КККЛЛЛИИИМММАААТТТИИИЧЧЧЕЕЕСССКККАААЯЯЯ ДДДОООКККТТТРРРИИИНННААА РРРФФФ:::

ПППУУУТТТЬЬЬ ККК КККАААТТТАААСССТТТРРРОООФФФЕЕЕ

Содержание

Климатическая доктрина РФ: хотели как лучше…............................ 2

«Борьба с потеплением»: экология на заднем плане....................... 8

Климатическая политика: необходимость пересмотра позиций .... 11

Выводы: что делать ........................................................................... 13

2

КЛИМАТИЧЕСКАЯ ДОКТРИНА РФ: ХОТЕЛИ КАК ЛУЧШЕ…

Прежде всего, возникает естественный вопрос, с чем вообще связано появление

«Климатической доктрины Российской Федерации» (далее КД)? В целом, текст данного документа во многих своих положениях дублирует ранее принятую Правительством России Экологическую доктрину РФ, рамочную Конвенцию ООН об изменении климата (РКИК), ратифицированную Россией в 1994 г., Киотский протокол (КП), а также комплексный план Правительства РФ по реализации Россией Киотского протокола к РКИК.

Представляется странным появление КД спустя 16 лет после ратификации РКИК ООН и четыре года после ратификации Киотского протокола. На наш взгляд, подобный аспект лишний раз подчеркивает, насколько «обдуманно» действует наша власть и координаторы международной политики России по климатической проблеме в части сохранения приоритетов и национальных интересов России при ратификации международных соглашений. Другие страны в первую очередь определяются со своими экономическими интересами к тем или другим международным проблемам и только после этого формируют свою политику по отношению к этим проблемам, активно участвуя в подготовке международных соглашений в целях защиты своих национальных и экономических интересов.

Подобный диссонанс в действиях наших властей лишний раз подчеркивает и тот факт, что без официальной публикации «Климатической доктрины Российской Федерации», без ее обсуждении в широких научных, промышленных и общественных кругах координаторы этой проблемы представляли на Западе (или, может быть, согласовывали?) позицию нашей страны по вопросам климата.

Одно из определений понятия КЛИМАТ, используемое метеорологией, -

характеристика состояния окружающей среды. Изменения климата, процессы воздействия на него, в том числе антропогенного свойства, возможности их регулирования и т.д. – все это вполне вписывается в Экологическую доктрину РФ. Более того, анализ текста КД показывает, что если в нем изменить терминологию и заменить слова «климат», «изменения климата» на слова «окружающая среда», «изменения окружающей среды», то получится Природоохранная доктрина и все цели, задачи, политика и меры КД будут отражать политику и меры по охране окружающей среды.

Исключением здесь является лишь та часть документа, в которой говорится о том, что парниковые газы антропогенного происхождения, прежде всего выбрасываемые в результате сжигания ископаемого топлива, выступают главным виновником экологических бед человечества. Более того, складывается ощущение, что констатация подобных утверждений на политическом уровне и является главной целью данного документа. При этом в КД не указывается на дискуссионность подобного рода положений и фактически предлагается принять их в качестве догмы, не терпящей каких-либо возражений.

Из текста Климатической доктрины РФ: Особенную обеспокоенность вызывает беспрецедентно высокая скорость глобального

потепления, наблюдаемая в течение последних десятилетий. Современная наука предоставляет всё более веские основания в подтверждение того, что хозяйственная деятельность человека, связанная прежде всего с выбросами парниковых газов в результате сжигания ископаемого топлива, оказывает заметное влияние на климат.

В целом по тексту КД заметна попытка выстроить приоритет климатических

вопросов над более серьезными экономическими, социальными, экологическими

3

проблемами, с которыми сталкиваются граждане России. Такой подход нам представляется не актуальным, более того, он наносит ущерб экономике и безопасности страны. Кроме того, такой посыл противоречит элементарной логике. Очевидно, что рост температур куда менее опасен для жизни человека, нежели изменения состава атмосферы. При отсутствии кислорода или при сильно измененном составе воздуха человек не проживет и нескольких минут, как это иногда случается в зонах действия вулканов, при промышленных авариях, пожарах, в закрытых гаражах, непроветриваемых колодцах и т.д.

Мы считаем, что государственная политика по отношению к климатическим изменениям должна исходить из оценки их как одного из многочисленных параметров состояния окружающей среды. Она должна в первую очередь определяться имеющимися у страны экологическими, социальными, экономическими, энергетическими приоритетами на основе комплексного научного анализа различных факторов. Целесообразней было бы подготовить Доктрину РФ по Охране Окружающей Среды, где были бы расставлены такого рода приоритеты. И уже на основании подобной доктрины выстраивалась бы политика России на международном уровне по различным аспектам и направлениям охраны окружающей среды, в том числе по проблемам изменения климата. Что касается КД, то здесь, напомним, напротив, климатические вопросы приобретают приоритетный характер над проблемой защиты окружающей среды

Из текста Климатической доктрины РФ: Изменение климата является одной из важнейших международных проблем XXI века, которая

выходит за рамки научной проблемы и представляет собой комплексную междисциплинарную проблему, охватывающую экологические, экономические и социальные аспекты устойчивого развития Российской Федерации. (…)

Стратегической целью политики в области климата является обеспечение безопасного и устойчивого развития Российской Федерации, включая институциональный, экономический, экологический и социальный, в том числе демографический, аспекты развития в условиях изменяющегося климата и возникновения соответствующих угроз.

Выделение процессов изменения части характеристик окружающей среды

(климата) в отдельное направление анализа и регулирования процессов антропогенного воздействия явилось следствием отсутствия продуманной государственной политики в области климатической политики и неразберихи в структурах российской власти. Данная неразбериха связана, в том числе, с борьбой между министерствами и ведомствами за возможность координировать климатическую политику страны на национальном и международном уровне, управлять финансовыми средствами, выделяемыми на эти цели. Таким образом, ставки здесь были высоки. Это, во-первых, контроль над средствами из федерального бюджета, выделяемыми на участие в международном переговорном процессе по климатической проблеме, а также над вкладами РФ в международные фонды. Во-вторых, и это главное, необходимо сказать про средства, выделяемые различными иностранными фондами в целях влияния на принимаемые в России государственные решения по вопросам климатической политики.

В качестве яркого примера «качества» политики государства в климатической сфере показателен процесс межведомственной борьбы за координацию государственных решений на примере попыток использования механизмов статьи 6 Киотского протокола к РКИК. Практически никто на государственном уровне не дал экономического и правового анализа действиям различных положений и механизмов Киотского протокола на национальную экономику России в ее текущем состоянии. При ратификации Киотского протокола наша страна не определилась с порядком регулирования антропогенных выбросов и поглощения парниковых газов на своей территории по субъектам хозяйственной деятельности применительно к особенностям национальной экономики.

4

Если признать, что сам процесс регулирования выбросов парниковых газов является действенным способом воздействия на изменение климата, то Россия - одна из немногих стран Приложения 1 РКИК, в которой отсутствует национальная система регулирования выбросов парниковых газов, которая отражала бы ее обязательства по ограничению выбросов в рамках РКИК и КП. Субъекты хозяйственной деятельности в России даже не знают, как оценивать свои выбросы и поглощения парниковых газов. Также отсутствует соответствующий закон о порядке регулирования прав на антропогенные выбросы парниковых газов и их поглощения в рамках Киотского протокола.

В результате имеющиеся ресурсы России по сокращению выбросов и их поглощению общим объемом около 4 млрд. т. в эквиваленте СО2 в год на сумму свыше 40 млрд. евро в год (по демпинговым ценам рынка прав на выбросы в рамках КП), регулируемые на международном уровне и во многих странах, не оценены и не капитализированы в национальной экономике

Вместо этого: Приказом Росгидромета от 30.06.06 №141 (зарегистрирован в Минюсте России

29.09.06 №8335) утвержден «Порядок формирования и функционирования российской системы оценки антропогенных выбросов из источников и абсорбции поглотителями парниковых газов». Но в функционировании системы не предусмотрена процедура оценки выбросов парниковых газов и их поглощения по субъектам хозяйственной деятельности, а также оценка выбросов и поглощения парниковых газов выпускаемой, импортируемой и экспортируемой продукции.

Распоряжением Правительства РФ от 15.12.06 №1741-р МПР утвержден «Порядок формирования и ведения российского Реестра сокращенных углеродных единиц» (Реестр). Однако в отсутствии российского закона о порядке регулирования (и распределения) прав на выбросы парниковых газов на территории РФ (распределение установленного количества для страны среди субъектов хозяйственной деятельности) Реестр не имеет юридических прав на совершение операций, связанных с передачей прав на выбросы парниковых газов между национальными субъектами хозяйственной деятельности и другими странами.

Постановлением Правительства РФ от 28.05.07 №332 «Об утверждении Положения о реализации инвестиционных проектов, направленных на сокращение антропогенных выбросов из источников или на увеличение абсорбции поглотителями парниковых газов в рамках статьи 6 Киотского протокола» (Положение) в России формирование нормативно-правовой базы, обеспечивающей реализацию положений КП, совсем запутывается. Необходимо заметить, что сам по себе документ (готовившийся 10 лет) оказался крайне сырым, с наличием стилистических и орфографических ошибок. Но главное — этот документ не отвечает на серьезные методологические вопросы:

1. Отсутствует национальная российская методология оценки выбросов и поглощения парниковых газов по субъектам хозяйственной деятельности, порядок их ответственности за достоверность учета и контроля.

2. В Положении создаются условия для иностранных инвесторов в целях сокращения выбросов в обмен на увеличение прав на выбросы для их стран и полностью игнорируются интересы российского инвестора.

3. Отсутствует методология и порядок определения экономически и технологически обоснованных и экологически приемлемых для России уровней выбросов с учетом климатических особенностей. Отсутствуют российские критерии энергетической, экологической и экономической оценки объемов выбросов и поглощения, а также прав на объемы выбросов и поглощения.

4. Введено абсурдное определение — «лимит величины сокращения выбросов парниковых газов», в то время как весь мир декларирует борьбу за сокращения выбросов.

5

5. Определение «заявитель» для Проекта по статье 6 КП не верно. В положениях РКИК и КП страны, а значит и их юридические лица и граждане, разделяются на входящие в Приложения I или II и не входящие в Приложение I РКИК. В зависимости от этого, у юридических лиц и граждан различных стран разные права на реализацию проектов по статье 6 КП.

6. Некоторые пункты Положения, ограничивающие суверенность деятельности страны на своей территории, отсутствуют в КП.

7. Перечень НЕЗАВИСИМЫХ экспертных организаций не может утверждаться координационным центром по определению. Данный пункт Положения требует приведения его в соответствие с Федеральным законом о лицензировании отдельных видов деятельности, а также с решением Сторон РКИК (FCCC/CP/2001/13/Add.2 page 22-25)

8. В заявке на Проект отсутствует необходимость наличия основных параметров Проекта, объемов выбросов или поглощения и объемов сокращения выбросов:

Объем выбросов парниковых газов из источника и объем абсорбции поглотителем до реализации Проекта;

Расчетный объем выбросов парниковых газов из источника и (или) объем абсорбции поглотителем в результате реализации Проекта.

Величина (установленного количества) лимита на допустимый объем выбросов парниковых газов (право на выбросы) из источника и (или) абсорбции поглотителем для данного заявителя или собственника Проекта.

Объем фактических выбросов парниковых газов из источника и (или) абсорбции поглотителем ПОСЛЕ РЕАЛИЗАЦИИ Проекта для подтверждения достижения заявленного результата Проекта.

Без вышеперечисленных четырех основных параметров проекта, сокращающего выбросы, разработка плана мониторинга результата сокращения выбросов парниковых газов из источника и (или) увеличения их абсорбции поглотителем по проекту и дальнейший контроль и надзор за наличием результата практически не возможны.

9. Согласно статьям 3.10-3.11 КП по Проекту фактически передаются не сокращения выбросов, а установленное количество (объем прав на выбросы), т.к. они вычитаются из установленного количества передающей стороны (страны). Порядок конвертации результатов сокращения выбросов по Проектам в установленное количество (в объем прав на выбросы) Положением не установлен по причине отсутствия в российском законодательстве порядка регулирования этих прав на территории России.

10. В тексте Положения отсутствуют ссылки на полномочия и ответственность федерального органа исполнительной власти для осуществления проверки хода реализации каждого проекта, а также на методологию проверки. Принимая во внимание, что в обмен на проектную и разрешительную документацию заявители проектов получают крупные безвозвратные инвестиции, изложенный в Положении подход создает большие возможности для коррупции и построения схем отмывания разности стоимости прав на выбросы и результатов сокращения выбросов за рубежом.

11. В пункте 18а) термину «углеродные единицы» не дано определения, этот термин отсутствует в тексте КП.

В целом же утверждение Положения в отсутствие национального закона,

определяющего порядок регулирования объемов прав на выбросы парниковых газов на территории России, а также порядка конвертации результатов сокращения выбросов в права на выбросы, напоминает попытку выпуска и продажи национальной валюты без наличия ее номинальной стоимости. Появление же такого Положения на стадии формирования нормативно-правовой базы противоречит законодательству и Конституции РФ.

6

Одним из главных недостатков КД, впрочем, вполне объяснимым с точки зрения

содержания нынешней «околоклиматической пропаганды», является то, что в ней не отражено многолетнее донорство России по отношению к мировым выбросам парниковых газов. Подобное положение нашей страны как обладающей громадными территориями лесов и болот, являющихся поглотителями выбросов парниковых газов других стран, тщательно подавляется псевдонаучными исследованиями, проводимыми представителями других стран, осуществляющими политический заказ.

Между тем, с помощью методологических уловок при оценке объемов выбросов и поглощения парниковых газов различные страны делают все возможное, чтобы максимально увеличить свои права на выбросы, нивелировать свои фактические выбросы в процессе потребления углеводородов и импортируемой электроэнергии. Также в процессе международных переговоров они пытаются нейтрализовать учет объемов поглощения парниковых газов стран с большими поглотительными ресурсами, куда относится и Россия.

В целом же декларация мер, изложенных в КД как политическом документе, практически не может улучшить сложившуюся ситуацию с удельными выбросами и поглощениями парниковых газов на территории РФ. Важны практические действия. А за 16 лет координаторами проблем изменения климата в России даже не разработана национальная методология оценки выбросов парниковых газов по хозяйствующим субъектам в энергетике, в промышленности, ЖКХ, лесном и сельском хозяйстве.

В свою очередь, в качестве мер по предотвращению климатических изменений в

КД предлагается внедрение энергоэффективных технологий, модернизация производства, снижение потребления природных ресурсов.

Из текста Климатической доктрины РФ: Эффективная политика в области климата призвана стать важным фактором и катализатором

динамичной технологической модернизации всей экономики страны, укрепления её позиций в мировом экономическом сообществе, повышения конкурентоспособности в первую очередь за счёт энергоэффективности.

Российская Федерация будет способствовать исследованиям и разработкам в области энергоэффективности, развития использования возобновляемых источников энергии, технологий поглощения парниковых газов и разработки инновационных экологически приемлемых технологий.

Однако проведение и стимулирование этих мероприятий выгодно для

национальной экономики без относительно глобальных «климатических угроз и вызовов». В частности, по некоторым расчетам, одна тонна сокращений выбросов в эквиваленте СО2 в энергетике, промышленности и ЖКХ в результате внедрения технологий энергосбережения практически дает дополнительно бюджету РФ около 50 долл. США на тонну условного топлива (т.у.т.) при практической максимальной себестоимости мероприятий по внедрению на территории России не выше 25 долл. США на т в экв. СО2. Таким образом, только при стимулировании данных мероприятий из бюджета в объеме себестоимости выгода может превысить 270 млрд. руб. в год1.

Средняя себестоимость одной тонны поглощения выбросов в экв. СО2, при рациональном лесопользовании и переработке отходов лесозаготовок в возобновляемые источники энергии составляет около 5 евро. В то время как эта тонна поглощенного СО2, конвертированная в права на выбросы на «европейском рынке прав на выбросы», сегодня

1 Оценка дана для потенциала энергосбережения в России в размере 20% при внешней цене на нефть -50 долл. США. По ряду источников этот потенциал достигает 40%. В расчете экономического эффекта не учтена возможность продажи этого результата в виде прав на выбросы в рамках Киотского протокола, стоимость которого составит не менее 140 млрд. руб.

7

стоит около 20 евро, а с 2012 г. будет стоить 30 евро. Дополнительные доходы бюджета могут достигать свыше 100 млрд. руб. в год.

Большое место в КД занимает вопрос адаптации к климатическим изменениям,

которые необходимы для России. В КД констатируется, что «значительная часть территории РФ находится в области максимальных (как наблюдаемых, так и прогнозируемых) изменений климата», и описываются возможные негативные и положительные для РФ последствия ожидаемых климатических изменений.

Однако, во-первых, несмотря на период некоторого потепления пока никто не доказал, что нас ждет дальнейший рост температур. К примеру, ряд ученых, напротив, прогнозируют похолодание. Между тем, КД оказалась, что называется, заточенной именно под потепление.

Во-вторых, прогнозируемые сроки изменения климата по времени вполне укладываются в сроки амортизации и сроки жизненного цикла оборудования и планового (расчетного) обновления основных фондов. Поэтому меры адаптации к изменениям климата на территории России должны заключаться в соблюдении обычных сроков обновления основных фондов, зданий и сооружений, оборудования и системы мер стимулирования внедрения технологий ресурсоэнергосбережения и сокращения антропогенного воздействия на окружающую среду в процессе хозяйственной деятельности.

То есть мы должны делать то, что делали и делают другие государства на протяжении всех лет переговоров по проблемам изменения климата – модернизировать свою экономику и повышать энергоэффективность. Планирование каких-то специальных адаптационных мер в принципе не требуется, поскольку граждане, промышленность, лесное и сельское хозяйство России, в отличие от большинства других стран, привыкли жить и работать в резко континентальном климате. Но в любом случае – будь это потепление или похолодание - государство должно нас обеспечить качественным краткосрочным и долгосрочным прогнозом погоды, а не декларациями климатических изменений за срок нашей жизни.

Вообще же, по анализу текста КД напрашивается вывод, что в поручении

Президента РФ и Правительства РФ имелось в виду не разработка политической доктрины России по климату, а разработка национальной экономически и экологически эффективной стратегии по проблемам изменения климата, на основе которой и должна выстраиваться дальнейшая внутренняя и внешняя политика России. Но судя по всему, разработчики КД решили пойти по другому пути, превратив данный документ в политическую декларацию.

Особенно обращает на себя внимание тот факт, что в КД не нашли своего отражения те экономические угрозы, которые несут для нашей страны усилия «прогрессивного человечества» по борьбе с парниковыми газами в других государствах. В частности, не нашла своего места тема т.н. «углеродного протекционизма».

Остался за бортом и вопрос будущего демпинга цен на углеводороды, особенно в странах ЕС, что связано с активно развивающимся рынком прав на выбросы парниковых газов. Странами Евросоюза принято решение о продаже с 2013 г. прав на выбросы своим субъектам хозяйственной деятельности по цене 30 евро за 1 тонну выбросов в эквиваленте СО2. Ведь фактически продаваемые в ЕС права на выбросы, в рамках Киотского протокола, не что иное как право на сжигание углеводородов. Увеличивая стоимость этих прав, страны ЕС на внутренних рынках демпингуют стоимость импортируемых углеводородов. Подобная тенденция напрямую угрожает безопасности сырьевой экономики России, так как подрывает экспорт углеводородов в эти страны.

8

«БОРЬБА С ПОТЕПЛЕНИЕМ»: ЭКОЛОГИЯ НА ЗАДНЕМ ПЛАНЕ

В мировой климатической политике в настоящее время больше экономической и

политической составляющей, нежели собственно экологии. И данный фактор необходимо учитывать руководству страны при проведении национальной политики по борьбе с климатическими изменениями. Между тем, в России не прекращается информационная кампания по обработке общественного мнения, связанная с продолжением международного переговорного процесса по сокращению антропогенных выбросов парниковых газов в рамках решения глобальных проблем изменения климата. Представители «зеленых» организаций и многочисленные «независимые» эксперты пытаются выдать желаемое за действительное и под лозунгом «Россия должна быть лидером в климатических переговорах» призывают нас удерживать уровень выбросов парниковых газов на постоянном уровне - на рубеже минус 30% от 1990 года». При этом летом 2009 года на саммите «восьмерки» прозвучали намерения России сократить выбросы парниковых газов на 15% к 2020 г. Но уже осенью того же года лидеры страны заявляют о намерениях сократить выбросы на 25%.

Однако, с экономической точки зрения, исполнение столь завышенных обязательств фактически потребует от России заморозить свой нынешний невысокий уровень ВВП.

Но самое негативное, что заявления о сокращении выбросов нашей страны происходят на фоне практически абсолютной бездеятельности России в сфере регулирования и создания мер по стимулированию сокращения выбросов парниковых газов на национальном уровне. За исключением отчетности по выбросам страны в целом, за 17 лет, прошедших после подписания рамочной Конвенции ООН об изменении Климата, у нас так и не была создана национальная система регулирования и стимулирования сокращений антропогенных выбросов парниковых газов и увеличения их поглощения, как, например, это сделано в странах ЕС или в ряде штатов США.

Негативно на общественное мнение влияют и дискуссии вокруг Киотского протокола, который является всего лишь механизмом реализации рамочной Конвенции ООН об изменении климата (РКИК). Это - один из элементов информационной кампании, которая направлена на отвлечение внимания от истинной стратегии идеологов киотского процесса. Если говорить о научной обоснованности проблем изменения климата, то обсуждать их целесообразно в рамках ревизии положений РКИК, а отнюдь не Киотского протокола и не в рамках процессов международного регулирования антропогенных выбросов. Если даже парниковые газы и не являются причиной изменения климата, то регулирование уровней их выбросов необходимо хотя бы ради того, чтобы не задохнуться от их количества, особенно в крупных городах и промышленных центрах.

Очевидно, что намерения руководства страны повысить энергоэффективность российской экономики на 40% вовсе не означают сокращения выбросов. Если мы хотим развивать инновационную экономику, собираемся достичь уровня промышленно-развитых стран и обеспечить достойного качества жизнь россиянам, необходимо увеличивать российскую «энерговооруженность» промышленности, строительства, ЖКХ, транспортных перевозок. Но, если мы собираемся в будущем обеспечивать рост потребления энергии за счет потенциала энергосбережения, то зачем тогда планы строительства новых генерирующих мощностей? Безусловно, можно предположить, что избыточная энергия пойдет на экспорт, но в таком случае выбросы останутся в России. То есть за рубеж поступит «чистая» электроэнергия, а плату за антропогенное загрязнение будут оплачивать налогоплательщики России. Может быть, в этом заключается одна из главных стратегий киотских идеологов?

9

Есть и другая сторона киотской «медали». Очевидно, что уровень (мощность) антропогенного воздействия западных стран на окружающую среду в разы превышает уровень воздействия России. Можно к этому добавить, что аналогичная картина или близкая к ней существует и в большинстве развивающихся стран, в том числе и в таких странах, как Китай и Индия, не говоря уже о Саудовской Аравии или, к примеру, Сингапуре. По некоторым расчетам, чтобы достичь баланса выбросов и поглощения России, Дания должна сократить свои выбросы в 20 раз, Германия в 22 раза, Великобритания в 31 раз, Нидерланды в 68 раз.

Возникает вопрос: почему Россия вообще должна ограничивать свои антропогенные выбросы при таком раскладе балансов различных стран? В целях охраны окружающей среды, в том числе и по проблемам изменения климата, необходимо сначала другим странам достичь баланса России по уровню воздействия на окружающую среду.

Рассмотрим экономическую сторону кампании активных требований «зеленых и

независимых» экологов об ограничении выбросов в России. В среднем, каждые 2 тонны выбросов парниковых газов образуются от сжигания 1 тонны условного топлива углеводородов. Каждая сожженная т.у.т. углеводородов дает на внутреннем рынке России ВВП на сумму около $1400, а при экспорте углеводородов на внешний рынок всего лишь около $400. То есть каждая тонна выбросов парниковых газов при сжигании углеводородов на внутреннем рынке, адекватна созданию в экономике России ВВП на сумму около $700. В промышленно-развитых странах тонна выбросов дает им около $4000 ВВП.

Но растительный мир России за счет поглотительного ресурса дает возможность другим странам выбрасывать около 8,8 млрд. т углекислого газа. В результате использования поглотительного ресурса России промышленно-развитые страны имеют возможность создавать ВВП на сумму $35,2 трлн. в год (8,8 х 4000). Тогда напрашивается логичное продолжение: страны с промышленно-развитой экономикой должны компенсировать России затраты на экологически чистое развитие хотя бы по 700$ за каждую поглощенную Россией тонну их выбросов, что в сумме составит $6,16 трлн. в год. В результате это принесет экономикам стран ОЭСР свыше $29 трлн. в год ВВП. При подобном логичном и объективном подходе, России станет экономически выгодно «в суровом климате» отказаться от экономически «грязного» развития.

То же, что сегодня предлагается России за продажу своих сокращений выбросов в рамках углеродного рынка по положениям Киотского протокола, максимум оценивается в $3 млрд. в год, что составляет всего лишь около 0,05% от выгоды других стран по использованию поглотительного ресурса России. И даже если сегодня Россия выйдет на мировой углеродный рынок в рамках Киотского протокола с продажей этих объемов своих свободных прав на выбросы (квот), то этот рынок просто обрушится и потенциальные доходы России на нем будут стремиться к нулю. Или, как это уже не раз звучало, компаниям стран ЕС просто запретят покупать российские права на выбросы.

Представляется, что странам ОЭСР экономически выгодно за десяток миллионов долларов в год через «зеленых и независимых» постоянно «продувать уши» российскому истеблишменту о необходимости дальнейших сокращений выбросов России, чтобы тот так никогда и не узнал стоимости своего ресурса, используемого другими странами.

Исходя из анализа многолетнего международного переговорного процесса по

проблемам изменения климата, можно говорить о том, что на мировом уровне представлена стратегия двух групп государств - стран ОЭСР и развивающихся стран.

10

Россия при этом со своими многомиллиардными сокращениями и поглотительным ресурсом продолжает выполнять пассивную роль «дойной коровы».

Вместо выполнения обязательств по РКИК ООН об ограничении выбросов на уровне 1990 г., этими группами стран в середине 90 гг. был создан механизм Киотского протокола, в котором, под прикрытием декларации о сокращении выбросов, ограничения на наращивание выбросов в странах ОЭСР были сняты в обмен на инвестиции в развивающиеся страны.

В этом легко убедиться, внимательно разобравшись в хитросплетении положений Киотского протокола. В итоге выбросы в большинстве стран ОЭСР растут и превышают уровень 1990 г. Положения и механизмы Киотского протокола позволяют всем странам отчитаться об успешном выполнении обязательств. Но фактическими сокращениями выбросов в этом успешном выполнении обязательств Киотского протокола «не пахнет».

Кому экономически выгодно наличие международного рынка прав на выбросы, который не стимулирует сокращение выбросов? Очевидно, что более основательным стимулом для сокращения выбросов является увеличение цены на углеводороды. Но увеличение мировых цен на углеводороды принесет очередные доходы странам-экспортерам углеводородов. Это не выгодно странам-импортерам. Им выгоден рынок прав на выбросы парниковых газов, когда стоимость прав на сжигание углеводородов аккумулируется в их экономике. Теоретически, рынок прав на выбросы может стимулировать сокращение эмиссии парниковых газов только в том случае, если стоимость прав на выбросы будет выше стоимости мероприятий по сокращению выбросов.

Согласно различным источникам, стоимость затрат на сокращение выбросов в различных странах колеблется от $150 до $600 на тонну выбросов в эквиваленте СО2. Даже при средней стоимости затрат на сокращение выбросов в размере $200 и существующем колебании мировых цен на углеводороды на уровне $60-80 за баррель, сегодня выгодно сокращать выбросы, потому что стоимость затрат на сокращение выбросов ниже стоимости углеводородов на мировых рынках. Потребителям углеводородов в странах ОЭСР не выгодно дополнительное увеличение их стоимости за счет введения стоимости прав на выбросы - прав на сжигание углеводородов.

Но возможность заменить цену на углеводороды на стоимость прав на их сжигание выгодна странам-импортерам, потому что в этом случае доходы от продажи прав на выбросы окажутся в бюджете стран-импортеров углеводородов, а страны-экспортеры, в том числе и их добывающие корпорации, лишатся этих доходов.

Таким образом, странам-импортерам выгодно наличие международного рынка прав на выбросы в качестве инструмента демпинга цен на углеводороды. И чем выше будет цена прав на выбросы на международном рынке, тем экономически выгоднее это импортерам. При этом за счет стоимости прав на выбросы импортеры дотируют энергосберегающие мероприятия внутренних потребителей, что в итоге минимизирует увеличение затрат потребителей на использование углеводородов или переход на более дорогие возобновляемые источники энергии.

Множество подобных программ дотирования в настоящее время применяется в странах ЕС. Согласно стратегии демпинга цен на углеводороды, не дожидаясь дальнейших результатов переговорного процесса по климату в Копенгагене, страны ЕС приняли решение об обязательной продаже прав на выбросы в своих странах начиная с 2013 года по цене 30 Евро. В 3 раза дороже существующей цены на международном углеродном рынке!

На такое «поражение в правах» неоднократно на переговорах по проблемам сокращения выбросов указывали представители Саудовской Аравии, требуя компенсаций за потери рынка сбыта углеводородов в результате внедрения рынка прав на выбросы в рамках Киотского протокола. Не понятно, почему при этом молчат представители России?

11

С Киотской стратегией замены стоимости углеводородов на мировых рынках на стоимость прав на их сжигание, Россия потеряет сырьевую экономику, не успев создать инновационную.

КЛИМАТИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА: НЕОБХОДИМОСТЬ ПЕРЕСМОТРА ПОЗИЦИЙ В рамках продолжающегося переговорного процесса об обязательствах стран по

сокращению выбросов после 2012 года рассматриваются несколько основных вариантов, лоббируемых различными группами и странами.

1. Все страны - участники переговорного процесса берут на себя конкретные количественные обязательства по ограничению и сокращению выбросов в абсолютной величине (развивающиеся страны против).

2. Промышленно-развитые страны берут на себя конкретные количественные обязательства по сокращению выбросов, а развивающиеся страны не берут (промышленно-развитые страны против).

3. Промышленно-развитые страны берут на себя количественные обязательства по сокращению выбросов в абсолютной величине, а развивающиеся страны – некие показатели сдерживания роста выбросов в своих странах по удельным показателям (согласие развивающихся стран зависит от размера финансовых компенсаций).

4. Никто не берет на себя конкретных обязательств по сокращению выбросов, но все страны добровольно обязуются проводить политику ограничения выбросов и стимулирования их сокращения (страны ЕС против).

5. Никто не берет на себя никаких обязательств, т.к. нет никакого научного обоснования влияния парниковых газов на климат планеты (ЕС и развивающиеся страны против).

Вероятность развития сценария по пятому варианту уже неоднократно озвучивали

СМИ в качестве мнения руководства России. В частности, накануне климатической конференции в Копенгагене официально говорилось, что «или все, или никто». Наверное, это был бы не худший вариант для экономики России, если бы не одно обстоятельство - необходимость борьбы с реальным загрязнением окружающей среды.

Оценку и инвентаризацию объемов антропогенных выбросов парниковых газов по странам с

применением углекислотного эквивалента страны начали в первой половине 90 гг. в рамках положений рамочной Конвенции ООН об изменении климата. Способ оценки экологической и энергетической эффективности выпускаемой продукции с применением углекислотного эквивалента, под названием методология ЭВОС (на Западе - «углеродный след») изобретен в России. С 2006 г. этот способ активно практикуется во многих развитых странах в широком диапазоне, например, от оценки эффективности использования автозапчастей б/у в Японии до оценки эффективности выращивания овощей во Франции.

Государства финансируют сокращение и минимизацию антропогенных выбросов, применяя различные механизмы в зависимости от особенностей экономики. Например, в Швеции это прямой налог на выбросы парниковых газов. В Германии это дотации производителям возобновляемых источников энергии, а в целом в странах ЕС это штрафы за превышение установленных законодательно лимитов на выбросы (нормирование). Активно внедряются системы добровольной зеленой сертификации объектов недвижимости, в которых одним из основных критериев экологичности зданий, сооружений и строительных материалов является показатель экологической эффективности, выраженный в углекислотном эквиваленте.

Если действительно антропогенные выбросы углекислого газа не влияют на

процессы изменения климата, то углекислотный эквивалент как единица измерения величины различных антропогенных выбросов (в принципе, можно применять и

12

кислородный эквивалент, как предлагают некоторые российские ученые) является достаточно удобной единицей измерения уровня воздействия различных стран на окружающую среду. Это позволит реализовать на практике одно из основных положений международного права, касающегося бережного отношения человечества к окружающей среде.

Однако именно подобных оценок избегают страны ОЭСР и крупные развивающиеся страны. Большинство промышленно-развитых стран - Сторон РКИК ООН осознали свое незавидное положение по уровню выбросов к середине 90 гг. прошлого столетия и стали искать способы избежать ответственности. Ярким примером этого является именно Киотский протокол и стремление некоторых стран в классическом стиле двойных стандартов сформировать положения Копенгагенского соглашения.

Страны ЕС в рамках Копенгагенского соглашения приняли решение о выплатах развивающимся странам до 100 млрд. евро в год на борьбу с изменениями климата. Это решение, судя по всему, стало откупом от рассмотрения вопроса о приведении своих балансов выбросов и поглощения к единице. Призывают они к этому и Россию.

Стран с отрицательным балансом выбросов и поглощения (баланс меньше единицы), как у России, не много. Наиболее крупные из них – Канада, Бразилия, Австралия, но их голосов не хватает, чтобы блокировать решения консолидированного большинства Сторон РКИК и Киотского протокола. С другой стороны, минимальная экономическая оценка ущерба, наносимого окружающей среде России другими странами, относительно ее поглотительного ресурса составляет свыше $6 трлн. Что делать?

Напрашивается первый вывод: позиция «Или все, или никто» не выгодна экономике нашего государства. А вот с лозунгом «зеленых независимых» - «Россия должна быть лидером в природоохранных переговорах» - целесообразно согласиться, но с существенной поправкой.

Для воплощения этого лозунга не подходит ни один из пяти перечисленных выше вариантов обязательств по будущему сокращению выбросов парниковых газов. Нужен новый. Величина допускаемых объемов антропогенных выбросов должна быть обусловлена только одним – возможностью окружающей среды по нейтрализации этих выбросов. Никакие решения различных международных соглашений, организаций и групп стран не должны подменять это право окружающей среды.

Исходя из такого подхода, вариант обязательств для стран после 2012 года должен быть только один – всем государствам привести свои балансы к коэффициенту единице. То есть установить, что менее единицы - можно, больше - нельзя. При этом базовым уровнем для количественных обязательств по сокращению выбросов должны быть выбросы не какого-то года, а баланс антропогенных выбросов и поглощения, равный единице. Если некоторые страны не берут на себя подобных обязательств, то другие страны должны ограничить импорт «ресурсоёмкой» продукции из этих стран.

Рыночным механизмом взаимопомощи при выполнении подобных обязательств должна быть возможность обмена результатами фактически достигнутых сокращений или переуступки поглотительного ресурса при их фактическом наличии ниже баланса единицы. Международную торговлю вымышленными, абстрактными (необоснованными) правами на выбросы (квотами) по демпинговым ценам, как это происходит по механизмам Киотского протокола, необходимо прекратить. Мало того, установление стоимости права на выбросы есть ни что иное, как скрытый налог на потребление углеводородов, что противоречит правилам ВТО, а сама торговля правами на выбросы не совместима с правами граждан на благоприятную окружающую среду.

13

ВЫВОДЫ: ЧТО ДЕЛАТЬ Именно России с ее громаднейшим поглотительным потенциалом и приведенными

выше принципами необходимо возглавить международные переговоры по сокращению антропогенного воздействия на окружающую среду. Именно в этом одна из исторических миссий нашей страны по сохранению земной цивилизации. Однако вначале необходимо навести в России элементарный порядок в природоохранной сфере и закрепить его законодательно. Для этого необходимо:

1. Утвердить национальную методологию оценки эффективности технологий,

проектов и программ, а также предприятий, продукции, товаров и услуг во всех сферах хозяйственной деятельности с применением углекислотного эквивалента воздействия на окружающую среду. Это позволит не только определять эффективность инноваций, процессов энергосбережения и внедрения возобновляемых источников энергии, но и капитализировать (оценить и сделать активами экономики) результаты удельного сокращения выбросов и громадный поглотительный ресурс территорий России.

2. Разработать и внедрить механизмы управления и регулирования антропогенных выбросов, в том числе и парниковых газов, на своей территории.

3. Создать национальную институциональную систему управления механизмами регулирования объемов антропогенных выбросов и поглощения среди субъектов хозяйственной деятельности.

Только после принятия выше изложенных мер, определившись с объемами своих ресурсов и стоимостью их капитализации:

4. Определить свою стратегию и тактику на международных переговорах по проблемам ресурсоэнергопотребления и окружающей среды, в том числе по проблемам изменения климата.

5. Провести кардинальный пересмотр Климатической доктрины РФ и, в частности, внести в нее следующие положения:

Отразить факт существующего много лет донорства России по поглощению выбросов парниковых газов.

Отразить негативность для экономики России и ее экспортного потенциала наличие международного рынка прав на выбросы в рамках Киотского протокола.

Отразить необходимость введения в широкую практику оценки баланса выбросов и поглощения парниковых газов по субъектам хозяйственной деятельности в России.

Отразить необходимость разработки национальной природоохранной стратегии России на основе приоритетов национального развития, в том числе с отражением в ней проблем, связанных с изменением климата.

Откладывание этих решений губительно как для нынешней российской

экономики с ее ориентацией на экспорт сырья, так и для успешного развития в ней инновационной составляющей.