Бюллетень [№1] Клуба Aurora Expertum

2

Бюллетень [№1] «Гуманитарные аспекты модернизации России»

по материалам заседания Клуба Ararat Park Hyatt Moscow, [1.04.10]

http://aurora-expertum.ru/

Москва, апрель 2010

3

Содержание

Андрей Маруденко [4]

Константин Бакулев [7]

Егор Холмогоров [11]

Андрей Фурсов [13]

Павел Зарифуллин [15]

Сергей Маркелов [20]

Евгений Мирошниченко [22]

Елена Шаталова [24]

Станислав Радкевич [26]

Андрей Чешов [28]

Ольга Гострая [30]

Алексей Ермолин [32]

Сергей Магарил [34]

4

Андрей Маруденко Выступление 1 апреля 2010 года

Сегодняшнее заседание Клуба Aurora Expertum посвящено теме «Гуманитарные аспекты модернизации России». Напомню, что Клуб Aurora Expertum существует уже около года. С одной стороны это формирующееся сообщество, с другой - открытая площадка, где обсуждаются разные темы, проходят встречи с гостями. Вначале мне хотелось бы сделать небольшое вводное, чтобы немного пояснить то, о чем мы думали, когда заявляли эту тематику. Проблема номер один, с нашей точки зрения это «понятийная каша», поскольку, когда говорят о модернизации, понимают совершенно разные вещи, или не понимают вообще ничего. Мы видим, что даются совершенно различные трактовки того, что обозначается термином «модернизация». Вместе с тем, все начинается

с понятийной конструкции, поскольку она разворачивается в строго определенную деятельность. Но с понятиями мы работать не умеем и не хотим. Как сказал кто-то из современников: «идеальное у нас порушено в правах». Более того, у нас уже сложилась определенная традиция отношения к этому: «что говорить, работать надо», это можно услышать от самых разных людей, занятых в различных сферах и наделенных различными статусами. Словно «работа», деятельность произрастает из воздуха, а не является продолжением идеальных конструкций, коими и являются понятия. И понятие А предполагает практику А, а понятие В – практику В. А если мы говорим о сложных понятиях, таких как понятия модернизации, государства, демократии, то здесь у нас очень большие проблемы, если мы говорим о том, что мы занимаемся модернизацией, то мы должны понимать весь спектр деятельности, который привязан к этому понятию, разворачивается из этого понятия. Мы же

5

часто действуем бессознательно, «как сложилось», именно поэтому, за чтобы бы мы не брались, получается «как всегда». С другой стороны, отношение к обесценивающемуся слову тоже понятно, поскольку видим огромное количество пустой болтовни и слепых мнений. А ведь еще Конфуций утверждал, что начинать надо с исправления имен. Это было актуально несколько тысяч лет назад, но особенно актуально это сейчас, когда нас все больше накрывает постмодернистское облако тэгов, где тэги существуют сами по себе, вне привязки к означаемому, формируя целые виртуальные вселенные довольно странной реальности. Немного коснусь понятия модернизации. Существует довольно четкое исторически сложившееся понятие модернизации. Это понятие начало складываться в эпоху модерна и предполагает собой определенный спектр онтологий, философских, социальных, политических и культурных практик. И в этом смысле, когда мы говорим об обществе модерна, что мы имеем четкий набор понятий и типов человеческого мышления и деятельности. Что мы видим сейчас? Очень часто под модернизацией понимается развитие, хотя мы считаем, что развитие – это развитие, довольно сложная конструкция, но она не тождественна модернизации. Часто модернизация понимается как воспроизводство инфраструктуры, когда говорится, что нужно модернизировать что-либо, по сути понимается, что нам нужно заменить старые дороги на новые, старые износившиеся инфраструктуры заменить на новые, с поправкой на сегодняшние достижения. Но все это лишь воспроизводство. Есть понимание, что модернизация это коренное преобразование различных сфер жизни, перестройка. Или вообще ничего не понимаем. Н днях на «Эхо Москвы» была дискуссия, где гость студии просто сказал, что «никто не понимает, что такое модернизация». Поэтому повторюсь гуманитарная проблема номер один – это отсутствие единого понимания и понимания о том, что это единое понимание необходимо. Вообще никакая практика и никакая власть не проявляется сама по себе вне идеального контекста, поэтому, кстати, было поломано столько копьев вокруг «суверенной демократии». На сегодняшний день мы видим всего несколько полноценных докладов и

деклараций, которые существуют на тему модернизации. Это декларация «Россия, вперед!» Дмитрия Анатольевича Медведева. Там 8 раз упоминается этот термин и один раз он употребляется в привязке модернизациям петровской и сталинской. Существует доклад ИНСОРа, где модернизация понимается как кардинальные перемены в различных сферах. Там отдельно понятие не вводится, но в одном из первых предложений говорится, что речь идет о кардинальных переменах в различных сферах общества. Хотя, конечно, никаких по-настоящему кардинальных перемен там нет, я об этом скажу дальше. Кардинальные перемены это смена базовых парадигм, а не возвращение губернаторских выборов. Есть идеологическая конструкция «консервативная модернизация» у «Единой России». Есть доклад, Пономарева-Бакулева-Ремизова, они берут понятие модернизации в исходном понимании, как понятие, сложившееся в эпоху модерна с его характеристиками, разворачивают это понятие в настоящее, и утверждают, что если говорим о модернизации, значит, мы должны строить общество модерна. С нашей точки зрения это по форме очень верный в проектном отношении подход, когда содержание понятия разворачивается в практики. Но что касается содержания, получается, что общество модерна нужно перенести в 21 век в Россию с небольшими поправками, в то время, когда западные страны: США, Европа, живут одной ногой уже в пост-постмодерне. Если еще немного коснуться теории, то мы понимаем модернизацию не как перенос содержания, а как перенос формы кардинального преобразования всех сфер общества, которое начинается с базовых онтологий и разворачивается в принципиально новые практики и структуры. Мы берем от понятия модернизации не содержание, а форму. Зачем нужна модернизация? Поскольку можно было обойтись простым воспроизводством инфраструктуры, тех условий жизни, которые устраивают, я думаю, большинство жителей России. Это, прежде всего, внешние конкурентные вызовы, то есть приходится выживать во внешних условиях, приходится реагировать на вызовы, которые задаются извне. Все бегут, и мы должны бежать, хотим мы этого или нет. И, с другой стороны, это поддержание социально-политической стабильности вкупе с рейтингом, на котором наша власть сосредоточена. Вообще удивителен генезис

6

столько трепетного отношения к этой форме обратной связи. Вопрос политической стабильности может решаться двумя путями: силой или деньгами в широком смысле, понимая под ними уровень жизни и уровень социальных благ. Но чрезмерное силовое давление, понятное дело, снижает рейтинг, а материальные инвестиции в общество рейтинг поднимают. И в этом смысле укрепление бюджета, расширение доходов, которое ограничено сырьевой конъюнктурой, означает в определенной мере укрепление социально-политической стабильности. Это вновь заставляет нас бежать с другими, чтобы быть конкурентоспособными. Что делает власть? Власть говорит о том, что бы будем строить инновационную экономику, при всем этом политическая система остается точкой консерватизма, заявляется, что любые попытки поколебать политическую систему будут пресекаться достаточно жестко. Социальная стабильность заявляется, как ценность. При это всем делается ставка на то, что уже есть, на то что «уже наросло». Мы не говорим, что мы будем как-то по-другому образовывать молодежь, мы говорим, что будем отбирать те таланты, которые уже есть сами по себе. Мы говорим, что инновационным классом сделаем инженеров, предоставим им комфортные условия, где они будут творить, или мы будем брать талантливых детей, которые проявили себя на олимпиадах и их продвигать. Непонятно, почему не говорится о перестройке всей системы образования, обучения, чтобы вся система работала на то, чтобы талантов было больше, чтобы люди начинали мыслить как-то иначе. А по умолчанию подразумевается, что все само собой должно складываться. Поскольку пока мы мышление людей не поменяем, ничего не будет.

Далее. Власть предлагает создавать нам полигоны инноваций, мы считаем, что это идея правильная, но нам необходимы подобные полигоны во всех сферах, прежде всего в работе с человеком. Можно брать определенные сферы человеческой деятельности, создавать эти полигоны, чтобы отрабатывать там новые образцы, и затем в случае успеха их тиражировать. Таким образом, все-таки как-то менять людей, внедрять новые образцы мышления и деятельности. Понятно, что не все так просто, как на словах, но если не делать, то ничего точно не будет. Мы до сих пор бессознательно воспроизводим советские модели, советские образцы мышления, советские образцы деятельности, пока мы это будем воспроизводить, мы будем делать все тоже самое, и из точки А мы будем приходить не в точку В, а в точку А штрих, двигаясь по единственной стороне Ленты Мёбиуса, но пребывая при этом в иллюзии перемен. Посмотрите, в каких физических пространствах сидит власть, в некоторых знаковых местах ничего не изменилось с годов, я думаю, восьмидесятых, дисковые телефоны до сих пор стоят. И, соответственно, мышление членов ЦК КПСС воспроизводится до сих пор основной массой чиновников. И в обществе тоже самое. По-хорошему, построив «город будущего» в Сколково, власти нужно туда переехать, по крайней мере, сделать там постоянно-действующий филиал, ибо власть точно также нуждается в новых пространствах и новом мышлении. Человек – это основное, на что нужно обращать внимание. Без нового человека конкурентного общества и конкурентной экономики мы не построим. Большевики это, кстати, понимали.

7

Константин Бакулев

«Паноптикум» российской власти Выступление 1 апреля 2010 года

Строго говоря, в Институте

современного развития (ИНСОР) было презентовано два доклада, посвященных модернизации. Сегодня здесь как раз присутствуют соавторы этих двух разных докладов. Елена Юрьевна Шаталова – соавтор доклада, подготовленного собственно экспертами ИНСОРа, я же участвовал в написании доклада, который был представлен на площадке ИНСОРа независимой экспертной группой Ильи Пономарева-Михаила Ремизова. Должен сказать, что наш доклад, несмотря на специфические различия взглядов людей, его готовивших, оказался вполне цельным и актуальным текстом, в чем каждый из присутствующих может убедиться, обратившись к нему в Интернете.

На мой взгляд, противопоставление, которое организаторы клуба сегодня положили во главу угла нашей встречи, - сугубо полемическое. В смысловом плане здесь нет никакой контроверзы. В нашем докладе вполне конкретно указаны гуманитарные технологии, которые, на наш взгляд, могут быть использованы для осуществления модернизации: - построение новой образовательной модели и, в случае ее успеха, экспорт услуг образования, - формирование инфраструктуры непрерывного образования, - продвижение на внешние рынки классической и современной русской литературы, - формирование сильных школ в дизайне, - новый подход к брендированию российских городов и природных ландшафтов для развития туризма и так далее. Понятно, что это лишь наброски, этюдные мазки, призванные обозначить общую направленность мысли для более детального развития. Главное,

8

что мы попытались обосновать в докладе: модернизация не есть ни смена технологического уклада, ни авторитарное взнуздывание общества, ни что-то среднее. Строго говоря, модернизация не может быть ничем иным, кроме как построением общества модерна. Его основные типологические характеристики в основном известны. В их числе: - культурологические характеристики, такие, как рационализация общественного сознания, линейно-историческое мышление, - социально-демографические, прежде всего, урбанизация, - экономические – специализация труда, массовое товарное производство, - коммуникационные, позволяющие существенно увеличить связность общества за счет новых коммуникаций – от средств массовой информации до дорожной сети, - административные, означающие переход функций управления к рациональной бюрократии, - этнонациональные, характеризующиеся, прежде всего, унификацией общества на базе единого языкового и культурного стандарта, - политические, как то: формирование «арен публичности», превращение индивида, гражданина etc, а не общины, сословия, корпорации etc, в базовую единицу общества, - правовые, такие как монополизация законодательства, суда, легитимного насилия под эгидой государства. Поскольку концепция модернизации является не чисто описательной, а практически ориентированной, она обращена, прежде всего, к тем подсистемам современного общества, которые могут быть построены государством или реформированы им. К их числу относятся:

- система массового образования, - административная система, - массовая армия, - суды, - система исполнения наказаний, - институционализированная наука, - пресса и так далее.

Однако, как очевидно, базовым условием такой модернизации является заинтересованность государства в существовании общества как «единства многообразия», сохранении и воспроизводстве этого социального многообразия в качестве источника устойчивости самого государства. В свете последних событий говорить о гуманитарных аспектах модернизации эмоционально сложнее, чем до терактов, потому что если раньше существовала какая-то

призрачная надежда: мол, еще можно как-то вырулить разумным путем из атмосферы затхлой и разрушающей лжи - сейчас такой надежды практически нет. Причем я имею в виду не сами теракты, а то пространство насилия и лицемерия, которое их окружает. Конкретных примеров не счесть, включая мелькавшие в первые часы после реальных взрывов сообщения в электронных СМИ о других взрывах, на самом деле не состоявшихся, тяжелая пауза Первого канала до 12.00, заботливо подготовленные на крупных ресурсах подборки о террористической деятельности русских националистов, которые потом куда-то исчезли, растиражированные заявления представителя СКП о том, что версия с «шахидами-смертниками» исключается. Правильнее было бы говорить об исчезновении государства как института самого общества, по крайней мере, на нашем пространстве. Нельзя назвать государством то, что старается не только полностью изолироваться от образовавшей и наделившей его легитимностью субстанции, но и на каждом шагу обжулить своего «родителя». С другой стороны, справедливости и полемики ради, надо признать, что нынешняя ситуация во многом есть результат перезревания и разложения общества модерна в мире. Модерн не есть некое светлое будущее, Город Солнца, радужная утопия. Его отличительной чертой является господство ratio, понимаемого как процедура, формула, закон. Общество как социальная машина, устроенная и действующая таким образом, что не нуждается в ручной перенастройке и особом управлении – вот идеал модерна. Политически это – правая социал-демократия, могущая лишь относительно рыночным путем сбалансировать интересы буржуа и пролетария, как двух формально равных собственников капитала и труда. Как ни странно, только с этой позиции можно считать верными тезисы единоросовских идеологов о «консервативной модернизации». То, что само по себе звучит дико, на деле отражает всю непростую ситуацию с обществом модерна в нашей стране. Строго говоря, в российской истории модернизация как состоявшийся результат (а не только как процесс) была представлена лишь относительно левым «советским» проектом (практически весь свой срок не имевшим никакого отношения к реальным Советам рабочих, солдатских и крестьянских депутатов образца 1905-1917 гг.). Начиная с 1920-х и заканчивая 1980-ми, «советские» рациональные общественные процедуры на деле оказывались процедурами одной группы, т.е. партийными. Очевидно, что

9

такой дуализм общего и частного рано или поздно должен был разорвать единственную «коммунистическую» («общественническую») партию изнутри, явив собой вполне конкретную историческую закономерность. Действительно, даже через свое название объективно растворяя в себе общество, партия, как любое рационально-бюрократическое образование, обладала отличным иммунитетом. Иначе говоря, она не могла быть ничем иным, кроме как частью. И когда целое исчезло, партия неминуемо начала дробиться, воспроизводя партикулярность как таковую. Понятно, что организационные рамки единой партии уже никому из ее значимых частей (ЦК, комсомол, хозактив и т.п.) не были нужны. По иронии судьбы, то же самое происходит сейчас и с «Единой Россией». Законсервировав собой общество и подчинив его себе, ЕР автоматически запускает процесс консервативной модернизации, в результате которой, как партия, должна аннигилировать. Разница между КПСС и ЕР лишь в том, что последняя изначально была суммой собственников (и по факту, и юридически). Сращивание капитала и власти оказывается как раз политэкономией, когда к политике начинают подходить с точки зрения соотношения «издержки-выгоды», а сами нормы и права становятся предметом купли-продажи. Понятно, что если в социальной машине начать воровать детали и переставлять их в интересах сиюминутной выгоды, она перестает работать и рассыпается. Если же рассматривать российскую модернизацию с экономической точки зрения, то у нас продолжает сохраняться не просто многоукладное общество, но общество разорванных и изувеченных укладов. Советская модернизация осуществлялась за счет уничтожения прежде всего аграрно-ремесленного уклада, который, строго говоря, и есть гумусный слой настоящего рынк-ярмарки, а не его капиталистической имитации, если следовать Броделю. В такой сложной системе, которая когда-то была многоукладной, а теперь разорвана внутри, провести модернизацию – значит заполнить все дыры и провалы, а не просто встроить блок индустриального капитализма. Модернизация – это кропотливое восстановление изуродованного, это серьезная хирургическая задача по строительству нового опыта и человека. И в этом смысле я полностью согласен с одной из выступающих сегодня, которая сказала, что модернизация – это способ работы с

традицией. Наша задача сегодня - это реконструировать традицию, которая разрушена в главном, а именно в орудийно-осваивающей конструктивной практике. Напомню, что у нашего доклада был конкретный адресат, которому предлагалась простая и понятная программа действий, понятий, идеологем, целей и задач (в любой доступной последовательности), делающих курс «Россия, вперед!» вполне рациональным и потому модерновым. И хотя проблема часовых поясов тоже оказалась не менее важна, мне кажется, что время мы должны рассматривать как более ценный ресурс, нежели раньше. Грубо говоря, если вовремя не решить что-то, потом это сделать становится невозможно. Многие проблемы, если их не замечать, имеют тенденцию к неконтролируемому разрастанию, какими бы иллюзиями себя ни тешить при этом. Одна из них – это проблема самоидентификации у наших граждан. Отчаянные попытки власти дать россиянину всеобщие точки отсчета катастрофически сузились до одного Дня Победы, после того как в Ванкувере рухнула ложь наших спортивных «побед». Но запрос на гражданскую идентификацию объективен – и потому все большее число людей ищет ее с помощью зловещего ориентира национализма. Национальная идентификация гораздо более доступна, по отношению к ней модернизация очень сильно проигрывает. А когда идущие внутри общества дезинтеграционные процессы пытаются регулировать с помощью религиозных конфессий, это означает, что вода кончилась и пожар начали заливать бензином. При этом для нашей российской власти характерен еще один удивительный дуализм, который, как мне кажется, не имеет даже аналогов. Ю. Хабермас в своем «Философском дискурсе о модерне» обращает внимание на одну из главных тем в творчестве М.Фуко, а именно основополагающей взаимосвязи гуманитарных наук с практиками репрессивной изоляции. «Структура наук о человеке – прежде всего клиническая психология, педагогика, социология, политология и культурологическая антропология – находит свое выражение в технологии власти, в закрытом учреждении. Порядок сумасшедшего дома воспроизводится в тюрьмах, казармах, школах и кадетских корпусах». Фуко в итоге открывает внутреннее родство гуманизма (изъятие душевнобольных из общества в лечебницы – акт гуманизма в европейской традиции) и террора, которое придает особую остроту и безжалостность его критике модерна. Рационализм здесь находит прибежище в разделении функций «видеть» и «быть

10

видимым», то есть в создании некоей неуязвимой метапозиции, впускающей все, но выпускающей из себя абсолютно произвольные для внешних субъектов сигналы. Такое уничтожение отношений диалога с центром общественного «разума», т.е. властью, превращает монологически обращенных к себе субъектов, субъектов в состоянии монолога, в объекты, и только объекты, друг для друга. С этой точки зрения наша власть действительно совершенно и абсолютно модернизирована, однако у нее есть реальная опасность потерять своих пациентов, а значит, ей нужно невероятным усилием воли вырваться из своего клинического гетто. Вспоминается бентамовский «паноптикум», который, однако, являлся выражением не только воли власти к тотальному контролю, но и самих целей этого контроля, каковыми были именно преступники и их исправление. Так вот, паноптикум российской власти – это система, где надзиратель и заключенные поменялись местами. Теперь вокруг универсальной точки обзора расположились добропорядочные члены общества, а центр наблюдения стал местом «стояния на шухере» и одновременно – способом отвлечения внимания доверчивых граждан, в то время как их незаметно обворовывают подчистую. Понятно, что такой добропорядочный член общества, такой человек в нашей стране не может и не должен иметь никакой ценности, кроме той, которую у него можно украсть. Я уже говорил, что идеалом общества модернизации является социал-демократическая Европа 70-х годов, когда профсоюзы добились признания прав работников как собственников рабочей силы. Этот товар тоже стал значимым, а собственника рабочей силы стали уважать на рынке. Очевидно, что такая модернизация для нашей уже модернизировавшейся донельзя власти совершенно неудобна. Для тех, кто наверху, и тех, кто их обслуживает, - для них значительная часть населения не просто неудобна, она вообще не нужна. Ну нет у власти для большей части населения ролей в пьесе под названием «Сырьевая экономика»! В этой пьесе человек по определению не может быть центром внимания и развития сюжета, потому что является очень неэффективным ресурсом. Он очень энергозатратен, он уступает таким «супергероям», как нефть и газ. Более того, никаких внутренних экономических стимулов для воспроизводства этого ресурса сейчас не существует. Он не востребован, следовательно, он не развивается и даже больше – самоуничтожается, сколько ни вбухивай денег

в образование, в медицину или в охрану общественного порядка. Поэтому, мне кажется, одним из главных тезисов, который можно сегодня сформулировать в контексте гуманитарной модернизации - это создание спроса на человека, на человека как на общественно-значимый ресурс. Должны заново формироваться определенные социально-деятельностные группы, через которые возможно привлечь внимание к человеку как ресурсу. Наиболее перспективна, конечно, сфера культуры, потому что культура гораздо более самодостаточна, подвержена саморегуляции и склонна к эффективному бартеру с другими сферами. Но это не значит, что эти другие сферы –социальная, экономическая – безвозвратно потеряны для нашей страны и могут только имитироваться за пределами сырьевых производств. Просто контролируемые сегодня властью социальные институты не позволяют обнаружить энергетическую значимость, эффективность нового человека. Поэтому наша задача во многом не только полит-, но и социотехнологична. Это – формирование зародышей нового общества внутри уже по-своему мертвого социума, потому что то, что мы видим, обществом, как таковым, не является – оно может стимулировать лишь центробежные силы, его иммунитет защищает лишь власть, но не целостность социального организма и так далее. Коротко говоря, сейчас мы стоим перед задачей формирования сообщества новых людей, и я предлагаю все вместе поразмыслить и поработать над этой проблемой. И в заключении хочется привести гениальный афоризм Джона Леннона: «Жизнь – это, то, что проходит в то время, когда мы строим совсем другие планы». Давайте будем жить, а не строить планы, давайте сделаем так, чтобы наши планы были жизненные, чтобы они вырастали из жизни, и чтобы наши жизни не проживал за нас кто-то другой.

11

Егор Холмогоров Выступление 1 апреля 2010 года

Я хочу сказать несколько вещей. Вы, наверное, в курсе, что я в нашем экспертном сообществе являюсь последовательным, ехидным критиком концепта модернизации. В какой-то момент обнаглевшим до той степени, что написал статью «Россия - назад», по одной очень простой причине. Вся риторика модернизации в том виде, в котором она, к сожалению, сегодня звучит в нашем обществе, она производит впечатление специально созданной словесной иллюзии, которая должна прикрыть неспособность нашего государства, нашей общественной, экономической системы решить проблему воспроизводства инфраструктуры при нынешних ресурсах, при нынешних форматах. Инфраструктура сокращается, сжимается, обваливается и т. д. И соответственно каким образом мы должны на это реагировать, либо мы можем лихорадочно пытаться удержать то, что осталось, либо мы

можем делать вид, что нам не особо и нужна эта инфраструктура. Все устарело, у нас сейчас есть новые подходы, новые перспективы, новые идеи, мы будем заниматься развитием всего вот этого, а поддерживать старое нам и не нужно. Зачем в хорошем состоянии держать проселочную дорогу, если есть железная дорога, зачем при наличие ж/д или авиационного транспорта поддерживать речное сообщение. Вот таким образом у нас речные сообщения в 20 веке, которыми до этого тысячелетия держалась наша цивилизация, отодвинулись на 3 или 4 план. Соответственно для того, чтобы серьезно говорить на тему модернизации, мы должны, прежде всего, понять, что мы хотим. Хотим мы получить некоторое прикрытие, попытаться с помощью определенных информационных технологий выскользнуть, уклониться от необходимости поддерживать существующее состояние общества? Или же мы хотим чего-то другого?

12

Мне одна девушка из движения «Наши» сказала интересную фразу: «инновационные печеньки.» Вот мы испечем это n-ное количество инновационных печенек. Я не хочу сказать в некоем случае, что этот подход сам по себе не правильный. Это не так, потому что, грубо говоря, произведение потемкинских деревень является определенной важной технологической задачей, поскольку если бы Потемкин в свое время эти деревни не произвел, то не был бы заключен австро-русский союз против Турции, возможно, Россия не смогла бы удержать Крым. Производство престижа, производство потемкинских деревень является самодостаточной задачей. Так давайте, по крайней мере, в нашем российском кругу договоримся, что мы производим потемкинские деревни. Если бы мы все-таки ставим вопрос о сущности модернизации, о развитии, тогда нужно ставить определенные серьезные задачи. Я не буду сейчас говорить о технологии, я в этом ничего не понимаю, я скажу фразу, сказанную о нацистах, что нам нужно производство того, что могло быть обозначено как зловещее интеллектуальное превосходство нашей элиты, нашего интеллектуального класса над конкурирующими с нами мировыми центрами. К этому относится создание целостных интеллектуальных доктрин за счет определенной свободы мышления, которая у нас в значительной мере наблюдается и сейчас, как свобода мышления не отравленная политкорректностью, не отравленная собственной пропагандой, а это очень важно не травиться собственной пропагандой. Мы на днях в этом убедились, когда наши спецслужбы отравились собственной пропагандой по поводу того, что угроза Северного Кавказа вторична, а на первом месте у нас стоит угроза со стороны скинхедов, неофашистов и т. д. Они последние полтора года занимались только тем, что ловили всех возможных русских националистов. В итоге мы все знаем, что получилось, мы находимся не далеко от того места, где все произошло. Другими словами некая трезвость мышления, аккумулирование из собственных и чужих интеллектуальных ресурсов, поскольку обычно наша интеллектуальная среда, при ее некоторой разреженности она гораздо более чувственна в обработке новых идей, сигналов и т. д. Еще одна проблема, которая достаточно редко ставится, но я ее озвучу, поскольку мы не знаем, как наше слово отзовется. В одной

дискуссии по поводу президентского послания, когда оно еще не было озвучено, я высказал предположение, что одна из вещей, которая нам нужна – это ускорение информационных обменов внутри страны. Грубо говоря, между Москвой и Владивостоком колоссальный информационный разрыв. Я имею ввиду, прежде всего, ускорение коммуникаций, я думаю, что не один я эту идею подавал, эти слова вылились в экзотическую идею сокращения часовых поясов. Идея достаточно экзотичная, но грубо говоря, такая реакция лучше, чем ее полное отсутствие. Здесь я вам скажу то же самое, что одна из ключевых идей в плане реальной модернизации нашего общества – это информационная модернизация, гуманитарная модернизация и т. д. Это прекращение того ужаса, безумия, который сейчас творится в сфере авторских прав на информацию. Дело в том, что информация и информационные обмены - это то, что не поддается привычной логике рыночной экономики. Фактически начало информационного общества – это конец той рыночной экономики, которую мы знали последние несколько столетий. Но основные фигуранты мирового рынка совершенно не хотели бы сдавать свои позиции, они будут пытаться реализовать схему информационных обменов до последнего. И собственно главным оружием здесь служит утрирование вопроса об авторском праве, который приобретает сейчас уже абсурдный вид. Все слышали о требовании выплаты с ветеранов за исполнение военных песен. Это уже утрирование, тяжелый гуманитарный террор, который больше всего напоминает сопротивление средневековых цехов каким-то процессам перехода к капитализму в свободном рынке. Сейчас точно также рынок, исходя из своей позиции, что все должно быть продано, ничего бесплатного не бывает и быть не может, точно также сопротивляется, и если все таки Россия поставит задачу модернизировать себя хотя бы в гуманитарной сфере, то в нашей стране должна быть создана особая зона функционирования авторских прав. Я не говорю о полном отмене самого этого понятия, но какой-то особый режим здесь должен быть создан, границы пути распространения информации должны быть в значительной степени ослаблены.

Андрей Фурсов

О необходимости «зловещего интеллектуального превосходства» Выступление 1 апреля 2010 года

Я историк и занимаюсь вопросами мирового развития, и проблему модернизации России я буду рассматривать с этой точки зрения. В России есть такая замечательная черта русской мысли. Если вы посмотрите восточную и западную мысль, там главные вопросы - этика, человек. Главный вопрос русской мысли это сама Россия. В этом есть много плюсов, но в этом есть и целый ряд минусов, которые оборачиваются элементарной провинциальностью. Мы очень часто смотрим на себя так, как будто ничего кроме нас в мире и нет. Если всматриваться на процесс модернизации с точки зрения развития мирового целого, то впервые проблема модернизации возникла в середине 19 века в рамках капиталистической системы. В самом широком плане модернизация это изменение социально экономического, политического, и духовного строя общества. Таким образом, чтобы наиболее адекватно вписаться в мировое целое, я подчеркиваю, вписаться в рамках определенных классовых интересов. Сейчас у

нас о классах и капитализме говорить не модно, но ни классов, ни капитализма никто не отменял. Достаточно взглянуть на 3 разные модернизации в Западной Европе 17 -19 веков, чтобы понять, что они зависели от исхода социальных битв, социальных боев 16 -17 веков, о чем Баррингтон Мур написал еще в 1966 году в своей замечательной работе «Социальные происхождения диктатуры и демократии», в которой анализировал 3 варианта европейской модернизации. Где все зависит от того, кто кому сломал хребет в социальных сражениях. Франция - корона и крестьяне, грубо говоря, сделали феодалов, феодал превращается в аристократа, переезжает ближе ко двору. Это один вариант модернизации через абсолютистское государство. Второй вариант с точностью до наоборот, где бывшие сеньоры выигрывают сражение у короны и крестьянства, второе издание крепостничества. Почему то есть такое мнение, что модернизация – это такой вариант развития обязательно с демократией,

14

с парламентом и т. д. Модернизация может быть и в другой форме, форме рабства, вторичного издания крепостничества, она вообще может быть в архаичной форме. Это тоже модернизация. Третий вариант – это социальная ничья между крестьянами и землевладельцами, возникновения компромиссного уникального слоя в Англии, собственно из которого и выросла индустриализация. Один известный автор работ по социальной истории Англии написал однажды, что английская индустриализация могла вырасти только из землевладельческого строя Англии 17 – 18 века. Я думаю, что он прав. Если посмотреть за пределы Европы и сравнить китайскую и индийскую модернизацию, то мы там не увидим очень многих черт, но мы увидим там одну важную вещь. Китай - единственная цивилизация, которая в Новое время не пережила кризиса идентичности. Даже японцы в 60-70 годах 19 века поставили вопрос о том, хорошо или плохо быть японцем. Китайцы этого вопроса не ставили. Модернизация – это очень разные вещи, но, прежде всего, с середины 19 века под модернизацией понимается принципиальное изменение положения данного общества в мировой системе. С этой точки зрения у России было всего 2 модернизационных варианта развития за последние 160 лет. Один я условно называю – вариант Александра Второго, потому что фундамент был заложен именно при нем. Это белая империя. Второй вариант – это сталинский, это красная империя. Модернизационный вариант в белом виде, когда Россия - элемент мировой системы, сырьевой придаток, финансовая зависимость и резкая поляризация с угрозой гражданской войны, революции и т д. Второй российский вариант, Россия– это антисистема, основа которой не сырьевая зависимость, а военно-промышленный комплекс, жесткий контроль центральной власти над потреблением, прежде всего верхов, потому что в силу очень небольшого объема создаваемого в России совокупного общественного продукта, а следовательно, и прибавочного продукта, здесь важная роль «центроверха» в контроле и учете потребления именно верхов. Не случайно низы и средние группы господствующего слоя здесь всегда поддерживают центральную власть в борьбе против олигархии.

И было только 2 случая, когда центральная власть начинала грабить население вместе с господствующими группами. Это, начиная с 60 годов 19 века, этот процесс потрясающе описал старший Врангель в книге «От крепостного права до большевиков», и второй раз с конца 80-х годов 20 века со всеми вытекающими последствиями, то есть то, что мы получили в 90-тые годы - это трагифарсовое повторение конца 19 - начала 20 века. Последнее о чем я хочу сказать. Это о гуманитарном аспекте модернизации. Вообще любое изменение положения общества в мировой системе предполагает, прежде всего, создание принципиально новой формы знания, поскольку знание в современном мире есть оружие. Егор уже цитировал Поланьи, «зловещее интеллектуальное превосходство». Обратите внимание, все серьезные сдвиги в мировой системе за последние 250 лет начинались с мощной интеллектуальной артподготовки. Это Просвещение, которое предшествовало Великой французской революции, это создание марксизма, это создание, которое началось в Англии, расовых идей. Это, прежде всего, создание интеллектуального оргоружия. Что у нас есть сейчас для понимания нынешнего этапа мирового развития? Есть на самом деле не так много, потому что не в том проблема нынешней общественной науки, что в 90-е годы нам кинули помои социологии, политологии западной, которые переживали кризис, а к нам пришли как некое откровение. Проблема в том, что вся дисциплинарная сетка, сформировавшаяся в конце 19 начала 20 века, она не отражает реалии общества, в котором мы живем. Ну, например, социология как наука, прежде всего, о гражданском обществе, переживает нынешнюю кризисную ситуацию, поскольку гражданское общество скукоживается, политика превращается в комбинацию шоу-бизнеса и административной системы, то есть исчезают те базовые объекты, по поводу которых возникли эти научные дисциплины. Нужны принципиально иные дисциплины об обществе, с принципиально иными базовыми объектами. Валлерстайн попытался создать мир-системный анализ, где главный объект - мировая система в целом. Я считаю, что не получилось, но заход в нужном направлении. Я думаю, что необходимым условием победы в 21 веке является создание принципиально нового знания об обществе. Это

15

недостаточное условие, достаточное условие - это воля воткнуть штык в горло противнику и сломать ему хребет, но необходимое условие, это показать, куда нужно стрелять. В свое время я спросил Зиновьева Александра Александровича, по поводу того, как изучали СССР на Западе, он работал в закрытых центрах, за что ему потом было очень стыдно. Я спросил: как университетская публика? Он ответил, что такие же идиоты, как у нас. А где серьезные люди? - Серьезные люди работают в закрытых учреждениях, но там СССР изучали не так, как зоолог изучает слона: вот кишечник, глаза и т. д. Там изучали на предмет того, как слона убить с одного

выстрела, то есть это и есть зловещее интеллектуальное превосходство, о котором говорил Карл Поланьи. Таким образом, одно из необходимых условий гуманитарной модернизации – это создание принципиального нового знания об обществе, и тот, кто создаст его первым, имеет наилучший шанс для победы.

Павел Зарифуллин Критика модернизации и евразийский постмодернистский проект

Выступление 1 апреля 2010 года

На пороге постмодерна Вопрос модернизации в России опять стоит в политической повестке дня. Но

Россия эту модернизацию благополучно проходила, весь проект Российской империи – это проект перманентной модернизации, собственно говоря, сам проект Российской империи был создан для модернизации. Пока она была функцией - справлялись худо-бедно,

16

как-то мы выжили, реорганизовали армию и промышленность, отстояли суверенитет, построили железные дороги, как-то вошли в капитализм. Проект Советского Союза, это тоже проект модернизации, Россия в форме Советского Союза – модернизационная Россия. Сейчас нет ни Советского Союза, нет ни Российской империи. В XXI веке нам предлагают опять начать модернизацию, как-то удивительно, хотелось бы понять причину самой постановки такого рода вопроса. Сейчас стоит главный вопрос перед основными экономическими странами мира - это вопрос перехода от модернизации к постмодернизации, от индустриальной экономики к постиндустриальной. Об этом спорят крупнейшие западные философы, экономисты, эксперты. США благополучно в постмодерн перешли с приходом мулата-социалиста в Белый дом (что невозможно было представить сто или десять лет назад). США уже в постмодерне, и у них «все в порядке», сейчас они «добьют» свою автомобильную промышленность, свой индустриальный сектор перебросят в страны Третьего мира и в Россию и окончательно в постмодерн «переедут». Франция еще не подошла к постмодерну, поэтому в Европе постоянные дискуссии, во Франции президент венгр, потомок венгра, а не турок или мавр, вот если бы был турок, то у них было все в порядке с постмодерном. Постмодерн – это переход от индустриальной к чисто финансовой экономике, от промышленности к исключительно сфере услуг. Это и переход от мировоззренческого понимания человека, как мерила всех вещей. Теперь главное не человек, а его имя, бренд. Отсюда Аватар, «аватар» в постмодерне первичен, человек вторичен. Ещё это называется переход от «Обозночаемого» к «Обозначающему» в структуралистской филологии. Неудавшийся красный постмодерн Когда-то была идея советского постмодерна, после победы советского коммунизма, об этом заявил Хрущев в 1961 году, то, что мы через 20 лет в советский постмодерн въедем на красном коне. У нас будет коммунизм, у нас будут «люди летать», и наши технологии нам позволят бесплатно делать чудесные и необыкновенные вещи. А люди будут разве что услуги друг другу оказывать. И с энтузиазмом наш народ воспринял идею коммунистического постмодерна, а в СССР изобрели целый ряд технологий, которые уже можно было бы назвать постмодернистскими

(по практически бесплатной энергии, «Наноботы», создание группой Спартака Никанорова «оргоружия» и т.д.). Но в какой-то момент стало совершенно ясно, что мы не вытягиваем в попадание в новое общество, у нас просто человеческой энергии, воли, пассионарности и креатива на это не хватает. Тогда появилась идея «конвергенции», идея перемирия с Западом, идея Горбачева о том, что вот сами, мы не справляемся, а совместно с Западным сообществом это реально, идём им на встречу в каких-то вопросах, а они идут нам на встречу, происходит технологическая и организационная «синергия», и «Белый Север» торжественно попадает в «постмодерн». Такой вот социал-демократический Север. Но выяснилось, что рационально, мы Западу не нужны, им вообще никто не нужен. Тогда идея была капитулировать и сдаться просто Западу. Пришел Ельцин, пришел Чубайс, предлагалось «делать как Чубайс» и все мы будем жить как в Америке, то есть «попадаем в постмодерн». А в итоге, утратив значительное количество своего модернизированного потенциала, своей промышленности, всё наработанное в течение 300 лет, Россия фактически по итогам «перестройки» отправилась в «Третий Мир». И только так и можно объяснить идею в очередной раз начать в России модернизацию. Исчерпанность идеи модернизации в евразийских странах Идея постмодернизации сегодня стоит перед большинством экономик и обществ. В Европе эти идеи обсуждают постоянно, они постепенно в постмодерн переходят, какими-то частями, кластерами, не без проблем. Ведь это ещё и огромная интеллектуальная проблема, проблема смены вех, смены образа мышления (вспомним горбачёвское «новое мышление», ставшее огромной проблемой для «советского общества»). Для Турции – переход в новое политико-интеллектуально-экономическое качество - это вопрос государственного существования. Они думали (как и русские), что их «на халяву» Запад возьмёт в постмодерн, а туркам сказали, что не в Евросоюз, не в постмодерн им дороги нет. Основная политическая проблема в Турции, где Генштаб борется с исламистами, именно мировоззренческая и футурологическая, потому что военные, правящие Турцией, надеялись, что Турция, какая есть – Цитадель Кемаля Ататюрка - переедет в новое технологическое общество, а выяснилось, что нет, совершенно все не так. Запад геноцид

17

армян торжественно признал, Западный мир указал Турции на дверь. Исламистский Иран пошел по своей дороге, начал «модернизацию без вестернизации» и достиг огромного прорыва в этом направлении. Я бывал в Иране, и «иранская картинка» впечатляет – кругом жидкокристаллические экраны, хорошие дороги, великолепные автобусы, всё технологизировано, а тут же девушки в хиджабах, никто не пьет и не хочется, потому, что никто не пьет. Победившая «модернизация без вестернизации». Технология + Традиция. Сегодня иранцы подошли к такому же состоянию, как в СССР в 80- тых годах, но надо дальше куда-то двигаться. Они думают, что раз они получали атомную бомбу, то всё итак замечательно. Но автоматом иранская экономика и иранское общество в новое технологическое, парадигмальное качество не перешло. У них нет еще тех технологий, которые чудесным образом иранскую экономику и общество преобразили. Опять тупик, поэтому молодежь у них настроена точно так же, как и советская в 80-тых годах. Я вспоминаю, как во время «фисташковой революции» в Тегеране на площади Аргентины молодёжь орала, что она хочет свободы, макдонольдсов, хотели срывать косынки, и я им объяснял, что будет дальше (разгром иранского государства и его экономики, нищета и расслоение общества, колониальная экспансия Запада в Иран и т.д. – всё что мы пережили в «лихие 90-е»). Но молодые парни и девчата не слушали, потому что все учатся на своих ошибках, а не на чужих. Если взять Китай то он находится на пике модернизации, они ещё не дошли до стадии постмодерна, они получают кайф от самой модернизации, им хорошо и когда дойдут, тогда и будет ясно, что с этой великой цивилизацией случится. Хотя их руководство именно сейчас начало активный интеллектуальный и технологический поиск в этом направлении. Что такое «медведевская модернизация»? Теперь снова к России. Первое предположение о появлении в политическом лексиконе власти термина «модернизация»: Сегодняшняя идея «вернуться к модернизации» - это признание того, что Россия утратила 300 летний модернизационный задел и вернулась к состоянию Третьего мира или африканского

общества. Удивляться этому не стоит. Я по долгу работы в Движении по защите прав народов с интересом изучал африканские сайты. Есть такой сайт Pamambuka News франко- и англоязычный. Меня заинтересовали теги, основные проблемы африканского общества, и я был поражен совпадением российских проблем с общеафриканскими: это нелегальная миграция, расслоение между богатыми и бедными, ресурсозависимая экономика, разделения этносов между различными государствами, рекордная смертность от несовершенства медицинского и технологического оборудования, коррупция, рекордный наркотрафик и рекордный же криминал. То есть получается, что всё «облако тэгов», спектр «болевых точек» общества у нас совпадают! Хотя мы не любим об этом говорить (про «северную Нигерию), но факт остается фактом. А сейчас нам предлагают еще раз пройти по кругу модернизации, который русский народ прошел в течение столетий, отдав жертвы модернизации, уничтожив крестьянское хозяйство. Второе предложение – почему возникла идея провести именно модернизацию, это предположение о политическом и идеологическом конформизме в высших этажах российской власти. Я просто представляю, как происходило это обсуждение: Дворкович приходит к Медведеву на совещание и говорит, что давайте объявим постмодернизацию. И Нарышкин так смотрит на него и спрашивать: «А что это?». А ему объясняют, что это очень интересное, перспективное развитие для экономики, политики, общества. А он: «Зачем?» В этот момент Владислав Юрьевич занимает обе позиции, что постмодернизм хорошо и модернизм хорошо. Медведев говорит, что давайте пока модернизацию объявим, наши уши и уши народа не готовы к постмодернизации. Так же было и с термином «консерватизм». В свое время я Дугину предлагал создание неоконсервативного центра исследований. Была бы такая энергичная аллюзия на американских «неоконов». Сурков бы в МГУ Байдена и Сару привозил показать наших доморощенных бородатых «неоконов». Дугин ответил, что МГУ это не поймет, это для них упоминать просто страшно, давайте лучше простой и понятный консервативный центр. И в результате в этот Центр даже мухи не залетают. Зато он консервативный, посконный такой.

18

Думаю, что наши наиболее продвинутые чекисты предлагали Путину что-то «неоконсервативное», но премьер сказал, что это резко слишком, лучше просто «консерватизм» - понятно это, ясно. Хотя, что под этим подразумевается совершенно непонятно и не ясно. После озвучивания термина «консерватизм» почему то вспоминается обер-прокурор Победоносцев, а после слов «модерн» и «модернизм», почему то арт-деко и Врубель. Это настолько уже устаревшие термины, устаревшие парадигмы, идеи, что удивительно как с этим можно бесконечно возиться. Похоже на игру с бесконечным перекладыванием спичек, которые падают на столе. А может быть отбросить эти спички и посмотреть, где мы сейчас находимся, и куда нужно двигаться дальше? Русский Евразийский футуристический проект Ведь у нас в принципе есть фундамент модернизированной экономики. Пока еще не добитой, а то, что было уничтожено в 90 годы – это тоже может не плохо по той причине, что это огромные якоря для экономики постмодерна. В Америке главная национальная проблема - это уничтожение собственного автомобильного сектора, вокруг него бьются все экономисты, эксперты, специалисты. А у нас автомобилестроение уничтожено, и ещё много чего, поэтому русским нечего терять, нет якорей никаких, а специалисты ещё есть. Может быть, поступить по-иному, переосмыслить постмодерн по-русски, чтобы понять, ориентировать наше общество на будущее? У нас совсем забыли про футуристические проекты, которые были так популярны еще в середине XX века, никто ничего не предлагает, все, что предлагает власть – это достаточно скромно, скучно. Поселок Сколково, где будут лауреаты школьных олимпиад сидеть под Гельманом и Вексельбергом, все мы прекрасно представляем – чем это кончится. Наша задача – это оценить место России в мире, осмыслить смену парадигм модерна и постмодерна, и реально, что мы в этом состоянии можем предложить как нашему обществу, так и нашей цивилизации. Идеология, философия постмодерна, разработана в большей степени французскими структуралистами в 70 годах. Но давайте вспомним, откуда взялся структурализм - его создали русские евразийцы, Трубецкой и Якобсон, то есть наши русские люди придумали «знаковую систему», коды постмодерна!

Основа постмодерна согласно французским философам Делёзу и Гваттари - это ризома ( от французского корневище) – «гладкое пространство», сетевая цивилизация, самосинхронизирующаяся и самосохраняющаяся, в ней принципиально отсутствие Центра. Гладкое постмодернистское пространство предполагает и особое ризоматическое мышление, как не странно свойственное Русскому народу. У нас под модерном понимают сверх усилия, мобилизацию, у нас было принято за каждую курицу в инкубаторе ходить в атаку, так понимал модерн народ. Бесконечную модернизацию проводить, у нас нет сил. Еще одна модернизация наш народ угробит. А постмодернизация – это глубоко русское явление. В России центра нет, Москва никакой не центр, потому что Наполеон, когда думал, что Москва центр – он пришел туда и сидел там, и обнаружил, что это не центр. Россия может существовать, и без Москвы, и без Санкт – Петербурга, она такая живая, активная, самосинхронизирующаяся, творческая. Это глубоко связано с нашими цивилизационными этапами развития. Евразийцы это прекрасно описали, что цивилизация формировалась в горизонтальном пространстве со времен скифов, татаро-монголов. Наша цивилизация номадическая. И наше пространство – особенное. Не случайно, что именно в России родилась геометрия Лобачевского, подразумевающая гиперболическое строение мира. Россия вызрела из этого. Наш народ гораздо более склонен к изобретению, удивительным выдумкам, нетривиальному мышлению. В российской культуре человек никогда не был мерилом всех вещей. То есть модерн был чуждым явлением в российской истории. Мой приятель Максим Калашников собрал удивительное собрание русских изобретений, согласно которому ясно, что газ, нефть и иные виды знакомой нам энергии несовершенны и бесконечно затратны, вредны для экологии. А русские придумали им 50 экономичных, бесконечных замен, по сути новые виды энергии. На самом деле корпорациям, которые управляют Россией и миром, подобной технологической революции реально не хочется, поэтому и постмодерн они дают дозировано (даже не «золотому миллиарду», а только США), им хочется заморозить время и еще раз пробежаться по модернистским колесам.

19

Я думаю, что освоив новые технологические возможности, предложив обществу реальные футуристические варианты, проекты, мы сможем провести реальную русскую постмодернизацию. Говорить сегодня о модернизации – это кощунственно в первую очередь перед жертвами коллективизации, которая фактически уничтожила российское крестьянство. Вот это типичная модернизация в русском исполнении, хватит нам таких модернизацией! Мы - евразийцы выдвигаем русский футуристический проект, ведь евразийцев в 20 годы называли православными футуристами. Это создание евразийского постмодернистиского проекта для России, и мы обещаем на одном из заседаний A его озвучить. Это и проект нового человека. Я думаю, что будущее за высокими технологиями, но также

за развитием духовной сферы человека, о которых западные постмодернисты забывают. Вообще, поскольку у нас цивилизация ризоматическая, номадическая, то будущий российский евразийский человек – кочевник, который будет кочевать по просторам России, который реально можно увидеть только сверху. С помощью, в том числе, советских технологий по строительству гигантских экранопланов и летающих городов. Ведь реально увидеть Россию можно только сверху! Этот проект будет называться «От цивилизации Каина к цивилизации Авеля». Ведь Авель был кочевником.

20

Сергей Маркелов Выступление 1 апреля 2010 года

Я занимаюсь больше реальной политикой по стране, выборы, всякие немодные вещи, политтехнологии, «промывание мозгов» простых людей в провинции и т. д. Что навеяла эта тема? Вот такие мысли. Модернизация не страшна, быть новым не страшно, хотеть нового не страшно, новое тянет и новое привлекательно, интересно быть модернизованным, быть внутри модернизации, хорошо это, привлекательно. Мне кажется, что жизнь это вся суть непрерывная модернизация. Вопрос лишь в том, что пассивно модернизоваться или управлять модернизацией собственной или это будет делать окружение вокруг тебя и т. д. Изменение себя – это процесс обновления, актуальный апгрейд или это собственная онтология, жестко завязана на банальной биологии или, как обычно в обществе, привязано к прошлому, к истории. Вторая фраза, которая родилась по поводу сегодняшнего разговора. Новый человек – кто или что? Формирование – это мы замахиваемся

на нового человека, с новыми формами, тогда какие новые формы мы ему предлагаем и в каких его частях уже имеющейся у него формы? Мы предлагаем ему новое в той же форме, или нужно форму поменять. Тогда вопрос в чем не актуальна его сегодняшняя форма? Она просто не модернизированная? Что мы предлагаем в этом случае, критерий «быть модернизированным», как самый актуальный, нужный, востребованным для нашего человека российского образца 2010 года? Или это просто пока тема для дискуссий? По ходу выступления накидывал свежие фразы и понял одну интересную, уникальную вещь: история всегда интересней, будет ли также интересно эта история, о которой мы сейчас говорим как о настоящей. Мне кажется, что вся наша дискуссия о модернизации, то зачем мы вообще про это говорим, идет потому, что мне кажется, что Россия всегда должна о чем-то думать, о чем-то говорить. И в данном случае мне интересны вопросы, почему именно сейчас мы об этом говорим, почему модернизация именно сегодня выведена в актуальную повестку? С одной стороны я понимаю, что есть какая–то технология, хоть и корявая, принятие политических решений,

21

но с другой стороны я понимаю, что это лучшее из того, что могло произойти. С точки зрения запуска этого процесса – слова «модернизация», работы с ним, то есть это тоже побуждает вопросы, но я реально отдаю себе отчет, что сегодня потенциала интеллектуального в РФ хватит, чтобы эти решения были обдуманы хотя бы на 51 % интеллектуальными кругами. Я написал себе реплики, которые уже говорились в разных аспектах. Критерий модернизированности. Залог спасения себя, России? А как же исконно русская идея исторически железобетонной бессубъектности, которая гораздо раньше, чем постмодернистами, ранее была создана нами, была создана нашими постмодернистами, только позднее перепета европейцами. Мы сделали большую идею постмодерна очень универсальной, хотя бы в части бессубъектности жизни в своей стране. Вся история России стремилась, удачно результатировала эти стремления в отношении человека как совсем не обязательно элемента. Третья реплика родилась. Проблема модернизации – это проблема роли и места человека в России. Что получается, что Интернет сейчас у нас популярен не только потому, что он популярен везде в мире, но специфика русского человека в том, что он создает иллюзию такого объективного себя, это тоже где-то уже отмечалось. Получается, если ты есть в интернете, то ты существуешь. Если ты в сотовой сети, значит, опять ты существуешь! Получается, что Интернет для гуманитарной модернизации России сделал больше, чем вся история России, и власть вместе взятые. Для модернизации, для формирования нового человека нужно решить принципиальную проблему, сколько у нас вообще людей в стране, которые способны реагировать и потреблять слово «модернизация», любой его аспект. Моя работа, ведение региональной политики внизу, на уровне губернатора, на региональных уровнях. Она показывает, что таких «настроенных на модернизацию людей немного. Развивая этот пункт, скажу, что сегодня категорически мало людей, хотящих быть модернизированными, новыми и критически мало людей, понимающих, принимающих создание модернизации, потому что сегодня дискутируют все кроме тех людей, к которым это все обращено. Это игра воображения наших организаторов «человек – субъект или объект модернизации». Моя реальная трудовая жизнь показывает, что таких людей мало.

Рассказать о том, что такое модернизация могут многие, а показать на собственном примере почти некому. Печальные итоги модернизационных полемик показали очередное неплохое владение русским языком, но не как исполнения социальной практики модернизации. Сегодня с точки зрения практики, вопроса не стоит о самоприменении, то есть персонального применения модернизационных вещей. Вывод: у нас происходит как всегда. Когда к революции призывают задолго до нее придуманными лозунгами. Вроде как бы Россия вперед, занимайте места в нашем лайнере, который вылетает в страну Модернизацию. Пятая позиция. В модернизации России сегодня катастрофически не хватает человека. Человек в процессах модернизации. Но реально тезис «новый человек» для меня загадочен, так как мне не понятно, где этот человек, которого нужно сделать новым. Это уточняющая реплика, но таких людей я реально вижу мало. Наша история неплохо объясняет, почему сегодня таких людей мало, сегодня стоит задача найти того, кого будем модернизировать. Нам просто нужны люди, чем больше, тем лучше, которая будет иметь уши, чтобы слушать нас, иметь глаза, чтобы видеть нас, проповедников модернизации. Для меня такой человек – это человек, который может вступить в коммуникацию с самим термином «модернизация как явление». Сегодня модернизация есть, а человека для душевного разговора нет. Есть какая-то группа людей, которая рада бы помодернизироваться, но они ходят на психологические и парапсихологические тренинги, читают тихо дома умные книги, а многие увлекаются одеждой, едой, машинами, играми, йогой, айфонами и т. д. Сегодня люди, которые готовы модернизироваться по своему понимают модернизацию и уже модернизируются, но так как мы им предлагаем модернизироваться, как мы вбрасываем эту идею сегодня, так это до них не доходит. Шестое – портрет нового человека. Мне кажется, что уже некоторые замыслы уже понятны, наверное, там, в портрете будет сумасшедшее открытие удивления. Например, я есть то, ради которого придумали модернизацию, что это все для меня, а мы и не верили и не знали, что это для нас. Нас кто-то хочет нарисовать, а потом еще обновить и модернизировать. Еще в портрете будет любовь к России, как к стране, но не безрассудно патриотическая, позитивная, расчетная, терракто-трагическая, а рациональная, циничная, корыстная (вообще, любовь за деньги

22

далеко неплохой вариант любви), но взаимовыгодная по принципу я модернизируюсь и отдаю себя стране, а страна модернизируясь дает мне в ответ себя, но только по-честному. Очень вероятно, что на портрете будет мечта, личная, банальная, по - принципу я хочу и буду лучше, значит и мир будет лучше, значит и миру будет лучше, но, если не всем, то, хотя бы тем, кто рядом со мной. В успехи российской модернизации образца 2010 года лежит активный поиск,

формирование, воспитание, манипулирование, программирование человека, которому нужна модернизация.

Евгений Мирошниченко Выступление 1 апреля 2010 года

Мы живём в обществе институтов. У нас субъектность в государстве отдана, делегирована, присвоена институтами. Институт гражданского общества, институт независимого суда, институт СМИ. Я просыпаюсь и чувствую себя дискомфортно в

обществе, где есть процессы и эти процессы между институтами. Человека нет, у человека отняли субъектность. Дело тут не в модерне, не в постмодерне, я не вижу человека-субъекта. Мне некомфортно чувствовать себя объектом. Я как объект не хочу существовать. Когда администрация президента «нанизывает на вертикаль» руководителей региональных отделений партии «Единая

23

Россия» – это объектное отношение к людям, которые приезжают из регионов. То есть народ – объект.

Какая нужна модернизация мне? Я хочу вернуть себе субъектность. Я хочу, чтобы это субъектность была у людей, которые меня окружают, чтобы они перестали чувствовать себя объектами в отношениях между институтами. Понятно, что остались люди, наделенные субъектностью, но им плевать глубоко, что происходит вокруг. Субкультуры молодежи более субъектные, чем региональные отделения партий. Протест молодежи – это проявление её субъектности, которую система институтов ещё не успела отнять.

Я хочу человеку вернуть его человеческое, вернуть ему место в истории. Мы говорим о том, что надо и Россию вернуть в историю. Из языка слово «человек» совсем ушло, есть «народ», «общество», «гражданское общество», но человека нет. Что делать?

Я понимаю, что люди наделенные властью, полномочиями, мыслят не так как я. И я на них уже не надеюсь. Я надеялся на них до декабря прошлого года, но потом что-то поменялось и я не верю правительству, и во все эти институты, потому что увидел, что они

не решают всех моих проблем. Раз на них надеяться бесполезно, то нужно и самому что-то делать.

Я пожил в Кургане – на периферии России - и увидел, что есть люди, которые не являются объектами, в них еще что-то живет, но они не ощущают себя и субъектами. Это тот человеческий материал, которому, если подсказать, направить, то они готовы перейти этот фазовый скачок. Есть страта людей, которые еще не «замазаны», их не обработала партия власти, ни оппозиция. Этот человеческий капитал, который может стать агентами модернизации.

Я говорю о том, что в Советском Союзе уже был свой модерн, у нас был суверенный советский модерн – суверенное общество модерна. Оно было со своими правами человека, судом, СМИ и т. д. Я считаю, что нужно модернизировать человека, а не государство, нужен проект Нового Человека. Эти Новые Люди и будут носителями понимания Нового Общества. Являемся ли мы с вами этими людьми? - не знаю.

24

Елена Шаталова Выступление 1 апреля 2010 года

Россия - огромная страна.

Внутри каждого из нас это живет, но осознание этого происходит достаточно медленно, особенно среди молодежи. В психологии есть такое понятие – значение смысла, так вот у нас есть значение, а личностного смысла, отношения к этому нет. Я психолог по образованию, для меня очень важна та тема, о которой вы говорите. Важен вопрос, кто будет модернизировать, кто будет в этом процессе задействован, какова должна быть критическая масса тех людей, которые будут в этом участвовать, какие это люди должны быть. Этот вопрос очень важный, и, на мой взгляд, он является предметом нашего обсуждения. Я хотела вам напомнить о том, что сознание человека мифологично и обязательно живет в ситуации мифа. Еще один момент. Вы когда в лес ходите весной, летом, вы спрашивайте у кукушки, сколько лет вам жить? Если не спрашивайте, то все равно считаете. Дело все в том, что были у нас старославянские боги, Перун и другие, среди них была богиня Жива, у нее был тотем кукушка. Кукушка всегда была святым животным, отвечавшим,

сколько человеку жить осталось, что ему уготовлено. Та связь поколений, которая существует сегодня, она никуда не уходит. Интеллигентные, интеллектуальные, технически образованные люди - внутри их сознания живет наша старая Россия, она живет в разных лицах, и разных ликах, и проявляется во многом, когда даже сами мы этого не осознаем. Я просто хотела бы пояснить, как возник доклад ИНСОРа, почему он так называется, и о чем он. Его даже нельзя назвать докладом – это скорее эссе, некое наше представление о том, в какой России мы хотели бы жить. Называется «Россия 21 века: образ желаемого завтра». Мы попытались обозначить те условия, в которых нам хотелось жить. Если вы внимательно посмотрите наш доклад, там нет никаких дат, там не обозначен временной аспект, там слово либерализм упоминается один раз. Мы попытались дать почву для дискуссии. Поэтому была такая задача этого доклада. Мы очень рады, что доклад востребованным оказался, возбудил во многих людях желание поговорить о понятиях, определить, что же есть за словами, которые мы каждый день употребляем, забывая их истинный смысл.

25

Конечно, модернизация для нас в обыденном сознании, она в основном связанная с негативными компонентами, но пока другого слова мы не нашли, те слова, которые мы используем имеют негативный оттенок в общественном сознании. Мне кажется, очень важным, чтобы были такие клубы, чтобы мы могли обмениваться мнениями, потому что это позволит нам решить задачи, которые ставит перед нами ни кто-нибудь, а жизнь, жизнь нашей страны. Доклад является результатом многих круглых столов, хотя обозначена определенная группа авторов, которые составляли текст, на самом деле за этим докладом материалы более десятка круглых столов, которые собирались, поэтому мы можем сказать, что это некое коллективное издание. Если вам интересен опыт ИНСОРа, то существует сайт, где есть все книги, которые были изданы, у нас есть библиотека, где есть более 22 изданий на разную тематику, у нас проходят круглые столы, семинары, конференции, об этом тоже на сайте изложено, если интересно, можете посмотреть. Книги там выложены в свободном доступе. Я понимаю, что доклад вызывает много вопросов и критики, мы его специально и писали, для того, чтобы его критиковали, чтобы люди на нем отработали какую-то позицию, которая будет важна для всех. Я говорила коллегам, когда мы были в Томске, обсуждали доклад, и меня поразил один факт. Представьте зал, 450 человек, все в нормальном режиме и были вопросы. Вдруг встает молодой человек и говорит, что мы тут собирались на круглом столе, обсуждали модернизацию, и решили, что в 20 веке были

две успешные модернизации, это Гитлер с фашизмом и Сталин со сталинизмом. С нами были коллеги из немецкого университета, немецкий профессор чуть с трибуны не упал, но потом, собрав всю академическую выдержку, сказал, что, знаете ли вы, что эти модернизации кончились катастрофой для нас, для нашей Германии, поскольку мы проиграли, для нас это было более очевидно, чем для вас, потому что вы выиграли. Меня больше всего поразила убежденность этого молодого человека в правильности его вывода. Поэтому, на мой взгляд, вопросы, связанные с ценностями образования являются самыми актуальными на сегодняшний день, потому что неважно, как будет происходить технологическая модернизация, важно, что будет происходить в головах людей, какие цели они будут ставить перед собой. Поэтому мне кажется, что эти наши обсуждения внутри экспертного зала очень важны, между собой мы с вами можем договориться. В психологии есть такое понятие, как образ будущего. Если у человека есть образ будущего, если у него существует образ будущего, то наша задача найти ему вариант развития и помочь людям. Мы очень хотим, чтобы у нас был образ будущего, чтобы в рамках этого понятного образа будущего формировались те управленческие решения, которые необходимо предпринять, естественно они должны быть перспективными.

26

Станислав Радкевич

Затормозить процесс распада… Выступление 1 апреля 2010 года

Когда Романа Суслова, лидера

рок-группы «Вежливый отказ», недавно спросили, случайно ли его «sound» иногда напоминает «sound» лидера другой известной группы, он произнес поистине историческую фразу: «Здорово, что хотя бы два человека в этой стране дуют в одну дудку». Чутье художника острее, чем мысль политолога: Россия находится в процессе распада. Это долговременный исторический тренд. На наших глазах рушится империя, созданная Петром Алексеевичем Романовым триста лет назад. Она более-менее успешно просуществовала первые и вторые сто лет своей истории, она развивалась, обзаводилась новыми владениями. Но в начале ХХ века она столкнулась с более молодыми и сильными империями – Японией и Германией, внутри нее сразу же

обнаружились непреодолимые противоречия, и она начала распадаться. От нее отошли Финляндия, Польша, прибалтийские государства и Бессарабия. Весь третий век своего существования империи Романовых распадается. Предотвратить этот распад пока никому не удалось. К началу сороковых годов ХХ века Сталин вернул часть «потерь» – куски Польши, Финляндии, прибалтов и молдаван. Но в результате Второй мировой войны Польша и Финляндия все-таки остались независимыми государствами. А в 1991 году независимость обрели также прибалтийские республики, бывшая Бессарабия (ныне Молдова) плюс еще 10 бывших «регионов» империи. Очень важно иметь это в виду: распад начался не сегодня и закончится не завтра. Почему меня настораживают логические построения некоторых идеологов модернизации, в частности, специалистов из ИНСОРа? Я вижу

27

два слабых момента в этих построениях. Во-первых, «модернизаторы» пытаются механически перенести то, что мы знаем о прошлом, на будущее. Это методологическая ошибка. Эксперты, возможно, непреднамеренно исходят из посылки, что время обратимо. Но это тезис новой науки, науки Ньютона. В новейшей науке, науке Бора и Пригожина, давно доказано, что время НЕобратимо. То есть, сколь бы глубоки ни были наши знания о прошлом, мы все равно НЕ знаем своего будущего. Точка. Поэтому, если уж вам угодно поспекулировать на тему о будущем России, воспользуйтесь хотя бы опытом западных think-tanks: распишите несколько СЦЕНАРИЕВ будущего, взвесьте их вероятность, обсудите каждый из них и т.д. Во-вторых, идеологи российской модернизации сегодня исходят из предельно оптимистической посылки, что Россия, В ПРИНЦИПЕ, растет и развивается и будет расти и развиваться впредь (кстати, доколе, вечно?) Но это ошибочная посылка. Повторюсь: «длинный» исторический тренд – распад России: уменьшение ее территории, снижение численности населения, углубление конфликта между государством и обществом. Причем все эти явления продолжались и в «путинскую восьмилетку»: несколько российских островов на Амуре отошли Китаю, численность населения нашей страны снизилось на 4,5 млн. человек, государство «кошмарило» бизнес, а бизнес «дурил» государство. Какие у нас основания для оптимизма? Если мы честно попытаемся сконструировать несколько сценариев для будущего России, четыре из пяти будут совсем не оптимистическими. Что, оговорюсь, совсем не избавляет нас от необходимости снова и снова строить такие сценарии – чтобы, по крайней мере, не оказаться в ситуации Горбачева 91-го года: хотел «модернизацию», а получил распад страны. Прятать голову в песок – наихудшее, что можно делать сегодня. Надо честно и спокойно признать: да, мы живем в распадающейся стране. Надо честно сформулировать проблему. И, только мы ее сформулируем, как нам тут же откроются варианты ее решения.

Например, такой – играть от обороны. Человек, который идет в наступление, «мыслит вперед», увертывается от пуль и осколков, ищет глазами огневые точки противника, не замечает, что у него под ногами, не думает о резервах. А человек, который лежит в обороне, видит каждую песчинку, каждую травинку, точно знает, кто в траншее справа и слева от него. И кто в резерве, если что-то пойдет не так. Потери обороняющихся и наступающих, в среднем, один к трем: на каждого обороняющегося – три наступающих. Что означает «играть от обороны» в сегодняшних российских условиях? Это значит, что мы должны стать своего рода Двановыми наоборот. Следуя примеру главного героя платоновского «Чевенгура», мы должны буквально обтоптать ногами матушку Россию. Но искать мы должны, конечно, не «элементы социализма», как Дванов, а «песчинки и травинки» новых гражданских отношений: рыночных, нерыночных, любых. Каждый должен найти свой Проект, свою точку, и стоять на ней до конца. Как сказал один мой приморский знакомый, профессиональный «водила»: «где встал, там и Родина». Тут, кстати, и единственно возможный источник здорового патриотизма – живые люди, а не ритуальные погремушки. Вот кто-то собрал инициативную группу по борьбе с точечной застройкой в городе. Вот Павел Зарифуллин создал свою электронную деревню, в которой может побывать любой желающий. Вот мы с коллегами запускаем вскоре Интернет-сайт – Лабораторию VIP PR, – цель которого обеспечить большую открытость, публичность работы ведущих политиков и бизнесменов в России. Если каждый социально активный человек создаст свою точку роста и между ними будут установлены плотные контакты посредством новых социальных технологий, тогда, возможно, Россия и обретет второе дыхание и процесс ее распада будет заторможен.

28

Андрей Чешов Выступление 1 апреля 2010 года

Я допущу крамольную мысль о том, что же такое тема, заявленная президентом? Потребность рожденная страной, временем или же это просто политтехнологическая фишка? Я почему то думаю, мне ближе рассуждения Павла, что это какая- то группа людей, которая пришла и сказала президенту или его окружению: вы знаете, посыпалось качество рейтинговое, количественные показатели еще как-то стоят у первых наших двух руководителей государства, но мы же видим, какие процессы идут. Например, голосование 14 марта. 79 регионов, какие там происходят изменения, пошла протестная активность по стране. Мне кажется, что тезис модернизации, выдвинутый президентом есть некая политтехнологическая фишка, ответ на протестное движение, которое сегодня в стране зарождается. Если начать вот так думать, то тогда становится более понятно, почему мы не можем договориться о том, что такое модернизация. Тогда понятно, почему

озвучены только 5 этих направлений, которые озвучивает президент, а почему не озвучены еще 25. Почему совершенно не затрагивается гуманитарный аспект, а сугубо технологические, технические инновации. Тогда встает вообще вопрос: модернизация что это, или же вообще нужна нам эта модернизация. Я против модернизации, я тоже занимаюсь политикой, выборами. Я вижу как сам по себе этот тезис, его развитие поднимает протестную волну, которая усугубляет процессы развала, потому что мы, к сожалению, медленно модернизироваться не умеем, у нас все до основания. Реформаторы у нас, если вернуться на два столетия назад, многие нехорошо заканчивали. Я думаю, что это идет борьба за власть. На вершине власти холодно и одиноко, под президента нужна новая парадигма в свете кризиса, и это фишка. К сожалению, это так, но можно констатировать, что это она обществом востребована, вот мы сидим и полдня это все дело обсуждаем. Наверное, в обществе запрос и спрос на это есть. Если перевести в практическую плоскость, нужно,

29

чтобы мы, экспертное сообщество, люди, которые ставят перед собой задачи, в том числе технологического характера, ответили на вопрос: как эти процессы выстроить в какие-то цепочки технологические с конечным результатом. Я отдаю себе отчет в том, что то, что сегодня происходит в стране, требует изменений, будет ли это названо модернизацией или реформой – это не имеет значения. Это сейчас назвали модернизацией, и я не знаю

насколько это правильно и уместно. Очень страшно, и я боюсь, что все эти вещи могут сломать ситуацию, мы уже видим ряд процессов в политических плоскостях, посыпалась действующая региональная власть, посыпались хорошие начинания действующей власти, обнуляются и приходят на место вменяемых людей невменяемые.

30

Ольга Гострая

«Российский консерватизм - ключ к инновационному развитию страны» Выступление 1 апреля 2010 года

Для того чтобы ответить на вопрос, какая в России нужна модернизация, необходимо понять предпосылки возникновения преобразовательных процессов в мире.

Основываясь на исследованиях зарубежных и отечественных ученых, для модернизационного процесса в развитии государства характерны значительные изменения в социальной, экономической и политической и культурной системах, преобразование всех сторон общественной жизни. Причем эти процессы могут быть вызваны естественным преобразованием внутри (органичная модернизация) и под воздействием внешних факторов (неорганичная модернизация).

Процесс модернизации в мире растянулся на несколько столетий и прошел через ряд этапов, в ходе которых менялись производительные силы, общественное сознание. Наиболее ярко выражены модернизационные преобразования в

Западной Европе и Северной Америке с 16-17 веков и по 70-е годы 20 века, впоследствии оказавшие сильное влияние на распространение модернизационных процессов по всему миру и таким образом, осуществив переход от традиционного общества к современному, от аграрного к индустриальному.

Россия особенная страна, у нее свой путь. За ней большое будущее, великое прошлое и яркое настоящее. На пути становления российской государственности наша страна претерпела немало модернизационных витков: жесткие и во многом новаторские реформы Петра I, сглаживающие тяжелое бремя, оставшееся от постпетровских преобразований реформы Екатерины II, большевистские революции, шоковые реформы 90-х годов и попытки насильственной либерализации государства. В условиях современной России наиболее возможным и оптимальным вариантом реформирования станет органичная модернизация или как ее еще называют естественная, консервативная модернизация, в основе которой лежит сохранение

31

накопленного положительного опыта, традиций, в центре которых стоят человек и человеческие ценности. Важной особенностью консервативной модернизации является главенствование человека как индивидуума, приоритет его потребностей в системе ценностей. Не случайно Президент России Дмитрий Медведев опубликовал для обсуждения в открытом режиме программную статью «Россия вперед», призывая общество активно участвовать в жизни страны и принять участие в разработке ежегодного Послания Федеральному Собранию - ключевого документа для развития государства. Впервые высший программный документ государственного уровня вынесен на обсуждение в режиме открытой публичной дискуссии. Этот шаг говорит об открытости власти к дискуссии, к людям, их потребностям, о поддержке развития гражданского общества в России. Это очень важно и очень символично для зарождающегося гражданского общества в России.

Понятно, что в чистом виде консерватизм не может быть применим в России, как и не должна быть применима кардинальная, революционная, радикальная модернизация. Это все уже было, мировая история знает примеры. Необходимости в радикальных переменах нет. Любому государству, чтобы полноценно и эффективно развиваться нужно движение, иными словами модернизация, направленная на развитие и улучшение, но в тоже время в качестве базиса государство должно учитывать свои национальные, культурные, социально-экономические особенности, сохранять свой накопленный потенциал. Вот почему современный российский консерватизм рассматривает модернизацию, как механизм мягкого преобразования существующего, накопленного положительного опыта, создание нерадикального, нового,

улучшенного, создание комфортных условий для жизни и работы людей. Если провести параллель и сравнить государство с человеческим организмом, то у него есть определенный возраст, и в каждом возрасте у него есть определенные потребности, где модернизация и есть определенная потребность организма идущая изнутри. Изменились сами люди, общественное сознание в целом. Был СССР, он закончился, распался, сейчас - Российская Федерация у нее новые потребности, и ей нужен свой российский консерватизм. Наша страна достигла нового этапа модернизационного развития, когда успешно развиваются и внедряются новые современные инновационные технологии, при этом экономика страны ориентирована на инвестиции в человека, в социальные программы, развитие образования, здравоохранения используя накопленный мировой опыт при этом сохраняя свой накопленный потенциал.

Сейчас, на мой взгляд, как раз наступил тот период, когда созрела перемена в общественном сознании, люди хотят чего-то нового. Безусловно, надо использовать накопленный опыт и двигаться дальше, а не ломать и пытаться опять что-то построить с нуля, не доведя начатое до конца. В этом и заключается консерватизм, а модернизация – это процесс, который может идти год, а может и несколько десятков лет, главное, чтобы она была эффективная и правильная.

Именно поэтому новым вектором динамичного развития нашего государства должен стать российский консерватизм.

32

Алексей Ермолин Выступление 1 апреля 2010 года

Добрый день дамы и господа,

я являюсь членом совета директоров интернет-компании UpSelf.ru и волею судьбы, если не занимаюсь самой модернизацией, то уж точно темой модернизации и являюсь исполнительным директором всероссийского турнира "Модернизация", организованного общероссийской организацией «Деловая Россия». Я хотел бы рассказать об этом проекте. Но прежде, несколько слов о моем понимании Модернизации. Честно скажу, что от этого слова уже тошнит, но не потому, что оно плохое, а только потому, что его слишком часто используют. Можно провести эксперимент, если произнести подряд любое слово 40-50 раз, оно потеряет для вас смысл на некоторое время.

Что мне нравится в слове Модернизация? Наверное то, что, это не революция, а обновление. В случае проекта модернизация - это скорее эволюция, т.к. мы используем интернет технологии для трансляции идей и опыта людей. Например, сегодня мы помогаем организовать он-лайн трансляцию, запись которой попадет на сайт UpSelf в турнир Модернизация и люди смогут ознакомиться ближе с этой темой. Уверен, что у большинства из сидящих в этом зале есть мобильный телефон. В каждом устройстве есть литиевая батарейка, так вот, изобретатель литиевой батарейки - русский ученый, который в 1947 году удостоился сталинской премии за свое изобретение. Возникает вопрос, почему ученый не стал миллионером, а наша страна недополучает миллиарды, в то время, как весь мир использует это изобретение. Второй пример - это слова Академика Аганбегяна, который на форуме «Интерра» в прошлом году привел следующий пример: в позапрошлом году Индия заработала на продаже

33

математических формул в виде софта больше, чем Россия заработала на продаже вместе взятые нефти, газа и черной металлургии. Таким образом, Турнир Модернизация, как минимум актуален. Встает вопрос: как обеспечить взаимодействие людей с интеллектуальными ресурсами с людьми с интеллектуальными активами? Давайте рассмотрим жизненную ситуацию. Есть человек с изобретением, назовем его креатор. Чтобы его идея воплотилась в жизнь, необходим человек с деньгами, назовем его бизнесмен. Так вот, проблема в том, что креатору сложно объяснить бизнесмену, чем может быть привлекательно изобретение с точки зрения инвестиций. Таким образом, на сцене появляются: независимый эксперт, который может дать экспертное заключение по проекту и помочь доработать его. А также появляется одна очень важная роль - это агент, человек, который знает, где живет креатор, эксперт и бизнесмен. Он помогает делать из проекта - продукт, который будет интересен бизнесмену. К сожалению, институт Агентства у нас не сильно развит, не считая шоу-бизнеса, но это направление может быть очень ценно с точки зрения развития страны. На словах все выглядит красиво, но что мы имеем на деле. Приведу пример. Предположим, я ученый, у которого есть изобретение Я регистрируюсь на UpSelf.ru и заполняю свое профессиональное резюме. Далее, я выбираю актуальную для меня номинацию. В данном случае, я вступаю в

сообщество Наука и опубликовываю свой материал в одной из трех форм: статья (аналитический материал), проект (идея, которая еще не реализовалась) или практика (успешно реализованный опыт). После публикации материала он попадет в пульс номинации, который, по сути, является фильтром проектов и позволяет найти необходимый проект эксперту, агенту или бизнесмену. Лидеры рейтинга отправятся на инновационную школу «Кре@тово», где встретятся с потенциальными инвесторами. Далее, лидеры поедут на инновационную школу на Селигер 2010. Помимо этого, порядка 10 людей с проектами смогут отправиться в Силиконовую долину на бизнес-форум. Отбор проектов для поездки в составе российской делегации в Америку будет производиться экспертным советом общероссийской организации «Деловая Россия». В качестве ожидаемых результатов мы сформировать карту инновационного опыта России, где будет отображаться проектная активность того или иного региона. По сути, в идеале, турнир окажется системой предварительных фильтров для инвесторов.

34

Сергей Магарил

Российская интеллигенция: пределы рациональности Статья подготовлена к Заседанию Клуба 1.04.10

Самые благотворные усилия политических перемен нередко сопровождаемы неудачами,

когда образование гражданское не предуготовило к ним разум». М.Сперанский

Социально-экономическое неблагополучие массовой российской интеллигенции, ставшее доминантой ее существования в ХХ – начале XXI вв., вызывает необходимость понять причины этого. Нобелевский лауреат И.Павлов утверждал: «Судьбу наций определяет ум интеллигентский». Это вынуждает признать: какова интеллигенция, таково и государство;1 каково государство – такова судьба народа. Для будущего России основополагающей является проблема интеллигенции - национальной социо-культурной элиты, носителя национального интеллекта и гуманистических идеалов.

1 Государственная бюрократия: кто ее учил, если не интеллигенция?

1. Хотели – как лучше Интеллигенция России была инициатором и активным участником социальной трансформации 1917 – 1921 гг., результатом которой стал переход от «русской модели капитализма» к модели «советского социализма». В ходе гражданского конфликта часть интеллигенции погибла; часть – иммигрировала. Оставшаяся в России - была репрессирована, либо вытеснена на социальную обочину и стала аутсайдером. Однако необходимость создания оборонно-промышленного комплекса, а также насаждения марксизма-ленинизма, вызвали к жизни советскую систему образования и производную от нее советскую интеллигенцию. Это ее труд и талант преобразовали аграрную России в индустриально-развитое государство. Однако с 1970-х г. обозначились признаки стагнации. И, не смотря на догматы официального

35

обществознания, интеллигенция, обеспокоенная отставанием СССР, утратой им конкурентоспособности, вновь оказалась одним из инициаторов демократических по замыслу реформ конца 1980 – начала 1990-х гг. Но, и на этот раз, уже в ходе преобразований «советской модели социализма» в «постсоветскую модель капитализма», интеллигенция вновь была оттеснена на социальную обочину, ее накопления - экспроприированы, а сама она вновь оказалась аутсайдером, составив основной массив «образованных бедных». Действительность оказалась бесконечно далека от ожиданий образованного сословия России, как в начале, так и в конце ХХ в. Приведенные соображения свидетельствуют: базовые представления интеллигенции о российском социуме, фундаментально не соответствуют реальным закономерностям существования и исторического движения этого социума. В числе основных причин: - 700-сотлетнее опоздание России, по сравнению с Европой, с созданием университетского образования – национальной школы рационального знания. Это повлекло за собой существенное отставание, в т.ч. социальных наук от потребностей развития общества 2 -

2 Ректор Московской высшей школы социальных и экономических наук, англичанин Т.Шанин в одном из своих выступлений отметил: «Одной из особенностей России, которая особенно видна мне как иностранцу, является та мера, в которой российская интеллигенция думала через литературу – больше через литературу, чем через социальные науки. В XIX веке очень многое из того, что в англосаксонских странах определялось через социальные науки: социологию, экономику и так далее, в России определялось через русскую литературу» (Шанин Т. Лекция «История поколений и поколенческая история России». Прочитана 17.03.2005г. в дискуссионном клубе Интернет-портала «Полит.ру», http://www.polit.ru/lectures/2005 /03/23/shanin.html). Во многом созвучно мнение д.ф.н. О.Малиновой: «работы современных российских авторов изобилуют цитатами из трудов П.Чаадаева, славянофилов, К.Кавелина, Ф.Достоевского, Н.Данилевского, В.Ключевского, К.Леонтьева, Н.Бердяева и других мыслителей XIX - начала XX в., рефлексировавших… в русле исторических традиций русской общественной мысли с присущей им умозрительностью, принципиальной неориентированностью на процедуры верификации…». (Малинова О.Ю. «Политическая культура» в российском научном и публицистической дискурсе // Полис., 2006, №5. С.113).

Препятствия, чинимые имперскими властями наращивании рационально-критического социального знания; 3 - Стремление советского режима подчинить общественные науки социальному прожектерству, ограничить их роль апологетикой очередных утопий советской власти. 2. Представления дореволюционной интеллигенции В качестве неадекватных воззрений дореволюционной интеллигенции, делавшей ставку на революцию, может быть назван целый ряд представлений, среди которых: - О русском народе, как народе едином, не несущим в себе глубочайший социо-культурный, а потому стадиальный раскол на незначительное модернизированное меньшинство и подавляющее архаичное большинство 4 - О том, что народ, разделенный на слои, обладающие столь различным социо-культурным потенциалом адаптации, способен развиваться в едином историческом темпе - О возможности продуктивного переноса в архаический, в своей основе, социум России, европейской теории марксизма; теории, отражающей реалии общества, построенного на иных социо-культурных основаниях и существенно опередившего Россию в развитии - О русском народе, как народе богоносце, глубоко и искренне приверженном православию, носителе высокой духовности. Впоследствии, столкнувшись с целым рядом «коренных исторических черт, психологических комплексов, утопий и пр. русского человека», интеллигенции пришлось

3 Как писал Ключевский: «Забота политики… XVIII – XIX века – поставить народное образование так, чтобы знания не перерабатывались в убеждения». Афоризмы. Цит. по сб. Из русской мысли о России. Автор - составитель Янин И.Т. Янтарный сказ, Калининград, 2002. С.267). 4 По мнению Маслова, выходца из крестьян, сумевшего получить экономическое образование, российское крестьянство жило представлениями XV – XVI в.в. ( Маслов П. П. Аграрный вопрос в России. Т.2. Кризис крестьянского хозяйства и крестьянское движение. БИ, СПб, 1908. С.73). На средневековое сознание миллионов безграмотных крестьян последней трети XIX в., не способных строить новую европеизированную Россию, указывал и Г.Федотов. (Федотов Г.П. Россия и свобода. «Психология элиты», № 3, 2009. С.11).

36

сполна убедиться в «невысоком моральном квалитете русского народа» 5 - О народе, неспособном на инверсионный, исторически мгновенный отказ от 900-сот летнего православия, усвоенного, как оказалось, лишь на уровне обрядоверия и ритуала (Н.Бердяев) и т.п. и т.д. Закономерно, что имея столь далекие от реалий представления, интеллигенция оказалась неспособна предвидеть последствия чаемой революции, а также то, как эта революция отразится на судьбе самой интеллигенции. При этом предостережения, и далеко не единичные, услышаны не были: - Маркс: «Настанет русский 1793 год; господство террора этих полуазиатских крепостных будет невиданным в истории, но оно явится вторым поворотным пунктом в истории России». 6 - Герцен: «Две разные России… община и дворянство, более ста лет противостоящие друг другу и друг друга не понимавшие. Одна Русь – утонченная, придворная, военная, тяготеющая к центру – окружает трон, презирая и эксплуатируя другую. Другая – земледельческая, разобщенная, деревенская, крестьянская, находится вне закона».7 - Ключевский: «Средства западно-европейской культуры, попадая в руки тонких слоев общества, обращались на их охрану… усиливая социальное неравенство, превращались в орудие разносторонней эксплуатации культурно безоружных народных масс, понижая уровень их общественного сознания и усиливая сословное озлобление, чем подготовляли их к бунту, а не к свободе. Главная доля вины – на бессмысленном управлении»8 - В.Соловьев: «...русский народ... находится в крайне печальном состоянии, он болен, разорен, деморализован. И вот мы узнаем, что он в лице своей интеллигенции хотя и не может считаться формально умалишенным, однако одержим ложными идеями, граничащими с манией величия и манией вражды на всех и каждого»

5 Пивоваров Ю.С. Истоки и смысл русской революции // Правовая и политическая культура России: прошлое, настоящее, будущее. Новосибирск, СИБАГС, 2008. С.62,56. 6 Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. 2-изд. Т.12. М., 1960. С. 701. 7 Герцен А. Письма издалека: Избранные литературно-критические заметки. М., 1984. С.208. 8 Ключевский В.О. Афоризмы за 1911г. Цитируется по сб. «Из русской мысли о России. Автор-составитель. Янин И.Т. «Янтарный сказ», Калининград, 2002. С.267.

- Плеханов: «Русская истории еще не смолола той муки, из которой будет испечен в России пшеничный пирог социализма». Не обладая должными знаниями, не желая прислушаться к голосам своих более дальновидных современников, немалая часть интеллигенции торопила революционные события. Этому содействовала бюрократия Империи, искренне не понимавшая, что ее политика ведет Россию к социальной катастрофе, а ее саму – в небытие.9 Дальновидные предупреждения игнорировались. П.Дурново предостерегал Николая II от вступления в Первую мировую войну: «Россия будет ввергнута в беспросветную анархию, исход которой не поддается даже предвидению».10 Исторический финал известен. 3. Представления советской интеллигенции В советский период, в условиях подавления критического обществознания, интеллигенция не смогла продвинуться в понимании природы общества и социальных сил, скрываемых фасадом социалистической мифологии. Среди иллюзорных представлений конца ХХ в.: - Представления о том, что в 1960-е г. сформировалось целое поколение демократически мыслящих граждан, т.н. «поколение шестидесятников». «Шестидесятники» были лучшими представителями того поколения, но, в силу очевидной малочисленности, они не оказали решающего влияния на происходившее в СССР - Первоначальные утверждения лидеров перестройки о незыблемости социалистического выбора - Утверждения о неизбежности смены застоя восходящим развитием, поскольку «иного не дано» - Ни на чем не основанные надежды, что президент сможет гарантировать развитие общества по демократическому пути, а не станет заложником правящей бюрократии и ее интересов - Исторически недальновидный отказ от политического (по аналогии с Нюрнбергским трибуналом), но не уголовного процесса над идеологией и политической практикой большевизма,

9 Выразительная иллюстрация – напыщенная толпа высших государственных сановников на картине Репина «Торжественное заседание Государственного Совета 7 мая 1901 года». Каковы судьбы этих людей спустя всего 17 лет? 10 Памятная записка (меморандум) статс-секретаря П.Н.Дурново от февраля месяца 1914 г.,

37

установившего в России репрессивный тоталитарный режим диктатуры - Утопические представления о возможности, в условиях посттоталитарного общества и отсутствии внешних, жестких демократических рамок, достичь убедительных социально-экономических результатов в кратчайшие, исторически мгновенные сроки (достаточно вспомнить программу «500 дней» и тому подобные проекты) 11 - Иллюзорные представления о желательности умеренно-авторитарного режима, способного решить задачи национальной модернизации 12 - Миф о лучшем в мире советском образовании, внушавший ложные представления о том, что наличный уровень социальной компетенции достаточен для устойчивого развития и движения к правовому социальному государству 13 и многочисленный ряд подобных заблуждений. Правы те, кто утверждает: социум был интеллектуально не готов к переменам.14 Даже люди, имеющие серьезное высшее образование, ввиду сформированного у них мифологического сознания, готовы «руководствоваться в объяснении социальной реальности примитивными стереотипами и мифами».15 4. Куда идти и что делать? Десятилетия социальной некомпетентности не прошли бесследно. К концу ХХ в. интеллигенция имела, по преимуществу, неадекватные представления о советском обществе и возможных пределах его трансформации.16 Постсоветские реалии продемонстрировали: дезориентированная и политически аморфная интеллигенция очень

11 Прецедент – демократическая трансформация оккупированных Германии и Японии после 1945 г., потребовавшая только для восстановления довоенного уровня экономики порядка 10 лет. 12 Надо полагать, итоги 2000 – 2007 гг. весьма разочаровали сторонников подобной точки зрения. 13 Советского массового высшего образования (только инженеров к концу советского периода насчитывалось около 10 млн. чел.), оказалось явно недостаточно, чтобы предотвратить провал России на траекторию экономической деградации и социального неблагополучия. 14 Сатаров Г. Итоги российской трансформации // Россия 1993-2008: итоги трансформации. М., МШПИ, 2009. С.37. 15 Паин Э. Предварительные итоги эволюции национального вопроса в России // Россия 1993-2008: итоги трансформации. М., МШПИ, 2009. С.147. 16 Недаром хорошо информированный председатель КГБ СССР Ю.Андропов заявил: «Мы не знаем общества, в котором живем».

быстро утратила влияние на ход событий и политику властей. Социальная мифология, деформируя не только массовое сознание, но и сознание образованных групп, мстит беспощадно. Эпоха строительства коммунизма, начатая циничным лозунгом «Грабь - награбленное», закономерно завершилась ограблением самих строителей коммунизма. Результаты преобразований убедительно свидетельствуют: постсоветская бюрократия осуществила реформы в интересах собственного обогащения, успешно заместив ими интересы национального развития. Подтвердился известный тезис: социальные группы, неспособные сформулировать отчетливую политику в защиту своих интересов, неспособные сформировать мощные политические структуры для реализации этой политики, неизбежно оттесняются на социальную обочину, подвергаются эксплуатации и неизбежно деградируют. Именно это и произошло с российской интеллигенцией. Анализируя истоки российского кризиса, известный социолог, академик Г.Осипов

указывает: «Российская социальная наука… оказалась не на высоте… Социальная наука: фальсифицирует прошлое (главным образом, историю); мифологизирует настоящее (понуждает людей действовать во имя реализации несбыточных мифов, будь то сплошная коллективизация или сплошная приватизация, тотальное планирование или абсолютно свободный рынок); мистифицирует будущее (призывает жертвовать счастьем и нормальными условиями жизни ныне живущих во имя «построения» утопического счастливого будущего для отдаленных поколений)».17 Действительно, советские обществоведы десятилетиями утверждали, что им ведомы подлинные законы общественного развития. Однако крах СССР неопровержимо продемонстрировал их интеллектуальное банкротство. Что могут они предъявить обществу в качестве результатов своей профессиональной деятельности? Отсюда – историческая задача российской интеллигенции и, прежде всего, ее социо-гуманитарной корпорации: наращивание рационального знания о российском социуме и настойчивая трансляция этого знания в общество. Никому и нигде не удалось утвердить демократию в отсутствии необходимого множества демократически мыслящих Граждан. Со студенческой скамьи молодежь должна отчетливо знать: без

17 Осипов Г.В. На рубеже веков. Социально-политические императивы реформ //Глобальный кризис западной цивилизации и Россия. ИСПИ РАН, URSS, М., 2008. С.181, 182.

38

реальной политической конкуренции невозможно создать эффективную систему стратегического национально-

государственного управления, а потому – и обеспечить поступательное, восходящее развитие общества.

39

Заметки

40

Заметки

41

Заметки

42

Заметки

43

Заметки

44

Заметки

45

В оформлении использованы произведения Maurits Cornelis Escher и István Orosz

http://aurora-expertum.ru/

46