МОЛОДЁЖЬ НАУКЕ. 2017 · 2018-02-05 · Молодёжь — науке. 2017. ... В...

Министерство образования и науки Российской Федерации Псковский государственный университет

МОЛОДЁЖЬ — НАУКЕ. 2017

Материалы молодёжных научно-практических конференций

Псковского государственного университета по итогам научно-исследовательской работы

в 2016/2017 учебном году

Том V

Псков Псковский государственный университет

2017

ББК 74.580 М754

Рекомендовано к изданию редакционно-издательским советом Псковского государственного университета

Редакционная коллегия: С. В. Васильев, В. Е. Егоров, Б. Б. Казак, В. П. Сидоров, Г. В. Артамонов,

И. В. Андреянова, Ю. В. Иванова

Ответственный редактор: В. Е. Егоров

Молодёжь — науке. 2017. Материалы молодёжных науч-но-практических конференций Псковского государственного университета по итогам научно-исследовательской работы в 2016/2017 учебном году. Т. V. — Псков : Псковский государ-ственный университет, 2017. — 332 с.

ISBN 978-5-91116-603-8 (Том V) ISBN 978-5-91116-596-3 (общий) В данный том сборника вошли материалы молодёжной

научно-практической конференции «Актуальные проблемы юриспруденции», состоявшейся в Псковском государственном университете в апреле 2017 года.

ББК 74.580

ISBN 978-5-91116-603-8 (Том V) ISBN 978-5-91116-596-3 (общий)

© Коллектив авторов, 2017 © Псковский государственный университет, 2017

М754

ОГЛАВЛЕНИЕ

Секция «Актуальные проблемы конституционного права» М. А. Фокина. Проблема соотношения государственного суверенитета

и суверенитета народа Российской Федерации ............................................... 8 Е. В. Ефимова. Особенности современной модели конституции ........................ 12 Ю. И. Иванова. Проблемы реализации конституционного принципа

равенства полов ................................................................................................. 16 А. О. Баранов. Конституционное право на неприкосновенность частной

жизни и доступ к персональным данным: возможности ограничения ....... 19 И. В. Хярм. Некоторые проблемы правового регулирования наследования

по закону в Российской Федерации ................................................................ 21 Секция «Актуальные проблемы административного права» Д. А. Фокина. Актуальные проблемы использования современных

информационных технологий ......................................................................... 30 Д. А. Бондальер. Проблемы административной ответственности

арбитражных управляющих ............................................................................ 32 В. О. Агеева. Административные процедуры в системе

государственного регулирования предпринимательской деятельности .... 34 А. В. Мищенко. Деятельность органов местного самоуправления

по исполнению полномочий в области пожарной безопасности ................ 39 С. Е. Соловьева. Проблема правового статуса автономных округов .................. 44 А. И. Березко. Призыв граждан на военную службу в России и США:

сравнительный анализ ...................................................................................... 47 М. Ю. Виноградов, М. А. Никитина. Места массового пребывания людей

как объект террористической угрозы ............................................................. 50 А. А. Комарова. Проблемы назначения административных наказаний ............. 57 Е. В. Матвеева. Проблемы осуществления федерального лесного надзора

(по материалам Псковской области) ............................................................... 60 К. В. Петрова. Механизм административно-правового регулирования:

понятие, значение, элементы ........................................................................... 63 А. А. Савельева. Проблемы административно-правового статуса

арбитражного управляющего .......................................................................... 66 А. С. Сафронов. Анализ судебной практики по делам о нарушении членом

общественной наблюдательной комиссии требований уголовно-исполнительного законодательства Российской Федерации ...... 69

Я. Р. Федоров. Административно-правовой статус помощника депутата Псковского Областного Собрания депутатов ................................................ 77

И. А. Ефимов. Тенденции правового регулирования применения избирательных систем в современной России .............................................. 79

3

Секция предпринимательского права и основ правоведения О. Н. Балбекина. Реализация жилищных прав несовершеннолетних:

проблемы и пути их решения .......................................................................... 82 А. Ю. Рожкова. Проблемы реализации гарантий индивидуальной

предпринимательской деятельности .............................................................. 84 Е. Ю. Селезнева. Административно-предупредительные меры:

понятие и значение ........................................................................................... 90 Н. А. Семенов. Сравнительный анализ правового статуса некоммерческих

и коммерческих юридических лиц .................................................................. 92 А. А. Луарсабян. Правонарушения в сфере предпринимательского

отношения ........................................................................................................... 94 Секция истории и теории государства и права ...................................................... 97 А. И. Матвеева. Импичмент: правоприменение в странах Северной

и Южной Америки ............................................................................................ 97 М. С. Барихновская. К вопросу о проблеме ограничения

государственного суверенитета ..................................................................... 100 М. С. Барихновская. Особенности законотворчества во Франции

при Людовике XIV .......................................................................................... 103 Ю. В. Иванова. К вопросу о практическом использовании

политико-правовых идей раннего социализма (Т. Кампанелла) ............... 107 А. Ю. Калёнова. Понятие и признаки государственной власти

в Российской Федерации ................................................................................. 110 Е. О. Нишута. Государство и личность: проблемы соотношения интересов ... 113 А. О. Пантелеева. К вопросу теории правоотношении ....................................... 116 Д. И. Россомакина. Многообразие подходов к определению государства ...... 118 Т. И. Сморыго. Виды правонарушений по Псковской судной грамоте ............ 122 Т. И. Сморыго. Зарождение и развитие идеи правового государства ............... 125 А. М. Шахова. Право и закон: грани соотношения ............................................. 128 Секция гражданского права и процесса К. Ю. Бесхлебная. Некоторые особенности дистанционного способа

продажи товаров ............................................................................................. 131 А. А. Ефимова. Требования потребителя при обнаружении недостатков

выполненной работы ...................................................................................... 134 А. Д. Жукова. Некоторые проблемы при обмене товара надлежащего

качества ............................................................................................................ 136 Я. П. Климентьева. Особенности банкротства кредитных организаций .......... 138 А. В. Лосева. Некоторые проблемы правового регулирования договора

суррогатного материнства ............................................................................. 141 А. А. Луарсабян. Организация защиты прав потребителей ............................... 144 Я. И. Кувалдина. Проблемы реализации прав потребителей

при обнаружении недостатков приобретённых товаров ............................ 147 Л. М. Юсифзаде. Специальные способы защиты интеллектуальных прав ...... 150

4

П. А. Дубакин. Аффилированные лица ................................................................ 153 А. А. Самусевича. Существенные условия договора .......................................... 156 А. В. Яковлев. Добросовестность участников гражданских

правоотношений .............................................................................................. 159 Е. А. Гудеева. Предложения по урегулированию правоотношений

в области наследственного права .................................................................. 162 Е. А. Андрусич. Самовольные постройки ............................................................ 165 Д. А. Фокина. Свобода договора — сравнительный анализ российского

законодательства и зарубежных стран ......................................................... 167 К. Ю. Бесхлебная. Функции нотариуса при принятии наследства .................... 170 В. А. Осипов. Обычай делового оборота, как источник гражданского права .. 173 Г. Ч. Ганиева. Правоспособность иностранных граждан и лиц

без гражданства на территории Российской Федерации ............................ 175 Т. И. Петрова. Правовые вопросы установления патронажа

над совершеннолетними дееспособными гражданами в Российской Федерации ................................................................................ 178

А. В. Иванов. Государственные гарантии при заключении трудового договора ........................................................................................................... 180

Я. И. Кувалдина. Основания отстранения сотрудника от выполнения трудовых обязанностей .................................................................................. 182

А. И. Сеньков. Сочетание государственного и договорного регулирования трудовых отношений ...................................................................................... 186

В. М. Султонова. Виды ответственности за нарушение трудового законодательства .............................................................................................. 188

А. Д. Жукова. Проблемы дискриминации в сфере трудовых отношений ........ 191 А. А. Луарсабян. Секция «Актуальные вопросы уголовного

судопроизводства» ........................................................................................... 197 А. А. Богданова. Актуальные проблемы производства дознания

в сокращенной форме ..................................................................................... 197 Е. Э. Васильева. Актуальные проблемы прекращения уголовного дела

в связи с примирением сторон ....................................................................... 200 О. В. Гриньо. Проблемы реализации права участников уголовного

процесса на разумный срок уголовного судопроизводства ....................... 202 Д. Ю. Густова. Реализация принципа, гарантирующего тайну переписки,

телефонных и иных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений в уголовном процессе ................................................................. 206

А. Д. Жукова. Осмотр трупа и эксгумация ........................................................... 209 А. В. Иванов. Исторические типы уголовного процесса .................................... 212 М. К. Иванова. Некоторые вопросы совершенствования в российском

уголовном процессе двух форм предварительного расследования ........... 215 У. В. Иванова. Актуальные вопросы уголовного судопроизводства

с участием несовершеннолетних ................................................................... 218 Я. И. Кувалдина. Привод как мера принуждения в уголовном

судопроизводстве ............................................................................................. 220 5

А. А. Луарсабян. Актуальные вопросы участия в уголовном процессе эксперта и специалиста .................................................................................. 223

Н. А. Михайлов. Получение информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами ....................................... 226

А. С. Подкорытова. Использование научно-технических средств в доказывании по уголовным делам ............................................................. 229

А. И. Сеньков. Значение стадии возбуждения уголовного дела ........................ 231 Н. Э. Сныткина. Актуальные вопросы формирования коллегии присяжных

заседателей в суде ........................................................................................... 233 Е. Ю. Баранова. Актуальные вопросы подозрения в уголовном процессе ...... 237 Т. С. Степанова. Медиация как способ примирения сторон в российском

уголовном процессе ........................................................................................ 240 В. М. Султонова. Роль адвоката-защитника в уголовном судопроизводстве .. 243 Д. Н. Тимофеев. Актуальные проблемы исчисления и реализации принципа

разумного срока в отечественном уголовном судопроизводстве .............. 246 Е. С. Трифоногло. Опыт зарубежных стран по избранию

и применению домашнего ареста .................................................................. 249 А. А. Скепка. Проблемы исчисления разумного срока в уголовном

судопроизводстве ............................................................................................ 253 М. И. Шаталова. Проблемы участия адвоката-защитника в процессе

доказывания ..................................................................................................... 256 К. Э. Морозова. Обеспечение на стадии возбуждения уголовного дела прав

и законных интересов личности .................................................................... 260 И. А. Васильев. Проблемы использования результатов оперативно-

розыскной деятельности в уголовном судопроизводстве .......................... 263 П. О. Матвеев. Проблемы изъятия алкогольной и табачной продукции,

обладающей признаками подделки федеральной специальной марки, при производстве следственных действий ................................................... 265

Д. Ю. Кащеева. Актуальные вопросы применения к обвиняемым (подозреваемым) меры пресечения в виде залога ....................................... 267

Д. В. Васильев. Криминалистическая характеристика преступлений, связанных с незаконным оборотом оружия ................................................. 270

Секция правоохранительной, правозащитной деятельности уголовного

права и процесса Н. Ю. Семенова. Основания и цели применения принудительных мер

медицинского характера, а также лица, к которым они применимы ........ 275 Е. А. Гусарова. Проблемы отграничения разбоя от смежных составов

преступлений .................................................................................................... 278 В. С. Хренова. Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью:

проблемы квалификации ................................................................................. 281 М. А. Фокина. Уголовно-правовая характеристика вымогательства ................ 286 Е. В. Алексеева. Совокупность преступлений ..................................................... 289

6

К. Ю. Бесхлебная. Участие адвоката при защите несовершеннолетних по уголовному делу ........................................................................................ 291

С. А. Васильев. Выявление причины и условия коррупции .............................. 293 Е. В. Ефимова. Рецидив преступлений ................................................................. 297 Д. А. Фокина. Разграничение ответственности несовершеннолетнего лица

в насильственных преступлениях .................................................................. 301 Н. Ю. Семенова. Проблемы и пути их решения в сфере производства

по применению мер медицинского характера ............................................. 304 В. М. Султонова. Уголовная ответственность работодателя за нарушение

трудового законодательства Российской Федерации ................................. 308 Е. А. Гудеева. Проблемы классификации должностных преступлений

(на основе злоупотребления и превышения должностных полномочий) .................................................................................................... 311

А. В. Нурутдинова. Актуальные вопросы приостановления предварительного расследования .................................................................. 314

Ю. В. Яковлева. Проблемы квалификации изнасилования ................................ 317 Д. А. Стренцель. Статистический анализ преступлений против семьи

и несовершеннолетних за последние 5 лет. Узаконение ответственности за пропаганду суицида ................................. 322

Ю. И. Ершова. Формирование системы мер по противодействию коррупции на государственной и муниципальной службе ........................ 325

Ю. И. Иванова. Международное сотрудничество России в сфере противодействия коррупции .......................................................................... 328

7

Секция «Актуальные проблемы конституционного права»

М. А. Фокина, ПсковГУ,

юридический факультет, 2 курс (научный руководитель — профессор С. В. Васильев)

Проблема соотношения государственного суверенитета

и суверенитета народа Российской Федерации Проблема соотношения государственного суверенитета и народного

суверенитета в России не теряет своей актуальности и приобретает ключевое значение. Это связано с осложнением взаимоотношений с иностранными державами и кризисным положением внутри страны. Внимание к данной проблеме со стороны мирового научного сообщества возникло с необходи-мостью осознания влияния глобализации на государство и суверенитет как сопутствующий его аспект. Глобализация в основном способствует измене-нию и сокращению суверенных полномочий государств. Но при этом дан-ный процесс является двусторонним. Во-первых, с одной стороны усилива-ются факторы, объективно уменьшающие суверенитет стран. Во-вторых, большинство государств добровольно и сознательно идет на его ограничение [1]. Из этого следует, что для рассмотрения данной проблемы нужно рас-смотреть теоретические концепции понятия «суверенитет», виды суверени-тета и проанализировать их соотношение.

Понятие «суверенитет» с французского языка означает — «носитель верховной власти» [2], что означает независимость государства во внешних и верховенство государственной власти во внутренних делах [3]. Понятие «суверенитет» может быть рассмотрено в трех видах: государственный суве-ренитет; народный суверенитет; национальный суверенитет.

В XVI веке учёный Жан Боден связал суверенитет с государственной властью и представил его в виде свойства государственной власти. Им была разработана теория государственного суверенитета, центральной мыслью которого стала единая, неделимая, постоянная власть, стоящая над законом государственная власть. Жан Боден впервые сделал попытку объяснить со-держание, сущность и формы проявления суверенной власти.

Со временем возникали вопросы об источнике суверенитета. Жан Бо-ден считал, что только монарх является единственным носителем суверени-тета. А английский философ Томас Гоббс, считал, что носителем суверени-тета является любая власть, которая фактически установлена в государстве. Один из тезисов Томаса Гоббса повествует что: «Государство есть единое лицо, ответственным за действия которого сделало себя путем взаимного до-говора между собой огромное множество людей, с тем, чтобы это лицо мог-ло использовать силу и средства всех их для мира и общей защиты» [4].

8

В современном мире понятие «государственный суверенитет», означает неотчуждаемое право государства самостоятельно решать вопросы, касающие-ся внутреннего и внешнего характера, и следовать принципам и нормам меж-дународного права. Государственный суверенитет проявляется в верховенстве государственной власти, неделимости, единстве и независимости [5].

Понятие «народный суверенитет» разработал в 1762 году Жан-Жак Руссо в своём труде «Общественный договор». Руссо считал, что «суверени-тет всегда принадлежит народу и не может быть ограничен никакими зако-нами» [6]. Из этого следует, что суверенитет как верховенство власти народа преобразовывается в универсальный признак, который применяется не толь-ко к форме государственной власти, но и к форме государственного устрой-ства. Тем самым народный суверенитет наполнял новым, демократическим содержанием государственный суверенитет.

Единственным источником государственной власти является народ, который осуществляет свои полномочия как отдельно, так и совместно с ор-ганами государственной власти, передавая им некоторые полномочия. В этом и состоит выражение суверенитета. Из этого следует, что народ высту-пает носителем суверенитета, основой государства и данную взаимосвязь выражает теория народного суверенитета. В наше время, нельзя представить демократическое государство без народного суверенитета.

Принцип народного суверенитета закреплён в статье 3 Конституции Российской Федерации, где говорится, что: «носителем суверенитета и един-ственным источником власти в Российской Федерации является её многона-циональный народ». Более полно верховенство власти народа воплощается в реализации учредительной власти. Первичной учредительной властью наро-да является референдум. Статья 1 Федерального конституционного закона № 5-ФКЗ «О референдуме Российской Федерации» гласит, что: «Референ-дум Российской Федерации — всенародное голосование граждан Россий-ской Федерации, обладающих правом на участие в референдуме, по вопро-сам государственного значения» [7].

Примером может послужить принятая в 1993 году Конституция Рос-сийской Федерации. В ее преамбуле говорится, что «мы, многонациональ-ный народ... принимаем Конституцию Российской Федерации» [8]. Всена-родная политическая воля, общенародный, национальный интерес народа России выразились в принятой на референдуме Конституции страны. На фе-деральном уровне после принятия Конституции Российской Федерации ре-ферендумов не проводилось. Противоположная ситуация в Швейцарии, ре-ферендумы там проводятся не реже чем три-четыре раза в год, как правило в одно из воскресений марта, июня, сентября и декабря. Это непосредственно связано с особенностью политической системы страны. В одном из разделов Конституции Швейцарии «Федеральные органы власти», сказано что «выс-шей законодательной властью» в Швейцарской Конфедерации обладает народ, который выражает свою волю посредством всенародного голосова-ния-референдума [9]. С помощью референдума, граждане Швейцарии, могут

9

оказывать влияние на политические процессы в своей стране. На народное голосование выносятся все важные вопросы государства

Интерес со стороны научного сообщества к «национальному суверени-тету» зародился в период подписания Версальского мира. В современном международном праве национальный суверенитет понимается как право каждой нации на самоопределение [10]. Объектами суверенных прав нации являются определенные сферы их осуществления — политической, эконо-мической и культурной жизни нации. Только в них реализуется националь-ный суверенитет.

При выделении народного суверенитета, государственного суверени-тета и национального суверенитета, нужно установить их взаимосвязь.

Научный деятель В. С. Шевцов писал, что «народный суверенитет ле-жит в основе государственного суверенитета». Образование государственно-го суверенитета от народного суверенитета определяет: территориальное совпадение распространения народного и государственного суверенитета, ограниченный в сравнении с народным суверенитетом характер государ-ственного суверенитета. В основе суверенитета государства находится власть народа. Взаимосвязь государственного и народного суверенитета, настолько сильна, что невозможна полная реализация народом суверенитета без наличия государства. В настоящее время государственный суверенитет и народный суверенитет существуют неразрывно в государственной и обще-ственной жизни. Следовательно, государственный суверенитет и есть форма проявления народного суверенитета, он ограничен (обусловлен) последним. Ограниченный характер государственного суверенитета по сравнению с народным отражен в определении Конституционного Суда Российской Фе-дерации от 11 марта 2005 года № 148-О. Был сделан вывод, что не во всех случаях федеральный законодатель вправе изменять действующее право, «так как оно является выражением воли народа-суверена, которая сама явля-ется источником полномочий парламента, главы государства.

Образование государственного суверенитета от народного суверените-та, создаёт определенные различия в их содержании. Суверенитет народа выражается в различных формах общественной деятельности; в функциони-ровании институтов опосредованной и прямой демократии, таких как выбо-ры, референдум и так далее. В части 3 статьи 3 Конституции Российской Федерации написано, что «высшим непосредственным выражением власти народа является референдум и свободные выборы» [7]. Однако Конституци-онный суд Российской Федерации может признать принятые на референдуме или представительными органами нормы, противоречащими Конституции Российской Федерации, даже если эти нормы отражают «волю народа».

Возникновение понятия «народный суверенитет» принято считать ре-зультатом политической борьбы с абсолютизмом в противовес идеи абсо-лютной власти монарха, а также принципа коронного владения. А определе-ние «национальный суверенитет» служило «правовой гарантией» самоопре-деления в рамках СССР и давало возможность реализации советскими союз-

10

ными республиками права выхода из состава СССР. Из этого следует, что понятие «народный суверенитет» и «национальный суверенитет» обладают политическим и философским значением, чем юридическим. Следовательно, юридическое значение имеет только государственный суверенитет. То есть понятия «народный суверенитет» и «национальный суверенитет», указывают только на источник государственной власти, которым является народ, а так-же на возможность нации на самоопределение в виде отдельного государ-ства, то есть права на государственный суверенитет или национальную авто-номию в рамках единого государства.

Суверенитет представляется единым понятием, которое не может быть поделено между государством, народом и нацией. Потому что они являются различными сторонами одного и того же явления: народный и национальный суверенитет лежат в основе государственного суверенитета, а тот в свою очередь является политико-юридической формой выражения полновластия народа и суверенной воли нации и народностей.

Литература

1. Гринин Л. Е. Глобализация и национальный суверенитет. История и современность. 2005. № 1.

2. Большой французско-русский словарь ABBYY Lingvo / Гл. ред. М. Н. Сизых. М., 2010.

3. Российский энциклопедический словарь / Гл. ред. А. М. Прохо-ров. М., 2000.

4. Гроций Г. О праве войны и мира. М., 1956. 5. Моисеев А. А. Суверенитет государства в современном мире. Меж-

дународно-правовые аспекты. М., 2006. 6. Федеральный конституционный закон от 28.06.2004 № 5-ФКЗ (ред.

от 06.04.2015) «О референдуме Российской Федерации». 7. Конституция Российской Федерации» (принята всенародным голо-

сованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами Российской Федерации о поправках к Конституции Российской Федерации от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ, от 05.02.2014 № 2-ФКЗ, от 21.07.2014 № 11-ФКЗ).

8. Признание Черногории пятью членами ООН. [Электронный ресурс]: URL: http://www.gazeta.ru/2006/05/22/box_5008.shtml

9. Шевцов В. С. Суверенитет советского государства. М., 1972. 10. Определение Конституционного Суда Российской Федерации от

11.03.2005 № 148-О «По жалобе граждан Гришина Михаила Ивановича, Грошевой Галины Ивановны, Мустафенкова Владимира Трофимовича и Назарова Валентина Васильевича на нарушение их конституционных прав положениями статьи 6.1 Закона Российской Федерации «О статусе судей в Российской Федерации», части третьей статьи 2 и статьи 3 Федерального за-кона «О внесении изменений и дополнений в Закон Российской Федерации «О статусе судей в Российской Федерации».

11

Е. В. Ефимова, юридический факультет ПсковГУ, юридический факультет 2 курс,

(научный руководитель — профессор С. В. Васильев)

Особенности современной модели конституции В общеупотребительной лексике слово «конституция» используется в

разных значениях. Например, иногда оно применяется с целью охарактери-зовать структуру чего либо, строение организма (конституция человека). Ес-ли обриться к юридической литературе данный термин тоже применяется неодинаково.

Однако чаще всего это слово употребляется в юриспруденции и обо-значает особый юридический документ — основной закон (иногда консти-туция официально называется основным законом, например в Германии, Финляндии), совокупность основных законов (Швеция и др.), а иногда и других актов (например, в Соединенном Королевстве Великобритании и Се-верной Ирландии).

Можно делать вывод, что в таком значении конституция — это резуль-тат длительного развития юридической мысли и нормативно-правового ре-гулирования в человеческом обществе и в то же время — показатель опреде-ленного перелома в состоянии общества при переходе к Новому времени

Конституция, принятая в нашей стране в 1993 г. стала переломным этапом на пути к гражданскому обществу и правовому государству, обозна-чив начало перехода от номинального конституционализма к реальному.

Конституция в современном понимании это закон особого рода — ос-новной закон. Конституция как и любой другой закон, не регулирует и не может регулировать все вопросы жизни людей. Она регулирует только ос-новные, главные, принципиальные общественные отношения, являющиеся базой для развития других. Термин «основной закон» означает, что консти-туция является юридической базой для издания других правовых актов, ори-ентиром для деятельности органов государства и должностных лиц и обла-дает высшей юридической силой.

Рассмотрим конституцию нашей страны, принятой 1993 года, ее мо-дель, характерные черты.

Модель конституции характеризует определённый социально-политический подход к содержанию и способам конституционного регули-рования общественных отношений. Это наиболее общее выражение призна-ков конституций определённого рода.

Понятию модели конституции присущи основные черты: Во-первых, возникая на переломном этапе исторического развития, та

или иная конституционная модель является ответом на назревшие главные, коренные а не частные потребности общества.

12

Во-вторых, модель конституции характеризуется органическим един-ством. Конституционная модель — это единая схема регулирования опреде-ляющих общественных отношений.

В-третьих, модель конституции — это юридическая проекция обще-ственного развития, которая является ориентиром развития общества на бу-дущее.

В-четвёртых, всякая новая модель конституции, в отличие от обычной новой конституции, является фактором стабилизации общества после пере-житых социальных потрясений.

Конституция — прежде всего юридический документ, основа государ-ственности, законности и правопорядка. В тоже время — это политический документ, так как он оказывает регулирующее воздействие на политические отношения в обществе.

По своей структуре Конституция 1993 г. состоит из преамбулы и двух разделов.

Конституцию открывает преамбула, то есть, вводная часть, предше-ствующая тексту глав Конституции. Преамбула не содержит правовых норм, однако она имеет существенное значение для понимания смысла как Кон-ституции в целом, так и ее отдельных статей, поскольку именно во вводной части указаны основания и обстоятельства, послужившие поводом к изда-нию Конституции и как бы предопределившие ее содержание.

Преамбула констатирует, прежде всего, что данная Конституция при-нята многонациональным народом Российской Федерации, соединенным общей судьбой на своей земле, подчеркивает особое значение этого Закона для дальнейшего развития государства и общества.

В преамбуле Конституции называются шесть основополагающих це-лей, реализация которых является главной задачей государства. Они отра-жают суть всей конституционной реформы в России. Это:

• утверждение прав и свобод человека; • утверждение гражданского мира и согласия в Российской Федера-

ции; • сохранение исторически сложившегося государственного единства; • возрождение суверенной государственности России; • утверждение незыблемости демократических основ Российского

государства; • обеспечение благополучия и процветания России. Эти цели лежат в основе всех конституционных норм, пронизывают

все содержание Конституции. Важным юридическим свойством конституции является её стабиль-

ность, то есть, незыблемость конституционных предписаний. Конституция — акт долговременного действия. Стабильность прояв-

ляется во взаимодействии с субъектами права, в постоянном, целенаправ-ленном воздействии на общественные отношения, составляющие объект

13

конституционного регулирования, на правосознание граждан. Стабильная конституция — важнейшее условие правопорядка и законности, устойчиво-сти всей системы права, укрепления федеративных связей, механизма осу-ществления властных государственных функций, гуманных отношений между личностью, обществом, государством.

В отличие от конституций советского периода истории, характеризо-вавшихся в большей степени своей декларативностью, Конституция 1993 г. приближена к действительности.

Характерной чертой Конституции Российской Федерации 1993 г. явля-ется ее адекватный характер складывающимся в обществе общественным отношениям. Она отражает переходный характер российского общества, противоречивый способ его существования.

Так же характерной чертой Конституции Российской Федерации 1993 г. является наличие в ней основополагающих положений. Она содержит нормы, регулирующие наиболее важные общественные отношения и служащие пра-вовой основой для текущего законодательства. Поэтому по своему содержа-нию они предельно абстрактны, ибо имеют своей целью закрепление самого главного в общественных отношениях.

Характерной чертой Конституции России является также ее прямое действие. Это закреплено в статье 15 Основного закона Российской Федера-ции. В соответствии с этим конституционные нормы не нуждаются в каком-либо ином правовом подтверждении. Это придает им действительную выс-шую юридическую силу и служит гарантом от их искажения.

Наконец, для Конституции Российской Федерации характерны незыб-лемость и обеспечение прав и свобод человека и гражданина.

Это выражается в том, что Конституция провозглашает, что «призна-ние, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина — обязан-ность государства» (ст. 2). При этом особо подчеркивается, что «человек, его права и свободы являются высшей ценностью». В Конституции закрепляются и гарантируются права и свободы человека и гражданина в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права (статья 17).

Развитие нашего государства подтверждает общее правило нашего времени: каждая страна, считающая себя цивилизованной страной имеет свою конституцию. И это естественно закономерно.

Конституция важна и необходима для современного государства, прежде всего потому, что в ней закрепляются его исходные принципы и назначение, функции и основы организации, формы и методы деятельности. Конституция устанавливает пределы и характер государственного регулиро-вания во всех основных сферах общественного развития, взаимоотношения государства с человеком и гражданином.

14

Конституция важна и необходима для современного государства прежде всего потому, что в ней закрепляются его исходные принципы и назначение, функции и основы организации, формы и методы деятельности. Конституция устанавливает пределы и характер государственного регулиро-вания во всех основных сферах общественного развития, взаимоотношения государства с человеком и гражданином.

Самое главное — конституция придает высшую юридическую силу фундаментальным правам и свободам человека, защищает его честь и досто-инство. Конституцию справедливо называют главным, основным законом государства.

Если представить себе многочисленные правовые акты, действующие в стране, в виде определенного организованного и взаимосвязанного целого, некоей системы, то конституция — это основание, стержень и одновременно источник развития всего права.

На базе конституции происходит становление различных отраслей права, как традиционных, существовавших еще в прошлом, так и новых, со-здаваемых с учетом перемен в экономике, социальном развитии, политике и культуре.

Современная модель Конституции Российской Федерации это фунда-мент законодательства, регулирующего взаимоотношения граждан между собой и с государством. Конституция нужна для того, чтобы законы не про-тиворечили друг другу и не нарушали права и свободы граждан.


1. Конституция Российской Федерации принята 12.12.1993 // Россий-ская газета. № 237 от 25.12.1993.

2. Авакьян С. А. Конституция России: природа, эволюция, современ-ность. Изд. 5-е. М., 2010.

3. Баглай М. В. Конституционное право Российской Федерации. 8-е изд. М., 2009.

4. Всенародное голосование по Конституции России [Электронный ре-сурс]: URL: http://comradetribunal.livejournal.com/206224.html (дата обраще-ния: 18.12.2016).

5. Энциклопедия юриста [Электронный ресурс]: URL: http://dic.acade-mic.ru/dic.nsf/enc_law/1041/ (дата обращения: 18.12.2016).

6. Российская газета. № 66 от 04.04.2001 [Электронный ресурс]: URL: http://www.zakonprost.ru/content/base/60401 (дата обращения: 18.12.2016).

15

Ю. И. Иванова, ПсковГУ, юридический факультет, 2 курс


Проблемы реализации конституционного принципа равенства полов

Концепция равенства полов (гендерное равенство или равенство жен-

щин и мужчин) подразумевает достижение равноправных отношений между мужчинами и женщинами. Повышенное внимание государств концентриру-ется на проблемах социального, политического, экономического равнопра-вия мужчин и женщин. Данная проблема освещается, подробно изучается международными и общественными организациями, учёными. Суть равен-ства полов состоит в исследовании и устранении только непреодолимых со-циальных барьеров, препятствующих развитию личностных возможностей во всех сферах жизнедеятельности общества. Объектом размышлений будут определенные стороны гендерной политики. Понятия «гендерное равенство» и «гендерное равноправие» не равнозначны. Их нельзя назвать взаимозаме-няемыми. Гендерное равенство можно достичь путём реализации гендерного равноправия — «правовой принцип, юридический статус человека в отно-шениях с государством и другими людьми в реализации прав и обязанно-стей» [4, c. 197–198]. Гендерное равенство — общественный идеальный об-разец, а равноправие является своеобразным механизмом его достижения. Мы обозначили и проанализировали правовые нормы, обеспечивающие ген-дерное равноправие в нашей стране. В части 2 статьи 19 Конституции Рос-сийской Федерации говорится: «Государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола…». Имеется множество международных документов, под которыми подписалась Российская Феде-рация. Идеология «гендерного равенства» связана с феминистским движе-ние. Главным в данной идеологии является понятие «гендер» — пол, сфор-мированный над физиологией. Он может не соответствовать биологическо-му полу. Некоторые учёные полагают, что концепция искусственна, её цель — стирание различий между мужчинами и женщинами, путём утверждения, что данное равенство зависит от социально-культурных факторов. Но дан-ные генетики, биологии и нейрофизиологии дают уверенность утверждать обратное. В первую очередь, различия между полами обусловлены биологи-ческими факторами. В США принцип гендерного равенства трактуется так: «Природа наделила мужчину и женщину разными духовными свойствами и физиологией, а, следовательно, и предназначила их для разных задач. По-этому прогресс и равенство состоят не в том, чтобы заниматься одними и теми же делами, а в том, чтобы делать свое дело как можно лучше» [5]. Этот способ оценки гендерного равенства можно счесть правильным. Равенство полов не следует понимать в буквальном смысле, считать, что это полное

16

уподобление друг другу мужчин и женщин, их идентичность. Равноправие в основном воспринимают как проблему женщин. В Российской Федерации воинскую повинность несут только мужчины, женщинам же доступна служ-ба по контракту. В Норвегии же достигнуто абсолютное равенство в про-хождении военной службы. Это первая страна НАТО, которая сделала воин-скую повинность обязательной для мужчин и женщин. С июля 2016 года призыв на военную службу стал истинно всеобщим. Но данная модель мало применима к реалиям нашей страны. Государственная политика в отноше-нии равноправия порой излишне акцентировалась исключительно на правах женщин, негативная дискриминация по отношению к женщинам постепенно начала перерастать в позитивную дискриминацию, но уже по отношению к мужчинам. Популярно обсуждение, что гендерное неравноправие ощутимо на рынке труда. Часто употребляемое понятие «дискриминация» содержится в Конституции Российской Федерации, в Трудовом Кодексе Российской Фе-дерации, но без разъяснения. Сложно понять, как трактуется гендерная дис-криминация теми, кто издаёт законы и применяет. Рассмотрим Постановле-ние Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 января 2014 г. № 1 [1]. В нём указано, что при приёме на работу не должно быть различий по половому признаку. Но существует перечень работ, приём на которые за-прещен женщинам. Данный перечень закреплён в постановлении от 25 фев-раля 2000 г. № 162 [2]. Но это направлено на защиту женского пола от тяже-лых работ, возможно, обусловлено детородной функцией. Назвать это дис-криминацией или ущемлением прав женщин очень сложно. Явно заметны гендерные различия в пенсионной системе Российской Федерации. В статье 7 федерального закона «о трудовых пенсиях в Российской Федерации» ука-зано, что на трудовую пенсию по старости мужчины уходят с 60 лет, а жен-щины с 55 лет. Данное явление в мировой практике обозначается как «поло-жительная дискриминация женщин». Условия такой «дискриминации» ни-чем не обусловлены, так как продолжительность жизни женщин. В 2016 го-ду показатель средней длительности жизни в России у женщин превысил 77,3 года, а у мужчин — 67 лет [3, c. 7]. При реформировании пенсионной системы Российской Федерации возможность увеличения возраста ухода на пенсию по старости для женщин не рассматривается. Конституционный Суд Российской Федерации в определении от 21 декабря 2000 года № 276-О пришёл к тому, что, устанавливая для мужчин и женщин разный возраст вы-хода на пенсию по старости, законодатель ссылался на физиологические и другие различия между мужчинами и женщинами, в частности, физиологи-ческая функция деторождения. По мнению Сергея Александровича Чиркова (начальника департамента организации назначения и выплаты пенсий Пен-сионного фонда Российской Федерации): «разница в пенсионном возрасте мужчин и женщин обосновывалась с помощью данных возрастной физиоло-гии о более быстром увядании женского организма по сравнению с муж-ским, о его большей подверженности неблагоприятным производственным факторам. Соответственно, учитывается роль женщины, связанная с мате-

17

ринством. Материнство находится под защитой государства, поэтому рас-сматривать это как дискриминацию мужчин нельзя. Конституционные права мужчин нельзя считать ущемленными этим подходом» [6, c. 1–2].

Является ли дискриминацией мужчин преимущественное оставление детей при разводе с матерью? По статье 54 Семейного Кодекса Российской Федерации, ребёнок имеет право воспитываться двумя родителями. При бракоразводном процессе ребёнок, как правило, остаётся с матерью. Не по-нятно, почему материнство охраняется законом, а отцовство нет. В Семей-ном Кодексе Российской Федерации слово «отец» встречается заметно реже, чем «мать». Всё внимание сосредоточено на матери, это перегружает жен-щину и недооценивает мужчин. Мужчина только формально имеет право на получение опеки над ребёнком после развода. Декретный отпуск предусмот-рен только для женщин. Если уж и говорить о равноправие полов, то нужно уравнивать права и в данной сфере. В Швеции на сегодняшний день и отец, и мать разделяют отпуск по уходу за ребенком равномерно. У нас же такой равномерности незаметно.

В заключении следует сказать о том, что сомнений в необходимости наибольшего уравнения полов в правах не возникает. Но это не означает их идентификацию и превращения мужчин в женщин, а женщин в мужчин. Каждый должен выполнять ту роль, которая обусловлена его биологически-ми особенностями развития. Государство должно всячески стимулировать нормальное сосуществование мужчин и женщин. Полное равноправие полов — правовая фикция. Неравенство полов обусловлено естественными разли-чиями в физиологическом строении мужчин и женщин. Необходимо усвоить понятие «гендерной справедливости» — справедливое отношение к женщи-нам и мужчинам. Именно она ведёт к равноправию.


1. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 января 2014 г. № 1 «О применении законодательства, регулирующего труд женщин, лиц с семейными обязанностями и несовершеннолетних».

2. Постановление от 25 февраля 2000 г. № 162 «Об утверждении пе-речня тяжёлых работ и работ с вредными или опасными условиями труда, при выполнении которых запрещается применение труда женщин».

3. Российская газета — федеральный выпуск. 2016. № 51 (6919). 4. Гендерное равенство. Права человека: энциклопедический словарь /

Отв. ред. С. С. Алексеев. М., 2009. 5. Песоцкая Т. Равенство мужчин и женщин — один из принципов гу-

манизма // Здравый смысл, зима. 2003/2004. № 1. 6. Чирков Сергей: Почему женщины выходят на пенсию раньше муж-

чин? // Мой пенсионный фонд. 2016. № 03/84.

18

А. О. Баранов, ПсковГУ, юридический факультет, 2 курс


Конституционное право на неприкосновенность частной жизни и доступ к персональным данным: возможности ограничения

Конституционные права и свободы человека и гражданина в Россий-

ской Федерации являются одной из главных составляющих правового госу-дарства. Их соблюдение гарантировано государством и охраняется нормами различных отраслей законодательства. Это в полной мере относится и к охране такой важной сферы, как частная жизнь граждан.

В современных условиях вопрос о частной жизни и персональных дан-ных как объектах права особенно актуален. Право на неприкосновенность частной жизни, это право граждан на защищенность их личных данных от постороннего вмешательства. Хотя большая часть жизни человека проходит в рамках тех или иных коллективов, тем не менее, у него есть личная жизнь и право на её неприкосновенность. Только так человек может осознать свое место в мире, свои личные интересы. Не все граждане осознают, что им предоставлено право на неприкосновенность частной жизни, и это право охраняется государством.

Различные органы власти, прикрываясь необходимостью соблюдения безопасности государства, общества и всех граждан, нередко нарушают пра-во на неприкосновенность частной жизни, осуществляя несанкционирован-ные сбор и распространение конфиденциальных сведений о гражданах. Из-вестны случаи незаконного распространения крупных баз данных на вклад-чиков банков, клиентов известных фирм, владельцев движимого и недвижи-мого имущества, а также разглашения врачебной, адвокатской и других ви-дов тайн. Появление и распространение новых технологий, расширяющих возможности по наблюдению, сбору информации, слежке, а также закрепле-ние в России в качестве одного из приоритетов государственной политики усиления мер общественной безопасности и расширения полномочий право-охранительных органов и спецслужб позволяет назвать угрозу со стороны правоохранительных органов и спецслужб главной, самой серьезной угрозой праву на неприкосновенность частной жизни в России. Например, Феде-ральная служба безопасности (ФСБ) обеспечивает для себя возможность контроля за коммуникациями с помощью систем технических средств по обеспечению оперативно-розыскных мероприятий в сетях связи (СОРМ). Российская СОРМ дает возможность полностью перехватывать интернет-трафик, в том числе сообщения электронной почты, и напрямую перена-правлять данные в местное отделение ФСБ. При этом, российской особенно-стью (но не исключением) является то, что судебный контроль во многих случаях не работает, поскольку, если правоохранительные органы получают

19

доступ к информации о пользователях в соответствии с судебным решением, то ФСБ имеет возможность отслеживать, перехватывать и прерывать связь любого пользователя Интернета дистанционно, не обращаясь к оператору связи. Кроме того, при вынесении санкций на прослушивание телефонных переговоров судья не имеет возможности знакомиться с материалами дела в достаточном объеме, необходимом для принятия объективного решения. Виновные, как правило, остаются безнаказанны. Такие действия причиняют материальный и моральный ущерб гражданам. Существует проблема с таким явлением, как видеонаблюдение за различными сферами жизни граждан, осуществляемое без их согласия.

Очень редко граждане обращаются за восстановлением нарушенных прав в данной сфере. Это свидетельствует о высокой латентности правона-рушений подобного вида. Официальная статистика подтверждает рост пре-ступности в этой сфере. Так, с 2001 по 2016 год количество подобных пре-ступлений выросло более чем в 15 раз.

Проблемы охраны конституционного права на неприкосновенность частной жизни остаются мало изученными как в науке конституционного права, так и в теории других отраслей права [1, с. 25]. Такое положение объ-ясняется тем, что лишь с развитием информационных технологий стало уде-ляться большее внимание этому институту.

Сейчас стоит уделить особое внимание двум последним федеральным законам, которые сгруппированы в так называемом «пакете Яровой». Это два законопроекта, декларировавшиеся их авторами, как имеющие антитер-рористическую направленность, были приняты в России в июле 2016 года. Новое российское антитеррористическое законодательство чревато неоправ-данным расширением электронной слежки и подрывом прав человека и ин-тернет-безопасности. Необходимость обеспечения безопасности персональ-ных данных в наше время — объективная реальность. Возросшие техниче-ские возможности по сбору и обработке персональной информации, разви-тие средств электронной коммерции социальных сетей делают необходимым принятие мер по защите персональных данных. Мне кажется, что бороться с терроризмом и нарушениями закона нужно, но все ныне происходящее напоминает мне методику отвлечения. Даже в такой сети будет несложно спрятать информацию. Злоумышленникам не составит труда разработать собственные программные реализации для надежного зашифрованного об-щения. Да, сейчас это проще, но почему-то террористов и преступников вы-ставляют безрассудными. На определённых интернет-ресурсах вы можете найти информацию и купить практически все, что угодно: от наркотиков до тяжелого оружия и это вызывает множество вопросов и противоречий.

Но несмотря на постоянное ужесточение законов, регламентирующих сбор, хранение и распространение личных данных, становится очевидным, что запретительными мерами проблему не решить. Исполнение такого зако-нодательства крайне сложно проконтролировать. Подавляющее большин-ство граждан, компаний и некоммерческих организаций собирают информа-

20

цию каждый день, не имея при этом никакого желания отчитываться о своей деятельности перед регулирующими органами [1, с. 29].

Также недостаточно одного декларативного провозглашения гарантий прав и свобод в конституционном законодательстве: необходимо законода-тельно закрепить функциональные обязанности государственных органов, осуществляющих контроль за соблюдением Конституции Российской Феде-рации и исполнением законов, как один из механизмов реализации государ-ством гарантий прав и свобод человека и гражданина. Для решения данных законодательных проблем обеспечения гарантий прав и свобод человека и гражданина необходимо обеспечить комплексный подход по взаимодей-ствию всех государственных и общественных правозащитных структур.

С целью обеспечения гарантий прав и свобод человека и гражданина необходимо принять меры к разработке федеральных целевых программ по государственному контролю за соблюдением прав и свобод граждан. Обра-тить внимание на исследование проблем реализации прав человека в России, пути их законодательного обеспечения, определения задач судебных, право-охранительных и иных государственных органов в русле защиты прав и сво-бод граждан.

Резюмируя, можно подвести итог, что правоприменение в связи с но-вым законодательством, регулирующим вопросы доступа к персональным данным наносит серьезный урон базовым правам человека и гражданина, со-держит существенные риски для безопасности частных коммуникаций и права на тайну личной жизни, а также значительно снижает инвестиционную привлекательность российского IT сектора и Рунета.


1. Синенко В. С. Защита интеллектуальных прав. СПб., 2014.

И. В. Хярм, ПсковГУ,

юридический факультет, 1 курс магистратуры (научный руководитель — профессор С. В. Васильев)

Некоторые проблемы правового регулирования наследования

по закону в Российской Федерации Правоотношения, связанные с наследованием, — это такая сфера об-

щественной жизни, которая непременно хотя бы раз в жизни затрагивает и касается каждого человека.

В настоящее время наследование стало одним из самых распростра-ненных видов приобретения права собственности на движимое и недвижи-мое имущество и иные вещи.

21

В соответствии с частью 4 статьи 35 Конституции Российской Федера-ции в Российской Федерации гарантируется право наследования [1].

Как и в любой отрасли права в наследовании возникают некоторые проблемы правового регулирования, среди которых можно назвать следую-щие: недостаточная правовая защищенность детей как наследников первой очереди, недостаточная изученность порядка наследования ребенком, ро-дившимся после смерти наследодателя, а также при использовании репро-дуктивных технологий.

В соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации (да-лее по тексту — ГК РФ) дети являются наследниками первой очереди, учи-тывая, что данная категория наследников наименее защищена, следует обра-тить особое внимание на потенциальных наследников, закрепленных ГК РФ, к которым относятся граждане, зачатые при жизни наследодателя и родив-шиеся живыми после открытия наследства.

Действующий ГК РФ лишь называет эту категорию и никаким образом не раскрывает ее, а в виду того, что в настоящее время все большее и боль-шее распространение получают репродуктивные технологии, следует разо-браться, какие именно дети, рожденные с их использованием, будут иметь право наследования.

Применяемые сегодня технологии позволяют осуществить криокон-сервацию половых клеток (эмбрионов) для последующего вынашивания и рождения детей. Такие технологии позволяют сохранять жизнеспособность половых клеток долгие годы. В виду этого возникает вопрос, будут ли рож-денные с использованием такого способа дети иметь право наследовать?

Итак, ГК РФ определяет, что право наследовать имеют только те лица, которые были зачаты до смерти наследодателя, значит для определения пра-вового статуса лиц, рожденных с использованием репродуктивных техноло-гий, следует определить понятие момента зачатия.

Согласно п. 24 Приказа Минздрава России инсеминация ооцитов специ-ально подготовленной спермой мужа (партнера) является одним из этапов проведения базовой программы экстракорпорального оплодотворения (ЭКО), а завершающим этапом является перенос эмбрионов в полость матки [2].

В научной медицинской литературе указывается, что моментом зача-тия признается момент переноса эмбриона в полость матки с целью вынаши-вания [3, c. 42].

Таким образом, учитывая все вышеизложенное можно сделать вывод, что осуществление только криоконсервации половых клеток (эмбрионов) еще нельзя признать зачатием и поэтому дети, рожденные с использованием такого метода уже после открытия наследства, не могут призываться к наследованию.

Однако на мой взгляд такая позиция неправильна, поскольку это по сути лишает права наследования родного ребенка наследодателя. Поэтому, на мой взгляд, необходимо законодательно урегулировать данный вопрос и, например, на законодательном уровне закрепить положение, согласно кото-

22

рому дети, рожденные с использованием такого метода, могут признаваться наследниками при условии зачатия ребенка в течение первых шести месяцев [4, c. 15] с момента открытия наследства. Установление срока в шесть меся-цев позволит нотариусу определить, кто будет наследником, и в случае, если до истечения срока для принятия наследства ребенок уже будет утробе мате-ри, то можно было бы ввести норму, согласно которой нотариус не выдает свидетельства о праве на наследство иным лицам до рождения ребенка. В случае, если ребенок родился жизнеспособным, нотариус обязан будет включить его в круг лиц, призываемых к наследованию и разделить наслед-ство с учетом доли родившегося наследника. Конечно, все эти действия но-тариус обязан будет совершить, если ребенок, зачатый с помощью криокон-сервации, является наследником очереди, призываемой к наследованию раньше, чем другие очереди или одновременно с другими наследниками этой же очереди.

Кроме указанного способа криоконсервации существует еще такая разновидность вынашивания и рождения ребенка как суррогатное материн-ство. В этой связи могут возникнуть и другие проблемы.

Под суррогатным материнством согласно части 9 статьи 55 ФЗ от 21.11.2011 года № 323-ФЗ понимается процесс вынашивания и рождения ре-бенка (в том числе преждевременные роды) по договору, заключаемому между суррогатной матерью (женщиной, вынашивающей плод после пере-носа донорского эмбриона) и потенциальными родителями, чьи половые клетки использовались для оплодотворения, либо одинокой женщиной, для которых вынашивание и рождение ребенка невозможно по медицинским по-казаниям [5].

В основном проблема наследования ребенком, вынашиваемым сурро-гатной матерью, заключается в том, что согласно абзацу 2 части 4 статьи 51 Семейного кодекса (далее по тексту — СК РФ) лица, состоящие в браке между собой и давшие свое согласие в письменной форме на имплантацию эмбриона другой женщине в целях его вынашивания, могут быть записаны родителями ребенка только с согласия женщины, родившей ребенка (сурро-гатной матери) [6].

Такое законоположение порождает ряд проблем при наследовании. Нередки случаи, когда после зачатия ребенка может наступить смерть мужа суррогатной матери, самой суррогатной матери или биологических родите-лей ребенка. В этой связи возникает разумный вопрос: чьим наследником будет родившийся ребенок? Согласно законодательству суррогатная мать дает согласие на запись биологических родителей родителями ребенка, и это происходит лишь после его рождения. Получается, что с момента рождения ребенок является наследником родственников суррогатной матери, что на мой взгляд неправильно, поскольку после открытия наследства нотариус не вправе будет выдать свидетельство о праве на наследство наследникам умершего лица до тех пор, пока не родится ребенок. Поскольку согласно статье 1166 ГК РФ в случае наличия зачатого, но не родившегося на момент

23

открытия наследства ребенка (наследника) раздел наследственного имуще-ства может быть произведен только после его рождения [7]. В таком случае затрагиваются права третьих лиц, которые никак не связаны рождением ре-бенка и договором суррогатного материнства.

Кроме того, возможна и другая проблема — смерть суррогатной мате-ри, при условии выживания ребенка. В этой ситуации так же непонятно, на каком основании возможно записать биологических родителей родителями ребенка, если отсутствует согласие суррогатной матери.

Для законодательного урегулирования указанных проблем предлагает-ся внесение следующих изменений и дополнений в ГК РФ и СК РФ.

Таким образом, необходимо дополнить абзац 1 части 1 статьи 1116 ГК РФ предложением следующего содержания «К наследованию также могут призываться граждане, зачатые с использованием вспомогательных репродук-тивных технологий в течение шести месяцев с момента открытия наследства».

В целом статью 1116 ГК РФ дополнить частью 3, следующего содер-жания:

«3. К наследованию после смерти родственников суррогатной матери не может призываться ребенок, рожденный с использованием репродуктив-ных технологий при участии суррогатной матери. Такой ребенок призывает-ся к наследованию только после смерти своих биологических родителей и их родственников в соответствии с законодательством».

В СК РФ так же необходимо внести изменения, которыми изложить абзац 2 части 4 статьи 51 СК РФ в новой редакции:

«Лица, состоящие в браке между собой и давшие свое согласие в письменной форме на имплантацию эмбриона другой женщине в целях его вынашивания, могут быть записаны родителями ребенка только с согласия женщины, родившей ребенка (суррогатной матери). Такое согласие должно быть прописано в договоре суррогатного материнства».

Такие изменения позволят прежде всего защитить права еще неродив-шегося малыша, что позволит ему являться наследником именно своих био-логических родителей.


1. Конституция Российской Федерации // Собрание законодательства Российской Федерации. 2014. № 31. Ст. 4398.

2. О порядке использования вспомогательных репродуктивных техно-логий, противопоказаниях и ограничениях к их применению: Приказ Мин-здрава России от 30.08.2012 № 107н (ред. от 11.06.2015) // Российская газета (специальный выпуск). № 78/1, 11.04.2013.

3. Шукшина Ж. А. Право наследования и современные репродуктив-ные технологии // Медицинское право. 2011. № 6.

4. Малкин О. Ю. Лица, призываемые к наследованию по закону // Наследственное право. 2014. № 4.

24

5. Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации: Фе-деральный закон Российской Федерации от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ (ред. от 03.07.2016) // Собрание законодательства Российской Федерации, № 48, 28.11.2011, ст. 6724.

6. Семейный кодекс Российской Федерации: Федеральный закон Рос-сийской Федерации от 29 декабря 1995 № 223-ФЗ (ред. от 30.12.2015) // Со-брание законодательства Российской Федерации, 01.01.1996, № 1, ст. 16.

7. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть третья): Феде-ральный закон Российской Федерации от 26 ноября 2001 № 146-ФЗ (ред. от 03.07.2016) // Собрание законодательства Российской Федерации от 03.12.2001, № 49, ст. 4552.

25

Секция «Актуальные проблемы административного права»

Д. А. Фокина, ПсковГУ, юридический факультет, 2 курс


Двойное гражданство и проблемы лояльности. Правовой аспект Основой конституционного строя является институт гражданства, он

же и определяет правовое положение личности. Гражданство служит право-вым связующим звеном между лицом и государством, которые по отноше-нию друг к другу имеют совокупные права и обязанности. Полный перечень прав, обязанностей, и свобод, закреплённых в законодательстве государства, установлен только для граждан данного государства. Также гражданство вы-ступает в качестве защиты интересов и прав государства, которое от своих граждан требует выполнения определённых обязательств. Кроме части насе-ления, которое имеет гражданство данного государства и обладает полным перечнем прав, обязанностей и свобод, есть часть населения, составляющая лиц, имеющих двойное гражданство и лиц без гражданства. Для того чтобы функционировала устойчивая правовая связь между государством и данны-ми лицами, государство и лица с двойным гражданством должны проявлять по отношению друг к другу лояльность.

Лояльность — это верность, приверженность политического субъекта целям, нормам и ценностям, провозглашаемым властью, политическим ин-ститутам и идеологиям. Лояльность может быть подлинной, когда привер-женность выражается в соответствующем образе мысли и действий, и фор-мальной, внешней, когда приверженность выражается только вербально (на словах) [1].

Лояльность, в связи с гражданством, можно понять, как привержен-ность гражданина государственному правопорядку своего государства. В идеале лояльность гражданина к государству должна проявляться в том, что гражданин должен стоять на стороне своего государства по отношению к его внутренней и внешней политики, разделять ценности, принятые в данном государстве и быть верным ему. Но на практике этого практически не до-биться, так как у каждого человека есть своя позиция, которая может далеко не совпадать с идеологией государства, которая задаёт цели и ориентиры развития общества.

Двойное гражданство, при котором лицо имеет правовую связь с двумя и более государствами в соответствии с федеральными законами или между-народными договорами, связано с проблемой миграции, глобализации и международной экономической интеграцией.

26

Очевидно, что для определённых лиц обладание двойным граждан-ством может предоставить перечень преимуществ и возможностей таких как: безвизовый въезд в государство своего второго гражданства и в те страны, с которыми это государство заключило соглашение о безвизовом въезде в эти государства, право на трудоустройство, социальное обеспечение, медицин-скую помощь. Двойное гражданство непросто поддаётся регулированию в связи с тем, что является в международном праве одним из самых проблема-тичных сторон гражданства. Также бипатризм является проблемой для за-щиты и охраны государства и её границ, так как лица, получившее граждан-ство могут продвигать политику страны изначального гражданства и произ-водить политику сепаратизма.

По мнению А. И. Ковлера: «Лицо с двойным гражданством не является образцом добрососедства, всегда будет гражданином с недостаточной ло-яльностью, как для принимающего государства, так и для государства про-исхождения» [2, c. 119].

Эта проблема, очевидно, проявляется, когда происходят разногласия и обостряются отношения, вследствие которых происходят военные конфлик-ты между странами, гражданство которых имеет лицо. Поскольку каждый гражданин во время военного времени должен исполнять свой долг по защи-те своей Родины.

Как отметил А. В. Белов: «Если оба государства, чьими гражданствами обладает бипатрид, будут втянуты в вооружённый конфликт, то может сло-житься ситуация, при которой военнообязанное лицо с двойным граждан-ством нарушит обязательства, вытекающие из лояльности (по крайней мере, в отношении одного из государств) проигнорировав мобилизационный акт» [3, c. 157–161].

Если рассматривать гражданство с данной позиции, то можно сделать вывод, что гражданство определяется в первую очередь как лояльность са-мого гражданина к государству, к которому он принадлежит, а не формаль-ную сторону принадлежности гражданина к этому государству.

На сегодняшний день, нет определённой методики в международном праве по урегулированию вопроса о двойном гражданстве. Каждая страна подходит к этому вопросу самостоятельно, она может запретить двойное гражданство, но только если лицо не будет находиться в положении без гражданства (Германия, Швеция, Япония, ЮАР), также признать его (Кана-да, Лихтенштейн, Армения) или допускать его (Великобритания, Италия, США, Франция).

Европейская конвенция о гражданстве от 06.11.1997 в п. 1 «а» ст. 7 признаёт право государства лишить лицо гражданства вследствие добро-вольного приобретения им другого гражданства [5].

27

Например, в Российской Федерации допускается то, что гражданин Российской Федерации может иметь двойное гражданство в соответствии со статьей 62 Конституции Российской Федерации, но также установлены ограничения, вследствие которых граждане с двойным гражданством огра-ничены при замещении государственных должностей в связи с Федераль-ным законом от 25.05.2006 г. № 128-ФЗ (ред. от 22.02.2014) «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в ча-сти уточнения требований к замещению государственных и муниципаль-ных должностей» [6].

Равным образом, Федеральный закон от 27.07.2004 г. № 79-ФЗ (ред. от 03.07.2016) «О государственной гражданской службе Российской Федера-ции» [7] обязывает государственных служащих заявлять нанимателю или представителю нанимателя о случае приобретения двойного гражданства в день его получения. В связи со статьей 41 служебный контракт расторгается, и госслужащий освобождается от замещаемой должности.

Федеральный закон от 31.05.2002 № 62-ФЗ «О гражданстве Россий-ской Федерации» вносит изменения в статью 6 федерального закона «О гражданстве Российской Федерации», согласно которому граждане Россий-ской Федерации, обязаны в установленный срок письменно уведомить соот-ветствующие государственные органы о наличие иного гражданства или до-кумента, подтверждающего право на их постоянное проживание в иностран-ном государстве [8].

Российская Федерация имеет международный договор с Республикой Таджикистан, который подписан между двумя странами в Москве 7 сентября 1995 года. Данный договор был ратифицирован Федеральным законом от 15 декабря 1996 года № 152-ФЗ «О ратификации Договора между Россий-ской Федерацией и Республикой Таджикистан об урегулировании вопросов двойного гражданства» [9]. Данный договор рассматривает вопрос, какая из стран должна предоставлять лицу права и свободы в полном объёме и по от-ношению к какой стране данное лицо должно будет исполнять обязанности. Регулируются вопросы о прохождении военной службы и вопросы приобре-тения гражданства детьми лиц с двойным гражданством.

Также Российская Федерация имела соглашение с Туркменистаном, которое регулировала вопросы двойного гражданства от 23 декабря 1993 го-да, но в 2003 году был утверждён Протокол о прекращении действия данно-го соглашения.

В США нет запрета на наличие двойного гражданства, и признаёт пра-во своих граждан приобретать гражданство иного государства. Но они также вводят ограничения на замещения государственных должностей лицами имеющих двойное гражданство.

28

Конечно, наличие двойного гражданства может сыграть и положи-тельную роль для развития государства, так как заключение новых догово-ров между странами может послужить волной новых экономических инве-стиций, увеличивая бюджет страны и тем самым поднять уровень жизни населения. Из всего вышеупомянутого можно заключить, что на сегодня нет единого, однозначного подхода к механизму регулирования лояльности двойного гражданства. Страны сами выбирают направление решения для данного вопроса, они сами решают запрещать или допускать, или различны-ми методами ограничивать двойное гражданство своих подданных.


1. Значение и толкование слова лояльность. [Электронный ресурс]: URL: http://www.onlinedics.ru/slovar/pol/l/lojalnost.html

2. Ковлер А. И. Двойное гражданство: панацея или ловушка? //Актуальные проблемы гражданства: Материалы Международного научно-практическая конференции по проблемам гражданства. М., 1995.

3. Белов А. В. Двойное гражданство и проблема лояльности // Право-ведение. 2002. № 2 (241).

4. Шерер Р. Практика и опыт стран Западной Европы в решении во-просов двойного гражданства // Материалы семинара по вопросам граждан-ства, безгражданства и статуса иностранцев в государствах СНГ и Балтии — Хельсинки, 1994.

5. Европейская конвенция о гражданстве. Заключена в г. Страсбурге 06.11.1997. [Электронный ресурс]: URL: http://hrlibrary.umn.edu/euro/ Rets166.html

6. Федеральным законом от 25.05.2006 г. № 128-ФЗ «О внесении изме-нений в отдельные законадательные акты Российской Федерации в части уточнения требований к замещению государственных и муниципальных должностей» // Российская газета. 2006. № 4128.

7. Федеральный закон от 27.07.2004 № 79-ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации» (ред. от 02.04.2014) // Собра-ние законадательства Российской Федерации. 2004. № 31. Ст. 3215.

8. Федеральный закон от 04.06.2014 № 142-ФЗ «О внесении изменений в статьи 6 и 30 Федерального закона «О гражданстве Российской Федера-ции» (ред. от 03.07.2016) // Собрание законодательства Российской Федера-ции. 2014. № 23. Ст. 2927.

9. Федеральный закон «О ратификации Договора между Российской Федерацией и Республикой Таджикистан об урегулировании вопросов двой-ного гражданства» от 15.12.1996 № 152-ФЗ (действующая редакция, 2016). [Электронный ресурс]: URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_ LAW_15761/

29

http://hrlibrary.umn.edu/euro/

http://www.consultant.ru/document/cons_doc_%20LAW_15761/

http://www.consultant.ru/document/cons_doc_%20LAW_15761/

С. В. Дерюгин, юридический факультет ПсковГУ, магистратура, 1 курс

(научный руководитель — доцент Б. В. Зыкин) Актуальные проблемы использования современных

информационных технологий

В одном из популярных сегодня молодежных сериалов о 80-х главная героиня отзывается о персональном компьютере с некоторым скептицизмом: «… фильмы на нем не посмотришь, музыку не послушаешь…» и доступные нам ныне, казалось бы обыденные вещи, для людей того времени покажутся волшебством. Без информационных технологий (далее — ИТ) невозможно представить ни одну сферу деятельности современного общества. Они окружают нас всюду: дома, на работе, на отдыхе.

В силовых структурах от оперативности принятого решения может за-висеть человеческая жизнь. ИТ внедряются во все сферы деятельности от ведения учетов и статистики преступлений до профилактических мер по их предотвращению. Наверное, самым ярким примером будет служить система фото и видео фиксации нарушений правил дорожного движения.

Конечно же, решение о внедрении тех или иных технологий принимает-ся на самом высоком уровне, но, даже в случае принятия высшим руковод-ством положительного решения по данному вопросу, возникает проблема с исполнением поручения на местах. Как пример можно указать опыт внедре-ния межведомственного специализированного программного обеспечения государственной автоматизированной системы правовой статистики на терри-тории Псковской области. В процессе инсталляции выяснялось, что в каждом ведомстве-участнике имеются собственные внутренние приказы, требования, распоряжения, которые не меняются годами и нарушение которых для его со-трудников чревато дисциплинарными последствиями, а проявление инициа-тивы по внесению изменений с учетом современных реалий может обернуть-ся и вовсе увольнением. С осторожностью упомяну о так называемая «поли-тической игре», которая представляет собой некое негласное противостояние структур, а проявляется она в увиливании от активного участия в эксплуата-ции и нежелании устранять имеющиеся недостатки и наказывать виновных.

Кадровая проблема не менее актуальна. В связи с недавними решения-ми правительства о сокращении общей численности государственных слу-жащих, руководителями ведомств принимаются решения о проводить по-добных изменений в штатном расписании за счет сотрудников подразделе-ний, отвечающих за информатизацию. Принимая во внимание, что каждый из сотрудников должен иметь персональную ЭВМ для работы, расчет чис-ленности работников, занятых сервисным обслуживанием ПЭВМ согласно постановлению Минтруда Российской Федерации от 23 июля 1998 г. № 28 «Об утверждении Межотраслевых типовых норм времени на работы по сер-

30

висному обслуживанию персональных электронно-вычислительных машин и организационной техники и сопровождению программных средств» позво-ляет говорить о необходимости примерно в 1 специалисте в сфере ИТ на 35 сотрудников. А реальная обстановка далека от идеальной. Порой сокра-щают последнего «компьютерщика» в угоду любым другим службам, а его задачи возлагают на совершенно далекого от этой темы сотрудника.

Отсутствие квалифицированных специалистов в сфере ИТ является се-рьезной проблемой, но не основной. Практически во всех квалификацион-ных требованиям к кандидатам или работникам тех или иных силовых структур имеется пункт о необходимости владения компьютерной техникой и программными продуктами. Но, если с использованием справочно-правовых систем (Консультант, Кодекс, Грант и т. д.) более или менее все понятно, то при использовании офисных или специализированных про-грамм, многие сотрудники ограничиваются базовыми функциями и навыка-ми, а попытка усовершенствовать, изменить, оптимизировать процесс вызы-вает приступ паники.

Не лишним будет упомянуть, что нехватка техники, отсутствие кана-лов связи и дороговизна их организации и обслуживания является одним из важнейших факторов, сдерживающих развитие информационных техноло-гий в силовых структурах.

Решением обозначенных проблем проблемы видится повышение каче-ства обучения базовым навыкам в сфере ИТ в юридических ВУЗах, строгое соблюдение квалификационных требований в части компьютерной грамот-ности при приеме на службу, принятие решении о внесении изменений в штатное расписание ведомств с учетом современных требований к информа-тизации, выделение большего объема средств на приобретение и обновление компьютерного парка и организация единой межведомственной сети на фе-деральном уровне.


1. Абрахманова Г. И., Ковалева Г. Г. Тенденции развития информаци-онных и коммуникационных технологий // Форсайт, 2009. № 4 (12).

2. Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество, культу-ра. М.: АСТ, 2000.

3. Стрелец И. А. Сетевая экономика. М.: Эксмо, 2006. 4. Постановление Минтруда Российской Федерации от 23 июля 1998 г.

№ 28 «Об утверждении Межотраслевых типовых норм времени на работы по сервисному обслуживанию персональных электронно-вычислительных ма-шин и организационной техники и сопровождению программных средств».

31

Д. А. Бондальер, ПсковГУ, магистратура, 1 курс

(научный руководитель — доцент Б. В. Зыкин)

Проблемы административной ответственности арбитражных управляющих

Каждое государство устанавливает свои специфические правила, кото-

рые регулируют правовые и экономические интересы отдельных субъектов гражданского оборота. Общей тенденцией для всех стран можно отнести чрезвычайно высокий динамизм законодательства о несостоятельности (банкротстве), постоянный поиск компромисса интересов несостоятельного должника, неудовлетворенного кредитора, а также общества и государства.

Существование института несостоятельности (банкротства) является обязательным атрибутом рыночной экономики, которое несет в себе оздо-равливающее начало, а также считается важным условием построения демо-кратического, правового государства — Российской Федерации.

Правовые нормы, которые регулируют институт банкротства, закреп-лены в Гражданском кодексе Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 № 51-ФЗ, Федеральном законе от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несо-стоятельности (банкротстве)».

За прошедшие годы российским законодателем проделана большая ра-бота, связанная с приведением отечественного законодательства о несостоя-тельности (банкротстве) в соответствие с мировыми стандартами. Экономи-ческая ситуация в России и ее социальные последствия обуславливают необ-ходимость активной законотворческой деятельности в данной области, оп-тимизацию правовых механизмов, используемых при проведении процедур банкротства, в которых центральными фигурами, по нашему мнению, явля-ются должник и арбитражный управляющий.

В настоящее время правовые нормы, которые образуют институт банкротства, способны в большей части обеспечить эффективное регулиро-вание данных отношений, однако при рассмотрении споров постепенно воз-никают новые вопросы. Приходится констатировать, что в рассмотренных ранее ситуациях также возникают проблемы, которые требуют решения, в частности это вопросы, связанные с привлечением к административной от-ветственности арбитражных управляющих в деле о несостоятельности (банкротстве) в случаях неисполнения или ненадлежащего исполнения ими обязанностей, возложенных законом.

Состав административного правонарушения, за который может насту-пить данный вид ответственности, закреплен в статье 14.13 Кодекса Россий-ской Федерации об административных правонарушениях от 30.12.2001 № 195-ФЗ (далее — КоАП РФ).

32

На основании анализа судебной практики можно выделить следующие нарушения, совершаемые арбитражными управляющими в процессе своей деятельности: нарушения, возникающие в связи с порядком осуществления расчетов, непринятием мер по обеспечению сохранности имущества долж-ника, предоставлением отчетов о ходе своей деятельности, организацией и проведением собраний кредиторов должника (не опубликование сведений о признании должника банкротом в установленный законом срок, а также све-дений, подлежащих обязательному опубликованию).

Наиболее жесткой мерой административного наказания арбитражных управляющих за совершение административного правонарушения, преду-смотренного статьей 14.13 КоАП РФ, является дисквалификация на срок от шести месяцев до трех лет, наиболее мягкой — предупреждение. В отличие от Кодекса об административных правонарушений Украины, предусматри-вающего в качестве единственной санкции назначение штрафа за соверше-ние данных правонарушений, российский законодатель предлагает альтерна-тивную возможность применения административного наказания в виде дис-квалификации, что в свою очередь дает больше возможностей для реализа-ции принципа индивидуализации ответственности.

На основании анализа судебной практики дисквалификацию арбит-ражные суды назначают крайне редко. Так, в 2016 г. в Арбитражный суд Псковской области поступило 10 заявлений о привлечении к администра-тивной ответственности арбитражных управляющих, в 2015 — 8. Из них только по 6 было принято решение о привлечении к административной от-ветственности и назначении наказания в виде штрафа в размере 25000 руб-лей, в одном случае — предупреждения.

В целях ужесточения ответственности арбитражных управляющих в де-кабре 2015 г. ст.14.13 КоАП РФ была дополнена ч. 3.1, согласно которой по-вторное совершение административного правонарушения, предусмотренного ч. 3 ст. 14.13 КоАП РФ, влечет ответственность в виде дисквалификации.

Невозможно не согласиться с мнениями Кистриновой О. В., Кузнецо-ва М. А., согласно которым внесение данной части в ст. 14.13 КоАП РФ мо-жет послужить основанием для массовой дисквалификации профессиональ-ных арбитражных управляющих даже за совершение правонарушений не-значительной тяжести [1, с. 31]. На практике возникают случаи, когда добро-совестный арбитражный управляющий попадает в зависимость от заинтере-сованной стороны и конкретного лица, заказчика — инициатора банкрот-ства, который ориентируется на конкретные заказы. В случае выхода за рам-ки таких договоренностей, неугодный (добросовестный) арбитражный управляющий заменяется на другого посредством отстранения его от зани-маемой должности [2].

На основании вышеизложенного предлагается следующая редакция обозначенной нормы.

33

«Повторное совершение административного правонарушения, преду-смотренного частью 3 настоящей статьи, если такое действие не содержит уголовного наказуемого деяния, — влечет наложение административного штрафа на должностных лиц в размере от ста тысяч рублей до двухсот тысяч рублей или дисквалификацию на срок от шести месяцев до трех лет; на юри-дических лиц в размере от пятисот тысяч до одного миллиона рублей».

Исходя из вышеизложенного, мы можем сделать вывод, что в настоя-щее время, несмотря на динамичность развития российского законодательства в области несостоятельности (банкротства) юридических лиц, существуют очевидные недостатки. Поскольку в Российской Федерации это молодое направление правовых отношений, то накопленный опыт пока не велик.


1. Кистринова О. В., Кузнецов М. А. К вопросу об административно-правовой ответственности арбитражных управляющих // Юрист. 2016. № 22.

2. Обобщение судебно-арбитражной практики рассмотрения споров, связанных с отстранением арбитражных управляющих. [Электронный ре-сурс]: URL: http://www.7aas.arbitr.ru (дата обращения: 10.03.2017).

В. О. Агеева, юридический факультет ПсковГУ, магистратура, 1 курс

(научный руководитель — доцент В. С. Зверев)

Административные процедуры в системе государственного регулирования предпринимательской деятельности

В соответствии со ст. 34 Конституции Российской Федерации пред-

принимательская деятельность рассматривается как вид экономической дея-тельности. Соответственно, государственное регулирование предпринима-тельской деятельности есть частный случай государственного регулирования экономической деятельности.

Государственное регулирование предпринимательской деятельности опосредует государственное воздействие на сферу общественных отношений и представляет собой систему взаимосвязанных инструментов — правовых, экономических, политических, социальных, нравственных, культурологиче-ских, а также соответствующие правовые механизмы государственного управления. Государственное регулирование предпринимательской деятель-ности можно также определить как систему мер законодательного, исполни-тельного и контрольно-надзорного характера, осуществляемых правомоч-ными субъектами в целях стабилизации и приспособления существующей социально-экономической системы к изменяющимся условиям.

34

http://www.7aas.arbitr.ru/

К инструментам государственного регулирования экономики можно отнести экономическое регулирование, правовое регулирование, организа-ционное регулирование (регистрация, лицензирование и проч.), контрольно-надзорное регулирование, государственная поддержка предпринимательской деятельности.

Административная процедура представляет собой регламентирован-ную актами административного законодательства систему и порядок совер-шения юридически значимых действий органами публичного управления, которые направлены на достижение установленного юридического результа-та в сфере исполнительно-распорядительной деятельности органов публич-ного управления, который может быть связан с созданием, изменением либо отменой норм права, с реализацией прав и обязанностей гражданами и орга-низациями, с разрешением административных дел и споров.

Любая процедура в праве, в том числе административная, есть совокуп-ность действий и последовательность их совершения. И в этом смысле и при-нятие нормативных правовых актов, и заключение административных дого-воров, и привлечение к административной ответственности, и рассмотрение обращений граждан, и регистрация прав, актов, состояний, и выдача, учет и хранение документов, удостоверяющих личность, есть по сути администра-тивные процедуры, что не исключает специфику каждого вида деятельности. А деятельность может быть построена в плоскости организации деятельности и взаимодействия органов публичного управления, в плоскости организован-ного взаимодействия органов публичного управления с гражданами и органи-зациями или в административно-юрисдикционной плоскости.

Субъектами административных процедур, в первую очередь, могут яв-ляться органы публичного управления и должностные лица, которые могут совершать определенные действия (законодательно установленные и юриди-чески значимые) в интересах публичного управления вне организованного взаимодействия с гражданами и организациями (например, процедуры, свя-занные с организацией деятельности и взаимодействия органов публичного управления), в интересах бесспорного публичного управления в рамках ор-ганизованного взаимодействия с гражданами и организациями, содействуя в реализации их прав, свобод, законных интересов, а также обязанностей (предоставление государственных и муниципальных услуг, исполнение функции контроля и надзора), в интересах разрешения конфликтов в пуб-личном управлении (разрешение споров и применение мер принуждения). С другой стороны могут выступать либо органы публичного управления, либо граждане и организации. При этом административные процедуры в субъект-ном составе, как правило, будут иметь лидирующего субъекта, в качестве которого потенциально способен выступать исключительно субъект публич-ного управления. Это положение может быть нарушено в некоторых случаях — в рамках неосновных координационных отношений (поскольку здесь вряд ли можно говорить о лидерстве) и частично в рамках отношений реордина-ции (поскольку в рамках «восходящего» подчинения инициатива возникно-

35

вения правоотношения принадлежит субъекту, обычно подчиненному, с по-следующей передачей инициативы властному субъекту).

Административные процедуры формируются и реализуются с целью достижение установленного юридического результата в сфере исполнитель-но-распорядительной деятельности органов публичного управления.

В Концепции административной реформы административная процеду-ра — это последовательность действий органа исполнительной власти, обес-печивающая исполнение государственных функций, включая предоставле-ние государственных услуг, эффективную работу структурных подразделе-ний и должностных лиц, реализацию прав граждан и организаций.

Целью процедуры является принятие индивидуального администра-тивного акта, который является формой для решения по индивидуальному административному делу.

Функции процедур заключаются в: 1) сосредоточении деятельности на её конечной цели; 2) достижении оптимальной эффективности при реализации основного

отношения; 3) упорядочивании деятельности субъектов, осуществляющих публич-

ные функции в сфере деятельности исполнительной власти; 4) создании возможностей для мониторинга процесса принятия реше-

ния и текущей защиты прав участников отношения, не обладающих власт-ными полномочиями;

5) создании возможностей для эффективной последующей защиты в случае неблагоприятного результата.

Основной формой закрепления административных процедур на теку-щий момент можно признать административный регламент. Соответственно эффективное государственное регулирование предпринимательской дея-тельности связано с административными регламентами исполнения государ-ственных функций и административными регламентами предоставления государственных услуг.

Административный регламент любого вида предполагает наличие раз-дела об административных процедурах: состава, последовательности и сроков выполнения административных процедур, требований к порядку их выполне-ния, в том числе особенностей выполнения административных процедур в электронной форме. Применительно к административным регламентам адми-нистративные процедуры трактуются как логически обособленная последова-тельность административных действий при исполнении государственной функции, имеющая конечный результат и выделяемая в рамках исполнения государственной функции или предоставления государственной услуги.

В административных регламентах указывается исчерпывающий пере-чень административных процедур. Описание каждой административной процедуры содержит следующие обязательные элементы:

36

– основания для начала административной процедуры; – содержание каждого административного действия, входящего в со-

став административной процедуры, продолжительность и (или) максималь-ный срок его выполнения;

– сведения о должностном лице, ответственном за выполнение каждо-го административного действия, входящего в состав административной про-цедуры;

– условия, порядок и срок приостановления исполнения государствен-ной функции или предоставления государственной услуги;

– критерии принятия решений; – результат административной процедуры и порядок передачи резуль-

тата, который может совпадать с основанием для начала выполнения следу-ющей административной процедуры;

– способ фиксации результата выполнения административной проце-дуры, в том числе в электронной форме, содержащий указание на формат обязательного отображения административной процедуры.

Собственно, описание административных процедур и есть описание транзакций органа исполнительной власти и субъекта предпринимательской деятельности, а также транзакций в порядке внутреннего взаимодействия. Со-став и последовательность административных процедур в сфере предприни-мательской деятельности неодинаковы и определяются спецификой государ-ственной функции или государственной услуги, по поводу которых они уста-навливаются. В то же время можно выделить некоторые типичные админи-стративные процедуры в сфере предпринимательской деятельности, соответ-ствующие одному виду государственной функции или государственной услу-ги. Такого рода типизация может послужить основой для классификации ад-министративных процедур в сфере предпринимательской деятельности.

В частности, административные регламенты исполнения государ-ственной функции по контролю и надзору включают обычно описание про-цедур проведения проверочных мероприятий и среди административных процедур выделяют: порядок организации планирования контрольных меро-приятий, порядок организации планирования ревизий (проверок), порядок организации внеплановых ревизий (проверок), порядок согласования планов проведения контрольных мероприятий, порядок подготовки программ реви-зий (проверок), порядок назначения ревизии (проверки), проведение ревизии (проверки), порядок оформления результатов ревизии (проверки), порядок реализации материалов ревизий (проверок), вынесение обязательных для рассмотрения представлений и обязательных для исполнения предписаний. Рассмотрение обращений граждан, которое в ряде административных регла-ментов закрепляется как исполнение государственной функции, а в ряде ре-гламентов — как предоставление государственной услуги, также содержит достаточно стандартный набор административных процедур:

37

1) работа с письменными обращениями граждан: регистрация пись-менных обращений граждан; рассмотрение письменных обращений граждан; подготовка ответов на письменные обращения граждан;

2) личный прием граждан; 3) подготовка отчетности по обращениям граждан. Ряд административных регламентов исполнения государственных

функций содержат административные процедуры по поводу возбуждения дел об административных правонарушениях и их рассмотрения. Кроме того, любой административный регламент включает такой раздел, как порядок рассмотрения жалобы на действия (бездействия) и решения, осуществляе-мые (принятые) в ходе исполнения государственной функции по контролю и надзору, который включает поступление жалобы на постановление по делу об административном правонарушении, подготовка к рассмотрению жалобы на постановление по делу об административном правонарушении, в том чис-ле действия должностных лиц, рассмотрение жалобы на постановление по делу об административном правонарушении, в том числе действия долж-ностных лиц, порядок досудебного обжалования действий (бездействия) и решений, осуществляемых (принятых) в ходе исполнения государственной функции. Ряд регламентов содержат также такой раздел, как представление в судебных органах прав и законных интересов Российской Федерации в ходе исполнения функции по контролю и надзору. В эти разделы в администра-тивных регламентах не показаны в контексте административных процедур, поскольку в соответствующий раздел, посвященный административным процедурам, не включены, но, тем не менее, каждый из этих разделов чита-ется именно через призму состава и последовательности совершаемых в этой связи административных действий, т. е. административных процедур.

Актуальность и необходимость более целенаправленной и эффектив-ной правовой работы в области административных процедур все более оче-видна. По мнению А. Н. Шохина, одним из приоритетных направлений ис-следований экономики и права является именно исследование администра-тивных процедур, поскольку их качественная регламентация предопределяет защищенность прав и свобод личности, эффективность государственного управления, развитие экономики, устойчивость государства в целом.

Следует отметить, что определение границ предметной сферы админи-стративной процедуры детерминируется их функциональной ориентирован-ностью в сфере реализации исполнительной власти. В этой связи Ю. Н. Ста-рилов указывает на то, что административные процедуры включаются зако-нодателем в правовую систему и в структуру современного правового госу-дарства вообще, а в систему осуществления исполнительной власти в част-ности из-за необходимости внесения в организацию и функционирование публичной власти надлежащего порядка, обеспечения соблюдения принципа законности, установления гарантий полезности, эффективности и открыто-сти административных действий.

38

Соответственно, административные процедуры, в целом, и в области предпринимательской деятельности, в частности, должны регламентировать все основные направления нормотворческой и правоприменительной дея-тельности органов управления, прямо либо косвенно связанных с ограниче-нием прав и законных интересов субъектов предпринимательской деятель-ности, а также все основные направления внешневластной правопримени-тельной деятельности.

Литература 1. Постановление Правительства Российской Федерации от 16 мая

2011 г. № 373 «О разработке и утверждении административных регламентов исполнения государственных функций и административных регламентов предоставления государственных услуг».

2. Старилов Ю. Н. Административное право: Учебник / Б. В. Россин-ский, Ю. Н. Старилов. М., 2009. С. 677. // Собрание законодательства Рос-сийской Федерации. 2014. № 22. Ст. 3169.

3. Ефремов М. О. Административные процедуры как форма реализа-ции компетенции органов публичной власти во взаимоотношениях с част-ными лицами: Автореф. дис. канд. юрид. наук / Ефремов Максим Олегович. М., 2016.

4. Общероссийская общественная организация малого и среднего предпринимательства «ОПОРА РОССИИ». [Электронный ресурс]: URL: http://www.opora.ru

5. Филатова А. В. Аутсорсинг административно-управленческих про-цессов / А. В. Филатова // Предпринимательское право. 2013. № 1.

6. Лахно П. Г. Теория и методология административно-правового управления реформированием / П. Г. Лахно, В. Ю. Синюгин // Предприни-мательское право. 2008. № 4.

А. В. Мищенко, ПсковГУ, юридический факультет, 1 курс

(научный руководитель — доцент А. В. Куликов)

Деятельность органов местного самоуправления по исполнению полномочий в области пожарной безопасности

Одним из основ конституционного строя, в соответствии с Конститу-

цией Российской Федерации, является местное самоуправление. На совре-менном этапе развития Российского государства институт местного само-управления выступает связующим звеном между государственными струк-турами и населением нашей страны. Стабильное и эффективное функциони-рование системы местного самоуправления, в том числе в области обеспече-

39

ния безопасности жизнедеятельности населения, во многом определяется уровнем развития его правовой основы.

Правовое регулирование отношений в области обеспечения безопасно-сти жизнедеятельности населения, в том числе пожарной безопасности, осу-ществляется в соответствии с законодательством Российской Федерации. К базовым нормативным правовым актам в области обеспечения пожарной безопасности органами местного самоуправления можно отнести следующие федеральные законы: № 131-ФЗ от 6 октября 2003 года № 131-ФЗ «Об об-щих принципах организации местного самоуправления в Российской Феде-рации», № 69-ФЗ от 21 декабря 1994 года «О пожарной безопасности», № 123-ФЗ от 22 июля 2008 года «Технический регламент о требованиях по-жарной безопасности».

Указанные нормативно-правовые акты практически в полной мере определяют правовые основы деятельности органов местного самоуправле-ния в вопросах обеспечения пожарной безопасности.

В целях наиболее доступного понимания рассматриваемого вопроса, в указанных актах определены ряд понятий, применяемых в сфере обеспече-ния пожарной безопасности:

– требования пожарной безопасности — это специальные условия со-циального и (или) технического характера, установленные в целях обеспече-ния пожарной безопасности законодательством Российской Федерации, нормативными документами или уполномоченным государственным орга-ном [2];

– первичные меры пожарной безопасности — реализация принятых в установленном порядке норм и правил по предотвращению пожаров, спасе-нию людей и имущества от пожаров [2].

Полномочия органов местного самоуправления в области пожарной безопасности определены статьей 19 Федерального закона № 69-ФЗ от 21 декабря 1994 года «О пожарной безопасности». В данной статье разделе-ны полномочия органов местного самоуправления поселений по обеспече-нию первичных мер пожарной безопасности в границах сельских и город-ских населенных пунктов. Данное деление связано с географическими осо-бенностями расположения мест проживания людей. При этом так же опреде-лено, что в городах федерального значения являющихся отдельными субъек-тами Российской Федерации, полномочия органов местного самоуправления в области пожарной безопасности осуществляются органами государствен-ной власти данных субъектов.

Как для городских, так и для сельских населенных пунктов определе-ны ряд схожих, однородных полномочий в области пожарной безопасности. Это такие полномочия, как создание условий для организации добровольной пожарной охраны, оказание содействия органам государственной власти субъектов в информировании населения о мерах пожарной безопасности, установление особого противопожарного режима в случае повышения по-жарной опасности [2], и ряд других полномочий. Одновременно с этим,

40

определены полномочия в области пожарной безопасности различные для городских и сельских поселений. К таким полномочиям относятся: создание в целях пожаротушения условий для забора в любое время года воды из ис-точников наружного водоснабжения, расположенных в сельских населенных пунктах и на прилегающих к ним территориях; оснащение территорий обще-го пользования первичными средствами тушения пожаров и противопожар-ным инвентарем, принятие мер по локализации пожара и спасению людей и имущества до прибытия подразделений Государственной противопожарной службы [2].

Кроме того, в соответствии с положениями статей 14, 16, 16.2 Феде-рального закона № 131-ФЗ от 6 октября 2003 г. № 131-ФЗ «Об общих прин-ципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» од-ним из вопросов местного значения городских и сельских поселений, город-ских округов и внутригородских районов является вопрос обеспечения пер-вичных мер пожарной безопасности в границах населенных пунктов поселе-ний, городских округов и внутригородских районов [4].

Определение первичных мер пожарной безопасности законодателем введено в обращение сравнительно недавно — менее 10 лет назад. С введе-нием в действие Федерального закона № 123-ФЗ от 22 июля 2008 года «Тех-нический регламент о требованиях пожарной безопасности» на законода-тельном уровне определены более четкие границы мероприятий проводимых органами местного самоуправления направленных на предотвращение пожа-ров. В соответствии с положением статьи 63 указанного правового акта пер-вичные меры пожарной безопасности включают в себя:

– реализацию полномочий органов местного самоуправления по реше-нию вопросов организационно-правового, финансового, материально-техни-ческого обеспечения пожарной безопасности муниципального образования;

– разработку и осуществление мероприятий по обеспечению пожарной безопасности муниципального образования и объектов муниципальной соб-ственности, которые должны предусматриваться в планах и программах раз-вития территории, обеспечение надлежащего состояния источников проти-вопожарного водоснабжения, содержание в исправном состоянии средств обеспечения пожарной безопасности жилых и общественных зданий, нахо-дящихся в муниципальной собственности;

– разработку и организацию выполнения муниципальных целевых программ по вопросам обеспечения пожарной безопасности;

– разработку плана привлечения сил и средств для тушения пожаров и проведения аварийно-спасательных работ на территории муниципального образования и контроль за его выполнением;

– установление особого противопожарного режима на территории му-ниципального образования, а также дополнительных требований пожарной безопасности на время его действия;

– обеспечение беспрепятственного проезда пожарной техники к месту пожара;

41

– обеспечение связи и оповещения населения о пожаре; – организацию обучения населения мерам пожарной безопасности и

пропаганду в области пожарной безопасности, содействие распространению пожарно-технических знаний;

– социальное и экономическое стимулирование участия граждан и ор-ганизаций в добровольной пожарной охране, в том числе участия в борьбе с пожарами.

Необходимо отметить, что планомерное и полномасштабное выполне-ние указанных полномочий органами местного самоуправления способству-ет не только предотвращению пожаров, но и позволяет в полной мере свое-временно реагировать на ситуации связанные с угрозами пожарной опасно-сти для населения.

К сожалению, на современном этапе развития общества, ряд экономи-ческих факторов связанных с обеспечением деятельности органов местного самоуправления, не всегда позволяют в полной мере использовать права предоставленные законодателем. Например, для обеспечения некоторых пе-речисленных первичных мер пожарной безопасности практически не требу-ется каких-либо значительных материальных и финансовых затрат. Это та-кие полномочия как:

– организация обучения населения и пропаганда в области пожарной безопасности осуществляется должностными лицами органов местного са-моуправления в ходе повседневной жизнедеятельности — при проведении разного рода сходов, собраний или личных встреч с населением,

– установление особого противопожарного режима на территории му-ниципального образования и дополнительных требований пожарной без-опасности на время его действия.

Исполнение указанных полномочий фактически возможно без значитель-ных изменений расходной части бюджета органа местного самоуправления.

Одновременно с этим, ряд обозначенных первичных мер пожарной безопасности, невозможно исполнить без привлечения значительных финан-совых средств. Например, обеспечение беспрепятственного проезда пожар-ной техники к месту пожара возлагает на органы местного самоуправления обязанности по поддержанию в надлежащем состоянии дорог общего поль-зования, особенно в сельской местности, в период массовых неблагоприят-ных природных явлений.

Кроме того, неоднозначное трактование некоторых норм в области пожарной безопасности не позволяет в полной мере организовать исполне-ние органами местного самоуправления своих полномочий в данной сфере. Например, одним из проблемных направлений деятельности органов мест-ного самоуправления в области пожарной безопасности является принятие мер по локализации пожара и спасению людей и имущества до прибытия подразделений Государственной противопожарной службы [2]. Исполнение данных полномочий, в силу определённой специфики, невозможно без со-здания и организации функционирования полноценной муниципальной по-

42

жарной охраны. При этом, на законодательном уровне закреплены не обя-занность, а только право органов местного самоуправления создавать такие подразделения. Данные права определены положениями статей 14.1 и 16.1 Федерального закона № 131-ФЗ от 6 октября 2003 г. № 131-ФЗ «Об об-щих принципах организации местного самоуправления в Российской Феде-рации» [4], а так же статьей 11.1 Федерального закона № 69-ФЗ от 21 декаб-ря 1994 года «О пожарной безопасности» [2]. Фактически, при отсутствии обязанности у органов местного самоуправления по созданию муниципаль-ной пожарной охраны, исполнение вышеназванных полномочий ими прак-тически невозможно.

Анализ обстановки с пожарами прошлых лет [5–9] показал, что в пе-риод массовых пожаров связанных с сжиганием мусора, сухой травянистой растительности подразделения Федеральной и Государственной противопо-жарной служб за сутки могут осуществлять более 10–15 выездов. При этом одновременно может проводиться работа по тушению 3–4 пожаров. При осложнении обстановки с пожарами не всегда получается соблюдать требо-вания ст. 76 Федерального закона № 123-ФЗ от 22.07.2008 «Технический ре-гламент о требованиях пожарной безопасности» определяющее время при-бытия к месту вызова в городских поселениях не более 10 минут, в сельских не более 20 минут. Данные нормативы времени прибытия к месту пожара за-конодательно определены, в том числе для побуждения руководителей орга-нов местного самоуправления к более эффективному исполнению своих полномочий, в том числе по созданию муниципальной пожарной охраны.

В настоящий момент организация такой работы затруднена не только в связи с ограниченными возможностями бюджетов органов местного само-управления, но и отсутствием четкой правовой позиции в данной сфере. Та-кой правовой «вакуум» может не только негативно отразиться на обстановке с пожарами, особенно в сельской местности, но и в целом отрицательно по-влиять на условия своевременного реагирования, при возникновении угрозы массовых пожаров и чрезвычайных ситуаций.

Несмотря на имеющиеся трудности, у большинства руководителей ор-ганов местного самоуправления существует понимание того, что необходи-мость проведения данной работы обусловлена, прежде всего, пожарной безо-пасностью как самих населенных пунктов, так и организаций, предприятий, учреждений расположенных на их территориях. На сегодняшний день нор-мативная правовая база, регулирующая правоотношения в области пожарной безопасности в муниципальных образованиях требует значительных допол-нений для более эффективного решения имеющихся проблем.

43

Литература 1. Конституция Российской Федерации. 2. О пожарной безопасности: федеральный закон Российской Федера-

ции от 21.12.1994 № 69-ФЗ // Российская газета. 1995. № 3. 3. Технический регламент о требованиях пожарной безопасности: фе-

деральный закон Российской Федерации от 22 июля 2008 № 123-ФЗ // Рос-сийская газета. 2008. № 163.

4. Об общих принципах организации местного самоуправления в Рос-сийской Федерации: Федеральный закон Российской Федерации от 6 октября 2003 № 131-ФЗ // Российская газета. 2003. № 202.

5. Пожары и пожарная безопасность в 2007 году: Статистический сборник Н. П. Копылов // Москва: ВНИИПО, 2008.



8. Пожары и пожарная безопасность в 2010 году: Статистический сборник В. И. Климкин // Москва: ВНИИПО, 2011.

9. Пожары и пожарная безопасность в 2011 году: Статистический сборник В. И. Климкина // Москва: ВНИИПО, 2012.

С. Е. Соловьева, ПсковГУ, юридический факультет, 2 курс


Проблема правового статуса автономных округов Современное Российское законодательство постоянно совершенству-

ется, но при этом в нем полно противоречий, в том числе и в основополага-ющих статьях о государственном устройстве в Конституции. Речь, прежде всего, идет об сложносоставных субъектах Российской Федерации, в кото-рые включены автономные округа.

В Конституции Россия определяется как федеративное государство, основанное на демократических началах и республиканской формой правле-ния. Россия состоит из субъектов, то есть территориальных делений, кото-рые являются равноправными.

Субъект Российской Федерации — это родовое (обобщающее) поня-тие, используемое для обозначения многосоставности государственной территории Российской Федерации, характеристики ее статуса, способа образования.

44

Среди субъектов Российской Федерации выделяют следующие: об-ласть, край, республика, автономная область, автономный округ и город фе-дерального значения. В период с 2003 по 2006 года многие автономные округа вошли в состав различных краев и регионов, таким образом, сократи-лась численность автономных округов России с десяти до четырех. Теперь 4 субъекта являются автономными округами, к ним относятся Ямало-Ненецкий автономный округ, Ненецкий автономный округ, Чукотский авто-номный округ и Ханты-Мансийский автономный округ [1].

Автономный округ это национально-территориальное образование, такой же равноправный субъект Российской Федерации как и прочие субъекты Рос-сийской Федерации, то есть имеет одинаковые права согласно Конституции.

К особенностям автономного округа можно отнести национальный и этнический состав населения, проживающего на территории автономного округа. Смысл создания подобных субъектов и их юридическое обособление состоит в создании и развитии особых условиях развития народов Сибири, Севера и Дальнего Востока, создание возможностей для поддержания уста-новленного уклада жизни.

Так, численность населения в Ненецком автономном округе составляет 43 838 человек, в Ямало-Ненецком автономном округе численность состав-ляет 534 104 человек, в Чукотском автономном округе проживает 50 157 че-ловек и в Ханты-Мансийском автономном округе численность населения со-ставляет 1 626 755 человек согласно данным Росстата за 2016 год [5].

Автономные округа возникли на карте бывшего СССР в 1920–1930 гг. В тот период они создавались изначально как национальные округа в составе областей и краев для повышения социально-экономического развития мало-численных коренных народов, проживавших, в основном, в удаленных рай-онах Севера и Дальнего Востока [3].

Основополагающей целью политики советского государства была ин-теграция этих народов в общее культурное пространство и формирование «социалистических ценностей» [4].

Понятие «автономный округ» впервые появилось в новой редакции Конституции СССР, принятой 7 октября 1977 г., в период правления Л. И. Брежнева. В ней был зафиксирован правовой статус округов как «од-ной из форм административной автономии» [4]. Автономные (бывшие наци-ональные) округа — это «административные единицы в составе области или края, отличающиеся особым национальным составом и бытом населения».

Поворотным стал 1991 год, когда Россия стала суверенным государ-ством. Остальные союзные республики так же потребовали большей самостоя-тельности. Другие территориальные деления — автономные области и авто-номные округа — заявили права на повышение формы их государственности.

Данный период в истории страны принято называть «парадом сувере-нитетов». В конечном итоге он привел к провозглашению федеративного устройства государства и принятия Конституции в 1993 году [1]. Все эти со-бытия привели к тому, что автономные округа получили права равноправ-

45

https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%AF%D0%BC%D0%B0%D0%BB%D0%BE-%D0%9D%D0%B5%D0%BD%D0%B5%D1%86%D0%BA%D0%B8%D0%B9_%D0%B0%D0%B2%D1%82%D0%BE%D0%BD%D0%BE%D0%BC%D0%BD%D1%8B%D0%B9_%D0%BE%D0%BA%D1%80%D1%83%D0%B3

https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%AF%D0%BC%D0%B0%D0%BB%D0%BE-%D0%9D%D0%B5%D0%BD%D0%B5%D1%86%D0%BA%D0%B8%D0%B9_%D0%B0%D0%B2%D1%82%D0%BE%D0%BD%D0%BE%D0%BC%D0%BD%D1%8B%D0%B9_%D0%BE%D0%BA%D1%80%D1%83%D0%B3

https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9D%D0%B5%D0%BD%D0%B5%D1%86%D0%BA%D0%B8%D0%B9_%D0%B0%D0%B2%D1%82%D0%BE%D0%BD%D0%BE%D0%BC%D0%BD%D1%8B%D0%B9_%D0%BE%D0%BA%D1%80%D1%83%D0%B3

https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A7%D1%83%D0%BA%D0%BE%D1%82%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9_%D0%B0%D0%B2%D1%82%D0%BE%D0%BD%D0%BE%D0%BC%D0%BD%D1%8B%D0%B9_%D0%BE%D0%BA%D1%80%D1%83%D0%B3


https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A5%D0%B0%D0%BD%D1%82%D1%8B-%D0%9C%D0%B0%D0%BD%D1%81%D0%B8%D0%B9%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9_%D0%B0%D0%B2%D1%82%D0%BE%D0%BD%D0%BE%D0%BC%D0%BD%D1%8B%D0%B9_%D0%BE%D0%BA%D1%80%D1%83%D0%B3


https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A5%D0%B0%D0%BD%D1%82%D1%8B-%D0%9C%D0%B0%D0%BD%D1%81%D0%B8%D0%B9%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9_%D0%B0%D0%B2%D1%82%D0%BE%D0%BD%D0%BE%D0%BC%D0%BD%D1%8B%D0%B9_%D0%BE%D0%BA%D1%80%D1%83%D0%B3

ных субъектов Российской Федерации, в том числе возможность формиро-вать свой бюджет и оставлять у себя до 50 % собранных налогов.

Существующие проблемы и противоречия необходимо решать, для то-го чтобы реализовывать первоначальный замысел создания автономных округов — защита культурных традиций и помощь в развитии коренного населения.

Как показала практика «парада объединений», происходившая с 2003 по 2008 год, «укрупнение субъектов в составе Российской Федерации путем слияния автономных округов с административно-территориальными регио-нами — областями и краями — содержит в себе весьма конфликтогенный потенциал» [2, с. 75].

Однако проблема объединения автономных округов с более крупными субъектами имеет свои положительные и отрицательные стороны, и как по-казывает опыт различных западных государств укрупнение регионов воз-можно и желательно при двух условиях. Во-первых, автономный округ дол-жен быть экономически слабым и нестабильным. Тогда на его развития мо-жет повлиять более крупный регион. Отсюда вытекает второе условие.

Во-вторых, сам материнский регион должен иметь хорошие показате-ли развития, инвестиционного климата. Именно соединение этих двух усло-вий способно привнести положительную динамику в развитие автономного округа, который собирается объединиться.

Уже не один год ведется дискуссия между сторонниками укрупнения регионов (Федеральной властью) и наоборот сторонниками регионализации и локализации (представителями автономных округов). Сторонники второго направления ратуют за то, чтобы автономные округа, в которых проживают коренные малочисленные народы, получили статус территориальных авто-номий. Такое решение, по мнению сторонников, позволит обеспечить боль-ше политических и экономических прав национально-территориальным об-разованиям, таким образом, реализуя главный принцип национально-культурной автономии.

Подводя итоги, можно сказать, что так исторически сложилось, что автономным округам отводилась второстепенная роль среди других адми-нистративно-территориальных делений с начала государственно-террито-риальных реформ в СССР в 1920-е годы. Главной целью создания АО была поддержка традиций и национальной культуры немногочисленных корен-ных народов.

В современных реалиях вопрос о правовом статусе автономных окру-гов стоит особенно остро, так как особый конституционный статус позволяет иметь свой бюджет, устанавливать нормативно-правовые акты, поддержи-вающие социальное и экономическое положение коренных народов.

В свою очередь, если Россия пойдет по пути укрупнения регионов, не-большие автономные округа с их самобытными народами потеряют особый статус, потеряют часть своих прав и привилегий. Что в итоге усугубит и так незавидное положение малочисленных коренных народов.

46

Литература 1. Конституция Российской Федерации» (принята всенародным голо-

сованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами Российской Федерации о поправках к Конституции Российской Федерации от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ, от 05.02.2014 № 2-ФКЗ, от 21.07.2014 № 11-ФКЗ).

2. Постановление губернатора ямало-ненецкого автономного округа «О внесении изменений в Положение о порядке и условиях присуждения премии “Семья Ямала”», опубликован 18.01.2017 г. // СПС «Консультант Плюс».

3. Анфилов И. В., Б. Д. Дамдинов, В. М. Александров. Сложносостав-ные субъекты Российской Федерации как проблема Российского государства // Национальные интересы, 2011 г.

4. Прохорова Н. А. Проблемы взаимодействия Российской Федерации и ее субъектов в сфере исполнительной власти «Журнал российского права», № 1, январь 2011 г.

5. Федеральная служба государственной статистики. Официальный сайт. [Электронный ресурс]: URL: http://www.gks.ru (дата обращения: 17.12.2016).

А. И. Березко, ПсковГУ, юридический факультет, 2 курс

(научный руководитель — доцент В. А. Попов) Призыв граждан на военную службу в России и США:

сравнительный анализ Всероссийский центр исследования общественного мнения 16–17 нояб-

ря 2016 года провел исследование, посвященное проблемам призыва граждан и поступления на военную службу по контракту. По данным отдельных ис-следований [5], за сохранение всеобщей воинской обязанности и обязательной службы в армии высказалось 55 % респондентов из 1600 опрошенных в 130 населенных пунктах в 42 областях, краях и республиках России.

Данные исследования показывают, что проблема призыва на военную службу граждан является актуальной, а, следовательно, заслуживает подроб-ного анализа. Для выявления возможных проблем, связанных с поступлени-ем на военную службу, в работе будет проведено сравнение порядка поступ-ления на военную службу граждан по призыву в Российской Федерации с системой призыва граждан, принятой в Соединенных Штатах Америки.

Сравнение поможет выявить наиболее сильные стороны каждой из си-стем, рассмотреть их недостатки, а также выработать возможные решения этих проблем.

47

Конституция России устанавливает, что защита Отечества является долгом и обязанностью гражданина Российской Федерации (п. 1 ст. 59) [1].

Если в России военная служба в течение 1 года является обязательной для граждан мужского пола в возрасте от 18 до 27 лет, то в США такой обя-занности нет. Армия комплектуется за счет добровольцев, проходящих во-енную службу на контрактной основе. Однако, несмотря на добровольный характер службы в армии, в США действует так называемая система службы отбора (Selective Service System), правовую основу которой составляет Selective Service Act of 1948, принятый 24 июня 1948 года.

Система службы отбора является правительственным агентством, ко-торое занимается предоставлением в распоряжение армии США неподготов-ленных в сфере военного дела граждан для участия их в боевых действиях, в случае если сил профессиональной армии недостаточно. Для обеспечения своих функций система службы отбора ведет учет граждан мужского пола в возрасте от 18 до 25 лет.

Согласно законодательству США, в случае необходимости из числа зарегистрированных граждан может быть произведен отбор для прохожде-ния военной службы. Отбор должен быть произведен беспристрастным, слу-чайным способом, предписанным Президентом США.

Для проведения возможной лотереи предусматривается использование методики случайного отбора дней рождений, разработанной Национальным институтом стандартов и технологий (NIST), применяемой во время послед-него призыва 1970–1971 гг. Для отбора используется компьютер, который отбирает какой либо день года от 1 января до 31 декабря. Затем выбранные даты помещаются в капсулы, а после в специальный барабан. Таким же об-разом выбираются числа от 1 до 365. Числа также помещаются в капсулы и во второй барабан.

После, во время проведения лотереи, вытягивается по одной капсуле из каждого барабана. На основании специальных методик, учитывая вытяну-тые из каждого барабана числа, составляется список граждан, подлежащих призыву. Первыми призыву подлежат граждане в возрасте 20 лет, затем в возрасте 21, 22, 23, 24, 25 лет. Лишь после могут призвать тех, к кому на мо-мент отбора исполнилось 18 и 19 лет соответственно.

Далее итоги лотереи передаются в Центр управления данных Системы службы отбора (Selective Service System’s Data Managment Center), который уведомляет граждан о том, что они были выбраны для прохождения военной службы. После чего граждане в специальных центрах (Military Entrance Processing Station) должны пройти медицинскую комиссию, по результатам которой будет определена их категория годности по аналогии с российской системой. Граждане делятся на несколько категорий, основные из которых: 1-A (годен к военной службе), 1-AO (годен к нестроевой военной службе), 1-O (годен к альтернативной гражданской службе), 4-F (не годен к военной службе) [6, с. 440].

48

После этого прошедших медицинское освидетельствование граждан отправляют в центры для первоначальной военной подготовки, где они, по планам, за 193 дня должны быть подготовлены для первого их участия в бо-евых действиях.

В России система призыва на военную службу значительно отличается от той, что принята в США. Так, призыв на военную службу является обяза-тельным, ему подлежат граждане мужского пола в возрасте от 18 до 27 лет, стоящие на воинском учете и не пребывающие в запасе.

Призыв граждан осуществляется дважды в год с 1 апреля по 15 июля и с 1 октября по 31 декабря на основании указов Президента Российской Фе-дерации [2].

После прохождения медицинского освидетельствования гражданин является на заседание призывной комиссии, в состав которой входят глава местной администрации или иной представитель местной администрации — председатель призывной комиссии; должностное лицо военного комиссариа-та — заместитель председателя; секретарь комиссии; врач, руководящий ра-ботой по медицинскому освидетельствованию граждан и т. д. [4]

Призывная комиссия решает вопрос о призыве гражданина на военную службу; о направлении на альтернативную гражданскую службу; о предо-ставлении отсрочки от призыва на военную службу; о зачислении в запас; об освобождении от исполнения воинской обязанности.

Решение призывной комиссии заносится в удостоверение гражданина, подлежащего призыву на военную службу, и учетную карту призывника. В случае если в отношении призывника принято решение о призыве его на во-енную службу, ему вручается повестка о явке его в назначенный срок в во-енный комиссариат для отправки к месту прохождения военной службы.

В случае если гражданин не согласен с решение призывной комиссии, он может обжаловать данное решение в призывную комиссию субъекта Рос-сийской Федерации или в суд [3].

Таким образом, система призыва на военную службу, выработанная в России значительно отличается от той, что применяется в США. В США призыв в войска не применяется регулярно, к нему прибегают лишь в случае крайней необходимости. Кроме того, призыв в армию в США отличает то, что он может применяться даже в условиях отсутствия обязательной воин-ской повинности.

Тем не менее, по мнению многих, наличие самого факта призыва рас-сматривается как нарушение их права на личную свободу. Он воспринимает-ся как факт того, что существующая армия не способна справиться с возло-женными на нее обязанностями. Сторонники же обязательной воинской по-винности напротив не сомневаются в её необходимости, однако «критикуют недостатки отбора военнообязанных, которые позволяют усомниться в её справедливости».

49

В России же, как было указано в исследовании в начале работы, сто-ронников обязательной воинской повинности все же больше чем тех, что выступают за контрактную основу формирования армии.

Литература 1. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосо-

ванием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами Российской Федерации о поправках к Конституции Российской Федерации от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ, от 05.02.2014 № 2-ФКЗ, от 21.07.2014 № 11-ФКЗ) // СЗ Российской Федерации, 04.08.2014, № 31, ст. 4398.

2. Федеральный закон от 28.03.1998 № 53-ФЗ (ред. от 22.12.2014) «О воинской обязанности и военной службе» (с изм. и доп., вступ. в силу с 03.01.2015) // СЗ Российской Федерации, 30.03.1998, № 13, ст. 1475.

3. Постановление Правительства Российской Федерации от 11.11.2006 № 663 (ред. от 20.05.2014) «Об утверждении Положения о призыве на воен-ную службу граждан Российской Федерации // СЗ Российской Федерации, 20.11.2006, № 47, ст. 4894.

4. Постановление Правительства Российской Федерации от 04.07.2013 № 565 (ред. от 01.10.2014) «Об утверждении Положения о военно-врачебной экспертизе» // СЗ Российской Федерации, 15.07.2013, № 28, ст. 3831.

5. «Сергей Шойгу: Итоги года на посту Министра обороны» // Иссле-дование ВЦИОМ от 27.11.2013. [Электронный ресурс]: URL: https://wciom.ru/ index.php?id=236&uid=114617 (дата обращения: 07.04.2017).

6. Руденко В. Н. Институт жребия в комплектовании Вооруженных Сил США: Проблемы рендомизации // Научный ежегодник Института фило-софии и права Уральского отделения академии наук. 2008. Вып. 8.

М. Ю. Виноградов, ПсковГУ, юридический факультет, аспирант

М. А. Никитина, ПсковГУ, юридический факультет, 2 курс магистратура (научный руководитель — доцент В. А. Попов)

Места массового пребывания людей как объект

террористической угрозы Анализ правоприменительной практики последних лет показывает, что

объектами террористических устремлений могут быть хозяйствующие субъ-екты, использующие в своей производственной деятельности химические опасные вещества, промышленные взрывчатые вещества, места (объекты) массового пребывания людей (Норд-Ост, Батаклан), в том числе учреждения культуры, спортивные сооружения, учебные заведения, объекты здравоохра-

50

https://wciom.ru/

нения. Несмотря на снижение числа зарегистрированных преступлений, предусмотренных статьей 205 «Террористический акт» Уголовного кодекса Российской Федерации в течение последних лет (2014 — 25 (40,7 %), 2015 — 8 (–68 %) в 2016 — 6 (–25 %)) [6], угроза совершения террористических актов на территории России сохраняется.

Осуществление масштабных террористического актов, объектом воз-действия которых становятся большие массы людей, позволяет достигать максимального резонанса в средствах массовой информации, создавать напряженность и нестабильность в обществе.

Террористы практически лишены возможности осуществлять подрыв-ные действия силами крупных вооруженных формирований. Тем не менее, они не оставляют попыток совершения террористических актов, и их дея-тельность организуется по принципу нанесения точечных ударов по объек-там жизнеобеспечения и местам с массовым пребыванием людей.

В силу компактности застройки городской территории и, соответ-ственно, высокой плотности населения последствия террористических актов в крупных населенных пунктах могут иметь масштабный характер.

Федеральным законодателем принимаются меры по повышению анти-террористической защищенности мест с массовым пребыванием людей. Так, в соответствии с пунктом 4 части 2 статьи 5 Федерального закона «О проти-водействии терроризму» [2] Правительство Российской Федерации своим постановлением от 25.03.2015 № 272 «Об утверждении требований к анти-террористической защищенности мест массового пребывания людей и объ-ектов (территорий), подлежащих обязательной охране полицией, и форм паспортов безопасности таких мест и объектов (территорий)» утвердило требования к антитеррористической защищенности мест массового пребы-вания людей, а также форму паспорта безопасности мест массового пребы-вания людей [5].

Указанное постановление помимо прочего устанавливает категории мест массового пребывания людей, порядок осуществления категорирова-ния, закрепляет полномочия межведомственных комиссий по обследованию мест массового пребывания людей, и, что немаловажно, перечень мероприя-тий по обеспечению антитеррористической защищенности мест массового пребывания людей.

К таким мероприятиям в частности относятся: а) проведения организационных мероприятий по обеспечению анти-

террористической защищенности мест массового пребывания людей, вклю-чая категорирование мест массового пребывания людей, с учетом степени потенциальной опасности и угрозы совершения на них террористического акта и его возможных последствий;

б) определения и устранения причин и условий, способствующих со-вершению в местах массового пребывания людей террористических актов;

51

в) контроля в едином информационном пространстве в режиме реаль-ного времени обстановки, складывающейся в районах расположения мест массового пребывания людей;

г) применения современных информационно-коммуникационных тех-нологий для обеспечения безопасности мест массового пребывания людей;

д) оборудования мест массового пребывания людей необходимыми инженерно-техническими средствами;

е) контроля за соблюдением требований к обеспечению антитеррори-стической защищенности мест массового пребывания людей;

ж) осуществления мероприятий по защите информации. В соответствии с п. 38 Требований к антитеррористической защищен-

ности мест массового пребывания людей, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 25.03.2015 № 272 [5] контроль за выполнением указанных мероприятий осуществляется соответствующей межведомственной комиссией посредством организации и проведения пла-новых и внеплановых проверок с докладом результатов руководителю ис-полнительного органа государственной власти субъекта Российской Федера-ции (главе муниципального образования), на территории которого располо-жено место массового пребывания людей, либо лицу, исполняющему его обязанности.

В настоящее время в законодательстве отсутствует прямая ответ-ственность за невыполнение требований указанной комиссии в случае вы-явления недостатков. Так, состав ст. 19.5.1. Кодекса Российской Федера-ции об административных правонарушениях предусматривает ответствен-ность за неисполнение решения сформированного по решению Президен-та Российской Федерации на федеральном уровне коллегиального органа, координирующего и организующего деятельность федеральных органов исполнительной власти, органов исполнительной власти субъектов Рос-сийской Федерации и органов местного самоуправления по противодей-ствию терроризму, которое принято в пределах компетенции указанного коллегиального органа [1]. Таким образом, неисполнение решений межве-домственной комиссии субъекта Российской Федерации или муниципаль-ного образования данный состав не охватывает.

На наш взгляд законодательством должны быть предусмотрены не только требования к указанным объектам и обязанность собственников (вла-дельцев) таких объектов принимать меры, направленные на противодействие терроризму, но такая обязанность должна обеспечиваться мерами соответ-ствующей юридической ответственности.

Так, статья 20.30 КоАП Российской Федерации предусматривает от-ветственность за нарушение требований антитеррористической защищенно-сти лишь на объектах топливно-энергетического комплекса [1].

52

Анализ регионального законодательства об административных пра-вонарушениях также не выявил составов, посвященных невыполнению требования антитеррористической защищенности в местах массового пре-бывания людей.

Нет и уголовной ответственности за невыполнение требований анти-террористической защищенности в местах массового пребывания людей, ко-торые повлекли по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью че-ловека, причинение крупного ущерба либо смерть одного человека или бо-лее лиц.

Таким образом, требования по антитеррористической защищенности есть, а четкого механизма обеспечивающего их выполнение, в том числе с помощью юридической ответственности собственника (владельца) мест мас-сового пребывания людей за их несоблюдение, нет.

Фактически ответственность за причинение вреда причиненного терро-ристическим актом в местах массового пребывания людей лежит исключи-тельно на государстве. Так, нормы Федерального закона от 06.03.2006 № 35-ФЗ «О противодействии терроризму» [2] предусматривают возмещение вреда, причиненного в результате террористического акта, за счет публично-правовых образований, устанавливая их объективную ответственность.

Несмотря на то, что указанные отношения являются видом деликатных обязательств, они имеют и значительную специфику. В отличие от ранее действующего Федерального закона от 25.07.1998 № 130-ФЗ «О борьбе с терроризмом» по которому управомоченным лицом являлись лишь физиче-ские лица, в соответствии с ныне действующим законом [3] государство осуществляет компенсационные выплаты физическим и юридическим ли-цам, которым был причинен ущерб в результате террористического акта. Ра-нее в качестве обязанных лиц выступали как Российская Федерация, так и субъект Российской Федерации, в настоящее время отвечает исключительно Российская Федерации.

Однако главной особенностью ответственности государства за вред, причиненный в результате террористического акта, является то, что основа-нием ее наступления является юридический факт особого рода —террористический акт. Не являются условиями указанной ответственности причинная связь между действиями субъекта ответственности (государства) и возникновением вреда, противоправность действий субъекта ответствен-ности, его вина. Другими словами, это ответственность за действия третьих лиц [8, с. 37]. Основанием же ответственности государства за вред, причи-ненный в результате террористического акта, является сам факт нанесения потерпевшему вреда в результате террористического акта.

Проведение террористических актов всегда связано с причинением значительного вреда. Между удовлетворением требований потерпевшего государством и регрессной ответственностью причинителя перед государ-ством [3] всегда будет существовать разрыв во времени, к тому же регресс-ная ответственность скорее всего будет невозможна. Поэтому подобная от-

53

ветственность может значительно ухудшить финансовое состояние государ-ства, что в конечном итоге, как совершенно обоснованно отмечает Е. А. Суханов, «неблагоприятно сказывается на положении всего населения, включая потерпевших» [7, с. 140].

В связи с этим, по мнению Тактаева И. А., защита интересов потерпев-ших должна осуществляться с помощью других механизмов как публично-правового, так и частно-правового характера. Государственная помощь жерт-вам террористических актов может заключаться в выплате потерпевшим фик-сированных, заранее определенных сумм, а также в обязательном государ-ственном страховании определенного круга лиц. По его мнению, такие расхо-ды могут быть спрогнозированы и заложены в государственном бюджете.

Так как пострадавшими от террористических атак могут быть не толь-ко сотрудники государственных органов, но и обычные граждане, заранее определить круг лиц, подлежащих страхованию весьма проблематично. В связи с этим осуществить обязательное государственное страхование опре-деленного круга лиц, предложенное Тактаевым И. А., не представляется возможным.

Нами же предлагается экстраполировать на собственников (владель-цев) мест массового пребывания людей механизмы, предусмотренные Феде-ральным законом от 14.06.2012 № 67-ФЗ «Об обязательном страховании гражданской ответственности перевозчика за причинение вреда жизни, здо-ровью, имуществу пассажиров и о порядке возмещения такого вреда, причи-ненного при перевозках пассажиров метрополитеном» [4]. Данный закон предусматривает обязанность перевозчика независимо от вида транспорта страховать свою гражданскую ответственность за причинение при перевоз-ках вреда жизни, здоровью, имуществу пассажиров. Считаем необходимым страховать гражданско-правовую ответственность собственников (владель-цев) мест массового пребывания людей за вред, который может быть причи-нен гражданам террористическим актом, вследствие ненадлежащего обеспе-чения мер безопасности в местах массового пребывания людей. Целесооб-разно также определить категории мест массового пребывания людей, где такое страхование не обязательно.

Для устранения озвученных проблем, а также повышения эффективно-сти механизма обеспечения антитеррористических мер предлагаем принять Федеральный закон «О внесении изменений в Федеральный закон от 06.03.2006 № 35-ФЗ «О противодействии терроризму» и иные законодатель-ные акты Российской Федерации» в котором должны быть закреплены сле-дующие положения:

Дополнить Федеральный закон от 06.03.2006 № 35-ФЗ «О противодей-ствии терроризму» статьей 5.3. следующего содержания:

«5.3. Обязанность юридических лиц и индивидуальных предпринима-телей принимать меры по противодействию терроризму»:

1. Индивидуальные предприниматели, использующие принадлежащее им имущество в коммерческих или социальных, благотворительных, куль-

54

турных, образовательных либо иных общественно полезных целях, не свя-занных с извлечением прибыли, выполняют требования к антитеррористиче-ской защищенности объектов (территорий), используемых для осуществле-ния указанных видов деятельности и находящихся в их собственности или принадлежащих им на ином законном основании.

2. Юридические лица обеспечивают выполнение к антитеррористиче-ской защищенности объектов (территорий) в отношении объектов, находя-щихся в их собственности или принадлежащих им на ином законном осно-вании.

3. Юридические лица обязаны разрабатывать и принимать меры по противодействию терроризму в случаях, предусмотренных законодатель-ством.

4. Меры по противодействию терроризму, принимаемые в организа-ции, могут включать:

1) определение подразделений или должностных лиц, ответственных за противодействие терроризму;

2) сотрудничество организации с правоохранительными органами; 3) разработку и внедрение в практику стандартов, процедур и мер,

направленных на повышение антитеррористической защищенности объектов; 4) страхование гражданско-правовой ответственности в случаях, уста-

новленных Правительством Российской Федерации. Часть 3.1. ст. 5 Федерального закона от 06.03.2006 № 35-ФЗ «О проти-

водействии терроризму» исключить. Дополнить статью 19.5.1. КоАП Российской Федерации «Неисполнение

решения коллегиального органа, координирующего и организующего дея-тельность по противодействию терроризму» ч. 2 следующего содержания:

«Неисполнение решения сформированного по решению руководителя исполнительного органа государственной власти субъекта Российской Феде-рации (главы муниципального образования) коллегиального органа, коорди-нирующего и организующего деятельность органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации и органов местного самоуправления и ор-ганизаций по противодействию терроризму, которое принято в пределах компетенции указанного коллегиального органа, — влечет наложение адми-нистративного штрафа на граждан в размере от одной тысячи до трех тысяч рублей; на должностных лиц — от двадцати тысяч до тридцати тысяч рублей или дисквалификацию на срок от шести месяцев до одного года; на юриди-ческих лиц — от ста тысяч до одного пятисот тысяч рублей или администра-тивное приостановление деятельности на срок до девяноста суток».

Изложить статью 20.30 КоАП Российской Федерации в следующей ре-дакции:

«Статья 20.30. Нарушение требований обеспечения безопасности и ан-титеррористической защищенности объектов топливно-энергетического комплекса и мест массового пребывания людей.

55

Нарушение требований обеспечения безопасности и антитеррористи-ческой защищенности объектов топливно-энергетического комплекса и мест массового пребывания людей, а равно воспрепятствование соблюдению ука-занных требований должностными лицами, в том числе руководителями указанных субъектов, гражданами, если эти действия не содержат уголовно наказуемого деяния, — влечет наложение административного штрафа на граждан в размере от трех тысяч до пяти тысяч рублей; на должностных лиц — от тридцати тысяч до пятидесяти тысяч рублей или дисквалификацию на срок от шести месяцев до трех лет».

В статью 217.1 Уголовного кодекса Российской Федерации внести из-менения, а именно: после слов «объектов топливно-энергетического ком-плекса» дополнить словами «и мест массового пребывания людей».


1. Кодекс Российской Федерации об административных правонаруше-ниях от 30.12.2001 № 195-ФЗ // Российская газета, № 256, 31.12.2001.

2. Федеральный закон от 06.03.2006 № 35-ФЗ «О противодействии терроризму» // Российская газета, № 48, 10.03.2006.

3. Федеральный закон от 25.07.1998 № 130-ФЗ «О борьбе с террориз-мом» // Собрание законодательства Российской Федерации, 03.08.1998, № 31, ст. 3808.

4. Федеральный закон от 14.06.2012 № 67-ФЗ «Об обязательном стра-ховании гражданской ответственности перевозчика за причинение вреда жизни, здоровью, имуществу пассажиров и о порядке возмещения такого вреда, причиненного при перевозках пассажиров метрополитеном» // Рос-сийская газета, № 136, 18.06.2012.

5. Постановление Правительства Российской Федерации от 25.03.2015 № 272 «Об утверждении требований к антитеррористической защищенности мест массового пребывания людей и объектов (территорий), подлежащих обязательной охране полицией, и форм паспортов безопасности таких мест и объектов (территорий)» // Собрание законодательства Российской Федера-ции, 06.04.2015, № 14, ст. 2119.

6. Данные МВД России: сведения о состоянии преступности и резуль-татах расследования преступлений (форма — 4 ЕГС) за 8 месяцев 2016 г., отчет о преступлениях террористического характера, экстремистской направленности, связанных с террористической и экстремистской деятель-ностью за 2014, 2015 гг. (форма — 282 «Антитеррор»).

7. Суханов Е. А. Российский закон о собственности: Научно-практический комментарий. М., 1993.

8. Тактаев И. А. Кто в ответе за теракт? // Юрист. 2003. № 1.

56

А. А. Комарова, ПсковГУ, юридический факультет, 1 курс магистратуры (научный руководитель — доцент В. А. Попов)

Проблемы назначения административных наказаний Достижение целей административной ответственности во многом

предопределяется центральной стадией производства по делам об админи-стративных правонарушениях — рассмотрением дела об административном правонарушении. Главная задача, которая при этом разрешается — это назначение административного наказания.

Административное наказание является установленной государством мерой ответственности за совершение административного правонарушения и применяется в целях предупреждения совершения новых правонарушений как самим правонарушителем, так и другими лицами пункт 1 статьи 3.1. Ко-АП Российской Федерации [1].

Правилам назначения административных наказаний и обстоятель-ствам, которые должны при этом учитываться, посвящены положения чет-вертой главы КоАП Российской Федерации. Однако, несмотря на значитель-ный объем содержащихся в этой главе норм и продолжительную практику их применения, возникает ряд не решенных законодателем вопросов, свя-занных, в первую очередь, с соблюдением принципов справедливости и ин-дивидуализации административного наказания.

Назначение наказания подчиняется определенным правилам, одно из которых — обязательный учет обстоятельств смягчающих и отягчающих от-ветственность. В механизме назначения наказаний эти обстоятельства игра-ют существенную роль. Как отметил К. Маркс, «… об отягчающих вину об-стоятельствах не может быть речи, раз невозможны обстоятельства, смягча-ющие вину» [2, с. 123]. Исследовав институт обстоятельств, смягчающих административную ответственность, Н. М. Жданов считает, что «объединяет эти обстоятельства то, что они могут существенно влиять на вид и размер взыскания, на ответственность в целом» [3, с. 10].

Каждое правонарушение, несмотря на их общую схожесть, совершает-ся в конкретных индивидуальных условиях, которые необходимо учесть при определении соответствующей меры ответственности. Именно поэтому в за-конодательстве нашей страны об административной ответственности широ-ко используется установление различных видов наказаний, а также мини-мальных и максимальных пределов, в которых эти наказания могут назна-чаться. Теоретически такая модель оправданна, однако в реальной жизни она влечет множество негативных последствий, начиная от неудовлетворенности законопослушной части общества и заканчивая существованием среды для коррупционных проявлений.

57

При этом необходимо отметить явную непоследовательность законо-дателя в установлении пределов, в которых возможно назначение наказания. В отдельных случаях наказание установлено безальтернативно, например, фиксированные размеры административного штрафа особенно широко ис-пользуются законодателем в нормах, устанавливающих ответственность за административные правонарушения в области дорожного движения. Это де-лает невозможным какую-либо индивидуализацию наказания — при его назначении не учитываются ни личность виновного, ни его имущественное положение, и даже обстоятельства, смягчающие или отягчающие админи-стративную ответственность. В то же время широко используется и установ-ление минимального и максимального размера административного наказа-ния, однако при этом зачастую разрыв между этими размерами для админи-стративных штрафов является чисто символическим, что также нивелирует возможности индивидуализации наказания [4, с. 72].

В отдельных случаях за очевидно сходные по своим негативным по-следствиям деяния установлены совершенно различные по размеру админи-стративные наказания. Например, за управление транспортным средством водителем, не имеющим при себе документов на право управления им, предусмотрено предупреждение или наложение административного штрафа в размере пятисот рублей (часть 1 статьи 12.3 КоАП Российской Федерации), а передача управления транспортным средством лицу, не имеющему при се-бе документов на право управления им, влечет уже наложение администра-тивного штрафа безальтернативно в размере трех тысяч рублей (часть 3 той же статьи). Логику законодателя можно было бы понять, если бы управление передавалось лицу, вообще не имеющему права управлять соответствующим транспортным средством, но в данном случае речь идет о лице, лишь не имеющем при себе документов, подтверждающих наличие такого права.

Трудно понять логику применения такого размера административного штрафа за данное деяние и в сравнении с заведомо более опасными действия-ми, например, управление транспортным средством с заведомо неисправными тормозной системой, рулевым управлением или сцепным устройством (часть 2 статьи 12.5 КоАП Российской Федерации) влечет наложение администра-тивного штрафа в размере всего лишь пятисот рублей, а превышение установ-ленной скорости движения транспортного средства на величину более 40, но не более 60 километров в час (часть 3 статьи 12.9 КоАП Российской Федера-ции) — наложение административного штрафа в размере от одной тысячи до одной тысячи пятисот рублей. Совершенно непонятно, почему человек, кото-рый в два раза превышает максимальную разрешенную в населенном пункте скорость, подвергая тем самым опасности жизни множества людей, должен понести наказание в три с лишим, а то и в пять раз меньшее, чем никому ни-чем не угрожающее лицо, управляющее транспортным средством, на котором незаконно установлен опознавательный фонарь легкового такси, (часть 4.1 статьи 12.5 КоАП Российской Федерации), за что предусмотрено наложение административного штрафа на водителя в опять-таки безальтернативном раз-

58

мере пяти тысяч рублей с конфискацией предмета административного право-нарушения. В последнем случае административный штраф предусмотрен в десять раз больший, чем за управление транспортным средством с заведомо неисправными тормозами или рулевым управлением. Подобных примеров необдуманного установления законодателем размеров административных наказаний можно привести множество [5, с. 2].

Еще одним явным недостатком существующего правового регулиро-вания является широкое использование в качестве альтернативных для назначения различных видов административных наказаний за одни и те же деяния, например административный штраф и лишение специального права или административный штраф и административный арест. Сама возмож-ность выбора вида наказания создает почву для коррупционных действий. К примеру, частью 2 статьи 12.27 КоАП Российской Федерации за оставле-ние водителем в нарушение Правил дорожного движения места дорожно-транспортного происшествия, участником которого он являлся, предусмот-рена возможность лишения права управления транспортными средствами на срок от одного года до полутора лет и в качестве альтернативы — админи-стративный арест на срок до пятнадцати суток.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что назрела необходи-мость решения проблемы в сфере назначения административных наказаний. Учет смягчающих и отягчающих обстоятельств будет способствовать инди-видуализации мер административной ответственности, развитию у граждан правосознания и правовой культуры, кроме того, повысит доверие к органам государственной власти, реализующим законодательство об административ-ных правонарушениях.


1. Кодекс Российской Федерации об административных правонаруше-ниях от 30.12.2001 № 195-ФЗ (ред. от 28.12.2016) (с изменениями и дополне-ниями, вступившими в силу с 09.01.2017) // Собрание законодательства Рос-сийской Федерации. 07.01.2002. № 1. ст. 1.

2. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 1. 3. Жданов Н. М. Обстоятельства, смягчающие ответственность за ад-

министративные правонарушения, в юрисдикционной деятельности органов внутренних дел (милиции): Автореф. дис., канд. юрид. наук. М., 1984.

4. Комментарий к Кодексу Российской Федерации об административ-ных правонарушениях. В 2-х томах. Т. 1. М.: Изд-во Эксмо, 2003.

5. Гармаш А. М. О некоторых проблемах производства по делам об административных правонарушениях // Вестник МВД России. 2003. № 6.

59

Е. В. Матвеева, ПсковГУ, юридический факультет, магистратура, 1 курс

(научный руководитель — доцент В. А. Попов)

Проблемы осуществления федерального лесного надзора (по материалам Псковской области)

Ежегодно в Псковской области фиксируется более 150 случаев нару-

шений лесного законодательства связанных с незаконно заготовленной дре-весиной. Так, в 2014 число случаев составило 156, с общей кубомассой дре-весины 4,8 тыс. м3, в 2015 году — 188 с объемом 11,3 тыс. м3, а в 2016 году зафиксировано 166 случаев правонарушений с кубатурой 3,0 тыс. м3.

Для борьбы с незаконно заготовленной древесиной был принят Феде-ральный Закон № 415-ФЗ от 28.12.2013 «О внесении изменений в Лесной кодекс Российской Федерации и Кодекс Российской Федерации об админи-стративных правонарушениях» (далее — 415-ФЗ), который внес жесткие штрафные санкции за оборот такой древесины [3].

С вступлением в силу положений данного федерального закона, значи-тельно усложнилась жизнь лесопромышленников, применяющих в своей де-ятельности «черные схемы».

Одним из обязательных документов при перевозке древесины стал со-проводительный документ — документ отражающий информацию о пород-ном составе древесины, участвующей в сделке и о реквизитах собственника и перевозчика.

В тоже время данный документ не предполагает наличие печати и не является бланком строгой отчетности, в связи с чем, лесозаготовители и ле-сопромышленники пренебрегают этим документом вплоть до времени наступления ответственности за его отсутствие или неправильное оформле-ние. Сопроводительный документ заполняется лицом, которое «отправляет» лес с места заготовки или склада.

Практика осуществления федерального лесного надзора позволяет вы-делить следующие недостатки действующего законодательства, связанные с сопроводительными документами:

– ответственный за заполнение документа, указанный в нем — чаще специалист, постоянное место работы которого никак не связано с отгрузкой древесины;

– неточное указание номера сделки с древесиной в соответствующей графе, либо исправления в номере сделки;

– несовпадение места следования перевозчика с местом погрузки и разгрузки древесины.

Лесная охрана в рамках своих полномочий может проверять наличие и правильное оформление сопроводительного документа на транспортировку древесины только на территории лесного фонда [2]. Это, порой единствен-

60

ный и очень многозначительный минус в пресечении административных нарушений, совершаемых лесопользователями.

На дорогах общего пользования, по которым обычно транспортируют древесину, лесная охрана уже не имеет полномочий останавливать транс-порт, если эта дорога не находится в лесном фонде. Этим часто пользуются перевозчики и игнорируют просьбу государственного лесного инспектора.

Анализируя судебную практику мировых судей Псковской области, на 1 января 2017 года основным административным нарушением в рамках 415-ФЗ является несвоевременное внесение информации о сделки с древе-синой в автоматизированную систему ЕГАИС ЛЕС (ч. 1 ст. 8.28.1 КоАП Российской Федерации). Согласно нормативам данная информация должна быть внесена как продавцом, так и покупателем в течение 5 дней, после за-ключения договора на отчуждение древесины и не менее чем за 1 день до предполагаемой транспортировки древесины. Участники выявленных ад-министративных нарушений в основном индивидуальные предприниматели без образования юридического лица, следовательно, и штрафы для них не такие внушительные, как для юридических лиц и составляют сумму в пре-делах от 7 до 25 тысяч рублей [1]. Это объясняется отсутствием у предпри-нимателей-лесозаготовителей работников, обладающих соответствующими компетенциями и навыками использования информационных систем в сфе-ре лесного хозяйства.

Юридические лица, занимающиеся лесозаготовкой и лесопереработ-кой, более ответственно подходят к нововведениям в лесном и администра-тивном законодательстве — назначают ответственных людей за ведение ЕГАИС ЛЕС и за заполнение сопроводительных документов, обучают их на семинарах и курсах повышения квалификации. Однако, это не исключает случаев, когда одно и то же юридическое лицо может нарушить ч. 5 ст. 8.28.1 КоАП Российской Федерации в течения одного дня три раза под-ряд осуществляя перевозку одному и тому же лицу. Данный случай произо-шел в Великолукском районе летом 2015 года и явился первым прецедентом среди лесозаготовителей области. Предприятию мировой суд Великолукско-го района вынес административное наказание в виде административного штрафа на сумму 500 тысяч рублей [4].

Таким образом, можно сказать, что введение 415-ФЗ новых правил учета круглых лесоматериалов с более строгими наказаниями дисциплини-ровали лесопользователей к четкому ведению документации и исключению из своего оборота древесины с «сомнительным» происхождением.

Для решения проблем, связанных с осуществлением федерального лесного надзора на территории Псковской области, во-первых, нужно нала-дить межведомственное взаимодействие лесных инспекторов и представите-лей органов внутренних дел. Это нужно, в первую очередь, для того, что бы лесонарушитель был пойман не только на территории лесного фонда, где действует компетенция лесного инспектора, но так же на территориях вне

61

леса. Лесовоз проще остановить на дороге общего пользования, однако ком-петенция лесного инспектора на нее уже не распространяется.

Во-вторых, я считаю необходимым проведение семинаров и обуча-ющих лекций для представителей лесозаготовительной отрасли и местно-го населения. Часто, заинтересованные в лесе лица не имеют представле-ния о нововведениях в лесном законодательстве. Проведение таких бес-платных семинаров на областном уровне один раз в квартал будет способ-ствовать осведомленности граждан и убережет их от нарушений лесного законодательства.

В-третьих, нужно, что бы велось отслеживание компетентными орга-нами информации в ЕГАИС «Учет древесины». Ответственные за борьбу с экономическими преступлениями должны совместно с работниками лесни-честв выявлять «серые» схемы, в которых легальная продажа древесины происходит только на интернет-портале, а на деле все идет на частные пило-рамы и, зачастую, «в обход кассы» — без уплаты налогов.

Однако, можно заметить тенденцию к снижению общего количества нарушений, допущенных юридическими лицами в своей деятельности, свя-занной с учетом и продажей древесины. 415-ФЗ оказался «дорогим» законом при нарушении его положений. А сумма штрафов заставляет задуматься ле-созаготовителей при совершении сделки с древесиной и дальнейшей ее транспортировки покупателю на предмет легальности и прозрачности.



2. Лесной кодекс Российской Федерации от 04.12.2006 № 200-ФЗ // Российская газета, № 277, 08.12.2006.

3. Федеральный Закон от 28.12.2013 № 415-ФЗ «О внесении изменений в Лесной кодекс Российской Федерации и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях» // Российская газета, № 295, 30.12.2013.

4. Постановление по делу об административном правонарушении Ми-рового судьи судебного участка № 2 Великолукского района Псковской обла-сти Королёвой Т. Е. № 5-243/2/2015 от 10 июля 2015 г. [Электронный ресурс]: URL: http://mirsud.pskov.ru/files/docs/DecisionTextsAS/05-0243_2_ 2015_-_Postanovlenie_o_naznachenii_administrativnogo_nakazaniya.doc (дата обраще-ния: 14.03.2017).

62

http://mirsud.pskov.ru/files/docs/DecisionTextsAS/05-0243_

К. В. Петрова, ПсковГУ, юридический факультет, магистратура, 1 курс


Механизм административно-правового регулирования: понятие, значение, элементы

Механизм административно-правового регулирования — комплексная

совокупность административно-правовых средств, которые, воздействуя на управленческие отношения, организуют их в соответствии с задачами обще-ства и государства.

Общая характеристика механизма административно-правового регули-рования:

• представляет собой совокупность юридических средств; • средства носят административно-правовой характер; • объектом воздействия выступают управленческие отношения; • направлено на решение задач общества и государства; • активизирует субъекты управленческих отношений; • повышает уровень их правосознания, правовой культуры. Элементами механизма являются: нормы административного права;

акты толкования норм административного права; издаваемые уполномочен-ными на то органами; индивидуальные акты; акты применения норм адми-нистративного прав, издаваемые должностными лицами органов исполни-тельной власти при реализации властных полномочий; административно-правовые отношения [3, с. 123].

Каждый элемент механизма административно-правового регулирова-ния выполняет специфическую роль в регулировании поведения людей и возникающих на его основе общественных отношений. Следовательно, эти элементы механизма одновременно выступают в качестве юридических средств административно-правового регулирования. При этом администра-тивно-правовые средства включаются в процесс регулирования в определен-ной последовательности.

Важнейшими средствами механизма административно-правового ре-гулирования являются нормативные и индивидуальные акты. Эти акты соот-ветствуют двум уровням административно-правового регулирования. Пер-вый уровень составляют общие правила поведения людей, а второй уровень образуют индивидуальные акты, определяющие на основе административно-правовой нормы права и обязанности конкретных участников в правоотно-шении. Акт применения нормы административного права включается в ме-ханизм административно-правового регулирования как средство индивиду-альных прав, обязанностей и мер юридической ответственности [1, с. 8].

63

В процессе административно-правового регулирования условно можно выделить три стадии:

• установление норм административного права; • возникновение административных правоотношений (администра-

тивных прав и обязанностей), а также реализация возникших в рам-ках административных правоотношений прав и обязанностей;

• реализация норм административного права. 1. Установление (формирование) норм административного права.

Кстати, эта деятельность заключается в выработке административно-правовых норм, их усовершенствовании, изменении или отмене, т. е. в изда-нии нормативных правовых актов, содержащих нормы административного права. Административное правотворчество представляет собой сложную си-стему действий: решение органа о необходимости разработки проекта нор-мативного правового акта; подготовка текста проекта, его предварительное обсуждение, доработка, согласование, экспертиза (например, юридическая, общественная, антикоррупционная и др.); внесение проекта в правотворче-ский орган; обсуждение его правотворческим органом; принятие (утвержде-ние) проекта; регистрация (при необходимости); официальное опубликова-ние принятого (изданного) нормативного правового акта.

Особенностью административного правотворчества будет его мно-госубъектность. Административно-правовые нормы вырабатываются и при-нимаются органами не только представительной, но и исполнительной, му-ниципальной власти, а также иными многочисленными административными органами [4, с. 1039].

Стоит сказать, что каждый правотворческий административный орган наделен соответствующими полномочиями, которые определяют пределы действия и юридическую силу издаваемых им нормативных административ-но-правовых актов. Круг данных полномочий образует правотворческую компетенцию соответствующего органа (должностного лица) [2, с. 182].

Результатом правотворческой деятельности административного органа будут нормы права подзаконного характера, регулирующие отношения в ад-министративно-публичной сфере и содержащиеся в соответствующем изда-ваемом (принимаемом) им нормативном правовом акте.

2. Возникновение административных правоотношений на базе введен-ных в действие норм административного права. Это означает, что у участни-ков таких отношений возникают административные права и обязанности. К примеру, на базе норм административного права, содержащихся в Кодексе Российской Федерации об административных правонарушениях, между фи-зическим лицом, совершившим какое-либо административное правонаруше-ние, и административным органом, уполномоченным рассмотреть дело об ϶ᴛᴏм правонарушении, возникают соответствующее административное пра-воотношение и комплекс взаимных административных прав и администра-

64

http://%D0%B7%D0%B0%D1%87%D1%91%D1%82%D0%BA%D0%B0.%D1%80%D1%84/

тивных обязанностей, связанных с привлечением правонарушителя к адми-нистративной ответственности.

3. Реализация норм административного права. Эта стадия будет завер-шающей. В процессе реализации административно-правовые нормы достига-ют своей цели — субъективные административные права и обязанности, воз-никшие у участников соответствующих административных правоотношений, воплощаются в их поведении, начинают реально действовать. Реализация норм административного права может осуществляться двумя способами:

– посредством использования, исполнения и соблюдения содержащих-ся в них предписаний участниками соответствующих административных правоотношений (административными органами и их должностными лица-ми, физическими лицами и организациями);

– посредством властного применения содержащихся в данных нормах предписаний административными органами, участвующими в администра-тивных правоотношениях, а также судами путем издания (принятия) ими индивидуальных правоприменительных актов или совершения юридически значимых действий.


1. Аврутин Ю. Е. Проблемы законодательной модернизации механиз-ма административно-правового регулирования в контексте обеспечения надлежащего публичного управления // Административное право и процесс. 2015. № 8.

2. Валяев Ю. К. Метод административных разрешений в механизме административно-правового регулирования // Вестник Московского универ-ситета МВД России. 2009. № 2.

3. Братановский С. Н. Административное право. Общая часть: учеб-ник. М.: Директ-Медиа, 2013.

4. Кравчук А. М. От концепции надлежащего государственного управления к практике административного правотворчества федеральных органов исполнительной власти // Административное и муниципальное право. 2013. № 11.

65

А. А. Савельева, ПсковГУ, юридический факультет, 2 курс


Проблемы административно-правового статуса арбитражного управляющего

Ключевой фигурой в деле о банкротстве является арбитражный управ-

ляющий. Арбитражный управляющий — это лицо, назначаемое арбитраж-ным судом для проведения процедур банкротства и осуществления иных полномочий, установленных Федеральным законом «О несостоятельности (банкротстве)» [1]. Разумеется, арбитражный управляющий как особый субъект права должен беспристрастно влиять на процесс банкротства в ин-тересах как кредитора, так и должника. Указанное обеспечивается через за-крепление на законодательном уровне ряда требований, предъявляемых к кандидатуре арбитражного управляющего законодателем. Все эти требова-ния исчерпывающе определяются в ст. 20 Закона о банкротстве и гласят, что арбитражный управляющий должен иметь высшее образование; стаж работы на руководящих должностях не менее чем год и стажировки в качестве по-мощника арбитражного управляющего в деле о банкротстве не менее чем два года, отсутствие судимости за совершение умышленного преступления.

В зависимости от стадии процедуры банкротства и выполняемых функций арбитражный управляющий может быть: временным управляю-щим (процедура наблюдения), административным управляющим (процедура финансового оздоровления), внешним управляющим (процедура внешнего управления), а также конкурсным управляющим (процедура конкурсного производства). Безусловно, каждый из статусов связан с определенными правами и обязанностями.

Проанализировав сущность конкурсного управления в дореволюцион-ной России, Г. Ф. Шершеневич отмечал, что «конкурсное управление обяза-но исполнить свою задачу возможно полного удовлетворения кредиторов, стараясь по возможности охранять интересы должника. Но подобное явле-ние совершенно не согласуется с понятием представительства на той или другой стороне. Очевидно, конкурсный попечитель не может быть предста-вителем ни должника, ни кредиторов. Отсюда само собой напрашивается за-ключение, что конкурсный попечитель или конкурсное управление является органом государственной власти — органом, действующим под непосред-ственным контролем суда, подобно судебным приставам» [3, с. 324].

Е. Г. Дорохина высказывает точку зрения о том, что деятельность ар-битражного управляющего близка к деятельности лиц привилегированных профессий (нотариусов, адвокатов, аудиторов), выполняющих особые соци-ально-значимые функции и не преследующих цели извлечения прибыли, в

66

связи с чем статус индивидуального предпринимателя является чужеродным правовой природе арбитражного управляющего [6, с. 68].

На арбитражного управляющего возлагается такая немаловажная зада-ча государственного регулирования конкурсных правоотношений, как выяв-ление признаков административных правонарушений и преступлений в сфе-ре несостоятельности (банкротства), а также в ряде случаев — задача испол-нения, наряду с Федеральной службой судебных приставов, принятых су-дебных решений. Так, согласно п. 2 ст. 20.3 Закона о банкротстве на любой стадии банкротства арбитражный управляющий обязан выявлять признаки преднамеренного и фиктивного банкротства и незамедлительно сообщать об этом в правоохранительные органы [1].

Подобное делегирование функций государственного управления ар-битражному управляющему происходит и в отношении исполнений судеб-ных решений. Так, в процедуре наблюдения Федеральная служба судебных приставов обязана приостановить исполнительное производство по имуще-ственным взысканиям (п. 1 ст. 63 Закона о банкротстве), а в процедуре кон-курсного производства прекратить исполнительное производство и передать все исполнительные документы, в том числе и по взысканиям в пользу госу-дарства, арбитражному управляющему (п. 1 ст. 126 Закона о банкротстве) для дальнейшего исполнения судебного решения о признании должника банкротом [4, с. 120]. С учетом изложенного следует согласиться с И. В. Фроловым о том, что арбитражный управляющий является лицом пре-имущественно публичного права, с преобладанием в его статусе делегиро-ванных ему публично-правовых управленческих полномочий, составляющих основу его административно-правового статуса [5, с. 125].

При осуществлении своих функций арбитражный управляющий стал-кивается с рядом проблем. Одной из которых является то, что он не вступает в трудовые отношения ни с должником, ни с назначившим его арбитражным судом, соответственно он не имеет никаких социальных прав, предусмот-ренных законодательством о труде: на оплачиваемый отпуск, на выходное пособие, пенсионное обеспечение и т. п.

Еще одной проблемой на наш взгляд является то, что профессия ар-битражного управляющего никогда не вносилась в Единый тарифно-квалификационный справочник работ и профессий рабочих отраслей эконо-мики Российской Федерации.

Проанализировав судебную практику, напрашивается вывод, что от дея-тельности арбитражного управляющего зависит соблюдение и эффективное применение законодательства о банкротстве. Поэтому неисполнение либо не-надлежащее исполнение арбитражными управляющими своих обязанностей нарушает установленный порядок осуществления процедуры банкротства.

В арбитражной практике наибольшее применение получила часть 3 ста-тьи 14.13 КоАП Российской Федерации [2], согласно которой неисполнение арбитражным управляющим обязанностей, установленных законодательством

67

о банкротстве, если такое действие (бездействие) не содержит уголовно нака-зуемого деяния, влечет наложение административного штрафа.

В некоторых случаях арбитражные суды применяют к недобросовест-ным управляющим и более серьезное наказание в виде дисквалификации на срок от шести месяцев до трех лет. Впрочем, на практике, дисквалификация как вид наказания, применяется крайне редко.

Нередко арбитражные управляющие избегают штрафов и дисквалифи-кации, так как суды при рассмотрении исковых заявлений активно применя-ют положения ст. 2.9 КоАП Российской Федерации и признают допущенные правонарушения малозначительными, ограничиваясь устными замечаниями.

Причем применение к управляющему иных санкций, например, его от-странение от исполнения соответствующих обязанностей, не становится препятствием для применения положений о малозначительности совершен-ного им правонарушения.

С учетом вышеизложенного можно сделать вывод о том, что админи-стративно-правовой статус арбитражного управляющего представляет собой специальный, профессиональный статус личности, который характеризуется совокупностью прав, свобод, обязанностей, гарантий, ограничений, а также запретов, направленных на реализацию, восстановление и защиту прав и за-конных интересов лиц, участвующих в деле о банкротстве. А администра-тивная ответственность самих арбитражных управляющих в достаточной степени урегулирована действующим законодательством Российской Феде-рации. Однако, несмотря на это, существует необходимость совершенство-вания и конкретизации соответствующих правовых институтов.


1. Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» от 26.10.2002 № 127-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации, 28.10.2002, № 43, ст. 4190.


3. Шершеневич Г. Ф. Конкурсный процесс. М.: «Статут», 2000. 4. Крепяков В. П. Административно-правовое регулирование деятель-

ности антикризисного управляющего: Дис. … канд. юрид. наук. М., 2011. Фролов И. В. Административно-правовой механизм государственного управления в сфере финансового оздоровления, несостоятельности (банк-ротства) // Вестн. Новосибир. гос. ун-та. 2010. Т. 6. Серия «Право», № 1.

5. Дорохина Е. Г. Проблемы предпринимательской деятельности ар-битражного управляющего // Правоведение. Изв. высш. учеб. заведений. 2004. № 1.

68

А. С. Сафронов, ПсковГУ, юридический факультет, 2 курс


Анализ судебной практики по делам о нарушении членом общественной наблюдательной комиссии требований

уголовно-исполнительного законодательства Российской Федерации

Развивая принципы правового государства, и укрепляя гражданское

общество в России, законодатель расширяет формы участия граждан в управления делами государства. Одной из таких форм является осуществле-ние общественного контроля за обеспечением прав человека в местах при-нудительного содержания.

В 2008 году принят Федеральный закон от 10.06.2008 № 76-ФЗ «Об общественном контроле за обеспечением прав человека в местах принуди-тельного содержания и о содействии лицам, находящимся в местах принуди-тельного содержания» [2], который устанавливает правовые основы участия общественных объединений в общественном контроле за обеспечением прав человека в местах принудительного содержания, а также содействия лицам, находящимся в местах принудительного содержания, в том числе, в созда-нии условий для их адаптации к жизни в обществе.

К субъектам указанной деятельности относятся: 1) общественные наблюдательные комиссии, образуемые в субъектах

Российской Федерации (далее — ОНК); 2) члены общественных наблюдательных комиссий; 3) общественные объединения и социально ориентированные неком-

мерческие организации, которые осуществляют содействие лицам, находя-щимся в местах принудительного содержания.

Решение о наделении полномочиями члена общественной наблюдатель-ной комиссии принимается советом Общественной палаты Российской Феде-рации в отношении кандидатур, выдвинутых общероссийским, межрегиональ-ным или региональным общественным объединением, имеющим государ-ственную регистрацию, осуществляющим свою деятельность не менее пяти лет со дня его создания, уставной целью или направлением деятельности которого является защита или содействие защите прав и свобод человека и гражданина. Сформирована такая комиссия и в Псковской области.

Членом общественной наблюдательной комиссии может быть гражда-нин Российской Федерации, достигший возраста 25 лет и имеющий опыт ра-боты в области защиты прав граждан.

69

Не может быть членом комиссии лицо: – имеющее судимость; – признанное решением суда недееспособным или ограниченно дее-

способным; – адвокаты; – сотрудники органов прокуратуры; – лица, замещающие государственные должности Российской Федера-

ции, должности федеральной государственной службы, государственные должности субъектов Российской Федерации, должности государственной гражданской службы субъектов Российской Федерации, должности муници-пальной службы, а также лица, замещающие выборные должности в органах местного самоуправления.

Члены общественной наблюдательной комиссии при осуществлении общественного контроля вправе:

1) в составе не менее двух членов общественной наблюдательной ко-миссии без специального разрешения посещать места принудительного со-держания при соблюдении установленных в них правил внутреннего распо-рядка. Члены общественной наблюдательной комиссии вправе посещать ка-меры, карцеры, стационарные отделения, прогулочные дворики, библиотеки, столовые, штрафные и дисциплинарные изоляторы, одиночные камеры, по-мещения для обеспечения личной безопасности осужденными к лишению свободы, иные помещения мест принудительного содержания, за исключе-нием объектов и сооружений, на посещение которых необходимо согласие администраций мест принудительного содержания;

2) беседовать с осужденными к лишению свободы в условиях и в по-рядке, которые установлены уголовно-исполнительным законодательством Российской Федерации, иными федеральными законами, нормативными правовыми актами Российской Федерации;

3) беседовать с подозреваемыми и (или) обвиняемыми, содержащими-ся под стражей, по вопросам обеспечения их прав в местах принудительного содержания в условиях, позволяющих представителю администрации соот-ветствующего места принудительного содержания видеть их и слышать, и в порядке, установленном уголовно-исполнительным законодательством Рос-сийской Федерации, иными федеральными законами, нормативными право-выми актами Российской Федерации;

4) принимать и рассматривать предложения, заявления и жалобы лиц, находящихся в местах принудительного содержания, иных лиц, которым стало известно о нарушении прав лиц, находящихся в местах принудительного со-держания в соответствии с законодательством Российской Федерации;

5) запрашивать и получать от администраций мест принудительного содержания сведения и документы, необходимые для проведения обще-ственного контроля и подготовки заключений, предложений или обращений общественной наблюдательной комиссии в установленном законодатель-ством Российской Федерации порядке;

70

6) обращаться к должностным лицам администраций мест принуди-тельного содержания, учреждений и органов уголовно-исполнительной си-стемы, органов прокуратуры, федеральных органов исполнительной власти и их территориальных органов, в ведении которых находятся места принуди-тельного содержания, исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации по вопросам обеспечения прав человека в местах принудительного содержания.

7) вправе участвовать в иной деятельности, не противоречащей зако-нодательству.

При осуществлении своих полномочий члены общественной наблюда-тельной комиссии обязаны:

– соблюдать положения нормативных правовых актов, регулирующих работу мест принудительного содержания,

– подчиняться законным требованиям администраций мест принуди-тельного содержания;

– не создавать препятствий осуществлению процессуальных действий. Приказом ФСИН Российской Федерации от 28.11.2008 № 652 утвер-

ждено Положение о порядке посещения учреждений уголовно-испол-нительной системы членами общественных наблюдательных комиссий [3].

Данное Положение регламентирует порядок уведомления территориаль-ных органов уголовно-исполнительной системы о посещении учреждений УИС членами общественных наблюдательных комиссий, а также порядок обеспече-ния деятельности членов комиссий при посещении учреждений УИС.

Так, о планируемых посещениях учреждений УИС комиссия уведом-ляет соответствующий территориальный орган уголовно-исполнительной системы, указывая намеченные к посещению учреждения УИС, даты и время посещения.

По получении уведомления должностные территориального органа УФСИН информируют о предстоящем посещении членами комиссии начальников соответствующих учреждений УИС или их заместителей, либо оперативного дежурного.

Члены комиссии пропускаются на территорию учреждения УИС по предъявлении мандата установленного образца и документа, удостоверяю-щего личность члена комиссии, в сопровождении должностного лица учре-ждения или органа, исполняющего наказания.

Для осуществления деятельности комиссий администрация учрежде-ний УИС:

– проводит разъяснительную работу с подозреваемыми, обвиняемыми и осужденными к лишению свободы о целях, задачах и формах деятельности комиссий. На информационных стендах размещает списки членов комиссии с указанием ее почтового адреса;

– назначает лиц, обеспечивающих сопровождение и безопасность чле-нов комиссии во время посещения учреждения УИС;

71

– создает возможность для бесед членов комиссии с подозреваемыми, обвиняемыми и осужденными, в том числе предоставляет помещения для индивидуальных бесед и принятия жалоб, оснащенные необходимой мебе-лью, канцелярскими принадлежностями, а также оборудованные кнопкой тревожной сигнализации;

– обеспечивает возможность участия членов комиссии в коллективных мероприятиях (вечерах вопросов и ответов, культурно-массовых и спортив-ных мероприятиях).

Жалобы и заявления подозреваемых, обвиняемых и осужденных при-нимаются и оформляются в соответствии с требованиями нормативных пра-вовых актов Российской Федерации.

Кино-, фото- и видеосъемка подозреваемых и обвиняемых, их интер-вьюирование осуществляются с разрешения должностного лица или органа, в производстве которых находится уголовное дело, а также с согласия в письменной форме самих подозреваемых и обвиняемых.

Кино-, фото- и видеосъемка осужденных к лишению свободы, их ин-тервьюирование осуществляются с согласия в письменной форме самих осужденных.

Кино-, фото- и видеосъемка объектов, обеспечивающих безопасность и охрану осужденных к лишению свободы, осуществляются с разрешения в письменной форме администрации учреждения или органа, исполняющего наказания.

Несмотря, на, казалось бы, детальную регламентацию полномочий членов комиссии и должностных лиц учреждений УИС на практике весьма часто члены ОНК реализуют свои полномочия с нарушениями.

Анализ судебной практики показывает, что наиболее распространен-ными нарушениями членов комиссии является:

– Пронос запрещенных предметов на территорию исправительных учреждений — прежде всего, это мобильные телефоны.

Так, в Ростовской области член ОНК передал осужденному мобильный телефон, с которого последний осуществил звонок [9].

– Получение от осужденных писем и обращений без их регистрации в соответствующем порядке.

Например, в Ростовской области член ОНК, находясь территории ис-правительного учреждения при посещении одного из отрядов, принял от осужденного к лишению свободы жалобу в письменном виде и вынес ее за пределы территории исправительного учреждения без ее регистрации в дан-ном учреждении [11].

– Посещение служебных помещений без разрешения администрации учреждения.

Так, Волгодонске член ОНК самостоятельно проследовал в админи-стративное здание ИК-18, расположенное за пределами территории колонии и без разрешения администрации ИК-18 вошел в кабинет отдела специаль-

72

ного учета, в котором хранятся личные дела осужденных и попытался озна-комиться с личным делом осужденной [12].

– Осуществление видеозаписи отдельных объектов учреждений УИС без письменного согласия администрации этих учреждений.

В Татарстане члены ОНК привлечены к ответственности за видео-съемку режимных объектов казанской ИК-2.

– Телефонные переговоры с осужденными. Так, в Ростовской области член ОНК вела телефонные переговоры с

осужденным [5]. – Неподчинение законным требованиям сотрудников учреждений

УИС [7]. В Мурманской области член ОНК удерживала ногой дверь, чем вос-

препятствовала осуществлению пропускного режима на территорию ИК. Необходимо отметить, что такие действия членов комиссии должны

квалифицироваться по ч. 2 ст. 19.32 КоАП Российской Федерации и влекут ответственность в виде предупреждения или административного штрафа на граждан в размере от пятисот до одной тысячи рублей [1].

Однако в ряде случаев происходит ошибочная квалификация по ч. 2 ст. 19.32 КоАП Российской Федерации сотрудниками учреждений УИС и должностными лицами прокуратуры правомерных действий членов комиссий.

Имеют место попытки привлечь к ответственности членов комиссии за использование диктофона, съемку без разрешения помещений штрафных изоляторов.

Так, в Татарстане член ОНК привлечен к ответственности за использо-вание в учреждении УИС диктофона, однако Верховный суд Российской Федерации признал использование диктофона при выполнении обязанностей члена общественной наблюдательной комиссии правомерным [4].

Челябинский областной суд сделал вывод о законности видеосъемки штрафного изолятора без разрешения администрации учреждения УИС, так как он, по мнению суда, не является объектом, обеспечивающим безопас-ность и охрану осужденных, на посещение которого требуется согласие ад-министрации учреждения и соответственно разрешение на производство ви-деосъемки [6].

Учитывая специальный статус членов наблюдательных комиссий, пра-во возбуждать дела в отношении них предоставлено исключительно органам прокуратуры.

Как показывает судебная практика весьма часто должностные лица учреждений УИС самостоятельно осуществляют производство в отношении членов ОНК, ошибочно квалифицируя их действия по ч. 2 ст. 19.3 КоАП Российской Федерации (Неповиновение гражданина законному распоряже-нию или требованию сотрудника органа или учреждения уголовно-исполнительной системы, военнослужащего либо другого лица при испол-нении ими обязанностей по обеспечению безопасности и охране этих учре-

73

ждений, поддержанию в них установленного режима, охране и конвоирова-нию осужденных (подозреваемых, обвиняемых) либо по ст. 19.12 КоАП (Пе-редача либо попытка передачи любым способом лицам, содержащимся в учреждениях уголовно-исполнительной системы или изоляторах временного содержания и иных местах содержания под стражей, предметов, веществ или продуктов питания, приобретение, хранение или использование которых за-прещено законом). Такие действия влекут, как правило, отмену постановле-ний и фактически позволяют уйти членам комиссии от заслуженного наказа-ния, так как в ходе обжалования истекают сроки давности привлечения их к административной ответственности.

Так, в Мурманской области член ОНК отказалась выполнить законные требования временно исполняющего обязанности заместителя начальника колонии о прекращении воспрепятствования осуществлению пропускного режима на территорию ИК. Первоначально данное воспрепятствование ква-лифицировано должностным лицом по ч. 2 ст. 19.3 КоАП Российской Феде-рации. В суде действия переквалифицированы на ч. 2 ст. 19.32, но в связи с истечением сроков давности производство по делу прекращено [7].

В Алтайском крае действия члена ОНК по проносу на территорию учреждения УИС мобильного телефона первоначально квалифицированы по ст. 19.12 КоАП Российской Федерации. В суде его действия переквали-фицированы на ч. 2 ст. 19.32. Однако, так как последний являлся членом участковой избирательной комиссии с правом решающего голоса, а согласие прокурора субъекта на его привлечение к ответственности получено не бы-ло, дело направлено на новое рассмотрение [8].

Выводы: Полагаем, что следует более детально разъяснять будущим сотрудни-

кам УИС права и обязанности членов указанных комиссий, порядок привле-чения их к административной ответственности.

Необходимо отметить также, что воспрепятствование законной дея-тельности членов общественных наблюдательных комиссий также влечет административную ответственность по ч. 1 ст. 19.32 КоАП Российской Фе-дерации, но уже для должностных учреждений УИС.

Представляется целесообразным в Федеральном законе от 10.06.2008 № 76-ФЗ «Об общественном контроле за обеспечением прав человека в ме-стах принудительного содержания и о содействии лицам, находящимся в ме-стах принудительного содержания» внести определенность в части приме-нения членами ОНК технических средств -аудио и видеозаписи, -кино и фо-тосъемки.

Так, предлагается п. п. 1–3 ч. 1 ст. 16 Федерального закона от 10.06.2008 № 76-ФЗ «Об общественном контроле за обеспечением прав че-ловека в местах принудительного содержания и о содействии лицам, нахо-дящимся в местах принудительного содержания» изложить в следующей ре-дакции:

74

«1. Члены общественной наблюдательной комиссии при осуществле-нии общественного контроля вправе:

1) в составе не менее двух членов общественной наблюдательной ко-миссии без специального разрешения в установленном соответствующим фе-деральным органом исполнительной власти, в ведении которого находятся места принудительного содержания, порядке посещать места принудительно-го содержания при соблюдении установленных в них правил внутреннего распорядка. Члены общественной наблюдательной комиссии вправе посещать камеры, карцеры, стационарные отделения, прогулочные дворики, библиоте-ки, столовые, штрафные и дисциплинарные изоляторы, одиночные камеры, помещения для обеспечения личной безопасности лиц, указанных в пункте 1 статьи 2 настоящего Федерального закона, иные помещения мест принуди-тельного содержания, в том числе осуществлять их кино-, фото- и видеосъем-ку, за исключением объектов и сооружений, на посещение которых необхо-димо согласие администраций мест принудительного содержания;

2) беседовать, в том числе с применением аудиозаписи, с лицами, ука-занными в пункте 1 статьи 2 настоящего Федерального закона (за исключе-нием подозреваемых и обвиняемых), в условиях и в порядке, которые уста-новлены уголовно-исполнительным законодательством Российской Федера-ции, иными федеральными законами, нормативными правовыми актами Рос-сийской Федерации;

3) беседовать в том числе с применением аудиозаписи, с подозревае-мыми и (или) обвиняемыми, содержащимися под стражей, по вопросам обеспечения их прав в местах принудительного содержания в условиях, поз-воляющих представителю администрации соответствующего места прину-дительного содержания видеть их и слышать, и в порядке, установленном уголовно-исполнительным законодательством Российской Федерации, ины-ми федеральными законами, нормативными правовыми актами Российской Федерации.


1. Кодекс Российской Федерации об административных правонару-шениях от 30.12.2001 № 195-ФЗ // Российская газета, № 256, 31.12.2001 (дата обращения: 12.03.2017).

2. Федеральный закон от 10.06.2008 № 76-ФЗ «Об общественном кон-троле за обеспечением прав человека в местах принудительного содержания и о содействии лицам, находящимся в местах принудительного содержания» // Собрание законодательства Российской Федерации, 16.06.2008, № 24, ст. 2789 (дата обращения: 12.03.2017).

3. Приказ ФСИН Российской Федерации от 28.11.2008 № 652 «Об утверждении Положения о порядке посещения учреждений уголовно-исполнительной системы членами общественных наблюдательных комис-сий» // Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти, № 4, 26.01.2009 (дата обращения: 12.03.2017).

75

consultantplus://offline/ref=BA1CED6FBE6017465BC317636B77250500687AE4353359B1AC9C858D68F6352E418133730F347708G8iBP



consultantplus://offline/ref=BA1CED6FBE6017465BC317636B77250503607FE3383359B1AC9C858D68F6352E418133730F347700G8iEP

consultantplus://offline/ref=BA1CED6FBE6017465BC317636B77250503607FE3383359B1AC9C858D68F6352E418133G7i5P

4. Постановление Верховного Суда Российской Федерации от 18.02.2014 № 11-АД13-30. [Электронный ресурс]: URL: http://www.vsrf.ru/ stor_pdf. php?id=580266 (дата обращения: 12.03.2017).

5. Решение Приволжского районного суда г. Казань по делу № 12-2073/2012. [Электронный ресурс]: URL: https://privolzhsky--tat.sudrf.ru/modu-les.php (дата обращения: 12.03.2017).

6. Решение Тракторозаводского районного суда г. Челябинска по делу 12-224/2013 от 06.09.2013. [Электронный ресурс]: URL: https://rospravo-sudie.com/court-traktorozavodskij-rajo№№yj-sud-g-chelyabi№ska-chelyabi№skaya-oblast-s/act-438613996/ (дата обращения: 12.03.2017).

7. Решение Кольского районного суда по делу № 5-11/2015. [Элек-тронный ресурс]: URL: https:// rospravosudie.com/court-kolskij-rajo№№yj-sud-murma №skaya-oblast-s/act-527102556/(дата обращения: 12.03.2017).

8. Решение Ленинского районного суда г. Барнаула по делу № 12-419/16. [Электронный ресурс]: URL: https://le№i№sky--alt.sudrf.ru/modules.php? №ame=sud_delo&srv_№um=1&№ame_op=doc&№umber=79454339&delo_id=1502001&№ew=0&text_№umber=1&case_id=79208170 (дата обращения: 12.03.2017).

9. Решение Кировского районного суда г. Ростов-на-Дону по делу № 12-536/2014. [Электронный ресурс]: URL: https://rospravosudie.com/court-kirovskij-rajo№№yj-sud-g-rostova-№a-do№u-rostovskaya-oblast-s/act-458345891/ (дата обращения: 12.03.2017).

10. Решение Октябрьского районного суда г. Мурманска по делу 5-478/2013 (15.11.2013, (Мурманская область)). [Электронный ресурс]: URL: https://rospravosudie.com/court-oktyabrskij-rajo№№yj-sud-g-murma№ska-murma№skaya-oblast-s/act-443051902/ (дата обращения: 12.03.2017).

11. Решение мирового судьи Судебного участка № 9 Ворошиловского района г. Ростова-на-Дону по административному делу от 27.09.2011. [Элек-тронный ресурс]: URL: https://rospravosudie.com/court-sudeb№yj-uchastok-9-voroshilovskogo-rajo№a-g-rostova-№a-do№u-s/act-205055363/ (дата обраще-ния: 12.03.2017).

12. Решение мирового судьи Судебного участка № 3 г. Волгодонска Ро-стовской области по административному делу от 26.09.2011. [Электронный ресурс]: URL: https://rospravosudie.com/court-sudeb№yj-uchastok-3-g-volgodo-№ska-rostovskoj-oblasti-s/act-200027601/ (дата обращения: 12.03.2017).

76

http://www.vsrf.ru/%20stor_pdf.%20php?id=580266

http://www.vsrf.ru/%20stor_pdf.%20php?id=580266

https://privolzhsky--tat.sudrf.ru/

Я. Р. Федоров, ПсковГУ, юридический факультет, 2 курс


Административно-правовой статус помощника депутата Псковского Областного Собрания депутатов

В данной статье рассмотрен административно-правовой статус, вклю-

чающий в себя правовое положение, перечень прав, обязанностей, необхо-димых компетенций, условия осуществления деятельности помощника депу-тата на примере законодательного органа власти Псковской области — Псковского Областного Собрания депутатов.

Проблема взаимодействия власти и общества в России остается акту-альной и на сегодняшний день. Российская Федерация является демократи-ческим государством. Подтверждением тому является право отстаивания своих законных интересов различными слоями населения через своих пред-ставителей — избранных депутатов. Однако, поскольку депутаты являются носителями власти, зачастую между ними и избравшим его населением воз-никает значительный разрыв, подрывающий авторитет и тех, и других. Для преодоления этого разрыва депутату предоставляются помощники, которые и занимаются налаживанием связей между депутатом и его избирателями.

Статус помощника Псковского Областного Собрания депутатов опре-делен в Законе Псковской области от 01.11.2007 № 715 ОЗ «О статусе Депу-тата Псковского Областного Собрания депутатов». Согласно данному доку-менту, депутат вправе иметь помощников и самостоятельно определять их число. Помощники депутата Псковского Областного Собрания могут рабо-тать на оплачиваемой основе и на общественных началах. Число помощни-ков, осуществляющих свою деятельность на платной основе не должно пре-вышать трех человек. Расходы на оплату труда оплачиваемых помощников покрывает само Областное Собрание. Месячный фонд оплаты труда на оплачиваемых помощников устанавливается в размере 1,3 ежемесячного де-нежного вознаграждения депутата Собрания, осуществляющего свою дея-тельность на профессиональной постоянной основе [2], что составляет 19 195,8 рублей [3]. Если же помощник работает одновременно на двух и бо-лее депутатов, они вправе объединять свои фонды оплаты труда. Помощни-ки депутатов получают удостоверения, образец которых утверждается Об-ластным Собранием. Общее количество помощников одного депутата Со-брания не должно превышать пятнадцати человек [2].

Помощники депутатов принимаются на работу по представлению са-мих депутатов Псковского Областного Собрания депутатов и осуществляют свою деятельность на основе срочного трудового договора. Срок работы по-мощника определяет сам депутат, однако он не должен превышать срока его депутатских полномочий.

77

Помимо того, что помощники депутата Областного Собрания выпол-няют его поручения во взаимоотношениях с избирателями, органами мест-ного самоуправления, предприятиями, учреждениями и организациями, они также оказывают и организационно-техническую помощь в осуществлении его депутатских полномочий. Эта помощь включает в себя проведение пред-варительного приема граждан, ведение записи на прием к депутату Област-ного Собрания, получение по поручению депутата документов и материалов, необходимых для осуществления его депутатской деятельности.

В осуществлении своей деятельности помощник депутата Псковского Областного Собрания депутатов наделен рядом прав:

– по письменной заявке депутата Собрания пользоваться копироваль-но-множительной и вычислительной техникой, имеющейся в распоряжении Собрания, органов местного самоуправления в избирательном округе депу-тата Собрания;

– получать адресованные депутату Собрания почтовые и телеграфные отправления;

– пользоваться помещением или рабочим местом, предоставленным депутату Собрания для работы в избирательном округе.

Увольнение с работы помощника Псковского Областного Собрания может производиться по окончании срока его работы, сопряженного со сро-ком полномочий депутата, по представлению самого депутата Областного Собрания в случаях, предусмотренных законодательством Российской Фе-дерации, а также в случае досрочного прекращения полномочий депутата. К тому же, помощник может уволиться по собственному желанию, написав со-ответствующее заявление, которое подписывается депутатом, а также пред-седателем Псковского Областного Собрания депутатов.

Подводя итог, следует отметить значительную роль помощника депу-тата Псковского Областного Собрания депутатов в осуществлении полити-ческих процессов Псковской области. Работа помощника носит весьма раз-носторонний характер, вследствие чего знания и компетенции, которые он получает в результате своей деятельности, позволяют ему самому принимать участие в электоральном процессе и даже выдвигать свою кандидатуру на пост депутата. В результате депутатский мандат займет профессиональный политик, умеющий грамотно взаимодействовать с населением и четко орга-низовывать работу, обладающий огромным профессиональным опытом и компетентностью. Такие люди впоследствии позволят качественно улучшить как работу Псковского Областного Собрания депутатов, так и значимость Псковской области в целом.

78

Литература 1. Мархинин В. В., Сальников А. И. Помощник депутата регионального

парламента: нормативные и правовые аспекты // Актуальные вопросы обще-ственных наук: социология, политология, философия, история: сб. ст. по ма-тер. Междунар. науч.-практ. конф. № 9 (49). Новосибирск: СибАК, 2015.

2. Закон Псковской области от 16.05.2007 № 670-оз «О статусе депута-та Псковского областного Собрания депутатов» // Псковская правда, № 100-101, 22.05.2007.

3. Закон Псковской области от 02.02.2000 № 66-оз «О денежном со-держании лиц, замещающих государственные должности Псковской обла-сти» // «Псковская правда», № 215, 13.11.2002.

И. А. Ефимов, ПсковГУ, юридический факультет, магистратура, 1 курс

(научный руководитель — доцент Н. Ю. Цветков)

Тенденции правового регулирования применения избирательных систем в современной России

Современный период в российской истории — время очередного серь-

езного испытания для ценностных ориентаций нашего народа, переосмысле-ния, вероятно, перезагрузки нравственных и духовных установок.

Сегодня, как никогда, актуализируется и проблема исследования ре-ального состояния института выборов в современной России с позиции мо-дернизации политико-правовой системы [1].

В соответствии с Конституцией Российской Федерации граждане Рос-сийской Федерации имеют право избирать и быть избранными в органы гос-ударственной власти и органы местного самоуправления, а также участво-вать в референдуме [2].

Избирательная система — это установленный законом или иным нор-мативным актом способ определения результатов голосования и порядок распределения мандатов между партиями или кандидатами [3].

В Российской Федерации законом предусмотрено несколько видов вы-боров:

Президент Российской Федерации избирается на шесть лет на основе всеобщего равного и прямого избирательного права при тайном голосова-нии, т. е. избирается всенародно.

Депутаты Государственной Думы Федерального собрания избираются на 5 лет путем проведения всеобщих прямых выборов (с 1993 по 2007 год — по правилам смешанной, мажоритарно-пропорциональной избирательной системы; с 2007 по 2016 год — по правилам пропорциональной избиратель-ной системы которая первоначально была закреплена в редакции Федераль-

79

ного закона 2003 года; с 2016 года — по правилам смешанной избиратель-ной системы).

Члены Совета Федерации Федерального Собрания Российской Феде-рации по два представителя от каждого субъекта на основе косвенных выбо-ров. С 2012 года в связи с реформой политической системы Российской Фе-дерации частично видоизменяется принцип формирования состава Совета Федерации на основе введения элементов всеобщих и прямых выборов чле-нов верхней палаты Федерального Собрания.

Высшее должностное лицо субъекта Российской Федерации (с 2005 по 2012 год) назначалось Президентом Российской Федерации по представлению коллегиального постоянно действующего руководящего органа политической партии, имеющей большинство в законодательном органе государственной власти субъекта Российской Федерации. С 1июля 2012 года законодательно восстановлена выборность высшего должностного лица субъекта Российской Федерации. В 2013 году вступило в силу законодательное положение преду-сматривающие предоставление субъектам Российской Федерации право само-стоятельно определять порядок наделения лица полномочиями высшего должностного лица субъекта Российской Федерации, а именно путем прове-дения всеобщих прямых выборов либо избрания на сессии законодательного органа государственной власти субъекта Российской Федерации.

Депутаты законодательных органов государственной власти субъектов Российской Федерации, в том числе верхней палаты региональных парла-ментов избираются сроком на 5 лет путем всеобщих прямых выборов.

Органы местного самоуправления — избираемые непосредственно населением и образуемые представительным органом муниципального обра-зования органы, наделенные собственными полномочиями по решению во-просов местного значения — всеобщими прямыми выборами [4].

Исходя из выше изложенного, мы можем наблюдать, что за последние годы было принято ряд законов регулирующих избирательное право Россий-ской Федерации. Начало процессу реформирования избирательной системы Российской Федерации положили указы Президента Российской Федерации утвержденные в 1993 году.

К одной из тенденций развития избирательного законодательства можно отнести демократизацию избирательного процесса, а именно наделе-нием его гласностью, открытостью и доступностью выборов населению, а также обеспечению конкурентной способности и состязательности полити-ческого процесса.

Однако, несмотря на вышеупомянутые плюсы проводимой реформы, можно выделить некоторые минусы, а именно:

– нестабильность избирательного законодательства Российской Феде-рации. За последние годы основные законы о выборах были переработаны не менее 4 раз, были внесены сотни поправок в действующее законодательство;

80

– с 1993 года в Конституции Российской Федерации отсутствует спе-циальная глава «Избирательная система». В Конституции регламентируется лишь узкий круг вопросов избирательного права;

– отсутствие четкого описания избирательных систем используемых в Российской Федерации.

На сегодняшний день проведена объемная работа по реформированию избирательной системы Российской Федерации. Принят ряд законов и по-правок регламентирующих применение избирательных систем, порядок вы-боров.

На мой взгляд, необходимо упорядочить нормативную базу по рас-сматриваемому вопросу, путем принятия единого Кодекса о выборах в Рос-сийской Федерации, что стало бы логичным завершением столь объемной и длительной реформы избирательного права.


1. Рогов Д. В., Пашехонов А. В. Эволюция института выборов в рос-сийской социально-политической истории: Учебное пособие. Часть 1 / Под общ. ред. В. П. Журавлева. г. Ставрополь, ИП Кащеев К. В., 2012.

2. «Конституция Российской Федерации» (принята всенародным голо-сованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами Российской Федерации о поправках к Конституции Российской Федерации от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ, от 05.02.2014 № 2-ФКЗ, от 21.07.2014 № 11-ФКЗ).

3. Автономов А. С., Веденеев Ю. А. Избирательные системы // Срав-нительное избирательное право: Учеб. пособие. М., 2003.

4. Избирательное законодательство и выборы в современном мире. Ев-ропейско-Азиатский регион / В. И. Лысенко; Под общей ред. В. Е. Чуров; Центральная избирательная комиссия Российской Федерации. Вып. 4. М., 2015.

81

Секция предпринимательского права и основ правоведения

О. Н. Балбекина, ПсковГУ, юридический факультет, магистратура, 1 курс

(научный руководитель — доцент И. В. Андреянова)

Реализация жилищных прав несовершеннолетних: проблемы и пути их решения

Реализация жилищных прав несовершеннолетних нуждается в особом

внимании и защите со стороны государства. Жилище, будучи материальным объектом, представляет собой особую ценность и находится под охраной государства, поскольку является одной из важнейших социально-экономических потребностей человека [5, с. 192]. Жилищное законодатель-ство несет в себе социально-обеспечительную функцию и в первую очередь направлено защищать слабых в общеэкономических и общественных отно-шениях субъектов, каковыми и являются дети.

Статья 31 Жилищного кодекса Российской Федерации раскрывает жи-лищные права несовершеннолетнего как члена семьи собственника и уста-навливает его право пользования жилым помещением наравне с правообла-дателем, если иное не установлено соглашением между собственником и членами его семьи. В соответствии с п. 4 ст. 31 ЖК Российской Федерации в случае прекращения семейных отношений с собственником жилого помеще-ния право пользования данным жилым помещением за бывшим членом се-мьи собственника не сохраняется [2]. В итоге начала складываться практика выселения детей собственников жилых помещений, если после расторжении брака они оставались с другим родителем.

Однако, в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Фе-дерации от 2 июля 2009 года № 14 «О некоторых вопросах, возникших в су-дебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федера-ции» разъясняется, что в силу положений ст. 63 Семейного кодекса Россий-ской Федерации, указывающих на обязанности родителей заботиться о здо-ровье, физическом, психическом, духовном и нравственном развитии ребен-ка, расторжение брака или раздельное проживание не влияет на права ребен-ка, в том числе на жилищные [4, 3]. Следовательно, прекращение брачных отношений между родителями несовершеннолетнего ребенка, проживающе-го в жилом помещении, находящемся в собственности одного из родителей, не несет за собой утрату ребенком права пользования жилым помещением. Дети не могут стать бывшими членами семьи, так как связь родителей и де-тей — кровная, а не социально-юридическая, как в случае заключения брака.

82

Однако, подобная ситуация носит двоякий характер. С одной стороны, ребенок после развода родителей не может быть выселен из жилого помеще-ния, с другой стороны, второй родитель как бывший член семьи собственни-ка теряет право пользования жилым помещением. Таким образом, несовер-шеннолетний ребенок должен остаться жить с родителем-собственником жилья, (к примеру, с отцом), даже если это расходится с его личными и за-конными интересами. Или же, в противном случае, покинуть данное жилье вместе со вторым родителем — утратившим право пользования (например, матерью) [7, с. 41]. В таком случае, порядок сохранения несовершеннолет-ним права пользования жилым помещением, принадлежащим родителю, не работает. Достаточно неопределенной представляется и следующая ситуа-ция. После расторжения брака супруги создали новые семьи. В таком случае, их общие дети являются не членами обеих семей, а лишь той, в которой непосредственно проживают [6, с. 147].

Следовательно, сохранение несовершеннолетним права пользования жилым помещением родителя необходимо рассматривать не как сохранение статуса члена семьи собственника, с позиции жилищного законодательства, а как обязанность родителей обеспечить ребенка жильем, согласно Семей-ному кодексу Российской Федерации. В таком случае, исходя из равных обя-занностей родителей по отношению к ребенку, несовершеннолетний сохра-няет право пользование жильем обоих родителей.

Однако, согласно все той же 31 статье Жилищного кодекса Российской Федерации, собственник не лишен возможности по своему усмотрению рас-порядиться принадлежащим ему жилым помещением (например, разменять, продать, подарить). В таком случае, несовершеннолетний теряет право поль-зования данным жилым помещением.

Аналогичная норма закреплена в п. 2 ст. 292 Гражданского кодекса РФ, в которой говориться, что переход права собственности на жилой дом или квартиру к другому лицу является основанием для прекращения права пользования жилым помещением членами семьи прежнего собственника [1]. Анализ ст. 292 ГК Российской Федерации позволяет прийти к выводу, что жилищные права ребенка могут быть поставлены под угрозу в случае от-чуждения родителем жилья третьим лицам. То есть фактически, собственни-ки жилых помещений получили возможность лишать прав пользователей жилого помещения в случае его отчуждения. В такой ситуации невозможно осуществить контроль над сохранением жилищных прав ребенка.

Таким образом, вопросы реализации жилищных прав несовершенно-летних нуждаются в более четком правовом регулировании. Но в целом, можно сделать вывод, что действующее законодательство в большей степе-ни защищает жилищные и имущественные права несовершеннолетних.

Однако не стоит забывать, что защита прав и интересов детей не огра-ничивается действующим законодательством, она гораздо шире, и потому особенно важно, чтобы родители, лица их заменяющие, да и само общество в целом, обеспечили все условия для их реализации и защиты.

83

Литература 1. Гражданский кодекс Российской Федерации от 30.11.1994 № 51-ФЗ

(ред. от 07.02.2017). 2. Жилищный кодекс Российской Федерации от 29 декабря 2004 г.

№ 188-ФЗ (ред. от 28.12.2016) . 3. Семейный кодекс Российской Федерации от 29 декабря 1995 г.

№ 223-ФЗ (ред. от 30.12.2015) . 4. О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при при-

менении Жилищного кодекса Российской Федерации: Постановление Пле-нума Верховного Суда от 2 июля 2009 г. № 14.

5. Толстой Ю. К. Жилищное право, М.: Проспект, 2015. 6. Григорьева А. Г. Реализация жилищных прав несовершеннолетних:

проблемы правового регулирования и правоприменительной практики, М., 2014.

7. Хлопцев И. В. Выселение членов семьи собственника общего жи-лого помещения как способ защиты нарушенных жилищных прав, М., 2015.

А. Ю. Рожкова, ПсковГУ, юридический факультет, магистратура, 1 курс


Проблемы реализации гарантий индивидуальной предпринимательской деятельности

В современных рыночных условиях конституционно-правовое регули-

рование индивидуального предпринимательства сталкивается с противоре-чиями и пробелами в сфере обеспечения гарантий и свобод индивидуального предпринимательства, защиты прав граждан-предпринимателей, в том числе во взаимоотношении с государственными органами и органами местного са-моуправления. В такой ситуации государственные органы должны высту-пать гарантом и нести конституционно-правовую ответственность при при-нятии федеральных конституционных законов, федеральных законов и иных нормативных актов.

По Конституции Российской Федерации [1] в социальном государстве [ч. 1 ст. 7] предусмотрено конституционное закрепление прав и свобод граж-данина на осуществление предпринимательской деятельности [ст. 34]. На за-щиту частной собственности [ст. 35, 36], на свободное распоряжение своими способностями к труду [ст. 37], на свободное перемещение товаров, услуг и финансовых средств [ст. 8], на возмещение государством вреда [ст. 53].

Из анализа авторских позиций и выявленных особенностей [12], по нашему мнению, конституционно-правовой статус индивидуального пред-принимателя определяется не только нормами Конституции Российской Фе-

84

дерации и правоприменительными положениями, но и социально-личност-ным качествами гражданина — индивидуального предпринимателя при осуществлении коммерческой деятельности в производстве и реализации то-варов/услуг, в развитии партнерских и договорных отношений. Правда, су-ществуют неформальные категории как репутация, клиентские отзывы, чер-ные списки и т. д., которые никак не закреплены законодательно.

Так, статья 34 Конституции Российской Федерации указывает на воз-можность каждого гражданина осуществлять предпринимательскую дея-тельность. Статьями 2 и 17 Конституции Российской Федерации указано обеспечение государством гарантий прав и свобод личности, не ущемляя права иных лиц в соответствие с международными нормами права. Другими словами, указанные положения определяют конституционный правовой ста-тус личности и гражданина, который может распространяться на статус гражданина — индивидуального предпринимателя.

В Конституции Российской Федерации обозначен принцип справедли-вости [ст. 7, 1], но он имеет отношение к правовому регулированию и кон-ституционно-правовой ответственности при нормотворчестве государствен-ных органов.

По Постановлению КС Российской Федерации № 17-П от 12.11.2003 г. предпринимательская деятельность должна осуществлять наряду с осталь-ными принципами с учетом нравственности, коррелируя с нормами статьи 2 Конституции Российской Федерации в обозначении высших ценностей че-ловека прав и свобод. Опять же сам принцип нравственности никак не отне-сен к статусу предпринимателя.

Федеральным законом [3], статьей 22.1 определен статус в момент ре-гистрации индивидуального предпринимателя.

Согласно статье 23 Гражданского Кодекса Российской Федерации определен статус индивидуального предпринимателя, где гражданин вправе заниматься в отдельных сферах предпринимательской деятельностью, на ко-торого распространены правила юридического лица.

Поэтому в целях осуществления гражданином предпринимательской деятельности необходимо внести уточнение в статью 2 п. 1 ч. 3 ГК Россий-ской Федерации «… направленная на качественное удовлетворение потреб-ностей населения и систематическое получение прибыли» при установлении его конституционного правового статуса».

В итоге, конституционно-правовой статус представляет собой сово-купность конституционно-правовых и социально-личностных характеристик гражданина — индивидуального предпринимателя, наделенного правами частных и публичных интересов в целях реализации основных принципов предпринимательской деятельности.

Реализация гарантий граждан — индивидуальных предпринимателей выражается их обращением в государственные структуры и суды в соответ-ствие с федеральным законом [6], где ст. 2 гласит, что «Граждане реализуют право на обращение свободно и добровольно. Осуществление гражданами

85

права на обращение не должно нарушать права и свободы других лиц», и приказом [9] о порядке рассмотрения обращений граждан в прокуратуру.

Обеспечение гарантий волеизъявления индивидуальных предпринима-телей является правотворческая инициатива граждан, территориальное об-щественное самоуправление, собрание граждан, отзыв депутатов, предпола-гающие активную гражданскую позицию, компетентность в нормотворче-стве и иной юридической деятельности. Однако обнаружены сложности.

Так, на муниципальном уровне законном [гл. 5 ст. 24, пп. 1, 2] преду-смотрен местный референдум, но забюрократизированного характера (по су-ти, не допускающего его реализации). Отзыв депутатов тоже имеет доста-точно сложную процедуру (назначение референдума, процесса голосования по основаниям, указанных в Уставе, по решению суда).

Поэтому необходима активизация общественного самоуправления и правотворческой инициативы и граждан — индивидуальных предпринима-телей для внесения инициатив представительному органу, что предполагает внесение дополнительным пунктом в статью 71 главы 10 в федеральный за-кон № 131-ФЗ конституционно-правовой ответственности органов местного самоуправления по решению социально-экономических вопросов жизне-обеспечения.

Выявлены особенности реализации гарантий граждан, в том числе ин-дивидуальных предпринимателей при их обращении в государственные структуры. Так, по вопросам экономического развития (см. рис. 1) в Адми-нистрацию города Пскова количество обращений составило 56 %.

Рис. 1. Обзор обращений граждан, в том числе ИП поступивших в Администрацию города Пскова, по основным сферам

жизнедеятельности в 2015–2016 г. Следует отметить основные причины обращений индивидуальных

предпринимателей (см. рис. 2) согласно докладу Уполномоченного по защи-те прав предпринимателей в Псковской области.

86

Рис. 2. Обзор обращений индивидуальных предпринимателей за 2015 г. По полученным данным составлена сводная таблица динамики обра-

щений граждан, в том числе ИП за период 2014–2016 гг.

Таблица 1 Динамика обращений граждан, в том числе ИП по Псковской области

за период 2014–2016 гг.

Период 2014 2015 +/– 2016 +/– 2015/2014

2016/2015

1 2 3 4 5 6 7 8 Всего обращений 2670 2539 –131 1696 –843 0,95 0,17 в том числе, ИП 50 90 40 110 20 1,80 1,22 Экономические вопросы 1241 1343 102 896 –447 1,08 0,67 ЖКХ 602 545 –57 632 87 0,91 1,16 Социальные вопросы 827 651 –176 168 –483 0,79 0,26 Положительных решений (проверки, в судебном порядке)

593 730 137 528 –598 1,23 0,18

Итого уровень защиты, в % 22 29 – 31 – – –

В результате выявлен низкий уровень защиты прав граждан, в том

числе индивидуальных предпринимателей, в 27,2 %. Согласно статье 7 Конституции Российской Федерации индивидуаль-

ное предпринимательство [5] должно обеспечивать занятость и самозаня-тость населения в реализации государственных и муниципальных программ, в том числе поддержки субъектов малого и среднего бизнеса [8] в целях со-циального развития государства.

87

Так, по данным Госкомитета по экономическому развитию и инвести-ционной политике по Псковскому региону за 2015 год количество субсидий на поддержку ИП, выплачено индивидуальным предпринимателям, 8,8 %. Что указывает на низкий уровень поддержки индивидуального предприни-мательства, в том числе демотивации применения ими субсидий из-за слож-ности процедуры их получения. И требует упрощенной процедуры их полу-чения в целях повышения уровня поддержки предпринимательства.

Следует отметить судебную практику в отношении защиты прав граж-дан, осуществляющих предпринимательскую деятельность, связанных с нарушением их конституционных прав в отношении проверки конституци-онности норм федеральных законов при рассмотрении конкретного дела. Так, по количеству Постановлений и Определений КС Российской Федера-ции за период с 1995 по 2016 гг. выявлена значительная доля конституцион-ности (96 %) реализации субъектами своих прав и свобод.

При условии, что постановления являются положительным решением в защиту конституционности прав и свобод граждан из обзора судебной практики КС Российской Федерации (см. рис. 3) нами выявлено, что в теку-щем 2017 году составило 1,12 % постановлений, за 2016 год — 0,8 % поста-новлений, за 2015 год — 1,2 %.

Рис. 3. Соотношение постановлений и определений КС

Российской Федерации за период 2015 — январь-февраль 2017 гг. Здесь возникает противоречие, с одной стороны судебная статистика

учитывает все обращения граждан, подчеркивая полноту реализации демокра-тических принципов обращений граждан, с другой стороны — низкий уровень принятых постановлений по защите конституционных прав граждан.

Поэтому в целях решения противоречия и оценки эффективности су-дебной деятельности, степени демократичности с другими странами предла-гается введение показателя уровня конституционной защиты прав и свобод граждан.

88

Таким образом, указанный ряд проблем реализации гарантий индиви-дуального предпринимательства предусматривает их оптимизацию совер-шенствованием правовых положений в соответствие с конституционными нормами в развитии социального и правового государства.


1. Конституции Российской Федерации // СЗ Российской Федерации. 2. Федеральный конституционный закон от 21 июля 1994 года

№ 1-ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации» (с изменени-ями на 28 декабря 2016 года).

3. Федеральный закон от 08.08.2001 № 129-ФЗ (ред. от 28.12.2016) «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпри-нимателей» (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2017).

4. Федеральный закон от 06.10.2003 № 131-ФЗ (ред. от 28.12.2016). 5. «Об общих принципах организации местного самоуправления в Рос-

сийской Федерации» (с изм. и доп., вступ. в силу с 09.01.2017). 6. Федеральный закон от 24.07.2007 № 209-ФЗ (ред. от 03.07.2016)

«О развитии малого и среднего предпринимательства в Российской Федера-ции» (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.08.2016).

7. Федеральный закон № 59-ФЗ от 2 мая 2006 г. «О порядке рассмот-рения обращений граждан Российской Федерации», (с изменениями на 3 но-ября 2015 года).

8. «Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая)» от 30.11.1994 № 51-ФЗ (ред. от 07.02.2017).

9. Постановление Администрации Псковской области «Об утвержде-нии Положения о порядке предоставления из областного бюджета субсидий автономной некоммерческой организации Фонд гарантий и развития пред-принимательства Псковской области» от 31.07.2012 № 396 (в ред. от 22.07.2015).

10. Приказ Генпрокуратуры России от 30.01.2013 № 45 (ред. от 08.09.2016) «Об утверждении и введении в действие Инструкции о порядке рассмотрения обращений и приема граждан в органах прокуратуры Россий-ской Федерации» (с изменениями на 8 сентября 2016 года).

11. «Рекомендации по обеспечению координации программ, реализуе-мых по государственной поддержке субъектов малого и среднего предпри-нимательства, по содействию самозанятости безработных граждан, по под-держке малых форм хозяйствования на селе и по поддержке малых форм ин-новационного предпринимательства» (утв. Минэкономразвития России, Минздравсоцразвития России, Минсельхозом России, Минрегионом России, Минобрнауки России).

12. Обобщение практики по решениям Конституционного Суда Рос-сийской Федерации. [Электронный ресурс]: URL: http://www.ksrf.ru. (дата обращения: 23.03.2017).

89

Е. Ю. Селезнева, ПсковГУ, юридический факультет, магистратура, 1 курс


Административно-предупредительные меры: понятие и значение

Административно-предупредительные меры — это группа мер адми-

нистративно-правового принуждения, которые представлены в виде указа-ний, содержащихся в диспозициях административно-правовых норм, и направлены на превенцию правонарушений, предупреждение противоправ-ных действий и их отрицательных последствий в сфере обеспечения право-порядка и общественной безопасности, а равно на предотвращение возмож-ности наступления обстоятельств, связанных с чрезвычайными ситуациями природного и техногенного характера, распространением массовых инфек-ционных заболеваний, угрозой террористических актов и т. п., угрожающих жизни и безопасности граждан, нормальному функционированию органов публичной власти, предприятий, учреждений, иных организаций [1, с. 211].

Основанием для применения мер административного предупреждения может служить предположение о намерении лица совершить администра-тивное правонарушение либо другое противоправное деяние. Администра-тивно-предупредительные меры носят профилактический характер и пред-ставляют собой определенные ограничения и запреты [2].

Принудительные меры административного предупреждения, как ука-зывается в научной и учебной литературе, применяются, прежде всего, в це-лях «обеспечения общественной безопасности при стихийных бедствиях и несчастных случаях», предупреждения «наступления вредных последствий», а также предупреждение (профилактика) «возможных правонарушений», т. е. «опережение их путем своевременно принятых мер». Они применяются, чтобы не допустить со стороны обязанных лиц «уклонения от выполнения юридических или иных обязанностей перед обществом» [3, с. 45].

Большинство авторов безоговорочно относит меры административного предупреждения к мерам административного принуждения. В частности, И. В. Максимов, классифицируя административно-принудительные меры в зависимости от их предметно-целевого назначения, выделяет меры кара-тельного назначения (административные наказания), пресекательно-обеспечительного (меры административного пресечения и обеспечения про-изводства по делам об административных правонарушениях), реабилитаци-онного (административно-восстановительные меры) и превентивного назна-чения (административно-предупредительные меры) [4, с. 168].

90

Административно-предупредительные меры не связаны с совершением правонарушений. Они их предотвращают и, в этом смысле, предшествуют применению иных мер принуждения, направленных против виновных в со-вершении административных правонарушений.

Наиболее распространенными являются следующие меры администра-тивного предупреждения:

• контроль и надзорные проверки; • введение карантина; остановка движения транспорта на отдельных

улицах (в случае аварии или иного происшествия), закрытие участков Госу-дарственной границы;

• проверка документов, контроль и досмотр вещей; • принудительное доставление физических лиц для освидетельствова-

ния в медицинские учреждения; • принудительное выселение граждан из домов, грозящих разрушением; • санитарный осмотр грузов; • техосмотр транспортных средств [2]. Административно-предупредительным мерам присуща ярко выражен-

ная профилактическая направленность. Государство, используя администра-тивно-предупредительные меры, стремится защитить общественные отно-шения от возможных нарушений, причинения им того или иного вреда, предотвратить их наступление. При применении административно-предупредительных мер, предусмотренных законом или иными норматив-ными актами, в целях предупреждения возможных нарушений имеются в виду такие ситуации, которые, если их не принять во внимание, ведут к дей-ствительному, реальному совершению правонарушений, наступлению тяж-ких последствий [5]. Этим и объясняется высокая значимость администра-тивно-предупредительных мер.


1. Лебедева С. Я., Румянцева Н. В. Предупреждение преступлений и административных правонарушений органами внутренних дел. М., 2012.

2. Понятие сущность и виды административно предупредительных мер. [Электронный ресурс]: URL: http://www.studfiles.ru/preview/5899161/ page:18/ (дата обращения: 03.04.2017).

3. Леженин А. В. Административно-предупредительные меры право-вого принуждения. В., 2007.

4. Максимов И. В. Генезис правовых основ регламентации админи-стративного приостановления деятельности в России. М., 2006.

5. Административно-предупредительные меры: понятие, цели, основа-ния и порядок применения, система и виды. [Электронный ресурс]: URL: http://studopedia.ru/6_92643_ponyatie-znachenie-i-vidi-form-upravlencheskih-deystviy-gosudarstvennogo-upravleniya.html (дата обращения: 03.04.2017).

91

http://www.studfiles.ru/preview/

Н. А. Семенов, ПсковГУ, юридический факультет, 4 курс


Сравнительный анализ правового статуса некоммерческих и коммерческих юридических лиц

Законодателем предусмотрено чёткое разграничение коммерческих и

некоммерческих организаций, ярким примером тому служит СТ. 50 ГК Рос-сийской Федерации, данная статья указывает на материальную заинтересо-ванность или иными словами, извлечение прибыли от занятия деятельности указанной в их уставных документах, которая не противоречит закону. В то время как некоммерческая организация — это такая организация, основная цель деятельности которой заключается в том, что она не занимается извле-чениям, прибыли в качестве своей основной цели и не осуществляет распре-деление прибыли между участниками этой организации [1].

Одно из главных отличий некоммерческих организаций (далее НКО) от коммерческих является то, что они обладают специальной правоспособ-ностью, которая является ограничением, установленным законодательством Российской Федерации для организаций такой направленности. Специальная правоспособность — это способность лица быть участником правоотноше-ний, в связи с занятием определённых должностей (судья, член парламента)

Второй критерий, отличает некоммерческие организации от коммерче-ских по запрету на распределение прибыли между участниками, однако на законодательном уровне существую коллизии. Ярким примером является специфика деятельности потребительских кооперативов, прибыль которых, исходя из п. 5 ст. 116 ГК Российской Федерации, может распределяться между их членами. Стоит сказать, что потребительский кооператив не явля-ются единственной организационно-правовой формой, в которой, происхо-дит распределение прибыли, многие другие некоммерческие организации, созданные в других ОПФ находят способы для распределения прибыли меж-ду участниками.

Я. С. Гришина разделяет мнение многих учёных относительно соци-альной направленности предпринимательской деятельности и предлагает за-крепить на законодательном уровне положений, для достижения социальных результатов при предпринимательской деятельности. В. К. Андреев прихо-дит и вовсе к противоречивому выводу, утверждая, что деятельность НКО не является предпринимательской за исключением случаев, прямо указанных в Гражданском кодексе Российской Федерации, например, фонды, автономные НКО [2, с. 30].

Сравнивая некоммерческую и коммерческую организацию (далее — КО) по их организационно-правовым формам, целям деятельности и воз-можности извлечения прибыли, можно сделать вывод о том, что КО — со-

92

здаётся исключительно для извлечения прибыли, а это значит, что основной целью деятельности — является предпринимательская деятельность, стоит добавить, коммерческие организации не ограничены в выборе видов дея-тельности и даже имеют возможность заниматься специальными видами де-ятельности, присущи данной организационно-правовой форме. Некоммерче-ские организации, несмотря на то, что основной целью их деятельности не является извлечение прибыли, всё ровно имеют полное право заниматься предпринимательской деятельностью, если эта деятельности не противоре-чит целям, указанным в учредительных документах. В ряде случаев, для определённых видов НКО, законодательно предусмотрены цели, схожие с целями для коммерческих организаций.

Подводя итог вышеизложенному, можно с уверенностью утверждать о различии коммерческого и некоммерческого юридического лица. Однако, нередко, различные организационно-правовые формы НКО выполняют схо-жие функции по извлечению прибыли с КО, такое сходство объясняется обя-занностью участников заниматься самообеспечением и самофинансировани-ем некоммерческих организаций, именно поэтому им разрешена заниматься предпринимательской деятельностью, в противном случае такие виды юри-дических лиц рискуют просто исчезнуть в виду нехватки финансирования [3, с. 28]. Преимущественно, эти юридические лица имеют разную заинтере-сованность и разные цели создания, и именно поэтому каждому из этих двух видов предоставлена свобода только в тех рамках, которая возможна в рам-ках закона и никак иначе. Целесообразно упомянуть, ведь с точки зрения гражданского законодательства, именно гражданско-правовой статус неком-мерческих организаций указывает на социально ориентированный характер и, следовательно, имеет колоссальное значение для всего российского граж-данского общества.


1. Гражданский кодекс Российской Федерации от 30 ноября 1994 года № 51-ФЗ в редакции от 07.02.2017.

2. Андреев В. К. Юридические лица, как субъекты экономической дея-тельности. М., 2015.

3. Гришина Я. С. Концептуальная модель правового обеспечения рос-сийского социального предпринимательства: монография. М., 2016.

93

А. А. Луарсабян, ПсковГУ, юридический факультет, 3 курс

(научный руководитель — старший преподаватель Е. Н. Кононова)

Правонарушения в сфере предпринимательского отношения

По своей экономической сущности меры ответственности, применяе-мые в предпринимательских отношениях, могут быть охарактеризованы как экономические санкции. В то же время они представляют собой меры госу-дарственного принуждения, предусмотренные законодательством, то есть носят юридический характер.

Цели установления и применения государством мер ответственности в сфере предпринимательства заключаются в том, чтобы:

1) стимулировать предпринимателей к соблюдению установленных процедур, правил, нормативов, стандартов, иных требований и запретов, в рамках которых должна осуществляться предпринимательская деятельность;

2) иметь возможность наказывать за несоблюдение предпринимателя-ми своих обязанностей;

3) обеспечивать восстановление нарушенных прав и интересов других лиц и общества в целом;

4) предотвращать нарушения установленных требований предприни-мателями и иными лицами в будущем.

Так, применение мер ответственности всегда носит принудительный характер. Ответственность в предпринимательской сфере — это, прежде все-го, форма государственного принуждения, применяемого государством по отношению к предпринимателям, выражающаяся в основном в установлен-ных государством нормах права, в отличие от норм морали или нравствен-ности.

Ответственность всегда сопровождается применением санкций иму-щественного характера.

Экономическим содержанием этих санкций является воздействие на экономические интересы участников хозяйственных отношений. С другой стороны, экономические санкции, в особенности такие, как компенсация убытков и оперативно-производственные, могут рассматриваться в качестве одной из мер защиты прав и интересов субъектов предпринимательства, предусмотренных системой правового регулирования предпринимательской деятельности. Понятие экономических санкций не совпадает с гражданско-правовым понятием имущественных санкций, потому что в рамки последне-го не укладываются многие санкции, которые применяются или могут при-меняться в предпринимательских отношениях. Кроме штрафных санкций, возмещения убытков и оперативно-производственных санкций, к числу эко-номических санкций относятся санкции планово-хозрасчетного характера, применяемые по итогам оценки результатов предпринимательской деятель-ности. Предпринимательско-правовые санкции применяются в предприни-

94

мательских правонарушениях к самим предпринимательским органам и их подразделениям, а не к отдельным должностным лицам и выступают в каче-стве одного из средств стимулирования улучшения деятельности охраны прав и законных интересов конкретных участников предпринимательских отношений, интересов общества и государства в целом. Предприниматель-ско-правовые санкции предусматриваются специальными нормативными ак-тами гражданского законодательства, регулирующими отдельные виды предпринимательских отношений [1].

Большая же часть санкций, применяемых в предпринимательских от-ношениях, предусмотрены Гражданским кодексом Российской Федерации.

Систему санкций, применяемых в предпринимательских отношениях, в экономической сфере, образуют имущественные санкции; санкции произ-водственно-организационного характера (оперативные); санкции экономиче-ские (правовосстановительные).

В зависимости от того, в какой области общее темных отношений, они применяются, и каков способ их применения, они относятся к администра-тивным, финансовым или гражданско-правовым категориям. В имуществен-ных санкциях выделяют возмещение убытков и уплату неустойки (штрафа, пени). Они применяются в области договорных отношений, взыскиваются в пользу кредитора и по своей юридической природе являются гражданско-правовыми в сфере предпринимательства.

Санкции за нарушения законодательства, устанавливающего правила ведения предпринимательской деятельности, взыскиваются в федеральный бюджет. Санкции организационного характера косвенно воздействуют на экономические интересы предпринимателей, допустивших нарушение зако-нодательства, регулирующего предпринимательскую деятельность. К опера-тивным санкциям относятся: перевод на аккредитивную форму расчетов, пе-ревод на оплату после приемки товаров по качеству, односторонний отказ от исполнения предпринимательского договора и ряд других санкций, приме-няемых в договорных отношениях предпринимательских структур. К госу-дарственным органам и органам местного самоуправления может быть при-менена такая санкция, как признание недействительным акта управления и возмещение убытков, причиненных правомерными властными решениями и указаниями.

Экономические санкции являются мерой ответственности предприни-мательских структур за нарушение порядка ведения предпринимательской деятельности и направлены на изъятие в бюджет неправомерно полученной прибыли. По своей юридической природе экономические санкции являются мерами административно-правового воздействия и применяются органами, осуществляющими государственный контроль в соответствующих сферах деятельности: налоговые, таможенные, природоохранительные органы, ор-ганы валютного контроля и т. п. К финансово-правовым санкциям относятся такие, которые взыскиваются с предпринимательских структур за нарушение ими обязанностей по внесению в бюджет и внебюджетные фонды налоговых

95

и других обязательных платежей. Предпринимательско-правовые санкции по их отличительным признакам можно подразделить на четыре группы:

1) штраф (штрафные санкции); 2) компенсация убытков; 3) оперативно-производственные санкции; 4) оценочные санкции. Под штрафными санкциями (штрафом) понимается денежная сумма,

которую субъект предпринимательского права, допустивший правонаруше-ние в предпринимательстве (должник), обязан уплатить субъекту, чьи закон-ные интересы ущемлены (кредитору) этим правонарушением. В законода-тельстве различают три разновидности таких санкций: штраф, пени, не-устойка. Отличие между ними сводится к тому, что санкция, называемая штрафом, чаще устанавливается в твердой сумме, а санкции, называемые неустойкой — в процентном отношении к сумме неисполненной части обя-зательства либо в процентном отношении к сумме всего обязательства, неза-висимо от степени его выполнения [2]. Компенсация убытков, — дело более сложное, чем взыскание штрафных санкций. Здесь нередко требуются слож-ные расчеты размера подлежащих возмещению убытков, подкрепленные различными документами. Под оперативно-производственными санкциями понимаются меры экономического воздействия на субъект предпринима-тельства, допустивший правонарушения, направленные на предотвращение или уменьшение убытков других предпринимательских структур. Привлечение предпринимателей к ответственности базируется на определенных принципах. Эти принципы основаны на нормах Конституции Российской Федерации, соответствуют общим принципам права и позволяют более четко определить конституционный статус предпринимателя. К ним относятся принципы справедливости наказания, его индивидуализации и со-размерности, а также принцип равенства перед законом.

Таким образом, ответственностью в сфере предпринимательства явля-ется совокупность мер государственного принуждения, предусмотренных нормами права и влекущих для предпринимателя негативные последствия в виде лишения прав вследствие нарушения им правопорядка или законных прав и интересов иных лиц в ходе осуществления предпринимательской дея-тельности.


1. Иванова Е. В. Предпринимательское право: учеб. для вузов. М., 2014. 2. Андреев В. К. Основы предпринимательской деятельности. М., 1995. 3. Зенин И. А. Предпринимательское право. Учебник для вузов. М.,

2007.

96

Секция истории и теории государства и права

А. И. Матвеева, ПсковГУ, юридический факультет, 1 курс


Импичмент: правоприменение в странах Северной и Южной Америки

На современном этапе развития демократического общества понятие

импичмента вписывается как нельзя кстати. Мы привыкли понимать под словом «импичмент» выражение недовольства к главе государства, но это не совсем так. Импичмент прежде всего — процедура привлечения высших должностных лиц к судебной ответственности за совершенные ими преступ-ления [2, с. 251]. В общем и целом, данная процедура касается всех должно-стей государственной власти, в том числе и должности Президента.

Необходимо подчеркнуть, что импичмент возник в англо-саксонской среде, а именно в Англии во второй половине XIV века в качестве орудия для борьбы против королевских чиновников [1, с. 338]. У Палаты общин по-явилось право отдавать министров под суд Палаты лордов, хотя ранее это была прерогатива короны. Импичмент в понимании более раннего англо-саксонского права — это выдвижение нижней палатой Парламента обвине-ния против должностного лица, в том числе и высшего. Верхняя палата Пар-ламента выступала в качестве судебной инстанции. Отсюда следует, что им-пичмент — это лишь одна из стадий отрешения правителя от власти, а не вся процедура в целом, как принято считать в современности.

Согласно разделу II ст. 1 Конституции США, «Палате представителей (прим. нижней палате Конгресса)] одной принадлежит право возбуждать пре-следование в порядке импичмента» [3]. Любой депутат Палаты представите-лей может выразить недоверие к Президенту перед Сенатом. После дебатов внутри нижней палаты дело передаётся верхней палате, т. е. Сенату. По Ос-новному закону США сенатору принадлежит «исключительное право осу-ществления суда в порядке импичмента» [3]. Причём главным условием для вынесения обвинительного приговора является наличие согласия двух третей заседающих сенаторов. Главная и единственная санкция, которая производит-ся в отношении Президента, — это отстранение от должности и невозмож-ность занимать любую «государственную нишу» на службе Соединённых Штатов Америки. Таким образом, процедура американского импичмента включает в себя идентичные элементы, унаследованные из английского права.

Более детализированную форму импичмент приобрёл в Бразилии. В ста-тье 85 [4] Конституции республики регламентируется перечень составов пре-ступлений, за которые Президент может сложить свои полномочия в порядке импичмента: посягательство на существование Союза, посягательство на сво-

97

бодное осуществление законодательной власти, судебной власти, прокуратуры и конституционных полномочий единиц (unidades) Федерации, препятствие осуществлению политических, личных и социальных прав; игнорирование внутренней безопасности страны, посягательство на честность (probidad) в ад-министративном управлении, игнорирование и нарушение бюджетный закона, пренебрежение исполнению законов и судебных решений.

Как видно, в бразильском законодательстве значительно расширены понятия «государственная измена» и «государственное преступление». Су-дебной инстанцией являются два органа: Федеральный Верховный суд и Фе-деральный Сенат (ст. 86) [4]. Реализовав сравнительный анализ двух дей-ствующих Конституций, можно выделить две формы импичмента: когда в ка-честве обвинителя выступает нижняя палата парламента, а в качестве судеб-ной инстанции — Верховный суд и верхняя палата парламента (Бразилия) или верхняя палата (Соединённые Штаты Америки, Великобритания). Исходя из этого, определяем основные стадии импичмента в отношении Президента:

• нижняя палата возбуждает преследование Президенту страны; • после дебатов дело передаётся в верхнюю палату парламента и в

Верховный суд (последнее — не во всех странах); • голосование в верхней палате; • объявление и промульгация приговора; Стоит также отметить, что даже несмотря на столь единичные случаи са-

мого проведения импичмента, реже встречаются случаи, когда дело доходит до конца. Как показывает правовая практика, Президент чаще всего складывает свои полномочия до того, как завершится расследование по его делу. Это, в первую очередь, касается единственного в истории США Президента Роберта Никсона (1969–1974), который ушёл в отставку ранее положенного срока из-за угрозы импичмента. Разразился политический скандал, в ходе которого стано-вилось понятно — верхняя палата Конгресса абсолютно точно вынесет обви-нительный приговор. Таким образом, в этом случае процедура импичмента дошла до второй стадии — передачи дела в верхнюю палату — Сенат.

Существуют также прецеденты в Соединённых Штатах, когда Сенатом выносилось оправдательное решение в пользу двух Президентов: Эндрю Джонсона в 1868 году и Билла Клинтона в 1998–1999 годах. Обвинение предъявлялось согласно Конституции США от 1787 года Палатой Представи-телей, т. е., фактически процедура импичмента в обоих случаях началась, но не дошла до своего логичного завершения, т. к. в Сенате не набралось нужных 2/3 голосов для отрешения Президента от должности. Из этого следует, что в данных двух случаях процедура импичмента дошла до третьей стадии.

Если говорить о Бразилии, то применяемая процедура импичмента прошла все стадии и привела к результату, закреплённому Конституцией республики. Причём это произошло дважды: в случае с Фернанду Афонсу Колор ди Мелу (1992) и Дилмой Русеф (2016). Колора, в частности, обвиня-ли в коррупции, после чего он пытался провести неудачные акции, направ-

98

ленные на поддержку его персоны, но 29 августа 1992 года нижняя палата (Палата депутатов) начала процедуру импичмента. За отречение от должно-сти проголосовал 441 депутат, против — 38. Колор подал в отставку перед голосованием в Сенате. Характер обвинения Дилмы Русеф не отличался от характера обвинения Колора. Её подозревали в крупных финансовых махи-нациях, что привело её к отрешению от занимаемой должности. 31 августа Дилма Русеф была окончательно освобождена от должности решением пле-нума Федерального Сената [5].

Таким образом, импичмент стоит отнести к процедурам, которые свойственны демократическому обществу, т. к. они, по большому счёту, обеспечивают равенство всех перед законом, тем самым гарантируя наличие конституционно-правовой ответственности всех высших должностных лиц, в том числе и Президента. Процедура импичмента не является устаревшей, т. к. она имеет непосредственную связь с сегодняшним обществом. В целом невозможно говорить о недоработке процедуры, т. к. практика на данный период не располагает к должным выводам, да и наверняка не будет — ведь в каждом государстве существуют свои особенности проведения импичмен-та, института президентства и т. п. На примере США и Бразилии это видно довольно отчётливо хотя бы потому, что обе страны принадлежат к разным правовым семьям. Необходимо сбалансировать правовую защищённость данного института и степень ответственности главы государства за неправо-мерные деяния, совершаемые им во время своего руководства. Это идеаль-ная конструкция современного общества, но к этому необходимо стремить-ся, чтобы такое явление как импичмент (в своём дальнейшем развитии) не приобретало форму «коррупционного государственного соперничества», ведь сейчас это актуально как никогда; а носило исключительно конститу-ционно-правовой характер.


1. Конституционное (государственное) право зарубежных стран: Учеб-ник для вузов / А. А. Мишин. 17-е изд., испр. и доп. Москва: Статут, 2013. 520 с.

2. Конституционное право зарубежных стран: Учебник для вузов / Под общ. ред. чл.-корр. РАН, проф. М. В. Баглая, д-р юрид. наук, проф. Ю. И. Лейбо и д-р юрид. наук, проф. Л. М. Энтина. Москва: Норма, 2004. 832 с.

3. Конституция США. [Электронный ресурс]: URL: www.umopit.ru/ texts/USA.htm (дата обращения: 06.03.2017).

4. Конституция Федеративной Республики Бразилия. [Электронный ресурс]: URL: http://www.krugosvet.ru/enc/gosudarstvo-i-politika/braziliya-kon-stitutsiya (дата обращения: 06.03.2017).

5. Макаренко Г. Сенат Бразилии проголосовал за импичмент президен-та Дилмы Руссефф // Rbc.ru: информационно-новостной медиахолдинг, Москва. [Электронный ресурс]: URL: http://www.rbc.ru/politics/31/08/2016/57 c707829a79474b1ac59c64 (дата обращения: 07.03.2017).

99

http://www.umopit.ru/

http://www.rbc.ru/politics/31/08/2016/57

М. С. Барихновская, ПсковГУ, юридический факультет, 1 курс

(научный руководитель — доцент В. П. Сидоров) К вопросу о проблеме ограничения государственного

суверенитета В последнее время вопрос о государственном суверенитете приобрета-

ет всё большую важность, ведь в современном мире происходит процесс глобализации, развивается экономика и множество других факторов, кото-рые собственно и влияют на данный признак государства.

Под государственным суверенитетом обычно понимается присущее государственной власти свойство верховенства внутри страны и качества не-зависимости, самостоятельности государства в отношениях с иными страна-ми при определении и осуществлении своей внутренней и внешней полити-ки [3, с. 36]. Ограничение государственного суверенитета — дискуссионное поле для ученых современности. В мире всегда существовали и существуют государства с формальным или ограниченным суверенитетом [5, с. 59]. Гос-ударственный суверенитет России наличествует у нашей страны на протя-жении всей истории, однако в различные периоды развития изменялось его качественное своеобразие [2, с. 19].

Актуальность ограничения государственного суверенитета сохраняет-ся и в настоящее время. Более того, актуальность не только сохраняется, но и, как правило, в переходные периоды, существенно обостряется. Сам суве-ренитет — трудно осуществимое на практике мероприятие. Именно поэтому эта проблема и остается неизменно актуальной. Ученые активно дискутиру-ют о проблеме ограничения суверенитета и способах его максимальной реа-лизации, но привести все решения этой проблемы в исполнение или хотя бы какие-то из вариантов опробовать на практике представляется существенно сложным или же практически невозможным.

Так, американские ученые Харрисон и Вейгарт объясняли процесс ограничения государственного суверенитета со стороны экономики и связы-вали его с положением США на мировой арене как лидера. Они пытались доказать, что малые страны экономически нежизнеспособны и должны доб-ровольно отказаться от «экономического суверенитета», подчинившись большим державам. Макроэкономическое управление в этом случае должно осуществляться Соединенными Штатами, а малые страны будут выполнять лишь роль поставщиков сырья [4, с. 19].

В научном мире существует также теория «мирового гражданства». Со-гласно этой теории государственное гражданство должно быть ликвидировано и заменено единым для всех людей «мировым гражданством» [4, с. 19]. Такая теория как бы исключает понятие и права суверенных государств.

100

А француз Ж. Аттали писал, как можно избавить мир от кризиса, и вы-двинул предложение о создании «глобальной регулирующей системы» и ре-ализации «глобального суверенитета» [1, с. 152–154]. Всего этого он предла-гал добиться с помощью создания мировых структур: правительства, парла-мента, полиции, суда, введения единой мировой валюты и т. п. Сторонники этой теории видят зло именно в самом государстве.

А. Адлер и Г. Кельзен являются представителями другого вида теории ограничения государственного суверенитета. Эти авторы не считают сувере-нитет чем-то положительным. Суверенитет государства понимается ими ис-ключительно как мотив и предпосылка войн [4, с. 19]. По их мнению, только отмена такого понятия как государственный суверенитет «позволит обеспе-чить мир на Земле». Последователи Г. Кельзена выдвинули жесткую альтер-нативу: либо признавать суверенитет одного государства, исключающий су-веренитет других государств, либо отменить государственный суверенитет вообще [4, с. 20].

Одним из критиков государственного суверенитета как понятия считает-ся Ст. Д. Краснер. В самом деле Ст. Д. Краснер категорически отвергает даже намеки о важности суверенитета. Он глубоко скептически относится к реаль-ности суверенитета, утверждая, что эта сентенция всегда была своего рода «ор-ганизованным лицемерием», которое случается, когда логика целесообразности и логика последствий находятся в конфликте, то есть когда тактика действий в реализации устремлений правителей остаться у власти, «подвинув» своих из-бирателей, порождена конфликтом интересов с нормативным поведением. Ли-цемерие, по убеждению Ст. Д. Краснера, просто означает разрыв между испо-ведуемыми принципами и нормами политической деятельности (логика целе-сообразности) и стратегическими расчетами, на которых основывается такое действие (логика последствий) [7, с. 29]. Ст. Д. Краснер полагает, что особенно ярко этот процесс отражается в международной сфере, так как там «нормы об-ладают меньшим сдерживающим» воздействием.

Частично теории отрицания суверенитета строятся на фактографии со-временного мира. Например, когда государства теряют свой суверенитет по территории или с финансовой точки зрения (займы). В этом ряду стоит и концепция утраты государственного суверенитета, заключающаяся в паде-нии традиционной системы «одна нация — одни деньги», когда даже силь-ные государства международные расчеты стремятся вести в так называемой резервной мировой валюте — долларах США [7, с. 31].

Но есть и противоположная точка зрения на проблему ограничения государственного суверенитета. Например, А. А. Моисеев пишет: «Обще-признано, что участие государств в международных организациях путем ре-ализации любого объема и качества своих прав является не ограничением, а реализацией суверенитета, даже если речь идет о правах, которые обычно относят к внутренней компетенции государства» [6, с. 404]. Поэтому само-ограничение в реализации традиционного «государственного функционала»

101

в деле отстаивания государственных интересов ни в коей мере не умаляет государственного суверенитета [7, с. 32].

Таким образом, проблема ограничения государственного суверенитета — актуальная проблема, имеющая различные обоснования и понимание. С одной стороны, государственный суверенитет полезен для самого государ-ства, ведь он является своеобразным «защитным щитом», который ограни-чивает влияние других стран на жизнь внутри государства и подчеркивает уникальность отдельной защищенной от этого влияния страны. А с другой стороны, если исключить суверенитет как границу государства, то жители данной страны смогут приобретать товары по меньшей цене, ведь будут ис-ключены таможенные наценки. Эта проблема имеет как положительные, так и отрицательные толкования. По моему мнению, вопрос об ограничении государственного суверенитета должен стать центральным для современных исследователей проблем государственного суверенитета.


1. Аттали Ж. Мировой экономический кризис… что дальше? Москва. 2009.

2. Бредихин А. Л. Исторические типы государственного суверенитета России / А. Л. Бредихин // История государства и права. 2016. № 19.

3. Грачев Н. И. Государственный суверенитет и формы территориаль-ной организации современного государства. Основные закономерности и тенденции развития: монография / Н. И. Грачев Электрон. текстовые данные. Москва: Книгодел, Волгоградский институт экономики, социологии и права, 2009. [Электронный ресурс]: URL: http://www.iprbookshop.ru/3767. ЭБС «IPRbooks», по паролю (дата обращения: 06.03.2017).

4. Красинский В. В. Теоретическое обоснование ограничения государ-ственного суверенитета и его реализация в современной практике межгосу-дарственных отношений / В. В. Красинский // История государства и права. 2016. № 11.

5. Марченко М. Н. Теория государства и права: учебник / М. Н. Мар-ченко. 2-е изд., перераб. и доп. Москва: Проспект, 2011.

6. Моисеев А. А. Национальные правовые культуры и международное право: тенденции развития суверенитета государств // Материалы секцион-ных заседаний X Международных Лихачевских научных чтений. Секция 4: Национальные правовые культуры и международное право: тенденции ми-рового развития. Москва, 2010.

7. Хабиров Р. Ф. Критика безусловности государственного суверените-та с позиций неореализма / Р. Ф. Хабиров // История государства и права. 2016. № 16.

102

http://www.iprbookshop.ru/3767

М. С. Барихновская, ПсковГУ, юридический факультет, 1 курс


Особенности законотворчества во Франции при Людовике XIV Неизбежным результатом формирования капиталистического уклада и

начавшегося разложения феодализма было становления абсолютизма [3, с. 347] на эпоху Расцвета абсолютизма во Франции пришелся на правле-ние Людовика XIV (1643–1715 гг.). С начального периода формирования эта стадия феодального государства была объектом исследования историков, философов, экономистов и др. До настоящего времени не утихают споры о сущности абсолютизма, характерных чертах и особенностях.

Французский абсолютизм основывался на концепции неразрывной связи короля и государства, поглощения первого вторым. Юридически ко-роль, признаваясь источником любой власти, не подлежал контролю. Счита-лось, что «король трудится для государства». При абсолютизме законода-тельная власть и право законодательной инициативы принадлежат правите-лю по принципу: «один король, один закон» [3, с. 350]. Король полностью отвечал за внешнюю политику, экономику и судебную власть. Но королев-скую власть нельзя было назвать автократичной, так как она не была сво-бодна от влияния со стороны дворцовой знати и бюрократии. Окончательно утверждаются представления о суверенитете [3, с. 350]. Очевидно, что эти-кет для короля являлся не только инструментом для статусного дистанциро-вания, но и для организации и демонстрации господства [2, с. 5]. Правитель подчеркивал свою власть предметами роскоши. Народ должен видеть, чтобы верить [10, с. 147]. Из суверена монарха уже выросла как внутренняя, так и внешняя суверенность государства.

Стоит обратиться к взглядам короля на государственно-политическое и социальное устройство в государстве, чтобы лучше изучить направления его реформаторской деятельности. Целью правления Людовика XIV было укрепление королевской власти и создание условий для эффективного осу-ществления принимаемых решений. Вся система представлений Короля-Солнца основывалась на этой идее, осуществлять которую требовалось, при-влекая все слои общества, неразрывно связанных с государством [4]. Вся общественность, по мнению монарха, должна трудиться для общего блага по его указанию. Король хотел подчинить своей воле все слои общества. В то же время государство, которое он хотел создать, — монархия, где король наделен абсолютной властью, — представляется отнюдь не тиранией, а пра-вовым режимом с сильной религиозной окраской [4]. На мировоззрение Лю-довика XIV оказал существенное влияние его воспитатель Мазарини, кото-рый пытался сделать из ребенка «усердного абсолютного монарха» [5]. Од-нако реализовать идеи правителя на практике было далеко не просто. Ко-

103

роль-Солнце пытался подчинить себе духовенство, но полностью не мог, так как вынужден был считаться с властью римского Папы; подчинить чиновни-чество было сложно по причине продажности должностей, что не подлежало решению из-за финансовых проблем; дворянство же было полно желающих власти «советчиков». Своего апогея религиозные гонения достигли после издания королем 17 октября 1685 г. эдикта Фонтенбло, отменявшего Нант-ский эдикт Генриха IV. Отныне протестантам вообще запрещалось испове-довать их веру [9, с. 109]. Но Людовик XIV качественно исполнял свои пол-номочия, активно включился в повседневную работу по управлению госу-дарством и сумел ликвидировать практически все препятствия для осу-ществления собственных полномочий, кроме тех ограничений, которые счи-тал для себя обязательными [4]. На самом же деле, монарх в своих действиях не мог выйти за пределы, очерченные обычным правом (прежде всего, «фундаментальными законами», определявшими порядок наследования ко-роны и ее прерогативы) и традиционными привилегиями корпораций — раз-нообразных формализованных групп подданных. За соблюдением норм обычного права строго следили «суверенные суды» — государственные ор-ганы, которые в разные периоды истории отделились от аппарата централь-ной администрации и со временем обрели высокую степень независимости [9, с. 22]. Таким образом, Король-Солнце лишь теоретически обладал абсо-лютной властью в государстве.

Обратимся теперь непосредственно к законотворческой деятельности правителя. Хотя монарх был единоличным носителем государственной вла-сти, осуществлял он ее через коллегиальный совещательный орган — Коро-левский совет, считавшийся, согласно обычному праву, неотъемлемым атри-бутом государя [9, с. 22]. Королевский совет выполнял одновременно зако-нодательную, административную и судебную функции. Через него монарх издавал нормативные акты, начинавшиеся традиционной юридической фор-мулой «Король в своем Совете…». Здесь же обсуждались решения по теку-щим государственным делам [9, с. 23]. Король приглашал — иногда на засе-дания своего Совета, иногда на особые совещания — тех или иных лиц и ставил перед ними определенные задачи [6, с. 300]. Из Королевского совета выделился Частный совет. Он «был своего рода лабораторией законов и по-становлений королевства (аналог современного Государственного совета), которые появлялись в форме эдиктов, ордонансов и королевских грамот, ко-торые затем рассылала для исполнения судам и трибуналам Канцелярия» [7, с. 83]. Решения Частного совета с течением времени даже стали обладать силой закона без регистрации в независимых палатах. Позже в собраниях появилось и стало принимать участие чиновничество. Появились нотабли, подменяя собой Генеральные штаты. Работа нотаблей имела иной характер: правительство предъявляло им список вопросов, по которым оно желало знать мнение ассамблеи. Обсуждение проводилось не по сословиям, а сооб-ща, и голосование было поголовным, в силу чего у чиновников был неболь-шой, но постоянный численный перевес [6, с. 302]. Решения нотаблей потом

104

вручались королю, к ним могли прикладывать различные просьбы. Париж-ский парламент играл в то время существенную роль: пользовался правом ремонстрации и отклонял королевские акты. Парижский парламент выступал своеобразным лидером среди «суверенных судов». «Суверенные суды» об-ладали не только широкими полномочиями в сфере правосудия, но имели возможность оказывать реальное влияние и на процесс законотворчества. Любой закон получал силу только после регистрации его парламентами, что фактически давало им право вето. Нередко они регистрировали закон с по-правками, существенно менявшими его содержание. Для преодоления со-противления парламентов центральная власть нередко использовала такое чрезвычайное средство, как королевское заседание: в присутствии короля закон подлежал регистрации без возражений. Однако нередко случалось, что и после королевского заседания, парламент выступал с протестом против принудительной регистрации закона и считал себя в праве этот закон игно-рировать. Парламентам подчинялась значительная часть полиции, что поз-воляло им в определенных ситуациях выступать также и в качестве исполни-тельной власти [9, с. 25]. Людовик XIV в 1667 г. ордонансом установил срок, в течение которого ремонстрация может быть заявлена, а повторную ремон-страцию не допускал. В 1668 г. король, явившись в Парижский парламент, собственноручно изъял из его архива все протоколы, которые относились к антиабсолютистским выступлениям середины XVII в [3, с. 350]. В 1673 г. король лишил парламент права отказывать в регистрации королевских актов, а ремонстрацию можно было заявить лишь отдельно. Более трети королев-ства было представлено в ассамблеях трех штатов, собиравшихся по зову короля с одной важнейшей миссией: проголосовать за повышение прежних или введение новых налогов. В основном, сферу их деятельности можно считать административной, она могла стать политической только лишь во время мятежей [7, с. 66]. Указы принимали силу закона только после утвер-ждения Палатой пэров — Верхней палаты парламента, и эта ее функция пре-вратила ее в арену критики и отчасти в орган оппозиции. Король с почестя-ми торжественно приходил в Палату и занимал «ложу справедливости». Канцлер, окруженный своими докладчиками и помощниками, был его пра-вой рукой и провозглашал последнюю волю: окончательно зарегистрировать указ, придав ему силу закона (иногда даже для достижения этой цели в упрямые провинциальные парламенты король посылал специальные посла-ния либо направлял делегации «для убеждения») [7, с. 86]. Пэры обладали реальной властью, ибо регистрировали королевские акты, в том числе и мирные договоры [7, с. 87]. В 1661 г. правитель воссоздал Большой совет, куда входили герцоги и другие пэры, министры, государственные секретари, канцлер (председательствовал в отсутствии короля), государственные совет-ники. Совет решал важнейшие судебные дела, иногда принимал администра-тивные акты, в нем шло обсуждение проектов законов. Существовали еще такие советы, как-то: Верхний совет (для обсуждения внешнеполитических дел), Совет депеш (внутренняя политика, вопросы администрации), Совет по

105

вопросам финансов (финансовая политика). Что касается управления на ме-стах, то появились специализированные службы, границы и функции кото-рых не были точно определены, что послужило причиной жалоб и споров. Для местной администрации характерно было сохранение в некоторых ча-стях королевства старой феодальной структуры, церковной земельной соб-ственности [3, с. 353]. Именно поэтому процесс централизации был затруд-нен. В 1653 г. король восстановил систему интендантов и стал назначать их в специальные финансовые округа, но их полномочия были шире, вплоть до судебных дел и расследований от имени короля. Интенданты с военными функциями способствуют процессу создания регулярной королевской армии [8]. Как итог, сельское самоуправление уже в конце XVII в. приходит в упа-док [3, с. 354]. В городах эшвены (муниципальные советники) и мэры стали назначаться королевской администрацией за определенную плату. Прави-тель работал над созданием постоянной армии, одной из крупнейших в Ев-ропе, а также регулярного королевского флота. Например, военной рефор-мой отказались от найма иностранцев в армию. Была создана разветвленная полиция, а в 1667 г. учреждается должность генерал-лейтенанта полиции (поддержание порядка в масштабах всего королевства) [3, с. 355]. Источни-ком средств в государстве были налоги. Большое значение имела капитация — подушная подать, которая была введена правителем для покрытия воен-ных расходов. Немаловажную роль играли госзаймы. Бюджет был дефицит-ным из-за расходов на постоянную армию и содержание королевской семьи.

Несмотря на недостатки правления Людовика XIV, абсолютизм при нем достигает высшей ступени развития. Монархия сдерживала раскол стра-ны, содействовала росту капиталистической промышленности и торговли [1]. Но, стремясь к укреплению государства путем установления религиозно-го единства нации, Людовик XIV, в действительности, дал толчок религиоз-ным и политическим спорам, которые будут раздирать и ослаблять француз-скую монархию на протяжении всего XVIII в. [9, с. 110]. Тем не менее, пери-од правления монарха называют Великим веком Людовика XIV.


1. Абсолютная монархия во Франции / Studbooks.net. статья (1 с.). Электрон. дан. [Электронный ресурс]: URL: http://studbooks.net/500388/ politologiya/zaklyuchenie / (дата обращения: 15.03.2017).

2. Исаев И. А. Суверенитет и суверенность: пространство отчужденно-сти и власти // История государства и права. 2016. № 19. С. 3–10.

3. История государства и права зарубежных стран: учебник: Т. 1: Древний мир и Средние века / Отв. ред. Н. А. Крашенинникова и О. А. Жид-ков. 3-е изд., перераб. и доп. М.: Норма: Инфра-М, 2010. 720 с.

4. Король-Солнце, человек и монарх / narod.ru. — статья (1 с.). Элек-трон. дан. [Электронный ресурс]: URL: http://infrancelove.narod.ru/ monarchy.html / (дата обращения: 15.03.2017).

106

http://studbooks.net/

http://infrancelove.narod.ru/

5. Лысяков В. Б. Социально-политические воззрения Людовика XIV / Человек и Наука. Статья (1 с.). Электрон. дан. [Электронный ресурс]: URL: http://cheloveknauka.com/sotsialno-politicheskie-vozzreniya-lyudovika-xiv (дата обращения: 15.03.2017).

6. Люблинская А. Д. Французский абсолютизм в первой трети XII в. / А. Д. Люблинская. М. — Л.: Наука, 1965.

7. Метивье Ю. Франция в XVI–XVIII вв. от Франциска I до Людови-ка XV / Ю. Метивье. М.: Астрель, 2005.

8. Статья: Франция при Людовике XIV / RONL.RU. статья (1 с.). Элек-трон. дан. [Электронный ресурс]: URL: http://www.ronl.ru/stati/istoriya/ 106082/ (дата обращения: 15.03.2017).

9. Чудинов А. В. Старый порядок во Франции и его крушение. Статья (180 с.). Электрон. дан. [Электронный ресурс]: URL: http://www.rfh.ru/ downloads/ Books/134193006.pdf (дата обращения: 20.03.2017).

10. Элиас Н. Придворное общество. М., 2002.

Ю. В. Иванова, ПсковГУ, юридический факультет, 2 курс

(научный руководитель — старший преподаватель С. Д. Лысых)

К вопросу о практическом использовании политико-правовых идей раннего социализма (Т. Кампанелла)

Долгое время лучшие умы человечества пытались спроектировать мо-

дель идеального государства, где бы имело место всеобщее равенство, спра-ведливость, социальная гармония. Такую попытку предпринял выдающийся итальянский философ, поэт, политический деятель, монах-доминиканец Томмазо Кампанелла (1568–1639 гг.; до пострижения в монахи — Джованни Доменико). Кампанелла был схвачен за подготовку восстания с целью свер-жения испанского ига и установления в Италии республики, но благодаря умелой защите и проявленному во время пыток мужеству, ему удалось из-бежать сметной казни. Тем не менее он был приговорён к пожизненному за-ключению и почти за 27 лет пребывания в неаполитанских тюрьмах создал десятки сочинений, самым известным из которых является «Город Солнца» (1601, изд. в 1623), где описывается утопический план нового коммунисти-ческого общества.

Государство Т. Кампанеллы находится где-то на острове в Индийском океане. Всё в быту в государстве общее. Так как там отсутствует частная собственность, общность имущества помогает прекратить деление людей на богатых и бедных. «Община делает всех одновременно и богатыми, и вместе с тем бедными: богатыми — потому что у них есть всё, бедными — потому

107

http://www.ronl.ru/stati/istoriya/

http://www.rfh.ru/%20downloads/

http://www.rfh.ru/%20downloads/

что у них нет никакой собственности; и поэтому не они служат вещам, а ве-щи служат им» [3, с. 160].

Рабство неприемлемо, все обслуживают себя сами. Именно поэтому труд обязателен для всех, но занимает четыре часа в день. Остальное время солярии (жители Города Солнца) посвящают занятиям науками, чтению, письму, развитию умственных и телесных способностей, и всё это делается радостно. Все необходимые блага, созданные трудом соляриев, распреде-ляются централизованно должностными лицами. Именно так можно было удовлетворить потребности соляриев в пище, одежде, жилище и других благах при отсутствии товарно-денежных отношений. Злоупотреблять обя-занностями должностные лица не могли: «так как знания, почести и насла-ждения являются общим достоянием, то никто не может ничего себе при-своить [3, с. 161].

Т. Кампанелла показывает особую организацию государственной вла-сти, не похожу ни на одну другую. Верховный правитель — Солнце — стоит во главе Города. Он всесторонне образованный человек, сведущий во всех науках, искусствах, ремёслах и несменяем до тех пор, пока не явится превос-ходящий правителя мудростью и качествами человек. Солнце возглавляет и светскую, и духовную власть, разрешает различные споры, вынося оконча-тельное решение. При нём есть три соправителя: Пон (Мощь) ведает вопро-сами войны и мира; Син (Мудрость), ведающая науками, искусством, ремёс-лами; Мор (Любовь), осуществляющая заботу о деторождении, воспитании, медицине, земледелии, личной жизни и быте соляриев. Они также не сменя-емы, если только сами не передадут свои полномочия превосходящему их в мудрости. В их подчинении множество должностных лиц, сменяемых по во-ле народа. Имеется коллегиальный орган управления — Собрание всех должностных лиц, созываемое раз в неделю. Каждые две недели созывается Большой Совет — собрание соляриев, достигших двадцати лет. Они выска-зываются о недочётах государства, о выполнении должностными лицами своих обязанностей.

Главная ячейка общества в Городе Солнца — мастерская или бригада, а не семья. Поэтому дома, кухни, кладовые, спальни и всё прочее необходи-мое у жителей общие. Общие даже жёны. Осуществляется и государствен-ное регламентирование деторождения, так как это считается религиозным делом, направленным на благо государства. Воспитание детей также осу-ществляется государством. Вся жизнь жителей Города Солнца тщательно регламентирована: одежда и пища у них одинаковая, строем они направля-ются работать, питаться, отдыхать и развлекаться [2, c. 185].

В Городе Солнца отсутствуют тюрьмы, но есть и право, и правосудие, и наказания. Законы кратки и просты для восприятия. Судопроизводство устное, осуществляемое главными мастерами совместно с Поном. Санкции различны: бичевание, изгнание, отлучение от церкви, лишение общения с женщинами и т. д. Наказания имеют целью исправление преступника. Для умышленных насильственных преступлений применяется принцип талиона.

108

Смертную казнь исполняет народ. Смягчение приговора принадлежит трем соправителям.

Т. Кампанелла допускал невозможность точного практического во-площения идей идеального государства, но надеялся на подражание этому образцу по мере возможности. В связи с этим интересны сведения, сообщае-мые авторами авторитетных учебников по истории политических и право-вых учений. В. Г. Графский указывает, что «по некоторым комментариям, идеи Кампанеллы были использованы иезуитами при создании государства в Южной Америке…» [1, c. 288]. И. Ф. Мачин же утверждает, что «проект идеального государства Т. Кампанеллы послужил руководством для иезуи-тов в так называемой республике гуарани (1610–1768) — союзе индейских племен в Южной Америке (Парагвай)» [3, c. 163–164].

Отметим, что государство иезуитов в Парагвае имело определённое внешнее сходство с Городом Солнца: нет частной собственности и товарно-денежных отношений, труд населения регламентирован, деторождение и се-мейные отношения контролируются отцами-иезуитами. Однако при сравни-тельно-правовом анализе государства иезуитов в Парагвае и модели идеаль-ного государства Т. Кампанеллы становится очевидным, что сходство на этом заканчивается и что оно только внешнее.

В Городе Солнца труд соляриев почётен и не обременителен, жители привлечены к управлению государством, большая часть времени отводится на самосовершенствование.

Иезуиты фактически поработили гуарани и организовали в Парагвае настоящее рабовладельческое государство. Иезуиты заставляли индейцев от зари до зари трудиться на плантациях, пастбищах, в мастерских. В свобод-ное от работы время индейцы должны были молиться и выполнять различ-ные церковные обряды. Индейцы были отстранены от какого бы то ни было управления государством. П. Лафарг считает, что у иезуитов «мужчины, женщины и дети обречены на каторжную работу и наказание кнутом и, ли-шённые всяких прав, прозябали в равных для всех нищете и невежестве, не-смотря на … колоссальные богатства, созданные их трудом» [5, c. 15]. Ис-следователи отмечают, что основанное иезуитами государство оказывается «при ближайшем рассмотрении, очень остроумною и прибыльною смесью крепостничества и рабства» [5, c. 38]. О существование рабства говорит «Инструкция братьям-иезуитам — управляющим поместьями»: «Сделайте из рабов добрых христиан, и вы сделаете их хорошими работниками» [4, c. 107]. Даже урегулирование деторождения обусловливалось необходимо-стью восстановления численности индейского населения, которое из-за по-стоянной эксплуатации сокращалось.

Таким образом, представляется ошибочным полагать, что государство иезуитов в Парагвае было воплощением идей Т. Кампанелла. Сравнительно-правовой анализ показывает, что сходства между государствами минималь-ные и только внешние, а отличия существенные. Так называемый коммуни-стический теократизм в государстве иезуитов в Парагвае не был отражением

109

доктрин из книг, во всяком случае об этом нет никаких подтверждающих данных. Соответственно, говорить о том, что иезуиты использовали модель государства, созданного Т. Кампанелла в «Городе Солнца», представляется не совсем корректным и не имеющим для этого веских оснований.


1. Графский В. Г. История политических и правовых учений: учебник / В. Г. Графский. 3-е изд., доп. М.: Норма, 2015. 736 с.

2. История политических и правовых учений: учебник / Под ред. О. Э. Лейста. М.: Зерцало, 2006. 568 с.

3. История политических и правовых учений: учебник / Под ред. М. Н. Марченко. М.: Норма: ИНФРА-М, 2014. 656 с.

4. Лаврецкий И. Р. Католическое духовенство в Испанской Америке (XVI-XVIII вв.) // Вопросы истории. 1955. № 12. С. 101–112.

5. Святловский В. В. Коммунистическое государство иезуитов в Па-рагвае в XVII и XVIII ст. Петроград, 1924. 56 с.

А. Ю. Калёнова, ПсковГУ, юридический факультет, 1 курс

(научный руководитель — доцент В. П. Сидоров)

Понятие и признаки государственной власти в Российской Федерации

«…Там, где отсутствует власть закона, нет места и какой-либо форме

государственного строя…» [1, с. 34]. Государственная власть — основная категория государствоведения,

феномен общественной жизнедеятельности людей. В понятиях «государ-ственная власть», «властеотношения» преломляются важнейшие стороны бытия человеческой цивилизации, отражается логика борьбы классов, соци-альных групп, наций, политических партий и движений. Не случайно про-блемы власти волновали в прошлом, и волнуют ныне учёных, богословов, политиков, писателей.

Государственная власть является отчасти и социальной властью. Вме-сте с тем она имеет немало качественных особенностей, важнейшая особен-ность государственной власти заключена в её политической и классовой природе. В научной и учебной литературе термины «государственная власть» и «политическая власть» часто отождествляются. Такое отождеств-ление, хотя и не бесспорно, допустимо. Во всяком случае государственная всегда является политической и содержит элементы классовости.

110

Основоположники марксизма характеризовали государственную (по-литическую) власть как «организованное насилие одного класса для подав-ления другого» [2, с. 262]. Для классово-антагонистического общества такая характеристика в общем и целом верна. Однако любую государственную власть, тем более демократическую, вряд ли можно сводить к «организован-ному насилию». Иначе создается представление, что государственная власть — естественный враг всему живому, всякому творчеству и созиданию. От-сюда неизбежно негативное отношение к органам власти. Так появился со-циальный миф о том, что всякая власть — зло, которое общество вынуждено терпеть до поры до времени. Этот миф является одним из разного рода про-ектов свертывания государственного управления, вначале уменьшения роли, а затем и уничтожения государства.

Между тем подлинно народная власть — великая созидательная сила, обладающая реальной возможностью управлять действиями и поведением людей, разрешать социальные противоречия, согласовывать индивидуаль-ные или групповые интересы, подчинять их единой властной воле методами убеждения, стимулирования, принуждения.

Особенностью государственной власти является и то, что её субъект и объект обычно не совпадают, властвующий и подвластные чаще всего от-чётливо разделены. В обществе с классовыми антагонизмами властвующим субъектом выступает экономически господствующий класс, подвластными — отдельные лица, социальные, национальные общности, классы.

В демократическом обществе возникает тенденция сближения субъек-та и объекта власти, ведущая к их частичному совпадению. Диалектика этого совпадения состоит в том, что каждый гражданин является не только под-властным, но и как член демократического общества он в праве быть инди-видуальным источником власти. Он имеет право активно участвовать в фор-мировании выборных (представительных) органов власти, выдвигать и вы-бирать кандидатуры в эти органы, контролировать их деятельность, быть инициатором их роспуска, реформирования. Право и долг гражданина — участвовать в принятии государственных, региональных и других решений через все виды непосредственной демократии. Словом, при демократиче-ском режиме нет и быть не должно только властвующих и только подвласт-ных. Даже высшие органы государства и высшие должностные лица имеют над собой верховную власть народа, являются одновременно объектом и субъектом власти. Вместе с тем и в демократическом государственно-организованном обществе полного совпадения субъекта и объекта нет. Если демократическое развитие приведёт к такому (полному) совпадению, то гос-ударственная власть утратит политический характер, превратится в непо-средственно общественную, без органов государства и государственного управления. И опираясь на признаки, отличающие государство от обще-ственной власти [3, с. 125], как следствие исчезнет само государство.

111

Государственная власть реализуется через государственное управление — целенаправленное воздействие государства, его органов на общество в целом, те или иные его сферы (экономическую, социальную, духовную) на основе познанных объективных законов для выполнения стоящих перед об-ществом задач и функций.

Ещё одна важнейшая особенность государственной власти состоит в том, что она проявляется в деятельности государственных органов и учре-ждений, образующий механизм этой власти. Она потому и называется госу-дарственной, что её практически олицетворяет, приводит в деятельности, претворяет в жизнь прежде всего механизм государства. Видимо, поэтому государственная власть часто отождествляется с органами государства. С научной точки зрения такое отождествление недопустимо. Во-первых, госу-дарственную власть может реализовать сам властвующий субъект. Напри-мер, народ через референдум принимает важнейшие государственные реше-ния. Во-вторых, политическая власть изначально принадлежит не государ-ству, а его органам: элите, классу, народу. Властвующий субъект не передает органам государства свою власть, а наделяет их властными полномочиями.

Государственная власть может быть слабой или сильной, но, лишенная организованной силы, она теряет качество государственной власти, так как становится неспособной провести волю в жизнь, обеспечить законность и правопорядок в обществе. Государственную власть не без оснований назы-вают центральной организацией силы. Правда, любая власть нуждается в си-ле авторитета: чем глубже и полнее власть выражает интересы народа, всех слоев общества, тем больше она опирается на силу авторитета, на добро-вольное и сознательное подчинение ей. Но пока существует государственная власть, будут у неё и предметно-материальные источники силы — силовые учреждения (армия, полиция, органы государственной безопасности, а также тюрьмы и др.). Организованная сила обеспечивает государственной власти принудительную способность, является её гарантом. Но она должна направ-ляться разумной и гуманной волей властвующего субъекта. Применение всей наличной сила имеет безусловное оправдание при отражении агрессии извне или пресечении преступности.

Решая стоящие перед ней задачи, государственная власть непрерывно воздействует на общественные процессы, и сама выражается в особом виде отношений — властеотношениях, образующих своеобразную политико-правовую ткань общества.

Как и любые отношения, властеотношения имеют структуру. Сторо-нами данных отношений выступают субъект государственной власти и объ-ект власти (подвластные), а содержание образуют единство передачи и под-чинение (добровольное или принужденное) последних этой воле.

Субъектом государственной власти, как уже отмечалось, могут быть социальные и национальные общности, классы, народ, от имени которого действуют органы государства. Объектом власти являются индивиды, их объединения, слои и общности, классы, общество [3, с. 151].

112

Суть властеотношений заключается в том, что одна сторона — власт-вующий — навязывает свою волю, обычно возведенную в закон и юридиче-ски обязательную, другой стороне — подвластным, направляет их поведение и действия в русло, определенное правовыми нормами.

Методы, обеспечивающие доминирование воли властвующего субъек-та, зависят от интересов и волевой позиции сторон. Если власть уважается народом, то используется метод убеждения, но если же интересы и воля сто-рон в чем-то расходятся, то уместны и эффективны методы убеждения, сти-мулирования, согласования (компромиссы). В тех же случаях, когда позиции властвующего и подвластных противоположны и непримиримы, использует-ся метод государственного принуждения.

Таким образом, можно сделать вывод что, государственная власть есть концентрированное выражение воли и силы, мощи государства, воплощен-ное в государственных органах и учреждениях. Она обеспечивает стабиль-ность и порядок в обществе, защищает его граждан от внутренних и внеш-них посягательств путём использования различных методов, в том числе и государственного принуждения, и военной силы.

Литература 1. Аристотель. Политика. М.: Изд-во РИПОЛ, 1981. 596 с. 2. Маркс К. Энгельс Ф. Соч.: В 6 т. М.: Изд-во политической литерату-

ры, 1982. Том 4. 353 c. 3. Комаров С. А. Общая теория государства и права в схемах и опреде-

лениях. Москва: Юрайт, 1998. 264 c.

Е. О. Нишута, ПсковГУ, юридический факультет, 1 курс


Государство и личность: проблемы соотношения интересов Проблема взаимоотношения государства и личности весьма актуальна,

и многие ученые по-своему понимают данную тему. Существует множество определений и понятий о государстве, о личности, их взаимосвязи. Напри-мер, Аристотель определял государство как соединение многих родов и де-ревень ради лучшей жизни. А Цицерон определяет государство как союз людей, объединенных общими началами права и общей пользы. Многогран-ность государства как общественного и правового явления, его историческая изменчивость не позволяют дать какого-либо единообразного универсально-го определения. Так, Е. Н. Романенкова считает, что государство возникло в результате развития общества и являлось его основной управляющей систе-мой [1, с. 96].

113

Современные же исследователи, такие как, В. Н. Хропанюк определя-ют государство как единую политическую организацию общества, которая распространяет свою власть на всю территорию страны и ее населения, рас-полагает для этого специальным аппаратом управления, издает обязательные для всех веления и обладает суверенитетом [2, с. 255].

Что касается соотношения общества и государства, то можно сказать, что общество возникает раньше государства, его истоки уходят в самое начало истории человечества. Возникновение общества обусловлено соци-альной природой человека, его стремлением к объединению, руководствуясь своим сознанием и волей и преследуя цель защиты жизненно важных инте-ресов. Происходящие в нашей стране глобальные изменения в политической, экономической, социальной, правовой сферах жизнедеятельности актуали-зируют вопросы установления баланса интересов государства и личности.

Поиск наиболее оптимального соотношения частных и публичных ин-тересов определяет необходимость углубленного исследования механизма взаимодействия личности и власти, осознание основ которого способствует повышению эффективности процесса формирования гражданского общества и правового государства. Напротив, непонимание или недооценка данного механизма могут повлечь разнообразные негативные последствия, такие как нарушение прав человека, ухудшение уровня жизни, криминализация обще-ства, безответственность властных структур и т. д. Следствием этих нега-тивных процессов является растущее чувство недовольства действиями вла-сти, утрата доверия и уважения к ней [3, с. 340].

Глобальная задача, стоящая перед всем российским обществом, вклю-чая все его структуры и отдельных лиц, — это установление такой системы взаимоотношений, при которой, с одной стороны, личность, свободно реали-зуя свои права, сможет развивать все свои задатки и способности, с другой — государство, являясь сильным и независимым, займет достойное место на мировой арене. Таким образом, личность с активной жизненной позицией и высоким уровнем правосознания так же необходима государству, как и лю-бому гражданину — сильное, дееспособное государство.

Несоответствие, а иногда и противоречие государственных и личных интересов обусловлено, в первую очередь, содержательным несовпадением категорий «государство», «общество», «личность». Однако многим ученым прошлого, и современности отмечается невозможность раздельного суще-ствования данных субъектов и, как следствие, их интересов [4, с. 258].

В. А. Бачинин противоречие между государством (публичным интере-сом) и личностью (частным интересом) объясняет различными целями дея-тельности данных субъектов. Для государства первостепенное значение име-ет фактор дисциплинарной упорядоченности социальных структур, а для от-дельной личности важно располагать возможностями, позволяющими ей ре-ализовывать свою потребность в свободе [5, с. 453].

114

Так, в настоящее время неопровержимым является мнение о том, что гражданское общество «должно основываться на оптимальном сочетании публичных и частных интересов при определяющем значении последних и при безусловном признании в качестве высшее ценности такого общества человека, его прав и свобод». При этом установление приоритета частных интересов над публичными не приводит к нарушению баланса, а напротив, направлено на его достижение, так как государство в взаимоотношениях с личностью — всегда более сильная сторона [6, с. 123].

Но если рассматривать в ряде случаев, вмешательства государства в частные интересы это будет объективной необходимостью. Например, такое вмешательство может быть оправданным в том случае, если оно осуществ-ляется для обеспечения интересов национальной безопасности. Как отмечает С. А. Горшков, «нормы, позволяющие ограничить действие некоторых прав человека, вводятся с целью установления равновесия между правами от-дельных граждан и интересами общества и государства в целом, а также в случае, когда между ними могут возникнуть противоречия» [7]. В подобных случаях приоритет отдается государственным интересам, однако это вновь не означает нарушение баланса, так как вопросы национальной безопасности касаются не только государства, но и личности, общества.

Таким образом, учитывая разнообразие общественных отношений, можно утверждать, что содержание баланса интересов предполагает, в первую очередь, определение предметной сферы, в которой эти интересы ре-ализуются. И в зависимости от этой предметной сферы допускается установ-ления приоритета либо частных, либо государственных интересов, что в це-лом не приводит к установлению дисбаланса в этих взаимоотношениях и не означает игнорирования интересов одной из сторон [7, с. 345].


1. Романенкова Е. Н. Теория государства права. Конспект лекций: учебное пособие. Москва: Проспект, 2017. 96 с.

2. Хропанюк В. Н. Теория государства и права: учебное пособие. Москва, 1991. 255 с.

3. Субочев В. В. Законные интересы: монография / Под ред. А. В. Малько Москва: Норма, 2008. 340 с.

4. Кутафин О. Е. Государственное право Российской Федерации: курс лекций. Москва: проспект, 1993. 258 с.

5. Бачинин В. А. Государство и право. Конспект лекций: учебное посо-бие. Москва: Проспект, 2001. 453 с.

6. Матузов Н. И. Права человека и общерегулятивные правоотноше-ния. Конспект лекций. Москва: Норма, 2012. 123 с.

7. Горшков С. А. Дерогация по Европейской конвенции и России // Московский журнал международного права. Москва: Норма, 1999. № 4. 345 с.

115

А. О. Пантелеева, ПсковГУ, юридический факультет, 1 курса


К вопросу теории правоотношении В статье рассматривается проблема теории правоотношении, опреде-

ление правоотношения, как правовой категории. Основные понятия, исполь-зованные в статье: право, теория правоотношений, юридическая содержание правоотношений, юридического позитивизма.

Место, занимаемое правоотношениями в структуре правовой системы, в процессе функционирования права, считается одним из ключевых. Этим, а также разнообразием подходов в теории права к понятию, признакам и ви-дам правоотношений обусловлена актуальность проблемы, касающейся тео-рии правоотношений.

В современном мире отношения между индивидами имеют суще-ственное значение, так как явления, возникающие в обществе, правовые, по-литические или же социальные, зачастую связаны с возникновением, функ-ционированием и развитием общественных отношений. Поэтому утвержде-ние, что человечество представляет собой совокупность отношений, как продукта взаимоотношений людей [1], в точности отражает их значение.

Правовые отношения как один из видов общественных отношений можно охарактеризовать двумя отличительными чертами. Во-первых, пра-воотношение представляют собой определенную форму социального взаи-модействия, в рамках которой реализуются естественно возникшие субъек-тивные права и обязанности членов общества. Во-вторых, поведение субъек-тов правоотношений в обществе регламентируются нормами позитивного права [2]. Правовые отношения являются сложным и многоаспектным явле-нием в праве.

Определение понятия «правоотношения», их содержание и роль в пра-ве в целом являются центральной проблемой в общей теории права и вместе с тем сложным и дискуссионным вопросом. Во многом это связано с отсут-ствие единого подхода к пониманию права, влекущие к разным представле-ниям сущности правоотношений.

Профессор Ю. К. Толстой в одной из своих статьей определяет право-отношения, как особый вид «идеологических общественных отношений», через которые нормами права регулируются существующие общественные отношения в их реальной форме [3]. А, по мнению Ю. И. Гревцова, правоот-ношения — это «специфическая форма социального взаимодействия субъек-тов права с целью реализации интересов и достижения результата», которые не противоречат закону [4].

116

В свою очередь, Ю. Г. Ткаченко вообще отрицает существование пра-воотношения как особого вида общественных отношений: «Отношения, подвергаемые регулированию со стороны права, можно с функциональной точки зрения назвать правовыми, но при этом следует понять, что регулиро-вание не изменяет характера отношений, т. е. они остаются либо экономиче-скими, либо политическими, либо духовными». Исходя их этого, получается, что «не существует правовых в собственном смысле отношений», так как нельзя определить их специфику, а значит правоотношением может стать любое общественное отношение, которое получает государственное призна-ние и защиту [10].

Анализ определений показал, что мнения по определению правоотно-шения, как правовой категории, расходятся. Это и составляет проблематику понимания сущности правоотношений.

Однако, каждое определение по-своему отражает важные аспекты пра-вовых отношений, выделяя приоритетные черты. Однако во всех определе-ниях подчеркиваются главные составляющие правоотношений. Во-первых, любое правоотношение обладает социальным характером, так как в основе его лежит общественные отношения. Второй важной чертой является юри-дическая содержание правоотношений, ведь они возникают на основе норм права, а сами общественные отношения содержат юридические обязанности и субъективные права.

Таким образом, любое правоотношение есть общественное отношение, однако правоотношением может стать не каждое общественное отношение. Это определяется границами действия права, которые с изменением законо-дательства также подвластны изменениям. Пределы правовой сферы, или другими словами «юридического поля» динамичны, они могут в зависимо-сти от обстоятельств расширять или наоборот — сужаться. Однако в целом они отражают объективные потребности развития общества и государства. Таким образом, правовые отношения составляют известную часть обще-ственных отношений, которая опосредуется правом.


1. Матузов Н. И., Малько А. В. Теория государства и права: учебник. 4-е изд., испр. и доп. Москва: Изд-ий дом «Дело» РАНХиГС, 2011. 372 c.

2. Теория государства и права: учебник / Под общ. ред. О. В. Марты-шина. Москва: Норма, 2007. С. 350–353.

3. Толстой Ю. К. Еще раз о правоотношении // Правоведение. 1969. № 1. 32 c.

4. Радько Т. Н. Теория государства и права: учебник для бакалавров. Москва: Проспект, 2015. С. 211–212.

5. Теория государства и права: учебник / Под ред. В. К. Бабаева. Москва: Изд-во Юрист, 2003. 414 c.

6. Морозова Л. А. Теория государства и права: учебник. 5-е. изд., пере-раб. и доп. Москва: Норма: ИНФРА-М, 2015. 299 c.

117

7. Алексеев С. С. Общая теория права / С. С. Алексеев: в 2-х т. Москва: 1982. Т. 2. Гл.

8. Хропанюк В. Н. Теория государства и права: учеб. пособие. 5-е изд. / В. Н. Хропанюк / Под ред. В. Г. Стрекозова. Москва: Изд-во Омега-Л, 2011. 305 c.

9. Лазарев В. В., Липень С. В. Теория государства и права: учебник. 4-е изд., перераб. и доп. Москва: Изд-во Юрайт, 2011. 291 c.

10. Протасов В. Н. Категория «объект правоотношения»: системный и деятельностный подходы // Советское государство и право. 1988. № 2. С. 128–130.

Д. И. Россомакина, ПсковГУ, юридический факультет, 1 курс

(научный руководитель — доцент В. П. Сидоров) Многообразие подходов к определению государства

Древнеримский философ Цицерон спрашивал и одновременно давал

ответ: «Что такое государство, как не общий правопорядок?» [1, с. 100]. Во-прос до сих пор стоит открытым перед человечеством, как в теоретическом, так и практическом плане.

Государство характеризовалось и как «соединение многих родов и де-ревень ради лучшей, совершенной жизни» [2, с. 114] (Аристотель), и как «общая воля» (Дж. Локк), и как «организация совместной народной жизни» (Р. Моль), и как «организация насилия для подавления эксплуатируемых» (В. И. Ленин) [6, с. 55]. Но чаще всего государство определялось как полити-ческое объединение, союз людей (Цицерон, Ф. Аквинский, Г. Гроций, И. Кант). И. Кант определял государство как «общество людей, которое само распоряжается и управляется собой» [3, c. 51]. Такое понимание сводилось к политической характеристике государства, а не к пониманию государства, по существу.

Справедливо писал Л. Гумплович: «Сколько существовало государ-ствоведов и философов — столько и существовало и определений государ-ства» [11, c. 51]. Мировоззрение ученых зависело от условий, в которых они жили и мыслили.

По этой причине президент США В. Вильсон признавался, что он «безуспешно пытался найти определение государства» [13, с. 436]. Француз-ский юрист Ж. Ссель утверждал, что не существует четкого правового кри-терия государства, а есть лишь фактические характерные его признаки исто-рического, политического, психологического и иного свойства [9, с. 436].

118

Г. Ф Шершеневич, В. Н Хропанюк, Л. Гумплович, М. Байтин, Л. И. Спиридонов, М. Н. Марченко и ряд других теоретиков указывали на тот факт, что нередко понятие государства основывается не на исторической действительности, а на неком идеальном представлении о нем. Многие авто-ры определяют государство через его признаки, роль в обществе и выполня-емые функции. Безусловно, это соответствует действительности, но не рас-крывает всей полноты данного явления.

Необходимо отметить, что у каждого автора своё идеальное представ-ление о государстве. Многие из имеющихся определений зачастую не несут смысловой нагрузки. Однако не встречается одинаковых определений, неко-торые из них настолько разные, что трудно представить, что автор определя-ет именно государство — как институт общества. Так, немецкий философ Ф. Гегель писал: «государство — это живой организм» [4, с. 279].

Основы социологического понимания государства мы обнаруживаем в античном мире, где государство охватывало собой все стороны обществен-ной жизни. Государство определяли в простых формах, которые признава-лись наилучшими. У древних греков государство считалось сосредоточени-ем всех умственных и нравственных интересов граждан. Аристотель отме-чал, что природа изначально вселила в человека потребность в «государ-ственном общении», при отсутствии его человек становится животным или божеством [2, с. 114].

Цицерон видел в государстве «союз людей, объединенных общими началами права и общей пользы» [16, с. 52].

Обобщающее понятие государства в XVI веке ввел выдающийся мыс-литель Н. Макиавелли. Он определял государство через «общее благо, кото-рое должно получиться от выполнения реальных государственных интере-сов» [11, с. 52].

В XIX веке распространение получило определение государства как совокупности людей, территории, занимаемой этими людьми, и власти. Французский юрист П. Дюги выделял четыре элемента государства: 1) сово-купность человеческих индивидов; 2) определенную территорию; 3) суве-ренную власть; 4) правительство [1, с. 101]. Например, Е. Трубецкой сфор-мулировал понятие государства как «союз людей, властвующий самостоя-тельно и исключительно в пределах определенной территории» [9, с. 27]. Подобный подход был популярен зарубежом среди юристов, философов, со-циологов и политологов [8, с. 88]. Аналогично определяют государство юрист К. Доеринг, социолог А. Гиддингс, экономист Д. Гэлбрейт. Немецкий юрист Р. Моль понимал государство как «союз свободных людей на опреде-ленной территории под общей верховной властью» [11, с. 52]. Э. А. Поздня-ков и Л. А. Тихомиров в своем определении территорию, как необходимого атрибута государства не указывают.

119

Немецкий юрист Г. Кельзен, отмечал, что нельзя образовать одно по-нятие государства, которое выражало бы сущность исследуемого предмета. По его мнению, государство может быть как социальное, юридическое, есте-ственное и нормативное [10, с. 90]. Подобную классификацию предлагает заслуженный юрист Л. С. Мамут [5, с. 6].

С юридической точки зрения, Г. Еллинек считал, что государство представляет собой «единство индивидов, наделенное качествами юридиче-ского субъекта, обладающего волей и являющееся носителем прав» [16, с. 52]. Близки взгляды российского учёного-юриста Н. М. Коркунова. Он определяет государство как «общественный союз, представляющий собою самостоятельное, признанное принудительное властвование над свободными людьми» [14, с. 32]. Такого же взгляда придерживался польско-австрийский социолог Л. Гумплович в работе «Общее учение о государстве» [11, с. 51].

Русские правоведы Ф. Ф. Кокошкин и Г. Ф. Шершеневич видели гос-ударство «как соединение людей под одной властью и в пределах одной тер-ритории» [16, с. 52, 87]. В. М. Хвостов определял государство как «союз свободных людей, живущих на определенной территории и подчиняющихся принудительной и самостоятельной верховной власти» [14, с. 32].

После 1917 года в отечественной юридической науке на долгие годы утвердился односторонний подход к данному вопросу в строго классовом смысле. Достаточно обширно использовались в научных работах формули-ровки: «политическая организация экономически господствующего класса», «аппарат власти, посредством которого этот класс осуществляет свою дикта-туру» [8, с. 53]. Особое значение предавалось насильственной классовой диктатуре.

Указание на классовый характер некомпетентно применять к совре-менному государству, так как общество не имеет ярко выраженного классо-вого деления. Однако, В. М Сырых определяет государство как «аппарат, машину, для управления делами классового общества и по преимуществу в интересах экономически господствующего класса» [15, с. 22].

А. В. Мицкевич, Н. В. Путило, Т. Н. Рахманина определяют государ-ство как «особую организацию власти, располагающую специальным аппа-ратом управления и принуждения, которая отражая и согласовывая интересы различных слоев населения, руководит обществом на основе социального компромисса» [12, с. 74].

Совпадение большинства научных определений в их основных эле-ментах позволяет нам сделать вывод, что в теории практически идет речь не о существенных различиях в содержании, а в несовпадении их словесных формулировок. В. Н. Хропанюк определяет государство как «единую поли-тическую организацию общества, которая распространяет свою власть на всю территорию страны и ее население, располагает для этого специальным аппаратом управления, издает обязательные для всех веления и обладает су-веренитетом» [16, с. 57]. Данное определение полностью раскрывает совре-менное государство. Через суверенитет определяют государство В. Л. Кула-

120

пов и А. В. Малько «государство — организация, обладающая свойством су-веренитета, который формально представлен государственными символами и выражается в верховенстве внутри страны и ее независимости на междуна-родной арене» [6, с. 56].

Подводя итог, можем дать такое определение: государство — это по-литико-территориальная организация власти, обеспечивающая его единство и целостность, осуществляющая посредством государственного механизма управление важными делами общества, имеющая суверенную публичную власть, право на монопольное издание общеобязательных актов и придаю-щая праву общеобязательное значение, гарантирующая права, свободы граждан, законность и правопорядок, и осуществляющая свою деятельность за счет собираемых с населения налогов, сборов, займов и пошлин.


1. Алексеев С. С. Теория государства и права: учебник для юридиче-ских вузов и факультетов / С. С. Алексеев, С. И. Архипов, В. М. Корельский. М., 1998. 456 с.

2. Аристотель. Афинская полития. Государственное устройство афи-нян. М.: Флинта: МПСИ, 2007. 240 с.

3. Теория государства и права: учебник / В. К. Бабаев. М.: Юристъ, 2003. 592 с.

4. Гегель Г. В. Ф. Философия права / Под ред. Д. А. Керимова, В. С. Нерсесянца. М.: Юристъ, 1998. 352 с.

5. Дмитриев Ю. А., Миронов В. О. Признаки государства: понимание и интерпритенция // Государство и право. 2010. № 10. С. 5–15.

6. Кулапов В. Л. Теория государства и права: учебник / В. Л. Кулапов, А. В. Малько. М.: Норма, 2008. 368 с.

7. Коркунов Н. М. Русское государственное право. Том 1 / Н. М. Кор-кунов. СПб., 1994. 617 c.

8. Лазарев В. В. Теория государства и права: учебник для вузов / В. В. Лазарев, С. В. Липень. М.: Юрайт, 2010. 634 с.

9. Матузов Н. И., Малько А. В. Теория государства и права. М.: Юристъ, 2004. 245 c.

10. Мартышин О. В. Теория государства и права: учебник для вузов / О. В. Мартышин. М.: НОРМА,2006, 496 с.

11. Марченко, Н. М. Теория государство и права: учебник. 2-е изд., пе-ререб. и доп. М.: Проспект, 2011. 640 c.

12. Пиголкин А. С. Теория государства и права / А. С. Пиголкин. М.: ОАО «Издательский дом Городец». 2003. 544 с.

13. Радько Т. Н. Теория государства и права: учебник для бакалавров / Т. Н. Радько, В. В. Лазарев, Л. А. Морозова. М.: Проспект,2016. 568 с.

14. Радько Т. Н. Проблемы теории государства и права: учебник. М.: Просвещение. 2016. 608 с.

121

15. Сырых В. М. Теория государства и права. М.: ЗАО Юстицинформ, 2005, 704 с.

16. Хропанюк В. Н. Теория государства и права: учебник / В. Г. Стре-козов. М.: Интерстил, Омела-Л, 2008. 384 с.

Т. И. Сморыго, ПсковГУ, юридический факультет, 1 курс

(научный руководитель — старший преподаватель С. Д. Лысых) Виды правонарушений по Псковской судной грамоте Сравнивая Псковскую судную грамоту и Русскую Правду — древней-

шие источники российского права, — можно заметить, что первая гораздо тщательнее рассматривает гражданско-правовые отношения и институты, в известной мере уголовно-правовые, а также больше внимания уделяет видам преступлений, нежели вторая. Псковская судная грамота выстраивает систему правонарушений, принципиально отличающуюся от существовавшей ранее.

Большинство исследователей выделяют следующие виды правонару-шений: преступления против государства; преступления против собственно-сти; преступления против личности [4, с. 7].

Преступления против государства как отдельный вид впервые в исто-рии русского права законодательно закрепляется именно в Псковской суд-ной грамоте (далее — ПСГ) в ст. 7. К этому виду ПСГ однозначно относит «перевет» (то есть связь с врагами, рассматриваемую как государственную измену), за что предусматривалась ответственность в виде смертной казни. Такая мера, очевидно, была установлена после захвата Пскова в 1240 г. немцами, который стал возможен из-за измены: псковичи «перевет держали с немци … подвёл Твердила Иванкович с инеми» [6, с. 81]. Некоторые ис-следователи к этому виду преступлений относят также «кримскую татьбу» (то есть кражу из Псковского Крома, где хранились казна, государственные и другие ценности) и умышленный поджог, в результате которого страдали общественные интересы [8, c. 105]. Значимость поджога как угрозы безопас-ности всего города красноречиво иллюстрирует сообщение псковской лето-писи под 1496 г.: «Загорелося на Крому в Кутнего костра, и клетеи много по-горело, и ржы много и платься … а зажёг Чюхно, закратчися, а послаша его Немцы зажечь и посулиша емоу дароу много» [5, c. 82]. Здесь же говорится и о мере ответственности за совершённое преступное деяние: псковичи пой-мали лазутчика и «сожгоша его огнем». Это наказание вполне согласуется с установленной в ст. 7 ПСГ мерой ответственности: «А кримскому татю и коневому и переветнику и зажигалнику темъ живота не дати» [1, c. 37]. В целом статья 7 ПСГ, впервые выделяющая общественно-опасные преступле-ния, свидетельствует о росте правосознания в вечевом городе XIV в. по

122

сравнению с Русской Правдой, знавшей только преступления против лиц и имущества [1, c. 60].

К преступлениям против государства и его органов, по мнению ряда исследователей ПСГ, относятся также преступления против порядка управ-ления и суда, преступления против веры, неисполнение обязанностей и пре-вышение власти [8, c. 106]. Так, грамота предусматривает ответственность за оскорбление в присутствии суда (ст. 111), проникновение в судебное поме-щение или нанесение ударов судебному привратнику (ст. 59). Следует также отметить, что грамота впервые фиксирует присягу (ст. 4, 77), и как след-ствие, выявляется новый вид преступлений — нарушение судебной присяги.

Среди преступлений против личности можно выделить убийства, нанесение телесных повреждений, оскорбление словом и действием. Есте-ственно, ПСГ не производит подобного деления, его мы определяем исклю-чительно самостоятельно. По сравнению с Русской Правдой ПСГ уделяет гораздо меньшее внимание тягчайшему уголовному преступлению — убий-ству. Убийство упоминается в четырёх статьях грамоты, где различаются от-цеубийство, братоубийство, убийство при доставке ответчика в суд и выки-дыш во время обыска приставом. Примечательно, что убийства, совершен-ные внутри семьи, раньше были подведомственны церковной юрисдикции, во времена же Псковской судной грамоты их передают княжескому суду.

Следует отметить интересную особенность — самым тяжким преступ-лением против личности является не убийство, а вырывание бороды, карав-шееся штрафом в два рубля (ст. 117): «А кто оу кого бороду вырветь, … ино за бороду присудить два рубля» [1, c. 47]. Меньшая продажа (штраф) в раз-мере одного рубля взималась за убийство (ст. 96) и побои (ст. 20, 23, 26). От-сюда можно сделать вывод, что более тяжким считалось оскорбление лично-сти, а не посягательство на жизнь.

Третью группу правонарушений составляют имущественные преступ-ления: татьба (т. е. кража; ст. 1, 112), разбой, грабёж, наход (ст. 1) и поджог (ст. 7).

По сравнению с Русской Правдой, Псковская судная грамота не со-держала большого количества статей о татьбе [2, c. 35]. В одной статье этого документа объединены различные объекты преступлений, что также свиде-тельствует о развитии права. Псковская судная грамота различает кражи простые и квалифицированные. Простой является кража, совершённая в первый и во второй раз без учёта места кражи, которая наказывалась штра-фом размером в 9 денег (ст. 1). К квалифицированным кражам относились «кримская татьба», конокрадство (ст. 7) и кража, совершённая в третий раз (ст. 8); все они карались смертной казнью [9, c. 154–155]. За остальные пре-ступления — разбой, наход и грабёж — ст. 1 ПСГ грамоты предусматривала штраф в 70 гривен [1, c. 37].

Очень трудно проследить разграничение Псковской судной грамотой кражи и грабежа, то есть тайного и открытого хищения имущества, так как грамота этих различий не приводит. Нет единства среди исследователей в

123

трактовке термина «кримская татьба», которую одни рассматривают как кражу в кремле, другие считают кражей в церкви. Достаточно дискуссион-ным остаётся и приводимое в грамоте понятие «наход», которое некоторые исследователи трактуют как разбойное нападение организованной группой [9, c. 155]. Признаки этой специфической формы совместной преступной де-ятельности грамота не раскрывает.

Псковская судная грамота ставила наступление ответственности пра-вонарушителя в прямую зависимость от наличия его вины: только тот чело-век мог быть подвергнут наказанию, вина которого доказана. Грамота не только знает понятие вины (ст. 3), но и различает степени вины (ст. 8).

Очевидно, что закреплённые Псковской судной грамотой виды право-нарушений не были исчерпывающими, поскольку ряд отношений продолжал регулироваться нормами Русской Правды. Но в отличие от Русской Правды Псковская судная грамота не знала социальной дифференциации в примене-нии права [7, c. 149]. Все свободные граждане несли равную ответственность за совершённые преступления независимо от своего социального положения.

Литература 1. Алексеев Ю. Г. Псковская Судная грамота: Текст. Комментарий. Ис-

следование. Псков, 1997. 148 с. 2. Аракчеев В. А. Государство и право Новгородской и Псковской рес-

публик в XII–XV вв.: Учебно-методическое пособие. Псков: РИО ПГПУ им. С. М. Кирова, 2011. 64 с.

3. Исаев И. А. История государства и права России: Учебник. 3-е изд., перераб. и доп. М.: Юристъ, 2004. 797 с.

4. Куликова О. Ю., Пиджаков А. Ю., Шибанова Э. П. Источники права Новгородской и Псковской феодальных республик // История государства и права. 2004. № 1. С. 59–61.

5. Псковские летописи. Полное собрание русских летописей. Т. V. М.: Языки славянской культуры, 2003. Вып. 1. 256 с.

6. Псковские летописи. Полное собрание русских летописей. Т. V. М.: Языки славянской культуры, 2000. Вып. 2. 368 с.

7. Федорова А. Н. Определение понятия правонарушения, по Псков-ской судной грамоте // Вектор науки Тольяттинского государственного уни-верситет. Тольятти: Изд-во ТГУ, 2010. № 1 (11). С. 148–151.

8. Хачатрян А. В. Преступления против государства по Псковской Судной грамоте // Вектор науки Тольяттинского государственного универ-ситета. Серия: Юридические науки. Тольятти: Изд-во ТГУ, 2010. № 2 (12). С. 105–107.

9. Хачатрян А. В. Преступления против собственности по Псковской Судной грамоте // Вектор науки Тольяттинского государственного универ-ситета. Специальный выпуск «Правоведение». Тольятти: Изд-во ТГУ, 2009. № 2 (5). С. 154–157.

124

Т. И. Сморыго, ПсковГУ, юридический факультет, 1 курс

(научный руководитель — доцент В. П. Сидоров) Зарождение и развитие идеи правового государства

Статус правового государства, как правило, закрепляется конституци-

ей этого государства. Однако обратившись к истории, можно сделать вывод: зарождение правового государства — это не единовременное событие, для него характерно постепенное развитие согласно эпохальным периодам. Определим, что же это за периоды и чем они характерны.

Зарождение как таковой идеи произошло еще в античности, авторами первых предпосылок к зарождению идеи считаются такие древние мыслите-ли и философы как Аристотель, Сократ, Цицерон, Платон и др. [1, с. 36]. Прототипом правового государства у них являлось такое государство, в ко-тором публично-властная сила основывается прежде всего на законе. Взаи-мосвязь между государством и правом, по их мнению, была призвана орга-низовать гармоничное функционирование целого общества. Государственная власть, признающая право и позволяющая себя ограничить этим правом счи-тается справедливой государственностью, согласно Аристотеля [3, с. 20]. С его умозаключениями пересекались и размышления Платона: он утверждал, что там, где закон не имеет силы и находится под чьей-либо властью, неиз-бежна близкая гибель государства, а там, где законы установлены в интере-сах нескольких человек, речь идёт не о государственном устройстве, а толь-ко о внутренних распрях. Цицерон первым сформулировал идею естествен-ного права: он считал, что существуют права, которые не устанавливаются государством, а принадлежат человеку от рождения.

Подобные гуманистические мотивы, которые стали впоследствии ос-нованием для формирования полноценных государственно-правовых док-трин, имели свое место не только в Древних Греции и Риме, но и в Китае, и даже в Индии. В рукописях того периода времени проводится мысль о том, что «в государстве должен царить порядок», страна управляется справедли-востью, а не силой, насаждающей порядок [4, с. 143]. В этот же период вре-мени появляется образ богини правосудия — Фемиды. Женский силуэт, в одной руке которого меч, а в другой — весы, стал символом правды, порядка и справедливости.

В Средние века развитием идеи правового государства занимались та-кие личности как Фома Аквинский и Марсилий Падуанский. Аквинский (Аквинат) — придерживался мысли о том, что правитель должен править по справедливости и добродетели; разделял четыре вида закона: вечный закон (закон Мироздания), естественный закон, закон позитивный и Божественный закон [7, с. 481]. Итальянский мыслитель Марсилий Падуанский стал одним

125

из первых, кто четко отделил законодательную от исполнительной власти — это один из основных признаков правового государства.

Далее идею правового государства рассматривали и развивали мысли-тели и философы XVII–XIX веков. Среди них Т. Гоббс, Д. Локк, Ш. Л. Мон-тескье, И. Кант, Ж. Ж. Руссо и др.

Согласно статьи В. В. Соколова, в основных сочинениях Т. Гоббса «Левиафан», «Основы философии» проводится мысль о том, что люди путем договора объединились в государство, чтобы тем сама получить защиту со стороны закона и возможность нормальной жизни [5, с. 168]. Д. Локк, разви-вая идеи Т. Гоббса, в своем труде «Два трактата о правлении» выдвинул один из основополагающих принципов государства — принцип разделения властей на исполнительную и законодательную [8]. Ш. Л. Монтескье развил далее, вслед за Локком, теорию разделения властей на законодательную, су-дебную и исполнительную. Свобода, по Монтескье, торжествует там, где уголовные законы налагают кары в соответствии со специфической приро-дой самих преступлений: наказание здесь зависит не от произвола и каприза законодателя, а от существа дела. Монтескье подчеркивает, что политиче-ская свобода возможна вообще лишь при умеренных правлениях, но не в де-мократии или аристократии, а тем более в деспотии. Причем ведущие и определяющие позиции в системе различных властей занимает, согласно Монтескье, законодательная власть [6, с. 110].

Наиболее полно философия идеи правового государства представлена в сочинениях немецких философов Гегеля и Канта. Знаменитая работа Г. Гегеля «Философия права» содержит понятие гражданского общества, которое орга-нически связано с правовым государством. Такое государство, по Гегелю, ха-рактеризуется разделением властей, что теснее связывает их с действием пра-ва [9]. И. Кант в своих исследованиях отмечает необходимость для государ-ства опираться на право, строго согласовывать с правом свою деятельность. Он обосновал идею свободы личности, значимость ее защиты от произвола коллективного целого, т. е. государства. Государство по Канту — это соеди-нение множества людей, подчиненных правовым законам, или «государство в идее, такое, каким оно должно быть» обязано сообразовываться «с чистыми принципами права»; оно, согласно учению Канта, призвано гарантировать правопорядок и строиться на началах суверенитета [1, с. 38].

Определенный вклад в теорию правового государства внес французский философ и писатель Ж. Ж. Руссо. В сочинении «Об общественном договоре» он выступал против социального неравенства, деспотизма королевской вла-сти. Государство, согласно труда Руссо, может возникнуть только в результа-те договора свободных людей. Оно должно базироваться на законе, регулиро-вать отношения между людьми, определять их права и обязанности [10].

Впервые термин «правовое государство» (нем. Rechtsstaat) был приме-нен в немецкой юридической литературе в первой половине XIX века, в тру-дах ученых Р. фон Моля и К. Т. Велькера. Само образование правового госу-дарство связывают с распадом феодальных структур и постепенным перехо-

126

дом к отношениям свободной конкуренции равноправных автономных соб-ственников [4, с. 152].

В XX веке существенный вклад в развитие идеи правового государства внесли Г. Еллинек, Г. Кельзен, Г. Харт и др.

Убеждения Еллинека заключались в том, что государство как социаль-ное явление представляет собой обладающее первичной господствующей властью союзное единство оседлых людей; правовое понятие того же госу-дарства сводится к «корпорации» (юридическая личность, субъект права). Различая социальные и юридические понятия государства и права, Еллинек соглашался с другими авторами в том, что право является компромиссом между различными друг другу интересами. Немецкий правовед Г. Кельзен является родоначальником одной из концепций формально-догматической юриспруденции — нормативизма. Право по Кельзену старше государства, оно возникло, когда общество, разрешая людям совершать акты принужде-ния (месть) в одних случаях и запрещая в других, установило монополию на применение силы для обеспечения коллективной безопасности [6, с. 319].

Согласно концепции английского позитивиста Г. Харта, важно прово-дить границу между разными ролями, которые могут быть предназначены понятию «правовое государство» — оно может выступать либо как научное понятие, либо как идеологическое понятие. Не случайно, развивая свою тео-рию в этом направлении, Харт считал возможным заменить понятие «право-вое государство» понятием «легальность». И только в этом втором аспекте обосновано включение в него таких ценностей, как демократия, рыночная экономика, права человека [2, с. 137].

Таким образом, исходя из вышеизложенного, можно сделать следую-щие выводы: на протяжении истории человечества, начиная еще с Древнего Мира и заканчивая Новейшей историей XX века правовое государство как понимание и сущность получило широкое распространение среди философов, мыслителей, правоведов и политиков. Идея правовой государственности под-верглась влиянию демократических движений и реакционно-консервативных сил. В процессе формирования понятия «правовое государство» у представи-телей разных времен и народов складывались разрозненные и неоднозначные суждения о сущности данного явления. До сих пор эти мнения находят отра-жение в формировании правосознания современного общества.

Литература 1. Абдулаев М. И. Правоведение: учебник для вузов / М. И. Абдулаев.

Москва: Финансовый контроль, 2004. 561 с. 2. Антонов М. В. Об определении понятия «правовое государство» // Дис-

куссионный клуб. Высшая школа экономики / Журнал «Право». 2010. № 13. С. 136–138.

3. Аристотель. Политика // Аристотель. Сочинения: В 4 т. М.: «Мысль». 1983. Т. 4. С. 376–644. Перевод с древне-греч. С. Жебелева.

127

4. Бабаев В. К. Теория государства и права: Учебник / Под ред. В. К. Бабае-ва. Москва: Юристъ, 2003. 592 с.

5. Новая философская энциклопедия. В четырех томах // Ин-т философии РАН. Научно-ред. совет: В. С. Степин, А. А. Гусейнов, Г. Ю. Семигин. М., Мысль. 2010. т. III, Н 692 с.

6. Рубаник В. Е. История политических и правовых учений: учебное посо-бие / В. Е. Рубаник, С. А. Рубаник. Москва: Волтерс Клувер. 2011. 432 с.

7. Саутбаева С. Б. Этапы становления и развития идей правового государ-ства // Молодой ученый. 2015. № 4. С. 478–483.

8. Локк Дж. Два трактата о правлении: электронная библиотека «Граждан-ское общество». [Электронный ресурс]: URL: https://www.civisbook.ru/ files/File/Lokk_Traktaty_2.pdf (дата обращения: 22.03.2017).

9. Политология: хрестоматия / Сост. проф. М. А. Василик, доц. М. С. Вер-шинин. Виртуальный учебно-методический комплекс. [Электронный ре-сурс]: URL: http://read.virmk.ru/g/Gegel.htm (дата обращения: 22.03.2017).

10. Руссо Ж. Ж. Об общественном договоре, или Принципы политического права. Трактаты / Перевод с франц. А. Д. Хаютина и В. С. Алексеева-Попова. Москва: «КАНОН-пресс», «Кучково поле», 1998. [Электронный ре-сурс]: URL: http://lib.ru/FILOSOF/RUSSO/prawo.txt_with-big-pictures. html (дата обращения: 23.03.2017).

А. М. Шахова, ПсковГУ, юридический факультет, 1 курс


Право и закон: грани соотношения Вопрос о соотношении права и закона является одним из дискуссион-

ных в правовой теории и рассматривался множество раз в рамках как зару-бежного, так и отечественного права. В нашей стране самые острые, но, к сожалению, бесплодные по результатам споры приходились на 60–80-е го-ды XX века. Каждая из спорящих сторон приводила, на её взгляд, самые убедительные аргументы, стремилась склонить на свои позиции как можно большее число последователей, однако в практическом плане все остава-лось без изменений.

Чтобы понять суть вопроса о соотношении права и закона, следует учитывать следующее: термин «закон» достаточно многозначен. В узком смысле это акт высшей юридической силы, принятый органом законода-тельной власти или путем всенародного голосования, в широком — любой источник права [2]. Так немецкие философы Карл Маркс и Фридрих Энгельс рассматривали право, как «выражение и закрепление в законе воли экономи-чески господствующего класса в обществе» [3]. В данном определении под

128

https://www.civisbook.ru/

http://lib.ru/FILOSOF/RUSSO/prawo.txt_with-big-pictures

анализируемым термином подразумеваются и нормативно-правовой акт, и судебный прецедент, и санкционированный обычай. Возвести волю в закон — значит придать ей общеобязательное значение, юридическую силу, обес-печить государственную защиту [2].

Сторонники естественно-правового подхода понятия «право» и «за-кон» различают как естественное и позитивное право соответственно. Есте-ственное право включает комплекс прав и обязанностей, возникающих у че-ловека с момента рождения и реализуемых им независимо от имеющегося гражданства. Позитивное право оформляется посредством законов, прини-мается от имени государства и обеспечивается системой государственных гарантий и санкций. Оно не должно противоречить принципам естественно-го права. Профессор Роман Анатольевич Ромашов утверждает, что в том случае, если государственные законы вступают в противоречие с естествен-ным правом, они утрачивают правовой характер, и это оправдывает непови-новение властным предписаниям, закрепленным в этих законах [1].

В связи с вышеизложенным возникает закономерный вопрос: является ли государство единственным источником права? На самом ли деле всё то, о чем государство говорит через свои законы, и есть настоящее право?

По мнению российского юриста и профессора Михаила Николаевича Марченко, государство представляется исключительным творцом и источ-ником законов, но, отнюдь, не права. Оно монополизирует законотворче-скую, но вовсе не правотворческую деятельность, ибо законотворчество и правотворчество, а вместе с тем закон, как результат процесса законотворче-ства, и право, как продукт процесса правотворчества, совпадают не всегда.

Другой же взгляд или подход к разрешению проблемы соотношения государства и права, а вместе с тем — права и закона основывается совер-шенно на других постулатах. А именно на том, что право как регулятор об-щественных отношений считается, по меньшей мере, относительно незави-симым от государства и закона или даже предшествующим закону. Государ-ство и право признаются не только относительно самостоятельными по от-ношению друг к другу институтами, но и в равной мере производными от объективных отношений и условий, складывающихся в пределах граждан-ского общества.

В юридической литературе нередко встречается термин «правовой за-кон». Каков же критерий правовых законов? Какие законы совпадают с пра-вом, а какие не совпадают? Наконец, какие существуют объективные осно-вания для отнесения одних законов к категории правовых, а других — к ка-тегории неправовых? Что делает одни законы правовыми, а другие — анти-правовыми?

Еще в конце XIX — начале ХХ вв. в отечественной и зарубежной ли-тературе в качестве такого критерия предлагалось считать «общую волю», под которой подразумевалась воля всего общества, нации или народа. По ло-гике подобных предложений следовало считать правовыми лишь такие зако-ны или схожие нормативные акты, которые адекватно отражают эту волю.

129

Все же остальные акты следовало причислить к разряду неправовых. Подоб-ная постановка вопроса, как и сам предложенный критерий разграничения правовых и неправовых законов, в зависимости от содержания или, наобо-рот, отсутствия в них «общей воли», несомненно, заслуживают полного одобрения и внимания.

Но вместе с тем они вызывают и ряд других, ставящих порою под со-мнение целесообразность, обоснованность и эффективность использования такого критерия. Среди них, в частности, следующие вопросы: кто и каким образом может определить, содержится ли в том, или ином законе «общая воля» или её там нет? Почему парламент как высший законодательный и представительный орган, призванный выражать волю и интересы всех слоев общества, в одних случаях издает законы, отражающие «общую волю», а в других — не отражающие её?

Пытаясь хотя бы в приближенном виде обозначить грань между пра-вом и законом, учёные-юристы нередко обращаются, в частности, к различ-ным моральным категориям — справедливости, добру, гуманности, злу и др. Право при этом определяется не иначе, как «нормативно закрепленная спра-ведливость». Стремление подвести моральную основу под законодательство в целом и отдельные законы, несомненно, является весьма благородным де-лом. Человечество может только мечтать о том, чтобы под каждым издавае-мым в той или иной стране законом имелась солидная моральная база. К со-жалению, это не всегда и не в каждой стране случается. Ярким подтвержде-нием этому может служить законодательство нацистской Германии, фа-шистской Италии и ряда других тоталитарных государств.

Вопрос о соотношении права и закона остается не только не решен-ным, но и еще более усугубленным. Очевидно, удовлетворительное решение возможно лишь на принципиально новой методологической и мировоззрен-ческой основе и является делом будущего [4].

Литература 1. Ромашов Р. А. Теория государства и права. М., 2002. 2. Алексеев А. А. Теория государства и права. [Электронный ресурс]:

URL: http://knigosite.org/library/read/14093 (дата обращения 27.03.2017). 3. Карл Маркс. Капитал. [Электронный ресурс]: URL: http://knijky.ru/

books/kapital (дата обращения 27.03.2017). 4. Марченко М. Н. Теория государства и права. [Электронный ресурс]:

URL: http://www.studfiles.ru/preview/1875286/ (дата обращения 27.03.2017).

130

http://knijky.ru/

Секция гражданского права и процесса

К. Ю. Бесхлебная, ПсковГУ, юридический факультет, 3 курс

(научный руководитель — доцент В. Е. Егоров)

Некоторые особенности дистанционного способа продажи товаров

Дистанционный способ продажи товаров в настоящее время обретает

значительную популярность среди населения. Казалось бы — как удобно, не покидая дома или своего рабочего места можно получить желаемый товар непосредственно по месту своего нахождения. Однако, так как этот способ продаж вошел в нашу жизнь не так давно, следует знать про некоторые су-ществующие особенности.

Понятие «продажа товаров дистанционным способом» содержат Правила продажи товаров дистанционным способом. Согласно Правилам под продажей товаров дистанционным способом понимается — продажа товаров по договору розничной купли-продажи, заключаемому на основании ознакомления покупа-теля с предложенным продавцом описанием товара, содержащимся в катало-гах, проспектах, буклетах либо представленным на фотоснимках или с исполь-зованием сетей почтовой связи, сетей электросвязи, в том числе информацион-но-телекоммуникационной сети «Интернет», а также сетей связи для трансля-ции телеканалов и (или) радиоканалов, или иными способами, исключающими возможность непосредственного ознакомления покупателя с товаром либо об-разцом товара при заключении такого договора [3].

Принципиальным отличием дистанционного способа продажи товаров от иных предусмотренных законодательством способов является невозмож-ность потребителя лично ознакомится с предлагаемым товаром. Таким обра-зом, если потребитель не имел возможности ознакомится с товаром, потро-гать его, продажа была осуществлена без непосредственного присутствия продавца, а ознакомление с товаром происходит исключительно при помощи коммуникативных средств, таких как телевидение, Интернет, каталоги, поч-товые рассылки, рекламные объявления, телефон или любой другой способ, то имеет место случай дистанционной торговли.

Как же в таких случаях заключается договор купли-продажи? Инфор-мация, размещенная на сайте интернет-магазина, в печатном каталоге, на те-левидении или иным подобным вышеперечисленным способом вполне мо-жет расцениваться, как публичная оферта товара со всеми вытекающими из этого предложениями обязательствами [1].

На основании подобной оферты покупателем может быть заявлен ак-цепт, то есть согласие заключить договор купли-продажи на предъявлен-ных условиях. Это, к примеру, заполнение формы заказа на сайте, телефон-

131

ный звонок продавцу для оформления заказа или иной, предложенный про-давцом способ.

С того момента, как покупателем заявлен акцепт, договор купли-продажи при дистанционной продаже может считаться заключенным.

Важно отметить, что после того, как заявлено согласие о приобретении товара, а продавцом подтвержден заказ, продавец не вправе изменять усло-вия договора — то есть изменять цену или условия приобретения. Если условия будут изменены, то вы вправе настаивать на заключении договора на предъявленных изначально условиях. Таковы правила публичного дого-вора, заключенного на основании публичной оферты.

Правила продажи товаров дистанционным способом содержат, как пе-речень общей необходимой информации, которая в Законе о защите прав по-требителей указана в статьях 8 и 10, так и дополнительную информацию, ко-торая представляется только при таком способе продажи, учитывая его спе-цифику. До заключения договора купли-продажи продавец должен предста-вить покупателю информацию об основных потребительских свойствах то-вара и адресе (месте нахождения) продавца, о месте изготовления товара, полном фирменном наименовании (наименовании продавца), о цене и об условиях приобретения товара, о его доставке, сроке службы, сроке годности и гарантийном сроке, о порядке оплаты товара, а также о сроке, в течение которого действует предложение о заключении договора. В момент доставки товара продавец обязан довести до сведения покупателя в письменной фор-ме вышеуказанную информацию [2].

Поскольку передача товара, проданного дистанционным способом, осуществляется, как правило, в месте нахождения покупателя, то стоит обра-тить внимание на предлагаемые условия доставки. При дистанционной тор-говле продавец обязан предложить покупателю услуги по доставке товаров путем их пересылки почтовыми отправлениями или перевозке с указанием способа доставки и вида транспорта. Доставленный товар передается поку-пателю по месту его жительства или иному указанному им адресу, а при от-сутствии покупателя — любому лицу, предъявившему квитанцию или иной документ, подтверждающий заключение договора или оформление доставки товара. Доставка товара может быть поручена продавцом третьим лицам — курьерам, почтовой службе, специальной службе доставки, с обязательным информированием об этом покупателя.

Срок передачи товара может быть оговорен в договоре. Если в догово-ре срок доставки товара не определен, и отсутствуют возможности опреде-лить этот срок, товар должен быть передан продавцом в разумный срок. Обязательство, не исполненное в разумный срок, продавец должен выпол-нить в 7-дневный срок со дня предъявления покупателем требования о его исполнении.

Понятие разумности срока, равно как и максимального срока для ис-полнения обязательств по доставке товара при дистанционной торговле, гражданским законодательством не установлены. Предполагается, что в «ра-

132

зумный» срок доставки в каждом конкретном случае зависит от географиче-ского фактора, времени нахождения товара в пути, спецификой работы поч-тового оператора, курьерской службы, других факторов, от которых зависит срок передачи товара покупателю. В любом случае, если стороны не пришли к соглашению о том, какой срок будет в случае исполнения обязательств по доставке «разумным», такой спор подлежит рассмотрению судом.

При приеме товара необходимо проверить целостность, комплектность товара, соответствие доставленного товара заказанному, наличие принад-лежностей к товару и документации к товару и прочие характеристики и данные доставленной вещи.

Возврат товара надлежащего качества возможен в случае, если сохра-нены его товарный вид, потребительские свойства, а также документ, под-тверждающий факт и условия покупки указанного товара. Однако отсут-ствие у покупателя указанного документа не лишает его возможности ссы-латься на другие доказательства приобретения товара у данного продавца.

Покупатель не вправе отказаться от товара надлежащего качества, имеющего индивидуально-определенные свойства, если указанный товар может быть использован исключительно приобретающим его потребителем.

Договор купли-продажи считается заключенным с момента выдачи покупателю кассового или товарного чека, либо иного документа, под-тверждающего оплату товара, или с момента получения продавцом сооб-щения о намерении покупателя приобрести товар. Покупатель вправе от-казаться от товара в любое время до его передачи, а после передачи товара — в течение 7 дней.

Таким образом, учитывая названные особенности при заключении до-говора продажи товаров дистанционным способом, покупатель может надежно защитить свои права и предостеречь себя от ненадлежащего испол-нения своих обязанностей продавцом.


1. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 № 51-ФЗ (ред. от 07.02.2017).

2. Закон Российской Федерации от 07.02.1992 № 2300-1 (ред. от 03.07.2016) «О защите прав потребителей».

3. Постановление Правительства Российской Федерации от 27.09.2007 № 612 (ред. от 04.10.2012) «Об утверждении Правил продажи товаров ди-станционным способом».

133

А. А. Ефимова, ПсковГУ, юридический факультет, 3 курс


Требования потребителя при обнаружении недостатков выполненной работы

Согласно Закону «О защите прав потребителей», недостаток — это его

или ее несоответствие обязательным требованиям к таким товарам, работам, услугам, либо несоответствие условиям договора, а при их отсутствии или неполноте — несоответствие требованиям, обычно предъявляемым к таким товарам, работам, услугам, либо целям, для которых они обычно использу-ются, либо целям, о которых потребитель поставил в известность продавца или исполнителя при заключении договора.

Названный закон дает право потребителю при обнаружении недостат-ков выполненной работы (оказанной услуги) потребовать:

• безвозмездного устранения недостатков выполненной работы (оказан-ной услуги);

• соответствующего уменьшения цены выполненной работы (оказанной услуги);

• безвозмездного изготовления другой вещи из однородного материала такого же качества или повторного выполнения работы. При этом по-требитель обязан возвратить ранее переданную ему исполнителем вещь;

• возмещения понесенных им расходов по устранению недостатков вы-полненной работы (оказанной услуги) своими силами или третьими лицами. Потребитель вправе отказаться от исполнения договора о выполнении

работы (оказании услуги) и потребовать полного возмещения убытков, если в установленный указанным договором срок недостатки выполненной рабо-ты (оказанной услуги) не устранены исполнителем. Потребитель также вправе отказаться от исполнения договора о выполнении работы (оказании услуги), если им обнаружены существенные недостатки выполненной рабо-ты (оказанной услуги) или иные существенные отступления от условий до-говора [2].

Потребитель вправе потребовать также полного возмещения убытков, причиненных ему в связи с недостатками выполненной работы (оказанной услуги). Убытки возмещаются в сроки, установленные для удовлетворения соответствующих требований потребителя.

Цена выполненной работы (оказанной услуги), возвращаемая потреби-телю при отказе от исполнения договора о выполнении работы (оказании услуги), а также учитываемая при уменьшении цены выполненной работы

134

http://legalquest.ru/grazhdanskoe-pravo/ponyatie-soderzhanie-dogovorov-princip-svobody-dogovora-klassifikaciya-dogovorov.html

http://legalquest.ru/grazhdanskoe-pravo/zaklyuchenie-izmenenie-i-rastorzhenie-dogovora.html

(оказанной услуги), определяется в соответствии с п. 3, 4 и 5 статьи 24 Зако-на «О защите прав потребителей» [2].

Потребитель вправе предъявлять требования, связанные с недостатка-ми выполненной работы (оказанной услуги), если они обнаружены в течение гарантийного срока, а при его отсутствии в разумный срок, в пределах двух лет со дня принятия выполненной работы (оказанной услуги) или пяти лет в отношении недостатков в строении и ином недвижимом имуществе.

В случаях, когда предусмотренный договором гарантийный срок со-ставляет менее двух лет (пяти лет на недвижимое имущество) и недостатки работы (услуги) обнаружены потребителем по истечении гарантийного сро-ка, но в пределах двух лет (пяти лет на недвижимое имущество), потреби-тель вправе предъявить требования:

– безвозмездного устранения недостатков выполненной работы (ока-занной услуги);

– соответствующего уменьшения цены выполненной работы (оказан-ной услуги);

– безвозмездного изготовления другой вещи из однородного материала такого же качества или повторного выполнения работы. При этом потреби-тель обязан возвратить ранее переданную ему исполнителем вещь;

– возмещения понесенных им расходов по устранению недостатков вы-полненной работы (оказанной услуги) своими силами или третьими лицами;

– если докажет, что такие недостатки возникли до принятия им резуль-тата работы (услуги) или по причинам, возникшим до этого момента.

В случае выявления существенных недостатков работы (услуги) по-требитель вправе предъявить исполнителю требование о безвозмездном устранении недостатков, если докажет, что недостатки возникли до приня-тия им результата работы (услуги) или по причинам, возникшим до этого момента [3].

Если данное требование не удовлетворено в течение двадцати дней со дня его предъявления потребителем или обнаруженный недостаток является неустранимым, потребитель по своему выбору вправе требовать:

– соответствующего уменьшения цены за выполненную работу (ока-занную услугу);

– возмещения понесенных им расходов по устранению недостатков вы-полненной работы (оказанной услуги) своими силами или третьими лицами;

– отказа от исполнения договора о выполнении работы (оказании услу-ги) и возмещения убытков.

Таким образом, Закон «О защите прав потребителей» дает большой перечень требований потребителей при обнаружении недостатков выпол-ненной работы (оказанной услуги).

135

http://legalquest.ru/zashhita-prav-potrebitelej-2/subektnyj-sostav-v-pravootnosheniyax-po-zashhite-prav-potrebitelej.html

Литература 1. Закон Российской Федерации «О защите прав потребителей»

№ 2300-1. М.: Проспект, 2016. 2. Защита прав потребителей: учебное пособие / Г. Р. Гафарова;

Под ред. З. М. Фаткудинова. М.: Юстицинформ, 2010. 3. Защита прав потребителей: учебное пособие для студ. высш. учеб.

заведений / А. В. Селянин. М.: Юстицинформ, 2006.

А. Д. Жукова, ПсковГУ, юридический факультет, 3 курс

(научный руководитель — доцент В. Е. Егоров) Некоторые проблемы при обмене товара надлежащего

качества В Федеральную службу по надзору в сфере защиты прав потребителей

и благополучия человека участились обращения граждан об отказе продав-цов в обмене и возврате товаров. Наиболее часто покупатели сталкиваются с проблемами при обмене обуви, одежды, кожгалантереи, бытовой техники.

Как правило, претензии потребителей в адрес продавцов, отказываю-щих в обмене непродовольственных товаров, обоснованы. Но продавцы с нежеланием «идут навстречу». По нашему мнению, в ряде случаев к кон-фликту интересов приводит недостаточное знание покупателями, а нередко и продавцами, действующих Правил продажи.

Нами отмечается, что при обмене товаров надлежащего качества су-ществуют свои требования:

– обмен возможен только при условии, если товар до этого не исполь-зовался, сохранены товарный или кассовый чеки, предоставленные при по-купке;

– несмотря на первый пункт, отсутствие чека не может послужить ос-новным поводом для отказа, так как покупатель имеет право использовать свидетельские показания, которые подтверждают покупку товара именно у этого продавца;

– необходимо учитывать, что существует список товаров, не подлежа-щих обмену;

При возникновении ситуации, когда идентичный товар не имеется в наличии в данный момент, потребитель вправе либо возвратить приобретен-ный товар и требовать за него отданную ранее сумму, либо дождаться бли-жайшего появления в продаже идентичного товара и совершить обмен. В этом случае продавцу необходимо оповестить покупателя, требующего об-мен, о наличии необходимого товара.

136

По просьбе потребителя продавец должен возвратить отданные за то-вар деньги в срок до трех дней с момента предъявления требования [1]. Про-цедура замены, правила и само право, как альтернатива возврата денег за-фиксированы в статьях Закона «О защите прав потребителей» (в частности, в статье 25-й). Необходимо заметить, что не все товарные группы могут быть возвращены продавцу: в основном, в Законе речь идет о непродовольствен-ных вещах нескольких типов.

Согласно Постановлению Правительства Российской Федерации от 19.01.1998 № 55 невозможно поменять: товары для профилактики и лечения заболеваний в домашних условиях; предметы личной гигиены (зубные щет-ки, расчески, заколки, бигуди для волос, парики, шиньоны и другие анало-гичные товары); парфюмерно-косметические товары; текстильные товары; строительные и отделочные материалы (линолеум, пленка, ковровые покры-тия и другие) и другие товары, отпускаемые на метраж; швейные и трико-тажные изделия (изделия швейные и трикотажные бельевые, изделия чулоч-но-носочные); изделия и материалы, полностью или частично изготовленные из полимерных материалов и контактирующие с пищевыми продуктами (по-суда и принадлежности столовые и кухонные, емкости и упаковочные мате-риалы для хранения и транспортирования пищевых продуктов, в том числе для разового использования); товары бытовой химии, пестициды и агрохи-микаты; мебель бытовая (мебельные гарнитуры и комплекты); ювелирные и другие изделия из драгоценных металлов и (или) драгоценных камней, огра-ненные драгоценные камни; автомобили и мотовелотовары, прицепы и но-мерные агрегаты к ним; мобильные средства малой механизации сельскохо-зяйственных работ; прогулочные суда и иные плавсредства бытового назна-чения; технически сложные товары бытового назначения, на которые уста-новлены гарантийные сроки; гражданское оружие, основные части граждан-ского и служебного огнестрельного оружия, патроны к нему; животные и растения; непериодические издания (книги, брошюры, альбомы, картогра-фические и нотные издания, листовые изоиздания, календари, буклеты, из-дания, воспроизведенные на технических носителях информации) [2].

Таким образом потребитель может провести обмен товара надлежаще-го качества в течение, как минимум, 2-х недель с момента покупки. Срок может быть и большим: все зависит от того, насколько некачественным при-знана продукция надлежащего качества, выявлены ли недостатки сразу по-сле покупки или они проявились позже и т. д.

К сожалению правила не точно указывают сроки, и этим пользуются многие продавцы, лишая права потребителя вернуть некачественную вещь по истечении двух недель.

137

Литература 1. Закон Российской Федерации от 07. 02. 1992 № 2300-1 (ред. от

03. 07.2016) «О защите прав потребителей» // Российская газета. 1992, № 15, ст. 25.

2. Постановление Правительства Российской Федерации от 19.01.1998 № 55 (ред. от 23.12.2016) «Об утверждении правил продажи отдельных ви-дов товаров, перечня товаров длительного пользования, на которые не рас-пространяется требование покупателя о безвозмездном предоставлении ему на период ремонта или замены аналогичного товара, и перечня непродоволь-ственных товаров надлежащего качества, не подлежащих возврату или об-мену на аналогичный товар других размера, формы, габарита, фасона, рас-цветки или комплектации» // Собрание Законодательства Российской Феде-рации. 1996, № 21.

Я. П. Климентьева, ПсковГУ, юридический факультет, 4 курс


Особенности банкротства кредитных организаций Реалии нашей действительности свидетельствуют, что количество бан-

ков в России за последние годы имеют тенденцию резкого снижения. По данным Банка Российской Федерации по состоянию на 01.01.2016 года ко-личество коммерческих банков и не банковских организаций в России соста-вило всего 733. Этому способствовали разные причины, в том числе и банк-ротство. Такой факт подтверждается заключениями экспертов, которые утверждают, что если ничего кардинального не изменится, то в ближайшие годы в России останется всего около 500–600 банков.

Каковы же реальные причины такому резкому снижению количества банков? Основными причинами являются нарушение законодательства РФ, систематическое несоблюдение принятых кредитной организацией норма-тивных актов, утрата способности выполнять требования по кредитным обя-зательствам, предоставление недостоверной отчетности, участие в отмыва-нии доходов, банкротство.

Следует также отметить, что во времена кризиса все государства, в том числе и Российской Федерации, особое внимание уделяют банкам и банков-ской деятельности в целом, оказывая им всевозможную поддержку, которая, как правило, находит отражение в законодательстве. Так, в конце 2014 года Федеральным законом от 22.12.2014 года № 432-ФЗ были внесены значи-тельные изменения в Федеральный закон от 26.10.2002 года № 12-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», которые коснулись в основном банкрот-ства кредитных организаций.

138

В связи с принятием названного закона в настоящее время процедура банкротства кредитных организаций, в том числе и банков, осуществляется в соответствии с Федеральным законом от 26.10.2002 года № 12-ФЗ «О несо-стоятельности (банкротстве)».

А в чем же заключается отличие банкротства кредитных организаций от банкротства иных юридических лиц в общем порядке?

Кредитная организация считается неспособной удовлетворить требо-вания кредиторов, если соответствующие обязанности не исполнены ею в течение четырнадцати дней после наступления даты их исполнения и стои-мость имущества кредитной организации недостаточна для исполнения ее обязательств перед кредиторами. Юридическое лицо считается неспособным удовлетворить требования кредиторов, если соответствующие обязанности не исполнены в течение трех месяцев с даты, когда они должны были быть исполнены и размер задолженности составляет не менее чем триста тысяч рублей;

Отличительной особенностью банкротства кредитных организаций яв-ляется участие в деле Банка России. Он может выступать заявителем наравне с кредитной организацией, уполномоченными органами и другими субъек-тами, обладающими правом на обращение в Арбитражный суд с заявлением;

При рассмотрении Арбитражным судом дела о банкротстве кредитной организации применяется конкурсное производство, а такие процедуры как наблюдение, финансовое оздоровление, внешнее управление и мировое со-глашение не применяются. Конкурсное производство — это «финальная» стадия существования кредитной организации. Оно направлено на реализа-цию всего имущества и распределение денежных средств между всеми кре-диторами, включенными в реестр требований кредиторов. В отличие от юридического лица, кредитные организации в любом случае обладают лик-видным имуществом, поэтому шансы получения какого-либо возмещения выше, чем у обыкновенных юридических лиц-банкротов.

Отсутствие цели восстановления платежеспособности кредитной орга-низации в рамках процедуры банкротства.

Отсутствие цели восстановления платежеспособности кредитной орга-низации связано с тем, что достижение этой цели предполагает продолжение деятельности должника, а для кредитных организаций это означает привле-чение новых средств на счета и во вклады. Законодатель счел слишком рис-кованным давать кредитным организациям возможность привлекать новые средства, если они не могут возвратить ранее привлеченные.

Производство по делу о банкротстве кредитной организации может быть возбуждено Арбитражным судом только после отзыва у этой кредит-ной организации лицензии на осуществление банковских операций. Кроме того, отзыв лицензии для кредитной организации, в отличии от других субъ-ектов банкротства означает невозможность продолжать свою деятельность после возбуждения дела Арбитражным судом.

139

Назначение временной администрации после отзыва лицензии. Не позднее одного дня, следующего за днём отзыва у кредитной орга-

низации лицензии на осуществление банковских операций, Банк России обя-зан назначить временную администрацию по управлению кредитной органи-зацией. Временная администрация по управлению кредитной организацией является специальным органом управления кредитной организацией [2].

7. Особый конкурсный управляющий. Функции конкурсного управля-ющего при банкротстве кредитных организаций, имевших лицензию Банка России на привлечение денежных средств физических лиц во вклады, воз-ложены на Агентство по страхованию вкладов [2]. Конкурсными управляю-щими при банкротстве кредитных организаций, не имевших лицензии Банка России на привлечение денежных средств физических лиц во вклады, утверждаются арбитражные управляющие.

Действующим законом № 12-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» устанавливаются особенности конкурсного производства кредитных органи-заций. К таковым можно отнести:

Конкурсное производство вводится сроком на один год. Который может быть продлеваться по ходатайству лица, участвующего в деле о банкротстве, не более чем на шесть месяцев. По смыслу данного положения срок конкурс-ного производства может продлеваться неограниченное количество раз.

Контроль за деятельностью конкурсного управляющего осуществляет Банк России.

Размер денежных обязательств и обязанностей по уплате обязательных платежей кредитной организации, по общему правилу определяется на день отзыва у кредитной организации лицензии на осуществление банковских операций. Размер денежных обязательств и обязанностей по уплате обяза-тельных платежей, выраженных в иностранной валюте, определяется в руб-лях по курсу, установленному Банком России. Требования кредиторов, не удовлетворенные в полном объеме по причине недостаточности имущества должника, считаются погашенными. Таковыми считаются также требования кредиторов, не признанные конкурсным управляющим, если кредитор не об-ращался в суд или такие требования признаны судом необоснованными.

После завершения расчетов с кредиторами, согласования ликвидаци-онного баланса, а также после прекращения производства по делу о банкрот-стве, в случае удовлетворения всех требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, конкурсный управляющий обязан предста-вить в арбитражный суд отчет о результатах проведения конкурсного произ-водства. После рассмотрения арбитражным судом данного отчета суд выно-сит определение о завершении конкурсного производства. Это является ос-нованием для внесения в Единый государственный реестр юридических лиц сведений о ликвидации кредитной организации.

Думается, что отзыв лицензии в случаях существенного и системати-ческого нарушения нормативных актов, принятых Банком России, а также неспособность в удовлетворении требований кредиторов по денежным обя-

140

зательствам, о выплате выходных пособий и (или) об оплате труда лиц, ра-ботающих по трудовому договору, и (или) исполнении обязанностей по уплате обязательных платежей является не только обоснованной, но и необ-ходимой мерой. Она идет на пользу, как кредитным организациям, так и де-ловому обороту в целом.

Такой подход по нашему мнению, направлен, прежде всего, на оздо-ровление банковской системы и выход с рынка ненадежных организаций.

Литература 1. Федеральный закон от 02.12.1990 года № 395-1 (ред. от 03.07.2016)

«О банках и банковской деятельности» // Российская газета, № 27, 10.02.1996.

2. Федеральный закон от 26.10.2002 года № 127-ФЗ (ред. от 03.07.2016) «О несостоятельности (банкротстве)» // Российская газета, № 209–210, 02.11.2002.

А. В. Лосева, ПсковГУ, юридический факультет, 4 курс


Некоторые проблемы правового регулирования договора суррогатного материнства

Договор суррогатного материнства относится к, так называемым, «не-

поименованным договорам», то есть договор не упоминается в ГК Россий-ской Федерации. Российское законодательство неполно регулирует вопросы, связанные с таким договором, и порождает проблемы в разрешении дел на практике.

Суррогатное материнство — это вынашивание и рождение ребенка по договору, заключаемому между суррогатной матерью (женщиной, вынаши-вающей плод после переноса донорского эмбриона) и потенциальными ро-дителями, чьи половые клетки использовались для оплодотворения (далее — генетическая мать и генетический отец), либо одинокой женщиной (далее также — генетическая мать), для которых вынашивание и рождение ребенка невозможно по медицинским показаниям [1].

Согласно Закону суррогатной матерью может быть женщина в воз-расте от двадцати до тридцати пяти лет, имеющая не менее одного здорового собственного ребенка, получившая медицинское заключение об удовлетво-рительном состоянии здоровья, давшая письменное информированное доб-ровольное согласие на медицинское вмешательство. Женщина, состоящая в браке, зарегистрированном в порядке, установленном законодательством Российской Федерации, может быть суррогатной матерью только с письмен-

141

ного согласия супруга. Суррогатная мать не может быть одновременно до-нором яйцеклетки [2].

В основе правоотношений по суррогатному материнству лежит дого-вор, заключенный между генетическими родителями и женщиной, которая по их просьбе вынашивает и рожает для них ребенка (суррогатная мать), за-чатого искусственным оплодотворением. Договор с каждым годом набирает обороты и становится все больше распространенным в России. Многие к до-говору относятся скептически и неодобрительно, так как он не гарантирует достижение цели, но на сегодняшний день все больше женщин не могут за-беременеть, и поэтому такой договор является для них последней надеждой. В связи с этим возникает множество вопросов, вызванных пробелами в пра-вовом регулировании отношений между генетическими родителями и сурро-гатной матерью.

Из вышеизложенного следует, что сторонами по договору являются генетические родители или один из них (то есть заказчик), и суррогатная мать (то есть исполнитель). В исполнении договора необходимо участие специализированной медицинской организации. Для заключения договора обязательно, чтобы каждая из сторон выразила свою волю. Дого-вор является взаимным, поскольку при его заключении стороны приобрета-ют как права, так и обязанности.

К примеру, по мнению В. В. Самойловой суррогатная мать, обязана: проходить медицинское обследование; строго соблюдать предписания врача; своевременно предоставлять информацию о состоянии своего здоровья; со-блюдать конфиденциальность, то есть хранить в тайне сведения о заключе-нии договора, а также о лицах, заключивших договор, о факте рождения ре-бенка и др.

Генетические родители обязаны: своевременно оплачивать расходы на медицинское обслуживание, в объеме, определяемом договором; возместить материальные расходы суррогатной матери, связанные с применением про-граммы суррогатного материнства и др. [3].

Договор является консенсуальным, так как требует обоюдное согласие сторон на его заключение и признаётся заключенным с момента согласова-ния всех условий сторонами.

Предметом договора суррогатного материнства выступает безвозмезд-ная услуга суррогатной матери по вынашиванию и рождению генетически чужого ей ребенка для дальнейшей передачи его заказчикам.

Законодательство не содержит упоминания о форме договора. Договор как правило, заключается в письменной форме, нотариально удостоверяется, но это не обязательно. Договор не исключает возможности заключить его устно, однако в этом есть свои минусы, во-первых, при отсутствии письмен-ного изложения условий договора существует возможность сослаться на их незакрепленность в устной форме. Во-вторых — не очевидна информиро-ванность получателя услуги о ее объеме и содержании.

142

В России принято заключать три вида названного договора: договор между медицинской организацией и суррогатной матерью, между медицин-ской организацией и генетическими родителями, и между суррогатной мате-рью и генетическими родителями. Важным при заключении договора явля-ется обязательное письменное согласие супруга суррогатной матери. Неко-торые медицинские учреждения предлагают написать заявления в свободной форме, а другие требуют заверить согласие нотариально.

На практике возникают проблемы, в отношении надлежащего испол-нения договора, когда суррогатная мать отказывается передавать ребенка ге-нетическим родителям или наоборот, когда сами родители отказываются за-бирать ребенка. В таких случаях невозможно привлечь ту или иную сторону к ответственности, так как законом это четко не урегулировано. Например, при обращении генетических родителей в суд, шансы, чтобы суд обязал вер-нуть ребенка, практически нулевые, вероятнее всего суд просто обяжет сур-рогатную мать вернуть денежные средства, потраченные на ее медицинское обследование, медикаменты и продукты питания.

Судебная практика дала ответ на еще один спорный вопрос, могут ли одинокие люди воспользоваться услугами суррогатного материнства. Район-ный суд Санкт-Петербурга в 2009 г. указал, что в соответствии с ч. 3 ст. 55 ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» одино-кая женщина имеет равные с женщинами, состоящими в браке, права на реа-лизацию функции материнства.

Таким образом, в ходе проведенного исследования мы выявили неко-торые проблемы, которые предлагаем решить следующим путем:

1. Необходимо предусмотреть на законодательном уровне ответствен-ность сторон. Например, внести штрафные санкции и полное взыскание рас-ходов и возмещение морального вреда со стороны, которая не выполнила условия договора. Следовательно, уменьшится количество отказов, и сторо-ны будут, серьезнее относится к договору. Если генетические родители отка-зываются от ребенка, то они будут обязаны его содержать, выплачивать али-менты, а также возместить суррогатной матери моральный ущерб.

2. Целесообразно дополнить ст. 55 Закона «Об основах охраны здоро-вья граждан в Российской Федерации» следующим пунктом: «Стороны обя-заны заключать договор суррогатного материнства в письменной форме с нотариальным удостоверением», поскольку договор порождает особые обя-зательства между сторонами и имеет свою специфику.

3. Следует также внести изменения в п. 4 ст. 51 Семейного кодекса Российской Федерации, поскольку считаем несправедливо, что лица, состо-ящие в браке между собой и давшие согласие в письменной форме на им-плантацию эмбриона другой женщине в целях его вынашивания, могут быть записаны родителями ребенка только с согласия суррогатной матери [4]. По нашему мнению, данная норма должна звучать так: «Лица, состоящие в бра-ке между собой и давшие свое согласие в письменной форме на импланта-цию эмбриона другой женщине в целях его вынашивания, обязаны быть за-писаны родителями ребенка».

143

Литература 1. Приказ Минздрава России от 30.08.2012 № 107н (ред. от 11.06.2015)

«О порядке использования вспомогательных репродуктивных технологий, противопоказаниях и ограничениях к их применению» (Зарегистрировано в Минюсте России 12.02.2013 № 27010) // «Российская газета», спецвыпуск, № 78/1, 11.04.2013.

2. Федеральный закон от 21.11.2011 № 323-ФЗ (ред. от 03.07.2016) «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (с изм. и доп., вступ. в силу с 03.10.2016) // «Российская газета», № 263, 23.11.2011.

3. Самойлова В. В. Особенности договора о суррогатном материнстве по законодательству Российской Федерации // Наука вчера, сегодня, завтра: сб. ст. по матер. IV Междунар. науч.-практ. конф. № 4. Новосибирск: СибАК, 2013.

4. «Семейный кодекс Российской Федерации» от 29.12.1995 (ред. от 30.12.2015) № 223-ФЗ // «Собрание законодательства Российской Федера-ции», 01.01.1996, № 1, ст. 16.



Организация защиты прав потребителей

В последнее десятилетие в нашей стране проводится активная полити-ка по защите прав потребителей. Это обусловлено экономическим положе-нием России, которое можно охарактеризовать как этап становления рыноч-ной экономики, где пока все еще не сформировалась цивилизованная систе-ма взаимоотношений производителей, продавцов и потребителей. По наше-му мнению, именно в этот период потребитель наиболее уязвим и нуждается в усиленных формах защиты со стороны государства. В связи с этим, одной из важнейших задач современной России является необходимость примене-ния эффективных методов защиты прав потребителей.

Россия законодательно провозгласила основные права интересы потре-бителей, которые соответствуют международно-правовым стандартам в этой сфере. Закон «О защите прав потребителей» (далее Закон) определил круг прав потребителей, установил механизм реализации и защиты этих прав [1].

Претворению в жизнь требований названного закона обеспечивают федеральные органы исполнительной власти, органы исполнительной власти субъектов Российской Федерации, органы местного самоуправления, обще-ственные организации потребителей. Закон предусматривает два альтерна-тивных варианта защиты прав потребителей (граждан). Первый подразуме-вает досудебную защиту, т. е. претензионное производство, а второй являет-

144

ся судебным (исковым). Досудебный порядок рассмотрения требований по-требителей предусмотрен с целью побудить стороны самостоятельно урегу-лировать возникшие разногласия, а продавца (изготовителя, исполнителя) — добровольно удовлетворить обоснованные требования потребителя, позво-ляя быстро восстановить нарушенное право.

В соответствии с законодательством Российской Федерации потреби-тель вправе:

1) либо предъявить требование о защите нарушенного права продавцу (изготовителю, исполнителю);

2) либо обратиться с иском в суд, предварительно не предъявляя тре-бований продавцу (изготовителю, исполнителю).

Статья 11 ГК Российской Федерации [2], закрепляет такую форму защи-ты нарушенных прав потребителя как обращение в суд с соответствующим исковым заявлением. Отдельно стоит отметить, что в соответствии с ч. 3 ст. 17 Закона потребители, иные истцы по искам, связанным с нарушением прав потребителей, освобождаются от уплаты государственной пошлины.

По спорам, связанным с защитой прав потребителей, в суд, кроме са-мого потребителя могут обращаться: Роспотребнадзор и его территориаль-ные органы; иные органы в случаях, установленных законом (например, прокуратура Российской Федерации); органы местного самоуправления; об-щественные объединения потребителей (их ассоциации, союзы), имеющие статус юридического лица.

Вместе с тем, в определенных случаях потребителю, прежде чем обра-тится в суд, необходимо пройти стадию досудебного (претензионного) раз-решения спора с исполнителем. Претензионное производство имеет ряд «плюсов» по сравнению с судебным разбирательством. Он позволяет опера-тивно и без дополнительных расходов установить обстоятельства спора и при необходимости принять меры для восстановления нарушенных прав по-требителя. Также стоит отметить, что в соответствии со ст. ст. 202 и 203 ГК Российской Федерации предъявление потребителем претензии не является основанием приостановления или прерывания течения исковой давности.

Следует отметить, что претензия подается в произвольной письменной форме, которая пишется на имя продавца (исполнителя, изготовителя) в двух экземплярах. В претензии излагается суть предъявляемых требований, ука-зывается факт отказа удовлетворения устных требований. В ней должно со-держаться требование добровольного удовлетворения прав потребителя. В противном случае потребитель оставляет за собой право обратиться в суд и требовать возмещения материального и морального вреда.

Претензия передается адресату. На втором экземпляре необходимо сделать отметку о получении оригинала должностным лицом. Претензия также может быть отправлена по почте заказным письмом с уведомлением о вручении адресату и с описью вложения.

145

Отмечаем, что предъявление претензии по большинству дел о защите прав потребителей необязательно, но имеет рекомендательный характер как возможный досудебный порядок урегулирования споров.

Общественные объединения выполняют важную социальную функцию общественного контроля за качеством и безопасностью продукции, а также обеспечивают соблюдение прав граждан. Их права определены в ст. 45 Закона.

Помимо того, что общественные объединения потребителей имеют право проверять соблюдение прав потребителей и правил торгового, бытово-го и иных видов обслуживания потребителей, они также наделены правом составлять акт о выявленных нарушениях прав потребителей и направлять его для рассмотрения в орган государственной власти, информировать орга-ны местного самоуправления о выявленных нарушениях, участвовать по просьбе потребителей в проведении экспертиз по фактам нарушения прав потребителей.

В соответствии с Постановлением Правительства Российской Федера-ции «О поддержке общественного движения в защиту прав потребителей» [3], в целях повышения роли общественности в обеспечении реализации за-конодательства о защите прав потребителей органам исполнительной власти субъектов Российской Федерации и органам местного самоуправления реко-мендовано:

– оказывать общественным объединениям потребителей помощь в пе-риод их становления и в последующей работе;

– принимать организационные меры, направленные на создание усло-вий для развития общественного движения потребителей, в части выделения необходимых помещений, оборудования, средств телефонной связи, уста-новления льготных ставок аренды занимаемых ими помещений и тарифов на услуги телефонной связи;

– оказывать финансовую поддержку общественным объединениям по-требителей в реализации конкретных программ и проектов по вопросам за-щиты прав потребителей.

Таким образом, в соответствии с Законом Российской Федерации «О защите прав потребителей», общественные объединения потребителей наря-ду с органами государственной и муниципальной власти вправе осуществ-лять именно контроль соблюдения прав и интересов потребителей с приме-нением соответствующих мер общественного воздействия на изготовителя (исполнителя, продавца). Примечательно, то что общественные объединения потребителей имеют весьма широкие полномочия в области защиты прав потребителей и являются самыми доступными для обращения в них потре-бителями организациями.

146

Литература 1. Закон Российской Федерации от 07.02.1992 № 2300-1 (ред. от

03.07.2016) «О защите прав потребителей» // Российская газета. 1992, № 15, ст. 25.

2. «Гражданский кодекс Российской Федерации» от 30.11.1994 № 51-ФЗ (ред. от 31.01.2016) // «Собрание законодательства Российской Федерации», 05.12.1994, № 32, ст. 3301.

3. Постановление Правительства Российской Федерации от 26 августа 1995 г. № 837 «О поддержке общественного движения в защиту прав потре-бителей».

Я. И. Кувалдина, ПсковГУ, юридический факультет, 3 курс


Проблемы реализации прав потребителей при обнаружении недостатков приобретённых товаров

Одной из самых сложных проблем в правовом регулировании потре-

бительских отношений является определение пределов и границ государ-ственного воздействия на частные взаимоотношения между субъектами. По мнению А. Бычкова граждане-потребители являются экономически более слабой стороной и нуждаются в повышенной защите со стороны государ-ства, что влечет необходимость ограничить свободу договора для другой стороны, то есть для хозяйствующего субъекта» [1, с. 5].

Законом был определен вполне разумный перечень требований, кото-рые могут быть предъявлены продавцу в случае обнаружения в приобретен-ном потребителем товаре недостатков. Бесспорно также, что в силу специ-фики отдельных товаров должны допускаться определенные отступления от общих правил и предприниматься меры для обеспечения более комфортных условий производителям, импортерам и продавцам.

Согласно п. 1 ст. 469 ГК продавец обязан передать покупателю товар, качество которого соответствует условиям договора купли-продажи. Именно соглашением сторон обычно и устанавливается условие о качестве товара. При отсутствии в договоре условия о качестве продавец обязан передать по-купателю товар, пригодный для целей его обычного использования (п. 2 ст. 469 ГК Российской Федерации). А если покупатель при заключении до-говора сообщил продавцу о конкретных целях приобретения товара, он дол-жен быть пригодным для использования в соответствии с этими целями.

Однако качество товара не может оставаться вечно неизменным, по-этому необходимо определить период времени, в течение которого оно будет достаточным для нормального пользования вещью. Поэтому изготовители и

147

(или) продавцы часто устанавливают гарантийный срок, то есть период вре-мени, в течение которого товар должен быть пригодным для целей его обычного использования.

В случае обнаружения недостатков проданного товара претензии по качеству могут быть заявлены, если они обнаружены в разумный срок, со-ставляющий не более 2 лет (по товарам, на которые не установлен гарантий-ный срок или срок годности) или обнаружены в пределах гарантийного сро-ка или срока годности. Истечение гарантийного срока, продолжительность которого была менее 2 лет, не лишает покупателя права на предъявление претензии к продавцу (либо к изготовителю, если именно им была установ-лена гарантия качества). Они могут быть предъявлены, если недостатки бы-ли обнаружены по истечении гарантийного срока, но в пределах двух лет и при условии, если потребитель докажет, что недостатки товара возникли до его передачи потребителю или по причинам, возникшим до этого момента.

По общему правилу, продавец отвечает только за недостатки товара, которые возникли до момента его передачи покупателю либо по причинам, возникшим до этого момента (п. 1 ст. 476 ГК). Но распределение бремени доказывания этого факта как раз зависит от наличия гарантии качества на товар. В ее отсутствие обязанность доказывания возложена на покупателя. Если же такая гарантия была установлена, продавец, если он не согласен с заявленной потребителем претензией, должен будет доказать, что недостат-ки возникли после передачи товара и возникли вследствие нарушения поку-пателем правил пользования товаром или его хранения, либо действий тре-тьих лиц, либо непреодолимой силы.

В случае обнаружения недостатков согласно ст. 18 Закона «О защите прав потребителей» потребитель вправе по своему выбору:

1) потребовать замены на товар этой же марки (этих же модели и (или) артикула);

2) потребовать замены на такой же товар другой марки (модели, арти-кула) с соответствующим перерасчетом покупной цены;

3) потребовать соразмерного уменьшения покупной цены; 4) потребовать незамедлительного безвозмездного устранения недо-

статков товара или возмещения расходов на их исправление потребителем или третьим лицом;

5) отказаться от исполнения договора купли-продажи и потребовать возврата уплаченной за товар суммы. По требованию продавца и за его счет потребитель должен возвратить товар с недостатками.

В первые пятнадцать дней, с момента передачи товара потребителю, поводом к замене или возврату уплаченной суммы могут быть любые недо-статки (в том числе несущественные).

Однако, следует учесть, что в отношении технически сложного товара (например, холодильника, цифровых фото и видеокамер, стиральных машин, МФУ, телевизора и т. п.), перечень которых расширен постановлением Пра-вительства Российской Федерации от 10.11.2011 № 924, требовать его заме-

148

http://pandia.ru/text/category/vozmeshenie_rashodov/

http://pandia.ru/text/category/videokamera/

ны или возврата уплаченной суммы по истечение 15-дневного срока можно только в случае:

– обнаружения существенного недостатка товара; – нарушения установленных сроков устранения недостатков товара; – невозможности использования товара в течение каждого года гаран-

тийного срока в совокупности более чем тридцать дней вследствие неодно-кратного устранения его различных недостатков.

Если продавцом была установлена гарантия качества и покупатель требует устранения недостатков, они должны быть устранены в срок, опре-деленный в письменной форме соглашением сторон. Новый срок может быть установлен только новым соглашением сторон, если во время устранения недостатков товара станет очевидным, что они не будут устранены в опреде-ленный срок. Отсутствие необходимых для устранения недостатков товара запасных частей (деталей, материалов), оборудования или подобные причи-ны не являются основанием для заключения соглашения о таком новом сро-ке и не освобождают от ответственности за нарушение срока, определенного соглашением сторон первоначально (п. 1 ст. 20 Закона «О защите прав по-требителей»).

Таким образом, если срок был установлен в письменном виде и со-ставлял 20 дней, именно в этот период продавец и должен устранить недо-статки. В одностороннем порядке продавец не может его увеличить.

Кроме того, при предъявлении данного требования в отношении това-ра длительного пользования продавец обязан в трехдневный срок безвоз-мездно предоставить на период ремонта аналогичный товар, обеспечив до-ставку за свой счет. Данное правило не распространяется на некоторые това-ры длительного пользования, определяемые Правительством Российской Федерации (в том числе автомобили, мотоциклы; мебель; электробытовые приборы, используемые как предметы туалета и в медицинских целях; элек-тробытовые приборы, используемые для термической обработки продуктов и приготовления пищи).

Также следует учитывать, что наряду с требованием об устранении не-достатков товара продавцом, в соответствии с п. 1 ст. 18 Закона «О защите прав потребителей» покупатель имеет право требовать полного возмещения убытков, причиненных вследствие продажи товара ненадлежащего качества. В том числе это могут быть следующие затраты: оплата проката аналогич-ной вещи в период ремонта, ее перевозка и подъем в квартиру и пр.

За нарушение указанных выше сроков (срок устранения недостатков товара, срок предоставления аналогичного товара на период ремонта) пунк-том 1 ст. 23 Закона «О защите прав потребителей» установлена обязанность продавца уплатить неустойку (пеню) за каждый день просрочки в размере одного процента цены товара.

Таким образом, можно отметить, что формально объем предоставлен-ных Законом потребителю прав при приобретении товара ненадлежащего качества достаточно широк. В то же время нередки сложности их реализа-

149

ции на практике, как в связи с их незнанием, так и ввиду наличия процессу-альных тонкостей при их защите, в том числе в судебном порядке.


1. Бычков А. Защита прав потребителей: сфера действия закона // ЭЖ-Юрист. 2012. № 24.

2. Закон Российской Федерации от 07.02.1992 № 2300-1 (ред. от 03.07.2016) «О защите прав потребителей» // Справочно-правовая система «Консультант Плюс».

3. Гражданский кодекс Российской Федерации от 30.11.1994 № 51-ФЗ (ред. от 07.02.2017) // Справочно-правовая система «Консультант Плюс».

4. Постановление Правительства Российской Федерации от 10.11.2011 № 924 (ред. от 17.09.2016) «Об утверждении перечня технически сложных товаров» // Справочно-правовая система «Консультант Плюс».

Л. М. Юсифзаде, ПсковГУ, юридический факультет, 4 курс


Специальные способы защиты интеллектуальных прав Правовое регулирование отношений в связи с созданием объектов ин-

теллектуальной собственности осуществляется нормами части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ).

Согласно ст. 1225 ГК РФ интеллектуальной собственностью являются: произведения науки, литературы и искусства; программы для электронных вычислительных машин (программы для ЭВМ); базы данных; исполнения; фонограммы; сообщение в эфир или по кабелю радио- или телепередач (ве-щание организаций эфирного или кабельного вещания); изобретения; полез-ные модели; промышленные образцы; селекционные достижения; топологии интегральных микросхем; секреты производства (ноу-хау); фирменные наименования; товарные знаки и знаки обслуживания; наименования мест происхождения товаров; коммерческие обозначения. Данный перечень явля-ется закрытым и не может толковаться расширительно.

В. И. Протапов констатирует, что при нарушении интеллектуальных прав потерпевшее лицо может воспользоваться общими способами защиты гражданских прав, предусмотренными в ст. 12 ГК РФ, и специальными, в частности, закрепленными в ст. 1250–1252 ГК РФ [3].

Но перед тем как рассмотреть специальные способы защиты интеллек-туальных прав, необходимо дать определение «автор». Автором является гражданин, творческим трудом которого созданы произведения науки, лите-ратуры или искусства.

150

В рамках статьи считаем необходимым рассмотреть специальные спо-собы защиты интеллектуальных прав автора.

К таковым во-первых, относится способ о признании права автора пу-тем предъявления требования к лицу, которое отрицает или иным образом не признает право, нарушая тем самым интересы правообладателя. В этом слу-чае автор имеет право обратиться за защитой в суд.

Так, в Петрозаводском городском суде было рассмотрено дело по ис-ку Шахнович Е. М. и Виноградовой Н. В. к ООО «ТВ-6 Москва-Петронет» о защите авторских прав. Шахнович Е. М. и Виноградова Н. В. (далее — ист-цы) обратились в суд с иском о взыскании компенсации морального вреда в сумме 30000 руб., по 15000 руб. каждой, причиненного в результате исполь-зования ответчиком авторского произведения, созданного истцами. Они счи-тают, что используя без их разрешения произведения ответчик нарушил их неимущественные права соавторов. В материале отсутствовала ссылка на ав-торов, соответствующее разрешение от них так же не было получено.

Созданное произведение, названное авторами «Мистер ПетрГУ 2016 — фотосессия» было показано при подведении итогов конкурса в ПетрГУ, размещено на канале «YouTube», на официальной странице объединения «Морошка» в социальной сети «ВКонтакте». Видеоролик начинался с указа-нием названия объединения «Морошка» и имелась ссылка на ПетрГУ.

В 22 выпуске передачи «Карельский пистон», выходящей на телеканале «ТНТ-Онего» и создаваемой творческим коллективом ООО «ТВ-6 Москва-Петронет», была использована значительная часть вышеназванного произве-дения, созданного истцами, без указания на их авторство и без получения со-ответствующего разрешения. Согласно ст. 1251 ГК РФ в случае нарушения личных неимущественных прав автора их защита осуществляется, в частно-сти, путем признания права, восстановления положения, существовавшего до нарушения права, пресечения действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения, компенсации морального вреда, публикации решения суда о допущенном нарушении. Поскольку ответчик, используя произведение истцов, не указал их в качестве авторов, то были нарушены неимущественные права истцов, в связи с чем имеются основания для взыскания компенсации морального вреда. Авторство истцов никем не оспорено.

Суд исковые требования Шахнович и Виноградовой удовлетворил ча-стично. Взыскал с ООО «ТВ-6 Москва-Петронет» в пользу Шахнович и Виноградовой компенсацию морального вреда в размере по 10000 руб. каждой, а также судебные расходы, связанные с уплатой государственной пошлины. Кроме этого, суд обязал ответчика опубликовать в ближайшем выпуске передачи «Карельский пистон» результативную часть решения суда о допущенном нарушении с указанием действительных правообладателей произведения.

К следующему способу относится предъявление требования правооб-ладателя о пресечении действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения к лицу, совершающему такие действия или осуществляюще-

151

https://rospravosudie.com/law/%D0%A1%D1%82%D0%B0%D1%82%D1%8C%D1%8F_1251_%D0%93%D0%9A_%D0%A0%D0%A4

му необходимые приготовления к ним, а также к иным лицам, которые могут пресечь такие действия.

Третий способ связан с предъявлением требований авторао возмеще-нии убытков к лицу, неправомерно использовавшему результат интеллекту-альной деятельности или средство индивидуализации без заключения со-глашения с правообладателем (бездоговорное использование) либо иным образом нарушившему его исключительное право и причинившему ему ущерб, в том числе нарушившему его право на вознаграждение, предусмот-ренное нормами ГК РФ. К примеру, согласно п. 1 ст. 15 ГК РФ лицо, чье право нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убыт-ков в меньшем размере.

По нашему мнению, здесь кроется некоторая проблема: законодатель допустил ошибку или же осознанно ограничил право лиц требовать от нарушителя исключительно только реального ущерба, а не убытков в пол-ном объеме?

Следующий способ связан с предъявлением требования правооблада-теля изъятью нарушителя его прав материальных носителей в соответствии с п. 4 ст. 1252 ГК РФ. К таковым нарушителям могут быть отнесены изготови-тели, импортеры, хранители, перевозчики, продавцы, иные распространите-ли, недобросовестные приобретатели.

По мнению Г. В. Бромберга данное требование не совсем доработано. Не понятна и правовая природа требования. То ли целью законодателя было установить дополнительный особый способ защиты гражданских прав, то ли она стала следствием редакции нормы административно-правового характе-ра о конфискации контрафактных экземпляров и оборудования, посредством которого они произведены, содержащейся в специальных законах (действу-ющих до введения четвертой части ГК РФ в действие) и подкрепленной по-ложениями Кодекса Российской Федерации об административных правона-рушениях [2].

Последний способ защиты предусматривает предъявление требований о публикации решения суда о допущенном нарушении с указанием действи-тельного правообладателя к нарушителю исключительного права.

Приведенные нами способы зашиты интеллектуальных прав применя-ются правообладателями, а также организациями по управлению правами на коллективной основе, но этот список не является исчерпывающим.

Таким образом, для усовершенствования гражданского законодатель-ства, в частности защиты интеллектуальных прав авторов считаем необхо-димым:

• расширение способов защиты авторских прав; • усиление компенсационной функции в данной области; • ужесточение ответственности за нарушение прав авторов.

152

Литература 1. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть четвертая)» от

18.12.2006 № 230-ФЗ (ред. от 01.01.2017) // Собрание законодательства Рос-сийской Федерации, 25.12.2006, № 52 (1 ч.), ст. 5496.

2. Бромберг Г. В. Интеллектуальная собственность. Часть I: Лекции. М.: Издательство Московского университета, 2012.

3. Протапов В. И. Актуальные вопросы защиты интеллектуальных прав [Текст] // Юридические науки: проблемы и перспективы: материалы V Междунар. науч. конф. (г. Казань, октябрь 2016 г.). Казань: Бук, 2016.

П. А. Дубакин, ПсковГУ, юридический факультет, 2 курс

(научный руководитель — старший преподаватель Е. С. Королева)

Аффилированные лица Понятие «аффилированность» произошло от английского affiliate, что

означает «сыновний». Под этим словом подразумевается присоединение, то есть «соединение» или «связь».

По мнению Елены Остапчук под аффилированностью подразумевается зависимость определенного объекта от более крупного, его связь или подчи-нение ему. Часто этот термин употребляют в контексте разговоров о фирмах и организациях [6].

В современном российском законодательстве категория «аффилиро-ванные лица» получила закрепление в 1992 году; впервые она была исполь-зована в Указе Президента Российской Федерации от 7 октября 1992 года № 1186 «О мерах по организации рынка ценных бумаг в процессе привати-зации государственных и муниципальных предприятий». В нем говорилось, что под аффилированными лицами физического или юридического лица по-нимаются их управляющие, директора и должностные лица, учредители, а также акционеры, которым принадлежат 25 и более процентов голосующих акций. Как таковой, термин «аффилированные лица» в Гражданском Кодек-се Российской Федерации не используется, но тем не менее в ст. 53.2 «Аф-филированность» ГК Российской Федерации чётко говорится, что если наступление правовых последствий зависит от наличия между лицами аф-филированности (отношений связанности), то наличие или отсутствие таких отношений определяется в соответствии с законом РСФСР от 22.03.1991 Российской Федерации 948-1 (ред. от 26.07.2006) «О конкуренции и ограни-чении монополистической деятельности на товарных рынках» [1].

153

Аффилированное лицо — физическое или юридическое лицо, способ-ное оказывать прямое влияние на деятельность хозяйственного общества, как правило, по причине участия в его капиталах, членства в руководящих органах, привлечения или использования инвестиций.

В словаре экономических понятий и иностранных слов О. В. Есиной даётся следующее определение: аффилированное лицо — физическое лицо, которое, будучи инвестором компании, способно оказывать влияние на ее деятельность [4].

Аффилированные лица — физические и юридические лица, способные оказывать влияние на деятельность юридических и (или) физических лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность [2].

Термин «аффилированные лица» употребляется в большом количестве нормативных актов различной отраслевой принадлежности, основными из которых являются федеральные законы «Об акционерных обществах», «Об обществах с ограниченной ответственностью», «О рынке ценных бумаг», «О несостоятельности (банкротстве)», «О банках и банковской деятельности».

Федеральный закон «Об акционерных обществах» от 26 декабря 1995г. явился первым и ныне действующим нормативным актом, в котором законо-дательно были выделены некоторые особенности, связанные с участием аф-филированных лиц в деятельности акционерного общества.

К примеру, в федеральном законе «Об акционерных обществах» упо-минаются о совершении сделок, в совершении которых имеется заинтересо-ванность члена совета директоров (наблюдательного совета) общества, лица, осуществляющего функции единоличного исполнительного органа обще-ства, в том числе управляющей организации или управляющего, члена кол-легиального исполнительного органа общества или акционера общества, имеющего совместно с его аффилированными лицами 20 и более процентов голосующих акций общества, а также лица, имеющего право давать обще-ству обязательные для него указания, совершаются обществом в соответ-ствии с положениями настоящей главы.

Данные лица являются заинтересованными в совершении обществом сделки в случаях, если они, их супруги, родители, дети, полнородные и неполнородные братья и сестры, усыновители и усыновленные и (или) их аффилированные лица.

Признаки аффилированного лица. Общими же признаками лиц, которым присущ фактор аффилирован-

ности, можно считать: – состав аффилированных лиц; – правые основания аффилированности; – степень взаимозависимости участников хозяйственного оборота; а также правовую форму, в которой эта зависимость существует. Можно сказать, что аффилированные лица определяются как субъекты

отношений, способные в определенной степени контролировать хозяйствен-ную деятельность общества, которые приобрели такую правовую возмож-

154

ность после приобретения какого-либо пакета акций общества, либо в силу существующего должностного положения в обществе, либо в силу каких-то других обстоятельств.

Если в Европе аффилированные компании — это фирмы, зависящие от других, то в российском законодательстве этот термин применяется как к за-висимым, так и к преобладающим лицам. Основополагающим признаком аффилированности является способность оказывать влияние на предприни-мательскую деятельность.

Для юридического лица аффилированными лицами могут быть члены совета директоров, лица, распоряжающиеся более чем двадцати процентов голосующих акций. Аффилированное лицо это прежде всего лицо которое ведёт предпринимательскую деятельность.

Самой широко распространенной формой взаимной зависимости аф-филированных лиц можно считать имущественные отношения, а это отно-шения основываются на участии в уставном (складочном) капитале кон-кретного юридического лица. Договорные действия между аффилирован-ными лицами (или внутри группы лиц) могут возникнуть, если допустим одна или несколько компаний получит возможность на основании договора оказывать влияния на решения, которые принимаются другой компанией (организациями) [7].

При этом термин «определение решений» подразумевает: – установление условий ведения другой организацией коммерческой

деятельности; – осуществление полномочий исполнительного органа другой органи-

зации; – иные способы договорного взаимодействия хозяйствующих субъек-

тов. Кроме того, формой зависимости аффилированных лиц являются род-

ственные отношения. На сегодняшний день понятие «аффилированность» чаще употребля-

ется с негативным оттенком, так как под ним подразумевают участников или фирмы, обладающие действенными рычагами давления на юридическое ли-цо, однако скрывающие свое присутствие в его хозяйственной деятельности.

За время, прошедшее с момента появления в законодательстве по-ложений, регулирующих деятельность аффилированных лиц, правоприме-нительной практикой был накоплен определенный опыт, который показал достоинства и вскрыл недостатки существующих норм об аффилирован-ных лицах.

155

Литература 1. «Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая)» от

30.11.1994 № 51-ФЗ (ред. от 07.02.2017). 2. Закон РСФСР от 22.03.1991 № 948-1 (ред. от 26.07.2006) «О конку-

ренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рын-ках».

3. Федеральный закон «Об акционерных обществах» от 26.12.1995 № 208-ФЗ.

4. Есина О. В. Словарь экономических понятий и иностранных слов. Южноуральск, 2015.

5. Шишкин И. С. Корпоративное право. М.: Волтерс Клувер, 2007. 6. Аффилированность — что это такое? Ав. Елена Остапчук.

06.07.2014. [Электронный ресурс]: URL: http://fb.ru 7. Аффилированные лица. [Электронный ресурс]: URL: https://biznes-

prost.ru/lico-affilirovannoe.html

А. А. Самусевича, ПсковГУ, юридический факультет, 2 курс


Существенные условия договора В соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации дого-

вором признается соглашение двух или нескольких лиц об установлении, изменении или прекращении гражданских прав и обязанностей [1]. Договор-ные отношения актуальны не только для гражданского, но и для других от-раслей права, например, таких как трудовое право или семейное право. В со-временном мире невозможно представить без договора экономические взаи-моотношения, трудовые, наследственные или иные взаимоотношения, свя-занные с родом деятельности человека. Договор является основным спосо-бом возникновения прав и обязанностей, поэтому при его заключении важно соблюсти все условия в соответствии с законом.

В соответствии со ст. 432 ГК Российской Федерации договор будет считаться заключенным только тогда, когда стороны договорятся обо всех существенных условиях договора в требуемой законом форме[1].

Стоит отметить, что по своему юридическому значению все условия делятся на существенные, обычные и случайные [4, с. 158]. Так какие усло-вия являются существенными?

Ответ на этот вопрос содержится в ст. 432 ГК Российской Федерации: существенными являются условия о предмете договора, условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необхо-димые для договоров данного вида, а также все те условия, относительно ко-

156

торых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение [1]. Таким образом можно сделать вывод, что для всех договоров обязатель-ным существенным условием будет предмет договора, а остальные суще-ственные условия различаются в зависимости от вида гражданско-правового договора. Например, предметом договора купли-продажи является товар, предметом договора контрактации — продукция, произведенная (выращен-ная) в хозяйстве ее производителя.

Следующими существенными условиями является условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необхо-димые для договоров данного вида [1]. Существенные условия могут быть прямо определены в нормативных актах либо термин «существенные усло-вия» может отсутствовать.

К договорам, в которых существенные условия прямо определены в нормативных актах относятся договор продажи жилого дома, где четко определены существенные условия договора квартиры или части жилого дома — перечень лиц, сохраняющих право пользования жилым помещением после его приобретения покупателем, договор о продаже товара в кредит — цена товара, порядок, сроки и размеры платежей.

Вместе с тем, есть договоры в которых условие прямо не названо су-щественным, но является таковым. Например, договор продажи недвижимо-сти, который должен предусматривать цену имущества. При этом если в до-говоре не будет согласованного сторонами условия о цене недвижимости, договор о ее продаже считается незаключенным [2].

При этом следует разграничивать понятия незаключенного и недей-ствительного договора, которые влекут различные правовые последствия. Это подтверждается постановлением Президиума ВАС Российской Федера-ции от 14.07.98 № 1173/98 и от 01.10.2002 № 1325/02 в котором Высший ар-битражный суд Российской Федерации обозначил недействительные и неза-ключенные договоры как различные категории сделок, влекущие разные правовые последствия.

Незаключенный договор не влечет каких-либо правовых последствий, поскольку отсутствует сам юридический факт заключения договора. Следо-вательно, незаключенный договор не может быть признан недействитель-ным. Недействительная же сделка, согласно ч. 1 ст. 167 ГК Российской Фе-дерации может порождать определенные правовые последствия — послед-ствия, связанные с ее недействительностью. Данная правовая позиция нашла свое отражение в судебных актах: Постановлении Президиума ВАС Россий-ской Федерации от 28 января 2003 г. № 7291/02, Определении ВАС Россий-ской Федерации от 04.02.2009 N 114/09 по делу № А07-17159/2007-Г-ПАВ. В них был сделан однозначный вывод о том, что незаключенная сделка не по-рождает никаких правовых последствий и, следовательно, к ней не могут быть применены последствия недействительности сделки.

157

В отношении договоров, которые не прошли в предусмотренном зако-ном порядке государственную регистрацию, судебная практика складывает-ся единообразно, признавая их незаключенными (постановления ФАС Уральского округа от 23.09.2010 № Ф09-7781/10-С4 по делу № А07-5408/2008).

Договор признается недействительным, если у сторон не было закон-ных оснований для его заключения или он противоречит действующему за-конодательству. Так в соответствии с постановлением ФАС Северо-Кавказского округа от 01.04.2011 по делу № А53-11413/2010: договор суб-аренды был признан недействительным, так как у ответчика отсутствовали правомочия по сдаче истцу нежилого помещения в субаренду.

К существенным также относятся любые условия, относительно кото-рых по заявлению одной стороны должно быть достигнуто соглашение [1]. По общему правилу такие условия называются случайными, поскольку они не предусмотрены законодательством и их отсутствие не является основани-ем признания договора не заключенным. Однако, если одна из сторон прояв-ляет желание включения случайного условия в договор, оно признается су-щественным. Но в силу принципов гражданского законодательства, такой договор не может быть заключен, при наличии волеизъявления только одной из сторон. Для признание договора заключенным необходимо согласие обе-их сторон, поскольку договор с волевой стороны представляет собой систе-му волеизъявлений, каждое из которых по отдельности не влечет правовых последствий [3, с. 11]. Например, стороны решили заключить договор купли- продажи. Первым существенным условием, которое необходимо согласовать сторонам является предмет договора. Далее в соответствии со ст. 455 ГК необходимо определить наименование и количество товара. Если ни одна из сторон не будет требовать согласования других условий договора, то дого-вор будет считаться заключенным. Но если покупатель или продавец будет настаивать на включение в договор, например, условий о цене товара и сро-ках выплаты цены, то такое условие будет считаться существенным в силу ст. 432 ГК Российской Федерации.

Подводя итоги, хотелось бы отметить, что гражданско-правовой дого-вор очень распространен, так как его сторонами могут быть любые участни-ки гражданского оборота и он предусматривает, что договор будет считаться заключенным только тогда, когда удовлетворены требованиями будут обе стороны. Но для того, чтобы договор считался заключенным необходимо со-блюсти все условия в соответствии с законом, необходимо указать предмет договора и иные существенные условия в соответствии с законом и волеизъ-явлением сторон. При заключении гражданско-правовых договоров надо учитывать и знать нормы, регулирующие определенные положения в кон-кретных договорах, т. е. учитывать нормы закона, чтобы не допустить ошиб-ку при заключении договора.

158

Литература 1. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от

30.11.1994 № 51-ФЗ (ред. от 28.03.2017). 2. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть вторая) от

26.01.1996 № 14-ФЗ (ред. от 28.03.2017). 3. Гражданский кодекс Российской Федерации. Общие положения о

договоре [Электронный ресурс]: постатейный комментарий к главам 27–29 / В. В. Витрянский [и др.]. Электрон. текстовые данные. М.: Статут, 2016.

4. Гражданское право [Электронный ресурс]: учебное пособие / А. М. Га-тин, Н. А. Захарова. Электрон. текстовые данные. Саратов: Корпорация «Ди-поль», Ай Пи Эр Медиа, 2013.

А. В. Яковлев, ПсковГУ, юридический факультет, 2 курс


Добросовестность участников гражданских правоотношений В начале 2013 года в российское гражданское законодательство были

внесены значительные поправки. Одним из нововведений является закреп-ление принципа добросовестности как одного из основных начал граждан-ского законодательства и развитие этой общей нормы в других положениях Гражданского кодекса.

Я считаю, что наиболее полным определением добросовестности явля-ется следующее. Добросовестность- стремление участника гражданского оборота максимально исключать возможность нарушения его поведением субъективных прав и законных интересов других лиц, осуществлять свои права в строгом соответствии с их объемом и назначением.

История существования требования добросовестности при осуществ-лении прав в российском гражданском праве невелика. Впервые подобное требование было введено в отечественное законодательство Основами граж-данского законодательства Союза ССР и республик 1991 г. (ст. 5). Раннее советское гражданское право использовало термин «добропорядочность» (ГК РСФСР 1922 г.). В ГК РСФСР 1964 г. говорилось только о добросовест-ном приобретателе (ст. 152) и недобросовестном владельце (ст. 155). Разра-ботчики Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации, подготовленной во исполнение Указа Президента Российской Федерации от 18 июля 2008 г. № 1108 «О совершенствовании Гражданского кодекса Российской Федерации» и одобренной решением Совета при Прези-денте Российской Федерации по кодификации и совершенствованию граж-данского законодательства от 7 октября 2009 г., отметили отсутствие в ГК Российской Федерации общего принципа добросовестности в качестве недо-

159

статка, нуждающегося в устранении. Так, федеральным законом № 302-ФЗ в статьи 1 и 10 ГК Российской Федерации были введены положения о добро-совестности.

Необходимость внесения в Гражданский кодекс изменений, направ-ленных на закрепление принципа добросовестности, была обусловлена ря-дом объективных причин.

Во-первых, существующие в Гражданском кодексе ссылки на добро-совестность как на субъективный критерий оценки поведения субъектов гражданского права и объективное основание регулирования гражданских отношений оказываются недостаточными для эффективного правового ре-гулирования.

Во-вторых, «принцип добросовестности соответствует представлениям современной правовой доктрины гражданского права».

Принцип добросовестности является частью правовых систем боль-шинства европейских государств. Так, ст. 242 Германского гражданского уложения (ГГУ) устанавливает, что должник обязан осуществлять исполне-ние добросовестно, как этого требуют обычаи оборота.

Согласно п. 3 ст. 1134 Французского гражданского кодекса (ФГК) до-говоры должны исполняться добросовестно. Аналогичное правило содер-жится в ст. 1375 Гражданского кодекса Италии.

Сложность проблемы добросовестности обусловлена прежде всего тем, что добросовестность отражает некую систему представлений, сложив-шихся в обществе, о нравственности поведения субъекта права в граждан-ском обороте, то есть при приобретении, осуществлении и защите права, а также при исполнении обязанности.

Обсуждая вопрос о нравственности поведения конкретного лица, сле-дует руководствоваться тем, как нравственность понимается обществом.

«Согласно п. 4 ст. 1 ГК Российской Федерации при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и обязанностей участники граж-данских правоотношений должны действовать добросовестно. Никто не вправе извлекать преимущества из своего незаконного или недобросовестно-го поведения».

Положения данной нормы вызывают ряд вопросов. В частности, что означает для участника гражданского правоотношения обязанность действо-вать добросовестно и что представляет собой недобросовестное поведение лица?

Данные вопросы обозначают необходимость определения пределов добросовестного поведения, выделения его критериев. В этой связи пред-ставляет интерес дело Feld v. Henry S. Levy&Sons, Inc., согласно которому в соответствии с заключенным договором ответчик, владеющий хлебопекар-ней, обязался продавать истцу все производимые им панировочные сухари в течение установленного периода. Позднее ответчик принял решение прекра-тить производство панировочных сухарей для того, чтобы освободить поме-щение для другого оборудования.

160

Для решения данного вопроса представляется необходимым исследо-вать критерии добросовестности, то есть тех требований, которым должно отвечать поведение участника гражданского оборота, чтобы признаваться безупречным:

1. Представляется, первым критерием добросовестного поведения яв-ляется учет законных интересов и разумных потребностей контрагента.

2. Следующим критерием добросовестного поведения участников до-говорных отношений следует считать отсутствие у них осведомленности о предусмотренных законом или договором обстоятельствах, что будет соот-ветствующим образом оцениваться судом при разрешении спора.

3. Еще одним критерием добросовестного поведения является осу-ществление субъективных гражданских прав и исполнение обязанностей с соблюдением особых условий.

Для дальнейшего развития принципа добросовестности в статью 10 Гражданского кодекса введена специальная норма о недопущении заведомо недобросовестного осуществления гражданских прав. Внесение данного из-менения направлено на конкретизацию понятия «иные формы злоупотребле-ния правом», которые могут быть лишены правовой защиты. Наличие в гражданском законодательстве такой абстрактной формулировки влекло возникновение на практике сложных ситуаций. Безусловно, понятие «заве-домо недобросовестные» является также относительно неопределенным, но оно более привычно для судебной практики. Запрет недобросовестных дей-ствий в их крайней форме «заведомости» (т. е. умысла) обеспечивает корре-спонденцию общего и специальных правовых норм о добросовестности.

Следует полностью согласиться с мнением С. Сарбаша, который от-мечал, что требование добросовестного поведения необходимо там и тогда, где и когда позитивное право упустило урегулировать должное поведение.

Думается, именно умелый симбиоз правовых норм с категориями не-правовыми — скорее моральными, а потому оценочными — совершенно правильно выбранное направление развития российской цивилистики.


1. Постатейный комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой / В. В. Андропов [и др.]. Электрон. текстовые дан-ные. М.: Статут, 2012. [Электронный ресурс]: URL: http://www.iprbook-shop.ru/29327.html. ЭБС «IPRbooks»

2. Новицкая Т. Е. Гражданский кодекс РСФСР 1922 года / Т. Е. Но-вицкая. Электрон. текстовые данные. М.: Зерцало-М, 2012. [Электронный ресурс]: URL: http://www.iprbookshop.ru/5856.html. ЭБС «IPRbooks»

3. Вавилин Е. В. Концепция развития российского гражданского зако-нодательства: основные направления // Гражданское право. 2010. № 1.

4. Новицкий И. Б. Принцип доброй совести в проекте обязательствен-ного права // Вестник гражданского права. 2006. № 1.

161

http://www.iprbook-shop.ru/29327.html

http://www.iprbook-shop.ru/29327.html

http://www.iprbookshop.ru/5856.html

5. Аветисян М. Р. Принцип добросовестности в российском граждан-ском праве // Научное сообщество студентов: Междисциплинарные исследо-вания: сб. ст. по мат. II Междунар. студ. науч.-практ. конф. № 3.

Е. А. Гудеева, ПсковГУ, юридический факультет, 2 курс


Предложения по урегулированию правоотношений в области наследственного права

Наследственное право является подотраслью гражданского права и ре-

гулируется разд. V «Наследственное право» ч. 3 Гражданского кодекса Рос-сийской Федерации (далее — ГК РФ). Действующее законодательство, фор-мулируя правила наследования, пояснило, что под наследством или наслед-ственным имуществом, переходящим к наследникам, понимаются принадле-жавшие наследодателю на день открытия наследства вещи, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности (ст. 1110 и 1112 ГК РФ).

Наследование, являясь древнейшим институтом права, занимает важ-нейшее место и в настоящее время. Даже такой документ как Русская Правда уже содержал нормы, касающиеся наследования. Поэтому с уверенностью можно сказать, что наследственное право имеет достаточно широкое значе-ние. Во-первых, оно касается практически всех. Во-вторых, напрямую связа-но с отношениями собственности. Способность людей распоряжаться своим имуществом, оставшемся после его смерти, в значительной мере стабилизи-рует общую ситуацию в стране и обществе.

Наследственное право Российской Федерации построено на общих по-ложениях современного Гражданского Права. Оно связано с институтами прав личности и права собственности, способствует поддержанию стабиль-ности в обществе, деловой активности, сохранению семейных устоев.

Наследственное право имеет достаточно большое значение. Пробелы теоретической базы законодательства о наследовании отрицательно сказы-ваются на практике, затрудняя разграничение даже схожих по своему харак-теру вопросов. Все это, несомненно, обусловлено недостаточно высоким уровнем правосознания большинства жителей нашей страны.

Современное гражданское право определяет правопреемство как пере-ход прав и обязанностей от одного лица к другому, однако, несмотря на мно-говековую историю существования данного института, единого определения данного явления до сих пор не сформулировано. И как результат — нет единства мнений в определении его содержания. Так, Н. Д. Егоров относит универсальное правопреемство к принципам наследственного права, а Ю. К. Толстой — к особенностям метода правового регулирования наслед-ственных отношений.

162

Согласно ст. 1152 ГК РФ, наследство переходит к наследникам одно-моментно со времени открытия наследства, независимо от времени его фак-тического принятия, а также независимо от момента государственной реги-страции права наследника на это имущество, когда такое право подлежит ре-гистрации.

Определяя наследование как переход имущества умершего гражданина к другим лицам, законодатель акцентирует внимание на исключительности норм о наследовании при определении судьбы имущества умершего гражда-нина. Из этого следует, что никакие иные институты гражданского права не могут быть использованы для оформления правопреемства в имуществе умершего. В равной мере не допускаются какие-либо сделки граждан, направленные на отчуждение их имущества в случае смерти (см., например, п. 3 ст. 572 ГК РФ о ничтожности договора, предусматривающего передачу дара одаряемому после смерти дарителя). Для указанных целей может быть использован только институт завещания (п. 1 ст. 1118 ГК РФ).

Имущество умершего гражданина переходит к другим лицам в поряд-ке универсального правопреемства. Это означает, что в сохраняющихся пра-воотношениях происходит замена субъекта прав на имущество, при этом права и обязанности правопреемника (наследника) юридически зависят от прав и обязанностей правопредшественника (наследодателя).

Авторы Айзазулина Р. Р. и Борискина К. Г. в своей статье «Анализ те-кущих проблем института наследования в России» приводят пример: «Пред-ставим такую ситуацию, гражданин А. по завещанию оставляет свое имуще-ство некоему гражданину, у гражданина А при этом есть сын имеющий пра-во на обязательную долю, стоит сразу упомянуть, что сын гражданина А в то же время является его единственным наследником по закону. Сын гражда-нина А решил не пользоваться своим правом и отказался от обязательной доли. Но чуть позже выясняется, что у гражданина А на счету в швейцар-ском банке лежит приличная сумма денежных средств, и сын гражданина А готов унаследовать эту сумму, но вот незадача, согласно гражданскому за-конодательству, в его наследственной части, он уже отказался от обязатель-ной доли, и так как обязательная доля входит в число оснований наследова-ния по закону, и ввиду того, что на момент отказа других оснований принять наследство у сына гражданина А не было, получается, что он отказался от принятия наследства в целом, а забрать свой отказ в силу закона, он уже не имеет права. Этот пример наглядно продемонстрировал неэффективность и несправедливость расположения норм обязательной доли среди норм и ос-нований наследования по закону, создавая тем самым ряд совсем необяза-тельных сложностей и затруднений. Поэтому отнесение положений о обяза-тельной доли в категорию наследования по завещанию сняло бы ряд проти-воречивых вопросов, ведь само понятие обязательной доли вытекает из за-вещательного субинститута — не было бы его, и отсутствовала бы необхо-димость в установлении обязательной доли».

163

По действующему законодательству заявление о принятии наследства находится исключительно в усмотрении самих наследников, а выявление других наследников не регламентируется. В связи с этим, возможны случаи, когда один из наследников, совершив необходимые действия, направленные на принятие наследства, может оказаться единственным, кто фактически ре-ализовал свое право. Но возникает вопрос о соблюдении гарантированных Конституцией прав других лиц на получение наследства.

В соответствии с п. 4 ст. 1171 ГК РФ нотариус осуществляет меры по охране наследства только в течение срока, необходимого наследникам для вступления во владение наследством, но не более чем в течение шести меся-цев. Таким образом, по мнению автора Томилова А. Ю., вступление в наследство ограничено по срокам реализации, в связи с тем, что наследник может быть не информирован об открывшемся наследстве. Тем самым воз-никает проблема с розыском наследников. Нотариусы не обязаны разыски-вать и извещать других наследников об открывшемся наследстве: в соответ-ствии с законодательством это право нотариуса, а не обязанность. При этом розыск наследников законодательно ограничен только публикацией в сред-ствах массовой информации, и только затраты на публикацию нотариус мо-жет отнести на счет наследственного имущества.

Возможность расширения полномочий нотариуса в части исполнения им обязанностей по соблюдению прав наследников предусматривается при внесении изменений к Федеральному закону от 30 декабря 2004 г. № 218-ФЗ «О кредитных историях», предусматривающих расширение возможностей нотариусов по получению информации из кредитных историй Центрального банка Российской Федерации в электронном виде, что позволит им инфор-мировать наследников об имущественном состоянии наследодателя в части наличия его неоплаченных долгов. Также, расширение возможностей нота-риуса по доступу в базу данных Государственного реестра недвижимого имущества с целью эффективного и быстрого поиска и составления перечня имущества наследодателя.

В целях выявления состава наследства и его охраны (ч. 3 ст. 1171 ГК РФ) нотариусы уполномочены подавать запросы в банки, другие кредитные организации и иным юридическим лицам об имеющихся у них сведениях об имуществе, принадлежавшем наследодателю. Как отмечает А. М. Эрделев-ский, запрос сведений об имуществе наследодателя в целях выявления со-става наследства относится к компетенции только нотариусов (п. 3 ст. 1171 ГК РФ). Вместе с тем запрос — это не мера охраны, а скорее способ получе-ния информации. Отсутствие в законодательстве четких формулировок ведет к нарушению прав наследников.

Еще один вопрос, заслуживающий внимания касается прав на наслед-ство, которые возникают в процессе принятия наследства в порядке представ-ления. Суть всего заключается в том, что если потенциальный наследник умирает до открытия наследства, то причитающуюся ему часть наследства получает уже его наследник. К таким лицам относятся преемники недостой-

164

ных наследников, что, по моему мнению, негуманно и несправедливо, так как получается, что само понятие «недостойный наследник» в порядке правопре-емства распространяется и на наследников лица признанного недостойным.


1. Айзазулина Р. Р., Борискина К. Г. Анализ текущих проблем инсти-тута наследования в России, г. Ош, Кыргызская Республика, 2016.

2. Бессараб Н. С. Наследственное правопреемство: Актуальные вопро-сы // Известия ТулГУ. Экономические и юридические науки. 2013. № 1–2.

3. Томилов А. Ю. Проблемы формирования наследственного имуще-ства // Вестник ЧелГУ. 2013. № 17 (308)

4. Томилов А. Ю. Защита чужих прав и интересов в гражданском су-допроизводстве: монография. М.: Рос. акад. правосудия, 2011.

Е. А. Андрусич, ПсковГУ, юридический факультет, 2 курс


Самовольные постройки Самовольная постройка — это социальное и правовое явление, возни-

кающее на стыке частных и публичных интересов. Дела, связанные с само-вольным строительством, в наши дни — одна из распространенных катего-рий судебных дел. С одной стороны, в основе права осуществлять строи-тельство на земельном участке лежит законный частноправовой интерес владельца земельного участка, с другой — правоотношения, связанные с возведением объекта капитального строительства, императивно регламенти-рованы органами публичной власти и находятся под их строгим контролем. Цель норм гражданского права, регулирующих отношения, связанные с са-мовольным строительством, — обеспечить баланс частных и публичных ин-тересов, защиту фундаментальных конституционных прав собственника, безопасность строительства и защиту прав и законных интересов неопреде-ленного круга лиц.

Понятие «самовольная постройка» закреплено в статье 222 Граждан-ского кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ). Положения статьи 222 ГК РФ не распространяются на отношения, связанные с созданием само-вольно возведенных объектов, не являющихся недвижимым имуществом, а также на перепланировку, переустройство (переоборудование) недвижимого имущества, в результате которых не создан новый объект недвижимости. Лица, право собственности или законное владение которых нарушается со-хранением таких объектов, могут обратиться в суд с иском об устранении нарушения права, не соединенного с лишением владения (статья 304 ГК РФ).

165

В случаях, когда самовольно возведенный объект, не являющийся новым объектом или недвижимым имуществом, создает угрозу жизни и здоровью граждан, заинтересованные лица вправе на основании пункта 1 статьи 1065 ГК РФ обратиться в суд с иском о запрещении деятельности по эксплуата-ции данного объекта.

Из данного в кодексе определения можно вывести признаки само-вольной постройки, которые и становятся предметом доказывания в судеб-ных разбирательствах по делам о признании права собственности на само-вольную постройку и по делам о сносе самовольных построек. Первый при-знак — самовольной постройкой может считаться только объект граждан-ских прав, обладающий признаками недвижимого имущества (ст. 130 ГК РФ). Понятие «недвижимое имущество» впервые сформулировано в рим-ском праве в связи с введением в гражданский оборот земельных участков и других природных объектов. Недвижимостью считались строения (inaedificatio), все, что было посеяно (in semenatio) и посажено на земле (implantatio). Все эти предметы, связанные с землей, считались ее составны-ми частями. Они подлежали правилу superficies solo cedit — сделанное над поверхностью, следует за поверхностью. Вторым признаком самовольной постройки является факт создания строения на земельном участке, не предо-ставленном для этих целей. По смыслу статьи 40 Земельного кодекса Рос-сийской Федерации (далее — ЗК РФ) и статьи 263 ГК РФ в состав распоря-дительных полномочий собственника земельного участка входит право воз-ведения зданий и сооружений, но они осуществляются лишь при условии соблюдения требований о целевом назначении земельного участка. Земли используются в соответствии с установленными для них целевым назначе-нием и разрешенным использованием (п. 2 ст. 7 ЗК РФ). Третий признак са-мовольной постройки — факт создания постройки без получения на это не-обходимых разрешений. Согласно Градостроительному кодексу Российской Федерации (далее — ГК РФ) под такими разрешениями понимаются разре-шение на строительство (ст. 51 ГК РФ) и разрешение на ввод объекта в экс-плуатацию (ст. 55 ГК РФ). Необходимость административных барьеров в области строительства «диктуется очевидными публичными интересами». Четвертым признаком самовольной постройки является факт возведения строения с существенным нарушением градостроительных и строительных норм и правил. В Обзоре судебной практики по делам, связанным с само-вольным строительством, указано, что «к существенным нарушениям строи-тельных норм и правил суды относят, например, такие неустранимые нару-шения, которые могут повлечь уничтожение постройки, причинение вреда жизни, здоровью человека, повреждение или уничтожение имущества дру-гих лиц». Отметим, что особенностью правового режима самовольной по-стройки является то, что, обладая качественными характеристиками недви-жимого имущества, с формальной точки зрения она таковой не является, по-скольку не внесена в государственный кадастр недвижимости и Единый гос-ударственный реестр прав на недвижимое имущество и сделок с ним. Само-

166

вольная постройка не является полноценным объектом гражданских прав, поскольку не может быть предметом сделки, не может быть передана по наследству, не выступает объектом имущественного налогообложения. Рас-смотрение лишь некоторых проблем применения норм ГК РФ о самоволь-ных постройках позволяет сделать вывод, что правовое регулирование дан-ного основания возникновения права собственности нуждается в совершен-ствовании. Проект Федерального закона «О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Фе-дерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федера-ции» предполагает введение нормы, согласно которой право собственности на самовольную постройку, созданную без необходимых разрешений на находящемся в государственной или муниципальной собственности земель-ном участке, в отношении которого лицо, осуществившее постройку, имеет права, допускающие строительство на нем, может быть признано за этим ли-цом, если указанная самовольная постройка возведена без существенных нарушений градостроительных и строительных норм и правил. Представля-ется, что использование в формулировке данной статьи оценочного понятия «существенные нарушения градостроительных и строительных норм и пра-вил» в отсутствие соответствующих разъяснений приведет к бессистемному применению указанной нормы.


1. Батыр К. И. Всеобщая история государства и прав. М., 1998. 2. Гражданский кодекс Российской Федерации. 3. Земельный Кодекс Российской Федерации. 4. Мотлохова Е. А. Особенности правового режима самовольных по-

строек в российском гражданском праве. 5. Новицкий И. Б. Основы римского и гражданского права. М., 2000. 6. Тордия И. В. Самовольная постройка: проблемы теории и практики.


(научный руководитель — старший преподаватель Е. С. Королёва)

Свобода договора — сравнительный анализ российского законодательства и зарубежных стран

Свобода договора является одним из главных принципов гражданского

права. Ввиду того, что в первую очередь гражданское право регулирует во-просы имущественного, товарного и денежного оборота, а основой оборота служат договоры, следовательно, закрепление принципа свободы договора является главной задачей гражданского права. Так как основной целью дого-

167

вора является обеспечение автономии воли, которая составляет необходимое предположение самого гражданского права, из этого следует, что основопо-лагающим началом в этой области права является принцип свободы догово-ра. Принцип свободы договора в разных странах развивался по-разному и в первую очередь связан с развитием рыночных отношений в определённый период времени в этих странах.

Принцип свободы договора — это прямо закреплённое в законе основ-ное начало гражданского права, устанавливающее для субъектов договорных отношений, свободу заключения договора, свободы выбора вида заключаемо-го договора в определении его условий [1]. Смысл свободы договора заклю-чается, во-первых, в признании граждан и юридических лиц свободными в за-ключение договора. При этом понуждение к заключению договора не допус-кается за исключением случаев, когда обязанность заключать договор преду-смотрена законом или добровольно принятым обязательством. Это означает, что стороны сами, притом независимо друг от друга и от государства, высту-пающего в его качестве суверена, вправе решать вопрос о вступлении между собой в договорные отношения. Во-вторых, в предоставлении сторонам воз-можности заключать любой договор, как предусмотренный, так и не преду-смотренный законом или иными правовыми актами. Таким образом, стороны могут в необходимых случаях самостоятельно создавать любые модели дого-воров, не противоречащие действующему законодательству. Наконец, в-третьих, в свободе сторон определять условия, заключаемого ими договора, в том числе и построенного по указанной в законодательстве модели. Един-ственное требование к сторонам состоит и в этом случае в том, чтобы избран-ное таким образом условие не противоречило закону или иным правовым ак-там. В частности, усмотрение сторон не может иметь место, если содержание условия предписано законом или иными правовыми актами [2].

В законодательстве Российской Федерации принцип свободы договора утверждён в статье 1 и статье 421 ГК Российской Федерации.

С. С. Алексеев принцип свободы договора называет одним из важней-ших демократических завоеваний России, предназначенных для конституи-рования последовательно правового и политического строя российского об-щества.

Как писал А. Н. Танага «появление принципа свободы договора в российском гражданском праве — это результат многолетнего развития, «эволюции» договорных отношений, свобода участников которых постоян-но расширялась. Закрепление в законе данного принципа является истори-чески обусловленной необходимостью — в силу того, что он является кон-центрированным воплощением накопленного опыта в сфере договорных отношений. Оно свидетельствует о том, что современное гражданское пра-во России достигло того уровня, когда данный принцип потребовал норма-тивного закрепления».

168

Согласно пункту 1 статьи 421 ГК Российской Федерации граждане и юридические лица свободны в заключение договора и понуждение к заклю-чению договора не допускается. В пункте 2 статьи ГК Российской Федера-ции говориться, что стороны имеют право заключить договор как преду-смотренный, так и непредусмотренный законом или иными правовыми ак-тами. Согласно пункту 3 статьи 421 ГК Российской Федерации стороны имеют право заключать договор, в котором содержатся элементы разных до-говоров (смешанный договор). Также в российском законодательстве со-гласно пункту 4 статьи 421 стороны сами определяют условия договора.

Но свобода договора в российском законодательстве неабсолютная, данные ограничения установлены в статье 10 ГК Российской Федерации: «Не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с наме-рением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противо-правной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом)» [3]. Также свобода договора ограничена при составлении сторонами условий договора, они устанавлива-ются по усмотрению сторонами, кроме тех случаев, когда данное условие уже предписано законом и иными правовыми актами.

Как отметил Сергей Александрович Денисов: «Ограничение свободы договора объективно необходимы, так как беспредел в договорном праве приведет к злоупотреблению правами, к анархии в экономике и в конечном итоге к подрыву государственности.

Если рассматривать свободу договора в немецком праве, то свобода договора рассматривается как выражение обеспечения свободы личности. Свобода договора ФРГ закреплёна в пункте 1 статьи 2 Конституции Герма-нии. Также германское законодательство под свободой договора понимает, как ответственность самого человека за ведение своих дел, данный принцип вытекает из статьи 1 Конституции Германии «Человеческое достоинство неприкосновенно» [4].

Согласно статье 1134 Французского гражданского кодекса соглаше-ния, законно заключенные, занимают место закона для тех, кто их заключил. Они могут быть отменены лишь по взаимному согласию сторон или по при-чинам, в силу которых закон разрешает отмену обязательства и что они должны быть выполнены добросовестно. Согласно статье 1108 ФГК согла-сие является одним из главных условий действительности соглашения. Так-же в статье 1109 ФГК говориться, что соглашение будет недействительным, если она получено недобросовестно, а получено с помощью заблуждения или если оно было исторгнуто насилием, или достигнуто обманом.

Свобода договора в США является главным принципом договорного права. Американский юрист Кристофер Осакве выделяет девять форм сво-боды договора в США: право свободного выбора объекта (предмета) и цели договора; право свободного выбора контрагента; свобода заключения дого-вора; свобода от договора; право выбора условий договора и срока его дей-ствия; и др. [5]. Отдельного внимания заслуживает принцип свободы дого-

169

вора в мусульманских странах из-за влияния религии на законодательство. Примером может послужить Йеменская Республика. В ГК ЙР в статье 188 устанавливается, что если соглашение нарушает религиозную мораль и об-щественный порядок, который являются, единим целым в шариате, то такое соглашение не действительно. Стороны договора сами определяют условия, и это является их безусловным правом, они сами устанавливают права и обя-занности. Принцип свободы договора закреплен в Статье 421 ГК ЙР.

Из всего перечисленного можно сделать вывод, что в вопросе опреде-ления свободы договора Российская Федерация ближе к западным странам, чем в мусульманским. Свобода договора является главным принципом в гражданском праве многих стран. Конечно, существуют различия, но это связано с экономическим, культурным, социальным и политическим разви-тием этих стран. Если у страны высокий уровень экономики, значит, она сможет больше предоставить свободы договора.


1. Брагинский М. И., Витрянский В. В. Договорное право. Книга пер-вая. Общие положения. М., Статут, 2001.

2. Книга первая. Общие положения. Издание 3-е, стереотипное. М. И. Брагинский, В. В. Витрянский.

3. Гражданский Кодекс Российской Федерации. [Электронный ресурс]: URL: http://www.consultant/consultant. ru/document/cons_doc_LAW_5142/

4. Конституция Германии. [Электронный ресурс]: URL: http://pnu. edu.ru/ru/faculties/full_time/uf/iogip/study/studentsbooks/histsources2/igpzio63/

5. Свобода договора в англо-американском праве [Электронный ре-сурс]: URL: http://cyberleninka.ru/article/n/svoboda-dogovora-v-anglo-amerikan-skom-prave-ponyatie-suschnost-i-ogranicheniya-okonchanie-nachalo-sm-v-7-za-2006-g

К. Ю. Бесхлебная, Псков ГУ, юридический факультет, 3 курс


Функции нотариуса при принятии наследства Оформление права наследования — сложная и продолжительная про-

цедура, в ходе которой возникает необходимость анализа множества доку-ментов. После смерти родственника может возникать большое количество имущественных спорных вопросов, потому простого обращения к юристу будет недостаточно. Решение связанных с наследством вопросов возлагается на нотариусов.

170

http://pnu/

Нотариат в соответствии с Конституцией Российской Федерации и российским законодательством призван обеспечивать защиту прав и закон-ных интересов физических и юридических лиц путем совершения преду-смотренных нормативно-правовыми актами нотариальных действий от име-ни Российской Федерации. Указанные действия совершаются специально уполномоченными лицами — нотариусами не только в отношении россий-ских граждан и организаций, но и в отношении граждан и организаций ино-странных государств, а также лиц без гражданства. Необходимо также отме-тить, что отдельные нотариальные действия могут совершаться главами местных администраций поселений и специально уполномоченными долж-ностными лицами местного самоуправления поселений, а на территории других государств — должностными лицами консульских учреждений Рос-сийской Федерации [2].

В случае любого варианта наследования процесс начинается с того, что наследник подаёт нотариусу заявление. Составленный в письменном ви-де документ может подать и представитель наследника, но у него должна быть надлежащим образом составленная доверенность. Нотариус обязан проверить правильность её составления, подходит ли она для оформления наследства и срок её действия. Механизм не зависит от того, к какому нота-риусу пришлось обратиться наследнику для составления доверенности.

Как только проходит срок, установленный законодательством для от-крытия наследства, все подавшие заявления наследники полноценно полу-чают в собственность наследное имущество согласно содержанию завеща-ния или по норме закона. Наследник, имеющий право на получение наслед-ства, считается собственником причитающейся ему части наследства со дня открытия наследства, но пользоваться имуществом не может. Так, как толь-ко после получения от нотариуса соответствующего свидетельства он смо-жет свои права на имущество зарегистрировать, как это требуется законом, и вступить в свои права полностью. Выдавая свидетельство, нотариус под-тверждает наличие права на наследство у определенных лиц. Свидетельство выдается наследникам в любое время по истечении шести месяцев со дня от-крытия наследства [3].

Функция нотариуса состоит в проверке всех юридических фактов, об-разующих право на наследство. Их перечень довольно конкретен, нотариус обязан установить:

• факт смерти; • лля открытия наследства — место и время этого действия; • для наследников — подтверждение их прав на наследство после

смерти наследодателя; • чёткий и полный состав имущества, которое входит в наследствен-

ное; • если есть лица, являющиеся кредиторами умершего — суть их пре-

тензий к умершему.

171

Большая часть этих обстоятельств устанавливается при подаче нотари-усу наследниками и кредиторами соответствующих документов. Сюда вхо-дит также и информация о наличии имущества, которые входит в состав наследства.

Бывают случаи, когда установить факт наличия имущество достаточно трудно. Тогда нотариус предпринимает действия по его обнаружению и мо-жет обращаться в учреждения, к физическим и юридическим лицам с запро-сом. Также не играет роль, будет ли это наследство по завещанию или по за-кону. Следует обратить внимание, что нотариус совершает указанные дей-ствия после обращения заинтересованных лиц. Несмотря на то, что для отве-та на нотариальный запрос и предоставление документов об имуществе установлен чёткий период времени (1 месяц), нотариус не обязан заниматься такой деятельностью по собственной инициативе.

Одновременно нотариус обращается в реестр для того, чтобы прове-рить наличие завещания наследодателя и определить имущество, которое является наследственным по такому завещанию.

Поскольку место открытия наследства является одним из фактов, ко-торый должен подтвердить нотариус, его определение для ведения наслед-ственного дела может оказаться существенным. Более того, это место прямо указывает и на того нотариуса, в ведении которого окажется наследство по-сле смерти наследодателя. В некоторых случаях место открытия наследства может быть не очевидным и требующим дополнительного доказывания. По обычным правилам, место открытия наследства определяется по месту про-живания умершего владельца имущества [1].

Важно установить, что собственник проживал по конкретному адресу постоянно, и его регистрация совпадает с постоянным местом проживания. В таком простом случае наследство после смерти лица открывается по адре-су регистрации. Так бывает не всегда, поскольку лицо может умереть и находясь во временном месте проживания, за пределами страны, находясь в лечебном заведении, да и просто в отпуске или командировке. Тогда место его нахождения/проживания и регистрация совпадать не будут, но местом открытия наследства всё равно послужит адрес его последней актуальной регистрации. Если же лицо не имеет регистрации, предусмотренной законо-дательством, то учитываются следующий фактор: определяется, по какому адресу находится имущество умершего или его наиболее ценная часть. Для этого проводится оценка стоимости всего наследственного имущества по рыночной цене [4].

Таким образом, функция нотариуса при принятии наследства сводится к тому, чтобы при имеющемся разнообразии правового регулирования спо-собствовать защите прав граждан, оказывать помощь в решении сложных правовых вопросов, применяя при этом широкий набор инструментарий, ко-торые предоставлен законодательно.

172

Литература 1. «Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая)» от

30.11.1994 № 51-ФЗ (ред. от 07.02.2017). 2. Основы законодательства Российской Федерации о нотариате»

(утв. ВС Российской Федерации 11.02.1993 № 4462-1) (ред. от 03.07.2016) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2017).

3. Наследственное право России: учебник для академического бака-лавриата / В. В. Гущин, В. А. Гуреев. 3-е изд., перераб. и доп. Серия: Бака-лавр. Академический курс. М.: Издательство Юрайт, 2015. 467 с. 4. [Элек-тронный ресурс]: http://pravonanasledstvo.ru

В. А. Осипов, ПсковГУ, юридический факультет, 1 курс


Обычай делового оборота, как источник гражданского права Правовой обычай (Обычное право) — исторически сложивший-

ся источник права и правило поведения. Обычное право представляет собой одно из древнейших явлений в ис-

тории человечества. Причем проблемы возникновения, формирования и раз-вития обычного права носят многоплановый характер, поскольку его нормы являются элементами национальной культуры. Обычай очень консервативен и сообразуется не столько с перспективой развития общества, сколько с его прошлым. Обычай закрепляет то, что складывалось в результате длительной общественной практики и может отражать как общие моральные, духовные ценности народа, так и в значительной мере предрассудки, расовую и рели-гиозную нетерпимость, неравноправие полов и т. д. Поэтому государство к различным обычаям относится по-разному: одни запрещает, другие одобряет и развивает.

Обычай санкционируется (признается) государством путем восприятия его судебной или административной практикой. Но если содержание обыч-ной нормы находит свое выражение в нормативных актах, в этом случае ис-точником права будет являться уже не обычай, а нормативный акт. Поэтому необходимое условие сохранения обычая, как правила, как модели поведе-ния в его постоянном применении и соблюдении, поскольку он сохраняется только в сознании народа и нигде не записан.

Таким образом для признания обычая, он должен отвечать следую-щим требованиям:

• правило поведения должно быть сложившимся; • оно должно применяться широко, а не иметь узкоспециальный

частный характер;

173

• оно не должно быть предусмотрено законом • сфера применения ограничена предпринимательскими отношениями. Понятие обычая используется и в отечественном гражданском законо-

дательстве. Один из видов обычаев делового оборота выделен в самом ГК. Имеется в виду норма ст. 427 ГК, которая допускает возможность использо-вания примерных условий, разработанных одним из контрагентов. Эта норма предусматривает, что условия рассматриваются как договорные условия в случаях, когда в самом договоре содержится отсылка к ним. Если же такая отсылка отсутствует, примерные условия применяются к отношениям сто-рон в качестве обычаев оборота [1].

Многочисленные случаи упоминания обычая встречаются в Кодексе торгового мореплавания Российской Федерации 1999 г. Так, ст. 129 устанав-ливает, что день и час подачи уведомления о готовности судна к погрузке груза определяются соглашением сторон, а при отсутствии соглашения — обычаями порта погрузки. Статья 138 устанавливает право перевозчика пе-ревозить груз на палубе только в соответствии с соглашением, законом либо обычаем делового оборота. В качестве распространенных в международной практике обычаев можно отметить обычаи, систематизированные Междуна-родной торговой палатой, Международные правила толкования торговых терминов «Инкотермс» 2000 г., Унифицированные правила по инкассо в ре-дакции 1995 г., Унифицированные правила и обычаи для документарных ак-кредитивов в редакции 1993 г. и др.

Российское законодательство закрепляет условия применения обычаев делового оборота. В частности, согласно ст. 5 ГК под обычаем делового обо-рота признаётся сложившееся и широко применяемое в какой-либо области предпринимательской деятельности правило поведения, не предусмотренное законодательством, не зависимо от того зафиксировано оно в каком-либо юридическом документе или нет.

Национальные торгово-промышленные палаты изучают существующие обычаи и публикуют их для сведения заинтересованных лиц. Согласно ст. 15 Закона Российской Федерации от 7 июля 1993 г. «О торгово-промышленных палатах в Российской Федерации» торгово-промышленная палата свидетель-ствует торговые и портовые обычаи, принятые в Российской Федерации, и, следовательно, может давать заключения по этому вопросу.

Суды применяют обычаи делового оборота по требованию заинтересо-ванных участников спора. При этом заинтересованная сторона, которая тре-бует применение обычая, должна обосновать его наличие, доказать, что та-кой обычай существует, при этом применяемый обычай не должен противо-речить императивным нормам законодательства и условиям заключённого договора. Письменным подтверждением обычая могут быть условия публи-куемых примерных договоров, что допускается п. 2 ст. 427 Гражданского кодекса Российской Федерации.

174

Таким образом, для применения обычая делового оборота требуется совокупное наличие следующих условий:

– возникшее спорное правоотношение, не урегулированное импера-тивными нормами гражданского законодательства и иных правовых актов;

– между участниками спора либо отсутствует договор, либо условия заключённого договора в недостаточной степени регулируют возникший спор;

– заинтересованная сторона должна заявить о применении обычая и доказать его наличие.

Наряду с обычаями гражданское законодательство Российской Феде-рации упоминает о так называемых «обычно предъявляемых требованиях». В литературе и судебной практике термины «обычай делового оборота» и «обычно предъявляемые требования» трактуются как равнозначные. Вместе с тем различие между ними существует. Они заключаются в следующем: обычай делового оборота — это самостоятельный источники права; а вот обычно предъявляемые требования применяются на основании бланкетных отсылок к этим требованиям. На практике обычно предъявляемые требова-ния закрепляются в так называемых формулярах, правилах, а также в иных стандартных формах, которые являются внутренними локальными актами соответствующей коммерческой организации.

Таким образом, именно обычай делового оборота выступает в качестве источника гражданского права, как средство восполнения пробелов в дого-воре и нормативных актах.


1. Гатин А. М. Гражданское право: учебное пособие / А. М. Гатин. Электрон. текстовые данные. М.: Дашков и К, Ай Пи Эр Медиа, 2010. [Элек-тронный ресурс]: URL: http://www.iprbookshop.ru/1488. ЭБС «IPRbooks»

Г. Ч. Ганиева, ПсковГУ, юридический факультет, 1 курс


Правоспособность иностранных граждан и лиц без гражданства на территории Российской Федерации

Правоспособность иностранных граждан и лиц без гражданства — это

способность иметь права и нести определенные обязательства, пребывая на территории Российской Федерации.

Актуальность определения правоспособности иностранных граждан и лиц без гражданства в Российской Федерации обусловлена расширением международных связей. Большое количество иностранных лиц пребывает в

175


Россию для реализации различных целей. В связи с тем возникает вопрос об определении их правового статуса на территории нашего государства, а так же порядка реализации ими своих прав и обязанностей.

Вопросы гражданско-правового статуса иностранцев, находящихся на территории иностранного государства, всегда занимали центральное место в науке и практике международных частноправовых отношений. В междуна-родном частном праве физические лица классифицируются, как правило, на три группы: собственные (отечественные) граждане, граждане иностранных государств (иностранные граждане) и лица без гражданства.

Иностранным гражданином в России признается физическое лицо, не являющееся гражданином Российской Федерации и имеющее доказательства наличия гражданства (подданства) иностранного государства. Иностранные граждане дифференцируются на лиц, постоянно проживающих в Российской Федерации и времен но пребывающих на ее территории.

Лицом без гражданства считается физическое лицо, не являющееся гражданином Российской Федерации и не имеющее доказательств наличия гражданства (подданства) иностранного государства.

Объем правомочий, которыми обладают данные категории лиц как субъ-екты трансграничных отношений, определяется через две основные категории: правоспособность и дееспособность. Согласно общему правилу, гражданская правоспособность физического лица — это способность иметь гражданские права и нести обязанности. Она возникает с момента рождения такого лица и прекращается его смертью (ст. 17 ГК Российской Федерации) [1].

При определении гражданской правоспособности физического лица необходимо руководствоваться его личным законом. Данное положение за-креплено в ст. 1196 ГК Российской Федерации. При этом стоит помнить, что иностранные граждане и лица без гражданства на территории Российской Федерации обладают равной правоспособностью с российскими граждана-ми, за исключением случаев, предусмотренных законом. Это означает, что независимо от пола, расы, национальности, религиозно го мировоззрения и прочих факторов, они могут, например, иметь в собственности имущество, обладать имущественным и личными неимущественными правами наравне с российскими гражданами.

Существует ряд исключений из принципа определения право- и дее-способности иностранных граждан и лиц без гражданства по личному закону в Российской Федерации. Во-первых, это касается сделок, совершаемых иностранными гражданами и лицами без гражданства на территории Россий-ской Федерации: иностранный гражданин, заключая в России сделки, не вправе ссылаться на объем правомочий, которым он обладал в своем госу-дарстве [2].

В некоторых случаях гражданская правоспособность иностранцев ограничивается. Подобные исключения допускаются при необходимости защиты интересов, безопасности, сохранения территориальной целостности

176

страны, а также прав, интересов и здоровья людей (п. 2. ст. 1 ГК Российской Федерации).

Можно привести следующие виды ограничений, установленные от-дельными нормативными актами:

Невозможность занимать государственные посты, связанные с такой службой, избираться в представительные органы власти, а также занимать определенные должности (судья, прокурор, нотариус и т. д.) (ст. 32, 33 Кон-ституции Российской Федерации).

Невозможность приобретения в собственность земли сельскохозяй-ственного назначения (ФЗ «Об обороте земель сельскохозяйственного назначения» от 24.07.2002 № 101-ФЗ), участка в морском порту (ч. 2 ст. 28 ФЗ «О морских портах в Российской Федерации …» от 08.11.2007 № 261-ФЗ) Ограничение гражданской правоспособности иностранных граждан, по-мимо указанных случаев, возможно по постановлению Правительства Рос-сийской Федерации в порядке ответной меры (реторсии) для граждан тех государств, в которых имеются специальные ограничения гражданской пра-воспособности российских граждан (ст. 1194 ГК). Например, если в какой-либо стране нашим гражданам запрещено приобретать в собственность жи-лые дома, то граждане этой страны согласно данному закону также не вправе будут иметь жилые дома на праве собственности на нашей территории [3].

Невозможность осуществления архитектурной деятельности без по-средства российского архитектора или архитектурного бюро (если нет спе-циального международного соглашения) (ст. 3.1 ФЗ «Об архитектурной дея-тельности в Российской Федерации» от 17.11.1995 № 169-ФЗ).

Недопустимость выступать в качестве редакции или учредителя СМИ, самой организации, осуществляющей вещание, в отсутствие соответствую-щего международного соглашения (ст. 19.1 закона Российской Федерации «О средствах массовой информации» от 27.12.1991№ 2124-1).

Необходимость в получении специального разрешения при желании осуществлять трудовую деятельность (ст. 327.3 ТК Российской Федерации).

Другие ограничения, зафиксированные в законе. На основании изложенного можно сделать вывод о том, что правовой

статус иностранных граждан и лиц без гражданства в Российской Федерации ограничен в некоторых сферах. Это ограничение обусловлено интересами прежде всего Российского государства, его безопасностью, целостностью, охраной Государственных границ. А так же возможностью участия в управ-лении делами государства только граждан Российской Федерации.


1. Гражданский кодекс Российской Федерации. Части первая, вторая, третья и четвертая. Москва: Проспект, 2016.

2. Фетюхин М. И. Гражданская правоспособность и дееспособность иностранных граждан в Российской Федерации и механизм их защиты / М. И. Фетюхин. Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2005.

177

3. Цыганков А. В. К вопросу об основных проблемах законодательства о правовом положении иностранных граждан и лиц без гражданства в Рос-сийской Федерации // Научные ведомости Белгородского государственного университета. 2011. № 14.

Т. И. Петрова, ПсковГУ, юридический факультет, 1 курс


Правовые вопросы установления патронажа над совершеннолетними дееспособными гражданами

в Российской Федерации Патронаж как особый правовой институт введен действующим ГК

Российской Федерации в целях оказания помощи совершеннолетнему дее-способному гражданину, нуждающемуся в силу физического состояния в оказании регулярной помощи в осуществлении своих прав, их защите и вы-полнении тех обязанностей, которые он по состоянию своего здоровья не может выполнять самостоятельно. Основанием для установления патронажа является такое состояние здоровья, которое препятствует ему лично осу-ществлять свои права и исполнять обязанности из-за болезни, физических недостатков, возрастной немощи и др.

Граждане преклонного возраста, чаще других категорий граждан не в состоянии обеспечить свою жизнь в полной мере, как в материальном смыс-ле, так и в быту. Именно поэтому, они нуждаются в помощи и заботе более молодых и трудоспособных. Согласно Концепции долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020 года од-на из целей, это повышение уровня жизни граждан, в том числе и пожилого возраста. Для благосостояния данной категории населения необходимы со-циальные услуги, сочетающие не только медицинскую и бытовую помощь, но и юридическое сопровождение.

Практическая реализация подобной поддержки выражается в возмож-ности установления патронажа. Патронаж устанавливается над совершенно-летним дееспособным гражданином, который по состоянию здоровья не мо-жет самостоятельно осуществлять и защищать свои права, а также исполнять свои обязанности, это закреплено в статье 41 Гражданского кодекса Россий-ской Федерации [3]. Помощник (попечитель) назначается в таком случае ор-ганом опеки и попечительства по заявлению дееспособного лица. Обязатель-ным является согласие гражданина на установление над ним патронажа и на назначение в качестве попечителя конкретного лица. Граждане, находящиеся под патронажем, являются дееспособными в полном объеме, они имеют право самостоятельно совершать любые сделки и иные юридически значимые дей-

178

ствия. Попечитель выступает в качестве помощника, оказывающего им прак-тическое содействие. Свою помощь лицу, нуждающемуся в патронаже, он оказывает не в силу решения органа опеки и попечительства, а на основании договора поручения (гл. 49 ГК) [1] или договора доверительного управления имуществом (гл. 53 ГК), которые заключаются с подопечным.

История патронажного движения начиналось еще в древней Греции, где Платон и Аристотель определяли социальную защиту как государствен-ную прерогативу. До 18 века, функцию поддержки нуждающимся осуществ-ляла церковь. В 17 веке, с принятием закона о бедных 1601 года стали обри-совываться дальнейшие принципы системы социальной защиты. Такие как пособия бедным, продоставление работы. В России, как отмечают учёные Е. Г. Лозовская, Е. С. Новак и В. Г. Краснова, социальная помощь престаре-лым гражданам оказывалась благодаря различным формам поддержки. Так, к примеру, одним лицам преклонного возраста община выделяла особый участок земли, так называемый «косячок», который предназначался для за-готовки сена; других определяла поочерёдно на постой к молодым членам сообщества. Кроме того, иногда пожилые люди селились вблизи от комму-ны, на погостах, строили для себя кельи и жили за счет подаяний [3]. Посте-пенно складывалась система социальной защиты населения, появился инсти-тут опеки и попечительства. Именно через данный институт, в наше время, оформляется попечительство в форме патронажа.

Патронаж — это отличный способ помочь людям, которые не могут самостоятельно защищать своим права и способности, оставаясь при этом дееспособными. Сегодня государство идет навстречу тем, кто собирается взять под такую опеку граждан. Патронаж, для человека выступающего в роли помощника, является простой возможностью получить страховой стаж, что наиболее актуально для студентов или домохозяек. Согласно п. 6 ст. 11 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федера-ции», страховой стаж начисляется за период ухода, осуществляемого тру-доспособным лицом за инвалидом, ребенком-инвалидом или за лицом, до-стигшим возраста 80 лет.

Обобщая вышеизложенное, можно заключить, что патронаж, как фор-ма помощи дееспособным гражданам, неспособным в силу физических не-достатков или старческой немощи очень важен. В основе юридической при-роде патронажа лежит не столько предписание закона (что характерно для опеки и попечительства), сколько свободная воля нуждающегося в посто-ронней помощи гражданина и его гражданские договорные отношения с по-мощником, пожелавшим помогать ему.

179

Литература 1. Гражданский кодекс Российской Федерации. Части первая, вторая,

третья и четвертая. Москва: Проспект, 2016. 2. Гатин А. М. Гражданское право: учебное пособие / А. М. Гатин.

Электрон. текстовые данные. М.: Дашков и К, Ай Пи Эр Медиа, 2010. [Элек-тронный ресурс]: URL: http://www.iprbookshop.ru/1488. ЭБС «IPRbooks»

3. Лозовская Е. Г., Новак Е. С., Краснова В. Г. История социальной ра-боты в России. Волгоград: Издательство ВГУ. 2001.

А. В. Иванов, ПсковГУ, юридический факультет, 3 курс

(научный руководитель — старший преподаватель Н. В. Семенова)

Государственные гарантии при заключении трудового договора Актуальность выбранной темы обусловлена тем, что студенты, работ-

ники, не знают своих прав, гарантий, предусмотренных для них законодате-лем при заключении трудового договора, что влечет за собою юридическую безграмотность, а также нарушение их законных прав и свобод.

В соответствии с Конституцией Российской Федерации все граждане должны иметь равные возможности в осуществлении своих способностей к труду. Данная норма находит отражения в пути установления запрета на лю-бые обстоятельства, кроме деловых качеств работников, которые могут вли-ять на заключения трудового договора. Трудовой кодекс Российской Феде-рации, запрещая дискриминацию в сфере труда, вместе с тем указывает пра-ва, которые в соответствии с общепризнанными международно-правовыми нормами не могут рассматриваться как дискриминационные. Их назначение — обеспечить охрану труда и здоровья лицам, нуждающимся в повышенной социальной и правовой защите, а также предусмотреть возможность учета при приеме на работу различий, исключений и ограничений, свойственных установленным федеральным законом требованиям, предъявляемым к дан-ному виду труда.

Трудовой договор — является центральным институтом трудового права одним из основных прав человека и гражданина — право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию. Мировая цивилизация не знает лучшей юридической формы во-площения свободы труда в трудовых отношениях, чем трудовой договор, ко-торый с одной стороны, дает каждому выполнять работу, в наибольшей сте-пени, соответствующей его интересам, а с другой — учитывать потребность работодателя, который имеет возможность принять на работу наиболее не-обходимых ему работников. Трудовой договор влечет за собой возникнове-ния трудового отношения, с которым связаны важнейшие социальные права.

180


Международно-правовые гарантии, утвержденные Конвенциями МОТ, находят соответствующее закрепление в нормах трудового законодатель-ства. Трудовой кодекс Российской Федерации устанавливает основные га-рантии при заключении трудового договора: Какое бы то ни было прямое или косвенное ограничение прав или установление прямых или косвенных преимуществ при заключении трудового договора в зависимости от пола, расы, цвета кожи, национальности.., а также других обстоятельств, не свя-занных с деловыми качествами работников, не допускается. Необоснован-ные отказы работодателей в заключении трудовых договоров невозможно предусмотреть в Трудовом кодексе Российской Федерации, иных федераль-ных законах. Поэтому следовало бы признать необоснованным отказ рабо-тодателя в случаях, если он произведен без указания фактических обстоя-тельств либо по обстоятельствам, которые нельзя отнести к деловым каче-ствам работника. По этому поводу справедливо высказался А. Я. Петров, доктор юридических наук, профессор высшей школы экономики: «Для определения правомерности и обоснованности отказа в приеме на работу важное практическое значение имеет положение о том, что не является дис-криминацией установление различий, исключений, предпочтений, а также ограничение прав работников, которые определяются свойственными дан-ному виду труда требованиями». Трудовое законодательство содержит нор-му, которая запрещает отказ в заключении трудового договора женщинам по мотивам, связанным с беременностью или наличием детей. Данная норма вытекает из конституционных норм, определяющих Россию в качестве соци-ального государства, которое принимает на себя государственную поддерж-ку и защиту семьи, материнства и детства (ст. 7, 38 Конституции Российской Федерации). Конкретным выражением такой государственной поддержки и защиты является ряд мер, осуществляемых государством, вплоть до уста-новления уголовной ответственности за необоснованный отказ в приеме на работу или необоснованное увольнение беременной женщины или женщи-ны, имеющей детей в возрасте до трех лет. Но не всегда законодатель, на стороне будущих матерей, в судебной практике встречаются случаи, когда отказ работодателя является правомерным.

В статье 64 ТК Российской Федерации содержатся нормы, которые за-прещают отказывать в заключении трудового договора работнику, пригла-шенному в порядке перевода от другого работодателя, установление такого запрета гарантирует лицу, оставившему прежнюю работу, возможность за-ключить трудовой договор. Сохранив в ТК Российской Федерации ранее действовавшее правило, законодатель уточнил одну гарантию, предусмотрев в ней письменную форму приглашения на работу и установил конкретный срок, в течение которого эта гарантия сохраняется.

Таким образом, соблюдение гарантий при заключении трудового дого-вора, подчеркивает сущность социального государства, а постоянный кон-троль, позволит эффективнее выявлять пробелы в трудовом законодатель-стве и своевременно их ликвидировать, неукоснительное соблюдение рабо-

181

тодателем государственных гарантий, позволит обеспечить надлежащую за-щиту прав и свобод участников трудовых отношений.


1. Петров А. Я. Гарантии и Компенсации: актуальные вопросы трудо-вого права. М.: ЭкООнис, 2016.

2. Жигастова Т. М. Анализ нарушений работодателями трудового за-конодательства по вопросам заключения, выполнения и прекращения трудо-вого договора. М.: Юрайт, 2017.

3. Декларация Международной организации труда «Об основополага-ющих принципах и правах в сфере труда» (принята в г. Женева 18.06.1998).

4. Конвенция о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин (Нью-Йорк, 18 декабря 1979 г.).



Основания отстранения сотрудника от выполнения трудовых обязанностей

Отстранение работника от работы носит правовой характер, порядок

действий регламентируется Трудовым кодексом Российской Федерации. От-странение от работы представляет собой действие работодателя, который в силу определенных причин, вправе не допустить работника к исполнению его должностных обязанностей. Отстранению от работы посвящена ст. 76 Трудового кодекса Российской Федерации, в которой данный факт отмеча-ется как временная мера, не влияющая на изменение трудового договора. Однако закон предусматривает ряд случаев, когда отстранение от работы может повлечь за собой и такую меру дисциплинарного взыскания, как увольнение. В нашей статье мы остановимся более подробно на каждом из оснований для отстранения работника от работы и рассмотрим порядок оформления документов в каждом отдельном случае. Отстранение работни-ка от работы может быть произведено как работодателем, так и органами правоохранительной власти либо должностными лицами, имеющими на это право на основании определенных нормативно-правовых актов. Работник отстраняется от работы в срок до момента устранения причин, явившихся основанием для недопущения до работы либо отстранения от исполнения должностных обязанностей. Период отстранения от работы до момента устранения причин провинившемуся работнику не оплачивается. Исключе-ния составляют случаи не прохождения обучения и проверки знаний по охране труда и медицинского осмотра не по вине работника.

182

Основания для отстранения от работы Статья 76 ТК Российской Феде-рации предусматривает 6 основных причин, которые могут являться след-ствием для отстранения работника от работы. Остановимся на каждой при-чине более подробно.

Появление на работе в состоянии алкогольного, наркотического или иного токсического опьянения.

Как известно, появление на работе в вышеназванном состоянии явля-ется грубым нарушением трудовой дисциплины, которые может послужить полноценным основанием для увольнения сотрудника. Причем стоит отме-тить, что данное дисциплинарное взыскание может быть применено также и в том случае, если работник находился не на рабочем месте, а на территории организации. В соответствии с ч. 2 ст. 76 ТК Российской Федерации работо-датель обязан отстранить работника от выполнения должностных обязанно-стей в случае его появления на рабочем месте в состоянии алкогольного, наркотического или токсического опьянения, независимо от степени опьяне-ния. Действия работодателя должны быть правильно оформлены докумен-тально, а факт состояния опьянения официально фиксируется и удостоверя-ется медицинским заключением либо свидетельскими показаниями. Порядок действий работодателя при отстранении работника, находящегося в состоя-нии опьянения включает в себя следующие этапы: составление акта с уча-стием не менее двух свидетелей. В случае судебного разбирательства акт, подписанный несколькими свидетелями, рассматривается, как письменные свидетельские показания. Акт должен включать в себя полные данные ра-ботника, его занимаемая должность, описание состояния опьянения, данные и подписи свидетелей, того, кто составляет акт и того, в отношении кого со-ставляется данный документ. В случае отказа работника от подписания акта, данный факт отмечается в документе с заверением подписями составителя свидетелей. Также на отказ от подписи провинившегося работника допуска-ется составление отдельного акта. Проведение медицинского освидетель-ствования. Это наиболее весомое доказательство состояния опьянения ра-ботника, которое проводится в специализированном учреждении (либо в вы-ездной лаборатории) на основании временной инструкции «О порядке меди-цинского освидетельствования для установления факта употребления алко-голя и состояния опьянения», утвержденной Минздравом СССР 02.09.1988 № 06-14/33-14 (далее — Инструкция), и Методических указаний «Медицин-ское освидетельствование для установления факта употребления алкоголя и состояния опьянения», утвержденными Минздравом СССР 02.09.1988 № 06-14/33-14. Результатом проведенного мед. освидетельствования является за-ключение, содержащее четкое развернутое состояние освидетельствуемого. Отметим, что работник имеет право отказаться от медицинского освидетель-ствования (ст. 33 «Основ законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан, утвержденных ВС Российской Федерации 22.07.1993 № 5487-1»). Также, работника нельзя направить на освидетельствование в принудительном порядке. Работник, который был обнаружен на работе в со-

183

стоянии любого опьянения, может приступить к исполнению своих долж-ностных обязанностей уже на следующий день, то есть после устранения ос-нования для отстранения от работы. Однако, работодатель вправе также на следующий день отказать провинившемуся работнику в работе и применить к нему дисциплинарное взыскание — увольнение. Тот день, когда сотрудник был отстранен от работы за нахождение в состоянии опьянения, не может быть расценен, как прогул без уважительных причин.

Не прохождение в установленном порядке обучения и проверки зна-ний охраны труда.

Российское трудовое законодательство предусматривает обязательное обучение и проверку знаний вновь принимаемых и переводимых работников по технике безопасности и охраны труда (ст. 212 ТК Российской Федера-ции). В случае не прохождения обучения и проверки в данной области, со-трудник должен быть отстранен от работы до устранения основании (ч. 1 ст. 76 ТК Российской Федерации). Проведение проверки знаний по охране труда у работников осуществляется в присутствии членов комиссии, резуль-таты оформляются протоколом. Работники, которые не прошли проверку знаний, обязаны в срок не позднее 1 месяца пройти повторное обучение. От-странение работника от работы на данном основании предполагает его недо-пущение к исполнению должностных обязанностей в срок до окончания обучения и проверки знаний.

Не прохождение в установленном порядке обязательного медицинско-го осмотра и психиатрического освидетельствование.

В соответствии со ст. 212 ТК Российской Федерации в обязанности ра-ботодателя входит недопущение работников к работе без прохождения ме-дицинского осмотра и обязательных психиатрических освидетельствований. В случае выявления данного факта сотрудник отстраняется от работы в срок до момента прохождения осмотра с выдачей заключения. Отметим, что ме-дицинские осмотры и психиатрические освидетельствования осуществляют-ся за счет средств работодателя.

Наличие противопоказаний у работника для выполнения трудовых функций, указанных в трудовом договоре.

В соответствии с ч.1 ст. 76 ТК Российской Федерации работник, имею-щий противопоказания для выполнения работы по трудовому договору на ос-новании медицинского обследования, должен быть отстранен от исполнения должностных обязанностей. Основанием для отстранения такого работника от работы служит медицинское заключение. На основании ст. 73 ТК Российской Федерации работник, у которого были выявлены медицинские противопока-зания, с письменного согласия последнего должен быть переведен работода-телем на другую должность. В случае необходимости временного перевода на срок до 4-х месяцев при отсутствии необходимой должности в организации, работодатель обязан отстранить работника от работы на срок, указанный в медзаключении, сохранив при этом за ним его место работы. В случае необ-ходимости перевода на срок более 4-х месяцев или постоянно, при отсутствии

184

другой свободной должности, соответствующей медицинским показаниям, трудовой договор между работодателем и работником прекращается.

Приостановление действия специального права работника на срок до двух месяцев.

На основании ч. 1 ст. 76 ТК Российской Федерации работник отстра-няется от работы в случае приостановления его специального права на срок до 2-х месяцев. Например, это может быть лицензия, право на управление транспортным средством или ношение оружия и иные права. В случае, если данное основание влечет невозможность исполнения работником своих тру-довых функций, работодатель обязан предложить работнику все вакансии, имеющиеся в его местности, в соответствии с указанными требованиями. Основанием для отстранения работника от работы в соответствии с выяв-ленным фактом приостановления действия специального права является ре-шение суда. Однако, такое отстранение может быть осуществлено в связи с истечением срока действия этого права. В случае лишения либо приостанов-ления специального права работника на срок более 2-х месяцев, трудовой договор с работником должен быть прекращен (ч. 1 ст. 83 ТК Российской Федерации).

Отстранение от работы по требованию органов или уполномоченных должностных лиц.

Работодатель обязан отстранить работника от исполнения должност-ных обязанностей в случае требования соответствующих органов (ч. 1 ст. 76 ТК Российской Федерации). В общий перечень должностных лиц, имеющих право на отстранение работника от работы, входят: федеральная инспекция труда; специализированные государственные инспекции (госсанэпиднадзор, госгортехнадзор и другие); судебный орган. При получении документа об отстранении сотрудника от исполнения трудовых функций, работодатель обязан внимательно изучить документ на предмет надлежащего оформления и правильности вынесенного решения. В случае если документ содержит информацию об отстранении от должности в виде рекомендации или прось-бы, решение принимается работодателем самостоятельно.


1. Трудовой кодекс Российской Федерации от 30.12.2001 № 197-ФЗ (ред. от 03.07.2016) // Справочно-правовая система «Консультант Плюс».

185

А. И. Сеньков, ПсковГУ, юридический факультет, 3 курс


Сочетание государственного и договорного регулирования трудовых отношений

Действующие трудовое законодательство предусматривает возмож-

ность работодателя и работника самостоятельно регулировать трудовые пра-воотношения, что обеспечивает гибкость правового регулирования трудовых отношений.

Сочетание государственного и договорного регулирования труда — один из основных принципов правового регулирования трудовых отноше-ний, выраженный во многих нормах о труде. На государственном уровне за-крепляются определенные трудовые права и гарантии реализации условий труда работников. На коллективно-договорном уровне условия труда кон-кретизируются и дополняются как более благоприятные, повышаются соци-ально-бытовые льготы и гарантии, устанавливаемые в коллективных догово-рах и соглашениях.

Содержание принципа сочетания государственного и договорного ре-гулирования трудовых отношений раскрывается в ст. 9 ТК Российской Фе-дерации. Из данной нормы следует, что в соответствии с трудовым законо-дательством регулирование отношений, входящих в предмет трудового пра-ва, может быть осуществлено путем заключения, изменения, дополнения коллективных договоров, соглашений, а также трудовых договоров. Согла-шения, коллективные договоры, трудовые договоры не должны иметь в сво-ем содержании условий, снижающих уровень прав и гарантий работников, установленный трудовым законодательством. Если в трудовом договоре или соглашении содержатся условия, снижающих уровень прав и гарантий ра-ботников, установленные трудовым законодательством, то такие договоры и соглашения ничтожны и не имеют юридической силы.

Помимо принципа сочетания государственного и договорного регули-рования трудовых отношений, существует метод сочетания централизован-ного и локального регулирования общественных отношений в сфере труда. Суть которого заключается в регулировании трудовых отношений на двух уровнях. На централизованном уровне, трудовые отношения в основном ре-гулируются государством, хотя может быть использовано и договорное ре-гулирование (например, совместные решения органов правительства, рабо-тодателей и работников (трёхсторонняя комиссия)).

Задачами централизованного регулирования трудовых отношений яв-ляются:

1) защита работника от чрезмерных притязаний со стороны работода-теля;

186

2) гарантия таких условий труда, которые способствовали бы обеспе-чению нормального уровня развития человека и удовлетворению определён-ного минимума материальных и духовных потребностей.

В централизованном порядке фиксируется минимальный уровень тру-довых прав и гарантий для работников. Так в систему основных государ-ственных гарантий труда работников включается:

1) меры, обеспечивающие повышения уровня реального содержания заработной платы;

2) ограничение перечня оснований и размеров удержания из заработ-ной платы по распоряжению работодателя, а также размеров налогообложе-ния доходов от заработной платы;

3) ограничение оплаты труда в натуральной форме 4) обеспечение получения работниками заработной платы в случаи

прекращения деятельности работодателя и его неплатёжеспособности в со-ответствии с федеральными законами;

5) государственный надзор и контроль за полной и своевременной вы-платой заработной платы и реализацией государственных гарантий по опла-те труда;

6) ответственность работодателя за нарушение требований, установ-ленных трудовым законодательством и иными нормативными актами, со-держащими нормы трудового права, коллективными договорами, соглаше-ниями;

7) сроки и очерёдность выплаты заработной платы Конкретизация общих норм трудового законодательства принимаемых

в рамках централизованного регулирования, применительно к особенностям отдельных организаций осуществляется с помощью локального регулирова-ния трудовых отношений.

Локальное регулирование осуществляется, как правило в договорной форме (между работодателем и профсоюзом или иным представителем ра-ботников), при том что локальные акты принимаются работодателем.

Среди локальных нормативных актах о труде важнейшее место зани-мает коллективный договор.

С помощью локального правового регулирования устанавливаются: режим рабочего времени, дополнительные льготы, графики отпусков и т. д.

Однако несмотря на это государственное регулирование трудовых и непосредственно связанных с ними отношений имеет заметный удельный вес в правовом регулировании наемного труда. Однако и в этих условиях коллективно-договорный метод правового регулирования трудовых и непо-средственно связанных с ними отношений является наиболее адекватным современным условиям, и потому более перспективным способом правового воздействия, способствующим достижению оптимального согласования ин-тересов сторон этих отношений и повышению уровня гарантий трудовых прав работников, совершенствованию механизмов их защиты, снижению со-циальной напряженности.

187

Таким образом, в рамках смешенной экономики сочетание государ-ственного и договорного регулирования трудовых отношений, позволяет адекватно реагировать на появление новых атипичных форм занятости (за-емный труд и др.) и новых общественно-трудовых отношений.


1. Гейхман В. Л., Дмитриева И. К., Трудовое право: учебник для бака-лавров. 2-е изд., испр. и доп. М.: Издательство Юрайт; ИД Юрайт, 2015.

2. Рыженков А. Я., Мелихов В. М., Шаронов С. А. Трудовое право: краткий курс лекций. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Издательство Юрайт, 2016.

В. М. Султонова, ПсковГУ, юридический факультет 3 курс


Виды ответственности за нарушение трудового законодательства

В соответствии со ст. 37 Конституции Российской Федерации труд

свободен. Каждый гражданин имеет право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию.

Принудительный труд запрещен. Каждый имеет право на труд в усло-виях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, на вознаграждение за труд без какой бы то ни было дискриминации и не ниже установленного федеральным законом минимального размера оплаты труда, а также право на защиту от безработицы.

Каждый имеет право на отдых. Работающему по трудовому договору гарантируются установленные федеральным законом продолжительность рабочего времени, выходные и праздничные дни, оплачиваемый ежегодный отпуск. Но, к сожалению, указанные положения Конституции Российской Федерации нередко нарушаются работодателями. Лица, виновные в наруше-нии трудового законодательства и иных нормативных правовых актов, со-держащих нормы трудового права, привлекаются к дисциплинарной и мате-риальной ответственности в порядке, установленном Трудовым кодексом Российской Федерации и иными федеральными законами, а также привле-каются к гражданско-правовой, административной и уголовной ответствен-ности в порядке, установленном федеральными законами (ст. 419 ТК Рос-сийской Федерации).

Административная ответственность за административное правонару-шение (противоправное, виновное действие (бездействие) физического или юридического лица) установлена в Кодексе Российской Федерации об адми-нистративных правонарушениях и в законах субъектов Российской Федера-

188

ции об административных правонарушениях. Применять административное наказание имеют право суд и специально уполномоченные на то органы гос-ударства, в том числе Федеральная инспекция труда и другие надзорные ор-ганы. В КоАП Российской Федерации основной статьей является ст. 5.27 «Нарушение трудового законодательства и иных нормативных актов, содер-жащих нормы трудового права». В данной статье установлена администра-тивная ответственность должностных лиц, индивидуальных предпринимате-лей и юридических лиц [1]. Также в КоАП Российской Федерации содержит-ся ряд специальных норм: о нарушениях в сфере социального партнерства (ст. 5.28-5.34 и 5.40); нарушениях прав инвалидов в области трудоустройства и занятости (ст. 5.42); нарушениях правил привлечения и использования ра-бочей силы (ст. 18.10–18.17).

В некоторых случаях за нарушение трудового законодательства преду-смотрена уголовная ответственность. В Уголовном кодексе Российской Фе-дерации виды наказания приводятся в следующих статьях: в ст. 143 «Нару-шение требований охраны труда»; ст. 145 «Необоснованный отказ в приеме на работу или необоснованное увольнение беременной женщины или жен-щины, имеющей детей в возрасте до трех лет»; ст. 145.1 «Невыплата зара-ботной платы, пенсий, стипендий, пособий и иных выплат»; ст. 215 «Нару-шение правил безопасности на объектах атомной энергетики»; ст. 216 «Нарушение правил безопасности при ведении горных, строительных или иных работ»; ст. 217 «Нарушение правил безопасности на взрывоопасных объектах».

Гражданско-правовая ответственность (в том числе материальная) мо-жет наступить лишь в случаях, установленных федеральными законами. Ру-ководитель организации несет полную материальную ответственность за прямой действительный ущерб, причиненный организации (ст. 277 ТК Рос-сийской Федерации). Этот ущерб может возникнуть в результате возмещения ущерба, причиненного иным лицам. Согласно ст. 234 ТК Российской Феде-рации работодатель обязан возместить работнику не полученный им зарабо-ток во всех случаях незаконного лишения его возможности трудиться [2].

Материальная ответственность за вред, причиненный здоровью, предусматривается также в гражданско-правовых отношениях. При причи-нении гражданину увечья или иного повреждения его здоровья возмещению подлежит утраченный потерпевшим заработок (доход), который он имел ли-бо определенно мог иметь, а также дополнительно понесенные расходы, вы-званные повреждением здоровья.

Привлечение к дисциплинарной ответственности руководителя орга-низации, руководителя структурного подразделения организации, их заме-стителей по требованию представительного органа работников предусмот-рено ст. 195 ТК Российской Федерации. Работодатель обязан рассмотреть заявление представительного органа работников о нарушении данными ли-цами трудового законодательства и иных актов, содержащих нормы трудо-

189

вого права, условий коллективного договора, соглашения и сообщить о ре-зультатах его рассмотрения в представительный орган работников.

В случае, когда факт нарушения подтвердился, работодатель обязан применить к руководителю организации, руководителю структурного под-разделения организации, их заместителям дисциплинарное взыскание вплоть до увольнения (ст. 195 ТК Российской Федерации).

Однако, несмотря на введенные санкции со стороны государства за не-соблюдение трудового законодательства, ситуация остается неудовлетвори-тельной. Число нарушений трудового законодательства не уменьшается. Ос-новными причинами допущенных работодателями нарушений трудового за-конодательства являются:

• правовая неграмотность работников в сфере трудового законода-тельства, незнание иных нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права;

• неисполнение должностными лицами работодателя своих трудовых обязанностей;

• несоответствие локальных актов, принимаемых работодателем, трудовому законодательству;

• отсутствие (непринятие) локальных нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права в пределах своей компетенции в соответствии с трудовым законодательством и иными норматив-ными правовыми актами, содержащими нормы трудового права;

• непринятие работодателем достаточных мер по организации трудо-вого процесса;

• неинформированность работодателя по вопросам трудового законо-дательства и иных нормативных правовых актов, содержащих нор-мы трудового права [3].

Таким образом, исходя из вышеизложенного, можно сделать следую-щие выводы:

• во-первых, работодатель в целях соблюдения трудового законода-тельства, а также грамотного и профессионального управления тру-довыми ресурсами должен повышать уровень правовой культуры;

• во-вторых, при систематическом нарушении трудового законода-тельства работодателем возможны негативные последствия для ор-ганизации, выражающиеся в «утечке» кадров, в том числе высоко-квалифицированных и инициативных, что может негативно отра-зиться на репутации организации, производительности труда и по-лучении прибыли. Многие из названных причин нарушений трудо-вого законодательства можно устранить путем совершенствования системы мотивации работников, улучшения условий труда и орга-низационными методами для создания рабочей силы, обладающей более высокими способностями и сильной мотивацией к выполне-нию задач, стоящих перед организацией;

190

• в-третьих, как было сказано выше, одним из видов административ-ного наказания может быть даже дисквалификация работодателя на срок до трех лет. Это также может негативно сказаться на управле-нии организацией. Работодатель во избежание привлечения его к ответственности должен осознавать необходимость соблюдения требований законодательства о труде и принимать необходимые меры по выполнению в полном объеме возложенных на него обя-занностей.


1. Гусов К. Н., Полетаев Ю. Н. Ответственность по Российскому тру-довому праву: Научно-практическое пособие. М.: Проспект, 2015, 46 с.

2. Дудоладов И. И. Проверки Роструда / И. И. Дудоладов // Экон.-правовой бюл. 2012. № 6.

3. Чижов Б. А. Все об отпусках / Б. А. Чижов // Экон.-правовой бюл. 2013. № 5.



Проблемы дискриминации в сфере трудовых отношений Дискриминация на рынке труда явление достаточно распространенное.

Ее можно определить как неравные возможности работников, обладающих равной продуктивностью, или неодинаковое к ним отношение со стороны работодателей, общества, государства [1]. Буквально миллионы людей во всем мире лишены работы, вынуждены заниматься лишь определенными видами профессиональной деятельности или получают более низкую зара-ботную плату только из-за своего пола, вероисповедания или цвета своей кожи, независимо от своих способностей или требований, предъявляемых на данном рабочем месте. Худшие проявления дискриминации, которым под-вергаются на рынке труда определенные категории населения, такие как женщины, этнические или расовые меньшинства и мигранты, делают их особо уязвимыми перед лицом таких злоупотреблений как принудительный или обязательный труд.

С точки зрения права, дискриминация — это запрещенная дифференци-ация, причем основания, по которым дифференциация запрещена, зафиксиро-ваны в законе. В Трудовом кодексе Российской Федерации выделено 15 оснований, по которым запрещено сравнение, причем список носит откры-тый характер, т. е. основания могут быть расширены [4]. Дискриминация — сложное правовое явление, проявляющееся через нарушения прав, но не вся-

191

кое нарушение прав является дискриминацией, поэтому доказывать суще-ствование дискриминации в отношении отдельного человека крайне тяжело.

Дискриминация как правовое явление характеризуется множеством разновидностей, проявляется в различных группах трудовых отношений. Наряду с общепринятыми видами дискриминации, внутри каждого из них следует выделить субъекты, чьи права ущемляются наиболее часто, у кого высока степень риска оказаться в рядах дискриминируемых [3].

Основываясь на статистике, можно выделить несколько самых распро-страненных причин дискриминации в трудовых отношениях:

• пол (а для женщин включает беременность и рождение ребенка); • семейное положение, включающее следующие виды гражданского

состояния: холостой(ая) или женатый (замужняя); находящий-ся(аяся) в браке, живущий(ая) раздельно, находившийся(аяся) ранее в браке или вдовец (вдова), находившийся(аяся) в фактическом бра-ке;

• религиозные взгляды; • атеистические взгляды; • цвет кожи; • раса; • этническое или национальное происхождение, которое включает

национальность или гражданство; • потеря здоровья и трудоспособности; • возраст; • политические взгляды, включая их отсутствие; • незанятость, включая статус безработного и получение соответ-

ствующего пособия; • семейное положение, включая уход за детьми и другими нетрудо-

способными членами семьи; • cексуальная ориентация, которая включает гетеросексуальную, го-

мосексуальную, бисексуальную ориентацию или лесбиянство. Устранение дискриминации — важнейшая предпосылка для того, чтобы

люди были способны избирать свою профессиональную стезю, развивать свои таланты и способности и получать вознаграждение в соответствии со своими заслугами и достижениями. Дискриминация приводит к возникновению нера-венства на рынке труда и появлению несправедливых преимуществ.

Справедливый и честный характер трудовых отношений способству-ют укреплению чувства самоуважения работника, его морали и мотивации. Более производительная и лояльная рабочая сила в сочетании с эффектив-ными ресурсами способствует росту производительности и конкурентоспо-собности предприятия. Дискриминация же создает стрессовые состоя-ния, снижает мораль и мотивацию к труду, затрагивает самоуважение и укрепляет еще более существующие предрассудки [4].

192

Таким образом, устранение дискриминации в области труда — это стратегически важный шаг в направлении борьбы за искоренение дискрими-нации во всех других сферах, который поможет создать более демократиче-ские рынка труда, сделать таковым все общество в целом, а так же снизить опасность конфликтов, повысить производительность труда и ускорить рост экономики [2].


1. Конвенция № 111 Международной организации труда «Относитель-но дискриминации в области труда и занятий» (принята в г. Женеве 25.06.1958 на 42-ой сессии Генеральной конференции МОТ).

2. «Трудовой кодекс Российской Федерации» от 30.12.2001 № 197-ФЗ (ред. от 03.07.2016) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2017) // «Российская газета», 31.12.2001, № 256.

3. Колосницына М. Г. Экономика труда. М.: «Академкнига», 2013. 4. Мазин А. Л. Экономика труда. М.: ЮНИТИ-Дана, 2007.



Актуальная проблема защиты персональных данных работника Защита персональных данных работника является актуальной пробле-

мой, обсуждаемой юристами разных отраслей. Все чаще мы сталкиваемся с тем, что при приеме на работу требуется информация, предоставление кото-рой нам кажется абсурдной. Работники, связанные с наймом людей, состав-ляют анкеты, содержащие вопросы, которое явно не ставят своей задачей выяснение профессиональных качеств личности. Работник оказывается в безвыходной ситуации: желание получить долгожданную работу превышает нежелание открывать о себе личную информацию. Таким образом, работо-датель узнает о работнике подробности его внеслужебной жизни. Где та грань, за которую не имеет право заходить работодатель? Где заканчиваются вопросы профессионализма и начинает затрагиваться частная жизнь?

Под персональными данными работника следует понимать информа-цию, необходимую работодателю в связи с трудовыми отношениями и каса-ющуюся конкретного работника, а под обработкой персональных данных работника — получение, хранение, комбинирование, передачу или любое другое использование персональных данных работника.

Трудовой кодекс устанавливает общие правила при обработке персо-нальных данных работника и указывает гарантии их защиты. Среди таких правил следует выделить следующие:

193

1) обработка персональных данных работника может осуществляться исключительно в целях обеспечения соблюдения законов и иных норматив-ных правовых актов, содействия работникам в трудоустройстве, обучении и продвижении по службе, обеспечения личной безопасности работников, контроля количества и качества выполняемой работы и обеспечения сохран-ности имущества;

2) при определении объема и содержания обрабатываемых персональ-ных данных работника работодатель должен руководствоваться Конститу-цией, ТК и иными федеральными законами;

3) все персональные данные работника следует получать у него само-го; если персональные данные работника возможно получить только у треть-ей стороны, то работник должен быть уведомлен об этом заранее и от него должно быть получено письменное согласие; работодатель должен сообщить работнику о целях, предполагаемых источниках и способах получения пер-сональных данных, а также о характере подлежащих получению персональ-ных данных и последствиях отказа работника дать письменное согласие на их получение;

4) работодатель не имеет права получать и обрабатывать персональные данные работника о его политических, религиозных и иных убеждениях и частной жизни; в случаях, непосредственно связанных с вопросами трудо-вых отношений, в соответствии со ст. 24 Конституции работодатель вправе получать и обрабатывать данные о частной жизни работника только с его письменного согласия;

5) работодатель не имеет права получать и обрабатывать персональные данные работника о его членстве в общественных объединениях или его профсоюзной деятельности, за исключением случаев, предусмотренных фе-деральным законом;

6) при принятии решений, затрагивающих интересы работника, рабо-тодатель не имеет права основываться на персональных данных работника, полученных исключительно в результате их автоматизированной обработки или электронного получения;

7) защита персональных данных работника от неправомерного их ис-пользования или утраты должна быть обеспечена работодателем за счет его средств в порядке, установленном федеральным законом;

8) работники и их представители должны быть ознакомлены под рос-пись с документами организации, устанавливающими порядок обработки персональных данных работников, а также об их правах и обязанностях в этой области;

9) работники не должны отказываться от своих прав на сохранение и защиту тайны;

10) работодатели, работники и их представители должны совместно вырабатывать меры защиты персональных данных работников.

194

Порядок хранения и использования персональных данных работни-ков в организации устанавливается работодателем с соблюдением требова-ний ТК. Представляется, что такой порядок должен быть закреплен в ло-кальных нормативных актах, например Положении о защите персональных данных работников.

Зачастую в процессе трудовой деятельности возникает потребность в передаче персональных данных работника. Такие случаи могут возникать при переводе работника от одного работодателя к другому, в процессе тру-доустройства работника, реализации запросов государственных органов. В этом случае при передаче персональных данных работника работодателем должны быть выполнены следующие правилах [1]:

1) не сообщать персональные данные работника третьей стороне без его письменного согласия, за исключением случаев, когда это необходимо в целях предупреждения угрозы жизни и здоровью работника, а также в слу-чаях, установленных федеральным законом;

2) не сообщать персональные данные работника в коммерческих целях без его письменного согласия;

3) предупредить лиц, получающих персональные данные работника, о том, что эти данные могут быть использованы лишь в целях, для которых они сообщены, и требовать от этих лиц подтверждения того, что это правило соблюдено. Лица, получающие персональные данные работника, обязаны соблюдать режим секретности (конфиденциальности). Данное положение не распространяется на обмен персональными данными работников в порядке, установленном федеральными законами;

4) осуществлять передачу персональных данных работника в пределах одной организации в соответствии с локальным нормативным актом органи-зации, с которым работник должен быть ознакомлен под роспись;

5) разрешать доступ к персональным данным работников только спе-циально уполномоченным лицам, при этом указанные лица должны иметь право получать только те персональные данные работника, которые необхо-димы для выполнения конкретных функций;

6) не запрашивать информацию о состоянии здоровья работника, за исключением тех сведений, которые относятся к вопросу о возможности вы-полнения работником трудовой функции;

7) передавать персональные данные работника представителям работ-ников в порядке, установленном ТК, и ограничивать эту информацию только теми персональными данными работника, которые необходимы для выпол-нения указанными представителями их функций.

Существенным условием трудового договора являются права и обя-занности его сторон, однако следует подчеркнуть, что в рассматриваемой сфере права и обязанности носят корреспондирующий характер: права ра-ботника являются одновременно обязанностью работодателя. Для работни-ка основными правами по защите персональных данных будут являться [2]:

195

1) полная информация о персональных данных и обработке этих дан-ных;

2) свободный бесплатный доступ к своим персональным данным, включая право на получение копий любой записи, содержащей персональ-ные данные работника, за исключением случаев, предусмотренных феде-ральным законом;

3) определение своих представителей для защиты своих персональных данных;

4) доступ к относящимся к персональным медицинским данным с по-мощью медицинского специалиста по выбору работника;

5) требование об исключении или исправлении неверных или непол-ных персональных данных, а также данных, обработанных с нарушением требований ТК. При отказе работодателя исключить или исправить персо-нальные данные работника последний имеет право заявить в письменной форме работодателю о своем несогласии с соответствующим обоснованием такого несогласия. Персональные данные оценочного характера работник имеет право дополнить заявлением, выражающим его собственную точку зрения;

6) требование об извещении работодателем всех лиц, которым ранее были сообщены неверные или неполные персональные данные работника, обо всех произведенных в них исключениях, исправлениях или дополнениях;

7) обжалование в суд любых неправомерных действий или бездействия работодателя при обработке и защите его персональных данных.

Таким образом трансформация основных прав и свобод человека и гражданина в персональные данные работника и их правовое закрепление в ТК позволяют говорить о юридической ответственности за нарушение норм, регулирующих обработку и защиту персональных данных работника. Такая ответственность не ограничивается нормами трудового законодательства. Именно поэтому лица, виновные в нарушении норм, регулирующих получе-ние, обработку и защиту персональных данных работника, несут дисципли-нарную, административную, гражданско-правовую или уголовную ответ-ственность в соответствии с федеральными законами. Порядок, условия и основания такой ответственности предусмотрен нормами соответствующего законодательства Российской Федерации.


1. Головина С. Ю. Трудовое право: учебник для бакалавров / С. Ю. Головина, Ю. А. Кучина; Под общ. ред. С. Ю. Головиной. 2-е изд., пе-рераб. и доп. М.: Издательство Юрайт, 2014. 398 с. (Бакалавр. Академиче-ский курс).

2. Трудовой кодекс Российской Федерации от 30.12.2001 № 197-ФЗ.

196

Секция «Актуальные вопросы уголовного судопроизводства»

А. А. Богданова, ПсковГУ, юридический факультет, 3 курс

(научный руководитель — доцент О. П. Александрова)

Актуальные проблемы производства дознания в сокращенной форме

Дознание в сокращённой форме, в таком виде, в котором оно пред-

ставлено сегодня, является новым и молодым подвидом формы предвари-тельного расследования. Однако же предпосылки такого вида были еще в Российской Империи. Так, Закон «О преобразовании местного суда» от 15.06.1912 дополнил Устав уголовного судопроизводства 1864 г. ст. 91-1, предусматривающей особый порядок рассмотрения уголовных дел [1, с. 389–392]. Согласно этой статье, в зависимости от того, в какой мере подсудимый признавал свою вину, мировой судья выбирал один из следую-щих двух вариантов поведения.

Если подсудимый признавал свою вину в полном объёме, и это при-знание не подвергалось сомнению, а также не являлось самооговором, то в этом случае мировой судья имел право, минуя судебное следствие, тут же перейти к прениям сторон, после чего постановить приговор.

Если подсудимый не признавал себя виновным в совершении преступ-ления, мировой судья проводил судебное разбирательство в соответствии со ст. 92 Устава уголовного судопроизводства (то есть судья выслушивал сви-детелей обвинителя и защиты, обвиняемого, исследовал материалы дела). В таком же порядке проходило заседание, если подсудимый отказывался да-вать показания или другие участники процесса ходатайствовали о проведе-нии судебного следствия, даже если подсудимый признавал свою вину. Ана-логичным образом проходил процесс, если мировой судья приходил к выво-ду о ложности показаний подсудимого [2, с. 166–170].

В советский период, с упразднением мировых судей, исчезает рас-смотренный выше особый порядок рассмотрения уголовных дел. Дознание, согласно уголовно-процессуальным кодексам (УПК РСФСР), различается в зависимости от того, действуют ли они по делам, по которым производство предварительного следствия обязательно, или же по делам, по которым про-изводство предварительного следствия не обязательно (ч. 3 ст. 97 УПК РСФСР от 15.02.1923; ст. 118 УПК РСФСР от 27.10.1960).

Дознание первого вида представляло собой возбуждение уголовного дела о преступлениях подследственном следователю органом дознания и производство по нему неотложных следственных действий.

197

Дознание второго вида заключалось в производстве расследования преступлений небольшой и средней тяжести в полном объёме, что характер-но для современного дознания.

Принятие Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (УПК Российской Федерации) [3] ничего существенно не поменяло в произ-водстве расследования в форме дознания и, по своей сути осталось тожде-ственно дознанию второго вида, известного УПК РСФСР. Только в 2013 г. Федеральным законом «О внесении изменений в статьи 62 и 303 Уголовного кодекса Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Россий-ской Федерации» от 04.03.2013 № 23-ФЗ [4] вводится новое понятие для со-временной России «дознание в сокращённой форме». Любые изменения уго-ловно-процессуальной формы должны обусловливаться потребностью обще-ства, а также они должны гарантировать реализацию прав и законных инте-ресов всех участников уголовного процесса. О. И. Андреева видит обще-ственный интерес производства дознания в сокращенной форме в том, чтобы расследование по делам небольшой и средней тяжести осуществлялось в ре-жиме процессуальной и финансовой экономии, но это должно быть при условии сохранения гарантий обеспечения прав и свобод лиц, вовлеченных в уголовное судопроизводство, чтобы к уголовной ответственности были при-влечены действительно виновные в совершении преступления лица, чтобы лицо получило справедливое наказание за содеянное, чтобы лицу, постра-давшему от преступления, был возмещен причиненный ущерб [5, с. 5–14].

Дознание в сокращенной форме отличается от дознания в общем по-рядке, прежде всего, наличием таких признаков, как упрощённый порядок, ускоренность расследования, а также соглашение между сторонами. Каза-лось бы, это должно способствовать совершенствованию работы сотрудни-ков органа дознания, но на деле картина иная — сотрудники органа дознания выполняют тот же объём работы, только за более короткие сроки.

Но не только сроки являются спорным вопросом сокращённой формы дознания. Некоторые авторы выделяют в качестве недостатка также обяза-тельное согласие потерпевшего на применение процедуры сокращенного до-знания [6, с. 23–28].

Позиции потерпевшего в уголовно-процессуальном законодательстве придано значение одного из определяющих условий для принятия решения о переходе на сокращённый порядок дознания. Однако это и создаёт препят-ствие в ходе уголовного производства, поскольку потерпевшие в большин-стве случаев не желают мириться с противоположной стороной. Решением этой проблемы может послужить небольшая корректировка данной позиции: оставить потерпевшему только право обжаловать постановление о производ-стве дознания в сокращённой форме.

В настоящий момент во исполнение поручения Президента Россий-ской Федерации разработан проект Федерального закона «О внесении изме-нений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации (в части введения особого порядка досудебного производства)» [7]. Согласно инфор-мации, размещенной 05.02.2015 на официальном сайте МВД Российской

198

Федерации, данный законопроект предлагает взамен дознания в сокращён-ной форме принципиально новую форму досудебного производства. Это связано с тем, что законодатель считает действующую форму предваритель-ного расследования перенасыщенной избыточными формальными процеду-рами. Сообщается, что механизм нового особого порядка досудебного про-изводства содержит ряд особенностей по отношению к действующему до-знанию в сокращённой форме.

В качестве примера можно сравнить срок проведения производства до-знания в сокращённой форме и срок, предлагаемый этим законопроектом.

Разработчики вышеуказанного проекта Федерального закона полагают, что досудебное производство в особом порядке должно быть окончено в срок до 10 суток, а не как сейчас 15 суток, а исчисление будет начинаться с момента поступления сообщения о преступлении и завершаться направлени-ем уголовного дела прокурору для утверждения обвинительного постанов-ления. Продление указанного срока не предусмотрено. В современном до-знании, производимом в сокращенной форме, срок исчисляется только со дня вынесения постановления о производстве такой формы предварительно-го расследования, и этот срок может быть равен сроку дознания, производи-мого в общем порядке.

Эти новшества не могут не говорить о существующих недостатках производства предварительного расследования в виде дознания в сокращён-ной форме. В настоящий момент данный институт досудебного расследова-ния следует усовершенствовать, поскольку он не до конца отвечает обще-ственным потребностям и не может в полном объёме обеспечить реализацию прав и законных интересов всех участников уголовного процесса.


1. Тетюхин И. Н. Законотворческая деятельность правительства П. А. Столыпина в области мировых учреждений // Вестник ТГУ. 2008. № 3. С. 389–392.

2. Сильвестров П. С., Марфицин П. Г. Обусловленность и история по-явления сокращенной формы дознания в отечественном уголовном праве // Вестник ННГУ. 2016. № 1. С. 166–170.

3. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: Феде-ральный закон от 18.12.2001 № 174-ФЗ // Собрание законодательства Рос-сийской Федерации. 2001. № 52 (Ч. I). Ст. 4921.

4. Собрание законодательства Российской Федерации. 2013. № 9. Ст. 875. 5. Андреева О. И. Проблемы производства дознания в сокращенной

форме // Вестн. Том. гос. ун-та. Право. 2014. № 4 (14). С. 5–14. 6. Александров А. С., Лапатников М. В. Старые проблемы доказатель-

ственного права в новой уголовно-процессуальной упаковке «Сокращенного дознания» // Юридическая наука и практика: Вестник Нижегородской ака-демии МВД России. 2013. № 22. С. 23–28.

7. Официальный сайт МВД Российской Федерации. [Электронный ре-сурс]: URL: http://мвд.рф. (дата обращения: 15.03.2017).

199

Е. Э. Васильева, ПсковГУ, юридический факультет, 3 курс

(научный руководитель — доцент О. П. Александрова) Актуальные проблемы прекращения уголовного дела

в связи с примирением сторон В настоящее время уголовная политика России направлена на охрану

прав и интересов граждан. В соответствии со ст. 2 Уголовного кодекса Рос-сийской Федерации (далее — УК РФ) [1] его задачами являются охрана прав и свобод человека и гражданина, собственности, общественного порядка и общественной безопасности, окружающей среды, конституционного строя Российской Федерации от преступных посягательств, обеспечение мира и безопасности человечества, а также предупреждение преступлений. Соглас-но ст. 6 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее — УПК РФ) [2] уголовное судопроизводство имеет своим назначением защиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступле-ний; защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуж-дения, ограничения ее прав и свобод.

Карательный метод решения проблемы преступности оказался не со-всем эффективным. Места лишения свободы, где содержатся большое коли-чество лиц осужденных, в том числе и за незначительные преступления, ма-ло способствуют исправлению таких людей, предупреждению преступности, а кроме того, распространена и рецидивная преступность.

В последние 20 лет в мировой юридической практике все более актив-но используется альтернативное правосудие, где главным является не нака-зание, а примирение правонарушителя с потерпевшей стороной и возмеще-ние ущерба.

Е. А. Рубинштейн понятие «примирение» трактует следующим обра-зом: нравственное раскаяние в совершении противоправного деяния лица, в отношении которого осуществляется уголовное преследование, непосред-ственно перед потерпевшим и прощение последним его действий, а также достижение между указанными лицами согласия относительно порядка, раз-мера и срока заглаживания причиненного вреда [3, с. 164–166].

Прекращение уголовного дела в связи с примирением сторон, (ст. 25 УПК РФ) как показывает практика, достаточно активно пользуется в разре-шении уголовно-правовых конфликтов. По мнению А. Ф. Прокудина, при-мирение сторон — это свободное и взаимное решение сторон криминально-го конфликта о прекращении уголовного дела (пострадавший простил и не желает дальнейшего уголовного преследования лица, причинившего вред, а последний согласен на прекращение, т. к. осознал и признал свою вину в со-деянном), заявленное правомочному лицу или органу в допустимый для это-го момент [4, с. 5].

200

Несмотря на широкое применение в настоящее время такого института на практике возникает много вопросов, так как отсутствует детальная регла-ментация прекращения дела по данному основанию. Это негативно сказыва-ется не только на процессе правоприменения, но и на обеспечении прав и за-конных интересов участников судопроизводства.

Ст. 25 УПК РФ допускает прекращение уголовного дела в связи с при-мирением сторон в отношении лица, подозреваемого или обвиняемого в со-вершении преступления, а ст. 76 УК РФ вообще не говорит о процессуаль-ном статусе лица, освобождаемого от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим, следовательно, в настоящий момент сохраня-ются противоречия между данными положениями.

Нормы УК РФ и УПК РФ, регламентирующие действие института примирения сторон, сформулированы таким образом, что вызывают споры в уголовной и уголовно-процессуальной теории, как по материальным, так и процессуальным проблемам. Ю. Ю. Чурилов отмечал, что формальный под-ход в понимании значения примирительных процедур проявляется в судеб-ной практике, когда условия примирения, к которым относится возмещение ущерба и признание вины, соблюдаются лишь на бумаге. Примирительные процедуры с последующей перспективой прекращения производства по делу вопреки интересам сторон нередко используются судьями, не желающими рассматривать дело по существу [5, с. 40–42].

В частности, ни уголовно-процессуальный, ни уголовный законы не дают четкого ответа относительно порядка проведения процедуры примире-ния, каким должно быть процессуальное оформление состоявшегося прими-рения, также нуждаются в уточнении пределы полномочий и круг обязанно-стей правоохранительных органов при примирении потерпевшего с лицом, совершившим преступление.

Научное и подробное исследования актуальности проблемы примире-ния сторон в уголовном судопроизводстве важно не только для уголовного права и уголовного процесса, но также и для теории оперативно-розыскной деятельности, прокурорского надзора, что способствует решению общих и частных вопросов уголовного судопроизводства (например, как уменьшение нагрузки на органы предварительного расследования и суда, законность и обоснованность освобождения от уголовной ответственности и т. д.), обеспе-чение максимальной эффективности деятельности правоохранительных орга-нов и способствование созданию надежных условий для защиты прав и сво-бод человека и гражданина, а также охраняемых законом интересов общества.

Совокупность указанных вопросов свидетельствует о насущной по-требности в научной разработке и решении проблем правовой оценки при-мирения, совершенствования правовой регламентации института примире-ния сторон.

В последние годы всё более пристальное внимание со стороны уголов-но-правовой и уголовно-процессуальной наук уделяется проблеме отказа от метода бескомпромиссной борьбы с преступностью, который противоречит

201

основополагающим принципам права. Традиционный метод борьбы с пре-ступностью, основанный главным образом на силовой основе, с каждым го-дом всё меньше даёт ощутимые результаты.

Следовательно, институт примирения сторон имеет большой потенци-ал, он мог бы стать весьма эффективным способом решения конфликтной ситуации без применения силовой структуры. Однако существующая редак-ция статьи 25 УПК РФ вызывает множество спорных моментов. Законодате-лю нужно прислушаться к рекомендациям правоведов и практиков, восполь-зоваться предложениями по совершенствованию нормы о примирении сто-рон и принять новую редакцию статьи 25 УПК РФ, так как с каждым днем люди все больше обращаются к мировому исходу конфликтов, порождённых преступной деятельностью.


1. Уголовный кодекс Российской Федерации: Федеральный закон от 13.06.1996 г. № 63-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. № 25. Ст. 2954.


3. Рубинштейн Е. А. Прекращение уголовного дела в связи с примире-нием с потерпевшим в УПК Российской Федерации // Материалы Междуна-родной научно-практической конференции, посвященной принятию нового Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. 2002. С. 164–166.

4. Прокудин А. Ф. Примирение сторон в уголовном процессе России: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Воронеж, 2006.

5. Чурилов Ю. Ю. Использование примирительных процедур в уголов-ном судопроизводстве вопреки интересам сторон // Уголовное судопроиз-водство. 2009. № 2. С. 40–42.

О. В. Гриньо, ПсковГУ, юридический факультет, магистратура, 1 курс


Проблемы реализации права участников уголовного процесса на разумный срок уголовного судопроизводства

Под уголовно-процессуальными сроками понимаются установленные

Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации (далее — УПК РФ) [1] промежутки времени, в рамках которых участники уголовного про-цесса, правомочны либо обязаны совершить те или иные процессуальные действия, либо воздержаться от них. Все это происходит в целях реализации

202

данными лицами своих конституционных прав и свобод, а также законных интересов лиц, участвующих в деле, соблюдения законности и достижения целей всего уголовного судопроизводства.

Большое количество определений о том, что такое процессуальные сроки, обусловлено выбором различных критериев, которые положены в их основу.

Правовая природа уголовно-процессуальных сроков заключается в их свойствах — характерных особенностях, присущих им независимо от того, на какой стадии уголовного судопроизводства и между какими субъектами они регулируют правовые отношения. К процессуальным срокам можно от-нести следующие: устанавливаются уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации, по решению судьи, принятом в соответствии с нор-мами УПК РФ, ведомственным нормативными актами, принятыми также в соответствии с УПК РФ; обеспечиваются государством и имеют юридиче-скую силу; их можно характеризовать установленными законом временными промежутками (периодами, моментами), исчисляются в часах, сутках, меся-цах; устанавливают порядок производства по уголовному делу; представля-ют собой средство реализации уголовного процесса; выступают в роли га-рантов прав, свобод и законных интересов граждан; представляют собой средство регулирования между участниками процесса; при помощи них обеспечивается оперативность и эффективность судопроизводства по уго-ловному делу; уголовно-процессуальные сроки взаимообусловлены и взаи-мосвязаны в системе уголовно-процессуальных норм; если процессуальный срок истекает — это влечет за собой возможность возникновения, изменения либо прекращения правоотношения между субъектами уголовного процесса; уголовно-процессуальные сроки влекут юридическую ответственность либо другие негативные последствия в форме утраты определенных прав, которые установлены уголовно-процессуальным законом [2, с. 145].

В настоящее время является достаточно актуальным вопросом изуче-ние проблем реализации права участников уголовного процесса на разумный срок уголовного судопроизводства, анализ возможностей интеграции данно-го принципа в существующую систему принципов уголовного судопроиз-водства.

Указанные выше обусловлено, в том числе, и принятием в Российской Федерации 30.04.2010 г. Федерального закона № 68-ФЗ «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на испол-нение судебного акта в разумный срок» и дополнением УПК РФ статьей 6.1 (Разумный срок уголовного судопроизводства).

Результатом данного нововведения стало множество споров и разно-гласий в среде компетентных ученых о самой правовой природе положения о разумном сроке уголовного судопроизводства.

Формально это положение является принципом уголовного процесса, однако единого мнения среди ученых по этому поводу нет. Одни рассматри-вают норму о разумном сроке уголовного судопроизводства как часть прин-

203

ципа разумности (Е. В. Рябцева, А. В. Образцов), другие (А. Ю. Смолин) — как часть принципа процессуальной экономии, третьи (В. М. Быков) — как один из уголовно-процессуальных институтов.

Необходимо отметить, что требование об осуществлении судопроиз-водства в установленные сроки обращено и к законодателю, и к правопри-менителю. Данное требование обязывает законодателя наиболее полно ре-гламентировать проведение всего уголовного процесса, обеспечить его наибольшую быстроту, но ни в коем случае не в ущерб качеству уголовного судопроизводства. При этом процессуальные сроки должны устанавливаться в соответствии с требованием разумного срока [2, с. 148].

З. Д. Еникеев указывает, что требование об осуществлении судопроиз-водства в разумные сроки, является руководящим и отправным, имеющим одновременно непреходящее значение. Данные выводы З. Д. Еникеев под-крепляет тем, что вышеуказанное требование реализуется в виде установле-ния в уголовно-процессуальном законодательстве сроков рассмотрения заяв-лений и сообщений о преступлениях, сроков производства дознания и предва-рительного следствия, задержания и содержания под стражей, рассмотрения жалоб и ходатайств участников уголовного процесса, рассмотрения прокуро-ром уголовных дел с обвинительным заключением, сроков подготовки к су-дебному заседанию и иных сроков судебного производства [3, с. 86].

Необходимо отметить, что в ст. 6.1. УПК РФ использованы оценочные понятия для определения разумного срока судопроизводства. Данный под-ход, которым воспользовался законодатель, является оправданным, потому как в силу нескольких обстоятельств, таких как фактическая и правовая сложность дела, поведения участников уголовного судопроизводства и дру-гих обстоятельств, не представляется возможным установление каких бы то ни было оптимальных сроков расследования, а также судебного разбира-тельства по тем или иным уголовным делам. Исходя из этого законодатель-ством, в целях реализации уголовного судопроизводства, установлены лишь максимальные (предельные) процессуальные сроки, а минимальные сроки законодательством не регламентированы.

Требование разумного срока судопроизводства по существу является правилом, согласно которому все уголовные дела должны быть расследова-ны и рассмотрены в кратчайшие сроки, но при этом быстрота проведения расследования и разбирательства уголовного дела не должна идти в ущерб его качеству [4, с. 235]

По опросам ряда следователей, работающих в настоящее время в орга-нах внутренних дел, большее количество процессуальных сроков согласует-ся с таким принципом, как принцип разумности. 60 % опрошенных следова-телей полагают установленный законодателем срок предварительного след-ствия (два месяца) достаточно объективным; 52 % респондентов придержи-ваются тождественного мнения по длительности сроков дознания (тридцать суток); 70 % опрошенных полагают разумным срок, который установлен за-коном для предъявления лицу постановления о привлечении его в качестве

204

обвиняемого (до трёх суток); 81 % респондентов полагают, что сроки рас-смотрения сообщения о совершенном преступлении разумны (до трёх суток, до десяти суток и до тридцати суток), и т. д. Исходя из вышеизложенного следует полагать, что указанные сроки гарантируют быстрое расследование уголовного дела, обеспечивая при этом должностным лицам, в чьём произ-водстве они находятся, всесторонне и наиболее объективно установить все обстоятельства по делу. При этом стоит оговориться, что именно большин-ство установленных процессуальных сроков согласуются с требованием ра-зумного срока. Как видится, некоторые из установленных УПК РФ процес-суальных сроков нуждаются в более конкретном законодательном закрепле-нии из соображений приведения их в соответствие с принципом разумного срока [5, с. 91].

Рассмотрим вопросы реализации правоприменителем требования о ра-зумном сроке уголовного судопроизводства. Основополагающей формой ре-ализации норм процессуального права является правоприменение. П. А. Лупинская верно отмечает, что, являясь особой формой реализации права, правоприменение включает в себя и признаки, характерные для дру-гих форм реализации права, а в частности использования права, его соблю-дения и исполнения. При создании условий, необходимых для реализации права, либо обеспечивая исполнение своих обязанностей субъектами уго-ловного процесса, привлекая к уголовной ответственности и гарантируя ее наступление, соответствующий орган правоприменения одновременно ис-полняет свои обязанности, реализует свои права, соблюдая при этом регла-ментированные правом дозволения и запреты [6, с. 394].

Относительно уголовного судопроизводства, правоприменительными субъектами могут выступать лишь суд, следователь, прокурор, руководитель следственного комитета, орган дознания, руководитель подразделения до-знания, дознаватель. Решения вышеперечисленных субъектов выступают ре-зультатами правоприменения в уголовном судопроизводстве.

Властные структуры уголовно-процессуальной деятельности наделя-ются правом в самостоятельном порядке определять период времени, кото-рый необходим для расследования и рассмотрения уголовного дела. В про-цессе этого данные органы обязаны соблюдать процессуальные сроки рас-следования и рассмотрения уголовных дел, установленные уголовно-процессуальным законом, осуществляя расследование и разрешение дела в разумные сроки и не допуская ничем не обоснованного затягивания произ-водства по делу.

Интерес представляют решения властных субъектов уголовно-процессуальной деятельности по обеспечению расследования, а также рас-смотрения уголовного дела в разумные сроки. К таковым относятся своевре-менное принятие решения о возбуждении уголовного дела, об окончании предварительного расследования и судебного разбирательства, решения о выборе меры пресечения и так далее. Одними из наиболее важных процессу-альных решений являются решения о продлении сроков расследования уго-

205

ловных дел и продления сроков содержания под стражей. Прокурор, осу-ществляющий надзорную деятельность за процессуальной деятельностью органов предварительного расследования, обеспечивает законность и свое-временность решений дознавателя и следователя по результату проверки каждого из сообщений о преступлениях, осуществляет надзор за правильно-стью и своевременностью проведения следственных действий, осуществляет надзор за законностью и обоснованностью прекращения уголовного дела и уголовного преследования, отменяет постановления о приостановлении предварительного следствия, прекращении уголовного дела или уголовного преследования, в случае, если не исчерпаны все возможные средства для сбора доказательств и изобличения виновных [4, с. 345].



2. Урбан В. В. Требование о разумном сроке — новый принцип уголов-ного судопроизводства? // Проблемы управления органами расследования преступлений, уголовного процесса и криминалистики. М., 2011. С. 148–150.

3. Еникеев З. Д. Уголовное преследование: учеб. пособие. Уфа, 2000. 4. Смирнов А. В., Калиновский К. Б. Уголовный процесс: учебник. М.,

2008. 5. Верин В. П. Практика применения Уголовно-процессуального ко-

декса Российской Федерации: актуальные вопросы судебной практики, ре-комендации судей Верховного Суда Российской Федерации. М., 2007.

6. Лупинская П. А. Уголовно-процессуальное право Российской Феде-рации: учебник. М., 2009.

Д. Ю. Густова, ПсковГУ, юридический факультет, 3 курс


Реализация принципа, гарантирующего тайну переписки, телефонных и иных переговоров, почтовых, телеграфных

и иных сообщений в уголовном процессе В современном правовом государстве проблема реализации принци-

па тайны переписки, телефонных и иных переговоров, почтовых, теле-графных и иных сообщений в уголовном процессе является особенно ак-туальной, так как производство таких следственные действия, как наложе-ние ареста на почтовые и телеграфные отправления, их осмотр и выемка в учреждениях связи, контроль и запись телефонных и иных переговоров,

206

получение информации о соединениях между абонентами и (или) або-нентскими устройствами, влечет за собой ограничение конституционных прав и свобод человека.

Уголовно-процессуальный принцип тайны переписки, телефонных и иных переговоров, телеграфных и иных сообщений вытекает из статьи 8 Кон-венции о защите прав человека и основных свобод [1]. В свою очередь, статья 23 Конституции России [2] устанавливает право каждого человека на непри-косновенность частной жизни, личную и семейную тайну. Так же положения, гарантирующие тайну переписки закреплены в ст. 15 Федерального закона от 17 июля 1999 г. № 176-ФЗ «О почтовой связи» [3] и ст. 13 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее — УПК РФ) [4].

Конституционный Суд Российской Федерации определяет, что частная жизнь — это область жизнедеятельности человека, которая относиться к от-дельному лицу, касается только его и не подлежит контролю со стороны об-щества и государства, если она носит не противоправный характер [5].

Вместе с тем неприкосновенность частной жизни, как и любое другое конституционное право, не должно затрагивать или нарушать права и свобо-ды иных лиц. Поэтому при наличии сведений о совершении лицом преступ-ления или о его причастности к преступной деятельности Конституция Рос-сийской Федерации разрешает компетентным государственным органам и должностным лицам частично ограничивать это право. Так, в соответствии с ч. 2 ст. 23 Основного закона и ч. 1 ст. 13 УПК РФ при производстве след-ственных действий допускается ограничение права на тайну переписки, теле-фонных и иных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, но только на основании судебного решения. Именно суд как представитель са-мостоятельной ветви государственной власти является гарантом предотвра-щения каких бы то ни было нарушений конституционного права на неприкос-новенность частной жизни со стороны органов предварительного следствия и прокуратуры [8, с. 56]. Наложение ареста на почтовые и телеграфные отправ-ления, их выемка в учреждениях связи, контроль и запись телефонных и иных переговоров, получение информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами могут производиться только при наличии достаточных доказательств, подтверждающих основания для производства указанных следственных действий, что устанавливается судом при рассмот-рении ходатайства следователя или дознавателя. Только суд, в том числе в ходе досудебного производства, правомочен принимать решения:

а) о наложении ареста на корреспонденцию, разрешении на ее осмотр и выемку в учреждениях связи (п. 8 ч. 2 ст. 29, ст. 185 УПК РФ);

б) о контроле и записи телефонных и иных переговоров, осуществляе-мых с использованием любых средств коммуникации (п. 14.1 ст. 5, п. 11 ч. 2 ст. 29, ст. 186 УПК РФ);

в) о получении информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами (как о уже состоявшихся, так и о соединениях, которые будут производиться — сведений о дате, времени, продолжительно-

207

сти соединений между абонентами и (или) абонентскими устройствами (пользовательским оборудованием), номерах абонентов, других данных, позволяющих идентифицировать абонентов, а также сведений о номерах и месте расположения приемопередающих базовых станций (п. 24.1 ст. 5, п. 12 ч. 2 ст. 29, ст. 186.1 УПК РФ);

г) о запрете или ограничении подозреваемому, обвиняемому права от-правки и получения почтово-телеграфных отправлений и (или) использова-нии средств связи и информационно-телекоммуникационной сети Интернет при избрании домашнего ареста в качестве меры пресечения (п. 1 и 2 ч. 2 ст. 29, п. 3 и 4 ч. 7 ст. 107 УПК РФ).

Исходя из ч. 5 ст. 165 УПК РФ без судебного решения наложение аре-ста на почтовые и телеграфные отправления их выемка в учреждениях связи, контроль и запись телефонных и иных переговоров могут производиться только в исключительных случаях, когда производство этих следственных действий не терпит отлагательств. В этом случае следователь или орган до-знания, по постановлению которых проводилось такое следственное дей-ствие, в течение 3 суток часов с момента начала производства следственного действия уведомляет судью и прокурора о его проведении. Получив уведом-ление, судья проверяет законность произведенного следственного действия и выносит постановление о его законности или незаконности.

На всем протяжении уголовного судопроизводства обеспечивается и сохранение в тайне полученных сведений. Поэтому переписка, запись теле-фонных и иных переговоров, телеграфные, почтовые и иные сообщения лиц могут быть оглашены в открытом судебном заседании только с их согласия. В противном случае указанные материалы оглашаются и исследуются в за-крытом судебном заседании (ч. 4 ст. 241 УПК РФ).

Информация, полученная кем-либо с нарушением принципа тайны пе-реписки, телефонных и иных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, признается недопустимым доказательством и не может исполь-зоваться в уголовном судопроизводстве [7, с. 78].

Таким образом, соблюдение принципа тайны переписки, телефонных и иных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений в уголовном процессе имеет большое значение для защиты интересов личности, гаранти-руя каждому охрану частной жизни, чести и достоинства при производстве по уголовному делу.


1. Конвенция о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. // Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. № 2. Ст. 163.

2. Конституция Российской Федерации: принята всенародным голосо-вание 12 декабря 1993 года// Собрание законодательства Российской Феде-рации. 2009. № 4. Ст. 445

208

3. О почтовой связи: Федеральный закон от 17 июля 1999 г. № 176-ФЗ // Рос. газ. 1999. 22 июля.

4. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: Феде-ральный закон от 18.12.2001 г. № 174-ФЗ // Собрание законодательства Рос-сийской Федерации. 2001. № 52 (Ч. I). Ст. 4921.

5. Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы граждан Захаркина Валерия Алексеевича и Захаркиной Ирины Николаевны на нарушение их конституционных прав пунктом «б» части третьей статьи 125 и частью тре-тьей статьи 127 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации: Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 9 июня 2005 г. № 248-О // СПС «Консультант плюс».

6. Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 10 октября 2012 г. № 60-Д12-2 // СПС «Кон-сультантПлюс».

7. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Фе-дерации / Под ред. А. В. Смирнова. СПб.: Питер, 2003. 1010 с.

8. Лупинская П. А. Уголовно-процессуальное право Российской Феде-рации. М., 2013.

9. Россинский С. Б. Уголовный процесс: учебник. М., 2009.



Осмотр трупа и эксгумация Осмотру трупа и эксгумации всецело посвящена ст. 178 Уголовно-

процессуального кодекса Российской Федерации (далее — УПК РФ) [1]. По-следняя расположена в главе 24 УПК РФ, которая именуется «Осмотр. Освидетельствование. Следственный эксперимент».

Осмотр трупа как следственное действие может быть как самостоя-тельным видом осмотра, когда он производится не на месте обнаружения трупа (например, в морге), так и составной частью осмотра места происше-ствия, когда он производится на месте обнаружения трупа.

Наружный осмотр трупа на месте его обнаружения, будучи неотлож-ным следственным действием, проводится обычно до возбуждения уголов-ного дела. Фактор времени нередко играет решающую роль в раскрытии преступления, поэтому осмотр должен проводиться сразу после получения информации о происшествии (в любое время года, суток, при любой погоде). Получив сообщение о криминальном событии, следователь сначала даст распоряжение об организации охраны места происшествия, установлении свидетелей, а затем вместе с оперативной группой прибывает в указанный

209

пункт. Осмотр трупа производится следователем с участием понятых, судеб-но-медицинского эксперта (работающего в должности эксперта, как в госу-дарственных, так и негосударственных судебно-медицинских учреждениях). При невозможности его участия может быть приглашен патологоанатом, хи-рург или иной врач. Также в осмотре могут участвовать иные специалисты.

В ходе осмотра трупа и места происшествия ему необходимо решить следующие основные задачи:

1) убедиться в факте наступления смерти; 2) выяснить (хотя бы в общих чертах), что именно произошло, когда,

где и с кем; 3) зафиксировать (т. е. отразить в протоколе, фотографиях, схемах) об-

становку места происшествия; 4) направить труп на судебно-медицинское исследование. Если труп в процессе расследования остался неопознанным, он вне

зависимости от конечных результатов расследования подлежит захороне-нию, но не кремации. В противном случае будет исключена возможность последующего исследования трупных останков, если в этом возникнет необходимость. Также неопознанные трупы подлежат обязательному фото-графированию и дактилоскопированию и обязательной государственной геномной регистрации.

Чтобы при осмотре и описании трупа не пропустить каких-либо важных особенностей, целесообразно проводить данные действия по плану. В прото-кол осмотра места происшествия вносят такие сведения, как: общая характе-ристика трупа (пол, возраст на вид, телосложение, рост); местоположение трупа по отношению к окружающим предметам; положение, поза трупа; наличие предметов на трупе и в непосредственной близости от него (возмож-ные орудия травмы, петля на шее и т. п.); одежда (ее предметы и состояние); наличие и выраженность трупных явлений (охлаждение трупа, трупные пятна, окоченение, высыхание, гниение и др.); признаки пережи-маемости тканей; особенности отдельных частей тела; Повышенное внимание следует обратить на кисти рук, где могут быть обнаружены повреждения (раны, ссадины, элек-трометки), загрязнения (кровь, следы копоти), иные объекты (волосы, пугови-цы и т. д.); присутствие или отсутствие постороннего запаха изо рта при надавливании на грудную клетку; наличие насекомых на трупе (при необхо-димости они могут быть направлены на энтомологическую экспертизу для решения вопроса о возможной давности наступления смерти); ложе трупа (характер поверхности, наличие отпечатка тела трупа, загрязнений, каких-либо предметов, изменений по сравнению с окружающей поверхностью).

По окончании осмотра места происшествия труп вместе с препроводи-тельным отношением (постановлением) следователя и копией протокола осмотра направляют в морг на судебно-медицинское вскрытие. Для исклю-чения дополнительных повреждений при транспортировке, погрузке и вы-грузке тела принимают меры к его сохранности.

210

О направлении трупа в морг, а также об изъятии следов и предметов с места происшествия, о применении технических средств в протоколе осмот-ра делают соответствующие записи. К протоколу могут быть приложены фо-тографии, схемы, планы, зарисовки места происшествия.

Эксгумацией называется извлечение трупа из места его захоронения (сокрытия) для первичного, повторного или дополнительного исследования, взятия материала (крови, волос, внутренних органов и пр.) на лабораторные (судебно-химическое, биологическое, медико-криминалистическое) иссле-дования, для опознания трупа и по другим причинам. Признав эксгумацию необходимой, следователь выносит специальное постановление (его испол-нение обязательно для администрации места захоронения) и уведомляет об этом родственников покойного. Если последние возражают против такого следственного действия, то разрешение на эксгумацию выдает суд.

Эксгумацию осуществляют в присутствии следователя, понятых и вра-ча-специалиста в области судебной медицины, а при необходимости — спе-циалистов другого профиля. Осмотр эксгумированного трупа не исключает производства судебно-медицинской экспертизы.

Следователь устанавливает точное место захоронения (по показаниям родственников или знакомых умершего, по записям в регистрационных кни-гах кладбища, надписям на памятниках и т. д.) и организует проведение экс-гумации (находит работников с соответствующим инвентарем: ломами, ло-патами, веревками и пр.).

После производства необходимых следственных действий организа-ция, эксгумировавшая труп, осуществляет его захоронение (последнее нахо-дится вне рамок уголовно-процессуальных отношений).

В ходе эксгумации следователь составляет протокол, в котором указы-вает расположение могилы, ее внешний вид, характер почвы, глубину захо-ронения, внешний вид и состояние гроба, состояние трупа (описывает с по-мощью врача-специалиста). К нему обязательно прикладывают фотографии внешнего вида могилы до эксгумации, раскопанной могилы, извлеченного гроба, трупа в гробу, восстановленной могилы.

Таким образом, осмотр трупа и эксгумация — это предусмотренные и строго регламентированные уголовно-процессуальным законом, обеспечен-ные силой государственного принуждения действия уполномоченных лиц, направленные на собирание и проверку доказательств по уголовному делу.



2. Андреева О. И., Назарова А. Д., Стойко Н. Г. Уголовный процесс: учебник для бакалавриата юридических вузов. Ростов н/Д., 2015.

3. Рыжаков А. П. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный) // СПС КонсультантПлюс. 2016.

211

А. В. Иванов, ПсковГУ, юридический факультет, 3 курс


Исторические типы уголовного процесса Актуальностью выбранной темы послужила не в полной мере система-

тизированная проблематика типов и форм уголовного процесса, отсутствие в научной литературе обращения на значимость знаний о судопроизводстве.

В зависимости от определенных условий, связанных с назначением уголовного процесса, сущностью уголовно-процессуальной деятельности, а также влияния государства на уголовно-процессуальные отношения, в лице специально созданных субъектов уголовно-процессуальных отношений, а также правового положения человека в государстве, исторического опыта и современного состояния уголовного судопроизводства, различают опреде-ленные типы (формы) уголовного процесса. Под типом (формой) уголовного процесса понимается совокупность его черт, особенностей, определяющих сущность и назначение уголовного судопроизводства, конкретные его фор-мы, последовательность процессуальных стадий, систему доказательств круг и функции участников уголовно-процессуальных правоотношений, их права и обязанности. Традиционно выделяют четыре типа уголовного процесса: 1) обвинительный; 2) розыскной (инквизиционный); 3) состязательный; 4) смешанный [3, с. 32].

Главной особенностью обвинительного процесса выступает частный порядок уголовного преследования при неразвитом публичном начале в уго-ловном судопроизводстве. Обвинительная форма процесса характерна для ра-бовладельческого и раннефеодального общества. В качестве обвинителя вы-ступало лицо, потерпевшее от преступления, от воли которого зависело воз-буждение и прекращение уголовного преследования. Обвинитель самостоя-тельно собирал доказательства и обеспечивал явку обвиняемого. Система до-казательств была весьма далека от современной и состояла из клятв, поедин-ков, состязаний. Процесс разбирательства заключался в разрешении судом вышеуказанных состязаний, победитель в поединках считался правым.

Появление инквизиционного процесса было обусловлено значитель-ным усилением государственной власти и её дальнейшим преобладанием над всеми сферами общественного бытия. Розыскной процесс наиболее ха-рактерен для феодального общества, периода абсолютизма. Для данного ти-па процесса свойственно совмещение в одном лице функций суда, обвините-ля и защитника, отсутствие состязательного начала, рассмотрение обвиняе-мого в качестве объекта уголовного судопроизводства, а не его участника и, как следствие этого, лишение его прав, в том числе и таких, как право знать, в чем его обвиняют, право на защиту. Для инквизиционного процесса харак-терно разделение процесса на досудебную (розыск и следствие) и судебную

212

(судебное разбирательство) стадии, производство по общему правилу велось тайно, в закрытом порядке. Признание подсудимым своей вины признава-лось «царицей» доказательств, соответственно для осуждения лица было до-статочно добиться признания им своей вины, для этого применялись различ-ные средства и способы, в том числе пытки [3, с. 32].

Состязательный процесс выделился из процесса обвинительного, и стал характерным для стран англосаксонской правовой семьи. Состязатель-ному типу свойственно разделение процессуальных функций сторон обви-нения и защиты, предоставлением для них равнозначных процессуальных прав. Состязательность неразрывно связана с презумпцией невиновности и обеспечением обвиняемому права на защиту. Суд, выполняя роль арбитра, разрешает спор стороны обвинения, которую представляет государство в лице его компетентных органов. Бремя доказывания возлагается на сторону обвинения, оценка доказательств осуществляется по внутреннему убежде-нию суда. Отказ от обвинения, влечет за собой постановление оправдатель-ного приговора. Состязательному процессу свойственно наличие суда при-сяжных. Разбирательство дело в суде гласное, открытое. Для состязательно-го процесса характерным является такой правовой статус его основных участников, который обеспечивает выполнение функций обвинения, защиты и разрешения дела независимым судом. Состязательность как тип процесса имеет значение для всей системы уголовного процесса, т. к. она определяет положение субъектов процесса, их права, обязанности и отношения. Чистый состязательный уголовный процесс как целостная система в реальности не существует, но отдельные его элементы присутствуют в рамках конкретных форм судопроизводства и подчиняются закономерностям состязательной модели [1, с. 55–56].

Смешанный процесс характеризуется сочетанием различных элементов, свойственных различным типам уголовного судопроизводства. К числу отли-чительных особенностей смешанного типа относятся: отсутствие состязатель-ности в досудебных стадиях уголовного судопроизводства, ограничение прав участников процесса на предварительном расследовании, совмещение про-цессуальных функций в лице одного и того же участника уголовного судо-производства и в то же время гласность судебного разбирательства, его состя-зательность и непосредственность, оценка доказательств по внутреннему убеждению. Смешанный процесс был учрежден в странах континентальной Европы уголовно-процессуальными кодексами Франции 1808 г., Германии 1877 г., Австрии 1873 г. Российский Устав уголовного судопроизводства 1864 г. также вводил смешанную форму уголовного процесса [3, с. 33–34].

Таким образом, в данной работе были рассмотрены характерные осо-бенности исторических типов уголовного процесса. В Российской Федера-ции в идеальном виде ни одного из этих видов уголовного процесса не суще-ствует. В нашем государстве форма уголовного процесса относится преиму-щественно к смешанному типу. Поэтому необходимо сместить центр тяже-сти российского уголовного процесса к состязательной форме, особенно во

213

время предварительного расследования, что позволит создать дополнитель-ные гарантии обеспечения прав, свобод, законных интересов человека и гражданина на всех стадиях уголовного процесса, который, в свою очередь, приблизит российский уголовный процесс к европейским стандартам.

Знание исторических типов уголовного процесса и их особенностей имеет важное значения для дальнейшего совершенствования уголовного су-допроизводства.

Во-первых, типология уголовного судопроизводства имеет важное по-знавательное значение. Она способствует формированию целостных и си-стемных представлений студентов, работников правоприменительных орга-нов об уголовном процессе, его разновидностях, существенных признаках. Также типология подчеркивает место уголовного процесса в системе соци-альных факторов, его связь с другими отраслями права, науками, видами де-ятельности.

Во-вторых, типология имеет существенное методологическое значе-ние. Она служит инструментом для изучения еще не выявленных закономер-ностей в уголовно-процессуальной сфере. Типология предоставляет средства для решения многих актуальных уголовно-процессуальных проблем: иссле-дование метода уголовно-процессуального права, принципов процесса, по-нятий субъектов и участников процесса, дифференциации процессуальной формы и др. [2, с. 37–38].

В-третьих, типология имеет непосредственное практическое значение. Оно выражено, прежде всего, в создании теоретического обоснования ре-формы уголовно-процессуального права. Характеристика типов уголовного процесса позволяет сформулировать рекомендации по совершенствованию конкретных норм уголовно-процессуального законодательства. Кроме того, типология важна для непосредственной правоприменительной деятельности.


1. Барабаш А. С. Природа российского уголовного процесса, цели уго-ловно-процессуальной деятельности и их установление. СПб., 2005.

2. Калиновский К. Б. Основные виды уголовного судопроизводства: учеб. пособие. СПб., 2002.

3. Лебедев В. М. Уголовно-процессуальное право: учебник для бака-лавриата и магистратуры. М., 2017.

214

М. К. Иванова, ПсковГУ, юридический факультет, 4 курс

(научный руководитель — доцент О. П. Александрова) Некоторые вопросы совершенствования в российском

уголовном процессе двух форм предварительного расследования

Вопрос существования двух форм предварительного расследования и

его реформирование являются дискуссионными на протяжении многих лет. Предварительное расследование в России рассматривается как само-

стоятельная и обязательная досудебная стадия, следующая за возбуждением уголовного дела. Она начинается с принятия органом дознания, дознавате-лем, руководителем следственного органа, следователем в пределах компе-тенции в соответствии с требованиями УПК Российской Федерации решения о возбуждении уголовного дела, и завершается сбором достаточной сово-купности доказательств о предмете доказывания в целом.

В уголовном процессе установлены две формы предварительного рас-следования, закрепленные статьей 150 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации [1]:

1) предварительное следствие; 2) дознание. Предварительное следствие является наиболее полной формой предва-

рительного расследования, так как обеспечивает максимальные гарантии установления истины и реализации прав участников уголовного процесса [2, с. 352].

Дознание — это упрощенная форма предварительного расследования, осуществляемая дознавателем или следователем по делам, по которым про-изводство предварительного следствия не обязательно [2, с. 352].

Уголовно-процессуальным законодательством определено, что дозна-ние проводится в общем порядке, либо в сокращенной форме.

Основной вопрос совершенствования форм предварительного рассле-дования заключается в том, что дознанию присущи признаки предваритель-ного следствия.

По мнению Н. А. Власовой, недостатки дознания можно назвать си-стемными, поскольку нельзя по-разному регламентировать совершенно оди-наковые формы расследования. Пока будет существовать расследование в форме полного дознания, ему будут присущи эти (или другие) системные пороки. Надуманные, искусственные «различия», не имеющие под собой объективных оснований, будут рано или поздно отменены, и дознание снова неизбежно «превратится» в предварительное следствие [3, с. 94].

215

В. М. Суслов видит суть дознания в следующем: «Дознание произво-дится в виде предварительной проверки с возбуждения уголовного дела (при наличии признаков преступления) или принятия решения об отказе в воз-буждении уголовного дела; в виде производства неотложных следственных действий, с направлением уголовного дела прокурору; в виде полного рас-следования дела с составлением обвинительного акта, в установленные для дознания сроки и с передачей дела прокурору для принятия по нему реше-ния» [4, с. 101].

Таким образом, некоторые авторы сходятся во мнении о дознании как производство неотложных следственных действий, другие же определяют дознание как полноправную форму предварительного расследования.

Некоторые авторы высказывают мнение о том, что дознание является частью предварительного следствия, его сокращенный вариант. В поддержа-нии своей точки зрения авторы выдвигают следующие тезисы.

Начало предварительного следствия и дознания начинается с вынесе-ния постановления о возбуждении уголовного дела, и оканчиваются обвини-тельным заключением, обвинительным актом или обвинительным постанов-лением, структура и содержание которых совпадает. Обвинительный акт и обвинительное заключение имеют одинаковую юридическую силу и разли-чаются названием.

Одинаковые основания и порядок постановления постановки лиц в процессуальный статус потерпевшего, гражданского истца, гражданского ответчика.

Единые основания и условия производства следственных действий, избрания мер пресечения и иных мер процессуального принуждения к участникам уголовного судопроизводства [5, с. 139].

Авторы, приводя вышеуказанные доводы, приходят к выводу, что до-знание ничем не отличается от следствия. Извлечение процедуры предъяв-ления обвинения из предварительного следствия сокращает срок следствия, но не порождает новую форму предварительного расследования — дозна-ния. Разделение должностных лиц на следователей и дознавателей, наделен-ных фактическими одинаковыми процессуальными полномочиями, разгра-ничив принимаемые ими акты, которыми заканчивается та или иная форма расследования.

Дознание в форме полного расследования — явление искусственное и потому нежизнеспособное. Его возникновение связано не с объективной необходимостью, а с кадровыми и организационными проблемами в след-ственных аппаратах. Но, вместо того, чтобы разрешить эти проблемы, ис-кусственные процессуальные формы создают дополнительные трудности. Устранение недостатков регламентации дознания неизбежно приведет к то-му, что оно станет полным аналогом предварительного следствия. На про-блему «слияния» дознания и следствия обращают внимание многие исследо-ватели [6, с. 8083; 257].

216

Исходя из вышеуказанного, можно сделать вывод, что существование формы дознания неразумно и такая форма должна быть исключена из УПК Российской Федерации. Наряду с первоначальным дознанием и предвари-тельным следствием по очевидным преступлениям небольшой и средней тя-жести, расследование которых не представляет сложности, обязательно должна существовать сокращенная форма производства — дознание в со-кращенной форме, существенно отличающееся от предварительного след-ствия. Только такое построение досудебного производства позволит наибо-лее рационально распределить силы и средства и избежать тех ошибок при регламентации, которые всегда сопровождают процессуальные формы, не обусловленные объективными внутренними причинами.



2. Смирнов А. В., Калиновский К.Б. Уголовный процесс. М., 2008. 3. Власова Н. А. Дознание в форме полного расследования: достаточно

ли оснований для его существования? // Межвузовский сборник научных трудов. М., 2016. С. 94.

4. Суслов В. М. Вопросы регламентации деятельности органов дознания в УПК Российской Федерации // Новый уголовно-процессуальный закон: тео-рия и практика применения / Под ред. О. А. Галустьяна М., 2003. С. 101–102.

5. Супрун С. В. Дознание — сокращенное следствие? // Российский юридический журнал. 2010. № 5. С. 139–140.

7. Кузнецова С. М. Реформа предварительного расследования: пер-спективы расследования. // Вестник Казанского юридического института МВД России. 2015. № 2 (20). С. 80–83.

8. Семенцов В. А. Проблемы совершенствования дознания как формы предварительного расследования // Общество и право. 2011. № 4. С. 257–262.

217

У. В. Иванова, ПсковГУ, юридический факультет, 3 курс


Актуальные вопросы уголовного судопроизводства с участием несовершеннолетних

Защита и реализация прав и законных интересов несовершеннолетних

в различных сферах правоотношений в последние годы становится все более обсуждаемой в обществе, одновременно являясь одним из важнейших прио-ритетов в деятельности нашего государства [1, с. 20].

Чрезвычайная важность правосудия по делам несовершеннолетних обусловлена особым порядком уголовного судопроизводства в отношении них, который урегулирован нормами гл. 50 Уголовно-процессуального ко-декса Российской Федерации [2]. Выделив отдельную главу для данной категории дел, законодатель постарался регламентировать все особенно-сти производства в отношении несовершеннолетних, однако, несмотря на это, ряд вопросов остался неурегулированным в удовлетворяющей науку и практику степени.

Главной особенностью таких дел является возраст лица. Лицо считает-ся достигшим возраста, с которого наступает уголовная ответственность, не в день рождения, а по его истечении, т. е. с ноля часов следующих суток. При установлении возраста несовершеннолетнего днем его рождения счита-ется последний день того года, который определен экспертами, а при уста-новлении возраста, исчисляемого числом лет, суду следует исходить из предлагаемого экспертами минимального возраста такого лица [3]. В данном случае речь идет о несовершеннолетних, то есть о лицах, не достигших воз-раста 18 лет. Обладая психофизиологическими особенностями, отличаясь социальной незрелостью и связанной с указанными признаками невозмож-ностью надлежащим образом защищать свои права в ходе уголовного судо-производства.

Среди участников уголовного судопроизводства особое место занима-ют несовершеннолетние потерпевшие, проблема защиты которых в настоя-щее время остро обозначилась по целому ряду причин, включая существу-ющую диспропорцию между объемом процессуальных прав несовершенно-летнего подозреваемого и обвиняемого и полномочиями несовершеннолет-него потерпевшего [4]. В качестве потерпевшего несовершеннолетний нахо-дится на стороне обвинения, принимая участие в процессе установления ви-новности субъекта предполагаемого преступления.

В соответствии со ст. 42 УПК Российской Федерации потерпевшим признается физическое лицо, которому преступлением причинен физиче-ский, имущественный, моральный вред. Совокупность прав и обязанностей, данного участника, излагаются достаточно подробно в указанной норме.

218

Вместе с тем результаты анализа содержания процессуального статуса по-терпевшего приводят к выводу, что несовершеннолетний потерпевший са-мостоятельно реализовать совокупность предоставленных прав не может. При этом процессуальный статус несовершеннолетнего потерпевшего, равно как и понятие указанного участника, в законе не конкретизирован.

В качестве подозреваемого, обвиняемого и подсудимого несовершен-нолетний выступает в уголовном процессе на стороне защиты, то есть, за-щищаясь от уголовного преследования. Говоря о несовершеннолетних в уго-ловном процессе, следует отметить и проблему процессуального статуса несовершеннолетних подозреваемых, обвиняемых. К сожалению, анализ российского уголовно-процессуального законодательства лишь подтвержда-ет отсутствие такого комплексного подхода при нормативном закреплении процессуального статуса несовершеннолетних в уголовном процессе [5].

Ст. 48 УПК Российской Федерации предусматривает обязательное участие в уголовном деле о преступлениях, совершенных несовершеннолет-ними, их законных представителей, а п. 2 ч. 1 ст. 51 УПК Российской Феде-рации устанавливает обязательное участие защитника в уголовном судопро-изводстве, где подозреваемым или обвиняемым является несовершеннолет-ний. Уголовное дело в отношении несовершеннолетнего, участвовавшего в совершении преступления вместе с взрослым, выделяется в отдельное про-изводство в порядке, установленном ст. 154 УПК Российской Федерации. Если выделение уголовного дела в отдельное производство невозможно, то к несовершеннолетнему обвиняемому, привлеченному по одному уголовному делу с взрослым, применяются правила гл. 50 УПК Российской Федерации (ст. 422 УПК Российской Федерации).

Верховный Суд Российской Федерации в указанном выше Постанов-лении отмечает, что уголовные дела в отношении несовершеннолетних сле-дует рассматривать наиболее опытным судьям. Судьи, рассматривающие де-ла о преступлениях несовершеннолетних, должны постоянно совершенство-вать свою профессиональную квалификацию. При этом речь идет не только о правовых знаниях, но и о том, что такие судьи обязаны проходить обуче-ние и переподготовку по вопросам педагогики, социологии, подростковой психологии, криминологии, виктимологии, применения ювенальных техно-логий, используемых в рамках процессуального законодательства.

Таким образом, очевидно, что уголовно-процессуальное законодатель-ство в отношении несовершеннолетних имеет серьезные недочеты и пробе-лы, которые приводят к затруднению отправления правосудия. Судья, веду-щий производство по таким уголовным, должен использовать в своей работе не только широкий арсенал знаний российского законодательства, но и опи-раться на международные нормативные правовые акты для вынесения объ-ективного решения по делу.

219

Литература 1. Химичева Г. П. Несовершеннолетний обвиняемый (подозреваемый): ме-

ры пресечения// Уголовное судопроизводство. 2014. № 4. С. 20–22. 2. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: Федеральный

закон от 18.12.2001 № 174-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. № 52 (Ч. I). Ст. 4921.

3. О судебной практике применения законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолет-них: Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 01.02.2011 № 1 // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2011. № 4.

4. Виноградова О. В. Обеспечение прав несовершеннолетних потерпевших на досудебном этапе уголовного судопроизводства. [Электронный ресурс]: URL: http://отрасли-права.рф/article/16873 (дата обращения: 20.03.2017).

5. Марковичева Е. В. Проблема совершенствования процессуального стату-са несовершеннолетнего потерпевшего в российском уголовном процессе. [Электронный ресурс]: URL: http://отрасли-права.рф/article/9237 (дата об-ращения: 20.03.2017).



Привод как мера принуждения в уголовном судопроизводстве В целях обеспечения установленного Уголовно-процессуальным ко-

дексом Российской Федерации (далее — УПК РФ) [1] порядка уголовного судопроизводства, надлежащего исполнения приговора дознаватель, следо-ватель или суд вправе применить к подозреваемому, обвиняемому, свидете-лю или потерпевшему меры процессуального принуждения, которые указа-ны в главе 14. Таковыми являются: обязательство о явке, привод, временное отстранение от должности, наложение ареста на имущество и денежное взыскание. Более подробно остановимся на приводе.

Привод — это мера уголовно-процессуального принуждения, состоя-щая в принудительном доставлении лица в органы расследования или суд для участия в процессуальных действиях. В УПК РФ приводу посвящена ст. 113, где регламентированы общие вопросы привода:

• установлен круг участников процесса, которые могут быть под-вергнуты приводу (подозреваемый, обвиняемый, свидетель и по-терпевший);

• определено содержание этой процессуальной меры как принуди-тельного доставления лица к дознавателю, следователю или в суд;

220

• закреплена обязанность подозреваемого, обвиняемого, свидетеля и потерпевшего уведомлять орган, в который они вызваны, о невоз-можности явиться в назначенный срок по уважительным причинам;

• предусмотрено обязательное объявление постановления или опре-деления о приводе лицу, которое подвергается приводу, и удостове-рение факта объявления такого решения его подписью;

• введен запрет на производство привода в ночное время, за исклю-чением случаев, не терпящих отлагательства;

• не подлежат приводу несовершеннолетние в возрасте до 14 лет, бе-ременные женщины, а также больные, которые по состоянию здо-ровья не могут оставлять место своего пребывания, что подлежит удостоверению врачом;

• привод производится органами дознания на основании постановле-ния дознавателя, следователя, а также судебными приставами по обеспечению установленного порядка деятельности судов — на ос-новании постановления суда.

Однако не все вопросы привода в УПК РФ урегулированы в удовле-творяющей науку и практику степени. Так, согласно ст. 25 Конституции Российской Федерации никто не вправе проникать в жилище против воли проживающих в нем лиц иначе как в случаях, установленных федеральным законом, или на основании судебного решения. Отсутствие в УПК РФ надлежащей регламентации выполнения мер процессуального принуждения в жилище граждан, не позволяет сотрудникам правоохранительных органов воспользоваться правом принудительного проникновения для обеспечения привода лица. Получается, что доставление к дознавателю, следователю или в суд приводом возможно принудительно, но само проникновение в жилище должно осуществляться только с согласия проживающих там лиц (в том числе обвиняемого и подозреваемого).

В ст. 12 УПК РФ регламентируется лишь порядок получения судебно-го решения для проникновения в жилище для осмотра против воли прожи-вающих в нем лиц, а также обыска и осмотра в жилище. Осмотр и выемка никакого отношения к приводу не имеют. В связи с этим, для того чтобы проникнуть в помещение, где проживает не являющийся по вызовам подо-зреваемый или обвиняемый, возможно ходатайствовать перед судом о про-изводстве там обыска в целях его розыска. После проведения обыска осу-ществляется исполнение постановления о его приводе.

Согласно ч. 4 ст. 113 УПК РФ постановление дознавателя, следовате-ля, судьи или определение суда о приводе перед исполнением объявляется лицу, которое подвергается приводу, что удостоверяется его подписью на постановлении или определении.

Однако в такой ситуации не совсем корректно использовать понятие «лицо, которое подвергается приводу». Если исполнение постановления (определения) о приводе еще не началось, значит, привод еще не осуществ-

221

ляется, а лицо пока еще не подвергается приводу. В этой ситуации, как спра-ведливо отмечает А. П. Рыжаков, «гораздо последовательнее данное лицо было бы именовать лицом, в отношении которого вынесено постановление (определение) о приводе, или же лицом, которое должно быть подвергнуто приводу» [2, с. 95].

При этом лицу, подвергаемому приводу, должна быть предоставлена возможность дать объяснение причин отказа, которое может быть отражено как на самом постановлении (определении), так и на отдельном листе бумаги.

Согласно ч. 5 ст. 113 УПК РФ привод не может производиться в ноч-ное время, за исключением случаев, не терпящих отлагательства.

В соответствии с ч. 6 ст. 113 УПК РФ не подлежат приводу несовер-шеннолетние в возрасте до 14 лет, беременные женщины, а также больные, которые по состоянию здоровья не могут оставлять место своего пребыва-ния, что подлежит удостоверению врачом.

В связи с этим, если лицо, подлежащее приводу, заявит сотрудникам, осуществляющим привод о своей болезни, то при отсутствии соответствую-щего документа, удостоверенного врачом, лицу, осуществляющему привод, необходимо, как представляется, вызвать соответствующего врача.

Постановление о приводе, вынесенное следователем, дознавателем подлежит направлению для исполнения начальнику органа дознания того ведомства, в котором он состоит на службе.

Привод исполняется подразделением судебных приставов по обеспе-чению установленного порядка деятельности судов, как правило, по месту фактического проживания лица, уклоняющегося от явки. Основанием для исполнения привода является определение (постановление) суда или поста-новление судьи.

При доставлении лица судебный пристав по обеспечению установлен-ного порядка деятельности судов составляет акт, в котором указывает место, время и характер правонарушения, принятые к лицу меры, свидетелей. Акт передается председателю суда, председательствующему в судебном заседа-нии либо судье, по постановлению или определению, которых был осу-ществлен привод. Старшему судебному приставу о произведенном приводе судебный пристав по обеспечению установленного порядка деятельности судов представляет составленный по определенной форме отчет.

По результатам исследования вопросов, касающихся правового регу-лирования меры процессуального принуждения в виде привода можно сде-лать следующие выводы.

Привод по своей природе является мерой процессуального принужде-ния, так как принудительное доставление в органы расследования или в суд нельзя рассматривать в качестве наказания за правонарушение - неявку по вызову. Привод осуществляется для того, чтобы восстановить нарушенное правовое положение путем обеспечения личного контакта следователя, до-знавателя или судьи (суда) с подозреваемым, обвиняемым, свидетелем и иными участниками уголовного процесса для производства какого-либо

222

процессуального действия, то есть принудительного исполнения участником уголовного процесса конкретной обязанности.

Изучение норм УПК РФ показывает, что в нем ряд принципиальных вопросов, связанных с осуществлением привода, недостаточно или вовсе не урегулирован.



2. Рыжаков А. П. Привод как самостоятельный уголовно-процес-суальный институт. М., 2010.



Актуальные вопросы участия в уголовном процессе эксперта и специалиста

В условиях современной экономической, политической и социальной

ситуации в России развитие криминальных процессов и явлений достигает та-кого уровня, который препятствует позитивному развитию общества и госу-дарства в целом. На фоне снижения благосостояния населения, обострения социальных, расовых, национальных и религиозных конфликтов сохраняется чрезвычайно высокий уровень общеуголовной преступности и наблюдается рост иных ее форм. Для выполнения одной из основных государственных за-дач — защиты жизни, здоровья, прав и свобод граждан, собственности, инте-ресов общества и государства от преступных посягательств — в выявлении, раскрытии и расследовании преступлений крайне необходимо использование современных средств и методов, которые превышают техническую оснащен-ность лиц, совершающих посягательства. В связи с этим к участию в уголов-ном судопроизводстве привлекаются лица, обладающие специальными знани-ями, способные оказать техническую, консультативную и иную помощь ли-цам, ведущим расследование, — специалисты и эксперты.

Эксперт и специалист являются участниками уголовного судопроиз-водства, то есть принимают участие в уголовном процессе, а заключение или показания эксперта, протоколы следственных и судебных действий, прове-денных с участием эксперта или специалиста, рассматриваются как доказа-тельства по уголовному делу (ст. ст. 5, 57, 58, 74 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации [1]). Такое понимание роли и места специ-альных познаний сформировалось не сразу, а явилось результатом обобще-

223

ния практики судопроизводства и развития законодательства на протяжении нескольких столетий истории России.

Проблеме процессуальных полномочий эксперта в уголовно-процессуальной доктрине отводится важное место. При этом обычно иссле-дуются два аспекта:

1) процессуальное положение эксперта среди других участников уго-ловного процесса и обоснование его самостоятельности как субъекта уго-ловного процесса;

2) права и обязанности эксперта при проведении исследования. Тем не менее многие вопросы практической реализации судебным

экспертом его прав и обязанностей остаются нерешенными до настоящего времени. К их числу, прежде всего, следует отнести определение достаточ-ного объема процессуальных прав и обязанностей, законодательное урегу-лирование порядка их реализации; право на экспертную инициативу и пре-делы ее осуществления; гарантии независимости эксперта при производстве экспертизы.

По действующему уголовно-процессуальному законодательству Рос-сии эксперт — самостоятельный участник уголовного процесса, обладаю-щий собственным объемом процессуальных обязанностей и прав, которые отличают его от иных участников, в том числе следователей и специалистов. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации не допускает сме-шения процессуальных функций различными участниками процесса — это вытекает из требований уголовно-процессуальной нормы.

В современной уголовно-процессуальной доктрине России статус экс-перта предопределен тем, что его относят к участникам уголовного процес-са, содействующим осуществлению правосудия. Отличительным признаком таких субъектов является их незаинтересованность в исходе дела. Самостоя-тельность положения эксперта среди других участников уголовного процес-са, содействующих осуществлению правосудия, обусловлена его обязанно-стью предоставления суду источника доказательства — заключения экспер-та, а также особой процессуальной формой реализации данной обязанности.

Статус эксперта в уголовном процессе описывается законом через определение его процессуальных прав и обязанностей. В настоящее время обязанности эксперта, как и права, установлены уголовно-процессуальным законодательством Российской Федерации, Федеральным законом «О госу-дарственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» от 31.05.2001 г. [2].

К заключению специалиста как к новому доказательству в теории уго-ловно-процессуального права сложилось неоднозначное отношение. Одни ученые признают за заключением специалиста доказательственное значение. Другие считают, что оно такового не имеет, поскольку «суждения, содержа-щиеся в нем, лишь способствуют правильному пониманию сторонами и су-дом фактов и обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела, уясне-ние которых требует специальных познаний».

224

Что же касается следственной и судебной практики, то здесь никаких разногласий в настоящее время не возникает. Заключение специалиста как доказательство не рассматривается и, соответственно, не используется при расследовании и рассмотрении уголовных дел, а также при принятии про-цессуальных решений. Оно отвергается по различным, чаще всего не соот-ветствующим закону основаниям, правда, только в тех случаях, когда за-ключение специалиста представляется подозреваемым, обвиняемым, защит-ником, потерпевшим и его представителем.

Такими основаниями являются следующие: 1) заключение специалиста — это всего лишь его суждение по опреде-

ленным вопросам; 2) заключение специалиста получено не процессуальным путем; 3) специалист не имеет лицензии на дачу заключения; 4) специалист дает свое заключение в интересах той стороны, которая

его привлекает (поскольку она оплачивает его услуги); специалист не преду-преждается об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заклю-чения.

Но стоит отметить, заключение специалиста не должно отвергаться судебно-следственными органами как недопустимое доказательство только на том основании, что оно получено не процессуальным путем. УПК РФ не регламентирует процедуры его получения, поэтому процессуальным путем оно получено быть и не может (по крайней мере, участниками, не наделен-ными властными полномочиями).

В решении вопроса о разграничении компетенции эксперта и специа-листа следует согласиться с точкой зрения Т. В. Аверьяновой [3, с. 261], ко-торая предлагает к компетенции специалиста отнести решение диагностиче-ских задач в тех случаях, когда эти исследования не требуют сложных лабо-раторных исследований. Тогда на долю судебной экспертизы придется ре-шение всех идентификационных и сложных диагностических задач. Экспер-тиза должна проводиться и во всех случаях необходимости комиссионного (в том числе комплексного) исследования, а также когда необходимо произ-водство дополнительной или повторной экспертизы.

В заключение хотелось бы еще отметить тенденцию постоянного увеличения сферы применения специальных познаний в уголовном про-цессе. При этом процессуальный статус сведущих лиц как носителей спе-циальных познаний остается неясным. Нам представляется положитель-ным сам факт расширения в УПК Российской Федерации перечня допу-стимых доказательств, основанных на специальных познаниях, так как это всегда расширяет и возможности процесса доказывания. Тем не менее от-сутствие практики применения новых видов доказательств ясно указывает на необходимость их доработки.

225

Литература 1. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: Феде-

ральный закон от 18.12.2001 г. № 174-ФЗ // Собрание законодательства Рос-сийской Федерации. 2001. № 52 (Ч. I). Ст. 4921.

2. Федеральный закон от 31.05.2001 г. № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» // Собрании за-конодательства Российской Федерации. 2001. № 23. Ст. 2291.

3. Аверьянова Т. В. Заключение специалиста как новый вид доказа-тельства в уголовном судопроизводстве // «Черные дыры» в российском за-конодательстве. 2012. № 4. С. 261.

Н. А. Михайлов, ПсковГУ, юридический факультет, 3 курс


Получение информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами

В 2010 году Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации

(далее — УПК РФ) [1] был дополнен статьей 186.1 «Получение информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами». Данное решение законодателем явилось своеобразной реакцией на отсут-ствие процессуального средства получения информации о соединениях меж-ду абонентами и (или) абонентскими устройствами в условиях всплеска раз-вития технических средств общения и активного использования этих средств, как лицами, совершившими преступления, так и иными лицами, располагающими сведениями, значимыми для расследования уголовных дел.

Получение информации о соединениях между абонентами и (или) або-нентскими устройствами — это получение сведений о дате, времени, про-должительности соединений между абонентами и (или) абонентскими устройствами (пользовательским оборудованием), номерах абонентов, дру-гих данных, позволяющих идентифицировать абонентов, а также сведений о номерах и месте расположения приемопередающих базовых станций (п. 24.1 ст. 5 УПК РФ).

Рассматриваемое следственное действие, несмотря на то, что ограни-чивает конституционные права граждан, производится довольно часто. Так, согласно данным Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации, только за первую половину 2016 г. судами общей юрисдикции по первой инстанции было рассмотрено 39787 ходатайств о разрешении по-лучения информации о соединениях между абонентами и (или) абонентски-ми устройствами, из которых 38828 было удовлетворено, что намного пре-вышает показатели рассмотренных и удовлетворенных ходатайств о разре-

226

шении производства личного обыска, обыска и (или) выемки в жилище (со-ответственно 3144 и 19750 ходатайств) [2].

При производстве следственного действия в виде получения информа-ции о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами содержание переговоров между абонентами не фиксируется, так как для это-го производится следственное действие, предусмотренное ст. 186 УПК Рос-сийской Федерации «Контроль и запись переговоров».

Рассматриваемое следственное действие производится только по судеб-ному решению, которое принимается по ходатайству субъекта производства следственных действий, и для исполнения направляется руководителю орга-низации, которая осуществляет услуги связи и должна вести непрерывное от-слеживание и фиксацию абонентских соединений, интересующих субъекта производства следственных действий, и предоставить ему полученную и за документированную информацию в определенный срок в опечатанном виде и с сопроводительным письмом. С поступившими материалами необходимо об-ращаться, как с вещественными доказательствами, используя содержащуюся в них информацию в уголовно-процессуальном доказывании [3].

В ч. 2 ст. 186.1 УПК РФ дается перечень сведений, которые необходи-мо указать в ходатайстве о производстве следственного действия, касающе-гося получения информации о соединениях между абонентами и (или) або-нентскими устройствами:

1) уголовное дело, при производстве которого необходимо выполнить данное следственное действие;

2) основания, по которым производится данное следственное действие; 3) период, за который необходимо получить соответствующую инфор-

мацию, и (или) срок производства данного следственного действия; 4) наименование организации, от которой необходимо получить ука-

занную информацию. Отслеживание абонентских соединений ограничено шестью месяцами

(предельный срок действия судебного решения). Осуществляющая услуги связи организация на протяжении всего срока производства данного след-ственного действия обязана предоставлять субъекту производства след-ственных действий добываемую и документируемую информацию по мере ее поступления, но не реже одного раза в неделю (ч. 4 ст. 186.1 УПК РФ). Если необходимость в производстве данного следственного действия отпа-дает, его производство прекращается по постановлению субъекта производ-ства следственных действий, но не позднее окончания предварительного расследования по уголовному делу (ч. 7 ст. 186.1 УПК РФ).

После получения необходимой информации, представленные доку-менты, содержащие информацию о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами осматриваются, при необходимости к осмотру может быть привлечен специалист и понятые. Судебное решение о получе-нии информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами является достаточным основанием для такого осмотра. О про-

227

изводстве осмотра составляется протокол, в котором указывается та часть информации, которая, по мнению субъекта производства следственных дей-ствий, имеет отношение к расследуемому уголовному делу. Это могут быть сведения о дате, времени, продолжительности соединений между абонента-ми и (или) абонентскими устройствами, номера абонентов, другие данные, позволяющие идентифицировать абонентов (сведения об уникальных кодах абонентского оборудования, SIM-карте и др.), а также информация о номе-рах и месте расположения приемопередающих базовых станций. Иные све-дения, содержащиеся на представленном материальном носителе, не могут быть отражены в протоколе, даже если имеют отношение к уголовному делу. Лица, присутствующие при составлении протокола, вправе в том же прото-коле или отдельно изложить свои замечания.

Если информация, содержащаяся в представленных документах, имеет значение для уголовного дела, они приобщаются к материалам уголовного дела в полном объеме на основании постановления лица, в производстве ко-торого находится уголовное дело, как вещественные доказательства (даже если по содержанию являются иными документами) и хранятся в опечатан-ном виде в условиях, исключающих возможность ознакомления с ними по-сторонних лиц и обеспечивающих их сохранность.

Следственное действие, предусмотренное статьей 186.1 УПК РФ, необходимо отличать от наложения ареста на почтово-телеграфные отправ-ления (ст. 185 УПК РФ), контроля и записи переговоров (ст. 186 УПК РФ) и выемки носителей информации о соединениях между абонентами (ст. 183 УПК РФ). Получение информации о соединениях, как и арест корреспон-денции, исполняется операторами связи, но отличается по предмету — ин-формация о соединениях не относится к почтово-телеграфным отправлени-ям; не входит она и в содержание самих контролируемых переговоров. Вы-емка же предполагает принудительное изъятие носителей информации о со-единениях, состоявшихся в прошлом. Данное же следственное действие предполагает, что операторы связи сами производят выборку необходимых сведений и представляют их лицу, в производстве которого находится уго-ловное дело [4].

Результаты, полученные в ходе данного следственного действия, поз-воляют не только выдвинуть, но проверить следственные версии, в частно-сти, определить круг лиц, с которыми ранее общался подозреваемый, уста-новить период общения, конкретные даты, их соотношение со временем со-вершения преступления или процесса подготовки к нему.

228


ральный закон от 18.12.2001 № 174-ФЗ // Собрание законодательства Рос-сийской Федерации. 2001. № 52 (Ч. I). Ст. 4921.

2. Официальный сайт Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации. [Электронный ресурс]: URL: http://cdep.ru. (дата об-ращения: 21.03.2017).

3. Безлепкин Б. Т. Уголовный процесс в вопросах и ответах: учеб. по-собие. М., 2014.

4. Смирнов А. В., Калиновский К.Б. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации: научно-практическое по-собие. М., 2012.

А. С. Подкорытова, ПсковГУ, юридический факультет, 3 курс


Использование научно-технических средств в доказывании по уголовным делам

Научно-технические средства находят все более широкое применение

в процессе собирания, исследования и оценки доказательств. Средства эти отличаются большим многообразием, постоянно обновляются и специализи-руются. В последнее время в качестве доказательств на практике все больше используется информация, добытая при помощи аудио- и видеосредств. Это обусловлено объективными причинами — с помощью магнитофонов, видео-камер стали фиксироваться различные события в науке, технике. Особенно-стью аудио- и видеозаписи является отражение каких-либо событий объек-тивно и всесторонне. Именно эту возможность используют работники пра-воохранительных органов для раскрытия преступлений.

Активное внедрение в практику доказывания новых научно-техничес-ких методов и средств делает все более актуальной проблему определения в законе основных требований, которым они должны соответствовать.

Научно-технические средства — это такие технические устройства и материалы, научные приемы и методы, которые пригодны для решения за-дач, связанных с раскрытием, расследованием и предупреждением преступ-лений. В криминалистической литературе проводятся различные классифи-кации научно-технических средств. Наиболее полной является классифика-ция по целевому назначению. По этому основанию научно-технические средства можно разделить на два вида: научно-технические средства, пред-назначенные для обнаружения, изъятия и фиксации доказательств и приме-няются при производстве следственных действий следователем и специали-

229

стами-криминалистами. К этому виду относятся фотосъемки, работы со сле-дами преступлений, звуко- и видеозапись, отыскание сокрытых криминали-стических объектов. Ко второму виду относятся средства и методы исследо-вания вещественных доказательств, применяемые, главным образом при проведении различного рода экспертиз. Применение этих средств рассмат-ривается как необходимое и важное условие выполнения требований закона о полном и всестороннем расследовании преступлений, как условие корен-ного улучшения качества предварительного следствия.

В уголовном судопроизводстве научно-технические средства исполь-зуются в различных целях, но главным образом — в доказывании по уголов-ным делам. Из положений Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее — УПК РФ) [1] вытекают следующие направления ис-пользования научно-технических средств:

1) при производстве следственных действий в целях обнаружения, фиксации и изъятия следов преступления и вещественных доказательств (ст. 58, 164);

2) при исследовании материалов уголовного дела (ч. 1 ст. 58); 3) при изготовлении протоколов следственных действий и судебного

заседания (ч. 2 ст. 74, ч. 2 ст. 166); 4) для обнаружения преступления и установления обстоятельств уго-

ловного дела (п. 3 ч. 1 ст. 81); 5) при установлении видеоконференцсвязи в случае удовлетворения

судом ходатайства стороны о непосредственном исследовании доказатель-ства в соответствии с требованиями гл. 37.

6) при изготовлении копий процессуальных документов, которые бу-дут иметь доказательственное значение в связи с выделением уголовного де-ла в отдельное производство (ч. 4 ст. 154).

7) при предъявлении допрашиваемому лицу материалов аудио- и ви-деозаписи, киносъемки следственных действий (ч. 3 ст. 190).

Как уже говорилось ранее, использование научно-технических средств в процессе доказывания возможно при соблюдении определенных требова-ний, важнейшими из которых являются следующие: научность, законность (правомерность), безопасность (ч. 4 ст. 164 УПК РФ), эффективность и до-стоверность, а также возможность проверки процессуальными средствами. К числу правомерных могут быть отнесены только такие научно-технические средства, применение которых не нарушает права и законные интересы лич-ности, не вступает в противоречие с требованиями морали [3, с. 188]. Со-вершенно недопустимо использование технических средств, сопряженное с опасностью для жизни и здоровью людей, также использование научно-технических методов и средств допустимо при условии, что при этом ста-вится в известность источник и способ получения фактических данных, обеспечивается проверка достоверности полученных фактических данных.

230

В УПК РФ нет перечня тех научно-технических средств, которые ис-пользуются в судопроизводстве. К их числу можно отнести приборы, специ-альные приспособления, материалы, правомерно применяемые для обнару-жения, фиксации, изъятия и исследования доказательств [3, с. 209].

Уголовно-процессуальный закон не содержит случаев обязательного применения научно-технических средств при производстве следственных действий за исключением обязательного фотографирования громоздких ве-щественных доказательств, которые не могут быть приобщены к делу в их естественном виде (ч. 2. ст. 82 УПК РФ).


1. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: Феде-ральный закон от 18.12.2001 № 174-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 2001. № 52 (Ч. I). Ст. 4921.

2. Безлепкин Б. Т. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный) М., 2012.

3. Божьев В. П. Уголовный процесс: учебник для студентов вузов, обу-чающихся по специальности «Юриспруденция». М., 2002.

А. И. Сеньков, ПсковГУ, юридический факультет, 3 курс


Значение стадии возбуждения уголовного дела Российское уголовное судопроизводство как система последовательно

сменяющихся стадий представляет собой сложную картину процесса иссле-дования обстоятельств совершенного преступления, итогом которой должен стать вывод о виновности или невиновности лица. Начало уголовно-процессуальной деятельности в российском уголовном судопроизводстве связывается со стадией возбуждения уголовного дела, в которой уполномо-ченный государственный орган в установленном законом порядке, получив информацию о деянии, содержащем признаки преступления, принимает ре-шение о начале производства по уголовному делу.

В теории уголовно-процессуального права любая стадия процесса определяется четырьмя признаками: 1) непосредственными задачами; 2) ито-говыми решениями; 3) особой процессуальной формой; 4) определенным кругом участников.

Непосредственными задачами стадии служат установление в деянии признаков преступления или обстоятельств, исключающих производство по делу (оснований для отказа в возбуждении дела — ст. 24 УПК).

231

Стадия возбуждения уголовного дела может завершиться одним из двух решений: возбуждением уголовного дела или отказом в возбуждении уголовного дела. Решение о передаче заявления или сообщения по подслед-ственности или подсудности является не итоговым, а промежуточным реше-нием (п. 3 ч. 1 ст. 145).

Содержание данной стадии состоит в процессуальной деятельности ор-гана дознания, дознавателя, следователя, прокурора (а в некоторых случаях и суда) по рассмотрению первичной информации о преступлениях (ее приему, регистрации, проверке и принятию решения). Так же стоить отметить, что их полномочия и обязанности в данной стадии четко определены нормами УПК. В то же время правовой статус других участников уголовно-процессуальных правоотношений (заявителя, очевидцев, лица, пострадавшего от преступле-ния), уголовно-процессуальным законом определен лишь отчасти.

Процессуальная деятельность начинается с появления повода для воз-буждения дела — сообщения о преступлении. Значение повода к возбужде-нию уголовного дела заключается в том, что он формально порождает уго-ловно-процессуальное правоотношение; именно с момента возникновения повода начинаются сама уголовно-процессуальная деятельность и течение процессуальных сроков.

Сущность стадии возбуждения уголовного дела состоит в том, что на ней принимается решение о начале принудительной процессуальной дея-тельности, результаты которой будут служить материалом для дальнейшего расследования и суда.

Существование стадии возбуждения уголовного дела вызывает много споров среди ученых и правоприменителей.

Одни процессуалисты (А. С. Александров, Ю. П. Боруленков, Л. М. Володина, С. Е. Вицин, Б. Я. Гаврилов и др.) сформировали позицию о необходимости исключения из УПК Российской Федерации стадии возбуж-дения уголовного дела. Указанные авторы обосновывают свою позицию тем, что доследственная проверка, осуществляемая на стадии возбуждения уго-ловного дела, представляет собой некий «суррогат расследования», способ-ный иногда предрешить исход дела [1].

Другие процессуалисты (В. А. Азаров, Н. С. Алексеев, В. Г. Даеви, Л. Д. Кокорев, В. С. Балакшин, А. Р. Белкин и др.) выступают за сохранение стадии возбуждения уголовного дела в уголовном судопроизводстве России. Их позиция основывается на следующих тезисах: во-первых, возможность принятия решения об отказе в возбуждении уголовного дела позволяет су-щественно снизить долю прекращаемых в ходе расследования уголовных дел, что весьма ощутимо сказывается на статистических показателях, значе-ние которых для оценки работы правоохранительных органов по-прежнему весьма велико. Во-вторых, на стадии возбуждения уголовного дела активно осуществляется познавательная деятельность, что позволяет фактически ре-шать задачи предварительного расследования за пределами сроков произ-водства по уголовному делу (продолжительность стадии возбуждения уго-

232

ловного дела может достигать 30 суток, что составляет срок полноценного дознания или половину срока предварительного следствия) [1].

В итоге хочется сделать следующие выводы, о значении стадии воз-буждения дела:

– процессуальным документом, принимаемым по окончанию данной стадии, определяется конкретный момент начала предварительного рассле-дования (а по делам частного обвинения — судебного производства). Это обеспечивает контроль над сроками расследования (по делам частного обви-нения — судебного разбирательства);

– обеспечиваются права заинтересованных лиц. Заявитель ставится в известность о принятом по его заявлению решении и имеет возможность обжаловать отказ в возбуждении дела. Лицо, в отношении которого возбуж-дается дело, приобретает статус подозреваемого, получает копию постанов-ления о возбуждении дела и может осуществлять свое право на защиту;

– стадия возбуждения дела является своеобразным «фильтром» для ин-формации, которая заведомо не содержит сведений о преступлениях. В ре-зультате средства уголовного преследования расходуются более экономно. Следователь и дознаватель освобождается от необходимости проводить след-ственные действия по каждому сообщению о предполагаемом преступлении.


1. Андреева О. И. Уголовный процесс: учебник для бакалавриата юри-дических вузов. Ростов н/Д., 2015.

2. Дикарев И. С. Сущность и актуальные проблемы стадии возбужде-ния уголовного дела. М., 2016.

3. Смирнова А. В. Уголовный процесс: учебник. М., 2014.

Н. Э. Сныткина, ПсковГУ, юридический факультет, 3 курс


Актуальные вопросы формирования коллегии присяжных заседателей в суде

В Российской Федерации с 2004 года действует Федеральный закон «О

присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Россий-ской Федерации» от 20.08.2004 № 113-ФЗ [1], предусматривающий участие граждан в качестве присяжных при осуществлении правосудия. Согласно статистическим данным Судебного департамента при Верховном Суде Рос-сийской Федерации Федеральными судами общей юрисдикции по первой инстанции за первое полугодие 2016 года с участием присяжных заседателей были рассмотрены уголовные дела в отношении 221 человека, а всего осуж-

233

дены — 401 141 человек. Таким образом, доля лиц, осужденных судом при-сяжных, составила ~ 0,06 % по отношению к общему числу осужденных [2].

Вопросы формирования коллегии присяжных заседателей регламен-тируются в ст. 328 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федера-ции (далее — УПК РФ) [3]. В соответствии с указанной нормой, суд при-сяжных действует в составе председательствующего и двенадцати присяж-ных заседателей (при этом должно быть не менее двух запасных присяж-ных заседателей).

Формирование коллегии присяжных заседателей начинается задолго до судебного разбирательства путем последовательного составления списков кандидатов в присяжные заседатели. Это сложная процедура, включающая как организационные, так и процессуальные меры.

Присяжными являются лица, выбранные путем случайной выборки из имеющихся в суде общего и запасного годовых списков. Обязанность по подготовке списков кандидатов в присяжные заседатели возложена на выс-ший исполнительный орган государственной власти субъекта Федерации, который ежегодно составляет общий и запасной списки присяжных заседа-телей [4, с. 54]. Не каждый гражданин может быть присяжным заседателем. К присяжным заседателям предъявляются определённые требования, кото-рые закреплены в ст. 3 Федерального закона «О присяжных заседателях фе-деральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации». К ним отно-сятся следующие.

1. Присяжными заседателями могут быть граждане, включенные в списки кандидатов в присяжные заседатели и призванные в установленном Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации порядке к уча-стию в рассмотрении судом уголовного дела.

2. Присяжными заседателями и кандидатами в присяжные заседатели не могут быть лица:

1) не достигшие к моменту составления списков кандидатов в присяж-ные заседатели возраста 25 лет;

2) имеющие непогашенную или неснятую судимость; 3) признанные судом недееспособными или ограниченные судом в де-

еспособности; 4) состоящие на учете в наркологическом или психоневрологическом

диспансере в связи с лечением от алкоголизма, наркомании, токсикомании, хронических и затяжных психических расстройств.

3. К участию в рассмотрении судом конкретного уголовного дела в по-рядке, установленном УПК РФ, в качестве присяжных заседателей не допус-каются также лица:

1) подозреваемые или обвиняемые в совершении преступлений; 2) не владеющие языком, на котором ведется судопроизводство; 3) имеющие физические или психические недостатки, препятствующие

полноценному участию в рассмотрении судом уголовного дела.

234

Количество присяжных заседателей определяется, исходя из пример-ного количества уголовных дел, рассматриваемых судом. Инициатива о формировании списков должна исходить от суда.

Необходимо иметь в виду, что руководители и заместители руководи-телей органов представительной и исполнительной власти, судья, прокурор, следователь, дознаватель, адвокат, нотариус, должностное лицо службы су-дебных приставов, лицо, не владеющее языком, на котором ведется судо-производство, военнослужащий, священнослужитель и некоторые другие лица перечисленные в ст. 7 Федерального закона «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации» подлежат освобождению от исполнения обязанностей присяжных заседателей.

Председательствующий разъясняет кандидатам в присяжные заседате-ли цель отбора таким образом, чтобы у них не возникло негативного отно-шения к судебной процедуре из-за возможного их отвода. В частности, в кратком напутственном слове следует упомянуть о том, что если кто-то из кандидатов в присяжные заседатели будет отведен, то это будет обусловлено лишь спецификой рассматриваемого дела, а также теми ограничениями, ко-торые установлены законом и распространяются также на председатель-ствующего и на других участников процесса.

Разъяснение председательствующим кандидатам в присяжные заседа-тели их обязанности правдиво отвечать на задаваемые им вопросы и пред-ставлять иную информацию о себе и об отношениях с другими участниками уголовного судопроизводства является обязательным условием формирова-ния коллегии присяжных заседателей. Невыполнение вышеизложенных обя-занностей кандидатами в присяжные заседатели может явиться основанием для отмены приговора.

От исполнения обязанностей присяжного заседателя по конкретному делу председательствующий судья освобождает всякого, чья необъектив-ность вызывает обоснованные сомнения вследствие оказанного на это лицо незаконного воздействия, наличия у него предвзятого мнения, знания им об-стоятельств дела из не процессуальных источников, а также по другим при-чинам [5, с. 108–109].

Вместе с тем, обстоятельством, исключающим участие гражданина в качестве присяжного заседателя, является его отказ от подписки о неразгла-шении сведений, составляющих государственную и иную охраняемую феде-ральным законом тайну.

Такой присяжный заседатель отводится председательствующим судьей непосредственно перед рассмотрением уголовного дела, в котором содер-жатся вышеуказанные сведения.

Представляется, что при опросе кандидатов в присяжные заседатели, когда есть сомнения в целесообразности публичных пояснений относитель-но их ответов на заданные вопросы, их следует приглашать к судейскому столу, где они дадут необходимые пояснения в присутствии сторон.

235

После завершения опроса кандидатов в присяжные заседатели проис-ходит обсуждение каждого кандидата в последовательности, определенной списком [6, с. 131].

Если в уголовном деле участвуют несколько подсудимых, то немоти-вированный отвод производится по их согласию, а при отсутствии согласия путем разделения между ними количества отводимых кандидатов в присяж-ные заседатели поровну, если это возможно.

В этом случае подсудимые реализуют свое право по большинству го-лосов или по жребию. Жеребьевка проводится председательствующим или секретарем судебного заседания. Представляется, что жеребьевку могут про-водить и сами обвиняемые или их защитники под наблюдением председа-тельствующего. Такое право может быть представлено сторонам председа-тельствующим судьей, что вовсе не является обязательным. Вместе с тем, это право может быть предоставлено не только обвиняемому и его защитни-ку, но и сторонам, на равное число дополнительных немотивированных от-водов [5, с. 110].

По окончании процесса немотивированных отводов первые по списку 14 кандидатов заносятся в протокол судебного заседания по указанию пред-седательствующего из расчета: двенадцать комплектных и два запасных.

С учетом характера и сложности уголовного дела по решению предсе-дательствующего количество запасных присяжных заседателей может быть увеличено.

Последнее обстоятельство вызвано тем, что в процессе рассмотрения объемных много эпизодных дел комплектные присяжные заседатели осво-бождались по различным причинам (болезнь, несчастные случаи, проявле-ние необъективности, нарушение правил, предусмотренных ч. 2 ст. 333 и ст. 328 УПК РФ, и др.), после чего приходилось заново формировать колле-гию присяжных заседателей и рассматривать дело [4, с. 55].

Следует отметить, что в ближайшее время планируются существенные изменения в законодательстве. В Государственную Думу Федерального Со-брания Российской Федерации Президентом Российской Федерации внесены законопроекты, а именно: Федеральный закон от 23.06.2016 № 209-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О присяжных заседателях феде-ральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации», которые по-мимо расширения юрисдикции суда с участием присяжных заседателей предполагают сокращение численного состава их коллегий — с двенадцати до восьми присяжных заседателей на уровне областных и приравненных к ним судов и введение коллегий из шести присяжных заседателей на уровне городских и районных судов. Указанный Федеральный закон вступит в силу с 01.07.2017 года [7].

Реализация указанных инициатив приведет к рассмотрению и разре-шению большего числа уголовных дел меньшим количеством присяжных за-седателей, что, на наш взгляд, дополнительно повышает актуальность со-вершенствования процедур отбора последних. Ошибки, допущенные на эта-

236

пе формирования коллегии присяжных заседателей, крайне сложно устра-нить в будущем во многом из-за отсутствия достаточных механизмов про-верки достоверности сведений о кандидатах в присяжные заседатели, а так-же немотивированности их вердикта и ограниченных возможностей обжало-вания вынесенного на его основании приговора.


1. О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации: Федеральный закон от 20.08.2004 № 113-ФЗ // Рос. газ. 2004. 25 авг.

2. Официальный сайт Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации. [Электронный ресурс]: URL: http://www.cdep.ru/ index.php?id=5 (дата обращения: 21.03.2017).

3. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: Феде-ральный закон от 18.12. 2001 № 174-ФЗ // Собрание законодательства Рос-сийской Федерации. 2001. № 52 (Ч. I). Ст. 4921.

4. Ведищев Н. П. Составление предварительного списка присяжных заседателей // Адвокат. 2011. № 1. С. 82.

5. Башкатов Л. Н. Уголовно-процессуальное право Российской Феде-рации: учебник. М.: Проспект, 2009. 507 с.

6. Лупинская П. А. Уголовно-процессуальное право Российской Феде-рации: учебник. М.: Юристъ, 2005. 290 с.

7. О внесении изменений в Федеральный закон «О присяжных заседа-телях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации»: Федеральный закон от 23.06.2016 № 209-ФЗ // Рос. газ. 2016. 28 июня.

Е. Ю. Баранова, ПсковГУ, юридический факультет, 3 курс


Актуальные вопросы подозрения в уголовном процессе Вопросы института подозрения и определения процессуального стату-

са подозреваемого в совершении преступления вызывают повышенный ин-терес в науке уголовного процесса. Уголовно-процессуальный кодекс Рос-сийской Федерации (далее — УПК РФ) [1] содержит перечень оснований, позволяющих считать лицо подозреваемым (ч. 1 ст. 46), важно отметить, что согласно указанной статье подозреваемым является:

1) лицо, в отношении которого возбуждено уголовное дело по основа-ниям и в порядке, которые установлены главой 20 УПК РФ;

2) лицо, которое задержано в соответствии сост. 91 и 92 УПК РФ (ос-нования задержания);

237

http://www.cdep.ru/

3) лицо, к которому применена мера пресечения до предъявления об-винения в соответствии сост. 100 УПК РФ;

4) лицо, которое уведомлено о подозрении в совершении преступления в порядке, установленном ст. 223.1 УПК РФ.

Правовое положение рассматриваемого важного участника производ-ства по уголовному делу на начальном этапе расследования не вполне ясно и понятно. Например, можно усмотреть тот факт, что на практике лицо, факти-чески, т. е. в действительности подозреваемое в совершении преступления, но не являющееся подозреваемым юридически т. е. в соответствии с правовыми нормами, нередко допрашивается в качестве свидетеля. Так, проанализировав работы некоторых учёных-юристов и мнения практикующих адвокатов, мож-но сказать, что бывает ситуация, когда из обстоятельств дела очевидно, что человек причастен к совершению преступления и его необходимо допросить, но доказательств вины пока недостаточно, поэтому в таком случае он допра-шивается в качестве свидетеля. А если из обстоятельств дела очевидно, что данное лицо впоследствии приобретает процессуальный подозреваемого или обвиняемого, его первоначальный допрос в качестве свидетеля является улов-кой лица, производящего расследование и грубым процессуальным наруше-нием. Эту разницу трудно понять человеку, который раньше не привлекался к уголовной ответственности и никогда не допрашивался в качестве свидетеля. В первую очередь здесь речь идет о существенных различиях в процессуаль-ных правах и обязанностях свидетеля и подозреваемого. Так, очевидно, что допрос лица, в отношении которого осуществляется уголовное преследова-ние, в качестве свидетеля грубо нарушает его права, в том числе, право на за-щиту. Свидетель обязан дать показания об обстоятельствах дела, предупре-ждается об уголовной ответственности за отказ от дачи показаний и дачу за-ведомо ложных показаний. Главная особенность — участие адвоката при до-просе свидетеля не является обязательным для следователя.

Несмотря на то, что изложенные в ст. 46 УПК РФ основания призна-ния лица подозреваемым неравнозначны по своему характеру, виду и степе-ни конкретизации, даже этот перечень нельзя считать исчерпывающим. Например, возникает вопрос о том, как следует рассматривать статус субъ-екта, в отношении которого подается заявление о совершении преступления. Так, А. А. Терегулова, выделяет необходимость различать подозрение в криминалистическом и процессуальном смысле. В криминалистическом смысле подозрение — это всего лишь версия следователя (дознавателя) о причастности лица к преступлению, которая не обязательно влечет произ-водство процессуальных действий. В процессуальном смысле подозрение — это обоснованное предположение следователя или дознавателя о соверше-нии преступления тем или иным лицом, основанное на совокупности со-бранных доказательств, позволяющее произвести в отношении этого лица предусмотренные УПК РФ действия и принять соответствующее решение [2, с. 30]. В течение всего периода времени, когда такой субъект считается

238

подозреваемым, продолжается установление его виновности, следствием че-го является трансформация подозрения в обвинение.

Таким образом, термин «подозрение», не является исключительно про-цессуальным. Несомненно, что до приобретения лицом процессуального стату-са подозреваемого следователю или дознавателю необходимо убедиться в наличии конкретных фактических данных, указывающих на его причастность к совершению преступления. Иначе можно сказать что, первоначально подозре-ние существует без подозреваемого и возникает в отношении лица, статус ко-торого не оформлен процессуально. Примером служит вышеупомянутый до-прос лица, ещё не являющегося подозреваемым, во время которого могут про-веряться предположения следователя о причастности данного субъекта к пре-ступлению. Данный факт подтверждает важную необходимость регламентиро-вать процессуальное положение лица, в отношении которого имеются некие основания полагать, что оно совершило преступление. В связи с этим некото-рые авторы, а, например, Е. В. Сопнева предлагают закрепить статус такого субъекта как «заподозренного» [3, с. 2568–2573]. Кроме того, указанный автор высказывает мнение о необходимости дополнить ч. 1 ст. 46 УПК РФ положе-нием следующего содержания: «…либо допрошенное следователем и дознава-телем в связи с наличием подозрения о совершении преступления» [2, с. 30]. Однако данная формулировка представляется спорной, т. к. неясно, что являет-ся причиной возникновения подозрения.

В решениях судов Российской Федерации просматривается основание создания статуса лица, которое предлагается назвать «заподозренным». В частности, обратимся к решениям Конституционного Суда Российской Фе-дерации, в которых рассматривается вопрос о процессуальном и фактиче-ском статусах лица. Так, Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 27.06.2000 № 11-П, указал на то, что право на помощь ад-воката (защитника) есть у любого участника уголовного судопроизводства, а правоприменителям необходимо учитывать не только формальное, но и фак-тическое положение лица при ограничении его прав [4]. Данное разъяснение не всегда толкуется верно, а иногда и вовсе не принимается во внимание. Проблема в том, что провозглашенное УПК РФ право пользоваться помо-щью защитника закон не позволяет реализовывать в полной мере ввиду от-сутствия у «заподозренного» лица определенного процессуального статуса.

Таким образом, в заключении хотелось бы сказать, что условия возник-новения статуса подозреваемого требуют конкретизации. На практике усмат-ривается, что несовершенства закона порождают далеко не самые юридически правильные, уместные решения правоприменителя. Итак, по моему мнению, есть достаточные основания для легализации «заподозренного» как формы реализации подозрения на различных уровнях отношений. Статус заподо-зренного может быть представлен такими элементам, как определение, права и обязанности, момент появления и прекращения действия, способ фиксации, гарантии соблюдения его прав, свобод и законных интересов.

239


ральный закон от 18.12.2001 № 174-ФЗ // Собрание законодательства Рос-сийской Федерации. 2001. № 52 (Ч. I). Ст. 4921.

2. Терегулова А. А. Правовое положение подозреваемого в уголовном процессе России: Автореф. дис. … Челябинск, 2009.

3. Сопнева Е. В. Развитие представлений о заподозренном лице // Ак-туальные проблемы уголовного процесса. 2014. № 11. С. 2568–2573.

4. Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 27 июня 2000 г. № 11-П «По делу о проверке конституционности положений части первой статьи 47 и части второй статьи 51 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина В. И. Маслова» // Собрание законодательства Российской Федерации. 2000. № 27. Ст. 2882.

Т. С. Степанова, ПсковГУ, юридический факультет, 4 курс


Медиация как способ примирения сторон в российском уголовном процессе

Развитие уголовного судопроизводства в последние десятилетия ха-

рактеризуется поиском наиболее эффективных механизмов не только борь-бы с преступностью как таковой, но и достижения иных важных целей. Раз-решение уголовно-правового конфликта, который возникает в результате со-вершения лицом противоправного деяния, включает и такие аспекты, как возмещение вреда лицу, в отношении которого было совершено деяние, вос-становление нарушенного в результате преступления порядка, восстановле-ние нормальной жизнедеятельности потерпевшего от преступления, ресоци-ализация осужденного лица для предотвращения повторного совершения преступления. Достижение этих целей невозможно без определенных изме-нений в системе традиционного уголовного судопроизводства.

В настоящее время во многих странах применяются различные альтер-нативные способы разрешения уголовно-правовых конфликтов, лежащие в основе, так называемого, восстановительного правосудия. К их числу отно-сятся: полицейское предупреждение, штраф по соглашению, условный отказ от уголовного преследования, трансакция и др. [1, с. 55]. В конце XX в. по-явился новый подход к разрешению конфликтов, именуемый медиацией, ко-торый представляет собой посредничество в примирении сторон. Эта мо-дель, основанная на поиске консенсуса, а не на привычной конфронтации, довольно быстро распространяется на практике, в том числе для разрешения уголовно-правовых конфликтов. Проблема медиации в современном россий-

240

ском уголовном судопроизводстве заключается в первую очередь в опреде-лении того, что представляет собой эта процедура в правовом поле уголов-но-процессуальной деятельности. Юристы, исследующие вопросы медиации в уголовном судопроизводстве, предлагают разные ее трактовки. Так, Л. В. Головко определяет медиацию как любые процедуры, в рамках кото-рых пострадавшему и правонарушителю предоставляется возможность в случае их добровольного на то согласия принимать активное участие в раз-решении проблем, возникших в результате преступления, с помощью бес-пристрастной третьей стороны (медиатора) [2, с. 128]. О. В. Авимская пони-мает под медиацией такой способ урегулирования споров, при котором его стороны при участии третьей беспристрастной стороны пытаются найти вза-имоприемлемое решение спора на основе соблюдения принципов конфиден-циальности, равноправия сторон и сотрудничества [3, с. 62]. По мнению В. В. Дубровина, медиация — это «примирение сторон, достигаемое с по-мощью независимого от участников уголовного судопроизводства посред-ника (медиатора) в выработке соглашения между сторонами» [4, с. 90].

В советском прошлом медиация в уголовном судопроизводстве была просто немыслима, так как в нем господствовал публичный интерес, со-гласно которому движение и разрешение уголовного дела всецело находи-лись в руках правоприменителя: следователя, прокурора, суда. Дела част-ного обвинения — единственная категория дел, прекращавшихся тогда в связи с примирением сторон, — целиком разрешались в рамках уголовного судопроизводства, а сама процедура примирения сторон не имела какой-либо регламентации.

Современное уголовно-процессуальное законодательство формируется на иных концептуальных положениях, среди которых существенное расшире-ние частных начал и соответственно ограничение публичности. Одно из про-явлений этой тенденции состоит в расширении круга уголовных дел, прекра-щаемых в связи с примирением потерпевшего с обвиняемым. К привычным делам частного обвинения добавился ряд уголовных дел по преступлениям небольшой и средней тяжести, прекращаемых за примирением сторон в по-рядке ст. 76 Уголовного кодекса Российской Федерации [5], ст. 25 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее — УПК РФ) [6].

Но при всем этом УПК РФ вообще не регулирует процедуру перегово-ров сторон с целью достижения примирения, оставляя поиск компромисса на усмотрение обвиняемого и потерпевшего. На практике нередко они привле-кают адвокатов, которые фактически выступают как посредники в урегули-ровании конфликта. Однако каждый адвокат действует односторонне, отста-ивая интересы своего доверителя, что не согласуется с назначением медиа-тора — независимого, беспристрастного третьего участника переговоров. По указанным делам потерпевший и обвиняемый могут обратиться к помощи медиаторов, официально действующих на основании Федерального Закона «Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посред-ника (процедуре медиации» от 27.07.2010 г. № 193-ФЗ. Но такое участие по-

241

средника не означает применение медиации в уголовном процессе, посколь-ку ни факт обращения к посреднику, ни достигнутые при его содействии ре-зультаты, например, письменное соглашение о примирении, не имеют пра-вового значения.

Итак, в настоящее время в российском уголовном судопроизводстве имеется большое количество уголовных дел, прекращение которых связано с примирением потерпевшего с обвиняемым. Поскольку процедура перегово-ров сторон с целью примирения остается вне правовой регламентации, то указанные дела могут послужить основой для введения института медиации в уголовное судопроизводство.

Некоторые авторы выступают за введение в уголовный процесс досу-дебной медиации. Предполагается возможным использовать медиацию еще со стадии возбуждения уголовного дела.

Многие исследователи обращают внимание на то, что в соответствии со ст. 25 УПК РФ право прекращать дела в связи с примирением сторон предоставлено не только суду, но и следователю, дознавателю. Между тем прекращение уголовного дела в связи с примирением сторон относится к так называемым нереабилитирующим основаниям, т.е. решениям с фактическим признанием виновности лица в совершении преступления, но без вынесения приговора и наличия судимости. Поэтому в современной уголовно-процессуальной практике прекращение дел в порядке ст. 25 УПК РФ в досу-дебном производстве не допускается. Даже если на стадии предварительного расследования поданы ходатайства сторон о прекращении дела за примире-нием сторон, эти заявления разрешаются не следователем, а судом в предва-рительном слушании. Такой подход представляется единственно правиль-ным, поскольку согласно ст. 118 Конституции Российской Федерации и ст. 8 УПК РФ правосудие в Российской Федерации осуществляется только судом, а в соответствии с ч. 1 ст. 29 УПК РФ только суд правомочен признать лицо виновным в совершении преступления и назначить ему наказание. Поэтому с учетом особой значимости разрешения уголовного дела следует утверждать, что разрешение дела на основе медиационного соглашения допустимо ис-ключительно в судебных стадиях производства по уголовному делу. Однако сама процедура медиации может быть начата еще в досудебных стадиях, с того момента, когда лицо, совершившее преступление, и потерпевший выра-зят намерение вступить в переговоры с целью в той или иной степени ула-дить уголовно-правовой конфликт. Ничто не может препятствовать реализа-ции права сторон на достижение перемирия или смягчения конфликта сразу после подачи заявления пострадавшим в правоохранительный орган. Поэто-му как в стадии возбуждения уголовного дела, так и в стадии предваритель-ного расследования стороны правомочны обратиться за помощью к медиа-тору. Но принятие решения по делу на основе соглашения сторон в резуль-тате медиации — прерогатива органа правосудия. Следователь и дознава-тель, как нам представляется, не должны выполнять в уголовном процессе функцию суда и разрешать уголовное дело по существу, прекращая его по

242

нереабилитирующему основанию, так как принятие указанного процессу-ального решения не корреспондируется с конституционным принципом пре-зумпции невиновности.


1. Апостолова Н. Н. Медиация (посредничество) по уголовным делам // Российская юстиция. 2010. № 3. С. 55–58.

2. Головко Л. В. Институт уголовно-правовой медиации и его перспек-тивы в Российской Федерации // Закон. 2009. № 4. С. 127–135.

3. Авимская О. В. Медиация как процедура: этапы разрешения спора // Нравственные императивы в праве. 2010. № 2. С. 62.

4. Дубровин В. В. От примирения сторон к медиации в уголовном су-допроизводстве России // Библиотека криминалиста: научный журнал. 2011. № 1. С. 90–95.

5. Уголовный кодекс Российской Федерации: Федеральный закон от 13.06.1996 № 63-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. № 25. Ст. 2954.


В. М. Султонова, ПсковГУ, юридический факультет 3 курс


Роль адвоката-защитника в уголовном судопроизводстве Вторая глава Конституции Российской Федерации [1] гласит о том, что

человек, его права и свободы являются высшей ценностью для государства. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина обя-занность государства.

Согласно п. 1 ст. 49 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации [2] защитник — это лицо, осуществляющее в установленном уголовно-процессуальным законом порядке защиту прав и интересов подо-зреваемых и обвиняемых, и оказывающее им юридическую помощь при производстве по уголовному делу.

Как правило, в качестве защитников в уголовном судопроизводстве выступают адвокаты на основании предъявляемых ордера и удостоверения. По определению или постановлению суда в качестве защитника могут быть допущены наряду с адвокатом один из близких родственников обвиняемого или иное лицо, о допуске которого ходатайствует обвиняемый. При произ-водстве у мирового судьи указанное лицо допускается и вместо адвоката.

243

Защитник, в соответствии с действующим законодательством, начина-ет участие в уголовном деле со стадии предварительного расследования и представляет интересы своего подзащитного до вынесения судом мотивиро-ванного решения.

Вместе с этим нужно учитывать, что у подозреваемого или обвиняемо-го есть право выбора своего защитника, и поэтому для выбора позиции и по-литики защиты закон предоставляет стороне защиты возможность в любое время посещать своего подзащитного, без каких либо ограничений и запре-тов. Выбор защитника является важным моментом с юридической точки зрения. В основе этого действия лежит также и нравственно-этическое нача-ло, выраженное прежде всего в наличии взаимного доверия между сторона-ми, заключающими договор на оказание юридической помощи [3].

Доверие — главное условие, в значительной степени определяющее нормальное развитие отношений между защитником и его клиентом в про-цессе уголовного судопроизводства. Собственно поэтому закон оставляет право в выборе защитника непосредственно самому обвиняемому или подо-зреваемому.

Наряду с этим, законодательство, с целью сохранения доверительных отношений между адвокатом (защитником) и его подзащитным, запрещает допрашивать в качестве свидетеля адвоката об обстоятельствах, ставших ему известными в результате выполнения своих обязанностей в качестве защит-ника. Также необходимо отметить, что адвокат не имеет права распростра-нять данные, которые стали ему известны в ходе исполнения указанных обя-занностей. В противном случае он несет ответственность в соответствии с действующим уголовным законодательством Российской Федерации [4].

При согласовании своей позиции по предъявленному обвинению адво-кат не должен расходиться с мнением подзащитного. Наряду с этим, он не должен настраивать своего подзащитного на признание вины по уголовному делу, если подзащитный ее отрицает. Адвокат хоть и связан с мнением свое-го подзащитного, но обязан разъяснить ему последствия того или иного ре-шения, которое примет сам подзащитный [5, с. 278].

Действующее законодательство России предоставляет стороне защиты большие возможности в осуществлении его прав на предварительном след-ствии. Адвокатское расследование, как называют его юристы, является од-ной из существенных проблем уголовного судопроизводства. Предоставле-ние адвокату права собирать доказательства вызвало множество противоре-чий. По мнению одних авторов, адвокат имеет право проводить полноценное адвокатское расследование и при собирании доказательств он имеет практи-чески те же права, что и следователь, так как в законе прописано, что сторо-ны обвинения и защиты равны перед судом.

Другие авторы полагают, что адвокатское расследование должно сво-диться к получению адвокатом характеризующих материалов и иных доку-ментов, имеющих значение для дела. Также они убеждены в том, что един-ственным субъектом, осуществляющим собирание доказательств, должно

244

оставаться лицо, производящее предварительное расследование, то есть сле-дователь или дознаватель [6, с. 29].

Безусловно, адвокат не наделен правом производства следственных действий, но он вправе, в соответствии с законом, производить другие про-цессуальные действия — получать объяснения от лиц с их согласия, запра-шивать справки, характеристики, иные документы от органов государствен-ной власти, местного самоуправления, общественных объединений и орга-низаций. С помощью таких действий защитник как субъект уголовного про-цесса и осуществляет свою доказательственную деятельность. Наряду с этим, если адвокат пользуется своим правом на получение документов, справок, характеристик, то получается, что в случае получения их адвокатом в порядке, предусмотренном законодательством, они отвечают требованию допустимости и могут быть отнесены в качестве доказательства к числу «иных документов» в соответствии со ст. 84 УПК Российской Федерации.

Тщательное исследование защитником фактических обстоятельств и определяет позицию по делу, адвокат руководствуется требованиями закона, внутренним убеждением и интересами подзащитного. Специфика работы адвоката состоит в том, что если для стороны обвинения многие дела явля-ются привычными и в большинстве случаев похожими, то для адвоката каж-дое дело уникально. Опытный адвокат обычно без труда выявляет след-ственные и процессуальные ошибки, систематизирует их, самостоятельно оценивает, прослеживает возможные перспективы. Очень важно уметь нахо-дить в деле недочеты, допущенные следствием, для дальнейшей постановки своей позиции защиты по делу.


1. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосо-ванием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами Российской Федерации о поправках к Конституции Российской Федерации от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ, от 05.02.2014 № 2-ФКЗ, от 21.07.2014 № 11-ФКЗ) // Собрание законодательства Российской Федерации. 2014. № 31. Ст. 4398.


3. Кодекс профессиональной этики адвоката: принят Всероссийским съездом адвокатов 31 января 2003 г. // Российская юстиция. 2003. № 10. С. 14.

4. Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации: Федеральный закон от 31.05.2002 г. № 63-ФЗ // Рос. газ. 2002. № 100.

5. Россинский С. Б. Уголовный процесс России. М., 2009. 6. Машекуашева М. Х., Тутуков А. Ю. О стрессовых реакциях лично-

сти при допросах и беседах // Концепт: науч.-метод. электрон. журн. 2013. Т. 3. № 33. С. 29.

245

Д. Н. Тимофеев, ПсковГУ, юридический факультет, 1 курс магистратуры


Актуальные проблемы исчисления и реализации принципа разумного срока в отечественном уголовном судопроизводстве

Для современного российского уголовного процесса, назначением ко-

торого является защита прав и свободы личности, актуальной является про-блема обеспечения надлежащей быстроты и оперативности судопроизвод-ства. Особую значимость данная проблема приобрела в связи с необходимо-стью выполнения Российской Федерацией положения ст. 6 Конвенции о за-щите прав человека и основных свобод 1950 года [1]: «Каждый при предъяв-лении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок». Практика Европейского суда по правам человека указывает на необходимость реформирования оте-чественного процессуального законодательства, в том числе принципа — ра-зумный срок в уголовном судопроизводстве. Так за период с 1998 г. по 2011 г. Европейским судом было зафиксировано 154 нарушения Российской Федерацией права на судебное разбирательство в разумный срок, что со-ставляет 13,5 % от общего числа постановлений Европейского Суда по пра-вам человека (ЕСПЧ) в отношении России [2]. Одними из таких дел являют-ся: «Калашников против Российской Федерации» [3], «Худоеров против Российской Федерации» [4]. На данный факт указывает и отечественная практика. Согласно статистическим данным Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации [5] в 2016 году было окончено 8 252 производств по уголовным делам с нарушением сроков УПК Российской Федерации. По сравнению с 2015 г. данный показатель увеличился на 143 уголовных дела, а по сравнению с 2014 г. — на 834.

Принцип разумного срока уголовного судопроизводства введен в УПК Российской Федерации в апреле 2010 года и на сегодняшний день россий-ская юридическая наука еще не выработала подходов к его определению, а правоприменитель не имеет достаточного опыта для его правомерной реали-зации на различных этапах уголовного процесса, что влечет нарушения дан-ного принципа.

В части первой ст. 6.1 УПК Российской Федерации указано, что «уго-ловное судопроизводство должно осуществляться в разумный срок» — то есть, требование о разумности срока охватывает всю процессуальную дея-тельность. Однако часть 2 ст. 6.1 УПК Тем не менее раскрывает и уточняет содержание части 1. При этом требование части второй конкурирует с тре-бованием части первой, как специальная норма с общей. В части 2 ст. 6.1 УПК Российской Федерации сказано, что уголовное судопроизводство осу-ществляется в сроки, установленные УПК Российской Федерации; их про-дление допустимо в случаях и порядке, предусмотренных УПК Российской

246

Федерации, но уголовное преследование, назначение наказания и прекраще-ние уголовного преследования должны осуществляться в разумный срок. В данной норме сформулировано распространяющееся на уголовное судопро-изводства в целом требование о том, что его необходимо осуществлять в сроки, установленные в соответствии и продлеваемые на основании и в по-рядке, предусмотренном УПК Российской Федерации. Далее из всего произ-водства выделена отдельная его часть, охватывающая «уголовное преследо-вание, назначение наказания и прекращение уголовного преследования» При этом требование разумности срока распространяется только на эту часть, а не на все производство в целом, как можно сначала подумать, уяснив ч. 1 ст. 6.1 УПК Российской Федерации.

Толкование ч. 3 ст. 6.1 УПК Российской Федерации подтверждает ограничение действия принципа разумного срока. Здесь законодателем ука-зано, что данный срок устанавливается на основе определенных обстоятель-ств, но ограничивается моментом начала и окончания уголовного преследо-вания (его прекращения либо вынесения обвинительного приговора). То есть, принцип разумного срока законодателем распространен только на про-цедуру осуществления уголовного преследования. Данное понятие по свое-му объему более узкое, чем категория уголовного судопроизводства.

Согласно пункту 55 ст. 5 УПК Российской Федерации уголовное пре-следование — процессуальная деятельность, осуществляемая стороной об-винения в целях изобличения подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления. В соответствии с данной нормой мы можем выделить четыре признака, характеризующих уголовное преследование: 1) это процессуаль-ная деятельность; 2) она осуществляется стороной обвинения; 3) имеет своей целью изобличение в совершении преступления; 4) направлена в отношении подозреваемого или обвиняемого. Только при наличии все этих признаков, мы можем говорить об уголовном преследовании и о применении к нему принципа разумного срока. Однако для обеспечения права граждан на ра-зумный срок данный принцип должен применять ко всему уголовному судо-производству, в которое входит и этап доследственной проверки сообщение о преступлении. Доследственные проверки проводятся дознавателем, орга-ном дознания, начальником органа дознания, следователем, руководителем следственного органа, которые являются участниками стороны обвинения. Основная цель их действий — это установление наличия оснований и повода к возбуждению уголовного дела, но когда речь идет о проверке сообщения о преступлении, в котором изначально содержатся сведения о лице, его со-вершившем, проверочные мероприятии могут быть направлены одновре-менно и на изобличение данного лица. Однако очень часто на рассматривае-мой стадии уголовного судопроизводства ни подозреваемого, ни обвиняемо-го не существует. Бесспорное отсутствие в деятельности, осуществляемой до возбуждения уголовного дела хотя бы этого одного обязательного признака уголовного преследования, выводит рассматриваемую стадию за установ-ленные ст. 6.1 УПК Российской Федерации пределы действия принципа ра-зумного срока уголовного судопроизводства.

247

Для решения вышеуказанной проблемы реализации исследуемого принципа на этапе до следственной проверки сообщения о преступлении считаем необходимым изменить содержание п. 55 ст. 5 УПК Российской Фе-дерации, раскрывающим понятие уголовного преследования. Полагаем, что при формулировке термина «уголовное преследование», целесообразно об-ратиться к уголовно-процессуальному законодательству Республики Бела-русь [6], в соответствии с которым уголовное преследование — процессу-альная деятельность, осуществляемая органом дознания, дознавателем, сле-дователем, прокурором, частным обвинителем в целях установления факта и обстоятельств совершения общественно опасного деяния, предусмотренного уголовным законом, и совершившего его лица, а также для обеспечения применения к такому лицу наказания либо иных мер уголовной ответствен-ности или принудительных мер безопасности и лечения (п. 48 ст. 6 УПК Республики Беларусь).

По нашему мнению, понятие «уголовное преследование» в отече-ственном уголовно-процессуальном законодательстве целесообразно изло-жить в следующей редакции: «уголовное преследование — процессуальная деятельность, осуществляемая дознавателем, органом дознания, начальни-ком органа дознания, начальником подразделения дознания, следователем, руководителем следственного органа в целях установления факта и обстоя-тельств совершения общественно опасного деяния, предусмотренного уго-ловным законом, и совершившего его лица, а также для обеспечения приме-нения к такому лицу наказания либо иных мер уголовной ответственности или принудительных мер безопасности и лечения».

Данное предложение позволит включить в понятие уголовного пресле-дования стадию возбуждения уголовного дела с ее этапом проверки сообще-ния о преступлении, что повлечет за собой распространение и на нее дей-ствия принципа разумного срока уголовного судопроизводства.


1. Конвенция о защите прав человека и основных свобод (заключена в г. Риме 04.11.1950) // Бюллетень международных договоров. 2001. № 3.

2. Европейский суд по правам человека: Решения ЕСПЧ на русском языке. [Электронный ресурс]: URL: http://europeancourt.ru/resheniya-evropejskogo-suda-na-russkom-yazyke (дата обращения: 15.03.2017).

3. Постановление Европейского Суда по правам человека от 15.07.2002 «Дело «Калашников (Kalashnikov) против Российской Федерации» (жалоба № 47095/99) // Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2003. № 1.

4. Постановление Европейского Суда по правам человека от 08.11.2005 «Худоеров против России» (Khudoyorov v. Russia) (жалоба № 6847/02). [Электронный ресурс]: URL: http://europeancourt.ru/resheniya-evropejskogo-suda-na-russkom-yazyke/xudoerov-protiv-rossii-postanovlenie-evropejskogo-suda (дата обращения: 15.03.2017).

248

5. Официальный сайт Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации. [Электронный ресурс]: URL: http://www.cdep.ru/ index.php?id=79&item=3694 (дата обращения: 16.03.2017).

6. Уголовно-процессуальный кодекс Республики Беларусь от 16.07.1999 г. № 295-З. [Электронный ресурс]: URL: http://pravo.kulichki.net/ vip/upk/00000012.htm (дата обращения: 17.03.2017).

Е. С. Трифоногло, ПсковГУ, юридический факультет, 4 курс

(научный руководитель — доцент О. П. Александрова) Опыт зарубежных стран по избранию и применению

домашнего ареста Домашний арест в Российской Федерации, как и во многих других

странах, в системе мер государственного принуждения занимает второе ме-сто по строгости ограничения прав и свобод человека, уступая лишь заклю-чению под стражу, чем и обусловлено пристальное внимание мировой науки и практики к вопросам его применения.

В России, с учетом внесенных за последнее время изменений в вопро-сы правового регулирования домашнего ареста [1], ситуация с его примене-нием, как альтернативной заключению под стражу меры пресечения, не-сколько улучшилась, однако по-прежнему заключение под стражу в значи-тельной степени преобладает. Так, например, в 2008 г. федеральными суда-ми общей юрисдикции по первой инстанции было удовлетворено 207 456 ходатайств об избрании заключения под стражу и только 101 ходатайство о домашнем аресте (в 2054 раза меньше), за 2010 г.— 148 689 ходатайств о за-ключении под стражу и 668 ходатайств о домашнем аресте (в 223 раз мень-ше), за 2014 год 133 755 ходатайств о заключении под стражу и 3333 хода-тайств о домашнем аресте (в 40 раз меньше), за 2016 год — 121 796 хода-тайств о заключении под стражу и 6056 — ходатайств о домашнем аресте (в 20 раз меньше) [2].

В целях повышения эффективности применения домашнего ареста в Российской Федерации, совершенствования его правового регулирования це-лесообразно обратиться к опыту зарубежных стран в сфере применения ука-занной меры принуждения, который характеризуется своими особенностями с учетом уровня развития рассматриваемого института. Причем представляется интересным как положительный опыт, который может быть использован в национальном законодательстве и правоприменительной практике, так и от-рицательный, который сможет предупредить возможные ошибки.

249

http://www.cdep.ru/

http://pravo.kulichki.net/

Как в России, так и в других странах СНГ, домашний арест применяет-ся, как правило, в превентивных целях, чтобы предупредить возможное не-желательное поведения обвиняемого, а в исключительных случаях подозре-ваемого, которое может выразиться в сокрытии от органов дознания, пред-варительного следствия или суда; продолжении преступной деятельности; угрозах свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства, уни-чтожении доказательств либо в ином воспрепятствовании производству по уголовному делу.

Если проанализировать порядок избрания меры пресечения в виде до-машнего ареста в таких странах как Россия, Беларусь, Казахстан и Узбеки-стан, то можно сделать вывод о том, что существенное различие между УПК РБ [3], с одной стороны, и УПК Российской Федерации [4], УПК РК [5], УПК РУ [6], с другой стороны, заключается в субъекте, избирающем (санк-ционирующим) меру пресечения в виде домашнего ареста и определяющим правоограничения. Так, в России, Республике Узбекистан, Республике Ка-захстан домашний арест избирается только по судебному решению (реше-нию следственного судьи), и только судебный орган может наложить на об-виняемого или подозреваемого, в отношении которого избрана указанная мера пресечения, запреты и (или) ограничения. В то время как в УПК РБ ме-ра пресечения в виде домашнего ареста на стадии предварительного рассле-дования может избираться прокурором (Генеральным прокурором Респуб-лики, прокурорами областей, городов, районов, приравненными к ним про-курорами и их заместителями) либо Председателем Следственного комитета Республики Беларусь, Председателем Комитета государственной безопасно-сти Республики Беларусь или лицами, исполняющими их обязанности, либо органом дознания, лицом, производящим дознание или следователем с санк-ции прокурора или его заместителя, а на стадии судебного разбирательства — судом. Соответственно на стадии предварительного расследования имен-но прокурор или его заместитель, Председатель Следственного комитета Республики Беларусь, Председатель Комитета государственной безопасно-сти Республики Беларусь или лица, исполняющие их обязанности, а на ста-дии судебного разбирательства — суд, определяют тот объем правоограни-чений, который должен быть применен к обвиняемому или подозреваемому.

На наш взгляд, позицию законодателя Республики Беларусь относи-тельно субъекта, избирающего меру пресечения в виде домашнего ареста и определяющего правоограничения, нельзя отнести к положительному явле-нию правовой действительности. Домашний арест, несмотря на свою срав-нительную «мягкость» по сравнению с заключением под стражу, все же су-щественно ограничивает конституционные права лица, в отношении которо-го он избран. В связи с этим такое ограничение должно производиться не иначе, как по решению суда.

250

Что касается исполнения меры пресечения в виде домашнего ареста, то наиболее подробно и четко данный вопрос регламентирован законодатель-ством Республики Казахстан. Так, совместным приказом государственных ор-ганов, уполномоченных осуществлять досудебное расследование в Республике Казахстан 22.09.2014 были утверждены Правила исполнения меры пресечения в виде домашнего ареста (Правила) [7]. В соответствии с указанными Прави-лами осуществление надзора за исполнением домашнего ареста возлагается на органы Министерства внутренних дел, прокуратуры, Комитета национальной безопасности, Министерства финансов и Агентства по делам государственной службы и противодействию коррупции в соответствии с правилами подслед-ственности досудебного расследования уголовных дел (п. 8 Правил).

В Российской Федерации исполнением домашнего ареста занимаются уголовно-исполнительные инспекции (УИИ). Более подробно вопросы, ка-сающиеся порядка осуществления контроля за нахождением подозреваемых или обвиняемых в месте исполнения меры пресечения в виде домашнего ареста и за соблюдением ими наложенных судом запретов и (или) ограниче-ний, регулируются межведомственным приказом [7]. В соответствии с дан-ным приказом подобный контроль УИИ осуществляет во взаимодействии с органами предварительного расследования. Однако практика свидетельству-ет о низкой эффективности такого взаимодействия, и, в первую очередь, по причине отсутствия заинтересованности у органов предварительного рассле-дования оказывать содействие сотрудникам УИИ в выполнении возложен-ных на них обязанностей в сфере применения домашнего ареста.

Поэтому в данном вопросе, представляется интересным опыт Респуб-лики Казахстан, где надзор за лицом, находящимся под домашним арестом, осуществляет орган, ведущий уголовный процесс, то есть тот субъект, кото-рый в максимальной степени заинтересован в эффективности применения меры пресечения.

Подводя итоги вышесказанному, следует отметить, что положитель-ный опыт зарубежных стран по применению домашнего ареста может быть использован в целях совершенствования национального законодательства, что будет способствовать сокращению числа лиц, в отношении которых из-бирается мера пресечения в виде заключения под стражу, а также численно-сти «тюремного населения» в стране.


1. О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации: Федеральный закон от 07.12.2011 № 420-ФЗ // Собрание законодательства Российской Фе-дерации. 2011. № 50. Ст. 7362.

2. Отчеты о работе судов общей юрисдикции по рассмотрению уго-ловных дел по первой инстанции: Официальный сайт Судебного Департа-мента при Верховном Суде Российской Федерации. [Электронный ресурс]: URL: http://www.cdep.ru/index.php?id=79 (дата обращения: 15.03.2017).

251

3. Уголовно-процессуальный кодекс Республики Беларусь от 16.07.1999 г. № 295-З. [Электронный ресурс]: URL: http://online.zakon.kz /Document/?doc_id=30414958 (дата обращения: 15.03.2017).


5. Уголовно-процессуальный кодекс Республики Казахстан от 04.07.2014 г. № 231-V. [Электронный ресурс]: URL: http://online.zakon.kz /Document/?doc_id=31575852 (дата обращения: 15.03.2017).

6. Уголовно-процессуальный кодекс Республики Узбекистан: утвер-жден Законом Республики Узбекистан от 22.09.1994 г. № 2013-XII. [Элек-тронный ресурс]:URL: http://online.zakon.kz/Document/?doc_id=30421101 (да-та обращения: 15.03.2017).

7. Совместный приказ Министра внутренних дел Республики Казах-стан от 29.08.2014 г. № 564, Генерального прокурора Республики Казахстан от 02.09.2014 г. № 86, Председателя Комитета национальной безопасности Республики Казахстан от 04.09.2014 г. № 290, Министра финансов Респуб-лики Казахстан от 11.09.2014 г. № 394 и Председателя Агентства Республики Казахстан по делам государственной службы и противодействию коррупции от 12.09.2014 г. № 4 «Об утверждении Правил исполнения меры пресечения в виде домашнего ареста» (Зарегистрирован в Реестре государственной реги-страции нормативных правовых актов Республики Казахстан 22.09.2014 под № 9741). [Электронный ресурс]: URL: http://adilet.zan.kz/rus/origins/ V14C0009741 (дата обращения: 15.03.2017).

8. Порядок осуществления контроля за нахождением подозреваемых или обвиняемых в месте исполнения меры пресечения в виде домашнего ареста и за соблюдением ими наложенных судом запретов и (или) ограниче-ний: утв. межведомственным приказом от 11.02.2016 г. Министерства юсти-ции Российской Федерации № 26, МВД Российской Федерации № 67, След-ственного комитета Российской Федерации № 13, Федеральной службы Рос-сийской Федерации по контролю за оборотом наркотиков № 56. [Электрон-ный ресурс]: URL: http://www.pravo.gov.ru (дата обращения: 15.03.2017).

252

http://online.zakon.kz/

http://online.zakon.kz/

http://adilet.zan.kz/rus/origins/

А. А. Скепка, ПсковГУ, юридический факультет, магистратура, 1 курс

(научный руководитель — доцент Г. В. Артамонов) Проблемы исчисления разумного срока в уголовном

судопроизводстве Современное российское уголовное законодательство своей главное це-

лью ставит защиту прав и свобод человека и гражданина. В настоящее время проблема обеспечения надлежащей быстроты и оперативности судопроизвод-ства является особо актуальной. Так положения, прописанные в п. 1 ст. 6 Ев-ропейской Конвенции, касающиеся требования разумности сроков уголовного судопроизводства гласят, что «Каждый человек имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок» [1], нарушения которого имеют место в практике отечественного судопроизводства.

В уголовно-процессуальный кодекс Федеральным законом от 30.04.2010 № 68-ФЗ был введён принцип разумного срока уголовного судо-производства [2]. Введение данного принципа было обусловлено резким возрастанием числа жалоб российских граждан в Европейский суд по правам человека в связи с нарушением разумного срока уголовного судопроизвод-ства, а также в связи с ростом негативных тенденций, проявившихся в дея-тельности органов уголовной юстиции Российской Федерации, связанных с нарушением разумного срока уголовного судопроизводства при разбира-тельстве конкретных уголовных дел.

В последующим Федеральным законом от 21.07.2014 года № 273-ФЗ данная норма была дополнена ч. 31 ст. 61 УПК Российской Федерации, определяющей временные границы разумного срока досудебного производ-ства и содержащей перечень обстоятельств, обуславливающих общий про-цессуальный срок [3].

Так общий процессуальный срок включает в себя периоды «со дня по-дачи заявления, сообщения о преступлении до дня принятия решения о при-остановлении предварительного расследования по уголовному делу по осно-ванию, предусмотренному п. 1 ст. 208 УПК Российской Федерации» [4, с. 215], при этом должны учитываться такие обстоятельства как «правовая и фактическая сложность уголовного дела, поведение потерпевшего и иных участников, досудебного производства по уголовному делу, достаточность и эффективность действий прокурора, руководителя следственного органа, сле-дователя, органа дознания, начальника органа дознания, начальника подраз-деления дознания, дознавателя, производимых в целях своевременного воз-буждения уголовного дела, установления лица, подлежащего привлечению в качестве подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления, а также общая продолжительность досудебного производства по уголовному делу».

253

Само понятие разумного срока уголовного судопроизводства в УПК Российской Федерации не содержится, что в свою очередь создаёт трудности при определении временных границ, действующих в пределах разумного срока уголовного судопроизводства.

Исследуя законодательную формулировку уголовно-процессуальной нормы, предусмотренной ч. 3 ст. 61 УПК Российской Федерации, определя-ющий порядок исчисления разумного срока уголовного судопроизводства, который включает в себя временной период с момента начала осуществле-ния уголовного преследования до его прекращения или вынесения обвини-тельного приговора, законодатель, давая нормативное понятие уголовного преследования, прямо связывает исчисление разумного срока с появлением в уголовном деле подозреваемого, обвиняемого.

По моему мнению следует учитывать срок уголовного судопроизвод-ства с момента начала рассмотрения сообщения о преступлении в порядке ст. 144 УПК Российской Федерации, принимая во внимание, что именно на данном этапе под предлогом сложности проверки, недостаточности данных по установлению основания для возбуждения уголовного дела, нарушения сопряжены с нарушением законных интересов и прав граждан, и в частности права пострадавшего от преступления лица на доступ к правосудию, что в дальнейшем может повлечь превышение разумных сроков досудебного про-изводства.

Не менее важной проблемой при исчислении разумного срока уголов-ного судопроизводства является момент окончания уголовного судопроиз-водства. Так, ч. 3 ст. 61 УПК Российской Федерации установлено, что окон-чанием разумного срока уголовного судопроизводства является момент пре-кращения уголовного преследования или вынесения обвинительного приго-вора. В ч. 31 ст. 61 УПК Российской Федерации окончанием исчисления ра-зумного срока определён день принятия решения о приостановлении пред-варительного расследования по уголовному делу по основанию, предусмот-ренному п. 1 ч. 1 ст. 208 УПК Российской Федерации.

Рассматривая этот же вопрос через призму разумного срока уголовного судопроизводства, наблюдается неопределённость в установлении конечного момента. В частности, статьи 148, 211, 214 УПК Российской Федерации предусматривают порядок отмены в случае признания незаконным или не-обоснованным постановления органа дознания, дознавателя, следователя об отказе в возбуждении уголовного дела, приостановлении предварительного расследования и прекращении уголовного преследования (уголовного дела) прокурором или руководителем следственного органа. Уголовно-процессуальный закон не предусматривает сроков отмены руководителем следственного органа решений, вынесенных в соответствии со статьями 148, 208, 213 УПК Российской Федерации. Прокурор согласно этим же нормам, не позднее 5 или 14 суток с момента получения материала процессуальной про-верки или уголовного дела вправе отменить принятое решение. При этом Уголовно-процессуальный кодекс не определяет, относится ли к разумному

254

сроку уголовного судопроизводства период неоднократного вынесения по-становления об отказе в возбуждении уголовного дела, приостановления предварительного расследования или прекращения уголовного преследования (уголовного дела) и их последующая отмена для проведения дополнительной проверки сообщения о преступлении или расследования уголовного дела.

По поводу неоднократного принятия процессуального решения и его отмены Конституционный Суд Российской Федерации в Определении от 17.10.2006 № 425 разъяснил, что ненадлежащее выполнение обязанностей органами предварительного расследования и прокурором по осуществлению уголовного преследования приводит к нарушению разумного срока рассмот-рения дела и ограничению доступа потерпевших к правосудию, при этом должны обеспечиваться и «интересы лица, в отношении которого подано за-явление о привлечении к уголовной ответственности, с тем чтобы уголовное дело не было возбуждено, а это лицо не было поставлено в положение подо-зреваемого» [5].

Разумный срок производства по уголовному делу должен определяться с учетом всей продолжительности уголовного судопроизводства, а не только уголовного преследования. При определении продолжительности разумного срока уголовного судопроизводства должен учитываться период с момента начала рассмотрения сообщения о преступлении в порядке ст. 144 УПК Рос-сийской Федерации, до окончания уголовного судопроизводства, либо, если производство по уголовному делу не окончено — до дня поступления заяв-ления в суд о компенсации за нарушение права на судопроизводство в ра-зумный срок.

Общая продолжительность уголовного судопроизводства, как критерий разумности срока уголовного судопроизводства, рассматривается во взаимо-связи с фактической и правовой сложностью уголовного дела, но фактическая сложность уголовного дела не может оправдать общую продолжительность уголовного судопроизводства по уголовному делу, если такое производство приняло явно затяжной характер. Правовая сложность уголовного дела, при-водящая к обоснованным задержкам, может быть обусловлена пробелами и коллизиями законодательства при отсутствии разъяснений высших судов, т. е. когда возникает необходимость уяснения и толкования норм права.

По результатам проведённого исследования можно сделать вывод, что разумный срок производства по уголовному делу должен определяться с учетом всей продолжительности уголовного судопроизводства, а не только уголовного преследования.

По моему мнению нормативное закрепление указанного принципа — это лишь первый, необходимый шаг на пути совершенствования уголовно-процессуальных отношений и обеспечения качества правосудия. Для того чтобы принцип разумного срока уголовного судопроизводства стал дей-ственным инструментом обеспечения законных интересов участников уго-ловного судопроизводства, потребуются серьезные усилия как теоретиков уголовно-процессуальной науки, так и практиков.

255

Литература 1. Конвенция «о защите прав человека и основных свобод» (Заключена

в г. Риме 04.11.1950) [Электронный ресурс]: URL: http://www.consultant.ru/ document/cons_doc_LAW_29160/ (дата обращения: 18.03.2017).

2. Федеральный закон «О внесении изменений в отдельные законода-тельные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального за-кона «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок» от 30.04.2010 № 68-ФЗ. [Электронный ресурс]: URL: http://www.consultant.ru/ document/cons_doc_LAW_99920/ (дата обращения: 20.03.2017).

3. Федеральный закон от 21 июля 2014 г. № 273-ФЗ «О внесении изме-нений в статью 3 Федерального закона «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок» и отдельные законодательные акты Российской Фе-дерации». [Электронный ресурс]: URL: http://base.garant.ru/70700810/ (дата обращения: 23.03.2017).


5. Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 17 октября 2006 г. № 425-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Запорожец Л. М. на нарушение ее конституционных прав ч. 6 статьи 148 УПК Российской Федерации». [Электронный ресурс]: URL: http://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/1680991/#ixzz4V5rZjnwc (дата об-ращения: 25.03.2017).

М. И. Шаталова, ПсковГУ, юридический факультет, магистратура, 1 курс

(научный руководитель — доцент Г. В. Артамонов)

Проблемы участия адвоката-защитника в процессе доказывания

В настоящее время данная тема достаточно актуальна, так как уголов-

ное судопроизводство в Российской Федерации осуществляется на основе состязательности сторон, что предусмотрено ст. 15 Уголовно-процес-суального кодекса Российской Федерации (далее — УПК РФ) [2]. Одним из наиболее важных элементов состязательности сторон в уголовном судопро-изводстве является то, что участники со стороны защиты имеют возмож-ность участвовать в доказывании, соразмерно возможностям участников, ко-торые осуществляют уголовное преследование [6].

256

http://www.consultant.ru/


Успешное раскрытие преступлений, а также справедливое и законное наказание любого лица, совершившего преступление, связаны с доказывани-ем, которое осуществляется в соответствии со ст. 85 УПК РФ. Оно состоит в собирании, проверке и оценке доказательств в целях установления обстоя-тельств, предусмотренных ст. 73 УПК РФ. Законодатель в ст. 5 УПК РФ не формулирует понятие «доказывание» [2]. Рассматривая правовую литерату-ру, можно дать следующее определение доказывания в уголовном процессе.

Доказывание — это регламентированная уголовно-процессуальным законом деятельность органов дознания, предварительного следствия, про-курора и суда при участии других субъектов уголовного судопроизводства по собиранию, проверке и оценке фактических данных об обстоятельствах, установление которых необходимо для правильного разрешения уголовного дела [4].

Цель доказывания — достижение истины, то есть необходимость уста-новления всех фактических обстоятельств расследуемого события в точном соответствии с действительностью.

Однако вопросы участия адвоката-защитника в процессе доказывания урегулированы не в полной мере, удовлетворяющей практику. Как видно из п. 2 ч. 1 ст. 53, ч. 3 ст. 86, ст. 87 и 88 УПК РФ, адвокат-защитник при реали-зации доказывания имеет намного меньше прав по сравнению с остальными участниками доказывания. Например, защитник не участвует в проверке и оценке доказательств, которые осуществляются исключительно судом, про-курором, следователем, дознавателем [5].

Получается, что в условиях состязательности уголовного процесса за-щитник лишен права на активное участие в доказывании, что естественно нарушает право на защиту, которое предусмотрено ч. 2 ст. 48 Конституции Российской Федерации [1].

Заслуживает внимания и тот факт, что законом не предусмотрен меха-низм осуществления полномочий адвоката-защитника, без которого его пра-во на сбор доказательств основывается на внутренних побуждениях. Зако-ном не предусмотрена соответствующая обязанность должностных лиц вы-давать предметы и документы для их представления органу дознания, следо-вателю или суду.

Кроме того, закон не определяет, каким образом участники процесса могут получить доказательства для их представления, какие условия предо-ставляются для их получения. Право защитника претендовать на какие-либо документы, предметы на самом деле не соответствует чьей-либо обязанно-сти выполнять это требование. Это значительный пробел в законодательстве, который затрудняет или вообще делает невозможным реализацию на прак-тике заявленного права на практике [5].

Помимо представления доказательств, получению доказательств слу-жит и предоставленное дознавателю, следователю, прокурору и суду право истребовать предметы и документы, имеющие отношение к делу (ч. 4 ст. 21 УПК РФ).

257

В ч. 3 ст. 86 УПК РФ указаны три способа, с помощью которых защит-ник имеет право собирать доказательства. Однако ни один из этих способов сбора доказательств защитником законом не регламентируется и фактиче-ских правоотношений указанные нормы УПК РФ не производят. Документы, собранные или составленные защитником, а также предметы, полученные им, становятся доказательствами по уголовному делу на общих основаниях: по решению следователя, дознавателя об удовлетворении ходатайства за-щитника о приобщении соответствующего документа или предмета к мате-риалам уголовного дела.

Кроме того, защитник имеет право самостоятельно привлекать специа-листа (п. 3 ч. 1 ст. 53 УПК РФ). Федеральный закон от 31.05.2002 № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» в п. 3 ст. 6 предусматривает право собирать и предоставлять предметы и докумен-ты, которые могут быть признаны и иными доказательствами. Таким обра-зом, возникает конфликт законов [3].

Для решения данной проблемы, на наш взгляд, необходимо внести из-менения в ст. 86 УПК РФ «Собирание доказательств»:

1. Сбор доказательств в ходе уголовного судопроизводства осуществ-ляется следователем, дознавателем, прокурором и судом путем производства следственных и иных процессуальных действий, предусмотренных УПК РФ.

2. Другие участники уголовного судопроизводства вправе собирать и предоставлять письменные документы и предметы для приобщения их к уголовному делу. При этом лицами, указанными в ч. 1 настоящей статьи, со-ставляется протокол предоставления доказательств, заверенная копия кото-рого вручается лицу, предоставившему доказательства.

3. Защитник вправе собирать материалы для предоставления их в каче-стве доказательств путем:

1) получения предметов, документов, которые могут быть признаны ве-щественными и иными доказательствами в порядке, установленном УПК РФ;

2) опроса лиц с их согласия; 3) сбора сведений, в том числе истребования справок, характеристик,

иных документов от органов государственной власти, органов местного са-моуправления, общественных объединений и иных организаций, которые обязаны предоставлять запрашиваемые документы или их копии не позднее чем в месячный срок со дня получения запроса [2].

До сих пор ни в теории, ни на практике не разработали специальных процессуальных правил предоставления доказательств. УПК РФ не преду-смотрен и протокол, который должен составляться при этом. Сам статус предоставления доказательств также остается неясен: является ли это след-ственным действием, должен ли он включать в себя осмотр предоставлен-ных доказательств или быть какой-то иной процессуальной процедурой [5].

Следовательно, присутствует необходимость в приведении процедуры предоставления доказательств в единую законную форму. Поскольку быва-ет, что предоставление объекта вообще не документируется, и о том, что он

258

был предоставлен следователю (суду) обвиняемым, потерпевшим, можно только догадываться, изучив показания этих лиц.

Также, как нам представляется, необходимо ввести самостоятельное процессуальное действие, которое будет проводиться в присутствии понятых с участием лица, предоставляющего доказательства, или его представителя и в ходе его проведения должен быть составлен специальный «протокол предоставления доказательств». В этом случае лицо, предоставляющее дока-зательство, должно указать, для установления какого обстоятельства предо-ставляется данный документ или предмет. Процедура предоставления долж-на также обеспечить отражение индивидуальных характеристик предостав-ляемого объекта, чтобы избежать впоследствии возможных претензий о за-мене объекта или жалоб на необоснованный отказ в его приобщении к делу.


1. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосо-ванием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами Российской Федерации о поправках к Конституции Российской Федерации от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ, от 05.02.2014 № 2-ФКЗ, от 21.07.2014 № 11-ФКЗ) // Собрание законодательства Российской Федерации. 2014. № 31. Ст. 4398.


3. Федеральный закон от 31.05.2002 № 63-ФЗ «Об адвокатской дея-тельности и адвокатуре в Российской Федерации» // Собрание законодатель-ства Российской Федерации. 2002. № 23. Ст. 2102.

4. Лазарева В. А. Доказывание в уголовном процессе: учебник для ба-калавриата и магистратуры. М., 2015.

5. Орлов Ю. К. Проблемы теории доказательств в уголовном процессе: учеб. Пособие. М., 2009.

6. Якимович Ю. К. Доказательства и доказывание в уголовном процес-се России: учеб. пособие. Томск, 2015.

7. Учебник для бакалавриата юридических вузов. [Электронный ре-сурс]: URL: http://law.sfu-kras.ru/data/method/e-library-kup/Mono/_Ugolov_Pro-cess_05.pdf (дата обращения: 19.03.2017).

259

К. Э. Морозова, ПсковГУ, юридический факультет, магистратура, 1 курс


Обеспечение на стадии возбуждения уголовного дела прав и законных интересов личности

Главной целью уголовного судопроизводства является защита прав и

законных интересов личности. Между тем, как свидетельствует практика, до сих пор в отечественной уголовно-процессуальной деятельности имеются факты нарушения прав и законных интересов личности.

В соответствии с докладом Уполномоченного по правам человека за 2015 год основная проблематика жалоб, поступивших в 2015 году к Упол-номоченному по правам человека в Российской Федерации, касалась именно уголовного процесса (30 %). На втором месте — жалобы на нарушение жи-лищных прав и сферу ЖКХ (16 %), на третьем — уголовно-исполнительного производства (14 %), затем социального страхования и обеспечения (5 %), оборонной сферы (4 %), миграции и вопросов гражданства (4 %) [1].

В зависимости от групп прав, наибольшее число обращений относится к гарантиям прав (47 %) и социальным правам (37 %). Доля группы эконо-мических прав составила 7 %, личных — 6 %, политических — 2 %, куль-турных — 1 %.

Таким образом, мы видим, что при производстве именно уголовного процесса происходит нарушение прав и законных интересов граждан Рос-сийской Федерации. Данные нарушения опережают по показателям, как мы видим, даже сферу жилищных прав и сферы ЖКХ, правами которых пользу-ется ежедневно практически все. Так В. Д. Адаменко, рассматривая защиту применительно к обвиняемому, замечает, что она отсутствует на стадии воз-буждения уголовного дела [2]. Мы можем также обратить внимание на от-сутствие необходимой защиты прав и законных интересов заявителя на ста-дии возбуждения уголовного дела.

В решении указанных проблем важная роль принадлежит механизму, обеспечивающему и гарантирующему права и законные интересы личности уже на первоначальном этапе уголовного судопроизводства. Однако до настоящего времени правовое положение ряда лиц, участвующих в стадии возбуждения уголовного дела, в уголовно-процессуальном законе не опреде-лено или определено недостаточно. Не нашли необходимого правового ре-гламентирования действующие здесь принципы и институты уголовного процесса, такие, к примеру, как принцип национального языка судопроиз-водства, институт представительства и др. Вместе с тем обеспечение прав и законных интересов личности в стадии возбуждения уголовного дела обла-дает определенной спецификой. В этой связи необходимо выделить следу-ющие важные проблемы: совершенствование правового регулирования дея-

260

тельности органов дознания и следствия; разработку системы правовых га-рантий личности; повышение эффективности контроля и надзора при рас-смотрении и разрешении уголовных дел.

На необходимость защиты прав и свобод человека указывает факт включения в основополагающие принципы уголовного судопроизводства принципа охрана прав и свобод человека и гражданина в уголовном судо-производстве (ст. 11 УПК Российской Федерации [3]).

Ч. 1 ст. 11 УПК Российской Федерации указывает на обязанность суда, прокурора, следователя, дознавателя разъяснять подозреваемому, обвиняе-мому, потерпевшему, гражданскому истцу, гражданскому ответчику, а также другим участникам уголовного судопроизводства их права, обязанности и ответственность и обеспечивать возможность осуществления этих прав.

Отечественное законодательство предусматривает меры государствен-ной защиты в виде мер безопасности, предусмотренных статьями 166 частью девятой, 186 частью второй, 193 частью восьмой, 241 пунктом 4 части вто-рой и 278 частью пятой УПК Российской Федерации, а также иных мер без-опасности, предусмотренные законодательством Российской Федерации [4].

Вышеуказанные меры безопасности применяются к потерпевшему, свидетелю или иным участникам уголовного судопроизводства, а также их близким родственникам, родственникам или близким лицам.

Таким образом, проанализировав данные нормы, мы видим, что участ-ники уголовного судопроизводства находятся под защитой государства, од-нако сегодня существует острая проблема отсутствия законодательного за-крепления правового статуса лиц, которые фактически относятся к участни-кам уголовного судопроизводства, но законодатель не включил их в данный перечень, например, заявителя.

Так, ч. 2 ст. 141 УПК Российской Федерации указывает на такой субъ-ект уголовного судопроизводства как заявитель, который при подаче пись-менного заявления о преступлении должен его подписать. Однако в разделе II УПК Российской Федерации, содержащий нормы, регулирующие право-вой статус участников уголовного судопроизводства, отсутствуют нормы, регламентирующие положение данного лица. Также отсутствует данный субъект и в ст. 11 УПК Российской Федерации, о которой мы говорили ра-нее, но в свою очередь ч. 2 ст. 2 ФЗ «О государственной защите потерпев-ших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства» содер-жит возможность применения мер государственной защиты до возбуждения уголовного дела в отношении заявителя, очевидца или жертвы преступления либо иных лиц, способствующих предупреждению или раскрытию преступ-ления. Применение мер безопасности к заявителю еще хоть как-то регламен-тировано нашим законодательством, однако на практике лицо может столк-нуться с еще одной проблемой при подаче заявления о преступлении, например: К., гражданин Германии, стал жертвой совершения разбойного нападения, о чем он хотел сообщить в правоохранительные органы, однако К. не владеет русским языком, права на предоставление ему переводчика для

261

подачи заявления о преступлении отечественное законодательство заявите-лю не предоставляет, в результате К. в силу незнания русского языка не сможет сделать заявления о совершенном преступлении. Таким образом происходит нарушение прав и интересов гражданина К., на практике такое, к сожалению, не редкость.

Для решения вышеуказанных проблем считаем необходимым вклю-чить в раздел II в УПК Российской Федерации такого участника уголовного судопроизводства как заявитель, под которым понимается лицо, делающее в устном или письменном виде заявление или сообщение о готовящемся или совершенном преступлении в соответствующий государственный орган. Од-новременно необходимо также включить заявителя в ст. 11 УПК Российской Федерации.

При этом необходимо законодательно закрепить следующие права за-явителя: подавать заявление или сообщение о преступлении; получать ко-пии решений по факту проверки заявления, сообщения о преступлении; по-лучать копию решения руководителя следственного органа, начальника ор-гана дознания о продлении срока проверки заявления, сообщения о пре-ступлении; получать документ, подтверждающий принятие заявления, со-общения о преступлении соответствующим органом; получать копию отка-за в приеме заявления, сообщения о преступлении; обжаловать отказ в при-еме заявления, сообщения о преступлении; обжаловать принятое по факту проверки заявления, сообщения о преступлении решение; пользоваться услугами переводчика; иметь представителя, в том числе в лице адвоката; заявлять ходатайства и жалобы.


1. Доклад Уполномоченного по правам человека в Российской Феде-рации от 24.03.2016 «Доклад Уполномоченного по правам человека в Рос-сийской Федерации за 2015 год» // Рос. газ. 2016. 24 марта.

2. Адаменко В. Д. Сущность и предмет защиты обвиняемого. Томск, 1983.

3. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от 19.12.2016) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2017) // Собрание законодательства Российской Федерации, 24.12.2001, № 52 (Ч. I), ст. 4921.

4. Федеральный закон от 20.08.2004 № 119-ФЗ (ред. от 07.02.2017) «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уго-ловного судопроизводства» // Собрание законодательства Российской Феде-рации. 2004. № 34. Ст. 3534.

262

И. А. Васильев, ПсковГУ, юридический факультет, 4 курс


Проблемы использования результатов оперативно-розыскной деятельности в уголовном судопроизводстве

Применение результатов оперативно-розыскной деятельности в уго-

ловно-процессуальном доказывании считается одной из самых актуальных проблем уголовного судопроизводства.

Трудности уголовно-процессуального доказывания всякий раз присут-ствуют в центре внимания различных ученых-процессуалистов, а также практиков. Институт уголовно-процессуального доказывания в силу своего величия и значительности для уголовного судопроизводства обязан соответ-ствовать объективной реальности. Центром любого уголовного дела счита-ется процесс доказывания.

В последние время в теории и практике упорно развивается мысль о необходимости активного использования в уголовном процессе сведений, приобретенных при осуществлении оперативно-розыскной деятельности, придания им статуса судебных доказательств. Данная проблема содержит множество различных подходов. Так, Е. А. Доля утверждает, что наличие разных точек зрения, дискуссий по данной проблеме следует анализировать как этап на пути к ее справедливому решению [1, с. 24].

Необходимость совершенствования процедуры вхождения в уголов-ное судопроизводство данных, приобретенных в результате выполнения оперативно-розыскных мероприятий, требует законодательного вмеша-тельства. Это связано с тем, что в ходе судебного разбирательства резуль-таты ОРД, либо образованные от них доказательства, зачастую признают-ся недопустимыми.

При решении вопроса об использовании сведений, полученных опера-тивным путем, в качестве доказательств, нужно исходить из положений уго-ловно-процессуального законодательства, поскольку порядок уголовного судо-производства на территории Российской Федерации устанавливается лишь УПК Российской Федерации. Соответственно, закон об оперативно-розыскной деятельности не должен ввязываться в работу института уголовно-процессуального доказывания и перечить его положениям. Оперативно-розыскное законодательство является дополнительным по отношению к уго-ловно-процессуальному, призванным содействовать органам предварительного расследования раскрывать преступления. Результаты ОРД должны помогать и использоваться в доказывании по уголовному делу, но не могут заменять дока-зательства, так как лишены процессуальной доказательственной силы.

263

На данный момент УПК Российской Федерации не запрещает приме-нять результаты ОРД, в случае если они откликаются его требованиям (ста-тья 89 УПК Российской Федерации).

Результаты ОРД могут быть законно подтверждены после производ-ства следственных и иных процессуальных действий по возбужденному уго-ловному делу, и только тогда они могут быть переданы в суд, который при-мет их в основание приговора.

Действующее законодательство не мешает использованию докумен-тов, полученных оперативными подразделениями до возбуждения уголовно-го дела в доказывании по уголовным делам в процессуальном режиме такого вида доказательства — как иные документы (п. 6 ч. 2 ст. 74 УПК Российской Федерации) [2]. Данного мнения придерживаются многие заметные отече-ственные ученые.

Отступление от установок законодательных актов, стабилизирующих основания и условия выполнения ОРМ, приводит к тому, что итоги их осу-ществления в интересах уголовного судопроизводства употреблены быть не могут. Результаты ОРД, приобретенные с нарушениями норм оперативно-розыскного законодательства, не могут быть введены в уголовное дело как доказательства, так как доказательства остаются допустимыми только тогда, когда они не нарушили нормы УПК Российской Федерации при их собира-нии и закреплении, а результаты ОРД были получены с соблюдением дей-ствующего законодательства.

Закон об ОРД в статье 16 указал, что «при защите жизни и здоровья граждан, их конституционных прав и законных интересов, а также для обеспе-чения безопасности общества и государства от преступных посягательств до-пускается вынужденное причинение вреда правоохраняемым интересам...» [3].

Несмотря на множество всевозможных мнений относительно рассмат-риваемой проблематики справедливо обозначить, что успешно решить про-блему употребления результатов ОРД в доказывании по уголовным делам возможно только руководствуясь действующим правом, а не на основе аб-страктных представлений.

Представляется, что нормативно-правовое регулирование применения результатов ОРД в уголовном судопроизводстве обладает рядом существен-ных недостатков.

Для устранения данных недостатков необходимо, на наш взгляд, вне-сти изменения в УПК Российской Федерации, которые сделают невозмож-ным использование в уголовном судопроизводстве недопустимых доказа-тельств, полученных в процессе проведения ОРМ. В частности, необходимо изложить ст.89 УПК Российской Федерации в следующей редакции:

«Статья 89. Использование результатов оперативно-розыскной дея-тельности в доказывании.

1. Результаты оперативно-розыскной деятельности могут быть исполь-зованы в доказывании по уголовным делам в соответствии с настоящим Ко-дексом.

264

2. В процессе доказывания запрещено использование результатов опе-ративно-розыскной деятельности, если: а) данные результаты не отвечают требованиям, предъявляемым к доказательствам действующим Кодексом; б) данные результаты получены путём нарушения Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности».


1. Доля Е. А. Результаты оперативно-розыскной деятельности не могут стать содержанием доказательств в уголовном процессе // Государство и право. 2013. № 5. С. 24–39.

2. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (с изм. и доп.) // Собрание законодательства Россий-ской Федерации. 2001. № 52 (Ч. I). Ст. 4921.

3. Об оперативно-розыскной деятельности: федер. закон от 12.08.1995 № 144-ФЗ (ред. от 29.06.2015) // Собрание законодательства Российской Фе-дерации. 1995. № 33.

П. О. Матвеев, ПсковГУ, юридический факультет, 3 курс


Проблемы изъятия алкогольной и табачной продукции, обладающей признаками подделки федеральной специальной

марки, при производстве следственных действий Органы дознания играют важную роль в правоохранительной системе

Российской Федерации. Их основными задачами являются выявление, пре-сечение и раскрытие преступлений, установление лиц, которые их подготав-ливают, совершают или совершили. Эти важные задачи возложены на них законодательством. Временами им приходится выполнять весьма неорди-нарные поручения следователей. Примером тому может послужить такое следственное действие как обыск.

По официальным данным УМВД России по Псковской области в пе-риод с 10 по 20 ноября 2016 года в результате проведения оперативно-профилактического мероприятия «Алкоголь» было изъято 13508 литров ал-коголя с признаками подделки федеральной специальной марки (далее — ФСМ). 11500 литров из них было изъято сотрудниками Управления эконо-мической безопасности и противодействия коррупции УМВД России по Псковской области совместно с отделом организации исполнения админи-стративного законодательства УМВД России по Псковской области.

265

После этого следователь, в производстве которого находится уголовное дело, дал поручение органу дознания указать в процессуальных документах номер каждой ФСМ изъятого алкоголя. Алкоголь был разлит в тару емкостью от 0,25 литра до 0,5 литра примерно в равных долях. Таким образом, средний объём бутылки с ФСМ примерно равен 0,37 литра. Из чего можно сделать вы-вод, что только сотрудникам УЭБ и ПК нужно будет переписать примерно 28750 номеров ФСМ. Это легло на плечи отдела по борьбе с преступлениями на приоритетных направлениях, штатная численность которого составляет 5 человек вместе с начальником отдела. Помимо этого, у оперуполномочен-ных имеются более важные задачи, которые были обозначены нами ранее. Вместо этого им необходимо тратить время на точное указание наименова-ния, количества, меры, серии, номера и изготовителя каждой из примерно 28750 бутылок и имеющихся на них ФСМ. Несмотря на кажущуюся абсурд-ность, этого требует ст. 180 УПК Российской Федерации [1].

В ходе беседы с сотрудниками УЭБиПК было найдено три возможных решения данной проблемы: законодательное, процессуальное и техническое.

Законодательный способ решения проблемы состоит в том, чтобы ис-ключить из перечня данных, обязательных для указания, хотя бы номер ФСМ. Однако если не указывать данные критерии, то возникает сложность доказывания принадлежности именно этой алкогольной или табачной про-дукции лицу, в отношении которого возбуждено уголовное дело. В этом плане сложилась негативная судебная практика для органов внутренних дел, по итогам которой подсудимый признавался невиновным, а УМВД России по Псковской области понесло многомиллионные убытки.

Процессуальный способ решения проблемы состоит в том, чтобы пе-ренести обязанность по указанию индивидуальных признаков каждой изъ-ятой бутылки алкогольной продукции другим службам или ведомствам, ко-торые занимаются подобными действиями.

Технический способ решения проблемы состоит в том, чтобы с помо-щью технических средств ускорить процесс фиксации необходимых данных. Существует 3 способа зафиксировать данные с помощью технических средств:

– фото- и видеофиксация — фиксируются нужные данные всей партии изъятой продукции на электронный носитель информации;

– аудиофиксация — данные фиксируются на электронный носитель информации путём чтения необходимых данных на записывающее устрой-ство;

– фиксация с помощью сканирующих устройств — данные фиксиру-ются на электронный носитель информации при помощи планетарного или проекционного сканера.

По нашему мнению, наиболее эффективным будет объединение по-следних двух способов, что позволит разгрузить органы дознания и позволит им наиболее эффективно выполнять возложенные на них задачи.

266

Литература 1. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от

18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от 19.12.2016) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2017) // Собрание законодательства Российской Федерации, 24.12.2001, № 52 (Ч. I), ст. 4921.

Д. Ю. Кащеева, ПсковГУ, юридический факультет, магистратура, 1 курс


Актуальные вопросы применения к обвиняемым (подозреваемым) меры пресечения в виде залога

Актуальность применения залога в качестве меры пресечения по уго-

ловному делу в последнее время сильно возросла. Очевидно, что залог дол-жен заменить в качестве наиболее строгой меры пресечения заключение под стражу при расследовании уголовных дел об экономических преступлениях. В виду однозначности запрета, изложенного в части 1.1 ст. 107 УПК Россий-ской Федерации, на заключение под стражу обвиняемых, совершивших пре-ступления в сфере предпринимательской деятельности, альтернативу в каче-стве меры пресечения представляют залог и домашний арест.

Впрочем, залог должен шире применяться и по другим категориям уголовных дел, ибо до последнего времени имело место избыточное приме-нение заключения под стражу. По словам А. Я. Петроченкова, ежегодно у нас значительное количество подозреваемых и обвиняемых в совершении преступления существенно ограничиваются в праве на свободу и личную неприкосновенность посредством применения к ним такой меры пресечения как заключение под стражей [1]. В то время как залог применяется редко. Главной причиной такого положения дел являлось недостаточное правовое регулирование залога.

Новая редакция статьи 106 УПК Российской Федерации, безусловно, способствует более широкому применению этой меры пресечения в ходе расследования. Эффективность залога состоит в использовании имуще-ственной заинтересованности самого обвиняемого, залогодателя в достиже-нии целей данной меры пресечения. Однако считать залог средством, обес-печивающим возмещение вреда, причиненного преступлением, совершенно неправильно. В целом институт мер пресечения, и в частности, залог, с ре-шением такого рода вопросов не связан. Хотя, безусловно, что данная мера пресечения экономична и удобна для государства, поскольку позволяет освободиться от расходов по содержанию следственно арестованных в ме-стах предварительного содержания.

267

Вопрос о наличии оснований и условий, требуемых законом для из-брания меры пресечения в виде залога, предварительно решает следователь. Для этого он должен установить целый ряд обстоятельств и совершить ряд процессуальных действий.

Очевидно, что один из самых главных вопросов — вопрос о размере и виде залога разрешается следователем по договоренности со стороной защи-ты. При этом следователь в своей позиции должен исходить в первую оче-редь из положений части 3 ст. 106 УПК Российской Федерации, но также учитывать характер совершенного преступления, данные о личности подо-зреваемого, обвиняемого и залогодателя, в том числе их имущественного положения, поведение обвиняемого в ходе расследования, размер причинён-ного преступлением ущерба, другие обстоятельства по делу, в частности, возможность применения домашнего ареста.

Все виды движимого имущества, кроме денег, выступающие предме-том залога, передаются в соответствующий орган предварительного рассле-дования. Деньги должны быть внесены залогодателем на депозитный счет органа предварительного расследования (части 1 и 5 ст. 106 УПК Россий-ской Федерации).

Обвиняемый должен быть предупрежден о возможности применения более строгой меры пресечения в случае нарушения подлежащей избранию меры пресечения в виде залога, а также об обращении самого залога в доход государства.

Согласно ч. 2 ст. 106 УПК Российской Федерации избрание меры пре-сечения в отношении подозреваемого, обвиняемого в ходе досудебного про-изводства, осуществляется в соответствии со ст. 108 УПК Российской Феде-рации. Порядок возбуждения ходатайства перед судом об избрании меры пресечения в виде залога регулируется частями 3 и 4 ст. 108 УПК Россий-ской Федерации.

Одним из вопросов, подлежащих выяснению следователем при приня-тии решения о возбуждении ходатайства перед судом об избрании меры пре-сечения в виде залога является установление причастности лица к совершен-ному преступлению. Согласно п. 2 Постановления ПВС Российской Федера-ции от 29 октября 2009 г. № 22 для решения вопроса о возможности приме-нения меры пресечения судам надлежит в каждом конкретном случае прове-рять обоснованность подозрения в причастности лица к совершенному пре-ступлению.

Если имеются данные о том, что обвиняемый будет препятствовать установлению истины по делу, скроется от органов предварительного рас-следования, суда, будет продолжать преступную деятельность, не опасаясь утраты залога, то данная мера пресечения не может быть применена [2].

В виду того, что вопрос об избрании данной меры пресечения разре-шается судом, с учетом мнения сторон, позиции прокурора, пояснений зало-годателя, следует сделать вывод о том, что следователь, дознаватель могут

268

только предложить вид и размер залога, но не определять их в окончатель-ном виде. Окончательное решение этих вопросов за судом.

Суд может вынести постановление об отказе в удовлетворении хода-тайства следователя, дознавателя об избрании данной меры пресечения, если не усмотрит оснований (ст. 97 УПК) или других обстоятельств (ст. 99 УПК), достаточных для избрания залога. В таком случае у следователя, дознавателя возникает обязанность возвратить залог залогодателю в полном объеме. Очевидно, что на это должно быть указано в постановлении судьи.

Данная мера пресечения продолжает действовать на всем протяжении предварительного расследования и нахождения уголовного дела у прокурора с обвинительным заключением. Контроль за ее выполнением осуществляет-ся органом следствия и прокурором.

В соответствии с ч. 9 ст. 106 УПК Российской Федерации в случае нарушения подозреваемым либо обвиняемым обязательств, связанных с вне-сенным залогом, залог обращается в доход государства по судебному реше-нию, выносимому в соответствии со ст. 118 УПК Российской Федерации.

Залогодатель вправе предъявить гражданский иск к обвиняемому, по вине которого залог был обращён в доход государства, но только в порядке гражданского судопроизводства.

При прекращении уголовного дела следователем, дознавателем, залог возвращается залогодателю, о чем указывается в постановлении о прекраще-нии уголовного дела. Возвращение предмета залога залогодателю подлежит протоколированию.

Стоит уделить внимание тому, что передача в залог недвижимого имущества, а именно жилых помещений, порождает много нерешенных во-просов, касающихся реализации предмета залога. Среди них такие: как быть с членами семьи залогодателя в случае обращения взыскания на заложенное имущество? Нарушается ли при этом их право на жилище? Полагаем, что в этой части законодателю необходимо ограничить предмет залога, установив возможность передачи в залог только того жилого имущества, в отношении которого у членов его семьи нет права проживания, либо при подтверждении наличия у них другого жилья. Заслуживает также внимания тот факт, что физические или юридические лица, вносящие или передающие залог, не яв-ляющиеся участниками уголовного судопроизводства, не могут предупре-ждаться следователем или дознавателем о недопустимости разглашения ставших им известными данных предварительного расследования. С указан-ных лиц следователь или дознаватель не вправе брать подписку с предупре-ждением об ответственности за разглашение данных предварительного рас-следования в соответствии со ст. 310 УК Российской Федерации. В связи с этим, полагаем, что целесообразно было бы внести изменения в ч. 2 ст. 106 УПК Российской Федерации, ограничив круг лиц, имеющих право заявлять ходатайство о применении в отношении подозреваемого или обвиняемого меры пресечении в виде залога. Такое право должно быть предоставлено только подозреваемому, обвиняемому или его защитнику, которые являются

269

непосредственными участниками уголовного судопроизводства. При этом следует разграничить понятие субъекта уголовного судопроизводства, обла-дающего правом заявлять ходатайство о применении меры пресечения в ви-де залога, от субъекта, вносящего или передающего залог. Таким образом, необходимо законодательно закрепить в ст. 106 УПК Российской Федерации положения о том, что ходатайствовать о применении меры пресечения в ви-де залога вправе подозреваемый, обвиняемый или его защитник, а право внесения или передачи залога предоставляется подозреваемому, обвиняемо-му либо другому физическому или юридическому лицу. Чтобы повысить эффективность залога как меры пресечения и при этом соблюсти принципы справедливости, целесообразно предусмотреть выдачу государством кредита малоимущим обвиняемым для внесения назначенной судом суммы залога.

Литература 1. Петроченков А. Я. Актуальные проблемы судебной защиты прав и

свобод человека и гражданина при применении мер пресечения в виде за-ключения под стражу, залога и домашнего ареста» // Судебная защита прав и свобод человека и гражданина при применении мер пресечения в виде за-ключения под стражу, залога или домашнего ареста: Материалы Всероссий-ской межведомственной научно-практической конференции. 25–26 ноября 2010 г. / Н. Новгород, 2011.

2. Хайрутдинова Л. Р. Прогноз новых видов преступлений в сфере экономики и уголовно-правовых мер борьбы с ними на примере деятельно-сти оффшорных компаний на территории Российской Федерации // Гумани-тарные научные исследования. № 4. [Электронный ресурс]: URL: http://human.snauka.ru/2014/04/6325 (дата обращения: 15.11.2016).

Д. В. Васильев, ПсковГУ, юридический факультет, 4 курс

(научный руководитель — доцент Г. В. Артамонов) Криминалистическая характеристика преступлений,

связанных с незаконным оборотом оружия Начиная разговор о криминалистической характеристике преступле-

ний, связанных с незаконным оборотом оружия, необходимо дать определе-ние этому понятию. На мой взгляд, наиболее полно охарактеризовал данное понятие Винокуров С. И.: «Криминалистическая характеристика преступле-ний представляет собой систему сведений о типичных элементах ситуаций совершения преступлений определенных категорий, криминалистически значимых связях между этими элементами и особенностях механизма следо-образования» [1].

270

Особенности использования криминалистической характеристики в рас-следовании преступлений, связанных с незаконным оборотом оружия, зависят от того, к какому из элементов ее структуры относятся те или иные данные об обстоятельствах совершения преступления. Особая опасность незаконного оборота оружия заключается в том, что с помощью оружия совершаются тяж-кие и особо тяжкие преступления, или создаются условия для совершения пре-ступлений, обладающих повышенной общественной опасностью.

Рассмотрим статистические данные, приведенные официальным сай-том МВД России [3]. Так, в Российской Федерации в 2016 году зарегистри-ровано 27 994 преступления, связанных с незаконным оборотом оружия. По сравнению с аналогичными показателями 2015 года, когда таких преступле-ний зарегистрировано чуть меньше — 27 320. Из зарегистрированных пре-ступлений правоохранительными органами раскрыто 19 861 преступлений, а не раскрыто — 7 640. Статистические показатели 2015 года сообщают о 19 424 раскрытых преступлениях и 7 355 нераскрытых. То есть наблюдается рост по всем вышеозначенным позициям, что вполне объяснимо ввиду роста общего количества зарегистрированных преступлений. Снижение преступ-ности, помимо естественного снижения преступности в данной сфере в ре-зультате работы правоохранительных органов, может также объясняться увеличившейся латентностью данных преступлений.

Наиболее распространенными источниками поступления оружия в не-законный оборот являются объекты его хранения и производства. К числу та-ких объектов относятся воинские части, организации военно-промышлен-ного комплекса, предприятия, производящие оружие, органы внутренних дел и подразделения Росгвардии. Довольно часты случаи попадания оружия в неза-конном обороте в результате его утраты законными владельцами, как напри-мер, потеря табельного оружия сотрудником правоохранительных органов.

Учёт огнестрельного оружия в Российской Федерации регулируется Федеральным законом «Об оружии», а также рядом иных требований, предъявляемых к лицам, так или иначе, взаимодействующим с огнестрель-ным оружием.

Так, например, в МВД существует специальная автоматизированная информационная поисковая система «Оружие», которая отслеживает поте-рянное, украденное или утраченное иными способами огнестрельное ору-жие, куда заносятся данные об утраченном оружии. К таким данным отно-сится уникальный номер конкретного оружия. По нему всегда есть возмож-ность установить принадлежность как самого оружия, так и выпущенной из него пули и гильзы.

Существуют иные возможности установления принадлежности огне-стрельного оружия. Например, из каждого пистолета на территории завода-изготовителя производится контрольный выстрел с целью получения пули с характерным нарезом ствола и гильзы. Результаты этого процесса заносятся в пулегильзотеку МВД. Данные, хранящиеся в ней, часто позволяют не

271

только установить применение определённого оружия в той или иной ситуа-ции, но и отследить его до партии или даже до конкретного образца.

Учитывая большой потенциал военно-промышленного комплекса Рос-сийской Федерации, наличие большого числа торговых, рыболовных, грузо-пассажирских портов, большую протяженность государственной границы, в последнее время расширяются предпосылки и возможности контрабандного вывоза и ввоза оружия. Хищения огнестрельного оружия обычно соверша-ются в соучастии, поскольку особенности условий хранения оружия (это может быть техническая укрепленность объекта, наличие вооруженной охраны, оснащение сигнализацией и т. п.) обусловливают необходимость совместных действий преступников.

Центральным звеном криминалистической характеристики указанных выше преступлений являются способы их совершения и последующего со-крытия. Способы незаконных приобретения, передачи, сбыта, хранения, пе-ревозки или ношения, изготовления огнестрельного оружия, патронов и бое-припасов весьма разнообразны. В широком уголовно-правовом плане они перечислены в диспозициях вышеперечисленных статей Уголовного кодекса Российской Федерации. Наиболее распространенными способами соверше-ния данной категории преступлений являются: незаконное приобретение, не-законное ношение, незаконное хранение огнестрельного оружия, патронов и боеприпасов.

Большинство рассматриваемых преступлений не относятся к разряду неочевидных, совершаются чаще в одиночку, чем в группе (за исключением хищения оружия и его сбыта), и складываются обычно из двух-трех проти-воправных действий: незаконное приобретение и последующее хране-ние/ношение огнестрельного оружия, и гораздо реже из одного, хотя и для-щегося противоправного действия.

Так, законодатель относит к незаконному приобретению оружия, по-мимо таких очевидных способов, как его покупка, в том числе его находку при условии обращения найденного оружия в свою собственность. Даль-нейшие действия, не повлекшие его сдачу в уполномоченные органы, влекут за собой ещё одно незаконное действие, указанное в диспозиции соответ-ствующей статьи УК Российской Федерации, в зависимости от умысла лица, нашедшего оружия: ношение, хранение или сбыт огнестрельного оружия.

Немаловажен такой способ совершения преступления в сфере неза-конного оборота оружия как изготовление. Под изготовлением стоит пони-мать не только создание огнестрельного оружия, как по определенной завод-ской технологии, так и по кустарной, что называется с нуля, но и переделка или приспособление (как, например, переделка газового пистолета под огне-стрельный путем расточки ствола), а также ремонт (отладка неисправностей механизма огнестрельного оружия, замена пришедших в негодность деталей, восстановление пригодности оружия к стрельбе).

272

Сбыт огнестрельного оружия, патронов к нему и боеприпасов может происходить путем продажи, дарения, обмена или уплаты, то есть путем передачи оружия, патронов, боеприпасов в собственность другому лицу возмездно или безвозмездно. Под перевозкой же понимается передвиже-ние огнестрельного оружия путем использования для этой цели какого-либо транспорта: автомобильного, воздушного, морского, речного, желез-нодорожного.

Под небрежным хранением оружия, исходя из диспозиции статьи 224 УК Российской Федерации, понимается такое хранение оружия, которое, во-первых, нарушает установленные законом требования к этому хранению, а во-вторых, создает условия для его использования другим лицом (лицо, ко-торому это оружие не принадлежит) и, в-третьих, повлекло смерть человека (квалифицированный признак — смерть двух или более лиц) или иные тяж-кие последствия.

Под ненадлежащим исполнением обязанностей по охране оружия, бо-еприпасов, взрывчатых устройств и взрывчатых веществ понимается ненад-лежащее исполнение лицом обязанностей по охране не принадлежащего ему на праве собственности, но вверенного ему одного из вышеперечисленных предметов. Необходимо помнить, что состав данного преступления является материальным.

Под хищением либо вымогательством понимается, хищение оружия, боеприпасов, взрывчатых устройств или взрывчатых веществ в той или иной форме — путем кражи, грабежа, разбоя, мошенничества, присвоения или растраты, а в случае вымогательства вышеуказанных предметов при совер-шении требования передачи оружия, боеприпасов, взрывчатых устройств или взрывчатых веществ под угрозой применения насилия, уничтожения имущества или распространения сведений, позорящих потерпевшего или его близких, либо иных сведений, которые могут причинить существенный вред правам или законным интересам потерпевшего или его близких.

Отличительной чертой преступлений, связанных с незаконным оборо-том оружия, является отсутствие потерпевшего. Исключением является лишь ст. 226 УК Российской Федерации «хищение либо вымогательство оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств», посколь-ку по смыслу диспозиции предполагает наличие физического или юридиче-ского лица, у которого оружие, патроны или боеприпасы похищены.

Рассматривая криминалистическую характеристику этих преступлений в целом, можно сказать, что она состоит из следующих элементов:

– способ совершения и сокрытия незаконных приобретения, передачи, сбыта, хранения, перевозки или ношения, изготовления огнестрельного ору-жия; обстоятельства, при которых готовилось и совершалось такого рода преступление (время, место и т. д.); особенности оставляемых преступника-ми следов (механизм следообразования); личность преступника;

– сведения о закономерных связях данного преступления с другими.

273

Преступления в сфере незаконного оборота оружия связаны с другими преступлениями, чаще всего против личности или против собственности, та-кими как убийство, грабеж или разбой. Все они могут быть совершены с применением огнестрельного оружия, что, если оружие является пригодным к стрельбе и образует состав преступления, связанный с незаконным оборо-том оружия.

При всем многообразии способов совершения преступлений в данной сфере, способы сокрытия в итоге сводятся к двум: это либо утаивание самого преступника или соучастников преступления оружия от правоохранитель-ных органов; либо же, если оружие скрыть не удалось, утаивание источни-ков приобретения, или, наоборот, сбыта предмета преступления.


1. Винокуров С. И. Криминалистическая характеристика преступления, ее содержание и роль в построении методики расследования конкретного вида преступлений // Методика расследования преступлений. М., 1976. С. 101–104.

2. Корецкий Д. А. Дифференциация боеприпасов и взрывных устройств при квалификации преступлений по ст. ст. 222 и 222.1 УК // Законность. 2016. № 7. [Электронный ресурс]: URL: http://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi? req=doc&base=CJI&n=97614#03 (дата обращения: 22.03.2017).

3. Официальный сайт Министерства внутренних дел. [Электронный ре-сурс]: URL: https://мвд.рф/folder/101762/item/9338947/ (дата обращения: 13.04.2017).

4. Яблоков Н. П. Криминалистика: учебник. М., 2015.

274


Секция правоохранительной, правозащитной деятельности уголовного права и процесса

Н. Ю. Семенова, ПсковГУ,

юридический факультет, магистратура, 2 курс (научный руководитель — профессор Б. Б. Казак)

Основания и цели применения принудительных мер

медицинского характера, а также лица, к которым они применимы

Производство о применении принудительных мер медицинского харак-

тера выделено в отдельную 51 главу Уголовно-Процессуального Кодекса Рос-сийской Федерации (далее — УПК РФ) [1]. Располагаясь в разделе особого порядка уголовного судопроизводства, данный институт обосабливается от общих правил и норм УПК РФ, тем самым устанавливая особый порядок рас-смотрения уголовного дела в отношении лиц, описанных в данной главе.

В научной литературе принудительные меры медицинского характера определяются «влекущими за собой ограничения прав, свобод и законных интересов личности мерами государственного принуждения, которые назна-чаются судом и исполняются в порядке, предусмотренном уголовным, уго-ловно-процессуальным и уголовно-исполнительным законами» [2, c. 333].

Говоря о личности, какими признаками должна она обладать для целей применения главы 51 УПК РФ? Какие цели ставил перед собой законода-тель, когда писал данную главу и какие же существуют основания примене-ния принудительных мер медицинского характера?

Статья 97 Уголовного Кодекса Российской Федерации (далее — УК РФ) определяет основания применения принудительных мер медицинского характера и лиц, к которым принудительные меры медицинского характера могут быть назначены судом. Применены могут быть к следующим лицам:

– совершившим деяния, предусмотренные статьями Особенной части УК РФ, в состоянии невменяемости;

– у которых после совершения преступления наступило психическое расстройство, делающее невозможным назначение или исполнение нака-зания;

– совершившим преступление и страдающим психическими расстрой-ствами, не исключающими вменяемости;

– совершившим в возрасте старше восемнадцати лет преступление против половой неприкосновенности несовершеннолетнего, не достигшего четырнадцатилетнего возраста, и страдающим расстройством сексуального предпочтения (педофилией), не исключающим вменяемости [3, ч. 1 ст. 97 УК РФ].

275

Различие в основаниях применения принудительных мер медицинско-го характера, указанных в п. «а» и п. «б» ч. 1 ст. 97 УК, состоит в том, что в первом случае лицо освобождается от уголовной ответственности, так как преступление совершено им в состоянии невменяемости, а во втором - лицо не освобождается от уголовной ответственности и наказания, но решение этих вопросов откладывается до его выздоровления.

Важно отметить, что к лицам, указанным в ч. 1 ст. 97 УК РФ принуди-тельные меры медицинского характера назначаются только в случаях, когда психические расстройства связаны с возможностью причинения этими лица-ми иного существенного вреда либо с опасностью для себя или других лиц.

В отношении совершивших преступление в состоянии невменяемости, ставшими невменяемыми вследствие совершения ими преступления, а также совершивших преступление и страдающих психическими расстройствами, не исключающих вменяемости и не представляющих опасности по своему психическому состоянию, суд может передать необходимые материалы в федеральный орган исполнительной власти в сфере здравоохранения или ор-ган исполнительной власти субъекта Российской Федерации в сфере здраво-охранения для решения вопроса о лечении указанных лиц в медицинской ор-ганизации, оказывающей психиатрическую помощь, или направлении ука-занных лиц в стационарные учреждения социального обслуживания для лиц, страдающих психическими расстройствами, в порядке, установленном зако-нодательством в сфере охраны здоровья.

Основных целей у авторов УПК РФ при его составлении былотри: из-лечение вышеуказанных лиц, улучшение их психического состояния, а также предупреждение совершения ими новых деяний, предусмотренных статьями Особенной части УК РФ.

Излечение или же улучшение психического состояния представляет собой процесс вылечивания лица от психического заболевания и его адапта-ции к социально полезной деятельности. Для выполнения данной цели необ-ходимо охранять личность душевнобольного от возможного самоубийства либо причинения им вреда своему здоровью. Нередко из-за незащищенно-сти, возникающей в связи с психическим состоянием здоровья душевно-больного, необходимо принимать меры для защиты его жизни, здоровья, по-ловой неприкосновенности, чести и достоинства от противоправных посяга-тельств со стороны третьих лиц.

Предупреждение совершения душевнобольными новых общественно опасных деяний состоит в обеспечении условий жизнедеятельности, устра-няющих возможность совершения ими новых общественно опасных деяний [2, с. 602].

Таким образом, можно сделать вывод о неоднозначной природе при-нудительных мер медицинского характера. С одной стороны, имея целью предупреждение совершения новых преступлений невменяемым (душевно-больным) за счет его излечения и улучшения его психического состояния можно говорить о том, что «принудительные меры медицинского характера

276

не являются мерами уголовного наказания» [4]. Они, наоборот, улучшают ситуацию в сложном положении для душевнобольного лица.

Однако, учитывая возможность наступления просветления ума душев-нобольного и последующего решения о назначении наказания, возникает во-прос о гуманности и справедливости привлечения к уголовной ответствен-ности. Можно ли назначить наказание человеку, который был невменяем в момент совершения преступления, но позже излечился? Справедливо ли освободить человека от уголовной ответственности, совершившего страш-ные преступления в состоянии вменяемости, но впоследствии признанного невменяемым?


1. «Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» от 18.12.2001 № 174-ФЗ, ред. от 03.04.2017.

2. «Уголовный процесс. Общая и Особенная части». В. В. Вандышев. Учебник. М.: Волтерс Клувер, 2013.

3. «Уголовный кодекс Российской Федерации» от 13.06.1996 № 63-ФЗ, ред. от 03.04.2017.

4. «Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации» (постатейный), под науч. ред. Г. И. Загорского, «Проспект», 2016.

5. Закон Российской Федерации от 2 июля 1992 года № 3185-1 // Ведо-мости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Со-вета Российской Федерации. 1992.

6. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 7 апреля 2011.

7. Булатов Б. Б. Правовое положение лица, в отношении которого осу-ществляется производство о применении принудительных мер медицинского характера, нуждается в регламентации // Российский следователь, 2014.

8. Воскобойник И. Проблемы обеспечения прав и законных интересов лиц, в отношении которых ведется производство по применению принуди-тельных мер медицинского характера // Уголовное право, 2015.

277

Е. А. Гусарова, ПсковГУ, юридический факультет, 4 курс

(научный руководитель — доцент Д. Н. Матвеев) Проблемы отграничения разбоя от смежных составов

преступлений Проблема отграничения разбоя от смежных составов преступлений

предполагает рассмотрение и сопоставление диспозиций как основного со-става разбоя, так и квалифицированных составов разбоя с диспозициями не-которых других составов преступлений против собственности.

Наиболее близко состав разбоя схож с составом грабежа. Разбой отличается от грабежа интенсивностью насилия, которое при-

меняется при совершении указанных преступлений, что вытекает из анализа диспозиций, содержащихся в ст. 161 и ст. 162 УК Российской Федерации.

На практике определенные сложности вызывает выявление грани, от-деляющей насилие, опасное для жизни и здоровья и насилие, не опасное для жизни и здоровья, соответственно по этому признаку происходит отграниче-ние разбоя от грабежа. Именно поэтому ст. 196 УПК Российской Федерации предусмотрено обязательное назначение и производство судебной эксперти-зы, если необходимо установить характер и степень вреда, причиненного здоровью. А на основании заключения эксперта следователь квалифицирует содеянное либо по ст. 161 УК Российской Федерации, либо по ст. 162 УК Российской Федерации.

Иногда сложности вызывает разграничение разбоя и грабежа, когда речь идет о таком способе совершения данных преступлений, как угроза применения

насилия. В данном случае можно разграничить данные смежные соста-вы при изучении вопроса, как воспринимал угрозу потерпевший.

По этому поводу свое разъяснение дает п.23 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27.12.2002 № 29 (ред. от 24.05.2016) «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое».: ес-ли потерпевший понимал, что ему угрожают негодным или незаряженным оружием либо имитацией оружия, то содеянное с учетом конкретных обсто-ятельств дела следует квалифицировать как грабеж, а если он полагал, что его жизнь и здоровье находились под реальной угрозой, то данное деяние необходимо квалифицировать как разбой.

Различие между разбоем и грабежом следует также производить и по моменту окончания этих преступлений. Различный подход законодателя к определению момента окончания разбоя и грабежа обусловлен различной степенью значимости непосредственных объектов указанных преступлений. Как и разбой, грабеж, соединенный с применением насилия, представляет собой посягательство на два объекта, но при разбое виновный посягает на

278

такие блага, как жизнь и здоровье личности, в то время как при грабеже по-сягательство направлено на менее ценные блага, такие так телесная непри-косновенность и свобода личности [1].

Следующим составом преступления, граничащим с разбоем, является вымогательство.

В отличие от разбоя, вымогательство не является формой хищения. Как правило, в литературе вымогательство относят к числу иных корыстных преступлений против собственности (т. е. не относящихся к числу хищений).

Разграничение разбоя от вымогательства происходят и по их предмету. Так, в отличие от разбоя, предметом вымогательства, помимо движимого имущества, могут быть и недвижимые имущества, а также имущественные права, в том числе и не являющиеся вещными.

Важный момент заключается в том, что при разбое насилие, как способ преступного посягательства является средством завладения имуществом, а при вымогательстве насилие подкрепляет угрозу.

Общая посылка отграничения разбоя от вымогательства заключается в том, что угроза насилием и реализация угрозы при вымогательстве всегда отстают друг от друга во времени. Если при разбое психическое насилие представляет собой угрозу немедленной расправы, то при вымогательстве виновный угрожает привести ее в исполнение в будущем, при этом может указываться сравнительно отдаленное время удовлетворения требования вымогателя, момент передачи требуемого может не уточняться вовсе либо предполагается передача имущества вслед за предъявлением требования [2].

Проанализировав ст. 162 и ст. 163 УК Российской Федерации, можно сделать вывод о том, что при вымогательстве насилие может выражаться не только в применении насилия или угрозе применения физического насилия, как это предусмотрено при разбое, но и в угрозах уничтожения или поврежде-ния имущества, угрозах распространения сведений, позорящих потерпевшего или его близких, а равно иных сведений, которые могут причинить существен-ный вред правам и законным интересам потерпевшего и его близких.

Из анализа следует, что два вида насилия совпадают, поэтому необхо-димо использовать следующий принцип разграничения. Как было уже отме-чено, при вымогательстве требование передачи имущества направлено в бу-дущее, но иногда имущество может требоваться в настоящем. При разбое имущество не может изыматься в будущем, соответственно разграничения требуют только те случаи, когда требование передачи имущества применя-ется в настоящем. В данном случае разграничение проводится по характеру и интенсивности применяемого насилия. Так, разбой и вымогательство мо-гут образовывать совокупность преступлений, когда, применяя насилие, опасное для жизни и здоровья в настоящем, преступник часть имущества требует в будущем, а часть похищает непосредственно до или после причи-нения насилия.

279

Еще одним составом, который следует разграничивать с разбоем, явля-ется бандитизм. Его признаки определены в постановлении Пленума ВС Российской Федерации от 17 января 1997 г. № 1 «О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм».

Бандитизм всегда характеризуется высоким уровнем устойчивости, ему присуще сплоченность членов группы, он отличается от обычных орга-низованных групп преступников высоким уровнем организации.

Стоит отметить, что у разбоя и бандитизма различается объект пре-ступления: при разбое главным объектом выступает собственность, а фа-культативным — здоровье человека; при бандитизме — и собственность, и здоровье (жизнь) являются факультативными, а основным — общественная безопасность [3].

Сложность в правильной квалификации деяний состоит в том, что бан-дитизм и разбой обладают некоторыми сходными признаками. К ним отно-сят — нападение на граждан или организации, которое связано с применени-ем насилия или угрозой его применения. Однако здесь же стоит заметить существенные отличия: так, представляется возможным, что банда, создает-ся в целях нападения на граждан или организации по различным мотивам, в то время как разбойное нападение совершается в целях хищения чужого имущества.

Из этого необходимо сделать вывод, что отличительным в рассматри-ваемых преступлениях является статус нападения, так при бандитизм и нападение — это главная цель создания банды (что отражено в норме ст. 209 УПК Российской Федерации), а при разбое — средство достижения цели, основной элемент объективной стороны.

В частности, в ч. 2 ст. 162 содержится такой квалифицирующий при-знак разбоя как совершение преступления «с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия». Что касается бандитизма, то уже диспозиция ст. 209 УК Российской Федерации определяет банду как «устойчивую вооруженную группу». Таким образом, можно говорить о наличии определенного сходства, однако, при этом, как справедливо утвер-ждает А. А. Андреева [4], в этом заключается и их отличие. Понимается, что наличие оружия у преступников при разбое — это квалифицирующий при-знак, который может как присутствовать, так и нет, при бандитизме же — обязательный. При этом при бандитизме имеется в виду оружие только в прямом смысле слова, то есть предназначенное в соответствии с ФЗ Россий-ской Федерации «Об оружии» для поражения живой или иной цели, подачи сигналов, а не любые предметы, используемые в качестве оружия, что харак-терно для разбоя. Также при разбое оружие должно либо применяться, либо хотя бы демонстрироваться. В случае с бандитизмом — достаточно самого факта его наличия [5].

Также разбой и бандитизм необходимо разграничивать по моменту окончания преступления. Разбой считается оконченным с момента нападе-ния, а бандитизм — с момента создания организованной группы (банды). Из

280

данного суждения необходимо сделать небольшой вывод: объединение не-скольких лиц для совершения разбойного нападения еще не является осно-ванием для признания их бандой, что необходимо учитывать при квалифи-кации совершенного преступления.


1. Кобец Н. П. Отграничение разбоя от других составов преступлений по действующему отечественному законодательству // Символ науки. 2015. № 1–2.

2. Сверчков В. В. Уголовное право. Общая и особенная части: учебное пособие. 2-ое издание. Москва: Юрайт, 2011.

3. Попова О. Д. Сложности при разграничении бандитизма и воору-женного группового разбоя // Юриспруденция. 2012. № 1.

4. Андреева А. А. Квалификация бандитизма // Юрист. 2006. № 5. 5. Гопций Я. В. Особенности отграничения разбоя от бандитизма // За-

конность и правопорядок в современном обществе. 2014. № 19.

В. С. Хренова, ПсковГУ, юридический факультет, 2 курс

(научный руководитель — доцент Д. Н. Матвеев)

Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью: проблемы квалификации

Согласно исследованиям, проводимым ГИЦ МВД России, на протяже-

нии многих лет в нашей стране с большой скоростью развивается кримино-генная тенденция, т. е. происходит рост преступлений. Но не просто пре-ступлений, а именно тяжких и особо тяжких. Что в свою очередь привело к росту криминального насилия, сопряженного с жестокостью, которое в свою очередь составляет большую проблему для государства.

Уголовный Кодекс Российской Федерации насчитывает десятки статей, которые предусматривают уголовную ответственность за общественно опас-ные деяния, связанные с применением насилия. Но как такового законода-тельно закрепленного понятия насилия нет. Котельникова Е. А. в своей науч-ной статье «о законодательной регламентации понятие насилие» предлагает один из вариантов определения: Насилие — есть умышленное противоправ-ное применение физической силы к потерпевшему, или угроза ее применения к потерпевшему или другим лицам [7]. Подводя итог данного абзаца, хотелось бы высказать мнение, т. к. существует большое количество статей квалифи-цирующие насильственные преступные деяния и чтобы они применялись единообразно, следует законодательно закрепить признаки насилия.

281

Давайте рассмотрим статистические данные ГИЦ МВД России о со-стоянии преступности, для более ясного понятия актуальности данной темы. Период 1996–1998 г., характеризовался стабилизацией либо снижением чис-ла преступлений против личности, а в 1999 г. отмечался их рост, в частности фактов умышленного причинения тяжкого вреда здоровью — на 5,5 %. Про-явление отмеченных негативных тенденций в структуре насильственной преступности наблюдалось и в 2000 г. Так, за январь-июль 2000 г. Общее ко-личество преступных посягательств на жизнь и здоровье граждан выросло на 5,5 % и составило 112,0 тысяч. При этом значительную часть в структуре насильственной преступности занимает умышленное причинение тяжкого вреда здоровью (25,8 %).

Работа судов за 1999г. также показала, что число осужденных за при-чинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью и истязания увеличи-лось с 55 тысяч до 56,7 тысяч или на 3,1 %.

Актуальность темы обусловлена, как уже было сказано ранее, негатив-ной тенденцией роста умышленного причинения тяжкого вреда здоровью. Это вызывает необходимость более углубленной и тщательной борьбы с ни-ми со стороны правоохранительных органов, но чтобы бороться, нужно уметь правильно квалифицировать преступления данного вида. В этом и со-стоит главная проблема, о чем дальше и пойдет речь.

На практике далеко не просто решить вопрос квалификации содеянно-го по ч. 4 ст. 111 УК и отграничить данное преступление от умышленного убийства и неосторожного причинения смерти, наступившей в результате умышленных действий, форма вины неосторожная, а ст. 109 УК Российской Федерации характеризуется отсутствием умысла и на лишение жизни, и на причинение тяжкого вреда здоровью [4].

Анализ этого преступления показывает, что законодатель, моделируя его, прибегает к объединению умышленного и неосторожного преступления, учитывая существующие устойчивые связи и зависимости. Эти преступле-ния могут существовать самостоятельно, но в сочетании друг с другом они образуют качественно иное преступление со специфическим субъективным содержанием.

Смерть является непосредственным результатом от телесного повре-ждения. Установление причинной связи между нанесенным умышленным тяжким телесным повреждением и наступившей смертью — необходимое условие ответственности. Должны быть умысел (прямой или косвенный) на нанесение тяжкого телесного повреждения и неосторожность по отношению к наступившему результату — смерти потерпевшего.

Каждый день работники правоохранительных органов сталкиваются с проблемами квалификации данной статьи. Первая и самая распространенная ошибка считать, что большой промежуток времени между нанесением тяж-кого вреда здоровью и наступлением смерти лишает ответственности за убийство. Или ошибочным может являться мгновенное наступление смерти

282

после нанесение тяжкого вреда здоровью, не всегда свидетельствует о нали-чии умысла на убийство.

Борзенков Г. Н. в своей книге отграничивает данное преступление от убийства по субъективной стороне. При убийстве умысел виновного направ-лен на лишение жизни потерпевшего, а при совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК Российской Федерации, — на причинение тяжкого вреда здоровью. Однако все это можно установить с большой точ-ностью лишь только при тщательном анализе действий виновного и всей си-туации преступления.

Решение вопроса о правильной квалификации содеянного надо увязы-вать с установлением характера телесных повреждений, наносимых в жиз-ненно важные или не жизненно важные органы человеческого тела, способа криминальных действий виновного, избранных им орудий совершения пре-ступления и прочих объективных обстоятельств. По ним можно судить о направленности умысла виновного.

Изучение судебной практики свидетельствует о том, что вина по от-ношению к смерти потерпевшего абсолютного большинства осужденных по ч. 4 ст. 111 УК Российской Федерации выразилась в виде небрежности, что обусловлено и содержанием умысла, направленного на причинение тяжкого вреда здоровью. Вряд ли можно представить, чтобы лицо, действуя с вне-запно возникшим умыслом, предвидев возможность наступления смерти, без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало предотвратить наступление смерти потерпевшего. В такой ситуации, в лучшем случае, лицо может рассчитывать на «авось», но такие действия следует квалифицировать уже как убийство [2. с. 352].

Пленум Верховного Суда Российской Федерации в п. 3 постановления от 27 января 1999 г. дает судам такую рекомендацию: при решении вопроса о направленности умысла виновного следует исходить из совокупности всех обстоятельств содеянного и учитывать, в частности, способ и орудие пре-ступления, количество, характер и локализацию телесных повреждений (например, ранения жизненно важных органов человека), а также предше-ствующее преступлению и последующее поведение виновного и потерпев-шего, их взаимоотношения.

Согласно анализу судебной практики, многие лица, привлекаемые к уголовной ответственности по ч. 4 ст. 111 УК Российской Федерации, свиде-тельствуют о том, что они не хотели смерти потерпевшего. Но отсутствие же-лания не означает отсутствие умысла. Косвенный умысел по ст. 25 УК пред-полагает нам, что лицо не желало предвидимых последствий, но сознательно допускало их наступление либо, чтобы простое нападение переросло уже в другое преступление — побои относилось безразлично к их наступлению.

В Английском праве среди посягательств против здоровья, которые не привели к смерти, является наименее тяжкое из них — «простое нападение», которое часто объединяют с «побоями» в единое преступление.

283

Простое нападение в английском праве должно быть совершено только в умышленной форме и не как иначе.

Простое нападение, как его определяет английский юрист Кении, это незаконное покушение на то, чтобы осуществить или выражение готовности осуществить насильственное посягательство на телесную неприкосновен-ность другого лица [6. с. 291].

Отличительным критерием данного состава преступления является то, что виновный своими угрозами в свою очередь создает страх у потерпевше-го. Однако фактически к потерпевшему сила не применяется, ибо малейшего прикосновения достаточно. В случае же, если виновный переходит к дей-ствиям, то английское право квалифицирует это как новое преступление — нападение и побои. Но возможны случаи, когда побои причиняются без нападения, то есть без предварительной угрозы. Например, виновный вырыл яму, в которую провалился потерпевший, или ставит подножку, и потерпев-ший падает и т. п. [5].

Наряду с простым нападением в английском праве существует еще та-кое понятие как тяжкое нападение. Например, в английском праве выделены в качестве самостоятельных преступлений — нападение на полицейского и на священника, нападение с целью ограбления и с намерением оказать со-противление аресту. Это сделано для того чтобы на раннем этапе выявлять и пресекать самые ранние стадии подготовки преступления в качестве окон-ченного деяния.

В Английском уголовном праве сосредоточено множество деяний свя-занных с причинением разного вреда здоровью, например, такие как ранение или телесный вред с помощью орудия, так и без него. В Законе о преступле-ниях против личности 1861 г. имеются в качестве самостоятельных деяний попытки задушить или повесить любое лицо, случаи, когда кто-либо дает наркотики или яд с целью облегчить тем самым совершение какого-либо преступления, а также случаи причинения телесных повреждений путем взрыва и других опасных действий.

Подводя итог проблемам квалификации ст. 111 УК Российской Феде-рации можно сделать выводы о самых типичных ошибках, допускаемых со-трудниками правоохранительных органов, особенно относящихся к ч. 4 ст. 111 УК, которая вызывает особую сложность:

Наличие большого промежутка во времени между причинением тяж-кого вреда здоровью и наступлением смерти ошибочно расценивается как обстоятельство, исключающее квалификацию содеянного по статьям об убийстве.

Ошибочное представление о том, что отсутствие желания причинить смерть потерпевшему требует квалификацию по ч. 4 ст. 111 УК Российской Федерации. Происходит смешение косвенного умысла и неосторожности. Забывается, что и при сознательном допущении смертельного результата, безразличном отношении к нему, содеянное, является убийством с косвен-ным умыслом [3, с. 205–206].

284

Ошибочным является мнение о не применение орудия, что свидетель-ствует об отсутствии умысла на убийство.

Не внимательность к указанию Пленума Верховного Суда об учете при определении направленности умысла всех обстоятельств в совокупности и др.

По моему мнению, необходимо установление четких критериев отгра-ничения друг от друга убийства и остальных составов, связанных со смертью лица (причинения смерти по неосторожности, умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, повлекшего по неосторожности смерть потерпев-шего, и покушения на убийство от умышленного причинения тяжкого вреда здоровью).

Установлено, что по сегодняшний день количество преступлений, вы-разившихся в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью достаточно высок. Выявление ошибок допускаемых при квалификации данного состава преступления не позволяют в достаточной мере снизить уровень преступно-сти и требуют дальнейшего совершенствования.


1. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК Российской Федерации)» (с изменениями и дополнениями).

2. Адельханян Р. А. Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью при особо отягчающих обстоятельствах. М., 2002. 254 с. библиогр.

3. Борзенков, Г. Н. Преступления против жизни и здоровья: закон и правоприменительная практика: Учебно-практическое пособие. М.: ИКД «Зерцало-М», 2009.

4. Немтинов Д. В. Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью. Проблемы квалификации // Вестник Тамбовского университета. Серия: Гу-манитарные науки. № 1. Том 117. 2013.

5. Тищенко Е. В. Уголовно-правовая и криминологическая характери-стика умышленного причинения тяжкого вреда здоровью: авто-реф. дис. канд. юр. наук. Ростов н/Д., 2001.

6. Власов И. С., Решетников Ф. М. «Уголовное право зарубежных гос-ударств». М., 1973.

7. Котельникова Е. А. О законодательной регламентации понятия «насилие» // Пробелы в российском законодательстве. Юридический жур-нал. 2008. № 1.

285

М. А. Фокина, ПсковГУ, юридический факультет, 2 курс


Уголовно-правовая характеристика вымогательства В современном мире не угасает интерес к понятию вымогательства и

проблемам его квалификации. Опасность данного преступления со временем принимает иные формы, на это влияет широкое распространение телекомму-никационных технологий в различных сферах человеческой жизни, использу-ется преступниками и представляют наибольшую опасность. На 2016 год заре-гистрировано 778 случаев вымогательства, из которых только 612 предъявлено обвинение [1]. Кроме того речь идёт только о выявленных случаях вымогатель-ства. Раскрытию дел препятствуют такие действия вымогателей как: маскиров-ка последствий преступной деятельности, оказывают противодействие дея-тельности по расследованию и раскрытию преступлений. Также вымогатель-ство не теряет свой высокий уровень латентности, так как не все потерпевшие обращаются за защитой в правоохранительные органы.

Термин «вымогательство» впервые появился в 1845 году в «Уложени-ях о наказании уголовных и исправительных», по которому он понимался как высшая степень лихоимства, которое означает отрицательное качество человека нарушающего закон общества и государства, будучи государствен-ным служащим. То есть в данном случае законодатель предусматривает наказание только за вымогательство взятки.

В современном уголовном законодательстве понятие вымогательство, означает требование передать чужое имущество под угрозой применения насилия, повреждение или уничтожение имущества, распространение позо-рящих сведений или других сведений, которые способны причинить ущерб потерпевшему или его близким. Угроза при вымогательстве выступает как средство психического воздействия, которое, как правило, сопровождаться требование передачи имущества или иных имущественных прав. Также угроза служит средством достижения виновным цели и должна быть реаль-ной. Необходимо учитывать, что при вымогательстве виновное лицо дей-ствует с умыслом на получение материальной выгоды для себя и иных лиц.

В английском уголовном праве термин вымогательства имеет три формы: письменное или словесное требование выдачи предмета с примене-нием насилия или угрозы; принуждение к выдачи предмета или к назначе-нию на должность посредством оглашения или угрозы оглашения письма, позорящего честь потерпевшего или третьего лица; принуждение угрозою, насилием или другими, в законе означенными способами к совершению или несовершению какого-либо действия [2, с. 33].

286

Вымогательство представляет собой двухобъектное преступление, то есть преступник посягает на основной объект и причиняет вред дополни-тельному и непосредственному объекту. Вопрос о непосредственном и до-полнительном объекте решается исходя из направленности воли виновного. Следовательно, основным непосредственным объектом вымогательства бу-дут общественные отношения по владению, пользованию и распоряжению собственности. Дополнительным непосредственным объектом выступают телесная неприкосновенность, здоровье и свобода личности.

К предмету вымогательства законодатель относит, в частности чужое имущество (то есть не принадлежащие виновному на праве собственности), а именно вещи, включая наличные денежные средства, документарные цен-ные бумаги; безналичные денежные средства, бездокументарные ценные бумаги, а также имущественные права, в том числе права требования и ис-ключительные права [3].

Под правом на имущество, с передачей которого могут быть связаны требования при вымогательстве, понимается удостоверенная в документах возможность осуществлять правомочия собственника или законного вла-дельца в отношении определённого имущества [4]. «Право» в данном случае является абстрактным понятием, и подразумевает под собой конкретные ве-щи, которые составляют предмет вымогательства.

Обязательным признаком имущества при вымогательстве, является от-сутствие каких-либо правомочий в отношении его со стороны вымогателя, то есть оно должно быть чужим.

Объективная сторона данного преступления состоит двух обязатель-ных элементов: требование передачи чужого имущества или права на иму-щество или совершение других действий насильственного характера; угроза применения насилия, уничтожение или повреждение чужого имущества, а равно угроза распространения сведений, позорящих потерпевшего или его близких, либо иных сведений, которые могут причинить существенный вред правам и законным интересам потерпевшего и его близких [5]. Требование следует понимать как строгое указание равносильное приказу, а угрозу как обещание причинить неприятно, зло. Исходя, из диспозиции статьи 163 УК Российской Федерации угроза выражается в трёх формах: применение наси-лия, уничтожение, повреждение имущества, шантажа. Однако ни требование само по себе, ни угроза не могут быть достаточным основанием для квали-фикации преступления как вымогательство. Только совместно оба данных действия образуют объективную сторону данного преступления.

Классической формулой для вымогательства является — требование при угрозе и выполнение требования в будущем. Из этого следует, что вы-могательство предполагает разрыв во времени между тремя составляющими: требованием, получением требуемого и предполагаемым моментом реализа-ции угрозы.

287

К квалифицированным видам вымогательства относятся: • совершение вымогательства группой лиц по предварительному сго-

вору, признаётся деяние, которое совершается по предварительному сговору соучастниками с распределением ролей, каждый из которых совершает от-дельные действия.

• вымогательство с применением насилия, то есть причинение физи-ческой боли, лёгкого вреда здоровью, средней тяжести здоровья или истяза-нием, такое преступление квалифицируется по пункту «в» части 2 статьи 163 УК Российской Федерации без дополнительной квалификации. Причинение тяжкого вреда здоровью, следует квалифицировать по пункту «в» части 3 статьи 163 УК Российской Федерации, а если это приведёт к смерти, то это следует расценивать как совокупность преступлений, которое предусмотре-но пунктом «в» статьи 163 УК Российской Федерации и частью 4 статьи 111 УК Российской Федерации. Вымогательство, которое сопряжено с убий-ством, как совокупность преступлений предусмотренных пунктом «в» 163 УК Российской Федерации и пунктом «з» части 2 статьи 105.

• вымогательство в крупном размере считается, если требование, направленное на передачу чужого имущества, права на имущество, произ-водство работ и услуг, стоимость которых на момент предъявления требова-ний превышает стоимость, указанную в пункте 4 статьи 158 УК Российской Федерации, что составляет сумму свыше 250 тыс. рублей [6].

Исходя из этого, можно прийти к выводу, что при рассмотрении уго-ловных дел о вымогательстве, следует учитывать их высокую латентность. Осознавать опасность данного преступления и скоординировать деятель-ность законодателей для пересмотра стратегии и тактики выявления данного преступления.


1. Состояние преступности на 2016 год. [Электронный ресурс]: URL: https://мвд.рф/folder/101762/item/9338947/ (дата обращения: 03.04.2017).

2. Шишкин А. Д. Сравнительно-правовой анализ регулирования ответ-ственности за вымогательство в зарубежном уголовном законодательстве // Международное уголовное право и международная юстиция. М.: Юрист, 2008, № 4.

3. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 декабря 2015 г. № 56 г. Москва «О судебной практике по делам о вымога-тельстве (статья 163 Уголовного кодекса Российской Федерации)».

4. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 декабря 2015 г. № 56 г. Москва «О судебной практике по делам о вымога-тельстве (статья 163 Уголовного кодекса Российской Федерации)».

5. Статья 163 УК Российской Федерации. [Электронный ресурс]: URL: http://stykrf.ru/163 (дата обращения: 03.04.2017).

288

http://stykrf.ru/163

Е. В. Алексеева, ПсковГУ, юридический факультет, 2 курс


Совокупность преступлений Квалификация при совокупности преступлений всегда представляла

определенную трудность, особенно в тех случаях, когда «преступления, вхо-дящие в предмет судебной оценки, существенно отличаются друг от друга по своему характеру направленности умысла и совершены в различной по-следовательности» [1]. Много общего совокупность преступлений имеет с продолжаемыми и длящимися преступлениями, «допускаются ошибки в от-граничении совокупности преступлений от совокупности приговоров, в ис-числении неотбытой части наказания по предыдущему приговору, при сло-жении и присоединении наказаний» [2]. Именно поэтому совокупность пре-ступлений является одной из важных и сложных проблем, имеющей одно из первостепенных значений, как для науки уголовного права, так и для прак-тической деятельности правоохранительных органов.

Понятие совокупности преступлений сложилось в науке и практике уголовного права не сразу, на наш взгляд, это, прежде всего, было связано с существовавшими разногласиями в отношении форм совокупности преступ-лений — реальной и идеальной. Это может подтвердить краткая характери-стика законодательных актов и теоретических положений уголовного права, существовавших в различные исторические периоды.

Итак, ст. 114 Уложения о наказаниях уголовных и исполнительных да-вала фактическое определение идеальной совокупности: «если по обстоя-тельствам, сопровождавшим его деяние, подсудимый мог и должен был предвидеть, что последствием оного должны быть не одно, а несколько пре-ступлений разной важности, то, хотя бы он и не имел положительного наме-рения совершить именно важнейшее из сих преступлений, мера его наказа-ния определяется всегда по сему важнейшему из преступлений, долженство-вавших быть последствием его деяний» [3, с. 196], а ст. 156 — определение реальной совокупности и соответствующие правила назначения наказания: «В случае совокупности преступлений, то есть когда подсудимый признан виновным в учинении нескольких в одно или разное время, дотоле еще не наказанных и давность или же общим или особенным прощением не покры-тых противозаконных деяний, суд, упомянув в своем определении о всех наказаниях, следующих за каждое из тех преступлений, приговаривает его к тягчайшему из сих наказаний и в самой высшей оного мере» [3, с. 205].

По мнению Лохвицкого А. совокупность как совершение нескольких преступлений, за которые следует дать ответ [4]. Н. С. Таганцев совокупностью предлагал считать «учинение нескольких преступных деяний, из коих каждое является отдельным, как по своему существу, так и с точки зрения данного за-

289

конодательства» [5]. А идеальную совокупность понимал как единство дея-тельности и считал ее единым преступлением. Таким образом, многие ученые видели различие между идеальной и реальной совокупностью, и, однозначно относя первую к единому преступлению, считали основанием для особого по-рядка назначения наказания только реальную совокупность.

Определение понятия совокупности преступлений содержится также и в УК России.

В. П. Малков, проанализировав реальную совокупность преступлений, связанных определённым образом друг с другом, выделил пять их разновид-ностей.

Хочу привести один пример из разновидностей. Случаи реальной со-вокупности, в которой одно преступление является способом, средством со-вершения другого преступления. Довольно часто встречается такой способ совершения преступлений, как использование подложного документа. По вопросу о квалификации преступлений, совершенных с подлогом докумен-тов, мнения учёных разделились. Одни авторы исключают совокупность подлога документов с преступлениями, способом совершения которых он явился, другие такую совокупность признают. Так, по мнению В. Н. Кудряв-цева, подлог всегда должен квалифицироваться по совокупности с тем пре-ступлением, для совершения которого он производится.

Так, в ст. 17 Общей части УК России сказано: «совокупностью пре-ступлений признается совершение двух или более преступлений, предусмот-ренных различными статьями или частями статьи, ни за одно из которых ли-цо не было осуждено (реальная совокупность) … Совокупностью преступ-лений признается и одно действие (бездействие), содержащее признаки пре-ступлений, предусмотренных двумя или более статьями Уголовного кодек-са» (идеальная совокупность).

Несмотря на законодательное закрепление понятия совокупности пре-ступлений, формальное выделение ее форм — идеальной и реальной сово-купности не прекращаются разногласия правоведов в отношении рассматри-ваемой проблемы. Остановимся на некоторых из них. Итак, согласно УК России идеальная совокупность является видом множественности преступ-лений, однако «в действительности множественность здесь отсутствует». Следует согласиться с данным утверждением. Из вышеуказанного определе-ния идеальной совокупности не следует, что законодатель признает факт действительного, а не в идее, совершения нескольких преступлений одним деянием. Это вытекает из сопоставления ч. 1 и ч. 2 ст. 17. В ст. 1 говорится о «совершении двух или более преступлений», а в ч. 2 ст. 17 — об одном дей-ствии (бездействии), «содержащем признаки нескольких преступлений».

Таким образом, законодатель признает не в действительности, а в идее наличие нескольких преступлений, поскольку одно деяние содержит их при-знаки. Идеальная совокупность законодательно конструируется как юриди-ческая фикция: несмотря на то, что законодатель обязывает считать одно де-яние, совокупностью преступлений, рассматривая идеальную совокупность

290

как один из видов множественности. В том случае, если бы Кодексом в дей-ствительности, а не в идее признавалось совершение двух или более пре-ступлений при идеальной совокупности, ч. 2 ст. 17 читалась бы таким обра-зом: «Совокупностью преступлений признается и совершение одним дей-ствием (бездействием) двух или более преступлений, предусмотренных раз-ными статьями».


1. Назначение наказания при совершении нескольких преступлений и по нескольким приговорам. (Обзор судебной практики) // Бюл. Верховного Суда СССР. 1982. № 2.

2. Постановление № 2 Пленума Верховного Суда РСФСР «О некото-рых вопросах, возникающих в практике назначения судами Российской Фе-дерации наказания при совершении нескольких преступлений и по несколь-ким приговорам»// Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по уголовным делам. М., 1996.

3. Российское законодательство Х–ХХ вв. В 9-ти т. Т. 6. Законодатель-ство первой половины XIX века. М., 1988.

4. Лохвицкий А. Курс русского уголовного права. СПб., 1867. 5. Таганцев Н. С. Русское уголовное право. Т. 2. СПб., 1902.

К. Ю. Бесхлебная, ПсковГУ, юридический факультет, 3 курс

(научный руководитель — доцент И. В. Борисенко)

Участие адвоката при защите несовершеннолетних

по уголовному делу Наверное, одним из самых тяжелых психологических и моральных ис-

пытаний которое может лечь на плечи родителей, это возбуждение уголов-ного дела в отношении их несовершеннолетнего ребенка. Но в силу недоста-точного жизненного опыта, повышенной внушаемости несовершеннолетний не способен в полной мере использовать свои права на предварительном следствии, в частности, право на защиту.

Гарантией конституционного права несовершеннолетнего на защиту является обязательное участие защитника в уголовном судопроизводстве, если подозреваемый (обвиняемый) является несовершеннолетним (ст. 51 УПК). Дознаватель, следователь, прокурор или суд обязаны обеспечить уча-стие защитника несовершеннолетнего на всех стадиях уголовного процесса независимо от волеизъявления обвиняемого (подозреваемого). Несоблюде-ние этих конституционных гарантий права подозреваемого (обвиняемого) на

291

защиту расценивается как существенное нарушение уголовно-процес-суального закона [1].

Установив, что участие защитника обязательно, следователь, проку-рор, суд должны выяснить, приглашен ли обвиняемым защитник. В против-ном случае необходимо обеспечить участие защитника в деле через колле-гию адвокатов. Следователь обязан принять решение об обязательном уча-стии защитника, если есть документальное подтверждение несовершенноле-тия обвиняемого на день совершения преступления. Участие защитника по делам несовершеннолетних обязательно не только в случаях, когда лицо со-вершило преступление до восемнадцати лет, но и тогда, когда к моменту со-ответствующего процессуального действия уже достигло этого возраста, а также когда лицо обвиняется в преступлениях, часть из которых совершена им в возрасте до восемнадцати лет, а часть — после достижения совершен-нолетия. Во всех пограничных ситуациях, связанных с возрастом, к примеру, к моменту производства тех или иных процессуальных действий лицу ис-полнилось восемнадцать лет, а также когда обвиняемый привлечен по груп-повому делу или делу, сложному по фабуле или по доказательственному ма-териалу, решение об обязательном участии защитника (в случае отказа об-виняемого от него) принимает сам следователь.

Показания несовершеннолетнего, как и любого подозреваемого (обви-няемого), данные при допросе в стадии досудебного производства по уго-ловному делу в отсутствие защитника и не подтвержденные им в суде, отно-сятся к недопустимым доказательствам, они не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения.

Особо следует отметить, что на всех стадиях процесса по делам о пре-ступлениях несовершеннолетних защитник вправе иметь с подозреваемым, обвиняемым и осужденным свидания наедине без ограничения их количе-ства и продолжительности. Эффективную защиту несовершеннолетних по-дозреваемых (обвиняемых) могут обеспечить только высококвалифициро-ванные адвокаты, имеющие соответствующую специализацию.

Допрос несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого не может продолжаться без перерыва более 2 часов, а в общей сложности более 4 ча-сов в день. В допросе несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого участвует защитник, который вправе задавать ему вопросы, а по окончании допроса знакомиться с протоколом и делать замечания о правильности и полноте сделанных в нем записей. В допросе несовершеннолетнего подозре-ваемого, обвиняемого, не достигшего возраста шестнадцати лет либо до-стигшего этого возраста, но страдающего психическим расстройством или отстающего в психическом развитии, участие педагога или психолога обяза-тельно. Следователь, дознаватель обеспечивают участие педагога или пси-холога в допросе несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого по хо-датайству защитника либо по собственной инициативе [3].

292

С учетом того, что ссоры, драки, и иные способы выяснения отноше-ний между подростками достаточно часто являются поводами для возбужде-ния уголовных дел, адвокату необходимо выяснять, что послужило основа-нием конфликта, какова роль каждой из сторон, какие конкретно действия совершил каждый из конфликтующих, и т. д. Изложенное позволит избежать ситуации, при которой спровоцировал конфликт один подросток, а к уголов-ной ответственности привлекается другой. Выяснение всех деталей и обсто-ятельств произошедшего служит основой алгоритма защиты [4].

Вместе с тем, закон предоставляет возможность воспользоваться услу-гами адвоката не только подозреваемому и обвиняемому, но и потерпевше-му. Одной из важнейших гарантий обеспечения прав и законных интересов несовершеннолетнего потерпевшего, а также лица, процессуальная дееспо-собность которого нарушена, является обязательное участие в уголовном де-ле его представителя или законного представителя.

В каком бы преступлении не обвинялся ребенок, задача адвокатов по уголовным делам состоит исключительно в том, чтобы всеми возможными способами избежать уголовного преследования несовершеннолетнего.

Литература 1. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» от

18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от 07.03.2017, с изм. от 16.03.2017) (с изм. и доп., вступ. в силу с 30.03.2017).

2. Федеральный закон от 31.05.2002 № 63-ФЗ (ред. от 02.06.2016) «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации».

3. Демидова Л. А. Адвокатура в России. Учебник Юридический Дом Юстицинформ. 2006.

4. [Электронный ресурс]: URL: http://barcouncil.ru

С. А. Васильев, ПсковГУ, юридический факультет, 2 курс

(научный руководитель — профессор Б. Б. Казак)

Выявление причины и условия коррупции Формирование государственной стратегии борьбы с коррупцией, по-

рождает необходимость выявления условий, причин. Коррупция порождает-ся сложным, многослойным комплексом факторов, причин и условий. Де-терминация коррупции представляет собой процесс функционирования си-стемы политических, организационно-управленческих, экономических, со-циальных, культурных, нравственных, правовых и психологических детер-минант, которые влияют, способствуют и обусловливают существование и развитие коррупционных отношений.

293

Выясняя причины создавшегося положения, нетрудно заметить, что в современном обществе формируется система отношений, фактически прово-цирующих коррупционное поведение в различных сферах общественной жизни как на верхних этажах власти, так и в обычных житейских ситуациях.

Причины коррупции коренятся в самой сущности отношений государ-ства и общества, вернее в том, что в этих отношениях участвуют конкретные люди — чиновники и граждане. Таким образом, изначальный исток корруп-ции — в самом существовании государства, вернее, в фикции государства и подмены его представителями государства, которые имеют собственные ин-тересы, но обязаны при этом представлять чужие.

Идентифицируя восприимчивость системы власти к коррупции, кри-минология выделяет, как правило, три сегмента коррупционного фона, на котором она развивается:

• наличие рынка коррупционных услуг; • неэффективность государственного управления, отягощенное раз-

решительными полномочиями и излишним администрированием, что объективно снижает доверие общества к должностному лицу и вызывает необходимость его подкупа;

• морально-психологическая атмосфера в обществе, оказывающая се-рьезное влияние на уровень коррупции в органах власти.

Наличие рынка коррупционных услуг. Одной из основных причин, порождающих коррупцию, является во-

влечение государственных должностных лиц в систему экономических от-ношений.

Феномен коррупции является представляет собой деструктивную фор-му обменных отношений в системе органов государственного, общественно-го, хозяйственного управления, как социально опасное явление, представля-ющее собой противоправный обмен ресурса полномочий должностного лица государственного / негосударственного сектора на благо, что влечет за собой расширение возможностей ведения бизнеса для участников коррупционных отношений и ограничение для тех, кто не является их участником.

Распространение коррупции среди государственных должностных лиц приводит к тому, что в ней оказываются заинтересованными и как вышесто-ящие, так и нижестоящие должностные лица. Конечным итогом является формирование специфических для коррупции внутренних рынков и эконо-мических механизмов. В частности, возникают позиции с особенно высоки-ми нелегальными доходами, в частности, в таможенной, в строительной, ин-вестиционной налоговой, правоохранительной, судебной сферах, в сфере по-требительского рынка. По мере развития коррупции происходит определён-ная централизация рынка коррупционных услуг, начиная с уровня отдель-ных ведомств, когда агенты коррупционных отношений вырабатывают та-рифы за принятие конкретных решений, чтобы снизить внутреннюю конку-ренцию за каждую взятку и повысить общий коррупционный доход.

294

Неэффективность институтов власти. Государственная коррупция развивается в той мере, в которой госу-

дарство вмешивается в экономическую жизнь. Проблема в том, насколько эффективно осуществляется это вмешательство. Важнейшим фактором, спо-собствующим коррупции, является неэффективность институтов власти (за-конодательной, исполнительной судебной).

Управленческий аспект детерминации коррупции хорошо просматри-вается, если соотносить ее с социально значимыми функциями коррупцион-ного поведения субъектов власти, с одной стороны, и публичного управле-нии — с другой, в контексте эффективности функционирования и выстраи-вания самой власти с учетом задач и пределов правового регулирования эко-номической деятельности.

Так, российский криминолог Я. И. Гилинский к социально значимым функциям коррупции, которые она «успешно» выполняет, относит:

• упрощение административных связей и процедур; • ускорение и упрощение принятия управленческих решений; • снятие обременительных запретов и ограничений; • консолидацию отношений между потребителями услуг и учрежде-

ниями, организациями, их представляющими; • содействие экономическому развитию путем сокращения расходов

на бюрократические барьеры; • оптимизацию экономического распределения в условиях дефицита. Отсутствие социального контроля за принятием властных и управлен-

ческих решений. Одним из существенных условий, способствующих существованию

коррупционных проявлений, являются недостатки социального контроля. К ним относятся: недостатки планирования, нарушение договорной дисципли-ны; недостатки в организации служебной деятельности; недостатки в подбо-ре и расстановке кадров; недостатки учета и контроля; бесхозяйственность; недостатки в воспитательной работе; недостатки в работе контролирующих и правоохранительных органов, отсутствие контроля за доходами и расхода-ми должностных лиц, служащих, а также за выполнением ими служебных обязанностей.

Существование недостатков социального контроля — результат про-счетов в управлении делами государства и общества, в формировании эко-номических и организационно-правовых основ функционирования службы в сфере государственного, общественного и частного управления, в распро-странении психологии вседозволенности и допустимости использования лю-бых средств обеспечения личного благополучия как служащих, так и лиц, их подкупающих.

Социально-психологические условия коррупции. Происходящая криминализация общества оказывает негативное влия-

ние на психику людей, деформирует их правовое сознание. Оно характери-

295

зуется сложным переплетением двух взаимоисключающих тенденций - по-зитивного и негативного отношения к праву. Существование таких тенден-ций в сознании одних и тех же субъектов свидетельствует о дезинтеграции ценностной структуры различных групп населения. Все более нарастает пра-вовой нигилизм — негативное отношение к праву, неверие в его возмож-ность служить эффективным регулятором общественных отношений.

Важной особенностью социально-психологического климата в обще-стве, способствующей процветанию коррупции является раздвоенность цен-ностных ориентаций. С одной стороны, коррупция, особенно верхушечная, считается общественно-неприемлемой. Это всячески поддерживается СМИ, официальной государственной идеологией, обыденной моралью.

С другой стороны, в современном обществе наблюдается высокий уровень коррупционной готовности, которая означает психологическую установку на решение различных проблем с помощью коррупционных сде-лок. Восприятие коррупции как «социальной нормы», в свою очередь, фор-мирует психологическую готовность давать взятки и брать их.

К основным детерминантам коррупции социально-социально-психологические следует отнести:

• изменения в общественной, групповой психологии и образе жизни в форме вытеснения коллективистских ценностей и утверждения ценностных ориентаций индивидуалистического и личностно-конкурентного характера;

• массовая социокультурная аномия с доминированием в обществен-ном и групповом сознании ценностных ориентаций на материаль-ное благополучие, власть, культ денег и материальное потребление;

• дегуманизация образа жизни и микросоциальной среды жизнедея-тельности, формирование псевдокультурного идеала «нового бело-руса» с претензией на элитарность, господство и властность.

• деформированное сознание, низкая культура, пренебрежительное отношение к людям, клановость, местничество и невысокий уро-вень профессионализма государственных служащих.

Таким образом, коррупция как массовое и устойчивое антиобществен-ное явление закономерно возникает в условиях социальной дезорганизации и социального беспорядка, социальных конфликтов и противоречий, отсут-ствия правовых и других социальных возможностей удовлетворения потреб-ностей личности и социальных групп, а также успешного решения жизнен-ных проблем в рамках общепринятых, развивающих личность и социум, нравственных и правовых норм и стандартов поведения.

Исходя из этого любые попытки борьбы с коррупцией, которые не окажут влияния на ее причины, будут лишь имитацией этой борьбы.

296

Литература 1. Кирпичников А. И. Взятка и коррупция в России. СПб., 2007. С. 17. 2. Кимлацкий О. А., Мачульская И. Г. «Государственная власть и

местное самоуправление». М., 2008. 3. Федеральным законом от 3 апреля 2017 года № 64-ФЗ. 4. Федеральным законом от 3 июля 2016 года № 236-ФЗ. 5. Угoлoвный кoдeкс Российской Федерации oт 13.06.1996 № 63-ФЗ

(в редакции ФЗ oт 28.07.2012 № 141-ФЗ).

Е. В. Ефимова, ПсковГУ, юридический факультет, 2 курс


Рецидив преступлений Актуальность данного исследования заключается в том, что рецидив

характеризуется особенностями, которые предопределяют необходимость комплексных исследований его отдельных аспектов, выявление связей, зако-номерностей и тенденций изменения этого сложного и многогранного соци-ального явления. Рецидивная преступность является одним из наиболее опасных видов преступности. Количество лиц, в действиях которых содер-жится рецидив преступлений, возрастает, и это приводит к тому, что реци-див является одной из главных проблем уголовной политики. Повторные преступления, совершаемые лицами, уже привлекавшимися к уголовной от-ветственности, характеризуются повышенной общественной опасностью, так как такие лица более тщательно готовятся к совершению повторного пре-ступления, нежели лица, идущие на преступление впервые.

Несмотря на то, что рецидивисты составляют в стране меньшую часть преступников, они представляют повышенную общественную опасность. В силу устойчивого характера своих антиобщественных взглядов и привычек рецидивисты легче решаются на совершение преступлений, как правило, ко-рыстных и насильственных, совершенных в соучастии по предварительному соглашению. Они крайне опасны своим негативным влиянием на лиц с де-виантным поведением, особенно на молодежь. В связи с этим особое внима-ние должно уделяться совершенствованию нормативной базы правоприме-нительной деятельности, повышению уровня профессионализма правоохра-нительных органов. Развитие взглядов на рецидив прошло сложный путь, находясь под сильным влиянием различных областей науки — социологии, психологии, уголовного права и криминологии.

Проблемам рецидива преступлений уделяют внимание наука уголов-ного права, уголовное законодательство, а также криминология, изучающая причины рецидива, выявляющая факторы, способствующие росту рецидив-

297

ной преступности, разрабатывающая средства предупреждения указанного негативного антиобщественного явления, средства эффективного воздей-ствия на субъект рецидива [4. с. 130].

Понятие «рецидив» — это уголовно-правовое понятие, и поэтому имен-но в уголовном законодательстве должны содержаться нормы, которые ре-гламентируют ответственность за рецидив преступлений. Понятие рецидива преступлений в рамках уголовно-правовой науки разрабатывалось как до ре-волюции 1917 г., так и после нее. Вопрос о понятии рецидива преступлений и его видах разрабатывается в правовой теории много лет, но среди исследова-телей-правоведов нет единого мнения в оценке и толковании этого понятия. Кроме того, среди ученых, признающих уголовно-правовой рецидив, нет еди-ного мнения о существенных признаках этого явления. Проявляя единодушие в том, что уголовно-правовой рецидив имеет место лишь в случае совершения одним и тем же лицом повторного преступления после его осуждения за предыдущее, но в пределах срока погашения судимости (если судимость не снята), ученые данной группы расходятся в оценке различных обстоятельств, относящихся к повторению преступлений. М. А. Ефимов, М. Д. Шаргород-ский, В. А. Шкурко полагали, что рецидив будет лишь в случае, когда лицо совершает повторное преступление после осуждения и полного или частично-го отбытия наказания за первое (или предыдущее) преступление.

П. Ф. Гришанин относил к числу правовых признаков, характеризую-щих рецидив и рецидивистов, следующие: 1) совершение виновным двух или более преступлений; 2) наличие у виновного судимости за прошлое преступ-ление перед совершением повторного преступления; 3) умышленный харак-тер преступлений, совершенных виновным до и после осуждения [3. с. 24].

Предпочтительнее позиция В. И. Попова, который писал по этому по-воду следующее: «... неэффективность срочного наказания не может быть констатирована до истечения всего срока, определенного судом. Требование же полного отбытия наказания, как условие признания повторного преступ-ления рецидивом, противоречит закону и практике борьбы с рецидивной преступностью». Таким образом, решающее значение должен иметь не факт отбытия наказания (т. е. пенитенциарное воздействие на осужденного), а факт отрицательной оценки его деяния органом государства (судом).

В настоящее время законодательное определение рецидива преступле-ний следующее: «Рецидивом преступлений признается совершение умыш-ленного преступления лицом, имеющим судимость за ранее совершенное умышленное преступление». Уже из законодательной трактовки можно вы-делить два основных признака рецидива: во-первых, это совершение лицом в разное время двух и более преступлений; во-вторых, необходимо наличие судимости за предшествующее преступление. Причем неважно, отбывало ли лицо наказание по предшествующему приговору или нет. Факт отбытия учи-тывается лишь при избрании вида исправительного учреждения в случае осуждения рецидивиста к лишению свободы.

298

Простым (общим) рецидивом признается совершение любого умыш-ленного преступления лицом, имеющим судимость за любое ранее совер-шенное умышленное преступление (например, лицо, имеющее судимость за кражу, совершает хулиганство, или виновный, имеющий судимость за изна-силование, совершает убийство, и т. п.).

В соответствии со ст. 18, ч. 2 УК Российской Федерации рецидив при-знается опасным: при совершении умышленного преступления, за которое лицо осуждается к лишению свободы, если при этом ранее это лицо два раза осуждалось к лишению свободы за умышленное преступление, при совер-шении умышленного тяжкого преступления, если ранее лицо было осуждено за умышленное тяжкое преступление.

В ч. 3 ст. 18 УК предусмотрено три возможных условия, позволяющих признать рецидив преступлений особо опасным. Во-первых, если лицо, ра-нее осуждавшееся три и более раза к лишению свободы за умышленное тяж-кое или средней тяжести преступление, вновь совершает умышленное пре-ступление, за которое осуждается к лишению свободы. Во-вторых, при со-вершении умышленного тяжкого преступления, если ранее оно дважды осуждалось за умышленное тяжкое преступление или было осуждено за осо-бо тяжкое преступление. В-третьих, при совершении лицом особо тяжкого преступления, если ранее оно было осуждено за умышленное тяжкое или особо тяжкое преступление [1, с. 9].

При этом можно выделить еще два вида рецидива: 1. Образуемый совершением двух или более неосторожных преступ-

лений. Например, причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью

по неосторожности (ст. 118 УК) лицом, имеющим судимость за причинение смерти по неосторожности (ст. 109 УК);

2. Образуемый совершением двух или более неосторожных и умыш-ленных преступлений. Например, уничтожение или повреждение имущества по неосторожности (ст. 168 УК) лицом, имеющим судимость за кражу (ст. 158 УК), или обратное сочетание этих преступлений [5, с. 82].

Рецидив — наиболее опасная форма множественности преступлений. С учетом этого обстоятельства уголовный закон предусматривает, что рецидив преступлений влечет более строгое наказание на основании и в пределах, предусмотренных УК (ч. 5 ст. 18), и особый порядок назначения наказания.

Так, в соответствии с ч. 2 ст. 68 УК размер наказания за рецидив пре-ступлений не может быть ниже половины, за опасный рецидив — не менее двух третей, а за особо опасный — не менее трех четвертей максимального срока наиболее строгого вида наказания, предусмотренною за совершенное преступление.

299

В то же время уголовный закон из этого общего правила предусматри-вает два исключения. Так, согласно ч. 3 ст. 68 УК, если статья (часть статьи).

Особенной части УК содержит указание на судимость лица как на ква-лифицирующий признак, а также при наличии исключительных обстоятель-ств, предусмотренных ст. 64 УК, наказание при рецидиве, опасном рецидиве или особо опасном рецидиве преступлений назначается без учета этих правил. Существует также еще один аспект назначения наказания при рецидиве — это назначение наказания лицам, осужденным впервые к лишению свободы до достижения ими совершеннолетия. Хотелось бы отметить, что рецидив пре-ступлений влечет особый порядок отбывания наказания. Так, в соответствии со ст. 58 УК отбывание наказания в виде лишения свободы назначается: при ре-цидиве преступлений, если осужденный ранее отбывал лишение свободы, — в исправительных колониях строгого режима; при опасном рецидиве — в испра-вительных колониях особого режима; при особо опасном рецидиве может быть назначено отбывание части срока в тюрьме.

Однако на основе изучения судебной практики можно утверждать, что из этого правила существует исключение. Женщины, осужденные впервые к ли-шению свободы, в том числе и за особо тяжкие преступления, отбывают лише-ние свободы в исправительной колонии общего режима. Только при особо опасном рецидиве преступлений женщине может быть назначена исправитель-ная колония строгого режима», то есть женщинам даже при особо опасном ре-цидиве суд не может назначить отбывание даже части срока в тюрьме.

Кроме того, при рецидиве преступлений, согласно ч. 3 ст. 79 УК, условно — досрочное освобождение может быть применено только после фактического отбытия осужденным не менее трех четвертей срока наказания [2, с. 30].

Рецидив преступлений по существу и по законодательной форме пред-ставляет собой одну из важнейших разновидностей случаев множественно-сти преступных деяний (к числу которых, кроме рецидива, относятся также, как говорилось выше, случаи повторности и совокупности преступлений). Анализ понятия рецидива, разработка принципов построения соответствую-щих норм уголовно-правового законодательства должны всемерно служить задаче обеспечения успешной борьбы с рецидивной преступностью, задаче укрепления законности и правопорядка [6, с. 17].


1. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ (ред. от 29.12.2009) // СЗ Российской Федерации, 17.06.1996, № 25, ст. 2954.

2. Дядькин Д. Правила назначения наказания при рецидиве преступле-ний // Уголовное право. 2008. № 1.

3. Гришанин П. Ф. Ответственность рецидивистов по советскому уго-ловному праву, 1975.

4. Кузнецова Н.Ф. Курс уголовного права: В 5 т. / Под ред. Н. Ф. Куз-нецовой, И. М. Тяжковой. М., 2002. Т. 2.

300

5. Шкредова Э. Г. Рецидив преступлений // Энциклопедия уголовного права, 2005.

6. Лебедев В. М. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Фе-дерации / Отв. ред. В. М. Лебедев. М., 2001.



Разграничение ответственности несовершеннолетнего лица в насильственных преступлениях

Законодатель установил минимальный возраст субъекта, в составах

преступлений предусмотренных статьями 131 и 132 Уголовного Кодекса Российской Федерации, который составляет 14 лет. При определении воз-раста уголовной ответственности законодатель отталкивался из «презумпции достижения лицом к этому возрасту достаточного уровня развития, чтобы осознавать характер своих действий и их запрещённость» [1].

Из вышесказанного можно сделать вывод, что лицо, которое соверша-ет изнасилование или иные действия сексуального характера и достигшее возраста 14 лет « по уровню своего психофизического развития в состоянии действовать на основе здравого смысла и вполне может осознавать обще-ственно опасный характер своих действий и их последствий» [2].

Также подразумевается то, что лицо должно осознавать не только об-щественно опасный характер своего деяния, но и обстоятельства его совер-шения, наступления последствий или возможность наступления послед-ствий, а также отягчающих за его совершение. Законодатель включил в ква-лифицирующие признаки преступлений, предусмотренных статьёй 131 и статьёй 132 Уголовного Кодекса Российской Федерации, обстоятельства, ко-торые лицо недостригшее 16 лет просто не может осознавать. Данные обсто-ятельства сами образуют самостоятельные составы преступлений, за кото-рые предусмотрена уголовная ответственность по достижению лицом 16-летнего возраста. В совокупности с половым посягательство, обстоятельства образуют сложносоставное преступление, которое обладает повышенной общественной опасностью и за которое предусмотрено более ужесточённая уголовная ответственность.

Такого рода структура преступлений применяются в изнасиловании или иных действиях сексуального характера, например:

• соединённые с угрозой убийством или причинением тяжкого вреда здоровью (пункт «б» часть 2 статьи 131 и пункт «б» часть 2 статьи 132 Уголовного кодекса Российской Федерации);

301

• повлёкшее заражению потерпевшей (потерпевшего) венерическим за-болеванием (пункт «в» часть 2 статьи 131 и пункт «в» часть 2 статьи 132 Уголовного кодекса Российской Федерации);

• повлёкшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшей (потерпевшего), заражение её (его) ВИЧ-инфекцией или иные тяжкие последствия (пункт «б» части 3статьи 131 и пункт «б» части 3 статьи 132 Уголовного кодекса Российской Федерации);

• повлёкшее о неосторожности смерть потерпевшей (потерпевшего) (пункт «а» части 4 статьи 131 и пункт «а» части 4 статьи 132 Уголов-ного кодекса Российской Федерации). Первое из перечисленных обстоятельств является способом соверше-

ния полового преступления, а оставшиеся являются последствиями совер-шённого деяния. Данные обстоятельства урегулированы в самостоятельные общественно опасные деяния предусмотренные статьями 119 (угроза убий-ством или причинением тяжкого вреда здоровью), 118 (причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности), 121 (заражение венерической болез-нью), 122 (заражение ВИЧ-инфекцией), 109 (причинение смерти по неосто-рожности) Уголовного Кодекса Российской Федерации, по которым наступ-ление уголовной ответственности согласно статьи 20 Уголовного кодекса Российской Федерации наступает с 16-летнего возраста.

Рассмотрев вышеперечисленные обстоятельства, можно поставить под вопрос возможность лицом, достигшим 14-летнего возраста осознавать об-щественную опасность данных обстоятельств и ставиться под сомнение воз-можность прогнозировать данным лицом последствий, например наступле-ния тяжкого вреда здоровью или смерти по неосторожности.

Пункт «б», части 2 статьи 131 и пункт «б», части 2 статьи 132 УК Рос-сийской Федерации (соединённые с угрозой убийством или причинением тяжкого вреда здоровью), предполагают, что виновный с помощью принуж-дения склоняет лицо вступить с ним половой акт и иные действия сексуаль-ного характера. Даная угроза создаёт способ психического насилия над ли-цом, виновным и данное насилие предшествует половой акт. Ответствен-ность за насильственное посягательство, соединённое с психическим воздей-ствием «наступает лишь в случаях, если такая угроза явилась средством пре-одоления сопротивления потерпевшего лица и у него имелись основания опасаться осуществления этой угрозы» [3], всё вышеуказанное должен осо-знавать 14-летний субъект рассматриваемых преступлений. Также Пленум Верховного Суда Российской Федерации в постановлении от 4 декабря 2014 года № 16 «О судебной практике по делам о преступлениях против половой неприкосновенности и половой свободы личности» отмечает, что «если угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью была выражена после изнасилования или после изнасилования или совершения насиль-ственных действия сексуального характера с той целью, например, чтобы потерпевшее лицо никому несообщило о случившемся, такие деяния подле-

302

жат квалификации по совокупности преступлений, предусмотренных стать-ёй 119 УК Российской Федерации и при отсутствии квалифицирующих при-знаков по части 1 статьи 131 УК Российской Федерации, либо части 1 статьи 132 УК Российской Федерации» [3]. Отсюда следует, что если 14-летним ли-цом была применена угроза убийством или причинением тяжкого вреда здо-ровью, в качестве меры подавления сопротивления при половом посягатель-стве, то это повлечёт к усилению уголовной ответственности виновного, но если тоже самое совершено после полового акта, чтобы сокрыть содеянное, не применяется во внимание так, как это требует самостоятельного вменения по статье 119 Уголовного Кодекса Российской федерации, по которой уго-ловная ответственность наступает с 16 лет. В данной ситуации нет разумно-сти, так как отличие между угрозами только во времени их совершения, например угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью, как способ совершения полового преступления в настоящем времени, а угроза, выраженная после совершения деяния, направлена в будущее время, но именно это служит доводом для квалификации совершённого деяния субъ-ектом, достигшим 14-летнего возраста.

Остальные квалифицирующие признаки половых преступлений отно-сятся к наступивших последствиям для потерпевшего лица (повлекшее за-ражение венерическим заболеванием, причинение тяжкого вреда здоровью, заражение ВИЧ-инфекцией, повлекшие смерть по неосторожности). Данные последствия должен допускать субъект, достигший 14-летнего возраста, со-вершая изнасилование или действия сексуального характера, но если лицо совершает действия не связанные с половым посягательством и происходит одно из перечисленных последствий, то считается, что данное лицо не осо-знавало общественной опасности деяния, следовательно, уголовная ответ-ственность не наступит. Также если лицо, достигшее 14-летнего возраста знает о наличии у него венерической болезни или ВИЧ-инфекции и с ним добровольно вступает в интимную связь лицо, то законодатель считает, что 14-летний не осознавал опасности последствий. Можно сделать вывод, что подход к проблеме понимания и осознания последствий своих поступков 14-летним лицом, является взаимопротиворечивыми. Когда последствия явля-ются причинами полового посягательства лицо их осознаёт, но если они не связаны с половым посягательством, то 14-летние лицо их не осознаёт. Сле-довательно, одни и те же последствия в одних случаях могут осознавать в 14 лет, а другие в 16 лет.

Также данное противоречие проявляется и при причинении тяжкого вреда здоровью по неосторожности или причинения смерти по неосторож-ности в виде последствий полового преступления совершённого14-летним лицом. Если данное лицо совершает изнасилование или иное действие сек-суального характера, то субъект должен осознавать причинно-следственную связь между деянием и последствием и уголовная ответственность наступает с 14 лет, а если данные последствия несвязанные с половыми посягатель-ствами, то ответственность за причинение тяжкого вреда здоровью по не-

303

осторожности и причинение смерти, рассматриваются как самостоятельные составы (статья 118 и статья 119 УК Российской Федерации) и уголовная от-ветственность наступает с 16 лет.

Можно высказать предположение, что нужно ввести разграничения квалификации изнасилования или иных действий сексуального характера соединённые с другими преступлениями, выступающих в качестве квалифи-цирующих и особо квалифицирующих признаков статьи 131 и статьи 132 УК Российской Федерации, которые рассматриваются в виде самостоятельных составов преступлений и ввести за них наступление уголовной ответствен-ности с более зрелого возраста, чем с 14 лет. Например, если лицо достигло 14 лет совершило половое преступление и при этом преступление преду-сматривает квалифицирующие признаки, по которым уголовная ответствен-ность наступает с 16 лет, то лучшем решением будет вменять за половое по-сягательство 14-летнему субъекту без принятия во внимание квалифициру-ющего признака.

Литература 1. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации /

Отв. ред. В. М. Лебедев. 12-е изд., перераб. и доп. М.: Юрайт, 2012. 2. Уголовное право. Часть общая. (Словарь-справочник основных по-

нятий). Рязань: Ряз. Ин-т права и экономики М-ва внутр. дел России, 1998. 3. Постановление Пленуму Верховного Суда Российской Федерации от

4 декабря 2014 г. № 16. [Электронный ресурс]: URL: http://www.garant.ru/ products/ipo/prime/doc/70712364/

Н. Ю. Семенова, ПсковГУ, юридический факультет, 3 курс


Проблемы и пути их решения в сфере производства по применению мер медицинского характера

В период становления и развития правового государства в России

юристами-правоведами уделяется значительное внимание одному из осно-вополагающих институтов уголовно-процессуального права Российской Фе-дерации — производству о применении принудительных мер медицинского характера. Конституция Российской Федерации признает человека, его права и свободы высшей ценностью и обязывает государственные органы России соблюдать и защищать права и свободы человека и гражданина [1]. Государ-ство обязано обеспечить судебную защиту граждан от общественно опасных деяний невменяемых. Проблемы применения принудительных мер медицин-ского характера являются междисциплинарными. Комплексность этих про-

304

http://www.garant.ru/

блем заключается в трех аспектах правового регулирования принудительных мер медицинского характера: уголовно-правовом, уголовно-процессуальном и уголовно-исполнительном. Специальную правовую регламентацию имеет принудительное лечение и в судебно-психиатрической сфере.

В уголовном праве рассматриваются основания применения принуди-тельных мер медицинского характера, их цели, виды и особенности приме-нения. Уголовно-процессуальное право исследует применение принудитель-ных мер медицинского характера, определяемое общими и специальными правилами уголовно-процессуального закона. Предметом уголовно-исполнительного права в части, касающейся принудительного лечения, яв-ляется порядок исполнения соответствующих мер, соединенный с исполне-нием наказания [2]. Судебная психиатрия в правовом и медицинском аспек-тах рассматривает основы назначения и организации проведения принуди-тельного лечения, выбор видов такого лечения, осуществление лечебно-реабилитационных и профилактических мер в отношении лиц, направлен-ных на принудительное лечение.

Правовая регламентация оказания психиатрической помощи гражда-нам и применения принудительных мер медицинского характера предусмот-рена в Законе Российской Федерации от 2 июля 1992 года № 3185-1 «О пси-хиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании» [3].

Производство по применению принудительных мер медицинского ха-рактера сопряжено с множеством проблем и вопросов, возникающих в су-дебной практике. Это связано с тем, что в законодательстве имеется много неточностей и пробелов в данной сфере. В связи с этим Верховный Суд Рос-сийской Федерации обобщил практику по данному виду производства, а по ее результатам было подготовлено постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 7 апреля 2011 года № 6 «О практике применения судами принудительных мер медицинского характера», в котором даны разъяснения судам и органам предварительного расследования по вопросам, возникающим на практике при осуществлении производства о применении принудительных мер медицинского характера и необходимости в строгом соблюдении Конституции Российской Федерации, норм уголовного, уголов-но-процессуального и уголовно-исполнительного законодательства России при реализации данного вида процессуальной деятельности [4].

Проблемы производства по применению принудительных мер меди-цинского характера в Российской Федерации изучали следующие ученые: Б. Б. Булатов, И. Воскобойник, А. И. Говрунова, Н. Н. Ковтун, П. А. Колма-ков, Н. А. Комарова, А. В. Ленский, Е. В. Медведев, Г. В. Назаренко, Е. Ор-тиков, А. П. Рыжаков, Т. Рябинина, Л. Г. Татьянина, В. Ф. Трубецкой, мно-гие другие ученые и практические работники [5].

На основе анализа действующего законодательства и практики его применения можно сформулировать положения по совершенствованию раз-дела уголовного процесса, посвященного производству по делам о примене-нии принудительных мер медицинского характера, — это предложение по

305

введению нормы, закрепляющей права законного представителя лица, со-вершившего общественно опасное деяние [6]. Полагаю, что процессуальное положение указанного лица должно быть таким же, как процессуальное по-ложение законных представителей несовершеннолетних. Весь комплекс во-просов, регулирующих процессуальное положение близких родственников лица, о котором рассматривается дело, можно было бы объединить в одной статье, которая дополнила бы главу 51 УПК Российской Федерации. Закон-ного представителя лица, совершившего общественно опасное деяние, целе-сообразно наделить правом на ознакомление с делом, заявлять отвод и хода-тайства, представлять доказательства в судебном заседании, кроме этого, участвовать в их исследовании.

Для обеспечения расследования уголовных дел в отношении невменя-емых и лиц, у которых психические расстройства возникают после соверше-ния преступления, УПК Российской Федерации следует дополнить отдель-ной статьей, предусматривающей применение следователем к невменяемым меры пресечения «заключение под стражу» при совершении ими обще-ственно опасных деяний, относящихся к категориям тяжких или особо тяж-ких преступлений.

На основании вышеизложенного необходимо сформулировать следу-ющие предложения по совершенствованию уголовно-процессуального зако-нодательства Российской Федерации.

1. Дополнить статью 435 УПК Российской Федерации частью третьей и предложить ее в следующей редакции: «В случае совершения лицом обще-ственно опасного деяния, представляющего особую опасность для общества, на основании ходатайства следователя с согласия руководителя следствен-ного органа по решению суда данное лицо может быть помещено в психиат-рический стационар для проведения судебно-психиатрической экспертизы».

2. Необходимо дополнить статьей 434.1 УПК Российской Федерации и изложить ее в следующей редакции: «Статья 434.1. Участие невменяемого при производстве следственных действий.

По делам лиц, совершивших общественно опасное деяние в состоянии невменяемости, или лиц, у которых психические расстройства возникли по-сле совершения преступления, допускается проведение следственных дей-ствий с участием невменяемых, если их психическое расстройство не связа-но с опасностью для него или других лиц либо возможностью причинения им иного существенного вреда.

В случаях если психическое расстройство невменяемого связано с опасностью для него и окружающих, следственные действия должны быть проведены без его участия. Следователь должен составить протокол о не-возможности участия невменяемого при производстве следственных дей-ствий».

306

3. Дополнить УПК Российской Федерации статьей 441.1 следующего содержания:

«Статья 441.1. Обязательное участие эксперта на судебном следствии В ходе судебного разбирательства по уголовным делам о деяниях, со-

вершенных невменяемыми или лицами, у которых психические расстройства возникли после совершения преступления, обязательно участие эксперта-психиатра. В необходимых случаях судья и стороны допрашивают эксперта с целью разъяснения положений, указанных в исследовательской части и в выводах заключения».

Вышеуказанные изменения и дополнения уголовно-процессуального законодательства России позволят соблюдать права и законные интересы душевнобольного и правильно разрешить уголовное дело в суде в рамках производства по применению принудительных мер медицинского характера.


1. «Конституция Российской Федерации» (принята всенародным голо-сованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами Российской Федерации о поправках к Конституции Российской Федерации от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ, от 05.02.2014 № 2-ФКЗ, от 21.07.2014 № 11-ФКЗ).

2. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ (ред. от 07.03.2017) (с изм. и доп., вступ. в силу с 30.03.2017).

3. Закон Российской Федерации от 2 июля 1992 года № 3185-1 // Ведо-мости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Со-вета Российской Федерации. 1992.

4. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 7 апреля 2011.

5. Булатов Б. Б. Правовое положение лица, в отношении которого осу-ществляется производство о применении принудительных мер медицинского характера, нуждается в регламентации // Российский следователь. 2010.

6. Воскобойник И. Проблемы обеспечения прав и законных интересов лиц, в отношении которых ведется производство по применению принуди-тельных мер медицинского характера // Уголовное право. 2009.

307

В. М. Султонова, ПсковГУ, юридический факультет, 3 курс


Уголовная ответственность работодателя за нарушение трудового законодательства Российской Федерации

Уголовная ответственность представляет собой наиболее строгий вид

наказания за нарушения законодательства о труде и об охране труда, насту-пающий за совершение правонарушений, являющихся преступлениями, т. е. виновных общественно опасных деяний, запрещенных УК Российской Фе-дерации под угрозой наказания (ст. 14 УК Российской Федерации). К уго-ловной ответственности в рамках существующей в Российской Федерации системы законодательства привлекаются как физические лица так и специ-альные субъекты к которым относятся юридические лица. В рамках трудово-го законодательства субъектом ответственности являются руководитель или иные ответственные лица работодателя, а не сам работодатель. За нарушение требований законодательства об охране труда уголовная ответственность предусмотрена ст. 143 УК Российской Федерации: Субъектом ответственно-сти за совершение преступлений, предусмотренных данной статьей, являют-ся лица, на которых в силу их служебного положения или по специальному распоряжению непосредственно возложена обязанность обеспечивать со-блюдение правил и норм охраны труда на определенном участке работ, а также руководители предприятий и организаций, их заместители, главные инженеры, главные специалисты предприятий, если они не приняли мер к устранению заведомо известного им нарушения правил охраны труда либо дали указания, противоречащие этим правилам, или, взяв на себя непосред-ственное руководство отдельными видами работ, не обеспечили соблюдение тех же правил.

Однако, как отмечает И. А. Кузнецова, если нарушение правил и норм охраны труда допущено работником, не являвшимся лицом, указанным в ст. 143 УК Российской Федерации, и повлекло последствия, перечисленные в этой статье, содеянное должно рассматриваться как преступление против личности независимо от того, имеет ли потерпевший отношение к данному производству или нет. Поскольку объектом преступления, предусмотренного ст. 143 УК Российской Федерации, является конституционное право гражда-нина на условия труда, отвечающие требованиям безопасности и гигиены, по-стольку и потерпевшими в результате преступных нарушений правил охраны труда могут быть только работники данного предприятия либо лица, чья по-стоянная или временная деятельность связана с данным производством.

Выбор статьи зависит также от характера последствий преступления. Так, если в результате нарушения ст. 285 УК Российской Федерации послед-ствия, как показывает практика, носят материальный характер и состоят в

308

имущественном вреде, причиненном соответствующему предприятию или ор-ганизации, то последствием нарушения ст. 143 УК Российской Федерации яв-ляется причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью, а также наступление смерти лица, участвующего в трудовом процессе. Руководители и иные ответственные лица работодателя привлекаются к уголовной ответ-ственности по ст. 201 УК Российской Федерации, предусматривающей зло-употребление полномочиями лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, т. е. лицом, постоянно, временно или по специальному полномочию выполняющим организационно — распоряди-тельные или административно-хозяйственные обязанности в коммерческой организации, независимо от формы собственности, а также в некоммерческой организации, не являющейся государственным органом, органом местного самоуправления, государственным или муниципальным учреждением.

Глава 24 «Преступления против общественной безопасности» УК Рос-сийской Федерации предусматривает также уголовную ответственность за нарушение правил безопасности на объектах атомной энергетики (ст. 215), при ведении горных, строительных или иных работ (ст. 216), а также нару-шение правил безопасности на взрывоопасных объектах (ст. 217). В качестве субъектов указанных преступлений рассматриваются как руководитель и иные ответственные лица, так и иные работники, деятельность которых свя-зана с соответствующим производством. Также глава 31 «Преступления про-тив правосудия» УК Российской Федерации предусматривает уголовную от-ветственность в отношении адвокатов наступает в случаях: фальсификации доказательств и результатов оперативно-розыскной деятельности (ст. 303 УК Российской Федерации); подкупа или принуждения к даче ложных показа-ний, или уклонению от дачи показаний либо к неправильному переводу (ст. 309 УК Российской Федерации); разглашения данных предварительного расследования (ст. 310 УК Российской Федерации).

За совершение преступлений, посягающих на трудовые права граждан, виновные лица привлекаются к таким видам уголовной ответственности, как штраф, исправительные работы, арест, ограничение свободы, лишение сво-боды, лишение права занимать определенные должности и заниматься опре-деленной деятельностью. Но на сегодняшний день наиболее распространен-ной мерой уголовной ответственности за совершение указанных преступле-ний является штраф. Учитывая установленные в санкциях норм УК Россий-ской Федерации невысокие суммы штрафов, сложно говорить об эффектив-ности применения штрафов и о достижении целей уголовного наказания. В связи с этим представляется уместным, во-первых, увеличить размеры штрафов за преступные нарушения законодательства об охране труда, во-вторых, расширить перечень случаев применения таких санкций, как лише-ние права занимать определенные должности и заниматься определенной деятельностью.

Одной из норм уголовного законодательства, в том числе подпадаю-щих под деяния руководителей предприятий, совершаемые в процессе тру-довых отношений, является ст. 136 «Нарушение равенства прав и свобод че-

309

ловека и гражданина» УК Российской Федерации. Такое нарушение может выражаться в дискриминации работников, т. е. нарушении трудовых прав в зависимости от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имуще-ственного и должностного положения, места жительства, отношения к рели-гии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям или каким-либо социальным группам. Трудовые права работников также охраняются ст. 145 УК Российской Федерации, установившей ответственность за не-обоснованный отказ в приеме на работу или необоснованное увольнение женщины по мотивам ее беременности, а равно женщины, имеющей детей в возрасте до трех лет. Также ст. 144 УК Российской Федерации «воспрепят-ствование законной профессиональной деятельности журналистов» преду-сматривает что препятствуя законной профессиональной деятельности жур-налиста, виновный посягает на конституционные права и свободы (ч. 5 ст. 29 УК Российской Федерации).

Анализ судебной практики позволяет сделать предложение, во-первых, увеличить размеры штрафов за преступные нарушения законодательства об охране труда, во-вторых, расширить перечень случаев и увеличить срок применения таких санкций, как лишение права занимать определенные должности и заниматься определенной деятельностью. В-третьих, на мой взгляд, необходимо обратить внимание законодателей на целесообразность внести в страхование гражданской ответственности работодателя отдельные пункты которые бы подняли уровень социальной защищенности работников и повысили бы уровень ответственности работодателей, желающих закре-питься на рынке труда.


1. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голо-сованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами Российской Федерации о поправках к Конституции Российской Федерации от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ, от 05.02.2014 № 2-ФКЗ, от 21.07.2014 № 11-ФКЗ).

2. Трудовой кодекс Российской Федерации от 30.12.2001 № 197-ФЗ (ред. от 03.07.2016) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2017).

3. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ (ред. от 07.03.2017) (с изм. и доп., вступ. в силу с 30.03.2017).

4. Кузнецова И. А. Некоторые аспекты привлечения работодателя к уголовной ответственности за нарушение трудового законодательства / И. А. Кузнецова // Трудовое право в России и за рубежом. 2012. № 2. С. 25–28. 542 с.

5. Трудовое право России / Под общ. ред. А. Я. Рыженкова. 4-е изд., перераб. и доп. М., 2013.

6. Трудовое право России. Ред. Ю. П. Орловский, А. Ф. Нуртдинова. 3-е изд. М., 2010.

310

Е. А. Гудеева, ПсковГУ, юридический факультет, 2 курс


Проблемы классификации должностных преступлений (на основе злоупотребления и превышения должностных

полномочий)

Зачастую органы предварительного следствия сталкиваются с опреде-ленными проблемами при квалификации преступлений, предусмотренных ст. 285, 286 УК Российской Федерации. Указанные составы преступлений яв-ляются вопросами далеко неоднозначными и вызывают массу споров. До-статочно сложной проблемой является разграничение указанных составов.

В первую очередь следует подчеркнуть, что составы должностных преступлений, предусмотренные главой 30 УК Российской Федерации («Пре-ступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления»), отличаются рядом признаков:

1) субъектом преступления являются должностные лица или лица, за-нимающие государственные должности;

2) должностные преступления отличаются от других преступлений по способу их совершения, т. е. они совершаются с использованием своего служебного положения.

3) данные преступления существенно нарушают служебную деятель-ность органов власти или управления (либо содержат угрозу такого нару-шения).

Должностными признаются лица, постоянно, временно или по специ-альному полномочию осуществляющие функции представителя власти либо выполняющие организационно-распорядительные, административно-хозяй-ственные функции в государственных органах, органах местного самоуправ-ления, государственных и муниципальных учреждениях, государственных корпорациях, а также в Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках и воинских формированиях Российской Федерации [1].

При разграничении злоупотребления и превышения должностными полномочиями, следует помнить о том, что в первом случае должностное лицо вопреки своей службе использует предоставленные ему законом пол-номочия, то есть в рамках его служебной компетенции, а во втором — со-вершает действия, явно выходящие за пределы его служебной компетенции (например, которые относятся к полномочиям другого должностного лица либо могли быть совершены самим должностным лицом только при наличии особых обстоятельств, указанных в законе, а также действия, которые никто и ни при каких обстоятельствах не вправе совершить). Следовательно, необ-ходимо учесть, что злоупотребление полномочиями может совершаться пу-

311

тём активного поведения, так и путём бездействий, а превышение должност-ных полномочий путём бездействий невозможно.

При совпадении основных признаков составов по ст. 285, 286 УК Рос-сийской Федерации квалификация зависит от определения такого факульта-тивного признака субъективной стороны преступления (характеризующей ст. 285 УК Российской Федерации), как мотив — корысть или иная личная заинтересованность. «Так, выдача должностным лицом гражданину необос-нованного разрешения на заготовку леса, охоту, рыбную ловлю, земельного участка в аренду под строительство и т. д. неоднозначно квалифицируется на практике по ст. 285 УК Российской Федерации или ст. 286 УК Российской Федерации» [2]. В этом случае нужно обращать внимание на наличие или от-сутствие мотивов, характерных для ст. 285 УК Российской Федерации.

Судебная практика сталкивалась с ситуациями, когда должностное ли-цо допускало нарушения служебных обязанностей, но делало это для дости-жения успехов деятельности соответствующего учреждения. «Так, К. заклю-чил договор с бригадой строителей, завысив в нём сумму оплаты, и для того, чтобы выплатить эти деньги, составлял фиктивные наряды на не выполняв-шиеся работы. Суд не признал в действиях К. состава злоупотребление должностными полномочиями, установив, что он действовал в интересах службы, поскольку за меньшую оплату строителей найти было невозможно». [5] Разумеется, при разграничении преступлений, предусмотренных ст. 285, 286 УК Российской Федерации, требуется точное выяснение пределов пол-номочий должностного лица (которыми оно наделено законом, подзаконны-ми актами и нормативными документами в связи с занимаемой должно-стью), а также определение конкретных нарушений этих полномочий.

Актуальность проблемы поставленной темы связана с усложнением са-мой борьбы с должностными преступлениями. Угроза распространения и уве-личения данных преступлений в настоящее время является основной задачей, стоящей не только в России, но и перед всеми зарубежными государствами.

В своём диссертационном исследовании В. А. Гончаров пишет: «В хо-де анкетирования было выявлено, что 73 % респондентов в своей практике сталкивались с должностными злоупотреблениями лично, 25 % — хотя лич-но не стали жертвой злоупотреблений должностными полномочиями, но слышали от своих близких, знакомых либо являлись сторонними наблюда-телями таковых. Это говорит о том, что исследование состава преступления, предусмотренного ст. 285 УК Российской Федерации, не теряет свою акту-альность» [3, с. 10].

Безусловно в первую очередь необходимо производить профилактику предупреждения должностных преступлений. В каждой стране правительство пытается найти наиболее оптимальный вариант борьбы с злоупотреблением и превышением должностных полномочий. Это считается серьезной и важной проблемой государства, рассматривается как внешняя и внутренняя угроза.

312

«Наиболее показателен опыт Нидерландов. Система борьбы с долж-ностными злоупотреблениями в этой стране включает: обязательную систе-матическую отчётность, гласность, мониторинг и контроль возможных точек коррупционных акций; жесткое определение прав и обязанностей, правил поведения должностных лиц; санкции, прежде всего в виде запрета работать в государственных учреждениях, штрафов и временного отстранения от ис-полнения служебных обязанностей, лишения всех социальных льгот. С дру-гой стороны, создана система поощрения, смысл которой состоит в том, что-бы должностному лицу было выгодно и комфортно работать честно и доби-ваться эффективных результатов» [6].

В Уголовном кодексе Канады наблюдается один из самых низких в мире уровней должностных преступлений. В этой стране только за одно со-гласие получить взятку можно получить наказание в виде лишения свободы до 14 лет [4].

Также необходимо обратить внимание на опыт борьбы с должностны-ми преступлениями в Грузии. В этой стране был принят ряд законодатель-ных актов, упрощающих процедуру задержания чиновников, подозреваемых в вышеуказанных преступлениях, была введена конфискация их собственно-сти. И этот многолетний положительный опыт Грузии пытаются перенять уже многие страны.

Разработка государственной стратегии борьбы с должностными пре-ступлениями является одной из наиболее важных задач правовых преобразо-ваний в настоящее время в Российской Федерации. От решения этих задач зависит нормальная деятельность практически во всех сферах общественных отношений. Несомненно, зарубежный опыт борьбы с данными преступлени-ями не может быть перенесен в наше законодательство в полном объеме. Но использование некоторых аспектов в разумных пределах с учетом россий-ских условий может принести положительные результаты.

На основе всего вышесказанного, следует сделать вывод, что усложне-ние борьбы с должностными преступлениями напрямую связаны с пробле-мами классификации данных составов. Чёткое разграничение злоупотребле-ния и превышения должностных полномочий позволит в полной мере изу-чить правовую базу, а следовательно, позволит значительно сократить коли-чество данных преступлений в нашей стране.


1. Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 30 марта 1990 г. «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномо-чиями и о превышении должностных полномочий».

2. Гааг И. А., Разыграева Е. Н. Проблемы квалификации преступлений, связанных со злоупотреблением и превышением должностных полномочий // Вестник КемГУ. 2014. № 3 (59).

313

3. Гончаров В. А. Злоупотребление должностными полномочиями: За-конодательный и правоприменительный аспекты; Науч. рук. В. Т. Гайков. Краснодар, 2007.

4. Конаков В. А. Сравнительно-правовой аспект профилактики и борь-бы с коррупцией в России // Право и современные государства. 2013. № 2.

5. Кудрявцева В. Н., Наумова А. В. Уголовное право России. Особен-ная часть: Учебник. 2-е изд, перераб. и доп. М.: Юристъ,1999.

6. Смирных Д. А. Общая профилактика злоупотребления должностны-ми полномочиями и превышения должностных полномочий // Вестник ВИ МВД России. 2011. № 1. [Электронный ресурс]: URL: http://www.dslib.net

А. В. Нурутдинова, ПсковГУ, юридический факультет, магистратура, 1 курс

(научный руководитель — доцент И. В. Борисенко)

Актуальные вопросы приостановления предварительного расследования

Работа представляет собой анализ норм отечественного законодатель-

ства, которое регламентирует возникающие вопросы в сфере приостановле-ния предварительного расследования.

Ключевые слова: предварительное расследование, следователь, органы внутренних дел, уголовное судопроизводство, основания приостановления предварительного следствия.

О возможных трудностях, которые могут возникнуть при использова-нии института приостановления предварительного расследования, писали многие авторы, изучающие данную тему: В. М. Быков, А. М. Попов, М. Ю. Павлик, О. Р. Шепелева, М. С. Егорова и др.

Выбранная тема является актуальной, так как институт приостановле-ния предварительного следствия, направлен, в конечном счете, на решение задач уголовного судопроизводства и занимает не маловажную часть уго-ловно-процессуальной деятельности в области предварительного следствия.

Приостановление предварительного следствия по уголовному делу — временный перерыв в производстве по уголовному делу по основаниям, ука-занным в уголовно-процессуальном законе, связанный с невозможностью уча-стия подозреваемого или обвиняемого в производстве следственных действий.

Частные условия приостановления предварительного расследования по п. 4 ч. 1 ст. 208 УПК:

– вынесение постановления о привлечении лица в качестве обвиняемо-го либо постановка в статус подозреваемого;

– отсутствие оснований для применения принудительных мер меди-цинского характера;

– заболевание препятствует участию в процессуальных действиях.

314

Перечень оснований приостановления предварительного расследова-ния, указанный в ст. 208 УПК, исчерпывающий, расширительному толкова-нию не подлежит. Однако на практике имеется необходимость расширения перечня оснований в следующих случаях:

– в случае отсутствия транспортного сообщения между администра-тивными центрами и населенными пунктами из-за стихийных явлений при-роды (наводнений, паводков, землетрясений и т. п.);

– при необходимости проведения ревизий и судебных экспертиз, когда их производство иногда затягивается на длительное время (к примеру, ана-лиз бухгалтерских документов, химические экспертизы);

– в случае временного тяжелого заболевания других участников (по-терпевшего, защитника подозреваемого или обвиняемого);

– расследование не может быть закончено и в случаях, когда лицо, подлежащее привлечению в качестве обвиняемого, обладает дипломатиче-ским, депутатским, судейским иммунитетом, т. е. не может быть привлечено к уголовной ответственности до тех пор, пока в установленном законом по-рядке оно этого иммунитета не будет лишено.

Возможные подходы к решению проблемы: 1. Расширить перечень оснований приостановления предварительного

расследования по уголовным делам. 2. Решение вопроса о приостановлении предварительного расследова-

ния отдать на усмотрение следователя, дознавателя по согласованию с прокурором [2].

В юридической литературе были высказаны мнения о целесообразно-сти разделения оснований приостановления предварительного следствия в связи с временным психическим заболеванием подозреваемого (обвиняемо-го) и в связи с иным тяжким заболеванием его [3]. Однако мы придержива-емся иной точки зрения, так как разделять на две части данную норму не имеет никакого смысла. Кроме того, как психическое, так и физическое за-болевание лица может носить характер тяжелого недуга.

В п. 4 ч. 1 ст. 208 УПК Российской Федерации имеется указание на та-кой признак заболевания, как «тяжесть», при котором предварительное след-ствие может быть приостановлено. Однако в законе данное понятие не опре-делено, да и не может быть определено с исчерпывающей полнотой, потому что не всякое тяжелое заболевание, которое является таковым с точки зрения юридической науки применительно к вопросу о приостановлении предвари-тельного следствия, является тяжелым с точки зрения медицины. Заболева-ние, при наличии которого у подозреваемого (обвиняемого) предваритель-ное следствие может быть приостановлено, должно быть тяжелым в том смысле, когда подозреваемый (обвиняемый) не может передвигаться или ему установлен постельный режим либо в силу своего физического недомогания не может совершать активные действия. Однако существуют и такие заболе-вания, которые считаются тяжелыми с медицинской точки зрения и даже не-излечимыми, но которые вполне позволяют больным вести нормальную ак-тивную жизнь и принимать участие в следственных действиях. Примерами

315

таких заболеваний могут служить сахарный диабет, сердечная недостаточ-ность, гепатит, язва и др. При отсутствии обострений и острых приступов лица, страдающие этими заболеваниями, могут принимать участие в прово-димом расследовании.

Таким образом, болезнь обвиняемого (подозреваемого) может объек-тивно препятствовать его явке в орган предварительного следствия или в суд, а также осуществлению им своих процессуальных обязанностей и реа-лизации прав. Приостановить предварительное следствие по делу ввиду за-болевания подозреваемого (обвиняемого) возможно только при наличии следующих обстоятельств: временного психического или физического забо-левания; невозможности участия обвиняемого в производстве по уголовному делу; удостоверения факта заболевания медицинским заключением.

Пятое основание приостановления предварительного следствия по уголовному делу, связанное с поступлением жалобы о соответствии закона, примененного или подлежащего применению в данном уголовном деле, Конституции Российской Федерации, является спорным.

В юридической науке мнения ученых по данному вопросу раздели-лись. Так, А. М. Попов пишет, что «рассматриваемое основание приостанов-ления уголовного дела нет необходимости включать в стадию предваритель-ного расследования» [4].

Противоположной точки зрения придерживается М. С. Егорова, которая предложила дополнить ст. 208 УПК Российской Федерации таким основанием приостановления производства по делу, как «принятие Конституционным Су-дом Российской Федерации к рассмотрению жалобы на нарушение закона, примененного или подлежащего применению по уголовному делу» [5].

Данную точку зрения поддержала А. В. Кочетова [6]. Мы также считаем правильной идею о необходимости внесения в УПК

Российской Федерации рассматриваемого основания приостановления пред-варительного следствия, но не можем согласиться с формулировкой, пред-ложенной М. С. Егоровой, потому что в соответствии со статьей 3 Феде-рального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» Конституционный Суд не рассматривает жалобы на нарушение каких-либо законов.

В связи с этим целесообразно дополнить ч. 1 ст. 208 УПК Российской Федерации следующим положением: «Следователь вправе приостановить предварительное следствие в случае принятия Конституционным Судом Российской Федерации к рассмотрению жалобы о нарушении конституци-онных прав и свобод лиц, участвующих в данном уголовном деле».

Закрепление в УПК Российской Федерации рассмотренных нами пред-ложений по совершенствованию уголовно-процессуальных норм будет спо-собствовать более успешному выполнению задач, стоящих перед уголовным судопроизводством, полному исследованию обстоятельств уголовных дел, а также создаст благоприятную основу для последующей деятельности орга-нов предварительного расследования как по приостановленным уголовным делам, так и после их возобновления.

316

Литература 1. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации 18 декабря

2001 г. // СЗ Российской Федерации. 2001. № 52. Ст. 4921. 2. Быков В. М., Попов А. М. Приостановление и возобновление пред-

варительного следствия // Уголовный процесс: сборник учебных пособий: особенная часть. Вып. 2. М.: ИМЦ ГУК МВД России, 2004.

3. Клюкова М. Е. Приостановление дела в советском уголовном про-цессе: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Казань, 1990.

4. Попов А. М. Проблемы совершенствования оснований и условий приостановления предварительного следствия: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2004.

5. Егорова М. С. Институт приостановления производства по уголов-ному делу и обеспечение прав и законных интересов участников уголовного процесса при реализации его норм: Дис. ... канд. юрид. наук. Волгоград, 2004.

6. Кочетова А. В. Актуальные вопросы института приостановления производства по уголовному делу: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Челя-бинск, 2006.

Ю. В. Яковлева, ПсковГУ, юридический факультет, 2 курс


Проблемы квалификации изнасилования Преступления, ущемляющие половую свободу личности (свободу вы-

бора полового партнера) занимают в науке и практике уголовного права од-но из важнейших мест. Хотя число их по статистическим данным в сравне-нии с преступлениями против жизни и здоровья, а также преступлениями против собственности, невелико (по данным на 2015 г. их число составляет примерно 3936, это около 5,5 % от общего числа преступлений). По делам дошедших до суда примерно четверть преступников оправдывается, либо за недостаточностью доказательств, либо по другим обстоятельствам.

К таким обстоятельствам можно отнести и сложность доказывания ви-ны при квалификации преступлений против половой свободы и половой неприкосновенности личности в спорных вопросах, так называемые «погра-ничные ситуации», а иногда даже неверное толкование уголовного закона судами.

В следственной и судебной практике годами накапливались проблемы, связанные с юридической оценкой «пограничных ситуаций» — между не-оконченным преступлением и добровольным отказом от доведения его до конца.

317

В новом УК Российской Федерации содержатся достаточно четкие определения, способные решить ряд спорных вопросов [1].

Уголовный закон выделяет две стадии неоконченного преступления: приготовление к преступлению и покушение на преступление (ст. ст. 29, 30 УК Российской Федерации). Необходимое условие наличия этих стадий — единый признак: ситуация, когда преступление не было доведено до конца по не зависящим от лица обстоятельствам (ч. 1 и ч. 3 ст. 30 УК Российской Федерации). В ранее действовавшем законодательстве (ч. 1 ст. 15 УК РСФСР) применительно к стадии приготовления к преступлению указание (ссылки) на это условие вообще отсутствовало. В отношении же покушения на преступление (ч. 2 ст. 15 УК РСФСР) действовало правило, согласно ко-торому покушение имело место, если преступление не было доведено до конца по причинам, не зависящим от воли виновного. В правоприменитель-ной практике это правило распространялось и на стадию приготовления, что было вполне логичным. Однако сама формулировка этого правила, ставив-шая наличие или отсутствие покушения на преступление в зависимость от воли виновного, с правовой точки зрения была весьма уязвима. Так, вопрос о виновности может быть решен только на судебных стадиях процесса, уго-ловно-правовые же дефиниции должны быть максимально универсальными, применимыми также и к досудебным стадиям уголовного производства. От-сюда речь должна идти о лице, совершившем деяние либо его «часть», что и сделано в новом УК. Теперь уголовный закон, определяя как приготовление к преступлению, так и покушение и отграничивая эти стадии как от окон-ченного преступления, так и от добровольного отказа от него, содержит ссылки не на «волю виновного», а на «не зависящие от лица обстоятель-ства». Это, несомненно, более точная юридическая формулировка [4].

При реализации старой редакции УК затушевывался элемент полной добровольности отказа от преступления, что являлось необходимым призна-ком исключения уголовной ответственности. В новом же уголовном законе упор делается на не зависящие от лица обстоятельства, которые сыграли ре-шающую роль в формировании «волевого момента» при отказе от доведения преступления до конца. И этот момент уже не должен расцениваться как добровольный отказ при отсутствии осознания лицом возможности доведе-ния преступления до конца. Установление наличия или отсутствия такого осознания является общим требованием при оценке обоих рассматриваемых стадий в силу прямого указания закона. Квалифицировать поведение лица как «добровольный отказ от преступления» допустимо лишь, если оно отка-залось от доведения деяния до конца, осознавая возможность этого (т. е. до-ведения до конца преступления), ч. 1 ст. 31 УК Российской Федерации.

Определение этих новых признаков сузило возможности избежать уголовной ответственности со стороны лиц, в действиях которых на самом деле никакого добровольного отказа не имелось. Однако если для приго-товления к преступлению все более или менее ясно (эта стадия преступной деятельности относительно изолирована во времени и пространстве от

318

оконченного преступления), то иначе обстоит дело с покушением на пре-ступление. Эта стадия непосредственно связана с оконченным составом. Поэтому по любому неоконченному преступлению перед правопримените-лем встает вопрос о причинах, по которым оно не было доведено до конца. Имел ли место добровольный отказ от преступления? Это один из слож-нейших вопросов доказывания. Однако с некоторыми рекомендациями можно выступить уже сейчас, исходя из практического опыта и целого ряда исследований в этой области.

В отличие от ранее действовавшего законодательства, новый уголов-ный закон, раскрывая понятие добровольного отказа, предусматривает пре-кращение лицом приготовления к преступлению либо покушения на пре-ступление (ч. 1 ст. 31 УК Российской Федерации). Эта формулировка означа-ет — не прерывание или отложение преступной деятельности, а окончатель-ный отказ от доведения преступления до конца (ч. 2 ст. 31 УК Российской Федерации). Но, повторяю, в любом случае для добровольного отказа лица от преступления необходимо осознание им возможности доведения преступ-ления до конца. Отсутствие его (несмотря на объективные препятствия, де-лающие невозможным доведение преступного умысла до конца) не может исключить уголовной ответственности.

Правда, не все так просто, как кажется на первый взгляд. Полезно в этой связи рассмотреть некоторые примеры из практики. Некто Е., встретив в тем-ное время суток С., напал на нее, повалил на землю и начал с применением насилия раздевать. Когда по расположенному вблизи шоссе проезжала авто-машина и осветила их фарами, Е. с места происшествия скрылся. На предва-рительном следствии возник спор о том, как оценивать действия Е.: покуше-ние на изнасилование или как добровольный отказ. Пока спорили, находив-шийся на свободе Е. вновь совершил аналогичное деяние в отношении другой женщины и опять-таки по причине сходных обстоятельств не довел его до конца. На этот раз он был взят под стражу; ходатайства защиты о том, что в обоих случаях имел место добровольный отказ, были отклонены. Судебные инстанции не усмотрели добровольного отказа ни по одному эпизоду; Е. был признан виновным в покушениях на изнасилование и осужден [5].

По другому делу имела место следующая ситуация. Двое молодых лю-дей распивали спиртные напитки в лесу. Увидев Х., договорились ее изнаси-ловать. С этой целью схватили Х. с двух сторон за руки и потащили через дорогу в лес, порвав при этом на ней одежду. Однако, испугавшись шума проезжающей машины, бросили потерпевшую и скрылись в лесу. На пред-варительном следствии защитой также ставился вопрос о наличии добро-вольного отказа, с чем суд не согласился, признав этих лиц виновными в по-кушении на изнасилование. Тем не менее, при рассмотрении дела в кассаци-онном порядке областной суд все-таки признал наличие добровольного отка-за, квалифицировав их действия по ч. 1 ст. 206 УК РСФСР.

319

Как видим, двум однородным деяниям, совершенным вроде бы при сходных обстоятельствах, судебными инстанциями даны противоположные оценки. Уместно отметить, что в приведенных примерах виновные осознава-ли возможность доведения преступления до конца, если бы проявили больше настойчивости в реализации преступного умысла. Однако, восприняв и оце-нив приходящие извне обстоятельства как способные существенным образом затруднить дальнейшую реализацию преступного умысла и решив не иску-шать судьбу, они оставляли потерпевших и оставляли место происшествия. Если оценивать ситуацию без учета внутренних мотивов поведения винов-ных, можно констатировать наличие добровольного отказа. Но если углубить-ся в анализ психологических причин такого поведения, то со всей очевидно-стью можно заключить, что оно вызвано чисто внешними, не зависящими от этих лиц обстоятельствами, о которых говориться в ч. 3 ст. 30 УК Российской Федерации, т. е. имело место покушение на преступление. Лицо в силу обсто-ятельств было вынуждено отказаться от доведения преступления до конца.

Смысл термина «добровольный» раскрывается в толковом словаре русского языка как действующий по собственному желанию, не по принуж-дению. А для этого необходимы чисто внутренние побуждения, независящие от мотивов. Как представляется во втором случае суд второй инстанции был не прав, признавая наличие добровольного отказа от доведения изнасилова-ния до конца. Конечно грань в подобных ситуациях весьма тонкая, но, тем не менее, провести ее можно.

Непредвиденные обстоятельства как бы выбивают действия субъекта из преступной колеи. На это специально указывал в свое время А. Пионтков-ский, заостряя внимание на том, что добровольный отказ при покушении мыслим во всех тех случаях, когда субъект еще сохраняет господство над совершением дальнейших действий. Очевидно, что в рассматриваемых при-мерах страх разоблачения и привлечения к уголовной ответственности ли-шил лиц возможности осуществлять такое «господство» в полной мере и главное — страх этот возник по независящим от лиц причинам, которые возникли внезапно, сыграв роль непредвиденных обстоятельств.

Побудит лицо отказаться от доведения преступления до конца в неко-торых ситуациях могут, в частности, уговоры или угрозы со стороны потер-певших. И в этой ситуации при недоведении преступления до конца для вы-водов о виновности или невиновности могут иметь решающее значение мельчайшие детали и оттенки события.

Представляется, что следует избегать расширительного толкования та-кого интеллектуального момента добровольного отказа, как наличие у лица осознания возможности доведения преступления до конца, ибо это может привести к необоснованному освобождению от уголовной ответственности.

Ни в ранее действовавшем, ни в новом российском уголовном законо-дательстве нет деления покушения на неоконченное и оконченное. Эти по-нятия разработаны в теории уголовного права, но они имеют и практическое значение, причем не только для индивидуализации наказания, а как раз при

320

отграничении покушения на преступление от добровольного отказа. Особое значение это имеет для оценки посягательств против жизни и здоровья. Так, В., имея умысел на убийство Г., с большой силой нанес ему удар кухонным ножом в область сердца, причинив проникающее колото-резаное ранение, опасное для жизни. Видя, что потерпевший жив, и имея возможность довер-шить первоначально задуманное, Г. не стал этого делать и с места происше-ствия скрылся; только по чистой случайности потерпевший остался жив. Та-кие случаи нередки в следственной практике, но порой получали неверную квалификацию как причинение умышленных тяжких телесных повреждений, поскольку исходным моментом квалификации считали добровольный отказ от доведения убийства до конца при наличии реальной возможности для это-го. Думается, что такая квалификация не является верной. Она исходит в ос-новном из объективно наступивших последствий, без учета всех моментов субъективной стороны состава преступления. Ведь лицо сделало все необхо-димое для осуществления умысла на убийство, однако преступный результат не наступил не потому, что убийца в последний момент отдернул руку и не нанес удара [2].

В свете приведенного анализа целесообразно указать на недопусти-мость неосновательного уменьшения объема уголовной ответственности за совершение реальных посягательств.

Как указано в ч. 2 ст. 31 УК Российской Федерации, не подлежит уго-ловной ответственности лицо, которое добровольно и окончательно отказа-лось от доведения преступления до конца. Использования термина «оконча-тельно» имеет значение как для покушения, так и для приготовления [3].

На практике именно в отношении «приготовления» чаще всего возни-кают неясности относительно того, добровольно ли лицо отказалось от дове-дения преступления до конца либо временно прервало деяние, отложив дальнейшую реализацию преступного умысла с тем, чтобы осуществить его при более благоприятных обстоятельствах.

Содержание понятия «окончательный отказ» достаточно полно рас-крывается при описании особенностей добровольного отказа организатора преступления, подстрекателя и пособника. Общим для всех видов соучастия является то, что добровольный и окончательный отказ от доведения пре-ступления до конца может быть ими реализован только в активной форме. Организатор и подстрекатель своевременным сообщением органам власти или иными активными действиями способны предотвратить доведение ис-полнителем преступления до конца. Пособник преступления не подлежит уголовной ответственности, если предпринял все зависящие от него меры. Чтобы предотвратить преступление. Если исполнитель может осуще-ствить добровольный отказ от преступления как в форме пассивного, так и активного поведения, то иных соучастников способно освободить от ответ-ственности лишь принятие активных мер по предотвращению совершения преступления.

321

Литература 1. Уголовный кодекс Российской Федерации: федеральный закон от

13 июня 1996 г. № 63-ФЗ // СЗ Российской Федерации. 1996. 2. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от

22.12.2015 № 58 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания».

3. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 04.12.2014 № 16 «О судебной практике по делам о преступлениях против половой неприкосновенности и половой свободы личности».

4. Российское уголовное право: учебник: в 2 т. Т. 2. Особенная часть / Под ред. Л. В. Иногамовой-Хегай, В. С. Комиссарова, А. И. Рарога. 2-е изд., перераб. и доп. М.: ТК Велби, Проспект. 2009.

5. Судебная практика по уголовным делам.

Д. А. Стренцель, ПсковГУ, юридический факультет, 2 курс

(научный руководитель — доцент Д. Н. Матвеев) Статистический анализ преступлений против семьи

и несовершеннолетних за последние 5 лет. Узаконение ответственности за пропаганду суицида

Обязанность государства — организация достойных условий для вос-

питания своих граждан, и прежде всего подрастающего поколения, обеспе-чение гарантированной защиты несовершеннолетним гражданам и есте-ственной среде их воспитания — семье.

К сожалению, статистические данные свидетельствуют о неприятной тенденции современности, способствующей росту социальной напряженно-сти, переоценке нравственных ориентиров и развитию девиантного поведе-ния населения.

Удручающие данные преступной статистики привел на встрече с Уполномоченным при президенте Российской Федерации по правам ребенка Анной Кузнецовой председатель Следственного комитета России Александр Бастрыкин. Он обратил внимание на ряд негативных тенденций, которые требуют особого контроля. Так, на протяжении последних 5 лет, по данным Следственного комитета, неуклонно растет количество преступлений в от-ношении несовершеннолетних [1].

За период 2012–2015 годов следователями признаны потерпевшими свыше 65 тысяч несовершеннолетних, из них свыше 34 тысяч, то есть более половины, — малолетние. Еще большую тревогу, по словам Александра Ивановича, вызывает тот факт, что за 4 года почти в два раза увеличилось количество возбужденных уголовных дел о преступлениях, совершенных против половой неприкосновенности детей и подростков. По данным кри-

322

минальной статистики, в 2012 году было совершено 6 499 таких преступле-ний, а в 2015 году — уже 10 942.

Тщательно изучив статистические данные, можно сделать вывод, что дети в нашей стране не защищены ни с одной из сторон, а именно рост числа преступлений, совершаемых в отношении детей их родными [11]. Так, в 2015 году 690 несовершеннолетних пострадали от сексуальных домога-тельств со стороны близких и членов семей. Из них 260 и вовсе стали жерт-вами преступных посягательств со стороны родителей [10].

Я солидарна с мнением государственных деятелей в том, что свобод-ной областью для вовлечения несовершеннолетних в преступную деятель-ность являются безнадзорность, возможность употреблять алкогольные напитки, отсутствие организованного досуга и надлежащей воспитательной и профилактической работы [6].

Ситуацию усугубляют и пробелы в правовом регулировании деятельно-сти органов опеки и попечительства. Пока нет единой системы ответственно-сти за оставление в опасном положении ребенка, законом не обеспечены санкции против молчания на действия опекуна. Поэтому, например, привлечь к ответственности за несообщение сведений о нарушении прав подопечного нельзя ни его соседей, ни участкового врача, ни директора школы, которые знали о неисполнении опекуном возложенных на него обязанностей [9]. При этом следственная практика явно свидетельствует о том, что вовремя сделан-ное сообщение могло бы спасти жизни и здоровье детей [2].

Сказывается и недостаточный контроль со стороны государства за приемными семьями. При этом в практике есть случаи использования при-емных детей в качестве рабов, вербовки их в секты и террористические ор-ганизации. В связи с этим предлагаю вести активную профилактическую ра-боту с родителями. Необходимо проводить тщательные проверки условий проживания семей с приемными детьми с участием медработников и дет-ских психологов [12].

Совсем недавно в Подмосковье произошёл случай, когда отец убил приемную дочку из-за того, что она без спроса взяла кусок шашлыка. После чего вместе со своей женой они избавились от тела девочки, а в полицию пе-ред проверкой органов опеки сообщили об исчезновении дочки.

Так же хочется затронуть ещё одну, не менее важную проблему. Боль-шую опасность сегодня представляют действия тех, кто распространяет в Интернете информацию, пропагандирующую тематику суицида. Ситуация усугубляется такими факторами, как подробное освещение каждой истории самоубийства в СМИ, что может вызывать стремление к подражанию у дру-гих подростков [8]. Кроме того, опасно, по его словам, влияние Интернета, где можно свободно найти целые сайты и группы с подробными описаниями способов суицида, а также «клубы самоубийц» в социальных сетях, что за последние пол года стало невероятно актуально с такой пропагандой как иг-ра «Синий кит». Некоторые граждане считают, что речь идет о массовой ис-терии. Однако, согласно статистике, за 2016 год около 720 детей стали роко-выми жертвами суицидных идей. Статистика неумолима, и этот факт застав-

323

ляет с предельным вниманием отнестись к чудовищному явлению этой так называемой игры [13].

При этом действующее уголовное законодательство не позволяет при-влечь к ответственности за склонение к самоубийству, если в действиях лица отсутствуют угрозы, жестокое обращение или систематическое унижение человеческого достоинства [5].

В связи с этим, имеется острая необходимость введения уголовной от-ветственности за совершение действий, направленных на склонение к со-вершению самоубийства, в частности, путем распространения соответству-ющей информации.

Кроме того, результаты расследования уголовных дел по фактам дет-ских самоубийств показывают, что в настоящее время отсутствует государ-ственный орган, ответственный за мониторинг сети Интернет на предмет выявления запрещенной информации о способах совершения самоубийств и призывах к совершению самоубийств. Подобный пробел уже стоил жизни многим подросткам [14].

В итоге, Следственный комитет России предложил ввести уголовную ответственности за пропаганду суицида [15].

Изменения предлагается внести в ст. 110 УК Российской Федерации («Доведение до самоубийства»), дополнив её ч. 1 («Склонение к суициду»). Максимальным наказанием за такое преступление, совершённое в отношении несовершеннолетнего, выступит лишение свободы на срок до семи лет [4].

По мнению СКР, действующее законодательство не позволяет привле-кать к уголовной ответственности, в частности, создателей в социальных се-тях тематических групп, посвящённых самоубийствам. Административные меры наказания в данном случае предполагают только блокирование доступа к группе [3].

Подводя итог, можно сказать, что ситуация с преступлениями против семьи и несовершеннолетних в нашей стране за последние годы стала весьма неоднозначной. Совершенно ясно, что такое положение дел негативно ска-жется на подрастающем поколении, если не изменит демографическую ситу-ацию вовсе. Государство в первую очередь всегда должно ставить на первое место интересы детей и их защиту. Это наше будущее. Это наша страна че-рез некоторый промежуток времени [7]. И если на данном этапе, на эту часть населения оказывается такое колоссальное давление со стороны взрослых и интернета, то «наше будущее» необходимо спасать прямо сейчас. Ограничи-вая интернет — свободу, действия родителей, опекунов и других людей, встречающихся на этапах социализации юной личности. Потому что, какие бы процессы не происходили на международной арене или внутри государ-ства, вся политика, все государственные органы, и каждый совершеннолет-ний человек должен понимать свою значимость для растущего поколения и предоставлять ему комфортные условия для развития и процветания.

324

Литература 1. Статистический сборник. М.: ГИАЦ МВД России, 2014. 180 с. 2. Единый отчет о преступности за 2009, 2010, 2011, 2012, 2013 гг. по

форме 2-ЕГС. М.: ГИАЦ МВД России, 2014. 3. Демографический ежегодник России за 2009–2013 гг.: стат. сб. /

Росстат. М., 2009. 4. Теоретические основы исследования и анализа латентной преступ-

ности: монография / Под ред. С. М. Иншакова. М.: ЮНИТИ-ДАНА: Закон и право, 2011.

5. Ханова З. Р., Шпак Б. М. Криминологическая оценка преступлений против семьи и несовершеннолетних в российском уголовном праве // Про-белы в российском законодательстве. 2012. № 4.

6. «Уголовный кодекс Российской Федерации» от 13.06.1996 № 63-ФЗ (ред. от 07.03.2017) (с изм. и доп., вступ. в силу с 30.03.2017).

7. Конституция Российской Федерации. Принятая 12 декабря 1993 года. 8. Комментарии к Уголовному кодексу Российской Федерации. 9. Дети России: Насилие и защита. Материалы Всероссийской научно-

практической конференции. М.: РИПКРО, 2010. 10. Курс Уголовного Права. Том 3. Особенная часть / Под ред.

В. Н. Петрашева. 2010. 11. Боровиков В. Б. Ответственность за неисполнение обязанностей по

воспитанию несовершеннолетних // «Российский судья». 2005. 12. Кострома М. Вовлечение несовершеннолетнего в совершение пре-

ступления и иных антиобщественных действий // «Уголовное право». 2010. 13. Кладков А., Суспицина Т. Вовлечение несовершеннолетнего в со-

вершение преступления и иных антиобщественных действий // «Уголовное право». 2010.

14. Миллион беспризорных детей // «Российская газета». 1999. 28 июля. 15. Уголовное право России. Особенная часть. Учебник / Под ред.

В. Н. Кудрявцева, А. В. Наумова. 2009.

Ю. И. Ершова, ПсковГУ, юридический факультет, 2 курс

(научный руководитель — профессор Б. Б. Казак)

Формирование системы мер по противодействию коррупции на государственной и муниципальной службе

Статья 37 Конституции Российской Федерации говорит о том, что

«каждый имеет право свободно распоряжаться своими способностями к тру-ду, выбирать род деятельности и профессию» [1]. При этом некоторые огра-ничения, опредеяемые особым положением, которое получает должностное

325

лицо, не выглядят как противоправное притеснение конституционных прав данного должностного лица. В любой профессиональной деятельности при-сутствует коррупция в определенной разновидности.

В Указе Президента Российской Федерации от 31 декабря 2015 года № 683 «О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации» перечисляются основные угрозы государственной и общественной безопас-ности. Одной из таких угроз как раз и является усиление коррупции. В Указе важное место отведено уничтожению тех ситуаций, которые и порождают коррупционную деятельность [2, с. 13–14]. Самую большую опасность среди всех разновидностей коррупции выказывает коррупция на государственной и муниципальной службе.

Антикоррупционное усовершенствование просматривается в большин-стве воспрещений, касающихся государственных и муниципальных служа-щих (например, выполнение предпринимательской деятельности; получение в определенных ситуациях важных бумаг, согласно которым можно получить дополнительный заработок; представлять других лиц по некоторым делам в государственных организациях, где он выступает как должностное лицо; по-лучение вознаграждения за исполнение своих обязательных задач).

Законодательное закрепление данных запретов — главный критерий административной и правовой борьбы с коррупцией на государственной и муниципальной службе, так как данная сфера деятельности является очень криминогенной, а закрепленные воспрещения должны исключить появление «конфликта интересов» [3, с. 8].

В Федеральном законе от 25 декабря 2008 г. № 273-ФЗ «О противодей-ствии коррупции» (в ред. от 21 ноября 2011 г.) закреплены следующие анти-коррупционные обязанности государственных и муниципальных служащих: выдача информации об имущественном заработке; уведомление о ситуациях побуждения к реализации коррупционных правонарушений; установление критериев неприемлемости появления противоречий различных интересов; информирование своего прямого руководителя о появившемся конфликте интересов или о вероятности его появления [4, с. 15–16].

1 апреля 2016 года был подписан Указ Президента Российской Феде-рации № 147 «О Национальном плане противодействия коррупции на 2016–2017 годы». Основные мероприятия данного Указа должны: совершенство-вать правовые и организационные основы предотвращения тех конфликтных ситуаций, которые возникают в отношении должностных лиц; совершен-ствовать меры по контролю за расходами; повысить качество мер по проти-водействию коррупции; расширить систему международного взаимодей-ствия по контролю за коррупционными правонарушениями; повысить дей-ственность пропагандистских и информационно-просветительских мер по вопросам противодействия коррупции [5, с. 20–23]. Например, в целях реа-лизации Министерством внутренних дел Российской Федерации Националь-ного плана противодействия коррупции на 2016–2017 годы принимается план мероприятий УМВД России по Псковской области по противодей-

326

ствию коррупции на 2016–2017 годы. В данном плане подробно говорится о тех мероприятиях, которые будут проводиться в УМВД России по Псков-ской области для выявления, предотвращения и пресечения любых корруп-ционных действий [6].

А. А. Гришковец писал: «Все правоограничения должны быть разделе-ны на абсолютные и относительные. Абсолютные — носят общий характер и в равной мере распространяются на всех государственных служащих. Нало-жение относительных ограничений ставиться в зависимость от той государ-ственной должности, которую занимает служащий. Чем выше должность, тем больше правоограничений у лица, которое ее замещает» [7, с. 30].

Факторами, которые повышают коррупциогенность, являются следую-щие: существование дискреционных полномочий властного характера; способ-ность выполнять кадровую деятельность в государственных организациях; способность выполнять контрольные и надзорные мероприятия; реализация решений о распределении различных видов трансфертов; разграничение огра-ниченных ресурсов; управление имуществом государства и другие.

Но нельзя исключать того, что некоторые факторы имеют «больший вес» в так называемой шкале коррупциогенности. Значение для определения коррупциогенности имеют не только повышающие ее факторы, но и уровень замещаемой вакансии, тип органа государственной власти и местного само-управления.

Однако, не взирая на все те меры по противодействию коррупции, ко-торые применяются сегодня во всех государственных органах, уровень кор-рупции в нашей стране остается достаточно высоким. Об этом говорится в «Концепции общественной безопасности в Российской Федерации», которая была утверждена Президентом Российской Федерации от 20 ноября 2013 го-да № Пр-2685 [8]. Все еще выявляется большое количество фактов корруп-ционных преступлений, в особенности на государственной и муниципальной службе. Таким образом, коррупция очень обременяет правильную работу ор-ганов государства и местного самоуправления, является реальной угрозой демократическому развитию нашей страны. Для того чтобы уменьшить уро-вень коррупции, необходимо разрабатывать новые методы борьбы с этим негативным явлением, полностью выполнять тот перечень мероприятий по данной проблеме, который изложен в уже существующих Указах, Планах и Концепциях. И только при условиях взаимодействия государства и общества коррупцию можно победить.


1. «Конституция Российской Федерации». Принята всенародным голосо-ванием 12.12.1993 (с учетом поправок, внесенных Законами Российской Феде-рации о поправках к Конституции Российской Федерации от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ, от 05.02.2014 № 2-ФКЗ, от 21.07.2014 № 11-ФКЗ) // Российская Газета — Федеральный выпуск № 6435 (163).

327

2. О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации: указ Президента Российской Федерации от 31 декабря 2015 года № 683 // Вестник образования России. 2016. № 20 (окт.).

3. Звягин М. М. Административный механизм противодействия кор-рупции в таможенной службе и статус должностей, подверженных корруп-ционным рискам//Административное и муниципальное право. 2012. № 6.

4. Федеральный закон от 25 декабря 2008 г. № 273-ФЗ «О противодей-ствии коррупции». Собрание законодательства Российской Федерации. 29 декабря 2014 года, № 52 (Ч. 1).

5. О Национальном плане противодействия коррупции на 2016–2017 гг.: указ Президента Российской Федерации от 1 апреля 2016 года № 147 // Вестник образования России. 2016. № 22 (дек.).

6. План мероприятий УМВД России по Псковской области по проти-водействию коррупции на 2016–2017 годы от 14 июня 2016 г. № 3/5-1658.

7. Гришковец А. А. Правовое регулирование государственной службы // Журнал российского права. 2013. № 7.

8. Концепции общественной безопасности в Российской Федерации: указ Президента Российской Федерации от 20 ноября 2013 года № Пр-2685 // Вестник образования России. 2016. № 20 (окт.).

Ю. И. Иванова, ПсковГУ, юридический факультет, 2 курс

(научный руководитель — профессор И. Н. Смирнова)

Международное сотрудничество России в сфере противодействия коррупции

Такое явление как коррупция присуще России с древнейших времен.

Коррупция является серьезной проблемой мировой политики. Противодей-ствие и профилактика коррупции — важнейшие задачи всего мирового со-общества. Коррупция — не локальное явление, а транснациональное, т. е. за-трагивающее интересы всех государств. Коррупция ставит под угрозу ста-бильность и безопасность общества, институты демократии, наносит вред правопорядку. Предупреждение и искоренение коррупции — обязанность всех государств. Для обеспечения эффективности усилий в борьбе с корруп-цией, следует сотрудничать с помощью гражданского общества каждого из государств, неправительственных организаций и организаций, функциони-рующих на базе общин. Международное сотрудничество — совместная ра-бота, с участием государств в общих делах, затрагивающих отношения меж-ду народами, государствами, а так же совместное участие и во внешней по-литики. Принято достаточно международных конвенций по борьбе с кор-

328

рупцией, имеющих многосторонний характер, различных глобальных и ре-гиональных программ, деклараций, посвященных данному вопросу.

27 января 1999 года Россия подписала Конвенцию Совета Европы об уголовной ответственности за коррупцию. Россия принимала активное уча-стие в разработке Конвенции ООН по борьбе с коррупцией и подписала ее в числе первых в 2003 году, а ратифицировал в 2006-м. Это серьёзный шаг подтвердил намерение России бороться с коррупцией совместно с мировым сообществом. Президент Российской Федерации В. В. Путин, выступавший 5 марта 2013 г. на коллегии Генеральной прокуратуры Российской Федера-ции, заметил, что главным сейчас является борьба с коррупцией, так как она подрывает государственные основы России. Были приняты важные норма-тивные акты, определяющие главные направления деятельности федераль-ных и региональных органов в сфере противодействия коррупции, как Указ Президента Российской Федерации от 31.12.2015 № 683 «О Стратегии наци-ональной безопасности Российской Федерации», «Концепция общественной безопасности в Российской Федерации» (утв. Президентом Российской Фе-дерации 14.11.2013 № Пр-2685) [3, 4].

В. А. Коновалов отмечает: «Обязательства, которые взяла на себя Рос-сия в сфере международного сотрудничества в борьбе против коррупции, ра-тифицируя интернациональные антикоррупционные документы, предпола-гают имплементацию норм международного права в российское законода-тельство» [5, c. 133]. Стала очевидна необходимость создания федерального антикоррупционного закона. В 2008 году был создан Совет при Президенте Российской Федерации по противодействию коррупции. Важным стало при-нятие Федерального закона «О противодействии коррупции» от 25.12.2008 № 273-ФЗ [1]. В феврале 2012 года вступил в силу Федеральный закон «О присоединении Российской Федерации к Конвенции по борьбе с подкупом иностранных должностных лиц при осуществлении международных ком-мерческих сделок» [2]. Но хоть антикоррупционные меры и принимаются, имплементация международных норм всё же частична. Добровольные обяза-тельства, принятые Российской Федерацией, не достигли должного уровня исполнения, для того, чтобы говорить об эффективности политики, направ-ленной на борьбу с коррупцией. Коррупция по-прежнему охватывает отрас-ли экономики и уровни государственных органов власти. Но есть положи-тельные тенденции борьбы с коррупцией. Активизировались антикоррупци-онного преследования на региональном, местном, федеральном уровнях гос-ударственной власти. Одними из последних «громких» стоит отметить дела: «Оборонсервиса», Хорошавина, Гайзера, Белых, Захарченко, Улюкаева. Де-ло «Оборонсервиса» обнажило тотальную коррупцию в Министерстве обо-роны Российской Федерации. От должности отстранили бывший министр обороны А. Э. Сердюков, в том числе и его подчиненные.

329

Кампания по борьбе с коррупцией, проводимая Россией, имеет весо-мое международное значение. Международное сотрудничество способствует перениманию положительного опыта других стран по борьбе с коррупцией. Оно дает возможность влиять на международное сообщество, принимать участие в антикоррупционной политики, способствовать развитию глобаль-ного гражданского общества. Сотрудничество с иностранными компетент-ными органами и международными организациями — одно из приоритетных направлений деятельности Генеральной прокуратуры Российской Федерации. Генеральная прокуратура — единственный компетентный орган, который направляет запросы о выдаче лиц для привлечения их к уголовной ответ-ственности или исполнения приговоров, а также принимает решения о выда-че лиц из Российской Федерации [6, c. 33].

Международные организации взаимодействуют с зарубежными госу-дарствами с помощью информационного сотрудничества. Важно всегда под-держивать обмен информацией на международном уровне о мерах противо-действия коррупции, характерных для современности, совершенствовать ан-тикоррупционное законодательство и разрабатывать новые правовые нормы. Необходима и взаимная помощь в обмене опытом, повышение квалифика-ции сотрудников, которые занимаются противодействием коррупции. Эф-фективно могут подействовать антикоррупционные программы, разработан-ные совместно международными организациями. Россия имплементирует международные антикоррупционные нормы в законодательство страны. Необходимо взаимодействие государства с гражданским обществом, но Рос-сия не всегда готова к диалогу с гражданским обществом. Об этом говорит и позиция России на Конференции ООН «по исключению гражданского обще-ства в обсуждении имплементации Конвенции ООН» [8].

За последние годы на разных уровнях были сделаны значительные ша-ги для объединения государств в единый антикоррупционный фронт, меж-дународное сотрудничество в этой области в целом находится на стадии ста-новления. Российская Федерация подписала Конвенцию ООН против кор-рупции. Сегодня открытым остаётся вопрос о выработке единой междуна-родной антикоррупционной политики, которая будет включать в себя и меж-дународно-правовые механизмы, и различного рода меры, направленные на предупреждение коррупционных проявлений. Для Российской Федерации участие в международных усилиях по борьбе с коррупцией имеет большое значение как в свете задачи интеграции России в мировое сообщество циви-лизованных государств, так и для эффективного противостояния коррупции на национальном уровне.

Приведём слова индийского ученого, известного специалиста в обла-сти международного права, С. Раджа Кумара: «право на создание общества, свободного от коррупции, — это, по существу, одно из основных прав чело-века, поскольку право на жизнь, достоинство, равенство и другие важные права человека и ценности значительно зависят от этого права. То есть оно есть фундаментальное право человека, без которого эти основные права те-

330

ряют смысл, не говоря уже о том, что будут реализованы. Как фундамен-тальное право человека право на свободное от коррупции общество не мо-жет быть отвергнуто «легко, даже для блага наибольшего числа людей, даже для высшего блага всех» [7, с. 75].


1. Федерального закона «О противодействии коррупции» от 25.12.2008 № 273-ФЗ.

2. Федеральный закон от 1 февраля 2013 года «О присоединении Рос-сийской Федерации к Конвенции по борьбе с подкупом иностранных долж-ностных лиц при осуществлении международных коммерческих сделок». [Электронный ресурс]: URL: http://base.garant.ru/70133868/

3. Указ Президента Российской Федерации от 31.12.2015 № 683 «О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации».

4. «Концепция общественной безопасности в Российской Федерации» (утв. Президентом Российской Федерации 14.11.2013 № Пр-2685).

5. Коновалов В. А. Имплементация норм международного права в сфе-ре противодействия коррупции в законодательную базу Российской Федера-ции / В. А. Коновалов // Современное право. 2015. № 6.

6. Сухаренко А. Н. Международное сотрудничество России в сфере противодействия коррупции / А. Н. Сухаренко // Международное публичное и частное право. 2015. № 2.

7. Коррупция: природа, проявления, противодействие: монография / Ин-т законодательства и сравн. правоведения при правительстве Российской Федерации; Отв. ред. Т. Я. Хабриева. М.: Юриспруденция, 2013. 688 с. Прил.: С. 639–664. При меч. в тексте. ISBN 978-5-9516-0641-9.

8. Конференция ООН против коррупции: Российская Федерация боит-ся гражданского контроля? Материалы Транспэренси Интернэшнл Россия. [Электронный ресурс]: URL: http://www.transparency.org.ru/blogi/konfe-rentciia-oon-protiv-korruptcii-rf-boitsia-grazhdanskogo-kontrolia)

331

http://base.garant.ru/70133868/

http://www.transparency.org.ru/

Научное издание

МОЛОДЁЖЬ — НАУКЕ. 2017

Материалы молодёжных научно-практических конференций

Псковского государственного университета по итогам научно-исследовательской работы в 2016/2017 учебном году

Том V

Технический редактор: В. А. Дмитриев, В. Е. Егоров Компьютерная вёрстка: В. Е. Егоров

Корректор: С. Н. Емельянова ________________________________________________________

Подписано в печать: 13.12.2017. Формат 60х90/16. Гарнитура Times New Roman. Усл. п. л. 20,75.

Тираж 145 экз. Заказ № 5422.

Отпечатано на Versant 2100.

Адрес издательства: Россия, 180000, г. Псков, ул. Л. Толстого, д. 4а, корп. 3а.

Издательство Псковского государственного университета

МОЛОДЁЖЬ НАУКЕ. 2017 · 2018-02-05 · Молодёжь — науке. 2017. ... В...

Documents