ұлттық рəміздер болуы мүмкін, ол тек жекелеген мемлекеттердегі ғана емес, сондай-ақ тұтастай өңірдегі жағдайды тұрақсыздандыруға да əкеп соқтырады.

Яғни, қазіргі заманғы геосаяси жағдай саяси тұрақсыздықпен, экономикалық, демографиялық жəне əлеуметтік сипаттағы қайшылықтармен сипатталады, өзімен бірге тұрақсыздандыру қатерін əкелумен мемлекет ішінде өз зардабын тигізеді.

Осы жағдайларда бейбітшілікті, халықаралық жəне өңірлік қауіпсіздікті, тұрақтылықты нығайту, ұжымдық негізде мемлекеттің тəуелсіздігін, аумақтық тұтастығы мен егемендігін қорғау Қазақстанның əскери қауіпсіздігін қамтамасыз ету саласындағы түйінді мақсаттар болып табылады.

Жоғарыдағы мақсаттарға қол жеткізуде басымдық саяси шараларға жəне алдын алу дипломатиясына беріледі. Сонымен қатар əскери-қорғаныстық құрылымдарға сұраныс сақталып отыр. Демек, Əскери доктринаның жаңа жағдайларға бейімделу мəселесі қазіргі кезеңде өзекті болып табылады.

Еліміздегі əскери-саяси жағдайды талдау нəтижесінде Қазақстан Республикасының əскери қауіпсіздігіне төнетін негізгі қатерлер мыналар болуы мүмкін деп болжайды.

Сыртқы саясатта: саяси тұрақсыздық, шекаралас елдердегі мемлекеттік институттардың жеткілікті дамымауы; қарулы арандатулар, Қазақстан Республикасына аумақтық кінə қоюлар; шетел мемлекеттері немесе ұйымдары тарапынан Қазақстан Республикасының ішкі істеріне араласу;

Қазақстан Республикасының əскери қауіпсіздігіне залал келтіруге əскери-саяси ұйымдар мен одақтар ықпалының кеңеюі;

Қазақстан шекарасының маңында қарулы жанжалдар ошақтарының болуы; жекелеген мемлекеттердің жаппай қырып-жою қаруын жəне оны жеткізу құралдарын жасау жөніндегі бағдарламаларды жүзеге асыруы, оны шығару үшін пайдаланылатын жабдықтарды, технологиялар мен құрауыштарды, сондай-ақ қосарлы мақсаттағы технологияларды заңсыз таратуы;

əскери қыр көрсету, Қазақстан мен оған достас мемлекеттердің шекаралары маңындағы қалыптасқан күштер теңгерімін бұзуға əкеп соқтыратын əскер топтарын өрістету;

халықаралық радикалдық топтардың қызметі, шекаралас елдердегі діни экстремизм ұстанымының күшеюі.

Ішкі саясатта: конституциялық құрылысты өзгертуге бағытталған күш көрсету іс-əрекеттері; Қазақстан Республикасының бірлігі мен аумақтық тұтастығын, елдегі ішкі саяси тұрақтылықты бұза отырып, экстремистік, ұлттық, діни, сепаратистік жəне террористік қозғалыстардың құқыққа қарсы қызметі;

мемлекеттік биліктің орталық органдарының жұмыс істеуіне іріткі салуға бағытталған іс-əрекеттерді жоспарлау, дайындау жəне жүзеге асыру, мемлекеттік жəне басқа да өмірлік маңызы бар объектілерге шабуыл жасау;

заңсыз қарулы құралымдарды құру, жарақтандыру, дайындау жəне олардың жұмыс істеуі; Қазақстан Республикасының аумағында диверсиялар, террористік актілер, өзге де құқыққа қарсы іс-əрекеттер үшін пайдаланылуы мүмкін қаруды, оқ-дəрілерді, жарылғыш жəне басқа да құралдарды заңсыз тарату;

Қазақстан Республикасындағы экономикалық жəне саяси тұрақтылыққа қатер төндіретін ауқымдағы ұйымдасқан қылмыс, контрабандалық жəне өзге де заңға қарсы қызметтерді көрсетті [6].

Page 34: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Қ.С.Мусин

34 Вестник Карагандинского университета

Қазақстан Республикасында жүргiзiлiп отырған əскери саясаттың негiзгi қайнар көзі Республика Конституциясы болып табылатындығына байланысты оның əлеуетiн мейлiнше пайдалану қажет, ал əскери саясатын анықтай отырып, Қарулы Күштерге əскери-саяси басшылықты Қазақстан Республикасының Президентi — Қазақстан Республикасы Қарулы Күштерінің Жоғарғы Бас Қолбасшысы жүзеге асырады. Жоғарғы Бас Қолбасшылық (Жоғарғы Бас Қолбасшылықтың Ставкасы) соғыс уақытында Қарулы Күштерге басшылық жасайтын жоғары əскери-саяси орган болып табылатындығы айқын бекітілген.

Еліміздегі əскери саясатты iске асыру үшiн заңнаманы одан əрi жетiлдiруге бағытталған тиiстi нормативтiк-құқықтық актiлердi қабылдау қажет.

Қазақстан Республикасы əскери саясатын конституциялық-құқықтық реттеуде елдің əскери қауіпсіздігін қамтамасыз ету жөніндегі қызметтің қорғаныстың бағыттылығы айқындалады. Сонымен қатар Қазақстанның кез келген мемлекетаралық қайшылықтар мен жанжалдарды шешудің əскери емес шараларына принциптік қосылуын мəлімдеді.

Қазақстан Республикасы əскери саясатынның ұстанымды ережелері əлемдегі жəне аймақтағы əскери-саяси жағдайдың өзгерулері, əскери қатерлердің сипаты мен мазмұны, мемлекеттің əскери ұйымдарының даму бағыттары ескеріле отырып нақтыланатын жəне толықтырылатын болады.

Жалпы Қазақстан Республикасы əскери саясаты Республикасы Президентінің жыл сайынғы Жолдауларында, əскери қауіпсіздікті қамтамасыз ету мəселелері жөніндегі заңнамалық жəне өзге де нормативтік-құқықтық актілерде, Қарулы Күштерді, басқа да əскерлер мен əскери құралымдарды дамытудың бағдарламалық құжаттарында ерекше назарға алынуда.

Қазақстан Республикасы өзінің халықаралық қауіпсіздікті жəне жалпыға ортақ бейбітшілікті қолдау, əскери жанжалдарды болдырмау мақсаттарына байланысты шараларға белсене араласуда. Бұл əскери саясаттағы барлық iс-шаралар мен бағдарламалардың жүйелiлiгi мен нəтижелілiгiн, олардың ізгi бағыттылығын айқындайды. Сондай-ақ мемлекеттің демократиялық-құқықтық дамуының əлемдiк тəжiрибесiн Қазақстан жағдайына бейiмделуiне жəрдемдесіп, республиканың əскери саласында жан-жақты дамуы процесiнде туындайтын болжамды əлеуметтiк, экономикалық жəне саяси аспектiлерге қатысты мəселелерді конституциялық-құқықтық реттеу айрықша маңыздылығымен ерекшеленеді.

Қазақстан Республикасы əскери саясатын конституциялық-құқықтық реттеуде тиiмдi құқық қолданудың нақты жəне iске асырудың ілгерілік сипаты принциптерiн ұстануда.

Əдебиеттер тiзімі

1 Амандыкова С.К. Стоновление доктрины конституционализма в Казахстане. — Караганда: Изд-во КарГУ, 2002. — 440 с. 2 Назарбаев Н.Ə. Қазақстан халқының əл-ауқатын арттыру — мемлекеттік саясаттың басты мақсаты: Қазақстан

Республикасы Президентінің Қазақстан халқына Жолдауы // Егеменді Қазақстан. — 2008. — 7 ақп. 3 Исенгулов А. Военная реформа в Республике Казахстан: желаемое и действительность // Время ПО. — 2001. — № 4.

— С. 37–40. 4 Сапаргалиев Г. Қазақстан Республикасының конституциялық құқығы: Оқулық. — Алматы: Жеті жарғы, 2005. — 544 б. 5 Кемельханов А.Ж. Военное право: Учеб. пособие. — Алматы: ТОО «Изд-во LEM», 2004. — 344 с. 6 Қазақстан Республикасы Президентінің 2012 жылғы 21 наурыздағы № 299 жарлығымен бекітілген Қазақстан

Республикасының əскери доктринасы. — Астана, 2012. 7 Сман А. Правовое положение личности в Республике Казахстан (конституционно-правовой аспект). — Монография.

— Астана: КазГЮУ, 2008. — 384 с. 8 Назарбаев Н.Ə. Сындарлы он жылдық. — Алматы: Атамұра, 2003. — 240 б. 9 Рахманова Г.Б. Проблемы национальной безопасности в Стратегии «Казахстан – 2030». — Алматы, 2000. — 153 с.

К.С.Мусин

Конституционно-правовое регулирование военной политики Республики Казахстан

В статье рассмотрена проблема конституционно-правового регулирования военной политики Респуб-лики Казахстан. Автором затронуты вопросы защиты и обеспечения конституционно-правовых норм в сфере военной политики и безопасности. Обосновано, что формирование Казахстана как полноцен-ного члена мирового сообщества после обретения независимости состоялось непосредственно благо-даря государственной политике.

Page 35: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Қазақстан Республикасы əскери…

Серия «Право». № 1(73)/2014 35

K.S.Musin

Constitutional legal regulation of military policy of the Republic of Kazakhstan

The article devotes problems of constitution-justice regulation army politic of Republic of Kazakhstan. The author talls about questions of save and taking of constitution-justice norms on sphere of army politic and quarding. The article explains that the formation of Kazakhstan as a full-fledged member of the world com-munity after independence took place directly through public policy.

References

1 Amandykova S.K. Becoming doctrine of constitutionalism in Kazakhsnate, Karaganda: Publ. KSU, 2002, p. 440. 2 Nazarbaev N.A. Address of the President of the Republic of Kazakhstan to the people // Egemen Kazakhstan, 2008, 7 Febr. 3 Isengulov A. Time PO, 2001, 4, p. 37–40. 4 Sapargaliev G. Constitutional Law of the Republic of Kazakhstan: Book, Almaty: Zheti Zhargy, 2005, p. 544. 5 Kemelhanov A.Z. Military Law: Textbook, Almaty: LLP «Publ. LEM», 2004, p. 344. 6 Military Doctrine of the Republic of Kazakhstan approved by the decree of the President of the Republic of Kazakhstan dated

March 21, 2012, Astana, 2012. 7 Sman A. The legal status of the person in the Republic of Kazakhstan (the constitutional and legal aspects): Monografiya,

Astana: KazHJU, 2008, 384 p. 8 Nazarbaev N.A. Constructive decade, Almaty: Atamura, 2003, 240 p. 9 Rakhmanova G.B. Issues of national security strategy «Kazakhstan – 2030», Almaty, 2000, p. 153.

УДК 342.25

Н.С.Терновая

Карагандинский государственный университет им. Е.А.Букетова (E-mail: [email protected])

Понятие и классификация принципов местного самоуправления

В статье раскрыто понятие принципов местного самоуправления (МСУ) и дана их классификация. Подробно рассмотрены общие и специальные принципы МСУ. Приведен сравнительный анализ принципов местного сумоуправления в различных государствах. Автором показано, что реализация принципов МСУ обеспечивается не только их правовым закреплением в законодательстве, но и сис-темой соответствующих данным принципам организационных форм и методов работы.

Ключевы слова: государство, местное самоуправление, закон, Российская Федерация, принципы.

Никто не станет отрицать, что роль местного самоуправления неуклонно возрастает и приобре-

тает общегосударственное значение. Органы местного самоуправления сегодня не только решают самые насущные жизненные проблемы людей, но и являются важнейшим слагаемым в деле форми-рования гражданского общества, составляют одну из основ демократического строя.

Для большего понимания местного самоуправления нужно знать его правовую основу, т.е. то, на чём оно базируется. Необходимо также знать его основополагающие начала, т.е. принципы.

Правовой основой местного самоуправления являются международные акты, Конституция, за-коны, уставы и т.д. Ю.А.Дмитриева считает: «Под принципами местного самоуправления понимают-ся исходные идеи, коренные начала, выражающие главное и решающее в организации и деятельности населения, формируемых им органов местного самоуправления по решению вопросов местного зна-чения» [1; 19].

Ю.Н.Мильшин и С.Е.Чанов отмечают, что «под принципами местного самоуправления следует понимать основные идеи и начала, лежащие в основе организации и деятельности населения муници-

Page 36: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Н.С.Терновая

36 Вестник Карагандинского университета

пальных образований, органов местного самоуправления, самостоятельно осуществляющих управле-ние местными делами» [2; 17].

По мнению С.А.Авакьяна, «в соответствии с общим значением термина «принцип» в муници-пальном праве под общими принципами организации местного самоуправления можно понимать ос-новополагающие требования, с учетом которых строится его система и деятельность» [3; 99]. Также автор выделяет следующие общие принципы организации местного самоуправления:

«организация местного самоуправления в интересах населения; самостоятельность местного самоуправления и его взаимодействие с государственной вла-стью;

многообразие организационных форм местного самоуправления; гласность местного самоуправления; соблюдение прав и свобод человека и гражданина, законность в осуществлении местного са-моуправления;

государственная гарантированность местного самоуправления» [3; 99]. Рассмотрим эти принципы подробнее. Характерные черты МСУ проявляются в его основных принципах. Как считает профессор

А.Т.Ащеулов: «В законодательстве Республики Казахстан и стран Содружества принципы местного самоуправления подразделяются на общие, относящиеся к организации и деятельности государства в целом и его отдельных органов, и на специальные, выражающие особенные черты местного само-управления» [4; 637].

Общие принципы: принцип народовластия — в Конституции РК он формулируется как волеизъявление народа через референдумы, выборы органов государственной власти и иные формы непосредствен-ной демократии;

принцип законности; принцип равенства граждан; принцип гласности и учёта общественного мнения, обязывание постоянно информировать на-селение о принимаемых решениях по важнейшим вопросам и результатам их выполнения;

принцип социальной справедливости и гуманизма; разделение функций представительной, исполнительной и судебной власти. К специальным принципам местного самоуправления относятся: сочетание местных и общегосударственных интересов; обязательность решений органов местного самоуправления, принятых в рамках закона; ответственность за законность и обоснованность принимаемых решений, ответственность ор-ганов местного самоуправления за решение вопросов местного значения;

самостоятельность органов самоуправления, в т.ч. финансовая и экономическая, в пределах их компетенции, разграничение их полномочий и сфер ведения, самофинансирование и само-обеспечение;

взаимное невмешательство государства в деятельность органов местного самоуправления и наоборот;

выборность, подконтрольность, подотчётность органов самоуправления; наличие собственной материально-финансовой базы, финансовая самостоятельность; сочетание централизованного правового регулирования со значительным объёмом местного нормотворчества;

слияние функции самоуправления с функциями публичной власти как одним из перспектив-ных направлений.

Таким образом, самоуправление приобретает свойства самоорганизованной публичной власти и самоосуществляемого управления. Но, по мнению А.А.Таранова, «в Конституции РК, в которой ме-стное самоуправление провозглашено как важнейший элемент гражданского общества, не содержит-ся прямого ответа на вопрос о том, входит ли самоуправление в систему организации власти, как должны взаимодействовать органы местного государственного управления и самоуправления» [5; 4].

Реализация принципов местного самоуправления обеспечивается не только их правовым закреп-лением в законодательстве, но и системой соответствующих данным принципам организационных форм и методов работы.

Page 37: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Понятие и классификация принципов…

Серия «Право». № 1(73)/2014 37

Некоторые ученые отмечают, что принципы местного самоуправления имеют следующие осо-бенности:

«предопределяют построение и функционирование органов местного самоуправления; помогают уяснить сущность и правовую природу местного самоуправления; являются критерием оценки действующей системы местного самоуправления; способствуют сохранению преемственности в развитии институтов местного самоуправления». А.Н.Костюков подразделяет принципы муниципального права на группы: «принципы, связанные с общими условиями муниципально-правового регулирования: соблюдение прав и свобод человека и гражданина; законность муниципально-правового регулирования; гарантии муниципально-правового регулирования; принципы, связанные с самостоятельностью муниципально-правового регулирования: организационное обособление субъектов муниципально-правовых отношений; самостоятельность населения как основного субъекта муниципально-правовых отношений в решении вопросов местного значения;

разграничение полномочий субъектов муниципально-правовых отношений и их соразмерность материально-финансовым ресурсам;

принципы, связанные с организационными формами осуществления муниципально-правовых отношений:

многообразие организационных форм осуществления муниципально-правовых отношений; сочетание в муниципально-правовых отношениях представительной демократии с формами прямого волеизъявления граждан;

выборность субъектов муниципально-правовых отношений; сочетание коллегиальности и единоначалия в деятельности субъектов муниципально-правовых отношений;

гласность в деятельности субъектов муниципально-правовых отношений; ответственность субъектов муниципально-правовых отношений» [6; 99]. Закрепление указанных принципов в законодательстве позволит совершенствовать систему ме-

стного самоуправления, приблизить местную власть к населению для более оперативного и дейст-венного удовлетворения потребностей населения муниципальными образованиями.

«Под местным самоуправлением, — пишут Э.А.Уткин и А.Ф.Денисов, — следует понимать оп-ределяемую государством в рамках существующего законодательства систему органов и должност-ных лиц (в первую очередь выборных), осуществляющих местное самоуправление на конкретной территории с установленной степенью автономии и самостоятельности относительно органов госу-дарственной власти, располагающую необходимой компетенцией в решении основных го-сударственных дел и местных вопросов с учетом специфики территории, ее экономических, социаль-ных, национальных, географических, исторических и прочих особенностей, формирующую местный бюджет, обеспечивающую сбор местных налогов, сборов, а также управление муниципальной собст-венностью на основе федерального и регионального законодательства и собственных учредительных и прочих нормативно-правовых актов» [7; 4].

Таким образом, Э.А.Уткин и А.Ф.Денисов сформулировали основные принципы, которые необ-ходимо соблюдать при распределении функций между уровнями структуры территориального управ-ления:

«принцип субсидиарности, т.е. максимальное приближение конкретной функции территориаль-ного управления к потребителю функции;

принцип достаточности полномочий, т.е. полномочия уровня управления, реализующего функ-цию, должны быть необходимыми и достаточными для ее эффективной реализации;

принцип соответствия полномочий и ответственности, т.е. ответственность за выполнение опре-деленной функции не должна превышать объем предоставленных полномочий, но не должна быть и меньше этих полномочий;

принцип обеспеченности ресурсами, т.е. реализация конкретной функции на соответствующем уровне территориального управления должна быть обеспечена необходимыми информационными, материальными, финансовыми, трудовыми ресурсами» [7; 173].

Page 38: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Н.С.Терновая

38 Вестник Карагандинского университета

Н.А.Игнатюк, А.А.Замотаев и А.В.Павлушкин отмечают: «Под общими принципами местного самоуправления понимаются принципы деятельности населения и его представителей (органов мест-ного самоуправления) по решению вопросов местных полномочий, отнесенных к ведению местного самоуправления Конституцией РФ, Федеральным законом «Об общих принципах организации мест-ного самоуправления в Российской Федерации», а также актами, принятыми в соответствии с ними» [8; 41].

Также, по мнению Н.А.Игнатюка, А.А.Замотаева, А.В.Павлушкина, к общим принципам местно-го самоуправления относятся:

«самостоятельность решения населением вопросов местного значения; организационная обособленность местного самоуправления в системе управления государством; взаимодействие с органами государственной власти в осуществлении общих задач и функций; сочетание представительной демократии с формами прямого волеизъявления граждан; соответствие материальных и финансовых ресурсов местного самоуправления его полномочиям; ответственность органов местного самоуправления и их должностных лиц перед населением и

государством; многообразие организационных форм осуществления местного самоуправления; соблюдение прав и свобод человека и гражданина при осуществлении местного самоуправления; законность в организации и осуществлении местного самоуправления; гласность при осуществлении местного самоуправления; сочетание коллегиальности и единоначалия в местном самоуправлении; наличие государственных гарантий местного самоуправления; возможность передачи на уровень местного самоуправления исполнения отдельных государст-

венных полномочий» [8; 41]. С точки зрения А.М.Никитина, «местное самоуправление основано на ряде принципов, под ко-

торыми понимаются обусловленные природой местного самоуправления основополагающие начала и идеи, лежащие в основе организации и деятельности населения и формируемых им муниципальных органов» [9; 148].

Местное самоуправление в Российской Федерации опирается на: «самостоятельность местного самоуправления в пределах своих полномочий; организационную обособленность местного самоуправления в системе управления государством

и взаимодействие с органами государственной власти в осуществлении общих задач; многообразие организационных форм осуществления местного самоуправления, учет историче-

ских, национальных, культурных и иных особенностей; сочетание представительной демократии с формами прямого волеизъявления населения; соответствие материальных и финансовых ресурсов местного самоуправления его компетенции; законность в организации и деятельности местного самоуправления; соблюдение прав и свобод человека и гражданина; ответственность органов и должностных лиц местного самоуправления перед государством, на-

селением, предприятиями, учреждениями, организациями; гласность деятельности местного самоуправления; государственную гарантированность местного самоуправления» [10]. Также можно рассмотреть опыт развития местного самоуправления в зарубежных странах.

Он показывает, что организация и деятельность местного самоуправления могут определяться раз-личными принципами. По мнению профессора А.И.Коваленко, «основополагающими началами ме-стного самоуправления в Германии являются:

местное самоуправление как один из принципов государственного порядка; правовая регламентация местного самоуправления; признание за местным самоуправлением самостоятельных полномочий; организационная самостоятельность местного самоуправления; территориальный принцип организации и деятельности местного самоуправления; открытый и публичный характер деятельности органов местного самоуправления». В США основополагающим принципом местного самоуправления традиционно считается ак-

сиома, высказанная в свое время А.Линкольном: «Правление народа при помощи своих представите-лей и в интересах народа». Ключевое значение в муниципальном праве США придается также реали-зации требований справедливости и равенства перед законом как принципа осуществления местного

Page 39: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Понятие и классификация принципов…

Серия «Право». № 1(73)/2014 39

самоуправления. В его организации предпочтение отдается также реализации таких начал, как феде-рализм, система «сдержек и противовесов», гармонизация интересов государства и личных прав и свобод человека и гражданина.

Для местного самоуправления в Индии характерны «разветвленность, многоуровневость, спе-циализированность городского и сельского самоуправления, сочетание самостоятельности и админи-стративно-финансового контроля со стороны государственных органов округов и штатов» [10; 12].

Достаточно разнообразный и широкий перечень общих принципов местного самоуправления содержится в уставах субъектов Российской Федерации. Так, например, Устав Иркутской области определяет следующие принципы местного самоуправления в регионе:

«соблюдение прав и свобод человека и гражданина; гарантированность местного самоуправления; обеспечение широкого участия граждан в осуществлении местного самоуправления; самостоятельность местного сообщества в решении вопросов местного значения; признание

за местным сообществом собственных полномочий; экономическая и финансовая самостоятельность местного самоуправления: организационная самостоятельность местного самоуправления; взаимодействие с органами государственной власти области в осуществлении общегосудар-

ственных задач; многообразие форм организации местного самоуправления и самостоятельное определение на-

селением структуры органов местного самоуправления с учетом исторических, национальных и иных особенностей жизни населения;

ответственность органов местного самоуправления перед государственной властью и местным сообществом» [11].

Устав Псковской области к принципам местного самоуправления относит: «государственные гарантии местного самоуправления; самостоятельное определение сообществом структуры органов местного самоуправления; организационную обособленность местного самоуправления, его органов в системе управления

государством и взаимодействие с органами государственной власти в осуществлении общих задач и функций;

признание за местным сообществом собственных полномочий, самостоятельности при решении вопросов местного значения, исходя из этих полномочий;

экономическая и финансовая самостоятельность, самостоятельное управление и распоряжение муниципальной собственностью, формирование, утверждение и исполнение местного бюджета;

достаточность материальных и финансовых ресурсов для выполнения функций местного само-управления; ответственность органов и должностных лиц местного самоуправления перед местным сообществом» [12].

Устав Оренбургской области определяет в качестве принципов местного самоуправления: «самостоятельное решение вопросов местного значения, исходя из интересов населения; самостоятельное распоряжение органами местного самоуправления муниципальной собствен-

ностью, местным бюджетом, установление местных налогов и сборов; гарантированность возможностей свободного использования всех форм непосредственной демо-

кратии; учет национальных, исторических, социально-этнографических и других особенностей в органи-

зации и деятельности местного самоуправления; гласность и подконтрольность для населения функционирования органов местного самоуправ-

ления» [13]. Сравнительный анализ природы муниципального права различных стран и территорий позволя-

ет сделать вывод, что основное в их содержании — это выражение посредством норм конституцион-ного (государственного) и муниципального права самостоятельности местного самоуправления.

К такому выводу склоняются многие авторы учебников и учебных пособий, в которых рассмат-ривается статус местного самоуправления. Так, В.И.Фадеев на основе анализа Конституции Россий-ской Федерации и федерального законодательства выделил четыре принципа местного самоуправле-ния, понимая под ними «обусловленные природой местного самоуправления коренные начала и идеи, лежащие в основе организации и деятельности населения, формируемых им органов, самостоятельно осуществляющих управление местными делами:

Page 40: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Н.С.Терновая

40 Вестник Карагандинского университета

самостоятельность решения населением всех вопросов местного значения; организационное обособление местного самоуправления в системе управления обществом и го-

сударством; многообразие организационных форм осуществления местного самоуправления; соразмерность полномочий местного самоуправления материально-финансовым ресурсам»

[14; 35]. Нетрудно заметить, что автор акцентирует свое внимание прежде всего на самостоятельности

местного самоуправления. Федеральный закон «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской

Федерации» позволяет выделять следующие общие принципы местного самоуправления: «самостоятельность местного самоуправления: выборность органов местного самоуправления и должностных лиц местного самоуправления; открытый и публичный характер деятельности органов местного самоуправления и должност-

ных лиц местного самоуправления (гласность местного самоуправления); использование местных обычаев и традиций в организации и деятельности местного самоуправ-

ления» [15]. Все это общие принципы местного самоуправления. Они определяют статус местного само-

управления, его органов и должностных лиц, а также характер и содержание их деятельности. Наряду с общими имеются и частные принципы местного самоуправления. Так, например,

принцип соразмерности полномочий местного самоуправления его материально-финансовым ресур-сам является общим при определении полномочий местного самоуправления или его финансово-экономической основы, но он в то же время имеет частный характер при рассмотрении в целом орга-низации и функционирования местного самоуправления. Как о частном случае более общего поло-жения можно говорить, например, о принципе организационной обособленности местного само-управления. Положение, когда органы местного самоуправления не входят в систему органов госу-дарственной власти, является достаточно распространенным вариантом реализации самостоятельно-сти местного самоуправления в мировой муниципальной практике, хотя это и не является всеобщим правилом. Так, в отдельных странах (США, Франция, Бельгия) органы местного самоуправления входят в систему государственной власти или являются одновременно элементами системы государ-ственной власти и системы местного самоуправления. Некоторые должностные лица местного само-управления могут утверждаться в должности органами государственной власти или государственны-ми должностными лицами. Тем не менее в этих странах обеспечивается самостоятельный статус мес-тного самоуправления.

Наконец, следует подчеркнуть, что та или иная классификация принципов местного самоуправ-ления выполняет в каждом случае определенную роль. Она может способствовать поиску наиболее оптимальной модели местного самоуправления для конкретного муниципального образования или помочь в анализе деятельности местного самоуправления на определенной территории, сравнитель-ном анализе организации и деятельности местного самоуправления в разных регионах, странах и т.п. Склонность к той или иной классификации принципов местного самоуправления часто определяется и теми задачами, которые преследуются данным выбором.

Список литературы

1 Муниципальное право Российской Федерации / Ю.А.Дмитриев, В.В.Комарова, В.В.Пылин; под общ. ред. Ю.А.Дмитриева. — Ростов н/Д.: Феникс, 2007. — 685 с.

2 Муниципальное право России: Пособие / Ю.Н.Мильшин, С.Е.Чаннова. — 260 с. // www.romanovaa.ru/localgov-theory-law 3 Муниципальное право России: Учебник / Отв. ред. С.А.Авакьян. — М.: Проспект, 2009. — 368 с. 4 Конституционное право Республики Казахстан: Учебник / Сост. А.Т.Ащеулов. — Алматы: КазГЮА, 2001. — 656 с. 5 Таранов А.А. Муниципальное право Республики Казахстан. — Алматы: Баспа, 1999. — 144 с. 6 Костюков А.Н. Муниципальное право как отрасль российского права. — М., 2003. — 304 с. 7 Уткин Э.А., Денисов А.Ф. Государственное и муниципальное управление. — М.: Ассоциация авторов и издателей

«Тандем». Изд-во «ЭКМОС», 2001 г. — 304 с. //www.lawcanal.ru/html.acti.uchebniki.actii.municipalnoepravo.html 8 Муниципальное право: Учебник для вузов / Н.А.Игнатюк, А.А.Замотаев, А.В.Павлушкин; под ред. к.ю.н.

Н.А.Игнатюк. — М.: ЗАО Юстицинформ, 2005. — 319 с. // www.lawcanal.ru/html.acti.uchebniki.actii.municipalnoepravo.html 9 Муниципальное право: Учебник для вузов / Под ред. A.M.Никитина. — М.: ЮНИТИ-ДАНА, Закон и право, 2000. —

439 с. // www.juristlib.ru/section_46.html

Page 41: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Понятие и классификация принципов…

Серия «Право». № 1(73)/2014 41

10 Муниципальное право: Учебник для юрид. вузов / Отв. ред. и рук. авт. колл. д.ю.н., проф. А.И. Коваленко. — М.: Новый юрист, 1997. — 432 с.

11 Устав Иркутской области от 10 февраля 1995 г. (с изм. и доп. от 12 января 2006 г.) // www.protown.ru/russia/obl/articles/articles_91.html

12 Устав Псковской области от от 12 апреля 2001 г. (с изм. и доп. от 8 ноября 2005 г.) // www.protown.ru/russia/obl/articles/articles_114.html

13 Устав Оренбургской области от 20 ноября 2000г. (с изм. и доп. от 3 июля 2006 г.) // www.protown.ru/russia/obl/articles/articles_109.html

14 Фадеев В.И. Муниципальное право России. — М.: Юристъ, 1994. — 168 с. 15 Федеральный закон «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации»

от 06.10.2003 (с изм. и доп., вступающими в силу с 05.01.2012) // http://www.consultant.ru/popular/selfgovernment/

Н.С.Терновая

Жергілікті өзін-өзі басқару қағидаларының түсінігі жəне түрлері

Мақалада жергілікті өзін-өзі басқарудың қағидаларының түсінігі жəне олардың түрлері көрсетілген. Жергілікті өзін-өзі басқарудың жалпы жəне арнайы қағидалары толықтай қарастырылған. Шет ел мемлекеттеріндегі жергілікті өзін-өзі басқару қағидалары салыстырмалы түрде талданған. Жергілікті өзін-өзі басқару қағидасын жүзеге асыру тек қана заңнамада құқықтық бекітілген болып қана қоймай, сонымен қоса осы қағиданың ұжымдасқан нысаны мен жұмыстың əдістерімен қамтамасыз етіледі.

N.S.Ternovaya

Definition and classification of principles of local self-government

In this article given the concept of local self-government principles and classification principles of local self governance. Discussed in detail the general and specific principles of local self-government. A comparative analysis of the principles of self-government in the various states has shown. Implementation of the principles of local government provided not only their legal enshrined in legislation, but also a system corresponding to the same principles of organizational forms and methods of work.

References

1 Municipal law of the Russian Federation / Yu.A.Dmitriev, V.V.Komarov, V.V.Pylin; under Society. Ed. Yu.A.Dmitriev, Rostov n/D: Phoenix, 2007, 685 p.

2 Russian municipal law, benefit Yu.N.Milshin, S.E.Channova, 260 p., www.romanovaa.ru/localgov-theory-law 3 Russian municipal law: the textbook, Br. Ed. S.A.Avakyan, Мoscow, Prospect, 2009, 368 p. 4 Constitutional right to the Republic of Kazakhstan: Tutorial / Comp. A.T.Ashcheulov, Almaty: KazHJIU, 2001, 656 p. 5 Taranov A.A. Municipal law of the Republic of Kazakhstan, Almaty: Baspa, 1999, 144 p. 6 Kostyukov A.N. Municipal law as a branch of the Russian law, Moscow, 2003, 304 p. 7 Utkin E.A., Denisov A.F. State and municipal management, Moscow: Association of Authors and Publishers «Tandem».

Publisher «Ekmos» 2001, 304 p. //www.lawcanal.ru/html.acti.uchebniki.actii.municipalnoepravo.html 8 Municipal law: a textbook for high schools / N.A.Ignatyuk, A.A.Zamotaev, A.V.Pavlushkin, ed. PhD N.A.Ignatyuk, Mos-

cow: ZAO Yustitsinform 2005, 319 p. // www.lawcanal.ru/html.acti.uchebniki.actii.municipalnoepravo.html 9 Municipal Law: Textbook for Universities / Ed. A.M.Nikitin, Moscow: UNITY-DANA, Law and Order, 2000, 439 p. //

www.juristlib.ru/section_46.html 10 Municipal Law: Textbook for law schools / Ed. Ed. and the head of the authors. collective d.o.l. Professor A.I.Kovalenko,

Moscow: New Lawyer, 1997, 432. 11 Charter Irkutsk region from February 10, 1995 (as amended and supplemented from January 12, 2006) //

www.protown.ru/russia/obl/articles/articles_91.html 12 Charter Pskov region from 12 April 2001 (as amended and supplemented from November 8, 2005) //

www.protown.ru/russia/obl/articles/articles_114.html 13 Charter Orenburg region from 20 November 2000 (as amended and supplemented on July 3, 2006) //

www.protown.ru/russia/obl/articles/articles_109.html 14 Fadeev V.I. Russian municipal law, Moscow, Yurist, 1994, 168 p. 15 Federal Law «On General Principles of Local Self-Government in the Russian Federation» dated 06.10.2003 (as amended

& Accessories. Coming into force from 05.01.2012) // www.consultant.ru/popular/selfgovernment

Page 42: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

42 Вестник Карагандинского университета

МЕМЛЕКЕТ ЖƏНЕ ҚҰҚЫҚ ТЕОРИЯСЫ МЕН ТАРИХЫ ТЕОРИЯ И ИСТОРИЯ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА

УДК 340 (574)

Н.С.Ахметова, С.Ж.Асанова

Карагандинский государственный университет им. Е.А.Букетова (E-mail: [email protected])

Основные тенденции развития национальной правовой системы Республики Казахстан

Статья посвящена детальному анализу основных тенденций развития правовой системы Республики Казахстан на современном этапе. Обоснована идея о том, что основные тенденции заложены в Кон-цепции правовой политики, где главная роль отводится совершенствованию законодательства. Авто-ром рассмотрены приемлемые для казахстанского общества и государства перспективы дальнейшего совершенствования законодательства путем обеспечения правотворческого процесса, рационального применения систематизации, внедрения независимой научной экспертизы в законодательный процесс, создания системы оценки законодательства, использования требований законодательной стилистики к языку нормативных актов, рассмотрения судебной практики в качестве источников права и усиле-ния взаимодействия международного и национального права.

Ключевые слова: правовая система, систематизация, законодательство, правовая политика, нормативно-правовой акт, судебная практика, источник права, правотворчество, национальная правовая система.

Правовая система Казахстана, как явление непостоянное и изменяющееся, имеет свой вектор

развития, который определяет наиболее важные направления изменения, совершенствования право-вой системы на современном этапе. Определение основных тенденций развития правовой системы имеет не только общетеоретическое, но и принципиальное практическое значение для всех видов юридической практики, являясь соответствующим ориентиром и критерием практической деятельности.

Казахстан в 2000-х гг., прежде всего благодаря высоким темпам экономического развития, бога-тым природным ресурсам, политической стабильности и межнациональному согласию в многона-циональном государстве, стал явным региональным лидером. Мировой финансовый кризис заметно притормозил темпы развития, заставил пересмотреть некоторые приоритеты. В настоящее время пе-ред страной стоят задачи формирования и реализации концепции посткризисного развития, экономи-ческой модернизации, инновационной индустриализации, и правовое регулирование должно этому активно содействовать.

Концепция правовой политики Республики Казахстан на период с 2010 до 2020 гг. (далее — Концепция), утвержденная указом Президента РК Н.А.Назарбаева от 24 августа 2009 г., нацеливает на модернизацию законодательства, укрепление государства, демократизацию политической систе-мы, имплементацию норм ратифицированных актов международного права. В документе сочетается ориентация на развитие законодательства и государственного управления с преемственностью право-вой политики, последовательной реализацией потенциала норм Конституции и законодательства, обеспечением правовыми средствами защиты прав и свобод граждан, национальных интересов стра-ны, устойчивого развития общества [1; 86].

Новый этап развития казахстанской правовой системы, связанный с утверждением Концепции правовой политики, был подготовлен и предопределен как объективными внутренними процессами, так и воздействием внешних факторов, в том числе влиянием на правовые механизмы казахстанского

Page 43: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Основные тенденции развития…

Серия «Право». № 1(73)/2014 43

общества новых явлений и тенденций, возникших и приобретших фундаментальный характер в более развитых правовых системах современного мира, прежде всего романо-германской правовой семьи.

Современное восприятие концепции романо-германской правовой системы в Казахстане обу-словливается долговременным и недобровольным нахождением Казахстана в рамках российской им-перской и советской правовых систем, которые по формально-структурным признакам соответство-вали системе романо-германского права. Однако, по мнению Ж.Н. Альмухамбетова, формально-структурные признаки хоть и являются не беззначимыми, но не выступают определяющими момен-тами в природе национальной правовой системы. Главное значение правовой системы любого обще-ства и государства заключается в том, как данная правовая система способствует полноценному раз-витию общества, как в ее рамках осуществляется обеспечение прав, свобод и законных интересов личности, ведет ли функционирование правовой системы к построению правового государства [2; 17].

Ведущая тенденция, отражающая сущностные аспекты и роль права в жизни общества, — постепенное и последовательное превращение права в механизм обеспечения общественного согла-сия. В современных условиях право призвано служить обеспечению порядка, стабильности общества, прежде всего, посредством учета и координации интересов различных групп и слоев. При этом ито-говый суммарный интерес, юридически закрепленный, не следует понимать как победу одних инте-ресов над другими, предпочтение одним интересам других. Он должен включать различные, в том числе противостоящие, интересы, тем самым обеспечивать их сближение. Реальная роль права будет определяться его содержательной стороной, отражающей достижение общего согласия. Существен-ным направлением развития правовой системы уже на современном, переходном этапе и в перспек-тиве, приобретая все более значительный удельный вес, является включение в правовое регулирова-ние механизмов саморегуляции, в основе которых лежат процессы повышения самостоятельности и активности субъектов права. Индивидуальное правовое регулирование, проявляющееся, прежде все-го, в виде автономного и координационного саморегулирования, становится важной константой со-временной правовой системы. При этом было бы большой ошибкой противопоставлять нормативное и индивидуальное правовое регулирование. Только во взаимосвязи и взаимодействии они способны обеспечить необходимый правовой и социальный результат.

Из двух основных компонентов механизма правового регулирования — механизма стимулов и механизма ограничений — в соответствии с названной выше тенденцией наибольшее развитие в со-временной правовой системе получат элементы стимулирования (субъективные права, законные ин-тересы, льготы, поощрения, рекомендации и др.), образующие содержание соответствующих юриди-ческих норм, роль и значимость которых должны последовательно возрастать для максимального создания благоприятных условий реализации собственных интересов субъектов права, тем самым направленные на выполнение функции надлежащего развития социальных связей, в основе которых ведущее значение имеют социальная справедливость и личная свобода.

Качественные изменения сущностной и содержательной сторон современной правовой системы предопределяют адекватные им тенденции развития формы права, как внешней, так и внутренней.

В иерархической подсистеме законодательства на протяжении последних лет наблюдается даль-нейшее умножение нормативных актов. Если в начале периода речь шла преимущественно о нежелательном увеличении в общем объеме действующих нормативных правовых актов удельного веса подзаконных актов, прежде всего ведомственных, то ныне положение несколько меняется. На поток поставлено издание законов, хотя в деятельности законодателя наиболее заметным стано-вится мелкотемье, возрастает число декларативных и не обеспеченных механизмом реализации зако-нов. К сожалению, в казахстанской правовой системе наблюдаются диспропорции в правотворческой и правоприменительной деятельности, отсутствие их диалектического соотношения, органического единства. Это негативным образом отражается на состоянии правовой системы, правовой действи-тельности и приводит к понижению уровня правового развития общества. Важно гармоничное со-единение процессов формирования единого, оптимального, качественного законодательства и выра-ботки практики его должной, эффективной реализации. То есть правовая система должна в полной мере функционировать на основе принципа единства правотворческой и правоприменительной дея-тельности. Только при таком условии она может действовать на оптимально сбалансированном уровне.

Концепция правовой политики предусматривает дальнейшее совершенствование нормотворче-ской и правоприменительной деятельности государства. В частности, предлагается «продолжить ра-боту по систематизации действующего законодательства, дальнейшей консолидации в разрезе отрас-лей законодательства; освобождению его от устаревших и дублирующих норм, восполнению пробе-

Page 44: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Н.С.Ахметова, С.Ж.Асанова

44 Вестник Карагандинского университета

лов в правовом регулировании, устранению внутренних противоречий в действующем праве; мини-мизации отсылочных норм в законах и расширению практики применения принятия законов прямого действия…» в соответствии с Конституцией [1; 88].

Одной из форм совершенствования законодательства является его систематизация. Так, форма-ми систематизации принято считать:

учет законодательства; инкорпорацию законодательства; консолидацию законодательства; кодификацию законодательства. Учет законодательства определяется как деятельность по сбору, хранению и поддержанию

в контрольном состоянии нормативных актов, а также по созданию поисковой системы, которая обеспечивает розыск необходимой информации среди массива актов, взятых на учет. Названный вид систематизации весьма популярен и полезен. В этой связи многие страны СНГ и дальнего зарубежья используют его успешно, что, несомненно, значительно упрощает использование и применение норм отраслевого законодательства. В Республике Казахстан существуют такие виды учета, как: а) журнальный; б) картотечный; в) ведение контрольных текстов действующих нормативных актов; г) автоматизированный учет законодательства. Автоматизированный учет законодательства, осно-ванный на применении компьютерной техники, в Казахстане постепенно становится доминирующим. Компьютерный учет казахстанского законодательства во многом решает проблему доступности и обозримости результатов систематизации. В настоящее время автоматизированный учет законода-тельства является более удобным, поскольку размещается на официальных страницах Министерства юстиции и может использоваться гражданами бесплатно. Кроме этого, такой способ решает задачу систематизации всех правовых актов, являясь самым простым для поддержания нормативных право-вых актов в контрольном состоянии. К числу прочих достоинств электронной формы учета необхо-димо отнести и удобную поисковую систему.

В Концепции отмечается, что «оптимальным является функционирование Эталонного банка нормативных правовых актов в электронном формате. Одновременно необходимо введение в законо-дательство положений, предусматривающих электронный вид нормативного правового акта, что ста-нет серьезным шагом в информатизации национального права». Со временем все большую роль бу-дут играть электронные формы публикации нормативных правовых актов, ведения делопроизводства в судах, публикации судебных решений. В условиях быстрого и постоянного обновления законода-тельства электронная форма стала наиболее оптимальной для его систематизации, подготовки свода законов республики [1; 89]. В Казахстане сформированы и используются электронные фонды, со-стоящие из информационно-правовых систем баз данных «Закон», «Параграф» и др.

Систематизация нормативных правовых актов по отраслевому принципу, проведенная в назван-ных выше базах данных, является неофициальной, вместе с тем именно она значительно упрощает поиск необходимых законодательных актов, регулирующих отдельные сферы общественных отно-шений. По сути, в этом случае мы имеем дело с инкорпорацией, т.е. деятельностью по упорядочению действующих нормативных актов путем их объединения в тематическом либо алфавитном порядке (без изменения формы и содержания) в соответствующем неофициальном сборнике (собрании).

Более сложной и поэтому менее популярной в использовании является такая форма системати-зации, как консолидация. Консолидация — сведение (объединение) соответствующего множества нормативных актов по одному или нескольким взаимосвязанным вопросам в один укрупненный акт. Новый укрупненный акт полностью заменяет вошедшие в него нормативные акты, поскольку прини-мается компетентным правотворческим органом и имеет все необходимые собственные официальные реквизиты. Особенность его в том, что он не меняет содержания правового регулирования, только вносит изменения, относящиеся к форме законодательства. В последнее время заметно ощущается стремление ряда органов, структур и руководящих лиц поднять роль и значимость актов консолиди-рованного законодательства и с их помощью решить некоторые общеправовые вопросы. Но чтобы акты консолидированного законодательства стали более действенными и более важными, чем сейчас, надо их в определенной мере реформировать, подкрепить их такими признаками и свойствами, кото-рые позволят им если не подняться до уровня кодексов, то хотя бы приблизиться к ним. Концепцией предложено внедрение «консолидированного» закона, предметом регулирования которого будут пра-воотношения, носящие комплексный характер. При этом принятию любого закона должен предшест-

Page 45: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Основные тенденции развития…

Серия «Право». № 1(73)/2014 45

вовать мониторинг правоприменительной практики с анализом и оценкой последствий действующих законов.

Что касается такой формы систематизации, как кодификация законодательства, в Казахстане данная деятельность стала осуществляться с середины 90-х годов и продолжается по настоящее вре-мя. Кодификация — это правотворческая деятельность органов государства по радикальной количе-ственно-качественной переработке формы и содержания законодательства путем создания нового, сводного, систематизированного (единого, логически и юридически целостного, внутренне и внешне согласованного) нормативного акта повышенного уровня стабильности. Главная конечная цель ко-дификации — создание так называемого кодификационного акта. В Концепции указано, что кодифи-кацию как высшую форму систематизации права следует использовать взвешенно и достаточно огра-ниченно, главным образом, в сложившихся отраслях права, в тех сферах однородных общественных отношений, где без кодификации невозможно добиться эффективного правового регулирования. Од-нако ключевым вопросом, тормозящим указанный процесс кодификации, является отсутствие четких критериев такой кодификации законов. Без выработки таковых сложно определить, какие отрасли законодательства в ближайшей перспективе могли бы подвергнуться либо кодификации, либо систе-матизации путем принятия комплексных законов [3; 9].

Концепция ориентирует на правовое регулирование 17 отраслей законодательства имеющимися в настоящее время кодексами. В перспективе возможно выделение новых отраслей и принятие новых кодексов. Например, возможно, назревает вопрос о подготовке Кодекса об образовании (или об обра-зовании и науке), созревает новая отрасль права, регулирующая расширяющуюся и многоуровневую интеллектуальную сферу общественных отношений. Здесь накопились ведомственные нормативные правовые акты нескольких поколений; сфера требует более обстоятельного и стабильного, более кон-солидированного, а затем и кодифицированного законодательного регулирования [1; 88].

Позитивным является внедрение в последние годы в законотворческий процесс независимой на-учной экспертизы. Правовую экспертизу представляется возможным рассматривать с двух позиций: как одного из инструментов оценки эффективности законодательства и как правовой институт. Как правовой институт, правовая экспертиза имеет следующие специфические черты: наличие спе-циальных субъектов, полномочных осуществлять ее проведение; определенный набор методов исследования (системный, формально-юридический, логический, сравнительно-правовой); предмет исследования — допустимость и правомерность принятия нормативного правового акта с учетом действующей системы законодательства; характер экспертного заключения, содержащего результат проведенного экспертами анализа [4; 41, 42].

В Концепции правовой политики указано, что «развитие системы научной экспертизы поможет решить задачу подготовки проектов нормативных правовых актов, отвечающих современному со-стоянию и перспективам развития общества и государства». Экспертную деятельность в сфере нор-мотворчества в Республике Казахстан осуществляют специализированные подразделения нормо-творческих и других государственных органов, высшие учебные заведения, научно-исследовательские институты, общественные объединения и некоммерческие организации, в которых работают специалисты в сфере экспертной деятельности, а также сотрудники, имеющие признанный корпоративным сообществом авторитет в своей профессиональной сфере. В настоящее время услуги по проведению научной экспертизы проектов нормативных правовых актов осуществляют организа-ции, зачастую не имеющие достаточных организационно-технических, кадровых ресурсов для прове-дения качественной научной экспертизы [4; 42].

Особого внимания, по мнению Ж.У. Тлембаевой, заслуживает зарубежный опыт проведения научной экспертизы. В законодательной практике многих стран оценка эффективности закона стала важным элементом. В частности, в 1996 г. в Швейцарии создано Общество оценки. Подобный опыт может оказаться полезным для практики казахстанского законотворчества. Также автор анализирует немецкий опыт. Так, в Германии по результатам прохождения экспертизы выдается свидетельство о соответствии действующему праву и единообразному оформлению. В соответствии с методикой правовой экспертизы нормативных правовых актов, проводимых федеральным министерством юсти-ции, осуществляется проверка: необходимости принятия представленных проектов, их соответствия действующему праву, совместимости с правом Европейского сообщества, их оформления, соответст-вия правилам юридической техники [4; 43, 44].

Ж.У. Тлембаева отмечает: «Необходимо развивать интеграцию экспертного знания в практику нормотворчества. Заключение о несоответствии критериям правовой корректности нормативного

Page 46: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Н.С.Ахметова, С.Ж.Асанова

46 Вестник Карагандинского университета

правового акта подлежит обязательному учету субъектом нормотворческой деятельности. Учет мне-ния экспертов-юристов позволяет избежать нормотворческих ошибок, повысить их качество как ре-гуляторов общественных отношений» [4; 44].

На сегодняшний день объективно возникает необходимость создания комплексного механизма оценки системы действующего законодательства, правоприменительной практики, их соответствия задачам общества и государства. Инструментом оценки проводимых преобразований в системе кон-ституционных ценностей и механизмом, способствующим своевременному реагированию на несо-вершенство правового регулирования и проблемы в правоприменительной практике, должна стать система мониторинга законодательства и правоприменительной практики (правовой мониторинг). При правильной организации правовой мониторинг способен снизить степень разбалансированности в механизмах принятия и реализации правовых решений.

На наш взгляд, залогом успешного функционирования системы правового мониторинга являются: 1) осуществляемый на постоянной основе комплексный анализ общественных отношений, а не

только той их части, которая урегулирована нормами права. Динамика развития общественных отношений достаточно высока. Масштабный анализ может стать действенным средством преодоле-ния негативной, но вместе с тем закономерной тенденции отставания нормативных предписаний от реальных общественных отношений, переходящих в правовое поле;

2) оценка казахстанской системы законодательства, а также наиболее острых проблем ее соот-ветствия требованиям актуальности, гармоничности, действенности, прогнозу развития с учетом ди-намики изменений потребностей страны. Позитивный эффект от проводимой оценки системы зако-нодательства будет усилен, если анализ провести с использованием частноправовых методов, а также методов сравнительного правоведения;

3) обзор правоприменительной практики — основа объективной оценки эффективности право-творческой деятельности. К сожалению, в Казахстане объектом правового мониторинга являются только подзаконные акты, т.е. значительный массив нормативных правовых актов не анализируется.

Одним из средств предотвращения появления пробелов в системе законодательства признано считать законодательную стилистику. Под законодательной стилистикой понимается система прие-мов наиболее целесообразного использования языковых средств в нормативных документах. В стиле правовых актов консолидируются воедино использование юридической терминологии, применение в области права требований современного литературного языка, учет особенностей языка официаль-ных документов. Главное, что определяет стиль нормативных актов, состоит в том, чтобы обеспечить сочетание, с одной стороны, доступности и убедительности нормативных документов, а с другой — их точности, определенности и высокой юридической культуры [5; 33, 34]. Следует согласиться с А.В.Гаско, который предъявляет следующие требования к языку (и стилю) нормативных актов:

логичность, т.е. положения закона должны излагаться последовательно (с учетом того, в какой последовательности будут реализовываться на практике его нормы); каждое положение долж-но логически вытекать из предыдущих; все формулировки должны быть законченными, не должно оставаться неясных, требующих пояснения вопросов;

однозначность формулировок, т.е. все термины должны применяться только в одном значении, положения закона не должны допускать двойного толкования; важно, чтобы каждый человек понимал их однозначно;

официальный характер. Закон издается от имени государства, в нем формулируется государст-венная воля, поэтому неважно, кто конкретно был автором нормативного акта в целом или отдельных его положений. Это должно отражаться и в языке, и в стиле изложения норматив-ного материала: они не могут отражать индивидуальную манеру изложения их авторов. С этим связано и отсутствие эмоциональной окрашенности. В отличие от литературного языка закон должен излагаться в основном сухим, рациональным, официальным языком;

ясность и краткость. Целесообразно, чтобы все положения закона были максимально четкими, ясными и понятными, т.е. должны излагаться как можно более кратко, но не в ущерб точности и ясности изложения [5; 36].

Несомненно, указанные требования являются актуальными для казахстанского законодательства, так как во многом решают проблему качества нормативных правовых актов.

Исторически сложилось так, что нормативно-правовой акт, а точнее закон, стоит на первом мес-те в системе источников романо-германского права. Однако сегодня жизненные ситуации, с которы-ми сталкиваются судьи, наполняются такими особенностями, которые закон часто не в состоянии

Page 47: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Основные тенденции развития…

Серия «Право». № 1(73)/2014 47

предвидеть. И если права «не хватает» или оно устарело, то тогда суд может оказаться перед необхо-димостью найти основание для решения дела [6; 77]. Г.Б.Власова подчеркивает, что «превращение судебной практики в самостоятельный источник права связано с изменением роли суда как в Запад-ной Европе, так и в России. Именно постепенное усиление независимости правосудия оборачивается тем, что «суд актуализирует работу разработчика конституции и превращается в перманентно дейст-вующего законодателя» [6; 78], что, в свою очередь, актуально и для Казахстана.

Согласно п. 1 ст. 4 Конституции Республики Казахстан действующим правом в Республике Ка-захстан являются нормы Конституции, соответствующих ей законов, иных нормативных правовых актов, международных договоров и других обязательств Республики, а также нормативных постанов-лений Конституционного совета и Верховного Суда Республики [7]. В Конституции Республики Ка-захстан употреблен термин «действующее право» для того, чтобы подчеркнуть, что нормы Консти-туции не являются лишь декларациями, а применяются непосредственно. Действующее право Рес-публики Казахстан здесь рассматривается как система норм права, содержащихся в принятых право-мочными субъектами в установленном порядке нормативных правовых актах [8; 185]. Таким обра-зом, Основным Законом нашего государства правом принятия правовых норм и формирования дей-ствующего права наделены все ветви государственной власти: законодательная, исполнительная, су-дебная. Нормы права имеют конкретно определенную форму выражения в виде нормативных право-вых актов, которые определены Законом Республики Казахстан «О нормативных правовых актах» и подчиняются установленной иерархии. Вне иерархии находятся нормативные постановления Кон-ституционного Совета Республики Казахстан, Верховного Суда Республики Казахстан.

Положение Верховного Суда Республики Казахстан как высшего судебного органа обусловлено характером предоставленных ему Конституцией и соответствующими законами полномочий, осо-бенностями и порядком его образования; спецификой рассматриваемых дел, а также тем, что изда-ваемые им нормативные постановления, дающие разъяснения по вопросам судебной практики, отно-сятся к источникам действующего права [8; 186]. Нахождение нормативных постановлений Верхов-ного Суда Республики Казахстан вне иерархии нормативных правовых актов позволяет сделать вы-вод о том, что нормативные постановления обладают юридической силой не ниже иных, кроме Кон-ституции, нормативных правовых актов. Напротив, включение нормативных постановлений Верхов-ного Суда в установленную законом иерархию нормативных правовых актов поставило бы судебную власть в зависимость от законодательной и исполнительной ветвей власти. В качестве нормативного может рассматриваться такое постановление Верховного Суда, в котором содержатся разъяснения судам по вопросам применения законодательства (его норм) и формулируются определенные прави-ла поведения субъектов в сфере судопроизводства [8; 187]. Необходимо отметить, что нормативная судебная практика Верховного Суда, являясь частью действующего права, конкретизирует положе-ния закона либо устраняет пробелы в действующих законах — в одних случаях путем разъяснения правовых норм, в других — путем принятия решений по гражданским делам с применением анало-гии права либо аналогии закона. Судебная практика играет значительную роль в совершенствовании законодательства, поскольку сигнализирует об отставании от требований жизни некоторых устарев-ших норм, об имеющихся в нормативных правовых актах упущениях, ошибках, о несогласованности их с другими актами, о технико-юридических недостатках в текстах актов, что также затрудняет их применение [8; 188].

Усиление взаимодействия международного и внутреннего права является одной из основных тенденций современной казахстанской правовой системы. Взаимодействие в праве на современном этапе развития правовой науки трактуется по-разному. Существует целая гамма понятий и обозна-чающих их терминов: правовая аккультурация, правовая глобализация, правовая рецепция, правовая экспансия и т.д. Одним из важных направлений, форм взаимодействия в праве выступает конверген-ция права. По мнению О.Д.Третьяковой, правовая конвергенция:

тесно связана с правовой глобализацией и правовой аккультурацией, но с ними не совпадает; это процесс, который охватывает относительно длительный исторический период; это результат целенаправленного либо спонтанного сближения национального права отдельных государств;

включает в себя системно-нормативный и ненормативный-стихийный уровни национального права отдельных государств;

может развиваться насильственным путем в форме правовой аккультурации (правовая экспан-сия) и добровольным порядком (рецепция, заимствование);

осуществляется в рамках трех направлений:

Page 48: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Н.С.Ахметова, С.Ж.Асанова

48 Вестник Карагандинского университета

а) сближение на основе глобальных норм; б) сближение на основе парадигмальных норм; в) сближение на основе комплементарности [9; 37, 38].

Конвергенция права — это процесс взаимодействия, сближения элементов механизма правового регулирования, принадлежащих различным национальным правовым системам. В ходе конвергенции происходит весьма заметная трансформация национального права, модернизация правотворческого и правоприменительного процессов. Конвергенция права — это в полной мере закономерное явление, существовавшее в разные исторические периоды, в различных регионах мира, отличающееся лишь масштабами и глубиной конвергенционных процессов, их векторами, источниками и т.д. В то же время можно отметить, что, как правило, конвергенция возникает между близкими по содержанию и происхождению правовыми системами, правовыми культурами. Впрочем, современная глобализация стимулирует конвергенцию права и принципиально отличающимися национальными правовыми сис-темами, что может приводить к непредсказуемым негативным результатам (в частности, утрате той или иной правовой системой собственной культурной идентичности, рассогласованию правового ре-гулирования общественных отношений и т.д.). Однако известны и позитивные варианты конверген-ции права: например, очевидное влияние на японскую правовую систему ряда важнейших романо-германских правовых институтов в конце XIX– начале XX вв. [10; 42].

В качестве примера конвергенции современного Казахстана на евразийском пространстве при-ведем учрежденное в 2000 г. Евразийское экономическое сообщество. Можно констатировать, что в русле правовой конвергенции проводится значительная работа по правовому обеспечению деятель-ности Евразийского экономического сообщества в условиях глобализации. Об этом свидетельствует принятие основополагающих нормативно-правовых актов Сообщества, устанавливающих единые для сторон начала правового регулирования в сферах приграничного сотрудничества, транспорта, энерге-тики, образования, трудовой миграции, охраны окружающей среды, здравоохранения, инновацион-ной деятельности, страхования, земельных, пенсионных и трудовых отношений, внешней торговли, борьбы с терроризмом и обеспечения безопасности, осуществления различных видов предпринима-тельской деятельности и контроля за ней [11].

В своем современном развитии правовые системы мира проходят не просто очередной этап эво-люции, в эпоху глобализации происходит перестройка традиционных правовых систем в системы нового типа, внутри которых интенсивно формируются особые правовые комплексы или новые эле-менты «таблицы отраслей права». Данные правовые комплексы можно обозначить как интегриро-ванные глобальные отрасли права, которые относятся к новому поколению отраслей. Формирование данных отраслей права отражает, в первую очередь, тенденцию глобализации, универсализации пра-ва. Вместе с тем в определенной мере глобальные отрасли права нового поколения способствуют также и дифференциации права, усилению его инструментальной, т.е. прикладной, прагматичной ро-ли [12; 18]. И.А.Умнова характеризует новые отрасли права таким образом:

по степени значимости новое поколение отраслей права относится к глобальному праву, так как предназначено для противодействия глобальным вызовам и угрозам человечеству. В наше время формируются, например, такие отрасли права, как ответ вызовам и угрозам. Основу раз-вития таких прав, объект их защиты составляют фундаментальные высшие ценности человека — мир, безопасность, права и свободы человека, жизнь, физическое и духовное здоровье чело-века, здоровая (благоприятная) окружающая среда, устойчивое развитие;

общий вектор развития отраслей нового поколения основан на новых инструментальных принципах, служащих основой и средством обеспечения функционирования данных отраслей права, — солидарность, субсидиарность, справедливость, сотрудничество, консенсус, прими-рение, общая ответственность, толерантность (терпимость) и др.;

для отраслей нового поколения характерно тесное соединение публичных и частных интере-сов, при очевидном доминировании публичной значимости их правовых норм;

новые отрасли права предназначены для защиты не только традиционных субъектов публич-ного права (человек, государство, нация, народ и пр.), но и таких особых субъектов, как чело-вечество в целом и будущие поколения;

главное предназначение отраслей права нового поколения — обслуживание новых или преоб-разованных (расширенных, модифицированных) функций государства [12; 19–21].

Page 49: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Основные тенденции развития…

Серия «Право». № 1(73)/2014 49

С учетом изложенных особенностей обслуживания правом современных потребностей, развития и модификации функций государства в непрерывно развивающейся системе права можно было бы выделить три группы глобальных отраслей (комплексов) права нового поколения:

сформировавшиеся, общепризнанные отрасли права (экологическое, информационное право, право прав человека (гуманитарное право в широком значении) и др.);

интенсивно формирующиеся отрасли права (право мира, право безопасности, миграционное право, право устойчивого развития и др.);

обозначившие общие контуры своего развития и тяготеющие к дальнейшей универсализации отрасли права (например, экономическое право, социальное право) [12; 22]. Таким образом, необходимо отметить, что казахстанская правовая система — самостоятельный,

уникальный, моноядерный национальный юридический феномен, который определен Концепцией правовой политики Республики Казахстан, основанный на современных тенденциях развития нацио-нальной правовой системы, накопленном отечественном и мировом опыте, научно обоснованных представлениях о перспективах развития казахстанского государства и права. Но вместе с тем право-вая система Казахстана должна существовать и развиваться как целостное, устойчивое, гармоничное явление. Это влияет на реализацию целей права, в целом правовой системы; является условием ре-шения многих правовых, социальных, экономических, политических и других проблем государства. Оптимистические прогнозы развития правовой системы в будущем можно строить только в том слу-чае, если эволюционные преобразования затронут все элементы системы, а она сама будет адекватно и своевременно отвечать на вызовы внешней среды.

Список литературы

1 Ударцев С. Ф. Правовая политики в Республике Казахстан: новые приоритеты развития и преемственность // Вестн. Российского ун-та дружбы народов: Сер. Юрид. науки. — 2010. — № 3. — С. 86–97.

2 Альмухамбетов Ж.Н. Становление национальной правовой системы Республики Казахстан: Автореф. дис. … канд. юрид. наук // Академия МВД РК. — 2008. — 24 с.

3 Бусурманов Ж.Д. Основные вопросы систематизации законодательства // Вестн. Ин-та законодательства РК. — 2011. — № 2. — С. 9–10.

4 Тлембаева Ж.У. Правовая экспертиза НПА как средство обеспечения эффективности законодательства // Құқық жəне мемлекет. — 2012. — № 1. — С. 41–45.

5 Гаско А.В. Законодательная стилистика как средство предотвращения появления пробелов в системе законодатель-ства // Человек: преступление и наказание. — 2009. — № 4. — С. 33–36.

6 Власова Г.Б. Возрастание значения судебной практики в системе источников романо-германской правовой семьи // Юристъ-Правоведъ. — 2008. — № 4. — С. 77–80.

7 Конституция Республики Казахстан (принята на Республиканском референдуме 30 августа 1995 г.) (с изм. и доп. по состоянию на 02.02.2011 г.) // http://online.zakon.kz

8 Юсупова Г.Х. Судебная практика: часть действующего права Республики Казахстан // Вестн. Ин-та законодательства РК. — 2010. — № 4. — С. 185–188.

9 Третьякова О.Д. Когеренция правовых систем (на примере конституций США, Афганистана и Филиппин) // Россий-ский следователь. — 2008. — № 10. — С. 37–40.

10 Клочкова Ю.А. Правовая конвергенция и дивергенция в условиях глобализации: теоретико-методологические аспекты // Философия права. — 2010. — № 2. — С. 41–44.

11 Коршунов Н.М. Концептуальные основы конвергенции правовых систем евразийских государств в условиях глоба-лизации // http://www.eurasialaw.ru

12 Умнова И.А. Отрасли права нового поколения в условиях глобализации права и усиления взаимодействия междуна-родного публичного и конституционного права // Наука и образование: хозяйство и экономика; предпринимательство; пра-во и управление. — 2013. — № 1 (32). — С. 16–29.

Page 50: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Н.С.Ахметова, С.Ж.Асанова

50 Вестник Карагандинского университета

Н.С.Ахметова, С.Ж.Асанова

Қазақстан Республикасының ұлттық құқықтық жүйесін дамытудың негізгі тенденциялары

Мақала қазіргі кезеңдегі Қазақстан Республикасының құқықтық жүйесінің дамуының негізгі бағыттарын дəйекті түрде талдауға арналған. Негізгі бағыттары Құқықтық саясат тұжырымдамасында сипатталған дейтін ой негізделеді, онда басты роль заңнаманы жетілдіруге берілген. Авторлар құқықшығармашылық үрдісті қамтамасыз ету жолында Қазақстан қоғамы мен мемлекеті үшін қолдануға болатын жүйелендіруді тиімді қолдану, заңшығармашылықты бағалау жүйесін қалыптастыру, нормативтік актілер тіліне заңшығармашылық стилистика талаптарын қолдану, құқықтық қайнар көздері ретінде сот тəжірибесін қарастырудағы халықаралық жəне ұлттық құқықтардың өзара ықпалдасуын күшейту, заңшығармашылықта əрі қарай жетілдіру бағыттарын қарастырған.

N.S.Akhmetova, S.Zh.Asanova

Major trends of national legal system of Republic of Kazakhstan

In this article analyzes the author the main development trends of the legal system of the Republic of Kazakh-stan nowadays. He explains his idea the improving the legislation on the basis of the trends inherent in the Concept of Legal Policy. The author analyzes the prospects for further improvement of legislation acceptable to the Kazakhstan society and the state through the provision of the law-making process, the rational use of systematization, implementation independent scientific expertise in the legislative process. The author thinks that need to use a system of evaluation of the legislation, the use of legislative requirements to the language styling of regulations, consideration of jurisprudence as sources of law and strengthening the interaction of international and national law, consideration of jurisprudence as sources of law and strengthening the interaction of international and national law.

References

1 Udartsev S.F. Bulletin of the Russian Peoples' Friendship University: Series Jurisprudence, 2010, 3, p. 86–97. 2 Almuhambetov Zh.N. Development of the national legal system of the Republic of Kazakhstan: Abstract. diss ... candidate

of law // Academy of the MIA of RK, 2008, p. 24. 3 Busurmanov Zh.D. Bulletin of the Institute of the Republic of Kazakhstan legislation, 2011, 2, p. 9–10. 4 Tlembaeva Zh.U. Law and the state, 2012, 1, p. 41–45. 5 Gasco A.V. Man: Crime and Punishment, 2009, 4, p. 33–36. 6 Vlasovа G.B. Jurists, 2008, 4, p. 77–80. 7 The Constitution of the Republic of Kazakhstan (adopted by a national referendum 30 August 1995) (as amended and sup-

plemented as of 02.02.2011) // http://online.zakon.kz 8 Yusupovа G.Kh. Herald of the Institute of Law of the RK, 2010, 4, p. 185–188. 9 Tret’yakova O.D. Russian investigator, 2008, 10, p. 37–40. 10 Klochkova Yu.A. Philosophy of Law, 2010, 2, p. 41–44. 11 Korshunov N.M. Conceptual bases of convergence of legal systems Eurasian states under globalization

http://www.eurasialaw.ru 12 Umnova I.A. Science and Education: Agriculture and Economy, Entrepreneurship, Law and Management, 2013, 1 (32),

p. 16–29.

Page 51: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Серия «Право». № 1(73)/2014 51

УДК 340. 15:94 (574) 081

Г.З.Кожахметов, Р.Б.Ботагарин

Карагандинский государственный университет им. Е.А.Букетова (E-mail: [email protected])

Некоторые вопросы теории развития национальной государственности в трудах академика С.З.Зиманова

В статье показано становление С.З.Зиманова как известного ученого и общественного деятеля Казахстана, основавшего целое направление в историко-юридической науке. Авторами выделено, что, по Зиманову, становление национальной государственности в стране следует рассматривать как непрерывный процесс, связанный с социально-экономической и политико-правовой ситуацией, в которой находилось и пребывает наше общество, поэтому предыдущая советская история является важным историческим этапом. Отмечено, что Казахстану была навязана большевистская модель нацио-нальной автономии, развивавшаяся в условиях жесткого ограничения свобод и тотального контроля, но, тем не менее, именно в эти годы регион впервые получил возможность строить самостоятельное госу-дарство. Определено, что тот исторический период насыщен многими интересными проектами и реше-ниями, которые пригодны для сегодняшнего демократического развития Республики Казахстан.

Ключевые слова: С.З.Зиманов, национальная государственность, революция, Советская власть, нацио-нальная автономизация, Казахский революционный комитет, Степной край.

Академик Салык Зиманович Зиманов вошел в историю казахстанской юридической науки как

один из выдающихся ученых, заложивших основу становления и эволюции национальной государст-венности. Обширный архивный материал, хранящийся в Казахстане и Российской Федерации, показал, что он не только раскрыл многие историко-правовые проблемы национального государст-венного строительства, но и очертил актуальные перспективные направления для будущих исследо-ваний.

С.З.Зиманов родился 19 февраля 1921 г. в г. Гурьеве (ныне Атырау) Западно-Казахстанской об-ласти. После окончания средней школы в 1938 г. поступил на курсы учителей, где получил специаль-ность учителя математики и физики. До призыва на действительную воинскую службу работал по профессии в казахской средней школе. В 1939 г. был призван в армию. К началу Великой Отечест-венной войны его воинская часть дислоцировалась в Грузии [1; 4].

Салык Зиманович воевал на Закавказском, Северо-Кавказском, Воронежском и Белорусском фронтах в должности командира дивизиона, заместителя командира минометного полка и начальника штаба 651 отдельного артиллерийского полка в звании гвардии майора. Был демобилизован в 1946 г., за боевые заслуги отмечен орденами Отечественной войны I степени, Красной Звезды, медалями «За оборону Кавказа», «За взятие Кенигсберга» и другими наградами [1; 154].

В 1948 г. Салык Зиманович успешно закончил Алма-Атинский филиал Всесоюзного юридиче-ского заочного института. Работал в органах прокуратуры Гурьевской области и г. Алма-Аты. В этом же году он становится аспирантом Академии наук КазССР. В 1950 г. успешно защищает кандидат-скую, а в 1961-м — докторскую диссертацию в г. Москве.

Активная жизненная позиция, энергичность, организаторские способности всегда выделяли С.З.Зиманова в научной среде и способствовали его карьерному росту. Не случайно именно Салык Зиманович возглавил открывшийся в Алма-Ате Институт философии и права АН КазССР, был его первым директором. Позже занимал должность декана юридического факультета Казахского госу-дарственного университета имени С.М. Кирова. Многие годы возглавлял отдел в Институте филосо-фии и права АН КазССР. За заслуги в области науки в 1967 г. С.З.Зиманов был избран академиком Академии наук Казахской ССР [1; 5–7].

Академик Салык Зиманович Зиманов не только в нашей республике, но и за её пределами был известен как крупный общественный и политический деятель, мнение которого отражало реальную действительность в обществе. Непреклонность его жизненной позиции и желание отстаивать свое собственное мнение при любых обстоятельствах представляли массу неудобств официальным вла-стям и, наоборот, вызывали уважение у казахстанских граждан. Поэтому Салык Зиманович пользо-вался большим авторитетом не только среди своих коллег-ученых, но и среди простого населения. К.К.Айтхожин отмечает: «…Он с уважением относился к каждому, кто, так или иначе, соприкасался с ним ….Будучи удостоенным высоких государственных наград и общественных почестей, он до

Page 52: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Г.З.Кожахметов, Р.Б.Ботагарин

52 Вестник Карагандинского университета

конца своих дней оставался человеком скромным, готовым всегда прийти на помощь людям, которые в ней нуждались» [2; 62].

С началом в нашей стране демократических процессов, связанных с ослаблением диктата авто-ритарно-бюрократической системы, Салык Зиманович в числе других общественно-политических деятелей избирается в 1990 г. в Верховный Совет Казахской ССР. Этому органу представительной власти некогда мощной, но распадающейся Советской державы выпала важная историческая миссия — стать первым Парламентом независимого Казахстана. Как известно, Парламент работал с 1991 по 1993 гг., когда были приняты «Декларация независимости», первая Конституция Республики Ка-захстан и другие жизненно важные документы, создавшие правовой фундамент для будущего демо-кратического общества Казахстана.

Для ученых, общественных и политических деятелей, посвятивших свою жизнь борьбе с тоталитаризмом, открывалась небывалая возможность на практике реализовать свои идеи о созда-нии нового, независимого Казахстана.

Салык Зиманович, будучи депутатом, возглавил Комиссию по подготовке Проекта Декларации о государственном суверенитете Казахской ССР. Этот исторический документ был принят 25 октября 1990 г. Верховным Советом Казахской ССР. На его открытом заседании С.З.Зиманов выступил с докладом. Позже Салык Зиманович активно участвовал в Комиссии по подготовке Конституцион-ного закона «О государственной независимости Республики Казахстан», входил в Комиссию по под-готовке проекта новой Конституции Республики Казахстан, возглавляя в ней экспертную группу. Не случайно в 1994 г. Салык Зиманович вновь избирается в Верховный Совет последнего, XIII созыва [1; 7].

С.З.Зиманов для юридической общественности Казахстана известен прежде всего как крупный ученый-исследователь и наставник. Он подготовил свыше 30 докторов и кандидатов юридических наук, создал и оставил после себя целую школу ученых историко-правового направления. Его перу принадлежат крупнейшие исследования в области общественного и политического строя казахов, а также истории становления национальной государственности в Казахстане в условиях Советской власти на различных этапах развития. Венцом его научной деятельности является издание десяти-томника «Древний мир права казахов». Эти труды в целом и каждый в частности раскрывают непо-вторимость творческого гения великого ученого.

Академик М.Т.Баймаханов пишет, что научно-исследовательская манера Зиманова заключалась в нетрадиционной постановке вопросов, в ходе ответа на которые выявлялись такие аспекты, которые зачастую были скрыты за внешней видимостью [3; 13].

Особое внимание в своих трудах С.З.Зиманов уделял истории становления и развития нацио-нальной государственности в Казахстане. Уже в начале 70-х годов он предложил ученым исследовать процесс становления национальной государственности нашей республики в комплексе и неразрыв-ной связи со среднеазиатскими государствами, так как считал, что историческая судьба, культура наших народов имеют много общего. К началу 70-х годов ХХ в. был собран, систематизирован и обобщен огромный материал по национально-государственному строительству наших республик. По мнению Зиманова, в каждой республике сложилась серьезная по составу и квалификации творческая группа ученых, занимающихся исследованием данной проблемы [4; 357].

Главной задачей исследователей в области национально-государственного строительства, по мнению ученого, было выявление всех элементов внутреннего двигательного механизма для вы-работки теоретических знаний об этом процессе и возможности практического воздействия на него в интересах развития нашего общества [4; 359].

Основные фундаментальные труды Салыка Зимановича по истории и теории становления и раз-вития национальной государственности вышли на рубеже 70–80-х годов: «Ленин и национальная го-сударственность в Казахстане» (Алма-Ата, 1970, 18 п.л.); «От освободительных идей к советской го-сударственности в Бухаре и Хиве» (Алма-Ата,1976, 17 п.л.); «Казахский отдел Народного Комисса-риата по делам национальностей РСФСР» (Алма-Ата, 1975, 12 п.л.); «Казахский Революционный Комитет» (Алма-Ата, 1981, 11 п.л.); «Национальная государственность и сближение наций» (Алма-Ата, 1983, 14 п.л.); «Теоретические вопросы советского национально-государственного строительст-ва» (Алма-Ата, 1987, 14 п.л.); «Общественно-политические взгляды Мухамеджана Сералина» (Алма-Ата, 1989, 10 п.л.); «Теория и практика автономизации в СССР» (Алма-Ата, 1998, 7.56 п.л.) [1; 6].

Необходимо иметь в виду, что эти труды писались в условиях жесткой однопартийной системы и правящей в обществе идеологии, поэтому рассматриваемые вопросы были показаны с точки зрения

Page 53: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Некоторые вопросы теории…

Серия «Право». № 1(73)/2014 53

советского государства, однако основное содержание и постановка проблемы в них ни в коей мере не пострадали. Эти работы актуальны и сейчас, поскольку содержат громадный архивный фактоло-гический материал об этом сложном историческом процессе.

По мнению С.З.Зиманова, процесс становления и развития национальной государственности всецело зависел от идейной жизни казахского общества. Она, на его взгляд, стала кардинальным об-разом меняться после первой русской буржуазно-демократической революции 1905–1907 гг. Салык Зиманович отмечал, что революционные события в метрополии и выступления народа против цариз-ма имели огромное значение для революционизирования национальных окраин [5; 26]. Революция оказала серьезное влияние на казахское общество, поскольку по характеру была буржуазно-демократической и проходила под лозунгами борьбы за социальную справедливость. Разумеется, идеи свободы, равенства, реформирования феодально-монархической системы являлись богатым ис-точником и стимулом для формирования местных программ общественного обновления националь-ных окраин, одной из которых являлся Казахстан. Академик писал: «Именно с русской революцией 1905–1907 гг. связаны пробуждение национальной жизни в Казахстане, заметное оживление полити-ческой активности среди населения» [6; 60, 61].

Идейным вдохновителем общественно-политической жизни Края, по Зиманову, являлась казах-ская демократическая интеллигенция, которая на тот период была еще немногочисленной. На его взгляд, уже в 80-х годах XIX в. в Крае появилась первая по-европейски образованная казахская моло-дежь, в начале XX в. насчитывающая уже несколько десятков человек. Получив блестящее образова-ние в учебных заведениях Санкт-Петербурга, Москвы, Казани, Варшавы, они принесли с собой не только квалифицированные знания по своей специальности, но и дух свободомыслия и демократии из революционных центров России и Европы [6; 59].

Как отмечал Зиманов, перед образованной молодежью стоял выбор: используя свои знания, ра-ботать на колониальную администрацию, что сулило материальное благосостояние и почет, либо за-щищать интересы народа и стать неугодными для существующей власти. И представителей казах-ской интеллигенции, выбравшей второй путь, было немало [6; 59].

Особую роль в качественном изменении идейно-политической жизни в Крае благодаря первой русской революции 1905–1907 гг. стали играть печатные издания на казахском языке. По Зиманову, создание этих органов было процессом сложным и тяжелым, поскольку царизм осуществлял тоталь-ный контроль над национальными окраинами, но, тем не менее, некоторые попытки казахской интел-лигенции увенчались успехом. Выход в свет в 1911 г. в г.Троицке казахского национального журнала «Айкап», весной этого же года газеты «Казахстан», в 1913 г. в г.Оренбурге газеты «Казах» и других печатных изданий поднял политическую жизнь Края на новый уровень. Немаловажным в идейно-политической жизни Края, по Зиманову, был период перехода казахской интеллигенции от просвети-тельских идей к политическим требованиям. В них особое место получили такие вопросы, как ослаб-ление колониального режима, ограничение полномочий генерал-губернатора и других колониальных чиновников, остановка переселения, землеустройство коренных жителей и т.д.

Академик отмечает, что вокруг журналов и газет концентрировалась передовая казахская интел-лигенция, поскольку печатный орган был способен донести до широкого круга населения их мысли и взгляды. Идейная направленность печатных изданий была неоднородной, так как отражала объектив-ное развитие казахского общества на том этапе. Главным являлось то, что каждое из этих идейных направлений ставило цель — улучшить положение народов Степного края, но подходы и методы у них были разными.

Большую роль в развитии национального и политического самосознания в Казахстане, по Зима-нову, сыграла Государственная дума России, в двух созывах которой принимали участие депутаты от Степного и Туркестанского края. Перед населением региона благодаря первой русской революции открылась небывалая возможность мирным путем решать свои животрепещущие проблемы. Выборы в Думу, а затем участие в них демократических и революционных сил Степного края стали закалкой для передовой казахской интеллигенции. Парламентская деятельность казахстанских депутатов уси-лила и укрепила их связи с российскими революционерами и демократическими партиями, проявив-шими в парламенте образец сотрудничества и заступничества за интересы национальных окраин. Государственная дума, разумеется, по замыслам царизма не могла стать парламентом в полном смысле слова, однако через ее трибуну легально перед общественностью были поставлены вопросы о переселении, образовании, религии, земском самоуправлении, реформировании Степного положе-

Page 54: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Г.З.Кожахметов, Р.Б.Ботагарин

54 Вестник Карагандинского университета

ния и т.д. В целом Государственная дума и парламентский опыт сыграли значительную роль в идей-но-политической жизни Степного и Туркестанского края.

Освещая политическую жизнь Степного края, С.З.Зиманов и другие казахстанские ученые, рабо-тавшие под его руководством, — М.Исмагулов, С.Даулетова, К.Идрисов, М.Биндер, З.Кенжалиев — собрали обширный архивный исторический материал, который полно и всесторонне раскрыл идей-ную обстановку Края через деятельность наиболее ярких ее представителей — М.Сералина, Б.Каратаева, Ж.Сейдалина, С.Лапина, Г.Мусагалиева, С.Габбасова, Г.Карашева и многих других.

В конце 80-х – начале 90-х годов XX в., когда представилась возможность открыто писать об этом, С.З.Зиманов справедливо отмечал, что, исследуя вклад казахской интеллигенции, мы вос-станавливаем историческую справедливость и молодое поколение должно знать об этом. Причинами «белых пятен», по мнению академика, являются перекосы социально-политической жизни общества и откровенный нигилизм по отношению к истории и историческим личностям народов, нарушения принципа справедливости в отношении оценки их деятельности [6; 164].

Если продолжить мысль С.З.Зиманова, то человек в советском обществе оказался задавленным и обесцененным, поскольку деформированная политическая система превратила администрирование и принуждение в свои главные методы обращения с людьми. Для нее человек был простым винтиком, исполнителем и средством политической власти [7, 8].

Известные казахстанские ученые-академики Ж.Абдильдин, М.Козыбаев, К.Сагадиев, член-корреспондент АН РК А.Насанбаев в 1991 г. в статье «Личность в контексте времени», опубликован-ной в «Казахстанской правде», писали, что историко-правовые труды Зиманова дышат жизненной силой созидающего и личностного начала. В них он последовательно и упорно возвращал народу ду-ховное наследие в именах национальных деятелей прошлого, чем обеспечил национально-культурную реабилитацию многим казахским интеллигентам [1; 30].

Одним из концептуальных положений С.З.Зиманова в изучении процесса становления нацио-нальной государственности в Казахстане являлось то, что каждый этап национального государствен-ного строительства был подготовлен предыдущим историческим периодом. Исходя из этого отправ-ного начала можно констатировать, что дореволюционная государственная история Казахстана вне-сла в этот процесс свой значительный вклад.

В своих трудах С.З.Зиманов, раскрывая идейно-политическую жизнь Казахстана, большое вни-мание уделял политическому уровню и экономическому состоянию казахского общества, поскольку они влияли на нее прямым образом. Казахское общество, по мнению ученого, в начале ХХ в. по ха-рактеру и содержанию в нем общественных отношений было патриархально-феодальным. Произо-шедшие изменения в общественной жизни казахов в XIX начале ХХ вв. в целом умещались в рамках отсталого средневековья. К началу ХХ в. усилилась реальная власть России в Степном крае. Царизм все решения хозяйственно-политического развития Края рассматривал с точки зрения колониальной политики, поэтому игнорировал внутренние тенденции казахского общества и интересы кочевого народа.

В рассматриваемый период шло активное проникновение российского капитала во все сферы экономики и внутреннего рынка Края, что содействовало процессу разложения натурального хозяй-ства и развития товарно-денежных отношений. В то же время эти сдвиги были не столь глубокими, чтобы кардинальным образом изменить все экономическое положение региона, поэтому новые отношения уживались со старыми хозяйственными укладами казахского общества [6; 30, 31].

В начале ХХ в. происходит обострение аграрного вопроса в Казахстане, который был связан с переселенческой политикой А.П.Столыпина. По существу, столыпинская реформа решалась за счет земель кочевников, которые изгонялись в пустынные и полупустынные земли, а под устройство без-земельных крестьян из Центральной России отводились лучшие земли кочевников, которые были пригодны для земледелия [6; 33].

Надо отметить, что Салык Зиманович, указывая на колониальную политику русского царизма, отмечал и позитивное влияние России на регион в экономическом, политическом, культурном и об-разовательном аспектах. Это рост городов и образовательных центров, развитие железнодорожных путей и дорог, организация предприятий угольной и горнорудной промышленности, формирование многонациональной структуры общества. Он неоднократно подчеркивал мысль о взаимообогащении кочевой и оседло-земледельческой цивилизации, роли приграничных с Казахстаном городов как крупных очагов передовых и демократических идей, влиявших на Степной край, и в целом выделил

Page 55: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Некоторые вопросы теории…

Серия «Право». № 1(73)/2014 55

такой благоприятный фактор, как вовлечение Казахстана в орбиту социально-экономических и поли-тических отношений.

Академик С.З.Зиманов через всю свою общественно-политическую и научную жизнь пронес идею борьбы казахского народа за суверенитет и независимость, оставаясь при этом последователь-ным и убежденным интернационалистом. Он, раскрывая общественно-политическую деятельность и идейные взгляды наиболее ярких представителей казахской интеллигенции и просветителей, всегда подчеркивал, что освобождение казахского народа от колониальной зависимости было связано с об-щей судьбой России, в которой всегда имелись здоровые демократические силы, способные вывести общество на путь прогресса.

Действительно, за период царизма и в большей степени Советской власти между Казахстаном и Россией выработалась общность в культуре, традициях и менталитете народов. Они сейчас вместе с политическими и экономическими интересами дают возможность объединиться нашим странам в решении серьезных задач в глобальном мире. Например, создание Единого Таможенного союза, перспективные планы образования Единого Экономического пространства, Договор о коллективной безопасности и т.д. усиливают и защищают позиции наших государств на региональном и мировом уровне.

Значительная часть трудов академика С.З.Зиманова о становлении национальной государствен-ности в Казахстане посвящена советскому периоду развития. Это и понятно, поскольку именно в этот период Казахстан получил возможность строить самостоятельное государство, пусть даже под то-тальной опекой большевиков.

Салык Зиманович в период получения Казахстаном независимости писал, что задача ученых со-ветского периода заключалась в обосновании и оправдании идей и политики директивных органов, касающихся национального вопроса и федеративных отношений, поэтому они в целом выглядели беспроблемными. Отклонение от этого правила поведения всегда пресекалось самыми жесткими ме-рами [7; 9].

Отдельное место в национальном государственном строительстве в Казахстане в своих трудах ученый отводит главе Советского государства В.И.Ленину. Он отмечает, что, независимо от нашего отношения к Ленину, «…следует признать, что он был выдающимся теоретиком лево-марксистского толка, обладал большой практичностью при анализе и оценке политической ситуации». Далее, про-должая мысль, Зиманов пишет, что он допускал ошибки, однако фигуру Ленина выделяла способ-ность находить адекватные решения в условиях России того времени. Он жил в сложное и жестокое революционное время, когда рушилась старая социально-политическая система и создавалась новая. Ленин находился во главе этого исторического переворота, который имел мировые масштабы и зна-чение. Все это, по мнению академика, противоречиво отразилось на его наследии [7; 17].

Как считал С.З.Зиманов, идеи Ленина о самоопределении народов на тот исторический период были самыми актуальными и востребованными для национальных окраин, одной из которых являлся Казахстан. Ни одна из политических партий тогдашней России не бралась за этот прогрессивный ло-зунг. В то же время эта идея, переложенная на большевистскую платформу, не представляла опасно-сти для нового режима, поскольку все командные высоты, как в центре, так и на местах, были в руках большевиков. Соответственно этому, «принцип права на самоопределение» не грозил распаду Совет-ской России [7; 13].

Действительно, в период революций 1917 г. ведущие политические силы России, от которых за-висела дальнейшая судьба государства, с большим нежеланием и осторожностью относились к раз-решению национального вопроса, который, как известно, оставался наиболее острым и сложным. «Белое» движение, боровшееся с революцией за реставрацию старых порядков в России, оставалось непоколебимым в своей идее «единой и неделимой России!», поэтому любые предложения со сторо-ны национальных окраин получали жесткий отпор.

Либеральная буржуазия в лице кадетской партии, а также революционеры в лице эсеров, вхо-дившие в состав Временного правительства, уклонялись от этого вопроса, откладывая его решение до созыва Учредительного собрания России. Однако, как свидетельствуют исторические факты, их замыслы не выходили за рамки культурно-национальной самостоятельности. Именно это стало при-чиной «охлаждения» отношений между Временным правительством и лидерами движения «Алаш». Казахская национальная интеллигенция, входившая в него, стала форсировать создание национально-территориальной автономии «Алаш-Орда», видя нежелание и неготовность либерально-демократических партий России к позитивному решению национального вопроса [8; 73]. Надо отме-

Page 56: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Г.З.Кожахметов, Р.Б.Ботагарин

56 Вестник Карагандинского университета

тить, что большевики в этой ситуации со своим демократическим лозунгом находились в выгодном положении, однако методы установления Советской власти вызывали справедливое недовольство и сопротивление национальных окраин. Всем известно, что любое неприятие большевистских идей и реформ в национальных регионах бывшей Российской Империи сопровождалось применением открытой военной силы.

На первых этапах, как указывает академик, Советская власть придерживалась ленинского прин-ципа «кнута и пряника» в отношении национальных окраин, проявляла уступчивость в решении мно-гих проблем национального государственного строительства. Позже, с уходом Ленина с политиче-ской арены и укреплением сталинской диктатуры, эти вопросы решались только с позиции принуж-дения и администрирования.

Установление Советской власти в Казахстане, с ее реформами в области экономики, культуры, здравоохранения, образования, а также учреждением органов власти и управления, правоохранитель-ной и судебной системы, формированием права, в целом принималось С.З.Зимановым позитивно, поскольку казахскому народу, долгие годы мечтавшему о самостоятельности, представилась реаль-ная возможность создать свою национальную государственность.

Исходя из этого многие труды академика Салыка Зимановича Зиманова посвящены анализу и исследованию государственно-правовых реформ и учреждений того исторического периода. В част-ности, в работе «Казахский отдел Народного Комиссариата по делам национальностей РСФСР» пока-зана роль Наркомнаца в образовании Казахской советской национальной государственности. Нар-комнац в своей практической деятельности охватывал целые национальные общества тогдашней Рос-сии со всеми их внутренними интересами и потребностями, тогда как другие Наркоматы занимались конкретными областями жизни общества. Целевыми задачами Наркомнаца, по Зиманову, являлись такие вопросы, как «введение освободительных революций наций в советское русло», «обеспечение мирного сожительства и братского сотрудничества всех национальностей и племен РСФСР» и т.д. Основные направления функциональной деятельности Наркомнаца не имели аналогов ни среди дру-гих Наркоматов, ни в мировой истории [9; 38, 39].

Задачами Казахского отдела Наркомнаца РСФСР в первой половине 1918 г. были: а) распро-странение среди коренных жителей идей социализма и планомерное проведение их в жизнь; б) куль-турно-просветительное развитие казахского народа; в) поднятие его экономического благосостояния; г) выработка проектов гражданских и уголовных законов в соответствии с обычным правом казахов, за основу которых взять идеи социализма; д) урегулирование землепользования между коренными жителями и крестьянами-переселенцами на основе Закона «О социализации земли», принятого III Всероссийским съездом Советов; ж) выработка на началах Советской Конституции Положения о Ка-захской автономии [9; 82].

Следующим органом той революционной эпохи по созданию Казахской советской националь-ной государственности был Казахский революционный комитет — Казревком. С.З.Зиманов пишет, что политико-правовой статус Казревкома был определен Декретом Совета Народных Комиссаров РСФСР от 10 июля 1919 г., где утверждалось, что он осуществляет высшее военно-гражданское управление. По мнению ученого, Казревком не являлся первым правительством Казахстана, посколь-ку в Казахстане еще не было национальной государственности. Казревком был временным переход-ным органом новой власти до созыва Всеказахского съезда Советов [10; 50].

Далее академик Зиманов отмечает, что Казревком осуществлял руководство народно-хозяйственной, социально-культурной и административно-политической жизнью Края. Все свои функции он реализовывал при помощи Реввоенсоветов армии и фронтов, а также губернских и уезд-ных Советов приграничных российских городов и, разумеется, правительства РСФСР [10; 51].

По мнению Зиманова, Казревком, так же как и Казахский отдел Наркомнаца, сыграл большую роль в территориальном оформлении будущей Казахской автономии, поскольку многие земли при-граничных районов оставались спорными. И наконец, итогом работы Казревкома явилась подготовка условий для образования Казахской советской автономии [10; 193].

После образования Казахской советской автономии, учреждения ее органов власти и управления стали формироваться правовые основы новой государственности. Первые нормативно-правовые ак-ты, отменившие институты патриархально-родового строя, по мнению Салыка Зимановича, позитив-но повлияли на развитие казахского общества, в особенности на положение женщин. В частности, Декреты об отмене калыма и многоженства открывали возможность для участия казахских женщин

Page 57: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Некоторые вопросы теории…

Серия «Право». № 1(73)/2014 57

в социально-экономической жизни Советского Казахстана и сыграли свою роль в развитии политиче-ских прав и свобод женщин республики [11; 249, 250].

Большую роль в укреплении казахской национальной государственности на тот период развития автономной республики сыграл ряд реформ в области земельных отношений, в частности, Декрет ЦИК Туркестанской АССР от 14 декабря 1920 г., предписавший ликвидировать все самовольные по-селки, возникшие на основе захвата земель у коренного населения после восстания 1916 г. По данному акту государство брало на себя землеустройство на этих местах согнанных жителей и восстановление его нарушенных прав на пользование водой при орошении земель [11; 365].

Другими нормативными актами, такими как Декреты ЦИК КазАССР «О возврате трудовому киргизскому (казахскому) населению свободных участков в губерниях Семипалатинской, Акмолин-ской, Тургайской и бывшей Уральской» от 2 февраля 1921 г. и «О возврате киргизскому (казахскому) трудовому населению земель, отчужденных царским правительством в собственность: а) Сибирскому казачьему войску; б) Уральскому казачьему войску из киргизских земель» от 19 апреля 1921 г., Советская власть пыталась ликвидировать последствия колониальной политики царизма [11; 372].

По данным законам коренным жителям восстановили право землепользования плодородными землями по рекам Ишиму, Иртышу и Уралу, отобранным у них переселенческим управлением в пользу казачьих войск.

В истории становления национальной государственности в Советском Казахстане С.З.Зиманов особо отмечает государственную политику в области народного образования. Вначале это были пункты ликвидации безграмотности, а затем целые масштабные мероприятия по введению всеобщего начального, а позже и среднего образования. Как пишет Зиманов, центральные и местные советские органы повседневно руководили работой школ, заботились об их ремонте, обеспечении инвентарем и необходимыми учебными пособиями. Все это создавало благоприятные условия для нормальной ра-боты образовательных учреждений. Благодаря материальной поддержке со стороны государства школьная сеть Казахстана значительно выросла. Особенно важным достижением было строительство казахских школ. Если в дореволюционном Казахстане в 1915 г. их было 500 с 13 000 учащимися, то в 1924 г. их стало 1248 с 54 128 учащимися, а к 1930 г. в 3 454 начальных школах обучались 120 000 детей [12; 120].

Академик отмечал, что огромную роль по подготовке казахских национальных кадров сыграли ву-зы Москвы, Ленинграда, Томска, Ташкента и других крупных культурных центров Союза. В те годы учреждения просвещения РСФСР и отделы национальностей при Президиуме ВЦИК бронировали для автономных республик места в вузах Москвы и других городов. Например, в 1926 г. для Казах-ской автономии было забронировано 55 мест в вузах крупных городов. При казахском представи-тельстве в Москве был создан студенческий комитет, в который входили представители студенчества и Казпредства при Президиуме ВЦИК. Обучающимся выплачивалась стипендия, а также оказывалась материальная помощь из средств, выделенных правительством Казахстана [12; 123].

Немаловажным, по мнению С.З.Зиманова, в области развития образования был переход казах-ского языка на новый латинский алфавит. В июне 1927 г. был создан правительственный Комитет содействия пропаганде латинского алфавита под руководством Председателя Совнаркома Казахской АССР. В этом отношении была проведена масштабная работа по внедрению нового казахского алфа-вита. В 1928/29 гг. было обучено грамоте на новом алфавите 194,5 тысячи человек, а в 1929/30 гг. — 368 тысяч человек. В 1930 г. на новый алфавит перешли все школы первой ступени, значительная часть школ повышенного типа, высшие учебные заведения и подавляющее большинство газет [12; 122, 123].

В условиях индустриализации в Казахстане стали создаваться средние и высшие учебные заве-дения, ориентированные на подготовку высококвалифицированных рабочих, а также специалистов высшего и среднего звена из казахской молодежи для нужд промышленного производства. Это по-ложило начало профессиональному образованию, необходимому для развития казахстанской эконо-мики.

Позже, с увеличением кадрового потенциала и ростом специалистов, в Казахской Республике стали создаваться вузы не только педагогического, но и многопрофильного направления. Возникли благоприятные условия и предпосылки для создания научно-исследовательских институтов гумани-тарного и естественнонаучного направлений. Благодаря этому в республике было образовано вначале отделение, а позже Академия наук Казахской ССР, Казахский государственный университет и т.д.

Page 58: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Г.З.Кожахметов, Р.Б.Ботагарин

58 Вестник Карагандинского университета

При всех идеологических ограничениях и постоянном контроле со стороны существующей вла-сти казахстанская наука становилась на ноги и укреплялась именно в советский период. За эти годы сложилась тесная и плодотворная связь между научными центрами и учеными Казахстана и других республик Союза. С обретением Казахстаном независимости, созданием демократического общества научно-образовательные связи переносятся на качественно новый уровень, соответствующий миро-вым стандартам.

Положительная и созидательная деятельность Советской власти в области образования, науки и культуры, по мнению С.З.Зиманова, в республиках сопровождалась «революционной» ломкой при-вычной жизни, традиционных устоев, насильственными оседлостью и коллективизацией, раскулачи-ванием и массовыми репрессиями, направленными на искоренение инакомыслия в обществе. Поэто-му весь достигнутый прогресс в республике в духовной сфере проходил в трудных условиях и сопро-вождался крупными социальными и моральными издержками [7; 79].

Надо отметить, что установление Советской власти в национальных регионах было невозмож-ным без привлечения национальных кадров в органы власти и управления, в партийные и админист-ративные учреждения. Поэтому важное место в национальном государственном строительстве, по мнению Зиманова, занимала кадровая политика Советского государства. Зиманов пишет, что кад-ровая политика в регионах «…была той зоной, которая оберегалась и в которой особенно наглядно проявилась проимперская направленность режима» [7; 77].

В истории национального государственного строительства кадровая политика по привлечению национальных кадров в управление государством получила название «процесс коренизации».

Первый этап процесса коренизации, который начался в 1920 г. и продлился до 1925 г., был озна-менован попытками органов власти и управления КазАССР ввести в государственный аппарат авто-номии представителей казахской национальности. В историко-правовой литературе этот период по-лучил название «процентной коренизации», поскольку итоговым результатом являлся определенный процент заполнения штата управленческих должностей лицами коренной национальности.

Второй этап рассматриваемого процесса охватывает 1926–1929 гг., когда государство осуществ-ляло «функциональную коренизацию». На данном этапе проводилась политика замещения опреде-ленных должностей лицами, владеющими казахским языком, что обеспечивало перевод делопроиз-водства данного учреждения на национальный язык [12; 55].

На третьем этапе, начавшемся в 1933 г., в Казахской автономии были осуществлены значитель-ные мероприятия по коренизации государственного аппарата, которые совпали с укреплением Совет-ской власти в Крае и проведением насильственных коллективизации и оседлости кочевого и полуко-чевого населения. Этот период ознаменован окончательным утверждением основ государства дикта-туры пролетариата в Казахстане [13; 251].

Практическая жизнь показала неготовность Советского государства серьезно оценить сложность данного вопроса, поэтому первый этап коренизации, в силу слабого финансирования, а главное не-правильного подхода к решению проблемы в виде процентного метода, был провален. На втором этапе скорректированная государственная программа была более эффективной и финансово подкреп-ленной. В то же время коренизация проходила в условиях жестких партийных «чисток» и изгнания из советских и партийных органов всех инакомыслящих. И наконец, третий этап совпал с ликвидацией последствий страшного голода и эпидемий в Казахстане, и неплохие изначальные его результаты бы-ли сведены на нет началом массовых репрессий в республике.

Как отмечал С.З.Зиманов, кадровая политика в национальных регионах никогда не была выдер-жанной и цивилизованной. Игнорирование интересов республик, методы навязывания, в особенности при назначении руководящих номенклатурных кадров, становились особенно чувствительными при наметившемся общем кризисе советской системы в 80-х годах. Академик приводит пример из истории назначения нового Первого секретаря ЦК Компартии Казахстана в 1986 г., когда причинами массовых волнений молодежи стали укоренившиеся в кадровой политике центральных органов субъ-ективизм и вседозволенность [7; 81].

В то же время академик считает, что при всех проблемах кадровой политики в республике здо-ровое начало не исчезало, хотя в тех социально-политических условиях не получало должного разви-тия. Среди руководящих работников республики имелось достаточно много компетентных и высоко-нравственных работников-интернационалистов. Они пользовались большим авторитетом в республи-ке и влиянием среди населения. К таким личностям, по Зиманову, можно было отнести Пестковского, Мирзояна, Боркова и многих других [7; 91].

Page 59: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Некоторые вопросы теории…

Серия «Право». № 1(73)/2014 59

Отдельное место в трудах С.З.Зиманова в истории национального государственного строитель-ства в Казахстане нашли вопросы национальной автономизации, федеративной системы и ее соотно-шения с тоталитарным государством. Национальная автономизация, по мнению ученого, являлась стержневой конструкцией разрешения национального вопроса по советской модели. Ей отводилось особое место в генеральной линии Коммунистической партии, определявшей стратегию развития Советского государства. Именно советские национально-государственные отношения обеспечили основу роста политического могущества и экономического благосостояния Советского Союза, и в то же время эти отношения стали причиной, приведшей его к гибели. В теории и практике автономиза-ции национальных территорий, по Зиманову, были применены оригинальные решения — политика «кнута и пряника», навязывание державной воли, идеологический прессинг для достижения главной цели — ликвидации национальных различий и самих наций в пользу великорусской [7; 5].

Продолжая данную мысль, хочется отметить, что академик С.З.Зиманов, тщательно исследовав-ший историю процесса национального государственного строительства в Казахстане, отмечает, что потенциал идеи Советской Федерации так и не был реализован. Главными причинами тому стали то-тальная централизация власти и управления, которая свела к минимуму и без того ограниченные су-веренитеты республик. Имперская политика ощущалась во всех областях жизни Советского государ-ства. Казахстан в числе других республик был превращен в сырьевую базу метрополии. Народно-хозяйственные отрасли регионов развивались в таком направлении, чтобы постоянно поддерживать ее зависимость от Центра. Сферы духовной жизни нации и народности также отставали в своем раз-витии или вовсе оставались без внимания. Все эти обстоятельства вели к кризису федерации и распа-ду Советского Союза [7; 6].

Успехи и неудачи в национальном государственном строительстве на примере нашей республи-ки имеют огромную ценность сегодня, когда Казахстан обрел независимость и строит демократиче-ское общество и правовое государство. Неисчерпаемый опыт прошлых лет реально показывает, на-сколько хрупко национальное сознание и сложны национальные отношения, особенно там, где они в прошлом подавлялись. По мнению академика С.З.Зиманова, в толще завалов в области национальных отношений и национально-государственного строительства имеется много интересных теоретических и практических построений, пригодных для сегодняшней демократии [7; 5].

Список литературы

1 Баймаханов М.Т. Выдающийся ученый-юрист // Гражданин и выдающийся ученый, академик Зиманов Салык Зима-нович (Юбилейный сборник) / Под ред. К.А.Сагадиева, М.А.Кул-Мухаммеда. — Алматы: Атамұра, 2001. — 300 с.

2 Айтхожин К.К. Из плеяды великих академиков: О Зиманове Салыке Зимановиче // Право и государство // Социаль-ная модернизация: политика и правовое обеспечение. — Алматы, 2013. — № 1 (58). — С. 61–63.

3 Баймаханов М.Т. Выдающийся ученый-юрист // Гражданин и выдающийся ученый, академик Зиманов Салык Зима-нович (Юбилейный сборник) / Под ред. К.А.Сагадиева, М.А.Кул-Мухаммеда. — Алматы: Атамұра, 2001. — 300 с.

4 Зиманов С.З. Вопросы методологии изучения национально-государственного строительства // Общественный строй казахов первой половины XIX века и Букеевское ханство. — Алматы: Арыс, 2009. — 400 с.

5 Зиманов С.З. Ленин и советская национальная государственность в Казахстане. — Алма-Ата: Наука, 1970. — 303 с. 6 Зиманов С.З., Идрисов К.З. Общественно-политические взгляды Мухамеджана Сералина. — Алма-Ата: Наука

КазССР, 1989. — 165 с. 7 Зиманов С.З. Теория и практика автономизации в СССР. — Алматы: Жеті-Жарғы, 1998. — 144 с. 8 Аманжолова Д.А. Казахский автономизм и Россия. — М.: Россия молодая, 1994. — 216 с. 9 Зиманов С., Даулетова С., Исмагулов М. Казахский отдел Народного Комиссариата по делам национальностей

РСФСР. — Алма-Ата: Наука КазССР, 1975. — 224 с. 10 Зиманов С., Даулетова С., Исмагулов М. Казахский Революционный Комитет. — Алма-Ата: Наука КазССР, 1981. —

196 с. 11 История государства и права Советского Казахстана (1917–1925 гг.) / Под ред. С.З.Зиманова, М.А.Биндера. —

Алма-Ата: АН КазССР, 1961. — Т. 1. — 447 с. 12 История государства и права Советского Казахстана (1926–1937 гг.) / Под ред. С.З.Зиманова, М.А.Биндера. —

Алма-Ата: Наука, 1963. — Т. 2. — 474 с. 13 Кожахметов Г.З. Становление национальной государственности в Казахстане в условиях советской автономии

(1917–1936 гг.). — Алматы: Білім, 2010. — 482 с.

Page 60: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Г.З.Кожахметов, Р.Б.Ботагарин

60 Вестник Карагандинского университета

Ғ.З.Қожахметов, Р.Б.Ботағарин

Академик С.З.Зиманов еңбектеріндегі ұлттық мемлекеттіліктің даму теориясының кейбір сұрақтары

Мақалада С.З.Зимановтың Республикадағы тарихи-құқық ғылымының толық бір бағытын қалаған белгілі ғалым жəне қоғам қайраткері ретінде қалыптасуы көрсетілген. Авторлар, Зиманов көрсеткендей, Қазақстандағы ұлттық мемлекеттіліктің қалыптасуын қазіргі біздің қоғам басынан өткерген саяси-құқықтық жəне əлеуметтік-экономикалық жағдаймен байланысты тынымсыз үдеріс ретінде қарастыру керектiгі жайлы айтқан. Сондықтан бұрынғы кеңес тарихы біздің ұлттық мемлекеттілігіміз қалыптасуының маңызды кезеңі болып табылады. Қазақстанға бостандығы қатаң шектелген жəне жаппай бақылау жағдайында дамыған ұлттық автономияның большевиктік үлгісі берілді. Алайда осы жылдары аймақ алғаш рет дербес мемлекет құру мүмкіндігін алған болатын. Сол тарихи кезең бүгінгі Қазақстанның демократиялық дамуына қажетті көптеген қызықты жобалар мен шешімдерге толы болды.

G.Z.Kozhakhmetov, R.B.Botagarin

Some problems of the theory of national state academic works in S.Z.Zimanov

The article shows how S.Z.Zimanov become as a famous scientist and public figure of Republic, and as a founder of a whole new trend in historical and legal science. By Zimanov’s opinion national statehood in Kazakhstan should be viewed as a continuous process that is associated with socio-economic and political-legal situation where was our society and still remains. Therefore, previous Soviet history is an important step in the development of our national statehood. Kazakhstan was imposed on the Bolshevik model of national autonomy, which developed in conditions of severe restrictions on freedom and total control, nevertheless, in these years, the region was first able to build an independent state. That historical period is full of interest-ing projects and solutions that are suitable for today's democratic development of Kazakhstan.

References

1 Citizen and an outstanding scientist, academician Zimanov Salyk Zimanovich (Anniversary Collection), Ed. K.A.Sagadiev, M.A.Kul-Muhammed, Almaty: Atamura, 2001, 300 p.

2 Aitkhozhin K.K. Law and State, Social modernization: politics and legal support, Almaty, 2013, 1 (58), p. 61–63. 3 Baimakhanov M.T. Eminent legal scholar. In the book: Citizen and an outstanding scientist , academician Zimanov Salyk

Zimanovich (Anniversary Collection), ed. K.A.Sagadiev, M.A.Kul-Muhammed, Almaty: Atamura, 2001, 300 p. 4 Zimanov S.Z. In.: The social structure of the Kazakhs of the first half of the XIX century and Bukey Khanate, Almaty: Univ

«Aris», 2009, 400 p. 5 Zimanov S.Z. Lenin and Soviet national statehood in Kazakhstan, Alma-Ata: Nauka, 1970, 303 p. 6 Zimanov S.Z., Idrisov K.Z. Political views Mukhamedzhan Seralini, Alma-Ata: Science of the Kazakh SSR, 1989, 165 p. 7 Zimanov S.Z. Theory and practice of autonomy in the USSR, Almaty: Zheti-Zhargy, 1998, 144 p. 8 Amanzholova D.A. Kazakh autonomism and Russia, Moscow: Young Russia, 1994, 216 p. 9 Zimanov S., Dauletova S., Ismagulov M. Kazakh branch of the People's Commissariat of Nationalities of the RSFSR, Alma-

Ata: Science of the Kazakh SSR, 1975, 224 p. 10 Zimanov S., Dauletova S., Ismagulov M. Kazakh Revolutionary Committee, Alma-Ata: Science of the Kazakh SSR, 1981,

196 p. 11 History of State and Law of the Soviet Kazakhstan (1917–1925 yy.), ed. S.Z.Zimanov, M.A.Binder, Alma-Ata: An Kazakh

SSR, 1961, 1, 447 p. 12 History of State and Law of the Soviet Kazakhstan (1926–1937 yy), ed. S.Z.Zimanov, M.A.Binder, Alma-Ata, Nauka, 1963,

2, 474 p. 13 Kozhahmetov G.Z. Formation of national statehood in Kazakhstan in terms of Soviet autonomy (1917–1936 yy), Almaty:

Bilim 2010, 482 p.

Page 61: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Серия «Право». № 1(73)/2014 61

ҚЫЛМЫСТЫҚ ПРОЦЕСС ЖƏНЕ КРИМИНАЛИСТИКА УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС И КРИМИНАЛИСТИКА

UDC 343.3./.7(574) +(410.1)=111

A.M.Tashmagambetov¹, B.B.Kochshegulov²

¹Karaganda University «Bolashak»; ²Karaganda Academy of the Ministry of the Internal Affairs of the Republic of Kazakhstan named after Barimbek Beyssenov

(E-mail: [email protected])

Pre-charge detention of individuals suspected of terrorism in the UK and Republic of Kazakhstan: comparative study

Abstract: The article deals with extended pre-charge detention of individuals suspected of terrorism in the UK ant the Republic of Kazakhstan. In both states a person suspected of terrorism can be held in the custody without charge longer than for other offences to allow relevant evidence to be obtained, preserved, analysed and examined provided that the warrant of further detention is issued by a judge. The article considers wheth-er or not the pre-charge detention longer than 14 days is applicable in the Republic of Kazakhstan. Further-more, the author examines whether or not there are issue of incompatibility of extended detention with Euro-pean Convention on Human Rights.

Key words: pre-charge detention, detention without charge, terrorism, Terrorism Act 2000, extension of de-tention, custody, human rights, the Republic of Kazakhstan, the UK.

In the Republic of Kazakhstan (RK) a person suspected of committing a crime is to be detained in ac-

cordance with Article 132 of Criminal Procedure Code (CPC). After 72 hours of detention a detainee must be released without charge or charged (released on bail or put in custody). Bill of New CPC (Article 129 (5)) also envisages 72 hours of pre-charge detention. In exceptional circumstances, if there are grounds for further detention of a suspect in a custody, a suspect is to be put in a custody up to 10 days for indictable of-fences and up to 30 days for certain type of offences (Articles 168, 169, 171, 233-237, 241 of the Criminal Code of the RK), including terrorism, until being charged [1]. If a suspect by 10 or 30 day is not charged he/she must be released (Article 142 (1) CPC). While in the UK (United Kingdom) the pre-charge detention up to 5 days (then it has been extended up to 14 days) is available since 1974 [2], in the RK the pre-charge detention up to 30 days became available in 2012. The reasons for extension relate to the specificity of inves-tigation, the complexity of gathering and obtaining evidence with respect to terrorism offences [3]. Tradi-tional 96 hours of detention in the UK and 72 hours in the RK may not be sufficient to gather evidence [4] as the gathering and obtaining of evidence is time-consuming involving considerable resources [5, 6], including enquires to be taken in different jurisdictions (the terrorist network is often international and enquiries taken in different jurisdictions are time-consuming as this involves translation and time to await response), estab-lishment of a suspect’s identity (terrorists often use forged or stolen identity documents for the purpose of conspiracy) [7], examination and decryption of vast data (terrorists use sophisticated encryption methods, such as steganography and cryptography) [8] and forensic examinations (the forensic requirements in mod-ern terrorist cases are far more complex and time consuming than in the past, particularly where there is the possibility of chemical, biological, radiological or nuclear hazards) [9]. Although in most cases «arrests are likely to follow months of investigation and surveillance» [10, para 35], and thus sufficient evidence for charge without delay should be available and figures in the UK demonstrate that since 9/11 only eight [11] have been charged after 14 days, public safety and difficulties associated with gathering, analysing, preserv-ing and obtaining the evidence remain the main justifications for extended pre-charge detention. In addition,

Page 62: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

A.M.Tashmagambetov, B.B.Kochshegulov

62 Вестник Карагандинского университета

14 days pre-charge detention maintained by the PFA (Protection of Freedoms Act 2012) reflects anticipation of further development of terrorist threat as in the future 14 days detention might not be sufficient [12–14].

According to English law, while the pre-charge detention for non-terrorist offences is 96 hours after which a person must be either released on bail or charged [15, 16], for terrorist offences the pre-charge de-tention can be extended up to 14 days to allow relevant evidence against him/her to be obtained, preserved, analysed and examined [17, Schedule 8 para 32 (1a)]. The warrant of further detention after 48 hours is is-sued by a court, which may shorten the period of detention if satisfied that there are circumstances that would make it inappropriate for the specified period to be as long as seven days [17, Sch 8 para. 29 (3a)]. Unlike in the UK, in the RK a person after 72 hours expires must be either charged or released irrespectively the type of offence, however a charge may be delayed for terrorist offences up to 30 days. The warrant of further detention after 72 hours is issued by a court twice (second time — after a person is charged) (Article 142 (1) CPC).

To date, according to Home Office`s figures since the 9/11 attacks the total number of arrests for terror-ism-related offences is 2291 (under s. 41 of Terrorism Act and other related legislation [6]), among which 1230 (or 54 % approx.) suspects were released without charge [11], 512 (22 %) were charged with terrorism-related offences, 322 (14 %) were charged with non-terrorism related offences and 227 (10 %) were released on alternative actions (include cautions for non-terrorism offences, transfers to immigration authority, trans-fers to Police Service for Northern Ireland, those bailed awaiting charge and those dealt with under mental health legislation). Of the 512 charged with terrorism related offences 312 have been convicted [11]. The majority among 930 released (arrested under s. 41 of Terrorism Act 2000) without charge were held in custody during one day (509). Eight suspects were detained for up to 14 days and three suspects up to 28 days. Among those released only Mohamed Raissi’s appeal against his arrest followed by detention (41 hour) succeeded on the grounds that there was no reasonable suspicion for arresting him under s. 41 of Terrorism Act (TA), yet no compensation was awarded [18, 19]. Among 559 charged after detention, 136 (the largest number) were charged after the first day of detention, 13 suspects on the fourteenth day, three after 20 days and three by the twenty eighth day of detention [11]. The data suggest that there is no urgent need for pre-charge detention for more than 14 days. The most (701 out of 1623) have been either released without charge or charged with terrorism-related offences on the first day of the detention. Of only 11 sus-pects since 9/11 who were held beyond 14 days, three were released without charge and eight charged with terrorism related offences as a result of Operation Overt [20].

In RK, unlike in the UK, there is no data on the pre-charge detention for terrorist offences. The Inter-agency Report on Investigation (Form 1-E) includes only the number of a detainee released without charge due to insufficiency of evidence to charge [21]. For instance, in 2009 and 2011 6 (3 each year) were released without charge, in 2010, 2012 and 2013 (from January to September) noone released [21]. The vast majority were released due to absence of grounds for custody (Article 132 of CPC); in 2009 – 23 were released, in 2010 – 12, 2011 – 6, 2012 – 3, 2013 (from January to October) — 6 [21, 22]. To determine whether or not 30 days pre-charge detention is effective and proportionate in the RK due to absence of data on the number of persons detained for terrorist-related offences without charge is difficult task. By contrast, in the UK the pre-charge detention is subject to Parliament`s and Human Rights organizations` (Liberty, Amnesty In-ternational) scrutiny. Being repeatedly the focus of the Counter-terrorism Review and constant critique of the Joint Committee on HR, the Equality and HR Commission [22], Liberty [23] and Amnesty International [24], the pre-charge detention has been subject to two extensions (from 7 to 14 and then to 28 days) and a reduction (from 28 to 14 days). In the aftermath of the 9/11 attacks, the period was doubled and grounds for the extension remained the same [17]. After the 07 July London bombings, 14 days increased to 28 days of detention [25, s. 23]. Finally, the period reverted to 14 days whilst introducing a power for the Secretary of State to increase the limit up to 28 days for a period of three months in circumstances where Parliament is dissolved [26, s. 57].

The issue arising out of application of extended pre-charge detention is it`s incompatibility with Article 5 of the European Convention on Human Rights (ECHR). While the pre-charge detention is compatible with Article 5(1), 5(2) and 5(3) the issue of incompatibility may arise regarding «closed materials». The analysis demonstrates that the pre-charge detention is compatible with Article 5(1), 5(2) of ECHR. Article 5(1) of ECHR prohibits deprivation of liberty except in certain cases and in accordance with due process pre-scribed by the national law. In other words, the detention of a person is permitted pursuant to Article 5(1)(c) of EHCR if there is reasonable suspicion that he has committed a crime, or it is necessary to prevent him from doing so. In this respect, the detention of a person reasonably suspected of being a terrorist followed

Page 63: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Pre-charge detention of individuals…

Серия «Право». № 1(73)/2014 63

under s. 41 of TA without sufficient evidence necessary for charging is lawful. In Brogan, European Court on Human Rights (ECtHR) clarifies: «Article 5(1)(c) does not presuppose that the police should obtain suffi-cient evidence to bring charges, either at the point of arrest or while the applicants were in custody» [27, para 2]. Thus, the arrest and subsequent detention under Article 41 of TA is compatible with Article 5 (1)(c) of ECHR. In the light of Article 5(2) of ECHR (everyone who is arrested shall be informed promptly, in a language which he understands, of the reasons for his arrest and of any charge against him), the police are required to inform a detainee of the reasons for his detention, about any charge if it is forthcoming [28]. Strasbourg jurispru-dence clarifies that the detainee must be told «the essential legal and factual grounds for his arrest» [29, 30], allowing thereby for scant reasons provided to be sufficient [28, p. 236]. While being notified that the reason for detention is suspicion of involvement in terrorism might not be sufficient [28] itself as no detail is pro-vided, full disclosure is not required and the Domestic court [31] and ECtHR [30, paras 76–7; 32, para 56] are unanimous on that, particularly regarding terrorist offences [33]. In Chraidi, for instance, ECtHR took into account «difficulties intrinsic to the prosecution of offences committed in the context of international terrorism», and partly for this reason did not rule against pre-trial detention for more than five years [28, p. 236].

While extended pre-charge detention is compatible with Article 5(1), 5(2) of ECHR the issue of incom-patibility may arise due to non-disclosure of materials against a detainee. This challenge derives from the «sole and decisive rule» introduced by the Strasbourg Court in Doorson [34] in the light of A’s Grand Chamber decision [35]. Although the application of «sole and decisive rule» is not appropriate for the com-mon law system, the violation of ECHR might arise because there are insufficient procedural rights for a de-tainee to challenge closed materials. In A [35], the ECtHR (the Grand Chamber) ruled that the detention [36, s. 23] solely or to a decisive degree based on closed materials when the detainer is deprived an opportunity to challenge allegations against him/her within the meaning of Article 5 (4) of ECHR [37] is in breach of Arti-cle 5 (4) of ECHR. However, if a detainee had been given access to closed materials (specifically reflected on open materials) without revealing detail or sources of evidence on which allegations were based, he would have been able to challenge effectively reasonableness of suspicion against him [35]. This is the same position the House of Lords has taken in AF v Home Secretary [38] by ruling against non-derogating control orders solely based on closed materials. The decision appears reasonable not only because the deci-sion to impose order on those suspected of terrorism was based on closed material, but also because the par-ticipation of the Special Counsel was not sufficiently effective to challenge allegation without instructions of a detainee who had no access to evidence and hence was not able to refute them [35]. However, although safeguards against arbitrary detention might not be sufficient, the non-disclosure of specified information in hearings regarding extension of pre-charge detention is compatible with Article 5 (4) of ECHR [12, 31, 39]; firstly, because a detainee is notified in advance about reasons for his/her further detention with or without revealing sensitive information which for instance may make apprehension, prosecution and conviction more difficult if a person is alerted [17, para. 34 (2)(d).], and thus a person by knowing grounds for extension of his/her detention can «make oral or written representations to the judicial authority about the application» [17, para 33(1)(a)]; secondly, although a detainee or his/her representative on application made by the police or CPS in accordance with Paragraph 34 Schedule 8 of TA may be excluded from the hearing regarding the extension of detention, a judge ensures that the withholding of information is absolutely necessary and an extension of detention should be granted [31, para 22]. In the light of Rowe and Davis v UK [40], judicial assessment procedure adopted in the UK as regards the necessity of the non-disclosure of «sensitive materi-als» provides sufficient procedural safeguard to ensure fairness and protection of the right of detainee.

Despite massive critique relating to Human Rights issues, In Duffy, the domestic court (England and Wales) ruled that extended pre-charge detention is compatible with the Convention [41] as Schedule 8 of Terrorism Act 2000 ensures that substantive and adjectival rights of a detainee enshrined in European Convention on Human Rights regarding his detention and further extension are observed. A detainee, firstly, must be released within 48 hours [17] after arrest under s. 41 of Terrorism Act 2000 unless his further deten-tion is necessary to preserve, gather, obtain and analyse evidence [17, Schedule 8, para. 36 (3)]. Secondly, a detainee prior to the hearing regarding extension of his detention must be notified about the grounds and the time when the hearing takes place [17, Schedule 8, para. 31], and he, in this respect, has an opportunity to make «oral or written representations to the judicial authority about the application and to be legally repre-sented at the hearing» [17, para. 33 (1)]. Although a detainee or a person representing him may be excluded from the hearing regarding «sensitive materials» [17, Schedule 8 para. 33 (3)], a judge critically assesses whether closed materials [28] should not be disclosed, what impact non-disclosure has on a detainee and public interests [17, Schedule 8, para. 34 (1)]. In the absence of a detainee, there are various tools available

Page 64: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

A.M.Tashmagambetov, B.B.Kochshegulov

64 Вестник Карагандинского университета

for a judge to ensure adversarial procedure and equality of arms is preserved [41, para 35]. Finally, there is no authority that expressly supported that a detainee must be charged before 28 days [41, para 35]. ECtHR, for instance, in Wemhoff [42], did not rule against his detention without charge in excess of two years, thereby confirming that there is no relation between charging and the length of detention [42, para. 36]. The Committee on Legal Affairs and HR of the Parliamentary Assembly of the Council of Europe, despite «serious doubts» about compatibility of extended pre-charge detention, acknowledged [43] that «the Con-vention does not require a formal charge to be taken within a specific time, but only sets out procedural re-quirements that must be fulfilled during any detention prior to conviction» [43]. In addition, the comparison provided by Liberty criticising “unprecedented” length [44] of pre-charge detention among other states with similar threats of terrorism did not consider particularities of their national counter-terrorism law [41, para. 36] and thus cannot make a strong argument against extended pre-charge detention.

Although, Terrorism Act 2000, aimed to strengthen anti-terrorism law against international threat of ter-rorism, introduced judicial oversight as it required by the European Convention on Human Rights [17, s. 29 (3a) of Schedule 8], the judicial supervision does not provide sufficiently strong and adequate safeguard against arbitrary detention [45]. To date, three people held more than 14 days have been released without any charge [11]. For instance, P. who was arrested by the police on suspicion of involvement in an aircraft liquid bomb plot was released on the fourteenth day without charge with no disclosure of materials against him, explanation or apology [46]. The police, to carry out an arrest and further detention, are required to have only reasonable suspicions, which is certainly less reliable than evidence. However, the House of Lord in Raissi established higher requirements regarding reasonable suspicions than those under Prevention of Terrorism Act 1984, which certainly provide extra safeguards against arbitrary detention [19]. Nonetheless, a strict test for reasonable suspicions might not prevent the detention of the innocent as a judge is only required to be satisfied that further detention is necessary for gathering, analysing and preserving evidence and that an in-vestigation is carried out expeditiously and diligently [17, s 32 (1)(b)]. In most cases, «it can be established even if a detainee is innocent» [46]. In Operation «Overt», for instance, five persons detained up to 28 days without charge were subsequently «cleared of any involvement of terrorism» [47]. Therefore, there is a need for both thorough judicial scrutiny when the warrant of further detention is authorised and compensation to be granted if a person is released without charge or on alternative actions, otherwise anyone is potentially under risk of being detained up to 14 days — particularly vulnerable are Muslims [48].

The analysis of extended pre-charge detention in the UK reveals arguments against and for extended pre-charge detention. Disproportionality and lack of adversarial procedure in terms of granting the extension are the main arguments against. Those criticising «unprecedented» length of extended pre-charge detention do not take into account that the European Convention on Human Rights is not concerned with the law itself rather how the law is applied [40, para. 31], whether or not the applicant’s rights in the light of ECHR are observed and guaranteed by the law [43, p. 241]. The Convention preserves the Contracting party’s right to legislate and determine the level of protection it deems appropriate provided that the rights enshrined in ECHR are observed. Therefore, the Convention does not specifically define the period of time within which a detainee can be held without charge, nor does the Strasbourg jurisprudence provide clear reference, thereby preserving a state’s margin of appreciation. In this respect, TA provides for substantive and adjective rights for the detainee as is required under ECHR. The detainee is informed about grounds for his detention (Arti-cle 5(2)) [41, p. 236], he is brought before a judge or other officer authorised by law within 48 hours after arrest (promptly as it is required by Article 5(3)) and he has the right to «make oral or written representations to the judicial authority about the application» [17, Schedule 8 para. 33(1)(a)] regarding the allegation against him and the extension of the detention. Although a judge may order withholding of «sensitive» in-formation [40] which might undermine adversarial procedure of hearing regarding the extension of the de-tention and thus the detainee’s right to a fair trial (Article 6(1)), he ensures that withholding is absolutely necessary and the extension of detention should be granted. In this respect, ECtHR acknowledged that judi-cial assessment of necessity of non-disclosure ensures fairness and guarantees protection of the detainee’s (accused) rights [40]. In addition, a detainee, according to Schedule 8 of Terrorism Act 2000, has a right to legal advice [17, Schedule 8, para. 6 (2)(c)] as it is required by Article 6 (3)(c) of ECHR. Although an of-ficer at rank of superintendant may authorise delay of access to a solicitor [17, Schedule 8, para. 8 (1) (b)], in the interests of the investigation, not drawing adverse inference from silence (failure to mention facts) by an accused prior to being legally assisted in accordance with the CJPOA guarantees fairness at the trial.

On the other hand, safeguards against the arbitrary detention are not sufficient as the detention of inno-cent people has had place. To date, five persons detained between 14 to 28 days in Operation «Overt» were

Page 65: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Pre-charge detention of individuals…

Серия «Право». № 1(73)/2014 65

subsequently «cleared of any involvement of terrorism» [47]. The judicial involvement in this regard does not provide 100 % protection against the detention of the innocent as a judge is only required to be satisfied that further detention is necessary for gathering, analysing and preserving evidence and an investigation is carried out expeditiously and diligently [17, s. 32 (1)(b)]. In most cases, «it can be established even if a de-tainee is innocent» [46]. A judge relies on information provided by the police based on reasonable suspi-cions, which are not the same as reliable evidence and might be proved wrong after thorough examination and analysis. However, the detention of the innocent is unavoidable, particularly in respect to terrorism, when prompt and rapid arrest is vital for the prevention of the act of terrorism from occurrence in the name of national security at the expense of individuals’ liberty even if suspicions are not sufficient. In this respect, there must be compensation paid if a person is released without charge; otherwise, the door is open for the abuse of power by the police.

To conclude, the comparative study demonstrates that both in the UK and the RK a person reasonably suspected of being terrorist can be detained without charge for longer period than a person for non-terrorist offences to allow relevant evidence against him/her to be obtained, preserved, analysed and examined. Anal-ysis reveals proportionality of 14 days pre-charge detention provided that a detainee`s rights are observed and the compensation is granted if a person released without charge. To consider whether or not 30 days pre-charge detention in the RK is proportionate and effective is difficult as there is no data on the number of de-tainee released without charge for terrorist related offences. In addition, terrorism is relatively new phenom-enon in the RK compared with the UK. Nevertheless, the CPC provides for rights necessary to prevent deten-tion of an innocent and abuse of power.

References

1 On amendments and additions to some legislative acts on the penal system, 2012 – Закон РК «О внесении изменений и до-полнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам уголовно-исполнительной системы» от 18 января 2012 г.

2 Prevention of Terrorism Act 1974 (Temporary Provisions) available at http://www.legislation.gov.uk/ukpga/1974/56/ contents/enacted accessed 27 May 2013.

3 Horne A., Berman G. Pre-charge detention in Terrorism Cases // Library of House of Commons. — 2012. — P. 3–5. 4 Summers J. Comment: Down to the wire // Law Society Gazette. — 2008. — 7. — P. 21–23. 5 Select Committee on Home Affairs Minutes of Evidence, 11 October 2005 available at

www/publications.parliament.uk/pa/cm200506/cmselect/cmhaff/515/5101108/htm accessed 27 May 2013 6 Samuels A. Public Protection and Personal Liberty: The Balance and Effectiveness of the Criminal Law // Criminal Law and

Justice Weekly. — 2007. — 903 (51). — P. 2–7. 7 Grossman G. ID Cards – Exposing Criminality or Invading Privacy? // NLJ. — 2005. — 155 (7204). — P. 65–71. 8 Ackerman B. Before the Next Attack: Preserving Civil Liberties in an Age of Terrorism ̶ CN: London: Yale University

Press, 2006. — 120 p. 9 http://en.academic.ru/dic.nsf/enwiki/1475797 accessed 27 may 2013 10 Lord Lloyd B. Inquiry into Legislation against Terrorism (1996), Cm 3240, 1, 35. London: HMSO; Liberty, Charge or Re-

lease: Terrorism Pre-Charge Detention available at www.liberty-human-rights.org.uk/policy/reports/comparative-law-study-2010-pre-charge-detention.pdf accessed 30 May 2013.

11 www.gov.uk/government/organisations/home-office/series/counter-terrorism-statistics accessed 23 June 2013 12 Review of counter-terrorism and security power, Home Office, 26 Jan. 2011 available at

www.gov.uk/government/uploads/system/uploads/attachment_data/file/97972/review-findings-and-rec.pdf accessed 30 June 2013 13 O’Cinneide C. Controlling the ‘Gorgon’ of State Power in the State of Exception: A Reply to Professor Tushnet // Interna-

tional Journal of Law in Context. — 2007. — 3 (4). — P. 289–296. 14 Operation of police powers under the TA 2000 and subsequent legislation available at

www.gov.uk/government/publications/operation-of-police-powers-under-the-terrorism-act-2000-and-subsequent-legislation-quarterly-update-to-september-2012-2 accessed 2 June 2013

15 Police and Criminal Evidence Act 1984 available at http://www.legislation.gov.uk/ukpga/1984/60 accessed 1 June 2013 16 Zander M. The Police and Criminal Evidence Act 1984 ̶ 5th edn ̶ London: Sweet & Maxwell, 2005. — 460 p. 17 Terrorism Act 2000 as amended by Protection of Freedoms Act 2012 available at http://www.legislation.gov.uk/ukpga/2000

accessed 1 June 2013 18 Police and Criminal Evidence Act 1984 available at http://www.legislation.gov.uk/ukpga/1984/60 accessed 1 June 2013 19 Raissi v MPC [2008] EWCA Civ 1237 available at http://legalresearch.westlaw.co.uk accessed 27 May 2013 20 Tornton S., Lucy M. Community Cohesion in High Wycombe; A case study of Operation Overt // Policing. — 2007. — 1 (1).

— P. 57–61. 21 Form 1-Е Interagency report on investigation available at http://pravstat.prokuror.kz/rus accessed 22 October 2013 22 HR Review, 2012 available at www.equalityhumanrights.com/uploaded_files/humanrights/ehrc_hrr accessed 4 June 2013 23 www.liberty-human-rights.org.uk accessed 5 June 2013 24 www.amnesty.org accessed 5 June 2013 25 Terrorism Act 2006 available at http://www.legislation.gov.uk/ukpga/2006/11 accessed 5 June 2013

Page 66: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

A.M.Tashmagambetov, B.B.Kochshegulov

66 Вестник Карагандинского университета

26 Protection of Freedoms Act 2012 available at http://www.legislation.gov.uk/ukpga/2012/9/contents accessed 9 June 2013 27 Brogan v UK [1989] 11 EHRR 117 available at http://legalresearch.westlaw.co.uk accessed 7 June 2013 28 Dickson B. Article 5 of the ECHR and 28 – day pre-charge detention of terrorist suspects // Northern Ireland Legal Quarterly.

— 2009. — 60 (3). — P. 231–241. 29 Fox, Campbell and Hartley v UK [1990] 13 EHRR 157 available at http://legalresearch.westlaw.co.uk accessed 7 June 2013 30 Murray v UK [1996] 22 EHRR 29 available at http://legalresearch.westlaw.co.uk accessed 8 June 2013 31 Ward v Police Service of Northern Ireland [2007] UKHL 50 available at http://legalresearch.westlaw.co.uk accessed 10 June 2013 32 Dikme v Turkey App No 20869/92, 11 July 2000 available at http://legalresearch.westlaw.co.uk accessed 10 June 2013 33 Chraidi v Germany [2006] 47 ECHRR 47 available at http://legalresearch.westlaw.co.uk accessed 12 June 2013 34 Doorson v Netherlands [1996] 22 EHRR 330 available at http://legalresearch.westlaw.co.uk accessed 12 June 2013 accessed

14 June 2013 35 ECtHR (Grand Chamber) Case Analysis (2009) 49 EHRR 29; 26 BHRC 1 available at http://legalresearch.westlaw.co.uk ac-

cessed 13 June 2013 36 Anti-Terrorism, Crime and Security Act 2001 abolished by Prevention of Terrorism Act 2005 available at

http://www.legislation.gov.uk/ukpga/2001/24/contents/enacted accessed 10 June 2013. 37 Shops v Germany App no 25116/94, judgement of 13 February 2001, citing Brandstetter v Austria App no 11170/84, judge-

ment of 28 August 1991 38 Home Secretary v AF (No. 3), [2009] UKHL 28; [2009] 3 All ER 643 available at http://legalresearch.westlaw.co.uk ac-

cessed 15 June 2013 39 Sher v Chief Constable of Greater Manchester [2010] EWHC 1859 available at http://legalresearch.westlaw.co.uk accessed

16 June 2013 40 Rowe and Davis v UK [2000] 30 EHRR 1 available at http://legalresearch.westlaw.co.uk accessed 20 June 2013 41 In the Matter of an Application for Judicial Review by Colin Duffy and Other [2011] NIQB 16 available at

http://legalresearch.westlaw.co.uk accessed 20 June 2013 42 Wemhoff v Germany [1968] 1 EHRR 55 available at http://legalresearch.westlaw.co.uk accessed 23 June 2013 43 http://assembley.coe.int/Main.asp?link=?/Documents/WorkingDocs/Doc08/EDOC11725, htm accessed 13 June 2013. 44 Terrorism pre-charge detention. Comparative Law study available at www.liberty-human-

rights.org.uk/policy/reports/comparative-law-study-2010-pre-charge-detention.pdf accessed 30 May 2013. 45 Gearty C. 11 September 2001, Counter-terrorism and the Human Rights // Journal of Law and Society. — 2005. — 32. —

P. 18–20. 46 Bajwa A.L. Pre-charge detention in terrorism cases // New Law Journal. — 2006. — 156 (7245). — P. 157–162. 47 Bajwa A.L. Public/Human Rights: Terrorising the innocent // New Law Journal. — 2010. — 160 (7412). — P. 159–162. 48 Mythen G. I am a Muslim, but I am not a Terrorist: victimization, risky identities and the performance of safety // Br

J Criminol. — 2009. — 49 (6). — P. 736–739.

A.M.Ташмағамбетов, Б.Б.Көщеғұлов

Қазақстан Республикасы жəне Ұлыбританияда кінə тақпай лаңкестік əрекеттерге қатысқан тұлғаларды қамауға алу тəртібі: салыстырмалы талдау

Мақалада қазақстандық жəне ағылшын заңнамасы бойынша лаңкестік əрекеттерге қатысты тұлғаларды қамауға алу жəне қамауда ұстау процессуалдык тəртібі қарастырылды. Қазақстан Республикасында терроризмге күдіктілерді 14 тəулікке дейін қамауға алу бойынша ағылшын тəжірибесінің қажеттілігі мен тиімділігін анықтау мақсатында қылмыстық іс жүргізуші органдарының тəжірибесі талданды. Сондай-ақ осы норманың Адамдар құқықтары бойынша Еуропалық конвенциясына сəйкестігі зерттелді.

A.M.Ташмагамбетов, Б.Б.Кощегулов

Задержание лиц, подозреваемых в терроризме, без предъявления обвинения в Великобритании и Республике Казахстан: сравнительный анализ

В статье рассмотрен процессуальный порядок задержания и содержания под стражей лиц, подозревае-мых в терроризме, по казахстанскому и английскому законодательству. Приведен анализ практики орга-нов, ведущих уголовный процесс, с целью выявления целесообразности и эффективности применения в Республике Казахстан английского опыта по задержанию лиц, обоснованно подозреваемых в терро-ризме, сроком до 14 суток. Исследовано соответствие применяемой нормы требованиям Европейской конвенции по правам человека с целью выработки рекомендаций по совершенствованию порядка содержания под стражей лиц без предъявления обвинения в Республике Казахстан.

Page 67: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Серия «Право». № 1(73)/2014 67

UDC 328.185(47)=20

S.Sheloukhin

John Jay College of Criminal Justice City University, New York, USA (E-mail: [email protected])

Factors promoting corruption in Russia’s public and legal sectors

This work explores the processes of increasing corruption in the post-Soviet context, taking into account the historical aspects and emerging economies in the process of formation of the new legislation. Paper ex-plores the administrative and legal reforms that have taken place between 1992 and 2008, focusing on the fol-lowing:

– stage, trends and its distribution in the state management system in the period of democratic reforms; – forms of corrupt behavior of public servants; – corruption as a condition for penetration of organized crime in the system of government and administration.

Key words: Corruption, Social systems, economic crimes, government, democratic reforms.

Corruption in Russia penetrated the political, economic, judicial and social systems so thoroughly that

is has ceased to be a deviation from the norm and has become the norm itself. By pursuing poorly thought-out actions during its transition to a market economy, the state became a generator of crime, where authority becomes criminal-based institutions generating asocial behavior. Nearly every other individual (60 percent) admitted giving gifts and money to doctors, surgeons, nurses and school teachers. Almost each third Russian driver (28 percent) has bribed the State Automobile Inspection official (GAI).

The cause for unrelenting corruption is not that the Russian people are genetically programmed to pay bribes, but that the state still sees them as its vassals rather than its masters. The situation is further compli-cated by the severe circumstances surrounding the state of corruption within law enforcement agencies.

The interdependence of economic crimes and corruption has not yet been seriously studied. Corruption is rarely registered as a criminal activity in many countries. Such features of crimes and corruption as the high social positions of the involved officials, specific methods of their activities, material and moral damage resulting from their actions, latent character of the crimes, and lenient attitude of the state authorities to such criminals, make them especially dangerous for the democratic development of the society.

Corruption has an implicit, compromising character. Usually it does not result in complaints, because the involved parties receive a mutual profit from their illegal bargains. Even bribe extortion is not necessarily always reported, because people do not trust the authorities or do not believe that the legal procedures would lead to the expected results, and justice will triumph.

The corrupt activities are usually performed under complex, and confidential conditions. Corruption as a social, political and legal phenomenon has a superior adaptability. The forms of corruption are con-stantly changing and getting more sophisticated. The latent character of corruption prevents anyone from gathering complete data about it or its participants. Only a few such participants, usually from the lowest strata of the pyramid, are caught, convicted, and charged with concrete crimes.

The nucleus of corruption is bribery. This type of criminal activity is seldom reflected in statistical reports. For example, in the United States statistics on bribery are based on the reports of the arrests of sus-pects, and in the annual reports is listed under the column other crimes.

According to UN annual reports, the percentage of incidents of bribery (1983–1984) was very low — 1 percent among the 10–12 crimes followed by the international community. By 1996–1997 this figure increased by eightfold.

Corruption is not merely a primitive bribery, especially under the conditions of the free market econ-omy. Lobbying, protectionism, creation of the favourable conditions for selected groups of people, investing of the commercial structures from the state budget, traditions of appointing of the political leaders and presi-dents of corporations and private companies, transfer of the state property into the possession of holding companies, use of criminal connections, etc., are the latent forms of modern corruption.

This paper investigates the processes of rising corruption in the post-Soviet context, considering the his-torical aspects and developing market economy, in the process of the rule of law formation. It examines the administrative and legal reforms that took place between 1992 and 2008 focusing on the following:

the precondition of corruption infiltration into the public service in the late 20th – early 21st centuries; stages, tendencies, and directions of its expansion in state public service during the democratic reforms;

Page 68: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

S.Sheloukhin

68 Вестник Карагандинского университета

forms of corrupt behavior by state employees in 1990s – early 2000s; corruption as a circumstance of organized crime infiltration into the public services in 1992–2008.

Factors promoting corruption

One of the most important factors promoting corruption is the poor regulation of the property rights sys-tem. Instead of active property rights, there is a very complex system of mutual relationships between gover-nors, law enforcement officials, and the courts. Such relationships implanted in the social fabric of society, which was formed within the last decade and grew rapidly in the transitional period. At the same time, within the period of private property formation, the privatization of state took place. The rights on the supreme power and state resources allocations have become the property of the new elite. These new ‘rights’ of old elite and bureaucracy in property distribution embraced the army, the right to collect taxes, the courts, and even the right of printing money.

Most of the socio-economic factors promoting corruption were generated during the transitional period. Among them are the growing poverty and property differentiations as a result of ill-thought state property privatization, instability in the economy, 1997 financial crisis, and the last but not least, non-restrictive busi-ness ethic principles in all spheres of economic activity. Thus, a hope that economic growth might be a mean in reducing corrupt activities should be cast away.

With the disintegration of the old Soviet system, a need for new economic structures in establishing tight relationships with the old elite, led to absorption of the old elite into new structures. Many oligarchic groups had employed top management from former senior KGB staff, the Ministry of Internal Affairs, and the central government. An official version of this policy was the ‘continuity of professionalism’. However, it was more likely to assist in retaining the worst Soviet traditions, including the old system of mutual rela-tionships based on the rendering of joint services. In these new economic conditions, it has continued to strengthen the growth of corruption.

The disintegration of the old political and economic systems generated a huge legal vacuum and, at a later stage, confusion. If, for example, the tax regulations were not clear and specific, the economic rela-tionships were practically illegal. The system of taxation, which was adopted by Yeltsin’s government, placed all Russian people not only in immoral, but also in criminal positions. Thus, keeping the population in semi-criminal conditions was the means of maintaining power by the ruling elite.

This led to a crisis in law-enforcement agencies. Having lost ideological principles, they ceased to work for the state, but still, did not for society. Instead, they started working for self-preservation, and then per-sonal enrichment, gradually turning criminal justice system into a commercial entity.

Corruption, which is deeply rooted in Russian culture, can be seen through a recent interview. «The interviewer: Let us assume that corruption is not at present in our society. The expert: With the current laws? The interviewer: Yes. The expert: If the existing laws were fully obeyed, it would be a catastrophe. It would mean that society

would stop in its development, the economy would collapse». Corruption in Russia is interwoven into societal relations and the problem is that without it the economy

could collapse. Corrupt networks between state authorities and businesses exist at every level throughout the society, from garbage removal to school textbook supply.

It is important to note the corruption practices of local and top officials. One of the distinctive features is that the local officials, who receive bribes, are simply commercializing state services. At the top level, generally speaking, there are long-term corrupt relations, which merge government with private business interests.

However, between the two, strong relationships exist in practice. First of all, petty bribery existed throughout the entire Soviet regime. Secondly, local corruption developed as a consequence of upper level corruption. The state system created a situation for the officials and businessperson where without bribes it was impossible to achieve anything. Such rules of the game grew from top to bottom. Thirdly, there was a public moral «if high-ranking officials and politicians are taking so much, then we not only can but must do the same». In addition, growth in corruption at the local level was perpetuated by general poverty and low moral.

For the large number of officials involved in corruption, a pyramid network continues to exist. It affects top-level officials of the Ministry of Internal Affairs who cover-up bribery and racketeering of local officials involved in the ‘control’ of prostitution and drug trafficking.

Page 69: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Factors promoting corruption…

Серия «Право». № 1(73)/2014 69

Such rapid growth in the rate of corruption is a consequence of the demolition of the old social system and controlling institutions. Radical reforms were doomed to foster criminalization, legal vacuums, instabil-ity, lack of rule of law and a backwardness of the judicial system. This was accompanied by the further disin-tegration of moral values. Within such a structure, a corrupt philosophy developed — «grab everything you can, and run before you got caught».

Today there is the new tendency, not to grab and escape, but to take greater sums less often. People think in the long-term, caring more about keeping the position they have than about the short-term benefits of small bribe transactions. This is a new element of corruption found in Russia. Now the part of the profit taken by corrupt networks from their activities are redirected back to strengthen and develop the networks themselves. Such corruption became one of the new spheres of investment activity.

The illegal and corrupt behavior became a norm in Russian society. At the same time, many people involved in corruption have experienced limits, which they cannot surpass, such as state security. Therefore, if corruption is viewed only as a means of expediting processes, then many officials gladly receive bribes. However, if, for example, military officers feel an infringement of the state or personnel interests are involved, they stop. For others, police officers more often then not, moral standards are even dimmer and with each successful transaction the appetite is growing.

This immorality, which has become a norm, has lead to the creation of substitute moral values among people in business management. Concepts such as ‘honest-dishonest’ and ‘decent-dishonorable’ have special meanings. Conducting illegal transactions may not be considered wrong. However, it is immoral to break a promise and not execute the condition. In other words, it is normal to kill, but it is impossible to betray or deceive on the personal level.

In everyday Russia, decency and incorruptibility are considered to be synonyms for clumsy, failure and simple stupidity. On the contrary, bribes in the form of gifts are valued as a form of gratitude, or blagodarnost’ for services rendered and, from this standpoint, the law is something that was imposed by the state and does not need to be obeyed; only fairness generates moral standards.

Two major factors play an important role in changing the society’s corrupt morals. One is a political will of the higher authority of the state that could signal to the population and corrupted officials that the pol-icy must be changed. The other is the media, which should publicize each act of anticorruption as well as the successes made in counteracting corruption.

Corruption and public service

In determining the factors that cause corruption in public services, low salaries, lack of social guaran-tees at retirement and legal vulnerabilities must considered. Some bureaucrats, experts say, realize that they probably got their bureaucratic power for just two-three month of probation period and could be thrown out of the system. The same experts say that at the beginning of 1990s decreasing salary for law enforcement was done in order to get rid of the experienced and uncorrupted professionals. At the same time, government officials (mostly high-ranking bureaucracy) are well protected. They have free-of-charge government sum-mer dachas, full health coverage, prestigious cars, and subsidies for better food.

Others argue against a direct influence of salary on the level of corruption. They state, for example, that regional authorities have established for themselves much greater salaries than of the federal authorities, however have not stopped taking bribes. Moreover, there is a third argument that bribes always will be more than the salary, regardless of how high it is.

As to the question of whether there is risk for officials who digress from corrupt practices, the opinions divided. Some believe that outsiders, disassociating themselves from corrupt activities, will be forced out of public service. Others believe that to such officials, there is nothing to be afraid of, especially the threat of physical punishment. A third group believes that such officials will be bypassed since they are not corrupt, or used ‘blindly’. In reality, all opinions are true.

In recent times, there is a buying and selling of positions in the high-ranking government, from deputy minister and chief of department to the members of secretaries. Two thirds of ministers and almost all vice-premiers are «non-commercial» posts because they have no authority in terms of financial and natural resource allocation. Therefore, the positions of secretary, heads of departments and those who draft decision proposals are much more valuable. The sums vary considerably. The bribe for the post of deputy minister ranges from $50,000 to $500,000; and, 1 million dollars for the post of a minister. The final price to be paid depends on the departmental structure and the associated and implied powers.

Page 70: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

S.Sheloukhin

70 Вестник Карагандинского университета

The ideological connivance in corruption was accompanied by a number of institutional changes that inevitably lead to a considerable growth of corruption. The first of these changes was the practice of licensing the export of raw materials and products in their primary processing stage (oil, fuel, ferrous metals). The prices of raw materials, although growing, were still low and close to those of the Soviet years, while the rate of the ruble dropped tenfold and then many-hundred-fold. No control existed over the large sums obtained from exports. Contracts were signed for ridiculously low prices, which suggested that large sums of monies were being paid directly to the Russian officials involved.

Among the recent cases of corruption, experts specify the following: buying and selling high positions within the Russian government; allocating quotas on crude oil export; releasing or selling shares in publicly held enterprises at a loss profit level by the regional govern-

ments; violating property rights; bribing decision-making officials at the arbitration courts; filing deliberate bankruptcies of enterprises, in order to intercept the property; bribing tax police to arrest competitors, with the property often being resold to the briber; using law enforcement as ‘roofs’ for organized criminal groups; and, illegally terminating criminal prosecutions. The following is an attempt to rank the most corrupted spheres of Russian economy, starting with the

most corrupt: licenses and quotas on exports (oil, metals, energy resources); Ministry of Finance tax offsets; social sphere (service of budgetary accounts); barter and natural offset of debts in regions (plundered 30–40 percent of total debts); railway transportation (the cost of transporting the same cargo can differ significantly, depending

on the arrangements made with the local public official); agricultural sphere (preferential financing, write-off of debts). It is well known that modern Russian domestic politics is made up of bribes, payoffs, and corrupt fa-

vors. Such practices are widely used for political campaign financing, personnel assignments and appoint-ments. At the same time, Russian political campaigns are a litmus test that identifies the level of corruption. Political competition inevitably makes any actions public, which leads to corresponding public opinion and civic pressure towards corrupt politicians.

In the 2004 State Duma elections, a new approach dominated the campaign: ‘buy and sale’ deputy mandates either at the level of one-mandate districts or at the level of party candidates. For example, one businessperson confirmed that for approximately $200 million it was possible to buy half of the State Duma and have 200 dedicated people in it. However, it is too expensive, he said, there are 30-40 influential depu-ties in the parliament, which is enough to push through necessary laws.

In the first years of democratic elections, these structures were investing their financial resources in themselves. In the present period, they prefer simply to bribe already elected deputies in order to lobby their interests. The reason for this change of strategy is simple. During the first period of Russian reforms, non-state structures did not have enough financial resources. In contemporary time, corruption networks invest significant financial resources in obvious favorites. Russian oligarchic structures no longer concern them-selves with who will win the elections. Investing in all elections campaign became too expensive, unpredict-able, and at the end less profitable. Therefore, they bribe an elected deputy for lobbying a desired outcome.

Experts explain such developments by the lengthy transitional period, shortcomings of the electoral leg-islation and, in particular, its’ financing process. Practically each action of the Russian legislator has its price. For example, the appointment of the deputy to the post of committee chairperson would cost approxi-mately $30,000. The price for any bill submission and its consideration by the State Duma of the Russian Federation is about $250,000. Deputies of such key committees, for example, budgetary, receive approxi-mately $30,000 per year from illegal, corrupt transactions; whereas their legal wages are approximately 1/15th to 1/20th of the bribes they receive.

There is almost a competitive market of corruption services and bribes in the State Duma. Lobbyists are constantly at work for the rates of each deputy service and for each voting. The state budget is the major ob-ject that, on a regular basis, is lobbied in the State Duma through corruption networks. In many cases, this

Page 71: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Factors promoting corruption…

Серия «Право». № 1(73)/2014 71

system of decision lobbying in the Russian Parliament is rather convenient for executive authority. It is not a necessity to build a long-term political relationship with all deputies, to bribe some of them is much easier and much cheaper.

Corruption in the state administrative system

Beginning in 1991, over 270 legal decrees to combat corruption were passed in Russia, but corruption permeated all levels of the government.

It was a period of intensive infiltration of corruption into the government sector and development of corruption networks. During these years’ new manifestations of corruption, which evolved from previous-ly existing forms, emerge and alter according to political and social changes. State employees perceive their official duties as commercial goods, which is the essence of corruption that poses a real threat to the standard and lawful functioning of the government and its personnel. Corruption became more of a norm, than an ex-ception, also encompassing the political, authoritative and economic elite. The cause for unrelenting corrup-tion is not that the Russian people are genetically programmed to pay bribes, but that the state still sees them as its vassals rather than its masters. The situation is further complicated by the severe circumstances sur-rounding the state of corruption within law enforcement agencies.

Beginning with 1993, the Main Information Department of the Ministry of Internal Affairs of the Rus-sian Federation has been collecting data on the corruption of the state officials. However, in 1990s, these data were strictly classified. The authorities did not make public about the corrupt officials and criminal cases rarely reach the stage of final investigation and, even more rarely, the courts. They retrain from pub-lishing complete annual statistic reports as the Soviet system did.

The most significant problem is that the fight against corruption does have an adequate legal base in Russia: there are no laws on corruption or on legalizing the funds accumulated in the course of business activities, as no appropriate articles exist in the Basic Law on Civil Service (1995).

There is no independent government agency capable to fight corruption. These nos reflect a very high level of corruption of state officials in the country. The Basic Law on Civil Service was created during five-year period. It’s Articles 11 and 12 provide certain restrictions on the official activities as well as for their duty to report their income annually. Out of 12 points dealing with possible violations, 10 involve corruption. However, this Law as well as the earlier adopted Regulations on State Service extend only to lower and mid-dle-rank personnel (state posts of the categories A� and B�). Officials of the category A, such as the heads of the legislative and executive authorities, people’s deputies, ministers, judges and other top federal level officials were out of the law’s reach. In particular, regulations involving official’s incomes declaration apply only to the officials themselves, their family members as well.

Meanwhile, it is well known that the property, which corrupt officials buys or receive as a bribe, is usu-ally registered in the names of their relatives.

The new Russian top officials are free from any previously subordinated authorities and any moral obli-gations. Within the last two years more than 15 ministers of economic and finance, their deputies or the deputies of the Chairman of the Government were replaced. A majority of them the next day would receive the leading posts in the largest private commercial banks, companies or firms.

A typical example of how the Russian authorities obstruct a development of the legislative to combat corruption is the adoption of the Law to Combat Corruption. There were ten drafts of this bill prepared, and the Russian Supreme Soviet adopted one of them in 1993. But the President Yeltsin and his closest officials sent the bill back for further work because it seemed to them being unnecessarily restrictive.

The State Duma adopted the law only in December 1994. But the Upper House — the Federation Council — did not like the provision of making declaration of incomes obligatory for top state officials and the members of their families. Such financial disclosure of the incomes of the state officials and the members of their families is a norm in democratic countries.

The rejection of the law after its first reading shows that while personally accepting the suitable West-ern freedoms and privileges for themselves, the Russian top officials refuse the responsibilities regarding the declaration of incomes. Moreover, they treated such declarations as a return to totalitarianism.

The Federation Council adopted the law On the Fight against Corruption only in December 1995. How-ever, President Yeltsin again refused to sign it. He objected to the inclusion into the subjects of corrupt activ-ity officials of the category and rejected the provisions on financial disclosure of state officials and their families’ income.

Page 72: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

S.Sheloukhin

72 Вестник Карагандинского университета

The President branded this as violation of the Constitution, citing Paragraph 1 of Article 23 of the Con-stitution of the Russian Federation and Article 12 of the law On the State Service. According to these arti-cles, only a top official, but not members of his family, must declare his income. However, the appeal to the Paragraph 1 of the Article 23 is not proper here. The article stated: «Every individual has the right to the in-violability of their private life, personal and family facts and to defence of his honour and good name». Justi-fying the President’s behaviour, his assistant brought as the most important argument a possibility of repres-sions similar to Stalin’s 1937 purges [1].

A paradoxical situation existed in Russia under Yeltsin. On the one hand, the issue of corruption of top state officials is one of the most discussed topics in mass media. The President, in his address to the parlia-ment, denounced the delays and sluggishness in the fighting corruption [2]. On the other hand, it is the Presi-dent’s administration, which had hindered the adoption of anti-corruption laws for many years.

In Western countries, exposure of top officials’ in corruption usually results in investigations and possi-ble court proceedings. In Russia, however, other traditions and laws are in force. During the Perestroika, the collapse of the USSR and the following transition to the market economy, an old truth has been proven again: the largest fortunes are made during the destruction of old empires and the emergence of new states.

The above-mentioned conditions stimulated criminal activity of new state officials. Paralyses of law en-forcement structures contributed to this phenomenon.

It is widely assumed in Russia that every official has his price. The price of a housing-office official for providing criminal elements with information about old people living alone is $500. The price of a person in the banking and finance system for loans on favourable conditions is much higher. According to sources in the Ministry of Internal Affairs, up to 40 percent of the total amount of credits and loans return to line the pockets of such benefactors [3].

In Putin’s time, data on corruption was no longer treated as information intended ‘only for official use’, and public access to it became open and unrestricted. The State Duma affirmed that the main threats to the existence of the state and society included:

widespread expansion of criminal lobbyism; mercenary contracts by officials; investment in commercial structures at the expense of the state budget; unfounded and unprofitable for society transfers of state property into management by commercial

enterprises; creation of bogus enterprises and illegal operations undertaken outside established economy; merging of public service duties with participation in commercial organizations; wrongful intervention with the activities of law enforcement agencies [4]. General neglect of the proper law-enactment procedures allows for passage of legal decisions in the

mercenary interests. There emerged a necessity to enact a law on lobbyism, and also, a law dictating and de-lineating proper procedures for passing other laws.

The common public attitude towards corruption was as follows: If it is likely to take bribes in one area, then why not do so in another. If mass media spoke about the widespread bribery of the State Automobile Inspection (GAI) employees as being generally acknowledged and legally existent, then a nurse who bribed a GAI official recouped that sum from her patients. As a result, corruption acquired a general character. The second fundamental factor of corruption expansion became the fact that the state, although having pro-claimed itself civil and lawful, was not as such in reality.

By pursuing poorly thought-out actions during its transition to a market economy, the state became a generator of crime. Such state should be deemed as criminal, one where authority becomes criminal-based, in total, an institution generating asocial behavior. Russia has entered the ranks of the twenty most corrupted countries in the world, and is approaching, if it has not reached already, the level where corruption becomes a core obstacle on the path of its development.

Corruption renders direct influence on governmental mechanisms and on a majority of economic pro-cesses, while causing degeneration of authority and transforming it into a tool of criminal operation in socie-ty. Being a complex social phenomenon, corruption leads to a dysfunctional operation of state institutions and their management, while placing the functioning social network under a threat of decline. In the late

Page 73: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Factors promoting corruption…

Серия «Право». № 1(73)/2014 73

1990s loss from corruption in Russia had already reached 25 percent of gross national product. At the same time, the number of court cases filed against corrupt individuals was extraordinarily small. At the end of 1996, a number of Russia’s top officials were charged with misappropriating budget funds and depositing those funds in commercial banks in order to get high interests. The former Deputy General Procurator A. Ilushenko was among those arrested for this type of corruption. The former member of the State Duma S. Stankevich, who was charged for receiving a $10,000 bribe and escaped from Russia, was found in Poland in 1997, though Polish court refused to extradite him to Russia. Then the deputy Premier Minister A. Chu-bais was paid $95,000 for an unwritten book on Russian privatization, by a company whose owner finan-cially benefited from Chubais’ decision on privatization of the state property. Then President Yeltsin later fired him, but no further action was taken. The state fought corruption extremely irresolutely and extremely ineffectively, and it is not incidental that Russian citizens exhibit a low level of trust towards law enforce-ment agencies.

Sociological studies of 1993, 1999 and 2001 illustrate that the majority of respondents perceived cor-ruption in tolerant terms. The highest degrees of corruption were in the areas of taxation, the judicial system, law-enforcement bodies (particularly in the GAI), public health, and property disputes. For example, three quarters of (interviewed) Russian population (74 percent) responded that there is «high» or «very high» rate of corruption in Russia (30 percent responded as high and 44 percent very high) [5]; Only 19 percent re-spondents think that corruption rate is «moderate», and 1percent as «low»; no one has agreed that there is no corruption in Russia (Figure 1).

Figure 1. Official corruption index in Russian Federal districts

* Source: All-Russia survey was conducted September 6–7, 2008. Interviewed 1600 people in 140 cities and towns of 42 Federal Regions, Oblast, and Republics. http://wciom.com/

About a half of respondents have either received or have given bribes, undertaking these actions in var-ied aspects of their lives. More then half (52 percent) admitted giving gifts and money to doctors, surgeons, and nurses (Figure 2). One-third (36 percent) of the respondents admitted that they bribed teachers or school administration in order to «solve» their problem (in 2006, for example that rate was 29 percent). Almost each third Russian driver (28 percent) has bribed the State Automobile Inspection official (GAI). In 2008, for ex-ample (Figure 3), 1300 individuals were prosecuted for taking bribes. The highest number of those, 31 per-cent, are law enforcement officers, judges, procurators, lawyers and deputies in a legislative bodies of munic-ipal and regional levels [6]; the next most corrupt, 20 percent, are doctors and medical stuff; and the third group, are governmental officials. And for corruption, 1642 state officials were charged, among them 62 Federal and regional Deputy of the Parliament, three judges, eight district attorneys and 70 detectives.

0

10

20

30

40

50

60

Central North-West Southern Volga Ural North Far East

Very High High Moderate Low

Page 74: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

S.Sheloukhin

74 Вестник Карагандинского университета

Figure 2

* Source: All-Russia survey was conducted September 6–7, 2008. Interviewed 1600 people in 140 cities and towns of 42 Federal Regions, Oblast, and Republics. http://wciom.com/

Figure 3. Index of Corrupt Institutions

* Source: Kulikov V. Korruptsia s’edaet tret’ byudzheta Rossii. Accessed Sept. 30 2008 http://www.newsru.com/ finance/ 30sep2008/ korruption.html

Representatives of small and mid-size businesses demonstrated the most negative dispositions concerning corruption. Thus, the major condition fighting corruption is its proper identification in the consciousness of Russian citizens, especially since practically not a single citizen is able to avoid encounters with corrupt offi-cials. The general consciousness of citizenry does not accept the fact that corruption, in addition to being more extreme than bribery, is also multi-faceted. For example, Mr. Golovin, who owns a tool-leasing com-pany in Yekaterinburg, explains: «You go to the local administration to get permission for something and they send you to a private firm that will sort out the paperwork for you, which happens to be owned by their relatives».

Commencing with the individual, isolated transactions, corrupt persons begin to form organized and coordinated actions, uniting into criminal communities. Activity of such corrupt networks is evidenced by the formation of mutually beneficial relations and interdependence between officials positioned not only on same verticals of management, but also across various levels of management within different departments and institutional structures. Corrupt networks are closely connected with the organized crime. Structures of corrupt networks include: groups of government officials that ensure expected outcomes; commercial and financial structures that siphon received benefits, privileges and incomes; protection received from repre-sentatives of law enforcement agencies such as the Ministry of Internal Affairs, FSB, Offices of Public Prosecutor, tax auditors and judges.

0

10

20

30

40

50

60

Health Care Law EnforcmInclude GAI

EducationMatter

HR in gettigjob

JudicialSystem &

Court

Passport &Visa servise

BusinessRegistrn

2006 2008

0

5

10

15

20

25

30

35

GAI State &Muncipal

Admn

LawEnfrcmt

Society MedicalService

Education Fed Gov JudicialSystem

Business

2006 2008

Page 75: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Factors promoting corruption…

Серия «Право». № 1(73)/2014 75

As INDEM’s expert explains, before 2003 officials simply took a cut of businesses’ profits. After Yukos they started to take the businesses themselves. These days businesspersons pay bribes as much to be left alone as to get something done. They call it a «bribe of survival or legal extortion». For example, the In-stitute for Public Projects (INOP), with the participation of the Institute for Comparative Social Research (CESSI), conducted study «The Nature and Structure of Corruption in Russia», and interviewed 36 experts from those institutions. The INOP-CESSI study also produced a «price list» of bribes. According to the list, a place on a party list for a State Duma election cost $2 million–$5 million while getting legislation intro-duced in the Duma for consideration costs $250,000. For a large private company to win a goszakaz, or state purchase order, it must pay a third of the order’s total value; to participate in a national project, it must pay 30–40 percent of the project’s total value; to get a line item in the federal budget, it must pay three percent of the project’s total value. A large private company must pay $1 million–$5 million to get a license, prevent a license it has from getting revoked or get a competitor’s license revoked. For a small business to ensure that a transaction is carried out, it must pay a third of the transaction’s value and in order to get «help» from officials, a small business must pay 10 percent of its total profits. Getting customs duties reduced costs 30–50 percent of the sum on which the duties were assessed; getting tax arrears written off costs anywhere from 30 to 50 percent of the sum of the arrears. To acquire the Central Bank to begin examining documents costs a commercial bank $500,000, while winning the right to transfer federal budget funds costs a bank five percent of the sum of the transfer. To win a case in a civil court or an arbitration court costs 10 percent of the awarded damages. To win a grant costs a charitable foundation 20–30 percent of the value of the grant.

Therefore, corruption has become a factor of systemic crisis, which has struck the government of mod-ern Russia. The problem in combating modern corruption lies in the fact that corruption is connected with abuse of the law or ethical and moral standards. However, quite often, corrupt officials perform duties, which are precisely ascribed to them by the law. It is not quite fair to suggest that such actions by these officials cannot be corrupt, in particular since avaricious motives of these actions are reinforced by the presence of clientele-type relations.

During the post-Soviet transitional period, there was a great delay in the enactment of acutely needed laws: «On fight against corruption in the public service system», Federal laws such as «On fight against cor-ruption», «On counteraction of legalization (laundering) of illegally received incomes», «On declaration of sources of incomes and expenditures by private individuals. In December 2008, the State Duma Deputies finally approved the presidential draft of law «On Counteracting Corruption». Many experts noticed that the adopted law, in the juridical sense, cannot be even considered a declaration, because it does not define the concept of corruption. The main anti-corruption measure, «a must property declaration by the official’s fami-ly members», will begin only in 2010. Thus, to corrupt individuals is given, as a minimum, a year long de-ferment to «fix» undeclared property. However, if additional amendments will be accepted, thank to legisla-tive procedures, this period can be extended to an unspecified time. For example, Article 1 of the law «On Counteracting Corruption» lists the compositions of crimes, which were already envisaged by the crim-inal code in 1997 and 2002. These are the bribery, abuse of official authorities, commercial bribery, extor-tions and etc. Meanwhile some articles perceived more specific the counter-corruption measures. For exam-ple, Article 9 (State Duma Deputies did not approve its first version) required an official «to inform the em-ployer, the attorney, or law enforcement agencies in writing about known facts of other state officials corrupt actions and/or abuse of their authority in pursue financial gains». In every day reality, if this article would have been approved, all type of corrupt networks and actions would stop very soon. However, Deputies excluded this part from the bill which was signed later by President Medvedev into law.

Now, the state officials are obligated to report to law enforcement agencies only about cases, when bribes were offered personally to him or her. However, since all corrupt networks have vertical and horizon-tal structural relationships, such regulation is clearly doomed to fail.

Another, Article 10, required submission of the property declaration by the state official’s family mem-bers. Although, Deputies adopted this article but with major modification: one should submit a report (on possessed land, houses, apartments and vehicles) only for spouse and children up to 18 years old. The deficiency of the counter-corruption bill is obvious. Property will be registered or re-assigned to brothers, sis-ters and mothers-in-law, and after the maturity of their children, the property title will be transferred to them.

Such interpretation of these most important innovations would diminish the effectiveness of the anti corruption bill, if not reduce it to zero. Other anti-corruption measures, also approved by Deputies, in com-parison with those described above appeared inconsequential. For example, an official should not receive gifts of more expensive than three thousand rubles (about $100). However, there is no condition on how

Page 76: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

S.Sheloukhin

76 Вестник Карагандинского университета

often one could take a small gift per week or per month. In addition, two years after departure from govern-mental position, an official should not be able to work for those commercial and noncommercial organizations that he or she supervised previously. However, the anti-corruption bill has in addendum a «liberal» lessening: officials will be able to work in «previously supervised» business, if special commission will approve his re-quest. As it seems, Deputies tried to leave every possible doors open for corrupt actions and do not concern themselves about the corruption.

Corruption appeared in conjunction with the formation of Russian statehood and the emergence of su-perior-subordinate relations. The tradition of presenting «reverences» and offering gifts as tokens of respect to the official for performed work are the starting points in the origin of corrupt attitudes. Further on, these «reverences» transform into bribery and extortion.

State employees perceive their official duties as commercial goods, which is the essence of corruption that poses a real threat to the normal and lawful functioning of the government and its management person-nel. Corruption became more of a norm, than an exception, also encompassing the political, authoritative and economic elite. The situation is further complicated by the severe circumstances surrounding the state of cor-ruption within law enforcement agencies.

Principal causes of corruption are the State weakness, a well-developed illicit economy, exploited methods of privatization, political lobbying, and destruction of established social and legal control over ac-tivities of state employees. Among factors that stimulate growth of corruption are: weak incentives for pro-motion of state employees and a legal system that does not provide proper depiction of corruption within its system of government.

Sustenance and development of corruption in the past 10–15 years allow us to stress on a number tendencies of corruption: arising in the economic sphere, it rather quickly infiltrates the political sphere, de-forming the government, legal system, economy and morality; corruption is interrelated with the under-ground economy and amalgamation of corruption, the underground economy and organized crime causes the state to lose its regulatory role and appropriation of traditional legal functions of the state; corruption and organized crime become drivers for reorganization of a society; growth of crime and corruption serves as evidence of changes within established social order. All this attests to the fact that emergence of crime under such conditions, and in every form, becomes a vital element of economic life and is most profitable activity.

The extent of the modern system of state and government corruption and the manner in which it is dis-played, intrinsically differs from all previous periods of Russian history. On the one hand, elimination of the Soviet state controlling system created a void that supported the massive development of corruption, which existed among state employees under the Soviet system. On the other hand, transition to a market system, in its worst form, under Yeltsin regime, revealed new spheres of corruption. For example, illegal appropria-tion of state-owned property, ample displays of lobbying by oligarchic and clan interests, support and financ-ing of political structures in exchange for entrance of corrupt officials into authoritative structures, for pur-poses of developing their own businesses.

Corruption acquired a socially institutionalized nature, becoming an element of the regulatory system, which was interconnected with social, political and economic institutions. Institutionalization of corruption is its transition from criminal acts by individual officials into a mass social phenomenon, which acquires a ha-bitual character within a country’s socio-economic structure. Among the specific causes that stimulated expansion of corruption in the 1990s are: political instability; disintegration of the official system of control; difficulties in overcoming a totalitarian regime; abrupt transition to a new socio-economic system which lacked legal foundation and legal culture; and inexistence of private property during the Soviet period.

The cause for the persistent corruption is not that the Russian people are genetically programmed to pay bribes, but that the state still sees them as its vassals rather than its masters. The job of Russian law enforcers is to protect the interests of the state, personified by their particular boss, against the people. This psychology is particularly developed among former (and not so former) KGB members who have gained huge political and economic power in the country since Mr. Putin came to office. Indeed, the top ranks in the Federal Secu-rity Service (FSB) describe themselves as the country’s new nobility — a class of people personally loyal to the monarch and entitled to an estate with people to serve them.

This new form of corruption is changing the structure of the Russian economy. Yeltsin-era corruption ended in a privatization auction, even if it was a fake one. The new corruption, under Putin, ends in the na-tionalization of business. Nationalization is not quite the right word, because sometimes state property is qui-etly transferred into private bank accounts. Moreover, even where a business is formally controlled by the state, the profits from share sales may never be collected.

Page 77: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Factors promoting corruption…

Серия «Право». № 1(73)/2014 77

Thus, specific features of corruption in modern Russia lie in its institutionalized nature, formation of corrupt networks and factual existence of a secondary (informal or shadow) authority. Such authority is based on corrupt relations that infiltrate all spheres of state institutions including social spheres (law enforcement, education, medicine, armed forces).

References

1 Rossiiskaya gazeta, January 16, 1996. 2 Poslanie Prezidenta RF Federalnomu sobraniyu. Rossiiskaya gazeta, February 27, 1996. 3 Argumenty i fakty. 48, 1994. — P. 8. 4 The State Duma Informative Bulletin (Informatsionnyi bulleten Gosudarstvennoi Dumy FSRF). — 10:3. — 1998. 5 All-Russia survey was conducted September 6–7, 2008. Interviewed 1600 people in 140 cities and towns of 42 Federal

Regions, Oblast, and Republics. http://wciom.com/ 6 Kulikov V. Korruptsia s’edaet tret’ byudzheta Rossii. Accessed Sept. 30 2008 http://www.newsru.com/finance/30sep2008/

korruption.html

С.Шелухин

Ресейдің мемлекеттік жəне əкімшілік билік жүйесіндегі жемқорлықты таратуға əсер етуші факторлар

Мақалада жаңа заңнаманы құрудағы үрдістегі нарықтық экономиканың дамуы жəне тарихи аспектілерді есепке ала отырып, посткеңестік контекстегі жемқорлықтың өсу үрдісі зерттелді. Автор 1992 жəне 2008 жылдар аралығындағы əкімшілік жəне құқықтық реформаларды зерттеп, келесілерді басшылыққа алады:

– демократиялық реформа кезеңіндегі мемлекеттік басқару жүйесіндегі оның таратылуына бағытталу, тенденциялары жəне сатылары; – мемлекеттік қызметшілердің жемқорлық формасында жүріс-тұрысы; – мемлекеттік жəне əкімшілік басқару жүйесіндегі ұжымдасқан қылмыстылыққа ену шарты негізіндегі жемқорлық.

С.Шелухин

Факторы, способствующие распространению коррупции в российской государственной и административной системах власти

В работе автор исследует факторы возрастающей коррупции в постсоветском контексте, принимая во внимание исторические аспекты и развивающуюся рыночную экономику в процессе формирования нового законодательства. В статье рассмотрены административные и правовые реформы, которые имели место между 1992 и 2008 гг., акцент сделан на следующем:

– стадии, тенденции и направления её распространения в государственной системе управления в пе-риод демократических реформ; – формы коррумпированного поведения государственных служащих; – коррупция как условие проникновения организованной преступности в системы государственного и административного управления.

Page 78: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

78 Вестник Карагандинского университета

УДК 343.98.067

Б.Р.Сембекова

Карагандинский государственный университет им. Е.А.Букетова (E-mail: [email protected])

Криминалистические методы расследования терроризма

В статье рассмотрены методы раскрытия, расследования и предупреждения преступлений террори-стической направленности, которые способствуют установлению обстоятельств, подлежащих доказы-ванию по факту совершения терроризма. Акцентировано внимание на раскрытии определяющих фак-торов установления преступлений террористической направленности, исходя из закономерных про-цессов отражения и проявления взаимодействующих объектов, предметов и субъектов, информирую-щих о характере преступной деятельности. Выделены признаки, особенности совершения терроризма, значимые с точки зрения раскрытия, расследования и предупреждения совершения террористических актов.

Ключевые слова: терроризм, методика расследования терроризма, организация раскрытия, расследо-вания и предупреждения терроризма, методы расследования, криминалистическая классификация преступлений, версионный метод исследования доказательств.

На современном этапе совершение террористических актов находит широкое распространение

в силу формирования и развития социально-экономических факторов на международном уровне, ха-рактеризуемых обусловленностью криминальной направленности на почве религиозных, националь-ных, частно-собственнических тенденций, применения насильственных методов достижения цели, агрессивностью проявления межгосударственных и межличностных отношений в регулировании экономических, политических и общественных отношений.

Терроризм как явление социального характера требует эффективных механизмов оказания про-тиводействия ему на основе исследования и использования действенных способов и приемов раскры-тия, расследования и предупреждения преступлений террористической направленности. Действен-ным механизмом раскрытия, расследования и предупреждения преступлений террористической на-правленности является разработка методики, определяющей основные свойства и признаки взаимо-действия, отражения и проявления причинно-следственных отношений в формировании и развитии события преступления.

Методика раскрытия, расследования и предупреждения преступлений террористической направ-ленности, выявления определяющих методов, способов и средств обусловлены исследованием и по-знанием закономерных процессов взаимодействия, отражения и проявления объективно-субъективных факторов формирования и развития направленности на совершение террористических актов. Исследование указанных условий и обстоятельств объективно-субъективного характера кри-минальной направленности на совершение террористических актов в системе дает основание для вы-движения и проверки версий, для определения задач как первоначального, так и последующих эта-пов, для диагностирования условий и обстоятельств совершения и сокрытия преступлений, для про-гнозирования и моделирования поведения личности преступника при совершении действий террори-стической направленности.

Разработка методики раскрытия, расследования и предупреждения преступлений террористиче-ской направленности связана с установлением характерных признаков криминальных действий и бездействий, определяющих их содержательную основу, направленных на совершение террора в силу определенных объективных и субъективных причин, в результате формирования и развития условий и обстоятельств, способствовавших совершению преступления. Их исследование позволяет в системе раскрыть определяющие признаки и особенности преступлений террористической направленности, т.е. определить по проявляемым свойствам действий направленность лица на совершение террора.

Итак, информационная основа совершения преступлений террористической направленности обусловлена закономерными процессами отражения и проявления взаимодействующих объектов, предметов, субъектов в механизме следообразования индивидуальностью, доминантностью, непо-вторимостью.

Механизм следообразования при совершении преступлений террористической направленности отличается насильственным методом достижения цели, применением и использованием огнестрель-ного оружия, взрывных устройств, приспособлений для массового уничтожения людей, строений,

Page 79: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Криминалистические методы расследования терроризма

Серия «Право». № 1(73)/2014 79

сооружений, транспорта, объектов стратегического, военного предназначений, правоохранительных органов, тем самым посягая на общественную, экономическую безопасность государства.

Типичные проявления следообразования в механизме преступной деятельности террористиче-ской направленности свидетельствуют о личностном отношении преступника-террориста к результа-ту, последствиям вполне приемлемого для него способа достижения цели, исходя из его потребност-но-мотивационной сферы, ценностно-нормативной структуры, определивших выбор метода дости-жения цели.

В механизме следообразования отражается и проявляется личностная активность субъекта пре-ступной деятельности террористической направленности, определившая характер криминальных действий выбором и использованием условий и обстоятельств объективно-субъективного характера для достижения цели путем определения непосредственных промежуточных задач, которые и рас-крываются закономерными процессами причинно-следственных отношений, пространственно-временных факторов. В результате закономерных процессов отражения и проявления направленно-сти криминальных действий на совершение террора определяются признаки, информирующие об ус-ловиях и обстоятельствах совершения, сокрытия преступлений террористического характера.

Информационная основа о признаках преступлений террористической направленности опреде-ляет способы собирания, исследования и закрепления фактических данных, в первую очередь для предупреждения этих преступлений, для организации профилактических мероприятий, предот-вращения преступлений против личности, против общественной безопасности, в сфере экономиче-ских отношений, оказания противодействия организованной транснациональной преступности.

Итак, организация раскрытия, расследования и предупреждения преступлений террористической направленности связана с разработкой эффективных методов и способов, которые раскрывают кри-минальную направленность на совершение террористического акта и которые определяются иссле-дованием условий и обстоятельств совершения преступлений против личности, общественной безо-пасности, носящих организованный транснациональный характер. В силу организованности и транс-национальности преступлений террористической направленности одним из эффективных методов раскрытия, расследования и предупреждения преступлений, носящих организационный характер, яв-ляется международное сотрудничество в свете оказания правовой помощи, разработки механизмов их решения при взаимодействии государств, исходя из национального законодательства каждого го-сударства.

Организация противодействия терроризму связана с международным сотрудничеством госу-дарств, разработкой единой правовой базы с учетом национальных интересов государств на уровне правительственных, правоохранительных органов, обеспечивающих безопасность личности, государ-ства и общества, с привлечением общественных организаций.

Другим эффективным методом организации раскрытия, расследования и предупреждения пре-ступлений террористической направленности является взаимодействие органов дознания и следст-венных органов Комитета национальной безопасности, системы МВД, финансовой полиции, тамо-женных органов, основанное на сотрудничестве и оказании помощи друг другу в предоставлении и обмене информацией, создании следственно-оперативных групп при психологической совместимо-сти участников. Указанная форма организации позволит системно и последовательно решать задачи оказания противодействия терроризму.

Оказание противодействия терроризму зависит от разработки методики расследования и преду-преждения преступлений, не только раскрывающей вопросы организационного характера, но и опре-деляющей методы и способы расследования терроризма на основе выделения признаков, характер-ных для формирования и развития причинно-следственных отношений, пространственно-временных факторов события преступления.

Условия и обстоятельства преступлений террористической направленности устанавливаются пу-тем исследования насильственных методов применения в отношении личности, общества и государ-ства, определяющих классификационную основу преступлений террористической направленности. Систематизация преступлений террористической направленности определяется объединением в еди-ную группу преступлений против личности, общественной безопасности, совершаемых организован-ной преступностью на основе идентичности применения методов и способов, направленных на устрашение населения, общества, исходя из личностной активности преступника-террориста.

Типичность проявления условий и обстоятельств преступлений террористической направленно-сти определяет задачи первоначального этапа, алгоритм первоначальных следственных действий и

Page 80: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Б.Р.Сембекова

80 Вестник Карагандинского университета

оперативно-розыскных мероприятий, устанавливающих причинно-следственные отношения форми-рования и развития террористических актов. Итак, системный подход при исследовании условий и обстоятельств формирования и развития криминальной ситуации совершения терроризма, факторов объективно-субъективного характера, предшествовавших совершению преступления и проявившихся после совершения преступления, раскрывает причинно-следственную обусловленность события пре-ступления.

В силу изложенного систематизация преступлений по определяющим признакам применения методов и способов собирания, исследования доказательственной информации при установлении условий и обстоятельств преступной деятельности способствует выдвижению и проверке версий, программированию действий, моделированию поведения, диагностированию условий и обстоя-тельств совершения и сокрытия преступлений. Криминалистическая классификация преступлений рассматривается как метод, определяющий частную методику раскрытия, расследования и предупре-ждения преступлений террористической направленности.

Использование при раскрытии, расследовании и предупреждении преступлений террористиче-ской направленности методов и способов собирания и исследования, закрепления доказательствен-ной информации, определяющих признаки преступлений против личности, общественной безопасно-сти, способствует установлению причинно-следственных отношений формирования и развития со-вершения терроризма.

Установление причинно-следственных отношений в механизме преступной деятельности терро-ристической направленности обусловлено типичными проявлениями способов совершения, сокрытия преступлений, использованием и выбором места и совершения преступлений, направленных на уст-рашение населения и воздействие на правительство.

Методом устрашения населения и способом воздействия на правительство, в первую очередь, является использование взрывных устройств и взрывчатых веществ при совершении террористиче-ских актов, имеющих большую разрушительную силу, поэтому одним из основных вопросов являет-ся установление орудия совершения преступления, источника его происхождения, изготовления и приобретения. Установление факта происхождения, приобретения взрывных устройств и взрывчатых веществ связано с совершением преступлений в сфере незаконного оборота взрывчатых веществ и взрывных устройств, использование которых является насильственным методом воздействия, пося-гающим на общественную безопасность государства при совершении террористических актов.

Установление факта незаконного оборота взрывчатых веществ и взрывных устройств определя-ется следующими действиями:

незаконное изготовление взрывчатых веществ и взрывных устройств; хищение взрывчатых веществ и боеприпасов в ходе боевых столкновений в горячих точках; нарушение порядка хранения, учета и использования взрывчатых веществ и взрывных уст-ройств на гражданских объектах;

незаконное приобретение, передача, сбыт, хранение, перевозка или ношение взрывчатых веществ и взрывных устройств;

нарушение порядка хранения, учета и использования взрывчатых веществ и взрывных уст-ройств в силовых ведомствах [1].

Исследование криминальных действий незаконного оборота взрывчатых веществ и взрывных устройств определяет условия и обстоятельства преступной деятельности, раскрывает причинно-следственные отношения формирования и развития направленности на совершение террористическо-го акта.

Расследование преступлений террористической направленности определяется фактом установ-ления происхождения использованных взрывных устройств и взрывных веществ при осуществлении взрыва, являющегося одним из самых распространенных способов совершения террористических ак-тов, раскрывающего в механизме следообразования процесс взаимодействия субъекта преступной деятельности с окружающей средой выбором и использованием условий и обстоятельств объективно-субъективного характера.

В механизме следообразования отражается личностная активность субъекта преступной дея-тельности, исходя из потребностно-мотивационной сферы личности преступника-террориста. Она определяет направленность криминальных действий, проявляемую в способе совершения, со-крытия преступлений и оказания противодействия расследованию.

Page 81: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Криминалистические методы расследования терроризма

Серия «Право». № 1(73)/2014 81

Криминалистические особенности способов преступления характеризуются: тщательной подготовкой: к террористической деятельности и к преступлению; многообразием способов совершения преступлений при единстве субъектов, а также объеди-няющих их мотивов и целей;

избирательным подходом преступников к сокрытию преступления, при котором наблюдается тщательное сокрытие деятельности преступной организации, полное или частичное отсутствие следов события преступления (которое, напротив, чаще носит признаки наглядности); а также применяемым преступниками комплексом мер по противодействию расследованию [2].

Террористическая деятельность заключается в причинении массового вреда и значительного ущерба, покушении на жизнь представителей законодательной и исполнительной власти, в ведении пропаганды террористических действий, посягающих на общественную безопасность. Характерные признаки террористической деятельности свидетельствуют о субъектах, которыми являются пре-ступные организации, сообщества международного уровня, имеющие материально-техническую ба-зу, обусловленную финансированием за счет легального оборота незаконных доходов, т.е. посредст-вом легализации преступных доходов.

Необходимо отметить, что одним из методов выявления преступлений террористической направленности являются способы борьбы с легализацией преступных доходов, которые создают условия для совершения криминальных действий, направленных на причинение вреда и значительно-го ущерба, покушение на жизнь представителей законодательной и исполнительной власти, пропа-ганду ведения террористической деятельности на религиозной, расовой основе.

Насильственные методы осуществления террористической деятельности не ограничиваются со-вершением террористических актов путем взрыва и применения огнестрельного оружия, которые по степени распространенности составляют 30,8 %; 69,2 % терактов составляют такие способы при-менения взрывных устройств, как самоподрыв смертника; закладка взрывного устройства в автома-шину; минирование объекта недвижимости [3].

Насильственные способы совершения террористической деятельности информативны в резуль-тате отражения в обстановке совершения террористических актов следов о применении огнестрель-ного оружия, взрывных устройств и взрывных веществ, исследование которых определяют пути по-иска ориентирующей и доказательственной информации в ходе раскрытия, расследования и преду-преждения преступлений. «Исследование огнестрельного оружия и следов его применения позволяет расширить информационную составляющую антитеррористической деятельности правоохранитель-ных сил — проводить анализ состава сил и средств террористов, использующих огнестрельное ору-жие, тактику их действий, ролевого и функционального распределения между участниками террори-стического акта, реконструировать отдельные этапы контртеррористической операции» [4].

Информационная основа о способах совершения террористических актов, следах их отражения в окружающей среде разрушительной силой применения, о наступивших последствиях и результатах определяет механизм преступной деятельности в типичных проявлениях террористических актов. Поэтому вполне оправданна позиция ученых о создании и использовании информационно-аналитической базы следов применения огнестрельного оружия для раскрытия и расследования пре-ступлений, связанных с терроризмом. Следовая картина применения огнестрельного оружия отража-ется в информации об особенностях порядка ведения огня, например, при захвате объекта, заложни-ков, их убийстве, отходе и т.д.

Расследование преступлений террористической направленности сопровождается захватом объ-ектов и заложников, определяющим способы совершения преступления, способы оказания противо-действия расследованию. Захват заложников является проявлением организованной преступной дея-тельности террористической направленности, поэтому при расследовании и раскрытии преступной деятельности должны учитываться закономерности проявлений организованной преступности.

Применительно к захвату заложников выделяют следующие ситуационные блоки, информатив-ные для раскрытия, расследования преступлений террористической направленности: криминальная обстановка — комплекс условий, имеющихся в определенном регионе, характеризующийся активной деятельностью криминальных элементов и сочетанием различных криминальных факторов; крими-ногенная ситуация, предшествующая совершению преступления, реально содержащая в себе условия, благоприятные для реализации преступного замысла; следственная ситуация — степень информаци-онной осведомленности следователя о событиях преступления, влияющая на состояние процесса рас-следования [5].

Page 82: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Б.Р.Сембекова

82 Вестник Карагандинского университета

Информационная система, обусловленная закономерными процессами проявлений причинно-следственных отношений, определяется типичными признаками преступной деятельности террори-стической направленности. Выявляются задачи организационного, поискового, реконструктивного характера на первоначальном этапе раскрытия, расследования преступлений.

На первоначальном этапе при расследовании преступлений с захватом заложников складывают-ся типичные следственные ситуации:

захват заложников, который закончился задержанием или ликвидацией преступников и осво-бождением заложников;

захват заложников, но в силу ряда обстоятельств террористам удалось скрыться, как с залож-никами, так и без них;

правоохранительные органы оповещены о захвате заложников, однако место нахождения их и террористов неизвестно [6].

Таким образом, рассмотрен способ совершения такого террористического акта, как захват за-ложников, определяющий условия и обстоятельства следственной ситуации, проявляемый в причин-но-следственных отношениях события преступления. Их анализ способствует установлению обстоя-тельств, подлежащих доказыванию, определению пространственно-временных факторов. Типичные проявления причинно-следственных отношений преступлений террористической направленности являются источником для выдвижения и проверки как следственной, так и оперативно-розыскной версий относительно установления фактических данных, особенно на первоначальном этапе раскры-тия, расследования преступной деятельности.

Объектами нападения и насилия при совершении преступлений террористической направленно-сти являются определенные группы людей, виктимность которых определяется их сферой деятельно-сти. Эти группы людей вызывают общественный резонанс в результате захвата их в качестве залож-ников. Выделены виктимные группы потерпевших, к которым отнесены: государственные, общест-венные деятели (18,6 %); военные (32,5 %); сотрудники правоохранительных органов (20,2 %); круп-ные бизнесмены, работники финансово-кредитной сферы, имеющие доступ к денежным средствам (14,4 %); социально незащищенные слои населения, гибель или захват которых вызывает большой общественный резонанс (чаще всего — дети, инвалиды, молодые люди) (14,3 %) [2].

Типичность проявления причинно-следственной обусловленности события преступления выра-жается закономерными процессами формирования и развития условий и обстоятельств следственной ситуации:

террорист (террористы) убит в ходе проведения контртеррористических операций (погибли в результате совершения теракта), данных о личности, криминальных, террористических свя-зях у следствия нет;

продолжаются угрозы со стороны террористов, есть предположения об их личности и дисло-кации террористической группировки, однако в силу объективных причин они находятся вне зоны досягаемости от правоохранительных органов;

преступник скрылся с места происшествия, предположений о личности террористов и мотивах их действий нет;

террорист (террористы) задержан, новых угроз со стороны террористических организаций не поступало;

установлен факт умышленного причинения массового вреда или значительного ущерба либо покушения на жизнь представителей законодательной и исполнительной власти, а также ди-пломатов, однако мотивы, цели преступников неясны;

террористический акт неявный и требует дифференцировать его с другими составами в данной ситуации;

установлено лицо, способствующее террористической деятельности (либо занимающееся про-пагандой терроризма) [7].

Ситуационный анализ условий и обстоятельств преступлений террористической направленности помогает версионным методом собирания и исследования доказательств устанавливать причинно-следственную обусловленность события преступления. Выдвижение и проверка версий как логиче-ский мыслительный процесс определяют не только наличие связей между взаимодействующими объ-ектами, предметами и субъектами события преступления, но и характер связей, содержание взаимо-действия, тем самым раскрывая природу события преступления [8].

Page 83: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Криминалистические методы расследования терроризма

Серия «Право». № 1(73)/2014 83

Итак, установление условий и обстоятельств преступлений террористической направленности определяется применением криминалистических методов исследования доказательств, обеспечи-вающих на основе закономерных процессов отражения и проявления взаимодействующих объектов, предметов и субъектов, возможность познать характер и направленность криминальных действий исходя из личностной активности субъекта преступной деятельности.

Список литературы

1 Гудзь В.Е. Расследование преступлений, связанных с незаконным оборотом взрывчатых веществ и взрывных устройств: Дис. … канд. юрид. наук. — Саратов, 2010. — 234 с.

2 Вассалатий Ж.В. Методика расследования преступлений террористического характера: Дис. … канд. юрид. наук. — Челябинск, 2010. — 220 с.

3 Стекольников В.А. Раскрытие и расследование террористических актов, совершаемых с применением оружия и взрывных устройств: Дис. … канд. юрид. наук. — Волгоград, 2008. — 197 с.

4 Карданов Р.Р. Концепция создания и использования информационно-аналитической базы следов применения огне-стрельного оружия для раскрытия и расследования преступлений, связанных с терроризмом: Дис. … канд. юрид. наук. — Волгоград, 2007. — 206 с.

5 Назаров В.И. Проблемы расследования уголовных дел, связанных с захватом заложников: Дис. … канд. юрид. наук. — М., 2003. — 169 с.

6 Коткин С.Н. Расследование захвата заложника: Дис. … канд. юрид. наук. — М., 2003. — 245 с. 7 Марутин А.Г. Расследование террористического акта: Дис. … канд. юрид. наук. — Краснодар, 2011. — 208 с. 8 Сембекова Б.Р. Версионный метод исследования доказательств // Вестн. Караганд. ун-та. — Сер. Право. № 2 (62)

2011. — С. 74–79.

Б.Р.Сембекова

Лаңкестік тергеудің криминалистикалық əдістері

Мақалада лаңкестікті іске асыру деректері бойынша дəлелдеуге жататын жағдайларды айқындауға мүмкін болатын террорлық бағыттағы қылмыстардың алдын алу, тергеу жəне ашу əдістері қарастырылды. Қылмыс қызметіндегі субъектілер мен заттар туралы ақпарат, əрекет етуші заңдар мен объектілердің өзара əсері жəне террорлық бағыттағы қылмыстарды анықтайтын факторларды ашуға ықыласы айқындалды. Террорлық əрекетті іске асыруда алдын алу, тергеу жəне ашудың ерекше белгілері зерттелдi.

B.R.Sembekova

Forensic investigative techniques terrorism

This article discusses methods detection, investigation and prevention of crimes of a terrorist orientation that facilitate circumstances subject of proof on the fact of terrorism. The attention is focused on uncovering the determinants of establishing terrorist crimes, based on the regularities of the process of reflection and mani-festation of interacting objects, objects and subjects informed about the nature-controlling criminal activities. Highlighted features, aspects of committing terrorism meaningful in terms of detecting, investigating and preventing the commission of terrorist acts.

References

1 Gudz V.E. The dis. … for the scientific degree of candidate of sciences, Saratov, 2010, 234 p. 2 Vassalaty J.B. The dis. … for the scientific degree of candidate of sciences, Chelyabinsk, 2010, 220 p. 3 Stekol’nikov V.A. The dis. … for the scientific degree of candidate of sciences, Volgograd, 2008, 197 p. 4 Kardanov R.R. The dis. … for the scientific degree of candidate of sciences, Volgograd, 2007, 206 p. 5 Nazarov V.I. The dis. … for the scientific degree of candidate of sciences, Moscow, 2003, 169 p. 6 Kotkin S.N. Investigation taking of hostages the dis. … for the scientific degree of candidate of sciences, Moscow, 2003, 245 p. 7 Marutin A.G. Investigation of a terrorist act the dis. … for the scientific degree of candidate of sciences, Krasnodar, 2011, 208 p. 8 Sembekova B.R. Bull. of Karaganda University, Ser. Law, 2 (62) 2011, p. 74–79.

Page 84: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

84 Вестник Карагандинского университета

АЗАМАТТЫҚ ҚҰҚЫҚ ЖƏНЕ АЗАМАТТЫҚ ПРОЦЕСС ГРАЖДАНСКОЕ ПРАВО И ГРАЖДАНСКИЙ ПРОЦЕСС

УДК 347.61/64(574)

М.Жаскайрат, А.И.Джаксыбекова

Карагандинский государственный университет им. Е.А.Букетова (E-mail: [email protected])

Имущественные отношения супругов в современных экономических условиях

Данная статья посвящена исследованию имущественных отношений супругов в современных эконо-мических условиях в Республике Казахстан. Авторами изучены законный и договорный режим иму-щества супругов. В частности, рассмотрены совместная и раздельная собственность супругов, осо-бенности брачного договора в казахстанском законодательстве. Особое внимание уделено проблеме семейного предпринимательства. По мнению авторов, развитию имущественных отношений супругов также может способствовать формирование в отечественном законодательстве положений о семейном предпринимательстве.

Ключевые слова: имущество, супруги, договор, семья, семейное предпринимательство, законный режим имущества, договорный режим имущества, соглашение.

В любом обществе семья является признанной формой индивидуальной жизнедеятельности лю-

дей и важнейшим фактором его социального, экономического и культурного развития. С изменением социально-экономических условий под влиянием государственной семейной политики неизбежно меняются устойчивость семейных связей, эффективность выполнения основополагающих семейных функций, влияние семейной общности на другие социальные институты. Однако роль семьи как фак-тора рождения человека, его развития как личности уникальна, и ни при каких обстоятельствах се-мейная общность не может быть заменена иным социальным институтом. Формирование рыночных отношений в экономике сопровождается усилением социальной незащищенности подавляющего большинства семей, влекущей резкое ослабление мотивации к пожизненному браку, снижение рож-даемости; кризис семьи создает ряд серьезных проблем для общества. Интересы семьи не стали при-оритетными, ее обеспечение идет, преимущественно, по остаточному принципу. Возникает необхо-димость пересмотра юридического статуса семьи как средства правового обеспечения семейного бла-гополучия. Полагаем, что не представляется возможным решить проблему создания необходимого для жизнедеятельности семьи экономического, социального и правового пространства путем наделе-ния самой семьи качествами субъекта права для непосредственного участия в семейных (и иных) правоотношениях. Казахстанским законодателем семья обоснованно не признана юридическим ли-цом, объединение нескольких лиц в одну семью влечет для них возникновение прав, включая право на социальную поддержку, и обязанностей лишь как для самостоятельных субъектов права.

Семья — это социальное образование, имеющее собственные интересы, как неимущественные, так и имущественные, что позволяет обеспечить защиту семейной общности в качестве субъекта ин-тереса. В зависимости от способа реализации интересы рассматривают как законные и как юридиче-ски значимые. Первые являются необходимым структурным звеном правоотношения, так как опо-средованы субъективными правами, при этом субъект интереса становится субъектом правоотноше-ния, в рамках которого и реализуется интерес. Не опосредованные субъективными правами интересы превращаются в охраняемые законом при наличии правового регулирования в виде основных право-вых начал (принципов), общих гарантий личных и имущественных прав, законных презумпций, пре-доставления права судебного разрешения споров (коллизий интересов), других общих установлений.

Page 85: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Имущественные отношения супругов…

Серия «Право». № 1(73)/2014 85

К числу законных следует отнести интересы отдельных членов семьи, признанные законодателем в качестве субъективных прав как средства удовлетворения интереса. Интерес семьи в целом следует считать юридически значимым, так как носителем данного интереса выступает общность, не являю-щаяся субъектом права. Интересы семьи в целом, как социальной общности, находят отражение в категории семейного (равно — общесемейного) интереса. Последний имеет две составляющих — материальную и духовную. Полагаем, что обеспечение реализации и защиты материального семейно-го интереса, как во внутренних, так и во внешних имущественных отношениях семьи, — вполне ре-шаемая правовая задача. Семейный интерес не сводится к сумме интересов отдельных членов семьи; он качественно отличается от последних, включая и иное содержание, и имеет особенности в реали-зации, так как субъектом интереса выступает семья, не являющаяся субъектом права. Возведение за-щиты семьи в ранг конституционных положений и признание необходимости укрепления семьи в основных началах семейного законодательства — свидетельство значимости ее интересов, поэтому следует учесть наличие общесемейного интереса и обеспечить его реализацию и охрану на уровне принципов права. Семейный интерес, совпадающий с интересами членов семьи, в известной части опосредован их субъективными правами либо обеспечивается государством при оказании материаль-ной поддержки семье или ее отдельным членам. В иных случаях при осуществлении субъективных прав членами семьи, как в отношениях собственности, так и в обязательственных правоотношениях, существует проблема соотношения материальных интересов отдельных членов семьи с общесемей-ным интересом.

В доктрине семейного права категория охраняемого законом интереса стала объектом теорети-ческого исследования применительно к интересам отдельных членов семьи; общесемейный интерес в науке не исследован, хотя законодатель учитывает интересы семьи в качестве критерия разрешения имущественных споров между ее членами. Полноценный научный анализ понятия семейного интере-са призван подвести под эту категорию необходимую теоретическую базу и предложить средства его практической реализации, ибо признание семейного интереса объектом правовой охраны позволяет в легитимном порядке защищать не опосредованные субъективными правами интересы семьи как общности. Для удовлетворения повседневных нужд семьи используется общее имущество супругов и имущество иных членов семьи, при этом фактическая общность владения и пользования им не созда-ет режима семейной собственности. Непризнание семьи субъектом вещных прав обусловило опосре-дованную реализацию семейного интереса в имущественных правоотношениях супругов.

Наше государство всегда уделяло и уделяет пристальное внимание регулированию семейно-брачных отношений. Это и понятно, ибо семья составляет основную ячейку любого общества, поэто-му пренебрежение к социальной сфере, в том числе к нуждам и потребностям семьи, рано или поздно приводит к замедлению развития всего общества. От крепости семьи зависят прочность и устойчи-вость общественного строя. В системе казахстанского права важное место отведено законодательству о браке и семье. Вся жизнедеятельность человека, высокая трудовая активность людей, их успехи в хозяйственном и культурном плане зависят не только от достижений в экономике и уровня матери-ального благосостояния, но и в значительной степени обусловливаются взаимоотношениями в семье, теми правилами, которые регулируют семейно-брачные связи. В условиях современной экономики с широкомасштабным развитием рыночных отношений, с возможностью приобретения различных ма-териальных благ и собственности в неограниченном количестве, происходят изменения и в условиях семейного быта и жизнедеятельности каждого гражданина в отдельности. Современное семейное за-конодательство также постоянно изменяется и подстраивается под ритм жизни. Необходимо отме-тить, что важнейшую часть имущественных отношений супругов образуют отношения семейной соб-ственности, которые включают общую супружескую собственность, собственность супругов, собст-венность других членов семьи (детей, родителей).

Несмотря на то, что Кодекс Республики Казахстан «О браке (супружестве) и семье» от 2011 г. вобрал в себя опыт, накопленный в правовом регулировании отношений супружеской собственности за годы Советской власти, и предусмотрел гибкий механизм приспособления к меняющимся потреб-ностям семьи (брачный договор), правовое регулирование отношений семейной, и прежде всего суп-ружеской, собственности, на наш взгляд, нельзя считать завершенным и совершенным. В числе про-блематики регулирования имущественных отношений супругов, например, необходимо отметить воздействие двух отраслевых правовых систем — семейного и гражданского права. Вопрос о соотношении между ними — это важная практическая проблема, определяющая эффективность как института супружеской собственности, так и смежных с ним институтов гражданского права. Тради-

Page 86: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

М.Жаскайрат, А.И.Джаксыбекова

86 Вестник Карагандинского университета

ционный законный режим имущества супругов не в полной мере стал регулировать отношения, воз-никающие между супругами в современных экономических условиях. Семья выполняет экономиче-скую функцию — обеспечение материальных потребностей ее членов. Этому предназначению слу-жит семейное имущество, которое складывается, главным образом, за счет труда, денежных средств и иного имущества трудоспособных членов, супругов. Имущественные вопросы собственности почти полностью стали гражданско-правовыми. И можно говорить только о небольших нюансах в порядке гражданско-правового регулирования этих отношений собственности. Общие положения о собствен-ности супругов в настоящее время включены в Гражданский кодекс РК (ст. 223). Следовательно, со-вместная собственность супругов регулируется одновременно гражданским и семейным правом. К ней применимы все общие нормы ГК о собственности в целом и о совместной собственности в ча-стности. Семейное законодательство не может противоречить ГК. Понятия «право собственности супругов», «собственность супругов» и «имущество супругов» не совпадают. Законным режимом имущества супругов называется режим супружеского имущества, установленный нормами семейного законодательства. Понятие законного режима имущества супругов дается в п. 1 ст. 32 Кодекса Рес-публики Казахстан «О браке (супружестве) и семье» (далее Кодекс). Законный режим имущества супругов — это режим их общей совместной собственности. Он действует, если брачным договором не предусмотрено иное. Общей совместной собственностью супругов согласно п. 1 ст. 33 Кодекса является имущество, нажитое супругами во время брака, заключенного в установленном законом по-рядке.

Важно, что совместная собственность супругов — это собственность бездолевая. Пока сущест-вует совместная собственность супругов, доли супругов не определяются. Доли супругов в совмест-ной собственности (общем имуществе супругов) определяются только при ее разделе, который вле-чет за собой прекращение совместной собственности. Каждый из супругов имеет равное (одинаковое с другим супругом) право на владение, пользование и распоряжение совместной собственностью в порядке, определяемом ст. 34 Кодекса. Примечательно, что право на общее имущество принадле-жит обоим супругам, независимо от того, кем из них и на имя кого из них приобретено имущество (внесены денежные средства), выдан правоустанавливающий документ. Важно и то, что любой из супругов в случае спора не обязан доказывать факт общности имущества, если оно нажито во вре-мя брака, так как в силу Закона (п. 1 ст. 32 ЗоБС РК) существует презумпция (предположение), что указанное имущество является совместной собственностью супругов. Каждый супруг имеет право на общее имущество, независимо от того, каков его заработок (доход), в чем заключалось (выража-лось) участие в приобретении вещей для семьи. Право на общее имущество принадлежит также суп-ругу, который в период брака осуществлял ведение домашнего хозяйства, уход за детьми или по дру-гим уважительным причинам (болезнь, учеба и т. п.) не имел самостоятельного дохода (п. 3 ст. 33 Кодекса). Указанная норма направлена главным образом на защиту законных прав неработающих женщин. В результате их домашний труд, исходя из закрепленного п. 2 ст. 2 Кодекса принципа ра-венства супругов в семье, приравнивается к труду работающего мужа [1].

Необходимость существования законного режима супружеского имущества связана с тем, что супруги не обязаны заключать брачный договор. Статистические исследования показывают, что даже в тех странах, в которых институт брачного договора существует давно, значительное большинство населения его не заключает. Ценность брачного договора заключается не в том, что каждая супруже-ская пара вступает в него, а в том, что каждая супружеская пара имеет возможность урегулировать свои имущественные отношения таким способом. Супруги свободны в своем выборе — заключать брачный договор или воздержаться от его заключения. В последнем случае их имущественные отно-шения регулируются нормами, устанавливающими законный режим имущества супругов. Режим со-вместной собственности существует в Казахстане с 1926 г. При разработке Кодекса «О браке (супру-жестве) и семье» 2011 г. вставал вопрос о том, какой правовой режим супружеского имущества дол-жен быть избран в качестве законного. Совместная собственность была признана оптимальной без каких-нибудь сомнений. Однако следует иметь в виду, что ни один правовой режим имущества суп-ругов не может удовлетворить интересы всех супружеских пар. Совершенно бесполезно пытаться сконструировать режим, который выполнит эту задачу. Единственный выход из положения — вы-брать в качестве законного режим, отвечающий интересам большинства населения, и одновременно предоставить супругам возможность по-иному урегулировать имущественные отношения — с помо-щью брачного договора. Совместная собственность по-прежнему отвечает интересам большинства супружеских пар. Несмотря на значительные изменения, произошедшие в последние десятилетия,

Page 87: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Имущественные отношения супругов…

Серия «Право». № 1(73)/2014 87

доходы большей части женщин по-прежнему ниже доходов своих мужей. Это связано с тем, что женщины вынуждены сочетать профессиональную карьеру с ведением домашнего хозяйства и вос-питанием детей. Однако все более значительному числу женщин, несмотря на эти трудности, удается получать более высокие доходы, чем их супругам. Для них режим общей совместной собственности крайне неблагоприятен, поскольку они несут двойную нагрузку — на работе и дома, вкладывая зна-чительно большее количество труда и времени, чем их мужья, а при разделе имущества получают половину. Новое семейное законодательство позволяет им избежать этой несправедливости, заклю-чив брачный договор и избрав для себя, таким образом, иной режим супружеского имущества.

Введение в отечественное законодательство договорного режима имущества поставило науку семейного права перед необходимостью исследования брачного договора, его роли и значения в ре-гулировании имущественных семейно-брачных отношений, а также условий, порядка заключения и исполнения, действительности и ответственности за его соблюдение. Доктринальное исследование, а также анализ казахстанского и зарубежного законодательства позволили определить имущественные отношения супругов как отношения, возникающие между лицами, состоящими (состоявшими) в за-регистрированном браке, по поводу принадлежности вещей и имущественных прав, по поводу пре-доставления содержания, а также в связи с ответственностью супругов перед третьими лицами. Эти отношения имеют семейно-правовую природу и включаются в предмет самостоятельной отрасли права — семейное право. На основе общетеоретических посылок в механизм правового регулирова-ния имущественных отношений супругов включены средства общего (нормативного) регулирования (нормы права, акты официального толкования) и средства индивидуально-правового регулирования (акты правоприменения, а также договоры и соглашения, заключаемые супругами). Под договорным регулированием имущественных отношений супругов следует понимать разновидность индивиду-ально-правового регулирования, предполагающего поведение супругов, осуществляемое на основа-нии и в пределах, установленных законом, по определению модели возможного и должного путем заключения договоров и соглашений в сфере супружеских имущественных отношений.

Брачный договор имеет специфические особенности, которые предопределяют семейно-правовую природу брачного договора. Во-первых, брачный договор имеет строго определенный субъектный состав — он может быть заключен лицами, вступающими в брак, или супругами. Во-вторых, особенность брачного договора заключается в его тесной связи и зависимости от брака. Вне брака брачный договор существовать не может. В-третьих, весьма своеобразен предмет брачного до-говора. Таковым может выступать как имущество уже существующее, так и имущество, которое мо-жет быть приобретено супругами в период брака. В-четвертых, особенность брачного договора про-является также в его содержании. Направленность брачного договора заключается в регуляции иму-щественных отношений, возникающих между супругами. Основное назначение брачного договора заключается в изменении законного режима имущества, поскольку брачный договор является средст-вом установления договорного режима — альтернативы законному режиму имущества супругов. Од-нако перечень существенных условий брачного договора законодателем не устанавливается. В-пятых, брачный договор нерасторжимо связан с личными отношениями его участников, в силу че-го он приобретает личный характер. Способность к заключению брачного договора необходимо свя-зывать со способностью к вступлению в брак. В связи с этим представляется необходимым на зако-нодательном уровне четко обозначить право несовершеннолетних (в том числе эмансипированных в порядке статьи Гражданского кодекса РК), в отношении которых вынесено решение о снижении брачного возраста, а также лиц, ограниченных судом в дееспособности, на самостоятельное заключе-ние брачного договора.

Анализ содержания брачного договора приводит к выводу о чрезвычайно широких возможно-стях брачного договора в регуляции имущественных отношений супругов. При этом законодательно установленные ограничения носят объективно необходимый характер и должны быть распростране-ны на любые договоры и соглашения супругов, носящих имущественный характер. Применение норм гражданского законодательства об изменении и расторжении договора и норм о недействительности гражданско-правовых сделок с необходимостью должно учитывать как основные цели и принципы семейно-правового регулирования, так и особенности, специфику непосредственно самого брачного договора. Семейные отношения могут регулироваться как семейным, так и гражданским правом. Традиционно в прежнем Кодексе о браке и семье большая часть семейных отношений регламентиро-валась императивно (брачный возраст, порядок заключения, прекращения брака, имущественные от-ношения супругов, лишение и ограничение родительских прав, алиментные обязательства и др.). По-

Page 88: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

М.Жаскайрат, А.И.Джаксыбекова

88 Вестник Карагандинского университета

этому роль и удельный вес гражданско-правовых отношений в семье были незначительны. С перехо-дом на диспозитивные начала регламентации семейных отношений (например, брачный договор, со-глашение об уплате алиментов, договор о передаче детей на воспитание и др.) гражданские правоот-ношения приобретают особое значение в семье. Традиционно совокупность специфических призна-ков (длящийся характер, тесная связь с определенными субъектами, строго личный характер, неот-чуждаемость и непередаваемость в порядке универсального правопреемства, безвозмездность, дове-рительность и особые санкции) давала основание отграничивать семейные отношения от граждан-ских. Соглашения сами по себе не могут порождать семейные отношения, лишь в некоторых случаях, в сложном составе с другими фактами, они порождают семейные отношения (например, брачный до-говор вступает в силу лишь при заключении брака).

Имущественные отношения супругов могут регулироваться как семейным, так и гражданским правом. Содержание брачного договора и порядок его заключения вносят в правоотношение элемент диспозитивности, тогда как брак порождает правоотношения, регулируемые императивным методом. Гражданские отношения в семье носят также диспозитивный характер, хотя возникают между субъ-ектами, подпадающими под регулирование императивных норм семейного права. Таким образом, брачный договор создает уникальную ситуацию, когда гражданско-правовые отношения возникают между субъектами, отношения которых в большей степени ранее императивно определены законом. Брачный договор — это договор, имеющий гражданско-правовую природу, направленный на созда-ние наиболее приемлемого правового режима имущества лиц, собирающихся вступать в брак, или супругов, который может содержать имущественные права и обязанности по взаимному содержанию, способам участия супругов в доходах друг друга, несению семейных расходов, определять имущест-во, передаваемое супругам в случае расторжения брака и другим имущественным отношениям. Брач-ный договор не имеет аналогов в гражданском законодательстве, при этом обладает всеми чертами гражданско-правового договора. Возможно, стоит рассуждать таким образом, что брачный договор обладает гражданско-правовой природой в вопросах регламентации собственности супругов, а рег-ламентируя семейные правоотношения, он является семейно-правовым соглашением. Если же рас-ширять содержание брачного договора в пользу регламентации семейных отношений, то могут воз-никнуть основания для признания его семейно-правовым договором, имеющим гражданско-правовую природу. А в дальнейшем это может стать началом формирования системы договорных обязательств в семейном праве. Пока мы остановимся на том, что брачный договор имеет граждан-ско-правовую природу, а также существует тенденция к формированию системы договорных обяза-тельств в семейном праве.

Особенностью брачного договора являются его комплексный характер, а также субъектный со-став, время заключения, предмет и содержание договора. Комплексный характер брачного договора объясняется тем, что в нем могут содержаться положения, направленные на установление или изме-нение правового режима имущества супругов, а также условия предоставления супругами средств на содержание друг друга. Что касается брачного договора с точки зрения классификации сделок, то по казахстанскому законодательству брачный договор можно отнести к консенсуальным, двусто-ронним или взаимным, каузальным, возмездным, в пользу его участников, как правило, бессрочным сделкам. Анализ опыта зарубежных государств в области семейных отношений дает возможность оценить развитие семейно-брачного законодательства Республики Казахстан как вполне демократи-ческого и отражающего интересы граждан. Введение института брачного договора по образцу зару-бежных государств, на наш взгляд, совершенно объективное, справедливое, обусловленное дальней-шим развитием экономических отношений совершенствование законодательства с учетом современ-ных изменившихся условий.

Исходя из сказанного выше можно резюмировать, что регулятивное значение брачного договора включает в себя: восполнение пробелов в праве и законодательстве, наиболее четкое и точное отра-жение интересов индивида, закрепление диспозитивных начал законодательства о браке и семье, отказ от императивного вмешательства государства в дела семьи, цивилизованный способ регламен-тации семейно-брачных отношений, дальнейшее развитие форм общения граждан при помощи пра-вовых конструкций, закрепление воли и волеизъявления граждан на законодательной основе, стиму-лирование правовой активности граждан, формирование правового сознания [2; 143].

Развитию имущественных отношений супругов также может способствовать формирование в отечественном законодательстве положений о семейном предпринимательстве. Решение социально-экономических проблем семей в Республике Казахстан может стать успешным, если к дотационным

Page 89: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Имущественные отношения супругов…

Серия «Право». № 1(73)/2014 89

механизмам государственной поддержки добавятся меры по созданию им возможностей для само-обеспечения и самодостаточности, в том числе путем формирования условий для развития семейного малого бизнеса и микро-предпринимательства и реализации комплекса мер поддержки семейного бизнеса.

Современное состояние казахстанской экономики и мирового сообщества выдвигает на первый план не только экономические, но и социальные проблемы. Однако решение этих проблем, тем не менее, лежит именно в сфере экономики. Одной из таких задач, тесно связанных с обеспечением на-циональной безопасности Казахстана, является выход из демографического кризиса и решение соци-альных проблем семьи в целом. В последние годы внимание уделяется мерам, направленным на пра-вовое и материальное укрепление института семьи, стимулирование рождаемости и преодоление бедности семей с детьми. Перед нами стоит задача изменения отношения всего общества к семье и ее ценностям. Экономисты оценивают семью с собственных позиций, как основу материальной жизни человека. Юристы же считают, что семья — основа формирования государства и права. Философские взгляды определяют семью как первоисточник образования мировоззрения и мировосприятия чело-веком себя, общества, своего места в обществе, своей сущностной ценности. По мнению психологов, семья дает основы коммуникаций, эмоциональных переживаний, и, как следствие, происходит созда-ние моделей собственной жизни, определяющих жизнь, судьбу, возможность удовлетворения основ-ных потребностей и самореализации человека. При огромном разнообразии этих познаний семья тре-бует дальнейшего последовательного изучения — найдены ответы на одни вопросы, тут же возникают другие.

Безусловно, наличие различных позиций и многообразие взглядов на семью — это совершенно позитивное явление, подтверждающее, что семья, как некий изученный и при этом таящий в себе огромное количество неразгаданных вопросов феномен, имеет для человечества величайшую цен-ность. По большому счету, в семье человек испытывает наиболее глубокие переживания, ощущение счастья и несчастливости. Семья дает силы в нашем бесконечном стремлении познать себя и окру-жающий нас мир, и отсутствие энергии семьи делает нас невероятно уязвимыми. Но и это лишь сугу-бо личностные рассуждения по вопросу о ценности и значимости семьи в жизни человека. По наше-му мнению, интерес к семье в последние годы определяется тем, что изменившиеся экономические, социальные условия требуют изменения в подходе к значению данного института в жизни и челове-ка, и общества. Вероятно, стоит исследовать значение семьи и ее двоякую роль в двух определяющих связях: семья — человек, семья — государство и общество. Отсюда необходимо четко сформировать подход к семье как институту социальному и правовому. Является ли семья частным, публичным ин-ститутом или семья носит частно-публичный характер? Расширение демократических основ порой провоцирует столкновение частных и публичных интересов. Это нормальное явление, катализирую-щее процесс развития государства, общества, личности. Современный период достаточно часто и по-рой жестко ставит перед выбором: каким интересам отдать предпочтение? Но это и возможность научиться соединять интересы, личные и общественные, потому лишь в их единении кроется, по всей вероятности, решение глобальных проблем человечества.

Вероятно, необходимо исследовать возможности развития семейного предпринимательства на современном этапе, а также разработать систему мер, направленных на повышение качественного уровня государственной поддержки малого бизнеса и, в частности, семейного предпринимательства как одной из его форм. Семейный бизнес, как одна из форм предпринимательской деятельности, до-казал свое эффективное влияние на развитие экономики. Во многих странах этот вид предпринима-тельства имеет многовековую историю. И связан он, прежде всего, с семейными традициями, благо-даря которым из поколения в поколение передаются секреты профессионального мастерства, накоп-ленные годами капитал и жизненный опыт. Доверие, взаимоуважение и гордость за свою фамилию — один из важных факторов успеха семейного бизнеса, который вместе с развитием рыночных отноше-ний вышел на качественно новый уровень. В настоящее время повсеместно динамично растет число предпринимателей, которые уже наладили свое дело, а также тех, кто занимается семейным предпри-нимательством. Это обусловлено тем, что сделки в семейном бизнесе очень надежны и прогрессив-ны. Проявление внимания, доверие внутри семейных отношений в любом случае проецируются на семейный бизнес, когда члены семьи являются еще и деловыми партнерами. Именно здесь наблю-дается та самая конструктивность в решении всевозможных проблем и деловых вопросов. Стороны в таких отношениях абсолютно четко представляют себе конечную цель — моральное и материальное благополучие семьи. В основе семейного бизнеса лежат так называемые фидуциарные, — лично-

Page 90: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

М.Жаскайрат, А.И.Джаксыбекова

90 Вестник Карагандинского университета

доверительные отношения. С точки зрения права фидуциарные сделки гораздо надежнее и прогрес-сивнее договорных обязательств. В отношениях такого рода не нужно ставить подпись, давать обе-щания, собирать информацию о партнере. Взаимодействие сторон строится на доверии, при этом ос-новано не на риске, как, например, обязательства между учредителем и доверительным управляю-щим, а на кровнородственных связях.

В настоящее время семейный бизнес переживает новый бум развития. Это связано с тем, что большинство так называемых семейных компаний, т.е. юридических лиц, владельцами которых вы-ступают родственники, являются субъектами малого предпринимательства. Малый бизнес, как сви-детельствует мировой опыт, играет особую роль в развитии рыночной экономики. Становление мало-го предпринимательства в современный период является необходимым условием решения комплекса сложнейших социально-экономических проблем, вовлечения в предпринимательский сектор значи-тельной части незанятого населения, переориентации кредитной и налоговой политики на стимули-рование развития производства, перехода к инновационному типу экономического развития. О зна-чительном потенциале малого бизнеса свидетельствует тот факт, что за годы реформ — с конца 80-х до середины 90-х годов XX в. — это был самый быстрорастущий сектор экономики, причем форми-рование его происходило в сложнейших условиях. Эффективность малых предприятий определяется рядом их преимуществ по сравнению с крупными предприятиями: малое предприятие обеспечивает потребности рынка в тех товарах и услугах, которые средним и крупным фирмам производить и ока-зывать нецелесообразно по экономическим и иным причинам, например, из-за ограниченных потреб-ностей местных рынков; более высокий оборот капитала; малые предприятия часто проявляют себя как новаторы. Сегодня семейный бизнес, занимающий особую нишу на конкурентном рынке, при-влекателен возможностью существовать без реструктуризации и расширения, а также согласованно-стью финансовой политики с рисковой стратегией. Для многих семей это означает необходимость не распылять и тратить средства, а уделять внимание своей основной деятельности. Такого рода предприятия ориентированы на особую культуру ведения бизнеса и такие количественные показате-ли, как рост компании и получение прибыли. Семейные корпорации, несомненно, приносят еще и другие выгоды: уважаемое положение в обществе, гордость и чувство принадлежности к семейным традициям. Также это и возможность для одних членов семьи работать в бизнесе, а для других — до-биваться своих целей с опорой на этот бизнес. Главной целью системы мер, направленных на разви-тие семейного бизнеса в экономике, должно стать создание экономических, правовых и организаци-онных условий для формирования в регионе инфраструктуры семейного предпринимательства, обес-печивающей его ускоренный и эффективный рост.

Список литературы

1 Гражданский кодекс Республики Казахстан. — Алматы: Норма-К, 2013. — 368 с. 2 Муканова М.Ж. Договорный режим имущества супругов: теория и законодательное закрепление: Монография. —

Караганда: Арко, 2010. — 264 с.

М.Жасқайрат, А.И.Джақсыбекова

Заманауи экономикалық жағдайдағы ерлi-зайыптылардың мүлiктiк қатынасы

Мақала Қазақстан Республикасында ерлі-зайыптылардың мүліктік қатынасын заманауи экономикалық шарттарда зерттеуге арналған. Авторлар ерлі-зайыптыларың заңды жəне келісімді тəртібі, соның ішінде ерлі-зайыптылардың бірлескен жəне жекешеленген меншігі, қазақстандық заңнамада некелік келісімнің өзгешеліктерін қарастырған. Ерекше көңіл отбасылық кəсіпкерліктің мəселесіне бөлінген. Авторлардың пікірі бойынша, ерлі-зайыптылардың мүліктік қатынасының дамуына сонымен қатар отандық заңнамада отбасылық кəсіпкерлік туралы жағдайлардың қалыптасуы əсер етеді.

Page 91: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Имущественные отношения супругов…

Серия «Право». № 1(73)/2014 91

M.Zhaskayrat, A.I.Dzhaksybekova

Property relations of spouses in the current economic conditions

This article is devoted to the research of matrimonial property relationships in the current economic condi-tions of the Kazakhstan Republic. The authors studied the legal and contractual regime of matrimonial property. In particular, the joint and separate marital property, the features of a marriage contract in Kazakhstan legislation were considered. Special attention is devoted to the problem of family business, which, according to the authors can lead to the formation in the domestic legislation the provisions on the business.

References

1 RK CC, Almaty: publ «Norma-K», 2013, 368 p. 2 Mukanova M.J. Contractual regime of matrimonial property: theory and legislative consolidation, Monograph, Karaganda:

Arco, 2010, 264 р.

ƏОЖ 347.763 (47) + (57)

Г.А.Ілиясова

Е.А.Бөкетов атындағы Қарағанды мемлекеттік университеті (E-mail: [email protected])

Қазақстан жəне ТМД елдерінде көліктегі қауіпсіздікті қамтамасыз етудің құқықтық мəселелері

Қазақстан Республикасы мен ТМД елдеріндегі (Ресей, Украина, Беларусь) көліктегі қауіпсіздікті қамтамасыз ету саласындағы заңнамаларға салыстырмалы-құқықтық талдау жүргізілді: ұлттық қауіпсіздік туралы, көлік туралы, көліктің жеке түрлері туралы заңдар, заңға бағынышты нормативтік-құқықтық актілер, Қазақстан Республикасымен ратификацияланған көліктегі қауіпсіздікті қамтамасыз ету саласындағы халықаралық конференциялар (келісімдер), «Көліктегі қауіпсіздік туралы» ТМД Модельдік заңы. Заңнамаларға жүргізілген талдаулар көліктегі қауіпсіздікті қамтамасыз ету мəселелері ТМД елдерінде əрекет ететін көлік туралы заңдарда ішінара реттелгенін көрсетті.

Кілт сөздер: заңнама, көліктегі қауіпсіздік, көліктегі қауіп-қатер, салыстырмалы-құқықтық талдау, ТМД.

Көліктегі қауіпсіздікті қамтамасыз ету бүгінгі күннің өзекті мəселесіне айналып отыр, оның

себебі соңғы кезде елімізде жол-көлік оқиғалары жəне көліктегі апат жағдайлары жиілеп кетті. Мемлекетіміздің қазіргі экономикалық даму кезеңіндегі Кедендік одаққа бірігуі, халықаралық көлік жүйесіне интеграциялануы жағдайында көліктегі қауіпсіздікті қамтамасыз ету мəселелері ерекше маңызға ие. Көлік қауіпсіздігіне қауіп төну тəуекелі жоғары болғандықтан, азаматтық заңнама көлікті жоғары қауіптілік көздерінің қатарына жатқызады (931-б., ҚР Азаматтық кодексі). Сондықтан көлік саласында азаматтардың қауіпсіздігін қамтамасыз ету, адам өмірі мен денсаулығына қауіп-қатерді болдырмау ерекше басымдылыққа ие болуы тиіс.

Жол-көлік оқиғалары мен апат жағдайларының орын алу себептері алуан түрлі, олар: құқықтық реттеудегі ақаулықтардың орын алуы; адам факторы, осы себептен апаттық жағдайлардың 70 пайызынан астамы болып жататыны мəлім; көліктегі қауіпсіздікті қамтамасыз ету саласында қызмет ететін мамандардың білімінің сапасыздығы; техникалық, көлік құралдарының ескіруі; көлікті эксплуатациялау ережелерін бұзу; көлік инфрақұрылымының жəне көлік құралдарының осалдығын бағаламау; терроризм жəне басқа да əлеуметтік сипаттағы қауіптер.

Көліктегі қауіпсіздікті қамтамасыз ету саласында уəкілетті мемлекеттік органдар мен лауазымды тұлғалардың бақылау жəне қадағалауды жүзеге асыру бойынша қызметтерін реттейтін жария-құқықтық қатынастар реттеледі, адамның өмірі мен денсаулығын, қоршаған ортаны қорғауға

Page 92: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Г.А.Ілиясова

92 Вестник Карагандинского университета

бағытталған ұйымдастырушылық жəне техникалық шаралардың кешені, тасымалдау кезінде қойылатын қауіпсіздік талаптары, қауіпсіздікті басқару жүйесі анықталған жəне т.б.

Көліктегі қауіпсіздік еліміздің ұлттық қауіпсіздігінің құрамдас бөлігі болып табылатын болғандықтан, ҚР «Қазақстан Республикасының ұлттық қауіпсіздігі туралы» Заңымен экономикалық қауіпсіздіктің бір түріне жатқызылады. Заңда экономикалық қауіпсіздік «мемлекет автомобиль, темір жол, əуе, теңіз жəне өзен көлігі түрлерімен тасымалдарда жəне олармен байланысты қызметтерде экономика мен тұрғындардың қажеттіліктерін қанағаттандыру үшін жағдай жасауды, көлік инфрақұрылымын қалыптастыруды жəне дамытуды, сондай-ақ транзит əлеуетін орнықты дамыту мен бəсекеге қабілеттілігін қамтуды қамтамасыз етуге қабілетті, нақты жəне ықтимал қауіп-қатерлерден экономиканың көлік саласы қорғалуының жай-күйін көздейтін көлік қауіпсіздігін қамтиды», — делінген (22-б. 1-б., 4-т.) [1].

«Көлік туралы» ҚР Заңы көліктегі қауіпсіздікті қамтамасыз етудің жалпы құқықтық негіздерін анықтайды: көлік құралдарына жəне көлік қозғалысына қойылатын талаптар; көлiк құралдарын басқару құқығы; тасымалдаушылардың азаматтардың өмірі мен денсаулығының қауіпсіздігін, көлiк құралдары қозғалысының, кеме қатынасы мен ұшу қауiпсiздiгiн, сондай-ақ айналадағы ортаны қорғауды қамтамасыз ету міндеттері; уəкілетті органдардың көлік туралы Қазақстан Республикасының заңнамаларын сақтау бойынша көліктік бақылау мен қадағалауды жүзеге асыруы бойынша құзыреті [2]. Бірақ «Көлік туралы» ҚР Заңында «көліктегі қауіпсіздік» терминінің ұғымы анықталмаған, қауіпсіздікке төнетін қауіп-қатерлердің мазмұны ашылмаған, көліктегі қауіпсіздікті қамтамасыз етудің негізгі міндеттері мен қағидалары, жалпы қауіпсіздікті қамтамасыз ету тəсілдері мен құралдары анықталмаған.

ҚР Азаматтық кодексі көліктегі қауіпсіздікті қамтитын жеке-құқықтық қатынастарды реттейді, олар жүктерді, жолаушыларды жəне қол жүктерін тасымалдау бойынша шарттардан туындайтын міндеттемелік қатынастар; деликтілік міндеттемелер; сақтандыру құқық қатынастары; халықаралық тасымалдау саласында туындайтын халықаралық жеке қатынастар жəне т.б.

Тасымалдаудың жалпы ережелері көлік туралы арнайы заңдармен жəне солардың негізінде қабылданған ережелермен бекітілген. Көліктің жекелеген түрлерінде қауіпсіздікті қамтамасыз ету арнайы көліктік заңнамаларда белгіленген. Темір жол көлігінде қауіпсіздікті сақтау мəселелеріне дербес тарау (6-тарау «Теміржол көлігі саласындағы қауіпсіздіктің жалпы талаптары») арналған. ҚР «Темір жол көлігі туралы» 2001 жылғы 8 желтоқсандағы № 266 Заңның 30-бабында «теміржол көлігі саласындағы қауіпсіздіктің» келесі редакциядағы анықтамасы берілген: «Теміржол көлігі саласындағы қауіпсіздік адамның өмiрi мен денсаулығын сақтауға, қоршаған ортаны қорғауға, тасымалдау процесiне қатысушылардың авариясыз жұмыс iстеуiне жағдайлар жасауға, магистральдық темiржол желiсiн, темiржолдың жылжымалы құрамын, құрылыстарды, жабдықтарды, механизмдер мен тетiктердi ақаусыз ұстауға, сондай-ақ болуы ықтимал авариялар салдарын жоюға бағытталған ұйымдастырушылық жəне техникалық iс-шаралар кешенiмен қамтамасыз eтiледi».

Көліктің жеке түрлерімен тасымалдау кезінде туындайтын қоғамдық қатынастарды көлік туралы заңға бағынышты нормативтік құқықтық актілер реттейді. Темір жол көлігінде тасымалдау процесіне қатысушыларға қойылатын қауіпсіздік талаптары ҚР Үкіметінің 2007 жылғы 21 қыркүйектегі № 825 қаулысымен бекітілген «Темір жол көлігіндегі қауіпсіздік ережесімен» белгіленген. Ереже темір жол көлігіндегі қауіпсіздіктің мазмұнын ашады, темір жол көлігінде қауіпсіздік шараларын сақтамау салдарларын (қирау, авария, жұмыстағы ақаулы жағдай, жұмыстағы қиындық, қозғалыс қауіпсіздігін басқа да бұзушылықтар) қарастырады жəне олардың əрқайсысына түсінік беріледі; жалпы қауіпсіздікті қамтамасыз етудің негізгі əдістерін, тəсілдерін жəне құралдарын айқындап береді. Сонымен қатар Ережеде тасымалдау барысында қамтамасыз етілуге тиісті қауіпсіздік объектілері тізіледі: адамның өмірі мен денсаулығы, жолаушылардың жүруі үшін қауіпсіз жағдайлар; жүктер, багаж жəне жүк-багаж тасымалының қауіпсіздігі; темір жол көлігінің техникалық құралдарын пайдалану кезіндегі қозғалыс қауіпсіздігі; экологиялық қауіпсіздік; өртке қарсы қауіпсіздік; санитарлық-эпидемиологиялық қауіпсіздік, экологиялық қауіпсіздік.

Жолаушыларды, багажды, жүктерді, жүк-багажды жəне пошта жөнелтімдерін темір жол көлігімен тасымалдау қауіпсіздігіне қойылатын талаптар ҚР Үкіметінің 2010 жылғы 4 тамыздағы № 792 Қаулысымен қабылданған «Жолаушыларды, багажды, жүктерді, жүк-багажды жəне пошта жөнелтімдерін темір жол көлігімен тасымалдау қауіпсіздігіне қойылатын талаптар» техникалық регламентімен реттелген.

Page 93: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Қазақстан жəне ТМД…

Серия «Право». № 1(73)/2014 93

Бүгінгі күні темір жол көлігіндегі қауіпсіздік ерекше көңіл бөлуді қажет етеді. Қазақстан темір жол желісінде 2012 жылы 670 қауіпсіздік ережелерін бұзушылық фактілері тіркелген, соның ішінде 1 апат жағдайы жəне 189 жұмыс ақаулығы жағдайы орын алған. 2013 жылдың сегіз айында 451 поезд қозғалысы қауіпсіздігін бұзушылық орын алған, соның ішінде 2 апатты жағдай, 2 авария, 122 жұмыс ақаулығы фактілері орын алған [3; 17].

«Автомобиль көлігі туралы» ҚР Заңы автомобиль көлігі саласындағы қауіпсіздіктің жалпы талаптарын бекітеді, соның ішінде автокөлiк құралдарын жобалау, шығару, тасымалдау жəне сақтау, кəдеге жарату жəне жою кезiндегi қауiпсiздiк талаптары (2–2-тарауы). Жолаушылар, багаж жəне жүк тасымалына:

1) Қазақстан Республикасының «Автомобиль көлiгi туралы» Заңына сəйкес бiлiктiлiгiн жəне кəсiби жарамдылығын растайтын құжаттары;

2) тасымалдың тиiстi түрiн жүзеге асыруға жарамды жəне техникалық регламенттердiң талаптарына сай келетiн автокөлiк құралдары бар тасымалдаушылар жiберiледi.

Автобустармен, шағын автобустармен, троллейбустармен жолаушылар тасымалдауға кем дегенде жиырма бiр жастағы, тиiстi санаттағы жүргiзушi куəлiгi жəне кемінде үш жыл жүргізушілік жұмыс өтілі, оның ішінде кемінде бір жыл «С» санатына жататын көлік құралдарын басқару стажы бар жүргiзушiлер жiберiледi (7-б.).

Əуе көлігінде көліктегі қауіпсіздікті қамтамасыз ету қатынастары ҚР «Қазақстан Республикасының əуе кеңістігін пайдалану жəне авиация қызметі туралы» 2010 жылғы 15 шілдедегі № 339-IV Заңымен, 2011 жылғы 3 шілдедегі Қазақстан Республикасының азаматтық авиациясында ұшуды жүргізу қағидаларымен реттеледі.

Заң əуе көлігіндегі қауіпсіздіктің екі ұғымын ажыратады: авиациялық қауіпсіздік — авиацияның қызметіне заңсыз араласу əрекеттерінің алдын алу жəне оларды болғызбау арқылы қамтамасыз етілетін оның қауіпсіз қызметі; ұшу қауiпсiздiгi — ұшудың қауiпсiз жүргiзiлуiн қамтамасыз ететiн шаралар кешенi, бұл ретте адамдардың өміріне немесе денсаулығына зиян келтіру немесе мүлкіне залал келтіру тəуекелі шекті деңгейге дейін төмендетіледі жəне қауіптілік көздерін анықтаудың жəне тəуекел факторларын бақылаудың үздіксіз процесі арқылы осындай не бұдан да төмен деңгейде сақталады (1-б., 6, 78 п.). Аталмыш Заң қауіпсіздікті қамтамасыз етудің жалпы құқықтық негіздерін белгілейді, атап айтқанда, авиация қызметін мемлекеттік бақылауды жəне қадағалауды жүзеге асыратын азаматтық жəне мемлекеттік авиация салаларындағы уəкілетті органдардың ұшу қауіпсіздігін қамтамасыз ету бойынша құзыретін бекітеді; азаматтық əуе кемелерiн пайдаланушыларды сертификаттау тəртібін белгілейді; əуе кемелерінің ұшу қауіпсіздігіне əсер ететін іс-əрекеттер жəне қызметтерді анықтайды; ұшу қауіпсіздігін қамтамасыз ету субъектілерін белгілейді.

Ұшу қауіпсіздігін басқару жүйесін ұйымдастыру тəртібі ҚР Көлік жəне коммуникация министрінің 2011 жылғы 28 наурыздағы № 173 бұйрығымен қабылданған «Əуе қозғалысына қызмет көрсету кезінде, əуе кемелеріне техникалық қызмет көрсету кезінде əуежайларда азаматтық əуе кемелерін пайдаланушылардың ұшу қауіпсіздігін басқару жөніндегі үлгі нұсқаулықтармен» бекітілген.

Азаматтық авиация саласында да проблемалар баршылық. Соңғы жылдары авиациялық оқиғалар санының күрт өсуі байқалады, мəселен, егер 2011 жылы 34 авиациялық оқиға (1авариялық жағдай) орын алса, 2012 жылы оның саны 44-ке өскен (6 авариялық жағдай, соның 2 — апатты жағдай) [3; 17].

«Сауда мақсатында теңізде жүзу туралы» ҚР Заңының «Сауда мақсатында теңiзде жүзу саласындағы қауiпсiздiктiң жалпы талаптары» деп аталатын 1–1-тарауында «сауда мақсатында теңiзде жүзу қауiпсiздiгi» ұғымы «теміржол көлігі саласындағы қауіпсіздік» ұғымымен ұқсас анықталған: «Сауда мақсатында теңiзде жүзу қауiпсiздiгi адам өмiрi мен денсаулығын, қоршаған ортаны қорғауға, тасымалдау процесiне қатысушылардың авариясыз жұмыс iстеу жағдайын ұйымдастыруға, су жолдарын теңiзде жүзетiн қалыпта ұстауға, кемелердi, порттарды, жағалаудағы объектiлердi жəне iшкi су жолдарындағы құрылыстарды техникалық жарамды жағдайда ұстауға, сондай-ақ кемелерде авариялардың алдын алуға бағытталған ұйымдастырушылық жəне техникалық iс-шаралар кешенiмен қамтамасыз етiледi». Бұдан басқа Заңда сауда мақсатында теңiзде жүзу үшiн пайдаланылатын кемелердi, порттарды, жағалаудағы объектiлердi жəне су жолдарындағы құрылыстарды жасау (салу, жөндеу, реконструкциялау) кезiндегi қауiпсiздiк талаптары айқындалған (8–1; 8–2-б.).

Page 94: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Г.А.Ілиясова

94 Вестник Карагандинского университета

«Ішкі су көлігі туралы» ҚР Заңы кеме қатынасының қауіпсіздігінің жалпы ережелерін бекітеді (4-тарау), онда ішкi су жолдарындағы iшкi су көлiгiнiң кемелерiне, порттарға, жағалаудағы объектiлер мен құрылыстарға қойылатын қауiпсiздiк талаптары белгіленген; көліктегі қауіпсіздікті қамтамасыз ететін субъектілер анықталған; ішкі су көлігі саласындағы бақылау мен қадағалауды жүзеге асырушы уəкілетті органдардың құзыреті анықталған.

Ұлттық көліктік заңнама жүйесінде ерекше орынды көліктегі қауіпсіздікті қамтамасыз ету саласында қабылданған жəне Қазақстан Республикасымен ратификацияланған халықаралық конвенциялар мен келісімдер иеленеді. Солардың ішінде келесілерді атауға болады: Қазақстан Республикасы ҚР Министрлер Кабинетінің 1994 жылғы 13 мамырдағы № 506 Қаулысымен Токио қаласында 1963 жылғы 14 қыркүйекте жасалған Əуе мекемелерiнiң бортында iстелген қылмыстар мен басқа да актiлер туралы конвенцияға; Гаага қаласында 1970 жылғы 16 желтоқсанда жасалған Əуе кемелерiн заңсыз алып кетумен күрес туралы конвенцияға; Монреаль қаласында 1971 жылғы 23 қыркүйекте жасалған Азаматтық авиацияның қауiпсiздiгiне қарсы бағытталған заңсыз актiлермен күрес туралы конвенцияға; Монреаль қаласында 1988 жылғы 24 ақпанда жасалған Халықаралық азаматтық авиацияға қызмет көрсетушi əуежайлардағы заңсыз зорлық актiлерiмен күрес туралы хаттамаға қосылды.

Жол қозғалысының қауіпсіздігін қамтамасыз ету саласында Қазақстан Республикасы Венада 1968 жылы 8 қарашада қабылданған Біріккен Ұлттар Ұйымының Жол жүрісі туралы конвенциясын, Венада 1968 жылғы 8 қарашада қабылданған Біріккен Ұлттар Ұйымының Жол белгілері мен сигналдары туралы конвенциясын Қазақстан Республикасы 2009 жылғы 31 желтоқсандағы № 236-IV Заңмен ратификациялады.

Сонымен, көліктегі қауіпсіздікті қамтамасыз ету саласында біртекті емес заңды күшке ие болатын нормативтік-құқықтық актілер кешені қалыптасқан. Көліктегі қауіпсіздікті қамтамасыз ету саласындағы ұлттық заңнама адамның өмірі мен денсаулығын, қоршаған ортаны қорғау бойынша, тасымалдау үрдісіне қатысушылардың қауіп-қатерсіз жұмыс істеуіне жағдай жасау бойынша жария жəне жеке сипаттағы қоғамдық қатынастарды реттейтін нормативтік-құқықтық актілердің жиынтығы болып табылады. Көліктегі қауіпсіздік деңгейін жоғарылатуға септігін тигізетін заңнамалардың қабылдануына қарамастан, Қазақстан Республикасында көліктегі қауіпсіздікті қамтамасыз етудің жалпы құқықтық негіздерін орнататын негізгі базалық нормативтік-құқықтық акт қабылданбаған. Өйткені осы салада біртұтас жүйені анықтап беретін жəне заңнамаларды ретке келтіретін ортақ бір тұжырым қалыптаспаған. Қолданыстағы заңнамада «көліктегі қауіпсіздік» ұғымы берілмеген, көліктік заңнамалардағы құқықтық нормалар бірін бірі қайталайды жəне көпшілігі сілтемелік нормалар, нормативік-құқықтық база жүйелендірілмеген жəне онда көліктегі қауіпсіздіктің барлық сұрақтары реттелмеген, көліктің жеке түрлері туралы заңдарда көліктегі қауіпсіздік туралы дербес тарау қарастырылмаған. Осыған орай, келешекте көліктегі қауіпсіздікті қамтамасыз ету саласындағы қоғамдық қатынастарды реттейтін құқықтық нормаларды жүйелендіріп, қолданыстағы заңнаманы ТМД елдерінің жəне алыс шетелдердің тəжірибелерін ескере отырып жетілдіру қажет.

ТМД-ға мүше-мемлекеттердің көліктегі қауіпсіздікті қамтамасыз ететін заңнамалары

Ресей Федерациясында Көлік министрлігімен 2006 жылы 3 мамырда Ресей көлік қауіпсіздігін қамтамасыз етудің мемлекеттік тұжырымдамасы əзірленді. Ол көліктегі қауіпсіздікті қамтамасыз ету саласында мемлекеттік саясаттың мазмұнын анықтайтын, іс-шараларды атқару тетігін қалыптастыратын жəне іске асыру бағдарламасын анықтайтын негізгі мемлекеттік доктриналдық жəне басқару құжаты болып табылады.

2007 жылы 9 ақпанда № 16-ФЗ «Көліктегі қауіпсіздік туралы» Федералдық заң қабылданды [4]. Заң «көліктегі қауіпсіздік» ұғымына келесідей анықтама береді: көліктегі қауіпсіздік — көлік инфрақұрылымы объектілерінің жəне көлік құралдарының заңсыз қол сұғу актілерінен қорғалу жағдайы (1-б., 10-т). Заңның қабылдануымен көліктегі қауіпсіздік дербес институт ретінде заңнамалық реттеуге ие болды. Аталмыш Заңды орындату мақсатында көліктің əр түрі бойынша көліктегі қауіпсіздікті қамтамасыз ету үшін көлік инфрақұрылымдары мен көлік құралдарының субъектілері үшін қойылатын талаптар енгізілді [5].

Дегенмен, «Көліктегі қауіпсіздік туралы» Федералдық заңда «көліктегі қауіпсіздік» ұғымы тар мағынада берілген, яғни көлік инфрақұрылымының объектілерін заңсыз нұқсан келтіруден, соның ішінде террористік актіден қорғаумен шектеледі. Көліктік қызмет көрсетулерді пайдалану кезінде қоғам үшін абсолюттік қауіпсіздікті қамтамасыз ететін маңызды факторлар ескерілмеген: көлік

Page 95: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Қазақстан жəне ТМД…

Серия «Право». № 1(73)/2014 95

құралдарының техникалық жарамдылығы, көлік инфрақұрылымының қазіргі техникалық талаптарға сəйкес келуі, көлік құралдарын эксплуатациялау қауіпсіздігі (адам факторлары), азаматтардың өміріне жəне денсаулығына зиян келтіру тəуекелін төмендету мақсатында жолаушылар үшін тасымалдауды жүзеге асыру барысында ыңғайлы жағдайлар жасау, т.с.с.

В.П. Войтенко атап көрсеткендей, «көліктегі қауіпсіздік» ұғымы кешенді болып келеді жəне оны көлік кешеніне қауіп төндіретін қатерлердің түрлеріне қарай анықтау қажет. Анықтама көлік саласының бүкіл жүйесі үшін жүйелендірілген болуы қажет [6].

ТМД деңгейінде 2007 жылы 31 қазанда қабылданған «Көліктегі қауіпсіздік туралы» Модельдік заңда көлік қауіпсіздігіне нұқсан келтіретін қауіп-қатерлер ретінде техногендік, табиғи жəне əлеуметтік сипаттағы қауіп-қатерлер танылады [7].

Техногендік қауіп-қатерлерге техникалық құралдардың тозуы, көлік техникалық құралдарының өндірістік жеткіліксіздігі жатқызылады.

Табиғи сипаттағы қауіп-қатерлер: қолайсыз климаттық жəне ауа райы жағдайлары; сыртқы факторлардың əсері, стихиялық ахуалдар мен апаттар.

Əлеуметтік сипаттағы қауіп-қатерлер: қызметкерлердің кəсіби дайындығының жеткіліксіздігі; көлік кешенінің қызметіне заңсыз нұқсан келтіру; «адам факторларының» жағымсыз əсері (8-б.). Əлеуметтік сипаттағы қауіп-қатерлерге мүлікті талан-таражға салу, зиян келтіру жəне құрту сияқты «жасырын» қауіптерді де жатқызуға болады.

Көліктің түріне қарай əр түрлі қауіп-қатерлердің үлестік қатынасы түрленеді. Ең көп тараған қауіп-қатер — техногендік. Көлік құралының техникалық ақаулығы себепті 64 %-ға дейін жол-көлік оқиғалары мен апаттар орын алған. Табиғи апаттардың салдарынан көлікте 32 %-ға дейін оқиғалар болады екен. Ал көлікке террористік қауіптер төндірудің үлесі жалпы қауіп-қатердің үлесіне шаққанда 4 %-ды ғана құрайды екен. Əрбір көліктің түрі үшін өзіне тəн қауіп-қатерлер бар. Айталық, автомобиль көлігіндегі авариялық жағдайлар мен адам өлімінің орын алу себебі болып əлеуметтік фактор, атап айтқанда, — адам факторы болып табылады. Оның үлесі 85 %-ға дейін жол-көлік оқиғаларын құрайды, тек қана қалған аз ғана үлесті табиғи жəне техногендік факторлар иеленеді. Көліктің басқа түрлерінде адам факторы көлік оқиғаларының статистикалық көрсеткіштерінде үлкен пайызды құрамайды [6].

Ресей Федерациясының 2003 жылғы 10 қаңтардағы № 17-ФЗ «Темір жол көлігі туралы» Заңында «темір жол көлігінің қозғалысы мен эксплуатациялау қауіпсіздігін қамтамасыз ету» ұғымына келесідей анықтама берілген: бұл — мемлекеттік билік ету органдарымен, жергілікті өзін-өзі басқару органдарымен темір жол көлігі ұйымдарымен, басқа да заңды тұлғалармен, сондай-ақ жеке тұлғалармен жүзеге асырылатын жəне көліктегі оқиғалардың алдын алуға, жəне азаматтардың өмірі мен денсаулығына, қоршаған ортаға, жеке жəне заңды тұлғалардың мүліктеріне зиян келтіру тəуекелін төмендетуге бағытталған экономикалық, ұйымдастырушылық-құқықтық, техникалық жəне басқа да шаралардың жүйесі (1-б.) [8].

Украинада көліктегі қауіпсіздікті қамтамасыз ету саласында арнайы заң қабылданған емес. Украинаның «Көлік туралы» 1994 жылы 10 қарашадағы № 232/94-ВР Заңында көліктегі қауіпсіздікке бір бап (16-б.) арналған, Заңда көліктегі қауіпсіздіктің ұғымы анықталмайды. Аталмыш Заң көліктегі қауіпсіздікті қамтамасыз ету бойынша субъектілерді жəне олардың міндеттері мен жауапкершіліктерін анықтайды, көлік құралдары қозғалысының қауіпсіздігін қамтамасыз ету бойынша бақылау мен қадағалауды жүзеге асыру тəртібін реттейді [9].

Украинаның «Темір жол көлігі туралы» 1996 жылғы 4 шілдедегі № 273/96-ВР Заңы арнайы тарауды қамтиды. Заң поездар қозғалысының қауіпсіздігін апаттарсыз жұмыс істеуді қамтамасыз етуге бағытталған ұйымдастырушылық жəне техникалық шаралардың кешені жəне темір жол құрылымдарын, жылжымалы құрамды, құрал-жабдықтарды, тетіктерін үнемі жөндеуде ұстау деп анықтайды [10].

Беларусь Республикасында көліктегі қауіпсіздік заңнамасы қалыптасу сатысында, бірақ «көліктегі қауіпсіздік» ұғымы көлік заңнамаларымен нақты жəне кеңірек анықталған. Беларусь Республикасының «Көлік қызметінің негіздері туралы» 1998 жылғы 1 мамырдағы № 140-З Заңының 1-бабына сəйкес, «көлік қызметіндегі қауіпсіздік» — Беларусь Республикасының азаматтарының, шетелдік азаматтардың жəне азаматтығы жоқ тұлғалардың өміріне, денсаулығына жəне мүлкіне, Беларусь Республикасының заңды тұлғаларының, шетелдік жəне халықаралық заңды тұлғалардың, əкімшілік-аумақтық бірліктердің, шет мемлекеттің мүлкіне, қоршаған ортаға қауіптің туындау мүмкіндігін азайту қамтамасыз етілген көлік қызметінің жағдайы [11].

Page 96: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Г.А.Ілиясова

96 Вестник Карагандинского университета

Беларусь Республикасының «Темір жол көлігі туралы» 1999 жылғы 6 қаңтардағы № 237-З Заңының 24-бабы бойынша, темір жол көлігіндегі қозғалыс пен көлік құралдарын эксплуатациялау деп азаматтардың өмірі мен денсаулығына, қоршаған ортаға, заңды жəне жеке тұлғалардың мүлкіне зиян келтіретін көлік оқиғалары мен олардың салдарларының туындау тəуекелін жоққа шығаратын темір жол көлігіндегі көлік құралдарының қозғалысының, көлік құралы мен коммуникацияның қорғалу жағдайы [12].

Ғалым Л.А. Полещуктың пікірінше, көлік қызметін əуе, темір жол, автомобиль, теңіз жəне ішкі су көлігі түрлерімен жүзеге асырудағы қауіпсіздіктің жеке мəселелері Беларусь Республикасы Президентінің жарлықтарымен, кодекстерімен, Беларусь Республикасының заңдарымен жəне мемлекеттік органдардың қаулыларымен реттелген, ондағы құқықтық нормалар əркелкі заңды күшке ие. Сондықтан көлік қызметінде қауіпсіздікті қамтамасыз ету саласындағы қатынастарды реттейтін біртұтас нормативтік-құқықтық актіні құру жəне қабылдау қажеттігі туындап отыр [13].

ТМД мемлекеттеріндегі көлік заңнамаларына талдау жүргізу нəтижесінде бүгінгі күні көлік саласында қауіпсіздікті қамтамасыз ету саласында арнайы заң Ресейден басқа ТМД-ға қатысушы-мемлекеттердің ешқайсысында қабылданбаған деген қорытындыға келеміз. ТМД мемлекеттерінің кейбіреулерінде көліктегі қауіпсіздікті қамтамасыз ету мəселелері ішінара реттелген.

ТМД-ға қатысушы-мемлекеттердің Парламентаралық Ассамблеясымен қабылданған «Көліктегі қауіпсіздік туралы» модельдік заң «көліктегі қауіпсіздіктің» келесідей анықтамасын береді: ТМД-ға қатысушы-мемлекеттердің көлік қызметі саласындағы ұлттық қауіпсіздігін, көлік қызметінің тұрақтылығын қамтамасыз етуге мүмкіндік беретін, көлік қызметі саласында ұлттық мүдделерді қанағаттандыратын, адамдардың өмірі мен денсаулығына, мүлігі мен қоршаған ортаға зиянды, экономикалық шығынды болдырмайтын, көлік жүйесінің жағдайы (2-б.) [7].

Аталмыш Модельдік заң көліктегі қауіпсіздікті қамтамасыз етудің жалпы құқықтық негіздерін бекітеді, көліктегі қауіпсіздікті қамтамасыз етудің мақсаты мен міндеттерін, қағидаларын, субъектілерін анықтайды, көліктегі қауіпсіздікке нұқсан келтіретін қауіп-қатерлердің түрлерін жəне олардың мазмұнын ашады, көліктегі қауіпсіздікті қамтамасыз етудің шараларын (көлік кешені объектілерінің осалдығын бағалау, көлік кешенінің объектілерін санаттарға бөлу, кадр мəселесі, қауіпсіздікті ақпараттандыру, көлік қауіпсіздігін қамтамасыз етуді қаржыландыруды) жан-жақты қарастырады.

Қорытынды

Көлік қауіпсіздігі саласында заңнамалық негізді жетілдіру Қазақстан Республикасының басымдыққа ие міндеттеріне жатқызылады. Өйткені көліктегі қауіпсіздік мемлекетіміздің ұлттық қауіпсіздігінің құрамдас бөлігі болып табылады. Қазақстан Республикасы көлік кешенінің жағдайы мен қауіпсіз жұмысының сапасынан оның халықаралық көліктік қызмет көрсету нарығындағы бəсекеге қабілеті жəне Қазақстан аумағы арқылы халықаралық транзиттік тасымал легінің артуы тəуелді болады. Сондықтан көлік қызметінің қауіпсіздігін қамтамасыз ету саласында қолданыстағы заңнаманы жүйелендіру қажет жəне осыған орай келесідей ұсыныстар беріледі:

1. Көлік қауіпсіздігін қамтамасыз ету саласында мемлекеттік саясаттың мазмұнын анықтайтын негізгі доктриналық құжат — Көлік қауіпсіздігін қамтамасыз ету тұжырымдамасын əзірлеу қажет. Онда көліктегі қауіпсіздікті қамтамасыз ету шараларын іске асыру бағдарламасы, алдыға қойылатын міндеттері мен мақсаттары, қағидалары, іске асыру тəсілдері мен шаралары, қаржыландыру көздері анықталуы тиіс. Көліктегі қауіпсіздікті қамтамасыз етудің төмендегідей басым міндеттері ұсынылады:

көлік құралы мен инфрақұрылымның қазіргі техникалық талаптарға жəне халықаралық стандарттарға сəйкес келуі;

заңнамалық қамтамасыз ету (заңдар, ережелер, стандарттар); кадрлық қамтамасыз ету (көлік кешеніне білікті мамандарды əзірлеу); көлік кешенінде көліктегі жол-көлік, төтенше оқиғаларын жəне апаттардың алдын алу жəне салдарларын жою мен тергеуде инновацияны қолдану.

2. Көліктегі қауіпсіздікті қамтамасыз ету саласында туындайтын қоғамдық қатынастарды реттейтін ортақ нормативтік-құқықтық акт — «Көліктегі қауіпсіздік туралы» Қазақстан Республикасының Заңын қабылдау қажет. Заңда мемлекеттік көліктегі қауіпсіздік жүйесінің құқықтық негіздері, көліктік қызмет қауіпсіздігінің мақсаты мен қағидалары бекітілуі тиіс. Сонымен бірге Заңда негізгі ұғымдардың анықтамасы; қауіп-қатерлердің түрлері (тəуекел факторлары);

Page 97: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Қазақстан жəне ТМД…

Серия «Право». № 1(73)/2014 97

қауіпсіздікті қамтамасыз ету бойынша талаптар мен атқарылатын шаралар; субъектілердің құқықтары мен міндеттері, жауапкершіліктері; көліктегі қауіпсіздік саласындағы мемлекеттік басқару, мемлекет пен шаруашылық субъектілері арасында өкілеттікті бөлу; көліктегі қауіпсіздікті қамтамасыз ету бойынша ақпараттық жəне қаржылық шаралар; кадрлық қамтамасыз ету, т.б. ережелер қамтылуы тиіс.

3. Көліктегі қауіпсіздікті қамтамасыз ету саласында ұлттық заңнаманы халықаралық шарттардың талаптарына сай үйлестіру, яғни мемлекеттік мүдделерді ескере отырып, халықаралық құқық нормаларын ұлттық заңнамаға имплементациялау қажет.

4. Көліктегі қауіпсіздік дегеніміз — көлік кешенінің адамдардың өмірі мен денсаулығына, қоршаған ортаға зиян, мүлікке шығын келтіретін техногендік, табиғи жəне əлеуметтік қауіптерден қорғалу жағдайы, көлік құралы мен көлік инфрақұрылымының қазіргі техникалық қауіпсіздік талаптарына сəйкес келуі.

Əдебиеттер тізімі

1 Закон Республики Казахстан «О национальной безопасности Республики Казахстан» от 6 января 2012 г. № 527-IV // Казахстанская правда. — 2012. — № 19–20 (26838–26839). — 17 янв.

2 Закон Республики Казахстан «О транспорте в Республике Казахстан» от 21 сентября 1994 г. № 156 // Ведомости Верховного Совета Республики Казахстан. — 1994. — № 15. — Ст. 201.

3 Тлеугалеев И.А. Обеспечение безопасности на транспорте — приоритетное направление деятельности органов транспортной прокуратуры // Закон и время. — 2013. — № 9 (153). — С. 16–18.

4 Федеральный закон Российской Федерации от 9 февраля 2007 г. № 16-ФЗ «О транспортной безопасности» // СПС «Консультант-Плюс». — 2013.

5 Приказы Минтранса России от 8 февраля 2011 г. № 40, 41, 42, 43 «Об утверждении Требований по обеспечению транспортной безопасности для различных категорий объектов транспортной инфраструктуры и транспортных средств: воздушного; морского и речного транспорта; автомобильного транспорта и дорожного хозяйства; железнодорожного транспорта» // СПС «Консультант-Плюс». — 2013.

6 Войтенко В.П. Совершенствование законодательства в сфере транспортной безопасности // Транспортная безопасность и технологии. — 2010. — № 1 // [ЭР]. Режим доступа: http://daily.sec.ru/dailypblshow.cfm?rid=45&pid=25352

7 Постановление Межпарламентской Ассамблеи государств-участников Содружества Независимых Государств № 29–9 от 31 октября 2007 г. «О Модельном законе «О безопасности на транспорте» // СПС «Параграф». — 2013.

8 Федеральный закон от 10 января 2003 г. № 17-ФЗ «О железнодорожном транспорте в Российской Федерации» // СПС «Консультант-Плюс». — 2013.

9 Закон Украины «О транспорте» от 10 ноября 1994 г. № 232/94-ВР // Вiдомості Верховної Ради України (ВВР). — 1994. — № 51. — Ст. 446.

10 Закон Украины «О железнодорожном транспорте» от 4 июля 1996 г. № 273/96-ВР // Вiдомості Верховної Ради України (ВВР). — 1996. — № 40. — Ст. 183.

11 Закон Республики Беларусь от 5 мая 1998 г. № 140-З «Об основах транспортной деятельности» // Национальный реестр правовых актов Республики Беларусь. — 2001. — № 2/672. — 20 марта.

12 Закон Республики Беларусь от 6 января 1999 г. № 237-З «О железнодорожном транспорте» // Национальный реестр правовых актов Республики Беларусь. — 1999. — № 2/12. — 13 янв.

13 Полещук Л.А. Проблемы правовой регламентации безопасности транспортной деятельности в Республике Беларусь // Управление в социальных и экономических системах: Материалы XIX Междунар. науч.-практ. конф. г. Минск, 18 мая 2010 г. / Редкол.: Н.В.Суша (предисл.) [и др.]; Минский ин-т управления. — Минск: Изд-во МИУ, 2010. — С. 198, 199.

Г.А.Ильясова

Правовые проблемы обеспечения транспортной безопасности в Казахстане и странах СНГ

В статье проведен сравнительно-правовой анализ законодательств Республики Казахстан и стран СНГ (Россия, Украина, Беларусь) в области обеспечения безопасности на транспорте. Рассмотрены законы о национальной безопасности, транспорте, об отдельных видах транспорта, подзаконные нормативно-правовые акты, международные конвенции (соглашения) в сфере обеспечения безопасности на транс-порте, ратифицированные Республикой Казахстан, Модельный закон СНГ «О безопасности на транс-порте». На основе приведенного анализа законодательства показано, что в странах СНГ вопросы обеспечения безопасности на транспорте частично регламентированы в действующих законах о транспорте.

Page 98: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Г.А.Ілиясова

98 Вестник Карагандинского университета

G.A.Ilyasova

The legal problems of transport safety guarantying in Kazakhstan and in CIS countries

The comparative and legal analysis of legislations of the Republic of Kazakhstan and CIS countries (Russia, Ukraine, Belarus) in the sphere of safety on transport is carried out: laws about national security, about transport, about separate means of transport, subordinate legislation, the international conventions (agree-ments) in the safety sphere on the transport, confirmed by the Republic of Kazakhstan, the Model Law of the CIS «About safety on transport». The analysis of the legislation shows that in CIS countries laws about transport in which safety questions on transport are partially regulated work.

References

1 The Kazakhstan truth, 17.01.2012, 19–20 (26838–26839). 2 Gazette of the Supreme Soviet of the Republic of Kazakhstan, 1994, 15, Art. 201. 3 Tleugaleev I.A. The Law and time, 2013, 09 (153), p. 16–18. 4 The federal law of the Russian Federation as of February 9, 2007, 16-FZ «About transport safety» // Konsultant-Plus, 2013. 5 The orders of the Ministry of Transport of the Russian Federation as of February 8, 2011, 40, 41, 42, 43 «About the approval

of Requirements for transport safety guarantying for various categories of objects of transport infrastructure and means of transport: the air; sea and river transport; motor transport and public road system; railway transport» // Konsultant-Plus, 2013.

6 Voitenko V.P. Transport safety and technologies, 2010, 1, [ER]. Access mode: http://daily.sec.ru/ dailypblshow.cfm?rid=45&pid=25352

7 The resolution of Interparliamentary Assembly of the participating states of the Commonwealth of Independent States No. 29–9 as of October 31, 2007 «About the model law «About Safety on Transport» // Information system «Paragraph», 2013.

8 The federal law as of January 10, 2003, 17-FZ «About railway transport in the Russian Federation» // Konsultant-Plus, 2013. 9 The gazette of the Verkhovna Rada of Ukraine (VVR), 1994, 51, Art. 446. 10 The gazette of the Verkhovna Rada of Ukraine (VVR), 1996, 40, Art. 183. 11 The National list-register of legal acts of the Republic of Belarus — on March 20, 2001, 2/672. 12 The National list-register of legal acts of the Republic of Belarus — on January 13, 1999, 2/12. 13 Poleshchuk L.A. Management in social and economic systems: materials of the XIX international scientific and practical

conference, Minsk, on May 18, 2010 / Editorial board: N.V.Susha and others.]; Minsk management institute, Minsk: MMI Publ. House, 2010, p. 198–199.

Page 99: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Серия «Право». № 1(73)/2014 99

ЖАС ҒАЛЫМ МІНБЕСІ ТРИБУНА МОЛОДОГО УЧЕНОГО

ƏОЖ 340.11:2(574)

И.Е.Ысқақова

Е.А.Бөкетов атындағы Қарағанды мемлекеттік университеті (E-mail: [email protected])

Қазақстан Республикасында діни бірлестіктерді тіркеуге қатысты кейбір сұрақтар

Мақалада діни бірлестіктерді тіркеу, қайта тіркеу рəсімдері мен олардың қызметтерін реттеу тəртібі кеңірек қарастырылған. Автормен Қазақстан Республикасының діни бірлестіктерін тіркеуге қатысты нормативтік-құқықтық актілерге талдау жасалған. Сонымен қатар діни бірлестіктердің Қазақстан Республикасының заңнамасы бойынша мемлекеттік тіркеуден бас тарту негіздері қарастырылған. Қазақстандағы қайта тіркеуден өту үдерісі бойынша статистикалық көрсеткіштер келтірілген.

Кілт сөздер: діни бірлестіктер, діни бірлестіктерді тіркеу, діни бірлестіктерді қайта тіркеу, коммерциялық емес ұйымдар, діни бірлестіктің мəртебесі.

Қазақстанда соңғы жиырма жылда қалыптасқан жаңа қоғамдық-саяси ахуалдың көріністеріне

назар салсақ, қоғамдағы дін мен діни бірлестіктердің рөлі өзгеріп, дін мен діни бірлестіктердің қоғамдық беделі жəне қоғамдық өмірдің əр түрлі тұстарына ықпалы айтарлықтай өсіп, мəртебесі кеңейді. Аталған мерзім ішінде дінге сенушілердің жəне діни бірлестіктердің саны бірнеше есеге артып, қоғамда олардың қызметінің белсенділігі жоғарылады, қазақстандық қоғамның əлеуметтік құрылымының маңызды бөлігіне айналды, мемлекеттік-конфессиялық қатынастардың сипаты өзгерді. Қазақстан Президенті Нұрсұлтан Назарбаев 2011 жылы 1 қыркүйектегі Парламенттің төртінші шақырылымының бесінші сессиясында соңғы жылдары əлемде этносаралық жəне дінаралық жанжалдар тəуекелі өсе түскенін тілге тиек етіп, «Дінаралық келісім — біздің халқымыздың бірлігінің негіздерінің бірі», — дей келіп, Қазақстан Тəуелсіздігіне жаңадан берік құқықтық кепілдіктер беретін заңнама қажет екендігін мəлім еткен болатын [1].

Қазақстан Республикасының «Діни сенім бостандығы жəне діни бірлестіктер туралы» Заңы тəуелсіздігіміздің алғашқы айында — 1992 жылдың 15 қаңтарында мүлде басқа діни ахуал жағдайында қабылданған болатын [2]. 1991 жылы діни бірлестіктердің саны небəрі 671 болатын. Ал 2011 жылы діни бірлестіктер саны 4551-ге жетіп, олар 40-тан астам конфессиялар мен деноминацияларды құраған болатын [3]. Қазақстан Республикасының діни бірлестіктер туралы заңнамасын діни бірлестіктер қызметінің негізгі бағыттарын құқықтық реттеу, сондай-ақ əр түрлі заңнамалық актілердің құқық нормалары арасындағы қайшылықтарды, кемшіліктер мен тартысты жайттерді жою жолымен жетілдіру мақсатында 2011 жылғы қазанның 11-інде «Діни қызмет пен діни бірлестіктер туралы» туралы Заң қабылданған болатын [4].

Əрине, бұл қоғамымызға жаңа серпін əкелді. Аталған Заңның басты жетістігі — діни бірлестіктерді тіркеу, қайта тіркеу рəсімдері мен олардың қызметтерін реттеу. Заңның 24-бабына сəйкес діни бірлестіктер заң қолданысқа енгізілген күннен бастап бір жылдың ішінде жаңа талаптарға сəйкес өздерінің құрылтай құжаттарына өзгерістер енгізуге міндетті [4]. Осылайша бұл ережеде еліміздің аумағында қызмет ететін барлық діни бірлестіктердің қайта тіркеуден өтуі қарастырылған болатын. Діни ұйымды тіркеу рəсімдерін жетілдіру мақсатында заңның жаңа нұсқасында діни бірлестіктерді тіркеуде назар аударылатын ерекше белгілер де берілген. Төменде діни бірлестіктердің тіркеу тəртібіне кеңірек тоқатылып өтсек.

Page 100: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

И.Е.Ысқақова

100 Вестник Карагандинского университета

Қазақстан Республикасында діни бірлестіктерді тіркеу заң бойынша да, практикада қолданылуына қатысты да күрделі сұрақтардың бірі болып табылады. Қазақстандағы діни бірлестіктеді тіркеу институтының маңыздылығы ол діни бірлестіктердің тіркеусіз қызмет жасай алмауында.

Діни бірлестікті тіркеу Қазақстан Республикасының Азаматтық кодексімен [5], «Діни қызмет пен діни бірлестіктер туралы» Заңымен [4], «Коммерциялық емес ұйымдар туралы» Заңымен [6], «Заңды тұлғаларды мемлекеттік тіркеу жəне филиалдар мен өкілдіктерді есептік тіркеу туралы» Заңымен [7] жəне де басқа да нормативтік актілер негізінде жүзеге асырылады.

Діни бірлестіктер жоғарыда көрсетілген нормативтік-құқықтық акілер негізінде құрылып, ары қарай діни бірлестікті тіркеу келесі тəртіп бойынша жүзеге асырылады.

ҚР-ның «Діни қызмет пен діни бірлестіктер туралы» Заңына сəйкес дiни бiрлестiк деп Қазақстан Республикасы азаматтарының, шетелдiктер мен азаматтығы жоқ адамдардың өз мүдделерiнiң ортақтығы негiзiнде дiни қажеттiлiктерiн қанағаттандыру үшiн Қазақстан Республикасының заңнамалық актiлерiнде белгiленген тəртiппен бiрiккен ерiктi бiрлестiгiн айтамыз [4]. Р.Подопригора өзінің ҚР-ның «Діни қызмет пен діни бірлестіктер туралы» Заңына түсіндірмесінде діни бірлестіктің анықтамасына қатысты «діни бірлестіктің анықтамасы шектеліп көрсетілген. Діни танымның ерекшеліктеріне, ішкі ұйымдастырушылық нысандарына жəне əр түрлі басқару жүйелеріне қатысты азаматтардың бірлестіктері əр кез ерікті болуы мүмкін емес. Олардың кейбіреулері басқару орталықтарының шешімімен құрылуы мүмкін..» [8; 13]. Бұл орайда біз Р.Подопригораның пікірімен толық келісеміз.

Қазақстан Республикасында діни бірлестіктердің мəртебесі «Діни қызмет пен діни бірлестіктер туралы» ҚР Заңына сəйкес анықталады. Қазақстан Республикасында жергiлiктi, өңiрлiк жəне республикалық мəртебесi бар дiни бiрлестiктер құрылуы жəне əрекет етуi мүмкiн.

Жергiлiктi дiни бiрлестiк дегеніміз — Қазақстан Республикасының кемiнде елу азаматының бастамасы бойынша құрылған, бiр облыстың, республикалық маңызы бар қаланың жəне астананың шегiнде əрекет ететiн дiни бiрлестiк.

Өңiрлiк дiни бiрлестiк деп кемiнде екi облыстан, республикалық маңызы бар қалалардан жəне астанадан өкiлдiк ететiн, олардың əрқайсысынан Қазақстан Республикасының кемiнде екi жүз елу азаматы бар екi жəне одан да көп жергiлiктi дiни бiрлестiктердiң қатысушылары (мүшелерi) болып табылатын, Қазақстан Республикасының кемiнде бес жүз азаматының бастамасы бойынша құрылған дiни бiрлестiк танылады. Өңiрлiк дiни бiрлестiктер жергiлiктi дiни бiрлестiктердiң қызметi аумағының шегiнде құрылып, өз қызметiн жүзеге асырады.

Республикалық дiни бiрлестiк дегеніміз — барлық облыстардан, республикалық маңызы бар қалалардан жəне астанадан өкiлдiк ететiн, Қазақстан Республикасының кемiнде бес мың азаматының бастамасы бойынша құрылған, олардың əрқайсысында Қазақстан Республикасының кемiнде үш жүз азаматы бар, сондай-ақ Қазақстан Республикасының барлық аумағында өз құрылымдық бөлiмшелерi (филиалдары мен өкiлдiктерi) бар дiни бiрлестiк.

«Діни қызмет пен діни бірлестіктер туралы» ҚР Заңның 13-бабына сəйкес дiни бiрлестiк он сегiз жасқа толған, құрылтай жиналысын (съезiн, конференциясын) шақыратын Қазақстан Республикасы азаматтарының бастамасы бойынша құрылып, онда дiни бiрлестiктi құру, оның атауы, жарғысы туралы шешiмдер қабылданып, оның басшылық органдары құрылады [7]. Азаматтар құрылтай жиналысына (съезiне, конференциясына) өз еркi бойынша жеке түрде қатысады.

Діни бірлестік тек кəмелетке толған азаматтармен ғана құрылады. Азаматтардың құрылтай жиналысында тіркеуге ұсынылатын хаттамада сипатталған келесі сұрақтар қамтылуы қажет:

діни бірлестікті құруы; діни бірлестіктің атауы; діни бірлестіктің жарғысын қабылдау; басқарушы органдардың қалыптасуы. Заңда көзделгендей, азаматтар құрылтай жиналысына өз еркімен қатысады, яғни ешкімнің

оларды еркінен тыс жиналысқа қатысуға мəжбүрлеуге құқықтары жоқ. Дiни бiрлестiктiң келесі белгiлерi бар: 1) ортақ дiни iлiмi; 2) дiни жораларды, рəсiмдер мен уағыздарды орындау; 3) өз қатысушыларын (мүшелерiн) жəне дiн ұстанушыларын дiнге тəрбиелеу; 4) қызметiнiң дiни бағыты болуға тиiс.

Page 101: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Қазақстан Республикасында діни…

Серия «Право». № 1(73)/2014 101

Осы белгілерді бекіту жалған діни ұйымдарды тіркеуге қарсы шара ретін қарастыруға болады. Заң негізінде республикалық дiни бiрлестiктер мен өңiрлiк дiни бiрлестiктер өз жарғыларына

сəйкес дiни қызметшiлер даярлаудың кəсiптiк оқу бағдарламаларын iске асыратын мекемелер нысанында дiни бiлiм беру ұйымдарын құруға құқылы. Жергілікті діни бірлестіктерге дiни қызметшiлер даярлаудың кəсiптiк оқу бағдарламаларын iске асыратын мекемелер нысанында дiни бiлiм беру ұйымдарын құру құқығы берілмеген. Дiни бiлiм беру ұйымдары тек қана діндарларды дайындау үшін құрылады. Мекеме коммерциялық емес ұйымдардың бір түрі болып саналады. Осылайша мекеме формалды түрде діни бірлестік болып табылмайтындықтан, оның құрылуы басқа талаптар негізінде жүзеге асырылады.

Дiни бiлiм беру ұйымдары Қазақстан Республикасының «Білім туралы» Заңымен реттеледі [9]. Дiни бiлiм беру ұйымдарын қоспағанда, дiни бiрлестiктен басқа өзгеше ұйымдық-құқықтық

нысанда дiни қызметпен айналысатын заңды тұлғаларды құруға жəне олардың қызметiне жол берiлмейдi.

Мемлекеттiк органдарда, ұйымдар мен мекемелерде, бiлiм беру жəне денсаулық сақтау ұйымдарында дiни бiрлестiктердiң ұйымдық құрылымдарын құруға жол берiлмейдi.

Дiни бiрлестiк оны мемлекеттiк тiркеген сəттен бастап заңды тұлғаның құқық қабiлеттiлiгiне ие болады.

Заңды тұлғаның құқық қабiлеттiлiгi ол құрылған кезде пайда болып, заңды тұлғаның азаматтық құқықтары болып, өз қызметiне байланысты мiндеттердi Қазақстан Республикасының Азаматтық кодексіне сəйкес мойнына алады. Мемлекеттiк кəсiпорындарды қоспағанда, коммерциялық емес ұйымдардың азаматтық құқықтары болуы жəне заң актiлерiнде немесе құрылтай құжаттарында тыйым салынбаған кез келген қызмет түрiн жүзеге асыру үшiн қажеттi азаматтық мiндеттердi атқаруы мүмкiн жəне ол заңды тұлғаны тарату аяқталған кезде тоқтатылады.

Азаматтық кодекстің 33-бабында заңды тұлғаға мынадай тұжырым берілген: «Меншiк, шаруашылық жүргiзу немесе жедел басқару құқығындағы оқшау мүлкi бар жəне сол мүлiкпен өз мiндеттемелерi бойынша жауап беретiн, өз атынан мүлiктiк жəне мүлiктiк емес жеке құқықтар мен мiндеттерге ие болып, оларды жүзеге асыра алатын, сотта талапкер жəне жауапкер бола алатын ұйым заңды тұлға деп танылады» [5]. Заңды тұлғаның дербес балансы немесе сметасы болуға тиiс. Заңды тұлғаның өз атауы, жазылған мөрi болады.

Азаматтық кодекстің 38-бабына сəйкес заңды тұлғаның оны басқа заңды тұлғалардан айыруға мүмкiндiк беретiн өз атауы болады жəне оның қалай аталатынын жəне ұйымдық-құқықтық нысанын көрсетудi қамтиды [5]. Сонымен қатар заңды тұлғаның атауында заң талаптарына немесе қоғамдық мораль қалыптарына қайшы келетiн аттарды, егер жеке адамдардың есiмдерi қатысушылардың есiмдерiне сəйкес келмесе не қатысушылар бұл адамдардың есiмiн пайдалануға олардан (олардың мұрагерлерiнен) рұқсат алмаса, олардың есiмдерiн пайдалануға жол берiлмейдi.

Заңды тұлғаның фирмалық атауды тек қана өзі пайдалануға құқығы бар. Бөтен бір фирмалық атауды заңсыз пайдаланатын тұлға фирмалық атаудың құқық иесінің талап етуі бойынша мұндай атауды пайдалануды тоқтатуға жəне келтірілген залалдың орнын толтыруға міндетті. Жоғарыда көрсетілген заңнаманы басшылыққа ала отыра, діни бiрлестiктiң атауы ұстанатын дiнi мен мəртебесiн қамтуы тиiс. Қазіргі таңда діндердің көптігін жəне олардың көптеген конфессиялар мен деноминациялардан тұратынын ескеріп, бірлестік атауларында ұстанатын дінін барынша дəл көрсетілуі тиіс. Осылайша діни бірлестіктің толық атауында келесілер көрсетілуі қажет:

мəртебесі; ұйымдастырушылық құқытық нысанасын көрсету; діни танымдылығы; территориялық орналасуы мен атауын көрсету керек. Сонымен қатар, заңда көзделгендей, толық жəне қысқартылған атауы мен оның нышаны

Қазақстан Республикасының жəне басқа да мемлекеттердiң мемлекеттiк рəмiздерiн, Қазақстан Республикасы мемлекеттiк органдарының, Қазақстан Республикасында тiркелген дiни бiрлестiктердiң, сондай-ақ Қазақстан Республикасының заңнамасын бұзуына байланысты тыйым салынған жəне (немесе) таратылған дiни бiрлестiктердiң атауы мен нышанын толық немесе оның елеулi бөлiгiнде қайталамауға тиiс.

Республикалық дiни бiрлестiктердi жəне өңiрлiк дiни бiрлестiктердi мемлекеттiк тiркеудi Қазақстан Республикасының Əдiлет министрлiгi жүзеге асырады. Министрлік құрылымында бұл функцияны құқықтық көмек көрсету жəне тіркеу қызмет комитеті жүзеге асырады. Жергiлiктi дiни

Page 102: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

И.Е.Ысқақова

102 Вестник Карагандинского университета

бiрлестiктердi мемлекеттiк тiркеудi, филиалдар мен өкiлдiктердi есептiк тiркеудi аумақтық əдiлет органдары жүзеге асырады.

Дiни бiрлестiктi құру туралы шешiм қабылданған сəттен бастап екi ай мерзiм iшiнде тiркелу үшiн тiркеушi органға өтiнiш беру керек. Өтініштің нысаны Қазақстан Республикасы Əділет министрінің 2007 жылғы 12 сəуірдегі № 112 бұйрығымен бекітілген Заңды тұлғаларды мемлекеттік тіркеу жəне филиалдар мен өкілдіктерді есептік тіркеу жөніндегі нұсқаулықта көрсетілген [10]. Тіркелушілер үшін екі ай мерзімін катаң қадағалау өте маңызды екенін айта кеткен жөн. Себебі берілген уақытты қадағаламауы оның мемлекеттік тіркеудің бас тартуына əкеліп соғуы мүмкін. Өтiнiшке:

1 Дiни бiрлестiк басшысының қолы қойылған дiни бiрлестiктiң жарғысы. Жарғы мемлекттік жəне орыс тілдерінде нөмірленген, тігілген жəне бірлестік басшысымен расталған үш данада тапсырылады. Бірлестік басшысы бірлестіктің жарғысында көрсетілi керек.

2 Құрылтай жиналысының (съезiнiң, конференциясының) хаттамасы. Хаттама мемлекеттік немесе орыс тілінде толтырылып, төраға мен хатшы қолдарымен расталу қажет. Хаттамада құрылтай жиналысында шешілетін мəселелер толық қамтылуы тиіс.

3 Құрылатын дiни бiрлестiктiң бастамашы азаматтарының тiркеушi орган белгiлеген нысан бойынша электрондық жəне қағаз жеткiзгiштердегi тiзiмi.

4 Діни бiрлестiктiң орналасқан жерiн растайтын құжат. Заңды тұлғаларды мемлекеттік тіркеу нұсқаулығы бойынша заңды тұлғаның тұрғылықты жерін анықтайтын құжаттарды тапсыру керек.

5 Дiни iлiмнiң пайда болу тарихы мен негiздерiн ашып көрсететiн жəне осы iлiмге сəйкес келетiн дiни қызмет туралы мəлiметтер қамтылған дiни баспа материалдары. Бұл орайда заңның негізгі түсініктеріне діни əдебиеттер терминін енгізіп, оған сəйкесінше түсінік беру керек. Дінтану сараптамасын жүргізудің нормативті негізі 2012 жылдың 7 ақпанында № 209 Қаулымен бекітілген дінтану сараптамасын жүргізу қағидасы болып табылады [11]. Сонымен қатар Қазақстан Республикасы Үкіметінің 2012 жылғы 15 қазандағы № 1311 Қаулысымен бекітілген «Дінтану сараптамасын жүргізу» мемлекеттік қызмет стандартына сəйкес жүзеге асырылады [12]. Берілген құжаттарға сəйкес, діни сараптама мекемелік құжаттардың, сонымен бірге басқа да құжаттардың, рухани танымдық бағдарламалардың, діни сипаттағы ақпараттық материалдардың сəйкестігін тексеру мақсатында өткізіледі. Сараптаманы жүргізу діни қызмет саласында мемлекеттік реттеуді іске асыратын уəкіл етілген органмен (Діни істер бойынша агенттік) қамтамасыз етіледі.

Сараптама міндеттері: 1) нысанның нақты діни сенімге жататындығын анықтау, діни бірлестік ұсынатын мекемелік

құжаттар негізінде нысанның мазмұнын, діни ілім жəне діни рəсімдер негізіндегі мағлұматтарды бағалау;

2) мемлекеттік тіркеу (қайта тіркеу) барысындағы діни бірлестік қызметінің көрсетілген формалары мен əдістерінің нақты қызметімен сəйкес келуін тексеру;

3) сараптама нысаны мазмұнының Конституция нормаларына жəне Қазақстан Республикасының заңнамасына сəйкестігін белгілеу.

6 Заңды тұлғаны мемлекеттiк тiркеу үшiн алымдар төлемiн растайтын құжат. Мемлекеттік тіркеу үшін алым төлемі 6,5 айлық есептік көрсеткішті құрайды. Көрсеткіш көлемі жыл сайын бюджет заңнамасын қатысты бекітіліп отырады [13].

7 Дiни бiрлестiктiң басшысын сайлау туралы шешiм не шетелдiк дiни орталық басшыны тағайындаған жағдайда, уəкiлеттi органмен келiсiлгенiн растайтын құжат қоса берiледi. Егер де шешім құрылтай жиналысында қабылданған болса, онда оның мəтіні хаттамада көрсетілген мəтінге сəйкес болуы керек.

Өңiрлiк дiни бiрлестiктi тiркеу кезiнде тiркеушi орган белгiлеген нысан бойынша өңiрлiк дiни бiрлестiктердi құруға бастамашылық жасаған жергiлiктi дiни бiрлестiктердiң əрқайсысының қатысушыларының тiзiмi, сондай-ақ олардың жергiлiктi дiни бiрлестiктерi жарғыларының нотариат куəландырған көшiрмелерi қосымша табыс етiледi.

Республикалық дiни бiрлестiктер мəртебесiн растау үшiн тiркелген күнiнен бастап бiр жыл өткенге дейiн тiркеудi жүзеге асыратын органға олардың құрылымдық бөлiмшелерiнiң (филиалдары мен өкiлдiктерiнiң) аумақтық əдiлет органдарында есептiк тiркеуден өткенiн растайтын құжаттардың көшiрмелерiн ұсынуға мiндеттi. Егер де заңда көзделген талаптарды орындамаған жағдайда, республикалық дiни бiрлестiк Қазақстан Республикасының заңдарында белгiленген тəртiппен қайта ұйымдастырылуға немесе таратылуға жатады.

Page 103: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Қазақстан Республикасында діни…

Серия «Право». № 1(73)/2014 103

Дiни бiрлестiктердi мемлекеттiк тiркеу жəне олардың филиалдары мен өкiлдiктерiн есептiк тiркеу, дiни бiрлестiктердi қайта тiркеу, тiркеуден бас тарту «Діни бірлестіктер» ҚР Заңында көзделген ерекшелiктер ескерiле отырып, «Заңды тұлғаларды мемлекеттiк тiркеу жəне филиалдар мен өкiлдiктердi есептiк тiркеу туралы» Қазақстан Республикасының Заңында көзделген тəртiппен жəне мерзiмде жүзеге асырылады [7].

Мемлекеттiк тiркеудiң (қайта тiркеудiң) мерзiмiне дiнтану сараптамасын жүргiзу жəне дiни бiрлестiктi құруға бастамашы азаматтар тiзiмiнiң «Діни қызмет пен діни бірлестіктер туралы» ҚР Заңының талаптарына сəйкестiгiн тексеру үшiн үзiлiс жасалалып, үш жұмыс күнiнен кешiктiрмей уəкiлеттi органға дiнтану сараптамасын жүргiзу жəне дiни бiрлестiктер құруға бастамашы азаматтар тiзiмдерiн тексерудi ұйымдастыру үшiн қажеттi құжаттардың көшiрмелерiн жiбередi. Ұсынылған құжаттардың заңнамаға сəйкестiгiн тексерудiң, жүргiзiлген дiнтану сараптамасының, дiни бiрлестiктi құруға бастамашы азаматтардың тiзiмiн тексерудiң нəтижелерi бойынша дiни бiрлестiктi мемлекеттiк тiркеу туралы немесе мемлекеттiк тiркеуден бас тарту туралы шешiм қабылданады.

Діни бірлестіктің жарғысы тіркеуге ұсынылатын жəне де діни бірлестіктердің қызметіндегі негізгі құжат болып саналады. Жарғыда қандай мағлұматтардың болуы заңда айқын көрсетілген. Сонымен қатар жарғы дайындау барысында Қазақстан Республикасының 2001 жылғы 16 қаңтардағы «Коммерциялық емес ұйымдар туралы» Заңын басшылыққа алу керек [6]. Сонымен қатар азаматтық заңнамамен салалық заңдарды да ескерген жөн.

Дiни бiрлестiк өз қызметiн жарғының негiзiнде жүзеге асырады, онда мыналар: 1) атауы, қызметiнiң мəнi мен мақсаттары. Діни құрылымның атауы, ұйымдық құрылымдық

нысаны, мəртебесі, діни танымдылығы, діни бірлестік қызметінің бағыты жəне мақсаттары (ілімді тарату жəне т.б) толық көрсетілуі тиіс;

2) орналасқан жерi жəне оның шегiнде өз қызметiн жүзеге асыратын аумақ. Тұрақты қызмет ететін органның тұрғылықты жерін көрсету керек;

3) құрылымы, басқару органдарын қалыптастыру тəртiбi мен олардың құзыретi. Діни бірлестік кез келген коммерциялық емес ұйым ретінде жоғары, атқару жəне бақылау

органдарын қамту керек. Əрине, жарғы да басқа да ішкі құрылымдардың қызмет етуін көздеуі мүмкін. Басқару органдарының қалыптасуы мен қызмет етуін нақты анықтап, оның қызмет етуін тоқтату негіздері де көрсетілу қажет. Сонымен қатар басқару органдарының ұйымдастырушылық сұрақтары жəне де орган құзыреті көрсетілу керек. «Коммерциялық емес ұйымдар туралы» Заңда басқарудың жоғары органының құзыреті анықталған [6]. Бұл дегеніміз тек қана жоғарғы орган келесі мəселелерді шешеді:

коммерциялық емес ұйымдардың құрылтай құжаттарына өзгерістер мен толықтыруларды енгізу туралы шешім қабылдау;

коммерциялық емес ұйымдардың ерікті түрде өз жұмысын тоқтатуы; коммерциялық есем ұйымдардың басқару органдарының қалыптасуы мен өз жұмысын

тоқтатудағы тəртібін анықтау, ұйымдастырыушылық құрылым мен құзыреттілігін анықтау; атқару органдарының қаржылық есептерін тапсыру мерзімі мен тəртібін анықтау. Бақылау

органымен өткізілетін тексеріс тəртібін айқындап, оның қорытындыларын бекіту. бекітілген заңнама шеңберінде коммерциялық емес ұйымдардың басқа заңды тұлғалардың

жəне өзінің филиалдары мен өкілдіктерінің құрылуы мен қызметіне қатысу туралы шешім қабылдау. Сонымен қатар басқарудың жоғары органы өз құзыреті шегінде қызмет түріне қатысты басқа да

сұрақтарды қамти алады. Жарғыда сонымен қатар діни бірлестік мүшелерінің міндеттері мен құқықтарына тоқталып өту

керек. Ұстанатын дiнi, дiни iлiмiнiң негiздерi жəне осы iлiмге сəйкес келетiн дiни қызметi туралы

мəлiметтер. Бұл орайда діни бірлестік негізгі діни ілімдерді, діни бірлестік қызметінің нысандарын, неке мен жанұяға, білімге, дiни бiрлестiктiң мүшелерінің денсаулығына қатысты қатынастарының ерекшеліктері, мүшелері мен табынушыларының конституциялық міндеттері мен құқықтарының орындалуына көзқарасы жайлы мағлұматтың болуын көздейді.

Діни бірлестікке мүшелікке кіру немесе мүшеліктен шығу тəртібінің шарттарын анықтау қажет (мысалы, жас, азаматтығы, діни танымы т.б.).

Қазақстан Республикасының «Коммерциялық емес ұйымдар туралы» Заңымен жəне де басқа нормативтік-құқықтық актілер негізінде діни бірлестіктердің мүлкінің қалыптасу қайнар көздеріне діни бірлестік мүшелелерінен түсетін алымдарды, ерікті түрдегі мүліктік салымдары, акциялардан,

Page 104: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

И.Е.Ысқақова

104 Вестник Карагандинского университета

облигациялардан жəне басқа да құнды қағаздардан түсетін дивидендтерді жəне басқа да заңмен рұқсат етілген алымдарды айтамыз. Бұл аталған қайнар көздерді жарғыда белгілеп көрсетуге болады.

Құрылтай құжаттарына өзгерiстер мен толықтырулар енгiзу тəртiбiн толық көрсетіп жазу керек. Себебі кейбір өзгерістер діни бірлестіктің қайта тіркелуіне əкеліп соғады. Мысалы, Азаматтық кодекстің 42-бабы бойынша егер діни бірлестіктің өз атауын өзгертетін болса, қайта тiркелуге тиiс [5]. Аталған негiздер бойынша құрылтай құжаттарына енгiзiлген өзгерiстер заңды тұлға қайта тiркелмейiнше жарамсыз болып табылады.

Қызметiн қайта ұйымдастыру жəне оны тоқтату шарттары ҚР Азаматтық кодексінің 41-баптың 5-тармағына сəйкес заңды тұлғаның қызметiн қайта құру жəне жою ережелерi белгiленуі тиіс деп көрсетілген [5].

Діни бірлестікті қайта ұйымдастыру (бiрiктiру, қосу, бөлу, бөлiп шығару, қайта құру) оның мүлкiнің меншiк иесінің немесе меншiк иесi уəкiлеттiк берген органның, құрылтайшылардың (қатысушылардың), сондай-ақ заңды тұлғаның құрылтай құжаттарында уəкiлеттiк берiлген органның шешiмi бойынша не Қазақстан Республикасының заңнамалық актілерінде көзделген жағдайларда сот органдарының шешiмi бойынша жүргiзiледi. ҚР Азаматтық кодексі мен «Коммерциялық емес ұйымдар туралы» Заң бойынша коммерциялық емес ұйым Қазақстан Республикасының Азаматтық кодексiнде, осы Заңда жəне басқа да заң актiлерiнде көзделген негiзде жəне тəртiппен ерiктi түрде (оның мүлкiн иеленушiнiң немесе меншiк иесi уəкiлеттiк берген органның шешiмi бойынша, сондай-ақ бұған құрылтай құжаттарында уəкiлеттiк берiлген заңды тұлға органының шешiмi бойынша) жəне мəжбүрлеп (сот шешiмi бойынша) таратылуы мүмкiн.

Таратылған жағдайда мүлiктi пайдалану тəртiбi көп жағдайда жарғы негізінде əдетте екінші бір діни нанымы өздеріне жақын діни бірлестіктің құзыретіне өтеді. Сонымен қатар филиалдар мен өкiлдiктер туралы мəлiметтер болуға тиiс.

Дiни бiрлестiктiң жарғысында оның қызметiне қатысты жəне Қазақстан Республикасының заңнамасына қайшы келмейтiн өзге де ережелер болуы мүмкiн. Мысалы, діни бірлестік жарғысында заңмен белгіленген құқықтарды өз қызметімен байланыстырып бекітіп қою керек (діни қызметпен айналысуға қатысты құқықтар, мемлекеттік немесе басқа да ұйымдармен қатынастарын құрудағы қолданылатын құқықтар, əр түрлі қызметтер жүргізу құқығы, мүліктік, ұйымдастырушылық сұрақтармен қатысты құқықтарының болуы). Жəне де дiни iлiм негiздерi мен дiни қызмет туралы мəлiметтерде негiзгi дiни идеялар, дiни бiрлестiк қызметiнiң нысандары, осы дiни бiрлестiк қатысушыларының (мүшелерiнiң) жəне басқа да адамдардың неке мен отбасына, бiлiмге, денсаулыққа көзқарасының ерекшелiктерi, оның қатысушылары (мүшелерi) мен қызметшiлерiнiң конституциялық құқықтары мен мiндеттерiн iске асыруға көзқарасы қамтылуға тиiс.

Қазақстан Республикасының заңдарына сəйкес, сондай-ақ құрылтай құжаттарындағы жəне өзге де ұсынылған құжаттардағы мəлiметтер дəйексiз болса жəне (немесе) құрылатын бiрлестiк дiнтану сараптамасының нəтижелерi негiзiнде дiни бiрлестiк ретiнде танылмаған жағдайларда дiни бiрлестiктi мемлекеттiк тiркеуден, оның құрылымдық бөлiмшесiн (филиалы мен өкiлдiгiн) есептiк тiркеуден бас тартылады.

Осылайша, мемлекеттік тіркеуден бас тарту Қазақстан Республикасының заңнамасымен жалпы жəне арнайы негіздер бойынша жүзеге асырылады. Ол:

Қазақстан Республикасының Азаматтық кодексінің 42-бабының 5-тармағына сəйкес жəне «Заңды тұлғаларды мемлекеттік тіркеу» Заңының 11-бабын бұзылған жағдайда, яғни, заңды тұлға құрудың заңда белгiленген тəртiбiн бұзса немесе оның құрылтай құжаттарының заңға сəйкес еместігі анықталса, заңды тұлғаның мемлекеттiк тiркеуден бас тартуға əкелiп соқтырады.

«Діни бірлестіктер жəне діни бірлестіктер қызметі туралы» ҚР Заңның 17-бабы 1-тармағы бойынша құрылтай құжаттарындағы жəне өзге де ұсынылған құжаттардағы мəлiметтер дəйексiз болса жəне (немесе) құрылатын бiрлестiк дiнтану сараптамасының нəтижелерi негiзiнде дiни бiрлестiк ретiнде танылмаған жағдайларда дiни бiрлестiктi мемлекеттiк тiркеуден, оның құрылымдық бөлiмшесiн (филиалы мен өкiлдiгiн) есептiк тiркеуден бас тартылады.

Тiркеуден бас тартылған жағдайда Азаматтық іс жүргізу кодексінің 27-тарауына сəйкес сотқа шағымдануға болады [14].

Діни бірлестіктер «Əкімшілік рəсімдер туралы» Қазақстан Республикасының 2000 жылғы 27 қарашадағы Заңының [15], Қазақстан Республикасының 2007 жылғы 12 қаңтардағы жеке жəне «Заңды тұлғалардың өтiнiштерiн қарау тəртiбi туралы» Заңын басшылыққа ала отырып [16],

Page 105: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Қазақстан Республикасында діни…

Серия «Право». № 1(73)/2014 105

Қазақстан Республикасының Əділет министрлігінің құқықтық көмек көрсету орталағымен тіркеу қызметі комитетіне шағымдана алады.

Р.Подопригораның ойы бойынша, діни сараптаманың қорытындысын жауапкер ретінде дін істер жөніндегі агенттікті тартып даулауға болады [8; 73].

«Елімізде діни қызмет пен діни бірлестіктер туралы» Заңның 24-бабына сəйкес діни бірлестіктер заң қолданысқа енгізілген күннен бастап бір жылдың ішінде жаңа талаптарға сəйкес өздерінің құрылтай құжаттарына өзгерістер енгізуге міндетті болғандығын атап өткен болатынбыз. Осыған орай діни бірлестіктер аталған талаптар бойынша көзделген мерзімде діни бірлестіктер тіркеуден өткен болатын. Тіркеуден өткен діни бірлестіктер тізімі төмендегі кестеде көрсетілген [17].

К е с т е

Діни бірлестіктер тізімі

№ Конфессиялар 01.01.2011 ж. жағдай бойынша

25.10.2012 ж. жағдай бойынша

1 Ислам 2811 2229 2 Православие 304 280 3 Елуіншілер шіркеулері 400 189 4 Інжілдік христиан-баптистер 364 100 5 Католиктік 118 79 6 Иегова куəгерлері 70 59 7 Просвитериандық шіркеулер 229 55 8 Жетінші күн адвентистері 67 42 9 Інжілдік-лютеран шіркеуі 32 13 10 Методистер 18 11 11 Новоапостольская церковь 47 8 12 Кришнаиттер 14 8 13 Бахаи 20 6 14 Иудаизм 26 4 15 Буддизм 4 2 16 Иса Мəсіхтің соңғы қасиетті күндері (мормон-

дар) шіркеуі 1 2

17 Меннониттер 6 1 ЖАЛПЫ 4 551 3 088

Е.Қ.Көбеев өз монографиясында аталған мəселені қарастыра отырып, бірінші кезекте мемлекет

діни заңнаманың орындалуын қамтамасыз ету керек, сонымен қатар діни бағыттарының даму тенденцияларын терең зерттеп, діни аядағы негативтік құбылыстардың алдын алуға байланысты жан-жақты жұмыс жасау керек дейді [18]. Заң орындалуымен құнды демекші, біз мақаламызды Діни істері агенттігінің Төрағасы Қ.Лама Шарифтің сөзімен аяқтағымыз келеді: «Ең алдымен, діни бірлестіктерді қайта тіркеудің əрбір діни бірлестіктің қызметі негізінде құралатын елдегі діни ахуалдың нақты жағдайы туралы мəліметтерді айқындай түсуге жəне жаңартуға мүмкіндік бергенін айтқым келеді. Бұған қоса, діни бірлестіктерді қайта тіркеу үдерісінің нəтижесінде Қазақстандағы конфессияларды жіктеу жүйесі жетілдіріліп, олардың нақты саны 46 емес, 17 екені анықталды. Атап айтқанда, ағымдағы жылдың 19 маусымында «Қазақстан мұсылмандарының діни басқармасы» Республикалық ислами діни бірлестік ретінде тіркелді. Қазіргі уақытта барлық облыстарда 2228 мешіт қайта тіркеуден өтті. Осылайша, Қазақстанның бірегей жəне біртұтас ислами ұйымы қалыптасты. Қазақстанның Православие шіркеуінде бірқатар құрылымдық өзгерістер болды. 17 қазанда 261 приход пен 9 епархияны біріктірген Митрополиялық округ те республикалық діни бірлестік куəлігін алды. Сонымен қатар жаңа заңға сəйкес православие дінінің аясында Армян апостолдар шіркеуі мен 8 көне əдет-ғұрыптар шіркеуі қызмет ете бастады. Қазақстанда Рим-католик шіркеуінің 79 субъектісі діни қызмет атқарады, 4 иудей қауымы мен 2 буддистік бірлестіктер тіркеуден өтті. Бұрын қызмет атқарған 666 протестанттық діни бірлестіктердің ішінен 462-сі, яғни 69 %-ы, қайта тіркеуден өтті, қалғандары таратылу үдерісінде. Дəстүрлі емес діни бірлестіктердің басым бөлігі қайта тіркелуге келмеді. Дəстүрлі емес 48 діни бірлестіктің ішінен 16-сы ғана қайта тіркеуден өткен, қалған 32 бірлестік, Əділет министрлігінің өтініші бойынша, сот тəртібімен таратылады. Жалпы, 2011 жылғы 1 қаңтардағы жағдай бойынша 46 конфессия мен

Page 106: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

И.Е.Ысқақова

106 Вестник Карагандинского университета

деноминацияларды біріктіретін 4551 діни бірлестік пен заңды тұлға белгілері жоқ саны аз діни топтардан Қазақстанда 17 конфессия өкілдерінен құралған 3088 діни бірлестік пен олардың филиалдары қалды. Осылайша, діни бірлестіктердің 32 %-ы, немесе үштен бірі, қысқарды» [19].

Əдебиеттер тізімі

1 Қазақстан Президенті Нұрсұлтан Назарбаевтың 2011 жылы 1 қыркүйектегі Парламенттің Бесінші сессиясында сөйлеген сөзі // [ЭР]. Қолжетімділік тəртібі: http://www.parlam.kz/ru/presidend-speech/27

2 «Діни сенім бостандығы жəне діни бірлестіктер туралы» Қазақстан Республикасының 1992 жылғы 15 қаңтардағы № 1128-ХІІ Заңы. Күші жойылды — ҚР 2011.10.11 № 483-ІV Заңымен // [ЭР]. Қолжетімділік тəртібі: http://adilet.zan.kz/kaz/docs/Z920004000_/links

3 Қазақстан Республикасы Парламентінің Мəжілісі жанындағы Қоғамдық палата отырысында Агенттік төрағасы Қ.Л. Шарифтің сөйлеген сөзі, Астана қ., 14 қыркүйек 2011 ж. // [ЭР]. Қолжетімділік тəртібі: http://e-islam.kz/kz/contents/view/444

4 Діни қызмет жəне діни бірлестіктер туралы Қазақстан Республикасының 2011 жылғы 11 қазандағы № 483-ІV Заңы // Егемен Қазақстан 2011 жылғы 15 қазандағы № 497–500 (26892) // [ЭР]. Қолжетімділік тəртібі: http://kz.government.kz/docs/z110000048320111011~1.htm

5 Қазақстан Республикасының Азаматтық кодексі Қазақстан Республикасы Жоғарғы Кеңесінің 1994 жылғы 27 желтоқсандағы Қаулысымен қолданысқа енгізілді // [ЭР]. Қолжетімділік тəртібі: http://adilet.zan.kz/kaz/docs/K940001000 (26.11.2013 ж. жағдай бойынша)

6 Қазақстан Республикасының 2001 жылғы 16 қаңтардағы коммерциялық емес ұйымдар туралы № 142 Заңы // Егемен Қазақстан 2001 жылғы 26 қаңтар № 16 (04.07.2013 ж. жағдай бойынша) // [ЭР]. Қолжетімділік тəртібі: http://kz.government.kz/docs/ z010000142_20130704~1.htm

7 Заңды тұлғаларды мемлекеттік тіркеу жəне филиалдар мен өкілдіктерді есептік тіркеу туралы Қазақстан Республикасының 1995 жылғы 17 сəуiрдегі № 2198 Заңы (2013.21.06. берілген өзгерістер мен толықтырулармен) // [ЭР]. Қолжетімділік тəртібі: http://online.zakon.kz/Document/?doc_id=51003592

8 Подопригора Р.А. Комментарий к Закону Республики Казахстан «О религиозной деятельности и религиозных объе-динениях». — Алматы: Налоговый эксперт, 2013. — 212 с.

9 «Білім туралы» 2007 жылғы 27 шілдедегі № 319-III Қазақстан Республикасының Заңы (04.07.2013. берілген өзгерістер мен толықтыруларымен) // [ЭР]. Қолжетімділік тəртібі: http://online.zakon.kz/Document/?doc_id=30119920&

10 Заңды тұлғаларды мемлекеттік тіркеу жəне филиалдар мен өкілдіктерді есептік тіркеу жөніндегі нұсқаулықты бекіту туралы Қазақстан Республикасы Əділет министрінің 2007 жылғы 12 сəуірдегі № 112 бұйрығы (19.06.2013. берілген өзгерістер мен толықтыруларымен) // [ЭР]. Қолжетімділік тəртібі: http://online.zakon.kz/Document/?doc_id=30101493&

11 Дiнтану сараптамасын жүргiзу қағидаларын бекiту туралы жəне Қазақстан Республикасы Үкiметiнiң кейбiр шешiмдерiнiң күшi жойылды деп тану туралы Қазақстан Республикасы Үкiметiнiң 2012 жылғы 7 ақпандағы № 209 Қаулысы // Егемен Қазақстан. — 2012. — № 83–84. 7 наур.

12 Қазақстан Республикасы Үкіметінің 2012 жылғы 15 қазандағы № 1311 Қаулысымен бекітілген «Дінтану сараптама-сын жүргізу» мемлекеттік қызмет стандарты // [ЭР]. Қолжетімділік тəртібі: http://online.zakon.kz/Document/ ?doc_id=31276984

13 Халыққа қызмет көрсету орталықтары арқылы мемлекеттік қызмет көрсету: Əдіст. құрал. — Астана: «Қазақстан Республикасының заң шығару институты» ЖШС, 2009. — 57-б.

14 Қазақстан Республикасының Азаматтық іс жүргізу кодексі (Астана, 1999 ж. 13 шілде № 411-I) (2013.03.07. берілген өзгерістер мен толықтырулармен) // [ЭР]. Қолжетімділік тəртібі: online.zakon.kz/Document/?doc_id=51013921&

15 «Əкімшілік рəсімдер туралы» Қазақстан Республикасының 2000 жылғы 27 қарашадағы № 107 Заңы // [ЭР]. Қолжетімділік тəртібі: http://adilet.zan.kz/kaz/docs/Z000000107_/links

16 «Жеке жəне заңды тұлғалардың өтiнiштерiн қарау тəртiбi» туралы Қазақстан Республикасының 2007 жылғы 12 қаңтардағы № 221 Заңы // Қазақстан Республикасы Парламентiнiң жаршысы. — 2007. — № 2. — 17-қ.

17 [ЭР]. Қолжетімділік тəртібі: http://www.din.gov.kz/rus/religioznye_obedineniya/?cid=0&rid=596 18 Кубеев Е.К. Теоретико-правовые аспекты развития конституционного строя Республики Казахстан: Монография. —

Караганда: Изд-во КарГУ, 2012. — С. 480. 19 Шəріп Қ.Л. Қазақстанның діни алаңы тазартылды // Егеменді Қазақстан. —2012. — 25 қазан.

И.Е.Искакова

Некоторые вопросы регистрации религиозных объединений в Республике Казахстан

В статье рассмотрены порядок регистрации и перерегистрации религиозных объединений и порядок регулирования их деятельности в Республике Казахстан. Автором сделан анализ нормативно-правовых актов, регулирующих регистрацию религиозных объединений в РК, а также рассмотрен воспрос об отказе в государственной регистрации религиозных объединений по законодательству Республики Казахстан.

Page 107: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Қазақстан Республикасында діни…

Серия «Право». № 1(73)/2014 107

I.E.Iskakova

Some questions of registration of religious associations in the Republic of Kazakhstan

In this article the order of registration and re-registrations religious association and an order of regulation of their activity in the Republic of Kazakhstan is considered. The author made the analysis of standardly legal acts of religious associations regulating registration in RK. And also the question of refusal religious associa-tion from the state registration by the legislation of the Republic of Kazakhstan is considered.

References

1 Speech of the President of Kazakhstan N. Nazarbaev at opening of the fifth session of Parliament of the Republic of Kazakhstan of the fourth convocation, [ER]. Access mode: http://www.parlam.kz/ru/presidend-speech/27

2 The law of the Republic of Kazakhstan of January 15, 1992, 1128-XII O a freedom of worship and religious associations. I became invalid according to the Law RK of October 11, 2011, 483-IV, [ER]. Access mode: http://adilet.zan.kz/kaz/docs/Z920004000_/links

3 Speech of the chairman of agency on affairs of religion of Kairat Lahm Sharif. Astana on September, 14, 2011, [ER]. Access mode: http:// e-islam.kz/kz/contents/view/444

4 The law of the Republic of Kazakhstan of October 11, 2011, 483-IV About religious activity and religious associations (with changes and additions as of 05.12.2013), [ER]. Access mode: http://kz.government.kz/docs/z110000048320111011~1.htm

5 The civil code of the Republic of Kazakhstan of December 27, 1994, [ER]. Access mode: http://adilet.zan.kz/kaz/docs/K940001000 (with changes and additions as of 26.11.2013)

6 The law of the Republic of Kazakhstan of January 16, 2001, 142-II «About non-profit organizations» (with changes and additions as of 04.07.2013), [ER]. Access mode: http://kz.government.kz/docs/z010000142_20130704~1.htm

7 The law of the Republic of Kazakhstan of April 17, 1995 No. 2198 O of the state registration of legal entities and registration registration of branches and representations (with changes and additions as of 21.06.2013), [ER]. Access mode: http://online.zakon.kz/Document/? doc_id=51003592

8 Podoprigora R.A. Kommentary to the Republic Kazakhstan law «About religious activity and religious associations», Almaty: Nalogovy the expert, 2013, 212 р.

9 The law of the Republic of Kazakhstan of July 27, 2007, 319-III «About education» (with changes and additions as of 04.07.2013), [ER]. Access mode: http://online.zakon.kz/Document/? doc_id=30119920&

10 The order of the Minister of Justice of the Republic of Kazakhstan of April 12, 2007 № 112 About the approval of the Instruction on the state registration of legal entities and registration registration of branches and [ER]. Access mode: http://online.zakon.kz/Document representations/? doc_id=30101493&

11 The resolution of the government of the Republic of Kazakhstan of February 7, 2012, 209 About the approval of Rules of carrying out theological examination and about recognition become invalid for some decisions of the Government of the Republic of Kazakhstan «Sovereign Kazakhstan» on March 7, 2012, p. 83, 84.

12 About the approval of standards of the state services in the sphere of religious activity the Resolution of the government of the Republic of Kazakhstan of October 15, 2012, 1311 yzmet the [ER]. Access mode: http://online .zakon.kz/Document standards/? doc_id=31276984

13 The state services through the centers of service of the population: methodical grant, Astana: «Legislation institute» LLP, 2009, p. 57.

14 The code of civil procedure of the Republic of Kazakhstan of July 13, 1999, 411-I (with changes and additions as of 03.07.2013), [ER]. Access mode: online.zakon.kz/Document/? doc_id=51013921&

15 The law of the Republic of Kazakhstan of November 27, 2000, 107 About administrative procedures, [ER]. Access mode: http://adilet.zan.kz/kaz/docs/Z000000107_/links

16 The law of the Republic of Kazakhstan of January 12, 2007, 221-III «About an order of consideration of addresses of natural and legal entities». Messenger of Parliament of RK, 2007, 2, 17 document;

17 [ER]. Access mode: http://www.din.gov.kz/rus/religioznye_obedineniya/? cid=0&rid=596 18 Kubeev E.K. Theorist the legal aspects of development of the constitutional system of the Republic of Kazakhstan:

Monograph, Karaganda: Publ. house KSU, 2012, p. 480. 19 Sharif K.L. In Kazakhstan the religious space // Sovereign Kazakhstan was cleared, 2012, October, 25.

Page 108: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

108 Вестник Карагандинского университета

ƏОЖ 342.97:334.02(574)

Д.К.Рүстембекова

Е.А.Бөкетов атындағы Қарағанды мемлекеттік университеті (E-mail: [email protected])

Қазақстан Республикасында ұлттық саясат қалыптасуының теориялық-құқықтық аспектілері

Азаматтық қоғам мен демократия, егемендік құндылықтары негізінде этносаяси дамудың басты мəселелерін шешу Қазақстан Республикасындағы ұлттық-мемлекеттік саясаттың басым бағыты болып табылады. Еліміздің негізгі функцияларының бірі этносаралық қатынастарды реттеудің ҚР Конституциясы нормаларына сəйкес берік саяси-құқықтық негізі бар. Ұлтаралық қатынастарды реттейтін құқықтық негізін құрайтын заңнамалық нормалар мен актілер жиынтығы туралы сөз болады. Елімізде ұлттық саясатты жүзеге асырудағы мемлекеттік саясат пен қоғамдық ұйымдардың қызметін үйлестіруде қоғамдық институт — Қазақстан халқы Ассамблеясының маңызды рөлі көрсетілген.

Кілт сөздер: ұлттық саясат, этносаралық қатынастар, Конституция, нормативтік-құқықтық аспектілер, Қазақстан халқы Ассамблеясы.

Біздің тəуелсіз ел болғанымызға жиырма екі жыл толды. Тəуелсіздік — барша

қазақстандықтардың арман-мұратының салтанат құруы. Осы кезең ішінде Елбасының сарабдал да көреген саясатының арқасында Қазақстан дамудың жаңа кезеңіне аяқ басып, əлемге танылды. Қоғамның барлық салаларында азаматтардың мүддесі мен еркіндігі бірінші орынға қойылды.

Қазақстан Республикасында салиқалы ұлттық саясаттың жүргізілуіне ерекше көңіл бөледі. Ұлттық саясат елдің жалпыұлттық мүдделерін қамтамасыз ету мен қоғамдағы жалпымемлекеттік салалардың дамуын жорамалдайды. Ұлттық саясат мемлекет мүдделерін білдіреді. Ұлттық саясаттың мақсаты ұлттық бірігу, этносаралық ықпалдасу, ұлттық-мемлекеттік егемендікке қол жеткізу болып табылады.

Егемендіктің алғашқы жылдарында-ақ еліміздегі ұлтаралық қатынастар мəселесі бойынша Қазақстан Республикасының Президенті Н.Назарбаев: «... ішкі саясаттың іргелі қағидасы ұлтаралық келісім принципі болуға тиіс. Міне, осының өзі демократиялық құқықтық мемлекет құрудағы қазақстандық жолдың ерекшелігін жəне біздің дүниежүзілік қауымдастыққа енуіміздің ерекшелігін айқындайды», — деп атап көрсеткен еді [1].

Қазақстан ұлттық саясатының даму динамикасын қарастыру барысында, оның мына қағидаларға:

егемендік пен тəуелсіздікке; қоғамдық тұрақтылық, келісімдер мен конструкциялық шешімдерді іздеуге; парасатты ұлттық-ерекше мүдделерді жүзеге асыруға; барлық ұлттар мен ұлыстар өкілдерінің экономикалық жəне мəдени дамуының тең дəрежелі мүмкіндіктері кешеніне;

ұлтаралық келісімге, адамгершілікке, өзара көмекке, достық жəне өзара жəрдемдесу; ұлт құқығы мен адам құқығының үйлесіміне негізделетінін көруге болады. Кез келген мемлекеттің ұлттық саясатының басты бағыттары мен ұлттық саясат қағидаларын

бекітетін, сонымен қатар ұлтаралық қатынастарды реттейтін құқықтық негізін заңнамалық нормалар мен актілердің жиынтығы құрайды.

Біздің Елбасы Нұрсұлтан Əбішұлы Назарбаев еліміздің негізгі функцияларының бірі ретінде этносаралық қатынастарды реттеуді белгілейді. Бұл қатынастар аясында тұрақты жəне көпжоспарлы саясат белсенді түрде жүргізілуде. Оның өз алдына Қазақстан Республикасы Конституциясы [2] нормаларына сəйкес берік саяси-құқықтық негізі бар. Конституцияның Преамбуласы мынадай сөздерден басталады: «Біз, ортақ тарихи тағдыр біріктірген Қазақстан халқы, байырғы қазақ жерінде мемлекеттілік құра отырып...», — деп айқындалған. Бұл Қазақстан Республикасы Президентінің жаңа қазақстандық мемлекеттілікті көпұлтты Қазақстанның барлық халқының мемлекеті ретінде сақтап қалуының салтанатты түрде жарияланған құжаттық дəлелі. Бүгінде Қазақстан 140 этнос пен 17 конфессия өкілдері, 3088 діни бірлестіктер үшін ортақ шаңырақ [3].

Page 109: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Қазақстан Республикасында ұлттық…

Серия «Право». № 1(73)/2014 109

Ең қымбат қазынасы — адам жəне адамның өмiрi, құқықтары мен бостандықтары бар Қазақстан Республикасы өзiн демократиялық, зайырлы, құқықтық жəне əлеуметтiк мемлекет ретiнде бекіте отырып, кімді де болмасын тегіне, əлеуметтік, лауазымдық жəне мүліктік жағдайына, жынысына, нəсіліне, ұлтына, тіліне, дінге көзқарасына, нанымына, тұрғылықты жеріне байланысты немесе кез келген өзге жағдаяттар бойынша ешкімді ешқандай кемсітуге тыйым салды (Конституцияның 14-б. 2-т.). Ол теңқұқылықты адам мен азаматтың құқықтар мен бостандықтарға адамның табиғи қасиеті мен оның қоғамдық сипатына қарамастан тең ие болуын анықтайды. Адамның табиғи қасиетінде жынысы, нəсілі, ұлты көрсетілген. Адамның қоғамдық белгілері əлеуметтік шығу тегін, қызметтік жəне мүліктік жағдайын, тілін, дінге қатынасын, сенімін, тұрғылықты жерін жəне т.б. білдіреді.

Жеке бастың аталған қасиеттері кемсітуге тыйым салынатын түпкілікті себептер болып табылмайды, өйткені нормада туындауы мүмкін «басқа да мəн-жайлардың» тіркелу мүмкіндігі көрсетіледі.

Түсінік беріп отырған баптың мазмұны Адам құқығының жалпы декларациясының [4] 2-бабына сəйкес келеді. Адам құқығының жалпы декларациясының 2-бабында əрбір адам Адам құқығының жалпы декларациясында жария етілген барлық құқықтар мен барлық бостандықтарға нəсіліне, терісінің түсіне, жынысына, тіліне, дініне, саяси немесе өзге де сенімдеріне, ұлттық немесе əлеуметтік шығу тегіне, мүліктік, топтық-тектілігіне немесе өзге де жағдайының айырмашылығына қарамастан ие болуы керек екендігі туралы айтылады. Бұдан басқа, елдің немесе адамға тиесілі аумақтың тəуелсіз, тəуелді, өзін-өзі басқара алмайтын немесе өз егемендігіне қандай да болмасын шектеуінің бар екеніне қарамастан, саяси, құқықтық немесе халықаралық мəртебесі негізінде ешқандай айырмашылық болмауы керек.

Қазақстан Республикасы бекіткен Азаматтық жəне саяси құқықтар туралы халықаралық пактінің [5] 2-бабының 1-тармағына сəйкес осы Пактiге қатысушы əрбiр мемлекет, осы Пактiде танылған құқықтарды өзiнiң аумағының шегiнде жəне юрисдикциясына қарасты аумақта тұратын барлық жұртты нəсiлiне, түр-түсiне, жынысына, тiлiне, дiнiне, саяси немесе басқа да наным-сенiмiне, ұлттық немесе əлеуметтiк тегiне, мүлiктiк жай-күйiне, туу немесе өзге де жағдаяттарына қарамастан, еш алаламай аталған құқықтарды құрметтеуге жəне қамтамасыз етуге мiндеттенедi.

Қазақстан Республикасы Конституциясының 19-бабында: «Əркiм өзiнiң қай ұлтқа, қай партияға жəне қай дiнге жататынын өзi анықтауға жəне оны көрсету-көрсетпеуге хақылы. Əркiмнiң ана тiлi мен төл мəдениетiн пайдалануға, қарым-қатынас, тəрбие, оқу жəне шығармашылық тiлiн еркiн таңдап алуға құқығы бар», — деп көрсетілген.

Конституцияға сəйкес Қазақстан Республикасында идеологиялық жəне саяси əралуандылық танылады (5-б. 1-т.), ұлтына, дінге көзқарасына қарап кемсітуге болмайды (14-б. 2-т.). Конституциямен жарияланған əралуандық, азаматтардың көпшілік қарым-қатынасқа ұжыммен қатысуы (5, 23-б.), тұлғаны ұлттық, дінге көзқарасына байланысты қорғау туралы конституциялық ереже бойынша адамның өзіндік еркін білдіруі, ұлттық, партиялық жəне дінге көзқарасын өзi анықтауы, оны көрсетуі не көрсетпеуі əркімнің құқығы. Демократиялық, құқықтық, əлеуметтік жəне зайырлы мемлекет құру конституциялық принципі көпұлттық жəне көппартиялық Қазақстанда дамыған діндік əралуандық жəне шыдамдылық дəстүрі адамға өзінің ұлттық, діндік, партиялық таңдауын анықтауға еркін мүмкіндік береді. Діни шыдамды жəне əралуанды салты дамыған көпмаманды, көпұлтты жəне көппартиялы Қазақстанда Конституцияның демократиялық, құқықтық, əлеуметтік жəне зайырлы мемлекет дамыту ұстанымы, адамға өзінің қай ұлтқа, діни нанымға жəне қай партияға жататынын айыруға мүмкіндік береді. Бұдан басқа, Конституция азаматқа өзінің қай ұлтқа, қай партияға жəне қай дiнге жататынын жəне оны көрсету-көрсетпеу құқығын берді.

Əркім өзінің қай ұлтқа, қай партияға жəне қай дiнге жататынын өзi анықтауға жəне оны көрсету-көрсетпеуге хақылы деген конституциялық құқығы Республикада қолданыстағы құқықпен реттелінеді. Қазақстан Республикасының «Неке (ерлі-зайыптылық) жəне отбасы туралы» Кодексіне [6] сəйкес баланың ұлты оның ата-анасының ұлтына байланысты айқындалады. Егер ата-анасының ұлты əр түрлі болса, ол баланың қалауы бойынша оған жеке басының куəлігі немесе паспорт берілген кезде əкесінің немесе шешесінің ұлтымен айқындалады. Одан əрі баланың ұлты оның өтініші бойынша басқа ата-анасының ұлтына өзгертілуі мүмкін (65-б.).

Қазақстан Республикасының «Саяси партиялар туралы» Заңға [7] сəйкес Қазақстан Республикасы азаматтарының саяси партияларға бірлесу бостандығына құқығы бар. Саяси партияға мүше болу Қазақстан Республикасы азаматының құқықтары мен бостандықтарын шектеуге негiз бола

Page 110: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Д.К.Рүстембекова

110 Вестник Карагандинского университета

алмайды. Əркiм өзiнiң қандай партияға жататынын көрсетуге немесе көpceтпeyгe құқылы (3-б.). Азаматтардан кез келген нысанда, оның iшiнде ресми құжаттарда да, қандай партияға жататынын көрсетудi талап етуге тыйым салынады (4-б., 3-т.). Саяси партиялардың қызметi ерiктiлiк, тең құқықтылық, өзiн-өзi басқару, заңдылық жəне жариялылық ұстанымдарына негiзделедi. Осы Заңмен белгiленген шектеулердi қоспағанда, саяси партиялар iшкi құрылымын, мақсаттарын, қызмет нысандары мен əдiстерiн еркiн анықтайды (5-б., 1-т.).

Ар-ождан бостандығы құқығы (дін, діни наным) Конституцияда, көптеген дүниежүзі елдерінің заңнамаларында жəне халықаралық-құқықтық құжаттарда адамның ең басты құқықтарының бірі болып табылады. Əркiмнiң ар-ождан бостандығына құқығы бар екені Қазақстан Республикасы Конституциясы 22-бабының 1-тармағында да көрсетілген. Айта кететін жайт, ұлттық заңдар мен халықаралық-құқықтық актілер бостандық туралы айта отырып, əр түрлі терминологияны пайдаланады. Халықаралық-құқықтық актілер ой, ар-ождан, дін бостандығы құқығын бірдей марапаттайды. Кейбір елдердің заңнамаларында ар-ождан бостандығы құқығы туралы айтылса, басқа елдерде дін жəне діни наным туралы айтылады.

Қазақстан Республикасының «Діни қызмет жəне діни бірлестіктер туралы» Заңның [8] 3-бабының 11-тармағына сəйкес Қазақстан Республикасының заңдарында белгiленген тəртiппен тiркелмеген дiни бiрлестiктердiң қызметiне, сол сияқты Қазақстан Республикасының азаматтарын, шетелдіктер мен азаматтығы жоқ адамдарды дiнге көзқарасын айқындауда, діни бірлестіктердің қызметіне, дiни жораларға жəне (немесе) дiндi оқып-үйренуге қатысуына немесе қатыспауына қандай да бiр мəжбүрлеуге жол берiлмейдi.

Конституцияның 19-бабы 1-тармақшасының қағидасы айтылған Заңмен бірге Қазақстан Республикасы азаматтарына, шетел азаматтары мен азаматтығы жоқ адамдар өздерінің дінге қарым-қатынасын таңдау құқығын береді жəне мемлекеттік органдар мен басқа бірлестіктерді адамның дінге көзқарасын таңдау, діни бірлестікке жататын немесе жатпайтын, дінді үгіттеу құқығын сақтауға шақырады.

Азаматтық жəне саяси құқықтар туралы халықаралық пактiнің 27-бабына сəйкес этникалық, дiни жəне тiл азшылығы бар елдерде, осындай азшылық құрамындағы адамдар өз мəдениетiн пайдалану, өз дiнiн тұтыну, дiнiнiң салт-жораларын ұстану жəне ана тiлiнде сөйлеу құқығынан айырылмауы тиiс.

Халықаралық сарапшылардың өздері [9] Қазақстанда этностық тілдерді оқытудың ТМД-дағы ең дамыған жүйесі құрылған деген байлам жасап отыр. Бізде ассирийліктер, ирандар, ноғайлар, дұнғандар сияқты саны аз ұлыстар үшін де төл тілдері мен мəдениеттерін дамытуға барлық мүмкіндіктер жасалған. ЮНЕСКО-ның тілдер атласының соңғы мəліметтері бойынша, дүниежүзіндегі қолданыстағы 7 мың тілдің 2 мың 511-і жойылу қауіпі алдында тұрған жағдайда қазақтардың мұнысы игі іс, қайырымды қадамдар екендігі даусыз. ЕҚЫҰ құрылымдарының 2005-2006 жылдары Қазақстандағы тілдік саясатты зерделеу қорытындылары бойынша, 2006 жылғы 12 желтоқсанда ЕҚЫҰ-ның Аз ұлттар істері жөніндегі Жоғарғы комиссарының офисінде Қазақстандағы тіл саясаты барлық посткеңестік кеңістіктегі ең əділі деп жариялады.

Конституцияның 19-бабы 2-тармағында көрсетілген əркімнің ана тілі мен төл мəдениетін пайдалануға, қарым-қатынас, тəрбие, оқу жəне шығармашылық тілін еркін таңдап алу құқығы Республикада қолданылып жүрген заңнамалармен реттеледі. «Қазақстан Республикасындағы тiл туралы» Қазақстан Республикасының Заңына [10] сəйкес мемлекет тілге қамкорлық көрсетуге міндетті, тiлдердiң қолданылуына кедергi келтiруге жол бермейді. Қазақстан Республикасының азаматының ана тiлiн қолдануына, қарым-қатынас, тəрбие, оқу жəне шығармашылық тiлiн еркiн таңдауына құқығы бар. Мемлекет Қазақстан халқының тiлдерiн оқып-үйрену мен дамыту үшiн жағдай туғызу жөнiнде қамқорлық жасайды. Ұлттық топтар жинақты тұратын жерлерде iс-шаралар өткiзiлген кезде олардың тiлдерi пайдаланылуы мүмкiн (6-б.).

Қазақстан Республикасында тiлдiк белгiсi бойынша азаматтардың құқықтарын кемсiтуге жол берiлмейдi. Қазақстанда мемлекеттiк тiлдiң жəне басқа да тiлдердiң қолданылуына жəне оларды үйренуге кедергi келтiретiн лауазымды адамдардың iс-əрекеттерi Қазақстан Республикасының заңдарына сəйкес жауаптылыққа əкеп соқтырады (7-б.). Білім алу жүйесінде мемлекеттiк тiлде, ал ұлт топтары жинақы тұратын жерлерде солардың тiлдерiнде жұмыс iстейтiн мектепке дейiнгi балалар ұйымдарын құру қамтамасыз етiледi. Балалар үйлерiнде жəне оларға теңестiрiлген ұйымдарда оқыту, тəрбие беру тiлiн жергiлiктi атқарушы органдар олардағы балалардың ұлттық құрамын ескере отырып белгiлейдi. Қазақстан Республикасы бастауыш, негізгі орта, жалпы орта, техникалық жəне кəсіптік, орта білімнен кейінгі, жоғары жəне жоғары оқу орнынан кейінгі бiлiмдi мемлекеттiк тiлде,

Page 111: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Қазақстан Республикасында ұлттық…

Серия «Право». № 1(73)/2014 111

орыс тiлiнде, ал қажетiне қарай жəне мүмкiндiгi болған жағдайда басқа да тiлдерде алуды қамтамасыз етедi (16-б.). Мəдени шаралар мемлекеттiк тiлде жəне қажет болған жағдайда басқа да тiлдерде жүргiзiледi (17-б.).

«Білім туралы» Заңға [11] сəйкес ана тілінде білім алу құқығы тиісті білім беру ұйымдарының мүмкіндіктері болған жағдайда сыныптар, топтар құрумен, сондай-ақ олардың жұмыс істеуіне жағдай жасаумен қамтамасыз етіледі (9-б. 3-т.).

Қазақстан Республикасында мəдениетті жасау, қайта түлету, сақтау, дамыту, тарату жəне пайдалану саласындағы қоғамдық қатынастарды реттейтін жəне мəдениет саласындағы мемлекеттік саясаттың құқықтық, экономикалық, əлеуметтік жəне ұйымдастырушылық негіздерін айқындайтын «Мəдениет туралы» Заң [12]. Заң бойынша мəдениет — адамзат жасаған əрі жасайтын жəне жеке адамның жарасымды дамуына, Қазақстан Республикасы азаматтарының отаншылдығын тəрбиелеуге жəне эстетикалық қажеттері мен мүдделерін қанағаттандыруға бағытталған материалдық жəне рухани құндылықтар жиынтығы. Мемлекет қазақ халқының жəне этностық диаспоралардың тарихи мұрасын сақтау, қоғамның шығармашылық əлеуметін дамыту жəне молайту үшін құқықтық кепілдіктер жасайды.

Азаматтарды мəдени құндылықтарға баулу құқығы қамтамасыз етіледі. Осы құқықтың шектелуі ұлттық мəдени игілік объектілерінің айрықша режимімен ғана айқындалуы мүмкін (10-б. 2-т.). Азаматтар тарихи жəне мəдени мұраны сақтауға қамқорлық жасауға, тарих жəне мəдениет ескерткіштерін, табиғи құндылықтарды қастерлеуге, мəдениетті, мемлекеттік тілді жəне басқа да тілдерді, қазақ халқының жəне этностық диаспоралардың əдет-ғұрыптарын, салт-дəстүрлерін құрметтеуге міндетті (11-б.). Мəдени-демалыс ұйымдарының негізгі міндеті халықтың рухани жəне эстетикалық сұранысын қанағаттандыру болып табылады. Мəдени-демалыс ұйымдарының қызметі халық шығармашылығын, этномəдени дəстүрлер мен əдет-ғұрыптарды сақтауға, насихаттауға, оларды осы заманғы тарихи жəне əлеуметтік-экономикалық жағдайларға бейімдеуге бағытталған (27-б.).

Сонымен бірге Конституцияның бірқатар баптары ұлтаралық келісім мəселелерін реттеуге арналған. Оларды қорытындылайтын 39-баптың 2-тармағында: «Ұлтаралық татулықты бұзатын кез келген əрекет конституциялық емес деп танылады». Республика қызметінің түбегейлі принциптері ретінде Конституция қоғамдық татулық пен саяси тұрақтылықты, бүкіл халықтың игілігін көздейтін экономикалық дамуды, қазақстандық патриотизмді паш етеді. Қазақстан халқының құрамы көпұлтты болғандықтан, осы елді мекендейтін түрлі ұлттар мен ұлыстардың бейбіт қатар өмір сүруі негізіндегі ұлтаралық татулық ерекше маңызға ие.

Қоғамды саяси жаңғырту қазақстандық барлық этностардың теңдігін қамтамасыз етуге, олардың мəдениеті мен тілдерін өркендетуге мүмкіншілік жасады, ал бұл қоғамдағы төзімділікті нығайтып, этносаралық қатынастарды үйлестіруге септігін тигізеді. Осыған орай, Қазақстан Республикасы Президентінің 2009 жылғы 24 тамыздағы № 858 Жарлығымен [13] бекітілген, Қазақстан Республикасының 2010 жылдан 2020 жылға дейінгі кезеңге арналған құқықтық саясат тұжырымдамасында айтылғандай, «Қазақстанның көпұлтты халқының ұлтаралық татулығын сақтау мен нығайтуда, оның бірлігін қамтамасыз етуде құқықтық механизмдердің рөлі арта түседі». Мемлекеттің күш-жігері, біріншіден, заң үстемдігін жəне адамның жəне азаматтың нəсіліне, ұлтына, дінге көзқарасына, қай əлеуметтік топқа жататындығына қарамастан, құқықтары мен бостандықтарының теңдігін қамтамасыз етуге бағытталады. Екіншіден, əлеуметтік, нəсілдік, ұлттық, діни, тектік-топтық жəне рулық араздықты қоздыруға бағытталған іс-əрекеттің алдын алуға бағытталады.

Қазақстан қоғамындағы этносаралық қатынастарды, төзімділік пен сенімді нығайтуға ерекше мəн бере отырып, Республиканың Негізгі Заңы ұлтаралық татулықты бұза алатын кез келген іс-əрекетті конституциялық емес деп жариялайды.

Оның бірқатар нормаларында Республикадағы этносаралық қатынастарды тұрақсыздандыруға жол бермеуді басты мақсат тұтатын қағидалар баянды етілген. Атап айтқанда, мақсаты немесе іс-əрекеті əлеуметтік, нəсілдік, ұлттық, діни жəне рулық араздықты қоздыруға бағытталған қоғамдық бірлестіктер құруға жəне олардың қызметіне (5-б. 3-т.), нəсіліне, ұлтына жəне тіліне байланысты кемсітуге (14-б. 2-т.), нəсілдік, ұлттық жəне рулық астамшылықты насихаттауға немесе үгіттеуге (20-б. 3-т.) тыйым салынады.

Бірақ мемлекетті демократиялық, зайырлы, құқықтық жəне əлеуметтік деп жариялағанның өзінде ұлтаралық мəселелер өз бетінше жоғалып кетпейді. Олар кез келген мемлекетте жəне оның кез келген даму сатысында əр түрлі мөлшерде көрініс табады. Бірақ мəселе басқада, белгілі аксиомаға

Page 112: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Д.К.Рүстембекова

112 Вестник Карагандинского университета

сəйкес, мемлекеттегі ұлтаралық келісімнің тұрақты жəне берік болуы, оның барлық этнос өкілдерінің құқықтары мен бостандықтарының теңдігін қамтамасыз ететін құқықтық базасының бар болуына ғана тəуелді емес, сонымен бірге ол құқықтар мен бостандықтарды жүзеге асыратын тиімді институттардың болуына да тəуелді.

Тəуелсіз Қазақстанның ұлттық саясатының жүзеге асырылуы бірнеше кезеңді қамтиды. Алғашқы кезеңде еліміздегі тіл саясатына қатысты мəселелер шешімін тауып, одан кейін ұлттық-мəдени орталықтар құрыла бастады. Нəтижесінде Қазақстан халқы Ассамблеясы құрылды. Қазақстан халықтарының І форумында (1992 ж.) Президент Н. Назарбаев алғаш рет республика халықтарын біріктіретін қоғамдық ұйым құру туралы идеясын жариялады. Осынау Алқалы жиында Елбасы: «Бүгінгі талқылаудың нəтижесінде біз жаңа қоғамдық институт — Қазақстан халықтарының келісім жəне бірігу Ассамблеясын құра алар едік деп ойлаймын. Бұл Қазақстандағы ұлтаралық келісімді бүкілхалықтық нығайту міндетін шешетін саяси емес, үкіметтік емес ұйым болар еді» деген ойын сабақтай отырып, оның нақты жүзеге асатынына сенім білдірген болатын [14].

Осыған сəйкес Қазақстан Республикасы Президентінің «Қазақстан халықтары Ассамблеясын құру туралы» Жарлығымен [15] елдегі қоғамдық тұрақтылық пен ұлтаралық келісімді нығайту мақсатында 1995 жылдың 1 наурызында республиканың қоғамдық-саяси аренасында ұлттық саясат саласында жаңа институт — Қазақстан халықтары Ассамблеясы пайда болды.

Өткен жылдар аралығында елдің ұлттық саясаты өзінің демократиялық, бейбіт жасампаздық жəне прогрессивті бағытымен сипатталды. Қазақстан халқы Ассамблеясы қазақстандық қоғамның белсенді бөліктерінің бірі бола отырып, оған қажетті энергия мен қозғалыс береді. Ассамблеяның сессияларында туатын азаматтық-қоғамдық бастамашылықтардың саяси жүйеге қол жеткізуі қазақстандық қоғамның өмір сүру шартының бірі болып табылады. Ассамблеяның қолдауымен қоғамда тұрақтылық қамтамасыз етілді. Сонымен бірге көлемді реформаларға қуатты импульс берілді, ол Қазақстанның алдағы жылдардағы даму логикасын анықтады.

Қазақстан халқы Ассамблеясының біріктіруші күші, еліміздегі барлық этностарды жұмылдырушы қасиеті мемлекеттік ұлттық саясаттың басты тұғырына айналды. Ассамблея этномəдени бірлестіктерді дамыта отырып, саяси, құқықтық жəне мəдени бағытта қазақстандық жаңа үлгіні тəжірибеге енгізді. Ассамблея тоталитарлық «біркелкілік» жүйесінен шыққан этностардың дəстүрі, тілі мен мəдениетін қалпына келтіруге, дамытуға толық жағдай жасалуына күш салып, халық ықыласына бөленді. «Саналуандық арқылы бірлікке» деген бағытта дамыған этносаралық қатынастың қазақстандық үлгісі қалыптасты [16].

Қазақстан халқы Ассамблеясының орны мен рөлін 2007 жылғы конституциялық реформа айқындап берді. Оның нəтижесінде Ассамблея конституциялық орган мəртебесін алды. 2008 жылы 20 қазанда қабылданған Қазақстан Республикасының «Қазақстан халқы Ассамблеясы туралы» Заңына [17] сəйкес, Ассамблея заңды тұлға құрылмай, Қазақстан Республикасының Президенті құратын, мемлекеттік ұлттық саясатты əзірлеуге жəне іске асыруға ықпал ететін мекеме ретінде заңнамамен бекітілді. Осы Заң Қазақстан Республикасындағы мемлекеттік ұлттық саясатты іске асыруға, қоғамдық-саяси тұрақтылықты қамтамасыз етуге, мемлекеттік жəне қоғамның азаматтық институттарының этносаралық қатынастар саласындағы өзара іс-қимылының тиімділігін арттыруға бағытталған Қазақстан халқы Ассамблеясының мəртебесін, оны қалыптастыру мен жұмысын ұйымдастыру тəртібін айқындайды.

Ассамблея азаматтардың этноұлттық қатыстылығына, əлеуметтік жағдайына жəне саяси көзқарасына қарамастан, біріктіруші, мемлекет пен қоғамның дамуының өзекті мəселелері бойынша талқылау мен кең көлемді қоғамдық келісімді тұжырымдау үшін азаматтық сектордың топтастырушы алаңына айналды.

2011 жылы 7 қыркүйекте Қазақстан Республикасы Президентінің «Қазақстан халқы Ассамблеясының ережесі туралы» Жарлығы [18] Қазақстан халқы Ассамблеясының мəртебесі мен өкілеттіктерін, сондай-ақ оның мемлекеттік органдармен жəне қоғамдық бірлестіктермен өзара іс-қимылының ұйымдастырылу ерекшеліктерін, Қазақстан Республикасының этносаралық қатынастар саласындағы мемлекеттік саясатын əзірлеу мен іске асыруға қатысу тəртібін айқындайды.

Ел Президенті Н.Ə. Назарбаев өзінің жыл сайынғы дəстүрлі халыққа Жолдаулары мен еңбектерінде мемлекеттің ұлттық саясатының негізгі басымдықтарын айқындап отырады. Бұл тұрғыда Қазақстан Республикасының Президенті «Қазақстан – 2050» Стратегиясы: қалыптасқан мемлекеттің жаңа саяси бағыты» атты Қазақстан халқына Жолдауында [19]: «Біз 140 этнос пен 17 конфессияның өкілдері тұратын елде ішкі саяси тұрақтылық пен ұлттық бірлікті сақтадық жəне

Page 113: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Қазақстан Республикасында ұлттық…

Серия «Право». № 1(73)/2014 113

нығайттық. Біздің саясатымыз табысты болды. Біз демократиялық даму үлгісі негізінде азаматтық қоғам институттарын дəйекті түрде қалыптастырдық. Адам құқықтары жөніндегі омбудсмен институты құрылды. Бізде бұрын ешқашан көппартиялылық болмаса, қазір еліміздегі барлық саяси спектрді көрсететін партиялар жұмыс істейді. Бізде көппартиялы Парламент, парламенттік көпшілік қолдаған Үкімет бар. Азаматтық қоғам дамуда, тəуелсіз БАҚ жұмыс істеуде. Түрлі бағыттағы 18 мыңнан астам үкіметтік емес ұйымдар жұмыс істейді. 2,5 мыңдай БАҚ бар, оның 90%-ы — жеке иелікте. Қазақстан бүгінде мəдениетаралық жəне конфессияаралық үнқатысудың халықаралық орталығына айналды. Əлемдік жəне дəстүрлі діндердің алғашқы төрт съезі нақ біздің елімізде өтті. ХХІ ғасырда Қазақстан Шығыс пен Батыстың үнқатысуы мен өзара іс-қимылының көпірі болуға тиіс. Азаматтық татулық пен ұлтаралық келісім — біздің басты құндылығымыз. Көпұлтты еліміздегі татулық пен келісім, мəдениеттер мен діндердің үндесуі əлемдік эталон ретінде танылған. Қазақстан жаһандық конфессияаралық үнқатысу орталығына айналды. Қазақстан халқы Ассамблеясы мəдениеттер үндесуінің бірегей еуразиялық үлгісі болды», — деп көрсетті.

Қазақстан Республикасы Президентінің «Қазақстан халқы Ассамблеясының (2020 жылға дейінгі) даму тұжырымдамасын бекіту туралы» Жарлығына [20] сəйкес, тұжырымдаманың мақсаты болып Ассамблея институтын бұдан əрі дамыту жəне оның елдің тəуелсіздігі мен мемлекеттігін нығайтудағы рөлін арттыру, патриотизм, қазақ халқы мен мемлекеттік тілдің топтастырушы рөлін арқау ете отырып, жалпы құндылықтар негізінде қоғамдық келісім мен ұлттық бірлікті қамтамасыз ету болып табылады.

Тұжырымдаманың келесідей негізгі міндеттері айқындалған: «Қазақстан – 2050» Стратегиясын іске асырудың, күшті мемлекет, дамыған экономика жəне

Жалпыға Ортақ Еңбек мүмкіндіктері негізінде берекелі Қоғам қалыптастырудың тиімді ресурсы ретінде этносаралық қатынастарды үйлестіру жəне қоғамдық келісімді нығайту;

этносаралық қатынастар саласында мемлекеттік органдар мен азаматтық қоғам институттарының өзара тиімді іс-қимылын қамтамасыз ету арқылы ұлттық бірлікті қалыптастыру, этносаралық келісім мен қоғамдағы толеранттылықты нығайту үшін қолайлы жағдай жасау;

этностық мəдениеттерді, тілдер мен Қазақстан халқының дəстүрлерін одан əрі дамыту негізінде қоғамдық келісім мен ұлттық бірлікке қол жеткізу үшін этномəдени жəне басқа да қоғамдық бірлестіктердің күш-жігерін біріктіру;

тарихи тəжірибеге жəне демократиялық нормаларға сүйенетін қазақстандық қоғамның негізгі құндылықтар жүйесін қалыптастыру, азаматтардың саяси-құқықтық, əлеуметтік-адамгершілік мəдениетін дамыту;

этностық мəдениеттерді, тілдер мен Қазақстан халқының дəстүрлерін дамыту; шет елдерде тұратын қазақ диаспорасына ана тілі, мəдениеті мен ұлттық дəстүрлерін сақтау

жəне дамыту, тарихи Отанымен байланысты нығайту мəселелеріне қатысты қолдау көрсету; халықаралық ұйымдар жəне шетелдердің азаматтық қоғам институттарымен интеграциялық

байланыстарды кеңейту болып табылады. Кəмелетке толып, кемеліне келген Қазақстан халқы Ассамблеясының ХХ сессиясы 2013 жылы

24 сəуірде Астана қаласында Бейбітшілік жəне келісім сарайында өтті. Қазақстан Президенті, Ассамблея Төрағасы Нұрсұлтан Назарбаевтың жетекшілігімен өткен жиын «Қазақстан – 2050» Стратегиясы: бір халық — бір ел — бір тағдыр» атты тақырыпты қамтыған болатын. Елбасы Қазақстан халқы Ассамблеясының жүріп өткен жолдарына көз жүгіртті. «Ел тəуелсіздігінің ең жауапты кезеңінде бірлігіміздің бастауы болсын деп қолымызбен құрған Ассамблеяның дүниеге келгеніне 18 жылда өзінің өміршеңдігін көрсетіп, біздің бейбіт қоғамның ажырамас бөлігіне айналды. Ассамблеяның ең басты міндеті — еліміздегі қоғамдық келісім», — деп атап өтті Нұрсұлтан Əбішұлы [21].

Қазақстан Республикасының Президенті Н.Ə. Назарбаев өз еңбектері мен халыққа Жолдауларында этносаралық қатынастар үйлесімділігі мен оларды талдау тақырыбына əрқашан көңіл бөледі. Бұл еңбектердің жиынтығы этносаралық толеранттылық пен қоғамдық келісімнің қазақстандық моделінің теориялық жəне методологиялық базасын құрады.

Қазақстан тəуелсіздіктің алғашқы кезеңінен бастап этносаралық қатынастар мəселесін шешудің өркениетті жолын таңдап алды жəне ол бұлжымай орындалып келе жатыр. Бұл өркениетті жол еліміздегі азаматтық қоғамды дамыту үдерісімен біте қайнасып жүргізіліп келеді. Оның мəні мынада: жалпыазаматтық бірегейлік этникалық қасиеттерді сақтауға негізделген, олар бір-біріне қайшы

Page 114: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Д.К.Рүстембекова

114 Вестник Карагандинского университета

келмейді. Керісінше, жалпы азаматтық бірегейлік жағдайында этникалық мазмұн күшейе береді жəне ол дамудың мүмкіндіктерін ашады, ал азаматтық қоғам бұл мүмкіндіктердің одан əрі өсуіне жағдай жасайды. Сонымен бірге, этникалық сана өзіндік дəстүрлерін жоғалтпайды [14].

Сонымен, қорыта келгенде, мақалада Қазақстан Республикасында ұлттық саясат қалыптасуының теориялық-құқықтық аспектілері қарастырылды. Мемлекеттің ұлттық саясатының басты бағыттары мен ұлттық саясат қағидаларын бекітетін, сонымен қатар ұлтаралық қатынастарды реттейтін құқықтық негізін құрайтын заңнамалық нормалар мен актілер жиынтығы көрсетілді. Республиканың қоғамдық-саяси аренасында ұлттық саясат саласында жаңа институт — Қазақстан халқы Ассамблеясының біріктіруші күші, еліміздегі барлық этностарды жұмылдырушы қасиеті мемлекеттік ұлттық саясаттың басты тұғырына айналды.

Əдебиеттер тізімі

1 Назарбаев Н.Ə. Қазақстанның егеменді мемлекет ретінде қалыптасуы мен дамуының стратегиясы. — Алматы: Дəуір, 1992. — 9-б.

2 Қазақстан Республикасының Конституциясы 30.08.1995 ж. // Егемен Қазақстан. — 1995. — 5 қырк. 3 Смаилов А.А. Демографический ежегодник Казахстана: Стат. сб. — Астана: Агентство Республики Казахстан

по статистике, 2012. — С. 27. 4 Universal Declaration of Human Rights (1948) by the United Nations General Assembly, [ER]. Access mode:

http://en.wikisource.org 5 Қазақстан Республикасының «Азаматтық жəне саяси құқықтар туралы халықаралық пактіні ратификациялау

туралы» 2005 жылғы 28 қарашадағы № 91 Заңы // Егемен Қазақстан. — 2005. — 3 желт. 6 Қазақстан Республикасының «Неке (ерлі-зайыптылық) жəне отбасы туралы» 2011 жылғы 26 желтоқсандағы № 518-ІV

Кодексі // [ЭР]. Қолжетімділік тəртібі: http://online.zakon.kz 7 Қазақстан Республикасының «Саяси партиялар туралы» 2002 жылғы 15 шілдедегі № 344-II Заңы // [ЭР].

Қолжетімділік тəртібі: http://online.zakon.kz 8 Қазақстан Республикасының «Діни қызмет жəне діни бірлестіктер туралы» 2011 жылғы 11 қазандағы № 483-IV Заңы

// [ЭР]. Қолжетімділік тəртібі: http://online.zakon.kz 9 Əбішев Т., Тұрсынов С. 2009 жылы Қазақстан Республикасындағы адам құқықтарының ахуалы туралы. — Астана:

Fortress, 2010. — 130 б. 10 Қазақстан Республикасының «Қазақстан Республикасындағы тіл туралы» 1997 жылғы 11 шілдедегі № 151-І Заңы //

[ЭР]. Қолжетімділік тəртібі: http://online.zakon.kz 11 Қазақстан Республикасының «Білім туралы» 2007 жылғы 27 шілдедегі № 319-ІІІ Заңы // [ЭР]. Қолжетімділік тəртібі:

http://online.zakon.kz 12 Қазақстан Республикасының «Мəдениет туралы» 2006 жылғы 15 желтоқсандағы № 207-ІІІ Заңы // [ЭР].

Қолжетімділік тəртібі: http://online.zakon.kz 13 Қазақстан Республикасы Президентінің «Қазақстан Республикасының 2010 жылдан 2020 жылға дейінгі кезеңге

арналған құқықтық саясат тұжырымдамасы туралы» 2009 жылғы 24 тамыздағы № 858 Жарлығы // Егемен Қазақстан. — 2009. — 28 тамыз.

14 Назарбаев Н. Тəуелсіздігіміздің бес жылы. — Алматы: Қазақстан, 1996. — 83 б. 15 Қазақстан Республикасы Президентінің «Қазақстан халықтары Ассамблеясын құру туралы» 1995 жылғы

1 наурыздағы №2066 Жарлығы // [ЭР]. Қолжетімділік тəртібі: http://adilet.zan.kz 16 Тоғжанов Е. Бірлік пен ынтымақтастықты нығайту — мемлекеттік саясаттың басты əрі басым бағыты // Егемен

Қазақстан. — 2009. — 1 мамыр. 17 Қазақстан Республикасының «Қазақстан халқы Ассамблеясы туралы» 2008 жылғы 20 қазандағы № 70-IV Заңы //

[ЭР]. Қолжетімділік тəртібі: http://assembly.kz 18 Қазақстан Республикасы Президентінің «Қазақстан халқы Ассамблеясының ережесі туралы» 2011 жылы

7 қыркүйектегі № 149 Жарлығы // [ЭР]. Қолжетімділік тəртібі: http://assembly.kz 19 Қазақстан Республикасының Президенті «Қазақстан – 2050» Стратегиясы: қалыптасқан мемлекеттің жаңа саяси

бағыты» атты Қазақстан халқына Жолдауы (Астана қ., 2012 жыл 14 желтоқсан) // [ЭР]. Қолжетімділік тəртібі: http://strategy2050.kz

20 Қазақстан Республикасы Президентінің «Қазақстан халқы Ассамблеясының (2020 жылға дейінгі) даму тұжырымдамасын бекіту туралы» 2013 жылғы 18 сəуірдегі № 552 Жарлығы // [ЭР]. Қолжетімділік тəртібі: http://online.zakon.kz

21 Назарбаев Н. Қазақстан халқы Ассамблеясының ХХ сессиясы: «Қазақстан – 2050» Стратегиясы: бір халық — бір ел — бір тағдыр». (Астана қ., 2013 жыл 24 сəуір) // [ЭР]. Қолжетімділік тəртібі: http://www.assembly.kz

Page 115: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

Қазақстан Республикасында ұлттық…

Серия «Право». № 1(73)/2014 115

Д.К.Рустембекова

Теоретико-правовые аспекты формирования национальной политики в Республике Казахстан

В статье показано, что приоритетным направлением национально-государственной политики в Рес-публике Казахстан является решение главных задач развития этнополитики на основе ценностей гра-жданского общества, демократии и суверенитета. Автором подчеркнуто, что одна из главных функ-ций страны — регулирование межэтнических отношений — имеет прочную политико-правовую ос-нову, соответствующую нормам Конституции РК. Обсуждена совокупность законодательных норм и актов, составляющих правовую основу регулирования межнациональных отношений. Выделена важ-ная роль Ассамблеи народа Казахстана — общественного института гармонизации государственной политики и деятельности общественных организаций по реализации национальной политики в стране.

D.K.Rustembekova

Theoretical and legal aspects of formation of national policy in the Republic of Kazakhstan

A priority of national and state policy in the Republic of Kazakhstan is the decision of the main tasks of eth-nic policy based on the values of civil society, democracy and sovereignty. One of the main functions of the state is the regulation of interethnic relations, with strong political and legal framework that complies with the Constitution of the Republic of Kazakhstan. Discussed set of legislation and regulations that constitute the le-gal basis for regulating international relations. The important role of the Assembly of People of Kazakhstan as a public institution harmonization of public policy and activities of non-governmental organizations on the implementation of national policy in the country.

References

1 Nazarbaev N.A. Strategy formation and development of Kazakhstan as a sovereign state, Almaty: Dauir, 1992, p. 9. 2 Egemen Kazakhstan, 1995, September, 5. 3 Smailov A.A. Demographic Yearbook of Kazakhstan: Statistical compilation, Astana: Agency of statistics of the Republic

of Kazakhstan, 2012, p. 27. 4 Universal Declaration of Human Rights (1948) by the United Nations General Assembly, [ER]. Access mode:

http://en.wikisource.org 5 Egemen Kazakhstan, 2005, December, 3. 6 Code of the Republic of Kazakhstan «On Marriage (Matrimony) and Family» of December, 26, 2011, 518-ІV //

http://online.zakon.kz 7 The Law of the Republic of Kazakhstan «About political parties» of July 15, 2002, No. 344-II, [ER]. Access mode:

http://online.zakon.kz 8 The Law of the Republic of Kazakhstan «On Religious Activity and Religious Associations» of October 11, 2011, 483-IV //

http://online.zakon.kz 9 Abishev T., Tursynov S. On the state of human rights in the Republic of Kazakhstan in 2009, Astana: Fortress, 2010, 130 p. 10 The Law of the Republic of Kazakhstan «On languages in the Republic of Kazakhstan» of July, 11, 1997, 151-І //

http://online.zakon.kz 11 The Law of the Republic of Kazakhstan «About education» of July 27, 2007, 319-ІІІ, [ER]. Access mode:

http://online.zakon.kz 12 The Law of the Republic of Kazakhstan «About culture» of December 15, 2006, 207-ІІІ, [ER]. Access mode:

http://online.zakon.kz 13 Egemen Kazakhstan, 2009, August 28. 14 Nazarbayev N. Five years of independence, Almaty: Kazakhstan, 1996, 83 p. 15 Decree of the President of the Republic of Kazakhstan «Establishing the Assembly of Peoples of Kazakhstan» of March 1,

1995, No. 2066, [ER]. Access mode: http://adilet.zan.kz 16 Tugzhanov Ye. Egemen Kazakhstan, 2009, May 1. 17 The Law of the Republic of Kazakhstan «About Assembly of the People of Kazakhstan» of October 20, 2008, 70-IV, [ER].

Access mode: http://assembly.kz 18 Decree of the President of the Republic of Kazakhstan «The Regulations on the Assembly of the People of Kazakhstan»

of September 7, 2011, 149, [ER]. Access mode: http://assembly.kz 19 Address by the President of the Republic of Kazakhstan, Leader of the Nation, N.Nazarbaev «Strategy Kazakhstan – 2050»:

new political course of the established state», Astana, on December 14, 2012, [ER]. Access mode: http://strategy2050.kz 20 Decree of the President of the Republic of Kazakhstan «On approval of the Concept of the Assembly of People of Kazakhstan

till 2020» of April 18, 2013, 552, [ER]. Access mode: http://online.zakon.kz 21 Nazarbaev N. XX session of Assembly of People of Kazakhstan: «Strategy «Kazakhstan – 2050: one nation — one country —

one fate» (Astana, on April 24, 2013), [ER]. Access mode: http://www.assembly.kz

Page 116: сериясы ÕÀÁÀÐØÛÑÛ ÂÅÑÒÍÈÊ · ҚҰҚЫҚ сериясы № 1(73)/2014 Серия ПРАВО Қаңтар–ақпан–наурыз 29 наурыз 2014 ж

116 Вестник Карагандинского университета

АВТОРЛАР ТУРАЛЫ МƏЛІМЕТТЕР СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ

Akhmetova, N.S. — candidate of jurisprudence, professor of chair of the theory and history of state and law, E.A.Buketov Karaganda State University.

Amandykova, S.K. — doctor of jurisprudence, professor, Academy of public administration at the President of the Republic of Kazakhstan, Astana.

Asanova, S.Zh. — undergraduate faculty of law, E.A.Buketov Karaganda State University.

Botagarin, R.B. — doctoral candidate of chair of the constitutional and international law, E.A.Buketov Karaganda State University.

Complak, K. — doctor of jurisprudence, professor of Vroclavsky University, Poland.

Dzhaksybekova, A.I. — undergraduate faculty of law, E.A.Buketov Karaganda State University.

Erzhanova, F.A. — candidate of jurisprudence, associate professor of chair of the constitutional and inter-national law, E.A.Buketov Karaganda State University.

Ilyasova, G.A. — candidate of jurisprudence, associate professor of chair of civil and labor law, E.A.Buketov Karaganda State University.

Iskakova, I.E. — doctoral candidate of chair of the constitutional and international law, E.A.Buketov Kara-ganda State University.

Kochshegulov, B.B. — candidate of jurisprudence, associate professor of criminal law and criminology, Karaganda Academy of the Ministry of the Internal Affairs of the Republic of Kazakhstan named after Barimbek Beyssenov.

Kozhakhmetov, G.Z. — dean of law department, doctor of jurisprudence, professor, E.A.Buketov Karaganda State University.

Marcos, Augusto Maliska — doctor of PhD, professor of constitutional law, Brazil.

Musin, K.S. — candidate of jurisprudence, senior lecturer in constitutional and international law, E.A.Buketov Karaganda State University.

Rustembekova, D.K. — doctoral candidate of chair of the constitutional and international law, E.A.Buketov Karaganda State University.

Sembekova, B.R. — candidate of jurisprudence, associate professor of criminal trial and criminalistics, E.A.Buketova Karaganda State University.

Shelukhin, S. — doctor of PhD, professor, John Jay College of Criminal Justice City University, New York, USA.

Tashmagambetov, A.M. — candidate of jurisprudence, associate professor of chair of civil and labor law, Karaganda University «Bolashak».

Ternovaya, N.S. — candidate of jurisprudence, senior lecturer in constitutional and international law, E.A.Buketov Karaganda State University.

Zhaskayrat, M. — candidate of jurisprudence, docent of chair of civil and labor law, E.A.Buketov Kara-ganda State University.